Самая безопасная школаВот прям не знаю, кто худшее чудовище: слизеринский декан или гриффиндорский капитан команды по квиддитчу. Мальчика моего они тиранят с одинаковой жестокостью, правда, Снейп сейчас слегка притих, только зыркает постоянно, а этот малолетний мерзавец вовсю отрывается. Может, его тоже в число мною меченных включить?
Да и вообще мне все это не нравится. На улице ноябрь, сыро и холодно, но выслушать речь капитана — это святое. Да и ловец не командный игрок. Его задача — поймать золотой мячик. И все. Так какого лешего он все это время должен присутствовать? Какого? Командный дух от этого прочнее станет, или другие игроки по мячам чаще попадать будут?
Кажется, эта мысль посетила и взъерошенную голову моего совенка. Во всяком случае, тупо летать над стадионом и ждать, пока остальные детишки натешатся мячиками, он отказался, так что теперь вся наша компания — четыре первоклашки и лапочка я под согревающими чарами учила теорию. До тех пор, пока Вуд нужный шарик в небо не запускал. И тогда уже Гарри на своей новой метле делал небольшой вжих, и все начиналось по-новой.
Такой вариант всех больше устраивал, кроме капитана. Он честно ворчал о командном духе и о том, что Поттеру и так поблажку сделали, да еще и метлу крутую подарили. Завидовать плохо. Это я тебе говорю. Так можно и нервный тик заработать... А нервный тик у вратаря чреват, так и провоцирует противников мячом в голову запустить. В этом варианте — несколькими мячами.
А потом Гарри пришло в голову научить остальных своих друзей летать. У Гермионы и Невилла с этим были проблемы, да и Сьюзан держалась на метле не так уверенно, как бы ей хотелось. Возможно, у мадам Хуч не было такого педагогического таланта, как у моего малыша, а может, ей просто приходилось следить за большим количеством обормотов, но дела пошли на лад.
Тяжелее всего пришлось с Гермионой. Девочка панически боялась высоты и ни в какую не желала доверять свою жизнь летучей палке. В какой-то мере я ее понимала. Я бы тоже, будучи человеком, на такой агрегат вряд ли взгромоздилась бы. Но это же полет! Кайф! Как девочка такого не понимает! В общем, решила ее прокатить.
— Гарри, — закричала Гермиона, провизжавшись, — а это круто!
— А то! И на метле тоже!
Общими силами уговорили. Да и сказано было МакГонагалл — «превосходно» по всем предметам. Значит, и полеты тоже, хоть они и не профильные. Но лазеек лучше не оставлять, кошки — они тоже хитрые...
Так и Хеллоуин незаметно подкрался. Интересно, какие тут традиции. Вряд ли детишки в костюмах требуют сладости. Да и приготовлений к костюмированному балу тоже не наблюдалось — вообще день, как день. Даже уроки никто не сокращал. Я уж было решила, что ничего грандиозного не предвидится.
Ой, как ошиблась. Грандиозного было — просто завались!
А началось, как всегда, с Рона Уизли. Нет, я не считаю, что он виноват во всем плохом, что в мире происходит. Но конкретно нам рыжий умудряется гадить с редкостной регулярностью. Вот и сегодня он умудрился довести до слез Гермиону.
Девочка, вся в слезах, мчалась в укромный уголок. Тонкослезостью Гермиона не страдала, так что достали ее капитально. А Гарри по этому поводу переживает — ну не любит совенок, когда его друзей расстраивают. А я вслед за ним нервничаю.
Как оказалось, рыжее недоразумение взъелось на малышку только потому, что она подсказала ему, как правильно заклинание произносить. Вот у парня самомнение! И такт! И ум! Сам напортачит и сразу ищет виноватого в своих проблемах. Дома, видать, совсем ничему не учили...
— Гермиона, да не обращай ты на него внимания, — бормотал Гарри, вытирая слезы девочки. — Рон сам ничего не учит и хочет, чтобы никто ничего не знал.
