Глава 8. Счастливого Рождества!
Таким прекрасным Вик ещё Хогвартс не видела. Всё было наполнено волшебной атмосферой наступающего Рождества. Ученикам всё сложнее было сосредоточиться на уроках в ожидании рождественского бала. Эта традиция была основана в Хогвартсе относительно недавно, теперь каникулы начинались только после Рождества, сразу на второй день.
Даже учителя стали добрее, и количество домашних заданий значительно уменьшилось. Правда, не все. Некоторых строгих преподавателей праздник совершенно не трогал.
Видя, как девочки суетятся, выбирая парадные мантии, Вик понемногу начинал волновать вопрос о том, что ей надеть. У неё просто не было нарядной мантии, и виноват в этом был только Джастин, который забыл её предупредить.
В самый последний вечер, когда Вик уже собиралась остаться сидеть в комнате, её проблему решила Сэм.
Подруга выглядела прекрасно в своей розовой мантии и с распущенными волосами, которые она заставила виться одним простым заклинанием.
- А ты чего сидишь? - спросила она, не отрывая взгляда от зеркала.
Вик только вздохнула.
- У меня есть две мантии, если хочешь, я тебе одну одолжу.
- Хочу, - сказала Вик быстро, боясь, что Сэм передумает. Но когда девочка достала из сундука свой наряд, у Вик упала сердце. Это была точно такая же синяя мантия, в которой она видела себя во сне. Точнее, это была именно эта мантия.
- Тебе не нравится? - спросила Саманта обеспокоено, глядя на её выражение лица.
- Нравится, очень нравится, - Вик попыталась выдавить из себя улыбку. Что сейчас отказываться, от судьбы всё равно не уйдёшь.
- Прекрасно, к тому же она такого же цвета, как твои глаза. А теперь садись, я сделаю тебе причёску.
Вик уже минут десять стояла перед зеркалом, не понимая, кого она там видит. Оказывается, что красивая одежда, причёска и немного макияжа могут совершенно изменить человека.
«Всю жизнь была замарашкой, хоть умру красивой», - подумала Вик с горечью. И ей вдруг захотелось сорвать с себя всё. Нет, страшно не было. Девочка ведь уже столько раз умирала во сне.
Она улыбнулась своему отражению, и сразу стало легче.
«Мы ещё посмотрим, кто кого, папочка!»
Выйдя из спальни, Вик первым делом нашла Эшли и, проигнорировав его поражённый взгляд, отвела подальше от остальных.
- Эш, послушай...
- Ты прекрасно выглядишь, Вик!
- Да, я знаю.
- Я просто должен был сказать это.
- Да, - Вик глубоко вздохнула, - могу я тебя о чём-то попросить?
- Ну конечно, - ответил мальчик и улыбнулся.
Он был таким весёлым, жизнерадостным, он даже не представлял, что творится вокруг.
- Помнишь, ты говорил, что я могу доверять тебе? Так вот, сейчас я хочу доверить тебе самое дорогое, что у меня есть. Я отдаю его добровольно, поэтому он не может причинить тебе боль.
Вик сняла со своей шеи медальон и одела его на шею Эшли. Он хотел что-то возразить, но девочка приложила палец к его губам.
- Спасибо, - прошептала она и, взяв его за руку, решительно направилась к остальным.
В Большом зале уже почти все собрались. Было так красиво и празднично, что Вик совершенно забыла о своих проблемах. Домовые эльфы (девочка никогда не видела их, но знала, что именно они готовили еду) превзошли сами себя. После поздравления Дамблдора все активно принялись за еду.
- Это лучшее Рождество в моей жизни, - сказал Джастин.
- Почему это?
- Наконец я могу попробовать форель под сливочным соусом, - ответил он, накладывая себе в тарелку третий кусок.
- Джасс, - сказал Эшли смеясь, - если ты будешь так много есть, то потолстеешь, и Сэм тебя разлюбит.
Саманта подавилась и бросила в Эшли кусок картошки.
- Заткнись!
Вскоре, к великому сожалению Джастина, со столов исчезла еда и начались танцы.
