Глава 72 сентября 2014 год, больница св. Мунго
Гермиона прожогом влетела в свой кабинет. Она резко захлопнула дверь, прислонилась к ней спиной, чувствуя прохладу, контрастирующую с ее разгоряченным телом, и стала медленно оседать вдоль ровной деревянной поверхности. Хрусь! Кажется, разрез на юбке теперь в два раза глубже. Почему-то этот факт рассмешил женщину. До слез. Гермиона не могла остановить приступ истерики несколько минут. Звонкий, но какой-то болезненный смех разносился по просторному кабинету. Вот как, оказывается, легко вывести из равновесия Главного колдомедика больницы св. Мунго. Наконец, придя в адекватное состояние, она не без труда поднялась, разгладила складки халата и медленно подошла к рабочему столу. Там все еще лежала старая газета, открытая как раз на том развороте, где красовалась колдография министра. Очередная колдография…
"Сколько сердец разбил юный мистер Малфой?" - прочла Гермиона.
О! Прекрасный вопрос! Да, соблагоизвольте ответить, мистер Малфой!
Она читала все его интервью: будь-то проблемы финансирования международных программ по обеспечению Статута о Секретности или репортаж о том, как министр отдыхает со своей семьей на Адриатике. Вот и сейчас женщина который раз просматривала эту статью, хотя уже давно выучила все в ней на память. Гермиона пропустила часть о "любимом профессоре Снейпе", "самом лучшем факультете", зельеваренье и квиддиче. Ее интересовало кое-что другое. С нехарактерным для гриффиндорки злорадством и сарказмом Гермиона смаковала каждую выбранную ею фразу. Это доставляло необъяснимое и некое безрассудное удовольствие, временами граничащее с истерикой.
"Несмотря на то, что моя жена блондинка, в школе мне больше нравились брюнетки. Эти девушки создавали контраст со мной, знаете ли".
К чему так политкорректно, мистер Малфой? Давайте смотреть правде в глаза. Несмотря на то, что моя жена - фригидная аристократка, в школе я не брезговал грязнокровками. Эти девушки создавали просто сногсшибательный контраст с моей чистокровной задницей!
"В девушках, в первую очередь, я всегда ценил ум".
И именно поэтому переспал с половиной Хогвартса? Не припомню чтоб Паркинсон, Стэдвел, Элиот и Клэнси отличались высоким интеллектом… Или он имел в виду когтевранок?
"Нет ничего серьезного не было. Единственной и неповторимой для меня всегда была и будет Астория".
А вот здесь уже просто хотелось набрать полные легкие воздуха и кричать, что есть мочи: ЛЖЕЦ!
После его убийственных оскорблений, свалившихся, как гром среди ясного неба, Гермиона впервые почувствовала себя балансирующей на краю пропасти. Гриффиндорка просто не представляла, как вообще сможет жить без
него. Нет, в глубине души девушка знала, он так и поступит. Но ее вера в лучшее в людях давала надежду на то, что Драко пойдет на все ради их отношений. Он же любил ее... Любил ли? Ответ на этот вопрос Гермиона не знала по сей день. Драко Малфой всегда был, есть и будет для нее загадкой.
Девушка очень долго не могла прийти в себя, не хотела никого видеть. Возвратившись домой, она часами не выходила из своей комнаты. Просиживала дни напролет на подоконнике, прислоняясь лбом к приятно охлаждающему стеклу, и время от времени, смахивая непрошенные слезы. Гермиона внимательно изучала улицу за окном, будто надеялась, что вот еще чуть-чуть, и он появится из-за поворота. Придет, чтобы просить прощения и забрать ее с собой. В девичьих фантазиях речь раскаянья звучала по-разному, но финал был всегда одинаков: Гермиона великодушно извиняла своего непутевого возлюбленного, и они жили долго и счастливо. Но мечты по-прежнему оставались мечтами. Она без часов могла определить, когда мимо их дома проедет мальчик с утренней прессой, назвать дни недели, в которые мистер Офрен подстригает свой газон, а также перечислить все цвета комбинезончиков и чепчиков малышек миссис Скотт. Соседи-магглы и случайные прохожие терялись в днях, неделях, месяцах. Вот только тот, самый главный и нужный так и не пришел…
Даром друзья ломали головы. Никто не узнал о причинах такого состояния девушки. Гермиона упорно молчала, отшучиваясь фразочками типа "это приступ меланхолии по Хогвартсу" или "думаю о смысле жизни". Тем временем она всерьез замысливалась над тем, чтобы покинуть волшебный мир. Но кем она станет, чем займется? Вряд ли ее блестящий магический аттестат очень уж пригодится в маггловском мире - здесь она теперь чужая.
