Глава 5. История одного убийстваГарри валялся в постели, он знал, что надо бы делать домашку, а не бездельничать, но никакого желания не было. Тем более через час должны были начаться Посиделки. Гарри надеялся, что они пройдут так же весело, как на прошлой неделе, когда они болтали обо всем, чтобы лучше узнать друг с другом. Гарри удовлетворенно вздохнул: первая неделя в Хогварсе прошла, конечно, ужасно, но вторая – намного лучше. Его улыбка стала шире, когда он подумал, что одно дело он сделал: ему удалось снова подружиться с Гермионой. Мысленно Гарри вернулся во вторник, день, когда он во второй раз познакомился со своей лучшей подругой в библиотеке, что неудивительно.
***
Войдя в библиотеку, Гарри сразу увидел Гермиону, сидящую в окружении горы книг. Картина была настолько знакомой, что он не удержался от улыбки. Ведомый любопытством – над чем сейчас работает Гермиона - Гарри подошел ближе к ее столу. К его удивлению, на столе были одни справочники по зельям, раскрытые на странице о зелье против фурункулов, что они готовили на первом уроке Зельеварения. Они же закончили с этой темой, нет? Подойдя еще ближе, Гарри услышал, как Гермиона бормочет себе под нос:
- Это было абсолютно правильно сваренное зелье. Я знаю это. Я не могла нигде ошибиться. Он просто придирается.
И Гарри догадался, чем занимается подруга. Она пыталась выяснить, почему Снейп не поставил ей «превосходно» за зелье. Поняв, что это его шанс, Гарри, практически не колеблясь, начал разговор.
- Ты перемешивала слишком быстро, - сказал он, что заставило Гермиону резко развернуться на стуле.
- О чем ты? – нахмурилась она.
Гарри обрадовался - в голосе Гермионы он не услышал ни злости, ни отвращения. Гарри сел на соседний стул и ткнул пальцем в один из справочников.
- На этом этапе ты слишком быстро перемешивала, и крапива растворилась быстрее, чем надо и не смогла должным образом провзаимодействовать с основой. Это распространенная ошибка, и хотя зелье не становится непригодным к использованию, оно теряет часть своей силы, - объяснил Гарри.
Его слова положили начало долгой беседе о зельях и, как надеялся Гарри, их долгой дружбе.
***
Гарри улыбнулся, да, это был хороший день, но четверг прошел еще лучше. В четверг были уроки полетов, а он не летал на метле просто так, для собственного удовольствия, с пятого курса. Полеты - это замечательно. Бедняжка Невилл снова упал, но Гарри все это время развлекал Драко, чтобы тот ничего не заметил и старый инцидент не повторился. Конечно, тогда благодаря произошедшему Гарри был принят в команду ловцом, но сейчас, когда он в одном Доме с Драко, он хотел бы стать им обычным способом, пройдя отборочные испытания. Но полеты на метле были не самой приятной частью урока. Настоящее чудо произошло, когда Мадам Хуч занималась Дином Томасом.
***
Гарри был в воздухе, когда услышал чей-то крик, от которого у него чуть сердце не остановилось: на секунду ему показалось, что он снова на поле боя. Успокоившись, он огляделся и увидел Гермиону, это она кричала. Каким-то образом она соскользнула с метлы и теперь висела, уцепившись обеими руками в хвост метлы. В тот момент Гарри даже не удивился, как ей удалось подняться так высоко в небо, он думал, как помочь ей. Мадам Хуч была слишком далеко, чтобы увидеть Гермиону или услышать ее крики.
- Хватайся за руку, - закричал подруге Гарри, когда поднялся
до ее уровня.
Гермиона так и сделала – схватилась за предложенную руку, отпустив свою метлу. Она посмотрела на Гарри испуганными карими глазами, когда их метла начала крениться. Гарри совершенно забыл, что ему одиннадцать, а значит, ему не под силу удержать Гермиону. Подруга уже начала выскальзывать, когда рядом с ними зависла другая метла.
- Хватайся второй рукой за мою, - скомандовал Драко Гермионе, и та без вопросов послушалась.
Так они и приземлились. Отсюда началась самая необычная и удивительная дружба Гермионы Грейнджер, магглорожденной волшебницы, и Драко Малфоя, наследника чистокровного рода.
***
- Эй, Гарри, ты идешь?
Гарри с удивлением уставился на Теодора, стоящего в дверях спальни:
- Что, уже пора? – спросил он, поражаясь, как быстро пролетел час.