— Он сказал, что со мной никто общаться не будет...
— А ты больше на него внимания обращай. Нашла истину в последней инстанции.
— Он смеялся, что я сказки барда Бидля читаю...
— А я братьев Гримм читал, — подключился Невилл, — и мне тоже были интересны магловские сказки. Почему тебе не могут быть интересны магические, если ты о них раньше не слышала?
В общем, утешение шло полным ходом. Но только вот грандиозное сегодняшнего дня никак не хотело нас оставлять и заглядывало в пустой класс всей своей четырехметровой тушей.
И почему я визжать не могу? Сейчас бы на пару с Гермионой как завопили, тролль бы и оглох. Ну, это вряд ли бы спасло, но моральное удовольствие... Страшно-то как! Причем не за себя, а за детей. Они ж маленькие. Заиками остаться могут. Я, впрочем, тоже!
Уходить громадина не собиралась. То ли пожрать за наш счет решила, то ли еще что, но в класс втиснулась, привнося с собой ароматы помоек, туша, вооруженная дубинкой. И дубинка у туши ничего так! Гарри и то поменьше будет. Делать-то что? Не в окна же с третьего этажа прыгать? Может, если это чудище отвлечь, дети выскочить успеют и на помощь позвать?
Вспомнился разодранный Снейп, но он этой тушке сильно по размерам уступал. Но ведь если целить в глаза... У меня есть шанс. И-е-х-хо!
А убегать никто не собирался. И на тролля мы набросились все вместе. Эффект неожиданности, блин. Но ведь сработало! Сработало! Вонючая туша лежала на полу, не подавая признаков жизни. Вряд ли нам удалось его упокоить, так что лучше валить отсюда побыстрее.
В коридоре наткнулись на преподавателей. Вовремя они. Прям как полиция в фильмах, к самому финалу прибывает. Ну вот и они самое интересное пропустили. А ведь могли и поучаствовать. Я бы от помощи взрослых магов точно не отказалась.
— Мистер Поттер, мистер Лонгботтом, мисс Грейнджер, что здесь происходит?
Многоуважаемая профессор МакГонагалл, это я у вас хочу спросить. С каких это пор тролли по замку, полному детей, как у себя дома разгуливают? Это такая Хеллоуинская шутка? Так она вышла совсем неудачной!
— Там тролль, — пробормотала Гермиона, показывая рукой на дверь за спиной.
Возвращаться назад никак не хотелось. А вдруг уже очухался? Да и крови я боюсь, хоть человечьей, хоть нечеловечьей. Но ведь нужно нашей кошке собственными глазами убедиться!
Убедилась. Тролль — одна штука. Лежит. Без сознания. В луже крови. А это откуда? Из глаз столько вытечь не могло. А кто это в него меч воткнул?
При ближайшем рассмотрении оказалось, что не меч. Это была игла! Я аж глазами захлопала... Профессора тоже. Вот только МакГонагалл ни в чем разбираться не захотела, а потянула детишек к директору. Не поняла. Она что, их еще и виноватыми сделать хочет?
Я уже собиралась лететь к директорскому кабинету и подождать процессию там, когда меня подхватили на руки и на грани слышимости произнесли:
— Лили, сделай вид, что ты сова...
Остроумно! А я и есть сова. Или это намек на то, что директор тоже в мозгах копаться умеет? Мне это не подходит! И дело не в тайнах, я просто боюсь. Боюсь, что этому бородатому взбредет в голову отобрать у меня Гарри.
Директора весьма заинтересовала битва с троллем, и он расспрашивал очень подробно. Да и я послушать не отказалась — теперь, когда вонючая и окровавленная туша не маячила перед глазами, мне тоже было интересно, что же там произошло. Оказалось — самые простейшие заклинания. Гарри приголубил тушку дубинкой по голове, использовав Левиосу. Гермиона заставила тролля упасть. А Невилл поразил всех и себя в том числе — он трансфигурировал забытую завхозом швабру в иголку и воткнул ее в тролля. Ну, и я глаза этой твари выцарапала...
