Глава 8: Чемпионат ЗельеваренияБольшой зал, соскучившись за лето по весёлому гомону студентов, сейчас ярко светился тысячью свеч, озорные огоньки которых отражались в золочёной посуде. Вспышки света, словно проворные кролики, бегали по пока пустым тарелкам и кубкам. Лица студентов были и то ярче этих вспышек. Все без исключения, даже надменные слизеринцы, не могли спокойно усидеть на своих местах, беспокойно оглядываясь по сторонам.
Профессор МакГонагалл едва сумела закончить распределение первокурсников, пытаясь перекричать возбуждённые голоса. Они бурно обсуждали длинную череду заносчивых министров в разноцветных мантиях, которые расселись за ещё одним столом, и новые полотна, которые висели рядом со знаменем Хогвартса прямо над столом преподавателей.
— Это ведь Хэм МакФерлен! — воскликнул Поттер. — Чёрно-белый вихрь!
— Кто? — недоуменно протянул Люпин, поглядывая на череду первокурсников, которая медленно, но верно растворялась среди факультетов.
— Ты серьёзно?! — чуть не закричал Джеймс в негодовании, совершенно бестактно тыкая пальцем в «министерский стол». Ремус боязливо повернул голову и увидел холёного блондина в чёрно-белой мантии. Он был единственным человеком, на лице которого расплылась беззаботная самовлюблённая улыбка. А Джеймс всё так же возмущённо продолжал: — Ты не знаешь, кто такой Хэмиш МакФерлен? Лучший игрок Британской лиги, капитан «Стоунхвейнских Сорок»!..
— Началось, — со смертельной скукой произнёс Блэк, растекаясь по столу и наблюдая, как Поттер чуть ли не четвертует бедного Ремуса за незнание «лучшего игрока Британской лиги»!
— Лучше бы ты нам рассказал, — Мэри Макдональд, которая сидела неподалёку, бесцеремонно вклинилась в бесконечный монолог Поттера, — что это они за тряпки понавешали рядом со знаменем Хогвартса.
— Что? Какие тряпки? — отвлёкся Джеймс, словно очнулся после долгого сна.
Мэри ткнула пальцем куда-то вверх, и Поттер, поправив очки на переносице, наконец увидел разноцветные полотна, золотистая бахрома которых светилась в огнях свечей Большого зала. Джеймс выглядел таким озадаченным, словно каждое из этих полотен было самим Хэмишем МакФерленом.
— Это знамёна других школ магии, — послышался голос Лили Эванс сбоку. — Вот это, к примеру, — она указала на голубой сатин со скрещёнными палочками на нём, — знамя Шармбатона. А вон то, — Лили смотрела на крайнее тёмно-зелёное полотно с золотым двуглавым орлом, — Дурмстранг. Рядом с ним Колдовстворец.
— А наша староста как обычно знает всё и обо всех? — Джеймс из чистой вредности пропустил лекцию Эванс мимо ушей, наблюдая за её сосредоточенным лицом напротив.
— И ты бы знал это, Поттер, — Лили презрительно скривила губы, — если бы интересовался чем-то ещё, кроме квиддича.
С этими словами она отвернулась от него к Марлин, которая сидела рядом. Мародёры зашлись беззвучным смехом. Сириус сладким фальшивым голосом процитировал последние слова Эванс, отчего гриффиндорский стол взорвался смехом, а Поттер только больше нахмурился.
Внезапно голоса в Большом зале начали стихать, постепенно сходя на нет: к трибуне медленно вышел Дамблдор. Профессора, студенты, министры — всё внимание было приковано к этой статной фигуре в серебристой мантии. Директор окинул строгим тревожным взглядом своих подопечных, отчего у Джеймса похолодело внутри. Взгляд Дамблдора долго кочевал от стола к столу, а затем старик улыбнулся по-доброму, казалось, в зале даже стало светлее.
