Глава 6. ВолшебникиКитнисс стояла посреди единственной в Деревне Победителей улицы и смотрела вдаль, туда, где только что за поворотом исчез Гейл. Она уже начинала думать, что была слишком резка с ним. Но он тоже хорош! Да, Китнисс накануне рассказала Питу о встрече с беженцами в лесу, хотя обещала пока держать это в тайне ото всех. Но Пит – не все. Даже если бы она хотела, она не смогла бы от него такое скрыть! К тому же – и Гейл это прекрасно понимал – без Пита она все равно никуда не побежит.
Вечером Пит ждал ее у нее дома и места себе не находил, когда она не вернулась из леса вовремя. Он знал, что напряжение по забору пускали ровно в восемь, и к тому времени Китнисс обычно уже бывала дома. Когда она наконец пришла, то выглядела такой взволнованной, что Пит сразу понял: случилось нечто непредвиденное. Он сразу увел ее в беседку в дальнем углу сада, где, он точно знал, не было жучков. И Китнисс выложила все. Она говорила сбивчиво, возбужденно, но основную суть Пит понял.
В отличие от Гейла Пит обладал холодным рассудком и не бросился тут же рассказывать своим родным, что им предстоит бежать в леса. Мало того, он настоял на том, чтобы сперва сообщить про беженцев Хеймитчу. И Китнисс поняла, почему – если они все сбегут, их с Питом ментор будет первым, кому не поздоровится. Потому что он единственный близкий им человек, кроме родных. Его тут же арестуют и будут пытать, чтобы добыть сведения, которых у него нет, а потом убьют. Пит и Китнисс никак не могли этого допустить, а Гейлу было не понять, как можно жалеть человека, который принимал на них ставки во время Голодных Игр.
Гейл был готов бежать сию минуту, собрав в охапку своих братьев и мать, а Пит, наоборот, хотел сначала все продумать, и Китнисс была с ним согласна. Их слишком много, если они не организуют все как следует, то только обратят на себя внимание миротворцев.
Простояв в задумчивости с полчаса, Китнисс почувствовала, как ледяной ветер потихоньку пробирается под теплую куртку и зашагала к дому. С Гейлом они помирятся – он вспыльчивый, но быстро отходит. А вот как быть с Хеймитчем, надо решить и быстрее. Он ведь, как всегда, в пьяном угаре, и, скорее всего, просто посмеется над ними.
***
В тот вечер Пит вернулся из пекарни рано. После того, что рассказала ему Китнисс, он не мог спокойно работать, как прежде. Первый раз в жизни он почувствовал, что у него есть шанс стать свободным от Капитолия, но с какими трудностями это было сопряжено! Один неверный шаг – и от них и косточки не найдут.
Когда Пит переступил порог гостиной, Китнисс уже ждала его там. Он мягко обнял ее, посадил к себе на колени и поцеловал. Она уткнулась лицом ему в грудь, и несколько минут они сидели молча. В этом доме все равно говорить можно было только на отвлеченные темы.
– Пошли завтра к Хеймитчу, – прошептал Пит на ухо Китнисс. – Утром есть возможность застать его трезвым. Есть надежда, что он хотя бы нас выслушает.
Китнисс молча кивнула. О ссоре с Гейлом она говорить не стала – Пит и так, кажется, все понял.
После тура победителей Пит и Китнисс постепенно сблизились. В первое время, просыпаясь от очередного кошмара в своем доме, Китнисс все время пыталась нащупать в темноте Пита, но потом выныривала из грез окончательно и вспоминала, что они вновь предоставлены сами себе. Это был первый в ее жизни момент, когда она поняла, как же ей на самом деле его не хватает. Она каждую ночь вспоминала его объятия в купе поезда, так уютно утягивавшие ее в теплую черноту без сновидений. Без Пита было плохо, это Китнисс наконец поняла. Революционный огонь в сердце Гейла не только не успокаивал, а наоборот, сеял еще большую тревогу в ее душе. Гейл был отличным другом, товарищем, братом, напарником по охоте, но к более близким отношениям с ним Китнисс была не готова. Как только она это поняла, ее отношения с Питом приобрели совершенно другой оттенок. Их помолвка наконец-то перестала быть фиктивной. Китнисс внезапно даже поймала себя на том, что с нетерпением ждет, когда Цинна пришлет свадебные платья, чтобы их померить. Она не знала, сколько еще дней спокойной жизни отпустил им президент Сноу и, насколько это было возможно, наслаждалась каждым мгновением. Они с Питом были вместе, им было хорошо вместе – и это главное.
