Глава 4ГЛАВА 4
Нет, что не говори, это действительно самые странные каникулы в моей жизни! Хотя бы потому, что это единственные каникулы, большую часть времени которых я провожу, очищая комнаты старинного дома от пыли и грязи. На беду Рона, особняк так и кишит пауками, хотя это самая малая из напастей: в тяжелых шторах и диванах крепко обосновались стаи докси, в шкафах и сундуках хранились разные вещицы, так и норовившие отсечь пальцы или откусить часть носа. Кроме того, пару раз попадались боггарты, и один из них при виде меня растворился, погрузив комнату в кромешную тьму. Странно, я даже и не знала, что боюсь темноты...
Близнецы были в восторге: они целый день проводили, заперевшись в своей комнате, чем-то беспрерывно занимаясь.
Гермиона проводила все свободное время с Роном. И, как всегда, мне был закрыт вход в их компанию, в этот маленький мирок, где ребята на протяжении нескольких лет решают свои проблемы.
- Ты еще маленькая, ты не поймешь, о чем мы разговариваем, - грубым тоном заявил мне Рон, когда я зашла к нему в комнату, и спросила, о чем они с Гермионой беседуют.
- Рон, не смей с ней так разговаривать! - всрикнула она, смерив моего брата уничтожающим взглядом. Она всегда за меня заступалась, не зная, что ее слова и жалость ранят меня сильнее, чем грубые и резкие слова Рона. Но сегодня мне не хотелось, чтобы он думал, что я не могу за себя постоять. Мне тоже хотелось его обидеть.
- Прекрати самоутверждаться за мой счет! Мог бы так сразу и сказать, что пытаешься понравиться Гермионе, которая, как и все нормальные девчонки, не обращает на тебя внимания.
Я знала, что задела его за живое, сказав эти глупые слова. Я хотела зацепить его, сказать что-нибудь оригинальное. Но сказала это, и теперь смотрела на его вытянувшееся лицо и пунцовые щеки и уши. Я, видимо, попала в цель.
- Да что ты понимаешь! Ты еще маленькая, чтобы говорить такое!
- Зато ты сильно взрослый, чтобы меня оскорблять!
Началась обычная ссора, каких были тысячи. Мы не обращали внимание на Гермиону, пытавшуюся успокоить нас. Рон был красный, как его носки, уже не от смущения, а от злости и напряжения. Послышались два хлопка, один за другим - это близнецы трасгрессировали из своей комнаты, услышав крики. Нас, должно быть, слышно на весь дом.
- Вы слишком тихо ругаетесь, экстренному собранию Ордена, проходящему в столовой, наверняка очень интересно послушать ваши вопли, - сказал Фред.
У Джорджа же, наоборот, было серьезное выражение лица.
- Что случилось? Из-за чего на этот раз поругались? - спросил он, не понятно к кому обращаясь - то ли ко мне, то ли к Гермионе.
- Да вот, мой не слишком умный братец очень упорно доказывает мне, что я - маленький ребенок, не достойный его компании, - сказала я, все еще злясь на Рона.
- А ты! Ты сказала, она сказала, что я... что со мной...
- Ну что же ты не повторишь слова глупой малолетки? Правда глаза режет?
- Заткись! Кто бы говорил! Сама-то, сама... безнадежно влюбленная, вот! - выкрикнул он с триумфальным видом.
- Что ты говоришь, идиот?
- Сама знаешь что! Или это не ты в Гарри втюрилась и любишь вот уже четыре года?
Меня как будто бы со всей силы ударили по спине. Укусил таки, задел за живое. Я чувствовала, как тугой ком застрял в горле, пытаясь вырваться наружу в виде всхлипа.
Я видела, как Фред и Гермиона одновременно раскрыли рты, собираясь выбросить на Рона все свое негодование, но я их опередила. Сузив глаза, я выкрикнула, не задумываясь над словами:
- Ненавижу тебя, Рон! Проклинаю тебя!
