Глава 53- Я сейчас её отыщу, - говорит Долохов, доставая палочку, шепчет поисковое заклинание на источник звука, из её кончика вылетает тонкая светящаяся нить и исчезает где-то в темноте. – Мы вас догоним, - говорит он, накладывая на их с Джеком лодку соответствующее заклинание. В одиночку получается определенно удобнее – наложенные на лодку чары позволяют ей двигаться быстро, и очень скоро они останавливаются у разрушенного залитого водой дома, внутри которого кто-то отчаянно скулит и скребётся.
В дом лезет, разумеется, Долохов. Балкона нет - он разбивает окно и, спрыгнув на пол, оказывается почти по пояс в воде. Тихо ругаясь, он свистит, подзывая собаку и подсвечивая себе надетым на голову фонариком. Это, кажется, кладовка – комната от пола до потолка заставлена коробками, и в ней явно никого нет – звуки раздаются из другой комнаты, и туда же уходит светящаяся нить заклинания. Он идёт следом – дверь приходится вышибать, та слишком размокла и не открывается. Коридор тоже залит водой – но главное, он завален каким-то хламом, да так, что пройти по нему попросту невозможно. Громко и от души выругавшись, Долохов расшвыривает всё это заклинаниями, раздумывая, не применить ли Бомбарду и не решить ли таким образом вопрос кардинально – останавливает его только мысль о том, что дом наверняка подмыт основательно и от такого может попросту рухнуть вместе с ним. Так что он не рискует, и даже дверь, в которую уходит сияющая нить, он попросту вышибает ногой.
Комната, в которую он попадает, ничем не лучше коридора – она тоже заставлена и завалена вещами до самого потолка. Пола не видно – чтобы войти, ему приходится карабкаться по каким-то тряпкам – дикий лай и скулёж, которым всё ещё невидимая собака приветствует его появление, процессу не помогают, в какой-то момент его ноги скользят по размокшему тряпью и он падает – прямо на чей-то труп.
Вновь выругавшись – так, что, услышь такое со стороны, сам бы, наверное, покраснел – он осматривается, осветив комнату мощным Люмосом. Труп, на котором он сидит, принадлежит полной пожилой женщине; судя по его состоянию, умерла она уже пару дней как… но где же эта мордредова псина?!
Та обнаруживается в углу, привязанной к батарее прикрученной к ошейнику толстой проволокой. Долохов осторожно подходит – ему вовсе не хочется залечивать ещё и собачьи укусы, но зверь приветствует его с таким очевидным восторгом, что он всё же рискует протянуть руку – тот немедленно облизывает её, визжа и скуля от восторга, подпрыгивая и крутясь на месте… Отвязав пса, Антонин разбивает окно и кричит, подзывая Джека сюда – не пробираться же ему обратно по коридору. Передав сперва пса, он вылезает сам – и тут же вновь оказывается облизан с ног до головы радостно подпрыгивающей в опасно раскачивающейся лодке псиной.
- Это любовь, - скалится Джек.
- Сидеть! – ругается Долохов, пытаясь утихомирить пса. Тот, как ни странно, слушается, продолжая при этом вилять не только хвостом, а всем своим телом. Он не слишком большой – по колено примерно – и очень лохматый, с висящими кончиками торчащих ушей и густой длинной шерстью, ужасно перепутанной и, кажется, пыльной. Долохов трансфигурирует миску и наливает в неё воды из своей палочки, придвигает псу – тот жадно пьёт, так, словно не делал этого очень давно.
- Что там было? – спрашивает Джек, разворачивая лодку и заклинанием отправляя её вперёд.
- Ещё один труп – вероятно, хозяйки. Стра-аной.
- Вы по трупу узнали, что она странная? – удивляется Джек.
- Там дом завален дерьмом – не пройти. И пса привязала проволокой к батарее.
- Бедолага… Куда вы его теперь?
- С собой заберу пока – там посмотрим.
Остальные ждут их на месте – увидев собаку, волшебницы разом тянутся посмотреть, а Малфой шутит:
- Ну вот, ты теперь просто обязан его забрать домой и заботиться о нём до конца его дней.
- С чего бы? – удивляется Долохов.
- На востоке есть такое поверье, что если ты спас кого-то, то потом отвечаешь за него до конца жизни, - улыбается тот. – Я когда про это узнал – решил, что наш долг Жизни куда гуманнее.
Все смеются, кто-то из женщин всё же дотягивается и треплет пса по затылку.
- Если вы не хотите, я его заберу, - говорит Филис. – Джерри давно просит собаку…
- Посмотрим, - обрывает её Долохов.
Они возвращаются в лагерь, перебрасываясь шутками – со стороны они кажутся компанией легкомысленных бессердечных идиотов как те туристы, что пытались пробраться в Супердоум поглядеть на тамошний ад, но это просто единственный способ хоть как-то снять напряжение, накопившееся за длинный тяжелый день. На одной из превратившихся в речки улиц Малфой вдруг просит остановится у здания с потухшей вывеской «Бар “Моряк и Сирена”» . На вопрос «зачем?» - отвечает, что хочет заглянуть внутрь, а если кто-то полагает его действия мародёрством, то:
- …аллигаторам это всё уже не к чему, а владельцы, по-моему, вон они – рядом плавают. В виде бизенес-ланча для крокодилов. Но карточку свою я оставлю: найдутся после наследники – заплачу.
