Реальность № 4. ПрошлоеЗа приготовлениями к изъятию самого защищенного из всех хоркруксов путешественники в прошлое и не заметили, как наступила последняя неделя мая. И в первый же вечер профессор МакГонагалл отозвала «Гарри» Поттера в сторону от прочих гриффиндорцев, препроводив того к квиддичному стадиону, где ныне распростерлась мрачная паутина лабиринта – третьего испытания Тремудрого Турнира.
– Мы слишком замедлились, – сообщил Альбус Скорпиусу, встретившись со слизеринцем после отбоя. – Уже через неделю в Хогвартсе начнется экзаменационная сессия, а следом за ней – последняя часть Турнира. А ведь я еще собирался отдохнуть перед встречей с Сам-Знаешь-Кем… Да и мало ли что произойдет с нами в банке?
– Ничего не произойдет, – мрачно оборвал его Скорпи. – Не каркай. Но ты прав: пора приступать к следующему этапу нашего плана.
Лезть в Гринготтс мальчикам не хотелось прямо-таки неимоверно. Но они просто не видели иного способа забрать чашу Хаффлпаффа из хранилища Лестрейнджей. Именно поэтому, в который раз дождавшись ближайших выходных, Альб со Скорпи, ускользнув от назойливого внимания соучеников, вызвали «Ночной Рыцарь» и потребовали доставить себя к Диагон-аллее.
Операцию решили проводить с утра. Для гоблинов время суток особой разницы не играло, так как, насколько знал Альб со слов дяди Билла, работали они посменно. Нападение же в светлые дневные часы всегда ожидается меньше, нежели в сумраке ночи.
По прибытии на место мальчики заглянули в туалет в «Дырявом Котле», откуда вместо них спустя несколько минут невозмутимо выбрался Люциус Малфой, собственнолично. Не удостоив бармена Тома даже небрежным кивком, Малфой прошествовал к арке на заднем дворе и проник сквозь нее в магическую часть Лондона.
Волос дедушки Люциуса Скорпи позаимствовал еще давно, – когда тот в числе прочих приглашенных присутствовал на проведении второго испытания Турнира. Уже тогда юный слизеринец предполагал, что внешность Малфоя-старшего может пригодиться путешественникам во времени, и не ошибся. А Многосущное зелье предприимчивые компаньоны легко приобрели все в том же Лютном переулке.
Альб крался за Скорпиусом на расстоянии не более пяти шагов, тщательно задрапировавшись в мантию-невидимку. Судя по рассказам отца, сей артефакт отлично защищал от взглядов тех, кто не знал, чего следует искать. А так как и лже-Хмури, и Дамблдор оставались в Хогвартсе, раскрытия тайны личности псевдо-гриффиндорца можно было не опасаться.
Тем не менее, Поттер нервничал. В ходе этой операции все заклинания, в том числе и Непростительные, должен был применять он. И хотя мальчик успел достаточно попрактиковаться на Добби – да простит своего непутевого сына Гарри Поттер! – все-таки, тренировка и боевая ситуация – вещи отнюдь не равноценные. В Азкабан Альбусу Северусу тоже совсем не хотелось.
Как всегда, у подножия мраморных ступенек, ведущих к массивным бронзовым дверям банка, дежурило два гоблина-охранника. Не будучи уверенным в том, чего следует ожидать, Альб прямо сквозь мантию-невидимку нацелил на них свою палочку, наслав на каждого по Конфундо. Скорпи в облике Люциуса приятно улыбнулся.
– У вас нет ко мне никаких претензий, – сказал он охранникам. – Вы не видите ни чар, ни запрещенных артефактов.
– Конечно, мистер Малфой, – один из гоблинов распахнул дверь перед юным авантюристом. – Прошу вас, проходите!
Скорпиус, стараясь копировать поведение своего дедушки, приблизился к стойке обслуживания клиентов. Старый гоблин, сидящий за ней, оскалился в улыбке, чересчур нарочитой, чтобы быть искренней.
