Глава 1. Северус Снейп и Гарри Поттер– Информацию, быстро! – гаркнул Северус, подбежав к дежурным, суетящимся у коек «свежих» пациентов.
Еще пять минут назад он собирался прилечь на часок после утомительного ночного обхода, но теперь вместо сна в спешке наносил на руки очищающие чары и пытался вспомнить, кого из стажеров нужно было выгнать из приемной незамедлительно, чтобы они никому не успели причинить вреда.
По счастью, Лаванды Браун рядом не оказалось. Кажется, у нее было свидание или какая-то чушь в этом роде.
– Профессор Снейп, – Лонгботтом до сих пор называл его профессором, когда волновался. – Авроры, трое, столкновение с темным магом. «Тяжеляк» и двое средних. Все без сознания, им седативного вкатили, пока везли. С именами-фамилиями пока разбираются у администратора.
– Характер повреждений?
– Вторая степень, сэр, проклятий не обнаружено. Несколько переломов, уже наложили Поддерживающие. Два ножевых плюс осколочные. А еще...
Дальше Снейп уже не слушал, потому что видел все сам.
– Эббот! – он ткнул пальцем в пациента, которого Лонгботтом назвал «тяжеляком». – Этого срочно в операционную на втором этаже. С остальными пока разбираться будут ваши коллеги. Если чье-либо состояние ухудшится, то сразу к Сметвику за помощью. И немедленно пошлите сову Сепсису, он мне понадобится.
Ханна Эббот, Невилл Лонгботтом и Захария Смит в один голос выкрикнули:
– Есть! – а потом сразу бросились в разные стороны выполнять свои прямые обязанности.
Северус развернулся и аппарировал на склад, чтобы захватить с полок несколько зелий и попытаться успокоиться.
Гарри он узнал в первую очередь по белой рубашке в красную клетку, потому что слишком хорошо помнил, как долго тот искал ее прошлым утром.
Ни один из стажеров его не опознал: рубашки никто в глаза не видел, шрам был спрятан под тонким слоем засохшей крови, а очки... От очков остались разве что осколки в его глазах.
Впрочем, это было хорошо: успокаивать Лонгботтома и выводить из ступора Эббот со Смитом Северусу не хотелось совершенно.
Он и сам смог прийти в чувство, лишь глотнув Животворящего.
– Работать, немедленно! – прикрикнул Северус на свое отражение в зеркале.
Чтобы закрепить эффект зелья, он влепил себе пощечину.
Мысли в голове ожили песчаной бурей, а потом осели, оставив только одну:
«Я здесь, чтобы не дать никому умереть, а уж будет ли пациентом Гарри Поттер или бомж с улицы – мне безразлично».
Северус прокручивал эту мысль раз за разом, пока не оказался у двери в операционную.
– На выход, – любезничать с Эббот не оставалось времени, но она, напоследок проверив, работает ли заклинание оповещения, безропотно исчезла в коридоре.
Северус знал, что Эббот проторчит там, пока он не закончит, прислушиваясь ко всем звукам, доносящимся из-за двери – такова была ее природа.
Впрочем, это могло пригодиться, если Северус потеряет контроль, а он... Он понимал, что такую вероятность нельзя было исключить.
– Ты сильный, – сквозь зубы прошипел он, сжимая в одной руке волшебную палочку, а в другой – открытый флакон темного стекла с экстрактом бадьяна. – И именно поэтому мы начнем с самого сложного. Достанем это чертово лезвие из твоего глаза.
Индикационная жидкость в прямоугольной колбе размером с маггловский телевизор сменила цвет на оранжевый.
Северус моргнул.
Это было очень и очень плохо, но ему невероятно повезло иметь при себе безоар.
Впрочем, что значит «повезло»? В конце концов, Северусу никогда не встречались темные волшебники, использовавшие не отравленные метательные ножи.
***
Голоса в его голове кричали, шептали и шипели то разом, то по очереди, то тихо, то громко:
– Нет, Поттер! Оставайтесь на месте, это приказ!
– Гарри?
– Вы не должны были сюда приходить.
– Мерлин, нет! Его нужно срочно отвезти в больницу.
– Его лицо... Ты видел его лицо?
– Только не сейчас, пожалуйста...
Гарри отмахивался от этих голосов, но они наседали, повторяя из раза в раз то, что он уже слышал. Ему хотелось кричать, но крик тонул в остальных звуках быстрее, чем камень тонет в воде.