— Уже который год, — начал он, — Хогвартс радушно открывает свои двери студентам, — он поклонился вперёд, — профессорам, — уважительный кивок в сторону своих коллег, — и гостям, — Дамблдор поклонился и министрам. — И вот сегодня мы надеемся, что наш старый друг Хогвартс не ошибся, — он постучал по трибуне, словно похлопал сам замок по его древнему каменному плечу, — и впустил только добрые помыслы и живые пытливые умы. Даже в самом светлом сердце есть место для тени. И только вам решать, — взгляд Дамблдора всё так же плавал по залу, вглядываясь в каждое лицо и не задерживаясь надолго, — разогнать эту тень или же вступить в неё. В это трудное время вам придётся понимать, что каждый ваш шаг, каждый поступок — это нить судьбы, которая, вплетаясь в калейдоскоп событий, может изменить всё, — Дамблдор вздохнул, и в зале стало ещё тише. — Вам придётся научиться узнавать врагов в лице друга и друзей в лице врага. И как никогда дорожить близкими — единственным проблеском во тьме, которая сгущается с каждой секундой.
Словно в подтверждение его слов под потолком Большого зала разом затухли свечи. Где-то послышались испуганные возгласы, все в тревожном ожидании уставились на звёздное небо над головами, по которому расплывались тонкие струйки дыма затухших свечей. Сириус и Джеймс переглянулись и, не сговариваясь, незаметно вытащили палочки, приготовившись к самому худшему.
Неожиданно в высоте тоненько запела скрипка и ей нежно подпел ксилофон. Прямо над гриффиндорским столом небо заискрилось, а дым, витавший в воздухе, вдруг превратился в огромное облако. Спустя мгновение облако превратилось в белоснежный замок, с миниатюрными арками и колоннами. Замок светился приятным голубым светом.
— Шармбатон! — внезапно разорвал таинственную музыку бодрый голос. Гриффиндорки от неожиданности подпрыгнули на лавочках. Джеймс едва сдержал улыбку, наблюдая за Лили и Марлин, которые тихо смеялись из-за своей глупой пугливости.
Облачный замок растворился так же неожиданно, как и появился. В дальнем углу, теперь уже над столом Слизерина, воздвиглась неприступная крепость с ледяными куполами-луковицами. Её высокие башни бились с холодными волнами, а флаги едва ли не рвались на ветру.
— Дурмстранг! — снова завопил голос и теперь уже замок школы, известной своей тёмной репутацией, исчез в темноте.
Замки, такие похожие и столь неповторимые, стали появляться то тут, то там. Голос едва успевал представлять их.
— Колдовстворец! Махоутокоро! Атлантическая Академия Волшебства! Кастелобрушу! Илверморни! Уагаду! Сиднейская Школа Чародейства и Волшебства!
Голос, словно запыхавшись, остановился на секунду, чтобы затем громогласно и торжественно произнести:
— Хогвартс! — в воздухе золотыми огнями замерцала большая буква «Х», которая затем рассыпалась на тысячи искр, которые вновь зажгли потухшие свечи.
— В этом году, — продолжил Дамблдор, который так и остался стоять у трибуны, — Хогвартс вместе с другими школами примет участие в древнейшем состязании лучших и сильнейших — Чемпионате Зельеварения! — по залу прокатился оживлённый ропот. — Семеро лучших студентов представят нашу школу и будут отстаивать честь Хогвартса от самого начала и до конца. Победителей ждёт вечная слава и почёт!
— А ещё толпы девушек будут вешаться на шею, — добавил Сириус к пламенной речи Дамблдора, пихая Поттера в плечо. Тот лишь смешно закатил глаза.
— Имена наших чемпионов мы узнаем на следующей неделе, — заявил Дамблдор. — А выберет их наша неподкупная и совершенно проницательная Распределяющая Шляпа!
— М-да уж, старый кусок ветоши будет решать мою судьбу, — недоверчиво ляпнул Поттер, — дожили.
