Глава 8. Неудавшийся бросок. Гарри, скрестив руки на груди, наблюдал за Роном. В течение всего следующего дня они обменялись всего парой малозначимых фраз и замечаниями по поводу их нового наискучнейшего задания: Ермон велел им привести в порядок документацию Первого Отдела за прошлый месяц. Таким образом, они оказались в управлении, в душном офисе, заполненным бумагами сверху донизу. Для Гарри такая атмосфера была худшей из всех возможных, а беседа с другом является, как известно, единственным лекарством от такой скуки, поэтому он стал пытаться привлечь внимание Рона и был готов, если будет надо, десять раз подряд признать свою ошибку.
— Тебе не кажется, что молчание уже становится глупым? — спросил он, наконец, со вздохом. — Я готов принести свои извинения за глупые шутки, если хочешь.
— Да дело уже не в этом, — сухо отозвался Рон, впихивая листы из какого-то плотного материала в папку. — Про первую часть прошлого утра я уже давно забыл.
— Расстроился из-за "задания"?
— Гарри, — Рон отбросил папку в сторону и повернул к другу возмущенное лицо, — а ты еще не расстроился? Можно уже смело утверждать, что наша карьера медленно, но верно пошла под откос. И все из-за чего? Из-за того, что мы доверились не тому, кому надо!
— А, — Гарри зевнул: ему все пока не казалось таким уж трагичным. — Ты про Снейпа?
— И ты еще спрашиваешь? Гарри, послушай, я могу уважать его как смелого человека, как ученого, стратега и так далее, но... Ты не заметил его основную особенность, состоящую в том, чтобы портить жизнь другим людям?
— Усложнять, ты хочешь сказать?
— Да называй, как угодно — результат-то всегда один! Пойми уже, игры в приключения закончились, мы занимаемся серьезным делом, а ты привлекаешь дополнительный фактор риска! Да это не человек, а сплошной ходячий фактор риска!
— Рон, доля правды в твоих словах есть, несомненно...
— Спасибо!
— Дай мне договорить. Я принял решение, потому что не видел на тот момент никаких альтернатив, да и сейчас, по правде, я их не вижу. Ты нисколько не препятствовал мне в этом, оказал мне косвенную поддержку, хоть и не вел прямых переговоров, и таким образом обязался никому о моих планах не рассказывать. Так?
— Ну, — Рон несколько сник, — понятное дело, я не стал бы тебя закладывать.
— Поэтому, как ни крути, получается, что твое чувство самосохранения и воздержания от риска услужливо промолчало, когда ты решил поддержать друга. Странно теперь получается, вроде ты одумался, а сам тогда высказал мне всего пару-тройку слов протеста.
— Да я за весь день уже столько всего в себе накопил! — Рон даже вскочил и принялся ходить из угла в угол. — Смотри, сколько всего на нас разом свалилось: Вестерс нам уже не особенно доверяет. Хорошо хоть нашлись артефакты, а то бы вообще под суд отдал. Во-вторых, не суди меня строго, но участие Снейпа в этом деле мне с самого начала не нравилось. Молчу про поведение Гермионы — еще одна головная боль. А сегодня этот... — Рон тщетно пытался подобрать подходящее ругательное слово. — Терпеть не могу таких красавчиков! А уж когда они надо мной командуют... Гарри, я не выдержу здесь опять до трех ночи, я кого-нибудь убью или покусаю!
— Не стоит. Нужно побыстрее все это закончить и уйти.
— Уйти? И что потом нам скажет Вестерс? "Следующая остановка — Азкабан, ребята?"
— Да перестань драматизировать! — Гарри едва не расхохотался. — Он куда лучше, чем ты думаешь, и это не он отдавал приказ о сегодняшней работе, точно тебе говорю. Это все Ермон придумал, блюститель порядка и честности.
— Думаешь, у него у самого рыльце в пушку?
— Вот уж не знаю, — Гарри задумался. — Он мне до безумия напоминает твоего старшего брата Перси. Делает вид, что его ничто не может вывести из себя. Хотел бы я посмотреть на него в несколько другом амплуа...
— Хочешь это устроить? — оживился Рон.
— Ну, на самом деле я тоже считаю, что для нас уже достаточно неприятностей, — хмыкнул Гарри. — И я чувствую, что разруливать все в конечном итоге придется мне.
— Не все, — успокоил его Рон. — Оставь мне хотя бы Гермиону.
— О да, дружба дружбой, а женщины...
— Давай уже работать, — Рон плюхнулся в кресло и погрузился в сортировку документов.
Гарри не успел присоединиться к нему, потому что в кабинет вошел Запоминающий и Стирающий, с подносом с едой и сочувствующим взглядом. Гарри мысленно преисполнился к нему благодарности: в Отделе выражать свои чувства напрямую имел права только Вестерс.
