Любимец Драко Малфоя, или Приключения Хомячка

Глава 1

Глава 1
В первый раз за всю свою жизнь Драко Малфой ругал себя. То есть, немного укорял. Если честно, самобичевание Малфоя сводилось к фразе: «Я сегодня не супер-пупер-парень, а просто супер-парень».
«Даже самые лучшие из нас совершают ошибки, - размышлял он. – Да, возможно я зря сбежал, вернее, улетел, из дома. Но мной ведь в тот момент двигало лишь чувство самосохранения… Отцу бы наверняка не понравилось, что я не намерен венчаться с этой Паркинсон. Он-то, разумеется, сумеет извлечь выгоду из нашего брака: Паркинсоны богаты, чистокровны и могли бы стать отличными партнерами в его грязных делишках. А обо мне кто-нибудь, кроме меня, подумал? Мне ведь жить с ней придется, видеть ее мерзкую физиономию каждый день (при этой мысли Драко всего передернуло). Конечно, я сбежал! Кто бы не сбежал на моем месте?.. Блез, наверное, если бы увидел выгоду в подобном союзе... Ну и Крэбб, разумеется: он бы и на калоше женился, если бы ему приказали...»
Такие размышления давали Малфою возможность забыть о жутком холоде и катастрофической усталости. Уже два дня он скитался по каким-то темным переулкам Лондона, голодный, грязный и злой. И самое страшное, что он не знал, куда ему пойти.
Первоначально его план был совершенен своей простотой: смотаться из поместья, куда глаза глядят. Надо заметить, что план Малфоя легко осуществился, Драко, предварительно оставив дома палочку, чтобы по ней его не смогли отыскать (о чем в дальнейшем он жутко сожалел), сел на свою метлу и действительно смотался из поместья. Он уже был достаточно далеко от дома и летел над каким-то абсолютно пустынным лугом, как все пошло наперекосяк. Почему метла вдруг отказалась лететь, он так и не понял. Проклятая деревяшка просто остановилась и рухнула вниз. Драко еще повезло, что в тот момент он летел невысоко и поэтому не поломал себе что-нибудь при падении. Хотя лично Драко считал, что дело не в удаче, а в его врожденной кошачьей грации.
Поднявшись, он почувствовал, что начинает злиться. Во-первых, в результате падения его потрясающие волосы взлохматились, шикарная мантия испачкалась, а на белоснежной коже появилось несколько синяков. Во-вторых, он устал, хотел спать и есть, а природная гордость не позволила бы ему заснуть не в его собственной кровати с шелковыми простынями. Но не успел Драко начать себя жалеть, как он заметил, что по дороге, рядом с которой он упал, едет… как его там, у Уизли был такой… ах, да – автомобиль. Это означало только одно – магглы. Малфой ужаснулся, однако его ужас перерос в настоящую панику, когда, подъехав ближе, автомобиль остановился и из него вылезла какая-то полная рыжая женщина. «Не упоминайте имя Уизли всуе», - испуганно подумал он.
- Эй, мальчик! – крикнула она.
«Это она ко мне обращается? Ко МНЕ?»
- Ты потерялся? – спросила она, подойдя к нему. – Может быть, тебя отвезти куда-нибудь, а то вид у тебя какой-то неважный… А может, ты бездомный?
От возмущения Драко задохнулся. Но женщину это ничуть не смутило. Напротив, она, подойдя еще ближе, схватила Малфоя под руку и стала подталкивать его к машине.
- Я понимаю, у тебя шок. Ты, должно быть, испугался, ведь сейчас так темно… Да не дрожи ты так! Если нет у тебя дома, отвезем тебя в ночлежку! Я вот помню, у меня тоже случай был, ну, когда мы еще на Украине жили. Мы с подружками как-то…
Драко не мог сказать ни слова. Ему казалось, что его сейчас вырвет от отвращения. Какая-то маггла дотронулась до его руки (!), сказала, что он ужасно выглядит (!!), и собирается везти его в маггловском транспорте в какую-то маггловскую ночлежку (!!!). Он не совсем понял, что это, но подозревал, что ему там вовсе не понравится. А тем временем женщина, не переставая говорить, смогла запихнуть упирающегося Малфоя на заднее сидение, а сама села рядом с не менее полным усатым мужчиной, который повернулся к Драко и жизнерадостно заорал:
- Привет, парень! Как жизнь? Мы подумали, что тебе нужна наша помощь, а ты так похож на нашего сынишку! Погодка сегодня ужасная, верно, парень? Никак дождь пойдет. Я вообще не понимаю, как можно жить в этом сыром, дождливом…
И, продолжая что-то бубнить, он покрутил какую-то штуку, и машина тронулась.
«Куда они меня везут? Что они хотят со мной сделать? Что делать МНЕ?» - вертелось в голове у Малфоя.
- Слушайте, вы… - начал он, но толстый маггл нагло прервал его.
- Так куда тебя отвезти, парень?
- Никуда меня не…
- Мальчик сказал, что у него нет дома. Я думаю, в приют для бездомных, Миша, - ответила за Драко женщина.
- Так я ж не знаю, где он! Малец, может у тебя есть какие-нибудь знакомые в Лондоне?
- Но я…
- Миша! – воскликнула маггла, а Малфой понял, что ему самому сказать ничего не дадут. – Понятно же, что несчастный мальчик не из Лондона, посмотри, во что он одет!..
- Косой переулок! – внезапно заорал Малфой. – Отвезите меня в Косой переулок.
Это было как раз то место, откуда Драко мог попасть домой, ну, или к знакомым. Во всяком случае, там не было этих паршивых магглов.
Пара переглянулась.
- Бедный мальчик! – прошептала маггла. – Он, кажется, нездоров.
- Я думаю, малец просто теряет рассудок от голода: смотри, какой он тощий! – сказал маггл.
- Вовсе я не…
- Может быть, Миша, может быть… Тогда остановись возле какого-нибудь магазина, купим ему еды, - предложила женщина.
Через некоторое время, за которое Малфой успел услышать про «славненького мальчугана Коленьку», отвратительный английский климат, чудесные пирожки тетки Зинки и массу других совершенно ненужных и крайне отвратительных ему вещей, машина затормозила, а Малфой понял, что это его шанс сбежать от магглов. Если бы он знал, как открывается эта железяка… Тут ему в голову пришла замечательная идея.
- Мне дурно, мне нечем дышать… - простонал он, делая вид, что задыхается. – На воздух… дайте мне… воздух…
Женщина взволнованно вылезла из машины и открыла заднюю дверь, дав Малфою возможность выбраться из автомобиля. Только этого Малфой и ждал. С криком: «Чертовы магглы, вы заплатите за это!» - он оттолкнул женщину и побежал. Даже сейчас, вспоминая скорость того бега, Малфой гордо улыбался. В результате он забежал в какой-то переулок и, передохнув там немного, продолжил свой путь в неизвестность.

И вот уже два дня он бесцельно скитался по маггловским улицам. Хорошо еще, что было только начало июля, и Драко не мерз ночью: мантия согревала его. Впрочем, от дождя она спасти его не смогла, потому сейчас, в мокрой одежде, идя под дождем, Драко колотился от холода и чувствовал, что начинает заболевать.
Совершенно обессиленный, он сел на скамейку, которая стояла под большим деревом.
- Хотя бы не так мокро, - вздохнул юный слизеринец и, закрыв лицо руками, застонал: - Пусть мне это снится, пусть я проснусь дома, в своей постели! Хорошо, я обручусь с чертовой Пэнси, даже позволю ей обожать меня, только пусть это будет сон…
- Да, пусть мне это только снится… - услышал Малфой девичий голос совсем рядом с собой.
Открыв глаза, Малфой увидел совершенно мокрую девушку, сидящую рядом с ним. «Еще одна маггла, да еще и сумасшедшая, - подумал Драко, с опаской глядя на то, как девица, уставившись в одну точку, монотонно раскачивается взад-вперед и плачет. – И когда только она успела сесть рядом?»
Драко продолжал опасливо разглядывать магглу. Это была совершенно обычная девушка, с длинными каштановыми волосами и почти черными глазами – в общем, крайне скучная, некрасивая и совершенно не в его вкусе маггла. Он презрительно фыркнул в лучших традициях Малфоев. Девушка совершенно не обратила на него внимания. Тогда он заметил какую-то бумагу, которую она судорожно сжимала в руке. После того как Драко еле удалось выдрать эту бумагу из руки магглы, он прочитал:

Милая Элен!
Ты знаешь, что в наших отношениях есть что-то совершенно неправильное. Рядом с тобой я чувствую себя как-то… по-дурацки. Прости, но я думаю, нам лучше расстаться.
Уже не твой пупсик, Алан.

Малфой еще раз презрительно фыркнул. Она точно сумасшедшая, если расстраивается, что ее бросил парень, называющий себя пупсиком. Мерзость какая! Неожиданно девица всхлипнула и заговорила:
- Неужели я виновата, что он не знает, что такое синекдоха, никогда не слышал о биноме Ньютона и не понимает разницы между словами дипломат и дипломант? По-дурацки… Да это я всегда чувствовала себя по-дурацки: мне всегда казалось, что я говорю сама с собой.
- Слушай, твоя фамилия случайно не Грейнджер? А то ты слишком на нее похожа: такая же зануда; не знаю, правда, можешь ли ты похвастаться такими же бобровыми зубками… - усмехнулся Малфой.
Девушка скосила на него глаза.
- Никакая я не Грейнджер! И, если хочешь знать мое мнение, приличные люди в таком виде, как ты, в обществе не появляются.
- Да что ты себе позволяешь, ты, грязная, вонючая маггла?! – зло воскликнул Малфой.
- Маггла – это что, новое ругательство? – спросила она, сверкнув на Драко глазами. – И вообще, какое ты право имеешь…
Внезапно девушка по имени Элен запнулась и, нахмурившись, присмотрелась к Малфою.
- Слушай, а ты здоров? По-моему, ты сейчас свалишься в обморок, - наконец произнесла она.
- Малфои не падают в обморок, - процедил парень сквозь зубы и упал в обморок.
- Только ты, я вижу, к Малфоям никакого отношения не имеешь… - мрачно протянула девушка и тяжело вздохнула.


Глава 2

Драко Малфой застонал: ему было так плохо, будто накануне он выпил целый ящик огневиски. С трудом открыв глаза, он с удивлением осмотрелся: кремового цвета стены, белые занавески на окнах, мебель из светлого дерева, розовое постельное белье… Розовое белье??? Драко определенно не мог находиться здесь раньше.
«Где я? - подумал он. – И что я здесь делаю?»
В голове пронеслись нечеткие картины: его бьют по щекам, уговаривают идти куда-то, заставляют что-то пить, укладывают в кровать…
- О, наш спящий красавец наконец проснулся! Непонятно только, кто его поцеловал, - услышал Драко чей-то ехидный голос.
На пороге, прислонившись к косяку двери, стояла та самая плаксивая маггла и внимательно смотрела на него. Теперь, при ярком дневном свете Драко увидел, что она еще некрасивее, чем он думал раньше: большие холодные глаза, тонкие поджатые губы и гордо вздернутый подбородок. Драко в первый раз видел человека, лицо которого, очень похожее на маску, не выражало абсолютно ничего. Значит, ей трудно сделать больно, сложно угадать ее слабое место, что автоматически делало девушку совершенно непривлекательной для Малфоя.
- Надеюсь, это была не ты, ведь в этом случае я предпочел бы спать вечным сном, - огрызнулся Драко.
Девушка, к его удивлению, лишь усмехнулась:
- Поверь, мне бы и в голову не пришло целовать тебя: терпеть не могу блондинов.
Драко прищурился.
- Зачем ты меня сюда притащила? Что тебе нужно? – спросил он.
- Ты, видишь ли, был серьезно болен, и я не могла оставить тебя на скамейке в парке, тем более что до моего дома было рукой подать. Поэтому я привела тебя сюда и предоставила необходимую медицинскую помощь. Но теперь ты полностью, как я надеюсь, здоров, так что можешь позвонить родственникам, чтобы они забрали тебя домой, - ответила девушка; при этом казалось, что она возомнила себя диктором: настолько четко и безразлично произносила она слова.
- Что значит позвонить родственникам? – поинтересовался Драко. – Ты имеешь в виду каминную связь?
- Ты знаешь, - медленно произнесла Элен, - мне кажется, что ты все же не совсем здоров, или это антибиотики на тебя так действуют…
- Что еще за биотики? Впрочем, неважно. Меня совсем не интересует твое мнение о моем здоровье! Немедленно покажи, где в этой дыре находится камин! – потребовал Малфой.
Девушка вздохнула и подошла к нему ближе.
- В этой «дыре» нет и никогда не было камина, и я вообще не понимаю, зачем он тебе нужен. Если ты замерз, я принесу тебе еще одно одеяло.
- Кстати, где моя одежда? – в его голосе явно слышалась паника. - Ты раздевала меня?
- А ты хотел, чтобы я оставила тебя в промокшей одежде? – возмущенно воскликнула Элен. – Если тебе так необходим твой странный плащ, я сейчас же тебе его верну.
С этими словами маггла резко развернулась и вышла из комнаты. «Нет камина… - думал Драко. – Чертова магглы! И как я теперь вернусь в волшебный мир?» Драко знал, что существует барьер, соединяющий миры, но где этот барьер находится, он не имел ни малейшего понятия: раньше ему это было абсолютно безразлично. Внезапно Малфой вспомнил о платформе 9 и ¾, которая находилась на каком-то маггловском вокзале, однако платформа могла бы ему помочь только первого сентября, если бы он собирался ехать в школу.
«Поздравляю тебя, милый Драко! На этот раз тебе удалось вляпаться по самые уши», - оптимистично решил Малфой, и в этот момент маггла вошла в комнату, бросила на кровать его одежду и протянула ему дымящуюся чашку.
- Это еще что? – насторожился Малфой.
- Цианистый калий, - фыркнула девушка и, игнорируя возмущенный возглас Драко, присела на край кровати. – Скажи мне номер телефона твоих родителей, и я позвоню им сама. У них ведь есть телефон?
- Если это какая-нибудь маггловская штучка, то, разумеется, нет.
Драко осторожно взял чашку, стараясь при этом не коснуться руки девушки, и понюхал содержимое чашки. Пахло, признался себе Малфой, приятно – то ли клубникой, то ли земляникой.
- Лечебный чай, - пояснила девушка, угадав сомнения, появившиеся на его лице. - Хорошо, но адрес-то ты свой точно должен знать! Мы вызовем такси, и скоро ты снова будешь дома.
«Адрес я, конечно, свой знаю, вот только это сейчас мне ничем не поможет». Драко уже почти смирился, что оставшиеся полтора месяца ему придется пробыть в мире магглов – без магии, без денег, без крыши над головой и без любимого геля для волос.
- Я как бы бездомный, - признался Драко, вспомнив слова толстой магглы.
- Не хочешь себе зла – не делай другим добра, - обреченно вздохнула Элен. – И что мне теперь с тобой делать? Не могу же я выгнать тебя, в самом деле, когда ты только что перенес тяжелую простуду и сильнейшее истощение! Черт!
Малфоя буквально скрутило от мысли, что ему придется провести остаток лета в доме этой магглы, но он понимал, что это лучше, чем шататься по маггловским улицам.
- Хорошо, - сказал наконец Малфой, - я согласен пожить в этой конуре какое-то время, но только при условии, что ты будешь попадаться мне на глаза как можно реже.
Девушка удивленно приподняла бровь («Мерлин! Я думал, что только члены нашей семьи и профессор Снейп умеют так делать») и протянула:
- Вот как? Надо же, как мне повезло! Вот только я не думаю, что ты можешь ставить условия. Ведь это я, - она сделала небольшую паузу, - согласна пустить тебя в свой дом, пока родители отдыхают в Париже, причем только при условии, что ты будешь выполнять каждый пункт списка, который я для тебя напишу!
Элен резко встала с кровати и вышла из комнаты, громко хлопнув дверью.
- Психованная маггла… - простонал Малфой, откинувшись на подушку. – Хотя, надо признаться, все могло бы быть гораздо хуже.

Через некоторое время Малфой, одевшись, вышел из комнаты. Квартира магглы оказалась очень маленькой – всего три-четыре комнаты, насколько он мог судить по количеству дверей. Услышав какой-то шум за одной из дверей, Драко распахнул ее и оказался на кухне. Девушка, стоящая возле окна, обернулась:
- О, ты уже встал. Значит, лечение таблетками и травами действительно помогло и необходимость делать тебе укол отпадает сама собой.
- Даже знать не хочу, что такое укол, - устало сказал Драко и сел на стул.
- Есть будешь? – спросила она и, дождавшись кивка парня, продолжила: - Я, кстати, написала тебе список, он лежит на столе.
На столе действительно лежал листок, весь исписанный мелким наклонным почерком. Драко брезгливо взял его в руки и начал читать: «Не входить в мою и родительскую спальни, не включать громко музыку, не брать без спросу мои вещи, ничего не ломать и не пачкать, не пить из моей белой кружки, не рыться в папиной библиотеке, не приближаться ко мне ближе, чем на метр, не мешать мне и не будить меня, не оскорблять меня и не отзываться плохо о моем доме…» Мерлин, что за чушь? Пропустив большую часть пунктов, Драко прочитал последний: «Объяснить мне, кто ты такой и что с тобой случилось».
- Это все? – иронично спросил он, помахав списком.
Девушка серьезно кивнула:
- Я подумала, что не стоит сильно ограничивать твою свободу. Итак, как же тебя зовут?
- Драко Малфой. А с чего ты взяла, что я буду следовать этим дурацким правилам?
- Элен Стелфи. Будешь, если не хочешь снова оказаться на улице.
- Ты угрожаешь мне, грязная маггла? – Драко поднялся со стула и медленно подошел к ней.
- Именно, - кивнула девушка, - и не забывай: не ближе, чем на метр. А теперь, почему бы тебе ни сесть и ни объяснить мне все? Ты не бездомный: я заметила, насколько ухоженно выглядят твои руки, да и плащ твой явно недешевый. Но домой идти ты, как я понимаю, отказываешься. Почему? Может, ты сбежал из дома?
Драко промолчал, думая, стоит ли тратить время на то, чтобы рассказать хоть что-нибудь этой Элен.
- Ладно, - начал он, - я действительно сбежал из дома и не хочу туда возвращаться.
- А почему ты так странно себя ведешь? Говоришь о какой-то каминной сети, не знаешь, что такое антибиотик и телефон, постоянно повторяешь это странное слово – маггл…
- М-м… Я иностранец, там, откуда я родом, все по-другому.
- Ты что-то скрываешь… - прищурилась девушка. – Надеюсь, не темное прошлое маньяка-убийцы. Ладно, я не собираюсь допрашивать тебя: несмотря на твое ужасающее высокомерие, ты внушаешь мне доверие. Я никогда не ошибаюсь в людях. Ужин готов.

* * *
Драко лежал на кровати, уставившись в потолок, и думал. Как только ему удалось прожить здесь целую неделю? Удивительно, но все оказалось не так плохо, как он ожидал. Магглу он почти целый день не видел, но она исправно кормила его и не лезла с глупыми вопросами. Она вообще, казалось, не замечает его присутствия. Подобное невнимание к его блестящей персоне Малфоя даже начинало раздражать. Как раздражал его и тот факт, что он сам, кажется, не имел ничего против соседки-магглы. У нее не было волшебной палочки, она даже не подозревала о существовании магии, постоянно пользовалась маггловскими, а не зачарованными предметами, но во всем остальном была совершенно обычной девушкой. Хотя нет, не совсем обычной. Элен была чересчур серьезной и неразговорчивой. И не обращала на него внимания.
Он посмотрел на часы, стоявшие на тумбочке возле его кровати: было два часа ночи. Малфой понял, что в ближайшее время все равно не сможет заснуть, и поднялся. Отчаянно зевая, он пошел на кухню, чтобы съесть чего-нибудь. К его удивлению, на кухне горел свет (с наличием лампочек, а не свечей, Малфой просто смирился, не желая задумываться над тем, как они работают).
Элен сидела на стуле, задумчиво глядя прямо перед собой. Когда Драко вошел, она повернула к нему голову и спросила:
- Что, тоже не спиться?
Драко кивнул и сел на соседний стул.
- Я хочу чай! – потребовал он.
- Так приготовь его сам. Поставь чайник.
- Чайник?
- Ну да, прибор, в котором осуществляется термодинамический процесс.
- Какой процесс?..
- Кипячение.
- Да знаю я, что такое чайник! Я не об этом, - мотнул он головой, словно отгоняя какие-то мысли. - Малфои не ставят чайник.
- Значит, сегодня ночью Малфои останутся без чая, - мрачно откликнулась девушка. – Поставь чайник на плиту и зажги ее, только постарайся там ничего не испортить.
- Я никогда ничего не порчу, - гордо возразил Драко, поднимаясь: он понял, что от девушки чая он не дождется.
- Верно, - согласилась она, - ничего, кроме моего настроения.
Она посмотрела на Малфоя, задумчиво стоящего возле плиты, и, тихо вздохнув, отобрала у него чайник и сама поставила его на огонь.
- Почему ты такой беспомощный? Где же ты жил, если не знаешь, как нагреть чайник?
- Ты, кажется, говорила, что не собираешься меня допрашивать, - напомнил Малфой, снова усаживаясь на стул.
- Не собираюсь. Это были риторические вопросы.
Малфой видел, что Элен становится с каждой секундой все мрачнее и мрачнее. Не то чтобы этот факт сильно его волновал, но все же…
- У тебя что-то случилось? – предположил он.
Девушка удивленно посмотрела на него и, помолчав некоторое время, призналась:
- Да, случилось. Завтра, вернее, уже сегодня, мне исполняется восемнадцать лет, и нет ни одного человека, кроме родителей, который хотел бы поздравить меня.
- Меня на мой День рождения поздравила сотня людей, но я не могу сказать, что мне было веселее, чем тебе сейчас. Среди поздравлений не было ни одного искреннего, включая поздравление моего отца, - неожиданно для себя признался Драко.
- Твой отец не желает тебе счастья? – удивленно спросила Элен, разливая по чашкам чай.
- Хуже. Он явно желает мне несчастье, намереваясь женить меня на ужасной, уродливой дуре, - Драко не верил, что сказал ей об этом.
Девушка мрачно усмехнулась:
- А меня бросил парень. Ты читал его прощальное письмо.
- Твой парень был идиотом, - фыркнул Малфой, все еще помня о том «пупсике».
- Да, ты прав, - легко согласилась девушка, - но я так привыкла, что он рядом. Знаешь, больше всего на свете я люблю порядок и закономерность… И боюсь одиночества…

Они проговорили до самого утра. Драко был поражен тем, как много общего у них оказалось. Он пытался убедить себя, что Элен должна вызывать в нем лишь ненависть и отвращение, но на самом деле ничего подобного по отношению к ней он не чувствовал и все больше привыкал к ее присутствию рядом.
После той ночи отношения между ними начали заметно улучшаться. Элен стала намного приветливее, чем раньше, а сам Драко заметил, что его брезгливость к маггле почти полностью исчезла. «Неужели она мне нравится?» - с опаской думал Малфой. Ответ на этот вопрос он получил в конце четвертой недели их совместного пребывания.
Той ночью Малфой проснулся от страшного грохота. Оказалось, что за окном бушевала сильная гроза. При очередной вспышке молнии дверь отворилась и в его комнату вошла одетая в смешную розовую пижаму Элен.
- М-м… Драко! – робко позвала она. – Ты спишь?
- Нет, - Драко удивленно приподнялся. – Что ты тут делаешь?
- Дело в том что… - замялась девушка и закончила почти шепотом: - Мне страшно. Я с детства боюсь грозы. Очень боюсь.
Драко едва сдерживался, чтобы не рассмеяться. Он в первый раз видел Элен робкой, неуверенной и испуганной.
- Драко… Только не пойми меня неправильно… Можно я лягу с тобой?
Малфой не знал, что ответить.
- Ну-у… - протянул он.
- Спасибо, - перебила его Элен и тотчас же забралась к нему под одеяло.
Поскольку она лежала очень близко, Драко мог чувствовать, как девушка дрожит, и, немного поколебавшись, осторожно обнял ее. Элен благодарно прижалась к нему в ответ.
«Я лежу в кровати с розовым бельем, в чужой полосатой пижаме, и обнимаю магглу. Как же низко ты пал, Драко Малфой…»
Словно подслушав его мысли, Элен посмотрела ему в глаза и спросила:
- А Малфои обнимаю девушек в розовых пижамах?
- Нет. Но для тебя я сделаю исключение.
- Спасибо, - снова пробормотала она и положила голову ему на грудь. – Драко, а что ты сейчас чувствуешь? Ну, понимаешь, мы так близко друг к другу лежим, и все такое…
Малфой прислушался к себе и удивленно ответил:
- Ничего. Совершенно ничего такого, что положено чувствовать в подобных ситуациях.
«Разве что необъяснимую нежность к маггле и странное желание защитить ее от всего плохого», - мысленно добавил он.
- Вот и я ничего не чувствую. У меня вообще ощущение, будто я обнимаю брата… Странно, да?
«Точно, именно такие чувства надо испытывать к младшей сестре», - успокоившись, подумал Малфой. - Ну, с братскими чувствами еще можно смириться…»


Глава 3

Большое всем спасибо за отзывы - они для меня огромный допинг в борьбе с ленью!

******************************************************

Наступил последний день лета, день, когда Драко Малфой всерьез задумался о своем сумасшествии. Ночью он поймал себя на мысли, что ему совсем не хочется расставаться с магглой. Это было совершенно неправильно и противоестественно, как если бы Профессор Снейп похвалил Грейнджер и дал сто баллов Гриффиндору. Вообще, Драко по-прежнему считал и маггловский мир, и самих магглов ужасными и отвратительными. Но Элен была какой-то… неправильной магглой. Рядом с ней он чувствовал себя очень уютно, она относилась к нему так, как никто до этого к Драко не относился. Девушка могла целую ночь держать его за руку, если ему снились кошмары. И вместе с тем она могла ударить его подушкой по голове, когда у нее заканчивались аргументы в споре.
Элен была совершенно искренна по отношению к Драко, он видел, что девушка действительно привязалась к нему, несмотря на то, что ничего не знала о его жизни. А может быть, именно потому, что ничего не знала о его жизни. Малфой не собирался рассказывать ей о магии, о своей аристократической семье, о том, что он собирается стать Пожирателем Смерти, чтобы уничтожать таких, как она. Сама Элен, как и обещала, ни о чем его не расспрашивала. Она просто принимала его таким, какой он есть, и Драко был ей за это благодарен.
Разумеется, это не означало, что они жили мирно и спокойно. Очень часто между ними вспыхивали ссоры, причем всегда из-за абсолютных пустяков. Вот и сейчас они стояли друг против друга и яростно сверкали глазами. А ведь все началось с обсуждения только что прочитанной ими книги. Обсуждение переросло в бурный спор.
- Мартин не мог завоевать Синди, потому что он отрицательный персонаж и она не могла влюбиться в него! – кричала Элен.
- Он обещал ей, что она сможет распоряжаться всем его состоянием, разве это не повод для любви? – кричал ей в ответ Драко.
- Как деньги могут быть поводом для каких-либо чувств? Может, ты считаешь, что дружбу или любовь можно купить за деньги?
- Разумеется, можно, бестолковая маггла! – уверенно воскликнул Малфой.
Несмотря на то, что их отношения намного улучшились, они не перестали обзывать друг друга в минуты особо яростного спора.
- Если ты так думаешь, то мне просто жаль тебя, хорек проклятый, ведь ты… - девушка осеклась, увидев искаженное гневом лицо Малфоя.
«Кажется, я задела его больное место…» - взволнованно подумала Элен: она никогда не видела Драко в таком состоянии. В этот момент раздался звук бьющегося стекла, и девушка автоматически повернула голову на шум: графин, стоявший на столе, разлетелся на мелкие осколки.
- Это еще что такое? – удивленно спросила Элен.
- Никогда не называй меня хорьком, - устало сказал Драко и обессилено упал в кресло.
- Почему графин разбился?
- Неконтролируемый выплеск магии, - объяснил Малфой.
- Не знаешь – так и скажи, - фыркнула Элен и, подойдя к столу, принялась собирать осколки.
Малфой лишь вздохнул в ответ. «Вот и все, - обреченно подумал он. - Сейчас здесь появится министерская сова или – что намного хуже - сам отец».
И действительно, тут же раздался хлопок, и в комнате появился Люциус Малфой собственной персоной. От удивления Элен выронила собранные осколки.
- Вы кто? Как вы здесь… это какой-то фокус, да?
- Молчать! – презрительно бросил ей Малфой и посмотрел на сына. – Ну, Драко, я жду объяснений. Как ты мог сбежать из дома? Почему ты находишься в доме каких-то паршивых магглов? Отвечай!
- Отец, я… - Драко запнулся, - я просто не хотел жениться на Паркинсон.
- Разве я не объяснял тебе, для чего мне нужен ваш брак? Как ты мог подумать, что я буду считаться с твоими желаниями?
Элен, до этого момента ошарашено молчавшая, не выдержала:
- Как вы можете обходиться так с собственным сыном? Вы не можете заставить его делать что-либо, если он этого не… - девушка осеклась, увидев гневное лицо отца Драко.
- Кто позволил тебе открыть твой грязный рот и перебивать меня? Я научу тебя хорошим манерам!
С этими словами Люциус достал палочку и направил ее на Элен.
- Нет, отец, не надо! – воскликнул Драко, бросившись к отцу.
Люциус, не опуская палочку, посмотрел на сына.
- Ты не хочешь, чтобы я причинил вред маггле? Ты заступаешься за нее? Я не узнаю тебя, Драко, - прошипел он. – Маггловский мир испортил тебя. Пусть это будет тебе уроком.
Светло-зеленый луч полетел в Элен, и вдруг девушка почувствовала, что комната стремительно увеличивается. «А может, это я уменьшаюсь?» - подумала Элен и, посмотрев на свои руки, закричала.
Драко с ужасом смотрел на маленького черного хомячка, который крутился, будто пытаясь догнать свой хвост, и жалобно пищал.
- Ты должен благодарить меня, сын, что я не причинил ей боли. Я предлагаю тебе сделку, Драко. Ты венчаешься с Пенси, а я расколдовываю твою подружку-магглу. Видишь, я даю тебе право выбора. Кто после этого обвинит меня в том, что я плохой отец? – Малфой холодно засмеялся.
Драко молчал: он не мог поверить в случившееся.
- Как я вижу, ты не спешишь с ответом. Хорошо, я даю тебе время подумать до Рождества, ведь мы с Паркинсоном договорились, что вы будете венчаться на рождественских каникулах. И советую тебе все хорошо обдумать: если ты не согласишься, я убью этого грызуна, - Малфой-старший презрительно кивнул в сторону Элен. – А теперь собирайся, я не могу оставаться в этом ужасном месте ни секунды больше.


* * *
Драко, утомленный постоянной трескотней Паркинсон, которая сидела рядом, уныло смотрел из окна кареты на приближающийся Хогварц. У него на коленях мирно спала хомячиха, которую он осторожно прикрывал рукой. Пока ему удавалось прятать ее от посторонних взглядов, но он прекрасно понимал, что его везению когда-нибудь придет конец. Малфой не смог оставить Элен ни в ее квартире, ни в собственном поместье: он ощущал какое-то странное чувство ответственности за нее саму и ее дальнейшую судьбу.
Вначале Драко пришла в голову замечательная идея – попросить помощи у кого-нибудь из преподавателей Хогварца. Под кем-нибудь он, разумеется, подразумевал своего декана. Однако отец, разрешая ему взять хомяка в Хогварц, был абсолютно уверен, что Драко не попросит помощи у кого бы то ни было: «Ты никому не расскажешь о том, что я заколдовал магглу, ведь ты не сможешь предать своего отца, Драко. Применение магии к магглам почему-то считается преступлением, а ты же не хочешь, чтобы меня посадили в Азкабан?»
Малфой понимал, что отец прав: хотя Снейп и являлся другом их семьи, хотя Темный Лорд и верил Мастеру Зелий, полной уверенности в том, что он не шпион Дамблдора и не сообщит директору о заколдованной Люциусом маггле, у Драко не было. Но все же у Малфоя оставалась маленькая надежда, что можно вернуть Элен человеческий вид, но при этом не быть связанным узами Гименея с дурой Паркинсон. Можно было попытаться найти обратное заклинание в библиотеке Хогварца, пусть даже и придется стать похожим на зубрилу Грейнджер, проводя среди книг гораздо больше времени, чем обычно.
Половину сегодняшней ночи Малфой рассказывал несчастному хомячку о волшебном мире, поскольку осознавал, что Элен имеет полное право знать все о мире, в котором ей придется провести несколько месяцев. Но Драко все же не успел рассказать ей все, что хотел: в самой кульминации его повествования, когда он объяснял Элен, почему все так страшатся Темного Лорда, хомячиха повалилась на бок и заснула. «Наверное, хомякам нужно много спать», - подумал тогда Малфой. Его предположение подтвердилось сегодня: Элен проспала всю дорогу от его поместья до Хогварца.
Наконец кареты остановились, и Малфой, спрятав хомяка в рукаве своей школьной мантии, вместе с остальными учениками направился к Хогварцу. Лишь сидя за слизеринским столом и безучастно наблюдая за церемонией распределения, Драко посадил хомячиху, укусившую его от нетерпения и, как казалось парню, от нехватки кислорода, на стол.
Пенси, сидевшая рядом («Интересно, она когда-нибудь от меня отлипнет?»), сразу же заметила зверька:
- Драко, это твой крысенок? Какой милый! – засюсюкала она и протянула руку, чтобы погладить Элен, которая, в свою очередь, испуганно прижалась к кувшину, стоящему рядом с тарелкой Малфоя.
- Это хомяк, - ответил Драко и, вспоминая довольно чувствительный укус Элен, мстительно продолжил: - Очень агрессивный хомяк. И бешеный к тому же. Я взял его, чтобы он охранял мою новую метлу.
Пенси немедленно одернула руку. Распределение уже закончилось, и теперь Дамблдор встал, чтобы произнести свою традиционную речь, которую Драко так же традиционно игнорировал, на этот раз занимаясь разглядыванием своих безупречных ногтей.
В это время Элен изумленно рассматривала Большой зал. Она уже почти поверила всем тем невероятным вещам, о которых ей вчера рассказывал Драко.
«Магия, волшебники, парящие в воздухе свечи, разговаривающая шляпа… Может, мне все это снится? Даже для сна это как-то… слишком странно. Ну кто во сне превращается в хомяка? – думала она. – Интересно, где сидят те трое отвратительных гриффиндорцев, которых так ненавидит Драко?»
Элен во время распределения специально обратила внимание на стол, к которому направлялись те, кто попадали в Гриффиндор. И теперь она без труда смогла найти врагов Драко, вспоминая их описание. Поттер, Уизли и Грейнджер, к большому удивлению девушки, оказались вполне приятными на вид подростками. Темноволосый Гарри Поттер вообще был очень симпатичным парнем, да и Гермиона Грейнджер, по правде сказать, тоже не была тем монстром-уродом, каким Элен представляла ее по рассказам Драко.
«У него с ними, похоже, какие-то старые счеты… Интересно, сколько же правды было в его рассказе?»
Хомячиха с любопытством посмотрела на стол учителей и повернулась к Драко, пытаясь привлечь его внимание. Наконец ее попытки увенчались успехом. Малфой наклонился к ней и, почти не шевеля губами, тихо спросил:
- Тебе что-то нужно, или ты просто соскучилась по моему драгоценному вниманию?
Хомячиха, пискнув, головой указала на стол учителей.
- И что ты хочешь этим сказать? Прости, я не учил язык грызунов…
«Мне никогда не нравились блондины: они слишком тупые… Неужели непонятно, что я хочу, чтобы ты рассказал мне о своих учителях. Вот кто, например, этот огромный чернобородый… хм… человек? Или этот, с такой злобной мрачной физиономией?»
- Хочешь, я расскажу тебе о наших учителях? («Свершилось!») Видишь строгую ведьму в остроконечной шляпе и квадратных очках? Это профессор Макгонагалл – та еще дура – декан Гриффиндора. Просто влюблена в своего золотого Поттера и грязнокровку Грейнджер. Она ненавидит наш факультет и враждует с нашим деканом Северусом Снейпом – он сидит слева от нее («Боооже! Так это твой декан такой мрачный? А голову он вообще мыл когда-нибудь? Драко, ты просто обязан рассказать ему о существовании шампуня…»)
Снейп – самый лучший учитель, он преподает Зелья. Наверное, он единственный, кто не преклоняется перед этой святой гриффиндорской троицей. Снейп – друг моего отца и тоже Пожиратель Смерти - я рассказывал тебе о них («Рассказывал… У Темного Лорда есть последователи, их называют Пожирателями Смерти – вот и весь твой рассказ. Чем они занимаются? Что в них особенного? Догадывайся, милая, сама…») – но он притворяется верным слугой Дамблдора.
Вон тот великан – это Хагрид, неотесанный идиот. Я не понимаю, как ему только разрешили стать учителем, он ведь очень опасен, этот полувеликан. Из-за него на третьем курсе я чуть не лишился руки, когда на меня напал гипогрифф.
Колдуна, который сидит рядом с великаном, я и сам не знаю, наверно, это наш новый учитель по Защите от Темных Искусств – учителя по этому предмету меняются каждый год. А в центре – всеми обожаемый старикан Дамблдор, директор Хогварца. Совсем выживший из ума старик; отец говорит, что скоро его снимут с поста директора. А вот это… Эй! – внезапно прервался Малфой, заметив, что хомячиха лежит с закрытыми глазами, положив голову на его тарелку, и мирно сопит. – Ты опять заснула? Я начинаю подозревать, что ты не хомяк вовсе, а соня.
С этими словами он осторожно сдвинул голову хомячка со своей тарелки, стараясь не замечать брезгливого взгляда Паркинсон. «Может, увидев это, она поймет, что я вовсе не тот парень, за кого она хочет выйти замуж?» - без особой надежды подумал Малфой.
Ужин закончился, и ученики начали расходиться по своим факультетам. Уже на выходе из Большого зала Малфой заметил ненавистных ему гриффиндорцев, идущих совсем рядом с ним. Друзья бурно спорили о чем-то. Малфой не был бы Малфоем, если бы позволил своим врагам так просто пройти мимо него.
- Что, Уизли, уговариваешь свою грязнокровную подружку переехать к тебе? Боюсь, тебе сначала придется вырыть подвал под тем маленьким сарайчиком, который ты ошибочно называешь домом.
- Нет, - ответил дрожащим от ярости голосом Рон Уизли, - это Гермиона уговаривает меня не портить твою чистокровную физиономию, которую ты ошибочно считаешь красивой. Хотя… неужели ее можно сделать хуже, чем она есть?
- Рон! – Гермиона коснулась руки парня. – Он не стоит того, чтобы тратить на него даже секунду своей жизни. Пойдем!
И с помощью Гарри ей удалось оттащить друга от побелевшего от злости слизеринца. Элен, вновь спрятанная в рукаве Малфоя и, тем не менее, услышавшая каждое слово этой милой дружеской беседы, задумалась: «А ведь это Драко первый начал оскорблять гриффиндорцев… За что он их так ненавидит? Надо спросить у него… когда-нибудь».
Свободу Элен обрела только в спальне у Малфоя, которую он делил еще с тремя слизеринцами-семикурсниками. Сидя на его кровати и поедая заботливо принесенную Драко булку, хомячиха без особого энтузиазма разглядывала однокурсников Малфоя.
- Когда Малфой купил эту крысу и зачем притащил ее с собой в Хогварц? – спросил лежащий на соседней кровати темноволосый парень, самый симпатичный из них.
«Почему все называют меня крысой? Неужели не видно, что я очаровательный миролюбивый хомячок?»
Самого Малфоя, кстати, в комнате не было: он ушел в ванную комнату. Элен, прожившая с ним почти два месяца, могла с уверенностью сказать, что раньше, чем через час, его можно было не ждать.
- Не знаю, Блез, может, летом? - ответил другой парень. – Пенси говорила, она не видела его все лето.
- Я тоже не видел его этим летом, даже когда был с родителями в поместье Малфоев. Странно это… Драко мне так и не ответил, где он был. Он явно что-то скрывает. А вдруг, - Забини неожиданно сел, - Темный Лорд уже принял его и дал ему какое-нибудь задание? Или обучил Малфоя Авада Кедавре? Хотя нет… Сам Темный Лорд вряд ли занимается подобными пустяками.
Парень снова лег на кровать, его лицо приняло почти мечтательное выражение:
- Как бы я хотел скорее стать Пожирателем Смерти и доказать Темному Лорду свою преданность… Я думаю, потом, когда с магглами и грязнокровками будет покончено, Темный Лорд наградит меня по заслугам.
Его соседи («Крэбб и Гойл, кажется») тупо закивали в ответ.
«Жаль, что я не дослушала про Темного Лорда вчера ночью. Проклятая сонливость… Что значит “когда с магглами и грязнокровками будет покончено”? Не убивать же Темный Лорд их собирается? И что еще за Авада, которой Лорд должен обучить Драко? Спросить бы у Малфоя, но… Почему, почему, почему я хомяк?»






Глава 4

Элен открыла глаза и, испуганно вскочив, закричала: прямо перед собой она увидела огромный, невероятных размеров нос. «Что это? Где я? Ах, да: магия, Хогварц, я - хомяк. Как я могла забыть об этом?» - Огромный нос, без сомнений, принадлежал безмятежно спавшему Драко Малфою.
«Неужели уже утро? - удивилась хомячиха. - И откуда только Драко взялся? Я совершенно не помню, чтобы он возвращался из ванной. Наверное, я, как всегда, уснула».
Элен заметила, что Блеза не было в комнате. «Значит, пора будить Драко», - подумала она и, подобравшись вплотную к его носу начала усердно шевелить усами - как она предполагала, это было щекотно. Совсем скоро ее попытка разбудить Драко увенчалась успехом: блондин, чихнув, открыл глаза и сел на кровати, а довольная собой хомячиха улеглась на его освободившуюся подушку.
В этот момент в комнату вошел Блез, без рубашки, со сверкающими капельками воды в волосах.
- Ого! Повезло тебе с соседом, Драко, хотя ты, похоже, даже не догадываешься об этом! - воскликнула Элен (но ее, разумеется, никто не понял) и перебежала на другой конец кровати, чтобы лучше рассмотреть симпатичного брюнета.
Драко, обративший внимание на ее писк и проследивший за ее взглядом, сердито сказал:
- Немедленно прекрати пялится на него! Это просто извращение какое-то!
Крэбб, чья кровать стояла напротив, так что казалось, что Малфой смотрит на него, а не на хомяка, виновато пробормотал:
- Да я не… Чего бы это мне… Я, короче… Нет!
Блез, все еще стоящий в дверях, с ужасом на него посмотрел. Малфой усмехнулся:
- О, поздравляю тебя, Крэбб! Сегодня ты превзошел в красноречии самого Гойла. Но на самом деле, Блез, я обращался к своему хомяку, - он вновь посмотрел на Элен и приказал: - Отвернись, я собираюсь вставать.
Элен презрительно фыркнула и отвернулась, а Блез недоуменно нахмурил брови, но ничего не сказал.

Во время завтрака, когда Малфой рассматривал свое расписание, Элен исподтишка отгрызала кусочки от его сэндвича с сыром и засовывала их за щеку. Пенси, увидев это, удивленно спросила у Драко:
- Ты разрешаешь этому грызуну есть из твоей тарелки? Фу, какая гадость!
- Тебя это совершенно не касается, - невозмутимо ответил Малфой и добавил, обращаясь к Элен: - Прекрати воровать мой сэндвич!
«Прекрати воровать мой сэндвич! - передразнила его Элен. - А что мне остается делать, если ты за весь завтрак так и не вспомнил о том, что хомякам тоже питаться надо?»
В этот момент она заметила, что Блез, наклонившись к Пенси, шепотом говорит с ней о чем-то. Любопытство не позволило Элен оставаться на месте, и она, делая вид, что заинтересовалась листьями салата, лежавшими на тарелке перед Блезом, подползла достаточно близко, чтобы слышать разговор слизеринцев.
- Ты заметила, каким странным стал Малфой? Носится везде с этим своим грызуном, даже на занятия собирается его взять, - шептал Блез.
«Попробовал бы он меня с собой не взять! Я и так чуть не откусила ему палец, когда он хотел оставить меня в спальне, уходя на завтрак».
- Да, и ко мне он стал относиться как-то безразлично, а ведь мы должны скоро обвенчаться, - ответила Пенси. - И где он был все это лето? Он говорил тебе?
- Нет. Может, Темный Лорд уже сделал его Пожирателем Смерти? - предположил парень.
Пенси ахнула:
- Но зачем Темному Лорду сейчас Драко? Хотя… Драко наверняка должен стать Пожирателем, ведь у него такая семья… Он с детства мечтает стать таким, как его отец, и с радостью начнет убивать магглов и грязнокровок, служа Темному Лорду.
Элен не могла слушать дальше, мысли в ее голове перепутались.
«Я ведь маггла. Малфой, оказывается, хочет стать Пожирателем Смерти, чтобы убивать таких, как я, или как Гермиона Грейнджер. Вряд ли это законно даже в волшебном мире… Значит, Драко хочет стать преступником? И они так спокойно об этом говорят и не собираются ничего делать? Боже, куда я попала?»
Элен очень хотела поговорить с Драко, хотела, чтобы он все ей объяснил. Но она прекрасно понимала, что в данный момент это невозможно. И почему он не рассказал ей об этом сам? Раньше? «Он с детства мечтает стать таким, как его отец…» Элен вдруг поняла, кто такой Драко Малфой. И она уже не знала, может ли доверять ему.
Вообще, Элен не была пугливой девушкой, однако сейчас, будучи маленьким беззащитным хомяком, оказавшись в чужом, все еще непонятном мире волшебников, она по-настоящему испугалась. В ее голове крутилась только одна мысль: «Бежать, бежать от него быстрее, в какое-нибудь безопасное место».
Но откуда она могла знать, где в замке это самое безопасное место?..

