Глава 4. Благие намеренияРанним утром понедельника Гермиона Грейнджер, сидя в своей комнате, взялась за подробное изучение копий, сделанных в библиотеке. К счастью для девушки, эта книга оказалась настоящей золотой жилой, кладезю знаний, которые были ей нужны.
Например, из записей она узнала, что ясновидение встречается у магов крайне редко, примерно у 2% новорожденных девочек (у мальчиков встречается еще реже), что является причиной того, что эта отрасль магии всегда была малоизучена. Также она узнала, что у многих ясновидящих способности проявляются не сразу, а только когда маг
готов к этому, и это немало удивило ее. Но примерно в конце раздела нашлось то, что шокировало и испугало ее. По статистике, почти 50% магов-ясновидящих были сумасшедшими, то есть когда у них начинались видения, их разум просто не выдерживал, и они сходили с ума.
«А что если я тоже сойду с ума? Что если меня запрут в Мунго до конца жизни?» — такие мысли посетили гриффиндорку, но она поспешно их отогнала, сосредотачиваясь на чтении.
В самом конце была графа «Чистокровные роды со способностью к ясновидению», и Гермиона тут же пожалела, что у нее не было всей книги, так бы она знала, какие врожденные способности были у того или иного рода.
В списке значились: Гудвин, Рейвенкло, Гриндевальд, Селлинджер, Трелони, Певерелл.
Список был небольшим, но Грейнджер знакомы были лишь фамилии Трелони и Рейвенкло, а остальные были для девушки все равно что пустым звуком.
Возле фамилии Гриндевальд была дорисована стрелочка (видимо кто-то из нерадивых посетителей постарался), которая вела к надписи, сделанной мелким, но аккуратным почерком: « признан прерванным».
К чему бы это? Можно было разведать обо всех этих родах, но что бы ей это дало? Так что, с чистой совестью Гермиона отбросила пергамент и вышла, чтобы взять чай.
Когда она возвращалась с чашкой в руках, открывая дверь, гриффиндорка услышала какой-то звук, очень похожий на хлопок аппарации, но тут же отбросила эту мысль (« Так и до паранойи недалеко!»). Но, войдя в комнату, заметила на постели довольно большой сверток с надписью: « Для Гермионы Г.».
Поставив чашку на стол, Грейнджер нехотя вернулась к загадочной посылке. Может, что-то от Гарри или Рона?
Девушка поспешно разорвала оберточную бумагу, и что же она увидела? Старую, очень старую подшивку «Ежедневного пророка», но не это ввело ее в ступор, а заголовок, красовавшийся на первой полосе: « Гриндевальд побежден! Эксклюзивное интервью Альбуса Дамблдора читайте на стр. 5».
Только за утро гриффиндорка увидела фамилию Гриндевальд несколько раз, хотя прежде она не встречалась девушке вовсе. В этом ей виделась какая-то странная закономерность, но причин, почему Грейнджер не может принять это как простое совпадение, не было. Однако же, Гермиона нутром чуяла здесь что-то не то, и не хотела принимать это как данность.
Открыв верхнюю газету на пятой странице, девушка замерла в неверии. На колдографии был изображен улыбающийся Дамблдор, держащий в руках палочку соперника. Это зрелище вызвало у гриффиндорки противоречивые чувства.
Под колдографией было напечатано интервью.
Джейн (далее «Д»): Здравствуйте, мистер Дамблдор, как самочувствие после дуэли?
Альбус (далее «А»): Знаете ли, отлично. На душе очень легко, ведь теперь магический мир, да и маггловский может вздохнуть спокойно. И если вам не трудно, называйте меня просто Альбус (улыбается).
Д: Говорят, еще в школьные годы вы дружили с Гриндевальдом, это правда?
А: Я и не скрываю этого, вначале идеи Геллерта сделать мир лучше захватили меня, но вскоре я одумался и увидел, насколько губительными могут быть последствия такого грубого вмешательства. С тех пор мы не общались.
Д: Как вы чувствуете себя, зная, что следующее поколение будет знать о вас из учебников по истории?
А: Я не считаю себя склонным к тщеславию, но все же я рад, что дети смогут узнать об этом из учебников и не повторить ошибок прошлого.
Д: Многие пророчат вам кресло министра магии…Что вы об этом думаете?
А: Что они ошибаются (смеется). Я работаю преподавателем в Хогвартсе, и моя должность меня устраивает. Тем более с нынешним министром у меня сложились достаточно хорошие отношения, так что в случае чего, я смогу ему кое-что посоветовать.
Д: И напоследок. Какие у вас планы на будущее?
А: Буду учить подрастающее поколение.
Д: Бесспорно, это благие намерения.
На сегодня все, я с вами прощаюсь, мои дорогие читатели.
Искренне ваша, Джейн Райтер.
После, Гермиона читала более старые газеты, узнавая больше о терроре Гриндевальда и событиях того времени, и более всего об Альбусе Дамблдоре. Несколько часов она, не отрываясь, сидела над чтивом, чай успел остыть, а девушка к нему и не притронулась.
