От автора. Пролог. Глава 1. Планы - громадьё.От автора.
Прошу меня простить, если вдруг в тексте где окажутся ачепятки, не судите строго – я вообще первый раз пытаюсь что-то написать. Если здесь где-то местами есть некоторое подражательство (а оно есть, и не только местами), вы уж меня sorry, эт не со зла. Комментарии писать не обязательно, но желательно. Если вдруг кому понравится. И ещё. Насчёт размера фика я ещё не решила. Скоро решу. Но скоро – понятие растяжимое, так что… но я обещаю, что если вдруг кому понравится мой бред перед монитором – принципиально допишу фик. Thanks что прочли. Даже если только “от автора”.
Пролог.
Лето в Англии в этом году выдалось на удивление дождливое. Вот уже неделю шёл дождь, а на небе – ни единого просвета. От постоянно моросящего мелкого дождика на улице было не пройти – грязь и лужи, которые, казалось, можно было только переплыть. В маленьком городке Литтл-Уингинг, графстве Суррей, всё было так же.
Не глядя в окно, с ногами на подоконнике сидел худой черноволосый юноша лет шестнадцати, с удивительной красоты изумрудными глазами, довольно правильными чертами лица и тёмными мешками под глазами. Он спал, прижавшись лбом к холодному стеклу. Этот во всех смыслах необычный юноша вот уже которую ночь подряд не спал, а сидел на подоконнике и о чём-то думал, и вот только сегодня он наконец-то смог смирится. Смириться с тем, что его крёстный уже никогда не вернётся, что он УШЁЛ. Он смог отпустить воспоминания о нём, теперь у него при воспоминание о крёстном больше не болело на душе… Как иногда бывает трудно просто отпустить… Гарри Поттеру, Мальчику-Который-Выжил, на это потребовалось же только две недели…
Глава 1. Планы – громадьё.
В этот дождливый июльский день Гарри Поттер впервые проснулся с хорошим настроением. Пожелал доброго утра столкнувшемуся с ним в проходе Дадли и во истину удивился реакции кузена – тот внятно промычал “И тебе…”. Чувствуя, что ещё немного и у него начнётся прямо таки неприличный ржач, он предпочёл слинять под благовидным предлогом “пойду-ка я… э… куда шёл…”. Спустившись к завтраку, он с некоторым разочарованием в очередной раз убедился, что диета Дадли отменена не была. “Но ничего! Чай я не Малфой, привередничать не буду”. После наскоро съеденного завтрака он предпочёл побыстрей слинять наверх – нечего подставлять под удар своё совсем только зарождающееся хорошее настроение… В своей комнате он впервые обратил своё драгоценное внимание на такую абсолютно никому не нужную вещь, как домашняя работа на лето. Подумав, он всё-таки доделал (иногда, в моменты просветления, он всё же садился за уроки) зелья, защиту от тёмных искусств, трансфигурацию и заклинания. Подумав ещё (ему, кажется, понравилось), Гарри решил завести себе какого-нибудь ещё питомца. “А то Хедвига опять летает где-то… интересно, где… Нет чтобы письма мне приносить”, подумалось вдруг Гарри.
“Кстати о письмах… А почему это мне никто не пишет-то ничего??? Надеются, что я в процессе самокопания забуду-таки про своего дорогого, милого и прямо-таки жутко любимого врага… Хрен им. На палочке. Нет, без палочки. И кстати о палочках. А куда я свою-то засунул? Блин, видимо далеко. Надо порыться, поискать, что ли…” В процессе разрывания вещей, которые он каким-то образом умудрился разбросать по всей комнате, он нашёл много всего интересного… даже свою волшебную палочку… Чему он естественно был прямо таки до безобразия рад. Найдя всё что искал, он вдруг снова задумался над перспективой затариться чем-нибудь интересным. Ведь сидеть-то ему здесь надо ещё долго… “Кстати, а на фиг я здесь торчать-то буду??? В мире столько красивых, я бы даже сказал, замечательных мест, а я торчу тут в дыре какой-то, гордо именуемой Прайват-Драйв, 4!!! Нет, линять отсюда надо… Поездить по миру, погулять, развеяться, в конце концов…”.
Глава 2. Обдумать и решить. От автора: С этой главы я начну писать от первого лица… Так мне как-то всё же полегче…
Сказано – сделано. Вот я уже покидал все вещи (кроме, естественно, волшебной палочки и отцовского плаща-невидимки) в чумодан и собрался было валить отсюда куда подальше, как вдруг подумал, что мало ли, вдруг ещё кто будет искать, да не дай Бог найдёт… Нет, не найдёт… А может и найдёт… Вообще надо внешность поменять… Так… И не только внешность. Какое бы себе имечко новое-то забабахать??? Какое-нибудь пообычней, но не Гарри… Может, Джек? Нет, оно мне что-то не очень-то… Джек Потрошитель из ужастиков Дадли какой-то... Может, Майкл? Да ну, нет, это мне не нравится. Ай, блин, ну всех сыщиков на фиг – пусть будет Джон. Джон Смит. Их в одной только Англии как овец нерезаных…
Да… Не буду я всё-таки козлом неблагодарным, напишу записку Дурслям и приписку для Ордена… Так, да и уйти надо как-нибудь поинтересней… Хедвигу я наверное брать с собой не буду, а вот кстати насчёт новой зверушки… Может, завести себе кота? Большого такого… пушистого… Тигра, например… Ну, можно льва… Или леопарда… Нет, а что, правда прикольно… Кстати, а почему обязательно только одно животное??? Я могу ещё и змейку себе завести. Какую-нибудь такую… СОВСЕМ безобидную… Кобру, например… Королевскую… Нет, я где-то когда-то читал, или слышал, в общем, помню, немного, что самой эффектной змеёй (кроме василиска, на которого у меня вообще аллергия) является индийская кобра, её ещё иногда называют очковой коброй, из-за рисунка на капюшоне… Так, с змеёй определился, осталось определиться с котом. Пожалуй, возьму себе тигрёнка. Амурского, они исчезающий вид же, буду, так сказать, помогать выжить ему, а он мне… Ну, неплохо было бы и саблезубого тигра, но они вымерли кажись… А жаль, такие… Слов нет прямо! Душки были. Ну, да ладно. Так, кажется я уже всё решил. А именно: из животных заведу себе индийскую кобру (с ней, слава Богу, проблем быть не должно, я, вроде как, спасибо Волдеморту, змееуст пока) и амурского тигрёнка (вот с ним придётся повозиться, но ничего… это того стоит).
Насчёт того, когда ухожу. Не сегодня, это точно. Нужно отправить письмо в Гринготс, за деньгами, спросить у Дамблдора, как дела (знаю, что не напишет ничего дельного, но попытаться надо). Да, кстати, где тут Хедвига? Ты уже прилетела? Оперативно. Так я ща. Накалякал побыренькому записку в Гринготс с просьбой прислать мне денег. Много денег. В который раз возблагодарил Господа за то, что гоблины не отдают никакую информацию о своих клиентах. Даже Волдеморта не выдали. Молодцы, так держать! Кстати, а как я с сумищей денег таскаться-то буду? Нет чтобы придумать какие-нибудь, как у магглов, карточки, что ли. Нет, магией я пожалуй буду пользоваться. Немного. Ведь, что ни говори, а не контролируют в Министерстве Магии каждую палочку персонально, так что… Ничего! Пробьёмся! Уж на заслуженный-то отдых и не смогу! Ха!!! Разбежались!
Так, вот и записочка Дамблдору готова. Перечитал ещё разок:
Уважаемый профессор Дамблдор, прошу прощения если я отвлёкаю Вас, но если есть какие-нибудь новости, то очень просил бы Вас сообщить их мне. Я в порядке, обо мне можете не беспокоится.
Ваш Гарри.
Так. Стрёмно написано, но что же поделаешь… Не напишешь же директору – “Здорово чувак, как дела? У меня – охрененно, хочу свалить из этого до безобразия безопасного дома куда ты меня подрядил просидеть всё лето. Не переживай, со мной ничего не случится – я уже прямо таки профессионально выживаю, так что беспокоиться не о чем…” Да… Или всё-таки написать??? Не-е, доводит старика до предынфарктного состояния я, пожалуй, не буду… Поимею совесть… пока она не поимела меня…
Глава 3. Да будет так!В процессе ожидания ответов на письма я дособирал вещи, всё прибрал, и начал придумывать, как бы уйти-то покрасивее да поэффектнее. Во время мыслительного процесса у меня разгорелся аппетит и я оперативно откликнулся на призыв тёти Петунии спуститься к обеду. Обед был определённо точно получше завтрака. Хотя бы потому, что отсутствовал дядя Вернон. Нет, Дурсли меня, естественно, не задевали, нет… Ха, я вообще в шоке что они заикаться не стали после встречи с Шизоглазом Хмури. А что, я первые пару минут, после того как его увидел, впал в ступор. Но не сейчас. Сейчас мне даже нравится этот очень интеллигентный и воспитанный человек. Особенно как он говорит… или рычит… или это он так кричит?.. В общем, ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ!
Так, обед как всегда закончился в полном молчании. Ну и хорошо, уж говорить-то я точно не мечтал с ними. Да и о чём? О погоде, что ли???
Всё. Я благополучно смылся наверх, в свою комнату. Надо начать придумывать записку. Что бы написать… Может, что я без ума люблю Волдеморта и просто жить не могу без его прекрасных, прямо таки очень пре-пре- красных глаз, а он мне не отвечает взаимностью. Так что жизнь потеряла смысл – я иду топиться. Ищите меня в местных лужах… Нет, не пойдёт. Ведь потом, когда я вернулся в школу, а в школу я вернусь, так как образование получать всё же надо, мне надо будет отвертеться как-то… Ой, а прикольно будет, если меня, знаменитого Гарри Поттера, будут искать по всей Великобритании… А может даже и не только по Великобритании… По всему миру!!! В смысле, волшебному… Хотя… Кто ж их знает, вдруг они и магглов на уши поставят… А я куда собственно пойду “погулять”??? Ну, естественно, для начала в Косой переулок, куплю себе змейку, может там же тигрёнка… А потом куда? Может, на море сгонять? Но как? Не на Ночном Рыцаре же!!! Так, нужно срочно научиться аппарировать… тут у меня где-то валялась подходящая книжечка… о да!!! Вот она! Надо будет её прочесть по-быстренькому… ЧТО??? ВСЕГО-ТО??? НАЦЕЛЕННОСТЬ, НАСТОЙЧИВОСТЬ, НЕСПЕШНОСТЬ??? Ну, плюс ещё кое-какие рекомендации, ага, кстати дельные – в основном это “что сделать, чтобы вас не распополамило”.
Через полчаса. Так. Теорию аппарации я уже знаю. По идее немного тренировки – и всё получится. Я же сильный волшебник. Кстати насчёт тренировки и сильный. Может и физическим развитием подзаниматься? Нет, реакция у меня, слава Богу, хорошая, а вот мускулатура бы не помешала… Да, начну пожалуй “качаться”…
Ещё через полчаса. Ну и??? Ну отжался я только что от пола 100 раз, покачал пресс… И что??? Где мускулатура? Где??? Ладно, не психовать… Кстати, а может немного маггловской самообороне подучиться??? А что, очень удобно, особенно если учитывать тот факт, что Волдеморт со товарищи обожают разоружать жертв. И вообще у них какая-то странная любовь к безоружным, прямо таки ненормальная…
Ещё через два часа. А ничего книжечка-то, интересная. Что за книжечка??? А эт я откопал где-то. По кикбоксингу. Ничего, прочёл пока половину. Да, интересно.
Ещё через два часа. Вот. Я даже попрактиковаться умудрился. Вот такой вот я. Ой, как это я уложился! Прям сам радуюсь! Как это чему??? Сейчас же ужин.
На ужине всё как всегда – сидим, едим… Дурсли на меня косятся… Я на них даже и не смотрю… Делать мне больше нечего! Кстати, а я кажется понял, почему вдруг в последнее время так обнаглел. Ничего ведь больше не держит-то. Крёстного больше нет, родителей, естественно, тоже и довольно давно. Дурсли? А ну их… На хутор… Бабочек ловить… Нет ну правда. Сириус меня в какой-то мере удерживал от безумств. Друзья, это, конечно, святое, но… Не то… Да, Сириус мне как отец был… Ух, что я сделаю за него с Беллатрикс… прям как подумаю… на сердце потеплеет.
Я уже почти всё решил. Вот сейчас развалился на кровати и думаю. О чём? О том, как себе изменить внешность. Я думаю надо как можно меньше чар маскировки. Волосы у меня опять отросли, стали такими длинненькими, прямо прелесть, хоть косички заплетай… А! Я решил! Я, во-первых, сделаю чёлку погуще, слегка замажу шрам (зельем каким-нибудь), волосы немного завью, глаза… хм, придётся менять цвет. На какой только??? Ах, мне так нравятся мои глаза… Вот глаза и шрам – единственное что мне в себе всегда нравилось. А тут… Да… Ну, чтобы не очень обидно было-то… Глаза сделаю синими. И никаких очков. Короче, куплю синие маггловские контактные линзы. Зашибись, какой я умный. Не, надо ещё и имидж поменять. Ну с поведением проблем не будет. Образ… Хм, спортивный, наверное… Да… Пусть будет так… Или, как раньше говаривали… Да будет так!
Глава 4. Последние штрихи.Вчера под вечер прилетела Хедвига. С деньгами. Да… Заклятие уменьшения, АУ!!! Ну ничего… ТАКАЯ ноша не в тяжесть… Я всё обдумал. Решил, что уйду сразу после завтрака, скажу, что погуляю, вернусь вечером. Так что искать не должны. Смогу хоть спокойно пройтись по всем магазинам. Решил, что поеду в Испанию. Всегда хотел выучить испанский. Загорю, отдохну, буду иногда, может быть, выдавать себя за испанца… Да… Что-то я немного размечтался. Но ничего страшного. Решил отправить Хедвигу к Уизли. Пусть там пока поживёт. Я написал Рону и Гермиону записку, чтобы не волновались. Хотя… Ведь всё равно же будут переживать. А потом и меня прибьют, когда вернусь… Но это того стоит! Пора уже мир посмотреть. Должен же я, в конце концов, знать, что спасаю… Сейчас только шесть утра, а мне не спится. Не терпится, наверно…
Вчера пришёл ответ от Дамблдора. Как я и думал… Ничего. В смысле, ничего интересного. Да… Дамблдор явно живёт по принципу: Лучше перебдить, чем недоперебдить. Ну, зато он в двух словах сказал (или намекнул), что Сириус оставил всё своё состояние мне. Ох, доберусь же я до этого Кричера!!! Он ведь теперь тоже мой… бедненький. Мне его уже даже немного жалко. Пока. Но ничего… я это переживу… в отличие от Кричера.
Так… Да!!! Я наконец-то дописал записку Дурслям с припиской для Ордена и всех-всех-всех.
Дурсли! Это лето я уже точно окончу не у вас. Но быть может на следующее я всё же приеду (и даже может задержусь). Но всё же, на всякий случай. ПРОЩАЙТЕ!
Ваш Гарри Поттер.
Я ухожу. Прошу, не надо меня искать. Я не навсегда, но надолго. Так надо. Не думайте, что я кидаю вас или, уж тем более, меняю сторону. Нет. Я вернусь к началу учебного года. Не ждите. Не обижайтесь. Не ищите.
С уважением, Ваш Гарри Поттер.
Перечёл ещё раз. Да, не мастер я писать письма. Но, Господи, до чего же интересно, как долго они будут искать (а я уверен, что будут), где (скорее всего, перероют всю Англию и по всему волшебному миру объявят в розыск) и… Кто-нибудь!!! Дайте Снейпу видеокамеру, когда он пойдёт по просьбе Дамблдора к Волдеморту и на собрании Упивающихся Смертью сообщит о том, что я исчез и Дамблдор уверен, что это его козни. Кто-нибудь! Ну не дайте пропасть такому моменту! Я прямо-таки вижу, как вытягивается и без того крайне вытянутая змеиная морда Волдеморта…
Но нет. За какие-то грехи тяжкие я пропущу это зрелище. Хотя… Упрошу, если понадобится, встану на колени, у Снейпа это воспоминание… Про морду Волдеморта имелось ввиду…
Так… Всё… Я готов. Спускаюсь вниз.
Глава 5. Уход. Глава 6. Пропал.Глава 5. Уход.
От автора: следующие две главы будут идти от третьего лица, т. е. я теперь буду рассказывать о реакции окружающих на уход героя.
Гарри Поттер спокойно спустился по лестнице и сел в ожидании завтрака. Тётя Петуния поставила на стол еду. Некоторое время завтрак проходил в тишине. Затем Гарри вдруг обратился к дяде Вернону.
– Сегодня мне надо в Лондон. Поэтому, не могли бы Вы, дядя Вернон подвезти меня? Я вернусь своим ходом. Под вечер. Это очень срочно. Пожалуйста.
– Это зачем это надо? – рявкнул дядя Вернон на него. Его и без того не бледная физиономия побагровела. – Что ты забыл в Лондоне??? – уже буквально проревел он.
– Это ОЧЕНЬ важно. Мне надо в центр. И Вы меня отвезёте. Если, конечно же, никто не хочет проблем… – добавил он меланхоличным тоном.
Дядя Вернон побледнел, потом побагровел… но смолчал. И лишь под конец завтрака рявкнул Гарри, чтобы тот поторопился, так как никто его ждать не будет.
Через пять минут Гарри с вещами стоял у порога. На вопрос уж не уезжает ли он наконец от них, Гарри посмотрел на них, как на психов и сказал, что уедет он в этом году от них неприлично поздно. Затем он улыбнулся появившемуся разочарованию на лицах семейства Дурсли, взял свои вещи и бодро зашагал по направлению к джипу.
Через некоторое время Гарри уже ходил по маггловским магазинам Лондона в поисках подходящих линз. А в это время…
Глава 6. Пропал.
На площади Гриммо, 12 было уже семь часов вечера. Все спокойно ужинали, когда вдруг послышались хлопки аппарации. Три человека, и вместе с ними – Петуния Дурсль.
За столом сидели Гермиона Грейнджер, Рональд Уизли, его сестра Джинни, близнецы Фред и Джордж, а так же Чарли Уизли, Билл вместе с Флёр Делакур, Ремус Люпин, Артур и Молли Уизли. Все разом насторожились. У Гермионы, Рона и Джинни из рук выпали вилки. Что же произошло???
“Флетчер опять куда-то ушёл. Ну, он у меня получит” – подумала Арабелла Фигг, в одиночку наблюдая за домом Дурслей. Когда мистер Дурсль стал выгонять машину, она отвлеклась. Был странный шум на другом конце дороги. Присмотревшись и ничего подозрительного не обнаружив, миссис Фигг успокоилась. Она проводила взглядом мистера Дурсля. Он сегодня был какой-то на удивление нервный и постоянно поглядывал на заднее сидение. Но там никого не было. Миссис Фигг удивилась, но быстро забыла про это – у неё было и без того много дел.
Вернон Дурсль вернулся домой в шесть часов вечера. Гарри Поттера ещё не было. Петуния Дурсль начала действительно волноваться. Ещё бы!!! Ведь это она же отвечает за этого несносного мальчишку! Его не было и в пол седьмого. Поняв, что лучше сказать сразу “этим ненормальным” и свалить всё на мальчишку, чем потом оправдываться, она пошла к Арабелле Фигг – Дамблдор в своём последнем письме просил её, если вдруг что-то случится с мальчиком, идти именно к ней. И она пошла.
На кухню аппарировали Нимфадора Тонкс и Наземникус Флетчер. Вместе с ними переместились Арабелла Фигг, бледная и испуганная, и не менее испуганная, находящаяся в предынфарктном состоянии Петуния Дурсль. Следом раздался ещё один хлопок аппарации – появился Дамблдор, затем через камин – Северус Снейп.
Все находящиеся на кухне, как по команде, встали. Заговорил Дамблдор. Он сказал “Гарри Поттер ушёл из дома. В неизвестном направлении. Оставил записку с просьбой не искать его”.
После секундной растерянности на него тут же посыпались вопросы. Выяснить удалось не много – только то, что он ушёл сегодня утром, оставил записку, в которой просил не искать и не ждать, но обещал вернуться к новому учебному году. Дамблдор уже поставил в известность министра магии. Уже началась масштабная операция по поиску Гарри Поттера. Но результатов пока нет.
Результатов пока нет… Эту фразу на протяжении следующих двух месяцев все находящиеся на кухне будут слышать постоянно.
Глава 7. Покупки.Выходя из дома, я, на всякий случай, всё-таки включил отвлекалку, подаренную близнецами и предварительно поставленную в другой стороне улицы. Затем я лёг на заднее сидение машины, предварительно закутался в плащ-невидимку, полностью проигнорировав не очень дружелюбные взгляды дяди Вернона.
Через некоторое время я уже ехал по трассе и размышлял. Пока всё шло по плану. Как я и хотел, меня везут в центр Лондона. Я куплю себе линзы, схожу в парикмахерскую (тоже маггловскую, благо, додумался взять не только магические деньги из Гринготса). Позже потренируюсь немного в аппарировании и – в Дырявый Котёл, затем – в Косой переулок. Всё пока идёт чудесно. Пока. Но я сделаю всё, чтобы не только пока…
Я купил себе линзы. Синие. Как и хотел. Мне пошли синие глаза! Такое ощущение, что они у меня были всегда. И вижу я в них просто отлично. Пошёл к парикмахеру, он сделал мне причёску, хотя… как бы это сказать “сделал”? Он просто порекомендовал средство для волос, которое мне подойдёт в идеале, помог научиться укладывать волосы так, чтобы не было никакого намёка на мои прежние. Сделал мне чёлку. Шрам не видно, но я всё же куплю себе маскирующее зелье… Походил по маггловским магазинам, купил себе спортивную одежду. Раз уж решил менять стиль… Ах да, ну и конечно же немного такого стиля… Хм, скажем так, оригинального… Типа рваных джинс и ярких футболок. Я и сам в шоке, но мне и правда он идёт.
Затем я пошёл тренироваться аппарировать. В одном абсолютно пустынном месте, попытался переместиться. С первого раза, конечно, не получилось. Ну ещё бы!!! Надо всё же меньше хотеть… Но через каких-то полчасика у меня начало неплохо получаться, а ещё немного потренировавшись, я смог аппарировать на довольно большом расстоянии. Потренировавшись ещё немного, у меня получилось не так сильно хлопать при перемещении. И вообще, жизнь прекрасна!
Я с довольно громким хлопком аппарировал на Косой переулок. На меня никто не обратил внимания. Ну, почти никто. Какая-то ведьмочка мне мило улыбнулась. Да, я знаю, мне идёт новый образ. Я сразу пошёл в аптеку. Там купил подходящее зельеце. Снова аппарировал. Спрятал шрам теперь и магическим путём и пошёл искать то, что уже запланировал купить. Для начала я, естественно, зашёл в местный магический зоомагазинчик. Ко мне сразу подлетела милая продавщица и защебетала, спрашивая, кого я хочу – быть может сову, жабу или кота??? Я сказал, что хочу змею. Девушка немного обалдела от такого, но согласилась мне всё объяснить.
В итоге я выбрал себе индийскую кобру, как и хотел. День сложился. Я уже был просто прямо таки счастлив от одной этой покупки, но всё же спросил, есть ли у них тигры. Девушка вообще обалдела, но всё же сказала, что есть, как раз один, но это не для домашнего содержания. Я её полностью поддержал и сказал, что мне для бизнеса.
В итоге я купил себе маленького амурского тигрёнка. Он просто прелесть. Смешно нюхал и лизнул мне руку. Он мне понравился сразу. Но с ним у меня будут проблемы. Я это знаю. Я знаю, что его ещё надо воспитать. С змеёй легче – моего приказа она не ослушается, а тигр… Но мечта того стоит.
Глава 8. Первые дни свободы.Оставив у той девушки временно покупки, я пошёл докупить всё, что ещё не успел. Я купил всё, что может понадобится, прихватил с собой своих новых питомцев, аппарировал в тот самый пустынный уголок, где только утром учился аппарации, забрал все свои вещи и переместился в солнечную Испанию.
Нашёл приличный домик на берегу, к тому же за вполне приемлемую плату. Здесь частная территория. Есть ограда, заходить нельзя чужим, но я перестраховался – противомаггловские и охранные заклятия никогда не будут лишними.
Первый день моего отдыха прошёл так, как я и хотел. Засыпал я уже под мерное сопение тигрёнка и недовольное ворчание змеи – тигр лёг ко мне ближе, чем она.
Утро было охрененное. Свобода!!! Вот казалось бы, ну чего у меня не было??? Не было свободы. Свободы делать то, что хочешь. Не бояться этого. С утра пораньше я перекусил, покормил пока безымянных питомцев и пошёл купаться. Море – просто прелесть! Такое, что просто нет слов. Я подзагорел в первый же день. И научился лучше плавать. Вообще я теперь каждый день буду начинать так (по крайней мере летом) – сначала пробежка, растяжка, пробую учиться самообороне, затем всеобщий завтрак (ну, что значит всеобщий. На пробежку со мной ходит мой тигрёнок, а кобра в основном наблюдает за нами. И лишь завтрак – всеобщий). После завтрака мы идём на пляж возле домика. Я уже загорел. Поднакачал мускулатуру. Иногда я думаю, что неплохо было бы, если бы здесь сейчас со мной были бы близнецы Уизли, Рон с Гермионой и… Джинни. Я вообще к ней стал относиться как-то не так. Наверное, она мне нравится. Чоу мне окончательно и бесповоротно разонравилась. Как девушка, имелось ввиду. Как человека я её понимаю. Думаю, мы с ней останемся просто друзьями. А вот Джинни... За прошлый год она сильно похорошела. Да, надо будет как-нибудь попробовать с ней замутить романчик.
Но… здесь нет друзей. А к ним в Англию я раньше чем 29 августа и не собираюсь. Я наконец-то назвал своих питомцев. С коброй я долго спорил, так как она не хотела зваться абы как, а сама ничего не предлагала. В итоге, я назвал её Сианой. Она поломалась, больше для вида, и недовольно прошипела, что я её использую. Однако на кличку Сиана отзывается. С амурским тигром гораздо проще! Господи, дураком я был, когда думал что змея – не проблема, а тигр – проблема. Всё с точности до наоборот. Тигра я назвал Диего, в честь саблезубого тигра из одного недавно просмотренного мною ржачного мульта. Ледниковый период он назывался, что ли…
В общем, жизнь цветёт и пахнет. Я стал выписывать “Ежедневный Пророк”. Там только про моё исчезновение и пишут. Совсем посдуревали. Нет, я конечно знал, что я такой весь из себя важный-разважный, но могли бы и не занимать ВСЮ газету моими фотографиями… Я думаю, меня и так (в прошлом образе) весь мир в лицо знает…
Сегодня я окончательно убедился, что Снейп мне нагло врал. Все годы обучения. В чём??? Только сейчас окончательно понял, что я не просто умный… я ГЕНИЙ!!! В чём это выражается, спросите Вы? В том, что я умудрился заманить Диего (вы ведь знаете КАК кошки относятся к воде вообще и к большой воде в частности) в море. Да… А тигры, оказывается, отлично плавают… Не врали магглы, однако, по этому поводу… Так эт я щас к чему вообще? К тому, что я прекрасно лажу со своими двумя любимчиками, но не это главное достижение. Сиана больше не шипит недовольно при одном взгляде на Диего где, по её мнению, самое место таким как он, а Диего не рычит больше на Сиану. Нет, любовь-морковь не получится у них никогда… Тупо было бы верить… Но мне нравятся их новые отношения. В общем, к чему я это? Они оба ко мне очень привязались, да и я к ним. И сегодня в море я решил проверить, насколько сильно Диего ко мне привык. Я сделал вид, что тону. Стал кричать, звать на помощь своего тигрёнка. Он подбежал к берегу и… замер в нерешительности. Я погрузился под воду, опять всплыл и позвал. Диего прыгнул. И поплыл. Блин, никогда не думал, что плавать с тигром – так уматно. Ржачно было видеть его недовольную морду, а как он отряхивал шёрстку! Прелесть, да и только. Вот я наверное только теперь начал понимать почему мне шляпа предлагала идти в Слизерин. С одной стороны, у меня (по словам шляпы!) все качества для Слизерина, но и для Гриффиндора есть весь набор. Я это очень хорошо понимаю, смотря на Диего и Сиану. Они мне оба очень дороги. Я бы не стал выбирать между символом Слизерина и Гриффиндора. Не знаю… Не понимаю, зачем было вообще учиться в каком-то факультете??? Зачем вообще распределение? Добились того, что почти целая четверть учеников Хогвартса потенциально поддерживает Волдеморта. Бред какой-то… И вообще что-то у меня мысли утекли куда-то далековато… Надо уже ложиться спать…
Глава 9. Собрание Упивающихся Смертью и как дела в Ордене.Нас всех сейчас заботит лишь один вопрос – где Гарри. Вообще, его сейчас ищут, наверное, больше, чем Волдеморта в своё время. Можно только позавидовать. И поискать. Но… КУДА он мог пойти??? Профессор Дамблдор пытался узнать у гоблинов, не снимал ли он деньги со своего счёта. Получил, мягко говоря, от ворот поворот. Гоблины его мягко и ненавязчиво послали куда подальше… Магия вокруг дома Дурслей засечена не была, а его палочку никто не контролировал. Блин!!! Ну вот что за несправедливость жизни… Куда же Гарри мог уйти? Он написал, что вернётся к началу учебного года. Хорошо бы… Он писал, что не сменит сторону… Никто в этом и не сомневался… Почему-то я уверена, что Волдеморт тут не при чём. Все мы в этом уверены, но сегодня узнаем точно. Профессор Снейп пошёл на собрание Упивающихся… Не знаю, что ещё думать. Мы все в трансе. Меня, Рона и Гермиону после известия об уходе Гарри откачивали часа два наверное. Я так вообще просто грохнулась в обморок… Вот опять на кухню аппарировал человек. Какие новости? Опять никаких??? Ну а никто и не сомневался. За неделю поисков удалось узнать только то, что узнали в самый первый день. А именно: Гарри Поттер взял с собой не все вещи. Домашнюю работу и все учебники он оставил. Оставил записку. И всё… По словам дяди Вернона в машину он сел в мантии-невидимке. Ух… Да, он точно шёл куда-то с какой-то определённой целью, не просто так… ТАК всё просчитать… Я стала его ещё больше уважать за это. Ходят слухи, что он не вернётся… Я не верю. Я буду его ждать. Пять лет прождала и теперь не смогу всего-то два месяца? ХА!!! Не смешите мои тапочки. Всё, с меня хватит, я иду спать… - Вот какие были мысли у Джинни Уизли перед сном.
В это время на собрании Упивающихся Смертью:
Круг людей в чёрных балахонах и белых масках раздвинулся. Вперёд вышел один человек. Поклонившись Лорду, Северус Снейп (а это был именно он), обратился к нему со словами:
– Мой Лорд… Вчера было внеочередное собрание Ордена Феникса…
– Да? Северус, не тяни – что за планы у этого магглолюбивого маразматика?
– Мой господин, никаких особых планов и нету… Мы вчера весь вечер обсуждали, что ещё можно сделать для того, чтобы найти Гарри Поттера.
– Ха!!! Северус, ты что-то путаешь, как найти Гарри Поттера на собраниях обсуждаем МЫ, но уж точно не Дамблдор… – Волдеморт ещё раз рассмеялся, его подхватили Упивающиеся.
– Мой Лорд, я ничего не путаю и не шучу. Гарри Поттер неделю назад ушёл из дома в неизвестном направлении. Оставил записку, что вернётся, в лучшем случае, к началу учебного года, и ушёл.
– Ушёл? – морда Волдеморта вытянулась. Гарри усмехнулся во сне (Боги простили ему все, даже самые тяжёлые грехи, и он смог прорваться в и без того не слишком сильный блок). – Что ещё известно? Говори всё, что знаешь.
– Ничего толком не известно, мой господин, он не оставил следов. Ушёл тихо, без шума… Ни одного человека, который бы его видел с тех пор. Его невозможно вычислить – он не пользовался магией. В Ордене кошмарный переполох. И… Дамблдор… Он считает, что это Ваших рук дело… Просто – поспешно добавил Снейп – уж слишком гладко он смог всё обставить…
– Ушёл, говоришь? Так это ведь хорошо. Жаль, но я и правда об этом ничего не знаю… Северус, ты будешь докладывать мне обо всём, что удастся узнать. Но то, что Гарри Поттер ушёл из безопасного места – это прекрасно…
Я проснулся… УРА!!! Господи, спасибо тебе огромное за то, что не дал пропасть такому моменту! Ух, это надо было видеть… “Как ушёл???” и… медленно вытягивающаяся физиономия… Жаль фотик с собой брать бы я не смог. А кстати, что за хрень??? Я же всегда во сне “смотрел на мир глазами Волдеморта”, сейчас же как бы со стороны… Бред какой-то!!! Кстати, надо заняться блокологией, что ли… Мне ведь надо будет скрывать воспоминания от всяких сальноволосых профессоров…
Так, решено! Буду тренироваться в блокологии и в боевой магии… Надо будет как-нибудь аппарировать в Косой переулок за подходящей литературой…
Глава 10. Прогулка.Всё-таки замечательная это вещь – магия! Одно заклятие уменьшения – и я и думать забыл о грыже… К чему это я? К тому, что я только что с Косого переулка. Затарился всем необходимым, а именно: кормом для Диего и Сианы, себе жрачки купил, до хрена всяких книжек, а именно “Окклюменция для чайников”, “Оклюменция для профессионалов”, “Лигилеменция от А до Я”, “Всевозможные магические щиты” и “Боевая и Высшая белая магия”. Ну, я, естественно, купил себе и книженцию по тёмным заклинаниям… Ну не одним же экспеллиармусом мне в Волдеморта пулять! А даже если бы я его и разоружил, то что? Что дальше??? Вот именно, что ничего… Всё, хватит с меня! Пойду позанимаюсь…
Через пару часов тренировок, как физических, так и магических я почувствовал себя прямо-таки замечательным, свеженьким и великолепно выжатым лимоном. Сил хватило только на то, чтобы самому дойти до пастели… Кошмар!!! А я ведь выучил только парочку несложных щитов и несколько простеньких, но очень эффективных боевых заклятий (белых, естественно). Так, завтра отдохну от всего этого, поплаваю, позанимаюсь с Диего и Сианой (я учу их затаиваться, окружать противника и по определённой команде нападать), а затем мы втроём с Диего и Сианой пойдём погуляем по ночному городу…
День прошёл незаметно. Я наконец-то смог полностью отвлечься от всех мыслей. Да, не зря я себе завёл новых домашних питомцев…
Сейчас пойдём погулять… Я, на всякий случай, возьму с собой палочку… В конце концов, меня ведь ищет не только Министерство магии, но и Упивающиеся Смертью. Так что охраны в виде уже достающего мне до пояса тигра и индийской кобры длиной полтора метра всё же маловато…
Может, это только мне, никогда не бывавшему прежде на море и не видевшему таких ночей, только кажется, но всё же… Я уверен, что здесь и ночи темнее, и звёзды ярче, да и вообще, я всегда любил погулять по ночам… Красиво-то как… И город. Такое ощущение, что все вымерли… На улице – ни души. Почему-то я уверен, что в ближайших трёх-четырёх кварталах – никого… Хотя… У меня странное чувство, что я здесь не один… Нет, я не про Диего и Сиану, тихо скользящих в ночи неподалёку… Эх, красиво я сказанул тока что…
Это что вообще было??? Я уверен, что не ослышался! Тут точно кто-то есть… Вот только кто?
Глава 11. Встреча.Я обернулся и увидел… Нет, здесь был не КТО-ТО… Здесь был не один и не человек… Да… Вот уж никогда бы и ни за что не подумал бы что умудрюсь когда-нибудь натолкнуться на стайку весьма голодных вампирчиков… Супер… Всю жизнь мечтал… Удача, АУ!!! Но, если уж и умру, то весело… Что же, господа… Шоу начинается…
Гарри Поттер медленно разворачивается к стайке окруживших его вампиров и… здоровается. Спокойно, уверенно, такое чувство, что он вообще увидел старого знакомого…
– Здравствуйте. Вам что-нибудь нужно? – как я уже и говорил, но если уж умирать, то с хорошим настроением, расслабленно… Желательно внезапно…
– А ты как думаешь? – так же спокойно спрашивает вышедший вперёд парень. Он усмехается, и становится видно клыки… Судя по всему, этот парень, выглядящий от силы лет на тридцать, на самом деле, в лучшем случае, ровесник Дамблдора…
– Даже и не знаю, но… Я могу Вам чем-то помочь??? – с видом “мне всё по фигу” спрашиваю я. Вампирам, похоже, нравится моя игра, ибо мне ответили.
– Конечно. Отдай нам свою кровь…
Я спокойно достаю палочку, наколдовываю кубок и кинжал, после чего режу себе руку, подношу к кубку и медленно наполняю его кровью. Когда он (в смысле кубок) наконец заполнился, я всё с тем же учтивым видом отправил главному вампиру свою кровь… Посмотрев ему в глаза, я не выдержал и усмехнулся, после чего поинтересовался, чего им надо ещё. Старший вампир посмотрел на меня и, не открывая взгляда, выпил кровь. Я ждал приказа типа “взять его!”, а он велел всем оставшимся вампирам разбредаться. Подошёл ко мне и… представился.
– Меня зовут Владислав.
Подумав, я решил, что не буду представляться ему ни Гарри Поттером, ни Джоном Смитом. Я тут недавно книжку прочёл… Про вампиров. Там как раз был Владислав Дракула – первый вампир и…
– Гэбриэл.
– Гэбриэл? А фамилия???
– Фамилия??? Я надеюсь, это не допрос?
– Нет, мне просто интересно… А что ты… Можно на ты, да? Что ты делаешь в такое опасное время суток один на улице?
– Ну, во-первых, не очень-то и опасное время, а во-вторых не один…
– А с кем? Со мной, что ли, – подумав, хмыкнул вампир.
– Ну… Не только. Сиана, Диего… Ко мне…
Глава 12. Переезд.Угрожающе рыча, к нам подходил средних размеров тигр, с другой стороны, опасно шипя, ползла большая и явно ядовитая змея.
– Спокойно, всё хорошо – сказал я, погладив змею и потрепав тигра. – Ведь так?
– Да… Вполне… Твои?..
– Домашние животные… Необычные, правда? Я вообще весь из себя необычный.
– Я заметил. Но… Я хотел спросить… Ты всегда такой откровенный?
– Откровенный? А что ты узнал обо мне такого? Что мои домашние любимцы – тигр и кобра? Так я это и не скрываю. Что я волшебник? Это не тайна. Что меня зовут Гэбриэл? Тоже ничего особенного… А вот ты… Почему ты так спокойно со мной разговариваешь? Я вижу, ты же высший.
– Мне понравилось, как ты отдал кровь… Да и в глазах я впервые не увидел ни страха, ни ненависти… Так необычно…
– Да, я вообще очень необычный… Я конечно испугался немного, но… Чему быть, тому не миновать! К тому же меня в последнее время слишком часто пытались убить… Я уже, наверное, привык, что ли…
– Оригинально. Так почему ты дал мне кровь?
– Ну так ты же сказал, что хочешь… Представляю, что означает ваш голод… Кстати, а тебе как высшему часто нужна кровь?
– Да нет, не очень… Раз в месяц вот такого кубка мне вполне хватает.
– Раз в месяц??? Только-то??? Хм, я не то хотел сказать… Я хотел сказать, что можешь заглядывать ко мне если тебе понадобится… хм-хм… что-нибудь понадобится…
– Обязательно… Красивая сегодня однако ночь…
– Да, ты прав… Так, а ты может ещё хочешь?
– Ну… я бы не отказался.
Я опять наколдовал кубок и наполовину наполнил его своей кровью. Владислав взял его. Медленно выпил. Мне почему-то было не противно… Вообще, может это и странно, а может и нет, но… Он мне понравился. По-человечески. Такой прикольный вампир… А может просто я уже не помню, когда мог спокойно поговорить с кем-то для кого я – просто человек? Наверное… Но, я отвлёкся. Владислав допил, а я испарил кубок. Рана на руке затянулась. Сама. В первый раз я как-то не обратил внимания, а вот теперь… Что это у меня ещё за способность к регенерации???
– Не знаешь, почему у меня затянулась рана?
– Какая ещё рана? – состроил невинную мордашку вампир.
– На руке. Я порезал её, чтобы отдать тебе крови!
– И?..
– Она заросла!!! Рана заросла!!! Это что вообще такое?
– Не знаю… Слушай, а ты как, по чистокровности…
– Родители оба были волшебники.
– А… Тогда вполне возможно, что у тебя в роду просто были вампиры.
– В смысле?.. А как это можно проверить?
– Ну… довольно просто. Вот только больно.
– Ничего страшного. Я потерплю. В чём заключается эта проверка?
– Ты должен дать мне своей крови. Ещё.
Я ещё раз наколдовал кинжал и кубок. Снова наполнил часть кубка и протянул Владиславу. Он взял. Взял ещё и кинжал. Сделал порез у себя, влил в кубок свою кровь. Жидкость в бокале зашипела, запенилась и… стала рубинового цвета. “Как вино” – пробежала у меня шальная мысль.
– Это что было?
– Смешали твою и мою кровь. Сейчас ты выпьешь эту смесь и…
– Так. Что и??? Договаривай!!! Что И???
– Выпей и узнаешь. Не бойся, не отравишься…
– А я и не боюсь... – Я забрал у Владислава кубок и осушил его одним глотком. По телу разлилось приятное тепло. А потом резко скрутило и так же резко отпустило. Я почувствовал, что меня начинает лихорадить… Через минуту всё прошло.
– Ну, и?..
– Были. И не так уж и давно.
– Понятно… А как именно “не так уж и давно”. Это, знаешь ли, понятие растяжимое…
– Поколения три, может четыре назад… Но в тебе не только кровь вампиров. Ещё немного оборотней, но это было в лучшем случае пятнадцать колен назад… Ещё немного вейл, очень мало… Ну и ещё какая-то мелочь…
– А что мне этот “коктейль” даёт? Я что теперь, вампир что ли, или ещё что такое… не совсем хорошее?
– Нет… Но ты можешь развить в себе кое-какие способности вампиров и оборотней. Научиться обворожительной улыбке вейл… Да и вообще, то что ты – не просто чисто волшебник я понял сразу. Ещё когда увидел твоих “домашних любимцев”…
– А что в них не так, а???
– В них? Всё так, вот только не каждый человек может завести себе таких… Да чтобы ещё и не разорвали его в первый же день. Скорее всего, в тебе есть кровь…
– Нет. В смысле, наверное нету. По крайней мере крови Салазара Слизерина точно нету… Но да. Я змееуст. А кот… Не знаю, зачем завёл. Мне просто кошки нравятся до жути… Они ведь такие… Ах, слов прямо таки и нету… Душки, одним словом…
– Знаешь, в тебе наверное есть кровь Годрика Гриффиндора… У него тоже такой вот был… Но всё же… К чему такие меры предосторожности? От кого прячешься, а?
– Ой… От кого я только не прячусь… Прямо даже и не знаю, с кого начать и…
– И стоит ли вообще начинать?.. Я могу помочь.
– С какой стати?
– Ты отчасти вампир. Кроме того, мы с тобой теперь связаны кровью. Так что я вынужден тебя опекать и во всём помогать. Так что рассказывай, как дело было…
И я рассказал… Сам удивляюсь почему, но мне было легко рассказать ему обо всём… Я как-то успокаиваюсь в его присутствии… Шальная мысль, но… у меня такое чувство, что Владислав бы смог заменить мне Сириуса и родителей…
– Так… Хм, интересно… Так, значит, подготавливаешься? Правильно делаешь. Ну что же. Как и обещал я тебе помогу.
– Чем же?
– Для начала, больше нету Гарри Поттера. Тебя теперь зовут Гэбриэл. Фамилия?..
– Хм, ну… пусть будет ван Хелсинг…
– Интересно… Ведь у тебя и правда есть родственная связь с ван Хелсингами… Ты последний из них…
– ???
– А? Именно по ним у тебя линия вампиров… И предка твоего тоже звали Гэбриэлом… Я его знал… Хороший был вампир… Вот и тебя когда увидел, сразу о нём вспомнил… А как имя узнал, так вообще обалдел… У него, кстати, были синие глаза, такие же черты лица и чёрные волнистые волосы…
– У меня это лишь маскировка… У меня зелёные глаза…
– Да… Я знаю… Но знаешь, Гэбриэл был очень сильным вампиром. У тебя должны проявиться его способности. Что же, я помогу тебе их развить… Кстати, чуть не забыл.
– О чём?
– Ты переезжаешь. Ко мне.
Глава 13. Дорога в новый дом.Собрался я буквально за полчаса… хотя… Что там собирать-то было? Я и так с собой только всё самое необходимое брал, так что покидал вещи я за пять минут. Остальные же двадцать я потратил на отключение сигнализации и вообще подчистку следов. А то мало ли что…
Когда я вышел, Владислав уже ждал меня. Я спросил, где находится его замок. На что услышал…
– Замок??? Ну, вообще-то у меня их три… Но мы не ко мне. Мы к тебе.
– В смысле??? К Дурслям, что ли? Или прямо в штаб-квартиру Ордена??? – Владислав хмыкнул. Я уж думал, он надо мной издевается, а он…
– К тебе. В смысле, в замок ван Хелсингов. Он пустует вот уже полвека… Но я иногда заглядывал туда, да и эльфы свою работу не забыли…
– Эльфы? Домовики, что ли? А сколько их там?
– Не знаю точно, кто ж их считает-то…
– Понятно… А как мы будем перемещаться?
– Порталом. Туда нельзя аппарировать никому, кому не даст согласия лично хозяин. Так что сначала нужно тебе стать хозяином…
– А как это?..
– Ты должен развить в себе хотя бы начальную частицу вампиров. Короче, научиться выпускать клыки…
– ???
– Что? Я же говорил, что у тебя очень близкие родственные связи с довольно сильным вампиром. Отсюда следует вполне законный вывод – немного крови, и ты станешь почти полноценным вампиром…
– Почти?..
– В смысле, кровь тебе не будет необходима. Хотя… Я уверен, она тебе понравится… В общем, ты даже может быть сможешь превращаться в летучую мышь… Я тебе даже завидую в этом смысле…
– А ты что не умеешь?..
– Я??? И не умею??? Конечно умею. Но тебе кровь не будет жизненно необходима. В отличие от меня… Но, конечно же, если ты выпьешь крови, то у тебя зарастут все раны, полностью восстановятся все органы, силы и энергия…
– Хм… Знаешь, а я никогда ничего не имел против вампиров… И против того, чтобы самому стать вампиром – тоже.
– Это хорошо. Перед тем как станем перемещаться…
Он попросил меня наколдовать кубок и кинжал. Я наколдовал. Владислав забрал их, порезал себе руку и медленно налил мне полкубка. Я взял, выпил… Он был прав – это действительно очень даже вкусно… Я допил. А потом… Я почувствовал, что меня выворачивает наизнанку… Затем… Господи, никогда бы не подумал, что это ТАК больно… Но… Что ЭТО???
– Это что ещё за *вырезано цензурой*!!!
– Ну… во-первых, никогда больше ТАК не ругайся… Я ведь за тебя теперь отвечаю… А во-вторых… Я же сказал, что могут проявиться и… некоторые другие… хм… свойства вампиров. Да, и не только вампиров…
– В каком это смысле??? Ну-ка быстро аппарируем. Куда надо?
Мы аппарировали. Мне подали зеркало. Я обалдел… Взял палочку, снял чары маскировки. Ничего. Только шрам и остался, а так… Из зеркала на меня ни фига непонимающе смотрел ОЧЕНЬ красивый молодой человек с длинным, до плеч, вьющимися чёрными волосами, синими глазами и… Я решил проверить, что же это такое – улыбка вейлы… ДА!!! Это что-то… Хотя… Стоп!!! Я улыбнулся ещё разок. Не показалось… Я посмотрел на руки… пощупал их. Не показалось. Я посмотрел на явно довольного Владислава. Видимо, весьма красноречиво, ибо последний не стал дожидаться вопроса и ответил.
– Я ведь говорил, что могут проснуться способности не только вампиров… А что? Тебе не нравится твоя улыбка???
– Улыбка-то нравится, а вот торчащие клыки, почему-то, не очень-то вдохновляют…
– Ну, в этом нет ничего страшного. Клыки научишься втягивать так, что никогда не догадаешься, что ты хоть как-то связан с вампирами.
– Ладно клыки, ладно улыбка!!! Почему у меня сменилась внешность и откуда эти… Когти, что ли?..
– Ну… Внешность… Это на самом деле твоя настоящая внешность. На тебе были довольно сильные чары маскировки. Даже я не почувствовал их. Хотя… Да! Это дело рук Гэбриэла…
– Зачем это ему было надо???
– Ну… у него был один враг. Нет, он его убил, конечно же, но всё же… В общем он, судя по всему, решил изменить внешность всем своим потомкам, и только непосредственно наследник, получив его силы, смог бы вернуть себе истинную внешность. Знаешь, ты сейчас просто один в один с ним… Та же улыбка, так же возмущаешься… Это… интересно… Ах, да, когти… Когти тоже втягиваются. Не бойся. Хотя… Бойся. И готовься…
– К чему?
– К решающему бою и к тому, что за тобой будут виться все девчонки…
– Ну, насчёт девочек – это ничего, я уже привык… А вот насчёт боя. Ты мне поможешь развить все способности? Да?
– Да…
– И ещё. Мы должны будем вернуться в Хогвартс. Подумай над этим.
– Хорошо. Я и сам думал, что тебе бы лучше было вернуться, но как… Я думаю будет лучше, если я устроюсь работать учителем по Защите от Тёмных Искусств, а ты – мой крестник, сирота, и я, как твой опекун, обязан взять тебя с собой… Хоть ты и возмущался…
– Ну вообще-то я не буду возмущаться. Хотя… Блин, такой повод повозмущаться! Нет, грех не использовать…
– И я к тому же. Иди, осмотри дом. Спустишься на ужин в семь. И ещё кое-что… Начнём тренировки завтра. С утра. Подъём в шесть. Сам встанешь?
– Да… Мне не впервой. А у меня как, своя комната?
– Ну… Комнатой я бы назвал ЭТО с большой натяжкой… На самом деле, это что-то типа огромного зала, в котором стоит кровать, куча шкафов и всякой другой ерунды. И… твои животные будут жить там же.
Я пошёл осматривать замок. Да!.. Ни фига себе… Он такой… Огромный! И ОЧЕНЬ богато обставленный… Я полностью осмотрел замок только за два часа, а ещё же надо посмотреть озеро и лес. И ещё. Я смог научиться втягивать клыки. И когти. На десятый раз они (когти) выходили уже почти безболезненно. Правда, когда с негромким хлопком передо мной материализовался домовой эльф, я его чуть не зарезал. Я теперь, кажется, помимо воли буду выпускать когти, когда случается что-то неожиданное. Эльф деликатно послал меня на ужин. Я уже без какого-то особенного труда нашёл зал, где, как мне объяснил домовик, будет накрыт стол.
– Как тебе замок, Гэбриэл?
– Красивый. И огромный. А он что, правда мой?
– Да. Я хотел тебе сказать… Я уже всё уладил в Хогвартсе. И ещё. Ты должен будешь написать письмо Ордену, в котором извиняешься и под каким угодно предлогом не возвращаешься.
– Ладно… Жаль, конечно, что теперь мне заново придётся искать подход к друзьям… Но… Ты прав. Это того стоит. Кстати, я снова замазал шрам на лбу зельем. Ты можешь почувствовать это?
– Да. Я чувствую лёгкую маскировку. Но, ведь с таким же успехом ты мог бы скрывать и прыщ… Так что не волнуйся, никто не заметит. Маскировка почти не чувствуется.
– Понятно. Ну что ж, спокойной ночи, Владислав.
– Спокойной ночи, Гэбриэл.
Глава 14. В Хогвартс-Экспрессе.Утром я проснулся без пятнадцати шесть. Оделся, умылся и спустился вниз. Пробило шесть. Как всегда вовремя, вниз спустился Владислав. Он проводил меня в тренажёрный зал и мы начали занятия…
Месяц спустя.
– Гэбриэл, ты там скоро? Такими темпами мы никуда не успеем.
– Да? Так это же хорошо. Я кажется говорил кому-то – я бросил весьма красноречивый взгляд в сторону Владислава – что никуда не собираюсь.
– Послушай, ты долго ещё будешь ломаться? И вообще, мы ведь договорились, что спектакль этот ты начнёшь только перед поездом…
– Ладно. Аппарируем.
Через секунду мы уже стояли возле поезда Хогвартс-Экспресс. Я сразу же бросил на Владислава испепеляющий взгляд и прошёл к одному из вагонов. Нашёл свободное купе и плюхнулся в него. К сожалению, наслаждаться одиночеством мне долго не дали. В купе ввалились Невилл, Луна и Джинни. Я продолжал со скучающим видом рассматривать окно, но всё же успел отметить, что Джинни за лето ещё больше похорошела, да и вообще… Ах, да… Кажется, я ей понравился. Ибо она попыталась втянуть меня в разговор. Изобразив на лице такую ухмылку, что даже Малфою стало бы завидно, я ей ответил.
– Меня зовут Джинни. Это Невилл – кивок в сторону, – и Луна – показала на задумчивую девушку. – А ты кто?
Я ещё разок хмыкнул, оглядел с ног до головы “раздевающим” взглядом Джинни, улыбнулся её смущению, и ответил.
– Меня зовут Гэбриэл.
Джинни, видимо вдохновившись тем, что я ей ответил, засыпала меня вопросами.
– Да? Приятно познакомиться. А ты новенький, да? Откуда ты к нам пришёл? В каком факультете ты бы хотел учиться? Я и Невилл из Гриффиндора, Луна – из Равенкло. Ты ведь будешь проходить распределение?
Я посмотрел на неё взглядом типа “ты ещё долго будешь тараторить”, слегка улыбнулся ей и продолжил смотреть в окно. Джинни видимо обиделась, так как демонстративно отвернулась от меня и начала обсуждать со своими спутниками глобальные проблемы и где кто провёл лето.
Я сделал флегматичную мину на лице и продолжал упорно разглядывать картинку за окном. Джинни время от времени посматривала на меня. Да… Я был не прав. Я ей не просто “кажется понравился”. Я ей довольно сильно понравился. Хотя… Это естественно. Ведь после месяца тренировок я накачал себе мускулатуру, научился глазами показывать все свои чувства, развил все способности вампира, а именно - научился-таки превращаться в летучую мышь (на самом деле на летучую мышь я в превращении не очень-то и похож… я просто летающий и довольно крупный монстрик) и выпускать клыки только по своему желанию. Способности оборотней я тоже развил до предела. Смог наконец контролировать и когти. У меня просто обалденное зрение и слух, да и обоняние я сильно развил. Так же я развил скорость реакции, научился блокологии и лигилименции, развил насколько смог свой магический потенциал, научился боевым искусствам, да и вообще… Я за этот месяц успел сделать столько, сколько не успевал за год.
В купе зашли Рон и Гермиона. Какие-то уставшие, бледные. Наверное, переживают за меня… Я вдруг почувствовал себя бессовестной скотиной. А потом плюнул на это и продолжил разглядывать пейзаж за окном. После парочки тщетных попыток заговорить со мной, они перестали обращать на меня своё драгоценное внимание. И слава Богу, а то я уже думал им ответить…
Дверь купе опять открылась. Вошёл… Драко Малфой собственной персоной. Ох, как он уже надоел… Я оторвался от созерцания оконной рамы и переключился на вошедших. А вошли никто иной, как Драко Малфой со товарищи. Хм, нет, это не товарищи – это его телохранители…
– Что, Грейнджер и Уизли… оба Уизли… Потеряли своего драгоценного Поттера?
Тут он заметил меня и начал прямо таки неприлично разглядывать. Я тоже. Я встал. Ещё раз оглядел его со всех сторон. Слегка скривился, снова хмыкнул и спокойно, с грацией пантеры, опустился на своё место. Снова начал разглядывать оконную раму с таким видом, будто бы ничего в мире не может быть интересней.
– Ты новенький, да?
Я посмотрел на него, как на кретина, задающего тупые вопросы. Малфой, видимо, смекнул, что спросил не то, и сразу же задал следующий вопрос.
– Откуда пришёл-то, а?
Я снова посмотрел на него, с сожалением взглянул на раму, после чего опять посмотрел на Малфоя и ответил.
– Я из Дурмстранга.
Малфой сразу же оживился. И задал ещё два очевидных вопроса.
– Я Малфой. Драко Малфой. А как тебя зовут? На какой факультет думаешь пойти?
Тут уже все на меня смотрели, не отрывая взгляда. Поняв, что лучше сразу отделаться, я всё же ответил.
– Меня зовут Гэбриэл. А насчёт факультета… Мне вообще как-то наплевать… Хоть куда… Так, у кого-нибудь ещё есть в запасе тупые вопросы?
Все, явно разочарованные, внятно промычали “Нет”. После чего я опять переключился на разглядывание оконной рамы…
В купе вошёл Владислав. Посмотрел на несколько обалдевшие рожи всех присутствующих, вздохнул, и спросил меня нарочито учтиво.
– Гэбриэл, ты как? В порядке?
Я посмотрел на него ТАК, что даже дураку стало бы ясно, КАК я… Но всё же ответил, тоже нарочито вежливо.
– Благодарю Вас, сэр, я в порядке. Вам что-то надо?
– Я лишь хотел убедиться что всё нормально. Я надеюсь, ты ещё ни на ком не выплеснул своё настроение.
Последние предложение он сказал на удивление твёрдо и посмотрел на меня с таким видом, что становится ясно, что ему лучше сказать правду…
– Пока нет… Но Вы не волнуйтесь, я ещё успею…
И опять взгляд в окно…
– Гэбриэл… Мы ведь, кажется, с тобой всё уже решили…
– Да, Вы правы… Вам кажется.
Владислав с видом “упрямый придурок… Что с него взять?” хмыкнул и ушёл. Я проводил его взглядом. На лице изобразил жёсткую ухмылку. Обвёл всех пронизывающим взглядом и снова отвернулся. Через секунду Малфой, похоже обладающий редкостной интуицией, вместе с телохранителями, слинял. Оставшиеся же стали тихонько перешёптываться, косясь на меня. Я же с видом “мне всё по фигу” продолжил изучение оконной рамы.
Весь путь прошёл в том же духе.
Глава 15. Распределение.Наконец мы приехали. Я принципиально ничего не ел. Хотя… я и голоден-то не был. Почему? Да просто перед отъездом выпил немного крови и вот теперь… Мне ничего не надо… Я вышел из купе с видом “ну наконец-то мы приехали в эту деревню”, и подошёл к громогласно орущему что-то вроде “Первокурсники, ко мне!” Хагриду. Поздоровался. Он махнул мне рукой на лодку. Я забрался в неё. Озеро мы переплыли без приключений. И вообще, до распределения почему-то никаких проблем не было… Разве что… Я так и не узнал, что там с Диего и Сианой… Хотя… Думаю, мне разрешат их оставить… Куда же денутся.
– Мистер ван Хелсинг, Гэбриэл.
Я вышел в центр зала, обвёл всех немного презрительным взглядом. Сел на табурет. Мне на голову надели шляпу.
“О, что тут у нас!..”
“Мозги, надо полагать…”
“Хм… Тебе было бы можно в Равенкло… Хочешь?”
“Прямо-таки горю желанием…”
“Да? Ну, тогда можно в Слизерин…”
“И туда я не хочу. Подземелья, сырость… ФУ!!!”
“Ну, тогда, может хочешь в Гриффиндор?”
“В Гриффиндор? Я что, по вашему, похож на пушечное мясо? Не смешите мои тапочки! Нет, только не в Гриффиндор…”
“Тогда остаётся Хаффлпафф”
“Ах, ну да, мне туда… Я ведь ТАКОЙ добрый… Прямо таки доброта так и прёт изо всех дырок…”
“Ты уж извини, но у нас только четыре факультета… Так на какой ты хочешь?”
“А при чём тут моё желание? Это, между прочем, не моя работа – рассортировка. Меня, знаете ли, в детстве учили не есть чужой хлеб… Так что…”
“Ну, в твоём случае решать как раз таки тебе… У тебя есть качества для всех четырёх факультетов”
“В каком смысле?”
“У тебя есть храбрость и отвага для Гриффиндора, хитрость и изворотливость для Слизерина, ум и к знаниям тяга для Равенкло и доброта и трудолюбие для Хаффлпаффа. Так что выбирать тебе”
“А я не хочу выбирать”
“Как это – не хочешь выбирать???”
“Всю жизнь считал, что нужно развиваться всесторонне… А так!.. Ведь я же запущу какую-то одну черту характера… Нет, не дело…”
“И что ты предлагаешь?”
“А можно меня вообще ни в какой факультет не распределять? Дать мне отдельную комнатку, желательно поближе с комнаткой моего опекуна…”
“А это тебе зачем???”
“А, это чтобы ему жизнь мёдом не казалась…”
“Ладно, тогда иди…”
Я встал и снял шляпу. Сел на табурет рядом. Потом весьма выразительно посмотрел на Владислава и немного обижено сказал:
– Я ведь говорил, что мне здесь делать нечего…
– А? В каком смысле?..
– В самом прямом. Шляпе глубоко и долго плевать, в какой факультет меня определять – у меня есть задатки для всех. Мне тоже по фигу где учиться, так что мы решили, что распределять меня на какой-то факультет мы не будем…
– Как?..
– Как хотите… Мне вообще, знаете ли, плевать…
Я флегматично переставил ноги и прищёлкнул пальцами.
– Ну и?..
Этот вопрос был адресован нашему глубоко уважаемому директору. Тот был явно где-то далеко… Предположительно, в астрале… Но!!! О чудо!!! Он вернулся!..
– Хм… Я думаю, что… раз уж шляпа не может распределить… Тогда…
– Тогда у меня будет отдельное расписание, мне дадут отдельную комнатку, желательно рядом с комнатой профессора по Защите от Тёмных Искусств…
Дамблдор посмотрел на меня удивлённо и задал вполне логичный вопрос:
– Зачем?..
– Это чтобы ему жизнь мёдом не казалась… В смысле, я хотел сказать, что я хочу, чтобы рядом был кто-то знакомый… А опекун для этой роли подходит прямо таки идеально…
Я нехорошо улыбнулся, ясно давая понять, НАСКОЛЬКО весёлая жизнь будет у моего опекуна…
Дамблдор, наконец, успокоился, и сделал то, чего ожидал весь зал – а именно:
– Да будет так! А теперь пара объявлений – Запретный лес продолжает оставаться таковым. Если кто хочет, то может прочесть список запрещённых в школе вещей, который висит рядом с кабинетом мистера Филча, – желающих, почему-то, не нашлось, – А теперь, ПРАЗДНУЕМ!!!
Вечер прошёл весело. Все обсуждали нового учителя, нового ученика, и что они сделают со школой…
Глава 16. Начало учебного года.На ужин я не остался. Под удивлённые взгляды учеников я встал и пошёл искать свою комнату. Нашёл довольно быстро (Дамблдор мне примерно объяснил, как и куда идти). Там уже были мои вещи и мои любимцы. Я поинтересовался у Сианы, как они, на что услышал целую порцию ругательств… Так, и от кого она могла только научиться ТАК ругаться?.. Ой… Похоже, что от меня… Как от единственного доступного змееуста… Так, всё, решено! Буду контролировать свой язык. Точнее, буду пытаться контролировать… Я разложил все вещи и уже подумывал лечь спать, как в дверь постучали. И, не спрашивая, вошли. Владислав. Я поздоровался.
– Здрасти всем крайне воспитанным людям!!!
– И тебе не болеть… Так… Ну, и что за цирк ты сегодня устроил, а?.. Я ведь просил не переусердствовать…
– Ой, ну извини… Не мог удержать… Но ТАКОГО больше не повториться…
– Правда?
– Конечно!.. Я вообще никогда не любил повторяться…
Мне шутливо дали подзатылок. Я посмотрел на “обидчика” взглядом “и не стыдно обижать маленьких?..”… Владислав отдал мне моё расписание, попросил не нарываться и ушёл… Вот вредина!!! Может, зря я попросил комнату напротив?.. Хотя нет… Он у меня ещё получит своё… Первый сюрприз я уже приготовил… Да и вообще, у меня появился прямо таки уникальный шанс повредничать, сломать что-нибудь, разбомбить… Кстати, надо будет скоординировать свои действия с Пивзом… ТАКОЙ помощник никогда не повредит…
Всё, надо ложиться спать… А то ещё, не дай Бог, не высплюсь…
Проснулся опять сам. В полшестого. Да, привычка – страшная вещь… Я размялся, покормил своих “заек” и попросил, чтобы мне всегда завтрак и ужин приносили в комнату. Потом я собрал сумку, немного подготовился и поиграл с Диего (Сиана была занята перевариванием завтрака). Вот уже подошло время уроков. Так… Первыми двумя – трансфигурация… С грифиндорцами и слизеринцами… 6 курс, естественно… Блин, Владислав мне специально сделал такое расписание… В отместку… Ну, ничего, он у меня ещё получит… Всё, пора выходить из комнаты.
Я быстро прошёл к классу и стал повторять первые главы учебника. Я всё это уже умел… Ну, ничего!.. На меня косятся все – и гриффиндорцы, и слизеринцы, а мне – плевать… Попытаюсь сесть один и на последнюю парту, а ещё постараюсь не спорить с учителями… Ну, кроме Снейпа… Ох, какой ему облом!.. Ведь баллы-то снимать нельзя… Только отработка, на которую я и не подумаю придти…
Вошла МакГонагал, стала объяснять тонкости одушевления маленьких фигурок… Попросила нас попробовать. С первого раза получилось только у меня… Мой человечек походил туда-сюда, всё посмотрел, и уселся. Я попросил его пересесть. Он пересел. МакГонагал заикнулась было насчёт баллов, но растерялась и просто похвалила. В общем вся пара прошла спокойно, без происшествий… Как я и хотел… Портить отношения с МакГонагал, Флитвиком и Дамблдором – последнее, что я бы стал делать… перед самоубийством…
Следующим уроком – Защита от Тёмных искусств… Ох, как же будет весело…
Глава 17. Выходка.Я знал, что Защита у нас будет проходиться сегодня на “свежем воздухе”. Поэтому я подготовился… Только не к уроку…
Мы все (все кто прошёл СОВ) стояли и ждали Владислава. Наконец, он озарил коридор своим присутствием… Мы пошли по коридору, прошли два пролёта, и… Я, естественно абсолютно случайно, слегка толкнул Малфоя, тот опрокинул какую-то статую… Все остановились. Я смотрю невинными глазами на всё это с видом “ой, а что это тут происходит?”. Владислав на меня покосился. Я продолжал недоумённо наблюдать за Малфоем. Ничего… Ну, или почти ничего… Я слегка, незаметно, потянул за верёвочку… Только Драко сделал шаг в сторону, как на место, где секунду назад он стоял, упал внушительных размеров камень… Драко отскочил. Упали доспехи… Далее весь коридор, медленно, но верно, с приличным грохотом (по крайней мере, даже Снейп в своих подземельях услышал и припёрся), начинал походить на развалины времён Второй Мировой войны. Все стояли, не шевелясь. Малфой так вообще позеленел… Припёрлись все учителя, директор и, естественно, наш завхоз… Директор сразу, оперативненько, начал выяснять обстоятельства разгрома коридора, пока учителя упорно пытались его восстановить… Зря стараются, конечно… Ведь это же Я работал… причём целых полчаса…
Владислав явно злился… А потом заговорил… Тихо, но заткнулись почему-то все…
– Гэбриэл… Ты не знаешь, что здесь произошло?..
– Откуда??? – пытаюсь выглядеть удивлённо-обиженно, но получилось, похоже, несколько виновато…
– Не знаю… Поэтому и спрашиваю… Что ты здесь сделал?
– Это всё не я!.. – говорю я и уже понимаю, что мне не отвертеться, поэтому всё же добавляю. – Ну, или почти всё…
Я, со словами “я лучше пойду”, начинаю медленно, но верно двигаться в одном направлении… Держа курс на выход… Владислав, похоже, действительно разозлился, так как когда он приказать убрать здесь всё, я предпочёл сразу же последовать сему мудрому совету… Один взмах палочки – и всё начинает прыгать на свои места, всё разломанное и раздолбленное начало собираться и вставать на свои места. Через минуту здесь уже не было и намёка на то безобразие, что творилось совсем недавно…
– Как?.. Какие заклятия ты использовал?.. – Дамблдор меня явно недооценивал… Все учители, похоже, находятся в состоянии, близком к предынфарктному.
– Ну, что тут сложного… – Я делаю мордашку невинного ангелочка, я вообще сегодня специально даже волосы укладывал – кучеряшка к кучеряшке… – Пара иллюзий, немного пыли… Конечно, кое-что было настоящее… А так!.. Пара простых заклятий, дело пяти минут… А эффект… Да!.. Знаете, я лучше пойду… Хм… Сейчас такая погодка… Хорошая, даже, не побоюсь этого слова, замечательная… Так что я, пожалуй, пойду… Погуляю, что ли…
Пытаюсь тихонько улизнуть, но Владислав, похоже, настроен решительно…
– Погуляешь, ещё бы… Вокруг озера… Три круга. Бегом.
Я, с видом мученика, по-быстренькому пытаюсь смыться, но…
– А потом ещё зайди ко мне, хорошо?
– Да…
– Кстати… Хотел уточнить… Я просил кого-нибудь ничего здесь не трогать, не ломать?..
– Ну… А можно не отвечать на этот вопрос?..
– Нет.
– Ты уверен?.. А если подумать?..
Владислав хотел было ответить, но я, понимая, что терять уже нечего…
– Подумай хорошенько… Я подожду… И вообще, пожалуй последую-ка я чьему-то мудрому совету, как то “не нарывайся”…
И я быстро-быстро, почти бегом, скрываюсь с места преступления… Вышел на улицу, спокойно скинул мантию и рубашку, пробежался вокруг озера… Три раза… Вообще, я по утрам бегаю один круг – для меня это что-то вроде разминки… Три – это, конечно, многовато, но ничего… Быстренько одеваюсь, не обращаю внимания на разочарованные взгляды девчонок, и ухожу… Куда?.. Со стороны могло показаться, что в лучшем случае – на казнь… Но нет!!! Я иду “на ковёр”… Что ж, попробую отвертеться… Даст Бог, получиться…
Глава 18. Выговор.Как я и думал, “потом зайдёшь” – это после ужина… Я, после “небольшой” пробежки, сразу же пошёл в душ, переоделся во всё белое, сверху накинул обычную чёрную мантию, уложил волосы, как и утром – кудряшка к кудряшке… Вообще, старался выглядеть как можно чище и невиннее… Прямо таки ангельски. Сейчас со всеми здороваться буду, улыбаться несколько смущённо, строить из себя невинно обиженного, и вообще… Попробую давить на жалость…
Я стал спускаться вниз, по дороге мне попались пара учителей, я вежливо (как и хотел) поздоровался, слегка улыбнулся, и с видом святого мученика, спустился на ужин. Судя по виду МакГонагал, она полностью прониклась моим горем, ибо от души пожелала удачи…
Когда я пришёл, все уже сидели. Я с абсолютно невинным видом прошёл к столу… Хаффлпаффа… Владислав довольно громко хмыкнул, я сделал вид, что не заметил… Весь ужин мило общался с хаффлпаффцами. Я вообще всегда к ним нормально относился, так что мне было не сложно… Что не сложно? Строить из себя ангела. Получилось, похоже, действительно хорошо… Даже Снейп купился, ибо постарался проникнуть в мои мысли, а я быстренько выстроил блок, потом на самом видном месте расположил мои размышления о том, что я переборщил, что раскаиваюсь и надо бы вообще извиниться… Пока профессор зельеварения проглатывал ту лажу, что я ему подсунул, я проскользнул в его мысли… Да… А я и не знал, НАСКОЛЬКО Волдеморт злится, что так и не смог меня найти… И, кстати, ему понравилось моё представление. Я скользнул по мыслям всех преподавателей – везде одно сочувствие. Даже от Дамблдора исходит явное понимание и… какая-то… жалость, что ли?.. В общем, один Владислав был настроен решительно…
После ужина я остался скромно стоять в сторонке. Через несколько минут встал и Владислав, проходя мимо, приказал мне идти за ним. Я посмотрел на него взглядом невинно обиженного, Владислав меня проигнорировал. С несколько обиженным выражением на лице, я пошёл вслед за ним.
Мы пришли к нему в комнаты. Он поставил заглушающие чары. А потом… Для начала, он наорал на меня, затем прочёл целую лекцию, склоняющуюся к тому, что вести себя так как я – себя не уважать… Потом он ненадолго остановился, я сразу же воспользовался паузой, чтобы попросить прощения. Владислав не успокоился. Он начал говорить, как ему за меня стыдно, что на него теперь будут смотреть косо коллеги, а ему здесь ещё чуть меньше года работать!.. Я извинился ещё раз. Потом он наконец успокоился и сказал, что провернул я всё это хорошо… Я продолжал смотреть на него прямо таки ангельским взглядом. Он сказал, чтобы я ещё хотя бы недельку ничего не вытворял, а потом мы всё обсудим и решим.
На следующий день я был просто пай-мальчиком. Все уроки сделаны, всё знаю, всё выучил… Со всеми здороваюсь, вежливый, милый… белый и пушистый… Шучу. В общем, всё вошло в свою колею… А всё почему?.. Потому что уроки я делаю теперь непосредственно в кабинете Владислава, так что… Куда бы я делся?..
Однажды я, как всегда, сидел на подоконнике… Как это что я там делал?.. Уроки, разумеется… Я вообще принципиально не сижу в креслах у Владислава – только подоконник. Хотя… Это ведь естественно! У него же окна на западную сторону – солнышко светит, пригревает… Хорошо!.. Как я в этом смысле понимаю Диего, который уже давно и безоговорочно оккупировал мои подоконники (естественно, я их упрочнил немного)… Так вот. Полулежу я, значит, на подоконнике. Тут стук в дверь, и… Снейп, как всегда, не удосужился спросить разрешения. Я принципиально проигнорировал все эти его обалдевшие взгляды. Я потянулся, зевнул, с сожалением посмотрел на окно, ещё раз взглянул на окно, вздохнул, и спрыгнул. Потом бросил Владиславу что-то вроде “пойду покормлю Диего…” и ушёл… Кормить Диего… Как я затем узнал, вся школа потом знала, что я валяюсь на подоконниках в кабинете у Владислава… Вообще, у него слава такая… Все бояться, уважают… Хотя… Естественно!.. Такому скажи что, он на тебя ТАК посмотрит, пожалеешь что вообще рот открыл… Да и у меня слава не самая лучшая, ибо я только в присутствие опекуна весь из себя милый и добрый… Да и вообще, таким лапулей я побыл всего-то с недельку, а потом опять начал откровенно глумиться над всякими придурками… Короче, над Малфоем и его командой… Но это ещё ничего!.. Вот что я буду делать, дабы раздобыть расположение гриффиндорцев, а если быть точным – то Рона, Гермионы и Джинни, я пока не знаю… Но ничего, скоро придумаю… Я вообще очень, очень сообразительный… И умный… А, самое главное, жутко скромный…
Глава 19. Налаживание отношений.Да… Я, пока что, не очень-то продвинулся в проблеме “Как вновь подружиться со своими старыми, проверенными друзьями, да ещё и так, чтобы они не догадались что я – это я”… Кто-нибудь, помогите!..
Перед ужином я решил прогуляться. Погулять на свежем воздухе, скажем так… Сел под наше дерево у озера, меланхолично разглядывал книгу, какие Гермиона называет “для лёгкого чтения”… И тут… Да… Боги опять простили мне все грехи… Рон, Гермиона и Джинни шли к озеру и, судя по всему, именно к этому дереву…
Они подошли, неловко остановились… С одной стороны – это ведь их место… А с другой – оно занято каким-то!.. Но тут Гермиона увидела, что у меня в руках книга и, забыв обо всём подошла ко мне.
– Привет.
Я поднял на неё взгляд. Я вообще теперь умею “смотреть затылком”. Посмотрел на её спутников и…
– Здрасти…
– Тут не занято?.. Просто это наше дерево и…
– Нет. Тут не занято…
Ребята подошли и сели чуть поодаль. Гермиона продолжала коситься на мою книгу. А книга-то хорошая! Редкая. Ценная. Древняя. Очень хорошая. Я взял её с собой из библиотеки ван Хелсингов. Она по нападению. Очень интересная. И заклинания в ней очень оригинальные. Гермиона не выдержала. Снова заговорила.
– А что ты читаешь?..
Я решил немного поразвлекаться… совсем немного…
– Книгу.
– А… Какую, если не секрет?..
Да… Гермиона теперь расшибётся, но узнает…
– По боевой магии.
– Да?.. Я не видела её в Хогвартской библиотеке…
Я специально задал тупой вопрос, надо ведь, чтобы меня не узнали…
– А ты знаешь все книги в библиотеке?..
Гермиона смутилась. Я слегка улыбнулся. И с видом “ладно уж, я сегодня добрый” сказал ей то, что она хотела.
– Это книга не из Хогвартской библиотеки, ты права…
– Хм… А откуда?..
– А это что, допрос?..
Гермиона смутилась ещё больше… Я улыбнулся… Как же мне везёт… Как, как… Постоянно!..
– Это книга из моей фамильной библиотеки. Хочешь посмотреть?..
– Ну… Да.
Я протянул ей книгу. Она с интересом пролистала её. Похоже, книжка ей понравилась, ибо она явно уже начала втягиваться…
– Интересная, правда?.. – Я решил, что ещё мало на сегодня её смутил.
– Да… Она такая…
– Древняя, хорошая… Действительно интересная… И заклинания в ней очень оригинальные… Но ты не можешь всего этого увидеть. Ты никогда не сможешь прочесть всю книгу…
– Почему?.. – Гермиона явно разочарована.
– И не потому, что я не дам… Я бы дал – мне не жалко… Но… Прочесть её может лишь тот, в ком есть кровь ван Хелсингов… Семейная защита, знаешь ли…
– Но я же вижу её! Полностью!..
– Это ТЫ думаешь, что полностью…
Я беру у неё книгу, открываю первую попавшуюся страницу и спрашиваю у неё, что на ней написано.
– Способ обороны от вампиров…
– А тут?..
Я указываю рядом, на способы нападения.
– Всё ещё способы обороны…
– Нет… Тут уже идёт как надо нападать… Видишь?
– Нет…
– Я же говорил…
Гермиона, с явным разочарованием отдала мне книгу. Я с задумчивым видом провёл рукой по обложке…
Тут уже заговорил Рон. Ему, похоже, давно хотелось сказать…
– Классно ты тогда коридор разбомбил!.. А Малфой!..
– Я?.. – делаю невинный вид, но всё же улыбка проскальзывает сама собой. – Ну хорошо, я… Вообще-то мне было всё равно, кого толкать… Но, что ни говори, а Малфою больше подходит чуть зеленоватый цвет лица… Вот Владислав успокоится, перестанет так пристально наблюдать, и, быть может, я проверю, идёт ли Малфою красный так же, как зелёный…
– Ой, а тебе помощь не понадобится?.. – Рону, похоже, не терпится отомстить Драко за все грехи разом…
– Ну… Если только прикрытие… И там, по мелочи…
– Да!.. Если вдруг что – ты к любому гриффиндорцу подходи, а желательно к нам… Хорошо?..
– А зачем это Вам?..
– Ну… – Джинни не выдержала и вклинилась в разговор – просто он уже так достал, тем более он сам всё время нарывается…
– А… понятно… И это повод так жестоко мстить?.. Не смешите мои тапочки! Я не пятилетний ребёнок, чтобы купиться на такое… Когда придумаете что-нибудь поинтересней, скажете… Ах, да… Чуть не забыл… Если есть какие идеи по осуществлению доставания Малфоя, подойдёте… Я тут уже и с Пивзом договорился… Так что если что, то второй раз будет гораздо продуманнее… До встречи.
– До встречи…
Я ушёл. Хотя, конечно же, остаться хотелось… Но!.. Мало ли, вдруг кто догадается, не дай Боже узнает меня… Хотя иногда мне и хочется, чтобы меня узнали друзья… Но ничего… Всё ещё будет… К тому же, у меня кажется появилась неплохая идейка насчёт Малфоя…
Глава 20. Разборки и договоры.Сейчас будут спаренные зелья – как всегда, с гриффиндорцами и слизеринцами, а я уже придумал, что буду делать после зелий. Должно быть прикольно…
Как всегда, в класс влетел ужас всего Хогвартса, гордо именуемый профессором зельеварения… Он объяснял какую-то муру, которую я благополучно сварил в конце концов.
Ну, вот и звонок! Наконец-то!.. Уже запарился ждать. По-быстренькому сдал зелье Снейпу и умчался. Сейчас обед будет, так что мне никто не помешает…
Малфой со товарищи направились в направлении обеденного зала, но тут они почти столкнулись с гриффиндорцами – Роном, Гермионой и ещё некоторыми личностями, которые предпочли не ввязываться и уйти по-быстренькому… Трое против двоих, считай одного, ай-ай-ай… Придётся вмешиваться, хоть я абсолютно и не хочу драться… Ну, или почти не хочу… Я подлетаю, весь из себя счастливый, к этой пятёрке и задаю самый банальный вопрос.
– Драка будет?
Малфой посмотрел на меня, как на психа. Я продолжаю вопросительно поглядывать на него. И гриффиндорцы, и слизеринцы явно не понимают, что происходит. Я решил уточнить.
– Ну, вы драться вообще будете, или как, а? Если нет, вы сразу уж говорите, чтобы я не надеялся…
– А какая тебе вообще разница?.. – задаёт уже который по счёту тупой вопрос Драко.
– Как какая разница?.. Стоп. Вы что, хотели без меня тут всё?..
– Да. Так что вали отсюда. – Может, наложить на Малфоя Silencio?..
– Хорошо. Вы от моей помощи отказываетесь. И правильно. Но ведь гриффиндорцы-то не такие тупые, да? Рон?..
– Да. Я помощь принимаю. – Я прямо таки зауважал Рона ещё больше прежнего…
– Правильно. Поиграем?..
Я делаю сальто и приземляюсь рядом с гриффиндорцами. На лице у меня вырисовывается чисто слизеринская ухмылка. Потом я оглядываю коридор ещё разок, сбиваю одним ударом ноги горящий рядом факел, на лету перехватывают его и собираю таким же образом ещё четыре факела. Помещаю их вокруг нас, поигрываю ещё одним оставшимся. Улыбаюсь страху на лицах слизеринцев, и спрашиваю их.
– Вы всё ещё хотите драться?.. Подумайте хорошенько… Ведь вы же слизеринцы – крайне осторожные и хитрые, по крайней мере, так должно было бы быть…
Драко колеблется. С одной стороны, ему не очень-то и улыбается проваляться в больничном крыле с недельку-другую, а с другой – гордость не позволит уйти просто так. Интересно, что же он выберет?..
– Уходим…
Так и знал что благоразумие победит!.. Никто и не сомневался. Я улыбнулся, покачал головой. Слизеринцы и гриффиндорцы уже было намылились разойтись, но я не дам им уйти просто так…
– Драко… Ты не можешь немного задержаться?..
А ещё говорят, что аристократам страх не ведом…
– Не бойся, не убью… А твои дружки как, сами смогут дойти до обеденного зала?..
– Смогут…
Кажется, я разозлил бедного малыша… Ай-ай-ай, какой я нехороший…
– Я бы хотел поговорить только с Малфоем.
Гриффиндорцы разочарованно поплелись к выходу.
– Ну и что ты от меня хотел?..
– Да так… Поговорить… Пошли на выход.
– Куда?..
– Ну… Пошли к озеру. Мне как-то по фигу…
И мы пошли. Драко всю дорогу был какой-то мрачный. С чего бы это?.. Я прямо теряюсь в догадках… Ха! А ведь я хотел только сделать ему одно очень интересное предложение, от которого он просто не сможет отказаться…
Мы пришли под моё любимое дерево. Я спокойно плюхнулся на траву и жестом предложил Драко последовать моему примеру. Он всё же сел, хоть и с опаской.
– Так о чём ты хотел поговорить со мной?..
– Да так… О некоторых вещах…
– Например?
– Ну… Например, психологи считают, что человек должен общаться с себе подобными, скажем так, равными... Ты ведь разделяешь мнение психологов?..
– Ну… допустим.
– В таком случае, кого же ты считаешь равными себе?.. Крэбба и Гойла?..
– Ну… в каком-то смысле, да…
– По чему же? – мне, кажется, выпала почти уникальная возможность поглумиться над Малфоем, – по интеллектуальному уровню, что ли?..
– Нет. По чистокровности.
– По чистокровности?.. Может быть, ты против полукровок и грязнокровок?..
– Да.
– А ты случаем Волдеморту служить не хочешь?.. – Драко вздрогнул при имени Великого и Ужасного, я же усмехнулся, – а может быть, ты хочешь так же пресмыкаться перед этим ублюдком?.. Может быть, хочешь кончить как и твой отец – в тюрьме?..
– К чему все эти вопросы?..
– Да так… Всегда считал, что надо общаться хоть с более-менее равными себе… А в этой школе скука адская… Хотелось бы организовать что-то вроде банды… Но я бы не стал брать в свою банду приспешников Волдеморта.
– Ты предлагаешь войти мне в свою банду?..
Малфой, кажется, немного обалдел. Ну, ничего. С кем не бывает… С кем, с кем!.. со мной!
– Ну… Да, если ты не на стороне Волдеморта. Ты же не на стороне Волдеморта?..
– Нет пока… А что ещё за банда?..
– Ну, не знаю… Я просто хотел собрать самых-самых учеников Хогвартса, научить их кое-чему. Мы бы неплохо развлекались… Но! Если вдруг что-то – мы на стороне Дамблдора. Против Волдеморта и Упивающихся смертью. И ещё. Я хотел привлечь в свою банду и гриффиндорцев, и хаффлпаффцев, и равенкловцев… В том числе и грязнокровных. Короче говоря, Грейнджер. Было бы неплохо если бы ты согласился. Я думаю, всего будет человек десять-пятнадцать, не больше… И ещё. Как бы то ни было, я бы хотел предложить тебе быть союзниками… Но ты всё же подумай насчёт банды…
– Насчёт союза – да. А насчёт банды… Обязательно осквернять её полукровками и грязнокровками?..
– Осквернять?.. Ты уж меня извини, но одна Грейнджер стоит пяти Крэббов и Гойлов вместе взятых. И потом, если тебе нужна только чистокровная группировка, то для этих целей есть Упивающиеся Смертью… Так ты согласен или как?..
– Да…
– Вот и чудненько. Я поговорю ещё кое с кем. Кстати… у тебя есть предложения насчёт состава банды?.. Можешь порекомендовать кого-нибудь из слизеринцев?..
– Я составлю тебе список… А что мы будем делать?..
– Я потом расскажу. Так, на обед мы уже опоздали… Но ещё есть время заскочить на кухню… Пойдёшь со мной?..
– Да.
И мы пошли… На кухню. Честно говоря, не думал что удастся убедить Драко вступить в мою банду. Думал, может соврёт – но нет. Если верить моим знаниям в окклюменции, то он и правда не хочет быть на стороне Волдеморта. Это хорошо, я бы даже сказал, отлично…
.
Глава 21. Банда.Я вот уже полчаса сижу и упорно пытаюсь понять, кого же мне надо включить в состав своей новой команды. Боюсь, окончательного утверждения можно ждать только, в лучшем случае, под утра. Блин, как же всё фигово…
Я взял в руки пергамент со списком, проглядел ещё раз все фамилии.
Грейнджер, Гермиона
Уизли, Рональд
Уизли, Джинни
Малфой, Драко
Лонгботтом, Невилл
Луна Лавгуд
Блин… На ум никого больше не приходило… Вот чёрт… Почему-то из АД вспоминаются только Чоу Чанг, Фред и Джордж Уизли и Анжелина Джонсон. Но… Анжелина, Фред и Джордж школу уже закончили… А Чоу… Да… Пожалуй, предложу ей, она ведь действительно сильная волшебница, да и вообще умная.
Может быть, предложить вступить в банду Дину Томасу и Симусу Финнигану? Да, пожалуй, попробую… И Ханну Эббот тоже позову.
Ура! А я-то уже думал, что буду сидеть и голову ломать аж до утра, а я вот как быстро умудрился – всего за час с лишком. Я, прямо-таки, горжусь собой. Вот решить бы ещё, как их уговорить… Хотя, Малфоя уговорил, а остальных не смогу? Не смешите мои тапочки!
Ну, что же, поужинать, что ли?
Через пятнадцать минут. Так, а теперь что делать-то? Поиграю, пожалуй, с Диего и Сианой, а то они на меня, наверное, в обиде, за столь пренебрежительное отношение к таким важным персонам.
Через сорок минут. Всё, с меня хватит на сегодня всяких игр.
Блин, что бы поделать-то ещё? Уроки сделать, что ли, для разнообразия?.. Но я ведь на завтра уже сделал всё, да и на послезавтра тоже… Остаются только после-послезавтра и последующие дни, но это я делать не хочу. Может быть, пойти погулять под луной, а?.. Луна-то ведь практически полная… Ах, ну да… Дурак же я, однако… Даже забыл, что скоро полнолуние, но вот только частичка оборотня во мне этого не забыла точно… Ладно, ладно… Так и быть. Пойду, поброжу… А лучше вообще полетаю. Меня в последнее время просто нереально тянет превратиться, а, ещё лучше, и… Блин, говоря короче – мне срочно необходимо нападение Упивающихся Смертью, иначе я совсем озверею и стану нападать на мирных жителей.
Я почувствовал, что у меня начинают вылезать когти. Чёрт…
Я залпом осушил полный стакан крови. Не помогло. Господи, что же делать-то?.. Решение пришло мгновенно. Кинув всё, но, однако ж, не забыв испарить стакан, я убежал
Глава 22. Потасовочка.Я постучался в комнаты Владислава. Никакого ответа. Открыл дверь – да, как я и думал, этот козлина козлиная шляется где-то на ночь глядя. Ну и фиг с ним. Ему же хуже. Я теперь, вместо того чтобы страдать тут взаперти, пойду погулять. И не куда-нибудь, а туда, где можно и подраться, и крови попить… Короче говоря, буду срывать планы Волдеморта…
Я вернулся к себе в комнату, стал думать, что бы с собой взять и куда. Решил просто немного полежать, настроить контакт со всякими ублюдками…
Через полчаса. Блин, ну почему Волдеморту не хватило фантазии придумать сегодня что-нибудь оригинальное и, желательно, пограндиознее?.. Нет, потасовку-то они затеяли, но… Какую-то хиленькую – всего каких-то пятьдесят упиванцев, которые должны немного погромить Косой переулок. Нет, они, конечно же, планируют эту небольшую вылазку как из ряда вон выходящий поступок, наверняка рассчитывают камня на камне в переулке не оставить… Наивные… Ой, как же я люблю разрушать иллюзии… Особенно чужие…
Что бы с собой взять-то?.. Возьму, наверное, пистолеты, ножи и палочку. Плюс, прихвачу Диего и Сиану – им бы не помешало потренироваться… Да… Ой, какая же сегодня должна быть ночка-то хорошая… Отдохну хоть, наконец-то…
Хм… А что я дальше-то делать буду?.. Погуляю немного, наверное. Ага… Так, всё, я решил – после небольшой потасовочки отправляю Диего и Сиану через портал обратно в замок, а сам немного пошляюсь, перемещусь куда-нибудь… Хм… Так, мне кажется, или я уже до безобразия долго не купался в море?..
Ой, что-то я прямо замечтался! Мне же сейчас буквально лететь надо – срочно устанавливать сюрпризики для моих любимых врагов! Вперёд и с песней, под которую эти самые враги и будут танцевать…
На удивление быстро у меня всё получилось – буквально через десять минут я стоял на крыше переулочка и думал, что бы ещё сделать. Так, вроде зверюшки мои на позициях, сюрпризики приготовлены… Ага… Капюшон надеть и заклятием затемнить лицо… Всё, сделано. Ну, теперь, наверное, выпустить клыки – заранее. А вот когти не буду – когти после, пусть это будет небольшим сюрпризиком. Кстати, я решил не пользоваться маггловским оружием – у меня свои коготочки вполне могут заменить ножи, а пистолеты – от них слишком легко заблокироваться. И палочкой тоже решил не пользоваться. Как это почему? Да потому что беспалочковая магия forever!
У меня сейчас такое хорошее настроение, какого не было уже больше месяца! Хотя… Наверное, ещё дольше… Блин, давно я крови не пил нормальной – в особенности живой. Ой, кажется, начинается…
На переулок аппарировали примерно пятьдесят человек. Да… Зря они это сделали… Ну, да ладно, это уже их проблемы, а я же… Я установил антиаппарационное заклинание и создал невидимую защиту для домов. Для себя и своих заек я поставил такую нехиленькую защитку ещё раньше. Всё, теперь шоу начинается…
Пожиратели послали залп заклятий. И ничего. Ну… Хотя в каком смысле ничего?.. Просто при попадании в дом заклятия это самое заклятие отказывалось срабатывать. Упиванцы попробовали ещё раз. Опять ничего. Они даже Авадой кидались – ровным счётом ничего. Тогда было решено, что несколько человек аппарирует за советом к Лорду. Однако, какая подлость, и аппарировать они не смогли. Да, это просто-напросто безобразие какое-то! Кошмар, да и только! Упиванцы повозмущались-повозмущались, да и стали думать, что бы им ещё придумать. Но тут какой-то крайне нехороший и вредный практически не человек оборвал их столь полезный для здоровья процесс активной мозговой деятельности своим появлением. А если говорить проще, то я просто-напросто плавно слетел с крыши.
Что было дальше, спросите вы? Честно признаюсь, что я это помню весьма и весьма смутно – помню только, что после первой же крови просто потерял голову и… Короче, было хорошая мясорубка, а соображать я вообще начал, только когда остались последние пять человек. Честно признаюсь, что долго колебался, что с ними сделать – в итоге во мне просто снова заиграла кровь, а способность трезво мыслить ко мне вернулась только на высоте семи метров, причём только когда не осталось ни капли крови у моей последней жертвы. Немного подумав и попытавшись вспомнить хоть какие-то детали, я мягко опустился на землю, опустил труп жертвы и огляделся. Кровь… Столько крови… Однако, тогда я почему-то думал не о том, что я только что убил больше пятидесяти человек, а о том, что столько крови пропало зря…
О! А вон лежит такой довольный, практически мурлычущий кот. Он старательно вылизывается. Хотя, если посмотреть на него, то вполне ясно, почему. Потому, что он весь красный от крови, которую он сейчас и смывает с шёрстки. Помочь ему, что ли? Хотя… Можно только гадать, что бы со мной сделал такой вот котик, если бы я его вдруг, ни с того ни с сего облил водой.
А вон Сиана! Она свернулась калачиком и спит. Блин, а как она умудрилась остаться чистой-то? Просто безобразие! Испачкать, может, немного?.. Хотя… Лучше не стоит. По той же причине, по которой не стоит мыть кота. Короче, в целях безопасности. А я, как вы знаете, за безопасность.
Ой! А ведь, оказывается, через какие-то два часа рассвет и, следовательно, подъём у меня. Нет, спать я не хочу. Просто, как представлю реакцию Владислава на то, что я где-то всю ночь шлялся… Нет, ему определённо точно лучше про всё это не знать…
В виду последних мыслишек, решил по-быстренькому создать себе портал на море. Ещё немного подумав, я решил взять с собой и своих зверюшек. Сказано – сделано. Через три минуты я уже стоял на берегу моря.
Через пятнадцать минут. Да… Давно я так хорошо время не проводил… Вот, только что вылез из воды, высушил предварительно почищенную одежду, высушил шерсть Диего, хоть тот и сопротивлялся. Ну, кажется, на сегодня всё. День удался.
Я создал портал, мы переместились назад, в мою комнату. Блин! Вот надо же было так попасть…
Глава 23. Разбор полётов.Мне почему-то стало очень стыдно. За всё и сразу. Я ещё раз оглядел комнату – Дамблдор, Снейп, МакГонагл и, естественно, Владислав.
– Что они здесь делают?
Вопрос был, естественно, адресован Владиславу.
– Ты имеешь что-то против?
– Да, имею.
– А почему я должен учитывать твоё мнение? Ты ведь абсолютно наплевал на то, что я, может, буду волноваться, что мы уже были готовы начать масштабные поиски.
– Извини, – сказал я весьма искренне, действительно раскаиваясь.
– Ты где шлялся?
Да… А Владислав, оказывается, действительно очень злой. Это очень плохо в любом случае, а, если учитывать тот факт, что мне сейчас жутко стыдно, то это плохо вдвойне. Наверное, именно поэтому я не знал, что ему сказать в ответ, когда он мне буквально прошипел этот вопрос. Однако же, не знал я это от силы секунды две.
– А ТЫ где шлялся, а?
Владислав слегка обалдел. Ой, какой же он сейчас злой…
– Ты это сейчас о чём, а?.. Хочешь мне зубы заговорить, да? Не получиться…
Я сел в кресло, точнее сказать, развалился в кресле. Диего лёг в ноги, а Сиана обвилась вокруг подлокотника.
– Знаешь… У меня возникла одна небольшая такая проблемка. Ну и я, как человек честный, пошёл прямиком к каким-то опекунам.
– Да, Гэбриэл?.. Хотелось бы поинтересоваться, я тебе никогда не говорил, что врать нехорошо?..
– Хотелось бы поинтересоваться, когда я тебе врал? А ещё хотелось бы поинтересоваться, где ты шлялся в одиннадцать ночи. Ведь я заходил тогда к тебе, но, однако ж, никого не нашёл. Ну и, понимаешь ли, никакого желания сидеть тихо и ждать манны небесной на свою грешную голову у меня не было, а уж рыскать по всему замку в твоих поисках мне и вовсе не улыбалась. Отсюда напрашивается вывод, что я сам пошёл разруливать свои проблемы.
– И что же это была за такая проблема, которая просто никак не могла подождать?
– Ты что, надо мной издеваешься, да?
– Нет.
– То есть, ты хочешь сказать, что ты не знаешь, что такое серьёзное могло заставить меня всё бросить и уйти? Ты вообще как, в курсе, какое сегодня число?
– А у тебя что, есть какие-то сомнения?
– Есть и очень даже серьёзные! Если, как ты утверждаешь, ты знаешь, какое сегодня число, то, может быть, ты ещё что-нибудь вспомнишь? А заодно скажи, знают ли что-нибудь такое… Хм… Я бы сказал, крайне интересное, из моей биографии… В общем… Эти в курсе?
– А… Это… Нет.
Ну наконец-то до кого-то допёрло! Интересно, а как мы выкручиваться будем-то?.. Владислав сидел в раздумье, а лишние свидетели явно хотели, от греха подальше, сбежать отсюда. Ещё немного подумав, я решил вынести на обсуждение своё мнение.
– Владислав! А давай им просто память сотрём, а?..
– Это плохая идея. Мне вообще кажется, что лучше часть правды рассказать.
– Я склонен думать, что тебе всё же кажется… Стоп. Хорошо, стереть память нельзя. Но ведь можно же её просто подкорректировать!
– А я думаю, что либо уходить надо, либо рассказывать часть правды. А, если учитывать тот факт, что уходить сейчас просто никак нельзя, то, получается…
– Вот сам и рассказывай, если тебе делать больше нечего!!! Я вообще за уход отсюда куда подальше. Мне вот, лично, здесь делать нечего!
– Прямо таки вообще нечего?..
– Ну… Хорошо, согласен – пара дел есть. Вот разрешу их по-быстренькому и уйдём. Ладно?..
– Хорошо. Я сам расскажу.
– Да?.. А мне, я так понимаю, останется только показать, так, да? Знаешь, ты меня несколько переоцениваешь…
– В каком же смысле?
– В том, что я лично абсолютно не уверен, что я сейчас смогу держать себя в руках.
– Сможешь. Давай, начинай. Мне почему-то кажется, что лучше будет, если расскажешь именно ты…
Я встал, улыбнулся. Потрепал шёрстку Диего, слегка погладил Сиану. Оглядел своих учителей.
– А вы уверены, что хотите знать правду?
Ответил, естественно, директор.
– Даже самая горькая правда гораздо лучше сладкой лжи.
– Ладно. Начнём с того, что я практически не человек. Я наполовину оборотень, наполовину вампир, а оставшаяся часть – человек, точнее, волшебник. Как так получилось, спросите вы? Ведь нельзя же быть и тем, и тем, и тем одновременно! Оказывается, что можно. Всё началось очень и очень давно, никто даже и не знает, насколько. Был такой человек – Гэбриэл Ван Хелсинг. Он был волшебником. Светлым, можно даже сказать, добрым волшебником. Убивал тёмных тварей, его имя было всем известно. Кстати, большинство мифов о нём – правда. Но, однажды ему не повезло – его укусил оборотень, а это просто катастрофа для светлого мага! Как же так – теперь ему придётся убить себя. Ой, чуть не забыл – оборотень-то был не абы какой, а крайне редкий, трансильванский. Таких больше и нет, наверное. Люди, которых кусали эти оборотни, были обречены всю жизнь на страдания, обречены на то, чтобы убивать. Вот и стал перед моим предком выбор – убить себя или стать монстром. Тяжёлый, должно быть, выбор… Ведь, с одной стороны – он же светлый! Он не может убивать невинных людей. А, с другой стороны – умирать молодым… Да… Ему и этот вариант не слишком-то нравился. И вот, пока он искал альтернативные варианты, да, кстати, работу свою он даже и тогда не бросал… В общем, его ещё и вампир укусил. Так вот и получилось, что до полнолуния, до первого обращения, в нём смешалась кровь вампиров, оборотней и волшебников. Кстати, чуть не забыл… У него была особая структура крови… В общем, жил он жил очень и очень долго. Он был бессмертным. И… Честно признаюсь, что не знаю, что с ним произошло – история это умалчивает. Достоверно известно только, что всю свою силу он запер, лишил своего единственного ребёнком этой самой силы и отдал в семью волшебника. Что случилось дальше – не знаю. Лично я эту самую силу получил только недавно и сам не понимаю, зачем она мне нужна. Пожалуй, единственное, что я понимаю – так это что прав был мой несколько раз пра – дед, когда лишал своих потомков этой силы.
Теперь возникает вполне логичный вопрос – в чём же проявляется моя сила? Естественно, огромная физическая сила есть, зрение и слух обострённые. Там, колдовать я предпочитаю без палочки… Клыки есть… Когти тоже… Вот они, собственно говоря, такие. Крылья есть. Но, что ещё есть – я просто-напросто не знаю. Я ещё не использую всей своей силы, да и полного превращения ещё не было ни разу…
Всё. Я закончил свой не слишком краткий экскурс в историю. Теперь я расскажу, что было сегодня ночью.
После того, как я поведал то, что смог вспомнить их сегодняшней ночи, я сел обратно в кресло и уставился в потолок.
– Теперь, я так понимаю, что вам надо дать обет молчания… Но… Перед этим. У кого какие вопросы? У Вас есть вопрос, мистер Снейп? Прошу, задавайте.
– У меня вопрос к моему многоуважаемому коллеге. Вы являетесь опекуном мистера Ван Хелсинга, это ни для кого не секрет. Вы, судя по всему, знали об этой его силе и он пошёл именно к Вам за решением своей… Хм… Проблемы. Как бы Вы смогли ему помочь?
– Легко и просто. Я высший вампир.
На пару минут в комнате воцарилась гробовая тишина, которую только через пару минут нарушил директор.
– У меня есть вопрос.
– Прошу, задавайте.
– Кто из вас сильнее?
– Потенциально или сейчас? Потенциально я сильнее, однако, на данный момент – Владислав.
– Позвольте и мне один вопрос.
– Да, конечно же, профессор МакГонагл.
– Всегда ли вашим опекуном был наш коллега, а если нет, то кто был до него?
– Кто бы ни был, это не имеет абсолютно никакого значения. Ещё вопросы есть? Нет? Тогда я провожу обряд.
После того, как я провёл обряд молчания, я выставил их всех за дверь. Владислав немного посидел со мной, мы поговорили. Я, наконец-то, успокоился. Решили, что я не пойду сегодня на уроки – буду отсыпаться. В который раз заметил, что мои биологические часы явно свихнулись – я теперь до безобразия бодрый по ночам и сонный днём. Ну, что же… Буду отсыпаться!
Глава 24. Первый сбор.Проснулся я сегодня только к ужину. На удивление, хотелось есть. Нет, не то чтобы я был голоден, нет… Этого не было. Было лишь ощущение, что я хочу нормальной, человеческой пищи. Короче, МЯСА! Причём жареного. Желательно побольше.
Честно признаюсь, что ТАКОЙ голод мне даже нравится. Не то, что вчерашний… Вчерашний… ОЙ!!! Что же вчера… В смысле, сегодня, было! Так, надо срочно в душ, а потом… На ужин, наверное, а после соберу ребят, мы с ними поговорим… Всё обсудим… Да…
Через десять минут. Ой, ну как это я так в последнее время попадаю-то! Не во что, а куда! На ужин, естественно! Он должен начаться через пять минут, а мне до Большого Зала как раз пять минут пути. Всё прямо до неприличия хорошо!
Я взглянул на Карту Мародёров. Так… Драко Малфой сейчас идёт на ужин… Причём один… А мне как раз надо с ним поговорить…
Через пять минут.
– Привет, Драко! Давай отойдём немного, а?..
Мы ушли с пути на ужин. Нет, на ужин я всё равно пойду… Слишком уж есть хочется!
– Ну, что?.. Ты всё сделал?
– Да. Я предлагаю Крэбба, Гойла, Паркинсон и Забини. Они согласятся, да и молчать будут.
– Крэбб и Гойл?.. Хотя… В качестве грубой физической силы… Да, пожалуй… В общем, слушай… Я тут, абсолютно случайно, узнал, что есть такая комнатка у вас в замке, комнатой по желанию называется. Ты знаешь, где она находится?..
– Да, конечно.
– После ужина пойдёте к себе в подземелья, а, после, около девяти – туда. Я за вами зайду, провожу… Чтобы никто не увидел.
– Ладно, я понял. Ребят тоже с собой брать, да?
– Да. Всё правильно. А теперь на ужин. И, кстати, я буду ждать вас у входа в вашу гостиную. Пока.
– Пока.
И мы пошли в разные стороны. На ужине я подсел к равенкловцам, причём, как бы случайно, рядом с Луной Лавгуд и с Чоу Чанг. Я разговорился с ними обеими. Хотя… Я, в основном, флиртовал с Чоу… Хотя… Я же не виноват, что я ей тоже понравился! Она, кстати, как всегда, очень красивая… Кстати… Что-то как-то странно на меня поглядывает Джинни Уизли… Она сегодня тоже очень даже и ничего… Ну, да ладно…
В конце ужина я умудрился как-то попросить обеих девочек подойти, якобы по очень важному делу, к комнате по желанию. Обе согласились. Да… Я монстрик…
Ханна встала из-за стола раньше всех. Мы вышли практически одновременно. Причём одни. В общем, мне и её удалось убедить придти. Я подождал ещё немного. Вот и появились Рон, Гермиона и Джинни. Я подозвал их.
– Ну, что, ребята?.. Помните, я говорил насчёт… Хм… Вы и сами знаете насчёт чего… Мне бы не помешала помощь…
– Мы согласны!
Да… Что-то Рон как-то слишком быстро в последнее время стал на всё соглашаться… Меня начинают терзать смутные сомнения.
– Что, так быстро?.. А как же осторожность?.. А как же… Ну, да ладно… Это просто… Очень грандиозная затея… Понадобится больше проверенных людей. Хотя бы ещё трёх, желательно гриффиндорцев… Есть какие-нибудь предложения?
– Хм… Я думаю, стоит предложить Невиллу, и…
– Не знаю, кого ещё попросить можно…
– А эти… Два друга… Как же их… Дин и Симус… Они не согласятся? Дело очень хорошее, оно того стоит. Правда, действительно очень грандиозное… Пришлось даже равенкловцев и хаффлпаффцев подключать… Ну, что думаете?..
– Хорошо. Организуем. Когда?
– Сегодня. В полдевятого. Я за вами зайду – провожу, чтобы никто не заметил. Хорошо?
– Да, мы придём.
– Тогда до вечера.
– До вечера.
Когда я пришёл к себе в комнату, было только половина восьмого. Я стал думать, что же им сказать… Так… Предложу им организовать банду, расскажу правду о себе, кто откажется, тому просто сотру память. Вот и всё. Так, чтобы поверили… Возьму с собой своих заек… Тогда получается, что надо сейчас их туда проводить, а потом рассказать в двух словах Владиславу о моей идее. Он мне поможет.
Через десять минут. Открыли мне сразу. К счастью, Владислав был один. Я быстренько ему всё рассказал. Почему-то ждал критики, а ему моя идея понравилась. Сказал, что постоит там немного, для моральной поддержки. Поможет нам потом, если вдруг что.
Я довольно быстро попрощался с опекуном и полетел снова обустраивать комнату по желанию.
Я прошёл три раза туда-сюда и… Так. Вот и дверь. Я зашёл – там мои зайки в практически пустой комнате. Я представил, что здесь полно окон, в которые круглые сутки светит луна. Окна появились. Я представил, что окна не до конца занавешены. Свечи. Свечи должны парить под потолком. Так… Ничего… Симпатично получилось… Что же ещё? Здесь должны быть шкафы, полностью забитые книгами. Здесь должен быть стол, что-то вроде учительского. Так, всё ничего выглядит…
Уже двадцать минут девятого… Скоро всё начнётся… Первые, как всегда, гриффиндорцы. Я наложил на себя чары невидимости и пошёл.
Когда я подошёл к гриффиндорской башне, было уже двадцать пять минут. Как я и думал, они немного опоздали, зато пришли все. Я и на них наложил чары невидимости и проводил в комнату.
Теперь Ханна. С ней проблем не оказалось – она была более пунктуальна, чем гриффиндорцы.
На часах было без десяти минут десять, когда я, наконец, проводил Луну и Чоу до комнаты по желанию. ВСЁ! Теперь только слизеринцы.
Когда я пришёл к месту встречи со слизеринцами, последние уже были там. Я и на них наложил чары невидимости, после чего со спокойной совестью отправился наверх. Мы вошли, я снял чары со слизеринцев и наложил парочку защитных заклятий на стены и двери. Да… Надо было бы видеть лица гриффиндорцев, когда они увидели, кто здесь ещё…
– Хотелось бы у вас спросить, на чём хотите сидеть?..
Отреагировали только слизеринцы – они предложили сделать, как когда-то Поттер – на подушках. Я хмыкнул.
– Слушаюсь и повинуюсь! Прошу, рассаживайтесь.
Все, хоть и явно недовольные, но расселись.
– Я бы хотел спросить, кто здесь, кроме меня и Драко, знает, ради чего мы все здесь собрались? Никого? Тогда я сам всё скажу. Я думаю, ни для кого не секрет, что сейчас в волшебном мире идёт война. А ещё ни для кого не секрет, что армия Волдеморта сильнее, что она выигрывает. Все здесь присутствующие против этого уб… – я скривился – он называет себя Лордом… Ведь никто из вас не служит Волдеморту, верно?
– Мы – нет, а вот можешь ли ты быть так уверен в слизеринцах, в особенности в Малфое?
– Могу. В особенности в Малфое. В целях предосторожности прошу всех закатать рукава и показать левое предплечье.
Закатали все, кроме Малфоя. Он оглядел гриффиндорцев брезгливым взглядом, после чего картинно закатил рукав. Чисто, как и у всех.
– Прекрасно. Как я сказал, перевес сил очень значителен. Однако, в наших силах всё исправить… Я бы хотел вам предложит создать свою… Назовём это бандой, хотя… Называйте как хотите. Смысл в том, что я вас много чему мог бы научить, вы бы смогли защититься сами, защитить своих близких, помочь очень и очень многим людям… Вы можете сказать – мы, против взрослых волшебников?.. Да. Я бы мог поставить на всех вас такую защиту, что не один взрослый волшебник, даже Дамблдор бы не пробил. Полная безопасность. Естественно, что я никого не заставляю – если кто-то заранее знает, что это не его, то я не против – я просто уничтожу это воспоминание и всё. Вы свободы. Если кому-то понравилась идея, я бы попросил подойти ко мне. Если нет – к двери. Я повторяю – всё сугубо добровольно. Решайте.
Я стал в другой конец комнаты, по сравнению с дверью. Первым поднялся Малфой.
– Я уже давно сказал, что согласен.
Он взял свою подушку и сел сзади меня. Поднялись остальные слизеринцы.
– А нам понравилась идея отомстить за всё Тёмному Лорду.
Они тоже сели вокруг меня. Немного подумав, встали Чоу, Ханна и Луна.
– Ты сказал, что всё только на добровольной основе, то есть если что-то вдруг не устроит – уничтожение воспоминаний и ты свободна?
– Да.
Девчонки подсели к слизеринцам. Остались только гриффиндорцы.
– Ну… Посмотрим, чему ты сможешь нас научить. Мы согласны.
– Это хорошо, я бы даже сказал, замечательно… Но, я надеюсь, вы все понимаете, что сделали выбор, и что мне сейчас придётся провести обряд, чтобы вы никогда и ничего не смогли бы рассказать кому-то постороннему? Да? Замечательно. Пожалуйста, встаньте все вокруг меня.
Через пять минут.
– Всё. Теперь вы должны узнать обо мне кое-что интересное… Скажем так. Я такая вот интересная смесь вампира, оборотня и волшебника. Конечно, есть ещё всякая мелочь, как то вейлы, русалки… Но, это не имеет никакого особого значения.
– Такого не может быть! Кровь вампиров и кровь оборотней просто не могут слиться и…
– Гермиона, я, конечно, понимаю, что вы не можете в это поверить, поэтому… Я вам всё лучше просто покажу.
Я выпустил клыки и когти, медленно расправил крылья, после чего обратно втянул крылья, клыки и когти. Улыбнулся улыбкой вейлы. После чего убрал всё обратно.
– Защита, о которой я вам говорил – это кулоны с моей кровью, с кровью бессмертного. Они могу нейтрализовать или ослабить все заклятия, кроме Авады Кедавры. Если же в вас попадёт Авада Кедавра, вы выживете – кулон примет заклятие на себя, после чего рассыплется. Вас же, при помощи портала, перенесёт ко мне в фамильный замок. Как видите, я не врал, когда говорил, что безопасность будет если и не полной, то уж точно максимальной. В этот учебный год мы с вами, естественно, не будем предпринимать никаких серьёзных мер, всё будет потом. Пока же я буду вас учить. Вы научитесь многим защитным и боевым заклинаниям, вы сможете защищать своё сознание, а потом… Ну… Я попробую научить вас колдовать без палочки.
Я посмотрел на всех – обалдевшее выражение лица, челюсть повстречалась с полом… Да… Всё запущено…
– Круто…
Это еле-еле выдавил из себя Рон.
– Ребята, я добровольно сложу с себя все обязанности, если вы будете вот так же реагировать на все мои слова.
Никакой особой реакции я, однако, не увидел.
– Для особо тупых я перевожу: привыкайте, приспосабливайтесь – делайте, что хотите, но чтобы больше никогда вот такой реакции ни у кого и ни на что не было. До всех доехало, или тут есть жирафы, которым нужно больше времени для переработки только что полученной информации?
Ну, наконец, до всех дошла вся глубина той инфы, которую я им передал.
– У кого какие вопросы? Да, Гермиона?..
– А преподаватели и директор… Я так понимаю, что никто об этом не знает? А как же мы тогда сможем…
– Сможем. Директор и преподаватели действительно не знают, но, зато, естественно, что знает Владислав.