— Вам бы подкрепиться, ребята, — сказал Запоминающий, ставя поднос перед ними.
— О, спасибо! — простонал Рон, хватая бутерброд. — Как это ты сообразил?
— Это входит в принципы взаимоотношения между Охотниками, — серьезно ответил Стирающий. — Ничего личного.
— Брось, мы же в неофициальной обстановке!
— Как раз напротив, Рональд, и вы, и я на задании, так что советую вам быстрее заканчивать с трапезой, тогда и работа покажется вам не такой уж длинной.
— Менее нудной она от этого не станет, — заметил Гарри, отпив чая. — Скажи, если ты в курсе, это что-то вроде наказания? Об этом нас как-то особо не информировали.
— Нет, это просто задание, — ответил Холборн. — Я бы в любом случае не стал распространяться по поводу истинной подоплеки, у нас так не принято.
— Понятно, — Рон прикончил второй бутерброд и взялся за кекс. — Еще раз спасибо, это было очень вовремя.
— Мистер Вестерс учил меня, главным образом, тому, чтобы все делать вовремя, — без тени хвастовства заявил Холборн.
— Забавная у тебя кличка, двойная, — протянул Рон. — А нам еще не дали? Это-то ты можешь нам сказать.
— Чтобы получить второе имя, вам надо чем-то отличиться, а новичкам это редко удается на первой же неделе.
— Ермону, небось, удалось сразу с порога, — буркнул Рон, очевидно, представляя себе, как он расправляется с ненавистным "Аполлоном".
— Да, он произвел внешнее впечатление на всех, но не более того, — скучным тоном согласился Запоминающий и Стирающий. — Он бы ни за что не получил кличку только за свою яркую внешность, такого у мистера Вестерса не бывает.
— Ты ему предан, — сказал Гарри, пытаясь разглядеть на лице Холборна хоть какую-нибудь эмоцию.
— Я слишком часто говорю о нем, потому что действительно уважаю его. Есть за что, уж поверьте. И — да, это можно назвать и преданностью. Мистер Вестерс выручил как-то моего отца из большой беды, так что это чувство имеет двойное основание. Но он не любит это обсуждать.
— Понял, не дурак, — Гарри надеялся вызвать хотя бы тень улыбки у этого не в меру серьезного и исполнительного человека, но эта попытка была чересчур слабой для такого экземпляра.
— Я вижу, вы закончили, — Холборн проворно подхватил поднос и сделал шаг к двери. — Поторопитесь, а то мало ли что: вдруг сегодня произойдет что-нибудь интересное?
— Ох, и хитрец, — сказал Рон сразу после ухода Запоминающего. — Все-таки умудрился намекнуть на какое-то намечающееся для Охотников дело.
— Мы с тобой еще не Охотники, но хотелось бы принять участие.
— Еще бы, ты что думаешь, он это просто так обронил? С его-то самоконтролем? — Рон схватился за папку с неподдельным энтузиазмом. — А интересно, правда, как именно помог Вестерс его отцу?
— Думаю, всему свое время, — философски ответил Гарри и потянулся к своей папке. — Знаешь, мне кажется, я знаю, какие клички нам дадут.
— Какие?
— Кривой Горшечник и Долговязый Рыжик.
— Чего? — Рон прыснул. — А почему ты кривой-то?
— Странно, я вообще думал, что основные непонятки будут со словом "горшечник", — задумчиво ответил Гарри, чем вызвал новый приступ смеха у Рона.
После этого работа сразу пошла веселее.
В десять часов все документы были рассортированы, и Гарри с Роном смогли взглянуть на выполненную работу даже с некоторой долей удовольствия. Теперь они могли с чистой совестью идти на совещание, которое, как они предполагали, непременно должно было идти сейчас в штаб-квартире, и присоединяться к неведомой им пока операции. Гарри запер кабинет с помощью особого заклинания и вместе с другом отправился в кабинет Первого Отдела. На пути он подметил непривычную тишину, царящую на всем этаже, что его несколько обеспокоило. Он хотел было сказать об этом Рону, но тот, избавившись от бумаг раньше полуночи, насвистывал что-то, похожее на гимн Хогвартса, и Гарри решил не делиться своими опасениями, зная за собой привычку делать далеко идущие выводы. Они остановились возле знакомой двери и прислушались. Внутри все было тихо. Рон сразу принялся излагать свою теорию о том, что Ермон велел Холборну намекнуть им о намечающемся деле, чтобы поиздеваться над ними. Гарри не стал возражать на это, что Запоминающий и Стирающий вряд ли потерпит такое обращение с собственной персоной от какого-то там Ермона, и с силой потянул на себя дверь. Она была заперта. Было ли совещание или не было — штаб-квартира была покинута своими обитателями, Охотниками.
— Я чувствую себя круглым дураком, — сокрушенно сказал Рон, когда они шли обратно. — Я ведь поверил этому парню, старался, как самый прилежный эльф, и что в итоге получил?