Кажется, таким решением Дамблдора были озадачены многие. Студенты с подозрением косились на древнюю шляпу, которая дремала на стуле, и переглядывались между собой, высказывая догадки и предположения, кого же она всё-таки выберет.
— А теперь, — директор хитро сощурился и хлопнул в ладоши, — то, чего вы так долго ждали! Пир!
— Ну наконец-то, — взревел Сириус так, что его услышал весь зал. Он тут же подтянул к себе блюдо с жаренной курицей, которое выпрыгнуло прямо перед ним, и вцепился зубами в несчастное мясо.
— Самый настоящий волкодав, — засмеялся Поттер вместе со всеми, наблюдая за Блэком.
Изголодавшиеся за целый день в дороге, студенты сметали всё на своём пути. Но заботливые эльфы-повара постарались на славу, приготовив самые лучшие свои блюда в невероятных количествах. Поттер, поедая очередную порцию картошки, невзначай бросил взгляд на преподавательский стол.
— Смотри, — Джеймс пихнул Сириуса под рёбра, отчего тот злостно фыркнул в ответ, — Кошка сегодня мрачнее некуда.
Профессор МакГонагалл сидела, ровно выпрямив спину. Её тарелка была чиста, в отличии от посуды её соседей. Профессор молчала, односложно отвечая на вопросы, которые иногда адресовались ей.
— И фто? — Сириус с трудом проглотил пищу, подняв бровь.
— Странно всё это… — протянул Поттер, всё ещё наблюдая за профессором.
— Может, она надеялась больше не увидеть нас никогда, — на полном серьёзе заявил Сириус. — Столько бед, столько хлопот от этих мародёров! — он даже выдавил самую настоящую слезу. — Да она молится каждое лето, чтобы нас не было. А мы всё приезжаем и приезжаем, приезжаем и приезжаем!
Гриффиндорский стол вновь громко рассмеялся этой маленькой постановке. Сириус коротко откланялся и вновь бросился на еду. Джеймс же некоторое время пребывал в задумчивости, но вскоре забыл о профессоре и её плохом настроении.
Когда с трапезой было покончено, студенты начали медленно разбредаться по гостиным. Профессора с ангельской наивностью надеялись, что в этот раз студенты будут благоразумны и отправятся на боковую как можно скорее. Может быть, так бы сделали рассудительные пуффендуйцы или чопорные когтевранцы, но точно не гордый факультет Гриффиндор!
Когда мародёры добрались до родной гостиной, их встретил рёв музыки и разноцветный калейдоскоп факультетских галстуков. Казалось, ещё чуть-чуть и комната лопнет, ведь кроме самих гриффиндорцев здесь оказались и рассудительные пуффендуйцы, и чопорные когтевранцы, и слизеринцы, Мерлин их подери! Все горизонтальные поверхности были усыпаны конфетти, а под потолком то и дело разлетался серпантин. Приглушенный свет отражался в бутылках хогсмидского алкоголя, которые мелькали тут и там. В старом граммофоне надрывался рок-н-ролл, под который в сумасшедших плясках заходились девчонки. Среди них была и Бесс Грейси. Она повязала галстук на лоб, а её ноги отплясывали такую джигу, что казалось, будто она никогда не остановится.
— Капитан! — Бесс бросилась к мародёрам. Она запрыгнула Поттеру на спину, а тот едва успел подхватить её под коленки. — Даёшь Капитана в чемпионы!
— Грейси, когда ты успела так напиться? — Сириус вытащил из коробки бутылку пива и тут же сделал большой глоток.
— Сегодня можно! — прокричала она, воздев руки к потолку. Бесс почти свалилась с Поттера, но Ремус успел схватить её. Грейси только громко рассмеялась и, отобрав бутылку с алкоголем у Блэка, потянула Люпина танцевать.
— Сумасшедшая, — усмехнулся Поттер, принимая холодное пиво от Сириуса. Ударив бутылки, друзья опрокинули огненное содержимое внутрь.