Потом пришла другая идея – уехать из страны, куда-нибудь подальше. В Австралию или США, например. Но тут воспротивились родители. За годы ее обучения Грейнджеры почти не виделись с дочерью, а теперь она снова хотела бежать от них. И гриффиндорка осталась в Англии, так ничего кардинально не изменив в своей жизни.
"Вы знаете, почти все мои однокурсники сейчас весьма преуспевающие люди и меня не может это не радовать".
Ну, конечно, он всегда думал только о благополучии других, жертвуя собой во имя великих целей. Хотя нет, погодите… Это же про Гарри!!!
Амурные дела, несомненно, важны. Но вопрос о самоопределении никто не отменял. Гермиона понимала, что единственный способ отвлечься и вернуться к нормальной жизни – это пойти на работу. И снова очень долго сомневалась, не представляя, кем хочет стать. Гарри и Рон устроились в Аврорат, звали ее с собой. Девушка отказалась. Гермиона очень любила своих мальчишек, но ведь она снова будет лишь частью их троицы, ей же хотелось начать самостоятельную взрослую жизнь. Видеть лучшую ученицу Хогвартса под своим началом желали многие маги. Но Гермиону не прельщала перспектива служить в Министерстве. Мисс Грейнджер устроилась в больницу св. Мунго, убеждая себя в том, что хочет лечить волшебников. На самом же деле причина была гораздо прозаичней. Там она не сможет пересекаться с
ним каждый день. А, даст Мерлин, вообще больше не встретит.
"Я всегда хотел работать в Министерстве. Еще в школе привык занимать ответственные посты".
Да, у Снейпа неплохо получалось уладить это.
От знакомых она слышала, что Малфой устроился в Министерство на какую-то незначительную должность. Нет, была б его воля, он бы вообще не работал, но надо же прикинуться пай-мальчиком. Ведь теперь Люциусу намного сложнее доказать свою непричастность к делам Темного Лорда. Так что всей семье пришлось снизойти со своих персональных небес на грешную, переполненную грязнокровками и предателями крови землю.
"Первые годы я буквально неделями жил на работе, отказывал себе в отпуске, праздниках и банальных выходных".
Скажите, какой трудоголик! Куда там остальным…
Гермиона старалась попасть в команду, которая занималась лечением самых сложных заболеваний, брала сверхурочные смены, соглашалась подменять всех сотрудников, дежурила по ночам. Потому что слишком больно приходить домой и ложиться в пустую холодную кровать, зная, что все могло быть иначе. Могло ли? Мерлин, это же Малфой, разве одна фамилия не объясняет его грязный поступок?
Да, Гермиона сознательно отказалась видеть Драко, но, тем не менее, следила за его жизнью очень внимательно. Сначала о слизеринце практически ничего не писали, а потом все чаще и чаще стали появляться коротенькие заметки о его повышениях и личных успехах на рабочем месте. Естественно, Малфой трудился в Отделе Международного Магического Сотрудничества. Дипломатия – это его конек.
"Да, я довольно быстро двигался по карьерной лестнице".
Лизал, кому надо задницы, сдавал, кого придется… Знаем-знаем.
Тем не менее, и сама Гермиона не стояла на месте. Чрезмерное рвение к работе коллеги объясняли интересом и желанием помогать больным и всячески поощряли сотрудницу. Девушка не только лечила пациентов, но и принимала активное участие в различного рода экспериментах по разработке новых методик целительства.