— Это нам урок, — так же подавленно ответил Гарри. — Только я все равно не понимаю, как Холборн опустился до лжи, пусть даже ему это и приказали.
— Он что, по-твоему, святой?
— Да нет, причем тут это? Просто у меня было такое предубеждение в отношении его, что вроде как он не способен на такие вещи.
— А может, это и не ложь? Может, он не пытался нас подначить, а просто высказал предположение, а мы с тобой вообразили невесть что?
— А может, нас просто кинули, а сами отправились ловить кого-нибудь?
— Призрака, то бишь?
— Да, скианта. Правда, это тоже странно. Помнишь, Вестерс говорил, что нас сначала нужно обучить специальной магии, чтобы мы могли ставить скианту магические ловушки? Для этого вроде бы требуется знание рун, нумерологии (вот Гермиону бы сюда!) и разных там трюков, я все не запомнил...
— Помню, и что с того?
— А то, что такого инструктажа еще не было, поэтому не мог же наш начальник так изменить собственным правилам и отправить свой Отряд на верную гибель.
— Не преувеличивай, — Рону стало слегка не по себе от таких гипотез. — Нет, ты знаешь, все-таки Холборн пытался нам что-то сказать, где это видано, чтобы никого совсем на месте не было? Знать бы только, что там стряслось.
Они продолжали идти, и самые мрачные мысли приходили им в голову. Министерство в целом казалось им тише и внушительнее обычного, словно оно напряглось в ожидании новой напасти. Гарри вслушивался в эту напряженную тишину, сколько мог, но никаких конкретных тревог магического здания не выявил. Он раньше даже не задумывался о том, из чего сделаны стены и пол в Министерстве, и есть ли у него потолок и крыша, а тут вдруг ему все это стало интересно до такой степени, что он спросил мнение Рона.
— Папа думает, что здесь все состоит из магии и сплава различных строительных материалов, преимущественно камня, — ответил Рон, впервые заинтересовавшись этим вопросом. — Но лучше меня тебе бы это объяснили невыразимцы — ну, те ребята, что работают в Отделе Тайн. Только я сильно сомневаюсь, что они тебе ответят, если их спросить. Знаешь, я когда-то хотел в нем работать, но воспоминания о нашем посещении этого Отдела на пятом курсе меня совершенно не вдохновили, и мечты как-то поменяли направленность.
— Да уж, — отозвался Гарри, воскресив в памяти тот день, полный приключений и горечи, связанный с потерями и страшными, судьбоносными открытиями. Гарри помнил, как изменился он после этого дня, как изменилось его самосознание, оценка окружающей действительности. Он никогда не думал о том, чтобы попасть туда еще когда-нибудь, чтобы узнать ответы на мучившие его вопросы, но теперь эта перспектива неожиданно замаячила на горизонте, и он взял себе это на заметку.
Они с Роном как раз успели доехать до атриума, когда внизу, прямо под их ногами, что-то загрохотало и повсюду включились сирены, недавно установленные в Министерстве.
— Гарри! — Рон выхватил палочку и вопросительно взглянул на друга.
— Скорее! — Гарри тоже вынул оружие и мантию-невидимку, с которой с недавних пор не расставался ни на минуту. — Бьюсь об заклад, это на девятом уровне!
Он нажал кнопку лифта, и тот заскользил по шахте вниз, зловеще скрипя тросами.
— Гарри, если мы с тобой только что говорили про Отдел Тайн, это не значит, что...
— Здесь я буду доверять своей интуиции, Рон.
Как только они покинули кабину лифта, Гарри набросил на себя и Рона мантию. Они начали ступать по гладкому полу с огромной осторожностью, хотя никаких подозрительных признаков обнаружить поначалу не могли. Гарри, убежденный в правоте своих ощущений, судорожно гадал о том, куда подевались последствия взрыва, если только это был взрыв и если он был именно здесь. Рон, крайне бледный и решительный, оглядывался по сторонам, то и дело выставляя перед собой зажженную палочку. Большинство факелов было погашено, и в коридоре девятого уровня стоял желтовато-сиреневый полумрак. Все стихло еще тогда, когда они ехали в лифте, но Гарри и Рон все же решились проверить черную дверь, ведущую, как они знали, в Отдел Тайн. Им было также известно, что в последнее время ее стали особым образом запирать невыразимцы, когда уходили с работы, так что это был неплохой способ проверить наличие работников на службе (ведь никто не знал расписания невыразимцев, равно как и их рода деятельности).
— Гарри, а что, если там никого нет? — заранее поинтересовался Рон. — Тогда проверим восьмой уровень?
— Кто бы это ни был — если это был злоумышленник, — мы не поймаем его таким образом. Нам останется лишь оценить ущерб и ждать прибытия какой-нибудь группы, не все же Министерство вымерло.
