Наследник

Глава 1

«Просто невероятно, – думал про себя Гарри Поттер, пока они с Хагридом ехали на электричке в Лондон. Полувеликан читал свою газету, а Гарри, памятуя о высказывании дяди Вернона по поводу того, что люди не любят, когда их отрывают от этого занятия, предавался размышлениям. – Я – и вдруг волшебник! Немыслимо! Столько лет унижений и побоев, и вдруг – волшебник! А какой симпатичный поросячий хвостик вырос у Дадли! – Гарри не смог сдержать широченной довольной улыбки. – Определенно, я постараюсь как можно скорее выучить как можно больше подобных трюков!»
Гарри откинулся на спинку сиденья и невидящим взглядом смотрел в окно, за которым мелькали деревья и различные пригородные постройки. Его мысли занимал новый мир, в который ему предстоит вступить уже сегодня. Волшебный мир – в прямом смысле этого слова. С сегодняшнего дня у него определенно началась новая жизнь, и пусть он пока еще ничего о ней не знает, об этой жизни, но постарается исправить это в кратчайшие сроки!
Скосив глаза на своего попутчика, Гарри присмотрелся к газете. Первое, что бросилось ему в глаза – люди на фотографиях с первой полосы двигались!
«Надо будет попросить газету, когда он ее прочитает», – решил Гарри.
Пресса – полезная вещь. Совсем не обязательно верить каждому напечатанному в ней слову, чтобы получить общее представление о мире вообще и об освещаемых журналистами событиях в частности.
Дочитав газету до конца, Хагрид свернул ее и положил рядом с собой. Вместо чтения он решил заняться вязанием – для этого из одного из многочисленных карманов его кротового пальто были извлечены на свет спицы, клубок шерстяных ниток и недовязанный шарф.
– Хагрид, – обратился к нему Гарри, – можно я посмотрю газету?
– Конечно, Гарри, – кивнул полувеликан. – Держи! Правда, там все равно ниче интересного не пишут… Так, сплетни всякие да байки!
Хагрид протянул ему газету.
– Прямо как у нас, – улыбнулся Гарри. – Дядя Вернон и тетя Петуния постоянно критикуют все новости.
Хагрид понимающе улыбнулся, а Гарри переключился на прессу. «Ежедневный Пророк» – вот как назывался сей сборник произведений публицистического жанра. Кроме двигающихся картинок, ничего необычного во внешнем виде газеты не обнаружилось. Ну, разве что на готическое начертание букв можно еще обратить внимание…
«Так, что тут у нас? – Гарри погрузился в чтение настолько, насколько привык себе позволять. То есть так, чтобы при этом еще и держать во внимании окружающую обстановку – весьма полезный навык, приобретенный вследствие продолжительной жизни в непосредственной близости от Дадли Дурсля. – Ужесточение контроля над оборотнями… Ага, оборотни и прочая нечисть, значит, все-таки существуют. Ну-ну… Корнелиус Фадж провел встречу с Министром Германии… Блин, язык сломаешь и зубы разобьешь, ну и имечко у этого немца! Так, значит, у волшебников свое правительство имеется? Неплохо устроились...»
Прочитав всю газету, Гарри мысленно отметил, что никаких прогнозов – погодного или астрологического – в ней нет.
«А вот обычные люди почему-то верят в эту чушь».
Добравшись до Лондона, Хагрид повел Гарри в метро. Прохожие, попадавшиеся им на пути, откровенно пялились на полувеликана. Гарри не мог их осуждать за это – Хагрид действительно выглядел экзотично для лондонской улицы. Да и сама «экзотика» не переставая во всеуслышание изумлялась самым привычным для простых смертных вещами, как то: автомат с газировкой, роликовые коньки (мимо них лихо пронесся самый обыкновенный роллер), игрушечный джип на радиоуправлении и многое другое.
Полчаса катания в подземке, десять минут легкого бега (Гарри пришлось приложить некоторое усилие, чтобы не отставать от широко шагающего спутника) – и Хагрид окликнул Гарри:
– Почти на месте, Гарри, – остановившись, полувеликан показал рукой на какой-то захудалый паб. – «Дырявый Котел», знаменитое местечко в нашем мире.
«Как-то скромно для знаменитого местечка», – подумал Гарри.
Паб был настолько невзрачным, что Гарри прошел бы мимо, не заметив, если бы Хагрид не показал. Кстати, прохожие, похоже, именно что не замечают его.
Вчера Хагрид предупредил Гарри, что его в волшебном мире знает каждая собака, но все же Гарри не был готов к ТАКОМУ приему! Разношерстная публика в прокуренном пабе в прямом смысле выстроилась в очередь, чтобы поздороваться со знаменитым Гарри Поттером.
«Помнить бы еще тот момент, в который заслужил такую славу! Хотя им, кажется, все равно».
Одного человека Гарри все же узнал, как-то раз он подходил к нему на улице, пожал руку и убежал. Дядя Вернон тогда назвал его сумасшедшим. Другого Хагрид представил, как профессора Квиррелла – он будет преподавать Гарри Защиту от Темных Искусств. Молодой профессор жутко заикался от волнения, хотя, скорей всего, волнение только усилило уже имеющуюся проблему дикции. Лиловый тюрбан на его голове цветом гармонировал с мантией, но все же смотрелся несколько неуместно.
Минут десять у Гарри кружилась голова от большого количества новых имен, табачного дыма и запаха алкоголя – и Хагрид все-таки соблаговолил вывести его на свежий воздух. Впрочем, воздух-то тут свежим вовсе не был – на заднем дворике паба красовались несколько мусорных баков – но все же снаружи дышалось намного лучше, чем внутри.
– Я ж говорил, что ты знаменитость, – усмехнулся Хагрид.
– Говорил, – согласился Гарри, постепенно отходя от впечатлений. – Куда теперь? Ты говорил, нам нужен Косой переулок, а это прямой тупик.
Хагрид раскатисто рассмеялся.
– Тут все не так, как кажется на первый взгляд, Гарри, – сказал он, все еще улыбаясь и подходя к кирпичной стене. – Сейчас ты в этом убедишься!
Он постучал концом своего розового зонтика по каким-то кирпичам в стене, и те начали вращаться. Потом пришли в движение соседние кирпичи, вся стена зашевелилась – и в ней образовалась арка. С другой стороны открылась оживленная широкая прямая улица.
– Ух ты!.. – восхищенно выдохнул Гарри.
Ни одного автомобиля тут не было, но зато пешеходов хватало от и до. Хагрид повел Гарри дальше по этой улице. Здесь не было практически ничего привычного для глаза простого человека, начиная от внешнего вида магазинов и заканчивая одеждой обывателей.
«Спокойно, Поттер, дыши глубже, – уговаривал себя Гарри, поспешая за своим провожатым. – В этой толпе Дадли и его дружков быть просто не может. Дурсли ненавидят волшебство, и ни за что не сунутся на волшебную улицу!»
Жизнь рядом с кузеном накрепко вбила в Гарри боязнь таких многолюдных мест, где даже яблоку негде упасть. В начальной школе Дадли со своими прихлебателями неоднократно вылавливали его в коридорах в общей толпе во время перемен – память об этом хранилась не столько в голове, сколько на теле. Многочисленные синяки и ссадины уже давно стали неотъемлемой частью Гарри Поттера, как и его знаменитый (как вчера выяснилось) молниевидный шрам на лбу.
Хагрид привел Гарри в волшебный банк – белокаменное высокое здание. С одним из гоблинов за стойкой полувеликан договорился о визите в хранилище Поттеров и еще в одно, по делам Хогвартса. Другой гоблин доставил их к этим хранилищам. Спускаться в подземелья пришлось по рельсам, в тележке.
«Какой псих додумался до такого вида транспортировки?!» – думал Гарри, когда тележка на бешеной скорости несла их по подземельям Гринготтса. Один раз он даже увидел языки пламени, вырвавшиеся из-за поворота где-то в стороне. Он оглянулся посмотреть, не дракон ли это, о которых рассказывал Хагрид? Но к тому времени тележка унесла их уже далеко от того места, и Гарри ничего не смог разглядеть.
Когда Гарри увидел содержимое своего сейфа, то на миг потерял дар речи. Такое количество золота ему доводилось видеть только в фильмах! Несколько огромных груд выше его роста лежали прямо на полу.
«Ни ***** себе! Все это принадлежит мне, а я тем временем шастаю в обносках Дадли?! С ума сойти!»
Хагрид помог Гарри упаковать некоторое количество денег в извлеченную из кротового пальто вылинявшую сумку.
– Вот, этого должно хватить на пару семестров, – заявил полувеликан.
– Ммм… Знаешь, я бы еще себе новую одежду хотел купить, – сказал Гарри. – А то эти обноски мне за всю жизнь знаешь, как надоели?
– Не волнуйся, хватит и на одежду, и даже еще останется, – заверил его Хагрид. – Новая одежа тебе и в самом деле не помешает.
«Хм… Звучит так, как будто я у него разрешения спрашиваю, чтобы тратить собственные деньги», – нахмурился Гарри.
Впрочем, Хагрид ему нравился, и заморачиваться по этому поводу он не стал.
В другом сейфе, который оказался на более глубоком подземном уровне, чем сейф Поттеров, не оказалось ничего, как Гарри мог видеть из-за спины Хагрида. Полувеликан забрал один-единственный мятый сверток, сиротливо лежащий на каменном полу в центре хранилища. И все. Ничего интересного вся эта «секретная миссия» собой не представляла.
Обратный путь они проделали в той же треклятой тележке.
– Слушай, Гарри, что-то мне после этих катаний нехорошо, – пробормотал Хагрид, когда они вышли на залитое солнцем крыльцо банка. Зеленоватый цвет лица подтверждал правдивость его слов. – Ты не против, если я сбегаю пропустить рюмочку-другую в «Дырявом Котле»? Ты пока мог бы без меня сходить за одежей и мантиями к мадам Малкин.
– Конечно, Хагрид, – согласился Гарри, хотя и сам был бы не прочь принять чего-нибудь от тошноты. Только без градусов, разумеется.
– Тогда… эта… увидимся, – пролепетал Хагрид.
И Гарри один отправился к мадам Малкин.
– В Хогвартс, милый? – спросила хозяйка магазина «Мантии на все случаи жизни», едва Гарри открыл рот.
– Да, – кивнул он. – И еще пару комплектов повседневной одежды.
– Вставай на табурет, будем снимать с тебя мерки, – распорядилась волшебница.
Гарри послушно взобрался на один из двух табуретов. Другой уже был занят светловолосым мальчиком, с которого снимала мерки другая волшебница.
– Привет, – поздоровался мальчик. – Тоже в этом году поступаешь в Хогвартс?
– Угу, – кивнул Гарри. Ему неприятно резанула слух манера мальчика растягивать гласные.
– Мой отец в соседнем магазине покупает учебники, а мать выбирает волшебные палочки на том конце улицы, – сообщил мальчик. – А потом я их поведу смотреть на гоночные метлы. Не понимаю, почему первокурсникам нельзя иметь собственные метлы? Надо будет все-таки заставить отца купить метлу, я уж как-нибудь протащу ее в школу. А у тебя есть метла?
– Нет, – честно признался Гарри.
– А ты в квиддич вообще играешь?
– Нет, – «Интересно, что это такое?»
– А я играю. Отец говорит, будет преступление, если меня не выберут играть за мой факультет, и, должен сказать, я тоже так думаю. Ты уже знаешь, на какой факультет поступишь?
– Нет, – с каждой минутой Гарри все больше ощущал себя идиотом и от этого злился.
– Ну, вообще-то никто точно не знает, но я уверен, что попаду в Слизерин, у нас вся семья там училась. Ты только представь, каково попасть в Хаффлпафф?! Я бы ушел из школы, честное слово, а ты?
– Слушай, я только вчера узнал, что я волшебник! – не выдержал Гарри. – Я понятия не имею, о чем ты говоришь! Или объясняйся нормальным человеческим языком, или отстань от меня!
Обе волшебницы неодобрительно на него покосились, впрочем, ни на секунду не отрываясь от своей работы.
«Надо же, «нормальным»! Я уже говорю как Дурсли!» – ужаснулся сам себе Гарри.
– Так ты маггл? – брезгливо скривился блондин.
Гарри закатил глаза и отвернулся от собеседника.
«Ну и кто такие «магглы», скажите на милость?»
– Лично я считаю, что таким, как ты, в Хогвартсе не место, – холодно заявил блондин.
– Если там все такие же воображалы, как ты, то я сам уйду оттуда, – парировал Гарри.
«Определенно, у меня просто врожденная способность наживать себе врагов… Дурсли, наверное, тоже меня с первого дня возненавидели, как я у них поселился».
– Попридержи-ка свой язык, грязнокровка, – зло прошипел мальчик, порозовев от возмущения.
Но, прежде чем Гарри успел ответить, мадам Малкин сказала: «Вот и готово, милый», и Гарри, радуясь поводу прекратить разговор, спрыгнул со стула.
– Ладно, увидимся в Хогвартсе, – бросил он на прощание блондинчику, прежде чем отправиться в другую часть магазина выбирать себе новую одежду.
Как оказалось, тут в ассортименте имелись обычные вещи. Почти не глядя, Гарри схватил с вешалки по паре джинсов, рубашек, футболок и один свитер – и отправился в примерочную. Одна рубашка оказалась великовата, но все остальное подошло в самый раз. Немного подумав, Гарри выбрал еще и легкую курточку, несколько пар носков и нижнего белья. Расплатившись за все, он вышел на улицу с тремя пакетами.
Хагрид ждал его на выходе из магазина с двумя порциями мороженого. Угощению Гарри весьма обрадовался. Пробовать мороженое ему доводилось всего раз в жизни, и то случайно. Когда Дурсли взяли его с собой в зоопарк (оставлять «маленького паршивца» одного в доме они побоялись – не ровен час, он весь дом разнесет – а соседка, которая обычно в таких случаях присматривала за Гарри, сломала ногу и попала в больницу) и покупали Дадли мороженое, продавщица лакомств поинтересовалась, чего же хочет второй мальчик? Дядя с тетей, скрепя зубами, были вынуждены купить ему фруктовый лед, чтобы никто не подумал о них плохо.
Поедая мороженое, Гарри и Хагрид некоторое время молча бродили по улице, разглядывая витрины. Гарри по-прежнему чувствовал себя неуютно среди такого множества людей, но любопытство все же пересилило эти ощущения.
– Хагрид?
– Да, Гарри?
– Что такое Слизерин и Хаффлпафф?
– Эт наши факультеты в Хогвартсе. Всего их четыре, еще Гриффиндор и Рэйвенкло есть. Твои предки, кстати, в Гриффиндоре учились, как и сам Дамблдор. А где ты про них услышал?
– Да так, один парень в магазине рассказал, пока с нас мерки на мантии снимали… Он жаждет попасть в Слизерин.
– А, понятно, – махнул рукой Хагрид. – Что еще он тебе интересного сказал?
– Наверное, много чего, только я практически ничего не понял, – признался Гарри. – Кто такие магглы и грязнокровки?
– Магглами в волшебном мире принято называть обычных людей, у которых нет волшебной силы. А вот второе – это обидно. Это он тебя так обозвал, да? Но ты, эта, внимания-то не обращай… Если он рвется в Слизерин – туда ему и дорожка! По мне, так лучше уж Хаффлпафф. А то в Слизерине приличных волшебников-то и нет почти, сплошные темные маги выпускаются, во как. Этот, кстати, Сам-Знаешь-Кто тож там учился.
Гарри присвистнул.
– А что такое квиддич?
– Мерлин ты мой, Гарри! – всплеснул руками Хагрид. – Я уж и забыл, что ты темнота полнейшая, самых важных вещей не знаешь! Квиддич – это такая игра у волшебников, на метлах. Ну, типа маггловского футбола… Весь волшебный мир по ней с ума сходит!
«Типа футбола? Кошмар! Неужели все волшебники такие же психи, как футбольные фанаты?!» – вслух он этого, разумеется, не сказал.
Доев мороженое, Хагрид повел своего подопечного покупать чемодан для школы, потом в канцелярский магазин, в книжный и в аптеку.
– Чуть не забыл! – хлопнул себя по лбу Хагрид. – Тебе ж еще подарок на День Рожденья надо!
Гарри почувствовал, что заливается краской. Никто никогда не дарил ему настоящих подарков.
– Это совсем не обязательно, – пролепетал он.
– Ерунда! Дурсли-то тебе теперь точно ничего не подарят. Так, тебе нужно какое-нибудь животное… Думаю, сова будет в самый раз. К тому же польза от нее есть, почту носить будет. А то с жабой-то тебя все засмеют, а на кошек у меня аллергия.
Через десять минут они уже выходили из «Совиной Империи Луполгааза», и Гарри нес в руках клетку с крупной белоснежной совой.
– Ну вот, теперь самое главное осталось – волшебная палочка, – объявил Хагрид.
Он привел Гарри к обшарпанному магазинчику с одной-единственной волшебной палочкой в уличной витрине и вывеской над входом: «Олливандеры – изготовители волшебных палочек с 382 г. до н.э.».
– Здесь самые лучшие палочки в Лондоне, – заверил Хагрид своего юного спутника.
«А на вид как сарай смотрится. И «Дырявый Котел» тоже. Интересно, а самая лучшая школа волшебников тоже хибарой окажется?» – невесело размышлял Гарри.

Через полчаса, выходя от мистера Олливандера уже с собственной волшебной палочкой в пакете, Гарри не мог думать ни о чем другом, кроме как об этой самой палочке и о своей роли в волшебном мире.
«Национальный Герой? Я? Я уничтожил Великого Темного Лорда, когда мне был год, но при этом благополучно дожил до одиннадцати лет, так и не избавившись от Дурслей – а ведь в них нет ни капли магии! Дурсли… Десять лет я живу у них, как раб-фашист после войны у еврея, когда столько людей даже мечтать не осмеливаются о том, чтобы я поздоровался с ними!»
– Гарри, с тобой все нормально? – обеспокоенный голос полувеликана вывел его из раздумий. За всеми своими размышлениями Гарри и не заметил, как Хагрид вывел его из «Дырявого Котла». – Ты как-то неважно выглядишь.
– Со мной все хорошо… только… Понимаешь, все считают меня кем-то особенным, меня узнают на улицах… А ведь я даже не помню, за что так прославился! Да и жил последние десять лет, как… Ну, ты и сам понял, как я жил у Дурслей.
Хагрид сочувственно посмотрел на Гарри и положил свою огромную ладонь ему на плечо.
– Чес слово, Гарри, мы ж не знали, что у тебя все так плохо. Но теперь-то уж эти магглы не посмеют к тебе так относиться! Если что, ты в любой момент можешь напомнить им про хвостик того свинтуса, – он заговорщицки подмигнул Гарри, тот улыбнулся в ответ.
«Определенно, к прежней жизни я уже не вернусь!»
Дополнительным стимулом для хорошего настроения Гарри Поттера служил пакет книг в ручищах Хагрида. Новоявленный волшебник не смог удержаться, чтобы не накупить себе дополнительной литературы, чуть ли не в три раза превысившей количество учебников.
С первого класса, как только Гарри научился читать, самым лучшим его убежищем от Дадли и его компании служили школьная и городская библиотеки. Такие люди, как его кузен, просто не догадывались искать его в таких местах. Книги стали единственными друзьями Гарри Поттера, начиная с художественных и заканчивая научными. А теперь в его распоряжении оказались еще и магические. Определенно, жизнь с этого дня изменится кардинальным образом, даже если ему и предстоит еще некоторое время пожить в чулане под лестницей дома № 4 по Тисовой улице городка Литтл Уингинга!

Вернувшись домой, Гарри с удивлением обнаружил в своем чулане пылесос, швабру и прочие бытовые принадлежности для наведения чистоты в доме.
«А я где теперь спать должен, на коврике в прихожей?!»
Он со злостью кинул чемодан и поставил клетку с совой на пол, отыскал волшебную палочку и направился в кухню, чтобы обстоятельно пообщаться с ужинающими родственничками. Ну и что, что палочкой он еще не умеет пользоваться? Дурсли-то этого не знают.
– Простите, что прерываю вашу трапезу, – начал он с порога. В его голосе не было и намека на раскаяние в том, о чем он только что сказал. – Не могли бы вы освободить мой чулан?
Дядя Вернон, не глядя в его сторону, сухо произнес:
– Мы решили, что ты уже вырос, чтобы и дальше жить в нашем чулане. С сегодняшнего дня ты будешь жить в маленькой комнате Дадли.
«Очуметь».
– Хорошо, – сказал Гарри ровным голосом и отправился обустраиваться в новой комнате.
«Если они и дальше будут такими паиньками, то до школы палочка мне не понадобится».
До сего дня в своей маленькой комнате Дадли хранил старые и сломанные игрушки. Тут также стояла старая продавленная кровать, трехногий письменный стол, стул и древний шкаф с отваливающимися дверками.
Гарри поставил на пол возле кровати свой чемодан и клетку и заглянул в шкаф. Рассудив, что надо сначала навести в комнате порядок, а уж потом раскладывать в ней новые вещи, он отправился в гараж дяди Вернона за инструментами. Починка дверей шкафа и замена ножки стола заняли у него около часа.
Старший Дурсль заглянул к нему, чтобы осведомиться о причине стука, когда Гарри молотком приколачивал новую ножку к столу. Пару секунд дядя Вернон пялился на племянника так, словно тот творит что-то совершенно необыкновенное.
– А что, с помощью вол… по-другому ты этого сделать не можешь, что ли? Обязательно надо так шуметь?
– Могу, – честно соврал Гарри. – Но так мне нравится больше.
С минуту дядя молча наблюдал за ним, а потом выдал вообще нечто противоречащее своей же последней реплике:
– Давай договоримся, парень: пока ты находишься в этом доме, ты не пользуешься вол… своими трюками, а мы взамен не трогаем тебя и не просим помогать по хозяйству.
Гарри пристально посмотрел на него, как удав на кролика.
«Совсем струхнули, раз такое предлагают. Я ведь еще не умею колдовать-то».
– Договорились, – после значительной паузы согласился Гарри. – И Дадли передайте, чтобы больше не подходил ко мне.
Облегченно выдохнув, дядя скрылся за дверью.
Гарри в последний раз стукнул по шляпке гвоздя, приколачивая ножку к столешнице, и пошел менять инструменты на тряпки и ведро воды – пыли в комнате было немеряно, особенно в шкафу и, надо полагать, под кроватью. Заодно и окно помыть не помешает.
Спустя еще час, когда на дворе уже начало темнеть, Гарри закончил с уборкой и решил перекусить. Маловероятно, что Дурсли ему что-то оставили от ужина, но в холодильнике должно найтись что-нибудь приличное. Впервые в жизни Гарри отправился на кухню за едой, не таясь.
«Так и есть, – хмыкнул он мысленно. – Хоть посуду за собой помыли, и на том спасибо! Ах да, дядя же сказал, что мне этого делать больше не придется».
Выудив из холодильника бутылку газировки и сделав себе несколько сэндвичей, Гарри отправился в свою комнату. Можно совместить полезное с приятным и поесть, читая новые книжки.
Когда Гарри вошел в комнату и включил свет, сова недовольно ухнула. Пока он ходил на кухню, сумерки за окном успели сгуститься окончательно.
– Ты, наверное, тоже есть хочешь? – предположил Гарри.
Сова опять ухнула, как будто соглашаясь с хозяином. Он открыл чемодан и выудил из него пакетик с кормом. Наблюдая, как птица утоляет свой голод, Гарри пришло на ум, что совы – ночные хищники и, наверное, стоит выпустить ее поохотиться. Он открыл стоящую на столе клетку и окно. Почуяв свободу, его питомица не преминула возможностью ею воспользоваться.
Улыбнувшись вслед удаляющемуся светлому пятну, Гарри забрался на свою новую кровать, скинул на пол кроссовки и, скрестив ноги в позе лотоса, приступил к изучению своих приобретений. Поколебавшись немного между «Историей Хогвартса» и книгой «Мелкие порчи, которые смогут сделать вашу жизнь приятней» юный волшебник выбрал второй вариант. В доме Дурслей самозащита важнее самообразования, даже если эти самые Дурсли на данный момент ведут себя смирно! Кто их знает, вдруг завтра они проснутся и решат, что слишком много позволили «гадкому мальчишке» и не попробуют переселить его обратно в чулан?
«Хочешь мира – готовься к войне, как говорится. Умные люди, между прочим, придумали этот фразеологизм».
Весь следующий месяц Гарри Поттер провел за чтением волшебных книг, пробуя некоторые заклинания. Сову он назвал Хедвиг – это имя было вычитано в учебнике по Истории Магии. Хедвиг каждую ночь вылетала на охоту, а днем отсыпалась в своей клетке. Купленный Гарри корм оставался лежать в шкафу практически нетронутым.
Общих семейных трапез Гарри избегал, пользуясь свободой воли в том, чтобы спать до десяти часов утра и ложиться не раньше часу ночи – роскошь, которой раньше тетя его старательно лишала. Теперь никто не будил его, чтобы готовить для всех завтрак; никто не заставлял мыть посуду или ходить в магазин за продуктами; никто не ругал за пересохшие розовые клумбы в саду и вообще с ним никто не разговаривал. Да Гарри и сам не горел желанием общаться с другими обитателями этого дома.
«Хватит, наобщался за десять лет!»
Дадли так вообще боялся оставаться с кузеном в одной комнате. Поросячий хвостик никуда не исчез, постоянно напоминая ему о возможностях настоящих волшебников. В первое время Гарри бессовестно играл на его страхе, «случайно» давая своему кузену возможность увидеть волшебную палочку, но через две недели эта забава надоела юному Поттеру, и он перестал обращать на Дадли внимание.

Незаметно август подошел к концу. Тридцать первого числа вечером Гарри подошел к дяде Вернону, когда тот смотрел телевизор. Гарри деликатно откашлялся, но только Дадли обратил на него внимание, соскочил с дивана и спрятался за его спинку.
– Дядя Вернон, мне завтра утром к одиннадцати надо на вокзал Кингс Кросс.
Никакой реакции со стороны дяди не последовало.
– Я уезжаю в школу, – подумав, добавил Гарри.
– Что это за странный способ, добираться до твоей ненормальной школы на поезде? – возмутился дядя. – А ковер-самолет где, в химчистке?
Гарри молча выждал, пока дядя отсмеется.
– Ладно, так уж и быть, подброшу тебя до вокзала. Все равно нам утром в Лондон надо.
– А вам зачем в Лондон? – удивился Гарри.
Дядя покосился в его сторону, и неохотно ответил:
– Надо отвезти Дадлика в больницу, чтобы избавиться от этого ужасного хвоста. Не идти же ему в школу в таком виде!
Усмехнувшись, Гарри отправился в свою комнату собирать вещи.
– Если проспишь, то до вокзала пешком пойдешь! – крикнул ему вслед дядя Вернон.

Доставив ненавистного племянничка на вокзал, мистер Дурсль вытащил его чемодан из багажника и бросил прямо на пол автомобильной стоянки.
– Учись хорошо, – буркнул он, прежде чем сесть в машину и уехать.
– И тебя туда же, дядя, – прошипел себе под нос Гарри. Хедвиг в своей клетке согласно ухнула.
Отыскав тележку, он осмотрелся по сторонам, нет ли кого на стоянке, и заклинанием левитации погрузил на нее свой чемодан. Водрузив сверху клетку, Гарри покатил тележку к платформам.
«Девять и три четверти, странный номер для платформы, – рассуждал Гарри, остановившись между платформами девять и десять. – Наверное, Хагрид забыл рассказать мне, как туда попасть. Наверняка тут есть какой-нибудь трюк на подобии того, как открывается вход в Косой переулок».
Его внимание привлекла группа огненно-рыжих людей. Уловив в их разговоре слово «магглы» и заметив клетку с совой, Гарри догадался, что это волшебники.
«Надо посмотреть, как они пройдут на платформу», – решил Гарри.
У каждого из четырех парней были такие же тележки с чемоданами, как и у Гарри.
– Перси, иди первым, – распорядилась полная женщина невысокого роста, мать рыжеволосого семейства.
Гарри наблюдал, как старший из ее сыновей покатил тележку вперед. Проходящая мимо группа туристов на несколько секунд заслонила его, а когда они прошли, то Перси уже исчез.
– Теперь ты, Фред, – обратилась женщина к одному из средних сыновей-близнецов.
– Я не Фред, я Джордж, – возмутился мальчик. – Мадам, и вы еще смеете называть себя нашей матерью?!
– Ох, прости, Джорджи, – запричитала мать.
– Я пошутил, я на самом деле Фред, – улыбнулся близнец и побежал с тележкой вперед.
Но и его исчезновение оказалось скрыто от Гарри проходящей толпой, как и исчезновение Джорджа.
«Лучше подойти и спросить, а то я так совсем опоздаю!»
– Простите, мэм, – обратился он к женщине. – Не могли бы вы подсказать мне, как попасть на платформу девять и три четверти?
– Первый раз едешь в Хогвартс, милый? – она тепло улыбнулась ему. – Не волнуйся, Рон тоже едет впервые.
Ее младший сын нервно улыбнулся Гарри.
– Тебе надо пройти через вон тот барьер между платформами девять и десять, – сообщила женщина. – Если боишься, то лучше разбежаться. Иди сейчас, перед Роном.
Поблагодарив ее за помощь, Гарри направил свою тележку к указанному барьеру. По мере приближения волнение разрасталось все больше, и он ускорил шаг, а затем и вовсе перешел на бег.
«Все, теперь не успею остановиться. Вот смеху-то будет, если я врежусь! Наверное, и костей никто собрать не сможет…»
От страха Гарри зажмурил глаза. Прошло несколько секунд, прежде чем он врезался.

Глава 2

– Смотри, куда несешься, придурок!
Гарри открыл глаза. Оказалось, что врезался он не в стену, а в тележку какого-то парня.
– Извини, я не специально, – пробормотал Гарри.
«Ну и урод, честное слово, – оценил он внешность парня. – Никак тролли были в роду».
Подняв перевернувшуюся тележку и клетку с возмущенно ухающей Хедвиг, Гарри оглянулся. Вместо стены сзади оказался арочный проход с надписью «Платформа 9 и 3/4» над ним.
– Заткнитесь вы, – рявкнул «урод» на двух парней, ржущих над ними.
Все трое выглядели на несколько лет старше Гарри и раза в два крупнее. Кроме них, на платформе было полно и других людей, а рядом стоял малиновый паровоз, выдыхавший клубы дыма. Шум множества голосов переплетался с уханьем сов и мяуканьем кошек всех мастей, разгуливающих по перрону и сидящих в корзинках или клетках своих хозяев.
Гарри направил свою тележку вдоль вагонов, мимоходом заглядывая в окна в поисках свободного купе. Дети, свесившись из окон поезда, прощались со своими родителями. Некоторые из них сражались за лучшие места.
– Бабушка, я опять потерял жабу! – пожаловался полный мальчик высокой пожилой женщине.
– Ох, Мерлин всемогущий, Невилл! – всплеснула та руками.
Недалеко от них небольшая толпа окружила другого мальчика, который держал в руках какую-то коробку:
– Ли, ну покажи еще раз, пожалуйста! – умоляла ребятня, собравшаяся вокруг мальчика.
Свободное купе нашлось только в самом последнем вагоне. Гарри остановился напротив входа, снял с тележки клетку с Хедвиг и уже потянулся за волшебной палочкой в задний карман джинсов, когда услышал знакомый голос:
– Тебе помочь?
Обернувшись, он увидел рыжих близнецов.
– Помочь? Мне? – Гарри растерялся и не знал, что ответить. До сих пор никто никогда не предлагал ему помощь.
Пока он пребывал в замешательстве, ребята вытащили его чемодан из тележки и затащили в вагон. Гарри поспешил за ними, чтобы открыть дверь выбранного им пустого купе. Поставив клетку на пол, он помог Фреду и Джорджу водрузить чемодан на багажную полку.
– Меня зовут Фред Уизли, – представился один из близнецов.
– А я Джордж Уизли, – назвал себя его брат.
– А тебя как зовут? – спросил Фред.
– Гарри Поттер, – без всяких задних мыслей представился Гарри. – Очень приятно!
На его приветливую улыбку близнецы Уизли ответили шокированным взглядом.
– Серьезно?! – выдохнул Джордж.
Сообразив, откуда такая реакция, Гарри приподнял челку, демонстрируя свой шрам.
– Круто! – воскликнул Фред.
– Фред! Джордж! Где вы там застряли? – донесся до них голос матери.
– Сейчас придем, мам! – крикнул Фред.
– Увидимся в Хогвартсе, Гарри, – сказал Джордж, и они ушли.
Гарри пристроил клетку с Хедвиг рядом с чемоданом и сел возле окна. Наполовину скрытый занавеской, он получил возможность незаметно наблюдать за прощанием семейства Уизли. До сих пор его представление о материнской заботе было основано только на примере отношений тети Петунии к Дадли и, честно говоря, вызывало у Гарри приторный привкус во рту и тошноту. Миссис Уизли в этом плане выгодно отличалась от миссис Дурсль. Никакого сюсюканья. Материнская любовь выражена умеренной заботой, уместными одергиваниями, добрыми улыбками и недюжинным терпением. Гарри откровенно завидовал Рону и его братьям.
«Если эти парни и дома ведут себя точно также, то этой женщине надо памятник поставить за терпение!» – восхитился Гарри.
Со свистком Хогвартс-Экспресса остававшиеся на платформе школьники поспешили в вагоны. Гарри отвернулся от окна, встал и наугад извлек из чемодана книгу, намереваясь читать ее всю дорогу. Это оказался учебник по Трансфигурации. Стоило ему только устроиться по удобнее и открыть книгу, как дверь купе открылась, пропуская внутрь длинного нескладного парня – Рона Уизли. Ростом он на полголовы превосходил Гарри, а длинный нос украшала россыпь веснушек. Голубые глаза с плохо скрываемым любопытством смотрели на Гарри.
– Там везде уже занято, – сообщил Рон: – Можно я составлю тебе компанию?
– Конечно, – отозвался Гарри.
Он отложил книгу в сторону и встал, чтобы помочь Рону закинуть чемодан наверх, решив, что раз уж старшие ребята не пользуются волшебными палочками, то и ему не следует.
– Меня зовут Рон Уизли, – представился Рон, сев напротив Гарри. – Фред с Джорджем сказали, что в этом купе едет Гарри Поттер – это ты?
Вместо ответа Гарри продемонстрировал ему свой шрам.
«Прямо как визитная карточка! – усмехнулся про себя Гарри. – Кажется, почитать мне не удастся».
– Здорово! – воскликнул Рон. – А ты помнишь, как это произошло?
Гарри слышал, как миссис Уизли запретила своим сыновьям спрашивать об этом у него, но решил все-таки ответить:
– Я помню только зеленую вспышку, и ничего больше. Мне ж тогда всего год был.
– Да, конечно, – стушевался Рон. Скорей оттого, что почувствовал себя идиотом, чем из-за неделикатности вопроса.
Повисло неловкое молчание. Гарри делал вид, что читает, а сам из-под челки наблюдал за своим попутчиком. Рон старался смотреть в окно, но то и дело бросал любопытные взгляды на сидящего напротив брюнета. Через несколько минут к ним заглянули Фред и Джордж, перекинулись с ними парой фраз и убежали по своим делам.
– Здорово, наверное, иметь трех старших братьев? – Гарри предпринял попытку завязать разговор.
– Пятерых, – поправил Рон. – Билл и Чарли уже закончили Хогвартс и работают. Билл в египетском филиале Гринготтса, а Чарли – в Румынии, изучает драконов. На самом деле быть самым младшим братом сомнительное удовольствие. Почти все мои вещи достались мне от братьев.
– Даже трусы? – поинтересовался Гарри.
Рон покраснел до корней волос, и Гарри, мысленно отругав себя, попытался исправить ситуацию:
– А вот я только месяц назад узнал, что волшебник, и что родители оставили мне наследство в Гринготтсе. До этого времени я носил старые вещи своего кузена, хотя он в три раза толще меня!
Рон улыбнулся. Дальше разговор пошел более гладко. Младший Уизли рассказывал Гарри о мире волшебников, а тот – о мире магглов.
Около часу дня в их купе постучали, и улыбчивая волшебница предложила приобрести что-нибудь на обед. Рон покраснел и промямлил что-то о домашних бутербродах. Гарри вышел в коридор один и, ознакомившись с ассортиментом, купил всего понемножку.
– Угощайся, – предложил он Рону, сваливая свою добычу на свободное сиденье рядом с собой.
– Не стоило так тратиться на меня, честное слово, – пролепетал Рон, смутившись до кончиков ушей.
– Больше не буду, – пообещал Гарри: – Но сегодня у меня праздник – первый день вдали от Дурслей!
И он с энтузиазмом налетел на волшебные сладости. Недолго думая, Рон присоединился к нему. За едой дальнейшие разговоры стали более непринужденными.
– Простите, вы жабу не видели? – в дверях появился полноватый мальчик с расстроенным лицом, мимо которого Гарри проходил на платформе.
– Нет, не видели, – ответил Рон.
Извинившись за беспокойство, мальчик ушел. Через десять минут он вернулся, уже в сопровождении девочки с крупными передними зубами и каштановым «вороньим гнездом» на голове.
– Привет! Жабу не видели? А то Невилл потерял, – командирским тоном поинтересовалась она.
– Мы же сказали, что не видели! – повторил Рон.
– А в туалете вы искали? – спросил Гарри. – Жабы воду любят.
Невилл поблагодарил за совет и выскочил в коридор. Девочка, потоптавшись на месте, тоже ушла.
Солнце за окном склонилось низко над горизонтом, сумерки сгущались. В купе зажегся электрический свет.
– А это что такое? – поинтересовался Гарри, доставая из кучи сладостей очередную новинку.
– Это шоколадная лягушка, – пояснил Рон. – К ним прилагаются карточки с портретами волшебников. У меня уже почти полная коллекция, не хватает только Агриппы и Птолемея.
Но у Гарри оказался Альбус Дамблдор. Рассмотрев портрет директора Хогвартса, он перевернул карточку и на обратной стороне прочитал следующее:

Альбус Дамблдор.
В настоящее время директор школы Хогвартс.
Величайший чародей современного магического мира, Дамблдор прославился своей победой над злым волшебником Гриндевальдом в 1945 году, изобретением двенадцати способов использования драконьей крови, а также совместной с Николасом Фламелем работой в области алхимии. Профессор Дамблдор увлекается камерной музыкой и игрой в кегли. В молодые годы профессор Дамблдор преподавал Трансфигурацию.

Гарри повернул карточку лицевой стороной и, к своему удивлению, обнаружил, что лицо Дамблдора исчезло.
– Он пропал!
– Не будет же он тут целый день торчать, – сказал Рон. – Но он вернется. Смотри, опять Моргана! У меня ее карточек уже целых шесть штук. Хочешь? Можешь начать собирать коллекцию.
Идея показалась Гарри заманчивой. Вскоре у него были уже не только Дамблдор и Моргана, но и Ченгист Вудкрофт, Альберик Груннион, Цирцея, Парацельс и Мерлин.
Посреди рассказа Рона о квиддиче к ним в купе вошли трое ребят, и того, что стоял посередине, Гарри сразу узнал: это был тот бледный мальчишка из магазина мадам Малкин. Сейчас он смотрел на Гарри с куда большим интересом, чем при первой встрече.
«Проходной двор, а не купе», – подумал Гарри.
– Это правда? – высокомерно спросил блондин. – Все в поезде говорят, что в этом купе едет Гарри Поттер. Так это ты?
– Да, – Гарри окинул взглядом других двух мальчиков. Оба плотные и имеют злобный вид а-ля Дадли. Стоя по обеим сторонам от бледного мальчишки, они напоминали его телохранителей.
– Кстати, это Крэбб, а это – Гойл, – небрежно представил приятелей бледный мальчишка, заметив взгляд Гарри. – А меня зовут Малфой, Драко Малфой.
Рон тихонько кашлянул, похоже, пытаясь скрыть смешок. Драко Малфой презрительно посмотрел на него.
– По-твоему, у меня смешное имя? Между прочим, я тебя знаю. Мой отец сказал, что у всех Уизли рыжие волосы, а веснушек и детей больше, чем они могут себе позволить.
«Интересно, это был наезд или повод для драки?»
Малфой снова повернулся к Гарри, который уже искал незаметно для визитеров свою волшебную палочку в кармане джинсов и припоминал парочку проклятий для таких случаев, надеясь, что успеет воспользоваться ими раньше всех, если до этого дойдет.
– Ты скоро узнаешь, что некоторые семьи в волшебном мире гораздо лучше остальных, Поттер. Тебе не следует водить дружбу с неподходящими людьми. И тут я мог бы тебе помочь.
Он протянул руку, но Гарри не принял ее:
– Извини, но я и сам неподходящая компания, – холодно отрезал он. – Рядом со мной у тебя будут одни неприятности.
Драко Малфой не покраснел, но легкий розоватый отсвет все же появился у него на щеках.
– На твоем месте я был бы осторожнее, Поттер, – медленно проговорил он. – Не будешь вежливым, последуешь за родителями. Они тоже не умели отличить полезное от… грязи.
Он бросил цепкий взгляд на Рона, будто бы это все относиться только к нему. Гарри и Рон поднялись плечом к плечу:
– Что ты сказал? – процедил Рон. Лицо у него стало такого же цвета, что и волосы.
– Ах, ты собираешься побить нас? – издевательски спросил Малфой.
– Если только вы сейчас же не уберетесь отсюда, – сказал Гарри. Храбрости ему придавал тот факт, что никто, кроме него самого, и не думает вытаскивать волшебную палочку.
«Пока они будут тянуться за палочками, я успею уложить обоих громил».
– А мы не хотим уходить, правда, ребята? Мы уже все съели, а у вас еще осталось…
Гойл протянул руку к шоколадной лягушке. Рон рванулся, но, еще до того как он успел схватить Гойла, Гарри выхватил палочку и, направив ее на обнаглевшего верзилу, выкрикнул:
– Petrificus Totalus!
Гойл вытянул руки по швам и рухнул на пол, носом вперед. Крэбб с Малфоем отступили – Гарри направил палочку в лицо последнему. Если держать главаря на мушке, то банда не полезет – по крайней мере, так всегда в фильмах происходит, которые любит смотреть Дадли.
– Спокойно, Поттер, – Малфой перепугался не на шутку. Он не предполагал такого исхода, а планировал сам подчинить Поттера себе лестью или силой, если придется.
– Забирайте своего приятеля и валите отсюда, – выплюнул Гарри.
Рон тупо смотрел на его палочку, словно видел такую штуку первый раз в жизни. Крэбб кое-как вытащил Гойла в коридор, и Малфой поспешил плотнее закрыть за собой дверь.
– Круто! – пришел в себя Рон. – Где ты этому научился?
– Учебник по Защите от Темных Искусств читать надо было! – ответил Гарри.
– И ты упражнялся дома в колдовстве? – удивился Рон. – Но ведь несовершеннолетним нельзя колдовать вне школы!
– Почему нельзя? – опешил Гарри.
– Ну, это закон такой, – пояснил Рон. – А ты разве не знал?
– Нет, мне даже не сказали об этом! – признался Гарри. – Хотя именно это заклинание я все равно опробовал первый раз.
– Ты раньше встречался с Малфоем?
Гарри рассказал о встрече в Косом переулке.
– Я слышал об этой семье, – помрачнел Рон. – Они первыми вернулись на нашу сторону, когда Сам-Знаешь-Кто исчез. Клялись, что их околдовали. Мой папа им не верит. Он говорит, что отец Малфоя только и ждал, чтобы перейти к Темным Силам.
Гарри выглянул в окно. Вечерело. На фоне темно-пурпурного неба чернели силуэты гор и лесных деревьев. Неполная луна скрывалась за тучами, вдали виднелся замок. Поезд начал замедлять ход.
По вагонам эхом разнеслось объявление:
– Через пять минут поезд прибудет на станцию Хогсмид. Пожалуйста, оставьте багаж в купе, его доставят в школу отдельно.
Натягивая на себя мантию, Гарри заметил, что школьная форма Рону немного короче, чем нужно при росте рыжего.
«Наверное, если бы я пошел в «Бетонные Станы», то смотрелся бы еще хуже в старом костюме Дадли», – подумал Гарри, вспоминая то жуткое безобразие, которое тетя выдавала за его новую форму для маггловской школы. Все-таки Рон не в таком уж плачевном положении, если уж сравнивать с жизнью Гарри месяц назад. По крайней мере, его семья его любит.
Быстро запихав оставшиеся от обеда сладости по карманам, Рон и Гарри вышли в коридор. Там столпилось уже много детей, всем не терпелось поскорее попасть в школу, в свою сказку!
Поезд пополз тихо-тихо и, в конце концов, остановился. Дети бросились к дверям и вывалились на крошечную, темную платформу.
«Надо было куртку с собой взять», – подумал Гарри, ежась на холоде.
Затем над головами ребят поплыла лампа, и Гарри услышал знакомый голос:
– Первокурсники! Первокурсники, сюда! Здорова, Гарри!
Большое лицо Хагрида с косматой бородой улыбалось над морем голов, подзывая руками и голосом маленьких ребят.
– Это Хагрид, – шепнул Гарри на ухо Рону.
– Я знаю, мне про него братья рассказывали.
Полувеликан собрал всех первокурсников и привел их к огромному озеру, на другом берегу которого красовался величественный замок – Хогвартс. Его отражение покоилось на водной глади озера, и лунная дорожка освещала путь для маленьких лодочек, уже поджидающих ребят на берегу.
– Не больше четырех в лодку! – распорядился Хагрид.
Невилл и лохматая девочка, представившаяся как Гермиона, сели в одну лодку с Гарри и Роном.
– Все сели? – проорал Хагрид, усаживаясь в собственную лодку один. – Отлично. ВПЕРЕД!
Флотилия отчалила и понесла будущих учеников в сторону школы. Ребята с восхищением любовались видом на Хогвартс, пока лодочки несли их навстречу замку.
– А у госпожи Хаффлпафф определенно был вкус, – протянул Гарри, разглядывая пейзаж.
– Что, прости? – не понял Рон.
– Он говорит, что у Основателей был вкус, раз они организовали такую красоту, – ответила Гермиона. – Именно Хельга Хаффлпафф предоставила свои земли для постройки школы. Ты что, не читал «Историю Хогвартса»?
– Нет, – сознался Рон.
Круиз по озеру длился минут тридцать, и завершился у причала рядом со скалой.
Потом все пошли по переходу, следуя за лампой Хагрида, и, наконец, вышли на ровный, покрытый росой газон прямо перед замком. Хогвартс был грандиозен! Старый тысячелетний замок поражал своей красотой, а неполная луна придавала волшебному замку сказочность. Казалось, замок живой, и он с удовольствием встречает гостей, для которых он станет домом на ближайшие семь лет. Взойдя по каменным ступеням, путешественники сгрудились перед высоченными дубовыми воротами.
– Все здесь? – осведомился Хагрид.
Он поднял огромный кулак и трижды постучал в ворота замка. Те сразу же открылись, и перед детьми предстала высокая пожилая волшебница в изумрудно-зеленой мантии и со строгим лицом. Не то что бы она была старой, но суровость придавала ее лицу солидность. Сразу видно, шуток она не поймет.
– Первокурсники, профессор МакГонагол, – доложил Хагрид.
– Спасибо, Хагрид, можете быть свободны. Дальше я сама.
Строгая волшебница провела будущих первокурсников в замок и, через вестибюль, в небольшую комнату.
– Добро пожаловать в Хогвартс, – произнесла профессор МакГонагол. – Скоро начнется банкет, посвященный началу учебного года, но, прежде чем вы сядете за стол в Большом Зале, вас должны распределить по факультетам. Распределение – одна из самых важных церемоний в нашей школе, потому что, пока вы находитесь в ее стенах, ваш факультет – это ваша вторая семья. Вы будете заниматься в здании своего факультета, спать в общей спальне своего факультета и проводить свободное время в общей гостиной своего факультета.
– Ходить в общий туалет своего факультета и похоронят вас в общей могиле факультета, – развил ее мысль дальше Гарри.
Рон и стоящие рядом двое мальчишек рассмеялись во весь голос, но под строгим взором профессора МакГонагол утихли.
– В нашей школе четыре факультета, – продолжила волшебница прерванный ознакомительный экскурс. – Они называются Гриффиндор, Хаффлпафф, Рэйвенкло и Слизерин. У каждого из них своя, очень интересная и благородная история, и в каждом в свое время учились выдающиеся волшебники и волшебницы. Пока вы находитесь в Хогвартсе, за любой ваш успех вашему факультету будет начисляться определенное количество баллов, а за любое нарушение правил баллы будут вычитаться. В конце учебного года тот факультет, который заработает наибольшее количество баллов, будет награжден особым Кубком – это очень почетная награда. Я надеюсь, что каждый из вас станет гордостью того факультета, – она оглядела всех, – куда он вскоре будет определен.
«Замурован, я бы сказал», – на этот раз Гарри предпочел не высказываться вслух.
– Церемония распределения начнется через несколько минут в присутствии остальных учащихся школы. Предлагаю вам не тратить времени даром и привести себя в порядок перед началом церемонии.
Ее взгляд задержался на минуту на мантии Невилла, застегнутой под левым ухом, и на испачканном носу Рона. Заметив растрепанные волосы Поттера, волшебница чуть заметно скривилась. Сразу же после этого Гарри принялся лихорадочно приглаживать свои вихры.
«Должно быть, мы с Гермионой дальние родственники, судя по состоянию наших причесок».
– Я вернусь за вами, когда все будет готово, – сказала профессор МакГонагол, удаляясь. – Будьте добры, не кричите и никуда не выходите.
Гарри сглотнул ком в горле. Еще немного, и Распределяющая Шляпа вынесет ему приговор на всю оставшуюся жизнь. Если бы можно было выбирать, то сам он пошел бы в Рэйвенкло или в Гриффиндор. Рон говорил, что все его братья поступили именно на львиный факультет.
«Рэйвенкло?! Гриффиндор?! – возмутился внутренний голосок. – Да тебе самое место в Слизерине, приятель!»
«Там учился Тот-Кого-Нельзя-Называть, – запротестовал Гарри. – Я туда ни за что не пойду!»
«А тебя никто и не спросит», – злорадно пообещал внутренний голос.
У Гарри по спине пошли мурашки от одной этой мысли. На самом деле Слизерин-то как раз и представлялся ему самым вероятным будущим.
Неожиданный крик детей вернул его к реальности:
– Что это?!
Гарри с любопытством стал наблюдать, как из задней стены сплошным потоком выскальзывают привидения. Около двадцати штук. Жемчужно-белого цвета, полупрозрачные, они парили над полом, беседуя друг с другом и не замечая близкого присутствия живых детей. Одно, в виде толстенького низенького монаха, говорило другому:
– Забудь и прости, как говорится, мы должны дать ему еще один шанс…
– Дорогой Монах, разве мы не дали Пивзу все шансы, которые только могли? Он бросает тень на всех нас и потом, знаете, он ведь даже не совсем призрак…
– Вы правы, сударь… – вздохнул Монах, – ему не место здесь. А вы что здесь делаете?!
Приведение в жабо и панталонах тоже обратило внимание на детей.
От шока никто не ответил.
– Пополнение! – воскликнул Толстый Монах, улыбаясь всем подряд. – На распределение, полагаю?
Несколько человек молча кивнули.
– Надеюсь, вы попадете в Хаффлпафф! – пожелал Монах. – Я там учился, понимаете? Ах, как же давно это было!
– Построились! – раздался резкий голос. – Церемония распределения начинается!
Это вернулась профессор МакГонагол. Одно за другим привидения, пожелав ребятам удачи, покинули комнату через противоположную стену.
– Построились, построились! – подгоняла профессор МакГонагол первокурсников. – Идите все за мной.
Чувствуя, как ноги наливаются свинцом, Гарри встал в строй следом за мальчиком с волосами песочного цвета, а Рон встал за Гарри, после чего неуверенными шагами они побрели из комнаты и, через двойные двери, вошли в Большой Зал.
Гарри онемел от восторга. Сотни, нет – тысячи свечей освещали зал, плавая прямо в воздухе над четырьмя длинными столами, за которыми уже сидели все остальные ученики. В дальнем конце зала стоял еще один длинный стол, для учителей. Почти все преподаватели оделись в яркие цветные одежды, кроме одного. Угрюмый волшебник восседал подле директора в обычной черной мантии с грязными патлами, сосульками обрамлявшими лицо нездорового желтоватого оттенка, а злой и жесткий взгляд добавлял угрюмости…
«С корабля на бал, – подумал Гарри. – Наверное, он только приехал и не успел переодеться и привести себя в порядок. Интересно, чему он будет нас учить?».
Профессор МакГонагол провела детей к Высокому Столу и поставила их так, что они выстроились лицом к ученикам, а учительский стол оказался у них за спиной. Лица всех школьников, обращенные к новичкам, как будто бы светились изнутри, отражая на самом деле свет от свечей. Там и тут между учащимися тусклым серебром отливали фигуры привидений. Гарри посмотрел вверх, главным образом затем, чтобы избежать направленных на него взглядов. Он увидел бархатисто-черный потолок, усеянный звездами. В «Истории Хогвартса» он прочел, что этот потолок специально заколдован отражать состояние неба. Трудно было поверить, что это не настоящее небо, а потолок, и что Большой Зал не уходит вверх, прямо в космос.
Профессор МакГонагол молча установила перед первоклассниками табуретку и положила на нее островерхую колдовскую шляпу. Шляпа была вся в заплатках, потрепанная и невообразимо грязная.
«Фу, ну и видок! По ней давно химчистка плачет!» – Гарри смотрел на шляпу со смесью нетерпения, отвращения и недоверия. От этого антиквариата напрямую зависит его судьба. Сам он мог бы и не придать никакого значения, на каком факультете окажется, но общение с Хагридом, Роном и Малфоем показало, какой вес в волшебном обществе это играет. Клеймо на всю оставшуюся жизнь, которое не отдерешь.
В течение нескольких секунд в Зале стояла абсолютная тишина. Затем Шляпа дернулась и запела. Песня, на взгляд Гарри, была очень длинная и ужасно скучная. Он успел рассмотреть все, до чего хватало взгляда, и даже немного успокоился.
Лишь только Шляпа закончила петь, зал разразился аплодисментами. Шляпа поклонилась каждому из четырех столов и замерла совершенно неподвижно.
«Может, все-таки Рэйвенкло?» – неуверенно подумал Гарри. Стайка бабочек вновь защекотала своими крылышками его желудок.
– Так, значит, нам надо всего-навсего примерить шляпу! – шепотом воскликнул Рон. – Я убью Фреда, он все наврал про поединок с троллем!
Гарри слабо улыбнулся. Профессор МакГонагол тем временем выступила вперед с длинным пергаментным свитком в руках.
– Я буду называть имена, а вы должны надеть шляпу и сесть на табурет для распределения, – сообщила она. – Аббот, Ханна!
Розовощекая девочка со светлыми косичками, споткнувшись, вышла из строя, надела Шляпу, которая тут же съехала ей на глаза, и села. После минутной паузы:
– Хаффлпафф! – объявила Шляпа.
От правого стола понеслись приветственные крики и рукоплескания. Ханна прошла к этому столу и села на свободное место. Гарри увидел, как привидение Толстого Монаха весело помахало ей рукой.
Один за другим новички распределялись по факультетам. Гермиона и Невилл были направлены в Гриффиндор, а Малфой, как и предполагал, отправился в Слизерин. Теперь у Гарри появилась еще одна причина, чтобы не желать учиться в змеином факультете.
«Наверное, Малфой – это будет похуже, чем Дадли, – размышлял Гарри, не обращая внимания на распределение. – У того хотя бы мозгов было не так уж и много. А этот из знатной семьи, и видно, что от своего не отступит».
– Поттер, Гарри!

