Глава 5. Прощание с Кэр-Паравел Джейн вздрогнула и открыла глаза. Уже взошло солнце и окрасило в золото верхушки деревьев. Она все еще была связана. Ноги и руки затекли от долгого стояния.
«Неужели это был всего лишь сон?» - со страхом подумала она, но тут же вспомнила, что ее первый сон об Аслане, когда он отвел ее к замку Колдуньи, тоже был не случайным. Значит, Аслан действительно приходил и говорил с ней. И теперь она должна отправляться в путь. Только сначала нужно было все же избавиться от этих веревок.
Джейн заметила, что теперь веревки не так впиваются в ее тело, как раньше. Наверно, когда она заснула, то повисла на них и смогла немного ослабить. Или это сделал Аслан? Джейн не знала точного ответа на этот вопрос, а знала только, что теперь в состоянии немного пошевелить руками и ногами. Тут она вспомнила, что в сапоге у нее до сих пор находится нож, который Эдмунд дал ей в лесу. Стража Колдуньи забрала только меч Эдмунда, ее не обыскивали и нож был на месте. Она попробовала протянуть руку, чтобы достать его и после нескольких неудачных попыток, ей все же это удалось. Джейн аккуратно начала разрезать веревку, стараясь не пораниться. Через несколько мучительно долгих минут, она была на свободе и с наслаждением потянулась, разминая затекшее тело.
Аслан дал ей надежду, и она перестала бояться, хотя понятия не имела, где искать тех людей, которых он упоминал. Она полезла в свой мешочек и убедилась, что фляга все еще там. Там же лежала и карта Эдмунда. Джейн достала ее, и что-то со звоном упало на землю. Это были ключи, которые Эдмунд забрал у оборотня. Она вспомнила, что в темнице все еще томятся королева и отшельник. Возвращаться в замок было рискованно, но Джейн вдруг вспомнила жалобный плач маленького принца и поняла, что у нее нет другого выбора. Нужно было дождаться ночи, вернуться в Кэр-Паравел и освободить пленников. А потом уже отправляться в путешествие на север.
«Если бы еще знать, где тут север», - засмеялась она про себя, и вдруг поняла, что страхи прошлой ночи остались позади. Она все еще безумно переживала за Эдмунда, но понимала, что Колдунья не причинит ему вреда, раз он ей так нужен.
Джейн сложила флягу, карту и ключи в мешочек, и медленно побрела к тому месту, где застрелила гнома. Она шла туда неосознанно, будто что-то вело ее. Уже прошли почти сутки с тех пор, когда она ела в последний раз, но голод не мучил ее. Медленно добредя почти до берега, она обнаружила, что тело гнома исчезло – вместо него под большой сосной был аккуратный могильный холмик. Сверху на нем лежал ее лук, целый и невредимый, и колчан со стрелами. Джейн удивленно подняла лук и осмотрела его. Место слома даже не было заметно. Повинуясь порыву, Джейн отломила сосновую ветку, украшенную большими шишками, и положила на могилу гнома.
- Спасибо, - прошептала она.
Весь оставшийся день Джейн бродила по лесу, дожидаясь ночи. Она нашла дикую яблоню и перекусила яблоками. Разжигать костер было опасно – дым мог привлечь внимание стражи из замка.
Когда стемнело, она стала осторожно пробираться к берегу. Он был пуст, в этот вечер там не выставили караул. Зато замок светился, как новогодняя елка в Гайд-Парке, похоже, что празднество продолжалось до сих пор.
Джейн задумалась над тем, как ей перебраться на другой берег, ведь лодки уже не было. Она неплохо плавала, а вода в заливе была тихой и спокойной. Ветра почти не было, и водная гладь напоминала черное зеркало, в котором отражалась серебристая дорожка, оставленная луной.