– А… Почему?
– Кроме того, что он, вроде как, мой опекун?.. Кроме этого мне не слишком-то и улыбается потом, когда Владислав узнает, а он бы в любом случае узнал… Короче, никакого желания регенерировать понапрасну у меня нет, так что… Владислав!
С потолка слетел какой-то крылатый монстрик, которого ещё и рассмотреть даже и не успели, как он превратился в нашего преподавателя по Защите от Тёмных Искусств.
– А Вы что тоже, того…
– Не того! Я высший вампир.
– Но… Ведь вампиры не выносят солнечного света!.. А Вы под солнцем ходили, и ничего… Как же так?..
– Я же сказал, что я ВЫСШИЙ вампир.
– Да, это точно… Теперь, наверное, у кого-нибудь возникнет вопрос, как мы с вами сможем собраться так, чтобы никто и ни о чём не заподозрил? Ведь нас же могут поймать! А вот для этого у меня есть небольшой план…
Через полчаса мы всё обсудили и разошлись по своим гостиным. Как говорится “Интересно?.. Будет интересней!”… Нет, а, правда… Всё должно получится очень и очень интересно…
Глава 25. Первые приключения.На следующий день. Большой Зал. Завтрак.
Я сидел себе спокойненько, никого не трогал, как вдруг, абсолютно случайно, в дверях столкнулись слизеринцы и гриффиндорцы… Сначала взаимные оскорбления они друг другу шипели, чтобы преподаватели не услышали, а потом… Первым, как всегда, начал заводиться Рон. Назревала не хиленькая заварушка… Вся эта толпа вошла в Большой Зал и теперь практически кричала друг на друга. Я встал и подошёл к ним, чтобы выяснить, в чём же дело. В это время в дверях как раз появились Ханна, Чоу и Луна. Пора начинать…
Я подошёл к этой толпе.
– Эй, ребята! Вы что вообще так разорались, а?..
Этими двумя простыми предложениями я дал сигнал. Рон кинулся с кулаками на Малфоя. Девчонки вцепились друг другу в волосы. Я попытался разнять Малфоя с Уизли, но вдруг получил в нос от Крэбба. Так как оставить такое безобразие просто так я не мог, то, естественно, что я дал по морде и Винсенту, и Грегори. Вмешанные во всю эту толпу, Луна, Ханна и Чоу были просто вынуждены использовать магию.
Преподаватели упорно пытались нас разнять, но у них ничего не получилось. А тут как раз на поле боя появился Владислав. Парочка заклинаний – и всё прекратилось.
– Ну, и кто у нас тут всё начал?
Рон, захлёбываясь от ярости, закричал, что слизеринцы. Его поддержали дружным хором гриффиндорцы. Слизеринцы же стали утверждать, что как раз таки гриффиндорцы во всём тут и виноваты.
– Этот ваш Уизли первым на меня кинулся!
– Нечего было оскорблять…
– Всем молчать! Значит так, за драку в Большом Зале во время завтрака, вы все…
Поднялся возмущённый ропот.
– Я ещё раз повторяю, что ВСЕ будете отбывать наказание. Мне надо уточнить, кто? Хорошо. Грейнджер, Уизли, Уизли, Финниган, Томас, Лонгботтом, Лавгуд, Эббот, Чанг, Малфой, Паркинсон, Крэбб, Гойл, Забини и Ван Хелсинг. Вы будете отбывать наказание до рождественский каникул, у меня в кабинете. По средам и пятницам. К восьми часам. И никаких НО! Всем до свидания.
И Владислав ушёл. Я встал, вытер кровь из разбитой губы и сказал.
– Он, как всегда, ОЧЕНЬ справедливый… Козёл… У меня лично аппетита больше нету абсолютно никакого. Всем до встречи.
Ушли мы тогда практически такой же толпой. Все в лазарет – никому не улыбалось ходить с разбитой губой или со сломанным носом. Когда мы подходили к лазарету, я остановился. Все тоже встали.
– Мы сегодня молодцы. Кстати, никто, случаем, не забыл, что сегодня среда?.. Нет? И правильно. Теперь вы все идите в медпункт, а потом на занятия.
– А ты? Ты разве не хочешь залечить…
– Хочу. Уже задолбался сдерживать регенерацию…
Я убрал руку от губы. Всё быстро заросло и стало даже ничего и не заметно.
– Не забудьте, у нас сегодня ещё и уроки…
Я быстро спустился в свою комнату, взял сумку с учебниками и пошёл на занятия.
День прошёл нормально. Мы все ходили какие-то хмурые и всем друзьям говорили, что это нечестно, несправедливо и вообще, это ведь не мы были виноваты! Однако к восьми часам вечера вся компания стояла у дверей кабинета ЗОТИ. Нам открыли, мы вошли.
Владислав установил звукоизоляцию, и… Мы с криками начали поздравлять друг друга с тем шедевром, что мы сегодня утром провернули. Однако довольно скоро успокоились – было только десять минут девятого, когда мы, с помощью портала, переместились в комнату по желанию. Владислав оставил нам портал обратно и хотел было уйти, но…
– Владислав! Я тут подумал… Может, будет лучше, если мы будем заниматься у меня в замке? Там точно никто нас не застанет и никакого риска… Да и со мной, если что, ты всегда можешь связаться!
– Да… Это неплохая идея… В следующий раз мы так и сделаем. Ведь сегодня Вы всё равно никаких заклинаний, ничего такого изучать не будете?
– Не будем.
– Тогда до встречи.
Владислав исчез. Я огляделся – ребята уже сидели на своих подушках. Я сел за стол, подозвали Диего, стал играть с его шерсткой.
– А… Гэбриэл, это кто?..
– Это?.. Мой котёнок… Его Диего зовут… У меня ещё и змейка есть, но она отказалась сегодня здесь сидеть, типа как мы недостойны её внимания… Змейку Сиана зовут… Она индийская кобра…
– И… Как?
– Что? Ой, хватит меня отвлекать! И так времени практически нету! Значит так, сегодня у нас с вами как бы вводный день. Я вам всё рассказываю, всё объясняю. Как вы уже слышали, с пятницы мы будем заниматься у меня в замке. Там и заклятия любые отрабатывать можно, да и вообще… Если что – гораздо безопаснее. Тем более, что мне надо будет вам всем выделить по комнате и по домовику… На всякий случай…
– Домовики?.. У тебя есть домовики?.. Сколько их у тебя и они…
– Блин, Гермиона! На тебя посмотреть, так их кто-то считает! Живут себе и живут, и кому вообще это надо…
– Но это же не…
– Это же ненормально, столько времени уделять домовикам! Успокойся – а то у нас времени не хватит на всё. Значит так, я ещё должен отдать вам кулоны. Эти кулоны сможете видеть только вы. На каждом написано ваше имя. Его нельзя надеть на другого человека, невозможно потерять. Снять его тоже нельзя. Вот они.
Я показал им четырнадцать кулонов. Кулоны висели на тонкой серебряной цепочке. Это были небольшие, размером с два ноготка, полупрозрачные и все испещрённые древними рунами, сферы. Внутри была алая капля моей крови, которая слегка переливалась и еле-еле светилась.
– Сейчас я назову ваше имя, вы подойдёте ко мне, я надену на вас эти кулоны.
Я взял первый же попавшийся кулон.
– Луна.
Луна подошла, я прошептал древнее защитное заклятие. Луну обволок мягкий белый свет, я надел ей на шею кулон, который слегка замерцал.
Я взял следующий кулон.
– Блейз.
Он подошёл ко мне. Я повторил то же самое, что и с Луной. Теперь следующий.
– Дин.
Процедура повторялась ещё одиннадцать раз, прежде чем я отдал всем их кулоны.
– Ну, вот. Уже половина десятого. Больше мы с вами сегодня уже ничего не успеем, поэтому… Может, у кого-то есть проблемы с домашними заданиями? Если да, то давайте сейчас их разрешим…
Проблемы были. Мы, совместными усилиями, смогли сделать полностью всю домашнюю работу на завтра, послезавтра и даже почти всё на послепослезавтра. Таким образом получилось, что теперь ребята были практически полностью свободны завтра. Так-так…
– Ребята! А ведь завтра вы практически полностью свободны! Может быть, тогда завтра вы заранее сделаете все уроки на все ближайшие дни? Нет, я, конечно, прекрасно понимаю, что это жестоко, но… Нам просто необходимо чтобы вы не отстали от учёбы, чтобы это ни у кого не вызвало подозрений… В общем, постарайтесь. А теперь – назад! Уже практически одиннадцать, так что пора разбредаться. До послезавтра!
– До послезавтра!
Мы, с помощью портала, переместились в кабинет Владислава, а оттуда по своим гостиным. Всё! День определённо точно удался. Теперь, весь из себя довольный, я пошёл спать. Успехи успехами, а отдых нужен в любом случае…
Глава 26. Жестокое избиение и не менее жестокая месть.Как это обычно и бывает, утро наступило практически мгновенно. Нет, ну что же это за безобразие такое, а?.. Вечером я бодрый, весёлый, настроение хорошее, можно даже сказать, что полон сил, а утром и днём… Как говорится “не подходи, убьёт”. На эту тему я сегодня, с утра пораньше, поговорил с Владиславом, который, кстати говоря, пребывал в не намного лучшем расположении духа. Он мне заявил, что это вполне естественно, так как мы, видите ли, ночные хищники. За последнее выражение он получил от меня подушкой по башке и не самый милый оскал.
Четверг протащился практически незаметно (утро и день – протащились, а вечер и ночь – незаметно), так что вот уже и прискакала пятница. С утра пораньше у меня в голове возникла мысль, что мне бы надо к себе в замок – распорядиться насчёт комнат, поговорить с домовиками, да и вообще – дел невпроворот. Этими мыслями я незамедлительно поделился со своим любимым опекуном. После его реакции на моё предложение пропустить его урок, он временно перестал быть “любимым”, о чём я и не преминул ему тут же сообщить, за что и был чудовищно избит подушкой. С только что полученными серьёзными ранениями я было уже собрался срочно направиться в лазарет к мадам Помфри, как ещё один удар подушкой в спину сообщил мне, что разговор ещё не окончен. После столь ужасающего поступка со стороны всяких вредных личностей, я пообещал ему устроить чудовищный акт вандализма и всё-таки удалился. Уже в закрытую дверь ударила подушка, и в моей голове как будто бы что-то щёлкнуло – я придумал очень страшную и жестокую месть.
На завтраке я, весь из себя такой милый, белый и пушистый, опять подсел к хаффлпаффцам, что заметно заставило всяких нехороших не совсем людей занервничать (заметно было даже не слишком вооружённым глазом, а так как я вообще всегда вооружён до зубов, то, как следствие… заметно было втройне). Ему-то было невдомёк, что мстить я ему собираюсь только на обеде (так как я хочу, чтобы это видели все, а на завтрак некоторая, довольно значительная, часть школы не ходит в виду своих личных причин).
На обеде.
Я специально пришёл немного попозже, чтобы было как можно больше народа. На первый взгляд были, действительно, практически все ученики и абсолютно все учителя. Я еле слышно прошептал голосовой пароль, который активировал бы мой сюрприз (еле слышно только потому, что пароль был “Жестокая месть” на змеином языке). Нет, конечно же, гриффиндорцы, к которым я сейчас подсел, не могли бы его расслышать при всём желании – можно было бы подумать, что я просто от злости, что слегка обжёгся, что-то прошипел, но… Но за столом Гриффиндора если ты не кричишь, то крайне мизерная возможность того, что тебя услышат.
И вдруг случилось нечто ужасное… А если поточнее, то непонятно с какого перепугу (в смысле, остальным непонятно, а вот мне-то как раз наоборот, всё было очень даже и понятно) все тарелки с едой взмыли в воздух на недосягаемо большую высоту. Уже и одного этого было бы достаточно, чтобы устроить кошмарный переполох, но мне всё же этого было явно мало… Вследствие чего доспехи и повставали со своих законных мест и довольно мужественно, можно даже сказать, что грудью загородили всем выход из Большого зала. Далее, всё ещё полные еды, тарелки исполнили несколько танцев, такие как “хоровод, хоровод” и “на кого Бог пошлёт”. Послал Бог много на кого и много всего, вследствие чего под конец последнего танца практически все тарелки уже были пустыми… Грязными были все – начиная от директора и учителей и заканчивая… И не заканчивая, так как я, дабы отвести подозрения, тоже был довольно грязный.
Но и на этом безобразие не прекратилось, хотя его уже много кто и много раз пытался прекратить насильственным путём, но естественно потерпел полное фиаско. Далее из ниш, где раньше когда-то стояли доспехи, вылетели ракеты-носители. Они несли фейерверк, причём такой, что даже братьям Уизли не снился. После пяти минут беспрестанных бабаханий, все ракеты были использованы и теперь под нашим очень красивым “звёздным” потолком вились драконы, скакали единороги, резвились львы и многие другие представители флоры и фауны. Почему-то все на них прямо таки залюбовались, а зря… Зря, потому что с диким криком “Ага!!! А вот и я!!!” и всякими кричалками и дразнилками появился мой теперь уже, наверное, весьма верный друг – Пивз. Судя по его довольному виду, то он уже Бог знает сколько времени ждал такого момента облить всех ледяной водой. Это было действительно очень зрелищно – мокрые и грязные волшебники, пытающиеся хоть как-то увернуться от многочисленных водяных бомб Пивза… Некоторые пытаются хоть как-то сдвинуть с места доспехи, некоторые любуются на фейерверк, кто-то валяется на полу от смеха, а некоторые, такие как Дамблдор, с прямо таки детской, счастливой улыбкой любуются на всё это безобразие и мерно уничтожают лимонные дольки.
Ну, вот и осталось-то всего лишь минут пятнадцать из запланированной программы по срыванию всех уроков, которые имели несчастье оказаться после обеда. Да, теперь – завершающие штрихи.
Со всех сторон, практически из ниоткуда стали появляться ужасные, страшные и вообще, просто чудовищные орудия пытки, которыми меня только сегодня утром так жестоко избили… Да, это действительно были подушки… И какие! Разноцветные, красивые, с узорами и однотонные, с рюшечками, с бантиками и без каких бы то ни было украшений… Это был настоящий парад подушек. Но как только этот самый парад прекратился, то… То оказалось, что это были не просто подушки, а подушки-камикадзе. Они с прямо таки поражающей воображение энергией принялись швыряться направо и налево, во всех подряд. Но минут через пять им и это развлечение надоело, вследствие чего… Ну, они же камикадзе… В общем, они взорвались. Да… Столько пуха и перьев ещё никогда не витало в воздухе в Большой Зале… Да и не было ещё никогда в истории Хогвартса такого количества пернатых людей, которые бы так прикольно и органично смотрелись бы на фоне не менее красивого Большого Зала. Я даже мысленно отметил, что ни на одном Святочном Балу или Балу в честь Хеллоуина Большой Зал так не потрясал воображения…
Но вот, наконец, последний фейерверк исчез, последние подушки взорвались, Пивз весьма благоразумно улетел в заранее приготовленное бомбоубежище, а доспехи встали на свои места, и пернатые братья и сёстры огляделись по сторонам. А посмотреть было на что. Ну, вот все и смотрели, можно даже сказать, что любовались, причём лично мне было непонятно, на что именно – то ли на разгромленный Большой Зал, то ли на своих очень красивых товарищей… И вдруг кто-то засмеялся. Не могу сказать точно, кто именно это был, так как уже через секунду все присутствующие сочли своим долгом присоединиться и минут пять в Большом Зале не было слышно ничего, кроме полуистерического смеха. Когда же все, наконец, немного успокоились, директор усилил заклятием Sonorus голос и, прямо таки громогласно, объявил, что, в связи с непредвиденными обстоятельствами, все послеобеденные занятия отменяются. Вознёсся крик ликования и даже те, кто вначале было обдумывал, что бы такого сделать с придурком, рискнувшем выкинуть такое, резко поменяли свои планы в диаметрально противоположную сторону. Но директор решил не останавливаться на достигнутом, а может быть ему просто понравился его собственный, такой весь из себя громогласный, голос, я не могу сказать наверняка, но факт остаётся фактом – он попросил всех присутствующих помочь в уборке Большого Зала. Как я и предполагал, ликующие крики отдельных персон плавно переросли в стоны отчаяния. Но я ведь не дурак (хотя иногда у некоторых личностей и возникают сомнения по этому поводу), я ведь так и знал, что директор это объявит. Поэтому я сделал всё так, чтобы потом можно было всё убрать в два счёта даже одному человеку (собственно говоря, мне. Дело в том, что я действительно боялся, что меня здесь всё заставят убирать, ну и решил подстраховаться… На всякий случай).
Поскольку уже меньше чем через пять минут Большой Зал выглядел как обычно, то директор разрешил всем разойтись по гостиным, дабы все могли привести себя в порядок. А ещё он, всё так же громогласно, объявил, что ужин всем принесут в комнаты. После этого объявления я переглянулся со всеми членами моей банды, и поспешил отправиться в свою комнату.
Кстати, ещё один факт, который заметно радует – если ты не искупаешься и не вымоешь голову, то хрен у тебя получится убрать всю грязь и все перья с себя. Ну и, как следствие, вывод – завтра вся школа будет ещё в большем отпаде. Как это почему? Да просто мы наконец-то увидим ужас всего Хогвартса, летящий на крыльях ночи, снимающий баллы со всех, кроме одного, факультетов, и… И ещё много чего такого можно сказать про столь замечательного человека, как профессор Снейп. Но я отвлёкся. Завтра, да, уже завтра, на завтраке (если, конечно же, профессор зельеварения соизволит придти), мы увидим самого Северуса Снейпа с ЧИСТОЙ, даже не побоюсь этого слова, ВЫМЫТОЙ ГОЛОВОЙ!!!
Вот такие вот радужные мысли были у меня, когда я заходил в ванную с твёрдым намерением смыть с себя всю грязь и привести, опять таки себя, в порядок.
Глава 27. Заслуженное признание.Только я вышел из ванной комнаты, весь из себя такой слегка мокрый и крайне довольный, как в дверь постучали. Чисто интуитивно почувствовав что-то не то, я не хотел открывать. Ну, и не открывал. Минут пять. Потом, так как я уже успел три раза вытереться, причесаться и переодеться, а на двери всё ещё тренировался барабанщик-недоучка, то мне буквально просто пришлось открыть дверь. Ох, и зря же я это сделал… Да, да, да и ещё раз да… Это был никто иной, как теперь уже чистый преподаватель по Защите от Тёмных Искусств. Со вздохом мученика, я посторонился, пропуская его в комнату. Вальяжной походкой палача, всё никак не решающегося выбрать достаточно мучительную пытку и не менее мучительную казнь, сей преподаватель прошёл в вышеупомянутую комнату и, между прочим без разрешения, уселся в моём кресле. Глубоко оскорбившись столь бесцеремонным поведением со стороны не слишком-то воспитанных персон, я, естественно что только из чувства противоречия и в знак протеста, развалился у себя на кровати. Тишина установилась прямо таки неприличная, а так как я всегда любил всё не очень приличное, то я упорно молчал. Как и следовало ожидать, через пару минут визитёр таки заговорил.
– Ты мне ничего не хочешь сказать, Гэбриэл?
– Здравствуйте, профессор Левановский. (Примечание автора: ударение на букву о).
Вышеупомянутый профессор посмотрел на меня как-то не очень дружелюбно и прямо таки даже и нехорошо, поэтому я предпочёл ему ответить.
– Хочу.
На лице у Владислава появилась какая-то не такая ухмылка. Рано радуешься! И не надейся, что я так просто признаюсь!
– Я хотел тебе сказать, что раз уж занятия отменены, то мы с ребятами соберёмся пораньше и вернёмся попозже… Наверное, завтра вечерком… Что скажешь? По-моему, хорошая идея. Тем более что нам как раз нужно время – всем надо выделить по комнате, по домовику, нужно оборудовать медпункт, нужно сделать так, я уже даже знаю как, чтобы выданные мною амулеты были ещё и порталами в мой замок… Что скажешь?
– Я тебе скажу “не заговаривай мне зубы”!
– Хорошо… А что тебе заговорить?.. Ой, знаю что! Давай я тебя от маггловского оружия заговорю, хочешь?.. Или нет. Лучше от лёгких проклятий!
– Гэбриэл!
– Что Гэбриэл, что Гэбриэл?.. Чуть что, сразу Гэбриэл. Ну что ты от меня хочешь, а? Нет чтобы помочь, так он только расстраивает…
Я с крайне обиженным видом стал смотреть в окно. Но тут поймал его взгляд. Обиженного выражения лица как небывало. Я посмотрел на него с видом святого мученика и ясно дал понять, что я его слушаю.
– Хорошо провернул, действительно хорошо.
Всё ещё немного дуясь, я решил повредничать и изображать из себя полного кретина. Благо, задатки последнего явно имелись, и эта роль мне удалась на ура.
– Что провернул?
– Гэбриэл, ну не надо… Я про шоу, что ты сегодня на обеде устроил. Все ведь и так знают, что это сделал ты.
– Все это кто?.. Ты, да я, да мы с тобой?..
– Нет. Я действительно точно знаю, что все точно знают, о том, что точно знают абсолютно точно все, что всё это сделал ты. И знают действительно все. По крайней мере, в этой школе…
– Ну и как?.. Всем понравилось?
– Да. Особенно директору! У него на лице было такое прямо таки детское счастье. Ученики, да и учителя, очень даже и не возражают против срыва уроков… Знаешь, так хочется каникул… Что? А ты думал, о каникулах только ученики вздыхают, да?..
Я клятвенно его уверил, что я с ним полностью и безоговорочно согласен, он мне пообещал помогать по мере надобности, неожиданно ещё раз похвалил и сказал, что он мной гордится. Я, оказывается, сделал всё чисто – ни одной зацепки. Нет, конечно же, все знают, что это было моих рук дело, но вот доказать – хрен докажешь, так как найти какие либо улики просто напросто невозможно.
Глава 28. Дом, милый дом… И ещё – очень тёплый приём…Но заслуженным отдыхом, тишиной и покоем мне наслаждаться не дали. Владислав ушёл какие-то пятнадцать минут назад, а на моей двери опять упорно пытаются пробить дырку. Со вздохом великомученика и великого страдальца, я оторвал самое дорогое, что у меня есть, от кровати и направил свои стопы в направлении двери. А за дверью меня ждал сюрприз, в лице делегации от Гриффиндора, состоящей из Гермионы, обоих Уизли, Невилла и Дина с Симусом. Героическим усилием воли я подавил в себе непонятно откуда взявшееся желание потренироваться в запрещённых заклинаниях, и пропустил всех в комнату. Когда же все, наконец, прошли, то я вдруг осознал, что места для всей оравы явно не хватит, поэтому плюхнулся на пол, на ковёр. Немного погодя, остальные таки последовали моему примеру. Не дав им сказать ни слова, я заявил, что мне абсолютно наплевать на их мнение по поводу обеденного инцидента, и чтобы они не теряли время, а как угодно отмазались ото всех, от кого надо, до завтрашнего вечера. После чего я их всех выставил обратно за дверь и только тогда обнаружил, что у меня голова раскалывается. После столь замечательного открытия настроение резко ухудшилось. Так как единственным лекарством, которое я признаю, является кровь, то мне пришлось опять заглянуть в свои запасы. На удивление, у меня было что оттуда брать. Кстати, надо бы пополнить эти самые запасы в, опять такие самое, ближайшее время. Хм… Предложу, наверное, ребятам силы попробовать… Если в ближайшем будущем будет небольшое нападение Упиванцев, то пусть они их сами повяжут, ну а потом… Потом я их отправлю обратно, а сам… Хм, скажем так – пополню запасы крови.
Как и следовало ожидать, пара глотков столь чудодейственного препарата, и головной боли как не бывало. Но и этого мало! Теперь у меня даже слишком хорошее, можно даже сказать, что игривое, настроение! Наверное, именно поэтому я в несколько более полит корректном тоне попросил оставшуюся часть банды последовать примеру гриффиндорцев.
Ну и вот, наконец, вся группа товарищей по (не)счастью собрана. Я ещё раз уточнил, смогут ли они беспрепятственно не появляться до завтрашнего вечера, и, так как в нестройном гуле голосов я так и не разобрал чего-то, хоть отдалённо напоминающего отрицательный ответ, то предложил всем, на счёт три, взяться за портал. Как это ни странно, но переместились все и сразу. Меня это очень даже и удивило, так как я мысленно был готов к тому, что мне таки придётся десять раз туда и обратно путешествовать, и в конечном итоге чуть ли не каждого за ручку переносить. Однако все мои, даже самые страшные, опасения не оправдались, вследствие чего уже можно было начинать знакомство с замком. Хм, или нельзя… Да, действительно, сначала бы надо вывести всех из транса по тому поводу, что портал вёл на главную дорогу к замку, откуда прекрасно просматривались окрестности. После десятисекундных колебаний, я таки принял решение, а именно – дал пинка ближнему своему. Причём с обеих сторон. Как это ни парадоксально, но ближними оказались Малфой и Уизли. Хм, и почему это я раньше не додумался сделать в ближайших окрестностях бомбоубежище? Решив отложить размышления по этому поводу на более безопасное, ну или хотя бы менее опасное, время, я решил ретироваться, причём, чтобы точно не догнали, по воздуху. Пара лёгких взмахов крыльями – и я на крыльце. Только было у меня начали появляться мысли по тому поводу, как лучше сесть, чтобы больше быть похожим на безобидного ангелка, как входная дверь открылась, а потом… Потом на мне повисло килограмм так пятьдесят чистого веса, в лице моей подруги-вампирши Роксаны. Я немного обалдел от столь тёплого приёма, но, естественно, не имел ничего против того, чтобы немного пообниматься с обалденно красивой женщиной. Однако эта самая обалденно красивая женщина, видимо, решила не останавливаться на достигнутом. По крайней мере, такая мысль мелькнула на задворках моего сознания, когда Роксана по-дружески меня поцеловала. Взасос.
Глава 29. Не совсем обычный выбор домовиков и почему нельзя входить без стука.Через несколько неприлично быстро пролетевших минут, я разорвал поцелуй. За это время все ребята успели подойти к крыльцу и ошивались в непосредственной близости к оному. Как человек, который таки добился кое-чего в блокологии (по крайней мере, я в это очень свято верю), я почувствовал, причём довольно чётко, все эмоции присутствующих. Оглянувшись, наконец, к собравшимся, я наткнулся на откровенно завистливые взгляды парней, смущённые девчонок и очень ревнивый взгляд откуда-то со стороны Джинни (то бишь, от неё, так как она стояла в стороне и рядом с ней на расстоянии трёх метров никого не было). Однако я не счёл нужным объяснять кому бы то ни было, что мы с Роксаной просто друзья (всё равно не поверят, тем более что я так и не убрал руку с её талии, а Роксана не посчитала нужным убирать голову с моего плеча), вследствие чего я и решил всех просто-напросто представить, правда, я таки заявил, что она просто моя подруга (как и ожидалось, мне никто не поверил). После столько громкого заявления, я, не менее громко, объявил, чтобы все прошли за мной в Главный Обеденный (а ещё Завтраканный и Ужинный) Зал.
Так как мы пропустили ужин ввиду вполне естественных причин (мы, просто-напросто, переместились раньше, чем он начался), то с моей стороны было вполне логично предложить всем сначала немного подкрепиться. После всего этого я внёс конструктивное предложение навестить домовиков, дабы они выбрали себе как бы подхозяина. Да, понимаю – звучит глупо, но хозяином домовиков являюсь я собственной персоной и дарить их никому не собираюсь.
Через некоторое время мы подошли к довольно большому залу, потом мы в него даже вошли, а потом… Потом нужно было видеть шок на лицах ребят, когда они увидели количество домовиков, которые у меня работают. А ещё их, кажется, несколько удивило то, что все домовики были чистые и прилично одетые (то бишь, не в какие-то наволочки, а в своеобразную форму). Затем я предложил всем разбиться на две группы по принципу домовики и не домовики, а когда и это было сделано, то дальше я внёс очередное конструктивное предложение, которое вогнало в ступор всех из группы не домовиков на довольно приличное время. Судя по их реакции, они не ожидали, что это домовики будут выбирать их, а не наоборот.
– Ну, и что все застыли, а?.. Так, Уизли, Рональд! Шаг вперёд.
Этот самый Уизли, Рональд, конечно же, сделал шаг, хотя… Я бы с большей уверенностью назвал это шажочком, но тут скорее важен сам факт того, что он смог таки выйти из ступора (видимо, решил не искушать меня на повторение подвига “дай пинка ближнему своему”). Далее я предложил выйти вперёд домовикам, которые хотели бы быть у него под началом. Вперёд вышел один экземпляр, в смешных рыжих тапочках и с весьма интересной тюбетейкой. Я, немного подумав, решил их представить.
– Рон, это Рикки. Рикки, это Рон. Я надеюсь, у вас не возникнут никаких проблем друг с другом. А теперь я бы попросил вас отойти немного в сторону – надо и всем остальным найти домовика. Так, спасибо. Теперь – Забини, Блейз!
Блейзу прислуживать согласился тоже только один домовик – Симпи, а вот Гермионе пришлось выбирать между Микки и Кирки. В итоге было решено, что Кирки будет прислуживать Гермионе, а Микки – Чоу. Далее всем быстренько нашли домовиков, и в итоге получилось, что Ханну выбрал Ринки, Луну – Милли, Гойла – Бинни, Крэбба – Бинги, Джинни – Дилли, Дина – Вилли, Симуса – Рикши, Невилла – Лейли, Пэнси – Долли, а Драко – Килли. Под конец, ещё немного подумав (очевидно, что мне понравилось), я решил и себе выбрать одного домовика. После недолгих раздумий, выбор пал на Джилли.
– Ну, что же, друзья. Теперь я должен показать Вам всем ваши комнаты, и на сегодня всё.
Все комнаты я специально выбрал так, чтобы они были в непосредственной близости не только друг с другом, но и к моей комнате – мало ли что, а так… Два пролёты, и ты у цели. Я оставил всех в теперь уже их комнатах наедине, а сам отправился к себе. Надо бы принять душ…
Через некоторое время я вышел из душа, что-то насвистывая себе под нос. Посмотрев на часы, я обнаружил, что ещё нет даже и десяти, вследствие чего я и решил одеться и немного прогуляться. Но я успел сделать только первую часть своего плана, то бишь одеться, когда кто-то довольно деликатно постучал в дверь. Я крикнул, чтобы этот самый кто-то вошёл, на поверку оказавшийся Роксаной. Я хотел было спросить у неё, что случилось, когда она сама мне всё объяснила. А точнее, она просто-напросто, лёгким движением руки, закрыла дверь и заявила, что она бы не отказалась сегодня переночевать в моей комнате. Я, решив немного повыпендриваться, предложил ей свой диван. Но не тут-то было – моя подруга была настроена весьма решительно, по крайней мере, я так подумал, когда она заявила, что хочет спать именно на моей кровати. Тогда я решил ещё немного построить из себя ничего непонимающего идиота, что получалось у меня настолько натурально, что даже меня иногда терзали смутные сомнения, не говоря уж об окружающих, вследствие чего я и заявил, что хорошо, раз она хочет спать на моей кровати – пожалуйста, а я тогда, наверное, устроюсь на диване. За всё время нашего диалога мы медленно приближались друг к другу, и, когда она сказала мне, что хочет спать со мной, мы были уже буквально в полушаге друг от друга. Я сделал вид, что обдумываю её предложение, затем наигранно посомневался, и только потом сказал, ей “ну… раз уж ты настаиваешь…” и сделал последний шаг, преодолевая то небольшое расстояние, что ещё разделяло нас.
Я нарочито медленно обнял её за талию и притянул к себе, после чего, так же вальяжно, поцеловал в губы. Но Роксана разорвала поцелуй даже меньше чем через две минуты – да, она никогда не любила, если кто-то тянет… Поэтому она привычным движением руки скинула с меня мантию, после чего пробежала рукой по спине, по направлению к шее, потом обвила меня руками и поцеловала. Страстно. Но и я не остался в долгу. Через секунду уже и её мантия валялась где-то в стороне, предположительно у камина. Я начал целовать её шею, одновременно с этим расстегивая молнию на блузке. Секунда – и блузка, в свободном полёте, где-то приземлилась. Только меня уже начали терзать смутные сомнения по тому поводу, как бы побыстрее снять с неё юбку, как Роксана применила запрещённый приём, также именуемый лёгким укусом в шею. Блин, ведь знает же, что я от этого зверею… Я резко оборвал поцелуй, которым она было попыталась накрыть мои губы, и прижал её к стенке, при этом зажав руками её запястья и слегка разведя руки в стороны, и только после этого поцеловал её. Минуты через две я отпустил её руки, и она не преминула этим воспользоваться, попытавшись расстегнуть пуговицы на моей рубашке. Так как у неё упорно не получалось выполнить столь трудную задачу, а я ей не то, что не помогал, а наоборот, мешал всеми силами, то она нашла альтернативный выход из столь трудной ситуации – просто рванула её на себя так, что все тридцать пять пуговиц, которые я перед этим минут пять застёгивал, посыпались на пол. Но снять с меня рубашку у неё упорно не получалось. Ещё бы! Ведь я и не подумал убирать руки с её тела, чтобы она могла освободить меня из плена рукавов. И тогда она применила ещё один запрещённый приём, а именно – полусняв рубашку, сильно оцарапала мне спину. Блин, кто бы знал, какое это зверское ощущение… Кстати, я уже заметил, как сильно ей нравится смотреть на мою регенерацию… Садистка… Я довольно резко потянул её на себя, потом сам стукнулся спиной об стенку, и помог наконец Роксане стянуть с меня рубашку, после чего опять притянул её к себе и, не прерывая поцелуя, снова прижал её к стенке. Её руки постоянно перемещались с моей спины на грудь и обратно, но вот, наконец, я поцеловал её в шею, и она запустила руки в мои ещё влажные волосы, притягивая к себе ещё сильнее. Мои руки блуждали по её телу, но всё время наталкивались на лифчик. Мне это довольно быстро надоело, и я решил его снять. Только сия благая мысль посетила меня, как вдруг, без стука, открылась дверь, в которую вошла Джинни и, жутко смутившись, покраснев и в состоянии, близком к “я сейчас расплачусь”, сообщила нам абсолютно очевидную вещь, как то “я не вовремя”, после чего она извинилась и пулей вылетела из комнаты. Я хотел было продолжить прерванное внезапным приходом занятие, как вдруг резко вспомнил, что Джинни мне, вроде как, нравилась, и что мне надо бы сейчас пойти за ней и попытаться как-то ей всё объяснить, ну или хотя бы поговорить. Как это ни странно, но Роксана явно разделяла моё мнение по тому поводу, что поговорить с ней (Джинни) всё-таки надо, тем более что у нас с Роксаной ничего серьёзного не было и никогда не намечалась, просто мы оба – свободные от отношений практически люди, так что то, что между нами было… В общем, что было, то было. А вот если я сейчас срочно не пойду (а лучше побегу) догонять Джинни, то с ней у меня уже точно ничего не будет. Придя к такому не слишком интересному выводу, я поспешил вытащить из шкафа чистую и, что важно, целую рубашку и побежал искать Джинни. В первую очередь я направился к ней в комнату, и правильно сделал, так как она именно там и оказалась. Но на все мои просьбы открыть дверь отвечала упорным отказом. Блин, ну и что же теперь делать?.. И откроет ли, в конечном счёте, Джинни мне дверь?..
Глава 30. Полуночный разговор.Двадцать минут сидения под дверью дали окончательный ответ на мой практически риторический вопрос по части откроет ли мне кто бы то ни было эту чёртову дверь или нет. В общем и целом, ответ был явно отрицательным. Тогда я снова начал предпринимать весьма активные действия, направленные на открывание этого проклятого куска дерева, который я всё больше и больше хотел просто-напросто выбить. Желательно, ногой… Желательно, со всей дури… Желательно… В общем, хватит травить остатки своей бессмертной души, всё равно же выбивать не стану!..
– Джинни, открой дверь! Ты же знаешь, что я всё равно войду!
А в ответ ему было молчание… Кстати говоря, что-то не слишком-то мне нравится это самое молчание – что-то было в нём подозрительного, и… Чёрт!!! Ну и как ей не стыдно?!! Между прочим, даже по звуку было ясно (а может, я уже научился печёнкой чувствовать, когда разбивают ну очень дорогие хрустальные вазы?..) что это фамильная реликвия! Ну и какого пня ради я поставил такую вещь ей в комнату?..
Практически озверев от столь бесцеремонного обращения с такими ценными предметами интерьера, которые ещё и являются по совместительству фамильной гордостью, я всё больше и больше склонялся к первоначально возникшей идее выбивания дверей, но… Но что-то в последний момент меня всё же остановило, причём, этим что-то явно была не большая любовь к сей рыжеволосой особе, а невероятно большая любовь к красивым сценам. Пусть даже сейчас эта самая сцена несколько напоминает истерическую…
Что же, сначала нужно заговорить ей зубы, а потом… Суп с котом, который мы с Диего обычно делим по принципу “Суп – мне, мясо из супа – коту”.
– Джинни, открой дверь, ведь ты же и сама прекрасно понимаешь, что для меня нет закрытых дверей… – Послышался характерный звук наложения нескольких запирающих заклятий, – в особенности в моём доме… – Судя по звуку, она явно передвигала комод. Интересно, в какую сторону?..
Далее я стал ей популярно объяснять, что прекрасно понимаю, что такая воспитанная (даже через стенку почувствовал, как она покраснела) девушка (ну хоть этот факт она оспаривать не стала) ну никак не может врываться (покраснела ещё больше, хотя я ещё в первый раз подумал, что краснее невозможно… Вот уж воистину – невозможное возможно!) в спальню к не менее воспитанному (что-то не понимаю я, чего это она тут хмыкает?!!) мальчику (мелькнула шальная мысль, что это она просто перед зеркалом пытается выработать себе своё собственное фирменное хмыканье, которое, на деле, подкорректировать было просто необходимо, так как сейчас у неё получалось мало того, что отвратительного качества, так ещё и “а-ля Малфой, причём младший”), да ещё и без какой бы то ни было веской причины. Так, то ли это она сейчас задумалась над моими словами, то ли приглядывает, что бы ещё такого разбить. Нет, ну это уже ни в какие ворота!!!
Поняв, что на кону стоит жизнь редчайшей китайской фарфоровой вазы века так одиннадцатого, я решился на прямо таки ну очень решительные действия. Я, конечно же, мог выбить дверь, да я её мог даже просто открыть, но тогда есть шанс, что пострадает Джинни, которая сейчас, сидя на комоде и облокотившись спиной об дверной косяк, разглядывала вышеупомянутый предмет фамильной гордости, при этом как-то странно косясь в сторону прикроватной тумбочки. Только не надо мне говорить, что она ещё и тумбочку собирается покалечить!!! Да что же это за безобразие такое – портить предметы антиквариата, да ещё и в таком количестве?!! Кажется, я не хочу упускать шанса помочь Джинни самой врезаться об эту самую пресловутую прикроватную тумбочку – пусть прочувствует, каково было бы вазе!!!
Так, всё, успокаиваем свою чисто вампирскую любовь ко всему антикварному, и вперёд – спасать бесценные экспонаты моей личной весьма приличной по объёму коллекции.
Через секунду я уже был в начале коридора, ещё мгновение – и взвился в небе, ища взглядом комнату девушки. Через две секунды мои поиски увенчались успехом, и я эффектным движением ноги выбил окно, заблокировать которое от меня она явно не догадалась. Видимо, зря…
Мысленно радуясь тому, что мне представилась таки возможность хоть что-нибудь снести со своего пути, да при этом ещё никого и не покалечив, я ступил в комнату. Глядя прямо мне в глаза, Джинни вдруг почему-то резко успокоилась, робко поставила на место мою фарфоровую прелесть и, достав волшебную палочку, попыталась восстановить хрусталь, но… В общем, у неё не получилось. Даже с третьей попытки. Что-то надоело мне лицезреть всё это безобразие… Лёгкий взмах руки, и ваза мало того, что снова оказалась целой и невредимой, так ещё и прыгнула на своё место. Ну, что же… Теперь можно и поговорить…
– Никогда в жизни, слышишь? Никогда, ни при каких обстоятельствах не смей наносить какой бы то ни было вред таким вещам… Ты хоть понимаешь, сколько веков этим вазам?..
Когда я дошипел свою весьма гневную тираду, то выжидательно уставился на девушку, как бы требую от неё подтверждения того, что всё вышеизложенное до её сознания дошло и в нём же закрепилось. Видя такое положение вещей, Джинни быстро закивала, тем самым дав наконец-то успокоится моей ну очень (даже слишком) неспокойной вампирской крови, которая требовала за такое отношение с антикварными предметами убить нахалку, ну или хотя бы… Хм, в общем, я успокоился и решил что поговорить-то нам всё равно надо. Поэтому я жестом предложил ей присесть на теперь уже весьма близко стоящий комод, сам же развалился в кресле возле камина на расстоянии метра так в полтора от неё.
– Так что же привело тебя на ночь глядя в спальню к парню? Для такого смелого поступка нужна весьма веская причина. Ну так что? Что же заставило тебя мало того, что прийти ко мне, так ещё и зайти не постучавшись?..
Наверное, зря я напомнил ей о том, что вошла она тогда без стука. Вообще, как только я это сказал, то ожидал услышать одно из двух – либо что я и сам ворвался к ней ночью и без стука, либо же что ей очень стыдно. На её лице явно отражалась внутренняя борьба с самой собой по тому поводу, какой же вариант из двух выбрать. Победила Джинни. В смысле, её благоразумная сторона. Но я быстро оборвал её извинительные речи и попросил перейти к делу, а именно сказать мне, что же такого случилось. Немного постеснявшись (больше для вида), она указала мне рукой на шкаф.
– Шкаф как шкаф. Красивый, конечно. Большой. И вместительный. И что?.. – Только Джинни было заикнулась мне ответить, как я перебил её. – Наносить любого рода повреждения строго воспрещается! И не только шкафу!
– Я и не собиралась!
– Ага, видел я, как ты не собиралась… Не собиралась, но однако же разбила вазу, одну штуку, а ещё покушалась на другую вазу, также одну штуку, и хотела нанести тяжкие древесные повреждения прикроватной тумбочке, тоже в количестве одной штуки! Что?! Скажешь, не так? А если бы я тебя не остановил на самом интересном месте своим появлением? Что тогда?
– Я бы не…
– Слышал я твоё “не” один раз, надеюсь больше не придётся… Ладно, хорошо. Что ты ещё хотела мне сказать?
– Я хотела спросить, почему в шкафу одежда?
Я посмотрел на неё так, как будто бы сомневался в её умственных способностях.
– А что же, по-твоему, ещё должно находиться в шкафу, который именно для этого и предназначен? – мягким тоном голоса спросил я. Прям как доктор в психиатрической больнице… И не надо у меня спрашивать, откуда я знаю, как там доктора разговаривают!!!
– Но…
– Что но?.. – всё таким же заинтересованно-заботливо-участливо-мягким тоном если уж не психиатра, то психолога точно, спросил я.
– Но это не моя одежда!
После такого заявления я сделал выражение лица а-ля нянечка в детском садике, которой приходится объяснять элементарные вещи глупеньким детишкам.
– Значит, это не твоя одежда, правильно? – Джинни утвердительно кивнула. – Но она висит в твоей комнате, так ведь? – Уже менее уверенно и утвердительно, но всё же согласно кивнула. – И в твоём шкафу? – Она хотела что-то возразить, но я так на неё посмотрел, что ей почему-то резко перехотелось. Интересно, почему?.. Надо будет над этим подумать на досуге. – Значит, одежда висит в твоей комнате и даже в твоём шкафу. Так? – Хм… Молчание – знак согласия?.. – И одежда женская, так?.. – Создаётся впечатление, что ей уже надоело кивать, як китайскому болванчику. – Значит, раз одежда женская, то она не может быть моей, правильно? – Слава тебе, Господи, что хоть на этот раз она кивнула не раздумывая. А я то уже грешным делом испугался, что меня припишут к трансвеститам… – И одежда твоего размера, ведь так? – Джинни дала положительный ответ на этот весьма компрометирующий вопрос. – Вот видишь! А ты говоришь, что не твои вещи!
– Но они действительно не мои!
– Опять! Джинни, дорогая, мы же только что с тобой доказали обратное! Не заставляй меня повторять пройденное! А то потом как дам срезовую контрольную работу по всем темам!..
После такой страшной угрозы, я направил свои стопы (как, впрочем, и все остальные части тела) в сторону уже непонятно сколько раз упомянутого шкафа. Держа более-менее правильный курс и стараясь не сверяться каждые пять секунд с компасом, я прибыл в место назначения. Дверцы с тихим скрипом открылись (причём с первой попытки) и представили на суд зрителей свои недра и глубины, набитые одеждой до отказа (пусть бы только кто рискнул отказаться!). Относительно внимательно поизучав всю эту прелесть секунды три, я вынес свой вердикт (приговор).
– Нормально.
Хм… А ей очень даже и неплохо, когда она такая… В общем… И целом…
– Тебе не понравился выбор Дилли?.. Странно… У этого эльфа всегда был неплохой вкус, да и вообще… А, может быть, ты просто имеешь что-то против какого-то определённого дома моды?..
– Нет, я просто не… Я никогда…
– У тебя никогда не было дизайнерской одежды?..
Девушка согласно кивнула, и я вздохнул с деланным облегчением.
– Это хорошо, а то я уже было подумал, что ты имеешь что-то против Dolce&Gabbana… У тебя в шкафу преобладает одежда именно этой фирмы… А то я как представил, сколько времени займёт подбор новой одежды, чуть не завыл на луну…
Луну… Луна… Чёрт! И как я мог забыть, какой сегодня день?!! А сам-то ещё, дурак, удивлялся, чего это Роксана себя так странно ведёт?..
Быстрый взгляд на часы – без десяти двенадцать. Чёрт! Надо срочно валить отсюда куда подальше…
– Ну, раз уж мы во всём разобрались, и между нами не осталось больше никаких… – В голове зашумела кровь, я практически вообще перестал соображать, но попрощаться всё же надо… – В общем, всё… Уже практически полночь, тебе пора спать… Завтра рано вставать… Рано в кровать, рано вставать…
Господи, да что я плету-то?.. Всё, надо срочно уходить, а то ещё, чего доброго…
– Так для тебя ложиться в такое время суток спать – рано?..
Да что же это такое! Чёрт, осталось только восемь минут… Надо срочно линять…
– Да… В смысле, нет… В общем, спокойной ночи, я пойду… К себе…
И только я повернулся, чтобы в срочном порядке уйти тем же способом, что и пришёл, как…
– Гэбриэл!..
Чёрт, ну зачем она меня окликнула?.. Осталось семь минут… Семь минут… В голове зашумела кровь, и… И мы её потеряли! В смысле, я потерял… В смысле, голову… В общем, я резко развернулся навстречу Джинни, которая так непредусмотрительно близко подошла ко мне, и в одно мгновение оказался рядом с ней. Не успевшая никак на это отреагировать девушка даже и не попыталась сопротивляться, когда я притянул её к себе и начал целовать.
Прижимаю её к себе ещё сильнее, наклоняюсь к ней, разрываю поцелуй… Несколько дразнящих по своей короткости поцелуев, затем спускаюсь к шее… Нет, туда нельзя… Кусать нельзя… Опять переключаюсь на губы, на ходу снимая с неё одежду… Как-то абсолютно незаметно для себя я снял с неё мантию и даже дорастёгивал пуговицы на блузке… Хорошо что у неё нет таких же рубашек с чёрт-знает-сколькими пуговицами… Как та моя рубашка от Armani, которую разорвала… Чёрт! Да что я творю, в конце концов?! Осталось три минуты… Надо срочно уходить…
Я резко отстраняюсь и, тяжело дыша, медленно пячусь назад, весьма уверенно держа курс на окно. Вот Джинни уже более-менее пришла в себя, смотрит на меня удивлёнными глазами, а я как заведённый талдычу ей одну и ту же фразу “Прости, я не хотел…”, после чего, когда до заветной цели оставались какие-то десять сантиметров, говорю “Чёртовы инстинкты!!!” и с этими словами резко перебрасываюсь в свою неполную форму (в полную не умею) вампира и лечу куда глаза глядят…
Глава 31. Куда посмотрели глаза.Ветер приятно освежал и как-то незаметно для самого себя я расслабился и успокоился. Подумаешь, каждые два месяца гиперактивность… Подумаешь, крови хочется… Да мало ли что и кому хочется!.. Но всё же обидно, что я забыл, какой сегодня день – столько ненужных проблем смог бы избежать… Хотя, всё равно… Но вот перед Джинни надо бы ещё раз извиниться. Ну, или не один раз… В общем, как следует попросить прощения и, быть может, она мне даже его и дарует… Кстати, ну почему меня так тянет проверить, понравилось бы мне также сильно или нет, если бы я не был тогда в таком состоянии… Кстати, интересно, а к кому пошла Роксана? По идее, ей сейчас в принципе всё равно с кем, лишь бы противоположного пола был, да и более-менее подходил под возрастные рамки (от шести до шестидесяти лет)… Так, ну что же, попробуем помыслить логически, к кому она могла направиться… Нет, не буду, а то голова опять болеть начинает… В общем, она пошла… К Невиллу. Как я догадался? Профессионал!.. А если честно, то потому что ей сейчас в принципе по фигу, к кому идти, а комната Невилла находится в самой что ни на есть непосредственной близости к моей, так что… Интересно будет посмотреть на него завтра… По идее, он… Блин, всё – хватит обсуждать, пусть и даже с самим собой, чужую личную жизнь! Можно подумать, своей нет!..
Так, а куда это я, собственно говоря, лечу?.. Судя по всему, это… В общем, я держу направление явно на Великобританию, хотя нет… Я уже в Великобритании… В Ирландии… Вот уж точно никогда не стоит идти, а тем более лететь, куда глаза глядят… А то мало ли, куда придёшь/прилетишь… А если у Вас ещё и косоглазие… Распополамит так, что никакие маги-недоучки с их неумением аппарировать в жизни не смогут переплюнуть… Хм, а что это впереди такое маячит?.. Интересненько… Ой, да там же в окнах свет горит! Может, залететь на огонёк?.. А что, хорошая идея… Причём весьма легко осуществимая…
***
Я ещё раз зевнул. Что-то тут уже становится скучно… Ну и когда же наконец-то Волдеморт закончит шипеть на своих слуг, а?.. Мне уже просто невероятно скучно, делать нечего, так как все сюрпризы, что придумались при первом взгляде на того, к кому я залетел на огонёк, были установлены и теперь ждали только приказа. Внешность Гарри Поттера я тоже уже успел себе вернуть, так что… Сижу вот сейчас и медленно засыпаю… Или не очень медленно… Хр-р-р… Нет! Не спать! Не спать. Не спать… Не…
И тут кто-то где-то сжалился над бедным несчастным сироткой и Волдеморт сказал таки эти чудесные слова – “Все свободны!”. Интересно, а что если воспользоваться неоднозначностью приказа, проникнуть к нему в темницы, открыть все камеры и процитировать Волди?.. А что, неплохая идея… Ещё бы знать, где у него тут что находится… Нет, я, безусловно, не заблужусь… Вот только гуляя по подземельям, я почему-то практически сразу натыкаюсь на погреба, ну и… И прогулки по такой замечательной местности временно откладываются. Но я отвлёкся. Надо спешить, а то они тут докланяются, да и уйдут, так ничего и не увидев… Что же, пора действовать.
– Что, уже всё?.. Слава Богу, а то я тут уже просто обзевался со скуки… Боялся, что всё-таки усну…
С этими словами я, когда потягивался, отодвинул шторку. Ещё раз зевнул и улыбнулся самой своей милой улыбочкой Тому.
Очухался он на удивление быстро, хотя, быть может, у него такой рефлекс – кидать Аваду Кедавру во всё подозрительно выглядящее или пахнущее?.. Но он, естественно, промазал…
– Косишь… Снова… У меня вообще создаётся впечатление, что попасть ты можешь только либо в детей до года, либо в связанных по рукам и ногам пленников…
На этот раз Темнейший Из Этой Кучки Дурно Пахнущих Отходов Жизнедеятельности послал Круцио довольно прицельно, то есть промазав где-то только на полметра. Для него это настоящее достижение! Поздравить, что ли?..
– Том, ну и как тебе не стыдно, а?.. Я тут к нему со всей душой, можно сказать, в гости… А он!.. Да ну тебя… Ухожу я уже… Раз мои источники врут… Ох и устрою я этим источникам завтра…
– О чём врут твои источники?
Эх, Том, ведь и сам же знаешь, что любопытство сгубило кошку… Причём ни одну… Кис-кис-кис…
– Да так… По мелочи… Но тебе же не интересно! Ты же, чуть что, сразу норовишь чем-нибудь проклясть!..
– Что за источники и о чём они тебе солгали?
Какой-то он нервный… Интересно, а он давно таким стал? Вроде как до общения со мной не наблюдалось… Хм… Или он просто тупой, и думает, что вокруг такие же идиоты, вот и задаёт по нескольку раз одни и те же вопросы, а?.. Хотя… В данном конкретном случае вокруг действительно одни идиоты… Причём у них есть даже собственная метка, ну, наверное для того чтобы сразу узнавать себе подобных в толпе…
– Я тебе не скажу! Я на тебя мало того, что обиделся, так ещё и…
Я не договорил, старательно надувая губы… Губы отказывались надуваться сильнее, заявив, что вполне могут лопнуть. Но я пригрозил их покусать, и нужная консистенция обиженной надутости была достигнута.
– И что ещё?
Я с завидным интересом стал искать несуществующую грязь под ногтями. Через десять секунд мне надоело это занятие, и я стал искать на себе любимом пыль и паутину. Не нашёл. Интересно, а когда и кто меня в последний раз протирал?..
– Ну и?.. Я жду!
– Надо было первым очередь занимать… Потерпишь теперь… В смысле… О чём бишь мы говорили?..
– Ты не собирался мне говорить, о чём и какие источники тебе солгали, потому как очень и не просто на меня обиделся.
Интересно, а на ком он потом сорвёт злость, когда я, учтиво поклонившись, уйду?.. И почему этот ходячий комок нервов ещё не сорвался?.. Довести его до нужной консистенции, что ли?..
– Да, точно! Именно так всё и было!
Том только хотел было сказать мне всё, что он обо мне думает, как я его абсолютно бессовестно перебил.
– А как ты умудряешься запоминать такое количество информации, да ещё и за раз, а?.. Научишь?.. Ну, пожалуйста!..
Но я быстро прекратил клянчить, и не только потому, что сия затея изначально была обречена на провал… Нет, мне просто крайне не понравилось выражение морды этой Морды.
– Я не скажу тебе, что сказали мне мои источники о том, что им сказали, что кто-то сказал, как один Упивающийся Смертью сказал… Так, стоп! Я ведь не буду тебе этого говорить! А знаешь, почему?..
– Почему? – Как-то нервно он шипит… Нет, конечно же, бессмертие бессмертием, но что-то не особо мне улыбается регенерировать полвека…
– Потому что я тебе никогда не прощу то, что никто и никогда не прощает, потому что Непростительные проклятия на то и Непростительные, чтобы их не прощать… А ты только за один этот вечер в меня дважды послал такого рода заклятиями! Вот, так что я тебя не прощаю. – Он хотел было что-то сказать, но я опять перебил. – Даже и не проси! Ты же знаешь, что нельзя простить непростительное! И объять необъятное! И… – Под холодным злым взглядом моего лучшего врага, я быстро добавил “И заболтать болтливого, и…”, и после этого счёл за лучшее заткнуться самому, дабы не прибегать к чьей бы то ни было помощи со стороны.
– В общем, до меня дошли слухи, что…
Я огляделся, как бы подозрительно, поискал глазами возможных шпионов, заглянул за занавесочку, за которой сидел, после чего, удостоверившись, что всё чисто, радостно заявил ему следующее:
– До меня дошли практически доподлинно достоверные, как всегда, впрочем, слухи, что… – Я выдержал драматическую паузу, после чего с неимоверно счастливой лыбой от уха до уха, продолжил, – что ты… Ты по мне соскучился и очень хотел лицезреть мою прекрасную физиономию снова! Ну, вот я и пришёл! Так сказать, в гости… Только не надо мне говорить, что меня дезинформировали!
– Что за…
Я не дал ему договорить, закончив за него предложение.
– Что за “дезинформация”?.. Не очень честно говоря, я не знаю, что это такое… Может, это означает, что… Или… А может?.. Нет, неверно… Что, думаешь, лучше вернуться домой и посмотреть в словаре?
– Нет, я…
– Да, ты как всегда прав! В словаре ну просто не может быть такого сложного слова! Надо искать в энциклопедии. Или в энциклопедическом словаре. Кстати, а ты не в курсе, есть ли словаредическая энциклопедия, а?.. Если вдруг найдёшь где, подари на Рождество, а?..
– Прекрати этот цирк НЕМЕДЛЕННО!!!
Я обиженно отвернулся к окошку, улёгся на подоконник так, что мне было всё видно, но вот достать меня было просто-напросто невозможно, и стал с интересом смотреть, какие и где созвездия на небе имеются и что они там делают (предыдущий глагол не предлагать!).
– Как это понимать, и…
– Ах, как понимать, значит?.. А как понимать то, что ты мне постоянно грубишь, хамишь, и норовишь чем-нибудь долбануть?.. Гостеприимством, что ли?..
Он хотел было что-то сказать, но я опять заткнул его своей гневной тирадой.
– Молчи, Иуда!!! Раз ты так, то я… То я… А я вот возьму и уйду! И хрен ты где меня потом найдёшь! И… И можешь даже и не искать! Вот возьму и не вернусь! И подарок тебе на Рождество не пришлю! Ну и что, что уже купил? Себе оставлю! А ты… Ты… Да ну тебя! ЧАО!
И с этими словами я шагнул в открытое окно.
Том хотел было уже сорвать на ком-нибудь всё наболевшее, накипевшее и набравшееся, как вдруг… Вдруг сработали мои сюрпризики и ему стало не до того.
Внезапно факелы, освещавшие помещение, на секунду погасли, а когда они вновь соизволили зажечься, то зал преобразился до неузнаваемости. Начну описывать, пожалуй, по порядочку. Начну, наверно, с пола. Пол мужской, шестнадцать лет, по знаку Зодиака лев, к сведению сходящих с ума поклонниц, не только по Зодиаку… Хм, что? А, ну да, отвлёкся… На полу в целом и на каждом камушке в частности были написаны весьма крупными буквами разные надписи на всевозможных языках, такие как “Здесь был Гарри”, или “Гарри был здесь”, или “Здесь был Гарри Поттер”, или “Гарри Поттер собственной персоной и с собственным шрамом был здесь”, а рядом надпись “И здесь”. Кстати, написано было разноцветными несмывающимися мелками. В общем, как легко можно было бы догадаться, я увековечил своё имя на полу и теперь с этими надписями никто, ничто и никогда не сможет сделать. В общем, даже после ядерного взрыва от всего замка останется только пол с такими же, как и сейчас по яркости надписями… Нет, конечно же я не мог остановиться на достигнутом, и несколько модернизировав согласно последнему писку моды (причём самому последнему, так как я её придушил, потому как надоела уже, зараза, вечно пищит и пищит) окружающее пространство, пытался найти, что из всей этой прелести запечатлеть на фотоаппарат в первую очередь. Ну, что же, пол я уже сфотографировал, теперь, наверное, надо переключиться на потолок. Потолок я практически не трогал, разве что везде, где только можно, и нельзя, и ещё чуть-чуть, понатыкал, также несмывающимися мелками, молнии в виде моего шрама. Кстати, и как это я раньше не додумался заколдовать рисуночки на потолке так, чтобы чуть кто скажет чего про меня нехорошего – его тут же постигла бы кара небесная в лице высоковольтного подарочка?.. Но, не хватило моих весьма скудных мозгов на столь гениальное изобретение, да надо было бы ещё и вовремя изобрести, да и вообще, даже если бы я сейчас своё изобретение поставил и включил, то в данном конкретно взятом помещении: во-первых, запахло бы шашлыком, а во-вторых, никого кроме меня в живых бы не осталось. Кстати, а это идея – Мальчик-Который-Выжил снова выжил! В голове почему-то мелькнуло “Господи, да когда же я наконец сдохну?”. Ну, да ладно, чёрт с ним, с потолком! Его я уже запечатлел для истории, ну и для просто периодических изданий, как то “Ежедневный пророк”. Теперь перейдём к стенам. Стены были раскрашены во все цвета радуги, причём во всех углах можно было увидеть и саму радугу, с которой я, як Святой Гарри, спускаюсь на грешную землю. Ещё было несколько солнышек, ну и естественно, что моё лицо было, так сказать, взято за основу… Что?!! Можно подумать, что есть что-то гораздо сиятельнее, ну или хотя бы прекраснее… А какие факелы висели на стенах! Ах, прелесть… Ну же, признавайтесь, народ, кто-нибудь, ну хоть когда-нибудь видел факелы, выполненные в форме цветов?.. Нет?! Безобразие! Это… Это просто ужасно! Ладно, ничего, завтра (в худшем случае – послезавтра), в Пророке обязательно увидите. Ну, вот, мы и совершили краткий экскурс по шедевру дизайнерского искусства, выполненного самим несравненный и неподражаемым Гарри Поттером! Однако на этом наша экскурсия в мир высокой моды и неподражаемого стиля не подходит к концу – у нас впереди ещё показ мод от ведущего модного дома всего земного шара – “Гарри Поттер и Сияние Молнии”!!! Я не слышу бурных оваций! Перестаньте аплодировать, я уже оглох и просто не могу что бы то ни было услышать!.. А мы переключаемся на сам показ мод. О, как неподражаема та модель в очаровательной розовой полумаске, мини-шортах, которые, к сожалению, невозможно разглядеть под слоем целюлита, но… Но вы только посмотрите на этого красавца! Очаровательная борода, не менее очаровательные усы, а также чёлка, брови и ресницы не дают нам, к сожалению, понять, кто перед нами, но… Но как же этому симпатяге идут эти с таким вкусом подобранные водолазные ласты! Вы только посмотрите, как он, с, к сожалению, не видной из под обильной растительности на лице, по-детски счастливой улыбкой шлёпает ими по полу! Прямо вышибает слезу даже у морально готового к такому повороту событий человека, а непосвящённые так вообще в обморок грохаются… Кстати говоря, а как превосходно сочетается с полом вон та парочка! Прекрасно контрастируя друг с другом по цветовой гамме, они идеально дополняют пол, делая его ещё более ярким и выгодно подчёркивая все его достоинства. А теперь перейдём к самому главному манекену… Хм, нет… Он движется! А как стоял-то… Прямо как статуя! Ну, что же, как и обещали, мы не будем в подробностях рассказывать про невероятные костюмы клоунов, на которых почему-то сэкономили и оставили им только красные носы да цветастые семейные трусы, в общем, отвлекаемся от столь мелочных и неважных деталей и приступаем к главному, к тому, чего вы все так долго ждали… Да, это он! Сам несравненный Вальдемар, невероятно дорогостоящая модель, которая соглашается появляться только на самых элитных показах и берёт за своё появление баснословные деньги. Но! Но это того стоит, как вы все могли уже убедиться. Ну, согласитесь же, разве может хоть что-то вызвать большую бурю положительных эмоций, чем вид столь грозной модели? О, как впечатляюще он поднял лопатку! А как поправил слюнявчик! Кстати, мне кажется, или его сопливчик из прошлой модной коллекции?! Нет, к счастью, мне это только кажется, так как сопливчик был модернизирован и невероятно усовершенствован. Посудите сами – предыдущий вариант не имел таких замечательных подвязочек через голову, да и на нём было на три снитча меньше! Ну, что же, оставим этот шедевр и уйдём, гордо унося уставший от постоянного щёлканья фотоаппарат и обещая вернуться.
Глава 32. Дискуссии на тему и без.От автора. Читать ОБЯЗАТЕЛЬНО!
Ребят, мне ужасно стыдно, но когда я в первый раз выкладывала свой фанфик, я абсолютно случайно недовыложила 13 главу. Теперь вот выложила до конца… Простите пожалуйста, ну пожалуйста… Я не специально! И жутко каюсь! В общем, желательно бы вам перечитать главу 13, так как там были весьма важные сведения… Скажем так – я случайно выложила только половину главы. Причём меньшую. В общем, драться нельзя, тухлыми яйцами и помидорами кидаться тоже, да и тапками также, желательно, не швыряться. Ещё раз sorry. Не ваша Lapulya Verona.
– Ну так что, мистер Джонсон? Каков же будет Ваш положительный ответ?..
Получив весьма утвердительный кивок и бумажку, удостоверяющую, что я теперь полноправный член работающей части магического сообщества, я ушёл, оставив на столе у директора Ежедневного Пророка свой первый репортаж.
***
– Владислав! Почему ты мне не напомнил, какой вчера был день, а?..
Сонный и несколько измотанный вид моего опекуна ясно давал понять, что он-то как раз ничего не забывал… Гад ползучий… В смысле, летучий…
– А почему это я тебе должен был что-то напоминать? У тебя что, какие-то проблемы с памятью, что ли?..
– Нет у меня никаких проблем вообще, и с памятью в частности! Я абсолютно физически и психически здоровый человек! И только рискни попытаться оспорить этот факт! А забыл я только потому, что ты меня с головой загрузил делами, так что во всём случившемся виноват именно ты!
Он нахмурился. Кажется, до него начинает доходить, что от него что-то кто-то скрывает и что этот кто-то что-то не то вчера делал, и дай Боже чтобы это что-то не было государственным переворотом, снятием с занимаемого поста министра магии и водворением своей бессмертной тушки на трон мирового господства…
– Что ты натворил на этот раз?
– Вот так всегда! Стоит тебе только что сказать, и у тебя сразу такая реакция! Это… Это… Это просто несправедливо! Я… я буду жаловаться в… В международную комиссию по правам человека! И по правам ребёнка! И вообще…
– В общем, понятно, ты будешь жаловаться. Ну, так в чём же я виноват?
– В том, что загружаешь меня до такой степени, что я даже забываю про свою физиологию, которая напоминает мне о себе в самый неподходящий момент!
– А если бы я тебя не загружал, то скажи мне, пожалуйста, что осталось бы от Хогвартса?.. Да от него бы только пара камешков остались и вечная светлая память!
– Неправда! Это наглая ложь! Господи, ну и за что я терплю к себе столь несправедливое отношение?.. И за что я живу под одной крышей с человеком, который полностью игнорирует международную, заметь, принятую во ВСЕХ странах мира, презумпцию невиновности?..
– Гэбриэл, хватит юлить! Что вчера такого случилось? Давай уж, рассказывай… И только не надо мне говорить “Ничего особенного”! Хотя бы просто потому, что если ты просто так заглянул ко мне в пять утра, то…
– Нет, как раз таки что-то случилось, причём сразу два этих самых что-то, и оба происшествия – невероятной важности… С чего начать – с хорошего или с плохого?..
– Начни по порядку…
– Слушаюсь и повинуюсь!
Я развалился в кресле и покосился на стоящую недалеко от меня бутылку красного вина.
– Нельзя!
Но мне было в принципе по фигу на мнение моего дражайшего опекуна, именно поэтому я уже вытащил пробку и, посмотрев в его сторону, буркнул “Хватит жадничать!”, после чего призвал к себе два бокала и наполнил их до краёв. Один я тут же опрокинул в себя, а второй отлевитировал Владиславу.
– Что-то вино какое-то не такое… Прямо даже и не видно разницы до и после… Так, признавайся, это ты спиртные напитки всякой дрянью разбавляешь, или же хранишь в бутылках из под вина соки, лимонады и всякую другую безалкогольную ерунду?.. Да, я так и знал – это виноградный сок! Ах ты подлый, нехороший, вредный, противный и ещё раз нехороший бяка и бука!
– Между прочим, я могу посчитать это за оскорбление, так как этот сок, к сведению алкоголиков и хулюганов, уже три столетия, как вино…
– Да? Тогда надо срочно менять в погребах вино на соки! Как говорится – если не видно разницы, зачем платить больше?..
– Естественно, что тебе без разницы – ты же стоградусную мутную белую жидкость пьёшь, как чай! Ладно, всё, хватит! Рассказывай, что у тебя там опять случилось…
– Нет, ты опять оскорбляешь! Это… Это уже просто-напросто некрасиво с твоей стороны! Я к нему, знаешь ли, со всей душой, собирался эту самую душу излить, а он… А он… Да как тебе только не стыдно вести себя столь наглым образом?.. Да ты хоть представляешь, кто ты после этого?! “Опять случилось”! Да чтобы я, да ещё хоть раз пришёл к тебе за советом или помощью?.. Да ни в жизни! Да ни за что на свете! Даже и не подумаю! Можешь даже и не просить! Всё!
– Ты всё сказал?
– Нет!
– Что ещё?..
– Мне нечего тебе больше сказать!
– Прекрасно! Раз так, то, может, ты всё же скажешь мне уже, наконец, про цель своего визита?..
Я обиженно на него посмотрел, вздохнул, сказал “Эх, не ценишь ты меня…” и начал свой рассказ.
– Когда я пришёл к себе в комнату, то хотел пойти прогуляться. Однако ж моим планам не суждено было сбыться в том смысле, в каком я их планировал. В общем, ко мне пришла Роксана. Ну, ты и сам понимаешь, с какой целью…
– С какой ещё целью?..
Мне неудержимо захотелось плюнуть в это по ангельски невинное и ничего непонимающее лицо.
– Я и сам знаю, где выход, можешь не провожать! А что сегодня ночью случилось, ты узнаешь завтра в Ежедневном Пророке!
– Так, стоп. При чём здесь эта газетёнка?..
– Будь добр не оскорблять моих работодателей!
– Чего?!!
– Вот если бы ты не перебивал меня, то я бы тебе всё и рассказал… Может быть… А теперь…
– А теперь ты мне всё расскажешь. Садись на место и перестань выпендриваться!
– А если не перестану, то что?..
– Тогда я…
– Тогда ты что?..
– Тогда я не расскажу тебе, как тебе можно избавиться от головной боли и восстановить силы!
Я задохнулся от возмущения. В зобу (да и не только) дыхание спёрло (найду вора – убью), я хотел было уже высказать своё весьма нелестное скромное мнение по тому поводу, что я думаю о своём дорогом опекуне, но быстро передумал – вдруг он и правда знает, как мне облегчить себе жизнь?..
– Ладно, так и быть, кое-что я тебе всё же расскажу… Так, на чём бишь я остановился?.. А, ну да – ко мне пришла Роксана, мы с ней стали обсуждать глобальные проблемы современности, а тут без стука вошла Джинни, которая, по-видимому, не так поняла наши баталии. А так как эта рыженькая красотка мне нравится, то я пошёл к ней, дабы поговорить и обсудить все проблемы. Но сия барышня упорно отказывалась видеться со мной на ночь глядя, мотивировав это тем, что она “девушка приличная”. Я начал настаивать, стал приводить аргументы в свою пользу, как вдруг она совершила чудовищное святотатство, как то попытку переменить дизайн интерьера своей комнаты. Я был оскорблён до глубины души, влетел к ней через окно, вправил ей мозги, так что теперь она больше не сомневается в моём потрясающем вкусе, а потом… А потом я вдруг вспомнил, что это была за ночь, вследствие чего я и принял твёрдое решение уйти до полуночи. Однако ж сия мадама моего мнения явно не придерживалась, попыталась мне что-то сказать, ну и как-то так абсолютно случайно мы с ней тоже начали обсуждать глобальные проблемы современности, как то демографическую ситуацию в развитых странах мира, отрицательный коэффициент естественного прироста, после чего как-то так вдруг стали принимать меры по повышению рождаемости… В общем, без трёх минут двенадцать я перед ней извинился, откланялся, и полетел проветриться… Ну вот, плохую новость я тебе рассказал…
– Так, стоп. Подожди, я что-то не понимаю… Почему эта новость – плохая?..
– Да потому, что Джинни мне нравится, а после такого она меня к себе и на километр не подпустит! Ты что, не понимаешь, что ли?..
– Да ладно тебе… Сострой невинную мордашку, попроси прощения, обрисуй ситуацию, скажи, что она тебе очень нравится – и все в шоколаде!
– Ага, конечно! И ты и правда думаешь, что она так вот сразу скажет “Да, конечно, я согласна, ты мне тоже очень нравишься и я прямо даже и жить без тебя не могу”?..
– Сказать-то, может, и не скажет, но вот то, что она именно так и подумает – это факт. Ладно, хватит уже о “плохом”… Рассказывай другую, хорошую новость…
– Ну так я и говорю – я полетел проветриться, летел себе и летел, а потом так огляделся и подумал, а куда это я, собственно говоря, залетел?
– И какой сковородки ради ты, собственно говоря, куда бы то ни было полетел?..
– Чего?!
– Ничего-ничего… Я тебя очень внимательно слушаю.
– Ну, смотри… Так, значит, залетел я в Ирландию, обнаружил впереди какой-то замок, решил залететь на огонёк, а там, оказывается, Волдеморт со товарищи на партийных сборах. Я посидел-посидел, послушал-послушал, да и чуть не уснул… Но потом всё же собрался и дослушал до конца, правда, к счастью, слёт пионеров-передовиков уже заканчивался, так что ждать пришлось не особо долго… Ну, вот… Только наш Главнейший и Темнейший (и всё это – в одном флаконе) объявил об окончании заседания партии “Свобода и Равенство”, как появляюсь я… Мы с ним мило поболтали, поговорили о том, как и кто и по кому соскучился, а потом я вежливо откланялся. Больше я тебе рассказывать ничего не буду – лучше прочти мою статью.
Я протянул ему свиток пергамента и конверт с фотографиями. Пару минут он молча читал статью, после чего вынес свой вердикт.
– Хорошо написано. Интересно. И весело. А настроение-то как поднимает…
Со счастливой лыбой от уха до уха я поинтересовался у Владислава, вырежет ли цензура некоторые мои, особо интересные, сравнения Волдеморта, на что услышал ответ “Пусть только попробуют!”.
– Ну, что?.. Стоило это известие вставания с постели ни свет ни заря?..
– А то! Кстати, ты хотел мне рассказать, на каких условиях ты нанялся на работу.
– На крайне выгодных.
Бровь приподнята в ожидании, кулаки почему-то сжаты… Да, пожалуй, лучше всё же рассказать…
– За каждый репортаж я буду получать полторы тысячи галеонов, которые издательство будет переводить на мой счёт в Гринготсе. Кроме того, исправлять ошибки (даже если таковые имеются в неимоверном количестве), корректировать слова и вообще каким бы то ни было образом редактировать мою статью или обрабатывать фотографии они не имеют права. А ещё мои репортажи будут выпускаться отдельно и либо займут всю газету, как, например, мой первый шедевр, либо будут издаваться специальным приложением. Ну, в общем-то, и всё…
– Да, блин… Знал бы, что тебя нельзя оставить одного даже на пару часов…
– Нет, ты опять оскорбляешь! Это уже просто ненормально! Всё, я ухожу – видеть тебя больше не могу и не хочу!
Я гордо встал, подошёл к двери, после чего обернулся и спросил у Владислава, собирается ли он мне говорить средство от головной боли или так и будет сидеть, тупо уставившись в камин.
– Тебе поможет кровь в сочетании со строгим постельным режимом.
– Чего?!
– Для особо умных поясняю – выпей крови, залезь в гроб и отоспись. Подъём сегодня будет только в десять, так что голова как раз перестанет болеть. Всё, иди уже – мне тоже не помешает провести полный курс лечения…
– А где я, по-твоему, достану себе гроб? Б/у не предлагать!
– У тебя в комнате, за кроватью, в плинтусе есть небольшая выпуклость… Ну так вот, вынимаешь эту деревяшку, увеличиваешь и получаешь персональный, сделанный точно по мерке, красивый и резной дубовый гроб. Всё ясно? Тогда иди уже спать, наконец!
Когда я пришёл к себе в комнату, то обнаружил на столе бутылку с кровью. Ах, какой он, однако, заботливый козёл… Как и следовало ожидать, гроб в уменьшенном виде тоже был на месте. Ну, что же… По-моему, это несколько дико – спать в гробу… Но ведь вампиры, вроде как, живые мертвецы, так что придётся привыкать… Хм, а тут удобно… Даже очень… Так, теперь закрываю крышку и глаза, после чего абстрагируюсь от всего этого безумного мира и засыпаю, причём так быстро и так крепко, как никогда раньше не получалось без двойной дозы зелья для сна без сновидений…
Глава 33. Почему не стоит будить с утра пораньше злых вампиров.– А я тебе говорю, что это не самая лучшая идея!
– Это ещё почему, а?.. Может, у тебя есть варианты получше?
– Нет, но…
Какие странные голоса…
– Если бы он не хотел, чтобы к нему кто бы то ни было вошёл, то он бы закрыл дверь!
– А я думаю, что его там нет!
– Ну, а где же ему ещё быть?
– Не знаю! Но он всегда вставал очень рано!
– А ты это откуда знаешь, а?..
– Хм… Ну, просто… Просто…
– Что “просто”?!
– Просто хватит уже стоять у порога, переминаясь с ноги на ногу! Либо входим, либо не входим! Давайте уж решать, что ли…
– Уже полдесятого утра, так что он должен был уже встать, я в этом абсолютно уверена!
– Гермиона, а откуда ж у тебя такая уверенность, мне очень интересно знать?!
– Ну… Просто… Просто…
– Что?!! Опять “просто”?! Что это ещё за “просто” такое?! Ну, и кто из вас двоих мне это объяснит, а? Джинни? – Молчание. – Гермиона? – И тишина была ему ответом…
– Рон, послушай…
– Я тебя внимательнейшим образом слушаю!
– Да неужто?!
– Да!
– И прямо даже и не перебивая?!!
– Ну…
– Ой, ну перестаньте уже, наконец! Я как-то видела пару раз, как он рано утром вокруг озера бегал… Без рубашки…
– Брут, в смысле, Ханна… И ты туда же?.. Ну и куда катится этот чёртов мир?.. – По-видимому, ему хотели ответить, так как он поспешно добавил, – Это был чисто риторический вопрос!
– Ну так что, входим? – Манерно протянул чей-то голос.
– Входим! Лично мне уже надоело стоять под дверью и слушать эти ваши семейные разборки! – Фыркнул кто-то а-ля “Пэнси Паркинсон”. Или это она и была?..
Тихий скрип и дикий визг окончательно меня разбудили. Крышка гроба медленно поднялась в воздух и приземлилась на некотором расстоянии. Всё ещё не открывая глаза и так и не подумав убрать руки с груди, я эффектно поднялся вертикально вверх без помощи рук (как, впрочем, и ног).
– Полдесятого… У меня было ещё целых полчаса…
После этих слов я плавно слетел на пол, уменьшил гроб, отлеветировал его куда подальше (читай “на место под кроватью”) и оглядел всех собравшихся холодным взглядом, отчего вся их уверенность, что заходить всё же было надо, куда-то испарилась.
– Через полчаса будет завтрак…
Я широко зевнул (как человек воспитанный, прикрыв одной рукой рот… Ну, или потому что не фига всем смотреть на мои прекрасные (или пребелые?..) клыки…), вытянул вперёд другую, свободную от прикрывания рта, руку, в которую тут же прыгнула полупустая (или наполовину полная?..) бутылка крови. Во время последнего жадного глотка (вообще я весь из себя такой нежадный, но вот глотка у меня периодически выдаёт такого вот рода нехорошие черты моего характера) небольшое количество содержимого бутыли пролилось. “Чёрт, как жалко-то!” – подумалось мне, пока струйка ярко-алой крови впитывалась в кожу лица.
– Ну и что?.. Я надеюсь, у вашего визита была хоть какая-нибудь цель?.. Ну, хоть какая-нибудь?..
– Д-да…
– Блейз, тебе подарить зелье против икоты или же побеждающее врожденный (да и не только) недуг заикания?..
– Не надо, я… Я в порядке!
– В полном?..
– Да!
– Хорошо… Кстати, насчёт полноты… Я тут достал зелье, помогающее сбросить лишний вес… Кому надо – подойдите и возьмите.
Все остались стоять на своём месте. Так, хорошо…
– Хорошо, можно и по-другому… Если вдруг у кого есть лишний вес, то вы будете его сбрасывать, бегая как Заяц-Энерджайзер из рекламы батареек! А если же его нет, то всё равно будете бегать, а ещё качаться, тренироваться, и учиться драться! Ну, так что, есть ли среди вас умные люди, которые хотят избавиться от одной лишней проблемы в лице лишнего веса, или мне нужно самому смотреть, кому и что надо?.. Нет?!! Прекрасно! Всем выстроиться в шеренгу! Живо!
Видя моё плохое настроение, никто не рискнул спорить и уже через секунду ребята выстроились, причём чуть ли не по росту.
– Кстати, я так понимаю, что разбудили меня вы только потому, что неимоверно соскучились, не видя моё прекрасное лицо в течение чуть больше чем двенадцати часов, так?.. Молчать!! Что же, начнём по порядку…
Я подошёл к довольно уверенно державшемуся Невиллу (очевидно, столь сильные изменения произошли из-за благотворного влияния знакомства с Роксаной), который под моим взглядом почему-то растерял всю свою уверенность.
– Лонгботтом! Так, тебе зелье, помогающее нормализовать обмен веществ… Вот, держи… Инструкции прилагаются. Ещё вот амулет для бабушки, если вдруг с ней что случится, то ты почувствуешь довольно сильное жжение, исходящее от амулета, а в голове у тебя пронесётся картинка того, что с ней происходит. Вообще, изобретение требует доработки, так как смертельной опасностью считается и шатающаяся полка, которая вот-вот рухнет бабуле на голову… Да что ты побледнел-то так, а? Уж от таких-то мелочей жизни амулетик её спасёт, успокойся! Я так думаю, будет логичнее сразу отдать всем амулеты для родственников, ведь так?..
Естественно, что мне никто не ответил, потому как: а) это был чисто риторический вопрос, б) мало кто хочет связываться со мной вообще, а когда я ещё и в плохом настроении…
– Отошлёте родным и близким с просьбой никогда и ни под каким предлогом не снимать.
После этих моих слов прямо перед ребятами как будто бы из ниоткуда (а на самом деле из воздуха) появились вышеназванные предметы, которые все тут же распихали по карманам.
– Невилл, – гораздо более мягким тоном голоса сказал я, что заметно заставило насторожиться всех вообще и Лонгботтома в частности, – Невилл… Когда ты собирался навестить родителей?..
Парень вздрогнул, растерял последние остатки былой уверенности, поник головой, ссутулился, съёжился, и, в общем-то, явно растерялся.
– Н-не знаю… Наверное, на осенних каникулах…
– Ага… Понятно. Слушай, а, может, сходим их навестить, скажем, в следующие выходные, а?..
– Но… Но… Но ведь нам нельзя покидать пределы школы без…
– Уж что-то, а разрешение от Дамблдора мы получим, можешь и не сомневаться. Я просто подумал, может, я смогу им чем помочь?..
Если бы он что-нибудь ел, то уж точно сейчас поперхнулся, подавился и закашлялся. Но он, к сожалению, не совершал ритуала поглощения пищи, поэтому можно было только наслаждаться и любоваться полотном Леонардо да Винчи, нарисованным с помощью Микеланджело и Пикассо “Невилл, меняющий цвет лица так часто и качественно, что даже хамелеоны завидуют, вытаращил глаза метра так на полтора”. Чудесная картина! Может, запечатлеть её, для потомков?.. Ладно, так уж и быть, не буду смущать и без того находящегося в полуневменяемом состоянии Лонгботтома, нарисую потом сам репродукцию этой картины маслом.
– Ты что, сомневаешься в моих способностях?!
– Н-нет…
– Ну, слава Богу, а то я-то уж подумал… Ах, да… Для тебя же ещё зелье для улучшения памяти. Держи. Будешь принимать сегодня каждые полчаса в течение трёх часов, и память нормализуется. Так, с тобой всё. А это, – сказал я, надевая на его левую руку трансфигурированную в браслет напоминалку, – поможет тебе вовремя принять зелье.
Я оглядел собравшихся, как бы присматривая, кто же будет следующим. Однако совершить столь трудный выбор мне было не суждено, так как часы пробили десять и тотчас же в недозакрытую (или слегка приоткрытую?..) дверь влетел Владислав, радостно пропев “Подъём, соня! А то как пну ногой по гробу – сразу на кладбище улетишь!..”. Но его чересчур хорошее настроение мгновенно улетучилось сразу же после того, как до него дошло, что не ему выпала честь меня разбудить. С явно расстроенным выражением лица, он недовольно буркнул.
– Малыш, чего ж это ты так рано сегодня встал-то, а?..
Наверное, сказалось плохое настроение, или ещё чего, однако ж мой ему ответ я буквально проорал.
– НЕ СМЕЙ НАЗЫВАТЬ МЕНЯ МАЛЫШОМ!!!!!
После этого громкого заявления я начал неконтролируемо перебрасываться в свою весьма впечатляющую форму странной смеси вампира с оборотнем, а так как никто из ребят никогда раньше не видел меня в виде не очень маленького летающего монстрика, то вполне ожидаемой была и реакция очевидцев – Ханна и Чоу тут же упали в обморок, мгновенно подхваченные Блейзом и Драко соответственно. Хм, интересно, интересно… Гермиона, видя такой расклад событий, тотчас же упала в объятия Рона, типа как без чувств (а на самом деле с чувством, что хрен её кто заставит прийти в себе раньше, чем она наобнимается с Роном). Луна тоже уже начала подумывать о повторении подвига девчонок, но Невилл был явно в прострации, поэтому пришлось ей стоять с отстранённо-мечтательным выражением лица (видимо, мечтая, что было бы, если бы она всё же свалилась в объятия Лонгботтома). Пэнси, поняв, что Драко занят, сначала не хотела падать в обморок, но потом поймала просящий взгляд Симуса и тут же вроде как потеряла сознание. Стоит ли даже говорить, что Финниган её моментально поймал?..
Через пару секунд я уже более-менее успокоился и стал превращаться обратно в человека. Мгновение спустя, гневно осмотрев собравшихся, я прищёлкнул пальцами, и рядом с каждым членом бандформирования появилась средних размеров коробочка. Сразу после этого я буквально проорал, чтобы все валили отсюда куда подальше, что и не преминули сделать вышеупомянутые все, причём якобы потерявшие сознание девчонки и не подумали приходить в себя, вполне здраво оценив, что теперь парням придётся дотащить их до спален, ну а там… Мало ли, что может случиться?..
Когда дверь, наконец-то, закрылась, Владислав предложил мне залезть в гроб и проспать до обеда. Я на него злобно зыркнул. Видимо, недостаточно злобно, так как он лишь поставил очередную бутыль крови ко мне на тумбочку и заявил, что проконтролирует, чтобы меня никто не разбудил до часа. Вздохнув, я согласился, так как ну некрасиво было бы с моей стороны срывать эту странную по своей силе злость на остальных, а в себе всё держать очень и очень вредно для здоровья, поэтому я лишь вернул гроб на его теперь уже вполне законное место, опрокинул в себя половину содержимого бутылки и залез в гроб – спать, улучшать настроение и лечить нервишки.
Глава 34. Во сне и наяву.От автора.
Я долго муздыкалась, пытаясь выложить 13 главу полностью, но у меня почему-то упорно не получалось и выкладывалась только первая половина. Потом до меня дошло, что так просто ничего не получится, вследствие чего я и выложила как последнюю главу вторую половину чёрт-знает-сколько-раз упомянутой 13 главы. Самое интересное то, что если я выкладывала только вторую половину, включая ругательство, которое я обозначала знаками, то ничего после знаков не сохранялось (причём всем почему-то было плевать на минимальный размер главы). Поэтому, после активного процесса мозговой деятельности, я приняла решение заменить все эти значки на *вырезано цензурой*, объединить обе части в одну целую 13 (может, всё дело в числе?..) главу, а в качестве последней главы вторую часть этой главы удалить. Во как! А, что?.. Не растекаться мыслью по древу и не задерживать вас от прочтения моего шедевряки?.. Ну ладно, ладно…
С Вами не была неискренне не Ваша Lapulya Verona.
Темно, хорошо… Буль-буль, пузырьки… Ой-ой, Волди пора менять подгузник! А, ладно, пусть пока поиграет в песочнице с Дамби, потом… Так, ну что вы опять не поделили?.. Том, почему ты ударил Альбуса лопаткой по голове?.. Что?! Опять дерётесь за мировое господство?! Да вам самим ещё не надоело, а?.. Хватит уже выяснять, кто из вас главный в этой песочнице! Да мне по фигу, кто начал! Главное, что я закончу… Джинни! Джинни, хватит уже расхаживать там в своих верёвочках!.. А, что?.. Это не верёвочки, а купальник? Странно, по нему не скажешь… Но в любом случае, хватит уже расхаживать в таком виде там, иди и ходи здесь! Так сказать, рядом, чтоб я мог проконтролировать… Хагрид, перестань колбаситься с Флитвиком, а то его уже, соответственно, плющит!.. Мадам Максим, перестаньте петь, Вам всё равно вряд ли когда-нибудь светит “Ветром стать”!!.. Профессор Бинс, я же просил вас перестать рассказывать сказки на ночь! Дети и так плохо спят на уроках!! Лаванда и Парвати! Или же ты Падма?.. В общем, Браун и Патил!! Перестаньте красить Лонгботтома в красный цвет! Нет, я не считаю, что это очень патриотично! Нет, и мелировать его тоже нельзя! И губы стереть не забудьте, а глаза ладно уж, так и быть, оставьте… Да, я тоже думаю, что Невиллу идут зелёные тени, и да, он теперь будет чудесно сочетаться со своими растениями на Гербологии и хорошо гармонировать с Тревором… А где опять пропадает его жаба?.. Драко, сколько раз тебе повторять, чтобы ты не целовал всех лягушек подряд! Всё равно тебе ничего прекраснее Паркинсон не светит!.. Чоу, хватит уже развешивать везде омелу! До Рождества ещё долго! Что?.. Готовишься заранее?.. Похвально… Ну, ладно… Так и быть… Но чтоб потом сама всё отсюда убрала! Гермиона, хватит уже швыряться “книжками для лёгкого чтения” в Рона! Займись делом, наконец! Пошвыряйся в Филча, что ли… Рон, я сейчас конфискую у тебя альбом “Пушки Педдл в стрип-клубе”! Ну-ка быстро перестань всякой ерундой маяться и помоги Гермионе в её благородном деле! Что, не видишь, что ли?.. Она оставляет миссис Норрис вдовой! Правильно, Герми, так держать!.. Профессор Снейп, перестаньте снимать баллы с Гриффиндора, тем более в таком количестве! Вам это всё равно не поможет! Нет, Вы ошибаетесь, Вам очень даже идёт розовый цвет, и да, с чистыми и слегка покрашенными в синий цвет волосами Вам гораздо лучше! Да нет же, я абсолютно уверен, что это платье на вас “хорошо сидит”!! И вообще, хватит уже всем сходить с ума, а то я тоже, на вас глядя, умом тронусь… Тронусь… Тронусь… Так, стоп! Кто-нибудь, остановите Хогвартс-Экспресс и объясните машинисту, что это вовсе и не поезд с подарками на Рождество! Да, это не поезд Санты! И даже не поезд Кока-колы! А я говорю, что нет! Что?! Только рискни! А я тебе говорю, что это опасно для здоровья!! Заберёт он себе все подарки, видите ли!!! Да я тебе эти подарки знаешь куда помогу засунуть?.. Нет?!! Ну и хорошо! Для здоровья полезнее не знать!!! СТЭН ШАНПАЙК!!!!! Мне тебе сколько раз говорить, чтобы ты не переименовывал “Ночной автобус” в “Ночной Эротик-Паб”?!! А мне плевать, как у тебя бизнес лучше идёт!! Так, ну-ка быстро прекратили этот дурдом! А я говорю, что сегодня не будет дегустации очередной порции Огневодки! А-а-а-аа! Уберите от меня эту смесь мантикраба с соплохвостом!!! Уф, Луна, это ты?.. Ну нельзя же так пугать, в конце концов… А-а-а-аа!!! Мадам Максим возомнила себя автоматом!.. Спасайтесь кто может и не может!!! А-а-а-а-а-аа!!!!!
БУМ!!! Чёрт, чтобы я, да ещё хоть раз, да закрыл крышку гроба перед сном?!! Да ни в жизни! Ух, а это что, значит, мне всё приснилось?.. Кажется, мне пора в больницу Святого Мунго… Какая там у них сейчас акция проходит-то?.. Вроде что-то типа “приведи с собой ещё три психа и получишь бесплатную дополнительную соску”?.. Так, кого бы с собой взять-то?.. Столько кандидатур, даже и не знаю, кого выбрать…
Потирая свой многострадальный шрам, я кой-как вылез из гроба. Чисто физически я чувствовал себя настоящим живым мертвецом… Ур-р-ря!!! Ур-р-р-ря, товарищи!!!!! У меня осталось ещё целых полбутылки крови после утренней попойки! Ну, вот… Уже и не осталось… Так, сейчас только без десяти час… Хорошо… Гроб – на место, сам – в ванную, потом одеваться и… И не знаю, что дальше… Может, попробую разбить ребят на пары?.. Ну, дабы им было легче тренироваться?.. Хотя… Они уже разбились на парочки, причём и пню ясно, по какому принципу…
Ровно в час, как раз когда я застёгивал застёжки на манжетах, дверь с грохотом отворилась и на пороге предстал счастливый Владислав с лыбой от уха до уха и явным намерением ну хоть сейчас меня разбудить. Секунду спустя, оглядев пространство и заценив мой вид, он разочарованно выдохнул “Эх, не ценишь ты меня… Я тут для него… Я ему… Я для него все условия!! А он… А он!.. Да ну тебя… Иди уж… На завтрак” и, горестно шмыгнув носом, поплёлся назад. Я, видя его состояние, не стал пояснять, что сейчас вообще-то будет обед… Хотя, действительно – для кого как. Для Владислава это явно будет обед, а для меня – только поздний завтрак.
При входе в зал для трапез я заметил, что сидят все почему-то какие-то ну уж очень довольные. Ага, судя по всему, мне все от души благодарны за то, что я всё же перебросился тогда в свою практически полную форму смеси вампира, оборотня и ещё чёрт-знает-чего.
– Привет, ребята! Как дела?..
В ответ послышался нестройный гул голосов, из которого я смог понять только то, что всё, вроде как, нормально. Через некоторое время, когда наелись даже и Крэбб с Гойлом, я предложил всем пройти в специально отведённый зал для тренировок.
– Внимание-внимание! (Говорит Германия?.. Или “От Советского Информбюро”?..) Перед вами, – с этими словами перед ними появился внушительных размеров свиток, который моментально раскатался, – перед вами заклинания и зелья, которые вы обязаны знать и, в случае с зельями, уметь варить. – Невилл неестественно позеленел, Драко явно пытался выяснить, какой же цвет ему идёт больше – баклажана или банана?.. В итоге он остановился на странной вытянутой и продолговатой смеси этих представителей флоры. – Что-то не так?.. Да, я так и думал, что вы тоже считаете, что всё чудесно и замечательно! Но учтите – все пункты списка вы будете отрабатывать друг с другом, сейчас скажу, кто и с кем, а сдавать – только лично мне. И чтобы уже через месяц все всё содержимое свитка знали так, чтоб вас хоть посреди ночи подними… Кстати, а это идея… Да шучу я, шучу!!! Перестаньте креститься! А то я Вас ещё, чего доброго, набожными сделаю!
Ребята неуверенно переглянулись. Кажется, они тоже слышали о проходящей акции в отделе для душевнобольных в Святом Мунго…
– Так-с… Я сейчас буду говорить, кто и с кем будет отрабатывать все пункты списка, а вы выходите вперёд и становитесь в сторонку по парам. Ну, что же… Начнём! Гермиона, ты с Роном… – Им, бедненьким, наверное, тяжело скрывать радость… Вон их как аж ник перекосило от счастья-то… – Луна с Невиллом, отходите в сторонку. Мне кажется, вы вполне сможете спеться… Драко… Драко, ты с… С Чоу! И не спрашивай, почему я так решил – и сам не знаю, с чего бы это вдруг… А что, у кого-то какие-то претензии?.. Ну, вот и я к тому же… Ханна… Ты будешь с… Да с тем же Блейзом! И вовсе у меня и не больная фантазия! И вообще, хватит уже обо мне всякие гадости думать, а то как применю свои знания в легилименции на практике… Блин, опять я отвлёкся из-за вас… На чём бишь я остановился?.. Ага, а что если мне сейчас укрепить связь факультетов?.. Что? Вы все тоже думаете, что это блестящая идея?.. Да?.. И как это я раньше не догадался, спрашивается?.. Ой, ну не надо… Мне и так очень стыдно за свою недогадливость… Меня оправдывает только то, что у меня был тяжёлый период, связанный с моей вампирской физиологией! Вот так! Ну, что же… Раз уж мы все тут решили укреплять связи между факультетами Гриффиндор и Слизерин, то… То Пэнси, ты становишься в пару с Симусом! И никаких но! Я Вас ни о чём не собираюсь спрашивать! Ага, кто тут у нас остался?.. Ну, ладно… Грегори, Винсент и Дин – вы образуете тройку… И да, никаких возражений не принимается! Я же знаю, что вы споётесь!.. И не смотри так на них, Дин, они принимают зелье, нормализующее обмен веществ и стимулирующее мозговую деятельность, так что всё в порядке! А, кстати, чуть не забыл… Если уж у вас в паре какие разногласия появятся… В общем, пеняйте на себя! Я вас предупредил… Да, осталась Джинни… Так-с… К паре Грейнджер-Уизли тебя ну никак нельзя, они и так постоянно будут цапаться, нечего им мешать… Лавгуд-Лонгботомм тоже нельзя, причём ну никак… К Драко с Чоу ты и сама, судя по всему, не хочешь присоединятся… Ханну и Блейза не фиг отрывать от налаживания отношений между факультетами Слизерин и Хаффлпафф, Пэнси и Симус тоже пусть улучшают отношениями между Слизерином и Гриффиндором… Остаётся только Крэбб, Гойл и Томас… Нет, всё же нечего тебе разбавлять эту чисто мужскую компанию… Ладно, придётся мне самому с тобой заниматься по программе… Что уж поделать-то?.. Ну, что же, раз уж мы всё решили, то разбредаемся по комнатам по парам и начинаем весьма не поверхностное изучение свитка!
Все, кроме Джинни, ушли. Может, это и некрасиво с моей стороны, но я залез в её мысли и чувства, дабы узнать, как она настроена.
Джинни злилась. Она злилась на меня за то, что вчера у меня было что-то с Роксаной и за то, что могло бы быть когда-то раньше с ней же, злилась на себя за то, что увидела всё это, зайдя без стука. Она злилась снова на меня за то, что я всё же ворвался к ней в комнату и за то, что поцеловал её, и снова злилась на себя за то, что на поцелуй она всё же ответила и за то, что ей это так понравилось. А ещё она опять злилась на меня за то, что я ушёл, резко прервав поцелуй. В общем и целом, она злилась и на меня, и на себя. Правда, на меня всё же явно больше…
– Джинни, я…
Тишину зала взорвал звук пощёчины.
– Я…
Девушка ещё раз, на бис, ударила меня. Как там говорится? Если тебя ударят по левой щеке, подставь правую… ногу, присядь и бей снизу в челюсть.
– Вообще-то я хотел сказать, что… – на третьей попытке залепить мне пощёчину я поймал её ладошки и крепко зажал своей рукой, не давая ей ни малейшей надежды вырваться, – что нам надо бы начать изучать свиток, потому как заклинаний и зелий там много, так что времени у нас очень и очень мало… Настолько мало, что хватит только на одно маленькое извинение и не менее маленькое объяснения произошедшего… Если я сейчас отпущу тебе руки, то ты не полезешь ко мне сейчас драться, ладно?..
Поняв, что в её положении лучше согласиться, девушка сдержанно кивнула. Я постарался как можно короче и популярнее объяснить ей физиологию вампиров, после чего принёс ей же свои многочисленные извинения и предложил переключиться на изучение свитка.
– Ну, что же… Начнём по порядочку и с заклинаний. Так-с, для начала – банальный разоружитель. Прошу.
– Expelliarmus!
– Отлично! Это заклинание зачтено, надо поставить галочку… Теперь – отрабатываешь на манекенах боевые заклинания.
Через час она сдала мне ещё семь заклятий, разучила четыре новых проклятия и заявила, что устала. В ответ на все её слова я повторял, что времени нет, на что услышал её скромное и весьма нелестное мнение обо всех вампиров вообще и обо мне в частности.
– И что ты предлагаешь?..
– Я могу сама попытаться выучить, скажем, ещё семь заклинаний, а потом ты просто их у меня проверишь!
– Чудесно и замечательно! Вот только сможешь ли ты сама изучить достаточно сложные заклятия?.. Я почему-то сомневаюсь. Прямо даже и самому интересно, почему?..
– Ах ты…
И она замахнулась на меня непонятно с какой целью. Естественно, что я перехватил её руки и тут же помог ей же вжаться в стенку.
– Что я?..
– Ты…
– Я?..
– Ты просто…
– Ну и?.. Продолжай, мне очень интересно знать твоё мнение…
Но она почему-то продолжала хранить упорное молчание, только периодически и безуспешно пытаясь вырваться. После очередной такой попытки я довольно сильно встряхнул её за плечи и заставил смотреть прямо мне в глаза.
– Что же ты хотела сказать?.. Я тебя внимательнейшим образом слушаю…
Но она продолжала молчать. Через секунду под моим взглядом она почему-то расслабилась, прикрыла глаза и приоткрыла губы. Самому не ясно, почему я воспринял это как приглашение – даже и сам не могу понять, зачем. Я медленно наклонился к ней и слегка поцеловал в губы. Как только она начала отвечать на мой поцелуй, я мягко отстранился и прошептал прямо ей на ухо “Ну, что я тебе могу сказать… Раз уж ты так хочешь, то можешь пойти и учить все эти заклинания сама у себя в комнате… В пять будь готова к отправки в Хогвартс”. После всего сказанного я опять слегка коснулся её губ и ушёл не оборачиваясь, оставив её одну в большом зале и целом мире…
Глава 35. Обсуждение планов и газет.Ну и денёк выдался, однако, у меня… Хотя ночка тоже была та ещё… Кажется, я устал, причём очень и сильно. Ещё бы узнать, от чего… Наверное, от всего и сразу, хотя… В общем, не знаю сам, что со мной, но мне надо срочно отоспаться, поэтому я клятвенно пообещал себе по прибытии в Хогвартс сразу же свалиться на кровать и не вставать до следующего утра.
Придя к себе в комнату после выяснения отношений с Джинни, я отправился заниматься с Роксаной обустройством больничного крыла. Как это ни странно, но мы успели довершить начатое до отправки назад, что не могло не радовать, потому как возвращаться к столь приятному времяпрепровождению ещё раз мне упорно не хотелось.
Как только мы переместились в кабинет ЗОТИ, все сразу же разбрелись по своим гостиным, а я направился прямо к себе в комнату с твёрдым намерением ну хоть сейчас нормально выспаться. Однако моему заветному желанию в очередной раз не суждено было сбыться, так как уже через два с половиной часа кто-то не очень деликатно постучался в дверь и, уже откровенно бесцеремонно, сразу же вошёл, причём абсолютно проигнорировав при этом наличие запирающих заклятий на вышеупомянутой двери.
– Тебя не было на ужине. Почему?..
– Потому что ты козёл, каких мало…
– Да неужто?!
– Угу… Кстати, я тебе говорил когда-нибудь, что у меня нет капусты?..
– Нет…
– Ну, так вот – капусты у меня нет, так что ты можешь с чистой совестью… – набрав в лёгкие побольше воздуха, я вдохновенно проорал продолжение своей фразы, – ВАЛИТЬ ОТСЮДА КУДА ПОДАЛЬШЕ И ДАТЬ МНЕ НАКОНЕЦ-ТО НОРМАЛЬНО ВЫСПАТЬСЯ!!!!!
– Фи, какой ты нервный…
– С тобой и не таким станешь… Вали уже отсюда на все четыре стороны, пока не подтолкнул…
– Как грубо и некультурно… И это ты так обращаешься со старшими, которые ещё по совместительству являются твоими опекунами?! Тебе должно быть стыдно!
– Может, должно было бы быть, но вот почему-то не стыдно… И вообще, не мешай бедному ребёнку спать!..
– Значит, тебе можно врываться ко мне в полпятого и…
– И я был по делу!..
– А я, значит, нет?!
– Да!!!
– Ну уж нет…
– Ну уж да как нет!!! И перестань уже лезть к бедному и несчастному ребёнку, которому даже выспаться не дают…
– Ой, да ладно тебе, ты в последнее время только и делаешь, что спишь в перерывах между деланием каких-нибудь гадостей!
– Хорошо, сделаем вид, что ты действительно по делу… По какому?
– По такому, что ты не пришёл на ужин.
– Какой ужас!! Да, это действительно ужасно… И что теперь будет?.. Мир погрузится во тьму, мертвецы поднимутся из своих могил, люди превратятся в зомби и…
– И перестань кривляться! Я серьёзно – ты уже давно не появляешься на людях, кто-нибудь вполне может заподозрить, что ты где-нибудь не там шляешься…
– Ну и фиг с ними, если уж действительно что узнают, то всегда можно слегка подкорректировать память… И потом, у меня тут серьёзная проблема, а ему, сразу видно, что по фигу!!
– У тебя вечно одни проблемы… Ну, и что на этот раз?.. – Резко что-то вспомнив, Владислав поспешно добавил, – Только давай ты не будешь картинно на меня обижаться и строить из себя оскорблённую невинность, ладно?..
– Ладно, так уж и быть… Но только потому, что ты настаиваешь и очень просишь, только поэтому я не стану обижаться на тебя картинно, а обижусь серьёзно. – Я замолчал на секунду, после чего неуверенно спросил, – Уже можно начать дуться?..
– Нет. Что у тебя на этот раз стряслось?
– Я не знаю… Я просто очень, очень, очень и очень хочу спать, причём постоянно. Я хочу лечь и заснуть лет так на пять. Нет, лучше десять! Нет-нет, сразу двадцать! Или двадцать пять?.. Хотя нет, двадцати лет вполне достаточно…
– Ну и что тебе мешает осуществить задуманное?..
– Хм… Кроме того, что за эти двадцать лет Волдеморт успеет сто двадцать раз захватить мир, убить всех не согласных и даже некоторых согласных?.. Кроме этого, всех моих друзей за это время успеют двести раз посадить в Азкабан и казнить, потом ещё же есть девушка, которая мне нравится – Джинни! Предположим, что её не постигла столь ужасная участь, но за это время она же успеет шесть раз выйти замуж и нарожать кучу детишек! А ещё, скорее всего, из Ордена Феникса в живых останется только Снейп, причём я даже и не знаю, что хуже, то что люди Ордена погибнут или то, что Снейп выживет!.. А ещё…
– А ещё есть такая чудесная и замечательная вещь, как хроноворот времени. Берёшь его в зубы, перемещаешься в непроходимые леса, создаёшь себе там подземный склепик, залазишь в него и лежишь себе сколько душе угодно, накапливая при этом силы.
– Да, об этом я не подумал…
– Ты вообще в последнее время редко думаешь, и то всё больше в виде исключения…
– Так, значит, мы переходим на личности, да?..
– Нет, я лишь констатирую факт!
– Да ну тебя, тебе не угодишь… Злой ты, уйду я от тебя!! И можешь даже и не пытаться искать, всё равно…
– Всё равно в конечном счёте сам придёшь, ведь так?..
– Нет!!!
– Ладно, хватит уже отрабатывать милую семейную ругань, если ты случайно не забыл, то мы собирались лаяться только при людях.
– А, может, я не случайно забыл?.. – Владислав вздохнул с видом “Тяжко жить на белой свете”, поэтому я решил оставить семейные разборки на потом, а сейчас же уточнить детали, – Куда предлагаешь переместиться?.. И как мне потом проснуться?.. А если я кого-нибудь встречу?..
– А если ты перестанешь задавать мне глупые вопросы?.. Перемещайся в любую более-менее редко заселённую страну, предлагаю в тропические леса, например, Индии или Пакистана… Ты никого не встретишь, если доверишься своему вампирскому чутью, и потом, когда ляжешь спать, настройся на точную дату, когда хочешь проснуться, и всё будет чудесно и замечательно. Кстати, когда ты думаешь отправиться?..
– Завтра после завтрака. Не могу отказать себе в удовольствие созерцания чистой головы Снейпа и прочтения целой газеты, которую написал лично Я…
Владислав встал и направился к выходу, по дороге буркнув что-то, отдалённо напоминающее “самовлюблённая скотина”. Вначале я хотел его догнать и открыть несчастному глаза на тот факт, что он является редким и исчезающим видом “наземно-воздушная скотина вредномордая”, но решил не обнадёживать его раньше времени, а то вдруг окажется, что он представитель весьма распространённого семейства “эгоистичный козломордый страус”?..
***
Утро следующего дня. Большой зал. Завтрак.
Профессор Снейп, сидящий рядом с хихикающим в бороду директором, упорно пытался игнорировать, откровенно говоря, не очень-то и косые взгляды нагло рассматривающих его учеников. В первый раз в жизни он, наверное, действительно хотел, чтобы этот день не был выходным и сегодня были бы уроки. Но, увы и ах, как раз тогда, когда ты чего бы то ни было хочешь, этого чего-то никогда не будет, поэтому приходилось бедному профессору успокаиваться мыслью, что завтра-то он всё же отыграется за вчерашний смех на ужине. Ему упорно хотелось куда-нибудь забиться и не вылезать, но профессор Дамблдор, к его вящему ужасу, не считал целесообразным принятие таких жёстких мер, поэтому каждый раз, когда многоуважаемый профессор зельеварения пытался в срочном порядке тяжело заболеть, появлялся не менее уважаемый директор и всё же вытаскивал его на свет божий, не смотря на всё сопротивление с его профессорской стороны.
– Совы летят!
И точно, прилетели совы, причём их было что-то прямо таки подозрительно много и опускались они к каждому человеку. О, да – это была газета “Ежедневный пророк”, причём не просто какой-нибудь номер про то, какой на самом деле чудесный и замечательный министр магии и как хорошо работают авроры, нет… Это был невероятный и потрясающий воображение СПЕЦИАЛЬНЫЙ ВЫПУСК. В гробовой тишине все развернули полученную прессу и уже через секунду после развёртывания находящиеся в зале люди и думать забыли про какого-то Снейпа с его вдруг ставшей чистой головой (профессор даже несколько расстроился от столь резко потерянного внимания и упавшего рейтинга популярности).
Я развернул газету, полюбовался на блестяще выполненные мной же фотографии, после чего не сдержался и занялся саморекламой.
– “В его глазах цвета шоколада, причём не абы какого, а белого, пористого и с клубничной начинкой (мой любимый вид шоколадки!!) промелькнула дикая радость, граничащая с детским восторгом и безумным ощущением того, что мир прекрасен, и ты, как часть этого мира, тоже прекрасен, причём невероятно…”. Хм, интересно-интересно… А, вот ещё тоже хорошо написано: “Лорди Волдоторти уронил соску, но почему-то никто из его нянек не спешил вернуть ему его потерю, ну или хотя бы утешить бедного ребёнка, только что пережившего боль утраты… …поэтому он, глубоко оскорбившись в лучших чувствах, затаил скрытую злобу на весь непонимающий всей глубины его проблемы мир, обиженно потряс лопаткой, надменно поправил слюнявчик и пообещал, что обязательно, когда вырастет, отомстит за свою единственную любовь, которой он так чудовищно был лишён… О, соска! Вернись к несчастному малышу! О, сострадательные читатели! Сжальтесь над несчастным созданием, дайте успокоиться неутешному сердечку, скиньтесь и купите карапузу упаковку новых, разнообразных по форме и расцветке, стильных и модных, сосок”… Хм… Я, пожалуй, пожертвую часть своего капитала на такую благородную цель… Так, что тут ещё?.. Опа, как интересно!.. А вы подпись видели?.. Нет?! Посмотрите, тут же чёрным по белому написано… В смысле, коричневым по бежевому, но это так, мелочи… В общем, тут в конце следующее написано: “Не очень-то и для вас, можно даже сказать, что и не старался, весьма специальный и специфичный корреспондент сей газеты, Гарри Джеймс Поттер”.
После этих моих слов было снято продолжение культового фильма “Гробовая тишина” – “Гробовая тишина-2. Возвращение”.
– Ой, как интересно… Тут автор статьи предлагает всем желающим вступить в фан-клуб Гарри Поттера, причём при вступлении ты получаешь какой-то амулетик, который, по идее, должен блокировать не очень сильные заклинания и ослаблять достаточно сильные… Знаете, я наверное вступлю… Может, это и расчетливо с моей стороны, но амулет красивый, а я их, между прочим, коллекционирую…
На несколько секунд в зале вновь воцарилась гробовая тишина, причём такая, что создатели уже начали подумывать о том, чтобы сделать фильмы про гробовую тишину трилогией, однако ж её самым что ни на есть наглым образом нарушил Колин Криви.
– И я вступлю! И буду носить амулет на самом видном месте! Да я… Да я его никогда снимать не буду! Я с ним спать буду, в душ ходить, и…
– И я!! – Поддержал брата Деннис.
Вот так как-то и загорелся весь Хогвартс идеей признать себя официальными фанатами Гарри Поттера, даже Дамблдор сказал, что запишется в этот фан-клуб, вроде как для того, чтобы проверить амулеты, но все ведь прекрасно знали, что это был лишь предлог, а директор на самом деле был number one fan (фанат номер один) Гарри, причём с самого его рождения…
Тут голос подала Гермиона, как всегда подходившая с научной стороны ко всему, к чему только можно было подойти, подползти и подкрасться.
– Тут много фотографий Упивающихся Смертью, некоторых он даже снимал отдельно и во весь рост, но он не запечатлел их лица, скрывая их то под толстым слоем грима, то под маской, то густой шевелюрой или другой растительностью на лице… Почему?!
Все заткнулись, пытаясь понять причину столь странного и неестественного поведения со стороны общепризнанного Героя всего мира, Надежды всего магического и не только сообщества, Мальчика-Который-В-Последнее-Время-Уж-Слишком-Часто-Выживает, и, наконец, просто очаровашки-симпатяшки. Через секунду затянувшуюся тишину прервал Рон, который действовал методом, обратным методу Гермионы.
– Да какая разница! Главное, что душу греет, настроение поднимает и помогает в стрессовой ситуации побороть причину возникшего дискомфорта… – Вся школа удивлённо воззрилась на признанного Мастера Шахматного Искусства. – Э-ээ… Это я так, читал кой-чего на каникулах… Дождь был, в квиддич играть было нельзя, в шахматы не с кем, ну а идти и помогать по дому абсолютно никакого желания не было, вот я и решил взять что-нибудь почитать… Да что вы все на меня так уставились?! Да ну вас… Я в гостиную пойду, поподробнее поизучаю свежий выпуск “Ежедневного пророка”…
С этими словами Третий По Счёту Герой Дня Рональд Уизли, который на данный момент занимал вторую позицию в рейтинге наиболее шокировавших Хогвартс людей, удалился. Естественно, что на первом месте прочно обосновался я собственной персоной, а на третьем, стыдливо приглаживая чистые волосы, находился оскорблённый до глубины души зельевар, у которого опять случилась моральная трагедия вселенского маштаба – его смогли обскакать какие-то гриффиндорцы!.. Так, кто-нибудь, вызовите психиатров, ну или хотя бы психологов – профессор уже, похоже, без посторонней помощи не вернёт душевного спокойствия…
– Кстати, а мне вот что интересно… – Задумчиво и весьма манерно протянул я, – а будет ли действительно создан модный дом “Гарри Поттер и Сияние Молнии”?.. Что?! Я бы хотел себе парочку вещичек оттуда… Да перестаньте вы все на меня так смотреть! Можно подумать, вы бы отказались…
Ещё долго взбудораженные воскресным выпуском Пророка обитатели Хогвартса ходили в невероятно приподнятом настроении и обсуждали со всеми подряд понравившиеся моменты статьи, причём всем было в принципе по фигу, с кем говорить, поэтому можно было лицезреть такую картину – гриффиндорцы и слизеринцы, одной дружной компашкой, цитируют особенно интересные моменты и показывают друг другу какие-то детали на фотографиях, которые они только что разглядели. Да… Вот так я и способствую сближению факультетов…
Глава 36. Всех спасу и всем помогу, как бы жертва не сопротивлялась!Я ещё раз недоверчиво посмотрел на безделушку, висящую у меня на шее, после чего неуверенно протянул, обращаясь к уже явно доведённому до температуры кипения вампиру.
