Глава 7Люциус в мгновение ока выбежал на улицу и остолбенел – около большого корявого дуба недалеко от палатки стояла Гермиона, испуганная до безумия, а в метре от нее приготовился к прыжку огромный разозленный оборотень. Из его костлявой груди вырывался утробный рык, с оскаленных зубов капала слюна. Казалось, еще секунда – и он набросится на девушку и растерзает ее на куски. Оборотень глянул на выбежавшего из палатки Люциуса красными глазами, и вновь повернулся к Гермионе. До Малфоя запоздало дошло, что было полнолуние...
Люциус понял, что если он пошлет в зверюгу заклинание, то, скорее всего, попадет и в Гермиону. Так рисковать было нельзя.
Гермиона была бледная, как бумага, и мелко-мелко тряслась, прижимаясь спиной к дереву. Животное застыло и смотрело на нее пристальным взглядом, словно раздумывая, броситься или подождать.
Наконец, оборотень сделал шаг к Гермионе, и Люциус, не отдавая себе отчета в своих действиях, не раздумывая, бросился между зверем и девушкой, заслоняя Гермиону собой. Оборотень размахнулся когтистой лапой и ударил его по плечу, оставляя глубокие кровавые борозды на коже. Люциус взвыл от боли, но продолжал оттеснять животное от девушки. Конечно, силы были неравны, и Люциус по большей части ничего не мог сделать, только принимал на себя сильные удары мощных лап. Но главная цель была достигнута – оборотень отвлекся от Гермионы.
Та стояла позади Люциуса. Еле удерживая ошалевшего от такой наглости чудовища, Люциус спиной ощущал ее страх. Казалось, от ужаса она не могла пошевелиться, словно приклеившись к дереву.
Кровь хлыстала из открытых ран, мантия висела на нём клочьями, Люциус крикнул сквозь зубы:
- Уходи, глупая девчонка, пока я его держу!
Гермиона тенью шмыгнула от дерева и отошла немного дальше, с ужасом смотря на сцепившихся человека и монстра.
- Уходи, кому говорят! – Люциус закрыл глаза, только бы не видеть этих красных, злобных зрачков животного. – Беги в машину!
- Он вас убьет! – вскрикнула Гермиона.
Казалось, от страха ее снова парализовало.
Схватка продолжалась несколько минут. Люциусу повезло – он прижался спиной к дереву, которое послужило ему лишней опорой. Оборотень наносил новые удары, и Люциус понял, что стоять, больше нет сил.
“Если я выживу, я сам убью ее!” – беззлобно подумал он, чувствуя, что остатки мыслей покидают его. Еще секунда – и он упадет, тогда оборотень сразу же разорвет его…
“Только бы не упасть в обморок…”
“Только бы продержаться…”
“Только бы он не тронул Гермиону…”
Уже падая, Люциус где-то в глубине подсознания удивился последней мысли. Странно, он умирает и при этом беспокоится о девушке… Какая глупость… Впрочем, какая теперь разница…
Последнее, что он услышал, прежде чем почувствовать жёсткую сырую землю – это пронзительный крик Гермионы:
- Авада Кедавра!
Люциус очнулся оттого, что у него сильно заболело плечо. Открыв глаза, он обнаружил себя лежащим на земле у того самого дерева, где он, кажется, умер. Гермиона стояла возле него на коленях. Рядом лежало тело убитого оборотня.
- Вам лучше? – обеспокоено спросила она, наклоняясь к Малфою, ее лицо было мокрым от слез.
- Вроде, жив… - Люциус попытался сесть, но у него получилось только чуть-чуть приподняться – рука болела просто смертельно. – Это ты убила его? – он едва кивнул на мертвого зверя.
- Да… Не знаю, как это у меня получилось… Просто я очень сильно испугалась за вас.
- За меня?
Люциус предпринял еще одну попытку подняться и, собрав все оставшиеся силы, присел, прислонившись спиной к дереву. Все тело ныло, мантия, и рубашка были порваны в нескольких местах и испачканы, свежей кровью. Гермиона испуганными глазами смотрела на ярко-красные пятна, резко контрастирующие с белой тканью. По ее щекам снова потекли слезы.
- За меня? – повторил Люциус. – Тебе надо было спасать свою шкуру, а не беспокоиться за какого-то Люциуса Малфоя!
- Нет… Я так не могу, - в голосе Гермионы послышалось явное удивление. – Вы же спасли меня, я не могла оставить вас!
- Спас… - эхом откликнулся Люциус.
- Не шевелитесь, я обработаю вам рану, - сообщила Гермиона, осторожно убирая клочья рубашки с пораненного плеча. – Он вас не укусил? Только исцарапал?
Да… машинально кивнул Люциус, думая о своём.
«Спас…»
Зачем? Люциус перестал понимать себя. Не из страха перед тем, что Волдеморт накажет его за невыполненное задание, мало ли в Хогвартсе смышлёных грязнокровок… Не из милосердия… А из-за чего? Ну, какого тролля он полез в самое пекло – под нос к оборотню, рисковал жизнью ради этой девчонки? Значит ли это…
Люциус вздрогнул.
Бред.
Нет, такого не может быть.
- Мистер Малфой… - тихо сказала Гермиона.
- Просто Люциус, - неожиданно для себя ответил он. Просто ему нравилось, как она произносит его имя.
Гермиона удивлённо вздернула брови. Ее движения были нежными и аккуратными, она явно боялась сделать ему больнее. Девушка быстро и вполне профессионально перебинтовывала раненое плечо белоснежным бинтом, хорошо ещё, что в машине была аптечка.
