Глава 624 декабря, 06:50 p.m.
Дом семьи Каллен
Форкс, штат Вашингтон, США
– Смерть? – в миг онемевшими губами переспросила Эсми. – Что это значит? О чем ты говоришь?
Элис схватилась за голову и со стоном повалилась на диван. Джаспер торопливо сел рядом с ней, обняв за плечи.
– Мы уже ехали домой, когда у нее вдруг появилось это видение, – тихо сообщил он, успокаивая возлюбленную, из груди которой вырывались странные звуки, подозрительно похожие на всхлипы.
– Что ты видела, Элис? – требовательно спросил Эдвард. – Можешь не говорить, просто покажи мне.
Судя по тому, как изменилось выражение его лица всего пару мгновений спустя, Элис смогла собраться с мыслями и исполнила его просьбу. От увиденного Эдвард пошатнулся.
– Не... невозможно, – пробормотал он.
– Кто-нибудь объяснит мне, что угрожает Карлайлу? – едва сдерживаясь, спросила Эсми. Розали, стоявшая к ней ближе всего, поспешила обнять ее, чтобы унять дрожь.
– Не могу, – признался Эдвард. – Я не понимаю.
– Вот и я тоже, – жалобно пискнула Элис. – Он ведь не может так умереть, он не человек!
– Как "так"? – не выдержал Эммет. – Что вы там видите?
– Это похоже на больницу, – медленно сказал Эдвард, напряженно прищурившись. Он снова и снова прокручивал перед мысленным взором увиденное в голове сестры. – Но это не больница, хотя Карлайл очень похож на пациента.
– Это одиночная палата, – подключилась Элис. Голос ее все еще дрожал. – Чем-то похожа на интенсивную терапию. Я вижу, как к Карлайлу тянутся все эти трубки. Он лежит с закрытыми глазами, но... – она затихла, и Эдварду пришлось снова подхватить ее рассказ:
– Глаза не просто закрыты, он без сознания. Ему больно. По телу иногда прокатываются судороги.
– А потом что-то начинает пищать. Так громко и противно. И вокруг него начинается суета. Эта женщина... она что-то говорит об остановке сердца... Да оно же у него и так не бьется! А они начинают тыкать в него этой штукой...
– Это дефибриллятор, – пояснил Эдвард. – Дают несколько разрядов, пытаются закачивать воздух ему в легкие. А потом кто-то говорит, что он умер.
– И это действительно так, – почти прошептала Элис. – Я это чувствую. В моем видении Карлайл умирает. Не знаю, как это происходит, вампиры так не умирают, но он мертв. – Она снова сжала виски ладонями. – У меня от этого видения голова сейчас лопнет.
Эсми, которая не успела еще положить телефонную трубку на базу, снова судорожно набрала номер мужа. Ей снова сообщили, что абонент недоступен.
– Куда он поехал? – спросила у нее Розали.
– Я не знаю, – растерянно прошептала Эсми. – Сказал, что у него в Сиэтле есть какое-то дело, но не уточнил, какое. Господи... – прошептала она, закрывая глаза. Теперь оговорка Карлайла вызывала у нее настоящую панику. – Он ведь почти сказал мне. Он сказал, что "если все сложится удачно и он вернется"... "Если вернется"... Он знает, что может не вернуться. С самого начала знал это.
– Мне все равно, что он там делает в Сиэтле, но при таком раскладе это надо остановить, – уверенно заявил Эммет.
– Кто бы спорил, – откликнулась Розали. Она все еще обнимала Эсми. – Но как? Мы не знаем, где он. Телефон не отвечает.
– Элис, в твоем видении было что-нибудь, что может дать нам какую-то зацепку? – спросил Джаспер. Он старался подавлять панику в своих близких, но ситуация грозила в любой момент выйти из-под контроля.