– А, может, я отправлюсь чуть попозже, а сейчас ты мне выдашь рецензию на мою статью?..
– Я тебе уже четыре раза говорил, как чудесно и замечательно ты пишешь!!
– Ну, а насчёт фотографий ты…
– Насчёт фотографий я распинался в течение пятнадцати минут!!! Давай уж, перемещайся, наконец, а то это уже…
– Так, а может быть, ты мне письменную рецензию накатаешь, а?.. Ну, пожа-алуйста… Для меня это та-ак ва-ажно…
– Перестань канючить!!! Перемещайся уже, в конце концов, это же уже просто некрасиво с твоей стороны – “пошли, проводишь меня по-быстренькому!”… – Нисколечко не похоже изобразил он кого-то, я так и не смог понять, кого, потому как изобразил он очень некачественно и не похоже. – По-быстренькому!!! По-твоему, час отправляться, это – по-быстренькому?!!
– Ну, да… Это ты просто не знаешь, как некоторые люди автобусов, или там самолётов, поездов там всяких, ждут! А особенно когда рейс задерживают, или погода нелётная, так они же сутками буквально…
– Ещё минута, и я наплюю на то, что ты вроде как бессмертен…
– Подожди, а ты уверен, что перемещаться на такой довольно большой промежуток времени – безопасно? Может, лучше прыжками хотя бы по пять лет, а то мало ли что может случиться?..
– По всемирному закону подлости с тобой ничего не случится. Хотя… Если вдруг мне повезёт и ты навсегда где-нибудь застрянешь, ты уж будь добр сообщить об этом как-нибудь, дабы я мог как следует отпраздновать такое торжественное событие!
– Ах ты так!.. Да я!.. Да ты!.. Да мы с тобой!.. Да чтобы я, да ещё хоть раз, или два, или хотя бы три!.. В общем, прощай навеки!!! – После этой своей такой трагической речи, я развернулся и, уже переворачивая хроноворот на двадцать лет назад, небрежно сказал “жди меня на соседней поляне через минуту”.
Пейзаж стал быстро меняться, вокруг меня что-то происходило, причём всё было настолько быстро, что я не мог понять, что, где, когда, почему, с кем и сколько раз.
– Что это ещё за *несколько раз вырезано цензурой, потому как бедной цензуре приходилось вырезать буквально целые предложения*?!!!!
Оглядевшись по сторонам и выбравшись наконец-то из зарослей каких-то странных по своей навязчивости растений, я осмотрелся. Точнее, попытался осмотреться, так как на пути к такой благородной затее я практически столкнулся с проблемой в лице Авады Кедавры. Однако ж в последний момент увернувшись, я избежал возможности поставить на свой многострадальный лоб ещё один шрам. Может, и зря, конечно же… Представляете, если бы получился шрам в виде тучки? А как классно бы на этом фоне смотрелся бы мой старый шрам в виде молнии, а?.. Тогда, правда, пришлось бы переименовываться из Мальчика-Который-Вечно-Выживает-Всем-Назло в человека-грозу, но если имеется ввиду гроза Тёмный Лордов, или гроза серых кардиналов, или там гроза белых мышек… Блин, что-то я отвлёкся, рассуждая о присуждении себе каких-нибудь новых титулов. Кто мог послать в меня несколько смертельным проклятием? Владислав, вроде бы, ждёт меня в будущем на полянке, maybe (возможно) даже ругается и пинает какие-нибудь пеньки, которые ему отвечают полной взаимностью… Тогда кто ж это такой нехороший, Авады на которого мало?.. Я медленно развернулся и встретился взглядом с молодым Волдиком, в это время ещё таковым не являющимся. Набрав в лёгкие побольше воздуха, я вдохновенно начал читать лекцию сему пока ещё не очень тёмному идиоту.
– ТОМ НАРВОЛО РЕДДЛ!!! Если ты ещё хоть раз поднимешь палочку на такого уважаемого практически не человека, как я, то мой гнев будет ужасен!!!
– В-вы знаете моё имя?.. – Да, интересно видеть заикающегося придурка, в будущем считающего себя самым великим магом всех времён и народов, правда, иногда скромно называющим себя просто самым сильным волшебником современности, но это так, мелочи…
– Нет, знаешь, это я так, первое пришедшее на ум имя проорал!!!
– М-может, м-мы знакомы?
– Если бы мы были с тобой знакомы, я бы тебя тогда сразу убил за неподобающее отношение к старшим!!!
– Н-но ведь Вы моложе меня, и… – Что-то быстро он отошёл от шока, прямо таки даже и нехорошо это с его стороны.
– Отставить разговорчики в строю!!! – Вряд ли он понял смысл всего сказанного мной, но вид подобающий случаю, однако ж, принял.
– Прошу прощения, сэр, за то, что послал в Вас смертельным проклятием, я не знал…
– То, что ты ничего не знаешь, и так по тебе видно… А насчёт Авады – чёрт с ней, всё равно бы не умер, какая ж теперь разница…
– Вы бы не… Не умерли? Почему?
– Потому. А теперь вали отсюда куда подальше, я хочу спать.
– Сэр, простите меня, пожалуйста, если я…
– Ты уже… Ладно, говори, что хотел сказать… Так и быть, я сегодня добрый…
– Я понимаю, что с моей стороны просить о таком очень некрасиво, но…
– Но так как с твоей стороны я только и вижу, что некрасивые поступки… Продолжай-продолжай, я тебя внимательнейшим образом слушаю, прямо таки затаив дыхание и ловя каждое слово…
– Не были бы Вы столь любезны простить мне мою неосведомлённость…
– Я тебя уже великодушно простил, когда не прибил на месте… Давай уж, говори, что хотел, а то у меня тут ещё дела…
– Не могли бы Вы взять меня к себе учеником?.. – На одном дыхании выпалил он, с опаской ожидая мою реакцию. Я всё же не удержался и расхохотался. Это ж если ж кому сказать, не поверят – Волдеморт простит Гарри Поттера взять его к себе учеником!!! Ха-ха-ха и ещё пару раз ха!!! Отсмеявшись, я сказал ему своё не очень твёрдое нет.
– Но… Почему?
– Во-первых, потому что я уже понабрал себе всяких учеников, теперь не знаю, как от них отвязать, а, во-вторых, я собираюсь спать.
– Но, может быть, после того, как Вы выспитесь, Вы меня чему-нибудь научите?..
И в его глазах была такая надежда, которая: а) вызвала у меня очередной приступ истерического смеха, б) заставила всё же задуматься насчёт личной встречи с ним лет так через двадцать.
– Ну, ладно… Проснусь я через двадцать лет, так что…
– Через сколько?! – Эх, надо было видеть, как расширились его пока ещё не красные глаза от удивления, это ж было такое зрелище… Жаль, фотоаппарат я всё же не прихватил… Всё, решено – в дальнейшем моим девизом по жизни будет “Я всегда с собой беру… Хм… Стульчик под задницу?”. В общем, я теперь с фотоаппаратом расставаться не буду никогда, потому как ладно не смог запечатлеть для потомков Невилла-хамелеона, но Тома Реддла, просящего взять его к себе в ученики?! Непростительная оплошность! Причём настолько непростительная, что мне её точно никогда не простят, да меня теперь мало даже Непростительными проклятиями закидать, да за такое… А, ладно, всё равно никто и ничего не сделает, потому как это слишком опасно для здоровья и несовместимо с жизнью.
Кое-как сдержав себя и сумев даже сохранить спокойное лицо, я ответил своему собеседнику, с которым мы последние минут семь поддерживали милую светскую беседу.
– Если у тебя проблемы со слухом, то тогда вообще не через сколько.
– Никаких проблем нет, сэр, ни в коем случае…
– Ты забыл добавить “пока”, но это так, подробности… Если действительно хочешь, чтобы я чему-нибудь тебя научил, то хорошо, я преподам тебе один весьма полезный урок… Ровно через двадцать лет и две недели встретимся и я скажу, чему именно я тебя научу.
– А почему через двадцать лет и две недели, а не просто через…
– Потому что пока я проснусь, пока почищу зубы, умоюсь, причешусь, в конце концов… В общем, договорились?
– Но как же мы с вами встретимся, если я и сам не знаю, где я буду через двадцать лет…
– Где ты будешь через двадцать лет никакого отношения к делу не имеет.
– Почему?
– Во-первых, потому что встречаемся мы с тобой через двадцать лет и две недели, а, во-вторых, я и так тебя найду, где бы ты ни был… В общем, ладно, пойду-ка я уже спать, а то ведь ещё же приготовиться надо, как то почистить на ночь зубы, умыться, причесаться… В общем, дел невпроворот, так что давай, встретимся потом ещё… Пока.
И через секунду перед взором не очень юного пока ещё не Волдеморта никого не стало. Бодро шагая через заросли какого-то кустарника, я подошёл к какому-то подозрительно хорошо выглядевшему холмику. Для приличия всё же немного подумав, я решительно наколдовал в данном конкретно взятом холме склеп, причём постарался сделать всё так, чтобы снаружи ничего не было видно, слышно, а также ничего и никогда бы не прощупалось. Присмотревшись повнимательнее к плодам своей работы, я понял, что получилось так себе, но какая же, в конце концов, разница, я же здесь не жить буду, а спать… В общем, залез я в этот склеп, как следует замаскировался и оценивающе уставился на гроб. Да, в замке у меня, конечно же, поудобнее будет, но туда же нельзя… Вроде как… А, ладно, пусть горит всё синем пламенем ГазПрома, а я буду спать…
Двадцать лет спустя.
Хорошо-то как… Прямо таки даже и необычно хорошо… Никогда в жизни не чувствовал себя так классно, а тут ещё и, в качестве бонуса, прилив сил… Надеюсь только, что отлив не скоро будет… Хотя… Ладно, пойду в ванную комнату, а там видно будет – как я уже говорил Тому, мне нужно зубы почистить, умыться, причесаться, да и искупаться, в конце концов.
Выйдя из ванной, я бросил небрежный взгляд на часы, после чего обалдевше протёр глаза и взглянул на время ещё раз. Так и есть, у меня ещё осталось четыре с половиной часа времени. Ну, и куда бы смотаться до назначенного свидания со своим злым и явно выведенным из себя опекуном? В Хогвартсе сейчас как раз завтрак должен начаться… И я сейчас там у всех на виду сижу и зачитываю отрывки из своей же статьи… Кстати, что-то есть хочется… Чёрт!!! Да как же это я сразу не понял, а?.. Вот же она, идеальная возможность вытащить отца Драко из тюрьмы так, чтобы меня в этом никто и никогда не заподозрил, а если уж даже кто и заподозрят что-то, то с таким-то алиби мне никогда и никакой, даже самой призрачной, угрозы сесть за вытаскивание преступников из тюрьмы нет и не будет. Эврика! Я открыл Америку! А потом закрыл… А потом снова открыл, а то ведь если бы Америку всё же никогда не открыли, то все тупицы бы так и остались в Европе…
Я достал из закромов Родины… И вовсе и не лимонные дольки! Нет, нет и ещё пару десятков раз нет!!! И вообще, достал я просто чёрный плащ, ну и ещё засахаренных ананасов пару штук… Что?! Ну люблю я их, люблю… Не так, конечно же, самозабвенно и самоотверженно, как Дамблдор лимонные дольки, но всё же… Так, все сладости съел, всю имевшуюся в наличии и в бутылках кровь выпил, плащ накинул и лицо затемнил. А теперь вперёд (можно и с песней, но лучше не стоит, потому как голос у меня, конечно же, неплохой, но всё же не стоит издеваться над слухом несчастного холма, потому как это было бы слишком жестоко даже по отношению к дементорам в Азкабане) – спасать… Хм… Можно, конечно же, ещё пару раз спасти мир, но пока что я, пожалуй, предпочту спасти от тягот семейной… В смысле, тюремной жизни… В общем-то, я иду вытаскивать Малфоя-старшего из тюряги, причём я его оттуда всё равно вытащу, как бы он не сопротивлялся и не отбрыкивался…
Сильный порыв холодного ветра заставил меня вздрогнуть. Ну и климат же тут, однако… Вот в такие моменты и понимаешь, что ты очень давно хочешь на Гавайи. И на Багамы. И на Филиппины. И на Канары. И в Сингапур. И в… В общем, именно в такие моменты и понимаешь, что пора пристраиваться в хвост клина птиц, летящих на зимовку в тёплые страны… Ещё раз убедившись, что маскировка не подведёт в самый неподходящий или, наоборот, слишком подходящий момент, я полетел, прямо как супермен в комиксах, спасать не очень-то и несчастную, можно даже сказать, что и не жертву.
У входа в этот несколько мрачноватый замок (хотя мой тоже особо весёленьким не назовёшь даже при всём очень большом желании) я повстречался с несколькими охранниками, которые под моим взглядом промямлили что-то, отдалённо напоминающее “очень рады Вас видеть… проходите, гостем дорогим будете…”, после чего открыли мне ворота, а сами самым что ни на есть наглым образом заснули на рабочем посту. Дальше – лучше, потому как со мной на моём пути имел несчастье повстречаться какой-то жалкий дементор, которого я, правда, тут же простил и заключил в свои жаркие объятия, при этом сияя от счастья и не только так, что сей дементор прямо таки от переизбытка чувств растаял. Как это ни печально, но больше никого на своём пути я не встретил, так что мог просто спокойно идти по многочисленным коридорам тюрьмы, полностью доверившись своему вампирскому чутью и всё же напевая что-то себе под нос. У одной из камер я резко остановился, после чего потянул носом воздух и ещё немного принюхался. Так и есть, в этом номере люкс самого дорогого отеля мира действительно находился Стэн Шанпайк, теперь уже бывший кондуктор автобуса Ночной рыцарь. Да, точно, я же что-то такое помню… Правда, весьма смутно… А, ладно, всё равно думаю вытащить этого бедолагу отсюда – что ж он ни за что сидеть-то будет, а?.. Вот пусть выйдет, натворит дел, и вот тогда… Хм…
Я открыл камеру и вытащил практически на свет божий какое-то грязное и весьма плохо пахнущее существо, чем-то отдалённо напоминающее мне Стэна. Немного присмотревшись, я опознал сиё существо и задал ему сакраментальный вопрос “сам дойти сможешь?”. К сожалению, в ответ я услышал что-то ну очень уж неразборчивое и весьма не отдалённо напоминающее отрицательный ответ. Вздохнув, я очень красивым движением руки создал ему портал в свой замок в больничное крыло, после чего отправил его в только что выбранное место назначения.
Ещё пара минут блужданий по коридорам, и я опять резко притормозил у очередной, вроде как вполне обычной, камеры. Да, так и есть – Люциус Малфой сидит, точнее, лежит там. Я требовательно посмотрел на дверь и она, устыдившись своего такого нехорошего поведения, не замедлила открыться. Ну, он хотя бы выглядит получше, чем Стэн. Немного, правда, но тут скорее важнее сам факт…
– Кто ты такой?
– Потом скажу. Может быть… Давай уж, выходи, подлый трус – всё равно же хуже уже не будет, правильно?
– Куда?.. – С трудом выдохнул он, пытаясь подняться с пола. Вот что значит быть изнеженным аристократишкой! Даже полгода не отсидел, а уже вон в каком состоянии! То ли дело Сириус – двенадцать лет, а ему всё нипочём, он даже сбежать умудрился! Вот это я понимаю, человек… Да, блин, как же мне не хватает этого человека… Надо будет посмотреть, можно ли как его вытащить из той арки-то, а то вдруг…
Оторвавшись, наконец, от планов очередного спасения всех, кто хочет и не хочет спасаться, я схватил Люциуса за руку и мы с ним вместе, можно даже сказать, что дружно, переместились ко мне в замок.
Глава 37. Настроение бывает разное, например, сначала – ужасное, затем – прекрасное.Меня в очередной раз передёрнуло. Фи, как же в Азкабане грязно… Я в третий раз искупался и уже непонятно сколько раз помыл руки, а всё равно от отвращения меня постоянно тянуло пообниматься с Большим другом Белое ухо. Однако ж самое странное было то, что я так и не понял, что же именно вызвало у меня такую реакцию – объятия ли дементора, или же то, что приходилось дотрагиваться до ужасно грязных теперь уже бывших узников различных весьма специфичных мест лишения свободы (а, порой, и жизни), хотя скорее всего всё в совокупности. Я сразу же сжёг всю ту одежду, в которой пошёл спасать всех кого очень и не очень-то надо, поэтому сейчас весьма упорно пытался найти в своих вещах что-нибудь такое, что было бы примерно таким же по внешнему виду, как и прежние шмотки, потому как мне уже совсем скоро нужно идти на встречу с опекуном.
Переместившись в пункт назначения, я увидел, что какой-то очень злой вампир уже вступил одной ногой на поляну, при этом что-то недовольно бормоча о разных нехороших личностях вообще и обо мне в частности. Правда, порой в свой разговор с самим собой он вставлял всякого рода реплики и размышления на различные темы, как то “почему нельзя ходить по непроходимым лесам и почему не стоило ему удостоверяться лично, что леса действительно непроходимые”, и “каким надо было быть умным человеком, чтобы не догадаться долететь до назначенного места”, потом он пространственно поразмышлял вслух на тему “рождённый ползать летать не может, следовательно, я рождён летать, так что мне нужно было полететь, а не ползти тут, как непонятно какой…”, далее я немного прослушал, потому как отвлёкся на свои собственные размышления по части “что именно имел ввиду сей непонятно какой субъект, называя себя непонятно каким, кто сей субъект есть на самом деле, почему ему самое место на земле, по которой он должен в лучше случае ползать, а если уж природа совершила такую ужасную ошибку, как то дала крылья соплохвосту, то никогда не поздно это исправить методом научной ампутации”. Отвлёкшись от своих таких радужных мыслей и не менее радужных мечтаний, я обнаружил, что Владислав уже давно заткнулся и как-то странно озирается по сторонам, как будто бы кого-то выжидая. Интересно, кого? Постою тут пока, что ли, подожду, дабы узнать-таки, кого он там так упорно и, что важно, молча ждёт.
– Что стоим, кого ждём?.. – Через полчаса бесцельного караула не выдержал я и таки задал так волновавший и довольно долго интриговавший меня вопрос. Правда, вместо нормального ответа я узнал о себе много всего нового и интересного, после чего сей уже довольно давно закипевший вампир стал выпускать пар, причём так, что чайник, завистливо свистнув в последний раз и горестно шмыгнув носиком, выключился.
– Эй-эй!!! Ты чего?!! Положи бревно на место!!! Нет, если меня в него запихнуть, а потом сбросить в пропасть, потому как со мной всё равно ничего не случится, а вот тебе хоть полегчает, что в принципе сделать у тебя всё равно не получится, потому как я буду сопротивляться всеми руками, ногами, крыльями, когтями и зубами… В общем, тут можно нарваться на неприятности в лице вышедшего из себя меня, так что не буди во мне зверя, и… Это кого это ты тут назвал тушканчиком, а?!!!!! Ну, всё…
– Всё – в смысле, так уж и быть, прощаем друг другу все, даже самые смертельные, обиды и валим отсюда куда подальше, как то в Хогвартс, да?..
Уже явно подуспокоившийся Владислав наивно полагал, что если он зашвырнул в меня всего лишь какими-то пятью камушками, попытался засыпать песком, завалить деревьями и запихнуть в бревно с последующим выкидыванием моей весьма нескромной персоны в пропасть, то я должен был лишь скромно опустить глаза и покаяться!!! Что я, собственно говоря, и сделал… Правда, после этого в только было подумавшего взлететь вампира практически врезалась средних размеров скала, которую он всё-таки умудрился остановить в миллиметре от себя и, гневно уставившись на место, где секунду назад находился “этот несносный мальчишка, которому он… (с дальнейшим перечислением, что этому нехорошему бяке-буке будет за всё сделанное, несделанное и задуманное)”, он улетел, обещая никогда сюда больше не возвращаться.
***
С того памятного воскресения прошли уже практически две недели, которые пролетели достаточно незаметно, потому как когда кто-то пытался ко мне подвалить по любому поводу, а особенно без оного, то от одного только моего взгляда почему-то вдруг резко передумывали и оставляли меня в покое. Но сейчас пятница, день, на который я назначил первое занятие со своими “учениками”, причём и сам не пойму, зачем я это сделал – просто они ко мне подвалили всей дружной кучкой и стали доставать, ну и я, дабы они перестали мне портить и без того изрядно подпорченные нервы, сказал, что именно сегодня я их обязательно чему-нибудь научу. И вот весь честной народ стоит тут передо мной и ждёт, когда же я, наконец, скажу им, что мы будем изучать сегодня. Эх, если бы я сам знал, что мы сегодня будем делать… А, ладно, выберем первое же попавшееся задание. Опаньки! Как интересно…
– Дорогие товарищи!!! – Настолько весёлым тоном сообщил я, что даже те, кто ещё сомневался, что на самом деле мечтает заныкаться куда-нибудь подальше и не вылезать оттуда до Судного дня, ну или хотя бы до урока Зельеварения, резко пересмотрели свои взгляды на жизнь и окончательно убедились в правильности своей изначальной жизненной позиции. – Сегодня мы с вами будем изучать… – Я выдержал эффектную драматическую паузу, за время которой я с таким довольным выражением лица осмотрел собравшихся, что больше ни у кого не вызывало сомнений, что ничему хорошему их сегодня не научат. – Итак, мы будем изучать… Непростительные проклятия!
– Что?! – Единый дружный выдох, после которого они довольно долго не думали вдыхать. Хм… Они там, случаем, все в вампиры не записались, а то ведь нам дышать вовсе и не обязательно?..
– Нет, сегодня мы не будем изучать применение сего замечательнейшего раздела магии… – Еле сдерживался, дабы не добавить “тёмной”, но потом вдруг вспомнил, что Владислав говорил, что во мне сейчас говорит вампир, ну и ещё немножко дядя Володя, а так на самом деле я хороший… В смысле, бываю иногда, в виде исключения. Я подавил горестный вздох, уже буквально вырвавшийся (но я его всё же удержал) откуда-то из области туловища, после чего я попытался всё же не вымещать на них все мои проблемы, как то обнаглевший Малфой-старший, который с трудом поставился на место и теперь оттуда не встаёт (а что, кто-то сомневался, что у меня с трансфигурацией проблем нет и не будет?), а ещё же впереди маячит ужасное воскресение… При одной только этой мысли хочется повыть на луну, благо луна сейчас полная. И это ж надо ж мне было назначить и сеанс лечения Лонгботтомов, и встречу с моим старым приятелем человеком-светофором, в котором так прекрасно сочетаются красные глаза, жёлтая кожа и зелёные волосы, и всё это на один день!
– Вы будете пытаться противостоять заклятию подвластия. Предупреждаю сразу, что вы сядете в эти кресла и не сможете ни встать с них, если сейчас не ваша очередь, ни уж тем более подойти, али ещё как подобраться, к ближнему или дальнему своему. – С этими моими словами появились четырнадцать весьма комфортных кресел и одно просто роскошное для меня всеми любимого, а также довольно большая круглая площадка, на которую очередной несчастный человек, мысленно восклицая “за что?” будет вставать, в тщетной попытке всё же скинуть моё Империо. Ребята, неуверенно переглянувшись, осторожно опустились в кресла, вокруг которых на секунду возникла тонкая стеклянная стенка, которая тут же исчезла, как будто бы её и не было.
– Я буду приказывать вам делать то, что в нормальном состояние вы не сделали бы никогда в жизни, говорить то, что вы никогда не думали, и я буду давать вам именно такие задания, которые заденут вашу гордость, будут вам полностью противоречить, потому что при этом вы должны быстрее сбросить проклятие. И помните, что ваша гордость – ничто по сравнению с тем, что будет, если вы всё же не научитесь противостоять этому заклинанию, потому что Волдеморт со товарищи вполне могут приказать вам подставить лучшего друга, предать свою любовь или убить всех своих родных… Как вы можете понять, это знать необходимо, так что не стоит на меня обижаться за мои методы и лить слёзы – стоит приложить просто максимум усилий для получения отличного результата. Так, с кого бы начать?.. Ну, что ж – начнём в порядке, в каком вы тут сели… Пэнси Паркинсон, прошу.
Слизеринка попыталась очень гордо и надменно пройти в центр круга, однако ж это у неё не очень-то получилось, потому как то, что она очень сильно нервничает, было видно даже слепому.
– Пэнси, расслабься и постарайся возражать мне, не делать то, что я тебе приказываю. На счёт три начнём. Раз… Два… Три… Imperio!
*Пэнси… Встань на четвереньки и изобрази собаку. Мопса, например. Давай, погавкай немножко, поползай тут на четвереньках…* – Как только я это ей приказал, она громко, на весь зал стала говорить то, что я ей нашёптывал, при этом неукоснительно следую моим инструкциям.
– Я несимпатичная, вредная и мерзкая слизеринка, у которой нет и вряд ли когда-то будут друзья. А ещё я очень похожа на такую милую собачку, как мопс. Если кто-то в этом ещё сомневался, то сейчас я это вам докажу.
С этими словами Пэнси встала на четвереньки и о-очень похоже погавкала, после чего ещё поползала тут туда-сюда, а затем начала пытаться сопротивляться.
– Finite Incantatum! Молодец, Пэнси, ты довольно быстро стала пытаться мне возражать. У тебя есть даже какое-то подобие иммунитета к этому проклятию, так что научить тебя будет довольно несложно. А вы… Лучше не хихикайте, потому как, во-первых, это для здоровья опасно, а, во-вторых, у вас ещё всё впереди. А ты, Пэнси, молодец, ты добилась неплохих результатов, ты стала сопротивляться, а это уже первый шаг к тому, чтобы преодолеть очередную ступеньку и стать на новый уровень. Кто там у нас громче всех смеялся-то, а? Рональд Уизли? Ну, прошу – выходи вперёд!
Неуверенно помявшись, он всё же вошёл в круг, при этом нервничая чуть ли не больше Пэнси, которая по крайней мере пыталась выглядеть спокойно и хладнокровно.
– Готов? Imperio! Рон, скажи всё, что ты думаешь на самом деле…
После этого приказа я начал диктовать ему его же желания, в смысле, он-то как раз ничего из моего перечня отнюдь не хотел, но однако ж о-очень убедительно уверял, что всё это действительно является его тайными, хотя теперь уже и не очень-то, мечтами.
– А ещё я мечтаю перекраситься. В брюнета. А потом немного прилизать волосы и пойти на урок Зельеварения – вдруг профессор Снейп хоть тогда обратит на меня хоть немного своего драгоценного внимания и поймёт, наконец, насколько мы похожи, как прекрасно мы друг друга дополняем и что никто и никогда не будет любить его так же сильно, как я. Ну, а если же он отвергнет мои чистые и пламенные чувства, то мне не останется ничего другого, кроме как покончить с собой… Хотя… Сначала я ещё раз перекрашусь. В блондина. И волосы прилижу, после чего попытаюсь доказать моему дражайшему Слизеринскому принцу искренность своей симпатии и показать всю силу своей любви, и я уверен, что если бы он не отверг меня, то я бы смог завоевать его холодное сердце, смог бы силой своих чувств растопить ледяную стену отчуждения, стоящую между нами, и всё бы у нас было бы просто прекрасно, потому что мы же просто созданы друг для друга! Я это абсолютно точно знаю, это все знают, я же это знаю! Но если же нас всё же смогут разлучить какие-то обстоятельства, то я буду сильным, я не буду пенять на злодейку-судьбу, я не буду…
А дальше Рон попытался сопротивляться, в честь чего я и снял с него заклятие подчинения.
– Не так уж и плохо… Можно даже сказать, что весьма хорошо… Рон, честно признаюсь, что не думал, что ты всё же сможешь так быстро попытаться мне сопротивляться… Одним словом, ты просто молодец! Так, а кто же у нас хочет быть следующим, а? Драко Малфой хочет, да? Да! Только не надо ничего отрицать, я же видел, что ты ещё во время откровений Рона хотел встать с кресла и кинуться к нему на шею, уверяя несчастного в полной взаимности его чувств!..
Драко весьма злобно на меня зыркнул, попытавшись испепелить меня одним только своим таким всем из себя убийственным взглядом. Не получилось.
– Готов… Вообще-то я не спрашиваю, а утверждаю, так что отвечать было вовсе и не обязательно… Imperio! Драко, расскажи нам про свой социальный статус, про квиддич, про своё окружение… В общем, расскажи нам всю правду о себе.
– Зовут меня Драко Малфой, я потомственный бомж из аристократической и очень древней семьи идиотов, живущих на самой элитной в этой стране помойке. Я очень люблю играть в игру с болота Квирдич, являющуюся прототипом нынешнего квиддича, особенно мне нравится в этой игре то, что вместо бладжеров используются такие средние по размерам валуны, которые если несколько неправильно заколдовать… Однако ж играю я не так уж и часто, потому как играю очень плохо, и из-за этого для достижения своих каких-либо целей или чтобы меня всё же взяли поиграть приходится подкупать всех подряд – кого своим разящим наповал обаянием и запахом, кому предлагаю самые лучшие отходы с нашей фамильной помойки… А ещё я очень люблю своего отца, который сейчас уехал куда-то отдыхать, по-видимому, от нас с матерью. Он говорит, что ему не надо платить за жильё и за пропитание, что в его комнате-люкс действует система “всё заключено” и он ни в чём не нуждается…
– Finite Incantatum! Неплохо, под конец ты даже начал сомневаться в правильности слов, которые я заставлял тебя говорить, пытался даже как-то сопротивляться… В общем…
– В общем, я тебя ненавижу!!! Как ты смел заставлять меня говорить такое?!! Ты не накладывал на нас обычно Империо, я это точно знаю, потому что его я умею преодолевать, а это…
– А это действительно было обычное непростительное проклятие, просто в исполнении очень сильного мага… Значит, ты считаешь, что я тебя оскорбил и ты теперь меня даже ни за что и не простишь, да? – Так хитро прищурившись спросил я, что Драко довольно долго сомневался, прежде чем еле заметно и очень неуверенно кивнуть. – Да неужто? А ты знаешь, где сейчас твой отец?
– Тёмный лорд позавчера вытащил его и…
– И это официальная версия, а на самом деле…
– Что на самом деле?
– А на самом деле он уже скоро две недели, как на свободе… И знаешь, где он?
– Где?
– Выйдешь из зала, повернёшь три раза налево, потом один раз направо, и увидишь полукруглую нишу, в которой стоит прекрасная скульптура… Ну так вот, снимаешь с этой скульптуры все чары обычным фините, ну и…
– Ты заколдовал отца?..
– Да, потому как он меня достал с этими своими вопросами, требованиями объяснений ситуации… Ну и вообще… Короче, иди к нему, маршрут я тебе уже объяснил…
Драко немедленно вышел, видимо, не захотев подождать, когда же я наконец передумаю и заставлю его досмотреть практически бесплатное шоу до конца.
– Так, кто у нас на новенького?.. Блейз? Прошу.
Через час издевательств над несчастными детьми я обнаружил, что осталась только Джинни, которая уже довольно давно находилась в предобморочном состоянии.
– Ну, что же… Последний герой, прошу – в центр зала.
Она, явно предчувствуя, что ничем хорошим для неё этот урок не закончится, всё же встала в центр, неуверенно косясь на выход, как бы прикидывая, успеет ли она добежать до спасительной двери в случае опасности или нет. Прикинув, перекинув и ещё немного покидавшись сама с собой, девушка пришла к выводу, что нет, никуда она не успеет, поэтому лишь тяжело вздохнула и посмотрела на меня, как бы уведомляя меня о том, что она уже практически готова (осталось только потушить на медленном огне в течение получаса, постоянно помешивая со дна и поливая образовавшимся соком).
– Ну, что бы тебя заставить делать, а?.. Вроде уже некоторые товарищи и мяукали (Гермиона густо покраснела, вспоминая, как она изображала своего любимого кота Косолапсуса), и гавкали (Пэнси сидела с таким спокойным выражением лица, как будто бы речь шла о ком угодно, только не о ней), и балет парочкой танцевали (Крэбб недовольно поморщился, вспоминая, как неудачно Гойл наступил ему на ногу после того, как уронил), и пространственно размышляли о своей жизни, тяжёлой судьбе и нелёгкой доле (практически все оставшиеся люди прямо таки даже побледнели, вспоминая, какой бред они увлечённо рассказывали всем, кто хотел и не хотел слушать), и серенады дурным голосом друг другу пели (Блейз, видимо, больше никогда после этого не будет петь что-либо хоть отдалённо напоминающее песенку, особенно в дуэте с Ханной, хотя у них очень прикольно получалось), и что уже только народ не делал… А, ладно, сейчас что-нибудь придумаем, сейчас как накатит очередной поток вдохновения, да как заиграет моя больная фантазия… Хм, я отвлёкся. Imperio!
Так, что бы ей сказать сделать-то, а? Есть, конечно же, одна идея, но это было бы уж слишком уж жестоко по отношению к любому живому, да и неживому тоже, существу.
– Джинни… Станцуй-ка нам… – Я с нагловатым выражением лица развалился в кресле, после чего лениво протянул, насмешливо оглядывая собравшихся. – Стацуй-ка нам стриптиз, пожалуйста… Ах, да, конечно, в таком одеянии не потанцуешь, извини, как это я только мог забыть, а?
Один короткий взмах рукой – и рядом с Джинни самым что ни на есть странным образом появился шест, а сама она была одета в одежду профессиональной танцовщицы, уже много лет работающей в стрип-бизнессе. Я слегка прищёлкнул пальцами, и тут же заиграла музыка, под которую Джинни, очень медленно и красиво двигаясь, стала раздеваться. Вот уже чулки, подвязки и браслеты отлетели в сторону, и мини-юбка снята, но почему-то она до сих пор не начала хотя бы пытаться скинуть заклинание, что было очень странным и наводило на разного рода размышления.
Ещё один очень красивый и изящный пируэт вокруг шеста, после чего она сняла топик и осталась только в стрингах и лифчике. Интересно, а она специально не останавливается, или у неё действительно пониженный уровень сопротивляемости заклятию подвластия?.. Она ещё немного покрутилась, потанцевала и медленно расстегнула застёжку лифчика, после чего хотела его снять и откинуть в сторону, как я снял с неё Империо, коротким взмахом руки вернул ей её прежнюю одежду и испарил шест. Почему, спросите вы меня, я обломал всех на самом интересном месте?.. Наверное, потому, что не фига всем на неё смотреть даже на полуголую, я-то ещё ладно… Хм… В общем…
– Плохо, Джинни, очень плохо… В смысле, танцуешь-то, конечно же, ты неплохо, но вот снять заклятие ты даже и не пыталась… Так, дорогие друзья, давайте подведём итоги сегодняшнего занятия! Быстрее всех сопротивляться Империо начала Луна Лавгуд, за что мы ей и похлопаем. – Все, конечно же, похлопали. Правда, почему-то, ушами (то есть продолжали очень увлечённо меня слушать, а, быть может, просто прокручивали в голове ещё раз только что исполненный Джинни бесплатный стриптиз). – Худший результат у Джинни Уизли, которая так и не смогла даже попытаться блокировать проклятие. Что ж, на следующем занятии вы будете учиться накладывать сиё заклинание на пауков, а к теме сопротивляемости всяким тёмномагическим заклятиям мы ещё вернёмся. Все свободны, расходитесь по комнатам и отрабатываете у себя в парах необходимые заклинания, потому что я скоро начну вас проверять…
Через мгновение после моего официального разрешения покинуть сиё место в данном конкретно взятом месте никого, кроме меня и Джинни, не осталось.
– Ты хочешь сдать мне какие-нибудь заклинания или зелья?
В ответ на свой вопрос я получил пощёчину.
– Джинни, а ты знаешь, что некоторые мужчины, к числу которых я отношусь, считают, что пощёчина приравнивается к поцелую, так что если ты ещё хоть раз меня ударишь, то я буду считать это прямым приглашением. Я тебя предупредил.
Она только было замахнулась снова меня ударить, как я уже поймал её руку.
– То есть, мне надо это понимать так, что ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал, да?..
– Нет! И отпусти меня.
Всё с тем же нагловатым выражением мордашки я отпустил её руку, с усмешкой смотря, что же она будет делать сейчас. В меня полетел луч от заклинания, которому я абсолютно спокойно дал в себя врезаться.
– Джинни, детка, неужели ты и правда думала, что летучемышиный сглаз хоть как-то повредит летучей мыши?..
В ответ она лишь попыталась гордо вскинуть подбородок и надменно уйти, что у неё, в общем-то, не очень получилось, но это уже так, мелочи жизни, потому что на данный момент важнее был скорее тот факт, что я всё же дал ей уйти…
Глава 38. Жизнь – хорошая вещь, особенно когда ничто её не портит.Как это ни странно, но лечение теперь уже не очень полоумной четы Лонгботтомов не вызвало особых затруднений, что, в свою очередь, не могло не поднять самооценку, настроение, самомнение, самочувствие и саможелание перед кем-нибудь срочно похвастаться, но, увы и ах, я не был удостоен никаких особых наград и премий, не говоря уже о простой похвале или “спасибо большое, дорогой друг”. Видите ли, все ни слова не могли вымолвить, а Лонгботтомы, как весьма определённый вид семейства вступоровпадающих, вообще всей своей массой, без исключения, проявляли ставшими уже, по-видимому, отличительными признаками биологической подгруппы крайнюю степень нервозности, неверия, сомнения, плаксивости и, что очень важно на данный конкретно взятый момент, неблагодарности. Видите ли, при виде всё ещё почему-то живых и только что ставших здоровыми Фрэнка и Алисы, все остальные представители сего не особо благородного имени начали громко выражать свои чувства, причём нет чтобы, как всем остальным нормальным людям, сказать “Свершилось чудо! Друг спас жизнь друга!” ну, или ещё чего в том же контексте, засыпать меня благодарностями, так нет, им же просто катастрофически срочно необходимо было разреветься и повиснуть на шее друг у друга, потом начать непонятно за что благодарить Дамблдора, потом снова виснуть на шее друг друга, только теперь несколько поменявшись партнёрами по шеевисению. Не выдержав такого пренебрежительного отношения к своей VIP-персоне, я, гордо заявив, что у меня ещё есть дела, как то недоделанное эссе по зельеварению, развернулся на сто восемьдесят градусов и ушёл, обещая, что хрен я ещё хоть когда-нибудь хоть чем-нибудь помогу неблагодарным людям, и не только потому, что бескорыстность никогда не была моей отличительной чертой…
Ух… Единственное из всего утра, которое я провёл за вытеснением из воспоминаний и чувств событий последний лет у четы очнеблагодарных, что меня действительно порадовало, так это то, что я практически и не потратил сил на все эти манипуляции с неизлечимо больными. Теперь, по крайней мере, можно более спокойно идти на свидание с Волдемордой, к которому данный субъект готовится вот уже двадцать лет и две недели. Так-с… Как бы одеться-то, а? Белый низ, чёрный верх… Так-с, ещё бы вспомнить, где у меня памперсы такой расцветки лежат… Что?! Да не себе я, не себе! Как человек заботливый, я собираю подарки для детей-сирот, которые, правда, уже несколько подросли и сами виноваты в том, что стали сиротами горемычными, но тут скорее важен сам факт благотворительности с моей стороны. В общем, я решил особенно не загоняться, одеться во всё мрачно-чёрное, сделать ирокез… Хм, нет, пожалуй, лучше ёжик… Или нет! Я… Хм, ну ладно, буду сегодня косить под профессора Снейпа – оденусь во всё мрачное, буду строить из себя летучую мышь, благо есть не только задатки, выпрямлю волосы и чуть ли не прилижу их. Что?! Да я даже при всей своей горячей любви к данному сэру не стану пачкать волосы, ну или хоть каким бы то ни было образом способствовать их засаливанию! Я рукой пригладил свой шухер, пытаясь уложить на место вставший дыбом от ужасной перспективы подражания профессору сальноворчания волосяной покров кожи головы.
Ну, что ж, я готов, причём абсолютно, так что самое время переворачивать хроноворот на нужную мне полночь и попытаться заключить в свои очень жаркие (не верите – спросите у дементора, он бы, если, конечно же, смог, то обязательно подтвердил!) объятия предназначенного мне самой судьбой человека, с которым мы очень тесно связаны, правда, почему-то, только шрамом… Но это же только пока! Ведь всё же ещё может измениться, и, быть может… А может и не быть… Да, лучше бы действительно не было… Хм… В общем, любовь моя, я спешу к тебе, а ты жди меня, вернуся я к такой вот балде, как то к тебе…
***
Полночь. Прекрасное время для ужасающих преступлений, сотворения тёмных делишек, собраний Тёмного Лорда, ну и просто для романтических свиданий, причём, желательно, со смертью. Часы как раз пробили последний, двенадцатый, раз, когда в центре комнаты самым что ни на есть впечатляющем образом материзовался Я – само совершенство, грация и красота, просто Ангел, спустившийся на эту грешную землю, правда, не сам, а мне помогли методом Ускорение-И-Направление-Придающего пинка, само воплощение Идеала и, что важно, скромности, от которой у меня просто нет шансов умереть.
В то место, где секунду назад красовалась живая статуя греческого бога, полетело очень много лучей почему-то именно зелёного цвета, которые врезались в пол и оставили в этом полированном шедевре прекраснейшую дыру, через которую, наверное, очень занимательно было бы попрыгать… Предложить Тому поиграть со мной в салочки, где водой будет очень злой и голодный вампир, что ли?
– Приветствую тебя, смертный…
– А вот и нет, я бессмертный Тём…
– Хочешь, могу проверить?.. – Фирменным елейным голоском профессора Снейпа вопросил я, весьма резонно рассудив, что раз уж решил придерживаться сегодня данной тематики, то уж надо соответствовать во всём.
– Нет, я не нуждаюсь в твоих жалких проверках, ты…
– Можно просто на “вы” или “сэр”…
– Да ты хоть знаешь, с кем ты говоришь, презренный?! Я – Лорд Тьмы Волдеморт…
– Чудесно и замечательно! А таким прекрасным титулом ты сам себя наградил, ведь так?
– Авада…
– Помнишь, мы с тобой договорились о встрече? Я тебе что тогда сказал?
– О встрече?..
– Угу… И вот ещё что уточнить хотел – тебе сейчас очень или не очень нужны твои прихвостни? А то ведь было бы логичнее сказать им, чтобы они… – Секундная пауза, после которой я рявкнул приказ, который все не замедлили исполнить, причём, судя по всему, даже Том уже собирался присоединиться к общей массе, ну, дабы не отставать от коллектива, вот только мои последние слова заставили его остановиться. – ПОШЛИ ВОН ОТСЮДА!!! А вас, не очень молодой человек, я попрошу задержаться…
– Как Вы смеете так…
– Ну, вот, мы снова перешли на Вы, уже лучше… А теперь, для начала – я предупреждал тебя, чтобы ты относился к старшим с подобающим уважением или нет?
– Нет.
– Нет?!
– В смысле, да, наверное…
– У меня создаётся впечатление, или у тебя проблемы с памятью? Ты смотри, ведь могу помочь – подкорректировать немного, помочь вспомнить всё, что было или не было, в частности, ты можешь вдруг вспомнить свою прошлую жизнь и свято увериться, что ты – маленькая шестилетняя девочка, обожающая лимонные дольки и у которой любимого плюшевого мишку зовут Дамби, а старшим братом является Гарри Поттер, в котором она просто души не чает… Как тебе перспективка, а?..
– Да как Вы…
– Как я всё это сделаю? Да элементарно! Могу продемонстрировать на тебе хоть сейчас, хочешь?.. А, да, я ещё забыл добавить, что девочка всё время ходит в голубом платьишке с розовыми бантиками…
– Вы же хотели меня чему-то научить, сэр, если мне не изменяет память?
А ещё говорят, что таких людей не запугаешь… Запугаешь, запугаешь, если знаешь, как пугать…
– Твоя память тебе изменяет, причём явно и с Гарри Поттером, потому что я тебе ничего не обещал, я лишь сказал, что приду к тебе в гости сегодня и посмотрю, достоин ли ты того, чтобы преподать тебе урок. Ну, так вот: ты достоин того… – При этих словах Лорди, казалось, в несколько раз увеличился, раздувшись от гордости и не только. – …чтобы тебя научить вежливо обращаться со старшими…
– Но…
– Но если ты так хочешь, то всегда же ещё можно и попробовать научить тебя выживать и вырываться из лап агрессивно настроенного старшего, к которому ты имел несчастье отнестись неуважительно…
– Авада…
– Не стоит этого делать…
– А я думаю, что стоит!
– Ну, что же… Я тебя предупредил…
– Авада Кедавра!
Зелёный луч врезался в стенку позади меня и, пока Лорд недоумённо таращил глаза в пространство, пытаясь понять, как же кто-то мог переместиться из места, на котором противопортальные и антиаппарационные чары, я постоял чуть-чуть у него за спиной, после чего написал специально захваченной с собой кровью послание на стене, а затем, прошептав ему на ухо “до новых и скорых встреч”, с практически чистой совестью улетел, обещая вернуться в виде теперь уже точно всемирно известного дизайнера и усовершенствовать стиль его Темнейшества, хотя, быть может, мне и взбредёт что-то в голову и я решу кардинально поменять его имидж, кто ж меня, всего такого непредсказуемого по своей внезапности, знает?..
Вечером того же дня.
В связи с приближающимся праздником Хэллоуина директор толкнул торжественную речь, которая замечательно шлёпнулась на головы ошарашенных учеников и откликнулась гулом шепотков, незамедлительно переросших в крики и споры противоборствующих сторон. Что же могло сподвигнуть сих в основной своей массе тихих и скромных персон на столь бурное обсуждение и выяснение отношений? Ответ был прост – какой-то нехороший любитель сладостей вообще и лимонных долек в частности объявил об отмене традиционного бала на Хэллоуин, который он самым что ни на есть позорным образом заменил на обычный праздничный ужин. Мнения разделились по тому поводу, что одни считали, что это просто форменное безобразие и что ни один, даже самый праздничный, ужин не в состоянии заменить бала, другие же считали, что директор в чём-то прав, и в условиях войны, в которых нам всем таким очень несчастным и практически горемычным приходится жить, это единственный способ хоть немножечко обезопасить нас ото всех, кто только подумает на нас же напасть хоть каким-нибудь боком али частью тела.
Лично меня эта идея довольно-таки сильно вдохновила, так как сразу после всей из себя такой торжественной речи директора у меня появилось такое количество всяких различных и о-очень специфичных идей по поводу дарения всем каких-нибудь подарков, причём можно даже и не сомневаться, что милыми, безобидными и стандартными быть им не суждено по определению, так что… Хогвартс! Можешь уже пытаться куда-нибудь в срочном порядке прятаться, маскироваться и ныкаться – авось, да и упасёт вас Бог от моего пристального внимания… Хотя… Нет, не упасёт, а я всё равно всех найду, достану, на место поставлю, пыль стряхну и подарки вручу, как бы вы все не отбрыкивались. Как говорится… Хм, нет, такое не говорится… В общем, вы всё ещё думаете, что вы не были никогда счастливы? Тогда к вам иду я, и вы убедитесь, что хуже всё-таки бывает…
– Хэллоуин уже послезавтра.
– Так, стоп, дай-ка подумать. Хм, нет, полнолуние ещё не скоро… Тогда к чему это ты пытаешься заставить меня вспомнить про календарь?
– К тому, что скоро один из чудеснейших и замечательнейших праздников – День всех святых! А на него принято дарить подарки…
– Что, правда, что ли?.. А, ну тогда всё с тобой ясно и понятно… Ладно, говори уж, что ты хочешь от меня получить…
– В конце концов, Владислав!
– Я!
– Свинья!!! Ты что, не понимаешь, к чему я это всё веду? Мне не нужен твой подарок, у меня практически всё есть, а то, чего нет, я и сам возьму, причём – в самом ближайшем и весьма хорошо обозримом будущем. А к тебе я вот по какому поводу заглянул…
– То есть, как всегда, по особо важному “без повода”…
– Что-то, простите, я не расслышал?
– Я говорил, какое огромнейшее и искреннейшее удовольствие мне доставляют твои внеплановые и внеочередные визиты в два часа ночи.
– А, ну да… Так вот, мне бы надо было бы кое-что сделать, причём так, чтобы то, что это сделал я, никто и никогда бы не догадался…
– Опять по тюрьмам будешь шляться в поисках достойного по уровню и запаху окружения?..
– Нет, все те представителей бомжей, которых я должен был найти, я нашёл, причём мы с тобой познакомились уже довольно давно, так что свой план я выполнил и даже перевыполнил, а твоя помощь будет выражаться в абсолютно другом, причём очень и весьма важно, чтобы ты всё сделал правильно…
– Эх, чую я… Хм… Пожалуй, не буду уточнять, чем… В общем, что-то ты опять готовишь не особо хорошее…
– Но-но! Обижаем несчастного повара, оскорбляя его, то есть мои, профессиональные качества! Если кто-то не очень случайно забыл, то готовлю я весьма неплохо, если не сказать вообще просто замечательно…
– Ой, ну не надо, не скромничай! Что уж там – сразу признай себя Господом Богом нашим, да и всё…
– И всё, хватит тут уже меня расхваливать, давай переедем к делу.
– Ты что! Я же лентяй приличный, а ты тут делаешь мне такие предложения! Да как тебе только не стыдно, а?!
– Но-но!!! Перестань копировать мою манеру поведения и разговора, а то сейчас я начну копировать твою, и будешь тогда знать…
– Страшно-то как…
– Да, я знаю… Тебе помочь подгузник поменять, али же ты сам как-нибудь справишься, а?..
– Я не…
– У тебя их даже и нету, да?! Несчастный, обездоленный ребёнок! Да как же так?! Хочешь, я и для тебя начну собирать подарочки, как для моего любимого сотрудника тату-салона?..
– Для кого-кого?..
– Для того симпатяги, который мне татуировку на всю жизнь на лбу сделал! Эх, ты просто безнадёжно отстал от жизни, настолько, что пора бы тебе из последнего вагона поезда современности выпрыгивать, желательно ещё и случайно забыв раскрыть при этом крылья и, разбившись о стену непонимания и отчуждения, столкнувшись с серьёзной проблемой нравственности в нашем безнравственном обществе и…
– И кто-то имеет реальные шансы получить кулаком по морде…
– ЧТО?!!
– По наглой волчьей морде…
– Ах, так, да?! Ну, всё… Всё! Прошла любовь, завяли помидоры, протухла морковь и начинаем очередные ссоры?! Ну-ну…
– Так что я там должен был делать?..
– Кроме сидеть и не рыпаться?..
– Гэбриэл!
– В общем, от тебя много всего и не требуется, так, по мелочи… Для начала ты…
Через час я покинул шокированного вампира, который всё ещё пытался придти в себя после моего перечня списка дел и обязанностей, взваленных на него многоуважаемым мной. Ах, какой же я хороший – вот сидел человек, пардон, нечеловек, без дела, а тут приходит такой вот лапочка и заинька, как я, и занимает несчастного (вот теперь уж точно) представителя семейства homo sapiens sapiens (хм… что-то с трудом могу назвать этого субъекта человеком дважды разумным… в общем, пусть будет питекантроп) полезной общественной деятельностью… Вот это, наверное, и означает быть социально активным…
Глава 39. Поделись подарочком своим…Бом… Все замерли в предвкушении. Бом… Вот уже скоро, и… Бом… Бом… Бом… На восьмой “Бом” толпа учеников заликовала – появилась она… Нет, не звезда невиданного счастья, а очень даже и непростая и просто невероятно вкусная ЕДА… О, эти счастливые лица теперь уже не несчастных учеников, перекошенные так сильно и так качественно, что начинаешь действительно серьёзно сомневаться, а не собирались ли они на митинг, не бастовали ли и, как следствие, не объявляли ли они голодовку?.. Судя по тому, с какой сверхкосмической скоростью столы опустели, в голову лезут весьма обоснованные мысли о том, что правительство просто благополучно замалчивает о таких мелочах жизни, как какая-то голодовка учащихся, да и потом – сейчас же война идёт, так какая разница, от чего они умрут?.. Вот-вот, статистике всё равно, а если не видно разницы, то вполне можно сэкономить на продовольственных запасах, тем самым несколько улучшив положение дел в государстве… Хм, странные мысли посетили меня сейчас, странные подарки приготовил я друзьям, и странный я сегодня просто до невозможности…
Не прошло и получаса, как директор сообщил ученикам, что они вполне могут начать расходиться, завуалировав тем самым свой прямой приказ “Поели? Ну, а теперь все по двое построились, раз-два, левой-правой – по гостиным и спать!”. Именно после его слов и началось настоящее, хорошее и качественное шоу, которое должно и будет продолжаться, не смотря ни на какое сопротивление со стороны его непосредственных участников.
В центр зала вышел Я – надежда всего магического мира, мальчик которого все уже обыскались искать, а тут он сам объявился, ну и просто лучший в мире укротитель Волдетортов вообще и тортиков в частности. Правда, почему-то не последовало бурных рукоплесканий, восторженных криков толпы и никто даже и не попросил автографа, что наводило на странные по своей логичности мысли, что так им и надо, причём надо было им ещё и не так.
– Простите, что помешал вам… ЖРАТЬ НА НОЧЬ!!! Ну, признавайтесь сразу, есть ли среди вас нормальные, воспитанные люди, которые знают, что нельзя есть после шести, неуважительно относится к педагогам и старшим, а также сидеть как пням, сделав лица тяпками, и уставиться на гостя, открыв рты? Нет?! Да я и не рассчитывал на другой ответ… В общем, я хотел сказать, что всем привет, что я по всем соскучился, прямо таки даже и очень, вследствие чего и решил сходить в гости, проведать – вдруг вы тоже скучали и, может быть, хотели, нет, просто жаждали встречи?.. Молчим? Ну, вот так всегда… Стоит придти к кому-нибудь в гости, причём, прошу заметить, с подарками, так они все от накатившего на них счастья стоят столбами и слова вымолвить не могут, всё пытаясь осознать, неужто к ним сам великий Гарри Поттер заглянул на минуточку?.. Что же вы все молчите, а?.. Ну и как не стыдно! Я тут к ним со всей душой, с открытым сердцем, с чистыми помыслами… А они!!! Всё! Раз вы так, то я вот сяк… Короче говоря, вот вам ваши подарки.
Я сделал красивый театральный жест рукой, и пред всеми присутствующими появилось по внушительному по размерам свёртку.
– Так, а теперь давайте вы все вскрываете свои весьма нечестно заслуженные подарки… Что?.. Почему нечестные? Да потому что вы их не заслужили, а просто нагло воспользовались тем, что я вас всех если уж и не довольно близко, то хотя бы в лицо, но знаю. Так что официально можете считать себя бессовестными скотинами, могу даже подарить по значку, удостоверяющему личность… Так, ну и долго вы ещё у меня время отнимать будете, а?! Я, между прочим, человек занятой! Мне вообще пора снова спасать мир!!! Ну-ка быстро подарки вскрыли, я некоторые объясню и прокомментирую, а обо всём остальном узнаете завтра в новом выпуске Пророка, который, кстати, в последнее время подорожал… Эт, наверное, потому, что они мне достаточно большое жалование платят, хотя, с другой стороны – я ведь прекрасно знаю, что прошлый выпуск, вышедший из под моей лёгкой руки, перепечатывали на нескольких языках и распродали многомиллионным тиражом, так что тут скорее работает формула “цена на товар прямо пропорциональна спросу на него”, но это уже мелочи жизни, да и потом, не надо вам этим голову забивать, лучше давайте посмотрим, кто и что имел честь получить от меня на такой знаменательный праздник. Начнём с тех, кто у нас тут мало того, что крайние, так ещё и левые… Так, кто тут за столом Слизерина получил достойные моего внимания подарки?.. Крэбб и Гойл получили? Без сомнения, да! Покажите всем, не надо стесняться! Да, это действительно совершенно новые суперустойчивые магические весы, которые смогли бы выдержать даже среднего по размерам мамонта, так что есть надежда, что и вы сможете не раздавить их, и тогда вам откроется истина в лице вашего собственного веса… Но и это ещё не всё! Действительно, нет предела моей щедрости! Там ещё лежат некоторые книжки, например, “Как научиться читать собственными силами. Пособие для чайников”, “Таблица умножения: как научиться умножать два на два за два часа” и новый суперблокбастер “Краткий список самых толстых людей мира”. Кажется, вы должны присутствовать там где-то в начале, проигрывая где-то две позиции моему кузену Дадли и дяде Вернону… Но не надо расстраиваться! У вас всё ещё впереди, и мы в вас верим, мы знаем, что вы нам всем ещё покажете, вот возьмёте, да и попадёте в книгу рекордов Гиннеса, войдя тем самым в историю, причём как маггловскую, так и магическую… Драко, ну почему ты такой расстроенный? Неужели ты и правда думал, что я обделаю тебя своим внимание?.. Ни в коем случае! Ни под каким предлогом! Ни в коем мере! Давай же, вскрывай свой свёрток! Внимание-внимание! Премьерный показ “Хорёк ручной, средней пушистости, танцует чечётку”. Красивый, правда?.. Я на него ещё заклятие хозяина наложил, так что как бы у тебя не пытались его спереть, не получится – он к тебе всё равно вернётся, такой он вот верный! Правда, в этом есть и свои минусы – он за тобой везде ходить будет, при этом ещё и пританцовывая… Но это же ничто по сравнению с тем, что у тебя теперь есть свой личный домашний хорёк, правда?.. Да, я тоже так считаю, так что можешь пока что оставить свои благодарности, лучше займись своим и его внешним видом – вам обоим не помешало бы причесаться, а то хорёк номер два несколько растрепался, а у тебя волосы от счастья дыбом встали. Ну, что же… Пэнси Паркинсон, тебе, как лучшему другу человека, я подарил лучшего друга человека – замечательного щенка мопса, он такой милый, правда?.. Эх, как вы с ним хорошо сочетаетесь, прям даже за душу берёт, потом эту же душу переворачивает и душит смех, но ведь не это главное, а главное то, чтобы вы были счастливы вместе! Совет вам да любовь, вы просто идеально смотритесь друг с другом… Так-с, кого тут я ещё забыл отметить своим пристальным вниманием?.. Ну, конечно же декана Слизерина – профессора Снейпа! На тебя я вообще расщедрился, мало того, что подарил шампунь “Чистота чисто Тайд”, от которого ты должен просто и чисто растаять, так он ещё и с напоминалкой, которая будет постоянно напоминать моим прекрасным голосом, что тебе пора помыть голову, так что ты у нас теперь будешь просто чмо… Пардон, мачо… Извини, я постоянно путаю эти два понятия… Теперь перейдём к столу Равенкло. Ну, тут особо отметить можно только Чоу Чанг, которой я великодушно подарил чудесный и замечательный дневник, в которой она может записывать всех тех парней, с которыми она уже встречалась, ну, дабы не повторяться… Хотя, вот ещё Гэбриэл ван Хелсинг, тебе я тоже снизошёл до того, чтобы подарить столь любимые тобой амулеты…
– А от чего он защищать будет?..
– Нет, вот это наглость, а! Я ему ещё, значит, и заколдовать должен был амулет! Ну, хорошо, но только потому, что у меня сегодня хорошее настроение, на дворе тепло и к вам в гости сегодня заглянул праздник в моём прекрасном лице… Давай сюда эту финтифлюшку… Ага, так… На, держи, я её тебе от чего-то заколдовал, но вот только от чего – не знаю, потом проверишь на собственном опыте и собственной же шкуре, которая, возможно, даже и не пострадает… ЧТО?! Я, между прочим, в связи со всеми этими праздниками столько магической энергии трачу, столько трачу… Ну просто невозможно много. Так что не кидаться тапками, а то ведь я могу швырнуть в ответ, причём могу дать гарантию в тысячу процентов, что тапки будут прицельно брошены прям на любимый мозоль и весом никак не меньше двадцати килограммов… Теперь, конечно же, Мариэтта Эджкомб! Неужто ты действительно думала, что я не замечу тебя, валяющуюся под столом от радости?.. Ну уж нет! Вылезай, подлый трус! Я же тебе та-акой подарок подарил… Знаешь, что?.. Ни за что не догадаешься! Но да, это действительно невероятное по своей эффективности средство от… Догадайся, от чего?.. Правильно, от старости, так что ты всегда будешь выглядеть как девочка-подросток, по крайней мере, прыщи на лице сиё средство тебе обеспечит точно… А теперь, конечно же, Хаффлпафф!!! А вам всем какие-то посредственные подарки подарились, я прям даже и не знаю, почему… Но это наверное всё исключительно потому, что я весь блеск своей фантазии направил на моего визави со товарищи, плюс на отдельных личностей из вашего всего образовательного по своей познавательности учреждения, так что вы уж меня извините… Ну перестаньте, перестаньте! Мне и так практически стыдно! Ну, пожалуйста, не надо так обречённо вздыхать!.. Я обязательно исправлюсь в следующий раз, например, на праздник Изобретения Огневиски, или там ещё какой тожественный случай… А теперь перейдём к другим факультетам. Что?.. Да, я прекрасно знаю, что остался только Гриффиндор, но ведь как это звучало, а!.. В общем, здесь много у кого персональные подарки, все комментировать я не буду – мне ещё надо успеть презенты остальным учителям вручить, а потом ещё и до полуночи моего волнистого друга поздравить, так что дел невпроворот. Гермиона Грейнджер! Тебе я подарил виртуальную книжку, потому как мне всегда было страшно смотреть на то, какую тяжеленную стопку древних фолиантов ты таскала, и не столько из-за того, что я боялся, что ты их сейчас нам всучишь, сколько из-за сострадания к тебе!.. В общем, я уже загрузил в память этой программы Историю Хогвартса, Квиддич сквозь века, ну и ещё что-то, не помню, что… Инструкция прилагается, объём памяти не ограничен, так что ты теперь действительно можешь читать буквально везде… А, ну и естественно, заклятие хозяина – твои книги действительно всегда будут с тобой… И ещё, что важно – ты можешь выбрать функцию “принять образ оригинала”, и у тебя будет возможность читать книгу так, как будто бы она вовсе и не виртуальная. Можешь не благодарить, просто обещай, что изредка всё же будешь отрываться от моего подарка, хотя бы просто для того, чтобы проконтролировать, что Рон всё же иногда делает уроки. Кстати о тебе, дружище! Тебе я подарил полный набор для квиддича – новейшую модель Молнии, новую форму, в общем, всё-всё-всё, что связано с таким нелёгким делом, как игра в столь опасный вид спорта. Ну, и ещё, всё так же виртуально, ты с собой всегда будешь носить шахматы, причём то, какой вид они будут принимать, зависит только от тебя – можешь хоть себя королём сделать, а меня, предположим, пешкой… Но предупреждаю сразу – королевой меня сделать не получится, можешь даже и не пытаться, я на это специально запрет наложил! Вот, так что можешь даже и не пробовать, а то ведь шахматы тебе ещё и целую лекцию про то, что дружбой нужно дорожить, прочтут, после чего обидятся и на некоторое время вообще могут не включаться, так что, смотри… Так, сколько сейчас времени?.. Как?!! Уже половина десятого?!!! Ну, тогда вы уж меня извиняйте, но я ограничусь только пояснению к подарку профессора Дамблдора, после чего вынужден буду распрощаться, потому как я и так в последнее время слишком часто и везде опаздываю. Директор, сэр, я подарил вам тёплые и пушистые носки с подогревом, пушистость которых можно контролировать. Кроме того, они ещё и водонепроницаемые, грязеустойчивые, ну и ещё много всего хорошего в них заложено, что именно – указано в инструкции. Но не это является моим главным подарком вам, сэр! Главным подарком может, да и считается, по праву, обществознанию и, кроме всего прочего, истории магии… Упс… Да нет, успокойтесь, нет тут прихвостней моего дражайшего друга, эт я просто вдруг осознал, что в очередной раз отвлёкся… В общем, я подарил вам экспериментальную баночку со сладостями, тут несколько новых сортов с лимонными дольками, засахаренными апельсинами, шоколадными троллями, ну и ещё так, по мелочи… Давайте, что ли, попробуем…
Я протянул было руку, дабы взять пару штук на пробу, но столкнулся с ревнивым взглядом директора, вследствие чего и ограничился только тремя разными видами сладостей.
– М-м… Ничего получилось… Правда же?..
– Да, это действительно лучшие сладости, которые я когда-либо ел в своей жизни.
– Профессор Дамблдор, а вы в своей жизни, я так понимаю, всегда ели сладкое?
– Да, конечно же.
– А как же кариес? А как же дырки в зубах? А расходы на качественную зубную пасту?
– Кариеса у меня нет и быть не может, потому что зубы не свои, поэтому я никогда особенно не чувствовал дискомфорта по этому поводу… Челюсть вставную я поставил себе в восемьдесят три года, когда понял, что больше приживлять зубы уже не получится…
– И после всего этого вы ещё и умудряетесь вести подобный образ жизни? Неужто ни Гриндевальду, ни Волдеморту, ни какой другой грязи не удалось испортить вам старость, которую вы упорно пытаетесь не делать спокойной?..
– Что за?.. – Начал было он, но сыворотке правды было по фигу, что директора что-то не устраивает, поэтому он ответил и на этот вопрос. – Да, конечно же, плести интриги против таких магистров тёмной магии довольно проблематично, особенно когда тебе уже давно перевалило за сто пятьдесят лет, но я всё ещё справляюсь, держусь.
– Профессор Дамблдор, а вы правильно передали мне смысл пророчества?..
– Да, хотя долго сомневался, стоит ли это делать, потому что ты мог стать тёмным, а это было бы просто ужасно – соотношение сил сейчас и так не в нашу пользу.
– Ну, и ещё пара вопросов, а именно: вы мне никогда не стирали память?
– Нет, только корректировал, и то только пару раз – когда ты начинал идти против меня и я боялся, что ты можешь стать на сторону Волдеморта.
– Когда же именно вы соизволили исправлять мне память?
– Когда ты разбомбил мне кабинет после четвёртого курса, крича о том, что если бы я тебя слушал хоть изредка, то можно было бы избежать многих смертей.
– А ещё?
– А ещё после смерти твоего крёстного, когда ты практически все мои самые любимые вещи довёл до состояния “не подлежат восстановлению”.
– Ну, и напоследок: вы часто скрываете от людей правду?
– Да.
– И каждый раз вы действительно твёрдо уверены, что это для их блага?
– Нет, но в большинстве случаев. Порой приходится что-то недоговаривать для блага других людей.
– Например, себя?
– Да.
– Большое спасибо, профессор Дамблдор, за откровенность. Был рад с вами поговорить… А теперь признаюсь вам честно, что случайно добавил в съеденные вами сладости ещё и слабительного, так что… Приятного вам времяпрепровождения, директор, и не надо обижаться на других людей за то, что они тоже иногда ошибаются, в конце концов, подарки вам я готовил сразу после Волдеморта, видимо, забыл помыть руки. Всем пока! И не надейтесь, что мы с вами больше не увидимся! Следующая встреча состоится скоро, очень скоро, а пока что я пойду проведать своего самого любимого врага, который уже давно просто не может прожить и года без того, чтобы полицезреть мою прекрасную физиономию. И не надо слишком сильно радоваться, это вредно для здоровья! ПОКА!!!
И я активировал портал, оставив зал в полном шоке смотреть друг на друга и на кардинально изменившееся пространство, которое сейчас украшали весёленькие цветочки, бантики и рюшечки, а также любоваться на таких красивых окружавших их людей, пытаясь понять, кому же больше идёт какой цвет подгузника и почему у того малыша соска больше. Ещё немного посидев столбняком, они последовали примеру директора данного учреждения, который, согнувшись пополам, пулей вылетел из зала, и разошлись, даже и не подозревая о том, что уже завтра об их позоре будут знать все маги на земле.
***
Собрание Упивающихся Смертью. Шторы занавешены, слабое мерцание факелов недостаточно освещает помещение, отчего создаётся впечатление, что сейчас произойдёт что-то из ряда вон выходящее и встающее в рейтинг “Самое нехорошее событие столетия”, причём явно норовя занять призовое место. Я немного постоял, подумал о всяких ужасах страшного рода, после чего плюнул, взмахнул мантией и начал увеселительное представление.
Яркий свет заставил всех зажмуриться, а когда несчастные практически ослеплённые люди соизволили открыть глаза, то почему-то сразу же их же и закрыли. Странно, лично я не понимаю, что плохого в том, что на полу появился пушистый ковёр, высота ворса которого достигала что-то около полуметра, на потолке – солнышко в форме меня, на стенах – витиеватые надписи-признания в любви, естественно, несравненному Гарри Поттеру, и всё это на фоне шотландской клетки. Почему именно такой странный фон выбрал самый успешный дизайнер тысячелетия? Всё объяснялось в высшей степени просто – мы находили в древнешотландском замке, так что я, дабы не нарушать диспропорции и чтобы всё сотворённое мною было несколько в духе старого времени, оставил этот элемент везде, где только можно, потому как и ковёр был в клетку, и небо было в клетку, и в будущем все присутствующие здесь люди будут видеть мир только в клетку… Так что всё очень символично, практично и, что важно, гигиенично.
– Здравствуй, о несравненный Волдераст!!! Тебя безмерно рад приветствовать лучший в мире подниматель настроения и опускатель самооценки Гарри Джеймс Поттер!
– Авада Кедавра!
– Как это низко – швыряться непростительными проклятиями в гостей! Я, между прочим, всё ещё не простил тебе всё то непростительное, что ты понатворил, а ты тут опять… Плюшками, пардон, я только от Дамблдора, Авадами балуешься!
– Как ты сюда попал?!
– Как это как? Как и в прошлый раз! Сегодня же праздник! А я тебе, между прочим, приготовил подарок!
– ЧТО?!!
– Не реви! Я сказал, не реви! Реветь – это нехорошо! Понятно?.. Ну, так вот, в следующий раз, когда я скажу, что я приготовил для тебя подарок, то…
– ЧТО-ЧТО?!!
– Я пытался до тебя донести, что то, как ты взревел, это, конечно же, было впечатляюще, я до сих пор еле сдерживаюсь, дабы не заржать и не затеряться в высоком ковре, но я же тут по делу! Я же не просто так заглянул к тебе в гости, как какой-нибудь недодумок мог бы подумать, если бы, конечно же, умел… Вот, я тебе, во-первых, дарю торт, – перед пока что не осознавшим всей прелести ситуации Волдиком появился внушительный по размерам торт, обильно украшенный мармеладками, копирующими молнии, которые копировали мой шрам, а также сей шедевр кондитерского искусства был просто испещрён надписями “Я люблю Гарри Поттера”, “Гарри Поттер – лучше всех”, “Получи, Волдик, тортик!”, а также различного рода загадками, например “Кто на свете всех бледнее? Правильно, Волдекомод!”, “Кто на свете всех прекрасней, всех умнее, красивее… В общем, правильный ответ ищи на harry_potter.net”, “Не сыскать вовеки всем, больше Поттера проблем”, “Кто самое слабое звено? У кого дрожат руки, когда потеют пальцы? Кто пытается сделать вид, что самый умный, когда не помнит даже то, как определяется перпендикулярность пересекающихся прямых в пространстве? Кто пытается по-быстренькому поменять памперс при каждом неожиданном повороте трамвая? Кто САМОЕ слабое звено? Правильный ответ - ВолдиКорольНет”. – Вот, в общем-то, твой торт. Я, как человек заботящийся о состоянии окружающих меня людей, помогу вам его съесть, потому как нечего вам портить свои изящные фигурки, лучше я возьму весь очередной удар судьбы на себя, потому что я это стойко перенесу, не сказав ни слова и даже обещая не особо громко чавкать…
– Ты не…
– Не бойся, я смогу! Я выдержу!!! Я и не такое выдерживал! И вообще, чего только не сделаешь для своего родного врага… Ладно, насчёт первого подарка мы с тобой поговорили, теперь следующий презент. О, да! Это действительно медальон с моей фотографией, который ты можешь, да и будешь, носить на груди не снимая, постоянно любуясь так качественно и хорошо запечатлённому идеалу красоты. Не стоит благодарности! Нет-нет, не надо! Я серьёзно! Можно я тебе его сам на шею повешу, а? Не бойся, сам садиться я не буду – как никак, сидеть на нескольких шеях одновременно слишком сложно даже для меня, такого героя-великомученика, которого всё никак не причисляют к лику святых, всё медлят, причём настолько, что у меня создаётся весьма навязчивое ощущение, что они собираются сделать это посмертно… В смысле, сразу после своей смерти, я-то что? Я же живучий, меня же Волдеморт бил-бил, не прибил, Дурсли били-били, не прибили, гриффиндорцы со слизеринцами в обнимку били-били, не прибили… В общем, мораль сводится к тому, что хрен кому удастся вывести меня из строя, хотя бы просто потому, что я никогда не любил выделяться из общей серой массы… Так я тебе надеваю медальон, ладно?..
И так и не соизволив получить хоть какое-то подобие положительного ответа от обалдевшего от столь наглого отношения к столь важной персоне дружища, который бы и не успел ничего сказать, потому как паузы как таковой в моей речи не было даже и близко, я подскочил к нему со счастливой лыбой от уха до уха и, торжественно надев неснимаемый медальон ему на шею, мгновенно отскочил. От греха подальше, потому как я – пример невероятной душевной чистоты, сочетающейся с поразительным набором моральных качеств, а за тех, кто в этом хоть когда-нибудь сомневался, я периодически молюсь Господу Богу нашему, в основном – за упокой.
– Тебе очень идёт. Нет, я серьёзно! Ты просто не знаешь, насколько красит моё великолепное изображение даже такую кучу отходов жизнедеятельности, как… Как ты сегодня хорошо выглядишь! Я же тебе этого ещё не говорил, да? Нет, не надо спорить с очевидным фактом, и потом, у меня же для тебя есть ещё один подарок! Догадайся, какой? Нет, я не буду с тобой жить, к сожалению, хотя… Нет, не получится, во-первых, потому что я традиционной ориентации, а, во-вторых, я боюсь убить тебя силой своей любви… Но ты не расстраивайся! Не переживай! Мой другой подарок тоже очень даже и неплохой! Я для тебя… Отдекорирую весь этот замок! Я просто понимаю, что ты не стал жить в предыдущей созданной для тебя обстановке только потому, что боялся что-то сломать или нарушить, поэтому тебе и пришлось переехать, но здесь всё будет по-другому! Я специально всё разрабатывал, так сказать, для нелёгкой повседневной жизни Тёмного Волда! В общем… СЮРПРИЗ!!!
Очередной слепящий глаза свет, после которого весь замок преобразился вплоть до фундамента, роль которого теперь играли три акулы в аквариуме, на которых некоторые люди в древности, кажется, думали, что стоит мир. Невидимые прожектора ярко освещали прилегающую территорию, и было сразу видно, что здесь потрудился ландшафтный дизайнер, потому как абы у кого вряд ли хватило бы фантазии сделать невидимые фонтаны прямо у главного входа, а ещё посадить неподдающийся обезгномиванию сад в непосредственной близости от стен замка, на которых неустанно ползали явно не жевательные слизнячки, и всё это великолепие обрамлял канал глубиной в пять сантиметров, из которого изредка выглядывали скромные по размерам крокодильчики, к которым всё же крайне не рекомендуется лезть, так как на данный конкретный момент размер действительно не имеет значения. Но что там территория окружающая замок, когда есть сам замок, на который любо-дорого смотреть, причём смотреть действительно дорого – бинокли продаются по три галеона, а так просто не посмотришь – специально поставленные ограничения не позволят. Внутри он выполнен всё так же в стиле шотландская клетка, и ничего особенно примечательного выделить практически невозможно, хотя… Если очень постараться… В общем, читатели Ежедневного Пророка, безусловно, что-нибудь, да найдут. А теперь вернёмся непосредственно к главному залу, в коем и находились все без исключения люди. Интерьер заново описывать мы не будем, потому как ничего нового, кроме скромно стоящей в углу трёхтонной коробки с памперсами и сосками, не появилось, зато кардинально сменился имидж у всех присутствующих. Да, безусловно, тому мужчине очень идёт его шляпка с перьями, правда, не очень понятно, почему он снял её со своей лысой головы и что он ей так судорожно прикрывает, но ведь не это сейчас главное! Главное то, что он прекрасно сочетает со своей неподражаемой партнёршей, на которой столь впечатляюще смотрится это подобие халатика медсестры… Правда, то, что это должен был быть именно халатик нам говорит исключительно только факт наличия красного креста на груди и белой набедренной повязки, но так ей идёт даже больше, хотя, конечно же, ватно-марлевая повязка и кроваво-красные ногти, на которых изображены уже разноцветные кресты и нули, оттеняют всё внимание на себя. Но какие это мелочи по сравнению с тем же человеком-газетным объявлением, с которым никогда не бывает скучно и которому всегда есть что почитать в туалете!.. А как весело играют в прятки те трое зайчиков с пушистыми хвостиками, которые, собственно говоря, только и торчат из высокого ковра. Главное, правда, не перепутать их со страусами, которые тоже спрятались, но только более качественно – сразу видно, опыт. Кого ещё можно было бы выделить из этой яркой и разношёрстной толпы? Наверное, этого розового мишку, который почему-то употребляет не по назначению свою лапу, но ведь это же не столь важно, правда?.. О, вы только посмотрите на человека-мечту Альбуса Дамблдора! Да, ему, несомненно, должно быть очень приятно осознавать себя большой приманкой для мух, которые так и слетаются на него, просто как на… Да, вы угадали! Он действительно был весь буквально вымазан толстым слоем клубничного варения! Вот только, будем надеяться, что у него нет аллергии на укусы пчёл и ос, ну да это не так уж и трудно проверить. Ай, кажется, всё-таки есть… Ну, это ничего, вон та лошадка с прекрасным седлом… Так, стоп, это же просто лицо! Хм, а с первого раза и не поймёшь… Но это так – мелочи жизни, на которых не стоит зацикливаться. Но подождите! А кто же тогда доставит несчастное больное варение к доктору Поносу?.. Да, дела… Может быть, ему стоило бы обратиться за помощью к тому растатуированному ослу, возможно, он бы помог, хотя – мы теперь уже никогда об этом не узнаем, потому как сделав последние, можно даже сказать, что прощальные фотографии Героя Дня Волдепровода в шотландском мини-килте и на высоченных каблуках, возвышающихся даже над ковром, я ушёл, мысленно обещая себе как-нибудь так же поднять настроение себе и окружающим, при этом ещё и обдумываю странную по своей навязчивости идею подарков на Рождество всем-всем-всем. Но это уже из абсолютно другой истории, которую крайне не рекомендуется рассказывать кому бы то ни было на ночь – подгузников не напасёшься.
***
Наконец, после тяжёлого трудового дня, я прибыл в свою комнату и покосился на кровать, на которую я уже только подумал рухнуть, как обнаружил, что на ней есть что-то подозрительное, которое тут же поднялось и, вальяжно подойдя ко мне, сняло с меня мантию. “Вот это сервис”, мелькнула шальная мысль у меня в голове, которая была тут же пресечена мною, потому как я заклеймил её как недостойную.
– Что ты здесь делаешь?..
– Тебя жду.
– Зачем?
– Ты говоришь так, будто бы не рад меня видеть…
– Почему же? Безмерно рад, вот только никак понять не могу, чем обязан…
– Баш на баш… Я ведь для тебя сегодня пила противнейшее полиморфное зелье…
– Да неужто?.. А мне казалось, что Владислав всё же достал для тебя оборотный обруч и тебе не пришлось пить эту гадость…
– Одно другому не мешает! В конце концов, за то, что я так блестяще тебя сыграла, я могу рассчитывать на что-то, правильно?..
– Да, в каком-то смысле… А что ты хочешь?
– Тебя…
Интересно, причём очень и весьма. Сейчас сколько времени?.. Только одиннадцать часов?! Ну, тогда всё нормально…
– Что скажешь?
– Твоё право законно, поэтому я сейчас, только приму душ, выпью энергетический коктейль “Кровавая Мэри” и вернусь к тебе. Ты ведь подождёшь?..
– Возможно.
– Что-то ты долго…
– Ну, уж извини… Я после тяжёлого рабочего дня, я же сегодня, можно сказать, вкалывал…
– М-м, даже так…
– Даже так…
– Тогда тебе надо расслабиться…
– Не отрицаю вероятность…
– Я так понимаю, что с этой твоей Джинни у тебя ничего нет?
– Я так понимаю, что с этим твоим Майклом у тебя ничего нет?
– Да, но я не жалею… А у этой твоей пассии легко можно вызвать ревность, причём такую, чтобы она сама к тебе пришла…
– Не знаю, хочу ли я этого…
– Хм, понятно… А этого?..
– А насчёт этого знаю.
Она поднялась на цыпочки и легонько чмокнула меня в нос, после чего спокойно и неторопливо провела рукой по лицу, спускаясь ниже. Я также мягко поцеловал её в губы, одновременно с этим начиная нащупывать молнию. Не нашёл. Стал пытаться найти пуговицы – тоже полный крах.
– Я в кофте…
А, ну тогда всё ясно, а то я уже подумал что-то не то… Через секунду кофта полетела приземляться в неизвестном направлении, а мы продолжили своё скоростное избавление от одежды. Вот уже практически ничего не осталось, вот мы уже перекатываемся по кровати…
– Какой нехороший и подлый человек додумался придти и постучать в дверь в половину первого ночи?! Ох, и сказал бы я ему всё, что о нём думаю, особенно если бы это оказался Владислав…
– Но это не он…
– Да, это не он, а целая непонятно зачем пришедшая делегация. Ты одеваться будешь?
– Нет, зачем? А ты уже одет?
– Сейчас, только рубашку застегну… Эй, ты чего дверь открыла?!
В образовавшийся проём тут же ввалились все пришедшие люди, которые посчитали просто своим долгом включить-таки свет.
– Ну, и какого хрена вы ко мне пришли в такой час, да ещё и всей дружной кучкой, а?
– Ну, во-первых, не всей компанией, Гермиону нам всё же не удалось вытащить из библиотеки, а, во-вторых, мы подумали что ты, быть может, знаешь, что нам делать с этими подарками…
– Использовать по назначению…
– Извини, мы не знали, что ты занят…
– Дин, и почему я так твёрдо уверен в том, что все люди хоть чем-то, но заняты в такое время суток, а?.. Я прям даже и не знаю…
– Прости, мы просто…
– Слушайте, ничего плохого вам не подарили, успокойтесь! По крайней мере тёмной магии я не почувствовал, так что можете спать спокойно, дорогие друзья…
– ЧТО?!
– Ничего! Идите, что ли, уже отсюда, а?.. Мне вам что, пинка всем для скорости давать надо, да? Нет?! Тогда дайте уже мне выспаться! И хмыкать тут нечего, выход там!
Наконец, все вышли, я закрыл на огромное количество заклинаний дверь, после чего потушил свет и поинтересовался-таки у Роксаны, что означал этот ещё поступок.
– Ну, я вызывала ревность у Джинни…
– А на кой чёрт мне это надо, а?..
– Так она же тебе нравится!
– Но это не значит, что я хочу, чтобы она меня ревновала!
– Ну, знаешь ли! Я тут к нему со всей душой, а он… В общем, это некрасиво с твоей стороны!! Но ты можешь загладить свою вину, если…
– Если сейчас же начну писать репортаж?
– Фи, какой ты противный!..
– Я буквально на час…
– Только-то!!!
– Ну, извини…
– Хорошо, я подумаю над твоим предложением, а пока пойду и приму ванну, так что можно и не сомневаться, что с моей скоростью купания ты уже успеешь к тому моменту написать эту свою статью.
– А если я освобожусь раньше?
– Просто присоединишься.
– Ну, раз уж ты настаиваешь, то я сдаюсь!
Чмокнув её ещё разок на прощание, я сел за письменный стол, вооружился шариковой ручкой и написал всю правду, за которую у меня теперь точно изменится число почитателей, причём я лично не знаю, в какую сторону…
Глава 40. Утро после неспокойной вечерней ночи.От автора: Дорогие товарищи! За своё столь долгое отсутствие я извиняюсь. Но что же поделать, коли же времени как такового у меня нет и в ближайшем будущем не намечается? Хотелось бы сообщить вам, что при написании данной главы была грубо нарушена одна из десяти заповедей пророка Моисея, как то – не укради, а я же нагло воровала время у своего же сна, дабы напечатать-таки вам проду, которую, я надеюсь, вы всё же ждали.
И ещё, дорогие друзья, помните, что ваши отзывы и комментарии – лучшая стимуляция творческой деятельности (по крайней мере, из незапрещённых препаратов), так что чем больше отзывов – тем быстрее прода! В конце концов, должна же я знать, что не просто так нарушаю заповеди из перечня глаголов, с которыми “не” пишется раздельно…
Кроме того – фанфик уже практически близится к своему логическому завершению, а я до сих пор не знаю, что вы хотели бы в нём видеть, не знаю, что вам нравится, а что – не очень! Надо же исправлять эту досадную оплошность! Поэтому – загляните ко мне на форум, который почему-то пустует…
P.S. На сайте ХогвартсНэт недавно такая интересная функция появилась, как “ответить на отзыв”, так что все, кто когда-либо что-либо там оставлял, могут прочесть мои вам ответы.
“Р-р-р-рррр…” – донеслось откуда-то из-под одеяла весьма угрожающее рычание в моём исполнении. Ещё не до конца проснувшись и всё ещё пытаясь сохранить в памяти остатки сна, я попытался осознать, что же вызвало во мне такую реакцию, но не успел – сработали какие-то инстинкты и, открыв глаза, я обнаружил, что с силой прижимаю к кровати несколько обалдевшую от моего столь агрессивного поведения Роксану.
– Эй-эй! Мужчинка, куда это вы, а?..
Возмущённо воскликнула данная женщина-вамп, пытаясь понять, насколько же плохо она должна была выглядеть с утра пораньше, чтобы какой-то там… В общем, кому-то определённо точно должно было бы быть стыдно за столь неджентльменское поведение, вот только кому – неясно, потому как лично я, открыв глаза, резонно рассудил, что ещё не поздно попытаться восстановить сон до конца, а то он что-то ускользает из памяти… Вот исключительно поэтому-то я и улёгся на спину, заложил руки за голову, закрыл глаза и стал детально восстанавливать картину происшедшего.
– Р-р-р-рррр… – Ещё одно не менее угрожающее рычание в моём же исполнении почему-то сработало не так, как задумывалось, хотя с моей стороны ничего даже и не замышлялось, однако же меня самым, что ни на есть, наглым образом попытались покусать и исцарапать, получилось, правда, плохо, но… – Р-р-р-рррр…
– Да что такое, в конце концов?! Что-то случилось?
– Мне снился дивный сон…
– …явно неэротического характера… Что? Ну, тогда бы ты, по логике вещей, должен был бы вести себя несколько по-другому…
– Мне снилось, как на огромной-огромной территории, в высоком-высоком ковре резвились зайчики… А один из них, дёргая себя за ушки, ещё и кричал “Я зайчик?! ЗАЙЧИК?!!!! Зайчик… Я зайчик-зайчик-зайчик…”, после чего, правда, перешёл на “А я сошла с ума, ля-ля-ля-ля-ля…”. А ещё, стенки были в клеточку, и весь мир был тоже какой-то клетчатый, везде была клетка – абсолютно везде! Даже на окнах были такие миленькие решёточки, с рюшечками и кружавчиками… А ещё был какой-то живой бутерброд, который всё пытался сам же себя съесть, но это было только и исключительно потому, что его нехорошие товарищи отказывались внимать его просьбам, как то “Ущипните меня!”, или “Почешите меня!”, ну или хотя бы “Подайте соли! Я её себе на надкушенную рану посыплю – тогда-то я точно смогу…”. А вот что именно он бы смог – я не знаю, наверное, почувствовать всю радость жизни… В том дивном месте, практически в самом углу, находилась походная больница – по крайней мере, именно такая мысль возникает при виде нескольких личностей, весьма отдалённо напоминающих медсестёр по своим прекрасным красным крестам на груди, а то, что они только из похода ясно свидетельствовало количество котелков, надетых ими на головы. Хотя, быть может, это они просто только вернулись с маггловской стройки, где каски нужно было брать с собой… Но вот об этом надо было бы спросить у самих строителей – ах, кто бы знал, какие замки строились в данной стройке века! Да, именно здесь семь лучших карапузов в премиленьких слюнявчиках и в чепчиках с повышенными броневыми характеристиками, строили свои воздушные, пардон, песочные произведения искусства… Да, это было просто впечатляюще! Только очень жаль, что они все, при виде очередной… Кхм… Практически не девушки, обладающей тяжёлым характером и рукой, но зато крайне лёгким поведением, оторвались от общественно полезной работы и принялись с повышенным интересом разглядывать стены, ковёр, пол и потолок. Через минут так пять молчания, голос подал какой-то средней вшивости котокрыс, по-крысиному сощуривший свои маленькие глазки и прям как кот на мясо смотрящий на гордо возвышавшийся на столике тортик. Естественно, что предложение его было напрямую связано с несчастным, погибшим смертью героя тортом, а именно – он предложил с его помощью отпраздновать все праздники сразу. Как это ни странно, но ответила ему только дама очень лёгкого поведения в вызывающем мини-килте, предварительно снявшая, правда, свои супермодные туфельки на тоненьких шпильках и молвившая человеческим и, что странно, мужским шипящим голосом “Ешь! Ежели есть отрава какая в сем объекте, то хоть один ты возьмёшь весь удар на себя и сдохнешь, а тебя не жалко…”. Обиженно махнув хвостиком, котокрыс принялся уничтожать шедевры кондитерского искусства. Ел он долго и притом громко чавкал, вследствие чего многие личности не выдерживали и наколдовывали себе вилки, с надеждой смотря на девушку лёгкого поведения, дарящую счастье попробовать кусочек тортика. Не выдержав того, что кто-то посмотрел на, как ей показалось, её ножки и присвистнул (на деле же все восхищались объёмом желудка котокрыса), она, взяв в дрожащие от гнева ручки ложку, положила себе средненькую такую по размеру порцию где-то килограмма с два, после чего, деликатно попробовав половинку, одобрила и, отрезав себе ещё один маленький кусочек, разрешила присутствующим помочь им доесть всё то, что ещё осталось от когда-то величественного торта. Минут через пять эта, казалось бы, невыполнимая миссия была выполнена, и только все было хотели расходиться по домам в соответствии с составленным ещё Юлием Цезарем принципом “Пришёл. Увидел. Съел. Ушёл”, как сказалось слабительное замедленного действия и все, моментально компактно сложившись в несколько раз, скрылись в высоких зарослях ковра, из которого ещё долго доносились весьма неприличные звуки… Кстати, Роксана, а я тебе говорил, что, как человек честный, я просто обязан был…
– Ты на мне женишься, что ли?..
– Вообще-то я пытался донести до тебя, что ковёр был самоочищающийся и воздухофильтрующий, но ты как всегда в своё репертуаре…
– Ну, знаешь ли – двести лет в девках проходить! Хочется уже стабильности, семьи, покоя… Потом… Лет так через триста… Но ведь уже сейчас же нужно делать всё, чтобы…
– Угу, я так и понял.
– Что ты понял?
– Что я что-то понял, но вот что – даже и не спрашивай у меня! Времени и так нет, а мне ещё минут через двадцать пора будет собираться на завтрак, придти на который я просто обязан. А пока что лучше расскажи мне, что там было сразу после моего триумфального ухода?
– Да, ничего особенного – Малфой дал подзатыльник своим товарищам, заявив, что они садятся на диету, видимо, его твои подарки очень задели… Кстати, насчёт задели! Ох, какую же скорость развил наш дедулька, а!.. Это было просто нечто! Ракета-носитель с полным запасом навозных бомб на сверхкосмической скорости неслась к цели, выбранной объектом поражения…
– Не знаю, как ты, а лично у меня нет никаких сомнений, что он являл собой миру многоступенчатую ракету-носитель, которая, по дороге к цели, несколько раз “теряет” некоторые свои части… Но это уже так, детали, вследствие чего – я на завтрак, а ты тут без меня не скучай…
– Хорошо, я посмотрю, чем можно себя занять…
– Хм… Вообще-то ты меня несколько неправильно поняла – я сказал, чтобы ты именно ТУТ не скучала, то есть весьма непрозрачно намекнул, что пора бы тебе уже домой идти, – нечего кому бы то ни было видеть тебя здесь, да ещё и в моей постели… Хорошо?
– Как же это некрасиво с твоей стороны! Но я тебя прощаю, и то только исключительно при условии, что мы с тобой в скором будущем увидимся. Скажем, сегодня. Ведь ты же всё равно должен учить этих своих…
– Угу…
– Ну, тогда до вечера.
– Счастливо…
Завтрак был какой-то на удивление обычный и спокойный – те же ученики, та же простая еда без какого бы то ни было намёка на мясо, несколько изменилась, правда, сама обстановка – ученики и учителя были ещё более сонные и не выспавшиеся, точнее – те триста человек ученического состава из более чем тысячи, являющие собой наиболее голодное меньшинство, и далеко неполный состав учителей – вот и все оставшиеся в более-менее вменяемом состоянии люди, которые таки смогли выжить после вчерашнего слишком хорошо организованного шоу. Кресло директора пустовало, но зато присутствовал явно помывший волосы Снейп. Не могу не упомянуть, что они у него были чистые и шелковистые… Ох, много же людей кардинально изменились меньше чем за двенадцать часов – вот та же Мариэтта Эджкомб, счастливо верещащая на ползала, что прыщи у неё прошли, и что они у неё больше никогда не появятся, при условии, конечно же, что она не будет больше ябедничать. Из гриффиндорцев, правда, практически никого не было – Гермиона забаррикадировалась в библиотеке и на все просьбы выйти скандировала лозунги “Учиться! Учиться! Учиться”, “Учиться! Учиться! Учиться!” и “Что-то меня несколько заело…”, а потом “Так что я вам сказать-то хотела? А, ну да… УЧИТЬСЯ! УЧИТЬСЯ! УЧИТЬСЯ!!!”, Рон вообще только уснул – сначала безрезультатно пытался вытащить свою лучшую подругу из её персонального рая на земле, затем плюнул на всё (причём попал он почему-то на убегавшего от хорька Малфоя), отправился немножко полетать, после чего ещё совсем чуточку поиграл в шахматы с виртуальным противником… Панси Паркинскон и Драко Малфоя не было, нет и не намечалось – как никак, сегодня выходной день, а все ведь прекрасно понимают, что с любимыми домашними животными просто невозможно надолго расставаться, особенно если эти самые животные ходят за тобой буквально всюду, доверчиво лижут в щёки и в нос, уморительно морщатся от запаха только что созданной ими же лужицы и, в отдельных случаях, пританцовывают. Так что, ввиду вполне естественных причин, на завтраке народу практически не было. Сов с письмами что-то не наблюдалось, что было в высшей степени странно. Хотя, с другой стороны – кому писать-то? Вот-вот, здесь же всё равно никого нету! Однако!.. Не может быть!!! Но да, это действительно пришедшие на запах еды Гермиона и Рон! Я просто не могу поверить!.. Вот что значит быть гриффиндорцами – всё равно пошли на зов желудка, несмотря ни на какие препятствие в лице собственной же лени и вредности.
Не прошло и десяти минут, как скромная серая неясыть медленно пролетела над головами встревоженных учеников – мало ли, вдруг у неё с пищеварением какие проблемы. Два письма были метко скинуты прямо по голове новоприбывших, с видимо позорной целью вывести их из строя. Однако же, у сей совы ничего не вышло, и её подлому намерению, к вящему сожалению всех уже заскучавших присутствующих, не суждено было сбыться. Сонные и какие-то даже помятые ребята лениво переглянулись и, недолго думая, если, конечно же, вообще думая, вскрыли конверты.
Через секунду они куда-то исчезли, а ещё через секунду вернулись обратно. Попытавшуюся было осуществить позорное дезертирство птицу невидимая сила швырнула обратно и, всё та же сила, скомпоновала два конверта в один, после чего в зале раздался приятный голос Гарри Поттера, диктующего текст для громовещателя.
“Глубоко неуважаемый Томас Нарвавшийся Педр! Пишу тебе я, твой самый горячо любимый враг, который шлёт тебе привет и выражает искреннее недоумение, неужто же ты уже успел по мне соскучится – как никак, только вчера виделись. Прекрасно понимая твои чувства, я хочу заверить тебя в искренности и честности своих намерений не снижать количество моих визитов вежливости к тебе, причём – всегда и обязательно с подарками. К сожалению, переписываться мы с тобой не сможем, я слишком занятой человек, но знай – я всегда наблюдаю за тобой и твоим здоровьем, поэтому не расстраивайся, если меня долго не будет – у меня элементарно нету времени, а так – я всегда с тобой, всегда слежу, чтобы у тебя не закончились преждевременно соски и памперсы, и чтобы ни один нехороший малыш не смел тебя обижать. Так что знай – ты под моим патронажем и с тобой ничего особенно смертельного произойти не должно!
P.S. Не слишком понимаю, зачем тебе были нужны мои друзья – ведь я же лучше, лучше!.. Но не будем об этом – нечего травмировать мою неустойчивую детскую психику.
Весьма неискренне ждущий новой встречи, не твой друг, который всегда заботится о безопасности окружающих его людей и пытается защитить всех и сразу, в основном – от себя”.
Письмо тут же скрутилось трубочкой, сложилось конвертиком, привязалось к лапке совы и придало этой же сове ускорение – по крайней мере вылетела она со скоростью, превышающую среднюю скорость полёта самолёта-истребителя как минимум в два раза.
– А он заботится о своих друзьях, однако…
– Гэбриэл!..
– Что Гэбриэл? Что Гэбриэл? Между прочим, это очень даже и похвально. Но, раз уж вы так не считаете, то я тоже предпочту побыстрее пойти делать уроки, ладно?..
– Да-да, конечно же… Ты только не забудь, что ты хотел прочесть небольшую серию книжечек по своему профилирующему предмету…
– Я их уже прочёл!
– Так я тебе ещё дам… Кому же жалко?
Так и не сказав ни одной скотине, где я её видел и что она там делала (травку жевала, паслась на лужку…), гордо вскинув все прилагающиеся подбородки, я заявил, что ещё не до конца выяснил все свойства амулета и очень даже смутно представляю, от чего он же меня защитит, поэтому пойду проводить эксперименты. Возможно – на людях. Хотя даже и не возможно – в конце-то концов, что я, уже себя и за человека не считаю, что ли?..
Глава 41. Всем иногда бывает и скучно, и грустно, и всё ищешь, кто бы тебе руку подал...От автора: Здравствуйте, дорогие мои! Пока я тут занималась плагиатом и мерзко показывала Регине Дубовицкой язык, мне на чудесном и замечательном сайте Хогвартс Нэт оставили таки отзывы. В связи с этим я хотела сказать… А потом перехотела… А потом немного повизжала от счастья, что меня таки не все забыли, и не все ещё гадкие и крайне нехорошие, после чего, несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, написала: а) проду, которая мне что-то не очень, наверное потому, что вдохновение куда-то смылось в самый ответственный момент, такое вот нехорошее, б) ответы на отзывы, которые можно прочесть там же, где и отзывы.
Краткое содержание моих ответов:
Алеxандр, большое-пребольшое спасибо, вот только я не слишком поняла в вопросе, когда именно ты не понял? Если вообще – то да, конечно, я ж об этом уже столько раз писала, если в главе, где Гарри всем подарки налево и направо раздавал, то тоже да – я, как мне казалось, вполне ясно поставила многозначительный Enter, а если в прошлой главе – то нет, когда бы, интересно, они успели? h2cus.
Еления, спасибо, я была так рада прочесть твой отзыв, тем более что уже практически отчаялась, не веря, что мне ещё кто-нибудь напишет, h2cus.
Маріша, всегда пожалуйста, обращайся, я старалась для вас всех вообще и для тебя в частности и отдельно, каждый раз твои отзывы вызывают у меня неконтролируемый прилив счастья, так что спасибо на данный конкретно взятый момент говорю я тебе, h2cus.
Кстати, а я уже говорила, что сейчас у меня времени также мало, как и тогда, однако ж сейчас прода появилась на целых три дня раньше? На вопрос “Интересно, почему?” ответ однозначно только один – отзывы правильно простимулировали! А теперь, внимание, товарищи знатоки, вопрос: “Насколько быстрее появится прода, если автору оставят ещё отзывов?”. Варианты ответов: а) ещё на три дня, б) ещё на четыре дня, в) в прямой зависимости от ваших отзывов. Так что голосуем, дорогие товарищи, а то ведь у меня в ближайшем будущем, кажется, намечаются грандиозные выходные… А если не наметятся, то всегда можно качественно похлюпать носом (благо получается хорошо, потому как я всё ещё крайне расстроенная ввиду отсутствия людей на моих форумах), и тогда время обязательно появится, а если к этому ещё и присовокупить “Я самый больной в мире человек!..”… В общем-то, это всё, последнее, что хотелось бы вам сказать прежде чем перестать отвлекать от прочтения проды, так это то, что если мне хоть кто-нибудь разъяснит, что есть такое “ыыы кто-нибудь жжот”, как расшифровывается “ИМХО” и что означает “перл”, то я обязательно напишу, что на сленге Интернета означает “h2cus”.
И вовсе я никого не покусаю! Нет, нет и ещё пару десятков раз нет!!! Хотя…
– Невилл, я, конечно же, знал, что твоим любимым заклятием является “Reparo”, но не думал, что до такой степени…
– Прости, я… Reparo!
– Ну, вот, о чём я и говорил! – Злорадненько улыбнувшись, сообщил я несколько сконфуженному парню. – После того, как вы сдадите мне весь заданный список, нужно будет определиться с вашей специализацией… Но тебе, Невилл, с твоей взрывной натурой и поражающей воображение способностью делать даже самые безобидные вещи смертельными, только один выход… – Вышеназванный Лонгботтом как-то подозрительно страстно глянул на дверь, выводящую на свет божий божих же тварей, после чего весьма впечатляющим взглядом смеси затравленного зверька и бездомного щенка посмотрел мне прямо в глаза, вследствие чего я вдруг усовестился (по крайней мере, я думаю, что именно так называется чувство, что тебе всё это надоело и пора бы всех из своей комнаты выпроваживать), мило улыбнулся и предложил Лонгботтому стать самым что ни на есть активнейшим борцом (нет, не за справедливость, потому как это было бы слишком несправедливо по отношению к справедливости, потому что, по справедливости говоря, справедливость этого не заслужила) против всяких нехороших бяк, вдруг резко решивших стать властелинами всех подгузников мира, несмотря на всё отчаянное сопротивление многонациональных памперсов.
– Правда? Спасибо, я так рад! Я, вообще-то, и сам хотел попросить тебя отправлять меня только в самый центр событий, потому что всегда хотел…
– Быть похожим на родителей не только чисто внешне… А я давно хотел спросить у тебя, насколько в близком родстве ты находишься с Нимфадорой Тонкс?
– Ну, ты ведь и сам знаешь, что ВСЕ чистокровные волшебники являются родственниками друг другу, вот и даже Малфой мой родственник, как это ни печально…
– Да, безусловно, это очень печально, что такая ошибка природы, как…
– Как заткнись, Малфой, и вообще, не отвлекайся на мелочи – вон твой хорёк опять, кажется, хочет есть…
– Не может быть! Я же эту прожорливую заразу только пятнадцать минут назад кормил!
– Так, всё, хватит! Я и так прекрасно знаю, что все чистокровные волшебники – несчастные жертвы инцеста, поэтому, Невилл, просто ответь на поставленный вопрос и перестань уже думать о том, какую бы гадость сделать Драко, хотя бы просто потому, что Луну это всё равно не впечатлит… Я тебя внимательнейшим образом слушаю!
– Она моя троюродная кузина…
– А, ну я так и понял… Сходство феноменальное, знаешь ли…
– Почему? У неё же со всеми феноменальное сходство, она ведь метаморфомаг…
– Да, но нет на свете двух таких же близких по духу людей, как ты и твоя троюродная кузина… Да к ней же подойти боишься, всё думаешь, что и на кого она собирается в очередной раз уронить!
– Гэбриэл, ну чего ты так злишься из-за какой-то вазы? Подумаешь, разбилась, ну, как разбилась, так и восстановилась…
– Не смей так относится к вазе!!! Это ведь не просто кусок фарфора или ещё чего не слишком приятно пахнущего, как можно было бы при желании назвать вас, это ПРОИЗВЕДЕНИЕ ИСКУССТВА, причём, прошу заметить, что это ОЧЕНЬ древняя ваза, которая во многие сотни раз старше всяких бездарей вместе взятых и… И… И… И, кажется, мне срочно надо успокаивать свою страстную любовь к антиквариату, а ещё мне надо остудить свою чересчур горячую вампирскую кровь холодненьким коктейлем “Кровавый закат”… Ну, что стоим, кого ждём? Разбредаемся по парам и тренируемся сами, у меня нет ни времени, ни сил, ни желания тратить свои и ваши нервы из-за всякой ерунды, так что, я думаю, вы можете все дружненько направляться к вон той прекрасной двери, про которую я просто не могу не упомянуть, что на ней резьба второго века до нашей эры работы древнегреческих… Так, стоп, это куда это вы все убежали, а? Ну, и кто теперь будет внимать моим рассказам о создании сей двери?..
Потеряно обернувшись и оглядев комнату, я заметил нерешительно замершую Джинни, которая всё пыталась понять, что же ей делать, причём мысль у неё была только одна, и та о дезертирстве.
– Джинни! Ну, что же, раз я сегодня такой добрый, то так уж и быть, ты можешь спросить у меня о любом предмете интерьера из данной комнаты и я тебе обязательно и всенепременнейше расскажу про её создание…
– А, может, мы лучше немного потренируемся, а? Ну, там, заклятия какие разберём, или зелье сварить попробуем…
– Да какие к чёрту закл… Эм… Кхм… В смысле… Ну, да, в каком-то смысле ты права… Немного… А что ты хотела поизучать?
– Не знаю, но ты же сказал, чтобы все разбрелись по парам и…
– …и я твоя пара…
– Нет, это Я твоя пара…
– Что всё равно не меняет положения дел, так как от перемены мест слагаемых… В общем, так же, как и от перемены местами множителей… Так, ну, давай прям по списку будешь всё сдавать, как раз должно остаться не очень много… Ты тут уже сдала где-то треть… Ага… Начнём!
Где-то через час разбора заклятий Джинни резко захотела перейти к зельям, так и не объяснив, правда, причину своего столь странного поступка, хотя я и с ужасом предположил, что она вдруг нашла в Снейпе родственную душу, точнее голову, а если говорить ещё точнее, то волосы, так как “Гарри Поттер” (то бишь я), подарил им практически одинаковые шампуни, причём, прошу заметить, что все от одной фирмы-производителя (собственно говоря, от меня), да и, к тому же, оба – женские.
– Мне? Снейп?!! Да он бы мне даже под Империо не смог бы понравится, этот…
– Кстати о крокодильчиках… Ты когда собираешься учиться Империо противостоять, а? Надо выбрать день и…
– ЧТО-ЧТО?!!! – Почти диким (почти только потому, что иногда Джинни всё же общалась с культурными и просвещёнными людьми, как то со мной) голосом провизжала девушка, мгновенно выронив из рук нож, коим она что-то мелко шинковала.
– Аккуратней! Ты не…
Но договорить я не смог, потому что увидел всё сам – на тонкой белой коже ярко алела полоса, тянувшаяся практически от самого запястья до локтя. Вот ведь говорил же ей, чтоб не закатывала рукава… Нет, не послушала… Ну, и что теперь мне делать, а?..
Я не буду на неё набрасывать, и вовсе мне не хочется слегка уменьшить количество её крови в сосудах, и… И вообще, у неё же и так достаточно много основного составляющего моих самых любимых блюд и напитков – ну, что ей, жалко, что ли? Судя по её испуганным глазам – да, и, причём, очень…
– Что ты де…
Джинни не договорила, потому как уже через секунду она стояла сильно прижатая спиной к стенке. Её рука, с которой завораживающе медленно катилась капля крови, была заведена мною наверх и я крепко держал её за запястья, продолжая как молитву твердить слова аутотренинга о том, что я не буду пить её кровь, я не буду, не буду, не буду… И вообще, я только хотел залечит её раны, да, именно с такой благой целью я и стою тут, как непонятно кто! А что если я просто проверю, какая у неё группа крови, а? Ну, так, чисто ради интереса?
– Гэбриэл, что происходит? Почему…
Её разговоры отвлекали от какой-то важной мысли, которую обязательно нужно было поймать и как следует обмозговать. Ввиду сложившейся ситуации мне и пришлось склониться к ней, и несколько тяжеловато дыша, тихо прошептать ей на ушко, что я всего лишь хочу её… Вылечить. С этими словами я провёл рукой по воздуху над достаточно глубокой раной, которая мгновенно заросла. Джинни продолжала стоять неподвижно, как, впрочем, и я, потому как торопиться мне было решительно некуда, а стоять так было вполне комфортно. Внезапно мысля, которую я таки смог поймать, заставила меня отодвинуться от неё подальше. Да, до меня действительно не сразу дошло, что стоять так, как стоим мы, несколько не очень вежливо по отношению к находящей в дверях Роксане, которая с крайне хитрым выражением на мордашке смотрела прямо на нас. Ещё через секунду я отпустил Джинни и, с сияющей на устах воистину голливудской улыбкой, поздоровался с новоприбывшей.
– Надеюсь, я вас не очень отвлекла?
– Да нет, в общем-то…
– Эм… Я… м-м… В общем… Э-э… Д-до свидания…
И произнеся свою столь пламенную речь, Джинни в спешном порядке ретировалась из данной конкретно взятой комнаты. А жаль…
– А ты, однако, быстро… То он не будет ничего делать, вообще прям даже и ничего, то вдруг…
– Это другое!
– Да, я так и поняла, собственно говоря…
– Нет, это абсолютно другое!
– Так я абсолютно так и поняла!
– Стоп, я что-то умное хотел сказать… А, ну да, точно – Джинни порезалась!
– Сильно?
– Достаточно.
– И какая у неё группа крови?
– Увы и ах…
– Что, не смог понять? Теряем навыки, да?
– Нет, не смог понять, как она отнесётся к небольшой потере своей драгоценной крови, поэтому и не стал проверять…
– Правда? Как скучно… Ну, тогда я пойду, что ли, а то…
– …у тебя свидание…
– Нет, ну, как бы, не то чтобы и да, хотя и не то чтобы нет, тут смотря с какой стороны посмотреть… Вот с этой, например, он мне цветы подарил, а, с вон той – розы, алые и в количестве ста пятидесяти штук… Как будто бы покойнику цветы принёс, а не девушке!
– А он не так уж и далёк от истины…
– Гэбриэл, и ты туда же?!
– Нет, что ты, лично я бы обиделся, если бы мне подарили алые розы в количества ста пятидесяти штук…
– Вот видишь!..
– …потому как являюсь по жизни максималистом, и предпочёл бы, чтобы мне подарили хотя бы миллион…
– Эх, скотиной ты и был, скотиной и остался…
– Ты забыла уточнить, что я не просто скотина, а высокопородная, с повышенными броневыми и огневыми характеристиками, суперсимпатичная летучая мышка…
– Да уж, я помню, а теперь ты уж меня извини, но я полетела…
– В прямом смысле слова?
– Ну, так, а в каком же ещё?
Прошло только полчаса после вылета самолёта-истребителя мужских сердец под кодовой кличкой “Роксана”, как я понял, что делать мне решительно нечего, а валяться просто так мне категорически не хотелось, вследствие чего и пришлось мне немного поднапрячь все те не слишком ровные части тела (никакой речи о шраме не идёт, также как и о ногах, которые у меня, между прочем говоря, РОВНЫЕ), что только во мне были, обладающие думательной функцией. На очередном внеплановом съезде мозгов в кучку было принято коллегиальное решение не дать Волдеморту и/или Дамблдору осуществить задуманное, а, ввиду того, что они вроде ещё ничего не задумывали, не дать им собрать имеющиеся незначительные запасы серого вещества в пучок и что-нибудь придумать, особенно не дать им ни коим образом запланировать что-то на выходные, по совместительству являющиеся светлыми праздниками, рождественские каникулы. А ещё, кроме всего прочего, мне нужна свежая кровь, причём – срочно и в неограниченных количествах. Так, мне кажется, или Совет вампиров по этому поводу как-то говорил: “Правило первое: все, на кого не запрещено охотится вампирам, есть их добыча. Правило второе: никто не смеет приказывать вампирам, на кого им охотиться, а на кого – нет. Ну, по крайней мере, высшим точно…”. Немного обмозговав все правила когда-то существовавшей мудрой организации, я решил, что когда правил нет, то это действительно просто ужасно, это ж так подрывает свою же собственную дисциплину, что просто ай-ай-ай… Так что ещё раз организовав что-то вроде референдума, я получил согласие практически всех своих думательных единиц и правила единогласно были приняты мной же в качестве основополагающего устава и Конституции одновременно.
Приняв все главные законы, я понял, что уже практически являюсь одновременно как исполнительной и законодательной, так и судебной ветвью власти, вследствие чего я и задумался насчёт своего нынешнего статуса – кем мне теперь зваться? Судя по всем признакам, я был монархом, так как власть всегда будет принадлежать исключительно только мне, а, с другой стороны, Конституция, референдум… Конституционная монархия? Но там монарх практически для вида, а я же… Хм… В общем, вопрос о собственном статусе на международной арене я снял уже через секунду, хитро улыбнувшись и назвав себя “Властелином Властелина”, потому как, фактически, жизнь Тёмного зайчика была только в моих руках… Кстати о зайках – мне кажется, или я обещал его кой-чему научить? А ведь свои обещания обязательно нужно выполняться! Да-да, это так, и теперь я таки понял, что буду делать в ближайшие пару часов, причём у меня появилась практически полная уверенность, что эти часы будут крайне весёлыми и насыщенными… Ох, насколько же прекрасна жизнь, когда ты над ней столь часто проводишь эксперименты по разноображиванию…
Глава 42. Смысл можно найти везде и во всём, особенно если долго и упорно искать.От автора: Так, вот и продолжение появилось! За то, что разница между выходом новых глав сократилась ещё на три дня, можно сказать спасибо оставившим мне отзывы товарищам с ХогвартсНэта, подробные ответы которым, конечно же, уже на месте. Вот…
Краткое содержание:
Алеxандр, Маріша, edik123 – огромное за всё спасибо! Ваша оценка для меня многое значит, тем более что для людей, которые ждут, читают и отзывы оставляют никогда не жалко попробовать ускорится ещё чуть-чуть и сократить время между выкладкой проды. Хотите? Всё в ваших руках!
Кстати, на данную главу отзывы оставить очень надо, товарищи! А то я тут что-то философствовать стала, так что знать мнение мне крайне важно! Оставите что-нибудь, ну, совсем чуть-чуть, а?.. Я так на это надеюсь…
Ну, и напоследок… h2cus – hope to see you soon – надеюсь, до скорого.