Первым уроком у Драко были Зелья. Входя в подземелья и, обнаружив там гриффиндорцев, он почувствовал мрачное удовлетворение. Он знал, как они ненавидели Зелья и как доставалось им от профессора Снейпа, и, разумеется, злорадствовал. Малфой посадил Элен на свою парту и прошептал ей:
- Смотри, сейчас начнется настоящее веселье.
В класс стремительно вошел профессор Снейп, и Элен заметила, как побледнели гриффиндорцы. Она была удивлена, почему на этом уроке так мало людей - всего человек пятнадцать, среди которых были и трое уже знакомых ей студентов - Уизли, Поттер и Грейнджер. «Наверное, не все ученики выбирают этот предмет», - подумала она.
После того как профессор зловещим голосом предупредил их о сложности последнего курса («Сомневаюсь, что некоторые лентяи и бездари смогут его усвоить»), напомнил о приближающихся экзаменах («И только попробуйте его завалить» - красноречивый взгляд в сторону Поттера) и объяснил тему урока, ученики приступили к изготовлению зелья.
Элен была так поражена профессором Снейпом, что на некоторое время забыла о нависшей над ней опасности. Сказать, что он был ужасным, значит не сказать ничего. Он был жестоким, злым, ехидным - это угадывалось в каждом его слове, каждом жесте. Но все его интонации, движения, реплики были, казалось, так тщательно продуманы, будто он играл чью-то роль. «Странный человек», - сделала вывод Элен и вновь начала обдумывать возможные варианты своего спасения.
Она видела, как Малфой ругается с Поттером, как Грейнджер пытается успокоить своего друга, и внезапно она поняла, что нашла единственно правильное решение. Ей нужен был кто-то, кто мог бы помочь ей спрятаться от слизеринцев. Кто-то, кто точно не станет ее убивать. Кого-то, кто очень не любит таких, как Малфой. «Уизли, Поттер и Грейнджер - вот кто мне поможет!» - подумала она и принялась за исполнение Плана Побега.
На самом деле, все, что ей было нужно, - это спрятаться в сумке любого из гриффиндорцев. И Элен, спрыгнув с парты на стул, а затем и на пол, подбежала к парте, за которой раньше сидела Гермиона Грейнджер. Забраться в сумку, которая стояла на стуле, оказалось невыполнимой задачей. «И почему меня не превратили, например, в кузнечика?» - раздраженно подумала она и даже топнула от негодования задней лапкой, правда, едва при этом не упав. Внезапно она увидела, что сумка Поттера стоит на полу возле его котла.
- Кажется, я начинаю тебе симпатизировать, Гарри Поттер! - обрадовано воскликнула Элен и, стараясь, чтобы ее никто не заметил, добежала до открытой («Да я уже почти влюблена в тебя!») сумки Поттера и забралась в нее.
«Теперь главное - чтобы он не убил меня, когда будет засовывать книгу, которую сейчас держит в руках, обратно в сумку».
Но сегодня удача была особенно благосклонна к Элен: Гарри не только не убил хомячка, когда прятал книгу, но и крайне бережно нес свою сумку, так что до спален Гриффиндора, которые, как она надеялась, станут теперь для нее домом, Элен добралась без ущерба для своего здоровья.
Гарри, вернувшийся в спальню только для того, чтобы взять учебник по трансфигурации, который он забыл, поставил сумку на свою кровать и подошел к столу, где должна была лежать оставленная книга. Элен, почувствовав, что ее транспортное средство больше не трясет, вылезла из сумки и, оценив ситуацию, спряталась за подушкой и подождала, пока парень уйдет.
- Дом, милый дом! - пробормотала она, разглядывая спальню, которая была не в пример теплее, светлее и уютнее, чем спальня слизеринцев.
Теперь хомячихе только и оставалось ждать появления своих будущих спасителей. За время ожидания она успела поесть (вот когда пригодился заложенный за щеку бутерброд Драко), поспать, умыть себя лапками и детально обследовать спальню (обнаруженные почти под каждой кроватью грязные носки навели ее на мысль, что волшебники почти ничем не отличаются от обычных парней).
Наконец дверь распахнулась, и в комнату вошли Гарри и Рон в сопровождении какого-то полного мальчика.
- Ну и денек выдался! - устало сказал Рон, падая на кровать. - А Снейп все такой же подлый, мерзкий…
- Рон! - воскликнула Гермиона, входящая в этот момент в их спальню. - Ты не можешь так отзываться об учителе, это невежливо!
- Да ладно тебе, Гермиона, это ведь всего лишь Снейп! Он столько лет портит мне жизнь, не задумываясь о том, вежливо это или нет; неужели я не могу пообзывать его в свое удовольствие?
Гермиона покачала головой и села на кровать рядом с Гарри.
- Так о чем ты хотел поговорить? - спросила она.
- О Малфое, - ответил Гарри, а Элен, сидевшая все это время под его кроватью, навострила ушки. - Вам не кажется, что он выглядел как-то странно после урока?
- Ты тоже заметил, что он был чем-то обеспокоен, Гарри?
- Обеспокоен - не то слово; он был очень испуган и взволнован. Мне кажется, он что-то потерял, по крайней мере, выглядел он так, будто искал что-то очень ему необходимое, - сказал нахмуренный Гарри, он вспомнил выражение отчаяния на лице врага.
Элен почувствовала острый укол совести, но обратного пути уже не было, и она решила выползти из-под кровати.
- Делать вам больше нечего, как наблюдать за Малфоем! - вставил Рон и присел на кровати. - Я имею в виду, что я бы никогда… Эй, смотрите!
И он показал на сидящего на задних лапках возле кровати Гарри черного хомячка. Гермиона приблизилась к съежившемуся зверьку.
- Не бойся, малыш! Смотрите, какой он маленький! Как ты здесь оказался? - спросила она, дружелюбно улыбаясь.
«Мне надо ей понравиться, чтобы она забрала меня к себе», - подумала Элен, но необходимость выполнять какие-либо трюки отпала сама собой: Гермиона, казалось, и так прониклась к ней симпатией и взяла хомячиху на руки. Подошедшие парни с удивлением рассматривали Элен.
- Он, наверное, сбежал от кого-то: хомяки, особенно такие, как этот, - домашние животные, - предположил Рон. Ему очень понравился этот милый зверек необычного черного цвета.
- Но как он попал в нашу спальню, дверь ведь была заперта, верно? - спросил полный темноволосый мальчик и погладил хомяка по спине. Не сказать, чтобы Элен это понравилось, но она не могла не согласиться, что гриффиндорцы оказали ей куда более теплый прием, чем слизеринцы.
«Эти, по крайней мере, не обзывают меня крысой».
- Что мы будем с ним делать? - спросил Гарри, улыбаясь.
«Кажется, под волны моего обаяния попадают все!» - самодовольно подумала Элен и, для укрепления оказанного эффекта, потерла лапой мордочку и почесала за ушком. Как она и ожидала, Гермиона восторженно ахнула и сразу же ответила:
- Конечно, мы должны его оставить! Вернее, ВЫ должны его оставить: у меня Живоглот, и я не могу принести к себе хомяка.
Парни переглянулись, и после недолго молчания Рон произнес:
- Ну, если никто не против…
- О, спасибо! - бросилась ему на шею Гермиона, предварительно отдав хомяка Гарри.
- Нам надо назвать его как-нибудь, - робко предложил мальчик, которого Элен не знала.
- Да, ты прав, Невилл, - ответил Гарри, стараясь не обращать внимания на обнимающихся лучших друзей.
- Как насчет Бэмби? - вновь предложил Невилл, уже более смело.
- Пусть будет Бэмби, - равнодушно ответил Гарри и, подходя к двери, добавил: - Я сейчас вернусь - покажу Бэмби Джинни.
Гарри вышел из комнаты. Он не мог понять, почему ему так не нравилось то, что Рон с Гермионой встречаются. Может быть, он считал, что это своего рода предательство с их стороны. Они ведь столько лет дружили, всегда втроем. А теперь все чаще Гарри чувствовал себя лишним, находясь рядом с ними. И это было совершенно неправильно и печально.
Свою девушку Гарри нашел в гостиной. Она сидела возле камина и что-то сосредоточенно писала.
- Привет, Джинни! - радостно воскликнул он: ему всегда становилось веселее, когда она была рядом. - Целый день тебя не видел. Почему ты не была на завтраке?
- О, Гарри! - Джинни, подняв голову, сердечно ему улыбнулась. - Мне стыдно в этом признаться, но я проспала.
- Знакомься, Джинни, это Бэмби, - с этими словами Гарри протянул ей Элен.
- Какой милый! - воскликнула девушка, принимая хомячка. - Где вы его взяли?
- Он сам появился у нас в комнате, и нам ничего не оставалось, кроме как приютить его, - ответил Гарри, усаживаясь рядом с Джинни.
«Ну я сегодня просто нарасхват, причем в прямом смысле этого слова», - подумала Элен и вдруг поняла, что уже скучает по Драко: он держал ее в руках как-то совсем по-другому. Может быть, потому что он знал, что держит человека, а не просто забавного зверька. Элен попыталась отогнать невеселые мысли о Драко. «Он хочет тебя убить! - напомнила она себе, но тут же себя поправила: - Вернее, ты думаешь, что он хочет тебя убить».
Гарри с Джинни стали разговаривать об учебе, затем о каком-то квиддиче, и под их размеренный разговор Элен заснула.


Драко сидел на кресле в гостиной Слизерина и угрюмо смотрел в одну точку. Он потратил уйму времени на поиски Элен, но так и не смог ее нигде найти. Малфой совершенно точно помнил, что брал ее на урок Зелий, и именно после этого урока он обнаружил ее пропажу. Что с ней случилось? Почему она исчезла?
«Элен ведь такая беззащитная… Она и не подозревает, насколько опасно ей, маггле, здесь находиться: я ведь еще не успел ей рассказать о Пожирателях Смерти и об отношении некоторых волшебников к магглам. Может, ее кто-нибудь украл? - размышлял Драко. - Чушь какая-то. Зачем кому бы то ни было мог понадобиться мой хомяк? Выходит, она сама сбежала? Но почему? Неужели я плохо с ней обращался? Ничего не понимаю…»


Глава 5

Во время завтрака Элен гордо сидела на плече у Гермионы. «Хорошо, я знаю, что я хомяк, а не попугай, и не должна сидеть на плече, - оправдывалась она перед невидимым собеседником, - но ведь так намного удобнее, да и кругозор значительно расширился…»
Каких трудов ей стоило добиться того, чтобы ее взяли на этот завтрак! Когда гриффиндорцы собирались уходить, ей пришлось разыграть перед ними сценку «Я бедный, несчастный хомяк, боящийся одиночества больше, чем котов». Похоже, годы занятий в театральном кружке не пропали даром, поскольку, впечатленные ее игрой, башню Гриффиндора друзья покидали уже вместе с ней. Правда, она не рассчитывала, что они возьмут ее с собой и на уроки: вряд ли учителя обрадуются, если их ученик принесет с собой домашнего любимца.
«Они ведь не знают, что я вовсе не домашний любимец, - думала Элен, которая, тем не менее, была все еще немного обижена на гриффиндорцев за ночь, проведенную в какой-то коробке со старыми тряпками. - Но ведь Драко взял меня на урок Зелий, а профессор Снейп, который явно меня заметил, не сказал ему ни слова. Ах, да… Драко же говорил, что Снейп дружит с его отцом».
Ее размышления были прерваны вскриком Гермионы, читавшей газету:
- Какой ужас! Опять! Слушайте: «Представитель Министерства магии подтвердил слухи об очередном нападении приверженцев Того-Кого-Нельзя-Называть, известных как Пожиратели смерти, на семью волшебников. На этот раз жертвой планов Того-Кого-Нельзя-Называть стала семья Сметвик, глава которой, Гиппократ Сметвик, являлся одним из лучших целителей больницы святого Мунго. Мистер Сметвик и его жена были найдены мертвыми в собственном доме. Ведется расследование…»
Друзья озадаченно переглянулись, а Элен затаила дыхание, боясь пропустить хоть одно слово. В результате несложных умозаключений, она уже пришла к выводу, что Темный Лорд и загадочный Тот-Кого-Нельзя-Называть - одно и то же лицо.
- Еще одно нападение, - встревожено сказал Рон. - Но зачем Сами-Знаете-Кому нужно было нападать на семью целителя?
- Может, - предположила Джинни, - Пожиратели хотели наложить на него заклятие Империус и заставить его служить Сами-Знаете-Кому?
- Но зачем Вольдеморту понадобился целитель? - озадаченно спросил Гарри.
Внезапно Гермиона с силой бросила газету на стол, все рядом сидящие гриффиндорцы с удивлением посмотрели на нее.
- Когда же все это закончится? - воскликнула она, и Элен заметила, что девушка вот-вот расплачется. - Весь прошлый год мы боялись, читая газету, наткнуться на сообщение о смерти кого-то знакомого. Летом Пожиратели смерти ни на кого не нападали, и я подумала, что, может быть, что-то нарушило планы Вольдеморта и он приостановит пока все эти нападения, а теперь… опять… - она всхлипнула, - а я ведь просто хочу закончить школу… и чтобы никто не…
Гермиона все же расплакалась, так и не закончив фразу; ее друзья ошарашено смотрели на нее. Джинни, сидящая рядом, обняла ее за плечи и успокаивающе сказала:
- Да ладно, Гермиона, мы ведь все боимся и хотим, чтобы все это скорее кончилось. Ты же знаешь, как много делается, чтобы найти Пожирателей смерти, как много людей готово сражаться с Сама-Знаешь-Кем. Пока ведь происходят только эти одиночные нападения, Сама-Знаешь-Кто еще не развернулся так, как в прошлый раз. Ты должна быть сильной…
Элен была очень потрясена услышанным. Она и не представляла, что тут, в магическом мире, идет настоящая война, причем развязал ее этот Темный Лорд, которому хочет служить Драко.
«Я не могу поверить… Просто не могу поверить… Как я могла ошибиться в Малфое? Я ведь никогда не ошибалась в людях! Но ведь он совсем не похож на человека, который может кого-нибудь убить. Ну ладно, похож, но только когда очень зол. Пусть он ехидный, иногда совершенно непереносимый, высокомерный, эгоистичный, но он не убийца…» - и Элен посмотрела в сторону Малфоя, который с невозмутимым видом ел свой завтрак, совсем не замечая ее.

Драко уже услышал о нападении на семью целителя, но не был особенно огорчен по этому поводу. Он, как и большинство слизеринцев, сам готовился примкнуть к Темному Лорду. Он не задумывался над тем, правильно ли это или нет, да и нужно ли это ему вообще: с детства отец воспитывал его как будущего Пожирателя смерти, несмотря на то, что Темный Лорд исчез вскоре после рождения Драко. Люциус Малфой был уверен, что жестокость, беспринципность и хитрость не навредят мальчику в жизни. Пока Люциус мог гордиться своим сыном: Драко интересовался темной магией, терпеть не мог магглов, презирал грязнокровок, ненавидел тех, кого ненавидел его отец - Дамблдора, Поттера, Уизли…
Было только одно маленькое исключение, и это исключение сейчас находилось неизвестно где в виде черного хомяка. «Элен бы точно не стала Пожирателем Смерти, даже если бы была волшебницей, - вдруг подумал Драко. - Она для этого слишком… добрая, что ли? Она бы никого не стала ненавидеть только из-за того, что у него родители - магглы…»
Малфой знал, что они очень разные, что они по-разному воспитывались, что он должен ненавидеть ее; но он не мог отрицать, что с тех пор, как Элен появилась в его жизни, он стал чувствовать себя счастливее. Сегодня ночью он поймал себя на мысли, что действительно волнуется за нее, и понял, что чувствует подобное впервые. Поразмыслив над всем этим, Драко даже смог ответить, почему маггла значит для него так много: она стала его первым настоящим другом, другом, который не воткнет тебе нож в спину, если это принесет ему какую-либо выгоду.
Драко вспомнил, как однажды они, сидя в уютной гостиной Элен, разговаривали на похожую тему.
- У каждого должен быть друг, - сказала тогда она, - то есть человек, который поддержит тебя в трудную минуту, поймет тебя без слов, разделит с тобой твои чувства, которому ты всегда можешь доверять… Я не знаю, как можно жить без этого и не сойти с ума…
- Но у тебя ведь нет подруги, насколько я понял? - язвительно спросил Малфой.
Элен печально вздохнула, и глаза ее заметно погрустнели:
- Да, сейчас у меня нет подруги. Та, которую я считала своей подругой, предала меня, нашу дружбу, предпочтя своего парня… Знаешь, я уже почти смирилась с этим, но тогда мне было очень больно, как будто у меня отбирали часть меня самой.
- Мой отец говорит, что нельзя никого подпускать к себе слишком близко, иначе человек может воспользоваться твоей открытостью и навредить тебе.
- Очевидно, у твоего отца никогда не было настоящих друзей, - Элен посмотрела на Драко, весь вид которого выражал сомнение, и немного улыбнулась. - Возможно, мне тогда просто не повезло с подругой. Я не жалею, что мы с ней дружили: она многое дала мне, благодаря ей я нашла саму себя. Знаешь выражение Эмерсона: «Друг - это человек, с которым я могу быть искренним»? Ведь это так важно - быть искренним хоть с кем-то.
Теперь Драко был уверен, что Элен и какой-то там Эмерсон были правы. Быть искренним хотя бы иногда было приятно: не надо было задумываться над каждой своей фразой, пытаться найти слабые стороны собеседника, чтобы позже использовать их против него. Все было намного проще и интереснее. Малфой впервые подумал, что его отец мог ошибиться, советуя сыну не подпускать никого к себе близко. Это заставило Драко задуматься…


* * *

Гермиона сидела за столом в гостиной Гриффиндора и задумчиво грызла перо.
- Как ты думаешь, если я напишу дополнительно про использование мандрагоры в целебных зельях, профессор Снейп не посчитает это отклонением от темы? - спросила она хомячка, сидящего на ее книге по Зельям.
- Еще как посчитает! Нельзя настраивать себя оптимистично, если дело касается Снейпа, - уверенно ответила ей Элен, наслышанная о неординарном подходе мрачного профессора к преподаванию.
- Наверное, посчитает, - вздохнула не услышавшая ее Гермиона и, сдвинув хомяка, вновь уткнулась в книгу.
Элен провела с гриффиндорцами две недели и уже успела к ним привыкнуть. Все они оказались действительно милыми, дружелюбными ребятами, и с каждым днем Элен все больше убеждалась в том, что Драко очень заблуждался на их счет. Конечно, они не носились с ней так, как Малфой, считая ее самым обыкновенным хомяком. Но она не могла не признать, что не было места спокойнее и безопаснее для нее, чем башня Гриффиндора. Пусть здесь было немного скучновато без постоянных ехидных шуточек Малфоя, к которым она так привыкла за два месяца, проведенных с блондином; пусть гриффиндорцы были намного более предсказуемы, чем Драко, но все же хомячихе нравилось быть среди них и позволять им ухаживать за ней.
За эти две недели Элен успела неплохо изучить окружавших ее магов, особенно Гарри, Гермиону и Рона, с которыми она проводила больше всего времени. Элен была немного удивлена тем, что все они были не слишком довольны своей жизнью, если судить по подслушанным ею разговорам.
Самым «проблемным» оказался Гарри, он постоянно находил себе повод для морального самоубийства. Во-первых, его мучил груз ответственности: как поняла Элен, он, и только он, должен справиться с Вольдемортом. Почему этого не мог сделать кто-нибудь постарше, поопытнее и покровожаднее, хомячиха так и не поняла, но, наверное, на это были какие-то важные причины… В любом случае, парень мучился из-за возложенной на него миссии, ему казалось, что он не готов к этому, что он не справиться, но был полон решимости сделать все возможное, чтобы победить. Нечто похожее Элен чувствовала, когда участвовала в важном конкурсе, отстаивая честь своего колледжа. Хотя, надо признаться, тогда от нее не зависела судьба ее мира…
Во-вторых, Поттер очень боялся потерять кого-нибудь из близких ему людей, особенно по своей вине. Он, в отличие от остальных, никогда не упоминал о своих родителях, что казалось Элен немного странным. «Может, его родители умерли?» - предположила она как-то. Хомячихе казалось, что Гарри не так давно пережил какую-то трагедию. И теперь он явно не хотел потерять кого-либо снова. Она не могла точно сказать, почему так думала; то ли животное чутье хомяка, то ли природная женская интуиция подсказывали ей, что в этом она права.
В-третьих, у него были явные проблемы с друзьями.
- Знаешь, Джинни, они так отдалились от меня, - сказал как-то Гарри, когда Рон с Гермионой пошли прогуляться к озеру. - Раньше мы все делали вместе, а теперь… Я, конечно, не хочу показаться эгоистом и прекрасно понимаю, что они хотят побыть наедине, но, по-моему, настоящие друзья так не поступают.
- Я не знаю, Гарри, - рассудительно ответила девушка. - Ты просто должен принять как должное, что вы не всегда будете вместе, что у каждого будет своя жизнь…
- Это я понимаю, - перебил ее Гарри, - но я так привык, что они всегда рядом, так неприятно осознавать себя третьим лишним рядом с ними…
Элен, как никто другой, понимала Гарри: когда-то она оказалась в похожей ситуации, и ее подруга причинила ей тогда немало боли, выбрав любовь, а не дружбу. Хотя Элен не винила свою подругу (разумеется, теперь не винила, когда прошло достаточно времени, чтобы успокоиться и трезво взглянуть на ситуацию), потому что у той была настоящая, всепоглощающая любовь.
Гарри же на самом деле не о чем было беспокоиться: какими бы ни были отношения между Роном и Гермионой, это точно была не любовь. Может, раньше они и питали друг к другу романтические чувства (как поняла Элен, Гермиона была девушкой Рона уже полгода), но точно не теперь. Они оба явно тяготились этими отношениями. Гермиона специально делала вид, что очень сильно занята учебой, чтобы не ходить гулять со своим парнем, а Рон в присутствии Гермионы становился каким-то притихшим, будто он чего-то стеснялся.
«Как дети, честное слово! - думала Элен, смотря на них. - На людях делают вид, что у них все хорошо, а на самом деле, когда остаются одни, почти не разговаривают и держатся друг от друга подальше… Неужели их все устраивает?»
Очевидно, их отнюдь не все устраивало, но менять они, тем не менее, ничего не собирались.
И, конечно же, все гриффиндорцы были напряжены из-за неизбежно приближающейся войны. Элен видела, сколько в каждом из них - даже в неуклюжем, простодушном Невилле - твердой решимости бороться за свой мир, за свое счастье. Это поражало хомячиху и заставляло ее по-настоящему уважать гриффидорцев. Но, в общем-то, если бы Элен не была сейчас хомяком и не могла чувствовать малейшие эмоции окружающих, она бы, наверное, и не заметила этой напряженности, потому что вели они себя так, как будто не ждали приближения чего-то ужасного.
Все это время Элен старалась не думать о Малфое. Она не могла отделаться от ощущения, что он, в общем-то, предал ее, не рассказав ничего о себе, о Вольдеморте, об опасности. Но, с другой стороны, он ведь никогда не пытался сам причинить ей вред… Иногда, чувствуя себя в полной безопасности, Элен винила себя за принятое под воздействием эмоций решение удрать от Драко, осознавая глупость и поспешность этого поступка. Но она тут же думала о том, что на этой войне она бы точно приняла сторону гриффиндорцев, чьи мысли и стремления были близки и понятны ей. Драко же был, как она поняла по нелестным («О-о, это еще мягко сказано, чего я тут только о Малфое не услышала!») отзывам, на другой стороне, на стороне Вольдеморта. И желание убежать обратно к Драко отпадало само собой.
И вместе с тем ей стало надоедать собственное бездействие, она начинала скучать по родителям, по колледжу, по любимой учебе. Она, конечно, не была такой заучкой, как Гермиона (она была полностью солидарна с Драко, что у Грейнджер просто аномальная тяга к знаниям), но учиться все же любила и к книгам относилась с большим трепетом. Именно поэтому Элен иногда читала учебники волшебников, когда они делали уроки - это было очень интересное чтение, не говоря уже о том, как много нового узнала девушка.

Элен, полостью погруженная в свои мысли, вдруг заметила, что Гермиона, отложив книгу в сторону, устало положила голову на руки.
- Я не могу больше, - простонала она.
«Это неудивительно. Уже час ночи, между прочим, то есть ты сидишь за книгами семь часов. Я бы на твоем месте уже бы давно свихнулась».
Гермиона вздохнула и, посмотрев на хомячка, мордочка которого явно выражала сочувствие, с легкой улыбкой добавила:
- И почему я с тобой разговариваю, как с человеком? Но ты ведь все понимаешь, верно? Ты очень умный хомяк, Бэмби, я поняла это, когда ты достал мне из-под стола перо, стоило мне только пожаловаться Джинни, что оно пропало.
Девушка погладила хомячка и вздохнула:
- Ладно, дописать эссе для Снейпа мне все-таки нужно. В какой же книге было написано о тонизирующих зельях?.. - пробормотала она и принялась за стопку книг, стоящих пред ней.
«Тонизирующие зелья… Я же читала о них несколько часов назад, еще подумала тогда, что неплохо было бы иметь такое зелье во время экзаменов. Книга была такая потрепанная, в бордовом переплете - да вот же она».
Элен подбежала к книгам и, пискнув, положила лапки на корешок нужной книги. Поскольку Гермиона, продолжая просматривать содержание совершенно не той книги, не обратила на нее никакого внимания, хомячиха пискнула еще громче. Наконец гриффиндорка оторвалась от книги и посмотрела на Элен.
- Бэмби, ты что-то хочешь сказать? - спросила она, и хомячиха попыталась кивнуть головой. Пусть это и не был полноценный кивок, Гермиона поняла ее и продолжила: - Ты хочешь, чтобы я взяла эту книгу?
Элен утвердительно пискнула и, когда Гермиона вытащила бордовую книгу из стопки, попыталась носом открыть ее. Гриффиндорка помогла ей раскрыть книгу и, просмотрев содержание, удивленно воскликнула:
- Вот оно, тонизирующее зелье! Но как ты догадался, что мне нужна именно эта книга? - девушка нахмурила брови. - Если только ты умеешь читать… Но это же абсурдно!
Гермиона замолчала на какое-то время, будто продумывая что-то, и неожиданно предложила:
- Давай проверим, насколько ты необычный зверек!
Она произвольно раскрыла книгу и, прочитав одно предложение, спросила:
- Ты можешь найти предложение, которое я читала?
- Разумеется, могу! Вот оно, - Элен показала лапами на начало предложения.
- Верно… - удивленно пробормотала Гермиона. - Но это же невозможно! Может, ты на самом деле анимаг? Тогда почему ты не хочешь превращаться в человека? («Да я бы с радостью, но, боюсь, с этим у меня ма-аленькая проблемка: я не знаю, как это сделать!») Нет, вряд ли… Наверное, ты просто очень хорошо обученный волшебный домашний любимец. Я читала о таких, да и мой Глотик тоже очень умный кот.
С милым Глотиком Элен уже познакомилась. Если бы она была человеком, то котяра наверняка бы ей очень понравился. Но сейчас, будучи его потенциальной пищей, хомячиха была от него в ужасе и избегала, как могла, встречи с ним. Сам кот, казалось, вовсе не заинтересовался ей, только, когда при первой встрече обнюхал хомячиху (это были худшие минуты в жизни Элен), посмотрел на нее как-то чересчур уж пристально для кота и ушел.
- Бэмби, - продолжала тем временем Гермиона, - но если ты волшебный хомяк, то у тебя точно должен быть хозяин! Он здесь, в Хогварце? Ты, наверное, скучаешь по нему… Ну ничего, я подумаю, как вернуть тебя к нему. Можешь не беспокоиться.
Но Элен все же забеспокоилась. Она не имела ни малейшего понятия, как Гермиона собирается искать ее хозяина и насколько ей это удастся. «Может, все еще и обойдется? - думала хомячиха, укоризненно смотря на Гермиону, которая уже вовсю писала свое эссе. - Не нужно искать моего хозяина, Гермиона! У меня его, если хочешь знать, вообще нет! Чертовы гриффиндорцы с их добротой и честностью…»

К ужасу Элен, на следующее утро, когда друзья шли в Большой зал на завтрак, Гермиона радостно сообщила:
- Я нашла способ, как найти хозяина нашего Бэмби!
Гарри и Рон переглянулись: они и забыли, что хомяк вовсе не принадлежал им и что его надо вернуть.
- Но Гермиона, - неуверенно протянул Гарри, - может, нам не надо отдавать Бэмби, ведь он же сбежал от своего хозяина, значит, его хозяин плохо с ним обращался!
Гриффиндорцы уже дошли до своего стола и сели рядом с поприветствовавшим их Невиллем.
- Гарри! - Гермиона укоризненно покачала головой, наливая себе немного сока. - Бэмби мог просто потеряться, или его хозяин мог случайно оставить его где-нибудь. Разве ты не хотел бы, чтобы тебе вернули Хедвиг, если бы ты ее потерял?
- Не представляю себе, как можно потерять сову… - начал Рон, но осекся, увидев рассерженный взгляд Гермионы.
- Вообще-то, Гермиона права, - сказала подошедшая к друзьям Джинни, - я тоже думаю, что Бэмби будет счастлив, если мы вернем его.
Во время их разговора Элен недоуменно переводила взгляд с одного гриффиндорца на другого, не в силах поверить, что эти люди, которые должны были спрятать ее от Драко, собираются отдать ему Элен обратно.
- Нет-нет! Бэмби вовсе не будет счастлив! Слышите вы? Наоборот, он будет очень-очень несчастлив! - закричала она гриффиндорцам, которые, впрочем, не обратили на нее никакого внимания.
- Так что же это за способ? - спросила Джинни.
- Нам нужно расклеить объявления на каждом факультете, что мы нашли волшебного хомяка! Только нам надо будет попросить студентов других факультетов, чтобы они помогли нам: мы же сами не можем зайти в их гостиные. Хозяин Бэмби обязательно придет за своим любимцем, как только прочитает наше объявление, - ответила Гермиона и, любовно посмотрев на хомяка, добавила: - Смотрите, как он рад, что вернется к хозяину! Он все понял, да, мой умненький Бэмби?
- Да, моя глупенькая Гермиона! - недовольно пробормотала Элен, тем не менее, позволяя Гермионе погладить себя. - Ну и что же мне теперь делать? Вновь спасаться бегством?..



Глава 6

К счастью для Элен, в этот день гриффиндорцы были очень заняты: Гермиона после уроков должна была написать большую письменную работу по древним рунам («Но ведь она должно быть действительно большой, я могу не успеть на выходных!» - отвечала она на резонное замечание друзей, что руны будут только через два дня), а Гарри, Рон и Джинни весь вечер готовились к предстоящему матчу со Слизерином. Написать объявления они договорились после завтрашнего матча, и Элен поняла, что если она хочет снова спастись бегством, то ей нужно будет сделать это завтра утром. Она не знала, куда именно собирается убежать («Может, к другому факультету? Я слышала, хаффлпафцы очень миролюбивы»), но решила положиться на интуицию.

Убежать оказалось очень простым делом. На следующее утро, когда друзья шли на завтрак, Элен, воспользовавшись нервозностью и растерянностью гриффиндорцев, спрыгнула с рук ничего не заметившей Джинни на подоконник. Почему девушка не обратила внимания на пропажу хомяка, Элен могла только догадываться. Возможно, Джинни была слишком поглощена беседой с Гарри, который давал ей последние советы перед игрой.
«Эх, жалко я не увижу квиддич! Драко, наверное, тоже играет сегодня… Хотелось бы на это посмотреть», - вздохнула Элен и, спрыгнув с подоконника, побежала по коридору. Неожиданно она скорее почувствовала, чем услышала, какое-то движение позади себя. Прижав уши к голове, она обернулась и…
- МАМА!!! - Элен побежала так быстро, как только могла: из другого конца коридора к ней стремительно приближалась потрепанная кошка с явно недружелюбными намерениями.
Элен мчалась по коридорам, не разбирая дороги. Она совершенно не знала, что делать и где спрятаться от страшного зверя, не отстающего от нее ни на шаг.
«Я начинаю уставать, а кошка уже почти догнала меня!» - с отчаянием подумала хомячиха и вдруг увидела в метре от себя мужские ботинки. Подчиняясь страху и совершенно не осознавая, что она делает, Элен прыгнула на ботинок, залезла под штанину остановившегося мужчины и крепко зажмурилась.

Угрюмый Северус Снейп шел в Большой зал на завтрак, он был полностью поглощен мыслями о предстоящем матче. Из года в год он не терял надежду на выигрыш своего факультета, но, будучи человеком здравомыслящим, понимал, что шансы на удачу в этом году ничуть не лучше, чем в прошлом. Неожиданно он увидел черного хомяка, который, как помнил Снейп, принадлежал Малфою, и бегущую за грызуном кошку Филча. Он видел, что миссис Норрис уже почти догнала свою жертву, и остановился, раздумывая, стоит ли тратить время на спасение домашнего любимца Драко.
Тем временем этот домашний любимец, приблизившись к нему, прыгнул на его ботинок и забрался под штанину. Ошеломленный Снейп чувствовал, как хомяк, прижавшись к его ноге, испуганно дрожит, и удивлялся наглости животного. Кошка Филча, сначала растерявшаяся, осторожно подошла к декану Слизерина и уже готовилась тоже прыгнуть ему на ногу, когда Снейп, наклонившись, вытащил зверька из своей штанины и поднес к лицу, чтобы лучше рассмотреть. «Да, это действительно хомяк Драко - я хорошо запомнил его, когда Малфой принес это животное на мой урок», - подумал он.
Элен почувствовала, как чьи-то холодные пальцы больно сжали ее, и нерешительно открыла глаза: на нее прищурившись смотрел мрачный профессор зелий. Счастливые мысли о том, что она избежала участи стать чьим-то завтраком, бесследно исчезли.
«Что он собирается со мной делать? Он не похож на человека, который может пожалеть бездомную зверушку, даже такую очаровательную, как я, и взять ее к себе», - думала Элен с нарастающей паникой.
«И что мне теперь с ним делать? Отдать его Малфою сейчас я не могу: если я появлюсь в Большом зале с хомяком в руках, это выведет из строя мою команду по квиддичу как минимум на неделю, не говоря уже о том, как это подорвет мою репутацию. Зачем я вообще вмешался? - думал в это время Снейп с нарастающей злостью на себя. - Ладно, отнесу его пока в свой кабинет, а Малфою отдам после матча».
Профессор понес Элен куда-то, и она некстати вспомнила банки с заспиртованными животными, которые видела в классе на уроке зелий. Стараясь не думать об этом, она попыталась принять более удобное положение, но потерпела в этом полное поражение: Снейп сжимал ее, как клещами, и не давал ни малейшей возможности пошевелиться.
«Какая разница, как умереть, - раздраженно подумала она, - будучи съеденной или задушенной? Да отпустите же меня, наконец!»
Снейп вошел в свой кабинет, положил хомячиху на стол и направился обратно к двери. На пороге он, немного поколебавшись, обернулся и строго сказал:
- Двинешься с места - буду пробовать на тебе непроверенные зелья.
Дверь с громким треском захлопнулась, и Элен, сев на задние лапки, обреченно подумала: «И куда меня занесло на этот раз? Может, лучше было остаться у гриффиндорцев и разрешить вернуть себя Малфою? Его я хотя бы знаю…»
Чего ожидать от злобного профессора с ужасно грязной головой, она совершенно не знала.

* * *

Через несколько часов Элен проснулась от скрипа открывающейся двери: в комнату вошел очень злой профессор Снейп, который, как ей показалось, совершенно забыл о ее присутствии. Хомячиха присмотрелась к его лицу и увидела, что оно приняло еще более болезненный желтый оттенок, чем раньше. Профессор сел за стол и, коротко вздохнув, начал что-то писать. Любопытство хомячихи победило ее страх, и она, нерешительно приблизившись к пергаменту, попыталась прочитать написанное Снейпом письмо («Ну и почерк у вас, профессор!»). В том, что это было именно письмо, Элен не сомневалась: оно начиналось с обращения к уже известному ей отцу Драко:

Здравствуй, Люциус!
Я вынужден сообщить тебе, что сегодня во время матча по квиддичу твой сын упал с метлы. По-видимому, он стал жертвой посланного в него кем-то проклятия, поскольку все, в том числе и я, видели луч света, попавшего в Драко. В тот момент, когда твой сын упал, он как раз гнался за снитчем плечом к плечу с его давним соперником - Гарри Поттером. Очевидно, какой-то особо яростный болельщик Гриффиндора решил добыть победу для своего факультета таким нечестным и абсолютно возмутительным образом. Признаюсь, что подобного я не ожидал даже от гриффиндорцев.
Можешь быть спокоен: виновные понесут серьезное наказание за свой проступок. Драко же придется несколько дней провести в больничном крыле, поскольку нашему лекарю до сих пор не удается привести мальчика в чувство.
Я буду информировать тебя о состоянии здоровья твоего сына.
Северус.

У Элен все похолодело внутри: Драко упал с метлы, лежит без сознания на больничной койке, а она ничего не может для него сделать. Она, будучи магглой, верила, что волшебники всесильны и с легкостью вылечат Малфоя, но все равно сильно за него беспокоилась. Она не могла поверить, что кто-либо из честных гриффиндорцев мог наслать проклятие на Драко, чтобы выиграть матч. Что-то тут было не то…
Снейп, перечитав письмо, наконец заметил хомяка, который, казалось, был занят тем, что читал его письмо. «Конечно же, нет! Хомяки не читают писем», - уверенно подумал он и, порывисто поднявшись и взяв со стола пергамент, быстро вышел из кабинета.
Чувство жалости к Малфою, которого она так бессовестно бросила, казалось столь невыносимым, что Элен чуть не заплакала. Хотя, если честно, она не была уверена, что хомяки вообще могут плакать. «При первой же возможности вернусь к Драко, - решила она. - В конце концов, хватит с меня этих приключений. Возможно, когда он вернет мне мой нормальный человеческий вид, мне удастся убедить его, что затея стать Пожирателем смерти не самая удачная. Он ведь, в общем-то, неплохо ко мне относится…»
Элен с нетерпением ждала Снейпа. Во-первых, ее очень волновало, что он будет теперь с ней делать. Не отдаст же ее находящемуся без сознания Драко, в самом деле! Во-вторых, ей очень хотелось есть, ведь она сегодня ни разу не ела, но Элен не знала, догадается ли Снейп покормить ее.
Наконец дверь распахнулась, и Снейп вошел в кабинет. Задумчиво посмотрев на хомяка, он мрачно сказал:
- К моему величайшему сожалению, мне придется оставить тебя у себя, пока Драко не поправится. Выражаю надежду, что ты умное животное, и будешь беспрекословно меня слушаться.
С этими словами он взял Элен, снова больно и неумело сжав ее («Похоже, в детстве родители не баловали вас домашними любимцами, профессор»). Элен уже почти перестала бояться этого угрюмого человека, и в ней даже загорелось любопытство: ей хотелось посмотреть на его личные покои, куда профессор, как надеялась хомячиха, ее нес. Она совершенно не могла представить его расслабленно сидящим в уютном кресле перед камином и читающим свежую газету. Или поливающим цветочки, стоящие на подоконнике. Или лежащего с книжкой в руках на большом мягком диване. Так могла делать она, Гермиона Грейнджер, Гарри Поттер, так мог делать даже Драко, но только не этот мрачный человек.
Надо заметить, что комната профессора Снейпа полностью оправдала ожидания Элен. Это была небольшая темная комната без окон, с огромным количеством книжных шкафов и непонятных баночек, старым, совершенно неудобным на вид диваном, стоящим возле небольшого квадратного стола, и - как это было ни странно для Элен - с потрясающим креслом, которое было обито чем-то, напоминающим черный бархат, кресло стояло возле давно потухшего камина. При тусклом свете немногочисленных свечей Элен сумела разглядеть еще две двери, ведущих из комнаты. «Наверное, там ванная комната и спальня», - решила она.
- Я думаю, надо соорудить тебе клетку, чтобы ты не бегал по моим комнатам, - предположил профессор и, достав волшебную палочку и взмахнув ей в сторону стола, сотворил из воздуха небольшую железную клетку.
- Нет! Нет! Я не позволю засадить себя за решетку! Я не хочу, не надо! - верещала Элен, но Снейп, не обращая на нее никакого внимания, грубо запихнул ее в клетку и запер ее.
Хомячиха в отчаянии схватилась за железные прутья:
- Выпустите меня! У меня клаустрофобия, как вы не понимаете? Я ведь с ума могу сойти, если останусь здесь. Дра-ако! Спаси меня! - кричала она, осознавая полнейшую бесполезность своих криков.
Снейп, взяв какую-то пыльную баночку с полки, вышел, заперев за собой дверь. Элен осталась наедине со своей клаустрофобией.
Когда к ней вернулась способность спокойно мыслить, она принялась рассматривать замок на клетке: это оказалась обычная железная задвижка, которую можно было открыть одним движением руки, то есть лапы, да и находилась она не очень высоко. Вероятно, создатель этой клетки не подумал о том, что животное, сидящее в ней, догадается открыть ее.
Через несколько минут Элен уже лежала, свернувшись калачиком, в черном кресле, и заворожено смотрела на пустой темный камин. В желудке невыносимо бурчало, но она ничего не могла сделать: в комнате Снейпа не было ни намека на присутствие чего-либо съестного, даже какого-нибудь растения.
«Я была неправа, - угрюмо подумала Элен, вжимаясь в угол кресла, - мне не суждено быть съеденной кровожадной кошкой или задушенной профессором с сальными волосами. Я просто сдохну от голода».
Теперь идея убежать от гриффиндорцев, а тем более от Драко казалась совершенно безумной и нелепой. «Мой парень на протяжении года твердил мне, что я дура, - засыпая, сказала себе Элен. - И почему я его не слушала?..»
В комнате у Снейпа было очень холодно, поэтому Элен, сквозь сон почувствовав появление чего-то мягкого и теплого рядом, инстинктивно прижалась к нему и, помогая себе носом и лапками, попыталась зарыться в это теплое поглубже.

Северус, добравшись наконец до своего любимого кресла, зажег огонь в камине и наколдовал себе чашку горячего черного кофе. «Ну и денек выдался… - устало подумал он, делая небольшой глоток. - Сначала этот позорный матч, потом беготня с Драко - и разборка с Паркинсон как завершение чудесного дня».
Он не знал, что все так плохо закончится, когда начал разбираться, кто из гриффиндорцев напал на его ловца. Все гриффиндорцы дружно уверяли его, что луч, сразивший Драко, вылетел с трибун Слизерина, а потом еще и пятнадцать хаффлпафцев во главе в профессором Стебль заявили, что видели, как проклятие насылала Пенси Паркинсон, ученица его факультета. После короткого разговора с мисс Паркинсон выяснилось, что заклинание было действительно ее, но она совсем не хотела, чтобы от него пострадал Драко, наоборот, она целилась в Поттера. Таким образом, Снейп лишился возможности снять баллы с Гриффиндора, вынужден был извиниться перед Макгонагалл, да еще и этому проклятому Гриффиндору присудили победу в сегодняшнем матче, выяснив обстоятельства дела и учтя тот факт, что Поттер поймал снитч все же до того, как Малфой упал с метлы.
От мрачных раздумий профессора отвлекло странное чувство, будто кто-то тычется ему в бедро, стараясь вырыть в нем ямку. Чувство совершенно неправильное и необъяснимое. Снейп протянул руку, чтобы найти источник этого ощущения, и едва не вскрикнул, наткнувшись на маленький пушистый комочек. Он взял этот комок шерсти в руку и рассерженно посмотрел на него: на его ладони лежал, сонно моргая, чертов хомяк Драко, черный как уголь.
- Неудивительно, что я тебя не заметил. Как ты выбрался из клетки? Я ведь приказал тебе во всем меня слушаться! - сердито зашипел Снейп, хомяк лишь широко зевнул. - Я снова посажу тебя в клетку, и даже не думай выбраться из нее еще раз!
Элен, окончательно проснувшись, отчаянно завертелась, пытаясь вырваться из цепких рук профессора-тирана. Снейп, отчетливо увидевший выражение ужаса в глазах хомяка, скривил губы в усмешке: хоть кому-то он доставил сегодня неприятности. Неожиданно он, подумав с долей сочувствия о лежащем в больничном крыле Малфое, сказал:
- Ладно, я не буду сажать тебя в клетку. Но только при условии, что ты не будешь заползать в мою спальню и портить мои книги. Ты меня понял?
В глазах хомяка мелькнула надежда, и Снейп опустил его на подлокотник кресла. «Чего это он вдруг? - спросила себя Элен, все еще не верившая своему счастью. - Интересно, он догадается, что меня нужно кормить? Я, конечно, понимаю, что не хлебом единым… но все же?»


Глава 7

Когда Элен проснулась на следующее утро, она едва смогла встать на четыре лапы из-за полного изнеможения. Как сказали хомячихе ее биологические часы, было еще очень рано, но, тем не менее, она увидела абсолютно бодрого профессора, сидящего рядом с ней на диване и задумчиво пьющего что-то очень горячее из небольшой чашки. На столе перед ним лежали какие-то бумаги, исписанные его мелким неразборчивым почерком, и несколько чистых листов.
С трудом запрыгнув на стол (профессор не обратил на ее перемещения никакого внимания), Элен подобралась к чистому листу и, стараясь не думать о возможном гневе Снейпа, принялась мрачно жевать бумагу и запихивать ее за щеку. «Если он и сейчас не догадается, что я хочу есть, то он окажется самым худшим тугодумом из всех, кого я когда-либо видела», - сердито подумала она.
Снейп больше не мог делать вид, что не видит хомяка.
- Ты что делаешь? Кто разрешил тебе есть мои бумаги? - строго спросил он и, схватив за еще не съеденный Элен угол, попытался вытащить лист изо рта хомяка.
Вытащив лист, он увидел, что хомяк укоризненно смотрит на него.
- Если вы сейчас же не дадите мне поесть, я начну жевать вашу мантию, хотя, если честно, вряд ли она станет выглядеть после этого хуже, - ядовито прошипела Элен.
Вместо положенного шипения из ее рта раздались какие-то странные звуки, больше всего похожие на продолжительное фырканье с попискиванием. Профессор Снейп внимательно посмотрел на нее, приподняв одну бровь.
- Мне кажется, или ты действительно пытался что-то мне сказать? Можешь впредь не утруждать себя, - сказал он насупившемуся хомяку, - я все равно не собираюсь тратить на тебя свое время, чтобы попытаться тебя понять.
Снейп взял со стола какую-то бумагу и стал тщательно ее изучать, допивая свой кофе. Прошло немало времени, прежде чем он встал с дивана и вышел из комнаты, не забыв тщательно запереть ее. Он направлялся в Большой зал на завтрак, облегченно думая, что сегодня он может спокойно провести свой день, не пытаясь вбить в пустые головы студентов знания. Северус всегда пил кофе до завтрака: во-первых, он не мог полностью проснуться без своей обычной порции кофеина, во-вторых, ему не нравилось, как готовили этот напиток эльфы Хогварца.
Добравшись до своего места, по пути пробурчав несколько слов приветствия другим преподавателям, он стремительно сел и задумчиво посмотрел на стол с едой. Внезапно он понял, что совершенно забыл дать что-нибудь съестное хомяку Малфоя. «Наверное, поэтому он грыз бумагу», - понял Снейп и принялся за свой завтрак.
Мадам Помфри, сидящая недалеко от него, позвала его:
- Северус! - и, когда он повернул к ней голову, продолжила: - К сожалению, мне пока так и не удалось привести мистера Малфоя в сознание: заклинание, попавшее в него, было очень сильным. Для того чтобы мальчик пришел в себя, нужно дать ему Зелье Сознания, которое у меня как раз кончилось. Северус, не мог бы ты помочь мне сварить его, я знаю, что у тебя это получится быстрее.
- Разумеется, Поппи. Я принесу его тебе через неделю - ровно столько понадобится, чтобы зелье хорошо настоялось, - угрюмо ответил Снейп, который сразу подумал о том, что ему придется держать у себя этого черного зверя целую неделю. Подобная перспектива совершенно не радовала профессора, у которого даже в детстве никогда не было домашнего животного.
- Спасибо, Северус! - улыбнулась мадам Помфри и повернулась к профессору Флитвику, а Снейп мрачно уставился на кувшин с тыквенным соком, размышляя над тем, зачем он вообще взял этого хомяка.

- Смотрите, Снейп сегодня даже более мрачный, чем обычно! - с улыбкой сказал Рон друзьям. - Надеюсь, с ним случилось что-то действительно плохое.
- Рон! - укоризненно воскликнула Гермиона.
- Я думаю, что он переживает из-за своего драгоценного Малфоя, - предположил Гарри, накладывая себе еще одну порцию пирога с патокой. - Не хотел бы я оказаться на месте Малфоя, кстати: он упал действительно ужасно.
- Говорят, он все еще не пришел в сознание, - заметила Джинни. - Впрочем, слизеринцы сами виноваты, ведь это Паркинсон вывела их ловца из строя.
- Держу пари, Снейп даже балла не снял с нее за это, - сказал Рон и мстительно добавил: - Так ему и надо, этому мерзкому Малфою.
- Мне кажется, он стал вести себя тише в этом году, - задумчиво проговорила Гермиона. - Надеюсь, он ничего не замышляет? Ничего, касающегося нас, я имею в виду.
- Гермиона! - возмущенно воскликнул Рон. - Неужели ты следишь за Малфоем?
- Я всего лишь смотрю иногда по сторонам, в отличие от некоторых, - невозмутимо заметила Гермиона.
Гарри задумчиво жевал кусок пирога. Он, как и Гермиона, заметил, что Малфой немного присмирел в этом году, и теперь думал, что бы это могло значить. От размышлений его отвлек вопрос Невилла, сидящего рядом с ним:
- Гарри, вы так и не нашли Бэмби?
- Нет, - ответила за друга Гермиона. - Мы даже не знаем, когда именно он пропал. Рон предположил, что его забрал хозяин, но мне кажется, что это не так.
- Наверное, мы его где-то забыли вчера перед матчем, - призналась Джинни, - мы ведь так волновались вчера… Да, нехорошо получилось. Мне кажется, мы все равно должны найти его хозяина, чтобы сказать ему, где был его любимец все это время. Вдруг он волнуется?
Гермиона согласно кивнула:
- Я уже попросила старост других факультетов поспрашивать студентов насчет потерянного хомяка. Они обещали помочь мне.


