Глава 8. ПробуждениеИзвиняюсь, что так долго не появлялось новых глав - была жутко занята!
Огромное спасибо тем, кто все еще читает сей труд, особенно главной моей читательнице - леди Терновник!))
И предупреждаю - в этой главе много всякой слезливой романтики!
_____________________________________________________
- Э-эй, просыпайся!
Чжоу с трудом разлепила тяжелые веки. В сером утреннем сумраке, наполнявшем комнату, над ней склонялась нахмурившаяся Мариетта.
- Доброе утро! Я уж думала, что вообще тебя не добужусь.
Эти слова донеслись до Чжоу как сквозь толщу воды, ее сознание отказывалось реагировать на них, и девушка позволила волнам дремоты вновь сомкнуться над ее головой.
- ЧЖОУ! – возмущенно воскликнула Мариетта и сдернула с подруги одеяло. Чжоу поежилась – в спальне было весьма прохладно – и, что-то сонно бормоча, попыталась выдернуть одеяло из рук Мариетты. Та со смехом потянула его на себя и легко вырвала его из ватных пальцев заспанной девушки.
- Вставай! Пора бежать на завтрак! – весело воскликнула она и, чтобы у ее сони-приятельницы не возникло соблазна еще немного поваляться в постели, переложила ее одеяло на свою кровать.
Голову Чжоу словно наполнял густой клубящийся туман, ей безумно хотелось еще поспать – и, может быть, увидеть продолжение необычного сна, приснившегося этой ночью и оставившего в ее памяти лишь смутный и неясный отголосок. Она не помнила ни единой детали, ни единого звучавшего в этом сне слова, но чувство какого-то непонятного, болезненного восторга, как будто она сумела выдержать тяжелейшее испытание, к которому очень долго и с необыкновенным трудом готовилась, смешанное с о странным, совершенно беспочвенным, но самым настоящим ужасом угнездилось где-то внутри, при каждой мысли о таинственном сновидении разливаясь холодом по ее телу.
- Да что с тобой такое? – рассердилась Мариетта, обнаружив, что Чжоу так и не начала собираться, - Опоздаем на завтрак! И сегодня ведь объявят, кто будет участвовать в Турнире, забыла? Интересно, кто решился бросить в кубок свое имя? Я вчера слышала, что твой Седрик собирается попытать счастье! – ехидно добавила она.
- Нет! – воскликнула Чжоу, резко садясь на кровати. Мариетта недоумевающее уставилась на нее.
- Нет? – повторила она, - Почему это? Ты же вчера говорила…
Чжоу не слушала ее, пытаясь понять, почему она так странно отреагировала на это известие. Упоминание Турнира словно стало тем толчком, которого ожидал вызванный ее сном страх, чтобы прорваться сквозь сдерживавший его здравый смысл… Ощущение было такое, как будто слова Мариетты подтвердили, что то, чего она больше всего боялась, все-таки произошло… Чушь какая! Это же так здорово – участвовать в Турнире Трех Волшебников! Она всегда считала, что прекраснее и возвышеннее рыцарских романов нет ничего, а с недавних пор Айвенго, Ролан, Тристан и Ланселот представлялись ей только в одном-единственном образе – точеные черты бледного лица, темные волосы падают на лоб, легкая полуулыбка на губах и серые, как ночное море, глаза. Такой холодный образ, от которого веет теплом… Он рыцарь! Кому же, как не ему, участвовать в турнире! И выиграть его!
Девушка потрясла головой, пытаясь отогнать отнюдь не развеянный этими рассуждениями страх, и, быстро одевшись, последовала за Мариеттой в Большой зал.
Этим утром там царило необычайное оживление. Ученики переходили от одного факультетского стола к другому, собирались группами, что-то обсуждали, смеялись, поздравляли тех, кто решил поучаствовать в Турнире. Пробравшись сквозь сборище толпившихся у входа возбужденно галдящих первокурсников, девушки направились к когтевранскому столу.