— Надеюсь. Ну, что: ты или я?
— Да ну тебя! — Гарри дернул дверь на себя, и она распахнулась, совсем как в прошлый раз. Гарри обдало холодом, которого в тот раз не было, и он решил, что просто сам себя настроил на такую реакцию. — Пошли! — скомандовал он, и молодые люди шагнули в дверь. Внутри Отдела было множество дверей, ведущих в разные комнаты. Гарри словно вновь очутился перед выбором, который мог решить все, а мог не решить ничего, а только добавить лишних проблем. На секунду у него мелькнула мысль о том, легче ли Рону в этой ситуации, чем ему, но внутренняя потребность в принятии решения пересилила, и он наугад толкнул одну из дверей.
В этой комнате они в тот раз не были. Стоило им ступить на порог, как им показалось, что их глаза перестали воспринимать какой-либо другой цвет, кроме зеленого. В следующий миг стало ясно, что всю комнату, какой бы величины она ни была, от пола до потолка заполняли растения самых разных видов: высокие и низкие, нежно-салатовые и темно-зеленые с бурым или коричневым оттенком, вьющиеся и состоящие из одних стеблей, с причудливыми соцветиями на верхушке — они сверкали зеленью отовсюду, и было совершенно непонятно, откуда лился свет, наполнявший комнату. Можно было подумать, что где-то там, за полупрозрачной листвой, восходит белое восточное солнце.
— Гарри, мы будем здесь что-то искать? — спросил Рон, оправившись от зрелища. — Тогда, мне кажется, стоит снять Мантию, чтобы не порвать ее.
— Это настоящая красота, — произнес Гарри, — но нам нельзя созерцать ее до скончания века, Рон. Я уверен: здесь никого нет.
Они вышли, и Рон поставил на двери красный крест, который когда-то ставила на дверях Отдела Тайн Гермиона. Пол круглой комнаты, как и следовало ожидать, начал вращаться, и вот они уже снова стояли перед дверьми, одна из которых пылала огненным крестом.
— Мы могли бы попасть туда, где мы уже были в прошлый раз, — сказал Гарри. — Но что-то мне подсказывает, что мы так проходим впустую.
— Прости уж, но твоя интуиция начинает действовать мне на нервы, — огрызнулся Рон, снимая мантию-невидимку. — Вращение комнаты уже все равно выдало нас.
— Ладно, — Гарри не стал спорить и убрал мантию в карман. — Какие твои предложения?
— Почем я знаю, что еще находится в этом Отделе Тайн?
— Не горячись! Сверху скоро наверняка подоспеет помощь, странно то, что никто из невыразимцев не дежурит, — Гарри задумчиво навел палочку на одну дверь, потом на другую.
— Выбирай уже, — буркнул Рон.
Гарри выбрал.
Эта дверь открылась почти бесшумно, и Гарри, словно по наитию, вошел в нее первым, загородив Рона. Сперва он решил было, что в этой комнате находится "Темнота" (если уж в одном из тайников есть Время, то почему бы и не быть прочим абстрактным категориям?), но спустя мгновение он понял, что это не так. Золотистый свет вспыхнул маленьким огоньком как бы в другом конце комнаты, будто это была не комната даже, а длинный коридор. Огонек ничего не освещал, но медленно приближался, и, по мере его приближения, вокруг на стенах вспыхивали какие-то знаки. Рон толкнул Гарри в спину, тот неожиданно оступился, и оба они покатились вниз: оказывается, они стояли на узкой площадке, а затем резко начинался покатый спуск. Едва скольжение по стене прекратилось, Гарри и Рон подняли палочки вверх и поняли, что находятся внутри полой сферы, сплошь покрытой неведомыми знаками. Гарри припомнил все, что слышал или читал о подобных письменах, и ему стало тревожно.
— Рон, похоже, это магическая ловушка.
— Что? — в голосе Рона уже слышалась легкая паника. — И что теперь с нами будет?
— Зависит от того, кого они так ловят, — ответил Гарри, стараясь изо всех сил сохранять спокойствие. — Меня лично больше волнует вопрос, как мы отсюда выберемся, если это нас не убьет.
— Откуда, по-твоему, появился этот свет? Там есть выход?
— Если учесть, что мы, так сказать, на "дне" шара, для нас это абсолютно неважно. Тем более что, как мне кажется, на знаки лучше не наступать и не пытаться подвергнуть их заклятию.
— Они нас с ума сведут. Не хочу здесь оставаться и ждать помощи.
— Я тоже. Но я не могу прочесть ни одну из этих рун, так что у меня пока нет идей.
— И что теперь? — Рон нервно крутился на месте, словно надеясь, что на него снизойдет озарение, и он сможет читать таинственные знаки.
— Надо успокоиться. Волнение тут не поможет.
