Глава 5. Украденный проектНе хочет твоё сердце тишины –
Нетерпеливо требует войны.
Скажу тебе, на что оно похоже:
На камень небольшой величины.
(Камаладдин Исфахани)
– Ты украл мою работу! – Грейнджер с грохотом опустила передо мной и Блейзом оба проекта, я уверен, несанкционированно одолженных из кабинета Зелий, сдерживая тон только потому, что мы находились в библиотеке.
– Зачем бы я так поступил? – лениво потянулся я, и Блейз косо стрельнул в меня глазами.
– Я описывала гипотермические проблемы зелий в своей работе, и мы обсуждали это. Ты знал! – она снова направила на меня свой указующий перст.
– Мы говорили, вот я и написал... – я пожал плечами. – Я не крал твоё.
– Ты знал, о чём я писала. Ты одалживал мне свою книгу!
– У меня повестка в суд для Драко... – из-за стеллажа вынырнула Паркинсон с пергаментом в руке, но, заметив нас, ухмыльнулась: – Она подождёт. Вы – заканчивайте, – наклонившись к Блейзу, она прошептала: – Пять галеонов, что кто-то останется без глаза.
Грейнджер выдернула у неё из рук пергамент и принялась вчитываться.
– Как хотите... – пожала плечами девушка. – Снейп зовёт тебя, – сказала она мне.
Я лениво поднял свою обворожительную и величественную персону, чтобы удалиться. Грейнджер увязалась за мной.
– Не думай, что я так просто это забуду! Где твоё аристократическое благородство, Малфой? У тебя не было своих тем? Ты что, так занят?!
– Да, – едко отозвался я. – Мои
аристократические дела требуют много времени. – Знала бы она,
какие это дела. Я нервно потёр внутреннюю сторону пока нетронутой руки о свой бок. Скоро на ней окажется вечно зудящий ожог Метки.
Грейнджер не заметила моей внезапной нервозности, пыша праведным гневом, как кипящий чайник. Я нашёл её в этой стадии забавной.
Мы вместе вошли в класс Зелий. Снейп стоял к нам спиной, и, решив, что я пришёл один, тут же бросил назад:
– Сладкий корень полыни не возымел действия в приготовлении зелья с изоморфичными свойствами. Что я добавлю, мистер Малфой?
– Листья папоротника, – отозвался я почти с улыбкой. Он всегда резко задавал мне подобные вопросы, проверяя мою готовность, и не только к ТРИТОНам, но и к послерождественским событиям моей жизни.
– Листья папоротника не обладают изоморф... – влезла в наше уединение Грейнджер.
– Они дадут нужный эффект, Грейнджер, мне лучше знать. Сядь и помолчи...
Снейп оглянулся, смерив гриффиндорку неприятным взглядом. Она тут же вскочила и выпалила:
– Мой проект лежал на вашем столе больше месяца!
– Я медленно читаю, – после паузы отозвался Снейп. – Ни аконита, ни чешуи уробороса, ни слёз алконоста, но добавлен зуб бескрылого дракона, и настойка превращается в алкагест, обращая в жидкость стеклянную реторту.
Я не успел возразить, когда снова вылезла Грейнджер:
– Вы прочли его проект!
– Одобрил, не читая, – протянул Снейп. – Может, вы ответите на мой вопрос?
– Там должна быть берберийская вода, сухожилия салмандры и обсидиановый порошок, – нетерпеливо отозвалась девушка, отмахиваясь от вопроса, как от назойливой мухи. – Когда он принёс вам проект?
– Около недели назад, как я припоминаю. Вы отлично знаете материал. Можете переписать проект об этом или о чём угодно другом, если вы обеспокоены, что ваш выбор совпал с проектом, сделанным мистером Малфоем.
– Я, пожалуй, пойду, – процедила девушка и выскочила из класса. И я видел, как её аж передёргивало от высшей несправедливости. Только несправедливости не было. Правило Малфоя № 6: “Везде искать выгоду для себя”. Я и сделал то, что мне выгодно... Ничего личного.
