Глава 8День выдался испорченным с самого утра. Только я, проснувшись, собралась поручить Барти отправить Аннет во Францию, как оказалось, что Барти уже убежал, не дождавшись, пока я встану. Аннет заявила, что никуда не уедет, пока не попрощается с Драко, и тоже убежала. А еще через пять минут на меня свалились очень сонный Люциус и очень злая сова из Министерства. Сова до смерти напугала Антареса, и тот не прекратил рев даже после того, как она улетела, оставив мне записку Яксли с приказом немедленно быть на рабочем месте. Люциус, к счастью, не ругался и не ревел, а сидел на кухне и спокойно угощался чаем, пока я успокаивала ребенка. Разговаривать уже было некогда — а вдруг вслед за совой Яксли заявится сам? И никакой Фиделиус его не остановит...
И все-таки, уже одевшись и накрасившись, с Антаресом на руках, я вышла в кухню, чтобы дать дяде последние наставления:
— Когда Аннет вернется, скажите, чтобы немедленно связалась с Барти! А лучше всего — сами ее отведите в Министерство, она же несовершеннолетняя, ей даже аппарировать нельзя!
— Мне тоже нельзя, — грустно ответил Малфой, — у меня нет палочки...
Поняв, что разговор с Люциусом бесполезен, я посадила ребенка ему на колени и почти бегом бросилась к камину. Бегом — чтобы не услышать неизбежный в таком случае плач. Но плача почему-то не было.
Я влетела в кабинет Яксли как раз в тот самый момент, когда Амбридж, тщетно пытаясь преодолеть препятствие в виде стола, говорила:
— Может быть, не стоит ждать, Александер? Обойдемся без секретаря...
Ох, как я на тот момент была с ней согласна! А вот Яксли не очень. Строго посмотрел на меня и произнес:
— Вы опять опаздываете, мисс Розье? Берите пергамент, перо и пойдемте.
— Куда?
— На заседание комиссии по регистрации маггловских выродков.
Уже и комиссию создать успели? Быстро они!
Амбридж опять завела свое:
— А кто будет сидеть в вашей приемной? Мы сегодня можем справиться и вдвоем!
Яксли ее не слушал — он все давно уже решил. А я только было обрадовалась, услышав слово «комиссия» — сразу представила себе человек пять, не меньше.
Если бы они справились вдвоем, я была бы счастлива. Но будут ли они вдвоем работать? Хотя вчера они успели создать комиссию и даже найти каких-то магглорожденных... Но магглорожденных, скорее всего, искал аврорат. А чем занимались в это время Амбридж и Яксли, неизвестно... хотя если Амбридж достигла успеха, по ее физиономии было бы видно.
Мы дошли до лифта и поехали глубоко вниз, за атриум. Когда я услышала, как женский голос объявляет «Отдел Тайн», то подумала сначала о Руквуде, а потом — о Барти. Не в тот ли самый зал суда мы идем, который мне показывал Барти в своих воспоминаниях? Что-то мне совсем туда не хотелось, даже в качестве секретаря. Что с того, что это не мои воспоминания? Они стали моими после того, как я, держа Барти за руку, их смотрела. Мы ничего не обсуждали, говорить было не о чем и незачем, мы просто долго сидели, обнявшись, и молчали.
Пока мы спускались по лестнице, Яксли спросил:
— Мисс Розье, я слышал, вы владеете заклинанием Патронуса?
— Да, — ответила я. — А зачем?
Амбридж попыталась и тут вмешаться:
— Зачем вы мучаете девочку? У меня есть опыт общения с дементорами!
Дементоров тут только и не хватало! А следовало ожидать, раз мы собираемся кого-то судить, как же без дементоров. Их еще не видно, а мне уже страшно.
Но чтобы я в присутствии Амбридж и Яксли показала свой страх? Да никогда в жизни!