– Не знаю, – она в отчаянии помотала головой, пытаясь сосредоточиться. – Нет ни надписей, ни окон. Это точно не больница. Может, какой-то частный медицинский центр. Женщина... Похоже, она там главная.
– Что за женщина? – спросила Эсми.
– Не знаю. Врач, наверное. На ней медицинский халат. Она всеми командует. Очень худая, болезненного вида. Кажется, она носит парик.
– Там еще есть мужчина, я его знаю, – неожиданно воскликнул Эдвард. – Стоит в дверном проеме, наблюдает...
– Да, вижу, – согласилась Элис. – И я тоже его знаю.
– Кто это? – нетерпеливо поинтересовался Эммет.
– Дойл. Тот ученый, который приезжал сюда с расследованием, – ответил Эдвард. – Это как-то связано с этим... Бюро научных расследований. Они ведь знают, кто мы.
– Эксперимент? – предположила Розали.
– И Карлайл в нем участвует, – согласился Эдвард. – Надо их остановить.
Эсми сорвалась с места, как будто что-то вспомнила. Обычно она предпочитала двигаться по дому с вполне человеческой скоростью, но сейчас она вихрем взлетела куда-то на верхний этаж и вернулась всего несколько секунд спустя, на ходу потроша свою сумку. Достав из нее кошелек, она отшвырнула в сторону дизайнерскую вещь как половую тряпку.
– Когда они уезжали, один из них – доктор Питер Эксон – оставил мне свою визитку, – она высыпала на кофейный столик содержимое кошелька: кредитные карты, карты постоянного покупателя, какие-то чеки и несколько плотных маленьких прямоугольников – визиток. – Не думала, что она мне пригодится, – говорила Эсми, перебирая карточки, – но не выбросила.
Она, наконец, нашла искомое и так же стремительно подлетела к телефону, брошенному на диван рядом с Элис. От волнения ей пришлось трижды сбрасывать набор: она промахивалась мимо нужной цифры или сбивалась. Когда же номер был набран верно, Эсми прижала трубку к уху с такой силой, что хрупкий пластик затрещал. Длинные гудки тянулись бесконечно долго.
***
24 декабря, 06:50 p.m.
Научно-исследовательская лаборатория БНР
Сиэтл, штат Вашингтон, США
Закончив разговор, Карлайл отключил мобильный телефон. В ближайшие несколько дней он не сможет отвечать на звонки. Убрав аппарат в прикроватную тумбочку, он лег на высокую больничную кровать и укрылся тонким одеялом. Ему не было холодно, конечно, но в больничной одежде, напоминавшей большую пеленку с завязками, он чувствовал себя неуютно. Едва он устроился, дверь распахнулась и в небольшую палату, которая была всего лишь частью огромной лаборатории, стремительно вошли Дана Мерфи и Коннор Дойл. Профессор нес в руках какие-то бумаги на планшете, а Дана катила стойку с капельницей.
– Вы готовы? – спросил Коннор, ободряюще улыбаясь ему.
– Вполне, – отозвался Каллен. Он старался подавить волнение и не выдать своего страха. Карлайл не был столь безрассуден, как считала Дана. Ему было, что терять, и он еще помнил, что такое боль превращения. Такое не забывается, особенно если у тебя идеальная память.
– Еще можно передумать, – тихо предложил Дойл. – Никто вас не осудит. Пока мы не пустили вещество в ваш организм, еще можно отказаться.
– Я зашел уже слишком далеко, – он улыбнулся. – Я пойду до конца.
– Надеюсь, это не будет конец вашей жизни, – очень тихо пробормотала Дана, но Карлайл, конечно, услышал.
– Раз вы настроены решительно, прочитайте, пожалуйста, и подпишите, если у вас нет возражений, – Дойл протянул Каллену планшет и ручку.
Карлайл бегло пробежал взглядом документ. Стандартный отказ от ответственности. Пациент такой-то в здравом уме и твердой памяти согласен на проведение экспериментальной процедуры, обо всех рисках предупрежден. Никаких уточнений о том, что за процедура и для чего она проводится. Карлайл уверенно поставил свою подпись.
