Разоблачение
- Все свободны, кроме мистера Джеймса Поттера и мистера Северуса Снейпа!
Тон профессора Эссенса не предвещал ничего хорошего. И на это, естественно, была причина.
Студенты собирали свои вещи и шли к выходу из кабинета зельеделия. Только двое молодых людей в подпаленных робах, с сажей на лицах и руках, задержались.
- Так, так… Вы, двое, всё никак не можете успокоиться?.. – декан начал тихо и вкрадчиво, но постепенно повышал голос, в конце концов сорвавшись почти на визг. – А вам не приходило в голову, что ваши бесконечные разборки уже достали всю школу? Пять лет я смотрел на это сквозь пальцы, но сегодня вы, господа, перешли черту… ВЫ СОРВАЛИ МОЙ УРОК!!!
Студенты сосредоточенно пытались привести в порядок себя и свои столы…
- Подойдите сюда!!! – рявкнул Эссенс и ткнул пальцем в каменный пол перед собой.
Через секунду оба провинившихся стояли у стола преподавателя: Джеймс Поттер, смотрящий на учителя с откровенной неприязнью, и Северус Снейп, равнодушно уставившийся в пол.
- Ну, от Гриффиндора всегда можно ожидать нарушения дисциплины: их распущенность – следствие невообразимой мягкости Минервы МакГонагалл, – профессор одарил Джеймса взглядом, полным презрения.
- Возможно, сэр, я просто нечаянно перепутал мумиё с экстрактом мирры… - отозвался тот, пытаясь придать своему лицу невинное выражение.
- Неужели? – ласково поинтересовался Эссенс. – Это на шестом-то курсе?! А где Вы его перепутали, Поттер, позвольте спросить? В котле у Снейпа?!
Джеймс низко опустил голову, чтобы скрыть усмешку.
- А Ваше поведение, Северус! Вы же из Слизерина!!! – рявкнул преподаватель, но после небольшой паузы снова продолжил ласково и с противной ухмылкой. - Кстати, я так и не понял, что именно Вы подсыпали в зелье Поттеру во время замешательства, вызванного взрывом Вашего собственного котла, но эффект был… более чем потрясающий!
Теперь была очередь Северуса прятать довольную улыбку: он вспомнил облако плотного черного дыма и сноп пурпурных искр, вырвавшиеся из котла Джеймса, истеричный визг и посиневшее от страха лицо Петтигрю, вылезшие на лоб глаза Люпина и страшный грохот, с которым Блэк упал на пол. Причём, когда ему сверху на голову опрокинулся котёл, Сириус так замысловато выругался, что эту фразу немедленно записала добрая половина класса и даже сам Эссенс.
- Просто чудо, что никто серьезно не пострадал! Вы, безусловно, заслужили наказание, джентльмены. И прежде всего я напишу вашим отцам! Хотя… - профессор задумался – …если учесть, что они вытворяли в вашем возрасте… Да-а… Но я всё-же придумаю для вас что-нибудь особенное!
Провинившиеся молчали.
- Мерлинова борода! Чуть не забыл! Ваших товарищей я жду сегодня для отдельной беседы. Всю четвёрку: Блэка, Петтигрю, Люпина и мисс Уайт! Передайте им, чтобы явились в шесть часов в мой кабинет, – с мерзкой улыбкой потребовал Эссенс.
Увидев удивленные лица своих учеников, декан с издёвкой поинтересовался:
– А вы думали, что можно разнести всю трофейную, и об этом никто не узнает? Это только Филч не догадался, в чём дело, встретив в оружейной галерее «влюблённую парочку». Как трогательно: ангелочек-Уайт и староста-Люпин! А вы в это время, наверное, беседовали где-нибудь о погоде, не так ли?
Профессор выдержал театральную паузу, но так и не дождался ответа.
- Молчите?! Двум великим волшебникам стало тесно в одной школе, и они устроили дуэль?! - профессор снова перешел на крик. – Я не знаю, каким чудом вы не угробили друг друга, но по оставленным там разрушениям и следам заклинаний нетрудно было догадаться, чьих это рук дело! А ваши «секунданты»… - он повернулся к Снейпу. – Я не знаю, можно ли применить это слово к мисс Уайт?.. Ваши «секунданты» завтра займутся приведением трофейной в порядок. В полном составе: Уайт, Блэк, Петтигрю и Люпин - в Гриффиндоре даже старосты отличаются! Что же касается вас двоих… - он медленно перевел хмурый взгляд с Северуса на Джеймса и обратно, - вы будете отбывать наказание в больничном крыле. По 4 часа. Каждый вечер. Две недели! И главное, - он злорадно улыбнулся, – ВЫ ВСЁ БУДЕТЕ ДЕЛАТЬ ВМЕСТЕ. И пусть вас объединит благородное дело ухода за больными!