— Отличная мысль! — чуть ли не прикрикнул на него Рон и вдруг замер, опустив палочку. — Гарри?
— Что такое?
— Ты это чувствуешь?
— Я не... — Гарри хотел сказать, что не понимает, о чем речь, когда обнаружил, что ему страшно хочется спать.
Это была не просто сонливость — так хочется уснуть после очень долгого пути. Гарри начал ощущать непонятный шум в голове, как будто ему кто-то шептал на незнакомом языке нечто сокровенное, а может, пытался подсказать выход. Выход? Зачем он ему нужен, когда все так хорошо и не нужно никуда спешить?
— Гарри, это ужасно! Они... они говорят со мной!
— Да... говорят...
— Гарри, мы сходим с ума? Да что с тобой происходит?
Шум усиливался. Гарри напрягал слух, чтобы различить слова, и ему казалось, что он почти улавливает смысл послания, которое ему хотели донести невидимые духи. Ему не было страшно, как Рону, а напротив — любопытно, и ему даже хотелось, чтобы это продолжалось как можно дольше, пока он не поймет, не прочтет, не прочувствует.
— Гарри!
Рон стал трясти его за плечи. Гарри выпалил первое попавшееся заклинание, но оно, к счастью, не сработало: Рона просто отбросило в сторону.
— Не мешай, — тихо сказал Гарри, медленно опускаясь на "дно" сферы. — Они скажут нам, как выбраться.
— Скажут? — переспросил Рон слегка охрипшим голосом. — Да ты спятил! Заканчивай свои беседы, нам нужно выбраться отсюда как угодно! Эти голоса... Это ненормально!
— Мы просто разучились понимать их, — сказал Гарри, точно он долго искал какой-то ответ на некий очень древний вопрос и наконец отыскал его.
После этого он практически забыл о Роне и даже о самом себе. Ему казалось, что знаки вокруг него — это звезды, а сам он несется в бесконечном космосе, окруженный тьмой и холодом, и только они, певучие голоса, звучащие в его мыслях, могут указать ему правильный путь. Ему внезапно захотелось прикоснуться к звездам, чтобы стать ближе к ним и, возможно, перенять их сущность, стать светлым и ярким, как они. Все заботы жизни сделались настолько незначительными по сравнению с возможностью навсегда обрести мудрость и сияние звезд, что он почти поддался этому искушению и протянул руку к одному из знаков. Голос Рона, как сквозь пелену, удивленно вопрошал его о том, что он собирается сделать, но Гарри не ответил. Золотой знак ожил, и энергия, пульсирующая в нем, устремилась к Гарри. В этот самый момент в его сознании что-то изменилось: он почувствовал смертельную опасность, отдернул руку, но знак продолжал изливаться золотом в его сторону, выпивая из него силы. Гарри все еще находился в раздвоенном состоянии и как бы наблюдал происходящее со стороны. Его душа уже не могла управлять телом так же, как и раньше, и ей осталось только наблюдать. И все же его ослабевшее тело сопротивлялось, стараясь отодвинуться как можно дальше, хотя последние физические силы стремительно покидали его. Потом, когда Гарри показалось, что он приблизился к некой грани, переступить за которую означало исчезнуть из этого мира, опять возник шум. Наступила полная тьма, которая рассеялась, когда Гарри открыл глаза и обнаружил себя лежащим на холодной поверхности сферы, снова в полном единении души и тела Кругом горели волшебные палочки, знаки на их фоне слегка потускнели, и все произошедшее казалось просто дурным сном. Однако Вестерс, склонившийся над Гарри, похоже, так не считал.
Гарри не понял, как они попали опять в Первый Отдел, но следующим, что он помнил четко, был кожаный диван, на который его положили, и гул уже настоящих, "здешних" голосов, обсуждающих последние события. Среди них слышался и голос Рона, и Гарри ощутил одновременно стыд и успокоение.
К нему подошел Вестерс и сел на стул около дивана. Рука у него была на перевязи.
— Сэр, вы ранены? — воскликнул Гарри, попытавшись сесть. Голова страшно закружилась, и он поспешно откинулся назад.
— Не стоит беспокойства! — жизнерадостно откликнулся глава Охотников. — Сущие пустяки по сравнению с тем, что ждало вас, Гарри, не поспей мы вовремя.
— Я сейчас задам глупый вопрос, сэр, но... что это было?
— Это, между прочим, вовсе не глупый, а философский вопрос, молодой человек. Сегодня произошло столько вещей, что я даже не знаю, с чего начать рассуждение.
— Почему весь Отдел оказался пуст, сэр?
— Потому что к нам поступил сигнал тревоги, принятый только между сотрудниками нашего отдела. Я бы, конечно, не стал вмешиваться единолично, а послал бы кого-нибудь разобраться, но затем пришло еще и краткое сообщение, в котором наш доблестный Ермон повинился в очередном нарушении приказа...