– Твой выход, – обратился Коннор к Дане, забирая планшет и ручку у Каллена.
Мерфи нахмурилась, одела перчатки и распаковала иглы. Это, конечно, были не обычные медицинские иглы, такие не могли проткнуть кожу вампира. Их изготовили на заказ специально для Бюро из сверхпрочного сплава. Такими же пользовалась Дана во время проведения исследований, чтобы брать на анализ жидкость из тела Каллена. В процессе у них выработалась своя схема. При всей прочности игл, Дана была по-человечески слаба и не могла сама воткнуть иголку в своего пациента. Поэтому она просто находила нужное место и приставляла к ней острое жало. Прокол делал сам Карлайл.
В соответствии с планом, Дана сделала четыре прокола на каждой ноге: на внутренней и внешней стороне бедра, под коленом, в районе щиколотки. Подсоединив трубки, она снова укрыла Каллена одеялом и перешла к шее: правая и левая сонные артерии. Последними были руки. Два прокола: вены на локтевом сгибе и на запястье. Когда все трубки были подключены, Карлайл усмехнулся.
– Это какой-то кошмарный сон врача.
– То ли еще будет, – Дана улыбнулась в ответ и вопросительно посмотрела на Дойла.
– Удачи вам, Карлайл, – с чувством сказал тот. Доктор-вампир ему очень нравился. – Будьте молодцом и не расстраивайте Дану.
– Сделаю все, что в моих силах, – весело откликнулся Каллен, а потом посерьезнел. – Спасибо вам обоим.
– Пока не за что, – проворчала Дана.
– Вы дали мне надежду, а это уже немало, – возразил Карлайл.
Коннор понимающе кивнул и улыбнулся. В этот момент в кармане у него настойчиво заиграл мобильный. Определитель опознал номер телефона Питера. Дойл нахмурился: в Англии должна была быть глубокая ночь. Неужели что-то случилось при расследовании? Если кто-то из его команды пострадал, он себе этого никогда не простит. – Начинай, – отрывисто бросил он Дане, направляясь к выходу.
Мерфи потянулась к капельнице.
***
25 декабря, 02:40 a.m.
Замок Локвуд-холл
Пригород Мансфилда, Англия.
День третий.
Питер в очередной раз просматривал материалы дела, раскладывая их перед собой: последние тома дневников Роберта и Розы Локвудов, письмо, которое получила Роза накануне своей гибели, полицейский отчет, отчет Коннора о той ночи, когда он и Клер наблюдали феномен, семейные фотографии. Эксон, конечно, сомневался, что в третьем часу ночи ему в голову придет какая-либо гениальная идея, но ему надо было на что-то отвлечься, чтобы так не тянуло в сон. На мониторах все равно ничего не происходило.
– Нашел что-нибудь? – спросила Линдсей, возникая из ниоткуда. Питер вздрогнул от неожиданности.
– Да так, просто стараюсь не уснуть, – признался Эксон. – Но кое-что мне пришло в голову.
Линдсей села на стул рядом с ним и посмотрела на разложенные бумажки.
– Поделишься или спать пойдешь? – лениво поинтересовалась она. Самой ей спать хотелось безумно, хотя она и подремала пару часов, зная, что ее ждет дежурство.
– Поделюсь, конечно, – примерно с таким же энтузиазмом откликнулся Питер. Ему было ужасно лень куда-то идти. Похоже, его ноги уже задремали. – Завтра – то есть уже сегодня – годовщина трагедии. Причем это относится не только к убийству Локвудов, но и к смерти последнего представителя рода, который был другом нашего доктора. Мы ведь с самого начала предположили связь, верно? Может быть, последний лорд Локвуд стал свидетелем чего-то ужасного? Например, призрачного воспроизведения событий столетней давности.