Глава 3

В Большом Зале повисла гробовая тишина. Все пристально наблюдали, как Гарри Поттер подходит к табурету и надевает Шляпу на голову.
«Вылупились, как на клоуна», – раздраженно подумал мальчик.
– А ты чего от них ожидал? – раздался тихий голос у него над ухом. – Ты же знаменитость, в конце концов, так что привыкай! Так, приступим к распределению. Вопрос непростой, признаю сразу. Что ж, посмотрим… Смелости много, она даже граничит порой с безрассудством. Ум весьма неплох. Талантами природа тоже не обделила… И куда же мне тебя отправить? Весьма похвальное желание проявить себя. Хитрость и изворотливость, которым мог бы позавидовать сам Салазар! А еще очень много злобы и ненависти. Хоть это, конечно, не только и не столько твоя вина, но нельзя же так жечь свою душу, юноша!
«Спасибо за совет, я приму это к сведению», – хмыкнул Гарри.
– Не сомневаюсь. Что же мне с тобой делать? – мальчику показалось, что в голосе Шляпы послышалось сомнение. – Нельзя позволить этой злости разъесть твою душу. Жить с таким тяжким грузом тебя смогут научить лишь в одном месте. Итак, ты отправляешься в Слизерин!
Последнее слово разнеслось по всему залу. Стол слизеринцев взорвался овациями. Единственный во всем зале. Остальные просто сидели с открытыми ртами, включая преподавателей, и хранили гробовое молчание.
«Вот так, значит? Ну ладно, сами напросились!»
Гарри резким движением сдернул с себя ставшую с этого момента ненавистной Шляпу и решительным шагом отправился к ликующему столу Слизерина, не слыша и не видя ничего вокруг. Настроение мальчика было испорчено, и те любопытные, что отважились взглянуть в лицо Гарри Поттеру, поспешно отворачивались. Внутри у него все бурлило от негодования и злости. Единственное, на что хватило его соображения – это не садиться рядом с Малфоем. Гарри выбрал себе место на максимальном удалении от нагло улыбающегося блондина, под недоуменными взглядами прошествовав к самому дальнему участку стола. К его удивлению, тут уже сидел один первокурсник – мальчик выше него ростом, со светло-русыми волосами и яркими, синими глазами. Несколько человек поздравило Гарри с распределением, но новоиспеченный слизеринец оставил их без внимания.
– Чего такой сердитый, Поттер? – произнес кто-то, с улыбкой глядя на новенького. – Подожди немного, и мы тебя живо развеселим!
– Спасибо за заботу, но я не нуждаюсь в клоунах, – хмыкнул Гарри.
Старшекурсники рассмеялись.
Гарри нашел взглядом Хагрида за столом преподавателей. Полувеликан сидел с самого краю, ближе к столу Гриффиндора, и с недоверием смотрел на Гарри.
«Ну и вид у него, – хмыкнул про себя Гарри. – Будто я уже преступник или хуже».
Рон Уизли в это время был зачислен в Гриффиндор и присоединился к своим братьям. В сторону Гарри он даже ни разу не повернулся.
«Ну и фиг с тобой, золотая рыбка, – немного разочарованно подумал Гарри. – Кому нужны такие «друзья», смотрящие то на твою фамилию, то на факультет, но никак не на тебя самого?!»
Вообще-то, многие преподаватели смотрели на Гарри, как Хагрид. Только профессор Квиррелл, поймав взгляд слизеринца, приветливо улыбнулся и кивнул. Да еще сидящий рядом с ним волшебник в черной мантии, не стесняясь, откровенно рассматривал мальчика, как диковинного зверька. Впрочем, в глаза ему он при этом не смотрел.
Последний первокурсник, Блэйз Забини, был распределен в Слизерин. Он занял свободное место между Поттером и светловолосым мальчиком. Они обменялись улыбками и Гарри понял, что эти двое знают друг друга не первый день.
«Кофе с молоком», – мысленно окрестил Гарри своих однокурсников. Блэйз Забини был смуглым брюнетом, а второй, Теодор Нотт – со светлой кожей и светло-русыми волосами.
Со своего трона поднялся Альбус Дамблдор:
– Добро пожаловать в Хогвартс, дорогие ученики! Я уверен, что вы с радостью примете новеньких, а пока я приглашаю вас начать наш праздничный банкет и хочу сказать вам несколько слов. Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Спасибо!
– Старый маразматик, – прошипел Забини.
В мгновение ока стоявшие на столе тарелки наполнились едой: ростбиф, жареный цыпленок, картошка, свиные и бараньи отбивные, пироги с капустой, мясом, йоркширский пудинг, мясные подливки – все для изголодавшихся ребят, не евших с поезда ничего кроме сладостей.
Гарри, не теряя времени даром, положил себе в тарелку мясо и жареную картошку.
– Ты не лопнешь, деточка? – весело усмехнулся старшекурсник, сидевший по правую сторону от Гарри.
– А ты отодвинься, – ухмыльнулся ему Гарри. – Я есть хочу сильнее, чем Дадли по утрам.
– А кто это? – полюбопытствовал парень.
– Мой кузен.
– Ясно. Кстати, меня зовут Кевин Хиггс. Я староста. Если возникнут какие-нибудь вопросы, обращайся!
– Понятно, – кивнул Гарри.
– Кевин, с каких это пор ты справочным бюро к первогодкам устраиваешься? – с сарказмом в голосе поинтересовалась девушка напротив Хиггса. Гарри, пожалуй, назвал бы ее симпатичной, если бы она так не злоупотребляла косметикой.
– Вообще-то, это наша с тобой обязанность, как старост, моя дорогая Моника, – авторитетно заявил Кевин. – Знакомьтесь, дети: Моника Боул – моя напарница и, по совместительству, будущая невеста.
– Очень приятно, мисс Боул, – произнес Забини официальным тоном. – Как вам Хогвартс?
Сидящие рядом старшекурсники рассмеялись. Гарри покосился на своего соседа, и увидел насмешку на его красивом смуглом лице.
– Стоп! – сказал Хиггс. – Забини, специально для тебя: это моя будущая невеста.
– А ты парень не промах, Блэйз, – похвалил другой старшекурсник. – Весь в мать.
Новый приступ смеха сотряс слизеринцев. Гарри откровенно скучал, поскольку не улавливал соли шуток.
«Похоже, тут все друг друга знают. Один я ничего не знаю».
Когда все наелись и тарелки опустели, буквально через мгновение на них возник десерт. Пироги с яблоком, торты, пончики, мороженое, бисквиты, желе... Пир продолжался.
Пока все наполняли свои тарелки десертами, старшекурсники углубились в разговоры по поводу очередных экзаменов.
Забини ткнул локтем своего друга:
– Тео, глянь-ка! Это МакГонагол так из-за Поттера расстроилась, что ли? Краше в гроб кладут, честное слово!
– Небось, рассчитывала, что он к ней попадет, – пожал плечами Нотт, глянув на декана Гриффиндора. А посмотреть было на что: побелевшие от напряжения пальцы сжали вилку и казалось, что столовый прибор вот-вот не выдержит и погнется. – Эй, Поттер, не просветишь нас, каким чудом в Слизерине оказался?
– Меньше знаешь – крепче спишь, – ухмыльнулся Гарри.
– А кто это рядом со Снейпом сидит? – внезапно спросил Забини.
Гарри посмотрел на того мужчину, которого Забини назвал Снейпом – это оказался тот самый, в черной мантии. И в этот самый момент тот тоже посмотрел на Гарри. Шрам на лбу сильно кольнуло, и Гарри инстинктивно схватился за него рукой.
– Не знаю, – признался Нотт. – Впервые этого кадра вижу.
– Профессор Квиррелл, преподает Защиту от Темных Искусств. Слегка заикается, – ответил Гарри, усиленно потирая лоб. – А что?
– Да так, ерунда какая-то померещилась, – отмахнулся Забини.
Нотт подозрительно покосился на Забини, но промолчал.
Боль в шраме Гарри прошла, но неприятное впечатление от Снейпа осталось.
«Мне показалось, или я ему и в самом деле не понравился? Только я могу, не зная человека, не понравиться ему с первого взгляда! Ну что ж, не всем же меня любить. Хоть какое-то разнообразие!» – иронизировал про себя Гарри.
Тем временем, Дамблдор снова поднялся со своего трона.
– Коль скоро все сыты, я бы хотел сделать небольшое сообщение. Первокурсники, а так же кое-кто из старой гвардии должны усвоить, что всем запрещено ходить в лес, находящийся на территории школы…
– А что это за лес? – тут же шепотом осведомился Гарри.
– Запретный Лес. Лучше туда не соваться, – ответил ему Хиггс.
– …Так же я напоминаю, по просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, что колдовать на переменах запрещено. Тренировки по квиддичу начнутся через неделю и все, кто хотел бы играть за сборные своих факультетов, должны подойти к мадам Хуч. Напоминаю также, что играть разрешается ученикам вторых курсов и старше. И, наконец, я должен вам сообщить, что в этом учебном году правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не желает умереть медленной и мучительной смертью.
– Странно, не похоже, что он шутит, – настороженно пробормотал Хиггс.
– Вообще-то Дамблдор обычно объясняет, почему нельзя ходить куда-либо, – произнесла Боул. – Например, в Запретном Лесу много всякого опасного зверья ошивается. А тут он молчит. Ох, не к добру все это!
– …А теперь, прежде чем пойти спать, – продолжил директор. – Предлагаю спеть наш школьный гимн! Каждый поет на свой любимый мотив. Начали!
Большей чуши, чем гимн Хогвартса, Гарри Поттер в жизни не слыхивал.
«А дядя Вернон все-таки в чем-то был прав, – подумал Гарри, затыкая уши. – Сумасшедший дом, а не школа!»
Каждый пел на свой мотив, поэтому и закончили все в разное время. Но кто-то, пока все пели гимн, беззаботно болтал с соседями. Дольше и торжественнее всех пели близнецы Уизли, изобразив на лицах важность. Когда же они закончили, Дамблдор, успевший прослезиться от умиления, хлопал громче остальных.
– Что ж, дорогие ученики, пришло время и честь знать. Все по спальням – марш!
– Первокурсники! – прокричал Хиггс. – Я – ваш староста, так что следуйте за мной и запоминайте дорогу.
Слизеринские апартаменты располагались в подземельях. Поэтому, спустившись на несколько лестничных пролетов и пройдя длинные коридоры с тремя потайными ходами, слизеринская процессия, наконец, оказалась в тупике перед ни чем не примечательной стеной. Такой же серой и сырой, как и все остальные стены в подземелье.
– Запоминайте пароль: «Зуб Змеи», – возвестила Боул.
В каменной кладке стены образовался проход на подобии того, через который Гарри входил в Косой переулок. Дождавшись, когда все пройдут внутрь, Поттер тоже шагнул на территорию слизеринской гостиной. После происшествия в Хогвартс-Экспрессе с его стороны было бы весьма неразумно подставлять спину Драко Малфою и его товарищам.
Большая квадратная комната со стенами из дикого камня, декорированная в зеленом, черном и серебряном, пришлась по вкусу всем первогодкам. Справа и слева от входа в гостиную находились винтовые лестницы, ведущие вниз, в спальни.
– А на окна что, иллюзия наложена? – поинтересовалась какая-то первокурсница.
– Нет, там какая-то сложная магия, связанная с пятым измерением, – отозвалась староста. – Как и потолок в Большом Зале.
Девочек Боул направила на одну лестницу – там были их спальни, а Хиггс повел мальчиков по другой. Пройдя по еще одному коридору, мальчики наконец-то увидели комнату с табличкой на двери «1 курс». Внутри обнаружилось семь кроватей под балдахинами темно-зеленого бархата. Белье было уже постелено. Слишком уставший за минувший день, Гарри повалился на свое ложе, не раздеваясь. Сон овладел им, не дожидаясь, когда голова мальчика коснется подушки.

Высокий худощавый волшебник в темно-зеленом камзоле и серебристо-сером плаще метался по комнате. Интерьер помещения составляли большая двуспальная кровать с двумя тумбочками с обеих сторон, платяной шкаф, туалетный столик с огромным трюмо и пуфиком, и пара кресел возле окна. На пуфике перед зеркалом сидела миниатюрная женщина в старинном синем платье с длинным рукавом, и неспешно расчесывала свои длинные черные волосы, водопадом ниспадавшие по ее спине до самого пола.
– Еще один полукровка на моем факультете! – негодовал мужчина. – Говорил я ему, что нельзя доверять распределение безмозглым артефактам!
Женщина не оборачивалась, наслаждаясь своим занятием.
– И что из этого вышло?! – распалялся волшебник. От его резких движений легкий плащ взметался за его спиной серебристым облаком. – У меня треть факультета – полукровки! Хорошо хоть магглорожденных в этом году ни одного не прибавилось!
– Ну хватит, Салазар! – волшебница соизволила обратить на него внимание. – Знаешь, за столько лет мне уже становится неинтересно слушать эту твою ежегодную тираду.
Она плавным грациозным движением поднялась и так же плавно и грациозно вплотную приблизилась к своему мужу, шурша юбками платья. Салазар замер, любуясь ее движениями. Женщине пришлось запрокинуть голову, чтобы смотреть ему в глаза – иначе ее макушка касалась бы его острого подбородка.
– Тот мальчик, что стал твоим воспитанником с сегодняшнего дня, очень умен и талантлив. Я до последнего момента надеялась, что он попадет на мой факультет! – она положила руки ему на грудь и обиженно надула губки. – Он был самым лучшим в этом году, и достался именно тебе!
Взгляд мужчины был прикован к ее губам.
– Ровена, дорогая, – прошептал он. – Ты же прекрасно знаешь, что я ценю чистоту крови выше всего остального.
Короткий поцелуй.
– Вообще-то, оба его родителя были волшебниками, – произнесла Ровена.
– Его мать была магглорожденной, так что он полукровка. Хотя, все остальные качества, которые я ценю чуть меньше чистой крови, действительно при нем.

Гарри проснулся рывком и сел, чувствуя, как пылают у него лицо и уши. Стены в комнате на самом деле вибрируют, или это у него в ушах звенит?
«Какого черта мне снится личная жизнь Основателей?!»
В следующую секунду что-то мягкое накрыло его лицо и прижало к подушке, не давая возможности ни вздохнуть, ни закричать. А кричать хотелось больше, чем дышать, потому что вслед за этим на него обрушилась такая лавина боли, что казалось, будто каждая клеточка тела разрывается на части. Мускулы начало сводить от боли, будто миллион иголок впился в кожу. Гарри тщетно попытался защищаться руками те несколько секунд, пока они еще оставались свободными, но вскоре их безжалостно схватили и прижали к кровати. Поначалу боль заглушала все мысли, но постепенно недостаток воздуха притупил все способы восприятия окружающего мира.
«Кажется, я сейчас задохнусь. Блин, а ведь не хочется!»
«Будто тебя спрашивают, чего ты хочешь!» – огрызнулся внутренний голос.
Мучения прекратились так же внезапно, как и начались. Первый глоток воздуха вызвал звон в ушах, красные круги перед глазами и головокружение.
– Ты живой?
– Забини?.. – прохрипел Гарри, пытаясь одновременно откашляться и разглядеть в темноте лицо говорившего. Голос, вроде бы, принадлежал именно Забини. – Что за ***** тут происходит?!
– Малфой тут на тебе кое-что из Непростительных отрабатывал, – судя по тону, Забини явно предполагал, что Гарри знает, что такое Непростительные.
Поттер попытался сесть, но тело плохо повиновалось своему хозяину. Мальчика била мелкая дрожь – последствия перенесенной боли.
– Что это за *** такая?
На своей кровати, разбуженный их голосами, зашевелился Нотт. Он выглянул из-за полога.
– Блэйз? Что случилось?
– Да Малфой тут на Поттере Круциатус испытывал. Это такое проклятие, которое причиняет боль, – пояснил он Гарри. Нотт, выругавшись, встал и подошел к его кровати. – Есть три темных проклятия, за применение которых сразу же сажают в Азкабан – это такая тюрьма для волшебников.
Гарри лежал с закрытыми глазами, обхватив себя руками. Дрожь постепенно уходила.
– Малфой совсем рехнулся! – заявил Нотт. – Думает, что папочка его отмажет от Азкабана!
– Ну, он же не знал, что кто-то проснется, – пожал плечами Забини. – Они все предусмотрели, накрыли Поттеру лицо подушкой. Никто бы ничего не услышал. Это только я один такой чуткий оказался.
Последнюю фразу он произнес со странной усмешкой.
«Он явно что-то недоговаривает», – понял Гарри. Он, наконец, смог совладать с собой и сесть на кровати.
– Давай-ка все по порядку. Малфой напал на меня, ты проснулся. Что случилось потом?
– Потом я его оглушил, – сообщил Забини. Свет никто не включал, и в лунном свете, попадающем в спальню через окно в потолке, смуглый мальчик казался черным силуэтом. – Вместе с Крэббом и Гойлом.
Нотт что-то рассматривал на полу.
– Лихо ты их, – прокомментировал он. – Ничего, в следующий раз не полезут.
– Я так не думаю, – покачал головой Гарри. – Что-то мне подсказывает, что Малфой не из тех людей, которые легко проигрывают. А почему ты мне помогаешь, Забини? Из-за того, что я Мальчик-Который-Выжил?
Забини и Нотт рассмеялись.
– Отчасти, – признался Забини. – В первую очередь, я сам не в ладах с Малфоем, а враг моего врага – мой друг, как говорится. Ну а потом, тебя действительно считают великим волшебником. Не знаю, так ли это на самом деле, но если да – то ты выгодный союзник!
Гарри хмыкнул, давая ребятам понять свое отношение ко всему услышанному.
– А еще многие сторонники Темного Лорда считают, что ты займешь его место, – добавил Нотт. – Поэтому Малфой и хотел с тобой подружиться.
«А вот это уже больше похоже на правду, – отметил про себя Гарри. – Сначала Слизерин, затем Темный Лорд… Теперь понятно почему школа так отреагировала! Как будто я их уже… Круциатусом обрабатываю».
– Благодарю за помощь, господа, но захватывать мир в ближайшем будущем я не планирую. Так что можете не утруждать себя моим обществом.
Некоторое время слизеринцы молча обдумывали его слова.
– Давай отбросим лишний официоз, Поттер, – предложил Забини. – Я предлагаю тебе заключить альянс для противостояния Малфою, а не всему волшебному миру. Согласен?
Он протянул Гарри руку.
– Согласен, – ответил Поттер, пожимая ладонь однокурсника. Все же союзники тут нужны, а то еще испробуют на нем остальные два Непростительных заклятья! – Можете рассчитывать на мою помощь. И зовите меня Гарри.
Забини и Нотт тоже предложили называть их по имени, и после этого вернулись в свои постели, оставив однокурсников коротать ночь на полу. Когда Гарри заснул во второй раз, он не заметил. На этот раз не было никаких Основателей. Всю ночь он бродил по пустынным коридорам Хогвартса, освещаемым только светом факелов по стенам и огоньком Люмоса на конце собственной волшебной палочки.

Утром Гарри проснулся раньше всех в своей комнате, за полчаса до завтрака. Едва оторвав голову от подушки, он почувствовал легкое головокружение и тошноту.
«Наверное, это последствия развлечений Малфоя».
Поднявшись с постели, на втором шаге он споткнулся о подушку, которой его несколько часов назад пытались задушить. Трое его однокурсников мирно спали на мягком ковре с высоким ворсом.
Размышляя о своей дальнейшей судьбе, Гарри принял душ и оделся. Когда он вышел в коридор, то приятно удивился тому, что Хогвартс из его сна полностью соответствует Хогвартсу из жизни.
«Странно, конечно, но зато теперь не придется долго искать дорогу до Большого Зала!» - порадовался Гарри. Этот путь во сне он проделал несколько раз.
– Вот твое расписание, – Моника Боул положила на стол перед Гарри листок пергамента.
Поттер поблагодарил старосту и заглянул в расписание.
– Что у нас на сегодня? – рядом появились Нотт и Забини.
– Трансфигурация и Травология, – сообщил Гарри. – Травология с Рэйвенкло.
– Неплохо, – отозвался Блэйз. – Я хотел, чтобы меня распределили именно в Рэйвенкло, но, как видите, я с вами.
Гарри подавился апельсиновым соком. Только что появившийся рядом Хиггс чувствительно приложил кулак к его спине, и Гарри смог прокашляться.
– Спасибо, – просипел он.
– Всегда рад помочь! – отозвался пятикурсник.
«Не сомневаюсь!»
– Что, тоже в Рэйвенкло хотел? – понимающе улыбнулся Забини. – Мы с Тео об этом с детства мечтали.
– Но, похоже, тут все схвачено, и наше мнение никому не интересно, – вздохнул Нотт.
– Ага, одному Малфою повезло, – отозвался Гарри.
– Вот только сам он так уже не считает, – с улыбкой произнес Блэйз.
Первокурсники дружно фыркнули.
– По сути дела, быть слизеринцем ничем не хуже и не лучше, чем рэйвенкловцем или тем же гриффиндорцем, – вклинился в их разговор Хиггс.
– Поосторожней, Кевин, – понизив голос, предупредил Блэйз. – Такие речи не в правилах нашего серпентария. Да ты и сам должен знать о таких вещах.
На самом деле, рядом с ними больше никто не сидел в пределах слышимости, так что весьма сомнительно, что Хиггс мог подставиться.
– Я говорю, как есть, – беззаботно пожал плечами староста. – Такие гады, как наш Малфой, есть на всех факультетах. Просто там точно также не любят выносить сор из избы, как и у нас.
«Еще один ненавистник Малфоя», – отметил про себя Поттер.
– А если не любят, то откуда взялись такие сведения? – осведомился Гарри.
– Просто надо уметь оказываться в нужное время в нужном месте, чтобы воочию в этом убедиться.
– В нужном месте – это в чужой избе? – со смешком поинтересовался Нотт. – Я и не знал, что нам позволено по чужим гостиным шастать!
Хиггс закатил глаза.
– Да, малые вы еще, такие разговоры разговаривать! Зря я с вами связался. Словом, постарайтесь дожить до своего Выпускного хорошими людьми.
– Так значит, Слизерин все-таки разлагает нравы? – прицепился Забини.
– Вот, главного-то вы и не поняли, – покачал головой пятикурсник. – Другие факультеты своим общественным мнением клеймят всех слизеринцев без разбора. Если вам удастся прожить в такой обстановке семь лет, и не поддаться искушению оправдать это дурацкое мнение, то честь вам и слава! Не многим это удалось.
– А тебе?
– Ты идиот, Забини, если надеешься получить ответ на подобный вопрос! – рассмеялся Хиггс. – Со стороны виднее. Для тех, кто знал меня еще до Хогвартса. Сам-то я в собственных глазах в любом случае останусь белым и пушистым, если я еще не сломался, верно? К тому же мне до Выпускного еще три года ждать, так что все еще может измениться!
– Ничего нового я и не услышал, – пожал плечами Нотт.
– А я вообще ничего не понял, – признался Забини.
Гарри промолчал. Он-то прекрасно понял Хиггса.
«Вот именно из-за этого-то долбанного общественного мнения я и не хотел, чтобы меня распределяли в ваш гребаный Слизерин! Хотя, теперь уже наш».
Со всего первого курса Слизерина на завтрак вовремя пришли только половина. Те, кто ночью напал на Гарри Поттера, появились вообще под самый конец. С ними шел Роджер Мун, еще один однокурсник Гарри – низенький паренек худощавого телосложения. Он так вился вокруг Малфоя, буквально заглядывая ему в рот, что у Гарри не осталось никаких сомнений в том, кто именно привел его недругов в чувства.
– О! А вот и почта, – воскликнула вторая староста, приземляясь на свое место напротив Хиггса. – До урока еще двадцать минут есть, успею «Пророк» просмотреть. Эй, Кевин, ты оплачиваешь мой первый поход в Хогсмид!
– С какой это радости? – не понял Хиггс.
– С той, что я только что одна всему факультету расписания раздала! Ты чего спал так долго? Забыл, что ты теперь староста?
– Я пришел всего на десять минут позже тебя, – начал оправдываться парень. – А вам, малышня, лучше поторопиться! МакГонагол просто звереет, когда на ее урок опаздывают. Кабинет Трансфигурации находится на четвертом этаже. Спросите там дорогу у какого-нибудь портрета, вам все объяснят.
Нотт и Забини вняли совету и поднялись со скамьи, а Гарри продолжал, не спеша, поедать овсянку.
– Гарри, ты идешь? – спросил Теодор.
– Иду, только кашу доем.
– Опоздаешь ведь, – предупредил Хиггс.
– Не опоздаю, – заверил его Гарри, полночи потративший на изучение первых пяти этажей замка.
Нотт и Забини хотели было уйти, но внезапно серый филин спикировал на них и уронил черный пергаментный конверт в руки Блэйза. Весь слизеринский стол затих.
«Хм. И что это значит?» - недоуменно подумал Гарри.
Некоторое время Блэйз молча смотрел на конверт. Потом вздрогнул от резкого смеха, принадлежащего Малфою.
– Который это по счету? – ехидно осведомился белобрысый слизеринец. – Четвертый? Или уже пятый?
Кто-то из старших гневно прикрикнул на Малфоя, и тот перестал ржать. Блэйз сунул конверт в карман и отправился на урок, сопровождаемый Теодором. Их лица не выразили ни единой эмоции, чтобы можно было судить о контексте письма. Гарри терялся в догадках, а спросить кого-нибудь не решался. После ухода Блэйза слизеринцы вернулись к своим делам, оставив случившееся без комментариев.
Когда до начала урока оставалось чуть больше десяти минут, Гарри взял сумку и встал, чтобы отправиться на занятия. От резкого подъема голова закружилась.
«Наверное, это последствия ночного нападения, – подумал Гарри. – Как же не вовремя! Надо будет после уроков наведаться в медпункт, или как он здесь называется».
Мальчик успешно игнорировал это состояние, не желая пропускать первые уроки. Тем более что самым первым уроком по расписанию была Трансфигурация – из своего летнего опыта Гарри понял, что без посторонней помощи этот предмет не освоит.
Добравшись до выхода из Большого Зала, он покачнулся в дверях, почувствовав слабость во всем теле.
«Вот тебе и первые уроки... вперемешку с Круциатусом», – успел подумать юный слизеринец, соскальзывая в темноту.

Глава 4

– Нет, он же просто издевается надо мной! У меня на факультете столько чистокровных, а он выбрал именно полукровку!
– Салазар, успокойся! Хогвартс всегда выбирает лучшего, ты же знаешь.
Гарри не видел в темноте говоривших, но голоса Основателей узнал безошибочно. Слизерин фыркнул, и мальчик услышал удаляющиеся шаги.
– Так ты сам расскажешь ему, или это сделать мне? – крикнула ему в след Рэйвенкло.
Слизерин остановился.
– Лучше ты. Я не стану разговаривать с ним, пока он не докажет, что действительно чего-то стоит.
В темноте и звуке удаляющихся шагов Гарри услышал другой голос. Казалось, он прозвучал в другой реальности:
– Enervate!
Гарри открыл глаза. Над ним возвышался профессор Снейп, гневно сжимая побелевшими пальцами волшебную палочку, направленную в грудь мальчику. Ярость во взгляде декана не предвещала ничего хорошего для Поттера.
– Что за цирк вы тут устроили, Поттер? – чуть слышно прошелестел его голос.
Столпившиеся вокруг ученики не могли расслышать преподавателя, они перешептывались между собой и с любопытством и недоверием посматривали на Поттера. Собственно, они смотрели так на него со вчерашнего вечера, сразу после того, как мальчика распределили в Слизерин. Гарри поправил перекосившиеся на носу очки и поднялся, отряхивая мантию. Его несколько удивило, что никто над ним не смеется. Хотя, судя по их взглядам, слизеринца, скорее всего, приняли за какого-то диковинного зверя, о повадках и характере которого науке ничего не известно. Мало ли что он может сделать? А вдруг сейчас набросится на кого-нибудь?
– Простите, сэр, – извиняющимся тоном произнес Гарри. – Я просто потерял сознание.
– Отправляйтесь на урок, Поттер, – уже громче, чтобы все слышали, сказал мужчина. – После обеда сразу же зайдите ко мне в кабинет.
– Да, сэр, – покорно ответил Гарри.
Поскольку урок должен был уже вот-вот начаться, он бегом понесся на четвертый этаж. Времени на раздумья не оставалось. Хорошо хоть слабости после обморока не было. Гарри оказался рядом с дверью в класс Трансфигурации одновременно с ударом колокола, возвещавшем о начале урока. Профессор МакГонагол открыла дверь, запуская учеников внутрь.
– Секунда в секунду, – усмехнулся Нотт, хлопнув Гарри по плечу.
Нотт и Забини стояли ближе всех к двери, поэтому Поттер зашел в класс одним из первых. Малфой со своими громилами представлял собой как бы другой полюс среди слизеринцев, держась как можно дальше от Поттера и его товарищей. Девочки стояли все вместе отдельно от мальчиков, но две из них то и дело поглядывали в сторону Малфоя.
В маггловской школе Гарри всегда сидел за последней партой, дабы не попасть под прицел Дадли, когда тот примется обстреливать затылки одноклассников шариками скомканной бумаги. Сейчас вместо кузена у Гарри был Драко Малфой, поэтому нарушать свою традицию он не стал. Забини и Нотт заняли парту перед Поттером, а Малфой вместе с Гойлом уселись вперед.
Минерва МакГонагол, декан Гриффиндора и преподаватель Трансфигурации, с первой минуты урока установила жесткую субординацию поведения на время занятий. Никто из учеников не смел даже лишний раз пошевелиться, не говоря уже о перешептываниях или каких-либо других нарушениях дисциплины.
После короткой вступительной лекции и получасового конспектирования новой темы, ученикам раздали спички и велели превратить их в иголки. Благодаря доходчивому, как считал Гарри Поттер, объяснению преподавателя, с заданием он сумел справиться с четвертой попытки. МакГонагол сдержанно похвалила мальчика и наградила пятью баллами, а Малфой за первой партой покрылся розоватыми пятнами от злости.
От нечего делать оставшиеся до конца урока пятнадцать минут Гарри наблюдал за работой Блэйза и Теодора, давая им ценные практические советы. МакГонагол не возражала против помощи, сама в это время с интересом присматриваясь к Поттеру. К концу урока спичка Забини слегка заострилась, а у Нотта осеребрилась. У Малфоя, к удовольствию Гарри, ничего так и не получилось.
Отправляясь в теплицы на урок Травологии, Гарри увел Блэйза и Тео в сторону.
– Слушайте, а как быстро проходят последствия Круциатуса? – шепотом поинтересовался он.
На самом деле Гарри не нравилось, что его однокурсники обладают знаниями о Непростительных. Но раз уж Малфой умеет ими пользоваться, то и самому Поттеру не будет лишним получить такие знания, хотя бы только теоретические.
– В самых тяжелых случаях – через полчаса, – так же тихо ответил Блэйз. – А тебе зачем?
– Я сегодня потерял сознание по пути на первый урок, – сознался Гарри. – Подумал, может, это из-за Малфоя?
– Нет, после Круциатуса сознание не теряют, – со знанием дела заявил Нотт. – Во время – это еще возможно, но не после.
Гарри в задумчивости взъерошил свои и без того торчащие во все стороны волосы.
– Хотел бы я знать, зачем родители научили вас Непростительным, если за их применение сажают в тюрьму?
– А нас и не учили, – отозвался Тео. – Просто рассказывали, что такие проклятия существуют. Может, кому-то и показывали их в действии на каких-нибудь насекомых. Я совершенно случайно наткнулся на них, когда изучал семейную библиотеку.
– А как же тогда Малфой?
– Этот запросто мог потренироваться на жуках – тот еще садист!
Гарри с подозрением покосился на Тео, глаза Нотта сверкнули стальным блеском. Похоже, у него были какие-то очень уж неприятные воспоминания, связанные с Малфоем.
– Давайте прибавим шагу, а то опоздаем, – поторопил их Блэйз.
Обдумать причину своего обморока у Гарри не было возможности. Урок Травологии оказался намного интересней, чем он предполагал. Даже собирая в корзинку лепестки королевской ромашки, мальчик не мог отвлечься ни на минуту – стоило не так взяться за лепесток, и он рвался, вместо того чтобы отделиться от цветка. Лучше всех с этим заданием справились девочки, поскольку их пальчики легче приспосабливались к такой деликатной работе. Но Помона Спраут, тем не менее, осталась довольна результатами всех учеников. Даже результатами (точнее, их отсутствием) Гойла и Крэбба. Задача состояла в том, как в конце урока объяснила профессор, чтобы дети получили общее представление о королевской привередливости этих цветов.
– Мне самой понадобилось больше недели, чтобы освоиться с их нравом, – сказала профессор Спраут. – Принесите мне на следующий урок коротенькое эссе о том, где применяются лепестки королевской ромашки.
Гарри показалось, что обед прошел слишком быстро. Теперь он должен идти к Снейпу, совершенно не представляя, зачем. Он поделился своими терзаниями с Блэйзом и Теодором, но Кевин Хиггс, как всегда сидящий рядом, тоже его услышал.
– Ты зря переживаешь, Гарри, – сказал староста. – Скорей всего, Снейп просто поинтересуется твоим здоровьем и даст тебе что-нибудь общеукрепляющее.
И он оказался прав.
– Из-за чего вы потеряли сознание, Поттер? – это было первое, что спросил Снейп.
– Не знаю, сэр, – честно признался Гарри.
Декан вперился в него пристальным взглядом, и у мальчика возникло подозрение, что тот пытается прочитать его мысли.
«Интересно, а волшебники могут читать мысли? Надо будет потом у Блэйза и Тео спросить об этом».
– Как вы себя сейчас чувствуете?
– Нормально, сэр, – на этот раз Гарри соврал, потому что по дороге сюда у него жутко кружилась голова. Даже сейчас еще сохранялись отголоски головокружения, и мальчику казалось, что его немного качает из стороны в сторону.
Волшебник протянул ему небольшой пузырек с каким-то прозрачным снадобьем.
– Вот, возьмите, – сухо сказал он. – Это тонизирующее зелье. Добавляйте по десять капель в сок или чай во время еды. А теперь идите, Поттер, у меня сейчас должен начаться урок.
– Спасибо, сэр. До свиданья.
Гарри спрятал флакон в сумку и отправился в гостиную Слизерина, намереваясь задать однокурсникам появившийся у него вопрос и, если они будут не заняты, то вместе выполнить домашнее задание. Он не привык откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня – в доме Дурслей такая политика чревата неприятными последствиями. Конечно, Хогвартс – это не дом Дурслей, но от полезных привычек отказываться не стоит, тем более что к родственникам все-таки придется вернуться следующим летом.
Гарри Поттер, уходя от декана, не заметил, что тот провожает его внимательным взглядом, как будто пытаясь увидеть в нем что-то, скрытое от посторонних глаз, что-то невидимое, тщательно скрываемое. Также мальчик не заметил, что практически от самого кабинета Снейпа до входа в слизеринскую гостиную его сопровождал призрак Кровавого Барона, держась позади него всего в нескольких шагах. Слизеринское привидение тоже очень внимательно наблюдало за мальчиком, пока тот не скрылся за секретной дверью в стене.
Блэйз и Тео обнаружились в общей гостиной на полу перед камином. Мальчики лежали на спине, прямо на мягком зеленом ковре, соприкасаясь макушками и закрыв глаза. Светло-русые волосы Тео переплелись с черными с рубиновыми бликами волосами Блэйза. Глядя на них, у Гарри создалось впечатление, что мальчики ведут неслышимую для окружающих беседу.
Кроме Нотта и Забини, в гостиной были лишь несколько их однокурсниц, они оккупировали диван и листали какой-то журнал, то и дело обмениваясь комментариями и хихикая.
Несколько секунд Гарри сомневался, стоит ли беспокоить Блэйза и Тео. Решив, что пока все-таки не стоит, Гарри плюхнулся в кресло и, откинув голову на спинку, прикрыл глаза. Головокружение уже прошло, но странная слабость разлилась во всем теле.
«Может, я заболел?» – подумал Гарри.
Он открыл глаза, намереваясь отправиться в медпункт и попросить что-нибудь, укрепляющее иммунитет. Тетя Петунья всегда пичкала Дадли всякими таблетками и микстурами, стоило тому чихнуть или пожаловаться на головную боль. Гарри в таких случаях перепадала только большая ложка рыбьего жира.
Случайно взгляд мальчика упал на забытую кем-то газету на журнальном столике. Статья, на которой был открыт «Ежедневный Пророк» привлекла внимание Гарри знакомым названием. Он с любопытством взял газету.
Кто-то попытался ограбить Гринготтс, но, как заявили работники банка, ничего не украли. Взломанный сейф был опустошен своим владельцем за несколько часов до ограбления.
«Это случилось в тот день, когда Хагрид водил меня туда! – подумал Гарри. Он сразу же вспомнил, что сам лесничий тоже «опустошил» тогда какой-то сейф по просьбе Дамблдора. – Мог ли это быть тот самый сейф?»
Задумавшись над тем, почему об ограблении написали только сегодня, Гарри проверил дату выпуска газеты.
«3 августа?! – опешил Гарри. – Сильно сомневаюсь, чтобы эта газета пролежала здесь целый месяц!»
Конечно, могла быть тысяча причин, по которым старый выпуск газеты оказался в гостиной Слизерина, но ощущение складывалось такое, как будто кто-то нарочно положил ее сюда, что бы кто-то прочитал. Гарри, не уверенный, что газета в таком случае предназначалась именно ему, поспешил вернуть ее на место.
«Так, ладно, у меня сейчас своих забот полон рот, что бы еще их искать, – решил Гарри. – Кому надо, пусть сам разбирается и с газетой, и с ограблением, а мне еще полечиться надо и уроки делать».
В Больничном крыле медсестра, мадам Помфри, помахала над ним волшебной палочкой, поспрашивала о том, что он в последнее время ел и как спал, но, не найдя никаких следов какого-нибудь заболевания, напоила мальчика общеукрепляющим зельем и взяла образец крови для анализа.
– Загляни ко мне после ужина, я к тому времени закончу все необходимые тесты, – сказала она.
– Большое спасибо, мадам Помфри, – поблагодарил ее Гарри. – Всего доброго!
Дальше по плану у него стояла библиотека. Чтобы закрепить пройденный на уроках материал, Гарри решил взять дополнительную литературу.
Библиотекарша, мадам Пинс, оказалась высокой худощавой женщиной лет сорока-сорока пяти, которая трясется за каждую книжку в ее библиотеке. Гарри заполнил бланк для читательского билета, и, пользуясь указаниями Ирмы Пинс, направился на поиски книг по Травологии. Кроме него, посетителей в библиотеке больше не было.
Выбрав наугад несколько фолиантов с нужного стеллажа, Гарри расположился за столом возле окна. Поставив последнюю точку в своем эссе, он отложил перо в сторону и закрутил чернильницу.
– Очень неплохо. Особенно заключение.
От пролития чернила спасло только то, что Гарри успел их закрутить. Он так резко подскочил на ноги и развернулся, что опрокинул стул и стопку книг.
– Зачем же так бурно реагировать? – насмешливо поинтересовалась женщина. – Привидение увидел, что ли?
Именно так, собственно, и было на самом деле. Гарри, постепенно успокаиваясь, сообразил, что Хогвартс – волшебная школа, и в ней полно призраков. Вот только стоящий перед ним призрак Ровены Рэйвенкло резко отличался от всех прочих цветом и непрозрачностью. Если бы он раньше не видел ее во сне и не слышал ее голоса, то принял бы за живую.
– Простите, просто я не ожидал вас здесь увидеть, – сказал Гарри.
– Вот как? Позволь представиться…
– Я вас знаю, госпожа Рэйвенкло, – перебил ее Гарри. Сообразив по удивленному лицу собеседницы, что сболтнул лишнее, он поспешил добавить: – Я видел ваш портрет в «Истории Хогвартса».
– Понятно, – улыбнулась Основательница.
– Что тут за шум? – это мадам Пинс поспешила навести порядок в своих владениях. – Мистер Поттер, с кем вы разговариваете?
Гарри недоуменно посмотрел на библиотекаршу.
– Она меня не видит и не слышит, – пояснила госпожа Рэйвенкло.
– Это я так, размышлял вслух, – ответил Гарри сердитой мадам Пинс.
– Это библиотека, молодой человек, – напомнила она. – Здесь полагается соблюдать тишину. Будьте добры, поднимите стул и соберите книги!
При взгляде на груду книг на полу ее лицо болезненно перекосилось. Гарри поспешил выполнить ее просьбу, и мадам Пинс удалилась.
– Но почему тогда я могу вас видеть? – шепотом спросил он у Основательницы, которая все еще наблюдала за ним.
– Вот как раз об этом я и хотела с тобой поговорить, – она приняла серьезный вид. – Ты никуда не торопишься?
– Нет.
– Тогда бери свои вещи и следуй за мной. Я знаю одно укромное место, где нас не будут подслушивать.
Гарри скидал в сумку канцелярские принадлежности и свиток с эссе и направился следом за призраком Основательницы. Идти пришлось довольно долго. В конце концов, они оказались на восьмом этаже. Ровена Рэйвенкло остановилась посреди коридора, в котором не было ни картин, ни гобеленов, лишь подсвечники, правда в одном из них было целых три свечи, а не одна, как во всех остальных.
– Поверни это, – попросила она, указывая на этот самый тройной подсвечник.
Гарри повернул указанный подсвечник, и стена рядом с ним стала прозрачной, открыв вход в еще один коридор, более узкий и с низким потолком. Пройдя по нему несколько метров, Гарри наткнулся на дверь, за которой оказалась просторная комната с таким же зачарованным потолком, как в Большом Зале. Свечи точно так же плавали в воздухе под открытым небом. Все стены были заставлены книжными стеллажами, а в центре комнаты на нескольких столах лежали различные диковинные предметы.
– Это моя личная библиотека, – пояснила Рэйвенкло, присаживаясь в мягкое кресло в углу комнаты. – Возьми стул и садись рядом, разговор будет долгим.
Гарри взял от стола мягкий стул с высокой спинкой и придвинул его к креслу Основательницы. Женщина сидела, оперев локти о подлокотники и сложив ладони корзиночкой.
– Пожалуй, начну с самого начала. Как тебе уже известно из «Истории Хогвартса», я и еще трое волшебников построили этот замок. Сейчас ты услышишь то, о чем не написано ни в одной книге. Само строительство Хогвартса отличалось от строительства любого другого замка, даже волшебного. В наше время волшебники жили вместе с магглами, и последние очень недоверчиво относились к первым. Буквально на пустом месте вспыхивали конфликты, от которых страдали обе стороны. И в первую очередь страдали дети волшебников, многие из них оставались сиротами. Когда мы задумали основать эту школу, нас было всего четверо, и мы понимали, что сами не сможем обеспечить безопасность своим ученикам. Поэтому мы приняли решение построить замок, который бы охранял их на протяжении всего процесса обучения. Хогвартс, Гарри, это не просто крепость – это живой защитник, наделенный собственным разумом. В самом начале он подчинялся нам четверым, но, как показала практика, это была не самая удачная идея. Когда между нами появлялись разногласия, Хогвартс принимал сторону того, кого считал правым. Таким образом, неправому оставалось либо смириться, либо покинуть замок. В конечном счете, Салазар воспользовался вторым вариантом, – Основательница тяжело вздохнула. – Сейчас в книгах пишут о том, что он ушел из-за вражды с нами… На самом деле, Хогвартс просто вынудил его это сделать, хотя разногласия-то были не значительными. Но дело в том, что сам замок нуждался в хозяине. Когда нас стало на одного меньше, Хогвартс почувствовал нехватку жизненной силы, которую черпал от всех четверых, и ему это очень не понравилось. Мы рассчитывали, что и в дальнейшем хозяев у замка будет четверо – это должны были быть либо наши дети, либо наши преемники. Но Хогвартс решил перестраховаться, и вместо четверых выбрал себе одного хозяина. Когда это обнаружилось, мы уже ничего не смогли исправить. С тех пор замок сам назначал своего хозяина, и в этом году этим хозяином стал ты, Гарри.
От неожиданности Гарри громко икнул.
– Мы сообщили Салазару об изменениях в планах наследования, и он срочно вернулся в Хогвартс. Чтобы ты, Гарри, сейчас мог получить необходимые знания для управления замком, мы соединили свою память с его памятью. Какой ты меня сейчас видишь – такой меня запомнил Хогвартс. По возможности мы постараемся помочь тебе освоиться здесь. Власть замка распространяется на все его земли. Как только ты и твои однокурсники ступили на эту территорию, Хогвартс выбрал себе нового хозяина. Он изучил твои способности и твой магический потенциал. Говоря по-простому, сейчас замок знает о тебе намного больше, чем ты сам.
Женщина встала и подошла к одному из столов.
– Сегодня утром Хогвартс добавил тебе в пищу кианит – особое зелье, которое приспособит твой организм к замку. Через некоторое время ты научишься общаться с ним, и твои магические способности обострятся.
– Я сегодня потерял сознание, – сказал Гарри. – Это связанно с… кианитом?
Основательница молча кивнула.
– Некоторые неприятные ощущения, вызванные действием кианита, пройдут, когда ты примешь кое-что другое. Надо только дождаться, когда твой организм перестроится.
«Мутация неизбежна, – усмехнулся внутренний голосок Гарри. – Сначала стал волшебником, а теперь еще и с замком общаться будешь. Интересно, это все сюрпризы или будет что-нибудь еще интересное?»
– Не волнуйся, внешне ты ничем не изменишься, – сказала госпожа Рэйвенкло, угадав его мысли. Она взяла со стола какой-то предмет на цепочке и протянула его мальчику. – Вот, возьми это.
Странный предмет при ближайшем рассмотрении оказался медным орлом, размером с половину ладони Гарри.
– Носи его при себе постоянно, – посоветовала Основательница. – Даже ночью. Цепочка заколдована не рваться, и не сниматься без твоего разрешения. Среди преподавателей есть три человека, которые умеют читать мысли, а то, о чем я тебе рассказала, им знать не положено. Будет лучше, если об этом вообще ни одна живая душа не узнает. Даже если ты захочешь рассказать о своем наследстве друзьям, возьми с них Магическую Клятву, что они будут молчать.
– Магическую Клятву?
– Да, ее нельзя нарушить при всем желании. Вот только… для этого вам понадобится третий, связующий. Кстати, Теодор Нотт и Блэйз Забини знают, как это делается.
Гарри рассеянно кивнул. От избытка информации голова шла кругом. Он – владелец Хогвартса?! Только сейчас до него стал доходить смысл происходящего.
– Простите, госпожа Рэйвенкло…
– Можешь называть меня Ровеной, Гарри.
– Да. Когда я смогу принять… противоядие к кианиту? Не хотелось бы потерять сознание и пропустить урок.
Ровена рассмеялась.
– Кианит – не яд, Гарри. Но тебе придется потерпеть несколько дней. Возможно, месяц. Все зависит от сопротивляемости твоего организма. Чем она выше, тем дольше ждать.
Гарри мысленно обругал себя за то, что сунулся к мадам Помфри. Он принял решение не пить хотя бы зелье Снейпа.
– А что я должен делать, как хозяин Хогвартса?
Женщина как-то странно изменилась в лице. Гарри понял, что она не ожидала такого вопроса.
– Об этом тебе пока рано беспокоиться, – сказала она. – Для начала было бы неплохо научиться жить в новом статусе, а про все остальное он тебе расскажет сам.
– Кто, Хогвартс расскажет?
– Именно. Только это будет не так, как мы с тобой сейчас говорим. Когда он обратится к тебе, ты сам все поймешь. Еще какие-нибудь вопросы есть?
– Нет.
– Ну и отлично! Кстати, скоро ужин. Можешь отправляться прямо сейчас.
Гарри поблагодарил Основательницу за помощь и попрощался с ней.
– Постой, чуть не забыла! – окликнула она его у двери. – Не доверяй преподавателям, особенно директору. И никогда ничего не ешь и не пей в кабинете Дамблдора, особенно если он сам угостит!
– Почему? – удивился Гарри.
– Просто не доверяй ему, – повторила Ровена. – И еще вот что, у твоих друзей тоже есть свои секреты. Когда они станут известны тебе, не спеши обвинять их в чем-то. Блэйз и Теодор на самом деле очень хорошо к тебе относятся, помни об этом.
Поблагодарив женщину еще раз, Гарри отправился на ужин.
«Да-а, – мысленно протянул Гарри. – Ответила на один вопрос, и тут же подкинула несколько новых! А не похоже, чтобы она знала про мои сны… Хотел попасть в сказку, стать волшебником, а вместе с этим из меня делают какого-то генетического мутанта, который разговаривает с невидимыми людьми, и еще будет общаться с замком. Надеюсь, Дурсли меня летом из дома за такое не выкинут!»
Он на ходу накинул на себя цепочку с медным орлом, и спрятал ее под воротник. Все-таки слизеринец, носящий побрякушки Рэйвенкло (причем женские!) вызовет подозрения на факультете, а внимания к своей персоне Гарри Поттер получил уже предостаточно за последние два дня.