* * *

Вечером Элен лежала на подлокотнике кресла и лениво наблюдала за читающим профессором, чей локоть, казалось, при любом неудачном движении столкнет ее на пол. Сейчас он не казался ей таким ужасным, как раньше. Может быть, оттого, что утром он все же наколдовал для нее тарелочки с едой и водой (особенно она была благодарна за вкусный до невозможности сорт сыра). А может, оттого, что загадочный тусклый свет от зажженного камина скрывал жесткость черт его лица и сальность его волос, и Снейп выглядел намного лучше, чем обычно. «Я бы на его месте общалась с людьми только в комнате с зажженным камином», - подумала она, рассматривая Снейпа. Профессор выглядел очень уставшим - не просто от прожитого дня, а от жизни вообще.
У Элен все еще оставалось впечатление, будто он играет какую-то очень сложную роль, постоянно, даже наедине с самим собой, притворяется. «Драко говорил, что Снейп - Пожиратель смерти, но тогда почему он работает в школе? - размышляла Элен. Она вообще любила анализировать людей, даже ходила на курсы юного психолога. - Он, несомненно, очень жесток и опасен - я чувствую это, но… есть в нем еще что-то. Такое ощущение, что он несчастен, недоволен своей жизнью, судя по всему. Может быть, эта злость и жестокость - всего лишь защитная маска, а в душе он белый и пушистый? Умиляется при виде котят и больше всего на свете любит нюхать розы? - она улыбнулась абсурдности своих мыслей. - Да, милая… Боюсь, твой учитель по психологии поставил бы за этот анализ самую худшую оценку».
Камин уютно потрескивал, велюр на кресле был очень нежным и приятным на ощупь, а локоть Снейпа лежал так близко, что Элен могла чувствовать его тепло… Умиротворяющий шелест переворачиваемых страниц… Элен уже почувствовала сладкую дрему, как вдруг раздался резкий звук, заставивший ее подпрыгнуть: Снейп выронил книгу из рук. Хомячиха недовольно на него посмотрела и была поражена выражением боли и отчаяния на его лице.
«Боже, что должно было случиться, чтобы невозмутимый Снейп так выглядел? Может, в книге было написано что-то плохое…» - озабоченно думала Элен, не отрывая взгляда от профессора.
Снейп резко поднялся, потирая левое предплечье, и быстро ушел в спальню, оставив хомячиху недоумевать. Очень скоро он вышел, облаченный в черную мантию с капюшоном, его лицо закрывала маска. В его порывистых движениях было какое-то яростное отчаяние, скрытое волнение. Элен во все глаза смотрела на то, как он пересекает комнату и открывает дверь в коридор.
- Я не знаю, куда вы идете и что собираетесь делать, но… удачи, - потрясенно прошептала она вслед захлопывающему дверь Снейпу.


- Три часа, его нет уже приблизительно три часа… Куда он мог уйти, ночью, в таком странном облачении? Зачем надел маску? Ох, кажется мне, он вовсе не на дружеской вечеринке или романтическом свидании…
Элен бегала по подлокотнику кресла, будучи не в силах сдержать волнение за человека, который, в общем-то, был ей обычно безразличен. Но ведь он спас ее от кошки, и поэтому она чувствовала себя немного обязанной этому профессору. В любом случае, она бы никому не пожелала ничего плохого.
- Ну где же он? Может, ему нужна помощь, может, он… - с отчаянием думала Элен, и в это мгновение дверь распахнулась и в комнату вошел, прихрамывая, помятый и испачкавшийся, но, несомненно, живой и почти здоровый Северус Снейп.
Постанывая и шатаясь, Снейп подошел к креслу и буквально упал в него. Его маска, которую он до этого держал в руке, мягко упала на пол. Снейп обессилено откинул голову назад и закрыл глаза. Элен потрясенно смотрела на него, мысленно ругая свою судьбу за то, что она сейчас, будучи хомяком, ничем не может помочь профессору. Ей было по-настоящему жаль его: она вспомнила выражение отчаяния и холодной решительности на его лице и поняла, что он не в первый раз возвращается в свои комнаты в таком состоянии. Рука Снейпа расслабленно лежала рядом с Элен, и хомячиха, немного поколебавшись, положила на его руку свои лапки и потерлась об нее носом. Это все, что она могла сделать для него.
К ее удивлению, Снейп не стал одергивать руку, он пристально посмотрел на хомяка и тихо, с печалью в голосе сказал:
- Мне почти сорок, а единственное существо, которому не наплевать на меня, которое мне сочувствует, - это хомяк моего студента. Поздравляю, Северус…

Снейп с ужасом ждал того момента, когда Лорд призовет его. Ему нечего было сообщить Темному Лорду, и он догадывался, что в последнее время хозяин не очень им доволен. А это означало только одно - пытки, мучения, боль… Сегодня ему досталось как никогда, а все из-за этого проклятого Поттера. Почему Темный Лорд захотел именно сейчас, чтобы Снейп привел к нему мальчишку, Северус не понимал, но зато он прекрасно понимал, что это в принципе невозможно, Дамблдор бы просто не пошел на такой риск. Отдуваться пришлось, разумеется, Снейпу… Конечно, когда он вернулся и рассказал обо всем Дамблдору, директор поблагодарил его за мужество и самоотверженность… «Смешно! Как будто мне нужна его благодарность… Мне кажется, он слишком многого от меня требует. Например, чтобы я рисковал своей жизнью ради этого Поттера… - зло думал Снейп, но понимал, что и в дальнейшем будет стараться защитить ненавистного гриффиндорца, даже ценой своей жизни. - Ненавижу! И Темного Лорда, и Дамблдора, и себя… Все, что я хочу, - немного покоя. Неужели я до сих пор не заслужил его?»
Теперь Снейп внимательно смотрел на хомяка Драко, который по-прежнему держал его за руку, на мордочке хомяка отчетливо читалось сочувствие и… нежность? «Странное у Драко домашнее животное…» - думал Снейп. Почему-то ему совсем не хотелось убирать руку: выражение участия на мордочке зверька так располагало к доверию… Неожиданно для себя, Снейп заговорил, обращаясь к хомяку:
- Ты, наверное, очень доволен своей жизнью. У тебя нет никаких забот, обязанностей, долгов. Нет темного прошлого, которое тебе хочется вычеркнуть из своей памяти, нет ошибок за плечами, которые теперь надо исправлять… Я бы хотел оказаться на твоем месте. Просто чтобы обрести, наконец, покой, освободиться от всего…
Ты не знаешь, что такое одиночество. Я тоже пытаюсь делать вид, что не знаю, каково это - быть одиноким. Я давно смирился с тем, что не смогу быть счастливым, хотя до сих пор не понимаю, почему у них, - его глаза загорелись холодной яростью, когда он подумал о Поттерах, Уизли, сотнях своих студентов и бывших однокурсников, - есть право стать счастливыми, а у меня нет. Так всегда было. Я думал, что все дело в силе - и я стал много заниматься Темной магией. Теперь я сильнейший маг, меня многие бояться - но я, как в детстве… - Снейп вздохнул, не закончив фразу, и посмотрел на огонь, все еще горевший в камине.
Элен слушала его, словно оцепенев: в его голосе было столько безысходности, отчаяния, холодной ненависти… Все ее собственные проблемы и неудачи показались ей теперь такими мелочными! Перед ней был совершенно несчастный человек, давно утративший надежду и веру, уставший от себя и своей жизни. Снейп молчал, погруженный в свои мысли, и неожиданно как для Элен, так и для самого себя, поднял свободную руку и погладил хомяка.
- Спасибо… - тихо пробормотал он и, подняв с пола маску, ушел в спальню.
Элен заворожено смотрела на потухающий огонь…



Глава 8

За ужином, когда Гарри, Рон и Джинни яростно спорили о лучшем, на их взгляд, квиддичном приеме, Гермиона, совершенно равнодушная к спорту, откровенно скучала. Она снова заметила, что Рон избегает ее взгляда. «После вчерашнего разговора», - раздраженно подумала она.
Вчера Гермиона наконец решилась серьезно поговорить с Роном. Напряженность, появившаяся между ними в конце шестого курса, стала еще более ощутимой в этом году. Они оба чувствовали это, но с выяснением отношений затягивали.
«Просто мы слишком хорошо друг друга знаем, мы ведь почти как брат и сестра, - думала гриффиндорка, - и слишком разные, к тому же. Как я вообще согласилась быть с ним вместе?»
Ответ на этот вопрос Гермиона отлично знала: просто ей надоело быть одной. Как и все молодые девушки, Гермиона Грейнджер мечтала о любви, романтике. Ей было необходимо чувствовать себя любимой, нужной. Потому она с радостью согласилась стать девушкой Рона, о чем сейчас очень жалела. Впрочем, вчера они, поговорив после ужина, решили, что будет лучше, если они снова станут хорошими друзьями, но не больше того. «Тогда почему он стесняется на меня смотреть? Зачем он все усложняет? Эгоист…» огорченно думала Гермиона. Ее размышления прервал Эрни Макмиллан, староста Хаффлпаффа, подошедший к ней:
- Привет. Помнишь, ты спрашивала меня насчет хомяка? Могу точно сказать, что никто с нашего факультета домашних животных не терял и не находил. С Ровенкло, кстати, тоже - я сегодня встретился с Падмой Патил, она просила тебе это передать. Так что хозяин несчастного зверька или гриффиндорец, - Эрни сделал небольшую паузу и добавил с улыбкой: - Или слизеринец.
Эрни отошел к своему столу, а Гермиона озадаченно задумалась; она точно знала, что ни у кого из Гриффиндора не пропадал хомяк. Но в то же время представить, что хозяин этого очаровательного зверька учится в Слизерине, было трудно. «Надо будет все же спросить у какого-нибудь слизеринца о хомяке», - решила Гермиона, вставая из-за стола.


Элен лежала в кресле и с нетерпением ждала Снейпа: ей было ужасно скучно, а за ним было довольно интересно наблюдать. Возможно, Элен так казалось только потому, что она уже почти неделю не видела никого другого: к профессору не заходили в гости на чашечку чая или просто поболтать о жизни.
После того откровенного монолога Снейп стал относиться к хомячихе немного терпимее, чем раньше, хотя и продолжал игнорировать ее присутствие. Элен очень надеялась, что профессор никогда не узнает, что она человек: Снейп - она была уверена - не простит ей того, что она имела наглость быть свидетелем его минуты слабости. Хомячиха предпочитала не думать о том, что именно с ней сделает угрюмый профессор, если он все же узнает это.
Дверь распахнулась, и Снейп влетел в комнату. Он взял какую-то книгу с одной из своих многочисленных полок и снова ушел. «Хоть бы поздоровался, что ли…- думала Элен. - Я ведь его сегодня целый день не видела; и где он только был? Ну, завтра суббота, у профессора нет занятий, а значит, я буду иметь возможность лицезреть его чудесный лик целый день».

На следующее утро, работая над своим эссе в библиотеке, Гермиона заметила слизеринца-второкурсника, сидящего недалеко от нее. На вид он был довольно безобиден, по крайней мере, не так высокомерен, как большинство слизеринцев. Гермиона подошла к мальчику:
- Прости, что отрываю тебя, - как можно более дружелюбно начала она, - но ты не знаешь, у кого-нибудь из твоего факультета не пропадал черный хомяк?
Не успел мальчик ответить, как Гермиона услышала сзади чей-то холодный голос:
- А тебе какое дело до хомяка Малфоя, грязнокровка?
Гермиона обернулась и увидела перед собой Блеза Забини, который недоброжелательно смотрел на нее.
- Хомяка Малфоя? - ошарашено переспросила она.
- У тебя проблемы со слухом? - Блез прищурился. - Так зачем тебе грызун Малфоя?
- А вот это точно не твое дело, - огрызнулась Гермиона и, быстро собрав свои вещи, вышла из библиотеки.

- Это был хомяк Малфоя! - выпалила она, подходя к друзьям, которых нашла в гостиной Гриффиндора. Рон, Гарри и Джинни, сидящая у него не коленях, удивленно посмотрели на запыхавшуюся Гермиону.
- Бэмби - хомяк Малфоя? Драко Малфоя? - в голосе Джинни явно слышались нотки ужаса и недоверия.
- Если бы в Хогварце учился еще один Малфой, я бы повесился - меня и от одного тошнит, - мрачно заметил Рон, и Джинни согласно кивнула.
Гермиона присела на подлокотник кресла. Она представила Драко Малфоя, заботливо ухаживающего за симпатичным Бэмби… «Может, Гарри был прав: Бэмби сам сбежал от своего хозяина. А мы хотели его вернуть…» - думала она.
- И мы заботились о нем две недели! Какой ужас! - воскликнул Рон, состроив брезгливую гримасу.
- Да ладно, Рон, бедный зверек не виноват, что ему достался такой хозяин, - возразил Гарри и повернулся к Гермионе: - И что теперь? Ты же не собираешься идти к Малфою и сообщать ему, что мы две недели присматривали за его домашним зверьком?
- А вообще-то, это не такая уж и безумная идея, - задумчиво проговорил Рон. - Может, эта новость доконает его? Он ведь до сих пор в больничном крыле…
- Рон, перестань, - устало сказала Гермиона. - Конечно, я не собираюсь идти к Малфою. Наверное.
И, не обращая внимания на протестующие возгласы друзей, направилась в свою спальню.

Северус Снейп посмотрел на пузырек, в котором достаивалось Зелье Сознания, и удовлетворенно усмехнулся. Это зелье для Драко, которое он готовил всю эту неделю, было почти готово. Завтра утром его уже можно будет дать Малфою, и тогда к обеду один из лучших студентов его факультета будет здоров.
Выйдя из кабинета, он остановил проходящую мимо первокурсницу- слизеринку и отдал ей пузырек:
- Отнесите мадам Помфри и скажите, что это Зелье Сознания, которое я обещал ей приготовить. И будьте осторожны: это очень ценное зелье, довольно сложное в приготовлении, - дождавшись робкого «Да, профессор» от испуганной девочки, Снейп добавил: - И попросите мадам Помфри передать мистеру Малфою, что я жду его в своем кабинете.
И профессор, развернувшись, быстро пошел в свои комнаты, уверенный, что студентка сделает все, что он ей приказал. Северус не сомневался в том, что студенты боятся его. Также он знал, что большинство из них ненавидит его, но был к этому абсолютно равнодушен: ему были совершенно не нужны привязанность и любовь его студентов или коллег-преподавателей. Напротив, он считал, что легче управлять напуганными учениками, потому что они более послушны. Разумеется, к Поттеру и его компании это не относилось. Впрочем, эти, как думал Северус, больше ненавидели его, чем боялись.
Когда Снейп вошел в свою комнату, хомяк, сидевший на столе, подпрыгнул, как показалось профессору, от радости. Северус уже почти свыкся с мыслью, что ему приходится делить свои покои еще с кем-то, да и к этому хомяку он привык. Просто было странно понимать, что кто-то ждет его прихода, рад его видеть, пусть даже под этим «кем-то» подразумевался хомяк его студента. Весьма необычный хомяк, надо заметить. Снейп совершенно точно знал, что зверек понимает все его слова. А вчера Снейпу даже показалось, что хомяк читал его книгу, которую профессор имел неосторожность оставить на столе.
Он подошел к столу и обратился к домашнему любимцу Малфоя:
- Не уверен, имеет ли смысл говорить это тебе, но завтра ты вернешься к своему хозяину, который будет, смею надеяться, совершенно здоров, - Снейп с какой-то долей любопытства наблюдал за тем, как хомяк замер на несколько секунд, а затем, сев на задние лапы, начал раскачиваться из стороны в сторону, размахивая передними лапками.
На самом деле Элен пыталась исполнить танец радости, очень экспрессивный и зажигательный. Но сделать это, находясь в теле хомячка с явно нарушенной координацией было не так просто. Да, Элен действительно хотела вернуться к Драко. Не все Пожиратели смерти, как она убедилась при тесном общении с профессором, так плохи и жестоки, как ей казалось раньше. Кроме того, она очень соскучилась по язвительному блондину и переживала за него. А еще он был единственным человеком в Хогварце, который знал, что она вовсе не домашний зверек и относился к ней соответственно.
- Я полагаю, эти, мягко говоря, странные движения означают радость? - сказал наконец Снейп, сардонически приподняв бровь.
- Эй, это моя фишка! - заметив это, заорала Элен.
Профессор же не обратил на ее гневный ор никакого внимания и ушел в спальню. А Элен вдруг поняла, что ей будет не хватать мрачного Снейпа, такого замкнутого, сложного и загадочного. «Зато жить с Малфоем, разумеется, будет намного веселее», - успокоила она себя и перебралась в удобное кресло, которое давно стало ее любимым спальным местом.

* * *

Сразу после завтрака по просьбе мадам Помфри Гермиона направилась в больничное крыло. С тех пор как девушка приняла решение стать целителем, она не раз помогала школьному лекарю в больничном крыле. Этот опыт мог бы пригодиться ей в дальнейшем, кроме того, ей просто нравилась ее, как она надеялась, будущая специальность.
Войдя в больничное крыло, она увидела группку первокурсников, которые сидели на нескольких кроватях и дружно стонали от боли. Сердобольная мадам Помфри металась от одного студента к другому с пузырьком в руках.
- Затеяли дуэльный клуб! Еще чего придумали! А, Гермиона, дорогая, помоги мне, пожалуйста, с этими незадачливыми дуэлянтами.
Гермиона, посмотрев на несчастных первокурсников, слегка улыбнулась: у одного вырос длинный хобот, почему-то покрытый чешуей, и ослиные уши, у другого все лицо обросло густыми вьющимися волосами. Но остальным были нанесены более болезненные и серьезные увечья, судя по их стонам. Девушка попыталась помочь одному из студентов, но тот не позволил ей даже взглянуть на его лицо, которое он закрывал руками.
После еще нескольких попыток Гермиона была вынуждена признать, что ей не удастся вылечить ни одного из упирающихся первокурсников: они ей просто не доверяли или стеснялись показывать свои раны. Даже мадам Помфри едва с ними справлялась.
- Хорошо, Гермиона, - сказала она наконец, - я дам тебе другое задание. Вон в той отдельной палате лежит мальчик, ты его, наверное, знаешь - Драко Малфой, он с твоего курса. На тумбочке рядом с его кроватью стоит пузырек с Зельем Сознания. Осталось дать мистеру Малфою последнюю порцию зелья, сейчас как раз время для этого. Не могла бы ты?..
- Да-да, конечно, - ответила Гермиона и подошла к двери, ведущей в отдельную палату.
Девушке почему-то стало немного страшно. Набравшись мужества, она открыла дверь и вошла внутрь. Драко Малфой, совершенно бледный, с синяками под глазами, лежал в кровати, на его груди покоилась перевязанная рука. Лучик солнца играл на его белых волосах так, что казалось, будто они светятся. Сейчас его лицо не было злобным и ехидным, как обычно. Напротив, Малфой казался таким по-детски беззащитным и уязвимым, что хотелось успокаивающе погладить его по светловолосой голове.
Гермиона мотнула головой, отгоняя эти странные мысли. «Так, Гермиона, соберись! - строго приказала она себе. - Подумай, что сказал бы Рон, если бы ты действительно, как заботливая мамочка, погладила Малфоя по голове. Возможно, сейчас он выглядит не так, как обычно. Но, едва он очнется, в твою сторону снова полетят оскорбления и угрозы».
Она взяла в руки пузырек, села на край кровати и, приоткрыв рот Драко, осторожно вылила в него все оставшееся зелье. Ей уже как-то приходилось поить зельем потерявшего сознание студента - в прошлом году, после матча Ровенкло - Гриффиндор, только тогда на месте Малфоя был Рон, в которого незадолго до окончания игры попал бладжер. Гермиона знала, что слизеринец не очнется сейчас же, поэтому осталась сидеть на кровати, взяв в руки стакан с водой, стоявший на тумбочке. Рон, насколько помнила Гермиона, не приходя в сознание, просил пить, поэтому она ожидала, что с Малфоем будет то же самое.
Драко очнулся от дикой боли в голове и невыносимой жажды. Оставив безнадежные попытки открыть глаза, он просто прохрипел:
- Пить!
Тут же чьи-то заботливые руки приподняли его голову и поднесли к его губам стакан с живительной водой. Малфой, захлебываясь, жадно пил и, утолив жажду, откинул голову на подушку. Он услышал, как кто-то - наверняка, мадам Помфри - снова наливает воду в опустевший стакан. Драко, борясь со снова накатывающей на него усталостью, еще раз попытался открыть глаза: он почему-то был уверен, что если ему удастся сделать это, то он полностью придет в себя. Наконец непослушные веки дрогнули, его глаза открылись, и Малфой, к своему ужасу, увидел рядом с собой…
- ГРЕЙНДЖЕР?! Ты что тут делаешь? В моей кровати? - возмущенно прохрипел он, все еще не в состоянии управлять своим голосом.
- Хоть бы слово благодарности! - укоризненно воскликнула Гермиона, вставая с кровати.
Первый шок от того, что слизеринец все же очнулся, прошел, и теперь вид Малфоя начал даже забавлять ее: Драко выглядел так, будто на него вылили ведро холодной воды, а потом этим же ведром ударили по голове.
- Какая еще, к черту, благодарность? Лучше бы я умер… - простонал Малфой, вновь закрывая глаза.
На этот раз он очень хотел опять потерять сознание, только чтобы не видеть проклятую гриффиндорку рядом со своей кроватью. Это было худшее пробуждение в его жизни! Вдобавок он почувствовал, что снова хочет пить, но все еще был слишком слаб, чтобы сделать это самостоятельно. Преодолев гордость, он скорее приказал, чем попросил:
- Дай мне воды!
Гермиона хитро улыбнулась:
- Неужели сам Малфой снизошел до того, чтобы попросить о чем-то грязнокровку? Мне очень жаль, но я буду вынуждена снова сесть на твою кровать: так мне будет гораздо удобнее. Постарайся просто смириться с этим!
Она села на кровать и, придерживая голову блондина, опять поднесла стакан к его губам. Гермиона обратила внимание на то, что Малфой плотно закрывает глаза, чтобы не видеть ее. Почему-то это задело гриффиндорку. «Хотя бы сейчас мог не демонстрировать свое отвращение… Скользкий, напыщенный червяк!» - немного обиженно думала она.
- Почему из всех обитателей Хогварца за мной ухаживает какая-то грязнокровка? - выпив все содержимое стакана, устало спросил Драко.
Гермиона не смогла побороть в себе искушение уколоть Драко хоть чем-нибудь, и она, вспомнив слова Рона: «А вообще-то, это не такая уж и безумная идея. Может, эта новость доконает его?» - ехидно сообщила:
- Между прочим, эта самая «какая-то грязнокровка» две недели ухаживала за твоим хомяком. Где ты, кстати, взял этого очаровательного зверька? Весь Гриффиндор был от него без ума!
Драко резко распахнул глаза и, неожиданно посерьезнев, посмотрел на Гермиону и взволновано спросил срывающимся голосом:
- Элен у тебя? С ней все в порядке?
Гермиона ожидала любой реакции Малфоя, но только не такой, и сама почему-то заволновалась:
- Элен? Так твой хомяк - самка?
- Да, Элен самка, - нетерпеливо подтвердил Драко. - Так что с ней?
- Ну, знаешь… Мы случайно нашли ее у нас и… Мы совсем не знали, что это твой хомяк! - сбивчиво начала Гермиона. - Мы ухаживали за ним, то есть за ней, две недели, как раз до того матча, когда ты упал с метлы. И с ней было все в порядке, - поспешила она заверить Малфоя, чье лицо стало еще бледнее, чем раньше. - Но потом она сбежала, и мы уже неделю не видели ее.
Малфой застонал:
- Неделю? Я провалялся здесь целую неделю? Если узнаю, кто послал в меня то заклинание…
- Пэнси Паркинсон, - быстро сказала Гермиона. - Если верить слухам, она пыталась попасть в Гарри, но у нее немного не получилось…
- Паркинсон? - возмущенно переспросил Малфой. - Теперь точно никакой помолвки с этой косой дурой!.. Подожди, ты сказала, что Элен сбежала неделю назад?
- Да, и никто из Хаффлпаффа, Ровенкло и Гриффиндора ее не находил… - чувствуя себя немного виноватой, ответила Гермиона.
Драко снова застонал. «Сегодня явно не мой день! Столько новостей - и ни одной хорошей…» - уныло подумал он. Гермиона, видя непонятное для нее отчаяние на его лице, уже была не рада, что начала этот разговор. По-видимому, хомячиха Элен была очень дорога слизеринцу, раз его так расстроило известие о том, что она пропала. Гермиона захотела как-то подбодрить Малфоя:
- Я думаю, с ней все хорошо: она очень умный зверек.
- Умный зверек, как же… - пробурчал Малфой. - Была бы у нее хоть капля мозгов и здравого смысла, она бы не убежала от меня.
У Драко уже даже не было сил подкалывать гриффиндорку или злиться на нее. Он даже на секунду почувствовал к ней что-то вроде благодарности: она ведь ухаживала за этой непутевой Элен. Сам бы Малфой никогда не приютил сбежавшее от кого-нибудь домашнее животное. А гриффиндорцы, он был уверен, хорошо заботились о хомячихе. «Но ведь от них она тоже сбежала… Зачем?» - растерянно думал он.
- Мне правда жаль, - тихо сказала Гермиона. - Если честно, мне очень понравился твой хомячок.
Малфой внимательно посмотрел на нее и, печально вздохнув, закрыл глаза. Гермиона тихо вышла из палаты и предупредила мадам Помфри, которая все еще разбиралась с первокурсниками, что слизеринец пришел в себя. «Как мало на самом деле мы знаем о Малфое…» - думала она, возвращаясь в башню Гриффиндора.



Глава 9

Когда Драко наконец удалось уговорить мадам Помфри выпустить его из больничного крыла, был уже вечер. Не считая головной боли и слабости, Драко чувствовал себя вполне прилично для человека, пролежавшего без сознания целую неделю. Слизеринец быстро шел по коридорам Хогварца в подземелья. Он думал о том, как ему найти Элен и какое наказание для нее придумать, если он все же найдет ее. Он остановился перед дверью в кабинет профессора Снейпа, к которому, по словам мадам Помфри, он должен был зайти. «Что Снейпу понадобилось от меня? Может, хочет поздравить с выздоровлением?» - подумал Малфой с усмешкой: он представил профессора с тортом в руке, кричащего «С возвращением, дорогой Драко!» Конечно, Снейп относился к нему намного лучше, чем к остальным студентам, но не на столько же, в самом деле…
Малфой вежливо постучал в дверь и вошел в темный кабинет. Снейп сидел за столом и явно ждал прихода Драко.
- Здравствуйте, профессор, - сказал Малфой.
- Драко, рад вас видеть в полном здравии. У меня есть кое-что для вас.
«Неужели и правда торт?» - мелькнула шальная мысль в голове Драко.
- Если я не ошибаюсь, - продолжал Снейп, почему-то смотря на стол, - это ваше животное?
Драко проследил за направлением взгляда профессора и, присмотревшись, увидел нетерпеливо подпрыгивающую на столе хомячиху. Малфой остолбенел на несколько секунд и затем, порывисто подойдя к столу, схватил Элен и поднес ее к лицу.
Элен была несказанно рада оказаться вновь в теплых, приятных руках Малфоя и видела, что он тоже очень рад видеть ее. Она даже подумала, что он хочет поцеловать ее от переизбытка чувств, и закрыла глаза в предвкушении. Но то, что сделал Драко на самом деле, заставило ее удивленно раскрыть глаза.
- Ты, безголовая, ненормальная курица! - заорал Малфой, забыв, что он находится в кабинете своего декана, которого, впрочем, происходящее начинало забавлять. - Какого черта ты сбежала? Идиотка несчастная! Да чем ты только… - Драко запнулся, вспомнив, где он. - Простите, профессор. Я просто…
Так и не придумав, что именно он «просто», Малфой замолчал и пожал плечами. Снейп насмешливо посмотрел на своего студента:
- Ничего, Драко. Я давно хотел сделать нечто подобное, особенно, когда обнаружил вашего хомяка, сидящим на моей совершенно бесценной книге.
- А нечего оставлять свои бесценные книги на столе, если боитесь, что прожорливый грызун, которым вы меня считаете и которым я, к вашему сведению, вовсе не являюсь, испортит их! - недовольно пробурчала насупившаяся Элен, ожидавшая от Драко более теплого приема.
Последние слова Снейпа заставили Драко задуматься.
- Профессор Снейп, - мягко начал он, - мм… а как мой хомяк оказался у вас?
- Я нашел его в своем кабинете, - беспристрастно ответил Снейп, но Элен с мрачным удовлетворением почувствовала, что он немного смутился («Наглый врун!» - подумала она), - неделю назад, если не ошибаюсь. С тех пор он всегда находился в этом кабинете, а я не стал прогонять его, поскольку узнал в нем вашего хомяка.
Малфой кивнул и, попрощавшись с профессором, вышел из мрачного кабинета. Он отчитывал Элен всю дорогу до слизеринской гостиной, придумывая все новые ругательства и проклятия. Но, остановившись у входа в гостиную, он посмотрел Элен в маленькие черные глаза и тихо сказал:
- А вообще, я рад, что ты снова со мной.
- А уж как я рада… - пробормотала в ответ Элен, сворачиваясь клубочком в мягкой ладони Драко и закрывая глаза.

На следующее утро, как ни просила Элен Драко взять ее с собой на завтрак, а уж тем более на уроки (тыкалась носом в его ладонь, жалобно повизгивала, укусила его за палец, затолкала за щеку кусок его мантии), слизеринец был неприступен:
- Не знаю, каким образом тебе удалось забраться в закрытый кабинет Снейпа, но выйти из нашей запертой спальни, я надеюсь, ты не сможешь. Твои похождения пагубно сказываются на моей неустойчивой психике, - холодно сказал Малфой, закрывая дверь, а Элен в его последней фразе узнала свои собственные слова. Именно так она сказала, после того как он заблудился в супермаркете, куда Элен его привела за покупками.
«Как же это было давно… Еще в мою дохомячью эпоху, - уныло думала она, методично вырывая зубами листы из тетради Драко. - Тогда никто не мог просто так запереть меня в комнате!.. Хотя, на самом деле, он имеет право на меня злиться…»

* * *

Время летело, а Драко так и не нашел способ вернуть Элен человеческий вид. Каждый вечер он проводил в библиотеке, просматривая разные фолианты с труднопроизносимыми названиями, но ничего похожего на заклинание, которое превращает человека в хомяка, ему не попадалось. Были, конечно, похожие, но цвет луча при них был точно не нужный Малфою светло-зеленый. Кроме того, времени на поиски самого этого заклинания, не говоря уже об обратном заклинании, катастрофически не хватало: на седьмом, последнем, курсе от студентов требовали особенно много, а учиться было невероятно сложно. Не то чтобы Драко горел желанием стать таким же всезнайкой, как Грейнджер, но все же он старался учиться лучше, чем Уизли или Поттер. Отец и так постоянно укорял Драко, что грязнокровка Грейнджер обгоняет его по всем предметам.
Кстати, о Грейнджер. Она в последнюю неделю бросала на Драко странные недоуменные взгляды. Ничего удивительного: он никогда до этого не тратил столько драгоценного времени на библиотеку, в которой она теперь видела слизеринца каждый вечер. В один особенно унылый день, захлопнув очередную абсолютно бесполезную книгу, Драко тяжело вздохнул и невидяще уставился прямо перед собой. Грейнджер, сидящая как раз напротив, только через несколько столов от него, и, очевидно, почувствовавшая его взгляд, подняла на него глаза и почему-то покраснела. «Точно! - осенило Драко. - Грейнджер бы наверняка смогла найти нужное заклинание: для этого книжного червя школьная библиотека - второй дом, лучше нее это книгохранилище знает, наверное, только мадам Пинс. Но просить Грейнджер о помощи… - при мысли об этом Малфой скривился. - Ни-ког-да! вот если бы она была мне чем-то обязана, я бы мог заставить ее сделать это. А так…»

* * *

Гарри Поттер, дождавшийся, пока Рон и Гермиона, по-прежнему делающие вид, что не замечают друг друга, разошлись по своим спальням, сел ближе к Джинни. Еще утром они договорились, что останутся в гостиной Гриффиндора, когда все уйдут спать, и обсудят так называемую «проблему Рона и Гермионы». После долгих пыток и допросов Рон наконец признался Гарри, что он расстался с Гермионой. Поначалу наивный Гарри обрадовался этому, хотя его совесть и ворчала, что он ведет себя слишком эгоистично. Просто он надеялся, что все будет как раньше. Разумеется, он совершенно не думал, что, расставшись, его лучшие друзья вообще станут игнорировать друг друга.
И теперь Гарри, конечно, не без помощи своей девушки, пытался хоть как-то помирить друзей. Когда стало ясно, что обычные уговоры, просьбы, крики в этом деле не помогут, предприимчивые гриффиндорцы решили прибегнуть к помощи магии.
- Ну что, Джинни? - нетерпеливо спросил Гарри полушепотом. - Нашла что-нибудь?
- Да, нашла. Мне пришлось весь вечер проторчать в библиотеке, прячась при этом от Гермионы. Я, кстати, не одна от нее пряталась, - возбужденно шептала Джинни в ответ, ее глаза ярко горели при свете зажженного камина. Это случалось всегда, когда Джинни увлекалась какой-нибудь идеей, - там еще был Малфой. Он, как мне показалось, специально выбрал такое место, где бы Гермиона его не увидела. Мне пришлось сесть недалеко от него.
Гарри сочувственно посмотрел на девушку. Провести весь вечер в библиотеке рядом с Малфоем вместо тренировки по квиддичу - то еще удовольствие. Джинни тем временем достала из сумки старую книгу в кожаном переплете.
- Зелья? - с ужасом воскликнул Гарри, прочитав название книги на корешке.
- Именно, - ответила Джинни и открыла книгу на нужно странице. - Зелье примирения. Помирит даже заклятых врагов, если верить тому, что здесь написано.
Гарри прочитал рецепт и почувствовал, что его ужас усиливается.
- Какой сложный состав! Откуда, например, мы возьмем настойку золотистой розмарии? Что это вообще такое? Кроме того, здесь написано, что ее надо настаивать пятьдесят лет, - Гарри идея помирить Гермиону и Рона с помощью зелья нравилась все меньше и меньше.
Джинни же укоризненно на него посмотрела.
- Ты удивляешь меня, Гарри. Мы не будем ничего настаивать, а возьмем уже готовую настойку в кабинете Снейпа. Я думаю, у него она есть.
- Обворовать Снейпа… - нерешительно пробормотал Гарри.
А он еще надеялся, что хотя бы этот год обойдется без вызова к директору. Видимо, он был слишком оптимистичен… «Хотя у меня есть шанс не оказаться в кабинете Дамблдора опять. Может быть, Снейп убьет меня на месте…» - невесело думал Гарри.
- Да ладно тебе! - азартно воскликнула Джинни. - Хоть какое-то приключение. А то я уже думала, что умру от скуки в этом году.
«Интересно, что лучше - умереть от скуки или от проклятия Снейпа?» - обреченно спросил себя Гарри, но вслух сказал:
- Хорошо. Налет на запасы Снейпа совершаем завтра.


Гарри и Джинни, скрытые под мантией-невидимкой, шли по темному подземелью, время от времени поглядывая на карту мародеров, чтобы убедится, что Снейпа нет поблизости. Большинство студентов и преподавателей еще были в Большом зале на ужине, профессор зелий в том числе.
- Алохомора! - прошептал Гарри, когда они достигли, наконец, нужной двери.
Войдя в кабинет Снейпа, Гарри зажег палочку и тяжело вздохнул: все стены кабинета были заставлены коробочками и баночками. «И как я найду то, что мне нужно? Я даже не знаю, как выглядит эта настойка розмарии…» - уныло подумал он и принялся за поиск пузырька с настойкой. Через некоторое время он услышал вздох Джинни:
- Ничего себе! Я и не знала, что у Снейпа их столько.
- Джинни, что ты тут делаешь? Ты же должна стоять на страже! - возмущенно воскликнул Гарри.
- Да ладно, там все равно никого нет, я посмотрела по карте. Тебя долго не было, и я подумала, что вдвоем мы справимся быстрее.
«Как Гермиона ухитрилась достать здесь шкурку бумсланга на втором курсе? Половина коробок вообще не подписана!» - недовольно думал Гарри, просматривая очередную полку.
Гриффиндорцы были так увлечены поисками, что не услышали, как отворилась дверь и в комнату вошел Драко Малфой, который, мигом оценив ситуацию, довольно ухмыльнулся улыбкой, не предвещавшей ничего хорошего. Для гриффиндорцев, разумеется.
- Так-так, - протянул он в лучших традициях Малфоев. - И что же вам понадобилось в кабинете моего дорогого декана?
Гарри и Джинни замерли и медленно повернулись к гадко ухмыляющемуся Малфою.
- А ты что здесь делаешь? - огрызнулся Гарри, лихорадочно соображая, как им выкрутиться из этой истории.
- Снейп обещал мне книгу, которую я у него попросил. Впрочем, чего это я оправдываюсь?.. - Драко замолчал, наслаждаясь ситуацией, а затем продолжил, прищурившись. - Снейпу будет гораздо интереснее узнать, что вы рылись в его кабинете. Но я могу и не рассказать об этом профессору… за небольшую услугу взамен.
Джинни и Гарри мрачно переглянулись. Девушка достала палочку и, яростно смотря на Малфоя, направила ее на него. Драко лишь беззаботно усмехнулся.
- Ты действительно думаешь, что это лучшее для тебя решение, Уизли? Как бы тебе потом не пожалеть…
Гарри думал о том же.
- Джинни, не надо. Чего ты хочешь, Малфой? - нехотя спросил он.
- Я знал, что когда-нибудь наступит день, когда великий Гарри Поттер захочет исполнить любое мое желание, - издевательским голосом произнес Драко и потом серьезно добавил: - Я бы предпочел обсудить это в другом месте. Это в ваших же интересах: Снейп сейчас придет сюда.
Коротко кивнув, Гарри взял пылающую гневом Джинни за руку и вышел вслед за Малфоем.
- Почему бы нам просто не проклясть его сейчас? - шепотом спросила Джинни.
- Напасть на него сзади, двое на одного? Представляешь, что он потом раздует из всего этого? - скептически сказал Гарри.
Блондин остановился в конце какого-то пустого коридора.
- Так что тебе от меня нужно? - воинственно спросил Гарри, в то время как Джинни глазами метала молнии в Малфоя.
- Даже не от тебя, Поттер, а о твоей подружки Грейнджер. Мне нужна от нее маленькая услуга личного, можно даже сказать интимного характера, - загадочно ответил Малфой, с удовольствием наблюдая за тем, как краснеет легендарный Гарри Поттер.
- Услуга - интимного - характера? - выдавил из себя Гарри и, резко схватив Малфоя за воротник мантии, прижал его к стене. - Да что ты себе позволяешь, грязный извращенец?
Драко издевательски рассмеялся, не обращая внимания ни на гневную физиономию Поттера, ни на направленную на него палочку Уизли.
- Я удивляюсь твоей пошлости, Поттер! - сказал Драко, закончив смеяться и отпихнув Гарри в сторону. - Как ты мог подумать, что мне нужно от Грейнджер это? Просто попроси ее помочь мне в одном деле, а я ничего не скажу Снейпу о том, что вы собирались что-то стащить из его припасов.
Гарри посмотрел на Джинни, та раздраженно пожала плечами.
- Мне все это не нравится, Гарри. И ему, - Джинни мотнула головой в сторону Драко, - я не доверяю. Мало ли, что взбредет Малфою в голову? Как мы объясним все Гермионе, она же ни в чем не виновата…
- Так значит, мне идти к профессор Снейпу? - невинным голосом поинтересовался Малфой, немного приподняв брови.
Гарри вздохнул и угрюмо посмотрел на ненавистного слизеринца.
- Я поговорю с Гермионой, - наконец уступил он.
- Если она завтра не подойдет ко мне в библиотеке, я все расскажу профессору, имей это в виду, Поттер, - медовым голосом сказал Драко и, крайне довольный собой, направился в гостиную Слизерина.
«Как все здорово получилось! - думал Малфой. - Думаю, Грейнджер не откажется мне помочь, когда узнает, что угрожает ее драгоценному Поттеру».

* * *

- Значит, вы с Джинни собирались украсть что-то из кабинета Снейпа, и вас при этом застукал Малфой? - медленно, деланно спокойным голосом спросила Гермиона.
Гарри виновато опустил голову.
- И теперь, - продолжала девушка, испепеляя Гарри взглядом, - чтобы Малфой вас не выдал, я должна оказать ему какую-то услугу? Я?
- Гермиона, - нерешительно вставила Джинни, - он многого от тебя не потребует. Я надеюсь… А нас могут выгнать из школы.
- Так вам и надо! - сердито отрезала Гермиона.
Гарри возмущенно посмотрел на нее.
- Но ты же сама стащила у Снейпа… - начал он.
- Тогда это было необходимо! - воскликнула уязвленная Гермиона.
- Но и нам сейчас это было необходимо! Мы просто не можем никому сказать об этом, понимаешь?
- Нет, Гарри, не понимаю! Что-то я не слышала, что на студентов Хогварца снова кто-то нападает, - решительно сказала Гермиона, отворачиваясь к камину.
На самом деле мысль о том, что ей нужно будет помочь в чем-то Малфою, показалась ей довольно… интересной. Во-первых, ее мучило любопытство. Ну что могло понадобиться слизеринцу от нее? Это была загадка, а загадки девушка обожала. А во-вторых (хотя Гермиона не хотела себе в этом признаваться), до сих пор перед ее глазами стояла картина - бледный Малфой, светящийся, словно ангел, лежит на больничной кровати, такой беззащитный и такой… загадочный. Она вспомнила непонятную грусть в его глазах тогда, подумала о том, как странно он себя ведет в последнее время: завел симпатичного хомячка, не пытается устроить им какую-нибудь пакость, постоянно сидит в библиотеке. Признаться, Малфой заинтриговал ее!
Так что вообще-то девушка уже решила, что поможет Малфою, а заодно и спасет друзей от гнева профессора. Но не отчитать этих незадачливых воришек она не могла. Удовлетворенно посмотрев еще раз на их виноватые лица, Гермиона смилостивилась:
- Ладно. Может быть, потом я буду об этом жалеть, но я согласна. Что мне сделать?
- Гермиона, ты наша спасительница! - бросилась Джинни с объятиями к девушке.
- Ты должна завтра подойти к нему в библиотеке, - радостно сказал сияющий Гарри, на его лице явно читалось облегчение. - Гермиона, если я что-нибудь смогу для тебя сделать…
- То я непременно воспользуюсь твоими услугами, - закончила, улыбаясь, Гермиона. - Пока же просто постарайтесь не влипнуть во что-нибудь еще. А теперь, извините, меня ждет сочинение по зельям.




Глава 10

На следующий день Гермиона, как и обещала, подошла к Малфою, который сидел с унылым видом, как всегда пролистывая какую-то книгу.
- Мм… Привет, - нерешительно сказала Гермиона, и Драко поднял на нее глаза, его взгляд был сосредоточенным и каким-то осторожным, как показалось Гермионе.
- Грейнджер, решила все-таки вытащить друзей из того …хм… положения, в которое они сами вляпались? - скривив губы, спросил блондин, однако Гермиона заметила, что в его голосе нет ни ехидства, ни злости; огрызался он скорее по привычке, чем из-за желания поддеть ее.
- Что тебе надо, Малфой? - холодно спросила она, садясь напротив.
Слизеринец какое-то время молчал, над чем-то размышляя.
- Мне нужно, чтобы ты помогла мне найти одно заклинание. Но ты должна пообещать мне, что никому ничего о нем не расскажешь, - Малфой внимательно смотрел в честные глаза Гермионы.
- И ты уверен, что я не нарушу данное тебе слово? - поинтересовалась девушка.
- Ты же гриффиндорка, - недоуменно ответил Драко. - Что случилось бы с миром, если бы гриффиндорцы стали бесчестными и нарушали свои слова?
Гермиона была польщена такой оценкой. Ей и в голову не могло прийти, что Малфой считает это качество гриффиндорцев их недостатком и объясняет его природной тупостью.
- Я обещаю, - сказала девушка, и ее глаза сверкнули любопытством.

Драко смотрел в глаза сгорающей от любопытства и нетерпения Гермионы и старательно пытался рассказать грязнокровке правду. Но язык его совершенно не слушался, отказываясь говорить с гриффиндоркой.
Вчера Малфой рассказал Элен о своем великолепном плане.
- …В общем, я уверен - хотя мне в этом и сложно признаться - что эта зубрила-грязнокровка сможет мне, то есть нам, помочь, - закончил свой план Драко.
Хомячиха же, всего пару секунд назад выглядевшая вполне довольной, внезапно посуровела (насколько это вообще возможно для хомяка) и, к удивлению Драко, больно укусила его за палец.
- Ты чего??? - с негодованием завопил он, потирая укушенное место. - Тебе так не понравилась моя идея?
Элен презрительно фыркнула.
- И что означает это «пф»? Ты не хочешь, чтобы мне помогала эта… Да прекрати ты! - воскликнул Малфой, одергивая руку, в которую снова хотела вцепиться агрессивная хомячиха.
- Болван! - заорала та в ответ. - Я всего лишь учу тебя элементарной вежливости! Какого черта ты постоянно оскорбляешь милую, умную и - приготовься, сейчас прозвучит новое для тебя слово! - отзывчивую девушку?! Ты, надутый индюк, мистер У-Меня-Голубая-Кровь-И-Огромное-Родовое-Поместье!
К счастью для себя, Малфой не понял ее гневную речь.
- Хорошо, ты согласна, что Грейнджер узнает твою маленькую мохнатую тайну? - спросил он, стараясь взять себя в руки. Хомячиха утвердительно качнулась вперед. - И ты не против, чтобы она помогла мне найти заклинание? - снова «кивок». Малфой взорвался, снова перейдя на крик: - Так зачем, во имя Мерлина, ты меня кусала? У меня там останется шрам!
Элен решила, что оставит свои воспитательные работы до лучших времен, и гордо от него отвернулась. В итоге они легли спать крайне недовольные друг другом.
И вот весь сегодняшний день Драко пытался убедить себя быть вежливым с гриффиндоркой: все же ему нужна ее помощь. В том, что она станет ему помогать, Малфой не сомневался: Грейнджер просто физически не сможет отказать Поттеру в помощи. Малфой понимал, что они быстрее справятся со всем этим, если не будут постоянно ссориться и огрызаться. «Ладно, если Я не буду постоянно ссориться и огрызаться», - думал с легким раздражением Драко.
Кроме того, он вовсе не горел желанием рассказывать Грейнджер всю правду, но осознавал, что ему просто необходимо будет сделать это; иначе грязнокровка еще решит неизвестно что. Мало ли чего можно ожидать от наивных и честных гриффиндорцев! Вдруг она побежит ябедничать своей обожаемой Макгонагалл, решив, что он, Драко, захотел кого-нибудь этим заклинанием заколдовать? Поэтому до самого вечера Малфой собирался с силами, накапливал волю, чтобы, увидев Грейнджер, не начать оскорблять ее, как всегда, и во всем, что касается Элен, ей признаться.
Но теперь, когда она сидела напротив и заинтересованно смотрела на него, он понимал, что ему не удастся удержать себя в руках, и поэтому угрюмо молчал. Ситуацию спасла неизвестно откуда появившаяся Элен. Впрочем, сама Элен, разумеется, знала, откуда появилась - из сумки Драко, куда она залезла тайком от слизеринца. А вылезти из открытой сумки и по мантии Малфоя забраться на стол было и вовсе простым делом.
Гермиона сразу же заметила пушистый черный комок шерсти и радостно воскликнула, протягивая руку, чтобы погладить хомячка:
- Бэмби! Ты нашелся! То есть, - Гермиона неуверенно перевела взгляд на скрестившего руки на груди Малфоя, - ты же говорил, что это девочка… Элен, кажется?
- Да, именно Элен, - процедил сквозь зубы Драко, уничижительно смотря на невозмутимую хомячиху. - Мне вернули ее в тот же день, когда меня выпустили из больничного крыла. Неважно, кто мне ее вернул, - быстро сказал он, предупреждая вопрос девушки. - Вообще-то та небольшая услуга, которую ты уже согласилась выполнить, касается именно Элен.
Гермиона озадаченно смотрела на слизеринца, тот неожиданно поднялся и начал собирать свои вещи со стола.
- Мы поговорим в более безлюдном месте, а то на нас уже все смотрят, - сообщил он. - В Выручай-комнате, ты знаешь, где это. Ведь там проводились эти ваши нелепые занятия? Или, может быть, на самом деле это были собрания фан-клуба Поттера?
Малфой улыбнулся, наблюдая за тем, как щеки Гермионы вспыхивают от возмущения. За всю дорогу до Выручай-комнаты ими не было произнесено ни одного слова. Три раза пройдя по нужному коридору, они открыли появившуюся дверь, и зашли в просторную, уютно обставленную комнату. Тут было несколько мягких диванов и кресел, журнальные столики и горящий камин.
- Самое место для интимных услуг, - пробормотала Гермиона, вспомнив слова Гарри.
- Нас не должны услышать, - сказал Драко, грациозно (по его собственному мнению, конечно) опускаясь на диван, стоящий прямо напротив камина.
Гермиона осторожно села рядом, не сводя настороженного взгляда с блондина. Уютный диван, потрескивающие камин, пустая полутемная комната, сидящий с ней рядом Драко Малфой… Что-то во всем этом было неправильным. Да что там, абсолютно все в этом было неправильным!
И только Элен, сидящая между ними и смотрящая то на Драко, то на Гермиону, внезапно подумала, что из них могла бы получиться очень даже неплохая пара. Во всяком случае, остроумный, утонченный, аристократичный Малфой подходил гриффиндорке куда больше, чем грубоватый и, как показалось Элен, глуповатый Рон Уизли. К счастью или к сожалению, ни Гермиона, ни Драко понятия не имели о том, что из них могла бы вообще получиться пара. Наконец Малфой нарушил затянувшееся молчание:
- На самом деле Элен не хомяк, а обычный человек, - стараясь не обращать внимания на недоуменный взгляд Гермионы, Малфой с мученическим выражением на лице продолжал: - Так получилось, что ее заколдовали, и она превратилась в хомяка - не перебивай меня! - а я ищу способ вернуть ей нормальный вид. В этом ты и должна мне помочь.
Малфой зря сказал Гермионе не перебивать его: у нее просто не было слов; расширенными глазами она смотрела на хомяка, который, оказывается, и не хомяк вовсе, а человек.
- Кто, - наконец выдавила она, - кто заколдовал ее?
- Да какая разница?
- Малфой! Это сделала ты? - требовательно спросила Гермиона.
«Ну вот, я так и знал, что она сделает совсем неправильные выводы», - подумал Малфой, почти с ненавистью посмотрел на нее и выплюнул:
- Нет, мой отец, довольна? И если ты думаешь, что поступок моего отца доставил мне удовольствие, то ты глубоко заблуждаешься!
- Почему твой отец заколдовал Элен? - спросила Гермиона немного спокойнее.
- Это был своего рода урок для меня, - нехотя признался Драко и тихо добавил: - И, если до Рождества мне не удастся расколдовать Элен и спрятать ее куда-нибудь, отец убьет ее.
Гермиона уже сталкивалась с грустным, печальным Малфоем, и снова его вид вызвал в ней сочувствие и даже легкую симпатию. «А я еще плакала в детстве, когда родители лишали меня за непослушание похода в зоопарк…» - задумчиво подумала она.
- Кто она для тебя? Почему отец выбрал именно ее? - как можно мягче поинтересовалась Гермиона.
- Она моя подруга. Маггла, между прочим, - добавил он, усмехнувшись, и тут же мысленно отругал себя за откровенность.
Гермиона попыталась скрыть удивление. Малфой дружит с магглой? Невероятно…
- А как вы… - она не смогла побороть в себе любопытство.
- Хватит! - вспылил Малфой. - Я не собираюсь и дальше отвечать на твои вопросы. Все необходимое я тебе уже и так сказал. Ты, надеюсь, понимаешь, что никто не должен об этом узнать?
- Конечно, я никому не скажу, я же тебе уже пообещала, - заверила его девушка. - Но почему ты не хочешь рассказать обо всем, например, Снейпу? Или Дамблдору?
- Я, видишь ли, не хочу, чтобы моего отца посадили в Азкабан! - иронически ответил Драко.
- Глупости! Он, как всегда, сможет отвертеться! - Гермиона все еще не забыла общее недоумение и недовольство, когда Люциус избежал наказания за происшествие в Министерстве.
Малфой вздохнул, всем своим видом показывая, что его терпение заканчивается.
- Так ты мне поможешь? - спросил он, в упор глядя на гриффиндорку.
- Разумеется, ведь если я откажусь ты, грязный шантажист, выдашь Гарри и Джинни Снейпу. Хотя я не понимаю, чем вообще могу тебе помочь.
- Ты поможешь мне найти обратное заклинание, разумеется, - хмыкнул Малфой. - Но дело в том, что я даже не знаю, какое это было заклинание: отец сотворил его невербально.
- Так вот что ты делал постоянно в библиотеке - искал заклинание? - догадалась наконец Гермиона.
Драко усмехнулся и саркастично заметил:
- Какая умная девочка!
Гермиона поднялась с дивана, немного нахмурившись. Как Малфой умудрился превратить комплимент в оскорбление?
- Ладно, завтра после ужина встретимся в библиотеке и попробуем найти это заклинание. Пока, Элен. До завтра! - кивнула она блондину и быстро вышла из комнаты.