Так нет, чтобы нас хороших похвалить и извиниться, что пропустили такую опасность, начали выяснять, что именно мы в этом классе забыли. Сдавать рыжего никто не захотел. Мы сами его проучим, нечего старшим влазить.
— Это все я, — сказал Гарри. — Мы не пошли на праздничный ужин из-за меня.
— Почему, мальчик мой?
Эй! Хрыч старый! Кто тебе разрешил Гарри так называть? С чего ты решил, что он твой? Он свой, собственный. Ну еще и мой немного. А тебе к нему лапы тянуть не надо, а то поотрываю.
— Я не хотел праздновать, понимаете? У меня в этот день родители погибли!
Точно! Как я об этом забыла? Ну ладно я, я не здешняя, с меня взятки гладки. Но остальные! Вон сейчас смотрят выпученными глазами, словно Гарри им невесть какую чудную новость сказал.
— То есть, вы не слышали сообщения, что тролль в замке?
Кошка крайне удивлена. Я тоже. Это чем таким интересным она на ужине занималась, если не заметила отсутствия троих учеников своего факультета. Да и остальные тоже куда-то вглубь себя смотрели. Или временная и выборочная слепота всех поразила...
— Ну, мы со всем разобрались, — заявляет директор, усиленно заглядывая мне в глаза.
Заглядывай-заглядывай, все равно в данный момент меня только колокольчики в твоей бороде интересуют. Так и тянет лапой подцепить. Причем я уверена, что это не мое желание. Но сейчас оно мне на руку, а с остальным разберемся позже. Или дитя подземелий думает, что я все так оставлю?
В общем, хороший день хорошо закончился. Детишек за героизм наградили одним баллом каждого. Обо мне благополучно забыли. А профессора остались у директора совещание совещать. То-то я в углу бутылки увидела... Но это их дело.
А за завтраком были совы. Вернее одна сова — Невиллу. С вопиллером. Мальчишка весь сжался, ожидая неприятностей, но суровый женский голос из письма заявил:
— Невилл Лонгботтом! Вы проявили мужество, достойное гриффиндорца, и похвальные умения в трансфигурации! Я горжусь тобой, внучек!
— Бабушка... — полуобморочно пробормотал Невилл, а я заметила, как МакГонагалл недовольно поджала губы. Пусть привыкает! Это только первая ласточка.
Ну не нравилась мне гриффиндорская деканша, никак не нравилась. Я могла бы ей и заклинание, которым меня ни с того ни с сего угостили, припомнить, но это мелочи — подергали девочки друг друга за волосы и разбежались по своим делам. А вот то, как МакГонагл к детям относится, не устраивало меня ни в коей мере. Чем-то на мою классуху похожа, вот так же ей нужно, чтобы детки ходили парами, устраивали два притопа три прихлопа, и голос подавали только по команде сверху. А все свои проблемы держали при себе, зачем занятых людей от дел отрывать...
Впрочем, пока она лично нам не мешает, тратить на нее силы и нервы не стоит. Сейчас самое время подумать о том, как уболтать одного носатого на бескорыстную помощь. Не умея разговаривать. Он, конечно, догадался, что я человек, так что, может, ему написать?
Я представила себе те каракули, которые смогу изобразить лапой, и засмеялась. Детишки за столом уставились в мою сторону подозрительно — правильно, чего ожидать от такой вот нервной меня, не знал никто. Даже я сама. Но увидев, что портить им аппетит я не собираюсь, вернулись к прерванным разговорам. В основном о квиддиче.
Скука. Об этой игре за свое недолгое проживание в Хогвартсе я слышала так часто, что лучше бы уже о погоде говорили. Или о мальчиках. Да я даже на сплетни о тролле согласна. В конце концов, интересно, каким образом посредством испорченного телефона переврется это происшествие. Но нет — квиддич. И точка. Злые вы, уйду я от вас.