В то время она уже почти успокоилась и смирилась с потерей Малфоя. С головой ушла в работу, проигнорировала предложение руки и сердца со стороны Рона. Работала, работала, работала – все время совершенствовалась. Снова отказала Рону. Казалось, вернулась к нормальной жизни. Теперь, для здорового полноценного сна совсем не обязательно предварительно изматывать себя дополнительными дежурствами. А, чтобы посмотреть на его колдографию в выпускном альбоме, не нужно запасаться стопкой носовых платков. Она снова стала Гермионой Грейнджер, которую все знали и ценили за упорство в достижении целей. Но душевное равновесие длилось недолго - Драко женился.
"Как Вы можете такое говорить? Конечно, моя молодая жена не могла мешать, наоборот, всячески поддерживала. С пониманием относилась к моим поздним возвращениям и частым отъездам. Она у меня просто золото".
А ведь как трогательно звучит. Аж самой такую жену захотелось…
И вот тогда Гермиона поняла, что навсегда потеряла что-то очень важное. Чего уж врать? В тайне она все еще надеялась на то, что однажды он вернется и все будет, как прежде. Но нет.
Вот теперь уже точно не будет. Чистокровные не разводятся, черт бы их побрал.
Паника и ревность часто заставляют делать нас импульсивные, необдуманные и попросту глупые поступки. Этот случай не стал исключением. Гермиона предложила Рону пожениться, объяснив свое желание тем, что никого лучше уже не найдет…СТОП!…нет, конечно же, потому что любит его и наконец-то готова к созданию семьи. И только потом поняла, какую ужасную ошибку совершила.
"Несмотря на то, что мы женаты более десяти лет, я все еще без памяти влюблен в нее".
Святой Мерлин, это так мило! Только
"нее" надо заменить на
"себя", тогда будет порядок!
Гермиона не любила Рона. И уж тем более, никогда не представляла его в роли своего мужа. В ее понимании супруг должен быть главным в семье, а что Рон? Он всегда во всем с ней соглашался, стоило слегка повысить голос. Девушка не ценила попытки мужа идти на компромисс, вместо этого лишь сильнее раздражалась.
"Бесспорно, она и сын лучшее в моей жизни".
"Грейнджер, я не прикасался к ней уже лет пять. Она что есть, что нет. Разницы никакой", - Драко Люциус Малфой, 20 августа 2014 года, 01.32 а.m. спальня одного из фамильных замков. Дайте лучше эту цитату – интервью эффектней получится. Между прочим, из достоверных источников!
Она во всем сравнивала Рона с Драко. Но куда простому добродушному Уизли тягаться с Малфоем? Гермиона не могла понять, почему раньше закрывала глаза на все недостатки друга, но стоило им пожениться, как она стала раздражаться по малейшему пустяку. Девушку нервировали разбросанные по дому носки, незакрытые дверцы шкафов, его "да-да, уже встаю, милая, еще минутку" каждое утро... Тем не менее, гриффиндорка изо всех сил старалась стать примерной женой. Впрочем, понятие "примерная жена" было весьма странным в ее трактовке, а именно – не попадаться мужу на глаза, чтобы не сорваться из-за какой-то ерунды. И Гермиона снова пропадала на работе. Даже будучи в положении, не покидала больницы.
Дети как назло были очень похожи на Рона. Он носился с ними такой счастливый. А Гермиона думала – и за это еще больше корила себя – что хотела бы совсем других детей, похожих на другого человека.
"Поттер? Нет, мы никогда не общались. Сейчас находимся лишь в деловых отношениях. Сами понимаете, Слизерин не очень-то дружен с Гриффиндором. Да, я иногда встречаюсь со своими однокурсниками, но крайне редко".
И все? Он даже не выльет пару ведер помоев на Гарри? А про нее, естественно, ни слова…
За все шестнадцать лет Гермиона видела Малфоя лишь дважды.
Впервые это случилось спустя два года по окончании школы на вечере встречи выпускников. Гермиона не хотела идти, но Гарри с Джинни буквально за уши потянули девушку на праздник: сколько ж можно работать?
В зале была уйма народа. Здесь царили шум и духота. И почему-то у Гермионы не возникло ностальгических чувств, не было ощущения, что это тот самый родной замок, который дал ей так много в жизни. Наоборот, лишь отвращение к присутствующей публике. Бывшие однокурсники со сладкими до приторности улыбками, колдографиями детей/жен/мужей/домашних эльфов и желанием поведать о своей жизни каждому, кто готов слушать, вызывали рвотный рефлекс.