Они так и стояли у входа в гостиную, наблюдая за хаосом, который с каждой секундой только усугублялся. Джеймс почувствовал, как волосы на затылке встают дыбом от удовольствия: он был дома. Перед ним торжествовала молодость, и он был частью этого вихря. Джеймс прислонился к прохладной стене и улыбнулся. Этот год сулил невиданные приключения, и Поттер был готов нырнуть в них с головой.
— Вы не видели Лили? — из танцующей толпы выбралась раскрасневшаяся Марлин. В её светлых волосах запутался серпантин.
— Я за ней не слежу, — протянул Поттер, глотнув из бутылки ещё немного.
— Говори это себе почаще, — Сириус усмехнулся и хлопнул друга по спине. Поттер недобро зыркнул на друга.
— Да пошёл ты, Бродяга, — с этими словами он отшвырнул пустую бутылку и выбрался из гостиной в прохладный коридор.
Марлин и Сириус с удивлением посмотрели на серую подложку портрета Полной Дамы, который с силой ударился о стену. Джеймс видимо больше не собирался возвращаться в гостиную. МакКиннон подняла голову и наткнулась на суровый взгляд Блэка, который давил на девушку сверху вниз. Никто в темноте не заметил, как Марлин схватила его за руку и крепко сжала. Спустя целую вечность, а может лишь секунду, девушка отпустила его и растворилась в темноте. Сириус тяжело проглотил свою злобу и, развернувшись на пятке, резко ударил стену кулаком, отчего костяшки тут же покрылись тонкой сеточкой царапин.
Тем временем, Джеймс вместе с Картой мародёров направлялся в библиотеку. Ведь именно там обнаружилась одинокая точка с именем Лили Эванс. Его шаги гулким эхом отдавались в высоких каменных потолках. Он шёл неспешно, прогуливаясь по знакомым коридорам. В голове мешались мысли, догадки, воспоминания. Джеймс всё прокручивал слова Эванс, что она бросила ему в лицо на вокзале. Он думал, разве он поступил плохо, разве вновь сделал всё неправильно? Поттер нахмурился. Всё это было очень странно.
— Это точно плохо кончится, — приглушённый голос прервал мысли Поттера. Он отвлёкся от своего внутреннего спора и тихонько подошёл к приоткрытой двери, из-под которой струился слабый свет. Это был кабинет профессора МакГонагалл, а голос принадлежал самому профессору Трансфигурации.
— Не беспокойтесь, Минерва, — ответил ей скрипучий, до боли знакомый голос. Джеймс бессовестно приклеился к стене, прислушиваясь к тихой беседе. — Я уверена, всё пройдёт в лучшем виде, вот увидите.
— И всё же, я говорила Дамблдору, что это плохая идея, — МакГонагалл устало закрыла лицо руками. — Он даже не думал возражать. Сказал лишь, что всё будет хорошо.
— Вот видите, не о чем беспокоиться, — Джеймс с удивлением узнал в собеседнике МакГонагалл Распределяющую Шляпу. — Тем более Вы сами за всем проследите.
— В каком это смысле? — МакГонагалл удивлённо выдохнула.
— А разве директор Вам не сказал? — хмыкнула Шляпа. Джеймс даже задержал дыхание, желая услышать следующие слова Шляпы, как вдруг…
— Подслушиваешь? — Эванс подкралась к Поттеру из темноты, и тот подпрыгнул от неожиданности.
— Какого чёрта, Эванс? — свистящим гневным шёпотом прошипел Джеймс, упустив последние слова Шляпы. — Что ты здесь делаешь?
— Тот же вопрос, — спокойно ответила Лили. — До отбоя всего пару минут.
— И что? Оштрафуешь Гриффиндор на пару сотню очков? — Джеймс засунул руки в карманы, с вызовом глядя на старосту.
— Сегодня отделаемся строчками. Напишешь тысячу раз «я больше никогда не буду гулять после отбоя» и дело с концом. Для тебя это маловато, конечно, — Лили сощурила зелёные глаза и пожала плечами. — Считай это подарком, — и она, развернувшись, направилась в сторону гостиной Гриффиндора.
