Глава 4Гарри чувствовал себя невероятно глупо. Салли смотрела на него, как на манну небесную, как на спасителя, который вот-вот что-нибудь придумает и вытащит её из западни, а сам он от отчаяния дошёл до того, что призвал Кричера. Но, увы, эльф не появился. Этот проклятый дом был защищён от магии, и Гарри не представлял, что делать. Они с Салли попытались открыть или высадить окна, включая крошечное мансардное, и двери, включая входную, но всё было напрасно. Конечно, можно было обследовать все комнаты в надежде на чудо — или вернуться в подвал и попытаться договориться с Перксом. Но этот вариант Гарри приберег на крайний случай.
Спальня в дальнем конце коридора, в которой пять дней под замком провела Салли, не представляла интереса для спасения: в ней не было ничего, кроме одежды и обычных предметов мебели.
— Как ты открыла дверь? — спросил Гарри, разглядывая замок.
— Шпилькой для волос, — призналась Салли. — Я знаю, это киношный вариант, но он в конце концов сработал. Кстати, шпилька не моя, их тут много — значит, как минимум одна женщина здесь бывает.
— Или бывала, — мрачно заключил Гарри, заглядывая напоследок под кровать. — Тут мы ничего не найдём.
Он проверил пол и стены в длинном коридоре; пример Гриммо его научил: никогда не знаешь, где может быть спрятан ответ, но, кроме многолетней пыли, ничего не обнаружил. Остальные две двери из коридора, кроме входной, вели в крошечную кухню, в которой давно ничего не готовили, и в большую комнату, похожую на лабораторию, куда Салли поначалу отказалась входить.
— Вряд ли мы там найдём что-нибудь полезное, — замявшись у порога, сказала она.
Из комнаты доносились странные звуки и несло тиной.
— Нужно попытаться, — ответил Гарри. — Ты же не хочешь сдаться на милость отца?
Салли тяжело вздохнула и, пригнувшись в низком проёме, шагнула следом за Гарри в просторное помещение, освещённое дюжиной безвосковых свечей. По центру комнаты стоял длинный стол, заставленный всяким хламом, среди которого Гарри с содроганием заметил клетку с сотнями зелёных мух — они издавали неприятный гул, беспомощно стуча в стенки из мелкой сетки. Ему оставалось надеяться, что сетка достаточно прочна и что ни одна муха не ускользнула от внимания Перкса и не вырвалась на свободу — что за антидот ему дали с утра, осталось для Гарри загадкой. Стараясь ничего не трогать, они с Салли обошли стол, поглядывая на пустые, до блеска начищенные котлы и коробки, колбы, мешочки с ингредиентами для зелий.
— Твой отец зельевар? По нашим сводкам он проходил как продавец антиквариата.
— Раньше он варил и продавал зелья, — сказала Салли, принюхиваясь к неприятного вида куриной лапе, висящей на балке под потолком. — К нему приходили довольно странные покупатели. А вообще он сам всегда называл себя изобретателем.
Лаборатория оказалась самым ухоженным местом в доме и, судя по дивану в углу, она же служила Перксу спальней, хотя Гарри не мог представить, как Перкс умудрялся спать под жужжание мух.
— Знаешь, Гарри… Я бывала здесь, но очень давно, совсем маленькой, — сказала Салли, брезгливо разглядывая стоящие на стеллаже банки с шевелящимися насекомыми.
Гарри резко к ней повернулся.
— Что ж ты раньше молчала? Ты знаешь, где мы? Где находится этот дом?
— Не помню. Но я узнаю эту комнату, стеллажи — я здесь точно была, и не раз, и… здесь произошло что-то ужасное, Гарри. Давай уйдём отсюда, у меня дурное предчувствие! — Салли выглядела не на шутку испуганной.
— Как далеко ты собираешься уйти? — спросил Гарри, и Салли тяжело вздохнула. — Лучше нам остаться вместе и всё здесь осмотреть. Если мы и найдём что-нибудь интересное, то в комнате твоего отца.
— Но что ты собираешься здесь найти? Зелье, которое поможет нам вылететь в трубу? — она указала на странного вида агрегат с толстой металлической трубой, стоящий на столе. — Да я даже прикасаться к этим вещам не советую.
— Улики. Объяснение поступкам твоего отца. Что-нибудь, что поможет нам выйти из этого дома.