***
Хеймитч словно что-то почувствовал. Около полудня, когда Пит и Китнисс к нему заглянули, он выглядел трезвым и вполне бодрым.
– Что-то стряслось, солнышко? – скорее утвердительно, чем вопросительно поинтересовался он, внимательно вглядываясь в лицо Китнисс.
– Не то чтобы, – Китнисс при этом утвердительно кивнула и указала глазами на дверь. Это означало, что об остальном говорить в напичканном жучками доме слишком опасно. – Мы хотели прогуляться в Котел, тебе принести что-нибудь?
– Я бы тоже прогулялся, – с этими словами Хеймитч встал и, сняв с вешалки куртку, направился к двери. Китнисс и Пит молча последовали за ним.
В саду Хеймитча был так называемый «конспиративный уголок» – скамейка, надежно скрытая от посторонних глаз тремя толстыми дубами, на которой можно было спокойно говорить. На всякий случай хозяин дома регулярно проверял это место на наличие следящих и подслушивающих устройств. Он и теперь быстро заглянул под лавку и пошарил руками по сиденью с нижней стороны, хотя точно знал, что там ничего нет. Только после этого он опустился на скамейку, а Пит и Китнисс, держась за руки, устроились слева от него.
– Мы встретили беженцев в лесу, – взяла быка за рога Китнисс.
Хеймитч приподнял бровь. В его взгляде одновременно читались удивление, чуть насмешливое недоверие и раздражение.
– Я не буду тебе в очередной раз читать лекции о том, насколько опасны сейчас для тебя вылазки за забор, – произнес он. – Потому что это, похоже, бесполезно. Так что давай, выкладывай подробности.
– Мы с Гейлом наткнулись на них у озера, – продолжала Китнисс. – Они из Первого. Их четверо: два парня и две девушки. И им известны секреты Капитолия, Хеймитч!
– Подожди-подожди, не все сразу! – протестующее поднял руку Хеймитч. – Это они вам сказали, что они из Первого?
– Да, – подтвердила Китнисс. – И это очень похоже на правду, потому что по виду они совсем не бедняки!
– Странно, – пробормотал Хеймитч. – А что там про секреты Капитолия?
– Они могут многое, чего не умеем мы! – Китнисс понизила голос. – Например, силовое поле. Мы не могли долгое время найти их убежище, потому что они окружали его защитным силовым полем. И у них есть оружие, настоящее оружие! Они называют его волшебными палочками... – Китнисс вдруг замолчала, заметив, как Хеймитч резко переменился в лице. Он сильно побледнел, и, несмотря на морозный день, на его лбу выступила испарина, которую он тут же стер рукавом куртки.
– Как ты сказала? – прошипел он, крепко хватая Китнисс за запястье.
– У них есть оружие, которое они называют волшебными палочками. Такие деревянные указки... Ай, Хеймитч, отпусти, больно! – Хеймитч автоматически разжал пальцы, и Китнисс тут же отдернула покрасневшую руку. Он, казалось, этого даже не заметил. – Они их используют не только как оружие, с помощью них возводят силовое поле и ловят рыбу, и готовят пищу...
– Тихо! – вдруг резко оборвал ее Хеймитч. – Ни слова больше! Кому ты еще говорила об этом?
– Только Питу, – испуганно пролепетала Китнисс.
– Хорошо, – Хеймитч провел по лбу тыльной стороной ладони. – То есть, конечно, ничего хорошего... Они точно сказали, что они из Первого? – Китнисс коротко кивнула. – Ладно, давай поподробнее о вашей встрече, только прошу, не повышай голос! Особенно меня интересуют всякие мелочи: как они были одеты, что делали и все такое прочее.
Китнисс постаралась передать встречу в лесу как можно детальнее: она рассказала и про подстреленных глухарей, и про странные плащи, которые носили Гарри, Рон, Гермиона и Джинни, и про то, как поменялась с их появлением обстановка бетонной постройки, и о том, как Рон отключил колючую проволоку с помощью деллюминатора. Хеймитч заметно нервничал: то краснел, то бледнел, то вздыхал и все время теребил пальцами край куртки. Под конец Китнисс вспомнила о красном значке со львом. Гейл собирался вернуть его беженцам, но забыл, а после их недавней ссоры отдал его ей. Теперь она достала его, чтобы продемонстрировать Хеймитчу.
– Вот, это их – мы нашли в домике, – ладонь Хеймитча, на которую Китнисс положила значок, заметно дрожала, а сам он, казалось, вот-вот потеряет сознание.