А потом внезапно наступила тишина.
«Я умер?» – подумал Гарри, не решаясь произнести этого вслух.
Он с шумом вдохнул воздух и попытался открыть глаза, но не увидел ничего, только темноту. Двигаться он тоже толком не мог, а правая рука совсем его не слушалась.
Скрипнула дверь.
– Наконец-то очнулся, – этот голос Гарри узнал сразу.
Доктор Снейп. Профессор Снейп. Герой Снейп.
Его отец.
– Что случилось? – прохрипел Гарри. – Почему я ничего не вижу?
– Что ты помнишь? – вопросом на вопрос ответил Северус.
Он всегда так делал, когда не знал, что сказать – Гарри очень хорошо изучил его повадки за те два года, что они жили в одном доме.
Не то чтобы им обоим это нравилось.
– Меньше, чем хотелось бы. А теперь говори.
Он услышал, как Северус тяжело вздохнул.
– Темный волшебник, на которого вы устроили облаву, оказался достаточно умен, чтобы предугадать ваше появление...
– Кто-нибудь еще пострадал? – Гарри невольно прервал его, вспомнив о Маргарет и Симусе, отправившихся тогда вместе с ним.
Северус замолчал – Гарри почти физически чувствовал на себе его полный недовольства взгляд, – но ответил:
– Двое авроров, их жизнь вне опасности. Пара переломов, сотрясение мозга и легкая эйфория после седативного. Ничего страшного. Отпустили их еще позавчера.
«Выходит, я валялся в отключке около трех дней».
– Прости, – Гарри знал, что извинения необходимы. – Продолжишь?
– Тебе прилично досталось. Коллеги сказали, что лучше держать тебя в неведении, но я не стану.
– Все так плохо?
– Лезвие, которое в тебя бросил тот маг, было пропитано ядом. Я смог максимально уменьшить его разрушительность, но яд уже поразил зрительный нерв, а дупликационные чары проделали этот трюк и с относительно здоровым глазом, – он будто бы говорил все тише и тише. Может быть, это было одним из побочных эффектов от всех тех зелий и заклинаний, которыми нашпиговали его тело, а, может быть, дело было в чем-то другом.
Гарри кивнул и поднял руку, чтобы коснуться лица, но Северус перехватил его ладонь, пробормотав что-то вроде: «Не надо».
– Выходит, я ослеп?
– Да, но...
– Не нужно меня успокаивать, отец. Я все понимаю.
Гарри почувствовал, как Северус напрягся, и невольно пожалел о своих словах.
Он редко называл его так, и обычно это слово имело другой оттенок.
– Ты оперировал? – спросил Гарри после долгого неловкого молчания.
– Да.
– И тебе позволили?
– Было не до этики, – тихо ответил он. – Ты умирал. Ждать, пока вопиллер дойдет до главного врача, мне было некогда.
– Досталось? – Гарри почему-то чувствовал себя виноватым.
«Конечно досталось, идиот, зачем ты спрашиваешь?»
– Все в порядке.
Они снова замолчали.
– Тебе нужно идти, да? – решился Гарри.
– Сейчас начнутся приемные часы, к тебе придет все семейство Уизли, да и стажеры мои уже за дверью стоят, за что я им сейчас устрою нагоняй, кстати.
Гарри невольно улыбнулся, представив, как Северус, грозно нахмурившись и сложив руки на груди, отчитывает Невилла, который стал на голову выше него после одного неудачного эксперимента.
– Спасибо за то, что спас мне жизнь, – тихо сказал Гарри, невольно копируя манеру речи отца. – Опять.
Северус ничего не ответил, только хмыкнул.
Скрипнула дверь.
Гарри закрыл глаза. Он старался не думать о том, как теперь сложится его жизнь и карьера, о том, возможно ли хотя бы частичное восстановление зрения, о том, что он должен будет говорить тем, кто войдет в эту палату в течение следующих двух часов.
Он и Северус были безнадежно далеки от той идеальной семьи, о которой Гарри мечтал с самого раннего детства, проводя дни в комнате под лестницей, но им не нужно было ни спрашивать «как дела?», ни говорить «мне так жаль».
Когда-то они пообещали быть впредь честными друг с другом, и Гарри был даже рад, что это обещание осталось в силе.
В конце концов, ложная надежда могла его убить.