Автор, не смеющий больше отвлекать вас от прочтения новой главы.
Капля крови с тихим всплеском упала в небольшую лужицу. Если как следует оглядеться и присмотреться, то можно было бы понять, что все весьма многочисленные лужицы тесно связаны между собой и образуют что-то весьма неотдалённо напоминающее ирригационную систему орошения полей в Египте. Не нужно быть особенно умным чайником и даже читать какие-либо специально предназначенные для того книжки, чтобы осознать, с какой целью всё здесь было организовано. На вопрос “И что же это была за столь возвышенная цель?” ответом однозначно можно считать только знаменитейшее выражение “зачем искать смысл там, где его нет?”. Да, всё здесь действительно было бессмысленно, хотя, безусловно, некоторые люди, при желании, могут увидеть в этом какой-то знак свыше, или же знак сниже, али вдруг разглядят в хаотических брызгах какое-нибудь послание, но на данный конкретно взятый момент это всё было не столь важно, а важными по всем предметам и определениям можно было назвать только два обстоятельства – уменьшение популяции свинок, поклоняющихся красноглазым богам, и полное ощущение счастья и исполненного долга, а также восполнение сил и крови у бога на данный момент синеглазого, а за последующие моменты, мгновения али ещё какие отрезки и промежутки времени ручаться не получится – вдруг опять как-нибудь неожиданно цвет глаз резко поменяется? А что, было бы прикольно: зелёный – синий – жёлтый – оранжевый – красный, после чего торжественное воссоединение с родственником с идентичным цветом глаз и волос с обязательным последующим образованием красноглазого клана и непременным усыновлением Гарри Поттером Волдеморта, ибо нужна же сему несчастному карапузу поддержка со стороны взрослого и умного дяденьки, правильно?
Еле заметное движение и почти неслышный стон показали, что есть ещё живые люди в данной обители если уж не зла, то меня и раньше вот этих вот милых трупиков точно. Я оглянулся, пытаясь обнаружить, кто же тут всё же смог подать признаки жизни, причём мысленно пообещав себе, что этого крайне живучего гада я убивать не стану, а наоборот, прослежу, чтобы он… Но тут я увидел, кого злодейка-судьба подкинула мне под ноги в виде ещё живого человека. Через мгновение пристального рассмотра, мною было выделено несколько главных ошибок, причём как природы, так и моих клыков: во-первых, сим последним выжившим почти героем был не он, а она, а, во-вторых, в красиво валяющейся на полу в полубессознательном состоянии женщине при большом желании и даже без оного можно было распознать Беллатрикс Лестрейндж, явно находящуюся в самом начале пути к намеченной цели увидеть Сириуса Блэка, поговорить с ним, возможно даже, что за здравие…
Ещё один еле слышный стон, и моя практически не состоявшаяся жертва решила покинуть своё бренное тело. Не подумав, зачем мне это делать и на фиг она мне сдалась, я вдруг решился её вылечить, вследствие чего всё ещё красивую женщину окутало ненавязчивое светлое облачко, которое решительно вернуло блудную душу назад к готовому в очередной раз всё простить телу, после чего напоило несчастную ошибку природы и Волдеморта крововостанавливающим зельем, и затем, мягко счистив с неё все следы грязи и крови, исчезло у неё на правом плече, сформировавшись татуировкой в форме маггловского значка @, который ясно свидетельствовал о моём отношении к данной даме с весьма лёгкой походкой и заставляющим задуматься поведением. Через мгновение убрав в комнате все следы моего здесь пребывания, я оглянулся на Беллу, которая мирно спала, развалившись на полу. Мелькнувшую было в сознании мысль переместить её на диван я отогнал от себя как недостойную и чересчур щедрую с моей стороны, поэтому я просто молча поправил ей рукав на мантии, дабы прикрыть слегка светящуюся свежевытатуированную картинку, и повернулся дабы уйти, как вдруг рассмеялся, живо представив себе, как Беллочка на пару с Волдемортом и целой кучей Упивающихся Смертью будут искать во всех книгах и на всех языках расшифровку данного знака, явно уверенные, что это просто какая-то странная руна. Ну, и откуда я так точно знаю, что никто из них никогда не догадается проверить значение сего крайне странного иероглифа в мире магглов?..
Волдеморт сидел в глубоком кресле и крайне умиротворённо смотрел на огонь, мысленно отмечая, что правы были мудрецы, говоря, что человек вечно может делать три вещи, а именно ничего не делать, смотреть, как работают другие, и любоваться на огонь, воду али ещё какую стихию… Правда, он тут же говорил сам себе, что как великий и ужасный Лорд Вечно Шипящий он ещё может беспрестанно смотреть на людей, находящихся под Круциатусом, и на выражение лица Дамблдора, которого несносный мальчишка Поттер подловил в самые что ни на есть интереснейшие моменты и мало того, что запечатлел на фотоаппарат, так ещё и сделал достоянием общественности… Нет, конечно же, в только что пришедшем ему Ежедневном Пророке и он сам был выставлен… Кем именно он был выставлен, Волдеморт предпочитал не думать, благоразумно решив вызубрить статью про милого дедушку Дамблдора и сладости с примесями из сывороток правды и интересно заколдованного слабительного… С удивлением перечитав свойства последнего зелья, его темнейшество злорадно отметил, что ему этот паршивец не делал такой бяки – в случае с ним и его верными Упивающимися данный торт просто о-очень быстро вышел наружу, а Дамблдор же первые часов восемь мог даже и не пытаться вылезти из “комнаты для дум тяжких и великих”, потому как зелье явно было получено путём скрещивания с крововостанавливающим, но с изменённым элементом восстановления. А тут ещё и сносочка, оказывается, есть, уведомляющая о том, что после принятия зелья в течение восемнадцати часов что-нибудь есть крайне нежелательно, если, конечно же, никто не хочет продления эффекта на ещё каких-нибудь часиков пять… Волдеморт злорадно потёр ладошки, мысленно рисуя картину, как его бывший учитель трансфигурации сидит на золотом “троне” и “думу умную думает”, не подозревая, какой подвох кроется в метко подмеченной Поттером его уже ставшей вредной привычкой всегда и везде есть лимонные дольки… И теперь, возможно, Дамблдор выйдет на свет божий либо в магических памперсах (коих у самого Волдеморта уже осталось не так много из изначально подаренных трёх тонн – его противные, но всё же крайне верные Упивающиеся Смертью взяли по три штуки каждый: один для того, чтобы всё же попасть домой, второй для подстраховки, а третий на память), либо по прошествии пяти часов без лимонных долек али других сладостей, которые Дамблдор наверняка всегда и везде носит с собой по принципу “Я всегда с собой беру дольку лимонную”, либо же у него есть привычка читать газеты там же, где и думать, так что он, внимательнейшим образом прочитав газету, возможно, и найдёт способ разрешения своей проблемы.
– Читаешь вечерний выпуск Пророка?..
Я с удовольствием взглянул в ошарашенные красные глаза, которые его наипротивнейшее и наивреднейшее превосходительство всё же соизволили оторвать от изучения пламени камина и фотографии быстро пробегающего в определённом направлении Дамблдора и перевести в мои глубокие, синие, чистые и до крайности подозрительно-невинные глаза.
– Да, хорошая статья попалась, дай, думаю, почитаю…
– Только одна? Лично мне понравилась вся газета.
– Перестань ухмыляться! И вообще, перестань пялится на портрет Поттера на моей стене… Ну, подумаешь, он немного в дырочку!.. Подумаешь, пара дротиков торчат… Но так-то он в отличном состоянии, ведь правда?
– Ага! – Весело заявил я, вдруг обнаружив у себя повышенную необходимость пофилософствовать. – Но, по-моему, ваша вражда несколько ненормальна…
– Это почему же?! Я ненавижу многих, его же я просто ненавижу больше всех, но я не считаю нужным отчитываться в том, кого и насколько сильно я ненавижу, ибо ненавижу я…
– Да чувствуй ты что хочешь, хоть приступ накатившей любви ко всему живому и неживому, меня это никоим образом не касается! Но ты не замечаешь, что у тебя с ним какие-то странно-тёплые отношения складываются, а?
– ЧТО?!!!!!
– Нет, просто давай подумаем логически. Да, я знаю, для тебя это трудно, но ты всё же постарайся, попробуй – вдруг понравится?.. Вот. С чего бы начать?.. Наверное, с того, что у тебя в комнате висит портрет Гарри Поттера в полный рост…
– Это не так!!!!
– То есть, вот этот симпатичный паренёк с зелёными глазами и характерным шрамом на лбу – не Гарри Поттер?..
– Да, но…
– Но это ты уже признал, что уже сдвигает дело с мёртвой точки…
– СТОП!!! Во-первых, его портрет висит у меня в зале, а не в спальне, а, во-вторых, он здесь исключительно для того, чтобы я мог пометать дротики, а я уже давно заметил, что когда мишенью выбирается он, то…
– …то ты сильнее косишь, что заставляет тебя активнее тренироваться, да?
– НЕТ!!!
– Слушай, перестань уже говорить со мной на повышенных тонах!
– Что?..
– Громкость убавь, вот что! И потом, вернёмся к теме ваших странных отношений с одним премилым юношей…
– Я его убить хочу… Давно уже… Эх, это что-то вроде мечты, заветного желания…
– И не жалко будет?
– Его? Нет, конечно же…
– Да нет же, я не про то, а про это, которое вот самое это… Стоп, я ведь просто пытался донести до тебя, что при исполнении желания зачастую думаешь “Вот, блин…”, вместо “Ура!”, да и потом, если же не он, то кто же будет раскрашивать твои серые и тяжёлые будни работы Тёмным Лордом яркими цветами?
– Этот несносный глупый…
– Ну, почему же ты так сразу… Он очень даже и неглупый, могу даже сказать больше – из всех вас, а именно тебя, Дамблдора и непосредственно Поттера, его я считаю наиболее умным.
– Это ещё почему?
– Потому что, во-первых, будь вы более умными и проницательными, вы бы давно поняли, что он пытался вам сказать.
– Ну, и что же, интересно?
– А ты как думаешь? Дело в том, что все его поступки можно понять с двух сторон, и обе они – верные… Расскажи мне, как ты понимаешь, зачем он всё это делает?
– Ну, не знаю… Честно признаться, я об этом не задумывался – был слишком зол на него за устроенный им цирк и за то, что он ещё об этом и всему миру сообщил путём выпуска огромного количества газет.
– Ладно, тогда я расскажу всё сам… Вот, с одной стороны, всё, что он делает – так это веселит народ, унижая всех вас в глазах общественности. Это всё лежит явно и на поверхности, но вот если капнуть глубже… Ты знаешь, что в последнее время люди стали спокойнее относится к твоему имени, практически никто уже не вздрагивает при упоминании где-то слова “Волдеморт” вместо “Тот-Кого-Нельзя-Называть”?
– Да, я заметил это…
– А знаешь, почему? Потому что люди смеются над тобой, и он, высмеивая тебя таким образом, ставил перед собой ещё и одну весьма небольшую, но крайне важную задачу…
– Какую же, интересно знать?
– Люди не боятся того, над чем они смеются. Значит, чтобы заставить людей перестать чего-то или кого-то бояться, надо показать им этот страх с другой стороны, выставить нелепым, глупым и ужасно смешным…
– И в этих его, казалось бы, абсолютно бездумных действиях можно найти смысл…
– Во всём можно найти смысл и логику, если долго искать… Вот, например, можно посчитать, что он оставляет вам различные знаки, которые частично характеризуют вас или ваши действия. Например, он постоянно выставляет тебя и Дамблдора двумя маленькими детьми с грозным оружием лопаткой в руках, показывая тем самым, что вся эта ваша борьба за власть – не больше чем возня в песочнице, не стоящая никаких сил и внимания. Слюнявчик тоже, наверное, был использован неслучайно – вы распустили слюни, замечтавшись о владении всем миром, а сопливчик же подразумевает, что достигнуть желаемого вам всё равно не удастся, и закончится это всё слезами и соплями, причём, скорее всего, не вашими, а невинных людей. Глубокий смысл можно найти и в том, что себя он постоянно показывает то солнышком, то святым, то кем-то “модным” – это как отражение того, что его используют, выставляют вперёд как знамя победы и лучик надежды, что сейчас слишком модно говорить о нём, как о Герое с большой буквы, но всем им, по большому счёту, всё равно на него, на его мысли и чувства. Кстати, такой же смысл имеют и многочисленные подгузники и памперсы – они подразумевают, что вам, в общем-то, мягко говоря, на мнения людей, того-самого… Ну, как человек приличный, скажу слово “накласть”… А через соски он, возможно, пытался показать вам, что вы пьёте соки из людей, высасывая из них деньги, счастье и жизнь, однако же не только это он пытался сказать столь значительным элементом: большая часть сосок – пустышки, и вы, живя за счёт других и питаясь их жизненными соками, тоже не можете быть счастливы в этом мире.
На некоторое время воцарилось молчание, после чего я взглянул прямо перед собой на свой же портрет в мелкую дырочку.
– То же самое можно разглядеть и в его портрете – слегка наглое выражение лица, вся поза говорит о том, что ему на всё по фигу, но вот глаза…
– А что глаза?..
– А глаза – это зеркало души…
– Ну, и?..
– И его душа кричит… Если сможешь это понять, или хотя бы осознаешь часть того, что я тебе здесь понаговорил, то считай, что мы не зря просидели с тобой сегодня у камина долгих полтора часа…
– Стой!!! Ты что, уже уходишь?..
– Да, мне пора, засиделся я с тобой…
– Но ты здесь только сорок минут!
– Нет, больше, гораздо больше – просто всё то время, пока я был здесь и сидел тихо, ты не замечал меня. Кстати, над этим тебе бы тоже было бы неплохо подумать…
– Над чем? Над усилением безопасности замка?
– Как не усиляй, я всё равно пройду туда, куда хочу пройти… А подумать тебе бы следовало над тем, что у твоего главного врага тоже есть душа, причём, что странно, у вас она очень похожа, и сдаётся мне, что при должной мере усилий с вашей и моей стороны – и вы могли бы стать лучшими друзьями…
– ЧТО?!!!! Я И ПОТТЕР?!!!!!!!!!!!!!
– У вас невероятно много общего, ты же и сам это всегда признавал, но относился к этому очень спокойно, всегда думая, что неплохо было бы иметь такого слугу – ведь он единственный, кто тебя ДЕЙСТВИТЕЛЬНО и ПОЛНОСТЬЮ понимает. Но над этим ты подумаешь позже, за бутылочкой хорошего вина тысячелетней выдержки…
– У меня нет такого вина…
– Зато есть у меня… Пей, оно располагает к размышлениям на всякие философские темы…
– У пьяных все темы размышления – философские…
– Что я, собственно говоря, и сказал… А теперь я ухожу, пора мне уже в свой замок, засиделся я в гостях что-то…
– Знаешь, ты это… Заходи ещё, ладно?..
– С чего бы это вдруг?
– Приятно иногда пообщаться с кем-то на равных…
– Как, впрочем, и мне, так что твоё предложение всё же не отклоняется…
И с этими словами я ушёл, оставив после себя только запечатанную бутылку вина, в которую я даже, на удивление самому себе, ничего не добавил…
Тихо лежа на постели и смотря в потолок, я долго не мог уснуть, размышляя над произошедшим. Может, не стоило вообще с ним говорить, а?.. Нет, я, конечно же, всегда знал, что у нас с ним хорошее взаимопонимание и что, возможно, мы могли бы сосуществовать как-то вместе, чтобы всё-таки не выполнять условия пророчества… Ох, не знаю я, почему, но создаётся весьма навязчивое впечатление, что мне нельзя его убивать ни в коем случае и что если погибнет он, то и я уйду вслед за ним из-за нашей слишком сильной связи… Ну, раз уж не получается врага устранить, значит, будем делать из него друга, тем более, что врага всегда нужно держать как можно ближе к себе – так за ним гораздо легче наблюдать и его же контролировать.
Лёгкая улыбка пробежала по моим губам, и я с удивлением обнаружил, что день был прожит всё же не зря, как, впрочем, и жизнь… На этой умиротворённой ноте я и задремал, потихоньку переставая замечать всё вокруг и уходя в царство сна. Но тут кто-то попытался разбить моё окно и я тут же сел, пытаясь придумать, что же я хочу сделать с этим вандалом и в каком порядке, да и вообще, покушаться на дорогое витражное окно!!! Глубине моего возмущения не было предела, однако же вставать с постели я не спешил – почему-то мне абсолютно не хотелось смотреть, кто там шляется на ночь глядя у меня под окном на девятом этаже, да и предчувствия были не самыми лучшими, что заставляло меня всё чаще и чаще бросать страстные взгляды в сторону тёплой постельки и пытаться проигнорировать всё ещё стучавшее в окно нечто.
Глава 43. Кто стучится в дверь моя?! О, нет! Стучатся в окно!!!От автора: Кажется, мои выходные, которые и так почему-то были урезанными, подходят к концу… Мораль: не могу сказать точно, когда появится следующая глава, хотя я и, безусловно, попытаюсь побыстрее её написать и выложить.
Спасибо огромное всем, оставившим отзывы! Для меня это невероятно важно. Естественно, что ответы на отзывы там же, где и сами отзывы.
Краткое содержание:
loving – я рассыпаюсь в благодарностях! Кроме того, безмерно рада, что тебе понравилось, надеюсь, что из данного фанфика действительно получится что-нибудь стоящее, и даже грандиозное, и ты не раскаешься в потраченном на него времени! H2cus.
Алеxандр – долго философствовать, пусть даже и на хорошую тему, я не могу – сбиваюсь на сплошной юмор. Вот единственное “но” – так это напишу что-нибудь, вроде неплохо, весело, а потом начинаю пытаться найти в этом какой-то смысл, и… И нахожу! Ну, а дальше уже просто не смогла удержаться и излила это всё на… Эм… Экран/монитор ноутбука. Благодарю за отзыв, для меня это очень важно, и h2cus.
edik123 – рада, что данное произведение поднимает тебе настроение и заставляет рассмеяться! Ну, вот что ещё после этого мне может быть надо, а?.. Ну, кроме небольшого отзыва на главу, естественно! H2cus.
P.S. На меня подготавливается заявление в прокуратуру! Обвиняют в хищении в особо крупных размерах! Подзащитный – мой сон, заявляющий, что нечего мне ложится спать в два-три ночи, даже ради очень благой цели! Кто-нибудь, убедите меня, что не зря я всё это делаю, ладненько?.. Очень нужны свидетели защиты!!!
Наутро после разговора с пытающимися выглядеть умными людьми голова моя просто раскалывалась, и создавалось впечатление, что по ней кто-то просто размеренно барабанит, не давая сосредоточиться. Чёрт, такое ощущение, что эта скотина Волдеморт таки напился и мысленно передал мне весь спектр чувств, испытываемых им с бодуна. Подавив в себе волну возмущения и даже не послав ему мысленного пинка с запиской “Сволочь, опохмеляться надо!”, я попытался разлепить глаза. Попытка провалилась в моей детской увлечённости лепить что-нибудь, причём абсолютно неважно, что именно – мне нравился сам процесс, поэтому я с одинаковым восторгом приветствовал как идею слепить снежных бабу и мужика в любых позах, так и большой-большой снежный ком, которым можно было бы заехать кому-нибудь по думательным органам, а, так как обычно люди думают, что они думают одним местом, а на самом деле мыслительный процесс происходит в месте совсем другом, то, как следствие, в итоге всё равно получались либо снежная баба, либо мужик… Но это уже мелочи, потому как негоже мне, с дикой головной болью, предаваться воспоминаниям. Хотя… Так, стоп! Окно!!! Моё несчастное, практически выломанное окно! Кто сказал, что оно у меня укреплено и ничего с ним не случится? Вазы, которые Невилл, зараза такая, всё время разбивает, тоже укреплёнными были!!! От переполнившего меня возмущения сонливость мгновенно пропала, и я практически вскочил с постели, моментально разлепив всё слипшееся, а, ввиду того, что сладкое я не так уж и сильно люблю, разлеплению подлежали исключительно только глаза.
Моим очам предстала такая картина, что просто… Да, я знаю, что уже любовался наглым плагиатом моего портрета, висящего в замке дружища Козла Не Похмеляющегося, но кто же в состоянии устоять на ногах, видя такую красоту?.. Так, стоп! Почему я ещё стою?!! Моему возмущению не было предела, и, дабы немного успокоиться и перестать судорожно оглядываться и приговаривать “там ещё осталось чуточку… Ну, после вчерашнего… Блин, надо было варить варение!!!”, я тупо пошёл в ванную, морщась от постоянного стука в голове.
В ванной на меня снизошло просветление (нет, я не отмылся от копоти, потому как таковой не имелось), ибо вдруг я внезапно осознал, что слышу только шум воды, а похмельных синдромов явно не наблюдается.
Выйдя из комнаты, в которой на меня что-то стало сходить вдохновение и просветление, я опять услышал настойчивую барабанную дробь, и только тогда понял, что… Моё несчастное окно!! Оно подвергалось нападению в течение целой ночи?! Всё, мстя моя будет страшна за попытку выбить очередные предметы антиквариата с законного места, ну, или хотя бы из рамы…
– Стоять!!
Влетевшая было растрёпанная неясыть резко передумала кружить по комнате и захотела просто в срочном порядке отдать мне моё письмо и свалить отсюда куда подальше.
– Что-то я вдруг вспомнил, что Диего давно жаловался, что ему играть не с чем… Всё птичку просил, несчастный котёнок… Ну, что же… Мечты имеют тенденцию сбываться!
Сова ухнула что-то извинительное и, покорно сев на подоконник, протянула мне лапку с письмом, на котором было крупно написано “Гарри Джеймсу Поттеру. Лично в руки”. Взглянув на несчастное создание, я умилился, наколдовал с другой стороны окна ей одноразовую кормушку, которая исчезнет через пять минут, и вытолкнул данное чудо в перьях из комнаты.
– Убью заразу, приславшую такое… Чтоб им всем было… Нет, хуже – не было!..
Пробормотал я, гипнотизируя конверт. Видимо, у меня временно отшибло способности к гипнозу, ибо конверт не начал извиняться и не обещал в срочном порядке самозасунуться отправителю куда-нибудь, причём, по возможности, подальше.
– Что-то адреса нету… Ни куда, ни откуда…
Резко притормозив, я вспомнил, что: а) разговаривать с самим собой – первый признак самодостаточности, б) читать письма от непонятно кого не следует, ибо вспоминаются печальные послания с сибирской язвой, одно время их было очень модно посылать друг другу в США (вот ведь правда же говорят, что они какие-то туповатые немного…).
В итоге, я сунул нераспечатанный конверт в карман рубашки и, поправив школьную мантию, отправился на завтрак с мыслью, что второе ноября всё же, как ни крути, день неприятный, ибо… Ибо “ибо”, в общем, без комментариев.
Четвёртое ноября. Беру свои слова насчёт второго числа назад.
Чёрт бы побрал этих малолетних маньяков с их вдруг проснувшимся желанием учиться!!!
– Так что же мы будем изучать сегодня?
– Вы будете варить зелья. Как в школе, на любимом уроке. Вы сидите, варите себе спокойненько сразу три зелья, а я, как истинный вампир, буду пролетать между партами, заглядывать к каждому во все котлы и не только и вообще…
– Будешь копировать Снейпа?..
– Ты что, свихнулся, Малфой?!! Да я никогда в жизни не смогу так сильно издевнуться над своими волосами! Да я же… В конце концов, как ты мог обо мне ТАКОЕ подумать, а?!!! Нет конца моему возмущению, я оскорблён до глубин души, глубины души восстают из… Эм, из недр? В общем, из глубин души восстают мои лучшие чувства и жаждут, нет, они просто требуют мести!!! Короче, Малфой, ты варишь сразу четыре зелья, как самый умный, и только рискни хоть одно неправильно приготовить – сам пойдёшь на ингредиенты. Я понятно объясняю?..
Судя по тому, что возражений не последовало, а последовали мои последователи в последовательном порядке за оборудованием и рецептами, сия моя вдохновенная речь, достигнув их ушей, проникла через данный орган в орган другой, имеющий функцию думать, и выдал результат – котелок информацию сварил о том, что зелье лучше тихо и ненавязчиво сварить в котле, ни к кому особо злому не приставая и на глаза не попадая.
Четвёртое ноября. Сегодня, кажется, какой-то праздник был… Чёрт, забыл, какой… Хотя, что уж врать, я и не помнил, просто, как ни крути, но каждый день – праздник, если знать, что и чем отмечать…
– Мисс Грейнджер!
Вкрадчиво и как-то даже по-снейповски позвал я Гермиону. Вздрогнули все, причём так, что я в который раз осознал, что во мне бьётся в предсмертных агониях великий актёр. Так, о ревущих в три ручья цирках и колониях строгого режима вспоминать не будем, пожалуй…
– Да, профессор… Тьфу, блин! Гэбриэл, ты просто…
– Я просто хотел быть вежливым, видимо, напрасно… Ладно, я тебя спросить хотел – какой сегодня праздник?
– Сегодня?
– Да. Ну, кроме того, что сегодня четыре дня со дня праздника?
– А это что, праздник?
– Для тех, кто только вышел из запоя по случаю Хэллоуина – да.
– Знаешь, кажется, я припоминаю что-то про то, что…
Она задумчиво проверила зелья в котлах, и я уже было решил, что мы её потеряли, как она нашлась, заявив, что…
– Надо посмотреть в виртуальных книжках… Подожди секундочку!
Всё, теперь точно потеряли…
– Гермиона, не надо, что ты… Ты лучше это, за зельями смотри, а… Гермиона! Гермиона?..
Всеобщая мобилизация мозгов! Полная думательная готовность, и…
– Мисс Грейнджер!!
Гермиона инстинктивно отшатнулась от очередного огромного фолианта и испуганно воззрилась на меня.
– Прячь книгу и следи за зельями, твоя помощь мне больше не нужна.
– А-а?.. А! Я-ясно… – Через секунду она осознала произошедшее, и, здраво рассудив, решила всё же не нарываться на очередное пародирование Снейпа, ибо это пагубно сказывалось на её душевном спокойствие и на количестве уже невосполнимых и невосстановимых нервных клетках.
– Я и сам всё же вспомнил, какой сегодня праздник…
– Да? Ну, и какой же?
– Хм… Кроме праздника жизни?.. Ну, вот разве что отмечаемого в некоторых странах Дня Согласия и Примирения, который подразумевает, что люди должны друг с другом примириться и с правительством согласиться. По крайней мере, именно так его понимаю я…
– И ты собираешься его праздновать?
– Ну, конечно же!
– Не один, судя по всему?
– Джинни, ну что за вопрос, а? Конечно же, нет! Компашка должна подобраться весьма приличная по размерам, но не слишком по содержанию… А вообще, что там у вас с зельями? Варятся, да? Блин, что-то долго…
Еле дождавшись момента, когда даже Невилл выключил огонь под своим котлом и, убедившись, что у него действительно всё вроде совпадает с описанием, гордо удалился, я плюхнулся в кресло и, поминая всеми сортами, пардон, группами крови сегодняшний праздник, приготовился к обдумыванию того, стоит ли сообщить Волдеморту, какой же великий день вот уже скоро даже и пройдёт…
– А я что, так и не прочёл пришедшее мне письмо?
Проморгавшись, отзевавшись и в сотый раз потянувшись, я всё же заставил себя не заснуть и посмотреть уже, наконец, кто и что мне вдруг решил написать.
После прочтения данного послания мои очи цвета неба вдруг осознали, что они не могут сидеть на месте и предприняли вылазку вверх для слияния с облаками, однако же данная позорная цель осуществлена не была, и пришлось глазам остаться на крайней доступной точке вылазки, а именно – на лбу.
– Вот чёрт… Видимо, от зелий были какие-то не такие испарения… Прямо даже сразу видно, что я подвергся действию галлюциногенных веществ…
Однако, как я не пытался проснуться или убедиться в нереальности происходящего, факт оставался фактом: Тёмный Лорд явно искал товарища по переписке и, поскольку некоторые люди по глупости своей бездумно отказались, то он вот и написал мне…
– Вот ведь что значит тяжёлая работа, вкалывать на ней… Ненормированный рабочий день… Низкая заработная плата… Стресс…
Я посидел немного, подумал… А потом ещё посидел и подумал, а потом лёг, полежал, подумал и… Уснул, ибо не умею я слишком долго думать.
Я быстро-быстро что-то пишу, на поверку оказавшееся длиннющим письмом. Откладываю перо, проглядываю написанный текст, и… Чёрт, на два дюйма короче нормы!!! Срочно дописывать!
Наконец, странное письмо с непонятным содержанием написано. А что дальше?.. Наверное, надо… Или всё же не надо? А, может… Скучал по мне?
– Скучал по мне? Гэбриэл! Гэбриэл, ты что, спишь, что ли? Проснись и пой!
Я молча притягиваю к себе Роксану и, тихо буркнув “Заткнись и спи”, попытался не обращать ни на что внимание и спать дальше. Не получилось…
– Ты что, а? Кстати, а что за конверт у тебя на тумбочке лежит? Роман в письмах, да?
– Да, да, конечно… Спи уже…
– Ты что? Какое “спи”?! Пора вставать! Давай, ты чего?
– Сейчас покусаю…
– Хм… За какие места?
– Роксана, не нарывайся, ладно?..
– Да ну тебя, с тобой даже как-то скучно… Пойду, что ли…
– Обещаешь не возвращаться?
Однако ответа я уже не услышал, так как данная дама удалилась из моих покоев. Всё, я без сил, причём в первую очередь раздавлен я именно эмоционально – Волдеморт мне написал! Вот первая мысль – какого хрена, если мы с ним и так постоянно видимся? Может, конечно, он при виде моей несравненной физиономии теряет дар речи, а высказаться ему всё же хочется? Не знаю, потому как, очевидно, дар письма он тоже потерял, причём – безвозвратно, ибо во всём письме написано только восемь слов, и то если считать надпись на конверте…
Так, всё, надо бы перестать думать, что весьма странный субъект имел ввиду, написав “Надо встретиться”. Вполне возможно, что он хотел сказать именно то, что и написал, а я тут сижу и психую… Ладно, всё, я собираюсь, подхватываю все конечности, распускаю крылья и направляюсь психовать где-нибудь в другом месте, а то одному как-то не интересно, особенно когда свою компанию предлагает такой знаменитый псих, как Волдетортик.
Я резко сел. Ну, как я мог забыть, а?.. Ведь в гости же нельзя ходить без подарка! Кроме того, кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро! Вывод: будет крайне глупо сейчас к нему заявиться, поэтому… Чего же я жду?! Быстро мобилизую имеющиеся в наличие подарки, и вперёд! К новым… Или всё же старым?.. В общем, моя жажда приключений явно не даст мне не отметить как следует столь знаменательный праздник, как День… Так, стоп, а какой сегодня день? Мне кажется, или когда есть чем отмечать, то найдётся и повод, и праздник, и… И всё, в общем-то, приложится… Судя по всему, кто-то умрёт сегодня чудовищной смертью, пусть даже и героя… О, несчастный торт! Так, стоп! А почему именно торт? Всё, решено – я с собой притащу… Интересно, а как можно съесть сладкий стол? И с чего его начать есть – с крышки или с ножек?.. Всё, я уже собираюсь в срочном порядке искать ответы на данные компрометирующие вопросы.
Глава 44. Первый слёт пионеров-передовиков на чай.От автора: О, разнесчастная Я!! О, сжальтесь, сердобольные читатели! О, и простите ж меня, окаянную, за отсутствие моё столь долгое и бесстыжие, а и имеется причина веская поступку подлому, но и временем отсутствием она кличется! О, не гневайтесь на меня горемычную, а и вспомните, что и невинная я во всём приключившемся! А и не серчайте и не молвите слова недоброго, выражения бранного али оскорбления сильного: “Не сдержала ты слова данного, что про проду выкладки ты обмолвилась!”! А и не могла я, разнесчастная, из оков-цепей повседневности вырваться на волю-вольную да за компьютер и упопится! Не кляните ж вы меня, люди добрые, а войдите ж вы в положение, да смолчите вы слова бранные, а оставьте ж мне утешение…
А и благодарствую вам, отзывы оставившие! А и примите ж вы мои пожелания благоденствия! А и загляните ж вы на тот сайт: ответ, уж пожалуйте, да прочтите же! А и хотела я написать содержание краткое, да укоротилося оно до невозможности…
А и простите меня, воины грозные, да отложите вы копьё вострое! Уж смирилась я с моей горькой долюшкой, да покаялась уж грехах во всех… Не взыщите ж вы за отсутствие, не откажите ж мне в малой малости – пару слов вы мне утешительных в графе отзывов и черкните же!
А и вот оно, содержание кроткое, кроткое, да и краткое, да содержание не простое, а ответов, ответов на отзывы, отзывы же те не простые, а и не подумайте, что золотые, да и уберите снова копьё вострое, ибо я до селе и не в кольчуге я, не в кольчуге я, да и не в шлеме я…
Богатырь святорусский Алеxандр, не могла не выполнить я требования твоего, тем более, что оно как нельзя верно согласуется с моим обещанием по части проды выкладки, только не возгневись же за задержку долгую, невиноватая же я во времени отсутствие да в деяниях личностей отдельных подлых, занимающихся профессиональным заниманием моего свободного времени различными нехорошими способами! Исправиться постараюсь, глядишь, и получится вырваться из трясины вязкой происходящего да печатать больше и чаще.
А муза пришла! Поздно ночью… Но соглашение мировое, со сном подписанное, обеспечило мою несонливость полную. Почему? А просто всё, как и всё банальное – днём спала я, отсыпалася, а ночью вскакивала по призыву музы и печатала для тебя, loving, встречу двух друзей наилучших, что в удовольствие не могли себе отказать не только писать друг другу письма пачками, но и встречаться часто-часто, да пытаться обделать Дамблдора в скоростных характеристиках сладостей пережёвывания да чаем приторным запиваемыми!
Я сама себя уже не уважаю за отсутствие своё долгое, пусть и обоснованное, но раз уж ты ещё, edik123, говоришь “респект”, значит, не всё так и безнадёжно-то… Не, просто объективно получается – я же второй подряд раз по три недели проды не выкладываю! Эх, исправиться хотела бы, да вот… Зимняя сессия перед взором моим утомлённым уж маячит, да обещает жизнь весёлую, коли опять не будет проды долго-то, вы уж простите меня, я не нарочно всё…
Постараюся я подысправиться, но, увы, не в главе этой – нету времени что-то препеписывать, но ежели есть у тебя, RoseDM, какие сомнения, кто и что и где и зачем и кому промолвил, так могу разъяснить, мне не трудно же… А вот с следующей продой выкладки попытаюсь я да исправиться, да чтоб не было сомнений у людей добрых в чём бы то ни было, мною написанном!
О, приветствую тебя, Marishka! Да прими мои благодарности за отзыв и уверения, что я тоже обожаю вампиров, причём люблю я их искренне, горячо и, что важно, взаимно… Теперь насчёт хроноворотов – ну, да, в МИНИСТЕРСТВЕ МАГИИ разбили ВСЕ хроновороты, но возраст Владислава – больше тысячи лет. Кем бы он был, коли бы не нашёл за эти годы хотя бы одного разнесчастненького хроноворотика?.. Да и потом, он же должен был как-то перемещаться для сна на несколько десятилетий назад, правильно?.. Ещё раз благодарствую за отзыв и надеюсь, что ты осознаешь, что данный замеченный тобою факт – не неувязочка и не ляп, а заранее продуманный факт…
А и не пугайтесь вы, люд честной, уж отложила я томик Пушкина и пылятся вновь на моём столе сказ-сказания да былинушки…
Пламя костра еле слышно потрескивало, разгораясь всё сильнее. Язычкам огня становилось явно скучно и тесно в маленьком камине и, тихонечко крадучись, они подбирались к спокойно пролистывающему какую-то книгу человеку, столь безмятежно развалившемуся в кресле… Вот ещё совсем чуть-чуть и пламя в виде какого-то примитивного человечка, на цыпочках подбирающегося к цели, выполнило бы свою миссию по согреванию несчастного объекта, как вдруг… Человек оглянулся. Представитель семейство огневых смутился и, стесняясь, быстренько ползком-ползком и задом шмыгнул обратно в камин, твёрдо решив чуть попозже предпринять ещё одну попытку диверсионной деятельности по завоеванию новых территорий.
– Чёрти что… Мерещится…
Устало проговорил человек, откладывая в сторонку книгу. Он долгим взглядом изучил ничуть не изменившийся камин и, явно успокоившись, перевёл взгляд на соседнее кресло. Зря…
– О, здравствуй, Змий ты Поганый, о, Чудище Преужасное, чтоб окна твои век не знали форточек, чтоб корреспонденция к тебе приходила на самом интересном месте захватывающего сна с элементами эротического триллера, чтоб Упивающиеся твои поспились, чтоб…
– Ну, здравствуй…
– Да и ещё раз здравствуй, о, недостойный! И приветствует тебя не абы кто, а богатырь святоанглийский, богатырь славный да разудалый, местами добрый молодец, но сейчас не очень-то… Ты почто, Кощей, окна чужие разбивать вознамерился, окна чужие, да мозаикой выложенные? Приготовился ль ты к бою ратному, бою ратному, да кровавому, поединку страшному, да не на жизнь, а на смерть…
– У тебя что-то случилось? Хочешь об этом поговорить?
– О, он ещё и спрашивает! А отгадай-ка ты, сначала, три загадки. Первая загадка – кому я сейчас дам по морде поганой?
– Себе. И это – окончательный и правильный ответ.
– Нет, у тебя ещё одна попытка угадать осталась…
– Хм… А можно помощь зала?..
– А и верный ответ – ближнему своему. Вторая загадка – где сейчас находится зал, помощь которого ты столь сильно хотел принять?
– Прямо под нами. Большая такая аудитория…
– …и пустая…
– Что?!
– Замок пуст, только мы с тобой да пара неудачников, остальным я дал мысленный пинок с запиской, что разрешаю им взять ненадолго отпуск… Точнее, я им “слегка” помог аппарировать отсюда ко всем чертям вообще и к тебе на загородную дачу в частности, а по пути, в комплекте с приятнейшими ощущениями от аппарации, они получили увесистый Пендель. Ну, для пояснения случившегося… А ты сиди-сиди, я им там у тебя Огневиски оставил, так что всё нормуль, возмущённых и недовольных нет…
– А позволь поинтересоваться у тебя…
– Подожди, у меня ещё третья загадка осталась! Третья загадка состоит из шестидесяти пяти подзагадок. Первая подзагадка…
– Первая подзагадка – за сколько секунд до тебя долетит Авада Кедавра, если скорость луча заклинания равна b, расстояние – S, а мы все ещё смутно, но помним, что расстояние равно произведению скорости на время?
– Эм… Мне надо выразить время в секундах, затем подставить и получить какие-то буквы… Которые даже не складываются ни в какие слова… Ну, где же тут смысл? Не, я так не играю… Мне надо, чтобы ВСЁ было со смыслом, даже то, что у меня трусы – синего цвета, это тоже должно иметь какой-то смысл и значение! Да и имеет, собственно говоря… Но не для меня, хотя это уже и мелочи…
– Ладно, а теперь отставим эти разговоры в сторонку и давай поговорим по делу…
– Ну, раз уж ты так настаиваешь… Начнём-с. Для начала, уголовное дело, заведённое на тебя за порчу чужого имущество и попытку вооружённого разбивания дорогущего окна никто не закрывал…
– Ты это сейчас вообще о чём, а?
– Я? Да так, о погоде, о природе… А что, не ясно, что ли?..
– Ты получил моё письмо?
– А как ты догадался?.. О, вот ведь сразу видно, что ты Тёмный Идио… В смысле, Тёмный Лорд! Это ж какая логика, однако… Нет, лично я бы не смог связать воедино в цепочку такие факты, как…
– Не заставляй меня вспоминать все положительные качества заклятия Авада Кедавра…
– А по мне, так одни минусы, ведь легче же… В смысле, я хотел сказать, что пользоваться Непростительным проклятием – это непростительная непростительность, которой непростительно злоупотребляют непростительно наглые личности.
– Я понял твою точку зрения, а теперь… Ты почто, холоп, боярыню обидел?..
– Какую, пардон, боярыню? И кто это здесь холоп? И как я её обидел? А уж не твоя ли это боярыня, а, боярин?.. Да и вообще, что ты там с таким остервенением ищешь в своих книжках?
– Как расшифровывается этот знак – “@”?
– Хм… А он тебе вообще на что? Или ты решил… Да это даже и не обсуждается, как бы…
– У меня пропала группа слуг, из оставшихся неисчезнувших – только Белла с татуировокй в виде такого знака на правом плече.
– Нечего было над ними опыты ставить… Да и людей клеймить тоже не стоило… А Беллочку-то за что так выделил, а? Целых две татуировки вместо положенной одной… Ну, единственный плюс – вкус у тебя несколько улучшился и последняя татуировка покрасивши будет…
– Ты знаешь, что означает эта руна?
– Конечно! Это же все знают, кого не спроси! Так, стоп. А ты что, правда не знаешь?.. Хм… Я категорически отказываюсь объяснять такие вещи кому бы то ни было, ведь не забываем, что я, как никак, не извращенец какой…
На секунду повисло молчание, которое Лорд попытался было нарушить и уже даже открыл рот, как я показал руками крест и обиженно отвернулся, строя из себя оскорблённую святую невинность. Том снова попытался со мной заговорить, но я опять-таки жестами его заткнул. Тогда, уже явно выйдя из себя, он начал вспоминать все самые неприличные жесты, которые он когда-либо знал, и пытаться выразить ими всю полноту своих чувств.
– Мой Лорд, мы просмотрели до конца указанную вами полку и…
И когда Беллочка, а это была именно она, соизволила поднять голову из нижайшего поклона, то в шоке осознала, что её господин, Великий Тёмный Лорд, показывает неприличные жесты сидящему напротив… Гарри Поттеру. Это стало последней каплей и она, после стольких бессонных ночей, проведённых за толстенными фолиантами и оплакиванием без вести пропавшего мужа, не выдержала. Громкий звук падающего тела ненадолго отвлёк от активной жестикуляции две спорящие стороны, но… Ненадолго.
– Может, посмотреть, как она там?..
– Да ладно, ей полезно… Пусть проспится…
И увлекательное объяснение на пальцах друг другу где, кто и кого видел, как туда пройти и что означенный субъект там делал, продолжилось.
– Всё!
– Ну, и всё!
– А…
– А я с тобой вообще не разговариваю! Это ж надо ж было меня, такого положительного и крайне светлого героя, послать ТУДА?!!!
– Тебе там самое место!
– Нет, что ты, я ведь не занимаю чужие нагретые места, поэтому…
– Поэтому давай оставим этот спор и вспомним, что я тебя, кажется, просил придти по какому-то делу…
– А, ну да, точно… Ты хотел, наверное, чаю с тортиком, да?.. Так мы это щас, устроим. Подожди секундочку…
Я тут же нагло свалил все древние фолианты в неаккуратную стопку и, таким варварским способом очистив стол, оглянулся в поисках скатерти, коей обнаружено почему-то не было, но… Но Беллочка была в белом платье и…
– И перестань так на неё смотреть…
– Кто смотрит?! Я смотрю?!! Да я вообще… Стол накрываю!! Вот, собственно говоря, и ищу, чем можно было бы накрыть, а тут такой материал для белой скатерти…
Том, фыркнув, наколдовал мне неплохую такую чёрненькую скатерть с рисунком из белых скелетов, которой я тут же накрыл стол.
– Ну, всё… Можно приводить в чувство Беллу, пусть хоть заест своё горе, что ли…
Однако означенная обиженная боярыня в чувство приводиться отказывалась, по крайней мере на наши осторожные “Ты там как, вставать будешь или уже спать легла?” она не ответила. Тогда я задал стратегический вопрос “Чайку? С тортиком?” и… О чудо! Данной даме резко стало чуть-чуть получше и, с видом “морда клином, грудь вперёд” она изящно подползла к нам. Удобно устроившись на полу, она с явным интересом наблюдала за тем, как я завариваю чай, раскладываю конфеты и печения по вазочкам и режу торт.
– А ты там, случаем, никаких своих добавок не примешивал во всё это?
– Конечно, примешивал… Вкусовые… И ещё – чтобы можно было есть сколько хочешь, а тебя ни тошнить не будет, ни вес ты не наберёшь… Вот ты усмехаешься, а у меня у всех подруг извечная проблема – ноют, что “Кажется, в этом месяце я набрала сто грамм лишнего веса”, и как ты думаешь, кому же они всё это изливают, а? Думаешь, друг другу? Ни фига! Ведь существую же Я, которому обязательно нужно знать кто, сколько и в каком месяце в граммах набрал лишние жировые складки… И ладно если б были эти самые складки, так ведь… Не из-за чего психуют!
На несколько минут установилось молчание, прерываемое только чавканьем, хлюпаньем, причмокиванием и другими неприличными звуками, которые мы, соревнуясь, издавали.
– А теперь, пока я не забыл… Почему ты подсыпал слабительное Дамблдору, да ещё и гораздо более сильное, чем нам?
– Ну, как это, почему? За проявленный тоталитаризм по отношению ко мне! Вот даже в разговорах с тобой у меня имелось какое-то право на свободу слова, а там… Ни о каком идейном плюрализме и речи быть не могло! А ты вот другой… Всегда так ненавязчиво предлагал согласиться с твоей точкой зрения, подкреплённой вескими аргументами и непростительными проклятиями…
– А теперь ещё раз, но понятно, доступно…
– …и по сходной цене… Ладно, раз уж ты так настаиваешь, о Великий Лорд Претёмный! Но сначала – выпьем! У меня есть тост!
– Ну, давай!
– Ага, щаз… Разбежался… Сам себе жарь и варением мажь, а я…
– Ну, тогда… За победу мировой революции под моим началом!
– А почему не за милых дам?..
– Белла, вот сейчас выпьем за победу, и тогда, когда будем уже праздновать поражение противников, отметим и дам пристальным вниманием…
О, видимо, тут кто-то не очень-то и переживает смерть мужа любимого… Эй-эй, товарищи, вам вообще сколько лет, чтобы вот так переглядываться?! Ну, всё… Насмотрелся я уже на такие взгляды, хватит… Так, где тут у меня афродизиаки валялись?.. Им пора перейти на новую ступень общения!
– Кхм-кхм… Я всё ещё тут, пусть и ненадолго… Я вообще хотел выпить за мою победу в битве между Упивающимися и Аврорами, состоявшуюся пару дней назад! До дна!
И я тут же осушил бокал, после чего глянул на своих собеседников, которые как-то странно на меня смотрели.
– Э-э-э… А вы не знали, что это моих лапок дело?.. Ну, тогда, как бы… Это всё не я! Это… Это Дамблдор! Да-да, это он во всём виноват! О, интриган старый, смеющий вмешиваться в чужие жизни и пытающийся стать занозозаменителем в наших…
– Какая, однако, страстная любовь к старику… И чем же она вызвана?
– Не, ну, просто… Тут, как бы, понимаешь, если сопоставить все дела великие и ужасные твои и старика, то получается, что гадостей я больше получил именно от последнего, что автоматически означает… Нет-нет, ты, безусловно, очень качественно работаешь моим личным и персональным врагом, просто у тебя было меньше возможностей творить нехорошие дела свои, чем… Ты, главное, не переживай… Вот пройдёшь курсы по повышению квалификации и…
– Так, значит…
– Нет-нет, это ничего не значит! И вообще, ты хотел сказать мне, зачем я тебе понадобился так срочно, что ты даже огромное сочинение с элементами изложения написал!
– Сначала давай договорим по теме…
– По этой теме мы с тобой ещё успеем поговорить, а сейчас – я опаздываю! Или ты сейчас же говоришь, для чего хотел меня лицезреть, или я отдекорирую весь твой дом!
Лорд, прикинув все за и против и вспомнив, сколько они пытались привести в порядок предыдущие два замка, вздохнул и куда-то полез. Очевидно, найдя необходимую вещь под креслом, он протянул мне перевязанный зелёной змейкой свёрток, при развёртывание оказавшийся книгой, и не абы какой, а…
– Мама, засунь меня обратно…
Лицо Волдеморта удивлённо вытянулось и он хотел уже уточнить, что такого в том, что он ответил любезностью на любезность, как я, взвизгнув, затараторил что-то про то, как сильно я его обожаю и какой же он на самом деле хороший.
– Может, ты уже заткнёшься, а?..
На секунду его реплика подействовала и я действительно соизволил помолчать немного, но потом, глубоко вдохнув…
– О, темнейшее растемнейшиство, о, ваше распрекрасное красноглазие! Нет конца и краю благодарности моей, пренепременно прочту подаренную книгу я, выучу каждое слово и процитирую тебе…
– За что мне всё это?.. – Тихо спросил у потолка Волдеморт, уже жалея о своих необдуманных действиях. Но мне было всё равно и я продолжал говорить, благо, воздух в лёгких ещё был…
– …и в чудно выглядящей обложке, и со златом написанным названием, и…
И воздух в лёгких закончился, поэтому я ещё раз вдохнул и выдохнул, после чего, успокоившись, уже нормальным голосом заговорил вновь.
– Спасибо за пополнение моей личной библиотеки словаредической энциклопедией, прими благодарности мои и обещание ответить на этот жест чем-нибудь хорошим…
– Упаси Боже меня от этого счастья!
– …и раскрашу я жизнь твою в яркие цвета, цветы подарю, картину маслом нарисую…
– Заткнись.
– О, извини меня благодетель, да прости просителя дерзкого, дерзнувшего попросить ещё одну книжку маленькую, книжку маленькую да тоненькую…
– Что тебе ещё надо, а?..
– Ну… Тебе перечислить? Так, для начала…
– Всё, говори, что хочешь получить на Рождество и давай вернёмся к вопросу о Дамблдоре…
– Объектом моего хотения является явление явное и явно ненормальное, ибо хочу я… Книжечку по тавтологиям… Подаришь?
И, дождавшись, пока Волдеморт, перекатив глаза от возведения к потолку на пол и обратно несколько раз подряд, успокоился и сдержанно кивнул.
– Ну, за такое дело надо выпить…
Без задней мысли и даже без мысли как таковой, Лорд и Белла хлебнули приличную дозу стимулирующих на определённые действия жидкостей.
– А теперь я пойду… Не буду вам мешать… Неспокойной вам ночки, граждане уважаемые…
И я быстренько слинял, дабы не лицезреть ничего особо извращённого, что могло бы повредить моё хрупкое душевное равновесие, ведь, будучи ещё таким милым и наивным в душе, я вряд ли бы смог пережить увиденное без диагноза “окосел от смеха”. Ну, что же… Как человек культурный, буду сейчас повышать своё образование и…
– Где ты был? А я тебя ждала…
Мне на плечи легли чьи-то руки, которые тут же почему-то переместились под мантию.
– А ты разве не хотела уйти и не вернуться?
Но вопрос посчитали риторическим, и я предпочёл смириться с тем, что не только у Волдеморта сегодня будет неспокойная ночка.
Глава 45. Когда мысль об убийстве посещает всё чаще.От автора:
Видимо, отзывов больше я не дождусь…
Вот возьму и развоплощусь!
Не, ну давайте вместе поставим рекорд –
Много-много отзывов, и в короткий срок!!
Краткое содержание ответов
И традиционная передача приветов
Всем, отзывы оставившим
И что-то автору написавшим:
О, Алеxандр, спасибо нет предела моему
И ради таких строчек красивых
Я и пишу, пишу и пишу!
Надеюсь, в сердцах отважных
Глава оставит свой след
И я пошлю не однажды
Свой пламенный вам привет!
О, благодарствуй за стихи прелестные,
Такие распрекрасные и чудесные,
DimonS! Нет предела моему счастию
Да и не может быть, по определению
Что же ещё сказать можно мне
Кроме того, что хотелося
Отблагодарить тебя непременнейше
И выложила проду пораньше я,
Не зная, что ещё хорошего сотворить
Можно было бы, дабы отблагодарить?
loving, что дальше?.. Не знаю.
Но определённую слабость питаю
Я не только к Волдеморту
И сильную любовь к Поттеру,
Но и к старцу в очках-половинках
Ведь сердце моё не во льдинках,
Чтоб особо мучить кого-то…
Хотя… Если вам будет охота…
edik123, проду?.. Вот, пожалуйста
Уж и выложила её я.
Доставьте ж человеку радости,
Пару строк в отзывах черкня!..
Очи Гаррика цвета небесного,
Что есмь есть – ясно-синего,
Хотя, Online, я и сама в этом засомневалася…
И в том, что не указала точно – каюся,
Как и в долгом зверушек отсутствии
И в том, что Владислава мало, недоразумении,
Кое я поспешила исправить быстренько.
И вот Гарри с Роксаной – пожалуйста!
Но… *улыбаюся хитренько*
От Джинни вы его не отмажите!!
Спасибо тебе, Kathy, за похвалу,
Все замечания я пренепременно учту!
А точнее говоря, уже учла,
Когда эпизод с Диего ввела…
Ну, спокойно… Особо не пугаемся!
Давайте быстренько оклемаемся
От моего рифмоплётческого безобразия
Которое, такая вот оказия,
У меня буквально прорвалось
Из-за слишком нетвёрдого решения
Хоть немного и вскользь
Перечитать Бальмонта произведения…
Всё-всё, Пушкина томик я убрала,
И Лермонтов отодвинут со стола,
Блока наизусть не декламирую
И читателей особо не нервирую…
Птички весело щебечут, солнце красное встаёт, только жаль, что в другом свете мир с утра пораньше предстаёт…
Утро клятвенно заверяло, что оно будет хорошим. Для кого-то другого. Я хотел было перевернуться на бок, но даже в этой малости мне было отказано, причём самым наглым образом и рычанием, сводящимся к тому, что какая-то почему-то всё ещё спящая вредина категорически отказывается вставать “в такую рань”. Я не стал развивать мысль, что скоро зима и сейчас темнеет рано, светлеет поздно, и что в “такие дни” желание проспать всё и вся, а не вскакивать в четыре утра, даёт о себе знать с пугающей периодичностью… Единственная мысль, которая поддерживала меня в столь тяжёлое время борьбы, была о том, что если мне тяжело, то каково будет ребятам, когда я сейчас пойду их будить… Злорадно усмехнувшись, я попытался потянуться. Получилось плохо, а попытки оставлять я не собирался, поэтому… Поэтому меня чуть не расцарапали за то, что я попытался кого-то с себя мягко и ненавязчиво, аккуратным пинком, скинуть. Но, когда наше выяснение отношений дошло до самого интересного места, нас прервал жуткий грохот, оглушительное мяуканье и громкий нецензурный поток речи. Я был просто взбешён! Ну, ладно грохот, ладно мяуканье… Но орать на моего кота?!!
Тут же вскочив с постели и моментально одевшись, я, в прямом смысле слова, вылетел из комнаты по направлению к источнику шума. По прибытии мною был обнаружен злой как чёрт, то есть находящийся в своём обычном состоянии, Владислав, который, громко и нехорошо выражаясь, покушался на целостность и сохранность шкурки моего любимого, маленького амурского тигрёнка, который так жалобно глянул на меня из угла, в который он забился… И на такую прелесть ещё можно орать?!! На этого хорошенького, пушистенького котёночка с такими лапками, коготками и зубками, которые он слегка обещал применить в действие?.. Это стало последней каплей бензина в моём энергетическом спокойствии, и, в связи с недостатком топлива, моё терпение временно было отключено от питания.
– Как смеешь ты, о недостойный смертный, кричать на моего кота?!!!
Увидев подкрепление в моём лице, Диего вдруг резко перестал изображать из себя несчастного обездоленного котёночка и, вальяжно развалившись на том же удобном наблюдательном посту, с видом “Ну, и кто из нас теперь получит по морде, а?” нагло уставился на нас, видимо, припоминая древних римлян с их “Хлеба и зрелищ!”. Однако, в связи с полным отсутствием любви к злаковым у данного представителя семейства кошачьих, лозунг был переделан под “Мяса и драки!”.
– Ты… Будь любезен контролировать эту озверевшую котяру!!! Нет, я всё понимаю… Я молчу, когда он раздирает мебель, точа когти, я ничего не говорю, когда он прыгает по шторам и сбивает в кучи ковры… Но… Всему есть предел!
– Да ты просто не понимаешь! Ему же скучно! Он, бедняжка, совсем один, ему так грустно и…
– И он таким образом развлекается, да? Гэбриэл, это ненормально!
– Ненормально – это лезть с когтями-кулаками на несчастного, одинокого котёнка!! Нет, ты посмотри на него, только посмотри! Такой бедненький, маленький, разнесчастненький… Диего, кисонька, тебе ведь даже не с кем поиграть, а я всё бегаю и бегаю, ничего не успеваю… – На последней фразе я резко перестал с любовью рассматривать тигрёнка и со злостью взглянул на Владислава. Означенный вампир впечатлён не был, причём в первую очередь потому, что он был явно взбешён… Что же такого могло произойти, что его всевыдерживающая нервная система дала сбой?..
– Так, а теперь слушай меня внимательно… Делай что хочешь, но чтобы кота ты своего контролировал – ограничивай зоны его “гуляния”, да хоть запирай! Но если…
– Да как ты смеешь?! Да я… Я на тебя напишу донос в общество по защите прав животных!..
– Ещё слово, и писать придётся по защите прав трупа человека…
Ах так, да?.. Ярость, проснувшаяся во мне ещё при виде орущего на МОЕГО кота Владислава, достигла своего максимума, и я уже даже и не пытался хоть как-то себя сдерживать. Превращения происходили медленно и постепенно – сначала вспыхнули ярким синим светом мои глаза, затем полезли когти, начали вылезать клыки и шерсть… Шерсть начала ровным слоем появляться на всей поверхности тела, и…
– Ну-ка быстро прекратили буянить!!
На пороге робко переступали с ноги на ногу мои ученички, а впереди… Впереди стояли крайне решительно настроенные вампирши в количестве двух штук – блондинка, гневно сощурив глаза, мягко подлетела к Владиславу, а брюнетка, не особо церемонясь, просто появилась передо мной с подозрительно требовательным видом, сложа руки на груди.
– И что это означает?
– Как это что?! Вот этот нехороший дядя посмел обзывать не менее нехорошими словами моего котёнка! Тётя добрая, ну скажите ему, что…
Вид обездоленного сиротинушки, который я быстренько принял, попутно превращаясь обратно в такого милого и пушистого заиньку, видимо, впечатлил невесту Владислава, и она потребовала объяснений у данного нехорошего дяди.
– Его кот напал на меня!
– На тебя?.. Владислав, ты опять пил “Умопомрачительный кровавый закат”? Я тебе столько раз говорил не напиваться, а то у тебя потом глюки различные начинаются, а вот котик из-за этого практически пострадал!! Диего, иди ко мне в комнату, через час перемещаемся…
Владислав не слишком приличным жестом предложил мне помолчать, на что услышал мою версию прохода в его комнату через места не столь отдалённые, а затем я предложил ему пойти и отдохнуть в своей опочивальне, желательно было при этом, чтобы прошёл он именно указанным маршрутом…
– Тише, мальчики, чего вы так завелись?..
– А я не против того, что они завелись… Так у нас ещё час остался, да? Гэбриэл, ты ведь уже собрался, я знаю… Ребят, идите пока что готовьтесь к отбытию, а мы тут… Так сказать… В общем, Владислав, говори…
– Я летел себе спокойненько, никого не трогал… – На этом месте я подозрительно хмыкнул и взглядом показал на несколько разбитых ваз, которые Владислав посылал в подарок моему коту почтой с пометкой “срочная доставка”. – И тут… Я был в образе летучей мыши… Такой маленькой и незаметненькой…
– Но тебя всё же заметили… И это повод орать на моего кота?!!!!
– Да, потому что если бы тебя вдруг ни с того ни с сего цапнули за крыло, ты бы тоже начал возмущаться!!
– Да тебе все крылья переломать надо было!! Ещё раз ни из-за чего начнёшь психовать, и мысль о доставке тебя в отдел нервнобольных больницы Святого Мунго…
– То есть, ты хочешь сказать, что ты был бы рад, если бы я вдруг…
– Владислав! Читать чужие мысли нехорошо! А вообще – какого хрена ты по дому летаешь в виде летучей мыши, пусть даже и простой? Чего тебе пешком не ходится, а?
– А ты, значит, ходишь? Прямо даже и пешком?
– По крайней мере, я летаю быстро! Мне вот даже интересно, с какой сверхкосмической скоростью ты должен был лететь, о вампир древнейший, дабы тебя смог, пусть даже и слегка, зацепить какой-то маленький котёнок?..
– Ты намекаешь на мои скоростные характеристики?! Да я просто захотел пролететься!
– Вот и пролетайся, но кота моего не трогай!
Вампирши, до этого весьма спокойно наблюдавшие за нашей перепалкой, вдруг резко передумали тратить оставшиеся сорок минут на всякую ерунду и твёрдо решили заняться делом. Вследствие всех этих причин Владислав тут же был за руку вытащен из данной обеденной залы и куда-то отконвоирован для “выяснения обстоятельств происшедшего”.
– Диего, иди в комнату, мы скоро подойдём. Возможно… А теперь, Гэбриэл…
Роксана повернулась, ещё раз оглядела плоды своего труда по запиранию на все оковы и заклятия данное помещение и подошла ко мне.
– А что “теперь”? Теперь давай восстанавливать всё то, что Владислав здесь поразбил…
– А у меня есть идея получше!
Она провела рукой по моей щеке и, мгновенно отлетев в другой угол, сказала “Поймай меня! Если сможешь…”. Естественно, что я не мог не принять этот вызов на поединок честный и вот уже через секунду я прижимаю её к стене в противоположном конце зала, куда она быстренько перелетела.
– И что дальше?..
В ответ она только хмыкнула и, резко вывернувшись из плена моих рук, полетела прочь.
– Ты куда?.. – Поинтересовался я, мягким движением руки предлагая ей присесть на краешек стола. Ответа не последовало, зато последовала череда снимания с меня одежды, сопровождаемая моим активным сопротивлением. Оскорблённая в лучших чувствах, Роксана оттолкнула меня и попыталась куда-нибудь улететь, но была поймана на половине взлётной полосы, и ей пришлось в срочном порядке совершать посадку на стол всей поверхностью спины.
– Не забудь напомнить мне, чтобы я поблагодарила Владислава…
Я хмыкнул, но рук её не отпустил, начав мелкой цепочкой поцелуев восхождение к губам. Когда цель путешествия была достигнута, мною была совершена очередная Бяка Непростительная, как то решительное нежелание целовать нормально данную мадам.
– Гэбриэл… Иди ко мне…
Но я не внял призыву, а лишь тихо, на ушко, поведал ей, что на меня её манящие чары вообще-то вроде как не действуют, так что любое сопротивление бесполезно, также как и попытка перехвата инициативы.
– Я сейчас отпускаю тебе руки, но ты их не поднимаешь, ясно?..
Она кивнула, но, естественно, стоило мне перестать держать её, как в кратчайшие сроки была совершена очередная попытка диверсии.
– Ты так хочешь, чтобы я тебя держал, да?
Судя по её виду, хотела она отнюдь не этого… Расслабленно развалившись на столе, она обвила меня ногами и, выдохнув “Обожаю, когда ты в таком состоянии”, прекратила сопротивление.
***
Сорок минут спустя.
В дверь постучали. Рассеянно продолжая восстанавливать полностью разрушенную комнату, я кивнул Роксане, и с лёгким щелчком дверь отворилась. Ввалившимся ребятам предстала впечатляющая картина: я в одних брюках пытаюсь найти хоть что-то подлежащее восстановлению и восстановить сей объект восстановления, и красивая девушка, возлегающая в одной явно мужской рубашке на уже почти починённом мною диване. Довольно потянувшись, она соскользнула на пол, после чего прошла к столу. Как следует там пошарив, ею вдруг был обнаружен наполовину разбитый графин с соком. Она извлекла откуда-то из той же области впечатляющего вида стекляшки, раньше когда-то явно бывшие бокалами, и наполнила их. Подойдя поближе, она присела на краешек стола и, залпом выпив свою часть сока, предложила мне последовать её примеру, к чему меня не было необходимости сподвигать какими бы то ни было средствами – в горле пересохло так, что благодарности моей просто по определению не могло быть предела.
– Эм… Мы, кажется, не вовремя…
Я удивлённо взглянул на околачивающийся у дверного проёма народ, после чего поинтересовался, во сколько я сказал им быть здесь.
– Вот прямо как раз сейчас мы и должны были встретиться, а потом отправиться порталом в Хогвартс…
– Правда?.. А когда я такое сказал?..
Активнейший мыслительный процесс, протекавший в моём мозгу, не соизволил предоставить мне хоть каких-то результатов деятельности памяти на данный отрезок времени, поэтому я упорно не мог понять, когда же и что я говорил, хоть отдалённо напоминающее смыслом слова ребят.
– А я разве не заколдовал вам кулоны под порталы?..
Наконец я смог что-то вспомнить и даже ляпнуть. Через секунду осознав всё мною произнесённое, я мысленно принёс жертву Богу Попадания Удачного, и воззрился на ребят, делая вид, что всё, на самом-то деле, как бы под контролем…
– Ну…
– Да или нет?
– Нет.
Мысленно поругавшись с самим собой и отложив ритуалы жертвоприношения до лучших времён, я подошёл к ребятам. Слегка касаясь кулонов рукой, обошёл собравшихся, заколдовывая на постоянные порталы эти безделушки. С довольным видом, попытался полицезреть дело рук своих, но все почему-то отказывались прямо сейчас вот взять и переместиться с глаз моих долой…
– Что-то ещё?
Но на вопрос мне не ответили, предпочтя ото всех святых дел подальше переместится в школу для продолжения обучения. Я облегчённо вздохнул, после чего плюхнулся на столь удачно освобождённый и восстановленный диван с твёрдым решением доспать свои честно заслуженные три часа и встать никак не раньше восьми. Под тяжестью ещё одного тела означенный меблированный субъект прогнулся и пообещал развалиться, но, в связи с тем, что нам как-то почему-то было на это… Мягко говоря… В общем, решив отложить все проблемы поломанной мебели вообще и недовосстановленного дивана в частности, мы уснули глубоким, здоровым сном, которым просто по определению могут спать исключительно люди, только что с чистой совестью отправившие других на благое дело защиты гранита с мелкой надписью “Наука” от возможности быть покусанным и погрызенным.
Настойчивый лучик света категорически отказывался дать мне шанс доспать. Даже перевернувшись на бок, я уже не смог бы подремать – банально некуда было переворачиваться, так как будить спящую вампиршу… Тут как бы автоматически включается и визжит диким голосом инстинкт самосохранения… В итоге, окончательно удостоверившись в невозможности досыпания на данный конкретный момент времени, я со вздохом потянулся и приоткрыл один глаз. От увиденного зрелища, столь качественно показанного недобитыми по какой-то странной причине часами, я предпочёл очи ясные прикрыть… Далее у меня в голове за секунду промелькнуло такое количество разнообразных мыслей и столько предположений относительно того, как может развиться ситуация, что я в который раз убедился в невероятной скорости человеческого мышления, а также в том, что жизнь – штука подлая…
Мне понадобились ещё какие-то две секунды, чтобы прочувствовать до конца всю тяжесть своего положения. Рывком поднявшись с дивана, я на предельно возможной скорости засобирался на уроки, которые должны были начаться… Так, стоп, а они там ещё случаем не начались?..
По какой-то странной причине успев собраться, одеться, причесаться и даже умыться за полторы минуты, я тут же переместился в расположенный рядом с кабинетом ЗОТИ класс, который как раз должен был бы пустовать… И он даже пустовал… Единственное, что теперь мне нужно сделать, так это успеть добежать до кабинета до того, как по кому-то прозвонит колокол…
Как только я ввалился в класс и плюхнулся на своё место, был подан сигнал о начале урока. Ну, я всё же успел…
Урок шёл своим обычным ходом, то же ритуальное выявление личностей, удосужившихся сделать домашнее задание, монотонное объяснение материала явно не выспавшимся учителем… Чёрт, вот никогда не думал, что голос Владислава мне может показаться таким убаюкивающим, почти колыбельным… И душа не выдержала, и сон взял всё то, что по праву ему принадлежало…
– …и что вы можете припомнить и нам рассказать обо всём этом, мистер Ван Хелсинг?
Сквозь сон я услышал знакомое имя, произнесённое знакомым голосом. Попытавшись сфокусировать взгляд и даже сделать его же более-менее осмысленным, я переваривал полученную информацию. Как ни странно, но единственное, что я успел осознать – зря я не позавтракал, а то организм сейчас требует занятия перевариванием чего-нибудь мясного, можно живого…
– Не помню ничего…
Сонно буркнув это заявление, я попытался доспать. Не получилось, ведь явно завидующий моему положению вампир категорически отказывался страдать в одиночку.
– Как?! Неужто же те пятнадцать томов, о прочтении которых Вы клятвенно меня заверяли, совсем-совсем не отложились у Вас в памяти?.. Видимо, придётся Вам их перечитывать…
– Хотя… Может, кое-что я и помню… Профессор, не могли бы Вы сказать мне что-то конкретное, что я должен был бы вам поведать?
Вот сейчас хоть молись о том, чтобы он таки внял моему ангельскому взгляду с застывшим выражением мольбы и соизволил хоть сказать, что за вопрос был столь подло и некстати им задан.
– У меня создаётся впечатление или меня на уроке кто-то не слушал?..
Я удивлённо поозирался, пытаясь найти взглядом того нехорошего человека, посмевшего покуситься на святая святых – прослушивание лекций по Защите от Тёмных Искусств. К моему вящему разочарованию, ни одной подлой личности зафиксировано не было.
– Сэр, я только что проверил – вам внемлют все ученики!
В груди моей проснулось утреннее негодование – нет, мало того, что на котёнка моего лапу поднять посмел, так ещё и теперь… Почему-то вдруг в сознании стали мелькать различные кроссворды на определение названий пыточных устройств, приспособлений и заклятий по описанию действия на жертву…
– Ну, раз так… Отвечайте на поставленный вопрос!
– На какой именно?.. Просто, сэр, Вы мне их уже столько поназадавали, что я прямо даже и запутался…
– Даже так? О, мои извинения, я же не знал, что память Ваша столь кратковременна. Тогда я, пожалуй, повторю свой вопрос: что Вы знаете о лунном периоде в жизни оборотней?
После оглашения приговора, пардон, вопроса подлого, я попытался сдержаться и не ответить полно, красочно, содержательно, наглядно и, что важно, проиллюстрировать свой рассказ примерами, ведь лунный период как раз скоро должен уже начаться…
– Неплохо, я бы даже сказал, что кое-какие познания в данном аспекте у Вас имеются… – ЧТО?!! И это после того, как я пятнадцать минут перед ним распинался?! И вообще, какие конкретно познания он имел ввиду – теоретические или практические? Вот ведь гад летучий!.. – Можете присаживаться, к Вашей помощи я ещё, с Вашего позволения, обращусь… А теперь продолжим дальнейшее изучение материала, ведь наше краткое лирическое отступление на тему жизни оборотней в определённые фазы – это, безусловно, прекрасно, но вряд ли оно поможет вам глубже понять тему сегодняшнего урока, коей на деле являются сирены… Кстати, мистер Ван Хелсинг, не хотите ли подготовить мне объёмное эссе футов так на пятнадцать по столь благодатной теме?.. О, можете даже и не отвечать – по Вашим заблестевшим от счастья глазам и так всё-всё видно… Ну, что же, продолжим урок…
Никогда в жизни я ещё не был так близок к преднамеренному убийству без каких бы то ни было смягчающих обстоятельств, могущих хоть как-то меня оправдать в глазах присяжных заседателей…
Глава 46. Почему не всегда чтение книг является полезным занятием.От автора: Бонжур, товарищи! Я искренне верила, что успею написать продолжение к таким замечательным и очень примечательным праздникам, как Новый Год и Рождество, однако слишком завертелась с их отмечанием и таки не успела. Но я всё равно поздравляю вас всех с наступившим на больную мозоль нехватки времени Вы-Знаете-Чем!! А ещё выкладываюсь я не просто так, а по принципу “раз не удалось поздравить с такими праздниками, поздравим с не такими”! Поэтому поздравляю всех-всех-всех с просто непереводимым на другие языки, но весьма традиционным и любимым праздником – Старым Новым Годом! Желаю вам всего-всего и в неограниченном количестве!
Теперь насчёт непосредственно новой главы… Я не виновата! И уж тем более, не хотела заканчивать главу вот так, но… Но печатала я в последнюю более-менее свободную ночь, так что, взглянув на часы и увидев там много всего хорошего, я осознала, что придётся вот так и заканчивать… Да, кстати, заранее отвечаю на возможные гневные восклицания: нет, мне не стыдно, так как шоколад закончился, спать хотелось, а печатать ещё страниц пять времени не было.
Огромное спасибо всем, кто оставлял отзывы на предыдущую главу! Краткое содержание моих вам ответов:
loving, я в кошках тоже души не чаю! Поэтому большая часть из отношений Диего-Гэбриэл нагло списана с моих совместных мурчаний и рычаний с Музой. Так что тигра будет много, по крайней мере, в следующей главе – точно. И ещё раз с праздниками!
edik123, твой отзыв мне очень-очень понравился, вот только надо бы его слегка подправить с “да здравствует” на “да пусть уж наконец-то автор заболеет”! Нет, просто это как-то нечестно – чуть ли не половина моих знакомых подхватила какой-то вирус, а делиться отказывается!.. А так хочется, поминая моего любимого Карлсона, крикнуть “Я самый тяжелобольной в мире человек!”, картинно грохнуться на кровать, и чтобы рядом, в зоне дотягиваемости, стоял ноутбук… Хотя он всё равно будет стоять вблизи меня, потому как хрен я кому позволю его от себя оторвать… Но не глубоко с виду несчастному человеку, согласитесь, вряд ли кто соизволит стать “исполняющим обязанности Малыша” и проконтролировать, чтобы запас шоколада и тортов был бы нескончаемым. Эх, а как жалко-то… Так что желаю, чтобы у тебя в жизни не было таких обломов! С праздниками!
Online, мне определённо точно понравилось твоё предложение поубавить спеси у Гэбриэла! Так что я как раз подвела всё для того, чтобы в следующей главе ему досталось по самые помидоры/огурцы/баклажаны и другие фрукты-овощи, кому какие больше нравятся. Поздравляю с наступившими и наступающими праздниками!
ylo, огромное спасибо! Я искренне рада, что “плоды моих трудов ночных” тебе понравились, буду пытаться стараться и дальше тебя не разочаровывать. Что же насчёт того, скажет ли Гарри кто он есть такой друзьям – вполне возможно, хотя пусть уж лучше они сами догадаются. В ближайших главах я их к этому слегка так подопну… Со всеми праздниками тебя ещё раз!
Всё, больше не буду вас отвлекать от прочтения продолжения, которое, я надеюсь, вам всё равно понравится, даже несмотря на мой полуподлый поступок!
В последних лучах заходящего солнца на огромном, явно увеличенном и сильно магически укреплённом подоконнике грелись трое: свернувшаяся калачиком и явно спящая змея, вальяжно развалившийся разомлевший тигр и я, не менее разомлевший и очень даже удобно развалившийся, так как в качестве подушки мною был подло использован весьма пофигистически настроенный котяра. Довольно потянувшись, я попытался устроиться покомфортабельнее, что у меня с успехом и получилось. Правда, в ходе моих махинаций с передвиганием ворчащих кошек Диего явно собирался пару раз проснуться и как следует стукнуть лапой посмевшего нарушить его дивный сон и беспечный покой превредного меня, но то, с каким удобством в конце концов я расположился, компенсировало все возможные моральные переживания от чрезмерной травмоопасности сложившейся ситуации и повышенной вредности моих жизненных условий.
Раздался деликатный стук ногой в дверь, после чего её распахнули, кто-то вошёл, закрыл чуть ли не на все замки вышеназванный предмет и замер в ожидании.
– Можно войти? – Как-то подозрительно спокойно поинтересовался Владислав.
– Как хочешь… Только сразу предупреждаю: никого нет дома.
– Ладно, хорошо, я не настаиваю. А что насчёт…
– Ты мне не сказал, к какому дню эссе надо было написать… – Владислав попытался философски послать меня в библиотеку для сбора материала, однако я быстренько прервал прервавшего меня прерывателя и продолжил. – …поэтому пришлось подускориться. На столе…
Он подошёл к означенному предмету интерьера и хотел уже даже произвести там грандиозные раскопки (патологически не страдаю манией чистоты и аккуратности, так как все потуги тёти Петунии имели категорически только обратный эффект), как я добавил “когда найдёшь, разбуди меня к завтраку”. После своего многообещающего заявления я поудобнее подоткнул одеяло, коим мне служил чей-то пушистый хвост кисточкой, проигнорировал возмущённое ворчание оскорблённого в лучших чувствах и уязвлённого до кончика пушистого хвоста Диего, довольно зажмурился и, окончательно расслабившись, попытался уснуть. Однако моим благим намерениям не суждено было сбыться, так как ни мой постельный комплект, ни будильник не собирались в срочном порядке выполнять распоряжения и не мешать мне спать, а скорее наоборот, в планы этих сговорившихся подлецов явно входило скорейшее поднятие меня на ноги, желательно самым варварским и жестоким способом.
Ведро ледяной воды, вылитое на меня, возымело несколько странный эффект, так как вместо того, чтобы вскочить и отмстить нагло ухмыляющемуся негодяю, я просто мило улыбнулся ему и спросил у пространства, как долго я смогу продержать рвущегося в священной мстительности в бой тигра, для которого все дёргания хвоста не могли сравниться с такого рода издевательствами. Раскатистый и крайне злобный рык был использован Диего для подтверждения всей серьёзности его намерений.
– Эй-эй, попридержи-ка своего котяру!
Весьма грозный красно-оранжево-зелёный тигр с подозрительной и явно львиной гривой сильно бил хвостом из стороны в сторону, что выражало крайнюю степень его доведённости. Нет, он стоически терпел, когда его нагло использовали, когда его любимый хвостик превратили во что-то кисточкоподобное, когда сменили его окраску шерсти с “маскировочный в условиях джунглей” на “маскировочный в условиях джунглей после ядерной войны”, но такое издевательство над гордостью и достоинством одного из величайших хищников среди млекопитающих Диего просто категорически отказывался сносить. Что-то вроде врождённого чутья и больного воображения подсказывали мне, что если бы на его огромных аристократических лапах были перчатки, то они тотчас же были бы направлены в путь на встречу со слегка некомфортно себя чувствующим вампиром. Нет, ни о каком вызове на дуэль не могло бы быть и речи, просто ввиду того, что я продолжал крепко держать вырывающегося котяру, это было единственное доступное в данных условиях средство отмщения.
– Что ты с ним сделал?..
– Пока ничего, но если ты не хочешь, чтобы причиной следующей твоей смерти стало вот это разноцветное чудо-юдо, то лучше… – Я мягко высушил шёрстку Диего и он перестал столь же сильно бить хвостом (может это и странная аналогия с ковром, но сейчас длина ворса на кисточке составляла никак не меньше полуметра и всё это великолепие чУдно развевалось в воздухе), однако грозный рык и страстные порывы в сторону нагло сидящего в кресле и почему-то чувствующего себя в безопасности Владислава не прекратились.
– Что лучше?..
С какой-то садисткой улыбкой я отпустил Диего, который с одного прыжка оказался возле кресла, где только что сидел вампир.
– Так лучше… Ты хорошо смотришься на потолке, Владислав. Очень удачное дополнение к интерьеру, знаешь ли…
Я хлопнул рядом с собой рукой и тигр, которому уже явно надоело прыгать по стене и безрезультатно пытаться дотянуться до летучей мышки, уныло улёгся рядом. Я снова начал экспериментировать над его окраской, при этом не забывая, конечно же, чесать его за ушком и гладить шёрстку на спинке, так что уже через пару минут раздалось громоподобное мурлыкание, которое практически заглушило громкий стук захлопнувшейся двери.
***
Утро следующего дня. Первый урок. Защита от Тёмных Искусств.
– Прошу все заданные вам на этот урок эссе положить на край стола. – Когда все подчинились, Владислав коротко взмахнул волшебной палочкой и свитки переместились в какую-то специально отведённую коробочку. – Мистер Ван Хелсинг, будьте любезны сдать ваше дополнительное задание. Вы ведь выполнили его?
– Конечно, сэр. Вот только… – Он картинно приподнял одну бровь, давая мне право слова, и я продолжил. – Когда я искал в библиотеке нужную мне книгу, я совершенно случайно натолкнулся на одно интересное издание, в котором была весьма любопытная информацию, кою я весьма кратко законспектировал для Вас, ведь, как учителю, она вполне могла бы вам пригодиться.
– Хорошо. Задержитесь после урока и сдайте мне оба свитка.
Урок пролетел просто на крыльях вампира – бесшумно, быстро и незаметно. Во время всего занятия я постоянно ловил заинтересованные взгляды Владислава, которые он периодически кидал в сторону написанных мною работ. Наконец прозвеневший колокол озарил счастьем измученные постоянными уроками души учеников, которые моментально собрались и очистили помещение от каких бы то ни было напоминаний о себе.
– Ну и что это такое? – Полувопросительно пробормотал Владислав, доставая мой дополнительный свиток с какой-то информацией.
– Как бы выразился один мой знакомый, которого содержащаяся там информация достаточно сильно затрагивает, это подвид простого безобразия, именуемое “просто безобразие какое-то”.
Проглядев свиток мимоходом, Владислав недоверчиво глянул на меня.
– Тема написанного твоей рукой свитка…
– …nosferatu. – Спокойно продолжил я.
– Это слово с румынского переводится как “не-мёртвый”, да и вся информация именно на этом языке… И как это понимать?
– Никак. Просто подумал, что тебе может быть интересно.
– Так ты же, вроде как, не говоришь на румынском.
– Есть такое латинское выражение “Verbum sapienti”, что означает “умному достаточно одного слова”. Я увидел знакомое слово и подумал, что тебе должно быть было бы интересно почитать, вот и переписал.
– А не законспектировал?
– Законспектировал. – Уверенно ответил я, но прежде чем Владислав сказал своё торжественное “вот”, последовало продолжение. – Я переписал всю имеющуюся статью под этим названием, а так как книга была очень толстая и просто огромная, то вполне логично было бы сказать, что я её законспектировал.
– Понятно. Ты свободен, можешь идти.
Я, улыбнувшись и кивнув, вышел из кабинета. Чутьё подсказывало мне, что сегодня вечером у меня будут гости, поэтому на перемене я первым делом пошёл на кухню договариваться с домовыми эльфами о приличном ужине на две персоны. Правда, есть я не собирался, просто надо же, чтобы под рукой было что-нибудь, чем можно было бы самозабвенно пошвыряться…
Вечером того же дня. Сразу после уроков.
Порой душа моя практически сжимается от жалости и мне нестерпимо хочется в срочном порядке помочь несчастным. Порой, как и сейчас, я даже кидаюсь на помощь или на обидчика. Порой стоит видеть лицо обалдевшего Владислава, которому я гневно и витиевато расписываю все возможные последствия подобного отношения к дверям. А ещё порой стоит проявлять наблюдательность и “действительно абсолютно точно помнить, что этой глубокой царапины на потерпевшей раньше не было!”.
– Гэбриэл, я пришёл не для того, чтобы с тобой ругаться!
– Правда?.. – Я настолько искренне изумился, что даже не счёл нужным скрывать свои чувства.
– Конечно! Я просто хотел спросить, читал ли ты ту информацию, что…
– На румынском, что ли? – Сделав задумчивое лицо чайника, я медленно попытался докипятиться к чему он клонит.
– Да. Так ты читал или…
– Или. Нет, ну ты что, правда думал, что я бы прям так всё кинул и стал бы ерундой заниматься?
– Какой ерундой?
– Владислав, а как ещё можно охарактеризовать сидение в библиотеке поздно вечером в обнимку с какими-то толстенными пыльными фолиантами, постоянное чихание и… В общем, ты думаешь, я бы там ещё и со словариком, да прям взял и всё поперевёл? Ты явно переоцениваешь мою нервную систему! Боюсь, такого удара она бы не выдержала.
– Значит, не читал?
Я, прищурившись, осмотрел его с макушки до пяток. К моему вящему изумлению никаких внешних признаков долгих попыток пробивания стен и многострадальных дверей подручными частями тела и в особенности головой замечено не было.
– Да что тебе так не понравилось в свитке-то, а? Что ты к нему так привязался? Вот лучше давай присядем, поедим, ты мне расскажешь историю болезни, пардон, что там в этом свитке такого не такого, а потом мы уже вместе решим, обращаться ли к мадам Помфри или… – Владислав возмущённо попытался что-то сказать, но я мягко усадил его за стол и продолжил. – Или не тратить понапрасну время и сразу направлять в больницу Святого Мунго… Чайку?
– Нет, спасибо, я…
– …будешь кофе. Я так и понял. Ну, хорошо, я этот долбанный свиток даже хуже, чем читал – я его сам и переписал. Ты доволен?
– Откуда ты взял книгу?
– Из библиотеки.
– Хогвартской?
– А какой же ещё? Не к себе же домой мне из-за таких мелочей, как информация для дополнительного задания по ЗОТИ мотаться, правильно?
– Что это была за книга?
– И тебе приятного аппетита! Так ты будешь бифштекс с кровью или рубленые котлеты по…
Меня снова перебили и я, крайне оскорбившись такой невоспитанности, принялся со спокойствием танка методично уничтожать всё съедобное и даже не очень-то, так как только в последний момент и чудом мне удалось вытащить хорошо покусанную и прожёванную салфетку. Наконец, когда с едой было покончено, Владислав повторил свой вопрос касательно источника полученной информации.
– Затёртая такая буквально до дыр книжка, которую можно охарактеризовать как “ничем непримечательный толстенный фолиант со стёршейся когда-то раньше расписанной золотом обложкой и абсолютно непонятными иероглифами внутри”. Я вообще её в руки случайно взял, даже не помню, с какой полки… Просто ходил, набирал книги, которые могут быть полезными, зачем-то и эту прихватил. А потом из простого любопытства решил пролистать, увидел знакомое слово, быстренько переписал, после же выполнения всех заданных эссе я с помощью заклятия отправил все книги по местам, в том числе и интересующую тебя. Вот так всё и было. – Смотря абсолютно честными глазами, я мысленно добавил про себя “почти”, после чего поинтересовался у Владислава, что же конкретно так его заинтересовало.
– Да там просто было написано, что у носферату обычно не самые хорошие отношения с кошками, особенно с трёхцветными. – Он подозрительно глянул на розово-голубо-бело-сине-красную змею и ещё более многоцветного тигра, явно прикидывая в голове, каким количеством цветов тот был раскрашен самой природой до моего наглого вмешательства.
– Он был трёхцветным. – Проследив за его взглядом, развеял я все его имевшиеся в наличие сомнения.
– Ну, вот и всё, в общем-то… Я тогда пойду.
– И ты даже не хочешь спросить у меня, как я отношусь к ещё одному факту из содержащейся в свитке информации?
– Так ты его всё-таки читал… А как же твоё твёрдое нежелание сидеть со словариком поздно вечером в библиотеке?
– Это само собой разумеется. Но есть несколько таких нюансов, как, например, тот факт, что я знаю румынский.
Владислав резко встал из-за стола и подошёл к камину. Лениво повернувшись, он поинтересовался, откуда.
– Ниоткуда. Я его никогда не учил, если ты к этому. – Ответив на невысказанный вопрос, я продолжил. – Ещё в самом начале нашего знакомства ты у меня спросил, знаю ли я этот язык, и я тебе абсолютно честно ответил, что нет. Но когда я в одну из тихих лунных ночей пролетал над маленьким румынским городком то, к своему огромному изумлению, осознал, что прекрасно понимаю речь местных жителей. Это вроде знания языка змей – не знаю откуда и почему, а просто знаю. Хотя это и не меняет сути дела. Так ты хочешь задать мне вопрос, как я отношусь к этому факту, или нет?
– Хочу.
– Ну, так задавай.
– И как ты относишься к неким словам, написанным в свитке?
– Каким конкретно? Надо быть точнее, Владислав, ты ведь сам мне это всегда говорил… – Но не видя никакой реакции на мои слова, мне пришлось продолжить. – А я никогда в этом и не сомневался.
– Даже так? Странно, потому что лично у меня первой реакцией было то, что я сразу после прочтения смял пергамент и кинул его в камин со словами “Наглая ложь!”…
– И ты хочешь сказать, что… – Довольно сильно усомнившись, я посмотрел на него. Скорее всего, это была правда, ведь книгу писали маги и они просто не могли знать, но…
– Я ничего не хочу сказать!
– А жаль! Потому что я бы хотел что-нибудь от тебя услышать!
Мы практически перешли на крик, лежащий рядом Диего недовольно зарычал – у кошек слух ненамного хуже, чем у нас, и даже незначительное повышение голоса им крайне неприятно.
– Боюсь… – Ещё раз выдохнул и как-то подозрительно спокойно продолжил Владислав. – Боюсь, что я ничего не хотел бы Вам сказать, как, впрочем, и слышать от Вас. Также я очень надеюсь, что хотя бы в течение ближайших двух недель мы с Вами не будем удостоены чести видеть друг друга. Потому что иначе… Я тебя просто… – Он показал какой-то жест руками, явно намекающий на то, что недосказанным словом было “придушу” и тотчас же какая-то небольшая чёрная тень проскользнула под моей дверью.
Я медленно сел в кресло. Почему-то у меня было упорное и крайне странное ощущение дежа вю, причём столь же сильное, как и осознание того, что правда сейчас на стороне Владислава. Я мысленно абстрагировался от своего бренного тела и, как следует сосредоточившись, смог написать огнёнными буквами своё послание в его личной комнате. Теперь первое, что он увидит по приходу, будет огромная висящая в воздухе пламенная надпись “Я был неправ. Прости. Гэбриэл”.
Глава 47. Мирись, мирись, мирись и больше не дерись!От автора:
Мир вам, дрУги!! Пусть жизнь ваша будет легка и приятна, как неожиданный тортик в самое безсладостное время! Да озариться светом всё неосвещённое и непросвещённое в вашей жизни, да заблагоухают цветы (можно жизни) везде, где бы ни ступала нога ваша, да… ЧТО?!! Ну, да, я в последнее время стала выкладываться только по большим праздникам… Так что с прошедшим вас седьмого февраля Восточным Новым Годом и почти наступившим Днём Святого Валентина! Желаю, чтобы всё у вас было в шоколаде, который бы нескончаемой манной небесной всегда был бы под рукой. Кстати насчёт дефицита шоколадок… При написании данной главы вышеупомянутый мозгостимулятор почти не был применён, ввиду того, что у самой как-то возможности (времени, памяти…) не было затариться столь необходимым продуктом, а все окружающие мои призывы о помощи нагло игнорировали. Вот! Так что ежели есть что не особо хорошего в обновлении, то помните, что писалось это всё практически в полевых условиях и во время жесточайшего экономического кризиса отсутствия в шоколадовалютном запасе естественного стимулятора! Но отринем мелочи суетной жизни и воззрился с благодарностью на небеса! Да прибудет с вами, милые дрУги, сила, да не пробудит вас никто преподлый ото сна с утра пораньше (или, в моём случае – вечером попозже), да свершиться всё намеченное, да получиться всё необходимое, и да не закончиться у вас запас любимого шоколада/фисташек/орешков/печенья (нужное подчеркнуть, возможны иные варианты)!!!
И ещё, предупреждаю сразу и заранее: обновление писалось быстро и в некоторой спешке, поэтому несколько не соответствует тому, что лично я бы хотела видеть, так что, как следствие, оно может вам не особенно понравиться. Но я обещаю обязательно исправиться в ближайшем будущем! В самом-самом наиближайшем! Ну, хорошо, где-то через месяц, вряд ли получиться раньше…
Да и преогромное спасибо всем, кто капельку своего драгоценного времени уделил нескромному автору и черкнул пару строк в отзывах! Безмерно благодарна, непередаваемо счастлива и неописуема рада!! Ниже прилагается весьма краткое содержание моих вам ответов:
О, искреннее спасибо за поздравления, Online! Была рада снова читать твой отзыв, причём, надеюсь, не в последний раз! Вот только я его не очень поняла… Поэтому в самом ответе задала несколько вопросов, на которые тебя, надеюсь, не очень затруднит ответить. Но не бум отвлекаться на мелочи жизни, особенно когда жизнь столь прекрасна! Поздравляю тебя с прошедшим и предстоящим праздниками, желаю всего того, что тебе самой бы пожелалось!
Мир тебе, друг-товарищ мой edik123! Не выразить словами всей глубины моего счастья от того, что ты не забываешь оставлять мне отзывы! Огромное за это спасибо! С праздниками тебя, всего тебе наилучшего, и чтобы в жизни всегда всё было только так, как тебе бы того хотелось! Ещё раз поздравляю!
Поздравляю тебя со всеми праздниками, MIST! Надеюсь, что у тебя в жизни всё будет хорошо, и ты сможешь найти такой фанфик, который будет полностью отвечать твоим запросам, если уж, к сожалению, этот не стоит потраченного на него времени. Ну, это всё – твоё личное мнение, которое я не собираюсь оспаривать, так как у нас по Конституции закреплено право на свободу слова, а к сему верховному закону страны я отношусь вы уже и сами поняли как… Ещё раз с праздниками!
Да прибудет с вами сила и да не отбудет от вас счастье и любовь, уважаемый Волан де Риддл! Спасибо за отзыв, пролившийся бальзамом на мою засыпающую душу! Вот только более правильно было бы говорить не что на меня Гринписа нет, а то, что на мою кошку Общества по защите прав человека нету!! Это ж зверюга так зверюга, над такой при всём своём желании стать камикадзе не издевнёшься! О чём я, в общем-то, весьма пространственно и поразмышляла в полной версии (почти без купюр, без наличных-безналичных денег, да и вообще без каких бы то ни было товарно-денежных отношений) данного отзыва. Ещё раз с праздниками, всего-всего, побольше и сразу!
И снова здравствуй, девица-красавица loving! Очень рада снова тебя… Читать. На твой отзыв я написала целое сочинение-рассуждение, поэтому упорно не знаю, как его можно слегка так подрезать, чтобы ещё и краткое содержание получилось, но ты ведь не очень расстраиваешься, правда? А лучше – вообще не расстраиваться! Ведь жизнь прекрасна, и, я надеюсь, в твоей всегда будут только радости и лишь немного лёгких неприятностей, для остроты ощущений! Ещё раз поздравляю, причём не только со всеми праздниками, но и Ты-Сама-Знаешь-С-Чем!!
На этом всё… Почти! Я очень хочу поздравить и поздравляю очень хорошего человека loving с её недавно прошедшим Днём Рождения! Солнышко, тучами не затуманенное! Пусть в твоей жизни всё будет только так, как тебе бы того самой хотелось, но никак не наоборот!
Можете вздыхать с облегчением и читать новую главу. Но я вас насчёт неё предупредила, не забываем этого!
Они снова принялись за старое. Почему-то увидев, как два брюнета, самозабвенно махая кулаками, катаются по земле, я даже и не удивился. Ну, что ещё от них ждать, а? И почему у них всегда такая реакция друг на друга? Порой я даже начинал сомневаться в традиционности их ориентации…
С помощью ещё нескольких друзей мне удалось растащить их, и сейчас они, тяжело дыша, угрюмыми, полными неприкрытой ненависти глазами уставились друг на друга. “Так вот ты какая, истинная любовь…”, почему-то промелькнула странная мысль в моём сознании, в то время как я лишь тихо попросил ребят, чтобы они развели эту сладкую парочку по отдельным гнёздышкам, что они и не преминули тотчас же сделать. Господи, ну когда же всё это прекратиться? “Никогда” – тут же из пустоты последовал ответ. Никогда? Ну, кто бы сомневался…
Всё ещё достаточно тяжело и неровно дыша, я сидел на подоконнике и каким-то загипнотизированным взглядом смотрел на звёзды. Недавний сон всё ещё стоял перед глазами, хотя уже и начинал постепенно ускользать из памяти. Что бы это всё могло значить? И почему у меня твёрдое ощущение, что я нынешний и я из сна – это одно и то же лицо, а двух дерущихся я прекрасно знаю? “Какой бред…” – подумал я, на этот раз для того, чтобы мне ничего больше не снилось, забираясь в гроб. “Отнюдь не бред” – снова ответил мне кто-то прежде, чем я успел забыться в глубоком сне без сновидений.
На следующее утро у меня страшно болела голова, зудел шрам и вообще возникало твёрдое ощущение, что я беспросветно пил вместе с в очередной раз вернувшимся из кругосветного путешествия (преимущественно по Албании) Тёмным Лордом. Однако когда я честно попытался вспомнить, что же конкретно было вчера вечером и уже сегодня ночью, то столь же честно не смог, так как память упорно отказывалась выдавать хоть какие-нибудь отчёты о своей деятельности надоедливому мне и вообще развела какую-то бюрократию, подозрительно часто применяя отсылочно-посылочный способ.
И только когда я собирался сегодня на уроки, допрос увенчался успехом, и мною была доподлинно восстановлена последовательность событий освобождения меня от необходимости посещения занятий по ЗОТИ. Да, дела… Вот теперь ходи и проси прощения у гордого и оскорблённого в лучших чувствах вампира, который уж точно не откажет себе в удовольствии повыпендриваться и повредничать.
Меня игнорировали. Даже нет, не так! На меня абсолютно, полностью и категорически не обращали никакого внимания! Причём ладно бы это всё выражалось в том, что ни один учитель по ЗОТИ на меня не смотрел, так ведь хрен тебе, да ещё и с подливочкой и соусом, поданный со свежими овощами, тоже хреносодержащими! На меня, весьма нескромно сидящего за столом Слизерина и тоже оскорблённого во всех своих чувствах, которые, безусловно, при должном уровне желания можно было бы назвать наилучшими, смотрели. Но крайне редко, мимоходом и как на пустое место, как будто бы между Малфоем и Паркинсон находилась такая уменьшенная копия явно пиратской версии чёрной дыры, а не такой вот интересный зверёк, идентифицируемый как помесь вампира с оборотнем, русалки с бульдогоносорогом и крокодилом, слона и моськи и ещё некоторыми забавными мутантами!!! В сознании вертелось несколько интересных мыслей, которые я бы ни в жизни никогда и никому не высказал, ведь надо же поддерживать свою репутацию белого и пушистого, пусть даже и с виду… Но всё равно, даже мило болтая с окружающими и спокойно потягивая сок, я не мог удержаться от возведения хулы на Владислава, мысленно как молитву твердя целые предложения, указывающие, где же я его видел. Кстати, а где я его видел?..
Владиславу икалось. Даже нет, не так! Ему не просто икалось, ему ещё и моргалось, почти чихалось, а ещё у него нестерпимо горели уши! Если верить народным приметам, а им лучше верить, чем не верить, то получалось, что кто-то (интересно, кстати, кто бы это мог быть?..) весьма активно обсуждал и осуждал его персону, да и вообще хаял и ругал так, что если бы не загораживающие обзор волосы, то краснющие уши были бы видны даже из космоса, хотя данное предположение, безусловно, и не было проверено экспериментально. Скользнув ещё одним ленивым взглядом по ученикам, он слегка задержал свой взгляд на пустом месте, которое, судя по движению губ, весело что-то обсуждало, причём этим чем-то был почему-то не он. Почему-то это задело. Да ну его, самовлюблённого и эгоистичного оборотня! Ух, как же он ненавидел оборотней… Что значит “он ещё и вампир”?.. По нему не видно, а значит, вот он, счастливый случай нахождения объяснения необъяснимого, да ещё и научным методом с доказательными фактами!! Чёрт, как же горят уши… И сок упорно не помогает от икоты… Чтоб и тебе икалось, малолетний несносный хулюган!!
Я громко икнул, в унисон со мной громоподобно огласил окрестности Большого Зала звонкий чих, произведённый на специальной технике фирмы “Владислав и Ко”, причём эту компанию вампирюге составлял тыквенный сок, торжественно сопровождаемый аккомпанементом из звякающей вилки и явно пересмотревшего фильмы о разрушительных наводнениях стакана, теперь уже – пустого. Одновременно и практически одинаково фыркнув, мы продолжили деланно весело болтать с окружающими людьми, категорически отказываясь даже поворачиваться хотя бы полубоком к недостойным местным филиалам чёрных дыр.
Безжалостно пнутый, причём довольно сильно и ногой, камешек с громким и весьма противным лязгом отскочил от рыцарских доспехов. Прошла уже практически неделя с той достопамятной встречи, и я уже успел простить и отпустить все грехи опекуну, но почему-то моему благородному примеру никто больше следовать не собирался. А жаль… И вот теперь, вместо того, чтобы быть на уроке по Защите от Тёмных Искусств, я околачиваюсь в коридорах, не решаясь войти и даже просто банально не зная, что можно будет сказать, если вдруг отвага и мужество, героически откопанные где-то на задворках моей души, всё же заставят меня пойти на столь опасный манёвр. Эх, бывают в жизни огорчения…
– Что Вы здесь делаете? И почему Вы не на уроке?! Двадцать баллов с Гриффиндора, мистер…
Но когда я повернулся, Снейп замолчал и задумался. Видимо, ему претила сама мысль о возможности возвращения отнятых баллов, но, в то же время, необходимо было категорически срочно придумывать хоть какую-нибудь причину, чтобы достойно аргументировать свой поступок.
– …за то, что ни один подлый гриффиндорец, увидев бездельно шатающегося меня, не схватил нарушителя порядка, то есть опять-таки меня, за руку и не притащил на занятия, хотя он обязательно должен был бы это сделать, ведь благородное чувство ответственности… Которое у них, правда, почему-то отсутствует… В общем, мы друг друга поняли. Вы что-то хотели мне сказать, кроме того, что крайне осуждаете политику невмешательства, проводимую львиной долей представителей львиного факультета по отношению к безосновательному прогулу уроков?..
Задумчиво смотря себе под ноги и эффектно взмахивая мантией, при этом ещё и шикарно покачивая развивающейся шевелюрой, которой только в рекламе с подписью “волосы, как шёлк” сниматься надо, воплощение грации подплывающими движениями подлетело ко мне.
– Почему не на занятиях?
Коротко и ясно, как “пришёл, увидел, снял баллы, отработку назначил, на всех наорал, довольно ухмыльнулся, на сто восемьдесят градусов развернулся, эффектно мантией взмахнул и в подземелья упорхнул”.
– Потому что мне нельзя.
Насмешливо изогнув бровь, профессор зельеварения почти заинтриговано поинтересовался, по какой же это веской причине, а также решился уточнить, уж не ограниченные ли умственные способности мешают моему посещению столь высокоинтеллектуальных занятий. Правда, всё это он профессионально уместил всего в паре фраз. Ну, что тут и говорить: краткость – сестра таланта, правда, только не в данном случае.
– Почти. Здоровье не позволяет. Точнее, опасение за здоровье.
Минут через пять, когда я подробно объяснил, что нет, я не боюсь переутомиться и перезагрузить единственную имеющуюся в наличие извилину, и ту – спинного мозга, профессор Снейп, в очередной раз развернувшись и неописуемо эффектно взмахнув мантией и волосами, приказал мне идти за ним.
– Я туда не пойду! По крайней мере, без хоть какого-нибудь, даже самого примерного, плана действий! – Возмущённо пятясь от двери в понятно какой кабинет, гневно прошипел я. – Хотя, что я говорю? Вы же слизеринец! У вас, безусловно, есть план действий! И этот план действий коротко и ясно уместился в статье Уголовного Кодекса “за преднамеренное убийство”!!
– Вы чего-то боитесь?.. – Хитро прищурившись, стал аккуратненько так, с лёгким нажимом, слегка так по чуть-чуть сильно давить на мою гордость Снейп. Как это ни прискорбно, но у него это даже почти получилось. Почти, потому что инстинкт самосохранения ещё никто не отменял, ведь даже сейчас раздувшаяся гордость и медленно выползающее из самых потаённых глубин сознания мужество не могли заглушить тонюсенький голосок разума, надрывно пищащего что-то о положительных сторонах слова “дезертирство”.
– Вообще-то да… Вам перечислить, чего?
Решительно повернувшись снова к двери, потенциальный зельевар-убийца коротко постучал, на что услышал отрывистое “войдите” и… И, видимо, у Снейпа был явный слуховой дефект, так как кроме слова “войдите” ему ещё, кажется, послышалось слово “втащите”, что данный садист и не преминул сделать. Так, до конца урока осталось буквально… Прозвеневший колокол подсказал мне, что ничего и не осталось, следовательно, свидетелей убийства будет… Не будет. Вообще. Ну, профессор Снейп, ну, погодите!! Это ж надо ж было так подло втереться в толпу студентов и быстро скрыться с потенциального места преступления?!!
– Владислав, пожалуйста, помолчи! И не перебивай меня!! – Тут же пресекая буквально на корню все возмущения и весь поток возражений, смешенный с претензиями, я скороговоркой начал тараторить свою импровизированную извинительную речь. – Вот, а ещё я хотел сказать, что… Ну, в общем, ты же и сам знаешь, что в свойствах моего крайне вредного характера изначально была заложена сильная нелюбовь к книгам, так что… Вот…
Я нарочито медленно извлёк из сумки ту самую пресловутую книженцию, демонстративно показал выжидательно настроенному вампиру, что все страницы там поперезачёркнуты и в каждом свободном уголочке написано “Наглая ложь!”, “Автора на мыло, не мог сбацать что-нибудь нормальное!”, “За клевету на костёр! Святая инквизиция да очистит мир наш от подобных лгущих тварей!”, “За недостоверность информации и клевету на честных вампиров да свершиться исполнение Уголовного Кодекса!”, “Внимание! Книга (зачёркнуто). Туалетная бумага высшего сорта, специальное, ограниченное предложение, цена…”, в общем, много чего там было написано… Но ознакомиться с содержимым данного шедевра графического искусства (большинство тезисов были подкреплены схематическими и не только иллюстрациями, наглядно повествующими, как конкретно я себе всё это представляю) Владиславу было не судьба – легко подкинув камень преткновения, он же толстенный талмуд, в воздух, я, элегантным движением когтей, не оставил от него ничего, кроме нескольких тысяч мелких кусочков, которые, повинуясь движению моей руки, воспарили в воздухе, после чего, вспыхнув ярким и почему-то синим пламенем, оставили после себя только пепел, который я, уже вручную утрамбовав в небольшой комочек, задумчиво пнул.
– Как думаешь, его лучше испарить, утопить, зарыть, или же…
– За порчу библиотечного имущества предполагается определённое наказание.
– И что? Книга-то моя. – Напускная серьёзность Владислава сменилась не напускной настороженностью, поэтому я поспешил всё-всё дообъяснять особливо догадливым. – Нет, находилась она в библиотеке Хогвартса, но на ней стояла печать моего рода, следовательно, книга автоматически считается моей, так что я имел полное право делать с ней всё, что мне бы не заблагорассудилось. Вот, к примеру, у меня есть смутное желание с этими остатками былой клеветы знаешь что сделать?.. Конечно же, нет! Ну, тык я покажу…
И я показал. Наглядно. Очень! В общем, когда раствор серной кислоты в кислоте соляной сделал своё чёрное дело, я, немного подумав, перестал издеваться над бедной бумагой и всё это просто-напросто уничтожил банальным Evanesco.
– Так, теперь давай поговорим на другую, более интересующую тебя тему, правильно? Можешь не говорить ничего, я и так всё-всё понимаю! Так… Ну, для начала – если ты очень хочешь, то мы вместе можем попытаться меня перевоспитать, глядишь, и получиться чего… Хотя я, конечно же, не уверен. Ну, по этому поводу мы ещё как-нибудь весьма обстоятельно поговорим… Теперь насчёт моего кота. Эх, ну чем тебе так не угодил несчастный котёночек?! Ладно, раз уж я начал, то…
– Можно один маленький вопрос, Гэбриэл? – Я напряжённо кивнул, где-то глубоко в душе искренне надеясь, что он сейчас не скажет чего-нибудь вроде “с чего ты взял, что мне твои извинения на фиг сдались”. После продолжительной паузы, Владислав, наконец-то, перестал проверять мои слабые нервы, убедился, что я не слабонервный, а очень даже сильно нервный, после чего торжественно заявил: – Ответь мне, пожалуйста, как ты можешь называть этого… – Пространственный взмах рукой, при котором рука стремиться ввысь в сторону плюс бесконечности. – Два метра в холке… Котёночком?!!
Облегчённо вздохнув, я принялся описывать, каким лапочкой был Диего, когда я его только взял – таким маленьким, пушистенький, миленьким, с такими лапками, ушками, а какой у него носик!! Прелесть, да и только. Только Владислав со мной слегка неподсогласился, но это не могло испортить моего почти прекрасного настроения.
– Так, а теперь давай обговорим будущее котёнка. Я думаю, что хватит и таких жестоких мер, как наложение запрета на лежание на подоконнике, кроме того, Диего без моего личного сопровождения не сможет выйти из моей комнаты, ну… Да, в общем-то, и хватит, мы ж не садисты какие-нибудь, правда? С учётом выражения “молчание – знак согласия”, я делаю вывод, что данное принятие мер по отношению к тигрёнку тебя вполне устраивает, так что мы вполне можем перейти к обсуждению того, что делать с моей важной персоной. Лично я бы предложил тебе ничего не делать, но, раз уж сказал, что… Ну, какие есть предложения? Что, вообще никаких?! Тогда… – Я продолжал самозабвенно тараторить, стараясь не делать по возможности вообще никаких пауз в своём затянувшемся монологе, чтобы, не дай Волдеморт, никто своё слово-то веское не вставил и чего нехорошего не пожелал. – А вообще, давай я просто буду всё оставшееся до Рождества время вести себя как истинный пай-мальчик? Как думаешь? Нет, ты только представь – почти месяц идеального поведения!! Причём я даже прекращу, правда, только временно, свою гаррипоттеровскую деятельность, не буду ходить на чай к Волдеморту, не стану заколдовывать Снейпа за то, что у него крайне мерзких характер, и… В общем и целом, но ты меня понял. Договорились?
– Возможно. Вот только…
– Я категорически не согласен с мнением автора книги! Да я… Я даже никогда и предположить такой несусветной чуши не мог, не говоря уже о том, чтобы в неё поверить! И если в душе моей и зародилось подлое сомнение, то знай, что лишь на недолгие несколько секунд, да и то я тут же отринул все сомненья прочь и зашагал спокойно в ночь… Извини, я уже, кажется, начинаю заговариваться… Но я ещё раз повторяю: утверждения данного сплетника про то, что, видите ли, он считает, что вампиры не способны испытывать какие бы то ни было чувства вообще, а уж дружбы и любви так и подавно, категорически не соответствуют истине! В конце концов, мне ли не знать? Я вампир или кто?!
Вообще-то я действительно был этим самым “или кто”, но согласно первому правилу человека, не выучившего домашнее задание или просто не знающего, что сказать: “если ляпаешь – ляпай уверенно”, мои слова, конечно же, не были подвергнуты сомнению.
– Ладно, предположим, что я тебя прощаю…
– “Предположим” или “прощаю”?
– Ну, возможно… Я ещё подумаю. Так что, будем устраивать тебе испытательный срок длиною в месяц?
– А это будет считаться моим полнейшим искуплением всех грехов? – Владислав еле заметно кивнул, что меня весьма приободрило, поэтому я, в свойственной мне манере, тут же понаглел. – А в качестве рождественского подарка? Ну, хорошо, на Рождество я тебе что-нибудь ещё подарю, не смотри на меня так возмущённо… Так мы что, как бы, всё выяснили, да? – Ещё один полуутвердительный кивок. – И ты на меня больше вообще-вообще не обижаешься?.. – Через долгие полторы минуты Владислав крайне неуверенно и очень медленно кивнул. – Ну и замечательно! Тогда я, наверное, пойду, а то у меня сейчас столько дел, столько дел… Просто не перечесть, сколько!
– А ты попробуй.
– Что? Ах, тебя интересует, как мои дела и что конкретно за дела? Да тут же всё просто! Мне ведь нужно идти к себе в комнату, временно выкинуть из шкафа всю одежду, кроме строгой формы, объяснить Диего расклад событий, сделать уроки и долго-долго колдовать.
– Над чем?
– Как над чем?! А ты думаешь, это легко – перенести окно, да ещё и без подоконника, в угол комнаты, прямо возле лежанки Диего?!! Я так не считаю, да и вообще… ЧТО?! Ну, не думал же ты, что я смогу совершить такое преступное деяние по отношению к СВОЕМУ коту?!! А насчёт меня всё остаётся в силе, так что ты не нервничай… Всё вообще в порядке и в шоколаде! Так что я пойду… До скорой встречи, сэр. И не волнуйтесь, домашнее задание я возьму у ребят.
Когда я быстренько вымётывался из класса, то услышал тихое и почему-то почти счастливое восклицание Владислава “Он неисправим!”, на что со своей стороны я лишь почти недоумённо похлопал ресницами и ускорил шаг, ведь сейчас действительно было столько работы, столько работы… Просто не передать словами, да и жестами тоже, СКОЛЬКО.
Глава 48. Милый, белый и пушистый Лялечка.От автора:
Здравия желаю, товарищи представители Защитников Отечества! Приветствую Вас, милые Дамы! Итак, леди и джентльмены, как вы уже догадались (интересно, кстати, как?), с моей хронической нехваткой времени написать по главе на каждый праздник в отдельности и поздравить по-нормальному народ у меня не получилось, поэтому, слегка смущаясь и всё также делая вид, что я тут ни при чём, так как очень старалась, но бякостные обстоятельства пересилили, одолели, и… В общем, см. предыдущие мои обращения к вам за все даты обновления. Теперь, если говорить конкретно: товарищи, пусть я и стала обновляться из-за суровых жизненных условий реже, чем хотелось бы, да и то по праздникам, да и то по большим, а в данном случае даже тройным: День Защитника Отечества, Международный Женский День и Масленица, так что, чтобы не говорили, что я погналась за двумя зайцами одновременно, признаюсь сразу, что погналась за тремя и всех поймала (зайцы до сих пор в шоке). В общем, как бы там ни было, поздравляю вас всех от души и с очень добрым чувством, так как безмерно благодарна всем людям, которые читают то, что, порой дорвавшись до ноутбука и как следует усевшись, я самозабвенно печатаю. Так что огромное спасибо вам просто за то, что вы есть, правительству за три подряд полувыходные недели и персональная благодарность всем тем, кто оставил мне отзывы, которые так поднимают настроение и побуждают печатать, что просто ничем не передать и не выразить!
Ну, а теперь – традиционное отвечание на всё, что только ни было мне оставлено.
С праздником женским поздравляю тебя, Online! Да не иссякнут и твои запасы шоколада, которые тебе подарят восторженные поклонники, попутно засыпая цветами! Любви тебе и счастья, радости и всего-всего, да побольше, милая! А насчёт меня не беспокойся: моя писательско-мозговая деятельность действительно закончится ещё не скоро, ведь, как я уже несколько раз очень честно обещала, все начатые шедевряки свои я допишу. Ещё раз с прекрасным праздником Восьмого Марта тебя, и да пребудет с тобой гора шоколада и много-много тортиков!
С Масленицей примите поздравления, Аноним уважаемый! За пожелания удачи спасибо огромное, ведь надобность в ней крайне необходимая. Читать же то, что сердце не радует, не стоит, согласна я, поэтому не надо извинений, а просто в раз следующий не терпите долго, над собой совершая усилия, а сразу, ежели не нравится что, от мысли благородной до конца дочитывать отрекитеся! С праздником Вас языческим, товарищ уважаемый! Проводим же зиму холодную и встретим весну, сердцу милую!
