Глава 4Прошу прощения за задержку, эта глава очень тяжело у меня шла, прямо-таки едва по паре строчек из себя вытягивала. Постараюсь со следующей долго не тянуть.
Очень немного было событий между уикендом и средой, чтобы отвлечь Мэри от ожидания ужина с Мэтью и Лавинией. Сибил воспользовалась ее советом, или вернее, советом Мэтью, и вернулась домой, приготовив правдоподобное объяснение и извинения, и это сработало так эффективно, что лорд Грантем так и остался в неведении, что его дочь вообще пропадала. Следующее эссе Мэри следовало сдать еще через пару недель, как раз перед весенними каникулами, так что и учеба на нее не давила. В понедельник она съездила в Эдинбург, купила изумрудно-зеленую блузку и побродила по Национальной Галерее Шотландии. Во вторник она большую часть дня провела в постели, поедая хлопья и смотря по телевизору повторный показ «Друзей», время от времени бессистемно читая материалы для эссе. (К ужину она чувствовала себя ужасно. Она всегда так себя чувствовала, когда вот так проводила дни, не то чтобы это останавливало ее повторить это снова).
А потом пришла среда.
Мэри воспользовалась поводом надеть новую блузку. Она была дорогой, но она так не выглядела. По крайней мере она думала, что не выглядела, особенно если надеть ее с джинсами. Анна задумчиво оглядела ее, но она знала, что не стоит говорить леди Мэри Кроули, что та чересчур нарядно одета, а потом потратила почти полчаса на то, чтобы ее волосы выглядели естественно элегантно.
Квартира Мэтью и Лавинии была на втором этаже большого гранитного здания девятнадцатого века, в двадцати минутах от дома Мэри и Анны.
– Это должно быть мило, – сказала она позже, когда они шли по улице. – Я уже давно хотела познакомиться с Мэтью.
– Правда? – ровно спросила Мэри. – Не представляю почему; не так уж он и интересен. И так самовлюблен.
– О, конечно так. Напомни, почему мы идем к нему на ужин?
– Я слышала его подружка отлично готовит.
– Точно, – Анна покачала головой, пряча улыбку.
Несколько секунд спустя Мэри снова сменила тему и спросила:
– Говорила с Джоном? – она заметила, что Анна не так часто проводила время за компьютером, как обычно.
– Нет, – вздохнула она. – Он на обучении, в Данди.
– На обучение? – Мэри скорчила гримасу. – Он кассир в Моррисоне!
– Он консультант по продажам, – возразила Анна, хотя ее губы дрогнули. – И они тоже проходят обучение, кстати!
– Что вообще они там делают? Это там их учат спрашивать «Как поживаете?» и тренируют при этом эту жуткую отчаянную улыбку, которой этот вопрос сопровождается?
Анна не смогла не рассмеяться виновато:
– Что-то вроде того, – она вздохнула и покрутила бутылку вина в руках. – Я скучаю по нему, Мэри, действительно скучаю. Я знаю, он уехал всего на неделю, но я скучаю без разговоров с ним каждый день.
Мэри не ответила, но задумчиво поглядела на нее. Глупый романтизм подруги сбивал ее с толку, но в то же время она ему втайне завидовала. Но большей частью он ее раздражал.
– Какой у него сейчас телефон? – лениво спросила она.
– А?
– Какой у него...
– Нормальный, думаю. А что?
– Там есть интернет?
Анна растерянно посмотрел на нее.
– Ну, думаю да, но...
– Заведите твитер. Сможете твитерить друг другу постоянно о разных важных вещах, вроде того, что ты ела на обед, когда он уезжал и все такое, и будет как в MSN. Или, знаете ли, вы можете друг другу звонить.
– Джон не любит говорить по телефону.
– Странно, – ответила Мэри, скорчив гримаску.
– Некоторые просто не любят, – защищаясь ответила Анна.
– И многие из них вырастают из этого к возрасту Джона.
– Ну вот только не эта смехотворная...
– Вот номер девять, – перебила ее Мэри, останавливаясь перед воротами к дому из двух квартир. Она посмотрела наверх, на уютный свет из эркера, и пошла по дорожке, Анна шал за ней. Она нажимала кнопку у таблички «Кроули и Свайр», пока Анна шептала ей на ухо:
– Мы позже поговорим об этом, Мэри! Я не дам тебе так просто от этого уйти.
– Как хочешь, – ответила она, пожав плечами, и изобразила широкую улыбку, потому что дверь открылась, и за ней стоял радостно улыбающийся Мэтью, в голубой рубашке, незаправленной в джинсы.
– Привет, Мэри. Рад снова тебя видеть. А вы должно быть Анна.
Закончив с представлениями, Мэтью провел их внутрь и закрыл дверь.
– Наш домофон сломан, простите, мне следовало предупредить, поэтому я спустился, чтобы вас впустить. Лавиния наверху; она с нетерпением ждет знакомства с вами. Знаете, вы прекрасно выглядите, вы обе. Пожалуйста, проходите.