– Ты намекаешь на то, что мы имеем все шансы тоже увидеть это? – уточнила Линдсей. Настроена она была скептически.
– Почему нет? Коннор и Клер ведь наблюдали разговор Роберта и Анны, который произошел накануне Рождества, – Питер открыл дневник лорда Локвуда на нужной странице. – Вот, двадцать четвертое декабря. Время здесь не стоит, но я уверен, что она была сделана после того ночного разговора в библиотеке, воспроизведение которого видели Коннор и Клер.
– "Я не могу потерять никого из них: с одной я связан клятвой, с другой – любовью. В любом случае мой поступок будет подлостью. Так что я должен сделать?" – прочитала Линдсей. – И что нам это дает?
– Если утром в главном холле вновь произойдет то, что случилось почти сто лет назад, мы сможем узнать, почему ружье лежало так далеко, зачем Анна убила Розу, если та собиралась уступить мужа ей, – теперь Питер выглядел бодрее, в его глазах зажегся огонек, свойственный всем исследователям непознанного. – Надо будет сосредоточить там наблюдение. В том числе визуальное.
– Ты не находишь, что это может быть опасно? – Линдсей хмуро посмотрела на Питера. – Если последний Локвуд умер, наблюдая эту сцену, то и нам может достаться.
– Да, ты права, – задумчиво протянул Питер.
Не успел он сформулировать какое-либо предложение, как сонную тишину замка прорезала трель его мобильного телефона. Посмотрев на номер, Эксон удивленно взметнул брови.
– Дойл? – коротко поинтересовалась Линдсей. Питер только отрицательно помотал головой.
– Питер Эксон, слушаю вас, – ответил он, стараясь не обращать внимания на то, как в груди что-то сжалось от предчувствия.
– Доктор Эксон, здравствуйте, – поприветствовал его самый мелодичный, самый прекрасный голос, который ему когда-либо доводилось слышать. Он узнал этот голос, невзирая на искажения телефонной линии и нервную дрожь его обладательницы.
– Миссис Каллен? – недоверчиво протянул Питер. Краем глаза он успел заметить удивление, отразившееся на лице Доннер.
– О, вы меня помните, это немного упрощает дело, – почти радостно выдохнула Эсми. Ей не хотелось тратить время на объяснение. – Мой вопрос может показаться вам странным, но, поверьте мне, это очень важно. Вы что-нибудь знаете о моем муже? Знаете, где он может сейчас находиться?
– Нет, – растерянно протянул Питер. – Последний раз я общался с ним тогда в Форксе, с тех пор мы не виделись, и я ничего о нем не слышал. Впрочем, – поспешил он исправиться, – мы сейчас ведем расследование, инициированное вашим мужем, но я с ним не разговаривал. С ним контактировал мой начальник, профессор Дойл. А что случилось? Почему вы спрашиваете?
– А с профессором Дойлом можно как-то связаться? – спросила Эсми, игнорируя вопросы Питера.
– Он вернулся в Штаты, – все так же растерянно сказал Эксон. В голове у него уже начала формироваться какая-то смутная догадка, но пока информации было слишком мало. – Мы сами сейчас в Англии, в замке, который унаследовал ваш муж.
– Карлайл унаследовал замок? – удивилась Эсми, на мгновение отвлекаясь от темы своего звонка. – Впрочем, неважно, у нас много недвижимости.
– Миссис Каллен, объясните мне, что случилось? Почему вы спрашиваете у меня про своего мужа и причем здесь может быть Дойл? – требовательно попросил Питер, от волнения вскакивая на ноги. Он чувствовал, что происходит что-то очень важное.
– Карлайл уехал в Сиэтл, на неопределенное время. У нас тут... возникла размолвка, поэтому мы не удивились. Но теперь у моей дочери Элис – вы ведь помните ее? – было видение, в котором мой муж умирает. В этом видении рядом с ним находятся профессор Дойл и еще какая-то незнакомая нам женщина. Худая, болезненного вида и, кажется, в парике.
