VIII. Уже год2 мая 1998 – Битва за Хогвартс
1 сентября 1998: Гарри переходит на седьмой курс
Действия в главе разворачиваются: 19 апреля – 23 июля 1999
_____________________________________________________
Весь следующий день Гарри был сам не свой, не мог собраться с мыслями и сосредоточиться на уроках. Всем существом своим он чувствовал напряжение, исходящее от Джинни, она словно стала чужой; когда их глаза случайно пересекались, он без труда читал в них вызов.
Он не мог припомнить, что писал в домашней работе накануне ночью, и даже не удосужившись перечитать ее, сдал не глядя. Он уже заканчивал седьмой, но до сих пор не знал, чем будет заниматься по жизни. Он понимал, что продолжение учебы – это не его. Хорошо было бы прогуляться по парку, но сильный дождь испортил все карты. Он нерешительно замер, не зная, куда сейчас идти, как неожиданно ощутил чье-то теплое дыхание на своей шее:
– Пойдем в библиотеку? – тихий шепот был таким знакомым.
Гарри кивнул, и они в полном молчании пошли по коридору. Вопреки обыкновению, они не взялись за руки, хотя их плечи иногда соприкасались друг с другом. Они не дошли до библиотеки всего несколько поворотов, как Джинни резко свернула в сторону и потащила Гарри в пустой класс. Она мягко подтолкнула его к столу, приглашая присесть, а сама подошла к нему почти вплотную.
– Я не хочу, чтобы мы ссорились, – сказала она, глядя прямо в глаза. – Ты не хочешь со мной разговаривать?
– Я думал, это ты не хочешь больше разговаривать со мной, – выдохнул он, чувствуя, как от ее близости теряет нить разговора.
– И сейчас не хочу, – прошептала она и прижалась к его губам.
Когда они вернулись в библиотеку, со стороны казалось, что между ними ничего не изменилось. Все последующие дни они, как и прежде, вместе занимались, прерываясь лишь на редкие и короткие минуты отдыха. Гарри знал, что ничего еще не уладилось у них. Оставалось всего шесть недель до экзаменов, и он был полон решимости сдать их как можно лучше. К тому же, он намеревался получить лучшие оценки по пяти предметам и не мог позволить себе отвлекаться на что-либо другое. Он решил жить сегодняшним днем, не думать о будущем.
Но постепенно он все больше убеждался, что идея подарить Джинни метлу была не самой лучшей.
***
Второго мая, в годовщину битвы за Хогвартс, в замок приехали его прошлогодние защитники, и родные, и близкие погибших. В этот день уроки были отменены, чтобы ученики могли побыть со своими семьями. Странно, но это был прекрасный день для Гарри. Прошел год, и он принял гибель друзей. Сожаление больше не терзало его память. Разговор с их призраками в тот роковой день помог убедить свою совесть в том, что они любят его и гордятся им, несмотря ни на что. Гарри чувствовал умиротворение, вспоминая о них.
В этот день ему не навязывали никаких ролей. Он мог свободно ходить среди присутствующих вместе с Тедди на плечах. Он воспользовался этой возможностью, чтобы поговорить с товарищами и знакомыми. Невилл рассказал о своей работе в аптеке – он занимался выращиванием растения, входящих в состав простейших зелий.
– Я их, кстати, и готовлю, – добавил он. – Сначала немного боялся, но в итоге у меня все получилось. Ничего общего с уроками этого ужасного Снейпа! Ой, прости, Гарри, я забыл, что ты считаешь, что он был не тем, кем казался...
– Не волнуйся, я знаю, что он был несправедливым и самым нелюбимым учителем. Этого у него не отнять, – улыбнулся Гарри.
Лаванда по рекомендации профессора Трелони работала в магазине товаров для гадания. Казалось, она тоже очень довольна своей судьбой.
– Встречаюсь с очень интересными людьми, – призналась она Гарри. – Шарлатанов, правда, видно с первого взгляда, это минус...
Гарри кивнул, стараясь не смотреть в сторону Трелони, к которой он всегда относился с легкой неприязнью.
