Глава 8. Украденное счастьеСеверус сидел за столиком кафе в одних брюках и сюртуке, из-под которого виднелась белая рубашка. Гермиона залюбовалась им и вздрогнула, увидев протянутый цветок розы. Ей опять захотелось плакать – она очень любила розы, но ей никто не дарил цветы.
Они выпили изысканного вина, и Северус принялся рассказывать о делах Хогвартса. Девушка тоже сообщила, как прошел день, умолчав о вопросах Гарри об их отношениях. Северус расслабленно вздохнул – похоже, обмениваться событиями за день у четы Снейпов было обычным делом, и сейчас его успокаивал такой поворот беседы.
- Помнишь, мы планировали поехать на Рождество в Париж? – спросил Северус. – Но теперь, если ты не против, останемся в Англии.
Гермиона молча кивнула, так как вообще не могла сказать, чего хочет. Она до сих пор воспринимала эту реальность, как затянувшийся фантастический сон.
- В Новый год будет бал. Не хочешь блеснуть? – сделал еще одно предложение Северус.
- Посмотрим, – сказала она и сразу пожалела.
Он так старался вести себя естественно, будто их ссоры не было, а она…
Гермиона не воспринимала вчерашний разговор в качестве ссоры, как и не могла никак принять этого мужчину за своего мужа. Да, Северус сексуальный, и одного взгляда на него ей хватило, чтобы ее сердце учащенно забилось. Она бы могла влюбиться в него, если бы не думала все время о своей действительности и о здешней Гермионе. Но муж – это что-то серьезное, то, что на всю жизнь. И у нее с этим мужчиной не могло быть такого будущего.
С другой стороны, почему она отказывает себе во всем? Разве она виновата, что поменялась местами с этой Гермионой? Ее так тянет к этому человеку. Зачем противиться? Лучше плыть по течению.
- Мы обязательно пойдем на Рождественский бал, – сказала Гермиона.
Она видела, как застывшее лицо Снейпа снова оживает. Он опять налил ей вина и стал рассказывать, что планируется на этом балу. Гермиона вспомнила, как ее здешний двойник танцевал с ним на выпускном вечере, и ей захотелось тоже вот так беспечно кружиться по Большому залу, вызывая зависть и недоумение у окружающих.
- Мы так давно не танцевали, – вздохнула она.
- Это можно устроить даже сегодня, – улыбнулся он. – Пойдем, Гермиона, домой.
Мерлин, когда он на нее так смотрел, в ней вибрировала каждая клеточка, и душа наполнялась неведомым предвкушением. «Не думать о завтрашнем дне, не думать о той реальности и здешнем воплощении», – напомнила себе Гермиона и кивнула.
Как вчера в Годриковой Лощине, Снейп обнял ее за талию. Только теперь они аппарировали в Тупик Прядильщиков. В этой действительности Гермиона видела этот дом с улицы впервые и была потрясена его красотой.
- Это самый красивый особняк в Англии, – сказала она.
- Твоими стараниями. – Северус еще тесней прижал ее к себе. – Или я тороплюсь?
- Нет, – прошептала Гермиона и первой поцеловала его.
Как же сладки были его поцелуи!
- Мы собирались танцевать, – напомнил он, к ее сожалению прерывая это прекрасное занятие, и они вошли в дом.
~~~~~~~
Взмах палочки – и в гостиной зазвучала музыка. Северус обнял ее, и они закружились в вальсе.
- Когда ты так близко, я не могу сдерживать себя, – хрипло признался он минут через пять, останавливаясь и начиная ее целовать.
Гермиона сначала робко, а потом все решительнее начала отвечать.
- Ты сводишь меня с ума, – признался Северус, и она почувствовала насколько он возбужден.
«Боже, мне впервые в жизни захотелось почувствовать эту плоть в себе, ощутить его страсть и желание, его нежность и силу», – мелькнуло в ее голове, и Гермиона сама расстегнула кофточку на своей груди.
- Не искушай меня, – простонал Северус, шумно сглатывая от представшей картины. Он хотел ее до безумия!
- Хочу, – хрипло призналась она, заставляя его прикоснуться рукой к своей груди.
Он снова простонал, погладил ее грудь чуть подрагивающими от волнения пальцами, а в следующее мгновение припал к соску губами.
- Ах! – выдохнула Гермиона, выгибаясь ему навстречу.
Она даже и не подозревала, что прикосновение к соскам может разбудить в ней такую гамму ощущений: от удовольствия до нестерпимого возбуждения. Рон один раз пытался целовать её в грудь, но девушке было больно, хотелось хихикать и обозвать его сосунком. Но теперь от горячего рта Северуса по ее телу расходились волны наслаждения.
- Я не смогу остановиться, если мы не прекратим это сейчас же, – признался он, вдавливаясь в нее своей возбужденной плотью.
- И не надо, – прошептала Гермиона.
Мерлин, она ждала этого мужчину всю свою жизнь и теперь, заполучив хотя бы на время, не собиралась больше отталкивать.
Еще один взмах палочки – и они оба оказались раздетыми на кровати в спальне. То ли помогла чужая память, то ли дикое желание, которое сводило Гермиону с ума, но она не почувствовала ни тени смущения. Сначала она наслаждалась ласками, которыми ее одаривал Северус, а затем сама заскользила руками по его обнаженному телу.
Это было похоже на безумие или на ожившую сказку. Сводящие с ума ласки, обжигающие поцелуи и волны желания, которые накатывали и накрывали Гермиону с головой. От них хотелось выгибаться навстречу партнеру, хотелось немедленно отдаться и насладиться его плотью, ощутить ее в себе. И когда рука Северуса коснулась ее паховых складочек, Гермиона послушно раздвинула ноги.
Страх перед близостью с мужчиной, сидевший в девушке все годы ее сознательной жизни, куда-то делся. Осталось только сводящее с ума наслаждение. Возможно, немалую роль сыграло и то, что местная Гермиона не была девственницей, и это было ее тело. Впрочем, сейчас Гермионе не хотелось думать о своем здешнем воплощении. Северус был с ней, он любил именно ее, и она наслаждалась этим сполна.
- Северус, – прошептала Гермиона в порыве страсти. – Северус, я так люблю тебя! Только не оставляй меня одну!
- Никогда! – пообещал он, и она искренне поверила его словам.