Я даже и не предполагала, что вызовут мои слова. Откуда-то сверху, будто из потолка появились две огромные летучие мыши, размером с молодого орла. Гермиона вскрикнула, близнецы, будто оцепенели. Твари же эти, сделав круг по комнате, кинулись на Рона, облепив ему лицо. Только тут я догадалась, что летучие мыши появились из-за меня, точнее, из-за моих последних слов.
- Убирайтесь, пошли вон! - заорала я, почему-то уверенная, что они меня послушаются. И верно, они исчезли так же внезапно, как и появились.
- Дура, устроила тут... - наконец произнес Рон, и выбежал из комнаты.
Я обессилено села на его кровать, потрясенная случившимся.
- Ну ты даешь, сестренка... Не думал, что ты НАСТОЛЬКО ненавидишь Рона, - пробормотал Фред.
- Это не то, о чем вы подумали... Я не знала, не хотела...
- Если бы ты не хотела, это не получилось бы, - тихо проговорила Гермиона, белая как мел.
- Что это было, черт возьми? - спросил Джордж.
- Летучемышинный сглаз. Это врожденный, и очень редкий дар, вроде возможностей змееуста.
Я уставилась на подругу. Никогда бы не подумала, что у меня есть какой-то дар. Честно говоря, я и в учебе то не блистаю - многие учителя меня жалеют, и завышают мне оценки, Флитвик, например.
- Клянусь, я не хотела... - проблеяла я.
В этот момент в комнату влетела мама. Глянув на нее я сразу поняла, что сейчас будут воспитывать. Но мне было все равно.
Два хлопка, возвестивших о том, что близнецы исчезли. Конечно, им тоже не хочется лишних проблем.
- Что здесь случилось? - прогремел ее голос. За ее спиной стоял, улыбаясь улыбкой победителя Рон.
***
Целый час мама на меня ругалась, объясняя, какая я избалованная.
- Еще одна такая выходка, и ты отправишься в школу для девочек имени Марии-Сюзанны! - кричала она. Я сглотнула. Сестра мамы, старая дева и ужасная злюка училась в этой школе, а меньше всего я хочу на нее походить.
Целый вечер я сидела в нашей с Гермионой комнате. Подруга осталась с Роном и была на меня очень рассержена. Как и мама. Как и Рон. Ну не виновата я! Неужели не понятно, что я не хотела причинить Рону вреда?! Или хотела?
"Не получилось бы, если бы ты не хотела".
Какие глупости! Я резко соскочила с кресла, в котором сидела все это время.
Неожиданно до меня донеслись чье-то глухое мычание и тяжелые шаги, от которых раскачивалась старинная антикварная люстра на потолке. Странно, вроде не слышала этого раньше. Повинуясь своему любопытству, я вышла из комнаты, и, пройдя по коридору, стала подниматься наверх. Что это? Может, это связано с Орденом? Тогда врядли мне нужно смотреть, что это такое. Но любопытство - страшная сила, толкающая иногда на чудовищные поступки. Вот и мной руководило эта сила, заставляющая переставлять ноги с одной ступени на следующую. Неожиданно звуки стихли. Я огляделась. Четвертый этаж, самый необитаемый - мы там даже не убираемся. Пол скрипучий. Темно. Длинный коридор, и ни одной двери.
Наконец впереди забрезжил свет - признак того, что кто-то есть на этом пустынном этаже. Страх, сдавливающий мое горло изнутри, притупился, зато появились мысли: что я здесь делаю, что хочу найти? И как отнесутся к моему визиту?
Я было хотела повернуться и убежать, но ноги сами несли меня к этому проеме в стене. Что там? Комната, или еще один коридор?
Наконец я добралась до проема, и, вдохнув побольше воздуха, шагнула внутрь.
- Мерлин мой! - я и не заметила, как этот крик сорвался с моих губ. В комнате на большой кровати, застеленной красивым темно-зеленым покрывалом лежал... зверь. Гиппогриф, насколько знаю.
