Неожиданные открытияЧто же это была за книга… Огромный черный фолиант, куда он мог его деть?! Вряд ли кто-нибудь, кроме него, мог интересоваться этим вопросом, даже за столько лет…
Том Риддл в третий раз осторожно обшаривал полки дальнего стеллажа Запретной секции, но никак не мог найти то, что искал: книгу, в которой он и почерпнул основную информацию о том, как обрести бессмертие. Она как сквозь землю провалилась. А Том злился все больше. Еще через десять минут бесплодных поисков волшебник решил махнуть на книгу рукой и положиться на собственный интеллект и импровизацию, благо они его еще ни разу не подводили. Он прекрасно помнил ингредиенты для зелья, которое необходимо было для возрождения тела. Очевидно, в этом случае надо было применить нечто похожее – сварить зелье для возрождения тела. Только с помощью самого крестража. Том задумался. Забавно, он и подумать не мог, что ему придется воспользоваться этим зельем не для себя самого, а ради какой-то малолетней девчонки. Но он не мог позволить ей остаться в ЕГО дневнике, в хранилище ЕГО души.
Зелье… Нужно было как-то изменить это чертово зелье. Решение было на поверхности, вертелось на языке. Нужно было только заменить несколько ингредиентов, и многие из них, к счастью, легко было найти в личных запасах Слизнорта… или кто там сейчас у них преподает Зельеварение? Снейп, кажется. Тем интереснее пойти порыться в его запасах.
Главным ингредиентом был сам крестраж – его дневник. Именно за ним он отправил эту девчонку с Гриффиндора, которая, кстати, должна была вернуться с минуты на минуту. Что еще…? «Кость отца…». Хм. Вполне можно заменить кровью брата. Братьев у Джинни хоть отбавляй. «Кровь врага» можно смело вычеркивать, само наличие предмета-крестража, априори враждебного постороннему субъекту, заменяло половину ингредиентов.
Но последним элементом, без которого, как предполагал Том, ничего не сработает, должна была стать «плоть верного слуги, отданная добровольно». С этим было очень сложно в сложившейся ситуации. Чьего слуги, вот вопрос. Заключенной в дневнике девочки или владельца крестража? У девчонки Уизли, разумеется, никаких слуг не было и быть не могло, у этих никчемных гриффиндорцев были одни только друзья. А вот у него, у Тома, слуги определенно были. Но все считают его погибшим, многие наверняка переметнулись на другую сторону, чтобы спасти свои жалкие шкуры. Да и искать их времени не было. Единственным вариантом оставалась эта Грейнджер. Это, рассудил Том, вполне могло сработать: она сделает все, чтобы помочь подруге, а Том, в свою очередь, сделает все, чтобы девчонка почувствовала себя его «верной слугой». Так что она была идеальным вариантом. Единственное что… Наверное, тут тоже пока можно было бы обойтись без членовредительства. Пусть тоже просто одолжит для Джинни немного своей крови.
***
Гермиона покрепче прижала к себе дневник. Какое-то безумие… После встречи с Томом она добежала до гостиной и тихо пробралась в спальню мальчиков. Гарри, к счастью Гермионы, задремал над раскрытым блокнотом, так что призвать дневник с помощью простого «Акцио» не составило для нее труда. Не укрылась от нее и еще одна хорошая новость (хотя того ликования, которое Гермиона, по идее, должна была испытать, эта новость почему-то не вызвала): Джинни и вправду была там, внутри, на месте юного Темного Лорда. (Она до сих пор не могла поверить, что это он!) На страницах все еще были видны аккуратно выведенные буквы, в которых Гермиона без труда узнала почерк Джинни. Захлопнув блокнот и уже не опасаясь ни на кого наткнуться, девочка почти бегом кинулась в библиотеку, где они условились встретиться с Томом. (Хотя «условились» - вовсе не то слово, подумалось гриффиндорке. Скорее, «ей было велено»). Но чем ближе она подходила к назначенному месту, тем более ватными становились ее ноги, а когда она произносила заклинание, чтобы открыть массивную запертую дверь, собственный голос показался ей каким-то чужим. Том Риддл, лорд Волдеморт, внушал ей не просто страх, а настоящий ужас, а вчерашняя встреча в туалете будет сниться ей в кошмарах, она была в этом уверена. Но переступив порог библиотеки и вновь увидев этого высокого юношу, стоящим у окна, в лунном свете, задумчиво смотрящим вдаль, она невольно залюбовалась. Как можно быть таким чертовски красивым внешне и таким… таким…
***
Он тут же обернулся; а когда заметил в ее руках свой дневник, его лицо приобрело какое-то жутковато-алчное выражение. Гермионе показалось даже, что он сейчас бросится на нее и отберет вожделенную вещь, так что она решила не дожидаться такого исхода, собрала всю свою волю в кулак, решительно направилась к Тому и протянула ему то, чего он так долго ждал. Он выхватил блокнот и несколько секунд просто разглядывал его, не обращая ни малейшего внимания на гриффиндорку. Ей показалось, что целая вечность прошла, прежде чем темный волшебник, наконец, поднял на нее глаза и заговорил.