– Дана Мерфи, – потрясенно выдохнул Питер. Еще пара кусочков мозаики, рисунок становился четче.
– Значит, вы знаете такую женщину, – обрадовано отозвалась Эсми. – Где мы можем их найти? Не знаю, что они делают, но их надо остановить. Элис видела Карлайла в месте, похожем на больницу. Он был опутан какими-то трубками и умер от остановки сердца. Я знаю, это звучит как бред, но Элис уверена в том, что он в ее видении умер.
– Вы их не найдете, – ответил Питер. – Но я сейчас сам позвоню Дойлу и выясню, что происходит, хорошо? Как только что-то узнаю, я вам перезвоню.
– Спасибо, доктор Эксон, – с искренней благодарностью выдохнула Эсми.
– Можете звать меня просто Питер, – тихо предложил Эксон и отключился. Едва сбросив вызов, он начал набирать номер Коннора.
– Что случилось, Питер? – раздался в трубке встревоженный голос Коннора.
– Карлайл Каллен с тобой? – с места в карьер начал Эксон. По растерянному молчанию он понял, что прав. – А Дана? Что вы там с ним делаете?
– Это закрытая информация, – холодно ответил Дойл, как умел только он. – Если у тебя нет новостей по расследованию...
– Вы его убиваете! – крикнул в трубку Питер, пока Коннор не успел отключиться.
– Что?
– Мне звонила его жена. У их дочери было видение про тебя, Дану и Каллена. В нем вы что-то с ним сделали, и он умер от остановки сердца. Коннор, что бы вы ни делали, немедленно остановитесь!
***
24 декабря, 07:06 p.m.
Научно-исследовательская лаборатория БНР
Сиэтл, штат Вашингтон, США
Питер еще что-то кричал в трубку, но Коннор отвел ее от уха как только была упомянута Элис. Он тут же метнулся обратно в палату, на ходу крикнув:
– Дана, останови процедуру!
– Что? – доктор Мерфи повернулась к Дойлу, на ее лице отразилось возмущение. – Я уже ничего не могу остановить. Катализатор в его теле. Если прекращу его подачу, то это только замедлит процесс распространения. Теперь уже все, обратной дороги нет.
Коннор сокрушенно вздохнул, но уже в следующую секунду взял себя в руки и снова поднес телефонную трубку к уху.
– Процедура уже началась, – спокойно сообщил он. – Остановить ее мы не сможем, но мы учтем твою информацию.
– "Учтете информацию"? – ошарашенно переспросил Эксон. – Что ты там творишь, Дойл? О какой процедуре идет речь?
– Как я уже сказал, это закрытая информация, – так же спокойно ответил Коннор. – Заканчивай расследование, Питер, и возвращайтесь домой.
– И что, по-твоему, я должен сказать его жене? – раздраженно спросил Питер. Тон Дойла бесил его.
– Ты ей ничего не скажешь.
С этими словами Коннор сбросил звонок.
– В чем дело? – поинтересовался Каллен. Обратный катализатор уже начал действовать на него, судя по судорожным сокращениям отдельных мышц, но он пока умело себя контролировал и был в сознании.
– Семья все-таки хватилась вас, – ответил Дойл. – У Элис было видение о том, что вы здесь. Они пытаются понять, что происходит, и найти вас. Они волнуются.
Карлайл нахмурился то ли от известия, то ли от приступа боли.
– Держите их на расстоянии, – попросил он, после чего закрыл глаза. Тело его снова содрогнулось.
– Конечно, – Коннор кивнул и попятился к выходу. Дану он потащил за собой.
– В чем дело, Дойл? – шепотом спросила она, когда дверь за ними закрылась.
– У него будет остановка сердца, приготовься к этому, – все тем же невозмутимым тоном посоветовал Коннор.