Анжелина Джонсон, Майкл Корнер, Энтони Голдстейн, Алисия Спиннет и Симус Финниган стали аврорами. На протяжении всего утра они по очереди подходили к Гарри, чтобы сказать, что они с нетерпением ждут, когда же он, наконец, присоединится к ним. Гарри удивлялся, что столько его однокурсников выбрало эту профессию, хотя если вспомнить заверения Кингсли, что он, дескать, наведет порядок в отделе и всё будет по-другому… Да и нужно было искать замену павшим в последней войне, а их было много.
Поболтав с друзьями, Гарри вернулся к семейству Уизли, которые собрались вокруг Андромеды. Для них это был тяжелый день, и Гарри еще сильнее почувствовал свою неспособность поддержать в их горе. Он подошел к Джинни, но она, казалось, больше нуждалась в братьях, чем в нем.
Гермиона взяла Гарри за руку и отошла вместе с ним.
– Думаю, они не могу не быть здесь, но разговору тут точно ни к месту, – шепнула она.
Гарри посмотрел на Рона – обычно он всегда искал поддержки у Гермионы, когда нуждался в помощи. Но сейчас тот отсутствующим взглядом сверлил водную гладь озера.
– Кажется, Рон переживает сильнее, чем показывает, – обеспокоился Гарри.
– Прошел всего год. Тогда он еще не верил, не понимал это до конца. Весь этот год он как сумасшедший работал в магазине, отдавал все силы, чтобы удержать Джорджа на плаву. Но две последние недели... Знаешь, я думаю, он, наконец, осознал смерть брата, – пояснила Гермиона грустным голосом.
–Только сейчас?.. – удивился Гарри.
– Все воспринимают это по-разному, знаешь ли.
– Что мы можем сделать? – спросил он.
– Не многое, к сожалению. Он должен самостоятельно преодолеть свою скорбь, так, как это делают другие. Он вернется к нам, вот увидишь, – добавила она, словно убеждая саму себя.
Это неожиданное проявление чувств со стороны Рона, его боль и горечь от потери родного брата потрясло Гарри до глубины чувств. И почему раньше об этом не подумал? Как он мог быть таким бесчувственным к своему лучшему другу? Должен ли он острее ощущать утрату погибших? Он любил и ценил Фреда, Ремуса, Тонкс, Добби и Дамблдора. Даже Колин был его товарищем, пусть они и не были близкими друзьями. Почему же ему больше не грустно?
– Не думай об этом, Гарри, – тихо сказала Гермиона. – Рон справится и примет то, что произошло. Так, как это сделал ты.
– Как я? – с горечью повторил он. – Ты хочешь, чтобы он забыл их так же, как я?
Она внимательно посмотрела на него и твердо произнесла:
– Да, Гарри. К чему чувствовать себя виноватым? Или отказываться от жизни лишь потому, что другим не повезло? Что бы мы делали, если бы ты не принял смерть своих родителей, Сириуса или Дамблдора? Или ты думаешь, что поступил не правильно, сражаясь так, как ты сражался?
– Конечно, нет!
– Они умерли ради того, чтобы мы были счастливы. Поэтому быть счастливым вовсе не измена им!
– Наверно... Спасибо, Гермиона.
– Не за что, – сказала она, в утешении ссжав его руку. – Ну что, – сменила она тему, – может, погуляешь с Тедди?
Крестник до сих пор сидел на плечах крестного, с довольным видом рассматривая собравшихся. Он радостным лепетом приветствовал всех, с кем Гарри разговаривал и широко улыбался в ответ на комплименты, что ему делали. Гарри опустил его на пол, и Тедди поспешил продемонстрировать, как он научился ходить. Он падал почти каждые два метра, но мужественно вставал и продолжал свой путь. Гарри четверть часа бегал за ним по всему парку. Они петляли между собравшимися. Некоторые из гостей то и дело пытались заговорить с ним, но ему часто приходилось прерывать разговор на полуслове, потому что шустрый крестник не желал стоять на месте больше дюжины секунд. Не оставалось ничего другого, как лихорадочно бегать между гостями, чтобы не потерять мальчугана в толпе.
Понемногу ряды собравшихся стали редеть, волшебники возвращались домой. Гарри и Джинни обняли всех Уизли на прощание.
***
Гарри старался поддерживать Джинни во всем. К счастью, девушка отличалась сильным характером, а потому быстро заставила себя вернуться в рабочий ритм. Следующие недели прошли быстро, подошло время экзаменов. За неделю до их начала, Джинни провела полдня в Хогсмиде и вернулась, радуясь тому, что удалось сдать экзамен на аппарацию.
