Потому что не тыПотому что не ты в этой яростной битве
Правил смутных пергамент ведешь.
Потому что не ты произносишь молитвы
Над телами, что в живых не найдешь.
Потому что не ты каждый день или вечер
Черной Метки ощущаешь движенье.
Потому что не ты попадаешь на встречи
С тем, кто видеть не привык поражения.
Потому что не ты среди своры своих
Не увидишь вблизи пары преданных глаз.
Потому что не ты запряжешь верховых
И умчишься галопом в полей темный атлас.
Потому что не ты заречешься убить,
Попрекаемая долгом и честью семьи.
Потому что не ты сама смела ступить
На крепление шаткое Света и Тьмы.
– Будешь ты открываться или нет?! – в сердцах крикнул юноша пустой стене, вдоль которой вот уже какую минуту он расхаживал взад и вперед.
– Малфой, она не откроется, если не представить именно то место, где тебе позарез нужно оказаться – наблюдательность растрепанной девушки-Чего-то-Не-Знаешь-Спроси-Меня сражала наповал.
– Я и без тебя знаю, как она работает, так что затихни и не мешай, - огрызнулся он, не оборачиваясь.
И как только он позволил ей совершить весь этот путь до намеченной цели? Драко поразился самому себе, вынужденно сославшись на значительный недосып и стресс, который он, по несчастливому стечению обстоятельств, испытал за эти сутки непозволительное количество раз.
Безрезультатно проматывая в голове картинку Больничного крыла, отделения Святого Мунго, ну и, на худой конец, хотя бы какого-нибудь целительного помещения, слизеринец раздражался все больше. Еще она лезет со своими никчемными комментариями. Как будто без ее содействия никто никогда не обойдется. Глупое, наивное гриффиндорское зазнайство и непоколебимость веры в собственные силы. Вдруг резко захотелось послать все к черту, и ее, и Эрни Макмиллана, и оправиться восвояси, наплевав на предосторожности.
Грейнджер сидит неподалеку, заботливо подложив руку под голову все еще не пришедшего полностью в себя пуффендуйца. То, как она с тревогой осматривает его лицо, считает пульс на запястье и время от времени закатывает глаза, опуская взгляд на наручные часы, порядком бесит.
- Сама, небось, думаешь о теплой постели в гриффиндорской спальне вместе с этой, как ее, твой рыжей мочалкой, которая постоянно стережет тебя, - зло процедил сквозь зубы блондин, теряя остатки терпения в этой равнодушной битве между ним и непроницаемой стеной.
- Его зовут Живоглот, он мой кот. И нет, к твоему сведению, я думаю о том же, о чем и ты – как спрятать его от посторонних глаз – кивок в сторону Эрни. – Если Гермиону и задели слова слизеринца, то в ее ответе вряд ли можно было расслышать отголоски обиды, скорее – простой усталости.
- Да нет, я об Уизли, - похоже, дар раздражать был присущ этому человеку с рождения.
- Мерлина ради, заткнись!
- Последи за выражениями, Грейнджер. Учти, режим предупреждений стремительно падает к отметке «ноль».
- Ровно так же, как и твой IQ.
- А ну повтори… - Драко резко сделал шаг в ее сторону, но тут же застыл на месте.
Их ожесточенный спор незаметно прервало появление в воздухе чего-то прохладного. Оба обернулись, увидев выплывающую из-за поворота знакомую фигуру парящего в воздухе…Безголового Ника.
Средневековое полупрозрачное напоминание появилось настолько неожиданно, что оба студента даже не успели совершить ни одну из манипуляций, чтобы спрятать за собой причину их совместного времяпрепровождения.
- Сэр…Николас? – подала первой голос гриффиндорка, порывисто вскакивая с каменного пола и молниеносно вставая перед Драко, очевидно, в сердцах крепко надеясь, что за его плечами не будет видно третьего студента. – Доброе утро, э…Не ожидала…Вас увидеть в такой ранний час.
- Утро доброе, мисс Грейнджер! – приведение башни Гриффиндор почтенно приподняло шляпу, склоняясь в галантном полупоклоне, похоже, не особо обращая внимание на вопиющую картину позади двоих спутников. – Должен признаться, я немного удивлен увидеть Вас в компании этого молодого человека да еще в столь ранний час, - на этой фразе от слизеринца не скрылся полный недоумения и недовольства взгляд, красноречиво скользнувший по его фигуре, насколько красноречиво приведение вообще способно одарить кого-либо оным.