- Итак, Гермиона, - он запомнил ее имя, надо же! – Чтобы вернуть твою подругу из дневника, нам нужно будет сварить зелье. Особое зелье. Сложное и кое в чем опасное, - голос юного Темного Лорда был очень приятным – вкрадчивым и бархатным, в нем самом на первый взгляд вообще не было ничего общего с теми описаниями, что она читала о Волдеморте, так что, если абстрагироваться, в то, что перед ней самый великий и опасный волшебник столетия, поверить было сложно. Они стояли в темноте, единственным источником света была луна, которая сегодня светила особенно ярко, оставляя блики на полу и стеллажах с книгами. Том перечислял ингредиенты, сложные заклинания и формулы. Гермиона, стараясь отвлечься от смеси страха и еще каких-то непонятных ей пока эмоций, вся обратилась в слух и внимание. Многое из того, о чем он говорил, она слышала впервые. Многое, но не все; кое-что ей все же было знакомо. Варить зелье, по его словам, можно начинать уже завтра. Делать это лучше все там же, возле входа в Тайную Комнату, в туалете для девочек. Гермиона должна будет сделать так, чтобы все («А особенно Поттер!») держались подальше от этого места. Зелье должно было быть готово следующей ночью, если все пройдет гладко.
Том говорил, и ловил себя на том, что ему нравится, как девчонка его слушает. Она не перебивала, иногда кивала и вообще, в целом, казалось, понимала, о чем он говорит. А когда он закончил, с сомнением произнесла:
- Но... Мне кажется, лучше использовать когти бумсланга. Шкура – ингредиент для изменения внешности, то есть – тела. А нам нужно не изменение, а рекреация, восстановление, создание заново. Я читала в «Ста самых великих зельях XIX века», что когти бумсланга ничем не…
Том задумался. Да, интересно. И ведь, кажется, она права, действительно, когти – это гораздо более подходящий элемент, ему и в голову это не пришло. Он снова пригляделся к ней. Девчонка слишком умна для второкурсницы. Вдруг она не та, за кого себя выдает? Вряд ли, он видел ее мысли, ее страх... Странно, что он ничего не слышал о ее семье. Как, она сказала, ее фамилия? Грейнджер, кажется. Он не мог вспомнить никого с такой фамилией. Надо будет разузнать и, возможно, уговорить ее родителей вступить в его ряды. Ничего, что она гриффиндорка. Плохо только, что подруга Поттера, но он ее переубедит.
- …и использовала бы еще настойку из корня златоглазки, несколько капель, она поможет снять боль после трансформации, я читала, что она проходит не очень приятно. Вот…
Она замолчала и испуганно посмотрела на Тома. Забавная девочка. Но достаточно лирики. Пора было пробраться к Снейпу и начинать готовить зелье. По его прикидкам, сейчас было уже около трех часов утра.
- Пойдем. Проследишь, чтобы никто не помешал нам изучать личные запасы Северуса, - пробормотал он, слегка подталкивая Гермиону к выходу (от его прикосновения она слегка вздрогнула).
- С профессором Снейпом ты тоже знаком? – как-то осторожно спросила она.
- Да, мы встречались..., - хмыкнул Риддл, вспоминая их последнюю встречу – как раз перед визитом к Поттерам. Гермиона еле заметно покачала головой, но это не укрылось от внимания Тома.