Прибытие экзаменаторов в Хогвартс еще больше усилило волнение Гарри и Джинни. Они целиком посвятили себя подготовке к экзаменам, с маниакальным упорством готовясь к каждому экзамену. Они с удовольствием и облегчением встретили окончание письменных экзаменов и практических заданий. Гарри был вполне доволен своей оценкой по трансфигурации: нужно было превратить зажигалку в маленького дракона, что ему и удалось сделать максимально достоверно. Он надеялся, что это улучшит его оценку, потому что в ответе на теоретический вопрос он забыл указать пару деталей.
С заклинаниями тоже всё прошло вполне успешно – его трудолюбие окупилось. Он немного запутался в травологии, но экзаменатор не стал придираться. Его зелье получилось абсолютно верным. Быть может, он всего чуть-чуть передержал его на огне, из-за чего оно получилось слишком густым, но свойств своих все равно не потеряло. На ЗОТС от него потребовали только показать Патронуса.
– И это все? - удивился он, когда мадам экзаменатор сказала, что экзамен завершен. – Может быть, вы хотите, чтобы я сделал что-нибудь еще?
– Для вас этого достаточно, – улыбнулась Гризельда Марчбэнкс. – Я ставлю вам «Превосходно».
На следующее утро Джинни и Гарри сдали свой последний экзамен и отправились на прогулку в парк. На берегу озера они сели на траву.
– Чем ты будешь заниматься следующий месяц? – после небольшой паузы спросил Гарри.
– Наслаждаться каникулами, – ответила Джинни, не отрывая взгляда от воды.
Гарри не стал настаивать на более подробном ответе, опасаясь, что его неверно поймут. Спустя некоторое время, так и не взглянув на него, Джинни все-таки уточнила:
– Вернусь в Нору, отдохну немного. Через десять дней у меня назначена встреча с президентом «Гарпий» и подписание контракта. Потом я расскажу обо всем родителям.
Она помолчала, а потом повернулась к нему и спросила:
– Ты ведь им ничего не расскажешь сейчас?
Гарри несколько мгновений размышлял над тем, к чему она спрашивает об этом.
– Думаешь, я пожалуюсь твоим родителям, чтобы они удержали тебя?
– Они не поймут.
– И ты, правда, думаешь, что я смогу поступить так с тобой? – сердито повторил Гарри. – За кого ты меня принимаешь?
Джинни смущенно залилась румянцем.
– Мне казалось, ты был против этой идеи... Я боялась, что вдруг...
Гарри промолчал. Ее недоверие оставило на душе неприятный осадок, и он предпочел ничего не говорить, ничего из того, что было в его сердце.
– Пойми меня, Гарри, – сказала Джинни, нервно вырвав пучок травы, – я знаю, что все будут против. Думаешь, мне приятно бороться против собственной семьи?
– Уверен, что Гермиона тебя поддержит, – проворчал тот. Он по-прежнему чувствовал раздражение, но некоторая безысходность и слабость, прозвучавшая в ее голосе, тронула его.
– А я хочу, чтобы меня поддерживал ты, – прошептала Джинни.
Ее голос дрогнул, словно она пыталась сдержать слезы, и Джинни отвернулась.
Гарри глубоко вздохнул, пытаясь привести в порядок мысли и чувства. Он не хотел терять Джинни, в этом он ничуть не сомневался. Да, боялся, что раздельная жизнь отдалит их друг от друга. Но вместе с тем прекрасно понимал, что она никогда не простит ему, если он не поддержит ее мечту.
Он вспомнил, как на пятом курсе они вместе праздновали Пасху, и Джинни подбадривала его, уверяя, что устроит встречу с Сириусом, чтобы они могли нормально поговорить. Он вспомнил, как на следующий год она без возражений приняла их расставание, поняла, почему их отношения стали тяжелы для него. Она не пыталась удержать его, когда он ушел с Роном и Гермионой, хотя должна была чувствовать себя разочарованной тем, что не может помочь ему так же, как его друзья.
И, вообще, она просила его только оказать ту же самую поддержку, которую оказывала ему все время: полностью поддерживая его выбор. Он спросил себя, было ли это так же тяжело для нее, как для него сейчас. Он придвинулся к ней и обнял. Она не шевелилась, продолжая смотреть на озеро перед ними.