Возле Гарри тут же образовался кружок почитателей. Еще бы, кто не хочет завтра рассказывать друзьям и сотрудникам, что они "немного поболтали с Поттером о том, о сем и о былом". Рон потащил Гермиону танцевать (тогда они еще только встречались, если можно так назвать редкие и кратковременные свиданья по выходным). Они вернулись к столику после того, как Уизли несколько раз наступил своей девушке на ногу, и она больше не могла вальсировать. Настроение испортилось окончательно. И оно совсем не улучшилось при виде раздраженного Гарри. Причина недовольства раскрылась быстро. К нему подходил Малфой…поздороваться.
Поздороваться?
- Надо же какая тебе честь! – фыркнул Рон, нехотя отпуская руку девушки.
- Не только мне, вам тоже. Он интересовался, почему я без вас.
- Что прям так и спросил? – опешил Уизли.
- Нет, конечно, он осведомился, где рыжий и заучка.
- Хм…слишком мягко, совсем не в его репертуаре, - Рон взял бокал с шампанским и сделал пару глотков, - видно, хорошо ему в Министерстве хвост прижали.
- А еще, Гермиона,– Гарри повернулся к притихшей подруге и внимательно посмотрел на нее, - спросил замужем ты или нет?
- Он такое спрашивал? – она округлила глаза и густо покраснела. - С чего бы?
Куда деть эти руки? Почему они так мешают?
- Вот и я думаю, с чего бы, – Поттер не сводил пристального взгляда с девушки.
- И что ты ответил? – подозрительно быстро спросила Гермиона и тут же мысленно выругала себя за несдержанность. Она еще в школе предполагала: Гарри что-то было известно; однако друг ни разу не заговаривал на эту тему.
- Хотел посоветовать, не совать нос в чужие дела, но подумал - это будет по-детски. Ну, я и сказал правду, что ты с Роном встречаешься.
- Аааа… - только и смогла выдавить из себя девушка и схватила бокал с шампанским. Она терпеть не могла этот напиток, но ведь надо было как-то закрыть неприятную тему. - О, как вкусно! Надо же! – с натянутой улыбкой заметила она.
Гарри медленно кивнул и слегка улыбнулся. Он знал, Гермиона ненавидит газированное вино.
Как назло Малфой весь вечер не отходил от своей компании и не смотрел в их сторону, что было еще обидней. Пару раз танцевал с Паркинсон, а потом и вовсе скрылся из виду с какой-то блондинкой. Причем довольно надолго. И тут девушкой овладело отчаяние. Гермиона Джейн Грейнджер – здравомыслящий и рациональный человек - забыв про все на свете, выскочила из зала, не обращая внимания на оклики своего парня.
В коридоре она почти сразу же натолкнулась на
него. Драко был один. Дрожь прошла по всему телу. Только сейчас до гриффиндорки дошло, какую она сделала глупость. Ну и на что надеялась, дурочка? Что он тут
ее дожидается? И вообще, почему в коридоре так жарко?
Малфой смотрел на бывшую однокурсницу со смесью удивления и презрения.
- Драко, я… Прости, я не хотела… Я шла в дамскую комнату… - Гермиона понимала, что лепит полнейшую чушь, но не могла остановиться.
Губы слизеринца нервно дернулись, и он процедил сквозь зубы:
- Грейнджер, не ходи за мной.
И, не дожидаясь ее не менее бессвязного ответа, пошел прочь.
Гермионе некстати вспомнился Снейп…
Вторая их встреча состоялась пять лет назад. Проходило торжество, посвященное открытию нового отделения больницы - маггловских болезней. Гермиона была инициатором проекта. Сама искала спонсоров, обдумывала методы лечения, приглашала врачей и прочих специалистов из неволшебного мира. В общем, работа была проведена гигантская. В связи с этим, ее назначили руководителем отделения.
И вот теперь, стоя в красивом вечернем платье за трибуной перед многочисленными сотрудниками больницы и представителями министерства, она выступала с речью. После торжественного разрезания ленточки мистером Фоксом - волшебником, который профинансировал проект - Гермиона принимала поздравления, попутно позируя для колдографов. Внезапно руководитель больницы подошел к миссис Уизли и, неуклюже взяв под локоть, подвел к министру. Возле последнего стояло несколько глав разных департаментов, в том числе и Малфой.
