Глава 7. Снова в лесуНа самом деле Хеймитч знал гораздо больше, чем осмелился рассказать Питу и Китнисс. Но и его порядком ошеломило внезапное известие о четверых волшебниках, прячущихся в лесу. Удивило его, конечно, не то, что какие-то беженцы из Первого Дистрикта владеют магией – они близко к Капитолию, вполне могли что-то узнать, сколь бы тщательно власти ни таились. Мыслей в голове ментора вертелось множество, но все они на поверку оказывались какими-то противоречивыми. На ловушку это все-таки не было похоже – Капитолий так тонко не действует. Запугивания, пытки, массовые аресты, психологическое давление – это всё их методы, а вот четверо шпионов лесу... Да и для кого такая шикарная ловушка? Для Китнисс Эвердин? Но для нее уже была приготовлена другая кара, и Хеймитч даже знал, какая. Нет, определенно надо выяснить, откуда там взялись эти четверо путников. Хеймитч не мог отделаться от мысли, что он влип в очень нехорошую и опасную историю. Больше всего ему хотелось думать, что Гейл с Китнисс просто наслушались очередных сказок в Котле, и им что-то померещилось, если бы не одна деталь – красный значок с золотым львом.
Уже три дня Хеймитч не брал в рот спиртного, мучительно соображая, как ему поступить. Самым лучшим решением казалось пойти в лес одному, отыскать там этих ребятишек и поговорить с ними по душам. В том, что он найдет их в одиночку, он не сомневался. Хеймитч прекрасно знал, насколько все это рискованно, и хотел, чтобы об этом знало как можно меньше людей. С другой стороны, трое уже знают. Трое – это непозволительно много для информации, владение которой предусматривает казнь без суда и следствия. Но если он пойдет в лес один, чего доброго узнает и еще кто-нибудь. Китнисс и Гейл не отстанут, пока не выяснят что к чему. Нет, никакой самодеятельности – придется действовать как договорились.
***
Через четыре дня после разговора с Хеймитчем Пит и Китнисс обнаружили в почтовом ящике дома Мелларков смятый клочок бумаги. «Завтра, с рассветом, западный край Луговины», – значилось на нем. Послание было без подписи, но понять, кто автор, не составило труда. Едва прочитав записку, Китнисс вынула из кармана коробок спичек и подпалила листок, наблюдая, как черный пепел кружится в морозном воздухе и медленно оседает на бетонированную площадку возле крыльца. С рассветом – значит, около восьми утра. Мама и Прим обычно в это время уже не спят даже в выходной – мама готовится принимать больных, а Прим ей помогает. Они, конечно, удивятся – в последнее время Китнисс не уходила на охоту раньше девяти. Придется сослаться на кошмары и бессонницу.
– Надо сказать Гейлу, – голос Пита выдернул Китнисс из размышлений.
– Да, надо, – согласилась Китнисс без особого энтузиазма. С Гейлом они до сих пор не помирились, и об участии в этой истории Хеймитча он так и не знал. Скорее всего, он воспримет это в штыки, но не говорить ему нельзя. В конце концов, это он выслеживал беженцев в лесу, узнал, что они поселились в их домике, и потом привел туда Китнисс. И вообще, если бы не он, Китнисс бы их даже не заметила.
В последние месяцы Гейл работал в забое допоздна. Когда Китнисс и Пит пришли к нему, он только вернулся из шахты и выглядел очень усталым. Китнисс даже было подумала не говорить ему ничего – все равно это ему не понравится, так пусть уж лучше выспится в свой единственный выходной. Но он уже понял, что они пришли не просто так.
Китнисс вкратце пересказала Гейлу их разговор с Хеймитчем и содержание записки. Как ни странно, он не выказал ни малейших признаков раздражения. То ли информация о волшебниках произвела на него слишком глубокое впечатление, то ли просто уже поостыл с их последней встречи.
– Наверное, ты поступила правильно, – устало произнес он. – Хотя я предпочел бы обойтись своими силами.