Не знаю, какое там счастливое воспоминание у Амбридж — мне очень сложно представить у нее подобное — а вот у меня с этим проблем никогда не было. Начиная с того момента, когда я впервые услышала плач Антареса, и вплоть до последних дней, что угодно можно вспомнить. Хотя бы как малыш учился ходить, а когда его не устроила скорость перемещения — ползком-то быстрее! — то попытался сразу же научиться бегать. И даже падение носом в ковер его не остановило.
— Экспекто Патронум!
Амбридж поджала губы — не ожидала от меня такого качественного патронуса. Интересно, у нее кто? Жаба? Даже если не жаба — моя лисица все равно лучше.
Лестница привела нас в длинный и темный коридор с запертыми на тяжелые засовы дверьми. Интересно, что там? Камеры предварительного заключения? Барти что-то такое рассказывал...
А потом я увидела дементоров. Увидела, а не почувствовала, мой патронус охранял меня от их липкого холода и ужаса... но мне достаточно было одного их вида, чтобы вспомнить, как мы с Риной спасали Барти. Чуть бы промедлили...
Зачем им дементоры при допросе магглорожденных? Я понимаю, если бы то серьезные враги были... А у магглорожденных я бы просто палочки отобрала и обратно в маггловский мир отправила. Амбридж взмахнула палочкой, и одна из дверей распахнулась. Я по сторонам не смотрела и не заметила, есть ли здесь кто-нибудь, кроме нас и дементоров. Кого судить-то будем? Если Амбридж собирается очередные инструкции придумывать, можно и без дементоров обойтись.
— Миссис Розье, с вами все в порядке? — Она озабоченно посмотрела на меня. — Вы первый раз видите дементоров?
— Не первый, — соврать я не могла.
Яксли только обрадовался.
— Вам не о чем беспокоиться, мисс Амбридж. Проходите.
Зал оказался поменьше того, что мне показывал Барти. В середине — кресло для подсудимого, а дальше — возвышение, где стоял стол и стулья для комиссии. Амбридж только собралась сесть в центре, как Яксли ее опередил. Посадил меня по правую руку, а ее — по левую. Выражение лица Амбридж меня немного отвлекло — наблюдать за ее терзаниями более чем приятно. А хорошее настроение мне для поддержания патронуса ой как необходимо!
Чтобы отвлечься от дементоров, торчащих по углам зала, я стала думать об Амбридж и Яксли. Почему он засматривается на меня, понять можно. Но вот что она в нем нашла? Он ведь через что угодно переступит, чтобы наверх вскарабкаться! Его даже Темный Лорд не остановит... хотя Темному Лорду как раз все равно, каким образом выполняются его приказы. Вот через Амбридж не переступишь, она сама такая. Хочет найти себе кого-нибудь сильного и обладающего властью. Фадж ее не устраивал — власть-то у него была, а сила — нет, им крутил кто хотел, включая Люциуса Малфоя. Нынешний министр ее, наверное, тоже не устраивает — он только место занимает, а реально распоряжаются Амбридж и Яксли.
Но на самом-то деле Яксли вовсе не сильный! Он может сколько угодно делать устрашающий вид, так что рядовые сотрудники Министерства будут от него шарахаться, но ни кната его вид не стоит, потому что его очень легко поставить на место. У него нет той внутренней силы, что есть у Рабастана... да что там Рабастан, даже Барти и то сильнее! Им не нужно выставлять напоказ свою должность, как это постоянно делает Яксли.
А по-настоящему сильному волшебнику вообще не нужно, чтобы его боялись. Мне нравится, когда меня пугаются, приняв за Беллатрикс, но только ради шутки. А серьезно — не нужно.
Амбридж с Яксли друг друга стоят. И мне очень хочется их свести, что бы для этого ни потребовалось. Хоть приказ Темного Лорда. Тогда я смогу спокойно уйти из Министерства — о том, как эта парочка будет наслаждаться семейной жизнью, я и так услышу.