Салют, Отечества Защитник Смелый edik123! Мужественно и стойко продолжаешь оставлять ты отзывы на главы новые, что достойно восхищения бурного и спасибо огромного! Да будет так во веки вечные и да пребудет с тобой сила, добрый молодец! Поздравления очередные с праздником мужественным прими, да уж и не взыщи, что они несколько припоздилися!
Милое женственности воплощение loving! Да помурлычут тебе кошки, да расцветут для тебя цветы все и да подарят тебе много-много конфет коробками, шоколадок пачками и тортов килограммами! Пусть же в жизни у тебя будет максимальное количество вещей, поднимающих тебе настроение! И, кстати, за пожелания дневной музы благодарствую, ведь где-то треть главы написанной создавалось именно в это время суточное! Ещё раз за всю благодарю и со всем поздравляю!
На этом всё, ребятушки, больше отвлекать не буду! Совсем-совсем и честно-честно! Так что переходим к прочтению новой главы.
Говорят, что в народе всегда верно говорят. Говорят, что на любой случай жизни можно найти очень меткие пословицы и поговорки, правда, зачастую с абсолютно противоположной моралью, если таковая вообще присутствует. Но не это на данный момент столь важно, а важно то, что мне нужно найти хоть какое-то объяснение тому безобразию, что сейчас безобразничает, тем более что, как там говорится, “заветы отцов – советы мудрецов”. Так, начнём вспоминать по порядку все ультратонкие выражения с приветливо махающими крылышками. “Как собака на сене” не подходит, это относилось к Сириусу, периодически залезавшему с санитарно-гигиенической целью в кормушку Клювокрыла, когда тот был на диете… “Без труда не вытащишь и рыбку из пруда” – не больно-то и хотелось, хотя… Ну, хорошо, посещает порой подлая мысль изъять из Хогвартского озера гигантского кальмара, да с гигантской кружечкой пива… Мммм… Но, увы, к данной ситуации пословица не применима. “Кто не работает, тот не ест” не катит, я ж работаю, причём не абы кем, а профессиональным и достаточно высокооплачиваемым клоуном… А ещё же есть поговорка “кто работает, тот ест”! Но отчего-то она в моём случае как-то не так действует, ведь вкалываю я как истинный проклятый вампир и оборотень, а от вечного зверского чувства голода никуда деться не получается. Есть вот ещё “не рой яму другому, сам в неё попадёшь”… Взглянул довольному коту в глаза, в них увидел какой-то странный огонёк торжества и немного злорадства. Хм… Я бы сказал, что эта пословица в принципе подходит, но когда это я, интересно, добровольно занимался тяжёлым физическим, да ещё и копательным, трудом? Нет, тут без волшебного ускорительного устройства под кодовым названием “пинкораздавательное семейство дуралеев” не могло обойтись, а их причастность к моей небольшой личной трагедии мало того, что абсолютно бездоказательна, так даже и предположения безосновательны. А насчёт этой морально разложившейся ячейки общества, взявшей по какой-то странной иронии судьбы на себя воспитательную функцию, да ещё и не абы кого, а Героя Меня, помнится, такая пословица есть, как “голова большая, а ума нет”. Правда, тут более политкорректно было бы говорить о том, что общая площадь поверхности тела впечатляет своими габаритами, но суть ох как верно выражается…
– Гэбриэл, душечка, не дёргайся! И так что-то криво получается… – Отчего-то при этих словах мило улыбающейся Роксаны я вспомнил ещё одну, самую подленькую пословицу: “зря слова не давай, а дал – выполняй”.
– Конечно-конечно, солнце моё ясное… – Крайне подозрительно взглянувшая на меня вампирша больше ничего не сказала, видимо, пытаясь осмыслить, насколько сильно я только что оскорбил её далеко не лучшие чувства сильной неприязни к нашему светилу.
– Эй!! Ты что сделал?! Я… Я ведь так старалась!..
Взглянув честными глазами на крайне разочарованную девушку, я ещё раз встрянул головой, отчего волосы слегка разметались и легли на занимаемое прежде место, не оставив даже следа от былых африканских косичек, на которые Роксана угробила столько своего времени, пока подлый я нагло отсыпался. Мило и очень многообещающе улыбнувшись притворяющемуся спящим коту, который таких выкрутасов выделывать не мог, из-за чего ему и приходилось ходить в том виде, в каком его создала природа, но под моей редакцией до тех пор, пока никто не сжалится, я ещё раз оглядел комнату и предложил ребятам поскорее закончить с приготовлением этих благоухающих зелий, дабы мы все вместе могли поиграть в мячик.
– Во что?!
– В мячик, Гермионочка, в мячик! А что, вы не хотите?.. – Казалось, ещё секунда, и из моих огромных грустных глаз хлынут потоки слёз. – Ну, тогда… Тогда… Может, порисуем?..
– Но, Гэбриэл… Как же…
У меня начали подрагивать губы, я принялся слегка хлюпать носом и часто-часто моргать ресницами…
– Нет, вот как не стыдно обижать ребёнка! Ну-ка быстро взяли бумагу, краски, карандаши и фломастеры – и рисовать!
А из Роксаны получилась бы неплохая мама… Возможно… Но при других обстоятельствах. Капризно топнув ножкой, я заявил, что больше не хочу рисовать.
– И чего же теперь хочет мой котёнок?
– Я хочу… – Но перечень своих желаний озвучить я не успел, так как крайне раздражённый Владислав не слишком вежливо напомнил мне, что под выражением “буду вести себя как пай-мальчик” подразумевалось примерное и хорошее поведение, а не дурачество и выдавание себя за трёхлетнего малыша.
– Но…
– Никаких “но”! Больше никаких мячиков и никаких “порисуем”!!
Я с настолько страдальческим выражением лица слушал то, что обо мне думает перетрудившийся вампир, что мой временный мамазаменитель в лице Роксаны моментально, уперев руки в боки, грозно приказал ударнику труда приткнуться, что тот от неожиданности тут же исполнил. Я, слегка попятившись, встал позади отстаивающей мои права вампирши.
– И вообще, давай, проверяй сам все эти зелья! А то он тут в мячик играть собрался!!
– Но, Владислав, тихий час же только-только закончился, как же…
– А как же мячик?! Значит, на занятия всякой ерундой ты бы время нашёл, а на…
– Ну, пока бы я почистил зубы, что обязательно после сна для хорошего ребёнка, пока поел, что тоже непременно необходимо, пока переоделся из ночной рубашки… Вот они как раз бы и успели бы всё-всё доварить, а ты – допроверять, и мы бы все вместе, дружно… – С крайне мечтательным видом улыбаясь, я пространственно взмахнул рукой. Владислав сквозь зубы пробормотал какие-то неприличные ругательства, которые приличным детям слушать нельзя, поэтому я тут же закрыл уши руками и попросил Роксану сообщить мне, когда дяденька перестанет злиться и ругаться.
– Ну, все!! Мне это надоело! Владислав, ещё раз обидишь бедного ребёнка, и я за себя не ручаюсь! Ты меня понял?!!
Преподаватель на данный момент зельеварения, а вообще вроде как Защиты от Тёмных Искусств, не удостоив нас презренных даже взглядом, не говоря уж о слове каком, да тем более и небранном, гордо развернулся на сто восемьдесят градусов и вылетел прочь в окно.
– Он ведь не обиделся, правда?..
Слегка наклонив голову и задумчиво улыбаясь, спросил я у окружающего пространства, которое не вняло моему вопросу.
– Роксаночка, а ты посидишь тут пока что чуть-чуть, ладненько? А я пойду и переоденусь, а то тихий час уже закончился… – Умилённо мне кивнув, Роксана поспешила на помощь к терпящим бедствие котлам, которые, к своему несчастью, не тонули, а просто попали в руки Невилла со товарищи.
Наконец-то придя к себе в комнату, я не выдержал, и моё только что просто ангельское личико исказила зверская, почти дьявольская усмешка. Ха, так и для кого же теперь ближайший месяц будет сущим наказанием, интересно?..
Первый день наказания был для меня сущим адом – всем улыбаться, всегда быть милым и приветливым, всем и всегда помогать… Моя чувствительная и не очень устойчивая детская психика отказывалась выносить такие испытания, поэтому приходилось прилагать невероятные усилия, дабы поддерживать всё время подло норовящую спасть маску пай-мальчика, за которой периодически выглядывал мило скалящий зубки пушистенький зверёк с мягким ценным мехом и симпатичненькими лапками, увенчанными полуметровыми когтями. Но первый день прошёл, как, впрочем, прошёл и второй, и вместе с восходом солнца и приходом третьего дня ко мне в сознание скромно постучалась Идея, которую я сегодня и успешно опробовал.
Согласно имевшимся у меня в наличие смутным воспоминаниям, если я когда и вёл себя хорошо, то только в далёком и глубоком детстве, когда был маленьким мальчиком, которого в принципе можно было бы с небольшой натяжечкой назвать примерным ребёнком. Отсюда мысля плавно перетекла на то, что уж подобного-то счастья я им навалю с три кучи, всегда пожалуйста и обращайтесь, поэтому, хитро ухмыльнувшись, я и сказал ребятам, что на сегодня все планы в силе и они будут варить какие-нибудь жутко сложные зелья, после чего попросил Владислава придти и помочь, если что.
Первая реакция окружающих людей, увидевших меня в длиннющей и явно великоватой пижаме с зайчиками и с огромным плюшевым мишкой, которого я тащил за лапу по полу, не передаётся описанию, как, впрочем, и вторая, когда выяснилось, что в другой руке я несу подушку, а следом за мной, потягиваясь, идёт тигр. Громко заявив, что детское время истекло и мне пора спать, я приклеил скотчем на дверь плакат, на котором по-детски крупными и разъезжающимися в разные стороны буквами было написано “Тихий час! Не шумите!”, после чего, слегка потянувшись, попросил Роксаночку рассказать мне перед сном сказочку.
– Ты что, сдурел?.. Гэбриэл, сейчас только половина восьмого вечера!
Однако на ошарашенное восклицание Владислава я лишь, зевнув, сказал: “Рано вставать – рано в кровать”, после чего, положив подушку под голову и обняв медведя, задремал на подоконнике. И, вроде как, всё было прекрасно, спокойствие я себе обеспечил, если бы не это самое “если” в лице умилившейся Роксаны, которая тут же конфисковала у полусонного ребёнка подушку и, положив мою голову себе на колени, начала перебирать волосы. Безусловно, я был не против и мне даже нравилось проводить таким образом время, но только до тех пор, пока в больном воображении вампирши что-то не щёлкнуло и она не начала заплетать мне косички. Долго размышляя о смысле и несправедливости жизни, я и не заметил, как мои волосы окончательно приобрели непотребный вид, поэтому, зевнув, я был вынужден подняться с хорошо нагретого места, чем и вызвал праведное возмущение Роксаночки и неправедный гнев работающего вместо меня Владислава.
Так, вроде нормально выгляжу, всё чин по чину: белая рубашка, чёрные брюки и чёрная же мантия, да и при галстуке я, так что… Да, я вполне могу сойти за образцово-показательного ученика. Бросив последний быстрый взгляд на своё отражение в зеркале и задумчиво поправив немного сбившийся в сторону голубой галстучек с жёлтыми уточками, я уверенным шагом с примесью летящей походки (ну, да, не терпелось мне увидеть поскорее любимых ученичков, не терпелось!) направился к недавно покинутому залу.
– Приветствую вас, братья и сестры! Ежели есть среди вас кто, нуждающийся в помощи моей, так скажите же мне, и всё, что в силах моих немощных, исполню я, ради блага общественного!
Никакой реакции не последовало, поэтому я, поправив свой в очередной раз сбившийся галстук и присев на кресло, побродил взглядом по комнате, после чего внимательно-внимательно взглянул на одну переливающую по колбам зелья вампиршу, и, прищурившись, пошёл в явно лобовую атаку.
– Роксаночка! А знаете ли Вы, что Вы сегодня просто бесподобно выглядите? – Приподняв одну бровь, бесподобно сегодня выглядящая Роксаночка ослепительно мне улыбнулась и снова принялась за свою нехитрую работу. – Нет, я просто положительно не могу на это смотреть! Нет, нет и ещё несколько тысяч раз нет!!
– Что случилось?..
– Как что, Роксаночка? Вы ведь тут одни работаете, а остальные абсолютно ничего не делают! А должно быть всё наоборот! Так что идите, милая, отдохните немного, перекусите, а мы тут сами всё уберём, чтобы Вы, Гарри Поттер упаси, не утомились…
Судя по виду вампирши, она явно что-то заподозрила, причём – небезосновательно, однако помещение от своей персоны очистила, после чего я, установив парочку хитропопых иллюзий и отвлекающе-заглушающе-маскирующих чар, снял маску милого зайчика с мордашки и повернулся к застывшим в ожидании ребятам.
– Значит, так. Я не вижу никакого смысла в том, чтобы разыгрывать это представление при вас, поэтому сейчас коротко и начистоту. – Обведя комнату взглядом и убедившись, что всем меня видно и всем меня слышно, а также что все меня видят и что все меня слышат, я продолжил. – Я считаю, что вы уже вполне можете начать по мелочи что-то делать в борьбе с Волдемортом.
– Например?
– Ну, как тебе сказать, Джинни…
– Как есть, так и скажи.
– Ну, раз уж ты так настаиваешь… – Хм, какая симпатичная прямолинейная барышня! Мне она положительно нравится! А, да, точно, она же мне и нравится… Такая симпатичная… Такая прямолинейная… Такая барышня…
– И?..
Что-то я не о том задумался, не так посмотрел, не так улыбнулся и вообще, теперь Джинни именно так краснеет. Нехорошо-то как, наверное, должно было бы быть, если бы не было бы так хорошо…
– Да, у меня просто есть некоторые сомнения по части источников финансирования Упивающихся Смертью…
– Например?
– Ну, Драко, тебе ли не знать часть статей, из которых формируется бюджет Волдеморта: небольшие членские взносы, страхование жизни, безвозмездные пожертвования, плюс на него работают некоторые крупные маггловские компании, в общем, так, по мелочи…
– То есть, ты хочешь сказать, что существует ещё какой-то достаточно крупный источник, из которого Тот-Кого-Не-Желательно-Называть черпает ресурсы?
– Именно это я и хочу сказать, Чоу! Так вот, всё дело в том, что… – Молчание. Я внимательно оглядываю ребят, слегка приподнимаю бровь. – Ну, кто хочет высказать свои предположения?
– Ты не можешь проверить какое-то предположение сам, потому что скрываешь это ото всех, в том числе и от опекуна.
– Браво, Грегори! Попал почти в самую точку. – Гойл смущённо потупился, в то время как Винсент, одобрительно посмотрев на друга, поинтересовался у меня, что означает это слово “почти”. – “Почти” оно “почти” и означает, посмотрим потом вместе толковый словарь, если хочешь… В общем, я просто хочу, чтобы вы проверили кое-какие бумаги, провели, так сказать, для меня небольшое расследование, причём чем скорее вы приступите и выполните, тем лучше. Ладненько? Ну, тогда принимайте счастливый и немного растрёпанный вид – мы с вами тут уже минут пять самозабвенно играем с мячиками…
– Какими мячиками?..
Повинуясь моему повелительному жесту руки, в комнате появилось немножечко мячиков и шариков, а также несколько листов ватмана и краски всех цветов.
– Этими! Ну, что стоим, кого ждём? Через минуту здесь будет Владислав, поэтому все встали в кружочек и перекидываем друг другу мяч так, чтобы он не упал на пол, а если он упадёт, то человек, который мячик уронил, должен либо снять одну деталь одежды, либо что-нибудь нарисовать, причём рисовать можно только частями тела, либо ещё что-нибудь, смотря насколько буйной будет у нас фантазия. Ну, что? Поехали?
С нереальной скоростью мяч перелетал от одного человека к другому, но всё никак не падал, к всеобщему сожалению, ведь снять мантии порывались все, правда, пока безуспешно. Внезапно открывшаяся дверь заставила всех оглянуться, что и стало причиной первого мячепадения. Счастливо улыбнувшись, Симус скинул с себя мантию, перемещаться в которой почти по всему залу было несколько дискомфортно и довольно проблематично.
– Владиславчик! Лови мячик!
Хватательный рефлекс вампиру не отказал, как, впрочем, и тут же проснувшийся инстинкт кинуть в меня чем-нибудь, что под руку попадётся, а так как что-то уже попалось, причём очень вовремя и кстати, то вполне закономерно, что уже через секунду мяч снова вернулся ко мне.
– Хи-хи! А мы меняем правила игры! Теперь надо попасть мячом в какого-нибудь, и тогда…
– Что?..
– …будет тебе счастье и моральное удовлетворение!
И с этими словами я послал целую серию мячей в сторону возмущённого вампира, который бы, наверное, никогда не стал бы брать банковский кредит, так как оставаться в долгу явно противоречило его противоречивой натуре. Вдруг меня с силой шарахнуло тяжёлым баскетбольным мячом по голове с того направления, откуда я нападения никак не ожидал. Мило мне улыбнувшись, Джинни послала вслед футбольный мяч, после чего, расхохотавшись, кинулась в сторону от горящего идеей праведной мсти меня.
– А вот и не попадёшь!! Мазила-мазила! Не попал!
– Да, я действительно не попал, а вот ты – попала… Очень…
Продолжая улыбаться до ушей и удерживать за руки рвущуюся в священный бой девушку, я лягнул ногой несколько мячиков, которые, судя по возмущённым возгласам, своей цели достигли. Чувствуя почти беспричинный прилив счастья, я закружил на руках Джинни, после чего, мягко поставив на пол, предложил взяться за руки и покружиться, на что услышал весёлое “давай!”, и мы начали изображать из себя две снежинки, которые кружатся тут по всему залу и которых почему-то ни у кого из всех столь многочисленных желающих сбить не получается.
– А вот это уже подленько, Владиславчик!
Безусловно, я мужественно закрыл собой девушку от гири, которую довольный вампир весьма прицельно послал, но даже осознание собственного благородства не помогало усмирить желание в срочном порядке засыпать подлюку чем-нибудь, можно нецензурными выражениями в комбинации со смертельными проклятиями.
– Чтоб твой подгузник всегда был мокрым и грязным, Владиславчик!! – После очередного меткого попадания вампира в цель, не выдержал я, и начал посылать в патологически вредного и нехорошего субъекта воздушные шарики, заполненные невоздушной и довольно плохо смывающейся краской, которая, попадая на одежду или какие-нибудь части тела, тут же начинала рисовать что-нибудь на доступной поверхности, поэтому уже через пятнадцать минут шедевры мировой живописи, весело повизгивающие и порой даже прихрюкивающие, а также категорически отказывающиеся выставляться даже на самые престижные выставки под названиями “за дверь” или “вон”, заняли своё почётное место на полу.
– Ух, что-то мы сегодня задержались, Гэбриэл… Скоро уже два ночи, так что…
– Что?.. Уж не хочешь ли ты сказать, Панси, что ты действительно веришь в то, что я сейчас с вас всю эту красоту возьму и так просто уберу?!
Все ребята дружно кивнули и потянулись за выжившими шариками и мячиками, вследствие чего я, быстро оценив ситуацию, добавил “какая поразительная проницательность, Панси! Ты, именно ты должна была бы быть любимицей профессора Трелони!”.
– Ну, что, подходим по очереди? Кто желает смыть боевой окрас индейца, вышедшего на тропу войны?
Желающие были, причём в числе желающих был даже Владислав, у которого, судя по расстроенному выражению мордашки, очиститься самому не получилось. И вот последний человек в очереди желающих, и отчего-то это снова была Джинни.
– С тебя смывать всю краску?
Я сделал пару шагов ей навстречу, вопросительно приподняв бровь и слегка улыбнувшись.
– Конечно. – Она тоже подошла ко мне поближе, после чего, почти полностью повторив все мои жесты, добавила: “знаешь, ты сегодня был таким…”.
– Каким?
Ещё шаг навстречу, и теперь отделяющее нас расстояние не составляет и полуметра.
– Таким…
Ещё ближе друг к другу, и я протягиваю руку, после чего легонько провожу ладонью по волосам, плечам, талии девушки, смывая с неё краску.
– Таким?..
Рука мягко и ненавязчиво остановилась у неё на талии, после чего, немного поколебавшись, я притянул её к себе поближе. Не открывая взгляда, мы медленно наклонялись друг к другу, после чего, прикрыв глаза, я мягко поцеловал её полуоткрытые губы.
– Ты хотела сказать, что… – Ненадолго отстранившись и мило улыбаясь Джинни, я продолжил. – Я был сегодня таким…
– Да… Именно таким!
Она обвивает мою шею руками, встаёт на цыпочки и легонько касается губ. Почти не прерывая поцелуя, я решаюсь уточнить.
– Милым, белым и пушистым Лялечкой?..
В ответ лёгкий смешок и ещё более тесные объятия. Господи, как давно я хотел этого, как давно… Начинаю покрывать быстрыми поцелуями её лицо, спускаюсь к шее и вдруг слышу, как она тихо выдыхает “Гарри…”. Почему-то это меня отрезвило, и я, немного отстранившись от недоумённо распахнувшей глаза девушки, спросил, мило улыбаясь и параллельно с этим заправляя за ушко выбившуюся из общей прически прядку рыженьких волос.
– Джинни, дорогая, а кто такой Гарри?..
Глава 49. Смертная скука бессмертного.От автора:
И снова здравствуйте, дорогие мои! Что, уже, небось, не чаяли увидеть продолжение до судного дня?.. Я вот тоже и не надеялось, но мне неожиданно удалось стратегически заболеть, а посему – вот оно, обновление, прямо перед вами! И да, конечно же, я снова выкладываю его не просто так, а в преддверии светлого праздника Пасхи, который, в моём случае, ещё и совпадает с ярким Днём Веселия, оно же – Днём Варения. Всё же хорошая это дата – 27 апреля…
Вот только, хотелось бы сразу предупредить, что сейчас – крайне напряжённая ситуация со временем и не только, поэтому появления обновления раньше середины-конца июня можно даже и не ждать. Ну, вот как-то так… Вы уж меня извините, это всё – по внешним и не зависящим от меня причинам.
И ещё – новая глава писалась с температурой 38, поэтому вы уж меня простите, но юмора здесь не так много… Кроме того, весну и гормоны ещё никто не отменял, поэтому здесь непривычное даже для меня повышенное содержание романтики. Ну, что я могу сказать? Накатило…
Огромное спасибо всем тем, кто оставил мне отзывы! Я вас всех очень-очень люблю и желаю мира и добра!
Здоровеньки булы, Online! Спасибо за высокую оценку предыдущей главы, я вот тоже считаю её удачной… В новой же юмора не особенно много, хотя он местами и пробивается. Ну, может, она тебе даже и понравится, а вот лично моё мнение по части данного обновления крайне неоднозначно: как ни крути, а в таком стиле я ещё не писала… Но ведь никогда не поздно попробовать что-то новое, правильно?.. Сделаем вид, что так оно и есть. Ещё раз поздравляю с чудеснейшим и наисветлейшим праздником Пасхи!
Примите мои поздравления со светлым праздником Пасхи, Igrok. Я искренне верю, что в большом и прекрасном мире фанфикшена вы всё же найдёте такие произведения, которые не заставят Вас жалеть о потраченном времени. Лично я могу лишь пожелать вам удачи в поисках. С пожеланиями всего наилучшего, Автор.
И снова здравствуй, дорогая loving! Прими мои поздравления со светлым праздником Пасхи, а также пожелания светлой и счастливой жизни. Благодарю за высокую оценку предыдущей главы, надеюсь, новая получилась не намного хуже. Правда, особенного юмора здесь нет… Зато вот смысла – хоть отбавляй. Ну, в конце концов, надо же и мне порой писать что-то и не в своём стиле, верно?.. Ещё раз со всеми праздниками тебя!
И вновь приветствую тебя, Dominicka! Надеюсь, что у тебя всё хорошо и твой восходящий творческий путь приведёт тебя к новой вершине. Я очень рада, что тебе понравилась прошлая глава – она действительно получилась очень милой. А вот эта… Эта несколько более романтичная, чем можно было бы ожидать от автора, который всегда специализировался на юмористическом жанре. Ну, что поделать? Весну и гормоны ещё никто не отменял… Ну и, конечно же, поздравляю тебя с майскими праздниками и Пасхой!
И на этом – всё! Желаю приятного прочтения.
Смеркалось. По вечернему небу плыли лёгкие и явно грозовые облачка, ласково называемые в народе тучками. Всё ещё смеркалось. Закат окрашивал верхушки деревьев Запретного Леса в различные и, возможно, даже запретные цвета. Смеркание продолжалось. На тонкую, гибкую веточку деревца приземлилась миниатюрная птичка. В последних лучах заката было ещё достаточно хорошо видно, что певчая птаха умудрилась приземлиться на небезызвестную дракучую иву…
– Гэбриэл, может, отойдёшь наконец-то от окна? Из него дует.
Вот так, и никакой тебе романтики, на которую меня столь сильно потянуло вчера вечером… Какие же вампиры всё-таки… Нечуткие!
– Как скажешь, Владиславчик… – Прикрыв окно, я отвернулся от прекрасного, живописнейшего пейзажа и взглянул на другую картину маслом: занимающийся общественно полезной проверочной деятельностью вампир. Да, не часто его можно увидеть за столь благородным занятием, не часто…
Говорят, что есть картины, на которые можно смотреть вечно. Кто-нибудь, покажите мне такую картину!!!
– Гэбриэл, ну чего ты ходишь туда-сюда, как неприкаянный? Тебе что, делать нечего?
– Нечего… – Я вздохнул и уселся рядом с отвлёкшимся ненадолго Владиславом. – Мне скучно!
Кивнув, он вновь вернулся к своей работе. И что я вообще тут делаю? Уже часа два как ничего, а идти некуда и делать абсолютно нечего. Вот ведь как в жизни-то бывает… А ведь ещё недавно я так хотел, почти мечтал о блаженном ничегонеделании!.. Эх… Аааа!! Я хочу снова дел по горло! Хочу снова жизнь в бешеном ритме! Ну не могу я, не могу сидеть на одном месте более двух минут!!
– Владислав, а давай ты повспоминаешь своё детство, а?.. Расскажешь мне, каким я был в прошлой жизни, какая это была жизнь или ещё что-нибудь…
– А давай ты перестанешь меня отвлекать и займёшься каким-нибудь делом?
Я грустно вздохнул и спросил, каким именно. В голове вертелась назойливая мысля, что ведь скучно мне может быть целую вечность, что даже смерть не придёт и не поможет развлечься…
– Не знаю, каким-нибудь. Ты ведь хотел поиграть в мячик? Вот иди и играй. Или порисуй. Или крестиком, к примеру, повышивай. Или, ещё лучше, сделай уроки. В общем, займись чем-нибудь и не отвлекай меня!
– А тебе когда-нибудь было очень-очень скучно?
– Да.
На пару минут в комнате воцарилось молчание, после чего я задал свой следующий вопрос.
– Когда?
– Иногда.
Как многозначительно… И что я вообще тут делаю? Может, действительно стоит пойти к себе, поиграть с Сианой и Диего?.. Глядишь, настроение и правда улучшится…
– Направо! Теперь – налево! Прямо! Всё ещё прямо! Отлично! А теперь – поворачивай через левое плечо… И не плюйся! Молодец! Теперь ещё немного вправо, потом прямо, а затем… Да! Мы сделали это!!
Счастливо подхватив на руки недовольную Сиану, я громко чмокнул злую змею.
– Ура!! Очередной level пройден!! Слушай, а ведь в нормальной игре змейка, съедая квадратики, должна вырастать! А ты почему не изменила габаритов?..
Сиана прошипела что-то на своём змеином нецензурном языке и, ловко вывернувшись из моих рук, уползла под кровать.
– Эй, ты куда?! Вернись, я всё прощу!
Но она не вернулась… Эх…
– Диего!
И только хвост мелькнул под кроватью…
– Дезертир!!!
Ну, вот… Мне снова скучно. Куда теперь пойти?
А за окном всё ещё смеркалось… Живописнейший вид открывался из моего окна, не такой классный, конечно же, как у Владислава, но тоже очень даже и ничего… Может, мне действительно стоит порисовать?..
Задумчиво глядя на озеро, пытаюсь вырисовать все волны. Получается смутно. Руки по привычке продолжают плавно вычерчивать простым карандашом линии, пытающиеся передать переходы света. Я пристально взглянул на объект запечатления, не прекращая своего благородного занятия. Опустив глаза, резко отодвигаю от себя листок. Отчего-то мне всё ещё хочется верить, что проступивший через волны женский образ – лишь красавица-русалка… Что, я очень наивный? Возможно, но, как бы там ни было, а рисовать мне больше не хочется.
Только семь вечера… Мне нужно деться куда-нибудь ещё по крайней мере на три часика, но вот куда и зачем – не ясно… Ну почему мне так скучно?.. И почему я уже столь не/предусмотрительно сделал все уроки, которые нам только задали?.. Ладно, делать нечего – пойду, поброжу по ещё не спящему Хогвартсу…
Почему-то я только сейчас начинаю понимать, какую громадную роль в жизнях многих людей я играю, ведь если бы мне сейчас хоть кто-нибудь помог развеять скуку, то, наверное, я даже уступил бы ему свой титул национально-всемирного героя.
В школе подозрительно тихо, и это в столь ранний час! Коридоры пустынны, на ближайших этажах не чувствуется никаких признаков жизни. Вот, мне даже со Снейпом не судьба столкнуться!!
Продолжаю тихо идти, периодически подпинывая камушки и наблюдая их недолгий полёт в неизвестность. Через пару этажей мне в нос вдруг ударяет какой-то странно знакомый запах, исходящий явно от человека. Ускоряю шаг, и вот я уже стою перед зашторенным окном в самом конце коридора. Аккуратно приподнимаю занавеску и проскальзываю внутрь.
Больше не смеркалось. Теперь на небе появился тонкий полумесяц, мягким светом озаряющий округу.
Она неподвижно стоит спиной ко мне, пристально смотря в одну точку за окном. Сейчас начало декабря, поэтому вполне естественно, что гуляющий по всему замку ветер пробирает до костей. Даже я слегка вздрогнул. Будем надеяться, что от холода…
Стянув с себя тёплую мантию, тихо накидываю ей на плечи. Она слегка вздрогнула, но так и не повернулась, как, впрочем, и не отодвинулась от меня, ведь я так и не подумал убрать свои руки с её плеч.
Она задумчиво смотрит на наше отражение в оконном стекле, после чего поворачивается ко мне лицом. Отчего-то я не знаю, что сейчас можно сказать, да и она тоже молчит.
– Джинни… – Тихо выдыхаю я, притягивая её к себе поближе и обнимая. – Ты согласна стать моей девушкой?..
Еле слышный шёпот. Она сказала “да”?.. Да! Вот так мечты и становятся явью, а душившее меня доселе чувство скуки сменилось бесконтрольной радостью.
Кажется, я только что нашёл своё личное и персональное лекарство от скуки…
Почти за сутки до описанных выше событий. Замок Ван Хелсингов.
– Джинни, дорогая, а кто такой Гарри?..
Я нежно заправил за ушко рыженькую прядку, выбившуюся из общей причёски. Молчала она, казалось, целую вечность, после чего выдавила из себя:
– Гарри… Ты…
Я продолжаю внимательно на неё смотреть, пытаясь не подавать виду, что она только что сделала очень правильный вывод.
– Так Гарри или я?..
Она отодвинулась от меня. Встряхнула головой и тихо заговорила.
– Я… Не знаю. Я ведь всегда его любила, всегда!..
– А он?..
Она подняла на меня непонимающий взгляд.
– Что он?
– А он тебя? Ваши чувства взаимны?
Она покачала головой, отстранилась от меня и немного попятилась назад.
– Подожди, дай-ка я угадаю: тебе нужно время подумать.
Её глаза сужаются, видимо, вся эта ситуация начинает её раздражать.
– Представь себе!
– Да я и не возражаю… Как надумаешь что, скажешь.
Нежно чмокнув пребывающую в смятении девушку, я пожелал ей спокойной ночи и отправился спать, почти наверняка зная, что если и смогу сейчас уснуть, то только сном мёртвого в гробу. Ну, хоть так…
Говорят, взаимность чувств окрыляет. Уж не знаю, вырастут ли и у Джинни вампирские крылья, но вот у меня такое ощущение, что кто-то не из мира сего пришёл к выводу, что на одну конкретно взятую морду двух пар кожистых крыльев маловато, и прибацал ещё несколько невидимых, так что теперь мне приходилось тормозить буквально всеми частями тела, чтобы не летать как непонятно кто непонятно куда с поражающе счастливым видом и не накидываться на всех встречных-поперечных с криком “Жизнь прекрасна!! Всех люблю!!!”.
– Гэбриэл, ты что, сменил батарейку не уточняется где?.. Duracel – до десяти раз больше энергии, да?..
Первым уроком у меня сегодня ЗОТИ. Как это… Мило.
Улыбнувшись Владиславу во все зубы, я предпочёл проигнорировать его вопрос, решив отыграться после урока.
Наконец-то прозвенел колокол, что привело к моментальному исчезновению учеников, причём со всеми письменными принадлежностями, мантиями и сумками.
– Что с тобой случилось?..
А что со мной случилось?.. Неужто так заметно?! Ну, тогда мне сегодня даже больше обычного хочется увидеть Джинни: вдруг и она излучает повышенную жизнерадостность и неприкрытое счастье?..
Прочистив горло, я вздохнул и ответил.
– Мне трудно об этом говорить… – Прикусив губу, я ещё тише добавил. – В горле пересохло, я немного попью, ладненько?
Он кивнул, а я достал из рюкзака свою любимую соску. Такую двухлитровую, наполненную высококачественнейшим и, что важно, некипячёным молоком… Пару секунд я влюблённо рассматривал цветастый шедевр, после чего, тихо пробормотав “Моя прелесть…”, начал пытаться жадно пить.
– Кхм… Может, это будет и не слишком корректно с моей стороны, Гэбриэл, но я бы предпочёл, чтобы в своей деградации ты всё же остановился на трёхлетнем возрасте, а не скатился до грудничка.
Задумчиво повертев бутылку, в которой, несмотря на все мои усилия, особо молока не убавилось, я кивнул.
– Полностью с тобой согласен! А то на маленьких детях явно экономят и делают всё, чтобы они много не ели! И как я только в глубоком и далёком детстве умудрялся пить из такой штуковины?..
Недоумённо пожав плечами, я открутил крышку от соски и почти залпом выхлебал всё её содержимое.
– Перестань дурью маяться!! Лучше найди себе девушку…
– Так я это… Того… Уже!
– Что – уже?
Колдокамеру, срочно! Всё-таки вампиры очень пластичны, а у данной особи явно отлично развита пластика лица, поэтому моя душа почти взахлёб рыдала от осознания того, что запечатлеть данный кадр для потомков я не догадался.
– Уже в смысле нашёл. Ну, ладно, я пойду, а то ещё на зельеварение опоздаю… Что, согласись, не есть гуд… Так что да, у меня теперь есть девушка, которую я где-то откопал.
– И когда только успел?..
– Да уж нашёл время. – Кивнув ему и подхватив сумку, я направился к выходу.
– Рыжая?
– Что?..
Он задумчиво на меня посмотрел.
– И девушка, конечно же, рыжая.
– А ты откуда знаешь?..
Владислав махнул рукой, вставая со своего места.
– Ты практически не меняешься, по крайней мере, предпочтения остаются теми же…
Хм… А это наталкивает на определённого рода размышления.
– Это Джинни, если тебе интересно.
Вампир кивнул, грустно смотря в сторону.
– Да я уже понял… Ладно, иди, а то ещё опоздаешь на зелья…
Так, меня терзают смутные сомнения. Надо бы выяснить, как я покинул нашу грешную землю в прошлый раз…
– Владислав…
С привычной полуулыбкой он соизволил поинтересоваться, чего ещё надо мне, кровососу такому?
– Да, в общем-то, ничего… Просто… Найди себе девушку!
Он рассмеялся. Интересно, я же, вроде как, не шутил…
– Ты хоть представляешь, какие у меня запросы? Она ведь должна быть умной, красивой, в меру воспитанной, всё время разной – это чтобы не надоела, а то ведь уже через десятилетие-другое…
Красивая, умная, всё время разная… Стоп! Это же просто портретное описание…
– Тонкс!
– Что?
– Не что, а кто.
– Ну, и кто?
– Девушка твоей мечты.
– Странное имечко…
– Скорее фамилия. А зовут её Нимфадора.
– Красивое имя…
Я хмыкнул, после чего ответил на его недоумённый взгляд.
– Она так не считает.
– Ну, и какая она?
– Красивая, умная, в меру воспитанная… Правда, совсем в меру и воспитанная… А ещё у неё вечно всё падает.
На лице вампира начало проскальзывать разочарование. Зря…
– Да и, кстати сказать, она метаморфомаг… Так что то, что она всегда разная – это факт.
Разочарованного выражения мордашки как не бывало: кое-кто уже практически светился.
– Правда?.. Как… Мило. – Что-то прикинув, он спросил, познакомлю ли я их.
– Она состоит в Ордене. Так что, если ты сумеешь правильно подмазаться к Дамблдору с предложениями своей посильной помощи…
– …тогда ты наконец-то выполнишь одну из своих первостепеннейших задач, да?
Или я такой тупой, или вампир что-то не очень ясно говорит, причём мне явно больше нравится второй вариант.
– Ты это вряд ли помнишь… – Он замолчал. Неужто Владислав пребывает в наивной вере, что я прямо сразу буду ему рассказывать обо всём, что вдруг мне резко вспомнится?.. – …но ты всегда пытался найти мне девушку. Чуть ли не каталоги приносил, расписывал, какие они все чудесные и замечательные.
– Но метаморфов среди них не было?
– К сожалению.
Кивнув, я бросил взгляд на часы. До звонка на урок… Полторы минуты.
Как это ни странно, но я успел влететь по звонку, причём моя мантия очень характерно развевалась за спиной, причём настолько характерно, что вздрогнули не только ученики, но даже и профессор Снейп, который даже попытался протереть глаза, дабы убедиться, что его всё же не расклонировали.
– Сегодня вы будете пытаться сварить зелье удачи, хотя я и сомневаюсь, что у хоть кого-нибудь из вас получившееся варево будет хоть как-то соответствовать стандарту…
– Гермиона!
Она на меня шикнула, явно давая понять, что зельеварение – это важно, и если я не могу понять столь элементарного факта, то опускаться до объяснения она не станет, по крайней мере – на уроке.
– Вы проверили те бумаги?
– Нет ещё!
Одними губами сказав это, она снова стала гипнотизировать взглядом доску, хорошенько вчитываясь в рецепт. Я всё же подавил вздох. Ну, не люблю я зелья, не люблю…
Да, всё же сколько людей – столько и ценностей. Вот Гермиона считает, что нет ничего в мире важнее образования и знаний, а вот тот же Рон, с которым она сейчас и сидит, её мнения явно не разделяет. Да, кстати, интересно, когда же они уже начнут встречаться? А то даже мы с Джинни таки встали на путь истинный, а эти что-то пока тормозят, причём – не только в развитии. Решено! Сегодня же предложу своей девушке разработать план сводничества. Я подавил неуместный на зельеварении смешок. Всё же прав был Владислав – когда я счастлив, то у меня батарейка не уточняется где сменяется на более мощную и тогда меня можно хоть попытаться связать и заковать, но я обязательно каким угодно образом осчастливлю всех окружающих людей, если они, конечно же, не успеют благоразумно где-нибудь схорониться.
Глава 50. Маленькое и скромное перекусывание на природе.От автора:
Говорят, что с вооружёнными и агрессивно настроенными людьми следует говорить как можно вежливее, поэтому, для начала, здравствуйте… Надеюсь, что вы простите мне эту небольшую задержечку (а задержка была действительно небольшая – всего-то на пару недель от заявленного срока). Но теперь, когда я наконец-то пережила все экзамены!.. В общем, если я ещё как-нибудь переживу массовые гуляния по случаю многочисленных Дней Рождения… А, ладно, что уж там: моя Муза решила, что длительная задержка пошла мне на пользу, так как от этого улучшается стиль, увеличивается размер глав и они становятся более осмысленными. Поэтому я честно предупреждаю: попытаюсь написать проду за месяц, но ни в чём не уверена.
Кстати, поздравляю всех, у кого недавно случился День Рождения! А особенно свою Музу, которая совсем недавно (как видим по проде, отойти я от него ещё не успела) бурно его отпраздновала.
И огромнющее спасибо за отзывы! Была рада их получить…
ylo16, я искренне сожалею, что “так обломала вас”, но то, что я – свинья является установленным фактом, против которого не попрёшь, ибо улик и свидетелей хоть отбавляй: пачкаться я умудряюсь просто феноменально, обновляюсь в последнее время редко, опаздываю часто…
Большое спасибо за поздравления, Dominicka, была рада их получить. И спасибо, что похвалила мою романтику! Правда, писать её меня больше не тянет… Да и вообще, сейчас какой-то период экспериментов: вот уже даже в главе и частично ужастики написались!.. Но от юмора отвязаться всё равно не получается, хотя я и честно постаралась написать хоть что-то сурьёзное.
Шарлахротэ, большое спасибо, что похвалила. Насчёт знаков препинания – согласна, был у меня такой бзик вначале… И я непередаваемо рада, что ачепяточки у меня не настолько агрессивные, шоб мало того, что на людей бросаться, так ещё и целиться прямо в глаза! А то заводить бету мне очень уж не хочется…
И ещё: я наконец-то вспомнила, что пишу приключения. Что из этого приключилось – читайте ниже!..
ВНИМАНИЕ!!! Предупреждение: в главе содержатся эпизодические размышления повышенной кровожадности, поэтому если кому-то что-то претит, лучше попытайтесь пропустить… А что?! Я только после экзаменов, была довольно злая… Вот и получилось то, что получилось. Но вы предупреждены!
Все используемые в главе заклятия взяты из Книги Заклинаний, которая, в свою очередь, составлена по каноническим книгам и фильмам.
Переделка песенки моя, а на саму песенку и не претендую!
Кстати, когда будете читать эпизод с Невиллом и Луной, то можете “поиграть”, проходя задание вместе с ними… Для этого вам нужны только ручка и бумага.
И последнее: если вам вдруг понравилось, то черкните мне об этом. Буду очень благодарна.
– Куда идём мы с Пяточком – большой-большой секрет! – Джинни, которой за последние минут десять ходьбы уже порядком надоело быть на буксире, снова попыталась избавиться от моей железной хватки и поинтересоваться, что же мы делаем в подземельях. – И не расскажем мы о нём… – Категорично пропев ей это, я как бы поставил жирный крест на том, что что-то расскажу до прибытия. Мы уже подходили к очередному повороту, как Джинни неожиданно сказала:
– О нет!..
Я притормозил и с интересом на неё взглянул.
– О да!
Сложив руки на груди, профессор Снейп сурово глядел на нас, явно прикидывая, сколько же ему снять баллов за прогулки после отбоя.
– О нет! О да! О нет!! – Радостно допев это, я с интересом поглядел на слегка обалдевших присутствующих. – Так вы, оказывается, тоже знаете эту песенку! И что же раньше-то молчали оба, а, граждане партизане и партизанки?..
Ещё раз задумчиво поглядев вдаль, я резко потянул Джинни за руку и уже через секунду мы находились метров за сто от ненадолго растерявшегося преподавателя.
– Я сейчас… Подожди секундочку, ладненько?..
Слегка чмокнув свою девушку в нос, я резко развернулся и через мгновение оказался возле первоначального перекрёстка.
– О, друг мой вампир! Как давно мы с вами не имели честь лицезреть друг друга в нормальной обстановке!..
Снейп стоял с водонепроницаемым, засухоустойчивым и вампироигнорирующим выражением лица.
– Я не вампир.
– Правда?.. – Я слегка удивлённо на него глянул, после чего сделал шаг ему навстречу. – Зато я вампир… – Ухмыльнувшись и продемонстрировав отличные клыки, продолжил. – Но никто меня таковым не считает, в отличие от Вас… Поэтому я так Вас и назвал, ведь это же очень весело: я некоторой своей частью являюсь, – я заметно понизил голос и немного таинственно прошептал продолжение, – кровопийцей… – Выдержав весьма многозначительную паузу, я продолжил уже абсолютно нормальным голосом. – Но таковым меня в школе никто не считает, в то время как Вы к вампиризму не имеете совершенно никакого отношения, но, однако, практически каждый ученик свято убеждён в том, что Вы – самый что ни на есть настоящий кровосос.
Я сделал ещё шаг вперёд и теперь практически оказался лицом к лицу с внешне абсолютно невозмутимым преподавателем.
– Забавно до дрожи, правда?..
– И к чему Вы мне это сейчас рассказали, мистер Ван Хелсинг?
– За Вами должок… – Клыки после наглядной демонстрации обратно втягивать я так и не подумал. – Но я ведь незлопамятный… Поэтому Вы сейчас просто-напросто забудете о том, что сегодня видели здесь кого-либо.
Глянув на меня убийственным взглядом, он кивнул и, развернувшись, продолжил свой путь.
– Ну вот… А Владислав ещё говорил, что я плохо нахожу общий язык с окружающими!..
Расплывшись в широченной улыбке, я полетел к ждущей меня девушке.
– Что Снейп?..
– Пал жертвой моего обаяния… И красноречия.
Джинни открыла было рот явно для того, чтобы попытаться выразить переполнившее её восхищение, но я, будучи по натуре своей невероятно скромным, застенчивым и порой даже стеснительным (так как вечно всех стеснял) человеком, решил отложить сиё меня, признаться, порой даже смущающее действо на попозже, и, уверенно взяв её за руку, потянул за собой. Уже через пару поворотов мы остановились.
– Ничего не понимаю! Мы что, пришли?..
Я кивнул, соглашаясь с обоими её утверждениями. Пробормотав парочку паролей и немного, но от всех имеющихся относительно чистых участков души, постучав в стенку ногой, я подождал чуда, кое не замедлило случиться.
– Прошу.
Будучи в первую очередь очень галантным, а во вторую – очень осторожным, Джинни я пропустил вперёд себя.
– Это что?..
– Да так… – Я скромно опустил глаза, ожидая, когда же меня наконец-то начнут хвалить. Но эта бессовестная и бессердечная вредина так и не подумала начинать громко выражать своё восхищение. – Это трёхмерная модель нашего плана.
– Твоего плана, да и… – Она поражённо показала куда-то вдаль. Я с преувеличенным интересом поглядел в ту сторону, сделал вид, что мне как-то что-то не видно, подошёл поближе, так, чтобы можно было взглядом проследить направление по её руке… – А это что?..
Я задумчиво провёл кончиками пальцев по её всё ещё поднятой руке, что почему-то заставило Джинни еле заметно вздрогнуть. Маленький полушажочек – и я оказался прямо у неё за спиной, стоя так, что нас разделяли буквально считанные миллиметры, однако всё же не касаясь застывшей как статуя рыженькой красотки. Сделав глубокий вдох, я ощутил пьянящий запах, исходящий от неё, дурманящий мой разум аромат её волос, кожи и… крови.
– Я внёс небольшие коррективы. Ты ведь не возражаешь?
Нацепив на лицо вежливую улыбочку, я с надеюсь не очень ей заметным сожалением прошёл в указанном ранее направлении и принялся объяснять, что к чему.
***
Через три дня после описанных выше событий.
– Пикник?.. – С непередаваемым выражением на мордашке в не-считал-какой-раз-подряд переспросила Гермиона.
– Скорее пикничочек! Такое маааленькое, скромненькое, коротенькое перекусывание на природе. Очень полезно для здоровья и крайне благотворно сказывается на аппетите!
– Пикник?.. – Снова начала заводить старую шарманку Гермиона, и я снова ответил ей, что да, мы действительно прямо сейчас пойдём на пикник, и…
– Да перестань ты уже меня перебивать! – Раздражённо взмахнув волосами и слегка передёрнув плечами, решительно настроенная гриффиндорская староста продолжила. – Я поняла, что пикник, но… Какой пикник в тёмное время суток, да ещё и в лесу, который даже днём-то не кажется милым и безобидным?!
Я задумчиво оглядел располагающийся неподалёку от моего родового замка лесочек, который лично я бы вполне спокойно мог назвать милым и безобидным, но спорить не стал, а просто ответил на вопрос.
– Ну, это будет полуночный пикник. А что? Оригинально, необычно… Новые острые ощущения… Экстрим, в общем.
Ещё раз задумчиво поглядев на тёмный и подозрительно тихий лес, я так и не смог понять, почему он у меня не вызывает чувства страха: то ли оно у меня начисто атрофировалось ещё в детстве благодаря вмешательству постороннего элемента под кодовым названием “Авада Кедавра”, то ли лес действительно был неопасным. Вполне закономерно, что я считал единственно верным первое предположение.
– Но зачем…
– Гермионочка, мы с вами уже всё решили, так что хватит топтаться на месте и пойдёмте уже в лес!
– Хорошо, но скажи хотя бы, чего ради мы туда идём?..
С тоской глянув на тёмное небо, на котором несмотря на ранний час уже даже начали появляться первые звёзды, я посмотрел взглядом профессионального нищего с огромным стажем и опытом работы на упёршуюся всеми рогами и копытами гриффиндорку. Гермиона не прочувствовалась. Видимо, теряю квалификацию…
– Так, ответьте мне сейчас все на такой вопрос… Вот только честно, договорились?.. – Все осторожно, но согласно покивали, явно не уточняется где расположенным органом интуиции чуя, что в моих словах где-то подленько закрался, свернулся калачиком в окопе и параллельно сидя в засаде подвох. – Тогда поднимите руку те из вас, кто был ночью в лесу. – Руку подняли только Рон, Гермиона и Драко. Ну, я на это и рассчитывал. – А теперь держите руку поднятой те из вас, кто там ещё и ел. – Естественно, что всем троим пришлось ручку опустить. – И после этого у кого-то есть какие-то возражения?!
Возражения были, но слушать их более не входило в мои намерения, поэтому я демонстративно потянул за собой Джинни, и мы, весело размахивая соединёнными руками, переговариваясь и постоянно хихикая, направились в лес. Вздыхая, охая, ахая и причитая над своей горькой судьбинушкой, явно через всякие там “не могу и не хочу”, остальные потянулись следом.
Под ногами со странным звуком хрустело сочетание снега и опавших листьев. Сейчас была уже почти середина декабря, и в здешних краях было довольно холодно, но почему-то снег не выпал ещё в таком количестве, чтобы покрыть собой землю полностью, а выпавший не пролежал долго. Вот и сейчас, идя по тропинке, покрытой прелыми листьями, которые в свою очередь были покрыты инеем, коей и вызывал этот странный хруст… В общем-то, изначально я, вроде бы, хотел сказать, что погода нынче ночью выдалась на удивление ясной и даже хорошей…
Мы прошли уже где-то с километр по широкой протоптанной тропе, петляющей между деревьями, когда, отвлёкшись от слегка преувеличенно жизнерадостного и весёлого щебетания Джинни, я громко запел “перекрёсток семи дорог…”.
– Вот и подошли мы к распутью! Расходиться нам пора, господа…
Тут же послышался ропот ребят, в котором можно было легко расслышать: “Как расходиться? Почему расходиться? А зачем вообще расходиться?”. Последний вопрос ненадолго вогнал меня в подобие удивлённого ступора, из которого я быстренько выпал.
– Ну, как зачем разделяться! Вы что, никогда никаких фильмов ужасов не смотрели?..
Тишину прервал Невилл, немного по-детски подёргавший Гермиону за рукав и тихо спросивший, что такое эти фильмы ужасов, как они связаны с нашим нынешним местонахождением и при чём тут необходимость расхождения. Судя по тому, что практически все волшебники тут же заинтересованно посмотрели на немного растерявшуюся от такого повышенного внимания гриффиндорку, вопрос мой был однозначно сугубо риторическим.
– Ну, темнота! Ладно, я вас немного просвещу… Разберём на примере. Возьмём фильм ужасов, в котором средняя, желательно человек так пятнадцать, группа, предположим, туристов, отправляется, допустим, в лес… Вот идут они, идут… Ну, тут, правда, может быть два варианта развития событий: либо они никого и ничего не трогают, либо, наоборот, всё и всех трогают. Но это не принципиально важно! Исход-то всё равно один… На чём я там остановился?.. Ах, да. Идёт эта группа по лесу, болтает, смеётся… И, конечно же, ничто не предвещает беды. Ну, кроме музыки, которая в фильме вдруг становится такой зловещей-зловещей, жуткой-прежуткой… А потом эти туристы должны либо заблудиться, либо с чем-то столкнуться, либо зачем-нибудь разделиться. В принципе, не суть важно, какой вариант из предложенных выбрать, главное, что потом всё равно должно быть страшно и жутко, скажем, на них там монстры иль мутанты какие нападут и начнут кровавую резню… Ну, желательно ещё, кстати, чтобы один-два человека из всей группы кое-как выжили, добрались до какого-нибудь населённого пункта и рассказали жителям всю правду. Но им там, естественно, не поверят, а если они ещё и в деревеньку какую допотопную попадут, населённую либо сугубо маньяками, либо просто людьми, у которых коллективный бзик и инквизиторские замашки… В общем, выжившие эти, скорее всего, больше не выживут, а в деревеньке закатят грандиозный праздник… На этом фильм может закончиться, типа хэппи энд и титры, а может на этот населённый пункт нападут те самые монстры, взявшие след тех выживших, которые, десять раз пожалев, что выжили раньше, всё же не выжили… Хотя и бывают, конечно, такие терминаторы, которые и в костре инквизиторском не горят, и в болотах с крокодилами не тонут… Ну, так вот, деревенька эта, ясное дело, наиужаснейшим образом исчезает с лица земли, никто, даже самые терминатистые из жителей, не выживает, а монстрики, многообещающе показав коготочки и лязгнув зубками, расползаются в разные стороны, по всему миру… И вот тогда-то уже и наступает наконец-то зэ вэри хэппи энд и титры. Вот… Но это я вам так, примерный план рассказал, без особых подробностей… Да и зачем вам все эти подробности знать… – Взглянув на явно испугавшихся реалистичностью примера ребят, я недобро ухмыльнулся и, взмахом руки их всех обездвижив, продолжил. – …раньше времени…
Оглядев застывшие памятники внимательным взглядом, я подошёл поближе к скульптуре Джинни Уизли и, легко расколдовав её, тут же мило улыбнулся. Только было полившаяся из уст красотки обвинительная речь замерла на полузвуке. Я, продолжая всё также улыбаться ей завораживающей улыбкой вейлы и не отпуская её восторженного взгляда, тихо заговорил.
– Итак, вы знаете, что вам нужно сделать. Вы просто-напросто должны выжить и попытаться добраться до той самой деревеньки… Первые два-три человека, которые смогут дойти, мы убивать не станем. Все остальные, а также их семьи и даже самые дальние родственники, будут выпиты мной и моими друзьями-вампирами. Я искренне верю, что вам понравится развлечение… – Я наклонился прямо к губам благоговейно смотрящей на меня девушки. – Это будет очень весело, да и весьма честно… – Ухмыльнувшись и поглаживая тело разомлевшей от ласк Джинни, продолжаю. – …ведь среди вас нету Гарри Поттера, этого… – Ухмылка стала ещё более жёсткой и кровожадной. – Мальчика-Который-Вечно-Выживает… Так что у вас у всех равные шансы. Советую вам поторопиться… А Уизли останется у меня… Ведь никто же не станет оспаривать моё право на её кровь… – Рыжая красавица под моим гипнотизирующим взглядом откинула голову назад, безвольно повиснув в моих руках и подставляя горло. – …на её тело… – Наглым и уверенным жестом я сорвал с неё мантию, оставив в лёгких брюках и кофточке в такой холод. Однако в моих объятиях она чувствовала лишь нестерпимый жар, как будто бы жидкий огонь растекается по её венам, вызывая странные и непривычные, но такие сильные и дурманящие разум, желания. – …и на её душу…
Все ещё застывших ребят вихрем расшвыряло по разным тропинкам. Кое-как поднимаясь с ног, они в зарастающем травой проёме, когда-то бывшим дорогой назад, увидели, как к горлу слабо дрожащей от прикосновений рыжей девушки склоняется вампир. Последнее, что смогли услышать только более-менее приходящие в себя ребята перед тем, как трава окончательно отрезала им путь к отступлению, был тихий крик Джинни Уизли.
Невидящим взглядом он смотрел на сплошную стену зарослей, только что скрывшую за собой не только путь к отступлению, но и…
– Джинни!.. – Сдавленный крик вырвался из его горла, и он бросился туда, где она должна была сейчас находиться. Но тщетно – отделяющая их друг от друга трава была, видимо, защищена каким-то магическим барьером, и парня просто-напросто отшвырнуло на пару метров от зарослей.
– Ты в порядке?.. – Гермиона нежно провела рукой по рыжим волосам, помогая подняться растерянному, ничего не понимающему парню. – Рон, нам надо идти…
Помотав головой, парень продолжал гипнотизировать взглядом замкнувшийся выход, пытаясь придумать хоть что-то, что могло бы помочь спасти его сестру.
– Пойдём, а?.. Мы не сможем его остановить, ты же знаешь…
– Но там моя сестра!.. Она с этим… Этим…
– Я знаю, Рон, знаю… Но нам действительно надо идти, ты же это понимаешь…
Глубоко вздохнув, парень вдруг притянул девушку к себе, крепко обнял и тихо-тихо, на грани слышимости прошептал: “Ты права… Ты, как всегда, права, Гермиона… Я не хочу терять ещё и тебя…”.
Девушка подняла на него глаза и спустя долгие несколько секунд он еле заметно, совсем легонько поцеловал её в губы.
– Может, это всё неправда, а?..
– Я не знаю, просто не знаю… – Гермиона вдруг тихо рассмеялась. – А ведь мы действительно идём на пикник! Вот только перекусывать на природе будем не мы, а нами… Хотя… Ещё ничего не известно. Пойдём?
– Да, пойдём… Что толку здесь стоять? Так я ничем не помогу сестре…
Взявшись за руки, они пошли вперёд, мысленно удивляясь, почему этот… Эта помесь вампира с оборотнем, вобравшая в себя все самые отрицательные черты обоих видов, оставила им волшебные палочки. Однако их мысли были довольно быстро прерваны первым препятствием.
– Хм… Яма. Глубокая. – Рон задумчиво оглядел то, что сам же классифицировал как “яма глубокая”, и, в общем-то, данное определение действительно соответствовало истине, потому как обозвать это нечто метра в четыре глубиной, примерно семь в длину и около десяти в ширину небольшим естественным углублением язык бы у него точно не повернулся. Хотя насчёт естественности он действительно бы ещё подумал, а то уж больно натурально смотрелись все эти чуть подмороженные и не чуть отмороженные заросли крапивы и репейника, разросшиеся в ней.
– Умный в яму не пойдёт, умный яму обойдёт!
Уверенно сказав это, Гермиона решительно зашагала в обход, но, с помощью заклинаний прорвавшись через заросли колючих кустарников метра на четыре от тропинки, она вынуждена была остановиться: дальше был какой-то барьер, который она, как ни старалась, преодолеть не смогла. Рон, видя тщетность попыток прорваться с той стороны, попробовал пробиться с другой, но, будучи уже более скептически настроенным и не желая лазить в кустах без крайне веской на то причины (а крайне веской причиной для того, чтобы бегать по кустам, он закономерно считал лишь одну-единственную и естественную потребность), он просто послал мощное взрывное заклятие в предполагаемый барьер.
– Ничего себе… – Тихо присвистнув от результата, Рон обернулся к Гермионе. – Значит, с тропы мы не собьёмся при всём нашем огромном желании…
Они снова стояли возле канавистого овражка, мысленно прикидывая, как его можно преодолеть.
– А знаешь, я вот тут подумала… – Рон тут же заинтересованно посмотрел на девушку, искренне веря, что в её умную, каштановую и кудрявую голову заглянула какая-нибудь хорошая идея, которая сможет им помочь во всём и сразу. – Мне кажется, что задания будут не опасными для нашей жизни, ведь, если порассуждать логически, получается, что если, как нам и сказал этот вампир, нас собираются “выпить”, то тогда, по идее, им будет очень невыгодно, если мы потеряем кровь или умрём раньше времени…
– Да, вампиры, вроде как, не очень любят кровь мёртвых… Эх, если б я не боялся за свою семью, то обломал бы их всех по-крупному…
– Как?..
Она удивлённо на него взглянула, на что в ответ увидела лишь как Рон медленно поднимает руки и скрещивает их у себя на груди. Почему-то этот многозначительный жест заставил её вздрогнуть и впервые по-настоящему сильно испугаться.
– Так что будем делать с ямой? По дну что-то идти ох как не хочется… – Он снова осмотрел овраг, который почему-то всё ещё казался ему абсолютно безобидным. – Вот только я никак понять не могу, в чём тут опасность…
Словно в ответ на его вопрос, Гермиона вдруг заметила белый обрывок пергамента на такого же цвета снегу. Собственно говоря, если бы не движение Рона, заставившие её опустить глаза и внимательно рассматривать землю, чтобы хоть как-то отвлечься, вряд ли бы они его заметили.
– Подожди! А если это портал?..
Девушка с уважением взглянула на парня, у которого вдруг из-за форс-мажорной ситуации, в которую они оба попали, прорезались здравый смысл и логическое мышление.
– Портал?! – Вдруг одновременно сказав это, они потянулись к своим медальонам, которые были заколдованы так, чтобы… В общем, вот конкретно сейчас они явно были зачарованы на то, чтобы никак не сниматься с шеи и не реагировать на любые внешние раздражители.
Коллегиально решив попробовать, больше для успокоения совести, самим наколдовать портал, они приступили к поискам чего-нибудь, что можно было бы запорталить под оный перемещающий предмет. Но, видимо, барьер обладал и противопортальными свойствами, так как все заколдованные веточки не подавали признаков того, что собираются кого-нибудь куда-нибудь посылать. Облом.
– Ну, что ж, сейчас попробуем аппарировать, а потом…
Через пару секунд, поняв, что и эта попытка героически провалилась, они переключили своё наипристальнейшее внимание на овраг.
– Перелетим! – Уверенно сказал Рон.
– Мётел нет! – Ещё уверенней заявила Гермиона. – Но можно попробовать левитировать друг друга…
– Хорошая идея! – Преувеличенно жизнерадостно улыбнувшись подруге, заявил парень. – Сначала ты меня…
– Подожди! Сейчас, сначала посмотрим, что это за клочок пергамента…
Они подобрали обрывок бумаги и, перевернув его, по слогам прочли: “Periculum in mora”.
– Это что-то по латыни… – Гермиона, хмурясь, гипнотизировала надпись. – Что-то про опасность, и… – Она попробовала наложить чары перевода, но, как и следовало ожидать, результата не последовало. – Ох, я вспомнила! “Опасность – в промедлении”!
Одновременно подняв глаза от пергамента и встретившись взглядами, они синхронно взглянули на овраг.
– Сначала ты меня. – Снова повторил Рон настолько решительным тоном, что всё желание воспротивиться этому решению у Гермионы куда-то пропало: медлить было нельзя.
– Wingardium Leviosa!
Она осторожно и как можно аккуратней начала перемещать Рона на другую сторону ямы. Всё шло гладко. Вот уже четверть оврага преодолена… Теперь уже треть… Почти половина… И тут Рон будто бы врезался в невидимую преграду, которая моментально поглотила его и исчезла, как будто бы ничего этого и вовсе не было: ни преграды, ни Рона, ни даже оврага.
Вскрикнув, Гермиона кинулась вперёд, но натолкнулась на что-то, что мешало ей попытаться придти на помощь. Теперь ей остаётся только ждать…
В первые секунды перелёта над оврагом Рон всё ждал, что сейчас что-нибудь случиться и он либо упадёт, либо… Либо ещё что-нибудь. Но секунды шли, Гермиона всё также продолжала осторожно его левитировать, и парень почти расслабился, как вдруг, словно врезавшись во что-то невидимое, почувствовал странное головокружение и на долю секунды потерял сознание.
Очнулся он уже в какой-то тёмной и сырой землянке три на три метра, выглядевшей довольно неприятно и с Люмусом, и без Люмуса. Особенно неприятно Рону было от того, что в этой дыре не было выхода…
Постепенно приходя в себя, он смог подняться и оглядеться. Пол, стены, потолок – всё явно свидетельствовало о том, что он сейчас находится под землёй. А ещё по всей комнатке были разбросаны какие-то предметы, явно не просто так здесь валяющиеся. Потянувшись разгребать всю эту кучу, Рон нашёл много интересных винтиков и колёсиков, которые, в принципе, можно было бы друг с другом соединить, и… Чёрт, опять клочок пергамента! Как же он сейчас надеялся, что ему повезёт и надпись будет не на латыни… И ему действительно повезло, потому что на листке ровными печатными буквами было написано не только латинское изречение, но и его перевод: “Adiutorium nostrum in nomine Domini. – Помощь наша – в имени Господа”.
– Эх, знать бы ещё, что всё это значит… Шифровщик фигов…
Ещё раз взглянув на разбросанные предметы, Рон решил вспомнить детство, а именно то, как часами сидел с отцом, собирая и разбирая различные маггловские штучки. Постепенно он увлёкся и с искренним интересом работал, дабы узнать, что же у него в итоге получиться.
– Хм… Что-то мне это напоминает. – Он задумчиво оглядел своё творение. – А если я и дальше буду разговаривать сам с собой, то всё это будет однозначно напоминать что-то вроде шизофрении или ещё чего похуже… Но это нынче не так уж и важно: выживу – пойду лечиться, не выживу – не пойду лечиться. А, ладно – к чему сейчас все эти разговоры с самим собой? Тем более что я только что изобрёл, то есть, собрал, велосипед… Вот только далеко я на нём точно не уеду: максимум – четыре метра по диагонали комнаты. Эх, что же там говорится в записке? Помощь… В имени… Может, имеется ввиду, надо произнести имя сына Господа? – Прокашлявшись и постаравшись выбить из головы всякие мысли о том, откуда у вампира вдруг взялась такая набожность, Рон серьёзно сказал, глядя прямо на велосипед: “Иисус Христос”.
Тут же он снова почувствовал головокружение и слабость, на периферии сознания отмечая, что, кажется, только что его бросило прямо к ногам Гермионы.
Чертыхающийся Драко Малфой кое-как поднялся на ноги, правда, не без помощи своей девушки Чоу Чанг.
– Он явно издевался, этот… – Вспомнив, что он – джентльмен и при даме не ругается, истинный аристократ продолжил. – Подлый вампир! Заставить меня, чистокровного волшебника, по схемке собирать какую-то маггловскую ерунду!!!
Наконец, немного успокоившись, он взглянул на взволнованную Чоу.
– Ну, что, пойдём?..
Кивнув и неуверенно взяв его за руку, будто бы боясь, что он снова куда-нибудь исчезнет, она подождала, пока Драко успокоится окончательно. Через пару секунд они снова двинулись в путь.
– О нет!.. – Невилл с нескрываемым отчаянием смотрел на новое задание. Он стойко прошёл конструирование и даже и не подумал возмущаться, потому что процесс сборки странного механизма ему действительно понравился, но это… Это было слишком, это было жестоко, это было ужасно… А если говорить проще и короче, то это были зелья.
– Тут всё довольно просто. – Как всегда немного отстранённо сказала Луна. Пожалуй, она единственная из всей группы ничуточку не испугалась, ведь она знала, что её любимые апагейчики не дадут никого в обиду. Правда, когда она попыталась успокоить Невилла, заверив его, что всё абсолютно точно будет хорошо, он лишь глубоко вздохнул и приобнял её, видимо, считая, что ей сейчас плохо и она нуждается в поддержке. Луна его разубеждать не стала.
– “Дано десять закупоренных затемнённых склянок”… – Прочитав вслух начало прилагающегося традиционного пергамента, Невилл пробормотал: “Да уж успели увидеть и посчитать” и продолжил. – “В четырёх из них находится яд замедленного действия, в двух ничего не находится, в одной – сонное зелье, в одной – сильнодействующее слабительное, в одной – зелье иллюзий и лишь в одной имеется зелье, которое вводит выпившего его человека на пару секунд в транс, во время которого он произносит пароль, позволяющий пройти барьер. Выбрать можно только один флакон. Прикосновение к любой склянке равносильно выбору этой склянки”… – Лонгботтом немного нервно вздохнул. Эта игра в угадайку ему совершенно не нравилась. – “Слева от колб находятся пергамент, перо и чернила”. – Луна задумчиво смотрела на письменные принадлежности. Ещё никогда в жизни она столь сильно не хотела порисовать… – “В третьей, шестой и девятой колбе не находится сонное зелье”. – Потянувшись к пергаменту, Невилл быстро нарисовал десять квадратиков, значками обозначил все виды возможных зелий под каждой склянкой, после чего вычеркнул три закогулинки, посматривая на пергамент. – “Яд находится не в первой, не в третьей, не в шестой, не в седьмой и не в десятой”. – Невилл старательно зачёркивал значки. – “Первая, вторая, четвёртая, пятая и десятая склянки не пусты”. – Снова вычёркивание. – “В первых пяти, в восьмом и десятом флаконах не находится нужное зелье”. – Невилл принял к сведению. – “Если выпить зелье из первых семи и последней склянок, то иллюзий не возникнет”. – Лонгботтом заинтересованно заскрипел пером. – “Первые две и предпоследняя склянки не содержат слабительного”. – Уже ставшим почти привычным жестом он вычеркнул ещё несколько крючков. Снова посмотрел на пергамент. – “Causa aequat effecta”. – Внимательно прочтя и эти слова, Невилл вновь склонился над своим пергаментом и начал вычёркивать… Стоп, а что же ему вычёркивать? Что-что там написало?.. Ох, снова эта латынь… Так её и выучить недолго… – “Причина адекватна следствиям”. – Вполне возможно, что причина и адекватна, но вот написавший всё это абсолютно точно был неадекватен, невменяем и ненормален! – “Внимательнее перечитайте инструкции и попытайтесь найти нужное зелье. Помните: если причиной будут глупость или невнимательность, то и следствие будет соответствующим”.
Вздохнув, Невилл взглянул на пергамент. Ага, в первой колбе, методом исключения, находится сонное зелье. Тогда, вычеркнув все соответствующие этому зелью значки, получаем, что в десятом флаконе слабительное. Далее… Во второй, четвёртой и пятой – яд. Так, ещё один яд находится либо в восьмом, либо в девятом флаконе… И зелье иллюзий тоже в одном из этих двух находится… Значит, оба зелья можно вычеркнуть, так как нужного в них нет. Третья склянка стопудово пуста. Но в какой находится нужное зелье? В шестой или всё-таки в седьмой? Подходят обе, но, может быть, он всё-таки просто что-то напутал?.. Повторная проверка принесла те же результаты. Да этот вампир просто поиздевался над ними! Затратить столько трудов на вычисление, а в итоге… Но какой-то флакон всё же взять надо. Вот только вопрос – какой именно?..
– Невилл? – Его осторожно позвала Луна, выглядя при этом немного смущённой.
– Что?
– Ты уже закончил рисовать?.. – Не зная, что ей на это ответить, он почему-то кивнул. Радостно улыбнувшись, девушка отодвинула Невилла от письменных принадлежностей, обмакнула перо в чернила и начала старательно выводить какие-то линии. Лонгботтом не обращал на получающийся рисунок никакого внимания, будучи очень занятым обдумыванием сложной философско-драматической дилеммы. Послышался лёгкий смешок. Вынырнув из своих раздумий, гриффиндорец взглянул на Луну. – Как тебе рисунок? – Невилл склонился над пергаментом, пытаясь понять, что же за существо на нём изображено.
– Мило… – Пробормотав это, он обернулся к девушке, которая… Которая взяла какую-то склянку в руки, заинтересовано повертела из стороны в сторону, легко откупорила её и одним быстрым движением выпила до дна. – Луна!!!
Он тут же кинулся к ней. Чёрт, как он только мог оставить её и склянки мало того, что без присмотра, так ещё и вместе?!
– Скоро сезон линьки у оборотней. – И без того всегда немного отстранённая от всего происходящего, Луна, казалось, выпала из реальности окончательно. К чему она это сказала?.. И как бы в ответ на его мысленный вопрос с лёгким щелчком появилась какая-то дверь в противоположной стене хижины. Невилл взглянул на стоящие в ряд склянки. Всё-таки шестая…
Дин Томас ошарашено смотрел на Винсента Крэбба. Они с ребятами скрупулёзно пытались вычислить нужную склянку, но так и не смогли понять, какая же содержит нужное зелье, а чем больше они просчитывали и высчитывали, тем больше запутывались. В тот момент гриффиндорец как никогда сильно ненавидел зелья… И тут, абсолютно неожиданно для него, Грегори Гойл легонько толкнул Винсента Крэбба и сказал, чтобы тот взял склянку наугад, потому как у того “лёгкая рука”. И не успел Дин возмутиться (потому что такую огромную и явно тяжеленную лапу лёгкой он в жизни никогда не смог бы назвать), как тот задумчиво кивнул и потянулся к седьмой склянке. На несколько секунд гриффиндорец впал в самый что ни на есть настоящий ступор, во время которого успел лишь мысленно отметить, что всё-таки некоторые отдельно взятые предполагалось что хитрые и расчётливые слизеринцы обладают воистину гриффиндорским безрассудством, что вообще-то является хорошим открытием, правда, не в данном конкретном случае…
Мысли Дина были нагло прерваны приглушёнными словами Винса, после которых в комнате, в которую они вынуждены были зайти, потому что свернуть у них так и не удалось, вдруг откуда-то появилась дверь, на которую они все удивлённо вытаращились.
– Ну, у кого что болит и чешется… – Задумчиво прокомментировал пароль Грег, явно пытающийся вспомнить, а успел ли уже прекратиться предыдущий сезон линьки или оборотни линяют круглый год без перерывов и выходных.
– Вот чёрт… – В только что появившейся комнате было всё, что Дин столь искренне ненавидел всеми фибрами и жабрами своей души, как то котёл, какие-то ингредиенты и всё то, что он на дух не переносил ещё с самого своего первого урока зельеварения. Правда, кроме всего этого зельедельческого безобразия здесь ещё и для чего-то стояла кастрюля, которую он пока что ещё не ненавидел, но, судя по всему, это только пока…
Дин взял в руки свиток пергамента и начал читать вслух.
– “Даны котёл, кастрюля, кое-какие ингредиенты и приборы. Из всех этих ингредиентов (прошу обратить внимание, что задействовать необходимо абсолютно все предложенные продукты) вы должны по памяти одновременно сварить зелье в котле и суп в кастрюле”. – Перечитав это место ещё несколько раз вслух, Дин понял, что ему, как это ни странно, ничего не примерещилось (а жаль…). – “Рецепты зелья и супа вы должны вспомнить самостоятельно. Ограничений по времени нет, но помните, что если вы будете медлить, то рискуете придти позже других”. – Выдохнув и немного подуспокоившись, Дин продолжил чтение. – “Prius quam incipias, consulto. – Прежде чем начать, обдумай”.
Слизеринцы заинтересованно разглядывали кастрюлю так, будто бы впервые её видели. Хотя…
– Вы что-нибудь умеете готовить? Супчик, желательно?..
Судя по тому, как эти двое смущённо потупились и перестали разглядывать кастрюльку с рисуночком в весёленький цветочек, конкретно эта задача ложиться на его хрупкие (естественно, что только по сравнению с плечищами слизеринских отбивал) плечи. В первый раз за всё своё пребывание в магическом мире Дин искренне порадовался, что он магглорождённый…
– Ну, давайте посмотрим, что тут сварить можно было бы…
По всем ингредиентам выходило, что они вполне могут попробовать сварить антипохмельное зелье и грибной суп. Правда, Крэбб и Гойл упрямо пытались доказать Дину, что вот эти вот грибочки далеко не безобидные “шамприльмоны”, а галлюциногенные мухоморные обманки, но он их благополучно не слушал, потому что даже если всё и окажется так, то всё равно ничего более умного в его голову уже не придёт.
Одним глазом Дин Томас следил за зельем, которое совместными усилиями ваяли Крэбб и Гойл, с помощью другого глаза он контролировал процесс варки супа, искренне веря, что он всё-таки ничего и нигде не напортачит, а с помощью третьего, внутреннего ока, ясно видел, что и там и там получится какая-то бурда, причём примерно одинаковая.
– Профессор Трелони могла бы мной гордиться… – Пробормотав это, Дин в последний раз помешал супчик и выключил огонь под кастрюлькой. Ребята последовали его примеру. Естественно, что их зелье выглядело очень впечатляюще, но не очень похоже на антипохмелку, ведь даже совместными усилиями они так и не смогли вспомнить все количества помешиваний по и против часовой стрелки и соотношения ингредиентов. – Но во всём есть свои плюсы! – Парни заинтересовано посмотрели на него, и он продолжил. – По крайней мере теперь я абсолютно точно уверен, что поваром мне не быть!
Улыбнувшись подобным мыслям, они поставили на специально для того и отведённый постамент получившиеся шедевры и стали ждать. Неожиданно для всех них появилась дверь, которая, возможно, приведёт их к выходу…
Блейз Забини был очень-очень доволен, почти как слонопотамистый гиппопотам. Да и не без причины: только что они с Ханной быстро, красиво и даже элегантно преодолели очередное препятствие. Это было почти легко, ведь профессор Снейп – прекрасный учитель, не зря же у Блейза всегда были только отличные отметки по его предмету! Да и Ханна, как оказалось, прекрасно готовит… В общем, пока у них не было причин для того, чтобы волноваться, да и не стал бы он нервничать раньше времени, как последний хаффлпаффец… Нет, конечно же, и среди хаффлпаффцев имеются отдельные приятные личности, но это уже совсем другая история…
– В прошлые разы мы проходили приблизительно по двести-триста метров, чтобы добраться до другого задания. – Ханна замедлила шаг, сосредоточенно смотря себе под ноги. – Сейчас же мы уже прошагали больше четырёхсот, но ничего нет. И мне это не нравится.
Блейз кивнул. Его, правда, данная ситуация почти не напрягала, в том смысле, что он вообще предпочитал не напрягаться, действуя по принципу: “заранее волноваться не имеет смысла, во время – глупо и недостойно, а после – пустая трата времени”, но всё же проявил солидарность к чувствам теперь уже своей девушки и зашагал помедленней.
С каждым пройденным вперёд метром Ханна волновалась всё больше и больше, да и у самого Блейза уже отчего-то не было так легко и спокойно на душе. Но не разворачиваться же им из-за каких-то глупых страхов! “Ни шагу назад!” – вот их решительный девиз для прохождения этой дороги! Хотя вообще-то обычно Блейз предпочитал осторожно ступать по тропе жизни и считал, что лучше стратегически вовремя отступить, чем потом спешно отползать… Но всё-таки лучше сейчас не поддаваться этим настроениям начинающего дезертира, а внимательнее смотреть по сторонам.
– Вот он! Пергамент! – Белеет пергамент одинокий, в слое грязи метровом… Но его умиротворённое одиночество было нагло и бесцеремонно нарушено чьими-то руками сомнительной чистоты, которые его подняли и развернули. – А инструкций нет… Только что-то по латыни. – Блейз склонился над пергаментом в руках Ханны и вслух прочёл:
– “Est dolendi modus, non est timendi. – Есть предел у печали, а у страха – нет”.
Да… А вот это вот ему уже положительно из-за своей обширной отрицательности не нравилось! Ну просто совершенно не нравилось! А ещё его довольно сильно напрягало то, что через пару метров и без того сильно петляющая тропинка настолько резко поворачивала налево, что увидеть что-либо за поворотом было просто невозможно.
– Inflammare! – Одновременно среагировали они на находившегося за углом инфернала, который из-за их двойного заклятия горел не равномерным голубым, а ярко-синим огнём. Но цвет цветом, а жар и всё остальное у огонёчка-то как у самого обычного пламени, поэтому уже через пару секунд от оного монстрика не должно было бы остаться ничего, кроме горстки цветной пыли. Не должно было бы…
– Чёрт!.. – Пробормотав это, Ханна подсоединилась к Блейзу и стала забрасывать самыми разными заклинаниями упрямо продвигающегося вперёд инфернала. Они уже перепробовали все им известные огненные, водные, связывающие и уничтожающие заклятия, но тщетно. С завидным упорством, заставляющим задуматься о том, что в его тело явно были вживлены некоторые детали от танка, горящий приятным голубоватым огоньком, с переливающейся всеми возможными цветами кожей, инфернал продолжал своё победное шествие, с каждым шагом оставляя позади себя значительные расстояния и глубокие лужи воды.
– Avada Kedavra! – Отчаянно воскликнул слизеринец. Но, по какой-то странной причине, мертвец категорически отказывался умирать второй раз, а лишь замер на секунду, видимо, оправляясь после такой неслыханной наглости, и продолжил идти. Если бы не твёрдо сказанное самим себе “Ни шагу назад!”, веско подкреплённое непроходимым магическим барьером, столь вовремя выросшим у них за спиной, очень вероятно, что Блейз бы просто сбежал от чрезмерно общительного инфернала. Но увы…
– А что если… – Задумчиво пробормотав это, Ханна взмахнула палочкой и чётко произнесла заклинание. – Piro! – Это одно из наиболее сложных заклятий в трансфигурации, которое и маг-то с трудом может отразить, разве что попытаться увернуться… Но инферналы – не зайчики-попрыгайчики, упрыгивать от опасности не умеют, поэтому сиё цветастое светящееся нечто эффектно исчезло в яркой вспышке, и ребят обдало волной горячего воздуха. Трансфигурация всегда была коньком Ханны, и пока Блейз пытался путём воспламенения остановить прущего вперёд мертвеца, девушка просто превратила его, художественно перетрансфигурировав, в огонь. Эффектно, красиво… И невероятно сложно, как и практически все запрещённые Министерством Магии заклятия.
Блейз восхищённо взглянул на девушку и даже присвистнул. Видимо, в атмосфере всеобщего, ну, или хотя бы всезабинистого, внимания, Ханна чувствовала себя не очень комфортно, поэтому, буркнув “Не стой столбом – мишень из тебя и так идеальная”, гордо продефилировала дальше по тропинке.
– Девчонки!.. – Горестно вздохнул Блейз, разводя руками. – Никакой логики: если хвалишь – плохо, а если не хвалишь – тоже фигово…
Вот так, за мыслями о прекрасном, великом, возвышенном, мудром и тому подобных важных вещах, ребят и застало пасущееся неподалёку стадо троллей.
– Знаешь, а я их совершенно не боюсь! – Тихим испуганным шёпотом сказала Ханна, смотря на идиллическую картинку, изображающую мирно кидающихся валунами лапочек. – Да я знаешь, сколько раз их уже видела!! – Блейз не знал и попросил девушку посчитать. Она вздохнула. – Я их первые курса три каждый раз видела, когда разворачивала пергамент со своим домашним заданием по зельеварению…
Они долго гипнотизировали взглядом небольшую лужайку, просчитывая, как бы так стратегически проскользнуть мимо этих симпатичных зверюшек, а то вот ведь останешься с ними ненадолго поиграть, заиграешься и никуда не успеешь, даже на собственные похороны… Поэтому необходимо было срочно что-то делать.
– Заавадить не получится, так как их слишком много, нас слишком мало, а разделяющие нас десять метров они пройдут быстрее, чем мы их всех поперебьём. – Блейз вздохнул, пытаясь не думать, что будет, если одному из горных заек приспичит не просто в кусты, а именно в те, в которых ныне расположена храбрая пара засевших в засаде ребят.
Ханна мысленно перебирала все известные ей заклятия массового поражения, но в голову почему-то лезли одни сплошные ядерные бомбы, но, увы, они нынче в дефиците…
– Тьфу ты, блин! – Блейз хлопнул себя по лбу. – Ну не идиот, а?.. – Ханна решила не подтверждать его догадку, дабы не травмировать и так уже, судя по всему, довольно сильно травмированную детскую психику. – Веду себя как гриффиндорец какой-то, а ещё ношу гордое звание слизеринца!
Ещё немного тихо поругавшись с самим собой (судя по всему, Блейз однозначно составит компанию Рональду Уизли при посещении Святого Мунго, что, признаться, очень радует: оптом дешевле…), разуверившийся в своей слизеринистости слизеринец пробормотал “Wingardium Leviosa!”, указывая волшебной палочкой на дубинку одного из троллей. Не вылетая из рук данной особи, эта легчайшая из зубочисток почесала близвозящемуся затылок. Тот поспешил отблагодарить. Вот так, слово за слово, и отвлеклась вся кучка на свои внутрестадные дела настолько, что абсолютно проигнорировала быстро пробежавших кустами человечишек. Да и действительно, какие ж тут людишки, когда вокруг такой отличный повод попрактиковаться в стоматологии?..
Пэнси вздохнула и попыталась отряхнуть испачкавшуюся мантию. Попытка безбожно провалилась.
– Господи, ну почему я связалась с гриффиндорцем?.. За что?! Что же я такого сделала?.. Я ведь хорошо себя вела, тихо-скромно плела интриги в подземельях, на досуге занималась творческим распусканием сплетен, а в перерывах устраивала пакости… Эх, что это была за жизнь!.. Рай! А тут… – Пэнси совсем не немного презрительно оглядела своего напарника. Симус спокойно ждал, когда девушка наконец-то перестанет жалеть себя, жаловаться на судьбу-злодейку и парня-гриффиндорца (причём последнее явно использовалось как наиужаснейшее из оскорблений). Слушал он её вполуха: как бы она ни оригинальничала в своих речах, смысл всё равно оставался неизменным.
– Говори потише, а то так мы не ограничимся одними инферналами, троллями, дементорами, боггартами, парочкой насекомых-людоедов…
– На память не жалуюсь! – Уже гораздо тише рявкнула Пэнси (как ей это удалось, – тихо, но оглушающе проорать, – история умалчивает, но тут, видимо, просто сказался огромный опыт). – Я прекрасно помню весь путь! А особенно прекрасно я помню, как один свихнувшийся на почве массового среди кретинов героизма гриффиндорец полез в рукопашную, когда можно было просто-напросто…
– Но ведь я же отправил в нокаут этого красного колпака-переростка!..
– Да тебе просто повезло! А если бы…
Симус пожал плечами. Как истинный гриффиндорец, таких слов как “если бы да кабы” в его лексиконе не имелось.
– Ты недооцениваешь эффект неожиданности!
Пэнси фыркнула и пошла вперёд. Слизеринка до мозга тазобедренных костей! Что толку с ней спорить?.. Тем более что вся её ярость исключительно и только из-за того, что она о нём, скромном гриффиндорце, беспокоится. А это, как ни крути, было чертовски приятно…
Драко и Чоу уже подозрительно долго шли вперёд по тропинке, а новых испытаний всё не было и не было. Не то, чтобы они очень уж расстраивались из-за этого… Но определённую настороженность вызывало то, что, очевидно, до окончания тропы они ещё не дошли, а, значит, следовало ждать какого-нибудь подвоха. Но ожидание затягивалось, а ничего ещё не нападало, не кусалось, не бодалось и даже не намечалось на горизонте.
Становилось ощутимо теплее, по мере продвижения вперёд снега становилось всё меньше и меньше, а воды всё больше и больше.
Наконец, Драко заметил пергамент и, решительно прохлюпав к нему, уверенно развернул.
– “Est difficillimum se ipsum vineere. – Труднее всего победить самого себя”… – Малфой повертел во все стороны клочок бумаги. Больше ничего. – Как это многозначительно… – Пробормотал Драко и похлюпал дальше по тропинке.
Его ботинки по самые шнурки увязали в грязи, которой становилось всё больше и больше, что, признаться, довольно сильно раздражало такого аристократа повышенной аккуратности и чистоплотности. Однако все его попытки испарить воду, самолевитироваться, проложить красную ковровую дорожку, засыпать всё цветами или хотя бы, в самом крайнем случае, проложить изящный мостик, с треском провалились и потонули в лужах грязи.
– А, знаешь, кое в чём он прав… – Чоу, ожидавшая продолжительных контрреволюционных речей, даже остановилось, чтобы можно было выразительнее посмотреть на Драко и покачественней изобразить недоумение. – Мне вот действительно труднее всего будет победить собственную брезгливость…
Он задумчиво и по-настоящему несчастно смотрел туда, где под слоем грязи скрывались его новые дорогущие ботинки из драконьей кожи. Не выдержав, Чоу рассмеялась.
Драко недовольно взглянул на девушку и, поморщившись, продолжил путь. Постепенно грязи становилось всё меньше и меньше, а воды – всё больше и больше. Вот она уже доходит ребятам до колена, а вот поднимается ещё выше и выше…
– Что-то мне кажется, что здесь будет нужно не просто показать умение накладывать чары головного пузыря…
Теперь профессор Трелони действительно имеет полное право гордиться собой: видеть будущее учеников она таки научила…
Мокрый и крайне злой Рон плюхнулся на берег рядом с Гермионой. От всех этих хищных водорослей, гриндилоу и маньяков-моллюсков с отклонениями в развитии его уже тошнило. Хорошо хоть, что они всё-таки прорвались к берегу… Отвернувшись от этого отвратно пахнущего болота, он взглянул на тропу, которая… Которая заканчивалась буквально через метров триста.
– Гермиона… – Неожиданно слабым и хриплым голосом позвал он девушку. Та поднялась на локте и вопросительно на него глянула. Рон кивнул в сторону тропинки. Уже через секунду оба были снова на ногах.
– Вода не высушивается!.. – Сказав это, Гермиона снова поглядела на тропу. Пока она лежала на песке, пытаясь восстановить дыхание и придти в себя, её мысли постоянно возвращались к одним и тем же вопросам: зачем Гэбриэл столько времени тратил на них, обучал их, тренировал… Зачем, если ещё при их первом прибытии сюда мог спокойно всех поубивать?.. Но что-то не давало ей нормально рассуждать, наверное, она просто слишком устала…
И они побежали, так быстро, как не бежали никогда в жизни, нарушая все мыслимые и немыслимые правила дорожного движения пешеходов, спотыкаясь, поднимаясь и снова спотыкаясь, обгоняя друг друга и специально замедляясь, чтобы подождать другого… И вот – последние метры, победные несколько шагов… Они смогли. Они прошли. И они собой гордятся!
Деревья редели, и стали видны другие тропинки, по которым… По которым также неслись их друзья-товарищи, по такому случаю, правда, переквалифицировавшиеся в соперников…
На поляну все выбежали примерно в одно время. И сразу же застыли от увиденного зрелища.
***
Носорог-Рон-Рон идёооот,
Крокодил-Дин-Дин плывёооот.
Гриффиндоооорцы, вперёоод!
Всё-всё! Я затыкаю рот!..
Уже достаточно пришедшая в себя после мини-гипноза Джинни снова гневно на меня посмотрела, и я предпочёл не искушать судьбу в лишний раз, стратегически заткнувшись и с интересом уставившись на огромные экраны маггловских телевизоров. Фильм, больше походящий на сериал, действительно был довольно занимательным…
– Слушай, а почему они так плохо о тебе говорят?.. – Сказать или не сказать?.. Вот в чём вопрос… Но потом же ей всё равно расскажут эти мстительные бяки! А, может, она не обидится на это маленькое представленьице и согласится, что в наш план я внёс действительно небольшие коррективы?..
Как говорится, надежда умирает последней. Моя скончалась в страшных муках ещё на первых секундах просмотра видеозаписи представления на распутье. По окончании просмотра я встал, поднял сиденье складного кресла и ускоренными темпами направился к выходу из импровизированного кинотеатра. Как и следовало ожидать, вслед мне полетело весьма интересное сочетание проклятий словесных и магических. Отлетев на относительно безопасное расстояние, я попытался объяснить всё Джинни, что, признаться, сделать было весьма проблематично, потому как переорать эту близкую родственницу баньши даже с Сонорусом было бы практически невозможно…
– Ты – подлый, вероломный интриган!..
– Но Джинни, для того, чтобы они перестали стесняться и начали встречаться им действительно нужна была хорошая встряска!.. Шоковая терапия, так сказать…
Так сказать, в ближайшие пару минут после этого мне уже невозможно было даже пытаться что-то сказать. А ещё отчего-то вдруг вспомнилась поговорка “Не будите спящего дракона, они с утра думают только о завтраке”…
Наше выяснение отношений было прервано истерическим хохотом, доносящимся из леса, что позволило мне предположить, что ребята уже дошли до этой опушки и до них уже дошло, что тут происходит… Мда…
За долю секунды перелетев за спину разгневанной фурии, в народе известной под именем Джиневра, я прижал её к себе, удерживая руки и не отпуская пытающуюся лягаться красотку.
– Ванные там. – Небрежно кинув это подуспокоившимся ребятам, я принялся шептать на ушко своей девушке то, как всё было на самом деле, подробно объясняя, какие цели я преследовал, какие меры безопасности предпринял и почему рассказать ей раньше я ну никак не мог.
К тому времени, как вернулись чистые и достаточно весёлые ребята, Джинни почти уже успокоилась. Я кивнул им на накрытый прямо посреди полянки стол.
– А главное блюдо – супы! – Ребята возмущённо на меня воззрились. – Горячее для здоровья непередаваемо полезно! А то, что готовили это вы и пунктик насчёт полезности таким образом автоматически самоудаляется, не имеет абсолютно никакого значения. Ешьте, что ли… А то, какие выводы насчёт ваших способностей я сделал сегодня исходя из выполненных заданий, вы узнаете потом. – Немного подумав, я добавил. – Когда-нибудь…
– Гэбриэл, а я ведь так и думала, что что-то здесь нечисто! Ты какое-то заклятие наложил, чтобы мы не усомнились, что нас всех ждёт жестокая смерть?..
Я кивнул, соглашаясь с выводами Гермионы, и налил себе первый бокал.
– Ну, как видите, антипохмельное зелье я вам не зря сказал приготовить… Так что если что, то завтра утром пеняйте на себя!..
– А всё-таки, в каком из десяти флаконов находилось нужное зелье?.. А то мы считали-считали, проверяли-проверяли, а там…
– Да во всех десяти, Невилл, во всех десяти…
После этого я категорично запретил им пытаться что-либо узнать до завтра и предложил первый тост. А потом второй тост. А потом третий. И четвёртый… И как же хорошо, что, во-первых, на меня не действует спиртное, а, во-вторых, нечто красное, плещущееся в моём бокале, является отнюдь не вином… Но это уже мелочи, как, впрочем, и то, что сегодня с утра они все всё-таки вызубрят рецепт антипохмельного зелья.
Скорее всего, прочтя главу до конца, вы все уверенно скажите: “Мы так и думали, что это подстава и никто никого убивать не собирался!”. “А вот и нет!” – скажу я вам. Потому что в процессе написания главы бороться с искушением позаимствовать гениальную идейку Агаты Кристи из легендарных “Двенадцати негретят” становилось всё сложнее и сложнее… Особенно сильно мне нравился эпизод, когда, после того, как Гарри-вампирчик выпил кровь всех ребят, а потом уничтожит ту деревеньку и исполнил свою угрозу “расползтись по всему миру”, стоит на обрыве и медленно потягивает кровь из последнего на этой планете млекопитающего. Потом встаёт, отряхивается и печально вздыхает: “Кажется, теперь мне просто придётся попробовать японскую кухню…”. После чего неторопливо слизывает капельку крови, медленно стекающей по его когтям. “Стопудово…”, добавляет он, и, ухмыльнувшись, выпускает клыки.
Довольно оригинальная была бы концовочка, согласитесь!.. Но врождённый гуманизм сказал, что придётся эту идейку запихнуть куда подальше и придумать что-нибудь другое. А жаль…
Глава 51. Охота и неохота.От автора:
Приветствую всех тех, кто таки сумел дожить до новой главы! К сожалению, колесо реальной жизни автора крутится с просто огроменной скоростью и даже и не думает хоть изредка и хотя бы ненадолго притормаживать, из чего следует две вещи, а именно: 1) следующая глава будет в каком-то совершенно далёком и необозримом будущем, то есть сразу после сессии, и 2) кое-какой Лапуле пора менять ник на Забеганная Белка.
Пользуясь случаем, хочу поздравить всех вообще, а в особенности себя и свою Музу с тем, что буквально недавно исполнилось ровно два года, как автор пробует себя на литературном поприще.
Также хочу поблагодарить тех немногих героев, что всё ещё оставляют бедному и несчастному автору отзывы. Мои на них ответы:
Катастрофа, большое тебе спасибо, мне прямо польстил такой эмоциональный и в высшей степени замечательный отзыв! К сожалению, эта глава является как бы переходной и в ней нет ничего такого супер-пупер, но я всё-таки надеюсь, что она вас не разочарует.
Аноним, я тоже очень надеялась найти немножечко времени и написать новые главы, но… Но до прошлых выходных оно почему-то упорно не находилось, хотя я и честно старалась и проводила весьма активные розыскные мероприятия.
Аноним, врождённый гуманизм и инстинкт самосохранения – это всё-таки не взаимоисключающие чувства. Поэтому я не буду даже и пытаться отрицать истинность вашего предположения.
Dominicka, я очень рада и счастлива получить отзыв от тебя! А насчёт Винни-Пуха… Я и раньше-то обожала наши советские мультики, а сейчас так вообще начала их все коллекционировать. Так что, если очень качественно приглядеться, то у меня можно увидеть мотивчики из самых разных шедеврячных произведений вообще и мультфильмов в частности.
Волан де Риддл, к сожалению, в последние года так два я по телевизору если что и смотрю, так это новости, и то тупо для того, чтобы быть хоть немного в курсе происходящих в мире событий. Поэтому о сериале с таким названием вообще в первый раз услышала от Вас. А насчёт характера Гэбриэла… Ну, просто у меня было какое-то странное настроение, вот и получилось то, что получилось.
Миледи Тьма, а мне положительно нравится эта идея!.. Только вот, увы, у меня сейчас даже на написания проды времени не хватает, не говоря уж о том, чтобы по второй версии прошлой главы мини-фик написать… Вот как переживу сессию (какая я одна, оптимистка, правда?), так, может, и действительно напишу… Если успею. И большое спасибо за отзыв! Мне было очень приятно его получить.
Неслышно ступая, Он подкрадывался к жертве. Потенциальный завтрак, явно левой пяткой правой ноги, то есть местным филиалом органа интуиции, почуявший неладное, тревожно заозирался по сторонам. Но Он – Хищник. Он знает, как выждать время, как неслышно подкрасться так, чтобы малейшим звуком не спугнуть свою жертву. Вот и сейчас Мясо, вдоволь наозиравшись по сторонам и так и не заметив Его, качественно слившегося с местностью, успокоившись, продолжило свой путь. Путь, который неизбежно и прямой дорогой приведёт Главное Блюдо прямо на стол к Хищнику…
Жертва всё увеличивала и увеличивала скорость, громко и с явным трудом продираясь через заросли кустарников. Ах, какая глупая, наивная и крайне шумная жертва!.. То ли дело Он… Он, как истинное дитя природы, передвигался легко и плавно, грациозно двигаясь в древнем как мир и завораживающем до дрожи в кончиках пальцев танце охоты, танце смерти…
Завтрак ненадолго притормозил, явно выбирая, в каком направлении ему двигаться дальше. Напасть?.. Нет, ещё слишком рано… Между Ним и Едой было каких-то четыре метра. Он преодолеет это расстояние парой стремительных, молниеносных и неслышных прыжков. Но… Ещё слишком рано. А Он всегда испытывал огромное удовольствие от самого процесса охоты, выслеживания и, особенно, нападения. Ни один готовый завтрак не смог бы заменить ему всего того невыразимого спектра чувств, который испытывает истинный хищник, выслеживающий жертву.
Его шаги тихи, его передвижение по лесу больше напоминает плавное скольжение, а различить его среди деревьев практически невозможно. У его жертвы просто-напросто нет шансов выжить. Но ведь таков мир! Выживают сильнейшие. И вполне закономерно, что именно он, – сильнейший из сильнейших, конечное звено пищеварительной системы, самый стремительный, ловкий и быстрый, – будет не только среди выживших, но и среди сытых и весьма довольных жизнью.
Жертва вновь огляделась по сторонам. Подчиняясь своим инстинктам хищника, он сильнее припал к земле, хотя это, в общем-то, было вовсе и не обязательно: Завтрак глуп и наивен, а Он – хитёр, быстр и силён. Да к тому же различить Его в этом лесу, который он знает лучше любой жертвы вообще и данного конкретного мяса в частности, дело практически невозможное. Он – лишь еле заметная тень на земле. Он неотличим от окружающей природы, ведь он и есть идеальнейшее её порождение, её дитя. Однако же осторожный хищник – сытый хищник. И поэтому Он лишь сильнее припадает к земле, неотрывно наблюдая за своей жертвой и тщательно подмечая малейшие изменения в её состоянии.
Наконец, Мясо продолжило своё движение. Он, практически ползком, последовал за ним. Скоро… Скоро Он нападёт. Жертве не уйти от Него, ведь Он идеален, необыкновенен, прекрасен и смертелен. А если уж Он поставил перед собой какую-то цель, или выбрал жертву… Ничто не сможет помешать ему добиться своего. Ничто не сможет остановить его. Ничто. И никто.
Жертва, будто бы почувствовав, что весёлая и беззаботная песенка её жизни плавно перетекла в похоронный марш, замедлилась. Да и к чему ей бежать от неизбежного? А Он неизбежно получит то, что хочет, получит на завтрак Мясо. Ведь Он – хищник, всегда добивающийся своих целей. Вне зависимости от того, какие планы ещё пытается там строить его глупая жертва.
Всё замедлявшееся и замедлявшееся Мясо, наконец, остановилось. Вот он, идеальный момент для нападения. В один изящный, красивый и очень-очень грациозный прыжок, Он, совершив поражающий воображение по своей стремительности и молниеносности манёвр, преодолел то незначительное расстояние, что ещё отделяло его от тщательно отобранной и выслеженной жертвы. Мясо уже фактически попало в его когтистые лапы. Ничто не спасёт Завтрак от уготованной им для него судьбы главного блюда. Никто не сможет помещать Ему, истинному Хищнику… Никто. И ничто.
Мягко приземлившись, Он, было открывший пасть для решающего укуса, так и не смог её закрыть. Грациозно вытянутые в прыжке лапы вместо Мяса натолкнулись на землю. Что это ещё такое?! Он так не играет! Куда делась его жертва?!
– Ммм… Диего, кисонька, а ты, как бы, чего эт вдруг распрыгался, а?.. – Медленно повернув голову в сторону, он обнаружил с лёгким удивлением смотрящего на него теперь уже не завтрака. – Бедный мой котёночек! Совсем заскучал, да? – Подойдя к Нему, профессионально ускользнувшая больше не жертва ласково почесала Его за ушком. Хм… А, может, и хорошо, что его охота сегодня была такой неудачной? В конце концов, только это Мясо умеет так приятно чесать за ушком, что просто мурр как хорошо. – Но ведь это же не повод открывать сезон охоты на хозяев, да? – И за другим ушком… Мурр… Да, всё-таки действительно не стоит это Мясо того, чтобы на него охотились. Хотя, впрочем, какое ж это Мясо?! Так, одни кости… А он Кот, а не пёс какой-нибудь, он такое не ест. Так что всё-таки действительно стоит вычеркнуть эти Кости из его рациона. По крайней мере, на некоторое время… – Ладно, я подумаю, чем тебя занять можно будет… – Эй, куда это подлые Кости собрались?! Немедленно возвращайтесь и продолжайте чесать ему шейку! – Диего… – Произнесли Кости с лёгким укором, глядя на решительно обхватившие только было почти убранную назад руку лапы. Ну что за наглость! Этот подлый незавтрак был удостоен столь высокой чести коснуться Его, такого совершенного, красивого и грациозного, да как он только смеет пытаться откреститься от подобной привилегии?!
Легонько чмокнув его в нос, Кости, спокойно убрав руку из его по идее железной хватки, скрылись в неизвестном направлении. Сиё столь поспешное отбытие незавтрака заставило Его задуматься о, возможно, несколько преждевременном исключении немяса из его рациона. Но окончательному формированию меню на обед помешало внезапное появление прямо из воздуха Мяса. Такое большое, такое сочное, такое явно вкусное Мясо… Оно, ни о чём не подозревая, попрыгало куда-то вперёд. Ну и вегетарианцы с ними, с костями! Сейчас у него есть задачи поважнее: выследить, поймать, съесть… Но Он – хищник. Он владеет этим древним как мир искусством охоты в совершенстве. И ни одно мясо не сможет уйти из его сильных когтистых лап. Ни одно…
Всё началось с того, что часов эдак в десять мне вдруг резко понадобилось прогульнуться по лесочку. Все ребята, естественно, ещё очень крепко спали, и пытаться их разбудить было и бесполезным, и небезопасным, и в принципе абсолютно ненужным действом, кое они наверняка на тяжёлую и явно похмельную голову приняли бы за особо опасное и уголовно наказуемое деяние, требующее немедленной расправы над этим редкостным идиотом. Но, впрочем, мне всё это было абсолютно безразлично: погулять по лесу я не только мог, но и собирался в одиночестве. Так что, мельком отметив факт отсутствия проснувшихся лиц в данной конкретной местности, я очень спокойно и неторопливо отправился куда и собирался.
На десятом метре моего тернистого и кустистого пути мне почему-то внезапно показалось, что за мной кто-то идёт следом. Сначала я было очень удивился, что кому-то вдруг тоже очень захотелось именно со мной и именно в это время прогуляться по подобным местам, а потом насторожился, так как вспомнил, что ещё метров так пятнадцать назад все мирно спали и намерения просыпаться, вскакивать и красться за мною по пятам не обнаруживали, поэтому я и решил перестраховаться и осмотреться. Осмотр местности дал свои положительные результаты практически немедленно, что и немудрено: Диего киса большая и заметная, раскраской сильно контрастирующая с окружающей средой, да к тому же ещё и крайне шумная. Правда он этого, кажется, не знает… Но это и не столь важно. Окончательно убедившись, что никакой угрозы мне никто не представляет, я спокойно двинулся себе дальше в том же направлении. За мной, шумля и гремля чем только можно, нельзя и ещё чуть-чуть, начал вроде как красться кот. Вначале я наивно верил, что он тут просто ходит за мной следом, так как делать ему больше абсолютно нечего, а ходить хвостом за хозяином хоть и не ахти какое развлечение, но всё лучше, чем спать целый день, хотя это утверждение и весьма спорно. Но мои наивные чаяния явно были по ритуальному барабану вождю племени диких котов Диего Хитрохвостому, вышедшему на узкую и кустистую тропу войны, которую я как раз сейчас, создавая максимальное количество шума, и прокладывал. Пробиваясь через заросли и стараясь контролировать краешком бокового зрения преследующего меня буквально по пятам охотничка, я то увеличивал скорость передвижения, то намеренно замедлялся. Один разок я даже оглянулся, посмотрел прямо на припавшего к земле и уверенного в своей невидимости тигрёнка, постарался не заржать и двинулся дальше заниматься общественно полезной тропостроительной деятельностью. Постепенно мне начала надоедать эта чрезмерно тихая охота а-ля на грибы, и я постарался идти помедленнее, а вскоре так и вообще остановился. По идее, зная моего чрезмерно игривого котёнка, можно было уже довольно скоро ожидать его коронного косолапого прыжка. Вообще-то Диего очень красивый тигр. Такой… Ну, в общем, очень красивый. Вот только отчего-то задние лапы у него какие-то повышенной криволапости, что становилось особенно ясно видно именно тогда, когда он начинал прыгать. Вот и сейчас, присев пониже, помахав из стороны в сторону хвостом, прицелившись и наконец-то решившись, Диего, смешно расставив лапки, совершил прыжок из расчёта сразу и в полёте попытаться на меня напасть. Но его расчёты несколько не учитывали моего нежелания пачкать мантию о землю, поэтому в момент проявления косолапости котёночка я благоразумно решил отлететь подальше.
– Ммм… Диего, кисонька, а ты, как бы, чего эт вдруг распрыгался, а?.. – Тигрёнок, медленно повернувшись, поднял на меня свои огромные, честные, чистые и добрые глазищи. Ну, как и за что на такого заиньку можно злиться или обижаться?! Вздохнув о тяжкой судьбине несчастного и чрезмерно одинокого котёнка, которому положительно, постоянно и решительно нечего делать, я почесал его за ушком, легонько чмокнул в носик и поспешил удалиться по своим делам, наколдовав разобиженному из-за недостатка внимания котяре напоследок глуховатого и подслеповатого глухаря в качестве моральной компенсации за то, что ему таки снова не удалось попробовать вампирятину. Оставалось только надеяться, что хотя бы слегка прихрамывающую, мало чего видящую и очень плохо слышащую птаху Диего поймать таки сможет…
– Гэбриэл! – Стоило мне только показаться в уже успевшем проснуться лагере, как на мне тут же повисла моя девушка.
– Джинни! – Сымитировав её интонации повышенной жизнерадостности, проворковал я, обняв её посильнее.
Она, встав на цыпочки, легонько чмокнула меня в губы, после чего выжидательно посмотрела мне в глаза.
– Ты что-то хотела? – Покрепче обняв её, я состроил на лице выражение понедоуменней. Она, слегка пожав плечами, задумчиво спросила, как у меня дела. – Отлично! Когда рядом со мною ты, моё настроение просто не может быть плохим, все дела отходят, отплывают и отпрыгивают в сторонку, а солнышко греет гораздо сильнее, ведь ему помогает освещать всё вокруг такой яркий лучик света, как ты. – Вдохновенно сказав это, я, ещё раз глянув ей в глаза и чмокнув её в щёчку, начал задумчиво поигрывать с её немного растрёпанными после сна волосами.
– Правда?.. – Я рассеянно кивнул, делая вид, что настолько увлёкся, что даже и не замечаю, что ей от меня что-то очень надо, и уж тем более я даже примерно не подозреваю, чтО именно ей от меня вдруг так срочно понадобилось. – Но это всё лишь слова… Все вы, мужчины, горазды красиво говорить. – Я возмущённо покачал головой в знак отрицания истинности этого крайне субъективного суждения. Ведь это не так! Далеко не все парни способны красиво ухаживать, засыпать комплиментами и художественно вешать лапшу на уши! Это, знаете ли, достаточно редкий талант! – Вот если бы ты доказал все эти слова каким-нибудь делом… – А вот мы и перешли наконец-то к главному. Я, не без доли сожаления оставив её волосы в покое, уточнил, каким именно делом. – Ну, я не знаю… Скажем…
– Скажем, ради тебя я готов сказать при всех Снейпу, что он – редкостный красавчик и что единственное, что портит его внешний вид – это одежда исключительно чёрного цвета, а вот если бы он начал носить, скажем, голубый или розовый, то…
– Нет, этого не надо! – Скривившись, Джинни, то ли для большего эффекта отрицания, то ли дабы отогнать куда подальше образ Снейпа в одежде подобной расцветки, поспешно помотала головой. – Но вот если бы ты дал всем ребятам антипохмельное зелье, я бы, наверное, убедилась, что ради меня ты…
Я преувеличенно тяжко и печально вздохнул.
– Хорошо. Ради тебя… – Она просияла. Я же продолжил свою мысль. – Только ради тебя! – Она заулыбалась ещё радостней. – Только и исключительно ради тебя я обязательно раздам всем ребятам это зелье… – Она чмокнула меня в щёку, и только было собралась ускакать сообщить радостную весть, как я снова продолжил мысль. – …как только оно у меня будет.
Она удивлённо на меня посмотрела и тут же поспешила напомнить, что как раз вчера ребята варили это самое зелье и…
– И пусть уж они наконец-то перестанут так неумело прятаться и выйдут сюда. В конце концов, ты-то ведь почти не пила и просишь зелье не для себя.
Из-за леса, из-за гор… Ну, или просто из леса и из-за всяких кочек появились те самые играющие в прятки лица. Эх, вот на кого надо было охотиться Диего! Таких бы он поймал даже быстрее, чем когда-то Владислава или того же глухаря-инвалида, кои не столь различны меж собой.
– Так, для начала я хочу сказать, что я никого пить не заставлял и огневиски в вас силой не вливал, так что то, что кто-то плохо себя сейчас чувствует является только и исключительно виной этого человека. А раз ваша вина, то и ваши проблемы. Если вы не смогли вчера сварить нормальное зелье, то либо майтесь головной болью, либо варите его сейчас. Рецепт вам кто-нибудь из непьющих или правильно сваривших подскажет. А, и раз уж я обещал Джинни, то можете не сомневаться: на Рождество я вам всем подарю по упаковке этого зелья. Благодарю за внимание. На этом у меня всё.
Я наигранно вежливо поклонился и вальяжно пошёл разбирать лагерь, оставив возмущающихся ребят наедине со своей совестью в лице Гермионы, которая на данный момент была моей пусть и единственной, но зато какой ярой и активной сторонницей.
Вообще, если уж быть хоть немного честным, то антипохмельное зелье у меня в запасах где-то было. Но, во-первых, пусть ребята помучаются, им полезно, а, во-вторых, мне было так неохота куда-то лезть, где-то искать эти флакончики с зельями, да ещё пришлось бы и вспоминать, какие именно колбочки я под это дело задействовал… Так что, с чувством гордости осознавая собственноручно сделанную гадость, я просто начал заниматься общественно полезным делом по разборке вчера наскоро разбитого лагеря.
Если бы меня кто-нибудь спросил, какая, на мой взгляд, самая быстролетающая птица на земле, я бы без раздумий ответил: “время”. Вот и сейчас, легко взмахнув парой практически идентичных крыльев, состоящих из несильно отличающихся перьев-дней, время долетело практически до самого Рождества, а если уж быть более точным, то до рождественских каникул.
Всё сегодняшнее утро Владислав был крайне нервным и дёрганным, а также считал просто своим долгом каждые пять минут спрашивать у меня, как он выглядит и какое впечатление производит, на что я, задолбавшись повторять по сто раз одну и ту же красивую лесть, наконец честно ответил, что выглядит он как нахохлившийся индюк перед брачным периодом и что на неподготовленную публику он произведёт просто непередаваемое и даже под обливиэйт незабываемое впечатление. Высказывание моего истинного мнения на удивление помогло всем: и мне полегчало, и он наконец таки соизволил хоть немного успокоиться и одеться попроще.
– Ну, наверное, пора… – Неуверенно отойдя от зеркала, произнёс профессиональный вампирюга, успевший за весьма непродолжительный промежуток времени попить и попортить много моей крови. Я, не веря своему вдруг свалившемуся счастью, энергично закивал, подтверждая, что выходить нам уже действительно и давно пора, даже несмотря на то, что подлые часы, до того как их кто-то сейчас чисто случайно подвёл, почему-то считали, что у нас ещё было целых пятнадцать минут времени в запасе.
– Ты просто замечательно выглядишь! Всё, пойдём уже…
Ещё раз неуверенно обернувшись на зеркало, Владислав уточнил, действительно ли я так считаю.
– Ну, конечно же! Тебя в таком наряде крайне трудно не заметить…
И вот, наконец-таки, свершилось чудо: мы перенеслись к штаб-квартире Ордена Феникса. Дом Сириуса… Мне очень не хотелось в него заходить. Мне непередаваемо не хотелось видеть все эти лица, мне не хотелось… Да, в общем-то, мне ничего сейчас не хотелось. Но у Владислава наконец-то, после стольких весьма одиноких столетий, может нормализоваться личная жизнь. Не могу же я подвести его, нагло кинув одного прямо у самого порога дома!.. Или могу?.. В конце концов, как весьма справедливо утверждал Адам Смит, эгоизм – чувство весьма полезное и даже практически прекрасное, так почему бы сейчас стратегически вовремя не поддаться ему? Ведь это же не я обещал профессору Дамблдору свою посильную помощь в борьбе с притихшим Тёмным Зайчиком, так что…
Но, как будто бы почувствовав всеми органами и филиалами органов интуиции моё дезертирское настроение, Владислав, уже собравшийся и полностью успокоившийся, успел позвонить в дверь прежде, чем я стартовал в направлении “куда подальше”. А жаль…
В дверях нас встретил весёлый и жизнерадостный Артур Уизли, с которым я постарался как можно более вежливо поздороваться, в конце концов, я ведь всё ещё являюсь официальным парнем его дочери.
