Глава 5Ноябрь—январь 1999—2000 год. Кембридж.
Погода в Кембридже вконец испортилась: дожди шли беспрерывно, иногда превращаясь в мокрый снег. Что такое отопительный сезон здесь явно не знали. Панси, замотавшись в широкий вязанный шарф, пыталась отогреть промерзшие пальцы. Теодор, как самый мерзляк, уже трижды подходил в конторку Брайна, однако комендант, разводил руками и говорил, что приказа начать топить в кампусе с ректората не поступало.
— Апчхи! — чихнул Поттер, шмыгнул носом, и сжал в пальцах перо. Финниган, с которым сидел на парах брюнет, пожелал ему не хворать.
— Да чтоб их в жопу к Волдеморту, в Хогвартсе такого дубака в принципе не допускали! — заворчал Шеймус и, с грациозностью обезьяны, воспользовался носовым платком.
— Ну так, Хогвартс единственный на всю Англию, Ирландию и Уэльс и ему туча лет, а отделению в Кембридже лет пятьдесят. Меня больше бесит, что здесь нельзя наложить банальное согревающее, -пропыхтела Панси, даже не волнуясь, что ее услышит профессор Робертс, который старательно читал лекцию. — фонит у них видите ли!
Поттер не сдержался и улыбнулся, и девушке стало так спокойно на душе. Первое время она испытывала жуткую неловкость перед бывшим гриффиндорцем. Каждый раз встречаясь с ним в дортуаре, на парах в колледже, она ждала негатива по отношению к себе. Однако Гарри Поттер лишь пожимал плечами, широкими и крепкими, как приметила Панси, и как-то хитровато улыбался. Впрочем подвоха за его улыбкой не оказалось. Нелепый очкарик с зелеными глазами и дурацким, нисколько его не портящим шрамом, оказался простым донельзя. Не нес за пазухой тяжелого камня обиды и не держал в шкафу скелетов. Да и к тому же оказался не таким тупым, как она думала, учась в школе. Поттер по всем предметам шел на уверенное «Выше Всех Похвал» и лишь Магическое право было «Дозволительно».
Панси с трудом свыклась с новой шкалой отметок, кончились детские «Тролли» и «Выше ожидаемого». И, как оказалось, их не хватало больше всего. Девушка лениво бросила взгляд на доску, и мимоходом осмотрела одногруппников. Их было тридцать пять человек, из которых двенадцать девушек. В основном эмигрантки с Материка, две девушки из Австралии. Также были три выпускницы из Хогвартса, но двумя выпусками старше. Джонсон, гриффиндорка, если Панси не путает, была капитаном команды Гриффиндора по квиддичу. С ней Гарри Поттер особенно дружелюбен. Другие девушки выпускницы с Хаффлпафа. Если с Поттером дружны почти все девчонки, то с ней почтительно вежливы. И не потому что она скандальная личность, а потому что выпускников Слизерина здесь лет двадцать точно не было. Об этом сообщил в первый день ректор Стоккуорт. Почтил самолично явившись на пары по Продвинутой Защите. К счастью помидоров в нее не полетело, но ребят насторожило. Кроме Анджелины. Она, к удивлению, добродушно приняла слизеринку. Панси была благодарна за то, что топор школьной войны не был выкопан. А вся холодность других одногруппниц была списана на то, что она слишком аристократка и, без ложной скромности, была самой красивой. Все парни подбивали клинья к Паркинсон, и ей это льстило. Кто-то таскал за нее портфель, кто-то уступал лучшее место в аудитории, Финниган даже делал попытку ее проводить. Но только не Поттер. Его взгляд был устремлен только на рыжую Уизли. Которая ошивалась в тренировочном лагере с Тори. Причину раздражительного отношения, Панси понять не могла.
Может потому что, последнее время после писем Уизлетты, Гарри Поттер словно отстранялся ото всех? Даже от Грейнджер. Но спустя день-два, становился прежним, безмятежным, обоятельным студентом. Наблюдать за Мальчиком-Который-Победил стало ее привычкой.
Как ни странно, тем же вечером камины начали отапливаться.