- А из наших кто-нибудь решил участвовать? – спросила Чжоу, впрочем, без особого интереса.
Мариетта пожала плечами.
- Не знаю, кажется, Роджер собирался. Не уверена, впрочем, что у него смелости хватит рискнуть своей мордашкой!
Чжоу рассмеялась.
- Злишься за то, что он так пялился вчера на ту блондинку из Шармбатона? – подколола она насупившуюся подругу.
- Доброе утро! - знакомый голос прозвучал за ее спиной, Чжоу обернулась и... Последовавшие за этим события она так и не смогла объяснить, не смогла понять, почему ее сердце едва не остановилось, когда она встретилась взглядом с темно-серыми глазами своего Айвенго, почему она едва не потеряла сознание от внезапно затопившей ее волны безграничного, почти безумного счастья...Она не успела даже заметить, как преодолела разделявшие их несколько шагов и, зажмурив наполнившиеся слезами глаза, обняла его, прижавшись лбом к его груди...Судорожно сведенные пальцы цеплялись за его плечи, а в голове билась одна-единственная мысль — если она разожмет руки — он исчезнет, сгинет, развеется, как дым, как туман под порывом ветра!..
Не более пары секунд она стояла вот так — накатившее на нее сумасшествие исчезло так же внезапно, как и появилось, и Чжоу с настоящим ужасом от того, что она сделала, сгорая от стыда и страшась даже представить, что будет написано на лице Седрика после этого кошмарного происшествия, отпрянула от него раньше, чем он сам успел высвободиться из ее объятий, и хотела было броситься вон из зала, но стыд пригвоздил ее к месту — нужно остаться и выслушать все, что он сейчас ей скажет...
Повисла ужасная пауза, показавшаяся Чжоу длиною в вечность. Наконец Седрик заговорил:
- Чжоу, все в порядке?
В его голосе, помимо удивления, не слышалось никаких иных чувств, которые Чжоу уже успела ему приписать, и поэтому она отважилась поднять на него взгляд. На лице легкое изумление, а в глазах — настоящая тревога, даже волнение. Она ведь видела его только вчера — так почему же у нее такое чувство, что уже много месяцев минуло с их последней встречи?..
- Да, да, все хорошо, я просто...Просто... - замялась девушка, пытаясь придумать объяснение своему идиотскому поступку, - О, прости, прости, пожалуйста! Мне просто кошмар приснился, вот я и немного не в себе с утра! - с напускной веселостью выпалила она и нервно хихикнула.
- Да ничего! - он улыбнулся.
Чжоу отчаянно пыталась придумать, что бы такое сказать, но в голову как назло ничего не приходило, мысли куда-то улетучились, осталась только какая-то детская радость от того, что вот он говорит с ней, что он захотел пожелать ей доброго утра, что тактично делает вид, будто она только что не висела у него на шее, как сумасшедшая дура… Мерлинова борода, ну все, теперь-то он точно решит, что она законченная идиотка - стоит и молча улыбается… Но поделать с собой она ничего не могла –ведь он тоже улыбается ей!
- А…Ты…ты будешь участвовать в Турнире? – наконец произнесла она. Нужно забыть, загладить свой жуткий, ненормальный проступок!
- Да, я только что бросил имя в кубок.
Вновь восхищение и радость смешались в ее душе с паническим ужасом, который, видимо, отразился на ее лице, потому что Седрик нахмурился и недоуменно спросил:
- Что-то не так?
- Нет-нет, все отлично! - поспешно заверила его Чжоу, внутренне обругав себя спятившей дурой, - Поздравляю! Надеюсь, кубок выберет тебя! - с жаром добавила она, игнорируя окатившую ее при этих словах волну холодного липкого страха.
- Спасибо, я тоже надеюсь, - последовал ответ.
Вновь молчание. О небо, ну почему же с ним так трудно говорить? Столько всего хочется сказать, столько слов рвутся с языка — но произнести их невозможно! Чжоу отчаянно пыталась придумать какую-нибудь нейтральную тему для беседы, чтобы еще хоть пару минут поговорить с ним, и вдруг совершенно неожиданно для самой себя произнесла:
- А...Ты не знаешь, что такое Асгард?