На лицах Джеймса и Северуса появилось такое кислое выражение, что профессор понял: в точку! Каждый из них предпочел бы сам вылизать трофейную и целый месяц выносить горшки за больными первокурсниками при условии только, что ему не придется проводить по четыре часа в день, общаясь со своим врагом.
Профессор остался почти доволен их реакцией и решил, что пора заканчивать:
- Вы должны молиться на директора Дамблдора, который по неизвестной мне причине до сих пор позволяет вам оставаться в школе. Будь моя воля – вы бы все вместе сегодня же уехали домой. Даже мисс Уайт.
Эссенс закатил глаза:
– Подумать только! Такая семья! Десять братьев, все – прекрасные колдуны, достойнейшие, уважаемые люди; старший отлично учился в Слизерине, квиддичный чемпион… И вдруг - такой кошмар! Наказание для родителей! И как Бенедикт с ней справляется на каникулах?!
Тяжело вздохнув и прервав свои причитания, профессор снова обратил внимание на присутствующих:
- Будьте завтра в пять в больничном крыле. Ясно, Поттер?! – он посмотрел на Джеймса и перевел взгляд на Снейпа. - Северус?!
В ответ дважды прозвучало: «Да, сэр!».
- Прекрасно! Забирайте свои… то, что осталось от ваших вещей после сегодняшнего погрома, и убирайтесь. Вон!
Джеймс и Северус побросали вещи в сумки и быстро покинули класс. Лица обоих выражали крайнюю досаду: оба уже предвкушали совместное «приятное времяпрепровождение». Демонстративно игнорируя друг друга, они бок о бок вышли из подземелий, поднялись по мраморной лестнице и одновременно вошли в Большой Зал…
***
Без двадцати шесть Сириус, Ремус и Питер, только что получившие по полной программе от МакГонагалл, естественно, не в лучшем расположении духа направились в подземелье на новую проповедь, где они и встретились с Лори Уайт, у которой недавно состоялась аналогичная беседа с профессором Флитвиком. Маленькая ведьма взглянула на них и, поморщившись, открыла дверь в кабинет Эссенса. Мародёры зашли вслед за ней.
В следующие полчаса все они узнали очень много нового. Например, вечернее расписание Хогварц-экспресса и скорость, с которой он может доставить их домой, а также, что сделал бы с ними Эссенс, если бы на то была его воля, и сколько раз в день они должны молиться на Дамблдора за то, что он этой воли Эссенсу не даёт…
А Лори и Сириус, кроме того, дополнительно выслушали лекцию о благородстве своих семей, достоинствах всей ближней и дальней родни и осознали, что являются «паршивыми овцами» в стадах – пардон, кланах - Блэков и Уайтов. А также от чистого сердца посочувствовали профессору, который всё никак не мог решить: плакать или радоваться тому, что они, в отличие от своих родственников, не попали в Дом Слизерина… (К слову, и Лори, и Сириус были этому, несомненно, рады.)
Свою гневную тираду декан Слизерина закончил фразой, которую просто обожала Лори: «Я уже не говорю, мисс Уайт, о том, как Вы варите зелья!..» Но когда Эссенс в конце добавил: «Несмотря на самоотверженную помощь мистера Снейпа» - Сириус довольно громко фыркнул, за что всем пришлось послушать ещё и о его способностях к зельеварению…
Минут через десять Эссенс начал рассуждать о снятии баллов: «Всё-таки от Слизерина и Равенкло было только по одному участнику, а от Гриффиндора – целых четыре!». И по известным одному только профессору зельеделия математическим закономерностям Гриффиндор лишился ста тридцати семи баллов, Равенкло двадцати пяти, а Слизерин – пятнадцати.
И добравшись наконец-то до сути их встречи, Эссенс заявил, что завтра в шесть они должны явиться в трофейную, из которой не выйдут, пока не приведут всё в порядок. Даже если им придётся провести там сутки или больше. Затем профессор мило попрощался, дважды прокричав, брызгая слюной: «Вон отсюда!»
Третий раз повторять ему не пришлось…