Амбридж пока не знала о моих планах относительно нее и оторвала меня от размышлений:
— Вы поняли процедуру, миссис Розье?
Если она что-то и говорила, то я все прослушала, но на всякий случай кивнула. Во второй раз я тоже ничего не услышу, так что лучше поскорее начать и поскорее закончить. А что надо писать — пойму по ходу.
Яксли сделал знак дементорам, и они ввели в зал подсудимого — светловолосого парня моего примерно возраста. Вид у него был несколько пришибленный — что и немудрено, после дементоров! Когда Амбридж вкрадчивым голосом предложила ему садиться, он так и продолжал стоять, тупо глядя прямо перед собой.
Я не люблю тугодумов. Бывают, конечно, ситуации, когда не соображаешь, что делать, но судя по глазам этого парня, он такой постоянно. Вне зависимости от дементоров.
— Садитесь, — повторила Амбридж с едва заметным раздражением в голосе.
Со второго раза он понял и сел в кресло. Тут же звякнули цепи и обвили его руки, приковав к подлокотникам.
На это я уже смотреть не могла и, закрывшись от Яксли толстой папкой со служебными инструкциями, стала рисовать на куске пергамента Амбридж в свадебном наряде с венком на голове. Лист, на котором я должна вести протокол, я положила рядом — чтобы прикрыться еще и им. Поскольку парень при ответе на каждый вопрос думал минуту, а то и две, я могла успеть нарисовать не только Амбридж, но и Яксли рядом с ней — в черной мантии и с палочкой наизготовку.
Я совершенно не думала о том, что писала. Даже не слушала. Вопросы Амбридж и ответы магглорожденного ложились на лист пергамента, минуя мой мозг. Любой студент такое умеет, только многие потом забывают. А зачем терять полезные навыки?
Амбридж, увлеченная допросом, позабыла обо всем, даже о Яксли. При ней можно было в открытую делать что угодно, хоть жабу на столе рисовать — не увидела бы. А вот Яксли опасаться стоило. Он сидел молча и то и дело поглядывал на меня. Я едва успевала заслонять свою картинку. А он уселся так, что локтем то и дело меня задевал. И подвинуться нельзя — стул как намертво прирос к месту. Заколдовали, что ли? Он бы еще цепями меня приковал! И отправил в Азкабан за неисполнение обязанностей, в которые, по его мнению, входит обязанность давать своему начальнику, где он захочет.
Настроение мое было совершенно непригодно для создания патронуса, уж не знаю, за счет чего он еще держался. Наверное, наблюдать за Амбридж и Яксли было больше приятно, чем противно. Противно будет, когда она его наконец соблазнит — я на это смотреть не собираюсь. Некрасиво. А смотреть, как Амбридж льнет к нему, то и дело норовя прикоснуться своей короткой толстопалой рукой к его ручище — даже смешно. Вот сейчас еще цветочков на свадебном венке ей дорисую — будет совсем хорошо...
— Мисс Розье! — прервал мои размышления голос Яксли.
Я тут же изобразила на своем лице готовность к выслушиванию дальнейших указаний. Но Яксли указаний давать не стал, а снова уставился на подсудимого — когда я уже испугалась, что он сейчас выхватит мой листочек и спросит, чем я это занимаюсь.
Амбридж на меня и не посмотрела — ей не до того было.
— Вам известно, — вещала она, — что новейшие исследования Отдела Тайн показали, что магия может только передаваться по наследству, и рожденные в семьях магглов не могут стать волшебниками.
Интересно, Руквуд действительно проводил какие-то исследования или подписал то, что потребовала Амбридж? Скорее всего, проводил. Но запороть исследование так же просто, как запороть зелье, особенно увлекающемуся Руквуду. Особенно когда над ним стоит Амбридж.
Мне не хотелось думать о том, откуда же на самом деле берутся магглорожденные, хотелось рисовать дальше. Но я решила больше не рисковать и засунула рисунок в самую глубину папки.
