Холод

Глава 1. Северус Снейп

- …Так ее! Давай, Пэнс! Топи грязнокровку, пусть захлебнется дерьмом!
Подобного рода восклицания не были чем-то диким в Хогвартсе вот уже почти пятнадцать лет. Северус Снейп, преподаватель темных искусств, заместитель директора школы и декан факультета Слизерин, услышал их еще в коридоре второго этажа, когда совершал вечерний обход замка.
- Мне кажется, она и впрямь может сдохнуть, - послышался еще один голос, чуть более спокойный, чем предыдущие. – Осторожнее, Паркинсон.
- Грязнокровкой меньше, дышать станет легче, - взвизгнул девчачий голос. – Давай, Пэнси!
Чертыхнувшись, Снейп направился к туалету для девочек, в котором обитало унылое привидение по имени Плакса Миртл. Распахнув двери, он увидел следующую картину: Пэнси Паркинсон, признанная королева Слизерина, яростно окунала одну из гриффиндорских грязнокровок головой в грязный унитаз, в котором плавало что-то, отдаленно напоминающее чей-то не до конца переработанный ужин. Пэнси плотным кольцом окружили шестикурсники Слизерина, среди которых наблюдались взбудораженная Дафна Гринграсс, Миллисент Буллстроуд с колдокамерой в руках и довольной ухмылкой на лице; головорезы Крэбб и Гойл, словно сиамские близнецы с одним мозгом на двоих, яростно подбадривали Пэнси; директорский сынок Драко Малфой с абсолютно непроницаемым выражением аристократического лица и чуть обеспокоенный Блейз Забини. Он кусал губы и с отвращением смотрел на попытки Паркинсон утопить грязнокровку, и Северус вдруг узнал девчонку по гриве жутко непослушных каштановых волос. Что ж, этого и следовало ожидать. Гермиона Грейнджер была любимой мишенью чистокровных студентов.
Пэнси надавила на лохматую голову грязнокровки, и раздался жуткий булькающий звук. Грейнджер вырывалась изо всех сил, но Пэнси держала ее крепко, придавливая каблучищами своих туфель ноги грязнокровки к полу. Неустанно щелкала колдокамера Миллисент, щелчки сопровождались жадными комментариями:
- Поверни ее чуть-чуть, Пэнс, чтобы рожу было видно! Как она жрет дерьмо, вот так! Отлично!
Во взгляде Грейнджер, направленном на своих мучителей, читалась только жалость.
- Да она же как амеба, - Пэнси в последний раз с отвращением окунула голову гриффиндорки в унитаз и, пнув ее носком туфли под ребра, поднялась на ноги. Грейнджер так и осталась сидеть возле унитаза, ее мокрые волосы сейчас напоминали сальные сосульки, с которых капала грязная вода.
- С Круциатусом было интереснее, - пискнула Дафна. – Она хотя бы подавала признаки жизни…
- Да ну его, - поморщилась Паркинсон, поправляя свою безупречную мантию. – Надоело уже. Ничего, в следующий раз я придумаю что-нибудь поинтереснее…
В этот момент она наткнулась взглядом на Снейпа, который лишь холодно усмехнулся.
- Мисс Паркинсон, направьте, пожалуйста, вашу фантазию на учебный процесс. Ваше последнее эссе об Адском пламени – очень слабая работа. Идите к себе в гостиную, - распорядился Снейп, и слизеринцы, возглавляемые Малфоем, неспеша покинули туалет Плаксы Миртл. – Мисс Грейнджер, - обратился Снейп к пострадавшей грязнокровке, - вам тоже не стоит задерживаться.
Гермиона Грейнджер слыла умной девочкой, но все, чем она выделялась среди остальных грязнокровок, это периодическими издевательствами Паркинсон и ее свиты. Почему Пэнси выбрала именно ее – неизвестно. Красотой Грейнджер не блистала, оценок выше чем слизеринцы не получала – личное распоряжение директора Малфоя. Жизнь грязнокровок в Хогвартсе, куда их забирали помимо желания родителей и самих детей, и без того не была сладкой.
Северус направлялся домой, в Хогсмид, и вспоминал, как все было в первые дни Нового режима. Хогвартс уже не был привычной ему школой, Распределяющая Шляпа получила распоряжение сортировать новичков не по характерам, а по статусу крови. Так в Слизерине оказывались все чистокровные без разбору, а в Гриффиндоре, соответственно, грязнокровки. Исключение составляли лишь ученики Когтеврана и Пуффендуя – на этих факультетах учились действительно те, кто им подходил, вне зависимости от того, насколько чистой была их кровь. Его собственная дочь оказалась студенткой Когтеврана, что несколько огорчило его и несказанно обрадовало Лили, которая все еще сожалела о том, что их старшего сына в виде исключения отправили в Слизерин.