Теодор закивал, и Гарри поднялся, чтобы вместе идти в комнату для Посиделок. В комнате Гарри устроился на том же месте, где сидел в прошлый раз. Он заметил, что и другие поступили так же. Гарри усмехнулся: все это чем-то напомнило ему уроки зелий. Когда все расселись, Снейп взял слово:
- Рад вас всех снова видеть. Прежде чем мы начнем наши Посиделки, я хотел бы немного рассказать вам об этой комнате. Поскольку говорить мы здесь будем о весьма личных вещах, я хотел бы заверить вас всех, что дальше этой комнаты ваши слова не уйдут. Чары, наложенные на комнату, не позволят вам обсуждать услышанное где-либо еще, только здесь.
Гарри начал испытывать легкое чувство беспокойства, его терзали сомнения, что сегодняшняя встреча будет не такой веселой, как прошлая. Бегло осмотрев комнату, Гарри заметил, что в этот раз эльфы приготовили для каждого его самые любимые сласти и напитки. Определенно, здесь был какой-то подвох, и следующие слова Снейпа подтвердили его подозрения:
- Чтобы мы все могли доверять друг другу и могли вести откровенный разговор, на комнату наложены Чары Правды.
Великий Мерлин, как же он благодарен Гермионе за ее меры предосторожности: несмотря ни на какие чары он не сможет ничего рассказать о будущем. Хотя, кроме этого, существовало множество тем, на которые Гарри не хотел бы распространяться.
- Но чары не заставят вас говорить правду, они просто не дадут вам соврать. Если, то, что вы захотите сказать, ложь, вы просто не сможете произнести ни звука, - продолжил объяснять Снейп.
Что же, от его слов у Гарри отлегло от сердца, но не сказать, что бы сильно.
- Профессор, - обратилась к Снейпу Дафна, но потом смешалась, растеряв всю свою храбрость.
- Здесь я Северус, - напомнил Снейп, подбадривая ее.
- Да, эмн, Северус, зачем нам нужны эти чары? – смущаясь, спросила Дафна.
- Они нужны нам, потому что сегодня мы будем разговаривать на очень личную тему. Мы обсудим наши худшие воспоминания.
Слова Снейпа выбили Гарри из равновесия, он не хотел снова переживать смерть родителей, но знал, что чары не перехитрить. Снейп точно не позволит уйти от разговора.
- Пожалуйста, - продолжил Снейп, - Я понимаю, что это трудно, поэтому начну первым. Мое самое тяжелое воспоминание связано со временем, когда я был Пожирателем Смерти. Когда я был моложе, я был глуп и верил в ложь, которую мне вещал Темный Лорд, поэтому я присоединился к нему. Прошло время, прежде чем я во всем разобрался и понял, что он обманывал меня. Не стоит и говорить, то, что вытворяли Пожиратели Смерти, было куда больше, чем неблаговидные поступки. Когда я все понял, я пошел к Альбусу Дамблдору и стал его шпионом в стане Темного Лорда. Но, как я уже сказал, мое самое худшее воспоминание относится к тому периоду моей жизни, когда я верил лжи Темного Лорда. Одной из моих задач, как Пожирателя, - сбор информации. Однажды я узнал одну вещь, благодаря которой, как мне казалось, я стану самым доверенным лицом Лорда, и мне достанутся все лавры. Я все ему рассказал. Последствия не мог предсказать ни я, ни кто-либо еще. Лорд задумал убить одну семью, в которой был один из самых дорогих мне людей. Мы потеряли контакты еще до того, как я стал Пожирателем, но я до сих пор считал ее другом. Темный Лорд убил ее, и ее смерть - моя вина, потому что именно я принес Лорду те сведения.
Гарри сидел ни жив ни мертв. Он знал, что Снейп по роду занятий видел и участвовал в вещах намного ужаснее, но он также понимал, почему воспоминание о смерти друга, в которой сыграл не последнюю роль, намного тяжелее. Гарри был рад, когда Снейп обратился к Миллисент и попросил рассказать ее худшее воспоминание, это позволило Гарри переключить свое внимание и сфокусироваться на истории Милли. Она рассказала про дядю, убившего ее кошку. Гарри решил, что ее дядя либо был Пожирателем Смерти, либо полный ублюдок, что, в принципе, одно другому не мешало. Трейси и Дафна имели относительно более мягкие тяжелые воспоминания: обе потерялись. Гарри подумал, что они счастливицы, раз ничего более страшного с ними не случалось. И им по-настоящему повезет, если их самые тяжелые воспоминания таковыми и останутся.