Боже, откуда она взяла это слово?! О чем вообще она говорит?
Седрик удивленно поднял брови и вновь улыбнулся.
- Асгард — это город богов в скандинавской мифологии!
Скандинавская мифология. Нордическая. Нордическая?.. Почему ей пришло на ум это слово?..
Чжоу благодарно кивнула.
- Спасибо! Я не знала...
- Одно время я увлекался мифами разных стран, любил представлять, какими были люди, их сочинившие и верившие в них.
- И какими?
Он усмехнулся.
- Разными. Но честными и влюбленными в жизнь! По-своему, конечно. Это, мне кажется, единственное, что их объединяло.
- Чжоу, ты собираешься завтракать? - окликнула ее только что вошедшая в зал Элис, прерывая разговор, ради продолжения которого Чжоу вполне готова была полдня просидеть голодной.
- Да, конечно, иду! - отозвалась она и, виновато улыбнувшись Седрику, неуверенно проговорила, - Ну...я тогда пойду...
- Да, конечно.
Нужно что-то спросить, сказать или сделать, чтобы потом у нее была причина еще раз с ним заговорить...
- Подожди! - воскликнула девушка, и он обернулся, - Ты...ты...Не знаешь, в библиотеке может что-нибудь быть о мифологии?
- Не думаю, если только в секции по маггловедению! У меня есть маггловский сборник разных мифов и древних сказок, если хочешь, я могу тебе его принести!
- Было бы здорово! - воскликнула Чжоу, надеясь, что голос ее прозвучал не слишком восторженно — она и так вела себя как совершенно сумасшедшая!
- Отлично, тогда увидимся за ужином?
Девушка радостно закивала. Седрик снова улыбнулся ей и направился к пуффенуйскому столу. Чжоу, переполняемая счастьем, побежала к подругам.
- Не спрашивайте ни о чем, пожалуйста! - взмолилась она, садясь на скамью между Элис и Мариеттой, - Я сама не знаю, что на меня нашло! Я, наверное, просто спятила! - и Чжоу закрыла руками пылающее лицо.
Мариетта прыснула.
- Ха, зато это было предельно искренне! Не надо сдерживать свои чувства!
И они с Элис принялись весело хохотать, пока Чжоу, залившись краской, пыталась добиться от себя ответа на вопрос о том, почему же она ведет себя так ...безумно.
Уроки пролетели на диво быстро — за бесконечными разговорами о Турнире, в которых Чжоу почти не участвовала, чтобы не будить поселившуюся в ней с утра тревогу, но с неизбывным вниманием слушала болтовню подруг, изо всех сил стараясь проникнуться их беззаботностью и оживлением. Не считая вычтенных у Когтеврана 10 баллов на уроке зельеварения (за разговоры в классе и недостаточное внимание к изучаемому зелью), день прошел вполне благоприятно, и толпа голодных учеников устремилась в Большой зал на ужин.
Перед тем, как последовать туда за подругами, Чжоу помчалась в спальню, пригладила растрепавшиеся волосы, повертелась перед зеркалом и, оставшись вполне довольной увиденным, спустилась в холл. Седрик ждал ее у входа в Большой зал. Застыв на лестничной площадке, девушка смотрела на него, и думала...