Гейл намеренно разговаривал только с Китнисс, делая вид, что Пита там как бы и вовсе не было. Последнего, впрочем, это совершенно не задевало. Если им придется играть в одной команде во имя общего дела, то они как-нибудь найдут общий язык. А нет так нет.
***
Рано утром Китнисс вышла на крыльцо и глубоко вдохнула морозный воздух. Небо было уже не таким темным и, как ни странно, безоблачным. Если повезет, то это будет первый по-настоящему солнечный день с начала ноября. Китнисс чувствовала, что в этот день должно произойти что-то важное.
Пит вышел из соседнего дома одновременно с ней. Вечером он ушел ночевать к себе, чтобы его утренний уход в лес вместе с Китнисс не показался миссис Эвердин подозрительным. Охотиться она обычно ходила без него.
Пит нежно поцеловал Китнисс в знак приветствия, и она почувствовала, как гулко бьется его сердце. Он заметно волновался. Еще бы – для него ведь и сама по себе вылазка в лес через дырку под забором была событием. Они взялись за руки и быстро зашагали в сторону Луговины.
Хеймитч уже ждал Пита и Китнисс у забора. Они коротко кивнули друг другу, не решаясь заговорить даже шепотом. Вскоре подошел Гейл с такой же, как у Китнисс охотничьей сумкой. Один за другим, они бесшумно проползли под забором. Когда все уже были по ту сторону, горизонт осветился нежным рассветным солнцем. Это, казалось, слегка разрядило напряженную обстановку. Гейл уверенно зашагал впереди всех, за ним, крепко держась за руки последовали Китнисс и Пит. Замыкавший шествие Хеймитч, внешне выглядел абсолютно спокойным, хотя все трое знали, что в это время он крепко сжимает в кармане нож.
Озеро в бледно-розовом рассветном мареве смотрелось потрясающе красиво, так что Пит, не бывавший там ранее, восторженно вздохнул. Выйдя на берег, Гейл остановился в замешательстве. Бетонная постройка выглядела такой, какой они с Китнисс привыкли видеть ее до встречи с волшебниками, – совершенно необитаемой. Это было очень странно, учитывая, что четверка беженцев обещала дождаться их именно там.
– Ну, что же вы остановились? – послышался насмешливый голос Хеймитча. В лесной тишине он прозвучал так внезапно, что все вздрогнули. Это была первая фраза, произнесенная за утро, – до этого они ограничивались кивками и жестами, боясь быть услышанными.
– Их там нет, – хрипло произнес Гейл, кивая головой в сторону бетонной постройки.
Вместо ответа Хеймитч устремился к разрушенному домику. Через несколько секунд он уже стоял на пороге, жестом приглашая Гейла, Китнисс и Пита следовать за ним. Подойдя ближе, они с удивлением поняли, что ошиблись: все четверо беженцев были внутри и мирно пили чай. Обстановка комнаты осталась прежней, и камин все так же ярко пылал. Зайти внутрь никто не смог: их разделяло невидимое простому глазу силовое поле. Впрочем, изнутри их тут же заметили и, узнав среди пришедших Гейла и Китнисс, позволили войти.
– Доброе утро! – произнес Хеймитч. – Что-то вы, похоже, не слишком рады нас видеть, – он с усмешкой посмотрел на волшебные палочки, которые все четверо сжимали в руках. – А мы пришли без оружия.
Гарри, Рон и Гермиона поспешно спрятали палочки, но Джинни все еще держалась настороженно.
– Ну-ну, юная леди, – произнес Хеймитч. – Не стоит быть такой подозрительной.
– Почему вы все время держите правую руку в кармане? – спросила Джинни, глядя прямо на него.
Хеймитч поднял обе руки ладонями вверх и иронически улыбнулся.
– Так лучше? – просил он.
– Пожалуй, – Джинни опустила палочку, но по-прежнему не сводила с него глаз. – Вы волшебник? – полувопросительно-полуутвердительно произнесла она.
– С чего вы взяли? – прищурился Хеймитч.
– Почувствовала, – коротко ответила Джинни. – Я всегда это чувствую. Вы волшебник, – повторила она уже более уверенно.