***
Была уже середина ноября, а на дружелюбный контакт Падма так и не шла. Индианка редко бывала в дортуаре, все чаще находилась в очень маленькой компании студенток Невыразимиц. Паркинсон полагала, что после зимней сессии Патил сменит комнату. Гермионе становилось не по себе. Она привыкла к дружелюбной обстановке в гриффиндорской башне, однако школа была позади. А ее соседки… Лаванда погибла, а Парвати находилась в Мунго. Все было совсем не так, как она планировала. Чего только стоит ее дружба с чистокровной Панси Паркинсон! Сказал бы кто Гермиона об этом год назад, девушка бы рассмеялась им в лицо. А сейчас, сейчас было все иначе. Панси хоть и была той еще дамочкой, но дружбой с Грейнджер она дорожила. Выпускница Гриффиндора правда так и не могла понять, то ли из меркантильного расчета, то ли оттого, что выхода иного не было. Гермионе очень хотелось, чтобы Панси дружила с ней просто так, просто потому, что Гермиона отлично варит какао и умеет слушать.
С одногруппниками было сложно. Не от того, что одним из них был Малфой. А потому что, она не изменилась. Всегда подготовлена больше необходимого, всегда задает «слишком много вопросов», не стесняется орудовать своим талантом к обучаемости. Все тот же книжный червь и зазнайка Грейнджер. И это бесило не только сокурсников, но и некоторых преподавателей. А Гермиона просто не умела быть другой. Война конечно наложила на нее свой отпечаток и ее дотошность начала выходить за рамки обычного, но она хотя бы перестала хвататься за палочку, когда раздаются громкие звуки. Девушка по белому завидовала лучшему другу. Он все меньше походил на того нервного мальчишку, ожидающего смертельного проклятья в спину. А она все вздрагивала, стоит двери закрыться чуть громче, или увидеть женщину с черными кудрями, как у Лейстрендж. Хоть на Малфоя начала адекватно реагировать и на том спасибо.
С последним, на удивление, было легко. Он сначала предложил ей свою кандидатуру в качестве напарника по практическим занятиям, а потом стал соседом по парте. Он, конечно, подтрунивал над ее стремлением быть лучшей в группе, называл ее гриффиндорской выскочкой, причем идеально копировал нотки покойного Северуса Снейпа. И Гермионе не становилось обидно, вместо этого на сердце удивительно теплело.
Изучая на досуге толстенный талмуд «Зельеварение с курсом в фармакалогию простецов», девушка старательно выписывала как заданные на дом рецепты, так и мимоходом диктовала просто интересные рецепты прытко пишущему перу. Отличный подарок от Гарри на день рождения. Сей волшебный агрегат был родственником пера-демагога Риты Скиттер, только вот перышко Гермионы не завиралось и не писало лишнего.
В дортуаре кроме нее находился Теодор Нотт. Он, как и она, трудился над эссе по трансфигурации. Парень был занятный, никогда не вступал в конфликты в прошлом, да и сейчас продолжал мирно сосуществовать, как с ней, так и с Гарри. Теодор не был исключением среди своих однокурсников и никому толком ничего не рассказывал, чему конкретному их обучают. Периодически Гермиона видела в его руках стандартные учебники, но что-то подсказывало ей, что все это для отвода глаз. Гарри однажды перепутал свой учебник по Чарам с книгой Нотта и попал впросак на паре, обнаружив, что не может прочитать содержимое. Теодор тогда долго ржал, как самый натуральный конь. Так что, студент-невыразимец вполне мог делать вовсе и не трансфигурацию.
— Ты что-то хотела? — Тео заметил, что девушка за ним наблюдает, отложил перо и переключил все свое внимание на Гермиону.
— Что? Ой, нет, прости! Я просто задумалась, — смутилась она и тут же вернулась к учебнику, пергаментам и перьям.
— Что делаешь в субботу вечером? — вдруг спросил Нотт, оперевшись спиной о спинку стула.
— Да ничего нового. Повторю пройденный материал, сходим с Панси на Торговую Площадь, может с Гарри в кино выберемся…
— А Уизли?
— Джинни на тренировках, она вообще не может выбраться…
— Да я о Рональде Уизли, — Теодор как-то странно посмотрел на девушку и ей стало крайне неловко.
