Глава 8— Немного левее, — командовала Гермиона.
До Хэллоуина оставались считанные часы, и Драко, как и обещал, беспрекословно следовал указаниям Грейнджер. Он держался за лестницу, свободной рукой вешая декорацию в виде паутины. «Это же обязанности эльфов», — жаловался он, но не решался озвучить это вслух.
— Так почему этим занимаюсь я и даже без магии?
— Потому что ты не оценил мою идею и сказал, что это настолько примитивно, что сможешь «сделать это без помощи палочки», — передразнила его Гермиона.
— И кто меня за язык тянул… — пробормотал он.
— Да-да, но теперь уже как-то поздно, не думаешь? Выше. Левее! Ещё левее. Да почему так криво?
Рыкнув, он слетел вниз по лестнице и швырнул Гермионе паутину.
— Тогда сделай сама, раз такая умная.
— Цитируешь Рона? — закатила глаза. Малфой явно оскорбился таким сравнением.
Гермиона покрутила паутину и поднялась по лестнице, но остановилась:
— Предупреждаю: никаких заглядываний под юбку.
— Что? — усмехнулся тот и отвернулся в другую сторону. — Как будто мне интересно, что у тебя там под юбкой.
Гермиона поднялась ещё на две ступени вверх.
— У тебя красивые ноги, Грейнджер.
— Я же сказала, Малфой, никакого подглядывания!
— Да не пялился я туда, успокойся, блин. — Хотя успел увидеть голубого цвета нижнее бельё. Негодяй. — Ладно, если тебе так будет проще, я пойду и принесу другие украшения.
— Ну вот, теперь то, что нужно, — и ещё раз поправила паутинку.
Она посмотрела вниз, и её ноги задрожали: равновесие подводило. Гермиона боялась высоты, и хоть отсюда было всего несколько сантиметров до пола, парализующий страх подступал к ней всё ближе. Если бы рядом с ней был кто-то другой, она непременно попросила бы помощи, но рядом с ней стоял Малфой, и признаться ему в своём страхе, — значило обречь себя на смех. Попытавшись унять дрожь в теле, Гермиона аккуратно началась спускаться вниз. Оставалось буквально три ступени, и она, окончательно потеряв равновесие, шлёпнулась на пол и подвернула лодыжку. Девушка чуть слышно застонала от боли, когда услышала приближающиеся шаги.
— Что, чёрт возьми, произошло? — Драко присел рядом с ней.
— Ну, судя по всему, я упала, — поморщилась.
— Гравитация не удержалась и скинула тебя?
— Очевидно, три ступени показались ей чересчур длинными. — Она попыталась встать, но тщетно: боль в ноге не позволяла.
— Ты можешь встать?
— О да, конечно, могу, я же не ребёнок. — Снова попыталась подняться, но рухнула в сторону Малфоя: тот успел её поймать. — Наверное, я просто останусь сидеть здесь на всю оставшуюся жизнь.
Малфой ухмыльнулся.
— Давай я отнесу тебя в больничное крыло. — Он перехватил девушку поудобнее и поднял на руки.
— Ч-что ты делаешь? — Грейнджер едва заметно запаниковала.
— Ну, ты не можешь и шага сделать, следовательно я понесу тебя на руках. А теперь перестань ёрзать, иначе я тебя уроню и оставлю здесь навечно.
Гермиона была близко к нему, слишком близко. Она обвила руками его шею, даже не посмотрев ему в глаза. Щёки залились румянцем. Малфой не мог скрыть усмешки.
— А ты тяжелее, чем я думал, — бросил Драко. Ложь. Он бы мог вечно таскать её на занятия, лишь бы находиться рядом.
— А от тебя пахнет отвратительнее, чем я думала, — пробормотала Гермиона. Тоже ложь. От него пахло запахом явно дорогого парфюма. Малфой приподнял бровь, и Гермиона ухмыльнулась. Остаток пути они провели в молчании.