– Молодцы, что пришли пораньше! У Молли как раз почти готов обед, сейчас все сядем… – Почти готов обед, говорите?.. Вот, вроде бы, такое мелкое и практически незначительное событие, а дезертирское настроение почему-то и куда-то уже успело дезертировать. Вот в чём я сейчас был абсолютно уверен, так это в том, что на приготовленный миссис Уизли обед я останусь. Стопудово…
Так как сегодня был будний день, то, соответственно, в штабе особо никого не наблюдалось. Кроме пришедшего на обед Артура Уизли и его жены здесь находились только Ремус Люпин и Нимфадора Тонкс, знаменательное знакомство с которыми как раз должно было состояться на кухне перед обедом.
Первой появилась Тонкс. Только ступив на кухню, она, мельком глянув на Владислава, почему-то споткнулась на ровном месте. Эх, говорил же я ему так не расфуфыриваться…
– Благодарю… – Пробормотала она слова благодарности успевшему из-за своей нечеловеческой скорости подхватить её вампиру.
– Не стоит благодарности, мисс… Миссис… – Владислав медленно и досконально оглядел её снизу доверху. Тонкс, несколько раз сменив цвет волос, под его взглядом начала непроизвольно корректировать фигуру до супермодельных стандартов.
– Мисс Тонкс. – Он галантно поцеловал её ручку, отчего она уже просто беспрерывно начала менять в самых что ни на есть широких диапазонах расцветку волос. А ещё мне почему-то казалось, что она постепенно увеличивает размер груди. Хотя… Может, мне это и просто казалось.
Их милую беседу прервал Ремус, устало спустившийся откуда-то со второго этажа. Только войдя в помещение и потянув носом воздух, он вдруг тихо зарычал. Чёрт, а вот об этом я абсолютно забыл…
– Что ты здесь делаешь, кровопийца? – Вся его усталость куда-то испарилась, он весь как будто бы подобрался, прямо как для решающего, смертельного прыжка.
Владислав же, мельком на него взглянув, презрительно бросил: “Knurre nicht… Pudel”, после чего повернулся и продолжил прерванную приходом оборотня беседу. Я, признаться, не очень хорошо знаю немецкий язык, можно даже сказать, что я его вообще не знаю, как, впрочем, наверняка его не знал и Ремус. Но если я понял, что Владислав сейчас по-немецки предложил пуделю не ворчать, то оборотень, наверное, не понял смысл первых двух слов, но зато слишком хорошо понял смысл последнего, так как вдруг как-то очень по-звериному зарычал и кинулся прямо на вампира. Эх, всё-таки надо было мне слушаться Адама Смита!..
Knurre nicht… Pudel (немецкий) – Не ворчи… Пудель.
Адам Смит – шотландский экономист XVIII века, один из создателей классической политической экономии.
Кто хочет почитать мою переделку песенки, может прогульнуться по следующей ссылке:
file://localhost/E:/Литературный%20форум%20_Черный%20кактус_%20-%20Песенка%20про%20первый%20курс..htm
Месяца так полтора назад некая Лапуля наконец-то установила у себя на ноутбуке фотошоп. Посмотрите и зацените, что из этого получилось:
Коллаж к главе 39, Роксана:
http://my.mail.ru/mail/lapulya_verona/photo/16.html?mode=
Коллаж к главе 48, Джинни:
http://my.mail.ru/mail/lapulya_verona/photo/17.html?mode=
Коллаж к главе 51, Хищник в прыжке (смотреть ТОЛЬКО после прочтения главы!!!):
http://my.mail.ru/mail/lapulya_verona/photo/18.html?mode=
По мере появления на том же сайте будут выложены и новые мои коллажи.
Глава 52. Эклектика, или Оливье.От автора:
Христос воскрес! Воистину воскрес!! Со светлым праздником Пасхи Вас всех поздравляю, братья и сестры! И да пребудет с Вами Господь…
Лапуля обновилась! Сама даже удивилась, но вот как-то так получилось, что всё же, воистину, обновилась. Вот и не верь после этого в Чудо…
Так-с, ну, что, вы ужо ждёте, что Лапуля будет рассыпаться в извинениях, говорить, что сессия, курсовая, да и просто тяжёлые трудовые будни вынудили, хотя она, безусловно, очень сопротивлялась?.. Но нет! Лапуля не будет повторяться! И Лапуля даже и не будет извиняться: за неё извинится размер глав. Да, кстати, все заметили, что главы получились просто до неприличия огромными?.. А, если и не заметили сейчас, то уж по мере прочтения убедитесь…
Так-с, насчёт содержания… Начало писалось сразу после сессии, а потом – под высокой температурой.
А теперь перейдём к ответам на отзывы:
Гордыня, с праздничком! Хм… Чем закончится? Почему всё ещё?.. Ответы на все эти вопросы ниже, а я, пожалуй, воздержусь от нажатия кнопок “копировать/вставить”. Размер главы увеличила практически вдвое по сравнению с прошлой – так лучше?.. И, пользуясь случаем, хочу ещё раз поблагодарить за то, что регулярно оставляешь отзывы! Мне очень приятно. С Пасхой тебя, дорогая!
Волан де Риддл, поздравляю со светлым праздником Пасхи! Эм… Я бы очень-очень хотела обновиться в январе, но, увы и ах… Да и потом, сразу после сессии – это, знаете ли, такое растяжимое-растяжимое понятие, да и я не уточняла, после какой именно сессии… Вот и сейчас не знаю, как там и что получится. *тяжко вздыхает* А жаль, вот даже мне кажется, что обновляться раз в пятилетку – это не есть гуд. Вот только поделать я с этим ничего не могу. И ещё раз спасибо Вам за такой замечательный отзыв!
Серая Дымка, с Пасхой Вас! Я тоже считаю, что над фиком надо будет потом ещё поработать, и обязательно ближе к концу повествования перебечу всё произведение. Ещё раз поздравляю Вас с праздником!
Ньюра, солнышко, спасибо за поздравления с годовщиной и Особенное Спасибище за комментарии к коллажам – для меня это было очень-очень важно! Мне очень приятно поздравить такого очень хорошего и просто замечательного человека с таким светлым праздником, как Пасха!
Со светлым праздником Пасхи поздравляю тебя, Dominicka! К сожалению, на этот раз я задержалась даже ещё дольше, чем в прошлый, и, к сожалению, когда именно будет следующая глава, я не могу сказать. Зато могу просто утверждать, что она всё же пренепременно будет! А коллажи я специально для тебя (и для ещё одного хорошего человека) выложила на ещё один ресурс, ссылки оставлены в конце главы. Ещё раз с праздником!
Isa_DeZir, поздравляю Вас с праздником! Спасибо за столь лестную оценку моего фанфика – мне было очень приятно. Надеюсь, что и дальше Вас не разочарую. Ещё раз с праздником Вас!
Мирок, с праздником Вас! Только на 1/3?.. Вы мне льстите! Но мне всё равно приятно. Спасибки! Было очень приятно получить Ваш отзыв.
А теперь, непосредственно, само продолжение…
– Как это называется?
Я задумчиво посмотрел на “это”. А, действительно, как оно называется?.. Это что-то было очень сильно закрученное, пахло весьма и весьма, а внешним видом напоминало…
Профессор Дамблдор продолжал выжидательно на меня смотреть, периодически переводя взгляд с моей особо важной персоны на то, что мне сейчас, видимо, придётся назвать.
– Это… – Я запнулся на пару секунд, после чего вдохновенно продолжил. – Кренделёбина сдобная.
– Кренделёбина?.. – Удивлённо поблёскивая очками, недоумённая кривя бороду и странно шевеля усами, уточнил директор Дамблдор.
Я покачал головой и с непередаваемо умным видом а-ля профессор на кафедре, деликатно поправил:
– Кренделёбина сдобная. – После чего, ещё раз глянув на только что названную сдобной кренделёбину, важно продолжил. – Не забывайте добавлять “сдобная”, профессор. Это придаёт… – Я показал замысловатый жест рукой, который всё-всё объяснял и передавал, но меня почему-то никто не понял. Пришлось пояснять. – Придаёт… Определённого шарма. Ведь, согласитесь, одно дело, если что-то называется просто “кренделёбина”, а вот если…
– Кренделёбина сдобная “Шарм”?
Я задумался. Вроде, тоже неплохо звучит…
– Да, именно так. – Для убедительности ещё несколько раз покивав головой, я хлопнул по руке Владислава, который, очевидно, считал, что я, размышляя над его предложением удлинить название, оставлю незамеченной одну маленькую диверсионную попыточку стащить чужую кренделёбинку.
– Мы, кажется, договорились…
Вздохнув, Владислав убрал руку.
– Возьмите с общего блюда, мистер Левановский, если уж Вам так не угодили те кренделёбины… – Под моим пристальным взглядом профессор Дамблдор таки соизволил произнести полное и правильное наименование печеньки. – …сдобные “Шарм”, которые лежат в Вашей тарелке.
– В чужой тарелке всегда кренделёбины вкуснее… – Буркнул я, задумчиво разглядывая блюдо, которое профессор Дамблдор столь любезно протянул Владиславу и выискивая себе ещё парочку печенек повкуснее. Натолкнувшись на пристальный взгляд явно веселящегося директора, я тяжко вздохнул и поправился. На пару-тройку десятков килограммов. – То есть, я хотел сказать, что по неустановленным наукой причинам в чужой тарелке всегда кренделёбины сдобные “Шарм” кажутся вкуснее. А теперь, если Вы позволите…
И всё-таки вампиры – очень мстительные существа. Вот и сейчас я незаслуженно получил по руке. “Ты и так себе самые лучшие забрал”, – попытался аргументировать свои противозаконные действия Владислав.
– А чем они вообще отличаются-то?.. – Немного удивлённо спросила миссис Уизли, делая очередной большой глоток чая.
– Начинкой. – Коротко сообщил Владислав и ещё раз бросил подозрительно задумчивый взгляд в мою тарелку.
– А я, признаться, не вижу абсолютно никакой разницы…
– Естественно, мон шер, ведь чисто внешне они и не различаются. – Владислав, ещё раз воровато глянув на мои кренделёбинки, переключил всё своё внимание на Тонкс. – Да и начинки не то, чтобы прямо разные… – Данный вампир нагло спиратил и сплагиатил мой замысловатый всё-всё объясняющий и передающий жест рукой. Однако его опять почти никто не понял, так что пришлось пояснять. – Для начинки просто использованы разные… Ну, скажем так… Сорта.
После такого заявления вполне логично и закономерно было бы ожидать вопроса, что же именно является начинкой у данного кренделька. И я уже было приготовился увиливать от ответа, и даже попытался подготовить прочувствованную отвлекающую речь, но… Но этого не понадобилось.
– Здравствуйте, извините, я, кажется, не вовремя…
Ещё более уставший, прямо таки излучающий виноватое покаяние Ремус Люпин, задумчиво помявшись в дверях, явно собрался уходить.
– Ну, почему же сразу “не вовремя”?.. Очень даже вовремя. – Я как можно более дружелюбно улыбнулся своему неожиданному спасителю. – Проходите, садитесь. Чаю? – Почувствовав, что он собирается отказаться, я улыбнулся ещё дружелюбней и пододвинул к оборотню общую тарелку с печеньками. – А с кренделёбинкой?..
Естественно, он согласился. И естественно, что свободный стул самым что ни на есть чудеснейшим образом обнаружился только рядом со мной.
Честно говоря, рядом с Ремусом у меня почему-то всегда резко повышался уровень сознательности и совестливости. Порой мне даже казалось, что оборотень – это такой маленький локальный излучатель совести, нацеленный строго на меня и заставляющий меня вспоминать все мои грехи страшные и в срочном порядке во всём каяться. Эх, ему бы священником работать…
Бывший профессор защиты от тёмных сил как-то очень странно пристально смотрел на что-то нежно нашёптывающего на ушко Нимфадоре Тонкс нынешнему профессору по защите от тёмных сил. Он всё также, слегка прищурившись, пристально глядел на эту парочку, попутно отхлебнул чаю, потом потянулся за кренделёбинкой, откусил от неё кусочек… И поперхнулся. Я участливо похлопал по спине подавившегося Ремуса, которому, кажется, от открывшегося зрелища кусок в горло не лез, зато обратно-то с какой скоростью… Надо будет потом поговорить с Владиславчиком, чтобы он при людях-то так не нахохливался, не все же с такой крепко расшатанной нервной системой, как у меня, некоторые и не выдержать могут, и вообще…
– Вы как, уже лучше себя чувствуете, сэр?..
– Что… Это же… – Я ещё разок, для профилактики, постучал оборотня по спине. Кажется, помогло, ибо слова его снова стали логически связанными друг с другом, а речь оного стало очевидно осмысленней. – Начинка – кровь?!
– Да, а что?..
Теперь уже поперхнулись все, причём чем только можно: профессор Дамблдор, миссис и мистер Уизли – чаем, Тонкс последовала примеру Ремуса и подавилась кренделёбинкой, а сам Ремус, решив отличиться, поперхнулся воздухом. Видимо, локальный излучатель совести работал без помех и перебоев при любых погодных и не только обстоятельствах, так что я заботливо похлопал по спине всех присутствующих, даже Владислава. Ну, на всякий случай…
– Как что?.. Как это “что”?! Это же кровь!.. – Люпину явно не хватало слов, воздуха и такта. Нет, ну как ни стыдно! Столь непочтительным тоном, почти с омерзением говорить про саму кровь, и это-то при почти двух почти живых вампирах!..
– Будьте любезны не тявкать, мистер. – Весьма злой Владислав смерил опасно недобрым взглядом посмевшего покуситься на святое оборотня. – Скоро полнолуние, а, как Вы, безусловно, знаете, перед полнолунием оборотням полезны в малых дозах кровь, желательно в сочетание с плохо прожаренным мясом. – В глазах вампира медленно исчезали красные прожилки, значит, он уже сумел полностью взять себя в руки. – Для превращения необходима масса энергии, Вам ли об этом не знать. А кровь – это энергия в чистом виде. Другое дело, что оборотни такой “чистый” вид энергии в состоянии усваивать только в небольших количествах и только при растущей луне. Так что с Вашей стороны было верхом неблагодарности отказаться от любезно предложенной Вам кренделёбинки, особенно если учитывать то, что для вампира поделиться кровью – всё равно, что предложить свою дружбу.
Владислав невозмутимо стянул кренделёбинку с моей тарелки и по-быстренькому её уничтожил, так и не договорив, что отказ от подобного предложения фактически можно расценивать как открытое объявление войны.
За столом повисла неловкая пауза, которую никто никак не решался прервать. А я ещё раз задумался о том, что всё-таки надо было пить чай в своём замке, а не наивно надеяться, что после обеденных событий никто на кухне рыскать не станет.
За пару часов до описанных выше событий.
Как это часто бывает в экстренных жизненных ситуациях, мне показалось, что время замедлило свой бег, а звереющий профессор Люпин как-то возмутительно нагло начхав на все законы физики, неспешно почти парит в воздухе в предполагалось, что смертельном, прыжке. Я моргнул несколько раз. За это время Ремус даже и не подумал ускорять свой неторопливый полёт. Из чистой вредности я оттащил парящего оборотня почти на метр назад, после чего благоразумно встал поодаль. Всё, вот теперь, наверное, время снова может ускорить свой бег, и… Но всё вокруг почему-то продолжало тормозить и глючить, а ещё я вдруг обнаружил, что через распахнутые занавески пробивается уж слишком уж яркий, почти слепящий свет, а ещё что миссис Уизли добавила в жареную курицу слишком много чеснока, а ещё что сама миссис Уизли медленно и грозно скользит наперерез воздушному акробату, воинственно помахивая половником…
В следующую минуту замедленный Ремус наконец-то приземлился прямо перед невозмутимым Владиславом, а ещё через какое-то время ему по лбу плавно, но оттого, кажется, не менее сильно заехали половником. А время всё также почему-то и не думало ускорять свой бег…
Что, кто и кому кричал дальше, я помню смутно, осталось лишь неясное ощущение, что, кажется, мне хватило силы воли не зажать уши руками, а также что от обилия света в комнате перед глазами носились белые точки, которых постепенно вытесняли с без боя завоёванной территории точки потемнее.
– Ничего, что я прикрыл занавески?.. Свет такой яркий, по глазам бьёт, знаете ли, не очень приятно… – Знакомый голос, почему-то странно и неестественно растягивающий все звуки в словах, раздался где-то в непосредственной близости от меня, после чего я почувствовал, как Владислав практически силой усадил меня за стол. – Выпей, полегчает. – Гораздо тише и практически не растягивая слова, порекомендовал он, вложив мне в руки какую-то маленькую фляжку. – А эта вот картина… Да-да, эта… Она… – По ушам опять неприятно резануло, и я поспешил выпить предложенное, раз уж все столь предусмотрительно повернулись к какой-то картине в противоположной части комнаты.
Несколько долгих-долгих секунд ничего не происходило, но по прохождении этого времени я обнаружил, что чёрно-белые точки перед глазами приятно разнообразились ещё и красными, столь же яростно борющимися за своё место перед моими глазами, как и предыдущие два цвета. Все посторонние звуки стихли, и остался лишь оглушающе громкий размеренный стук сердца. Во фляжке вполне закономерно оказалась кровь…
– Ах, ну что Вы, право же!.. Лично я не вижу ничего странного в том, что зверь звереет… Я даже нахожу это вполне логичным и обоснованным природой, а уж ей-то виднее…
Звуки вернулись, цвета хоть и отливают почему-то красным, но всё же больше не давят, а запахи перестали столь сильно напрягать. Кажется, этот странный приступ почти прошёл…
Обед я каким-то образом умудрился досидеть спокойно, даже завязал беседу ни о чём с миссис Уизли, потом немного подискутировал с мистером Уизли, потом похвалил “шеф-повара, приготовившего столь замечательные блюда”, вкуса которых на самом деле так и не почувствовал, и, наконец-то доев третью по счёту добавку, я, извинившись, удалился к себе в комнату, из которой сразу же переместился в свой замок.
Дома было неестественно тихо, так, как редко бывает даже в часы самой глубокой и тёмной ночи, или, в случае с Владиславами, Ремусами и ими подобными, во время самого солнечного и жаркого полудня сразу после полнолуния. Ничто не раздражало чрезмерно обострившихся слуха и обоняния, а за окном всё небо было застелено тяжёлыми тучами, и это тоже почему-то радовало. Я был дома, и этим всё было сказано.
Я уже было подумывал рухнуть в ближайшее кресло и тихо-мирно посидеть в нём несколько часиков, как вспомнил о двух своих самых любимых источниках шума, которые наверняка буквально через пару минут будут здесь. Только представив, как громко будет вести себя Диего, что с ним сейчас опять придётся бегать по всему дому, играя в догонялки, или что опять придётся напрягать мозги и говорить на какие-нибудь умные темы о тонкостях жизни змей с Сианой, или… В общем, только представив открывающиеся перспективы, я позорно дезертировал в практически единственное место, куда этим чрезмерно шумным лапочкам хода нет и не будет, то есть на кухню.
Домовики встретили меня дружным недоумением и ещё более дружными попытками мне что-нибудь скормить. Домовых эльфов, безусловно, расстраивать не хотелось, но все эти добавки-прибавки от миссис Уизли весьма ощутимо сказались на моём аппетите, а точнее на его полном отсутствии. Однако и просто так здесь торчать, нервируя лопоухих созданий, было как-то слишком уж некрасиво с моей стороны.
– Я… Я хочу… Какого-нибудь печенья. – В ответ тут же посыпались самые разнообразные и ничего мне не говорящие названия, а я, немного подумав, добавил. – С кровью.
Насвистывая какой-то то ли самолично сочинённый, то ли где-то когда-то услышанный весёлый мотивчик, я осмотрел получившееся печение. Вроде, ничего, можно ставить в духовку… Задумчиво вытерев грязные от муки руки об яркий цветастый фартучек, который был мне настолько мал, что его с лёгкостью можно было спутать с не на то место повязанным слюнявчиком, я окинул беглым взглядом пустую кухню. Нда, кто бы мог подумать… Мои домовики, оказывается, на дух не переносят вид крови и готовить что бы то ни было из неё категорически отказываются. Но это даже к лучшему! Я хоть делом полезным занялся. Наконец, удостоверившись, что на начинки во всех закрученных кренделями то ли булочках, то ли печениях, наложены заклятия против свёртывания и запекания крови, я поставил получившиеся мучные изделия в духовку.
Не было бы у меня проблем, так я бы их непременно бы себе создал… Вот и теперь, вдыхая непередаваемо вкусный и ароматный запах, исходящий от только что приготовленных булочных печенек, я вдруг обнаружил, что не знаю, где мне их есть. С одной стороны были очень прожорливый тигр и немаленькая змейка, которые однозначно профессионально выклянчат и моментально уничтожат все плоды трудов моих, если я решу окопаться где-то в замке за пределами кухни. С другой стороны были домовые эльфы, которые периодически нетерпеливо заглядывали на кухню, справедливо полагая, что это – их вотчина, а, как мы знаем, “каждый да держит отчину свою”, следовательно… В общем, отсюда мне однозначно лучше уйти, да поскорее. С третьей стороны, перемещаться в свою комнату в штаб-квартире Ордена и сидеть там, как дебил какой-то, с чайником в обнимку и огромным блюдом печенек… А если учитывать то, что в соседней комнате находится пусть и наверняка чем-то там занятый, но оттого всё же не потерявший острый нюх Владислав, делиться с которым я хотел даже меньше, чем с любимыми зверюшками… В общем, этот вариант тоже отпадал. Таким образом, оставалось лишь перемещаться на кухню в доме на площади Гриммо и надеяться, что, во-первых, с такого расстояния занятый чем-то там вампир не унюхает мои крендельки; во-вторых, что Ремус, наверняка чувствующий себя не очень хорошо из-за внезапного приступа агрессии, не станет выходить из комнаты раньше ужина; и, наконец, в-третьих, что после плотного обеда, приготовленного миссис Уизли, вряд ли кто-то вдруг проголодается и решит спуститься перекусить.
Наконец, чайник закипел, я поставил себе огромную-преогромную кружку-ведро в стиле “Хагриду бы понравилось”, и, заварив чаю, приготовился продегустировать приготовленное блюдо. Однако от сего столь благородного занятия меня отвлёк дикий грохот, а сразу после него – фирменные громкие ругательства миссис Блэк, поток которых, правда, неожиданно быстро оборвался на самом интересном месте, что, признаться, несколько огорчало, особенно если учитывать то, что лично я был не очень хорошо ознакомлен с родословной Владислава и, если честно, не отказался бы послушать бесплатную лекцию с подробной характеристикой каждого его предка вплоть до той самой несчастной обезьяны, которой приспичило мало того, что слезть с дерева, где ей было самое что ни на есть место, так ещё и встать на задние лапы и породить… А вот кого именно породить и откуда у миссис Блэк столь глубокие познания в биологии и осведомленность о научных трудах Чарльза Дарвина сама миссис Блэк, увы, поведать не успела. А жаль…
– Гэбриэл, как удачно, что ты уже вскипятил чайник!.. А мы тут как раз…
– …принюхались и, взяв след, пришли на запах?..
К тому времени, как новоиспечённая парочка, кидая подозрительные взгляды на новоиспечённые крендельки, делала себе чай, я уже практически успел смириться с ужасающей утратой как минимум двух третей печенек и поспешил эвакуировать к себе на тарелку те мучные изделия, начинкой для которых я использовал художественную смесь крови всех групп, а также по нескольку представителей от каждой группы отдельно. Задумчиво взглянув на образовавшуюся горку, я умиротворённо отхлебнул чаю и решился на дегустацию кренделя.
– Мы услышали шум и…
В очередной раз порадовавшись, что столь предусмотрительно эвакуировал часть кренделей из опасной зоны, я, улыбнувшись, предложил мистеру и миссис Уизли присоединиться к нам.
Вот теперь, кажется, всё… Чета Уизли наконец-то расселась, получила по кружке чаю и выбрала себе по печенью, так что я могу наконец-то уже попробовать свой крендель. Не торопясь и растягивая удовольствие, я только было открыл рот… Как опять кто-то открыл эту злополучную кухонную дверь и вошёл.
– Здравствуйте, профессор Дамблдор. А Вы на что пришли: на запах или на шум?.. – Директор непонимающе на меня посмотрел. Ясно, он, видимо, просто так пришёл, потип в гости… – Проходите, присаживайтесь, наливайте себе чаю, угощайтесь… – Жизнерадостным тоном проговорил я, ведь, в конце-то концов, какая мне разница, кто съест те булочки, что я не успел эвакуировать?..
Когда наконец-то уже абсолютно все расселись и уселись, подогрели чайник и разлили чай по чашкам-кружкам и другим ёмкостям, я смог наконец-то попробовать приготовленные мною крендели.
Некоторое время все молча вспоминали, что когда я ем… В общем, на кухне стояла неестественно приятная тишина, нарушаемая лишь хлюпаньем, бульканьем, чавканьем, причмокиванием и прочими проявлениями отсутствия воспитанности. Эх, вот сюда бы, филиалом, портрет миссис Блэк!.. Я более чем уверен, что день, максимум два – и уровень культуры питания заметно бы повысился. Даже очень заметно.
– Очень вкусно. – Похвалил профессор Дамблдор, запивая чаем только что жестоко уничтоженный крендель. – А Вы не были бы столь любезны подсказать… – Я кивнул. Любезен буду. – Как это называется? – Спросил директор Дамблдор, задумчиво изучая то самое “это”…
Утро следующего дня.
– У меня дебил с кретином ну никак не сводятся!.. – Огорчённо сказал я, печально вздохнув.
– А зачем тебе вообще понадобилось сводить Уизли и Лонгботтома?.. – Манерно растягивая слова, скорее по привычке сказал гадость Малфой. Я вздохнул.
– Драко, Рон и Невилл – это тебе не пиво “Сокол”, они здесь ни при чём.
– А при чём тут пиво “Сокол”? – Тут же заинтересовались эти малолетние алкоголики, тунеядцы и хулиганы. Я искренне оскорбился.
– И они ещё спрашивают, при чём здесь пиво “Сокол”?!
Тем временем Гермиона не тратила времени зря и подло зашла мне за спину.
– А, так ты про кредит с дебетом говорил!.. – Просияла не любившая хоть что-то и где-то недопонимать мисс Если-Я-Что-то-Где-то-Не-Знаю-Значит-Это-Что-то-Квиддич.
– Кретин с дебилом, дебил с кретином… В вашем возрасте, мисс Грейнджер, пора бы уже запомнить, что от перемены мест слагаемых… – Я укоризненно покачал головой. Гермиона традиционно не обратила внимания, скрупулёзно что-то высчитывая.
– У нас расходная часть превышает доходную…– С непередаваемо умным видом сказала совершенно очевидную вещь моя лучшая подруга.
– А что это значит? – Тут же заинтересовался скучающий Малфой, которому я, скопировав выражение лица и, по возможности, тон голоса Гермионы, поспешил ответить.
– А это означает, мой юный несмышлёный друг, что у нас был бы дефицит бюджета, если бы мы абсолютно точно не знали, что все статьи расходов были покрыты из каких-то средств, причём нам доподлинно известно, что кредитов для так называемого “латания дыр в бюджете” мы не брали.
– А это что значит? – Переспросил прифигевший от полного непонимания отдельных слов вообще и всего предложения в частности Драко Малфой.
– А это в свою очередь означает, что у нас расходная часть превышает доходную. – Терпеливо, как для особо буйного пациента психбольницы, пояснил я. Драко, явно решивший, что понять подобное ему вряд ли когда-нибудь удастся, больше переспрашивать не стал.
У камина сидели Рон и Невилл и самозабвенно играли в шахматы, а рядом с ними, полубоком к нашей пытающейся что-то высчитать компании, сидела Джинни, вроде как тоже полностью увлечённая игрой и абсолютно не обращающая внимания на что-то вне шахматной доски. Однако мне хватило лишь одного мимолётного взгляда, чтобы понять: она внимательно вслушивается во всё, что мы говорим. Я еле удержался от того, чтобы не фыркнуть: уж слишком уж Джинни сейчас мне напомнила Диего, который зачастую с самым независимым видом спокойно сидел, скажем, на подоконнике ко мне спиной и вроде бы тоже увлечённо на что-то там смотрел, однако уши у него в такие моменты неизменно были развёрнуты под странным углом, то есть эти слуховые локаторы были нацелены явно на то, чтобы улавливать всё, что происходит в комнате. Но Джинни – не Диего, просто так прислушиваться не будет. Мне вдруг стало по-настоящему любопытно, что же ей от меня надо?
– Гэбриэл, а Чоу придёт?
Я вновь оторвался от расчётов и взглянул на Драко. Нет, его определённо надо чем-то занять, а то так и будет с расспросами приставать…
– Придёт. – Задумчиво кивнул я. – Когда-нибудь. – Ещё более задумчиво добавил я, после чего немного неуверенно продолжил. – Наверное…
Драко подозрительно прищурился и, раздражающе манерно растягивая гласные звуки в словах, произнёс:
– И куда же ты её отправил? – После чего он быстро задал ещё один вопрос, который, видимо, тоже очень сильно его волновал. – И почему именно её?
Я бросил мимолётный взгляд на напрягшуюся Джинни. Видимо, ей тоже очень хотелось знать ответы на все эти вопросы. Но что самое интересное, примерно то же самое спросила у меня и сама Чоу, когда я попросил её об этой… Хм… Небольшой услуге. Интересно, это у них такое единодушие проявилось из-за сплочённости, или это просто вопросы такие банальные?..
За два дня до описанных выше событий.
– На сегодня хватит, все можете расходиться. – Весёлые ребята дружно потянулись к выходу. – Чоу, задержись, пожалуйста, ненадолго. – Тихо попросил я проходившую мимо девушку, после чего повернулся к Джинни, воинственно поглядывающую на красивую китаянку, и попросил её подождать за дверью.
– Ты что-то хотел?
Я еле удержался от того, чтобы не фыркнуть. Нет, ну если бы мне ничего бы не было бы надо, разве стал бы я её задерживать?..
– Я хотел попросить тебя об одной маленькой услуге. Мне нужны кое-какие документы, точнее, даже просто копии этих документов…
– Мне что, просто нужно снять копии с документов?
Я улыбнулся и оглядел её с ног до головы. Красивая девушка, как раз то, что нужно…
– Ну, по большому счёту… – Я задумчиво пожал плечами. – В общем-то, да.
– Хорошо. – Она задумалась на секунду, после чего изрекла: – Можно у тебя кое-что спросить?
Я немного хитренько улыбнулся.
– Всё, что Вам только будет угодно…
– Почему именно я?
– Ты красивая. – Спокойно ответил я, мило улыбаясь. Ничего не понимающая Чоу чисто автоматически улыбнулась в ответ.
– Да… В смысле… – Не очень-то понимая, что с ней происходит, девушка слегка помотала головой. Нет, ну что это с ней, в конце-то концов! У неё ведь есть парень, она его любит, он её тоже… А она тут стоит и глупо улыбается. Надо брать себя в руки… – Красивых девушек довольно много. Ещё причины? – Прохладно спросила она. Знаете, всё-таки ничто в нашем мире не проходит бесследно. И как бы я не утверждал тогда, в конце пятого курса, что Чоу мне больше вообще-вообще не нравится, всё-таки какие-то отголоски полузабытых чувств, пусть слабые и очень далёкие, всё же остались, и я до сих пор продолжаю считать Чоу одной из самых красивых из знакомых мне девушек.
– Этот человек… Ну, у которого в сейфе лежат эти документы… Так вот, он очень любит всё красивое и экзотическое. А ещё у него неплохие отношения с твоим отцом, а ты заканчиваешь в этом году школу, а небольшой опыт работы никогда не повредит… Поэтому я уже устроил так, что они как раз сегодня утром абсолютно случайно встретились и договорились, что ты на каникулах, временно, поработаешь у него. – Видя её искреннее негодование, улыбаюсь как можно более мило и поясняю: – Я знал, что ты согласишься.
– Он возьмёт меня на работу?
– Считай, что уже взял. Я уже обо всём позаботился.
– И кем я буду работать?
– Номинально – кем-то вроде помощницы, фактически – секретаршей.
Чоу искренне возмутилась.
– Я должна буду работать секретаршей?! У него что, своей нет, что ли?!
– Ну, понимаешь ли, она как раз недавно, можно даже сказать, что вчера, ушла в декрет…
– А об этом тоже ты позаботился?.. – Язвительно уточнила она. Я хитро-хитро улыбнулся и слегка пожал плечами, что, мол, всё возможно. В конце концов, эта секретарша ведь была замужем и давно хотела детей, и что плохого в том, что из-за пары капель зелья её мечта в скором будущем осуществится?.. Ничего. Уж я-то об этом… Хм… Позаботился.
– Это буквально на пару дней, пока он не найдёт себе новую секретаршу, а если всё пойдёт по плану, то даже не больше, чем на два дня. Тебе нужно будет сделать следующее…
Из комнаты Чоу вышла с лёгкой полуулыбочкой.
– Что он от тебя хотел? – Тут же ревниво поинтересовался Драко. Немного натянуто улыбнувшись, Чоу ответила, что ничего особенного, и слегка поцеловала своего парня. После чего, будто бы придя в себя, уже по-настоящему искренне улыбнулась.
– Совершенно ничего особенного… – Сказала она, прислушиваясь к себе и отмечая, что, кажется, она больше не испытывает этих странных и непонятных чувств к Гэбриэлу. Ох уж ей эти вейлы… Хорошо ещё хоть, что он практически не использует своё природное обаяние, иначе… Кто знает, на что бы ещё она согласилась? Быть секретаршей… Фи, как это недостойно! Хорошо ещё хоть, что это совсем ненадолго. И кофе варить, к счастью, не придётся… Потому что этот мистер Уилкинсон предпочитает чай. Зелёный. Китайский. Нда… Кажется, она всё-таки влипла…
– Так что…
– Ничего, Драко, ничего. Нам пора расходиться! – Уже громко сказал я. Все дружно повернулись сначала ко мне, а потом – к часам. Почти девять. Однако, и правда пора расходиться…
Пока все перемещались по домам, я сложил документы аккуратной кучкой и положил в потайной ящик стола.
– Ты что-то хоте?.. – Однако договорить я не успел, потому что в меня совершенно неожиданно попало одно из самых сложных заклятий, которое должно удерживать высшего вампира некоторое время неподвижным.
– Да, хотела. Знаешь… Кажется… Ну, в общем…
– Что?..
Спокойно уточнил я. Джинни, удивлённо на меня глянув, пару раз открыла и закрыла рот.
– У тебя это заклятие весьма слабенькое получилось, практики маловато, да и концентрации должной нет, Владислава оно бы немного притормозило максимум на пять-семь секунд. А для того, чтобы обездвижить меня, простого заклятия для удерживания вампира недостаточно, для этого тебе бы пришлось составлять заклинание, которое бы смогло каким-то образом обезвредить все мои нечеловеческие составляющие, а это, к твоему огромному сожалению, почти неосуществимо. Совместить несовместимое… Это столь сложно, что многие даже считают, что практически невозможно. Сочетание несочетаемого, это ещё эклектикой называется … Знаешь салат “Оливье”?.. Нет? Да вижу, что не знаешь. Вот он состоит из продуктов сомнительной, если честно, совместимости. А всё же хороший салат… С твоей стороны более умно было бы кинуть в меня не заклятием, а миской с этим салатом. Подействовало бы стопроцентно: я бы абсолютно точно на некоторое время стал бы неподвижнее статуи, от обширного офигения.
– Я… Учту.
– Я рад. Мы остановились на том, что тебе что-то там кажется.
Она опустила глаза и что-то тихо буркнула себе под нос.
– Ещё раз и погромче.
– Ты ведь всё и так прекрасно слышал!.. – Возмутилась покрасневшая Уизли.
– И всё же не сочтите за труд повторить, мисс.
– Я… – Она набрала побольше воздуха в лёгкие и, отважно посмотрев куда-то мне за спину, продолжила. – Я считаю, что нам надо расстаться.
Ну, вот. Она всё-таки сделала это. Это ведь было правильное решение, верно?.. Да-да, она же уже всё обдумала… Она не хочет становиться такой же, как он. Может, такие психи, как Волдеморты там всякие, и мечтали о бессмертии, но она… Джинни это пугало. Да и потом, ей почему-то казалось, что она в каком-то смысле предательница. Ей казалось, что она предаёт свои чувства к Гарри, встречаясь с Гэбриэлом, что она предаёт Гэбриэла, потому что, встречаясь с ним, всё равно продолжает чувствовать что-то к Гарри… Ох, опять этот замкнутый круг!.. Наверное, она просто устала, устала от всего: от этих странных неразделённых чувств к Гарри, от постоянного дурачества Гэбриэла, от их непонятных и неподдающихся никакому логическому объяснению отношений, от собственных терзаний и метаний и от того, что она уже давно перестала понимать, чего же она на самом деле хочет. Нет, она определённо поступила правильно.
Я спокойно кивнул и сказал: “Хорошо”.
– И не надо… – Джинни резко прервалась, обнаружив, что я не спорю, не закатываю истерики, не плачу навзрыд и не кидаюсь к её ногам с мольбами дать мне ещё один шанс.
– Что “не надо”?.. – Всё также спокойно переспросил я, наклонив голову чуть-чуть на бок и слегка улыбаясь.
– Н-ничего…
Я слегка досадливо поморщился.
– К сожалению, это неверный ответ. Кое-что всё-таки не надо.
– Что не надо?.. – Повторила мой вопрос, правда, с абсолютно другими интонациями, Джинни. Я подошёл к ней поближе и почти нежно шепнул:
– Идиота из меня делать.
– Ааа?.. – Я приподнял бровь. Я что, сказал что-то особо сложное для понимания?.. – Ааа!.. – Почти снисходительно улыбнулся. Дошло?.. Я рад. Честно!.. – Ааа… – Или не дошло?.. – А я делаю?..
– Хороший вопрос. Давай подумаем над ним вместе… – Она прищурилась. Кажется, это из неё сейчас профессионально делают дуру… – Ты считаешь, что нам надо расстаться. – Она кивнула. – Я удерживать не стану, хочешь уйти – пожалуйста. Но я считаю, что имею право знать, что заставило тебя придти к такому умозаключению.
Она помялась. Я терпеливо ждал.
– Ну… Мы абсолютно не подходим друг другу.
– Нда?.. – Джинни решительно кивнула в ответ. – Прямо таки абсолютно?.. – Чуть менее решительный кивок. – И, наверное, никогда не подходили? – Совсем уж неуверенно кивнула. – Ну, вот. Я так и думал. – Я тяжко вздохнул и расстроено присел на стол. – Джинни, детка, ты знаешь, как называется то, что ты сейчас делаешь?.. – Она уж совсем-совсем неуверенно покачала головой. – Идиота ты из меня делаешь. – Почти ласково сказал я, после чего снова расплылся в какой-то немного хищной улыбке. – А теперь давай оставим стандартные отмазки вроде “мы не сошлись характерами”, “у нас нет абсолютно ничего общего” или, что я особенно не люблю, “дело не в тебе, дело во мне”.
– А почему ты так особенно не любишь… – Несколько расстроено начала спрашивать Джинни. Кажется, я только что озвучил все её заранее заготовленные отговорки… Ну, что же. Пусть импровизирует!
– Потому что девяносто девять и девять десятых процента вероятности, что, говоря “дело не в тебе, дело во мне”, человек подразумевает “дело не во мне, дело в тебе”.
– А… Понятно.
Мы немного помолчали.
– Ты хотела рассказать мне о причинах, побудивших тебя порвать со мной.
– Разве?.. – Наигранно удивлённо переспросила рыженькая хитрюшка.
– Определённо. – Немного кровожадно улыбнулся я.
– И зачем тебе это знать? – Время оттягивает, значит, сказать-то ей и нечего.
– Чтобы в следующий раз не допускать те же ошибки.
Джинни прищурилась. Нет, ну каков хам!.. Она его только кинуть успела, а он уже прикидывает, кого ему ещё закадрить! Ух, подлюка!..
Я чуть-чуть подвинулся, освободив часть стола для Джинни. Немного поколебавшись, она присела на самый краешек, неуютно ёрзая под моим чрезмерно пристальным выжидающим взглядом.
– Знаешь, мы, наверное, просто не любим друг друга.
Я серьёзно кивнул.
– Мы определённо делаем успехи! Уже гораздо лучше. И хотя сейчас ты и права, но всё же, на будущее, никогда не говори за другого человека. Да и потом, это всё-таки не причина.
– Не причина?..
– Скорее уж следствие. Не всегда отношения складываются на мгновенно вспыхнувшей любви с первого взгляда, зачастую для начала достаточно и просто взаимной симпатии. А то, что друг к другу нас тянуло – неоспоримый факт.
– А как же “никогда не говори за других”?.. – Попыталась съязвить Джинни.
– Так я же всё равно прав. – Мы немного помолчали, после чего я сказал: – Ладно уж, давай ты сейчас просто скажешь мне его имя и мы спокойно и мирно разойдёмся…
– Какое ещё имя? – Непонимающе уставилась на меня она.
– Того, на кого ты меня променяла. Нет-нет, ты не подумай там, что я, как дикарь какой-то, побегу разборки устраивать… Мне просто интересно, чего же такого нет во мне, что есть в этом загадочном ком-то, надо ведь устранять имеющиеся недостатки… Вот, к примеру, если это Колин Криви, то я запишусь на фотокурсы и куплю себе фотоаппарат…
– А с чего ты взял, что этот кто-то вообще существует?
Я на секунду задумался, после чего, будто бы что-то вспомнив, проговорил:
– Когда-то, правда, довольно давно, я краем уха слышал, что, кажется, тебе очень нравился Гарри Поттер…
Она встала.
– Постой!.. – Я схватил её за руку и развернул к себе лицом. – Давай закроем тему… – Нежно провожу кончиками пальцев по её щеке, после чего немного грустно говорю: – Всё, что не делается, всё к лучшему… Останемся друзьями?
Джинни кивнула и переместилась. Кажется, я дурак…
Некоторое время после перемещения в свою комнату в штаб-квартире Ордена Феникса Джинни простояла с закрытыми глазами, пытаясь успокоиться и снова убедить себя в том, что она всё сделала правильно. И у неё даже начало это получаться, когда она открыла глаза и оглядела комнату.
– Кажется, я просто дура… – Пробормотала Джинни, оглядывая повсеместно расставленные букетики с её любимыми цветами. Ландыши… И это в такое-то время года!.. Нет, всё-таки она дура. Определённо…
Если так образно подумать, то вся моя жизнь – это один большой-большой салат “Оливье”: так же понамешано много чего сомнительной совместимости друг с другом вообще и с жизнью в частности, и тоже, даже если какая-то составляющая и горчит, то всё равно, в общем и целом, что-то в этом есть… Я люблю жизнь. Жаль только, что, кажется, мои чувства не очень-то взаимны…
Я резко встал с кресла. Всё, мне однозначно надо что-то сделать, куда-нибудь сходить, сбегать, слетать, да хоть сползать!.. А то я сейчас ещё и не то и не с тем сравнивать начну, сам себе ужасаться буду.
После недолгих раздумий я понял, что куда-то ходить, бегать, летать и даже ползать в одиночку мне совершенно не хочется, значит, нужно искать компанию. Тааак, к кому я давно не наведывался в гости?.. К Хагриду!.. Жаль, что я уже официально уехал на каникулы из школы. Владислав недоступен, ребят в свои душевные переживания я посвящать не намерен, остаётся только…
– Привет! Как дела? Что делаешь? Я тебя очень отвлёкаю? Скучал? Да? Нет?! Да?.. Да! Ну, конечно, скучал. Как же ты мог не скучать?!
Без приглашения плюхнувшись в кресло, я начал активно оглядывать комнату в поисках чего-нибудь, что можно было бы пожевать. К сожалению, кажется, наш великий и могучий не любил есть в этой комнате. И пить тоже не любил. Эх, знал бы, прихватил бы с собой что-нибудь… Устроили бы тут что-то вроде пикничка…
– Ну, и чего ты молчишь?..
– А ты разве не ответил за меня на все свои вопросы?
Я призадумался, усиленно вспоминая, на что я ответить уже успел, а на что – ещё нет.
– И что же заставило тебя посетить мою скромную обитель?
Я огляделся. Дорогая мебель, ковры, украшенный красивой резьбой камин…
– Ну, не такая уж прямо и скромная… – Ещё раз окинул взглядом комнатку. – Сюда бы ещё еды какой-нибудь, и жить было бы вполне можно…
Судя по тому, как вытянулось лицо Лорда, мне сейчас вполне реально могут заехать ещё одной Авадой по лбу.
– Хотя я бы тут жить всё равно не стал… – Поспешил добавить я, на всякий случай. Он фыркнул.
– Естественно! Ведь тут уже живу Я.
Мы немного помолчали, после чего я вздохнул и позвал своего домовика.
– Хозяин Гэбриэл звал Джилли?
– Хозяин Гэбриэл звал Джилли. – Я серьёзно покивал головой. – Нет, определённо звал. Вот буквально только что и позвал. И в этом нет ничего смешного, мистер Тёмный Лорд. – Мистер Тёмный Лорд кивнул, подтверждая, что, конечно же, в этом действительно нет совсем-совсем ничего смешного. – И вообще, хозяин Гэбриэл позвал Джилли для того, чтобы попросить принести любимую бутылку хозяина Гэбриэла…
– Какую именно из любимых бутылок хозяина Гэбриэла надо принести Джилли?..
Я задумался. Тёмный Лорд, странно пошевелив своими мимическими морщинами, серьёзно спросил:
– А у алкоголика Гэбриэла много любимых бутылок?
Не обратив внимания на жалкие попытки присутствующих пошутить, я наконец-то решил.
– Ну, давай ту, из которой я позавчера пил… И бокалы подай. Так, что я буду пить, мы уже решили…
– Мы?.. – Удивлённо переспросил Волдеморт.
– Мы с моим домовиком. – Пояснил я, снова переключая всё своё внимание на режим повышенного вспоминания, чего же я хочу. – И закусить чего-нибудь, на усмотрение Джилли. И мистеру Тёмному Лорду надо принести что-нибудь выпить… Я думаю, что такой алкоголик со стажем, как мистер Тёмный Лорд, не откажется от минеральной воды и кефира.
– Я… – Начал было возмущаться наш великий алкоголик со стажем, но я профессионально прервал его на полуслове. Всё-таки великая это вещь – практика…
– И сока ему ещё какого-нибудь. – После секундной паузы, которую Волдеморт только было тщетно попробовал использовать в своих корыстных целях, я продолжил. – И всё это смешать…
– Какой именно сок Джилли надо смешать с минеральной водой и кефиром?
– Ты какой предпочитаешь?.. – Том не ответил. Точнее, не успел ответить… Но какая, впрочем, разница?.. – Давай ананасовый. Я люблю ананасовый… И он тоже любит. А даже если и не любит… В общем, ананасовый.
Домовик с поклоном исчез.
– А я люблю ананасовый сок… – Вдруг задумчиво-задумчиво произнёс Тёмный Лорд. Я меланхолично пожал плечами.
– И я люблю ананасовый сок.
– А апельсиновый?
– Да. Вот его и ананасовый – больше всего.
Его Темнейшинство активно покивали.
– Я тоже. А тыквенный – это пародия какая-то, карикатура на сок.
– Угу… А я как представлю тыквенный сок с мякотью, так мне вообще плохо становится… – Я снова меланхолично пожал плечами. После чего, вдруг подумав, что если я и дальше буду вот так пожимать плечами, то стану меланхоликом, я встрепенулся. – Да что это мы всё о еде да о еде говорим?! Я же не за этим к тебе пришёл!..
– Правильно, ты ведь пришёл ко мне не для того, чтобы говорить о еде, а для того, чтобы есть и говорить.
– С набитым ртом?! – Ужаснулся я. – Фу, как это некультурно…
– Меня, признаться, тоже очень раздражает, когда люди не соблюдают хотя бы элементарных правил культуры питания.
– Совершенно точно! А ещё… – Но я резко прервался и укоризненно посмотрел на Лорда. – А ещё мы, вроде, прикрыли тему еды.
– Так мы её и прикрыли. Мы о правилах этикета говорим, а не о еде. Разницу улавливаешь?
Но ответить я не успел, так как передо мной появилась моя любимая двухлитровая бутылка. Такая двухлитровая, такая любимая, такая… Бутылка.
– Хозяин Гэбриэл, Джилли просит прощения, Джилли не понравился коктейль из кефира, минеральной воды и сока, коктейль был невкусный, а Джилли – хороший домовой эльф, у Джилли всё должно быть вкусно…
– Да-да, конечно… Вылей эту гадость, раз она невкусная…
Лёгкий хлопок оповестил о том, что очень хороший домовой эльф покинул данное помещение.
– Ты где витаешь?..
– А?.. – С трудом оторвав взгляд от только что чудесным образом появившейся бутылки и с ещё большим трудом сфокусировав его на Тёмном Лорде, переспросил я.
– Ничего. Так о чём ты хотел поговорить?
Вместо ответа я принюхался.
– У тебя коктейль из мороженого, молока и сока. Ананасового, естественно…
Волдеморт потянулся к большому графину со своим коктейлем, но я оказался быстрее.
– Я тоже хочу попробовать… – Разлив по бокалам молочный коктейль, потянулся к своей любимой бутылке и плеснул себе из неё немного.
– Красное вино? – Удивлённо переспросило Его Темнейшинство. – Мешать с молочным коктейлем?.. – Ещё удивлённей уточнил Лорд, после чего совсем нелогично продолжил. – Мне тоже плесни немного…
Я издевательски хмыкнул и ответил.
– Это кровь. Плеснуть, говоришь, немного?..
Секунду подумав, Том кивнул.
– Только немного.
Я уважительно на него глянул и налил немного в его бокал алого смысла жизни вампиров.
– Кровь и молоко… Красиво смотрится. – Я посмотрел в свой бокал. Смотрелось действительно красиво… – Что у тебя случилось?
Перевожу взгляд на камин.
– Меня девушка бросила. – Том молчал и чего-то ждал. Видя, что никто смеяться и перебивать не будет, я наконец-то расслабился и продолжил. – Причём ладно бы я ей там не нравился, или отношения у нас с ней не складывались, или поссорились бы, или… Ну, или ещё чего случилось. А то ведь просто… Просто!.. В общем, слишком просто. Кинула меня ради меня. Скажи, это разве нормально?..
– Бросила и сказала, что так будет лучше для всех, в том числе и для тебя?.. Это самая что ни на есть банальнейшая отговорка. Больше этой я не люблю только…
– Дело не в тебе, дело во мне? – Перебил я.
– Да… – Тёмный Лорд немного удивлённо посмотрел на усиленно думающего о чём-то своём гостя. – Просто обычно…
– …когда говорят “дело не в тебе, дело во мне” подразумевают “дело не во мне, дело в тебе”?..
Я поднял взгляд и задумчиво посмотрел на направленную на меня волшебную палочку.
– Читать мысли…
– …некрасиво. Так что больше так не делай, ладно? – Я отвернулся и, взяв какую-то замысловатую корзиночку с подноса, уставился в камин.
Волшебная палочка перекочевала на прежнее место жительства в карман Лорда.
– Я ей сегодня примерно то же самое сказал, только немного другими словами.
Мы снова немного помолчали.
– Знаешь, а, может, так и правда будет лучше? Подумай из-за чего так получилось и что ты потерял, сделай выводы, впредь умнее будешь… Всё опыт, хоть и не очень-то приятный.
Я задумался. То, что раньше казалось плохим чувством юмора моего жизненного салата, сейчас начало восприниматься в совершенно другом свете. Она ведь просто-напросто запуталась… И потом, это ведь означает, что я ей в любой своей ипостаси нравлюсь… И… И если она бросила меня как Гэбриэла ради меня как Гарри, то какая мне-то, по существу, разница, в каком виде с ней встречаться?.. Ненадолго задумавшись, а надо ли мне вообще встречаться с ней под любой личиной, я пришёл к выводу, что всё-таки надо. Почему-то сейчас ни с кем другим отношения строить абсолютно не хотелось, одному быть – тоже, значит…
– Да, точно… – Я отсалютовал Лорду бокалом с коктейлем и широко, искренне улыбнулся.
А уже через минуту мы увлечённо разговаривали обо всём и сразу, причём почти всегда оказывалось, что и любим мы одни и те же вещи, и взгляды на жизнь у нас не сильно отличаются, и вообще, мы даже думаем примерно одинаково.
– А ты дождь любишь?
– Ну, смотря какой и смотря где ты во время него находишься. Вот если летом, и несильный, то погулять в такую погоду – одно удовольствие. Или если за окном ветер сильный, дождь вовсю льёт…
– А ты у камина сидишь, в тепле… – Мы переглянулись. А у меня вдруг мелькнула совершенно сумасшедшая мысль, настолько дикая, что лёгкую улыбку быстро и качественно сдуло с моего лица. – Так, ну-ка, позвольте у Вас поинтересоваться, мистер, а Вы до того, как принять такой совершенно непотребный вид, случаем, не брюнетом были?
– Брюнетом. – Чисто автоматически ответил прифигевший от столь резкой смены моего настроения Тёмный Лорд.
– Уж не синеглазым ли, случаем?.. – Совсем уж подозрительно прищурился я.
– Не случаем.
Я вздохнул и откинулся на кресло.
– Так я и думал! – После чего возвёл очи к небу и сокрушённо произнёс. – О, Боже!.. Меня, кажется, клонировали…
– Клонирование – это когда…
– Вот-вот, мне тоже интересно, когда только успели? И кто?..
Я ненадолго задумался, после чего задал контрольный вопрос.
– А ты к кошкам как относишься?..
Том скривился. Я облегчённо вздохнул.
– Фух, слава Богу… – Я снова широко улыбнулся. – Это не меня клонировали, а Владислава. Он тоже синеглазый, тоже брюнет, тоже не очень-то любит кошек, особенно почему-то моего котёночка… Что, на самом деле, очень странно, потому что котёнок просто замечательный, такой…
– А мне вообще-то уже пора. Я вот как раз к десяти своих Упивающихся собираю… – Прервал меня явно не желающий ничего слушать про всяких там котят, котов и кошек Тёмный Лорд. – А Тёмные Лорды не опаздывают.
Я кивнул.
– Совершенно верно, Тёмные Лорды не опаздывают, они лишь ненадолго задерживаются. Так вот…
– И всё-таки меня ждут…
– Подождут. – Из чистой и ничем не замутнённой вредности проговорил я, хотя вообще-то, по большому счёту, мне бы тоже было бы неплохо вернуться в штаб-квартиру Ордена Феникса. – Можно подумать, кто-то что-то рискнёт сказать. Ну а если вдруг рискнёт… – Я плотоядно улыбнулся. – То можно просто запульнуть в этого самоубийцу чем-нибудь потяжелее…
– Круциатусом?..
– Да хоть этой вот вазой…
Одновременно проговорили мы.
– Лучше вазой. – Серьёзно заявил я. – Она мне не нравится… И под интерьер не очень-то подходит…
Тёмный Лорд встал, явно намекая, что пора бы отсюда уже кому-нибудь сваливать.
– Ладно, я пойду… Только вот можно сюда Беллочку на минуточку? Она мне очень нужна. Ну, как женщина…
Пока я уворачивался от обильного потока непростительных проклятий, пока мы разобрались, что к чему, пока подошла наконец-то Белла… В общем, на своё собрание Упивающихся Смертью Лорд судеб Волдеморт всё-таки опоз… То есть, пришёл с небольшой задержечкой. Полуторачасовой…
Примечание автора: Прошу обратить внимание на две мелочи в данной главе: на слова Владислава о том, что для вампира означает поделиться кровью, и на то, что Волдеморт предложенным не побрезговал.
В данной главе вскользь упомянут рецепт самого обычного, но оттого не менее вкусного молочного коктейля. Привожу его вам, ну, на всякий случай…
Молочный коктейль: взбить в миксере молоко, мороженое, сок. Пропорции: 0,5 стакана молока, 2 столовые ложки мороженого, ¼ стакана фруктового или ягодного сока.
По многочисленным (это если в процентном соотношении к оставленным отзывам) или малочисленным (это если в количественном подсчёте) просьбам Лапуля перевыкладывала коллажи ещё на один ресурс. Ниже приведены по две ссылки на каждый коллаж:
Коллаж к главе 39, Роксана:
http://my.mail.ru/mail/lapulya_verona/photo/16.html?mode=
http://img-fotki.yandex.ru/get/3112/lapulya-verona.0/0_6f8c_27d9f267_orig
Коллаж к главе 48, Джинни:
http://my.mail.ru/mail/lapulya_verona/photo/17.html?mode=
http://img-fotki.yandex.ru/get/3208/lapulya-verona.0/0_6f8a_871f3f1a_orig
Коллаж к главе 51, Хищник в прыжке:
http://my.mail.ru/mail/lapulya_verona/photo/18.html?mode=
http://img-fotki.yandex.ru/get/3111/lapulya-verona.0/0_6f8b_72186a2c_orig
Глава 53. Настроение меняется, брыкается и видоизменяется, видоизменяется, изменятся… Прям как зайчик-попрыгайчик скачет, скачет настроенье…От автора:
*заботливо поднимает отвисшую от удивления челюсть у ряда читателей*
Всем здравствуйте, с вами снова я – Лапуля Безбожнопродузадерживающая.
Я очень хотела перед всеми вами извиниться за столь долгое отсутствие – так хотела, что даже организовала по-быстренькому разведывательную экспедицию!.. В ходе разведывательной экспедиции, направленной на поиски совести, чудесным образом были обнаружены залежи наглости, поэтому извиняться я всё же не буду… И вообще, пусть это за меня сделают размеры глав, которые опять получились гораздо больше, чем я планировала.
В процессе написания я так старалась, так старалась, что если кто-нибудь это всё же оценит, то счастию моему просто по определению предела не будет. Поэтому вы уж не откажите душе заблудшей, заплутавшей в кутерьме повседневных дней да в заботах вечных, да в учёбе сложной, да в проблем круговерти…
И ежели вдруг решите слово доброе молвить, то желательно сначала вслух промолвить то слово, что хотите вы высказать мне по поводу задержки шестимесячной, а после уже что-нибудь (желательно, доброе) написать и в графу “отзывы”…
А теперь я хотела бы сказать отдельное спасибо тем, кто оставил отзыв на предыдущую главу – мне было так приятно, так приятно!.. Прямо слов нет. Нигде. Я проверяла!..
О, здравствуй-здравствуй, Волан де Риддлушка!.. Уж не чаял ты, поди, увидеть Лапулю горемычную?.. Да и Лапуля не чаяла, после такой-то сессии… И хотелось бы мне воскликнуть радостно “Но теперь позади уж все бедушки!..”, да неможно мне – сессия зимняя, страхом божиим да студенческим нарекаемая, приближается, надвигается… А и ежели склероз вдруг свой вылечишь – поделись уж тогда ты рецептиком, мне б оно тоже… Того… Не помешало бы… Но, увы, ничем подсобить не могу тебе – обновляться почаще нет времени, да и саму ведь ужо супостат-склероз уж измучил всю… А уж как объединился он, басурман такой, с памятью моею девичьей… А ведь он ещё и не успокаивается: стыковаться с маразмом пытается, прогрессирующим активно… Окаянный склерозище!.. Ох, и не помню я сама уж, что там в начале было-то, а то, что помнится – то так смутно, словно бы через автобуса стёкла, что водитель ленивый давно уж не моет за ненадобностью, ведь грязь – она через несколько лет сама того – отваливается… А и вывод из этого следует: читай главы новые с душою спокойною, не переживай, добрый молодец – там ведь всё ясней ясного, и без контексту почти всё понятненько, так что не дрейфь – и не со склерозом люди живут – и ничего… Живут… Кроме того, хочется передать то, что написано в ответ на ваше предыдущее сообщение товарищем Grey_VII. Цитирую: “Мдя... Оказывается остряки еще существуют! Уря товарищи!!! Волан де Риддл, это про тебя”.
Уважаемый Vatruska, на ваш вопрос “когда же прода?” я только сейчас могу дать внятный и чёткий ответ. Так вот, вот этот ответ: прода сейчас. Кстати, раз уж читатели всё ещё, несмотря на мои вечные задержки, продолжают писать “целых три месяца”, а не “всего-то три месяца, вот ещё месяца через три, глядишь…”, значит, не всё так плохо, как мне казалось… А Вам я честно могу пообещать, что очень-очень постараюсь на зимних каникулах, после сессии, засесть за новые главы. А, может, и сейчас ещё начну писать потихонечку, да выложусь пораньше… Не знаю–не знаю, это уж смотря сколько времени у меня не будет – как обычно или чуть побольше.
Дорогая Гордыня, спасибо тебе за то, что регулярно оставляешь отзывы! Мне очень-очень приятно! Так, теперь что касается коктейля… Вообще-то это – самый что ни на есть разобычнейший рецепт молочного коктейля, которые продаются практически во всех кафешках. Существует огромное множество модификаций, можно ведь и без сока делать, и использоваться вместо сока любой сироп, или варение, иногда лёд даже добавляют (кроме всего прочего, конечно же). Так что если решишь попробовать, то не обязательно следовать именно тому рецепту: тот взят произвольно и лично Лапуле не то, чтобы совсем уж сильно понравился. Хотя – на вкус и цвет…
Товарищ Grey_VII, мне честно стыдно, что я так долго не появлялась в Котле – ушла в запой, но теперь вернулась – и не с пустыми руками, а с продою. Муза моя всегда со мной (это ведь одна из тех немногих кошек, которая гуляет, безусловно, сама по себе, но всё же всегда где-то поблизости), но за пожелания и за такой замечательный отзыв – большущее тебе спасибо!
TheButterflyGirl, я с Вами полностью согласна: первая попытка пожевать перо мне не очень удалась, зато потом – вполне себе так ничего. Чуть попозже, когда у меня будет хотя бы немного времени, я планирую наконец-то переписать начало. Только будет это уже не так уж скоро… Впрочем, мне крайне импонирует последний оставленный отзыв, так что я тешу себя надеждой, что впечатления от фика у вас всё же остались неплохими.
Солнечный лучик, ответ на главный вопрос: сейчас. Вот она, прода. Её можно даже почитать. *вздыхает* А от Кренделёбинки я бы тоже не отказалась, четно говоря… А чем же занимались Волдеморт, Поттер и Белла втроём столько времени предлагается к прочтению чуть-чуть пониже.
Джун Тао, спасибо за такой чудесный отзыв – он прямо как бальзам для губ в холодную и ветреную погоду. Да, Гэбриэл планирует с ней встречаться как Гарри, а вот уж как выпутываться будет… Сложная, конечно, задача, но он с ней, я думаю, вполне справится. Может быть… Наверное… Хотя я и не уверена… Насчёт дружбы – ну, по большому счёту, примерно так, только для вампиров под дружбой скорее понимается что-то вроде ненападения и сотрудничества. Но мы ведь помним, что Гэбриэл – не совсем вампир, верно?.. Так что мало ли, какие у него там отклонения и в какие стороны… А насчёт родственников – спешу вас обрадовать научно доказанным фактом: все люди родственники. Вы ведь знаете, что в клетках человека есть митохондрии, а эти митохондрии передаются по наследству со стороны матери?.. Так вот, в связи с одинаковостью этих самых митохондрий учёные уверенно заявляют, что какая-то митохондриальная Ева обязательно должна была быть, так что да, конечно же – они родственники.
В этой главе я снова попыталась поэкспериментировать с жанрами: были попытки написания романтики, даже немного ужасов, а закончилось всё на весьма философской ноте “возлюбим же ближнего своего, братья и сестры”… В общем, да, как вы уже догадались, всё равно у меня получились приключения и юмор, так что ничего принципиально нового в главе нет.
И на этой радужной ноте мы и переходим к прочтению новой главы…
– Хм, неплохой аромат… – Принюхавшись, вынес свой вердикт Владислав.
– Спасибо. – Быстрее прожёвывая и глотая, дабы не говорить с набитым ртом, буркнул, скорее чтобы отвязаться, слова благодарности я.
– Такой тонкой, приятный запах, парфюм явно дорогой…
Я глянул на него с неподдельным раздражением: есть хотелось неимоверно, ведь завтрак мною был благополучно пропущен, а та пара бокальчиков молочного коктейля, что были пропущены несколько часов назад, уже давно были переварены и забыты.
– Спасибо, мне тоже нравится, как я пахну. – А есть-то действительно хочется зверски…
– Правда? Мне вот тоже нравится запах. – Многозначительное молчание. Я ем. – Только… – Крайне многозначительная пауза. Я всё ещё ем. – Гэбриэл, а почему от тебя пахнет женскими духами?..
Попытался скрыть немного шкодливую улыбку, которую вызывал малейший проблеск воспоминания о том, чтó мы втроём с Томми и Беллочкой вытворяли… Попытки полностью провалились. Но ведь это и к лучшему…
– Приятного аппетита. – Предпринял другую, в виду провала предыдущей, попытку перевести разговор в гораздо сильнее занимающее меня на данный момент русло я.
– Спасибо, но, как ты уже мог бы заметить, если бы обращал ещё хоть на что-то внимание, я уже поел.
Фыркаю и отвечаю, что поесть можно и во второй, и в третий, и в четвёртый разы (хм, кстати, что-то я в последнее время хронически голоден. Интересно, с чего бы это вдруг?..), да и вообще, я это не ему, а себе пожелал. Вампирюга в ответ лишь хмыкнул и даже соизволил заткнуться на некоторое время – вплоть до трагической гибели следующей добавки, которую я щедро сам себе подложил.
– Хм… – Снова издал подозрительный звук Владислав. – У тебя мантия прямо таки идеально отглажена.
Печально вздыхаю.
– Нравится? – Не давая времени на то, чтобы он ответил, ибо были у меня дела и поважнее: я работал, не покладая вилки, на которую сосредоточенно загонял этот чёртов зелёный горошек, который, кроме всего прочего, ещё и не очень-то люблю, если честно; а посему быстренько развил мысль. – Обратись за помощью к любому моему домовику. Тебе ведь не привыкать их безбожно эксплуатировать…
Хитро улыбающийся вампир, явно углядевший во мне неплохой источник для поднятия себе настроения, внимания на мои завуалированные обвинения не обратил. Чего нельзя сказать о мисс Гермионе Грейнджер… С трудом удержавшись от того, чтобы не начать подленько подхихикивать, я уже мысленно прикидывал, как бы ещё намекнуть упрямой гриффиндорской защитнице всех и вся, что вот как раз рядом с ней сидит субъект, прошедший все стадии морального разложения и срочно нуждающийся в перевоспитании.
– Ты сегодня какой-то совершенно непоследовательный, Гэбриэл, а я, как твой опекун, просто обязан тебя опекать. Так что скажи-ка мне, деточка, по какой такой причине ты под такую мантию одел несвежую рубашечку? Да к тому же изрядно помятую… – Он потянулся ко мне и нарочито медленно протянул руку, заранее зная, что я не отодвинусь, ведь отодвигание от него сейчас означало также и отстранение от кастрюлек, которые я только-только собрался ещё раз навестить… – Да ещё и грязную… – Демонстративно и явно брезгливо подцепив кончиком указательного пальца находящийся с его стороны край воротничка, он даёт всем время увидеть, что на самом краешке багровеет лёгким смазанным пятнышком след от помады. – Лично мне претит даже сама мысль о том, чтобы одеть подобное убожество. – Владислав, поморщившись, убирает руку и наставительным тоном продолжает. – Видимо, тебе отчасти тоже: пусть врождённая брезгливость и попустительствовала надеванию этой тряпки, но пачкать руки и застёгивать её до конца всё же не позволила. – Он улыбается слащаво-издевательской улыбочкой. Ох уж мне эта страсть к показухе и дешёвым эффектам… И ладно бы она была только у него. И Волдеморта. И Дамблдора. И министра магии. И… В общем, это всё – ладно. Но откуда эта низменная страстишка появилась у меня, спрашивается?! И почему я не могу сказать точно, кто от кого нахватался этой гадости?.. – Хотя, признаться, не признать у тебя определённого вкуса определённо нельзя… – Теперь он задумчиво изучал снятый с моего плеча волосок. Очень длинный. Насыщённо чёрный. Абсолютно прямой. И явно женский… – Опять брюнетка? – Хитро ухмыльнувшись, он, не дожидаясь ответа, продолжает. – А ты последователен…
Застегнув до самого до горла пуговицы, поправив рубашку и воротничок, я, хитро улыбнувшись, забрал из рук Владислава этот самый пресловутый волосок и небрежно закинул его себе обратно на плечо, после чего, многозначительно улыбнувшись, предложил вампиру заняться выявлением различных закономерностей тихо, молча и без меня.
– А у меня есть дела и поважнее. Что-то есть так хочется… – На самом деле, это очень странно. Я, конечно, понимаю, что пропустил завтрак, а ужин был так давно, что о его наличии можно уже давно и благополучно забыть. И я прекрасно осознаю, что скоро полнолуние. А ещё я знаю: это была уже которая по счёту вторая порция. Отсюда вытекает вполне логичный и явно риторический вопрос: “сколько ж можно жрать?!”. Судя по тому, что я всё ещё, несмотря ни на что, голоден, – много.
– Ещё бы не хотелось… Однако это не извиняет твоего неопрятного внешнего вида за столом. Будь любезен – приведи себя в порядок.
Голод ненадолго отпустил мой организм из своего безраздельного пользования, не выдержав натиска остатков лучших чувств, которые почему-то вдруг почувствовали себя оскорблёнными.
– Уж кто бы говорил. – Тщательно запихнутая в самые глубокие глубины моей сущности гордость встрепенулась и активно начала вскарабкиваться наружу. – Лучше бы Вы на собственный внешний вид обратили внимание, дорогой мой и заботливый опекун.
Владислав приподнял бровь, выражая данным жестом всю степень своего недоверия моим словам.
– И что же не так с моим внешним видом?.. – Уверенным тоном а-ля “да у меня носки тщательнейшим образом выглажены и накрахмалены!..”, произнёс он.
– Как это что?! – Пробежавшись быстрым сканирующим взглядом, возмутился я. – У Вас, к Вашему сведению… – Сканирование результатов приносить упорно не желало: носки действительно были до идеальности отглаженными и зачем-то накрахмаленными. Но ведь, согласно золотому правилу декана серебристо-зелёных в полосочку*, если не можешь найти, к чему придраться, значит, нужно придраться к тому, чего не нашёл… – А у Вас, сэр, шнурки не по фэн-шую завязаны!..
Бровь Владислава предприняла самовольную попытку вернуться на своё исходное положение, но слегка перестаралась, так что, как следствие, вампир просто вынужден был нахмуриться. Остальные сидящие за столом и с каким-то просто маниакальным усердием делающие вид, что они тут, конечно же, набивают желудки, а не греют уши, продолжали старательно создавать иллюзию увлечённости собственными разговорами. Ну, разве что, кроме всё порывавшейся провести с собственным преподавателем воспитательную беседу на тему “неприкосновенность частной жизни: декламирована, гарантированна, охраняема государством” Гермионы, до недавних пор каким-то чудом сдерживавшейся и всё же не сумевшей стерпеть нашу с ней терминологическую разобщённость на почве сильнейшего различия в дефинициях, вследствие чего её энциклопедические познания вступили в противоречия с моим вариантом трактования даосской практики символического освоения пространства.
– А разве фэн-шуй – это не…
– Не, Гермиона. – Встаю и начинаю двигаться в сторону выхода из данного помещения. – Определённо – не.
В комнате, которую мы снова делим с Роном – какая ирония судьбы, мне под любым видом приходится жить именно здесь!.. – я с сытым урчанием и крайне довольной улыбкой разваливаюсь на кровати. Улыбка становится ещё шире, когда я снова мысленно прокручиваю в голове все сегодняшние забавные моменты.
Эх, как же меня греет мысль о том, что мало того, что у Джинни за обедом личико было так перекошено, так перекошено… Так вот, кроме этого, я ещё и натравил, практически командой “фас!..” на идеально сыгравшего отведённую ему роль вампира Гермиону… Может быть, это было и несколько жестоко по отношению к нему, но… Чёрт возьми, почему у меня в последнее время столь странное к нему отношение?! Я не могу разобраться, я понимаю, что, наверное, должен быть ему благодарен… Вот только какое-то неясное раздражение каждый раз подкрадывается и просто вынуждает делать мелкие гадости, раз уж все по-настоящему крупные блокируются этой самой пресловутой благодарностью неизвестно за что… Наверное, это противоречие объяснимо. Скорее всего, мои светлые чувства обусловлены моей вампирской солидарностью к сородичу. Вероятно, оборотню во мне он кажется подозрительным и вообще в высшей степени ненадёжным субъектом. Но, в любом случае, факт остаётся фактом: я подозреваю его, пусть и тихо, про себя, не выказывая Владиславу всех своих противоречивых чувств, но всё же…
Ох, и чего это я скатился с радужных воспоминаний на столь пасмурные размышления?.. Снова вспоминаю, как мы производили улики special for* частный детектив Левановский…
Ух, это было нечто!.. Его Темнейшинство сначала долго отказывало в помощи бедному сиротинушке, потом активно мешало самому процессу создания улик… Но началось всё с того, что, приведя несчастную комнатушку в совершенно непотребный вид с печатью “восстановлению не подлежит” (печать я потом, перед уходом, втихаря на покорёженных остатках ковра выжег), ему наконец-то надоело пытаться отрабатывать на мне свои до неприличия обширные познания в тёмной магии (а знания были огогошеньки какими обширными: уворачиваться было весьма интересно, ведь Тот-Кем-Пугают-Детишек-И-Министра-Магии умудрился за всё время ни разу не повториться). Воспользовавшись паузой и тем, что наш Всесильный и Всемогущий уразумел, что страдает от его боевых действий почему-то не некий вампирный оборотень, а собственная жилплощадь, я поспешил объяснить ситуацию. Конечно, он был против. Очевидно, звать Беллочку для оказания посильной помощи страждущим он и не собирался. Но, безусловно, иногда я бываю очень убедительным… В общем, Беллатрикс всё же подошла. Казалось бы, ну что там дальше делать-то?.. Всё производство улик, при должной оперативности, заняло бы от силы две минуты. Однако не стоило мне забывать, что Лорд тоже иногда может быть очень, очень, ну просто очень-очень убедительным и до крайности упрямым… Вот так и превратилось двухминутное дельце в получасовое юмористическое шоу с препятствиями. Роли главных препятствий блестяще были исполнены мистером Тёмным Лордом и его ревностью. Я хотел, чтобы на воротничке рубашки был след от губной помады. Но Волдеморт этого не хотел… В общем, пришлось мне пролазить через баррикады из покорёженной мебели, снимать с себя рубашку и передавать её – угадайте, через кого?.. – находящейся с другой стороны и довольно жмурящейся Упивающейся Вниманием Своего Лорда. В процессе передачи ревнивец умудрился превратить мою вполне себе аккуратную и очень даже отглаженную рубашку в какую-то помятую тряпочку, которую, с трудом преодолевая собственную брезгливость и постоянно напоминая самому себе, что это всё для пользы дела, я всё же на себя натянул. Таким образом, сразу два пункта плана мы, хоть и с горем пополам, выполнили: след от губной помады оставили и от рубашки теперь исходил лёгкий аромат женских духов, которыми специально в опасной близости от неё надушилась Белла (хотя по первоначальному, то есть моему, плану предполагалось, что я просто пообнимаю её минутку). Но мне почему-то показалось, что этого мало: нужно было где-нибудь и на коже оставить след от помады, раз уж засос отпадает по техническим причинам (регенерация – штука, безусловно, полезная, но иногда…), однако, по соображениям безопасности… В общем, и на эту идею тоже было наложено королевское вето. Так что пришлось ограничиться приведённой в негодность рубашкой и волоском в количестве одной штуки (который Лорд, из параноидальных соображений, ещё и заколдовал так, чтобы по нему было невозможно выяснить личность обладателя данной шевелюры, не говоря уж про использование в оборотном зелье), который небрежно оставил всё на той же рубашке (всё равно ей уже ничего не поможет…). Таким образом, создание имиджа “а я такой крутой и вовсе и не переживаю, что меня кинули” было завершено, а стратегически важное опоздание на обед даже не пришлось симулировать.
Ах, как же замечательно, что Владислав не преминул воспользоваться столь любезно предложенной ему развлекательной программой!.. Хотя я более чем уверен, что прекрасно он знал, что я специально нарываюсь: лучше пусть все поражаются моей чёрствости и бесчувственности (а по лицам сидящих я уже просто видел, как они хотели меня картинно пожалеть), чем лезут со своей никому не нужной жалостью. А Джинни… Джинни всё равно будет моей: теперь это уже стало чем-то вроде дела принципа. Девушкой Гарри Поттера или подружкой Гэбриэла Ван Хелсинга – не суть ведь важно: так или иначе, никуда она от меня не денется.
На вечер было запланировано собрание Ордена Феникса. По причине малолетства, Рона, Гермиону и Джинни туда пускать не собирались. По причине “я и так найду, чем заняться”, я тоже прикинулся малолетним. А, так как всем должно было бы быть известно (и я, честно говоря, не представляю, какова причина неосведомлённости той же миссис Уизли), что малолетними называют лиц, не достигших четырнадцатилетнего возраста, а, соответственно, абсолютно недееспособными официально считаются лица, не достигшие шести лет, то я логично предположил, что теперь я имею полное право пойти с корешами повозиться в песочнице. Можно даже будет поиграть на скорость: скажем, кто быстрее построит пасечку, или у кого башенка получится выше, или… В общем, я здраво рассудил, что мы найдём, чем заняться. К сожалению, не один я умею рассуждать здраво…
– …из всего вышесказанного логически вытекает необходимость занять столь своевременно освободившееся время подготовкой к началу нового учебного семестра…
– Но, Гермиона, ты же уже сделала всю домашнюю работу!.. – Судя по страдальческому виду Рона, ему тоже, наверное, очень хотелось повозиться в песочнице: построить песочный замок, слепить вокруг домики, художественно понатыкать везде веточки и гордо назвать сиё безобразие “модель замка Хогвартс: улучшенная и дополненная”…
– Да, сделала. Но, если мои сведения не устарели, вы ещё даже и не принимались. А ведь идёт уже второй день каникул!.. Поэтому вы, воспользовавшись столь своевременно появившейся возможностью, немедленно принимаетесь за чтение заданной на самостоятельное изучение литературы с последующим написанием по материалам изученного требуемых эссе. В свою очередь я займусь изучением пятитомника барона фон Шнепсельгаумана “Зельеварение вчера и сегодня: прогресс или регресс?”. Эта совершенно замечательная работа рассматривает историю становления зельеварения как науки, проводит критический анализ…
…а если получится слишком мрачно, то можно будет уточнить: “модель замка Хогвартс: улучшенная и дополненная Волдемортом”…
– Так, твои соображения о том, как занять свободное время, нами выслушаны и приняты к сведению. Теперь что касается моего предложения… – Я логически обосновал необходимость оправдать ожидания сидящих за закрытыми дверями людей и красочно расписал перспективы. – Ну, что скажите?..
– Мы пойдём заниматься домашней работой!.. – Кипя праведным гневом, воскликнула Гермиона, после чего повернулась к своему парню и нетерпящим возражений тоном уточнила: – Ведь правда, Рон?..
Рональд вздохнул и кисло подтвердил, что правда. Я без особой надежды посмотрел на Джинни: возиться в сугубо её компании в песочнице, да ещё под данным именем, да и с учётом сложившейся ситуации… Не то, чтобы я был бы против, но вот она – как раз таки именно то.
– Это отличная идея, Гермиона!.. – Преувеличенно бодро воскликнула Джинни, в уме уже явно начиная прикидывать “как отделаться от Грейнджер через десять секунд после ухода своего бывшего парня”.
– Ну, как знаете… – Пожимаю плечами и уведомляю, что буду у себя в замке играть с Диего, и что ежели кто пожелает присоединиться… Героическим усилием воли ребята умудрились почти не вздрогнуть: почему-то они все тайно побаивались данную кису. Ума не приложу, почему, ведь он же такой милашка!.. Ну, подумаешь, пару раз он открывал на них сезон охоты… Но ведь хищник же, куда ж без этого?.. Да и не пострадал никто. Почти…
Переместившись в замок, я тут же переместился из замка. Это, наверное, со стороны смотрится как забавная игра малолетнего ребёнка: ребёнок из дома на площади Гриммо – ребёнок в дом на площади Гриммо (с промежуточной остановкой в собственном фамильном замке)… Однако играться желания уже не было, ведь если бы было, то пошёл бы я сейчас к в очередной раз расшалившемуся котёнку. Поэтому, закутавшись в отцовскую мантию-невидимку, сажусь под дверью и с интересом выслушиваю отчёты о том, как плодотворно эта пародия на КВН провела время в моих поисках. В данном клубе все были до смешного невесёлыми (кажется, пора уже их встряхнуть, чтоб не скучали) и ненаходчивыми: собственно говоря, к тому отчёты и вели: Гарри Поттер (ну, то бишь я) отличается какой-то повышенной ненаходимостью…
Через семь минут с лестницы раздался тихий топот, после чего с ушками-прослушками в руках рядом со мной материализовалась конкурентка в борьбе за место под дверью. Чёрт, и ведь надо же было ей придти так не вовремя!.. Оказывается, у них были и хорошие новости: меня постоянно где-то видели. Иногда даже в трёх-четырёх местах одновременно…
Тихое чертыханье ознаменовало крах идеи прослушки: дверь была слишком хорошо защищена. Эх, мало ещё опыта у девочки, не знает она, что только дверь тут и была хорошо защищена, а вот стены…
– Ой!.. – Она сделала слишком резкое движение, вытягивая обратно абсолютно бесполезные удлинители ушей, пошатнулась и, дабы обрести равновесие, сделала шаг в ту сторону от двери, где как раз расположился я… Понимая, что если она упадёт, а я не отойду, то упадёт она на меня, а если отойду – то не на меня, но всё равно упадёт, я молниеносно (запатентовано мною как двойным счастливым обладателем молний: одну я всегда с собой беру и не снимаю – да и как снимешь её, с собственного лба-то?.. – а другую я всегда с собой беру на игру по квиддичу) встал, аккуратненько подхватил её за талию и поставил на место. – Кто?.. – Начала довольно громко и весьма испуганно спрашивать Джинни, но тут я решил, что можно мне и показаться, раз уж всё равно проявился, и стянул с себя мантию-невидимку. – Ты?!.. – Шокировано выдохнула она. Я задумался.
– Кто я?.. – Слегка нахмурился, размышляя: сказать или не сказать?.. – Ну, так просто я тебе своё имя не скажу… А давай так: ты отгадываешь загадку, и я скажу тебе, как меня зовут! Внимание, загадка: как меня зовут? В качестве подсказки я, так и быть, могу показать тебе… – Призадумался, перебирая в голове различные варианты. – Эм… Свой фирменный фигу?.. Нет, не катит? А как насчёт… – Взгляд Джинни, пробежавшись по мне пару раз туда и обратно, закономерно застыл на лбу. – Лоб?! Фу, как это по-плебейски… Может, лучше фигу?.. Он у меня совершенно замечательный выходит: Волдеморту вот очень нравится. Каждый год специально ради него со мною встречается…
– Гарри!.. – Кинулась мне на шею только что завершившая установку моей личности девушка.
– Можно было и потише… Они там как раз обсуждали, что, по некоторым данным, я последние три месяца прожил в Западной Африке среди шаманов племени Тумбаюмбас… Мне, между прочим, интересно было, что я там забыл… Может, и правда, стоило бы пожить… – Продолжая приобнимать ошалевшую от счастья девушку, я снова стал вслушиваться в отчёты о свидетельских показаниях. – Что?! – Возмущённо вскрикнул я. Джинни испуганно отступила от меня. – Нет, ну, знаете ли… Нет, ты только подумай: они там утверждают, что вот чуть ли не прямо сейчас меня видели в Амстердаме… В компрометирующей ситуации!.. И в не менее компрометирующей позе! А про якобы моего спутника я вообще лучше промолчу!! – Глубоко вздыхаю, успокаиваюсь и извлекаю наружу подслушивающее устройство: если вдруг будет действительно что-нибудь интересное, Владислав мне потом расскажет, а выслушивать всякий бред… Ох и получит от меня Снейп… Подарок… На Рождество… За распространение заведомо ложных слухов о добропорядочном подданном нашей королевы… – Так, ну ладно… Был рад тебя повидать. Счастливо оставаться!..
– Ты что, уже уходишь?! – Когда я уже как раз успел подойти к двери, вдруг проснулась Джинни.
– Ну, если хочешь, я могу не уйти… – Она расплылась в улыбке от уха до уха. Довольно милой улыбочке, кстати… – …а убежать…
А она всё равно продолжала улыбаться…
– А если я хочу ещё раз с тобой встретиться?..
– То ты, конечно же, ещё раз со мной встретишься. Вот, скажем, я вам всем на Рождество планирую подарить подарки…
– Послушай, я же скучала и… – Тень улыбки ещё осталась в уголках её губ, как, впрочем, и какое-то неверие в реальность происходящего продолжало плескаться в глазах.
– И я скучал. И по тебе, и по Рону, и по Гермионе, и по профессору Дамблдору, и по профессору Люпину, и по профессору МакГонагал…
– Тогда, может быть…
– Не перебивай!.. Я ещё скучал по профессору Флитвику, по Хагриду, по профессору Спраут, даже по профессору Снейпу…
– Давай обобщим: ты по всем скучал. – Собравшись и что-то для себя решив, произнесла она.
– …и по профессору Трелони даже немного скучал… – На секунду задумался, припоминая, кого из преподавательского состава я уже перечислил, а кого – ещё нет. Потом подумал и согласился с Джинни, что лучше, действительно, обобщить…
– Может, ты ещё как-нибудь зайдёшь?.. – С надеждой в голосе спросила она.
– Да чтобы я после этого Амстердама ещё хоть раз согласился подслушивать о себе всякие гадости?! – Джинни заколебалась, пытаясь понять, стоит ли расценивать данное заявление как завуалированный отказ или… – Поэтому за этим я сюда заходить больше не буду.
Сделав ненавязчивый акцент на словосочетании “за этим”, я небрежно облокотился на гадость, на которую раньше благороднейшие и древнейшие Блэки почему-то не брезговали вешать зонтики. Странные у них какие-то представления о благородстве, если честно…
– Может, тогда мы просто… Встретимся?.. – С такой надеждой в голосе проговорила она, что я понял: не откажу, просто потому, что не смогу…
– Может, и встретимся… Просто… Вот только… – Небольшая пауза. – С кем именно?.. С тобой или со всем Орденом феникса во главе с Дамблдором, которые тут же скрутят меня и спеленают, потому что так будет лучше для всех и вообще, это для моего же блага?..
– Со мной. – Быстро проговорила она, чтобы не передумать. Соблазн, очевидно, был довольно велик… – Я даже Рону и Гермионе ничего не скажу!..
– Ну, ладно… – Я улыбнулся ей. Чёрт, как же всё удачно складывается-то!.. – А как ты от них планируешь избавиться?..
– Я… – Она призадумалась на секундочку, а потом уверенно продолжила. – У меня есть немного сонного зелья, я распылю его над Гермионой, так что… Она уснёт. И не узнает, что какое-то время ночью я не была в спальне.
– А сама-то не уснёшь?.. – Подойдя чуть ближе к ней, уточнил я. Она отчаянно замотала головой, и мне почему-то показалось, что она ради такого-то готова всю ночь провести без сна. – Тогда завтра в половину первого ночи откроешь окно у себя в комнату, ладно?.. Я прилечу. – Подхожу почти вплотную к ней, приобнимаю и напоследок целомудренно целую в щёчку. – Обязательно…
Я ушёл, тихонько притворив за собой дверь, а она всё также стояла на том же самом месте и с совершенно счастливой улыбкой смотрела на ногу тролля, которую благороднейшие и древнейшие Блэки не брезговали использовать как подставку под зонтики и которую ещё минуту назад не побрезговал использовать я как подставку под себя…
Весь день до почти полночного свидания Джинни не могла найти себе места, крутилась и вертелась, и улыбалась, улыбалась, улыбалась… Конечно, назвать эту вырванную из когтей судьбы-злодейки встречу полноценным свиданием было очень сложно, но… Может быть, во вчерашних словах и поступках Гарри всё же был некий романтический подтекст?.. Ведь если постараться, то его весьма легко можно было увидеть… А Джинни старалась, и снова и снова прокручивала в памяти, как он ей улыбался – ей, только ей!.. Ведь не перилам же лестницы, возле которой она стояла, в самом же деле!.. А ещё ей казалось, что он был всё же не против встречи с ней, и, может быть… Может быть… А этот его лёгкий поцелуй в щёку на прощание, от которого её как будто бы ударило молнией, а дыхание перехватило так, что она ещё долго стояла и глупо улыбалась, глядя на троллью ногу!.. Может, всё же, для него она наконец-то станет не просто сестрой лучшего друга, может, он наконец-то увидел в ней девушку?..
По дому она сегодня не ходила – порхала. Счастье так переполняло её, что она просто физически не могла заставить себя реагировать на все странные взгляды, которыми на неё смотрели собственные же семья и друзья, не обращала внимания на их удивлённые шепотки: “Кажется, всё же хорошо, что эти двое расстались: вон какие счастливые теперь ходят… Хотя, конечно, немного жаль: красивая была пара…”, ничто не могло испортить ей столь радужного настроения…
– Ваше сиятельство, если Вы и дальше будете так сиять, то мне понадобятся солнцезащитные очки…
…кроме, разве что, чрезмерно радужного настроения бывшего парня… Нет, каков наглец!.. Они даже расстаться толком не успели, а он уже себе другую нашёл, вон какой счастливый ходит, улыбается как довольно, прямо жмурится от удовольствия, как его большой и страшный кот… Почему-то было немного обидно. Хотя, что за глупости!.. Ну, зачем он ей нужен, если буквально через несколько часов… Улыбка снова всползла на своё законное место, зарывая лопатой куда поглубже червячок ревности, начавшей было подтачивать её такое хорошее настроение.
– Ваше сиятельство, если Вы и дальше будете так сиять, то мне понадобятся солнцезащитные очки…
Конечно, я бы мог как-нибудь съязвить в ответ Владиславу, но… Настроение было настолько радужным, что я ничего не сказал и не сделал, кроме, разве что, снова расплылся в довольной улыбке и подлил себе чаю.
Сам не знаю, чего это хожу такой счастливый? Ну, свидание. Ну, с Джинни… Но не в первый же раз, в конце-то концов!.. И вообще, прав Владислав: надо светиться поменьше, а то ведь есть риск засветиться… Так, о чём бы таком нейтральном мне подумать?..
– …и таким образом получается, что барон фон Шнепсельгауман в своей книге в двух разных томах высказывает два диаметрально противоположных мнения: сначала он пишет, что прогресса в наше время в рассматриваемой области нет и на лицо явный регресс, выражающийся…
Я отодвинулся от Гермионы и перестал прислушиваться к разговорам за столом. Так, ладно, будем думать об Англии…
– Рон, поставь, пожалуйста, ещё две чашки на стол: скоро должны подойти профессор Дамблдор и профессор Снейп…
Профессор Дамблдор подойти должен?.. Хм… Может, о нём подумать?.. А что, нейтральная тема… Почти как Англия…
Профессор Дамблдор. Альбус Дамблдор. Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор… До чего же замечательное имя! Нет, честное слово, не заметить сиё имя до крайности сложно, как, впрочем, и его носителя. Вот только, на мой взгляд, это имя какое-то… Недоработанное, что ли?.. Ну, или недоделанное чуть-чуть просто. А вот если бы вместо “Персиваль” было бы что-нибудь вроде “Гильермо”, ну или ещё чего позаковырестей, да отдельные составляющие данного имени немного переставить местами, поставив вторым именем Брайана, Вульфрика так и оставив на месте, а после него это что-то вроде Гильермо или Генриха, то имя можно было бы смело считать логически завершённым и в высшей степени чудесном и замечательным. Альбус Брайан Вульфрик Генрих Дамблдор. А сокращённо – А.Б.В.Г.Д. Эх, а если ещё и не останавливаться на достигнутой АБВГДейке, то можно было бы на вполне доступном примере учить алфавит…
– Гэбриэл, мальчик мой, о чём ты задумался?
Я оторвался от размышлений и натолкнулся на хитрый взгляд директора, что и понятно: поздоровался он со всеми, а не ответили ему только я и Джинни, и то Джинни, кажется, слегка мазнув по нему взглядом, рассеянно кивнула…
– О вечном, добром и прекрасном, профессор Дамблдор… – Между прочим, я ни в коей мере не погрешил против истины: я действительно думал о вечном (в роли вечного выступал Владислав в своей не-мёртвой вампирской ипостаси), добром (каковым общепринято считать самого директора) и прекрасном… Хотя, стоп!.. Вот о прекрасном как раз таки я обещал себе не думать… – Вам налить чаю, директор?..
Профессор Дамблдор начал поспешно отговариваться, а я отвернулся от него (ну, не хочет он со мной чаи гонять, ну и не надо!..) и наткнулся взглядом на мрачную фигуру, закутанную во всё чёрное.
Хм… Снова задумчиво смотрю на Снейпа. На Северуса Тобиаса Снейпа. Сокращённо – С.Т.С. В общем, неплохо, особенно с его-то вечным вещанием перед неблагодарной аудиторией… Но, наверное, тоже можно было бы как-нибудь усовершенствовать. Скажем, вместо этого немного вульгарного псевдо собачьего “Тобик-Бобик”, которое, безусловно, непередаваемо подходило профессору, всё же вставить что-то, что могло бы попробовать поконкурировать с непомерным эго профессора. Вот, к примеру, Октавиан, в честь известного римского императора… Да, думаю, это бы подошло такому всему из себя высокомерному и заносчивому властолюбцу. И звали бы его тогда Северус Октавиан Снейп. Сокращённо – С.О.С. И было бы у него своё собственное всем известное обозначение в азбуке Морзе. И, если подходить творчески к этим инициалам, то можно даже попытаться вспомнить, что вообще-то данный сэр периодически пытался спасти и сохранить мою шкурку в целостности и относительной сохранности, да и вообще…
– Мистер Ван Хелсинг, неужели я действительно подпадаю под ваше представление о добром и прекрасном?..
…а ещё такие инициалы можно рассмотреть под несколько другим углом: простучать этот сигнал дубинкой по данной саркастически ухмыляющейся морде и таки заставить гада вспомнить о спасении того-самого «вечного и бессмертного»…
– А я тут как раз сменил тему размышлений на “злое и страшное”, так что да, вполне подпадаете, сээээр… – Противно протянув дань вежливости по отношению к профессору, я повернулся к Ремусу и спросил у него, где он намеревается провести полнолуние.
– В подвале, конечно же. – Настороженно поглядывая на меня и постоянно принюхиваясь (но что он там может учуять, если я специально сажусь рядом с Владиславом, от которого так прёт вампирятиной, что все остальные запахи для оборотня отбиваются начисто?..), ответил мой бывший профессор.
– А, так Вы мазохист?.. Ну, тогда понятно…
Поднялся ропот, в ходе которого мне попытались объяснить, что, из соображений безопасности…
– Ну, если уж Вы так не хотите превращаться по полнолуниям, то купите себе два домика: один на северном полюсе, а другой – на южном…
– Зачем? – Опешил от такого предложения и без того рассеянный в виду предстоящего сегодня полнолуния Ремус.
– А вы про полярную ночь и полярный день ничего не слышали?.. Ну, темнота… Ладно, объясняю принцип действия: не хотите превращаться вообще – перемещаетесь туда, где сейчас полярный день, пережидаете там, отсыпаетесь, а потом – возвращаетесь обратно сюда… Ну, что тут сложного, а?..
Судя по потрясённой тишине, повисшей в комнате, всё было либо слишком сложно для них, либо, наоборот, чрезмерно легко…
– О, но ведь это же чудесная идея!..
Все тут же принялись обсуждать эту чудесную идею и то, как же всё-таки хорошо…
– Хорошо-то, безусловно, хорошо, вот только… Товарищи, а у кого-нибудь из вас есть домик на полюсе?..
Судя по вновь повисшему молчанию, вопрос можно смело считать риторическим.
– У меня рядом с домиком лесочек есть… Небольшой такой… Можете там это полнолуние отбегать, если хотите… Думаю, гектарчика вам хватит… А мы этот гектар ещё и оплетём чарами, чтобы никто не вошёл и не вышел до определённого времени… Так что скажете?..
Ну, в его решении я и не сомневался… Довольно улыбнувшись от того, что смог осчастливить человека, причём безвозмездно (то бишь даром) подарив надежду на избавление от страшного и ужасного проклятия не кому-нибудь, а последнему из оставшихся в живых друзей отца…
…чрезмерно счастливая улыбка вновь поспешила занять своё законное место… Нда, ну и стоило ли над собой издеваться и пытаться думать о чём-то постороннем, если в итоге широченная и довольная-предовольная улыбка всё равно отвоевала своё право дислоцироваться на моём лице?..
Как это ни парадоксально, но чем ближе стрелки часов подползали ко времени нашего в каком-то смысле первого свидания с Джинни, тем тревожнее мне становилось: кровь так и норовила быстрее побежать по венам, ладони – вспотеть, а взгляд каждые две секунды возвращался к циферблату, который всё так же свидетельствовал, что дело приближается к полуночи.
Ну что же это за такое, а?! Отчего в глазах мутнеет, почему воздуха столь катастрофически не хватает, что же так неприятно ёкает под ложечкой и какая сволочь карябает остро заточенной вилочкой по стеклу, создавая настолько противный, находящийся где-то на грани восприятия, звук, от которого так хочется зажмуриться и прикупить партию-другую звукоизоляционных систем?.. Неужели и правда всё из-за этого чертового свидания?! Да быть такого не может!.. Ведь я же уже встречался с ней – и ничего, и не было никогда такого ощущения, такого…
– Эй, ты в порядке?..
– В полном. – Ай ли?.. А ведь, действительно – в физическом плане я себя ощущаю не так, чтобы очень уж плохо, только на душе как-то муторно… – Только вот… – Прислушиваюсь к себе и наконец-то понимаю, что же меня так беспокоило. – У меня странное предчувствие…
– Да? И что же вы чувствуешь? – Откровенно скептически уточнил Рон. Почему-то только сейчас мне вспомнилось, что, вообще-то, он не верит в предсказания, предвидения, прорицания и, как следствие, в те же предчувствия. Отчего-то становится обидно: ведь я-то сейчас верю, а он тут… Со своим неверием…
– Я?! Я ничего не чувствую. – Рон намылился было поведать мне о том, что тогда, действительно, волноваться не о чем и, если уж всё, оказывается, в порядке – то он, собственно, за меня рад и вообще спокойной ночи, но я, сделав акцент на первом слове, продолжил. – Пока ничего не чувствую. Потому что это не чувство – это предчувствие. Ты, я надеюсь, в состоянии уловить разницу?.. Если нет, то, так и быть, могу напомнить, что приставка “пред” обычно означает…
Договорить не получилось: часы с щелчком встали на позицию “без пяти двенадцать”. Почти полночь. А сегодня… Чёрт возьми, ведь сегодня полнолуние!.. Ну как можно было быть таким идиотом, чтобы с нескрываемым пафосом обсуждать с Ремусом его маленькую мохнатую и весьма зубастую проблему и совершенно забыть самому, что тебя это, вообще-то, тоже очень даже касается!.. Всё эта чёртова Джинни с этим чёртовым свиданием!.. Вот ну чем я, спрашивается, думал, когда назначал свидание мало того, что на “такие дни”, так ещё и в “такие часы”?!
Из соображений безопасности (причём, по большей части, своей – это семейство древнейших было просто сдвинуто на зелёном с серебром, и если против первого я, собственно, не имею абсолютно ничего против, то вот второе сейчас представляется мне явно лишним) каким-то машинальным движением я достаю из широких складок мантии цепочку с порт-ключом и перемещаюсь к себе домой. Домой-домой-домой!.. А дома, как известно, и стены помогают… Кажется, действительно помогли: мне стало ощутимо получше.
Несколько минут прошли спокойно и без эксцессов: я спокойненько сидел себе в кресле и никого не трогал, пока кое-кто не решил, что пришла пора бить… И они пробили. Неотвратимо, чрезвычайно медленно и в то же время как-то слишком быстро часы начали отсчитывать удары, отделяющие один день от другого.
Бом!..
И сердце как-то отчаянно забилось…
Бом!..
…а перед глазами замелькали какие-то неясные кровавые пятна…
Бом!..
…и если немедленно на что-нибудь не отвлечься, если не зацепить ускользающее, теряющееся в животных инстинктах сознание, то…
Бом!..
В общем, не знаю, что, но делать что-то надо…
Бом!..
Рывком поднимаясь из кресла и отчего-то слегка пошатываясь, я приближаюсь к ближайшей стене.
Бом!..
Взгляд мечется туда-сюда, пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь, дыхание из учащённого переходит в прерывистое…
Бом!..
Ладони скользят по стене и, цепляясь, что-то опрокидывают. Кажется, на этой полке стояли книги…
Бом!..
Точно, стояли… Теперь вот лежат. А одна вообще от удара раскрылась на какой-то странице…
Бом!..
Прислоняюсь спиной к стене и медленно сползаю вниз.
Бом!..
Раскрытая книга сначала утверждает, что по Европе бродит призрак, а после идентифицирует данный призрак как призрак коммунизма…
Бом!..
А что это за зверь-то за такой хоть?.. Страшный, наверное… Да ещё и не сидит на месте, бродит там, шастает по Европе… Поднимаю книжку и смотрю на обложку. Перед глазами начинает всё расплываться как в худшие чуланные годы, но я, прищурившись, всё же разбираю, что там написано «Манифест коммунистической партии», написанный по заданию коммунистической партии «Союз Спартака» Карлом Марксом и Фридрихом Энгельсом, Германия, 1847-1848 года…
Бу-бум!
И полночь наступила… Потянувшись и зевая, зверь уверенно начал ступать на свои законные позиции в теле и сознании…
Полностью одетая Джинни сидела на своей кровати и, постоянно поглядывая на настенные старинные часы, нервно теребила край зимней мантии. Время только-только начало приближаться к полуночи, а она уже и не знает, куда себя девать: заняться было решительно нечем, да и из рук от чрезмерного нервного напряжения валилось всё, даже тот же край собственной тёплой мантии периодически соскальзывал от неё на пол.
Гермиона размеренно дышала во сне и в какой-то момент Джинни остро почувствовала какую-то почти зависть к её спокойствию и умиротворению, пусть и вызванную зельем. Ей почему-то казалось, что даже тонна самых омерзительных на вкус успокоительных Снейпа не помогут ей перестать нервничать, переживать и… Накручивать себя?.. Да, всё же, да – ведь как иначе объяснить все те тысячу и ещё одну тысячу предлогов и обстоятельств, почему он мог не придти?.. И хотя причины его отсутствия здесь и сейчас были вполне понятны – оставалось ещё целых тридцать пять с половиной минут до назначенного времени, Джинни всё равно пыталась заранее оправдать его, если он вдруг не сможет придти. В конце концов, мало ли, что в жизни бывает, ведь так?.. Вот она и пыталась вспомнить, что именно бывает в жизни такого, что могло бы заставить его опоздать или – о, ужас!.. – вообще не придти. Предлоги, по которым он просто вынужден был бы не придти, повторялись и чередовались, но среди них она всегда твёрдой рукой вычёркивала самый ужасный – “передумал и вообще согласился сгоряча, и вообще сдалась она ему”… Такие мысли девушка предпочитала гнать от себя подальше. Лучше она будет думать, что он занят разоблачением очередных коварных планов Волдеморта, битвами с Упивающимися Смертью, или что он, бедненький, валяется в постели с высокой температурой, или у него сильнейший кашель, или вообще несварение желудка…
Поток её мыслей был прерван внезапно и очень грубо: в комнату ворвался взволнованный Рональд и с решительным видом открыл рот, чтобы что-то сказать, но возмущённая тем, что вредный братец прибыл так не вовремя, Джинни зашипела первой:
– С ума сошёл, врываться в чужую комнату!.. Да ещё и комнату девочек! А ну кыш отсюда!!
Рон открыл и закрыл рот, после чего посмотрел на укутанную одеялом и явно мирно спящую Гермиону, потом перевёл взгляд на полностью одетую, сидящую на не разобранной кровати Джинни…
– А почему?..
– Не смей её будить! – Ещё сердитей зашипела девушка. Что и понятно: попытки братца в любом случае бы позорно провалились, но тогда бы ей пришлось объясняться, а это могло затянуться надолго, а времени у неё почти не было – всего-то тридцать четыре минутки. – Она устала и только уснула, и если ты только подумаешь рискнуть…
Рон поднял руки в знак капитуляции и, с нежностью глянув на свою девушку, поспешил к сестре.
– Нам срочно нужно что-то делать!.. – Горячо зашептал он.
– Ложиться спать, к примеру?.. – С надеждой уточнила Джинни.
– Нет, сейчас такое… – Тут Рон, присевший на её кровать, заметил лежащую на коленях у девушки мантию. – А чего это ты?..
– Тут холодно! – Гневно ответила она и тряхнула головой. Чёрт, когда же он уже, наконец-то, свалит отсюда…
– А почему тогда… – Вот ведь пристал, гад!.. Джинни злилась всё больше и больше, так что для того, чтобы не вышвырнуть брата из комнаты не без помощи летучемышиного сглаза и не закрыть за ним дверь на все известные заклинания приходилось прилагать просто нечеловеческие усилия.
– Согрелась! – Из последних сил пытаясь сдерживаться, тихонько рявкнула она. Рон, видимо, из соображений безопасности, решил, что лучше он не будет лезть не в свои дела и поспешил рассказать, по какому по такому сверхважному делу он сюда ворвался.
– Ну и?.. – Ещё раздражённей поинтересовалась Джинни, нервно поглядывая на часы, которые показывали, что ещё двадцать девять минуток, и…
– Как что?! Мы должны ему как-то помочь, мы…
– Ну, если ты так хочешь ему помочь – то ступай к нему в замок, прямо в лапы только-только превратившегося чудовища…
Рон слегка вздрогнул, но решимости не растерял.
– Не могу.
– Почему? Неужто чувство самосохранения наконец-то проснулось?.. – Ядовито проговорила она, после чего, прищурившись, угрожающе уточнила. – Или ты решил, что умирать одному – это как-то скучно и лучше…
– Да нет же!.. Я пытался воспользоваться порталом и переместиться следом за Гэбриэлом, но… Чёрт, он закрыл доступ!.. А если…
– Да ничего с ним не случится! И вообще, раз закрыл доступ – значит, не желает никого видеть. А кто мы такие, чтобы перечить самому Ван Хелсингу?.. Да тем более самому Ван Хелсингу сразу после полнолуния…
– Джинни, да очнись ты уже, в конце-то концов! То, что ты с ним рассталась, ещё не означает, что его можно бросить в беде! Мы просто обязаны что-нибудь сделать!..
Джинни вздохнула. Да, безусловно, наверное, то, что они тут сидят и тратят время на споры, вместо того, чтобы попытаться помочь – это несколько… Не по-гриффиндорски, что ли?.. Но, чёрт возьми, она не может уйти, у неё через двадцать шесть минут свидание!..
– Ну, может, тогда тебе стоит сходить к профессору… – Она не успела ещё договорить имя опекуна Гэбриэла, как была поспешно схвачена за руку и вытащена в коридор. – Эй, ты чего?.. Куда? Зачем?!
– Нельзя терять время! Идём быстрее!
И, протащив сопротивляющуюся сестру по коридору до двери преподавателя защиты, Рон решительно постучался. Джинни вздохнула и решила, что, в принципе, у неё ещё есть немного времени, а бросать брата одного в такой ситуации – неразумно, да и потом, если со всем быстренько разобраться… В общем, к тому моменту, как открылась дверь комнаты их учителя и выглянувшая оттуда Тонкс спросила, что им надо, девушка уже окончательно успокоилась и начала продумывать, как бы побыстрее разобраться с этой столь несвоевременно возникшей проблемой.
…то ли бродящий призрак был ещё и изгоняющим всякую силу нечистую из молодцев храбрых, то ли не время ещё для зверья лютого, не настал ещё час его, а вот как настанет… Но факт остаётся фактом: придя в себя через некоторое время и поняв, что я крайне смутно припоминаю, что же делал последние минут двадцать, а ещё почему-то не знаю, кто и зачем разгромил эту (а, может, и не только) комнату в замке, я потянулся и, зацепившись за осколок некогда изящной вазы, слегка зашипел. Мышцы ломило, в горле пересохло, двигаться куда-либо не было ни малейшего желания, а возможность осуществления этой сомнительной процедуры проверять как-то не улыбалось. Задумчиво посмотрев на усеянный осколками пол, я снова увидел знакомый переплёт. Книга о бродячем призраке… Научная фантастика, наверное… Мышцы сопротивляются, рука отказывается подниматься, но я всё же подтягиваю поближе к себе заинтересовавшее меня издание и начинаю мельком проглядывать довольно тоненькую книжицу…
А в это время пóзднее впотьмах полночных зажёгся один глаз… Глаз был желтовато-зеленоватый, довольно большой и был гордым обладателем вертикального зрачка. Обладатель же самого глаза осторожно подбирался ближе, попутно явив миру и второе своё око и воинственно топорща шерсть на загривке, дабы показать, что с ним лучше не связываться – он кот серьёзный, ещё и лапой дать может…
Книжка отправилась свободно дрейфовать по просторам усыпанного всяческими осколками и обломками пола. Котяра медленно приближался…
– Иди уж ко мне, хищник ты мой воинственный…
Настороженно и аккуратно (всё же загнать всякую гадость в лапу никто не хочет) Диего медленно подошёл поближе, после чего, посчитав меня единственным более-менее чистым пространством на довольно большую площадь территории вокруг, развалился прямо на мне, удобно положив мордочку на мой торс и, довольно потянувшись, кажется, уснул.
– Эх, грелка-грелка, а как же сказка на ночь?.. Даже и не помурчал, халтурщик…
Но усталость брала своё: вскоре я и без всяких тихо мурчащих аки тракторы кошек вновь забылся беспокойным, тревожным сном, находясь где-то на той зыбкой границе моего сознания, что всё ещё отделяла вновь затаившегося зверя от человека.
В метре от нас бесновался профессор Люпин. Он рычал, и выл, и снова и снова кидался на призрачную ограду, которая мешала ему добраться до нас. Хотя, возможно, из всех из нас интересовал его только один лишь спокойно шагающий и не обращающий на оборотня никакого внимания вампир. Было жутко…
– А лазейка в защите точно не находится в пределах огороженной для профессора Люпина территории?.. – В который уже раз нервно переспросил Рон. Профессор Левановский промолчал, что и понятно: он вампир – мышь летучая, если угодно, а не какой-то там попугай, чтобы повторять одно и то же по нескольку сотен раз подряд.
– Когда же уже кончится эта тропинка… – Через некоторое время проворчал Рон. Чёрт возьми, из всех из них только он один, пожалуй, не имел совершенно никакого права жаловать, однако ж только от него и слышны были эти нескончаемые “когда же” и “да что же”!.. Можно подумать, это они его потащили сюда, можно подумать, это она решительно ответила за них двоих, что они пойдут с преподавателем защиты и не дала ему времени для возражений, просто схватив за руку и буквально силой заставив дотронуться до портала, который вёл на поляну, чуть в стороне от которой простиралась вдаль сегодняшняя вотчина профессора Люпина.
Было жутко. И хотя умом всё же Джинни понимала, что оборотень не сможет пробиться через ограду, как бы он не бился и не кидался, но… Чёрт возьми, какое тут может быть спокойствие, когда всего в метре от тропинки, по которой ты почти бежишь следом за стремительно идущим вампиром, находится такое… Чудовище?.. Да, наверное, только так сейчас и можно было бы назвать обычно такого тихого, скромного и просто хорошего человека, как профессор Люпин. Но вся эта теплота и хорошие чувства у неё вызывал именно человек, а не этот… Монстр.
Ей было страшно. И жутко. И от напряжения, от сильно колотящегося сердца, от мелкой дрожи, пробивающей всё её тело, от всего этого она просто впадала в какую-то странную разновидность ступора, когда всё, на что тебя хватает – это продолжать почти бежать следом за вампиром и стараться не обращать внимания на беснующегося монстра неподалёку. Было жутко…
– Мы на месте. – Наконец-то сказал вампир. Джинни облегчённо перевела дыхание, но ответить что-либо сил решительно не было: язык ни в какую не хотел ворочаться и ей даже казалось, что дар речи ею потерян практически безвозвратно. И, если быть совсем уж честной с собой, то она немного завидовала брату: Рон, несмотря ни на что, был значительно более спокоен. Практика, чтоб её… Ведь он уже видел этого оборотня, да и все совместные приключения с Гарри делают человека гораздо более устойчивым к событиям такого рода. У него вот даже хватало сил на то, чтобы ворчать, не то, что у неё…
Они пробрались через заросли каких-то кустарников, в центре которых был небольшой лаз, через который она с горем пополам всё же пролезла, при этом умудрившись таки не оцарапаться.
Двери замка открылись только после третьего пинка вампира. Они прошли внутрь. Темно вокруг, нигде ни свечки не горит, ни огонька не мелькнёт, и лишь только какая-то иррационально огромная луна, частично скрытая тучками, давала хоть какой-то свет.
– Нам туда. – Снова отрывисто сказал профессор ЗОТИ, и мы уже привычно послушно пошли за ним.
Ночью, да ещё и в темноте, всё здесь казалось каким-то мрачным, таинственным и… Страшным. Однако по сравнению с тем, что они увидели в одной из комнат, всё увиденное ранее в этом замке уже перестало казаться таким уж кошмарным. Явно когтями разодранные в клочья, свисающие неровными кусками обои, подранные портьеры, покорёженные обломки мебели, хаотично разбросанные по всему полу… В неровном свете луны всё это принимало ещё более жуткий, ужасающий оттенок. Было страшно, так страшно, что Джинни отчаянно хотелось плюнуть на всё и сбежать обратно. К своему стыду, она должна была признаться, что так бы и поступила, если бы знала наверняка, где именно проходят границы, отделяющие оборотня от всего остального мира и была уверенна, что сможет самостоятельно найти обратную дорогу до границы защитных барьеров замка. Но, увы…
– Магию не применять. – Уизли удивлённо переглянулись. Как так – не применять? Почему? Как же так? – Ни в коем случае. – Категорично и ультимативно сказал вампир, после чего решительно шагнул внутрь очередной комнаты.
Всё та же картина разрушения, разве что, всё же, эта комната не была приведена в такой же абсолютно непотребный вид, как предыдущие. А ещё… А ещё возле окна, в лучах лунного света, кто-то лежал. Не человек, явно не человек, а странное существо, которое… Вдруг зашипело.
