Глава 5В сарае старом он притих
Кусочек хлеба откусил
И сам не рад что грейнджеренко
Кота носил
(Алонси)
- Черт бы тебя взял! – понеслось утром над Волшебными Вуйками. Драсько сел на кровати и посмотрел на осколки, что остались от кувшина. – Медом тебе тут намазано, что ли?
Пушистый рыжий кот – виновник раннего и слишком болезненного подъема – ловко спрятался под кровать, только хвост мелькнул.
- Что, думал, от меня можно спрятаться? – Драсько свесился вниз и начал шарить рукой под кроватью. Оттуда послышалось шипение, а потом руку словно обожгло.
- Чертов кот, - прошипел Драсько, качая истерзанную руку. – Ну и сиди здесь, черти бы тебя взяли.
Он взял со стола волшебную палочку и установил над кроватью магический барьер. Из-под кровати донеслось отчаянное мяуканье, но Драсько был неумолим. Где-то орали петухи и брехали собаки. На столе обнаружился завтрак, за который Драсько уселся с совсем плохим настроением.
- И не говори, что пошел сюда самовольно, - пробормотал он в ответ на очередное отчаянное «мяу». – Тебя Грейнджеренко подговорила. Или Сирко. Точно, Сирко. Он решил любым способом разнести мне голову, и всю посуду в Фирасевой хате в придачу. Ничего, я тоже себе не рогуль какой-то там. Я Малфюк, чтоб тебя за хвост.
После завтрака – Драсько неожиданно полюбил мед с орехами – пришло время строить коварные планы. С коварными планами у Драська все было прекрасно – пока они оставались планами. По части воплощения пока что было не очень, но он над этим работал. В голове его крутились идеи – одна лучше другой, а в пальцах дрожала от нетерпения волшебная палочка. По лицу Драська блуждала легкая улыбка, что могло свидетельствовать лишь об одном – Сирко скоро должен был наступить каюк.
На тропу войны Драсько вышел ближе к обеду. Живоглот порвал именно ту руку, на которой чернела метка, поэтому повязка служила и конспирацией, и, собственно, повязкой. Он направлялся к центру деревни, где, по его логике, можно было встретить Сирка.
Проходя мимо школы, Драсько невольно замер, прислушиваясь к голосу Грейнджеренко, который доносился сквозь приоткрытую занавеску. Он улыбался, глядя на детей, которые слушают свою учительницу, раскрыв рты. С этим Драсько спорить не мог: заинтересовать Грейнджеренко умела.
В кустах неподалеку послышался какой-то шорох, и Драсько повел палочкой. Заклятие, произносимое шепотом, отрезало ветку дерева, небольшую, но нелегкую, и она свалилась вниз.
- Уйо, - простонали из-за куста, и на свет Божий появился Сирко. Он поозирался немного, после чего все-таки заметил Драська и хищно усмехнулся. – А ты здесь что делаешь?
- А твое ли это дело, Сирко? Сам чего засел в кустах? Прячешься?
- А может и прячусь, и не от тебя, - прорычал Сирко, подходя ближе.
Драську пришло на ум заклятье, и он незамедлительно его применил. Сирко, который уже направлялся к нему, внезапно дернулся в сторону и врезался в несчастную ель, которой минуту назад отрезали ветку.
- Заносит, Сирко? – любезно улыбнулся Драсько.
- Сейчас тебя так занесет, не посмотрю, что Фирась - твой дядя. Я предупреждал, что убью, если подойдешь к учительнице? Предупреждал. Ну так извините, Сирко слов на ветер не бросает.
Заклятье-подножка, особенно невербальное, хорошо давалось Драську еще со школьных времен.
- Ой, Сирко, и тебя самого бросает, - притворно ласково речи Драсько, глядя на противника, растянувшегося на всю тропинку. – Что, тяжелая ночь была?
- Да я тебя сейчас! – прорычал Сирко, поднимаясь на ноги, но Драсько был проворнее. Заклятие склеило его ноги вместе, и Сирко вновь упал после первой же попытки сделать хотя бы шаг.
- Вот я тебе, - крикнул Сирко, пытаясь подняться, и Драсько уже был далеко. Он не позорно бежал, нет, он бросил противника на произвол судьбы. Не мог же он добивать несчастного запрещенными чарами, еще и прямо перед носом у Грейнджеренко.
Драсько остановился только когда услышал свое имя, сказанное незнакомым голосом.
- Драсько? – Марыся и Орыся сидели на скамейке возле Марысиного двора и лузгали семечки. – Ты же Драсько, так?
- Да, очаровательные дамы, - он улыбнулся и выпрямился.
- А что, Драсько, правду говорят, что ты вчера с Сирком сцепился?
- И кто же это говорит? – он наклонил голову. – Если говорит пани Грейнджеренко, то можете быть уверены, так все и было. Она, знаете, врать не обучена.
- Вот видишь, Марыська, - Орыся назидательно подняла палец, - какая любовь, я же тебе говорила. С самим Сирком за Гермиэльку нашу дрался.
- Барышня, не выдумывайте, какая любовь? – отмахнулся Драсько. – Это вам Грейнджеренко сказала?
- У нас, пан Драсько, на такое нюх, - гордо и в один голос ответили Марыська и Орыська.
Драсько сделал неуверенный шаг назад.
- Пан Драсько, а вы давно знакомы? – Орыська встала.
- Гермиэлька говорила, что почти с детства, - Марыська подалась вперед.
- Ну, со школы, - Драсько сделал еще два шага назад.
- Так вы в школе еще так влюбились? – Марыська подошла к Драську, чуть ли не
дырявя его взглядом.