Гарри окинул взглядом кабинет и заметил среди прочих присутствующих невероятно сконфуженного Ермона.
— Сообщение было коротким, но информативным, — продолжал Вестерс, устроившись на стуле поудобнее, — и я не на шутку заволновался. Как вы уже, наверное, догадались, ребята отправились ловить скианта вчетвером, что я категорически запретил им делать без моего ведома. Они, конечно, ознакомились с нужной литературой и попрактиковались, надо думать, но опыт, драгоценный опыт! Даже мне его порой сильно не достает в том или ином деле. Словом, они попали в славную передрягу, и остальной состав Отдела должен был непременно прийти им на помощь. Я знал, что вы и ваш друг Рональд заняты в офисе, и намеренно не стал вам ничего сообщать, хоть мне и хотелось задействовать вас в операции. Но я не предполагал, что все обернется именно так. Мы поспешили на выручку, и я уже подумал, по своей наивности, что оставляю вас в полной безопасности... — он покачал головой, и Гарри вновь сделалось стыдно.
— Когда мы прибыли на место происшествия, призрак уже совсем прижал наших парней, которые не сдавались, но все же не могли противопоставить ему ничего существенного. И мы вступили с ним в бой. Как известно, запас сил у скиантов неисчерпаем, поэтому мы обязаны были хотя бы заманить его в ловушку и обезвредить, не говоря уж о том, чтобы отправить его туда, откуда он пришел. Должен сказать, этот экземпляр — выдающийся во всех отношениях. Никакие наши уловки — а объяснял я мальчикам все на ходу, с помощью телепатии и мимики, — не помогали. Мы уже почти выдохлись, когда скиант просто-напросто испарился с поля боя. Это меня чрезвычайно насторожило, поскольку он наверняка знал, с кем имеет дело, и в его интересах было устранить нас как людей, способных рано или поздно прервать его деятельность в этом мире. Это могло означать лишь то, что он получил таким образом возможность заняться чем-то более важным, чем нашими скромными персонами.
Вестерс сделал паузу, и все Охотники, собравшиеся вокруг стола, напряглись, точно им должны были с минуты на минуту раскрыть тайну жизни и смерти.
— Я привык полагаться на чутье, — сказал Вестерс, прямо взглянув на Гарри, — и оно всегда было мне за это благодарно. Мне подумалось, что он мог направиться в Отдел Тайн, поскольку место это до конца не изведано еще никем, и кто знает, сколько всего потустороннего можно там обнаружить? К тому же, Министерство было почти пустым в это время суток, остались только защитные заклинания, которые на вряд ли будут реагировать на призрака, пусть и достаточно плотного, и рассчитаны в основном на волшебников, гоблинов и другие, если можно так выразиться, "плотные" расы. И еще здесь кое-где хранятся артефакты весьма опасного свойства.
— Сэр, но где же были невыразимцы? — вставил Гарри.
— Это и для меня пока остается тайной, — вздохнул Вестерс и помрачнел. — Как бы там ни было, ему удалось проникнуть в Отдел Тайн, и самое ужасное, что он, скорее всего, все еще там.
— Как? — в один голос вскрикнули Гарри и Рон.
— Да, именно так. Невыразимцы ведь были предупреждены заранее о такой возможности и поставили там кое-какие свои ловушки. По-видимому, одна из них и сработала, когда вы услышали грохот внизу. Главный вопрос: где именно она сработала?
— Сэр, — удивленно спросил Гарри, — разве без помощи одного из невыразимцев это невозможно выяснить?
— Отдел Тайн так просто не делится своими секретами, Гарри. Система тут не из простых: когда скиант или призрак попадает в магическую ловушку, она блокирует часть его магических способностей (при этом он все равно продолжает поддерживать связь с потусторонним миром, откуда прибыл) и переводит его в несколько иное измерение. Скажем, если вы зайдете в комнату, где есть такая ловушка, вы попросту ничего не увидите, она окажется за пределами чувственного восприятия. Есть, разумеется, заклинание, позволяющее извлечь из нее скианта, как и заклинание, позволяющее отправить его назад, в мир иной, но для этого нужно, как минимум, семь опытных магов с магическими способностями выше средних. К таким, собственно, и относятся наши невыразимцы.
— Которых нет?
— Ну, я уверен, что они сумеют объяснить свое отсутствие. Сейчас они на месте, но отчитываются уже не перед нами.
— А сведения передадут нам, сэр?
— Если только Министр пожелает.
Гарри решил, что непременно встретится с Кингсли лично и разузнает все, в случае если информация не пойдет дальше первого уровня.
— Вам очень повезло, Поттер, — мягко сказал Вестерс, но в глазах его читался явный упрек. — Я понимаю ваше любопытство и желание помочь в расследовании, но приходить в Отдел Тайн без сопровождения и проникать наугад в первую попавшуюся дверь… Даже я бы в ваши годы так не сделал.
