Глава 4Несчастный случай
Второй семестр в школе чародейства и волшебства Хогвартс шел полным ходом. Для первокурсников, надо сказать, второй семестр показался на порядок сложнее, чем первый. Ведь теперь, когда основы заложены, они преступили к освоению более сложной магии, а учитывая, что первокурсники освоились, поблажек от профессоров можно было не ждать.
Гарри был изнурен и морально, и физически. Если днем, выматывали бесконечные домашние задания, дополнительное штудирование зельеварения, и тренировки по квиддичу, то по ночам Гарри одолевали душевные терзания.
Когда он узнал, что у него, возможно, есть отец, Гарри испытывал и радость, и страх, и восторг, и замешательство одновременно. Теперь же Гарри был разочарован и подавлен, и все из-за зло брошенных, несправедливых слов на том, злополучном опросе. Ему было обидно слушать такое из уст своего отца. Обида сдавливала грудь, заставляла руки дрожать, порождала бурю негодования, и в то же время душила отчаянием, - все это настолько изнуряло Гарри, что следующие несколько дней он провел в полном отчуждении. Иногда в памяти всплывали те самые, теплые слова, сказанные украдкой и не предназначавшиеся для посторонних ушей, но они казались такими далекими и Гарри порой начинал сомневаться, что они были сказаны в его адрес.
Если раньше перед игрой Гарри испытывал некоторое волнение, граничащее с азартом, то накануне перед матчем Гарри не ощущал ничего. Игра была назначена на воскресение, на десять часов. Без четверти десять студенты всех четырех факультетов направились к трибунам. Обе команды уже переоделись в спортивную форму и ждали условного знака судьи. Наконец, мадам Хутч махнула рукой, и капитаны команд пожали друг другу руки. По свистку обе команды взмыли в воздух.
Игра продолжалась уже десять минут и Джордан, неизменный комментатор всех матчей, возвестил:
- 3:1 в пользу Гриффиндора!
Гарри продолжал кружить по полю в поисках снитча. Несколько раз он на мгновенье замечал снитч, но через секунду упрямый мячик умудрялся исчезнуть. Внезапно Гарри увидел золотую вспышку у самой травы. Гарри уверенно направил метлу в сторону, где блестел золотой мячик, как вдруг справа послышался крик Джорджа Уизли:
- Гарри, осторожно, слева!
Не успел Гарри повернуть голову, как в него врезался бладжер и сбил его с метлы.
- Северус, успокойся, пожалуйста! Все обошлось, с ним все в порядке, - который час директор, сидя у себя в кабинете, пытался унять профессора зельеварения.
Северус Снейп рвал и метал.
- В порядке?! Что именно вы называете порядком, Дамблдор? То, что мой сын лежит с переломанной рукой в больничном крыле из-за какой-то игры или то, что упав с высоты третьего этажа, получил сотрясение?! Как вы вообще допустили, чтобы первокурсник играл за сборную факультета! Дамблдор, я требую, чтобы вы немедленно отстранили Гарри от участия в этой идиотской игре! – надрывным голосом кричал Снейп.
- Мальчик без ума от полетов и от игры, Северус. У него и так не много поводов для радости. Будет жестоко отстранять его. А от несчастных случаев в этой жизни никто не застрахован, - продолжал директор.
- Дамблдор, вы себя вообще слышите?! Я... у меня больше ничего нет, Дамблдор. Ничего и никого, кроме него. Как я могу так рисковать им? Он ведь даже не знает, кто его настоящий отец, - прошептал Снейп.
Повисла тишина. Спустя минуту Дамблдор спросил:
- Северус, ты до сих пор считаешь, что секретность оправдана? - да, я совершенно согласен, не стоит кричать об этом на каждом углу до полного уничтожения Волдеморта. Но Гарри ты можешь и должен сказать...
- Но если Волдеморт вернется и узнает...
- Мой мальчик, ты – прекрасный оклюмент, лучше меня.
- А как же приспешники Волдеморта?
- Как я уже говорил, не стоит кричать об этом на каждом углу. Об этом будут знать лишь несколько человек: ты, Гарри, я и несколько человек из Ордена.
Северус Снейп вздохнул, прикрыл глаза рукой и хрипло продолжил:
- Я так долго хранил наше родство в секрете, и все ради его безопасности. Я не боялся ни Волдеморта, ни его последователей, ни смерти, ни боли, ни пыток... но сейчас, я боюсь, Альбус... – прошептал Северус.
- Чего, мой мальчик? – спросил Дамблдор.
Утерев слезы, Снейп ответил. Голос его был полон скорби и печали, а плечи его периодически подрагивали:
- Сказать Гарри, что я его отец. И услышать «Я тебя ненавижу!», а повод сказать это у него есть... и не один.