Когда же это все кончится! И скольких они еще собираются допрашивать? И какой смысл допроса, если все заранее предрешено? Только чтобы поиздеваться над магглорожденным?
Но я-то чистокровная, зачем мучить меня?
А если бы начальником департамента был мой отец, а не Яксли, он тоже бы здесь сидел? Сам ведь вчера говорил, что они давно разрабатывали план по избавлению от грязнокровок. Наверняка в этом плане все было — и дементоры, и зал суда, и даже Амбридж, которой доставляет удовольствие унижать тех, кто слабее. И Барти тоже хорош — предложил мне следить за Яксли, прекрасно зная, чем тот собирается заниматься.
Почему вдруг внезапно стало так холодно? Я подняла голову, чтобы посмотреть, чем там заняты Амбридж и Яксли, но вместо них увидела приближающийся ко мне сгусток мрака. Почему здесь на дементоров патронус не действует? Или он сбежал подальше от всей этой компании? Только я не могу. Пусть оно само кончится, что ли...
Наверное, я потеряла сознание. Потому что когда открыла глаза, не было уже ни дементоров, ни подсудимого, а только Амбридж с заботливой улыбкой наклонилась надо мной:
— Миссис Розье, с вами все в порядке?
— Нет, — пробормотала я.
— Возьмите конфету!
Конфету я беру, но что делать с ней, не представляю.
— Александер, а вы говорили, что девочка справится! — торжествующе произносит Амбридж. — Отпустите ее, мы поработаем и вдвоем.
Мне даже и думать не хочется, как они собираются работать. Лучше бы она его соблазнила, честное слово! Лучше пусть любовью прямо на столе занимаются, чем допрашивают кого-то в присутствии дементоров.
Яксли отпускать меня не хотел.
— А кто будет вести протокол? Вы хотите обойтись без секретаря?
Как же. И без секретаря, и без патронуса. Ну, Яксли патронус не нужен — он сам как дементор.
Мне хотелось только одного — бежать отсюда как можно быстрее и дальше. Что они сделают, если я возьму и уйду? Темному Лорду нажалуются? Амбридж точно жаловаться не будет. Во-первых, она в Темного Лорда не верит, что не мешает ей на него работать. Во-вторых, ей нужен Яксли, а я рядом с ним не нужна. Она меня еще защищать будет, когда я надумаю уйти!
— Для ведения протокола мы можем позвать кого-нибудь более опытного. Миссис Розье еще рано поручать такую ответственную работу.
Если бы я могла, я бы улыбнулась. Более опытного и более старого — возраста МакГонагалл, чтобы Яксли смотреть было не на что.
Вот как его убедить отпустить меня? Империус наложить? Я не умею... Может, Амбридж догадается?
Но Империус применять не пришлось. В зал влетела служебная записка и направилась прямо ко мне. Яксли протянул было к ней руку, но Амбридж его одернула.
— Это не ваше письмо!
Однако пока я читала записку, Амбридж встала за моей спиной, чтобы прочитать тоже. А была там всего одна фраза: «Бетти, срочно приходи в аврорат. Рабастан».
Что-то случилось с отцом! Зачем еще я могла Рабастану понадобиться?
Я вылетаю из зала суда раньше, чем Яксли успевает что-то сказать, а Амбридж — ему возразить. За дверями дементоры кого-то еще охраняют, но мне уже не до них. Что на этот раз случилось? Неужели самое плохое?
По дороге кто-то попытался меня окликнуть, но я и не обернулась. Кому я еще могу понадобиться, когда отцу плохо?
В аврорате никого нет. С первого взгляда никого. На второй меня уже не хватает, потому что из-за перегородки вылетает растрепанная и взволнованная Аннет и кидается мне на шею.
Она-то что здесь делает? И где Рабастан?
Дядя оказывается там же — за перегородкой. Подходит к нам, снисходительно смотрит и усмехается.
