Глава 9Двести сорок три страницы, ровной стопкой сложенные на кухонном столе в доме Блэков.
Двести сорок три страницы, исписанные мелким почерком без помарок и зачеркиваний. Пожалуй, это была бы самая длинная курсовая за все время существования ее факультета в Академии. Жаль, что в Отделе законодательства не любят красивых сказок.
Должно быть, Гарри был прав: не стоило поднимать такой непростой вопрос. Общество еще не готово отказаться от первобытности ради лучшей жизни, да и лучшей ли?
Предательски защипало в глазах. Все-таки она слишком много работает. Нет, это не слезы, просто обыкновенная усталость.
Двести сорок три страницы. Ровно столько потребовалось, чтобы изложить все свои мысли и предложения по проблеме оборотней. Много это или мало, решать было не ей.
На столе в беспорядке валялись скрепки и сломанные перья – побочный результат ее многочасовой работы. На этикетке баночки из-под чернил женской рукой была нарисована смешная рожица, до боли напоминавшая автору одного из ее хороших знакомых.
Кто-то посторонний обязательно назвал бы это творческим беспорядком, но сама она прекрасно знала, о чем говорила подобная неорганизованность. Ей было страшно участвовать во всей этой истории, страшно смотреть в глаза Джинни, страшно бездействовать, зная, что Гарри по нескольку раз на неделе трансгрессирует к этому мистеру Полкэту, имя которого они остерегались произносить. Даже Поттер, в самые темные времена называвший Темного Лорда по имени, на этот раз был предельно осторожен, когда речь заходила об их маленькой тайне.
Маленькой… Радовало пока только одно: Малфой отчего-то не спешил предъявить список требований, выполнение каждого пункта которого гарантировало его молчание.
Глупо надеяться на бескорыстность этого хорька, но чем позже он предъявит претензии, тем лучше будет для них. Да и то время, пока она стояла в стороне, она тоже не сидела сложа руки. Пары обнаруженных документов хватит, чтобы заткнуть рот не только хорьку, но и всей их аристократической семейке. Быть может, на семейных посиделках она и изображала из себя ту старую Гермиону, боровшуюся за здравый смысл и равенство в ущерб себе, чтобы окружающим было не так неуютно с ней. Но заботливый любимый Рон давно заметил изменения, произошедшие с ней после войны. И по-прежнему оставался с ней. Счастлива ли она? Да, определенно, да.
Знал бы ее рыжик, где она пропадает после работы, делая вид, что занимается очередным скучным отсчетом, он бы…обиделся, потому что его друзья предпочли действовать без него. Ох, Рон, если бы только знал, как тяжело давалась эта ложь!
С каждым днем их задача только усложнялась. Лэндон Капер, присылавший сов примерно раз в десять дней, казалось, водил их за нос, умело корректируя истинное положение вещей в обществе оборотней. Гарри то и дело срывался посреди рабочего дня в Лютный переулок, прихватывая с собой двоих – троих стажеров. И неизменно юные авроры возвращались с победой: «Пророк» не мог не написать об очередном «маленьком подвиге настоящего Героя». Конечно, далеко не все маги так легко покупались на подобную ерунду. Многие сотрудники отдела, где работала Гермиона, предпочитали видеть в этих статьях попытку самоутвердиться за счет этих желторотых юнцов, выбив себе место главы Аврората. Поттер был одинаково благодарен и противникам и сторонникам, прекрасно понимая, как далеки от они истины. Он не мог брать на эти «облавы» опытных авроров, так как прекрасно понимал, что те заметят в пылу сражения его исчезновения. Только неопытные бойцы могли позволить себе отключиться от всего мира, чтобы вдоволь помахать волшебной палочкой, проорав несколько безобидных заклинаний. Увы, но его заслуг в поимке мелких воришек не было. Разве что он точно знал, когда очередной карманник – неудачник выйдет на дело. Но и эту информацию ему приносил осведомитель.
Сказать, что Гермиона была вне себя от злости, когда Гарри рассказал о его плане, значило не сказать ничего. Девушка металась между понятием о чести и долге и благодарностью за его труды и заботу. Забота по-поттеровски заключалась в том, чтобы не дать ей возможности поучаствовать хоть в одной операции, что несказанно раздражало.
Она обижалась, покорно ожидая друга в его кабинете. Это невысказанное неодобрение длилось несколько долгих месяцев, пока однажды Гарри не трансгрессировал к ней в мантии, насквозь пропитанной чьей-то кровью. Он все еще был под действием Оборотного зелья, поэтому она не сразу признала волшебника, тяжело опустившегося на пол перед ней.
Именно тогда Гермиона, впервые узнала, что переговоры между кланами прошли неудачно. Что эти кланы действительно существуют, и что стая Грейбэка была далеко не единственной группой оборотней, рыскавших по территории Великобритании и Северной Ирландии. Хвала Мерлину, другие кланы оказались в стороне от войны между волшебниками…
И вот сегодня она снова ждала. Ждала, когда ее друг вернется с вестью о результате новых переговоров. Ждала, потому что понимала, что сама виновата в том, что ввязала Поттера в новую опасную игру, сейчас, когда он был особенно уязвим. Да кого она обманывает? Поттер не раз говорил, что любовь к приключениям окончательно испарилась, когда закончилась история с Философским камнем. Все остальное было уже лишним.
