Записка №6. Параноик и холодная войнаНу вот, я снова здесь, так что мы продолжаем обсуждать отношения Рона и Гермионы на третьем курсе обучения.
Настал этот полный скорби момент. Между нашими героями черная кошка пробежала. Хотя, если быть точнее, то не кошка, а кот, да и не черный, а рыжий. Живоглот. Как я уже говорила, эту Крупную Ссору нельзя назвать громом среди ясного неба. После постоянной грызни - да-да, именно грызни - мы вправе были ожидать от Рона и Гермионы, что они вдрызг разругаются. Эту ссору можно с уверенностью назвать одной из самых крупных. По силе она может сравниваться только с той ссорой, которая разгорелась между нашими героями на шестом курсе, и которую мы, когда придет время, непременно обсудим.
Если мы хотим подробно рассмотреть это событие, то первым делом надо бы разобраться, кто виноват? Хотя это дело, я вам скажу, не очень-то результативное, давайте подумаем. Вот, к примеру, Рон.
Что мы можем сказать о нем? Рон с самого начала ведет себя по отношению к Живоглоту недружелюбно, он, как мы говорили раньше, ведет себя непорядочно, выставляя их с Гермионой трения на всеобщее обозрение и настраивает других против нее. Но мы будем предвзяты, если не учтем, что многие его действия вызваны агрессией домашнего животного Гермионы по отношению к его крысе. Особенно принимая во внимание, что апогеем ссоры наших героев стало то, что Живоглот якобы слопал Коросту, а Гермиона так и не согласилась признать этот факт.
Следовательно, рассмотрев все за и против, можно с уверенностью вынести вердикт: виноваты оба.
Теперь мы можем перейти к обсуждению пострадавшей стороны. Кому: Рону или Гермионе – был нанесен больший ущерб? С одной стороны, Рон в итоге лишился своего домашнего животного и переживал это довольно-таки болезненно. Казалось бы, можно считать его пострадавшей стороной. НО ТАК ЛИ ЭТО?
Вот, посмотрите на него!
–Бедная Короста! Если бы ее не съели, она бы сейчас полакомилась "пестрыми пчелками", она их так любила.
Гермиона расплакалась. Не успел Гарри открыть рот, она захлопнула книжищу, сунула ее под мышку, рыдая, побежала к лестнице, ведущей в спальню девочек, и исчезла из виду. (Стр. 302. глава 13.)
Не очень-то он и горюет, вы не находите? Его высказывание про "пестрых пчелок" – это не крик горюющей души, это сплошное ехидство! Это жестокая попытка напомнить бедной Гермионе, которая и так очень переживает, хоть и не показывает этого, что якобы по ее вине все произошло. Как, нет, скажите мне, как могла Гермиона оказаться виноватой в том, что от нее не зависит? Эмма Уотсон, играя Гермиону, очень метко выразилась в третьем фильме: "Он же кот, Рональд, это заложено в его природе!"
Нервные клетки, как известно, не восстанавливаются. И сохранению существования нервных клеток Гермионы явно не способствовало то, что, поссорившись с одним своим другом, Роном, она автоматически поссорилась еще и с Гарри. А тут еще эта "Молния", присланная совершенно некстати… Противные мальчишки!
В общем, правильно Хагрид сказал:
–После рождественских каникул она частенько сюда захаживает. Уж больно ей одиноко. Сначала вы из-за "Молнии" перестали разговаривать. А теперь вот из-за кота…
–Он сожрал мою крысу, – взвился Рон.
–Так ведут себя все коты, – упрямо продолжал Хагрид. – Она часто плачет. У ней нелегкое время, да. Сдается мне… она это… откусила слишком большой кусок. Ну, все эти предметы… А она еще – представьте себе! – нашла время помочь мне и Клювокрылу. Такие дала… э-э… советы… Теперь у Клювокрыла есть надежда…
Бла-бла-бла… Гарри и Рон смущаются и раскаиваются в том, что сами не помогли Хагриду. Хагрид их не винит. Вы дальше смотрите, дальше!