— Что случилось? — выпаливаю я, не отпуская сестренку.
— Меня арестовали за неправомерное использование магии, — отвечает Аннет сквозь слезы.
Арестовали? Да что за чушь?
— Не арестовали, а задержали, — поправляет Рабастан. — Бетти, тебе что Рудольфус вчера говорил? А ты вместо этого позволяешь ребенку бегать где угодно.
— Я не ребенок!
— Ты несовершеннолетняя! Колдовать на улице не имеешь права!
— А ваш патруль магического правопорядка имеет право ко мне приставать?
Рабастан смотрит куда-то вбок, словно ища пресловутый патруль.
— С ними я сам разберусь.
Если дядя сказал, что разберется, то я им не завидую. Впрочем, что завидовать идиотам, пристающим к девушкам на улице.
— Аннет! Что они с тобой сделали?
Сестренка довольно улыбается.
— Ничего не сделали, потому что не успели. Одного я оглушила, второго связала.
Я не удерживаюсь от ехидной реплики:
— Что же у вас за патрули такие, что пятнадцатилетняя девчонка мигом с ними расправляется?
— После того, как Поттер ушел от Долохова и Роули, я уже ничему не удивляюсь, — серьезно отвечает Рабастан.
Не хотела я обсуждать дела Организации при Аннет, но изумленного возгласа сдержать не смогла:
— Как? Когда?
— Два дня назад. Драко тебе не рассказывал?
— Он что, тоже там был?
— Он был в штаб-квартире.
И я даже понимаю, когда! В тот самый вечер свадьбы, которую мы так безжалостно разогнали. То-то Драко выглядел подобно инфери. Наверняка присутствовал при том, как Темный Лорд распекал своих нерадивых слуг, обязан был при этом присутствовать, если в штаб-квартире дежурил.
Как же мне это все надоело!
Аннет дела Организации не интересуют, она из всего нашего разговора улавливает только одно имя — судя по вспыхнувшим глазам:
— Мне надо увидеть Драко!
— Ничего тебе больше не надо, — мрачно отвечает Рабастан. — Набегалась уже. Бетти, держи.
Дядя достает из кармана и подает мне серебряную ложку.
— Это что?
— Портключ. Сработает через полчаса. Бери свою искательницу приключений и проследи, чтобы она отправилась домой, а не куда-нибудь еще искать неприятностей на свою голову.
Аннет надувает губки.
— Мне надо собрать вещи!
— Вот за полчаса и соберешь!
Дядя настроен решительно, даже, пожалуй, слишком. Будь я в лучшем состоянии, ему бы досталось за грубый тон, но после дементоров мне уже ничего не хочется. Только убедиться, что с моими родными все в порядке.
А Аннет и правда пора возвращаться. Я не поторопилась — и она уже влипла в историю, а отложим еще — ввяжется во что-нибудь похуже.
Она смотрит на меня, потом на дядю, убеждается в том, что спорить с нами сейчас бесполезно, и снова опускает взгляд.
— А портключ ты откуда взял? — спохватываюсь я. — Вы у Барти были? Он мне ничего не передавал?
— Барти вечно занят, — усмехается Рабастан. — Отдал портключ и убежал. И вам пора бежать, а то собраться не успеете.
Он не говорит, надо ли мне возвращаться в Министерство, и это к лучшему. Яксли с Амбридж обойдутся без меня.
По дороге Аннет пытается со мной заговорить, но я ее обрываю:
— Потом!
Когда потом, если полчаса катастрофически истекают? По коридорам мы почти бежим, а вот лифт тащится так медленно, словно на него наложили Импедименту. Еще и у стола дежурного приходится задержаться, потому что у Аннет при входе, как выяснилось, отобрали палочку. Дежурный оказывается педантом:
— А где решение?
— Какое еще решение?