Как странно... Вот мимо него прошмыгнула стайка девчонок, вот пробежали радостно гомонящие первокурсники, прошли степенно беседующие профессора, проплыло жемчужно-прозрачное привидение... Они идут мимо — и его одинокая фигура, прямая и гордая, облитая светом полуденного солнца, льющегося в окно, ничего для них не значит, а для нее... Для нее теперь вся жизнь сводится к одному лишь звуку его голоса, одного простого «Привет!», сказанного им ей, достаточно для того, чтобы весь день ее переполняло счастье, его улыбка заставляет ее сердце и сознание пьянеть от затапливающей их упоительной сладости... Ей всегда казалось, что он как будто отделен от всех других какой-то стеной...Он вроде бы и с тобой,но одновременно и где-то далеко, словно в совсем ином времени. Кажется — вот он, перед тобой - обычный студент, староста, ловец, - но в то же время ты будто читаешь о нем легенду в старой книге с пожелтевшими страницами и узорчатыми буквами... Обычные мысли обыкновенной влюбленной девчонки... Чжоу покачала головой и, всеми силами пытаясь усмирить волнение, сбежала с лестницы и направилась к Седрику.
- Привет!
- Привет!
Он смотрел на нее со спокойной улыбкой, голос его звучал ровно и вежливо-равнодушно. Боже, а ведь в ее душе бушует такая буря — даже странно, что он ни о чем не догадывается!
- Вот, держи! - юноша протянул ей объемистую книгу в простом темно-синем переплете.
- О, спасибо, - за бесконечными размышлениями Чжоу успела позабыть, зачем вообще они договорились встретиться.
- Надеюсь, тебе понравится.
Она энергично закивала.
- Да, кстати... - неуверенно начал Седрик, но тут его перебили подбежавшие к нему друзья:
- Сед, пошли, сейчас Дамблдор объявит имена Чемпионов! Ужин уже почти кончился.
- А, да, идем! - он помахал Чжоу рукой, та махнула в ответ и побежала к своему столу. Стоило ей опуститься на скамью и, чтобы немного успокоиться, налить себе тыквенного соку, как золотые блюда и тарелки разом опустели. Чжоу недовольно стукнула опустевшим кубком по столу. Сидевшая рядом Элис хихикнула, но тотчас замолчала — Дамблдор поднялся с места и поднял руку, призывая зал к тишине.
- Кубок огня вот-вот примет решение, - звучный голос директора разнесся под высокими сводами, легко заглушив раздававшиеся там и сям шепотки, - Думаю, ему требуется еще минута.
По мановению его волшебной палочки все свечи погасли, красноватый из-за тыкв-фонарей полумрак закутал Большой зал в свою мягкую темную мантию. Кубок огня медленно разгорался, синее пламя рассыпало снопы искр, слепивших глаза. Ощутив внезапную боль в ладонях, Чжоу вдруг обнаружила, что изо всех сил стиснула кулаки, так что побелели костяшки пальцев. Напряжение, витавшее над факультетскими столами, было почти осязаемым. В абсолютной, ничем не нарушаемой тишине удары ее сердца отсчитывали секунды и казались девушке такими громкими, что она отстраненно удивилась, что она одна их слышит. Было странно холодно, болели сжатые пальцы, ногти впивались в ладони, кровь шумела в ушах...Все хотят узнать, кто же станет Чемпионами, но почему же она так волнуется, как будто от решения Кубка зависит ее судьба? ..
Сапфировое пламя внезапно налилось багрянцем, полыхнуло с необыкновенной яркостью и выбросило из Кубка обгоревший кусок пергамента. Дамблдор поймал его и громко и отчетливо произнес:
- Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам!
Шквал восторженных воплей и аплодисментов сотрясал оконные витражи, пока Крам шел через зал к профессорскому столу. Через несколько секунд алое пламя вновь взвилось над краем Кубка и выбросило еще один пергамент.
- Чемпион Шармбатона — Флер Делакур!
Вновь аплодисменты, одобрительные возгласы и радостные выкрики.
- Осталось только нашего Чемпиона узнать! - возбужденно прошептала Мариетта, и Чжоу вдруг с необычайной ясностью поняла, что ей страшно, по-настоящему страшно - так, как будто она стоит на эшафоте и уже чувствует холодное прикосновение топора к беззащитной шее.
Снова багряные языки победоносно рассыпались фейерверком искр, снова обгорелый пергамент закружился в воздухе. Дамблдор протянул к нему руку.
Чжоу до боли закусила губу.
- Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори!