Вот дура, она настолько прекратила связывать мысленно себя и Рона, что даже не сразу поняла, что Нотт имел ввиду его. Щеки заалели, она попыталась отвести взгляд. Врать окружающим становилось все сложнее. Особенно тогда, когда Рон начал ухаживать за сестренкой Флёр. Что сказать, бывший парень сдержал слово, и о его вспыхнувшей страсти не знал никто кроме бывшей девушки и лучшей подруги в одном лице. Габриель была очень удобна в этом плане. Жила за Ла-Маншем, доучивалась в Шармбатоне. И ни одна газетенка их не связывала. Одно удивляло Гермиону, как вообще они пересеклись? Может, когда Рон навещал Билла и Флер? Впрочем Гермиону это не касалось. Лишь бы он был счастлив.
— У Рона инвентаризация… — пролепетала она в ответ Нотту.
— Ну тогда он не будет против, если я составлю вам компанию? Никогда не был в магловском кино. Хоть и наслышан, — Теодор улыбнулся одними уголками, и при этом его совсем непримечательное лицо стало таким симпатичным. Гермиона, склонив голову на бок, совсем как сычик Гарри, кивнула.
— Это будет здорово. Тебе понравится.
— Вот и отлично!
***
Субботним утром Гарри ходил какой-то возбужденный. Он то и дело взлохмачивал волосы, чесал переносицу. В руках он сжимал пергамент. По слабо уловимому сладковатому запаху, Гермиона догадалась, что это было письмо от Джинни. Лучший друг вдруг замер у окна, пожевал губу. И снова взъерошил и без того растрепанные волосы.
— Гарри? Что написала Джинни? — Грейнджер подошла к нему, обняла со спины.
Панси как раз вернулась с библиотеки, и расставив учебники в общий шкаф, навострила уши и старалась слиться с окружающим. Было видно невооруженным взглядом, что Мальчик-Который-Выжил дважды, вот-вот разразиться откровениями.
— Она назначила встречу через две недели. На четырнадцатое декабря. — наконец выдохнул он, Грейнджер расслабилась.
— Это же прекрасно! Вы с июля не виделись. Встретьтесь как раз перед рождеством…
— Я сделаю ей предложение. А накануне Рождества мы сделаем помолвку, — Гарри посмотрел на Гермиону, его глаза светились таким неподдельным счастьем. Гермиона одобрительно похлопала его по плечу, а вот Панси разозлилась. Ей захотелось, чтобы его очки разлетелись на осколки. Поймав себя на таких странно-агрессивных желаниях, девушка едва не вскрикнула.
— Она согласилась? Ты уже просил благословения у мистера Уизли? А Рон знает? — из Грейнджер так и сыпались вопросы, Панси все больше раздражалась.
— Они согласятся. Так что, я сегодня не смогу пойти с тобой в кино. Надо кое-что сделать в Лондоне, — Гарри, мать его, Поттер виновато улыбнулся подруге, потом посмотрел на Панси, которая, забывшись, пялилась прямо на него. — Панс, составишь Гермионе компанию? Мы билеты взяли, будет жалко, если пропадет.
— Она пойдет! — из камина вывалились Теодор и Малфой. Они с утра куда-то запропастились, как оказалось, мальчишки ходили по инстанциям, чтобы подключить камин к Сети.
— Куда пойдет? — Малфой щурился на яркий свет и пытался смахнуть с волос пыль и пепел.
— В кинотеатр, — начала мямлить Грейнджер, и Панси совсем разнервничалась.
— Куда?
— Мерлин, если не хочешь, мы сходим вдвоем! — Теодор стянул с себя мантию, критично осмотрев, воспользовался палочкой, чтобы изменить крой. Трансфигурировав мантию в стильное магловское пальто, он повесил его на стул. — Во сколько мы погрузимся в магловские чудеса?
Гарри с улыбкой наблюдал, за реакцией на лицах Паркинсон и Малфоя. Нотт еще в пятницу перед сном интересовался у него, может ли он пойти с ними, Малфой в это время дрых без задних ног и видел наверное десятый сон.
— Вы идете к маглам? — выдавил из себя Драко. Он неверяще смотрел на Нотта.
— У тебя с этим какие-то проблемы? — с насмешкой поинтересовался Теодор, Грейнджер начала улыбаться, а Поттер откровенно ржать.
— Мы пойдем. Надо же развиваться! — Панси часто слышала в школе о чудесах маглов, и ей было очень любопытно посмотреть, но родители были резко против. А раз Нотт идет, почему бы и нет? Она подошла к зеркалу, и с интересом начала себя рассматривать. — Я подобающе одета?