Мерлин, видимо, услышал ее мысли, потому что Кикимер со всех ног бросился в прихожую.
- Вот черт. Прости, я не хотел, - Гарри, кажется, задел несчастного домовика.
Впрочем, сейчас эльф был далеко не несчастен. Стоило только хозяину появиться, как Кикимер ожил. Кажется, любовь к пирогам с патокой способна творить чудеса и примирять врагов. Что там говорил профессор Дамблдор? Любовь спасет мир? Что ж, очень похоже на правду.
- Вижу, у тебя хорошее настроение.
Гермиона невольно улыбнулась шире. Ну не говорить же ему о только что пришедшей на ум мысли? Глупо как-то…
- Просто я рада, что ты цел и невредим.
Он благодарно кивнул, тяжело опускаясь за стол. Гермиона могла поклясться, что, несмотря на внешнюю бодрость, Поттер спал на ходу от усталости. Как говорил Рон в таких случаях, «переработал».
- Даже представить не можешь, насколько я рад этому. У нас есть что-нибудь пожевать?
Последняя фраза была адресована уже домовику. Восприняв вопрос как руководство к действию, Кикимер с воинственным блеском в глазах бросился к плите, стремясь угодить хозяину.
- Как все прошло?
Не прошло и пяти минут, как перед Гарри на белоснежной скатерти, непонятно где раздобытой старым эльфом, уже лежали столовые приборы. Придирчиво осматривая фамильное серебро Блэков, начищенное до ослепительного блеска, Гарри чуть нахмурился.
- Не совсем так, как мы планировали: Капер явно что-то замышляет.
- Думаешь, он ведет свою игру?
Гермиона впервые за долгие годы дружбы с Гарри осторожно подбирала слова, боясь вслух предположить реальное положение вещей. С одной стороны ей нестерпимо хотелось узнать все подробности прошедшей встречи, но с другой она прекрасно отдавала себе отчет, что друг пытается уберечь ее от открытого участия. Может, кто-то посторонний и предполагал, что в их трио она всегда являлась аналитическим центром, но вот в эмоциональности и импульсивности двум друзьям она никогда не уступала, хоть и умела подобрать аргументы, объяснявшие впоследствии ее спонтанное поведение.
- Пытается. Сегодня я шел к «Серой Лиге».
Односложные ответы начинали немного раздражать. Конечно, в состав этой британской стаи после войны вошли многие последователи Грейбэка, но потеряв своего вожака, они фактически лишились клыков. Беззубые волки могли сколь угодно щериться на магов, но для открытой атаки им не хватало ни сил, ни лидера. Да и матерые волки «Лиги», предпочитающие не контактировать с магами ни при каких обстоятельствах, не стали бы терпеть в своих рядах революционеров. Или все настолько паршиво, и стая пополнила свои ряды за счет вспыльчивого молодняка, которого при первых в их жизни полнолуниях интересует только жажда крови? В последнее время все чаще вскрывались факты нападений на простых людей…
Ну, говори же! Она не следователь, чтобы вытаскивать слово за словом, собирая общую картину!
- Они не пришли? – тихо поинтересовалась девушка, наблюдая, как осторожно домовик ставит перед хозяином тарелку с яичницей и беконом.
Только что пожаренные тосты и аккуратно порезанные овощи лишь дополняли картину завтрака холостяка. Но запахи были изумительные. Против воли Гермиона поняла, что голодна. Впрочем, чему удивляться, если за весь рабочий день она выпила несколько чашек черного кофе?
Гарри поблагодарил Кикимера и, бросив взгляд на собеседницу, протянул ей второй прибор. Она протестующее покачала головой, но Гарри и слушать ничего не захотел.
- Нет. Зато появился «Белый Альянс». Не стесняйся.
Пока они вдвоем разделывались с нехитрым провиантом, сопоставляя имеющиеся, кухня погрузилась в напряженное молчание.
«Серая Лига», некогда исключившая Грейбэка и его стаю из сообщества оборотней, располагалась где-то на севере, постоянно перемещаясь в лесу. Поддержать волшебников оборотни тоже не спешили, поэтому и ушли так далеко от эпицентра войны. Это было их право не вступать в конфликт на стороне тех, кого они считали врагами. В конечном счете, для оборотня не было разницы, Пожиратель ты или аврор, ведь и тот и другой могли пустить Аваду в спину, опасаясь за свои гнилые шкуры.
Видимо, стая ушла слишком далеко, возможно, в территорию Северной Ирландии, подчинявшуюся законам Королевства, раз Капер смог как-то связаться с этими «белыми». Или рассказы о разрозненности оборотней – очередной миф для отвода глаз?
- Это ирландская стая. Точнее заметить, альянс нескольких стай.
Гермиона кивнула, пытаясь поддеть вилкой последний кусок помидора, ловко крутившегося по тарелке, что вызвало улыбку своего собеседника, но не заметив этого.
Возможно, для того, чтобы стаи являлись на собрания, Капер сообщал вожакам истинную причину встречи. И что тогда? Если оборотни из Соединенного Королевства теоретически еще были заинтересованы в расширении прав и свобод своих собратьев, то волки соседних государств не получали в случае победы ничего, ведь граница в большинстве случаев оставалась непреступна. А согласно международному договору, подписанному в тысяча восемьсот шестьдесят четвертом политическая арена данного государства являлась закрытой от внешнего воздействия сферой жизни свободного общества. В случае нарушения договора пострадавшая сторона имела право претендовать…Впрочем, если рассматривать ситуацию с экономической стороны, то тогда следует обратиться к четвертой Хартии, подписанной… Нет, слишком сложно.