– Доброе утро, мистер Малфой. Чем могу помочь?
– Я желаю посетить свое хранилище, – процедил «Люциус» сквозь зубы.
– Ключ?
– Он не со мной, – Скорпиус небрежно протянул свою палочку. – Но вы можете провести опознание.
Гоблин недоверчиво всмотрелся в лицо клиента, потянулся было к палочке, но тут Альб, стоящий чуть поодаль, шепнул:
– Империо!
Гоблин слегка вздрогнул, но, кажется, никто не обратил на это внимания.
– О, все в порядке, мистер Малфой. Вас проводить к хранилищу?
– Разумеется, – «Люциус» надменно кивнул.
Выбравшись из-за стойки, гоблин поспешил к одной из множества дверей, ведущих прочь из вестибюля банка. Скорпи с Альбом последовали за ним и вскоре оказались в освещенном факелами проходе, стены которого были выстланы плохо обработанным камнем.
Не уверенный в силе своего проклятия, Альб еще раз применил Империо. Скорпиус нервно огляделся, проверяя, не следит ли кто за ними.
– Я передумал, гоблин, – сказал он. – Я не хочу ехать в свое хранилище. Я желаю посетить хранилище моей… свояченицы, Беллатрикс Лестрейндж.
– Конечно, мистер Малфой, – покивал тот. – Но мне придется вернуться за Железками. Иначе, – он противно хихикнул, – дракону совсем не понравится наше присутствие.
– Мордред, мы совсем забыли про эти гоблиновы Железки! – расстроено воскликнул Альб, откидывая капюшон мантии-невидимки. – Но мы не можем вернуться! Кто-нибудь заподозрит…
– Спокойно, Поттер, – прервал его Скорпи. Он был смертельно бледен, но казался вовсе не обеспокоенным возникшим препятствием. – Гоблин, сначала мы все-таки заглянем в мое хранилище.
– Как прикажете, – тот едва заметно поклонился и полез в одну из вагонеток. Гости из будущего последовали его примеру, и вскоре стремительный транспорт Гринготтса уже тормозил напротив ряда массивных запечатанных дверей.
– А я думал, ваше хранилище тоже стережет дракон, – заметил Альб, наблюдая, как гоблин ловко вскрывает дверь.
– Пока нет, – ответил Скорпи. – Малфои не беднее Блэков, скорее наоборот, но артефактов у нас в Гринготтсе лежит куда меньше, поэтому дополнительная защита и не требуется… Ну, наконец-то!
Гоблин открыл хранилище, и Скорпиус со вздохом облегчения проскользнул внутрь. Альб тем временем еще раз обновил проклятие, размышляя, нравится ли ему использовать Непростительное только из-за его специфического воздействия на психику или же причина в том, что в подсознании мальчика до сих пор таилась тень подчинения хоркруксу Темного Лорда.
Совсем не по-малфоевски улыбающийся «Люциус» вынырнул из хранилища.
– Вот! – обрадовал он Поттера, предъявив тому пять одинаковых, украшенных причудливой гравировкой кинжалов. Зажав в одной руке два из них, он стукнул ими по лезвиям трех оставшихся. Послышался лязгающий звук.
– Подойдет? – «Люциус» повернулся к гоблину. Тот молчаливо кивнул.
– Тогда – к хранилищу Лестрейнджей! – скомандовал Малфой.
Когда они добрались до дракона, то не сговариваясь остановились напротив него, разинув рты. Оба мальчика уже видели живых драконов, но данный экземпляр был стол огромен, что казалось, будто перед ними Нидхегг, великий дракон подземного мира из скандинавских легенд. Гоблин зазвенел переданными ему кинжалами, и дракон задрожал, заскреб когтями по каменному полу, отползая в угол пещеры. Показалась дверь хранилища, доселе спрятанная за его боком. Гоблин приложил к ней ладонь, и дверь исчезла, открыв проход в помещение, заполненное золотыми монетами и кубками, доспехами, зельями и черепами.