~*~*~*~
Либо
личная выгода стояла в списке приоритетов Слизерина впереди личного круга общения, либо я снова, как наивная дурочка, позволила себе понадеяться, что Малфой свыкся с мыслью, что завязан со мной до конца года со всеми этими проектами. Он не был дружелюбен – он ни с кем таким не бывает, но он вполне выносил меня, как часть ежедневного расписания. Как и часто сопровождающие его Забини и Паркинсон.
Мы не проводили особенно
много времени вместе: у меня была своя жизнь, свои обязанности, у него – свои. Я не доставала его своим назойливым обществом. Так чем же я это заслужила?!
Моё лицо горело от стыда при воспоминании о том, как Малфой и его декан чванливо выставили меня вчера из кабинета. Вымели за порог, как помёт докси. Такой явный фаворитизм!..
– Что ты делаешь? – я подпрыгнула, услышав голос слизеринца, – я не заметила, как он вошёл. Натянув на лицо маску оскорблённого достоинства, я уставилась в котёл.
– Ввожу кобылье молоко в концентрат...
– Меня не интересуют детали. Я спрашиваю о цели.
Я подняла на Малфоя возмущённый взгляд:
– Разве это не очевидно?! Переделываю проект, пока Снейп не обвинил меня в краже твоей интеллектуальной собственности в придачу к прочим моим проблемам!
Малфой посмел произнести в ответ с наглым хмыканьем:
– Помощь нужна?
Я уставилась на него неверящими глазами.
– Ты на полном серьёзе задаёшь этот вопрос?
Малфой усмехнулся:
– Мы больше никогда не сможем нормально работать?
– А я должна облегчить твоё существование, с лёгкой руки простив тебя?
– Я не просил у тебя прощения, – указал мне Малфой. – Я спросил, нужна ли тебе помощь.
Я собиралась ответить ему какой-нибудь особо болезненной едкостью, когда моё зелье зашипело, как пума; от фиолетовой жидкости повалил чёрно-красный дым, а потом, с громким чмоканьем, жидкость превратилось в золотую массу, по густоте напоминавшую мёд, не считая того, что она светилась.
~*~*~*~
Через пятнадцать минут мы стояли в кабинете Снейпа.
– Мы запаковали вам образец, – продемонстрировал я, закончив краткий рассказ. – Думаю, зелье уже перешло на стадию трансмутации...
– Да как ты смеешь! – прошипела Гермиона, повиснув на моей руке. – Это
мой проект, к которому ты не имеешь никакого отношения!
– А я и не присваиваю его, – процедил я в ответ. – Как не присваивал и тот! Просто при мне тебя здесь хотя бы выслушивают.
– Если вы и дальше будете продолжать так спорить, люди начнут строить о вас совершенно противоположные догадки, – произнёс Снейп, и я услышал в его голосе нотку издёвки, но не отвёл взгляда от карих глаз Грейнджер, яростно сверливших меня. Она явно тоже пропустила слова моего декана мимо ушей.
– К тому же трансмутация не могла начаться так стремительно. Это не естественно! Да что там... физически невозможно!
– Мы сами видели, что практически чернила превратились во флюоресцентное желе! – я в драматическом жесте указал за дверь, теоретически к её “лаборатории”, если позволите такое кощунство.
– Вопрос не в том,
что, а
почему?
– Возможно, вам стоит выйти? Или это мне уйти – оставить в ваше распоряжение комнату? – раздался на периферии слуха ехидный голос Снейпа.
– Может, у кого-то образовалась люминесцентная плесень на стенках котла?
– Как ты смеешь! – возмутилась девушка.
– Ну, это бы хоть объяснило,
почему твоё желе светится, – я пожал плечами.
– Ну конечно! – рассмеялась Грейнджер. – Раз я
грязнокровка, то почему бы и не свалить всё на мою... нечистоплотность!