— Мисс Розье задержана за нарушение закона о колдовстве несовершеннолетних. Мне нужно решение департамента магического правопорядка в ее отношении.
Ах ты, бюрократ несчастный!
— За решением идите к Рабастану Лестранжу и Бартемиусу Розье! — рявкаю я. — У нас портключ во Францию через двадцать минут, а ей еще вещи собирать!
Лицо дежурного светлеет.
— Так и запишем: «Выслана из страны решением главы департамента международного сотрудничества».
Пусть пишет что хочет. На самом деле оно так и есть, но Аннет эта формулировка не нравится. Она морщит нос и хочет возразить, но я не даю. Выхватываю из рук дежурного ее палочку, хватаю сестренку за руку и тащу к каминам.
Дом нас встречает громким детским плачем. Что на этот раз стряслось?
— Иди собирайся, быстро!
— Мне нужно с тобой поговорить!
— Сейчас поговорим, собери вещи сначала!
Мне сейчас не до разговоров. Я бегу на кухню, откуда доносится плач, и вижу Антареса, ревущего во весь голос на полу, и сидящего на стуле Люциуса. Мантия у дяди вся мокрая, а лицо заляпано кашей. Мне должно быть его жалко, но вместо этого я смеюсь.
Антарес тут же перестает плакать и тянет ко мне руки. Я подхватываю его с пола и спрашиваю:
— Что случилось?
Вместо ответа Малфой разводит руками. Интересно, он хоть раз с маленькими детьми дело имел? Что-то я сомневаюсь, чтобы ему Нарцисса Драко доверяла. И как это Винки не уследила?
— Отправляйтесь домой, — решительно говорю я.
— А ты не вернешься в Министерство?
— Нет!
Люциусу того и надо — он мгновенно исчезает из кухни, а в гостиной раздается треск пламени и хлопок. Довольный Антарес прижимается ко мне и что-то лепечет. Хвастается, как совладал с большим дядей?
Я только успеваю переодеться, как в спальню влетает сначала чемодан, а потом Аннет. Оба падают на кровать, и у обоих недовольный вид, если можно так сказать о чемодане.
Портключ я кладу рядом с собой. Ребенок тянется к нему рукой, но не достает. Но серебряная ложка его сейчас мало интересует, лучшая игрушка — это мама. А мама озабочена сейчас совсем другим...
— Я не хочу возвращаться! — решительно заявляет Аннет.
— Да? — Я ехидно усмехаюсь прямо-таки со снейповским выражением лица. — Ты официально выслана из страны! И если тебя не отправили во Францию прямо из Министерства, то только потому, что Барти и Рабастан мне доверяют.
— А ты попросишь их отменить свое решение! И Драко попросит! Его отец в Министерстве имеет большое влияние.
Драко, как всегда, немного преувеличивает.
— Его отец имел влияние, — поправляю я. — А сейчас у него нет даже палочки.
Аннет не унимается.
— А твой муж? Попроси его, чтобы разрешил мне остаться. Я обещаю, что больше одна никуда ходить не буду.
И тут у меня кончается терпение, самообладание и вообще все, на чем я последние два с половиной дня держалась.
— Да ты вообще понимаешь, что здесь происходит? — ору я так, что Антарес пугается и начинает хныкать. — Ты понимаешь, во что ввязалась? Вы дома газеты читаете?
— Папа читает, — неуверенно отвечает Аннет. — Я знаю, что у вас война с Тем-Кого-Нельзя-Называть...
Я так и знала. Газеты читает только дядя Робер, а Аннет, кроме журналов мод и школьных учебников, не читает ничего.
— И это все? А то, что Темный Лорд победил, ты знаешь? И что наша семья — его ближайшее окружение?
Она все еще не понимает:
— Тогда чего ты боишься?
— Ты представляешь себе, чем занимается Темный Лорд? Ты представляешь, чем занимается Организация?