При мысли о детях Северус ускорил шаг. До начала нового дня оставалось не больше часа, а завтра у Люси день рождения. Дочери исполнялось двенадцать лет, и Северус всегда был первым, кто поздравлял ее. В этом году нарушать традицию не хотелось, поэтому, выйдя за пределы антиаппарационного поля Хогвартса он аппарировал прямо к порогу своего дома.
Лили еще не спала и возилась на кухне с праздничным пирогом для Люси, украшая его кремовыми розочками, которые так любила дочь, и которые Северус терпеть не мог. Сама Люси наверняка была у себя в комнате. Клода дома не было – он предпочитал жить в общежитии Слизерина вместе со своими друзьями.
Скинув уличную мантию, Северус повесил ее на крючок в прихожей. На глаза ему попалась большая семейная фотография, сделанная год назад – тогда Люси только зачислили в Хогвартс. Его взгляд задержался на девочке, которая радостно заулыбалась отцу и помахала ему рукой. Иногда он задавался вопросом – на кого же похожа их с Лили дочь? У Люси были тускло-рыжие волосы Лили и овал лица, как у него, но в остальном девочка, казалось, была похожа просто на саму себя. Что касается Клода, их первенца, которому в августе должно было исполниться четырнадцать, то он полностью пошел в своего деда Тобиаса и, судя по ранним снимкам, которых было не так уж и много, мальчик был практически точной копией Снейпа-старшего. Северус ужасно сожалел о том, что дети не унаследовали ярко-зеленые глаза своей матери. В такие моменты ему непременно вспоминался годовалый мальчишка, глядящий на него зелеными, как молодая листва, глазами, в которых читался не то упрек, не то просьба.
- Сев, ты сегодня поздно, - Лили вышла в прихожую и поцеловала мужа в щеку. – Как дела на работе, как там Клоди?
- Как всегда, - он усмехнулся, а про себя добавил: «Снова видел, как издеваются над грязнокровкой, но промолчал, потому что не имею права вякать». Впрочем, Лили это знать было ненужно. – Клод передавал вам привет. Как Люси?
Лили гневно отбросила с лица растрепавшиеся волосы.
- Мы делали уроки, - она специально выделила голосом слово «уроки». Снейпу оставалось только устало вздохнуть – Лили всецело не одобряла новую школьную программу, когда школьников знакомили с Непростительными проклятиями и вообще темной магией уже на первом курсе. Люси пугало действие Круциатуса, который Клод с большим удовольствием тренировал на ее кошке. Из-за этого, а так же многих других вещей его дети росли недружными.
- Ты же знаешь, что я не могу на это повлиять, - устало сказал Северус, садясь за стол. Поджав губы и ничего больше не сказав, Лили поставила перед ним тарелку с едой и направила палочку на грязную посуду в раковине. На кухонной тумбе стоял почти завершенный праздничный пирог для Люси.
- В последнее время ты ничего не можешь, - бросила Лили и ушла. Снейп с раздражением сжал вилку и принялся за ужин.
До двенадцати он просидел в гостиной, просматривая прессу – в школе как-то не до того. Стрелки ползли по циферблату медленно, как глизень Клода, но все же приближали день рождения Люси. Дочь наверняка уже спала, но так было всегда – он приходил к ней сразу же, как только часы пробили двенадцать, и поздравлял свою любимую малышку. Раньше он дарил ей красивых кукол, платья, интересные книжки, но в этом году чуть не сломал голову, думая над подарком, пока не увидел у Пэнси Паркинсон сумочку из драконьей кожи. Подарок мог оказаться очень хорошим, если бы не привычка Паркинсон пытать Круциатусом всякую модницу, у которой вдруг появлялась хоть одна вещь, похожая на ее имущество.
Именинница сидела у себя на кровати, скрестив ноги по-турецки, и при слабом свете бра читала книгу. Услышав скрип открываемой двери, Люси вскинула голову, встретилась взглядом с отцом и поспешно убрала книгу под подушку, однако Снейп все же успел заметить нарисованную на обложке девушку в старинном розовом платье.
- С днем рождения, Лу, - он сел на кровать дочери и заправил ей за ухо прядку жестковатых, как проволока, рыжих волос. – Я, как всегда, первый, - не без гордости добавил он. – Что читаешь?
- Ах, это… - Люси замялась. – Да ерунда, пап, ничего особенного…
- Ты же знаешь, что я не одобряю литературу маглов в нашем доме, - как можно более мягко пожурил дочь Снейп.
- Зато мама рада, что я интересуюсь, - немного виновато пожала плечами девочка.
Снейп положил ей на колени подарок, завернутый в блестящую синюю фольгу. Люси обожала читать, наверное, поэтому Шляпа выбрала для нее Когтевран.
- Надеюсь, что это тебя заинтересует больше, малыш, - он коснулся губами лба дочери. – А это, - он извлек из-под подушки книгу, - я заберу.