Я нахмурился. Мерлин, и как женщины умудряются поставить всё с ног на голову!
– Грейнджер, не передёргивай... Твоя несчастная участь полудурка не имеет отношения к зельям.
– Да, продолжайте в том же духе, – махнул рукой Снейп, возвращаясь к своим бумагам. – Меня здесь нет, даже внимания не обращайте.
– А что, по-вашему, могло это вызвать? – я повернулся к преподавателю.
– Мускус... Животные феромоны. Возможно, перья. Нечто биологическое определённо. Не могу сказать точнее – мне нужно будет взглянуть на результат.
Грейнджер поджала губы и сухо кивнула. Я подскочил к двери и открыл её, пропуская гриффиндорку вперёд. Она ответила мне взглядом профессионального киллера, прежде чем гордо протиснуться мимо меня. Я пожал плечами и вышел за ней.
Не могу понять, что её так разозлило? Я не сделал ничего необычного и страшного...
~*~*~*~
– Он ведёт себя так, словно ничего не сделал. Как будто я не зла на него, как демон преисподней, – пожаловалась я слизеринке.
Добро пожаловать в мир парадоксов! Я так устала от Малфоя, что мне нужно было поговорить о нём. И говорить я стала, естественно, с его подругой, которая отнеслась ко мне вполне терпимо, когда я на пару часов в день стала появляться в библиотеке для встреч с Драко. Паркинсон вообще была весьма интеллигентной, если узнать её поближе.
– Как мне теперь работать с ним?
– Я даже не знаю, как поговорить с тобой о нём. Обо всём этом. Это не такая уж проблема.
– То есть, по-вашему, я перебарщиваю?
Паркинсон откашлялась и отвела взгляд. На глаза ей попался Блейз, жующий кончик пера и наблюдавший за каким-то рэйвенкловским ровесником.
– Эй, Блейз! – окликнула она его. – Расслабь анус, махровый ты наш. А то твоё инкогнито быстро раскроется.
Блейз сердито прищурился в сторону однокурсницы и вернулся к своей работе.
Я не поняла значения этого обмена любезностями, и мне было до странности всё равно. Вместо этого я сухо произнесла:
– Малфою ты то же самое сказала? Что я грязнокровная истеричка и что мне нужно расслабить анус?
Девушка покраснела.
– Грейнджер, это всего лишь бумажки. Он воспользовался твоей работой, и что?
– Мы обсуждали с ним сотни тем по Зельеварению, но он взял именно ту, что выбрала я! – воскликнула я. – Он мог бы предупредить меня. Он мог бы вообще этого не делать! Это ужасно грубо...
– Девочка, ты просто не привыкла к тому, как ведут себя люди, – Панси потрепала меня по плечу.
– Так ведут себя не люди, а подлецы.
~*~*~*~
– Как, по-твоему, Блейз, – спросил я у друга. – Грейнджер права, обвиняя меня в подлости?
– Снейп всё равно не собирался читать её проект до последнего... Ему всё равно, – пожал плечами тот.
– Но должен ли я был предупредить её о своём поступке, как она настаивает?
– Тогда в чём был бы смысл так поступать? – лениво отозвался Блейз. – Она сама могла быть настойчивее со Снейпом. А то просто ждала от него невозможного.
Я открыл, было, рот для следующего вопроса, но передумал задавать его. Сама ситуация была смехотворна. Я взял её разработки и превратил в свой проект. Большое дело. Это происходит везде и всегда. Так почему же она так истерит вокруг этого? И главное – почему меня нервирует собственный поступок? Мерлин, сама идея того, что у меня возникли задние мысли, меня нервирует!
– Она довольно приятная, несмотря на все твои заморочки с кровью и Гриффиндором, – заметил Блейз. – Симпатичная.
Я не сразу сообразил, что Блейз только что сделал комплимент Грейнджер. Мне потребовалось время, чтобы осмыслить это. Я привык к Грейнджер и не собирался прочищать Блейзу мозги. Может, в маггловской крови вообще есть своего рода магнит, вот его и тянет к своей по крови... Но вот только мысль о его интересе почему-то меня тоже... слегка нервирует.