- Какое им дело до того, будет принят у нас этот закон или нет?
- Еще скажи, что сама не догадываешься.
Гермиона невесело усмехнулась, откинувшись на жесткую спинку старого стула. Все без исключения законы и договоры прелестны тем, что при желании их можно обойти. И, как показывала практика, чем дольше существовал без изменений закон, тем проще было найти лазейку. Традиционное волшебное сообщество было слишком ленивым и неповоротливым, чтобы преждевременно вносить поправки, идя в ногу со временем.
- Хочу услышать их версию.
Поттер скрестил руки на груди, и чуть наклонил голову вниз, словно раздумывая над ответом. Все ясно, раз вожак преодолел столько препятствий, чтобы встретиться с волшебником на чужой территории, значит, он пришел не с пустыми лапами. И его требования вполне могли рассматриваться как ультиматум.
- Они жаждут относительной свободы в перемещении: многие из них живут близ границы. Ну и так по мелочи: мира во всем мире, высокую заработную плату, единую страховку…
- Гарри!
- Они ожидают, что твой законопроект повлечет за собой целый ряд реформ. В том числе, касающийся и ослабления защитных заклинаний на засекреченных объектах. Они, видишь ли, обращаясь, не контролируют свои инстинкты. И Авада между глаз не является желаемой добычей.
Снять защитную магию с секретных объектов? Может, сразу открыть им доступ в кабинет Министра?
Зато Лэндон Капер оказался не промах. Если ему удастся поднять всех оборотней на островах, сложно представить, чем это закончится.
Пусть, требования снять защитные чары – невыполнимый вздор. Но вот на некоторое послабление в отношении площадей, неофициально отведенных для охоты, Министерство вполне может пойти. Сил на то, чтобы контролировать огромные территории, увы, не хватало несмотря на расширенный состав оперативных групп Аврората. Кингсли на этот раз вряд ли им поможет: после правления Фаджа маги всерьез задумались над необходимостью сократить количество полномочий, которыми обладает министр. Его последователи, естественно, клятвенно обещали исправить ошибки, но закончилось все достаточно плачевно. Во время послевоенной эйфории нужный закон был принят единогласно, хоть и не стал известен широкой публике. Зато министр Магии оказался, что называется, на троне без короны. Так что бывшему главе Аврората, каждое решение которого теперь контролировалось Визенгамотом, можно было только посочувствовать.
- И чем закончились переговоры?
- Сложно было говорить о том, чего нет на руках. Сама понимаешь, я не помнил дословно формулировок поправок. Поэтому весьма трудно было объяснить, что наше Министерство по-прежнему настроено чтить вековые традиции. Был бы в офисе свободный…
Гермиона немного задумчиво кивнула головой. Было бы неплохо создать приличный аналог Омута памяти для домашнего использование. Проблема состояла в другом: каждый такой магический предмет был занесен в специальную книгу контроля. Каждый экземпляр обязан был «служить магическому сообществу и никому боле». Столь туманная формулировка ясно обозначала границы использования: Омут не мог принадлежать какому-то конкретному лицу, применялся только в спорных ситуациях, от решения которых зависела та или иная сфера деятельности сотен волшебников. Стоило ли удивляться, что таких легальных Омутов на территории Королевства оставалось всего десять? И экземпляр Дамблдора не входил в их число…
- Нам нужно в Хогвартс.
Гарри удивленно глянул на неожиданно повеселевшую собеседницу. Что еще могло придти в голову Гермионе, если она пропустила мимо ушей его подробный доклад о результатах переговоров и засобиралась в старую школу?
- Помнишь, ты говорил, что кабинет директора несколько раз обыскивали…
Сразу после финальной битвы за Хогвартс сотрудники Министерства, боявшиеся, что с очередной сменой власти они потеряют свои должности, объявили списки самых опасных Пожирателей, в числе которых, естественно, оказался Снейп. Желающих подтвердить вину последнего директора во всех возможных преступлениях набралось предостаточно: за свою педагогическую карьеру профессор потрепал нервы не одному выпуску школы. Вдохновленные внезапной удачей министерские крысы добились ордера на обыск кабинета и личных покоев директора.
К тому моменту, когда речи Поттера возымели должный эффект, из кабинета безвозвратно исчезли многие волшебные приборы, принадлежавшие еще Дамблдору.
- Но не нашли некоторых артефактов, о существовании которых знали приближенные к директору люди и некоторые ученики.
Гарри по-детски широко улыбнулся, осознав наконец, куда клонит его лучшая подруга. На создания собственного рабочего Омута уйдет не один месяц. Так почему бы не воспользоваться уже существующим экземпляром, ключ от тайника которого известен лишь одному портрету в Хогвартсе. Портрет, кстати, был создан по личному заказу Поттера, поэтому…
- Гарри, понимаю, что ты не горишь желанием побывать в замке снова, но…
Гермиона обеспокоенно коснулась плеча друга. В последний раз, когда Гарри посещал Макгонагалл, у них состоялась весьма неприятная беседа.