– Джеминио и Флагрейт, не забудь, – напомнил Альб. Остановившись подле входа в хранилище, мальчики были вынуждены повернуться к дракону спиной и, хотя гоблин не переставал греметь кинжалами, присутствие гигантского агрессивно настроенного существа нервировало.
– Да помню я, – Скорпи поморщился. – Поттер, если ты меня уронишь, я тебя убью.
– Не успеешь, – псевдо-гриффиндорец ухмыльнулся. Прежде чем блондин успел ему возразить, он направил на того палочку: – Левикорпус!
Малфой перевернулся вниз головой и завис в воздухе. Достав свою палочку, он зажег Люмос на ее кончике.
– Готов? – на всякий случай спросил Альб. – Тогда – Вингардиум Левиоса!
К сожалению, Вингардиум Левиоса не действует на живых существ. А люди, поднятые в воздух Левикорпусом, – застывают в неподвижности. Но если сначала поднять мага, а потом применить Вингардиум Левиосу, например, к его мантии, то результат впечатляет.
Освещая себе путь палочкой, Скорпиус вплыл в хранилище Лестрейнджей.
– Вижу! – оповестил он Поттера. – Ну-ка, подними меня на полфута выше и смести на два градуса влево…
Минут через десять попытки сообщников скоординировать свои действия увенчались успехом, и чаша Хаффлпаффа спряталась в припасенной мальчиками плотной сумке.
– А мы везунчики, Поттер! – прошептал Скорпи, когда Альбус осторожно вылеветировал его из хранилища и опустил на землю. Рукавом мантии Малфой, забыв о приличиях, стер выступивший на лбу пот – сказалось нервное напряжение.
– Возвращаемся! – скомандовал Альб гоблину, и тот послушно засеменил прочь.
Только приближаясь к выходу из каменных подземелий банка, Скорпиус понял, что у них с Альбом все шло как-то уж слишком гладко. Ну, не может такого быть, чтобы путешественники во времени не упустили ни единой детали! Продолжая размышлять об этом, слизеринец постепенно замедлил шаг.
– Малфой? Что-то случилось? – обернувшись, Альбус нахмурился. Скорпи замер посреди коридора. Выражение лица мальчика можно было бы назвать паническим.
– А-а-альб, – чуточку заикаясь, спросил Скорпи. – А... а как мы отсюда выйдем?
– У тебя приступ амнезии? – язвительно осведомился его компаньон. – Так же, как и вошли! Вернемся в вестибюль, ты демонстративно поблагодаришь нашего сопровожатого…
– И, примерно в то же время, когда мы вернемся в Хогвартс, он сбросит твое Империо, – подхватил Скорпи. – Как думаешь, что тогда этот гоблин скажет о «Люциусе» Малфое и «Гарри» Поттере, сообща навестивших хранилище печально известной Беллатрикс?
– М-м-м… – Альб задумался. – Ну, хорошо, кое-что мы не учли. Но время у нас еще есть, поэтому предлагаю попрактиковаться в заклинании Обливиэйт. Мистер Финниган, работающий в Отделе магических происшествий и катастроф, как-то показывал мне правильное движение палочкой. А если я все-таки случайно сотру гоблину что-нибудь лишнее… – он поморщился, – я готов взять на себя и такую ответственность.
– По крайней мере, ты не предложил его убить, и это уже радует, – усмехнулся Скорпи, не упустивший случая в очередной раз намекнуть приятелю на его излишнюю податливость темному очарованию хоркруксов. – Но это нам не поможет.
– Почему?
– Сам подумай: не потащим же мы гоблина со стертой памятью в вестибюль! Придется оставить его тут. А я не уверен, что Люциус Малфой, ушедший с гоблином, а вернувшийся без него, не вызовет подозрений у остальных служащих банка.
– Логично, – Альб задумчиво постукивал кончиком палочки по подбородку. – Тогда… мы можем попробовать вызвать Добби. Пусть он аппарирует сюда и вытащит нас из банка.