Очень нервирует, я бы сказал!
– Ты против? – спросил Блейз, и я понял, что уже несколько минут молча сверлю его взглядом. Расслабившись, я потрепал его по плечу.
– Мне всё равно. Я привык к Грейнджер. Подозреваю, что она может оказаться даже нормальным человеком. Делай, что хочешь.
– Приглашу её куда-нибудь... – поделился со мной Блейз. Я безотчётно стиснул бумажку в своём кулаке.
Зовите меня сумасшедшим, но меня определённо
нервировала мысль, что Блейз хочет украсть Грейнджер для себя. Не то, чтобы она обратила на него внимание. Не её тип, или я ничего о ней не узнал за эти несколько месяцев проектов. Хотя...
Не считая Крама, я не помню, чтобы на неё обращал внимание хоть один парень. Она ни с кем не гуляла. Так что... кто знает, каков был бы её ответ первому, кто сделал бы это. Она всегда может удивить. Не в самом приятном смысле.
Меня, конечно, не должно заботить, что она ответила бы. Но почему-то заботит. Думаю, дело в противостоянии. Я привык безраздельно владеть ею, её интересом. Потому что мы соперники. Зовите меня эгоистом, но я хочу, чтобы она глядела только на меня. А не чтобы Блейз разбил её библиотекарское сердечко. Даже чуть-чуть приоткрыл на нём замок... Но я сомневаюсь, что это произойдёт. Я уверен, что он не интересен ей. А Правило Малфоя № 1: “Малфой всегда прав”.
~*~*~*~
Он был не прав. Поразмыслив, я решила, что, несмотря на все морально прогнившие кодексы Слизерина, он должен был сказать мне. Или не должен был делать такого вообще. Потому что мы были партнёрами. Потому что он должен был меня уважать. Но думать о Малфое я больше не собиралась.
Я ждала Снейпа возле его кабинета, и, как только он вышел, подскочила к нему.
– Это одно из проявлений вашего факультетного фаворитизма? – смело заявила я. – Думаете, забавно наблюдать, как ваш любимчик опускает “зарвавшуюся грязнокровку”?
– Хитрый план, но нет, – равнодушно ответил Снейп. – Я просто ненавижу оценивать проекты и делаю это долго, и позже остальных преподавателей, – Снейп завернул в лабораторию, чтобы достать несколько необходимых ему реагентов. – Хотя, отдаю молодому Малфою должное, он умело этим воспользовался: знал, что я не читаю ни единый проект, знал, что вы поведёте себя, как размазня, и знал, что мне будет всё равно. Удачный ход.
– Ну конечно, – язвительно ответила я. – Воспользовался нами обоими. Мы с вами – жертвы. А вы, между прочим, могли бы намекнуть мне. Вы, может, и не читали моей работы, но название вряд ли прошло мимо ваших глаз.
– Зачем мне расстраивать Малфоя? Мы на слишком короткой ноге с его отцом, чтобы я разочаровывал его. И я уверен в том, что он написал сильную работу. А вы лишь ноете, когда вокруг вас себя ведут по-человечески. Драко сделал то, что ему было нужно. И это делают все.
Я собиралась ответить:
так ведут себя не люди, а подлецы, но поняла, что это уже приелось. К слову о мифе про гриффиндорскую наивность. Может, они и правы? Может, Малфой сделал выгодную для себя вещь, и, вместо того, чтобы ныть и требовать справедливости, я должна была просто действовать такими же методами? Проглотить обиду. Да, Великий Мерлин, возможно, он и не намеревался меня оскорблять!
Но стоило мне это подумать, я осознала, что веду себя, как слабак, возвращающийся к первой и самой любимой теории, лишь найдя удобную лазейку.
И я снова бросилась за Снейпом. Но за углом обнаружилось, что он столкнулся с профессором МакГонагалл. Я прижалась к стене и стала слушать, о чём они говорят, поначалу не отдавая себе в этом отчёта.