— Гарри, разве ты не понимаешь, что мы в ловушке?
— И хотим как можно быстрей выбраться.
Он с раздражением глянул на Салли, в очередной раз убеждаясь в том, как мало другие девушки походили на Джинни и Гермиону. Джинни казалась ему совершенно бесстрашной — во взрослой, профессиональной команде, где было много парней, её прозвали «Рисковая Джин». Гермиона, даже если чего-то и боялась, то не подавала виду — ну, если не считать тролля на первом курсе и полетов с Роном на метле прошлым летом. Да, она кричала так, что Рон потом два дня плохо слышал левым ухом. Джинни в трудной ситуации всегда поддерживала его, а Гермиона давала дельные советы. Если бы с ним сейчас были друзья, подумал Гарри, они наверняка бы уже нашли выход. Конечно, он не отказался бы и от помощи команды авроров… Подобный ход мыслей был непродуктивным, так что Гарри вздохнул и настроился на самостоятельное решение проблем.
— Хорошо, Салли, ничего не трогай, просто обойди комнату и скажи, если увидишь что-нибудь интересное.
— Интересное? Тут всё ужасно… Засушенные жабы. Банка с паучьими лапами. Ой, а тут кто-то шевелится!
Гарри подошёл к большому деревянному ящику, стоящему в углу, и поднёс ухо к крышке. Внутри что-то шуршало.
— Допустим, это крысы или змеи — да мало ли кто, мы не станем его открывать, — уверенно сказал он, и Салли, схватившая его за рукав рубашки, ослабила хватку и вздохнула с облегчением. — Салли, продолжай осмотр.
Она молча кивнула и, спрятав руки за спину, направилась к полке за диваном. Не успел Гарри проверить сундуки, стоящие под столом, как снова раздался её возглас:
— Ой! Гарри, смотри!
— Что?
Стукнувшись головой о нижнюю часть столешницы, Гарри бросился к Салли, но она сияла от восторга.
— Моя палочка!
— Молодец! Вот видишь. Где она была?
— Здесь, на полке. Но больше там ничего нет, — она вытянула руку и, указав на стул, с надеждой, почти умоляюще, произнесла: — Акцио, стул!
Как и следовало ожидать, ничего не произошло. Гарри вздохнул и снова полез под стол.
— Если найдёшь и мою палочку, буду тебе очень благодарен. А пока ищи дальше. У тебя это лучше получается, чем у меня.
— Здесь ещё есть бумаги… Много бумаг — кажется, записи отца. Как ты думаешь, можно к ним прикасаться?
— Вряд ли отец расставил ловушки в собственной лаборатории, — ответил Гарри из-под стола. — Возьми их и полистай, может, найдешь что-нибудь полезное.
Салли уселась на диван, положила рядом с собой несколько толстых журналов и стала их просматривать. Гарри за это время обнаружил неполный ящик огневиски (если не врали этикетки) и коробку со старыми ботинками разных размеров.
— Не знаю, тут сплошные цифры и латинские названия. А вообще… в левой колонке даты, потом имена, потом, кажется, суммы, а справа названия и снова даты — ага, тут написано «заказ». Даты, когда заказано и куплено. Только вот что? Зелья? Изобретения? Если честно, я не хочу знать… Гарри, я уверена, это что-то незаконное.
Гарри снова вылез из-под стола, взял один из журналов и прочитал на обложке:
— Йодль-фердль-квендль… Что? Это даже на шифр не тянет. Белиберда какая-то, — пробормотал он, почесав затылок. — В любом случае, вряд ли в этих записях есть ключ к выходу. Хотя для Аврората они, возможно, представляют ценность, — он вернул журнал на полку и сказал: — Салли, попробуй всё-таки вспомнить, где находится этот дом. Ты наверняка не сидела взаперти, когда приходила сюда в детстве. Что было снаружи? Сад? Поле? Деревня? Лес? Холмы? Были ли рядом другие дома? Играла ли ты с детьми?
Она отложила журналы и озадаченно нахмурилась.
— Отец привозил меня сюда втайне от мамы, когда ему срочно нужно было работать, а меня не с кем было оставить. Мама всегда была против его экспериментов, она хотела, чтобы он нашёл нормальную работу…
— И что ты здесь делала?
— Сидела на диване, он тогда стоял в углу, вон там, — Салли махнула рукой в сторону стеллажа, — играла с живыми прищепками, змейками…
— А твой отец?