Девушка осторожно вошла в воду. На миг ее посетил страх, что она не знает, какие твари могут обитать в нарнийских водоемах. Но потом вспомнила рассказы Эдмунда и Длинноуха о наядах и немного приободрилась. Вода была очень холодной, и плыть в одежде было довольно тяжело, несколько раз Джейн чуть не потеряла сапоги. Но к счастью, залив был не глубоким и не очень широким, так что скоро продрогшая девушка оказалась на другом берегу. Времени согреваться не было, к тому же, быстрая ходьба – лучший способ борьбы с холодом, так что Джейн начала взбираться по крутой тропинке среди густых деревьев, которая вела на вершину скалы, к замку.
Через несколько минут она оказалась в саду, где всего лишь день назад они прятались с Эдмундом. Осторожно пробираясь к стене, она пряталась за деревьями, но эта предосторожность была излишней – возле восточной стены никого не было. Сначала Джейн удивилась такой удаче, а потом решила, что после того, как Колдунья захватила Эдмунда, здесь больше не ждут незваных гостей.
«К тому же, они считают, что я до сих пор привязана к дереву или уже погибла», - подумала она.
Подойдя вплотную к стене, Джейн сначала замешкалась, сомневаясь, что сможет открыть ее, как это сделал Эдмунд. Пошарив руками по кажущейся абсолютно плоской поверхности, она все же нашла небольшой выступ и нажала на него. Послышался негромкий треск, и стена отъехала в сторону. Дверь была открыта и перед ней снова зияла черная дыра прохода, ведущего в сокровищницу. Джейн начала осторожно спускаться, считая ступеньки. Она сосчитала их в прошлый раз и запомнила, что их было шестнадцать. Оказавшись внизу, девушка задумалась. Ее все также окутывала полнейшая тьма. Дверь в туннель была снова закрыта, скорее всего, она закрывалась автоматически или Эдмунд закрыл ее за ними. Этого Джейн не помнила. Но она вспомнила, как Эдмунд сказал ей, что рычаг открывающий дверь, находится за статуей Питера. Но как найти статую Питера, если она не видела даже собственных рук?
Держась одной рукой за перила и вытянув перед собой другую, Джейн начала пробираться вправо, надеясь наткнуться на стену. Вскоре так и случилось, значит, она выбрала правильное направление. Теперь, держась за стену, она начала медленно идти вперед, иногда натыкаясь или обходя небольшие предметы. Она молилась, чтобы статуи королей оказались у стены, а не в центре зала, потому что иначе она их никогда не найдет. Теперь она стала еще более тщательно ощупывать то, что находилось перед ней. Вдруг она наткнулась на что-то, отдаленно напоминающее человеческую руку. Ощупав этот предмет с разных сторон, она поняла, что это действительно статуя. Подняв руки выше, она нащупала плечи, потом шею и голову. Обхватив статую руками, Джейн пошарила у нее за спиной. Пусто. Еще раз ощупав голову, она поняла, что волосы у статуи длинные, до плеч и сама статуя, сделанная в натуральный рост, немного ниже ее самой.
«Наверно, это Люси», - подумала Джейн.
Она двинулась дальше, в поисках следующей статуи и скоро наткнулась на нее. Эта статуя была немного выше ее ростом. Идеальное литье, выполненное гномами, передавало все мельчайшие детали внешности человека, но Джейн не могла этого видеть. Она провела руками по мускулистой груди и предплечьям, дотронулась до лица, ощупав его, и поняла, что это – Эдмунд. Девушку охватила такая дрожь, будто он стоял перед ней сейчас – живой и настоящий. Она на миг прижалась к статуе, потом приподнялась на цыпочки и поцеловала ее в губы. Кому-то этот поступок может показаться глупым, но Джейн в данный момент было абсолютно плевать на чужое мнение.