— Эванс, подожди, — Джеймс с сожалением взглянул на приоткрытую дверь кабинета МакГонагалл, а затем побежал за старостой.
— Чего тебе? — не сбавляя шага, спросила Лили. Только сейчас Поттер заметил, что она тащила из библиотеки огромный ветхий том со стёртой позолотой на корешке.
— То, что ты мне сказала сегодня на вокзале, — Джеймс едва поспевал за её быстрым шагом, — ты правда так думаешь?
Лили резко затормозила, и Джеймс, не теряя возможности, перегородил ей путь, чтобы она не сбежала от ответа. Она окатила его всего злобным взглядом, а затем попыталась обойти этого несносного идиота.
— Пусти, — Лили предприняла ещё одну попытку ускользнуть от Поттера, но тот снова и снова загораживал ей путь.
— Нет, скажи, — упёрся Джеймс. — Ты правда хотела остаться там в лесу? Ты правда хотела, чтобы я тебя не спасал?
— Нет, — Эванс резко дёрнула головой, отчего волосы, до этого собранные в неряшливый пучок, рассыпались по плечам. — Доволен? — она обошла Поттера, не забыв ударить его плечом, и снова быстро зашагала по каменным плитам.
— Да ладно тебе, Эванс, — внутри у Джеймс всё ликовало. Он вновь нагнал девушку, когда они почти дошли до портрета Полной Дамы. — Может, нам ещё в одной команде играть. Или ты хочешь, чтобы из-за одной глупой ссоры Хогвартс проиграл Чемпионат?
— А ты уже записал себя в чемпионы, не так ли? — Лили вновь остановилась, с тоской прислушиваясь к музыке, громыхавшей в гостиной. Сегодня поспать точно не получится. Она перевела взгляд на Поттера, который, всё так же засунув руки в карманы и слегка склонив голову с насмешливой улыбкой, слушал её гневные речи. Он всегда так делал, когда Лили отчитывала их за очередную провинность. — Готов бросаться на баррикады? Ты хоть знаешь, что за всю историю Чемпионата, погибло около тысячи участников? Хочешь стать тысяча первым?
— Разве настоящий гриффиндорец боится смерти? — Поттер храбрился, хотя эти цифры звучали зловеще. — Тем более, если нас выберут, за тебя и умереть не страшно, Эванс.
— И не надейся, — критично усмехнулась Эванс.
— Это ещё почему? Думаешь, недостаточно хороша? — Поттер уже почему-то был уверен, что они станут чемпионами Хогвартса, хотя никаких объяснений для этой мысли у него не было.
— На вот, почитай, — Лили протянула ему том, который до этого несла в руках. — Страница триста двадцать семь.
С этими словами она подошла к портрету и, с большим трудом разбудив Полную Даму, назвала пароль и скрылась в проёме гостиной. Джеймс же так и остался стоять, сжимая в руках загадочный том. Открыв первую страницу, которая едва не рассыпалась в руках, Поттер прочитал название.
— «Чемпионат Зельеварения: история взлётов и падений», — Джеймс хмыкнул, с сомнением листая этот литературный шедевр.
Отыскав нужную страницу под заголовком «Участники», Поттер с трудом прочитал витиеватые закорючки, в которых едва угадывались буквы.
— Испокон веков Чемпионат славился своими героями, которые отличались невообразимой ловкостью и блистательным умом. Участники выбирались из лучших студентов с чистейшей репутацией, — Поттер устало читал следующие строчки, так как знал, что будет написано дальше. — Дабы поддерживать статус лучших из лучших, чемпионами никогда не становились и не могут стать магглорожденные волшебники. Чистая кровь — залог успеха и победы.
Джеймс с ненавистью захлопнул том, сдерживаясь, чтобы не швырнуть его куда подальше. Он с тоской покосился на Полную Даму и вздохнул. Год будет долгим.
