Глава 6Террор кошачий там везде
Кувшин разбит и нет цыплят
А пожиратель сам бы рад
Сбежать
Утром Драсько считал, что до конца дня он Сирка если не убьет, то хотя бы сильно искалечит. Или Сирко его. Поэтому теперь, шагая по улочке села посреди ночи, да еще и с лопатой на плече, Драсько искренне надеялся, что это сон. Что сейчас кто-то его ущипнет, и он проснется. Он даже был согласен на удар кувшином по макушке. Но никто не щипался, не бил кувшином по голове, да еще и школа становилась все ближе.
- Тебе пани учительница говорила, где участок будет? – спросил Сирко, когда до школы оставалось два двора.
- Нет, не говорила. Ты же там слонялся последние два месяца, мог бы и спросить, - фыркнул Драсько.
- Да, надо что-то решать, - неожиданно связно произнес Серко. Драсько, собственно говоря, уже и не надеялся услышать от него столько слов подряд. – Нужно копать, чтобы нас хоть простили уже.
- Ну где лучше участок делать? Там, где солнце есть, - начал рассуждать Драсько. Сирко смотрел на него с уважением, очевидно, не понимая ничего в травологии. – Но так, чтобы поливать было не далеко. Какое поливать, она же волшебница! Из палочки воды наколдует – и все дело.
- Слушай, мне проще все это перекопать – и пусть сажают где хотят, - пробормотал Сирко.
- А давай все копать. Делим двор пополам и копаем, - Драсько вытащил из кармана волшебную палочку и прочертил ровную линию от забора до здания школы. Сирко удивленно посмотрел на него, но ничего не сказал, а лишь взял свою лопату и начал копать. Драсько минуты две смотрел, как и что делает Сирко, а потом тоже попытался себе копнуть. В первый раз он выковырял мало земли. Во второй – воткнул лопату так глубоко, что выковырять землю не смог. Драсько просто-таки со стоном повис на лопате, давя рукоять книзу. Сирко ловко махавший лопатой, что-то там улыбнулся. Драсько ругнулся, плюнул и отпустил лопату. И безотлагательно упала, ударив ему по ноге. Он тихонько пискнул от боли под хохот Сирка.
- Что, хвастун, сам бы покопал?
Драсько отошел к стене школы и заколдовал лопату, чтобы копала сама. Он ругал себя за то, что сразу так не сделал, но хотелось попробовать самостоятельно. Он попытался. Ничего путного из этого не вышло.
Лопата копала, Драсько клевал носом, Сирко что-то там бормотал под нос, где-то в лесу завывали волки.
Гермиэля проснулась от того, что скрипнул плетень. Она выглянула в окно и увидела пушистый хвост, который двигался в сторону Фирасевой хаты. Гермиэля вздохнула и упала на кровать. Вчера Живоглот вернулся к вечеру, когда она уже собиралась бежать его искать по селу. И казалось, что после долгих приключений он решит никуда больше не ходить, но утром кота опять куда-то понесло. Гермиэля полежала еще минут десять и принялась собираться. Ей еще надо было идти к Сирку с одной просьбой.
Время шло, и сроки посадки волшебных растений уже готовились помахать Гермиэле рукой вплоть до следующего года, поэтому она решила наступить на гордость и попросить Сирка покопать. Это решение далось ей нелегко. Пол ночи она лежала на спине, размышляя о том, как подойти к Сирку так, чтобы об этом не узнал Малфюк. Вспомнив бывшего однокурсника, Гермиэля чуть не взвыла, словно волки в лесу. Еще неделю назад в ее жизни все было прозрачно. Она учила детей, дружила с Фирасем, смеялась над глупостями Марыськи и Орыськи и вяло открещивалась от Сирка. И хоть бы там ни говорили, она была почти счастлива. А теперь в Волшебные Вуйки приехал Малфюк, этот призрак прошлого, и все пошло кувырком. За два дня он успел загрызться с Сирком, подраться с Сирком, поселить в головах Марыськи и Орыськи мнение о том, что приехал он не иначе как по ее, Гермиэлену, душу. А еще – он поселил такую мысль и в ее голове. Малфюк времен Киева и Малфюк в Волшебных Вуйках были двумя совершенно разными Малфюками. И Малфюк из Волшебных Вуек был вроде неплохим парнем и – караул! – вариантом. Гермиэля тряхнула головой, будто пытаясь вытряхнуть мысли о Малфюке и его способности быть вариантом из головы. Малфюк с головы вытряхиваться не хотел, засев там, словно клещ. Тогда она попыталась забить его мыслями о растениях и это вроде бы помогло. Растения захватили ее мысли настолько, что она даже забыла о том, что хотела наведаться к Сирку, и направилась в школу.
