Глава 8. (Не)честный игрокУже давно Шеннон не завтракала с таким аппетитом — необходимо подкрепиться перед последней тренировкой. Уже завтра первая игра, чего Шеннон до конца не осознавала. Ее не покидало прекрасное настроение из-за недавнего разговора с Поттером. Что-то внутри так же радостно пело из-за его загадочной речи.
— Ну привет.
Шеннон подняла глаза, увидев напротив Вуда, который сразу принялся за тарелку с едой, как только уселся. Выглядел он вполне буднично.
— Как полетали с Поттером? — спросил Джастин, даже не дав возможности поприветствовать в ответ, и тут же принялся за яичницу с беконом.
— Об этом что, в «Пророке» написали? — нахмурилась Шеннон, чуть не фыркнув. Вуд, как, впрочем, и Тейт, любили подшучивать над всеми в команде. Они запросто могли развеселить угрюмого Альбуса, смутить Элис или подразнить Джеймса за нагрузку, которую тот устраивал.
— О, не делай вид, будто не понимаешь. Весь Хогвартс об этом говорит.
И откуда
весь Хогвартс мог об этом узнать?
— Но мы не летали, — сказала Шеннон, зардевшись при воспоминании. — Не получилось.
— Да? — заинтригованно спросил Вуд и даже перестал жевать. — Что же вы делали?
Шеннон закатила глаза, но все же ухмыльнулась. Джастин заиграл бровями, как бы говоря: «Не уходи от темы». Несмотря на то, что за эти недели у них сложились дружеские отношения, говорить о Джеймсе не хотелось. По крайней мере, не с таким несерьезным товарищем, как Вуд.
— Ничего, вообрази себе. Дождь начался и…
— О-о, — восторженно воскликнул Джастин, — интимный момент, понимаю.
— Эй, — сказала Шеннон, напрягаясь. — Джеймс — мой капитан.
— О нет, я так не думаю, — сказал Вуд, запихнув в рот яичницу и еле жуя. — Ешо на плошлой тлениловке он был Поттелом.
— Что? — переспросила Шеннон, хмурясь и, признаться, все больше раздражаясь.
— Ты его Поттером называла, — прожевав, повторил он, а затем залпом осушил стакан тыквенного сока. — Надеюсь, у вас там все срастется, и он прекратит кидаться на меня за Элис.
Шеннон закачала головой, не успев ничего сказать, потому как Джастин вскочил со скамейки и, махнув рукой, зашагал к выходу.
Она вздохнула.
После завтрака все настроение пропало. Что хорошего в том, что люди видят эту химию между ней и Поттером? И хотя они дошли вместе лишь до башни, Шеннон не могла забыть всех взглядов и улыбок, с которыми он сопровождал ее. Наверное, она еще никогда так не смущалась. Да и когда-нибудь разучится это делать? Странно, но все воспоминание о том, как он бесил ее на отборочных, с каждым днем гасли все больше на фоне тех чувств, которые преследовали теперь.
Ведь
ее капитан — само очарование.
— О чем думаешь, детка?
Шеннон вдруг услышала насмешливый голос Патриши и повернула голову.
— О тренировке, — сразу же пытаясь принять серьезный вид, ответила она.
Айзенбергер дернула бровью, внимательно осматривая ее.
— Ты теребишь волосы, — критично сказала она, убирая ее руку от локона, — у тебя лицо как у влюбившейся второкурсницы. То есть как у моей мамы, когда она смотрит на своего мужа. Или как у моего дедушки, когда он смотрит на портрет бабушки.
Патриша прищурила глаза, а затем повернулась туда, куда смотрела Шеннон еще минуту назад…
— Угу, Поттер, значит, — с усмешкой произнесла она.
Джеймс чистил древко своей метлы, стоя почти на середине поля.
— Что ты вообще здесь делаешь?
— Мимо проходила, — с чистыми глазами ответила Пат, разведя руками.
— Ты же не шпионить хотела? — засмеялась Шеннон.
Айзенбергер, чуть посмеявшись, вскоре сделалась крайне сосредоточенной и серьезной. Она внезапно схватила пребывавшую в недоумении Шеннон за руку и нагнулась ближе к ее уху.
— Ты ведь не влюбилась в него? — тихо спросила Пат, настороженно косясь.
Шеннон распахнула глаза.
— Джеймс — мой капитан! — строго воскликнула она.
Айзенбергер качнула головой, закатывая глаза.
— Брось, детка, еще вчера он был Поттером…
— Что?! — возмущенно воскликнула Шеннон. — Да вы сговорились!
— Эй, Айзенбергер!