Глава 5

– Эй, Рон, привет!
Гарри замер, узнав голос одного из близнецов Уизли, доносившийся из-за поворота коридора.
– Как прошел первый учебный день? – спросил то ли второй, то ли тот же самый близнец. – Как там Гарри Поттер в своем серпентарии поживает?
– Привет. Кошмар. Понятия не имею, – монотонно ответил Рон поочередно на каждый вопрос.
– А поподробнее? – спросил кто-то из братьев.
– Сначала на Чарах Флитвик весь урок придирался, что я палочку не так держу, не под тем углом, – начал рассказывать Рон, постепенно переходя на гневливое ворчание. – Потом я на Трансфигурации битый час повторял одно и то же заклинание, но эта чертова спичка так и не превратилась в иголку!
– Ну, из-за этого ты зря расстраиваешься, братишка.
– Первый блин всегда комом, – согласился второй близнец. – Вот увидишь, через месяц станешь нормальным волшебником!
– И будешь смеяться, вспоминая первые уроки!
– А с Гарри ты после Распределения не виделся, что ли?
– Нет, а зачем? – спросил Рон удивленно. – Он же слизеринец.
Последнее слово он выделил особо, как определяющий фактор.
– Ну и что? – в свою очередь удивился кто-то из старших братьев. – Не может же сам Гарри Поттер быть темным волшебником!
– Точно! – согласился второй. – Лично я считаю, что Шляпа ошиблась. Ей ведь уже около тысячи лет – возраст, как говорится, уже не тот…
– Ага, и бедному Гарри, должно быть, не сладко приходится сейчас в серпентарии-то жить!
Похоже, Рон засомневался в правильности своего мнения. Гарри очень отчетливо представил себе, как младший Уизли начинает переосмысливать свое отношение к нему.
– У нас со Слизерином общий урок будет только в пятницу, – сказал Рон после некоторого молчания. – Если встречу его раньше, то обязательно спрошу.
– Нам потом не забудь рассказать, – попросил то ли Фред, то ли Джордж.
– А то мы за него волнуемся, – пояснил другой. – Приятного аппетита! Большой Зал в той стороне.
– Эй, а вы разве не идете на ужин? – удивился Рон.
– Нет. У нас есть дела поважнее ужина, – авторитетно заявили близнецы.
– Что может быть важнее ужина? – недоумевал Рон, но ему уже никто не ответил.
Гарри решил, что уже можно не прятаться. Едва он вышел из-за угла, который служил ему укрытием, как столкнулся нос к носу с Роном.
«Черт! – с досадой выругался про себя Гарри. – Вроде бы он на ужин торопился!»
Дорога в Большой Зал вела в противоположное направление от того, куда двинулся гриффиндорец. То ли старшие братья намеренно указали ему неверный путь, то ли Рон уже забыл их подсказку.
– Привет, – неуверенно поздоровался Рон.
– Привет, – отозвался Гарри, изображая дружелюбную улыбку.
И пусть только кто-нибудь потом посмеет обвинить Гарри в том, что он стал инициатором холодных отношений с Роном! Поводов для этого Поттер не собирался давать никому.
– Скоро ужин, – сказал Рон. «Интересно, он может думать о чем-нибудь еще, кроме еды?» – А что ты здесь делаешь?
Рон подозрительно посмотрел на Гарри. Ну да, конечно, первокурсник, слизеринец Поттер пошел разведывать, где находится гостиная Гриффиндора, чтобы напасть на бедных гриффиндорцев!
– Да так, замок осматривал, – ответил Гарри. – А ты?
– А я в Большой Зал шел. У нас тут гостиная рядом. Вообще-то, тебе лучше не ходить так близко от нашей гостиной, а то мало ли что могут подумать… Кстати, ты не знаешь, как дойти до Большого Зала?
«Ага, уже бегу и прыгаю тебе дорогу показывать!»
После Распределения общаться с Роном ему было неприятно, и очень хотелось показать ему что он, Гарри, лучше него, хоть и слизеринец, поэтому и старался вести себя вежливо и дружелюбно.
– Думаю, нам надо двигаться вниз, – ответил Гарри. – Он ведь на первом этаже.
– А, ну да, конечно, – смутился Рон.
Мальчики двинулись по коридору. Гарри старался не идти слишком быстро, чтобы не дать Рону понять, что он знает дорогу. На первой развилке он даже спросил направление до Большого Зала у висящего рядом портрета.
Молчание между мальчиками затягивалось. Рон явно чувствовал себя не в своей тарелке рядом с Гарри, то и дело бросал на него украдкой быстрые косые взгляды, но не решался начать разговор. А Гарри ситуация казалась забавной, и с каждой минутой ему становилось все смешнее.
– Какие у вас сегодня были уроки? – спроси Гарри, поскольку дальнейшее молчание грозило тем, что он мог не удержаться, и захохотать во все горло.
Рон пустился в пространное описание того, о чем недавно коротко поведал братьям.
– А у вас? – спросил Рон минут через десять, закончив свое повествование.
– А у нас Трансфигурация была первым уроком, – ответил Гарри, вовремя обратив внимание на своего спутника. Пока тот рассказывал, Гарри его не слушал, и совершенно случайно успел вовремя услышать обращенный к нему вопрос. – Со спичкой более-менее справились три человека, МакГонагол даже присудила им баллы. А потом была Травология – не сравнить с Трансфигурацией! Профессор Спраут много мягче вашего декана.
– А… как у вас дела с Малфоем? – нерешительно задал Рон интересующий его вопрос. Похоже, ему показалось подозрительным, что Гарри до сих пор не начал жаловаться на слизеринцев и на свою судьбу, которая завела его на змеиный факультет.
Гарри резко остановился посреди коридора, и Рон успел уйти на несколько шагов вперед, прежде чем развернулся.
– Какие у нас с Малфоем могут быть дела? – спросил Гарри, стараясь выглядеть одновременно грозно и удивленно.
– Ну, вы ведь с ним теперь на одном факультете учитесь… Еще не помирились?
«То ли я такой плохой актер, то ли Уизли чего-то не догоняет. Скорее второе, чем первое».
Гарри живо вспомнилась первая (и пока единственная) ночь в общей с Малфоем спальне – мир там и близко не просвечивал.
– Нет, не помирились, – сухо ответил Гарри, возобновляя движение.
– Слушай, а как ты собираешься с ним мириться после того, что было в поезде? – спросил Рон с нескрываемым любопытством, догоняя Гарри. Похоже, примирение Поттера с Малфоем было его навязчивой идеей.
– Да я и не собираюсь этого делать, – признался Гарри. – Малфой, кстати, тоже не собирается.
– Но как, же вы с ним будете теперь жить в одной комнате?
– Ну, мы же с ним не одни там живем, – заметил Гарри. – С нами еще пятеро ребят, причем двое из них тоже Малфоя не жалуют.
– Уже завел друзей в Слизерине? – судя по покрасневшим ушам, Рон не нарочно задал вопрос столь… обвиняющим тоном.
– Откровенно говоря, мне бы очень хотелось, чтобы это было именно так, – сказал Гарри, решив проигнорировать обвинение. – Мне ведь еще семь лет тут жить. По крайней мере, два союзника у меня уже есть.
Он намеренно не отнес Рона к их числу, хотя еще вчера считал его таковым. Пусть этот рыжий задумается. Конечно, если этот рыжеволосый мальчик умеет думать самостоятельно.
– Гарри, я… – начал было гриффиндорец, собираясь, очевидно, предложить свою помощь (дружбу, поддержку или что-то в этом роде), но Гарри неожиданно воскликнул:
– Смотри, мы уже почти пришли! Это третий этаж. Бежим скорее, ужин еще не кончился!
И, больше не обращая на Рональда внимания, Гарри помчался в Большой Зал. А бегал он очень быстро, поэтому Рон так и не успел закончить то, что собирался сказать.
«Хватит! – решил Гарри. – Хорошего понемногу. Пусть еще спасибо скажет, что я вообще с ним разговаривать согласился!»
За ужином Гарри пришлось очень постараться, чтобы не обращать внимания на профессора Снейпа. Под пристальным взглядом декана мальчику кусок в горло не лез. Ну и пусть смотрит! Все равно Гарри не станет пить его зелье.
– Поттер, предупреждаю вас первый и последний раз, – обронил Снейп, проходя мимо мальчика, – если вы и утром проигнорируете мои указания, данные для вашего же блага, то я вынужден буду назначить вам отработку.
Гарри резко обернулся, проводив учителя потрясенным взглядом.
– Ты лучше не зли его, – очень тихо посоветовал Кевин Хиггс. – А то и в самом деле отработку назначит.
Поттер рассеянно кивнул, лихорадочно соображая, как же ему выкрутиться из этой ситуации? Растягивать свои мучения на несколько месяцев ему не хотелось. А что, если это зелье вообще сведет на нет действие кианита?!
«А что, если вылить зелье, и налить вместо него воды? – подсказал внутренний голос. – Оно ведь прозрачное!»
Настроение Гарри резко поднялось. Точно, именно так он и поступит!
Выйдя из Большого Зала, он вспомнил о том, что мадам Помфри просила его зайти после ужина. Внутренности Гарри обдало холодом. Что будет, если медсестра нашла в его крови кианит?
«Чем скорее я об этом узнаю, тем лучше», – решил он, поворачивая в сторону Больничного крыла и стараясь не думать о худшем.
– Ваш организм немного ослаблен, мистер Поттер, но в принципе вы здоровы, – сообщила медсестра. – Хорошее питание – вот что вам необходимо, и Хогвартс вам его обеспечит. Я сталкиваюсь с подобным каждый год, когда в школу поступают новые ученики из неблагополучных семей или из приютов, так что ничего особенного в вашем случае нет. А головокружение могло возникнуть из-за излишней впечатлительности. Вы ведь росли в семье магглов, верно? Быт волшебников вам в диковинку, но со временем вы привыкнете. Если хотите, я могу на всякий случай выписать вам общеукрепляющее.
– Нет, спасибо, – поспешил отказаться Гарри. – Профессор Снейп уже позаботился об этом.
– Вот как? – мадам Помфри почему-то нахмурилась. – Позвольте взглянуть на то лекарство, которое он вам дал?
Ничего не понимая, Гарри достал флакон с зельем и протянул его медсестре.
«Хорошо, что я еще не успел вылить его, – с облегчением подумал мальчик. – Интересно, а чего это она так реагирует на то, что Снейп мне помогает? Он ведь не мог мне яд подсунуть, правда же?»
Волшебница внимательно осмотрела флакон, проверив его на свету и понюхав содержимое, после чего вернула его мальчику.
– Отличная общеукрепляющая настойка, – вынесла она свой вердикт. – Принимайте ее дважды в день во время еды по десять капель.
– Именно так профессор Снейп и сказал, – кивнул Гарри. – Большое спасибо за помощь, мадам Помфри. Всего доброго!
– Не за что, мистер Поттер, это всего лишь моя работа. До свидания!
По дороге в слизеринскую гостиную Гарри забежал в туалет, где и вылил содержимое флакона в раковину. Оказалось, что зелье слабо пахло ванилью. Тщательно сполоснув флакон, Гарри налил в него воды и плотно закрутил крышечку, надеясь, что больше никому не придет в голову проверять зелье и нюхать его.
Добравшись до своей спальни, Гарри вспомнил, что случилось прошлой ночью. Повторения событий ему вовсе не хотелось, да и нет гарантии, что Блэйз сможет ему помочь еще раз – Малфой наверняка учтет такую возможность и постарается ее исключить. Надо срочно что-то придумать!
Соседи по комнате не спеша готовились ко сну. То ли вчера Гарри не заметил этого напряжения, то ли сегодня противостояние ощущалось явственней? Казалось, в комнате вот-вот блеснут молнии и разразится гроза – до того напряженной была атмосфера. Никто не разговаривал, молчание давило Гарри на нервы.
Он переоделся в пижаму и забрался на кровать, оставив полог открытым, чтобы видеть, что происходит в комнате. Спать хотелось неимоверно, но Гарри не мог позволить себе расслабиться в такой близи от Малфоя.
«И что, так каждую ночь будет, что ли? – думал Гарри. – Мне же тут еще семь лет жить! Надо срочно что-то придумать».
Но никаких идей в голову не приходило. Малфой со своей бандой уже улеглись спать и задернули пологи. В какой-то момент Гарри посетила мысль напасть на них первому, но таким образом он лишь спровоцирует ответный удар. А может, сегодня все обойдется? По крайней мере, сегодня Гарри уже не один – с ним Блэйз и Тео. Пусть они пока друзья только из принципа «враг моего врага – мой друг», но и это уже хорошо.
Уже поздно, и спать очень хочется. Гарри сладко зевнул и повернулся на бок.
«Утром спрошу совета у Хиггса, как быть с Малфоем, – решил Гарри. – Наверняка есть какое-нибудь заклинание типа сигнализации, которое можно установить вокруг кровати…»
Но, несмотря на сонливость, заснуть ему так и не удалось. Мальчик поминутно зевал и ворочался с боку на бок, скомкал всю простыню и одеяло, но сон все никак не приходил.
– Да что же это такое?! – бормотал, негодуя, Гарри. – Я ведь жутко хочу спать!
Какая-то тревога, неприятно копошащаяся в груди, не давала ему полностью расслабиться и погрузиться в сон. Промучившись около часа, Гарри яростным рывком вскочил на ноги и принялся одеваться. Делать это в темноте было несколько неудобно, лунного света, попадавшего в комнату через волшебное окно в потолке, явно не хватало. Одевшись, Гарри сунул волшебную палочку в карман и вышел из комнаты, а через две минуты покинул и гостиную.
В пустом коридоре подземелий звук его шагов казался особенно громким. Мальчику даже чудилось, что он слышит эхо собственного сердцебиения, многократно отраженное сырыми каменными стенами.
Идти сейчас по ночному Хогвартсу было жутковато. Когда он проделывал это во сне, стены, пол и потолок коридоров светились слабым теплым светом, создавая ощущение безопасности. Днем эти же самые коридоры были заполнены солнечным светом, а сейчас у мальчика складывалось такое ощущение, что в любой момент из темноты на него бросится какое-нибудь злобное привидение или еще кто похуже. Например, полтергейст Пивз или завхоз Филч, о которых Гарри уже услышал несколько неприятных историй.
Гарри повернул за угол, и его словно окатило ведром ледяной воды.
– Аккуратнее, молодой человек, – раздался холодный замогильный голос.
Наверное, более слабонервный ученик в этот момент поседел бы от страха, но Гарри Поттер только нервно сглотнул. Он обернулся и понял, что только что прошел сквозь Кровавого Барона – самого страшного привидения Хогвартса. Хотя, Гарри и к более миловидным-то привидениям еще не успел привыкнуть, что уж говорить о Бароне! А встреча с оным ночью, в пустом полутемном коридоре – это вообще экстрим.
– Простите, сэр, я вас не заметил, – сказал Гарри. По его спине в этот момент носились стада мурашек – вверх и вниз.
– Могу я узнать, что вы делаете вне спальни в столь поздний час? – осведомился призрак леденящим душу голосом, громыхнув при этом своими цепями. – Если вас поймают, то Слизерин потеряет много баллов и уйдет в минус, а ведь учебный год только начался.
– Но вы ведь никому не расскажете обо мне, сэр? Это ведь и ваш факультет тоже.
– Разумеется, нет, мистер Поттер, – Барон слегка склонил голову набок, с любопытством рассматривая мальчика пустыми глазницами на жутком лице. – Однако я все еще надеюсь услышать ответ на свой вопрос.
Гарри начал понемногу злиться, а злость вытесняла страх. Чего этот призрак пристал к нему?!
– Мне не спалось, и я решил прогуляться по замку, – «Почти так оно и есть на самом деле».
Поверил ему призрак или нет, определить было сложно.
– Что ж, не буду вам в таком случае мешать, – отозвался Кровавый Барон. – Надеюсь все же, что вы вскоре вернетесь в апартаменты Слизерина и не будете больше нарушать школьных правил.
Он с легким поклоном удалился, просочившись сквозь стену.
«Тоже мне, нянька нашлась!» – хмыкнул про себя Гарри, уже полностью позабыв о пережитом только что страхе.
Дальнейший его путь до библиотеки Ровены Рэйвенкло прошел без приключений. Оказавшись в знакомой комнате, Гарри вздохнул с облегчением – здесь-то его точно никто не найдет!
Самой Ровены здесь не было, и Гарри подозревал, что ночью Основатели тоже спят.
«Интересно, а чем они вообще занимаются в свободное время? – подумал Гарри. – Что-то я днем никого из них не видел. Наверное, Гриффиндор и Хаффлпафф тоже где-то в Хогвартсе. Ладно, посмотрим, что у нас тут имеется…»
Он подошел сначала к ближайшему столу, на котором были расставлены и разложены странные предметы, но почти сразу отказался от идеи самостоятельно ознакомиться с магическими артефактами. Лучше уж потом у самой Рэйвенкло расспросить обо всем, что здесь находится, а то еще сломаешь что-нибудь ненароком. Вместо этого Гарри решил изучить книги.
История, Медицина, Алхимия, Обрядовая магия, Родовая магия, Защитная магия, Трансфигурация, Волшебные существа, начиная от светлых заканчивая темными… у Гарри просто глаза разбежались, все темы были очень интересны. Правда, существенным недостатком этой библиотеки было то, что на современном английском тут не было ни одной книги.
– Ну, разумеется, – пробормотал Гарри себе под нос. – Ровена Рэйвенкло жила тысячу лет назад. Староанглийский – это еще хорошо. Так, а вот это больше на французский похоже… немецкий…
Примерно половина осмотренных им книг была написана на староанглийском языке, остальные – на таких же старых языках других стран. Кроме того, ему попалось несколько особенно пыльных свитков, исписанных какими-то странными символами – не иероглифами, не рунами. Да и внешний вид книг свидетельствовал об их древности и чуждости английской культуре – папирусные свитки, пергаментные свитки, книги с кожаными и деревянными обложками…
Просто прикасаясь к их пыльным и потемневшим от времени страницам, Гарри испытывал чуть ли не священный трепет перед теми знаниями, которые содержались в них. Кроме того, от каждой книги вполне ощутимо веяло магией. Древней магией. Сначала Гарри не обратил на это внимания, но постепенно он начал замечать, что вокруг него завертелся легкий ветерок – он взъерошил мальчику волосы и тихонько сметал пыль с тех книг, которые Гарри брал в руки.
Сама пыль на книгах оказалась волшебной – это Гарри понял по тому, что больше нигде в этой комнате ее не было. При ближайшем рассмотрении она переливалась перламутровым светом.
– Так, стоп, – сказал Гарри сам себе. – Мне сейчас нужней всего Защитная магия. Может, смогу обойтись без помощи Хиггса.
На соответствующей полке он взял самую крайнюю справа книгу и устроился с ней в кресле, в котором днем сидела госпожа Рэйвенкло. К удивлению Гарри, автором книги оказалась сама Ровена. Заклинания, описываемые Основательницей, были очень удачно систематизированы и снабжены подробным описанием и рекомендациями. В разделе «Охрана замкнутого пространства» приводилось двадцать восемь различных заклинаний, отличных друг от друга не только сложностью исполнения, но и условиями защиты. Мальчику больше всего понравилось то, которое не пропускало внутрь охраняемой территории никого, кроме волшебника, установившего его. Но, к его глубочайшему сожалению, ни одно из них у него не получилось даже с десятой попытки.
– Должно быть, я что-то не так делаю, – нахмурился Гарри. – Либо мне пока просто недостает мастерства или магии.
Магическая сила представлялась ему сродни физической – чем больше тренируешься, тем сильней становишься. О том, что причиной неудач мог оказаться кианит, Гарри старался не думать.
Полистав книгу еще немного, Гарри окончательно признал тщетность своих попыток освоить хоть какое-нибудь простенькое защитное заклинание.
«Может, стоит тогда заглянуть в школьную библиотеку? – предложил внутренний голос, который иногда подсказывал очень мудрые решения, когда не язвил. – Уж там-то должны быть книги для первокурсников!»
И Гарри, крадучись, начал пробираться к вотчине мадам Пинс. Портреты на стенах спали, и мальчик старался не наделать шуму, чтобы они не проснулись. Несколько попавшихся ему на дороге привидений никак не отреагировали на его присутствие, к вящей радости Гарри.
Дверь библиотеки оказалась заперта, чему Гарри нисколько не удивился.
– Alohomora! – прошептал Гарри заклинание, направив волшебную палочку на ручку двери.
Замок щелкнул, и в следующую секунду мальчик вошел внутрь. Заперев за собой дверь другим заклинанием (как же все-таки хорошо, что он проштудировал учебники еще летом!), Гарри, уже не таясь, зажег огонек на кончике волшебной палочки, и смело отправился на поиски в лабиринт книжных стеллажей.
В этой библиотеке книги были разделены не только по тематике, но и по курсам, что значительно облегчало задачу поиска. Гарри выбрал книгу и устроился с ней прямо на полу, сев по-турецки – ковер был достаточно мягким, чтобы он не чувствовал дискомфорта.
Поиск заклинания занял меньше пяти минут.
– Nolite Irreptare, – произнес Гарри, обводя вокруг себя волшебной палочкой.
В нос сразу же ударил запах озона, означающий, что защита установлена, который выветрился через несколько секунд.
Воодушевленный успехом, Гарри опробовал еще несколько заклинаний – на всякий случай, и только тогда непонятная тревога, до сих пор мучавшая его, исчезла. Но и сон уже давно пропал без следа, поэтому мальчик решил почитать еще немного.
В результате он так и просидел в этой библиотеке до утра. Только когда солнечный луч, проникший в комнату через окно, ударил Гарри в глаза, он вспомнил о времени.
– Черт! Наверное, все уже ушли на завтрак!
Он быстро вернул все книги (которых набрал уже небольшую стопку) на места и побежал в подземелья. Попадавшиеся ему на пути рэйвенкловцы и гриффиндорцы, спускающиеся в Большой Зал, провожали пробегавшего мимо первокурсника удивленными взглядами. Когда еще увидишь неприбранного слизеринца?!
– Ты откуда? – удивился Блэйз, когда запыхавшийся Гарри вихрем ворвался в спальню и принялся лихорадочно собирать необходимые на сегодня учебники в сумку.
Блэйз Забини сидел на своей кровати и не спеша складывал учебники в свою сумку, но стоило ему один раз взглянуть на Гарри, как он тут же позабыл об этом.
– Из библиотеки, – отозвался Гарри, не оборачиваясь.
– А я и не знал, что библиотека открывается так рано, – усмехнулся Блэйз. Кроме них двоих в комнате больше никого не было. – И что же тебе там понадобилось с утра пораньше?
– Ничего особенного, просто я рано проснулся. Кстати, она еще закрыта.
Он сам только что запер ее.
– А где Тео? – осведомился Гарри, чтобы поскорее сменить тему.
– Здесь, – отозвался Нотт, выходя из ванной и на ходу вытирая полотенцем мокрые волосы. – Кто упомянул меня всуе?
– Я. Кстати, а почему вы еще не ушли на завтрак?
– Малфой занял душ и долго не выходил, – пожаловался Блэйз. – Я бы успел три раза помыться, пока он там торчал!
– А до урока еще сорок минут, – добавил Теодор, – так что позавтракать мы успеем.
За все это время Нотт ни разу не взглянул на Гарри, полностью сосредоточившись на сушке волос. Зато Блэйз не мог отвести от него взгляда, не решаясь спросить о чем-то еще.
Гарри мысленно согласился с высказыванием Теодора, и заскочил в ванную, чтоб хотя бы умыться и почистить зубы. Посмотрев на себя в зеркало над умывальником, он чуть не вскрикнул. Определенно, бессонная ночь не пошла ему на пользу! Лицо бледное, под глазами круги, а зрачки от долгого чтения расширились так, что радужки почти не было видно. Вдобавок еще и волосы, как обычно, торчат во все стороны.
– Так вот почему все на меня так глазели… Что ж, с добрым утром, урод, – беззлобно поприветствовал он свое отражение и пообещал себе: – После уроков сразу же лягу спать.
Когда он вернулся в комнату, ребят уже не было. Гарри подхватил свою сумку и побежал в Большой Зал, догнав Теодора и Блэйза у выхода из гостиной.
– Что у вас сейчас? – поинтересовался Кевин Хиггс.
– История Магии, – отозвался Гарри.
– Везет, – вздохнул староста. – Выспаться сможете. А вот у нас История всегда стоит вторым уроком. Профессор Бинс – настоящее снотворное! Кстати, а что это у тебя за вид такой, как будто ты всю ночь не спал?
– А что со мной не так? – притворился удивленным Гарри.
– Бледный какой-то, и синяки под глазами. Ты себя нормально чувствуешь?
– Более чем, – жизнерадостно заявил, Гарри, широко улыбаясь.
Староста явно ему не поверил, но продолжать расспросы не стал.
Гарри почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Так и есть, Снейп опять следит за ним. Гарри встретился с ним взглядом, и орел Рэйвенкло словно забил крыльями у него на груди. Было немного щекотно, но, протянув руку к кулону, мальчик не обнаружил никакого движения.
Мысленно усмехаясь, Гарри как бы нехотя достал флакон с водой и отсчитал десять капель в кубок с тыквенным соком. Он специально делал все так, чтобы декан хорошо видел со своего места и не смог потом ни к чему придраться. Осушив кубок, Гарри опять почувствовал легкую слабость. Мальчик одновременно порадовался, что кианит действует, и содрогнулся, представив себе, в каком он будет состоянии через месяц. Остается только надеяться, что он не упадет в обморок во время урока или в Большом Зале, тогда обман с зельем непременно откроется, и проблем с деканом потом не оберешься!
– Правильно, когда болеешь, надо пить больше жидкости, – одобрительно сказала Боул, когда Гарри потянулся к кувшину с соком, чтобы налить себе еще.
– Я не болею! – возмутился Гарри. – Просто хочу пить.
«Они что, сговорились все против меня?! – с раздражением подумал Поттер. – Следят за каждым моим шагом! Хотя, они же старосты. Наверняка Снейп приказал им присматривать за мной».
Блэйз и Теодор вывели его из раздумий, позвав на урок. Гарри воспользовался случаем, чтобы поскорее скрыться от наблюдения декана. Он был так раздражен на Снейпа, что не замечал взглядов других преподавателей, которые с нескрываемым любопытством и настороженностью время от времени разглядывали его. Да и многие ученики тоже.
– Гарри, – осторожно обратился к нему Теодор, – у тебя и правда больной вид, и еще ты какой-то дерганный. Вчера, вроде, не был таким. Если это Малфой…
– Со мной все в порядке, – перебил его Гарри. – Просто мне сегодня не спалось всю ночь. Малфой тут не причем.
– Угу, – отозвался Блэйз. – Да и вообще, вы с Малфоем закадычные друзья. С чего бы у тебя могла быть бессонница из-за него?
Он картинно пожал плечами.
– Не ерничай, – насупился Гарри. Проницательность и язвительность слизеринца ему совершенно не понравились. – Я сказал, что со мной все в порядке, значит, так оно и есть!
Он ускорил шаг. Если эти двое скажут ему что-нибудь еще на эту тему, то спровоцируют ссору. Но мальчики не собирались продолжать неприятный для Гарри разговор, хотя и не отставали от него ни на шаг.
– А откуда ты знаешь, куда нам идти? – осведомился Теодор.
– У вас свои секреты, а у меня свои, – бросил Гарри, не желая говорить и на эту тему. – Скажите лучше спасибо, что я знаю дорогу и показываю ее вам.
– Спасибо, – тут же отозвался Блэйз, правда, не без некоторой доли иронии.
– Какие еще «наши секреты» ты имеешь в виду? – насторожился Теодор.
– Вам лучше знать, – усмехнулся Гарри. – Это же ваши секреты. Я знаю только, что они есть.
Нотт посмотрел ему в глаза, и Гарри почувствовал, что орел опять забил крыльями.
– Странный ты парень, Гарри, – протянул Теодор. В его голосе прозвучала какая-то непонятная обида.
Когда Тео отвел от него взгляд, орел успокоился.
«Так, значит, Нотт тоже телепат, или как там они называются», – подумал Гарри.
Урок Истории Магии оказался действительно скучным. Профессор Бинс – единственный призрак-преподаватель, казалось, не обращал на учеников никакого внимания. Через три минуты после начала урока Гарри Поттер уже крепко спал. На этот раз ему ничего не приснилось. Зато, когда Блэйз растолкал его после урока, Гарри почувствовал себя более-менее отдохнувшим, а на улице он почувствовал себя еще лучше. Правда, в душной теплице, где проходил урок Травологии, голова начала кружиться, не переставая, и картинка перед глазами Гарри плавно покачивалась из стороны в сторону.
«Хорошо, что у меня нет морской болезни, – подумал Гарри. Впрочем, сознание больше не покидало его. – Скорей бы эта мутация, или как там ее, закончилась!»
Профессор Спраут в начале урока собрала свитки с домашним заданием, а в конце задала новое.
После обеда Блэйз и Теодор проводили Гарри в спальню, где он намеревался отоспаться за предыдущую бессонную ночь.
– Завтра Трансфигурация опять будет первым уроком, – предупредил Теодор. – Ты уже сделал домашнее задание?
– Нет, – честно признался Гарри. Вчера он успел сделать только Травологию, а потом появилась Ровена, и ему стало не до Трансфигурации. – Вечером сделаю. Разбудите меня к ужину, пожалуйста.
– Хорошо, – пообещал Теодор.
Гарри скинул кроссовки и стянул с себя мантию, раздеваться дальше у него не было сил. Наконец-то он выспится! Задернув полог, Гарри вспомнил о необходимости защитных чар, и тут же применил парочку. Что-то вызвало у него смутное беспокойство, но он так и не смог понять, что именно. Молоточки, стучавшие в этот момент у него в голове по вискам, мешали думать, поэтому Гарри предпочел забыться сном.

– Если бы он действительно был таким умным, как ты говоришь, то давно сварил бы себе зелье, снижающее иммунитет, – немного сварливо произнес Салазар Слизерин.
Он сидел в кресле, закинув ногу на ногу, и держал в руках серебряный кубок. Его собеседница, сидела в кресле напротив, точно с таким же кубком в изящной руке. На низеньком столике перед ними стоял кувшин и ваза с фруктами – черным виноградом, красными яблоками и зелеными грушами.
– Не будь таким строгим, он всего лишь одиннадцатилетний ребенок, – ответила Ровена, наклоняясь вперед и отщипывая виноградинку. – Не забывай, он ведь вырос у магглов. Да и Зелья у него только в пятницу начнутся. Потерпи немного.
– А мне-то что терпеть? – усмехнулся Салазар. – Это ведь не я в обморок падаю!
– Зато он быстрее освоится с замком, – резонно заметила волшебница. – Возможно, это случится уже через неделю.
– Я так не думаю, – мужчина откровенно веселился. – Если он проспит ужин, Снейп в него свои зелья насильно литрами вливать будет, и действие кианита в лучшем случае будет остановлено, если не обращено вспять.
Основательница удивленно посмотрела на своего собеседника.
– А почему он должен проспать ужин? Он что, спит? Но почему?
– На какой вопрос отвечать первым? – осведомился Слизерин. Он больше не улыбался, но в его глазах плясали смешинки.
– Салазар! Немедленно говори, что знаешь!
Волшебница сердито сдвинула брови, отчего ее лоб над переносицей пересекли две вертикальные морщинки.
– Всю прошлую ночь он просидел в библиотеке, вот и отсыпается сейчас. А проблема заключается в том, что он поставил охранное заклинание вокруг своей кровати, так что его друзья не смогут до него добраться, чтобы разбудить. И либо они обратятся за помощью к Снейпу, либо тот сам заметит его отсутствие за ужином и явится выяснять причины отсутствия своего студента. А там, сама понимаешь, обнаружится и подмена укрепляющего зелья.
Слизерин выудил яблоко из вазы и с аппетитом вонзил в него зубы.
– Салазар, у меня такое чувство, что ты ненавидишь этого мальчика, – прищурилась Ровена.
– Вовсе нет! Просто он – полукровка.
Словно этим фактом было все сказано.
– Ты невозможен, – покачала головой Основательница.

– Гарри, просыпайся!
Голос Блэйза Забини вернул его в реальный мир. Впрочем, во сне он тоже каким-то образом оставался в этом мире – нормальные сны Гарри Поттеру в Хогвартсе почему-то не снились.
Гарри открыл глаза в тот момент, когда Блэйз нацепил ему на нос очки, взятые с прикроватной тумбочки.
– Блэйз? – удивился Гарри немного хриплым после сна голосом. – Как ты сюда попал?
– Куда «сюда»? – не понял слизеринец.
– Я поставил вокруг кровати охранное заклинание, когда ложился спать, – объяснил Гарри, окончательно проснувшись. – Как ты его убрал?
– Ничего я не убирал. Наверное, оно не сработало. Это ты от Малфоя прячешься что ли?
– От кого ж еще? А заклинание работало, я это точно знаю!
Ну да, запах озона он чувствовал вполне ясно, когда произносил заклинание. И малиновое свечение от второго заклинания тоже четко видел.
«Наверное, госпожа Рэйвенкло приходила и сняла защиту, – подумал Гарри. – Надо будет сказать ей спасибо».
– Слушайте, ребята, – вспомнил вдруг Гарри свой сон. – А вы, случайно, не знаете, есть ли такое зелье, которое снижает иммунитет?
– Наверное, есть, – отозвался Теодор. – А зачем оно тебе? Или ты думаешь, что это Малфой тебя незаметно травит?
Говоря это, он улыбался, явно не представляя себе всей серьезности ситуации, в которой оказался Гарри Поттер.
– Просто так спросил, – отмахнулся Гарри. – Ну что, идем на ужин? Я голоден, как волк!
Он с энтузиазмом вскочил на ноги, и натянул на себя мантию и кроссовки.
За ужином Гарри вспомнил, что ему надо принять зелье Снейпа, только когда его изготовитель опять начал сверлить его взглядом.
– Тебе тут до Рождества хватит, – сообщил Блэйз, оценив количество «зелья» во флаконе.
– Надеюсь, что так долго пить его мне не придется, – признался Гарри.
– Естественно, – сказал Кевин. – Ни одно зелье нельзя пить так долго! Просто вернешь Снейпу остатки, когда выздоровеешь.
– Я не болен, – буркнул Гарри по привычке, а у самого засосало под ложечкой при мысли, что декан обнаружит подмену. Северус Снейп не создавал впечатления добродушного человека. Мало ли каких неприятностей от него можно ожидать? Гарри с опаской покосился на преподавательский стол.
– Смотри-ка, Гарри, у тебя появилась поклонница! – пропел Блэйз.
Гарри обернулся и проследил за его взглядом. Гермиона Грэйнджер, встретившись с ним взглядом, поспешно отвернулась.
– А что в этом удивительного? – удивился Теодор. – Он же Гарри Поттер! Наоборот странно, что еще ни одна девчонка ему в любви не призналась.
– А ты что, шпионишь за мной? – осведомился Гарри. – Вчера днем, насколько я помню, тебя не было рядом со мной.
– Так уже кто-то признался? – оживился Кевин. – И кто же?
Гарри почувствовал, что начал краснеть.
– Никто, – буркнул он, поднимаясь из-за стола и направляясь к выходу.
«И кто просил Грэйнджер пялиться на меня?!» – негодовал он.
Проще было обвинить гриффиндорку, чем признаться в собственной глупости. Гермиона могла и не смотреть в его сторону, а он точно так же мог и не язвить Нотту.
Намереваясь хорошенько разобраться в теме прошлого урока Трансфигурации, Гарри отправился в библиотеку за дополнительной литературой. Подумав, что он хорошо выспался и теперь опять всю ночь не уснет, Гарри набрал приличную стопку книг. Уже на выходе из библиотеки он столкнулся с кем-то, от чего его ноша под возмущенный возглас мадам Пинс полетела на пол. Гарри сумел удержать в руках только две нижние книжки из всей стопки.
– Ой, прости пожалуйста, я не нарочно! – залепетала Гермиона Грэйнджер, которая и послужила причиной столкновения. – Ты не ушибся?
– Пока нет, – отозвался Гарри. – Но если я сейчас же не уберусь отсюда, то мадам Пинс это исправит.
Библиотекарша уже направлялась в их сторону, намереваясь просветить ребят о правилах поведения в школьной библиотеке, которые запрещали бегать на ее территории и бросать книги на пол. Девочка принялась шустро подбирать упавшие книги. Одного взгляда на мадам Пинс ей хватило, чтобы отказаться от мысли взять у нее книгу сегодня вечером. Вместо этого гриффиндорка поспешила уйти вместе с Гарри.
– Гарри, мне правда очень жаль, что так получилось, – продолжала извиняться Гермиона, идя с Гарри по коридору. – Я так хотела успеть взять дополнительную литературу по Чарам и Истории Магии… Кстати, как тебе первые уроки? Что у вас уже было?
Гарри быстро припомнил всех, с кем успел познакомиться до Распределения. Если они все решили поинтересоваться его делами, то теперь остался только Невилл Лонгботтом.
– Слушай, Гермиона, скоро отбой, – заметил Гарри. – Я вчера разговаривал об этом с Роном. Если тебе действительно интересно, как у меня дела, то можешь спросить у него.
Лицо гриффиндорки как-то болезненно перекосилось при упоминании Рона. Похоже, они успели крупно поссориться, но Гарри не собирался вдаваться в подробности.
– Спокойной ночи! – сказал он Гермионе, давая ей понять, что разговор окончен.
– Спокойной ночи, – отозвалась гриффиндорка, провожая его огорченным взглядом.
Сегодня вечером в гостиной Слизерина оказалось значительно больше народу, чем вчера. Многие сидели за столиками, делая домашние задания, или читали книги, сидя в креслах и на диванчиках. Только Блэйз Забини и Теодор Нотт вальяжно развалились на полу перед камином с учебниками по Трансфигурации, листами пергамента, уже наполовину исписанными, и письменными принадлежностями. Гарри некоторое время наблюдал за однокурсниками, недоумевая, как они могут так долго лежать на животе, опираясь на локти, и при этом строчить письменную работу?
Как Гарри и предполагал, сон в эту ночь решил его не посещать. Перечитав все, что можно, об Элементарной Трансфигурации, и ознакомившись с темой следующего урока, он стал размышлять, чем бы занять себя на оставшуюся половину ночи? Конечно, можно было бы дальше углубиться в изучение Трансфигурации, или какого-нибудь другого предмета, но…
«А почему бы мне не поискать зелье для снижения иммунитета в учебнике по Зельям?»
Этот вариант казался более предпочтительным. Гарри сходил в спальню за учебником и вернулся в гостиную, которая уже несколько часов находилась в его единоличном распоряжении, поскольку все остальные слизеринцы нуждались в ночном отдыхе.
Но едва Гарри устроился удобнее с книгой в руках, как за его спиной раздался насмешливый голос, не предвещавший ничего хорошего:
– Надо же, знаменитый Поттер, оказывается, привык вести ночной образ жизни!
Голос, без сомнения, принадлежал Драко Малфою. Гарри пришлось встать, чтобы повернуться к нему лицом и не подвергать свою спину удару. Малфой был один. Даже в пижаме он умудрялся выглядеть надменно.
– А тебе чего не спится, Малфой?
– Разговор есть, Поттер.
Малфой усмехнулся одним уголком губ и сел в кресло, которое стояло сбоку от того дивана, на котором сидел Гарри. Чтобы не выглядеть идиотом, Гарри тоже присел на свой диван. Мальчики уставились друг другу в глаза, внимательно следя за каждым движением оппонента.
– И о чем же ты хотел со мной поговорить? – спросил Гарри после нескольких минут игры в гляделки.
– Мне кажется, мы неправильно начали знакомство, – произнес Малфой. Он говорил как-то по-особенному, не как все люди. Растягивал абсолютно все гласные звуки, отчего звук его голоса противно застревал в ушах на некоторое время даже после того, как Малфой замолкал. – Если бы мы не оказались на одном факультете, то мне было бы все равно, честное слово. Но, поскольку нам с тобой предстоит семь ближайших лет жить в одной комнате, я предлагаю заключить мир.
– И на каких условиях? – осведомился Гарри, не веря ни на секунду в благие намерения Малфоя. Человек, применяющий Непростительное Заклятие пытки к спящему на такое просто не способен!
– Ты попросишь у меня прощение за свое хамство, так чтобы это видели Крэбб, Гойл и Уизли, – Малфой перечислил тех, кто был свидетелем их стычки в поезде.
– А если я не соглашусь? – поинтересовался Гарри.
– Тогда советую тебе прямо сейчас собирать чемодан и возвращаться домой, потому что я превращу твою жизнь в Хогвартсе в ад, – самоуверенно произнес Малфой, ни капли не сомневаясь в том, что ему удастся осуществить задуманное. – Ну, так что?
– Я предлагаю тебе другой вариант: ты оставляешь меня в покое, и я не трогаю тебя, – Гарри тоже не сомневался, что может дать Малфою достойный отпор.
Блондин посмотрел на него, как на душевно больного.
– Поттер, каким бы знаменитым ты не был, но фамилия Малфой имеет не меньший вес в волшебном обществе, и тем более – в Слизерине. Я предлагаю тебе мир всего один раз, больше такого не будет.
Гарри слегка склонил голову на бок.
– Малфой, твоя проблема в том, что ты слишком заносчив и самоуверен, – сказал он. – Ты даже в мыслях не допускаешь, что кто-то может не захотеть плясать под твою дудку – а зря! Я никогда не стану просить у тебя прощения, даже тет-а-тет.
Малфой выглядел несколько ошарашено. Как это так, с ним не считаются?
– Ты хоть понимаешь, что только что объявил мне войну, Поттер?
– Вполне. А теперь иди, ложись спать, и не мешай мне заниматься!
Гарри намеренно провоцировал его, и добился успеха.
– Не смей мне приказывать, Поттер! – ощетинился Малфой, покрывшись гневным едва заметным румянцем.
В следующее мгновение волшебная палочка Гарри смотрела ему в лицо. А вот свою Драко непредусмотрительно оставил в спальне, о чем сейчас уже успел пожалеть.
– А не то что? – осведомился Гарри. – Еще раз применишь ко мне Непростительное? – При воспоминании об ощущениях от Круциатуса в Гарри вскипел гнев. – А ты случайно сам его на себе не испытывал? Хочешь узнать, каково это?
Глаза Малфоя расширились от удивления. Если бы Гарри знал, как накладывать Круциатус, то уже давно применил бы его к Малфою, не задумываясь о последствиях. Какого лешего он вообще приперся сюда, ставит свои условия и угрожает ему?! Это Дадли Гарри не мог ничего противопоставить, поскольку физически всегда был слабее его, но терпеть выходки Малфоя он не намерен!
«Никто больше не будет помыкать мною!» – гневно подумал Поттер.
Гарри казалось, что вся его ненависть, на которую он только был способен, сконцентрировалась на кончике его волшебной палочки, и была готова в любую секунду по его желанию поразить обидчика. Гарри сжал кулак левой руки, чтобы перенести свою ненависть в него и попросту дать Малфою в глаз. Но стоило ему выбросить руку вперед, как запретный багровый луч все-таки вырвался из палочки и ударил перепуганного блондина в лицо.
Пронзительный крик боли резанул ночную тишину. Гарри несколько мгновений понадобилось, чтобы понять, что происходит, ведь его кулак цели так и не достиг.
Он применил то самое Непростительное!
– Finite Incantatem! – поспешил Гарри снять пыточное проклятие.
Как же вовремя он это сделал! Буквально в следующую секунду в гостиную вбежали разбуженные криком Малфоя слизеринцы.

Глава 6

Еще никогда в жизни Гарри не доводилось испытывать подобную гамму эмоций одновременно! Страх перед большим количеством народа (без малого весь факультет!) и перед неизвестностью своей дальнейшей судьбы (за применение Непростительного одними отработками отделаться точно не удастся); удовольствие, потому что ему удалось отплатить Малфою той же монетой; стыд, что его застукали на месте преступления. А еще какое-то непонятное, необъяснимое раздражение от всеобщего внимания к своей персоне.
– Поттер! Малфой! Что здесь происходит, Моргана вас побери?! – проревел староста мальчиков с седьмого курса.
Малфой, словно придя в себя, резко подскочил с пола, на который к этому моменту успел упасть на колени, и опрометью побежал к спальням, наплевав на любопытство и недовольство собравшихся.
«А отдуваться я теперь один должен, да?! – возмущенно подумал Гарри, глядя в спину удаляющегося врага. – Аристократ ты белобрысый!»
Никто не стал препятствовать Малфою уйти, но зато Гарри окружили плотным кольцом, намереваясь узнать у того причину, по которой весь факультет оказался разбужен посреди ночи.
– Ну, Поттер, я жду! – нетерпеливо потребовал все тот же староста.
Гарри постарался выглядеть как можно более невозмутимо.
– Ничего особенного, просто Малфой споткнулся и ударился коленкой о журнальный столик, – Гарри кивнул на оный предмет мебели, стоявший между диваном и креслом, на которых они с Малфоем недавно сидели. По своему опыту он знал, что удариться коленкой можно очень больно. Так больно, что невозможно не закричать.
– А чего он так долго орал? – уже значительно тише поинтересовался староста.
– Больно было, наверное, – пожал плечами Гарри, стараясь незаметно засунуть волшебную палочку в карман мантии. Впрочем, ее уже и так все видели.
– Не умничай, Поттер, – прикрикнул на него парень. – Утром о случившемся будет доложено декану, и он решит, какое наказание вам с Малфоем назначить за нарушение порядка. А теперь живо всем спать!
Слизеринцы поспешили подчиниться, а Гарри про себя удивился, что для него на этот раз все прошло так гладко.
«Не совсем гладко, – напомнил он сам себе. – Завтра еще со Снейпом разговаривать, вместе с Малфоем. Вот тогда точно не отделаюсь!»
– Поттер, тебя это тоже касается! – сообщил староста, заметив, что Гарри сел на диван и никуда не торопится. – Ты зря надеешься, что твой шрам на лбу позволит тебе жить в школе по своим правилам!
А вот это уже было несправедливо и обидно. Ничего такого Гарри и не думал!
– Я не хочу спать, у меня бессонница. Можно я тут посижу, учебник почитаю? – спросил он самым невинным тоном, на который был способен.
– Нельзя! Ты сейчас же спустишься в свою комнату, ляжешь в постель и задернешь полог. И чтоб до семи часов оттуда не высовывался, ясно?! Если я еще раз проснусь этой ночью, я вас с Малфоем лично привяжу к кроватям до самого завтрака!
Староста умел быть весьма убедительным. Гарри быстро подобрал свой учебник и поспешил в спальню мальчиков-первокурсников.
Полог Малфоя был задернут, а на полу рядом с кроватью стояли его тапочки. Правда, из-за полога доносился тихий скрип пера по пергаменту. Гарри очень захотелось узнать, чем там занят этот белобрысый, но возможности сделать это незаметно у него не было.
– Гарри, что у вас произошло? – осведомился Нотт, выглянув из-за своего полога.
«Вряд ли сейчас тут кто-нибудь спит», – подумал Гарри, бегло окинув взглядом другие кровати, чьи пологи тоже были задернуты. Только Блэйз зашевелился и через секунду выглянул наружу.
– Ничего особенного, – ответил Гарри, не желая ничего рассказывать в присутствии Малфоя. – Ложитесь лучше спать, парни.
Теодор и Блэйз обменялись долгими взглядами, прежде чем лечь спать. Гарри уже не сомневался, что таким образом они обменялись как минимум парой фраз.
Он разулся и с ногами залез на кровать, задернув за собой полог. Парочка защитных заклинаний обеспечили ему уединенное чтение при свете огонька на кончике волшебной палочки до самого утра.

Утро среды ничем не отличалось от вчерашнего, разве что волшебный потолок в Большом Зале затянули тяжелые дождевые тучи. Под неизменным пристальным взглядом декана Гарри выпил свое «лекарство», Рон Уизли опять проспал завтрак, а Кевин Хиггс поинтересовался, какие сегодня уроки будут у первого курса.
– ЗОТИ? Не обольщайтесь по этому поводу, Квиррелл – это клоун, а не преподаватель. Одно его заикание чего стоит! Он просто помешан на защите от вампиров, а больше ничего и не знает. Кстати, это именно из-за них он и заикается.
– А я слышал, что его какая-то ведьма напугала, когда он в Румынии в лесу грибы собирал, – отозвался Маркус Флинт.
Сидящие рядом слизеринцы дико расхохотались, привлекая к себе неодобрительные взгляды профессоров.
В середине завтрака, как обычно, в Большой Зал влетело больше сотни сов. Коричневая сипуха приземлилась напротив Гарри.
– Это что, мне? – удивился мальчик, тем не менее, отвязав от птичьей лапки послание.
– Это школьная сова, – сообщил Кевин.
Так и есть. Письмо было от Снейпа, с просьбой зайти к нему в кабинет после ужина. Гарри с раздражением скомкал послание и бросил в тарелку с недоеденной манной кашей, после чего подхватил свою сумку и быстрым шагом покинул Зал.
Урок Трансфигурации прошел без происшествий. На ЗОТИ заикающийся профессор Квиррелл не дал никакого практического задания, а только диктовал лекцию. Записывать за заикающимся учителем оказалось не так-то просто. Малфой, у которого было самопишущее перо, тихо чертыхнулся и стал писать конспект самостоятельно. Когда прозвенел колокол, слизеринцы начали собирать свои вещи, а профессор подошел к Гарри.
– К-как вы с-себя чувствуете, мистер П-поттер? – спросил Квиррелл.
– Хорошо, сэр, – немного удивленно ответил Гарри, но сразу сообразил, что о его обмороке в первый день учебы знает уже вся школа.
– Вы к-какой-то б-бледный. М-может, вам стоит с-сходить к мадам П-помфри?
– Я прекрасно себя чувствую, профессор, большое спасибо, – ответил Гарри, вежливо улыбаясь.
– Н-ну, т-тогда ладно. Вы с-сейчас-с в Б-большой Зал, н-не так ли? Не в-возражаете, если я с-составлю вам к-компанию?
– Конечно, сэр, – согласился Гарри, перекидывая сумку через плечо.
Они вышли из класса. Нотт и Забини, оказалось, ждали Гарри в коридоре, но, заметив его сопровождающего, кивнули мальчику и ушли вперед. Квиррелл запер дверь класса, и только после этого они с Гарри двинулись на обед.
– Я с-слышал, вы д-достигли хороших ус-спехов в Трансфигурации, – сказал Квиррелл. – И п-профессор С-спраут хвалила ваши р-работы по Т-травологии. Вам н-нравится учиться?
Дорога до Большого Зала заняла не больше десяти минут. Профессор как-то незаметно для Гарри перестал заикаться, и мальчик заслушался его. Квиррелл, вроде бы, пересказывал только что прочитанную им же самим лекцию, но на этот раз слушать его было одно удовольствие. Он говорил совершенно другими словами, и приводил другие примеры.
– Ну, вот мы и пришли, – неожиданно сообщил профессор.
Гарри словно очнулся, внезапно обнаружив себя в Большом Зале.
– Если тебе интересно, я могу рассказать о вампирах много такого, о чем не написано ни в одном учебнике, – сказал Квиррелл. – Можешь приходить ко мне в гости хоть каждый день, после ужина я обычно свободен.
– Простите, но сегодня вечером я уже занят, – виновато извинился Гарри, действительно сожалея, что визит к профессору Квирреллу не состоится.
«Наверное, он заикается только когда волнуется», – решил Гарри.
– А как насчет завтра? Я мог бы организовать для тебя индивидуальные дополнительные занятия по Защите от Темных Искусств.
«А вот это уже и в самом деле интересно! – подумал Гарри. – Хотя, возможно, сегодня вечером меня уже исключат из Хогвартса за вчерашнее… Ненавижу Малфоя!»
Квирреллу он свои сомнения не высказал, а только дал согласие прийти завтра в гости.
Стоило сесть за обеденный стол, как тут же о себе напомнила болезнь, обняв слабостью все тело мальчика, так что тому стало и ложку с супом непросто удержать в руках, да и вообще аппетит пропал.
«Держись!» – приказал себе Гарри, когда его повело в сторону, и он чуть не упал на Блэйза.
– Ты чего? – заметил его движение Забини. – Ты нормально себя чувствуешь?
– Это новая мода, да? – спросил Гарри. – Сегодня все, кому не лень, спрашивают о моем самочувствии.
– Просто ты какой-то бледный. Даже хуже, чем вчера был. Давай ешь быстрее и иди отсыпаться, я тебя к ужину разбужу.
– Нельзя, – покачал головой Гарри. – Мне после ужина идти к Снейпу, так что уроки придется делать днем. Да и спать я совсем не хочу.
«Зачем тебе делать уроки, если тебя все равно сегодня исключат?» – осведомился внутренний голос.
«Заткнись, пессимист», – приказал ему Гарри.
– Но у нас сегодня еще Астрономия в полночь, – напомнил Блэйз. – Так что эту ночь тебе придется тоже не поспать. Кстати, я думал, что ты еще вчера сделал Травологию!
– Сделал. А сегодня у нас были ЗОТИ и Трансфигурация.
– Но они теперь будут только на следующей неделе, так что тебе не обязательно делать их сегодня! Нельзя же так на учебе зацикливаться, Поттер!
Блэйз явно был шокирован как рвением одноклассника к получению знаний, так и его наплевательским отношением к собственному здоровью. Он постепенно повышал тон, и в их сторону уже начинали поглядывать другие слизеринцы, не говоря уже о Нотте и Хиггсе, которые с самого начала ловили каждое их слово. А привлекать к себе лишнее внимание Гарри совершенно не хотелось – и так он в этой школе знаменитость номер один!
– Хорошо, – согласился Гарри, только чтобы Забини от него отстал. Шевелить языком становилось все труднее.
«Не хватало мне опять грохнуться в обморок на глазах у всех!» – начал паниковать Гарри. Кажется, внять увещеваниям Блэйза ему все-таки придется, и как можно скорее добраться до постели.
Но стоило Гарри выйти из Зала, как слабость прошла – так же внезапно, как и наступила. Обрадовавшись, мальчик помчался не вниз – в подземелья, а вверх – в библиотеку Хогвартса. Пора вплотную заняться кианитом! Гарри еще никогда не варил зелий, но зато тетя Петуния не раз припрягала его на своей кухне вместо повара, и мальчик уже умел довольно неплохо готовить многие блюда. Наверняка сварить зелье не намного сложнее, чем суп!
Гарри Поттер набрал столько книг, сколько смог удержать в руках, и устроил из них нечто вроде баррикады на одном из столов библиотеки. Названия зелий так и мелькали у него перед глазами, но ничего похожего на зелье для снижения иммунитета долго не попадалось.
– Могу я узнать, что ты тут ищешь? – осведомился знакомый голос над ухом у мальчика.
Ровена Рэйвенкло с любопытством заглядывала Гарри через плечо.
– Здравствуйте, Ровена. Я ищу зелье, которое снижает иммунитет, – ответил мальчик, снимая очки и потирая уставшие от долгого чтения глаза. – Мне пришла в голову идея помочь кианиту убить мое здоровье.
Волшебница звонко рассмеялась. Мадам Пинс не могла ее слышать, поэтому и не пришла с напоминанием о том, что в библиотеке полагается вести себя тихо.
– Тогда ты не там ищешь, оно должно быть в разделе «Яды». Только я не думаю, что тебе удастся его приготовить.
– Почему? – расстроился Гарри.
– Для его приготовления понадобятся довольно дорогие ингредиенты.
– Деньги не проблема.
Если вспомнить о той куче золота, что хранится в его личном сейфе в волшебном банке.
– Но одиннадцатилетнему ребенку их не продаст ни один аптекарь.
Гарри окончательно приуныл. Зачем тогда Слизерин упоминал про это зелье?
– Значит, это безнадежно? – вздохнул он.
– Ну почему же? – улыбнулась Рэйвенкло. – У профессора Снейпа в наличие есть один пузырек с уже готовым зельем.
– Вы предлагаете мне украсть его? – опешил Гарри. Впрочем, выбор у него был отнюдь не радостным.
– Если ты готов пойти на это, – кивнула волшебница с невозмутимым видом. – Но я бы посоветовала тебе повременить с этим. Видишь ли, такого количества зелья тебе может не хватить, и твое самочувствие только ухудшится. Когда действие зелья прекратится, то кианит станет работать с прежней скоростью, то есть очень медленно. Поэтому лучше будет дождаться определенного момента, и только потом принять зелье, чтобы поскорее пройти через самую неприятную фазу.
– Как я узнаю, что этот определенный момент настал?
– Кианит действует в несколько этапов. Сначала он вызывает слабость и головокружение – в это время идет преобразование твоей магии.
– Я вчера применил одно заклинание, которого не знал, – вспомнил Гарри. – Я не знал ни формулы, ни движения – палочка сама по себе сработала!
– Вполне возможно, – не стала спорить Ровена. – Потом, когда начнет меняться твоя кровь, ты будешь чувствовать тошноту. Далее начнет меняться все тело – начнут неметь руки и ноги, и ты будешь чувствовать дискомфорт в области некоторых внутренних органов. Вот тогда и примешь зелье, потому что следующий этап, последний – это когда начнет перестраиваться мозг.
Госпожа Рэйвенкло многозначительно замолчала, и Гарри судорожно сглотнул. Такая перспектива его абсолютно не устраивала!
– Почему вы мне сразу об этом не рассказали?
– А ты не спрашивал. Да и к тому же ты тогда и без этого узнал много нового, надо было дать тебе время все осмыслить.
– Хорошо. Есть что-нибудь еще, о чем я не догадался спросить?
– Больше ничего серьезного, – улыбнулась госпожа Рэйвенкло. – Так, мелочи. Они тебе все равно в ближайшее время не понадобятся, так что не стоит сейчас забивать ими голову.
«Тогда почему у вас опять такой вид, будто вы мне чего-то не договариваете? – задавался Гарри вопросом. – Эх, надеюсь, я не вляпаюсь хуже, чем есть!»
– Помните, вы предупреждали меня не доверять преподавателям? – вспомнил Гарри. – А что-нибудь конкретное, например, про профессора Квиррелла, вы мне можете сказать?
Ровена ненадолго задумалась.
– Квиррелл работает в Хогвартсе не так давно, чтобы можно было сказать про него что-то определенное. Вот все остальные до мозга костей преданы Дамблдору, и обо всем необычном, что замечают в школе, незамедлительно докладывают ему. Однако директор далеко не все знает о том, что творится в его школе, хотя многие убеждены в этом. Если честно, Квиррелл для меня темная лошадка. Вроде бы он член преподавательского состава, но как-то не вписывается в их круг… Наверное, это происходит от того, что другие преподаватели относятся к нему, как к временному элементу – преподаватели ЗОТИ меняются каждый год уже на протяжении двадцати с лишним лет, с тех пор как один волшебник проклял эту должность, когда ему ее не дали.
– М-да, – протянул Гарри. – А я могу как-то устранить это проклятие?
– Может быть, – пожала плечами волшебница. – Я никогда всерьез этим не интересовалась, и твой предшественник тоже. А ты действительно хочешь, чтобы Квиррелл остался преподавать ЗОТИ? Знаешь, на мой взгляд, он не очень способный учитель. Не спорю, сам-то он может знать Защиту на отлично, но вот других учить у него плохо получается.
– Знаю, у нас сегодня был его урок. Но потом мы пообщались с ним наедине, и мне было очень интересно его слушать. Он даже заикаться перестал!
– Вот как? Интересно. В любом случае, это твое личное дело.
– А вы можете рассказать мне о Непростительных? – спросил Гарри.
Он не хотел упускать случая, чтобы получить ответы на свои вопросы, вот почему так быстро переключался с одной темы на другую. Пожалуй, об этом даже надо было спросить в первую очередь, но Гарри уже не понимал, где главное, а где – второстепенное. Что сейчас важнее: его возможное исключение из Хогвартса или мутация из-за кианита? Трудный вопрос, ничего не скажешь…
Ровена неодобрительно нахмурилась. Похоже, она не была в курсе сложившихся отношений между Гарри и Малфоем.
– Зачем тебе? Где ты о них вычитал?
– Не вычитал, а узнал на собственной шкуре. В первую ночь в Хогвартсе, – буркнул Гарри. Он был не в восторге, что приходится все рассказывать, но если он хочет получить полезную информацию, то придется объяснить, зачем она ему. – Малфой услужливо продемонстрировал мне действие Круциатуса, и я бы хотел знать, как можно от него защититься.
«От Круциатуса или от Малфоя?» – съехидничал внутренний голос.
Гарри волновало и то, и другое, поэтому отвечать самому себе он не стал.
– Похоже, ты просто магнит для неприятностей, Гарри, – невесело усмехнулась Основательница. – Иди сюда, я покажу тебе.
Она привела его в секцию ЗОТИ, и показала на книгу на самой верхней полке.
– На самом деле, ей место в запретной секции, – сообщила Ровена. – Похоже, мадам Пинс просто по ошибке поставила ее сюда, а потом забыла. Да и на верхние полки обычно никто не заглядывает, так что вреда от этого пока не было. Бери, но не забудь вернуть на место!
Гарри использовал чары левитации, чтобы подцепить книжку и уронить ее с полки. Ровена убедилась, что ее помощь мальчику больше не нужна, и удалилась по своим делам, а Гарри вернулся за свой стол и открыл книгу.

Он с трудом добрался до какого-то закутка в подземельях, где никто не ходил уже Мерлин знает сколько лет. В данный момент он думал только об одном – спрятаться, чтобы его никто не видел. Единственное, что ему сейчас нужно – отлежаться в укромном месте, до которого не надо далеко идти.
Приступ слабости пришел, когда он уже уходил от Снейпа. Головокружение началось так резко, что Гарри чуть не хлопнулся на пол прямо посреди мрачного кабинета декана. Призвав на помощь все силы, он вышел в коридор. Благо, что Снейп от него отвернулся и не видел этого жалкого зрелища! Потом, цепляясь рукой за стену, он побрел вглубь подземелий. Не появляться же в гостиной в таком состоянии. Гарри никогда не любил быть в центре внимания, тем более, когда ему сочувствовали. Жалость унижает человека, тем более мужчину, тем более героя. А кто такой Гарри Поттер, если не герой? Правда, не понятно, за что он стал героем – но это не важно. Главное, что он герой, что его уважают. А жалость и уважение – вещи несовместимые.
Рухнув на колени прямо посреди грязного коридора, Гарри привалился плечом к стене. Еще немного усилий, и вот он уже сидит, опираясь спиной об эту самую стену. Холодно.
«Интересно, это у меня до сих пор в глазах темно или в коридоре действительно не хватает света?» – отстраненно подумал он.
Думать было тяжело, хотя голова не болела. Просто не было сил.
Ему бы следовало сейчас радоваться, а не страдать в темном закоулке, ведь его не посадят в тюрьму! Даже из Хогвартса не исключат!
Просидев в библиотеке до самого ужина, Гарри узнал достаточно много о Непростительных из той книги, что показала ему Ровена Рэйвенкло. Знания были не утешительными, а местами вызывали приступы тошноты. Истории были известны всего два случая, когда несовершеннолетний волшебник применял Круциатус – но те парни учились уже на седьмом курсе, когда совершили это преступление. Первого исключили из школы, пожизненно запретили колдовать и сломали волшебную палочку. А второго посадили-таки в Азкабан на три года.
За ужином Гарри кусок не лез в горло, и, видя его состояние, никто не заводил с ним разговоров. К Снейпу Гарри пришел ни в каком состоянии. На тот момент он уже так накрутил себя, что дошел до состояния безразличия.
«Будь, что будет, – решил он. – Если Малфой сдаст меня, я сдам Малфоя. Хотя, это уже не важно. Они считают меня героем, а героев нельзя публично наказывать. К тому же мне всего одиннадцать лет… Условия задачи противоречат сами себе! Невозможно быть героем в одиннадцать лет! Невозможно стать им, когда тебе всего один год! Если я действительно их герой, они ничего мне не сделают, а если нет – то все это был один сплошной фарс. Я где-то слышал, что истина дороже всего. Вот сегодня я и узнаю истину. Хотя, какой мне будет от нее прок, если меня все-таки посадят? Эти дементоры, должно быть, действительно ужасны, раз от одного их присутствия люди сходят с ума. Ну, так я и не человек, правильно? Я – мутант. Не я должен бояться дементоров, а они меня. Так, что-то меня уже не туда понесло…»
Но мысль о том, что дементоры будут бояться его, крепко засела в голове мальчика, давая ему ощущение неуязвимости.
Пожалуй, Гарри смог бы придумать хоть какой-нибудь план, как вести себя у Снейпа, если бы имел хоть малейшее представление о том, что собирается говорить декану Малфой.
А Малфой рассказал все, как было на самом деле. Причем абсолютно беспристрастно, словно он рассказывал не о себе, а о ком-то другом! Гарри слушал его рассказ с недоумением. Малфой слово в слово передал декану весь их разговор, ничего не скрывая и не добавляя никаких комментариев или оправданий! Естественно, Снейп, как их декан, заинтересовался предысторией минувшей ночи. Но и тут Малфой не стал юлить.
«Он что, врать не умеет, что ли?» – удивлялся про себя Гарри.
Собственными словами Малфой выставил себя в невыгодном свете. Правда, Снейпу, как понял Гарри, до этого не было ровным счетом никакого дела. Он почему-то был враждебно настроен по отношению к Гарри, и было видно, что оказание ему помощи мужчине доставляло крайнее неудовольствие.
«Стоп, минуточку! – встрепенулся Гарри. – А почему это декан так спокойно отнесся к тому, что мы с Малфоем обстреливаем друг друга Непростительными???!!!»
В самом деле, Снейп не придал этому никакого значения. Ученики – первокурсники! – пытают друг друга, а декан даже в ус не дует, чтобы как-то это прекратить! Сидит тут, выслушивает отчет от Малфоя о проделанной работе, словно речь идет о поливке клумб с гортензией!
– Теперь я хочу послушать вашу версию, мистер Поттер, – обратился к нему Снейп, когда Малфой рассказал все, что мог.
– Мне нечего добавить, – сказал Гарри. – Малфой уже все рассказал.
И вот теперь Гарри увидел Северуса Снейпа совершенно с другой стороны! Декан прочитал им очень содержательную лекцию о том, что такое Непростительные заклинания, почему они так называются и чем их применение грозит тем, кто их применяет. Меньше чем за час знания Гарри в этой области выросли в несколько раз.
Напоследок декан заставил мальчиков дать Магическую Клятву о том, что они не будут применять Непростительные, пока учатся в Хогвартсе, и что об их разговоре они никому не расскажут. Таким образом, Снейп уберег их и свою шкуры от Азкабана, ведь если кто-то прознает, что он покрывает малолетних преступников, то он разделит с ними наказание. Ну, а для профилактических целей, чтобы детки не подумали, что все проступки будут и дальше сходить им с рук, декан назначил им отработки до Рождественских каникул, под своим чутким надзором. И начнутся они с завтрашнего дня, то есть с вечера. После того, как Поттер и Малфой принесли Клятву, Снейп отпустил их. Малфой сразу же удрал в неизвестном направлении по своим делам, а вот у Гарри появились другие заботы.
…И вот теперь Гарри полусидел, полулежал на полу сырого подземелья, привалившись спиной к холодной каменной стене и прикрыв глаза – все равно в темноте от них не было пользы.
В дальнем конце коридора послышалось позвякивание цепей. Во всем Хогвартсе такой звук мог производить только один человек, и Гарри понадеялся, что он пройдет мимо, не заметив его.
– Мистер Поттер? Что вы тут делаете, да еще в такое время?
Гарри открыл глаза, но толку от этого оказалось ноль. Получается, что призраки могут видеть в кромешной тьме.
– Да, это я, – нехотя отозвался Гарри. – Сижу тут, отдыхаю. А как вы меня нашли?
– Я вас и не искал, просто случайно наткнулся.
– А что, призраки могут видеть в темноте?
– Конечно. Простите мне мое любопытство, мистер Поттер, но с вами все в порядке?
– А вы как думаете, сэр? Или вы так часто наталкиваетесь на детей в пустых подземельях, что для вас это уже стало в порядке вещей?
– Вы дерзки, мистер Поттер, – печально заметил Кровавый Барон. – Могу я вам как-то помочь?
– Какая вам от этого выгода?
– Абсолютно никакой! – расхохотался призрак замогильным смехом. Будь Гарри в лучшем состоянии, у него бы мурашки пошли от этого звука. – А вы, я смотрю, уже освоились с внутренними порядками нашего факультета! Но напрасно вы ищете подвох там, где его нет. Я – призрак факультета Слизерин, и помогать своим ученикам входит в мои обязанности. Мое предложение все еще в силе. Так что вы решили?
«Пожалуй, мне действительно понадобится помощь, чтобы выбраться отсюда, – подумал Гарри, поднимаясь на ноги. Слабость давно прошла, и он даже успел вздремнуть, пока не появился Барон. – С подземельями я почти не знаком, а, судя по тому, что я успел увидеть, то блуждать в них можно сколь угодно долго. Мне еще повезло, что он нашел меня здесь!»
– Отведите меня к слизеринской гостиной, пожалуйста, – попросил Гарри.
– Следуйте за мной, – позвал Барон.
Гарри не стал зажигать свет, а двинулся на звук, издаваемый цепями призрака.
«Сегодня был тяжелый день, – думал Гарри Поттер. – Астрономию я уже пропустил. Пожалуй, теперь можно лечь поспать».
Но та сцена, которую он застал, добравшись до спальни, заставила его передумать по поводу прогула Астрономии.
– Малфой, твою мать, если ты сейчас же не скажешь, что сделал с Гарри, клянусь, я…
Договорить Тео не успел. А жаль, Гарри стало очень интересно, что Нотт собирался сделать с Малфоем. Может, когда-нибудь он и узнает об этом, но уж точно не сегодня, судя по смущенному выражению лица Тео.
– Гарри!! – Блэйз первым заметил его появление. – Где ты был все это время?!
– В подземелье, – честно ответил Гарри. – А чем вы тут занимаетесь?
А дело было вот в чем. После того, как Гарри не появился на Астрономии, Блэйз и Тео подумали, что он просто забыл об уроке. Но когда они обнаружили, что его и в спальне нет, то подозрения сразу пали на Малфоя.
Когда Гарри вошел в спальню, Крэбб и Гойл валялись на полу поперек комнаты, Мун забился в угол и затравленно наблюдал оттуда за происходящим, а Малфой сидел на своей кровати под прицелом волшебной палочки Тео. Правда, блондин почему-то испуганно таращился на Блэйза, который стоял в сторонке, скрестив руки на груди и прислонившись спиной к дверному косяку.
– Мы подумали, что Малфой что-то с тобой сделал, и решили выяснить это, – признался Тео. – Почему тебя не было на Астрономии?
– Да не до Астрономии мне было, – отмахнулся Гарри, падая на свою кровать. – Ребята, я, правда, ценю вашу заботу…
– Но сейчас ты очень устал и мечтаешь только о том, чтобы поскорее лечь спать, – закончил за него Блэйз, удивительно точно определив его состояние.
– Спасибо за понимание, Блэйз, – сказал Гарри, задергивая полог. – Давайте оставим все объяснения на завтра, хорошо?
Собственно, другого выбора он им и не оставил. Уже проваливаясь в сон, Гарри услышал слова Малфоя:
– Эй! А извиниться не желаете? Ваш драгоценный Поттер нашелся живым и невредимым!
– Заткнись, Малфой, – устало бросил Тео.
После этого Гарри уже спал.

Урок Чар с профессором Флитвиком разочаровал Гарри намного больше, чем ЗОТИ. Весь урок они отрабатывали движения и взмахи волшебной палочкой, иногда что-то записывая в конспект. С такими темпами практические занятия раньше чем через месяц точно не начнутся!
После обеда Нотт и Забини чуть ли не под руки выволокли Гарри из Большого Зала, поскольку сам он передвигаться мог, наверное, только в горизонтальном положении – и то не факт. Они вывели его во внутренний двор замка, на свежий воздух, и усадили на крыльцо. Очень медленно Гарри пришел в себя, и одноклассники, почуяв, что он уже может говорить, потребовали у него отчет о том, где он вчера был во время Астрономии, что с ним творится, и что позавчера ночью у них с Малфоем произошло в гостиной?
Гарри осмотрелся вокруг. Рядом никого не было. А вид у Тео и Блэйза был такой, что ему сразу стало ясно – они его никуда не отпустят, пока не получат ответов на свои вопросы. И Гарри решил ответить.
– Позавчера я проклял Малфоя Непростительным, поэтому он и кричал. А вчера мы были по этому поводу у Снейпа, и декан назначил нам отработки до Рождества, начиная с сегодняшнего вечера. После этого мне стало плохо, и я просто физически не смог пойти на Астрономию. Малфой ведь не такой добрый, как вы – он не стал мне помогать!
Парни дружно фыркнули.
– А почему тебе ни с того ни с сего становится плохо? – спросил Блэйз. – Ты чем-то болен?
– Что-то вроде того. Отравился во время праздника, теперь вот мучаюсь. Мадам Помфри говорит, что это из-за непривычной пищи – магглы ведь едят совсем другую еду.
– Но никто, кроме тебя, от этого не болеет, – заметил Блэйз.
– У меня организм так устроен, – пожал плечами Гарри. Врать было легко, особенно при том, что ложь почти соответствовала правде. – Каждый человек уникален – это каждый врач вам скажет.
– Кто? – не понял Блэйз.
– Врач, – повторил Гарри. А потом сообразил, в чем дело, и пояснил: – Это у магглов так целители называются. Вроде мадам Помфри. Ребята, я буду болеть еще целый месяц. Если вам будет не трудно, присмотрите за мной, ладно?
Он мысленно понадеялся, что это не слишком нагло с его стороны.
– Собираешься еще падать в обморок? – усмехнулся Тео.
– Может быть. Я же не специально это делаю!
– Ладно, присмотрим, – пообещал Тео. – Только ты бы лучше спал по ночам.
– Правильно! – закивал Блэйз. – Если бы ты позавчера лег спать вовремя, то не получил бы отработки на четыре месяца!
Гарри слабо улыбнулся.
«Что ж, в гости к профессору Квирреллу сходить теперь получится только в выходные…» – подумал он.

