Глава 5Написано на
Harry Potter One String fest (one-string.diary.ru).
34 слова.
Заказчик: Нэмина
Сириус Блек. Зоомагазин.
– Ну уж нет! Второй раз Азкабан я не вынесу! – думал Сириус Блек, уворачиваясь от "Ступефаев".
– Какой великолепный экземпляр! – думал дедушка в панамке, азартно бегая за опасным преступником. – Не меньше тридцати галеонов в зоомагазине Джона!
90 слов.
Заказчик: Isonna
Гермиона Грейнджер/Гарри Поттер. Дружба.
«Гермиона Грейнджер – лучшая подруга и верная соратница Гарри Поттера» - напишут когда-нибудь в учебниках.
Гермионе Грейнджер смешно.
Она пишет Рону совой о том, что задерживается. Совой – потому что отчаянно стыдно видеть его расстроенное лицо. В зеленом свете камина оно выглядит изможденным и истосковавшимся, и сердце щемит нестерпимо.
А потом она постарается вспомнить о том, как надо улыбаться, и пойдет гулять по набережной с Гарри Поттером.
Камни холодные, звезды холодные и руки у Гарри Поттера – тоже холодные. На ресницах тают снежинки, но она не плачет, конечно.
«Лучшая подруга и верная соратница». Действительно
101 слово.
Заказчик: неизвестен
Гарри Поттер/Луна Лавгуд "Ты такой нормальный, что мне иногда страшно"
Тонкий запах… ванили? Тонкие пальцы в твоих волосах, тонких шелк платья на выщербленном полу…
Она сводит тебя с ума, сводит с ума, сво-дит-с-ума!
Уже вечер и пора идти. Тебя ждут дети, тебя ждет жена, тебя ждут дела. Только Луна никогда ничего не ждет.
Она никогда не просит о встрече, никогда. Она соглашается – и только. Ты боишься, что если бы от нее, хоть раз, пришло письмо - бросил бы все на месте, все-все, как есть, и побежал бы за ней.
Но она не просит, правда?
- Ты такой нормальный, что мне иногда страшно, – тихим шепотом вслед.
А ты никогда не чувствовал себя более сумасшедшим.
56 слов.
Заказчик: Nite_san
Гарри Поттер/Драко Малфой; "Аристократы с курицами не спят!" Н!
У Гарри Поттера начинается алекторофобия. Жесточайшая. Это слово недавно придумала... то есть сказала Гермиона, и означало оно, кажется, боязнь кур.
Гарри тогда рассмеялся, ну в самом деле, кто боится кур? Но сейчас ему не до смеха.
Малфой нежно смотрит на невесту, свадебное платье которой расшито перьями: последний писк моды!
Утешает одно - аристократы с курицами не спят.
57 слов.
Заказчик: неизвестен
Рубеус Хагрид|Добби. Выбор подарка на день рождения Гарри. H!
«Добби не подарит мистеру Гарри Поттеру торт. Нее-ет! Это слии-ишком просто! И кексы – тоже не подарит!» - ожесточенно думает Добби, продолжая вязать носки.
«Носки? Сову? Жабу? Нее-ет! Что я, кекса не пожарю?» - страдает у плиты Хагрид.
«Дорог не подарок!» - втолковывает Гермиона семье Уизли, радуясь, что хоть Хагрид с Добби согласились с ней быстрее. Каких-то три часа и все!
______________________________________________________________________
Всегда начеку
На день рождения чудесной Nastyfan.
Петунья Эванс/Северус Снейп; Северус Снейп/Лили Эванс
С десяти до двенадцати по вторникам Петунья улыбается как-то вымученно, смеется как-то скованно и потихоньку ненавидит.
В гостях – Северус и это давно уже традиция.
Она смеется – ему, улыбается – ему и ненавидит – его. Впрочем, Лили – тоже, совсем немножко. Она называет его: «Сев», треплет по волосам, улыбается так, что челюсть сводит… Замечает его взгляд, брошенный на тонкие пальцы сестры, украдкой. По ночам Петунье снятся эти пальцы, эти руки, которые отбирают у нее все и всех.
Но Петунья держится. Она сильная, она все-все выдержит, она… Черт возьми, нельзя плакать, Северус не выносит плакс, он тоже уйдет к ней, как пить дать уйдет, они все уходят. Она выйдет ненадолго – проплакаться – и снова заметит пришибленно-влюбленный взгляд Снейпа. Северуса, ее Северуса!
Она запирается в туалете и – сама не может понять, плачет ли, смеется ли – пытается успокоиться. А потом возвращается и – слабость в ногах, облегчение – Лили сидит букой, уткнувшись в очередную свою книжку, а Снейпу плевать на нее, он просто смотрит в окно. И Петунья старательно не замечает звонко-хрустальной тишины, плотного, давящего молчания, которое могло бы, промедли она еще хоть миг, вылиться в разговор. Неловкий, смешной, с длинными паузами, тревожным молчанием и робкими взглядами из-под ресниц, как раз такой, из какого могла бы родиться дружба.
Но Петунья не замечает, совсем-совсем, слишком много «бы»: заговорили бы, подружились бы…
Она возвращается и убеждается в бессмысленности собственных переживаний – вот он Северус, только ее, только с ней дружит, только ее терпит. И Лили. Лили, которая тоже принадлежит Петунье. Их нельзя было знакомить, но раз уж она просчиталась тогда – нельзя позволять им подружиться.
Иногда Снейп говорит ей восхищенно: «Эванс, да тебе бы в Слизерин!» - и столько восторга в его голосе – совершенно непривычного, совершенно неуместного, совершенно не-его восторга, что Петунья верит, что это комплимент. Несмотря даже на исключительно не аппетитное слово, несмотря на то, что одно из множества достоинств Северуса – говорить оскорбления так, будто это комплименты.
Но Петунья всегда начеку – Лили отнимает у Петуньи все, всю жизнь ее отнимает: любовь родителей, игрушки, друзей… Все отнимает. И если Петунье посчастливилось поквитаться, она не намерена упускать такой шанс. Она готова выйти за Снейпа замуж – когда вырастет – просто чтобы он не достался Лили.
Иногда она понять не может, как Лили его нашла? Как разглядела все – разом разглядела, как рентгеном просветила насквозь, этими своими ведьминскими глазами. А Петунья так не может. Она его узнает медленно, очень медленно, невыносимо медленно и боится ужасно, что не успеет, что отберет у нее Лили Северуса до того, как Петунье удастся его понять.
И поэтому она сейчас соберется с силами, и пригласит Северуса на день рожденья. Лилин день рождения, но имеет ли это значение? А потом будет смотреть на него сквозь сизый дымок только-только задутых свечей на торте, и думать о собственном желании: чтобы Лили и Северус оба принадлежали ей, и не знали друг друга. Дымок будет немножко скрадывать резкие черты Северуса, и она будет счастлива.
Правда, потом прилетит сова и бросит пухлый конверт на круглые коленки Лили. И Северус, ее Северус, вскочит так резко, что стул упадет, и будет радостно-бессвязно кричать о том, что он всегда это знал. И что Лили – совершенно особенная, он всегда это чувствовал, что…
Но какое это имеет значение? Ровным счетом никакого.