- Да не влюбился никто, - отмахнулся Драсько и уверенным шагом направился домой.
- Ага, не влюбился, - Орыська, подпрыгивая, шла справа, иногда забегая вперед. – Мы ей вчера такое рассказывали, а она будто и не слышала.
- Ага, - пискнула слева Марыська, - говоришь ей, говоришь, а она где-то в облаках летает. Это все из-за вас, пан Драсько.
- И из-за вашей любви.
- Нет. Никакой. Любви, - рявкнул Драсько, заскочил в хату и хлопнул дверью.
- Не говорите, что нет, - донеслось из-под окна. – С Сирко подрались, сидели у нее вечером, даже уходить не хотели.
Драсько уселся за стол и сжал голову руками.
- Отцепитесь от меня! – крикнул он, и кот так и сидевший под кроватью, тоже заорал.
- О, и кот ее у вас. Пан Драсько, ну расскажите.
Драсько молча схватил кремзлик со стола и принялся жевать его с такой злостью, словно этот несчастный кусок булки был во всем виноват.
- Пан Драсько, - девушки под дверью уже чуть не плакали, - пан Драсько, ну когда свадьба?
- Так он здесь? – с улицы донесся голос Сирка.
- Нет, его здесь нет, - хором заверещали Марыська и Орыська.
По двери что-то глухо стукнуло, и Драсько вздрогнул.
- Марыська, беги быстро в школу, скажи Гермиэльке, что Сирко Драська совсем убивать пришел, - завизжала Орыська.
- Нет, это ты беги. Я здесь постою, Сирка подержу, а ты беги, - завизжала Марыська.
Кот под кроватью завкричал просто так.
- Открывай, рогуль, а то снесу хату, - рычал Сирко, ударяя кулаками в бедные двери.
Драсько выглянул в окно, пытаясь понять, достанет он заклятием до Сирка, или не достанет. Получалось, что не достанет. Дверь опасно скрипнула, и в голове мелькнуло: «Фирась мне голову оторвет».
- Выходи, кому говорю! – Сирко стукнул по двери, и с полки упал кувшин – тот самый, который утром сбросил Живоглот и который Драську пришлось чинить чарами.
- А что я, собственно, теряю? – Драсько поднял руку с палочкой и бросил короткий взгляд на Живоглота, выглядывавшего из-под кровати. – Выйду – убьет Сирко. Не выйду – убьет Фирась, потому Сирко разнесет хату. Выходить или не выходить – вот в чем вопрос.
Кот коротко мяукнул, вероятно, выражая свою позицию по вопросу, но Драсько не то чтобы понимал кошачий язык. Сжав палочку в руке, он глубоко вдохнул и открыл дверь.
Первый удар пришелся в нос Драська. Странно, но он выстоял, лишь немного качнулся. Ответом стали режущие чары – у Сирка через рубашку и грудь пролегла длинная глубокая царапина. Он посмотрел на нее удивленно и махнул кулаком еще раз. Драсько ловко отскочил и взмахнул палочкой, вновь склеивая противнику ноги. Сирко упал, но ругаться не стал, лишь глухо зарычал, скручиваясь в узел. Через мгновение на Драська уже бросился огромный серый пес. Драсько чуть в обморок не упал – он, конечно, знал об анимагии, но чтобы вот так, без палочки превратиться в животное. Пес сбил с ног удивленного Драська и щелкнул челюстями у него перед носом.
С улицы донеслись девичьи крики, и пес снова перекинулся в человека. Теперь Драська к земле прижимала коренастая туша Сирка.
- Драсько! Сирко! А ну прекратите! – завизжала Грейнджеренко. Марыська и Орыська попадали там где стояли. Еще бы, худенького, слабенького Драська прижимал к земле огромный Сирко. В ту самую минуту, когда девушки остановились возле забора, кулак Сирка ударил Драська в висок.
- А ну оставь его!
- А я что? – промямлил Сирко, поднимаясь на ноги. – Он первый начал. Ветку на меня сбросил. Ноги склеил. Поцарапал.
- Малфюк? – Грейнджеренко скрестила руки и строго посмотрела на Драська.
- Он еще вчера начал, - промямлил Драсько, так и лежа на земле.
- И черт бы вас обоих взял! У меня школьники умнее вас, - неожиданно крикнула Гермиэля. Драську вновь захотелось провалиться куда-нибудь поглубже, а Сирко весь сник. – Чтобы я этого больше не видела, поняли?
- Поняли, - пробормотали Драсько и Сирко в один голос.
- Никого из вас видеть не хочу, - она резко повернулась к калитке. – Никого.
Марыська и Орыська удивленно смотрели вслед Гермиэле, которая чуть ли не бегом возвращалась в школу.
- Это все из-за тебя, - пробормотал Драсько.
- Из-за тебя, - ответил Сирко.
- Господи, два дурака, ей-богу’, - Марыська встала между ними. – Какая, к черту, разница, кто начал, если теперь вы оба виноваты.
- Марыся, чего на дураков время тратить, - Орыська дернула подругу за рукав, и обе ушли с Малфюкового двора.
- И что будем делать? – Сирко хрустнул пальцами.
- Что делать, что делать, - Драсько вздохнул. – Завершать то, с чего все началось. И наше счастье, что дядька в лесу.
- Что ты хочешь сказать?
- У меня есть план, - заговорщически улыбнулся Драсько. – А дальше, пусть сама выбирает, кто лучше.
Как только ночь опустилась на Волшебные Вуйки, со двора Малфюка получилось две черных фигуры с лопатами. Куда лежал их путь – неизвестно.
