Глава 5 Так и потянулись долгие дни рабства. Подруги вставали еще в темноте, съедали по миске каши, иногда чуть приправленной рыбой, сваренными Айшой, и отправлялись доить коров, задавать корм коровам, курам и другой скотине, чистить хлев со свиньями, собирать куриные яйца. Они же лечили больных животных и принимали у них роды. Летом одна из них пасла стадо, другая же обходила поля, заговаривая пшеницу, чтобы она лучше росла. Раньше Рингвэн не задумывалась, почему в Гондолине поля давали урожай дважды в год, несмотря на засуху или морозы, а домашние животные никогда не болели. Видимо, действовало то благословение Валар и Единого, что лежало на всех эльфах, непадших детях Арды. Здесь происходило то же самое, хотя и было намного труднее - проклятие Темного Владыки пропитало эту землю. Но теперь маленькая долина давала мяса и зерна в два раза больше, и господин Гурра - поставленный Ангбандом начальник над поселением - ценил новых рабынь, запрещал стражникам трогать их без причины или развлекаться как с другими.
Кроме двух эльфиек в поселении были еще около тридцати рабынь-людей, по большей части из вастаков, которые обрабатывали поля. С ними так не церемонились - могли толкнуть в грязь просто для смеха или избить из-за пустяка. Бранили, впрочем, всех одинаково, ни о каком уважении речь и не шла. Да и Рингвэн не сомневалась - чуть только они проявят малейшее непослушание - их тут же накажут, поэтому старалась никогда не возражать. Подставлять под удар себя, а тем более - бедную Лалвэ, не хотелось.
Вскоре подругам предстояло испытать новое унижение. Они уже заметили, что почти у всех рабынь, кроме самых старых, короткие волосы, но думали, что те сами обрезают их, не желая тратить время и силы на уход - без теплой воды, трав и мыла трудно было содержать волосы в чистоте. Но оказалось, что женщины не сами приняли это решение. Однажды вечером в рабское жилище зашел один из орков. Подойдя прямо к Рингвэн, он бесцеремонно схватил ее за длинную косу, пощупал:
-Хороши! На лучшие луки пойдут! А ну садись, девка, щас обрежу, тебе же легче будет... И хрипло засмеялся.
- Что? - Рингвэн вырвала косу из гнусной лапы. Лишить ее волос - чуть ли не последнего достояния, унесенного из разоренного дома. Она вжалась в стену и воскликнула: - Нет! Нет! Не дам!
Орк разозлился:
- Чаво? Чаво ты тут вякаешь? Не дашься - щас еще двоих позову, свяжем тебя, да обрежем. А потом еще плетки попробуешь. Ну?
Руки Рингвэн опустились. Бесполезно... Он так и сделает, а потом сорвет злость еще на ком-нибудь. Она молча подчинилась, глотая тихие слезы. То же проделали и с Лалвэ, которая, слыша весь разговор, послушалась беспрекословно, но тоже расплакалась. Неровно обрезанные волосы торчали во все стороны, голова сделалась какой-то легкой. Теперь они стали похожи на других рабынь - не женщины, не девы - чучела в бесформенных серых балахонах...
***
Другие рабыни сначала относились к новым товаркам настороженно. Вастаков с детства пугали "белыми демонами" с огненными глазами, от взгляда которых невозможно скрыться. Говорили, что эльфы могут заколдовать любого, что пленных они мучают и живьем варят в котлах. Однако, убедившись, что подруги никому не причиняют зла, наоборот - могут заговорить боль от небольшой раны и сделать так, что она быстрее зарастет - им стали больше доверять. Но эльфийки с грустью замечали, что каждая рабыня заботится только о самой себе: они с легкостью крали у товарок жалкие пожитки и продукты, доносили друг на друга, врали и ругались. Этим люди походили на орков, но эльфийки не могли сильно винить их - в таком поведении была виновата их ужасная жизнь, где действовал волчий закон: "Умри ты сегодня, а я завтра". Но Рингвэн и Лалвэ они все-таки немного опасались, и не смели ни красть у них, ни доносить.
Вскоре подруги убедились, что им повезло еще в одном отношении. Иногда в рабский барак вечером заходило несколько орков, и уводили с собой несколько женщин. Позже те возвращались, часто заплаканные и в синяках. Что с ними происходило - Рингвэн и Лалвэ было неизвестно, их самих никогда не трогали. Но однажды тайна разъяснилась. Одну еще молодую девушку женщины буквально внесли на руках, она была вся избита, по ногам у нее струилась кровь. Рингвэн сразу же бросилась к ней, чтобы остановить кровь и утишить боль. Заговорив кровь и уменьшив боль, насколько это было в ее невеликой целительской силе, Рингвэн, наконец, решила выяснить, что же происходит и обратилась к Айше с вопросом.
