Глава 4Сплин – Пластмассовая жизнь
Прошла уже неделя с момента появления Гермионы в Хогвартсе. Школьная жизнь набирала свои обороты, становясь привычной. Гермионе очень нравился ее новый факультет: здесь никого не удивляло, что ты все свободное время посвящаешь выполнению домашнего задания, или сколько десятков книг ты принесла из библиотеки.
Уроки, чтение всего подряд, снова уроки. Лишь изредка эта череда прерывалась посещениями Больничного крыла. Мадам Помфри давала Гермионе одну за другой горькие настойки, после водила по ней волшебной палочкой и отправляла обратно. Поначалу Гермиона настойчиво пыталась выяснить у колдоведьмы, насколько плодотворны их с директором усилия по возвращению ее назад. Однако в эти моменты мадам Помфри сразу же просила тишины, мотивируя это тем, что ей нужно сосредоточиться. Гермиона быстро сделала вывод, что никто не намерен делиться с ней результатами работы, пусть они даже и были.
За эту неделю в стенах школы Гермиона встретила всех своих старых знакомых, и о каждом у нее сложилось определенное мнение. Во время занятий она незаметно наблюдала за ребятами, с которыми училась, за компаниями и отдельными учениками, постепенно узнавая много нового или пополняя старую информацию.
Первыми, кого встретила Гермиона, были мародёры, точнее, только Джеймс Поттер и Сириус Блэк. Их невозможно было не заметить: вызывающие, красивые, бесшабашные. Если где-то был слышен громкий смех, перерастающий в потасовку, можно было сказать с полной уверенностью – там были они. В каждом тихом девичьем разговоре на ночь, в восхищенных рассказах первокурсников, недовольных и нравоучительных разговорах профессоров Гермиона слышала их имена. Это были звезды Хогвартса. Но она не симпатизировала им. Даже зная, что в будущем это очень отважные и смелые люди, которые будут безгранично дороги ее лучшему другу, она считала их слишком заносчивыми, самоуверенными и ветреными. Помня первую странную встречу с новенькой, Сириус Блэк даже пытался приударить за Гермионой. Он старался чаще попадаться ей на глаза и много раз пытался заговорить. Но Гермиона раз за разом тактично находила предлог, чтобы уйти. Девушка сделала все, чтобы не дать парню даже шанса. Сириус очень быстро оставил попытки сблизиться с новой ученицей и нашел себе другое приключение в лице смазливой пятикурсницы с Гриффиндора.
Питер Петтигрю повсюду таскался за ребятами. Вечно стоя за спинами Поттера и Блэка, подначивал их на ту или иную выходку или пакость, украдкой хихикал и злобно щурил глаза. Видно, он всегда был таким и воспринимал мародёров не как друзей, а как свою защиту и лояльных покровителей. Он всегда был на стороне грубой силы, так как сам ничего собой не представлял.
«Вот уж действительно – хвост», – с омерзением думала про себя Гермиона.
Люпина в компании мародёров Гермиона видела нечасто. Он всегда был занят чем-то полезным: учёбой или дежурством. Почти каждый вечер Гермиона встречала его в библиотеке. Усердно склонившись над учебниками, он имел привычку, как и Гермиона, тщательно все конспектировать. Казалось, в дружных рядах мародёров он был совестью. Так же, как Люпин, Гермионе очень нравилась Лили. Только у нее было влияние на Джеймса, только она, не страшась и не стесняясь в выражениях, могла сказать Поттеру и Блэку все, что думает об их поведении. И хотя бы ненадолго призвать парней к порядку.
***
Чтобы отвлечься от осознания того, что дом так далёко, Гермиона с головой ушла в учёбу. Часами просиживала в библиотеке. Старалась как можно реже выходить из комнаты девочек; даже в общую гостиную редко спускалась. Все дни ее новой жизни проходили в штудировании книг под девизом: «Умру, но выучу, хоть это и не столь важно». В свете последних событий даже для самой Гермионы было удивительно, как ей удалось найти себе подругу.
Ею стала Ева Беккер, однокурсница Гермионы, которая жила в соседней с ней комнате. Брюнетка невысокого роста, с короткой стрижкой под мальчишку, очень деятельная и неординарная особа, по характеру Ева немного напоминала Гермионе Полумну. Девушка была чрезмерно наивна, легковерна, но при этом прямолинейна и очень открыта. Для неё все люди были друзьями, а значит, всем можно было доверять.
Ева подсела к Гермионе в библиотеке.
– Привет. Меня зовут Ева. Мы учимся с тобой на одном курсе, – сказала она и протянула Гермионе руку.