–… Но скажу честно: для вас крыса и метла дороже друга. Вот и все.
Гарри с Роном смущенно переглянулись.
–Знаешь, Рон, как она расстроилась, когда Блэк чуть тебя не зарезал. Сердце у нее где надо, у Гермионы. А вы двое не разговариваете с ней…
–Если она избавится от этого кота, я опять буду с ней разговаривать, – не унимался Рон. – А она и слушать ничего не хочет! Этот кот – какое-то чудовище! (Стр. 312-313. глава 14.)
Итак, сначала обратите внимание вот на что: Гермиона очень расстроилась, когда узнала, что Рону грозила опасность. Это при том, что она была на него обижена. То есть, несмотря на их конфликт, он сохранила к нему теплые отношения. Ага, все с вами понятно, мисс Грейнджер…
И еще мне вот что интересно. Что подразумевал Рон, когда говорил "избавиться от кота"?.. Неужели он хочет… И после этого, он еще удивляется, что Гермиона ничего не хочет слышать?!
Знаете, иногда Роулинг изрядно перебарщивает, наделяя Рона какими-то неприятными качествами… То есть, как говорила Полумна: "Он очень забавный, но иногда он может быть недобрым" (простите за некоторую неточность, я ведь не цитировала.). Это, на мой взгляд, и вызывает появление неканонических пейрингов с участием Гермионы, но без Рона.
В целом, я думаю, понятно, что более пострадавшей стороной является Гермиона.
Но хватит думать о плохом! Не дайте пессимистическим мыслям разрушить ваш мозг! Даже в Крупной Ссоре можно найти приятные моменты. Самый приятный момент – это, безусловно, окончание Крупной Ссоры. Лично я просто обожаю этот момент…
–Это все отец Малфоя! – возмущалась Гермиона, вытирая слезы. – Он запугал Комиссию, этих старых болтунов. Они его боятся. Конечно, можно подать апелляцию. Так всегда делают. Но вряд ли это поможет. Приговор все равно оставят в силе.
–Не оставят! – горячо возразил Рон. – Ты больше не будешь одна этим заниматься. Я тебе помогу, Гермиона.
–Ох, Рон!
Гермиона, чуть не в обмороке, бросилась ему на шею.
Рон сконфузился и стал неловко поглаживать Гермиону по голове. Наконец к Гермионе вернулись силы, и она выпустила Рона из объятий.
–Мне, Рон, правда, правда очень жалко Коросту, – рыдала она.
–Ну ладно, ладно, – успокаивал ее Рон, явно счастливый, что Гермиона отпустила его. – Короста была очень старая. И в общем-то, от нее было мало проку. Кто знает, вдруг мама с папой позволят мне теперь завести сову. (Стр. 334. глава 15.)
Прошу вас обратить внимание, господа! Это, с позволения сказать, исторический момент. Мы только что были свидетелями того, что наши герои в первый раз обнялись! Кстати, посмотрите на реакцию Рона: он счастлив, что Гермиона его отпустила. Почему? Нет, не потому, что ему неприятно, это было бы уже слишком. Он стесняется! И этим все сказано.
Еще, кстати, странно, что в этой сцене фактически извиняется только Гермиона… Что, Рону не за что просить прощения?! Непорядок. Забегая вперед, давайте вспомним сцену из фильма: Хагрид откуда-то достает Коросту и отдает ее Рону. Гермиона, на мой взгляд, очень к месту спрашивает:
–А ты не хочешь попросить прощения?
–Конечно, – острит Рон, – увижу Живоглотика и сразу извинюсь…
–Прощения у меня! – возмущается Гермиона.
Гермиону можно понять. Тебя незаслуженно обвинили чуть ли не в убийстве, постоянно третировали, и после этого еще и извиняться не хотят! Что ж, остается надеяться, что Рон сделал это летом, когда Гермиона гостила у него дома. Возможностей наверняка было предостаточно…
Кстати, мне всегда очень хотелось понаблюдать, как общаются Рон и Гермиона на каникулах, когда Гарри еще находится у Дурслей… К сожалению, Роулинг не дает нам такой возможности.