– Я помогу тебе, – просто сказал Гарри.
– Правда? – переспросила она, поворачиваясь к нему.
– Да. Если это важно для тебя, ты должна это сделать, – уверенно сказал он.
– О, Гарри, я тебя обожаю, – воскликнула она, прижимаясь к нему.
Тот обнял ее в ответ и не смог не прошептать:
– Думаешь, мы вдвоем это все выдержим?
Ему показалось, что Джинни по-прежнему будет винить его в том, что он думает только о себе, но она прошептала:
– Мне тоже страшно... Я не хочу испортить все между нами. Но я так же знаю, что буду жалеть, если не сделаю этого.
Жалеть, это Гарри понимал. Он провел в сожалениях столько времени, что прекрасно знал, как они могут отравлять.
– Надеюсь, игрокам в квиддич тоже положен отпуск, – вздохнул он.
– Даже если и нет, я все равно возьму его, – усмехнулась Джинни.
***
В тот год кубок школы выиграл Хаффлпафф. Без случайного и зачастую неожиданного снятия баллов вспыльчивым профессором зелий и героических внеклассных мероприятий конкуренция между факультетами была скучной, и победили самые прилежные и старательные студенты.
Квиддич позволил Хаффлпафу обойти Рейвенкло. Гриффиндорцы же, несмотря на их спортивные успехи, напротив не поднялись выше третьего места – хроническая недисциплинированность играла в этом не последнюю роль. Слизерин оказался на самом последнем месте: всеобщая враждебность против них – несмотря на все усилия директора по пресечению любых агрессивных действий в их сторону – была такой, что самые младшие ученики не решались сказать в классе ни слова, а значит, не получалось и зарабатывать баллы для своего факультета.
***
На обратном пути Гарри поинтересовался у Джинни, осознает ли она, что это их последняя поездка в Хогвартс-экспрессе.
– Не очень. Со всех сторон этот год был странным. Ты учился вместе со мной, не было Колина... Знаешь, я довольна всем, что буду сейчас делать... А ты? – быстро спросила она, пытаясь избежать неприятной темы.
Гарри решил не выяснять будущее Джинни и попытался понять свои чувства:
– Я тоже не могу воспринимать этот год, как нормальный, без Рона и Гермионы. Думаю, я всегда расценивал его промежуточный этап в своем обучении на аврора. Этот год был бы бесконечно долгим, если бы тебя не было рядом. Теперь я понимаю, что действительно хочу стать аврором, мне не терпится уже начать, но… Я буду скучать по тебе.
– Я не собираюсь исчезать из твоей жизни, – заверила его Джинни, но прозвучало это не слишком-то убедительно.
Семейство Уизли не часто собиралось полным составом, поэтому такие редкие дни были еще более ценными. Чарли специально приехал на выходные, чтобы поздравить юных выпускников, но уже на следующий день, в воскресенье вечером, уехал. Молли не преминула посетовать на «этих непослушных детей», которые выбирают работу так далеко от дома. И всякий раз при этой уже набившей оскомину фразе Джинни раздраженно хмурилась. Гарри понимал, что здесь берет верх его не самая лучшая сторона, но, тем не менее, ему было приятно видеть, что Джинни сама страдает от принятого ею же решения.
Очередной неприятной неожиданностью стало постоянное присутствие Молли в доме. Миссис Уизли решила на время отложить все свои домашние обязанности и как можно больше времени провести с детьми. Гарри готов был локти кусать от досады: надеяться на возобновление их с Джинни интимно-романтических ночей не приходилось.
В субботу Джинни спешно готовилась ко встрече с президентом клуба Гарпий и капитаном команды. Гарри, вопреки своему недовольству этой идеей, все-таки вызвался сопровождать свою девушку в Хогсмит. Когда они подошли к «Трем Метлам», Джинни замедлила шаг и остановилась в двадцати метрах от входа.
– Что такое? – заволновался Гарри.
– Ты, правда, думаешь, что я должна это сделать? – спросила она сдавленным голосом.
Гарри с удивлением посмотрел на Джинни. Непоколебимая уверенность куда-то испарилась, и впервые в жизни он видел в ее глазах страх. Неожиданно ему захотелось обнять ее заверить, что все будет хорошо, защитить. Сейчас ей нужна была лишь его поддержка.