– Гер… Елена, – чуть запнувшись и протянув руку в ответ, представилась Гермиона. В действительности она крайне тяжело привыкала к новому имени.
– Я часто тебя здесь вижу, ты ни с кем не общаешься. Тебе не скучно одной? - Речь Евы была тихой и тягучей, как карамель; она смотрела Гермионе прямо в глаза. – Я слышала, что по прибытии в школу ты сразу попала в Больничное крыло. Тебе здесь совсем не нравится? - Ева все так же пристально вглядывалась в лицо Гермионы. Казалось, говорит девушка невпопад, прыгая с темы на тему, но в своих предположениях ловила самую суть.
Вот так, ненавязчиво и незаметно, в жизнь Гермионы вошёл новый человек. Они вместе сидели в Большом зале, вместе ходили на занятия и в библиотеку.
Пожалуй, единственным в Хогвартсе, кто мог бы посоперничать с Гермионой в незаметности, был Северус Снейп. По школе он ходил так же быстро и стремительно, как в будущем, только в этом времени он всегда сутулился и не поднимал головы, смотря себе только под ноги. Он всегда был в одиночестве. Гермионе юноша казался угловатым и нескладным. Его лица невозможно было рассмотреть под растрепанными спутавшимися волосами. По началу, ей даже было немного жаль его, но все резко изменилось после случая на сдвоенном уроке Зельеварения, который был у Рэйвенкло со Слизерином.
С того момента между ними началась необъявленная война.
***
– Добрый день, класс. Все достаньте весы, наборы для приготовления зелья, и не забудьте учебники «Расширенный курс Зельеварения», – нравоучительным и монотонным голосом заговорил Слизнорт.
Ученики дружно зашуршали книгами, загремели приборами и котлами.
Гермиона и Ева встали за один стол, готовясь к уроку. Северус Снейп как всегда стоял один, за самым дальнем столом, в углу класса. Он ни на кого не обращал внимания. Разложив на столе необходимые инструменты для приготовления зелья и учебник, Снейп тут же усердно принялся что-то записывать, используя в качестве блокнота школьную собственность; казалось, он совсем не слушал профессора.
– Сегодня, – профессор повысил голос так, чтобы сквозь возню студентов он был слышен каждому в классе, – мы будем практиковаться в изготовлении напитка Живой смерти. Будьте предельно внимательны!
В классе наступила гнетущая тишина. Ученики неодобрительно и в то же время с опаской переглянулись. Снейп лишь на мгновение отвлекся от своего занятия, но потом вновь склонился над учебником.
– Так как зелье крайне сложное в приготовлении, – продолжил после паузы профессор, – я решил, что будет лучше, если вы будете работать в парах.
По классу прокатился вздох облегчения.
– В паре со студентом с другого факультета, – с хитрой улыбкой на полном лице закончил профессор Слизнорт.
Радость моментально испарилась.
– Итак, я зачитаю список: Паркер и Андерсон, Керк и Беккер…
После того, как Слизнорт произнес фамилию Евы, та повернулась к подруге, пожелала Гермионе удачи и, собрав свои вещи, отправилась к парте напарника.
– Снейп и Менелая.
Профессор продолжал читать свой список, но Гермиона уже почти не слышала голоса Слизнорта. В коленках появилась мелкая дрожь, влажными от волнения руками она собрала со стола вещи. Она и сама была очень удивлена такой бурной реакции своего организма на эту новость. Решительно стряхнув оцепенение, Гермиона уверенным шагом направилась к Снейпу.
Студенты дружно гремели котлами, кто-то сосредоточенно и с отчаяньем листал учебник. Нервозность в подземелье, кажется, можно было потрогать рукой.
– Привет, – подойдя к Снейпу, несмело произнесла Гермиона.
Юноша быстро нарезал ингредиенты для зелья. Пальцы его двигались точно, четко, все внимание было обращено на процесс создания шедевра. Нехотя оторвавшись от своего занятия, Северус посмотрел на вынужденную напарницу. Взгляд, которым парень одарил Гермиону, можно было бы назвать безразличным, если бы где-то глубоко внутри него она не заметила плескавшееся волнами раздражение.
– Просто стой рядом и постарайся мне ничего не испортить, – грубо и язвительно проговорил Снейп. Теперь своего раздражения он даже не скрывал.
От этих слов в Гермионе моментально закипело негодование. Она впервые за время пребывания в «новом» Хогвартсе почувствовала себя неуютно.
«Ах ты, гений Зельеварения! Здесь я не твоя ученица и не позволю себя третировать», – гремело у Гермионы в голове. Но внешне она оставалась спокойной и серьёзно настроенной.