После того, как школой год управляли Пожиратели, некоторые уголки Хогвартса стали не безопасны. Но особую проблему составила библиотека: с полок были изъяты все книги о магглах. Им место заняли манускрипты по темной Магии, касаться которых могли лишь чистокровные волшебники. При первичном осмотре были найдены и изъяты десятки изданий, но жалобы от родителей студентов, попавших в Больничное крыло, не иссякали. Занятые разработками операций авроры доверили решить этот вопрос стажерам. Рон, еще в школьные времена избегавший библиотеки под любым предлогом, предпочел заниматься остаточными эффектами от проклятий, установленных на некоторые тайные проходы. Зато Поттер наглотался вековой пыли на всю оставшуюся жизнь.
Естественно, вспыльчивый стажер не мог не прокомментировать обстановку в любимой школе, за что и поплатился, получив строгий выговор от нового директора.
- Все в порядке, Гермиона. Просто, боюсь, у нас возникнут некоторые проблемы.
- Если ты о Макгонагалл, думаю, она позволит нам поговорить со старым профессором наедине. В крайнем случае я объявлю о своем желании занять пост главы Визенгамота лет так через сорок.
Стрелки настенных часов показывали уже глубоко за полночь. В «Норе» ее ждал муж, наверняка еще не ложившийся спать. Какими бы глобальными не были их проблемы, сейчас ей хотелось поскорее оказаться со своей семьей.
- Ты серьезно? – Гарри подошел к старому камину и машинально начал искать на полке банку с летучим порохом.
- Я не исключаю такой возможности. Перестань, я сделаю это только в том случае, если мне не удастся занять кресло министра Магии! – не выдержав, Гермиона залилась веселым смехом, заставляя хмурого друга скупо улыбнуться.
- Ты ведь придумываешь на ходу.
- Гарри, это умение присочинить и называется политикой. Чем ты теперь огорчен?
- Ничем. Политика из меня не выйдет никогда. А я ведь так мечтал…- Поттер принял ее правила игры, но актерского мастерства ему явно не хватало.
- Думаю, тебе вполне по силам заниматься менее важными вещами.
Яркие рыжие язычки пламени неравномерно освещали маленькую неуютную кухню, на столе которой по-прежнему высилась внушительная стопка бумаги, для верности защищенная парой заклинаний.
- Какими, например? – Поттер протянул ей банку с порохом.
- Например, спасать мир, - хмыкнула Гермиона и, бросив горсть пороха в камин, исчезла в языках изумрудного пламени.
Маленькая диванная подушка, ловко отправленная полет одним невероятно талантливым волшебником, спикировала точно на голову аврора.
Первым желанием было выхватить волшебную палочку, по инерции спрятанную под подушку вчерашним вечером, и заколдовать обидчика. Второе и последующие желания особенным разнообразием не отличались, но память упорно отказывалась выдавать необходимую формулу. Все-таки энергия лени – самая неисчерпаемая в мире!
Поблагодарив судьбу за то, что его снова лишили возможности выбора, Гарри открыл глаза, думая, что за этот подвиг он точно получит еще один орден. Как минимум – Мерлина первой степени, как максимум – точно такой же, но посмертно.
- Гарри! Просыпайся! Ты же обещал!
Юный Люпин невозмутимо смотрел на попытки крестного проснуться, не испытывая ни капли жалости по отношению к бедолаге. И почему дети просыпаются так рано? Интересно, Джейми тоже будет жаворонком?
Тихий внутренний голосок, нежно именуемый Молли стремительно пробуждающимся отцовским инстинктом, что его опасения подтвердятся. Все бы ничего, но тембр этого голоса подозрительно напоминал Гермионин, а последовательность слов, нашептываемых им, подозрительно напоминала строчки из энциклопедии «для юных отцов», подаренной Биллом.
Жаворонок… Но ребенку ведь не объяснишь, что ночью ты никак не мог заснуть и несколько раз спускался на первый этаж, чтобы проверить охранные заклинания. Да, ребенок точно не оценит, что его крестный становится параноиком.
- Гарри! Ну сколько можно спать?
«Действительно, ведь уже половина восьмого!» - ехидно прокомментировал все тот же голос. Спорить с ним было бы глупо. Пальцы привычно скользнули по соседней подушке, но прикоснулись лишь к непривычно холодному воздуху: Гарри вернулся с ночного дежурства далеко за полночь, и Джин предпочла остаться в родной «Норе». Конечно, в их доме теперь часто гостили Андромеда и Тедди, но супруга в последнее время пребывала не в самом спокойном расположении духа.
- Дай мне пять минут.
Мальчик радостно взвизгнул и унесся вниз, громко шлепая босыми ногами по ступеням лестницы.
Быстро приняв душ и натянув старые джинсы и футболку, накинув на всякий случай легкую рубашку с забавным рисунком и спрятав палочку в потайной отдел, Гарри спустился на кухню. Андромеда приветливо улыбнулась ему, на пару мгновений оторвавшись от чтения утренней газеты. Надо было отдать должное этой женщине, на которую свалилось столько горя. Даже сменив свои наряды на серые тусклые мантии в знак бессрочного траура, она была прекрасна. Гарри много раз вспоминал их первую встречу и сожалел о своем поведении. Конечно, в тот роковой день вряд ли можно было ожидать чего-то другого от взвинченного подростка, только что пережившего очередное покушение, но как он мог угадать в утонченной Андромеде ее сумасшедшую сестру, Поттер и сам понять не мог.
