Глава 8 - Мистер Малфой, какой неожиданный сюрприз, - слегка заторможено произнес Генри Тервиллигер, когда Скорпиус вошел в гостиную.
- Я не мог не попрощаться с Мэгги, - улыбнулся Скорпиус. – Кто знает, когда мы в следующий раз увидимся.
И, не дожидаясь реакции Тервиллигера, он поднялся по лестнице, прошел по знакомому коридору и беззвучно открыл дверь в детскую.
Малышка Мэгги безмятежно спала, изредка сжимая в руках одеяльце. Выпроводив горничную, ссылаясь на приказ лорда Тервиллигера, Скорпиус плотно закрыл дверь и сел за фортепьяно. Только его пальцы коснулись клавиш, как Мэгги встрепенулась и открыла глазки.
- Спать! – прорычал Скорпиус. – Или я задушу тебя подушкой…
- Господи, кто только подпустил вас к детям? – раздался за спиной Скорпиуса знакомый хрипловатый голос.
Дух леди Элеонор, как и думал Скорпиус, явился на звук музыки и сейчас, вопросительно приподняв брови, смотрел на гувернёра.
- Что вы здесь делаете, мой дорогой? – спросила леди Элеонор. – Учебный год начался, и вам не обязательно оставаться в поместье.
- Я и не собирался, - кивнул Скорпиус. – Больше вам скажу, я все это время ждал подходящего случая, чтоб слинять.
- Тогда, смею заметить, вас интересует философский камень?
- Допустим.
Леди Элеонор загадочно улыбнулась, словно желая прибавить драматизма в их диалог. Скорпиус выжидающе скрестил руки на груди.
- Следовательно, вы верите в то, что наша семья действительно имеет к камню отношение? – усмехнулась леди Элеонор.
- Я знаю больше, чем вы думаете, - произнес Скорпиус. – Один хороший человек собрал для меня полную информацию. За ответную услугу, разумеется.
- У вас черное сердце, мой дорогой, - покачала головой леди Элеонор.
- Зато белая кожа.
- Господи, вы еще и расист!
- Знали бы вы, леди Элеонор, сколько во мне скрытых недостатков! А если вы поторопитесь, я уйду пораньше, избавив вас от моей грешной компании.
- А теперь вы мне еще и хамите, - вздохнула леди Элеонор.
- Все претензии к производителям, - ответил Скорпиус. – Давайте, миледи, не тяните кота за яйца.
Леди Элеонор вытаращила глаза от столь вульгарного изъяснения.
- Где мне искать философский камень? – Скорпиус начинал злиться. – Если можно, покороче и по делу.
- На территории Хогвартса, - просто ответила леди Элеонор. – Все довольно просто, ну, если не считать того, что вам придется перекопать половину Запретного леса, я ведь не знаю точного расположения сейфа.
- На территории Хогвартса? – ошарашено переспросил Скорпиус.
- Я, кажется, поняла, - усмехнулась леди Элеонор. – Ведь не весь волшебный мир знает о вашем воскрешении?
Скорпиус промолчал, прекрасно понимая, что она права.
- Я победил смерть, неужели я никак не поверну поиски в нужное русло? – пренебрежительно произнес Скорпиус.
- Насколько я знаю, вам помогли воскреснуть….
- Ну, значит, я найду компаньона, это уже не ваш вопрос. Как открыть сейф?
Дух женщины приподнял брови.
- Почему вы все время торопитесь?
- Потому что хочу сбежать из вашего дома. Ну, я слушаю вас.
- Я не знаю, что открывает сейф, - призналась леди Элеонор. – Об этом только Генри и знает.
- Прекрасно, - выпалил Скорпиус. – И ради этого вы разводили здесь драму? Спасибо на этом.
- Удачи вам, мистер Малфой. С вашим-то нравом, она вам понадобится.
Скорпиус неопределенно кивнул и вышел из детской. Несмотря на его возгласы в разговоре с духом, малышка Мэгги не проснулась даже тогда, как дверь в комнату хлопнула, заставив леди Элеонор вздрогнуть.