Первой парой, вышедшей на середину зала, были Гарри и Дженнифер. Вик удивилась: таким счастливым она Гарри ещё никогда не видела.
- Глазам своим не верю, - пробормотал Эшли, - она что, уже не падает при нем в обморок?
- А он, кажется, перестал заикаться, - подхватила Вик, - видишь, вполне нормально разговаривают.
- И даже смеются.
- Гарри всегда говорил, что ненавидит танцевать, - сказал Джастин озадаченно.
- Всё зависит от того, с кем танцуешь, - ответила Сэм и тихо добавила: - Дурак.
- А я всё слышу!
- Ну и подавись!
- Эй, перестаньте!
Вик бросила взгляд на учительский стол. Снейп с самым мрачным видом сидел, ковыряясь в пустой тарелке. Она прекрасно понимала, о ком он сейчас думает и какое Рождество вспоминает. У неё даже мелькнула мысль пригласить его на танец, но она очень быстро отпала. Это было невозможно, особенно если учесть, что профессор последнее время вообще с ней не разговаривал. Правда, остальные находили в этом больше преимуществ, так как Гриффиндор перестал терять баллы по любому поводу.
- Упс, - неожиданно произнёс Эшли, и все головы повернулись к нему, - я же совсем забыл!
Он вскочил.
- Что случилось? - спросила Вик.
- Мне нужно совсем ненадолго сбегать в гриффиндорскую гостиную.
- Я с тобой!
- Нет, я скоро вернусь. Это сюрприз, - прошептал он Вик на ухо и выбежал из зала.
Эшли сломя голову нёсся по ступенькам, заставляя железные доспехи испуганно шарахаться. Как же он мог забыть про подарок? Это не могло ждать завтрашнего утра. Мальчик очень долго искал его, и ему не терпелось обрадовать Вик.
Эш как ураган пересёк гостиную, но у самой двери в спальню остановился. Он почувствовал, что в комнате кто-то есть, хотя все и должны были быть на балу.
Эшли обернулся. Возле камина стоял человек, которого мальчик узнал в первое же мгновение. Он так долго держал в душе ненависть к нему, так долго мечтал отомстить, что сейчас просто растерялся. Эшли так и остался стоять, смотря в глаза своему врагу.
- Вообще-то я ждал не тебя, - произнёс Салазар разочарованно, но бросив взгляд на шею мальчика, улыбнулся своей холодной улыбкой,.- Хотя всё не так уж и плохо.
Он направил на Эшли палочку, и тот даже не успел подумать, что его собственная валялась где-то под кроватью.
- Авада Кедавра, - почти с любовью сказал Салазар. Через несколько секунд он подошёл к неподвижному телу мальчика и сорвал медальон с его шеи. В тишине комнаты раздался торжествующий смех.
Вик с беспокойством поглядывала на дверь. Прошло двадцать минут, а Эшли до сих пор не вернулся.
- Не волнуйся, - сказал Джастин с улыбкой, - он, видимо пошёл в то место, куда девочкам нельзя. Ты не против, если мы с Сэм тебя оставим и немного потанцуем?
- Нет, конечно, идите.
- Не беспокойся, Эш скоро вернётся, если, конечно он не слишком много съел.
Джастин потащил упирающуюся Саманту, которая снова из-за чего-то на него обиделась, в самый центр зала, а Вик осталась сидеть, не отрывая глаз от дверей.
Наконец они распахнулись. Но вошёл не Эшли. Словно из ниоткуда появлялось всё больше людей в чёрных плащах и масках, и каждый из них сеял вокруг себя смерть. Вик не могла понять, что происходит, как за несколько секунд мог произойти этот кошмар, хотя может, всё длилось намного дольше, но из-за испытываемого шока она этого не ощущала. Последним вошёл Салазар. Именно таким Вик помнила это страшное лицо, ни одна морщинка не исчезла из её памяти. На его шее сверкал её медальон. «Силой его можно снять только с мёртвого тела», - пронеслось у Вик в голове, и её ноги подкосились.