Нет, даже леди Нарцисса не была достойна носить фамилию Блэк, хоть и считала себя истинной аристократкой. Для того, чтобы пред тобой склоняли головы в знак почтения, не обязательно убивать в себе способность чувствовать.
- Думаю, ты должен поторопиться.
Гарри, уже пару минут пытавшийся открыть упаковку сока, удивленно посмотрел на гостью. Тед, кажется, тоже насторожился. По крайней мере он временно прекратил попытки притянуть шоколадную лягушку с помощью стихийной магии. Ох, зря ему Невилл давал книги по колдомедицине, рассказывая, как сам впервые применил магию. Стремясь смягчить краски, молодой преподаватель Хогвартса несколько изменил мораль познавательной истории. Тед, похоже, всерьез вознамерился использовать свои способности для достижения желаемого.
- Разве вы не идете с нами?
Андромеда аккуратно сложила газету, которую читала лишь затем, чтобы убить время, и величественно поднялась из плетеного кресла, словно королева покинула свой трон.
- Гарри, я бабушка твоего крестника. Но это не мешает мне чувствовать себя молодой.
Мужчина улыбнулся. Он все время сбивался на официальный тон, разговаривая с колдуньей. И все обещания обращаться к ней на «ты» забывались и не срабатывали с завидным непостоянством.
- Хорошо, Андромеда. Но я не ошибусь, если предположу, что тебя ждут Молли и Артур.
Что правда, то правда. Миссис Тонкс всегда была желанным гостем в доме Уизли. Да и мальчику будет спокойнее, если родная бабушка будет рядом. Андромеда стала для него той семьей, о которой так мечтают одинокие дети.
Пускай, ребенка всегда окружали любящие его люди. Но даже сотня заботливых тетушек не могла помочь ощутить тепло отцовской ладони и неуловимое касание губ матери. Быть ребенком войны, значит, не помнить своих родителей, узнавая об их жизни только из чужих рассказов. Хватать каждое случайно оброненное слово в надежде найти что-то особое, что-то, что делало бы тебя похожим на тех невидимых маму и папу, с которыми ты говоришь по ночам в своих самых заветных снах, когда другие грезят о новых метлах и прочей ерунде. Быть символом победы, значит, стараться не замечать, с каким сочувствием посматривают на тебя родители друзей, как отводят глаза люди, знавшие твоих родителей, но не сумевшие им помочь. Быть сиротой, значит, сознательно лишить себя детства, чтобы быстрее повзрослеть и подарить свою любовь другим. Ни один малыш не заслуживает такой судьбы.
Гарри, смотря на племянника, слишком часто узнавал в нем себя. Нет, Тед не был зажатым ребенком, лишенным человеческого тепла и ласки. Все, кто когда-либо встречался с этим живым мальчишкой, попадали под его очарование. Ну, за исключением, пожалуй, маленькой Мари: белокурые ангелы порой слишком капризны. Но Тедди был другим. Он не просил ежеминутного восхищения, не требовал постоянного внимания со стороны взрослых. Иногда он замыкался в себе, словно искал защиты у кого-то невидимого. Нет, он не говорил с призраками прошлого, но… Юный Люпин слишком зависел от поддержки окружающих. И теперь, когда Поттеры ждали прибавления, мальчик все чаще бросал взгляды, больше подходившие волку – одиночке, но не беззаботному ребенку.
Гарри не мог не заметить этого. Слишком отчаянно Тедди пытался доказать свою значимость окружающим. Возможно, выдворение гномов и было веселой потехой, но не для него: мальчик выполнял ответственное поручение, упорно не замечая в этом занятии ничего забавного. Этот вопрос требовал немедленного решения, но аврор медлил с тяжелым разговором, прекрасно понимая чувства Джинни. Конечно, жена одобрила бы его решение. Но Андромеда долго не давала согласия, боясь, что это причинит боль ее внуку. Мерлин, как дороги бывают порой промедления!
- Я бы предпочла…
Тед неожиданно выступил вперед, оттолкнув маленькой ладошкой крестного за спину, и громогласно объявил.
- Бабушка, какая же ты зануда!
Нет, определенно Гарри мог тогда ошибиться и перепутать сестер. Все же мог! Потому что описать словами метаморфозы, произошедшие в женщине за несколько секунд, не рискнул бы и сам Шекспир.
- Мистер Люпин!
- Ладно. Уважаемая леди, не соблаговолите ли вы сопровождать меня на столь значимое мероприятие? – в знак почтения маленький кавалер покорно склонил голову.
Но взгляд карих глаз из-под внезапно выросшей русой челки выдал его затею с головой.
- Я склонна ответить согласием. Тогда поторопимся. Опаздывать в нашем обществе не принято.
Мальчик бегом кинулся в свою комнату и вернулся через минуту со снитчом. Недавно подаренной крестным миниатюрной метлы, разработанной для маленьких непосед, в его руках не наблюдалось. Гарри почувствовал мимолетную обиду: будь в его детстве такая игрушка, он готов был прожить у Дурслей хоть всю оставшуюся жизнь. Детская метла уступала аналогам только в скорости, но…
- А метла в квиддиче уже не нужна? – Андромеда скептически осмотрела экипировку внука.
