-- Как ты не понимаешь, Рон. Мы не можем быть с тобой вместе, это противоестественно, особенно когда рядом есть он.
- Но ты Гарри как сестра!
- Это не имеет значения.
- Но мы же с тобой любим друг друга!
- Это тоже не имеет значения. Тот, кто не обладает Знанием, часто совершает роковые ошибки. Я осознала свою и собираюсь ее исправить.
- Но он же тебя не любит! Он мою сестру любит! Он ей уже предложение сделал!
- Со временем он тоже познает Истину и поймет, что я – правильный выбор, а Джинни – нет. И лучше мне быть рядом, когда он наконец-то откроет глаза и поймет, что если рядом есть дуал, жить надо с дуалом. А ты уйди. Был бы хоть активатором – дала бы тебе шанс. А так – ни за что.
Заламывая руки и еле сдерживая слезы, Рон Уизли горячо проклинал тот злосчастный день, когда Гермиона увлеклась соционикой.
***
- Понимаешь, в чем проблема, - начал Драко Малфой, разглядывая связанную по рукам и ногам Гермиону. – Э-э-э.
- Фофёл! – обругала его Гермиона: увы, кляп во рту несколько затруднял четкое выражение мыслей.
- Проклятая грязнокровка, – вяло отозвался Малфой, не меняя тона. – Так вот. О чем я. А, да. Вольдеморт отдал тебя мне в рабство. Но я понятия не имею, что с тобой делать.
- Фекф? – предположила Гермиона.
- Ой нет, я лучше удавлюсь. Совершенно нет желания тебя трогать даже… Хм. Убить, наверное, надо?
- Фофу фоффяфуф фо фефам!
- Что-что?
- Фогу фоф…
Драко перебил ее, подняв указательный палец к небесам и, морщась от отвращения, достал кляп.
- Могу подтянуть по зельям, говорю. И по заклинаниям тоже, экзамены на носу.
Драко задумался. Конечно, скорее всего Вольдеморт победит и убьет всех своих врагов, но вот что-что, а экзамены он точно не отменит.
- Ну ладно, давай, - вздохнув, согласился он.
***
Мэри Эсмеральда Розамунда Сью была исключительно красивой, умной и талантливой девушкой шестнадцати лет. В общем, когда она получила письмо из Хогвартса, то совсем не удивилась. Аккуратно разрезая конверт, она думала лишь о том, что скоро будет вместе со своим возлюбленным – Драко Малфоем. Или Гарри Поттером. Она еще не решила точно.
В письме говорилось о том, что в результате административной ошибки ее не могут принять в Школу Магии, поскольку обучение в Хогвартсе дети проходят строго с одиннадцати до восемнадцати лет. Директор очень извинялся, но уверял, что ничего, к сожалению, сделать не может. Так что родителям пришлось нанимать Мэри Эсмеральде Розамунде репетиторов. Это стоило кучу денег. В конце концов родителям это всё надоело и они запретили дочке заниматься магией.
- Иди учиться на юриста, - сказали они. – Или на бухгалтера. Хотя бы денег заработаешь.
Дочка бросилась с башни. К счастью, благодаря единогласному решению Попечительского Совета Хогвартса, теперь под каждой башней в Королевстве был установлен стационарный батут.
Так что никто не пострадал. Кроме батута.
А Мэри Эсмеральда Розамунда теперь работает на почте. Скорее всего, это она сожгла ваше письмо из Хогвартса.
***
Гермиона очень изменилась за лето. В июне шли дебаты по поводу законопроекта о защите прав домовиков. В июле в законопроект вносились четыреста двадцать три поправки, и Гермиона жестоко подралась с секретарем Совета по защите прав единорогов. Синяки решительно отказывались сходить. В августе пришлось разбираться с протестующими, которые пытались саботировать принятие закона, забрасывая Министерство навозными бомбами и листовками-вопилками «Грейнджер – чертов толераст, уберите, нам не надо!»
Так что к сентябрю Гермиона похудела на десять кило, осунулась, постарела, запустила ногти, прическу и одежду. Но никто ничего не заметил.
***
Гермиона совершенно не изменилась за лето.
Что неудивительно, потому что Гермионе было тридцать пять лет, а в таком возрасте за лето можно измениться, только если в июне сделать себе четырнадцать пластических операций, перманентный макияж, а также вколоть ботокс; июль провести в санатории, где кормят капустой, красным вином и витаминками и делают одиннадцатикратную гидроколонотерапию ромашковой водой, а потом еще весь август безвылазно торчать в спа-салоне.
Поскольку Гермиона всё свое время тратила на низкооплачиваемую работу в административной сфере, а деньги – на лечение хронической почечной недостаточности Живоглота, то за лето она совершенно не изменилась. По крайней мере, не в лучшую сторону.
***
- Профессор, это жестоко…
- У меня нет другого выхода, - мрачно сказал Дамблдор. – Я должен что-то предпринять, Гарри.
- Но забрасывать их всех этими… круглыми… Ведь вы не похожи на человека, который мелочен настолько, что опускается до мести. Вы же мудрый.
- Да, Гарри, я мудрый. Но терпение у меня не безграничное. Я не смог отыскать переводчика первой книги на русский язык, чтобы убить только его. Так что теперь мне остается лишь одно: найти абсолютно всех фикрайтеров, когда-либо упоминавших лимонные дольки и жестоко забить их насмерть лимонными КАРАМЕЛЬКАМИ. ЧТОБЫ ОНИ, ЧЕРТ ПОДЕРИ, ПРЕКРАТИЛИ! ПРЕКРАТИЛИ ЭТУ ЕРЕСЬ!
Гарри смотрел как профессор, обычно мирный и тихий, потрясает кулаками и вопит. В глубине души он понимал Дамблдора. Очень, очень хорошо его понимал.
***
- Я твой отец, Гарри.
- Вы уверены?
- Что значит – уверен? – недоуменно переспросил Снейп, преподнимая левую бровь.
- Ну, вы ДНК-тест делали?
- Что-что? – Снейп опустил левую бровь и приподнял правую.
- ДНК-тест, - пояснил Гарри. – В Википедии почитайте.
- В чём, простите, почитать? Поттер, говорите человеческими словами.
- Так я и знал. Деревня. Не, вы не мой отец. У вас форма носа другая. Склонность к диабету мне с папиной стороны досталась. Зрение плохое – оттуда же. Цвет и структура волос, опять же. А то, что вы перепихнулись с моей мамой разок, это еще ничего не…
Снейп молча взмахнул полой мантии и быстро пошел прочь, стараясь в ней не запутаться.