Несколько проклятий полетели в него из-за стола учителей, но Салазар только поморщился. Он медленно, но уверенно, не принимая всерьёз никаких препятствий, шёл к своей цели.
Боковым зрением Вик заметила среди падающих тел Джастина, но не могла оторвать взгляда от чудовища, которое называло себя её отцом. Она не слышала ни криков, ни шагов несущихся куда-то в панике детей, которых на бегу останавливали смертельные проклятия.
Две пары чёрных, полных ненависти глаз встретились после долгого ожидания. Северус Снейп со злостью, какой Вик ещё никогда не видела, набросился на того, кто лишил его всего. Но Салазара невозможно было остановить.
- Передавай ей, что я мог бы любить её, - услышала Вик голос Салазара, и застывшее в безмолвной ярости тело Снейпа упало на пол.
В первый раз в жизни Вик почувствовала в себе желание убить. Кровавый туман застилал ей глаза. Не видя ничего вокруг, кроме ненавистного лица, она бросилась к нему, но ей в живот ударил белый луч, и она замерла. Боль, страх, темнота...
Когда Вик очнулась и поняла, что всё произошло на самом деле, ей снова захотелось уснуть, но теперь навсегда. Боль в её душе была сильнее любой физической боли, какую она когда-либо испытывала.
Раненые тела в больничном крыле освещала только одна тусклая свечка. Опять темнота. Казалось, света больше не будет и солнце уже никогда не осветит этот мир.
Рядом сидела Саманта. Она не плакала, в её глазах не было ни боли, ни страха; только пустота. Девочка неотрывно смотрела на белую стену палаты, автоматически сжимая руку Вик.
- Сэм? - тихо позвала Вик, и голос задрожал.
- Всё кончено, - спокойно сказала она, закрыв глаза, словно её понимание не было способно осмыслить происходящего, - жизнь кончена.
Вик села, что сразу же отдалось болью.
- Ты не должна говорить так, - и как у неё хватало сил произносить эти слова, ведь у самой сердце разрывалось. А что будет дальше? Салазар ведь хотел уничтожить весь мир. Вторая половинка медальона была у Снейпа, в этом Вик не сомневалась, кому ещё мама могла доверить её. А Снейп был мёртв, значит, у Салазара теперь была сила, которую невозможно остановить. Вик затрясла головой, чтобы прогнать из головы мучительную картину гибели профессора.
- Я не могу поверить, - произнесла Сэм, - что это всё случилось, ведь всего час назад все радовались празднику и даже не подозревали, что это их последнее Рождество в жизни, что утром они не увидят своих подарков, - её голос сорвался, но она продолжала, - знаешь, я купила для Джастина одну книгу, про квиддич, он очень давно хотел её...
Девочка спрятала лицо в ладонях и разрыдалась. Вик медленно гладила её по голове, у неё самой слёз не было.
Действительно, ведь только час назад...
У Вик внутри вдруг всё оборвалось. «Думай, - приказала она себе, - думай!» Рука Вик дёрнулась ко рту, и она начала нервно грызть ногти.
- Ты гений, Сэм! - её лицо просветлело и она, стремительно обняв ничего не понимающую подругу, вскочила с постели. - Ну если это не крайний случай!
Вик бежала по коридору к кабинету Гарри так быстро, словно от этого зависела судьба всего мира. Хотя это было недалеко от истины. Ворвавшись в пустую комнату, она подбежела к шкафу, дрожащими руками взяла золотые песочные часики и одела себе на шею.
- Значит, один оборот – один час. Спасибо, что сказал, крёстный.
Вик повернула часы и почувствовала, что земля ушла из-под ног. Перед глазами замелькали расплывчатые картины событий, произошедших в последний час. Но вот, через несколько секунд Вик снова почувствовала твёрдый пол.
Ничего не изменилось, может, что-то не так? Может, Гарри просто подшутил над ней?
Девочка повесила маховик, в котором уже не было необходимости, обратно и бросилась из кабинета по направлению к большому залу. Оттуда слышалась музыка и смех.