День пролетел незаметно, и вот уже Гарри Поттер опять входит в кабинет декана. На этот раз он пришел отрабатывать свое наказание. Малфой был уже здесь. Гарри чуть не рассмеялся, узнав ненавистного одноклассника со спины, когда тот, стоя на четвереньках, скреб щеткой засохшее пятно на полу.
– Вам весело, Поттер? – ехидно осведомился Снейп. И как только он догадался? Гарри ведь даже не улыбнулся! – Я рад за вас. Щетки и ведро вон там, берите их и присоединяйтесь к Малфою. До отбоя вы должны успеть оттереть весь пол, так что пошевеливайтесь!
Гарри взял орудия труда, набрал воды в ведро и приступил к работе как можно дальше от Малфоя. Тот делал вид, что никакого Поттера рядом и в помине нет, все свое внимание направив исключительно на засохшее пятно на полу.
Гарри не раз доводилось драить полы в доме Дурслей. Тетя Петуния была просто помешана на чистоте. Если в обычных семьях генеральную уборку проводят не чаще одного раза в неделю, то миссис Дурсль устраивала ее каждый день. Гарри быстро перепробовал все чистящие средства из арсенала Снейпа и выбрал самое эффективное. После этого он стал работать на автомате, погрузившись в свои мысли и ничего вокруг не замечая.
– Поттер, я к вам обращаюсь! – рявкнул декан над ухом Гарри.
Мальчик от испугу подскочил на месте и попробовал развернуться, что из положения стоя на коленях сделать было очень трудно, поэтому он и шлепнулся пятой точкой на мокрый каменный пол. Высокий худой волшебник с этого ракурса казался еще тоньше и выше. Малфоя в поле зрения уже не было. Гарри вопросительно уставился на Снейпа.
– На сегодня все. Уберите инвентарь на место и идите спать. Отбой через десять минут, так что поторопитесь, если не хотите продлить ваши отработки.
Гарри ничего не ответил. Для этого ему пришлось прикусить кончик языка, поскольку несколько язвительных слов в адрес профессора уже сложились в одно предложение, но его ни в коем случае нельзя было озвучивать.
Только добравшись до кровати, Гарри Поттер с удивлением отметил, что сегодняшний вечер прошел без головокружения и прочих «радостей». К тому же он не чувствовал никакой усталости, несмотря на физический труд.

Глава 7

В пятницу утром очередная коричневая сипуха принесла Гарри записку. Мальчик приготовился получить еще одни скверные новости, но…

«М-р Поттер, если вы сегодня днем ничем не заняты, то мое приглашение остается в силе.
К. Квиррелл»

– Что, снова отработки? – ухмыляясь, спросил Кевин Хиггс, кивая на сову.
– Нет, – коротко ответил Гарри.
Поскольку сова не улетала, он предположил, что она ждет ответа. Гарри достал из сумки перо с чернильницей и на обратной стороне записки написал: «Сегодня с обеда до ужина я абсолютно свободен. Буду рад составить вам компанию, профессор».
Староста не стал вдаваться в подробности переписки первокурсников, тем более что его напарница отвлекла его на разговор о проблемах их совместной деятельности.
Этот день ознаменовался уроком Зелий, причем спаренным с Гриффиндором. До этого Гарри как-то не пришлось пересекаться с Роном Уизли после того разговора в понедельник вечером, когда они вместе шли на ужин.
У профессора Снейпа, как и у всех прочих преподавателей, была своя особенная манера вести урок. Первым делом он произнес весьма впечатляющую речь о том, на что способны зелья. А потом ни с того ни с сего стал спрашивать у первого попавшегося гриффиндорца, которым по стечению обстоятельств стал Рон Уизли, такие вопросы, ответы на которые находились в самом конце учебника по Зельям. Если бы Гарри не удосужился прочитать учебник от корки до корки еще дома, то и он бы не смог ответить на эти вопросы. Правда, свою осведомленность он не стал выставлять напоказ, как делала то Гермиона Грэйнджер, нетерпеливо подпрыгивая на месте с вытянутой рукой. Снейп обращал на нее не больше внимания, чем на паутину в углах кабинета. Правда, после третьего вопроса, на который Рон не смог ответить, а Гермиона от нетерпения встала во весь рост, Снейп так рявкнул на нее, что даже Гарри подскочил на своем месте. А потом еще и баллы с Гриффиндора снял за то, что Уизли ничего не знает, а Грэйнджер неподобающе ведет себя на уроке.
После этой демонстрации дискриминации гриффиндорцев, Снейп дал задание сварить простенькое, как он выразился, зелье от ожогов. Вот тут-то и начались неприятности для Гарри Поттера! Пока ученики работали, профессор ходил по классу и наблюдал за их действиями, критикуя каждого гриффиндорца, оказывающегося на его пути. При этом на слизеринцев он не обращал внимания, хотя Гарри видел, что Крэбб и Гойл справляются с заданием намного хуже, чем тот же Рон Уизли.
– Посмотрите все, как изящно мистер Поттер выварил рогатую улитку! – призвал Снейп, неожиданно возникнув перед Гарри. – Пять баллов Слизерину за образцовую работу!
И профессор пошел проверять других учеников, оставив шокированного Гарри хлопать ресницами.
«Чего тут изящного-то? – недоуменно думал Гарри, осматривая свою улитку. – По-моему, она здорово на пельмень смахивает».
Однако стоило ему оглядеть класс, как сразу стало ясно, чего добивался этим замечанием Снейп. Оба факультета враждебно косились на Гарри, за исключением только Нотта и Забини, которые незаметно для других подмигнули и улыбнулись ему.
Закончился урок минут за десять до того, как прозвенел колокол. Причиной тому стал триумфальный взрыв котла Невилла Лонгботтома. Неправильно приготовленное зелье окатило своего создателя с ног до головы, причинив тому немалую боль. Снейп подрядил светловолосого гриффиндорца отвести пострадавшего в Больничное крыло и снял с Гриффиндора еще несколько баллов.
Гарри навел порядок на своем рабочем месте, собрал вещи в сумку и направился в Большой Зал одним из первых. В нескольких шагах перед ним шли Рон и высокий темнокожий мальчик.
– Это несправедливо! – распалялся Рон. – Снейп просто ненавидит наш факультет! Я что, обязан был выучить все учебники, как Грэйнджер?! Нет, Дин, ты мне скажи, как можно изящно выварить рогатую улитку?! Готов поспорить на что угодно, что, будь Поттер гриффиндорцем, Снейп не дал бы ему ни балла!
Дин согласно кивал, соглашаясь с Роном. Гарри шел за ними, постепенно замедляя шаг, чтобы отстать. Он уже пожалел о том, что так спешил уйти из класса. Когда мальчики скрылись за поворотом, Гарри и вовсе остановился и стоял, пока его не догнали Теодор Нотт и Блэйз Забини.
– Гарри? А мы думали, ты уже в Большом Зале, – дружелюбно сказал Блэйз. – Только не говори, что не хочешь есть!
– Еще чего! – улыбнулся в ответ Гарри. – Вы чего там так долго?
Он поймал себя на мысли, что когда улыбается Блэйз Забини, непроизвольно начинают улыбаться все те, кто его окружает. Этакая позитивная батарейка для общего пользования. Или, скорее, окружающие для Забини – как вода для рыбы. В какую сторону Забини захочет – то за ним как по течению поплывут все. Каким-то образом Блэйз распространял свое настроение на всех вокруг, причем не только хорошее.
– Это не мы долго, а ты убежал, так что пятки сверкали, – возразил Блэйз.
– Чего это Снейп тебя так нахваливал? – поинтересовался Тео.
– Понятия не имею, – пожал плечами Гарри. – Благодаря ему, на меня теперь все гриффиндорцы и слизеринцы, кроме вас двоих, косо смотрят!
– Да ну их! – махнул рукой Блэйз. – Через полчаса забудут, так что не обращай внимания.
К несчастью для Гарри, ближайшие полчаса ему предстояло провести в Большом Зале – это единственное во всем Хогвартсе место, где три раза в сутки собирается абсолютно вся школа. Так что обедать Гарри пришлось, ощущая на себе недружелюбные взгляды однокурсников с двух факультетов.
И, словно Гарри Поттеру было мало неприятностей, судьба послала ему еще одну. Точнее, две. Во-первых, в Зал влетела Хедвиг, с письмом, привязанным к лапке. Множество любопытных глаз провожали взглядами полет белоснежной птицы, пока она не села на стол перед Гарри. Досадуя на свою питомицу, Гарри взял у нее послание. Сова не спешила улетать, явно ожидая получить от хозяина ответное письмо. А чтобы скрасить свое ожидание, она принялась угощаться из ближайшего блюда.
– Странно, обычно вся почта приходит за завтраком, – высказал всеобщее мнение Кевин Хиггс.
– Спасибо, я и сам заметил, – ядовито отозвался Гарри. Он не хотел ругаться с Кевином, но нервы у него и так уже давненько пошаливали.

«Гарри, если ты ничем не занят сегодня, то жду к себе в гости. Мне не терпится узнать о твоей первой неделе в Хогвартсе.
Хагрид».

Гарри прочитал послание дважды, чтобы удостовериться, что все правильно понял. Хагрид, поймав на себе взгляд Гарри, помахал ему рукой.
– Что-то он не слишком-то рад, как мне кажется, – заметил Блэйз, как и большинство вокруг наблюдавший за Гарри. – Это от него письмо?
– Ага, – кивнул Гарри. – Приглашает в гости. Интересно, что ему от меня нужно?
– Наверное, Дамблдор попросил присмотреть за тобой, – предположил Хиггс. – Иначе этот увалень ни за что на свете не стал бы связываться со слизеринцем, уж поверь мне на слово!
Гарри охотно верил, но легче ему от этого не стало. Директор Хогвартса, казалось, не обращал на слизеринский стол никакого внимания, полностью погрузившись в беседу с МакГонагол. Если это и вправду его рук дело, то старик неплохо скрыл свою причастность к делу!
– От тебя ждут ответа, – напомнил ему Блэйз. Хедвиг все еще сидела на столе, наполовину расклевав блюдо с ливерными пирогами. – Твоя птица? Очень красивая.
– Спасибо, – автоматически ответил Гарри, доставая из сумки перо и чернильницу. Тратить чистый лист пергамента ему не хотелось, так что свой отказ он написал на обратной стороне приглашения. Получив ожидаемое письмо, Хедвиг расправила свои крылья и взмыла вверх. Наблюдая за реакцией Хагрида на его ответ, Гарри сильно усомнился, что великан действительно хоть чуть-чуть расстроился.
Наскоро проглотив свой обед, Гарри Поттер поспешно покинул Большой Зал.
Ему пришлось прождать профессора Квиррелла возле его кабинета около получаса. Профессор не был обременен враждебным вниманием двух десятков учеников, поэтому причин поторопиться с трапезой у него не имелось.
– М-мистер П-п-поттер, вы уже п-пооб-бедали? – Квиррелл явно предполагал, что придет раньше Гарри.
– Да, профессор.
– Н-ну, т-тогда п-проходите.
Он отпер ключом дверь своего кабинета и пропустил Гарри вперед. Как Гарри и ожидал, он увидел на стенах несколько распятий и связок чеснока. Ни один вампир в здравом уме не отважится вломиться в это помещение! Во всем остальном интерьер был довольно строг. Сев на предложенный профессором стул, Гарри почти сразу позабыл о чесноке и распятиях. Он быстро привык к обстановке и запаху. Тем более что его мысли уже были заняты другим. Все-таки далеко не каждому ученику выпадает возможность вот так вот один на один побеседовать с преподавателем, особенно с преподавателем Защиты от Темных Искусств.
Сейчас Гарри был рад своей популярности в волшебном мире, благодаря которой, как он думал, Квиррелл так к нему расположен. Но, тем не менее, мальчик не решался начать расспрашивать профессора. Главным образом, он просто не знал, с чего начать. Поэтому Гарри решил подождать, пока Квиррелл не начнет первым.
– Как прошла первая неделя в Хогвартсе, Гарри? – дружелюбно осведомился профессор. Его заикание опять куда-то подевалось, чему слизеринец был только рад. Все-таки намного легче общаться с человеком с чистой речью.
Гарри непроизвольно ухмыльнулся. У него в голове промелькнул целый веер событий, но было бы крайне неразумно обо всем этом рассказывать Квирреллу.
– Замечательно, профессор, – произнес Гарри. – Уроки оказались не такими сложными, как я себе представлял. Главное только все вовремя делать.
– Это точно! – улыбнулся Квиррелл. – Кстати, ты можешь называть меня просто Квирениус, Гарри. По крайней мере, пока мы одни.
Он заговорщицки подмигнул мальчику. Гарри ответил дружелюбной улыбкой. Этот профессор определенно нравился ему все больше и больше!
– Хорошо, Квирениус.
– Я рад, что у тебя все в порядке, Гарри, – продолжал Квиррелл. – Ты действительно поступаешь очень мудро, уделяя учебе должное внимание, в отличие от большинства учеников. Как правило, почти все дети – особенно из маггловских семей – в первую неделю они больше думают не об уроках, а о всяких глупостях. Ты ведь живешь у магглов, если я не ошибаюсь?
– Совершенно верно, – подтвердил Гарри.
– Не расскажешь мне о них?
– А что о них рассказывать-то? – пожал плечами Гарри. – Магглы как магглы. Ничего особенного в них нет.
Профессор Квиррелл слегка склонил голову набок, изучающе глядя на мальчика. Гарри стало неловко, словно его ложь раскрыли.
– Ну, ты мог бы мне рассказать, чем они занимаются, – произнес профессор, спустя почти минуту. – Я практически не знаком с миром магглов, поэтому мне очень интересно узнать, как они зарабатывают себе на жизнь.
– Хорошо, но взамен вы мне расскажете о том, как живут волшебники, – потребовал Гарри.
– Все, что ты захочешь узнать, – пообещал Квиррелл.
И Гарри кратко рассказал про работу дяди Вернона (о которой имел весьма общее представление), и о том, что тетя Петуния – домохозяйка.
– А у них есть дети? – спросил Квиррелл, когда Гарри закончил говорить.
– Есть сын, Дадли. Мы с ним ровесники.
– Ты, наверное, скучаешь по ним?
– Если честно, то не очень, – нехотя признался Гарри. Ему отнюдь не улыбалось жаловаться кому-либо на Дурслей. – Тут и помимо уроков так много нового для меня, что я практически не вспоминаю о дяде с тетей!
Он сделал вид, что смутился. Пусть со стороны кажется, что у него все в порядке. Гарри терпеть не мог, когда его начинали жалеть. И еще меньше ему хотелось смущать профессоров своими откровениями.
«Да что это со мной?! – раздраженно одернул сам себя Гарри. – Я не увижу Дурслей еще год, а все равно ни дня не могу прожить, не вспоминая о них!»
Он решительно тряхнул головой, отгоняя от себя эти мысли.
– Скажите, профессор, а почему этот вампир преследует вас?
Лицо Квиррелла едва заметно исказилось, но он быстро справился с собой.
– Квирениус, Гарри, – мягко напомнил он. – Если я тебе расскажу, ты пообещаешь держать это в секрете?
– Конечно, – поспешно заверил его Гарри.
Квиррелл помолчал немного, подбирая слова.
– На самом деле никакого вампира нет.
– Как это? – опешил Гарри. – Зачем тогда вы притворяетесь?
– Дело в том, что я очень часто простужаюсь, а чеснок защищает не только от вампиров, но и от простуды.
С этим Гарри был полностью согласен. Такие свойства чеснока известны даже магглам.
– Мне бы не хотелось, – продолжал Квиррелл, – чтобы ученики считали меня слабым. Конечно, я выбрал не самую удачную легенду. Я прекрасно знаю, что кое-кто из них посмеивается надо мной, считая меня параноиком. Но, во всяком случае, я нахожусь на должности преподавателя Защиты уже второй год – а этого не удавалось никому за последние десять лет, а то и больше. Ты ведь уже знаешь, что учителя Защиты меняются каждый год?
– Нет, – признался Гарри. – А почему так получается?
– У каждого была своя причина уйти, – пожал плечами Квиррелл. – Поговаривают, что эта должность проклята. Но лично я склонен считать, что на свете осталось очень мало людей, способных вынести такое бремя – преподавать всем семи курсам в Хогвартсе, где почти никто не воспринимает тебя всерьез! На самом деле, не так уж много волшебников встречали в своей жизни вампиров или еще что-нибудь из курса моей учебной программы. Разве что с домашними вредителями.
Он усмехнулся.
– То есть вы будете учить нас, как выводить тараканов? – с сомнением спросил Гарри.
– Ну что ты! – рассмеялся Квиррелл. – Речь идет о волшебных тварях, которые обычно заводятся в домах волшебников. Например, садовые гномы, боггарты, водяные, пикси, лесные феи. Ты познакомишься со всеми ними, пока учишься в Хогвартсе. Для каждого из них существуют специальные заклинания.
Гарри невольно прыснул.
– Эм… Я только хотел сказать, – смущенно произнес он в ответ на недоуменный взгляд профессора, – что это очень неудобно. Неужели не существует заклинания, способного справиться хотя бы с несколькими видами вредителей сразу?
Квиррелл задумчиво посмотрел на слизеринца.
– Определенно, такие заклинания должны существовать, но их не изучают в школе. Опережая твой следующий вопрос, Гарри, скажу тебе сразу: это может быть связано либо с тем, что эти заклинания очень сложны для средних волшебников, которым намного проще выучить несколько простых чар; либо с тем, что эти заклинания попали в число запрещенных Министерством магии, и теперь в народе их называют Темными Искусствами.
– О! – только и смог сказать Гарри. Он невольно представил себе, как Малфой выгоняет гномов из своего сада с помощью Круциатуса.
«Интересно, а сколько еще темных заклинаний знает этот белобрысый позер?» – задался вопросом Гарри.
Неожиданно ему в голову пришла еще одна идея:
– А по какому принципу Министерство определяет, относится ли заклинание к Темным Искусствам?
Квиррелл улыбнулся так, словно именно этого вопроса и ждал от Гарри.
– Это зависит в первую очередь от тех людей, которые занимают соответствующие должности – сам министр и несколько его помощников. Обычно в первую очередь смотрят на то, какой эффект оказывает заклинание. Если Министерство считает, что оно излишне… жестоко, то заклинание признают Темным. Но у каждого человека свои рамки морали. Кто-то считает, что одно и то же заклинание применимо к животным, но не к людям. Кто-то, кому присуще больше сострадания, не делает разницы между человеком и собакой. А для некоторых главное – результативность. Наше нынешнее Министерство относится к первой категории.
Он замолчал, давая Гарри время переварить услышанное.
– Пойми, Гарри, это очень тонкая работа. Далеко не каждый человек способен с ней справиться, не перегнув палку и в то же время не закрывая глаза на действительно опасные вещи. Убить человека можно и кухонным ножом, но если их запретить – как мы будем резать хлеб?
То ли от тона Квиррелла, словно чего-то недоговаривающего, то ли от знакомства с Малфоем Гарри пришло на ум, что кухонным ножом можно не просто убить человека, но сделать это крайне жестоко.
– Получается, что Темные Искусства – это условное понятие? – спросил Гарри. От этого разговора его уже начало подташнивать, но остановить его он не мог.
– В общем и целом – да, – согласился Квиррелл. Он пристально наблюдал за мальчиком во время разговора, и потому вовремя успел заметить, что слизеринцу стало плохо. Гарри почти непроизвольно потер виски. – Гарри, ты хорошо себя чувствуешь?
Гарри моментально отнял руки от головы, но было уже поздно.
– Да так, ерунда, – поспешил он успокоить собеседника, а головная боль тем временем усиливалась. – Просто перезанимался.
Гарри с трудом удалось удержать Квиррелла в фокусе зрения, когда тот поднялся и подошел к нему.
– Пойдем, я отведу тебя к мадам Помфри, – профессор любезно подставил руку, чтобы помочь своему ученику подняться. – Уж у нее-то точно есть в арсенале средство для подобных случаев!
Щелк! В голове Гарри смешались все цвета, так что он предпочел закрыть глаза и ориентироваться только на слух. Судя по голосу, Квиррелл улыбнулся, однако Гарри явственно представлял себе, как профессор стоит сейчас над ним с беспокойством на лице. Он попытался встать сам, но с ужасом обнаружил, что тело не слушается его. Гарри сидел в кресле, как замороженный.
Щелк! Темнота сомкнулась вокруг него, увлекая в бездонную пучину тишины.

– Я ничего не понимаю! Такое в моей практике впервые! – Гарри узнал волнованный голос школьной медсестры. – По всем показателям он абсолютно здоров!
– Вс-сему д-должно б-быть л-логич-чное об-бъяснение, – к Квирреллу вернулось его заикание.
Гарри сделалось стыдно. Молодой профессор, должно быть, чуть не помер от страха, когда ученик потерял сознание прямо у него на глазах! От такого кто угодно заикаться начнет!
– Поттер вам ничего не говорил по поводу своего самочувствия, перед тем как потерять сознание? – а этот голос принадлежал декану Слизерина.
«Сколько их тут? – с ужасом подумал Гарри. – Мне только директора для полного счастья не хватает!»
– Н-ну, он с-сказал т-только, ч-что п-п-перезаним-мался ур-роками, – неуверенно ответил Квиррелл.
– Что ж, Северус, – Гарри чуть не застонал, услышав голос Дамблдора, – полагаю, тебе придется взять под свой контроль неуемную тягу к знаниям некоторых твоих подопечных!
В ответ на веселье директора Хогвартса послышался отчетливый скрежет зубов.
– Думаю, мне придется оградить круг занятий Поттера исключительно учебным планом, – сухо ответствовал Снейп. – Профессор Квиррелл, я настоятельно рекомендую вам прекратить ваши дополнительные занятия с моим учеником.
– К-какие д-доп-полнит-тельные з-занят-тия? – в голосе Квиррелла явственно звучали недоумение и обида. – М-мистер П-поттер зашел ко м-мне, ч-чтобы п-проконс-сульт-тироваться по п-поводу д-домашнего з-задан-ния.
В этот момент Гарри не мог винить Квиррелла в трусости. Ему самому тоже было бы не по себе на его месте.
– Я слышал, Хагрид собирался пригласить Гарри к себе в гости в эти выходные, – как бы между прочим заметил Дамблдор. – Думаю, смена обстановки пойдет мальчику на пользу!
И вновь Гарри чуть не застонал.
– Ч-что ж, р-раз с м-мистером П-поттером вс-се в п-порядке, то я м-могу в-вернуться к с-своим делам. В-всего д-доброго!
И Квиррелл ушел. Гарри слышал звук его шагов по плиточному полу, а потом стук закрываемой двери Больничного крыла.
Молчание у его кровати затянулось, и Гарри успел опять отключиться от реального мира.

Следующее утро оказалось для Гарри Поттера самым неприятным из всех, прожитых им в стенах Хогвартса. Мадам Помфри нехотя отпустила его на завтрак в Большой Зал, но придя туда, Гарри успел немало пожалеть о своей настойчивости. В конце концов, поесть можно было прямо в Больничном крыле…
Началось все с объяснительной беседы с Блэйзом и Теодором. Судя по злобным взглядам Малфоя, ему опять пришлось отвечать ночью на вопросы обеспокоенных отсутствием Гарри одноклассников. Гарри предпочел пока не думать, во что это выльется лично для него. Упомянутым одноклассникам он в общих чертах рассказал о своем обмороке и его последствиях в виде ночлежки в лазарете.
Далее пришло письмо от Хагрида. Великану уже сообщили последние новости, связанные с Гарри, и теперь он решил проявить некоторую настойчивость, приглашая мальчика к себе в гости, и попутно упоминая о том, что прогулки на свежем воздухе очень полезны для хорошего самочувствия.
Гарри раздраженно отшвырнул свиток в сторону. Тот угодил в тарелку, стоящую перед Моникой Боул, забрызгав девушку овсянкой.
– Упс! – только и успел пискнуть Гарри, сползая под стол, пока староста приходила в себя.
– Поттер!!! – от женского визга уши заложило не только Гарри, но также и всем находящимся в радиусе пяти метров от эпицентра. – Пять баллов со Слизерина за разгильдяйство за столом!
От удивления Гарри даже рот открыл.
– Эй, Боул, так не годится! – запоздало запротестовал Кевин Хиггс. – Если мы будем снимать баллы с собственного факультета…
– А мне плевать, Хиггс! – перебила его староста девочек. – Если этот обормот не научится вести себя в цивилизованном обществе, я сниму с него вообще все баллы!
– Гарри, пойдем скорей отсюда, – шепнул ему над ухом Блэйз.
Гарри позволил ему вывести себя из Большого Зала. Теодор Нотт, разумеется, тоже шел с ними.
– Вот это меткость, Гарри! – Тео хлопнул его по плечу. – Ну и зверь же эта Боул, однако!
– Именно! – изрек Блэйз. – Так что я бы на месте Гарри постарался не попадаться ей на глаза ближайшие лет десять!
Мальчики весело рассмеялись.
– А где мне тогда кушать? – полюбопытствовал Гарри.
– Мы будем приносить тебе еду в спальню, – пообещал Тео.
– Ну, уж нет! – запротестовал Гарри. – Я предпочитаю спать без крошек в кровати! Ладно, с Боул я как-нибудь помирюсь. Кстати, куда мы идем?
Он только сейчас понял, что одноклассники ведут его по какому-то определенному маршруту.
– Ты помнишь, что говорил Дамблдор на праздничном банкете первого сентября? – спросил Блэйз. Его глаза горели озорством, что не очень понравилось Гарри.
– Смутно, – признался Поттер.
– Запретный коридор на третьем этаже, – подсказал Тео. – Мы с Блэйзом вчера случайно наткнулись на него.
– И что?
– Ничего. Пока. Там дверь заперта, но из-за нее слышно, что там есть кто-то большой.
– В общем, мы подумали, что ты сможешь эту дверь открыть, – закончил Блэйз. – Нам просто до жути стало интересно, что там может быть.
– Или кто, – добавил Тео.
– А с чего вы взяли, что я специалист по взлому дверей? – осведомился Гарри.
– Ну, ты же много всяких заклинаний знаешь, – заметил Блэйз. – И потом, разве тебе самому не интересно, почему этот коридор запретный?
– Если, как вы сами только что сказали, там живет кто-то большой – то совершенно не интересно, – признался Гарри. – Просто так его бы там не заперли.
– Да ладно тебе, – отмахнулся Тео. – Это же школа. Тут по определению не может быть ничего опасного! Скорей всего, это просто какой-то секрет, вот и все.
– Кстати, мы уже пришли, – сообщил Блэйз.
Они остановились перед массивной деревянной дверью.
– Ну, так что, ты согласен? – спросил Тео.
– А если нет? – поинтересовался Гарри. – Вы отпустите меня живым?
– Еще чего! – подхватил его шутку Блэйз. – Мы будем пытать тебя, пока не согласишься!
Гарри хмыкнул.
– Ладно, шут с вами, – сдался он. – Alohomora!
Замок в двери щелкнул.
– Есть! – обрадовался Блэйз.
– Ладно, теперь давайте вести себя тихо, – предупредил Тео.
Гарри осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Блэйз и Тео тут же оказались рядом с ним.
Прямо за дверью начинался просторный коридор. Он ничем не отличался от того, что по другую сторону двери. Если только не считать кого-то огромного, кто спал прямо на полу посреди этого коридора. Определить, кто это, Гарри не удалось. Массивная туша вздымалась и опускалась в такт дыханию, и издавала гулкое похрапывание.
– Что это? – шепотом спросил Гарри. Он справедливо полагал, что это нечто относится к волшебным тварям, и его спутники вполне могут дать ему определение.
– Понятия не имею, – так же шепотом признался Блэйз. – Давайте подойдем поближе?
– Ты спятил?! – громким шепотом воскликнул Тео, когда Блэйз протиснулся мимо него в запретный коридор. – Если он сейчас проснется, нам может не поздоровиться!
– А не ты ли недавно говорил, что в школе по определению не может быть ничего опасного? – ответствовал Блэйз.
– Я уже передумал, – поспешил признаться Тео. – Осторожно!
В этот момент монстр проснулся. Он сначала перестал храпеть, а потом начал медленно подниматься. На ребят уставились три пары растерянных собачьих глаз. Три собачьих же носа начали втягивать воздух, принюхиваясь к незваным гостям.
– Э-это ц-цербер, – пробормотал Блэйз в лучших традициях профессора Квиррелла.
– Кажется, нам лучше уйти, – заметил Гарри, пятясь назад.
Огромный трехголовый пес оскалился всеми тремя пастями. Из его недра поднялось утробное рычание.
– Беги, Блэйз! – крикнул Тео.
Монстр припал на передние лапы, готовясь к прыжку. Блэйз что есть мочи понесся к двери. Гарри захлопнул дверь аккурат перед самым носом цербера.
– Уф, еле успел, – выдохнул Блэйз, привалившись спиной к стене.
– Чего ты вообще туда сунулся?! – Тео оправился от испуга настолько, что счел нужным отчитать своего друга. – И так было ясно, что это не кролик!
– Мы же хотели разгадать эту тайну, разве не так? – Блэйз даже не обиделся. – Вот я и пошел осмотреть территорию.
– И что ты там увидел? – полюбопытствовал Гарри.
– Цербера крупным планом он увидел, – проворчал Тео. – Тебе еще повезло, что он тебе задницу не откусил!
– Тео, я тебя не узнаю, – покачал головой Блэйз. – Ну же, приди в себя! Ведь неспроста же эту псину тут держат! А для чего вообще нужны собаки?
– Чтобы дом охранять, – автоматически ответил Гарри. – Или еще что-нибудь важное.
– Вот именно! – победно изрек Блэйз. – И я успел заметить, что именно наша собачка стережет.
– И что же это? – спросил Тео.
– Он спал на крышке люка. Я сначала подумал, что это его подстилка, но потом увидел кольцо. Как вы думаете, мы сможем пройти мимо этой собачки и посмотреть, что под люком?
– НЕТ!!! – хором ответили Гарри и Тео.
– Рисковать своей жизнью ради любопытства я не намерен! – заявил Теодор.
– Я тоже, – сказал Гарри.
– Жаль, – вздохнул Блэйз. – Наверняка ведь там что-то интересное!
– Там запросто может сидеть еще один монстр, – заметил Гарри. – Ладно, пойдемте отсюда, пока нас кто-нибудь не застукал здесь.
– Куда пойдем? – спросил Блэйз.
– Не знаю, – пожал плечами Гарри. – Предложите что-нибудь.
– А может, сходим все вместе к тому великану? – предложил Тео. – Он ведь сам приглашал тебя в гости, Гарри.
– Да, но я уже два раза отказался. К тому же он мне не нравится!
– Почему? – поинтересовался Блэйз.
Гарри сокрушенно вздохнул. Он терпеть не мог жаловаться.
– До Распределения, когда Хагрид водил меня в Косой переулок, он хорошо со мной общался. Но стоило мне попасть в Слизерин…
– А, понятно, – перебил его Блэйз. – Можешь не продолжать, и так все ясно.
Тео согласно кивнул. Им прекрасно было известно, что думают об их факультете.
– А чего тогда он тебя сейчас так усердно зовет в гости? – спросил Тео.
– Понятия не имею, – пожал плечами Гарри. – Может, все-таки передумал на мой счет.
Ему вспомнился Рон Уизли, который, благодаря старшим братьям, уже готов поверить, что не все слизеринцы плохие ребята, и что Гарри Поттер как раз таки и является исключением из этого правила.
– Тогда тем более давайте сходим к нему и все узнаем, – предложил Тео.
– Говорят, он на половину великан, – многозначительно сказал Блэйз, явно на что-то намекая своему другу.
– А ты у нас на что? – так же непонятно для Гарри отозвался Нотт. – Так мы идем или нет?
– Только если вы мне доступно объясните, что затеяли, – сказал Гарри. Он остановился посреди коридора и скрестил руки на груди. – Причем здесь то, что Хагрид – полувеликан?
Блэйз и Тео переглянулись.
– Дело в том, что у нас с рождения есть кое-какие способности, – нехотя начал рассказывать Тео.
– Ты умеешь читать мысли – это я уже понял, – сказал Гарри.
– Верно, – кивнул Нотт. – Но великаны устойчивы к подобным воздействиям, так что я не смогу, как ты выразился, «прочитать мысли» Хагрида.
– Ну, а у тебя, Блэйз, что за козыри в рукавах?
– А я умею «читать чувства», если можно так выразиться. И, в отличие от Тео, у меня это происходит непроизвольно. Иногда чужие чувства настолько сильны, что мне от этого становится плохо… Особенно тяжело в многолюдных местах.
– Так как же ты умудряешься жить в Хогвартсе?
– Для этого мама сделала для меня специальный амулет, который блокирует мои способности, когда они мне не нужны. На нем чары невидимости, так что я не могу тебе его показать. Мама сделала это для того, чтобы другие не догадались о моих возможностях.
– Да, это очень редкий дар, – подтвердил Тео.
– Скорее проклятие, – не согласился Блэйз. – По крайней мере, без амулета это действительно так.
– Ну, раз уж мы решили быть честными с Гарри, то расскажи ему всё, – попросил Тео.
– Мой амулет сделан из глаза василиска. Он настроен так, чтобы защищать меня от недоброжелателей. Если кто-то попытается причинить мне вред, амулет оглушит этого человека.
– Жаль, что только человека, – сказал Гарри. – Вот если бы он сработал на цербере…
– А он и сработал. Да только у церберов шкура такая, что не всякое заклинание ее пробьет.
Они вышли из замка и пересекли двор. Хагрид жил в отдельном домике на территории Хогвартса. На стук в дверь изнутри домика раздался собачий лай.
– Сидеть, Клык! – рявкнул Хагрид.
– Наверное, наша счастливая звезда сегодня оказалась в созвездии Большого Пса, – усмехнулся Теодор.
– А, это ты, Гарри, – узнал мальчика школьный лесничий, открыв дверь. – А это твои друзья?
Он с сомнением посмотрел на Тео и Блэйза. Гарри представил ему своих одноклассников.
– Ну, тогда проходите, раз пришли. Я-то думал, что у вас дела в замке. Чаю будите?
После завтрака прошло уже прилично времени, поэтому мальчики приняли его предложение. Хагрид усадил их за стол и поставил чайник на огонь. Клык – большой, но вполне нормальный пес – уткнулся мордой в колени Блэйза и преданно завилял хвостом. Как и Хагрид, его собака оказалась не такой свирепой, как выглядит со стороны.
– Я действительно хотел позаниматься уроками, – признался Гарри. – Но если бы декан застукал меня за этим занятием сегодня, то назначил бы отработку.
Хагрид хрюкнул, усмехаясь.
– Эт точно! У него очень уж своеобразная манера проявлять заботу. Раз тебе прописали отдых от занятий, то Снейп тебе его обеспечит любыми доступными ему средствами!
– Но не могу же я вечно отдыхать! – воскликнул Гарри. – Зачем я тогда вообще поступил в школу, если мне не дают учиться?
– Здоровье превыше всего, – изрек Хагрид. – Будешь учиться, когда выздоровеешь.
– А я и не болею, – буркнул Гарри.
– Вы лучше расскажите, как прошла первая неделя в Хогвартсе?
Хагрид, разговаривая, накрывал на стол. Тео взял кекс и попытался вонзить в него зубы, но тот оказался просто каменным.
– Ай! – слизеринец схватился рукой за щеку. – Блин, кто это стряпал? Я чуть зубы не сломал!
Хагрид засопел, обиженно глядя на него из-под густых черных бровей. Похоже, Тео задел его чувство гордости.
– В следующий раз будешь осторожней, – примирительно произнес Гарри.
Блэйз хихикнул.
– Вообще-то, я эти кексы сегодня с утра испек, – обиженно пробубнил Хагрид.
– Интересно, из чего? – буркнул Тео так тихо, чтобы лесничий его не услышал.
Гарри, видя, что беседа не клеится, поспешил распрощаться с полувеликаном. Блэйзу и Тео ничего не оставалось, кроме как последовать его примеру.
– Да уж, не очень удачный визит получился, – вздохнул Тео, когда они шли обратно в замок. – Впрочем, чего-то похожего я ожидал. Эти прихвостни Дамблдора всегда так и норовят покалечить честных слизеринцев!
– Блэйз, ты узнал, что хотел? – спросил Гарри.
– Типа того. Уж и не знаю, зачем он тебя в гости позвал, да только нравишься ты ему не больше нас с Тео, да и любого другого слизеринца, раз уж на то пошло!
– Ничего не понимаю, – вздохнул Гарри. – Зачем ему это надо? Что-то многовато непонятного происходит в этой школе!
– Кто бы говорил, – хмыкнул Тео. – Одни твои обмороки чего стоят! Как эта болезнь называется-то хоть?
Гарри криво усмехнулся:
– Аллергия на неизвестность, надо полагать.
– Тогда тебе просто жизненно необходимо разгадать все тайны! – оживился Блэйз.
– Не-а! – возразил Гарри. – Как раз таки наоборот: меньше знаешь – крепче спишь!

Кроме всего прочего, в субботу в гостиной Слизерина на доске объявлений повесили расписание уроков по полетам на метле. Слизерин должен был заниматься с Гриффиндором в среду после обеда.
Прочитав объявление, Гарри Поттер выпал в осадок.
– Никогда не любил уроки физкультуры, – признался он Тео и Блэйзу.
– Да ладно тебе! – Блэйз ободряюще хлопнул его по плечу. – В этом нет ничего сложного, вот увидишь!
Но он ошибся. Первая сложность для Гарри заключалась в том, чтобы дожить до первого урока Полетов. Помимо головных болей и обмороков, которые Гарри теперь тщательно скрывал от окружающих, стремясь при первой же возможности уединиться в библиотеке Ровены Рэйвенкло, его везде и всюду сопровождали хвастливые истории о том, как выросшие в семьях волшебников дети впервые в жизни садились на метлу и совершали невероятные трюки. Один только Малфой чего стоил! Гарри приходилось по несколько раз в день слышать в мельчайших подробностях, как этот белобрысый идиот в прошлом году чуть не врезался в вертолет (а почему сразу не в космический корабль?!), но успел вовремя развернуть свою метлу.
Блэйз и Тео тоже готовы были любому слушателю поведать о том, как они вдвоем учились летать в саду в Забини-Мэноре. Гарри узнал, что их матери были родными сестрами, поэтому мальчики крепко дружили чуть ли не с рождения.
Даже Рон Уизли, как Гарри случайно услышал разговор за столом Гриффиндора, когда проходил мимо, тоже имел немалый опыт по полетам. Этот чуть не столкнулся с дельтапланом, из чего Гарри сделал вывод, что либо рыжий такой же хвастун, как и Малфой, либо все метлы так и норовят во что-нибудь врезаться. Для самого Поттера предпочтительнее был первый вариант, ибо врезаться в стену замка, к примеру...
И вот, настал час икс. Сначала все шло достаточно хорошо, с точки зрения Гарри. Во всяком случае, его метла по первому зову прыгнула ему в руку. Но потом, как водится, произошло нечто непредвиденное. Хотя, учитывая присутствие Невилла Лонгботтома, чего-то подобного стоило ожидать. Толстенький гриффиндорец так перенервничал, что поторопился взлететь без свистка. А потом от страха потерял управление над собственным телом, и шлепнулся вниз с шестиметровой высоты, ухитрившись при посадке сломать только запястье.
– Всем оставаться на своих местах! – распорядилась мадам Хуч, уводя пострадавшего в лазарет. – Тем, кто хочет остаться в Хогвартсе, я советую не прикасаться к метлам!
И они ушли.
– Ну, кто бы сомневался в том, что этот Лонгботтом опять что-нибудь учудит? – отпустил ехидное замечание Блэйз.
– Мне его даже жалко, – признался Гарри.
– Оставь свою жалость при себе, Поттер, – сказал Малфой. – Она тебе еще для самого себя понадобится.
Роджер Мун гадко захихикал, и только после этого загоготали Крэбб и Гойл. Гарри медленно повернулся к заявившему о своем присутствии белобрысому ублюдку.
– Выдвигай конкретные предложения, Малфой, – попросил он. – Нечего вокруг да около ходить!
Недобрый огонек сверкнул в глазах Малфоя.
– Предлагаю соревнование, Поттер. Попробуй догнать меня, и тогда видно будет, кто из нас чего стоит!
С этими словами он вскочил на метлу и взмыл вверх.
– Угу, я еще за Малфоями не бегал, – фыркнул Гарри, с завистью глядя на то, как здорово у его врага получается летать на метле.
– Эй, Драко! – крикнул Мун. – Лови!
Стеклянный шарик, сверкнув в лучах солнца, описал дугу и завершил свой полет в ладони Малфоя.
– Это же напоминалка Невилла! – крикнул кто-то из гриффиндорцев.
Гарри с любопытством посмотрел на гриффиндорцев, полетит ли кто-нибудь из них за Малфоем? Но нет, они лишь бросали ему злобные выкрики и трясли кулаками.
– Тоже мне, храбрецы! – фыркнул Блэйз справа от Гарри. – Ну, так что, ты полетишь за ним?
– А надо? – усомнился Гарри.
– А ты что, боишься? – осведомился Рон Уизли.
Гарри вопросительно выгнул бровь, и рыжий сразу же покраснел.
– Ну же, Поттер, я жду! – крикнул сверху Малфой. – Или ты струсил?
Разозлившись, Гарри резким движением оседлал свою метлу и оттолкнулся от земли.
– Гарри, нет! – донесся до него визг Гермионы Грэйнджер. – Мадам Хуч запретила…
По мере того, как Гарри отдалялся от земли, голос девочки затихал, пока его совсем стало не слышно. Ветер свистел в ушах и хлопал мантией по спине Гарри.
«Ну вот, не так уж это и трудно, как казалось, – сказал он сам себе. – Так, ну и кто тут меня в трусости обвинял?»
Драко Малфой, с перекошенным от изумления лицом, обнаружился всего в нескольких метрах от него. Стоило Гарри направить свою метлу в его сторону, как тот тут же пришел в себя и припустил прочь.
– Отдай мне эту штуку, Малфой! – крикнул ему вслед Гарри, силясь перекричать ветер.
– Ты забыл, Поттер, что сначала должен меня поймать?!
Гарри напряг все мышцы, выжимая из старой деревяшки всю скорость, на какую она только была способна. И его труды оказались не напрасны, расстояние до цели стремительно сокращалось.
Малфой оглянулся, чтобы посмотреть, как сильно отстал от него Гарри. Поняв, что тот вовсе не отстает, а нагоняет, блондин решил применить хитрость и резко ушел в сторону.
Гарри не отставал. Выровняв метлу, он продолжил преследование, на этот раз заходя снизу. Малфой оглянулся назад, но никого не увидел и потому резко остановился, зависнув в воздухе.
– Эй, Малфой! – Гарри завис прямо перед ним и схватился за рукоять его метлы. – Ты проиграл, так что отдавай, что не твое!
Малфой слащаво улыбнулся ему в ответ.
– Как скажешь, Поттер… Лови!
Он протянул ему руку с зажатым в ней шариком, но разжал пальцы до того, как Гарри успел его перехватить. Стеклянный шарик стремительно несся к земле, и Гарри рывков последовал за ним.
Ближе… Еще чуть-чуть… Есть!!!
Он поймал шарик практически у самой травы, и кое-как успел выровнять свою метлу, чтобы только не пропахать носом землю.
«Ну вот, теперь точно ссадины останутся, – подумал Гарри, сидя на земле и потирая ушибленные коленки. – Или даже синяки».
С двух сторон от себя он услышал пронзительные крики. От того места, где у них проходил урок, к нему неслись радостные Нотт и Забини, а за ними все гриффиндорцы. Но зато со стороны замка к нему спешила профессор МакГонагол, обуреваемая совершенно противоположными чувствами.
«Уп-с»… – трусливо пискнул внутренний голосок.
– ПОТТЕР!!! ЧТО ВЫ СЕБЕ ПОЗВОЛЯЕТЕ?!!!
«Уф… А ведь если бы на ее месте был Снейп, я бы точно не вылетел из школы», – опережая события, подумал Гарри, с ужасом гладя на приближающуюся разъяренную Минерву МакГонагол.
Дела принимали серьезный оборот…

Глава 8

– Годрик, стой!
Тьма начала рассеиваться, и Гарри увидел, что на дворе все еще день, ветер трепал кроны деревьев, а сам Гарри был там, где еще секунду назад, перед падением, было его тело… Он видел двор Хогвартса с высоты птичьего полета, и этот самый двор быстро вращался перед ним.
Из замка, следом за профессором МакГонагол, мчался какой-то первокурсник. Вот только одет он был не как все дети – в черную мантию, а в красную куртку старинного покроя, коричневые штаны и такого же цвета высокие сапоги. А за спиной мальчишки развивался золотистый плащ. Следом за ребенком бежала девушка в старинном желтом платье и черном плаще.
– Годрик, подожди! – кричала девушка. – Мы все равно ничем не сможем помочь ему!
– Быстрее, Хельга! – обернувшись, крикнул Годрик. – Мы должны выяснить, что произошло!
Они добежали до места происшествия и остановились, тяжело переводя дыхание. Красивая прическа Хельги растрепалась от быстрого бега, и теперь несколько светло-русых прядей топорщились в стороны. А у Годрика голова напоминала голову Гарри, когда тот просыпался утром, только волосы у него были не черные, а каштановые, и слегка вились.
Гарри перевел взгляд с Основателей на МакГонагол. Декан Гриффиндора, бледная как полотно, раздавала указания ученикам, а потом склонилась над лежащим на земле мальчиком. Гарри с ужасом увидел свое собственное тело, и в этот момент вращение прекратилось.
– Это все Малфой виноват! – выпалил Блэйз.
– Я сама разберусь, кто виноват и что делать, мистер Забини, – сурово и громко сказала МакГонагол.
– Но профессор…
– Довольно, мистер Нотт!
Потом МакГонагол наколдовала из воздуха носилки и левитировала на них тело Гарри. Еще один взмах палочкой – и носилки поплыли в сторону замка.
– Оставайтесь на месте и ждите мадам Хуч, – велела напоследок МакГонагол.
Блэйз и Тео переглянулись, и помчались следом за ней.
– Я велела всем дожидаться учителя! – МакГонагол начинала злиться.
– Мы хотим знать, что с нашим другом, – упрямо произнес Нотт.
МакГонагол смягчилась и позволила им идти вместе с ней. Никто, кроме Гарри, не видел, что Хельга Хаффлпафф и Годрик Гриффиндор следуют за ними.
Отдав Гарри на попечение мадам Помфри, МакГонагол опять куда-то помчалась. Блэйз и Тео остались в Больничном Крыле ждать вердикта школьной медсестры, а Основатели разделились. Годрик помчался догонять декана своего факультета.
Гарри было интересно, что с ним собираются делать, поэтому он остался понаблюдать за действиями мадам Помфри. Прошло всего несколько минут, за которые медсестра не успела сделать ничего серьезного, как вдруг картинка изменилась, и Гарри оказался в кабинете Снейпа. МакГонагол только что добралась сюда.
– Северус, я нашла вам ловца! – с порога выпалила запыхавшаяся волшебница.
Гриффиндор вздохнул с облегчением.
Снейп состроил недоверчивое лицо. Он явно ожидал подвоха со стороны декана Гриффиндора.
– И где же, позвольте узнать, вы его нашли, Минерва? – с сарказмом осведомился он.
– Среди первого курса. Да, я прекрасно помню правила, Северус, но думаю, что мы сможем их как-то обойти. У Поттера врожденный талант!
Лицо Снейпа застыло, а потом вдруг начал подергиваться правый глаз.
– Простите, я не ослышался, вы сказали Поттер?
– Да, именно! Идемте скорее к Дамблдору, нужно обсудить этот вопрос с ним!
Она развернулась и умчалась в кабинет директора. Снейп не разделял ее энтузиазма по этому поводу, но вынужден был последовать за ней. Кто знает, может, ему еще удастся отговорить ее от этой затеи?
Гарри в образе бестелесного призрака, которого не видел даже Годрик Гриффиндор, вынужден был следовать за ними. Он еще не был в кабинете директора и даже не знал, где он находится.
«А ведь Ровена предупреждала меня обходить это место стороной, – вспомнил Гарри. – Теперь хоть буду знать, какое именно!»
Сам Гриффиндор за ними не пошел. Похоже, он уже узнал все, что хотел.
Оказалось, что вход в кабинет директора Хогвартса находится на втором этаже. Он замаскирован статуей горгульи из серого камня, и открывается по паролю, как слизеринская гостиная. МакГонагол назвала пароль, горгулья сползла со своего постамента и оттащила его в сторону. А в стене за ней образовался проход, за которым начиналась винтовая лестница. Стоило декану Гриффиндора ступить на нижнюю ступеньку, как лестница пришла в движение и сама понесла волшебницу вверх, подобно эскалатору. Только Гарри еще не встречал спиральных эскалаторов.
А сам кабинет директора выглядел так, будто тут проводятся серьезные магические исследования. Все горизонтальные поверхности, за исключением пола, письменного стола и пары стульев перед ним, были заставлены непонятными приборами. Некоторые из них покачивались или вращались, издавая тихое жужжание и посвистывание.
– Профессор, у нас срочное дело! – с места в карьер начала МакГонагол.
Гарри невольно задумался, зачем ей так нужно сделать его ловцом? Что это вообще такое, и какими неприятностями грозит лично ему?
– Да, Минерва? – старик читал какие-то бумаги, но сейчас вынужден был отложить их в сторону. – Что случилось?
МакГонагол рассказала, как видела в окно урок Полетов первого курса Гриффиндора и Слизерина и что там произошло. Конечно, она не знала, из-за чего Малфой и Поттер устроили гонку, но зато в красках расписала мастерство последнего.
– У слизеринской команды как раз не хватает ловца, – заканчивала она свой рассказ. – А Поттер просто прирожденный ловец! Почему бы не дать мальчику шанс проявить себя?
– Наверное потому, что Поттер не совсем здоров, – сарказм Снейпа поражал. – Мы уже освободили его от всех дополнительных занятий, которые не входят в школьную программу, чтобы он не переутомлялся. Вы подумали, что с ним будет, если он вдруг потеряет сознание на высоте в пятьдесят метров? Что вы скажете тогда его родственникам?
Щеки МакГонагол вспыхнули.
– Я прекрасно знаю о его плохом самочувствии, Северус!
«Да уж, конечно, – усмехнулся про себя Гарри. – Сама ведь только что меня в Больничное Крыло и доставила».
– Именно поэтому я считаю, что занятия на свежем воздухе пойдут ему на пользу!
– Думаю, Минерва права, Северус, – сказал Дамблдор. Он откинулся на спинку кресла и с любопытством наблюдал за своими деканами. – У Гарри было тяжелое детство, раз у него теперь такие проблемы со здоровьем. Почему бы нам не дать ему шанс? Школьные правила писали директора, так что я вполне могу немного их изменить.
– Но тогда все первокурсники захотят играть в квиддич, – возразил Снейп. – Не думаю, что родители одобрят это.
– Ха! Кого вы пытаетесь убедить, Северус? – спросила МакГонагол. – Я каждый год получаю письма от родителей с просьбой взять их ребенка в команду хотя бы запасным игроком! Неужели вы ни разу с этим не сталкивались?
Снейпу было нечего возразить на это.
– В таком случае, прими мои поздравления, Северус! – Дамблдор широко улыбнулся. – В команде Слизерина снова есть ловец!
– Не раньше, чем Поттер пройдет отборочный тур, – процедил сквозь зубы профессор Зелий.
Дальше Гарри ничего не видел. Его потянуло куда-то вниз, и в следующее мгновение он обнаружил себя в больничной койке. За все проведенное в Хогвартсе время он уже изучил больничную палату вдоль и поперек, и теперь мог спокойно обходиться в ней без очков. Правда, видел все-таки он очень не четко.
На прикроватном столике Гарри нащупал свои очки. Блэйза и Тео здесь уже не было. Зато чуть в стороне Гарри услышал голос Годрика, он пересказывал кому-то планы МакГонагол на ближайшую судьбу Гарри Поттера.
Гарри сел на кровати. Основатели заметили движение и повернулись к нему.
– Привет! – улыбнулась ему Хельга Хаффлпафф. Она уже успела привести свою прическу в порядок.
– Привет, – кивнул Гарри. – Мадам Помфри узнала что-нибудь о кианите?
– Нет. Да она бы при всем желании не смогла! Диагностические чары не показывают, что содержится в крови пациента. С их помощью можно определить только внутренние повреждения и воспаления. А брать твою кровь на анализ у нее не было причин.
Гарри расслабился. Его маленький секрет все еще не узнан, и исключать из Хогвартса его не собираются. Довольный, он откинулся на подушку.
Основатели подошли ближе и уселись на соседнюю кровать.
– А как тебя зовут? – спросил Годрик.
– Гарри, – он открыл глаза и приподнялся на локтях. – Гарри Поттер.
– Ну а нас ты, похоже, уже знаешь? – опять улыбнулась Хельга. Вживую она оказалась намного привлекательней, чем на картинке.
– Да, я видел ваши портреты в «Истории Хогвартса».
Гарри очень хотелось спросить у них, что такое ловец, но он не был уверен, что Основатели в курсе его способности быть в нужное время в нужном месте, причем в нужном состоянии – то есть бестелесном. Но, здраво рассудив, что от них ничего плохого ждать не придется, все-таки решился.
– Я бы удивился, если бы Хогвартс тебе не показал этого! – рассмеялся Годрик в ответ на откровения Гарри. – Он всегда показывает Хозяину все, что происходит в замке и напрямую его касается.
Гарри принял это к сведению. Получается, что и Ровена с Салазаром знают об этом пунктике взаимоотношений Хогвартса с Наследником, но не знают, что именно замок может показать Гарри.
– Тогда не могли бы вы рассказать мне, что такое ловец? – попросил Гарри.
И они рассказали ему о квиддиче. Гарри сразу же приуныл. Его хотят сделать еще более знаменитым! Мальчик-Который-Выжил становится первым первокурсником, которому разрешили играть в квиддич!
«Для полного счастья мне не хватает, чтобы директор лично подарил мне самую лучшую метлу! Причем на глазах у всех!» – саркастично подумал Гарри.
– Ты не рад? – заметила его состояние Хельга.
– Чему? Что меня собираются сделать еще более знаменитым? Нет, совершенно не рад. Мне и так славы предостаточно, могу даже с кем-нибудь поделиться!
Годрик одобрительно улыбнулся.
– Правильно, – сказал он. – От славы больше проблем, чем пользы. Трудно жить, когда тебя знает каждая собака в стране, а ты – практически никого.
– Ты-то откуда знаешь? – удивилась Хельга.
– Мне Салазар рассказывал. Он долго не мог найти место, где поселиться, когда ушел из Хогвартса. В какой бы город или деревню он ни пришел, половина жителей преклонялись перед ним, а другая половина мечтала отправить на тот свет.
– Спасибо, теперь я рад, что предо мной преклоняется весь мир, – кисло улыбнулся Гарри.
Один Малфой, да трое его прихлебателей не в счет.
Годрик пожал плечами.
– А вы что же, совсем никак не можете влиять на жизнь школы? – спросил Гарри, скорее чтоб поддержать разговор, чем из интереса.
– Смотря что ты подразумеваешь под влиянием, – ответила Хельга. – Живые люди нас не видят и не слышат, кроме тебя.
– Но картины и призраки могут и то и другое, – сказал Годрик. – Только они притворяются, что это не так, пока мы сами к ним не обратимся.
– А если сделать гомункулуса, вы сможете им управлять? – спросил Гарри.
Об этих созданиях он прочитал не так давно, в одной из книг Ровены Рэйвенкло. Гомункулус – это искусственное существо, выращенное в алхимической лаборатории. Оно не обладает собственным разумом, но может функционировать, как живое существо, если какой-нибудь человек возьмет над ним контроль. Гарри сравнивал их с роботами, управляемыми телепатически.
Хельга и Годрик переглянулись.
– Такого мы еще не пробовали, – призналась Основательница. – Но теоретически это возможно. А зачем тебе?
– Просто спросил.
Они еще недолго поговорили о том, как сделать гомункулуса, похожего на определенного человека, а потом пришла мадам Помфри.
– О, ты уже проснулся? Вот выпей-ка лекарство.
– Что это? – с опаской спросил Гарри.
Медсестра закатила глаза. Подозрительность этого ребенка била через край, когда речь заходила о принятии какого-нибудь лекарства.
– Это Больничное Крыло, мистер Поттер, – сухо напомнила она. – Здесь вас никто не отравит.
Жидкость в кубке в противоположность ее слов источала тошнотворный аромат.
– Кажется, это общеукрепляющее зелье, – сказала Хельга. – Очень сильное, судя по цвету и запаху.
Гарри постарался запомнить этот темно-розовый цвет, чтобы избегать его в дальнейшем. Мадам Помфри стояла, скрестив руки на груди, и ждала, когда пациент примет лекарство. Гарри медленно поднес кубок к губам.
Громко хлопнула входная дверь, и в палату вбежали Нотт и Забини. Оба счастливые до нельзя. Школьная медсестра от неожиданности подпрыгнула на месте и с грозным видом повернулась к посетителям.
Гарри воспользовался этим, и быстро выплеснул содержимое кубка под кровать. Годрик и Хельга покатились со смеху.
– Молодые люди, позвольте напомнить вам, что вы находитесь в Больничном Крыле! – грозно возвестила медсестра. – И, между прочим, кроме вашего друга здесь есть еще пациенты!
Гарри вспомнил, что Невилла Лонгботтома тоже должны были доставить в лазарет. Он оглянулся в поисках гриффиндорца. Все койки в палате пустовали, кроме одной – в противоположном конце комнаты. Невилл спал, накрытый одеялом, и Гарри сделалось совестно за себя и своих друзей, что они вели себя так шумно. Блэйз и Тео тем временем приносили медсестре свои извинения.
– Более не смею вас задерживать, – сообщила она Гарри, забирая у него из рук пустой кубок. – Будьте любезны покинуть палату, пока не разбудили тех, кто действительно нуждается в медицинской помощи!
– Это же надо! – смеялся Годрик. – Впервые вижу, чтобы эта Мать Тереза сама выпроваживала своих пациентов! Видно, ты ее уже здорово достал, Гарри!
Гарри очень хотел ответить ему, но в присутствии слизеринцев не мог. А те наперебой принялись спрашивать его о самочувствии. Гарри буквально выволок их из лазарета.
– И вам не стыдно? – спросил он их. – Лонгботтом ведь действительно пострадал, а вы его чуть не разбудили.
Блэйз фыркнул.
– Да ему снотворное дали, так что можешь не беспокоиться, – сказал он. – Иначе он едва ли заснул бы средь бела дня. А у нас, между прочим, для тебя хорошие новости!
– Ага, – хихикнул Тео. – После нашего урока Слизерин лишился двадцати баллов!
Он сказал это так радостно, что Гарри не сразу понял смысл его слов.
– К-как? – выдохнул он. – Из-за меня?
– Из-за вас с Малфоем, – уточнил Блэйз. – Но это не важно. Мы с Тео хотели сообщить тебе потрясающую новость: тебя сделали ловцом Слизерина!
– Сделают, как только ты пройдешь испытания, – поправил друга Тео.
– А то он не пройдет! – смеялся Блэйз. – Ты что, не видел, как здорово Гарри поймал тот шарик?
– Счастливо оставаться, Гарри, – сказала Хельга. – Еще немного, и у меня голова лопнет от этих двоих, так что я лучше пойду.
Гарри с трудом сдержался, чтобы не посмотреть в ее сторону и не кивнуть в ответ. Годрик все еще шагал рядом с ним, и широко улыбался.
– А по-моему, они классные ребята, – сказал он. – Ладно, я тоже пойду, не буду тебе мешать.
– Эй, что с тобой? – обеспокоенно спросил Тео, заметив, что Гарри начал вертеть по сторонам головой и кивать в пустой коридор. – Ты себя нормально чувствуешь?
– Нет, – признался Гарри. – Обычно бывает хуже, так что это точно не нормально.
Тео и Блэйз рассмеялись, приняв слова Гарри за шутку.
– Так о каких испытаниях вы говорили? – напомнил им Гарри.
– А, это, – Блэйз махнул рукой, давая понять, что на это не стоит обращать внимания. – Флинт, наверное, устроит отборочный тур на тренировке. Но это только в том случае, если кроме тебя будут еще претенденты на место ловца.
– Вообще-то, многие хотят играть в квиддич, – заметил Тео. – Тот же Малфой! Он обязательно притащится на тренировку, если узнает, что правила изменили. А он не сможет не узнать.
– Удачи ему в спортивной карьере, – искренне пожелал Гарри. Блэйз и Тео уставились на него, как на сумасшедшего.
– Пардон? – не понял Тео. – Ты собираешься уступить свое место Малфою?
– А почему бы и нет? – пожал плечами Гарри. – Спорт – это такое занятие, которое отнимает кучу времени и сил, и вдобавок чревато травмами. Так что я не против, если всем этим вместо меня будет заниматься Малфой.
– Гарри, ты спятил! – ужаснулся Блэйз. – Да если бы у меня была такая возможность!..
– Так она у тебя есть, – сказал Гарри. – Я так понял, правила изменили для всех. Если хочешь, можешь сам попробовать пройти отборочный тур.
По лицу Блэйза было видно, что о такой перспективе он не подумал. Его лицо моментально озарилось счастливой улыбкой.
– А ведь и правда, Тео! – воскликнул он. – Мы ведь тоже можем попасть в команду!
– Если только в качестве запасных, – Нотт не разделял его радужного настроя. – Сейчас команде нужен только ловец, а Малфой летает намного лучше нас. Реальный шанс обойти его есть только у Гарри.
– Если Малфой придет на отборочный тур, – загадочно улыбнулся Блэйз.
– Что ты опять задумал? – насторожился Гарри. Он еще помнил их визит к церберу.
– Все потом, – ушел от ответа Блэйз. – Собственно, мы шли позвать тебя на ужин. Если не поторопимся, то останемся сегодня голодными!
– Ты что, уже уничтожил все свои запасы шоколада? – усмехнулся Тео.
– Да. Мама забыла прислать мне новую партию. Наверное, у нее сейчас много хлопот с похоронами и завещанием отчима.
Гарри вспомнил о черном конверте, который получил Блэйз. Сколько прошло времени, неделя? Должно быть, Блэйз был не в очень хороших отношения с отчимом, раз все это время ведет себя так жизнерадостно.
«Наверное, если бы умер дядя Вернон, я бы тоже не переживал по этому поводу», – размышлял Гарри по дороге в Большой Зал.
Когда они пришли, время ужина уже подходило к концу. Основная масса учеников уже покинула зал, успев обсудить перемены в школьных правилах касательно квиддича.
Стоило Гарри сесть за стол, как проходивший мимо Маркус Флинт хлопнул его сзади по плечу и сообщил:
– Отборочный тур в субботу в десять часов. Не опаздывай, Поттер, иначе твое место займет кто-нибудь другой!
Гарри скрипнул зубами.
– Прими мои поздравления, Гарри! – Кевин жестом старшего брата взъерошил Гарри волосы. – Знаешь, а до тебя ловцом в Слизерине был мой брат, Теренс. Он закончил школу этим летом. С ним наша команда не проиграла ни одного матча! Надеюсь, ты не уронишь его планку. Кстати, на сегодня Снейп освободил вас с Малфоем от отработки, так что можешь отдыхать.
Он свойски хлопнул Гарри по плечу.
– Ни одного, Кевин? – слащаво улыбаясь, переспросила Моника Боул. – А как же матч против Рэйвенкло прошлой осенью?
– Тогда мы проиграли по очкам, но снитч поймал Теренс, – невозмутимо ответил Хиггс. – И кубок все равно стал наш.
Больше Гарри их не слушал. Блэйз безошибочно уловил его настроение и подтолкнул тарелку с тефтелями. Только сейчас Гарри понял, как же он все-таки голоден!
Но передышка длилась недолго. На выходе из Большого Зала его поджидали Рон Уизли и Гермиона Грэйнджер.
– Гарри, прими благодарность от всего первого курса Гриффиндора! – с ходу выпалил Рон.
Блэйз и Тео поморщились. Это получилось так синхронно, что Гарри не смог сдержать улыбку.
– За что? – уточнил он у рыжего.
В свете последних событий это его действительно интересовало. Помнят ли сейчас гриффиндорцы, что он заступился за одного из них? Или квиддич все-таки затмил все недавние события в их умах?
– Ну, ты забрал напоминалку Невилла у Малфоя, и благодаря тебе мы все получили возможность играть в квиддич, – сказал Рон.
– Надеюсь, ты теперь не думаешь, что школьные правила будут менять всякий раз, как только ты их нарушишь? – строго спросила Гермиона.
Рон вспыхнул. Кажется, они уже давно спорили на эту тему.
– Ты опять за свое! – возмущенно произнес Рон. – Сколько можно тебе говорить, что Гарри никто не может исключить из Хогвартса!
– Школьные правила придуманы для безопасности учеников! – в тон ему ответила Гермиона. – Если их отменить, мы не сможем целыми и невредимыми доучиться до седьмого курса!
«Ха! Мне бы до второго доучиться целым и невредимым», – усмехнулся про себя Гарри.
– Ты слишком преувеличиваешь их значение! – говорил Рон. – Фред и Джордж нарушают их по пять раз на дню, и до сих пор живы-здоровы!
Блэйз и Тео молча обошли ругающихся гриффиндорцев и направились к слизеринским подземельям. Гарри хотел последовать их примеру, но передумал. Причиной тому стала Гермиона. Она громко шмыгнула носом и, выкрикнув на прощание: «Желаю вам в следующий раз сломать себе шею!», убежала.
– Поздравляю, Рон, – кисло усмехнулся Гарри. – Если мне понадобится довести девочку до слез, я обращусь к тебе за советом.
Уизли стоял, выпучив глаза, и неверяще смотрел на Гарри.
– Да она уже всех достала, честное слово! Вечно лезет, куда ее не просят!
– Спокойной ночи, – сказал Гарри, отворачиваясь от него.
– Гарри, постой! – рыжий схватил его за рукав. – Я ведь, правда, не хотел ее обидеть. Просто она вывела меня из себя.
Он почему-то хотел оправдаться в глазах Гарри. Его взгляд умолял принять его сторону.
– Спокойной ночи, Рон, – повторил Гарри, начиная раздражаться. Он выдернул свой рукав из рук рыжего, и зашагал к подземельям.
Блэйз и Тео уже расположились за одним из столов и начали делать домашнее задание. Гарри сходил в комнату за сумкой и присоединился к ним. Правда, он потратил около получаса, разыскивая свои конспекты по трансфигурации, пока не вспомнил, что еще на уроке дал их Блэйзу.
– Хочешь новость? – спросил его Тео.
– Давай, – заинтересовался Гарри.
– Малфой вызвал Уизли на дуэль.
– И?
– Ты не знаешь, что такое магическая дуэль?
– Ну, если она магическая, то Малфой наверняка одолеет Рона, – сказал Гарри. – Рыжий не знал ни одного заклинания, когда ехал в Хогвартс. Ему хватит одного только малфоевского Круциатуса.
Конечно, Гарри помнил про принесенную им и Малфоем клятву, но наверняка у этого белобрысого в арсенале есть и другие, простительные, но не менее поганые проклятия.
– Малфой не такой дурак, чтобы выходить ночью из замка, – сказал Тео. – Он сдаст Уизли Филчу, и будет спать спокойно в своей теплой постели.
– Ты не хочешь помочь Уизли? – спросил Блэйз.
– Нет, а зачем? – пожал плечами Гарри. – Сам влип, пусть сам и выкручивается.
– Просто мне показалось, что вы с ним хорошо общаетесь.
– Не так уж и хорошо. Особенно после Распределения.
Блэйз задумался.
– А кто не изменил своего отношения к тебе после Распределения? – спросил он немного погодя.
Теперь задумался уже Гарри.
– Гермиона, – сказал он. – Она еще в поезде пыталась указывать нам с Роном, что и как нужно делать.
– Ну, она же грязнокровка, – пожал плечами Тео. – Еще не в курсе, какая разница между Гриффиндором и Слизерином.
– А какая между ними разница? – заинтересовался Гарри.
– Гриффиндорцы – это храбрецы и борцы за добро и справедливость.
– А слизеринцы – их полная противоположность, – добавил Блэйз.
– Правда? – усомнился Гарри. – А почему тогда сегодня на уроке за Малфоем полетел я, а не кто-нибудь из гриффиндорцев?
– А ты – сверх-гриффиндорец, – сказал Блэйз. – Мальчик-Который-Выжил, Победитель Темного Лорда. Ты просто обязан быть первым среди гриффиндорцев.
– С небольшой поправкой: я слизеринец.
– Ну и сидел бы тогда на земле, раз слизеринец, – пожал плечами Блэйз. – Зачем за Малфоем полетел-то?
– Так ведь он меня трусом назвал! Я что, по-твоему, должен был это просто так оставить?
– Вот я и говорю, что ты – сверх-гриффиндорец! – рассмеялся Блэйз.
Тео стукнул его учебником по голове.
– Ай!
– Кончай Гарри зубы заговаривать! Лучше делом займись!
Что-то стукнулось Гарри в затылок. Повернув голову, он увидел бумажный самолетик, парящий в воздухе.
– Кому-то весело? – нахмурился Гарри.
– Это записка, – подсказал Тео. – Возьми и прочитай.
Самолетик послушно опустился в протянутую руку и даже сам развернулся.