Он провел их по лестнице, и Мэри коротко глянула на Анну, неосознанно желая увидеть, как она его оценила, и тут же пожалела, что сделала это. Хорошее настроение Анны вернулось, и теперь казалось, что она пытается не засмеяться, когда встретилась взглядом с Мэри. Она тут же отвернулась, уставившись в спину Мэтью, который шел наверх впереди нее. Когда они дошли до места, она смогла сделать совершенно безразличное лицо.
– Что-то потрясающе пахнет! – воскликнула Анна, когда Мэтью ввел их в квартиру.
– О, вам понравится, – с улыбкой заверил Мэтью, и позвал через комнату. – Линни, они здесь!
Лавиния вышла из кухни, вытирая руки о фартук, и выглядела она именно такой красивой ботанкой, как на фотографии в фейсбук. А вместе с этим фартуком (кто моложе пятидесяти в наши дни носит фартук? Серьезно?), она еще и выглядела розовощекой богиней домашнего очага.По крайней мере, удовлетворенно подумала Мэри, ее стиль страдает серьезной формой марксэндспенсеризма.
– Как приятно с вами познакомиться, – сказала она, приближаясь к ним. Они поцеловали друг друга в щеку, и Анна протянула бутылку вина.
– Мне звать вас леди Мэри, или сойдет и просто Мэри? – спросила Лавиния, передавая бутылку своему парню, который тут же скрылся на кухне в поисках штопора.
– Как вам угодно, – сухо ответила Мэри, глядя на уходящего на кухню Мэтью. – Надеюсь, вино подойдет к тому, что вы готовите. Мэтью сказал, что вы вегетарианка, поэтому я подумала, что лучше выбрать красное.
– О да, оно замечательно подойдет к лазанье. Спасибо, это было не обязательно.
– Глупости, конечно обязательно.
Лавиния проводила их к дивану и креслам у стеклянного кофейного столика, и они присели.
– Итак, Мэри, – начала Лавиния, – я слышала, вы изучаете английский?
Мэри подавила желание закатить глаза от такой предсказуемой темы.
– Да, я на втором курсе.
– Как мило! Вам нравится?
– Мне бы больше нравилось, будь больше работы, – честно ответила она.
Лавиния широко распахнула глаза:
– О! Это должно так раздражать. Ну, по крайней мере, изучая этот предмет, не нужно переставать о нем читать.
Как будто кто-то так делает... Она широко улыбнулась:
– Конечно.
Лавиния улыбнулась в ответ и повернулась к Анне.
– А что насчет вас, Анна? Тоже изучаете английский?
– Боже, нет. Я для этого слишком практична. Я занимаюсь менеджментом.
– И в конце концов, – не могла сухо не добавить Мэри, как раз когда из кухни вышел Мэтью с четырьмя бокалами вина на подносе, – когда ты будешь управлять сетью фешенебельных отелей, ты будешь зарабатывать больше, чем мы все вместе взятые.
Все рассмеялись, и Мэтью вмешался.
– Я бы не сказал, что я совершенно бесполезен, Мэри. Людям всегда нужны адвокаты.
Она пожала плечами:
– Возможно. А может мир изменится, и даже самые мерзкие из нас начнут решать свои проблемы за пределами суда.
– Я так не думаю.
Он с вызовом посмотрел ей в глаза, и она поджала губы, чтобы подавить улыбку, но их перебила Лавиния.
– О боже, Мэри, Анна, это вино просто прекрасно. Где вы его нашли? Vouvray две тысячи второго, довольно хорошей выдержки. Рада, что вам понравилось, Лавиния.
Мэри пожала плечами.
– Это из моего винного клуба Sunday Times.
Мэтью сделал глоток и приподнял брови.
– Лучше нашей обычной студенческой выпивки. Полагаю, нам оказали великую честь.
Лавиния тут же извинилась и вышла, чтобы проверить кухню, и вскорости объявила, что все готово. Они перешли к прекрасно сервированному столу. Вегетарианская лазанья не только прекрасно пахла, она была восхитительна и на вкус. Вино замечательно подчеркивало это, как и хрустящий зеленый салат. Несколько минут раздавались только звякания вилок и ножей о тарелки и звон бокалов.
В конце концов Мэри повернулась к Лавинии с приглашающей к разговору улыбкой.
– Мэтью сказал, вы пишете диссертацию об Энеиде.
Ей действительно хотелось услышать, как человек начнет рассказывать, что пишет диссертацию о себе, и не будет при этом выглядеть полным идиотом.
Мэтью тихо простонал и отвернулся, бормоча:
– Серьезно, мы что весь вечер будем обсуждать книги? – несправедливая жалоба, потому что до сих пор они ни одной не обсуждали. – Поддержите меня, Анна!
Пока Анна разрывалась на части и пыталась придумать что-нибудь дипломатичное, Лавиния расцвела, воскликнув.