- Ты, конечно, мимо бара по определению пройти не можешь, - говорит Ойген, прекращая начинающийся спор. – Ладно, на самом деле, я тоже согласен: если там ещё что-нибудь и осталось, владельцам или наследникам куда больше в будущем пригодятся деньги. А его так и так разграбят – мы потом хотя бы возместим всё. Я с тобой.
- Сначала я, - говорит Северус. - Не лезьте.
- Тогда уж Тони, - смеётся Ойген. – Он, кстати, заодно и ассортимент оценит.
- Я не пью на работе, - ворчит Долохов, но в затопленный бар входит первым.
Тот, как ни странно, от мародёров не пострадал – то ли аллигаторов вокруг слишком много, то ли он находится совсем на отшибе, и сюда просто никто не добрался. Так или иначе, а внутри всё, что не повреждено водой и животными, цело.
- Я бы взял что покрепче, - говорит Долохов.
- Кто б сомневался, - веселится Ойген. – Я думаю, нужно забрать вообще всё, что сможем – а там разберёмся. Вино тоже понадобится…
- Крепкий алкоголь имеет медицинское применение, - говорит задумчиво Люциус, - а вот вино зачем?
Северус же не говорит ничего, а просто работает – складывает бутылки в свою безразмерную, кажется, сумку. Остальные начинают ему помогать – в какой-то момент Малфой восклицает:
- Надо же! Сколько здесь рома разного! Я даже и не слышал никогда о некоторых сортах…
- Вот и пополнишь свою коллекцию, - шутит Ойген – тот неожиданно возмущается:
- Ты правда думаешь, что я возьму что-то отсюда себе?
- Я думаю, что ты названия запомнишь, а потом купишь, - смеётся тот. – Кого-кого, а тебя я в мелочном мародёрстве заподозрить пока не готов.
Малфой откровенно смущается, говорит слегка виновато:
- Извини. Я устал за эти дни как-то просто невероятно… и хотел бы я знать, что это за мерзкая плёнка, - он неприязненно кивает на плещущуюся вокруг них воду, отливающую радугой в свете их Люмосов.
- Нефть, полагаю, - откликается Снейп. – Говорили, что тут у них где-то нефть разлилась.
- Это сколько же её пролилось? – говорит Люциус, хмурясь.
- Много, - философски пожимает плечами Северус. – Но вот тут мы точно ничего не можем поделать.
- Ну да, - задумчиво кивает Малфой, растирая меж пальцев воду и принюхиваясь.
Когда всё собрано, Люциус с Ойгеном зачаровывают свои визитки, чтобы те не промокли и никуда не делись, пишут на них просьбу владельцам бара обратиться к ним для оплаты товара и прикрепляют их к верхней пустой полке.
В лагерь они возвращаются поздно, уставшие и ужасно голодные. Привезённому ими спиртному врачи неожиданно очень радуются, и говорят, что это была отличная мысль, и что владельцы бара наверняка бы их поняли.
- Я бы завтра попробовал выяснить происхождение местных инфери, - говорит за ужином Снейп. – Думаю, нам имеет смысл разделиться – остальные, как сегодня, пойдут на улицы, а я бы взял с собой человека четыре – и поглядел, откуда они берутся.
- Я с тобой, - немедленно говорит Мальсибер.
- Да ну неужто отпущу тебя одного, - хмыкает Северус. – И ты тоже, - говорит он Малфою. – Тут большинство населения говорит на… они полагают, что на французском. Мне так не кажется, но в любом случае тебе этот язык ближе.
- Ну вот и пойдёмте втроём, - говорит Люциус. – Как раз одной лодки хватит.
- Одна лодка при встрече с инфери – несусветная глупость! – возмущается Снейп. – Разумеется, нам нужно сопровождение.
- Да что мы, с мертвецами не справимся? – удивляется Малфой.
- Ты точно не справишься, - хмыкает молча слушавший всё это Долохов. – Я с вами пойду. Возьму пару ребят – остальные пойдут на улицы.
- Ты чего раскомандовался? – смеётся Люциус. – Кто тут вообще всё решает?
- А у нас коллективный разум, - говорит ему Снейп. – Но ты не переживай и не задумывайся: за тебя тут решаю исключительно я. И сейчас я тебя отправляю спать. Тебя, кстати, тоже, - говорит он Люциусу и Ойгену и демонстративно капает каждому что-то в чашки.
- Как ты его выносишь? – спрашивает Малфой, впрочем, послушно допивающий свой чай с добавленным в него зельем.
- Привык уже, - тот смеётся и тоже осушает свою чашку. – А вообще это очень удобно: и решать ничего не нужно, и всегда можно найти виноватого, если что-то пойдёт не так. Идём спать, - он встаёт, а Северус тем временем разливает это же зелье и остальным.