— Я ничего с ней не делал, — крикнул Драко, войдя в больничное крыло, на что Гермиона закатила глаза. К ним тут же подлетела мадам Помфри.
— Ну, мистер Малфой, вы бы лучше сначала сказали, что именно произошло с мисс Грейнджер, но всё равно спасибо за информацию, — с укором произнесла целительница.
— Я упала с лестницы и слегка повредила ногу, — ответила Гермиона.
— Так, всё ясно. Я сейчас схожу за палочкой, чтобы удостовериться в том, что нет ничего серьёзного. — Мадам Помфри направилась к себе, но резко притормозила: — Можете положить её на одну из кроватей, мистер Малфой. Вам необязательно держать мисс Грейнджер на руках.
— Да, конечно, я как раз собирался сделать это, — он подошёл к близстоящей кровати и аккуратно уложил девушку. Она расцепила пальцы на его шее, и коже стало прохладно.
— Спасибо, что донёс такую тяжёлую меня, — улыбнулась Гермиона.
— В следующий раз, я надеюсь, ты понимаешь, что мы будем использовать магию.
— Хорошо, хорошо. Ты можешь продолжить украшать зал, а я скоро вернусь. Мадам Помфри не станет долго возиться со мной, — хихикнула она.
— Ты уверена?
Грейнджер отмахнулась от него рукой.
— Да это всё ерунда. Я вернусь к тебе раньше, чем ты успеешь моргнуть. А теперь иди, у нас осталось очень мало времени.
Драко продолжал на неё недоверчиво смотреть. Она фыркнула:
— Со мной всё в порядке!
Малфой закатил глаза, крутанулся на пятках и вышел из больничного крыла.
Возвращаясь в Большой зал, он пытался осмыслить произошедшее. И пусть ситуация вышла не из приятных, Драко всё равно поблагодарил Салазара за выпавшую возможность быть ближе к Гермионе. Он вспомнил запах её волос, — наверное, обычный шампунь, но аромат очень приятный; ощущение от прикосновений её пальцев, — нежная кожа. Его передёрнуло. Пора прекращать отрицать, что…
— Привет, Драко.
Он остановился, услышав голос Паркинсон, которая выглядела довольно раздражённо, — скрещенные на груди руки, правая бровь изогнута, губы поджаты.
— Пэнс, в чём дело?
— Не делай из меня дуру, — усмехнулась она. — Я прекрасно вижу, что происходит.
— Прости, я не совсем понимаю, что ты там видишь, — он вопросительно приподнял бровь.
— Да неужели? — Она обошла его. — Партнёры в проекте по зельям? Больше никакой ненависти? Да ещё таскаешь её в больничное крыло на руках? — Паркинсон подошла вплотную к нему. — Я считаю, тебе очень даже хорошо в компании Грейнджер.
Он глубоко вздохнул.
— Всё совсем не так, Пэнси.
— Думаешь, если Волан-де-Морта не стало, всё будет по-другому? Что гриффиндорцы и слизеринцы поладят между собой? Что вся эта херня с враждой между факультетами наконец закончится? — она срывалась на крик.
— Вражда давно в прошлом.
— Да мне плевать! — закричала Паркинсон. — Я знаю, что они хорошие люди, потому что это, чёрт возьми, Гриффиндор, но это не значит, что они смогут простить тебя, меня, нас.
Она тяжело задышала. Малфой отвернулся, не в силах больше терпеть близкого контакта с ней.
— Наши отцы были Пожирателями смерти, они кланялись в ножки Тёмному Лорду, — особенной твой, — прошипела девушка. — Неужели ты думаешь, что все об этом забыли? Они потеряли так много близких и друзей из-за нас… Очнись уже, пока совсем не утонул в своих радужных фантазиях, — Пэнси в последний раз бросила на него раздражённый взгляд и скрылась за углом.