– О, с чего бы Мэтью рассказывать о моей диссертации. Да, я работаю над ней. Я изучаю отцовское давление на женские характеры и принижение их роли – как Дидона, что трагически попала в сети, между клятвой, что она принесла покойному мужу и запретной страстью к Энею, в то время как Лавиния была лишь политической пешкой в игре своего жениха, без какого-либо определенного очеловечивания...
– Линни...
– Она спросила!
Мэри снисходительно кивнула.
– Да, я спрашивала, и это очень интересно звучит.
– А вы пишете диссертацию, Мэри?
Она пожала плечами.
– Начну на следующий год. Нам надо обдумать ее во время каникул. Я подумываю о Генри Джеймсе, и на следующий год к нам переводится профессор, который по нему специалист. Надеюсь, он будет моим руководителем.
– Это удачно, – поддержал ее Мэтью.
– Ты мне никогда не говорила, – пожаловалась Анна. – Разве лучшие друзья не должны узнавать первыми?
– О, мой наставник только на днях о нем упомянул. Да, он редактировал большинство критических изданий о его романах, и в какой-то мере он эксперт. Довольно знаменит для ученого – часто дает интервью для телевидения и работает советником на съемках исторических фильмов. Принесет свежий воздух на нашу кафедру, уверена.
– Как его зовут? – спросила Лавиния. – Я могла о нем слышать.
– Профессор Ричард Карлайл. Он из Лондона, из
– Из Лондонского Университетского Колледжа. Да, я знаю.
Мэри моргнула.
– Вы с ним знакомы?
Она нахмурилась.
– Нет. То есть, я не думаю. Но моя двоюродная сестра училась в ЛУК, думаю, она с ним знакома. Но я могу и ошибаться.
Она уставилась в тарелку, и эри бросила взгляд на Мэтью. Что-то в ее реакции было странное, но раз никто больше не заметил, то она мысленно пожала плечами и бросила эту тему. Может Лавиния не одобряет ученых, которым не сто лет, и которые смеют зарабатывать деньги на СМИ. Она бы не удивилась.
На десерт был мусс из белого шоколада, тоже приготовленный хозяйкой, и тоже восхитительный. Мэри с Анной еще несколько часов провели в гостях, болтая и попивая кофе. Лавиния поделилась планами на докторскую, хотя было непонятно, как можно будет это устроить, раз Мэтью собирается получить контракт на практику в юридической фирме. Они много смеялись, Мэри пыталась объяснить правила игры в поло, а Анна изобразила йоркширский акцент.
Когда в одиннадцать девушки наконец ушли, они прошли целый квартал, кутаясь в пальто, пока Мэри наконец не вздохнула:
– Вот это, Анна, и есть настоящий домашний рай.
Анна рассмеялась:
– Ты так считаешь?
– Абсолютно. Их квартира приятнее нашего дома, и в ней чисто, не пятнышка, она отлично готовит, они оба красивы и знают, чего хотят от жизни, они просто... – она остановилась и покачала головой, чем-то неудовлетворенно раздраженная.
Ее подруга все еще веселилась.
– Тебе не пришлось бы сильно меняться, Мэри, чтобы в твоем доме было чисто, готовить не так трудно, и думаю, ты знаешь, чего хочешь от жизни.
– Знаю?
Анна смеялась.
– Выйти за богатого – разве не такой был твой план?
Почему-то Мэри трудно было посмеяться над этим, хотя она знала, что должна.
– Ох, не знаю. Иногда я спрашиваю себя, действительно ли этого хочу.
– Думаю, у тебя больше шансов такого добиться, чем у всех этих подражательниц Кейт Мидлтон.
– Мило...
За переменами настроения рефлексирующей Мэри было трудно уследить. Анна снова замолчала, но вскорости звуки стука их каблуков по мостовой начал ее раздражать, и она спросила:
– Тебе когда-нибудь хотелось того же, что у них?
Мэри пронзила ее острым взглядом.
– Будущее с двумя с половиной детьми и ипотекой? Нет уж, никогда!
– Я не это имела в виду. Я имела... – она вздохнула. – Кого-то. Ты хотела, чтоб у тебя был кто-то, с кем можно было бы поделиться, всеми сомнениями и страхами, и с кем можно поспорить, как у Мэтью и Лавинии?
– Боже, кошмарную картину ты нарисовала – одни проблемы и монотонность. В любом случае, я поняла. Я не хочу, чтобы у меня на фартуке висел мужчина. Не могу дождаться собственной квартиры в Лондоне. А остальное, – она шаловливо улыбнулась Анне. – Если бы мне хотелось секса, я бы без проблем его нашла. Но мне не хочется.
Она решительно вскинула голову и пошла быстрее, оставляя подругу позади. Анна вздохнула и на секунду остановилась, прежде чем погнаться за ней. Она этого хотела. Хотела все это. Она хотела двух с половиной детей, ипотеку, мужчину, с которым можно делиться, и секс. Она даже знала, с кем этого хочет, но казалось, некоторым вещам не суждено случиться. По крайней мере, пока она не подготовится к этому. Может быть, подумала Анна, пришло время сделать шаг в отношениях с Джоном.