- Гарри, мне очень нравится твой подарок, но… «Молния» все-таки круче!
Не то, чтобы Поттер собирался спорить с этим очевидным фактом, но получить потом подзатыльник от Молли за отсутствие педагогических принципов он тоже не особенно желал.
- И где ты собрался раздобыть столь редкую модель?
- Как где? В комнате Джинни, разумеется! Ей в ближайшее время она все равно не понадобится… Я честно попросил!
Джинни отдала ему свою метлу? Сомнительно. Хотя…Его крестник мог упросить кого угодно. А Поттеру еще показалось странным, что крестник всю прошлую неделю щеголял по дому с огненно-рыжей шевелюрой. Устроить его, что ли, в Аврорат на полставки? Нет, Отдел связей с общественностью точно его перетянет. Или того хуже – станет юристом. Только их в семье и не хватало!
Путешествие по каминной сети никогда не доставляло Гарри особого удовольствия, но племяннику почему-то нравилось это ощущение, так что вопрос о возможности выбора средства перемещения даже не поднимался.
Вспышка зеленого пламени, непреодолимое желание чихнуть, возникшее сразу после того, как он бросил под ноги летучий порох, томительная минута, и вот они уже выходят из камина в доме Уизли.
- Дорогой, как работа? У тебя все хорошо? – Молли первой обняла зятя, незаметно для окружающих стирая след сажи с щеки мужчины.
Гарри оставалось только усмехнуться: даже непоседа - крестник умудрялся перемещаться, не пачкая одежду, ему же этот фокус удавался не каждый раз.
Из кухни доносился умопомрачительный аромат выпечки: каждое воскресенье, когда в «Норе» собиралась их большая семья, Молли накрывала праздничный стол.
Спустя пару мгновений в маленькую гостиную заглянула Джин: прибытие новых гостей отвлекло ее от вытирания тарелок. Вслед за Гермионой она понемногу начала отказываться от применения бытовой магии, стараясь все делать своими руками. Прекрасно понимая, как трудно чистокровным магам отказываться от заведенного уклада жизни, Гарри пытался отговорить жену от подобного проявления заботы: его вполне устраивала посуда, вымытая заклинанием. Но не ссориться же с супругой по таким мелочам?
- Привет, Джин! – мальчик помахал рукой и, повернувшись к Гарри, продолжил, - Пойдем, ты обещал научить меня тому классному трюку!
Поттер мысленно возблагодарил небо, что за убийство мага дают срок в Азкабане: настолько сурово на него посмотрели две рыжеволосые ведьмы.
- Какому именно? – в голосах женщин прозвучало предупреждение.
Гарри обреченно выдохнул. Все ясно. Попросив метлу у Джинни, Тед «случайно» забыл объяснить, зачем она ему потребовалась.
- Обманке Крама! Или ты не умеешь?
Все, убил без Авады. Учить семилетнего пацана высшей фигуре пилотажа, которая удалась пока только одному игроку в квиддич, в честь которого и была названа… Может, проще еще раз с Венгерской Хвосторогой встретиться?
- Гарри Джеймс Поттер!
Странно, а ведь когда-то он боялся Снейпа. А еще приближения дементоров. Теперь он был абсолютно уверен, что при следующей встрече боггарт превратится в его кричащую супругу.
- Да, дорогая.
Тед, наконец-то почуяв неладное, начал незаметно отступать к двери, не отпуская при этом руку крестного. Маневр удавался плохо: на пол полетело несколько открыток, лежавших на кофейном столике и клубок пряжи, забытый Молли на спинке старенького кресла.
Лица Молли и Джинни, наблюдавших за попыткой бегства, неожиданно смягчились, словно они вспомнили о… Метаморф, почувствовав, что входная дверь близко, неожиданно изменил прическу, перекрасив короткие волосы в голубой цвет.
- Пожалуйста, не спускай с него глаз.
Легко обогнув столик, Джинн поцеловала его в кончик носа и забрала из рук рубашку.
Летний денек выдался по-настоящему жарким. Главы семейств, ретировавшиеся из дома, довольно потягивались, лежа в гамаках, наколдованных в саду, и наблюдая за уроком полетов на метле.
Тед, справедливо рассудив, что не отдаст свой трофей даже учителю, не выпускал слишком большую для него метлу из рук. все, кто когда-то играл в квиддич, переезжая из родного дома, прихватили с собой и свои метлы. Так что Поттеру ничего не оставалось делать, как наведаться в сарайчик за домом в поисках наиболее работающего варианта. В процессе отыскания нужной модели в голову мужчины пришла идея начать собирать коллекцию или хотя бы открыть музей.
На древке одной из метел было нацарапано имя «Молли»: видимо, оно приносило удачу ее обладателю. Решив, что «Метеор» шестьдесят пятого года выпуска, подойдет как нельзя лучше, Гарри выхватил ее и захлопнул дверь сарайчика.
«Метеор» был признан когда-то самой дешёвой и качественной скоростной метлой. Правда, через некоторое время выяснилось, что в процессе долгой эксплуатации у неё ухудшаются скоростные и высотные характеристики. Но это не помешало ее создателям озолотиться.