Опа. Дитя подземелий покидает Большой зал, а до уроков время еще есть. А не пора ли нам, Лилька, на контакт выходить? Поймать. Ошеломить. Раскрутить на помощь. И эффектно удалиться. Хм... Было бы это так просто, не боялись бы профессора Снейпа почти все ученики школы. Но ведь попробовать можно? Не убьет же он меня, если до сих пор не убил.
В коридоре мягко уселась ему на плечо, всеми перьями давая понять: поговорить, мол, пора. Могла, конечно, и возле кабинета подождать, но мало ли куда профессор свои хромые стопы направит. Так, а это уже интересно, с чего бы Снейп за ночь охромел. Или это я вчера в нервном расстройстве ничего не заметила?
А ничего так комната. Ей бы еще вид жилой придать, и вообще красота. Это не то, что у Гарри, там вообще пятеро мальчишек ютятся, словно в замке мало места. Пустых классов — навалом.
Но что-то я отвлеклась. Я ведь не за чужой личной жизнью подглядывать сюда прилетела. Приехала, вернее. У меня, кажется, цель была. Но как к ней подступиться, я толком не знала, поэтому начала с самого нейтрального — поинтересовалась здоровьем. Нет, ну а чего он хромает, мозоли натер, нарушителей по вечерам отлавливая?
— Все в порядке, Лили, — а глаза от моего разоблачающего крыла отводит, как нашкодивший мальчишка.
Стесняешься что ли? Ты еще покрасней, чтобы все в полный абсурд превратилось. Давай ногу показывай.
Ни хрена себе дела! Это кто ж такие зубы имеет? Неужто к той собачке трехголовой полез? А нафига — детство в жопе заиграло? Где тут тот бальзам животворящий, который раны вмиг залечивает?
— Экстракт бадьяна не поможет, Лили. Укус цербера так просто не вылечить.
Угу. Хорошенькую собачку в замке держат. Мало того, что на людей бросается, так еще и укусы лечатся плохо. А хоть уколы от бешенства делать не надо? Так, у Гермионы была магловская аптечка, на всякий случай. Может, там что-то нужное обнаружится, если уж эту дрянь магические штуки не берут? Думаю, девочка не обидится, если я у нее лекарства позаимствую...
Ой, как глаза разгорелись, прям о ране забыл. Ты что, никогда обычных лекарств в руках не держал? Вот оно, магическое зазнайство во всей его красе! Ладно, не нашего совиного ума это дело. Мы люди не гордые — матерью Терезой побыли, хорошо. Теперь главное — свою просьбу донести и от запаха этой мази не расчихаться.
Да чего ж ты так на эту надпись уставился, словно это змеюка ядовитая. Ну да, соглашусь, не шедевр красоты. Даже хуже, чем я себе изначально представляла. Но ведь разобрать-то можно! И вообще, сам попробуй писать лапой, используя при этом перо и чернила. Так что нечего мне тут нос воротить.
— Чему его учить?
Хороший вопрос. Ответ «всему» принимается? Или это слишком жирно будет? Ну хоть мысли читать научи, если ничего другого не хочешь. Мне с моим мальчиком иногда и поговорить хочется, а не только жестами наставления давать.
— Оклюменции и легиллименции? Лили, этому за один день не научишься, даже если предрасположенность есть.
А то я не понимаю. Конечно, нужно времени много потратить для получения результата. Но ведь если ничего не делать, то ничему и не научишься.
— Да мне никто этого и не позволит делать.
Это еще почему, какие-то запрещенные знания? Или кому-то просто не выгодно, чтобы детишки слишком много знали?
— И Поттер мне не доверяет, да и разболтать всей школе может...
И что ж мне так этот взгляд не нравится? Прям вся моя интуиция вопит, что сидящий в кресле человек знает что-то очень важное, что творится вокруг моего мальчика. Знает, но сомневается можно ли мне говорить.
— Лили, послушай, я и сам всего не знаю. Так, кое-какие догадки и непонятные распоряжения директора... Но Гарри Поттер — слишком заметная фигура в магическом мире, чтобы его просто так оставили в покое.