– Ничего не бойся! Ты сделала правильный выбор.
– А если я им не подойду?
– Ты – настоящий талант, – уверил он ее. – И я говорю это как твой капитан.
– А что мне скажет Гарри?
– Что ему грустно, что ты уезжаешь, но он знает, что если ты не попытаешься, будет еще хуже.
Джинни слабо улыбнулась и направилась к бару. На крыльце она снова остановилась. Гарри подошел к ней и собирался уже предложить зайти вместе, но она распрямила плечи и, решительно распахнув двери, решительно вошла.
– Встретимся здесь! – только успел сказать ей вслед Гарри.
Дверь закрылась. Гарри минуту постоял на улице, не зная, чем себя занять, пока его не посетила отличная идея. Встряхнувшись, он зашагал по улице. Открывая такие знакомые двери и переступая порог, он с удивлением отметил, что внутри ничего не изменилось. Каждый угол по-прежнему выглядел подозрительным.
Он сел у барной стойки.
– Смотрите-ка, кто нас посетил! – бармен резво повернулся к нему.
– Хотел узнать, как вы поживаете, – пожал плечами Гарри.
– Что со мной может произойти? Сто с лишним лет, но я еще в самом расцвете сил.
Гарри улыбнулся. Аберфорт вытер стойку грязной тряпкой и заметил:
– Тебе все-таки удалось сделать всё, чего от тебя хотел мой брат.
– Да, думаю, да, – медленно ответил Гарри, удивляясь, почему Аберфорт это спросил.
– Но это было нелегко.
– Я был не один, – осторожно ответил тот.
– Очередные жертвы моего брата, полагаю?
Гарри хотел возразить, но вспомнил о Снейпе.
– Мы знали, чем рискуем. Пусть многое он от нас скрывал, но мы знали, как это опасно. Я не жалею, что верил ему, – твердо произнес он.
Аберфорт окинул его пристальным взглядом, но ничего не сказал.
– Он искренне сожалел об ошибках, – добавил Гарри.
– Сожаление их не исправит, – проворчал Аберфорт и уже мягче добавил: – Надеюсь, ты этим не особо заморачиваешься.
Старик помолчал, а потом признал:
– Ты сделал большое дело, на самом деле.
Он снова взялся за тряпку, затем резко поднял глаза и спросил:
– Что с тем рыжим, который потерял брата-близнеца?
Тепло, мелькнувшее в голубых глазах старика, напомнило Гарри Альбуса. Прежде чем ответить, он сглотнул, прогоняя вставший в горле комок.
– Он сильно изменился. Нам удалось уговорить его вновь открыть магазин, хотя почти все держится на Роне.
– Мне нравились эти двое, – с ностальгией в голосе протянул Аберфорт. – Они частенько захаживали ко мне, чтобы пропустить по стаканчику сливочного пива, когда влипли в эти дела с Сопротивлением. Розмерта – милая женщина, но при определенных обстоятельствах она бы могла выдать их. Порой мы спорили, они рассказывали мне о своих последних изобретениях. Я даже одобрил пару вещей, о которых лучше не знать их матери.
Гарри не смог сдержать улыбку: с этим циничным мизантропом могли поладить только такие безбашенные шутники, как близнецы.
– Выпьешь что-нибудь?
– Наверное, сливочное пиво.
– Ты уже взрослый, – Аберфорт поставил перед ним стакан с огневиски.
Когда пришло время возвращаться за Джинни, Гарри был вполне доволен жизнью, все проблемы уже не казались такими страшными и не решаемыми. Он слегка пошатнулся, когда попытался слезть с табуретки, но уже более уверенным шагом вышел на улицу. Джинни уже была там, оглядывалась в его поисках.
– Ну как всё прошло? – спросил он, как только подошел ближе.
– Подписала! – улыбнулась она. Былая неуверенность уже давно исчезла.
– Поздравляю! – радостно воскликнул он, с силой хлопая девушку по спине.
– А ты чем занимался все это время? – подозрительно принюхиваясь, поинтересовалась Джинни.
– У нас со старым знакомым был мужской разговор.
***
Джинни не стала долго ждать и уже на следующее утро объявить радостную новость всей семье. К воскресному обеду как раз присоединились Билл и Флер, и за десертом Джинни наконец набралась смелости и выпалила:
– Я вчера случайно встречала Гвеног Джонс в Косом переулке.