Что ж, оставалось надеяться, что метла не скинет его в ближайшую канаву.
Тед тем временем нарезал круги вокруг одной из яблонь, вызывая раздражение у Перси. И как тот смог вырваться со своего рабочего места? Сколько помнил Гарри, третий сын Уизли редко вылезал из своего кабинета, постоянно заваленный работой и неотложными поручениями. В общем, важная министерская шишка, карьерный рост которой был, признаться, не особо заметен в последнее время.
- Гарри, смотри, как я умею!
Пожалуй, именно с этой фразы начались приключения в этот воскресный день.
Братья Уизли недолго нежились на солнце. Посчитав, что такая погода просто создана для семейной игры, символическим призом в которой считался дополнительный кусок яблочного пирога, трое мужчин взмыли в воздух на допотопных семейных метлах. Еще спустя полчаса к мужчинам присоединилась и Анжелина. Молли, похоже, посчитала, что невестка будет незаменима на поле, и отпустила ее. На команды разбились без лишних споров: Билл отправился прикрывать тылы, пока Гарри и Джордж атаковали противников. Анжелина, заявив, что хочет играть с королем Гриффиндора, присоединилась к Рону и Тедди.
На половину сдутый маггловский резиновый мяч служил неплохим квоффлом.
Товарищескую встречу решили проводить в паре метров над землей – максимально безопасной высоте.
Начав с вялой распасовки, Джордж первым сменил темп игры. Очевидно, он скучал по школьным временам, когда…Но сегодня была совсем другая игра. Зрителей на импровизированных трибунах было куда меньше, зато подбадривающие крики были искренними. Артур, похоже, болел не за команду, а за свою старенькую метлу, ласково именуемую «старушкой», что немало веселило игроков.
Сделав обманный пас, Анжелина перекинула яблоко Теду, который без особых затруднений забил Биллу гол.
- Сhéri! Ты летаешь как…- Флер возмущенно топнула ножкой и удалилась в дом, чтобы вернуться через минуту со скатертью.
- Рapa! – поддержала маму Мари, но осталась сидеть на месте.
Девочке явно нравилось наблюдать за полетами на метле. Билл как-то по секрету рассказал, что старшая дочка хранит фотокарточку, подписанную Крамом под подушкой и мечтает…нет, не играть в квиддич, но встретить своего игрока мечты. Видимо, материнские гены оказались чуть сильнее отцовских. Оставалось надеяться, что маленький Доминик станет достойным приемником наследия Уизли. Но, как не раз замечала Мари, «мальчишки – это просто мальчишки». И теперь золотоволосое сокровище с любопытством следило за самым юным участником игры, неплохо справлявшимся с ролью охотника.
Тед прекрасно летал на метле, постепенно поднимаясь все выше и выше в воздух. Он выполнял достаточно сложные передачи, за что его хвалила Анжелина. Одно дело было играть с дядей, который был совершенно обычным человеком. И совсем другое было получать похвалу от настоящего профессионального игрока! Мальчишка от счастья был готов летать и без метлы. никто не заметил, как линия игры переместилась на добрых четыре метра выше начального уровня. Появившийся ветерок трепал мокрые шевелюры и придавал сил для новых свершений.
Все изменилось за секунду. Джинни, спускавшаяся по ступенькам, вдруг схватилась за живот и начала оседать на землю. Первой к ней подбежала Флер и что-то громко заговорила по-французски. Гарри тут же направил метлу к крыльцу дома, молясь, чтобы ничего не случилось. Спрыгнув, он отбросил бесполезную метлу и присел рядом с женой, которую уже окружали перепуганные родственники.
Встревоженный Рон, не отрывавший взгляда от женщин, на автомате кинул мяч, угадив Теду в лицо. Мальчишка, не ожидавший удара, отклонился назад и потерял равновесие.
Жалобно вскрикнув и смешно раскинув руки, словно собирался обнять это огромное небо, начал заваливаться назад.
Решение пришло само. Вскочив, Гарри побежал так быстро, как только умел, не совсем понимая, что собирается делать, но твердо зная, что не даст Теду упасть. И почему он оставил палочку в рубашке?
- Левикорпус! – прозвучало за спиной, и Гарри мысленно поблагодарил Гермиону, первую сориентировавшуюся в этой суматохе.
Падение замедлилось, и мальчик, мелко дрожа, опустился на протянутые руки крестного. Стоило мужчине прижать его к груди, как крупные слезы заструились по щекам перепуганного ребенка.
- Все уже позади, Теди. Все уже позади, - Гарри машинально гладил всхлипывающего крестника по отросшим волосам мышиного цвета, следя глазами за Джинни.
Артур на мгновение скрылся в доме, чтобы выйти из него уже с хмурым волшебником в мантии работника Мунго.
Колдомедик склонился над Джинни, проводя диагностику с помощью специальных заклинаний. Гермиона что-то сбивчиво рассказывала ему, не то предполагая диагноз, не то пересказывая симптомы.
Гарри невольно разрывался между крестником и женой, но слова Теда, прозвучавшие почти одновременно с репликой колдомедика, перевернули его сознание.
- Спасибо, что спас,..папа.
И Тед совсем по-детски уткнулся в его плечо и громко разрыдался.
- Срочно в больницу!