— Это было моей ошибкой, сэр, — покраснев, сказал Гарри, — но я привык доверять своему внутреннему чувству. Вы только что говорили…
— И это правильно, — с улыбкой согласился его начальник. — Только стоит иногда все же уступать голосу разума, вы едва не погибли.
— Это была магическая ловушка, сэр?
— Нечто похуже. Эту комнату называют Комнатой Знаков. Каждый знак — это код, и он определенным образом воздействует на ваше сознание, если хотите, заносит в него свой вирус. Чрезвычайно опасно оказываться наедине со столькими знаками одновременно. Точно объяснить вам, что собой представляют эти коды, я не смогу, я не специалист в этой области. Но насчет этой комнаты я в свое время просветил весь свой отряд, как когда-то начальство просветило меня. Вас было только двое, этого недостаточно, чтобы противостоять царящей там магии. Мы же прибыли полным составом и создали защитный экран, чтобы оградить вас двоих и самих себя от воздействия. Некоторые из моих мальчиков до сих пор не могут прийти в себя, но я не могу их винить: сначала мертвец с того света, а потом эти хищники… Да, уж на кого они точно похожи, так на хищников, и непонятно, из чего, кем и для чего они созданы.
— Сэр, — осторожно вмешался Рон, ловивший каждое слово, — не могли бы вы и нас с Гарри научить этому щиту, он может понадобиться нам… когда-нибудь.
— Не думайте, — погрозил ему пальцем Вестерс, — что я еще раз допущу, чтобы вы попали туда одни, можете не надеяться. Но, что касается самого заклинания, оно довольно просто: «Дефенсио ментис». Только не переборщите с волшебной энергией, когда будете применять его, а то еще погрузите самих себя в необратимый сон.
— А такое возможно? — спросил Рон, с сомнением косясь на свою палочку.
— Бывало, и не раз, — самым строгим тоном произнес Вестерс, стараясь не улыбаться. Уж очень у Рона в тот момент было нерешительное выражение лица.
— Сэр, — Гарри чувствовал необходимость в том, чтобы обдумать все как следует, а для этого нужно было срочно отпроситься, — мы можем отправиться домой, хотя бы ненадолго?
— Это обязательно! — Вестерс встал и повернулся к Охотникам. — Все свободны, завтра в восемь у нас небольшое совещание, я скажу кое-что по поводу ваших старых постов, которые вы забросили в связи с последними событиями.
Лица у Охотников вытянулись. Гарри и раньше думал, что они все были в последнее время заняты тем, что охраняли различные объекты с артефактами, — дело, мало подходящее для таких смельчаков. Теперь он откровенно им сочувствовал (разве что по отношению к Ермону мелькнуло что-то вроде злорадства). И еще ему было очень интересно, что будет дальше с ним и Роном. Кажется, еще существовала вероятность того, что Вестерс предложит им что-нибудь весомое.
Рон помог другу подняться, и они попытались незаметно улизнуть, пока Вестерс просматривал какие-то бумаги. Однако тот, как выяснилось, вовсе не забыл об их существовании.
— Собираетесь уйти, даже не попрощавшись, молодые люди? — весело спросил он. — Хотите сказать, вы настоящие англичане?
— Простите, сэр, — стал оправдываться Рон. — Мы не хотели вам мешать, вы и так уже сделали для нас сегодня незаслуженно много.
— Вот уж вздор, мистер Уизли! Я вижу, что вы переоцениваете значение собственных ошибок и полагаете, будто я существенно изменил к вам свое отношение.
Рон удивленно переглянулся с Гарри. Тот решил, что пора рассказать хотя бы часть правды, и выступил вперед.
— Сэр, вы должны знать, что Рональд здесь не причем, это была моя идея. Честно говоря, я не знаю, что вам сказать, поскольку я не чувствую себя... вправе рассказывать все.
— Вы отдаете себе отчет в том, что делаете? — спросил Вестерс.
— Я уже ничего не делаю, сэр.
— Стало быть, это делает кто-то другой, прикрывает преступника, и оба этих человека вам, по-видимому, дороги.
Гарри не нашелся что ответить. В его душе была на тот момент такая мешанина чувств, предчувствий и неопределенности, что он просто смотрел на своего начальника, ожидая развязки. Вестерс был необычайно серьезен. Он понимал, в каком положении оказался Гарри, пытаясь помочь другу, но ему как главе Отряда Охотников необходимо было вынести свой вердикт.
— Я не могу просто отпустить подозреваемого и отказаться от дела, — сказал он наконец. — Вы обещали, Гарри, что так мои люди будут в меньшей опасности, и сдержали свое слово. Поэтому теперь моя очередь делать вам одолжение. Подчеркиваю: вам, но не преступнику. Его поиски продолжаться в соответствии с тем, что я решу по этому поводу. Это понятно?