Гарри,
Малфой назначил нам дуэль. Сегодня в полночь, у пристани.
Рон У.

Гарри обвел гостиную взглядом. Малфой сидел спиной к нему в окружении своей свиты, они так же занимались домашними заданиями.
– А у этого Уизли чувство юмора-то хромает, – произнес Блэйз. Он успел заглянуть Гарри через плечо и прочитать его записку.
– Скорее, наглости предела нет, – сказал Гарри. – Что будет, если я не приду?
– Надо полагать, что Уизли обидится, – Тео прикрыл рукой зевок. – А вообще, дуэль назначена ему, а не тебе. Скорей всего, он просто выбрал тебя своим секундантом. Что будешь делать?
– Ничего, – Гарри смял листок и кинул в камин. – Можно подумать, что мне ночью больше заняться нечем, кроме как за Уизли бегать!
– Надо будет вправить этому рыжему мозги, – сказал Блэйз. – Совсем обнаглел!
– Точно! – неожиданно для самого себя поддержал его Гарри. – Сегодня же. Пойду на дуэль вместо Малфоя.
– Я с тобой! – обрадовался Блэйз. – Не хочу пропустить такое зрелище! Тео, ты с нами?
– Куда ж вы без меня? – вздохнул Нотт. Он не был таким большим любителем приключений, как его кузен.
– Тогда давайте еще и Чары сделаем, – «обрадовал» их Гарри. – До полуночи еще уйма времени, так что нам даже на Травологию и Зелья хватит.
У Блэйза стало такое выражение лица, словно его ударили по голове бейсбольной битой.
– Ты собираешься заниматься уроками до полуночи? – даже для Тео это было чересчур.
– Кто не хочет, может идти спать, – предложил Гарри. – Но будить потом я никого не буду.
Это был действенный способ заставить друзей сделать уроки вовремя. Они уже пару раз выпрашивали у него дать списать, пробездельничав целый вечер, в то время как сам Гарри в это время драил котлы у Снейпа, а сами уроки делал ночью под пологом своей кровати. Он бы с большим удовольствием занимался ими в библиотеке Рэйвенкло или хотя бы в гостиной, но оттуда ему пришлось бы возвращаться в постель, а на это нужно время. Бессонницей последние несколько дней Гарри не страдал, и предпочитал не тратить драгоценные минуты сна на хождение по замку.

Прохладный ночной воздух заставлял кутаться в мантию. Малфой, естественно, и не думал просыпаться на свою же дуэль, поэтому Гарри отправился вместо него.
– Как же здесь холодно, – пожаловался Блэйз. – И почему нельзя было назначить дуэль где-нибудь в замке?
– Там Филч шныряет, на пару со своей кошкой, – не оборачиваясь, ответил Гарри. – Если поймает – отработка обеспечена.
– А какое Малфою дело, попадется Уизли или нет?
– А может, это была идея Уизли, насчет пристани? – предположил Тео. – Даже у полных придурков иногда проблески случаются. Особенно когда дело касается их безопасности.
– Тише, мы почти пришли, – предостерег их Гарри.
Они добрались до скалы, в которой была спрятана пристань. Спустившись по каменным ступеням, выдолбленным в полу естественной пещеры, ребята оказались у того самого причала, на который высаживались из лодок в вечер прибытия в Хогвартс.
– Ну, и где тут Уизли? – громко осведомился Блэйз. – Струсил, небось?
– Здесь я, – отозвался голос из темноты.
Гарри засветил свою палочку, и они увидели Рона Уизли, Гермиону Грэйнджер и Невилла Лонгботтома.
– Группа поддержки? – улыбнулся Блэйз. – Я думал, ты должен был прийти один, если назначил своим секундантом Гарри.
– Мы не собирались приходить, – смущенно произнесла Гермиона. – Я пыталась отговорить Рона от этой затеи… а Невилла мы по дороге встретили… Рон правда хотел прийти один.
– А вы-то что тут делаете? – подозрительно спросил Рон. – И где Малфой?
– Спит Малфой, – сказал Гарри. Лицо Рона вытянулось от удивления. – Но ты не волнуйся, я за него.
– Это как? – не понял рыжий.
– А вот так. Напомни-ка мне сначала, когда я успел пообещать быть твоим секундантом?
– Эээ… Просто я подумал, что ты был бы не против дуэли с Малфоем…
– Я и не против. Вот только мне ради такого удовольствия незачем тащиться посреди ночи к пристани. Понимаешь, мы с ним в одной комнате живем, и он всегда к моим услугам.
– Тогда зачем ты пришел сюда? – упавшим голосом спросил Рон.
– Чтобы раз и навсегда прояснить ситуацию. Ты, кажется, хотел дуэль? Я с радостью готов заменить Малфоя. Моим секундантом будет Блэйз. А твоим, я полагаю, Лонгботтом?
Невилл громко икнул. Гермиона неверяще вытаращила глаза.
– Тео, будь добр, посвети нам, – попросил Гарри. – А то моя палочка будет занята. И объясните кто-нибудь, по каким правилам проводятся дуэли?
– С удовольствием! – Гарри и не представлял, что Тео может ТАК улыбаться! Даже у него мурашки по спине побежали! – Расстояние между дуэлянтами – двадцать шагов.
Гарри подошел к Рону, повернулся к нему спиной и отсчитал десять шагов.
– Гарри, может не надо? – тихо спросил Рон. – Я не хотел причинять тебе неудобства.
– Я что, по-твоему, зря пришел? – осведомился Гарри. – Либо ты отойдешь на десять шагов, либо мы сразимся на таком расстоянии.
Рон предпочел отойти.
– Гарри, пожалуйста! – взмолилась Гермиона. – Ты делаешь глупость!
Но на нее никто не обращал внимания.
– На счет три, – предупредил Тео. – Раз. Два. Три!
– Garlikanis! – выкрикнул Гарри недавно пройденное на ЗОТИ Чесночное заклятье, которое полагалось применять против вампиров. Рон закашлялся и энергично затряс головой. Не выдержав, он бросился к воде, чтобы умыть лицо.
– Поздравляю, Гарри! – захлопал в ладоши Блэйз. – Это была самая короткая дуэль в мировой истории!
– Да, жаль только, что нельзя ее зарегистрировать, – с сожалением произнес Тео.
– Надеюсь, Рон, это послужит тебе уроком, – сказал Гарри. – Впредь не впутывай меня в свои проблемы. Да, чуть не забыл! Сегодня был первый и последний раз, когда я вступился за гриффиндорца. В следующий раз разбирайтесь с Малфоем сами. Пойдем, ребята, на сегодня концерт окончен!
Они втроем направились в замок, а Невилл и Гермиона остались ждать, когда Рон отмоется от запаха чеснока.
Когда слизеринцы выбрались из грота, за ними следом вышел Годрик Гриффиндор. Он нагнал Гарри и зашагал рядом с ним.
– Думаю, Рон усвоил урок, – сказал он. – Не забудь завтра извиниться перед ним.
Гарри едва сдержался, чтобы не посмотреть на Основателя. Волна возмущения накрыла его с головой.
«Вообще-то, он прав, – подала голос не вовремя проснувшаяся совесть. – Уизли смирился с наказанием еще до того, как ты его проклял. Он сознательно не стал уклоняться от Чесночного проклятия».
– Так этому рыжему и надо! – сказал Тео. – В следующий раз пусть решает свои проблемы сам, а не прикрывается своим знакомством с Мальчиком-Который-Выжил.
Блэйз выразил свое согласие с Тео.
– Но извиниться все равно стоит, – сказал Годрик.
Гарри остановился и присел на корточки, делая вид, что завязывает развязавшийся шнурок.
– Вы идите без меня, – сказал он друзьям. – Я вас догоню.
Кивнув, Блэйз и Тео ушли. Годрик присел рядом с Гарри, чтобы послушать, что он ему скажет.
– Я полностью согласен с ребятами, и извиняться не намерен, – прошипел Гарри.
– Но тогда вы с Роном никогда не помиритесь.
– А я и не собираюсь с ним мириться! И вообще, я бы предпочел, чтобы он держался от меня как можно дальше!
– Чем он успел тебя так обидеть? – удивился Гриффиндор.
– Ему не понравилось, что я попал в Слизерин, – буркнул Гарри. – Как будто это не факультет, а приговор на всю жизнь!
– Правда? – опешил Гриффиндор. – Извини, я не знал.
Дальше до замка они шли молча. Простившись с Годриком в вестибюле, Гарри спустился в подземелья.
Это был насыщенный день, который многое расставил на свои места.

Глава 9

Гарри еще не стал ловцом, но его уже поздравила половина школы, включая призраков и портреты. Основатели, кроме Слизерина, которого Гарри еще ни разу не видел, так сказать, в жизни, тоже были рады за Гарри.
Многие первокурсники загорелись желанием стать частью квиддичной команды своего факультета. Правда, на Слизерине был всего один желающий – и тот не Гарри. Малфой соловьем заливался, как он «сделает» Поттера на отборочном туре.
– Гарри, тебе стоит стать ловцом ради того только, чтобы стереть эту самодовольную ухмылку с его физиономии, – уговаривал Блэйз. – Ты только посмотри на него! Фу, меня сейчас стошнит!..
Гарри приготовился собственными руками придушить Блэйза. Он уже третий день страдал от этого симптома следующей стадии действия кианита. Удовольствия это не приносило никакого. Иной раз Гарри едва успевал отпроситься с урока по «срочным нуждам», чтобы за ближайшим поворотом в коридоре опустошить содержимое желудка. О том, чтобы успеть добежать до туалета, не было и речи. И вот теперь ему так ненавязчиво об этом напоминают! Радовало только то, что головокружение и обмороки прекратились.
– Он перестанет так ухмыляться, когда начнутся тренировки, – пообещал Гарри, подавляя кровожадное желание задушить друга. – Снейп назначил нам отработки до Рождества, я и так еле успеваю сделать все домашние задания вовремя, а если бы еще и тренировки были…
Он многозначительно замолчал.
– Почему ты так много времени тратишь на учебу? – спросил Тео. – Мы с Блэйзом можем дать тебе списывать домашку, пока у тебя не кончатся отработки. Тебе совершенно незачем все делать самому!
– Но в таком случае я плохо усвою половину материала, – сказал Гарри. – Спасибо за предложение, но я предпочитаю держать знания в собственной голове, чем полагаться на других.

И вот наступила суббота. Гарри проснулся позже обычного, когда все его соседи по комнате уже ушли на завтрак. Отборочный тур был назначен на десять часов, так что Гарри успел не торопясь привести себя в порядок и позавтракать.
И вот он уже выходит из ворот замка, в сопровождении Тео и Блэйза. Друзья увлеченно обсуждали лучших ловцов современности, но Гарри их не слушал. Он все еще не решил, хочет ли стать ловцом или нет. Ему безумно понравилось летать на метле, и он с превеликим удовольствием сделал бы это еще раз. Но! Одно дело – когда делаешь это ради собственного удовольствия, и совершенно другое – когда это становится обязанностью. К тому же если Малфой так жаждет стать ловцом, то мало ли какую пакость он потом сделает Гарри, чтобы занять его место?
«Решено, я сдам испытательный тур Малфою!»
Друзьям он ничего не сказал, опасаясь, что те начнут его отговаривать, и Флинт их услышит. Тогда притвориться плохим игроком не получится.
Они пришли на поле, где уже собралось несколько старшекурсников. Гарри не раз видел их рядом с Маркусом Флинтом, так что, скорей всего, они тоже были членами команды.
– Мы что, рано пришли? – удивился Гарри.
Он на всякий случай еще раз осмотрелся по сторонам, но Малфоя так и не увидел.
– Да нет, мы вовремя, – ответил Блэйз. – А ты ждешь кого-то еще?
Гарри присмотрелся к другу внимательней. Вид у того был довольный, и он явно чего-то недоговаривал.
– Блэйз, где Малфой? – шепотом спросил он, чтобы старшекурсники не услышали.
Блэйз уже открыл рот, чтобы ответить, но Флинт не дал ему такой возможности:
– Поттер, где ты там застрял?! А ну, марш сюда!
Блэйз развел руками и невинно улыбнулся. Чересчур невинно.
Парень рядом с Флинтом протянул Гарри метлу.
– Спасибо, – поблагодарил его Гарри.
– Так, похоже, ты у нас единственный претендент, – сказал Флинт. – Тем не менее, испытание мы все равно проведем.
– Правильно! Зря мы, что ли, сюда пришли? – высказался кто-то из парней. – Хоть посмотрим, как он летает.
– А теперь смотри внимательно, – Флинт вытащил из кармана мантии маленький золотой мячик. – Это твой снитч. Отныне он принадлежит тебе, пока не закончишь Хогвартс или пока не вылетишь из команды. Я хочу сказать, что этот мячик передается от ловца к ловцу. Этот снитч – наша факультетская реликвия! Потеряешь его – купишь новый. Но учти, что снитчи стоят намного дороже, чем все твои школьные вещи! Предыдущий ловец отдал мне снитч после последнего матча в прошлом учебном году. Ты тоже отдашь его капитану команды.
– А если к тому моменту капитаном буду я сам? – осведомился Гарри.
– Тогда ты сам назначишь капитана после себя и отдашь ему снитч, – пожал плечами Флинт. – Держи.
Гарри взял в руки снитч. При ближайшем рассмотрении у золотого мячика обнаружились серебряные крылышки – такие тонкие, что просвечивали насквозь. Стоило Гарри ослабить хватку, поддавшись иллюзии хрупкости снитча, как тот расправил крылышки и взметнулся вверх. Облетев вокруг Гарри, он умчался куда-то вверх.
– Чего ждешь, Рождества?! – неожиданно рявкнул Флинт. – Лови его!
Такое обращение немало смутило Гарри. Он оттолкнулся от земли резче, чем на уроке Полетов, и его метла чуть не вырвалась из рук, моментально набрав скорость. Гарри потребовалось несколько секунд, чтобы совладать с управлением.
Флинт и остальные остались далеко внизу. Они стояли на земле, запрокинув головы, и зорко следили за полетом своего новоиспеченного ловца.
Полностью овладев ситуацией, Гарри немного расслабился. Встречный ветер благодаря стеклам очков не резал глаза, а приятно холодил лицо и трепал волосы. Полет был таким привычным, как ходьба по земле.
На некоторое время Гарри позабыл о снитче. Ему захотелось проверить свои возможности, и он начал пробовать полет вниз головой, во вращении и по спирали вверх. После мертвой петли кровь уже стучала в висках с такой силой, что заглушила вой ветра.
Красная вспышка пронеслась слева от Гарри. Мальчик посмотрел вниз, ища источник проклятия – Маркус Флинт махал ему руками, в одной из которых держал волшебную палочку.
«Ой, я же про снитч совсем забыл!» – вспомнил Гарри.
Он не смог разозлиться на капитана по-настоящему. Докричаться до замечтавшегося ловца с земли было невозможно, так что тот выбрал самый быстродействующий способ вернуть мысли Гарри к тренировке.
Гарри облетел поле кругом и обнаружил снитч, неторопливо порхающий около трибун. Солнечный свет красиво переливался на боках золотого мячика.
– Давай, Гарри! Так держать! – услышал он крик с трибуны.
Это Годрик Гриффиндор пришел посмотреть на него. Рядом с ним сидела Хельга Хаффлпафф, она помахала Наследнику рукой.
Потом Гарри ловил снитч еще и еще раз, и так до самого обеда. Через полчаса он уже сбился со счета, сколько раз ловил золотой мячик, но Флинту все было мало. Гарри подозревал, что если бы не обед, то его продержали бы на поле до темноты, когда мячик совершенно невозможно стало бы разглядеть.
Возвращаясь в замок, Гарри поглаживал в кармане мантии снитч. Все-таки квиддич – это ни с чем несравнимое удовольствие!
Старшие ребята сопровождали его, окружив плотным кольцом, и нахваливали его летный талант.

– Как тебе квиддич? – спросил профессор Квиррелл, когда Гарри зашел к нему после обеда.
– Пока нравится, – пожал плечами Гарри.
Ему безумно понравилось летать на метле, но вот насчет самой игры он еще не был до конца уверен.
– На следующей неделе у меня будет первая тренировка в команде, – сказал слизеринец. – Я ведь еще ни разу не видел эту игру. Вряд ли там все так просто, как мне рассказывали.
– Да, это действительно так, – кивнул молодой профессор. – Ты собираешься играть на школьной метле?
Гарри рассмеялся.
– Хорош же я буду на этом старье против новейших метел других ловцов! Нет, Теодор Нотт и Блэйз Забини обещали достать каталог, чтобы я заказал себе хорошую метлу. Я слышал, «Нимбус-2000» сейчас считается самой лучшей моделью.
– Знаешь, Гарри, я на самом деле плохо разбираюсь во всем этом, – признался Квиррелл. – Да и квиддичем сильно не увлекаюсь. Но на твою игру обязательно приду посмотреть!
Гарри благодарно улыбнулся, хотя вовсе не был рад это слышать. При мысли о том, что во время матча на него будет самым откровенным образом пялиться вся школа, ему стало мерзко. И так в коридорах постоянно перешептываются за его спиной, так теперь еще и это!
– Да, я нынче знаменит, – пошутил Гарри.
– Тебе стоит привыкнуть к этому, – заметил профессор. – Вряд ли интерес к тебе в волшебном мире снизится в ближайшую сотню лет.
– Сотню лет?! – опешил Гарри. – Да я столько не проживу!
«С Малфоем под боком – точно не проживу, – добавил он мысленно. – Кстати, я совсем забыл про него! Надо будет узнать у Блэйза, что он с ним сделал».
– Дамблдор прожил, а ты чем хуже? – улыбнулся Квиррелл.
– А что, директору уже сто одиннадцать лет? – заинтересовался Гарри.
– Вообще-то, пока только сто. Но выглядит он так, словно собирается директорствовать здесь еще долго.
Они рассмеялись. С каждой встречей Квиррелл нравился Гарри все больше. Жаль только, что встречаться им приходилось почти тайком от Снейпа. Хоть декан и не давал Поттеру прямого запрета общаться с преподавателями во внеурочное время, но явственно дал понять свои пожелания. А Гарри просто не хотел с ним лишний раз ссориться, вот и старался, чтобы профессор Снейп не узнал об их с Квирреллом посиделках.
– Гарри, у тебя отличные отметки по всем предметам, – сказал Квиррелл. – Но может, какой-то предмет тебе все-таки нравится больше?
Мальчик задумался. Травология ему действительно казалась скучным делом, как и Зелья. Благодарить за свои способности в данных областях ему следовало тетку – Петуния Дурсль давала ему персональные уроки огородничества и кулинарии, причем за неудовлетворительные результаты ее племяннику грозила порция тумаков от дяди, так что Гарри искренне старался усвоить все как можно лучше и быстрее. Трансфигурация казалась ему бесполезным занятием – он просмотрел весь учебник, и не нашел там ничего, что могло бы пригодиться в повседневной жизни. А Астрономия и вовсе вспомогательный предмет, так что ее и рассматривать нечего!
– Да, Чары и Защита, – ответил Гарри.
Квиррелл просиял довольной улыбкой.
– О, Защита – это действительно стоящая вещь! Жаль только, что в школьный курс не входят некоторые интересные разделы этой науки.
– Правда? – заинтересовался Гарри. – Какие, например?
– Боевые чары. В Хогвартсе мы изучаем, в основном, как защищаться от магических существ, и несколько простеньких заклинаний защиты и атаки – но это только на старших курсах. А вот в других школах есть отдельный предмет, где ученики могут изучать дуэльное искусство.
Гарри весь обратился в слух. Это было равносильно тому, как если бы школьный тренер по физкультуре предложил вдруг заниматься не баскетболом, а каратэ.
– А вы разве не в Хогвартсе учились? – спросил Гарри.
– В Хогвартсе, – кивнул профессор. – В Рэйвенкло. Однако профессия обязывает меня интересоваться, как проходит обучение в других волшебных школах. В некоторых Темные Искусства – это отдельный предмет. Но у нас, к сожалению, это противозаконно.
– Но это не мешает некоторым отдельным ученикам их изучать самостоятельно, – заметил Гарри.
– Кого это ты имеешь в виду? – насторожился Квиррелл. – Ах, да, ты же в Слизерине, как я мог забыть! Полагаю, на вашем факультете только ленивый не знает ни одного темного проклятия, я прав?
Он откровенно усмехался.
– Наверное, – пожал плечами Гарри. – Я не спрашивал.
Квиррелл рассмеялся.
– Надо полагать, что слизеринцев обучают этому родители. А у тебя как обстоят дела с этим?
– Вы спрашиваете, знаю ли я темные проклятия? – уточнил Гарри. – Или вас интересует, применял ли я их против людей?
Квиррелл опять рассмеялся.
– Скорей всего, первое, – сказал он.
– Я слышал о Непростительных, – признался Гарри. – Но как они применяются, понятия не имею.
Он не лгал. Он и в самом деле не знал, как это делается. Просто один раз у него это получилось. Не факт, что получится еще раз.
Взгляд профессора стал серьезным.
– Тебе еще рано это уметь, – сказал он.
«Где ж вы раньше-то были, профессор?» – горько усмехнулся про себя Гарри.
– Есть много других действенных чар. Если хочешь, я могу тебя научить. Разумеется, это должно оставаться в секрете, если только ты не хочешь, чтобы нас обоих упекли в Азкабан.
Идея изучать Темные Искусства мальчику очень понравилась, и он с радостью согласился.

Гарри вернулся в слизеринскую гостиную поздно вечером, всего за несколько минут до отбоя. Как раз в самый разгар вечеринки, устроенной Маркусом Финтом в его честь.
– Проходи, Гарри! – раскрасневшийся и пошатывающийся Флинт заметил его и помахал бутылкой. – У нас тут для тебя еще осталось! Ик…
Старшекурсники заржали.
Гарри осмотрелся по сторонам, но белобрысой шевелюры в толпе празднующих не заметил. Зато заметил полное отсутствие учеников младше третьего курса. Похоже, вечеринка была только для взрослых, а его пригласили только как непосредственного виновника торжества.
Осмелев, Гарри подошел к Флинту и взял предложенную бутылку. Он еще ни разу в жизни не пробовал алкоголь. Содержимое бутылки показалось ему раскаленной лавой. Откашлявшись, Гарри с размаху запустил бутылку в камин. Как он и ожидал, последовал взрыв. Благо, что возле камина в этот момент никого не было!
– П-поттер, – Флинт мгновенно протрезвел, как и все остальные, но начал заикаться, – ты ч-чего такой б-буйный?
– Как вы можете пить эту гадость? – обиженно спросил Гарри.
– Брось, Маркус, он еще мал для огневиски! – крикнула какая-то девушка.
Гарри подумал немного и пришел к выводу, что ему лучше отправляться спать. Вечеринку он все равно уже испортил.

Гарри чувствовал себя неловко в компании старших парней. Это состояние усиливалось присутствием Малфоя – тот хоть и пропустил отборочный тур, но был принят в команду в качестве запасного ловца. Флинт объяснил это тем, что во время матча ловец может получить травму, которая не даст ему участвовать в игре дальше, или, что тоже может быть – в следующей игре. Блэйз так и не сознался, что он сделал с Малфоем, а только дико смеялся всякий раз, стоило Гарри спросить об этом. Тео тоже улыбался и молчал. Зато они помогли ему выбрать метлу, так что теперь Гарри держал в руках новенький «Нимбус-2000». Малфой купил себе точно такую же.
– Строй-ся! – рявкнул Флинт, приблизившись к собравшимся ребятам.
Гарри непроизвольно дернулся, но вовремя заметил, что никто не собирается выполнять команду капитана, и расслабился. Малфой выглядел так же растерянно. Здоровяк Флинт остановился напротив своих подчиненных, уперев одну руку в бок. Другой рукой он держал свою метлу.
– Так, я все еще капитан, или кто? – рявкнул он. – Мы на тренировку собрались или просто так тусоваться? А ну-ка равняйсь!
Парни лениво выстроились в линию, не особенно заботясь о том, чтобы выровнять строй. Гарри занял место в конце шеренги, одолеваемый противоречивыми чувствами: то ли слушаться Флинта с первого раза, то ли не выделяться из толпы. Его молодой возраст все только усугублял. Кто он такой, чтобы не слушаться капитана – старшего не только по званию, но и по возрасту? Он нервно сжал древко метлы, так что костяшки пальцев побелели.
– Расслабься, Поттер! – высокий светловолосый парень (Пьюси, кажется) толкнул Гарри локтем в бок. – Он сейчас повыпендривается немного, и успокоится.
Гарри ответил ему кривой усмешкой, не значащей ничего конкретного.
– Так, а теперь слушайте меня внимательно, – грозно потребовал Маркус Флинт. – Я играю за Слизерин со второго курса, и наша команда еще ни разу не проиграла кубок. Того, кто станет причиной нарушения этой традиции, я лично нашинкую Снейпу вместо флоббер-червей! И меня не остановит даже тот факт, что в результате в нашей команде останусь только я один!
– В таком случае нам сейчас следует потренироваться, а не уши греть! – выкрикнул кто-то из строя. Гарри так и не понял, кто именно, поскольку все остальные поддержали товарища дружным восклицанием одобрения.
Флинт довольно осклабился. Боевой настрой команды явно порадовал капитана.
– Отлично! Тогда покажите мне, как вы тренировались летом!
В следующую секунду парни были уже в нескольких метрах над землей. Гарри запоздало оседлал свою метлу, чувствуя себя последним кретином. По идее, ловец должен быть самым шустрым игроком в команде, а не такой черепахой, как он. Вот Малфой действительно шустрый малый.
– Эй, Поттер, Малфой! – крикнул им Флинт. – Ловите снитч, пока тренировка не закончится. Поймаете меньше десяти раз – будете отрабатывать у Снейпа.
– Напугал! – хмыкнул Гарри. – Я и так его каждый вечер навещаю!
– Могу продлить тебе эти свидания, – Флинт недобро прищурился. – Работай давай, Поттер, не ленись!
Гарри почел за благо не ссориться с капитаном, и принялся высматривать золотой мячик.
У юного ловца начала нервно подрагивать бровь, когда он увидел манеру игры старших парней. Этак и убить можно! Играли они грубо. Не жалея своих товарищей, парни и сами не брезговали получить синяк-другой. Квиддич резко разонравился Гарри. Если команды других факультетов играют точно так же, то его шансы пережить первый матч невелики, ведь ловец – это цель номер один для загонщиков.
– Эй, Поттер! – крикнул ему один из загонщиков. – Поднимись повыше, пока тебе голову не проломили!
Гарри так и сделал. Игроки и трибуны теперь красовались далеко внизу под его ногами. Облегченно вздохнув, мальчик вновь принялся высматривать снитч.
«Бинокль мне бы сейчас не помешал», – размышлял он.
Он сделал себе мысленную пометку поискать заклинания, чтобы превратить стекла в очках в более мощные линзы, и какое-нибудь согревающее заклинание, а то ветер на такой высоте пробирает прямо до костей.
Что-то золотистое сверкнуло справа от него. Так и есть, это снитч!
Гарри рывком развернул метлу в сторону удаляющегося мячика. Теперь он старался не выпускать его из виду. Петляя по всему стадиону, Гарри несколько раз еле успел увернуться от несущихся в него бладжеров. Он крепко сжимал в руках древко метлы, стараясь увеличить скорость до предела, но по прямой ни за что не смог бы догнать снитч. Срезая углы на поворотах, он умудрялся только не отстать от своей добычи.
«Какой-то он сегодня шустрый», – недовольно подумал Гарри.
Неожиданно снитч замер на одном месте. Гарри отреагировал машинально, цапнув мячик на лету.
«М-да, – протянул он мысленно. – Если мне и во время матча придется ждать, пока снитч сам не прилетит мне в руки, то не стоит и мечтать выиграть. И это при том, что у меня самая лучшая метла!»
Он отпустил мячик и подождал несколько минут, прежде чем вновь начать его высматривать. До конца тренировки он успел поймать мячик еще несколько раз, а Малфой – лишь дважды. Делать это, когда на поле кроме него было еще шесть человек, было намного сложнее. Если добавить к этому еще семь игроков другой команды, один из которых еще и постарается опередить тебя, то шансы на поимку снитча сократятся минимум вдвое.
После тренировки вся команда дружно отправилась в раздевалку, чтобы принять душ и переодеться.
– Черт, началось! – тихо выругался Гарри.
Мокрое мыло выскользнуло из онемевших пальцев. Правая рука стала практически бесполезна. Гарри нагнулся и подобрал мыло левой рукой. В этот момент он впервые в жизни пожалел, что не левша.
«А еще лучше было бы одинаково хорошо уметь пользоваться обеими руками, – рассуждал он. – Как раз подходящее время, чтобы научиться!»
Он кое-как домылся одной рукой и обтерся полотенцем. Когда Гарри вышел из душа, в раздевалке уже никого не осталось.
– Тем лучше, – сказал он самому себе. – Значит, никто ничего не заметит.
Всю дорогу до замка он разминал онемевшую кисть, и уже на крыльце она вновь обрела чувствительность и способность двигаться.
– Пришла пора подумать о яде, – пробормотал он себе под нос.

Гарри вынашивал план, как ограбить декана, в течение двух дней. На самом деле, ни одна дельная мысль так и не удосужилась посетить его голову. Проблема заключалась в двух вещах: во-первых, Гарри не знал, где искать; а во-вторых, он не знал, как его цель охраняется.
Ему срочно нужна была чья-нибудь помощь, какой-то совет, но Основатели, как назло, куда-то пропали, как будто их никогда и не было. О том, чтобы обратиться к Квирреллу не могло быть и речи. Они ведь со Снейпом коллеги, как ни как…
Оставались только Тео и Блэйз. Гарри уже признал для себя, что они его лучшие друзья. Лучшие и единственные. Возможно даже, что общая тайна сплотит их еще больше.
«Значит, решено, – Гарри залпом допил тыквенный сок, и поставил кубок на стол, – попрошу ребят помочь украсть яд».
Блэйз и Тео сидели рядом, и неторопливо потягивали свой сок из кубков. Утро с его уроками закончилось, и теперь им предстоял целый день ничегонеделания. Но Гарри собирался распорядиться их свободным временем иначе.
– Блэйз, Тео, – обратился он к ним, – мне нужна ваша помощь.
Они с любопытством посмотрели на него.
– В чем именно, Гарри? – с готовностью спросил Блэйз.
– Не здесь, – Гарри встал из-за стола, закинул сумку на плечо и кивнул в сторону выхода из Большого Зала.
Друзья без лишних расспросов последовали за ним. Он решил привести их в библиотеку Рэйвенкло.
– Слушай, как ты нашел это место? – Тео просто обомлел от увиденного.
Блэйз присматривался к потолку, желая отыскать на нем хоть какое-то отличие от того, что в Большом Зале, но не находил.
– Хозяйка показала, – ответил Гарри. – Это личная библиотека Ровены Рэйвенкло.
Как он и ожидал, друзья наградили его взглядами а-ля «Гарри, ты в своем уме?». И он рассказал им всю историю, в которую влип. Рассказ получился значительно короче, чем он рассчитывал.
– Сначала докажи, что ты не спятил, – требовательно произнес Тео, сложив руки на груди.
– Какого рода доказательства тебе нужны? – устало спросил Гарри. Он только что раскрыл им свой самый большой секрет, а они еще сомневаются в нем!
– Брось, Тео! – пришел на помощь Блэйз. – Мы находимся в библиотеке Рэйвенкло, разве тебе этого мало? А ты помнишь, как Гарри хорошо ориентировался в коридорах Хогвартса с первого дня, хотя раньше никогда не был здесь?
Тео смутился, но Гарри решил довести дело до конца. Он вытащил из-под ворота рубашки цепочку с орлом и показал ее друзьям.
– А вот это – секрет того, почему ты не можешь прочитать мои мысли, – сказал Гарри. Он снял цепочку и положил ее на стол. – Теперь попробуй сделать это еще раз, и ты убедишься, что я не вру.
Тео сделал неуверенный шаг к Гарри, заглядывая ему в глаза, но Блэйз схватил его за руку.
– А можно мне тоже посмотреть на Основателей? – попросил он. – Если другого способа все равно нет…
– Можно, – кивнул Гарри, даже не представляя, что с ним собираются сделать.
– Хорошо, – кивнул Тео. – Я попробую соединить наше сознание. Гарри, расслабься. А еще лучше, вспомни, как ты разговаривал с Ровеной Рэйвенкло.
Гарри кивнул. Тео продолжал смотреть ему в глаза. Вскоре Гарри показалось, что синие глаза друга начали затягивать его. Он не сопротивлялся этому. Утонуть в этой синеве оказалось легко.
А потом мысли приняли визуальную форму. Он смотрел свои воспоминания так, словно опять вернулся в то время. Вот он идет ночью по Хогвартсу. Это было во сне, поэтому попадающиеся картины были пусты. Гарри изучал коридоры второго этажа замка.
«Нет, это не то», – подумал Гарри, заставляя себя вспомнить первую встречу с Ровеной.
Они встретились в школьной библиотеке, и оттуда она привела его сюда, в свою личную библиотеку. Здесь он и узнал о своем Наследстве. А потом была вторая встреча, тоже в школьной библиотеке. Гарри искал рецепт яда, снижающего иммунитет, а Ровена подсказала, где можно достать уже готовый яд.
– Достаточно, – Тео, тяжело дыша, оперся руками о край стола.
– Ты в порядке? – забеспокоился Гарри.
– Да, только… устал немного. Держать под контролем сразу два сознания, да еще и собственное, это довольно тяжело. Ты показал нам все, что хотел?
– Да, это было самое основное. Теперь ты мне веришь?
– Верю, – губы Тео тронула слабая улыбка.
– Ты лучше присядь, – попросил его Блэйз. – Вот тут и кресло есть…
Они вдвоем с Гарри помогли Тео дойти до кресла. У того от усталости заплетались ноги, и его слегка потряхивало.
– Гарри, у тебя, кажется, есть с собой общеукрепляющее зелье? – спросил Блэйз. Гарри недоуменно посмотрел на него. – Ну, то, которое ты во время завтрака и ужина принимаешь.
– А, ты об этом, – вспомнил Гарри. – Нет, это не зелье. Это обычная вода. Я еще второго сентября вылил зелье в раковину и налил в бутылку воду.
– Зачем?
– Затем, что оно тормозит работу кианита. А мне срочно тот яд нужен. Третья стадия еще в субботу началась…
Его голос предательски сорвался. Ему действительно было страшно. Кто его знает, что может произойти, когда начнет меняться мозг? Ясно только, что ничего приятного. И затягивать это состояние Гарри очень не хотелось.
– Так значит, тебе нужна наша помощь, чтобы ограбить Снейпа? – уточнил Блэйз.
– Да. Вы поможете?
– Естественно! – губы Блэйза растянулись в широкой улыбке, а в глазах загорелись озорные искорки. Тео лишь усмехнулся.
Гарри вздохнул с облегчением. Полдела сделано. Теперь осталось сделать самое трудное.

Глава 10

Это оказалось еще труднее, чем Гарри предполагал.
– Ты туда не пойдешь! – категорично заявил Блэйз. – Я не собираюсь выносить тебя на руках из кабинета Снейпа!
Гарри тяжело вздохнул, осознавая правоту Забини. Если у него во время ограбления вдруг отнимутся ноги, ситуация окажется плачевной. По всему выходило, что Блэйз пойдет один: Тео, после проведенного им телепатического сеанса был подобен слепому – в прямом смысле этого слова. На ужин Гарри и Блэйз сходили без него. Тео сам попросил, чтобы они принесли ему еду прямо в библиотеку Рэйвенкло.
А медлить между тем было никак нельзя! Следующая стадия кианитовой болезни могла начаться в любую минуту, так что за ядом нужно было идти сегодня же ночью. Благо, что на обратном пути из Большого Зала Гарри встретил Годрика Гриффиндора. Основатель без лишних разговоров последовал за Гарри и Блэйзом, и вот теперь они уже сидели вчетвером и обсуждали план действий.
– Ты знаешь, как выглядит яд? – обратился Гарри к Годрику.
– Конечно! Я уже несколько раз помогал Наследникам добывать его в кабинете профессора Зелий, – Гриффиндор озорно улыбнулся и с особой гордостью добавил: – И нас ни разу не поймали!
Гарри пересказал ответ друзьям.
– А как он сможет дать мне знать, какое зелье именно нужно? – спросил Блэйз, глядя на Гарри. Ему было неудобно общаться с невидимым и неслышимым собеседником.
Годрик фыркнул.
– Да можно любого призрака позвать с собой! – сказал он. – Они-то меня хорошо и видят, и слышат! Вы лучше подумайте, как будете обходить охранные чары вашего профессора.
– А ты знаешь, какие именно чары там стоят? – спросил Гарри.
– Понятия не имею, я же не шпионил за вашим деканом. Но могу спросить у Кровавого Барона, если хотите.
– Будь добр, сделай это! – раздраженно произнес Гарри.
Годрик виновато улыбнулся и выбежал за дверь, а Гарри опять пришлось пересказывать друзьям его слова.
– Он ведет себя так, словно его это не касается, – заметил Тео.
– Ну, это понятно, – усмехнулся Блэйз. – Он же Гриффиндор! Вот Слизерин бы на его месте не стал бы тянуть кота за хвост, и помог бы сразу.
– Слизерин сейчас на своем месте, – сказал Гарри. – И он отказывается иметь со мной дело, пока я не докажу ему, что я настоящий слизеринец.
– А как ты это докажешь? – не понял Тео. Было забавно смотреть, как он вертит головой на звуки голосов, но при этом не видит говорящих.
– Вот еще! – фыркнул Гарри. – Больно оно мне нужно, что-то кому-то доказывать! Я, между прочим, не давал своего согласия становиться Наследником!
– Да, проблем от этого действительно много, – согласился Тео. – Но зато ты только представь себе, что тебе будет принадлежать сам Хогвартс!
– Представил. И что дальше? – не понял Гарри. – Школу я отсюда все равно выселить не смогу.
– А ты этого хочешь? – удивился Блэйз.
От тона, каким он это сказал, Гарри почувствовал себя последним мерзавцем за то только, что высказал такую кощунственную мысль.
– Нет, конечно, – поспешил он загладить свою оплошность. – Просто я хотел сказать, что не вижу никакой практической пользы в своем Наследстве. Это школе большая польза – как только кианит закончит свою работу, замок укрепит свою магию…
Звон цепей возвестил о прибытии Кровавого Барона, прервав речь Гарри. Мальчики, вздрогнув, повернулись к двери.
– Вы звали, милорд? – произнес призрак. От его голоса у ребят мурашки забегали по спине.
Обращение «милорд» резануло слух Гарри.
– Не называйте меня так, пожалуйста. Мне нужна ваша помощь, – сказал Гарри. – Вы знаете, где профессор Снейп хранит яды?
– Разумеется, мистер Поттер, – призрак услужливо улыбнулся. Это было жуткое зрелище! – Я также знаю, что охраняет это помещение, если вы хотите туда попасть.
– Да, я хочу, чтобы вы отвели туда Блэйза, – Гарри почесал нос. – Как вы считаете, он сможет сам снять охранные чары, а потом вернуть их на место?
Барон смерил Блэйза пристальным взором пустых глазниц. Годрик Гриффиндор, вошедший следом за ним, откровенно забавлялся реакцией слизеринцев на приведение их собственного факультета. Его хихиканье мешало Гарри сосредоточиться на деле.
– Думаю, – произнес Барон, – мистер Забини сможет снять чары, с моими подсказками. Но вряд ли ему хватит мастерства их восстановить.
– А мне? – тут же спросил Гарри.
– И вам тоже.
– Ну и ладно. Все равно никто не узнает, что именно мы взяли этот яд. К тому же, мы не собираемся никого им травить.
– Кроме тебя, – ехидно заметил Годрик, и опять засмеялся.
Гарри решил не обращать на него внимания.
– Если это все, то мы пошли, – сказал Блэйз.
– Поищите заодно лекарство для Тео, – попросил Гарри.
– Конечно! Я и сам подумал о том же, – кивнул Блэйз.
Они ушли, и Гарри остался один на один с невидящим Теодором Ноттом.
– Как ты? – спросил он.
– По-прежнему ничего не вижу, – Тео криво усмехнулся. – А ты?
– Пока нормально.
На самом деле, он еще несколько минут назад перестал чувствовать правую ногу, и стоял, перенеся весь свой вес на левую. Ему не хотелось, чтобы друзья беспокоились за него еще сильнее.
Гарри, опираясь на столы и стены, проковылял к стулу, сел и прикрыл глаза. Что-то в его восприятии изменилось, и он пытался понять, что именно. Это было похоже на то, что кто-то наделил его своими эмоциями вдобавок к его собственным. Он одновременно чувствовал свою усталость и чью-то бодрость. Гарри четко знал, что бодрость эта не его, она какая-то внешняя, посторонняя.
– О чем ты сейчас думаешь? – вопрос Тео вывел его из раздумий.
Гарри помедлил, обдумывая ответ.
– Если Хогвартс способен что-то чувствовать, то я уже в какой-то степени соединился с ним.
– И что он чувствует?
Гарри понял, что Тео просто хочется поговорить. Похоже, он чувствовал себя очень неуютно в тишине, когда еще и не видит ничего. Гарри уже открыл рот, чтобы ответить, но внезапно ощутил нежелание замка открывать его чувства кому-то еще.
– Боюсь, что не смогу описать это словами, – уклончиво ответил Гарри. – Расскажи лучше, что вы сделали с Малфоем, что он пропустил отборочный тур?
Тео довольно улыбнулся.
– Помнишь, мы на прошлом уроке Зелий делали настойку от расстройства желудка?
– Помню.
– А ты знаешь, что если ее принять на сутки раньше, чем она настоится, то эффект будет, как у слабительного?
Гарри рассмеялся.
– А как вам удалось заставить Малфоя выпить ее?
– Перелили в бутылку от огневиски и «забыли» на тумбочке.
– И что, Малфой вот так взял ее с вашей тумбочки? – удивился Гарри. Он бы ни за что на свете не заподозрил Драко Малфоя в воровстве!
– Нет, со своей тумбочки, – поправил его Тео. – Решил, что это кто-то из его почитателей принес ему подарок.
Гарри засмеялся с новой силой.
Прошли два часа, пока Блэйз не вернулся. Он тяжело дышал от быстрого бега, а багровый румянец на смуглых щеках очень мило смотрелся в сочетании с рубиновыми бликами волос, обрамлявших лицо.
Гарри охватило радостное возбуждение, он собирался подбежать к Блэйзу, но вовремя вспомнил о временно неработоспособной нижней конечности, и ограничился только тем, что выпрямился на стуле.
– Ну, как? – нетерпеливо спросил он. – Ты достал зелья?
– Достал… – выдохнул Блэйз. – Не думал я… что это будет… так сложно… Церберы… мантикоры… Я думал, мне конец!..
Он плюхнулся на ковер, под недоуменным взглядом Поттера.
– Гарри, не слушай его! – весело воскликнул Тео. – Я этого врунишку и без легилименции насквозь вижу! Не было там никаких церберов и уж тем более мантикор!
Блэйз рассмеялся.
– Видел бы ты свое лицо, Гарри! – его одышка пропала без следа, как заикание профессора Квиррелла, когда они с Гарри оставались одни.
Гарри сначала нахмурился, но потом тоже улыбнулся.
– Ладно, дай Тео лекарство, герой!
Блэйз, отсмеявшись, поднялся с пола и подошел к Тео. Он извлек из кармана маленькую бутылочку, откупорил ее и вложил в ладонь друга. Теодор осушил ее содержимое одним глотком.
– Теперь Гарри, – сказал он.
– Мне пока рано, – остановил Блэйза Гарри, когда тот уже приготовился подняться. – Тео, ты меня видишь?
– Мутно. Да ты не торопись так! Лекарство подействует не сразу, надо подождать.
– Гарри, Барон сказал, что тебе надо выпить один глоток сегодня вечером, – сказал Блэйз. – Иначе если ты потом за один раз выпьешь слишком много, то…
По замку прокатился зловещий гул, и комната сильно покачнулась. Гарри и Тео упали на пол рядом с Блэйзом.
– Что это было? – ошеломленно спросил Блэйз.
– Хогвартс голоден, – слабым голосом сказал Гарри. – Ему нужна моя магия, а я слишком задерживаюсь с соединением.
Подумав немного, он добавил: – Мне кажется, что моя собственная магия замедляет действие кианита. На мне любые синяки заживают в считанные минуты, так что возможно, это какой-то дар самоисцеления, что ли? Да еще в самом начале сентября меня восстанавливающим зельем напоили, когда я еще ничего не знал.
– Да, плохо дело, – согласился Тео. – Что теперь будет с замком?
– Понятия не имею, – признался Гарри.
Он виновато опустил взгляд, когда Тео и Блэйз поднялись на ноги, и оба протянули ему руки, чтоб помочь встать.
– Эй, ты чего? – с улыбкой спросил Тео. – Решил до утра тут остаться? Мы и так уже задержались, отбой был не меньше часа назад.
– У него ноги не ходят, – проворчал Блэйз. – И он опять ничего нам не сказал!
– Эй! Между прочим, я все еще здесь, – обиженно буркнул Гарри. – Нечего говорить обо мне, как будто меня здесь нет.
– Блэйз, у тебя щит упал, – сказал Тео. – Пожалей Гарри, он и так уже начал чувствовать то же, что и Хогвартс. Если еще и твои эмоции к этому прибавятся…
– Ладно, ладно! Уже все восстановил!
– Будь с этим внимательнее, пожалуйста, – попросил его Гарри.
Друзья помогли ему подняться и усадили в кресло. Похоже, зрение уже вернулось к Тео.
– Наверное, сейчас вся школа проснулась, – предположил Блэйз. – Всех из кроватей повытряхивало.
Ребята рассмеялись, представив себе всю эту картину.
– Ладно, давайте спускаться в нашу нору, – сказал Тео. – Гарри, обопрись на нас с Блэйзом…
Мальчики взялись за руки крест-накрест, Гарри обхватил их шеи и подтянулся в импровизированное кресло.
– А что мы скажем, если нас Филч поймает? – спросил Гарри, держась за плечи друзей.
– Скажем, что тренировались в дуэлях, вот поэтому ты у нас и раненый, – полусерьезно отозвался Блэйз.
– Ага, и меня опять положат в Больничное Крыло и напоят восстанавливающими зельями, – поморщился Гарри. – Ты, кстати, мне так и не отдал мой яд.
– Ах, да! Вот, держи, – Тео и Блэйз подождали, пока Гарри глотнет яда, и продолжили свой путь.
– Если вы двое не будете разговаривать, то нас никто не поймает, – заверил их Тео.
Блэйз и Гарри вняли его словам, и в результате им удалось благополучно добраться до слизеринской гостиной, но там…
– Поттер, Нотт, Забини, – встретил их холодный голос декана, – завтра сразу после ужина занесете ко мне сочинения на тему «Что я делал прошлой ночью после отбоя», длиной в три фута. А теперь сядьте, и не… Поттер, что с вами опять случилось?
Снейп прямо-таки вцепился в Гарри колючим взглядом. Как и все прочие слизеринцы, набившиеся в гостиную. Гарри поймал довольный взгляд Малфоя, и яростно сжал кулаки.
– Ничего серьезного, сэр, – Гарри опустил взгляд, чтобы выглядеть виноватым. – Просто споткнулся и растянул ногу.
– Обе ноги, – поправил его Блэйз.
Снейп поморщился, как от зубной боли. Вероятно, проблемы здоровья Гарри уже стояли у него поперек горла.
– Кстати, Поттер, от вас я еще жду сочинение о том, почему вы позволили себе пропустить сегодняшнюю отработку.
«Вот блин! – Гарри только сейчас вспомнил об отработке. – Только этого мне не хватало!»
Но, пересмотрев события сегодняшнего вечера, он пришел к выводу, что все к лучшему. Снейп все еще не знает о его болезни, и это здорово.
– Хиггс, Боул, вы остаетесь здесь и следите за порядком, – строго распорядился Снейп. – Все остальные старосты должны пойти со мной.
Как только проход в гостиную закрылся за их спинами, Моника взяла командование факультетом на себя:
– Если кто-то не понял, всем приказано занять свои кровати! – рявкнула она.
Гарри с удивлением отметил, что девушка подражает Маркусу Флинту. Хиггс, наплевав на свои обязанности старосты, собирался сам уйти спать.
– Кевин, постой! – крикнул ему Гарри. – Можно тебя на минутку?
Парень покорно вернулся и присел на корточки рядом с Гарри, приготовившись выслушать его просьбу.
– В чем дело, малыши?
– Расскажи, что тут делал Снейп, – попросил Гарри.
– Выяснял, все ли были в постелях после отбоя. Вы почувствовали это… даже не знаю, как и назвать-то!
– Землетрясение? – подсказал Тео.
– Да какое там! – воскликнул Кевин. – Нас с парнями просто вытряхнуло из постелей на пол! Кстати, а вы-то где были в это время?
– В коридоре, – не моргнув глазом, соврал Гарри. – Меня так хорошо коленками к полу припечатало, что ребятам пришлось меня сюда на руках нести.
– О! А мне показалось, вы что-то отмечали, – усмехнулся Хиггс.
К ним подошла Моника Боул, улыбаясь, и обманчиво-мягким голоском пропела:
– Кевин, малышам пора баиньки!
– В самом деле, парни, бегите спать, – сказал Кевин. – А то еще завтрак проспите потом.
Блэйз и Тео понесли Гарри на кровать.
– Надеюсь, ты не против, что мы не будем тебя переодевать? – осведомился Блэйз.
– Не волнуйся, я сам справлюсь! – покраснев до корней волос, отозвался Гарри.
– Вот и славно, – с видимым облегчением выдохнул Блэйз.
Гарри взмахнул палочкой, задергивая за собой полог. Не без труда переодевшись в пижаму, он кое-как забрался под одеяло. Но стоило откинуться на подушку, тут же вспомнились завтрашние уроки – Трансфигурация и ЗОТИ.
«Какое счастье, что я привык выполнять домашку сразу же! – подумал он. – Надеюсь, утром я буду в состоянии прийти на занятия».
И он провалился в тревожный сон.