* * *

- Ничего! - выдохнула Гермиона, отодвигая от себя очередную книгу. Она тоскливо посмотрела на слизеринца, сидящего напротив, и пробормотала отчаянным голосом: - Это просто невероятно! Мы даже само заклинание найти не можем! В школьной библиотеке…
Драко усмехнулся: у Грейнджер был такой вид, будто она только что пережила самое большое разочарование в своей жизни.
Октябрь подходил к концу, а он так и не нашел ничего, что могло бы ему помочь расколдовать Элен. И даже Грейнджер, которая, к его удивлению, относилась к их поискам с таким же усердием и рвением, как и он сам, ничем ему не помогла. Уже почти месяц они, как выражался Драко, «сотрудничали», и следовало признать, что в качестве помощника гриффиндорка была не так уж и плоха: глупых вопросов не задавала, к его словам прислушивалась, готова была часами просматривать запылившиеся книги. Правда, время от времени, когда она, наткнувшись на особо интересную для себя книгу, зачитывалась, Драко приходилось напоминать ей об их общей цели.
Малфой удивлялся, зачем гриффиндорке все это нужно - часами сидеть с ним в библиотеке и разбираться с его же проблемами. Ведь недавно по непонятным для самого себя причинам Драко сказал Гермионе, что срок ее «услуги» закончен, и она может больше ему не помогать. Наверное, все дело в том, что на Малфоя накатила тогда волна отчаяния (чего с ним никогда в жизни до этого не случалось), ему казалось, что они никогда не смогут найти нужное заклинание. Разумеется, в здравом уме он бы ни за что не отказался от бескорыстной помощи, но тогда… Гермиона же, посмотрев на слизеринца, как на умалишенного, вздохнула и тихо ответила: «Как же я могу оставить это?» - и сделала неопределенный взмах рукой, имея в виду то ли библиотеку, то ли книги, лежащие на столе, то ли самого Драко…

Вообще-то, ничего удивительного в том, что Гермиона не согласилась прекратить помогать Драко, не было. Во-первых, как истинной гриффиндорке, ей было жаль бедняжку Элен, которая оказалась в совершенно незнакомом для себя мире, да еще и в шкурке хомяка, и Гермиона не могла не попытаться вернуть девушке ее истинный облик. А во-вторых, она столкнулась с интересной проблемой, решение которой было очень сложно найти, что разожгло в Гермионе своеобразный азарт. И чем больше книг было просмотрено безрезультатно, чем сложнее представлялась задача, тем сильнее этот самый азарт в девушке разгорался. Как Гермиона могла оставить незавершенное дело? Слизеринец просто очень плохо знал ее, раз предложил ей прекратить поиски обратного заклинания для Элен.
Кстати, о слизеринце. Он, как оказалось, не всегда ведет себя как высокомерный заносчивый гад. Гриффиндорке были не совсем понятны его отношения с магглой Элен. Вернее, если бы на месте Малфоя был кто-нибудь другой, Гарри, например, то все было бы просто и ясно - обычные теплые дружеские отношения, а так… Распространяться о своих отношениях с Элен Малфой не собирался, потому Гермиона терялась в догадках… Что могло их связывать? Где они познакомились? И, главное, почему все-таки Драко так небезразлична судьба магглы? Все это было непонятно и требовало объяснения. Очередная загадка для лучшей ученицы Хогварца.

И только Элен была совершенно всем довольна и никакими вопросами не задавалась. «Не в этом ли счастье, - философствовала она, сидя на столе в библиотеке и наблюдая за бледными, уставшими Драко и Гермионой, - осознавать, что мир вертится только вокруг тебя. Ну хорошо, не весь мир, а этакий ма-аленький мирок, представленный, естественно, мной и Гермионой с Драко, которые каждую свободную минуту своей жизни посвящают исключительно мне. Кажется, найти заклинание, которое превратит меня обратно в человека, стало целью их жизни. Разве не рай для эгоиста, кем я, несомненно, являюсь?»
Признаваться в собственном эгоизме Элен никогда не стеснялась и своей эгоистичной сущности не отрицала. Ведь кто такой эгоист? Всего лишь человек, «который любит себя больше, чем других эгоистов», разница между людьми, по мнению Элен, заключается в том, что часть людей признает тот факт, что они эгоисты, а другая часть не признает.
Кроме того, романтичной девушке, которая после заклинания противного блондина превратилась в романтичную хомячиху, было приятно наблюдать за парой, на успешное существование которой она возлагала такие большие надежды. Смотря на совместную деятельность Драко и Гермионы, Элен уже все давно за них решила. «Уж я-то знаю, что совместный труд сближает, особенно, если под совместным трудом понимается спасение симпатичного зверька. Как же все хорошо получается!» - радовалась хомячиха. Элен, начитавшаяся в недалеком прошлом дамских романов, уже представляла их счастливую семью, давала имена их будущим детям… Как вдруг Гермиона все испортила.

- Нам нужно обратиться за помощью к профессору Снейпу, - неожиданно сказала она Малфою.
- Что? - переспросил удивленный Драко.
- Что??? - заорала испуганная Элен.
Не обращая внимания ни на возмущенно-угрожающие повизгивания хомячихи, ни на недоумевающе-недоверчивое выражение лица блондина, Гермиона спокойно повторила:
- Да-да, нам нужно обратиться за помощью к профессору Снейпу. Малфой, подумай сам. Ты говорил, что мы должны расколдовать Элен до Рождества, а времени у нас осталось совсем мало. Как ни тяжело мне это признать, но сами мы в библиотеке, наверное, ничего не найдем, значит, нам надо попросить помощь у кого-нибудь более опытного, чем мы.
- Почему именно у Снейпа? - осторожно, очень мягким голосом спросил Драко.
Так обычно разговаривают с душевнобольными, но Гермиона, казалось, ничего не заметила и уверенно продолжала:
- Я уже спрашивала профессора Флитвика и профессора Макгонагалл. Можешь не волноваться, - сердито добавила она, увидев возмущенное лицо Драко, - я про тебя и Элен нечего им не говорила. Я сказала, что прочитала о действии этого заклинания в какой-то книге и заинтересовалась этим Они мне, кажется, поверили.
- Ну еще бы! Только Грейнджер могло заинтересовать непонятное заклинание, прочитанное в книге, - пробормотал Драко.
- Не перебивай! Так вот, они не знали, что это за заклинание, профессор Макгонагалл даже предположила, что это заклинание вымышленное или оно относится к темной магии, и посоветовала мне на всякий случай забыть о нем.
- И все же, при чем тут Снейп? - допытывался Малфой.
- Ты идиот, Драко! - вышла из себя Гермиона и внезапно покраснела. - Ой, прости, я назвала тебя по имени (Малфой мрачно ухмыльнулся и покачал головой). Подумай, кто у нас в школе специалист по темной магии? Кроме профессора Харелла, разумеется, он вообще никакой не специалист, - сказав это, Гермиона смутилась.
Профессор Харелл преподавал как раз Защиту от темных искусств, но всерьез его никто не принимал: это был молодой и очень красивый парень, больше интересующийся своей внешностью и девушками, чем предметом, который преподавал. Почему Дамблдор взял его преподавать Защиту в такое тревожное время, никто не понимал. Хотя стоило признать, что никогда еще девушки Хогварца не проявляли такого энтузиазма к изучению этого предмета (даже во времена Локонса!). Смущение же Гермионы объяснялось тем, что не так давно она, к своему ужасу, заметила, что новый профессор явно строит ей глазки
- В общем, - закончила Гермиона свое объяснение, - все знают, что Снейп хорошо знаком с темной магией. Почему бы нам не спросить у него про это заклинание?
- Я ведь тебе уже объяснял, - терпеливо, словно разговаривая с маленьким ребенком, ответил Драко.
- Но мы же можем не говорить ему всю правду, что твой отец заколдовал Элен! Мы можем… придумать что-нибудь!
Малфой с сомнением фыркнул:
- Соврать Снейпу? Одному из лучших окклюменистов? Ну-ну.
Элен утвердительно кивнула, соглашаясь с блондином. Ситуация нравилась ей все меньше и меньше: то, что Снейп узнает, кто она на самом деле, вовсе не входило в ее планы. Даже наоборот, очень им противоречило.
- Что, Малфой, струсил? - издевательски произнесла Гермиона. - Боишься великого и ужасного профессора?
- А как насчет тебя, Грейнджер? - огрызнулся уязвленный слизеринец.
Гермиона искренне удивилась:
- А причем тут я? Это ведь ты пойдешь к Снейпу!
- Я? Я разве похож на человека, склонного к суициду? Ты пойдешь!
- Но ведь это твой хомяк! И твоя подруга!
- Я к Снейпу не пойду и врать ему не буду…
«Прямо как дети малые, - обреченно думала Элен, переводя взгляд с Драко на Гермиону, продолжавших спорить. - Может, они, так и не договорившись, еще отправят меня к Снейпу с записочкой?»


Глава 11

- То есть вы хотите сказать, что видели, как какой-то волшебник в маске превратил неизвестного вам человека в животное и скрылся, и теперь вы из чисто альтруистических побуждений горите желанием помочь этому человеку вернуть его прежний облик? - медленно переспросил Снейп, саркастически приподнимая бровь.
Он переводил взгляд с Малфоя на Грейнджер и гадал, кто из них придумал эту нелепицу и - что самое главное - зачем. Непонятно было еще и то, что они, презирающие друг друга с первого курса, вообще объединились, да еще и с целью солгать ему, профессору Снейпу. Северус заметил, как Грейнджер умоляюще покосилась в сторону Драко, и тот неуверенно кивнул. Снейп скривил губы:
- И что же вы хотите от меня?
Если бы к нему обратилась одна Грейнджер, он бы, несомненно, снял с нее десяток баллов и выгнал из своего кабинета, объяснив это… да вообще никак не объясняя! Но с назойливой гриффиндоркой был Малфой, а это радикально меняло дело. Снейп обреченно решил, что ему придется выслушать бред этих подростков до конца.
- Мы просим вас помочь нам, профессор, - еле слышно пролепетала Гермиона, и Снейп был приятно удивлен, какой нерешительной она может быть.
- Мы не нашли способ расколдовать ее, то есть этого человека, - голос Малфоя, как заметил Снейп, тоже звучал не так самоуверенно, как обычно.
- Так чем же я могу вам помочь? - Снейпа ужасно забавляла эта непонятная ситуация.
Студенты переглянулись, а Северус снова заметил, что в их взглядах не было прежней враждебности. Что должно было случиться, чтобы Малфой помирился с Грейнджер? Может, они серьезно больны?
- Ну, может быть, вы знаете, как расколдовать этого человека, профессор? - спросила Грейнджер, которая наконец набралась смелости и посмотрела ему в глаза.
- Но я ведь не знаю, какое заклинание было применено, не так ли, мисс Грейнджер? - мягко сказал Снейп.
Он знал, что подобная мягкость в его голосе нервирует студентов даже больше, чем ярость, и любил этим пользоваться. И действительно, Грейнджер съежилась еще больше, но с гриффиндорской храбростью ответила:
- Мы сами не знаем, какое именно это было заклинание, оно было невербальным. Луч при этом был светло-зеленого цвета.
- Вы помните движение палочки того волшебника, мисс Грейнджер? - по правде сказать, Снейп был сбит с толку. Неудивительно, что студенты не знали, что это за заклинание, если он сам был в растерянности.
Но Грейнджер почему-то снова покосилась на Малфоя, что заставило Северуса в очередной раз удивиться: чтобы эта всезнайка не ответила на вопрос, адресованный лично ей… Зато Драко, подумав немного, сказал:
- Что-то похожее на это, - и он неуверенно изобразил рукой движение палочки.
Снейп замер, напряженно смотря на Драко. «Неужели это…» - нахмурившись, подумал он и резким голосом потребовал:
- Вы должны рассказать мне правду.

Драко с непонятной тревогой наблюдал за тем, как изменилось выражение лица профессора. Снейп, безусловно, узнал заклинание, и, судя по всему, ему это совсем не понравилось. Неужели заклинание действительно принадлежит темной магии?
Вообще, Драко был зол на Грейнджер за то, что она все же заставила его попросить помощи у Снейпа. После долгих препирательств и споров они решили, что к профессору зелий пойдут вместе, как вместе они и придумывали правдоподобную историю (версию с прочитанной книгой Драко обозвал нелепой, бредовой и - самое страшное ругательство из лексикона Малфоя - явно придуманной наивной гриффиндоркой, а значит, вообще никуда не годной. Но, когда Грейнджер озвучивала совместно придуманную историю в кабинете Снейпа, Драко с ужасом подумал, что она звучит даже более неправдоподобно.
Потому нет ничего удивительного в том, что проницательный профессор им не поверил. Также было совершенно ясно, что, если не рассказать Снейпу правду, он просто откажется им помочь. Теперь Драко решал, какую часть правды стоит открыть. Машинально он повернулся к Грейнджер, та смотрела на него, как ему показалось, с сочувствием, но помогать определенно не собиралась.
- Я жду, - повторил Снейп все тем же холодным голосом.
Малфой вздохнул. Если подумать, Снейп ведь дружит (по крайней мере, слизеринец именно так характеризовал их отношения) с его отцом. В любом случае, не враг же его декан Люциусу Малфою.
- Мой отец сделал это, - наконец решился Драко и услышал, как рядом гриффиндорка с шумом выдохнула воздух. - Он заколдовал мою подругу Элен. Это случилось из-за меня, и поэтому я должен расколдовать ее.
- До Рождества, - добавила Гермиона.
Драко кивнул и как вещественное доказательство своих слов достал упирающуюся Элен из нагрудного кармана и положил ее на стол. Тем временем со Снейпом происходили странные метаморфозы: его лицо приняло землистый оттенок, глаза угрожающе сузились, губы сжались в тоненькую ниточку. Профессор не отводил взгляда от съежившегося хомячка, беспомощно прятавшего мордочку в передних лапах, маленькие уши зверька дрожали.
- Это - ваша подруга, мистер Малфой? - медленно прошипел Снейп, впившись взглядом в несчастную Элен (ее уши дрожали теперь так сильно, что, казалось, сейчас отвалятся). - Человек?
Ни Драко, ни Гермиона не понимали, почему профессор был так взбешен. Но в кабинете все же находилось существо, которое прекрасно знало причину гнева Снейпа, и сейчас это существо дрожало от страха и отчаянно пищало:
- Только не убивайте меня, только не убивайте меня, пожалуйста! Я буду хорошим хомяком, обещаю. Я даже, если захотите, буду бегать в колесе, только дайте мне шанс, профессор…
Элен, собрав всю свою силу воли, убрала лапки от мордочки и с опаской посмотрела на Снейпа. Никогда еще она не видела его в такой ярости. «Но он ведь не будет убивать меня при свидетелях…» - с надеждой подумала Элен. Впрочем, под взглядом профессора надежда слабела с каждой секундой, но хомячиха старалась не отвести глаза. Наконец борьба взглядами была окончена или, может быть, отложена на неопределенный срок, а Снейп посмотрел на Драко.
- Вы должны расколдовать ее - вот и расколдовывайте. Я тут совершенно не при чем, - профессор уже взял себя в руки, и его голос - по-прежнему ледяной - звучал спокойно.
- Но у нас не получается, профессор, - встряла Гермиона, - а если Драко и дальше не удастся расколдовать Элен, Люциус Малфой ее убьет.
Снейп заставил себя снова посмотреть на хомячиху. Он все еще был ужасно зол и в первую очередь на себя: зачем, спрашивается, нужно было тащить этого зверя к себе в комнату, да еще и откровенничать с ним? Разумеется, теперь все странности этого хомяка (как, например, способность к чтению) легко объяснялись. Внутри Снейпа шла ожесточенная борьба:
«Северус, ты сам загнал себя в дурацкое положение, причем тут подружка Малфоя?»
«Но она жила со мной, в моей комнате целую неделю!»
«Ты же сам знаешь, что ни Драко, ни Грейнджер не смогут помочь девушке».
«Но она видела меня после вызова Темного Лорда».
«Может быть, она даже не слушала тебя тогда? Кому интересны бредни сорокалетнего профессора зелий?»
«Как же…»
И все же Снейп понял, что голос разума начинает брать верх, и вздохнул. Как так могло получиться? Едва ли не первый раз в своей жизни хотел кому-то помочь, а вышло все так плохо. Правильно говорят, не хочешь себе зла - не делай другим добра. Хороший жизненный девиз, что же тогда его заставило от этого девиза отступиться и спасти хомяка от кошки Филча?
- Я знаю, какое именно заклинание использовал ваш отец, - сказал он наконец, обращаясь к Малфою. Он до сих пор не понимал, какое отношение ко всему этому имеет Грейнджер. - Заклинание Сущности, очень старое и уже давно не применяемое. Ваша подруга могла превратиться во что угодно - от дракона до булыжника. По-видимому, в ее душе оказалось слишком много хомячьего, - Снейп скривил губы, - поэтому советую вам, мистер Малфой, хорошо подумать, прежде чем развивать и дальше ваши отношения.
- Мы с ней просто друзья, - сразу же сказал Драко. - Профессор, это заклинание относится к темной магии?
Снейп немного помолчал, прежде чем ответить:
- Нет. Но его использование давно запрещено. Потому что нет обратного ему заклинания, которое было бы способно вернуть человеку его прежний облик.
Северус позволил себе посмотреть на хомячиху и насладиться выражением ужаса на ее мордочке.
- Неужели… неужели никак нельзя помочь Элен? - неуверенно спросила Гермиона.
- Мой отец говорил, что, если я… в общем, если я сделаю то, что должен, он расколдует ее, - произнес Драко.
Снейп усмехнулся:
- Очевидно, ваш отец солгал вам, вы оказались слишком доверчивы и наивны. Кроме того, вы оба совершенно невнимательны. Я сказал, нет заклинания, которое вернет ей человеческий облик, - сказал Снейп и, подождав немного, неохотно добавил: - Но есть одно зелье, которое вполне может вам помочь. Оно очень сложное, его приготовление займет неделю, еще месяц уйдет на его настаивание, которое должно проходить под постоянным присмотром.
Драко с Гермионой переглянулись.
- Вы поможете нам приготовить это зелье, профессор? - осторожно спросил Драко.
Снейп помолчал еще немного, затем внимательно посмотрел на Элен и ответил полным отвращения голосом:
- Да, я дам вам необходимые указания. Но все же готовить зелье вы будете сами. Учтите при этом, что малейшая ошибка - и зелье станет сильнейшим ядом.

* * *

- Ужас! - в очередной раз воскликнула Гермиона, просматривая рецепт, написанный Снейпом. - Я никогда - никогда!- не видела такого сложного зелья.
- Не понимаю, почему тогда ты выглядишь такой довольной, - пробормотал нарезающий луковицу лилии Драко.
Гермиона с недоумением посмотрела на него.
- Но ведь чем сложнее зелье, тем интереснее его готовить! - убежденно сказала она и, отложив листок с рецептом, подошла к кипящему котлу. - Пока все идет как надо.
Они готовили зелье уже четвертый день. Снейп с большой неохотой показал им давно пустующий кабинет в подземельях, где раньше, по-видимому, проводились уроки зелий. Небольшой, с четырьмя столами, книжным шкафом и наглухо закрытой тумбочкой, этот кабинет идеально им подходил. Единственным, что смущало Гермиону, было его расположение. Иногда им приходилось заглядывать сюда во время крошечного перерыва между уроками, а дорога сюда занимала много времени. Кроме того, слизеринцы уже стали обращать повышенное внимание на гриффиндорку, часто спускающуюся в подземелья.
Недавно Рон спросил Гермиону, где она постоянно пропадает. Она невозмутимо ответила, что спасает Гарри и Джинни от гнева профессора зелий и поэтому вынуждена помогать Малфою.
- Неужели ты до сих пор обязана помогать этому слизняку? - ошарашено спросил тогда Гарри. - Это все я виноват! Сегодня же пойду к Малфою и…
- Нет-нет! - оборвала его Гермиона. - Все в порядке, Гарри… Я не хочу, чтобы Снейп наказал вас. Кстати, ты уже написал свою работу по зельям?..
К счастью, больше подобных разговоров друзья не заводили. Гермионе действительно было интересно варить это зелье, но оно отнимало слишком много времени. Даже уроки Драко и Гермионе приходилось учить в маленьком кабинете, где варилось зелье. Дважды в день заходил Снейп и давал им необходимые указания, а также проверял состояние зелья.
Гермиона уже привыкла к почти постоянному присутствию блондина. Теперь ссориться и огрызаться вообще ни имело смысла, им ведь приходилось много работать вместе. Напряженность между ними уже почти исчезла, к радости Элен, которая непрерывно находилась в этом кабинете и внимательно следила за приготовлением зелья, которое или превратит ее в человека, или убьет. Иногда даже Драко и Гермиона вполне дружелюбно болтали. И хотя в их взглядах всегда было мало общего, это, к удивлению обоих, им совсем не мешало, напротив, разговаривать было даже интереснее.
Поздно вечером уставшая, но довольная Гермиона возвращалась в башню Гриффиндора и размышляла о превратностях судьбы. Сегодня Малфой рассказал ей, как они с Элен ознакомились. Гермиона представила Малфоя, живущего в маггловской квартире с магглой - и улыбнулась: таким нелепым это казалось. «Как странно, - думала она, - учишься с человеком шесть лет, ненавидишь его, презираешь. А потом за какой-то месяц совершенно меняешь свое к нему отношение, узнаешь его совсем с другой стороны. Хотя… Может, он просто изменился, повзрослел? С магглой подружился, теперь изо всех сил старается ей помочь… Все мы меняемся, в конце концов!»

На самом деле Драко и сам не знал, что с ним происходит. Во всяком случае, нападать на Грейнджер было уже неинтересно. Ну какой смысл в оскорблении человека, который помогает тебе с заданиями по трансфигурации, с которым ты проводишь по шесть часов в день и который, если ты очень устаешь, даже варит тебе кофе? Как ни крути, эта гриффиндорка гораздо лучший собеседник, чем Паркинсон, Крэбб и Гойл вместе взятые. Что творится в этом сумасшедшем мире?
Малфой считал, что во всех бедах его жизни виновата Элен. В конце концов, все началось именно с нее. Из-за нее он должен весь вечер проводить наедине с Грейнджер, из-за нее он все свободное время тратит на приготовление зелья и из-за нее ему все это (хотя он бы сам никому в этом не признался) начинает нравиться. Что сказал бы отец?
С недавнего времени Малфой стал замечать, что слизеринцы как-то подозрительно на него смотрят. Ну естественно: постоянно где-то пропадает, не строит гриффиндорцам пакости, так его еще и несколько раз видели входящим вместе с Грейнджер в пустующий класс. Впрочем, вопросов никто не задавал - так в Слизерине принято. Никто, кроме Паркинсон, разумеется.
Пэнси же с каждым днем становилась все более невыносимой. Вчера и вовсе подошла к Драко и грудным голосом проворковала: «А что ты наденешь на наше венчание? Я хочу подходить тебе, мой сладенький Дракончик…»
Драко при этом едва сдержался, чтобы не завопить от ужаса и отвращения и не убежать в спокойный тихий кабинет, где варилось их зелье и никто не называл его «сладеньким Дракончиком». Как смеялась Грейнджер, когда он (и кто его только за язык тянул?) рассказал ей об этом!
Драко был рад, что уже через месяц Элен снова станет человеком и сможет сама спрятаться куда-нибудь от его отца. Малфой, конечно, понимал, что отец все равно найдет способ заставить его венчаться с Паркинсон, если ему этот союз так нужен. Но сейчас Драко не хотел думать об этом. «Нужно решать проблемы по мере их поступления», - сказала ему как-то Элен, и теперь он был с ней полностью согласен.








Глава 12

Драко проснулся в особенно хорошем расположении духа. Сегодня был первый день зимы, и это означало две вещи. Первое, что скоро наконец-то пойдет снег (идет ли он сейчас, Драко не знал по причине отсутствия окон); Малфой с детства любил снег, но объяснить причину этой, как и любой другой, любви он не мог. И второе - ровно через неделю зелье для Элен будет готово.
Недавно Гермиона спросила у него, что он собирается делать с Элен, когда та снова станет человеком, ведь ее надо как-то отправить домой, в мир магглов. Драко пока не задумывался над этим, он решил, что Элен, как умная девочка, что-нибудь сама придумает. Грейнджер очень сомневалась по этому поводу, но предложить ничего не могла, и они единодушно решили пока отложить эту проблему.
Сходив в душ, Драко вернулся в комнату, обменялся ничего не значащими фразами с Блезом и, встав перед зеркалом, принялся старательно укладывать свои платиновые волосы. Сегодня суббота, значит не нужно идти на занятия и освободившееся время можно потратить на зелье. Сейчас оно требовало особенного внимания, нужно было постоянно доводить его до кипения, затем охлаждать до нужной температуры, ставить на несколько часов в прохладное темное место, потом на яркий свет. Поскольку окон в их классе не было, Грейнджер при помощи заклинания создавала что-то наподобие горящего колпака, которым они накрывали котел с зельем. И все это приходилось повторять по четыре раза в день. Да уж, варить это зелье было намного проще, чем настаивать.
Драко, медленно расчесывая волосы, совершенно ушел в свои мысли. Что, интересно, Грейнджер делает со своими волосами, чтобы они так торчали в разные стороны? А главное, зачем? И откуда она столько всего знает? И что у нее там с этим рыжим?
Поглощенный своими мыслями, Малфой не заметил ни того, что стоит перед зеркалом уже двадцать минут, ни насмешливого взгляда хомячихи, которую он взял сегодня на ночь в свою комнату.
- Эй, парень, я и не знала, что ты страдаешь нарциссизмом. Самовлюбленный эгоист - это, конечно, про тебя. Но чтобы рассматривать свою любимую физиономию столько времени… - ехидно заметила Элен, но ее тихое повизгивание не смогло заглушить поток мыслей в голове блондина.
Через некоторое время, быстро идя по коридорам подземелья, Драко отчитывал зажатую в руке Элен, почему она не предупредила его, что он опаздывает на завтрак.
- Все мужчины одинаковые! - бурчала Элен под аккомпанемент упреков Малфоя. - Все, даже симпатичные блондины-волшебники. Для них день прожит зря, если они хоть раз не сделают виноватой женщину. И мне совершенно не нравится, что в этот раз роль виноватой во всем женщины исполняет превращенная в хомячиху Элен Стелфи…

Гермиона жевала пирог и невидящим взглядом смотрела на разговаривающего с ней Рона. Тему их разговора она как-то не уловила, но это было и необязательно, от нее требовалась только вставлять «угу» и «правда?» в непрерывный монолог друга. Гермиона была рада, что Рон снова с ней разговаривает, а все потому, что он нашел себе подружку, шестикурсницу из Хаффлпаффа.
- …И мы решили пойти туда сегодня, - услышала Гермиона. - А ты чем займешься?
- Ну, пойду помогать Др… Малфою, - ответила она.
Гарри виновато заерзал, но ничего не сказал.
- Смотрите, почта! - воскликнула Джинни.
Все с тревогой посмотрели вверх; многие выписывали газету, чтобы знать, что происходит. В последнее время Пожиратели смерти часто нападали на волшебников-полукровок и магглов, поэтому студенты ждали вестей с опаской и тревогой. Но сегодня новости были наверняка хорошими: Гермиона услышала радостные возгласы тех, кто уже получил почту.
Наконец сова бросила газету и ей. Гермиона поймала ее в воздухе и быстро развернула. На первой полосе был большой заголовок: «Пожиратели смерти пойманы!» Дальше шла большая заметка, иллюстрированная фотографиями пойманных преступников и отличившихся авроров.
- Слушайте! «Из достоверного источника Министерству стало известно о намеченном нападении Пожирателей смерти на семью Министра магии Руфуса Скримджера. Специальным отрядом авроров была устроена засада, в ходе которой были задержаны десятеро нападавших. Двум Пожирателям удалось скрыться, трое авроров тяжело ранены...» - Гермиона пробежала глазами статью. - Подробности операции, интервью с главой аврората и Министром... Хм, он говорит: «Даю вам слово, что на этот раз ни одному из задержанных Пожирателей смерти не удастся уйти от ответственности за совершенные злодеяния. Ко всем преступникам будет применена высшая мера - поцелуй дементора». В конце список задержанных. Многих я тут не знаю, из знакомых только... о-о, Беллатрикс Лестрейндж и Люциус Малфой!
Гарри и Джинни забрали себе газету, в то время как Рон издавал победный крик. Гермиона улыбнулась, но через несколько секунд ее улыбка сникла: она посмотрела на стол Слизерина. Малфой, совершенно белый, держал в руке какой-то пергамент и не отрываясь смотрел на него. Затем он резко поднялся и быстро вышел из зала. Гермиона знала, куда он направляется, и, совершенно не раздумывая, пошла за ним.
Как она и ожидала, он был в их классе. Драко неподвижно стоял, опустив голову и повернувшись лицом к книжному шкафу. Гермиона тихо закрыла за собой дверь и сделала несколько нерешительных шагов к блондину.
- Драко, - тихо позвала она.
Не оборачиваясь, он отрывисто произнес неестественным приглушенным голосом:
- Оставь меня. Я хочу побыть один.
Гермиона понимающе вздохнула и повернулась к двери. Она уже собиралась выйти, но на пороге замерла, задумавшись. Разум подсказывал ей, что для нее будет лучше, если она уйдет. Но вместе с тем интуиция говорила, что для Малфоя будет лучше, если она останется с ним: ему нельзя сейчас быть одному. Неважно, что он, возможно, будет кричать на нее, а мостик, который начал строиться между ними, совсем развалится. Девушка чувствовала, что Драко нужна ее помощь.
Поэтому она, закрыв дверь, решительно подошла к парню и положила руку ему на плечо. Малфой резко обернулся, его лицо было совершенно белым, губы плотно сжаты, в глазах застыли слезы. Несколько секунд они стояли, смотря друг на друга, рука Гермионы все еще лежала на его плече. Неожиданно Драко закрыл глаза, обнял застывшую Гермиону и уткнулся лицом в ее волосы. Девушка боялась пошевелиться, чтобы не отпугнуть его, затем она медленно подняла вторую руку и обняла его за плечи. Так они, обнявшись, стояли, как показалось Гермионе, целую вечность. Она чувствовала, как быстро бьется его сердце, как изредка подрагивают его плечи, как приятно пахнут его мягкие волосы… Девушка понимала, что он чувствует, но не знала, как его утешить, что ему сказать. Поэтому она просто стояла, крепко прижимая его к себе, и успокаивающе гладила его по спине.
Прошло много времени, прежде чем Драко немного отстранился и задумчиво посмотрел на нее.
- Спасибо, - тихо прошептал он.
Его глаза и ресницы блестели, очевидно, от слез, а взгляд был наполнен такой печалью… Гермиона подумала, что сама сейчас расплачется - от жалости, сочувствия и от чего-то еще. Она достала палочку и трансфигурировала стул, стоящий возле шкафа, в небольшой диван. Драко подошел к тумбочке, открыл ее при помощи заклинания и достал из нее пыльную бутылку.
- Вино, - хрипло объяснил он на вопросительный взгляд Гермионы. - Я давно знал, что именно находится в тумбочке.
- Что делает в старом классе бутылка с вином? - удивилась Гермиона.
Малфой безразлично пожал плечами.
- Может, кто-то оставил здесь заначку и забыл про нее. Не важно.
Он сотворил два бокала, налил в один из них вина и протянул его Гермионе. Девушка, поколебавшись немного, с сомнением взяла его. Малфой, держа в руке второй бокал, уже наполненный вином, опустился на диван.

- Я не могу сказать, что он был хорошим отцом, - сказал Малфой, шестой раз наполняя свой бокал.
Раскрасневшаяся Гермиона хмыкнула и поднесла свой бокал к губам. Хотя он пила намного медленнее, чем Драко, более пьяной выглядела именно она, в отличие от слизеринца, который казался совершенно трезвым. «Это первый раз, когда я позволяю себе выпить в школе. Малфой дурно на меня влияет», - подумала Гермиона, делая еще один глоток.
Они уже час сидели рядом на маленьком диванчике и поглощали необыкновенно прекрасное вино; используя заклинание, Драко постоянно наполнял бутылку. Вначале Гермиона совсем не хотела пить, но потом, чтобы не огорчать еще больше Малфоя, сдалась.
- Я всегда очень зависел от него, от его мнения; у меня никогда и ни в чем не было выбора, - продолжал Малфой, разглядывая вино в своем бокале. - Но я не задумывался над этим, потому что во многом наши с ним желания совпадали, у меня всегда было то, чего я хотел. Все, что он делал для меня, это покупал мне любую вещь по моему желанию. Его слово в нашей семье - закон. Он сказал, что я должен ненавидеть магглов - и я их ненавижу. Ненавидел, - поправился он, посмотрев на хомячиху, лежащую между ним и Гермионой, и нахмурился. - Мерлин, я уже не знаю… Представь себе, что кто-то семнадцать лет твердит тебе, что Земля плоская, а потом ты два месяца живешь с человеком, который уверен, что она круглая. Он даже не пытается убедить в этом тебя, но ты и сам начинаешься раздумывать над всем этим и наконец понимаешь, что именно этот человек прав, а всю твою жизнь тебя вводили в заблуждение. Ты понимаешь, о чем я?
Ты думаешь, я высокомерен? Да, я действительно высокомерен! Но неужели я могу быть другим, если с детства мне твердят, что наша семья, наш род - самый лучший, самый чистокровный, самый богатый. Разумеется, я не мучаюсь после этого комплексом неполноценности!
Знаешь мое первое разочарование в жизни? Когда на первом курсе ты единственная из класса получила по трансфигурации высшую оценку. Ты, магглорожденная, грязнокровка, которую и волшебницей-то считать нельзя, по словам отца! И я возненавидел тебя. Ты тогда уже дружила с Поттером и Уизли? - прервался он.
- Нет. Вроде бы… - немного заплетающимся языком ответила Гермиона.
- А я думал, вы с первого дня учебы вместе… Всегда ненавидел вас… и немного вам завидовал. Вашей дружбе, приключениям, известности, в конце концов… А я… - Драко сделал неопределенный взмах рукой и замолчал.
- Ты все еще ненавидишь нас? - нарушила Гермиона тишину.
- Да. Уверен, что ненавижу. Но не тебя, к тебе я как-то… привык, что ли, - он мотнул головой. - Все это неправильно, так быть не должно. В моем собственном мире ты, как и Элен, - явно посторонние компоненты. Почему только с этими компонентами мой мир выглядит лучше, интереснее, чем раньше? Я совсем запутался… - Драко снова замолчал, а затем неожиданно спросил: - Ты считаешь, что он заслужил это?
Гермиона задумалась и мягко ответила:
- Я считаю, что твой отец - один из худших людей на свете, но этого никто не заслуживает.
- По крайней мере, честно, - усмехнулся Малфой.
- Драко, но ты же должен понимать, что я не могу симпатизировать твоему отцу: он сделал столько всего плохого…
- Я не собираюсь оправдывать отца, - перебил девушку Драко. - Раньше я восхищался им, его прошлым. Мне казалось таким крутым, что мой отец - бывший Пожиратель смерти. Это было до того, как Темный Лорд вернулся, до всех этих… происшествий. В последний год отец был мной очень недоволен: он видел, что во мне, несмотря на его воспитание, не хватает жестокости, которая необходима для того, чтобы быть Пожирателем смерти. Я ведь даже щенка, случайно забежавшего к нам в поместье, убить не смог. А мне раньше казалось, что убить кого-нибудь просто…
Драко замолчал, и Гермиона поняла, что больше он ничего не скажет. Она подвинулась к нему чуть ближе и тихо сказала:
- Мне правда жаль, что все так получилось. Ты должен просто пережить это. Все будет хорошо.

* * *

«Интересно, когда во мне пробудилась способность к прорицанию, - недовольно размышляла Гермиона, в очередной раз перечитывая статью в только что принесенной газете. - Правда, когда я уверяла Малфоя, что все будет хорошо, я совсем не это имела в виду».
Гермиона была в смятении: ее переполняли два совершенно разных чувства - досадное разочарование и радостное облегчение. Утренний выпуск «Пророка» вновь содержал статью, вызвавшую огромную бурю эмоций в Большом зале. Только, в отличие от вчерашнего дня, эмоции были в основном (не считая слизеринцев и одной небезызвестной гриффиндорки) негативными.
- Ну как им удалось сбежать?! - снова возмущенно простонал Рон. - Неужели Министерство не могло выделить хорошую охрану?
- Но оно, скорее всего, и выделило, Рон, - устало ответила Джинни. - Просто помощь Пожирателям, если верить «Пророку» пришла неожиданно, когда преступников еще даже не успели посадить в камеры. Как там было написано? - девушка забрала у Гермионы газету. - Ага, вот: «…Очевидно, Пожиратели смерти имеют свой источник информации, благодаря которому они и узнали, где именно будут находиться заключенные до исполнения приговора».
- А вчера у Министерства был «источник информации». А может, - азартно предположил Рон, - их источники - одно и то же лицо?
И он подозрительно покосился в сторону преподавательского стола.
- На Снейпа намекаешь? А что, очень даже мо…
- Ничего даже не «мо», Гарри! - перебила его рассерженная Гермиона. - Какие глупости! Снейп на нашей стороне, Дамблдор доверяет ему, почему же вы ему не верите? Он жизнью рискует, между прочим!
На несколько секунд над столом повисла напряженная тишина, все удивленно смотрели на Гермиону. Она и сама не поняла, чего так распалилась, защищая Снейпа. Может, потому, что он помогает им с зельем для Элен?
- Да ладно тебе, Гермиона, что ты так заволновалась? - успокаивающе начал Гарри.
- Действительно, как будто для тебя новость, что мы не питаем к Снейпу большую любовь… - добавил Рон.
- Хорошо, все отлично, я просто… Мне пора! - буркнула девушка и, встав из-за стола, направилась к выходу из Большого зала.
Зайдя в класс, в котором варилось их зелье, Гермиона увидела стоящих возле котла Драко и Снейпа. Профессор медленно помешивал зелье и при помощи палочки регулировал огонь под котлом. Малфой, услышав, как она вошла, повернулся к ней и улыбнулся. Сегодня он выглядел значительно веселее, чем вчера, безжизненная пустота, которая испугала Гермиону, когда они прощались, исчезла из его глаз. Наблюдая за его безмятежной улыбкой, Гермиона почувствовала, как у нее самой поднимается настроение.
- Профессор Снейп говорит, что все идет как надо, - сообщил Драко. - К следующей субботе зелье будет полностью готово. Мы справились!
«Ну еще бы! - подумала Гермиона. - Столько сил и времени потратили на это. Впрочем, я не жалею».
Снейп отложил ложку и спрятал палочку в карман мантии.
- Что вы собираетесь делать дальше? - обратился он к Драко.
- Будем следить за зельем, вы же сами сказали…
- Я имею в виду, - перебил его Снейп,- что вы собираетесь делать с девушкой после ее превращения? Она же не может остаться в Хогварце. Девушка уже умеет трансгрессировать?
Драко задумчиво посмотрел на Гермиону.
- Вообще-то, она никогда не сможет трансгрессировать: она маггла.
Эта новость почему-то обрадовала и развеселила Снейпа.
- Позвольте поинтересоваться, Драко, каким образом маггла могла стать вашей подругой?
- Так получилось, - коротко ответил невозмутимый Малфой.
Снейп неожиданно усмехнулся:
- Драко, где вы провели лето? Ваш отец обращался ко мне, он сказал, что вы оставили дома палочку и улетели куда-то на метле. Не связано ли ваше странное поведение летом с этой магглой?

Драко молчал. Ну не объяснять же Снейпу в самом деле про все: про падение с метлы, про парочку сумасшедших магглов в автомобиле, про свою простуду, про то, что он жил у Элен два месяца и даже научился пользоваться чайником. Профессор все равно не поймет, да еще и придумает неизвестно чего… Грейнджер - и та не сразу поверила.
Снейп негромко хмыкнул и сказал:
- Не хотите отвечать? Что ж, это ваше право. Вы прекрасно знаете, что магглы не должны знать о нашем мире. А эта маггла видела и слышала слишком много, - он бросил уничижительный взгляд на хомячиху, сидящую на столе. - У вас есть два выхода, Драко. Вы можете отдать ее Министерству и все объяснить. Поскольку ваш отец и так находится в розыске и ему грозит поцелуй дементора, эта история с хомяком не сильно ему навредит.
Снейп замолчал, по всей видимости, чтобы сделать эффектную паузу.
- А второй выход, профессор? - не выдержала Гермиона.
- А второй выход, мисс Грейнджер, - повернулся к ней Снейп, - заключается в том, что я сам стираю ей память и отправляю ее домой. Это позволит вам избежать многих неприятностей и заполнения вороха различных бумаг, - профессор подошел к двери и добавил: - Выбирайте, Драко.
Когда за Снейпом захлопнулась дверь, Гермиона подошла к Малфою.
- Я как-то не подумал, что Элен будут стирать память, - признался он в замешательстве. - Это значит, она совсем не будет меня помнить?
- Драко, профессор Снейп прав. Если даже мы сообщим об Элен в Министерство, ей все равно не оставят эти воспоминания. А со Снейпом ты еще, может быть, сумеешь договориться, ты же его любимчик…
Драко усмехнулся и, подняв со стола Элен, прошел через весь класс и сел на диван.
- У Снейпа нет любимчиков. У него есть студенты, которых он презирает, студенты, которых он ненавидит, и просто студенты. Я в числе последних, - Драко внимательно посмотрел на Гермиону. - Может, мы сможем ее сами вернуть домой?
- Как? Парная трансгрессия - это очень сложно и даже опасно для тех, кто только недавно научился трансгрессировать. Ни ты, ни я с этим не справимся. А оставить Элен здесь до начала каникул Снейп не позволит, я уверена.
- И ничего нельзя сделать? - с надеждой спросил Драко.
Гермиона покачала головой и села рядом с Малфоем. Он вздохнул и посмотрел на обеспокоенную хомячиху.
- Через неделю мы, может быть, навсегда расстанемся, - сообщил он ей.
- Это будет так странно, - неожиданно сказала Гермиона.
Драко недоумевающее посмотрел на нее.
- Что именно?
- Понимаешь, почти два месяца у меня постоянно была определенная цель, которой мы вместе добивались. А теперь все закончится, все будет как раньше. И мы с тобой - мы ведь опять станем врагами.
- Ты действительно так считаешь?
Они некоторое время молчали, задумавшись об одном и том же - чего ждать от будущего. Гермиона в который раз заметила, что рядом со слизеринцем приятно просто молчать, потому что эта тишина была уютной, какая бывает обычно между очень хорошими друзьями. Она и Малфой - хорошие друзья? Нет, абсурд. Они по-прежнему враги? Гермиона осторожно покосилась на Драко: парень с отсутствующим видом гладил хомяка и смотрел в одну точку прямо перед собой. Вчера она видела слезы в его глазах. Очень красивых глазах, между прочим. «Что-то я не о том думаю, - испуганно подумала Гермиона. - Обычные у него глаза, обычные мягкие белоснежные волосы, которые светятся при свете солнца, обычные утонченные черты лица, обычные тонкие губы, которыми он, оказывается, так красиво умеет улыбаться…»
Проанализировав свои мысли, Гермиона по-настоящему запаниковала. Ей не может нравиться Малфой, потому что это невозможно в принципе. Она просто устала. И проводит с Драко слишком много времени. Ей надо срочно отсюда уходить, пока она еще способна контролировать свои мысли.
Девушка уже почти заставила себя подняться с дивана и уйти, как Драко нарушил тишину:
- На следующих выходных все идут в Хогсмид, верно? Я подумал, раз именно в субботу Элен снова станет человеком, мы можем сходить куда-нибудь вместе. Ей наверняка будет интересно, учитывая, с каким энтузиазмом она водила меня по маггловским злачным местам в Лондоне…
- Да, хорошая идея. Сходите с ней, например, в «Зонко», или в «Сладкое королевство», или…
- Я имел в виду, - перебил ее Драко, - мы можем сходить куда-нибудь втроем, мы ведь вместе готовили это зелье. Только нам надо будет замаскироваться: я не хочу портить свой замечательный имидж, если ты понимаешь, о чем я.
Гермиона оторопела. Она пойдет в Хогсмид с Малфоем? Маскироваться надо будет очень усердно…
- Я даже не знаю… - протянула она. - Как мы сможем это объяснить? И вообще…

Элен оценила ситуацию и тут же поспешила на помощь. Она спрыгнула с колен Драко и, подбежав к Гермионе, положила обе лапки на ее колено, а когда девушка обратила на нее внимание, вкрадчиво заглянула ей в глаза. «Пускай она знает, что на самом деле я человек, - думала она. - Но, пока я в шкурке хомяка, я всегда смогу надавить на ее любовь к животным своим очарованием и неотразимостью!»
Незатейливый план Элен сработал, и Гермиона, улыбнувшись, сказала:
- Я, конечно, не против. Но ты представляешь, что скажут, если увидят нас вместе? Если мы столкнемся с Роном, пострадает не только твой имидж, но и твое здоровье.
Драко загадочно усмехнулся.
- Насчет этого можешь не беспокоиться. У меня есть замечательный план. Я кое-что уточню и расскажу тебе его завтра. Кстати, сейчас зелье нужно поставить в шкаф. Ты этим займешься?
- Я? Размечтался, я вчера целый день следила за зельем, пока ты изображал из себя ужасно пьяного и невероятно несчастного Драко Малфоя!
- Как тебе не стыдно, Грейнджер, напоминать мне о моей личной драме? - прошипел Драко, угрожающе сузив глаза.
Это могло бы произвести впечатление на Гермиону, если бы в глазах слизеринца не прыгали веселые чертики.
- Сегодня у тебя нет никакой личной драмы, поэтому я с котлом снова возиться не буду!..
Элен любила слушать их препирательства. Было интересно наблюдать за тем, как из яростных, полных злобы и желчи, их ссоры превращаются в шутливо-ироничные. «Когда я была человеком, я и сама любила спорить с ним, - думала Элен. - Интересно, я за эти три месяца не разучилась вообще разговаривать?»
Сейчас Элен была немного растерянна. С одной стороны, она очень хотела снова стать человеком. Быть хомяком, конечно, забавно и необычно, но очень уж опасно: то кошки дикие за тобой гоняются, то злобные профессора морят голодом. А ты должна все терпеть, смиренно сложив лапки, и ждать счастливого случая. Опять же, поговорить ни с кем нельзя…
Но с другой стороны, став человеком, она забудет обо всем, что с ней случилось, если она все правильно поняла. Забудет о волшебном мире, школе Хогварц, чудесах… Но самое главное, она забудет о Драко, Гермионе, о Снейпе, в конце концов! И никогда больше не узнает, сбудутся ли все ее предположения насчет Драко и Гермионы. И так и не поймет, умеет ли профессор зелий по-настоящему улыбаться… Нет, забывать о такой смешной и необычной части своей жизни она положительно не хотела!
«Может, тряхнуть стариной, вспомнить бурную молодость - и сбежать, пока не поздно, - иронично думала она. - Смотрите в кинотеатрах вашего города: «Приключения хомячка - 3, или Ненормальная Курица Снова Сбежала»… Ну уж нет! Боюсь, на этот раз меня даже искать не будут - пошлют бедного зверька куда подальше вместе с ее шилом в одном месте. Пусть будет так, как будет, так, как должно быть. А должно быть все хорошо. Зря я, что ли, фатализмом увлекалась?..»