Школьный двор выглядел так, словно пострадал от нашествия землероек. Перекопанная земля пахла сыростью, и от этого запаха на душе становилось спокойно. Гермиэля посмотрела на забор и чуть не упала в обморок. Он был разделен ровненькой линией, по одну сторону от которой было нацарапано словно когтями: «Здесь копал Сирко». По другую сторону от линии был аккуратный и, очевидно, магическим образом сделанная надпись из аккуратных букв, мерцала разными цветами: «Здесь копал Малфюк».
- Вот оболтусы, - прошептала Гермиэля, невольно улыбаясь. Она ожидала чего угодно, кроме такого. Сирко с Малфюком за один единственный день умудрились стать заядлыми врагами, но все же собрались вместе ради полезного дела. Гермиэля предполагала, что они копали в одиночку, но какая разница, кто там и как копал, если дело уже сделано.
Хотя нет, Гермиэле было не безразлично.
Дети были просто в восторге от мысли о выращивании волшебных растений самостоятельно, а теперь, когда пани учительница сказала, что этамысль будет воплощена в жизнь, их терпение могло вот-вот лопнуть. Поэтому терять время Гермиэля не стала.
- Берите наши семена и луковицы, и айда на улицу. Пан Малфюк и пан Сирко сделали нам такую услугу и все вскопали, - произнесла она, как только прозвенел звонок. Дети радостно завизжали и побежали к шкафчику, в котором с лета запасались всем необходимым.
Малфюк с Сирком обнаружились на перемене. Их, спящих одного на одном, заметила Аленка. Если быть честными, она – единственная из класса – услышала храп Сирка и пошла посмотреть, что же там такое шумит. Вернулась она, хохоча до слез.
- Пани Гермиэля, зайдите за школу.
- Зачем? – Гермиэля иногда не понимала, чего именно от нее хотят дети, и стоит ли выполнять их прихоти.
- Ну зайдите, - Аленка могла быть настырной, и Гермиэля узнавала в ней себя. Именно поэтому спорить смысла не видела. Она зашла за школу и сама чуть не расхохоталась: под стеной лежал на спине Сирко и храпел так, что разлеталась пыль из-под крыши, а под боком у него примостился Малфюк. Он скрутился в бублик и лишь иногда подергивал ногой. Сначала их хотелось разбудить, чтобы не мешали учебному процессу, но потом Гермиэля пожалела их уставших, и оставила их так лежать. Только лопаты, стоявшие у стены, положила на землю, чтобы случайно не попадали и не поприбивали бедолаг.
После обеда дети разошлись по домам, усталые, однако удовлетворенные. Гермиэля рассматривала на плоды их труда: участок был разделен на ровненькие ряды, каждый из которых был отмечен табличкой с указанием растения и ответственного. Дети обещали ухаживать без напоминаний за своими рядами и даже вести дневники садовых работ. В Гермиэли не было причин не доверять им. Радуясь, что наконец еще одно дело из запланированных начало воплощаться в жизнь, она не услышала, как к ней кто-то подошел.
- Добрый день, пани Гермиэля.
- Сирко, - она вздрогнула, - что же ты пугаешь!
- Мы, это, все перекопали, - Сирко ковырял носком башмака землю.
- Вижу я, - Гермиэля делала вид, что еще сердится. – Можешь считать, что за драку в Фирасевом дворе ты прощен. Но не за драку перед школой. Я все слышала.
Сирко вздохнул и потопал домой. Гермиэля же дождалась, пока его фигура исчезнет за горизонтом, и пошла за школу.