А вот с этого места поподробнее. Мне эти ваши фигли-мигли до лампочки, но втягивать ребенка во взрослые игры как-то не по-мужски. И при чем здесь директор? Ему что, других учеников мало, что он к моему Гарри прицепился? Да говори уже, раз начал!
— Цербер не просто так сидит, он вход охраняет. Не от детей...
Ну, это понятно. Я даже догадываюсь, что псинка сторожит — то, что из Гринготса украсть пытались. Именно этот сверток Хагрид забрал, не так ли?
— Директор считает, что Темный Лорд, — а зачем так оглядываться, неужели злодей прямо из стенки выскочит? — хочет это использовать. Вот и задумал на живца поймать.
В школе, полной детей? Это уже не магическая логика — это полный маразм. А Гарри-то здесь при чем?
— Лили, я не могу больше ничего рассказать, я клятву дал.
Клятва, это хорошо, а вот мне как совенка моего защитить, не зная толком даже, от чего? Просто не пускать его в этот коридор? Да Гарри туда как-то и не тянет, может, и любопытствует потихоньку, но явно без фанатизма. Но лучше проследить, чтобы ему эту бредовую идею никто в голову не вложил. Во избежание.
— Я попытаюсь Поттера защитить, но не напрямую. Не надо, чтобы другие об этом знали. И об уроках наших. Пусть лучше мальчишка рассказывает об отработках.
Не надо, так не надо. Главное, что согласился помочь. Да и за мальчиком присмотреть лишняя пара глаз не помешает. Ну что, разбегаемся? Скоро уроки начнутся, а мне еще перед Гермионой в воровстве каяться...
Каяться перед Гермионой — дохлый номер, даже виноватой себя почувствовать не успеешь. Мои действиям мгновенно были придуманы оправдания, да еще и аптечка теперь хранится в комнате у Гарри, на всякий случай, чтобы никто не удивлялся, что я чужие вещи беру. Мне, конечно, приятно, что мне так доверяют, но ты бы поосторожнее, девочка!
Впрочем, у малышки сейчас мысли совсем не об осторожности, она себя виноватой считает из-за того, что с троллем пришлось пообщаться. Ну да, самый лучший вариант, в этой школе особо приветствуемый: за все проколы взрослых должны взять на себя вину детки. А то их, взрослой, непогрешимости так неуютно под осуждающими взглядами будет, прям до бессонницы. Так держать, девочка: осчастливишь всех, кроме себя.
Хорошо, хоть уроки ее покаянную речь прервали, а то уже по голове настучать хотелось с особой жестокостью. А Невиллу — животворящих пощечин, потому как после письма бабушки он в прострацию впал. Ходит и улыбается. Только каски не хватает. Рону рыжему — ни в одном глазу, прям позавидовать такой толстокожести можно. Благо он у моих малышей в друзьях не числится, а то бы я со злости собственный хвост сожрала.
Ну да ладно, пусть бегут, просвещаются, у меня и своих дел достаточно. Для начала не мешало бы подумать. Обо всем. О жизни. О Гарри. О тех нехороших личностях, которые тут нехорошие дела устраивают... Ну, и разведать все что можно, не помешало бы.
Ух! Как представлю — вздрогну! Значит такая со всех сторон прекрасная сова, как я, раскрасив себя на манер техасского рейнджера, мелкими перебежками буду тайные разговоры подслушивать. Красота! Ниндзя в зарослях укропа! Но кое-что сделать надо, то, что, по моим наблюдениям, маги делать не умеют. Ну, или очень хорошо шифруются.
Собрать и проанализировать информацию. О да, для совы это вообще плевое дело, но если постараться... А я постараюсь! Во всех этих непонятных играх может пострадать Гарри. Так что веселье это поломать надо, а то некоторые себя прям богами за компом чувствуют — подумаешь, боец пал, можно нового создать. Чего заморачиваться.