— Да, сэр, — чуть слышно ответил Гарри.
— Могу дать совет: предупредите того, кого просили о помощи, пока я или кто-нибудь еще его не вычислил.
Гарри кивнул.
— А пока и тебе, сынок, и твоему другу необходим небольшой отпуск и, так сказать, отдохновение от всех трудов, у вас их впереди еще немало, — голос Вестерса был мягок, и в то же время строг.
— Отпуск? — радостно воскликнул Рон, но сразу спохватился. — О, прошу извинения, сэр. Просто вы сообщили нам очень хорошую новость.
Гарри ее такой уж хорошей не считал, но не проронил ни слова, думая о том, что он скажет Снейпу.
— Будем считать, что практику вы прошли, — бодро заявил Вестерс, выуживая из-под огромной стопки бумаг синюю папку с личными делами практикантов. — Нет, серьезно, — подтвердил он, заметив на лицах молодых людей изумленное выражение, — можете не сомневаться. Я кое-что понимаю в своей профессии, так что могу вам сказать, что пока с вас хватит приключений. Вы лучше займитесь тем, что для вас наиболее важно на данный момент. А потом придете ко мне, и мы вас тут быстренько оформим.
— Вот так сразу? — не поверил Рон.
— Да чего уж там, — махнул рукой Вестерс, ставя размашистую роспись. — Мало кому удается во время практики побывать на месте преступления, и не простого преступления, а потом еще заглянуть любопытства ради в Отдел Тайн. Скажу вам еще по секрету, я неплохо разбираюсь в людях. Считайте, что я вижу в вас потенциал, и другим говорите то же, — он подмигнул Гарри и Рону и выдал им листки с пометками о сданной практике.
— Ваши анкеты я лично вручу директору Фульменгарда. А теперь отправляйтесь по домам и набирайтесь сил для следующей схватки со злом, — сказав это, Вестерс проводил молодых людей до выхода и, тепло с ними простившись, затворил дверь кабинета.
— Знаешь, Гарри, — сказал Рон, когда они вышли на улицу и приготовились к трансгрессии, — я уже думал, что все: поставят плохие оценки и вышвырнут из школы.
— Ну, так далеко мои опасения не заходили. Но ты прав, ты, наверное, с самого начала был прав, Рон. Я совершил ошибку и только еще больше запутал все дело.
— Брось, Вестерс был доволен тем, что ты оградил других Охотников от перспективы гоняться за Малфоем и скиантом одновременно. Так что совсем бредовой эта идея все-таки не была.
— Я обратился к Снейпу, потому что он анимаг, — вполголоса пробормотал Гарри, оглянувшись по сторонам, — и потому что он лично знает Малфоя. Я, признаться, и сам уже не вижу для Дрейко иного выхода, кроме как сдаться.
— Ты надеялся, что Снейп его увидит?
— В общем, да. Но теперь мне это кажется маловероятным. Я не представляю, как исправить положение, Рон.
— Гарри, — Рон положил ему руку на плечо, — нам сейчас велели беречь себя, набираться сил и так далее. Вестерс все же дал нам понять, что следствие дальше будет какое-то время продолжаться без нашего с тобой участия. Так будет лучше, понимаешь? Тебя ведь никто не обвинил в том, что ты все испортил или нарушил закон. А как он понял, что у тебя на душе!
— Да, я и сам удивился.
— Мысли он не читает, это тебе не Снейп, — ухмыльнулся Рон. — Что до Дрейко, мне думается, что для него есть один выход, но он совершенно фантастический.
— Какой?
— Ну, шанс вернуть артефакты самолично он упустил, так? Зато он может проявить себя по-другому, например, отправить скианта в его собственный мир.
Гарри остановился.
— Ты шутишь?
— В каждой шутке есть доля шутки, ага. Это просто предположение. Возможно, Снейпу оно тоже приходило в голову, и он сейчас старается в этом направлении. Ладно тебе, Гарри, дай побаловаться с гипотезами, не тебе же одному их строить.
Гарри возобновил шаг.
— Куда мы идем? Мы вроде собирались трансгрессировать в "Нору"?
— Хочу прогуляться. Рон...
— Да?
— Спасибо тебе.
— За что?
— Я чуть не погубил нас обоих. А ты до последнего пытался вытащить меня из того дерьма, в которое...
— Выражения у тебя сегодня, конечно...
— Но так и есть!
— Ладно, принимается. Ты когда собираешься в Хогвартс?
— Не знаю, — Гарри непроизвольно посмотрел на ночное небо, затянутое коричневатыми облаками. Там, где-то за ними, сияли звезды, такие же яркие, такие же мудрые, такие же манящие... Гарри покачал головой.
Они с Роном гуляли по берегу Темзы до самого рассвета, погруженные каждый в свои думы, мечты и, конечно, воспоминания...