– Капитана «Холихэдских Гарпий»? – воскликнул Рон. – Ты взяла у нее автограф?
– Нет, она взяла мой, – лукаво ответила Джинни.
Удивленное молчание было ей ответом.
– Она видела тебя на новой метле? – шутливо предположил Билл.
– Да, и предложила мне место охотника в сборной.
Снова молчание.
– Шутишь? – вытаращил глаза Рон.
– У меня контракт, – заверила его Джинни.
– Ты подписала контракт? – заволновался Артур. – Но сначала ты должна была поговорить с нами, дорогая. На тебя это не похоже.
– Это все не серьезно! – воскликнула миссис Уизли. – Почему Гарпии предложили тебе контракт?
– Может быть, потому, что я хорошо играю в квиддич?
– Они ведь профессионалы!
– И я им буду, – твердо заявила Джинни.
– Дорогая, – вмешался мистер Уизли. – Можешь показать, что именно ты подписала?
Джинни поднялась из-за стола и отправилась за документами в комнату.
– Разумеется, мы ей этого не позволим! – воскликнула Молли. – Нужно аннулировать этот контракт.
– Я могу попросить Чарли организовать Джинни стажировку в резервации драконов, – предложил Билл. – Это отвлечет ее от квиддича.
– Не смешно! – сурово отрезала миссис Уизли, заметив, как все начали улыбаться.
– Мама, есть в мире и худшие занятия, чем квиддич, – попытался успокоить ее Билл.
– Форма Гарпий будет ей к лицу, как раз под цвет волос, – добавила Флер.
– Многие игроки в квиддич потом начинали карьеру в министерстве, – встрял Перси.
– Как вы думаете, мы сможем бесплатно ходить на матчи? – спросил Рон.
Гарри понял, что Джинни напрасно думала, что вся семья будет против ее выбора. На самом деле оказалось, что возвражали только он сам и миссис Уизли. Почему-то от такой солидарности с Молли ему стало еще более неловко.
– Джинни не будет играть за «Гарпий», – отрезала Молли.
Джинни спустилась на кухню и положила перед отцом контракт. Артур успокаивающе улыбнулся и начал просматривать документы.
– Джинни, ты же не сделаешь подобной глупости? – начала миссис Уизли.
– А почему нет?
– У тебя, конечно, хорошая метла, но признай, у тебя не их уровень.
– И ты, разумеется, разбираешься в этом лучше, чем профессиональный тренер!
– А что у нас с десертом? – с опаской встрял Рон.
Все протянули тарелки, но Молли проигнорировала попытку сменить тему разговора и изменила тактику:
– А ты что думаешь, Гарри?
– А? – застигнутый врасплох, он растерялся.
Джинни с отчаянием в глазах посмотрела на него, у него не было выбора, он просто не мог разочаровать ее.
– Я согласен с Джинни, – заявил он, искренне надеясь, что голос не звучит фальшиво. – Это отличная возможность.
– Но ее не будет месяцами, – лукаво заметила Молли.
Гарри стиснул зубы и повторил аргументы, которые говорила ему Джинни:
– Я тоже буду занят. Профессия аврора требует почти всего свободного времени.
– Ты, правда, хочешь, чтобы она сделала это? – настаивала Молли, не веря его словам ни на йоту.
– Я очень горжусь ею, – мужественно заявил он, надеясь, что однажды сам поверит в свои слова.
– Кажется, все в порядке, – наконец, произнес мистер Уизли, сворачивая пергамент. – Подпись стоит. А значит, теперь, в случае неявки на сборы, за исключением болезни или беременности, она должна будет выплатить штраф. Надеюсь, сейчас ни одна из этих причин не актуальна, – добавил он, взглянув на покрасневшего Гарри. – Приблизительная зарплата весьма неплоха. Особенно для первой работы.
– Когда начинаешь? – спросил Перси, не давая матери вставить ни слова.
– Через пятнадцать дней. Кубок Лиги уже начался, и я смогу своими глазами увидеть, как там все работает. Полноценная подготовка начнется в сентябре.
– Поздравляю, Джинни! – воскликнула Гермиона, поднимая бокал.
Остальные последовали ее примеру, за исключением недовольно стиснувшей зубы миссис Уизли, пока все остальные пили за здоровье новой «Гарпии».