Следующим был Драко. Гарри насмешливо подумал, что Драко расскажет о том, как ему в чем-то отказали и чего-то не купили. Но посмотрев на него и увидев, что тот весь дрожит и почти белый от воспоминаний, Гарри вспомнил, что Драко – сын Люциуса Малфоя, ярого Пожирателя Смерти. Может, жизнь Драко не была такой расчудесной, как казалась.
- Мне было пять, у нас были гости. За ужином я случайно разбил бокал. Я знал, что меня накажут, - начал Драко. - Когда гости ушли, мать стала на меня кричать, она так злилась, просто рассвирепела. Я пытался сказать, что я ненарочно, что я сожалею, но она не слушала. Папа хотел мне помочь, но она взяла палочку и наложила на него Круциатус, а потом на меня тоже. В первый раз. Это было больно. Так больно. Но это не самое ужасное, самое ужасное, что папа пострадал из-за меня, потому что я разбил бокал. Я знал, что нельзя ничего ломать и разбивать, но сделал это.
Когда Драко закончил, никто не произнес ни слова. Кто знал, что Нарцисса Малфой, которую Гарри считал испорченной, но все-таки нормальной, была такой же свихнувшейся психопаткой, как Беллатрикс. Кто знал, что Люциус Малфой достаточно порядочен, чтобы заступиться за сына. Тем временем Драко обхватил сам себя руками. Гарри хотел бы ему что-нибудь сказать, но не знал что. К счастью знал Снейп.
- Драко, знай, что твой отец любит тебя, и именно поэтому он пытался помочь тебе. Понимаю, ты думаешь, что во всем виноват, но я считаю, что, если ты спросишь у своего отца, он ответит, ты ни в чем не виноват, - произнес Снейп.
- Я знаю, он так и сказал. После наказаний папа всегда заботится обо мне: он сажает меня на колени, и мы вместе едим шоколад в его кабинете. Так замечательно. Еще мы сидим и едим шоколад, когда мать уходит из дома, - добавил Драко с грустной улыбкой.
Вот почему он назвал своей любимой сладостью этот шоколад, подумал Гарри. Теперь его очередь. Чары не смогут добраться до его воспоминаний из будущего, ему надо только определиться, какое событие, произошедшее за одиннадцать лет его жизни, оставило наиболее тяжелый след. Долго думать и не придется, Гарри с легкостью может определить нужное воспоминание.
- Гарри, пожалуйста, - сказал Снейп.
Гарри открыл рот, чтобы рассказать о ночи, когда погибли его родители, но не смог издать ни звука. Глубоко вздохнув и напомнив себе, что все будут хорошо, он попробовал снова – безрезультатно.
- Не пытайся обмануть чары, Гарри, - на удивление спокойно заметил Снейп, - это не сработает.
Гари был сбит с толку, он не понимал, почему чары не давали ему рассказать о смерти родителей, его самом плохом воспоминании.
- Но я не понимаю, это мое наихудшее воспоминание, и я не знаю, что может быть еще хуже, чем это, - ответил он.
- О чем ты хотел нам рассказать? - спросил Снейп.
- Что помню, как убили моих родителей.
Его одноклассники задохнулись от удивления.
- Ты помнишь это? – спокойно уточнил Снейп.
Гарри кивнул.
- Подумай секундочку, возможно, ты знаешь, почему чары не считают это воспоминание худшим, - сказал Снейп.
Гарри уставился на носки кроссовок, размышляя над словами профессора. Внезапно к нему пришло понимание, Гарри поднял голову и посмотрел прямо в глаза Снейпу:
- Я убил человека.
- Расскажи нам, что случилось, Гарри, - Снейп говорил тихо, а одноклассники, казалось, не дышали.
- Когда мне было шесть, у нас появился новый учитель, мистер Бредбери. Очень хороший учитель, он всегда меня спрашивал и хвалил за ответы. Потом мы стали с ним разговаривать на переменах. И еще он начал расспрашивать меня о моих синяках, которые он замечал, и о моей одежде и вещах. Поначалу я не доверял ему и ничего не говорил, но как-то рассказал ему всю правду. Хотя дядя Вернон всегда говорил, что я пожалею, если кому-то станет известна правда.
- Продолжай, пожалуйста, - попросил Снейп, когда Гарри замолчал.
