стёрли

Глава 1

Хотя она сразу понимает, что произошло, когда видит пламя, охватившее стены церкви, у нее нет времени, чтобы скорбеть и убиваться. Работа, как всегда, для нее на первом месте (а что, если бы было по-другому? может, все с самого начала пошло бы иначе?), и она, развернувшись, немедленно бежит к машине, чтобы достать ноутбук для связи с Ниа.
Она знает, что Ниа занимал важное место в жизни Мэлло. Она думает, что - в своей особенной, странно-ледяной манере - и Ниа по-своему очень ценил Мэлло. И что-то вроде сострадания побуждает ее к жалкой, неловкой попытке проявить сочувствие, сказать: "Мне жаль его. Мне так жаль… Если бы я знала, если бы я могла сделать хоть что-то, чтобы спасти его…"
Но на угрызения тоже нет времени, и вместо этого она говорит, чуть заикаясь, как Джованни, на каждом слове:
- Мне очень жаль… Я и представить не могла, что Мэлло так поступит…
И это не то, совсем не то, что она имеет в виду.
От слов, что в ответ произносит Ниа, у неё на долю секунды останавливается дыхание, словно Кира записал ее имя в тетрадь вместе с именем Мэлло.
- Нет. Теперь все хорошо.
За всю свою жизнь она не слышала более вопиющих слов неправды.
- Проблема решилась. Теперь, если Ягами Лайт не изменит наши планы относительно встречи, все будет хорошо.
Голос Ниа холоден и невыразителен, как стоячая вода. А у нее перед глазами до сих пор бушует пламя, охватившее церковь.
Ей хочется крикнуть: "Ничего хорошего здесь нет! Мэлло мертв! Я понимаю, я тоже любила его!" Но это было бы непрофессионально и глупо, и, может быть, она в самом деле выдает желаемое за действительное, и ей только кажется, что он чувствует то же, что и она.
- Я понимаю, - говорит она, про себя отсекая все остальное, заталкивая его вглубь вместе с чувством горя, вины и боли оттого, что солнечного огня Мэлло больше нет на свете.

Через три дня она приходит в себя в объятиях Джованни - мужских и сильных, но чересчур заботливых, чересчур охраняющих. Она садится в постели, запускает пальцы себе в волосы и вздыхает.
Приподнявшись на локте, он кладет руку на ее обнаженное бедро. Пальцы у него такие длинные, смуглые, на них есть мозоли и от пистолета, и от шариковой ручки.
- Халле… - тихо окликает он, заставляя ее взглянуть на него. В его глазах - ни капли страстности и упрямства, так свойственных Мэлло. Они темны, печальны, и в них она видит то самое понимание, которое когда-то надеялась увидеть у Ниа.
- Стивен? - отвечает она, пробуя на вкус его имя. Оно горчит на губах, но не оставляет пепла на языке.