Патриша повернулась с заинтригованным видом. Перед ними стоял Джеймс, переводивший вопросительный взгляд то на Шеннон, то на Пат. Его метла лежала на земле неподалеку.
— У нас тренировка. Будь добра, освободи поле. — Он посмотрел на Шеннон. — О’Кифф, ступай разминаться. Другие опаздывают.
— Но я… — хотела возразить она, но было нечем.
Шеннон демонстративно села на метлу и поднялась вверх, где уже вовсю летала Элис. Она предложила ей присоединиться к разминке, от чего нельзя было отказаться. Но как бы Шеннон не старалась забыть о Джеймсе и Патрише, ее взгляд все равно падал вниз, мешая сосредоточиться на мяче, что, конечно, в первую очередь вызывало негодование у Элис.
Пат и Джеймс будто бы спорили, но, надо заметить, без всякой агрессии. В какой-то момент Шеннон показалось, что они нашли общий язык.
— Все на метлы! — скомандовал Поттер, как только Айзенбергер ушла с поля.
Тейт, что только явился вместе с Вудом и Алом, проводил ее тоскующим взглядом. Шеннон было жаль. Она знала Пат, может быть, даже слишком хорошо. Подруга всегда влюблялась в парней, которые не испытывали к ней тех же чувств. Остальными же удавалось свободно крутить — ей все сходило с рук.
— Все как обычно, — сказал Джеймс, когда они образовали в воздухе круг. Все внимательно слушали, волей-неволей осознавая ответственность. — Не хочу, чтобы вы воображали, что это тренировка какая-то особенная, раз она проходит за день до первой игры. И даже завтра… делайте то, что вы умеете. То, что мы оттачиваем на каждой тренировке. И мы выиграем у этих змеенышей!
Команда согласно закричала, после чего тренировка, наконец, началась. Речь Джеймса показалась Шеннон слишком вдохновляющей. Но сил и смелости она, к сожалению, не прибавила.
Первая игра. Хитрые и ловкие слизеринцы. Кричащие с трибун студенты, болеющие за свои факультеты. Это сейчас все тихо и гладко — можно даже сказать, что понарошку. Завтра все будет серьезно. Ярче и страшнее. Шеннон не заметила, как осознание всего масштаба игры вдруг вогнало ее в страх. Джеймс передал ей квоффл для атаки, но он едва не вывалился из ее рук.
— Внимательнее, О'Кифф. Мы не обдурим Малфоя и его защитников, если каждый раз будем упускать шанс, — Джеймс повернул в сторону Брэндона и полетел к нему.
На этот раз его замечание было сказано относительно спокойно, без гонора и сарказма, но Шеннон подумала, что лучше бы он сказал об этом в привычной манере. Казалось, он хотел успокоить ее, при этом не теряя марки капитана. Но никто, кроме нее, это не заметил. Все были слишком сосредоточены на тренировке и том, чтобы не растерять мастерство. Что, конечно, было невозможно.
Удача может предать тебя, мастерство — никогда.
Шеннон вспомнила, как Поттер объяснял это Элис или Тайлеру. Возможно, такие слова должны придать сил, но они лишь снова и снова заставляли сомневаться. Насколько Шеннон талантливый охотник? А по силам ли ей выдержать игру на достойном уровне?
Все эти мысли, как назло, мешали. И когда Джеймс объявил о перерыве, Шеннон поспешила скрыться в раздевалке, чтобы привести мысли в порядок. Особенно сегодня. Волнение охватило так внезапно, удаляя из головы все более-менее здравые мысли и зарождая панику. Если завтра она облажается, то как будет смотреть в глаза Поттеру? А Тейту и Вуду, которым на отборочных вдруг взбрело в голову, что в ней есть потенциал?
Шеннон прикрыла дверь и прислонилась к стене короткого и узкого коридора. Руки тряслись от полета и переживаний, хотелось отдышаться. Невероятно, но отрицать было глупо. Ей страшно. Но она не могла подвести команду. От всех волнений следовало избавиться. Но как, если все это ощущалось даже физически?
Она услышала чьи-то шаги и сразу же выпрямилась, тряхнув головой и руками, а затем пытаясь натянуть бодрую гримасу. Дверь приоткрылась, и Шеннон увидела Джеймса. Он смешно поджал губы и поднял одну бровь, глядя на нее. Сдержать улыбку оказалось невозможно.
— Мы что, надоедаем тебе во время тренировки? Почему тебе так хочется спрятаться? — спросил он, прислоняясь к стене напротив и смотря почти с ухмылкой.