— Работал и просил не отвлекать его. Иногда к нему приходили другие маги. Я помню, что он с ними спорил и даже ругался, но, увидев меня, они обычно умолкали. Всегда, кроме одного раза, — Салли нервно поерзала на диване. — Да, я помню! Тогда дело дошло до драки — один маг долго чем-то грозил отцу, потом они достали палочки, я помню крики, заклинания и… Тот маг не видел меня, потому что я спряталась за напольной вазой — кстати, вон она! — возбуждённо воскликнула Салли, указывая на огромную медную вазу, лежащую на верхней полке стеллажа. — Да, точно! Когда тот маг и отец стали кричать, мне стало страшно, я спряталась за вазой, закрыла глаза, и меня здорово тряхнуло — кажется, я упала… Помню вспышку и боль. Знаешь, Гарри, именно из-за того случая я больше не хотела приходить с отцом сюда.
— Почему?
— Я стала бояться этого места. И отца немного тоже. С того дня он стал другим: молчаливым, сердитым. Он перестал шутить, больше не делал для меня живые игрушки. Они стали ссориться с мамой. Но всё равно я его любила. Спустя несколько лет, когда мама ушла, отец уговорил меня остаться с ним, сказал, что мы оба волшебники… «Ты должна закончить школу, научиться управлять магией. Ты не сможешь жить среди магглов. Твоя мама боится магии, она никогда не примет тебя такой, какая ты есть…», — Салли печально вздохнула.
— А потом? — спросил Гарри.
— Я пошла в Хогвартс, и всё было неплохо, но потом… Ты лучше меня знаешь, что началось, когда Волдеморт вернулся. Отец постоянно срывался, мы с ним больше не ладили. Думаю, он имел какие-то дела с Пожирателями. И я сбежала к маме. Мы переехали и прекрасно жили вместе почти пять лет, пока неделю назад отец не нашел меня и не притащил в этот дом. Знаешь, Гарри, он сильно изменился внешне — постарел, похудел… Я его с трудом узнала. Он попросил меня вернуться домой, но я естественно, отказалась. Мой дом давно в Девоне! Но разве его это волнует? Он стал обвинять меня в том, что я сбежала, что я вся в мать, бросила отца, не оставила даже адреса. Сказал, что давно ищет меня, что я ему нужна... Похоже, его совсем не волнует, что нужно мне!
— Как он нашел тебя?
— Не знаю. Я увидела его на улице возле паба, когда вышла в магазин. Согласилась поговорить, потому что боялась за маму. Не хотела, чтобы они встретились. Как только мы оказались в безлюдном месте, он перенес меня в Бодмин-Мур, а потом сюда. Запер в комнате. Не отвечал на вопросы. Вчера я услышала крики и поняла, что в доме ещё кто-то есть. Но я и не думала, что это можешь быть ты, Гарри! Господи, что ему от нас нужно?
Гарри вдруг осенило, и он стукнул себя по лбу.
— Ну конечно!
— Что? — спросила она.
— Нет, не может быть.
— В чем дело, Гарри?
— Салли, — мрачно сказал он, — кажется, я знаю, что произошло тогда в этой лаборатории. Я знаю, зачем ты здесь.
— Зачем?
— Я не уверен, но… Ты нужна отцу, чтобы он мог исправить свою ошибку.
— Гарри, не пугай меня, — её голос дрогнул. — Проклятая магия… Почему она не оставит меня в покое?
— Не волнуйся, всё будет хорошо, — с деланной радостью сказал Гарри. Женские слёзы напрягали его не меньше, чем гибридные мухи. — Возможно, отец действительно хочет тебя спасти.
— От чего?
— Я не уверен, поймешь ли ты…
— Гарри, скажи мне!
Он немного помедлил, раздумывая, как лучше всё объяснить, и решил начать с главного.
— Салли, я думаю, что ты его крестраж.
— Что? Что это значит?
Гарри вздохнул.
— Это значит, что твой отец будет беречь тебя как зеницу ока. Но об этом мы поговорим потом, потому что у меня появилась идея, как отсюда выбраться, — он отдёрнул приоткрытую ширму, возле которой стоял, и за ней открылась высокая ниша с каменным порожком. — Вылететь в трубу, говоришь?
— Что там? — спросила она.
— Камин. И, надеюсь, он здесь не для обогрева.
