Глава 4К огромному сожалению Гермионы, таскать Линду за собой по всем классам она не могла – все кабинеты были давным-давно обрызганы Антисьюшным.
Всё оставшееся время занятий Гермиона не сразу отвечала на вопросы учителей и постоянно нервно оглядывалась на дверь, словно ожидала увидеть, как по коридору проносятся Волдеморт и Линда, причём Линда почему-то неизменно представлялась Гермионе держащей в руках мухобойку.
На ужине Линды не оказалось.
Гермионино «Ну и где она?!» заставило взрогнуть и подпрыгнуть на месте не только гриффиндорцев, но и преподавателей, и привидений в соседних залах.
Ужин шёл своим чередом. Линда не появлялась. Гарри и Рон уже почти отказались от попыток уговорить Гермиону «проглотить хоть кусочек», когда в зал вошла Линда.
Нет, она даже не шла, она почти плыла по воздуху, поскольку висела на руке Волдеморта, глядя на того полными обожания глазами и хлопая ресницами. Волдеморт мужественно делал вид, что всё хорошо, и старательно, хоть и криво, улыбался.
На Линду не подействовали ни заклятья – в этом Волдеморт почти не сомневался, слишком многих Сью пришлось ему встречать на своём веку, - ни уверения, что она сто сорок вторая Мэри, вздумавшая в него влюбиться.
На все его возражения Линда отвечала: «Я не такая, вот увидишь!».
Выбора у Волдеморта практически не было. Он бы обрызгал Сью Антисьюшным, не моргнув глазом, но тогда Дамблдор точно не позволил бы ему жить в Хогвартсе дальше, а Волдеморт только-только начал спокойно спать по ночам.
Он хотел было довести Линду до прыжка с Астрономической Башни, но, как он её ни обижал, она только плакала кошмарными духами, на которые у него была аллргия, а идти прыгать наотрез отказывалась. Линда не соблазнилась даже предложением в обмен на её прыжок раскаяться, понять, как она была прекрасна, и соблюдать траур до конца дней своих.
Иных способов отвадить от себя Мэри Волдеморт не знал.
В конце концов, когда, пропустив мимо ушей все возражения и уклонившись от кучи тяжёлых вещей, Линда обняла его и доверчиво прижалась, щекоча лицо роскошными волосами, Волдеморт устало спросил: «Может, ты хотя бы дочкой моей будешь, а?..», но Линда ответила протестующим мычанием.
И Волдеморт смирился со своей участью.
Он терпел, когда она сотворила из воздуха маггловскую одежду и потребовала от него надеть её.
Он не сказал ни слова, когда на какую-то его злую реплику она ответила укоризненным: «Ну ми-и-илый!»
Так и вышло, что он явился в Большой Зал, даже не пытаясь стряхнуть намертво вцепившуюся в его руку Линду.
А Линда сияла. Свободной рукой она помахала Гермионе и потащила Волдеморта к гриффиндорскому столу.
Волдеморт испугался, что сейчас Линда скажет что-то вроде «Правда, он лапочка?» - с неё бы сталось, - но Гермиона, с нажимом произнеся «Линда, нам надо поговорить!», быстренько потащила Мэри к выходу, и Волдеморт впервые за весь вечер смог вздохнуть свободно.
... – Линда, влюбляться в Тёмных Лордов нельзя! Это... Это... Это попсово! – Гермионе настолько надоел этот разговор, что она употребила сленговое словечко и даже не заметила этого.
- Почему-у-у?
- Так поступает каждая третья Мэри-Сью! Вспомни, ты же не хотела быть похожей на них. А сейчас становишься!
Такой диалог Гермиона и Линда вели вот уже полчаса. Гриффиндорцы, подошедшие сначала послушать, давно уже разошлись по своим делам.
Первые десять минут в глазах Линды плескались неземная грусть и печаль,
и на внешние раздражители она не реагировала. После гермиониного «Аугаменти» начала отвечать томным «Почему-у-у?».
Гермиона поняла наконец, какой вид Сью её раздражает больше всего: «Сью влюблённая».
Исчерпав все аргументы, Гермиона призвала на помощь пробегавшую мимо Лаванду: дескать, убеждай как хочешь, а я уже не могу. Лаванда уселась напротив Линды, посмотрела в её мутные глаза и начала говорить первое, что пришло в голову:
- А у него змея есть. Знаешь, какая страшная? Зелёная...
После этой фразы взгляд Линды наконец сфокусировался на Лаванде.
- Да! – с воодушевлением продолжила та, - и скользкая! И всех своих возлюбленных он просил её доить! И вообще, зачем он тебе, он же... – тут Лаванда округлила глаза и продолжила самым драматичеким шёпотом, на который была способна:
- ...он же тебя старше!
...Глубокой ночью в дверь комнаты Волдеморта постучали. Он торжественно поообещал себе, что, если на пороге окажется Линда, он сбежит в Тайную комнату и будет по ночам петь с василиском дуэтом на парсетланге, и открыл дверь.
На пороге действительно стояла Линда, но она была донельзя разгневана.
Её хорошенькое личико исказилось в гримасе гнева, в глазах стояли злые слёзы.
- Ты! – начала она прежде, чем Волдеморт успел понять, что происходит, и замахнулась на него кулачком.
- Ты меня старше, ты меня не ценишь и не любишь, у тебя змея и ты меня не достоин!..
Выпалив ещё с полдюжины оскорблений, Линда выбежала из комнаты, хлопнув дверью. Волдеморт с радостью подумал, что посиделки с василиском откладываются на неопределённое время.