— Ты отлично выглядишь, Панс. Твое кашемировое платье как раз в сезон, — Грейнджер немного расслабилась и с тоской поправила рукава светлого кардигана, который ей купила мама три года назад.
— Драко, ты идешь? Или так и будешь хватать воздух ртом? — Нотт решил дожать приятеля.
— Можно подумать вы отстанете от меня просто так, — блондин уселся на диван и закинул ноги на журнальный столик. — Дайте хоть дух перевести. Утомился после того как лизал декану пятки ради камина. И вот чего тебе стоило написать ему записку, Поттер? С твоей подписью этот старикашка все бы сделал! А так нам пришлось пресмыкаться, ведь нам не впервой цитирую. — Малфой откинул голову на мягкий подголовник, и закрыл глаза. — Интересно, я всю жизнь буду извиняться и стелиться под людей за ошибки прошлого? — просто произнес Малфой, скорее себе, чем окружающим. Гарри немного поменялся в лице. Он хотел отметить тот факт, что запустить камин было его, Малфоя, идея. Ему и без камина неплохо жилось. Да приходилось аппарировать, и, да, периодически его сильно тошнило, но…, но злиться на Драко, не стоило. Блондин просто устал от укоряющих взглядов. Их конечно было не так много как в столице, но они все же оставались. Гарри даже слышал сплетню, что Драко Малфой специально дружит с Грейнджер, чтобы казаться лучше чем есть. Но все было куда сложнее.
— Малфой, такое будет всегда. И не из-за твоего криминального прошлого Пожирателя Смерти, а просто потому что люди склонны к тому, чтобы портить другим жизнь. К тому же, все знают, что Каллен выживший из ума дед, так что не бери в голову, — внезапно подала голос Гермиона. Дракон повернул голову в ее сторону. Она нервно кусала губы, и Малфой невольно засмотрелся на ее рот.
— Во сколько мы идем в твой кинотеатр? — просто спросил он, растягивая слоги, совсем как на младших курсах.
— Сеанс через два часа, есть время навести лоск, — усмехнулся Гарри Поттер, наматывая шарф и облачаясь в мантию. — Ну, я побежал в Гринготтс, — Зачерпнув золы, он скрылся в зеленоватой вспышке камина.
***
Гермионе было крайне неловко в обществе чистокровных волшебников, которые еще год назад нос воротили от всего магловского. А сейчас она вела троих выпускников Слизерина смотреть только вышедший на экраны фильм со странным даже для нее названием «Матрица». Разумеется, перед походом в кино девушка изучила в библиотеке не магического Оксфорда понятие матрица. И очередной раз с грустью поняла, что отдалилась от магловской науки, культуры, даже понятий очень сильно. Она как канал разделяющий два берега. Только среди простецов ее уже ничего не держит, а среди волшебников на нее по-прежнему косо смотрят.
Надо отдать должное однокурсникам, держались они непринужденно. Чтобы хоть как-то расслабить ребят, она навела отводящие чары. В целом все прошло без происшествий. После сеанса лица всех четверых были сложными. Да что там, Гермиона сама поразилась тому насколько далеко зашли спецэфекты в киноиндустрии. Да и сюжет показывал о безысходности человеческого существования.
— Это было что-то! Разумеется магловские сказки! Одни их компьютеры! Но это было что-то! — восклицал Нотт, заворачивая в ателье модной одежды, где был расположен вход в магический квартал Кембриджа.
— Грейнджер, такое будущее возможно? — спросил Малфой, придерживая дверь, пропуская ее вперед себя.
— Надеюсь, что нет. Технически люди уже подводят к экологической катастрофе, на счет искусственного интеллекта, признаюсь честно, не знаю, но думаю он еще не изобретен. Однако зная, насколько любопытен человеческий род, его открытие не за горами, — Гермиона даже поежилась, представив себя на месте главного героя фильма.
— Как бы ни было все отвратительно в этой длинной колдографии, с нашим миром такого не случится! — Панси старалась улыбаться, хотя было заметно, что она несколько испугана фильмом.
— Почему? — Гермиона кивнула владелице ателье, миссис Моммсен, и все четверо скрылись в примерочной, что вела прямиком в ателье Лучших Мантий Кембриджа.
— У них не было нас, волшебников! — оптимистично заметил Теодор Нотт.