Вик вздохнула с облегчением. Взглянув на часы, она влетела в первую попавшуюся комнату и, прикрыв дверь, оставив только узкую щёлочку, стала ждать.
Через минуту из зала выбежал Эшли. Он был очень весёлым, лицо светилось улыбкой. Вик представила то, что произошло с ним дальше, и комок подступил к горлу. Она направила палочку на друга и прошептала:
- Оцепеней.
Мальчик упал, и Вик бросилась к нему.
- Прости, солнышко, но это ради тебя.
Она с трудом затащила Эшли в комнату и закрыла дверь.
Вик побежала в гриффиндорскую гостиную. Она была готова ко всему, даже к самому худшему, даже тому, что её сон повторится в реальности. Главное, что Салазару не достанется медальон, а без него он не рискнёт напасть на школу. «Трус», - подумала Вик с отвращением. Она не будет такой же. Она будет так же смело смотреть в глаза опасности, как её мама, даже если её ждёт та же судьба...
Перед портретом полной дамы девочка на несколько секунд остановилась. Судорожно сглотнув, она назвала пароль и вошла в комнату.
Салазар, улыбаясь, стоял возле камина, и Вик захотелось бросить в него чем-нибудь, чтобы стереть эту улыбку навсегда. Странно, но сейчас в ней совершенно не было страха, который просто не давал ей дышать, когда Салазар вошёл в большой зал. Что ж, теперь у него не было преимущества неожиданного появления.
- А ты, кажется, - начал он вкрадчиво, - совсем не удивлена моему присутствию здесь.
- Нет, - сказала Вик твёрдо, - ведь все нормальные родители поздравляют своих детей с Рождеством. Кстати, где мой подарок?
Салазар рассмеялся и направил на неё палочку, но Вик остановила его жестом руки.
- Знаю, - она получала незабываемое удовольствие от своих слов, - что единственный подарок, который ты для меня приготовил, это смертельное проклятие, и тебе не терпится вручить его, но... - Вик остановилась и, улыбнувшись, расстегнула воротник, демонстрируя голую шею, - если ты убьёшь меня, то никогда не узнаешь, где твоё маленькое сокровище.
Она не могла понять, произвели ли её слова должное впечатление, но Салазар опустил палочку.
- Ты умная девочка, - сказал он, - всё больше становишься похожей на твою маму.
- К счастью, с отцом у меня нет ничего общего!
- Со мной? - он улыбнулся. - Конечно нет, и быть не может.
Салазар начал приближаться, медленно, со сверкающими огнём глазами, как и в первую встречу. Но теперь она не позволит напугать себя.
- Оцепеней! - крикнула Вик.
- Экспеллиармус, - спокойно сказал Салазар на секунду раньше, и её палочка вылетела из рук.
У Вик мелькнула мысль, что она была просто дурой, если надеялась победить того, кто был неуловим для самых сильных волшебников.
- Полгода, - он сжал кулаки, - полгода я пытался вернуть то, что принадлежит мне. Мой человек в Хогвартсе несколько раз пытался убить тебя, даже подсыпал яд в стакан, но безуспешно. Кстати, он тоже скоро умрёт за своё предательство. Хотя разве может быть верной пешка, которая даже не знает, что ей управляют, думая, что провалы в памяти - это признак стресса.
Он расхохотался, что всегда приводило Вик в ужас.
Она отходила назад, пока не почувствовала холодное стекло окна.
- Ты умная, - сказал Салазар, - но ещё слишком мало знаешь. Во-первых, я найду медальон, куда бы ты его не спрятала. Заклятие ненаходимости вы ещё не проходили, значит, он просто где-нибудь валяется.
«Дура», - подумала Вик.
- Во-вторых, - продолжал Салазар, подходя всё ближе, - ты сама вырыла себе могилу. Этот медальон – единственное, что могло защитить тебя, и ты мало того, что доставляешь мне лишние хлопоты, сама отказываешься от своего спасения. Хочешь, я сохраню тебе жизнь? Только скажи, где мой медальон, и хорошо попроси.