Геймеров у нас два, чтоб у них пальцы по клаве никогда не попадали. По крайней мере, я только о двоих знаю. Один — неназываемый злодей злодеистый. По общей версии лет десять уже как в покойниках числящийся, но, видать, до конца не упокоенный. Ибо нафиг на него ловушку строить? Информации о нем — МакГонагалл нарыдала, а что из этого не брехня, так никто и не знает. И я не знаю. А надо бы узнать.
Второй добрый-предобрый, даже пробу ставить некуда. Со странностями, правда, то ли в силу возраста, то ли от врожденной стервозности характера. Вот с него и начнем. Он-то в своем сиянии прятаться не собирается, так что полегче должно быть.
Это точно. Прилечу я в школьную библиотеку книжек почитать, потому как о подшивках газет здесь и слыхом не слыхали, вот радость библиотекарше будет. А уж мне, так и к гадалке не ходи. На меня и так косо смотрят. Ребят, что ли, подключить? А как я им объясню? Хотя они уже к моим приколам малость привыкли, но не настолько же. Да им еще и свои проекты сделать хочется. А Гарри еще и в квиддич играть скоро.
Вот зря я об этой игре вспомнила. Зря! Теперь трястись от ужаса буду — как же мой малыш с такими здоровенными лбами справится? Уж лучше бы я вместо него там летала, я ведь в случае чего могу лапой в глаз... Не будем себя накручивать. И на мальчика своего наговаривать — не такой уж он слабый и беззащитный. И не такой уже затюканный, как при нашей первой встрече. Но игра эта мне все равно не нравится — последние мозги отшибает. И мне уже отшибла. Вместо того, чтобы делами заниматься, о мячиках и метлах думаю. Строгий выговор с занесением в личное дело. Лишение премии, надбавок и права на левые переводы. Обжалованию не подлежит.
Вечером детишкам нормально позаниматься не удалось — Вуд совсем слетел с катушек. Он громогласно рассуждал о предстоящей игре, о том, что Гарри должен (и когда только занять успел?) спасти честь факультета (угу, злобные слизеринцы в темном переулке обесчестить собираются) и не посрамить имя своего отца, лучшего ловца факультета Гриффиндор. Класс! Пафос, просто высший класс! А логическая цепочка достойна высших умов! Вот у меня отец боксером был, а я-то, неблагодарная, даже и не думала о большом спорте. Позор мне на веки вечные!
Пока команда выслушивала эти гениальные словоблудия, Гермиона, Невилл и Сьюзан говорили о своих делах. Не о занятиях, конечно, без Гарри им уже не интересно было учиться. Говорили о произошедшем накануне. Тем более, что Невилл все-таки выпал из своей прострации и стал пригоден к нормальным разговорам. Ну, а я послушаю, вдруг чего интересного выплывет.
— Ребята, мне так стыдно, — Гермиона покаянно опустила голову, а я приготовила крыло для подзатыльников. — Если бы я так не расклеилась, мы бы все в такие неприятности не попали.
— Ага, — вскинулась Сьюзан, — точно, это ты виновата, что тролль по замку, как у себя дома разгуливал.
— Да при чем здесь это, сидели бы мы все вместе с остальными, и ничего бы не случилось.
— Да-да-да, — в голосе хаффлапфки слышался яд, — моя тетя так и сказала, что сидели бы все вместе, и ничего страшного.
— И моя бабушка тоже, — поддакнул Невилл.
На Гермиону стало страшно смотреть, она начала заламывать руки и шмыгать носом:
— Вот всегда так...
— Долго еще себя винить собираешься, или думать начнешь?
Молодец, Сьюзан, я бы лучше не сказала! Мне сейчас только удары животворящие доступны.
— Для начала подумай о том, как эта тварь в замке оказалась?
— И мне это интересно, — Невилл тряхнул головой и положил руку на плечо девочки. — Вот как тролль мог обойти защиту замка? Его что, кто-то впустил?
Очухалась. Ура, она очухалась! Для этой девочки загадки затмевают все, вон сразу как глазки заблестели!