— Это не так. Я всего лишь отдыхаю, — ответила Шеннон, пытаясь вести себя как обычно, и пожала плечами. — Здесь можно привести мысли в порядок. — Она не заметила, как начала разглядывать его лицо в полумраке раздевалки. Глаза Поттера отдавали блики, а ухмылка была слишком необычной.
— Ты волнуешься, — вдруг гораздо серьезнее произнес он, словно видя ее насквозь. — И сильно.
Шеннон громко выдохнула и опустила плечи, наклоняясь к стене.
— Ты видел. Квоффл чуть из рук не выпадал, — злясь на саму себя, сказала она и покачала головой.
Поттер оттолкнулся от стены и сделал полшага в ее сторону. Коридор был настолько узким, что казалось, их мантии соприкасаются. Шеннон задержала дыхание, когда Джеймс сделал еще полшага и навис прямо над нею. Он смотрел с любопытством, сосредоточенно. Шеннон пришлось запрокинуть голову, чтобы видеть его глаза. В раздевалке вдруг стало жарко.
— Не лучший настрой, О’Кифф. Я не желаю, чтобы кто-либо из команды волновался из-за игры. Чтобы
ты волновалась из-за нее.
— Не буду, — тихо ответила Шеннон, часто задышав из-за его близкого присутствия.
— Смелое обещание, — усмехнулся Джеймс, упираясь рукой в стену, слева от Шеннон. — Порой мне кажется, что лишь я один с таким нетерпением жду игры.
Шеннон прижалась к стене так плотно, насколько было возможно, но Джеймс фантастическим образом оказывался только ближе.
— Я тоже, — уже смелее ответила она. — Ибо ты честный игрок, Джеймс Поттер. Я же не ошибаюсь?
«После игры все изменится», — сказал он тогда. Но игру еще надо дождаться и пережить. А как это сделать, если между их лицами остались считанные дюймы?
Джеймс коротко засмеялся.
— Я хитрый капитан, — сказал он, опустив взгляд на ее губы. — Но пусть существенным это будет лишь для тебя. Шеннон…
Она сделала вздох, прежде чем почувствовала прикосновение его губ, и дернулась руками к его животу, твердость которого ощущалась даже сквозь мантию. От неожиданности ей захотелось отстранить Поттера. Но он вел себя осторожно и неторопливо, явно не хотя пугать. Джеймс коснулся запястий Шеннон, опуская их вниз.
— Ты же не станешь отрицать, — прошептал он прямо в ее губы, — что не хотела бы этого. Желания порой требуют смелости.
— Я… — она не могла ничего сказать. — Неужели ты это сделаешь?
У нее хватило сил, чтобы засмеяться.
— О’Кифф, какая ошибка — сомневаться в своем капитане.
Джеймс вдруг подался вперед, заставляя ее упереться затылком в стену. Именно в этот момент до Шеннон дошло осознание, что она просто не знает, как это делается, как это будет. Предвкушение было сладостным и сводящим с ума. Джеймс положил руку на ее талию, крепко сжимая.
Губы Шеннон чуть приоткрылись, и она почувствовала, как смело, но аккуратно он зажал ее верхнюю губу, от чего тело мгновенно бросило в жар.
— У меня появился повод для гордости, — хрипло и где-то неразборчиво произнес Джеймс, очень скоро возвращаясь к начатому и стараясь «научить» Шеннон отвечать.
Второй ладонью он коснулся ее шеи, вызывая по телу волны мурашек и уже ни на секунду не отрываясь от ее губ. Поттер провел руками по ее плечам, стараясь снять напряжение, которое она напустила на себя.
Шеннон расслабилась, начиная понимать всю прелесть поцелуев. Казалось, прошли считанные секунды с момента, как Джеймс решил позабыть о всех глупых формальностях и сделать такой прорыв. Они услышали звук чьих-то громких шагов, а затем и оклик Тейта.
— Приношу глубочайшие извинения, если… — он немного опешил, как только открыл дверь и увидел отскочивших друг от друга Джеймса и Шеннон, конечно, предполагая, чем они занимались пару секунд назад, — …что прервал ваше уединение.
На лице Брэндона появилась ухмылка. Он переводил взгляд то на Шеннон, то на Джеймса, иногда приподнимая брови. Она зарделась, опустив глаза.
— Хотя, знаете, я не против, чтобы перерыв затянулся, — сказал он, подняв ладони, и с еле сдерживаемой улыбкой удалился.
Шеннон опустила голову и глаза, небольно прикусывая щеку. Как неловко.
— Эй, — произнес Джеймс, коснувшись ее подбородка и приподнимая голову, — все в порядке.
Она робко улыбнулась, а затем вдруг почувствовала его руку на своей.
— Да, — кивнула она, сжимая в ответ его ладонь…