- Пошёл ты, - сказала Вик сквозь зубы, понимая, что сама подписывает себе смертные приговор.
Салазар, глаза которого уже были в нескольких сантиметрах от неё, сжал рукой её горло.
- Неужели ты и вправду думала, - он ухмыльнулся, - что такая, как ты, может быть моей дочерью, моей наследницей? Ты ведь неудачница, такая же, как твой отец...
Гарри допивал свой тыквенный сок, пытаясь потушить огонь внутри, вспыхнувший после последнего танца, как почувствовал около своего уха тёплое дыхание.
- Ты хотел что-то показать мне в твоей спальне, - прошептала Дженни.
- Серьёзно? - Гарри сделал наивное лицо. - Что-то я не припомню.
- А я помогу тебе вспомнить.
Она взяла его за руку и вывела из-за стола, на что мало кто обратил внимание.
Гарри не сопротивлялся. Он послушно шёл за Дженнифер до своей комнаты, где она, без всякого вступления бросила его на кровать.
- Дорогая, - сказал Гарри, глядя на неё снизу вверх, - ты меня удивляешь.
- А это ещё не все сюрпризы, - со странной улыбкой произнесла Дженни и достала палочку.
Вик чувствовала, как силы уходят из неё. Она ошибалась, думая, что хуже чем во сне быть не может.
- Скажи мне, - шептал Салазар ей прямо в ухо, продолжая сжимать горло стальными пальцами, - скажи мне, и я убью тебя быстро.
Вик закрыла глаза. Она уже даже не пыталась удержаться на обессиленных ногах, жизнь медленно покидала её тело.
- Мама, - выдавила она из себя последнее слово.
- Она не поможет тебе, она даже себе не смогла помочь.
Его хохот звенел в ушах. Но сквозь него Вик могла услышать другой голос, нежный, такой любимый и такой знакомый. Этот голос пел ей колыбельные перед сном, успокаивал, когда она плакала. Он звучал всё громче и отчётливее: «Не сдавайся, ты не можешь погибнуть, ты ещё нужна этому миру. Что бы ни случилось, помни, что я с тобой».
- Мама, - сказала Вик уже громче и её глаза открылись. Вспыхнувшая в них уверенность заставила Салазара на мгновение ослабить хватку. Почувствовав спасительный глоток воздуха, Вик со всей силой, на которую только была способна, ударила своего врага в самое больное место. Ведь, несмотря на его силу, жестокость и каменное сердце, он был обычным мужчиной.
Салазар взвыл. Не зная, откуда у неё такая энергия, Вик освободилась, схватила его за воротник и толкнула к окну, где только что сама была на грани между жизнью и смертью.
Послышался звук бьющего стекла, и Вик даже не успела опомниться, как её ночной кошмар полетел в пустоту.
Подняв свою палочку, Вик подошла к окну, не веря тому, что произошло, и холодный зимний ветер дунул в её пылающее лицо. Она рассмеялась. Медленно смех превращался в рыдания. Дрожа от судорожных всхлипов и холода, она продолжала смотреть в тёмную бездну под окном.
Внизу никого не было.
- Это только начало, - прошептала Вик, - я не позволю тебе жить на этом свете. Я отомщу за маму, за всех, кому ты причинил зло, - Вик вдруг почувствовала, как она устала, - отомщу, не сомневайся, только не сейчас, потом...
Вик пошатнулась, но чья-то сильная рука подхватила её. Полная тишина вдруг наполнилась музыкой и голосами, а тесная гостиная Гриффиндора превратилась в Большой зал. Она бросила взгляд на свои часы. Положенный час прошёл. Вик пережила его два раза, но не знала, какой был страшнее.
Она подняла голову. Рядом стоял удивлённый Джастин.
Вик счастливо улыбнулась и бросилась ему на шею, повергнув в ещё большее недоумение.
- Джасс, о Боже, как же я рада тебя видеть!
Он почувствовал несказанное облегчение, когда Вик его, наконец, отпустила.
- Вик, ты как-то странно выглядишь, ещё минуту назад...
- И не вспоминай даже.