Глава 13

Драко смеялся, с наслаждением наблюдая за выражением ужаса и отвращения на лице Гермионы.
- И это ты называешь замечательным планом? - с возмущением воскликнула девушка. - Я должна выпить многосущное зелье и превратиться в Паркинсон? Ты сошел с ума, если думаешь, если я соглашусь на это!
- Но ведь план действительно потрясающий, не к чему даже придраться, - отсмеявшись, возразил Малфой. - Паркинсон по секрету рассказала мне, что на следующие выходные она тайком ускользает к своей кузине во Францию, чтобы выбрать себе подвенечное платье. Эта наивная дура думает, что мы будем венчаться с ней, даже несмотря на то, что мой отец скрывается и ему грозит поцелуй дементора. А о том, что она уезжает, никто, кроме меня и ее кузины, не знает.
Многосущное зелье у меня есть. Помнишь, в конце прошлого года мы целый месяц варили его? Снейп тогда проследил, чтобы мы всё вылили, но мне удалось оставить себе небольшой пузырек с зельем. А достать клочок волос Паркинсон вообще не проблема.
У Гермионы было так много возражений, что она не знала, какое из них высказать первым, поэтому девушка молчала. Драко же ее молчание воспринял как капитуляцию.
- Я же говорил тебе, что план хорош. И никто не удивится, что я иду в Хогсмид со своей подружкой.
- Она все еще твоя подружка, Малфой? - ехидно спросила почему-то уязвленная его словами Гермиона. - Давно хотела тебе сказать: у тебя отменный вкус! Гарри и Рон говорят, что на Паркинсон и смотреть-то страшно, не представляю, как ты с ней целуешься.
Драко хитро посмотрел на девушку и гаденько улыбнулся:
- Что за ненормальный интерес к моей личной жизни, Грейнджер? Может, хочешь разбить нашу очаровательную пару и занять место милашки Паркинсон?
- Что?? - возмутилась зардевшаяся Гермиона. - Да я лучше съем живого таракана, чем буду встречаться с тобой!
Драко жизнерадостно рассмеялся:
- Никто тебя за язык не тянул. Специально предложу тебе стать моей девушкой ради удовольствия увидеть, как ты ешь живого таракана.
Гермиона нехотя засмеялась в ответ. Хотя Драко редко находился в таком хорошем настроении, а может быть, именно поэтому, настроение было очень заразительным.
- Какой же ты все-таки… - сквозь смех начала она.
- …Очаровательный, красивый, неотразимый? - подсказал Драко.
- …Невозможный, нахальный, самовлюбленный слизеринец!
- Ты действительно думаешь, что это ругательство? - невинно поинтересовался Малфой. - Мне лично кажется, что это комплимент.
- В таком случае, ты глубоко заблуждаешься! - отрезала Гермиона и, посерьезнев, сказала: - Ладно, если уж ничего получше ты придумать не можешь, мне придется согласиться с твоим идиотским планом. Мне вот только интересно, как ты объяснишь присутствие на твоем свидании никому не знакомой девушки Элен?
Малфой, не задумываясь, ответил:
- Скажу, что Элен моя дальняя родственница.
- А вы похожи? - тут же поинтересовалась Гермиона. - Как Элен вообще выглядит?
Малфой скорчил было презрительную физиономию, но, посмотрев на воинственно насупившуюся хомячиху, проворчал:
- Сама увидишь.

* * *

Проснувшись рано утром в субботу, Элен занервничала. «Не каждый день превращаешься из хомяка в человека», - объяснила она себе свой страх. Вчера Драко уговорил Снейпа, чтобы он трансгрессировал Элен домой в воскресенье утром. Зато по поводу стирания памяти девушки профессор был совершенно неприступен: «Я и так нарушаю наши законы, не сообщая о случившемся ни в Министерство, ни даже профессору Дамблдору. Чего ради я должен брать на себя бОльшую ответственность? Вы должны понимать это, Драко».
Драко все понимал, в отличие от Элен, которая была совершенно не согласна с магическими законами. Ну почему ей не могут оставить ее воспоминания? А вдруг стирание памяти - это больно? Ей ведь никто ничего не объяснил. Вдруг все это отразится в дальнейшем на ее мозговой деятельности? Да и загадочное слово «трансгрессия» немного пугало. Вероятно, это обозначало перемещение в пространстве, но мало ли, как именно эта трансгрессия происходит? Элен помнила, как Гермиона сказала, что парная трансгрессия - это опасно. В тот день, когда она превратилась в хомяка, ее уже перемещали в совершенно другое место, но каким способом это было сделано, перед Элен никто не отчитывался. В одном девушка была уверена - это было очень неприятно.
Драко все еще спал, и хомячиха с тумбочки переползла к нему на подушку и, устроившись поудобнее, обняла его за нос лапками; блондин поморщился, но не проснулся. Элен закрыла глаза и задумалась об открытии, которое она сегодня ночью сделала: она влюблена. Как бы она хотела, чтобы выбор ее персонального амура пал на симпатичного Драко, или на взъерошенного Гарри Поттера, или на соблазнительного Блеза Забини…
Обычно никто не верил в то, что ее чувство всегда настоящее (это была уже тринадцатая жертва ее ненормального купидона). Каждый раз, когда она влюблялась, она думала об объекте своей страсти сутки напролет, писала ему романтические стихи, боготворила каждый его поступок, движение, слово, полностью идеализировала - в общем, совершенно сходила с ума. «Если это не любовь, - думала всегда Элен, - то любить по-настоящему я боюсь: это чувство меня прикончит».
Ее любовь каждый раз была совершенно разной, но все же было в ее чувстве две общих черты - безответность и безнадежность. Чаще всего «объект» даже не подозревал о чувстве, которое питает к нему романтичная девушка. Кроме того, не всегда даже Элен была знакома со своей пассией. Жертвой ее любвеобильности мог стать кто угодно и за что угодно: мальчик из соседнего дома за свои необыкновенно классные штаны, знаменитый футболист, мужчина из рекламы туалетной воды, случайный попутчик в метро с глазами цвета моря…
Подруги смеялись над чувствительностью и романтичностью Элен, едва заметив характерный блеск в ее глазах, который свидетельствовал о том, что девушка в очередной раз отдала кому-то свое сердце. Сама же Элен гордилась своей влюбчивостью: не каждому дан этот удивительный дар - способность любить, отдавая при этом всю свою душу, все свое сердце. Честно говоря, только своими чувствами девушка и жила. Поэтому обычно она была рада, когда находился человек, который будил ее любовь. Но только не в этот раз.
По непонятным для самой Элен причинам очередной влюбленностью девушки стал Северус Снейп. Все доводы разума: он старше ее на двадцать лет, злобный, желчный, всегда мрачный профессор, совершенно некрасивый и необаятельный - на сердце Элен совсем не действовали. Любовь - это не то чувство, которое поддается объяснению или каким-то законам. Она есть - и все. Остается только с этим смириться и попробовать наслаждаться этим чувством.
Размышления Элен прервал особенно громкий всхрап Крэбба или Гойла - девушка так и не научилась различать их. От этого храпа одновременно проснулись Блез и Драко, причем последний едва не закричал, спросонья увидев прямо перед собой непонятное черное пятно. Убедившись, что пятном является хомячиха, он сделал ей строгий выговор громким шипящим шепотом (Элен не поняла из этого шипения ни слова, но на всякий случай приняла раскаивающееся выражение мордочки) и поднялся с кровати. Было невооруженным взглядом видно, что у него прекрасное настроение. «Хочет поскорее от меня избавится», - обиженно подумала Элен и гордо отвернулась.

После завтрака Гермиона пошла в их маленький класс, думая о том, какая хорошая сегодня погода: ярко светит солнце, на небе легкие облака, все укрыто пушистым слоем снега. Нечасто зимой бывают такие дни. Драко уже был там и стоял, прислонившись к столу, на котором сидела хомячиха.
- Привет! - с улыбкой сказала Гермиона, подходя к нему.
Драко усмехнулся в ответ, но затем, притворно нахмурив брови, сурово сказал:
- Мы ждем тебя уже целых десять минут. Тебе знакомо слово пунктуальность?
- Между прочим, я объяснялась с друзьями, почему я сегодня не пойду с ними в Хогсмид!
- И что же ты им сказала? - с интересом поинтересовался Малфой.
- Как всегда, что мне нужно идти в библиотеку. Правда, они знали, что я уже сделала все свои домашние задания на всю неделю, поэтому мне пришлось сказать, что я должна написать за тебя работу по трансфигурации, поскольку сам ты идешь на свидание с Паркинсон, - пояснила Гермиона. - Они, кстати, уже хотели идти с тобой разбираться. Я их едва остановила, сказав, что сегодня последний день твоего крепостничества и моего рабства.
Драко хитро ухмыльнулся и невинным голосом спросил:
- А если я действительно пойду на свидание, могу я рассчитывать на твою помощь с письменной работой?
- Разумеется, нет, - фыркнула Гермиона. - Ладно, давай приступать к делу.
Драко аккуратно влил ложку зелья в рот Элен и опустил ее на пол. Несколько секунд ничего не происходило, и он даже обменялся с Гермионой озабоченными взглядами. Но потом хомячиха вспыхнула ярким огнем (Гермиона громко вскрикнула) и начала стремительно увеличиваться. Полыхающий огонь не позволил им увидеть сам процесс превращения, когда же огонь потух, перед ними стояла испуганная взлохмаченная девушка. Элен изумленно посмотрела на свои руки, будто увидела их впервые, потрогала свое лицо, свои волосы и хрипло произнесла срывающимся голосом:
- Кажется, мне срочно нужна расческа. И душ, если можно.
Гермиона была немного удивлена. Это было так странно - видеть, как хомяк, за которым она ухаживала две недели, превращается в симпатичную девушку. Гермиона представляла Элен совсем не такой, она почему-то была уверена, что девушка окажется блондинкой. Гриффиндорка столкнулась с Элен взглядом - и была потрясена: глаза девушки были почти черные, холодные, очень серьезные и немного печальные, казалось, они пронизывают насквозь. Глаза удивительно не подходили внешности девушки, но именно они и придавали ей какое-то особое очарование. Гермиона посмотрела на Драко: он искренне улыбался Элен.
- Рад снова видеть тебя разговаривающей. Хотя в образе хомяка ты была намного симпатичнее.
Элен, совершенно не обидевшись, улыбнулась ему в ответ:
- А ты, как всегда, сама любезность. Как приятно знать, что хоть что-то в жизни остается неизменным, - девушка повернулась к Гермионе. - Глупо, конечно, знакомиться, учитывая обстоятельства, но все же - Элен.
Она протянула Гермионе руку, по-прежнему улыбаясь, но ее глаза ни улыбку, ни доброжелательный тон никак не отразили. Гермиона пожала протянутую руку:
- Гермиона. Очень приятно наконец с тобой познакомиться. Если хочешь, мы можем отвести тебя в ванную комнату для старост, только я сначала возьму у Гарри мантию-невидимку. Я скоро вернусь.

Когда за Гермионой захлопнулась дверь, Элен подошла к Драко и крепко его обняла.
- Спасибо тебе за все, Драко. Хотя ты и очень противный, временами я тебя все же люблю.
- Как и я тебя. Временами, - сказал Драко и показал головой в сторону дивана: - Давай присядем.
Элен кивнула и, подходя к дивану, заметила:
- Я буду очень тебе признательна, если ты приготовишь мне чай.
Несколько минут спустя они сидели на диванчике и увлеченно разговаривали. Элен задавала Драко разные вопросы о волшебном мире, которые у нее накопились за три месяца, а парень терпеливо на них отвечал. Когда вопросы кончились, Элен сделала последний глоток отвратительного чая (умение готовить данный продукт, как еще летом убедилась девушка, не входило в число достоинств Драко Малфоя) и деловито спросила:
- Так что там у вас с Гермионой? Она тебе нравится?
Драко удивленно посмотрел на нее.
- С чего ты взяла?
Элен закатила глаза:
- Как будто не видно, что вы друг другу симпатизируете, - девушка изучающее посмотрела на Драко, склонив голову. - Гермиона - хорошая девушка, Драко. И вы подходите друг другу. Не перебивай меня! Да, подходите, вам просто нужно забыть обо всех предрассудках, о вашей бывшей вражде - и у вас все получится!
- Ты ничего не понимаешь, - резко возразил Драко. - Между мной и Грейнджер быть ничего не может. Во-первых, ни я, ни она этого не хотим. Во-вторых, мы слишком разные, чтобы быть вместе…
- И в-третьих, ты просто слабовольный трус, боящийся проблем и общественного мнения, - закончила за него Элен. - Да-да, и не смотри на меня так, Драко Малфой. Я видела, как она общается с Роном Уизли - на это было смешно смотреть! С тобой она разговаривает по-другому, и смотрит она на тебя иначе. Разумеется, когда вы не ругаетесь. Просто наберись смелости, Драко, и признайся хотя бы самому себе, что тебе она нравится, что тебе с ней интересно.
Драко покачал головой, но ничего не сказал.
- Драко, обещай мне, что хотя бы попытаешься завязать с ней какие-то отношения. Это будет хоть как-то утешать меня, когда профессор Снейп, - Элен расплылась в мечтательной улыбке, - будет стирать мне память.
Элен, посерьезнев, посмотрела Драко в глаза, несколько секунд они молчали. Наконец Малфой сказал:
- Мне будет не хватать тебя. Не хотел в этом признаваться, но раз уж ты все равно все забудешь…
Элен грустно рассмеялась.
- Но ты хотя бы будешь помнить меня, а я вообще все забуду, будто и не было этих пяти месяцев моей жизни. Родители подумают, что я тронулась или что у меня амнезия. Бедные, наверное, так за меня волнуются… Драко, но ты же знаешь, где я живу, ты сможешь приехать ко мне на каникулах, - предложила девушка.
Драко печально усмехнулся:
- И что? Представляешь свою реакцию, если к тебе завалится потрясающий блондин и скажет, что жил с тобой пять месяцев, причем три из них ты была хомяком?
Элен представила и улыбнулась.
- Если бы ко мне, как ты выразился, «завалился» потрясающий брюнет, я бы ему с радостью поверила. Но поскольку речь идет всего лишь о тебе…
Драко схватил диванную подушку и швырнул ею в Элен.
- Ах, так! - завопила девушка и, подхватив эту подушку, бросилась с ней на Драко, издавая воинственный клич.
Малфой успел схватить другую подушку, и между ними разгорелся яростный бой, сопровождаемый веселыми криками и смехом.
За этим занятием их и застала Гермиона, принесшая мантию-невидимку. Ей еще повезло, что Гарри был занят Джинни и не стал особо допытываться, зачем ей мантия. Какое-то время Элен и Драко не замечали ее и продолжали колотить друг друга подушками. Наконец Элен удалось особо мощным ударом свалить Драко с дивана, но при этом она сама, потеряв равновесие, упала на него сверху. Только тогда Драко, выплевывая волосы Элен, попавшие к нему в рот, заметил удивленно взирающую на них девушку.
- Гермиона, - тяжело дыша, прохрипел он.
Элен скатилась с него и, встав, помогла ему подняться. Гермиона посмотрела на них, запыхавшихся, взлохмаченных и совершенно счастливых, и улыбнулась.
- Я принесла мантию, - сообщила она. Пока Элен с восхищением рассматривала мантию и примеряла ее, Гермиона невинным голосом поинтересовалась у Драко: - Вы всегда так бурно общаетесь?
Малфой загадочно улыбнулся и, приглаживая волосы, ответил:
- Временами…
Элен, полностью скрытая мантией, хихикнула и сообщила:
- Я готова, мы можем идти.

Гермиона проводила Элен в ванную для старост, по пути объясняя ей про зачарованные краны и Плаксу Миртл, которая может неожиданно появиться, и затем вернулась в класс, где ее ждал Малфой.
- Интересная девушка, - сказала она парню. - Тем более странно, что вы с ней друзья. Малфой, неужели тебя нисколько не смущает, что она маггла? Ты ведь такой чистокровный волшебник…
Она специально сказала это издевательским тоном и теперь прищурившись смотрела на Драко, ожидая его реакции.
- Ты можешь называть меня по имени, - милостиво разрешил ей Драко, не увидев издевательства в ее вопросе. - А Элен… Я и сам до сих пор ничего не понимаю. Просто она, наверное, неправильная маггла.
- А может быть глупые старые предрассудки твоей семьи насчет магглов неправильные?
- Сговорились вы, что ли? - чуть слышно пробормотал Малфой. - Я никогда не стану любить магглов, как я никогда не стану уважать Уизли или дружить с Поттером. Но я готов признать, что и среди магглов и грязнокровок попадаются неплохие исключения. Большего вы от меня не дождетесь!
- Уже неплохо. Это Элен на тебя так влияет?
Драко гордо поднял голову.
- Запомни, Грейнджер, влиять на себя могу только я сам. Просто из-за последних событий я решил немного изменить свое мнение по некоторым вопросам. Ты чего так противно улыбаешься, Грейнджер?
- Ты можешь называть меня по имени, - сказала нараспев Гермиона, скопировав интонацию Малфоя. - А если будешь меня оскорблять, я скажу Рону, что ты ко мне приставал.
Малфой сузил глаза:
- Тебе не кажется, что это уж слишком по-слизерински? Куда только делась твоя гриффиндорская честность? - издевательски спросил он.
- Кажется, я слишком много времени провожу рядом с беспринципным слизеринцем, - в тон ему ответила Гермиона. - К счастью для моей гриффиндорской честности, скоро этому придет конец.
Драко промолчал, что совсем сбило Гермиону с толку. Малфой просто обязан был огрызнуться в ответ! Может, игнорирование - это его новая тактика?

К тому времени как в класс вошла счастливая и благоухающая Элен, напряженное молчание между Драко и Гермионой было уже почти физически ощутимым. «У них что-то произошло, пока меня не было, - решила Элен, оценивающе посмотрев на них. - Ну что за дети?! Ни на секунду нельзя оставить одних…»
- Драко, я слышала, как профессор Снейп спрашивал у какого-то слизеринца, не видел ли тот тебя. Наверное, тебе нужно зайти к Снейпу, - соврала она.
- Меня искал Снейп? - недоверчиво протянул Драко. - Ну ладно, я зайду к нему в кабинет потом.
- Мне показалось, что он срочно хотел тебя видеть, - настаивала Элен.
Драко пожал плечами и вышел из класса, Элен сразу же подошла к Гермионе:
- Что у вас произошло?
- Совершенно ничего, - честно ответила та.
Элен проницательно заглянула гриффиндорке в глаза:
- Он тебе нравится, да? Можешь не притворяться, я давно это заметила.
- Вовсе нет, - ответила засмущавшаяся Гермиона, но ее щеки предательски запылали.
Элен на секунду задумалась над выражением «ложь во благо» и решила, что ей все равно терять нечего: завтра она забудет обо всем и никого из них больше не увидит.
- Жаль, ведь Драко мне сказал, что ты ему очень нравишься, - доверительно сообщила она Гермионе.
Девушка выглядела очень удивленной и польщенной:
- Правда? - спросила она с улыбкой.
- Чистейшая, - заверила ее Элен. - А то, что он старается не показывать свою симпатию, - это понятно. Он же Малфой, сама понимаешь, а ты - лучшая подруга его кровного врага. Он сам боится своих чувств, не понимает их. А ты его еще отталкиваешь.
- Я отталкиваю? - возмущенно переспросила Гермиона. - Да это он всегда огрызается! Я вообще ко всем хорошо отношусь, независимо от того, кем являются их родители и насколько чистая у них кровь!
Элен ликовала в душе: все шло по ее плану.
- Гермиона, ты же умная девушка, - продолжала она. - Он не виноват в том, что его так воспитали. Сейчас, когда его отец в бегах и никак не может на сына повлиять, самое время помочь Драко правильно сориентироваться в жизни. Ты же не хочешь, чтобы он стал Пожирателем смерти? И кто, если не ты, сможет теперь положительно повлиять на него? Он доверяет тебе, симпатизирует тебе - грязнокровке, между прочим, - так что будущее Драко только в твоих руках. Прояви свой ум и сообразительность!
Элен видела, что Гермиона серьезно задумалась над ее речью, в которую она специально добавила долю пафоса. Девушка была уверена, что гриффиндорка примет единственно правильное решение. «Еще бы, курсы юного психолога не прошли даром! - удовлетворенно думала Элен. - Теперь она сделает все, что в ее силах, чтобы сделать из Малфоя “добропорядочного члена общества”, даже если ей придется с ним встречаться ради этого».

* * *
Драко старался сделать так, чтобы Элен провела свой последний день в магическом мире весело. И теперь, когда они сидели за столиком в «Трех метлах» и пили сливочное пиво, парень с удовольствием думал, что ему это удалось. Элен весело улыбалась, ее глаза ярко искрились, и вообще, вся она излучала жизнерадостность. И Гермиона, выглядевшая вначале очень недовольной из-за того, что она вынуждена быть Паркинсон и делать ежечасно пару глотков Многосущного зелья из бутылочки, которую она носила с собой, теперь казалась вполне довольной жизнью. Сейчас Элен рассказывала ей забавные случаи из своей жизни (Малфою слушать это не позволялось), и они обе весело смеялись, почему-то смотря на Драко.
Парню казалось, что Гермиона стала относиться к нему как-то по-другому, не так, как раньше, будто она узнала о нем что-то тайное. Что именно она могла узнать, Малфой даже не предполагал. По хитрому взгляду Элен он понял, что девушка явно имеет ко всему этому какое-то отношение.
Они потратили кучу времени, пока обходили весь Хогсмид, заглядывая в каждый магазин. Особенно Элен понравилось в «Зонко» и «Сладком королевстве», где Драко купил ей такое количество разных сладостей, что, казалось, съесть их можно только за неделю. Но Элен, не без помощи Гермионы и самого Драко, разумеется, удалось съесть все за несколько часов. Девушка была совершенно потрясена широтой фантазии кондитеров-волшебников.
Только один раз, в «Зонко», они встретились с Гарри и Роном, оба парня были со своими девушками. Гриффиндорцы, выглядевшие крайне враждебно и намеревавшиеся что-то сказать, были шокированы, когда Элен радостно, словно старым друзьям, им улыбнулась и заигрывающее подмигнула. «Интересно, если я им улыбнусь и подмигну, это подействует на них так же? - думал развеселившийся Малфой, смотря на вытянувшиеся физиономии и выпученные глаза своих врагов. - Надо взять этот прием на заметку».

- Вы даже не представляете, как вам повезло, - неожиданно сказала Элен с мечтательным видом. - Мир магии, школа волшебства, всякие волшебные штучки… А миллионы обычных людей, таких, как я, даже не подозревают о существовании вашего мира… Хуже всего то, что завтра я тоже не буду даже подозревать об этом.
Драко обменялся с Гермионой взглядами, но ни он, ни девушка не знали, что сказать. А что тут скажешь?
- Нам уже пора, - наконец с сожалением сказала Гермиона и поднялась.
Почему-то она, даже несмотря на Многосущное зелье, была совершено непохожа на Паркинсон. Как она ни старалась, ей так и не удалось изобразить на лице глуповато-злобное выражение. Впрочем, кроме Драко, на необыкновенно серьезную Паркинсон никто внимания не обратил.
Элен, выходя из «Трех метел» натянула на себя мантию-невидимку, и втроем они пошли к Хогварцу. По дороги их догнал Блез Забини, который обнимал слизеринку-шестикурсницу по имени Кэрол.
- О-о, так у вас снова все хорошо! - заметил Блез, подходя к ним. - Еще вчера Пэнси жаловалась мне, насколько ты к ней невнимателен, Драко.
Драко быстро оценил ситуацию: если он скажет, что у них действительно все в порядке, возможно, Блез отстанет от них.
- А что, не видно, Блез? - с легким раздражением спросил он.
Брюнет, прищурившись, склонил голову набок.
- Да не очень. Раньше, когда вы только начинали встречаться, вас было не оттащить друг от друга, - по голосу Забини было понятно, что он издевается.
Малфой мысленно чертыхнулся; иногда Забини был очень навязчивым. Его семья была дружна с семьей Паркинсон, поэтому все детство Блез и Пэнси провели вместе. Сейчас, учась в школе, они все еще были довольно хорошими друзьями, насколько дружба между слизеринцами вообще возможна. Драко казалось, что Блез не нравилось то, что его отношения с Паркинсон стали прохладными. «Сейчас он от нас вообще не отвяжется…» - недовольно подумал Малфой.

Зато Элен была очень довольна сложившимися обстоятельствами, сложные отношения Драко, Пэнси и Блеза она давно поняла и теперь решила воспользоваться этим.
- Вы должны изобразить влюбленную пару, чтобы Забини ничего не заподозрил и отстал от вас, - едва слышно шепнула она на ухо Гермионе, на чьем лице тут же отразился страх.
Элен не стала останавливаться на этом и, взяв за руки Драко и Гермиону, соединила их руки.
- Да, Блез, мы с Драко помирились сегодня утром, - пискнула Гермиона неестественно высоким голосом и, помолчав немного, ехидно добавила: - Да, мой сладенький Дракончик?
Драко остановился, угрожающе сузив глаза и неожиданно широко улыбнулся и с издевкой подтвердил:
- Да, моя крошка!
И, резко притянув к себе ничего не понимающую Гермиону, поцеловал ее.
«Из мести, наверное… - думала довольная Элен. - А впрочем, какая разница? Важен сам факт».
Поцелуй получился долгим, и Блез, недоверчиво посмотрев на парочку, сказал:
- Ладно, не буду вам мешать.
И ушел, все так же обнимая свою Кэрол. Элен собиралась было сказать то же самое, но Драко и Гермиона, тяжело дыша, уже оторвались друг от друга. Пару секунд они потрясенно смотрели друг другу в глаза, потом оба одновременно отвернулись, явно засмущавшись.
- Просто забудем об этом, - наконец сказал Драко, а Гермиона с готовностью кивнула.
Элен скрытая мантией, хихикнула:
- Хотя бы на время сегодняшнего вечера я не дам вам забыть об этом…

* * *

Вечером они втроем сидели в классе, который уже давно и по праву считали своим, и пили вино (Драко снова достал из шкафчика пыльную бутылку). Поскольку Элен красное вино обожала, Гермиона, вновь ставшая собой, пила совсем мало, а Драко предпочитавший белое вино или огневиски, пил с явной неохотой, самой пьяной оказалась Элен.
- А вы знаете, у меня появилась замечательная идея, - заплетающимся языком проговорила она, когда уже пришло время расходиться (сама Элен должна была остаться на ночь в этом классе). - Завтра я ведь ничего не буду помнить, да? И никого из волшебного мира больше не увижу? Значит, сегодня я могу делать все, что хочу.
Гермиона явно забеспокоилась:
- Элен, ты не должна делать ничего…
- Ничего такого я делать не буду, - тут же заверила ее Элен. - Раз в жизни выпадает такой шанс!
Драко с Гермионой недоуменно переглянулись.
- Мы тебя немного не понимаем, - осторожно сказал Драко. - Вернее, мы вообще тебя не понимаем.
- Да что тут непонятного? - нетерпеливо воскликнула Элен. - Неужели вы не обратили внимания на то, что я веду себя немного странно?
Гермиона деликатно промолчала, только Драко губами переспросил: «Немного?..»
- Я же влюбилась! Когда я влюбляюсь, я всегда веду себя странно! Вы его знаете, между прочим, - Элен глупо хихикнула. - Я люблю профессора Снейпа!
Гермиона, широко раскрыв глаза, посмотрела на Драко, блондин, в свою очередь, недоверчиво глядел на Элен. Несколько секунд в классе стояла напряженная тишина, которая была нарушена невеселым смехом Малфоя:
- Ты же пошутила, да? У нее очень своеобразное чувство юмора, - сообщил он Гермионе.
- Нет, Драко, я вовсе не шутила, я действительно влюблена в профессора Снейпа. Он такой… - Элен мечтательно закатила глаза и улыбнулась, - милый.
- Профессор Снейп - милый? - медленно переспросила Гермиона и обеспокоено добавила: - Элен, что ты собираешься делать?
- Да ничего особенного, - легкомысленно ответила девушка, вставая с дивана, и, немного пошатываясь, подошла к двери. - Вы можете меня не ждать, завтра утром я вам все расскажу. Если профессор не убьет меня сегодня, - добавила она, немного подумав. - Вы не волнуйтесь, все будет хорошо!
Когда Элен с громким треском захлопнула дверь, Драко с Гермионой озадачено переглянулись.
- Мы не должны были ее отпускать, - упавшим голосом сказала Гермиона. - Не нравится мне все это…
- Что бы она ни сделала, Снейпу, я думаю, это понравится еще меньше, - мрачно добавил Драко.

* * *

Было уже довольно поздно, а Снейп все еще сидел в своем кабинете, проверяя письменные работы. Время от времени тишину, стоявшую в кабинете, нарушало бормотание профессора: «Идиоты… Какая чушь… Чем они только слушали на уроке?... Хм, странно. А-а, это Грейнджер…» Неожиданно в кабинет - в личный кабинет профессора зелий, между прочим! - без стука ворвалась какая-то темноволосая девица. Снейп был уверен, что не видел ее раньше в школе. Девица, казалось, не обратила ни малейшего внимания на удивление и недовольство Северуса. Напротив, она жизнерадостно ему улыбнулась и плюхнулась на стул, стоящий напротив.
- Профессор Снейп! Как же я рада вас видеть! - немного запинаясь, воскликнула она.
- Чего, к сожалению, не могу сказать о себе, - вкрадчиво сказал Снейп. - Вы знаете, что посторонним в Хогварце находиться запрещено? Я уже не говорю о потреблении алкоголя.
Девица загадочно улыбнулась и подмигнула ему:
- А я ведь не совсем посторонняя. Кстати, хотела вас поблагодарить за то, что спасли и приютили бедное создание, то есть меня.
Снейп неожиданно все понял: разумеется, это та самая уже расколдованная подруга Малфоя. С которой он жил целую неделю. Которая знала, что у него тоже есть чувства. Губы профессора стремительно сжались, он почувствовал, как в нем закипает злость.
- О, я вижу, вы меня узнали! - с интересом наблюдая за ним, сказала Элен.
- Вы слишком нахальны, мисс…
- Стелфи. Но для вас просто Элен: вы кормили меня очень вкусным сыром.
Глаза Снейпа сузились:
- Что вы делаете в моем кабинете? - прошипел он.
- Вообще-то, пытаюсь завязать дружеский разговор, но, поскольку он почему-то не клеится, я хочу вам кое в чем признаться.
- Я не хочу, чтобы вы мне в чем бы то ни было признавались! - вскипел Снейп, опасаясь, что она сейчас затронет ту тему, которой он опасался больше всего. - Убирайтесь из моего кабинета!
- Секундочку, профессор. Мое признание не займет много времени, - Элен встала, испугав Снейпа еще больше, и, томно прикрыв глаза, грудным голосом произнесла: - Дорогой профессор Снейп! Вы даже представить себе не можете, какой вы потрясающий, милый, великолепный, идеальный. Я уверена, что вы разбили не одно девичье сердце, а мое сердце - увы или к счастью - не стало исключением. Я люблю вас!


Глава 14

- Так и сказала? Ты действительно сказала такое профессору Снейпу? - ужаснулась Гермиона.
Элен, безумно хохоча, кивнула. Вчера ей, конечно, не было так смешно, да и сегодня утром, когда, проснувшись, она вспомнила вчерашний вечер, ей было совсем не до смеха. Сейчас же, проанализировав детально ту ситуацию, ей было очень смешно.
- И что он ответил? - давясь от смеха, спросил Драко.
- Он сказал, что давно является страстным магглофилом и питает ко мне очень сильное ответное чувство, - с самым серьезным видом ответила Элен.
- Что? - в один голос воскликнули Драко и Гермиона.
- Ну, насчет первого, конечно, не уверена, а второе - точно правда, - и Элен, вспомнив выражение лица профессора после ее признания, снова залилась громким смехом.
- Так что сказал Снейп? Он вообще что-нибудь сказал? - допытывалась встревоженная Гермиона, бросив укоризненный взгляд на хохочущего Драко.
- Не успел, наверное, - выдавил тот. - Сразу после слов Элен упал в обморок.
Слова Драко сопровождались новым приступом хохота у Элен. И только через несколько минут, успокоившись, девушка пояснила:
- Я на самом деле не знаю, что он сказал. Снейпа как-то всего перекосило, его лицо позеленело, потом почернело, потом покраснело… В общем, на его крике: «Да что вы себе позволяете?! Как вы только…» - я выбежала из кабинета. И сейчас я, если честно, очень боюсь с ним встречаться. Боже, мне так стыдно… Но видели бы вы его лицо… - и Элен снова засмеялась.
Гермиона повернулась к Драко.
- Мы не должны были ее отпускать. Мы же видели, что она слишком много выпила.
Дверь в класс, в котором он сидели, отворилась, и вошел профессор Снейп, мрачный, как всегда.
- Пойдемте, мисс Стелфи, - резко сказал он и, развернувшись, вышел.
Элен, вздохнув, посмотрела на Драко, блондин подошел к ней и крепко ее обнял.
- Я буду по тебе скучать. Я рад, что на той скамейке сидела именно ты, даже несмотря на то, что у тебя розовая пижама, - с сожалением прошептал он ей на ухо.
- Я тоже, - в ответ зашептала Элен. - Веди себя хорошо, Драко Малфой! Возьмись наконец за ум и стань хорошим мальчиком.
Драко усмехнулся:
- Да кому интересны хорошие мальчики?
Элен украдкой посмотрела на дверь, за которой скрылся профессор, и снова вздохнула.
- Хорошо, можешь вести себя плохо, но только не по отношению к одной хорошо известной нам с тобой гриффиндорке. Обещаешь справиться с этим?
- Обещаю, - твердо сказал Малфой, улыбнувшись.
Девушка подошла к Гермионе и протянула ей руку.
- Гермиона, мне было очень приятно с тобой познакомиться. Ты самая умная девушка из всех, кого я знаю, - Элен немного помолчала, задумавшись, и наконец кокетливо добавила: - Кроме меня самой, разумеется.
Гермиона тихо засмеялась:
- А ты самый потрясающий человек из всех, кого я знаю, - ответила она. - В смысле, все, что ты делаешь, действительно потрясает.
- Да уж. Но я не договорила. Я надеюсь, что ты сможешь использовать свой уникальный ум и чуткое гриффиндорское сердце с пользой для общества, - и Элен многозначительно ей подмигнула.
Гермиона немного покраснела, но все же довольно твердо ответила:
- Я постараюсь.
Элен подошла к двери, грустно окинула взглядом класс и, открывая дверь, сказала:
- Ну все, до свидания!
- На вашем месте правильнее было бы сказать «прощайте», - желчно заметил Снейп, стоявший в коридоре, но Элен решила его проигнорировать и, помахав рукой Драко и Гермионе, накинула на себя мантию-невидимку и, закрыв за собой дверь, последовала за Снейпом.
Они молча дошли до выхода с территории Хогварца.
- Отсюда я могу трансгрессировать вас в Лондон, - ледяным голосом сообщил Снейп.
- Хорошо, профессор. Только давайте сначала поговорим, - осторожно предложила Элен, снимая мантию и отдавая ее профессору.
С ней произошла видимая перемена: уголки сжатых губ опустились, из глаз пропали все искорки веселья, выражение лица стало печальным и серьезным. Даже голос ее, казалось, изменился: из высокого и звонкого он стал низким и мягким. Драко бы наверняка подумал, что Элен притворяется, но он бы ошибся, поскольку именно сейчас девушка была самой собой.
- Не думаю, что нам есть о чем разговаривать, - по-прежнему холодно сказал Снейп.
Элен внимательно посмотрела на него.
- Вы злитесь на меня, и в этом нет ничего удивительного. Я хочу попросить у вас прощения. Мне очень жаль, что вчера я сделала то, что сделала. Но ведь каждый совершает ошибки, постарайтесь меня понять.
Снейп угрожающе сощурился.
- Предупреждаю вас, еще одно слово… - прошипел он.
- Вы когда-нибудь признавались в любви, профессор? - перебила его Элен, в ее глазах застыли слезы.
Снейп настороженно смотрел на нее, его взглядом можно было прожигать бетонные стены.
- Скорее всего, нет, - ничего не замечая, продолжала девушка. - Тогда вы не представляете, как это было для меня тяжело. И уж тем более, как мне тяжело сейчас. Я ведь извинилась перед вами, я действительно понимаю, что не должна была говорить всего этого. Но сожалею я только потому, что мои слова расстроили и разозлили вас. По крайней мере, я говорила вполне искренне и сейчас не понимаю, почему вы продолжаете ненавидеть меня за мое чувство.
Элен почувствовала, как предательская слезинка покатилась по щеке. В первый раз она плакала из-за мужчины, да еще и стоя перед ним. Снейп по-прежнему молчал, смотря на нее уже не только с гневом, но и с некоторой долей испуга.
- Но ведь все дело не только в том, что я сделала, не так ли? - срывающимся голосом продолжала Элен. - Дело еще и в том, что я слышала и видела.
- Советую вам не выводить меня еще больше, - хрипло сказал Снейп. - Не смейте касаться того, чего вы, глупая девчонка, все равно не понимаете!
Элен всхлипнула и с яростью посмотрела на профессора.
- Зато я, по крайней мере, понимаю саму себя и стараюсь понять других людей, вас, между прочим, в том числе. А вы, я уверена, даже не знаете, чего хотите от жизни, бегаете от одного к другому и не понимаете, что все это только сжигает вас! Сколько вам лет? Сорок? Сорок пять? А вы до сих пор не можете понять, что иногда нужно раскрыть свой толстый панцирь и впустить в свой маленький мирок кого-нибудь еще, кроме себя?
Снейп, сверкнув глазами, больно схватил ее за плечи, его лицо было перекошено от гнева.
- Что ты можешь знать обо мне и о моей жизни? Кто ты такая, чтобы отчитывать меня?!
- Всего лишь человек, которому небезразлична ваша судьба! Много таких в вашей жизни?
Их яростные, горящие взгляды пересеклись. Элен не обиралась уступать Снейпу в этой борьбе. Пусть взгляд профессора горел явной ненавистью, чувство, зажегшее ее глаза, было гораздо сильнее, правильнее, светлее, и в этом было ее явное преимущество. Снейп резко отпустил ее плечи, будто обжегся.
- Вы слишком многое себе позволяете, - угрожающе сказал он.
- Обычно нет, но сейчас особые обстоятельства, - ответила Элен, прищурившись, и потом очень мягко добавила тихим голосом: - Я ведь не враг вам, профессор Снейп, я просто чувствую, что вам нужна помощь.
На этот раз Снейп не выдержал и, быстро достав палочку, направил ее на Элен. Та безразлично посмотрела на направленную на нее палочку и спокойно спросила:
- И что вы собираетесь делать? Напасть на безоружную девушку? Стереть мне память? Я не боюсь вас, профессор, потому что на самом деле вы гораздо лучше, чем думаете о себе сами.
- А вам не приходило в голову, что вы меня совершенно не знаете?
- Могу спросить у вас то же самое: вам не приходило в голову, что вы себя совершенно не знаете? - парировала Элен.

Снейп изо всех сил сжал палочку, стараясь сдержать себя и не запустить в эту наглую девицу каким-нибудь опасным заклинанием. Проблема была в том, что он совершенно не знал, как вести себя, потому что никогда в жизни даже представить себе не мог, что может попасть в подобную ситуацию. Его боялись и ненавидели все. Даже Темный Лорд и Дамблдор, как он знал, немного опасались его и его способностей темного мага. И вот появляется юная маггла, которой совершенно все равно, насколько он опасен, и с которой, как осознавал сам Северус, он ничего сделать не может. Может быть, она права, и он действительно лучше, чем думает?
На самом деле, хотя Снейп и не хотел себе в этом признаваться, эта Элен испугала его своей откровенностью, бесстрашием. Он, разумеется, ни на секунду не мог допустить, что она действительно любит его, но все же сами слова «Я люблю вас» пугали и сбивали с толку. Как сбивало с толку и то, что девушка во многом была права. Он действительно окружил себя неприступной стеной и никогда никого не подпускал к себе слишком близко. Он действительно не знал, чего хочет от жизни, а делал всегда только то, что должен был делать, что было, может быть, выгоднее, независимо от того, нравилось ли это именно ему. И он действительно устал от такой жизни.
Северус медленно опустил палочку, смотря на бледное лицо девушки. Слезы катились по ее щекам, но она, казалось, даже не замечала этого. «Почему она плачет?» - неожиданно подумал Снейп, и, к его огромному удивлению, девушка ответила:
- Я не хочу забывать ваш мир, Драко, вас, наконец. Я не прошу вас позволить мне остаться здесь, но я умоляю вас оставить мне хотя бы мои воспоминания. Пожалуйста…
Снейп молчал, заворожено следя за особо крупной прозрачной слезинкой, плавно стекающей по щеке Элен.
- Представьте место, в которое мы должны попасть, - сказал он, внимательно глядя ей в глаза, и снова взял ее за плечи, на этот раз гораздо мягче.
Элен послушно представила свой дом, и через несколько секунд ее будто закрутило в пространстве, оторвав от земли. Испугавшись неожиданного и очень неприятного ощущения где-то в области живота, она вцепилась в Снейпа и зажмурилась. Когда неприятное чувство прошло, она приоткрыла глаза и сразу же натолкнулась на насмешливый взгляд профессора.
- Вы уже можете меня отпустить, - заметил он.
Элен смущенно опустила руки и пробормотала:
- Простите. Могли бы меня заранее предупредить… - внезапно Элен осеклась: она увидела, где именно они находились.
«Дом, милый дом», - подумала она с грустью. С одной стороны, она хотела домой, к родителям, но с другой…
- Что ж, на этом моя миссия окончена, - сказал Снейп. - Прощайте, мисс Стелфи.
И с громким хлопком Снейп буквально растворился в воздухе.
- До свидания, профессор Снейп, - прошептала ошарашенная Элен. - Что-то мне подсказывает, что мы еще с вами встретимся.
Постояв какое-то время в нерешительности, Элен открыла дверь в подъезд и медленно начала подниматься по ступенькам, придумывая, что сказать своим родителям. Время от времени ее мысли переключались на Снейпа, который, хотя и исчез так неожиданно, все же оставил ей ее воспоминания. Дойдя до нужной двери Элен нажала на кнопку звонка. Скоро дверь отворилась, и Элен оказалась зажатой в крепких объятиях матери.
- Ну наконец-то, милая моя! Мы так беспокоились за тебя, пока не пришел твой учитель. Хоть бы записку оставила!
- Учитель? - тупо переспросила Элен, совершенно сбитая с толку: мама даже не спросила ее, где она находилась все это время.
- Да-да, мистер Голдберг, такой приятный мужчина, кстати. Пока он не зашел к нам и не сказал о программе обмена в твоей школе, мы думали, что с тобой случилось что-то ужасное, - говоря все это, мама затащила Элен на кухню и, усадив на стул, принялась за кострюльки, стоящие на плите.
- Программа обмена? - Элен чувствовала себя совершенно глупой.
«Может, профессор все же стер мне память? Или изменил ее? Какой еще обмен?» - думала она с ужасом.
- Да, мы тогда так обрадовались за тебя. Ты ведь давно хотела пожить в Америке - и тут такой шанс.
Элен глубоко вздохнула и, придав голосу беззаботность, спросила:
- Так к вам заходил мистер Голдберг? А какой из них, мам? Понимаешь, у нас преподают два брата, оба Голдберги. Это был высокий брюнет с черными глазами и жесткими чертами лица?
Мама озадаченно на нее посмотрела:
- Надо же, как непохожи бывают братья! Нет-нет, мистер Голдберг - блондин, у него такие тонкие, аристократические черты… А какие манеры!
Элен в ужасе смотрела на мать: у нее возникло одно предположение, кто такой таинственный мистер Голдберг.
- Мама, мистер Голдберг давно приходил?
- Всего неделю назад! И я не понимаю, почему ты не могла сообщить нам о своей поездке раньше. Мы с твоим отцом обзвонили все больницы…
Элен перестала слушать маму. «Всего неделю назад»…
- … А ты вообще надолго приехала? У тебя там каникулы, да?
Элен была в полной растерянности, она не знала, что ответить. Наконец она выдавила из себя:
- Надеюсь, что я надолго… - и с этими словами она поднялась и вышла из кухни.

* * *

Элен заперлась в своей комнате и просидела там до вечера, пытаясь успокоиться под звуки любимой музыки. Она ничего не понимала и определенно не знала, чего ждать от будущего.
Раздался тихий стук в дверь, и девушка услышала голос матери:
- Солнышко, открой.
Элен нехотя поднялась с кровати и, открыв дверь, вопросительно посмотрела на мать.
- К тебе пришли по какому-то очень важному вопросу. Я проводила мистера Голдберга в гостиную.
Элен схватила маму за руку.
- Мам, я не пойду туда, - горячо зашептала она. - Я не должна встречаться с мистером Голдбергом, ты даже не представляешь, насколько он…
Элен осеклась, увидев мужчину, выходящего из гостиной.
- Ну-ну, продолжайте, мисс Стелфи, - мягким голосом произнес Люциус Малфой, усмехаясь. Не дождавшись ответа от Элен, он продолжил: - Мне нужно срочно поговорить с вами с глазу на глаз. Это касается вашего дальнейшего обучения в нашей школе. Боюсь, вы не знаете кое-каких деталей.
- Я не хочу говорить с вами, тем более, наедине, - быстро сказала Элен.
Мама укоризненно посмотрела на нее:
- Элен, это же твой учитель. Как ты можешь говорить такое? Извините ее, - добавила она, повернувшись к блондину, - она, наверное, просто устала с дороги. Проходите в гостиную, я сейчас принесу вам чаю. Элен, проводи гостя.
Подождав, пока миссис Стелфи скроется в кухне, Малфой подошел к Элен, по-прежнему ухмыляясь.
- Ты думала, что все твои приключения закончились, маггла?
- Как вы узнали, что я здесь? - спросила девушка.
- Нет ничего проще, чем наложить следящие чары. Меня позабавило, что Драко так заступился за тебя, и я подумал, что это можно как-то использовать. Правда, тогда, в конце лета я и не думал, что ты можешь оказаться настолько полезной. Видишь ли, тебе очень повезло: ты стала частью плана самого Темного Лорда. Впрочем, у меня нет времени на объяснения.
Люциус схватил Элен за плечи, и они вместе растаяли в воздухе.