Повисшее молчание растягивалось в секунды. Секунды патокой тянулись подобно минутам. Гермиона со смесью страха и паники слышала, как в ее голове из последних сил конструируются хоть мало-мальски безобидные причины для пояснения сложившегося недоразумения. Как ни странно, Малфой среагировал еще быстрее.
- Сэр, - его издевательски-вежливый тон прозвучал надменно, - что удивительного в раннем патруле двух старост, поставленных в пару не по своей прихоти? – голос был настолько убедителен и ровен, что Гермиона, готовая уже произнести что-то сумбурное, так и осталось на месте, глотая воздух.
- Собственно, это все объясняет, мистер Малфой, - тон приведения был не менее холоден, чем ощущения, когда кому-то «везло» пропустить приведение через себя. Безголовый Ник с долей подозрения и недоверия продолжал молча изучать наглого юнца перед собой.
- Если не возражаете, мы продолжим исполнять наши обязанности. У нас по списку еще два нижних этажа. Лично я жду не дождусь, когда мой променад с этой грязнокровкой подойдет к концу и я заслуженно пойду и просплю сегодняшние занятия, – от его вежливой улыбки можно было ослепнуть.
Гермиона не сразу поняла, что он задумал, но гневное выражение ее лица не менялось на какие-либо другие проявления эмоций уже достаточно продолжительное время.
- Эй, Грейнджер! Твой энтузиазм не заразителен, так что когда закончишь – кинь это на стол декана, мои нервы лопнули и я отправляюсь спать! – Демонстративно он кинул ничего подобного не ждущей девушке откуда-то появившийся в его руке свиток пергамента и раздраженно зашагал вперед, скрывшись за поворотом, откуда впоследствии все еще были слышны его торопливые шаги.
Гриффиндорка в панике обернулась назад и обомлела: на месте лежащего Эрни Макмиллана не осталось ничего, что хотя бы приблизительно напоминало его очертания.
- Только скажите слово, мисс Грейнджер, и этот несносный задира узнает, что такое связываться с рыцарем чести! – Сэр Николас, глубоко расстроенный вызывающим поведением Малфоя младшего, выхватил шпагу из ножен, таких же прозрачных, как и он сам, и доблестно размахнулся ей, не заставив просвистеть даже воздух.
- Все в порядке, сэр Николас, я… я постою за себя, в конце концов, я же староста, – отчего-то виновато улыбнувшись, она поспешила по следам одного негодника, из которого в своем воображении она старательно делала котлету.
Обернувшись в пол-оборота и убедившись, что воодушевленное призывом защищать своих учеников приведение исчезло в другом конце коридора, Гермиона со всех ног кинулась в ту сторону, где пару минут назад беспричинно ускользнул ее сегодняшний ночной кошмар. Внезапно, чья-то рука, без промедления и не особо церемонясь, ухватила ее за капюшон мантии и потянула в проем между двумя классными комнатами.
- АЙ! – от неожиданности, Гермиона чуть не потеряла равновесие. Малфой миндальничать не привык, а выходит, сейчас он проявлял чудеса терпения и сдержанности. Тяжело дыша, одной рукой он все еще сжимал в кулаке ткань предмета ее гардероба, второй же – он поднес указательный палец в губам и очень зло исказил лицо в заговорческом позыве заглохнуть.
- Куда ты его дел? – совсем тихо, но не менее агрессивно, спросила она до неприличия нелогичное существо напротив.
- Надеюсь, тебе хватило ума избавиться от него?
- От Эрни? – Гермиона не на шутку испугалась. Какой раз за сегодня.
- Не будь идиоткой. Я про этого клоуна прошлого столетия.
Препираться в попытках защитить честь приведения своего факультета сейчас было не самым разумным поступком, и девушка в черно-алой мантии это понимала. Как же она ненавидела этот день и все случившееся.
- Он ушел. Уплыл. Не знаю, как верно будет сказать по отношению к нему. – Она сжала пальцами виски, понимая, что еще чуть-чуть, и она упадет от усталости прямо посреди школьного коридора.
Малфой выругался и тут же отнял наконец свою руку от нее, брезгливо отойдя в сторону и последовав обратно.
- Зеркальный щит. – Просто сказал он, не дожидаясь ее вопросов, когда достиг точки маршрута, где они оба повстречали незваного гостя.