– Дойл, – почти обиженно ответила на это Мерфи, – я ко всему готова.
***
25 декабря, 03:10 a.m.
Замок Локвуд-холл
Пригород Мансфилда, Англия.
День третий.
Питер с трудом удержался от того, чтобы швырнуть мобильный в стену. Пришлось напомнить себе, что ему еще надо перезвонить Эсми Каллен и трубка ему понадобится. Линдсей, с любопытством наблюдавшая за ним, поинтересовалась:
– Что происходит?
– Хотел бы я знать, – проворчал Питер, успокаиваясь. – Ненавижу, когда он такой. Тоже мне, серый кардинал нашелся... Что я ей скажу?
– Миссис Каллен? – уточнила Доннер. – Так и скажи, что ты звонил, но ничего не добился. Или, – она склонила голову набок, – очень хочется быть героем в ее глазах?
Питер бросил на нее испепеляющий взгляд, но ничего не ответил. Вместо этого он набрал номер, с которого звонила Эсми Каллен.
– Да? – она ответила во время первого же гудка.
– Миссис Каллен, это Питер, – Эксон тяжело вздохнул, но не стал тянуть резину и на одном дыхании сообщил все, что мог сказать: – К сожалению, мне не удалось выяснить у профессора Дойла, что происходит, но он подтвердил, что ваш муж находится с ним. Коннор упомянул какую-то процедуру, которая уже началась, и сказал, что им пригодится информация, которую сообщила ваша дочь. Они будут готовы к этому.
– Но то, что мой муж может умереть от остановки сердца, его не удивило? – уточнила Эсми.
– По всей видимости, нет. Мне жаль, что я не смог вам помочь, – виновато сказал Питер. – Похоже, мы опоздали совсем чуть-чуть: я слышал, как Дойл пытался остановить начало процедуры, но было уже поздно.
– Вы сделали, что могли, – великодушно успокоила его Эсми. И тихо добавила: – Не надо было его отпускать. Но мне в голову не пришло, что он может начать делать глупости. Он ведь знает, как он важен для нашей семьи.
– Простите, что вмешиваюсь, но что у вас вообще произошло? – все-таки спросил Эксон, зная, что лезет не в свое дело. – Мне трудно представить, что вы могли поссориться так, что ему пришлось уехать.
– Нет, мы с ним не ссорились, – почему-то ответила Эсми. Ей не хотелось, чтобы доктор Эксон возвращался к своей давней идее увести ее от мужа. Пусть это и было тогда сказано в шутку. – У Карлайла вышел небольшой инцидент с Эдвардом... из-за Беллы, – туманно пояснила она.
– Ах, опять любовный треугольник внутри семьи, – едва слышно выдохнул Питер. Он не думал, что миссис Каллен услышит его сквозь помехи на линии.
– Любовные треугольники редко бывают действительно треугольниками, – с горькой усмешкой сказала она. – Спасибо вам, Питер, за попытку.
– Как только я смогу еще что-то узнать, я вам позвоню.
– Спасибо, – благодарно повторила Эсми и повесила трубку.
– Это было так мило, – поддела Линдсей с улыбкой. Улыбка была не насмешливой, а скорее сочувствующей. – Что у них случилось?
– Помнишь, нам показалось, что Белла неравнодушна к старшему Каллену? – Дождавшись ее кивка, Питер продолжил: – Если я правильно понял, то теперь так показалось и Эдварду.
– Вот почему ты сказал про любовный треугольник, – понимающе протянула Линдсей.
– Да... – Питер изменился в лице. – А она сказала, что любовные треугольники редко бывают именно треугольниками, – он снова сел на свое место и начал судорожно рыться в разложенных бумажках. От волнения и усталости мысли путались.
– И что это должно значить? – не поняла Доннер.
– А то, что наш треугольник тоже может оказаться квадратом.