— Может быть, его на старших курсах используют как учебное пособие для ЗОТИ? Вот он и сбежал не вовремя.
— Я ни о чем таком не слышала, — Сьюзан задумчиво потерла подбородок, — хотя с нашими преподавателями всего можно ожидать.
Гермиона возмущенно вскинулась, но тут же обмякла. С высокими педагогическими мерами хогвартских учителей она уже успела ознакомиться, и прежнего восторга они у нее не вызывали.
— Они бы еще дракона притащили, — пробормотал Невилл.
Мда, дракон точно был бы перебором. Даже для магических мозгов. Но и тролль — та еще прелесть. Только вот узнать, что к чему, нам никто не позволит. Недаром кошка так разозлилась тогда — мало того, что детишки строем не ходят, так еще и знания показывают не на ее уроке. Опасность для подопечных ее в тот момент не волновала — обошлось, ну и ладно. Плюнуть и забыть.
Похоже, детишки к тому же выводу пришли. Внешне, по крайней мере. Потому как насколько я Гермиону знаю, то она не успокоится, пока не узнает все. Да и остальные тоже попробуют. Думаю, и Гарри не откажется подключиться. О, кстати, о Гарри они как раз и заговорили. Точнее, о его родителях.
И в результате магического мозгового штурма я принялась, как проклятая, по разным адресам мотаться. Нет, мне, конечно, не трудно, вот только малыша одного оставлять совершенно не хочется. Все боюсь, курица заполошная, что он в какие-то неприятности без меня влезет.
Неприятности — это, конечно, громко сказано, но Вуду я точно язык оторву. И съем. Ради благого дела и потерпеть можно! Ну как нужно старательно ездить мальчишке по мозгам, что он перед этой дурацкой игрой обо всем на свете забыл. Думает только о том, как команду не подвести. Такое впечатление, что эта команда ему что-то хорошее сделала, или он с ними детей крестить надумал. Так рано еще.
В общем, вечером перед матчем Гарри просто места себе не находил. В особенности после того, как дитя подземелий у него книжку отобрало. Да было бы в той книжке что-то хорошее, так нет. Все об игре, словно на ней свет клином сошелся. Ах да, еще и отработки. Вначале хотела полететь разбираться, но потом поняла, что это самый незаметный способ поучить моего совенка мысли читать. Ну, или чтобы у него никто читать не надумал. Потому как на отработки, а, главное, поводы этих отработок, в кабинете у слизеринского декана никто внимания не обращает. Дело-то привычное. Особенно для гриффиндорцев. Но... лучше я проконтролирую. Во избежание.
Ну и зачем же так орать? Полярных сов, важным делом занятых, от него отвлекать! Вот что? Что в этой игре такого замечательного? Совенок с утра не позавтракал, сам сейчас слегка зеленый и трясется весь. Зрители орут. Вуд опять нотации читает. Дурдом на выезде.
Парю, значит, я себе высоко в небе, никого не трогаю. Только на Гарри тревожно посматриваю. И тут его метла начинает что-то странное вытворять. Вернее, я сразу даже не поняла, что это метла взбесилась, думала, какой-то прикол, чтобы противника отвлечь. Но на всякий случай чуть пониже спустилась. И пролетая над Гермионой, услышала, что какая-то плесень ушастая хочет моего мальчика с метлы сбросить — заклинания бормочет. И кто тут у нас такой борзый?
Борзых оказалось двое — это носатое чудовище, с которым я вроде как договорилась, и нечто в тюрбане, заикающееся и пованивающее. Ну, я разбираться не буду — тресну обоих, а потом к мальчику моему. Он на метле до этого удержится, я в него верю.
Вжих. На бреющем. Красота. Кто бы что ни бормотал, им, красавцам, стало не до этого — глаза бы спрятать. Я ведь птица мирная, всего лишь крыльями в лицо. Ну, и от когтей кто не увернулся, я не виновата. Дело секундное. Но, пока я тут разбиралась, Гарри успел свой мячик словить. Так им!