Чудище подняло массивную голову, и зарычало. Я стала делать шаги в сторону, и наткнулась на холодную стену.
На моей гробовой доске будет написано: погибла от любопытства. Если, конечно, будет что хоронить. Зверь на вид голодный, может, и с костями съест. Черт! О чем я думаю? Закричать? Вряд ли меня услышат, а вот чудище может неадекватно отреагировать... Вон уже, с кровати поднялось, и сюда направляется...
- Джинни?!
Я резко повернулась на окрик. В двери стоял Сириус с набитой сумкой в руках. Затем он поклонился гиппогрифу, и жестом показал мне, чтобы я повторила. Я повторила. Зверь, посмотрев на меня еще с минуту, неожиданно склонил голову. А я и не знала, что в общении с гиппогрифами есть свои особенности. Как многого я, оказывается, не знаю...
Сириус, однако, не удивился, более того, он стал гладить зверя, и тот, голову ставлю на отсечение, получал удовольствие. Животное явно хорошо знало Сириуса.
- Что ты здесь делаешь? - спросил он.
Я вздохнула. Соврать? Нет уж, скажу правду. Может и не будет сердиться.
- Мне стало интересно, что здесь находится.
Ну вот, сейчас будет кричать, что я не у себя дома и не имею права делать все, что захочу. Но он не стал. Он лишь посмотрел на меня своими глазами, которые при не слишком хорошем освещении казались черными.
- Это комната моей ненаглядной мамочки, чей милый портрет висит в прихожей. Сейчас здесь живет Клювокрыл, можешь его погладить, он не укусит.
Его перья, на вид такие жесткие, оказались на удивление мягкими, а глаза дружелюбными.
- Ты ему понравилась! - сказал он, доставая из сумки дохлых крыс, и протягивая одну из них мне. - Можешь покормить его.
Я отказалась. Если он меня еще не цапнул, это не означает, что сейчас не оттяпает полруки.
Через полчаса, когда процедура кормления была закончена, я спросила:
- Ты уже знаешь?
- О чем?
- Обо мне, этих тварях и Роне?
- Да.
- Гермиона сказала, если бы я не хотела причинить Рону вред, этого не случилось бы. Но ведь я... я не хотела... Или хотела?
- Я уже как то видел этот Летучемышинный сглаз. Очень редкое явление.
- У кого же ты его видел.
Глаза Сириуса затуманились, на лице появилась улыбка.
- У Лили.
- У какой Лили?
- У матери Гарри. У Лили Эванс.
Я посмотрела на него. У мамы Гарри тоже были эти возможности? И почему он так мило улыбается, вспоминая жену лучшего друга? Наверное, она была дорога ему...
- Она была чуть старше тебя, когда у нее первый раз получилось. Пятый курс, конец года. Вечеринка по окончанию экзаменов... Я ее тогда разозлил, и она закричала: "будь ты проклят, Блэк!". Эти твари всего меня облепили, а она потом долго передо мной извинялась...
И мне бы перед Роном извиниться не помешает.
- А это правда, что твой брат сказал?
У меня внутри поледенело. Неужели он слышал?
- О чем ты?
- Что тебе Гарри нравится.
Я вздохнула. Вот теперь и он знает.
- Я его люблю.
Молчание. По-крайней мере, он не засмеялся.
- А он?
- Я его подруга, не больше. И ему нравится Чанг, девочка из нашей школы.
Он положил свою красивую узкую ладошку на мою руку.
- Не бойся, я никому не скажу. Это будет наш общий секрет.
Я нервно усмехнулась. Я когда то хотела, чтобы это был секрет, но об этом знает вся школа, и что самое страшное, Гарри.
- Знаешь, кажется, мама вниз зовет. Пора на ужин.
- Давай будем друзьями? - неожиданно спросил он, заглянув мне в глаза. Странно слушать эти слова от взрослого мужчины. Но с тех пор я знала, что появился еще один человек, которому я смогу доверять.