Двигаясь дальше, она сразу поняла, что достигла цели – третья статуя была выше ее на голову и гораздо шире в плечах даже статуи Эдмунда. Джейн с трудом удалось просунуть за нее руку и о чудо! – она нащупала небольшой рычаг в стене за статуей. Нажав на него, она стала свидетелем того, что уже видела ранее – в противоположном конце зала появился проход, изнутри освещенный факелами. Добраться до него было гораздо легче, чем найти в темноте потайной рычаг, так что через несколько минут Джейн уже стояла на каменной лестнице в свете факелов, и держала перед собой карту с пометками Эдмунда. Он прочертил путь ко всем помещениям, в которые вел туннель: темница, тронный зал и комнаты, ранее принадлежащие всем четырем правителям Нарнии. Джейн внимательно изучала, как пройти к темнице. Нужно было спуститься на два пролета вниз и повернуть налево. Она должна была оказаться прямо в одной из камер. Сердце девушки гулко колотилось в груди, когда она начала спускаться. Она надеялась, что ключи, которые дал ей Эдмунд, подойдут к камерам темницы, и что в самом подземелье не окажется охраны.
Наконец она очутилась перед глухой стеной, сделанной из темного грубого камня, отличающегося от того, из которого были сделаны стены в покоях. Джейн нажала на рычаг рядом со стеной и та отъехала в сторону. Впереди ее снова ждала кромешная тьма. Лунный свет попадал в темницу сквозь маленькое окошко у дальней стены, но освещал только небольшое пространство под ним. Джейн решила рискнуть, вернулась и взяла факел. Снова войдя в темницу, она обнаружила фигуру, сжавшуюся на грязном матрасе, на полу.
Фигура зашевелилась, и к Джейн повернулось бледное лицо. Это была Лилиандиль – королева Нарнии и дочь звезды Раманду, но сейчас она скорее напоминала бродяжку, чем королеву. На женщине было некогда красивое, а теперь очень грязное платье из белого шелка, волосы ее были давно не чесаны. Увидев Джейн, она не испугалась, а наоборот, встала и протянула ей руки.
- Приветствую тебя, нежданная гостья! – сказала она, и весь ее потрепанный вид отошел на второй план. Теперь Джейн смогла разглядеть неземную красоту женщины и необычное сияние, исходящее от ее кожи. Сначала оно было слабым и почти незаметным, но когда Лилиандиль улыбнулась, то лицо ее озарилось таким ярким светом, на мгновение рассеявшим всю темноту подземелья, по сравнению с которым факел был просто горящей спичкой.
- Вы – королева Лилиандиль? – неуверенно спросила Джейн, когда, наконец, обрела дар речи. – Я пришла вызволить вас отсюда.
- Спасибо, моя дорогая, - Королева поклонилась ей. – Но я не смогу уйти без моего сына и верного друга, с которым я разделила свою участь в этой темнице.
- Мы их тоже заберем, - заверила ее Джейн и подошла к решетке. Осветив факелом пространство за ней, она обнаружила, что заперта в камере вместе с Лилиандиль, а в камере напротив, сидит худой старик и смотрит на них.
- Вы отшельник? Простите, не знаю вашего имени, - смутилась Джейн.
- Не страшно, дочь моя, - глухим голосом ответил старик. – За мою долгую жизнь у меня были сотни имен, но ты можешь звать меня «отец», как зовет меня королева.
- Хорошо…отец. Сейчас я вас выпущу, у меня есть ключи. – Джейн начала рыться в мешочке. – Мы должны скорее выбираться отсюда, пока никто не пришел.
- Сомневаюсь, что они скоро вспомнят о нас. Я слышал отсюда, что сброд, который Колдунья привела в замок, празднует какую-то победу, - печально сказал отшельник. – По этому поводу они не кормят нас уже второй день.
Джейн уже открывала ключами камеру Лилиандиль. Этот же ключ подошел и к камере отшельника. Старик настолько ослаб, что Джейн пришлось чуть ли не тащить его на себе. Она привела его в камеру королевы и посадила на матрас. Лилиандиль заламывала руки и с тоской смотрела на нее.