----------------------------------------------------------
to be continued





Часть вторая

Глава 1

«Нет, я не собираюсь открывать глаза», - в очередной раз убеждала себя Элен. Несколько минут назад она пришла в себя и поняла, что лежит на чем-то очень мягком, широком и удобном. На чем-то очень похожем на ее собственную кровать. «Глупости, зачем Малфою трансгрессировать меня на мою кровать? Ну почему, почему этот дурацкий обморок случился именно сейчас?»
Элен давно и безрезультатно боролась с одной особенностью своего организма. Из-за особенно сильных переживаний или потрясений, когда она находилась на границе нервного срыва, ее тело вдруг решало уйти от всех проблем очень простым и действенным способом - обмороком. Саму Элен, которая никогда не убегала от сложных ситуаций, предпочитая мужественно с ними бороться, такое слабоволие ее организма страшно раздражало. Но ничего с этим поделать она не могла.
Элен и сама не могла объяснить, почему боится открывать глаза. Наверное, потому что ее воображение рисовало совершенно ужасающие места, в которые Малфой мог ее переместить. «Учитывая мой печальный опыт общения с отцом Драко, я не могу рассчитывать на уютную светлую комнатку с живыми цветами на подоконнике», - думала Элен, по-прежнему лежа с закрытыми глазами.
Неожиданно ей в голову пришла невероятная мысль: «А если мне все это приснилось? Все-все? И Драко, и магия, и школа волшебства? Может быть, это просто был невероятно правдоподобный сон? Если, конечно, существование мира магии и превращение меня в хомяка можно считать правдоподобным…»
Эта мысль очень испугала Элен, и теперь она тем более боялась открыть глаза, чтобы не увидеть, что все, что с ней произошло, было всего лишь сном.
«Как забавно: всего секунду назад я проклинала Малфоя, теперь же я буду очень рада увидеть его рядом, только ради того, чтобы убедиться, что все это происходило на самом деле…»
Наконец после долгих уговариваний и убеждений Элен собралась с духом и открыла один глаз. То, что она увидела, немного удивило ее: довольно милая комнатка, правда, больше похожая на комнаты в Хогварце, чем на современную маггловскую квартиру, с большой кроватью, на которой Элен сейчас лежала, канделябрами на стенах и огромным зеркалом в причудливой раме. Комната была залита солнечным светом, откуда Элен с помощью несложных умозаключений пришла к выводу, что уже по крайней мере утро. Поднявшись, девушка подошла к окну. Как она и ожидала, никаких цветов на подоконнике не было, но этот недостаток вполне компенсировался великолепным видом, открывшимся из окна.
- Ничего себе!.. - тихо воскликнула Элен, осматривая белеющие вдали горы и сверкающее на солнце озеро. - Просто как в сказке!
- Благодарю, - произнес холодный голос позади нее.
Элен резко обернулась и увидела стоящего в дверях незнакомого мужчину. Даже если не учитывать совершено белый цвет волос мужчины и его тонкие, заостренные черты лица, Элен бы безошибочно поняла, что он родственник Малфоев: такое надменное выражение лица, такой высокомерный взгляд девушка видела только у Драко и Люциуса.
- Вы кто? - не слишком вежливо поинтересовалась она, не очень-то рассчитывая на ответ.
Несколько секунд мужчина молчал, оценивающе изучая ее, будто решал, стоит ли ей отвечать и нужно ли говорить с ней вообще. Наконец он, лениво растягивая слова, ответил:
- Я хозяин этого поместья. И тот несчастный волшебник, которого дорогой кузен Люциус попросил, - его тонкие губы презрительно изогнулись, - присматривать за тобой. Насколько я понял, «присматривать» означало не дать тебе пока умереть. Для чего Люциусу понадобилась маггла, меня совершенно не интересует, поэтому, сколько я буду вынужден жить с тобой под одной крышей, мне неизвестно. Но все то время, что ты будешь здесь находиться, я запрещаю тебе выходить из этой комнаты. Тебе все понятно?
Не дожидаясь ответа, блондин вышел из комнаты. Элен медленно подошла к зеркалу и, задумчиво рассматривая свое отражение, пробормотала:
- И почему мне всегда так везет?..


Северус шел по коридорам Хогварца в поисках хотя бы одного нарушителя правил, на ком можно было бы выместить свой гнев. Однако вскоре стало совершенно очевидным, что сегодня, как назло, все студенты вовремя успели вернуться в гостиные своих факультетов. То ли декабрьские морозы охладили пыл юных влюбленных и любителей приключений, то ли студенты решили наконец соблюдать школьные правила. Или же сегодня просто не его, Северуса, день. Между тем, настроение падало все ниже и ниже.
Давно Снейп не приходил настолько недовольным с вызова Темного Лорда. В принципе, ничего экстраординарного на сегодняшней встрече не произошло. В который раз Темный Лорд приказал Снейпу привести к нему Поттера, в который раз Снейп ответил, что Дамблдор и так подозревает его в измене и пристально следит за всеми его действиями, а потому выполнение задания означало бы для Снейпа полный крах миссии шпиона номер один. После практики заклинания круциатус на Снейпе Темный Лорд согласился, что потерять ценного шпиона сейчас, накануне Большой Войны (как называли ее Пожиратели), было бы совсем некстати.
Однако расстроили профессора вовсе не перенесенные заклинания, к которым он уже почти привык. Причиной его злости стал Люциус Малфой, заверивший Темного Лорда, что у него есть хороший план, как схватить Поттера, не жертвуя при этом совершенно ничем и никем. Узнать подробности плана Снейп не смог: Люциус настоял на том, чтобы рассказать свою идею лично Темному Лорду, «во избежание ненужной утечки информации». Таким образом, у Снейпа появились две новые заботы: выяснить, какой план придумал Малфой, и охранять Поттера с особым усердием. К слову сказать, его уже и так усердно охраняли. Узнав (от Снейпа, между прочим), что Вольдеморту зачем-то понадобился Поттер, Дамблдор усилил охрану замка и попросил всех преподавателей приглядывать за Гарри. К удивлению Снейпа, все преподаватели (кроме, естественно, его самого) восприняли эту просьбу с большим энтузиазмом.
По крайней мере, Северусу удалось узнать, зачем Темному Лорду понадобился мальчишка. Оказалось, что в конце лета очередной великий провидец из числа иностранцев - приверженцев Вольдеморта сделал предсказание, касающееся Темного Лорда. Точный текст предсказания Снейп не знал, но он выяснил, что смысл его заключается в следующем: когда Вольдеморт собственноручно сразит Гарри Поттера, его сила увеличится настолько, что дальнейшее порабощение мира и очищение его от грязнокровок и магглов станет совсем простым делом. Был ли в предсказании точно упомянут Поттер или нет, Снейп не знал. Кроме того, профессор зелий никак не мог понять, почему такой хитрый и умный маг, как Темный Лорд, верил во все эти нелепые предсказания.
В любом случае, Снейп был уверен, что в недалеком будущем Поттеру очень не повезет. Ведь если раньше его убийство было лишь маленьким шагом на пути Темного Лорда к власти, то теперь он стал средством для получения этой власти. А это означало, что Вольдеморт ни перед чем не остановится, чтобы убить гриффиндорца.
Настроение только ухудшилось воспоминанием о вчерашнем дне. Как он мог не стереть память маггле, сейчас он не понимал. Что могло заставить его проявить такое великодушие? Ее дурацкое признание? То, что она была, в общем-то, во всем права? До сих пор Северус был уверен, что надежно защитил себя и свое сердце от внешнего мира; что бы ни случалось, он всегда все делал правильно (по его меркам, разумеется). Теперь же Снейп не мог больше полагаться на самого себя, и это очень его раздражало: раньше он был единственным человеком, которому доверял.
Неожиданно, собираясь свернуть в другой коридор, Снейп совсем рядом с собой услышал голоса подростков, спорящих о чем-то. Профессор мрачно усмехнулся и хотел уже войти в коридор, из которого слышались голоса, но внезапно остановился, поняв, кому эти голоса принадлежат. Снейп начал прислушиваться к разговору, и с каждой секундой его брови поднимались все выше и выше.
- Драко, ну давай же. Неужели все слизеринцы такие трусы?
- Я не трус! Просто я не хочу сейчас делать это, - было слышно, что Малфой очень раздражен.
- Ха! Ты не хочешь только потому, что боишься. Если хочешь, я могу сделать это за тебя, - Северус никогда еще не слышал, чтобы Грейнджер говорила таким издевательским тоном.
Какое-то время подростки молчали, затем Малфой угрюмо признался:
- Я не хочу делать это перед тобой. Это слишком личное.
Снова молчание.
- Но ты же сам хотел, чтобы я… Зачем в таком случае ты меня позвал? - Грейнджер явно начинала сердиться. - Малфой, знаешь, сколько сейчас времени? Ты просто…
- Ладно, ладно, Грейнджер, успокойся. Я открываю.
Северус услышал шелест разворачиваемого пергамента, а через некоторое время - тяжелый вздох Драко и шепот явно потрясенной Грейнджер:
- Боже мой, только не это…


За окном уже давно стемнело. Элен по-турецки сидела на широкой кровати, нервно выстукивая известную мелодию на деревянной спинке кровати. Когда ей это надоело, она стала напевать эту мелодию вслух. Поскольку музыкальными данными девушка не обладала, получалось совершенно ужасно, но это ее нисколько не смущало. Напротив, в глубине души она надеялась, что кто-нибудь услышит ее подвывания и зайдет наконец в ее комнату. Однако сколько бы она не напрягала связки, какие бы ужасные звуки не издавала, казалось, никому в этом доме не было до нее никакого дела.
- Все, хватит! - воскликнула вдруг Элен, вскакивая с кровати. Подойдя к зеркалу, она начала как бы оправдываться перед ним: - Я не могу столько времени сидеть без дела, к тому же в замкнутом пространстве. Человек - существо социальное. Не помню, кто сказал, но он был тысячу раз прав. Я не собираюсь ни секундой больше находиться в этой комнате. У меня начинает развиваться клаустрофобия; кроме того, я хочу кушать. Все, решено! Прямо сейчас я… я выйду отсюда!
Зеркало благоразумно молчало. Элен последний раз пристально посмотрела на свое воинственно настроенное отражение и, резко развернувшись, подошла к двери и взялась за тяжелую ручку. «Хуже не будет», - успокаивающе сказала она себе и дернула дверь на себя. К ее удивлению, дверь открылась.
- Я думала, он запер ее и мне придется лезть через окно… - пробормотала она себе под нос и осторожно выглянула в темный коридор.
Казалось, что в доме никого нет - настолько было тихо. Элен вышла из комнаты и медленно пошла по коридору, настороженно вслушиваясь и вглядываясь. На стенах висели картины, насколько Элен могла разглядеть в полутьме, это были портреты мрачноватого вида волшебников, которые внимательно следили за передвижениями девушки. Элен просто кожей чувствовала их тяжелые, недружелюбные взгляды.
- Я не собираюсь делать ничего плохого, - почему-то шепотом заверила она их, чувствуя, как по ее телу начинают бегать мурашки.
Неожиданно сзади раздался какой-то тихий звук, очень похожий на стон, и Элен, совершенно испугавшись, вскрикнула и со всех ног помчалась по коридору. Лишь в последний момент она смогла увидеть темную фигуру, будто вырастающую из-под земли прямо на ее пути, но ни остановиться, ни свернуть она уже не могла. Выставив вперед руки, девушка крепко зажмурилась и почувствовала, как врезается во что-то большое и мягкое, а затем в обнимку с этим большим и мягким невыносимо долго катится вниз, постоянно ударяясь о пол. И только лишь когда они остановились, Элен решила открыть глаза.
На нее смотрел, гневно сверкая глазами, родственник Малфоя, которого она все еще обнимала и который лежал на ней. Элен мгновенно одернула руки и поспешно сказала:
- Прежде чем вы убьете меня, позвольте вам напомнить, что ваш кузен просил вас пока оставить меня в живых. Кроме того, я все могу объяснить, я просто…
- Замолчи немедленно! - прошипел блондин.
Стремительно поднявшись, он начал брезгливо отряхиваться, бросая время от времени уничтожающие взгляды в сторону встающей Элен. Сама же девушка старалась делать вид, что не замечает его взглядов, и заинтересованно оглядывалась. Было совершенно темно. С тем, что в магическом мире почему-то не пользуются электричеством, Элен уже давно смирилась (хотя даже Драко нехотя признался, что это одно из немногих «не очень плохих» изобретений магглов), но отсутствие свечей ее удивило. Но поскольку ее глаза уже совсем привыкли к темноте, она смогла разглядеть огромный холл, в котором сейчас находилась. В целом он был похож на холл в поместье Малфоев, в котором ей посчастливилось побывать летом: та же вычурность, то же богатство, та же неуютность. В таких поместьях замечательно бывать на экскурсии, но жить в них, по мнению Элен, было невозможно. «Зачем людям такие дома с такими здоровенными мраморными лестницами?» - раздраженно думала девушка, оценивая размеры лестницы, с которой они только что скатились, и примерно подсчитывая, сколько синяков ей эта лестница оставила.
- Итак, - ледяным голосом произнес блондин, наконец отряхнувшись, - разве я не запретил тебе выходить из комнаты и показываться мне на глаза?
- У меня была уважительная причина, - беззаботно ответила Элен, гордо подняв голову. - Единственное, за что мне следует извиниться, так это за то, что я вас случайно сбила. Хотя я и это могу объяснить.
Блондин мгновенно достал волшебную палочку и направил ее на Элен, злобно сверкая на девушку глазами.
- Не думаю, - протянул он, - что Люциус очень расстроится, если в мире станет на одну бестолковую магглу меньше.
По лихорадочному блеску его глаз и по кровожадности его тона Элен поняла, что на этот раз превращением в хомячка она не отделается. Нужно было срочно что-то делать. Не долго думая, Элен решила воспользоваться одним из древнейших женских приемов. Коротко вздохнув, она закатила глаза и сделала вид, что упала в обморок. Кузен Малфоя зарычал от гнева, а недалеко от них что-то с грустным звоном разбилось. «Наверное, та самая отвратительная ваза, что стояла рядом с дверью, - подумала Элен. - Мне это только на руку: гнев он свой выпустил, убивать меня прямо сейчас, я надеюсь, не будет. Максимум попинает мое бездыханное тело ногами, дополнив мою коллекцию синяков, а потом отнесет обратно в комнату». Но оптимистическим предположениям Элен не суждено было сбыться. Блондин просто пробормотал какое-то заклинание - и через мгновение возмущенная Элен сидела, вытирая воду с лица и чувствуя, как ледяная вода попадает ей за шиворот.
- Так нечестно! - воскликнула она, вставая. - Есть тысяча других способов привести даму в чувство!
- Ты действительно наивно полагаешь, что я могу принимать тебя за даму? - насмешливо спросил ее блондин.
- Если бы я была мужчиной, я бы вызвала вас на дуэль, - оскорбленным тоном сказала Элен. - Но поскольку я всего лишь хрупкая девушка, я соглашусь принять ваши извинения, если вы дадите мне чего-нибудь поесть.
И она, гордо прошествовав мимо остолбеневшего от ее наглости хозяина поместья, направилась в свою комнату.
- Ты за это заплатишь, - поднимаясь по лестнице, услышала она тихий устрашающий шепот блондина.
- О’k, пришлите мне чек, - пробормотала девушка и, стараясь не обращать внимания на уже откровенно воинственные взгляды волшебников на портретах, быстро направилась к двери в свою комнату.
Лишь плотно закрыв за собой тяжелую дверь, Элен прислонилась к стене, нахмурилась и со вздохом прошептала:
- Да-а, милая моя… Правильно мама говорила: язык твой - враг твой. Теперь он меня не только кормить не будет, но и при первом же удобном случае убьет. Медленно и с особой жестокостью.


Бенедикт с закрытыми глазами сидел напротив камина, удобно вытянув ноги и наслаждаясь вкусом отличного вина. Когда позади него раздался негромкий хлопок, он немого поморщился, но глаза так и не открыл.
- О, дорогой кузен, ты не говорил, что у тебя есть винный погреб, да еще и с такими ценными экземплярами, - раздался издевательский голос Люциуса справа от него.
- Тебе до этого не должно быть никакого дела. Я разрешил тебе временно поселиться в моем поместье, я даже разрешил притащить сюда эту магглу, но до вина моего ты не доберешься. Кстати о маггле…
- Давай не будем портить себе вечер напоминанием о маггле, - прервал его Люциус, садясь в только что наколдованное кресло. - У меня сегодня на редкость удачный день. К Темному Лорду, кажется, снова возвращается расположение ко мне.
Услышав фырканье кузена, Люциус скривил губы в ухмылке:
- Ах, да, я же забыл, что ты из-за своей ограниченности - или, может быть, природной глупости? - не в состоянии оценить это.
Бенедикт с отвращением поставил бокал на столик и, поднявшись, злобно посмотрел на кузена.
- По крайней мере, я могу жить в своем поместье, а не просить приюта у родственников, - процедил он сквозь зубы.
Собственное бессилие перед Люциусом раздражало его, но он с самого детства ничего не мог поделать. Он всей душой ненавидел этот несовершенный мир с его причудливыми шутками и издевательствами. Почему именно он стал первым сквибом за всю историю рода Малфоев?
Всю жизнь ему приходилось страдать из-за этого. Он был позором семьи. Над ним все издевались, включая сидящего перед его камином в его поместье Люциуса. Долгими тренировками и огромным усердием ему удалось добиться небольших результатов: он научился выполнять самые простые заклинания, требующие небольшой магической силы. Но разве могли его жалкие потуги сравниться с магией того же Люциуса?
Бенедикт постарался не думать об этом сейчас, чтобы не расстраиваться еще больше. У него сегодня, в отличие от кузена, был очень плохой день.
- И все же мне хотелось бы знать, как долго будет находиться в моем доме эта маггла? - холодно спросил он.
- Столько, сколько потребуется, - улыбнулся Люциус. - Пока мой план не осуществится, она останется здесь. Ах да, кстати, ты должен иногда давать ей есть, чтобы она не умерла раньше времени.
Бенедикт чуть не задохнулся от возмущения:
- Я - должен?! Тебе она нужна - ты ее и корми.
Люциус спокойно поднялся с кресла и пристально посмотрел на кузена.
- По-моему, ты немного не понимаешь, Бенедикт. Я могу ставить тебе условия, потому что ты ничтожный червяк, пятно на нашей фамилии. Что ты можешь возразить мне на это?
Бенедикт побледнел и, ничего не говоря, стремительно вышел из комнаты. Малфой удовлетворенно улыбнулся и, снова опустившись в кресло, призвал к себе вино, стоявшее на столике.


Глава 2

Драко потрясенно смотрел на не менее потрясенную Гермиону.
- Дай я прочитаю еще раз, может, мы что-нибудь неправильно поняли? - тихо предположила девушка, нарушая наконец тишину.
- Ну что тут можно неправильно понять? - раздраженно ответил Драко, но, тем не менее, послушно отдал письмо Гермионе.
Девушка еще раз медленно и сосредоточенно прочитала послание от Люциуса Малфоя:

«Драко, пришло время доказать твою преданность Темному Лорду. Задание, которое будет для тебя своеобразным испытанием, очень простое: все, что от тебя требуется, - это в определенное время отдать Поттеру портшлюз, который перенесет его к Господину. Поскольку Поттера, насколько нам известно, усердно охраняют, тебе следует быть очень осторожным, чтобы не вызвать подозрений. Лучше всего сделать это за пределами замка. Если тебе удастся выполнить это задание, ты отлично зарекомендуешь себя и, кроме того, избавишься от злейшего врага.
Помни, сын, что тебе выпала большая честь выполнить поручение самого Темного Лорда, поэтому я уверен, что ты постараешься сделать все возможное, чтобы добиться успеха.
Ровно через неделю я пришлю тебе портшлюз с точным указанием времени его активизации. Пока же у тебя есть время обдумать это задание.
Твой отец, Люциус Малфой.
P.S. Твоя подружка-маггла, которая временно гостит у меня, передает тебе привет и просит тебя проявить особое усердие при выполнении этого задания».

Перечитав письмо, Гермиона задумчиво посмотрела на Драко: блондин стоял, прислонившись к стене, с отрешенным выражением на лице.
- Знаю, что глупо звучит, - нерешительно начала Гермиона, - но все же… Что ты собираешься делать?
- Еще год назад я бы нисколько не сомневался, но сейчас… Я должен побыть один. Мне нужно подумать.
И Драко, к изумлению девушки, резко развернулся и ушел, оставив ее в темном коридоре совершенно одну, крепко сжимающую в руке письмо от Люциуса Малфоя. Только она собралась возвращаться в спальню, как сзади раздался холодный голос, заставивший ее подпрыгнуть от ужаса:
- Так-так, мисс Грейнджер. Я надеюсь, вы объясните мне, что делаете здесь в такое время?
Медленно обернувшись и попутно спрятав письмо за спину, Гермиона увидела человека, которого хотела встретить здесь меньше всего - профессора Снейпа. «Как будто все ночные кошмары начинают сбываться», - обреченно подумала девушка, лихорадочно соображая, что ей ответить. Сказать правду означало выдать Драко и заодно получить наказание за ночные прогулки по Хогварцу. Сказать неправду девушка не могла по той простой причине, что ей не приходило на ум ничего более или менее правдоподобного.
- Я жду, мисс Грейнджер, - поторопил ее Снейп.
Гермионе совсем не понравилось выражение его лица, еще более злобное и мрачное, чем обычно. Нужно было срочно что-то придумать. «Ну давай же, Гермиона, - отчаянно думала она, - подумай, что может делать девушка в час ночи в коридоре Хогварца?»
- Вы не желаете отвечать? - вкрадчиво спросил Снейп. - В таком случае, быть может, вы скажете, что у вас в руках?
- Это личное, - тут же ответила Гермиона дрожащим голосом и, заметив, как зеленеет лицо профессора, поспешно добавила: - Это любовная записка, профессор Снейп.
По-видимому, ответ совершенно не понравился Снейпу, во всяком случае, глаза профессора угрожающе сузились, и он сухо сказал:
- Пятьдесят баллов с Гриффиндора. И завтра ровно в два часа жду вас и автора, как вы изволили выразиться, любовной записки у себя в кабинете. А теперь немедленно отправляйтесь в гостиную своего факультета!
- Да, профессор Снейп, - пролепетала Гермиона и, обойдя Снейпа, направилась в свою спальню, мысленно проклиная себя.
«Любовная записка… И как я могла сказать такое профессору Снейпу? Совсем с ума сошла с этим Малфоем!» Внезапно на лице девушки появилась мстительная улыбка: «Представляю, что он скажет, когда завтра в его кабинет я приду вместе с Драко…»

* * *
Раньше Элен никогда не думала, что можно проснуться от голода. Оказалось, что очень даже можно. Девушка, не вставая с кровати, уныло посмотрела в окно: солнце только начинало подниматься. «Еще один день без еды, ванной и приятного общения. Вернее, вообще без какого-либо общения», - обреченно подумала Элен и, поднявшись, подошла к зеркалу, которое еще вчера она причислила к числу своих друзей.
- Не случится же ничего страшного, если я спущусь вниз и поищу себе чего-нибудь съедобного, правда? - с надеждой спросила она. - К тому же, наверное, никто этого и не заметит - все еще должны спать. По крайней мере, я бы сейчас наверняка спала, если бы не моя потрясающая везучесть и прямо-таки талант вляпываться во всякие скверные истории…
Выслушав молчаливое согласие зеркала, девушка удовлетворенно кивнула и уверенно подошла к двери. На этот раз в коридоре было намного светлее и уютнее, отчасти потому, что все портреты еще спали и никто не сверлил Элен злобным и недоверчивым взглядом. Стараясь идти как можно тише, она спустилась в холл, который тоже выглядел намного красивее сейчас, при свете встающего солнца. На всякий случай подергав входную дверь, которая, естественно, была заперта, Элен уже внимательнее оглядела холл. «Должна же где-то здесь быть кухня…» - подумала она и, полагаясь на свою интуицию, направилась к двери справа от лестницы.
Когда Элен осторожно открыла тяжелую дверь и заглянула внутрь, она поняла, что интуиция ее не подвела: место, в которое она попала, определенно было кухней. Однако интуиция совсем не предупредила ее, что на кухне будет кто-то еще. Уже знакомый Элен блондин сидел за столом, его рука поддерживала голову, будто он о чем-то серьезно задумался. На скрип двери он не обратил ни малейшего внимания. Первым естественным желанием девушки было закрыть дверь и вернуться в комнату, но, услышав протестующий стон живота, Элен набралась смелости и вошла в кухню.
- Мм, - нерешительно протянула она, - не хотелось бы вас отвлекать, но, если я сейчас не получу свой паек, я умру от голода.
Блондин упорно продолжал не замечать присутствие Элен. Девушка нахмурилась и подошла к нему ближе.
- Вы меня слышите? Я сказала… - внезапно Элен замолчала, внимательно смотря на мужчину, и затем шепотом продолжила: - Да ты же спишь! Ладно, надеюсь, ты не будешь сильно возражать, если я тут немного похозяйничаю.
Однако стоило ей только открыть первый шкафчик, как сзади раздался хриплый голос:
- Немедленно отойди от моего шкафа, маггла.
Элен с удивлением и некоторой долей удовольствия отметила, что в голосе блондина не было ни злости, ни отвращения, скорее, какое-то отчаянное безразличие. Повернувшись, она встретилась с мужчиной взглядом и осторожно заметила:
- Но мне же нужно что-то есть, не правда ли?
Блондин безразлично пожал плечами и, закрыв глаза, отвернулся. Это показалось Элен немного странным, однако она не стала заострять на этом внимание и продолжила поиски еды. Обнаружив несколько булочек и графин с соком, она, немного поколебавшись, села напротив родственника Малфоев и принялась уплетать найденное. Блондин по-прежнему не реагировал на нее. Покончив с едой и почувствовав, наконец, удовлетворение, Элен миролюбиво поинтересовалась:
- У вас что-то случилось? Вы как-то странно не обращаете на меня внимания…
- Это не твое дело. Уходи, - казалось, у него не было сил ругаться с ней или угрожать ей чем-то.
Именно этим Элен и собиралась воспользоваться.
- А может быть, вы просто отпустите меня? - осторожно предложила она. - Я вам больше мешать не буду…
Блондин наконец соизволил открыть глаза, чтобы с насмешкой посмотреть на нее:
- Даже если мне и придет в голову тебя отпустить, куда ты пойдешь? Ты даже не имеешь понятия, где находишься и какие опасности могут ждать магглу за стенами моего поместья, - он немного помолчал, а потом снова повторил безжизненным голосом: - Уходи. Я совершенно не хочу тебя видеть или слышать.
Но Элен уже поняла, что он ей ничего плохого не сделает, по крайней мере сейчас, пока находится в таком апатичном состоянии.
- Может быть, вы объясните мне, зачем меня здесь держат? Что от меня нужно Люциусу Малфою? Как долго я здесь пробуду? И вообще…
Блондин посмотрел на нее так яростно, что Элен замолчала. Правда, ненадолго.
- Послушайте, перестаньте делать вид, что меня здесь нет! Мне нужно с кем-то говорить, я просто не могу выносить одиночества. Кроме того, вся эта неопределенность… она меня пугает, - на одном дыхании выдала девушка.
Блондин тихо простонал и мученически посмотрел на нее:
- Ну что тебе от меня надо? Почему даже маггла не слушает меня в моем собственном поместье? Я не знаю, НЕ ЗНАЮ, зачем ты нужна Люциусу и что он собирается с тобой делать дальше. Меня это и не интересует. И уж тем более я не обязан веселить тебя в отсутствие кузена.
Элен задумчиво на него посмотрела. Почему он не применяет свою волшебную палочку, чтобы отделаться от нее? Что-то тут нечисто…
- А почему вы не спите? Еще так рано… - с подозрением спросила она и, посмотрев на пустую бутылку, стоящую рядом с блондином, добавила: - Вы выпивали? У вас что-то случилось?
Мужчина удивленно уставился на нее, явно пораженный ее наглостью.
- Какое отношение это может иметь к тебе? - сердито проворчал он. - Что ты себе позволяешь, маггла?
- Меня, кстати, зовут Элен, - обиженно заметила девушка. - И раз уж мы вынуждены жить вместе, я должна знать, как зовут вас.
- Если я скажу, ты отстанешь от меня и уберешься в свою комнату?
Элен кивнула.
- Бенедикт Малфой, - нехотя сказал блондин и выжидательно посмотрел на Элен.
- Ладно, раз уж я обещала, я ухожу, - проговорила Элен, поднявшись, и направилась к двери. - Но если у вас какие-то проблемы, вы можете мне о них рассказать, я, может быть, смогу вам чем-то… А-а!
Чудом увернувшись от запущенной в нее бутылки, Элен поспешно выскочила из кухни, плотно закрыв за собой дверь, и прислонилась к стене.
- Псих! - пробормотала она, чувствуя, как колотится ее сердце. - Зато мы хоть как-то начали общаться…

Драко не мог отделаться от ощущения дежа-вю: снова они с Гермионой сидели в кабинете Снейпа и всеми силами пытались все ему объяснить, утаив при этом как можно больше правды. И, как и в прошлый раз, они явно потерпели в этом полное фиаско.
Сегодня утром, услышав от Гермионы, что ее вчера застукал Снейп, Драко злорадно усмехнулся. Но улыбка мгновенно исчезла, когда гриффиндорка, краснея от смущения, рассказала блондину о своем вранье насчет записки, прибавив, что было бы совсем неплохо, если бы он пошел к Снейпу вместе с ней («Ведь это ты во всем виноват, Малфой! А Гриффиндор теперь отстает от Слизерина…»).
Самое странное, что профессор совершенно не казался удивленным, когда увидел вместе с Грейнджер Драко. Сев напротив профессора, Драко попытался рассказать что-то о том, что он хотел пошутить над Грейнджер, написав ей.
Несколько минут после невразумительного объяснения Драко Снейп молчал, разочарованно смотря на него через стол, а потом ледяным голосом потребовал:
- Оставьте, наконец, свои детские сказки, мистер Малфой. Что было в том пергаменте?
- Не понимаю, почему вас это так интересует, профессор, - довольно резко ответил Драко, чувству себя рассерженным.
Снейп сузил глаза, по-прежнему смотря только на блондина. Казалось, о существовании Гермионы он совершенно забыл.
- Вероятно, если я спрашиваю вас, это не просто праздное любопытство, - Снейп немного помолчал. - Знаете ли вы, мистер Малфой, что в Хогварце сейчас особые обстоятельства, повышенные меры охраны? Все нарушения, включая беспричинное на первый взгляд блуждание по коридорам Хогварца ночью, должны расследоваться. Или вы хотите, чтобы я рассказал о вашем нарушении аврорам, охраняющим замок?
Драко упорно молчал, упрямо смотря в стол.
- Я жду. Что было в том пергаменте? - медленно повторил Снейп.
Драко вздохнул, бросил быстрый взгляд на вжавшуюся в стул Гермиону и, вытащив из сумки пергамент, протянул его профессору.
Развернув пергамент, Снейп быстро просмотрел его; при этом лицо профессора было совершенно беспристрастно. Затем Снейп снова посмотрел на Драко, уже не так гневно, как раньше.
- Вы не будете возражать, если я на короткое время заберу у вас этот пергамент, Драко? Можете не волноваться, о нем не узнает никто посторонний, - блондину показалось, что голос профессора значительно повеселел. Дождавшись мрачного кивка Малфоя, Снейп продолжил: - В таком случае, вы можете идти. Оба.
Дождавшись, когда студенты закроют за собой дверь, Снейп позволил себе торжественно улыбнуться. Затем профессор подошел к камину и вызвал кабинет Дамблдора.


Глава 3

Гермиона стояла возле окна и смотрела на звезды. Неожиданно сзади раздался звук шагов, и, не успела она оглянуться, как кто-то нежно провел рукой по ее плечу. Девушка улыбнулась и медленно повернулась к парню.
- Как хорошо, что ты пришел… - едва слышно прошептала она. - Но что ты тут делаешь?
- Я пришел, потому что ты позвала меня. Тебе было одиноко?
Гермиона хотела ответить, но, когда парень коснулся ее щеки, дотронулся до ее губ, все мысли куда-то исчезли. Парень нежно обнял ее, внимательно посмотрел ей в глаза и наконец коснулся ее губ своими. Это был лучший поцелуй Гермионы за всю ее жизнь - нежный, чувственный, какой-то волшебный… Оторвавшись от губ, парень начал целовать ее шею, а Гермиона, закрыв глаза и откинув голову, прошептала:
- Драко…
Пробуждение было резким и неприятным, будто кто-то опрокинул на девушку ведро с ледяной водой. Тяжело дыша, Гермиона села на кровати, спросонья не понимая, что происходит и как она оказалась в своей спальне, если только что стояла у окна астрономической башни. И только окончательно проснувшись, девушка поняла, что это был сон.
«Мне уже и сны про него сняться… - озадаченно подумала Гермиона, снова укладываясь спать, поскольку утро еще даже не собиралось наступать. - С чего бы это? Может, я провожу с Малфоем слишком много времени? Хотя сны про Гарри или Рона мне никогда не снились… Но какой же это был поцелуй!..»
Улыбнувшись, девушка обняла подушку и снова погрузилась в сон.

Герою ее сна, в отличие от Гермионы, романтические сны в эту ночь не снились. По правде сказать, Драко вообще не спал, что до этого с ним никогда не случалось. Целую ночь Малфой тупо смотрел в потолок, думая о том, насколько хорошо было относиться ко всем безразлично или презрительно: не нужно было ни за кого волноваться, придумывать планы спасения, решать чьи-то проблемы…
А проблемы у Элен были серьезные. Драко и представить себе не мог, что может сделать с ней, магглой, его отец. Конечно, Малфой мог попытаться выполнить поручение отца. Даже если учесть, что ему удастся каким-то образом заставить своего злейшего врага взять в руки портшлюз и держать его, пока он не активизируется (в возможности чего Драко очень сильно сомневался), не было никакой гарантии, что его отец просто отпустит Элен, не причинив ей вреда. Драко прекрасно понимал, что отец вполне может обмануть его: такого понятия, как честное слово, для семьи Малфоев просто не существовало.
А если отец все же отпустит Элен, то как девушка станет относиться к Драко после того, как узнает, что он пожертвовал жизнью Поттера ради спасения ее жизни?
Оставалось только надеяться на профессора Снейпа. Однажды он уже помог им, может, на этот раз он снова сделает это?
Малфой внезапно с ужасом подумал о том, что Элен может и не понимать, что с ней происходит. Ведь если Снейп стер ей память до того, как Люциус похитил ее, то она сейчас ничего не помнит о магическом мире вообще и о семье Малфоев в частности. А что если Снейп тоже замешан во всем этом? В конце концов, он старый друг их семьи и Пожиратель смерти…
У Драко закружилась голова; он проклинал тот летний день, когда решил убежать из дома. В результате, так ничего и не решив и только запутавшись еще сильнее, измученный и уставший, Малфой понял, что в одиночку ему со всем этим все равно не справиться. Значит, надо снова обращаться к Грейнджер.

* * *

- Хватит - на меня - так - смотреть! - делая ударение на каждом слове, воскликнул Бенедикт, хмуро смотря на наглую магглу, сидевшую с невозмутимым видом напротив.
- Мне нечем заняться! - возмущенно ответила та. - Разговаривать вы со мной все равно не хотите, отвечать на мои вопросы тоже. Я, конечно, пыталась поговорить с вашим эльфом, но он, похоже, очень меня испугался и исчез.
Бенедикт хмыкнул:
- Естественно. Я запретил ему разговаривать с тобой. Ладно, меня не волнует, что ты на меня смотришь, - солгал блондин и снова уткнулся в свою книгу.
Элен тяжело вздохнула. Первую половину дня, чувствуя себя совершенно безнаказанной, девушка исследовала поместье Бенедикта Малфоя. Не такое огромное, как поместье Драко, оно понравилось ей гораздо больше, несмотря на свою вычурность. Единственной комнатой, которая отличалась от остальных своей обычностью и простотой, была ее собственная комната. Со временем Элен даже привыкла к мрачным взглядам портретов.
К полудню, проголодавшись, Элен снова спустилась на кухню, где и застала смешного домашнего эльфа. Элен уже видела эльфов летом у Драко, но тогда она была хомяком и не имела ни малейшей возможности пообщаться с ними. Каково было ее разочарование, когда этот эльф, увидев ее, завизжал и куда-то исчез! В качестве компенсации она съела стоящее на столе блюдо, по-видимому, только что приготовленное эльфом, а затем поднялась на второй этаж. Там в одной из комнат она нашла хозяина поместья и, не обращая внимания на его протесты, решила составить ему компанию. Бенедикт по-прежнему только ругался, так ничего ей и не делая, что позволяло Элен вести себя нагло. Но как она ни старалась, блондин не собирался идти на контакт с ней, что очень удручало и сердило девушку.
В конце концов, она решила вывести его из себя, чтобы хоть как-то скрасить свое существование здесь. Он, конечно, забеспокоился из-за ее пристального взгляда, но теперь делал вид, что его это не волнует. Посмотрев еще какое-то время на читающего Малфоя, Элен решила изменить тактику. Приняв глуповато-восторженное выражение лица, Элен полушепотом заметила:
- Знаете, я никогда еще не видела такого красивого мужчину, как вы!
Сказав это, она из-за всех сил старалась не рассмеяться, наблюдая за реакцией Бенедикта: его глаза округлились, он часто заморгал и с нескрываемым ужасом посмотрел на девушку.
Смеясь про себя, Элен подвинулась на край кресла (блондин при этом непроизвольно вжался в спинку своего кресла, что еще больше позабавило девушку) и якобы дрожащим от волнения голосом произнесла:
- Нет, правда! Вы такой… необыкновенный. Как только я увидела вас, я поняла, что мое сердце совершенно разбито, - Элен изо всех сил пыталась вспомнить реплики героинь дамских романов. - Да-да, я сразу попала в сладостный плен ваших бездонных глаз. А когда я увидела ваши тонкие, изящно очерченные губы, я захотела…
- Хватит!.. - срывающимся голосом простонал Бенедикт.
Это прозвучало так жалобно, что Элен действительно прекратила нести эту чушь и с любопытством ждала дальнейшей реакции Малфоя.
- Я больше не могу! - воскликнул он, обращаясь скорее к себе, чем к девушке, и, отбросив книгу, буквально вылетел из комнаты.
- А что я такого сказала? - невинно пробормотала Элен и, улыбнувшись, подняла с пола книгу и прочитала ее название: - «Как стать полноценным магом (пособие для сквибов)». И что это значит? Кто такие сквибы?
Хмыкнув, девушка положила книгу на столик и спустилась на нижний этаж, где, как она помнила, находилась библиотека.

Драко сидел в библиотеке и нетерпеливо ждал Грейнджер. Он был уверен, что она нашла записку, которую он незаметно сунул ей в сумку на уроке зелий. Наконец гриффиндорка появилась и, заметив Малфоя, подошла к нему и села напротив, сопровождаемая удивленными взглядами нескольких студентов, занимающихся в библиотеке.
- Привет. О чем ты хотел поговорить? - спросила она шепотом, чтобы не привлекать к ним еще больше внимания.
- Насчет Элен, - ответил Малфой тоже шепотом и, непроизвольно облизнув пересохшие губы, честно признался: - Я не знаю, что делать.
К его удивлению, гриффиндорка покраснела и, уставившись в стол между ними, спросила:
- Как насчет профессора Снейпа? Он уже все знает, наверняка он что-нибудь попытается предпринять.
- В том-то и дело, что я уже в этом не уверен. А что если он заодно с моим отцом?
Гермиона обеспокоено посмотрела на него, но тут же опять опустила глаза и, обращаясь к столу, возразила:
- Я не думаю, что профессор Снейп имеет к этому отношение. Ведь он же помог нам превратить Элен в человека.
- Возможно, он действительно не при чем. Но это не означает, что мы теперь должны бездействовать и ждать, пока он нам поможет. Осталось меньше недели!
Грейнджер подняла глаза и, задумчиво смотря сквозь слизеринца, накручивала локон на палец. Драко знал, что она делает так всегда, когда задумывается. Наконец девушка сказала:
- Знаешь, Драко, я думаю… нам надо сказать обо всем Гарри. В конце концов, это ведь его касается в первую очередь.
Слизеринец недоверчиво смотрел на нее:
- Это шутка, Грейнджер? Как мы сможем объяснить все это Поттеру? И, вообще, что он сможет сделать?
- Мы в любом случае должны предупредить Гарри об опасности, которая ему грозит! Ты думал, что я позволю тебе отправить Гарри на верную смерть? - возмущенно воскликнула девушка. - Разумеется, мы должны спасти Элен, но ведь не ценой жизни Гарри!
Драко сердито смотрел куда-то в сторону: обо всем этом он уже думал ночью. Ненавидеть заносчивого Поттера было легко, даже приятно в какой-то степени. Так всегда было и, как был уверен Драко, так всегда и будет, их взаимная неприязнь стала обычной частью их жизни. Но сможет ли Драко отправить Поттера к Темному Лорду, зная, что он убьет гриффиндорца? Быть может, отец был прав, называя Драко хлюпиком?
- Драко, я понимаю, что тебе тяжело, - мягко сказала Гермиона, - твой отец ждет, что ты послушаешься его. Но… ты же не такой, как он, и ты тоже знаешь это, Драко, - Малфой с удивлением почувствовал, как его руку накрыла рука взволнованной девушки. Та, казалось, сама этого не заметила и увлеченно продолжала: - Ты намного лучше, чем пытаешься себя показать, в тебе нет жестокости. Послушай, все будет хорошо, мы обязательно со всем справимся. Но мы должны рассказать обо всем Гарри.
Драко упрямо нахмурился и, выдернув руку, скрестил руки на груди. Обиднее всего было то, что гриффиндорка, похоже, во многом была права. Но рассказывать обо всем Поттеру?.. Наконец он устало посмотрел на Грейнджер и буркнул:
- Ладно. Ты можешь рассказать об этом золотому Поттеру. Может, в его голову случайно придет хорошая идея…
- Отлично! - сияя, воскликнула Гермиона. - Но рассказать обо всем мы должны вместе.
Драко фыркнул:
- Ну уж это ты меня не заставишь сделать!

Вечером заинтригованный Гарри Поттер шел в Выручай-комнату. Гермиона все больше и больше его удивляла. Весь этот год она вела себя как-то странно: с радостью согласилась помогать Малфою, несмотря на разрыв с Роном выглядела совершенно счастливой, постоянно где-то пропадала, несколько раз просила у него мантию-невидимку. В довершение ко всему подруга подошла к нему после ужина и с загадочным видом попросила его прийти через полчаса в Выручай-комнату, потому что она «и кое-кто еще» хочет с ним поговорить. При этом она заставила его пообещать, что он будет вести себя хорошо и попытается забыть о предубеждениях. О каких именно предубеждениях он должен забыть, Гермиона, к сожалению, не сказала. Все это было очень-очень странно.
Дойдя до нужной двери, Гарри открыл ее и шагнул в комнату. То, что он увидел, заставило его широко раскрыть глаза: на большом уютном диване сидела Гермиона и терпеливо пыталась что-то объяснить Драко Малфою, сидящему рядом и скептически мотавшему головой. При этом Малфой отнюдь не пытался ее оскорбить, или сделать ей что-либо плохое, или хотя бы просто отсесть подальше.
- Драко, но мы же уже все решили! - говорила Гермиона, когда наконец увидела стоящего в дверях друга. - Гарри! Заходи.
Малфой тоже посмотрел на него и, скривившись, тут же отвернулся. Гарри подошел ближе к дивану и потребовал:
- Гермиона, немедленно объясни мне, что здесь происходит.
- Хорошо, только сядь, Гарри, пожалуйста. И вспомни о том, что ты мне обещал, - попросила девушка.
Гарри послушно сел рядом с Гермионой, враждебно смотря на отвернувшегося Драко.
- Отлично, - продолжала Гермиона, сделав вид, что не услышала фырканье Малфоя. - Как я уже тебе сказала, Гарри, мы хотим тебе кое-что рассказать. Только ты должен слушать очень внимательно, потому что это очень важно, и для тебя в первую очередь.


Глава 4

Драко был страшно недоволен тем, что Грейнджер удалось заставить его рассказать все Поттеру. Но он даже представить себе не мог, что она собирается рассказывать ему действительно ВСЕ: начиная от его знакомства с Элен и заканчивая разговором с профессором Снейпом. Хорошо было хотя бы то, что непосредственно он, Драко, участия в разговоре не принимал, а только с крайне недовольным видом сидел на диване, стараясь не обращать внимания на недоверчивые взгляды, которыми его то и дело одаривал Поттер.
Когда Гермиона закончила, какое-то время в комнате царила напряженная тишина. А потом Поттер задал свой дурацкий вопрос, снова убедив Драко в своей тупости и в явном сумасшествии:
- Гермиона, как зовут моего кузена?
- Что? - непонимающе переспросила девушка.
Поттер упрямо повторил:
- Как зовут моего кузена? Просто ответь мне.
- Дадли. Но, Гарри, я совершенно не понимаю…
Гриффиндорец, нахмурившись, ее перебил:
- Впрочем, об этом можно было как-то узнать. Ладно, еще один вопрос. Каким заклинанием Рон завалил тролля на первом курсе?
Драко издевательски ухмыльнулся:
- Поттер, ты уверен, что сейчас самое время проверять память Грейнджер?
- Заклинанием Левитации, - рассерженно ответила Гермиона. - Но я надеюсь, ты объяснишь мне, что все это значит!
Глупый Поттер, к удивлению Драко, удовлетворенно кивнул.
- Теперь я уверен, что это действительно ты, а не кто-нибудь, выпивший полиморфное зелье, - сказал он и, повернувшись к Драко, продолжил: - А теперь я должен удостовериться, что это действительно ты, Малфой. Что бы у тебя такого спросить?..
Малфой потрясенно посмотрел на Гермиону.
- Грейнджер, тебе не кажется, что твой дружок сошел с ума? Он несет какую-то чушь! В любом случае, я не собираюсь в этом участвовать.
Поттер вздохнул и, обращаясь к Гермионе, ответил:
- Профессор Дамблдор посоветовал мне задавать личные вопросы людям, которые ведут себя странно. Ну, чтобы убедиться, что они действительно те, за кого себя выдают. Это все из-за повышенных мер безопасности, понимаешь? А вы двое ведете себя СЛИШКОМ странно. Все это кажется мне подозрительным, - Поттер замолчал на некоторое время, задумавшись и не замечая взгляды, которыми обменялись Драко с Гермионой (у Драко - насмешливый, у Гермионы - встревоженный), а затем спросил: - Все, Малфой, я вспомнил! Когда мы с тобой в первый раз встретились?
- Я не собираюсь отвечать! - возмущенно воскликнул Драко, смотря на Гермиону. - Если у твоего Поттера паранойя, это его личная проблема. Меня это совершенно не касается!
Гермиона умоляюще посмотрела на слизеринца:
- Драко, пожалуйста. Гарри действительно надо быть сейчас осторожным. И кому, как не тебе, знать об этом?
- Отвечай, Малфой, - угрожающе сказал Поттер.
Драко переводил взгляд с Поттера на Грейнджер и в который раз убеждался, что ему совершенно не нравятся гриффиндорцы. По крайней мере, когда их больше, чем один.
- Поттер, да не помню я! Неужели ты думаешь, что это было настолько важным событием в моей жизни? - увидев отчаянное выражение на лице Гермионы, он задумался. - Ну, наверное, в поезде… или в Главном зале…
На лице у Поттера появилось триумфальное выражение, еще больше взбесившее Малфоя.
- Ладно, Поттер. Я попытаюсь вспомнить первый раз, когда ты вывел меня из себя. Все дело в том, что ты постоянно это делал, поэтому я не помню, какой именно раз был первым, - неожиданно Малфой вспомнил свое первое унижение - когда он по приказу отца предложил Гарри Поттеру свою дружбу, а проклятый очкарик посмел отвергнуть ее. - Поттер, я вспомнил. Это определенно было в поезде, в купе, где ты сидел с тупым Уизли…
- Ладно, Малфой, можешь не напрягаться, - усмехнулся Поттер. - Ты все равно не помнишь. В первый раз мы встретились у мадам Малкин, но тогда ты не знал, что я Гарри Поттер, а я не знал, что ты вонючая крыса, хотя и начал догадываться об этом.
Драко, стремительно вскочив и достав палочку, зашипел:
- Как ты смеешь…
- Прекратите немедленно! - завопила разъяренная Гермиона. - Драко, сядь, пожалуйста, и спрячь свою палочку! А ты, Гарри, должен извиниться перед ним!
Драко недовольно посмотрел на Гермиону, но все же сел на диван. Поттер упрямо молчал.
- Гарри! - настойчиво позвала его девушка.
- Я не собираюсь извиняться перед ним, Гермиона! Это же Малфой! И он назвал Рона тупым, - возмущенно откликнулся гриффиндорец.
- Ну и что? Ты тоже называл Рона тупым, я это помню, - возразила Гермиона.
Гарри насупился, но ничего не ответил. Гермиона только вздохнула и усталым голосом сказала:
- Когда вы прекратите враждовать друг с другом только по привычке? Наверное, вы еще просто не доросли до этого…
Малфой почувствовал, что слова Грейнджер почему-то задели его; кроме того, ему все это порядком надоело. Драко быстро поднялся и сказал:
- Я сделал то, что ты просила, Гермиона. Золотой мальчик Поттер предупрежден. Теперь, я надеюсь, я могу уйти.
И Драко, не оборачиваясь, вышел из комнаты, оставив гриффиндорцев наедине. Он шел в гостиную Слизерина и думал о том, насколько бестолковой была идея рассказать обо всем Поттеру. Как будто Поттер сможет что-нибудь сделать для Элен. Грейнджер просто хотела предупредить своего друга об опасности, непонятно только, зачем ей понадобился для этого он, Драко. Каковы бы ни были причины ее поведения, Малфой был жутко разозлен на Грейнджер.
Поттер заставил его вспомнить о том унижении. Он, одиннадцатилетний мальчишка, уверенный в силе и могуществе своего отца, привыкший всегда получать то, что хочет, стоял с протянутой рукой, а Поттер - на глазах у Крэбба, Гойла и Уизли! - не принял его руки. Драко был уверен, что именно в тот момент он начал ненавидеть Поттера. И не потому что Поттер был знаменитостью и его все обожали, и не потому что Поттер дружил с грязнокровкой и Уизли, и не потому что он, Малфой, должен был ненавидеть Поттера по определению. Просто потому, что проклятый Поттер тогда оскорбил его, посмев ему отказать. И Драко тогда сам себе поклялся, что непременно отомстит заносчивому придурку Поттеру, чем он с успехом и занимался последние шесть лет и три месяца своей жизни. «И чем буду заниматься все оставшуюся жизнь, - думал Драко, поворачивая в очередной коридор. - Ладно, так уж и быть, если ему удастся вытащить Элен из рук моего отца живой и невредимой, я, может быть, даже перестану обзывать его. На какое-то время, разумеется. Но не раньше».