- Миссис Уизли, - начал министр, - примите мои искренние поздравления. Вы проделали колоссальную работу.
Заместители наперебой принялись желать Гермионе успехов в профессиональной деятельности. Это напоминало плохо поставленную пьесу. Ни для кого не секрет, что мистер Спенсер собирался в отставку, и заместители старались выслужиться перед министром даже в таких мелочах, дабы получить это место. На фоне неуклюжего фарса выгодно отличался Малфой, который со скучающим выражением лица наблюдал за всей этой искусственной вежливостью. Он хранил молчание, но внезапно к нему обратился министр:
- Мистер Малфой, я думаю, что миссис Уизли заслужила несколько теплых слов в свой адрес и от Вас.
Гермиона зарделась. Только его "теплых слов" ей не хватало. Драко учтиво кивнул министру и лениво повернулся в сторону бывшей девушки, его тон был подчеркнуто вежлив:
- Поздравляю Вас, миссис
Уизли, - сделал он ударение на ее фамилии, - Вы всегда добивались, чего хотели. Ну, или почти всегда, - закончил он с обворожительной улыбкой.
Гермиона ретировалась под предлогом внезапно появившейся жажды. Она подошла к столу с алкоголем в надежде найти огневиски, но банкет не предполагал напитков такого градуса. Тогда гриффиндорка схватила и выпила два бокала шампанского. В носу легонько закололо. Черт! Она терпеть не может эту шипучку до зубного скрежета! Гермиона потянулась за третьим бокалом, когда над ухом послышался такой до невозможного желанный и ненавистный голос:
- Грейнджер, ты бы еще отделение для домовых эльфов открыла.
Все, это уже слишком! Он доигрался. Гермиона опрокинула в горло третью порцию и решительно повернулась к Малфою.
- Во-первых, я не Грейнджер, а Уизли, а во-вторых, если посчитаю нужным – открою. И даже отдам пару коек твоим домовикам – по блату, - парировала Гермиона. И, пока Малфой обдумывал достойный ответ, неожиданно подмигнула. Черт, она больше никогда не будет пить шампанское! Драко хотел было сыронизировать, но не нашелся. Слишком уж непредсказуемо повела себя гриффиндорка.
С триумфальным выражением лица Гермиона поспешила скрыться в толпе, пока слизеринец не пришел в себя. Теперь она вроде как в выигрыше. Еще бы! Сам Драко Малфой не смог ей ответить! Этот день нужно выделить в календаре красными чернилами и отмечать ежегодно наравне с Рождеством и Пасхой. Но радость от маленькой победы была не долговечной. В один момент ей стало все противно: министр со своими "искренними поздравлениями", репортеры с прытко пишущими перьями и вспышками колдокамер, даже мистер Фокс с его тысячами галеонов. А больше всего Малфой и…она сама. Открытие отделения, над проектом которого Гермиона трудилась более года, теперь не радовало. Все стало каким-то скучным, серым. Навалилась усталость, которую окрыленная женщина пыталась не замечать. Люди в зале превратились в однообразную шумную и безликую массу, голоса доносились издалека. Это не ее праздник. Гермионе захотелось домой – сесть в гостиной перед камином в пижаме, неуклюжем махровом халате и тапочках-драконах, которые подарил ей Чарли. И чтобы кто-то пожалел.
"Скорпиус – моя гордость. Очень меня напоминает в том же возрасте. (Мистеру Малфою-младшему сейчас двенадцать – прим. ред.) Да, он болел, но благодаря стараниям колдомедиков, выздоровел".
И вот теперь совсем недавно… Конец июля, Скорпиус сильно заболел…
"Какая болезнь? Я думаю, это не имеет значения. Все равно он уже здоров".