– Мамочки… – Округлившимися от испуга глазами глядя на Нечто, пискнула вдруг ёпрорезавшимся голосом Джинни и непроизвольно отступила на шажок назад. Шипение стало громче и выразительнее, а ещё в нём ясно чувствовалась неприкрытая угроза…
…и именно это грозное шипение стало последней каплей в переполнившейся чаше ужаса, и Джинни бы, наверное, немедленно потеряла сознание или хотя бы упала – если бы Рон, её любимый братик не приобнял её за талию, поддерживая. Сердце, всё ещё стучащее, как бешенное, всё же начало медленнее гнать кровь по венам. Джинни успокаивалась…
– Да, что на груди пригреешь, то потом на тебя всю жизнь шипеть и будет… – Сквозь сон философски бормочу я эту всем известную истину. Шипение повторилось. Я сонно приоткрываю глаза и задумчиво смотрю на Диего. – Друг мой, знаешь, ты какой-то подозрительно пушистый и возмутительно не чешуйчатый. Да, я явно что-то не то пригрел… – Вновь раздавшееся шипение плавно переросло в ещё более грозное рычание, после которого я, ощущая какое-то странное всё возрастающее чувство, ещё более глубокомысленно и слегка поспешно продолжил. – Но я не жалуюсь! Так определённо теплее…
Перевожу взгляд с котяры на потолок. Потолок… Потолок, словно большой кусочек белой шоколадки, чуть в стороне, в окне, словно сделанном из лакричных леденцов, виднелись покрытые лёгкими какао-порошком и шоколадной крошкой взбитые сливки облаков на черничном, ненатурально тёмно-синем, явно с примесью всяких красителей и консервантов, желейном небе… На полу цвета горького шоколада ковёр с мягким и пушистым, чем-то очень напоминающем сладкую вату, ворсом, чуть выше – карамельные кляксы-узоры на нежно-кремовых обоях, а вокруг, словно раскрошенные кусочки пряников и печения, валялась мебель… Всё вокруг почему-то вдруг показалось мне таким вкусным, что то, что все вещи были немного покусанными и погрызенными воспринималось вполне естественным…
…но все эти показавшиеся странно вкусными вещи просто меркли рядом с двумя нервно мнущимися сосудами с пряным, слегка отдающим во рту металлическим привкусом божественным нектаром… И я понял, что же это за странное чувство медленно поднималось откуда-то из самых затаённых и диких глубин моей сущности, что стремительно стремилось заполнить всё моё существо, не оставляя сомнений и попутно обрывая чужую надежду. Голод. Первобытный, чистый, ничем не замутнённый голод, который мягко подталкивал меня подняться, подойти к замершим под моим горящим взглядом сосудам с быстро-быстро передвигающейся по капиллярам, венам и артериям моей алой мечтой, навеки ставшей самой лучшей и самой сладостной сладостью, наивкуснейшим лакомством, желаннейшим нектаром… Голод толкал, ломал хлипкие завесы сопротивляющегося чего-то, которое сейчас казалось такой инородной частью меня. Встать, подойти, вскрыть как бутылочку с Колой собственными клыками и жадно, не останавливаясь, до дна, пить прямо из горла… Это ли не счастье?.. “Не это” – в последний раз слабо трепыхнулось теперь уже качественно погребённое где-то в самых глубинных глубинах глубоко внутри меня это самое “что-то”. “Это!” – уверенно проговорил голод во мне и, не встретив больше никакого сопротивления, практически толкнул меня начать приподниматься. Я, не отрывая горящего взора от ещё более ускорившего свой бег внутри сосудов моего счастья, аккуратно, чтобы ни в коем случае не повредить, отодвинул одеяло…
– Разбредитесь по своим комнатам. Не забудьте закрыться. Тише!.. Не провоцируйте его. И поживее!
Принюхался. Да, так и есть: соперник. Ух, подлюка, увести захотел! И это сейчас, когда я уже почувствовал сладковатый, тяжёлый, металлический запах крови, витающий вокруг еды, когда уже приготовился к смертельному прыжку… Но он находится ближе, а поэтому…
– Ближняя моя, дальнего забирай. – Решил, что лучше будет поделиться, я. Тихонько пятящаяся добыча, на которую я не прыгнул ещё только потому, что вначале нужно разобраться с соперником, прибавила ходу. Уровень адреналина в крови зашкалил за все рамки: от одной мысли, что это будет не просто еда, а честно добытая, загнанная в угол, пойманная… Слюнки не потекли, хотя очень хотели.
– Да я бы тебе обоих отдал. – Если бы не настораживающий и подразумевающий некое “но” ответ, я бы, наверное, уже кинулся… Но с явно более опытным противником сражаться не хотелось. Хотелось другого, хотелось нежно провести когтями по тонкой шее, пуская кровь тонкой струйкой, припасть к царапинке и долго, по капле, как наивкуснейшее, наиредчайшее лакомство – каковым оно, собственно, и являлось, – смаковать некоторое время, а потом… Потом резко выпустить клыки, вонзившись в сонною артерию, услышать тихий вскрик, который наверняка сорвётся с губ жертвы… Этого хотелось. Очень хотелось… А вот драки за права на жертвы – не очень. Лучше уж договориться… – Вот только если я это сейчас сделаю, то потом, утром, ты меня сам же и убьёшь. Особо жестоким образом. Так что…
Коварный соперник молниеносным движением выпихнул допятившихся до двери жертв прочь, после чего закрыл нас на все замки. Я зашипел и попытался встать, чтобы принять честный бой за права на еду, но… Встать не получалось. Пошевелиться тоже. Коварный соперник оказался слишком коварным…
– Диего, гадость ты такая, ты бы помурлыкал ему, что ли… Вдруг ведь поможет? А то сейчас на него всё равно нельзя никак воздействовать…
Смысл слов ускользал от меня: лавина бешенства прорвала плотины из осознания безвыходности ситуации и необходимости выждать. Вот я смог слегка приподняться над полом, вот почти сел, вот…
…на своё место улеглось одеяло и нежно замурлыкало. Идти и разбираться с подлым соперником расхотелось, зато вновь захотелось спать… Спать-спать-спать… Тем более, просто грех не уснуть, когда у тебя есть такое одеяло. Такое мягкое, тёплое, меховое одеялко, которое столь нежно урчит и жмурится от удовольствия, если его хотя бы слегка погладишь…
Я слегка потянулся и почувствовал, как рядом точно также одновременно вытягивает лапы Диего. Мы одновременно почесали за ушком лапкой, потом одновременно зевнули, ещё раз одновременно потянулись… Послышался странный звук и мы, одинаково и одновременно, перевели взгляд на просто неприлично ржущего Владислава. Мы одновременно посмотрели друг на друга, одинаково фыркнули. Вместе приподнялись, одновременно сели. Одинаково подозрительно покосились друг на друга, и тут… Диего начал мыться. Я оскорблённо отворачиваюсь. Потом поворачиваюсь обратно. Диего, нагло глядя прямо мне в глаза, всё также демонстративно вылизывает лапу.
– Ну и ладно. Ну и пусть. А зато меня в воду не надо за хвост затаскивать!.. – Он продолжает тщательно вылизывать лапу. – И я вот прямо сейчас пойду и приму ванну. – Начал мыть шерсть между подушечками на лапке, почти не глядя на меня. Смотрелось это так, словно бы он показал мне некий неприличный жест… – Ну и ладно!.. – Ещё раз буркнул я и отвернулся от этого хама. – Ходи Гоголем, пока можешь… А вот как настанет время завтрака, посмотрим тогда, как ты замурчишь аки Карл Маркс перед Фридрихом Энгельсом, на деньги которого он, собственно, и жил вместе со всей своей большой семьёй… Вот и будешь тогда знать…
Отворачиваясь от громко моющегося кота, сталкиваюсь взглядом с Владиславом.
– Гэбриэл, ты, как я погляжу, уже пришёл в себя?..
– А ты, как я погляжу, уже делаешь всё, чтобы я из себя вышел, да?..
Он делает несколько шагов по направлению ко мне, прямо по…
– Стоять!!! – Грозно рявкаю я. От неожиданности он остановился. – Ты куда это с грязными лапами на чистый ковёр?!
Владислав скептически смотрит на усеянный осколками чего только можно пол, потом на меня, потом снова на покрывающий часть пола ковёр…
– Чистый?.. – На всякий случай переспрашивает он. Я киваю. Конечно, не то, чтобы он был совсем уж чистым, но, чёрт возьми, это ведь не значит, что его надо добивать, потоптавшись по нему грязнущими ботинками, с которых, конечно, уже почти перестал течь растаявший снег, да и грязь уже, наверное, скоро начнёт отваливаться… Но всё же!.. Владислав смотрит на меня, потом переводит взгляд на Диего… – А этому наглому котяре, значит, можно?
Я недоумённо смотрю на лапы моему котику. Чистые. Не то, чтобы совсем уж прямо чтобы, но теперь почти чистые: вон он их с какой тщательностью моет, не то, что всякие там!.. Да и потом, даже если бы были они у него грязные…
– Ему? Можно, конечно.
– А почему это ему можно, а мне нельзя?
– А потому, что ему всё можно. И вообще, мне скучно: садо-мазо игры хозяин-слуга Волдеморта меня не прельщают, Дамблдор на чай не приглашает – видимо, этого уже Я не прельщаю… Так что приходится реализовывать на практике другую весьма распространённую теорию организации жизни общества. Марксистскую. А что, тут как раз все предпосылки: и два антагонистических класса… – Придирчиво осмотрел Диего и Владислава, после чего подумал и решил, что, за неимением лучшего, скатят и такие “классы”, тем более что “глубинные противоречия” между ними были на лицо и морду соответственно*. – …интересы господствующего класса… – Кивок в сторону Диего. – …активно защищаются государством… – Как ни крути, а истину глаголил Людовик XIV, изрекая своё многозначительное “Государство – это я”. С той лишь поправкой, что государство – это всё-таки Я, а не он. По крайней мере, в данной конкретно взятой исторически обусловленной возникновением, становлением и столкновением интересов двух противоборствующих классов обстановке, всё-таки точно я, а не всякие там не по порядку пронумерованные личности. – А интересы другого… – Глубоко задумался. – Не принимаются в расчёт. Кроме того, стоит отметить, что деяния, признаваемые для одного класса жестоко наказуемыми преступлениями, для другого не несут никаких правовых последствий…
До этого спокойно и слегка удивлённо выслушивавший меня вампир подал голос.
– Хм… У меня к тебе несколько вопросов.
– Валяй. Я сегодня добрый. И справедливый. Так что, так и быть, выслушаю. Предвзято, правда, в интересах господствующего котяры… Но всё же. Ты хоть выговориться сможешь. И то плюс, да?..
Владислав прищурился и с нескрываемый отвращением посмотрел на моего чистоплотного лапочку. Я тоже прищурился: проявление неуважения к господствующему классу в лице перекошенного от явных отрицательных чувств лице данного индивидуума в нашем обществе, кажется, тоже наказуемо…
– А почему это он господствующий?
– Лев – царь зверей! – Уверенно говорю я.
– Это тигр.
Пожимаю плечами.
– А у нас государственный переворот. И вообще, мы с господствующим котярой сейчас будем тебя экономически эксплуатировать. Так что принеси-ка нам чего-нибудь пожрать. И побольше. И помяснее!..
Гордое и презрительное фырканье, после чего ещё более гордое и намного более презрительное:
– Эльфов своих эксплуатировать будешь.
– Да, таких поэксплуатируешь, как же!.. Они ж тебя на такой Билль о правах* раскрутят, что там недолго и до Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа дойти!..
Владислав прищурился и, внимательно ещё разок осмотрев меня, решил спросить напрямик:
– Ты обкурился?
– Скорее обчитался. – Решил честно сознать в содеянном и прочитанном я.
– Ммм?.. – Странный какой-то у него способ расспросить поподробнее… Хотя, в общем-то, какая ж разница, если он действует?..
– Я перед превращением пробовал сосредоточиться на чём-нибудь, потом пролистал книжечку… Теперь вот плююсь. Информацией. – Небольшая пауза, во время которой я вспоминаю, сколько ж умных мыслей было записано в одной маленькой и тоненькой книжечке, к примеру… – Тьфу, я тут ещё вспомнил, что наиболее жестоко караемыми преступлениями на данном этапе развития общества являются преступления против религии, государства и общественного строя. Так вот, непринесением Нам, Независимому Государству в лице его пищеварительных, дыхательных и кровеносных органов и прочих субпродуктов и господствующему котяре чего-нибудь пожрать вы нарушаете все догматические предписания…
– Ясно. – Печально вздыхает вампир.
– Что тебе ясно? – Прерванный прямо на середине такой хорошей, такой прочувствованной речи, автоматически уточняю я.
– Что пора производить отлучение от библиотеки…
Мы помолчали, а я подумал, что не против, в принципе, отлучиться от библиотеки, если попутно мне удастся прилучиться к кухне…
– Ты во сколько сегодня сюда перенёсся? До полуночи? – Киваю. Да и чего тут можно сказать, когда и так всё ясно… – Тогда понятно. Резкая смена часовых поясов, о которых ты наверняка, как обычно, забыл, должна была довольно серьёзно повлиять на трансформацию: организм был более-менее готов приступить к преобразованиям по бою часов, а тут ты сделал ему гадость и перенёсся к месту, где вместо полуночи уже было два часа ночи. Как следствие – гормональный взрыв, тяжёлая трансформация, плохое самочувствие, почти полная потеря контроля в результате воздействия внешних раздражителей… – Он, наконец-то, перестал травить мне душу и замолчал. – Мне не стоило всё же брать эти внешние раздражители с собой. И вообще, надо было хотя бы залечить мелкие царапинки мистеру Уизли…
Я поднялся и слегка коснулся его плеча.
– Да что уж теперь… Хорошо ещё, что Джинни не поранилась: от запаха крови девушки я бы точно последние остатки мозгов растерял. А так… – Махаю рукой. – Пойдём уж есть. У меня на завтрак запланировано зрелище “бедную кису сто лет не кормили, подайте ж ему на пропитание”, пропускать нельзя, билеты продаются.
Уже почти на выходе из разрушенной комнаты, я вдруг останавливаюсь.
– Чего застыл-то?..
Хмурюсь, вспоминая, что где-то что-то не стыкуется…
– Подожди-ка. А почему тогда часы двенадцать раз били? Я же точно помню…
Владислав вздохнул и буквально силой вытолкнул меня из комнаты: кажется, ему понравилось это дело, уже третьего человека отсюда выпихивает…
– Склеротик ты, Гэбриэл… Витаминки что ли бы попил, память улучшающие… – Я недоумённо смотрю на него. Какие ещё витаминки? Неужто и правда есть такие, и он, зараза такая, молчал?! – Ведь сам же часы здесь переводил по английскому времени, ещё после того, как во второй раз, вернувшись в Хогвартс, понял, что пропустил ужин и тебе придётся снова возвращаться к себе…
Я смущённо улыбаюсь. Кажется, витаминки мне, действительно, не помешали бы…
– Опять на месте застыл?! – Владислав возвышался надо мною аки живой памятник давно и безвозвратно утерянной совести… К сожалению, пока ещё очень даже живой памятник. Хотя, наверное, правильнее было бы сказать “не совсем мёртвый”…
– Да я просто тут кое-что вспомнил… Я же доступ сюда всем закрыл, так что, получается…
– Да-да, мы прошли обходными путями… Не стой столбом уже, проходи, столовая там… – Перевожу насмешливый взгляд на него и ухмыляюсь. – Не у одного тебя та ещё ночка выдалась, знаешь ли…
– Знать я, может, и не знал, но вот догадаться труда особенного не составило. Только я не про это… Ребята что же, получается, до сих пор здесь?..
Владислав кивнул, а я наконец-то вспомнил, что у нас сегодня ночью не состоялось свидание с Джинни по причине отсутствия обоих персон на оговорённом месте встречи, а, значит…
– Джилли! – Передо мной с негромким хлопком материализовался домовой эльф. – Пойдёшь в комнату мисс Уизли на площади Гриммо, двенадцать. Там слегка приоткроешь окно, чтобы из него немного дуло, но не сильно – там Гермиона спит, смотри, чтобы она не простыла… А ещё… Вот. – Наколдовав изящную белую лилию, передал её внимательно слушающему домовику. – Положишь на её кровать, на подушку…
Владислав явно заинтересованно наблюдал за моими махинациями, но пояснять ему что-либо я покамест не собирался, ведь для того, чтобы объяснить что-то кому-то другому, для начала надо, что ли, разобраться самому, а этого сделать как-то не получалось…
Спустя почти два часа и три кружки горячего шоколада Джинни всё равно никак не могла успокоиться. Чёрт возьми, как же было страшно… Рон покрепче обнял её, и она вздохнула, переводя дыхание. Что бы она делала без него, интересно?.. А она ещё считала его немного недалёким, простоватым… А вот оно как получилось: именно он сумел не запаниковать, он буквально протащил её по коридору и затолкнул в свою комнату, он накладывал запирающие чары, он вызывал своего эльфа Рикки и просил его принести чего-нибудь горячего для неё, он, в конце концов, сидел с нею рядом всё это время и, если быть совсем уж честной с самой собой, то Джинни должна была признать: если бы не её любимый братик, то была бы у неё сейчас самая что ни на есть настоящая истерика, а не эта тихая пародия…
– Как-то нехорошо получилось, да?.. – Вдруг, вздыхая, подаёт голос сейчас самый родной для неё человек на планете. – Права была ты: не надо было нам сюда соваться. Так что ты это… Прости меня, ладно?..
Джинни покрепче вцепилась в него. Она-то, в отличие от него, чётко знала, кто виноват. Жаль, что ответа на вопрос “что делать?” это знание не приносило…
– И не вини, пожалуйста, Гэбриэла… Он ведь не виноват. – Джинни не стала объяснять ему, что очень даже и виноват, и что только он один во всём и виноват, а больше – никто. Но объяснять это брату?.. Всё-таки он всегда был немного недалёким, простоватым и слишком упорно пытался найти хорошее в людях… – Он ведь всё сделал, чтобы никто не пострадал: переместился заранее, доступ вот закрыл… Может, у него бы и сдержаться получилось, если бы я не окарябался так неудачно о те кусты…
Рон говорил горячо, сбиваясь, путаясь, но – твёрдо уверенный в своей правоте. Может быть, будь на месте Гэбриэла кто-нибудь другой, Джинни бы и согласилась с братом, но… Чёрт возьми, одно только осознание того, с каким же монстром она, оказывается, встречалась…
– Давай просто помолчим, ладно?.. – Пробормотала свою просьбу Джинни: ссориться с братом не хотелось, но и выслушивать все эти речи о том, что у этого монстра была пушистая шёрстка и белые зубки, из чего следует, что и сам он – белый и пушистый… Нет уж, увольте.
– Давай… – С явным облегчением выдохнул Рон и немного расслабился. И Джинни только сейчас поняла, насколько же он был напряжён всё это время и что, вероятно, испугался он не меньше неё, просто… Просто ведь он же её старший брат, родной человек, который даже в минуту опасности умудряется помнить, что у него есть младшая сестрёнка, о которой надо заботиться…
Джинни вздохнула и поуютнее зарылась носом в Ронову мантию. Всё же как хорошо, что у неё есть такой старший брат… Пусть и не очень умный, немного недалёкий, иногда жутко раздражающий – но всё же такой замечательный, такой хороший и такой родной…
Пояснения по главе:
Серебристо-зелёные в полосочку – это, конечно же, слизеринцы. У них ведь именно такие галстуки и шарфики.
Фэн-шуй – даосская практика символического освоения пространства. С помощью фэн-шуй выбирают место для строительства дома, решают разбивку участка, выбирают благоприятные места для захоронений, планируют жизненное пространство и возможные события. Цель фэн-шуй — поиск благоприятных потоков энергии ци и попытка их использования на благо человека.
Дефиниции – определения.
Special for (английский язык) – специально для.
Марксизм зародился в 40-е годы XIX века в Германии. 1847-1848 года Карлом Маркос и Фридрихом Энгельсом был написан “Манифест коммунистической партии” по заданию немецкой коммунистической партии “Союз Спартака”. Первая фраза манифеста – “призрак коммунизма бродит по Европе”, последняя – “пролетарии всех стран, объединяйтесь”. Манифест изложил основные положения марксизма.
Как все, наверное, обратили внимание, там чётко написано “лицо и морду соответственно”, а, так как сначала назван Диего, а потом уже – Владислав, то, соответственно…
Билль о правах 1689 (Bill of Rights) — законодательный акт, принятый парламентом Великобритании в 1689 в результате «Славной революции» — одна из основных частей британской Конституции (наряду с Хабеас корпус актом и Актом об устроении). Стал одним из первых документов, юридически утвердивших права человека. В нём впервые были закреплены ограничения прав монарха в пользу высшего органа представительной власти.
Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народ. Проект Декларации был написан Лениным, и 3 (16) января 1918 года её первоначальный проект был принят ВЦИК.
Часовые пояса – территории на поверхности Земли (ограниченные двумя меридианами), на которых действует одно и то же время, так называемое поясное время; вся поверхность Земли поделена на 24 часовых пояса через каждые 15 градусов долготы; разница времени в двух соседних поясах равна 1 часу. Около меридиана 180 градусов проходит линия изменения даты. Часовые пояса в Великобритании и Румынии разные: по сравнению с Англией в Трансильвании плюс 2 часа.
Если Вам всё ещё что-либо непонятно – не стесняйтесь спрашивать, я обязательно объясню.
И ещё, если вам всё же, вдруг – ну, бывает же такое, правда?.. – понравилось, то было бы совсем неплохо, если бы вы оставили комментарий – и радости моей не будет конца и краю.
Глава 54, сомнительно-размышлительная.От автора:
Товарищи, спешу поставить вас в известность, что я – свинья. Даже нет, не так!.. Не просто какая-нибудь некультурная и непунктуальная хрюшка, и даже не просто свинья, и даже не хряк – большой такой, кстати, хряк. Нет, товарищи, я – самый что ни на есть взаправдашний, настоящий, даже, не побоюсь этого слова, истинный хрюкотавр!.. Да, все мы думали, что эти доисторические предки хрюшек, отличающихся от оных повышенной степенью свинства, давно и безвозвратно вымерли. Ан нет… Вот она перед вами Я, всамделишный хрюкотавр, обладающий просто поразительной степенью хрюкотаврости (которая, как мы помним, в свою очередь выгодно отличается от обычного свинства значительно большей степенью общественной опасности). Итак, часть из вас действительно верили, что хрюкотавры вымерли. Но нет!.. *пафосно и патетично* Они не вымерли! *с непередаваемыми интонациями типа “Не дождётесь”* И не вымрут. Живучие они вообще-то свиньи, эти хрюкотавры…
Кстати, у меня есть тысяча и одна уважительная отмазка, которые я могу пару лет рассказывать вам вместо сказки на ночь. *причитая* О, судьба злодейка!.. О бедная я белочка, которой колесо жизни врубили на полную мощность!.. Но белочка попалась тоже живучая (чувствуются явные родственные связи с некими хрюкотаврами) и, только отдышавшись от марафоноподобной сессии, впихнув обратно язык, ненароком вываливающийся изо рта от одуряющей и выжигающей последние выжившие после сессии мозги жары, немного придя в себя от вероломного предательства любимого (очень горячо, кстати, любимого; настолько, что профессионалы подозревают, что он банально перегрелся) ноутбука, оставившего меня одну-одинёшеньку наедине с вами и с ненаписанным завещанием…
*жалобно вздыхает* Но, может быть, случится Чудо и Вы, о милостивейшие читатели, простите заблудшую душу и не будете добивать почти сломленную подлым предательством бедную и беззащитную девушку… Ну, или хотя бы не ногами… И не тапками… И без показательной инсценировки исторических картин вида “семь казней египетских, на одной маленькой Лапулечке опробованных”… И не… В общем, молю о снисхождении и подсовываю взятку.
Кстати, у меня на почве длительной воздержания от писа́ния случился прорыв. Заткнуть не получалось долго… В общем, я написала эту главу и даже ещё чуть-чуть следующей. И коллажик почти доделала, чуть-чуть буквально осталось… Правда, я всё-таки хороший хрюкотавр?..
P.S. Всем беспокоящимся просьба запомнить: хрюкотавры не вымирают!! И ничего не забрасывают. И не приостанавливают. У них всё в работе!.. Урывочной, весьма редкой и вообще какой-то странной, но – в работе. Какой уж есть…
Теперь что касается тех героев, что оставляют автору отзывы. Им – отдельное спасибо. И отдельные ответы. Собственно, вот они:
Благодарю Вас, TаNюха, за столь лестный отзыв. Я вот тоже в последнее время почти ничего не читаю… И не пишу… Поэтому Вам вполне верю. О, это чёртово время!.. Вечно его ни на что катастрофически не хватает!.. *вздыхает* Мне ужасно стыдно, что я целый год мучила всех ожиданием, но что поделать… Хрюша я, в общем, хрюша… Но, по крайней мере, мне всё же стыдно…
Спасибо, Кой, что разделяете мою позицию в отношении Рона, которого я, признаться, всё же люблю. И вообще – лично я не понимаю, чего все на него так ополчились. Он ведь нормальный, хороший парень. Может, чуть простоват, конечно… Но вот на Хагрида за это почему-то никто так не набрасывается. Впрочем, не суть важно. Спасибо Вам большое за отзыв, он меня очень порадовал.
Dominicka, благодарю Вас за такой замечательный отзыв… А почему из-под стола?.. Да как сказать… Если предыдущая задержка была значительной, но всё же простительной, то относительно этой даже я как-то сомневаюсь… *аккуратно поправляя каску, осторожно выглядывает* А, может, вы меня таки простите, а?.. Конечно, в этой главе юмора почти нет, зато романтики – кушайте, не обляпайтесь!.. Так что я, несмотря ни на что, верю, что настанет день, когда я не убоюсь явить пред Ваши светлые очи свою нескромную персону в чём-то менее безопасном, чем доспехи…
Благодарю Вас, Akella, за просто чудесный отзыв! Ваша похвала как вкуснющая плитка шоколадки для сладкоежки – радует душу!.. Ну а касательно ложки… Нет, ложка – слишком мелкая посуда, чтобы пытаться измерить ей степень моей хрюкотаврости. Но я по крайней мере осознаю всю кошмарность своего поведения и ещё лелею надежды о возможности перевоспитания (желательно только пряниками и шоколадками). А мучить… Я не хотела, честно!.. Честно-пречестно! Вы ведь мне верите? И… Простите? Правда?.. А Гарри, конечно, во всём признается Джинни. Но – в самом конце. Увы и ах… А почему я объяснила чуть пониже, в самой главе.
RiZ, какой чу́дный стишок!.. Нет, я просто не могу заныкать его от всего остального мира (хотя утащить его куда-нибудь к себе в берлогу мне, конечно, и хочется), а посему привожу его ниже, для того, чтобы не только я порадовалась:
Борец за мир, один вампир
Заходит как-то раз в трактир.
В трактире видет шумны пир
И просит он налить кефир.
"А если не нальешь кефир –
Вмиг укушу я весть трактир,
Вмиг разорву я весь трактир –
Так обожаю я кефир!"
Стишок просто чу́дный!.. Благодарю за него.
Уважаемая Damaria, спешу поставить Вас в известность, что да. Мне стыдно. *вздыхает и опускает взгляд в пол* Очень стыдно. И я честно-честно постараюсь ТАК сильно больше никогда-никогда не задерживаться, и уже месяца через четыре выложить новую главу… Что, и это долго?! Ну ладно-ладно, через три. Постараюсь… Очень… А что касается начала фика… Да уж, кошмарик это редкостный, может, дойдут как-нибудь руки исправить… Хотя что-то я в этом сумневаюсь… *вздыхает* Эх, мне бы изнасиловать себя как-нибудь надо, да дописать все фики… Но что-то как-то времени нет. Ах, да… Насчёт цитат… You are welcome. Я совершенно не против – растаскивайте себе на здоровье.
Приветствую Вас, уважаемая Критик Иришка=))!.. То, что моя пунктуальность хромает на все четыре лапы, хвост и припадает на остальные прочие части тела, не означает, однако, что я таки не допишу свои фанфики! Что вы, что вы! Обязательно допишу!.. *уже не таким уверенным тоном* Когда-нибудь… По крайней мере, я усиленно пытаюсь повернуть сюжет в сторону закругления и завершения. Сюжет пока сопротивляется. Но мы будем стараться… В общем, не бойтесь – всё я допишу и ни в коем случае не заброшу.
Внимание-внимание!!! Лапуля официально Вас предупреждает перед прочтением, что юмора в главе мало, а количество умных мыслей на один прямоугольных лист бумаги зашкаливает за все допустимые показатели. Но Лапуля честно не виновата – это на неё так негативно учёба влияет, а она, как Вы, бесспорно, помните – белая и пушистая, белая и пушистая…
Кроме того, если сравнивать размер данной главы с предыдущей… Нда, лучше не сравнивать. В общем, глава маленькая и умная. Но нужна для развития сюжета (который, как недавно с удивлением вспомнила сама Лапуля, у неё всё же есть).
И всё равно я желаю Вам приятного прочтения и лелею хрупкую надежду, что Вам, мои любимые, обожаемые, самые лучшие (кто подлизывается?! Я подлизываюсь?! Да ну что вы!..) читатели, всё же хотя бы чуточку понравится…
Это началось с самой что ни на есть обычненькой, маленькой, незаметненькой, – в общем, с простенькой такой, с серенькой… С мышки, одним словом. Однако именно она смогла заставить меня осознать, насколько же прав был этот чёртов Галилей. О, да!.. Она вертится. Действительно вертится!.. И кружится, и уходит из-под ног. Эта чёртова земля… Уж лучше бы и правда покоилась бы она на черепахах, или китах, или слонах, или на плечах титанов… Лучше бы правы были бы древние, и земля бы покоилась.
Но, к несчастью, определённо прав всё же был Галилей…
Тихий полузадушенный писк, дуэтом произведённый единственными дамами в данном помещении – рыженькой и серенькой – заставил меня немного придти в себя от увиденного.
Диего поймал мышку. И где только найти умудрился? И куда только домовики смотрят? И как он только не раздавил её сразу? Теперь вот стоит с нею в зубах и радостно подмуркивает.
Но дело не в этом. И даже всё-таки не в этом маленьком пищащем создании, которое мне отчего-то так жаль. Нет, проблема заключалась не в этом.
Просто раньше мне иногда снились слишком реалистичные сны, которые, по пробуждении, оставляли лишь размытые и полустёртые воспоминания о том, что ты когда-то знал, но отчего-то забыл. О событиях, которые ты знаешь, что забывать было нельзя, но при этом почему-то не сомневаешься ни секунды, что забвение твоё – твой самый ценный дар.
Эти видения начали захаживать в мои сны довольно давно и появлялись в них с такой завидной периодичностью, что уже и не вызывали практически никакого на себя отклика.
Но вот наяву они меня доселе ещё не преследовали…
А, может, и правда, всё дело всё же было в мышке. В маленькой, серенькой, разобычнейшей мышке, которую мне в зубах радостно принёс мой кот. Котяра был, кстати, шикарный – дымчатый, пушистый и просто огроменный. Правда, может, это не он был таким уж большим, а скорее я – таким уж маленьким, но в те юные годы он казался мне фигурою весьма значительною.
А ещё у меня была сестра. Конечно, по крови она мне выходила вовсе и не сестрой, а какой-то там троюродной кузиной дяди моей мамы, но, дабы не пытаться вникать во все эти перипетии наших семейных отношений, она для меня была просто – сестра.
И сестра эта была старшая, а оттого жутко серьёзная и ещё более жутко умная. И мне всё время казалось, что это неправильно – быть такой серьёзной и такой умной, даже когда ты и такая взрослая барышня (ну, или таковою саму себя считаешь – что, признаться, истине соответствовало больше). А посему я иногда совершал попытки встряхнуть её серое и такое приличное существование, совершая какие-то мелкие не то шутки, не то пакости, но, главное, – все они были весьма безобидными.
Ну, или таковыми они казались мне.
По крайней мере, конкретно эта таковою мне и казалась. Впрочем, и не только мне. Моя так называемая (довольно гордо, кстати, называемая) невеста (окрестили нас так, правда, дворовые ребята, а взрослыми подобное санкционировано не было) моё мнение, кстати, разделяла полностью. Что, в общем-то, и вполне естественно – при её-то столь активном участии в его формировании… Впрочем, сие не столь важно.
…жаль, что за сим список разделяющих моё мнение и подошёл к трагическом концу…
Хотя я так никогда и не смог понять, что же в том было такого. Ведь я преподнёс ей мышку – ценный дар!.. И не абы какую, а неумело раскрашенную (которую мы радостно красили с моею юною подельницей дорогущими привезёнными для неё чуть ли не с другого конца света – ну или так она, по крайней мере, будет позже вопить на весь замок – красками всё той же сестрицы) яркую маленькую очаровашку. В конце концов, она же мне как-то сама признавалась, что хотела бы себе лично какое-нибудь домашнее животное!..
И вот, я ей предложил мышку. Ценный дар!.. А она отчего-то побрезговала. И откуда только такое чистоплюйство?..
…а чистоплюйство, видимо, было семейным… Ибо за подобный подарок мне отчего-то влетело от родителей, которые так и не смогли понять и разделить моего детского восторга перед такой маленькой, так забавно шевелящей усиками, так интересно грызущей предложенный кусочек сыра, такой уже совсем и не серенькой, и совсем и не обычненькой, но всё ещё такой замечательной, такой занимательной, такой… Мышкой.
Почти такой же мышкой, которую сейчас в зубах держал Диего. И где только взять умудрился? И куда только смотрят домовики? И как это он её ещё не раздавил?..
С трудом вырвавшись из смутных образов, неожиданно заполонивших сознание и также неожиданно почти полностью рассеявшихся, я отвернулся от серого и сконцентрировался на рыжем источнике писка.
– Ты боишься мышей? Не бойся!.. Они абсолютно безобидны. Ну, а если что, то помни, что всегда можешь использовать Диего в качестве индивидуального средства защиты.
Джинни ощутимо передёрнуло, а до меня наконец-то дошло, куда же смотрели домовики.
А смотрели они, по-видимому, куда бы спрятаться, ибо, судя по всему, кроме Владислава, Диего и крови они, оказывается, боятся ещё и мышей. Час от часу не легче…
…а в это время побледневшая Джинни как никогда раньше понимала и домовиков, и столь страстно их защищавшую Гермиону…
В общем, завтрак прошёл в неформальной и дружественной обстановке.
Естественно.
Безусловно.
Да кто бы сомневался!..
Ведь я-то ещё до его фактического начала благополучно отправился выносить из замка и отпускать на волю вольную наскоро реанимированную кусочком сыра мышку. И, конечно, котяра мой за мною увязался – в тщетной надежде, что мои гринписовские чувства с блюдения мышачьих интересов переключатся обратно на кошачьи.
В общем, завтрак прошёл в тёплой и приятной обстановке.
И не только у оставленных мною трапезничать в столовой. Ленивое пережёвывание очередного пирожка с капустой (что́-то, а скорее всего меню, мне подсказывает, что домовики всерьёз подумывают осуществить попытки перевода меня в категорию вегетарианцев), любование природой (ох, какой же вид у меня из башни!..), тихое подмуркивание котяры, отпустившего мне все мои грехи за свежую мясную вырезку… Жизнь казалась отчего-то прекрасной, прошлая ночь и все эти страсти-мордасти – чем-то далёким и почти нереальным, а собственное спокойствие – непоколебимым.
Впрочем, все эти три пункта мне довольно быстро пришлось поставить под сомнение, а чуть позднее даже и опровергнуть.
Хотя начиналось всё вполне мирно и цивильно: с радостного крика Рональда Уизли почти мне на ухо:
– Гэбриэл!.. Вот ты где! А тебя Владислав ищет.
– Компас в помощь, лупу в руки. – Таки не поморщившись (хотя и с трудом – помогло лишь то, что после полнолуния все чувства чуть притуплённые, а я сам – даже не чуть, а очень даже очень), равнодушно бормочу, почти механически вгрызаясь в очередной пирожок.
– Чего? Куда?..
– Рад я за него, вот чего. – Уничтожаю (с особой жестокостью) последние крошки предпоследнего пирожка. – Только передай ему, чтобы в следующий раз, прежде чем становиться во́дой в прятках, пусть меня предупреждает – я хоть спрячусь по-нормальному… – Аккуратно ломаю пополам последний хлебобулочный продукт и протягиваю половину Рону.
Совершенно не сомневаясь, что он откажется.
Совершенно напрасно.
Совершенно спокойно, он берёт пирожок, садится на подоконник рядом со мной и ест.
– Ну, вообще, – да, он тебя не очень ищет. – Доев и отряхнув крошки, говорит Рон. – Ну, то есть вообще как бы ищет, но… – Молчит. Смотрит в пол. Потом в потолок. И только потом на меня. – Я… Прощения попросить хотел. Некрасиво так получилось… Конечно, я не должен был вот так… Да ещё и сестру с собой притащил… А ведь она мне, кстати, говорила… Ну, я… Не хотел, чтобы вот так… Ну, вот так…
С каждым словом, с каждой фразой, с каждым предложением он говорит всё тише и неуверенней, и, наконец, не выдержав, замолкает. Чтобы уже через секунду открыть рот и продолжить свою сбивчивую речь.
– Знаешь, Рон… – Мягко улыбаясь и прерывая его на полузвуке, произношу я. – Я никогда не мог понять, отчего же все так любят повторять, что, мол, благими намерениями… – Я не продолжил. Да и не понадобилось – Рон понял и чуть виновато кивнул. – А как по мне, так лучше пусть, искренне желая добра, сделают что-то не очень хорошее, чем, надеясь сделать что-то по-настоящему плохое, случайно сделают наоборот. Мне почему-то кажется, что намерения – это… Это же так важно, чёрт возьми!.. Чёрт… Я не знаю, я… Наверное, я просто не смогу это как-то выразить вовне, как-нибудь объяснить. Возможно, это просто надо почувствовать и прочувствовать. И понять. Потому что я убеждён, что, несмотря ни на что, намерения – они важны. И я знаю, что ты хотел как лучше. И к черту, если даже получилось как всегда.
Молчим. Сидим. И я опять чувствую, как на меня что-то накатывает. Что же это?.. Может, нечто остаточное от сумасшедшего полнолуния? Или опять во мне говорит память крови, вновь этот шёпот видений?.. Наверное, нечто среднее – потому что когда я кладу правую руку ему на сердце, я абсолютно точно знаю, что надо делать.
– Если бы Владислав узнал, то удавился бы. От зависти. – Ухмыляюсь и смотрю в его расширившиеся в непонимании глаза. – Только он, конечно, не узнает…
Рука пульсирует в такт биения сердца Рона, мы дышим в унисон, и на секунду я ощущаю его почти также хорошо, как себя. Всего на секунду – но мне хватает.
– У тебя всё будет в жизни хорошо. Знай это. – Он ошалело моргает, пытается придти в себя и наверняка ощущает, что всё совершенно изменилось – и, в то же время, не изменилось ничего. – Владислав узнал бы – удавился. Но, несмотря ни на что… Он этого не достоин. Я не знаю, как это объяснить. У меня почти нет никаких доказательств. Но я точно знаю – он меня использует, ему надо что-то от меня, и надо очень сильно… Вот он и ходит вокруг меня, нарезая круги самых разных диаметров, весь из себя такой заботливый. А я чувствую, какой неестественностью от него иногда несёт, чувствую это даже сильнее, чем могильный холод, что окружает его. Может, мне и просто кажется. Иногда мне думается, что эта вся подозрительность – лишь одно из проявлений тихого порыкивания оборотня во мне, потому как мысли такие обостряются особо к полной луне. Но… Благословения он не достоин. – Я медленно убираю руку и глубоко вдыхаю. – Потому что, всё равно, несмотря ни на что – искренность намерений для меня важнее.
Он молчит. Я молчу. Мы оба молчим. И к чёрту всё, если это не самое уютное молчание в моей жизни!..
– Ну, ладно… Я ещё чуть-чуть посижу. А ты иди. Что там тебе Владислав сказал – сказать мне, что я сам сказал, что нам надо обратно возвращаться?.. – Всё ещё ошеломлённый, он кивает. Знает ли Рон, сколь многое я ему только что подарил? Знает ли, что я дал ему не только защиту, поддержку и тепло? Знает ли?.. Конечно, нет. И наверняка даже и не догадывается, сколь сильно ему повезло и сколь сильно Владислав желает оказаться сейчас на его месте. – И помни: ничего не произошло, а раз ничего не произошло, то и рассказывать некому и не о чем. Запомнил?
Он кивает и уходит. А я сижу на подоконнике, прислонившись лбом к холодному стеклу, и чувствую, что это – одна из немногих правильных вещей, которые я сделал в последнее время. Одна из очень немногих.
Полнолуния очень выматывают. А ещё перед такими днями я обычно хожу злой и перевозбуждённый, и частенько говорю или делаю что-то не подумав, или забываю самые элементарные вещи, да и ни на чём сосредоточиться практически не в состоянии.
Полнолуния Очень выматывают. Потому что после них, после гиперактивности и обострённости всех чувств, приходят апатия, сонливость и… Мысли всякие ненужные в голову лезут. Сомнения откуда-то появляются, причём сомнения в тех вещах и в тех людях, в которых ты доселе и не думал сомневаться.
Полнолуния выматывают. Очень выматывают физически – ведь на все эти превращения в зверя и обратно расходуется столько энергии, что просто жутко становится.
Но больше, чем физически, они выматывают духовно.
Да, мысли ненужные лезут. Впрочем, не только мысли, но ещё и видения. Это – да. Но то – мысли, а вот чувства, эмоции и прочие ощущения… Они притупляются. Заметно притупляются.
А ещё усталость волнами накатывает, а вместе с этими волнами усталости накатывают волны видений, и эти волны сливаются, смешиваются, затягивают в водоворот неясных и полустёртых картин из прошлого, которые практически невозможно различить и разглядеть, которые не оставляют почти никакого следа в памяти, но ощутимо отпечатываются в сердце…
Образы сменяют друг друга и понять и разделить их очень сложно. Среди неясных и многочисленных и таких кровавых баталий, битв насмерть против людей и – особенно – против вампиров и оборотней, среди всего этого неопределённого и напряжённого клубка боли и отчаяния иногда, однако, выхватываются отдельные относительно чёткие воспоминания.
Я помню, как когда-то давно-давно устало стоял рядом с до хрипоты орущими друг на друга двумя моими братьями и тоскливо понимал, что помирить их всё же, видимо, не в моих силах. Помню и бессильную злость, и как хотелось сделать уже хоть что-нибудь, лишь бы не разрываться вот так на части между двумя одинаково дорогими тебе людьми.
Хотя и эта картина тоже, впрочем, не отличается особой чёткостью – я практически не в состоянии различить не то, что лиц – даже силуэтов спорщиков (хотя что-то мне подсказывает, что одним из них является Владислав), да и в памяти не сохранилось ни повода ссоры, ни её последствий… Зато осталось ощущение – возмутительно яркое и странное, горькое, усталое: “Ну и семейка! И угораздило же меня в ней родиться! Найду аиста – придушу, скотину!..”.
Я доподлинно знаю – в моём прошлом очень много, даже слишком много тьмы. И крови. И мрачной неопределённости, сомнений и терзаний. И чего-то, что мне, несомненно, вспомнить окончательно, полностью и в деталях, будет весьма неприятно.
Но иногда в чёрной тьме моих воспоминаний мелькают всё же и светлые образы. Я помню, что любил сестру. Я помню, что любил родителей. Я помню, что, несмотря на все эти их извечные ссоры, я любил братьев. Я точно знаю, точно помню – я действительно любил свою семью.
А ещё я любил…
Лица её мне чётко увидеть и разглядеть, увы, не удаётся. Волосы, кажется, светлые были, русые – на солнце золотились так красиво, и рыженьким отливали. Глаза… Нет, не помню их цвета.
Зато помню, что она долго не позволяла мне даже ручку её целовать. А я пытался использовать любой мало-мальски уважительный предлог, чтобы хотя бы на секундочку до неё дотронуться, прикоснуться, да просто быть к ней хоть чуточку поближе…
А ещё помню, что много позже, когда она всё же разрешила себя целовать – только в щёку, конечно, но победою это было значительною – мы постоянно с нею торговались.
Я помню, что она любила яблоки. И поэтому я лазил для неё по деревьям, срывал фрукты и обменивал их. Впрочем, детали воспоминаний от меня ускользают, и я никак не могу вспомнить никаких подробностей – только трепет сердца, фонтан чувств и… Извечную фразу, произносимою мною с нескрываемою нежностью: “Барышня, а торгуетесь как бабка базарная… Три поцелуя и ни на полпоцелуя меньше!..”.
Джинни нервничала. Джинни очень нервничала. Джинни чертовски сильно нервничала и – чего уж там – боялась.
Сразу после завтрака её непутёвый братец зачем-то отправился на поиски этого чудовища. Она не могла его понять в этом иррациональном желании (лично она бы вообще с радостью как можно скорее убралась бы куда подальше из логова этого зверя), как, впрочем, не могла и остановить.
При свете дня, конечно, весь пережитый ночью ужас уже не казался ей настолько жутким и страшным, но…
Да, было страшно. Да, пункт “встретить оборотня в полнолуние” никогда не входил в список её самых сокровенных желаний. Да, возможно, тогда Гэбриэл действительно по-румынски вежливо попросил Владислава убрать их из комнаты, дабы не искушать его только придремавшего внутреннего зверя (в чём она ой как сильно сомневалась)…
Но всё это меркло и бледнело по сравнению с тем, что напугало её по-настоящему – его горящий взгляд, устремлённый прямо на неё. Голодный взгляд. Взгляд завораживающий.
Некстати вспомнилось, что, говорят, жертвы вампиров перед смертью испытывают ни с чем не сравнимое блаженство…
Вспомнилось и опять решительно потопилось в пучине праведного негодования.
Зверь! Чудовище! Он – чудовище! И… И зверь!..
А Рон так давно ушёл искать этого монстра и до сих пор не вернулся.
А, может быть, именно в этот момент её непутёвому братцу требуется помощь…
А она сидит тут. И паникует. И истерит. И…
И чего она тут сидит?!
Резко подскочив с кресла, чуть не свалившись и с трудом удержав равновесие, ругая вполголоса неаккуратность братца и его привычку разбрасывать вещи по полу, она решительно ринулась осуществлять поисково-спасательную операцию.
Поиски продолжались долго и когда, наконец, она, запыхавшись и с трудом переводя дыхание, залетела проверить очередную башню, то, от открывшего перед ней зрелища, Джинни на секунду забыла, как дышать.
Представшая перед ней картина была просто ожившим кошмаром. Дурным сном. Это не могло, просто не могло быть правдой!..
Однако, определённо, ею было.
Правда, это правда… Она всё же не успела…
Ужас сковывал всё тело, и единственное, что она могла – так это беспомощно переводить взгляд с перепачканного кровью, лениво вылизывающегося тигра, на лицо этого монстра, по которому блуждала блаженная, довольная и – сытая!.. – улыбка…
…а брата её нигде, нигде нет! А они тут… Такие… Тут…
Ужас медленно перерастал в панику, которая позже грозилась перерасти в грандиознейшую истерику, уже так давно назревавшую. Трясущейся рукой она поднимает волшебную палочку…
…на него практически ничего не действует…
…это бесполезно…
На него практически ничего и никак не действует.
На него.
Но не на ручного монстра этого монстра…
От приятных воспоминаний меня отвлекает какой-то шум. Втягиваю носом воздух – такой чудесный запах…
“Джииииинни…” – мысленно промурлыкиваю её имя я, открывая глаза, и улыбаясь, и чувствуя себя на редкость счастливым…
И вижу, в каком она состоянии. Вижу, как она начинает произносить сжигающее заживо проклятие, как она направляет волшебную палочку…
Но на меня же это не действует, она же знает!..
…на моего кота?!!
Её волшебная палочка оказывается в моей руке даже прежде, чем я успеваю в полной мере выйти из себя.
Ярость.
Бешенство.
Ненависть.
Всё это отчаянно пытается прорваться через тоненькие остаточки плотины моего спокойствия, и выплеснуться, но…
Это же Джинни…
И, так и не выйдя из себя, я успокаиваюсь. Хмурюсь. Смотрю на неё – и понимаю, с чего вдруг я почувствовал такую всепоглощающую ненависть, такую слепящую ярость, такое дикое бешенство…
Это не мои чувства.
Я не знаю, почему я так остро её смог почувствовать – и знать не хочу.
Я не знаю, за что она так со мной – но знать хочу. И поэтому спрашиваю:
– Что случилось?
И получаю в ответ истерику. Настоящую, форменную, безобразнейшую истерику.
Впрочем, а чего же я хотел? Напугал её сегодня ночью, наверное, до невозможности. И вообще, у неё же стресс на стрессе сейчас, одни сплошные нервы. Бедная моя девочка…
Она налетает на меня, в чём-то невнятно обвиняет – из всего её потока слов я улавливаю лишь постоянно повторяющиеся “как ты мог”, “чудовище”, “монстр”, “зверь кровожадный” и ряд других нелестных эпитетов.
Джинни, напрочь позабыв всё, что знала о боевых искусствах, колотит меня кулаками в грудь, и пытается как можно чаще и больнее пнуть куда-нибудь.
Я не сопротивляюсь – всё равно всё заживает, а ей, может, всё же станет легче. Это раз. А два… Отчего-то я себя, как никогда сильно, ощущаю именно тем, кем она меня называет – монстром, чудовищем и бездушной тварью.
За что я так с ней? За что заставляю разрываться между собой и собой? Почему не скажу правду, не откроюсь, не признаюсь? Чего я боюсь – получить то, что на самом деле заслужил? Зачем я морочу ей голову? Мучаю её? Зачем?..
Среди всхлипов и отчаянного лепета разбираю что-то, связанное с Роном. Вначале я справедливо рассудил, что она всё ещё переживает из-за того, что я чуть не выпил их ночью. Но, через ещё несколько невнятных обвинений, до меня начинает доходить, что дело здесь не только и не столько в этом.
– Постой, а что не так с Роном?.. Он же только минут десять как в свою комнату ушёл.
– Не зря вампиров бездушными существами называют, да ты!.. – Джинни замирает в моих руках, больше не пытаясь отстраниться подальше (ибо противно) и придвинуться поближе (ибо ближний бой вести вблизи удобнее) одновременно, больше не стараясь ударить, или пнуть посильнее, или оскорбить как-нибудь. – И-и-издеваешься, с-с-сволочь!.. Бе-бе-бездушная… – Заикаясь и всхлипывая, лопочет она.
– Ты, конечно, права. – Мягко улыбаясь и незаметненько успокаивающе её поглаживая, соглашаюсь я. – Вампиров действительно не зря называют бездушными существами. Только это не потому, что у нас души нет, а потому, что мы просто-напросто не входим в рацион питания дементоров. – Аккуратно вытираю слёзы с её щёчек, тихо спрашиваю: – Так что там с Роном?
Через некоторое время мне удалось понять, что же случилось с её братом. Ещё через некоторое время мне удалось доказать, что этого с её братом не случилось.
И, наконец, она то ли наконец-то успокоилась, то ли просто выдохлась – но, главное, что истерику мы, кажется, уже пережили.
– А что ты там про дементоров говорил?.. – После долгого и даже весьма уютного молчания, уткнувшись носом мне в плечо, пробормотала она вопрос.
– Я вообще не очень хорошо понимаю, если честно, что люди имеют в виду под словом “душа”. Что это такое – разум, чувства, что-то ещё? И я не понимаю, почему так распространена точка зрения, что лишь у людей она есть. Что же это получается, никто, кроме людей, думать не в состоянии? Или видеть, дышать, слышать, осязать? Или, думаешь, животные не умеют любить? – Чуть неровное, притихшее дыхание мне в плечо – и нет ответа. – Просто ты ведь знаешь, что дементоры высасывают душу человека. Именно человека. Нелюдей и животных это не касается. И все выводы про бездушность всех, кроме людей, основываются на не вхождение всех остальных живых существ в рацион питания дементоров. – Пауза. Молчим. – По-моему, это несколько глупо – делать такие серьёзные выводы из гастрономических предпочтений каких-то сомнительных существ.
Мы ещё некоторое время молчим, после чего я, прикрыв глаза, всё же решаюсь извиниться. Хотя бы за часть своих действий, раз уж признаться во всём и попросить прощения за всё у меня не хватает духу.
– Ты… Прости меня. Если сможешь, конечно… Что всё же не смог удержать сегодня ночью себя. И что сейчас тоже – еле удержался от отзеркаливания тебя. Ты… Прости меня. Слышишь?.. Прости…
Отрывается от моей мантии, смотрит чуть покрасневшими, но всё равно такими красивыми глазами на меня. Неуверенно кивает. И снова спрашивает:
– Отзеркаливание?..
Киваю.
– Ты помнишь же, в каком была состоянии. Ты помнишь, что все твои эмоции были негативными и направленными точно на меня. Обычно человек в подобных условиях начинает “отзеркаливать” собеседника, так что если кто-то на тебя кричит, весьма велика вероятность того, что и ты закричишь в ответ. И когда я смотрел на тебя – такую до крайности взбешённую, – то явственно ощущал, как прямо волнами исходят от тебя негативные эмоции. Их нельзя увидеть глазами – да я и не видел. Я лишь ощущал, как тебя всю распирает от злости, как ты накручиваешь себя, всё сильнее раздражаешься, злишься, бесишься… На некоторое время я даже почувствовал тоже, что и ты. – При этих словах я вдруг вспоминаю, что когда-то давно, чертовски давно, я испытывал всё то же, что и она. И даже сильнее. Но – почему? Из-за кого? Переживая за кого?.. Ответов нет, есть лишь тупая пульсация головной боли, что мешает даже просто думать…
– И всё же не отзеркалил… – Со странной интонацией задумчиво протягивает слова она.
– Вероятнее всего, тому виною были не мои высокие моральные качества, обладающие высокой степенью стойкости, а как раз таки простое и почти полное безразличие. – “Да ты просто… Бесчувственная тварь!..”, явственно звучит её голос в моей памяти. Может, в чём-то она и права… – Знаешь, Джинни… Все эти превращения отнимают столько сил – в том числе и душевных – что в душе, само существование которой все столь упрямо ставят под сомнение, образуется какой-то эмоциональный вакуум. Знаешь, у людей такое тоже бывает, ты не думай, что только у нелюдей. Вот если ты в течение недели спать где-то по часу в сутки будешь, то сначала ты также, как и оборотни перед полнолунием, ходить станешь – жутко злая, кидаться-бросаться-кусаться будешь… А потом… Потом, знаешь, становится всё безразлично. И не имеет значения, что или кого ты ненавидишь или любишь, что тебе нравится, а от чего воротит… Организм, дойдя до определённой черты, практически приглушает все возможные чувства, ты очень чётко ощущаешь своё тело – как, оказывается, напряжены мышцы, что, оказывается, у тебя температура определённо повышена от переутомления – и для этого её вовсе и не обязательно мерить, ты и так знаешь это наверняка. Также, как и знаешь, что стоит лишь на секундочку дольше необходимого сомкнуть веки – и темнота с редкими светлыми проблесками перед глазами затянет глубоко-глубоко в сон… Знаешь, доведя себя до определённого состояния, организм просто сам вырубает у тебя почти все эмоции, ведь что́ для него, да и для тебя, эмоции?.. Лишь приходящие и уходящие вспышки меняющегося настроения. А вот спать да есть ему для жизни надо всегда… Из этого состояния люди обычно выходят довольно быстро – вот ты после такой тяжёлой и напряжённой недели отоспалась, отдохнула – и снова стала прежней. Всё стало настолько как и было, что та неделя воспринимается лишь как тяжёлый, муторный сон, который и не помнишь-то уже толком, хотя и весьма специфическое ощущение в памяти осталось… Оборотням же сложнее: для преобразования расходуется значительное количество энергии, тратится ужасающе много сил – это выбивает из колеи, причём настолько, что последующие за полнолунием несколько дней они пребывают в таком состоянии лёгкого аффекта, когда кажется, что всё происходящее вокруг происходит не с тобой, когда так сильно́ ощущение какой-то нереальности… И, опять-таки, апатия. И что-то вроде эмоционального вакуума. А потом ты приходишь в себя более-менее, и оказывается, что луна опять растущая, и ты чувствуешь, как пробуждаются чувства – правда, почему-то какие-то тёмные и всё больше злость да раздражение… – Замолкаю ненадолго, перевожу дыхание и тихо, устало выдыхаю: – Знаешь, это очень плохо, когда обращают насильственно. Ведь именно это тяжёлое эмоциональное состояние, а не те жалкие пара часов в обличие зверя, так бесконечно сильно выматывают. И, конечно, не все выдерживают. Мало кто в состоянии сохранить себя, своё я, не перенести звериный дух в человеческое тело. А ведь, знаешь, говорят, что оборотни такие же бессмертные, как и вампиры. Просто вампиры, если переживают первый приступ голода да обращение, то… – Замолкаю. Сомневаюсь. Мне вообще всё чаще кажется, что образовывающийся эмоциональный вакуум у оборотней – ничто по сравнению с чёрной дырой почти полной бесчувственности, что я ощущаю на каком-то подсознательном уровне при каждой встрече с каждым вампиром. Владислав… Многое ли он в состоянии ощутить, многое ли он чувствует? Голова опять начинает почти привычно болеть. Кажется, подобные направления мыслей у нас несколько запретны…
– То что?
– Ничего. Просто… Это действительно тяжело. И стоит ли того бессмертие – настолько спорный вопрос, что даже древнейшие вампиры на него лишь философски пожимают плечами. – Усмехаясь, отстранённо произношу: – Вампиров считают весьма мудрыми созданиями, но мне кажется, что оборотни их мудрее. Вечность – это всё же слишком много…
Мы молчим несколько минут. Я сижу на холодном подоконнике, она – практически лежит на мне, доверчиво прижавшись и снова спрятав лицо в мою мантию.
– Не такой уж ты и монстр… – Тихо, едва слышно выдыхает она.
– Представляю, какую картину ты себе за эти несколько часов нарисовала. Наверняка вспомнила всё плохое, что когда-то было, и всё хорошее, чего не было, и – вуаля! – у тебя получился почти идеальный портрет чудовища. Ты ведь пришла сюда с уже нарисованной в воображении тёмной и мрачной картиной моей жизни, успев столь удачно вставить её в рамки своего изменившегося представления обо мне… А тут я, такой вот нехороший, в эти рамки почему-то не вписываюсь. И ты, даже сейчас, всё ещё усиленно пытаешься впихнуть – а не впихиваюсь. И та картина, что у тебя получилась: тёмная, мрачная, страшная… Тебя она подавляет. Она режет глаза, вызывает резкое и почти непреодолимое желание бежать куда-нибудь – желательно, как можно дальше. Но ты загоняешь себя в эту картинную галерею, в которой ты аккуратненько нарисовала и развесила все картины своей жизни под тем углом, под каким тебе захотелось увидеть события. Ты хотела видеть во мне монстра, ты хотела, чтобы сквозь темноту и черноту не проскальзывали светлые краски, ты даже сейчас ещё очень хочешь впихнуть меня в рамки своего представления о моей жизни… Жаль, – но я в них никак не вписываюсь. Да и вообще у меня всегда крайне плохо удавалось вписываться в какие-либо рамки. – Пауза. Печально усмехаюсь. – Даже той же разумности… – Снова молчание. – Вот и сейчас – мне не стоило тебе всего этого говорить.
Она отстраняется, вытирает щёчки ладошками, поправляет волосы и… Улыбается мне. Так, как получается почему-то только у неё одной – очень искренне, мягко, светло…
– Стоило.
А, может, и правда – стоило. Я ведь знаю: для того, чтобы кого-то успокоить, порой нужно много-много говорить, говорить не переставая. Говорить чуть ли не первое, что приходит в голову – главное, чтобы в твоих словах не было лжи, главное, чтобы твой собеседник тебя услышал.
Вот только сейчас я почему-то не так уверен, кто кого тут на самом деле успокаивал…
Нет, определённо: это мне просто необходимо было выговориться.
– Я… Пойду. Нам возвращаться уже пора. – Она выскальзывает из моих объятий, и я прямо физически ощущаю, насколько же холодно мне становится.
– Да. Ты права. Иди. – Она, не отрывая от меня взгляда, делает несколько шагов назад, к двери. Ей остался последний шаг – и она, отвернувшись, его делает. – Постой! – Окликаю я её, чтобы задать кажущийся сейчас таким важным вопрос. – Джинни, ты… – Ловлю её взгляд, вглядываюсь в её лицо, в глаза, в самую душу… – …любишь яблоки?..
– Д-да… – Чуть удивлённо отвечает она, немного хмурится и спрашивает: – А что?
Мотаю головой – мол, ничего, иди. И она уходит. А я сижу и задумчиво смотрю ей вслед.
Порой мне кажется, что кто-то там, в небе, смотрит на меня и дико ржёт. Порой я присматриваюсь внимательней и, прицельно метнув тапок, ору Владиславу, что скоро его ночные (по большей части) прогулки типа “летаю, дышу свежим воздухом, никого не трогаю – всё сугубо издалека и на приличном расстоянии…” я начну пресекать гораздо более радикальными способами.
В последнее время в наших с ним отношениях всё больше разверзается пропасть непонимания и недоверия. И хотя я весьма демонстративно многое ему рассказываю, но о том, что я начинаю вспоминать свои прошлые жизни и многочисленные кровавые схватки преимущественно против вампиров и даже драки с ним самим, я, однако, умалчиваю – мне почему-то кажется, что ему кажется, что, кажется, вспоминать это мне было бы совсем и не обязательно, а даже скорее наоборот – мне обязательно было это не вспоминать. Так оно безопаснее, спокойнее и удобнее. И я честно не могу признаться даже самому себе – кому из нас двоих такое избирательное забвение действительно было бы удобнее… Жаль, но даже соображения собственного удобства не заставляют меня даже на миг допустить мысль о том, чтобы самозаобливиэйтиться.
Джинни уходит, а я всё смотрю ей вслед и никак не могу понять: какого чёрта я морочу ей голову?! Какого чёрта я морочу голову своим друзьям, тем, кого я действительно люблю?! И что это за внутренний барьер, что я не могу преодолеть, почему, даже несколько раз уже порывавшись во всём признаться, я внезапно останавливаю сам себя? Что это – страх быть непонятым, страх потерять их дружбу и расположение, или же…
У меня паранойя.
И я слишком во многом подозреваю Владислава.
Но то, что у меня паранойя, ещё не значит, что за мной никто не следит… Отворачиваюсь прочь от окна, в котором то и дело мелькает силуэт разминающего крылья Владислава.
У меня паранойя.
И это бесспорно.
…однако осторожность определённо не повредит…
И не забудьте, пожалуйста, что у меня почти готова взятка, и что Лапуля намеревается как можно скорее доделать коллажи и подсунуть их Вам. Вы ведь помните об этом, правда?.. *с надеждой так говорит, скрещивая пальцы и отчаянно веря, что жажда проды таки переборет у праведно возмущённых моим хрюкотавристым поведением читателей жажду крови*.
Глава 55, нездорово-бредовая.От автора:
*аккуратно выскакивает, выкладывает обновление и быстро шмыгает обратно прятаться, ибо в паническом ужасе понапредставляла себе, что могут – и, по хорошему, должны бы – сделать с ней за такое чудовищное опоздание разгневанные читатели*
Эээ… Я в последнее время что-то стала обновляться только по шибко большим праздникам, поэтому…
Дорогие воронежцы! Поздравляю всех вас и заодно себя с юбилеем родного города! 425 – это звучит гордо!..
*вздрагивает, осознавая, что, кажется, её заметили, слезает с импровизированной трибуны и оперативно ныкается куда подальше да поглубже*
*продолжает глухим голосом откуда-то из секретной землянки* Спасибо всем, кто написал что-то Автору, Автор на всё-всё ответил и ещё за всё-всё ответит (куда ж она денется, такая хрюкорыльная свинтусяка, разве что будет теперь всю жизнь подкопы копать да так по ним и передвигаться…):
CeT, ну, что Вы!.. Конечно, нет. Несколько почаще, чем раз в год. Я твёрдо встала на путь исправления и урезала уже чуть больше, чем на месяц срок ожидания обновления. И вообще, лучшее исправление – это исправление постепенное. В следующий раз я даю себе срок шесть месяцев на то, чтобы всё продумать и обдумать и ещё два на то, чтобы сесть и записать. Итого – если через восемь месяцев я не рожаю новую главу, то торжественно разрешаю придти ко мне с тапками и сделать кесарево)))
Конечно, даже восемь месяцев – это чертовски много. Но просто я же когда сажусь писать, то это считай всё – полное выпадение из реальной жизни, причём минимум на недельки две-три. К сожалению, писать понемножку и урывками у меня как-то не выходит (я только вкратце записываю приходящие в голову идеи), а слишком часто уходить в творческие запои не позволяет учёба. Так что я честно постараюсь на февральских каникулах хотя бы нормально начать писать, а где-нибудь к своему дню рождения (это в конце апреля) – выложиться. Знаю, что всё равно долго, но мне ведь ещё надо будет перечитать свои фики заново и хорошенько всё обдумать и продумать, ибо, кажется, дело таки начало продвигаться к завершению.
VampirhaTalita, спасибо Вам большое за такой совершенно чудесный отзыв. Мне безумно приятно было его прочесть. А с ноутбуками надо поаккуратнее – ибо жизни без них нет никакой, а одно мучение. Это я по себе знаю – мой оставил меня как-то одну-одинёшеньку, так переживаниям и душевным волнениям моим конца и края не было. Точнее, было – но только когда починили)))
Дражайший Волан де Риддлушка!.. Яко ж не стыдно Вам не уверовать в совесть мою презлобную, коя и грызёт и грызёт меня днём и ноченькой, окаянную свинку подколодную!.. Хоть и резон в словах Ваших есть безусловный. Не совесть лютая, а страх смертный заставил меня засесть за продочку. Не за себя я боялася – за отзывы!.. Ведь коли ж не буду я хотя бы один раз за календарный год обновлятися, то и пропадут они все, не дрогнувшей администраторской рукою уничижённые вместе с шедеврякою моею…
Ну, и потому ещё, что дописать я всё ещё планирую. А разве ж можно же дописать чего-либо, не обновляяся?.. Хотя бы даже и изредка…))
Darkmagic, какой интересный и оригинальный подход к выбору произведений для прочтения!.. Я в искреннем восхищении. Надеюсь, подозрения Ваши подтвердились?..)))
Дорогой Xenos, обязательно и всенепременнейше закончу. Хотя бы ради того, чтобы быть зацелованной Вами)))
Уважаемый Лорд Слизерин, моя лень с Вами абсолютно согласна и тоже нашёптывает мне, что нечего тратить время на всякие переписывания, когда у тебя ещё сами фики не дописаны. Возможно, мне и стоит прислушаться к вашим стройным голосам…
И – да, я знаю, что обещала обновиться через три-четыре месяца где-то в феврале, но все февральские каникулы я провалялась с высокой температурой, так что засесть за проду тогда не получилось, а потом учёба опять закрутила и завертела и времени у меня не осталось. Собственно, как только появилась возможность нормально засесть (то бишь где-то в августе), я за неё и ухватилась, и благополучно выпала из реальной жизни на пару-тройку недель. Как результат сейчас я и выкладываю результат.
ckopn, о, спасибо!.. Своим отзывом Вы натолкнули меня на одну чудесную идею о том, как можно попробовать избежать получения заслуженными тапками по чрезмерно наглой морде!..
*с виноватой улыбочкой* Frida Zabini(FridaZ), конечно, я всё написала!.. И вот, уже даже выложила. *делает вид, что с момента оставления данного отзыва прошло несколько меньше, чем целых семь месяцев; понимает, что бесполезно и, махнув рукой, капитулирует* Да Свинтусель я редкостная, чего уж там…
А теперь, собственно, сама глава.
Я стоял в центре хоровода и чувствовал себя ёлкой. Таким нарядно разряженным тупым зелёным деревом, которое нужно лишь как символ чего-то – в данном случае, кажется, Нового Года.
А вокруг ходили люди, взявшись за руки. Приглядевшись повнимательнее, неожиданно понимаю – они все на одну морду. ВолдеМорду. Ах, понятно, это его новый гениальный план по захвату мира – решил, видимо, расклонироваться и занять самим собой огромную территорию, оцепляя всё вокруг, окружая, кружа…
Тёмные Лорды водят хоровод, а я стою в его центре и понимаю, что хотя тот и разрастается, становясь всё больше и больше, петля вокруг меня, наоборот, сужается. И скоро совсем затянется так, что никуда из неё не деться, не вырваться, не выскользнуть…
И всё это – под музыку. Весёлую, почти глумливо весёлую музыку. Которой дирижирует смутно знакомый человек. Господи, да это же!..
Просыпаюсь в холодном поту. Дышу тяжело. “Высокая температура, жар, бред…” – как сквозь пелену тумана доносится голос Владислава. Владислава, который тоже снился, и тоже в чём-то…
Додумывать не успеваю. Валюсь обратно на подушки, и, смутно осознавая, как в меня снова насильно вливают что-то и что я почти давлюсь этой дрянью, вновь погружаюсь в тягучую трясину бредовых сновидений.
За три дня до описанных выше событий.
По словам некой клыкастой личности, это – чистейшей воды аномалия: оборотни не могут любить кошек, потому что их волчья сущность в этом вопросе совершенно солидарна с собачьей. И Владислав клятвенно заверяет с высоты своего многовекового опыта, что вампиров кошки сами не любят – причём всегда взаимно. Поэтому наши обоюдные мурлыканья с Диего однозначно были признаны им ненормальными со всех сторон.
Что, конечно, совершенно не мешало нам постоянно нежно урчать что-то ласковое друг дружке на ушко.
Поэтому, когда в обеденный зал заглянула грустная морда и печально подковыляла ко мне поближе, стараясь не наступать на переднюю лапку, я просто не мог не ринуться на помощь.
Так я и думал – бедный котёночек таки вогнал занозу в лапу. Что, впрочем, и немудрено, учитывая, сколь много самых разных осколков валяются повсеместно немым упрёком моей непредусмотрительности, ибо с моей стороны действительно было весьма и весьма опрометчиво оставаться в полнолуние в доме.
– Бедненький мой… Больно, котёночек?.. Потерпи чуть-чуть, почти залечил…
Владислав морщится как от сильной зубной боли в любимом клыке и отводит взгляд.
А у меня… Опять, как вспышкой, проблески – своей ли?.. чужой ли?.. – памяти.
…раненые дикие звери иногда приходят за помощью к человеку. И страшным грехом считается таковую помощь им не оказать…
…животные – братья наши меньшие. Братья – значит, равные. Меньшие – значит, нуждаются в защите, помощи, опеке…
Ко мне не столь уж редко приходили звери, с самыми разными ранами.
…их ни в коем случае нельзя прогонять, этак можно навлечь несчастье. Поговаривают, даже самыми страшными проклятиями будут прокляты те, кто…
Владислав прочищает горло и, тем самым, резко обрывает поток странных мыслей.
Вампирюга щурится неодобрительно – он не любит Диего, причём чувства его абсолютно взаимны. У них вообще это сродни хобби – буравить друг друга взглядами, обещающими долгую и мучительную смерть. И это меня, признаться, немало беспокоит.
Дабы отвлечься от несбыточных мечтаний о примирении непримиримых, высказал задумчиво вслух мысль о том, что нельзя прогонять пришедших за помощью зверей, и что из-за людской глупости и вероломности те стали реже оказывать такое доверие и что всё это вообще-то очень грустно и печально. Заработал недоумённо-скептические взгляды.
А Владислав совсем легонько морщится, как будто кариес, паразит такой, одолел и второй – и тоже безмерно любимый – клык, или как будто что-то такое он и сам припоминает, но в жизни никогда не признается.
“Если же зверь дикий пришёл к тебе за помощью – окажи её. Её нельзя не оказать, и не важны причины, по которым ты в ней отказываешь. Это очень плохо – прогнать пришедшего к тебе с миром… …но пройти мимо – каким бы страшным грехом это не было – не идёт ни в какое сравнение с вероломным предательством оказанного доверия, караемым самыми страшными проклятиями, какие только свет видывал…”.
Долечив пострадавшую лапку и успокаивающе потрепав по холке тигрёнка, я решительно заявил, что не оставлю своих лапочек одних в доме, находящемся в таком ужасно-травмоопасном состоянии – и неважно, кто именно некоторым образом поспособствовал доведению его до такового состояния. Поэтому перемещение отсюда было решительно мною отложено – необходимо было отыскать и эвакуировать Сиану. И хотя змея она вообще-то не маленькая, но и замку тоже ведь из-за размеров комплексовать не приходится, вот и пришлось просить Диего взять след – и шли мы теперь уверенно и радостно по пятам кота-ищейки.
Так что совсем не удивительно, что мы успели найти его любимый мячик, плюшевого мини-Владислава, об которого кот обожал точить когти (причём особенно сильно отчего-то на виду у злобно прищурившегося вампира), а также канат с игривым бантиком на конце, с которым тигрёнок тоже с удовольствием поигрался, и наверняка бы мы ещё массу полезного обнаружили, но на бантике у вечного и клыкастого сдали нервы и он прямо-таки непререкаемым тоном потребовал, чтобы я прекращал веселье и звал свою змею.
Пришлось набирать в лёгкие побольше воздуха и посотрясать оный звуками её имени. Мы потоптались немного на месте, убедились, что ползти к нам никто не собирается, и я уже почти решился действительно испортить всю нашу презанятнейшую эскападу и наложить поисковые чары, как меня настиг неожиданный вопрос.
– Гэбриэл, а почему ты назвал её именно “Сиана”?
Вопрос и впрямь был хороший, и я поспешил объяснить Рональду, что, вообще-то, сперва я свою змейку Шизой назвать хотел, но потом подумал, что люди, наверно, не поймут, если я буду бегать по всему замку в её поисках и истерично вопрошать у всякого попавшего в мои цепкие лапки, не видел ли кто мою Шизофрению. Да народ этак новый мировой рекорд по скоростному доставлению человека в психушку установит, без всякого сомнения!..
Диего же меж тем ненавязчиво точил когти о плюшевого Владислава. А Владислав почти незаметно точил когти о стены замка – и, стоит признать, что заметно этого действительно почти не было. Вот слышно – всем и прекрасно, но заметно – нет, почти не было.
Мне не нравится то, что они друг другу так не нравятся. А в такие моменты мне вообще кажется, что когда-нибудь дело таки дойдёт до смертоубийства, причём дай Боже чтобы жертвами пали только мои ни в чём не повинные нервные клетки.
Поэтому, недовольно покосившись на как ни в чём не бывало втянувшего когти вампира, хватаю на ручки своего пушистого лапочку и несу его через все эти осколки (сугубо во избежание повторной занозы, конечно) к себе в комнату, где, уютно заняв всю верхнюю перекладину балдахина, тихо-мирно и дремала себе всё это время моя змейка.
Уже переместившись в мою комнату в доме Блэков, усиленно делаю вид под осуждающим взглядом Владислава, что и понятия не имел, где же она всё это время могла бы быть. В конце концов, змейка у меня, конечно, не маленькая, но и замку-то ведь из-за размеров комплексовать не приходится.
Тревогу забила, как ни странно, Джинни.
Сперва всё было как обычно, а некоторая апатия и общая моя усталость были, конечно, вызваны сугубо последствиями полнолуния. Да и отсутствие аппетита за обедом более чем элементарно объяснилось самому себе плотным завтраком. И то, что голова кружится, тоже совершенно нормально – у меня ведь любая вещь, на которую я сейчас хоть мельком гляну, вызывает какие-то полузабытые воспоминания и ассоциации.
Так вот и сидел себе на обеде и никого не трогал. Да что там трогал – даже и не смотрел ни на кого, вообще-то, ибо любое отклонение от условной “чистой” точки на потолке приносило новые приступы головной боли и тошноты вместе с очередными видениями из прошлого.
От сосредоточенного созерцания меня отвлекла блаженно-прохладная ладошка, аккуратно накрывшая мою руку. Чуть вздрогнув, непроизвольно перевожу взгляд на обеспокоенно хмурящуюся девушку, и… И вспоминаю, как хмурилась другая, но такая похожая на неё…
Поднятый Джинни шум отвлекает от только начавших заполнять мою голову воспоминаний и, с трудом фокусируясь на реальности, понимаю, что она сейчас всех уверяет, что я просто ненормально огненный и что нечего профессору Левановскому с ней спорить, он всё равно не прав и вообще ей лучше знать, какая температура для меня нормальная, а какая – нет. К тому же только недавно ещё всё нормально же было, а сейчас!..
В итоге Владислав повёл меня наверх, заверив всех, что мне нужно просто немножечко отлежаться и всё уже к вечеру само пройдёт, в то время как я отстранённо размышлял, что после такого концерта все вновь будут считать нас с Джинни парочкой. Сворачиваясь уютным клубочком под одеялком, лениво отмечаю, что лично я совсем даже и не против…
Но к вечеру стало только хуже.
Владислав хмурился, отпаивал меня кровью и вливал в моё дрожащее крупной дрожью тело какие-то зелья, но это не то, что не помогало, а скорее только усугубляло и без того безрадостно-горячечное положение.
Ближе к утру решились даже прибегнуть к крайним мерам – обращением за помощью к Снейпу и мадам Помфри.
Ассортимент и количество вливаемых в меня неприятных зелий и микстур увеличились. Жар и температура – тоже.
Всю мою несчастную бренную тушку ломало и ломило, а никто из врачующих не мог никак понять, отчего же и какова тому причина; сам же я осознать её успел, но вот открыть рот и объяснить всё горе-лекарям у меня просто не хватило сил. Одно неясно – отчего же Владислав-то не понял сам, что моё тело покамест было в достаточной мере человеческим и не до конца перетрансформировавшимся под новую сущность, вот оно и не могло пока удержать в себе память трёх человек, так что сейчас то ли перестраивалось как-то под появившиеся потребности, то ли…
Миловидная рыженькая девушка, сидя в кресле напротив кровати, обеспокоенно хмурилась, но, поймав мой внимательный взгляд, попыталась ободряюще улыбнуться, и…
И меня вновь затянуло в водоворот то ли воспоминаний, то ли полубредовых фантазий, ощущаемых, однако, столь ярко и живо, что невольно одолевали сомнения, уж не они ли и являются реальностью.
Ничто не предвещало беды.
Светило яркое летнее солнышко, за окошком весело щебетали пташки, цвели и пахли деревья и цветочки, а мир вокруг озаряла счастливая улыбка только недавно выздоровевшей любимой девчонки. Улыбка эта, однако, моментально померкла, как только она узрела…
– Кто-то навёл порчу на моё яблоко! – Возмущённо поспешила сделать выводы из увиденного она.
– С чего Вы взяли, сударыня? – Недоумеваешь ты искренне – войн нынче нет, да и врагов у вас не было.
– Когда в последний раз я видела его, оно было свежее, сочное и просто прекрасное!
Приглядываешься повнимательнее к надкусанному яблочку и не без немалых усилий сохраняешь серьёзное выражение на лице. Вы ведь с ней уже взрослые люди, в конце-то концов, вам уже без малого почти по двенадцать лет, вам не пристало вести себя неподобающим для особ такого статуса образом.
– Что ж, я должен признать, что Вы, несомненно, правы, сударыня. И я даже с уверенностью могу сказать, что знаю, кто именно это сделал.
– Его имя, сударь! – Преувеличенно воинственно нахмурившись, потребовала она.
– Время. – Нежно и ласково улыбаешься ей и напоминаешь. – Душа моя, Вы видели это яблоко в последний раз неделю назад. За это время оно успело испортиться естественным путём.
Она очаровательно морщит носик в совершенно недостойной барышни манере, и ты со смехом заверяешь её, что нарвёшь сей же час ей хоть целую корзину свежайших яблок, причём с любой яблони по её вкусу и выбору.
За окном домика садовника светило яркое летнее солнышко, весело щебетали пташки, цвели и пахли деревья и цветочки, и мир вокруг вновь озарила счастливая улыбка любимой девчонки.
И совсем ничего не предвещало беды…
…наверное, поэтому в тот день ничего плохого так и не случилось.
Хмурится и улыбается, хмурится и улыбается… Такая милая, до невозможности очаровательная… Её лицо меняется – несильно, будто бы это всё та же девушка, хоть и кажется отчего-то, что другая вовсе – и не столько даже потому, что эта взрослее и серьёзнее, а от того, что ты сам будто бы и не был никогда тем мальчишкой, что лазил когда-то для той, другой-этой, по яблоням.
Всё кругом вертится и кружится, а когда вновь замирает на месте, то тебе отчётливо понимается, что…
Воздух пропитан ароматами хвойного леса – свежо, хорошо и дышится как-то легко и полной грудью. Осень раскрасила траву, ковром стелющуюся под вековые сосны, жёлто-красными тёплыми оттенкам. Вся окружающая вас природа просто излучает умиротворение, а вот она… Она хмурится.
Хмурится. И теребит в руках связку ключей, и молвит деланно равнодушным, а от того ещё более обеспокоенным голосом:
– Уходишь… А если не успеешь до заката вернуться?
– Если не вернусь, то… – Улыбаешься ей успокаивающе и чуть-чуть лукаво. – …назови сына моим именем.
– Но у меня нет сына. – Ещё сильнее хмурится, однако где-то на самом дне её печальных глаз мелькает тень улыбки.
– Что ж, тогда я просто вынужден буду вернуться, отвести тебя к алтарю и проследить, чтобы сын всё же появился и был назван в честь отца. – Она улыбается, так тепло и мягко, как только она и умеет, и ты целуешь её на прощание ласково в щёчку, успокаивая. – Не переживай понапрасну, любовь моя. К тебе я буду возвращаться всегда.
До заката вернуться тогда не удалось, но ангелы-хранители тебя уберегли, и в тот раз ты, пусть и на рассвете, но постучался в двери её дома.
Хмурится и улыбается, хмурится и улыбается…
Всё кругом вновь вертится и кружится, а когда неожиданно замирает на месте, то тебе отчётливо понимается, что…
…меняются очертания её лица и фигуры, цвет глаз и форма носа, она зовётся уже совсем другим именем и оба вы ощутимо меняетесь – но для вас это не меняет ничего.
И первое, что ты видишь, когда с трудом разлепляешь глаза – это сидящую на самом краешке кровати миловидную рыженькую девушку, внешность которой, может, и нельзя признать эталоном красоты, но кому они вообще нужны, эти эталоны и идеалы, особенно когда от одного взгляда на кого-то на душе становится так спокойно и тепло.
А она почёсывает легонько подставляющего шейку тигрёнка, свернувшегося у тебя под боком и громко тарахтящего что-то мурлыкательное. Ты выдыхаешь тихий смешок, привлекая её внимание, и она, посмотрев на тебя, улыбается – так мягко и так ласково, как только она одна и умеет.
Рыженький цвет волос, черты лица не лишены приятности, лёгкий налёт беспокойства в тихом голосе…
И ты неожиданно понимаешь, что не помнишь, как её зовут. Ты вообще не знаешь, кто она такая – может, просто незнакомка? Очаровательное видение? Плод твоего воображения? Или и впрямь настоящая, живая – человек?..
А вслед за этим приходят и мысли, что ты не имеешь ни малейшего представления о том, кто же ты́ на самом деле: не знаешь, как тебя зовут, не помнишь, что было с тобою и не понимаешь, а действительно ли это так важно, как отчего-то многим мнится.
Да и что вообще делало тебя тобой? Что поменяется, если имя твоё изменится? Важно ли, какова твоя внешность? И зачем ты здесь? И почему она вновь хмурится – может, из-за тебя?..
Господи, да кто же ты вообще такой?!
Господи… Господи?..
– …воды?.. – Доносится её голос и ты киваешь. Да, надо. Да, воды. Только, нет – не простой. Тебе простая не поможет. И ты пытаешься просить, чтобы тебе дали святой воды, и надели на тебя крестик – почему его нет на твоей шее, кстати?..
Пытаешься – но у тебя не получается. Ты просто валишься всем телом обратно в обманчиво ласковые объятия подушки, вновь затягиваемый в пучину – своих ли?.. чужих ли?.. – полубредовых воспоминаний.
Библиотекам положено быть пыльными, особенно если они большие и старинные и в них с незапамятных времён хранятся книги, ценность которых столь высока, что хозяевам до́лжно, не касаясь этих кладезей мудрости, время от времени лишь благоговейно сдувать с них пылинки.
Но вашими домовыми эльфами было положено на то, как положено, и поэтому пылинок для сдувания в библиотеке не содержалось. Что, безусловно, порою печалило тебя неимоверно, ибо на ряд находящихся здесь книг можно было только молиться, да изредка, подавляя священный трепет, протирать их влажной тряпочкой…
…ну, и потому ещё, что, ежели бы не предосудительная чистоплотность неких ушастых созданий, ты бы мог время от времени притворяться до нельзя занятым и избегать тем самым этой тяжкой участи.
Увы, но из-за чужого чистоплюйства по всему получалось, что альтернатива всему этому есть лишь одна – чтение. А читать тебе сейчас хочется даже меньше, чем выслушивать честолюбивые планы братца. А тот всё заливался соловьём, расписывая, какой огромной и сильной будет его армия и какую величественную империю он построит.
К льющимся рекой словам ты почти не прислушиваешься – все речи его всё равно были приблизительно одинаковы по структуре и состояли из вводной “как же сейчас всё плохо”, основной “а я вот возьму и всё исправлю” и заключительной “и станет тогда хорошо всем, а особенно мне” частей.
Время от времени он задавал сам себе вопросы и поспешно на них отвечал, захлёбываясь восторгом от того, насколько же гениальные мысли его изредка посещают.
По большей части, попав в такое унылое положение, ты просто молчал и смотрел в окошко, глядел в потолок и в пол и разглядывал корешки книг, аккуратно расставленных по полочкам ближайших стеллажей. Изредка, когда оратором была озвучена совсем уж глупая затея, ты переводил тяжёлый взгляд на него и тот, запнувшись, бормотал, что, возможно, здесь он и впрямь хватил лишку, но… И далее поток его речи продолжал себе журчать как ни в чём не бывало.
Иногда человеку очень надо выговориться. Иногда нестерпимо хочется, чтобы рядом был кто-то, кто просто посидит с тобою и выслушает тебя. Иногда всем нам необходимо просто помечтать вслух о прекрасном и светлом и, конечно, не таком уж и далёком будущем.
И поэтому ты подавляешь на корню желание вновь напомнить, что империи не подобает строить на человеческих костях и что умытый кровью народ чище и образованней всё равно не станет. В конце концов, Владислав ведь твой двоюродный брат, к кому же ещё ему идти изливать душу и делиться, пусть и являющимися по твоему мнению чрезмерно кровожадными и честолюбивыми, планами на совершенное будущее.
В нечеловеческих налитых кровью глазах теперь легко читается обычный человеческий страх – страх перед небытием. Кровопийца пронзительно кричит и раздирает жуткими когтями собственную грудную клетку, силясь извлечь из давно уже мёртвого сердца окроплённую святой водой серебряную стрелу. Но всеми своими лихорадочными, суматошными попытками изменить неизбежное он, кажется, лишь всё усугубляет, лишь углубляет рваные раны да прибавляет их на своём изменяющемся на глазах теле.
Это странно и страшно, но за несколько мгновений до того, как рассыпаться пеплом, они всегда становятся людьми, которыми когда-то были; и вот перед тобою стоит уже обычный перепуганный человек, в котором нет ничего от хладнокровного кровожадного монстра, что лишь секунду назад глумливо скалил клыки в подобии улыбки, предвкушая, как попирует тобой.
И ты ничего не можешь с собой поделать, ты всегда просто стоишь и смотришь, и ждёшь невольно этого момента, чтобы потом, вздрогнув и прошептав “Упокой, Господи, его грешную душу”, перекреститься и с неослабевающею верою уповать, что когда-нибудь весь этот кошмар обязательно закончится и никогда больше не доведётся никому оказаться на месте тех несчастных, что исчадия ада возжелали обратить в себе подобных.
Не проходит и полуминуты, как ветер уносит с собою прочь его прах, и ты неожиданно вспоминаешь, что только что убитый тобою вампир был, кажется, совсем недавно обращённым и считался потому ещё молоденьким несмышлёнышем, которых свои никогда не оставляют без присмотра, а значит…
Значит, тебе не показалось, что в небе летало два силуэта.
А ещё это значит, что ты в любом случае станешь объектом кровной мести. Знать бы ещё наверняка, кто же обратил того паренька… Впрочем, возможность узнать себя обративший тебе обязательно даст, как и не забудет попробовать заставить занять место убитого тобою.
Так что расслабляться тебе рано. Ты не обманываешь себя, ты достаточно хороший боец – и это бесспорно. Но ты всего лишь человек и лишь невероятным везением можно объяснить, почему же из всех передряг и сражений с противниками, очевидно превосходящими тебя силами, ты́ всегда умудрялся выкарабкиваться живым, а не они.
Поэтому надо бежать ещё быстрее, потому что до защиты далеко и если тот кровосос тебя уже преследует, то настигнет неминуемо – и на этот раз отбиться у тебя не получится.
И ты бежишь, не обращая внимания ни на разливающуюся по телу свинцовую усталость, ни на колкие ветви деревьев, неожиданно мягко и почти ласково одними листочками цепляющиеся за одежду, волосы, лицо и руки, ни на то, что в этих переменчивых ведьмьих топях твоя стопа так ни разу и не скользнула и что даже почва под ногами на удивление твёрдая и сухая для здешних мест. Ты вообще отчего-то никогда не замечаешь, насколько недружелюбный вообще-то лес дружелюбен и приветлив к тебе.
Но ты бежишь, не обращая ровным счётом ни на что кругом внимания, лишь вглядываясь время от времени куда-то вверх и всё силясь разглядеть, не мелькнула ли где в небе тень от огромного крыла.
И ты всё бежишь и бежишь, пока, наконец, не добегаешь до спасительных стен часовенки и не осознаёшь с удивлением, что…
…он тебя не преследовал.
Следующее, что ты видишь, когда с огромным трудом фокусируешь взгляд – это нависшего над тобой вампира. Тварь приоткрыла рот, что-то сказав, – у них вообще какая-то странная любовь к предварительным беседам с собственным обедом, – и ты вздрагиваешь от вида пусть и втянутых пока, но всё равно ненормально крупных клыков.
У тебя почти нет сил и ты ощущаешь себя таким слабым, что думаешь, что даже если и попытаешься встать, то ноги тебя не удержат. И ты чувствуешь себя настолько чудовищно уставшим, что не понимаешь, как тебе всё же удаётся извернуться и, ухватив стоящую рядом табуретку, ударить ею уже очевидно праздновавшего победу вампира.
Тот отшатывается и смотрит изумлённо – не ожидал, тварь, что у тебя получится скинуть его морок и дать отпор. Но сейчас ты всё видишь и всё понимаешь столь чётко и ясно, как никогда прежде.
Физически ты совершенно измотан, но дух твой наконец-то воспрял от наведённого чарами сна. Твоя вера вновь держала тебя на ногах даже тогда, когда ноги уже не держали.
И ты отламываешь от очень кстати оказавшейся сделанной из осины табуретки одну из ножек и привычным, отточенным и отработанным движением вгоняешь импровизированный кол кровопийце в грудь, насквозь пронзая его чёрное мёртвое сердце.
Ты знаешь точно, что так правильно и что это нужно было сделать давным-давно, и осознаёшь с пугающей чёткостью, что для всех будет лучше, если ты найдёшь ещё и того, второго, и повторишь процедуру. И ты понимаешь, что только после этого мир наконец-то сможет вздохнуть свободно.
Вот только отчего-то свободно вздыхает вампир, спокойно извлекший осину из груди, и…
От первой его атаки ты успеваешь уклониться, вторую блокируешь табуреткой, а на третьей на тварь сзади с громким и воинственным мявом нападает твой кот, и ты отвлекаешься, отдавая последние силы на предотвращение его столкновения со стеной, когда вампир с силой отшвыривает его прочь как котёнка.
А через секунду всё вокруг меркнет и темнеет, и ты лишь смутно ощущаешь, как в тебя вновь вливают затуманивающие сознание зелья. Потом же остаётся лишь темнота…
Проснувшись в следующий раз ты не обнаруживаешь рядом с собою никого, кроме мирно спящего под боком котёнка. И думаешь, что тебе сейчас хоть карты в руки бери, ибо в любом случае чистой воды гадание все твои попытки уразуметь, что же из всего этого действительно было, что есть сейчас и чем же, чёрт возьми, сердце успокоится?..
Но силы вновь покидают тебя и ты в который раз откидываешься на подушки и видишь странный и бредовый сон о том, как вокруг тебя, такого тупого зелёного дерева, водят хороводы хитрые-прехитрые Тёмные Лорды, танцующие под дудку кого-то ещё более хитромудрого…
Следующее, что я осознаю как нечто более-менее приближенное к действительности, идентифицируется мною как тихая ругань Снейпа, сводящаяся к лаконичному “предупреждать надо” и аккомпанирующее ей столь же негромкое и не менее милое шипение Владислава, что “думать иногда тоже надо, и вообще, за что нынче зельеварам звания мастеров дают, спрашивается”.
Прислушиваюсь повнимательнее и понимаю – сочетание каких-то ингредиентов в жаропонижающем и в укрепляющем (кажется, это были вытяжки из сердца пикси и выжимки из почек чёрных коз) действуют на оборотней как галлюциноген. А вот у вампиров, правда, к этому иммунитет…
В любом случае, причину того, что мне действительно от их лечения становилось только хуже, они, кажется, радостно нашли и теперь мило шипели друг на дружку, пытаясь спихнуть всю ответственность за грубый просчёт на кого-то одного и желательно другого.
Я деликатно решаю не мешать их занимательной научной дискуссии, тем более что вряд ли у меня бы сейчас нашлась хоть парочка, хоть чуточка тёплых и добрых слов для людей и нелюдей, которые последние дня три вовсю ставили на мне эксперименты.
Через некоторое время Владислав принюхивается и уточняет у меня, давно ли я в сознании. Легонько пожимаю плечами, что, мол, вы мне не мешаете и вообще можете и дальше делать вид, что меня здесь нет.
Снейп же тем временем ещё раз, демонстративно, меряет мою температуру и хмуро впихивает мне в руку бутылочку с каким-то зельем с требованием всё выпить. Под внимательным взглядом двух пар глаз осушаю флакончик и даже почти не морщусь от совершенно гадостного вкуса.
Владислав похлопал меня по плечу, пообещал, что всё обязательно будет хорошо и скоро мне снова станет получше, после чего покинул комнату вместе со Снейпом, наказав мне отдыхать и не вставать с постели.
Я отстранённо покивал головой, и, оставшись наедине с самим собой, начал отчаянно пытаться определиться, что же из всего того, что виделось мне все эти дни, было порождением горячки, а что – просто было.
Что ж, попытаемся разобраться по порядку – по хаотическому порядку. И начнём, пожалуй, со следующего вопроса:
Возможно ли вообще такое, чтобы я напал на Владислава? Звучит странно, да и на бред вполне похоже.
А возможно ли такое, чтобы Владислав напал на меня? Звучит не менее странно, особенно с учётом того, что он же меня же всё это время же и старательно выхаживал.
“Ага, выхаживал – эксперименты он на тебе, заяц ты кроликоподопытный, ставил, этот экспериментатор чёртов!..”.
Хм… Прислушался к голосу скепсиса в голове и подумал, что, в принципе, и это верно… Но не будем отвлекаться.
Возможно ли такое, чтобы Диего напал на Владислава?.. Хи и ха. Тут вопрос нужно ставить по-другому – возможно ли такое, чтобы Диего при удобной возможности НЕ напал на Владислава. Помнится, он всегда крайне враждебно реагировал на вампира, а уж как котяра норовит при случае ненавязчиво цапнуть когтями за крыло всего лишь обычно и буднично никого не трогающего “мимо пролетающего”…
Нда, факты налицо, вывод однозначен – Владислав и впрямь преподозрительнейшая личность. Вот и Диего его не любит…
“Не аргумент – Диего никого не любит!”. Тут же запротестовал другой голос в моей голове.
“Вот уж чушь редкая! Диего любит меня́”, – искренне возмутился я всем своим сознанием.
“Ты его кормишь”, – прагматично добавляет какой-то странный провампирский голосок в моей голове.
Вспоминаешь, как он всё время ходит вокруг тебя, трётся, играется, ищет твоей компании… Только из-за еды?.. Чушь собачья, наговор на чистую душу кошачью!..
“А ещё он нормально к Уизли относится”. Убийственно добавляешь ты.
“Не считается!..”. Полуистерично спорит с тобой та твоя часть, что, кажется, верит ещё в благие помыслы людей. Ну, и нелюдей всяких тоже.
“Отчего же?” – ехидно уточняешь ты. Ведь, как ни крути, Уизли – это очень сильный аргумент.
“Они рыжие”. Выдаёт и замолкает. Ты офигеваешь всем своим существом.
“И что?..”. Нет, правда, что с того-то?..
“Это он из солидарности их терпит. Он ведь кот тоже рыжий-то, вообще-то”.
Фыркаешь и деликатно предлагаешь голосу пожевать кляп и не отвлекать всю остальную сознательную часть сознания от важного процесса самокопания.
Так-с, а теперь перейдём к очень сильным аргументам – к Уизли, то бишь.
Джинни… Возможно ли такое, чтобы Диего позволил ей почесать себе шейку? Маловероятно. Хотя на неё он, в общем и целом, всегда реагировал относительно дружелюбно. Даже, помнится, когда открывал на ребят сезон охоты, на Джинни он всё же не нападал игриво из-за угла. И не из-за угла тоже не нападал. Он на неё вообще, кажется, не нападал…
Хм… Ладно, эти сомнения легко можно развеять экспериментальным путём – предложим ей как-нибудь в обозримом будущем поиграть вместе со мной с котёнком, и ежели она с содроганием откажется, то тогда, пожалуй, и впрямь я пытаюсь выдать желаемое за действительное.
Так-с, следующий пункт. Возможно ли использование колченогих осиновых табуреток в качестве индивидуальных средств самообороны и самозащиты против нападающих высших вампиров?
Нет, ну чисто теоретически возможно и использование осиновых зубочисток, а ежели их ещё и предварительно стратегически святой водой побрызгать, так тогда у нас вообще просто страшно-грозное оружие получится.
Ладно, посмотрим на этот вопрос по-другому. Возможно ли чтобы в доме благороднейших и древнейших Блэков завалялась простенькая осиновая табуреточка, причём именно в моей комнате и именно там, где ей так удобно было бы вовремя и ненавязчиво попасться мне под руку?..
С учётом моего запредельного коэффициента везучести – да, более чем возможно.
Вывод: Владислав всё же и впрямь преподозрительнейшая личность.
А провампирскому голосу в моей голове за внесение смуты в мозги надо назначить три кляпа вне очереди.
Вот.
Так, надо всё же признаться хотя бы самому себе, что как бы я не выёживался, а точнее – не вызмеивался (а по большей части я всё же именно вызмеивался), немного отворонивался и совсем капельку прибарсучивался – но как был упрямым гриффиндорским с гривой и кисточкой, так и остался. Недаром всё же мы так с Диего спелись – видать, почуяли друг в дружке кошачьего собрата.
В общем, и весь я был гриффиндорцем, и температура у меня тоже была истинно гриффиндорская, а потому раз уж она решила, что на данной отметке ей тепло, хорошо, удобно, уютно и комфортно, то тепереча её никакими Снейпами с их мерзопакостными зельями с неё не сгонишь. Ну, или надолго не сгонишь…
Мне в руку вновь угрюмо впихнули очередной флакончик с какой-то новой дрянью. Со вздохом выпиваю, в очередной раз убеждаясь, что им просто больше некуда и не на кого переводить ингредиенты. Ну, или просто захотелось поэкспериментировать на ком-то повышенной живучести…
Отстранённо размышляю о том, что вот возьму и подарю Снейпу на Новый Год белого и пушистого кролика. И заставлю его о нём заботиться: кормить там, убирать за ним… А ещё лучше – белого и пушистого и жутко линючего кролика, шерсть которого с чёрных вещей никакими химчистками не отхимичишь потом обратно. И пусть отомстит он за всех тех, кто пал жертвами зельеварческих экспериментов…
В общем, так и лежал бы я себе грустным бревном и не знал, чем бы себя развлечь, как тут вдруг все вокруг словно с ума посходили.
Мне вспомнилось, что, как известно, каждый правомерный мусульманин должен в своей жизни совершить хадж – паломничество в Мекку. Причём не менее семи раз. Так вот, мне почему-то начало казаться, что все вокруг вдруг непонятно по какой причине поменяли религию на ислам и, слегка подслеповато – видать, подослепил их не пойми откуда взявшийся религиозный фанатизм, – перепутали меня с Меккой, а, ввиду повышенного религиозного же рвения, немного подправили период “в течение своей жизни” на “в течение одного академического часа”, причём нагло плюнув на то, что семь – это очень даже хорошее магическое число. Ды просто замечательное! Вот только им отчего-то показалось, что, кажется, семь миллионов семьсот семьдесят семь тысяч семьсот семьдесят семь (в народе просто семь семёрок), всё-таки САМОЕ магическое число…
Так что все вокруг вдруг массово словно с ума посходили. Один я был в здравом уме и трезвой памяти, и это настораживало – ибо в состоянии таковом полагается писать завещания…
Меж тем Владислав, по-видимому, каждые семь-восемь минут грабил банки крови и притаскивал мне свеженькой, причём всех групп и резусов, да ещё и заботливо предлагал намешать из них коктейлей.
Снейп ни разу не всунул мне в руку зелья одинакового цвета. За чем я, признаться, внимательно следил, дабы как только тот допустит оплошность и повторит оттенок я мог его на этом подловить. Но покамест тот был внимательнее и таких оплошностей, к моей досаде, не допускал.
Миссис Уизли ставила мировые рекорды по количеству кубометров свежесваренного питательного куриного бульона, непередаваемо полезного для болеющего организма.
Все младшие Уизли с Гермионой заглядывали внутрь каждый раз, как только открывалась дверь (а дверь, стоит отметить, почти не закрывалась), но на них быстро цыкали и копны рыжих волос с незначительным и почти незаметным разбавлением каштановых вновь скрывались за дверью, коей они каждый раз обиженно хлопали.
На пятнадцатом кругу ада я понял, что это уже перебор даже для ада: многоголосый хор пришедших проведать всё усиливался и усиливался, а количество их всё увеличивалось и увеличивалось, а голоса они всё повышали и повышали, пока я наконец не выдержал и вежливо и культурно не попросил:
– Сдиминуэндьте, пожалуйста, это крещендо!..
И в моей комнате наконец-то воцарилась блаженная тишина…
На радостях я даже совсем расслабился и незаметно для себя допил все казавшиеся многолетними запасы куриного бульона, который вообще-то, стоит признать, был очень даже и очень, питательный такой, свежесваренный, да и вообще к тому же самое то для болеющего организма…
И я сдался в плен мягких подушек, обмякая в них и окончательно расслабляясь…
…а тем временем моя температура возомнила себя партизанкой и категорически отказывалась сдаваться и спадаться. Танковая дивизия мадам Помфри вела с ней непримиримую борьбу, но она лишь пряталась от разномастных зелий ненадолго по окопам, лесам да кочкам, а после их переваривания опять вспрыгивала обратно на облюбованную отметку. Периодически к колдоведьме подсоединялась приходящая тяжёлая артиллерия зловещих Снейпов, а с воздуха их прикрывал ядрёно-ядерный вампир-истребитель. Но даже под массированным тройным натиском и под непрекращающейся бомбёжкой зельями она всё равно не сдавалась и не спадалась, и вообще, её, мою температуру, так просто, знаете ли, не возьмёшь!..
Так что горячая война против горячки продолжалась…
А я, кстати, жара не чувствовал, хотя любой, кто меня касался, после клятвенно заверял, что я огненный просто.
Но жара я не чувствовал.
И температура эта меня ничуть не беспокоила.
…в отличие от суетящихся вокруг и пытающихся в меня что-то впихнуть медсестёр, вампирно выглядящих зельеваров и зельеварами прикидывающихся вампиров…
На третью склянку с жаропонижающим за час я даже и не посмотрел, ибо смотреть уже не мог на все эти неповторяющиеся оттенки цветового спектра.
В итоге робко предложил попробовать дать иммунитету возможность самому перебороть.
Немедленно нарвался на лекцию. Одновременную. В три голоса. Оглушительно громкую…
Поморщившись от какофонии звуков, тихонько вылил в близстоящий фикус радужного оттенка отвар, но сделал вид, что добросовестно его выпил.
Повторял процедуру, когда лекари повторяли процедуру. Это уже получалось почти рефлекторно: они мне – очередной флакончик в руку, я содержимое – в фикус, опустевший флакончик – на тумбочку…
И ещё одна колбочка, и ещё одна бутылочка, и ещё стаканчик…
На тумбочке в скором времени совсем уже не осталось места и мне даже пришлось чуть-чуть подвинуть в сторонку десятилитровую кастрюлю с бульоном от миссис Уизли. Отодвигал я её от себя подальше совершенно спокойно и без душевных мук – всё равно она уже пустая, а новая, как обещалось, уже на подходе.
Через некоторое время самовольного отказа от лечения я неожиданно почувствовал себя значительно лучше. Даже отложил в сторонку половник и начал пытаться раскрыть все гипотетически возможные козни против меня. Это оказалось на удивление увлекательным занятием, так что последующие часы я лежал и развлекал себя построением разномастных теорий заговора.
Итак, предположим, что Владислав тоже хочет звание мастера зелий, но отношения с кроликами у него не сложились – те, скажем, сразу и безо всяких отваров умирали от разрыва сердца при одном только взгляде на него. А экспериментировать на ком-то ему всё же было надо, ибо непроверенное зелье не запатентуешь. И тут как раз подворачиваюсь я… Удобно. Без сомнения, очень удобно. Только на все его флакончики с зельями не хватает инструкции по применению, сводящейся к краткому “перед применением заболеть”.
Мне же, признаться, в последние пару минут кажется, что я и не болел вовсе, а всего лишь переживал масштабную перестройку тела и немножечко души. И вообще, помнится, высокая температура – это защитная реакция организма, он ею со всякою гадостью борется…
В любом случае, фикусу всё это лечение полезнее. Вон он какой вымахал, а уж похорошел-то как…
Поэтому я и продолжал все те зелья, что мне настойчиво предлагали выпить, ненавязчиво выливать в стоящий неподалёку фикус. Ну, то есть как фикус… Я честно в принципе не знал, что за цветком “это” был изначально, а потому не стал заморачиваться ещё больше и просто окрестил его чем-то фикусоподобным.
В общем, всеми теми зельями, коими меня фигурально поливали врачующие, я буквально поливал фикус.
В итоге в выигрыше оказались все: цветок расцвёл и запа́х, а мне стало заметно лучше.
А Снейп из-за стойкого улучшения моего состояния гордо задирал нос и с неприкрытым торжеством говорил хмурому Владиславу, что он так и знал, что его экспериментальное зелье подействует, и что и впрямь сочетание слюны бульдога с толчёным рогом носорога способно сотворить чудеса для одного конкретного человекоподобного сочетания бульдога с носорогом. Услышав такое, я лишь согласно угукнул и покосился на нечто, условно продолжаемое называться мною фикусом. Очень условно, стоит признать…
Ну, зато теперь я точно знаю, что подарить Невиллу на Новый Год и Рождество…
Поэтому утром 31 декабря, в свободную минутку, я написал коротенькую записку Лонгботтому, в которой объяснил, что дарю ему от всей души “это” и что понятия не имею, что это вообще такое и как сие можно классифицировать и что не знаю, как за этим надо ухаживать, но если его поливать свежей (и желательно человеческой) кровью три раза в день на завтрак, обед и ужин, то минут через пять после того, как последние капли впитаются в землю, он начинает сыто урчать и после этого его даже можно погладить по верхним листочкам. Если, конечно, аккуратно и осторожно это делать и успевать вовремя убирать руку от хищных жвал. И ещё, что если ласково звать его “вампирюга шипастая”, то фикус откликается и разворачивает к тебе все свои листики…
Когда же я всё это дописал и уже собирался пойти на поиски какой-нибудь старой совы, которую меньше всего жалко, мне неожиданно стало так грустно от мысли, что я никогда больше не увижу этого милого зубастика, что мне неожиданно передумалось дарить его Невиллу. По крайней мере, не сейчас. Может быть, потом, через полгодика, на его день рождения…
А покамест… Эй, вампирюга шипастая, хочешь ещё той гадости на основе слюны бульдога и толчёного рога носорога?..
Фикус облизывается и хищно щёлкает жвалами. Конечно же, он хочет.
Очаровашечка!..
Ближе к вечеру 31 декабря все обитатели дома Блэков передислоцировались отмечать Новый Год в Нору. Меня с собой они не взяли, ибо мне нужно было отдыхать в положении лёжа и под одеялом и одному и ибо мне чего-то никуда с ними и не хотелось.
И хотя чувствовал я себя уже совершенно нормальным и абсолютно здоровым, однако не болезнь лютая, так думы тяжкие одолевают меня горемычного…
Нет, ну правда, мне ведь уже целых шестнадцать лет и ещё чуть-чуть месяцев, а у меня какой-то не такой ветер в голове гуляет и вообще дует он не в ту сторону. Вот нормальные обормоты думают о женщинах, алкоголе и вечеринках, ну, или хотя бы о бабах, выпивке и тусовках. А мне, видите ли, хочется быть не просто Поттером-обормоттером, но к тому же ещё и обормоттером максимально ненормальным, и размышляется оттого в последнее время исключительно о всякого рода глобальных проблемах современности. И ладно бы ещё мне думалось о демографическом кризисе в стране и мечталось улучшить ситуацию с рождаемостью – это-то было бы вполне себе приемлемо для обычного шестнадцатилетнего пацана, которому по возрасту и до́лжно иногда подумывать о высоком и прекрасном в лице супермена с собственной улыбающейся мордахой и в трусах поверх колготок, спасающем от нечего делать мир от вымирания и таким образом решающим вопрос с мечтами о женщинах, так что и беспокоиться-то остаётся только о том, чтобы на устроенных в честь этого вечеринках раньше времени не кончался алкоголь.
Но нет – у меня, видите ли, полярность нарушена, и теперь я, как истинный доисторический мамонт, только вылезший изо льдов Северного полюса, растаявших по случаю глобального потепления (тоже, кстати, серьёзная проблема, над которой надо бы ещё потом подумать…), лежу под одеялом в новогоднюю ночь и думаю о спасении мира, когда вокруг люди празднуют и веселятся.
Даже слишком, нехорошие такие бяки, веселятся…
План родился быстро и сам собой, хоть и не без кесаревой помощи со стороны мерзопакостной моей части, и состоял он из двух пунктов.
Пункт номер раз заключался в том, чтобы подпортить особливо сволочужным сволочугам настроение, чтобы знали, как впредь сволочужничать.
А пункт номер раз дробь два-с гласил, что нужно пойти поосуществлять мечту всех нормальных шестнадцатилетних пацанов.
Ну, или хотя бы просто попробовать напиться.
Задача первая решилась просто – особо вредным личностям были направленно отправлены подарки. Выбрав и заколдовав нужным образом белопушистого кролика повышенной линючести для Снейпа, я написал что-то вроде черновика журнальной статьи, которую пригрозил опубликовать в Пророке, ежели директор не прекратит на собраниях Ордена обсуждения абсурдных домыслов о моих местонахождениях и текущих родах деятельности.
В основе черновика статьи я положил свежевыдуманный домысел о том, что у Амбридж и Дамблдора был роман.
“Она сюсюкала и вела себя как маленькая, он называл её своей девочкой и угощал лимонными дольками… Идиллия, в общем. Но идиллия продолжалась недолго. Ровно до тех пор, пока она не застала его с другим. Кто бы мог подумать – наш великий светлый волшебник променял министерскую жабу на Тревора*!..
*Тревор – это та же жаба, только жаб – ибо, по словам владельца Невилла Лонгботтома, сие создание мальчик.
Так вот, она застала его в компрометирующей позе – протягивающим к нему руку с лимонной долькой. И очки предателя при том как обычно весело посвёркивали, а борода величественно ниспадала на пол…
И всё.
Начался министерский террор.
И ведь так и не выслушала его гордая жаба, так и не смог он объяснить, что просто по склерозу и рассеянности старческой он случайно перепутал…
Однако случайно ли?.. Ведь как многим доподлинно известно, Тревор постоянно сбегал от Невилла. Теперь мы догадываемся, куда и к кому…”.
Злобно и довольно подхихикивая, я приступил к планированию перехода к выполнению более сложного следующего пункта плана.
Итак, цель можно условно обозначить как “пойти бухать по-чёрному”. Из названия следует, что неплохо бы найти ближайшего доступного Кингсли али ещё какого афроангличанина и выпить с ним, вот только всё усложнялось тем, что всё половозрелое население дома Блэков переместилось в дом Уизли и уже успешно там напивалось – причём, что печально, вместе со столь востребованным нынче чёрным.
Хм, а какие ещё у меня есть кандидатуры?.. Ну, можно сходить в гости к Тёмному Лорду, правда, “тёмный” не значит “чёрный”, да и вообще собутыльник из него наверняка не ахти…
Можно было бы пойти и предложить выпить Беллатрикс Лестрейндж, она в девичестве как раз Блэк была, и тогда, если бы мы ещё и музыку какую весёлую включили да потанцевали бы немного, то вообще компактным оптом осуществили бы всю мечту шестнадцатилетних в лице женщины, выпивки и вечеринки, да к тому же заработали бы ещё и дополнительный бонус в виде осуществления мечты камикадзе – спэшал фром ревнивая версия разъярённого Тёмного Лорда.
В общем, нда, и этот вариант тоже не вариант…
Решая сложную задачу подхождения и неподхождения отдельных кандидатур и прохаживаясь по дому Блэков, я случайно натолкнулся на уже ставшего и даже прошедшего в одиночку нетвёрдой шатающейся походкой хорошо если только полдороги нужного мне сейчас пути пьянства и алкоголизма Наземникуса Флетчера.
Эх, с кем только не поведёшься для того, чтобы набраться!.. Дружески хлопаю его по плечу, ненавязчиво припираю к стенке и, небрежно положив локоть тому на шею, прямёхонько так на сонную артерию, произношу воистину волшебные слова, подействовавшие получше всяких Империусов: “Выпьем? Я угощаю”.
Миссия поиска собутыльника была успешно завершена, и вот, гремя целой батареей различных бутылок аки рыцари Тевтонского ордена латами, мы тихонечко, на цыпочках так, пробирались на кухню. Кого можно было переполошить в пустом доме, правда, оставалось загадкой, но, видимо, Флетчер слишком глубоко уважал портрет миссис Блэк чтобы нарушать её портретное спокойствие понапрасну.
А я вдруг подумал, что вообще-то Наземникус не такой уж и плохой кандидат. Он, конечно, был беспутный, вероломный и нечестивый, но в остальном хороший человек – так все вокруг считали. Тем более что под концепцию чёрного бухания можно было подвести место проводимого мероприятия – в конце концов, дом ведь испокон веков принадлежал тёмным и чёрным Блэкам. Так что, и впрямь, Флетчер очень даже и неплохой вариант, а главное – доступный, опытный и ошивался как раз неподалёку.
Пока я находил всё новые и новые плюсы у данного расклада, мы покопались в шкафчиках в поисках закуски и нами был обнаружен элитнейший сыр и ещё немножко просто плесневелых продуктов. И хотя ряд ценителей за такой сыр с удовольствием отваливают огромные деньги, мы с Наземникусом единодушно решили, что хватит нам и пары сиротливо лежавших лимонов, если уж вдруг совсем приспичит чем-то зажевать.
Так вот и уселись мы за большой кухонный стол, полюбовались на ровные ряды полных бутылок и притянули поближе к себе пивные кружки (кои поставил перед нами я, будучи всё ещё слишком трезвым и потому трезво рассудив, что смысла выпивать из малой тары нету, этак ведь и до следующего года не успеешь напиться), после чего и начали пить много и безо всяких на то оснований, ежели не считать тех, что время от времени придумывали сами.
Так что тосты мы произносили самые разные и разной степени дебильности, к примеру:
– За Поттера! – Предложил в очередной раз Наземникус.
