Глава 9— Прекратите!
В то же мгновение голова мотнулась от тяжёлой пощёчины. Помогло. Гарри замолчал, подавившись смехом.
Сквозь пелену невыплаканных слез он увидел, как Снейп вновь взмахнул рукой. Сжался, ожидая следующей пощёчины. Но нет: профессор подставил ладонь, и на нее, повинуясь безмолвной команде, по очереди опустились разбросанные вокруг предметы. Последней прилетела раздавленная шариковая ручка.
Снейп щелкнул пальцами. Ручка вдруг рассыпалась на несколько кусочков. Они зависли в воздухе, потом медленно подплыли к стержню и облепили его, словно голодные студенты обеденные столы в Большом зале. Еще мгновение, и абсолютно целая ручка скользнула в карман мантии.
Гарри, потирая горевшую от удара щеку, наблюдал за этим действом, невольно поражаясь тому, как профессор запросто обходится без волшебной палочки. Да еще и молча, словно заставляя предметы повиноваться взглядом. Гарри вспомнил, как восхищался мягкими движениями Флитвика, украшавшего рождественскую ель, доставленную Хагридом. Невербальная магия Снейпа выглядела куда более впечатляюще.
По окончании этого маленького спектакля истерика рассеялась сама собой. Он успокоился настолько, насколько это вообще было возможно в присутствии того, кто в любой момент мог причинить тебе страшную боль или унизить.
— Идите в свою комнату. Эльф принесет вам зелья от простуды и кашля. Вымойтесь и выстирайте одежду. Поставьте будильник темпуса на семь утра. Завтра жду вас в лаборатории.
Снейп помолчал, окидывая взглядом Гарри, словно решая, стоит ли тратить на него слова, но потом продолжил:
— Как бы вы ни были больны, это не оправдывает ваше небрежное отношение к вещам и гигиене. И уж тем более не повод для очередной наглой выходки. Вы понесете наказание. Но не сегодня. Зелья нельзя принимать на пустой желудок. Попросите эльфа принести вам овсянку и салат. Через полчаса после приёма пищи выпьете зелье в синем флаконе, а еще через полчаса — то, что в красном.
Снейп ушел, унося учебники и тетрадку. Не забыл прихватить и листок с распорядком дня.
Гарри проводил его усталым ненавидящим взглядом. Задержался на профессорских довольно длинных сальных патлах. Казалось, что по безжизненным сосулькам скоро потечет жир. «Гигиена, да? И зелья не на пустой желудок. Офигеть.»
Хотел встать, но, немного приподнявшись, он завалился на бок. После только что перенесенного нервного напряжения вновь потянуло в сон.
Как ребенок: только и делает, что ноет и спит. Только вот детей часто кормят. Много раз в день. Дают кашу, молоко в бутылочке, торт… «Нет, торт, кажется, не дают. А Дадли давали, наверное, попробуй не дай — разорется так, что и на улице слыхать. Тетя и дядя не любят, чтоб на улице. Они вообще не любят, чтобы Дадли огорчался. Родственники не любят многое, а племянника они ненавидят.»
Молоко… Когда он в последний раз пил его? Давно. Дадли больше не любит молоко, нельзя допить что-то из его стакана, если там его нет. Там какая-то дрянь вместо молока. «Идиот. Что может быть прекрасней белого, вкусного, восхитительного, молока?»
Гарри свернулся в клубок, подтянув колени к разболевшемуся животу. Ему снились стаканы, наполненные белым напитком. Весь стол был уставлен ими. Он подкрался к столу, оглянулся: никто не видит? Нетерпеливо схватил один и принялся жадно пить. Но смог остановиться, отпив не больше четверти. Опять оглянулся. Дверь закрыта, никого. Быстро подошёл к крану, долил водой стакан до прежнего уровня, поставил на стол, взял второй.
Третий, четвертый…
Чего греха таить — доливая воду, Гарри скрывал следы своих преступлений, когда удавалось незаметно пробраться за молоком к холодильнику. Редко, но удавалось.
Попался. Получил порку.
После этого Дадли демонстративно выливал недопитое им молоко в раковину. А тётя удвоила охрану своих владений.
Живот болел все сильнее, Гарри прижал к нему руки. Стонал, ругая себя в бреду, что не смог сдержаться и увлёкся лакомством. Явь и сон смешались. Во рту появился горький привкус отвратительного кофе, которое братец пил вместо молока последние три года.