* * *
Пустая и безжизненная квартира, по адресу Шафтсбери-авеню 17, мало того, что откровенно пугала суеверных соседей, так еще и за почти семь лет так и не привлекла ни единого покупателя. И вот уже семь лет Скорпиуса раздирало два противоречивых чувства: желание избавиться от квартиры вело затяжную борьбу с частичкой души, хватавшейся за приятные воспоминание, случившиеся в этих стенах. Приятных воспоминаний пока вспомнилось лишь два: недолгий медовый месяц с Доминик и ремонт, в процессе которого Скорпиус и Луи неожиданно ушли в запой.
Но сохранились ключи от дверей. И ноги предательски помнили дорогу.
- Еще раз и сначала, - простонал Луи, грея руки о чашку кофе. – Что ты хочешь найти и зачем?
- Фамильное сокровище Тервиллигеров, - сказал Скорпиус, сидя на своей любимой кухонной тумбе. – Не подумай, никакого криминала, меня просто умолял дух престарелой бабушки Тервиллигер.
- Зачем оно тебе надо?
- Это неплохие деньги.
- Я понимаю, - кивнул Луи. – Но спрошу еще раз: зачем оно тебе надо? Ты самый богатый холостяк Англии.
- Не в деньгах дело, Луи, - протянул Скорпиус. – Бабулька сказала, что Тервиллигеры не должны получить ее наследство.
Луи отставил чашку и присел на стул, не сводя своих зеленых глаз со Скорпиуса.
- Я правильно понял, бабулька не хочет отдавать наследство? – спросил он. – Почему?
- Генри Тервиллигер его тут же пропьет, - пояснил Скорпиус.
- А ей какое дело? Она же мертва.
- Этот бесполезный пунктик называется имиджем аристократа. Мерзкая вещь, но люди изрядно переживают за нее.
Луи не стал уточнять, лишь закатил глаза.
- А почему в Запретном лесу-то?
- Да откуда ж я знаю? И вообще, кто знает, что было в голове на тот момент у полусбрендившей женщины? – пожал плечами Скорпиус, поджигая сигарету.
- Ты ждешь от меня совета или помощи? – спросил Луи.
- Я жду от тебя понимания. Если хочешь, помоги мне, хочешь – посоветуй что-нибудь умное.
Луи очень осторожно взглянул в глаза друга, словно желая предотвратить какую-то своеобразную атаку. А Скорпиус, не замечая пронзительного взгляда, думал о том, что обманывать Луи гораздо тяжелее, чем всех остальных.
- Ты же понимаешь, что Альбус бы помог тебе? - резко сказал Луи, вытягивая сознание друга из глубокомысленного транса.
- Я не прошу и не жду помощи. Тем более от него.
- Ты не сможешь вечно…
- Никогда, ни при каких обстоятельствах, нельзя верить тем, кто тебя предал. Локти кусать буду и землю жрать, но не забуду никогда.
- Перестань, - отрезал Луи. – Предательство – слишком сильное слово. И не уместное.
- Почитай его дневник, и подумай еще раз, - стряхнув пепел с тлеющей сигареты, посоветовал Скорпиус.
- Ты до сих пор хранишь этот дневник?
- Это единственное, что я храню из его вещей. У нас с Алом отличные взаимоотношения. Мы просто ненавидим друг друга.
Или Луи не был спецом в теме взаимоотношений, или он просто был достаточно мудрым человеком, чтоб в нужный момент промолчать. Наверное это Скорпиус в нем и ценил больше всего – умение молчать тогда, когда человеческий голос неприятно режет слух.
- Есть у меня одна идейка, - вдруг сказал Луи. – Давно уже обдумываю.
- Какая? – спросил Скорпиус, достав очередную сигарету из пачки.
- Давай потеряем ключи от этой квартиры. Просто потеряем. И искать не будем.
Скорпиус вкинул брови, думая, что ему послышалось.
- Просто странное это место, - сказал Луи, мельком оглядев стены. – Тогда оно сделало из тебя хорошего мертвеца, а сейчас делает живую тварь.
- Давай потеряем, - согласился Скорпиус, впрочем, думая о чем-то своем. – Сам не люблю эти стены.
И, сжав в зубах сигарету, он повернул голову, безучастно осматривая комнату.
И вроде все лежало на своих местах. И вроде даже запах уюта остался.
В квартире за год похоронили любовь и дружбу. Квартира сама была мертва.