– Возможно, – Хеймитч чуть склонил голову. – А вы – беженцы из Первого Дистрикта?
Гарри, Рон, Гермиона и Джинни многозначительно переглянулись.
– Может, вы сядете, – предложил Гарри. – Чтобы мы могли нормально поговорить.
Джинни произвела какое-то неуловимое движение волшебной палочкой, и у противоположной стороны стола появился небольшой диванчик, на котором свободно помещались трое. Пит, Китнисс и Гейл нерешительно опустились на него. Хеймитч сел в будто бы специально приготовленное для него кресло. На столе перед каждым появилось по чашке дымящегося какао.
– Почему вы бежите? – сразу спросил Хеймитч.
– В нашем дистрикте неспокойно, – ответил Гарри. Несмотря на четкий инструктаж Гермионы, его голос звучал очень неуверенно. Он мысленно обругал себя за это – так их быстро выведут на чистую воду. И вообще, все пошло как-то не так, как он рассчитывал. Похоже, этот мужчина с холодным взглядом им не доверяет. – Мятежи, восстания.
– Странно, – заметил Хеймитч. – Вы вроде бы всегда ладили с Капитолием лучше других. Хорошо, зайдем с другого конца. Где вы умудрились достать волшебные палочки и так обучиться магии? Да еще и при этом остаться в живых?
Разговор все более начинал походить на допрос. Четверо друзей совершенно растерялись. Хеймитч настойчиво буравил их взглядом, а они ничего не отвечали, надеясь, что молчание сойдет за нежелание выдавать свои секреты. Они ждали, что Хеймитч начнет задавать наводящие вопросы, но он вместо этого неожиданно расстегнул молнию на куртке и вытащил из-за пазухи какой-то предмет, который при ближнем рассмотрении оказался старой потрепанной книгой. Гермиона, сидевшая к нему ближе всех, коротко вскрикнула и тут же зажала рот ладошкой. Все остальные вслед за ней вытаращили глаза от изумления. Перед ними была изрядно пожелтевшая от времени «История Хогвартса».
– Вам знакома эта книга, – утвердительно произнес Хеймитч. Он держался уверенно и старался не выпускать инициативу, но четверо друзей не могли не заметить мелькнувшее в его глазах смятение. – Вы не из Первого Дистрикта. Кто вы такие? – в ледяном тоне теперь уже откровенно сквозили предательские нотки страха.
– Если мы расскажем правду, вы все равно не поверите, – покачала головой Гермиона. – Быть может, вам лучше думать, что мы беженцы из Первого Дистрикта?
– Теперь уйти, не узнав правды, для меня будет слишком опасно, – возразил Хеймитч. – Все зашло слишком далеко. Откуда вы?
– Из прошлого, – ответила Гермиона и почувствовала, как сидевшие по обе стороны от нее Гарри и Рон вздрогнули. Они такого поворота явно не ожидали.
– Вот как? – в голосе Хеймитча вновь послышалась насмешка.
– Вы спросили – я ответила честно, – с внезапным раздражением произнесла Гермиона. – А вот вы, между прочим, даже не представились!
– Хеймитч Эбернети, – как ни в чем не бывало ответил Хеймитч. – С кем вы еще не знакомы? Вон там Пит Мелларк, – он кивнул в сторону дивана, на котором сидела притихшая троица.
– Я Гермиона Грейнджер, – ответила Гермиона уже спокойнее. – А это мои друзья: Рон Уизли, Джинни Уизли и Гарри Поттер. Кстати, имя Гарри Поттера вам ни о чем не говорит? А имя Волдеморта?
Теперь во взгляде Хеймитча плескался почти откровенный ужас.
– Я уже готов поверить, что вы действительно из прошлого, – тихо произнес он. – Потому что эта тема в Панеме под строжайшим запретом, и каждый, хоть чуточку осведомленный, об том знает.