***
Сириус сел в кресло и провел рукой по волосам: усталость, скопившаяся за день, нахлынула на него волной. Разговор с портретом матери вымотал его больше всего. И пусть это был лишь отдаленный образ Вальбурги Блэк, силы он высасывал не хуже, чем настоящая. Зато ему удалось договориться с ней, а точнее выторговать для себя информацию о Дамблдоре. Конечно, цена была высока, но чего не сделаешь ради достижения цели? Жаль только, что ему все же придется выполнить обещанное: клятву засвидетельствовала сама магия.
Не трудно догадаться, чего же хотела от него мать, естественно она хотела, чтобы он женился и продолжил род Блэков, но, поскольку она не доверяла сыну в выборе женщин (как и друзей), то сказала, что сама выберет ему невесту, каким-то своим, неведомым способом.
Затем Блэк заметно успокоился и даже повеселел, но это продолжалось недолго: вскоре пришла сова из Гринготтса, несущая недобрые вести.
Конечно же, сейф рода Поттеров не опустел, но все же…Каждый год - а то и чаще - Дамблдор снимал со счета по тысяче – а то и больше – галлеонов на правах магического опекуна Гарри, якобы на содержание наследника Поттеров. Ясно было, что директор использовал деньги для своих целей, ведь сам Гарри их не получал. Потом, он взялся за дела Блэков, а те шли получше: в счета Блэков старый маразматик лезть не рисковал.
Оставалось только поговорить с поверенным и показать счета Гарри, чтоб тот окончательно убедился, что директор не тот, за кого себя выдает.
Увидев счета, Гарри Поттер сначала даже не поверил, что директор мог такое сотворить. Он готов был верить во что угодно, но не в то, что предводитель сил Света мог так просто обманывать Гарри и производить финансовые махинации для собственного обогащения. Конечно, каждый мог ошибаться, но тут Поттер даже не знал, что думать…Если все это было правдой, а в частности то, что Дамблдор был его опекуном, парень просто перестанет верить ему. А учитывая, что Бродяга был не склонен врать, тем более что он был другом его родителей и его крестным, Мальчик-Который-Выжил изменил свое мнение о директоре не в лучшую сторону.
Но, пока что у него не было возможности изменить порядок вещей, так что оставалось ждать. А Сириус пообещал ему, что как только он будет официально свободным человеком, отсудит у Дамблдора опеку, поэтому Гарри особо не волновался – Блэк выполнял свои обещания.
***
В субботу на площади Гриммо вновь царил переполох, но на этот раз по другому поводу: вскоре в дом должна была прибыть Гермиона. Задачу по доставке Грейнджер в штаб Ордена взяли на себя близнецы, так как им все равно не чем было заняться. Через минуту после отбытия парней, Молли начала суетиться по кухне, а Джинни постаралась привести комнату в порядок: постелила постельное белье на кровать Гермионы, убрала вещи в шкаф, а кое-что забросила в чемодан.
Через час все начали волноваться, а не случилось ли чего, а учитывая характер близнецов, могло и случиться.
Но когда Молли вся уже извелась, а Джинни от волнения уже раз десять перестелила кровать, дверь дома на площади Гриммо с грохотом открылась, а из коридора послышался возмущенный крик:
— Чтоб я с вами еще куда-то пошла!
Затем Джинни услышала дружный хохот близнецов.
— Раз ты так не хотела, то и не нужно было.
Миссис Уизли выбежала на встречу Грейнджер, и обняла ее.
— Как ты, Гермиона?
— Хорошо, миссис Уизли, — улыбнулась гриффиндорка, а женщина пригрозила близнецам кулаком.
— Если эти оболтусы как-то тебя обидели, ты только скажи.
— Нет, миссис Уизли. А где Джинни?
— О, она ждет тебя наверху.
Джинни и правда была в комнате наверху, и как только открылась дверь, она бросилась Гермионе в объятия.
— Я скучала! Тут столько всего произошло, с ума сойти можно!
— Джинн, давай все по порядку, я разложу вещи, а ты мне все расскажешь. Ой, почему тут обои зеленые?
— Это дом Сириуса, а у него все родственники закоренелые слизеринцы, — вздохнула рыжая.
— М-да, что будем делать? Знаю я одно заклинание…Попробуем?
— Ну, хоть какое-то веселье будет, — захлопала в ладоши Джиневра.
Гермиона произнесла заклинание и комната преобразилась: шторы из тяжеловесных зеленых превратились в кремовые, а стены стали розовато-бежевыми. Убранство помещения было по-спартански простым: две дубовых кровати, два прикроватных столика и платяной шкаф.
— Ого, Гермиона, ничего себе! У тебя так хорошо получается.
Вскоре, девочек позвали на обед, на котором присутствовала добрая половина Ордена, старшие обсуждали, когда будет безопасно перевезти Гарри в штаб, и Грейнджер порадовалась, когда услышала, что это будет очень скоро, еще до его дня рождения. Гриффиндорка мыслями была уже далеко, выбирая подарок своему другу.
На следующий день младшие Уизли и Гермиона убирали в гостиной, и простым смахиванием пыли это не ограничилось. В портьерах жили пикси, которые почему-то при виде Грейнджер предпочитали прикидываться мертвыми («Видишь, Грейнджер, даже пикси, и те тебя боятся!»). А в рабочем столе нашлось немало разных артефактов, один из которых показался гриффиндорке знакомым, и она незаметно запихнула его в карман брюк, рассчитывая позже рассмотреть поближе, о его опасности девушка старалась не думать.