Гарри снилось, что он входит на территорию Хогвартса. Одет он был в белый камзол с вышитым на груди гербом Хогвартса, золотистые сапоги и просторную белую мантию, отороченную горностаевым мехом, которая облаком развивалась за его спиной.
Необъяснимым образом он знал, куда идти, но цель ускользала от понимания. И Гарри просто шел. Он взошел по ступеням замка и двери, как и в реальной жизни, гостеприимно открылись ему навстречу. Хогвартс сиял чистотой, как никогда. Гарри пересек вестибюль и взошел по мраморной лестнице. Он направлялся в самое сердце замка – в комнату, которой в реальной жизни не существовало.
Вход начинался на четвертом этаже. Коридор, не существующий на самом деле, привел его в просторную круглую залу. В центре комнаты на возвышении стоял каменный кубок с двумя ручками, а вокруг него на таких же возвышениях красовались кубки поменьше – золотой, бронзовый, серебряный и черный, будто целиком вырезанный из оникса. Четыре кубка наполняла темно-красная жидкость.
«Кровь Основателей», – догадался Гарри.
Если бы у него на спине росла шерсть, то сейчас она встала бы дыбом. Его замутило при мысли о том, что нужно сделать.
Как только Гарри переступил порог залы, кровь потянулась из четырех кубков в пятый, смешиваясь в нем. Четыре кровавые дуги висели в воздухе ровно столько, сколько Гарри подходил к каменной чаше. Последние капли упали в нее, когда он дрожащими руками взялся за ручки кубка.
«Назад дороги нет», – решил он и закрыл глаза.
Подняв кубок, он заставил себя выпить его содержимое до дна. Кровь была теплой, и вызывала еще больше омерзения.
Осушив кубок, Гарри выронил его на пол и согнулся в приступе тошноты. Он ничего не мог с собой поделать, спазмы были просто ужасающими. Но выходила с него не только что выпитая кровь, а желчь.

– Не наклоняйтесь слишком сильно, Поттер! Вы меня слышите?
Обеспокоенный голос мадам Помфри вторгся в его разум болезненными иголками. Он до конца не хотел принимать голос школьной медсестры за реальность. Когда он успел попасть в Больничное Крыло?
Откашлявшись, Гарри почувствовал неимоверное облегчение и расслабленность во всем теле. Только во рту еще стоял вкус желчи. Мадам Помфри взмахнула волшебной палочкой, и все то, что вышло из Гарри, втянулось в нее.
– Вот, выпейте это, – волшебница протянула ему кубок с прозрачной жидкостью.
– Что это? – Гарри поразился, насколько слабым оказался его голос.
– Вода с витаминным раствором. Пейте, не отравитесь!
Витамины? Гарри моментально потерял к ним интерес.
– Как я здесь оказался? – спросил он.
– Профессор Снейп принес вас, когда вы неделю назад впали в магическую кому, – нетерпеливо произнесла мадам Помфри. – Вы будете, пить лекарство или нет?
Гарри взял кубок в руку, только чтобы успокоить ее.
– Неделю? – переспросил он осипшим от потрясения голосом. – Но что произошло?
Договорив вопрос до конца, он тут же понял, что задал его не тому человеку. Мадам Помфри не знала и половины всего, чтобы иметь об этом представление.
– Этого мы не знаем, – призналась она. – И я не ожидала, что вы придете в сознание именно сейчас. Вам необходимо пройти обследование в госпитале Святого Мунго.
– Может, если уж я очнулся, имеет смысл подождать, пока мне не станет лучше? – с затаенной надеждой спросил Гарри. – Я чувствую себя слишком скверно, чтобы прямо сейчас переезжать в госпиталь.
– Ну, разумеется, – неожиданно согласилась волшебница. – Теперь спешка ни к чему. Думаю, день-два вы можете провести здесь. Но даже если за это время вы встаете на ноги, заглянуть в госпиталь вам все-таки придется.
– Хорошо, – согласился Гарри.
Теперь, когда кровь Основателей течет в его венах, о кианите можно забыть. Гарри опрокинул в себя воду с витаминами и вернул кубок довольной целительнице. Теперь и в самом деле стоит подумать о том, как восстановить иммунитет.
Мадам Помфри ушла, оставив Гарри наедине со своими мыслями.
Гарри прислушался к своим ощущениям. В самом центре грудной клетки словно образовался комочек чужих чувств. Теперь Гарри мог при желании не обращать на него внимания, но ради интереса прислушался, что же сейчас чувствует Хогвартс? А замок был доволен. Закрыв глаза, Гарри увидел Хогвартс со стороны, и он как будто светился изнутри всеми цветами радуги. Это было так красиво! Невероятная волна нежности и радости захлестнула Гарри. Это было подобно признанию в любви и восторгу от обладания самым большим сокровищем на свете! Хогвартс не мог общаться со своим Хозяином словами, но зато в полной мере передавал ему свои эмоции. Губы Гарри невольно расплылись в довольной улыбке. И как он раньше мог жить один? Как другие люди живут одни, только со своими собственными чувствами?
– Теперь ты мой, – прошептал Гарри.
Хогвартс отозвался невидимым глазу водопадом нежности, обрушившимся на Гарри с потолка больничной палаты. Потоки нежности, любви и преданности неспешно циркулировали вокруг него, подобно водовороту.
Долго наслаждаться единением с замком Гарри не дали. Вскоре в палату явился профессор Снейп собственной персоной.
– Хватит притворяться, будто вы спите, Поттер, – произнес декан. – Мне уже сообщили, что вы изволили вернуться в наш мир.
Гарри с огромной неохотой спрятал чувства Хогвартса в пульсирующей у него в груди сфере и открыл глаза.
– Добрый день, сэр.
Снейп стоял в изножье его кровати, и буравил Гарри пристальным взглядом.
– Вам известно что-нибудь о вашей загадочной болезни, Поттер?
– Только то, что ее больше нет, – Гарри едва заметно улыбнулся.
– Откуда такая уверенность? – насторожился Снейп.
– Я… чувствую это. Простите, сэр, но я не смогу передать это словами.
– Как давно вы заболели?
Гарри сделал вид, что пытается вспомнить, а на самом деле придумывал ответ. Если сказать хоть часть правды, то взрослые начнут искать причину в магии, и запросто могут запретить ему дополнительные занятия.
– Не знаю, сэр. Это началось еще летом.
– Зачем же вы скрывали от родственников, что больны? – похоже, Снейп решил устроить ему капитальный допрос.
– Я ничего от них не… Погодите, а с чего вы взяли, что я от них что-то скрывал? – теперь настала очередь Гарри настораживаться.
– Если вы забыли, Поттер, я декан вашего факультета, – сурово напомнил Снейп. – По долгу службы я обязан был расспросить ваших родственников о вашей болезни.
Гарри представил, как Снейп беседовал с Дурслями, и нервно хихикнул.
– Вам смешно? – Снейп изогнул бровь.
– Простите, профессор, – Гарри залился смущенным румянцем. – Просто мои родственники не очень любят волшебников.
К его удивлению, грозный профессор ухмыльнулся, но намного мягче, чем обычно. Эта беседа заставила его немного изменить мнение о мальчишке…
– Да, я заметил, – сказал он. – Но вы ушли от ответа. По какой причине вы скрывали свою болезнь?
Гарри уставился на свои руки, чтобы не встречаться с профессором взглядом.
– Простите, сэр, – чуть слышно произнес он. – Я не хотел никому доставлять неприятности. Я думал, что это пройдет само собой.
– Вы когда-нибудь видели, чтобы болезни проходили сами собой?
– Да, сэр, – Гарри поднял на него честный взгляд. – У меня всегда так. Мне кажется, это моя магия меня исцеляет.
Снейп задумчиво потер подбородок, не сводя с Гарри изучающего взгляда. Гарри пришли на ум несколько эпизодов, когда он простужался и когда его избивал Дадли. В обоих случаях болезнь и синяки проходили меньше, чем за сутки. А когда дядя Вернон однажды сломал ему руку, увлекшись воспитательным процессом, и запер в чулане на целую неделю, его рука зажила всего за три с небольшим дня. А вот когда Дадли упал с велосипеда и сломал ногу, ему пришлось лежать с гипсом целых две недели.
Опомнившись, Гарри протянул руку к груди. Так и есть, медного орла на нем не было! Гарри охватила паника. Он затравлено посмотрел на профессора.
– Что-то не так, Поттер? – с понимающей ухмылкой осведомился Снейп.
– Да, сэр, у меня был кулон. Мне его друг подарил, – Гарри отчаянно вертел головой по сторонам, избегая смотреть декану в глаза. Тео предупреждал его о зрительных контактах с легилиментами.
– Случайно не этот? – Снейп вытащил из кармана цепочку с орлом.
Гарри обрадовано уставился на свой кулон.
– Да, это он!
Он поймал его на лету, когда Снейп небрежно кинул украшение на кровать, и сразу же надел на шею. Орел тут же забил крылышками, щекоча кожу. Гарри уже безбоязненно посмотрел декану в глаза и поблагодарил его.
– Не за что, Поттер. Все пропущенные вами отработки перенесены на следующий семестр. Сочинения я все еще жду.
Сказав это, он развернулся на каблуках и стремительной походкой вышел из палаты. Черная мантия эффектно развивалась у него за спиной, так что Гарри невольно залюбовался. А потом дверь за профессором закрылась, и Гарри снова остался один.
Позже забежали Блэйз и Тео. Они рассказали Гарри обо всех пропущенных им событиях. Оказалось, что Блэйз заранее знал, что Гарри отключится на несколько дней, поэтому ядом они с Тео поили его рано утром, пока соседи по комнате еще спали. А днем, после уроков и обеда, пришли к декану и сообщили, что Гарри Поттер все еще спит, и они не могут его разбудить. Если бы они этого не сделали, то к вечеру Снейп все равно заинтересовался бы отсутствием самого знаменитого из своих учеников.
А в пятницу Хогвартс окончательно оголодал, и начал вытягивать магию из профессоров, чтобы поддерживать свою собственную. Об этом им рассказал Годрик Гриффиндор, через привидение своего факультета – Почтибезголового Ника. Правда, у них в пятницу были только Зелья, где от профессора колдовать не требовалось, а вот Кевин Хиггс рассказал, как у них на Чарах Флитвик не смог показать классу чары иллюзии, и им пришлось довольствоваться только руководством из учебника. Никто не мог понять, что происходит. Официальная версия гласит, что профессора переутомились, и им нужно только немного отдохнуть. Но на следующий день все уже пришло в норму, и до сих пор ничего необычного не случалось.
Посмеявшись вместе с друзьями, Гарри пересказал им свой сон. Те дружно поморщились, представив, каково это – пить чью-то кровь.
Вечером в палату к Гарри заглянул профессор Квиррелл. Он не задержался и на пять минут, вручив Гарри пакетик со сладостями и справившись о его самочувствии.
Последней посетительницей оказалась Гермиона Грэйнджер. Узнав, что Гарри идет на поправку, она пообещала завтра же принести ему учебники, чтобы он смог позаниматься, дабы нагнать пропущенный материал. Слово не разошлось у нее с делом, и утром Гарри обнаружил на столике возле кровати свою сумку с учебниками и письменными принадлежностями, с двумя записками: одна была от Гермионы, а другая от Тео и Блэйза – обе с пожеланием не скучать и скорей поправляться.

Глава 11

В конце недели в Хогвартс прибыл целитель из госпиталя Святого Мунго – высокий немец с густой светло-русой шевелюрой и пронзительными голубыми глазами. Гарри так и не смог запомнить его имя. Целитель взял у него на анализ все, что только можно было взять, включая волосы и слюну, помахал над Гарри своей палочкой и откланялся. А в понедельник прислал бумагу с диагнозом: здоров. Мадам Помфри зачитала ее в присутствии Гарри и Снейпа, раздраженно скомкала лист, швырнула его на пол и, взявшись за голову, ушла к себе в кабинет. Декан одарил своего ученика убийственным взглядом, и тоже ушел к себе, а Гарри дал себе зарок до конца жизни обходить Больничное Крыло за километр.
Избавившись от кианитовой проблемы, Гарри наконец-то смог вздохнуть с облегчением и насладиться своим пребыванием в волшебном мире. Он с легкостью усваивал почти все школьные предметы, а если чего-то не понимал, то ему помогали друзья, и с жадностью поглощал дополнительные знания. Каждую субботу он тренировался со Слизеринской командой по квиддичу, не забывая на каждой тренировке «полюбезничать» с Малфоем. А по воскресеньям профессор Квиррелл устраивал для него дополнительные занятия по ЗОТИ, которые выходили достаточно далеко за рамки школьной программы для первого курса. Блэйз и Тео с удовольствием присоединились к этим занятиям, но иногда Гарри один забегал к профессору, чтобы просто поболтать с ним.
Рон Уизли старательно игнорировал существование Гарри Поттера, а Гермиона Грэйнджер наоборот, частенько подходила к нему в школьной библиотеке, и они вместе занимались уроками. Гарри узнал, что с девочкой на ее факультете никто не хочет общаться, а на предложение помочь в учебе отвечают грубостью. Блэйз и Тео вскоре смирились с тем, что гриффиндорка в любое удобное для нее время может подойти к ним, улыбнуться и поздороваться, или даже подсесть к ним в школьной библиотеке и разложить свои книги рядом с ними. Гарри было искренне жаль девочку, но иногда и ему хотелось обойтись без ее общества – в таких случаях трое неразлучных слизеринцев прятались в библиотеке Ровены Рэйвенкло.
Из Основателей только Годрик Гриффиндор принимал активное участие в жизни Наследника Хогвартса. Он частенько сопровождал его на уроках, комментируя лекции. Скучнейшие повествования профессора Биннса в его пересказе перевоплощались в захватывающие истории или анекдоты. В результате Гарри один с интересом посещал уроки Истории Магии, в то время как все прочие ученики воспринимали их как лишнюю возможность поспать.
Годрик также интересовался дополнительными уроками профессора Квиррелла, чаще всего представлявшими собой тренировочные дуэли. Гриффиндор давал Гарри уйму полезных советов в этой области, а тот пересказывал их Квирреллу и получал одобрение.
Вместе с кианитовой болезнью прошли и бессонницы Гарри. Теперь он жил в том же режиме, что и вся школа.
Постепенно стало холодать, и второй месяц учебного года подошел к концу. Близился Хэллоуин.
В последние выходные перед праздником старшекурсников отпустили погулять в близлежащую деревню, Хогсмид, и Кевин Хиггс, вернувшись вечером в гостиную Слизерина, вручил Гарри пакет со сладостями. За последнее время Гарри очень сдружился со старостой, и у них сложились братские отношения. Кевин добровольно взял на себя роль старшего брата, и ненавязчиво опекал его: то напомнит одеться потеплее перед квиддичной тренировкой, то книгу принесет, по которой лучше всего писать сочинения по Трансфигурации – это был самый любимый предмет Хиггса.
Отработки у Снейпа теперь проходили намного интересней. Гарри, позабыв о тошноте, головокружении и прочих «радостях» минувшей болезни, теперь мог сполна насладиться общением с Малфоем, когда Снейп оставлял их одних. Правда, все состоявшиеся между ними дуэли были только словесными, и побеждали они в них с переменным успехом.
И вот настал праздничный вечер. Переступив порог Большого Зала, Гарри ошеломленно замер.
– Ничего себе! – выдохнул он.
Кто-то очень хорошо поработал здесь, украсив зал в стиле Хэллоуина. В воздухе теперь плавали не только свечи, но и тыквы с вырезанными в них лицами. Стайки летучих мышей весело порхали над столами, и гирляндами восседали на стенах. А в воздухе стоял восхитительный аромат печеной тыквы, от которого рот моментально наполнялся слюной.
– Надеюсь, эти милашки не нагадят нам на стол, – замечание Тео спустило замечтавшегося Гарри с небес на землю.
– И на головы, – хихикнув, добавил Блэйз.
«М-да, в каждой бочке меда найдется ложка дегтя», – подумал Гарри.
Но летучие мыши то ли ничего сегодня не ели, то ли были заколдованными. Гадить они не стали.
Ученики с аппетитом поглощали праздничный ужин, когда в зал вбежал чем-то насмерть перепуганный профессор Квиррелл. Он добежал до преподавательского стола, выкрикнул что-то о том, что в школе тролль, и провалился в глубокий обморок.
Блэйз замер, не донеся ложку до рта, а в Большом Зале тут же началась паника.
– Тихо! – прогремел усиленный магией голос директора. Воцарилась гробовая тишина. – Старосты, немедленно отведите своих учеников в гостиные факультетов и проследите, чтобы никто из них не выходил до дальнейших распоряжений.
Старшие старосты тут же принялись командовать, собирая учеников в кучки по курсам.
– Первыми идут семикурсники, потом первокурсники и дальше в порядке возрастания! – командовал староста мальчиков с седьмого курса. – Боул, Хиггс – сопровождаете первый и второй курсы…
Блэйз толкнул Гарри локтем в бок, привлекая его внимание:
– А профессор-то притворяется, – шепнул он.
Гарри обернулся к преподавательскому столу. МакГонагол склонилась над Квирреллом и что-то колдовала, Дамблдор негромко отдавал распоряжения другим профессорам, а Снейп… А Снейпа нигде не было видно.
– А куда делся наш декан? – так же тихо спросил Гарри. – Во время праздника я его точно видел.
Блэйз и Тео пожали плечами.
Кевин всю дорогу до слизеринской гостиной шел рядом с Гарри, держа палочку наготове. Его напарница держалась ближе к девочкам.
– А как тролль мог проникнуть в замок? – обратился к Кевину Тео.
– Никак, – ответил староста. – Просто не представляю, откуда он здесь взялся! Если только его специально кто-то не привел.
– Интересно, какой маньяк мог до этого додуматься? – спросил услышавший их разговор Малфой.
Хиггс не удостоил его своим ответом, к немалому удовольствию Гарри.
Что-то болезненно кольнуло Гарри в грудь. Он прислушался к ощущениям Хогвартса, и тут же запрятал их обратно вглубь пульсирующей сферы. Беспокойство и паника и так были видны невооруженным глазом – ничего удивительного, что замок чувствует то же самое, что и ученики.
Немногим позже в гостиной Слизерина появились маленькие существа отталкивающей наружности, одетые в тоги из кухонных полотенец с гербами школы. У каждого в руках был большой поднос с едой.
– О, праздничный ужин прибыл! – воскликнули старшекурсники, радостно потирая руки.
Кевин Хиггс отвоевал один из подносов, и пригласил к нему Гарри и его друзей.
– С праздником, парни! – поздравил он их. – Угощайтесь!
Праздновать Хэллоуин в гостиной оказалось не менее интересно, чем в Большом Зале. Особенно для старшекурсников, которые никак не смогли обойтись без спиртного. На этот раз никто не стал предлагать Гарри выпить с ними, чему Поттер был несказанно рад.
А вот Малфой глазел на веселящегося Флинта голодным взглядом. Точнее, на бутылку в руках Флинта, из которой капитан время от времени отхлебывал. Заметив взгляд Малфоя, старшие парни позвали его к себе и протянули бутылку. Тот не стал швырять ее в камин, как Гарри, а осторожно отпил. После еще нескольких глотков Флинт уложил его на диван, где Малфой, подтянув к груди коленки, мило заснул, не обращая внимания на праздничный гомон.
Подавляемое доселе беспокойство Хогвартса сменилось скорбью, и вырвалось из-под контроля Гарри.
– Ах! – его колени подломились, и Гарри упал на пол. К горлу подступил комок, а на глаза навернулись слезы.
– В чем дело? – забеспокоился Кевин. – Гарри, тебе плохо?
«Не мне», – подумал про себя Гарри.
– Нет, со мной все в порядке, – произнес он. – Просто голова закружилась. Тут слишком жарко.
– Держи, выпей это, – Тео протянул ему бутылочку с охлажденным тыквенным соком.
– Спасибо, – Гарри сделал несколько глотков и окончательно пришел в себя. Чувства замка он опять запрятал глубоко-глубоко, чтобы не мешали.
«Интересно, что произошло?» – задался он вопросом, но вслух ничего не сказал.
Примерно через час в гостиной появился декан. Старательно не глядя на подвыпивших учеников и алкоголесодержащую посуду, Снейп сообщил, что тролль пойман, и утром все могут безбоязненно прийти на завтрак.
– Вы видели Малфоя?! – веселился Блэйз, когда они готовились ко сну.
– Это еще что! – отозвался Тео. – Вот утром зрелище будет гораздо интересней!
Телохранители Малфоя и его подхалим остались ночевать в гостиной, сторожа своего патрона.
– А вы заметили, что Снейп хромает? – спросил друзей Гарри.
– Может, ему пришлось схватиться с троллем, и тот его ранил? – оживленно предположил Блэйз, забираясь в свою постель. – Или тролль просто пнул его в коленку.
Отсмеявшись, мальчики пожелали друг другу спокойной ночи и задернули пологи над кроватями.

Переступив порог Большого Зала, Гарри сразу же напрягся. По спине пробежали мурашки, предчувствуя что-то важное и не очень хорошее.
Выражение лиц профессоров тоже не располагало к веселью. МакГонагол то и дело утирала платочком покрасневшие глаза, Дамблдор хмурился, и никто из них не разговаривал. Ученики, входя в зал, сразу чувствовали царящую здесь атмосферу, и спешили скорее занять свободные места за факультетскими столами. Когда зал наполнился больше чем на половину и поток прибывающих учеников иссяк, директор встал. Ему даже не пришлось призывать к себе внимание – все и так молчали и взирали на старика.
– Я не задержу вас надолго, – сказал Дамблдор.
В этот момент в зал вошел Малфой в сопровождении своей свиты. В другой день Гарри бы посмеялся над помятым видом одноклассника, но сейчас ему было не до него. Хогвартс все еще грустил, и Дамблдор вот-вот откроет ему причину этой грусти. Но директор дождался, пока слизеринцы найдут себе свободное место, прежде чем продолжить.
– Вчера вечером произошло ужасное событие, – произнес Дамблдор. – В то время как все мы праздновали Хэллоуин, кто-то впустил в замок тролля. К счастью, тролль уже пойман, и больше не представляет для нас опасности. Но вчера он нашел свою жертву.
В зале послышались удивленные возгласы, шиканье и призывы к тишине.
– Сегодня с нами нет одной ученицы, – продолжал Дамблдор. – Прошу почтить память Гермионы Грэйнджер минутой молчания.
Он снял свою островерхую шляпу, украшенную золотыми и серебряными звездами, и склонил голову. Профессора последовали его примеру.
Гарри покосился на Квиррелла, но тот только склонил голову, оставив свой тюрбан на месте.
– Подумаешь, трагедия века! – прошипел Малфой. Он сидел недалеко от Гарри, и в наступившей тишине его хорошо было слышно на несколько метров вокруг. – Одной грязнокровкой больше, одной меньше – какая разница?
Гарри стиснул зубы и сжал под столом кулаки. Взглядом он отыскал рыжую макушку за столом Гриффиндора. Вид у Рона Уизли был скорее скучающим, чем скорбным.
«Ах ты, козел рыжий! – подумал Гарри. – Без твоего участия тут явно не обошлось!»
Именно Рон был источником всех бед Гермионы с начала учебного года. Гарри не раз приходилось выслушивать от девочки длинные тирады, посвященные «непроходимому кретину» и «конопатому грубияну».
Как только положенная минута истекла, зал наполнился шумом множества голосов, обсуждающих эту новость.
– Грэйнджер – это такая лохматая, с большими зубами? – спросила Моника Боул.
– Она самая, – кивнул Блэйз. – А что?
– Просто я видела вчера, как она заперлась в кабинке туалета на четвертом этаже, – сказала староста. – Она была чем-то расстроена и громко рыдала. Должно быть, ее не было на праздничном ужине, и про тролля она не слышала.
Ее слова еще больше убедили Гарри в виновности Рона Уизли. Дождавшись, пока гриффиндорец закончит завтракать, он выбежал из зала следом за ним. Нагнав его в коридоре, Гарри без предупреждения схватил Рона за плечо и поволок в боковой коридор.
– Эй, Поттер, аккуратней! – возмутился Уизли. – Ты что, головой ударился? А ну, отпусти!
Гарри толкнул его к стене.
– Что, доволен, да?! – крикнул он на него. – Довел человека до нервного срыва, и теперь жизнь кажется прекрасной?!
Рон выпучил глаза.
– Что ты такое несешь?! – выпалил он, чтобы перекричать Гарри. – Кого это я довел?!
– Гермиону, твою мать! – Гарри уже не стеснялся в выражениях. – Ты думаешь, никто не знает, какую жизнь ты ей устроил?
Рон побледнел, но потом его лицо исказилось от злобы.
– Я тут не причем, ясно тебе?! Да она сама могла пойти искать этого тролля, решив, что сможет его победить! Она же все на свете знала!
– Да ее и на ужине-то не было, благодаря тебе! Она ничего не знала про тролля!
– А тебе какое вообще дело?! Влюбился, что ли?!
– Да пошел ты, урод!!
Гарри сплюнул под ноги рыжему, развернулся и уперся носом в чью-то грудь.
– Отработка. Сегодня. Обоим, – раздельно произнес довольный Филч.
– Я занят до пасхальных каникул! – выпалил Гарри, и опрометью помчался прочь.
– Я доложу твоему декану! – гневно крикнул ему вслед школьный завхоз.
Гарри бежал до самого кабинета Зелий, не в силах остановиться. Кровь стучала в ушах, заглушая все другие звуки. Остановившись перед дверью, Гарри вспомнил, что в связи с трауром занятия на сегодня отменили.
Привалившись спиной к стене, он осел на пол. По лицу бежали слезы ярости, а перед глазами стояло лицо Гермионы Грэйнджер.
Если подумать, то между ними было много общего. Она ведь тоже росла в семье обычных людей, и возможно, что они в один день узнали о том, что являются волшебниками. Наверняка, ее-то родители порадовались за дочь, в отличие от Дурслей. Как и Гарри, Гермиона стремилась поскорее узнать о магии как можно больше – это и была основная причина ее успеваемости на уроках. Ей было интересно все, от сложной Трансфигурации до простой Травологии. Но у нее не было под боком Малфоя, норовящего запустить в нее Непростительным, как не было и друзей, вроде Забини и Нотта. По сути, только Гарри и общался с ней – единственный на всю школу. Хотя нет, учителя тоже хвалили ее. Все, кроме Снейпа. Но она ни разу не говорила, что кто-то из них дает ей дополнительные уроки, как Квиррелл делал это для Гарри. У Гарри было, что противопоставить своим проблемам, потому что он с детства привык жить среди них. А у нее этого не было. Любящие родители наверняка оберегали дочь от всех бед. Но в Хогвартсе Гермиона оказалась одна, уязвимая для таких подонков, как Рон Уизли.
– На полу холодно, можешь заболеть.
Гарри отнял руки от лица. И когда только успел закрыться ими?
Блэйз и Тео возвышались над ним. Его друзья. Его защита от всех бед. Высокие, такие красивые, словно сказочные принцы. Сдержанный Тео и смешливый Блэйз. Они тоже не понимали Гермиону, но зато прекрасно понимали его.
– Как вы меня нашли? – хриплым голосом спросил Гарри.
– Ну, сначала мы обыскали обе библиотеки, – сказал Блэйз.
– А потом решили побродить по подземельям, – сказал Тео. – Как видишь, далеко ходить нам не пришлось.
– Вставай, говорю, а то простудишься, – Блэйз взял его за руку и потянул вверх. Гарри нехотя поднялся, его скорбь сейчас удваивалась скорбью Хогвартса. – Не расскажешь, почему так убиваешься? Вы ведь плохо знали друг друга, если только ты тайком от нас не бегал к ней на свидания.
Гарри против воли улыбнулся.
– Нет, не бегал, – сказал он. – Мы просто нормально общались.
– Вот и мы тоже думаем, что она была не красавица, хоть и жутко умная, – сказал Тео. – В таких не влюбляются с первого взгляда.
– Не влюбляются, – согласился Гарри.

Прошла неделя, в течение которой Гарри пытался привыкнуть, что в школьной библиотеке никто не подсаживается к ним, чтобы вместе делать домашние задания, что никто не здоровается с ним в коридоре, когда он идет куда-нибудь с Тео и Блэйзом, и что на уроке Зелий никто не тянет руку, чтобы ответить на вопросы Снейпа.
В выходные Гарри случайно услышал, как Малфой хвастался в гостиной, что его отец, состоящий в совете попечителей, кое-как сумел замять дело о смерти грязнокровки, так что теперь Дамблдор его должник, потому что директора собирались сместить с должности. Правда, Тео высказал сомнение, что Дамблдору не так уж и нужна была помощь Малфоев.
– Не тот это человек, которого можно вот так запросто сместить с должности, – говорил Нотт. – Он сам кого хочешь сместит – хоть того же Малфоя с должности попечителя!
А Хогвартс злился на директора. Вот этого Гарри не мог понять. Злость замка была одинаковой каждый день, не уменьшаясь ни на йоту, хотя скорбь по ученице давно прошла.
«Что такого директор мог сделать Хогвартсу? – размышлял Гарри. – Кабинет себе не в той комнате устроил, что ли?»
Квиррелл тоже заметил состояние своего любимого ученика.
– Гарри, что-то случилось? – осторожно спросил он во время очередного дополнительного занятия.
– Нет, все в порядке, – не слишком убедительно ответил Гарри.
– Это из-за Грэйнджер, – сдал его Блэйз. – Мы вместе делали домашние задания в библиотеке.
Гарри показалось, или во взгляде Квиррелла промелькнула вина? Нет, скорей всего, это было сочувствие, которое он тут же выразил на словах.

Гарри старался больше не ходить в школьную библиотеку без особой необходимости, но сегодня профессор МакГонагол задала большущее сочинение, так что пришлось собрать волю в кулак и топать в обитель мадам Пинс.
– А, Гарри, добрый день, – библиотекарша тепло улыбнулась мальчику, еще не так давно бывшему самым частым гостем в ее владениях.
– Здравствуйте, мадам Пинс, – вежливо кивнул Гарри, и протянул ей листок. – Мне нужно вот это.
Волшебница взяла список книг, но даже не заглянула в него.
– Сейчас принесу, а ты пока располагайся, – она нагнулась над своим столом и очень тихо произнесла: – Тут кое-кто был бы не прочь встретиться с тобой.
Она кивнула в сторону угла, где обычно Гарри занимался вместе с Тео, Блэйзом и… Гермионой.
– Кто? – с подозрением спросил Гарри.
– Увидишь, – улыбнулась мадам Пинс.
Гарри с большой неохотой прошел к своему старому месту. Место Гермионы было занято призраком… Гермионы.
Услышав приближающиеся шаги, привидение подняло голову от книги, которую читало.
– Гарри, привет! – Гермиона улыбнулась, как ни в чем не бывало.
– Привет, – выдохнул Гарри. Только в этот момент он понял, что затаил дыхание. – Как ты…
– Стала призраком? – подсказала ему Гермиона. – Ты садись, не стой там, – она показала ему рукой на место напротив себя. Гарри подошел к столу на негнущихся ногах, не сводя с призрака глаз. – Это на самом деле сложно передать словами. Если коротко, то я просто захотела остаться.
– Остаться?
– Ну да. Если вдуматься, я ведь совсем ничегошеньки не успела узнать о мире волшебников… Почти ничего. Но ведь это так мало по сравнению с тем, сколько в нем всего интересного и загадочного!
Она широким жестом обвела полки с книгами. Гарри с подозрением покосился на сравнительно нетолстую книжицу, лежащую перед его собеседницей.
– И ты решила остаться, чтобы перечитать всю библиотеку, так? – осведомился он.
– Ну… – Гермиона явно смутилась. Если бы кто-то другой сделал ей это замечание, она вряд ли обратила на него внимание, но Гарри был таким же книгочеем, как и она сама. – Книги – это самый быстрый способ ознакомиться с культурой и знаниями.
– Не спорю. Кстати, у тебя теперь полно времени, можешь читать что захочется, а не только то, что задали на уроках.
– А я планировала и уроки посещать, – улыбнулась Гермиона. – Ты знаешь, призраки могут при желании становиться невидимыми.
– И неслышимыми, – усмехнулся Гарри. Гермиона тихонько засмеялась. – Вот только колдовать они не умеют.
– Что верно, то верно, – вздохнула Гермиона. Веселья в ее голосе как небывало.
Пришла мадам Пинс со стопкой книг для Гарри. Улыбнувшись ему, она вернулась на свое место.
– О, трансфигурация! – оживилась Гермиона. – Вы тоже проходите принципы влияния эмоционального отношения заклинателя на продукт трансфигурации?
– Что значит «тоже»? Это стандартная программа первого курса, – назидательно произнес Гарри.
– Я знаю, просто тут недавно были хаффлпаффцы – они немного отстают от нас.
– Зато рэйвенкловцы опережают, как пить дать, – хмыкнул Гарри, доставая из сумки пергамент и прочие письменные принадлежности.
– Гарри! – возмутилась Гермиона.
– Прости, вырвалось, – он виновато улыбнулся.
– Вообще-то, ты не обязан просить прощения, – она снова смутилась.
– Правда? – удивился Гарри.
– Да, я ведь теперь всего лишь одно из хогвартских привидений. А ты… Как мне теперь к тебе обращаться? Хозяин? Или милорд?
Гарри чуть не упал со стула от неожиданности.
– Черт, так ты уже знаешь, – он нервно оглянулся по сторонам. – Так вот, это должно быть большой тайной. Обращайся ко мне по имени, а всяких там милордов оставь для Основателей. Хотя, к ним лучше вообще не обращайся, пока они сами с тобой не заговорят.
– Я уже видела Ровену, – радостно сообщила Гермиона. – Она такая милая!
Гарри кивнул и притянул к себе учебник. Разговоры разговорами, а сочинение писать все-таки придется. Гермиона не стала отвлекать его от учебы, и снова уткнулась в свою книгу. Легкие порывы ветра время от времени переворачивали ей страницы.

Первый матч в этом сезоне открывали Слизерин и Гриффиндор. Гарри кое-как уговорил Годрика Гриффиндора понаблюдать за Малфоем.
– Что я, мальчик на побегушках, что ли? – возмущался Основатель.
– Нет, – спокойно согласился Гарри. – Но ты же не хочешь, чтобы со мной что-то случилось накануне игры, разве нет?
Полный сомнения взгляд из-под густой каштановой челки.
– С чего ты взял, что с тобой что-то должно произойти?
– Наверное, с того, что Малфой жаждет играть вместо меня.
– Ладно, но если ничего не случится, то я этого делать больше не буду!
Гарри полностью доверился ему, и о Малфое больше не помышлял. А зря. Ложась спать в пятницу вечером в свою кровать, он уже привычным движением волшебной палочки поставил вокруг себя защитные чары и даже не помышлял о том, что проснется теперь только в воскресенье утром.
– Больничное Крыло, – констатировал Гарри, открыв глаза и обнаружив над своей головой вместо изумрудно-зеленого полога белый потолок больничной палаты. Он глухо застонал.
– Я тоже не в восторге от нашей встречи, мистер Поттер, – довел до его сведения сухой голос садам Помфри. – Тем не менее, я рада видеть вас бодрствующим.
– Что случилось на этот раз? – вяло поинтересовался Гарри, привычным жестом нащупывая очки на столике рядом с кроватью.
– Сонный порошок. Кто-то обильно посыпал им вашу постель перед тем, как вы легли спать, – Гарри поднял на нее недоумевающий взгляд, но волшебница подняла руку, пресекая опережающие вопросы, и договорила: – Как только вас перенесли сюда, всю вашу постель поменяли, так что беспокоиться вам больше не о чем.
– Едва ли! – хмыкнул Гарри. – Полагаю, мне снова нужно благодарить за помощь профессора Снейпа?
Медсестра одарила его строгим взглядом.
– Он ваш декан, и поэтому заботится о вас, мистер Поттер.
– Не сомневаюсь, – не слишком убедительно согласился с ней Гарри. И тут до него дошло самое главное: – Так значит, игру я благополучно проспал. За-ме-ча-тель-но!
– О, об этом тоже можете не волноваться, – заверила его мадам Помфри, и даже слегка улыбнулась. – Мистер Малфой играл вместо вас, и очень даже неплохо, смею вас уверить!
– Насколько неплохо? – уточнил Гарри.
– Настолько, что принес победу Слизерину.
– О, это здорово, – сказал Гарри, хотя голос выдал его незаинтересованность в победе.
– Чем вы опять недовольны? – всплеснула руками волшебница. – Не все ли равно, кто играл? Главное ведь, что вы победили!
Гарри уже открыл рот, чтобы ответить, но передумал. Как объяснить этим помешанным на квиддиче, что сама игра для него значения не имеет, равно как и факультетские баллы?
– Я уже могу идти? – спросил Гарри.
– Да, конечно. Вам и нужно-то было только проснуться. Только, боюсь, что завтрак уже закончился.
– Ничего страшного, я не голоден, – заверил ее Гарри.
Есть, конечно, хотелось, но у него сейчас были дела поважнее еды. Мадам Помфри принесла ему его одежду, и быстро переодевшись, Гарри спешно покинул Больничное Крыло. На ходу он серьезно прикидывал, не оставлять ли теперь кровать под защитными чарами и на день? И как Малфою удалось провернуть дело так, чтобы Годрик ничего не заметил?
Гарри нашел его в библиотеке Рэйвенкло. Годрик Гриффиндор стоял перед Гарри с виноватым видом.
– Прости, я не воспринял тебя всерьез, – пробормотал Основатель.
– То есть, за Малфоем ты не следил вообще, так? – уточнил Гарри.
– Прости, – еще тише пролепетал Годрик.
Гарри с трудом сдерживал раздражение и желание высказать этому воспоминанию все, что ему довелось пережить в первую ночь в школе. Но чувство собственного достоинства все еще не желало быть попранным чьей-либо жалостью. А кроме этого чувства была еще одна причина молчать – данная Снейпу клятва.
– Надеюсь, теперь ты понимаешь, что Малфой для меня действительно опасен?
– Да, Гарри, – Годрик с надеждой поднял на него взгляд. – Ты больше не сердишься?
– Можно и так сказать. Радуйся, что это было всего лишь снотворное, а не яд!
На лице Гриффиндора отразился неподдельный ужас.
– Ты думаешь, он пошел бы на убийство? Гарри, он же всего лишь ребенок!
– Ребенок Люциуса Малфоя, если я правильно поняла суть разговора.
Гарри обернулся. Ровену он не видел уже больше недели, а не разговаривал с ней и того дольше.
– Правильно, – кивнул Поттер.
Основательница прошла мимо них и села в свое кресло – единственное в этой комнате.
– Я хорошо помню Люциуса, – сказала она. – Целеустремлен и жесток. Если Драко воспитан так же, прими мои соболезнования, Гарри.
– Спасибо, но я бы предпочел помощь, – насупился слизеринец. – У нас впереди еще две игры, и мне бы очень не хотелось подвергаться опасности накануне каждого матча.
– А не разумней ли было бы отказаться от квиддича? – спросила Ровена.
– Я уже думал об этом, – произнес Гарри. – Но теперь это дело принципа. Пусть лучше Малфой убирается из команды!
На самом деле, он пришел к этому мнению уже давно, когда попытался заявить Маркусу Флинту о своем уходе. В результате пришлось долго выслушивать сначала капитана, а потом и декана о том, какой он, Гарри Поттер, неблагодарный трус: школа ради него изменила правила, действующие не одно столетие, а он даже не может оценить эту привилегию. Ну, еще Снейп заикнулся о том, что наглость у Поттеров в крови, и Гарри даже испугался, что декан что-то пронюхал о его Наследстве. Однако с тех пор его опасения не подтвердились. Зато Гарри хорошо понял, что из команды его не отпустят, и чтобы не осложнять себе жизнь дополнительными отработками и штрафными сочинениями, тренировки ему лучше не пропускать. Так что теперь единственное приемлемое для него решение – устранить из команды Драко Малфоя.

Глава 12

Настоящая зима пришла только во второй половине декабря, когда наконец-то выпал снег. Сырость и серость уже так надоели учащимся Хогвартса, что стоило только на дворе появиться сугробам, как они тут же высыпали на улицу, чтобы поиграть в снежки и слепить снеговиков.
Гарри Поттер не был исключением из этого правила. Благо, что у первого курса после обеда занятий не было! Побросав свои сумки в комнатах, первокурсники обмотались полосатыми шарфами и выскочили во двор.
– Эй, Гарри, осторожно! – предостерегающе крикнул Блэйз.
Гарри обернулся как раз вовремя, чтобы получить в лоб снежком от какого-то рэйвенкловца. Чертыхнувшись, Поттер зачерпнул горсть снега, скатал ее в снежок и нанес ответный удар. А потом еще и еще раз.
– Хватит! – заверещал мальчишка, опрокинувшись на спину. – Я сдаюсь!
– Слизерин открывает счет! – возвестил Блэйз.
– А, так у нас соревнование?! – воскликнула девочка их Хаффлпаффа. Она запустила снежок в Блэйза, но вместо головы угодила в плечо.
– А вот сейчас я тебя! – Блэйз с разбегу повалил ее в сугроб. Девчонка смеялась и визжала, отбиваясь от не в меру разошедшегося слизеринца.
– Пусти! Так не честно! – кричала она.
Ей на помощь пришли одноклассники, буквально за шкирку вытащив Блэйза из того же сугроба. Гарри и Тео, перемигнувшись, запустили снежки в хаффлпаффцев. Снежная баталия завязалась нешуточная.
– Все, я больше не могу, – сквозь смех выдавил Блэйз, падая на колени.
Тео разбил снежок ему об голову.
– Это еще как понимать? – поинтересовался он. – Ты же вперед всех на улицу рвался, а теперь самым первым обратно в замок побежишь?
– Можно и не в замок, – сказал Блэйз, вытряхивая снег из волос.
– А куда? – заинтересовался Гарри, запуская последний снежок в Симуса Финнигана. Все-таки не все гриффиндорцы были такими же противными, как Уизли. Того, кстати, нигде не было видно, как и Малфоя с его компанией.
– Я подумал, может, мы наведаемся в гости к Хагриду? – предложил Блэйз.
Гарри и Тео одновременно оглянулись в сторону хижины лесника, которая теперь больше всего походила на пряничный домик. И оба тут же схлопотали по снежку от Финнигана и Томаса.
– Все, уходим отсюда, пока нас окончательно в снеговиков не превратили! – сказал Тео.
Ретировавшись с поля снежного боя, ребята наконец-то смогли отдышаться.
– А чего это вдруг тебе к Хагриду захотелось? – осведомился Гарри. – Мы же давно у него не были. Соскучился, что ли?
– Вот еще! – фыркнул Блэйз. – Просто если Филч поймает нас в замке в таком виде, то назначит отработку. Наверняка ведь он видел нас в окно и теперь караулит в вестибюле. А у Хагрида мы можем обсохнуть, и потом без проблем вернуться в гостиную.
– Вот хитрец! – рассмеялся Тео.
– Осталось только придумать предлог, чтобы Хагрид пустил нас погреться у своего очага, – сказал Гарри, не разделяя их энтузиазма.
– Что-нибудь придумаем, – пожал плечами Тео. – Это тебе разницы нет, поймает тебя Филч или нет. А нам с Блэйзом отработки даром не нужны!
– Да, у меня этого добра еще много, – вздохнул Гарри. – Просто удивительно, что у Снейпа каждый день есть для нас с Малфоем работа. Причем всегда новая!
С трудом пробравшись по еще не утоптанной дорожке к домику школьного лесничего, Гарри, Блэйз и Тео остановились на крыльце, чтобы отдышаться после трудной дороги и привести себя в нормальный вид. На стук в дверь первым откликнулся Клык, громким лаем встречая гостей.
– Фу, Клык, сидеть! – послышался возглас Хагрида.
Полувеликан распахнул дверь и так и застыл на пороге, глупо глядя на слизеринцев.
– Привет, – Тео первым изобразил приветливую улыбку, спустя целую минуту. – Можно зайти погреться?
– А, да. Я как раз это, только собирался пить чай.
Хагрид посторонился, пропуская мальчиков внутрь своего теплого домика. У Гарри сразу же запотели очки, так что пришлось снять их и протереть стекла. Полувеликан тем временем хозяйничал над столом, доставая еще три огромные чашки и выкладывая на тарелку больше кексов.
– Что нового в школе? – спросил он.
– Невилл Лонгботтом в прошлую пятницу взорвал котел на Зельях, – охотно поведал Блэйз, умолчав, что гриффиндорец также взрывал котел и в позапрошлую пятницу, и вообще на каждом уроке Зелий.
– Бедняжка, – посочувствовал Хагрид. – Ваш декан, небось, сильно разозлился на парня?
– Нет, не сильно, – признался Блэйз. – Только снял с Гриффиндора двадцать баллов и сказал пару ласковых.
«Пару десятков», – мысленно поправил его Гарри.
Пока Хагрид суетился у стола, слизеринцы теснились около камина, подставляя к идущему от него теплу свои промокшие мантии. Наконец, хозяин пригласил гостей к столу, и некоторое время все молча пили чай. Хагрид явно чувствовал себя неуютно в их компании, но и выставить за дверь не решался. А мальчики просто разомлели в тепле.
– Да, что-то в школе и правда скучно стало в последнее время, – произнес Блэйз. – Уже полтора месяца ни троллей не появлялось, ни церберов не находилось… Ой!
Гарри запоздало пнул его под столом. Хагрид так и подавился чаем.
– Так вы что ж это, уже Пушка нашли?! – удивленно воскликнул он, откашлявшись.
– Пушка? – переспросил Тео. – Кому пришло в голову назвать цербера Пушком?!
Хагрид побагровел и так на него глянул, что вопрос отпал сам собой.
– Дамблдор же ясно запретил ученикам ходить в тот коридор! – сердито сказал полувеликан. – За каким делом вы туда сунулись?!
Гарри вопросительно посмотрел на Блэйза, ожидая от него вразумительного ответа.
– Ну, мы… – замялся Забини. – Мы просто случайно на него наткнулись. Еще в начале года, когда плохо знали замок. Заблудились, в общем.
Кажется, Хагрид ему поверил. По крайней мере, выражение его лица стало намного мягче.
– А зачем в школе цербер? – полюбопытствовал Тео.
– А вот это не ваше дело, малыши, – с важным видом произнес полувеликан.
– А чье?
– Дамблдора и Фламеля… – Хагрид осекся, и опят побагровел. – Слушайте, вы лучше забудьте-ка про Пушка, ясно? Не ваша это печаль, для чего он в Хогвартсе. Занимайтесь лучше уроками, или вон, пойдите в снежки поиграйте. А я уже уходить собрался, да. У меня тоже свои дела есть. Вот.
Он засобирался, и мальчикам не оставалось ничего другого, как вернуться в замок.
– Ну что, довольны, детективы недоделанные? – ворчал по дороге Гарри. – Так и не обсохли толком.
– Зато разузнали кое-что интересное, – не согласился Тео. – Как ты думаешь, Гарри, кто такой Николас Фламель?
– Не знаю и знать не хочу. Меня спокойная жизнь устраивает.
– А меня не устраивает! – заявил Блэйз. – Не устраивает в том плане, что мы тут ерундой всякой занимаемся, а рядом Дамблдор с Фламелем какие-то дела проворачивают!
Гарри споткнулся и на полном ходу шмякнулся в снег.
– Тьфу! – начал он отплевываться от забившегося в рот снега.
Блэйз и Тео поспешили помочь ему подняться на ноги.
– Ты не ушибся? – забеспокоился Тео.
– Нет, я в полном порядке. А вы двое лучше забудьте про эту трехголовую псину! Я не желаю навещать ее еще раз!
И он стремительным шагом направился к замку, теперь внимательно смотря под ноги. Тео и Блэйз обменялись взглядами и поспешили за ним.
Гарри не на шутку разозлился на своих друзей. Еще бы! Он только-только начал привыкать к нормальной, спокойной жизни. Даже ученики перестали пялиться на него в коридорах, пытаясь разглядеть его знаменитый шрам. И тут нате вам – Забини и Нотту стало скучно, им непременно нужно разузнать все тайны директора Хогвартса!
– Как будто оно мне интересно, что сторожит эта псина! – ворчал Гарри себе под нос. – Мало ли у старика могло накопиться тайн за всю его жизнь?!
Как бы ребята не старались нагнать его, они безнадежно отстали, увязнув по колено в снегу. Им оставалось только удивляться, как Гарри удается так быстро двигаться по такому бездорожью.
Хогвартс словно почувствовал раздражение своего хозяина, и откликнулся волной негодования. Объект этого негодования был все тот же – Альбус Дамблдор. Гарри от этого легче не стало, и он усилием воли загнал чужие эмоции на место. Оттуда они, по крайней мере, не перебивали его собственные, и их легко можно было игнорировать.
Спустившись в подземелья, Гарри вдруг услышал голоса. Поскольку его путь пролегал как раз через то место, откуда они доносились, Гарри решил подождать, пока говорившие уйдут. Но когда он прислушался к ним и узнал профессоров, любопытство само повело его вперед, чтобы подслушать. Притаившись за углом, Гарри замер.
– Вы в своем уме, Минерва? – шипел Снейп. – Мы что же, должны играть в шахматы всякий раз, когда понадобиться проверить сохранность камня?
– Ваши загадки ничуть не лучше, Северус! – в тон ему ответила декан Гриффиндора.
– В с-самом д-деле, С-северус-с, – это заикание нельзя было спутать ни с чем. – Им-менно на это Д-дамблд-дор и р-расчит-тывал, к-когда п-просил н-нас ч-что-н-нибудь п-придумать!
Гарри осторожно выглянул из своего укрытия. Квиррелл ежился под взглядом Снейпа, а МакГонагол стояла рядом с гордо поднятой головой.
– Дамблдору нужно было препятствие, которое сможет пройти первокурсник, – произнес Снейп. – Мою загадку отгадать не сложно, а запомнить правильный ответ – еще проще. А вот шахматы вряд ли кому-то из них окажутся по зубам! Мне самому в прошлый раз с трудом удалось их пройти!
Квиррелл кашлянул.
– Зато мои шахматы намного безопаснее ваших ядов! – МакГонагол вздернула подбородок. – А теперь прошу меня извинить, но через десять минут начнется урок. Советую вам отправляться по своим кабинетам, коллеги.
Гарри лихорадочно оглянулся по сторонам, и юркнул в боковой коридор, вжавшись там в стену. Факелы рядом с ним услужливо погасли, и Гарри мысленно поблагодарил Хогвартс за содействие. МакГонагол пролетела мимо на всех парах, не оглянувшись и не заметив его. А вот Квиррелл повернул голову и встретился с Гарри взглядом. Сердце Гарри упало в пятки. Подслушивание само по себе было скверным поступком, но попасться на нем – это еще хуже.
Но Квиррелл только кивнул ему и пошел дальше. Вздох облегчения вырвался из груди Гарри, хотя он и понимал, что объясниться с профессором все-таки придется.
«Это вышло совершенно случайно, – напомнил себе Гарри. – В конце концов, они сами виноваты, что разговаривали в коридоре!»
Выйдя из своего убежища, Гарри наткнулся на Тео.
– А, вот ты где! – обрадовался тот. – Мы уж думали, что не догоним тебя. А что ты здесь делаешь? Заблудился, что ли?
– Ага, держи карман шире! – фыркнул Гарри.
– Тогда что?
– Не важно, – махнул рукой Гарри. – Идемте в комнату. Не знаю, как вы, а я очень хочу переодеться в сухую одежду!
Но друзей было не так-то просто сбить с толку.
– У тебя опять какие-то секреты? – заинтересовался Блэйз.
– Нет у меня никаких секретов, успокойся.
– Тогда почему ты не говоришь, что делал в том коридоре? – не унимался Забини. Он обогнал Гарри и теперь шел перед ним, спиной вперед.
– Я случайно там оказался. Спрятался, чтобы не попасться на глаза МакГонагол. Теперь доволен?
– А что МакГонагол делала в подземельях? – удивился Тео.
– Разговаривала со Снейпом.
– О чем? – теперь уже Тео жаждал получить информацию.
– О шахматах, – буркнул Гарри. – И не смотрите на меня так! Я и сам ничего не понял.
Блэйз и Тео больше не стали приставать к нему с расспросами, и они молча добрались до своей комнаты.

В среду вторым уроком у первого курса Слизерина стояла Защита от Темных Искусств. Пока ученики ожидали в коридоре, когда удар колокола возвестит о начале урока, и можно будет войти в класс, профессор Квиррелл попросил Гарри зайти к нему, чтобы помочь приготовить какое-то наглядное пособие.
– Возьми вон тот рулон, Гарри, – Квиррелл указал рукой на большущий свиток, лежащий на первой парте. – Нужно прикрепить его на доску. Ты подержи, а я приклею.
Гарри послушно левитировал развернувшийся налету рулон, а профессор склеивающим заклятием прикрепил его к доске. На плакате оказались изображены вампиры в процессе перевоплощения в летучую мышь. В отличает от киношных, настоящие вампиры в своей животной ипостаси соответствовали своим же человеческим размерам. Картинки выглядели скорее комично, чем устрашающе.
– Спасибо, ты мне очень помог, – как обычно, когда рядом не было посторонних, профессор не заикался.
– Это все? – осведомился Гарри. С проделанной работой Квиррелл мог справиться и сам, и они оба это отлично знали.
– Нет, я еще хотел поговорить с тобой кое о чем, – Гарри непроизвольно напрягся, хотя уже успел себя убедить в том, что не виноват за подслушанный разговор. Квиррелл усмехнулся уголком губ и сел на парту. – Ты много успел подслушать вчера в подземельях?
– Я слышал только про шахматы и какую-то загадку для первокурсников, – честно ответил Гарри. – Вы говорили не очень тихо и в общественном месте.
– Так случайно получилось, – Квиррелл улыбнулся и виновато развел руками. – Директор дал некоторым профессорам кое-какое задание, вот мы и обсуждали результаты проделанной работы.
– Я должен это знать? – поинтересовался Гарри.
Квиррелл рассмеялся.
– Конечно, нет! По крайней мере, не сейчас и даже не через месяц. Хотя, сдается мне, что именно для тебя это все и делается.
Гарри удивленно моргнул.
– Для меня?
– Да, но только это большой секрет Дамблдора, – Квиррелл заговорщицки подмигнул ему.
– Не понимаю, причем здесь я?
– А кто у нас тут Мальчик-Который-Выжил?
Гарри нахмурился.
– Так вы что, специально там разговаривали, чтобы я вас услышал?
Квиррелл задумался, но потом решительно отмел эту мысль:
– Нет, иначе я бы знал это. Да и как можно было заранее узнать, что ты окажешься там именно в это время? Хотя, наверняка с тобой что-нибудь произойдет «случайно». Если уже не произошло.
– Единственное, что мне случайно удалось сделать – так это подслушать ваш разговор. Какого рода случайности ты имеешь в виду?
– Ну, например, ты можешь случайно найти какую-нибудь вещь или узнать любопытную информацию.
В этот момент прозвенел колокол, и в класс начали входить ученики. Гарри поспешил на свое место, теряясь в догадках. Из всего, что с ним недавно произошло, самым случайным был именно тот подслушанный разговор.
Гарри еле дождался конца урока, чтобы продолжить начатый разговор. Блэйз и Тео тоже остались в классе и, наверное, именно поэтому Квиррелл не стал больше ничего говорить Гарри. Он сослался на срочные дела и попросил их скорее покинуть класс, чтобы он мог его закрыть.
– Давай поговорим как-нибудь в другой раз, Гарри, – с легким намеком на извинение попросил Квиррелл, запирая дверь класса. – У меня сегодня много дел, и я хотел еще успеть пообедать.
Гарри понимал, что этот разговор не из тех, которые можно вести в коридорах школы, пусть и на ходу, поэтому настаивать не стал.
– Хорошо, – сказал Гарри. – К тому же, это ведь не срочно.
Квиррелл положил ключ в карман и зашагал по коридору. Гарри пошел с ним рядом, а Блэйз и Тео чуть позади.
– Завтра начинаются каникулы, – сказал Квиррелл. – Ты поедешь к родственникам или останешься в школе?
– Блэйз пригласил меня к себе в гости. Тео тоже там будет – они ведь кузены.
– Правда? – Квиррелл удивленно обернулся на идущих сзади слизеринцев. – А они совершенно не похожи друг на друга.
– Я похож на маму, – гордо заявил Блэйз. – А Тео на отца. Наши матери родные сестры.
– Все с вами ясно, – улыбнулся Квиррелл. – Тогда желаю хорошо провести время!
Тут Гарри вспомнил, что Квиррелл ни разу при нем не упоминал, что у него есть семья. Он вообще не говорил ни о каких родственниках. Жалость кольнула его в сердце. Наверное, Гарри был единственным близким другом профессора, и тот хотел бы, чтобы он остался с ним в школе. Непроизвольно Гарри потянулся и взял Квиррелла за руку. Тот в ответ крепко сжал его пальцы.
– Я напишу тебе письмо, – пообещал Гарри.
– Если найдешь свободную минутку, я буду очень рад, – тепло улыбнулся Квиррелл.

Ученики Хогвартса собирались на каникулы очень оживленно. В спальне мальчиков первого курса Слизерина это было особенно заметно.
– Роджер, ты последний брал мою булавку для галстука, с изумрудом и жемчужиной? – громко вопросил Малфой.
Мун, наполовину высунувшись из ванной, энергично потряс головой.
– Нет, не я. Может, Грегори?
Гарри мельком глянул на Гойла и сильно усомнился в правильности этой версии – тот складывал мантии в чемодан, усиленно комкая их для компактности. Малфой, похоже, пришел к тем же выводам.
– Почему бы тебе не призвать эту булавку манящими чарами? – любезно предложил Тео.
Блэйз, достававший в этот момент вещи из своей тумбочки, сдавленно хрюкнул.
– Ты что, за идиота меня держишь? – Малфой недобро прищурился на Тео. – Думаешь, я не понимаю, что в этом случае ко мне слетятся все булавки в Хогвартсе?
Гарри прыснул, представив себе Малфоя, в которого вонзилось несколько сотен булавок. Тео разочарованно вздохнул.
– Не расстраивайся, – преувеличенно сочувствующе произнес Блэйз, вставая с охапкой свитков. – Хочешь, я подарю тебе новую булавку на Рождество?
– Да пошел ты! – Малфой схватил ботинок, первым попавшийся ему под руку, и уже замахнулся им на Блэйза, но так и застыл на месте, прожигая Забини яростным взглядом.
– Давай же, я жду! – подначивал его Блэйз, с предвкушающей улыбкой на губах.
Все, даже Крэбб и Гойл, повернулись к ним, оставив свои дела.
Малфой с шумом выдохнул и бросил ботинок обратно на пол.
– Отвали, Забини, – устало произнес он, возвращаясь к своему чемодану.
Блэйз, расстроенный, что Малфой не стал нарываться на неприятности, с досады бросил в него подушку. Она стукнулась блондину в спину и упала на пол, а затем после удара ногой отлетела к стене.
Вот тут Гарри, наверное, впервые в жизни возблагодарил небо за то, что Блэйз и Тео – его друзья! Если бы у Малфоя был такой же оберег, как у Забини, Гарри пришлось бы очень не сладко. Да что там! Вряд ли бы он вообще смог пережить первую неделю в Хогвартсе! А вот Малфой умудрился прожить рядом с Блэйзом почти четыре месяца, не отвечая грубостью на откровенную провокацию.