- Через несколько дней после этого у нас появился новая учительница. Она не говорила, что случилось с мистером Бредбери, по школе ходили разные слухи. В конце концов, мы выяснили, что его арестовали за сексуальное домогательство к Дадли, моему кузену. А дома дядя Вернон избил меня и запер в чулане, он сказал, я идиот, что все рассказал учителю, и сам во всем виноват. А потом стало известно, что мистер Бредбери повесился в своей камере. Если бы я держал язык за зубами, он был жив.
Гарри подтянул колени к груди и заплакал. Он не мог поверить, что забыл мистера Бредбери после всего, что с ним сделал. Он дернулся и поднял взгляд, почувствовав чью-то руку на коленке. Перед ним на корточках сидел Снейп.
- Гарри, послушай внимательно, что я скажу. Ты не виноват, слышишь? Твои дядя и тетя - да, но ты – нет. Ты не делал ничего неправильного, верно? – обратился к нему Снейп.
Гарри закивал, вытирая слезы.
- Гарри, словами, пожалуйста, - попросил Снейп.
Гарри открыл рот, но ничего не произошло. Да и не могло произойти, Гарри знал, что виноват. На его счастье, Снейп, кажется, решил пока оставить его в покое: он со вздохом вернулся на свое кресло и продолжил встречу.
Вторая половина Посиделок была такой же тяжелой, как первая. У Винсента и Грегори были относительно нормальные самые плохие вспоминания. А вот Блейз, когда ему было четыре, видел, как его мать убила отца. Теодор рассказал, что чуть не умер, когда изрезал слишком сильно себе запястья, ему тогда исполнилось семь. Теодор признался Снейпу, что до сих пор режет себя. Взгляд профессора обещал, что им предстоит долгий разговор в частном порядке. Самым плохим воспоминанием Пенси был момент, когда родители сказали ей о брачном контракте. Они подписали брачный контракт, и по нему сразу после окончания Хогвартса Пенси должна выйти замуж за пятидесятипятилетнего мага, то есть ему сейчас пятьдесят пять, а тогда будет шестьдесят два. Родители сказали ей, что она слишком глупа и уродлива, чтобы найти мужа без их помощи.
По мнению Гарри, Посиделки стали паршивым окончанием такой хорошей недели.
***
Видно последние Посиделки задали тон следующей неделе – неделя оказалась весьма беспокойной. Гарри обращался к Хагриду в поисках информации о Мародерах - тот вообще не стал их упоминать. Профессор Спаут сказала только, что по ее предмету родители звезд с неба не хватали и, кажется, были сильно влюблены друг в друга, а дальше переключилась на недавно купленные ею саженцы. Профессор Флитфик помог чуть больше, он рассказал Гарри, что его мать хотела получить степень Мастера чар, но война разрушила ее планы. Спрашивать Дамблдора, Биннса или Филча было бессмысленно, так же, как Помфри и Пинс.
Выходило, что в конце недели Гарри был там же, где и в начале – получить нужную информацию не удалось - похоже, он увидит Сириуса только на третьем курсе. В пятницу вечером, уже лежа в постели, Гарри вдруг вспомнил о Снейпе, тот же учился вместе с его родителями. Уж Снейп точно знал о Мародерах, они постоянно его доставали. Завтра утром он пойдет и спросит Снейпа о родителях, тем более у профессора завтра приемные часы. Не то что бы Гарри надеялся получить ответы, учитывая отношение Снейпа к семейству Поттер, но попробовать стоило.
Субботним утром Гарри стучался в кабинет Снейпа.
- А, Гарри, проходи, - сказал Снейп и провел его в маленькую, но уютную комнату за неприметной дверью.
В комнате вокруг низкого столика стояло несколько удобных стульев. Снейп указал на один из них Гарри, а сам сел напротив. Гарри с любопытством оглядел помещение. Неудивительно, что слизеринцы с охотой шли сюда побеседовать со Снейпам. Это тебе не разговаривать в его кабинете в компании со всякими жуткими тварями в банках.
- О чем ты хотел поговорить со мной Гарри?
Гарри приготовил целую речь о том, как мало он знает о родителях и как надеется, что Снейп ему поможет узнать больше, поскольку тот учился в Хогвартсе вместе с ними, и так далее. Гарри произнес свою речь утром перед зеркалом несколько раз, чтобы быть убедительным, чтобы Снейп не пришел в ярость сразу и не отказался разговаривать. Снейп был его последней надеждой. И вот он сидел перед профессором и не помнил ничего из своей речи, все правильные слова выветрились из его головы, и он просто выпалил свой вопрос:
- Вы можете рассказать мне о моих родителях?