– Вообще-то это парное задание, – слащаво, с милой улыбкой на лице, ответила Гермиона. Она бесцеремонно подвинула рукой на столе вещи Снейпа и плюхнула свои, всем своим видом давая понять, что просто так он от нее не отделается.
Снейп даже оторопел, но только на долю секунды. Он перестал сутулиться и выпрямился в полный рост, возмущенно вскинул голову, от чего впервые за все время разговора Гермиона увидела полностью его лицо. Оно было бледное, напряженное, губы сжаты. В его черных глазах была одна лишь неудовлетворенность. Сейчас во всей красе перед ней стоял будущий Ужас и Кошмар Подземелий. Гермиона рефлекторно сделала шаг назад. Милая улыбка на ее лице застыла комичной маской. Ей стало страшно, по спине пробежал холодок.
– Хорошо. – Голос Снейпа стал спокойным, что никак не сочеталось с тем, что наблюдала Гермиона. – Тогда нарежь Дремоносный боб, скоро понадобится его сок.
От резкой перемены в поведении Снейпа, Гермиона смутилась. Она почуяла здесь подвох, но в чем он, нужно было еще разобраться.
– Конечно, я с огромным удовольствием помогу тебе, – стараясь все так же улыбаться, чтобы, не дай Мерлин, не выдать себя, отозвалась Гермиона.
Она заглянула в учебник, чтобы ознакомиться с рецептом.
– Разрежьте Дремоносный боб, чтобы извлечь из него как можно больше сока, – прочитала шепотом Гермиона.
Она посмотрела на Снейпа: казалось, он был полностью поглощен варкой зелья, но Гермиона готова была поклясться, что он за ней наблюдает.
«Задание поручил для первокурсника! – Гермиона злилась. – Ну хоть так, все лучше, чем бесполезно стоять рядом».
Девушка взяла нож и попыталась разрезать боб, но не тут-то было! Нож соскальзывал с него, как с камня. Гермиона повернула боб другой стороной, но ничего не изменилось.
«Нужно взять серебряный нож», - подумала она.
Гермиона повернулась к Снейпу:
– Можно я возьму твой серебряный нож? – угрюмо попросила
она.
Он нетерпеливо кивнул, словно был поглощен только своей работой, хотя краем глаза всё время следил за действиями Гермионы.
С серебряным ножом ничего не изменилось. Упрямый боб никак не желал нарезаться. Мало того, от серебряного ножа он стал прыгать по всему столу, словно живой.
Гермиона, вся мокрая и растрепанная, нервничала. Зелье, которое варил Снейп, уже приобрело вид «однородной жидкости цвета чёрной смородины», идеальный для промежуточной стадии. Нужно было срочно добавлять сок боба, но с соком были проблемы. Как не чудовищно Гермионе было это признавать, у нее ничего не получалось.
Она подняла на Снейпа глаза, в них уже стояли слёзы, готовые пролиться на этот злосчастный боб в любую минуту.
Снейп торжествовал: в его глазах прыгали озорные чертики, а края губ тронула легкая злая ухмылка. Он протянул руку, показывая жестом, чтобы она отдала ему боб и серебряный нож. Гермиона молча подчинилась. Юноша положил Дремоносный боб на стол и, повернув плашмя лезвие ножа, надавил на боб. К огромному удивлению Гермионы, оттуда сразу же потек сок, да в таком количестве, что просто не верилось, как все это умещалось в сморщенной шкурке.
Гермиона покраснела и пристыжено опустила голову. Снейп молча продолжил варить зелье, больше вообще не обращая внимания на Гермиону. Девушка весь урок просто простояла рядом с ним. Чистое упрямство удержало ее, чтобы не убежать из класса.
– Студенты, время вышло. Заканчиваем свои работы и готовимся к сдаче, – объявил Слизнорт.
Профессор медленно двинулся между столами, заглядывая в котлы. Он не делал никаких комментариев, только иногда принюхивался или помешивал «смерть». Последний котел, который профессор удостоил своим вниманием, принадлежал Снейпу и… Гермионе. Точнее только Снейпу, ведь Гермионе так и не удалось поучаствовать в приготовлении.
Увидев зелье Снейпа, профессор выразил недоверие, смешанное с восторгом.
– Превосходно, – выкрикнул Слизнорт на весь класс. – Обоим студентам за зелье ставлю «Превосходно».
Это могло стать последней каплей позора и краха, которую Гермиона уже не смогла бы вытерпеть. Звон колокола спас её.