Элен с задумчивым видом сидела в кресле в библиотеке и барабанила пальцами по журнальному столику, стоящему рядом. На столике лежала большая стопка книг, которые она только что просмотрела, в результате чего и была такой задумчивой. Сейчас Элен вполне могла назвать себя специалистом по сквибам и всему, что имеет к ним малейшее отношение.
Если Бенедикт сквиб, то это многое объясняло, например, то, что он спокойно терпит ее наглость, или то, что он почти никогда не использует магию. Но, зная о снобизме Малфоев, об их маниакальной помешанности на чистоте крови, девушка и представить себе не могла, как к бедному Бенедикту относится его семья.
Именно в этот момент «бедный Бенедикт» вошел в библиотеку и встал напротив Элен, злобно сверкая на нее глазами.
- Как ты посмела зайти сюда? Я вообще запретил тебе выходить из твоей комнаты! - прошипел он.
- Только не нервничайте, пожалуйста, - спокойно ответила Элен, поднимаясь. - Если вам так не нравится мое общество, я уйду. Может быть.
Девушка стояла совсем близко к Бенедикту и могла видеть, как огонек свечей отражается в его обманчиво темных глазах. Ей было жаль его, но помочь ему она никак не могла. Наоборот, это именно Элен была нужна его помощь.
- Я надеюсь, ты шутила днем? - встревожено спросил Бенедикт срывающимся голосом. Элен готова была поклясться, что видит страх в его глазах. - Насчет… ну, ты понимаешь.
Элен наклонила голову набок, внимательно смотря блондину в глаза.
- Как знать, - мягко сказала она. - Все возможно в этом мире. Ладно, не буду вас нервировать. Только возьму с собой книжку на ночь, вы не возражаете?
И Элен, взяв книгу со столика и помахав «Десятью способами скрыть от окружающих, что вы сквиб» пред носом побледневшего Бенедикта, важно удалилась из библиотеки.

Северус с деланно бесстрастным видом сидел в кабинете Дамблдора, следя за неторопливыми движениями директора, разливавшего чай. Никогда еще профессору зелий так сильно не хотелось хоть как-нибудь ускорить директора. Внутри Снейпа все клокотало, потому на миролюбивый вопрос Дамблдора: «Сколько ложек сахара, Северус?» - он едва сдержал себя, чтобы не зарычать. «А ведь если кто-нибудь все же пострадает, - раздраженно думал он, - виноват во всем буду я! Мерлин, за что мне все это?»
Вчера, рассказав о письме Люциуса Малфоя директору, он запоздало понял, что добровольно взвалил на себя еще одну проблему. Разумеется, профессор Дамблдор, выслушав его, в очередной раз попросил его о помощи. В результате весь сегодняшний день к небывалой радости студентов Северус отсутствовал в Хогварце, навещая все известные ему библиотеки, где могла находиться хоть какая-нибудь информация о родовых поместьях волшебников. И стоило же ему заикнуться о том, что у него есть идея, где может скрываться Люциус Малфой!
Если бы не способность Снейпа запоминать никому не нужные мелочи и не болтливость выпившего Люциуса лет семь-восемь назад… Но, к сожалению, память Северуса верно хранила все эти годы пьяный монолог Малфоя: «Северус, ты даже не представляешь, как несовершенен наш мир. Мой дорогой и любимый дядюшка наконец отдал концы неделю назад, оставив после себя прекрасное поместье. Хотя, конечно, само по себе поместье ничего не стоит, но оно расположено в таком потрясающем месте и так надежно защищено… Я всю свою жизнь мечтал о нем! И знаешь, Северус, что я узнал сегодня? Оно достанется его сыну, позору нашей семьи: так написано в завещании. Да его даже волшебником назвать нельзя! О его существовании вообще никто не знает… Впрочем, не спрашивай меня о нем, я и так проговорился о главной тайне Малфоев…»
Когда Люциус исчез, Снейп припомнил тот разговор и подумал о том, что надежно защищенное поместье, принадлежащее человеку, о котором никто не знает, - самое лучшее пристанище для человека в бегах. Сегодня Северусу пришлось платить за свою сообразительность, просматривая тысячи свитков пергамента в поисках упоминания этого загадочного поместья.
Когда с чайными приготовлениями было наконец покончено, Дамблдор сел напротив и, отхлебнув чая, спокойно спросил:
- Итак, Северус, что ты можешь мне сообщить? Тебе удалось что-нибудь узнать?
Мстительный Северус не мог удержаться и не сделать эффектную паузу, медленно поднося чашку к губам и делая глоток, при этом честно смотря в голубые глаза директора. И лишь поставив чашку на блюдце, он ответил:
- Прежде всего, я узнал, что у Люциуса действительно был дядя, который умер восемь лет назад. Причем где он жил и была ли у него семья, неизвестно. Достоверные факты на этом заканчиваются.
Северус замолчал и снова взял чашку в руку, исподтишка наблюдая за выражением лица Дамблдора. К его разочарованию, на умиротворенном лице директора не отражалось ничего, кроме вежливого внимания.
- Но я нашел несколько намеков на то, что у старика было поместье, - продолжал Северус, - защищенное лучше Хогварца. Говорят, когда-то Темный Лорд, узнав о нем, хотел использовать его в качестве своей штаб-квартиры. Но у него ничего не вышло - он не смог найти поместье, а Люциус ничем не смог ему помочь. Как любой Малфой он может находиться в этом поместье, но привести туда кого-нибудь без ведома непосредственного хозяина он не может. Насколько я понял, сам старик не поддерживал Темного Лорда. Интересно, что о его сыне и жене вообще нигде не упоминается.
- Да, Северус, - сказал Дамблдор после небольшого молчания, - очевидно, Малфои хорошо умеют хранить свои семейные тайны. И как нам найти это несуществующее поместье с несуществующим хозяином? Ты уже думал над этим, не так ли?
Дамблдор проницательно посмотрел на Снейпа своими чистыми мудрыми глазами, и последний нехотя признался:
- Да, у меня есть несколько мыслей насчет этого. Но нам понадобиться помощь Драко.




Глава 5

- Малфой! Малфой! - шепотом пытался Гарри привлечь внимание слизеринца за соседним столом в библиотеке. Малфой сидел, уронив голову на руки, и не подавал никаких признаков жизни.
Гарри осторожно вырвал страницу из своей тетради, скомкал ее и, оглянувшись по сторонам, запустил ею в блондина. Никакой реакции. «Черт! Неужели он спит?» - раздраженно подумал гриффиндорец, стараясь как можно незаметнее пересесть за стол к Малфою. К счастью, немногочисленные студенты, занимающиеся в библиотеке, так были увлечены поглощением знаний, что не заметили его перемещений. Оказавшись напротив слизеринца, Гарри наклонился к столу и, не в силах удержаться, дал Малфою щелбана и еще раз позвал его:
- Малфой, немедленно просыпайся!
К его удивлению, блондин резко поднял голову и уставился на него испуганными, ничего не понимающими глазами.
- Поттер?! Что, черт возьми, ты делаешь? - завопил он.
- Тс-с! - зашипел на него Гарри. - Не привлекай к нам внимание! Я всего лишь пытался тебя разбудить, у меня к тебе разговор.
Драко потер голову, недоверчиво смотря на гриффиндорца.
- Худшее пробуждение в моей жизни, - проворчал он. - Так что тебе могло от меня понадобиться?
- Я хочу помочь твоей подруге.
Слизеринец прищурился. Гарри мог поклясться, что внутри у Малфоя идет ожесточенная борьба гордости и ненависти к нему с не понятной для Гарри симпатией к маггле Элен. Видимо, победила все же последняя, так как Малфой, стиснув зубы, спросил:
- И что же ты можешь сделать?
Гарри мысленно улыбнулся: это уже была победа.
Весь вчерашний вечер Гермиона рассказывала ему о Малфое и его подруге. Сказать, что Гарри был удивлен, значит ничего не сказать. Сама мысль о том, что у Малфоя есть подруга-маггла уже была абсурдной. Не говоря уже о том, что он, Гарри, эту магглу носил на руках и кормил сыром со своей тарелки целую неделю. Кроме того, парень не мог не заметить, как изменилось отношение Гермионы к Малфою. Она его даже по имени называла! Все это было очень-очень странно.
Напоследок Гермиона попросила его не рассказывать пока обо всем Рону и пошла спать, оставив его наедине со своими мыслями. А мыслей у Гарри было очень много. Что теперь делать? Ждать, пока Малфой принесет ему портшлюз и отправит его прямо в руки Вольдеморта? Отказаться участвовать во всем этом тем самым подписать смертный приговор подруге Малфоя, которая вообще тут не при чем? Какой же он после этого будет гриффиндорец? Так мог бы поступить, скорее, Малфой. Хотя… Малфой ведь рассказал о письме своего отца Гермионе… Зачем? Все было очень запутанно и непонятно. Ясно было одно - нужно хоть что-то делать, потому что сидеть сложа руки, когда из-за него бедная маггла находится в опасности, Гарри был не намерен. Решение пришло неожиданно и показалось парню лучшим выходом из положения.
- Малфой, мы должны найти место, где твой отец может прятать Элен, - торжественно ответил он слизеринцу после недолгого молчания.
Малфой откинулся на спинку стула и насмешливо посмотрел на него.
- Ага. Гениально, Поттер, - растягивая слова, похвалил он. - Может быть, ты еще и знаешь, как это место найти?
- Нет, не знаю. Но я надеялся, что ТЫ знаешь, - с нажимом сказал Гарри. - Это ведь твой отец!
Драко, поднявшись, собрал свои книги и тетради и угрюмо посмотрел на гриффиндорца.
- Если бы я действительно знал, где находится мой отец, Поттер, я бы уже давно был там. Так что твоя гениальная идея не имеет никакого смысла, - устало сказал он и, развернувшись, быстро направился к выходу.
Резко распахнув дверь из библиотеки, он едва успел заметить вспышку огненных волос и услышал вскрик девушки, которую он сбил дверью. Этой девушкой оказалась крайне рассерженная Джинни Уизли, которая держала в руках стопку книг.
- Надо быть осторожнее, хорек! - зашипела она, оглядываясь по сторонам, словно искала что-то на полу. - Из-за тебя мой Бенедикт Рошельский куда-то делся!
Только Драко хотел ответить ей что-то язвительное в ответ, как вдруг его осенило.
- Что ты сказала? Бенедикт Рошельский? - медленно переспросил он, полностью погруженный в свои мысли.
- О, Малфой, заинтересовался автором любовных романов? - поинтересовалась Джинни, подбирая «Ключ к моему сердцу» с пола. - Только имей в виду, скажешь кому-нибудь… О, Гарри, я как раз тебя искала!
Гарри с подозрением посмотрел на немного покрасневшую Джинни и необычно задумчивого Малфоя.
- Джинни, все в порядке? - спросил он, подойдя к ней и обнимая ее.
- Да, конечно. Просто этот придурок ударил меня дверью.
«Этот придурок» с волнением посмотрел на Гарри, словно не слыша последней реплики Джинни и, кажется, вовсе забыв о ее присутствии.
- Поттер! Я, наверное, знаю, где он, - тихо сказал Драко. - Так что там насчет твоего гениального плана?
Джинни, ничего не понимая, переводила взгляд с одного парня на другого.
- Гарри, объясни мне, что здесь происходит, - наконец потребовала она. - Что еще за план?
- Я тебе потом все объясню, - заверил Гарри свою девушку и обратился к Малфою: - Пойдем поговорим, Малфой?
И, стараясь не обращать внимания на протесты рассерженной Джинни, он направился в пустой класс, находящийся неподалеку. Как он успел заметить, Малфой пошел за ним.
- Ну? - спросил Гарри, когда они наконец оказались в классе.
Драко стоял, прислонившись к стене, скрестив руки на груди, и подозрительно смотрел на Поттера.
- Знаешь, Поттер, я начинаю сомневаться в том, говорить ли тебе это. В конце концов, мой отец сейчас скрывается от всех, и это может быть опасно для него, если я тебе скажу, где он может быть, - сказал Малфой после недолгого молчания. - Ты же вполне можешь рассказать об этом кому-нибудь… Например, папаше своего дружка. Я вовсе не хочу, чтобы моего отца из-за меня посадили в Азкабан.
- Малфой, ты идиот! - в сердцах воскликнул Гарри. - Я всего лишь хочу тебе помочь! Вернее, даже не тебе, а твоей подруге.
Снова какое-то время они молча смотрели друг на друга. Тишину нарушил Драко:
- Все дело в том, Поттер, что я не верю тебе. Это факт, и с этим ничего нельзя поделать.
- Но ты же веришь Гермионе? - неожиданно спросил Гарри. - Ты не боялся, что она может рассказать кому-нибудь о том, что твой отец использовал магию против магглы?
Драко задумался, вспоминая то время, когда они с Гермионой готовили зелье для Элен. Он помнил огонь в ее глазах, азарт, с которым она относилась сначала к поиску обратного заклинания, а потом к приготовлению зелья. Вспомнил, как он плакал у нее на плече, зарывшись лицом в ее волосы, которые так приятно пахли чем-то сладким, спокойным. Вспомнил, как они вместе пошли в Хогсмид и как ему пришлось поцеловать ее, чтобы Забини отстал от них. Правда, она тогда была в теле Паркинсон, но как же отличался тот поцелуй от его поцелуев со слизеринкой! Неожиданно для себя и тем более для Поттера, который все это время внимательно наблюдал за ним, Драко улыбнулся.
- Ладно, Поттер. Если ты дашь мне свое честное гриффиндорское слово, что никому не скажешь обо всем, что я тебе расскажу, как тогда Грейнджер, я поделюсь с тобой своей идеей, - ответил он наконец.
- Хорошо, даю слово, - сказал нахмурившийся Гарри - он пытался понять, в чем здесь был подвох, если Малфой готов верить ему на слово.
Драко вздохнул и начал объяснять:
- Я вспомнил о своем двоюродном дяде Бенедикте, который живет в замечательном поместье. Это поместье - самое надежное место в мире, во всяком случае, так говорил мой отец, еще когда я не учился в Хогварце. Тогда это поместье должно было достаться нам, но по каким-то там причинам оно отошло к Бенедикту. Моего отца это очень взбесило, он, по-видимому, имел какие-то особые планы насчет него. Насколько я помню, найти это поместье, а тем более попасть туда без разрешения хозяина невозможно. В общем, тебе не кажется, что оно идеально подходит для того, чтобы скрываться в нем от магического мира? Я уверен, отец там, а значит, Элен тоже.
Теперь пришла очередь вздыхать Гарри:
- Малфой, и как же мы попадем в поместье, в которое невозможно проникнуть?
- Невозможно проникнуть без разрешения хозяина, Поттер, - ухмыляясь, уточнил Драко. - Все, что нужно, - это написать дорогому дядюшке Бенедикту и попросить его разрешения погостить в его поместье.
Гарри с подозрением посмотрел на блондина.
- Малфой, а ты уверен, что твой дядюшка разрешит тебе сделать это? У вас с ним хорошие отношения?
- У нас с ним вообще никаких отношений нет, Поттер. Я даже ни разу не видел его. Вообще, я и узнал о нем совершенно случайно: я подслушал разговор отца со Снейпом. Насколько я тогда понял, почему-то в нашей семье запрещено говорить о нем. Наверняка он просто выживший из ума старикан, который натворил что-то в молодости! Раз с ним никто из Малфоев не желает иметь дело, я думаю, он обрадуется, что я хочу повидать его.
- Ты хоть сам понимаешь, насколько глупо это прозвучало, - усмехаясь, спросил слизеринца Гарри. - И потом, ты уверен, что твое письмо не прочитает твой отец?
Малфой ничуть не смутился:
- Мы просто возьмем хорошую сову, которая отдаст письмо точно адресату. Хотя… - Драко на какое-то время задумался, будто вспоминая что-то. Неожиданно он улыбнулся и радостно воскликнул: - Поттер! Нам не нужно никакое письмо. Я вспомнил: отец говорил тогда, что Малфои могут без проблем попасть в это поместье. Если честно, я не очень помню, что именно говорил мой отец, мне ведь тогда было всего девять, и вообще, это было мне совершенно неинтересно. Я даже, кажется, не дослушал до конца. Но то, что Малфой может беспрепятственно проникнуть в это поместье, я точно помню.
Гарри почувствовал, как в нем начинает просыпаться азарт. Что ни говори, а начало этого года было совершенно скучным. Самым ярким событием было, пожалуй, их с Джинни вторжение в кабинет Снейпа, и то Малфой тогда все испортил. А тут ожидается такое приключение! Только вот сам слизеринец тут совсем не к месту… но с этим уж ничего не поделаешь.
- Замечательно, Малфой. Так когда мы пойдем спасать твою Элен? - нетерпеливо спросил Гарри.
- Слушай, Поттер, - неожиданно сказал Драко, - а зачем ты вообще мне нужен? Я ведь все смогу сделать и без тебя.
- Разумеется, не сможешь, Малфой, - заверил его Гарри. - И вообще, от этого, может быть, зависит моя жизнь. Ты не забыл об этом?
Драко внимательно на него посмотрел, сузив глаза.
- А ты знаешь, Поттер, что ты гораздо больше рискуешь, если отправишься со мной? - медленно спросил он. - Не скажу, что меня это особо волнует, конечно, но как я потом смогу смотреть в глаза Грейнджер? Ведь если с тобой что-нибудь случится, она больше не станет делать за меня работу по заклинаниям.
- Гермиона делала за тебя работу по заклинаниям? - удивленно переспросил Гарри. - А за меня она отказывалась делать домашнее задание!
- Видимо, ты просто не умеешь уговаривать девушек. Или же тут все дело в моем природном обаянии, - скромно предположил Драко. - Ладно, так уж и быть. Раз ты настаиваешь, я возьму тебя с собой.
Гарри уже и сам не понимал, почему так стремится спасать эту девушку, с которой он даже не знаком. К своему неудовольствию он вспомнил слова Гермионы о том, что у него есть маленький пунктик - всех спасать. Однажды из-за этого пунктика он потерял Сириуса. «Стоп! - сказал себе Гарри. - В тот раз все было по-другому. Сейчас девушке действительно нужна помощь, а если мы ничего не предпримем, то помощь понадобится мне». Отогнав грустные мысли о Сириусе, Гарри бодро сказал:
- Отлично! И когда?
- Это нужно сделать как можно быстрее, поэтому… дай-ка подумать, - Малфой сделала вид, что задумался, - хм… сегодня?
Гарри опешил: он никак не ожидал, что спасать Элен они будут так скоро. Но показать свое удивление Малфою гриффиндорец не мог: проклятый хорек подумал бы, что Гарри Поттер испугался. «А я не боюсь. Я ведь не боюсь?» - спросил он у себя с тревогой. И лишь когда его внутреннее Я ответило, что ему, напротив, не терпится поскорее покончить со всем этим, Гарри спокойно спросил у Малфоя:
- Вечером? После ужина?
Драко испытующе посмотрел на него, а потом, немного разочарованный, ответил:
- Да. Через полчаса после ужина у входа в Замок. И имей в виду, Поттер, это может быть опасно. Так что если ты передумаешь, я, конечно, все пойму, - говоря это, Малфой ухмылялся, и Гарри без труда смог увидеть в его глазах плакаты «Поттер - трус и слизняк», развешенные на стенах Хогварца.
- Не волнуйся, Малфой. Если тебе станет страшно (а так оно и будет, я уверен), я буду рядом, - гордо ответил Гарри.

* * *
Набравшись смелости и глубоко вздохнув, чтобы не нервничать, Элен тихо постучала в дверь и, так и не дождавшись ответа, открыла ее. Несмотря на все упражнения для успокоения, только что проделанные в ее комнате, девушка очень нервничала, осознавая всю важность предстоящего разговора. Бесстрашная и самоуверенная Элен поставила перед собой на первый, да и на второй и третий, собственно, тоже, взгляд невыполнимые цели. Итак, во-первых, она должна расположить Бенедикта Малфоя к себе, что, учитывая опыт их общения, было не так-то просто. Во-вторых, Элен должна не просто расположить блондина к себе, но и вызвать его симпатию, чтобы девушка смогла добиться и третей цели. Потому что, в-третьих, Элен должна уговорить Малфоя помочь ей сбежать. И все это нужно было сделать за один-единственный разговор с неприступным, как айсберг, Бенедиктом.
Такая спешка объяснялась совершенно случайно подслушанным вчера вечером разговором Люциуса с Бенедиктом. Последний, по-видимому, был очень недоволен тем, что девушка догадалась о его «недостатке», поэтому он потребовал у кузена, чтобы тот наложил охранное заклинание на ее комнату, которое не позволило бы ей выйти. И если бы не усталость, подкосившая Люциуса Малфоя вчера вечером, уже сегодня Элен была бы лишена свободы передвижения. Но, поскольку подлый Малфой все же обязался удовлетворить просьбу кузена сегодня вечером, Элен поняла, что нужно срочно что-то предпринять. «Ох, зря я его выводила из себя, - расстроено думала девушка, заходя в слабо освещенную потухающим камином и лунным светом комнату Бенедикта. - Надо было с ним как-то поласковее…»
Блондин сидел в кресле возле камина и безмятежно спал. Подойдя к нему ближе, Элен умилилась: спящий, со светящейся белой кожей и серебристыми волосами, напоминающими нимб, он был похож на ангела. «А ведь он, наверное, ненамного старше меня, - подумала девушка. - Ему, должно быть, всего двадцать пять - двадцать семь. Боже, он еще и улыбается во сне!»
И действительно, видимо, увидев что-то хорошее во сне, Бенедикт счастливо заулыбался. «Как улыбка преображает человека», - подумала Элен и тоже счастливо улыбнулась. Именно в этот момент блондин открыл глаза и увидел перед собой жизнерадостно улыбающуюся, стоящую прямо перед ним девушку. Улыбка тут же сползла с его лица.
- Что ты тут делаешь? - устало спросил он. - Зачем ты пялилась на меня?
- Я на вас не пялилась! Я просто… Я просто хотела поговорить, - заверила его Элен, заискивающе смотря Бенедикту прямо в глаза. - Вы ведь не откажете мне в такой мелочи, правда? Раз уж вы все равно собираетесь меня запереть в маленькой неуютной комнатенке…
Сказав это, Элен театрально вздохнула, на что Бенедикт скептически помотал головой.
- Скажи честно: тебе от меня что-то нужно.
Элен притворно нахмурилась, хотя на самом деле испытала облегчение: «объект» не сильно возражал против их общения и даже не пытался запустить в нее бутылкой (о том маленьком инциденте Элен так и не смогла забыть). Она осторожно опустилась на соседнее кресло, не сводя настороженного взгляда с Бенедикта.
- Я хочу извиниться перед тобой, Бенедикт, - мягко сказала она. - Но ты должен меня понять: у меня был стресс! И вообще, ты знаешь, мы с тобой в чем-то похожи: нас обоих используют.
- Никто меня не использует! - возмутился Малфой.
- Неправда! Я уверена, что ты совсем не хотел, чтобы Люциус поселился в твоем доме, да еще и притащил с собой магглу, то есть меня, - возразила Элен и поняла, что в очередной раз сморозила глупость: Бенедикт побледнел и вскочил со своего кресла, гневно смотря на Элен.
- Все! - закричал он. - Мое терпение лопнуло! Немедленно убирайся из моей комнаты или я… или я…
Когда раздался звон разбившейся вазы, Элен даже не удивилась; по-настоящему ее потрясло то, что блондин при этом зарычал, видимо, от осознания собственного бессилия, и отвернулся от нее к камину. Девушка в замешательстве поднялась с кресла и уже открыла рот, чтобы что-то сказать Малфою, но, так ничего и не придумав, закрыла его. Неожиданно Бенедикт резко развернулся, оказавшись лицом к лицу с Элен. Девушке показалось, что он тоже что-то хотел сказать, но не ожидал увидеть ее так близко, поэтому несколько секунд они молча стояли, ошарашено смотря друг другу в глаза.
«Что обычно делают в таких ситуациях?» - панически думала Элен, и уже в следующую секунду она знала ответ на этот вопрос. Кто кого первым поцеловал, так и осталось для нее загадкой. Однако их поцелуй был недолгим: уже через несколько секунд они одновременно буквально отскочили друг от друга.
- Что… что… это было?? - с ужасом спросил Бенедикт. - Зачем ты это сделала?
- Я? - возмущенно воскликнула Элен. - Я тут вообще не при чем. Это все ты!
Они гневно смотрели друг на друга, пока Элен не почувствовала, что ее глаза наполняются слезами. «Просто слишком много эмоций, слишком много всего на меня свалилось…» - подумала она и, не выдержав, закрыла лицо руками, села в кресло и заплакала.
Бенедикт, ничего не понимая, смотрел на нее и совершенно не знал, что делать. Насчет этого Люциус ему ничего не говорил, поэтому он был в полной растерянности. «Ну почему, почему все это случилось со мной?! - в отчаянии думал он. - Я терпеть не могу женские слезы!»
Вздохнув, он присел перед девушкой и, нахмурившись, положил руку ей на плечо и озадаченно спросил:
- Эй, Элен, кажется? Что с тобой? Почему ты плачешь?
Элен, как и ожидалось, заплакала еще сильнее и даже попыталась что-то объяснить, но из-за ее бесконечных всхлипываний и плачущего голоса Бенедикт ничего не понял.
- Прекрати! - потребовал он и добавил, уже намного мягче: - Но ведь ничего не случилось…
Девушка наконец отняла руки от лица и укоризненно на него посмотрела покрасневшими глазами.
- Случилось, причем случилось слишком много всего. Началось все с того, что меня бросил Алан, мой парень…
В течение получаса Элен рассказывала бедному Бенедикту, который никак не мог остановить поток ее жалоб на жизнь и потому терпеливо ждал, пока этот поток не иссякнет, все, что произошло с ней за последние пять месяцев. Закончила она уже почти спокойно:
- … И вот теперь Малфой похитил меня, наверное, для того, чтобы шантажировать Драко. Именно это я и имела в виду, когда говорила, что меня используют. Вообще, моя жизнь сейчас висит на волоске: я знаю, на что способны Пожиратели смерти, особенно по отношению к беззащитным магглам вроде меня. Я думаю, Люциус убьет меня, даже если получит от Драко то, что хочет.
Рассказав все, Элен обессилено закрыла лицо руками. «Боже, зачем я ему все рассказала? - обреченно думала она. - Люди не любят, когда их загружают своими проблемами. И уж тем более они не любят плаксивых девчонок. Я все испортила…»
На самом деле Бенедикт был впечатлен. Раньше он не задумывался над тем, для чего нужна его кузену эта маггла и откуда она вообще взялась.
Не сказать, конечно, что его собственная жизнь была полна приятных моментов. В детстве ему запрещалось общаться с кем-нибудь, кроме детей маминой сестры, которая приезжала к ним каждое лето. Но и этому пришел конец, когда умерла его мама, а ведь ему тогда было всего пять. После маминой смерти жизнь Бенедикта и вовсе превратилась в ад. Старый отец, который и раньше его не особо любил, начал над ним издеваться. К ним стали часто приезжать родственники отца, которые без конца подшучивали над маленьким Бенедиктом из-за того, что магия в нем пока не проявлялась. А когда стало ясно, что он и вовсе сквиб, родственники объявили его позором семьи Малфоев и отреклись от него. Все, кроме его отца, который к тому времени уже впал в беспамятство и мало что понимал. Отец умер, когда ему было семнадцать. В завещании отца, написанном давным-давно, сразу после смерти матери, он объявлялся единственным наследником всего состояния отца и их поместья. Поскольку на тот момент по магическим законам Бенедикт уже считался совершеннолетним, то стал полноправным хозяином поместья.
Единственной компанией Бенедикта были магглы из соседней деревушки, в которую он с детства наведывался, чтобы совсем не одичать. Но он скорее бы убил себя, чем рассказал об этом кому-нибудь. Благодаря замечательной библиотеке и выписываемым газетам и журналам, он знал все о магическом мире, его истории, законах, но сам он никогда в своей жизни даже не был в Косом переулке.
И сейчас ему было очень жаль Элен, и он даже хотел помочь ей, но что он мог делать против Люциуса Малфоя, которому он даже не мог отказать в жилье? Малфой бы просто убил его.
- Элен, мне очень жаль, но я ничего не могу для тебя сделать, - неожиданно для себя признался он девушке.
- Не можешь или не хочешь? - уточнила она.
- Не могу. Ты же знаешь, я сквиб… - горько сказал Бенедикт и вздохнул.
К его удивлению, девушка улыбнулась:
- Бенедикт, вдвоем мы справимся, даже несмотря на то, что ни один из нас не обладает магическими силами, - Элен все больше воодушевлялась, пытаясь убедить парня. - Понимаешь, в этом даже наш плюс: Люциус не ожидает от нас никакого сопротивления!
Бенедикт все еще недоверчиво смотрел на нее, но девушка чувствовала, что он уже готов помочь ей, готов дать отпор кузену.
- Бенедикт, слушай, у меня есть отличный план! - торжественно сказала она.


***********************************************************

P.S. Поздравляю всех с Новым годом!
Спасибо вам всем за то, что вы были рядом все это время!
Я вас люблю!

Глава 6

- Я уже собирался уходить без тебя, Поттер! – усмехаясь, сообщил Малфой, едва Гарри появился возле входа в замок. – Ты всегда такой пунктуальный? Впрочем, можешь не отвечать: меня это не интересует.
- Я пришел вовремя, Малфой, - холодно ответил ему гриффиндорец. – Так мы идем, или ты просто тянешь время?
Драко презрительно посмотрел на него и, ничего не сказав, направился в сторону леса. Гари ничего не оставалось делать, кроме как последовать за ним. Несколько минут они шли в полном молчании, а затем Гарри поинтересовался деланно спокойным голосом:
- Малфой, это поместье твоего дяди, оно далеко отсюда?
- Не имею ни малейшего понятия, Поттер. Я там даже не был никогда, - беззаботно ответил слизеринец.
Потрясенный, Гарри остановился.
- Что? И как, черт возьми, ты собираешься туда трансгрессировать? – воскликнул он.
Драко тоже остановился и насмешливо посмотрел на Поттера.
- Не волнуйся, супергерой, я уже все продумал. Нам нужно попасть в поместье, в которое никто, кроме членов нашей семьи попасть не может, так? Я Малфой и, следовательно, я уже как-то связан с этим поместьем каким-нибудь особым видом магии или, может быть, древним заклинанием, раз я могу туда попасть. Я думаю, мне просто нужно подумать о том, что я хочу попасть в поместье Бенедикта Малфоя – и это заклинание, связывающее меня с ним, подействует!
Гарри молчал, чувствуя, как внутри у него все кипит от гнева, потом сделал глубокий вдох и тихо прошипел:
- Идиот! Для того чтобы трансгрессировать, нужно хорошо представить себе место, куда ты хочешь попасть, и какие-то там древние заклинания тут совсем не при чем!
- Поттер, - раздраженно ответил Драко, - давай просто выйдем за пределы Хогварца, откуда мы сможем трансгрессировать, и попробуем! Зачем ты ноешь раньше времени? Или ты все-таки струсил?
Гарри гневно на него посмотрел и уверенно направился к лесу. «Отлично! – думал он. – Будет забавно смотреть, как Малфой пытается трансгрессировать неизвестно куда! И как я мог понадеяться на Малфоя и не спросить этого самоуверенного хорька, знает ли он, где находится это поместье?!»
Весь остаток пути они преодолели в угрюмом молчании. Войдя в лес, они остановились и неприязненно посмотрели друг на друга.
- Отсюда мы уже можем трансгрессировать, - сказал Гарри. – Давай Малфой, начинай.
- Если ты тоже хочешь попасть в поместье, я должен пригласить тебя туда от лица Малфоев, - торжественно заявил ему Драко, на что Гарри закатил глаза и покачал головой.
- Малфой, неужели ты действительно думаешь, что сможешь попасть в поместье своего дяди вот так просто? – спросил он.
- Удивительно, мистер Малфой, - раздался холодный голос рядом с ними, - но меня тоже очень интересует этот вопрос.
Гарри обреченно закрыл глаза, а Драко тяжело вздохнул.
- Профессор Снейп, - начал он, – я…
- Я с удовольствием выслушаю вас в замке. Обоих, - прервал его Снейп, подходя к ним ближе.
Гарри даже в темноте мог видеть торжествующий блеск в глазах Снейпа. «Снейп застал нас вечером, за пределами замка, в Запретном лесу и наверняка слышал, что мы собираемся трансгрессировать. Наверное, ничего хуже случиться не могло…» - уныло думал он, но уже через мгновение изменил свое мнение, услышав знакомые голоса:
- Гарри! Драко!
Судя по выражению лица Малфоя, он тоже узнал, кому эти голоса принадлежат. Снейп застыл на месте, и Гарри заметил на его лице мрачную усмешку.
- Ну же, отзовитесь, Поттер. Я вижу, армия ваших поклонниц следует за вами по пятам.
- Мы здесь! – довольно уныло прокричал Гарри и в ту же секунду увидел бегущих к ним Гермиону и Джинни.
- Какого черта вы здесь делаете? – закричала разгневанная Джинни, едва увидев его.
Снейп, незамеченный благодаря своей черной мантии, вышел вперед.
- Этот же вопрос я хочу задать и вам, мисс Уизли и мисс Грейнджер. Следуйте за мной, - приказал он, обращаясь ко всем, - если, конечно, вы больше никого не ожидаете…

Бенедикт сидел в кресле возле камина и напряженно смотрел в одну точку прямо перед собой. На первый взгляд он выглядел очень спокойным. Но если бы был на свете хотя бы один человек, хорошо знавший его, то он бы сразу определил, что Малфой очень волнуется. Все это время он пытался убедить себя, что поступает правильно, вот только план, предложенный Элен, не внушал ему особого доверия. Бенедикт обернулся и в который раз покосился на старинный шкаф, как бы прося у него поддержки. Шкаф в свою очередь в который раз оставался бездушным и безразличным к его взглядам.
При звуке хлопка, который означал прибытие его кузена, все внутри у Бенедикта съежилось. «Пусть мне хоть раз в жизни повезет!» - подумал он и, взяв со стола бутылку, сделал большой глоток прямо из нее.
- О, я вижу, в этом доме ничего не меняется, - услышал он рядом насмешливый голос Люциуса. – Будь осторожнее, дорогой кузен, ты становишься пьяницей.
- Я тоже рад тебя видеть, Люциус, - вяло отозвался Бенедикт и, стараясь не обращать внимание на сердце, которое, казалось, готово было выпрыгнуть из его груди и спрятаться в каком-нибудь спокойном, безопасном месте, сделал еще один глоток. – Выпьешь со мной?
- Возможно, если у тебя, конечно, найдется бокал, поскольку опускаться до твоего уровня я не намерен, - высокомерно ответил Люциус и сел в соседнее кресло. – Я, признаться, сегодня устал: Темный Лорд вызывал всех Пожирателей своего ближайшего окружения, поскольку уверен, что среди нас есть предатель. На меня, конечно, его подозрение пасть не могло, но слушать крики подозреваемых было несколько утомительно…
Люциус холодно улыбнулся, с чувством собственного превосходства смотря на Бенедикта. Тот уговаривал себя не обращать на это внимания, отметив только, что кузен как всегда положил свою палочку на столик между креслами. Очевидно, этим он бросал Бенедикту очередной вызов. Пока все шло по плану.
Бенедикт мысленно подбодрил себя и незаметно для кузена сделал глубокий вздох, чтобы успокоить свои нервы: пора было начинать.
- Давно хотел спросить тебя, Люциус, где ты взял свою палочку? Она досталась тебе от деда, как мне - моя? Или же ты просто купил ее и она вовсе не фамильная? – непринужденным, как ему показалось, голосом спросил Бенедикт и как бы невзначай взял палочку кузена, чтобы лучше рассмотреть ее.
Если Люциус и напрягся сначала, то потом, очевидно, не увидев в этом для себя никакой угрозы, расслабился.
- Палочка, которую выбирают специально для тебя, намного лучше, чем та, которая досталась по наследству. Впрочем, откуда тебе об этом знать… - презрительно ответил он и издевательски рассмеялся.
Бенедикт, гневно смотрящий на него, краем глаза заметил, как медленно раскрываются дверцы шкафа и из него осторожно выходит Элен, крепко сжимающая в руках серебряный подсвечник. Люциус, перестав смеяться, продолжил:
- Мою палочку сделал искуснейший мастер с севера. Его палочки лучше подходят для темной магии, нежели палочки Оливандера. А для чего лучше годится твоя палочка, ты, к величайшему сожалению, так и не узнаешь. А теперь отдай мне мою палочку, я не хочу, чтобы ее загрязняли руки сквиба.
Люциус потянулся за своей палочкой, и в этот момент подошедшая к нему сзади Элен сильно ударила его подсвечником по голове. Глаза Люциуса округлились, и он упал на столик, задев бутылку с вином, которая тотчас же упала на пол и с приглушенным звоном разбилась. Элен громко вскрикнула, и непонятно было, был ли это вопль ужаса или радости.
- Мы сделали это! – радостно воскликнула она. – Давай веревку, скорее, пока он не очнулся!
И только когда все еще не пришедший в себя Люциус Малфой сидел со связанными руками, кляпом во рту и привязанный к стулу, на который им с трудом удалось его пересадить, девушка с облегчением вздохнула.
- Надо куда-нибудь спрятать его палочку, - сказала она Бенедикту.
- Может, нам лучше вообще сломать ее? – азартно предложил блондин, глаза его горели безумным огнем.
Элен внимательно на него посмотрела.
- Признайся, ты первый раз в жизни делаешь что-то настолько бунтарское, - прищурившись, предположила девушка.
- Все возможно в этом мире? Так ты тогда сказала, в библиотеке?
Девушка улыбнулась:
- Ладно, теперь можно отправлять письмо Драко.

А тем временем в кабинете Снейпа обстановка накалялась. Несмотря на то, что царила абсолютная тишина и сам профессор отправился сначала к Дамблдору, приказав пойманным студентам ждать его, напряжение между ними все росло и росло, в основном за счет взглядов, которыми они обменивались. Джинни гневно смотрела то на Гарри, то на Драко, Гермиона смотрела осуждающе в основном на Драко, Гарри виновато посматривал на Джинни и Гермиону и досадливо – на Малфоя, и один только слизеринец сидел с отрешенным видом, равнодушно смотря в стол перед собой. Первой тишину нарушила Джинни:
- Итак. Я повторяю вопрос: что вы там собрались делать?
Ответом ей было молчание. Еще одну попытку предприняла Гермиона:
- Еще до ужина Джинни мне сказала, что вы что-то задумали. Вместе, что удивительно. Когда же после ужина ты, Гарри, так загадочно исчез из гостиной Гриффиндора, а потом мы обнаружили на твоей карте вас обоих, идущих к лесу, мы с Джинни действительно заволновались, поэтому и пошли за вами. Зачем вы шли в лес? Я думаю, мы имеем право знать, за что будем наказаны Снейпом.
Гарри с Драко переглянулись. К удивлению гриффиндорца, Драко честно ответил:
- Мы собирались спасти Элен…
- …хотя наш план и был лишен какого-либо смысла, - закончил Гарри.
- Спасти кого? – удивленно переспросила Джинни.
Гермиона быстро посмотрела на Драко, весь вид которого говорил: «Даже не думай об этом».
- Я потом тебе расскажу, Джинни, - ответил Гарри своей девушке и тут же повторил, видя, что она собирается возразить: - Потом.
Джинни обиженно насупилась, но ничего не сказала.
- И как же вы собирались ее спасти? – спросила Гермиона.
На этот раз Гарри уклончиво ответил: «Долгая история», - и Гермиона поняла, что ни один из них не станет сейчас отвечать. В кабинете Снейпа снова воцарилось угнетенное молчание.
- Кстати, вы заметили, во что был одет Снейп? – сказал через некоторое время Гарри, и сразу же к нему устремились три совершено разных взгляда: внимательный – Гермионы, непонимающий – Джинни и откровенно насмешливый – Драко.
- О, Поттер, ты, оказывается, всего лишь мелкая сплетница, - издевательски заметил он. - Всегда обсуждаешь наряды Снейпа?
- Заткнись, Малфой, - бросил ему Гарри и, посмотрев на Гермиону, продолжил: - На нем была мантия Пожирателя Смерти, а это значит…
- …а это значит, что вы снова суете нос не в свои дела, мистер Поттер, - закончил Снейп, бесшумно появившийся в кабинете. – Теперь я наконец могу разобраться с вами. Что вы четверо делали в Запретном лесу? В первую очередь я обращаюсь к вам, Поттер, учитывая, сколько усилий тратиться на то, чтобы обеспечить вашу охрану, в то время как вы считаете возможным пренебрегать всеми возможными правилами.
Гарри молчал, стараясь не замечать пронизывающего его взгляда профессора. «Только бы Малфой додумался соврать что-либо правдоподобное», - думал он.
- Вы не собираетесь отвечать, Поттер? – медленно спросил Снейп, уничижительно смотря на Гарри. - В таком случае, может быть, мисс Грейнджер? Мисс Уизли?
Поскольку ни один из гриффиндорцев не нашел, что ответить, Снейп мрачно ухмыльнулся:
- В таком случае месяц отработки каждому из вас. И будьте уверены, я извещу профессора Макгонагалл о вашем нарушении. Вы трое можете быть свободны, - И лишь дождавшись, когда они подойдут к двери, Снейп добавил: - Ах да, чуть не забыл: сто баллов с Гриффиндора.
Выйдя из кабинета Снейпа, Гарри облегченно выдохнул:
- Ну, мы еще легко отделались…
Но, столкнувшись с гневными взглядами Джинни и Гермионы, не предвещавшими ему ничего хорошего, он понял, что ошибся.
Драко, оставшийся в кабинете, был совершенно спокоен, поскольку знал, что Снейп не станет ни назначать ему наказание, ни уж тем более снимать баллы со Слизерина.
- Мистер Малфой, что все это значит? – спросил его Снейп, как только за Грейнджер, выходившей последней, закрылась дверь. – Вам не кажется, что весь этот год вы выбираете себе компанию, совсем вам не свойственную? Что могло понадобиться вам с Поттером в Запретном лесу?
Драко не видел смысла скрывать от Снейпа правду, тем более что их план все равно провалился:
- Мне показалось, что я понял, где отец может прятать мою подругу. Мы с Поттером пытались попасть в это место, - спокойно ответил он и, правильно истолковав вопросительный взгляд профессора, пояснил: - В поместье моего двоюродного дядюшки Бенедикта, не думаю, что вы его знаете.
Снейп, казалось, был немного удивлен, но ничего не стал уточнять и лишь спросил:
- А вы уверены, что можете попасть в это поместье?
- Надеюсь, что да, - сказал Драко, немного подумав. – По крайней мере, на этом строился весь мой план.
- Как и мой, мистер Малфой, - загадочно пробормотал Снейп, так что Драко еле его услышал. Затем он уже громче продолжил: - Завтра вы повторите свою попытку, без Поттера, разумеется, роли которого во всем этом я вообще не понимаю. И на этот раз вы будете действовать под моим присмотром и делать все, что я вам скажу. Завтра ровно в три я жду вас здесь, в кабинете, и дам вам все необходимые указания. А теперь ступайте, мистер Малфой.
Драко внимательно посмотрел на Снейпа, на лице которого не отражалось совершенно ничего и, поднявшись и попрощавшись со Снейпом, вышел из кабинета. Он вспомнил, что, уходя, Грейнджер пыталась подать ему какие-то знаки, поэтому направился в кабинет, в котором они готовили зелье для Элен, полагая, что она будет ждать его именно там.
Переступив порог этого кабинета, он понял, что не ошибся: Гермиона стояла, прислонившись к столу, плохо освещаемая единственной свечой, висевшей на стене неподалеку. Девушка была полностью погружена в свои, по всей видимости, приятные мысли, ее глаза загадочно блестели в полутьме, на губах – едва различимая улыбка. В эту минуту Драко в первый раз подумал о том, что она красива – и эта мысль испугала его.
- Грейнджер, - довольно резко позвал он, - ты хотела мне что-то сказать?
Гермиона посмотрела на него, как ему показалось, немного испуганно, но, подойдя к ней ближе, он понял, что ошибся.
- Гарри мне рассказал о вашем плане, - обвиняющим тоном начала Гермиона. – Драко, о чем ты только думал? Это могло быть опасно! Вы даже не знали место, в которое хотели попасть! Мы за вас волновались…
- Грейнджер, успокойся! – грубо прервал ее Драко. – К чему эта истерика, если все равно ничего не вышло. К тому же, судя по всему, наша идея была не так уж и глупа, раз Снейп предлагает мне все повторить завтра, только уже под его присмотром.
Гермиона удивленно посмотрела на него, ее глаза блестели еще ярче, чем раньше.
- Снейп предлагает?.. – переспросила она, и на ее губах снова появилась легкая улыбка. Быть может, Драко и ошибался, но ему казалось, что слизеринцы так искренне улыбаться просто не умеют. – Драко, но это же значит, что Снейп готов тебе помочь! А с помощью профессора у тебя точно все получится!
Драко вздохнул и еле слышно пробормотал: «Мне б твою уверенность…»
Гермиона внимательно посмотрела в его сосредоточенные глаза и подумала о том, как изменчив мир. Еще полгода назад она и представить себе не могла, что будет вот так стоять рядом с Малфоем и подбадривать его, а он не будет смотреть на нее с прежней ненавистью и презрением. И уж точно она не могла раньше предположить, что ей будут сниться сны с Малфоем в главной роли. Сама того не замечая, она сделала шаг к слизеринцу.
- Кстати, как ты согласился взять с собой Гарри? – с улыбкой спросила она.
- Даже не знаю… Помутнение рассудка? – предположил он, немного встревоженный тем обстоятельством, что Гермиона только что приблизилась к нему еще на шаг, так что ему даже казалось, что он может чувствовать приятный запах ее волос.
Гриффиндорка собиралась еще что-то сказать, но замерла с чуть приоткрытым ртом, зачарованно глядя ему в глаза. Драко непроизвольно обратил внимание на блеск ее фарфоровых зубов, над которыми он когда-то смеялся, - и так и не смог отвести взгляд от ее приоткрытых губ. Девушка больше не улыбалась; она не сводила с Драко взволнованных глаз, и он мог поклясться, что чувствует ее учащенное дыхание.
Он еще пытался собрать остатки здравого смысла и поскорее уйти из этого опасного для него кабинета, но в этот момент Гермиона едва заметно облизнула пересохшие губы – и Драко понял, что сейчас сделает то, о чем запрещал себе даже думать. Неотрывно смотря в ее темные глаза, он сделал еще шаг к Гермионе, осторожно обняв ее за тонкую талию, притянул к себе и нежно коснулся ее губ своими. Он почувствовал, как ее рука робко дотронулась до его груди, скользнула выше и затем обвила ее шею, притянув еще ближе к девушке. Чем глубже и настойчивей становился их поцелуй, тем меньше здравых мыслей оставалось в голове у них обоих. Никто из них не смог бы сказать, сколько времени прошло, прежде чем они, тяжело дыша, оторвались друг от друга и неуверенно посмотрели друг другу в глаза.
Именно в это мгновение, наблюдая за такой же обеспокоенной и смущенной, как и он сам, Гермионой, Драко понял, что он изменился полностью и безвозвратно. Осознав это, он облегченно улыбнулся и сразу же увидел, как озаряется улыбкой лицо Гермионы.