- Мой сын… - начала она.
- Я знаю, где он, - ответила Джейн. – Мы сейчас пойдем и заберем его, а потом выберемся из этого замка.
- Но мой муж, Каспиан… Он заколдован и не позволит сделать этого, - грустно произнесла королева.
- Не волнуйтесь, я беру его на себя, - уверенно сказала Джейн, сама удивляясь собственной храбрости.
- Тебя послал Аслан, дитя мое? – спросил отшельник.
- Да, но сейчас не время и не место говорить об этом. Я все расскажу вам, когда мы выберемся из замка.
Она помогла Лилиандиль и отшельнику войти в проход и задвинула стену. Потом дала королеве карту и попросила спуститься в сокровищницу, а сама пошла дальше наверх, где находилась старая комнаты Люси, а ныне – покои короля Каспиана. Она не знала, что будет делать, если он окажется в комнате, но решила сориентироваться на месте.
Отодвинув стену, отделяющую туннель от комнаты, Джейн осторожно заглянула внутрь.
«Scheiße!» - выругалась она про себя. Каспиан был в комнате и снова сидел на кровати, как раньше, но это было полбеды. Вторая беда заключалась в том, что возле кроватки принца стояла та самая дриада, которую оборотень тогда послал успокоить его.
Никто не видел Джейн, и за ней оставалось преимущество в неожиданности. Но если Каспиан снова дернет за свой шнурок, то ее точно убьют на месте. Оставался только один выход – отвлечь их. Джейн осмотрела комнату и заметила, что окно открыто, не смотря на довольно прохладную погоду, а на подоконнике стоит большая ваза.
Она вернулась в туннель и сняла с плеча лук. Стреляла она по-прежнему не очень хорошо, но с близкого расстояния могла точно попасть в цель. Но выстрел требовал от нее не только точности, но и некоторого мастерства, если она не хотела, чтобы ее заметили.
Джейн положила стрелу на тетиву и неслышно отодвинула стену. Ее руки немного тряслись, и она никак не могла прицелиться. Но вдруг она вспомнила, как Эдмунд учил ее стрелять, как твердо, но в тоже время успокаивающе звучал его голос, как он потом погладил ее по волосам.
И внезапно весь страх улетучился. Она уверенно натянула тетиву, прищурилась, выбирая направление, и выстрелила. Стрела громко просвистела в тишине, краем зацепила вазу и улетела в ночь. Ваза покачнулась, упала с подоконника и с громким звоном разбилась. Каспиан подскочил на кровати и дернул за шнурок. Через секунду после этого, Джейн спряталась в туннеле и задвинула за собой стену.
Она немного подождала, прислушиваясь, но толстая стена почти не пропускала звука.
«Недоработка, - подумала она. – Подсматривать можно, а подслушивать – нет. Надо бы сказать Эдмунду». Нечаянная мысль о том, что еще она хотела бы сказать Эдмунду, отозвалась болью в груди, и она скорее отогнала ее. Подождав еще несколько секунд, она глубоко вдохнула и немного приоткрыла стену, оставив небольшую щель, и стала смотреть, что происходит в комнате.
На зов Каспиана прибежал отряд, правда не такой большой, как тогда, когда они поймали ее и Эдмунда. Увидев разбитую вазу, оборотень – предводитель отряда заколдованных, – очень разозлился и начал кричать на Каспиана, за то, что он вызывает его по пустякам. Каспиан продолжал неподвижно стоять, уставившись в стену. Наконец, оборотень решил, что будет лучше, если Каспиан пойдет с ними и не будет лишний раз поднимать панику. Пинками выгнав его за дверь, оборотень подошел к дриаде, грубо схватил ее за руку и потащил за собой. Его маленькие глазки были налиты кровью. Джейн не была уверена, но ей показалось, что он пьян.