Ехать в поезде в одном купе с Блэйзом и Тео оказалось намного интересней, чем когда-то с Роном. Вместо того чтобы объедаться сладостями, друзья рассказывали Гарри о том, как они раньше проводили Рождество. Оказывается, что обычаи волшебников разительно отличаются от маггловских.
– А Санта Клаус был волшебником, – поведал Тео. – Однажды он захотел порадовать на Рождество маггловских детей. В сочельник он сел на заколдованные сани, груженные кучей подарков, и отправился раздавать их магглам.
– Он их через каминные трубы спускал, это я знаю, – кивнул Гарри.
Тео и Блэйз покатились со смеху.
– Что? – растерялся Гарри.
– Через трубы, как же! – сквозь смех выдавил Блэйз.
– У него с собой домовик был, – пояснил Тео, успокоившись. – Пока Санта Клаус управлял санями, его домовик с помощью магии доставлял подарки сразу в дома магглов и клал их, куда считал нужным. Чаще всего под елку или в чулки, которые магглы сушили над камином.
– Домовик? А кто это?
– Это такие существа, – пояснил Блэйз. – Они прислуживают волшебникам. Я тебе покажу, у нас дома тоже есть несколько домовиков. Они могут показаться тебе немного странными, но, в общем-то, они довольно милые, если знать к ним подход.
– Звучит так, будто ты заранее извиняешься, – насторожился Гарри.
– Пока сам не увидишь, не поймешь, – заверил его Блэйз.
– Хорошо. А у этого вашего Санты сани сами летали, или их и вправду олени возили?
– Олени?! – Блэйз и Тео опять согнулись пополам от смеха.
– Это магглы придумали? – спросил Тео. – А как они себе это представляют? Оленей с крыльями или оленей на метлах?
Теперь даже Гарри рассмеялся вместе с друзьями.
– Не-ет, – Гарри покачал головой. – У магглов олени скачут по воздуху. Точнее, не у самих магглов, а в их сказках.
– Глупости все это! – заверил его Блэйз. – У Санта Клауса сани сами волшебные были. Они без всяких оленей летали. Кстати, а почему именно олени, а не лошади?
– Не знаю, – честно признался Гарри. – Может, потому что магглы думают, что Санта Клаус живет на Северном Полюсе.
– Если только их Северный Полюс находится в Голландии! – рассмеялся Тео.
День пролетел незаметно, и вот уже Хогвартс-Экспресс подъехал к вокзалу Кингс Кросс.
– Жалко, что нам сейчас нельзя колдовать, – сказал Гарри, помогая ребятам доставать чемоданы с багажной полки.
Перед отъездом декан пришел в гостиную и объявил, что ученикам на каникулах запрещено колдовать. Некоторые старшекурсники тогда разочарованно повздыхали. Как будто если бы Снейп забыл напомнить им это правило, то оно перестало бы действовать!
– Интересно, а кто узнает, если мы тут тихонечко поколдуем? – задумался Блэйз.
– Министерство узнает, – просветил его Тео. – И ничего хорошего тебе за это не будет.
– Это точно, – согласился с ним Гарри. – Лучше не рисковать.

На платформе, среди толпы встречающих родителей, Тео заприметил свою маму.
– Вон они! – сказал он друзьям и первый, бросив свой чемодан, понесся к своей родительнице.
Рядом с миссис Нотт стояла миссис Забини, ее старшая сестра. Гарри еще никогда в жизни не видел таких красивых женщин! Мать Блэйза приветливо улыбнулась племяннику, и поймала мчащегося к ней сына. Гарри остался на месте, переминаясь с ноги на ногу возле трех чемоданов, клетки с Хедвиг и с собственной метлой в руках.
Наобнимавшись с матерями, по которым они жутко соскучились за полгода, Блэйз и Тео представили им Гарри Поттера, своего друга. Миссис Нотт пожала руку Гарри.
– Рада знакомству, мистер Поттер, – произнесла она. – Признаться честно, я была несколько удивлена, когда Теодор написал, что вас распределили в Слизерин.
– Это был сюрприз для всех, – улыбнулся Гарри. – Хотя я тогда больше хотел попасть в Рэйвенкло.
– Рэйвенкло? – переспросила миссис Забини, лучезарно улыбаясь Гарри. – Это замечательный факультет, ничуть не хуже Слизерина.
– Она сама училась в Рэйвенкло, – шепнул Гарри Блэйз.
Миссис Нотт тем временем направила на чемодан своего сына какое-то заклинание, которое Гарри не расслышал, и тот исчез. Ее сестра проделала то же самое с вещами Блэйза и Гарри. Гарри недоуменно воззрился на Блэйза.
– Не волнуйся, – поспешил успокоить его Блэйз. – Наши вещи уже дома. Нормальные волшебники не таскают такие тяжести с собой. Вот когда мы станем совершеннолетними, то тоже сможем так делать.
– Ну а теперь и нам пора, – сказала миссис Нотт. – Мы заглянем к вам завтра вечером.
– Всего хорошего, Франческа, Теодор, – пожелала им миссис Забини. – Увидимся завтра.
– До завтра, Эмма, – мать Тео поцеловала сестру на прощанье, взяла сына за руку и они исчезли. Гарри нервно сглотнул.
– Гарри, ты ведь еще ни разу не аппарировал? – спросила его мать Блэйза. – Это не очень приятно в первый раз. Просто возьми меня за руку и ничего не бойся.
Гарри послушно ухватился за протянутую руку волшебницы, и залился смущенным румянцем. Он и подумать не мог, что у кого-то может быть такая бархатистая кожа. Держать миссис Забини за руку было очень приятно, а вдыхать аромат ее духов – еще приятней. Его сердце забилось быстрее. Гарри искренне позавидовал Блэйзу, что у него такая красивая… мама.
От приятных мыслей его отвлекли довольно грубо. Гарри сплющило, сжало и протащило сквозь очень узкий шланг; глаза словно вдавило внутрь черепа, никакого воздуха, никакого пространства, барабанные перепонки готовы были лопнуть… Теплый воздух и запах вкусного ужина застали Гарри почти врасплох; он выпустил руку миссис Забини и выпрямился, чувствуя себя пропущенным через мясорубку. Должно быть, аппарацию придумал мазохист. А садист придумал сделать ее общепринятой.
Оглядевшись по сторонам, Гарри догадался, что стоит посреди вестибюля Забини-Мэнора. Освещение давали десятки свечей, установленных в люстре и в канделябрах, и не было ни намека на электричество, как и в Хогвартсе. Пол помещения был выложен мозаикой из разноцветных кусочков мрамора; деревянные панели на стенах и двери украшала причудливая резьба.
– Как ты себя чувствуешь? – заботливо поинтересовалась миссис Забини, с беспокойством смотря на Гарри.
– Жить буду, – отозвался Гарри, и попытался вежливо улыбнуться. Получилось не очень.
– Блэйз, проводи Гарри в четвертую комнату для гостей. Домовики уже приготовили ее для него. Приведите себя в порядок, и спускайтесь в столовую.
– Пойдем! – Блэйз поманил друга рукой, и вприпрыжку побежал вверх по широкой лестнице с резными перилами. Гарри пришлось постараться, чтобы не отстать.
Они поднялись на третий этаж, пробежали по коридору и остановились перед двухстворчатой дверью.
– Это твоя комната, – сообщил Блэйз. – Твои вещи уже там. Умойся, переоденься и жди меня.
И он, развернувшись, побежал обратно к лестнице.
Гарри ничего не оставалось, кроме как выполнить его инструкции. Толкнув дверь и шагнув внутрь, он застыл с открытым ртом. Эта комната была раза в полтора больше, чем его слизеринская спальня. Здесь даже был маленький камин, перед которым стояли небольшой диванчик и пара мягких кресел. Три окна были задернуты темно-синими занавесками, а над огромной кроватью в дальнем конце комнаты нависал такого же цвета балдахин, смотрящийся намного богаче, чем хогвартские. Комната была оформлена в темно-синих тонах, а деревянная мебель имела рыжеватый оттенок. С одной стороны от кровати стояла ширма и плательный шкаф, а с другой была дверь, за которой Гарри обнаружил ванную комнату. Ванная ничуть не уступала в роскоши спальне. Большая круглая ванна в центре больше напоминала маленький бассейн. На вешалках у стены висело шесть полотенец разной величины и несколько махровых халатов; на стеклянных полочках выстроился порядочный арсенал различных средств гигиены; в углу напротив входа стояла туалетная кабинка. И все это удваивалось за счет огромного, во всю стену, зеркала.
Некоторое время Гарри осматривал свою комнату. Он заглянул во все шкафчики, пересмотрел все флакончики в ванной. Наконец, ознакомившись со всем этим богатством, он принялся разбирать свои вещи – чемодан уже давно дожидался его внимания, стоя на полу возле кровати. Клетка с Хедвиг была водружена на письменный стол у окна, и сейчас сова мирно спала, спрятав голову под крыло. Ближе к ночи она проснется, и захочет поохотиться.
Гарри как раз успел достать чистую одежду, когда в дверь постучали. Не дожидаясь ответа, дверь приоткрылась, и в комнату заглянул Блэйз.
– Ты еще не переоделся?
– Как раз собирался, – Гарри снова вернулся к своим вещам.
Блэйз закрыл за собой дверь, прошел в комнату и сел на край кровати. На нем уже была новая рубашка и брюки, а волосы были влажными и зачесанными назад.
– О, Мерлин! Гарри, ну ты и копуша! – воскликнул Блэйз. – Давай живей в ванную, а то ужин совсем остынет!
Представив, что миссис Забини будет в полном одиночестве дожидаться их прихода, Гарри заторопился. Схватив в охапку чистую одежду, он бегом кинулся в ванную.
– Смотри-ка, какими шустрыми мы можем быть! – рассмеялся Блэйз.
Повернув кран и отрегулировав воду, Гарри вдруг вспомнил, что его друг без труда распознает его чувства, и залился густым румянцем. Но Блэйз пока не подал виду, что он против того, что его мать так сильно понравилась его другу.
«Брось, приятель! К тому моменту, когда ты станешь совершеннолетним, она уже состарится», – проинформировал его внутренний голос.
Гарри от досады закусил губу. Что правда – то правда.
Он разделся и залез в ванну. Наспех обтерев себя намыленной мочалкой и помыв голову, Гарри выбрался наружу. Вода, стекая с него, образовывала довольно приличные лужицы на мраморном полу.
«Вытру после ужина, – решил он. – А то уже и так опаздываю».
Гарри высушил волосы полотенцем и старательно зачесал их назад. Бросив взгляд в зеркало, он остался доволен – теперь его волосы не торчат в разные стороны, будто его голову используют вместо веника. А вот с одеванием вышла небольшая заминка. Чистая одежда всячески сопротивлялась, чтобы ее одевали на влажную кожу. Затратив на эту борьбу несколько драгоценных минут, Гарри наконец-то смог предстать пред очи заскучавшего Блэйза.
– Я готов, – сообщил Гарри.
Блэйз критично оглядел его с головы до ног.
– Обуться не забудь, – посоветовал он.
Гарри опустил взгляд на свои ноги в темно-серых носках.
– Упс…
Ботинки оказались более сговорчивыми, чем те же носки, и уже через несколько минут Гарри и Блэйз спустились в столовую.
Миссис Забини уже ждала их за столом. Оказывается, она тоже успела переодеться, и ее вечерний наряд выглядел более открыто, чем дневной. Гарри почувствовал, что снова заливается краской, а в комнате вдруг стало очень жарко.
– Ты краснеешь, как девчонка, – с насмешкой шепнул ему Блэйз. – Садись уже, а то голодным останешься!
Гарри послушно сел рядом с Блэйзом, напротив его матери. Миссис Забини вежливо улыбалась ему, и от ее улыбки Гарри кусок не лез в горло, хотя желудок сводило судорогой от голода.
«Так жить нельзя», – сокрушался Гарри, отчаянно борясь со смущением.
Миссис Забини оживленно щебетала, рассказывая Блэйзу о последних событиях в высшем обществе волшебников. Блэйз с энтузиазмом поддерживал разговор, а Гарри мечтал только об одном – чтобы ужин поскорее закончился.

Глава 13

Утром Гарри проснулся с четким осознанием своей безответной и в принципе невозможной любви и, как следствие – в дурном расположении духа. Прокрутив в памяти события вчерашнего вечера, он застонал от отчаяния и натянул одеяло на голову, желая заснуть и не просыпаться до конца каникул. Жить еще две недели в одном доме с миссис Забини и видеть ее по несколько раз в день – это будет невыносимая пытка!
Дверь бесшумно приоткрылась, и Гарри понял, что у него гости, только когда услышал шорох чьих-то шагов по ковру с высоким ворсом. Уж что-что, а слух у Гарри был отличный! По крайней мере, если его голову не занимают важные мысли и поблизости нет объекта его грез.
Одеяло бесцеремонно слетело на пол, и перед Гарри предстал довольно ухмыляющийся Блэйз.
– Вставай, соня! – потребовал он. – Мама уже ушла по своим делам, так что у тебя есть возможность нормально позавтракать. Конечно, если ты не собираешься валяться в постели до вечера – тогда опять останешься голодным.
Гарри несколько мгновений колебался, не зная, как себя вести. То ли порадоваться и бегом кинуться в столовую, потому что желудок требовал пищи. То ли уйти в глухую несознанку и сделать удивленное лицо.
«С Блэйзом этот номер не прокатит», – пронеслась у него в голове здравая мысль.
– Уже иду, – вздохнул Гарри. – Только душ приму.
– Я подожду, если ты не долго, – кивнул Блэйз.
Он бросил одеяло валяться на полу, и устроился в кресле у камина.
Войдя в ванную, Гарри удивленно осмотрелся по сторонам. Он точно помнил, что вчера так и не прибрался здесь, и ожидал увидеть на полу лужи воды. Но сейчас тут царил первозданный порядок.
«Наверное, это кто-то из слуг вчера пришел и прибрался, – подумал Гарри. – Правда, что-то я не припомню, чтобы видел здесь слуг. Хотя, Блэйз ведь вчера говорил что-то о каких-то домовиках…»
Неспешно приняв все водные процедуры, Гарри, завернувшись в махровый халат, вернулся в комнату. Его постель уже была заправлена, а Блэйза нигде не было видно.
– Здесь становится все интереснее и интереснее, – протянул Гарри, обходя свою кровать.
Самонаводящийся порядок в мире волшебников ему понравился еще в Хогвартсе, но он и не предполагал, что так же может быть и дома.
«Если это какая-то магия, то я непременно должен ее узнать, – решил Гарри. – Правда, у Дурслей ее применить все равно не получится, но зато потом, когда у меня будет собственный дом, мне больше не придется самому охотиться с тряпкой за каждой пылинкой. Ну, а если даже тут все дело в прислуге, то я уж постараюсь обеспечить себя достаточно, чтобы иметь возможность оплатить работу хотя бы одной горничной».
Размышляя о проблемах порядка в доме, Гарри оделся в рубашку и джинсы. По ходу он отметил, что та одежда, в которой он вчера приехал и ходил на ужин, сейчас аккуратно сложена в шкафу, и пахнет от нее чем-то незнакомым, но очень приятным.
Гарри без труда сам нашел столовую. Блэйз был здесь, и уже заканчивал трапезничать.
– Ты стал какой-то медлительный, – сообщил ему Блэйз. – В Хогвартсе вроде бы ни разу не опаздывал на завтрак без уважительной причины.
Гарри сел напротив него – там, где было накрыто. Омлет уже успел полностью остыть, но даже такой он показался Гарри восхитительно вкусным. Вчера он не смог нормально поужинать, а то, что они с друзьями ели в поезде, вряд ли можно назвать полноценным обедом.
– Зато ты стал не в пример реактивным, – парировал Гарри, проглотив кусок омлета.
– Каким, каким?
– Реактивным. То есть очень быстрым.
– Вот научишь меня маггловским словечкам, а мама потом за меня краснеть будет, – рассмеялся Блэйз.
Пока Гарри насыщался, Блэйз сидел, сложив руки на столе, и молча за ним наблюдал.
– Чего ты на меня так уставился?
– Жду, когда ты закончишь.
Гарри допил остатки яблочного сока, и отставил пустой стакан.
– Я закончил. Что теперь?
– А теперь нам надо обсудить, что мы будем делать завтра, – сказал Блэйз.
– Завтра Рождество. У тебя есть какие-то планы?
– Пока нет, поэтому нам нужно сейчас их придумать. Вообще-то, в этом году это моя обязанность, но поскольку ты еще практически незнаком с волшебным миром, я уступаю право выбора тебе. Мы с Тео уже, наверное, все на свете повидали! По крайней мере, в Англии уж точно все, что только можно было.
– Ну а я даже Англию не видел, кроме Литтл Уингинга, – признался Гарри. – Прости, Блэйз, но я не могу тебе ничего посоветовать.
– Ты меня не так понял. Я могу перечислить тебе все места, где есть смысл побывать на Рождество, а ты выберешь. Думаю, тетя Франческа не будет против, чтобы побывать там второй раз.
– Хорошо. Только я не понял, а миссис Нотт разве тоже с нами будет?
– Конечно. Мы каждое Рождество проводим вчетвером. Ты у нас нынче пятый. Мы с Тео по очереди выбираем, где и как праздновать. Сегодня вечером они приедут к нам на праздничный ужин и останутся на ночь, а завтра с утра мы все вместе отправимся, куда ты сегодня придумаешь.
– Погоди-ка! – остановил его Гарри. Его мозг просто не успевал усвоить все то, что сообщал ему друг, оставалось несколько «белых пятен». – Я только одного не понял: у Тео что, тоже нет отца?
– Есть, но он в Азкабане, – Блэйз едва заметно понизил голос. – Это все из-за отца Малфоя. Понимаешь, когда война закончилась, всех сторонников Темного Лорда судили. Малфой, чтобы спасти свою шкуру, сказал, что служил Лорду не по своей воле, а что дядя Себастьян наложил на него подчиняющее проклятье. В результате Малфоя отпустили, а дяде Себастьяну дали пожизненный срок, – Блэйз тяжело вздохнул. – Это самая главная причина, по которой мы с Тео ненавидим Малфоев. Вторая называется «финансовая блокада». Малфои, несмотря на свое темное прошлое, сохранили большое влияние в бизнесе и в политике, и теперь с Ноттами мало кто хочет иметь дело. Если бы не моя мама, тете Франческе и Тео пришлось бы туго. Они уже не так богаты, как были до войны.
– Ничего себе! – присвистнул Гарри. – А я-то думал, у вас разногласия только с Драко.
Блэйз усмехнулся.
– Ну, и с Драко тоже. В прошлом году мы случайно столкнулись с ним на приеме у Паркинсонов. Обычно мама и тетя Франческа стараются избегать тех мест, где появляются Малфои, но в тот раз то ли их не поставили в известность, то ли нарочно обманули… Пока взрослые развлекались в доме, мы гуляли в саду. Я тогда еще ничего не имел против Драко, поскольку он-то вроде как не отвечает за поступки своего отца. Да только он начал вспоминать эту историю и насмехаться над Тео. Я не выдержал, и дал ему в нос, а он меня толкнул в пруд.
Гарри невольно улыбнулся. Ситуация представилась ему довольно комичной.
– Тебе смешно, а меня их золотая пиранья укусила! – насупился Блэйз.
– Прости, я не нарочно, – смутился Гарри. – А что это за пиранья такая?
– Это особый вид этих «милых» рыбок. У них чешуя золотого цвета, поэтому некоторые психи держат их в качестве украшений. Зато зубы у них ядовитые. Я почти месяц провалялся в Мунго с отеком легких! Поэтому мама и сделала для меня такой оберег, когда я поехал в Хогвартс.
Блэйз потряс рукой с невидимым кольцом, которое теперь уже не казалось Гарри блажью заботливой матери. Оно и в самом деле было жизненно необходимо как самому Блэйзу, так и его друзьям.
– Короче, Гарри, если ты уже поел, то пойдем в мой кабинет. Я уже приготовил все брошюры, которые могут помочь тебе с выбором.
– У тебя есть свой кабинет? – изумился Гарри, вставая из-за стола.
– А как же! Я ведь официально являюсь главой рода Забини! – Блэйз умудрился наполовину гордо, наполовину шутливо задрать нос.
Его кабинет оказался на втором этаже. Блэйз провел Гарри по коридору, увешанному портретами его предков и родственников.
– Если тебе интересно, здесь у нас семейная библиотека, – Блэйз кивнул на большую двустворчатую дверь, украшенную затейливой резьбой. При этом он многозначительно посмотрел на Гарри, ничуть не сомневаясь, что тому это будет действительно интересно. – Можешь заходить и читать, что захочешь.
– Спасибо, я это запомню, – улыбнулся Гарри.
Они прошли еще немного. Кабинет располагался как раз в конце коридора.
Осмотревшись, Гарри сел в указанное Блэйзом кресло напротив его письменного стола. Сам Блэйз занял место хозяина, на стуле с высокой спинкой.
– Прямо как у Дамблдора в Большом Зале, – с улыбкой заметил Гарри.
– Мне здесь по статусу такое полагается, – на этот раз Блэйз даже не подумал задрать нос. – Вот, смотри.
На столе уже было разложено несколько брошюр с движущимися картинками и переливающимися надписями. Гарри с интересом принялся их рассматривать, а Блэйз по ходу дела комментировал увеселительные места.
– «Территория Зонко» – это целый торговый центр. Магазины Зонко есть практически во всех городах, где живут волшебники. Они специализируются на фейерверках и розыгрышах. У них я, кстати, заказывал подарок для Малфоя.
– Ты что, собираешься подарить ему фейерверк? – опешил Гарри.
– Еще какой! – довольно улыбнулся Блэйз. – Завтра утром запустим. Вот увидишь – это будет весело!
– А это будет безопасно для нас? – Гарри всерьез начал нервничать.
«Скорей бы Тео приехал, – подумал он. – Одному мне с этим бедствием не справиться!»
А «бедствие», все еще довольно улыбаясь, уже рассказывало о следующем увеселительном месте. Ледовый каток в поместье Финниганов завлекал посетителей работниками-леприконами, которые могли поучить всех желающих кататься на коньках (в основном детей), а также показывали целые представления прямо на льду.
В Косом переулке Гарри уже был, хоть и летом, поэтому этот вариант даже не подлежал рассмотрению. Той же участи подверглась деревня Хогсмид, в которой жили исключительно волшебники. Блэйз пообещал, что с третьего курса их будут отпускать туда погулять из Хогвартса, поскольку она располагается прямо рядом с территорией школьного замка. А Зимний дворец в Шотландии, который когда-то принадлежал роду Болейн, прервавшемуся еще в позапрошлом столетии, и сейчас находился в собственности Министерства, теперь был на реконструкции.
– Мы были там три года назад, – сказал Блэйз. – Жаль, конечно, что они в этом году не работают. Мама говорила, они там меняют все чары, и к работе подключили даже волшебные народы. Какие именно, правда, она не сказала. Думаю, это могут быть гоблины или альвы, – Блэйз грустно вздохнул. – Это самое лучшее место, где я когда-либо был. Там можно воочию увидеть абсолютно все сказки!
– Как в Диснейленде?
– Я не знаю, о чем ты, – кареглазый Блэйз недоуменно посмотрел на друга.
– Это такое место, куда мечтают попасть все маггловские дети. Там тоже собраны персонажи всех… маггловских сказок.
Гарри хотел сказать «диснеевских мультиков», но вовремя спохватился, ведь Блэйзу это ни о чем не скажет.
– Ясно. Ну, тогда ты понимаешь, что я имею в виду.
Гарри понимал, но не мог себе такого представить. Диснейленд был заветной мечтой Дадли и самого Гарри, но там не было никакой магии. Он и представить себе не мог, во сколько же раз этот Зимний дворец может оказаться лучше Диснейленда!
Блэйз замолчал и откинулся на спинку стула, предоставляя Гарри возможность выбрать один из двух оставшихся буклетов. А Гарри, рассудив, что взрослым женщинам на «Территории Зонко» будет скучно, остановил свой выбор на ледовом катке Финниганов.
– Отлично! Я прямо сейчас напишу маме, чтобы она успела купить билеты.
Блэйз достал из ящика стола чистый лист пергамента, чернильницу и красивое орлиное перо.
– Тогда я пойду, познакомлюсь с вашей библиотекой, – сказал Гарри.
В библиотеке тоже имелся письменный стол. На нем лежала открытая книга.
«Должно быть, это миссис Забини читала ее, – подумал Гарри. – Интересно, какую литературу она предпочитает?»
Он подошел к столу и приподнял книгу. При ближайшем рассмотрении это оказался дневник. Личный дневник матери Блэйза. Любопытство влекло Гарри заглянуть хотя бы одним глазком, но он помнил, что Блэйз может прийти сюда в любую минуту. Но зато у него гарантированно были в запасе еще несколько секунд – хватит на то, чтобы прочитать ее имя. Оно было написано на обложке с внутренней стороны. Эммануэль Фредерика Фонтейн Забини.
– Эммануэль, – произнес Гарри, словно пробуя это имя на вкус. Оно чарующе перекатывалось на языке.
Ему сразу же вспомнилось красивое лицо миссис Забини, обрамленное темными волосами с тем же необычным оттенком, что и у Блэйза. Она красила губы в темно-вишневый цвет. Да, только этим именем и может называться такая женщина!
Звук торопливых шагов выдернул Гарри из грез, и он едва успел отскочить от стола к ближайшему стеллажу с книгами, как дверь резко распахнулась, и в библиотеку вбежал Блэйз. После небольшой пробежки его дыхание слегка участилось, а щеки чуток порозовели. Гарри пришлось очень постараться, чтобы не думать об Эммануэле Забини – иначе Блэйз очень удивится, что книги, на которые Гарри только посмотрел, вызвали у него такие эмоции.
– А вот и я! – радостно объявил Блэйз.
Гарри оглянулся через плечо и улыбнулся ему.
– Быстро ты, – сказал он. – А я вот даже выбрать не успел, что взять почитать.
К его счастью, Блэйз не обратил внимания на дневник своей матери. Он с энтузиазмом принялся водить Гарри между полками, рассказывая, какие книги какой тематике посвящены. Прошло довольно много времени, прежде чем они вспомнили об обеде.
– А давай, пока мамы нет дома, поедим прямо здесь, – предложил Блэйз.
– Зачем? Нам ведь придется нести еду с кухни сюда, а потом относить посуду обратно… – Гарри говорил все тише и тише, пока совсем не смолк, смущенный неудержимым смехом приятеля.
– Ой, Гарри, я с тебя не могу! – надрывался Блэйз, держась за живот. – Да ты самый настоящий маггл!
– Вообще-то, я жил среди магглов последние десять лет, – насупившись, напомнил ему Гарри. – Я же тебе нормально все объясняю, когда ты меня не понимаешь, так почему ты мне не можешь точно так же, без смеха, рассказать, что такого смешного я сказал?
– Ле-ленни, – сквозь смех выдавил Блэйз.
– Чего?
– Ленни, – повторил Блэйз.
Раздался приглушенный хлопок, и Гарри резко повернулся на звук. Перед ним стояло невысокое существо без каких-либо признаков растительности на голове, с огромными ушами, похожими на крылья летучей мыши, длинным крючковатым носом и огромными серыми глазами навыкате. Из одежды на нем было только кухонное полотенце. Похожих существ Гарри уже видел в Хогвартсе: в вечер Хэллоуина они принесли ужин в гостиную Слизерина, после того как Квиррелл сообщил о вторгшемся в замок тролле.
– Хозяин звал Ленни, – пропищало существо.
– Знакомься, Гарри – это Ленни, наш домовой эльф. Помнишь, я тебе рассказывал, что у Санта Клауса был такой? Ленни, это Гарри, мой лучший друг.
Сердце Гарри сделало тройное сальто. Блэйз впервые назвал его своим лучшим другом!
– Ленни хороший эльф, он знает мистера Гарри Поттера, – пропищал эльф, подобострастно вылупившись на Гарри. – Сэр Гарри Поттер самый сильный волшебник! Он в один год смог победить…
– Хватит, Ленни, мы уже и так поняли, что ты хороший эльф, – перебил его Блэйз. – Я позвал тебя, потому что великий Гарри Поттер и великий Блэйз Забини проголодались. Принеси нам обед прямо сюда, ладно? И маме потом об этом ни слова.
Все это Блэйз произнес без намека на помпезность, словно все и так знали, что он и Гарри великие волшебники. Ленни поклонился и с хлопком растворился в воздухе.
– Он выглядит так, будто вы его совсем не кормите, – заметил Гарри. К домовику он испытывал жалость пополам с брезгливостью.
– Да они все такие, – отмахнулся Блэйз. – Они у нас нормально питаются, но не толстеют.
– Значит, у них глисты. Вы их лечить не пробовали?
Блэйз покраснел от натуги, чтобы не засмеяться опять.
– Нет у них глистов, иначе мама давно бы их всех вылечила. Говорю же, мы к своим домовикам хорошо относимся. Мы же не Блэки, и даже не Малфои! Это они – настоящие изверги, тренируют своих детей на домовиках отрабатывать пыточные проклятия.
Гарри преисполнился сочувствием к домовикам Малфоев и Блэков.
Вскоре вернулся Ленни с огромным подносом в руках. Несмотря на очевидную разницу в весе, эльф с легкостью донес поднос до стола и начал его разгружать. Закончив с сервировкой, он взял пустой поднос в руки и выжидающе посмотрел на своего хозяина.
– Это все, Ленни, можешь быть свободен, – отпустил его Блэйз.
Эльф опять поклонился и исчез.

День прошел замечательно, с точки зрения Гарри. Блэйз показал ему самые интересные, на его взгляд, книги, и практически пересказал их содержание. Это была ментальная магия. Теперь Гарри досконально знал теорию способностей своих друзей. Для него было приятным сюрпризом, что всему этому можно научиться самому, хотя для легилименции придется пользоваться волшебной палочкой.
– Правда, учиться придется очень долго, – заметил Блэйз.
– Но попробовать-то хоть можно? – настаивал Гарри.
– Можно, – не стал спорить друг. – Ладно, раз ты настроен решительно, то предлагаю начать с легилименции.
– Отлично! Я тоже хотел именно с нее, – обрадовался Гарри. – Когда я пойму приемы нападения, то лучше смогу понять суть защиты. К тому же у меня есть защитный медальон, так что нападений я все равно не боюсь.
А потом Блэйз признался, что тоже давно мечтал научиться легилименции и окклюменции, чтобы им с Тео было проще общаться, но они казались ему очень сложными. Энтузиазм Гарри сейчас передался и ему, так что вдвоем они принялись выписывать из книг те приемы, которыми намеревались воспользоваться в первую очередь, как только вернутся в Хогвартс.
– И все-таки я, пожалуй, начну с окклюменции, пока есть время, – сказал Блэйз, потягиваясь. Они сидели прямо на полу, на мягком коричневом ковре, окруженные книгами и тарелками с едой.
– Ты прав, – откликнулся Гарри. – Жалко терять целую неделю только из-за того, что мы не можем пользоваться магией.
А потом появился Ленни и сообщил, что пришло время ужина. Хозяйка уже вернулась, и ждет мальчиков в столовой. Блэйз засуетился, собирая книги, и распорядился, чтобы Ленни убрал посуду. Гарри помог другу расставить книги по полкам. Его руки при этом слегка подрагивали от волнения. Блэйз, заменив это, улыбнулся.
– Если ты будешь так явно показывать свои эмоции, то никакой оберег тебя не спасет, – сказал он.
– У меня все на лице написано, да?
– И на лице тоже, – кивнул Блэйз. – Ты хотя бы руки уйми, а то ложкой себе все зубы выбьешь.
Гарри нервно хихикнул, и засунул руки в карманы.
Сегодня ужин был праздничным. Миссис Нотт и Тео прибыли вскоре после того, как Блэйз и Гарри вошли в столовую. Рождество – семейный праздник, и впервые в жизни Гарри ощутил его вкус. Все прошлые года в канун Рождества его отправляли спать очень рано, чтобы он своим видом не портил настроения Дурслям. Но Забини и Нотты тепло приняли его в своем кругу, и Гарри понял, что эти люди уже стали для него дороже всех на свете.
Миссис Нотт сегодня принарядилась, и теперь блистала своей красотой, ничуть не уступая своей сестре. Гарри понял, что вчера, когда видел ее на вокзале, она была окутана аурой печали, которая заглушала ее естественную привлекательность. А сейчас в ее глазах светилась радость и надежда на что-то большее. Возможно, она все еще надеялась, что отец Тео когда-нибудь снова вернется к ним.
Гарри опустил взгляд в тарелку. Сидеть за одним столом сразу с двумя такими красивыми женщинами ему было не очень-то комфортно. Он чувствовал, как кровь то отливает от его лица, то снова приливает горячей волной всякий раз, когда кто-нибудь из них обращался к нему. К счастью, никто не обращал на это внимания, либо просто не замечал.
По случаю праздника Ленни и другие эльфы украсили столовую красивыми гирляндами и еловыми венками с красными ленточками, а в углу поставили пушистую елку. На первый взгляд Гарри не обратил внимания на все эти украшения, потому что у магглов тоже были светящиеся игрушки и гирлянды, только работающие от электричества. Но когда после ужина Тео буквально за руку потащил его к елке, Гарри просто ахнул от восторга: среди колючих веток и светящихся шаров летали маленькие человечки с прозрачными крылышками. Точь-в-точь как фея Тинкрбелл! Увидев мальчиков, человечки замахали им руками.
– Красивые, правда? – улыбаясь, спросил Тео. Он протянул ладонь, и одна из фей безбоязненно уселась на нее. Тео поднес ее к Гарри, чтобы тот мог получше рассмотреть это чудо.
– Не то слово! – согласился с ним Гарри.
Полюбовавшись феями, ребята ушли в гостиную. Тут тоже стояла елка с феями, но мальчики уселись на пол у камина. Блэйз поведал Тео об их с Гарри планах.
– Да, было бы здорово, если бы вы тоже хоть что-то умели, – согласился Тео.
– Вообще-то, я уже умею кое-что, – насупился Блэйз.
Тео закатил глаза.
– Перестань! Ты прекрасно понял, что именно я имел в виду! Никто и не ставил под сомнения твои способности.
– Извини, привычка, – Блэйз виновато улыбнулся.
– Тео, ты поможешь нам с окклюменцией? – спросил Гарри.
– Конечно. Но тебе придется снять твой оберег, иначе я не смогу проверить, как ты справляешься с защитой.
– Ну, естественно!
Тео недоуменно посмотрел на него.
– Чего вы такие нервные? Что-то случилось?
Гарри и Блэйз переглянулись. Гарри не собирался говорить вслух о своей симпатии к матерям своих лучших и единственных друзей, а Блэйз – Гарри мысленно сказал ему спасибо – не собирался сдавать его Тео.
«Так нельзя, – подумал Гарри. – Это не правильно!»
Но он был не в силах сопротивляться своим чувствам. По крайней мере, сейчас.
«Может, когда я освою окклюменцию, я смогу это контролировать. Или еще лучше – избавиться от этого. А ведь завтра мне предстоит провести весь день в их обществе!»
При мысли об этом Гарри содрогнулся, что не ускользнуло от внимания Тео.
– Кажется, я пропустил что-то интересное, – произнес он.
– Ничего интересного, – возразил Блэйз. – Просто… Гарри еще не полностью освоился в нашем доме.
– Ну ладно, – сдался Тео. – Не хотите рассказывать – дело ваше. Но только знайте, что если я буду учить вас окклюменции, то могу случайно обо всем узнать во время занятий. Вы согласны на это?
– Я буду хорошо учиться, – решился Гарри. Блэйз только плечами пожал.
– Хорошо. Итак, приступим, – Тео потер руки.
Гарри снял цепочку с орлом и положил ее в карман брюк.
– Так не пойдет, – сказал Тео. – Убери ее куда-нибудь подальше от себя. Лучше всего – отнеси сразу в комнату, чтобы не потерять. Думаю, к концу нашего занятия ты будешь не в состоянии думать и вспоминать.
Гарри такая перспектива совершенно не понравилась, но деваться было уже некуда. Раз он принял решение, что освоит ментальную магию, то нужно идти до конца. Он быстро сбегал в свою комнату и на всякий случай спрятал цепочку в чемодан – вдруг он вообще не вспомнит о ней, пока не вернется в Хогвартс? Будет очень плохо, если он забудет ее здесь.
– Только ты сильно нас не мучай, – жалостливо попросил Блэйз, когда Тео приготовился начать вести урок. – Завтра ведь Рождество, и мы собирались на каток сходить.
– Я это учту. А теперь вот что вам нужно сделать. Для начала вам надо научиться контролировать свои мысли. Вспомните, что вы сегодня ели на завтрак. Я попробую помешать вам. Блэйз, давай с тебя начнем.
Блэйз зажмурил глаза, старательно представляя себе накрытый стол.
– Все, я вспомнил! – сообщил он, открыв глаза.
– Хорошо, теперь смотри мне в глаза и попытайся сосредоточиться на этом воспоминании. И не пытайся выкинуть меня из своей головы, а то мне будет больно!
Игра в гляделки продолжалась очень долго. Блэйз от усердия стиснул пальцами подлокотники кресла, так что костяшки побелели, а на лбу у него выступили бусинки пота.
– Аааа! – Блэйз схватился за голову руками и зажмурил глаза. – Не было там никакой жареной картошки! И тыквенного сока тоже не было!
– Ты как? Тебе больно? – забеспокоился Гарри.
– Нет, не больно. Он меня чуть с ума не свел! Я четко видел омлет, а он его в жареную картошку превратил!
– У тебя хорошо получилось, – заверил его Тео. – К тому же ты не попытался освободиться от меня – а это не так-то просто.
– А мне так хотелось стукнуть тебя чем-нибудь, да побольнее, – признался Блэйз.
– Мне было бы больно, даже если бы ты просто оттолкнул меня, – спокойно сказал Тео. – Сознание – вещь хрупкая, знаете ли. Ладно, Гарри, давай теперь с тобой попробуем. Скажи, когда будешь готов.
Гарри послушно вспомнил, что он сегодня ел на завтрак: омлет, тосты с сыром, яблочный сок и булочки с клубничным джемом.
– Начинай, я готов.
Зеленые и голубые глаза встретились взглядом. Представленная еда на воображаемом столе быстро начала меняться. Омлет и в самом деле стал жареной картошкой, а сок в стеклянном стакане потемнел. Гарри даже явственно ощутил запах кофе и корицы.
«Бее… Жаренную картошку на завтрак я ел только у Дурслей, когда она оставалась с ужина!»
Гарри заставил картошку снова стать омлетом, но кофе оставил – просто так ему нравилось больше. А потом для красоты он вообразил еще вазочку с желтым цветком. Цветок почти сразу завял, но Гарри заставил его снова ожить. Присутствие Тео в собственной голове было совершенно незаметно, но вот его действия сильно раздражали, так что ему действительно захотелось стукнуть его чем-нибудь тяжелым. Бейсбольной битой, например, или веслом…
– Аааа!!!!!
Гарри испуганно встрепенулся. Тео лежал перед ним на полу, а Блэйз склонился над ним. Блэйз сильно побледнел, и сам Гарри тоже – когда увидел лужу крови, растекшуюся по ковру вокруг светловолосой головы друга.
– Мама! Тетя Франческа! – завопил Блэйз. – Идите скорей сюда, Тео плохо!
Женщины не заставили себя долго ждать. Франческа Нотт, заметив сына, на бегу достала свою палочку. Она выглядела смертельно напуганной.
Гарри похолодел от ужаса и прирос к креслу. Это был худший день в его жизни.

Глава 14

Это было самое худшее Рождество в жизни Гарри Поттера. Еще и полгода не прошло, как у него впервые в жизни появились друзья – и он уже чуть было не убил одного из них!
Все это было весьма грустно. Гарри весь вечер просидел на одном месте только для того, чтобы никто, не дай Мерлин, не подумал, что он хочет сбежать с места преступления. Но никто так и не обратил на него внимания. Только целитель, которого миссис Забини вызвала из госпиталя Св. Мунго, попросил Гарри рассказать ему, что у них с Тео произошло во время сеанса легилименции. Спрашивать дважды он не стал. Тео отнесли в приготовленную для него комнату, и больше Гарри его не видел.
Просидев до глубокой ночи, сжавшись в кресле в той самой гостиной, где все это и случилось, Гарри кое-как дошел до своей комнаты и, не раздеваясь и не разуваясь, повалился на кровать. В эту ночь ему снились одни только кошмары, дурные сны о том, что Тео все-таки умер, миссис Нотт и миссис Забини обвиняют Гарри в преднамеренном убийстве, и на суде перед судьей и присяжными Блэйз дает показания против Гарри. Судья и присяжные не имели лиц, как некое высшее проявление правосудия. Между строгими черными мантиями и белыми кудрявыми париками зияли темные пятна. И этот суд приговаривал Гарри к смертной казни сначала через отрубание головы, потом через повешение, потом на электрическом стуле. Один и тот же сон, раз за разом с новой концовкой. Но палачом всегда выступал Дамблдор. А траурные платья женщин почему-то были белыми, как у невест, да и Блэйз щеголял в красивом бледно-голубом костюме, словно пришел не на суд, а на праздник.
Проснувшись около полудня, Гарри с удивлением обнаружил на кровати рядом с собой спящего Блэйза. В отличие от Гарри, то был разут и переодет в пижаму. Потрясенный, Гарри не сразу заметил несколько рождественских подарков в изножье своей кровати, упакованных кто в красивые коробочки, а кто в блестящую бумагу.
Гарри попытался осторожно встать, чтобы не разбудить Блэйза, но тот все равно открыл глаза и тут же сел.
– Уже утро? – сиплым после сна голосом спросил Блэйз.
– Кажется утро, – таким же заспанным голосом ответил Гарри, и тут же прокашлялся. – Что ты здесь делаешь?
Он уже начал думать, что Блэйз пришел сюда для того, чтобы караулить Гарри и не дать ему возможности незаметно сбежать. Ответа он ждал, затаив дыхание.
– Я не мог заснуть, и решил заглянуть к тебе, – ответил Блэйз, протирая глаза и потягиваясь. – Ты уже спал, поэтому я не стал тебя будить. Мсье Роже кстати сказал вчера, что с Тео ничего серьезного не случилось. У него на голове всего одна неглубокая царапина, и через день-два она заживет.
Гарри с облегчением перевел дыхание. С Тео все хорошо, он будет жить. Они оба будут жить.
«Но сможем ли теперь остаться друзьями?» – печалился Гарри.
– Блэйз, я вчера не хотел, – начал он оправдываться. – Я даже сам не понял, что произошло. Все случилось так быстро…
– Я понимаю, – Блэйз кивнул. Он смотрел на Гарри прямо. – Такое с каждым могло случиться. Мы с Тео сами виноваты. Знали же, что это слишком опасно! Мама меня весь вечер отчитывала – хорошо, что ты этого не слышал.
На щеках Блэйза вспыхнули красны пятна, но он сделал вид, что не чувствует смущения, и тем же ровным голосом продолжал:
– Все дело в том, что мы с Тео дружим с пеленок, и интуитивно всегда бережем друг друга. А ты еще не привык к нам, да и не знал толком, как и что нужно было делать. В общем, наверное, нам лучше не стоит повторять вчерашнее заново, по крайней мере, года три-четыре, пока ты не сблизишься с нами в достаточной мере.
Гарри не нашелся, что ответить на это признание, и просто кивнул в знак согласия.
– Смотри, тебе уже принесли подарки! – Блэйз только сейчас заметил их, и сразу вскочил с кровати. – Наверное, мне уже тоже принесли, пойду посмотрю!
И он выскочил из комнаты.
Гарри опасливо обошел вокруг подарков и осторожно присел на пол перед ними, словно ожидая, что в любую минуту оттуда высунется ядовитая змея или же они попросту взорвутся. Раньше ему и на День Рожденья-то настоящих подарков не дарили. Только прошлым летом Хагрид подарил ему Хедвиг. Взяв в руки первую коробку, Гарри дрожащими пальцами развернул открытку: «Гарри Поттеру от Теодора Нотта. Желаю счастливого Рождества и успехов в учебе!»
Судорожно вздохнув, Гарри сел на кровать и принялся осторожно снимать оберточную бумагу. Что бы мог подарить ему Тео? Пожелание успешной учебы на фоне вчерашнего неудачного урока выглядело укором. Мог ли Тео предвидеть это? Может, он ко всему прочему еще и предугадывать будущее умеет?
В коробке оказалось красивое зеленое перо с серебристой каймой с буквой «S» на верхушке. Когда Гарри покупал себе перья к школе, он обратил внимание на подобные шикарные вещи, но Хагрид тогда не дал ему купить что-нибудь подобное. Объяснение заключалось в возможной зависти сверстников. Правда, Гарри не заметил в Слизерине никого бедней себя.
От Блэйза ему достался волшебный кристалл лилового цвета. В сопутствующем подарку письме содержался совет класть кристалл возле кровати или под подушку, тогда он защитит владельца от дурных снов. Кошмары Гарри снились не часто, но называть подарок бесполезным он бы не стал. Родительницы друзей одарили Гарри шелковым галстуком (осталось купить к нему рубашку и костюм) и кожаным ремнем со знаком Слизерина на пряжке. Самый скромный подарок прислали Дурсли: одна монетка достоинством в 10 пенни. От Квиррелла Гарри получил книгу о простых проклятьях, с помощью которых можно было отстоять честь начинающего волшебника, если возникнет спор со сверстниками. Взрослому магу такие шалости, разумеется, навредить не смогут.
Последний подарок – большой пакет в фиолетовой обертке – подписан не был. Гарри, довольный предыдущими подарками, спешно развернул и этот. Из пакета ему на колени буквально стекло что-то серебристое, полупрозрачное. Гарри озадаченно развернул волшебную ткань, оказавшуюся мантией, на несколько размеров больше него.
В голове промелькнула мысль, что это может быть банный халат дяди Вернона, но Гарри тут же отмел ее. Во-первых, подарок от Дурслей он уже развернул. Во-вторых, дядя Вернон скорее в море утопился бы, чем стал держать у себя в доме подобную вещь. Слишком уж она была… волшебной. Гарри почти что кожей ощущал струящуюся с мантии магию. Обернувшись в мантию, Гарри подошел к стоявшему у стены напольному зеркалу, в котором мог увидеть себя в полный рост. Но в этом зеркале отразилась только его голова, а все прочее отсутствовало.
«Плащ-невидимка! – понял Гарри. – Точнее, мантия-невидимка».
Он повернулся вокруг себя, любуясь на отсутствие своего отражения. Стоило накинуть капюшон – пропало и отражение головы. Гарри довольно хихикнул.
Что-то легкое выпало из складок мантии и коснулось его ноги. От неожиданности Гарри подпрыгнул на месте, но это оказалась всего-навсего записка.

«Твой отец дал мне эту мантию-невидимку на хранение незадолго до своей смерти. Пришло время вернуть ее его сыну. Используй ее с умом».

Подписи не было.
Гарри почувствовал, что его сердце отяжелело. На его плечах лежала мантия, которую когда-то носил его отец. От этой мысли становилось радостно и тепло на душе, но вместе с тем на глазах выступили слезы. Не считая золота в Гринготтсе, кроме этой мантии у него не имелось никакого наследства от родителей.
Гарри снял мантию и сел на кровать. Аккуратно свернув ее, он заметил еще один подарок. Он был таким маленьким, что Гарри его сразу и не заметил. Эта коробочка тоже была без подписи. Внутри оказался тяжелый серебряный перстень с крупным изумрудом. Внутри драгоценного камня пузырьками была составлена та же пресловутая буква «S», снова символика его факультета. Кольцо было слишком велико для пальцев мальчика, и слишком вычурно, чтобы его носил школьник. Интересно, кто его прислал и чем он руководствовался при выборе подарка?
«Ты все узнаешь в свое время», – подумал он. Потом потряс головой. Мысль эта была словно бы навеянной со стороны чужой волей. Гарри даже оглянулся по сторонам, не прячется ли таинственный даритель в его комнате? Но Гарри был здесь один.
Завернув кольцо в мантию-невидимку, Гарри убрал оба подарка на дно своего чемодана. Позже он попытается узнать, что это за кольцо, а пока не стоит навязывать новые загадки друзьям. Тем более что Тео пострадал по его вине.

Во время завтрака, на который Гарри привел Ленни, миссис Забини строго сообщила, что «из-за безответственного поведения молодых людей все увеселительные мероприятия отменяются». Ребятам придется просидеть дома до конца каникул. Миссис Нотт добавила, что «молодые люди» должны быть благодарны, что их не лишили рождественских подарков в этом году.
Тео сидел с перебинтованной головой, опустив взгляд в тарелку, и выглядел виноватее всех. Женщины напустили на себя строгость и было не похоже, что они собираются смягчится до конца дня. А может, Гарри и вовсе не увидит их улыбок никогда в жизни. Лично он бы не захотел после вчерашнего снова приглашать себя в этот дом. Ему отчаянно захотелось сделать что-то, что искупило бы его вину. Может, спасти Тео и Блэйза от разъяренного дракона? Только непременно так, чтобы на них не осталось ни царапинки после спасения. Вот только драконов поблизости не было.
Праздничное настроение было безвозвратно утрачено. Только Блэйз старался шутить, но его веселье оставалось невостребованным, и очень скоро он и сам перестал искать повод для смеха.
Делать было ровным счетом нечего, поэтому друзья, не сговариваясь, принялись выполнять задания, заданные профессорами Хогвартса на каникулы. Только открыв учебник по Зельям Гарри понял, как сильно их декан не любит, чтобы дети отдыхали во время каникул: заданные параграфы были значительно объемнее тех, что они изучали осенью. А ведь их нужно не просто прочитать, но и еще законспектировать, и письменно ответить на вопросы в конце каждого параграфа! Пять тем, по десять вопросов к каждой.
Гарри сделал все это в один день. Со всеми остальными уроками он управился за следующий день, ни на что больше не отвлекаясь. Потом перечитал заданные темы еще раз и приступил к самостоятельному изучению учебников дальше. Таким образом, когда пришло время собираться в Хогвартс, у него на руках имелись готовые домашние работы по всем предметам на месяц вперед.
За время этих каникул они с друзьями виделись только во время завтраков, обедов и ужинов, из-за чего и отдалились друг от друга. Позже, уже в поезде, когда Гарри рассматривал лица друзей, он увидел, что Тео стал задумчивым. То есть он и раньше обычно выглядел серьезным, но теперь это стало еще сильнее выражено. Блэйз же вздрагивал от малейшего шороха и постоянно оглядывался по сторонам, будто искал кого-то или что-то. Молчание во время пути было невыносимым, и Гарри вышел из купе, оставив друзей одних. Тео даже не обратил внимания, что он ушел, а Блэйз проводил пристальным взглядом.
В коридоре было пусто, но тут Гарри хотя бы был один. Впрочем, недолго. Дверь тамбура открылась, и в его вагон ввалилась шумная компания – близнецы Уизли и их закадычный друг Ли Джордан. Гарри отвернулся к окну, чтобы его не узнали.
– А помните, – говорил один из близнецов, – какое выражение лица было у мадам Хуч, когда ее метла вдруг превратилась в шланг?
– Нам тогда крупно повезло, что она не успела на ней взлететь, – ответствовал его брат.
Компания разразилась новым приступом смеха.
– Так я вот подумал, – продолжал первый близнец, – а не сделать ли нам на ближайший матч чего-нибудь в этом роде?
– Во второй раз это уже не будет так смешно, – заметил Ли. – Да и вас, парни, вычислят, даже не задумываясь.
– А мы немного видоизменим формулу, – проказливо предложил все тот же Уизли.
Они как раз поравнялись с Гарри, и слизеринец затаил дыхание, вжавшись лбом в стекло. Проносящиеся мимо пейзажи остались для него незамеченными, он весь обратился в слух, страшась услышать свое имя или приветствие в свой адрес. Но гриффиндорцы прошли мимо.
– Тогда и объект шутки нужно поменять, – подхватил второй Уизли. – И если на этот раз целью розыгрыша будет Ли, нас никто ни в чем не заподозрит!
Ли Джордан задохнулся возмущенным протестом, но потом рассмеялся и сам начал предлагать заколдовать микрофон перед матчем.
Они, смеясь, прошли мимо Гарри и ушли в другой вагон. Шумная компания удалилась, а осадок от зависти к их веселью остался витать в воздухе.
Блэйз открыл дверь купе и высунул голову в коридор.
– Гарри, иди скорей сюда! – позвал он. – Тео такую штуку придумал, закачаешься!
Гарри почувствовал, что к нему возвращается надежда на лучшее. Безусловно, лучше бы им снова поладить и начать радоваться жизни до того, как они вернутся в школу. В Хогвартсе у них и так слишком много поводов для беспокойства.
Гарри проскользнул на свое место. Тео держал на коленях раскрытую книгу с рукописным текстом. Гарри уже много раз видел такие – очень дорогие (мадам Пинс ни одну из них не дала бы первокурсникам), и их очень сложно читать из-за местами неразборчивого почерка автора.
– Гарри, ты когда-нибудь слышал о кровных узах? – с серьезным видом спросил Тео.
Его хмурость резко контрастировала с радостным предвкушением Блэйза, тот так и подпрыгивал на месте он нетерпения.
– Это те, что между кровными родственниками? – вопрос показался Гарри простым до нелепости. Даже у магглов словосочетание «кровные узы» на слуху.
– И эти тоже, – кивнул Тео. – Но бывают случаи, когда друзья так сближаются, что приносят обет братства друг другу. Они скрепляют этот обет кровью, и с этого момента считаются единокровными братьями. У нас в Англии это редко практикуется, но в Африке многие племена таким образом решали вопрос о мире, когда их войны затягивались на несколько поколений. Брат уже не мог вести войну с братом…
– Да-да, – перебил его Блэйз. – Такие подробности нам знать не обязательно. Гарри, ты хочешь стать нашим с Тео братом?
Вопрос был настолько неожиданным и желанным, что Гарри боялся поверить в реальность происходящего. Неужели все так просто? Он тут же задал этот вопрос вслух.
– Вовсе и не просто, – покачал головой Тео.
Блэйз сразу сник.
– Ну что там у тебя? Выкладывай! – потребовал он.
– Ну, во-первых, нам нужны специальные инструменты для ритуала, – начал перечислять Тео. Он опустил взгляд в книгу и начал водить пальцем по строчкам, отыскивая условия проведения обряда.
– Ты же вроде говорил, что это обет?
– Я сказал, что это обет, скрепленный кровью, дурья твоя башка, – беззлобно откликнулся Тео. Блэйз обиженно поджал губы. – Чем, как ты думаешь, являются слова, произносимые над кровью?
– Ритуалом, – ответил вместо Блэйза Гарри. – Профессор Флитвик говорил, что кровные чары относятся к самым сильным. Ничто не может их развеять.
– Именно, – кивнул Тео. – Поэтому очень важно понимать всю серьезность этого дела. Мы можем перестать быть друзьями в любой момент, – при этих словах Гарри напрягся, – но братьями мы останемся до самой смерти. Но это все мелочи…
– В самом деле? – съязвил Блэйз. – Ладно, достать ритуальные приборы – пустяк. Конечно, их не продают в Косом переулке, для этого нужно обращаться либо в Мунго, либо в Министерство. Да еще при этом быть совершеннолетним и иметь лицензию жреца, но все равно – это мелочи. Тогда что НЕ мелочи?!
Он уставился на Тео со смесью ужаса и недоверия во взгляде.
Гарри и не предполагал, что для проведения безобидного ритуала нужно преодолевать такие трудности. Они же не дом построить собираются!
– Неужели вы уже забыли, что случилось с нами в Хогвартсе? – удивился Тео. – Точнее, что случилось с Гарри.
– Ууу… – Блэйз скривился, как от зубной боли.
– Кровь Основателей, – выдохнул Гарри. Он даже не знал, по-настоящему в нем теперь течет кровь Основателей Хогвартса, или символически. Кианит был реален, а вот кровь он пил во сне. Хотя кто их разберет, сны эти… Те же Основатели, Слизерин и Рэйвенкло, чего стоят!
– Мы не знаем, как она повлияет на нас с Блэйзом, – сказал Тео. – И как отразится на Хогвартсе. Думаю, будет лучше, если ты спросишь об этом у Ровены Рэйвенкло.
– Да, – согласился Гарри.
Тео и в самом деле стал рассудительней и предусмотрительней. Как говорится, обжегшись на молоке, дуешь на воду. Хватит им одной травмы Тео. Шутки с магией крови могут привести к куда более серьезным последствиям, и болезненным.
– Ну вот, блин, а я уже обрадовался, – расстроенно произнес Блэйз. – Этот ритуал решил бы все наши проблемы с обучением ментальной магии.
– Я бы на твоем месте не упоминал об это ритуале лишний раз, – посоветовал ему Тео. – Без согласия родителей и без жреца это незаконно. А у Гарри нет родителей, поэтому по закону мы сможем все это устроить, только когда он станет совершеннолетним.
За окном сгустились сумерки, в вагонах зажегся свет. Гарри и его друзья возвращались в Хогвартс, везя с собой новые секреты, одни из которых им предстояло сохранить, а другие разгадать. Теперь Гарри чувствовал, что он часть чьей-то семьи. Даже если с ритуалом у них ничего не получится, Гарри знал, что с этого дня будет считать Блэйза и Тео своими братьями.
Хогвартс-Экспресс остановился на станции Хогсмид, и ученики высыпали на платформу. В замке их уже ждут вкусный и сытный ужин и теплые постели, а утром снова начнутся занятия.