– Пили. – Напоминаю я, хотя и выпиваю всё равно ядрёную смесь хрен пойми чего с чёрти чем, что я навёл в пивной кружке изо всех бутылок сразу.
– Так за нашего Спасителя же ж!.. – Весомый аргумент приводит Флетчер, и мы снова выпиваем. – Тяжело ему придётся, бедолаге, тяжело…
– Мир спасти?.. Да, ему – тяжело. Не то, что Волдеморту… – Соглашаюсь я, попутно задумчиво разглядывая бутылки и размышляя, а не мелковата ли всё же посуда?..
– За Того-кого… Того… Кого… За него мы пить не будем. – Промаявшись с именем и так и не выговорив его, решительно решает мой собутыльник, а я продолжаю размышления.
– Вот Волдеморту и впрямь очень легко спасти мир: совершил суицид – и всё. А вот Поттеру, конечно, потяжелее будет, потяжелее…
– Что, суицид совершить?.. – Бурчит Наземникус, сосредоточенно доливая нам в кружки всего подряд из пяти бутылок сразу.
– Нет, это-то как раз полегче – всего лишь пришёл к Тому-Кого-Нельзя-Называть, предложил ему свои посильные услуги в осуществлении суицида – и считай всё, суицид совершён. Хотя, конечно, в случае Поттера и не факт, не факт…
Долив и принюхавшись к получившему коктейлю, Флетчер делает однозначный вывод:
– Ну, за Спасителя!.. – И мы снова пьём за меня, в который уже раз за вечер…
А потом Наземникус зачем-то начал убеждать и без того безостановочно лакающего взрывные коктейльчики меня в том, что не пить просто нельзя, невозможно это, и я, вспомнив далёкое детство вообще и уроки биологии в частности, покачал головой и, не согласившись, заметил: “Верблюд может не пить две недели”.
В ответ тот присвистнул, восхищённо выдохнул “Уважаю” и предложил очередной тост:
– За верблюдов!..
Тема биологии оказалась неожиданно благодатной, и мы выпили ещё за слонов, крокодилов, бегемотов, гиппопотамов (которые, насколько я помню, ничем от бегемотов не отличаются, но раз уж мы пили столько раз за меня, то почему же не можем несколько раз выпить и за другую неведому зверушку?..), потом по чуть-чуть за пеликанов и пингвинов и ещё немножечко за кенгуру, а потом…
Потом знания биологии у Флетчера исчерпались, и он со вздохом признался, что у него в голове уже начинают потихонечку стучать дятлы, и что сосредоточиться при таком шуме он не может.
– Значит, за дятлов. – Сделал вывод я и мы выпили.
А потом мы выпили ещё за дятлов, ибо их было много и все они были птицами важными.
А потом Наземникус сказал, что они его уже задолбали и задолбили и что у него скоро начнёт болеть голова.
А потом я сказал, что в этом нет ничего удивительного и что вот гигантский дятел вообще даже может задолбить небольшого слона.
А потом мы выпили за гигантского дятла. А потом за небольшого слона. А потом за то, что, к счастью, такой птицы в природе не существует, потому что слона нам обоим было отчего-то жалко.
А потом мы выпили за творчески развитых, поющих и пляшущих салатовых дятлов, массово встречающихся в местах скопления алкоголиков: Флетчер клятвенно заверял, что рядом с ним вот прямо сейчас пританцовывал один, и я предложил налить и ему тоже и всем вместе выпить за его дятлово здоровье.
И мы разлили себе по кружкам и на стол для дятла. Выпили.
А потом Наземникус отметил, что зря мы не пошли в гостиную пить, там хоть диван есть – всё лучше, чем неожиданно уснуть на жёстком столе.
А я сказал, что маги вообще какие-то непредусмотрительные. Не то, что магглы. Вот у них есть такие штуки, как автомобили – так в них вот всё вообще продумано до мелочей. Уснул ты за рулём – Бабах!!! И твоё лицо уже на подушке.
– Удобно!.. – Восхищённо согласился Флетчер и предложил следующий тост: – Ну, за подушки!..
В итоге мы успели выпить за подушки, одеяла, кровати и тумбочки и даже почти выпили за наволочки, когда я неожиданно обнаружил, что мой собутыльник уже тихонько посапывает на столе, удобно устроив голову на пустой бутылке из-под огневики и нежно приобнимая руками разбросанную по всей столешнице стеклотару.
Печально вздыхаю и как никогда отчётливо понимаю, что не бывать мне никогда обычным и нормальным. И дело даже не в том, что моя вампирнооборотническая сущность не даёт мне захмелеть и что за всё это время я не то, что не смог допиться до талантливых зелёненьких и чертовски очаровательных дятлов, а добился лишь переполненного мочевого пузыря. Нет, самое печальное состояло в том, что хотя я и искренне забавлялся, сидя с пьяным вдрызг Флетчером и выдумывая тосты один неадекватнее другого, но всё это отчего-то совершенно не мешало мне продумывать потихонечку различные планы по спасению мира.
Нда уж, если такого закоренелого спасителя, как я, даже Авада остановить не смогла, то чего уж было надеяться на какие-то бутылки…
Ну и ладно. И не шибко-то и хотелось поосуществлять мечты обычных парней моего возраста. В конце концов, я ведь практически бессмертен и могу почти всё. Может, мне лучше начать познавать собственные границы, разузнавать, где заканчивается это “почти”?..
В прихожей послышался шум, и я поспешно спихнул Наземникуса со всеми бутылками под стол и прикрыл всё это скатертью – дабы не так в глаза бросалось всё безобразие, уличающее наше пьянство.
– Гэбриэл, дорогой, что же ты не спишь, не отдыхаешь? Тебе ведь надо восстанавливать силы!.. – В момент, когда миссис Уизли заглянула на кухню, я неожиданно сообразил, что все визуальные доказательства я, и впрямь, замечательно припрятал. А вот о стойком перегарном запахе как-то подзабыл, так что сейчас та совсем легонечко принюхается, и всё – придётся обливиэйтить.
– Да я так, ненадолго, встал… Выпить захотелось – в горле пересохло.
Отвечая чистейшую правду ей, чувствую, как улыбка невольно сама собой на лице расползается, ведь от самой миссис Уизли сейчас настолько нехарактерно сильно пахло шампанским, вином и глинтвейном, что вряд ли та смогла бы что-то подозрительное здесь учуять. Как удачно…
Галантно целуя её ручку, я окончательно махаю рукой на все попытки быть хоть немножечко нормальным и решаю, что фиг с ними, с мечтами каждого моего ровесника. Ну вот осуществил я сейчас одну такую: и много выпивки было, и веселье на вечеринке даже зашкаливало, и поцелуй (пусть и в щёчку и сугубо материнский) от женщины я получил… И ведь всё равно что-то не то, что-то не так, что-то… Да просто не моё всё это.
Эх, ладно!.. Чёрт с ними, с нормальными людскими мечтами. Я лучше возьму себе и чего-нибудь другого, пооригинальнее намечтаю. В конце концов, я ведь почти бессмертен и могу практически всё. И мне определённо стоит познать собственные границы, узнать, где заканчивается это “почти”. Ведь я-то действительно могу и спрыгнуть с Астрономической башни, и попробовать яд Акромантула…
Окончательно расшаркавшись с миссис Уизли и перед уходом с кухни мимоходом трансфигурировав одну из бутылок в подушку для Флетчера, мысленно помечаю идею подоить Арагога как и впрямь очень занятную, забавную и заманчивую…
Пояснения по главе:
Как ни странно, отсутствуют. Глава получилась какой-то до возмутительности понятной, так что пояснять чего бы то ни было Лапуля впервые за чёрти сколько времени не посчитала нужным.
Однако ежели кто-то посчитает, что Лапуля заблуждается в своих посчитаниях и что что-то таки требует пояснений, то только свистните – и она немедленно пояснит всё, что осталось неясным и непонятным.
P.S. Лапуля таки собралась и мобилизовалась и сделала ещё и коллаж. К предыдущей, 54 главе. Называется, весьма условно, “Обложка”, ибо вполне может прокатить и за обложку к всему фанфику, хотя на самом коллаже и фигурируют слова из 54 главы.
P.P.S. Правда, Диего на нём просто очаровашечка?.. Пока делала, только и делала, что умилялась его наглой мордашке. И ещё… Я долго мучилась с луной (она у меня с поражающим воображение упорством настаивала на своей слизеринской сущности и светилась потому исключительно зелёным) и, в итоге, припрягла при её тонировке к помощи подругу. Подруга уверяет, что луна у нас в итоге получилась синяя, но мы-то с вами знаем, что… *завывает своим фальшивым голоском* Го-о-олу-у-убая луна-а-а!!!
Посмотреть коллаж можно здесь:
http://foto.mail.ru/mail/lapulya_verona/_myphoto/36.html
http://fotki.yandex.ru/users/lapulya-verona/view/443055/?page=0
ВНИМАНИЕ!!!
Мне недавно оставили отзыв с предложением учредить новый факультет. И это натолкнуло меня на мысль, а почему бы, собственно, и не учредить?..
Итак, новый факультет. Называется он ласково “Свинтусель”, но можно и не очень ласковое “Хрюкорыль” употреблять. И отправляю я на него, своим волевым решением…
Правильно – самую свинскую свинюку, самого подколодистого хрюкозавра, самую хрюкотавристую хрюкорылю…
…в народе откликающуюся просто на Лапуля Верона.
Как все мы помним, в Хогвартсе запрещены телесные наказания и взаместо этого действует система баллов. Поэтому отныне бить хрупкую девушку ничем нельзя (даже если очень хочется и если эта девушка заслужила и вообще нарывается), но Вы можете начислять мне баллы… Впрочем, кого это я обманываю?! Вы можете снимать с меня баллы. 100 баллов с Хрюкорыля за задержку проды! И ещё 200 за то, что пятачок слишком наглый!..
Ну, что, кто хочет почувствовать себя нещадно снимающим баллы Снейпом – вперёд. Только учтите, что сколько бы Вы не написали минус баллов в отзыве, за каждого человека только один минус балл за один месяц.
Если решите похвалить – я буду рада. Можно при этом прибавить мне пару баллов, а можно сказать просто молодец и ничего не прибавлять, ибо и так обнаглела.
В общем – всё на ваше усмотрение.
…а мне остаётся лишь уповать, что к концу фиков у меня ещё останется шанс выплыть к нулю из честно заслуженной минус бесконечности…
P.S. На всю предыдущую историю моего свинства мы деликатно прикрываем полглаза и отсчёт идёт со дня выкладки новой главы. Также, для того, чтобы с меня было, что снимать, я начисляю себе 50 баллов – за 50 совокупных страниц обновления к двум моим фанфикам и за то, что коллажики я таки доделала.
И, конечно – какой же факультет без герба?.. Правильно – безгербный и потому весьма ущербный, а факультету хватает ущербности и в лице свинюки-Лапульки, возомнившей себя депутатом Госдумы и раздающей направо и налево обещания, которые потом отчего-то не выполняет.
Поэтому у данного факультета имеется свой собственный герб, на котором изображена вечно виноватая хрюшка, до́лжная символизировать, собственно, саму Лапулечку, которая напряжённо поглядывает одним глазком на зависшую над ней дамокловым тапком неизбежную читательскую кару.
Собственно, полюбоваться на герб факультета “Свинтусель” можно здесь:
http://foto.mail.ru/mail/lapulya_verona/_myphoto/36.html#34
http://fotki.yandex.ru/users/lapulya-verona/view/443057/?page=0
Глава 56. Ребятам о зверятах.– “Мы доим-доим-доим,
С рассвета, прям с утра,
Мы доим-доим-доим,
Хоть и нет в помине молока,
Но мы доим-доим-доим,
Ибо какая ж это помеха?..
И без молока доярка из меня –
Шикарная до смеха”.
Хищно щёлкнуло жвало.
– Что, у тебя тонкий музыкальный слух, который оскорбляют авторские песенки сомнительной поэтичности? Ладно, я могу и чего-нибудь из Моцарта тебе насвистеть, ежели хочешь.
Жвало нервно и обречённо дёрнулось.
– Хорошо-хорошо. Может быть, Шопен, Бах, Бетховен, Глинка?.. Каковы ваши музыкальные пристрастия, милейший?
В жвало положили мясо.
Жвало больше не щёлкало, не дёргалось и вообще никак не рыпалось.
Теперь на меня просто укоризненно смотрели четыре пары грустных глаз.
– Ну всё-всё, не переживай: я же совсем немножечко взял. – Закрываю крышечку цистерны и успокаивающе похлопываю Арагога по мохнатой морде. Морда бы отвернулась, да только очень уж качественно запуталась в собственной же высококачественной, лично для меня любовно сплетённой паутинке, так что только и могла, что возмущённо и хищно щёлкать жвалами и обещать глазами, что пренепременно наябедничает Хагриду. – Я ведь даже не всё взял!.. – Порталом отправляю цистерну к себе и задумываюсь. – Безобразие, если так подумать. А почему это я не всё взял?..
Вы когда-нибудь видели синхронное нервное тиканье? А в исполнении восьми испуганно выпученных глаз?.. Зрелище занятное, но я всё же аккуратно пригладил вставшую дыбом чёрную шерстку и поспешил успокоить старичка:
– Ты ведь специально по мою тушку паутинку плёл. Не могу же я отказаться от такого царского подарка, ты же ведь ещё, не дай Бог, обидишься.
После недолгого молчания, когда я закончил укладку головной части шерсти в прилизанную причёску в стиле “Малфой-младший после встречи с языком коровы, то есть в обычном своём виде” из исходной “встали дыбом как на дыбе”, тихо и доброжелательно говорю:
– И не строй из себя поруганную невинность, запуганную жертву холокоста и несчастного одинокого старичка с грошовой пенсией в одном флаконе. Я ведь тебе с самого начала говорил: дай яду в обмен на подношение, говорил же, что жадность грех и вообще, я невкусный, несъедобный и обязательно тебе несварение желудка обеспечу. Говорил? Говорил. И что сцеживание яда благотворно влияет на умственные способности, тоже говорил. Нет, это я вру, этого я, кажется, не говорил… Ну, теперь-то ты поумнел, а раз так – значит, всё же влияет и всё же благотворно.
Разматываю паутину и аккуратно складываю её в бездонную корзиночку, в которой принёс с собой стройматериалы.
– Ну, всё. Жене и детям – привет, тебе – успехов в разведении бородатых хрюшек. Бывай, старик.
Конечно, это было немного жестоко: всё же старый больной паучок, у которого вон уже и лапы ревматизмом страдают, и жвала по непогоде ноют, и все восемь глаз слезятся.
Но даже старость и болезнь не повод для паука пытаться обхитрить природу и вести себя по-свински, да ещё и настолько по-свински.
А особенно не повод вести себя настолько по-свински с существом с настолько по-свински извращённым чувством юмора, как у меня.
А ведь я специально ради него слетал на другой конец света – на историческую родину акромантулов, полетал над островом Борнео в поисках достойного подношения, лично вылавливал самых жизнерадостных, стройных и красивых хрюшек из породы бородатых свиней, пришёл в гости почти безоружным и с мирными взятками!.. Да я даже самолично строил хлев для этих самых хрюшек, дабы было где их выращивать и дабы эти свинские животные, страдающие кочевым образом жизни, не поразбежались потом по всему Запретному лесу.
И что же вы думаете?..
Правильно, паука задушила жаба, и всё то время, что я строил, он – плёл. Так что пусть ещё скажет спасибо, что я за вероломную попытку напасть со спины не прибегнул к весомым тапочным аргументам, а всего лишь тихо-мирно подоил его яд, да ещё и в новопостроенном хлеву, а не на глазах у всей колонии.
Конечно, Арагог бука. Конечно, он таки обиделся, несмотря на все мои попытки запудрить сахарной пудрой горькие пилюльки здравомыслия, благотворно влияющие на зрение и взгляды на мир, помогшие низвергнуть с простирающегося до небес пьедестала заблуждения о собственной паучьей значимости и объяснившие, что даже паучьи сети против веского “хочу-могу-и-буду” ничего поделать не могут.
Конечно, Арагог ябеда. Но Хагрид… Хагрид меня простит. Хагрид мне сейчас вообще всё что угодно простит: я ему на Новый Год карликового дракончика подарил. Почти неопасного, совсем маленького, ручного и милого, точно игрушечного, но – дракончика.
Да и акромантулы пощёлкают-пощёлкают жвалами, да и успокоятся. Всё же взятка свиньями для свинской душонки пауков – это действительно самая прекрасная взятка.
***
– Мерлин, Гэбриэл! Да сделай ты уже что-нибудь!..
Я робко попросил:
– А можно это “что-нибудь” буду делать всё-таки не я, а ваш Мерлин?.. – Суровые взгляды ненавязчиво намекали, что как бы всё-таки нет. – Пожалуйста-пожалуйста?.. – Суровые взгляды не смягчались.
Жаль.
Раскатисто мявкнули над ухом – отстранённо почесал за ухом загульного котяру и вернулся к разглядыванию потолка.
Эка невидаль – загул. Ещё недельку-другую помяучит, да и успокоится.
– Гэбриэл!..
– Ладно-ладно, сейчас я сделаю это “что-нибудь”. Но только потому, что вы так настаиваете!
Следующий раскатистый мявк был в два голоса.
– Гэбриэл!!
– Что?! Я Диего, между прочим, та-а-ак хорошо понимаю!.. – Хлопаю по холке котяру и загульно мявкаю: – Хочу к Джинни на коленки!
– Что-что, прости?!
– К Джинни. На коленки. Хочу. Очень. Можно?.. – Взгляды, хоть и несколько прихреневшие, всё так же суровы, как и прежде. – Пожалуйста-пожалуйста?.. – И смягчаться всё также не намереваются.
Вздыхаю.
Чешу нос.
Чешу нос коту.
Ещё раз вздыхаю.
– И всё-таки, может, можно, а?.. Ну пожа-а-алуйста! – Делаю печальную моську. – Очень уж хочется. – И почему только на них не действуют мои огромные несчастные глаза?.. Придётся теперь шантажировать. – Или я не буду успокаивать кота. А загул у него только-только начался, это теперь надолго. Очень надолго. Правда надолго. Нет, я серьёзно, вам легче сразу согласиться с моими требованиями. Да и ведь разве же я что-то требую?.. Я ведь прошу! Молю! Ну смилостивитесь! Ну пожалуйста-пожалуйста! Ну правда очень-очень хочется! Может, всё-таки можно, а?.. Я же ненадолго, я же даже не навсегда!..
Через пять минут ребята всё же не выдержали нашего с котярой слаженного загульного дуэта и уговорили Джинни потерпеть меня на своих коленках.
Ещё через две минуты я ненадолго одолжил из ближайшего зоопарка для Диего тигрицу и отправил их в отдельные покои – знакомиться. Поближе знакомиться.
А ещё через минуту уже блаженно мурлыкал, положив голову на колени Джинни и балдея от прикосновений прохладных тонких пальчиков, небрежно перебирающих мои волосы.
Вот оно, счастье.
– У тебя самые удобные в мире колени.
Тихонько фыркнула и в отместку щёлкнула по носу.
– Это был очень сомнительный комплимент.
Морщу пострадавший нос и делаю вид, что глубоко задумался.
– Всё оттого, что душу мне раздирают на части противоречия: от блаженства хочется зажмуриться и отдаться ощущениям, даримым твоими прекрасными руками, и в то же время хочется любоваться тобой, не отрываясь, не смыкая глаз и даже не моргая.
– Льстец и подлиза. – Припечатала она, но… Хоть и дрогнула рука, перебиравшая волосы, но выпутываться не поспешила.
– А голос! Какой же у тебя голос! – Расплываюсь в улыбке и шепчу: – Самый-самый красивый. Так и слушал бы веками.
– Чувствую себя вороной из басни Крылова “Ворона и Лисица”.
– “Уж сколько раз твердили миру,
Что лесть гнусна, вредна; но только всё не впрок,
И в сердце льстец всегда отыщет уголок”?..
Она отводит взгляд, закусывает губу, чтобы скрыть улыбку, и подглядывает за мной из-под ресниц.
– Но, голубушка, ты и впрямь диво как хороша. И не только лишь сыр мне нужен от тебя. И я не льстец, да и не уголка в сердце отыскать хочу, нет. – Ловлю её отстранившуюся руку, прижимаюсь губами к подрагивающим пальчикам, тихо шепчу: – Уголка мне будет мало.
Я чувствовал, как учащённо бьётся её сердце, видел, как рвано вдохнула она в лёгкие воздух, смотрел, как теплеет её взгляд и оттаивает ледяная стена между нами, и мне так отчаянно хотелось крикнуть: “Остановись, мгновенье, ведь ты же так прекрасно!”, но жабовладельцу мгновенье показалось тоже жутко прекрасным, и к тому же просто идеально подходящим для того, чтобы выведать у меня что-то просто сверхважной важности.
– Гэбриэл, а ты не видел Тревора?..
Перегоревшей лампочкой мигнула и погасла надежда: Джинни отвела взгляд, окончательно и бесповоротно отняла руку и отстранилась. Спасибо, конечно, что с небес на землю, – то есть, с колен на пол, – не скинула, но…
Но момент был безнадёжно испорчен.
– Спроси у профессора Дамблдора.
– А что, он знает, где Тревор?
Прикрываю глаза и недовольно фыркаю:
– Да он вообще спец по жабам. И, к тому же, величайший волшебник современности. Так что ежели уж и ему что-то неведомо, то и никому другому тоже. Так что ты обязательно, пренепременно у него поинтересуйся, не видел ли он где твоего Тревора, высиживающего яйца.
– Постой-постой. – Недоумённо и настороженно, Невилл затараторил: – Какие ещё яйца? Чьи яйца? Жабы не высиживают яйца!
– А это ещё что за дискриминация?! Почему нет? Очень даже высиживают! Не свои, конечно, но высиживают.
Ребята побелели.
– А чьи, прости, Тревор высиживает яйца? Уж не куриные ли, случаем?..
– Нет, что вы! Как можно! Ему просто кукушка их подложила, а он ведь жаб ответственный – вот и сидит, высиживает. А что делать-то?.. Жалко же кукушат, ещё не вылупившихся. И потом: вот пропадёт эта кладка, и что тогда? В мире станет меньше кукушек, и тогда у кого же спрашивать, сколько тебе жить осталось? У Волдеморта, что ли?.. Этот-то ведь ответит, ой ответит!.. Прямо с точностью до секунды. А оно вам надо? Мне вот тоже нет. Так что кукушки – это хорошо, это благо, это добро и счастье.
Невилл выдохнул и облегчённо заулыбался:
– Ну и шуточки у тебя. Так и сказал бы сразу, что не знаешь, да и всё.
Я пожал плечами: не моё это дело, верующие ли мне попались Фомы или нет, особенно когда, несмотря на сомнительность моих комплиментов и обвинительность её речей, колени действительно так невероятно удобны, а вернувшие руки поглаживают так приятно.
***
– И всё же, куда ты Чоу отправлял?..
Драко опять завёл ту же шарманку, пакостник: знает же, что я сейчас с места не двинусь и никому за приставучесть и надоедливость не двину, вот и лезет с глупыми расспросами.
– О, это такая страшная тайна!.. Настолько, что я даже сам иногда пугаюсь. – Меня всего передёргивает. – Ух, страшно – прямо жуть. Кстати, Драко, а что ты знаешь про целебные свойства лечебной грязи? Выливаемой прямо на пронырливые белобрысые макушки? Говорят, действенное средство, моментально вылечивает от задавания глупых вопросов.
Ловлю опять взгляд Джинни и пытаюсь откапремонтить разрушенную романтику момента.
– Я не знаю, что сказать тебе, Джинни. В комплиментах ты видишь лесть, в искреннем восхищении – запрятавшуюся корысть. Что сказать мне тебе, чтобы ты поверила? Может, как красивы глаза и губы твои?.. Но слишком просто и банально прозвучат эти слова. Говорить, что словно шёлк твои волосья и о как меня манит румянец девственных ланит?.. Это слишком в духе бульварных романов сомнительной романовости при бесспорной бульварности, да и вообще слишком розово-сопливо. Хвалить твой маникюр?.. А от этого комплимента уже голубизной попахивает. Восхвалять ангельский голосок и лебединую шею, от которых у меня в зобу дыханье спёрло? Ну, да – это вообще без комментариев. Сказать, что ты ван ин э миллион? Да при нынешней численности населения это всё равно, что скрытое признание в донжуанстве. Нет, и то – не то, и это – не это! И не найти мне слов, что смогли бы передать, в каком пожаре сгорает без тебя моё сердце. И пламя это, что прежде согревало, без тебя выжжет меня дотла, и останутся только пепел и тлен на руинах моей души…
Джинни звонко расхохоталась и вынесла свой вердикт:
– Пафосный бред.
Киваю, улыбаюсь и соглашаюсь – и впрямь и бредово, и пафосно, и глупо, но…
– Попробовать стоило. – Расплываюсь в хитрой-прехитрой ухмылке и подмигиваю. – Да и своего я добился: ты вновь улыбаешься мне.
Помнится, если чешется нос, то это верная примета, что тебе по нему дадут. Так что я совершенно не удивился, когда меня вновь по нему щёлкнули. Тем более что и щёлкнули-то так, совершенно не больно и даже не обидно, больше для острастки, чем из недовольства.
– Гэбриэл, а…
Вот стоит только реанимировать растоптанное волшебство момента, как сразу всяких там, которые тут, тянет потоптаться по нему повторно.
– Клянусь своей бородой, вы меня достали! Ну что опять?!
– У тебя нет бороды, значит, клятва недействительна, значит, ещё не достали.
А у них нет совести, значит, заклясть их действительность и доставить себе удовольствие, смотря, как они пытаются сбрить несуществующие бороды – не такая уж и плохая затея.
– Кап. – Весомо и угрожающе говорю я.
– Кап?..
– Прямо кап-кап, я бы даже сказал. И предупреждаю сразу: моя чаша терпения имеет устойчивый иммунитет к заклятиям увеличения пространства.
– Ну что ты, Гэбриэл, не надо нервничать: нервные клетки не восстанавливаются.
Издеваются, сволочи. Видимо, совсем плохо у них с музыкальным вкусом и наш загул-дуэт они оценить были не в силах, вот и пытаются закидать меня вопросами аки тухлыми помидорами.
– Восстанавливаются, просто очень медленно. А то на кой бы иначе вампиры в спячки впадали?
– А они что, в них впадают для того, что восстановить нервные клетки?
– Ну да, набраться сил, отоспаться, успокоиться и не упокоить кого почём зря. А вы не знали?.. Вы ещё скажите, что не знаете, откуда вампиры с оборотнями вообще взялись!..
– Конечно, это мы знаем! – Гермиона праведно возмутилась в ответ на завуалированное обвинение в незнании азов. Никогда не понимал, чего она так на это обижается: и город Азов, и даже Азовское море ей бы подобное незнание определённо простили. – Всё началось с того, что одного мага покусала летучая мышь, а другого…
Она прервалась почти на полуслове от моего заливистого, искреннего хохота.
– Нет-нет, продолжай-продолжай, это я так, просто подумал, что весьма спорно, кто ещё кого покусал. Вот скажите, разве летучие мыши нападают на людей или, быть может…
– Гэбриэл. – Теперь уже осёкся я: в дверном проёме памятником плакату “Не болтай!” стоял вампир с плотно закупоренной колбочкой.
– Владислав, – киваю ему и с улыбкой уточняю: – Намешал мне свеженьких витаминных кровавых Мэрей?..
– Почти.
– Почти? А то я не чую, свежая или не свежая. Даже ещё тёплая, какая свежая.
– Почти, потому что её звали не Мэри.
Киваю, принимаю колбочку и кладу неподалёку.
– А я тут как раз говорил, что если бессмертный доводит смертного – это не смертельно для бессмертного, а вот если смертный доводит бессмертного… Поэтому не нервируем меня, а то я и так нервный и могу страшно-страшно наказать за нарушение моего покоя в моих же покоях.
– Очень-очень страшно?
– Да, просто очень-очень-очень как страшно. – В зловещей ухмылке небрежно демонстрирую клыки и ласково угрожаю: – В угол поставлю. – Раздались смешки. – И в тот же угол акромантула посажу, для усиления воспитательного эффекта. Кстати, Рон, я тут как раз недавно с одним общался!.. Он Арагогом представился. Тебе привет почему-то передавал, спрашивал, чего не навещаешь старого друга, всё звал на званый ужин. Что мне ему передать? Когда ты сможешь к нему наведаться?..
На белом-белом полотне словно разбрызгали кровью веснушки – и мой своеобразный эстетический вкус говорил, что зрелище это умиротворяющее и для глазу приятное.
– А что там по поводу того, кто кого покусал? – Гермиона, прочистив горло, выдавила из себя.
– Ах, это…
– Гэбриэл, твой коктейль теряет свежесть.
– Тиран! Ладно, сейчас выпью. – Беру в руки колбочку, прокручиваю между пальцев и говорю: – Так вот, по поводу…
– Гэбриэл…
– Я сказал тиран, а не терьер, так что не рычи, Влад. Это ведь не тебя якобы волчара покусал. А вообще, всё началось с того, что, действительно, кто-то кусался. Итак, одного мага покусал комар…
Гермиона поправила:
– Летучая мышь.
– Но летучие мыши не пьют кровь людей. Так вот, его покусал комар. Конечно, за такое преступление сие презренное насекомое маг тут же единогласно осудил и даже быстро привёл в исполнение свежевынесенный смертный приговор. А уже потом этот маг покусал летучую мышь, что в сочетании с интересным проклятием…
– Каким ещё проклятием?
– Говорю же: интересным.
…
…И ты почувствуешь, каково это, побываешь в шкуре своей жертвы. Я даю тебе последний шанс. Ты брат мне, я не забыл это – хоть ты уже и давно перестал помнить. Я прощаю тебя. Все твои прежние грехи тебе прощаю и отпускаю. Но первая же твоя попытка вновь причинить боль живому существу окончится для тебя даже бо́льшей трагедией, чем гибель Лизоньки для меня. Ты прочувствуешь на своей шкуре мучения своей жертвы. Побудешь в её шкуре и, может, хоть тогда сможешь хоть что-нибудь осознать…
…
– Кхм, – прочищаю горло, облизываю враз пересохшие губы и продолжаю: – признаться, понятия не имею, что это было за проклятие. С веками про него забыли. Да и слава Богу, наверное, что оно кануло в лету.
…
…но почему ты вышвырнул нас в лес? Чтобы мы околели там с голоду, как…
…всего лишь отправил вас подальше от людей. Вы двое совсем ополоумели, одичали…
…представляете опасность для всех. Даже для самих себя…
…я зверем стал!..
…ты давно им стал, брат мой. Сейчас лишь к волчьей душе приложилась шкура. Но даже так… Вы можете остаться людьми… …человеком не в том лишь биологическом смысле, до которого вы опустили это гордое звание. И мне искренне жаль, что вы всё же этого не сделаете…
…
– Таким образом, вампиризм получился от сочетания неизвестного проклятия, укуса и последующей трагической гибели комара и того, что про́клятый маг покусал летучую мышь.
– Но зачем ему было её кусать? – Не скрывая скептицизма в голосе, вопросили у меня.
– А я почём знаю?.. Проголодался, должно быть. Ну, это так, одна из версий. Одна из самых бредовых версий, если уж на то пошло. У меня где-то целая книга была, там версий – просто целая книга!.. Ну, то есть, прям вообще вся книга версиям посвящена. Или вот есть ещё одна, тоже очень интересная, теория, она гласит что, мол, вампиризм появился от того, что один анимаг, анимагической формой которого была летучая мышь, как-то попил кровушки в метафорическом смысле у одного могущественного волшебника, а этот волшебник возьми да и обидься, вот и приходится этому анимагу и его потомкам и вассалам влачить жалкое существование и пить кровь в метафизическом смысле, чтобы хоть как-то поддерживать жизнь в давно мёртвых телах. Или вот есть ещё одна, презабавнейшая, версия, по ней…
– Гэбриэл. – Выразительный взгляд на меня. – Колбочка. – Выразительный взгляд на неё.
– Очень приятно, очень рад знакомству. Но для того, чтобы познакомиться поближе с ней, мне нужно прекратить столь близкое знакомство с самыми удобными в мире коленями, а на такие жертвы я добровольно никогда не пойду.
Конечно, никто не тянул меня говорить “добровольно”, а потому и в том, что с небес на землю меня всё же бухнули, винить, пожалуй, и впрямь можно только себя.
Но всё равно, чертовски обидно.
Да и ковры на полу хоть и мягкие, и удобные, а всё не то.
– Рон, кстати, всё спросить хотел. – Присаживаюсь рядом с Джинни и ненавязчиво кладу руку на всё ещё хранящие моё тепло колени. – А после всего того, что между мной и твоей сестрой только что было, я, случаем, не обязан на ней немедленно жениться?..
К сожалению, настрой её был решителен и хватило его не только на то, чтобы скинуть меня в лице лица с колен, но и меня в лице руки тоже и оттуда же, а также припечатать:
– И не надейся.
– А почему, собственно, нет? Я же честный человек! Ну, хорошо. Не человек. Ну, ладно. Не очень-то честный. Понял-понял, всё ясно. А поговорить мне с тобой можно?.. Хочу тебе что-нибудь рассказать, может, в чём-нибудь признаюсь…
Рука ненавязчиво подползает поближе к её коленке и предпринимает очередную попытку захватить данную территорию, но моя суровая нянька вновь отвлекает и окликает:
– Гэбриэл, тебе нужно выпить этот “коктейль”, пока он окончательно не остыл.
– А вот и не хочу. – Ну вот. Я из-за него получил по руке до того, как смог её пристроить на облюбованной коленке. – Я вообще теперь вегетарианцем буду.
– Ну, что за глупости. Тебе это вредно. Тебе нужны мясо и кровь. Пей, Гэбриэл. Пей.
Мягкий, обволакивающий и успокаивающий голос немного гипнотизирует, и я чувствую себя натуральным ёжиком – в смысле, бессмысленно бродящим в тумане мелким зверьком, который не пойми с чего показывает всем колючки, и как в тумане отчего-то вспоминаю, как последние пару дней старался исключить из своего рациона всю животную пищу и как упорно мне домовики приносили огромные куски плохо прожаренного мяса в ответ на мои требования экзотики в виде фаршированного чеснока (не знаю, что это, не знаю, как это, но уж очень хотелось).
Да и я ведь и впрямь, казалось, лучше себя чувствую, когда вся суточная доза крови достаётся кровожадному бывшему фикусу.
– Вредно, говоришь?..
– И даже опасно.
Как в дурмане киваю: он прав. Это и впрямь очень вредно и очень опасно – идти против своей природы, идти против его требований, идти против…
Да и разве у меня есть выбор? Да и разве мне нужен этот выбор? Да и разве?..
С мелодичным звоном неразбиваемая колбочка разбивается, а я встряхиваюсь и смеюсь:
– Нет, я, конечно же, знал, что ничто не вечно под Луной, но никогда не воспринимал это так буквально!..
Луна улыбается рассеянной и слегка виноватой улыбкой, а Владислав только снисходительно усмехается.
Конечно, колбочка просто не могла быть единственной в своём роде.
Пояснения по главе:
В тексте главы использован отрывок басни Ивана Андреевича Крылова “Ворона и Лисица”.
Борнейская бородатая свинья – вид из семейства свиней (Suidae), один из трёх подвидов бородатых свиней, распространённых в Юго-Восточной Азии (также ещё есть кудрявые бородатые свиньи и палаванские бородатые свиньи). По сравнению с другими представителями семейства свиней телосложение бородатой свиньи относительно стройное, ноги тонкие, а голова вытянутая. Наиболее заметным признаком, давшим виду его название, являются желтовато-белые волосы, покрывающие рыло. Бородатые свиньи имеют по две пары бородавок на морде, из которых одна пара находится под бородой. Как у всех свиней у них длинное, хоботообразное рыло, маленькие глаза и длинные уши. Редкая щетинообразная шерсть окрашена в серый или тёмно-бурый цвет. Ещё одной характерной чертой является раздвоенная кисточка на хвосте. Эти животные достигают длины от 100 до 165 см, высоты в холке от 72 до 85 см и веса до 150 кг. Бородатые свиньи как правило активны днём и живут в родовых группах. Уникальным среди свиней является их миграционное поведение. Для совместных путешествий длиной в несколько сотен километров соединяются сразу несколько групп до нескольких сот животных. Во время таких путешествий, вызванных меняющимся наличием пищи, бородатые свиньи переходят на ночную активность и используют протоптанные тропы предыдущих маршей.
Акромантул – огромный восьмиглазый паук, способный говорить на человеческом языке. Главное действующее лицо, которым представлен этот класс, – Арагог, основатель рода, живущего в окрестностях Хогвартса. Всё тело акромантулов покрыто густой чёрной шерстью, размах лап достигает пятнадцати футов. Жвала выделяют яд, а когда акромантул зол или испуган, громко щелкают. Акромантул – хищник, предпочитает крупную добычу. Прядет куполообразную паутину, которую размещает на земле. Первоначально акромантул обитал в джунглях острова Борнео.
Ван ин э миллион – от английского “one in a million”, одна на миллион. Используется как комплимент, подчёркивающий чью-то исключительность.
От автора:
Всем здравствуйте. Знаете, я больше не буду изображать из себя депутата Государственной Думы и чего-то там вам обещать. И говорить, что больше не буду, тоже больше не буду.
Пожалуй, у вас есть все основания не верить мне, ибо нет веры тому, кто обещал обновиться в мае, а обновился в сентябре (за что мне, конечно, жутко стыдно) – я знаю, что поступила по-свински с теми, кто без двух недель год ждал продолжения.
На самом деле, совесть у меня всё-таки есть. Правда, есть. И поэтому я не буду больше ничего обещать, а просто стану, наконец, делать, ибо не дело это, что фанфики уже чуть ли не шесть лет висят незаконченными.
Поэтому я начала дописывать, но тут возникла небольшая проблема: начинала я писать очень давно и начало не совсем соответствует тому, что должно получиться в итоге. Поэтому на настоящий момент фанфики находятся на переписке – не шибко сильной, основные события все останутся прежними, но переписывать я буду.
А ещё хочу вас уведомить, что мы таки приблизились к финишной черте. До финала осталось буквально всего ничего (относительно всего ничего, скажем так, скорее всё же “не так уж много”). Поэтому я сейчас переправлю начало, а потом – допишу.
Исходя из этого новые главы непривычно маленькие – я выкладываю их по большому счёту только для того, чтобы прервать годичный срок и чтобы фанфики не были удалены администрацией.
Не знаю, как скоро, но постараюсь как можно быстрее всё дописать, ибо уже надо. Да и тянуть больше некуда.
Ещё хочу сказать огромное спасибо всем тем, кто оставлял отзывы, я вас всех очень-очень люблю, обожаю и ценю.
Собственно, ответы на них:
Лорд Слизерин, это Вам спасибо. За то, что вместо того, чтобы как следует дать тапкой по наглой, зарвавшейся морде, Вы всё ещё любите и обожаете. Приятно же))) А допишу я и впрямь скоро – по большому счёту, дело уже максимально приблизилось к развязке.
лунатичка Лавгуд, да, в начале у меня не состыковываются даже несостыковки. Потому, собственно, и правлю. А за стишок отдельное спасибо – он очарователен. Надеюсь, Вы не очень против, если я похвастаюсь им перед всеми?..
“Вот Флетчер к стенке припёрт
Выпьем? я угощаю!
Да чего уж там... пойдёт
Я всем всегда прощаю
Прощу что собутыльник хреновый
И даже что напиться не смог
Из былого составить итог:
Вампиризм – диагноз суровый”.
vatruska, мне искренне жаль, что Ваш отзыв оказался пророческим и я и впрямь обновилась спустя почти год. Но я очень постараюсь исправиться, правда. Да и мне не так уж и много осталось дописать, так что не печальтесь: всё будет. И, надеюсь, будет достаточно скоро.
Ещё раз искренне прошу у всех вас прощения, мои дорогие читатели.
С любовью,
Lapulya Verona.
Глава 57, подзатыльничная.Когда у меня спрашивали, за что на меня обиделась Гермиона, я отвечал предельно честно: за глупость. Когда у Гермионы спрашивали, за что она на меня обиделась, она отвечала ничуть не менее честно, но чуть более развёрнуто: за обвинение в глупости. Когда у нас обоих спрашивали, не глупо ли обижаться на глупости, мы синхронно отмахивались: “Глупости!”.
Да и это было так чертовски забавно: подкатить к ней с извинениями, получить воспитательный подзатыльник, неправильно извиниться за неправильные извинения, получить ещё один воспитательный подзатыльник, несколько раз повторить, прежде чем таки воспитаться и в очередной раз извиниться, за что получить контрольный, извинятельно-прощательный подзатыльник.
– И всё же, кто посмел… Нет, ну кто вообще додумался обвинить Гермиону в глупости?
На все эти “кто” я отвечал как на духу, как при присяге, как при веритасеруме: правду, правду и ещё раз правду. Ничего, кроме правды, правда. Правда-правда.
– “Конь в пальто”? Ха-ха как смешно.
Это вообще-то просто возмутительно, как никто почему-то не хочет верить честному нелюдю. Ужасно возмутительно, я бы даже сказал. Ну и немножечко непростительно, поэтому я, поразившись чужому цинизму, подозрительности и неверию, на все дальнейшие расспросы лишь гордо отфыркивался.
Ну а Гермиона так вообще отказывалась что-либо комментировать: предпочитала не вспоминать лишний раз о совместно и чудесно проведённой ночи. То есть, для неё ночь была проведена совместно, а для меня – чудесно, если уж быть честным, точным и как всегда правдивым.
***
Русалки долгое время были одним из самых больших моих разочарований в жизни и в магии: не рыбки, а рыбы, и не поют, а воют дурным голосом, и не привлекательные красавицы, а… Хм. Нда. Нет, они, конечно, привлекают. Но сугубо тритонов, русалов и каких-нибудь извращенцев-рыбофилов.
Впрочем, это всё больше касается обитательниц тёмных вод озера близ Хогвартса. В морской же рыбе, как известно, костей меньше, чем в речной, а потому морские русалки, конечно, получше. Ну, немножечко. Менее костлявые, по крайней мере. А ещё они умеют петь чуть получше меня, плавать хороводами и бодяжить что-то очень сине-зелёное из сине-зелёных водорослей.
В общем, мы нашли общий язык, заложили за жабры что-то ядрёное, обменялись подарками и пообещали писать друг другу, романтично отправляя письма в бутылках. Даже договорились, в бутылках с чем. Даже настроили портальчики для их доставки.
Так что в ближайшем будущем дефицита водорослей в замке быть не должно. И не в ближайшем, наверное, тоже. И вообще никогда, если уж на то пошло.
Поэтому вернулся я домой довольный, мокрый, солёный, счастливый и с твёрдыми намерениями извиниться за вчерашнее перед Гермионой.
Хорошо, я даже готов признать: возможно, я не совсем корректно сформулировал весь обуревающий меня восторг в “Любые космы даже под водой расчёсывать умудряется!!!”, но это определённо не повод столь остро и негативно реагировать.
– Хам!.. – возмутилась Гермиона, дала мне воспитательный подзатыльник и, забрав русалочий гребень, гордо удалилась, оставив меня потирать затылок и не понимать, за что и почему.
Впрочем, на следующий день, просохнув и придя в себя, я – всё осознал и был готов вторично покаяться, а вот Гермиона…
Гермиона к этому, кажется, готова не была.
Какая досада.
***
Следующую ночь я посвятил ёжикам. Большим таким, двухметровым, жёлтым цыганским ёжикам, с длинными винтообразными иглами тёмного золота, драконьими лапками и змеечешуйчатым белым пузом.
Они оказались просто милейшими, очаровательнейшими созданиями, эти чагринами зовущиеся твари.
И это определённо не их вина, что лошадей своих я люблю больше всех ёжиков в мире вместе взятых, включая ёжиков обыкновенных, ёжиков необыкновенных, ёжиков морских, включая даже дикобразов, особенно включая крысиных ёжиков-гимнуров и совсем не включая ушастых ёжиков.
Да, вот ушастые ёжики – да, им я отчего-то готов простить всё при одном только взгляде на их ушки. Уж больно симпатичные они у них.
Чагринам же с ушами не повезло, да и с выбором стойла – тоже.
И вообще я практически не катаюсь на своих лошадях сам, и, как истинный оборотень на сене, не даю на них кататься и другим. Даже тем, кому очень хочется. Даже ёжикам. Особенно ёжикам. Особенно не очаровательно-ушастым ёжикам.
В общем, обнаружив следы вторжения в конюшне, я понял: это война.
***
Первым пунктом в плане боевых действий значилось разведывание информации. Я честно пролистал пару книжек, поразглядывал в них картинки и выписал основные способы одержания победы над разными видами ёжиков.
Вторым пунктом в плане боевых действий значились сами боевые действия. Не желая с этим излишне затягивать, я просто выбрал стратегию блицкрига и решительно вычеркнул ряд противоёжиковых мер в связи с их долгосрочностью.
Третьим же пунктом значилось торжественное подношение части военных трофеев Генералу Оскорблённости в Лучших Чувствах Грейнджер с целью получения прощения.
Чёрт, и ведь как чувствовал, что некоторой своей частью этот план просто обречён на провал, как и многие известные истории блицкриги.
***
Может быть, частью это была и моя вина. Думаю, это всё радость победы: она вскружила мне голову и вынудила счастливо прощебетать:
– Гермиона! У меня для тебя подарок. Держи. Это молоко, оно… – Наверное, и кувшинчик протягивать надо было уже после того, как объяснишь, что в нём. И лучше не во время завтрака. – Противоёжиковое. Сонное. Нда…
Пришлось пользоваться хроноворотом и отправлять её на сутки назад спать.
Между прочим, подарок я ей преподнёс хороший: дело было в конце марта, Гермиона уже давно и активно готовилась к экзаменам и по этому поводу всячески не высыпалась.
Между прочим, если бы она высыпалась, то только чувствовала бы весь день сонливость, а не бухнулась бы немедля спать в лучших традициях Спящей красавицы.
Между прочим, я случайно сделал доброе дело и помог ей отдохнуть и отоспаться.
Но это не помешало ей, по пробуждении и прояснении, в чём дело, дать мне очередной воспитательный подзатыльник и послать меня к кикиморам болотным с моими подарками.
Ну а я, не будь дураком, и пошёл.
***
Сначала думаешь: тина, трясина, лягушки. Комары да мошки, опять же. Потом как-то втягиваешься и понимаешь, что комары тебя съедобным не считают, лягушки квакают весьма мелодично, а тина – это даже красиво.
Ну а кикиморы… Они шаловливые, шкодливые, насмешливые и забавные создания, как оказалось. Внешне они, конечно, чуть посимпатичнее русалок (и то только если вы предпочитаете зелёный, а не синий цвет кожи), зато поставить на уши болото для них – святое дело.
И они верят почти на слово, если им доходчиво объяснить, что для тебя совершенно не проблема обложить всё болото папоротником и можжевельником, да и ладана тебе для них жалко не будет, у тебя его всё равно много. С собой. Вот прямо в этой вот маленькой ладанке, заклятой чарами увеличения пространства.
Так что, как оказалось, кикиморы – просто милейшие создания. Гостеприимные такие. Усадили меня на самый сухой пень в самом центре болота, угостили вареньем из голубики, клюквы и мухоморов, даже предложили постирать мне одежду после первичного приветственного грязелечения, а ещё лучше – выкинуть запятнанное и принять от них в качестве дара рубаху их пошива.
Я любезно отказался, ибо шитьё для них как для меня пение: с одной стороны, вроде бы и хобби, вроде бы и мирное, а с другой – таки средство ведения войны.
А вообще на топи этой, как оказалось, веселиться умеют и любят. Спустя несколько бутылок клюквенной настойки, явно с добавлением коры трухлявого пня, на котором я сейчас сижу, мы устроили скачки на келпи, на котором мне любезно и весьма настойчиво предложили покататься (водяной дух попытался, конечно, радостно заржав, утащить меня под воду, но шпоры на моих сапогах заставили его сперва задуматься, а после и одуматься). Потом был болотный фейерверк: с характерными звуковыми и зрительными спецэффектами, ака грохотом и вспышкой, коняшка-очаровашка нас покинул. Видимо, уморился и отправился обратно в стойло, отдыхать.
А вообще ночью тут красиво, конечно. Слух наш услаждал далёкий и печальный волчий вой на уже не полную луну, хоровое пение лягушек и жужжание комариного табуна, взор ласкали красиво мерцающие, манящие блуждающие огоньки, а во рту будто бы таяли мухоморы под дурникой. Очень, кстати, вкусное блюдо. Очень, кстати, приятная компания. Очень, кстати, хорошо проведённое время.
Да, Гермиона знала, куда меня посылать. И, конечно, я не мог не сказать ей за это спасибо.
***
В тиши замка раздался характерный звук подзатыльника, возмущённое “Ну, знаете ли!..” и гневный цокот удаляющийся каблучков.
Я опять потёр затылок и пожал плечами. Знал же, что не надо было пытаться дарить ей платье, сшитое персонально для моей старой обиженной подруги моими новыми кикимористыми подружками, но если уж вы обмениваетесь подарками, то вы ими обмениваетесь, и берёте всё, что подносят, не выбирая. Ведь выбирать – это как-то невежливо.
Гермиона ещё готова была закрыть глаза на клюкву, что хоть и кислая, но хотя бы полезная. И на голубику, что хоть и была поднесена ей в баночке, подписанной кикиморами под народным названием “водопьянка” (в скобочках “дурника”), но Шекспира она читала и знала, что как ты розу не назови…
Но платье от таких кутюр, видимо, для неё было всё-таки слишком.
***
Следующий подарок Гермиона практически попросила сама. Практически заказала его у меня, если уж на то пошло. И потом, ну как иначе мне было толковать её слова “Так бы и расцарапала эту кошку драную, да не хочу руки пачкать!”, сказанные в сердцах в отношении попытавшейся пофлиртовать с Роном Лаванды, как не то, что она бы хотела, чтобы у неё был кто-то, кто мог бы за неё кого-то расцарапать?..
– Это… Это что?.. – тихим и опасливым голосом вопросила у меня мисс Грейнджер, даже и не думая протягивать руки и забирать у меня предложенное нечто в бутылке.
– Это Полон.
Когда она наконец вспомнила малайский фольклор и сообразила, что это, зачем это и как это, то взвизгнула и почти забыла дать мне возмущённый подзатыльник (ей даже пришлось из-за него возвращаться, так она торопилась сбежать от нас с Полоном куда подальше).
Я почесал затылок, почесал горлышко бутылки и пожал плечами. Хорошо, что я его пока на неё с себя не перевёл, а то так и бросила бы она беднягу одного.
Хотя вообще-то это довольно обидно. Я же специально ради неё собирал кровь убитого кем-то человека в каком-то морге, целую неделю держал её в бутылке и шаманил над нею, пока дух не вызвался и не накормился капелькой моей крови.
Полон подбадривающе что-то прогудел. Ну хоть кто-то меня понимает. Ну, кроме Диего, конечно. И иногда – Сианы, когда она решает на время забыть, насколько гордая и самодостаточная она у нас змея.
***
– Зонтик? – прищурившись, подозрительно уточнила Гермиона.
– Зонтик, – согласно кивнул я.
– Не зонтик смерти? – на всякий случай уточнила у меня она. Я задумался, слышал ли хоть где-нибудь, хоть когда-нибудь, чтобы смерть, разнообразия ради, ходила с зонтиком, а не с косой. Но нет, не слышал: она всегда была консервативна в своих привычках.
– Не зонтик смерти, – утвердительно повторил я. – Даже не зонтик Мэри Поппинс, так что для путешествий по ветру перемен он не пригоден.
– Просто зонтик? – с надеждой уточнила она.
– Нет, конечно. – Я улыбнулся и потыкал пальчиком в красивые картинки на нём. – Одна из копий одного из зонтиков Оле Лукойе, он такие раскрывает над спящими детьми, которые вели себя хорошо. Помогает видеть красивые приятные сны.
– Меня не мучают кошмары, и я высыпаюсь. – Чётко проговорила она, вспоминал сонное противоёжиковое молочко, строго на меня посмотрела, чуть нахмурилась, потом посмотрела на картинки на зонтике, невольно улыбнулась, и…
И с лёгким традиционным подзатыльником даровала мне своё прощение за ту ночь, когда мы ходили к кентаврам.
***
Вообще-то это случайно получилось. Мне просто нужно было кое-что уточнить про одну дату и узнать, не слишком ли кровавым планирует быть Марс на следующее полнолуние.
Вообще-то это совсем-совсем случайно получилось, что так поздно ночью Гермиона тоже не спала, к чему-то готовясь, и почему-то решила составить мне компанию.
Вообще-то она бы ещё сильнее обиделась, если бы я не взял её с собой к кентаврам, из всех живых существ. Ибо если к дементорам да акромантулам она бы и сама не пошла, то полукони-полулюди слишком большой опасности не представляют, зато представляют определённый интерес.
Вообще-то это даже и не моя вина, что они имеют привычку считать себя самыми мудрыми и самыми умными и устраивать всем посетителям проверки интеллекта.
И уж тем более это не моя вина, что на вопрос, адресованный нам обоим, элементарнейший вопрос, где восходит солнце, я просто махнул рукой, а она ответила, что на востоке.
И да, вообще-то есть определённый смысл в их словах о том, что прав был я и что “Солнце восходит там, а люди называют это востоком”, ведь от того, что я восток назову западом, солнце вставать оттуда не перестанет. Но, пожалуй, говорить мне, что я могу пройти на их земли, а моя глупая подружка – нет…
Пожалуй, это было действительно несколько чересчур с их стороны.
И хотя я предпринял попытки исподволь им отомстить за её унижение (принарядил в пальто, ибо было ещё холодно, и помог сделать модельные стрижки хвостовой и головной грив), но Гермиона от этого отчего-то оскорбилась ещё сильнее. Возможно, оттого, что, несмотря на все мои выкрутасы, меня они отчего-то глупым не посчитали.
И может быть, это было даже ещё более обидно, что в глупости её обвинил не кто иной, как конь в пальто, но…
Но честно, я же в этом не виноват. Правда. Правда-правда. Самая наиправдивейшая правда, правда.
Но Гермиона всё-таки девушка, так что имеет право пообижаться просто так, без особого повода, на того, на кого ей вздумается пообижаться.
Хотя сейчас это всё уже не так уж важно, ведь меня наконец простили.
***
– Как прошли твои поиски невесты, Гэбриэл? – на утро после получения прощения от Гермионы вопросил у завтракающего меня Владислав.
– Прошли, – угукнул я.
– Успешно? – присосался ко мне с глупыми вопросами вампир.
– Конечно.
– И где ты её нашёл? На дне морском, в болоте, средь кобыл или ежих?
Я вздохнул, отложил столовые приборы, потянулся и, накрыв своей ладонью ладонь сидящей напротив меня красотки и проникновенно глядя ей в глаза, заверил:
– Джинни, не слушай его, он говорит глупости, ты – моя единственная, ты – любовь всей моей жизни, ты – рыженькое солнышко, без света которого мой мир был бы тёмен и мрачен. Ну, ещё более тёмен и мрачен. Ну, неприятно так тёмен и мрачен. В общем, ты – самая-самая лучшая. – Мисс Уизли скептически выгнула бровь, и я, вздохнув, продолжил: – И если я прогулялся по всем болотам, лесам и степям и убедился в том лично, то это только подтверждает верность предыдущих высказываний.
Жестокая Джинни сбросила со своей руки мою и продолжила завтрак как ни в чём ни бывало.
– Какая ещё невеста? – вместо неё задала напрашивающийся вопрос Гермиона.
– У него скоро день рождения, по этому поводу мы устраиваем празднования, – с любезным оскалом вежливо проинформировал Владислав всех присутствующих.
– Как скоро? – заинтересовались уже все, когда у меня день рождения. Даже я почти заинтересовался: всё время забываю.
– Четвёртого мая.
– Прямёхонько на праздник всей нечистой силы. – Подтвердил я, тактично промолчав о том, что это не только день, в который вся нечисть будет наиболее сильна, но ещё и ночь, в которую будет полная луна. – У хозяина дома должна быть хозяйка. Джинни, пожалуйста-пожалуйста, будь моей ведьмой?
Она с удивлением на меня посмотрела и помотала головой.
– Это он так драматично предлагает тебе быть его спутницей на бале-маскараде. Соглашайся, Уизли, если не хочешь весь вечер танцевать с какой-нибудь копытной нечистью, что оттопчет твои копыта своими. – Хмыкнул как всегда спешащий прийти на помощь Малфой, за что ему большое, кстати, спасибо.
– Это будет бал-маскарад? Как на Хэллоуин? – оживились все.
– Нет, шабаш в честь дня, когда вся нечисть будет как никогда сильна, – покачав головой, возразил я.
– Значит, к этому надо будет подготовиться и подобрать костюм, – восторженно воскликнула Панси и сразу же зашушукалась с Чоу.
Поразительно всё-таки, как люди любят мне не верить.
Просто… поразительно.
Пояснения по главе:
Чагрин – чудовищный цыганский еж. В длину это существо достигает 4 футов (примерно 1,5 метра, но встречаются особи и до 7 футов в длину). Он жёлтого цвета, а его длинные винтообразные иглы отливают тёмным золотом. Лапы у чагрина драконьи, а живот белый и покрыт змеиной чешуей. Ночами чагрин путешествует по Миру людей и забирается в стойла домашнего скота, где наводит порчу на животных. В книге “Магический бестиарий”, стилизованной под мир Гарри Поттера, приводятся способы охоты магов на чагрина и цены на него в Магическом Лондоне. Два основных способа охоты на них: с помощью сонного молока и способ “липкая лошадь”. Сонное молоко в малых дозах действует на чагрина бодряще и повышает его волшебность, а в больших дозах – валит с ног и усыпляет, но этот способ охоты доступен один день в сто лет, когда деревья, на которых спят гигантские ежи, меняют свой цвет: из тёмно-синих становятся тёмно-красными. Второй способ – “Липкая лошадь”. Для приманки обычно берут жеребую кобылу и мажут ей спину волшебным ежиным клеем, лошадь накрепко привязывают, так как бывали случаи, когда прилипший ёж удирал от незадачливых охотников верхом и пугал своим видом суеверных цыган в окрестностях табора, где проводилась охота. В полночь чагрин, привлечённый запахом клея, приходит и, напившись молока, взбирается на лошадь “покататься-развеяться” и прилипает к ней. Тут-то его и ловят охотники.
Гимнуры, или крысиные ежи – подсемейство млекопитающих семейства ежей. Крысиные ежи внешне напоминают, скорее, крупных крыс или виргинского опоссума. У них крупная голова, занимающая примерно треть тела, и голый хвост. Мех густой, грубый или мягкий, без игл. Отсутствие защитных игл им восполняет острый неприятный запах, похожий на запах лука или чеснока.
Фото гимнура:
http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/thumb/f/f9/Echinosorex_gymnura_Harvard.jpg/739px-Echinosorex_gymnura_Harvard.jpg
Ушастые ежи – род семейства ежовых. Отличаются от других ежей длинными ушами, представляющими собой адаптацию к более жаркому климату. Это некрупные ежи: длина тела 15-28 см, хвоста 1-5 см. Масса 248-272 г. Иглы покрывают спину, но почти не заходят на бока. Иглы светлые, окрашены полосами тёмно-коричневого и белого цвета. Поверхность игл с продольными гребнями и бороздками. Волосы на боках и брюхе мягкие и сравнительно короткие, окрашены в буровато-серый или белый цвет. Уши длинные, превышают половину длины головы.
Фото ушастых ёжиков (по-моему, совершенно очаровательные создания):
http://yznavaika.com/wp-content/uploads/2013/04/ej.jpg
http://strana-sovetov.com/images/stories/tip/animals/eared-hedgehog-2.jpg
Блицкриг (нем. Blitzkrieg, от Blitz – “молния” и Krieg – “война”) – теория ведения скоротечной войны, согласно которой победа достигается в сроки, исчисляемые днями, неделями или месяцами, до того, как противник сумеет мобилизовать и развернуть свои основные военные силы. Создана в начале XX века Альфредом фон Шлиффеном.
Голубика – в научной и научно-популярной литературе в качестве русского варианта названия вида также встречаются: голубика болотная, голубика топяная, голубика низкорослая. Русские общеупотребительные и местные названия растения (или ягод): водопьянка, голубец, голубица, гонобоб, гонобобель, гонобой, гоноболь, дураха, дурника, дурниха, дурница, пьяная ягода, пьяника, пьяничка, пьяница, синий виноград, синика.
Любимое занятие кикимор – тканье и пряжа. Шьют плохо, стежки кикимор – неравномерные, неровные: “От кикиморы рубахи не дождёшься” (русская пословица).
Кикимора не любит можжевельник, из веточек которого делали оплетение для солонки, чтобы кикимора не таскала соль. Настоем из папоротника омывали горшки и другую посуду, чтобы кикимора их не трогала. В одном лечебнике XVIII столетия для избавления от кикиморы предлагалось положить в доме верблюжью шерсть с ладаном.
Келпи – в шотландской низшей мифологии водяной дух, обитающий во многих реках и озёрах. Келпи большей частью враждебны людям. Являются в облике пасущегося у воды коня, подставляющего путнику свою спину и затем увлекающего его в воду. Всем своим видом келпи как бы приглашает прохожего сесть на себя, а когда тот поддается на уловку – прыгает вместе с седоком в реку. Человек мгновенно вымокает до нитки, а келпи исчезает, причем его исчезновение сопровождается грохотом и ослепительной вспышкой.
Блуждающие огни, также болотные огни, “бесовские огни” (лат. ignis fatum, от ignis – “огонь” и fatum – “судьба”) – редкие природные явления, наблюдаемые по ночам на болотах, полях и кладбищах. Их непредсказуемое и таинственное появление с давних пор вызывает суеверия и затрудняет их научное исследование. Болотные огни ещё в древние времена запугивали путников, наблюдаются они и в наше время. Существуют поверья, что одни огни по неизвестной причине настроены к людям довольно агрессивно или несут дурные вести, а другие даже способны помочь в трудную минуту. Чаще всего блуждающие огни горят на высоте приподнятой руки человека, имеют шарообразную форму или напоминают пламя свечи, за что они и получили другое свое прозвание – “свеча покойника”. Цвет этого огня может быть различным, начиная от призрачного белого, голубоватого или зеленоватого и заканчивая живым пламенем, без образования дыма. В Европе блуждающие огоньки считают душами утопленников, детей и людей, погибших насильственной смертью, а теперь застрявших между мирами, чтобы заманивать живых людей в трясину или губить иным способом.
Полон (малайск. Polong) – в малайском фольклоре дух, порабощённый человеком (большую часть времени) для личных целей последнего. Это невидимый призрак, который может использоваться чернокнижником для нанесения кому-либо вреда, особенно тем, по отношению к кому у чернокнижника есть нечестивые мысли. Полон, по преданию, рождается из крови убитого человека, после чего эта кровь помещается в бутылку и находится там в течение одной-двух недель; затем дух вызывается при помощи заклинаний и магических действий. Через две недели владелец начинает слышать звуки, исходящие из бутылки, напоминающие плач. После этого он должен порезать себе палец и накапать немного своей крови в бутылку, чтобы накормить демона, который в этом случае будет верно и преданно служить хозяину. Кровь, которая питает демона, якобы связывает обе стороны вместе как хозяина (человека) и слугу (духа). Обычно хозяин держит полона в бутылке, но выпускает при необходимости причинить кому-то зло. Люди, атакованные демоном, якобы покрываются синяками, царапинами, из их ртов почти всегда течёт кровь.
Оле Лукойе (дат. Ole Lukøje) – литературный персонаж Ганса Христиана Андерсена, основанный на народных сказках. Сказка рассказывает о таинственном мистическом существе наподобие Песочного человека, который показывает детям сны. Имя Оле Лукойе состоит из двух частей: Оле – датское мужское имя, Лукойе переводится как “Закрой глазки”. Он носит подмышкой два зонтика, которые раскрывает спящим детям. Для детей, которые вели себя хорошо, предназначен зонт с красивыми картинками. Он помогает им видеть красивые приятные сны. Непослушным детям Оле Лукойе открывает зонт без картинок. Эти дети проводят ночь без сновидений.
От автора:
Приношу свои извинения всем тем, кто столь долго ждал обновления и завершения этой истории.
Я приняла решение всё же не переписывать этот фанфик, в отличие от другого, “Везунчика”, который уже в процессе переделывания. “Несносного” я просто допишу, ничего уже не меняя в прошлых главах, потому что хоть я и знаю, что в них много ошибок, глупостей, несоответствий и корявостей, но это всё-таки мой первый фик, и я люблю его таким, какой он есть, и хочу помнить, с чего начинала и как писала годы назад. Осталось, кстати, совсем немного – достаточно скоро, я надеюсь, я его закончу.
С благодарностью за уделённое внимание,
искренне ваша,
Lapulya Verona.
Глава 58, предпоследняя.“Мы хотим одного и того же”. Сколько раз в жизни мне доводилось это слышать? И каждый раз говорят это с таким искренним убеждением, так проникновенно, душу вкладывая, в глаза заглядывая!..
Вот и сейчас: та же фраза, произнесённая эмоционально, громко, почти отчаянно. И глаза горят решимостью, и губы упрямо сжаты, и в напряжённом ожидании моего ответа тяжёлое молчание вновь разливается меж нами.
Мне много раз в жизни доводилось слышать о том, что я с кем-то там вроде как совпадающе чего-то там хочу. И ещё больше раз мне приходилось слышать именно это предложение, исходящее именно от этого мага.
Да сколько ж можно-то, а?.. Привычно вздыхаю и в очередной раз отрицаю:
– Нет, друг мой, – столь же проникновенно заглядывая в глаза лучшему другу, отвечаю я. – Прости, Рон, но это не так. Я не хочу обращать профессора Снейпа в флобберчервя, он и без того какой-то весь скользкий, склизкий и противный.
– О борода и подштанники Мерлина! – возопил красный от злости Рональд Уизли (то есть, самый разобычнейший Рональд Уизли после зельеварения). – Ну давай его хотя бы проклянём!
– Проклясть?.. – задумчиво и скептически тяну я. А потом заговорщически тяну Рона за рукав к себе и тихо спрашиваю: – Может, лучше обокрасть?
Всё ещё яростно пыхтящий Уизли, весьма правдоподобно изображающий Хогвартс-экспресс, вскидывает в удивлении брови, ненадолго задумывается и – соглашается.
– Ну вот и славно. Для пущего драматизма пойдём в полночь, – с энтузиазмом начал излагать план действий я. – И Драко с собой прихватим. Бьюсь об заклад, он ещё ни-ког-да не обворовывал собственного декана. Наверняка захочет попробовать.
Теперь пришёл черёд Рона скептически на меня смотреть.
– Рон, друг мой, ну ведь мы же хотим одного и того же, да?.. – немного мстительно произнёс я эту сакраментальную фразу.
Уизли усмехнулся и махнул рукой.
Той же ночью трое неизвестных пробрались в кабинет зельеварения и, в рамках программы “возлюби врага своего”, осыпали розами всё, что только нельзя было осыпать (пол, парты и даже стены с потолком – всё романтично было украшено лепестками. Правда, отдельными местами (сиденьем на стуле преподавателя, если уж быть более точными), лепестки служили исключительно прикрытиями шипов. Ну да что я мог поделать? Возлюбить врага своего дело трудное, с первой попытки не всегда получающееся, да и любовь – она ведь штука коварная, иногда ка-а-ак ужалит в… куда-нибудь!.. так ведь никакими зельями не отмажешься!).
А на следующее утро побелевший от ярости Снейп, слишком занятый уничтожением “отвратительно похабных” розовых розочек и стиранием кривых кислотно-розовых же сердечек с комплиментами и восхвалениями его нескромной персоны, так и не произвёл должную проверку кладовой, в которой кое-какие ценные ингредиенты были незаметно подменены на точно так же выглядящие неценные.
***
Нельзя сказать, чтобы я был очень брезгливым человеком. Вообще, по-хорошему, можно даже сказать, что я всегда был не очень брезгливым человеком. Но даже совершенно небрезгливый человек всё-таки имеет право невольно поморщиться, когда ему приходится лазить по канализациям.
– Тьфу ты, гадость!
И не только поморщиться. Ругнуться себе под нос я тоже считаю, что имею полное право. В конце концов, я же при виде Его Величества Грязищи (потому как умалить такую грязюку до простой грязи у меня язык не поворачивается) всего лишь чертыхаюсь, а вон ту же тётю Петунию точно удар бы хватил.
Нет, в такие моменты я действительно понимаю, почему последователи этого человека борются за чистоту. Правда, как по мне, так лучше бы они начали свою борьбу откуда-нибудь отсюда и с грязью боролись сугубо моющими и чистящими средствами. Всё больше толку от них было бы, как ни крути.
***
Сложнее всего было дождаться, когда у профессора Дамблдора закончатся лимонные дольки и он, пользуясь выходным днём, отправится в маггловский мир пополнять оскудевшие запасы. (Ради такого дела пришлось всей гриффиндорской части наших ребят стоически приходить к нему каждый день в гости, болтать о том о сём, пить чай и планомерно сей запас опустошать. Да-да, всё-таки не зря в Гриффиндор шляпа отправляет именно безрассудных, самоотверженных героев).
Вообще, конечно же, можно было бы попробовать обойтись совсем без жертв: всего лишь прийти в гости самому, отвлечь внимание директора, постараться как-то подкрасться к Фоуксу, остаться с ним наедине минут на сорок… Но в этом плане зияло столько дыр, что просто дуршлаг.
Феникс при моём появлении приветливо курлыкнул и благосклонно позволил мне легонько погладить его по голове.
– Привет, давно не виделись. – Фоукс наклонил многозначительно голову и перевёл взгляд на мой карман. – Да-да, конечно же я не с пустыми руками. Угощайся. И, кстати, я никогда раньше не интересовался, но сейчас, думаю, самое время. Скажи, как ты относишься к сказкам? Не против, если я тебе одну расскажу? Не очень хорошую, довольно грустную, и очень, очень, прямо очень-очень-очень слезливую, если ты понимаешь, о чём я. – Феникс никак не дал понять, что понимает, к чему я не слишком ненавязчиво клоню, но и улетать он тоже не торопился, и потому я начал: – Давным-давно жили-были три брата…
***
Зелья, зелья, зелья и ещё куча зелий. Кроваво-красных, бурлящих, воняющих. От слишком высокой температуры под котлом всё варево было сплошь в пузырьках, лопающихся с мерзким звуком. И после каждого такого лопанья от котла поднималось одно ровное, аккуратное колечко серебристого дыма, которое нужно было ловить в склянки и скорее закупоривать, пока не улетучилось.
– А теперь – по часовой стрелке, – тихо шепнула Гермиона, и я услужливо стукнул по стрелке на часах. Грейнджер вздохнула, отёрла пот со лба и продолжила своё занятие.
Жарко, душно, дышать нечем. При работе с такими нестабильными зельями нельзя использовать магию. И кондиционер, и вентилятор, и даже простое “проветрить” тоже под запретом: они пустят насмарку все труды. Приходится чертыхаться, ворчать, что здесь жарко, как в аду, и – терпеть.
Зелья, зелья, зелья и снова зелья… Много отвратительных, мерзких, тошнотворных зелий. Много настолько отвратительных, мерзких и тошнотворных зелий, что поневоле начинаешь думать, что если Снейп хоть раз варил хоть что-то похожее, то совсем и не удивительно, что он вечно ходит злой как чёрт и грязный как трубочист.
Зелья-зелья-зелья, ещё и ещё, котёл за котлом… Господи, как же меня от них уже тошнит.
***
– Мы хотим одного и того же.
В который уже раз, в который? От этой фразы меня тошнит примерно как от зелий и уверений, что всё всегда делается сугубо ради моего же блага. Впрочем, нужно отдать Владиславу должное: он не пытается, заливаясь соловьём, тянуть время в надежде, что окутавшие нас дымные кольца развеются, не пытается снова затуманить мой разум чарами, не пытается вырваться из треугольника и не рычит в ярости от того, что не получается, как делает тот же Волдеморт. Вампир только смотрит на меня долгим, проникновенным взглядом, и ждёт ответа, ждёт, что будет дальше, ждёт – благо, ждать осталось недолго: ровно в полночь всё окончательно разрешится.
“Мы хотим одного и того же”… Хм… Действительно?.. Или всё же?..
У меня есть немного, действительно совсем немного времени, до того момента, как часы пробьют полночь. Полночь, полнолуние – и 4 мая, день, в который вся нечисть входит в полную силу. Всё вокруг нас троих просто вибрирует от магии, насыщенной, густой, осязаемой. Магия тяжёлая, вязкая, и… скажем так… не самая светлая. Я заковал нас в треугольник кольцами дыма, и, чтобы ни капли силы не просочилось наружу, по окружности стоят ребята. Они сжимают ладони, их трясёт от необходимости не пропускать за круг ничего, но ритуалы, зелья, заклятья – они помогли, и сейчас у меня есть время. Совсем немного, чтобы в первый раз за практически всю мою жизнь подумать здравым рассудком и незатуманенным ничем разумом, и сделать выбор.
“Мы хотим одного и того же”… Хм… Обычно я, как самая разнастоящая собака Павлова, рефлекторно спешу отбрехаться, что, конечно же, это не так. Но на этот раз, глядя на напряжённого, застывшего Владислава, я пожимаю плечами и признаю:
– Возможно.
Ведь да, пожалуй, мы действительно хотим одного и того же.
Но хотеть одного и того же можно совершенно по-разному.
От автора:
Всем здравствуйте.
Прошу прощение за своё поистине свинское поведение. Мне стыдно, очень. Но я почему-то никак не могла себя заставить просто сесть и уже наконец-то дописать. Правда, сейчас, тьфу-тьфу-тьфу, дело сдвинулось с мёртвой точки: кажется, я наконец-то приближаюсь к развязке. Следующая глава должна стать последней, в ней я постараюсь всё пояснить, разъяснить и объяснить, откуда что взялось, зачем и почему. Надеюсь, муза не закапризничает, и окончание напишется поскорее.
Спасибо всем, кто читал и читает, и отдельное спасибо всем, кто оставляет отзывы.
С любовью,
Ваша Lapulya Verona.
Глава 59, последняя.А начиналось всё весьма традиционно и вполне сказочно-мирно: с “жили-были”.
Итак, столетия и тысячелетия назад жили-были три брата. Младший, не будь дурак, поступил по-своему мудро и явил себя миру спустя три года после своих старших братьев. А вот старший и средний были близнецами с разницей в появлении на свет ровно в одиннадцать минут шесть секунд, и эти проклятые шестьсот шестьдесят шесть секунд определили их судьбы.
Все владения традиционно переходили по наследству первенцу, так что, как говорится, кто вторым вылез – тому и тапки. Потому что вся недвижимость переходила только и сугубо первенцу, а остальным мало чего доставалось: бывали случаи, когда младших в прямом смысле слова в одних нательных вещах да тапках и оставляли, и приходилось им идти-брести куда глаза глядят из отчего дома в поисках лучшей доли.
Но не в тот раз. Может быть, было бы проще, если бы их родители традиционно всё отдали первенцу. И хотя они вполне придерживались традиций, как и всякая уважаемая чистокровная магическая семья, но детей они любили одинаково. И из-за каких-то там пары минут разницы лишать второго близнеца наследства им казалось ужаснейшей глупостью.
Поэтому после смерти родителей оба старших сына получили по поместью: одному досталось родовое гнездо отца, второму – расположенное по соседству родовое гнездо матери, бывшей единственной наследницей рода. Младший же, продолжая проявлять чудеса мудрости, очень удачно без памяти влюбился в соседскую девчонку, за которой в приданое отдали замок Ван Хельсингов.
И всё было бы просто прекрасно, жили-не тужили бы все себе долго и счастливо, если бы не одно маленькое “но”: каждый из братьев-близнецов был свято убеждён, что именно он – первенец, и именно ему должно было достаться всё. Ведь так уж вышло, что все точно знали вплоть до секунды, сколько времени разделяло их появление на свет, но никто из живущих не знал наверняка, кто из братьев умудрился опередить кого: родители никогда не выделяли одного перед другим, и даже наследство поделили меж ними поровну, причём настолько, что кто из них получит какую половину определено было самым случайным и самым беспристрастным способом – магическим жребием. Правду знали только сами счастливые мать с отцом да старая бабка-повитуха – и все они унесли эту тайну с собой в могилу.
Оба старших брата отчаянно желали восстановить “справедливость” и забрать то, что по праву принадлежало им. И, быть может, они бы уже давно попытались устранить конкурента и силой вернуть “своё”, но – не могли. На могиле родителей младший брат ещё до оглашения завещания взял с обоих нерушимый обет, что какой бы ни была последняя воля их матери с отцом, они ей покорятся. Конечно, каждый из них рассчитывал, что всё достанется ему, что этой клятвой он обезопасит себя на случай, если другой не пожелает смириться и попробует посягнуть на его жизнь. Но – не свезло.
И поэтому всю свою жизнь оба близнеца лелеяли “праведную” злость друг на друга и любовно держали за пазухой точильные камни, которыми и точили старательно друг на друга зубы.
Из всех братьев раньше всех женился младший – ещё до смерти родителей. Но с детьми они с женой не торопились, не стремились зачать в первую же брачную ночь – подождали пару лет, обустроили быт, и к тому моменту, когда на свет появился малютка Гэбриэл, оба старших уже пару месяцев как обзавелись наследниками, одного из которых назвали Владиславом, а второго – Вальдемаром. Ну и хотя бы по тому, что назвали братья-близнецы своих сыновей “хорошим правителем” и “знаменитым властителем” соответственно, несложно было догадаться: свои нереализованные амбиции они скрупулёзно переложили на своих же детей.
***
Во всех этих извечных семейных разборках самым примечательным было то, что столь же сильно, сколь старшие братья ненавидели друг друга – столь же сильно они оба любили своего младшего братишку. Причём тенденция эта прослеживалась уже второе поколение.
Владислав и Вальдемар вечно во всём соревновались, и если взгляд хоть одного из них падал на какое-нибудь ровное место, или, ещё лучше, они умудрялись углядеть какую-нибудь глупость – то всё, встретились два барана, сплелись рогами упрямства и так просто уже не расплетутся.
В той жизни Гэбриэла, воспоминания о которой мне порой приходили во снах, я всегда пытался всех успокоить и примирить. Иногда получалось, но с годами это становилось всё сложнее и сложнее.
Я смутно помню, что был совершенно неагрессивным, заботливым и смешливым ребёнком, который в семье считался почти что сквибом: в отличие от своих двоюродных братьев, буквально фонтанировавших магической силой и применявших её по поводу и без, я почти не колдовал. Да, я много шалил на пару с Лизонькой, но все эти шалости мы проворачивали без магии.
Лизавета была ярко рыженькой и безумно красивой соседской девчонкой, за которой я ухаживал лет так с восьми: нас с детства пытались дразнить “тили-тили-тестом”, но зваться женихом и невестой мы оба были – совершенно не против. Против были наши родители, которые и реагировали на все эти дразнилки, причём очень остро, болезненно и громко: Лизонька была сквибом, я считался почти сквибом – и обе наши семьи полагали, что для того, чтобы сохранить магию у потомков, нам необходимо подобрать сильных магов в супруги.
В общем-то, их понять было можно. И я их даже, кажется, понимал. Но до всех их объяснений и забот о будущих поколениях мне особого дела не было: я был молод, влюблён и эгоистичен.
Я помню, что любил братьев. Я помню, что я пытался их помирить. Но ещё я помню, что я не слишком-то активно пытался: у меня своих забот было немало. Ведь кроме братьев, я ещё и очень, очень сильно любил свою рыжую подружку.
Так что до восьми лет я не воспринимал их извечные перебранки как нечто серьёзное, а потому не слишком старался их примирить, а после встречи с Лизонькой братья и их грызня отошли для меня на второй план. И где-то в тот момент, наверное, всё окончательно и определилось.
Что там произошло точно, я не знаю: воспоминания о том времени у меня достаточно смутные, приходят они во снах и видениях обрывками, кусками выцветшей мозаики, которые не собираются в единую картину – и не могут собраться, так как со временем её кусочки куда-то затерялись, и никакими Accio их уже не вернуть.
Я смутно помню, что кто-то из моих дядьёв умер при загадочных обстоятельствах и явно не своей смертью, что на кого-то из моих двоюродных братьев было совершено неудачное покушение, что винили кузены в этом друг друга, и что в итоге началась междоусобица.
Кажется, я подслушал разговор отца о том, что один из его братьев попытался нарушить данную когда-то давно непреложную клятву, хотел обойти её, убив не своего брата, а его единственного наследника – моего кузена, но магия этого не позволила: покушение сорвалось, а неудавшийся убийца сам оказался в могиле.
Вскоре после этого при весьма сомнительных обстоятельствах погиб и второй мой дядя, посчитавший, что его руки теперь развязаны и можно попытаться забрать своё у “сопляка”, каковыми мы тогда, в общем-то, и являлись. Нам и пятнадцати тогда, кажется, не было.
На некоторое время наступило затишье, мы с родителями старались, как могли, уладить конфликт и примирить семью, но – тщетно. Огонь междоусобной войны уже было не загасить.
Сначала размах устраиваемых ими боевых действий был небольшим – мои братья ограничивались только лишь попытками поубивать друг друга. Но потом Вальдемар убил моих родителей. Не совсем намеренно – они просто оказались на его пути, а он не слишком-то смотрел, куда шёл и через кого переступал. Он со своими вассалами напал на дом, в котором, по их сведениям, проходило собрание сторонников Владислава, но это было не совсем так. Собрание, и впрямь, проводилось – только не сторонников кого-либо из враждующих братьев, а всех заинтересованных в мирном урегулировании конфликта. Мои родители пришли туда с миротворческой миссией, зашли в дом с надеждой, что ещё можно что-то исправить – и никогда из него не вышли.
На их похороны никто из моих кровных родственников со стороны отца прийти не посмел. Это только у Шекспира заклятые враги умудряются помириться на чьих-то могилах – тогда же с их смертью всё стремительно покатилось под откос, ведь все те, кто держал нейтралитет до устроенной Вальдемаром бойни, жаждали отомстить за пролитую кровь своих сородичей – и междоусобица, кровавая, беспощадная и безжалостная, разгорелась в полную силу.
Я огородил свои земли дополнительными магическими щитами, спрятал замок и прилегающие к нему территории так, что никто не то что подобраться к моим владениям – увидеть их не смог бы. И доступ в мой дом был открыт только для тех, кто не желал войны.
Я не обманывался насчёт братьев, которым не дано было пресечь возведённый мною барьер мирных намерений, и которые потому заваливали меня письмами, которые я исправно не читал. Я знал, что они друг друга стоили, знал, что пусть рука Вальдемара сжимала ту палочку, которая выпустила погубившее моих родителей заклятье, но направлен он туда был с лёгкой руки Владислава, который специально подбросил ложную информацию сопернику, толкнул его устроить зверскую резню – чтобы привлечь сторонников, чтобы на его фоне быть защитником, праведным мстителем, благородным рыцарем и избавителем.
Мне было тошно от них обоих, я ни видеть, ни слышать о них ничего не хотел. Я хотел бы их ненавидеть, но – не мог. Я хотел бы о них позабыть, но тоже не очень-то получалось. В том, что начатое ими кровопролитие не прекратить, даже если пролить кровь их обоих, я особо не сомневался. Да и убить их я всё равно не мог: родная кровь всё-таки, такие преступления магия не прощает.
Ситуация была практически безнадёжная – потому что в толпе предсказуемо начали вспоминать старые байки и сочинять новые – ведь да, действительно, до того, как раздробили земли и поделили их меж богатыми родами, над всеми правила одна династия – наша династия, династия Цепешей, и теперь оба моих кузена, считая себя прямыми наследниками, пытались захватить власть и переделить сферы влияния. К сожалению, передела земель и власти не было уже давно – и уже давно многие жаждали перекроить карты, отвоевать земли, за что-то отомстить, кого-то подсидеть и, обязательно, как следует нажиться.
Времена тогда, и впрямь, были смутными, кровавыми, жестокими, и люди были им под стать. Поэтому я знал: что ни делай, как ни пытайся – а всё будет без толку. И я решил, что чем разрушать последнее, пытаясь предотвратить неизбежное, лучше я спасу то, что мне спасти под силу.
Я дал приют тем, кто хотел мира, кто не хотел сражаться, кого не прельщали власть и слава. Я не был дураком и не верил, что мои ослеплённые жаждой власти двоюродные братья прозреют и решат примириться. В глубине души я надеялся, что они поскорее поубивают друг друга и всё это закончится, потому что мне казалось, что легче один раз оплакать их и отпустить, чем день за днём выслушивать кровавые вести и бередить старые раны.
Я не видел выхода. Хотя, конечно, вполне возможно, что я просто плохо смотрел. Может быть, я всё-таки смог бы что-нибудь сделать и что-то изменить, но это всё изменяющее “что-то” было сделано без меня.
Всё окончательно и бесповоротно изменилось со смертью Лизоньки. Точнее, с её убийством.
Я отправил обоим братьям приглашения на её похороны с пометкой, что очень хочу их видеть, и, так как каждый из них надеялся заручиться моей поддержкой, убедив меня, что в её гибели виноват другой, то они пришли в обусловленное место.
Нельзя сказать, что я наслал на них какое-либо проклятье – с моей стороны это был дар. Я подарил им возможность получить прощение и начать всё с начала. Я простил им всё, что было прежде, и снял с них груз проклятий, которые годами насылали на их головы их жертвы. Правда, под условием – довольно простым, мне казалось. Им и нужно-то было всего лишь провести вдали от всех людей пару лет, прочувствовать природу там, гармонией с ней проникнуться. Да хотя бы просто побыть в одиночестве и попробовать что-нибудь осознать, попробовать понять, что можно жить, никому не вредя.
Я закинул их в дремучий лес, в который не ступала нога человека – чтобы больше никто от их рук не пострадал. Но им быстро стало скучно, и они слишком привыкли убивать, чтобы развлечься. Ну и, предсказуемо, их шарахнуло отдачей так, что мало не показалось никому.
Вальдемар больше всего любил контроль – и потерял его над собой. Он превращался в зверя, не помнил себя и подчинялся инстинктам – он становился олицетворением того, что презирал.
Владислав любил вкус жизни. Любил солнце, развлечения и чувствовать себя живым. Поэтому стал живым мертвецом – он больше не мог переносить солнце, не чувствовал вкуса изысканных блюд и стал зависим от крови.
Проклятие было жутким, ужасным и, к сожалению, вполне заслуженным. Я никогда не был слишком сильным магом, да и проклятие это наложил на них не я – я простить их пытался, избавить их от того огромного массива годами скапливавшихся сглазов, которые насылали на них другие. Но не получилось – и всё, что я смог снять, вернулось к ним сторицей. Поэтому повернуть вспять их заклятия было уже невозможно – я попытался, но неудачно, и эта попытка забрала у меня всё, все силы – даже жизненные. В какой-то момент стало ясно, что отменить уже ничего нельзя, только смягчить разве что получится: избавлением от их проклятья должна была стать смерть, принятая добровольно.
Умирать ни один из моих братьев не собирался. И раскаиваться в чём-либо – тоже. И даже пробовать примириться друг с другом на моей могиле они не стали. И вообще – немного посокрушавшись, они пришли к выводу, что их новоприобретённое бессмертие, хоть и доставляет множество неудобств – но и несёт с собой ряд преимуществ.
Поэтому кровавая волна междоусобной бойни, только было схлынувшая в их отсутствие с наших земель, накрыла пожарами, смертями и разорением даже большую территорию, чем прежде.
Так было несколько веков – братья бесчинствовали, зверствовали и зверели, постепенно превращаясь в самых что ни на есть настоящих монстров, которые тянули за собой на дно других, кровавыми деяниями заражая их своими проклятиями и неся эту заразу всё дальше и дальше, распространяя её как чуму. И продолжалось это до тех пор, пока однажды на наши Богом проклятые земли не пришёл очередной посланник инквизиции с благородной миссией принести избавление и перебить всех неугодных Господу тварей, которого точно так же звали Гэбриэлом и который выглядел почти точно так же, как его предыдущая реинкарнация. И который, конечно же, был совершеннейшим и абсолютнейшим сквибом без единой капли магии в крови, потому что когда-то давно она уже была отдана вся, без остатка, другим мною.
Про эту жизнь Гэбриэла у меня воспоминаний почти так же мало, как и про первую. Я помню только, что убивал, очень много и не всегда быстрыми и милосердными способами. Помню, что на подходе к землям Трансильвании, на самой границе, наткнулся на опушку с одинокой избушкой, в которой жила ведьма. Ведьм по уставу полагалось сжигать, но о том, что она колдунья, узнал я уже после того, как по уши влюбился в свою рыжую девчонку, а потому исправно закрывал глаза на магию и демонстративно ничего не видел, ничего не слышал и даже ни о чём и не догадывался, причём настолько демонстративно, что она вполне спокойно колдовала при мне, а я упрямо делал вид, что ни-че-гошеньки не замечаю. Совсем-совсем ничего.
Первой меня по-настоящему заметила и узнала во мне не очередного охотника на нечисть, а новую реинкарнацию своего вроде как жениха, моя бывшая почти-невеста.
Я ведь в той, самой первой жизни, считался почти сквибом, а у магических семей семь бед – один ответ: считалось, что если хочешь укрепить магию потомков – то не разбавляй кровь. Мои родители были категорически против Лизоньки и настаивали на том, чтобы мы с сестрой заключили кровосмесительный брак, даже помолвку нам ещё в раннем детстве организовали. Конечно, она была мне отнюдь не родной сестрой, мы просто выросли вместе – родители забрали её к себе, когда она совсем маленькой осиротела, но для меня она всегда была старшей очень умной и немного чопорной, но горячо (и сугубо платонически) любимой сестрёнкой.
Многие почему-то обманывались природой её любви ко мне и считали, что если она, в отличие от меня, не заявляла категорически “нет” на требования заключить со мной брак, то это что-то означало. Но означало на деле это только одно: что она была умной. И так как мы сразу договорились, что никогда и ни за что, то все отстаивания нашей общей позиции и неизбежные конфликты она мудро оставила мне, а сама преспокойненько бегала на тайные свидания с каким-то моим приятелем.
Роксана вообще всегда отлично умела выворачивать обстоятельства себе на пользу так, чтобы при этом никто ничего не заметил и даже и не заподозрил.
Владислав обратил её в вампиршу намеренно, привязал к себе и оставил подле, потому что, должно быть, всё-таки по-своему по мне скучал, а ещё потому, что её кровь ему помогла. Не сильно, потому что не столь уж и в близком мы были с ней родстве, но – помогла.
Вообще забавно, что проклятие заставляло Владислава делать то, что он прежде так любил: проливать кровь. И глоток-другой эссенции чужой жизни даже, вроде бы, был немного приятен. Но послевкусие всегда оставалось тошнотворно-тленным, и если прежде кровавые развлечения доставляли Владиславу удовольствие, то после – стали необходимостью, которая была не просто противна – которая сводила с ума.
Роксана была одной из немногих обращённых, сумевших сохранить рассудок. И она всё-таки смогла удержать от полного безумия и Владислава тоже, чего, к слову, нельзя было сказать о Вальдемаре, который за века в шкуре зверя обезумел вконец.
Так вот, Роксана – она узнала меня, она следила за мной, она оберегала меня и даже несколько раз втихаря спасала от неприятностей. Я не сразу понял, что за мной тенью следует вампир, и не сразу осознал, что меня преследуют не со злым умыслом. Это можно было посчитать случайностью в первый раз, можно было посчитать совпадением во второй, и даже списать на везение в третий, но потом – потом она в открытую встала на мою защиту, и последние сомнения у меня развеялись.
Те вампиры и оборотни, что кишели на наших землях тогда, сильно отличаются от привычных нам их сегодняшних сородичей. Это были даже и не вампиры и оборотни в современном понимании, а упыри и вурдалаки: они были сильнее физически, а ещё они были совершенно не осознающими себя монстрами, живыми лишь снаружи, но мёртвыми внутри. В одной кровавой бойне с такими вот тварями Роксана и закрыла меня собой, а потом силой утащила меня поближе к домику моей ведьмы. Она выбилась из сил, и у меня была отличная возможность её убить. Да для того, чтобы это сделать, мне даже и делать было ничего не надо: солнце должно было взойти совсем скоро, достаточной тени поблизости нигде не было, да и теряющие свою кровь вампиры без чужой не выживают.
Но я никогда не был неблагодарной тварью. Тварью я тогда, пожалуй, всё-таки был, да ещё и какой, но неблагодарной – нет, не был. Поэтому вылил всю питьевую воду из своей фляги, полоснул себя по руке и сцедил в ёмкость своей крови, которую затем влил в уже мало что соображавшую Роксану. Её раны начали потихоньку затягиваться, но и солнце – начало потихоньку подниматься. Я попытался закрыть её от его губительных лучей, завалил ветками и даже подумывал, не засыпать ли её землёй, но она пришла в себя, открыла глаза и сначала резко села, а потом уже сообразила, почему я пытаюсь её к земле прижать и в грязи извалять.
Однако солнечный свет не оставил на ней ни одного ожога. Солнце вообще больше никогда не причиняло ей боли.
Чёрт его знает, что было такого в моей крови, если даже магии в ней гарантированно не было. Чёрт его знает, почему она подействовала на Роксану как лекарство. Чёрт его знает, почему всё тогда так сложилось.
И чёрт его знает, почему моя кровь по-настоящему действует как лекарство только в том случае, когда я отдаю её добровольно.
***
И Владислав, и Вальдемар с врагами расправлялись одинаково: они их кусали. Причём чаще всего кусали они достаточно сильно, чтобы заразить и насытиться – но недостаточно сильно, чтобы мгновенно убить. Что, в общем-то, было вполне разумно, ведь последствий у укуса могло быть только два: либо ты отторгаешь проклятие и мучительно умираешь, либо оно порабощает тебя и делает слугой обратившего тебя монстра. А тут уж, согласитесь, какой вариант ни выйдет – всё одно им выгодно и удобно.
Сначала меня укусил Вальдемар, и даже, кажется, ему моя кровь помогла – но лишь немного. Он что-то вновь начал понимать, смог вернуть какие-то крупицы рассудка, смог вспомнить себя в достаточной мере, чтобы в решительный час принять мою руку: он не хотел быть зверем сильнее, чем хотел жить – и поэтому в небытие мы тогда ушли вместе, оставив Владислава одного – формально победителем, но горечь этой победы отчётливо отдавала поражением.
Владислав тоже попытался меня укусить – собственно говоря, из-за его укуса я тогда и отправился в мир иной: я отторгал их проклятия, как никто долго сопротивлялся превращениям и в итоге просто-напросто покончил с собой, ведь жить мне тогда уже было особо не для кого, ведь это меня Вальдемар только укусил, а вот мою рыжую подружку порвал когтями так, что я и опомниться не успел, как не было у меня больше рыжей подружки.
Так что моя кровь Владиславу всё-таки тоже помогла, даже были заметны улучшения какие-то, но – не такие, как у Роксаны, а гораздо, гораздо слабее.
И тогда вампир начал пытаться думать и анализировать. Он, видимо, смог вспомнить и сопоставить даты: вспомнил, как зол был на меня тогда, семь веков назад, что я отправил его в непроходимые леса, как раздражали его жужжание и писк комаров, как выводила его из себя необходимость применять защитную магию от каких-то мерзких и жалких кровососов, как он начал истреблять их со скуки, ловя на кончик волшебной палочки лучи солнечного света, усиливая их, концентрируя и прицельно сжигая неугодных ему тварей, а когда они вконец опостылели, когда полная луна светила слишком ярко, почти превращая ночь в день, и ему не только не спалось, но и всё уже до одури надоело, он поймал крутившуюся неподалёку летучую мышь. Владислав каких только кровавых ритуалов не пытался уже провести, чтобы суметь разорвать те незримые оковы, которые мешали ему переместиться магией из ненавистного ему леса. Ничего не помогало – но это его хоть немного развлекало. А летучая мышь так забавно пищала, когда он медленно, по капле выжимал из неё кровь – странную на вид, по-человечески алую, которую он зачем-то пригубил, решив узнать, какова она на вкус.
На вкус та кровь была отвратительно мерзкой и, как он потом узнал, совершенно человеческой. И с той полной луны, пришедшейся на четвёртое мая, он не мог утолить вечную жажду ничем, кроме удивительно отвратительной и тошнотворной на вкус человеческой крови.
И именно четвёртого мая, незадолго до того, как на небо взошла полная луна, спустя семь веков он укусил меня, в надежде, что его проклятие переборет проклятье Вальдемара и я останусь подле него, что ему не придётся отдать меня брату.
Владислав, конечно, не мог знать наверняка, решит ли история повториться. Но он мог мечтать, надеяться, уповать и – готовиться. На случай, если ещё через семь веков четвёртое мая опять выпадет на полнолуние, на случай, если у него удастся с моей помощью обрести истинное бессмертие, на случай, если получится превратить проклятие в дар.
И на этот случай вампир, как чёртов пионер, был готов всегда.
***
Первые далёкие слухи о том, что я вернулся в этот мир, до Владислава дошли лет двадцать назад, а вместе со слухами из Албании ему притащили за шкирку новое перерождение Вальдемара. Вампир всерьёз собирался прибить старого соперника сразу и больше не тянуть с этим ещё несколько веков, но в воспоминаниях гордо называвшего себя “Волдемортом” мальчишки был я, выглядевший совсем как в своей первой жизни: черноволосый, синеглазый и улыбчивый. И этот я пообещал Тому Реддлу встречу, которая была слишком нужна Владиславу: несмотря на то, что все окрестности Албании его слуги прочесали так, что и камня на прежнем месте не оставили, ни меня, ни каких-либо следов меня найти им не удалось.
Поэтому вампир выслушал все честолюбивые планы самопровозглашённого Тёмного Лорда и согласился проспонсировать его кампанию по завоеванию мира. К слову, сведения о том, кто именно оплачивал большинство кровавых деяний Волдеморта, смогла подтвердить Чоу, когда по моей просьбе устроилась ненадолго работать в одну из подставных компаний Владислава и просмотрела закрытые за семью замками и магическими печатями бухгалтерские сведения своего временного начальника.
Кто знает, разразилась бы вообще та магическая война, унесшая жизни моих родителей, если бы её вовремя не профинансировали вампиры, ведь война – это дело затратное, а у самого Тома Реддла для её ведения сил и средств точно не было.
Скорее всего, Владислав посчитал, что если в прошлый раз я появился в их жизнях тогда, когда они с Вальдемаром устроили небывалую прежде кровавую вакханалию на наших землях, то, быть может, нужно повторить и устроить её ещё раз, всё так же вместе, но уже не на противоположных сторонах.
Владиславу было нужно, чтобы Реддл дожил до назначенной ему мною встречи, и поэтому когда в разгар войны вдруг всплыло какое-то сомнительное пророчество, он только плечами пожал и не стал вмешиваться, не стал мешать Волдеморту устранять угрозу.
У Роксаны было несколько предположений, почему выпущенная Томом Реддлом Авада Кедавра меня не убила. Она помнила, что в самую первую междоусобицу оба брата постоянно слали моей первой реинкарнации письма, которые я никогда не читал, но от которых иногда тянулся тонкий магический шлейф. Возможно, и впрямь, в одно из таких посланий с просьбой о встрече Вальдемар ввернул фразу о том, что он магией своей обещает, что опасаться мне нечего, а он хочет лишь увидеться и поговорить.
В любом случае – смертельное проклятие не убило ни меня, ни Тома. Все посчитали, что единственным последствием этого неудавшегося заклятья был шрам, но это было не совсем так: шрам был единственным
видимым последствием.
У Панси Паркинсон в семье было несколько колдомедиков, и она сделала мне одолжение: раздобыла кое-какую информацию. Ведь не зря же Владислав не смог найти меня ещё при рождении, и дело было даже не в том, что в этот раз я пришёл в этот мир зеленоглазым, а не синеглазым брюнетом, а в том, что он проверял все списки магических младенцев специальным артефактом. И в этих списках новорождённого меня не было.
Тот я, которого Владислав увидел в воспоминаниях Тома Реддла, был магом, и магом сильным, поэтому проверять списки новорождённых сквибов или магглов никому бы и в голову не пришло. А зря.
Магия иногда просыпается в маге очень, очень поздно, не зря же бабушка Невилла так боялась, что он может оказаться сквибом, потому что вообще-то если от ребёнка долгое время вообще не исходит магия, то весьма велик шанс, что она в нём и не пробудится.
В новорождённом Гарри Поттере магии было настолько мало, что жить бы мне всю жизнь сквибом, кабы не прилетело мне в лоб своевременное отрезвляющее и магиюпробуждающее заклятье от Волдеморта, который к тому же перед тем, как развоплотиться, любезно поделился со мной своей магической силой.
Владислав никогда не видел в Гарри Поттере своего двоюродного брата Гэбриэла и никогда не понимал, чего это Том на мне так помешался. Он пытался наставить его на путь истинный и образумить, говоря: “Том, не на том сосредотачиваться надо, ох не на том, Том!”. Но, конечно, без толку.
И только почти год назад, когда вампир потерял последнее терпение и наконец-то сумел сотворить действительно мощный артефакт призыва на крови и слезах сирен, когда на зов Гэбриэлу спустя недели настойчивого клича неожиданно всё-таки отозвался я, Владислав неожиданно понял, что это не Том не на том сосредотачивался, а он.
И первое, что сделал вампир? Конечно же, пользуясь временной затуманенностью моего рассудка, попросил у меня крови. Она помогла – только немного, как полученная обманом, только дала возможность терпеть солнце, не чернея и не обугливаясь под его лучами, но это было что-то. И потому для закрепления результата Владислав сразу же, всё в ту же первую встречу, как следует отравил меня дурманящими зельями.
***
Справедливости ради, Владислав расстарался как мог: долго готовил мне ловушку, долго всё настраивал и подстраивал, долго ждал, что я приду в этот мир, и просчитался только в том, что не сразу понял, что Роксана в первую очередь всегда была моей сестрой, а не его подругой.
Сестра дала мне то же, что и я когда-то дал ей: право выбора и возможность самому определять свою судьбу. Все в семье были убеждены, что я просто вздорный и несносный мальчишка, никого не слушающий в своём нежелании на ней жениться. Но вообще-то это было не так: Роксану я в этом вопросе не просто выслушал, я первым делом спросил её мнение, дал ей право подумать и выбрать, чего хочет именно она, потому что без её на то согласия не стал бы я её позорить расторжением помолвки, никогда не стал, ведь как бы там ни было сестру-то я всегда любил и желал ей только добра.
Владислав не сразу начал о чём-то догадываться, но потом всё же сопоставил два и два, увидел, что это мы только делаем вид, что предаёмся безудержной страсти, но на деле ничего между нами нет. И хотя Роксана была очень аккуратна и о том, что у нас никогда и ничего не было, только она сама и знала, ну и я в редкие проблески самосознания – но Владиславу хватило одного взгляда на меня и Джинни, чтобы понять, что ему пытаются задурить голову. Вампир ведь всерьёз считал, что это Роксана чего-то от меня хочет, а вот я с ней и дела иметь не желаю, он даже поначалу думал, что делает моей сестре одолжение, отдавая ей меня и обещая, что больше ни одна рыжая между нами не встанет.
Когда он понял, что что-то всё-таки здесь нечисто, он поспешно погрузил Роксану в сон, чтобы она не путалась под ногами и не смогла ему помешать. Он проверил, действуют ли на меня все регулярно подливаемые зелья, убедился, что я почти всё время пребываю в мир грёз и галлюцинаций, удостоверился, что всё идёт так, как ему надо, и более-менее успокоился.
Напрасно.
Роксаны, конечно, больше не было рядом: но того, что она сделала, всё-таки хватило. Хватило на то, чтобы я смог всё чаще и всё на более продолжительное время приходить в себя, чтобы я смог понять, что что-то не так, и чтобы Гермиона смогла по древним книгам и летописям на тайных полках в библиотеке, о существовании которых Владислав не знал и потому не смог их уничтожить, пролить свет на некоторые важные моменты.
И как итог – сейчас мы здесь. Стоим в кругу из силы, смотрим друг на друга и явно бесимся (Вальдемар), явно пытаемся не показывать, что бесимся (Владислав) и явно пытаемся понять, как бы перебеситься и что вообще делать (я).
А вариантов того, что делать, не так уж много.
***
Нужно делать шаг. И можно – шаг навстречу. Можно взять протянутые мне руки, можно шагнуть вперёд в то будущее, которое мои двоюродные братья так долго и упорно создавали. И тогда…
Тогда с последним боем часов не изменится ничего. Всё будет как прежде, и меня, конечно, будут пытаться обхитрить, ослепить и за нос поводить.
Но ведь Владислав прав – мы же хотим одного и того же, мы же хотим счастья для себя и своей семьи. И если пойти им навстречу…
Можно будет проверить вместе, подействует ли моя кровь на них, станет ли лекарством, сможем ли мы полностью снять все неприятные последствия их проклятий, обуздать гложущие их безумие и жажду кровопролитий.
Можно будет провести вместе вечность, можно будет попробовать в обмен на мою кровь и сотрудничество выторговать жизни других, можно будет…
Можно будет сидеть возле камина, просто сидеть с ними у камина, или за одним столом, да хотя бы находиться в одной комнате, и знать, что у меня есть семья – хитрая и жестокая, но
моя.
Можно будет пробудить Роксану, которой, я знаю, Владислав на самом деле ничего серьёзного не сделал.
Можно будет быть вместе с Джинни, суметь обустроить личную жизнь Владиславу и Вальдемару и попробовать уговорить их отказаться от бессмертия, от векового существования ради того, чтобы прожить одну короткую, смертную, но яркую и счастливую жизнь.
Можно будет…
Но этого на самом деле не будет.
Сколько раз я пытался дать им ещё один шанс, но всё без толку. И даже моей веры в лучшее не хватает, чтобы поверить им, поверить в них, поверить и попробовать претворить в жизнь красивую сказку для мальчика-сиротки, ставшего сироткой их же стараниями.
Хотя… Хотя почему-то мне упрямо кажется, что если по-настоящему верить, если по-настоящему хотеть, то всё может быть, и даже – это.
***
Мне нужно сделать шаг. И можно – отступить.
Можно сделать шаг назад, отшатнуться от монстров в обличье людском, и устранить их как причину, а не мыкаться и дальше с последствиями их злодеяний.
И тогда…
Тогда…
…
Я просыпаюсь в больничном крыле Хогвартса, разлепляю глаза, не могу сфокусировать взгляд и привычно тяну руку к тумбочке – чтобы нашарить свои очки.
В голове крутятся какие-то странные смутные образы, которые поспешно исчезают, растворяются как сон прежде, чем я могу понять, что именно мне привиделось с такой оглушающей яркостью. Вампиры, оборотни, какие-то заговоры…
Ко мне заглядывает Дамблдор, поясняет, что после того, как в атриуме Министерства магии в меня вселился Волдеморт, я смог его перебороть и уничтожить – но сам впал в магическую кому.
Никто не знает, что происходит с магами в коме – из них редко кто выходит, а кто выходит, не всегда остаётся в своём уме.
Говорят, запертые в собственном теле маги мысленно проживают другую жизнь, а может, и не одну – а две, три, да хоть и все десять.
Но все сны отходят в сторону, когда ко мне приходят Уизли и Гермиона, когда они радостной гурьбой вваливаются в больничное крыло и наперебой рассказывают новости. И я понимаю, что тот сон, что почти уже стёрся из моей памяти, был лишь сном, странным и ненастоящим, в котором и я сам был не я, я сам тоже был странным и ненастоящим, потому что настоящий я не просто вновь подсознательно окружил бы себя своими друзьям – настоящий я бы сказал им, кто я, и не стал разводить из собственной личности тайну, особенно зная, что друзья обо мне волнуются.
Вот только…
Только что-то встревоженно зудит под кожей, мечется в панике на периферии сознания.
Я прошу прощения у Джинни, и она смотрит на меня удивлённо, не понимая, за что, не понимая, почему я давно хотел сказать ей простое “прости”, не понимая – потому что перед ней мне извиняться вроде бы и не за что.
Я думаю о том, что мне надо в зоомагазин, что я хочу рыжее чудовище, как у Гермионы, только побольше, и назвать его – да, точно, надо обязательно назвать его Диего!
Я ловлю на себе странные взгляды и ловлю себя на мысли, что, наверное, люди правы: из магической комы не выходят спустя всего лишь пару месяцев, а даже если и выходят – то не с трезвым рассудком.
И мне всё время кажется, что Дамблдор врёт, что Волдеморт не мёртв, точнее, что мёртв, но ненадолго, и…
И когда я закрываю глаза, мне чудится огромный бассейн с алой как кровь водой, на дне которого мне упрямо мерещится кто-то как будто бы и мёртвый, но ещё чуть-чуть живой.
И…
…
…
И я разрываю морок видения, которое приходит ко мне от зелий выбора, раскладывающих передо мной возможные варианты.
Я смотрю прямо перед собой и вижу хитрых тварей, у которых годы, века и тысячелетия были на то, чтобы подстраховаться, чтобы использовать все известные способы удержаться в этом мире, самолично изобрести несколько неизвестных ранее и сделать всё, чтобы никогда, никогда не покинуть мир живых окончательно.
Поэтому я могу сделать шаг назад, могу даже сделать шаг вперёд, схватить их за руки и потянуть за собой назад, но это всё довольно-таки бессмысленно: мне не удержать их, не удержать их обоих – вон я вроде как Вальдемара в прошлой жизни с собой забрал, но толку-то?
И поэтому отступать – нет, нельзя. И не только потому, что я по натуре не любящий отступать гриффиндорец, всегда идущий только вперёд.
***
Мне нужно сделать шаг, ведь на месте стоять нельзя.
Мне нужно что-то решать, но я никак не могу понять, что мне предпринять.
Время неумолимо истекало, стрелка на заколдованных часах всё ближе и ближе подбиралась к полуночи, а я думал, какой же мне сделать шаг: назад?.. вперёд?..
Но ведь Владислав всё-таки прав: мы и впрямь хотим одного и того же. И поэтому я не делаю шага назад. Как и не делаю шага вперёд. Я не принимаю протянутые ко мне руки, но и не отталкиваю их. Я… прощаю. Прощаю, потому что если сейчас мне и кажется, что у меня есть только два варианта, то это именно “сейчас”.
Поэтому я отдаю все силы, всё, что смог скопить и собрать, всё, что у меня когда-либо было, и перечёркиваю века нашей истории. Я делаю шаг – в сторону, и весь мир сжимается до серебристого мыльного пузырика, со звоном лопающегося вокруг меня.
Конечно, очень может быть, что я совершаю роковую ошибку, и именно из-за меня, из-за этой моей ошибки столько веков назад у сильной магической пары родился почти сквибом ребёнок, которого назвали Гэбриэл, судьбу которого в какой-то мере я сейчас и определяю.
Но этот риск стоит того, чтобы дать всем ещё один шанс, чтобы попробовать, чтобы постараться, чтобы перекроить полотно судьбы, чтобы хотя бы попытаться всё исправить.
Привычный мир рассыпается на осколки, и полторы тысячи лет назад другой я, ещё совсем маленький, просыпается одним солнечным утром с твёрдой уверенностью, что надо во что бы то ни стало помирить двоюродных братьев, и лучше прямо сейчас. О, и наконец-то заставить Владислава признать, что нет в мире никого лучше котов, а то ишь чего удумал – утверждать, что даже мыши – и те лучше (потому что ещё одно подобное святотатство, и он точно не сдержится и найдёт способ подвесить в воздухе вверх тормашками этого мышепоборника). И надо будет всё-таки растолковать Вальдемару, как это здорово – когда кошки мурлыкают, а то он почему-то искренне считает их, в отличие от собак, бесполезными созданиями, от которых, видите ли, совершенно никакого толку нету.
…
(Помириться у двоюродных братьев всё-таки получается, совсем немножко, на волне общей неприязни к кошкам. И когда раздосадованный и расстроенный Гэбриэл зачем-то просит кузенов дать какой-то зарок – что-то о том, что котов они за хвосты всё равно дёргать никогда-никогда не будут, как и вообще драться почём зря со всеми без разбору, они милостиво соглашаются.
И когда спустя пару лет случайно выясняется, что именно младший брат всю жизнь потихоньку науськивал двух старших братьев-близнецов друг против друга, что он хотел хоть клочок своей собственной земли, а не жить фактически за счёт жены, что он чуть не толкнул дядьёв Гэбриэла устроить чёрти что… Вальдемар, Владислав и Гэбриэл всё-таки смогли вместе разобраться с этой ситуацией, всё замять и списать на недоразумение, а главное – вынудить отца Гэбриэла дать обет мирных намерений. И разорвать наконец уже помолвку Гэбриэла с Роксаной.
Роксану, к слову, практически сразу просватали за другого. Гэбриэл так никогда и не смог понять, почему Владислав молчал, что хотел себе его официальную невесту, и почему сестра никогда не говорила, что иногда бегала к его кузену на тайные полуночные чтения стихов и любовных романов и подумывала даже с ним сбежать из дома.
Вальдемар встретил взбалмашную девицу из рода Блек, на которой и женился. Предварительно подсуетившись, чтобы та развелась – и хвала Мерлину, что его удалось вовремя удержать от того, чтобы он женился на разведённой, а не вдовой женщине.
Ну а Гэбриэл, конечно, связал свою судьбу со своей рыжей девчонкой.
Так что, в конечном счёте, их “жили-были” всё-таки посчастливилось закончиться на радостной ноте “долго и счастливо”).
КОНЕЦ!!!
Пояснения по главе:
Гэбриэл в своей первой жизни снял все проклятия под условием, что Владислав и Вальдемар прекратят нарочно причинять вред живым существам. Главным образом имелось в виду, конечно, людей. Та летучая мышь, которую убил Владислав, не зря крутилась рядом и истекала человеческой кровью, это был анимаг, которого попросили приглядеть, чтобы чего не случилось. Случилось – но сначала не с теми, за кем приглядывали, а с тем, кто приглядывал. За Вальдемаром, соответственно, приглядывал волшебник с анимагической формой волка. Обратно в людей мёртвые анимаги превращаются только тогда, когда от них ещё что-то остаётся и есть, чему превращаться. В тех случаях горстка праха уже ни во что превратиться не могла.
От автора:
Я и сама в это не очень-то верю, но да – я дописала эту работу! Столько времени прошло с момента, когда я её начала (почти девять лет, чёрт возьми!), я изменилась и сильно выросла, в том числе благодаря ней. Сейчас мне немного дико читать, что я вообще писала поначалу. Но как бы там ни было – я люблю этот фанфик, свой самый первый блин, и каким бы комом он ни получился, для меня он навсегда останется особенным.
Спасибо всем, кто читал, и особенно большое спасибо тем героям, кто дочитал до конца, кто ждал и всё-таки дождался того, что я допишу. Спасибо вам, ребята и девчата! Я вас всех очень-очень люблю!
Надеюсь, хоть что-то и хотя бы местами, но вам, мои дорогие читатели, всё-таки понравилось. Большущие спасибище за то, что были со мной, читали, комментировали и мотивировали дописать до конца. Я это очень ценю!
К слову, если у кого-то есть какие-то вопросы – не стесняйтесь их задавать, я постараюсь дать на них ответы. И хотя эта история подошла к концу, я не уверена, что на этом я распрощаюсь с ней – вполне возможно, что через годик я выложу новой главой какой-нибудь маленький вбоквел, небольшую зарисовочку из жизней героев, потому что неиспользованных набросков у меня осталось немало, так что…
Так что весьма возможно, что я не прощаюсь окончательно, а говорю до свидания.
С любовью,
Ваша Lapulya Verona.