Глава 7

Пока Драко шел в кабинет Снейпа, он практически физически чувствовал, как мысли в его голове перемешиваются, сталкиваясь друг с другом снова и снова. «Все меняется. Просто все меняется, и надо относиться к этому совершенно спокойно, - озадаченно думал Драко. - Да, я действительно поцеловал Грейнджер. Грязнокровную гриффиндорку. Лучшую подругу Поттера. О Мерлин, неужели я действительно это сделал?..» На самом деле подумать об этом было гораздо проще, чем в это поверить. Самое удивительное было в том, что мир не перевернулся, проклятье дома Малфоев не обрушилось на него, даже никто не косился на него в коридорах Хогварца, в общем, все было как прежде. И осознание этого внушало Драко еще больший ужас.
Смятение в его душе невероятным образом соседствовало с радостью. Сегодня утром сова принесла ему письмо от Элен, в котором говорилось, что с ней все в порядке и она ждет его в поместье Бенедикта, чтобы Драко помог ей оттуда выбраться. Также она просила помощи у профессора Снейпа, причем, какого рода помощь ей требуется, в письме не уточнялось. Элен лишь туманно объясняла, что это каким-то образом касается отца Драко. Приглашение Снейпа в поместье, написанное Бенедиктом, прилагалось.
От Элен мысли Драко вновь переметнулись к Гермионе. Странным было еще и то, что ему, в общем-то, вчерашний поцелуй понравился, было в нем что-то новое, непривычное для Драко. Что-то, что заставляло его сейчас улыбаться, как Чеширский кот, от одного воспоминания о том поцелуе.
Погруженный в свои мысли, Драко не заметил, как подошел к кабинету Снейпа.
- Мистер Малфой, - кивнул ему декан, когда Драко вошел в мрачный кабинет зельевара. Снейп указал головой на стул напротив себя: - Садитесь.
Неожиданно в голову Драко пришла пугающая мысль: а ведь Снейп вполне может отказаться помочь Элен. Хотя он же пригласил Драко сегодня в свой кабинет специально для того, чтобы разобраться наконец в проблеме Элен. Впрочем, когда речь идет о Снейпе, ни в чем нельзя быть точно уверенным. Слизеринец подошел к столу профессора и, протянув ему письмо Элен, опустился на стул, пытаясь что-нибудь прочитать на совершенно невозмутимом лице декана.
- Вы знаете, мистер Малфой, - заговорил Снейп после того, как несколько раз внимательно перечитал письмо, - как трансгрессировать в место, которое никогда не видели? Вас, а теперь и меня, связывает с поместьем вашего дяди особый вид магии. Вам стоит только подумать о том, куда вы хотите попасть, и магия должна сработать. Разумеется, сначала мы должны выйти за пределы Хогварца.
Драко облегченно вздохнул: «мы» говорило о том, что Снейп тоже собирается помочь Элен.
- Не стоит зря тратить время, - сказал Снейп, поднимаясь. – Предлагаю отправиться в поместье сейчас же.


- Бенедикт, откуда ты взял эту гадость? – спросила Элен, брезгливо понюхав содержимое бутылки, принесенной блондином. – Пахнет это просто отвратительно, не говоря уже о цвете… Это точно снотворное?
Бенедикт укоризненно на нее посмотрел.
- Этим зельем для сна постоянно пользовался мой отец. Неужели ты думаешь, что я могу дать Люциусу неизвестное зелье? Он все же мой кузен.
Девушка с сомнением на него посмотрела, но ничего не сказала.
Всю ночь они просидели возле связанного спящего Малфоя, напиваясь бодрящим кофе, заботливо приготовленным эльфом. Честно говоря, Элен думала, что Драко и Снейп появятся совсем скоро, но, очевидно, поместье находилось очень далеко от Хогварца, так что сова еще не успела доставить ее письмо. За эту ночь они с Бенедиктом обсудили все, что только можно было обсудить малознакомым людям: от маггловских писателей, о которых Бенедикт знал удивительно много, до преимуществ различных моделей метел, о чем они оба имели весьма приблизительное представление.
- Твоему кузену очень повезло, что у тебя нашлось это зелье, - заметила она после непродолжительного молчания, - иначе мне пришлось бы бить его по голове каждый раз, когда он приходил в сознание. Правда, если бы ты раньше сказал, что оно у тебя есть, необходимость бить его подсвечником вообще бы отпала. Хотя… не могу не заметить, что получила от этого какое-то мрачное удовольствие.
- Интересно, откуда в тебе столько жестокости? – спросил, ухмыляясь, Бенедикт. – Можно подумать, что это ты принадлежишь к роду Малфоев, а не я.
Элен с подозрением на него покосилась:
- Наверное, из твоих уст это должно было звучать как комплимент, но лично для меня это больше похоже на оскорбление, - заявила она. Подавив зевок, девушка продолжила: - Слушай, нам обязательно сидеть здесь с тобой вдвоем? Я целую ночь не спала и сейчас просто умираю от усталости. Мой молодой и растущий организм требует сна!
- Я, между прочим, тоже не спал всю ночь. Так что спокойно сиди здесь и жди своих героев-спасателей, - безапелляционно ответил Бенедикт. – Кстати, что этот Снейп сделает с Люциусом? Зачем ты уговорила меня пригласить его в поместье?
Элен налила себе очередную чашечку кофе и беззаботно пожала плечами:
- Понимаешь, с отцом Драко не все так просто. Он ведь преступник, и если кто-нибудь узнает, где он находится, то Люциуса наверняка отдадут дементорам – мне Драко объяснял. Сам Драко наверняка откажется во всем этом участвовать, ведь Люциус все же его отец. А Снейп, как я поняла, дружит с семейством Малфоя, поэтому он единственный, кому мы можем доверить отца Драко. И вообще, это уже не наша с тобой проблема. Профессор умный, он что-нибудь придумает.
Девушка подумала о Снейпе. Наверное, то, что она к нему чувствовала, не было на самом деле любовью. Скорее, влюбленностью, которая, как это обычно бывает, прошла, едва девушка встретила кого-то более подходящего, более реального для любви.
Элен тайком покосилась на Бенедикта. Эта ночь сблизила их так, как не сблизили бы месяцы знакомства при обычных обстоятельствах. Они вместе встречали рассвет, и он оказался самым прекрасным зрелищем, которое они оба когда-либо видели. С ним было так спокойно, так просто, так весело. На него хотелось смотреть не отрываясь, любоваться его золотистыми, отражающими первые лучи солнца волосами.
Встретившись с блондином глазами, Элен быстро перевела взгляд на чашку с кофе. Он никогда не узнает о ее мыслях. «Уж я позабочусь об этом», - печально подумала Элен и сделала большой глоток кофе.

Малфой бодро шел в сопровождении профессора к Запретному лесу, не в силах сдержать лучезарную улыбку. Если Снейп и заметил перемену, произошедшую в настроении Драко, то никак на это не отреагировал. Взяв свою зимнюю мантию, Драко тайком от профессора заглянул в кабинет, где его ждала Гермиона. Когда он ей рассказал о письме Элен, девушка в порыве чувств обняла его. А потом выглядела такой очаровательно смущенной…
Дойдя до нужного места, Снейп посмотрел на Драко и спросил:
- Вы готовы, Драко?
Малфой кивнул и, закрыв глаза, сосредоточился на мысли, что ему надо попасть в поместье Бенедикта Малфоя. Уже через несколько секунд он ощутил характерное подергивание в области пупка и, только почувствовав, что приземлился, открыл глаза.
- Привет, Драко, - тут же услышал он жизнерадостный голос Элен. - Здравствуйте, профессор Снейп.
Девушка стояла, опираясь на спинку кресла, и выглядела очень радостной, но уставшей. Рядом с ней стоял молодой блондин с явно малфоевскими чертами лица, такой же уставший, как и Элен, но еще и очень настороженный. Драко представлял Бенедикта совсем не так. «Почему я был уверен, что он непременно должен оказаться стариком? - удивлялся теперь Драко. – И Элен все это время провела здесь с ним?» Бенедикт Драко не понравился. Неожиданно в углу комнаты Малфой заметил своего отца, привязанного к стулу и не подававшего никаких признаков жизни.
- Что вы с ним сделали? – тихо спросил он.
- Драко, можешь не волноваться, мы всего лишь дали ему снотворное, - беззаботно ответила Элен, красноречиво посмотрев на Бенедикта.
Тот слабо улыбнулся и кивнул. Нет, положительно этот Бенедикт нравился Драко все меньше и меньше.
- Зачем вы связали отца? – возмутился он. – Немедленно его развяжите!
- Это была самозащита, Драко, - невозмутимо ответила Элен. – Вы его, конечно, развяжете, но только тогда, когда меня здесь уже не будет. С меня довольно ваших магических штучек, не хочу больше быть ни хомяком, ни чьей-то заложницей!
Снейп, пристально смотревший на девушку, скривился:
- Драко, трансгрессируйте мисс Стелфи в Хогварц, пока у нее не случилась истерика, и отведите к профессору Дамблдору, я поставил его в известность о нашем… мероприятии. О своем отце можете не беспокоиться, я разберусь с этой проблемой.
Драко недоверчиво посмотрел на профессора, но ничего не сказал и, подойдя к Элен, взял ее под руку. Девушка растерянно повернулась к Бенедикту, собираясь что-то ему сказать, но уже в следующее мгновение Элен и Драко исчезли.
- Итак, - обратился Снейп к Бенедикту, - чего же вы хотели от меня?
- Я решил запретить Люциусу находиться в моем поместье, - пояснил Бенедикт. – Но, если верить записям моего отца о магических свойствах поместья, я должен сказать кузену об этом за его пределами. Смею надеяться, что вы мне в этом поможете.
Бенедикт вспомнил свое смятение и радость, когда Элен сообщила ему о том, что, рыская в библиотеке в поисках книг о сквибах, она в одной из старых книг нашла пергамент, весь исписанный мелким почерком, в котором Малфой позже узнал почерк своего отца. В пергаменте речь шла о его собственном поместье, пояснялся механизм действия древнего заклинания, наложенного на это поместье еще прапрадедом Бенедикта. Тогда и обнаружилось, что владелец поместья может запретить даже члену семьи Малфоев находиться в нем.
Снейп помолчал немного, будто что-то обдумывая, и затем холодно кивнул.


- Интересно, я когда-нибудь привыкну к этой вашей трансгрессии? – недовольно пробурчала Элен, вставая с земли и отряхиваясь. – Почему мы упали? Когда меня трансгрессировал Снейп и твой отец, мы нормально приземлялись…
Наткнувшись на рассерженный взгляд Драко, Элен замолчала и улыбнулась.
- Если бы ты знал, как я рада тебя видеть! – сказала она наконец и порывисто обняла Драко. – Я думала, я там сойду с ума. Мне было так страшно, когда я увидела твоего отца в своей квартире… А ты знаешь, Снейп так и не стер мне память… Мы с Бенедиктом упали с лестницы…
Мыслей и эмоций у девушки было так много, столько всего сразу хотелось сказать Драко, что ее речь была совершенно бессвязной. Поняв это, Элен бросила попытки поделиться своими злоключениями с другом и от переизбытка чувств заплакала у него на плече.
Драко совершенно не знал, что делать, поскольку опыта успокаивать плачущих магглов у него практически не было. Он осторожно обнял Элен и только тут заметил, что она сильно дрожит. «Еще бы! Стоит посреди сугробов в одном свитере», - подумал он.
- Элен, пойдем в замок, ты замерзнешь, - сказал Малфой Элен. – Я, конечно, не знаю, что грозит волшебнику, обморозившему магглу, но уверен, что не ящик огневиски в подарок. Идем. Прекрати плакать.
Девушка покрасневшими глазами посмотрела на Драко и, ухмыльнувшись, протянула:
- Да-а, успокаивальщик из тебя неважный… Ладно, пойдем, я и правда замерзла.
По пути в Хогварц Элен спокойно рассказала Драко обо всем, что произошло с ней с тех пор, как они виделись в последний раз.
- Еще и недели не прошло, а кажется, что я была у Бенедикта целую вечность, - закончила она. – А что тут у вас происходило?
Драко как-то странно замялся и, не ответив, сменил тему, что показалось Элен очень подозрительным:
- Интересно, что с тобой сделает Дамблдор? Сотрет память и снова отправит домой?
- Наверное, - пожала плечами девушка. - Если честно, я уже и забыла, что такое спокойная, размеренная жизнь безо всякого волшебства.
Они замолчали, задумавшись каждый о своем. Элен представила себе, как возвращается домой, снова идет в колледж. И больше никакой трансгрессии, никакой магии, никаких превращений в ее жизни. И ни одного воспоминания обо всем, что происходило с ней все это время. «Может быть, - неожиданно подумала она, - даже лучше, что я ничего не буду помнить. Ведь знать, что где-то существует совершенно другой мир, и не иметь ни малейшей возможности попасть в него снова – это жестоко. Да, возможно, все только к лучшему. Жаль только, что с Бенедиктом не успела попрощаться… Неужели я никогда больше его не увижу? И Драко…»
Войдя в замок, Элен в который раз с восхищением посмотрела вокруг. Хогварц ей безумно нравился, несмотря на то, что здесь она пережила не лучшие минуты своей жизни, будучи маленьким беззащитным зверьком. Молча, стараясь не обращать внимания на удивленные взгляды встречающихся на их пути студентов, они дошли до горгульи, которая охраняла вход в кабинет Дамблдора.
- Ну и какой пароль? – недоуменно пробормотал Драко.
- Апельсиновый леденец, - раздался голос позади них, и горгулья отъехала в сторону. – Мне только что сказала Макгонагалл.
Драко и Элен обернулись и увидели Гарри, удивленно смотревшего на них.
- Значит, ты и есть Элен? – спросил он у девушки.
- Собственной персоной, - ответила та и вопросительно посмотрела на Драко. – Я стала местной знаменитостью?
- Потом объясню, - уклончиво ответил тот. – Что ты тут делаешь, Поттер?
- Чего это я должен перед тобой отчитываться? Тебя это не касается! – огрызнулся Гарри.
Элен заметила, как яростно засверкали глаза Драко, и успокаивающе дернула его за рукав.
- Может, мы пойдем, – предложила она, - а вы подеретесь как-нибудь в другой раз?
Слизеринец гордо отвернулся от Поттера и, пропустив Элен вперед, ступил на движущуюся винтовую лестницу.
- Похоже на эскалатор, - шепнула девушка Драко, пока они бесконечно долго поднимались по лестнице.
- На что похоже? – переспросил он.
Вместо ответа она вздохнула и покачала головой.
Сойдя с лестницы, они оказались перед дубовой дверью в кабинет Дамблдора. Гарри прошел вперед и привычным, как заметила Элен, движением постучал в дверь. «Он, наверное, часто здесь бывает», - подумала она. Дверь отворилась, и все трое зашли в кабинет. Элен пораженно посмотрела по сторонам: такой захламленной и такой удивительно волшебной комнаты она никогда в жизни не видела. Но еще больше девушку поразил волшебник, сидящий за столом. Старый, с длинной серебристой бородой, забавными очками и поразительно добрыми глазами, он был именно таким, каким Элен всегда представляла себе настоящего волшебника.
- Здравствуйте, - поприветствовал он их. – Гарри, не мог бы ты немного подождать, пока мы не решим, что делать с мисс Стелфи.
Гарри кивнул и вышел обратно в коридор, а Дамблдор указал Драко и Элен на стулья возле стола.
- Садитесь, пожалуйста, и расскажите с самого начала, что произошло. Профессор Снейп уже ввел меня в курс дела, но хотелось бы услышать и вашу версию произошедшего.
Голос Дамблдора был таким мягким и успокаивающим, что Элен расслабилась, чувствуя, как напряжение и страх перед будущим уходят. Уж этот человек позаботится о ней и ее безопасности.
Вдвоем с Драко они принялись за рассказ.


Бенедикт с любопытством рассматривал старую запущенную комнату, куда Снейп трансгрессировал его и все еще привязанного к стулу Люциуса. Сам профессор, попав сюда, сразу же направился в другую комнату за зельем пробуждения.
Вернувшись с пузырьком в руках, Снейп подошел к Люциусу, запрокинул его голову и влил в полуоткрывшийся рот несколько капель зелья. Через несколько секунд Малфой захлопал полусонными глазами, непонимающе переводя взгляд с Бенедикта на Снейпа. Профессор дал знак Бенедикту начинать.
- Люциус Малфой! Я, Бенедикт Малфой, на правах хозяина отныне запрещаю тебе находиться в моем поместье без моего разрешения! – торжественно продекламировал он и затем повернулся к Снейпу: - Это все. Можете трансгрессировать меня обратно.
Пораженный и рассерженный Люциус наблюдал за тем, как Снейп подошел к Бенедикту, взял его за локоть и трансгрессировал. Впрочем, буквально через несколько секунд Снейп снова появился на том же месте, уже без кузена Малфоя, и указал своей волшебной палочкой на веревки, связывавшие Люциуса. Веревки, послушно развязавшись, упали на пол к ногам Малфоя. Блондин потер затекшие руки и, зло посмотрев на Снейпа, зашипел:
- Вот ты и выдал себя, Северус. Сначала ты помог маггле, теперь этому сквибу. Ты помешал плану Темного Лорда!
- Я помешал твоему плану, Люциус, только и всего, - невозмутимо ответил Снейп. – И только потому, что этого потребовали обстоятельства: меня могли раскрыть как шпиона, если бы я отказался помочь твоему сыну, а Темный лорд неоднократно подчеркивал, какую роль играют сведения, добытые мной.
И вообще, что за детство, Люциус? Превращение магглы в хомяка, ее похищение, шантаж собственного сына, ложь Темному Лорду… Да, я знаю, что эта история с выдуманным пророчеством – твоих рук дело. Если бы Темный Лорд захотел проверить память того лживого предсказателя, как это сделал я, он был бы очень удивлен. Кстати, Люциус, я уже давно не видел такого грязного исправления воспоминаний, ты явно теряешь сноровку, - Снейп неторопливо подошел к Малфою. – Зачем тебе все это? Желание выслужиться? Вернуть себе место правой руки Хозяина? Ты не хуже меня знаешь, что подобные шутки с Темным Лордом опасны.
Люциус Малфой яростно сверкал глазами, но молчал.
- Тебе остается только молиться, - продолжал Снейп, - чтобы Темный Лорд не узнал, что пророчество – ложь, причем твоя ложь. Ведь столько времени и внимания было потрачено на этого Поттера, вместо того чтобы заниматься более важными и значимыми делами. Учти, Люциус, что рано или поздно Хозяин узнает правду.
- Уж не от тебя ли, друг мой? – язвительно прошипел Малфой.
- Я всего лишь предостерегаю тебя, - ответил Снейп.
Люциус гневно поднялся со стула.
- И где мне теперь прикажешь жить? – гневно спросил он. - Поместье Бенедикта было лучшим убежищем для меня!
- Не моя вина в том, что кузен так невзлюбил тебя, что отказал в своем поместье, - резонно заметил Снейп. - Но, учитывая наше старое знакомство, могу предложить тебе временно пожить здесь, в моем доме, которым я все равно практически не пользуюсь. Вряд ли кому-нибудь придет в голову искать тебя здесь, в маггловском квартале, - Снейп достал из кармана своей мантии палочку Люциуса, которую ему передал Бенедикт, и протянул ее Малфою: - Полагаю, это тебе пригодится. Что ж, приятно было пообщаться, но мне пора. Кстати, не могу поверить, что ты позволил себя одолеть сквибу и маггле. Какая беспечность, Люциус!
И прежде чем Малфой успел что-либо сделать, Снейп трансгрессировал.


Глава 8

- А знаете, я все же очень рада, что Дамблдор разрешил мне пока здесь остаться, - в очередной раз сказала Элен, съев еще одну ложку удивительно вкусного мороженого.
Сегодня вместе с Драко и Гермионой они были в Хогсмиде и накупили столько сладостей, что хватило бы, чтобы прокормить целую армию сладкоежек. И теперь они сидели в Выручай-комнате и методично поглощали купленное.
- Но ты ведь понимаешь, что это временно, - лениво отозвался объевшийся Драко. – Дамблдор только хочет увериться, что отец ничего насчет тебя предпринимать не намерен.
Элен грустно улыбнулась, оторвавшись от своего мороженого.
- Вы даже не представляете, как вам повезло. Замок просто замечательный! И тут все такое… волшебное…
- Удивительно, правда? – иронично спросил Малфой. – В школе волшебства все волшебное, кто бы мог подумать…
- Жаль только, - будто не слыша слова Драко, продолжала Элен, - что нахожусь я здесь нелегально и приходится постоянно от всех прятаться и носить мантию-невидимку. Кстати, Гарри, наверное, тоже не очень рад этому.
- Ничего, - смеясь, заверила девушку Гермиона, - Гарри, по крайней мере, хоть какое-то время не станет делать глупостей и влипать во всякие неприятные истории.
Какое-то время все трое молчали, думая каждый о своем. Элен думала о том, какого бы было родиться настоящей волшебницей, Гермиона вспоминала все злоключения Гарри, которые имели обыкновение с ним происходить, а Драко думал о том, что Гермиона сидит слишком близко к нему. Тишину снова нарушила Элен:
- А вы знаете, мне его не хватает. Я имею в виду Бенедикта. И он совсем не похож на Малфоя…
- Эй! – возмущенно воскликнул Драко. – Что плохого в том, чтобы быть Малфоем?
- Может, быть Малфоем и неплохо, - ответила девушка, - но вот общаться с Малфоем, как мне показывает мой небогатый опыт, одни сплошные неприятности. То оккупирует твою квартиру, то в хомяка тебя превратит, то возьмет в плен… Вообще-то, все, что со мной происходит последние полгода, так или иначе связано с Малфоями.
Элен посмотрела на часы, висящие на стене. Часы были совершенно обыкновенными на вид, совсем как те, что висели у нее дома. И вообще, вся Выручай-комната, в которой сейчас и жила Элен, напоминала ее квартиру в Лондоне, что девушке, уже изрядно соскучившейся по дому, очень нравилось. Жаль только, музыку негде было слушать.
- А знаете, - сказала, подавив зевок, Элен, - что-то я слишком устала за сегодня. Так спать хочется… Боюсь, что не смогу даже прогуляться с вами к озеру, как мы планировали. Может, вы сходите одни?
Элен хитро посмотрела на Гермиону и улыбнулась. Та немного порозовела и неуверенно взглянула на Драко:
- Ну, мне, в общем-то, делать все равно нечего… - проговорила она.
- Ладно, - лениво протянул Драко, но Элен все равно успела заметить огонек радости в его глазах, - я, так уж и быть, составлю тебе компанию.
- Ну вот и замечательно! – поспешно сказала Элен, не дав Гермионе времени возмущаться нахальством Драко. – Может, вам пора собираться?..


- Тебе не показалось, что она хотела нас спровадить? – нарушил молчание Драко, когда они дошли до озера и остановились на берегу, чтобы полюбоваться прекрасным видом.
- Показалось, - ответила Гермиона. – Надеюсь, она не собирается делать ничего такого… Как в прошлый раз, когда она призналась в любви Снейпу.
Они засмеялись, вспоминая рассказ Элен о ее экстремальном поступке.
- Но ведь тогда все обошлось, - заметил, отсмеявшись, Драко. – Кроме того, любовь к Снейпу, по-моему, прошла.
- Да, теперь она постоянно говорит о твоем дяде.
Драко помрачнел.
- Уж лучше Снейп… - тихо пробурчал он, но Гермионе все равно удалось расслышать его слова.
- Чем тебе не понравился Бенедикт? – удивилась она. – Он ведь Малфой. Я думала, ты обожаешь свой род.
Малфой помолчал немного и затем нехотя пояснил:
- Свой род – да, а этого сквиба – нет. Малфои не могут быть сквибами! Это просто позор для нашей семьи!
Гермиона рассерженно посмотрела на него:
- Ты просто наглый, надутый индюк! Неужели ты все еще считаешь, что чистота крови и способности к магии – это самое главное в человеке? А я уже надеялась, что пора детских предубеждений уже прошла и ты наконец повзрослел!
- Значит, по-твоему, честь семьи – это детское предубеждение? – разозлился Драко. – Много ты в этом понимаешь, грязнокровка!
Гермиона побледнела, с яростью посмотрела на Драко, едва слышно прошептала: «Все, с меня хватит», - и, резко развернувшись, быстро направилась обратно к замку.
«Идиотка! – думала она, не обращая внимания на слезы, обжигающие ее щеки. – Размечталась… Это же все лишь Малфой, все такой же отвратительный, невыносимый, высокомерный хорек! Как я только могла подумать, что он изменился?..»
- Гермиона! – услышала она голос догоняющего ее Драко. – Стой, ну подожди же ты…
Девушка только прибавила шагу, но очень скоро почувствовала, как Драко схватил ее за руку и резко повернул к себе. Ослепленная яростью и обидой, как тогда, на третьем курсе, Гермиона достала палочку и направила ее на Драко:
- Пусти меня! – прошипела она. – Или я все же…
Девушка не смогла договорить, потому что Драко крепко, насколько позволяли их зимние мантии, обнял ее и впился в ее губы настойчивым, страстным поцелуем. Он целовал ее так отчаянно, как будто от этого зависела вся его дальнейшая жизнь. А может, так оно и было…
Оторвавшись от Гермионы, тяжело дыша, он взял лицо девушки в свои ладони и быстро заговорил, сверкая глазами:
- Да, я все еще терпеть не могу магглов, презираю грязнокровок и всей душой ненавижу Поттера! Не требуй от меня слишком многого! Мой мир и так рушится на глазах: я восстаю против воли отца, всеми силами пытаюсь спасти магглу, нарушаю планы Темного Лорда… мечтаю встречаться с грязнокровкой… - с этими словами Драко отпустил Гермиону и, отступив на шаг, повернулся к озеру.
Ошарашенная, девушка испуганно смотрела на Драко, больше похожего сейчас на прекрасную мраморную статую. Слезы потекли из глаз Гермионы еще быстрее. Она медленно шагнула к слизеринцу и, осторожно взяв его за руку, почувствовала, как он легко сжал ее руку в ответ.
- Понимаешь, - тихо сказал он, все еще глядя на озеро, - мне действительно тяжело. Я уже больше ничего не понимаю: то, что раньше было черным, теперь кажется белым, и наоборот. Я не знаю, как мне себя вести, чего мне хотеть, во что верить…
- Драко, - позвала его Гермиона и, когда блондин повернулся к ней, прошептала: - В одно ты можешь верить точно: я тебя не оставлю.
Драко посмотрел в ее все еще полные слез глаза, будто пытаясь в них что-то прочитать, и, найдя в них все, что ему было нужно, нежно обнял девушку, закрыл глаза и зарылся лицом в ее волосы. Гермиона в ответ обвила его шею руками и прижалась головой к его плечу. «Теперь все будет хорошо», - пронеслось в голове у обоих.

Измученный Снейп держался из последних сил, рассказывая Дамблдору подробности сегодняшнего разговора с Темным Лордом. По выражению лица директора было видно, что он очень доволен результатами разговора. К сожалению, Хозяин испытывал совсем противоположные чувства: Снейп скривился, вспоминая проклятия, которыми Темный Лорд щедро одарил сегодня всех своих слуг, в том числе и самого Снейпа.
- …Так что на фоне этого лживого предсказания сообщение Люциуса о том, что его планы относительно поимки Поттера разрушились, несколько утратило свою важность. – закончил Снейп и поморщился. – И Малфою досталось в результате не больше, чем всем.
Директор даже не пытался скрыть своей улыбки:
- Означает ли это, Северус, что Гарри перестал быть целью номер один Вольдеморта?
- Несомненно. Теперь, как вы выразились, цель номер один, как и прежде, завоевание мира, - мрачно ухмыльнулся Снейп. – И все силы брошены именно на это.
Дамблдор снова улыбнулся.
- А что же насчет мисс Стелфи? Тебе удалось поговорить с Люциусом?
- Да, - безразлично ответил Снейп. – Я предупредил его, что вы решили взять магглу и ее семью под свою защиту и поставить на их квартиру охранное заклинание. Люциус ответил, что ему это безразлично, коль скоро ему больше не нужно использовать ее. Гораздо в большей опасности, как мне кажется, сейчас сын Малфоя, Драко.
- Что ж, вероятно, стоит присматривать за мальчиком, в целях его же безопасности. А мисс Стелфи, к ее радости, можно отправлять домой, и я попросил бы тебя заняться наложением заклинаний на ее квартиру. Просто на всякий случай. И, как я тебе говорил раньше, было бы совершенно бесчеловечным лишать мисс Стелфи воспоминаний, - Дамблдор заботливо посмотрел на Снейпа. – Отличная работа, Северус, спасибо. Теперь тебе нужно отдохнуть, хорошенько выспаться…
Снейп поднялся и, попрощавшись с Дамблдором, вышел из его кабинета. На пути в подземелья ему встретились несколько студентов; напуганные его появлением, они пытались стать незаметнее, чем вызвали еще больший гнев профессора. Темный Лорд вызвал его сегодня удивительно рано, еще даже не стемнело, и был несказанно зол: Люциус притащил испуганного лживого предсказателя, тот во всем сознался – и тут же стал жертвой якобы праведного гнева Малфоя. На самом деле хитрый блондин просто заткнул рот не в меру разболтавшемуся под воздействием круцио иностранцу. Северус удивлялся, как Люциусу всегда удается выйти сухим из воды.
Дойдя до двери в свою комнату, обессиленный, Снейп прислонился к стене и, закрыв глаза, стоял так какое-то время. Все тело невыносимо ныло и болело, и на душе, которая, несмотря на все убеждения студентов, все же имелась у профессора зелий, было сумрачно и омерзительно. Открыв дверь, Снейп почувствовал легкое дуновение ветра рядом с собой, но, не в силах придавать этому какое-либо значение, вошел в комнату и, заперев за собой дверь, еле дошел до кресла, захватив по пути бутылку с огневиски.
Сколько времени просидел так Северус с бутылкой в руках, глядя на угасающий огонь камина и пытаясь прийти в себя после вызова Темного Лорда, одному Мерлину известно. Вдруг, совершенно неожиданно для себя он почувствовал, как кто-то забирает бутылку из его рук. Повернув голову и встретившись с внимательными темными глазами этого кого-то, Снейп попытался возмутиться, разгневаться, оскорбить каким-нибудь едким замечанием – и не смог. Он чувствовал себя совершенно опустошенным и знал, что нет никого и ничего, что могло бы заполнить эту пустоту. От понимания этого профессору становилось еще хуже.
Элен села на пол возле кресла профессора и, неотрывно смотря в его глаза, осторожно накрыла своими руками руку Снейпа. Северус вздрогнул и хотел выдернуть свою руку, но то ли потому, что он очень устал, то ли потому, что ему надоело это ощущение безысходности, все чаще накатывающее на него с возрастом, он не стал этого делать – и позволил себе просто расслабиться. К тому же в глазах магглы светилось такое успокаивающее сочувствие…

Еще возвращаясь из Хогсмида, Элен заметила темную фигуру Снейпа, идущего в сторону леса. Помня о том, каким вымотанным профессор возвращается с вызовов Темного Лорда (а именно туда, как она думала, он направлялся), девушка решила, что просто должна встретить Снейпа. Она чувствовала себя обязанной ему, ведь он столько всего для нее сделал, да и влюбленность в него не прошла бесследно. Поэтому, организовав импровизированное свидание Гермионы и Драко, она накинула на себя мантию-невидимку и отправилась ждать профессора под дверью его комнаты.
Сейчас, сидя рядом со Снейпом и держа его за руку, Элен снова почувствовала симпатию к этому человеку. Нет, это больше не была восторженная юношеская влюбленность, и уж тем более это не была настоящая страстная или, наоборот, нежная любовь. Это было какое-то совершенно непонятное чувство, ощущение необыкновенной близости и понимания этого человека. Элен могла поклясться, что физически чувствовала боль, которая отражалась в глазах Снейпа, кожей ощущала безысходность и отчаяние, исходившее от него, видела невыносимую пустоту в его темной душе и понимала его одиночество.
- Мне очень жаль, - почему-то шепотом сказала она наконец, - что я ничем не могу вам помочь, хотя и хотела бы.
Северус задумчиво посмотрел на нее и устало ответил:
- Вы ошибаетесь. Вы уже мне помогли, мисс Стелфи.
Это на самом деле было так. Он никогда бы сам себе в этом не признался, но после проклятий Темного Лорда, необходимости постоянно концентрироваться, чтобы случайно не проговориться о чем-нибудь важном, после утомляющей фальши и отвратительного чувства ответственности, если не за весь магический мир, то хотя бы за жизнь ненавистного студента, все, что ему было нужно, - искреннее сочувствие, простое человеческое тепло. И именно эта девушка смогла дать Северусу то, в чем он уже давно отчаянно нуждался. И пусть завтра он будет жалеть о том, что не выгнал ее из своей комнаты и даже позволил держать его за руку, сейчас он хотел лишь, чтобы это волшебное чувство покоя, расслабленности продолжалось как можно дольше.
Снейп откинул голову назад, закрыл глаза, и уже через пару минут Элен, услышав его ровное дыхание, поняла, что он заснул. Медленно погладив его по руке, девушка поднялась с пола и присела на подлокотник кресла, чтобы лучше рассмотреть спящего профессора. На его лице уже было много мелких морщинок, в черных волосах блестело несколько седых волос, а коричневые круги под глазами придавали и без того усталому лицу еще более измученный вид. «Кто виноват в том, что он стал таким? – думала Элен, неотрывно глядя на Снейпа. – Ведь он тоже имеет право быть счастливым, любимым кем-то, жить спокойной жизнью с уверенностью в завтрашнем дне. Но чувствовал ли он себя когда-нибудь по-настоящему счастливым? Бедный Снейп…»
Девушка осторожно провела рукой по щеке профессора, дотронулась губами до его лба и тихо вышла из его комнаты, вытирая катившиеся по ее щекам слезы.


* * *

Элен лежала поперек кровати в своей комнате и заворожено наблюдала за пушистыми снежинками, неторопливо падающими на ее подоконник. Уже прошло две недели с тех пор, как профессор Снейп перенес ее домой и, помахав над ее дверью палочкой, исчез, грустно улыбнувшись ей уголками губ на прощанье.
Девушка улыбнулась, вспоминая шутливое прощание с Драко и Гермионой, которых она, вернувшись ночью в Выручай-комнату, застукала целующимися, что ее несказанно обрадовало. Драко обещал встретиться с ней летом, если получиться и в волшебном мире все будет относительно спокойно. Гермиона напоследок добавила, что тоже будет рада увидеть Элен на каникулах, после того как сдаст выпускные экзамены и решит все проблемы с поступлением в университет.
Элен перевернулась на спину и закрыла глаза. Сейчас, дома она чувствовала себя спокойно и безопасно – давно забытое чувство. Но вместе с тем, в сердце девушки осталась какая-то пустота, будто ее лишили части ее самой, перенеся сюда, в ее собственный мир. А ведь завтра Рождество, волшебный праздник, когда исполняются все, даже самые заветные мечты…
Тихий стук в дверь прервал размышления Элен.
- Дорогая, к тебе пришли, - сообщила миссис Стелфи, заглянув в ее комнату. – Какой-то блондин.
Элен в ужасе вскочила с кровати, смотря на маму расширенными от страха глазами. Вот тебе и магическая защита…
Пытаясь держать себя в руках, Элен заставила себя мужественно войти в гостиную, куда мама по традиции проводила гостя, - и чуть не расплакалась от облегчения и радости, увидев перед собой Бенедикта, весьма развеселившегося из-за ее вида.
- Ты всегда в таком ужасе от гостей? – спросил он ее, смеясь.
- Только когда у меня неубрано в комнате, - ответила Элен и тоже рассмеялась.
Бенедикт наигранно округлил глаза:
- Как, ты еще и неряха?! Так вот почему мой эльф так ненавидел тебя!
- Вовсе он меня не ненавидел, - надув губы, заверила его девушка и, посерьезнев, спросила: - Что ты здесь делаешь? Что-то случилось, или ты просто соскучился по моему обществу?
Блондин загадочно улыбнулся:
- А какой ответ ты предпочтешь услышать? Ладно-ладно, не злись. Я пришел пригласить тебя на Рождество в свое поместье. Там у меня сейчас вообще куча волшебников, которых я, к тому же, не очень хорошо знаю. В общем, с одной стороны, они жаждут тебя увидеть, а с другой… с другой стороны, я хочу провести Рождество с кем-то, кого знаю больше, чем три дня.
Элен с удивлением смотрела на Бенедикта, ожидая дальнейших пояснений. Он же нетерпеливо воскликнул:
- Тебе потом все объяснят! Собирайся лучше, на лестнице нас ждет крайне нетерпеливый Драко!
Элен еще несколько секунд смотрела на недовольного Бенедикта и широко улыбнулась.

- Давайте выпьем за любовь!
- Нет, лучше за мир в магическом мире!
- Все-таки за любовь как-то реальнее…
Драко держал в поднятой руке бокал и с улыбкой наблюдал за спором по поводу очередного тоста. Он был почти счастлив. «Почти» из-за Поттера и Уизли, которые находились тут еще и в почти полном составе.
Стоило признать, что идея Дамблдора отправить его сюда, в поместье Бенедикта, на каникулы, была хороша, тем более что Гермиона с радостью согласилась составить ему компанию, а сам Бенедикт оказался, в общем-то, неплохим парнем. «В целях безопасности» и по настоятельным просьбам Гермионы сюда приехали и Поттер и эти рыжие, которые, впрочем, тоже сначала отказывались провести Рождество с Малфоем. Но после разговора с Дамблдором и все той же Гермионой они, к огромному сожалению и горькому разочарованию Драко, согласились, что это поместье – самое на данный момент безопасное место.
А все из-за того, что за несколько дней до рождества на нору Уизли напали Пожиратели смерти. Драко был удивлен, что они так и называют свое бывшее жилище – нора, хотя в принципе был согласен с таким определением. Дома в тот момент находился только неизвестно как там оказавшийся Чарли, о существовании которого Драко раньше не имел ни малейшего представления. Как после писали в «Пророке»: «Храбро отразив нападение Пожирателей, Чарли Уизли удалось трансгрессировать в безопасное место и предупредить остальных членов семьи о нависшей над их домом угрозой. Прибывшему отряду авроров никого на месте преступления обнаружить не удалось, однако они отметили полуразрушенное состояние «Норы» Уизли. Очевидно, рассерженные слуги Того-кого-нельзя-называть в отместку разгромили дом семейства Уизли, сделав его совершенно непригодным для жилья (в этом месте Драко всегда фыркал). Пока семья Уизли ищет себе новое пристанище, Аврорат занимается поиском преступников, напавших на них…»
Этим самым «новым пристанищем», правда, временно, было выбрано поместье Бенедикта. Надо сказать, что подлый старикан Дамблдор просто подкупил Бенедикта, предложив ему место профессора по арифмантике (профессор Вектор уволилась, потому что, по ее словам «хотела бы в это сложное время быть рядом со своей семьей») взамен на временное пользование его поместьем. Как понял Драко, они собирались организовать в поместье какой-то штаб. Что именно это был за штаб, Драко никто по вполне понятным причинам не просветил, да ему и было не особо интересно, как, впрочем, и самому хозяину поместья.
В результате сюда приехали почти все Уизли (сколько их всего Драко не знал и знать не хотел). Кроме того, из-за этого таинственного штаба здесь то и дело появлялись разные волшебники, например, Тонкс, которая, насколько помнил Драко, является их дальней отвергнутой родственницей, или оборотень Люпин, о котором Гермиона вечно так восторженно отзывается по совершенно непонятным для Малфоя причинам. Даже профессор Снейп заходил сюда, в результате чего Драко в который раз уверился, что он все же шпион Дамблдора. Не сказать, что это открытие как-то отразилось на отношении Малфоя к декану, но все же…
Уже почти неделю Драко провел в поместье Бенедикта. Надо заметить, что проводить здесь время было довольно весело, начиная с перепалок с Уизли и Поттером и заканчивая игрой в снежки (Лучшая Сборная Поместья Драко-Гермиона-Бенедикт против Худшей Команды На Свете Гарри-Джинни-Рон). Вся эта праздничная суета большой семьи, постоянный шум, веселые розыгрыши – в общем, все, чего у Драко Малфоя никогда не было и что он вследствие этого ненавидел и презирал, оказалось потрясающим.
Драко уже почти смирился с существованием Поттера за это время, они даже несколько раз вполне миролюбиво болтали о квиддиче, под чутким руководством Гермионы, разумеется. Правда, эти разговоры заканчивались яростными спорами о противостоянии Гриффиндора Слизерину. Единственная тема, которой было строго-настрого запрещено касаться – это Темный Лорд. Драко знал, что это из-за него и был даже в глубине души благодарен этим людям за такое понимание. Малфою было сложно по-прежнему верить в то, что цель всей его жизни – стать слугой Темного Лорда. По правде сказать, он вообще не хотел думать сейчас об этом. Он хотел просто радоваться жизни, и, похоже, здесь ему были предоставлены все условия для этого.
- За любовь и мир! – сказал он вместе со всеми и, делая глоток из своего бокала, почувствовал, как Гермиона сильнее сжала его руку под столом.


У Элен запросто получилось незаметно ускользнуть от всех; ей захотелось побыть в тишине, отдохнуть от такого количества шумных людей, к тому же она чувствовала там себя лишней. Она решила подняться в свою прежнюю комнату; проходя по коридору, она снова чувствовала на себе взгляды портретов, как отметила девушка, на этот раз половина портретов смотрела на нее вполне миролюбиво. Зайдя в свою темную комнату, она подошла к окну: сияющая на чистом звездном небе большая луна заливала все вокруг мягким светом, и пейзаж за окном казался необыкновенно волшебным, сказочным.
Тихо скрипнула дверь, и Элен почувствовала, как кто-то подошел к ней и встал рядом. Даже не поворачиваясь, она могла с уверенностью сказать, кто это: эти мягкие шаги, этот едва слышный приятный запах она бы узнала из тысячи...
- Просто волшебно прекрасно, – тихо озвучил Бенедикт ее собственные мысли.
Элен улыбнулась и кивнула.
- Драко сказал, что ты перебираешься в Хогварц, - заметила она.
- Не совсем, - ответил блондин. – После рабочего дня я буду возвращаться сюда, Дамблдор обещал соединить камин в поместье с камином в моем кабинете в Хогварце. Просто надоело сидеть дома одному, да и арифмантика мне всегда нравилась больше всего остального, чему меня учили. А ты чем собираешься заняться?
Элен пожала плечами:
- Надо закончить образование. Наверное, восстановлюсь в школе, в следующем году поступлю в университет…
Они оба замолчали, почувствовав, насколько неуместен такой разговор в Рождественскую ночь при свете луны и звезд. Если бы Элен была хоть чуточку храбрее, она бы многое сказала Бенедикту, но сейчас она как-то странно оробела. Да и Бенедикт не спешил начинать разговор, который он уже столько дней прокручивал в голове…
Наконец, когда напряжение между ними уже чувствовалось физически, Элен повернулась к двери и, невнятно пробормотав: «Я, пожалуй, пойду», - сделала шаг, но тут же была остановлена блондином.
- Элен… - тихо позвал он, все еще удерживая ее за руку.
Девушка повернулась к нему и вопросительно посмотрела в его глаза. Все придуманные фразы мгновенно исчезли из головы Бенедикта, и он, не вполне отдавая себе отчет в том, что он делает, произнес:
- Выходи за меня замуж, - и тут же испугался своих слов, потому что среди придуманных фраз ЭТОЙ точно не было.
Элен смотрела на него какое-то время со смесью удивления и испуга, а затем приблизилась к нему и вместо ответа поцеловала.
Через некоторое время они сидели перед камином и, постоянно смеясь, горячо спорили о том, где они будут жить. Сойдясь на неопределенном «где-нибудь в Лондоне», они быстро распределили семейные обязанности и, с чувством выполненного долга, продолжили то, что начали в комнате Элен. Неожиданно, оторвавшись от губ Бенедикта, девушка безапелляционно заявила:
- Крестным нашего ребенка будет Снейп!
Бенедикт безразлично пожал плечами.
- Тот самый мрачный Снейп, которого целый час пришлось упрашивать присоединиться к нам за праздничный стол? Думаешь, он согласится? – с сомнением спросил он.
- А куда же он денется: это мое рождественское желание, а оно, как известно, сбывается! – просто ответила Элен и снова поцеловала Бенедикта.


- Гермиона, объясни мне, зачем мы идем в библиотеку? – спросил Драко тянувшую его за собой девушку. – Ты, может быть, не заметила, но я не разделяю твоего сумасшедшего стремления к знаниям!
- Просто это единственное место, где сейчас будет тихо и спокойно. Я, честно говоря, устала от шума и людей, - пояснила Гермиона, когда они как раз подошли к библиотеке.
Как она и предполагала, здесь никого не было, только горели свечи, создавая уютную интимную обстановку.
Когда они вдвоем сели в одно широкое кресло, Гермиона посерьезнела и произнесла:
- Драко, помнишь, мы с тобой не договорили…
- Ты о Снейпе? Да уж, лицо у него было вообще потрясающее, когда ему предложили остаться на ужин. И ведь остался же… И сейчас, когда мы уходили, он сидел рядом с Люпином. Оборотень ему что-то говорил, а Снейп почти мечтательно думал о чем-то своем, - поделился наблюдениями Драко.
- Может, загадывал желание? – предположила Гермиона, улыбаясь, но тут же ее улыбка пропала: – Драко, вообще-то я не об этом разговоре… Я о нас с тобой.
Малфой удивленно на нее посмотрел:
- О нас с тобой? – недоуменно переспросил он. - Что же тут непонятного?
- Тут все непонятно! – воскликнула Гермиона. – Мы с тобой, понимаешь… как с разных планет, знаешь, сколько мне пришлось выслушать от своих друзей из-за того, что я сказала им о… о нас.
Драко видел, что Гермиона волнуется и что ей так же, как и ему, неприятен этот разговор, поэтому злился на нее. Зачем вообще нужно было его начинать?
- И что ты хочешь от меня? – резко спросил он. – Я разве виноват, что твои друзья…
- Дело не в моих друзьях, - прервала его Гермиона. – И не в твоих, которые, наверное, отнеслись ко всему еще хуже, чем мои.
Драко горько ухмыльнулся: он потерял друзей в ту же секунду, как они узнали, что он встречается с грязнокровкой Грейнджер. Не то чтобы Малфой сильно переживал по этому поводу… Если разобраться, то до Элен у него настоящих друзей и не было.
- Тогда в чем дело? – тихо спросил он. – В Темном Лорде? Ты хочешь, чтобы я отказался от всех своих принципов и перешел на вашу сторону? Я не стану этого делать, но сражаться на стороне своего отца я не хочу тем более. Я вообще не хочу участвовать в этой войне, только если будет угрожать что-то непосредственно мне… или тебе… или Элен…
Гермиона молчала несколько секунд и потом произнесла:
- Я даже не про это говорила. Я… мне нужно знать, ради чего я терплю ссоры с друзьями и укоризненные, несмотря на все наставления Дамблдора, взгляды членов Ордена. Я хочу сказать, что мне важно знать… - Гермиона совсем смутилась; Драко хотел помочь ей, но не мог, потому что совершенно не мог понять, к чему она клонит. Наконец девушка собралась с мыслями и выпалила: - Драко, я хочу знать, как ты ко мне относишься.
Малфой с совершенным недоумением посмотрел на нее.
- Ты никогда мне не говорил, - пояснила она. – И если ты думаешь, что я соглашусь с ролью девушки на месяц…
- Я ничего такого не думаю! – прервал ее Малфой. – Я не говорил, как я отношусь к тебе? Неужели то, что я всем сказал, что встречаюсь с тобой, и то, что я встречаю Рождество в компании Уизли и Поттера, недостаточное признание? Но если для тебя это так важно, я могу сказать это: я тебя люблю, Гермиона Грейнджер. Несмотря на то, что твои родители магглы, несмотря на то, что ты книжный червь, и даже не смотря на то, что у тебя совершенно ужасающие друзья. Я люблю тебя.
Девушка с облегчением смотрела на него, и Драко только сейчас понял, что она действительно все это время была неуверенна насчет его отношения к ней.
- Я тоже тебя люблю, - всхлипнула Гермиона наконец, и Драко был уверен, что она сейчас заплачет. Но девушка смогла взять себя в руки и даже улыбнулась: - Может быть, пора загадать желание?
Драко кивнул и загадал: «Пусть все будет хорошо!» - и, внимательно посмотрев на Гермиону, понял, что желание у них – одно на двоих. А в том, что оно сбудется, он не сомневался, ведь рождественские желания, как известно, сбываются…


The End



*********************************************************
Большое спасибо всем, у кого хватило терпения дождаться конца. Двойное спасибо тем, кто оставлял отзывы, вы даже не представляете, как много они значили для меня!

Пусть все ваши (даже самые заветные и невозможные) мечты сбудутся!!!