– Ну вот, уже лучше, – подала голос Джинни. – Еще немного, и вы сможем наконец нормально разговаривать. Мы ведь даже не знаем, что такое Панем. Кстати, если уж на то пошло, вы не подскажете какой сейчас год? Когда я в последний раз смотрела в календарь, было второе мая тысяча девятьсот девяносто восьмого.
Хеймитч пристально разглядывал ее. К этой рыжей девчонке, моментально разгадавшей его истинную сущность, которую он тщательно и успешно скрывал многие годы, он относился с наибольшей настороженностью. Но вместе с тем, как ни странно, он ей верил. Или почти верил, потому что, вообще говоря, верить людям Хеймитч отучился давно.
– Сейчас идет, а вернее, заканчивается, сто восемьдесят второй год третьей эры, – произнес Хеймитч. – А Панем – это государство, в котором мы все, и вы в данный момент тоже, с позволения сказать, живем. Я ответил на ваш вопрос?
– Вполне, – кивнула Джинни.
– Хорошо, тогда продолжим, – голос Хеймитча вновь зазвучал ровно. – Вы сейчас назвали мне число и год, в который произошла глобальная катастрофа. Каждый житель Панема знает эту дату, но никто не в курсе, что тогда произошло на самом деле. Вы меня спросили, знакомо ли мне имя Волдеморта. Да, ходят слухи, что именно он стал причиной взрыва. Имя Гарри Поттера тоже передается из уст в уста, но о нем сведений еще меньше. То ли он пытался уничтожить этого Волдеморта, то ли наоборот поспособствовал взрыву. Эти слухи из года в год обрастают все более красочными подробностями, но правды все равно не знает никто. Или почти никто.
– Мы знаем, – подал голос Гарри. – Мы четверо были во дворе Хогвартса – той самой магической школы, история которой описана в книге, – Гарри кивнул на все еще лежавший на столе потрепанный томик, – когда произошел взрыв, и сражались. Да, я действительно пытался уничтожить Волдеморта, я должен был это сделать, но... просчитался, – Гарри не хотелось вдаваться в подробности деятельности Волдеморта и Пожирателей. Теперь это не имело никакого значения – ясно, что для жителей этого мира Волдеморт – лишь легенда. Теперь главным было убедить Хеймитча в том, что они говорят правду. И Гарри постарался как можно подробнее передать все, что происходило во дворе Хогвартса после того, как Волдеморт произнес свое заклинание.
– Я все равно не понимаю, как вы оказались здесь, – проговорил Хеймитч, когда Гарри дошел до того момента, как их подхватил «смерч» и перебросил в этот лес.
– Вы слышали что-нибудь о хроноворотах? – спросила Гермиона, вытаскивая из кармана мантии клепсидру на цепочке. Пит, Китнисс и Гейл впились в незнакомый предмет взглядами.
– Весьма немного, – ответил Хеймитч. – Прибор, который умеет перемещать во времени на небольшие отрезки. Сейчас их нет, или я, во всяком случае, не знаю об их существовании.
В ответ Гермиона постаралась как можно более доступным языком рассказать о новейшей модели хроноворота, разработанной Отделом Тайн, и о том, как их с помощью нее забросило на почти двести лет вперед. Хеймитч слушал ее очень внимательно.
– Теперь вы нам верите? – закончила она.
Хеймитч молча протянул руку к клепсидре, желая рассмотреть ее поближе. Гермиона передала ему остатки хроноворота, и он несколько минут изучал его, рассматривая на свет и проводя пальцами по шкалам времени.
– Ну что ж, не повезло вам, – наконец произнес он. Это было произнесено таким спокойным и вместе с тем каким-то зловещим тоном, что у четверых друзей похолодело внутри.
– Почему? – спросила Гермиона внезапно севшим голосом. – Насколько мы поняли, волшебники в этом мире довольно невежественны. Мы могли бы помочь им, передать свои знания, восстановить магическую школу. Поверьте, мы многое можем... – Гермиона осеклась, заметив, что Хеймитч смеется.
– Передать знания, – несмотря на смех, в голосе Хеймитча не было и тени веселья. – Похоже, вы действительно не в курсе, куда попали.