Теперь он и вовсе запутался. Сначала Дамблдор говорил, что Драко изменился, и нужно лишь время, чтобы остальные смогли увидеть и принять это. А потом нагрянула Паркинсон, бывшая девушка, одна из самых его близких друзей, и сказала, что прошлое всегда будет наступать им на пятки. Малфой знал её всю свою жизнь и мог с уверенностью сказать: всё, что говорилось Пэнси, говорилось честно. Пусть это было грубо, но она права. Паркинсон знала его лучше, чем Дамблдор. А Драко всегда был реалистом, предпочитая жестокую правду сладкой лжи.
***
Как и предполагалось, мадам Помфри понадобилось всего несколько минут, чтобы вылечить ногу Гермионы, а точнее — двадцать. Ожидание мучило. Ей не терпелось вернуться в Большой зал.
По коридорам она бежала с опаской: как бы снова не травмировать ногу. Близость с Драко до сих пор не покидала её мысли. Поначалу Гермиона испытывала неловкость: кроме Гарри и Рона, никто из мужской половины Хогвартса не оказывал ей такого рода помощи. Да и раньше Малфой никогда не стремился помогать кому-либо из Гриффиндора. Но сейчас всё будет по-другому, ведь так? Они — друзья, а друзья должны поддерживать друг друга. Улыбка озарила её лицо, и стоило Грейнджер влететь в зал, вся радость мигом улетучилась. Как и сам Драко.
— Но почему? — выдохнула девушка.
Всё уже было украшено, а он даже не потрудился её подождать. Может, ему хотелось поскорее начать подготовку к вечеринке? Гермиона фыркнула, оглядевшись вокруг себя: выглядело неплохо, учитывая ограниченные сроки. «Вот для чего нужна магия», — подумала она. Проверив, точно ли всё в порядке, Грейнджер направилась в свои комнаты. В гостиной Малфоя не оказалось, а дверь в его спальню была заперта. «Похоже, он действительно занят подготовкой», — предположила девушка и поспешила к себе.
Драко сидел на кровати и размышлял о том, что произошло за последние недели. Все твердили ему, что он влюбился в Гермиону. И всегда усмехался таким суждениям, но не сейчас, — сейчас он задумался. Желание всё время быть рядом, чувствовать аромат её волос, ощущать тепло кожи, — возможно, это всё юношеские гормоны, требовавшие элементарной близости с женским полом. Нет, дело не в этом: он мог желать и более привлекательных девушек, но вместо этого интересовался Гермионой.
— А, к чёрту всё это, — выбросил все мысли из головы, поднялся и начал собираться на Хэллоуин. Драко вспомнил о споре. Это не составит труда: он привык в толпе искать
только её.
***
— Ну нет, Малфой точно не узнает меня, — ухмыльнулась Гермиона, рассматривая костюм. — Не успеет.
Она долго сомневалась в выборе наряда, но Джинни убедила её в обратном.
— Ты обязана его купить, — взволнованно произнесла она.
— Что? Ни в коем случае. Я не надену… это! — Грейнджер отбросила костюм.
— Конечно, наденешь! Помни, что ты поспорила с Малфоем. Да он ведь и не подозревает, что ты решишься одеться во что-то подобное!
— Ты относишься к спору даже серьёзнее меня.
Джинни приобняла её.
— Ты что, шутишь? Он же заставит сделать тебя всё, что угодно. Может быть, ты хочешь поцеловать Филча? Это костюмированная вечеринка, хоть раз в жизни притворись другим человеком. Выпусти дьяволицу на эту ночь! — Она потрясла нарядом перед лицом Грейнджер. — Ну же, возьми его! Всего одна ночь, Герм.
— Ну ладно, давай его сюда. Надеюсь, это и вправду поможет мне выиграть, — хихикнула Гермиона, выхватив костюм из рук Джинни.
— Обещаю, Малфой сойдёт с ума, когда до него дойдёт, что это ты. 