– Не может быть, – прошептал он, внимательно осмотрев значок со всех сторон. – Но прошло уже три дня, и если бы это была ловушка... Откуда же они там взялись?
– Хеймитч, что все это значит? – внезапно громко спросил Пит, которому порядком надоело слушать несвязное бормотание их ментора.
– Ты хочешь знать, что это значит? – нервно усмехнулся Хеймитч. – За такое знание нынче люди пропадают без вести, мальчик.
– Я предпочитаю пропасть без вести, зная, за что, – Пит снова повысил голос.
– Тише, – шикнул на него Хеймитч. – Я же просил не кричать. Я расскажу то, что считаю нужным, но не больше. Хотя я и сам, к счастью, знаю не так много. Но я вас предупредил: об этом лучше не знать.
Пит и Китнисс придвинулись к Хеймитчу поближе, приготовившись слушать.
– Что вы знаете о волшебниках? – спросил Хеймитч.
Вопрос показался Китнисс и Питу слегка неожиданным. Легенды о волшебниках ходили среди жителей Панема всю жизнь и постоянно обрастали новыми подробностями. Вообще-то эта тема была под строжайшим запретом, и упоминание ее каралось сурово, вплоть до отрезания языка. Власти, конечно, аргументировали это своей заботой о жителях дистриктов – мол, те напридумывают всякой мистической чуши, а потом начинают сами себя бояться. Но так уж повелось, что людям необходимо верить во что-то сверхъестественное, и слухи о волшебниках всегда являлись горячей темой для разговоров.
– Только ту чушь, что болтают в Котле, – пожала плечами Китнисс.
– В каждой чуши есть лишь доля чуши, – назидательно проговорил Хеймитч. – Около двух веков назад, задолго до возникновения Панема – в этом мире действительно жили волшебники. Они существовали среди обычных людей, магглов, как они их сами называли, но предпочитали прятаться. Но поскольку скрыться среди обычных людей не так-то просто, они использовали различные защитные заклинания, которые маскировали их жилища, отпугивали магглов. То, что вы называете силовым полем, – одна из разновидностей защиты, причем самая примитивная. У волшебников в те времена были волшебные палочки, то самое «капитолийское оружие», которое вы видели.
– Ты хочешь сказать, что в лесу прячутся четверо волшебников? – недоверчиво спросила Китнисс. – То есть они все еще живут среди нас здесь, в Панеме?
– Разумеется, – кивнул головой Хеймитч. – Как, по-твоему, распорядители организуют арену для Голодных Игр и изменяют ее по своему хотению в столько краткие сроки? Откуда берутся переродки? А мгновенное исцеление неизлечимых болезней, таких как заражение крови?
– Я думала, это всего лишь высокие технологии, только и всего, – пожала плечами Китнисс.
– Меня умиляет твоя вера в научно-технический прогресс, солнышко, – усмехнулся Хеймитч. – Китнисс, полностью разрушенная планета просто не может восстановиться так быстро до того уровня развития, на котором сейчас находится Капитолий!
– Но если волшебники выжили, значит, они есть и среди простых жителей дистриктов? – поинтересовался Пит. – Почему они тогда не объединяются против Капитолия, обладая такой силой?
– Потому что сила – это еще не все, – объяснил Хеймитч. – В былые времена у волшебников была своя школа магии, в которой они учились заклинаниям. Без этого ни один маг не может как следует распоряжаться своей силой. К тому же... А впрочем, нет, этого вам не надо знать! – вдруг резко произнес Хеймитч, вставая. – Хватит, я итак уже слишком много вам рассказал! Всё!
– Хеймитч, один вопрос! – умоляюще посмотрел на него Пит. – Пожалуйста!
– Хорошо, но только один, – согласился Хеймитч, опускаясь обратно на лавку. – И я не гарантирую, что ответ на него тебя удовлетворит.
– У власти стоят волшебники? – спросил Пит.
– Да, – ответил Хеймитч. – Все, это был последний вопрос, – предостерегающе добавил он, видя, что Пит готовится сказать что-то еще. – К слову, это один из тех вопросов, за знание ответа на которые пропадают без вести.
– Что же нам теперь со всем этим делать? – растерянно спросила Китнисс.
– Ах, да, – Хеймитч будто бы только теперь вспомнил, с чего начался разговор. – Придется мне познакомиться с вашими беженцами, – бросил он и решительно направился в сторону дома, оставив Китнисс и Пита сидеть на скамейке в полном обалдении.