Едем дальше. Да-да, это еще не все! Вы замечали, что после Кульминационного Перемирия в характерах наших героев произошли некоторые изменения? Вот, например, Гермиона бросается на Малфоя с кулаками, да еще с такими словами ("злобная дрянь")! Кроме того, она в присутствии всего класса грубит профессору Трелони и – кошмар! – покидает класс прорицаний, пинком открыв люк.
Неудивительно, что после этого наш оболтус Рон выражает свое восхищение…
Рон был потрясен:
–Гермиона, что с тобой творится в последнее время? Ударила Малфоя, поскандалила с профессором Трелони…
Гермиона была явно польщена. (Стр. 379. глава 16.)
Эх, Рон, я бы тебе сказала, что творится с Гермионой… Любовь-морковь.
А теперь посмотрите, что творит Рон! Да-а, такого от него немногие ожидали…
–Взять эту сову? – повторил он с сомнением в голосе. Мгновение внимательно разглядывал сову, перевел взгляд на Гарри и вдруг, к величайшему изумлению Гермионы, поднес птицу к самому носу Живоглота: пусть хорошенько обнюхает.
–Ты как считаешь? – спросил он у кота. – Это настоящая сова?
Живоглот заурчал.
–Ему я верю, – удовлетворенно кивнул Рон. – Сова моя! (Стр. 508. глава 22)
Ничего себе! Я думаю, это можно воспринимать, как сильнейшее изменение отношения Рона к Живоглоту!
Знаете, что все это значит? Рон и Гермиона идут друг для друга как бы на взаимные уступки: Гермиона начинает вести себя более раскованно, а Рон проникается к Живоглоту уважением или, по крайней мере, не выказывает к нему неприязни. Это еще больше сближает наших героев.
А теперь - фильм, фильм, фильм!
Я не скажу с полной уверенностью, но, наверное, мало на свете гудшипперов, которым бы не нравился Альфонсо Куарон. Хотя, не совсем так. Возможно, некоторые гудшипперы желали бы увидеть более близкую к канону экранизацию, но, я думаю, их неприятное впечатление быстро проходит… У Альфонсо просто масса сцен с романтическими намеками, которые он снял, как мне кажется, с любовью к этому пейрингу. Но давайте обсудим только те, которых в книге не было, потому что книжные моменты мы так или иначе уже обсудили.
Итак, сцена номер раз. Урок Хагрида. Гарри осторожно подходит к Клювокрылу, чтобы погладить его. Внезапно животное резко дергается в сторону Гарри. Гермиона испуганно охает и хватает Рона за руку. Спустя мгновение парочка разжимает руки и со смущенными лицами отходит друг от друга.
Так, ключевые слова здесь, конечно, не "испуганно охает", как могли подумать некоторые товарищи, а все то же "смущенно" (помните, как в "Тайной Комнате"?).
Действительно, мы видим здесь примерно ту же ситуацию, что и в "Тайной Комнате", где наши герои хотели обняться, но постеснялись. Постеснялись, потому что нравятся друг другу. Внесу ясность: Гермиона пугается за Гарри не потому, что испытывает к нему что-то помимо дружеских чувств. Гарри для Гермионы как брат, который вечно нужен глаз да глаз.
Сцена номер два. Наши герои находятся возле Визжащей Хижины. Гарри отошел и разговаривает с Сириусом, а Гермиона в это время склоняется над Роном, который поранил ногу, и заботливо спрашивает:
–Тебе очень больно?
Заметьте, здесь Гермиона тоже вроде бы заботится о Роне, и это по невнимательности можно спутать с тем, как Гермиона переживает за Гарри. Но это вещи разные.
Вообще этот момент скорее можно причислить к таким, когда не знаешь, как точно объяснить, но все чувства налицо. Но, подключив свое больное воображение, можно и для этого найти подходящее название. Скажем так, это частный случай активизации синдрома Флоренс Найтингейл: медсестра влюбляется в пациента.
Вот, пожалуй, и все. В следующей серии – переход к четвертому курсу! Там наши герои уже не дети…