***
Весь путь от библиотеки до подземелий они преодолели без происшествий и в полной тишине. Девочка кидала на него испуганные взгляды, но держалась неплохо. Надо сказать, юный Темный Лорд интуитивно как-то зауважал эту гриффиндорку Грейнджер. Мало кто решился бы на то, на что решилась она ради подруги, да еще и с ним. Эти гриффиндорцы… Она снова взглянула на него и резко отвернулась. Тому всегда нравилось это ощущение страха и восхищения, которое он вызывал в людях, он наслаждался этим. Особенно когда его собеседник хоть немного приближался к нему своим интеллектуальным уровнем. Как МакГонагалл, например. Она даже нравилась ему когда-то на втором, собственно, курсе. Больше пятидесяти лет назад… Том испытывал в своем «новом» юном теле какие-то странные ощущения – казалось, что его шестнадцатилетнее «я» теперь эмоционально сосуществует с тем, другим «я», в котором уже не существовало имени «Том Риддл» и безраздельно правил «Лорд Волдеморт». Сейчас он чувствовал что-то странное: внутреннее спокойствие сменялось желанием красоваться, а неизменное желание безграничной власти – какой-то давно забытой надеждой. Любопытно.
…И только у двери в кабинет Зельеварения Том понял, что не знает, как бесшумно попасть внутрь. Этот мир не лишен чувства юмора, подумалось ему. Великий Темный Лорд Волдеморт стоит у закрытого прохода в лабораторию Снейпа и не может войти без пароля. От желания разнести все подземелье одним легким «бомбардо», недоступным, между тем, обычным шестикурсникам, его отделяла оставшаяся крупица здравого смысла. Несмотря на Минерву, которая узнала своего бывшего однокурсника, да двенадцатилетнюю гриффиндорку (которую он, кстати, оставил стоять за углом и наблюдать за коридором), ему все же не стоило выдавать себя пока. Он уже собирался попробовать одно нераспространенное заклинание, как вдруг услышал чей-то голос с до боли знакомыми интонациями.
- …Что ты здесь делаешь, грязнокровка?
Голос принадлежал мальчишке. Том прислушался.
- Это не твоего ума дело, Малфой. Уходи отсюда! - О, все ясно. Знакомые нотки в голосе не оставляли места сомнениям. Сынок Люциуса… Ну-ка посмотрим.
- Нет уж, мне ужасно интересно, Грейнджер, так что говори, что ты здесь забыла, - не унимался Малфой. – Или мне позвать профессора Снейпа?.. А это еще кто такой?!
В этот момент Риддл как раз решил выступить из тени и встал прямо за спиной Гермионы. Мальчишка (Драко, кажется, его зовут) был точной уменьшенной копией своего отца: аристократическая бледность и светлые волосы – вот отличительные черты всех Малфоев, которых Том встречал в своей жизни. Да и воспитан, судя по всему, он был явно в лучших традициях своей семьи.
- Эй, ты кто такой? Я не видел тебя раньше, – Драко с сомнением переводил взгляд с лица Тома на значок слизеринского старосты на его мантии.
- Ничего удивительного, Драко. Мы с тобой действительно очень давно не виделись, - ухмыльнулся Том. – Но что делаешь здесь ты, когда всем ученикам запрещено покидать свои спальни без сопровождения взрослых волшебников, да еще и глубокой ночью? Неужели ты не боишься того, что скрывается в недрах замка?
Драко отступил на шаг назад и нахмурился.
- Ты… откуда ты меня знаешь? И почему этого не боитесь вы?! Особенно ОНА! – он бесцеремонно ткнул пальцем в Гермиону, и Тому это почему-то совсем не понравилось. Он аккуратно положил руку на ее плечо (девочка снова еле заметно вздрогнула) и мягко произнес:
- Возможно, нам просто нечего бояться. В отличие от тебя.
- Мой отец узнает об этом! – Драко был явно очень напуган необъяснимым поведением этой странной парочки и возмущен наглым ответом Тома – на его бледном аристократическом лице даже проступили красные пятна.
- О, не сомневайся, твой отец непременно об этом узнает, - недобро ухмыльнулся Том, представляя себе предстоящую расправу за неподобающее воспитание. – Люциус будет рад увидеть старого друга. – Он крепче сжал плечо Гермионы. – А теперь, если не возражаешь, у нас здесь есть некоторые дела. И я бы на твоем месте не болтал о том, что ты нас видел. Драко испуганно попятился в сторону гостиной Слизерина и бросился бежать. Том убрал руку с плеча Гермионы.
- Ты не сотрешь ему память? – тихо спросила она, обернувшись.
- Нет необходимости. Щенок будет молчать.
Гермиона цокнула языком и покачала головой. Том повернулся к двери кабинета, мысленно произнес заклинание, взмахнул палочкой, и дверь со щелчком открылась. …Послышалось ли ему или Малфой действительно назвал девчонку «грязнокровкой»?..