Вик понимала, что то, что нормальная аккуратная девочка неожиданно превращается в растрепанную и обессиленную, с грязной одеждой и странными следами от пальцев на шее, не могло не вызвать удивления. Но она даже не собиралась ничего объяснять. Просто обвела взглядом всех сидящих рядом.
- Я действительно рада вас всех видеть! Джастин, скажи, если спрятать какой-то предмет, то другой человек может потом запросто найти его при помощи заклинания?
- Вообще-то да, - сказал Джастин, - но только не в Хогвартсе, здесь особая защита.
- Замечательно.
Случайно бросив взгляд на учительский стол, она поразилась свой безответственности. Гарри и Дженни не было.
Вик встала.
- Джастин, - спокойно сказала она, не отрывая глаз от стола учителей, - ты не мог бы освободить Эшли из комнаты наград? Кажется, слизеринцы закрыли его там.
- Конечно.
Вик очень медленно направилась к человеку, который и раньше был для неё особенным, а в этот вечер, как никогда. Она чувствовала, словно только сейчас ей стало по-настоящему страшно.
Вот она уже у стола, он вопросительно поднял бровь, но голос пропал.
- Профессор, - (как глупо!) - профессор Снейп, Гарри нужна помощь...
Он лежал, ничего не понимая, с ужасом смотря на ту, которую любил.
- Дженни, что ты делаешь?
- Я должна, Гарри, - произнесла она опустошённо, - мне кажется, я этого не хочу, но так приказал Тёмный лорд.
- Что приказал? - он не хотел верить, просто не мог.
- Приказал убить тебя.
Нет, это невозможно, это слишком ужасно, чтобы быть правдой.
- Нет, Дженни, нет! - он не мог защищаться, не мог причинить ей зла.
- Я должна. Авада...
- Окаменей!
Дженни упала без чувств, но Гарри успел подхватить её на руки. В дверях с палочкой в руке стоял Снейп, за ним Вик.
- Что вы наделали? - крикнул Гарри.
Снейп усмехнулся.
- Ты настолько ослеплён своими гормонами, что не заметил явных признаков заклятия империус.
- Кто бы говорил, - обиженно ответил Гарри и посмотрел на прекрасное, безмятежно-спящее лицо, - значит, империус. Как же я рад.
Это действительно было так. Мысль, что Дженни могла по доброй воле хотеть убить его, была просто невыносимой. Но Гарри вдруг испуганно поднял голову и посмотрел на Снейпа.
- Но ведь, ведь были моменты, когда она была сама собой, правда?
Снейп улыбнулся.
- Это сложный вопрос, Поттер. Не знаю, способен ли человек в здравом уме...
- Так, тихо, - перебил Гарри, - не хочу ничего слушать. Спасибо, конечно, что спасли мне жизнь, но сейчас я прошу вас обоих убраться отсюда.
- Конечно, - ответил Снейп, - приятной тебе ночи, Поттер.
Вик шла в гостиную только с одним желанием – хорошо выспаться. Но исполнить его было не так просто.
Гриффиндорцы устроили переполох из-за непонятным образом разбитого окна, предполагая самые невероятные варианты произошедшего. Но все они были слишком далеки от правды.
- Вик, - подбежал Джастин, - а откуда ты узнала про Эшли?
- Да? - подхватил потерпевший.
Вик сделала совершенно невинное выражение лица.
- Я слышала, как слизеринцы говорили об этом.
- Серьёзно, - Эшли приподнял бровь, - а мне показалось, что я слышал твой голос.
Вик подошла к нему очень близко и посмотрела в глаза.
- Эшли, а ты что, уже повсюду слышишь мой голос? Странно...
Вся компания рассмеялась, только Джастин недоверчиво покачал головой.
- По-моему, Вик, ты что-то от нас скрываешь. Выглядишь, как после сражения с самим Салазаром, накинулась на меня в зале, словно я умер.
- Что ты, Джастин, - с улыбкой сказала Вик,- и откуда у тебя в голове такие глупости? Так, можете строить здесь теории, а я иду спать. Но, может быть, когда-нибудь...