– Поттер, неужели ты оставил свои мозги в Хогвартсе?! – в отчаянии зашипел на него Малфой. – Ну какой, к Мерлину, домовой эльф! Его сразу же засекут Охранные чары! Тебе что, никто про уровни защиты Гринготтса не рассказывал?!
– Ну, дядя Билл говорил что-то такое… – Поттер смущенно почесал в затылке. – Тогда я не знаю. Ты прав, Малфой. Мы – в заднице.
– И?!
– Что – «и»?
– Тебя это не беспокоит, что ли?! – взорвался Скорпи. – Нас в Азкабан посадить могут, между прочим!
– Положим, не нас, а наших отцов, – меланхолично поправил его Альб. – Успокойся. В крайнем случае, предъявим чашу Хаффлпаффа и скажем, что я проник в банк под ее влиянием, а тебя заставил идти с собой под Империо.
– И ты полагаешь, что Дамблдор тут же прослезится и все простит своему любимому гриффиндорцу? – прищурился Скорпи.
– Надеюсь, – мальчик пожал плечами. – Впрочем, у меня есть еще один вариант. Но он тебе не понравится.
– Если он лучше добровольной сдачи на милость директора Хогвартса, я готов его рассмотреть.
– Тогда внемли же мне, мой недалекий друг, – Поттер горделиво пригладил волосы, – ибо мой план достаточно прост и незамысловат даже для твоего скудного умишки. Нам всего-навсего требуется… немного пошуметь!
– Пошуметь?
– О да. Думаю, нежного треска, издаваемого пламенем Адеско Файр, будет вполне достаточно.
– Поттер, – медленно, чуть ли не по слогам произнес Скорпиус. – Ты что, собираешься сжечь Гринготтс?
Альб дьявольски ухмыльнулся.
– Ты спятил! – Малфой со стоном облокотился на стену туннеля и обессилено прикрыл глаза ладонью. – Мерлин, ты все-таки спятил! Я знал, что рано или поздно это произойдет!
– Лучше бы возблагодарил Моргану за мою дальновидность, – обиженно заметил псевдо-гриффиндорец. – Мой план гениален. Смотри: я стираю гоблину память и оглушаю его. Мы ждем, когда действие Многосущного зелья на тебя прекратится. Потом я кладу чашу Хаффлпаффа в вагонетку, сталкиваю ее вниз, и ты в тот же миг накладываешь на нее Адское Пламя. Далее мы быстро бежим за угол и прячемся под мантией-невидимкой. Хоркрукс сгорает, вагонетка падает, в области нижних хранилищ начинается пожар. Гоблины в панике бегут туда. Мы под шумок смываемся. Конец истории.
Скорпиус подозрительно прищурился.
– Ты ведь придумал все это до того, как мы сюда приперлись? – мрачно осведомился он.
– Естественно! – Альб весело подмигнул приятелю. – Но я прекрасно знал, что ты ни за что не согласишься на подобную авантюру, поэтому предпочел не травмировать преждевременно твою хрупкую психику.
– Если мы выберемся отсюда, я попытаюсь наложить на тебя Круцио, – честно предупредил своего компаньона слизеринец. Поттер беспечно улыбнулся.
– У тебя ничего не получится. Ты будешь слишком счастлив от того, что остался живым и невредимым, и поэтому не сумеешь сосредоточиться. И – да, Малфой, это я тоже предусмотрел.
Когда Кингсли Шеклболт и его напарник Джон Долиш получили сообщение, что в Гринготтс проникли поджигатели, они не поверили своим ушам, но все же аппарировали к банку. Гоблины и работающие на них маги сообща тушили пожар. Огонь, вызванный малоизвестным темным заклинанием, охватил три подземных этажа Гринготтса, порушив все внутрибанковские коммуникации и серьезно покалечив дракона-охранника. Несмотря на то, что тот выжил, гоблины приняли решение его ликвидировать. Но тут вмешался один из магов-сотрудников, Уильям Уизли, который недавно перевелся в Лондон из египетского филиала Гринготтса. Он предложил передать дракона его брату Чарли, работающему драконологом. Посовещавшись, гоблины за символическую сумму препоручили старейшего из драконов румынским исследователям.