***
Следующие дни были очень напряженными для Молли и Джинни. Миссис Уизли ворчала даже на Гарри, что было жутко несправедливо. Разве не он первый пострадал от решения Джинни? Он чувствовал себя загнанным в угол, постоянно находясь между двух огней: Джинни с мрачным видом собирала вещи, стоявшая рядом Молли холодно давала ей последние наставления.
К счастью, миссис Уизли не всегда была рядом, и когда они наконец оставались одни, Джинни призналась, что ей будет не хватать его. Пусть это было лишь слабым утешением для Гарри, но от ее слов стало теплее. Они давали ему надежду на лучшее будущее.
– А когда ты собираешься переехать к себе? – поинтересовалось Джинни, устраиваясь в его объятиях.
– К чему спешить? – пожал плечами Гарри. – Или ты хочешь, чтобы я каждый день возвращался в пустой дом?
– Ты всегда можешь прийти сюда, если почувствуешь себя одиноким. Хотя когда я буду приезжать на выходные, целый дом в нашем полном распоряжении… Знаешь, по-моему, это просто отличная идея.
– Ты не играешь по воскресеньям? – удивился Гарри.
– Не каждую же неделю.
Настроение резко пошло в гору.
– А ты бы ночевала у меня, если бы я жил на площади Гриммо? – с надеждой спросил он.
– Как ты думаешь, что будет лучше: дать маме несколько месяцев, чтобы она привыкла к тому, что я теперь играю за «Гарпий», или окончательно добить ее, сказав, что я переезжаю к молодому сексуальному парню?
– Э-э-э...
– Знаешь, что? Ты обустроишь свой дом, чтобы в нем можно было жить, а я буду следить за настроением мамы. Будем сообщать друг другу об успехах. В любом случае, у нас будет место только для нас двоих, если здесь нам будут мешать.
– Твои родители что-нибудь да заподозрят.
Джинни рассмеялась.
– Думаешь, они до сих пор не в курсе? Они все-таки не идиоты.
– Черт, правда? Они знают? – запаниковал Гарри.
– А с чего бы тогда маме заводить разговор о контрацептивных заклинаниях? На Пасху. Совершенно случайно, да? Думаешь, только ты заметил, что Рон регулярно возвращается в шесть утра? Тоже мне, еще один гений дедукции и осторожности.
– И они не против?
– Они любят вас – тебя и Гермиону, они понимают, что бесполезно останавливать нам. Знаешь, в нашем возрасте они были уже женаты, и Билл как раз должен был появиться.
Гарри смущенно усмехнулся. И как ем теперь смотреть в глаза мистеру и миссис Уизли?
***
За несколько дней до отъезда Джинни пришли результаты экзаменов. Гарри внезапно вспомнил, что его дальнейшая карьера зависит от полученных оценок. Несколько мгновений он колебался, не решаясь открыть, затем распечатал конверт с оценками: три «Выше ожидаемого» – по травологии, трансфигурации и зельеварению; два «Превосходно» по Чарам и ЗОТС.
– Ну как? – поинтересовалась Джинни.
– Три «Выше ожидаемого» и два «Превосходно»... Отлично, – с энтузиазмом сказал он. – Теперь я могу подать заявление.
– Да, Гарри, чудесно, ты будешь прекрасным аврором! – Джинни крепко обняла его.
– А у тебя что? – спросил он чуть позже.
– Два «Превосходно» по Защите и трансфигурации. «Выше ожидаемого» по остальным.
– Мы – лучшие! – похвастался он, довольный, что долгие часы упорной учебы, которые они могли потратить на гораздо более приятные занятия, все-таки прошли не зря.
– Два «Превосходно» и три «Выше ожидаемого»! – воскликнула Молли. - О, дорогая, ты могла бы выбрать любую работу, какую только захочешь!
– Я и буду заниматься тем, что хочу, – раздраженно ответила Джинни.
– Предлагаю отметить это сегодня вечером, – быстро вставил Гарри.
– Хорошая мысль, – согласилась Молли.
– Я приготовлю пирог, – предложила Джинни.
Когда миссис Уизли вышла из комнаты, Джинни наклонилась к Гарри:
– А на пироге я нарисую большую метлу, – хищно ухмыльнулась она. – Это ее проучит!