- Но, пап!.. – воскликнула было Люси, но Снейп был непреклонен. Он покачал головой и подоткнул одеяло запыхтевшей от обиды Люси.
- Все, засыпай, котенок. Завтра у кого-то контрольная работа по темным искусствам. Ты пригласила подружек на день рождения? Мама испекла твой любимый торт, - заговорщицки приложил палец к губам Снейп.
Люси все еще выглядела надутой.
- Мы отпразднуем в гостиной Когтеврана. У Кэтти и Саманты нет разрешения на посещение Хогсмида.
- Ладно, но вечером отпразднуем всей семьей дома…
- Клоди не придет, - фыркнула Люси.
- Придет, - решительно заявил Снейп. – Мама тоже по нему скучает.
- Он совсем зазнался в своем Слизерине, - пробурчала дочь с обидой.
Северус и сам это заметил. Его сын не был королем факультета, как Драко Малфой, но пользовался достаточным уважением, как сын их декана, несмотря на то, что был полукровкой. У Клода была своя компания, но с малфоевской они старались не пересекаться. Хотя Северус предпочел бы, чтобы его сын подружился с Драко.
- Ладно, - он решил, что тему пора сворачивать, - спи, Лу. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, папа.
Он поцеловал дочь и погасил настенный светильник. Люси никогда не боялась темноты.
Пока он принимал душ *сама в шоке (автор)*, Лили ушла к дочери с поздравлениями. Снейп вышел из ванной, когда Лили уже лежала в постели. На ней была только тоненькая сорочка. Северус лег рядом и коснулся губами плеча жены, спустив с него бретельку. Тело Лили уже не было таким соблазнительным, как раньше – после рождения Люси у нее остались растяжки, а талия немного оплыла, но он все равно находил свою жену привлекательной и не хотел никого, кроме нее.
- Северус, Люси еще не спит, - вяло отмахнулась от него Лили, однако сдаваться он не намеревался. Снейп повел палочкой в сторону двери и прошептал:
- Муффлиато. Мы тихонько, Лил.
Она вздохнула и повернулась к нему лицом.

***

В учительской, куда Северус зашел во время перерыва между уроками, шло какое-то внеплановое совещание. В руках всех присутствующих были свежие газеты, еще пахшие типографской краской. Завидев вошедшего Снейпа, к нему тут же подлетела Алекто Кэрроу, преподавательница магловедения.
- Северус, ты уже читал новости? – отбросив вежливость и какие бы то ни было формальности, набросилась на него профессор Кэрроу. – Это немыслимо!
- Слышал, Беллатриса от ярости разгромила свой кабинет в Министерстве, - понизив голос, сообщил Антонин Долохов, который преподавал чистокровным студентам искусство дуэлей.
- В чем дело? – спокойно осведомился Снейп.
Алекто всучила ему газету. На первой полосе красовалась фотография гринготтского гоблина, который жестикулировал и что-то говорил. Ниже был заголовок: «Дерзкая попытка ограбления банка Гринготтс». Далее шла статья, в которой упоминался сейф Лестрейнджей, интервью с разгневанной Беллатрисой и ее заявление, что ничего украдено не было.
«Меры безопасности были предприняты слишком поздно – грабителям удалось скрыться с места преступления. К счастью, опустошить сейф главы Отдела Магического правопорядка злоумышленники не успели. Министр берет расследование под личный контроль».
- Вранье, - авторитетно заявил Долохов, поигрывающий волшебной палочкой. – Брюликов унесли достаточно для того, чтобы мадам Лестрейндж вышла на улицы Лондона и перебила кучу маглов, выпуская пар.
- У кого только хватило наглости… - от возмущения голос Алекто поднялся на несколько октав.
- У того, кто в прошлый раз вынес содержимое сейфа Малфоев, - пожал плечами Снейп.
Лет семь назад было совершено похожее ограбление. Ни преступников, ни улик обнаружено не было – и тем не менее, сейф директора Хогвартса обнаружили пустым, с распахнутой настежь дверью. Взяли только деньги и некоторые драгоценности да оставили белую пожирательскую маску, поверх которой лежала куча экскрементов феникса. Это все, что удалось установить экспертам, больше никаких зашифрованных посланий в этом сомнительном подарке обнаружено не было. Всем и без того было ясно, чьих это рук дело.
- Маска была и в сейфе Беллатрисы, - Макнейр, надзиратель грязнокровок, от которого им совсем жизни не было, словно прочитал мысли Снейпа. – С дерьмом феникса. И откуда только берут – уж лет пятнадцать как никто в них не светится.
- Надо проверить всех посетителей Гринготтса в тот день, только и всего, - пожал плечами Снейп, мысленно усмехаясь. Почему-то маска с дерьмом здорово рассмешила его. Очень походило на Блэка, такие тупые подарочки были как раз в его стиле. А Сириус Блэк и вся их шайка-лейка по-прежнему числилась в розыске.