У входа в загоревшийся туннель Гринготтса был найден гоблин с тщательно подчищенной памятью. Проверив его на предмет околдованности, авроры обнаружили и следы Империуса. Сразу же нашлись свидетели, подтвердившие, что в последний раз этого гоблина видели в компании Люциуса Малфоя. Причем назад Малфой не возвращался.
К разочарованию Шеклболта, у Люциуса было непробиваемое алиби. На момент атаки Гринготтса сей почтенный аристократ пребывал в компании Министра Магии и еще нескольких высокопоставленных лиц. По предложению Долиша Малфой проверил свое хранилище и подтвердил, что оно посещалось неизвестными магами. Было изъято пять коллекционных кинжалов гоблинской работы, не зачарованных, но, тем не менее, весьма дорогих.
Поразмыслив, авроры пришли к выводу, что кинжалы вряд ли являлись причиной вторжения в банк – в конце концов, не такую уж большую ценность они представляли. Скорее всего, целью злоумышленников был именно поджог. Но в чем заключался смысл этого вандальского хода?
Кингсли предположил, что преступники были всего-навсего хулиганами, пожелавшими в такой экспрессивной манере показать свою удаль. Джон с ним не согласился. Поблуждав по банку еще пару часов и окончательно изгваздавшись в золе и пепле, авроры обнаружили на нижнем ярусе полурасплавленные остатки какого-то предмета. Судя по тому, что от него осталось хоть что-то, ранее этот предмет являлся очень мощным артефактом. Долиш заявил, что уничтожение данного объекта и могло быть истинной целью поджигателей. Шеклболт принял его версию.
Обсудив с гоблинами предположительную схему проникновения в банк, авроры поняли, что расследование зашло в тупик. Если и существовали какие-либо еще улики, Адское Пламя их уничтожило. Единственной зацепкой оставалась гипотеза, что преступник, скорее всего, знал Люциуса Малфоя лично и неоднократно с ним сталкивался. Только в этом случае он, во-первых, мог узнать о наличии в хранилище Малфоев кинжалов, а во-вторых, имел возможность похитить волосок надменного аристократа с целью использования его в Многосущном зелье.
По просьбе – точнее, по яростному требованию – гоблинов, авроры приставили наблюдателей к подходящим на роль подозреваемых волшебникам, у которых на момент совершения преступления отсутствовало алиби. А таких людей – которым Люциус Малфой, по его собственному признанию, упоминал о хранящихся в Гринготтсе кинжалах – было всего трое. Мистер Эйвери, мистер Бэгмен и… Драко Малфой, сын Люциуса. Джон было возмутился, напомнив напарнику, что подросток, во-первых, находился в Хогвартсе и никак не мог оказаться субботним утром на Диагон-Аллее, а, во-вторых, просто не должен знать заклинаний, подобных Адскому Пламени. На что Шеклболт резонно заметил, что по выходным ученики Хогвартса ходят в Хогсмид, следовательно, алиби у Драко все же отсутствует. А что до знания темной магии… ну, тут даже Долиш не стал спорить, что слизеринцам свойственно весьма специфическое любопытство.
Аврора-шпиона к Малфою-младшему все-таки приставлять не стали, но Кингсли не поленился заглянуть в Отдел обеспечения магического правопорядка и потребовать дистанционного наложения на палочку Драко специального следящего заклинания, готового среагировать в случае применения мальчиком темных чар. Конечно, подобная мера была временной и дозволялась на срок не более трех недель, но Шеклболт считал, что этого будет вполне достаточно. Он и сам не понимал, что так прицепился к Малфою, но подозрения его так никуда и не пропали.