Гриффиндорка понимала, что если переспросит его, то в очередной раз услышит из его уст нелицеприятное оскорбление, поэтому с остервенением закусила губу и просто стала ждать, когда он продолжит.
Малфой не спешил – похоже, он очень даже наслаждался эффектом, который несомненно произвел: девочка-отличница не понимает ни слова из того, что он сказал. Экая неэрудированность.
- Знаешь, Грейнджер, я думал, такие простые вещи даже ты знаешь. Ах, да. Зеркальные заклятия не входили в программу обучения в этой школе, какая жалость.
С этими словами он мгновенно разрезал волшебной палочкой воздух, произнеся тихо пару слов. На месте лежащего Эрни Максиллана появился…лежащий Эрни Макмиллан, преспокойно предавшийся сну от бессилия и изнеможения. Словно его никуда и не убирали. Словно с него стянули мантию-невидимку. С другой стороны…кто сказал, что его кто-то убирал отсюда? В том же ступоре Гермиона уставилась на Драко.
- Это заклинание позволяет на недолгое время сделать человека невидимым, потому что его в этой время обволакивает что-то подобно жидкому зеркалу. Тот, кто стоял бы на месте вашего чокнутого, страдающего бессонницей придурка, увидел бы не объект, а реальность, отражающуюся от него.
- Но почему тогда он не увидел себя, если это называется зеркалом?!
- Грейнджер, - смесь усталости и превосходства в голосе, - приведения не видят своих отражений. Извини, что не могу и дальше порадовать тебя толикой интеллектуальной беседы – другие планы.
- Как это не могут? Мы проходили приведений еще на первом курсе, так вот там и в помине не было...
Но Малфой уже не слушал. Он резко развернулся и бесцеремонно потащил тело Эрни Макмиллана к стене, где уже красовалась выемка высеченной в камне двери. Когда он успел сориентироваться и спрятать цель их совместного визита сюда а заодно и пробиться к Выручай-комнате для гриффиндорки так и осталось загадкой.
Внутри оказалось в меру уютно и удобно, исходя их цели их появления: около широкого окна стояла кровать, рядом с ней – маленький столик, повсюду – высокие шкафы с, вероятно, всеми видами трав, зелий и снадобий, зарекающихся сделать жизнь пострадавшего чуть безболезненней. На противоположной стене около торшера располагались кресла (их было два, очевидно, по иронии судьбы).
- Давай, сейчас положим его сюда…
- Нет.
- Что – нет?
- Дальше я позабочусь о том, чтобы оставить его жизнь в покое, сам. Мне хватило на сегодня приключений с тобой, Грейнджер. Я не подписывался на продолжение. Всего хорошего.
Гермиона раньше никогда не видела столько непоколебимой уверенности в его тоне. Точнее, уверенность она видела в нем почти всегда, только это было скорей похоже на детскую самоуверенность, зазнайство, показное хвастовство. Этот же голос…напоминал отчаянно уверенного в своем решении человека, не терпящего возражений. И тут Гермиона посмотрела на Малфоя словно впервые – перед ней уже давно не стоял тот гаденыш, что привык сомоутверждаться за счет фамилии и имеющего в наличии большую подушку безопасности за спиной. Сейчас это был лишенный практически всех сил человек, от чьей жизни зависела сегодня судьба другого. И он не показывал своей слабости. Был на взводе, разве что. Но ведь она хотела помочь…
«Ну зачем же ты врешь себе, Гермиона Грейнджер?» - все тот же внутренний голос проснулся, конечно же, в самый «нужный» момент. – «Ты хотела убедиться, что он не сделает ему хуже, ты хотела вовсе не бескорыстно помочь, а проследить и успокоиться самой».
Она вздохнула. Малфой – это сплошная каменная стена, в которую бесполезно стучать кулаками или кричать, чтобы она тебе ответила. Он будет непреклонен, особенно сейчас, потому что собственные желания у этого подростка всегда были на первом месте. Хоть что-то остается константой. Что ж, пусть будет, как он хочет. Зато никто не будет в праве ей запретить навещать Эрни, когда этого хорька не будет рядом. Она сделает по-своему. Тихо и без свидетелей. А он пусть продолжает думать, что все снова сделали по его плану.
Когда за ее спиной в проеме исчезла дверь и каменная стена вновь обрела привычные очертания, Гермиона Грейнджер, со зло стиснутыми кулаками, направлялась к себе. И откуда у нее появилась привычка принимать решения, так близко граничащие с решениями слизеринцев? Верно говорят – с кем поведешься.