-Да что, что... Экие вы эльфы, наивные... Ну у вас же тоже муж с женой ложатся, чтобы дети были?
-Да, конечно.
-Ну, дык, и тут то же самое. Только не муж и не жена, а какую какой господин захочет. Да выбор-то только за ним, а мы - подчиняйся.
Рингвэн посмотрела на нее с недоумением:
-Но, говорят, это радость и счастье...
-Ага, оно, конечно, радость... Когда добром. А когда нет...
-А разве так может быть, чтобы не добром? Разве от этого какая радость может быть?
-Тю, ну точно, как дети малые. Им-то радость в том и есть, чтобы любую, какая понравится, принудить... А наша радость их не заботит.
Лалвэ побледнела и задрожав, прижалась к Рингвэн, пролепетав еле слышно:
-Так, вот, зачем... А...
Айша усмехнулась:
-Что, боишься? Да не трясись ты... Вас не возьмут. Потому что боятся.
Рингвэн тоже побледневшая, прижав к себе дрожащую подругу, удивленно спросила:
- Нас боятся? Бить да кричать не боятся, а тут что?
- Ну... это... с вами ни один мужик не ляжет. Говорят, вы, эльфы, от этого мрете сразу. Раньше, вроде как, пробовали, да потом сверху запретили, ценное, говорят, добро, а вы переводите. Мол, всех переведете, а кто работать будет? А еще, говорят, вы заколдовать можете так, что мужик уже потом станет не мужик, а так... одна видимость. Никогда больше уже с бабой лечь не захочет. Вот и боятся вас. А нас - нет. Вот и получают... радость и счастье... А еще хуже - когда это первый раз, как вот Сайда. - И Айша с сочувствием посмотрела на затихшую девушку.
Рингвэн содрогнулась. Раньше ей никогда не приходило в голову, что великое таинство брака можно свести просто к акту физической любви, что к нему можно принудить насильно и получать от этого удовольствие. Однако, сочувствуя несчастным женщинам, она не могла не испытать облегчения - им с Лалвэ эта участь не грозила...
***
Кроме орков-стражей и рабынь в долине были и другие жители. Однажды Рингвэн и Лалвэ с удивлением увидели несколько каких-то маленьких существ, которые крадучись пробирались по двору. Не успели они разглядеть их как следует, как "гостей" заметил один из стражников. Он сразу же заорал: "А ну, убирайтесь отсюда!" и запустил в пришельцев камнем. Те тут же унеслись прочь.
Вечером Рингвэн спросила у Айши, кто бы это мог быть. Старуха, пожевав губами, ответила:
- Кто, кто... Детки ихние, да...
- Чьи дети?
- Да господ же...
- Орков?
- Ну конечно... А ты думала - откуда новые господа-орки берутся?
- Не знаю... У нас некоторые говорили, что Черный Владыка творит их из грязи и подземного жара.
Айша насмешливо фыркнула:
- Ну и дураки это говорили... Родятся они, как все, от мужика да бабы...
- А где же их женщины?
- Да там живут, в пещерах, в дальнем конце... Детям сюда ходу нет - быстро все растащат да поломают. Взрослые - они хоть выгоду свою знают, да начальства боятся - а эти... Только силу и понимают. Дерутся между собой все время, даже и убивают друг друга - выживают только самые сильные. Как войдут в возраст - их собирают и ведут в Железную Темницу, там учат - солдат делают или господ-стражников. Вот так, да...
А перед сном Лалвэ сказала подруге:
- Знаешь что, Ринья?
- Что, милая? - Рингвэн обрадовалась разговору - последнее время Лалвэ стала какой-то слишком молчаливой и безучастной.
- Я подумала тут... Если неправы были те, кто считал орков порождениями земли, то, значит, правы другие. Орки - наши родичи, давным-давно искаженные Морготом.
- Вероятно, так, - Рингвэн вздохнула, - и это худшее из его преступлений...
- А может, все не так плохо? А если можно их исцелить? Начать с детей...
Рингвэн с сомнением покачала головой.
- В силах ли мы исцелить то, что извратил могущественнейший из жителей Эа? Это под силу разве что Единому...
- И все же... Если попытаться...
- Эх, Лал, даже если и так - кто же тебя к ним пустит? Да и если они такие необузданные - это просто опасно.
- Как будто мы тут в безопасности живем... И для чего живем? Просто чтобы выжить? А если можно не просто выжить, а еще что-то сделать?
Рингвэн изумленно посмотрела на подругу.
- Ну у тебя и замыслы, Лал... Валиэ под стать, не меньше. Силы только у нас такой нет. Давай спать, а то и встать завтра сил не будет...
- Давай, - согласилась Лалвэ. И, укладываясь спать, добавила: - А все-таки я не верю, что в них не осталось ни капли добра...