Вик проснулась утром счастливой. Сегодня ей совершенно ничего не снилось. Потянувшись, она встала и оделась. Было рано, все ещё спали, но Вик вчера не успела собрать чемоданы, да и валяться в такой чудесный день совсем не хотелось. Вик удивилась и ужасно обрадовалась, когда обнаружила у своей постели подарки. Несколько красиво украшенных рамок для её рисунков от Саманты, какое-то странно пахнущее вещество от Джастина, которое Вик, на всякий случай, отложила в сторону, не открывая. Ещё пару безделушек от остальных друзей и от Гарри. Там также лежала книга «Большая энциклопедия зелий». Подписи не было, но было нетрудно догадаться, от кого она.
Эшли подарил ей набор для рисования. Вик автоматически взяла карандаш и провела линию, но тут, к её величайшему удивлению, эта линия зашевелилась. В углу коробочки лежал её медальон и записка. Улыбаясь, Вик развернула её и прочитала:
«Я хотел вручить тебе это вечером, чтобы ты успела дорисовать этими карандашами свой подарок (правда, не знаю кому). Тогда портрет двигался бы и был как живой. Но вчера, к сожалению, не получилось. В любом случае, я надеюсь, что ты ещё нарисуешь много шедевров и это тебе пригодится.
P.S. Возвращаю твой медальон.
Эшли».
«Какой же он милый»,- подумала Вик и мечтательно закрыла глаза.
Северус Снейп тоже проснулся рано. Не потому, что он ожидал подарков, их ему уже давно никто не дарил, просто он не привык долго спать. Профессор открыл глаза, радуясь, что наступили каникулы, и можно будет хотя бы некоторое время отдохнуть от несносных учеников. Но, увидев на подоконнике празднично упакованную коробочку, Снейп снова закрыл их. За всё время его преподавания в этой школе подарки он получал только от одного человека, человека, которого больше не было.
Странно, но упакована коробка была так же, как тогда: синяя обёрточная бумага и переливающийся всеми цветами радуги бантик. Как же профессор ненавидел этот бантик, но всегда молчал по этому поводу.
Снейп встал и подошёл к окну. Его рука потянулась к подарку, но он тут же отдёрнул её. Вдруг это глупая шутка? Несколько минут профессор стоял в нерешительности, он даже хотел выбросить коробку в окно, но пересилил это желание и, наконец, взял её в руки.
Внутри был свёрнутый пергамент. «Наверное, грамота от Дамблдора за какие-то особые заслуги»,- подумал он. Но это был рисунок. Прямо на Снейпа смотрели его любимые глаза. Коробка выпала из рук и с гулким стуком ударилась об пол.
Он смотрел и не мог оторваться. Ни одна фотография никогда не могла настолько передать чистоты этого лица и волшебства улыбки. Портрет просто светился любовью, которая была в него вложена.
Снейп вздохнул, то ли от боли, то ли от непонятной радости. Что-то очень тяжёлое словно упало с его сердца. Он был не один, он был в этом мире кому-то нужен.
Позавтракав, Вик отправила друзей в гостиную, а сама направилась к учительскому столу.
- Не забудь о чемоданах, - крикнул Джастин. Вик, которая всё утро разглядывала подарки, так и не успела собраться.
Подойдя к учительскому столу, она просто посмотрела на Снейпа и улыбнулась.
- Доброе утро, профессор.
- Оно было добрым до вашего появления, мисс Салазар, - Снейп улыбнулся.
- А знаете, - вдруг сказала Вик, хотя совсем не собиралась, - я ведь вас вспомнила. Это же вы принесли меня в детский дом.
- Неужели?
- Да, кстати, я могу отдать ваш чёрный плащ, если...
- В этом нет необходимости.
- Я очень рада. Вы представляете, профессор Снейп, моя воспитательница подумала, что вы мой отец. Какая нелепость, правда?
- Да, если бы вы были моей дочерью, Виктория, я бы отравился.
Вик повернулась и пошла собирать чемоданы, улыбаясь своей маленькой тайне.
