Питер Петтигрю— Питер Петтигрю!
Маленький полноватый мальчик зажмурил глаза.
Отец Питера пропал, когда ребенку не было и двух лет, и он совсем его не помнил. Мать же никогда не была особенно ласкова с ним. Это была женщина, чьи руки огрубели от работы. Она терпеть не могла волшебство, и все те домашние хлопоты, которые не перекладывала на сына, миссис Петтигрю выполняла без помощи магии.
Дом никогда не ассоциировался у Питера с безопасностью. Напротив, тут он совсем не мог расслабиться. Каждый день мать находила новые недочеты, за которые могла обругать мальчика.
«И чего ты ждешь? Чего ты ждешь, Питер? Ты думаешь, я должна накрыть на стол, подать тебе приборы, нарезать хлеб и стоять возле тебя в ожидании новых поручений? У тебя что, нет ног? Ты не в состоянии встать и взять ложку самостоятельно? Тебе уже шесть лет, Питер! Когда ты начнешь взрослеть?»
«Я не могу этого понять. Просто не могу. Неужели это я так тебя воспитала? Неужели я создала в твоей голове иллюзию, что ты можешь просто так, без предупреждения, убежать в лес? Сбежал из дома, да? Очень оригинально. Ты еще маленький, так что оставь эту бредовую идею. Вырастешь — проваливай на все четыре стороны!»
«Питер, если я сказала «нет», значит нет. Я не куплю его и точка. Не смей мне перечить! Десятый день рождения? Да ты что? Я подарила тебе эту игрушку, тебе этого недостаточно? Каков эгоист! По-твоему, у меня карманы рвутся от денег? Марш домой, сегодня остаешься без ужина!»
Мальчик привык к такому отношению, но никогда не мог понять, чем его заслужил. Большую часть времени он проводил в собственной комнате, перекладывая пыльные вещи из угла в угол или бессмысленно водя карандашом по бумаге.
О том, что его приглашают в Хогвартс, Питер, вероятнее всего, и не узнал бы, если б в тот момент, когда в окно дома постучалась школьная сова, он не находился на кухне вместе с матерью. Миссис Петтигрю даже не взяла сына в Косой переулок, заперев его в спальне, и самостоятельно отправилась покупатьть необходимые книги, а также самый дешевый пергамент и мантию. За два дня до отправления в Хогвартс они вместе нанесли в это место еще один визит, чтобы Питер получил палочку. Естественно, сразу после этого Петтигрю покинули переулок.
Мама не обняла Питера на прощание. Она лишь сказала: «Веди себя там прилично», и уехала, оставив сына в одиночестве скучать на пустом вокзале Кингс-Кросс, так как до отправления оставалось еще несколько часов.
В поезде мальчик так ни с кем и не познакомился. Когда дверь в купе открывалась, он пытался улыбаться вошедшим, но те, судя по всему, решали занять другое место. За все время поездки к нему присоединился лишь один светловолосый мальчик в очках, судя по всему, со старших курсов.
И вот теперь Питер стоял в великолепном обеденном зале Хогвартса и дышал запахом свободы.
Услышав свое имя, он неловко дернулся и приковылял к табуретке. Он страшно боялся толпы и старался не смотреть в сторону теснившихся в нескольких шагах от него первокурсников. Мягкая Шляпа опустилась на его голову.
— Ну, здравствуй, Питер Петтигрю.
— Здравствуйте, — робко ответил он, поежившись.
— Как ты думаешь, Питер, какой факультет тебе подходит?
Мальчик быстро заморгал. Он не готов был отвечать на такой вопрос, ему и в голову не приходило, что это может быть существенно.
— Я не знаю… совсем не знаю.
— А на какой факультет ты хотел бы попасть?
Питер стал судорожно вспоминать, какие факультеты знал. Ему не хотелось быть слизеринцем, потому что их недолюбливают остальные, не хотелось быть пуффендуйцем, потому что он вовсе не был готов усердно работать, не хотелось быть когтевранцем, потому что на фоне любознательных и высокомерных однокурсников он совсем потерялся бы.
Шляпа знала все, о чем он думал.
— Найди себе друзей, Питер Петтигрю. Там много хороших людей. ГРИФФИНДОР!
Питер неуверенно улыбнулся и, быстро спустившись, шлепнулся за украшенный красно-золотыми флагами стол.