Теперь путь был свободен. Джейн быстро выскочила из туннеля, взяла спящего принца на руки, вскочила обратно и задвинула за собой стену.
Через несколько минут она уже была в сокровищнице. Отшельник и Лилиандиль ждали ее, держа в руках факелы. Увидев своего сына, Лилиандиль бросилась к Джейн, всунула факел ей в руку и прижала ребенка к груди. Он проснулся, но не заплакал, и Джейн увидела то, что помнила потом до конца жизни: как мать и ребенка осветило яркое голубоватое сияние, похожее на то, какое рисуют вокруг ликов святых на иконах.
Но Джейн не могла так просто уйти, не попрощавшись с Эдмундом. Пусть он ее не увидит или не узнает, но она хотела посмотреть на него в последний раз.
Попросив отшельника и Лилиандиль немного подождать, Джейн взяла факел и отправилась в туннель. Она предупредила своих спутников, что если через полчаса не вернется, чтобы они отправлялись без нее. Когда она шла к замку, то заметила у берега покинутую лодку, отшельник и королева могли воспользоваться ею.
Джейн вошла в туннель и раскрыла карту. Она без труда нашла прочерченную Эдмундом линию к тронному залу и направилась туда.
Остановившись перед каменной дверью, Джейн на миг затаила дыхание и прислушалась. Но камень, также как и в покоях Каспиана, не пропускал абсолютно никаких звуков. Тогда она осторожно опустила рычаг, чтобы приоткрыть дверь на самую малость, и заглянула в образовавшуюся щель. То, что предстало перед ее глазами, одновременно поразило и ужаснуло ее.
Дверь в стене, за которой пряталась Джейн, находилась в углу зала, скрытая за большой колонной, которая не закрывала обзор, но и не позволяла никому из находившихся в зале заметить шпиона.
На помосте рядом с троном Джадис теперь стоял еще один каменный трон. На нем, уставившись прямо перед собой, сидел Эдмунд. Его лондонская одежда исчезла, теперь он был одет в расшитый камзол, высокие кожаные сапоги и плотные брюки из атласа. На его голове была ледяная корона. Джейн показалось, что она ледяная, потому что она была абсолютно прозрачной, будто сделана из сотни кусочков льда или стекла, и переливалась всеми цветами радуги в свете расставленных по залу свечей. Колдунья восседала рядом с Эдмундом, положа левую руку ему на плечо. В правой она все также держала свой жезл, который в данный момент направила на группу мелких зверюшек, сжавшихся у подножия постамента, на котором стояли оба трона.
- Значит, вы потакали мятежникам, которые хотели свергнуть меня с моего законного престола? – грозно спросила Джадис, обращаясь к зверям.
Звери, тесной толпой сбившиеся в кучку, тряслись от страха только при одном виде Колдуньи, когда же она заговорила, они вообще обезумели от ужаса и кто-то, кажется, это был бельчонок, упал в обморок.
- М-мы…м-мы, - пытался выговорить большой крот, которого вытолкнули вперед. Тут он набрал побольше воздуха и громко произнес. – Мы не боимся тебя, Колдунья! Аслан и король Эдмунд защитят нас!
- Ну, насчет Аслана не знаю, - медленно проговорила Джадис. – А вот королю вы точно не нужны. Правда, милый? – спросила она, обращаясь к Эдмунду, и ласково провела рукой по его лицу. Джейн показалось, что от этого он стал еще бледнее, и она вся затряслась от гнева и ненависти к этой женщине.
Эдмунд перевел свой затуманенный взгляд на Колдунью и медленно кивнул. Джадис торжествующе улыбнулась и взмахнула своим жезлом.
- Да будет на то воля короля! – провозгласила она.