Сестренка растерянно хлопает глазами. Антарес, убедившись, что от меня внимания не получит, залез к ней на колени и дергает за рукав мантии. Хорошо хоть хныкать перестал. Он что Драко, что Аннет полюбил и на руках у них никогда не капризничает.
— Все, чем занимается Организация — это убийства и террор! Мы сажаем в Азкабан тех, чья единственная вина в том, что они родились среди магглов! А тех, кто не хочет или не может участвовать в убийствах, наказывают не менее жестоко, чем врагов! Тебе Драко, конечно, не рассказал, как год назад ему дали задание убить Дамблдора?
Она мотает головой. Еще бы он ей рассказал! Он даже со мной поделился не сразу, устроив перед этим истерику на тему того, что он мне не нужен, что я всецело занята Антаресом, а его мамочка возится с ним, как будто это он новорожденный.
— Думаешь, Темный Лорд был уверен в том, что Драко выполнит свою задачу? Да он прекрасно знал, что Драко не справится, он его хотел наказать за провал Люциуса в Министерстве!
— Но ведь не наказал? — лепечет Аннет.
— Это потому что Дамблдора все же убил Снейп, и он просил за Драко.
На самом деле этого я не знаю, но иного объяснения найти не могу. От Снейпа, конечно, ничего не добьешься. Но ему сейчас Темный Лорд доверяет, как никому, так что мог и попросить.
— Ты понимаешь, что если Драко еще раз с чем-то не справится, то наказать могут тебя? Он ведь тебя действительно любит! Или ты хочешь, чтобы и тебе поручили кого-нибудь убить?
— А ты? — спрашивает она тихо, но отчетливо.
— А я два года делала вид, что все так и должно быть. Думаешь, почему я в восемнадцать замуж вышла, а в девятнадцать родила? Да чтобы с делами Организации поменьше сталкиваться! А ты в Хогвартс хочешь с Драко ехать. Ты можешь себе представить, что там будет, ведь Темный Лорд и его в покое не оставит! Дамблдора больше нет!
— Но ты же остаешься. — Это все, на что ее хватает. Вид у сестренки такой, как будто это не я рядом с ней сейчас, а дементор. У меня на заседании комиссии по регистрации маггловских выродков, наверное, был такой же.
— А я не хочу оставаться! Я не хочу жить среди убийц и самой становиться убийцей! И тебя здесь оставлять не хочу!
Меня слышно, наверное, в старой штаб-квартире, но мне на это наплевать.
— Я хочу, чтобы мой сын рос свободным, а не получал Темную Метку по праву рождения!
Портключ начинает наливаться синим светом. Время! Еще пара секунд — и исчезнет! Этой пары секунд мне хватает на то, чтобы призвать заклинанием чемодан Аннет и прижать к ложке ее руку и ручонку Антареса. Малыша и держать не надо — он давно хотел блестящую ложечку потрогать.
Аннет даже сказать ничего не успевает: нас подхватывает и уносит — подальше отсюда, подальше от этого дома и этой страны, в которую я больше уже не собираюсь возвращаться. В последний момент мне слышится чей-то голос, но я даже не успеваю даже осознать, чей.
Мы плюхаемся на ковер гостиной дома Розье — я, Аннет, Антарес и чемодан. Меня сейчас заботит только одно — ребенок. С ним должно быть все в порядке, путешествовать портключом можно с полугода!
Малыш громко плачет, но на первый взгляд все нормально, никакого расщепления. Ребенка можно понять — красивая игрушка так подло обманула: схватила за живот и куда-то поволокла. Ничего, маленький, мама тебя сейчас успокоит...
Когда привлеченная шумом в гостиную вбегает тетя Дениза, она застает весьма любопытную картину. Аннет с ошарашенным видом сидит на ковре, обнимая свой чемодан, а я, расположившись на диване, спокойно кормлю ребенка грудью.
— Добрый день, тетя Дениза, — приветствую я, как ни в чем не бывало. — Я вернулась.