Малфюк вздыхал во сне, и Гермиэле показалось, что не только в ее душе борьба с Пожирателями Смерти оставила болезненный отпечаток. Он выглядел беспомощным и слабым во сне, и Гермиэля осторожно тронула его за плечо.
- Просыпайся, соня, - она ласково улыбнулась. – Завтрак ты проспал, еще немного – и проспишь обед.
- Грейнджеренко, - Малфюк открыл один глаз и посмотрел на нее. – Ну, не горшком по голове – и на том спасибо. Хоть каждую ночь под школу ходи спать.
Что там бормотал спросонья Малфюк, Гермиэле разбираться не хотелось.
- Обедать идешь? Или здесь будешь лежать?
- Иду, - пробормотал Малфюк, поднимаясь.
- Может тебе еще что-то сделать? – тихо спросил Малфюк после сытного обеда. – Дрова еще есть?
- Есть дрова, - она улыбнулась. – Ты лучше скажи, чего это тебя на добрые дела потянуло?
- И что-то потянуло, - пожал плечами Малфюк. – Может я решил новую жизнь начать?
- Если так – очень хорошо. А не думал, что тебя может кто-то из старой жизни искать?
- Ты, случайно, не о себе? – он немного наклонил голову, заинтересованно глядя на Гермиэлю.
- Ты меня сам нашел, хотя кого-кого, а тебя я искала в последнюю очередь. Я про авроров.
- Вот же черт, - растерянно пробормотал Малфюк. – И что, думаешь, они могут сюда наведаться?
- Может и могут, а может и нет. Я не знаю, я просто спросила.
- В таком случае мне лучше к тебе не ходить, - рубанул Малфюк. – У тебя уж точно новая жизнь началась, не хватало еще, чтобы тебя обвинили в сокрытии криминального элемента.
- Малфюк, не говори глупостей!
- И о дяде я не подумал. Все, Грейнджеренко, спасибо за гостеприимство, - он резко встал из-за стола.
- Ты спятил?
Вместо ответа Малфюк вышел, хлопнув дверью, оставив Гермиэлю сидеть в одиночестве. Она долго смотрела на дверь, надеясь, что это шутка, и вдруг всхлипнула, осознавая, что по лицу текут жгучие слезы.
Марыська и Орыська прибежали через два часа и застали заплаканную Гермиэлю.
- Поссорились? – в один голос спросили они.
- Я его прибью, - добавила Марыся.
- Сирка натравим, - пообещала Орыся.
Гермиэля принялась пересказывать все, что произошло от того момента, когда она пришла в школу и вплоть до сих пор.
- Глупая, - вздохнула Орыся.
- Потому что влюблена, - пытаясь оправдать ее, прочитала Марыся.
- Глупая, - кивнула Гермиэля. – Но не влюблена. Просто – вы поймите – я его давно знаю, это не чужой человек, не какой-то там Сирко.
- Да влюблена, - Марыся погладила ее по руке. – Сейчас я пойду к Фирасевой хате, и скажу, чтобы этот дуралей вернулся, и сказал что это шутка. Что это просто шутка, дурацкая, как и он сам.
- А я с тобой посижу, а то ты что-то совсем уже, - Орыся погладила Гермиэлю по руке. – Твоего компота попьем. Такой хороший компот. Знаешь, что на селе говорят? Что за один только компот тебя можно в жены взять.
- Это они еще ее бограча не ели, - заговорщицки прошептала Марыся.
- Малфюк ел, - Гермиэля всхлипывала.
- И ушел? Нет, Орыська, ты слышала? Точно дурачок.
- Да иди уже! – прикрикнула Орыся, и Марыся опрометью выскочила из хаты.
Фирась возвращался из леса, напевая себе под нос. Он провел там два дня, расставляя сетки на чудище. Теперь можно было неделю провести дома, а потом отправляться проверять сетки.
- Эй, племянничек, ты где? – крикнул Фирась, зайдя в хату. Драська не было. Приоткрытые окна, чистая посуда, чистая постель – все было так, словно Драська и не существовало никогда в его, Фирасевом жизни. Лишь лист, лежавший на столе, был подтверждением того, что Драсько существовал. И что он совершил глупость.