- Нет, ваше величество! – успел вскрикнуть крот, протягивая к Эдмунду лапы, и тут же застыл каменным изваянием. Другие звери попытались удрать, но Колдунья резкими взмахами жезла настигла всех. Одна белка начала карабкаться по каменной колонне, поддерживающей потолок, и когда удар синей молнии поразил ее, то уже каменная фигурка упала и разбилась на мелкие кусочки. Джейн быстро вернулась в туннель и закрыла за собой дверь. Она больше не хотела этого видеть. Смотреть, как ее добрый и справедливый Эдмунд подчиняется жестоким приказам этой ведьмы было выше ее сил. Он был похож на марионетку в ее руках. Из глаз Джейн потекли слезы, но она быстро взяла себя в руки и постаралась успокоиться, пока шла обратно к сокровищнице. Не нужно лишний раз пугать Лилиандиль. Никто не должен знать и никогда не узнает о том, что она только что увидела. Разве только, если сам Аслан спросит ее об этом, то ему, может быть, она расскажет.
Джейн вернулась в сокровищницу к ожидавшим ее друзьям. Чтобы хоть немного взбодриться после увиденного, она оглянулась на статуи, осветив их факелом, и улыбнулась статуе Эдмунда. Возможно, это был обман зрения, вызванный мигающим светом, но ей показалось, что статуя улыбнулась ей в ответ.
***
Они благополучно пересекли сад и прокрались по тропинке, ведущей с утеса к берегу. Добравшись до залива, беглецы нашли покинутую лодку, ранее замеченную Джейн. Они забрались туда и без происшествий перебрались на другой берег.
Зайдя подальше в лес, Джейн оставила своих спутников на небольшой поляне, а сама подстрелила пару диких куропаток и нарвала яблок. Отшельник научил ее, как развести огонь, который почти не давал дыма, и они пожарили мясо. Джейн начала волноваться, что им нечем накормить ребенка, но Лилиандиль успокоила ее, сказав, что принц Рилиан – так звали сына Каспиана, – необычный ребенок и если он находится рядом с матерью, то питается ее теплом и светом. Это длится не долго, когда он вырастет, то станет полностью человеком, но пока связь между матерью и ребенком еще сильна, то он может жить, как звезда. Теперь Лилиандиль постоянно источала свет, и Джейн начала беспокоиться, что из-за этого их могут заметить. Ночевать они забрались поглубже в чащу.
Джейн спросила у отшельника, не будут ли их искать, но тот заверил ее, что, скорее всего, их просто покинули умирать голодной смертью и не скоро обнаружат исчезновение. Ее также интересовало, как скоро хватятся принца Рилиана и почему Колдунья вообще оставила его в живых. Но на этот вопрос, ни отшельник, ни королева не знали ответа.
Уже начало светать, когда Лилиандин и малыш Рилиан, обнявшись, уснули. Джейн не могла заснуть, поэтому сидела у костра, подбрасывая в него сухие ветки. Отшельник сидел рядом и задумчиво смотрел на нее.
- Мне скоро придется вас покинуть, - наконец сказала Джейн. – Я должна идти на север по просьбе Аслана.
- Я помогу тебе отыскать дорогу, - сказал отшельник. – Вот гляди, - Он взял ее карту и принялся чертить углем на обороте. - Отсюда тебе нужно идти на северо-запад, пока ты не придешь к старому замку Белой Колдуньи…
- Я там уже была, - заметила Джейн.
- После того, как увидишь замок, двигайся на восток, пока не наткнешься на селение кваклей.
- Кого? – Джейн удивленно приподняла бровь.
- Кваклей-бродяклей. Это такие существа, немного похожие на лягушек, у них перепонки на руках и ногах. Но в основном они люди, как и мы. От их селения нужно идти в горы, в Эттинсмур – Страну Великанов. Что тебе нужно найти на севере?
- Источник с янтарной водой. Так сказал Аслан. И еще он сказал, что это поможет расколдовать всех нарнийцев и… и Эдмунда.