И это была именно
маггловская болезнь. Позор для чистокровной семьи. Забыв обо всем на свете, Малфой сразу же привел сына к Гермионе. Она осмотрела мальчика и поставила диагноз - корь. Ребенка изолировали. Драко приходил каждый день, общался с сыном через стеклянную перегородку. Когда он появлялся, вялый и уставший Скорпиус расцветал, будто бы и не существовало никакой болезни. Гермиона исподтишка наблюдала за ними - такой себе утонченный мазохизм – чужой ребенок родного человека. После общения с сыном Драко обязательно заходил в кабинет миссис Уизли и говорил с ней о болезни сына. Порой он задавал одни и те же вопросы по нескольку раз, и ей казалось, что он хотел сказать еще что-то, но всегда сдерживал себя. А, может, и не хотел, просто ей так хотелось думать.
Астория приходила лишь однажды, но Малфой-младший не пожелал с ней разговаривать, и попросил Гермиону сказать матери, что он спит. Колдомедик хоть и удивилась, но просьбу больного исполнила. Астория кивнула, спросила о самочувствии ребенка и ушла. А гриффиндорке почему-то подумалось, что жена Драко угадала намеренную ложь сына.
Через три недели мальчик был здоров. Забирать Скорпиуса явилась миссис Малфой. Гермиона огорчилась, она хотела видеть Драко. Колдомедик была рада, что ребенок выздоровел, но не хотела отпускать его. Ведь тогда она больше не сможет видеть его отца.
Вопреки ожиданиям Драко пришел на следующий же день и принес ей чек – плату за молчание о том, чем болел Скорпиус. Гермиона оскорбилась. Она лечила ребенка совсем не ради денег его отца. Малфой заметил, что строить из себя добродетель, а точнее выпендриваться, ей не к месту, поскольку он очень сомневается, что ее горячо любимый муж заработает за год хотя бы десятую часть предлагаемой суммы. Гермиона разозлилась до того, что не сдержала своих эмоций. При чем выражалось это не только в надрыве голосовых связок. Колдомедик швыряла в Малфоя всем, что находилось у нее на столе, что-то кричала, в чем-то упрекала. Она мало что помнила. Только то, как Драко прорвался сквозь тяжелую артиллерию, состоящую из книг, тек и пустых колб, прижал Гермиону к стене. Все закончилось в одном из родовых поместий, где-то неподалеку от Манчестера. Это было вполне логично. И это было великолепно. А вот с утра хотелось разорвать себя на части. Стараясь не смотреть на спящего Малфоя, она собрала вещи и поспешно ретировалась. После того случая Драко каждый день присылал ей цветы со смешными записочками уровня первокурсника. А она устала повторять, что ей не нужны эти роскошные букеты и его детские заигрывания.
Сегодня цветов не было, зато был он собственной персоной. Впервые после того дня явился в ее кабинет. Зачем? Собирался ввести произошедшее в привычку? Ну, уж нет! Этого она не допустит! Пусть с другими кувыркается, а она не такая. У нее еще остались крохи собственного достоинства. Такого досадного инцидента больше не повторится…
Мерлин, к чему себя обманывать? Для начала, "досадный инцидент" вообще не должен был произойти… Нет ей ни оправданья, ни прощенья…
"Да, я целиком доволен своей жизнью. Нет, я ничего не хотел бы поменять".
Ой, ли?
Его интервью – сплошной шаблон. Прекрасная жена, примерный сын, любимая работа. Все так гладко и хорошо. Ни единой ошибки, ни одного промаха. Каждый шаг просчитан наперед. Путь от сына Пожирателя до министерского кресла проходит через козни, тонны грязи, подхалимства и предательства. В этом вся прелесть политики. Интриган, дипломат, лицемер - в свои тридцать четыре он возглавляет государство. Волшебное сообщество привыкло видеть в нем могущественного лидера и доверять ему. Но никто не знает лидера, который прячет свое лицо в густых локонах любимой женщины, отчаянно хватаясь за иллюзии прошлого, когда самым сложным вопросом на повестке дня был выбор цвета рубашки.
- Гермиона, я так устал. Исцели меня, ты же умеешь.
Да, я целиком доволен своей жизнью. Нет, я ничего не хотел бы поменять.
В дверь постучали:
- Войдите, - женщина перевела свой взгляд с колдографии на дверь, спешно поправляя волосы. Черт, заколка осталась у Малфоя!
В проеме стояла запыхавшаяся и раскрасневшаяся личная ассистентка Гермионы:
- Миссис Уизли, скорее. Экстренная ситуация!