– Северус, это взрывает
ваши проекты изнутри. И может взорвать очередной эпической стычкой оба факультета! – строго пыталась вменять коллеге гриффиндорский декан. – Вы хотя бы читали проект моей ученицы?
– Я не читал ни того, ни другого, – произнёс Снейп, но МакГонагалл не удивилась, и я предположила, что он не солгал о своей лености.
– Он был хорош.
– Лучше, чем Малфоя? – скептически сощурился Снейп, смотря не в текст, который МакГонагалл держала в руках, а на саму женщину, пытаясь прочесть лицемерие на её лице.
– Возможно. Он был более внимателен к каждому этапу процедуры и проанализировал каждый. Она же сфокусировалась на результате и на теоретическом использовании очень многих невостребованных продуктов.
– Вечно полезные гриффиндорцы, – пробурчал Снейп, и МакГонагалл строго поджала губы.
– Молодому Малфою следовало было ей сказать.
– Ах, – отмахнулся Снейп. – Нужно, должно, сложно...
– Если вы позволяете такое на своём факультете, это всё равно, что дать таким скандалам зелёный свет.
– Я не говорю, что это меня устраивает, – поправил её Снейп. – Меня это не заботит, вот что я говорю. Меня заботит, что течение моей жизни прерывается такими бессмысленными диалогами, как этот.
– Ученики не будут доверять друг другу. И вам, вашему авторитету.
– Они и не должны. Говорят, что борьба факультетов не верна с клинической точки зрения. Но она прекрасно готовит детей к жизни за пределами справедливых стен школы. Я мог бы показать им ту справедливость, какой учите вы, но Драко бы всё равно поступил так, как поступил, потому что это в его природе. А Грейнджер могла бы вынести из этого хоть какой-то урок для себя.
– Урок? – переспросила МакГоннагал.
– Ну, мы же здесь за этим – учить, – пожал плечами Снейп. – Дети – наше будущее.
Я отделилась от стенки и медленно побрела в библиотеку, переваривая услышанное. Снейп был прав. Я вела себя по-детски, даже если Малфой повёл себя по-свински... Я заторопилась в библиотеку, надеясь застать его и поговорить.
~*~*~*~
Канделябр тускло догорал, и я щурился, пытаясь разглядеть, что напечатано мелким шрифтом в книге. Я не обратил внимания, как подошла Грейнджер, но, полагаю, не мне одному незаметно подкрадываться.
– Я не патентовала тему своего проекта и не толкала его. У тебя были все права поступить так, как ты поступил. Я думаю, тебе следовало оповестить меня, но и мне не стоило срываться с катушек, – она дружелюбно улыбнулась.
Я откинулся в кресле. На уме у меня был Блейз и его слова. Был мой отец. Я ничего не был должен грязнокровке. И я прав.
– Если мы не хотим, чтобы это стало на пути нашей зарождающейся дружбы, – Грейнджер осмелела настолько, что смогла предположить такой абсурд, как дружба между нами, – думаю, нам обоим стоит извиниться и забыть об этом.
Я стиснул зубы.
– Я не могу сказать, что ты мне нравишься, но ты неплоха и, я даже осмеливаюсь предполагать, нормальна. И мне нравится с тобой работать. Но через десять лет ты не будешь гостьей на моих приёмах. Мы не будем видеться, и я сомневаюсь, что будем даже думать друг о друге, чего в здешних условиях просто не избежать. Открытка на Рождество, вот и всё. Короткое приветствие на общей конференции, быстрый взгляд и кивок, и всё. Мы не друзья, Грейнджер. Так получилось, что мы вместе работаем. И мне не за что извиняться.
Я отвернулся, потому что шокированное выражение её лица было мне неприятно. Не хотелось бы, чтобы у меня снова возникли задние мысли... Я совершил правильный поступок. Я был прав. Малфой всегда прав.