- Эдмунда? Дитя мое, ты случайно говоришь не о короле Эдмунде, правившим в Нарнии в далекие времена, именуемые Золотым Веком?
- Да, именно о нем, - Джейн печально вздохнула. – Он вернулся в Нарнию вместе со мной из Лондона, и Колдунья заколдовала его и сделала королем своего ужасного королевства.
- Дитя мое, я стар и уже не так быстро соображаю. Не могла бы ты рассказать мне все по порядку?
И Джейн поведала отшельнику всю свою историю, начиная с того, как они с Эдмундом попали в Нарнию, и кончая визитом в Кэр-Паравел и ночным разговором с Асланом.
- Тогда, скорее всего, тебе нужно в Бисм, - сказал отшельник, когда она закончила. – Но я никогда не был там и не знаю, существует ли на самом деле это место. Это подземный город, который находится за Страной Великанов и в котором живут существа, никогда не видевшие дневного света. Поэтому и их никто никогда не видел. Об этом городе ходят страшные легенды, и есть ли в них правда, я не знаю. Но если Аслан послал тебя туда, значит, ты должна идти.
- Это единственный способ все исправить, - снова вздохнула Джейн. – И у меня нет выбора.
- Дитя мое, выбор всегда есть. Разве Аслан не говорил тебе об этом?
- Откуда вы знаете? – удивленно спросила Джейн. – Он говорил это и вам?
- Аслан приснился мне прошлой ночью, дитя мое, и сказал, что ко мне обратится девушка из другого мира и попросит о помощи. Поэтому я и не удивился, когда увидел тебя в подземелье.
Джейн задумалась.
- Простите, отец, а вы случайно не знаете короля Кора? Или Юстаса и Джилл?
- Конечно, я знаю короля Кора. Я когда-то немного помог ему и его друзьям, и он вскоре обрел свою семью и трон.
- Значит, вы один из тех, кого называл мне Аслан! - Джейн обрадовано вскочила. – И значит, я сделала все правильно!
- Да, дитя мое, но это тоже был твой выбор. Если бы ты не спасла нас, ты все равно смогла бы найти дорогу на север, но ты заодно сделала доброе дело – воссоединила ребенка с матерью.
Он ласково посмотрел на Лилиандиль и Рилиана.
- Да, но нужно вернуть ребенку отца, - Джейн снова опустилась на землю. – Вы говорили о Стране Великанов? Они очень злые? – без всякой надежды поинтересовалась она.
- Их почти не осталось, - ответил отшельник. – Король Каспиан смог разбить их армию и подчинить Нарнии еще до того, как отправился в путешествие на Край Света.
Слова о путешествии Каспиана напомнили Джейн ночные рассказы Эдмунда, и ей снова стало грустно. Они еще долго разговаривали, а когда проснулась Лилиандиль, то Джейн принялась собираться в дорогу. Отшельник пообещал ей, что отведет королеву в Орлиндию путем, который знает он один, а потом укроет ее в своей хижине, защищенной сильной магией, где она и принц будут в безопасности.
Джейн поблагодарила отшельника за помощь, поцеловала королеву и принца, и отправилась в путь. Когда она уходила, ей стало немного стыдно, что она ревновала Эдмунда к Лилиандиль. Королева была самой преданной и любящей женщиной, которую встречала Джейн. Когда она шла по лесной тропинке, на глаза ей навернулись слезы. Лилиандиль нашла хотя бы часть своей семьи, а что делать ей? Несколько лет назад потеряв родителей, она думала, что снова нашла свое счастье, когда встретила Эдмунда, но теперь и он стал ей совершенно чужим. Хватит ли ей сил пройти этот путь до конца? Примет ли Эдмунд ее любовь, если ей даже удастся расколдовать его? Аслан сказал, что Эдмунд тоже любит ее. Могла ли она поверить в это? Если даже и не могла, то все равно должна спасти его. Потому что иначе не зачем бороться и жить.