Жидкость в стаканах стремительно окрашивалась в коричневый цвет и вдруг вспенилась, как теплая кока-кола из забытой Дадли на скамейке бутылки. Стаканы задребезжали, стол затрясся. Вибрация нарастала, пена отвратительной желто-коричневой шапкой накрыла стаканы и поползла вниз. Некоторые из них соскользнули на пол и разбились. Дверь отворилась, появился дядя, на ходу выдирая из штанов ремень. Стаканы продолжали падать один за другим, пена залила пол вылизанной чуть ли не до стерильной чистоты кухни. Гарри закричал от ужаса, понимая, что не может остановить происходящее.
И очнулся.
Стряхнул что-то с лица. Открыл глаза и попытался сесть, недоумевая, что стряслось. Точнее, кто это все сюда натряс — он сам и все крыльцо были укрыты, словно зеленым одеялом, листьями и веточками.
Рука, на которую он опирался, скользнула по листве. Гарри едва не упал, с трудом удержавшись, чтобы не удариться головой о крыльцо. Больно стукнулся локтем.
Он чувствовал сильную слабость, кружилась голова, но сознание пока было ясным. Вспомнил, что профессор велел ему отправляться в комнату. Там должны быть зелья, которые нужно выпить. После еды.
«Куда эльф их поставил? На унитаз?»
Гарри вдруг захихикал, представив важные профессорские флаконы на ободке унитаза. Но тут же смолк — голова отозвалась резкой болью, а к груди подкатил знакомый ком, грозивший разрастись в приступ кашля.
«Дышите потихоньку, маленькими порциями».
Гарри даже оглянулся — так ясно прозвучал где-то рядом голос Снейпа. Никого не обнаружив, он счёл за лучшее последовать полученному совету. Кашель, однако, не испугался профессорского голоса и мучил Гарри ещё пару минут.
Посидел немного, пытаясь отдышаться так, чтобы не спровоцировать новый приступ. Он бездумно перебирал листья и веточки. Потом так же бессознательно принялся сортировать их на две кучки — листья отдельно от веточек. Нашёл маленький зеленый желудь, положил посередине. Покрутил головой, удивляясь, откуда нанесло столько листвы и обмер: дуб недалеко от крыльца выглядел потрёпанным по сравнению с собратьями, растущими в отдалении.
Получается, это он сам все устроил. Стихийный выброс. «Но когда?» Гарри не помнил. Это явно случилось уже после встречи со Снейпом и его демонстрации издевательской заботы. «Зелья, блять, кашка, салатик… И туалет в роли комнаты. Сука.»
Неужели он не видит, что у Гарри нет палочки? Куда, по его мнению, он мог её засунуть? С ним ведь даже рюкзака не было — потерялся, наверное. Во время аппарации Гарри давило и выкручивало, словно мокрое бельё в стиральной тётиной машинке. Ему было не до того, чтобы выяснять, куда улетел старый рюкзак, купленный на распродаже.
Гарри многого не знал о волшебном мире. Но то, что без палочки и знания специального заклинания эльф не появится, он уже понял на собственном опыте. А это означало только одно — слизеринский упырь издевается над ним! Ну, хоть плеть пока отменяется. И на том спасибо.
Да, он, вроде, задремал. Что-то такое снилось, что напугало его.
Гарри стало не по себе, когда он еще раз взглянул на облысевшую крону дуба.
Неужели опять возвращаются те приступы, которые так мучили его в прошлом году, когда он вернулся после боя с василиском? Не проходило и ночи, чтобы ему не приснился очередной кошмар, вызывавший выброс стихийной магии. Несколько раз вспышка выбивала не только дверь отведенной ему комнаты на втором этаже, но и разносила мебель в щепки. Тогда-то и появились решётки на окнах, не дававшие жалюзи улететь в космос, и замки на укреплённой двери. Из мебели в комнате уцелела только кровать, да и то скорее всего потому, что Гарри метался на ней в моменты выбросов.
И родственники, и он сам совсем обезумели от бессонных ночей. Это было страшное лето. Дядя и тётя настолько боялись его, что загружали тяжёлой работой так, что к ночи мальчик едва передвигал ноги. Но их надежды на то, что, вымотавшись чуть ли не до потери пульса, Гарри будет крепко спать, оправдывались далеко не всегда.
Ох, и порол его дядя за каждую «идиотскую выходку»! Обвинял в том, что тот творит это специально, и требовал прекратить. Гарри уже отчаялся дожить до возвращения в Хогвартс. Но постепенно выбросы прекратились. Возможно, помогли принимаемые родственниками меры, но, скорее всего, просто Гарри ослабел настолько, что кошмары наконец-то сдались под гнетом смертельной усталости.
Неужели его ждёт «повторение пройденного»? Снейп — не дядюшка, с него станется придумать что-то такое, чего Гарри не выдержит. «С другой стороны, может, хоть зельем каким напоит. Наголодняк. Ага.»
Ну, значит, ненавистный студент сдохнет быстрее.