Дальнейшие события для Гарри слились в один бесконечный поток. Прибывшие из Мунго медики помогли Джин добраться до больницы. Видимо, его лицо выражало в тот момент нечто ужасное, потому что ему запретили приближаться к жене под страхом Авады. Уизли вдруг засобирались, им в доме стало невозможно передвигаться так, чтобы не сбить с ног кого-нибудь из нервных родственников. Моли, не расстававшаяся с огромным носовым платком, лепетала что-то про Билла, тот лишь закатывал глаза, пытаясь найти приличную суму для вещей. Тед, которого Гарри так и не спустил с рук, умудрился задремать под эту невыносимую какофонию. Шевство над всеми отчего-то взяла Флер. Выполняя ее четкие указания, Уизли неожиданно быстро смогли собраться и, по очереди воспользовавшись каминной сетью, переместиться в госпиталь имени Мунго. И Гарри снова был одним из последних. Мгновенно сориентировавшаяся Гермиона устроила допрос первой же медсестре, встретившейся их огромной компании на пути. Та что-то сбивчиво пролепетала, явно робея под десятком взглядов и скрылась в первом же коридоре.
А потом они долго куда-то шли, сворачивали, поднимались по лестницам, пока не оказались в каком-то корпусе с рисунками на стенах. Только тут все вспомнили, что Поттер первым должен куда-то войти, но не сейчас, а когда позовет колдомедик…
Наконец, Билл, по-видимому сообразивший, что сейчас испытывает его родственник, аккуратно забрал Тедди и передал спящего ребенка Рону. Отведя окончательно запутавшегося Гарри, он схватил его руку и, крепко сжав, произнес.
- Поздравляю, Поттер. Еще пара минут, и ты станешь отцом.
Если бы Гарри обладал хотя бы половиной словарного запаса, коим владела Гермиона, он наверняка бы смог описать, что почувствовал в этот момент. Увы, но его красноречия хватило только на то, чтобы беззвучно открывать и закрывать рот.
«Пара минут», оказавшаяся тремя часами, стала для него настоящим испытанием. Он точно мог сказать, сколько шагов в длину и в ширину занимал коридор родильного отделения. Если бы не поддержка Рона, не отстававшего от него ни на полшага, Поттер измерил бы в шагах и высоту помещения.
Медики и медсестры, проходившие мимо, невольно косились на ораву рыжеволосых волшебников, что-то взволнованно объяснявших друг другу. И вряд ли хоть один из них сейчас слышал своего собеседника. Все ждали. Относительно спокойными оставались только Флер и Гермиона, сосредоточившие свое внимание на Теде и Мари.
Наконец, один из целителей не выдержал и выгнал из отсека всех кроме счастливого папаши. И измерение помещения в шагах началось заново.
Когда дверь в одну из палат, чуть слышно скрипнув. Приоткрылась, Гарри не обратил на это никакого внимания.
Из палаты вышел тот самый колдомедик, что первым прибыл в «Нору», ответив на вызов. Устало потерев переносицу, он подошел к мужчине и спокойно, по-отечески, положил руку на его плечо.
- Поздравляю, мистер Поттер, у вас сын.
И мир перевернулся во второй раз. Нет, они давно знали, что у них будет мальчик. Даже имя выбрали заранее, но одно дело знать, и совсем другое…
- Могу я?..
- Да, конечно. Только ненадолго. Сами понимаете.
Гарри неслышно приблизился к палате. На входе он невольно задержал дыхание, словно боясь, что движение воздуха спугнет открывшуюся его взору картину.
Усталая Джинни держала на руках крохотный сверток, в котором посапывал их новорожденный сын.
Увидев мужа, она улыбнулась и одними глазами предложила подойти поближе. Стоило Поттеру сделать первый неуверенный шаг, как сверток зашевелился.
Один, второй, третий…Целых пять шагов разделяли его от жены и сына. Когда Гарри чуть наклонился, малыш открыл глаза. Карие, как у мамы.
- Джеймс Сириус, - прошептала Джинни, нежно прикоснувшись подушечками пальцев к рыжему пушку на головке новорожденного, - знакомься, это твой папа.
Малыш удивленно хлопнул глазами и вдруг раскричался.
-Все. Я ему не нравлюсь, - сокрушенно опустил голову Гарри.
Он вдруг понял, что боится взять ребенка на руки, боится причинить боль. Таким маленьким и хрупким выглядел Джеймс. И так странно было понимать, что из этого крохи однажды вырастет парень, который, будет похож на отца. Может, даже унаследует любовь к приключениям. И станет игроком в квиддич. И обязательно будет счастлив.
- Дурачок. Конечно, нравишься. Просто он еще не знает, что ему повезло родиться Поттером.
Джеймс неожиданно затих, словно услышав что-то по-настоящему интересное.
-Смотри, а ему уже нравится его фамилия, - тихо рассмеялась Джинни, отчаянно пытаясь не заснуть.
- Джеймс Сириус Поттер, - недоверчиво произнес Гарри, неожиданно вспомнив, что новорожденные все равно не понимают речи.
Гермиона подошла к процессу ожидания наследника по-научному, поэтому Гарри за девять месяцев смог прочитать не одну энциклопедию по медицине. Но как тогда объяснить, что едва услышав свое имя, Джеймс сладко зевнул и, едва закрыв глаза, засопел?