- А что, - Люциус через силу усмехнулся, - ты считаешь, что после такого происшествия людям свойственно называть друг друга по фамилии?
Гермиона еле заметно улыбнулась.
- Да, наверное, вы правы, Люциус…
- Что?
Она заглянула ему в глаза.
- Зачем вы спасли меня?
- Не знаю.
- Как это?
- Я еще не понял.
- Думаю, что я нужна вам живой, верно? – она чуть туже затянула бинт, чем это надо было сделать.
- Что ты имеешь в виду? – нахмурился он, поморщившись от боли.
- Я уже давно поняла, что вы не просто так решили меня подвезти, - в ее голосе послышались слезы. – Вы поэтому меня спасли, правда, ведь? Я просто вам нужна живой?
- Нет.
Люциус собрался с мыслями. Она умна… она слишком умна… А еще очень красива… Что же делать? Рассказать ей правду?
Так ты вышла из палатки ночью, потому что хотела сбежать, да? – воззрился он на Гермиону.
Нет, я давно поняла, что от вас никуда не деться… Мне просто нужно было в туалет. Зря вы не дали оборотню загрызть меня, думаю, это было бы милосерднее… девушка отвернулась.
Люциус вдруг понял, что он не хочет везти ее к Волдеморту. Какого черта он рисковал ради нее жизнью, чтобы ее тут же убили? И зачем он вообще ее спас?
«Нет, Люциус, нет… Это твоя смерть… Эта девчонка заведет тебя в могилу… Не надо… Ты уже чуть не умер из-за нее, ты хочешь испытать это еще раз? Только теперь тебя ждёт мучительная смерть от палочки Темного Лорда… Она того не стоит, Люциус, прекрати думать о ней так хорошо… Это же просто грязнокровка…»
Он не повезет ее к Темному Лорду.
Он не допустит, чтобы Гермиона Грейнжер умерла.
И он понял, почему эта поездка была омрачена плохими предчувствиями. Она действительно изменит всю его жизнь.
Он и Гермиона?
Бред.
«Нет…»
И что теперь делать?
Люциус вдруг разом понял все – и почему он бросился спасать ее, и почему разоткровенничался с ней в палатке, и почему безропотно ехал в одной машине с грязнокровкой... И почему умрет из-за нее от руки Темного Лорда.
Потому что он влюбился. Влюбился в Гермиону Грейнжер.
И теперь уже все неважно, все не имеет значения, потому что эта любовь запретна и смертельна. Потому что Люциус отпустит Гермиону, а еще лучше – спрячет где-нибудь, и Волдеморт убьет его. Пожиратель Смерти Люциус Малфой, правая рука Тёмного Лорда, станет предателем из-за какой-то грязнокровки… Немыслимо.
Гермиона сидела и с тревогой смотрела на него.
Люциус поднял руку и нежно стер слезы с ее лица, провел испачканными кровью пальцами по ее губам.
Гермиона изумленно наблюдала за ним, не смея пошевелиться.
- Так что? – наконец спросила она. – Зачем вы спасли меня?
- Не надо на вы… Мне уже недолго осталось…
- Что недолго? – настороженно спросила Гермиона. – Оборотень не так уж сильно вас поранил, жить будете.
Люциус помолчал, вглядываясь в ее лицо, стараясь запомнить каждую черточку. Ему недолго осталось любоваться ей, как только Волдеморт узнает об измене – Люциуса сразу убьют.
А ведь он был таким славным, таким верным Пожирателем Смерти…
Люциус усмехнулся.
- Ты хоть знаешь, что ты натворила? – спросил он.
- Что?
- Ты сделала меня предателем.
Гермиона непонимающе смотрела на него.
- Люциус, пожалуйста, объясните… то есть, объясни…
- Сейчас объясню…
В его голове лихорадочно метались мысли. Ее надо где-то спрятать, пока Волдеморт не узнал о предательстве, ведь есть же места, куда ему нет доступа… Хогвартс, например… Хотя, нет, нельзя – туда запросто могут проникнуть другие Пожиратели Смерти, такие, как родители Слизеринцев, друзей Драко…
Драко…
Нарцисса…
Его семья…
«Простите меня», - слабо подумал Люциус, мысли путались в голове, дышать становилось труднее. Похоже, оборотень все-таки сломал ему парочку ребер.
…И самому неплохо было бы спрятаться. Хотя бы на время. Волдеморт все равно убьет его, но есть еще в запасе несколько дней, за это время он ничего не заподозрит…
- Знаешь, почему я спас тебя? – Люциус хотел сказать не это, но ему вдруг очень захотелось, чтобы Гермиона перестала смотреть на него как на врага, чтобы она поняла, что и ему не чужды человеческие чувства – самоотверженность, самопожертвование, любовь…
- Почему?
Люциус вздохнул, воздух наполнил истерзанную грудь. Он снова прислушался к ощущениям: вроде, ребра не переломаны, но дышать все равно тяжело. Интересно – почему?
- Потому что я полюбил тебя.
Гермиона смотрела на него, не меняя выражение лица. Хоть Люциус и не умел читать мысли, он мог безошибочно сказать, о чем она думает в этот момент: он врет, он издевается, ему что-то от неё нужно, он тронулся умом…
- Поэтому вы похитили меня? – немного помолчав, спросила она.
- Ладно, слушай, как было дело, - обречённо вздохнул Люциус.