Глава 15

Стоило возвращающимся с каникул ученикам пересечь ворота и ступить на территорию Хогвартса, как на них тут же стали падать крупные хлопья снега. Гарри поглубже натянул шляпу, закрываясь ею от снегопада, но порывы ветра все же подбрасывали комочки снежинок к его щекам. Один такой особенно крупный комочек распластался по стеклу его очков, так что через левое стекло стало невозможно что-либо разглядеть. Пришлось снимать очки и избавлять их от бедствия.
– Привет, Гарри! Тео, Блэйз, вам тоже привет!
Это Кевин Хиггс догнал их.
– Привет, Кевин, – вразнобой отозвались первокурсники.
– Ну как, успели соскучиться по Хогвартсу? Это еще что! А вот когда начнутся летние каникулы…
– Не нагнетай! – Гарри чувствительно толкнул старосту в бок. – Дай сейчас порадоваться. До летних каникул еще полгода!
– Ладно, мне пора, – Кевин не стал продолжать перепалку, а побежал вперед них. – Вдруг у декана есть какие-нибудь ласковые слова приветствия для меня? Я ж все-таки староста!
– Это ненадолго, – Хиггс уже не услышал ядовитое замечание Малфоя.
Гарри только сейчас заметил, что Драко со своей бандой идут рядом с ними. В общей толпе одинаково одетых школьников и не разберешь, кто есть кто, особенно в темноте и под снегопадом. Света, идущего от замка, хватало только чтобы видеть дорожку перед собой.
– О чем ты там бормочешь, Малфой? – с вызовом осведомился Блэйз.
– Я не к тебе обращался, Забини!
Обменявшись враждебными взглядами, слизеринцы отвернулись друг от друга. Гарри и его товарищи замедлили шаг, чтобы увеличить расстояние между собой и недругами.
– Надо будет предупредить Хиггса, что Малфой что-то замышляет против него, – сказал Блэйз, вытирая мокрый снег с подбородка.
– Не обязательно сам Малфой, – возразил Тео. – Этот белобрысый выродок вполне мог подслушать чей-то разговор.
– А ты знаешь еще кого-то, кто может желать Хиггсу неприятностей?
– Посмотрим, – пожал плечами Тео.
Гарри задумался. Действительно, они не так хорошо знали старосту, чтобы судить, с кем он враждует. Хотя Слизерин вообще трудно назвать дружным факультетом. Или же недоброжелатели могут оказаться и не слизеринцами вовсе…
Гарри поймал себя на мысли, что снова пытается вычислить своих врагов. Он считал Кевина другом, пускай и не самым близким. А раз так, то его враги почти наверняка окажутся врагами и для Гарри, и наоборот. Вот Малфою, к примеру, Кевин не нравится только из-за дружбы с Гарри.
Гарри помотал головой. Это никуда не годится. Он в волшебном мире совсем недавно, а ведь тут уже имеются сложившиеся союзы и коалиции, существующие между семьями волшебников целыми поколениями. В любом случае, думать об этом именно сегодня совершенно не хотелось. Только не в день возвращения в Хогвартс.
Замок приветствовал своего Хозяина волной теплого чувства, которое Гарри определил как «я по тебе соскучился». Радужные искорки то и дело вспыхивали на краю зрения и тут же пропадали, не давая разглядеть себя. Интересно, кроме Гарри их кто-нибудь видит?
Добравшись до вестибюля замка, ученики останавливались, чтобы стряхнуть с одежды и обуви снег. Когда здесь оказался Гарри Поттер, на полу уже образовалась огроменная лужа.
– Привет Филчу! – негромко посмеялся Блэйз, стряхивая снег со своей шляпы в эту самую лужу. – Старик наверное совсем заскучал, пока нас здесь не было.
Гарри посмеялся вместе с ним. Но стоило ему поднять взгляд на лестницу, наверху он заметил упомянутого завхоза. Чувств Хогвартса при виде толпы вернувшихся учеников тот явно не разделял. Гарри даже стало немного совестно, но такова уж работа у Филча – убирать лужи от растаявшего снега.
– Я рад, что все мы снова собрались под крышей нашей школы! – приветствовал учеников Дамблдор, когда все расселись по своим местам в Большом Зале. – Так давайте разделим друг с другом впечатления о минувшем Рождестве, и приготовимся с новыми силами приступить к учебе!
По сравнению с выступлением в начале года, речь директора оказалась короткой. Но Гарри и этого хватило. Точнее, Хогвартсу. Если бы у каменного замка было лицо, оно бы сейчас выражало крайнее негодование. Гарри вздохнул с облегчением, когда Дамблдор замолчал и сел на свое место.
– Гарри, я понимаю, Дамблдор нравится только гриффиндорцам, – произнес Блэйз, – но что он успел сделать тебе, что ты от него так нос воротишь?
– Не мне, – вздохнул Гарри.
Во взгляде Блэйза возникло понимание, и он не стал продолжать разговор, занявшись лежащим у него на тарелке ростбифом. А вот у Гарри аппетит заметно поуменьшился, он мог только ковыряться вилкой в куске жареного мяса, не в силах проглотить ни кусочка. Радостные события были ему совсем не в радость. Впрочем, когда оно было иначе?
День был долгим и утомительным, а ужин весьма плотным, поэтому всех учеников быстро разморило и потянуло в сон. Большинство после ужина сразу разошлись по своим комнатам и повалились спать; некоторые остались посидеть в факультетских гостиных, чтобы поболтать с друзьями. Только Гарри Поттер, большую часть дня переживавший за свою дружбу с Тео и Блэйзом, и которому во время ужина кусок не лез в горло, спать совершенно не хотел.
– Ты куда? – спросил Блэйз, заметив, что Гарри не раздевается ко сну, как все остальные в их комнате, а наоборот, собирает сумку.
– В библиотеку, – не поворачивая головы в его сторону, ответил Гарри.
Когда он встал и перекинул сумку через плечо, то наткнулся на ошарашенный взгляд Гойла. Не приходилось сомневаться, что он слышал, о чем говорили Гарри и Блэйз, и что происходящее не укладывалось у него в голове. Гарри нагло ухмыльнулся Гойлу и вышел из комнаты. Маловероятно, чтобы тот последовал за ним. В худшем случае он расскажет об этом Малфою. Утром.
Старшекурсники, обосновавшиеся в общей гостиной, не обратили на прошмыгнувшего мимо них Гарри внимания. Они оживленно обсуждали свои каникулы, и больше им ни до чего не было дела.
Гарри шел, ни капли не сомневаясь в верности избранного пути. Для любого другого человека Хогвартс был лабиринтом коридоров и лестниц, постоянно меняющих свое направление. Тем, кто прожил здесь достаточно долго, с большой долей вероятности удавалось выбрать правильное направление к своей цели. Некоторые лестницы меняли свое положение в зависимости от дня недели, некоторые произвольно. Если знать, в какой части замка находится нужная комната, то до нее не сложно добраться. Однако когда Гарри Поттер, хозяин замка Хогвартс, шел к своей цели – все коридоры и лестницы выстраивались перед ним в прямую и кратчайшую дорогу. А каменные плиты пола, отражавшие звуки шагов всех прочих обитателей замка, заглушали шаги Гарри, будто он шел по толстому ковру. Поначалу его это пугало, но сегодня пришлось как нельзя кстати – Гарри мог заранее услышать приближение патрулирующих коридоры старост и Филча, ничем себя не выдав, и вовремя уйти с их дороги. Правда, такие встречи практически никогда не случались. Замок был огромным, а дежурных старост всего двое.
Добравшись до библиотеки Ровены Рэйвенкло, Гарри никого в ней не обнаружил. Ну, в общем-то, он и не сильно надеялся встретить тут саму Основательницу. Просто она тоже была ему нужна, и было бы весьма кстати, окажись она здесь.
Гарри не мог решиться хранить свои ценные вещи в спальне, рядом с Малфоем и его прихвостнями. Тем более что в Хогвартсе есть места и побезопасней спальни.
Опустив сумку на стул, Гарри извлек из нее сверток – завернутая в оберточную бумагу мантия-невидимка, в складках которой, в свою очередь, был сокрыт изумрудный слизеринский перстень. Осмотревшись по сторонам, он не придумал ничего лучше, чем положить сверток на верхнюю полку одного из стеллажей с книгами. Сам он не дотянулся бы до той полки, даже если бы встал на стул, поэтому пришлось воспользоваться чарами левитации. Чтобы разместить там свои сокровища, Гарри пришлось сначала снять несколько пухленьких фолиантов и переставить их на нижние полки.
Устроившись поудобнее в единственном имеющемся в этой комнате кресле, Гарри выудил из сумки подаренную Квирреллом книгу. «Порчи и проклятия для начинающих».
Давать Снейпу повод назначить ему отработки еще на полгода Гарри не хотел, поэтому решил основательно разучить приемлемые способы наложения проклятий на Малфоя. Ему нужны не те безобидные разоружающие или оглушающие чары, которым профессор ЗОТИ учил его осенью, а что-то, что заставит Малфоя крепко призадуматься, прежде чем он снова попытается перейти дорогу Гарри Поттеру или его друзьям.
Неожиданно кулон «забил крылышками». Гарри вздрогнул от неожиданности и оглянулся по сторонам. Он был один, но поведение волшебного кулона говорило о том, что кто-то пытается воздействовать на него ментально. Это было щекотно и сильно отвлекало, но снимать кулон было нельзя. Гарри вытащил цепочку из-под мантии и оттянул ее от себя. Неприятное ощущение пропало, как только кулон перестал касаться его кожи. Гарри опустил его поверх мантии, и ничего не почувствовал. Расслабившись, он вернулся к чтению, мысленно сделав себе пометку поговорить о поведении кулона с Тео или с Ровеной.

Гарри проснулся, казалось, ни свет ни заря. Проснулся он не по своей воле, а из-за того что кто-то дул ему в ухо.
– Пивз! – простонал Гарри, едва открыв глаза и осознав, кто его разбудил. – Уйди с глаз моих, пока я не позвал Кровавого Барона!
Гарри много раз был свидетелем, как старшекурсники угрожали Пивзу жалобой главному слизеринскому привидению, и тот прекращал свои проказы. Причем так делали не только слизеринцы, а вообще все в Хогвартсе.
– Надо же, какого оболтуса наш драгоценный Хогвартс избрал себе Хозяином! – наигранно-капризным голосом воскликнул Пивз, кажется, даже не думая оставить Гарри в покое. – Может быть, ты еще попросишь меня принести тебе подушку и одеяло? А ведь я могу! Принести тебе подушку и одеяло?
Издевательства так быстро переключились на жажду оказать услугу, что Гарри не воспринял ее всерьез. Тем более что исходила она от проказника Пивза.
Между тем Гарри окончательно проснулся и понял, что всю ночь провел в библиотеке Ровены, заснув прямо в кресле.
– Пивз! – взревел Гарри, моментально охваченный яростью. – Что ты здесь делаешь?!
Он-то думал, что сюда даже привидения без его приглашения прийти не в состоянии. И меньше всего ему хотелось бы здесь видеть именно Пивза.
Пивз принял оскорбленное выражение лица, которому Гарри ни на секунду не поверил. Все-таки репутация полтергейста не располагает к доверию.
– Твой друг Забини попросил позвать тебя на завтрак. Или, в крайнем случае, на урок.
Все верно. Блэйз наверняка догадался, что Гарри может проспать и завтрак, и первый урок. Гарри даже допускал, что им с Тео будет лень подниматься сюда самим. Но почему из всех школьных привидений они выбрали в качестве посыльного именно Пивза?!
Однако Пивз, похоже, и в самом деле собирался добросовестно выполнить поручение. Может, все дело в том, что он уважает Гарри, как Кровавого Барона? Гарри не стал льстить себе мыслью, что полтергейст его боится. Нечего ему бояться одиннадцатилетнего ребенка, в самом-то деле. Пока нечего.
– Ладно, я сейчас спущусь, – решил Гарри. – Ты случайно не в курсе, который час?
– До начала урока осталось двадцать минут. Если поторопишься, то успеешь позавтракать. Правда, тогда ты не успеешь сделать ничего другого.
Пивз все-таки улыбнулся своей гаденькой улыбкой.
Но на раздражение у Гарри не осталось времени. Нужно поторопиться вниз, в спальню первокурсников, чтобы привести себя в порядок и собрать сумку к урокам. А потом считать часы и минуты до обеда, тоскуя о пропущенном завтраке. Ну почему Пивз не разбудил его раньше?
Перепрыгивая на лестницах через две-три ступеньки, Гарри бегом мчался в подземелья слизеринцев. Благо, что все ученики сейчас завтракали в Большом Зале и не видели бегущего по верхним этажам Гарри Поттера.
На пороге класса Флитвика Гарри очутился под звон колокола. Этакое явление Поттера народу.
– Проходите, мистер Поттер, – проскрипел профессор Флитвик. – Секундой позже, и мне пришлось бы записать вам опоздание.
В его голосе не было упрека, профессор просто сообщил факт. Гарри, переводя дыхание, плюхнулся за свободную парту позади Блэйза и Тео.
– Мы принесли тебе завтрак, – обернувшись, прошептал ему Блэйз. Он похлопал по своей сумке.
Только присутствие профессора остановило Гарри, чтобы не стукнуть Забини по голове учебником. И так есть хочется, зачем же еще ставить его в известность, что еда будет ждать его целый час на расстоянии вытянутой руки?
– Спасибо, – едко поблагодарил Гарри. – И за Пивза, кстати, тоже.
Блэйз не поверил его улыбке, предпочитая доверять ощущениям, и лишь пожал плечами. Отвернувшись, он написал что-то на клочке пергамента и передал записку Гарри.
«Спрячь свой медальон».
Гарри только сейчас заметил, что медный орел – символ Ровены Рэйвенкло и ее факультета – до сих пор болтается у него на шее поверх мантии, выставленный на всеобщее обозрение. Он быстро спрятал его под одежду, надеясь, что никто кроме Блэйза его не заметил.
Флитвик разбил их на пары и раздал по апельсину. В животе Гарри заурчало при виде фрукта, и Мораг МакДугал, доставшаяся ему в напарники, хихикнула. Гарри показал девчонке язык и решил не обращать на нее внимания.
Задание урока заключалось в том, чтобы заставить апельсин кататься по столу, вырисовывая квадраты или треугольники. Для Гарри сложность заключалась в том, что он мог думать об апельсине только как о еде, а не о цели урока.
– Я думала, ты хорошо разбираешься в Чарах, – обиженно сказала Мораг в конце урока. – А ты не смог даже заставить его сдвинуться с места.
– Ты же сама прекрасно справилась! Какое тебе дело, получилось это у меня или нет?
Слизеринка тряхнула головой с темными косичками.
– А такое, что Флитвик велел тем, у кого получилось, позаниматься после уроков с теми, у кого не получилось. И раз уж сегодня тебя поставили ко мне в пару…
– Ты не обязана давать мне уроки Чар, – отрезал Гарри. – Занимайся своими делами, я мешать не буду.
Он перекинул ремень сумки через плечо и ускорил шаг. Следующий урок – Зелья, и Снейп не станет задерживать начало урока и ждать, пока Гарри перекусит. А Блэйз и Тео, заметив, что Мораг набилась в компанию к Гарри, убежали вперед.
– У девчонок чувство долга почему-то превышает все разумные границы, – проворчал Гарри, догнав друзей на лестнице.
– Что на этот раз? – поинтересовался Тео.
– В начале года Грэйнджер почему-то посчитала необходимым извиняться за косые взгляды своего факультета, теперь МакДугал набивается мне в учителя, – пожаловался Гарри. – Да еще староста в мамки набилась, раз уж всех перечислять. Боюсь даже предположить, кто будет следующей!
– Староста? – переспросил Тео. – Боул что ли? Да нет, я бы так не сказал. Это скорее Хиггс тебе в отцы набивается, а она к нам вообще интереса не проявляет.
Гарри повел плечом. Для него разница была не существенная, если учесть что Моника Боул планирует взять себе фамилию Кевина Хиггса. Гарри уже воспринимал их как одно целое, их старосты редко расставались друг с другом.
– А опека профессора Квиррелла тебя не удручает? – вкрадчивым тоном осведомился Блэйз.
– Можно подумать, что тебе не нравится у него на занятиях! – фыркнул Гарри.
– На официальных уроках – нет, – честно признался Блэйз. – Да и тебе, я думаю, тоже.
Спорить было бессмысленно. Профессор Квиррелл действительно будто специально старался сделать свои уроки донельзя скучными и трудными для понимания. Одно только его заикание чего стоило! А ведь кроме этого профессор еще и саму тему урока объяснял заковыристыми понятиями, за расшифровкой которых приходилось лезть в фразеологический и толковый словари. Просто удивительно, куда все это уходило, когда в классе Квиррелла оставались только Гарри с Блэйзом и Тео.
– И вам до сих пор это не кажется странным? – спросил Тео. – Такая разница в преподавании.
– Я сначала думал, что профессор заикается из-за стеснения, – признался Гарри.
– Но ведь он преподает уже второй год, – произнес Тео. – И до сих пор стесняется учеников? Нет, это уж вряд ли. Здесь должно быть что-то другое.
Он замолчал, когда мимо них пробежала стайка девочек-второкурсниц, кажется, с Хаффлпаффа. Никто из девчонок не взглянул на слизеринцев более одного раза.
– У каждого волшебника есть свои секреты, – заметил Блэйз. – Мы же принимаем друг друга такими, какие мы есть. Так почему бы не закрыть глаза на странности Квиррелла?
Друзья согласились с ним. Они как раз вышли на крыльцо, и свежий зимний воздух дохнул на их лица.
– Кажется, нужно было одеться потеплее, – кутаясь в мантию поплотнее, сказал Гарри.
– Идемте скорее к теплицам, там и согреемся, – позвал Блэйз, первым ускоривший шаг.
В теплице было настолько тепло, что ученикам пришлось снять теплые мантии и оставить их на вешалке возле входа. Хорошо хоть в земле копаться в зимние месяцы не нужно – ни одно растение не потерпит такого обращения с собой во время зимней «спячки». Профессор Спраут раздала всем садовые ножницы и велела удалить засохшие ветки и листья с каких-то небольших кустиков, экзотическое название которых никто из слизеринцев не смог запомнить ни с первого, ни с третьего раза.

Жизнь снова вошла в привычную колею. Одни уроки сменялись другими, каждый день был похож на предыдущий. Уже через неделю Гарри стало казаться, что минувшее Рождество было не меньше полугода назад. Тео ничем не выдавал, что пережитая травма напоминает ему о себе.
Кулон Гарри напоминал о себе каждый вечер, и стойко боролся с чьими-то ментальными чарами до самого рассвета. Гарри обращался за советом и к Тео, и к Ровене, но в ответ получил лишь предостережения снимать кулон. Вычислить источник беспокойства казалось невозможным. Гарри часто ловил себя на том, что всматривается в окружающих, стараясь найти своего недоброжелателя. Чаще всего объектами его наблюдений оказывались Снейп и Дамблдор, но иногда это были и ученики. Мало ли кто из них одарен так же как и Тео?
Постепенно Гарри привык к ночным выходкам своего кулона и, уже не задумываясь, вытаскивал его поверх пижамы. Бесплодные поиски неизвестного ментального мага вскоре и вовсе прекратились.
Гарри поблагодарил Квирениуса за подарок после первого же урока ЗОТИ. Профессор улыбнулся в ответ.
– Если ты свободен сегодня вечером, Гарри, я был бы рад твоей компании, – сказал профессор, провожая своего любимого ученика до двери.
– Я обязательно зайду к вам, – пообещал Гарри. – Блэйзу и Тео тоже можно прийти?
Квиррелл, казалось, забыл о его друзьях, настолько удивленным стал его взгляд.
– Вообще-то, я хотел поговорить с тобой кое о чем, – осторожно произнес профессор. – Желательно наедине.
– Хорошо. А о чем, сэр? – Гарри стало любопытно, что такого Квиррелл хочет с ним обсудить, чего нельзя знать другим.
– Тебе пора на Зелья, – уклончиво ответил Квиррелл. – Поговорим вечером, если у тебя не будет других дел.
Упоминание о предстоящем уроке у Снейпа выбило из головы Гарри все другие мысли. Декан не терпит опозданий на свои уроки, и не делает исключений даже для собственного факультета.
В этот день урок Зелий показался Гарри особенно длинным и скучным. Когда вокруг забурлили котлы, он уже не мог думать ни о чем, кроме предстоящего вечера. Ингредиенты в свое зелье он бросал на автомате, мало осознавая, что именно оказывается у него в руках.
– Вы намереваетесь взорвать мой кабинет? – желчно осведомился профессор Снейп, резко схватив Гарри за руку, когда он собирался бросить в котел пучок полыни. Зелье итак вместо молочно-белого, как нужно, имело зеленоватый оттенок. Котел по краям, где соприкасался с жидкостью, испускал подозрительный дымок, угрожая расплавиться и выпустить свое содержимое на парту и замечтавшегося зельевара.
– Нет, сэр, – Гарри энергично замотал головой. Он лихорадочно вспоминал, что успел покидать в котел и как теперь это исправить.
– Что вы туда намешали? – вторил его мыслям Снейп.
– Я не помню, профессор, – признался Гарри. Декан, казалось, едва-едва не застрелил его взглядом. – Я резал корень красной колючки… Измельчил сухие личинки короедов…
– Вы использовали все ингредиенты, записанные на доске?
– Да, наверное… Да, сэр.
– И что еще добавили, по своему собственному усмотрению?
Гарри осмотрел свои ингредиенты, заметил отсутствие еще двух и назвал их профессору. Остальные ученики перестали помешивать свои зелья и все внимание направили на Поттера, впервые на их памяти испортившего зелье.
А пузырьки в середине котла Гарри стали крупнее, и зелье в том месте приобрело синеватый оттенок.
– И еще, кажется, я взял у Блэйза иглы дикобраза, – Гарри с трудом сглотнул. По его прикидкам, зелье в любой момент расплавит котел. Если бы Снейп позволил ему добавить туда еще и полынь, то при первом помешивании котел бы взорвался – спасибо уже растворившимся в нем иглам дикобраза.
Пока Гарри думал, каким ингредиентом можно предотвратить реакцию зелья, декан применил более радикальный способ:
– Evanesko! – и зелье исчезло, обнажив истончившиеся неровные стенки пострадавшего котла. – Поттер, сегодняшнее зелье вам не засчитано.
Гарри лишь вздохнул. Ему теперь придется покупать новый котел, какое ему дело до оценки?

Всякий раз, когда Гарри оказывался в кабинете профессора Квиррелла, здесь царила дружеская атмосфера. Но не сегодня. Едва взглянув на сосредоточенное лицо Квиррелла, Гарри сразу понял, что разговор предстоит не из разряда дружеских бесед.
– Проходи, Гарри, присаживайся, – Квиррелл приглашающим жестом указал на кресло у камина.
Гарри послушно сел, но профессор остался стоять, держась одной рукой за каминную полку. Он колебался, и сомнения отражались на его лице.
– Вы хотели поговорить со мной о чем-то важном, – произнес Гарри, чтобы нарушить затянувшееся молчание.
– Да. То есть не совсем, – Квиррелл сделал глубокий вздох. – Сегодня тебе предстоит познакомиться кое с кем.
Квиррелл оторвался от каминной полки и направился к двери. Гарри беспокойно заерзал в кресле, тон профессора навел на него еще больше тревоги. Кого еще Квиррелл пригласил сюда? И зачем Гарри нужно с ним знакомиться?
Гарри ожидал, что Квиррелл откроет дверь, и в комнату войдет еще один гость. Но вместо этого профессор запер дверь на ключ, и вдобавок прошептал какое-то заклинание. Гарри доверял Квирреллу больше чем кому-либо из учителей, но его поведение казалось более чем странным. Гарри быстро осмотрел комнату, вдруг второй гость уже здесь, а он его не заметил? Но кроме него и Квиррелла здесь никого не было видно.
– Что ты знаешь о Темном Лорде? – Квиррелл придвинул к камину стул и сел на него, сложив руки на коленях.
Гарри не ожидал такого вопроса, и потому не сразу понял его суть. С минуту он молча смотрел на молодого профессора.
– Ну… Я знаю, что он убил моих родителей, когда мне был год. Он и меня хотел убить, но по какой-то причине ему это не удалось, и вместо этого он умер сам. Или не умер, я точно не знаю.
– А ты помнишь, кто и когда рассказывал тебе об этом?
Гарри не стал бы судить, кто из них двоих сейчас больше напряжен. Ему было неприятно говорить об этом, а профессору, само собой, было неприятно спрашивать. Но к чему-то это же должно привести, так что лучше бы покончить с неприятной частью как можно скорее.
– Конечно, помню. Это был Хагрид, когда забирал меня от Дурслей прошлым летом. А до того дня я и понятия не имел, что я волшебник, и что мои родители тоже были магами.
– И ты веришь Хагриду?
– У него плохо получается врать, если вы об этом.
– Да, скорей всего, – согласился Квиррелл. – А кто-нибудь еще тебе рассказывал о том, как именно погибли твои родители?
Гарри поморщился.
– Дурсли говорили, что они погибли в автокатастрофе. Но когда пришел Хагрид, тетя призналась, что обманывала меня. Видите ли, Дурсли не любят волшебство и все, что с ним связано. Они думали, что я буду обычным ребенком, если не буду ничего знать о магии. Но они ошибались на этот счет… Почему вы спрашиваете об этом?
– Боюсь, тебе все еще не рассказали настоящую правду о смерти твоих родителей, – Квиррелл перевел взгляд на огонь. – Признаться честно, я не был тому свидетелем, но у меня есть серьезное основание верить другой версии о тех событиях.
У Гарри пересохло в горле. Да что же это такое?! Почему его всегда обманывают? Сначала врали Дурсли, теперь Хагрид. Но Дурсли потом признались в своем вранье, а Хагрид, как казалось, говорил правду. Так почему теперь Квиррелл говорит о другой правде? Гарри всей душой желал услышать настоящую правду, но Квиррелл медлил, подбирая слова.
– Квирениус, пожалуйста, расскажи мне, что на самом деле произошло с моими родителями, – умоляюще попросил Гарри. Он устал жить во лжи.
– Дай мне поговорить с ним.
Чужой шелестящий голос раздался откуда-то из-за спины Квиррелла, но тот не обернулся. Гарри стало жутко от того, как этот голос прозвучал. К тому же он сейчас не был расположен вести беседу о смерти родителей с незнакомцем, кем бы он ни был.
– Милорд… – начал было Квиррелл.
– Не спорь со мной. Я должен был сделать это сразу, как только Гарри приехал в Хогвартс.
– Но Гарри еще не готов к встрече с вами! – возразил Квиррелл.
Несколько секунд таинственный голос молчал.
– Ладно, – произнес он. – Тогда я буду говорить так.
Квиррелл кивнул, и закрыл глаза.
Гарри хотелось бы увидеть третьего собеседника, но, похоже, с этим придется подождать.

Глава 16

Тонкий лунный серп неподвижно застыл в ночном небе. Звезды блестели холодным блеском в не менее холодном воздухе. Но Гарри Поттер не чувствовал холода, даже при том что сидел на холодном каменном парапете одной из башенок Хогвартса, и не удосужился заглянуть в комнату по пути сюда, чтобы прихватить хотя бы шарф.
Мысли мальчика жгли его изнутри. Если его и била мелкая дрожь, что скорее от негодования и страха, чем от холода.
Квиррелл не стал провожать Гарри до слизеринского подземелья. Оказывается, он все это время носит в своем теле… Брр! Гарри передернуло, и уже не в первый раз. Подобного ужаса он себе не мог и представить.
Слова Волдеморта вспоминались отрывками. Иногда из памяти выныривали давние слова Хагрида и Рона Уизли. Однако сейчас Гарри не понимал их смысла, не мог вообразить себе полной картины происходящего. Единственная связная мысль, которую он осознавал – Волдеморт его родной дядя, старший брат его матери и тети Петунии. Мысль о родстве Темного Лорда и его ненавистной тетки вызывала у мальчика нервные смешки, но при этом вспоминалось также, что оба эти человека приходились близкими кровными родственниками его маме и ему самому – а вот от этих мыслей становилось жутко страшно.
Гарри не хотел видеть сейчас лица других людей, живых или мертвых, а потому отправился искать уединения туда, где еще не был, и где нормальные люди в обычном состоянии не окажутся в это время суток и в такую погоду. Эта башня располагалась с противоположной стороны замка относительно главного входа. Отсюда не было видно огоньков близлежащей деревни или хижины Харгида. Местный пейзаж состоял только из недалекого леса и гор за ним – ничего интересного.
Налетевший порыв ветра оказался слишком сильным, он едва не столкнул Гарри вниз. Лететь предстояло бы в сугроб, но вряд ли снег уберег бы юного волшебника от гибели. Внизу было темно, а неизвестность сейчас совсем не пугала Гарри. Напротив, он страшился того, что стало ему известным!
Он снова и снова подходил к мысли о родстве с Темным Лордом, как к препятствию, которое необходимо преодолеть. Долгое время Гарри не мог продвинуться дальше.
Все изменилось в один момент. В разуме словно что-то переключилось, как будто кто-то зажег свет в темной комнате. Гарри непроизвольно болтал ногами, сидя на парапете, и вдруг уперся ботинком в какой-то выступ. Вторая нога тут же наткнулась на следующий выступ. Гарри посмотрел вниз. Из стены башни наружу вывернулись два кирпича, аккурат под его ноги. Замок не хотел лишиться Хозяина, и дал ему опору над пропастью.
«Замок не дает мне упасть, – подумал Гарри. Его губы тронула нервная улыбка. – Почему все странности этого мира происходят именно со мной? Меньше чем за год я успел узнать, что я волшебник, и что мои родители тоже были волшебниками. При этом я не просто волшебник, а долбанная знаменитость! Потом я стал, значит, хозяином этого живого замка, в котором, собственно, находится волшебная школа. А вместе с замком я получил в собственность всех его привидений и говорящие портреты. И чтобы мне было комфортно управлять новой собственностью, из меня сделали генетического мутанта! – Гарри собрался с силами, чтобы первый раз мысленно самому себе сказать то, чего он больше всего не хотел принимать за действительность: – А сегодня так вообще открылась главная тайна – я племянник Волдеморта!»
Гарри рывком перекинул обе ноги внутрь смотровой площадки башни, сел на пол и прижался к парапету спиной. Он подтянул колени к груди и обхватил голову руками.
– Спокойно, Поттер! – это он уже начал успокаивать себя вслух. – Так недолго и свихнуться.
– А по мне, так ты уже свихнулся. Нормальные люди сами с собой не разговаривают!
Гарри сначала вздрогнул от неожиданности, но им быстро овладел гнев.
– Пивз, какого черта ты за мной шпионишь?!
Пивз выплыл из пола прямо перед Гарри, где прятался до этого неизвестно сколько времени, и с еще менее известной целью.
– Ты так быстро промчался мимо меня в коридоре, что я испугался, не случилось ли чего? Ой, нет! Ничегошеньки я не испугался! – полтергейст засмеялся в своей обычной издевательской манере. Гарри начал злиться еще сильнее, но Пивз не дал ему сказать ни слова, быстро продолжив: – Я подумал, что ты бежишь от неприятностей, и решил тебе посодействовать. Ты же тут главный. Но до сих пор никаких неприятностей я так и не заметил, кроме того что ты спятил.
Черные глаза полтергейста смотрели на Гарри с любопытством.
– Еще раз заикнешься о том кто тут главный, я обещаю, я найду способ выжить тебя из замка! – пригрозил ему Гарри. Как это ни странно, но злость на Пивза сняла внутреннее оцепенение окончательно. Как только Гарри это понял, он перестал злиться на полтергейста. В конце концов, он обязан подчиняться ему, как Хозяину. – И я приказываю тебе никому никогда не говорить о том, что ты меня сегодня видел и слышал.
На лице Пивза нарисовалось недоумение. Наверное, ему еще никто никогда ничего не приказывал, и он просто не знал, как на это реагировать.
– У Гарри Поттера проблемы? – наконец осведомился он.
– Нет, это Гарри Поттер проблема, – буркнул Гарри. – Для всех, кто меня окружает. Поэтому если ты не хочешь себе неприятностей, держись от меня подальше.
Но предостережение возымело обратный эффект.
– Неприятности – это то, что я люблю, – Пивз проказливо потер ладони. – Здесь так скучно! А неприятности помогают развлечься.
– Да? А вот мне что-то не весело, – проворчал Гарри. Его уже не раздражала компания полтергейста. Напротив, захотелось поговорить с кем-то о чем-нибудь отстраненном.
– Ты просто нашел себе неправильные неприятности, – тоном знатока заявил Пивз. – Неприятности бывают разные. Одни ты доставляешь кому-то, другие кто-то доставляет тебе. Со вторыми иметь дел не советую. Зато могу поспособствовать, как вторые превратить в первые.
Гарри несколько секунд соображал, что Пивз имеет в виду.
– Не думаю, что мои неприятности можно переложить на кого-то другого.
– Ты же сам только что говорил, что проблемы не у тебя, а у тех, кто рядом с тобой. И это правильно! Если кто-то пытается подставить тебя, ты легко можешь подставить его самого!
Пивз проказливо рассмеялся, а Гарри тем временем начал обдумывать новую теорию.
– Если кто-то пытается меня обмануть, – рассуждал он вслух, – то мне нужно действовать так, чтобы этот кто-то сам остался в дураках.
– Вот именно, – закивал Пивз. – Ты делаешь успехи! Продолжай…
– Если этих «кого-то» несколько, то их интересы можно столкнуть друг с другом, и самому остаться невредимым.
Гарри смутно начал осознавать, что теперь воспринимает как угрозу для себя лично и Волдеморта, и Дамблдора. Пока что оба они выказывали ему свое расположение и доброжелательность, но при этом общественное мнение говорило обратное. Правда, против Дамблдора пока что «высказался» только Хогвартс, но почему-то именно замку Гарри был склонен доверять больше всего. Ну, а Волдеморту придется как-то доказать свою невиновность в смерти родителей Гарри, потому что самому Гарри одних только слов мало. Показания Дамблдора и Волдеморта друг против друга Гарри в расчет не брал – тут и Дадли догадается, что прав может быть только один, а значит, второй умышленно лжет.
– Можно. А ты уверен, что сможешь с этим справиться?
– Не уверен, – признался Гарри.
– Я мог бы тебе помочь, – предложил Пивз. – Просто так, по дружбе.
Его глаза горели озорством. Только полный псих мог довериться Пивзу!
– Только у меня одно условие. Никто не должен узнать или догадаться, что ты мне помогаешь. Никто не должен видеть нас вместе.
Только псих мог довериться Пивзу, но даже псих не заподозрит Пивза в заговоре!
– Ладно, – Гарри задумался, чему это полтергейст так доволен? Тон его голоса предвещал как минимум какую-нибудь проказу.
– Не забывай, кто я такой, – на всякий случай напомнил ему Гарри. – Ты не посмеешь подшучивать надо мной!
Он поднялся на ноги и пригрозил Пивзу кулаком.
– Но тогда тебя точно заподозрят в сговоре со мной, – сказал Пивз. – Ведь тогда ты останешься единственным учеником в школе, над которым я не буду подшучивать!
– Не заподозрят. А если спросят, то скажи, что боишься Гарри Поттера. Должна же от моей знаменитости быть хоть какая-то польза!
Пивз недовольно хмыкнул, что порадовало Гарри. Кажется, от неприятностей со стороны полтергейста он себя оградил.
Пожимая Пивзу руку в знак заключенного союза, Гарри снова подумал о том, что в его жизни в очередной раз стало на одну странность больше.
– Пивз, у тебя раньше были друзья?
«Может я и псих, но вдруг не единственный?» – с надеждой подумал Гарри.
– Друзья – это такие близкие люди, между которыми нет секретов? – уточнил Пивз.
– Ну да.
– Хм! Тогда у меня никогда не было ни одного друга!
Пивз резко отвернулся, перелетел на парапет и уселся на него со скрещенными ногами. Гарри покачал головой, полтергейст не дал ему прямого ответа, но явно ждал, что Гарри будет выпытывать из него правду.
– Пивз, – Гарри встал рядом с ним и оперся руками о каменные перила. – Если ты хочешь, чтобы я посвятил тебя в свои неприятности, я должен полностью тебе доверять.
Ага, как же! Он не доверится этому плуту и за миллион галеонов! Но чтобы получить от него помощь, придется хотя бы приложить усилие, чтобы выглядеть доверчивым. Гарри уже понял, что Пивз может дать действительно дельные советы.
– Гарри Поттер, хоть ты еще и недоученный волшебник, но давно должен был понять, что у полтергейстов нет друзей.
Гарри понял, что наступил ему на больную мозоль. Ему стало неловко. Но как тут быть, если от прочности союза с Пивзом напрямую зависит его жизнь? Сам Гарри никогда не сможет разобраться, можно ли доверять Волдеморту, и если да, то в какой степени?
– А ты пробовал с кем-нибудь подружиться?
– А смысл? Все давно знают, что у полтергейстов дурная слава.
– А кто такие полтергейсты вообще? – поинтересовался Гарри. – Я даже не знаю, чем вы отличаетесь от обычных приведений.
Пивз тяжело вздохнул, прежде чем дать ответ. Гарри было странно сознавать, что он стоит и вот так запросто беседует с ним.
– Все привидения когда-то были людьми – этим и отличаемся. А полтергейст рождается полтергейстом. Привидение помнит жизнь в теле человека – это и есть человеческая душа. Сколько бы я сейчас не объяснял тебе, что такое родиться полтергейстом, ты этого не поймешь, потому что ты человек и родился человеком.
– Твои родители тоже были полтергейстами?
Представить обратное Гарри не смог, и на всякий случай решил уточнить.
– Ха! Разумеется!
Пивз достал из внутреннего кармана куртки клочок бумаги. Это была не фотография, как сначала показалось Гарри, а кусочек обычного пергамента, на котором черными чернилами была криво нарисована семья из двух родителей и одного ребенка. Мама отличалась длинными волосами, а папа – наличием на голове шляпы-цилиндра. Ребенок у них на руках тянул тонкие нарисованные ручки вверх. Картинка была движущейся, все три персонажа счастливо улыбались и смотрели друг на друга. Похожие картинки дети магглов рисуют в начальных классах, или даже еще до школы.
Гарри растерялся, не зная как реагировать.
– Я сам нарисовал, – сообщил Пивз. – Полтергейстов же нельзя сфотографировать, поэтому у меня рисунок.
Пивз бережно убрал картинку обратно в карман.
– Ты первый, кому я ее показал.
– А где сейчас твои родители? – Гарри действительно стало любопытно.
– Я не знаю. Я ушел из дому, когда был молодым. А вернуться назад не смог. Просто не знаю где это место. Я очень долго скитался по миру, пугая магглов, пока не обосновался здесь, в Хогвартсе. Местные привидения пустили меня жить в замке только на том условии, что я буду подчиняться их правилам.
– И много у них правил?
– Не особо. Я должен слушаться Хозяина Хогвартса или Кровавого Барона, когда Хозяина нет в замке.
– Ясно.
«Если я сейчас уйду из Хогвартса, то тоже потеряюсь, – подумал Гарри. – Нужно будет получше выучить географию. Хотя бы узнать, в какой стороне Литтл Уингинг, и как долго до него идти пешком».
Молчание затянулось, а Гарри начал чувствовать холод. Блэйз и Тео сейчас уже спят в теплых постелях, и Малфой тоже. Гарри поежился от холода.
– Знаешь, я наверное пойду вниз, – сказал Гарри. – Там теплее.
Сколько бы не было отличий между полтергейстами и привидениями, но от живых людей они отличаются еще больше. Хотя бы тем, что никогда не мерзнут.
– А когда ты будешь у меня учиться, как доставлять неприятности окружающим?
– Завтра утром. Жди меня здесь после завтрака.
И Гарри юркнул в тепло хогвартских коридоров. Во всяком случае, здесь не было пронизывающего до костей ветра.
Идя вниз по винтовой лестнице башни, Гарри держал в уме слизеринские подземелья. Если думать о цели пути, Хогвартс позаботится о том, чтобы устроить кратчайший путь.
На какой-то миг Гарри представилась засада у входа в гостиную, в виде притаившихся в темном углу Крэбба и Гойла. Он повернул голову, и заметил в ответвлении соседнего коридора светлую макушку Малфоя, а рядом с ним шевельнулась еще одна фигурка – наверняка Роджер Мун. Гарри споткнулся и чуть не упал с лестницы. Вот это да! Хогвартс заранее предупредил его о ловушке! А ведь Малфой так долго ничего не предпринимал на его счет, что Гарри уже успел расслабиться. Словесные колкости не в счет.
Пришлось завернуть в библиотеку Ровены и забрать оттуда мантию-невидимку. Когда Гарри развернул ее, перстень с изумрудов выкатился на пол.
– Черт! – Гарри нагнулся поднять его.
Драгоценный камень сверкал, отражая свет многочисленных свечей, а пузырьки внутри изумруда словно светились самостоятельным бледным светом. Вещь поистине волшебная, даже мистическая. И у Гарри впервые возникло предположение, от кого она ему досталась – Волдеморт.
Если Волдеморт не лгал, и у него по отношению к Гарри только благие намерения, то перстень этот всего лишь семейная реликвия. Возможно, какой-то оберег или амулет. Но если Темный Лорд замыслил что-то недоброе…
Гарри поспешно положил кольцо на полку, прикасаться к нему вдруг резко расхотелось. Мало ли какие порчи или проклятья мог наложить на него Темный Лорд через это кольцо? Гарри решил показать кольцо друзьям, вдруг они смогут установить, опасно оно или нет?
Завернувшись в мантию-невидимку и накинув капюшон на голову, Гарри отправился к дожидающимся его однокурсникам.
Крэбб и Гойл дружно посапывали, привалившись к стенам. Гарри осторожно прокрался мимо них. Малфой со своим прихвостнем спрятались слишком далеко, чтобы постоянно бегать будить этих двоих. Гарри подошел уже совсем близко к потайной двери, и уже приготовился назвать пароль, как его ослепила внезапная вспышка света.
Из своего укрытия выскочили Малфой и Мун.
– Проснитесь, вы! – Малфой принялся расталкивать своих товарищей, чтобы те проснулись и вместо него применили грубую физическую силу, направив ее на поимку Гарри Поттера.
Вот только никто из них не видел здесь никакого Гарри Поттера.
Гарри, проморгавшись, повернулся к слизеринцам. Те осматривали коридор в его поисках, но увидеть не могли. Гарри самодовольно усмехнулся. Жаль только, что войти в гостиную не удастся, пока эта банда сидит под дверью.
– Роджер, ты его видел? – спросил Малфой.
– Нет, Драко, не видел. А вы какого Мерлина заснули?!
Мун накинулся на еще не совсем проснувшихся Крэбба и Гойла.
– Так спать же хочется! – проворчал Крэбб.
– Поттер тут вообще до утра может не появиться, – добавил Гойл.
– Он появится в любом случае, – спокойно произнес Малфой. – И мы будем здесь в этот момент. Даже если он наступит только утром.
От его взгляда Крэбб и Гойл неуютно поежились. Мун, сложив руки на груди, смотрел на них чересчур высокомерно, пользуясь авторитетом Малфоя.
Гойл повернул голову в сторону входа в гостиную. Гарри все еще стоял там, и непроизвольно напрягся. Разумом он понимал, что его никто не видит, но рефлексы к такому еще не привыкли, и первым порывом было бегство.
– Эй, Драко, там какая-то тень, – сказал Гойл, указывая прямо на Гарри.
Гарри обернулся через плечо. Действительно, на стене позади него была тень. Его тень. Мантия делала его невидимым, но не бестелесным. Он не мог просвечивать насквозь.
– Она шевельнулась! – объявил Гойл.
Слизеринцы медленно приблизились к тени. Гарри боялся пошевелиться, вдруг они посчитают, что движение тени только привиделось Гойлу?
– Любопытно, – произнес Малфой.
Он остановился так близко от Гарри, что вполне мог услышать его сердцебиение. Гарри затаил дыхание. Стоять неподвижно с неудобно повернутой головой было крайне неудобно. К тому же рядом нет никого, кто мог бы защитить его от однокурсников. Паника быстро усиливалась.
– Я не вижу ничего, что могло бы здесь отбрасывать тень, кроме нас.
– Но эта тень тут появилась до того, как мы подошли, – заметил Мун.
– Я точно видел, как она шевельнулась! – стоял на своем Гойл.
Мантия соскользнула с Гарри. Он повернулся к Малфою, раз уже можно было не прятаться. Его мантия-невидимка находилась в руках Малфоя, который рассматривал ее алчным взглядом.
– Мантия-невидимка! – выдохнул Мун.
– Держите его! – крикнул Малфой.
Гойл и Крэбб, опомнившись, схватили Гарри за руки.
«Черт, я ведь мог сбежать, пока они пялились на мантию!» – запоздало подумал Гарри. Но он был настолько расстроен, что мантия-невидимка оказалась в руках его врага, что не мог думать ни о чем другом, когда была такая возможность, и упустил момент.
– Если вы меня сейчас же не отпустите, то пожалеете! – Гарри предпринял отчаянную попытку напугать их, но и сам не верил в ее успех. На этот раз он попался.
– Ты не в том положении, чтобы угрожать нам, Поттер, – информировал его Малфой. – Откуда у тебя мантия-невидимка? У кого ты ее украл?
– Что?! Это моя мантия! Не крал я ее ни у кого!
– Тем лучше, – усмехнулся Малфой. – Значит, никто не будет ее искать.
Гарри стиснул зубы от злости. Малфой снова подловил его – второй раз за пять минут.
«Больше не скажу ему ни слова», – решил Гарри.
Но не сдержался. Крэбб и Гойл поволокли его в плохо освещенный коридор. Мун успел вытащить у него из кармана волшебную палочку, наверняка не по собственной инициативе, а по заблаговременному распоряжению Малфоя.
– Куда вы меня тащите?
– Спроси лучше, что мы с тобой сделаем, – усмехнулся Малфой. – Хотя в принципе, разницы нет. Или ты настолько глуп, что полагаешь, я буду ставить тебя в известность о своих планах? Все магглы такие же тупые, или ты просто особенный?
– Боишься, что я тебя сдам декану?
– Вот еще! Ты уже никого никому не сдашь, Поттер. Никогда.
Ну почему в жизни все не так, как в кино? Во всех фильмах злодеи любого ранга, поймав жертву, спешили поделиться с ней своей гениальностью, и всегда в красках расписывали все свои планы. Ну, а главные герои всегда успевали за это время освободиться и надавать по щам всем плохим парням. Жаль, что жизнь так не похожа на кино. Или, может, дело в том, что Гарри Поттер в ней не главный герой?
Две недели спокойной жизни закончились встречей с Волдемортом и победой Малфоя. Крупнее неприятностей Гарри в своей жизни еще не встречал.
Вот оно! Неприятности! Пивз!
«Пивз, я в подземелье! – Гарри мысленно крикнул на весь замок. Он не знал, услышит его полтергейст или нет, но вдруг получится? Это было единственное, что Гарри мог сейчас сделать. – Малфой тащит меня куда-то, помоги мне!»
Интересно, сколько времени Пивзу понадобится, чтобы найти его?
Наконец, они пришли. Гарри здесь еще не был, он предпочитал изучать верхнюю часть замка. Крэбб и Гойл толкнули его в какую-то нишу. Гарри больно стукнулся плечом о стену. Вдруг из пола поднялась еще одна стена, заперев его в нише. Сразу стало темно.
– Можешь звать на помощь кого хочешь, Поттер, – прозвучал снаружи голос Малфоя. – Тебя все равно никто не услышит, даже если пройдет мимо. Мы уже проверили эту ловушку – изнутри наружу не проходит ни один звук. Счастливо оставаться!
До Гарри донесся звук удаляющихся шагов.
И это все?
Гарри нервно хихикнул. Его заперли в стене собственного замка!
Он не выдержал и рассмеялся в голос. Малфой сказал, его отсюда все равно никто не услышит, так что можно не сдерживаться.
Жаль только, что мантия-невидимка теперь в руках Малфоя. На этой мысли веселье кончилось. Нужно вернуть мантию себе, и как можно скорее.
Гарри представил, как стена перед ним опускается вниз, и преграда действительно убралась. Интересно, Малфой специально искал в замке ловушки, или наткнулся на нее случайно? Чтобы закрыть эту нишу, нужно было нажать на определенный кирпич в стене рядом с ней – Гарри узнал это только что, от Хогвартса.
Пивз так и не появился, из чего Гарри сделал вывод, что не может отдавать приказы призракам на расстоянии.
Если сейчас пойти в спальню и попробовать силой отобрать свои мантию-невидимку и волшебную палочку, то Блэйз и Тео непременно помогут, и мантия отца снова вернется к Гарри. С другой стороны, можно переночевать в библиотеке Ровены, и встретиться с Малфоем за завтраком в Большом Зале. Решив, что интересней будет посмотреть на удивленную рожу Малфоя завтра утром, Гарри отправился в библиотеку.

Глава 17

Гарри пришлось спать на полу, хорошо хоть в библиотеке был ковер. Левый бок затек, шея с этой стороны болела, так что не хотелось лишний раз поворачивать голову. Первым делом после пробуждения Гарри пообещал себе, что для следующей ночевки вне спальни поищет себе комнату с нормальной кроватью. Хогвартс был огромным замком, школа не занимала в нем и третьей части всех помещений.
Прежде чем отправиться на завтрак, Гарри заскочил в свою спальню. Как он и надеялся, соседей по комнате здесь уже не было, и он смог беспрепятственно найти свою волшебную палочку и мантию-невидимку в вещах Малфоя. Ну, заклятье-ловушка, обжигающее руки, когда кто-то чужой открывает чемодан – не в счет. Гарри случалось получать ожоги и посильнее. Он даже потрудился сложить вещи Малфоя, как они лежали, чтобы тот не сразу заметил пропажу.
– Вы меня нигде не забыли? – осведомился он у Блэйза, усаживаясь на скамью рядом с ним.
У того рот был забит бутербродом, и он не смог ответить.
– Мы думали, ты опять засиделся в библиотеке, – отозвался Тео. – И не стали волноваться. Но если бы ты не пришел на завтрак, мы бы начали тебя искать. А чего это Малфой уставился на тебя, как на восставшего покойника?
– Сам догадаешься, или тебе подсказать? – едко осведомился Гарри.
– Оу… – Тео растерянно посмотрел на Блэйза.
– Что этот белобрысый павлин опять натворил? – проглотив остатки бутерброда, поинтересовался Блэйз.
– Запер меня в какой-то нише в подземельях. Они устроили мне засаду у входа в гостиную, и я попался, когда возвращался из библиотеки.
– Вот гад! – Тео со злостью стукнул кулаком по столу, привлекая к их троице ненужное внимание старших.
– Нотт, забыл как себя вести в приличном обществе? – тут же накинулась на него Моника Боул.
– Прости, – Тео примирительно поднял руки.
Староста сердито сверкнула глазами и отвернулась от них.
– Пойдемте поговорим в другом месте, – понизив голос почти до шепота, попросил Тео своих друзей.
– Вообще-то, я пришел сюда за своим завтраком, – заметил Гарри.
– Так жуй быстрее! – рявкнул сзади Маркус Флинт. От неожиданности все трое первокурсников подпрыгнули на месте, а Гарри подавился. Капитан, габаритами напоминающий небольшого тролля, не жалея силы стукнул Поттера по спине, чтобы тот прокашлялся. – Тренировка начнется через полчаса. Чтобы был без опозданий!
– Флинт! – накинулась на него Моника Боул. – Кричать будешь на квиддичном поле, а здесь нужно вести себя прилично!
– Ну так и не кричи на меня! – огрызнулся Флинт.
– А ну заткнулись, оба! – рявкнул староста-семикурсник с другого конца стола.
– Может, все-таки уйдем отсюда, а? – шепотом спросил Блэйз, нагнувшись к самому уху Гарри.
На этот раз Поттер не стал спорить. Старосты еще ни разу не ругались на глазах у всей школы. Ни к чему хорошему это не приведет.
Гарри, Блэйз и Теодор выскользнули из Большого Зала. Гарри опрометью кинулся в слизеринские подземелья, чтобы успеть прихватить метлу. Он совсем позабыл про тренировку, и если бы Флинт ему не напомнил, то потом пришлось бы выяснять отношения с ним и с деканом в придачу.
Гарри чувствовал, что сегодня он ничего не успевает. Эта тренировка была сейчас совсем некстати, ведь вчера Гарри условился встретиться с Пивзом этим утром. А еще он хотел рассказать друзьям то, о чем узнал в кабинете Квиррелла.
Вытащив «Нимбус» из-под кровати, Гарри замешкался. В школьной сумке у него лежала мантия-невидимка, которую он не успел вернуть в библиотеку Рэйвенкло.
«Что ж, есть только один способ везде успеть», – вздохнул он.
– Ребята, у меня тут одно дело есть. Я вам все объясню потом, хорошо? Просто сейчас не идите за мной, мне нужно кое-что сделать, а времени мало.
– Ну вот, а я только начал привыкать к спокойной жизни, – вздохнул Теодор.
– Я тоже, Тео, – с сожалением вздохнул Гарри. – Я тоже…
Он хлопнул его по плечу, и тут же выскочил из спальни.
До восьмого этажа Гарри домчался на одном дыхании, закинул сумку в библиотеку Ровены Рэйвенкло и сразу же помчался к башне, на смотровой площадке которой договорился о встрече с Пивзом.
Полтергейст сидел на парапете, свесив ноги вниз.
– А, вот и Гарри Поттер пожаловал! – приветствовал он слизеринца. – Начнем урок?
– Планы немного изменились, Пивз, – с трудом переводя дыхание, произнес Гарри. – У меня сейчас тренировка, я уже опаздываю. Давай перенесем урок на завтра?
– Зачем же? Я могу отправиться на тренировку вместе с тобой, и меня никто не увидит!
– Давай попробуем, – согласился Гарри. – Не отставай!
Он оседлал свой «Нимбус» и прямо с башни полетел на квиддичное поле. До начала тренировки оставалось минут десять, а еще нужно успеть переодеться в спортивную форму.
Пока Гарри как угорелый носился по замку, Малфой не спеша добрался до раздевалки раньше него. Он уже оправился от удивления, и теперь буравил ненавистного Поттера злобным взглядом.
– Не знаю, как ты смог выбраться оттуда, Поттер, – прошипел он, когда рядом с ними никого не было, – но клянусь, тебе же было бы лучше оставаться в той ловушке! Теперь пеняй на себя.
– Малфой, тебе когда-нибудь говорили, что ты придурок? – осведомился Гарри. Он не стал ждать реакции блондина, а взлетел вверх, на лету выбросив из кармана снитч. Мячик сверкнул в лучах январского утреннего солнца и тут же пропал из виду.
– О, у тебя даже здесь есть неприятности? – непонятно откуда послышался задорный голос Пивза. Гарри, не видя полтергейста, уже успел позабыть о нем.
– Ты где? – крикнул ему Гарри, стараясь перекричать шум встречного ветра.
– Да здесь я, здесь. И не надо так орать, я тебя прекрасно слышу.
Гарри вздохнул с облегчением. Разговор с полтергейстом сейчас сильно походил на разговор со Шляпой во время Распределения. Что ж, раз они с Пивзом друг друга хорошо слышат, можно поболтать, не отрываясь от тренировки. Флинт наверняка не обрадуется, если Гарри вздумает халтурить.
– Итак, – продолжал Пивз, – я так понял, что Малфой – это одна из твоих неприятностей?
– Поверь, это наименьшая из моих неприятностей. Но я скажу спасибо, если ты поможешь отделаться хотя бы от нее.
– Легко! Чего бы именно ты хотел?
– О том, чтобы Малфоя исключили из школы, я даже и не мечтаю, – вздохнул Гарри. – Мне бы хоть из команды его убрать.
– О, это будет весело! – Пивз противно захихикал. – Положись на меня, Гарри Поттер.
Едва заметная серая тень отделилась от Гарри и понеслась в сторону Драко Малфоя. Гарри развернул метлу, по широкой дуге облетая стадион, словно бы он искал снитч. На самом деле он хотел посмотреть, что Пивз сделает с Малфоем.
Малфой неожиданно дернулся в сторону. На секунду Гарри показалось, что он заметил снитч, но тут Малфой снова резко изменил курс. Потом его метла и вовсе начала прыгать вверх-вниз, норовя сбросить седока. Гарри похолодел от страха. Если Малфой сорвется с метлы, то разобьется насмерть. Не этого он хотел добиться, совсем не этого…
Гарри повернул свой «Нимбус» и устремился к Малфою. Другие игроки увлеченно тренировались далеко внизу, никто из них не замечал странного поведения одного из ловцов. Подлетев ближе, Гарри услышал истошные вопли Малфоя.
– Пивз, прекрати! – приказал Гарри. Но полтергейст то ли не слышал его, то ли делал вид, что не слышит.
«Нимбус» Малфоя продолжал бесноваться. Вот он встал вертикально, так что насмерть перепуганный Малфой начал падать лицом вниз. Ему хватило ума отцепить от метлы ноги и ухватиться за нее одними руками, чтобы не сорваться.
– Малфой, держись за меня! – крикнул ему Гарри, подлетев вплотную и протягивая руку.
Даже в такой ситуации, на волоске от смерти, Малфой злобно зыркнул на него, вместо того чтобы принять помощь.
– Черт, Малфой, ты хочешь научиться летать без метлы?! – возмущенно крикнул Гарри.
– Лучше сдохнуть, чем принять от тебя помощь, Поттер! – выплюнул Малфой.
Тут его метла снова взбрыкнула, норовя сбросить своего хозяина. Малфой заверещал как девчонка, и вцепился в руку Гарри. Поттер крепко ухватил его и втащил на свою метлу. Облегченно переведя дыхание, он начал снижаться.
– Не думай, что я теперь тебе чем-то обязан, – заявил Малфой. Тем не менее, он цепко впился пальцами в плечи Гарри. Умирать ему, кажется, уже перехотелось.
– Я же говорил, что ты придурок, – констатировал Гарри. – Неблагодарный придурок.
– Так уж и быть, я выпишу тебе чек, – фыркнул Малфой. – Только сначала доставь меня на землю и верни мне мою метлу.
– Я доставлю тебя на землю без метлы, а чек можешь оставить себе. Лучше купи себе новую метлу.
Мимо них что-то промелькнуло. Гарри посмотрел вниз. «Нимбус» Малфоя валялся на поле, у него недоставало большей части прутьев. Флинт остановил тренировку, и теперь вся команда слетелась над останками некогда первоклассной метлы.
– Что у вас там произошло? – требовательно спросил Флинт, когда Гарри и Малфой приземлились. – Малфой с метлы свалился?
Парни из команды заржали.
– Я не виноват! – выпалил Малфой, соскакивая с метлы Гарри. – Кто-то проклял мой «Нимбус», вы только посмотрите, что с ним стало! Поттер, это все твоих рук дело!
Вместо благодарности за спасение жизни, Малфой накинулся на Гарри с кулаками. Тот не ожидал такого даже от Малфоя, и потому не успел увернуться от удара в лицо. Очки жалобно хрустнули, осколок стекла вонзился в скулу.
– А ну прекратите! – рявкнул Флинт.
Монтегю и Пьюси схватили Малфоя под руки и оттащили от Гарри. Тот отчаянно молотил кулаками по воздуху и сыпал ругательствами.
– Ты просто неблагодарная свинья, Малфой! – выкрикнул Гарри. – Я только что спас твою задницу!
Трясущимися от негодования руками он, как мог, осторожно снял разбитые очки.
– Дай посмотрю, – обратился к нему Флинт. – Поттер, тебе крупно повезло, что стекло не попало в глаз. Эй, Майлз, возьми у Поттера метлу. Тренировка окончена!
Флинт лично повел Гарри в Больничное Крыло.
Когда шок от произошедшего прошел, Гарри почувствовал, что порез от очков начал гореть. Стиснув зубы, он зашипел. Кровь липкой струйкой стекала по щеке.
– Не пойму я, чего вы с Малфоем так грызетесь? – ворчал Флинт. – Играли бы нормально, я бы вас по очереди на поле выпускал. Так нет же, надо передраться и напакостить команде!
– Я не проклинал его метлу, – проворчал Гарри. Впрочем, про Пивза он ничего не собирался рассказывать.
– Мадам Хуч разберется, что там у Малфоя случилось с его метлой. Если не ты ее проклял, то значит кто-то другой. Эх, жалко конечно, хорошая метла была. Теперь, если отец Малфоя не пришлет ему новую метлу, никаким ловцом он у меня не будет. А тебе, Поттер, придется постараться не пропускать матчи!
– Так Малфой же в тот раз и позаботился, чтобы я пропустил матч! – возмутился Гарри. – Нет, ты вообще видел, что произошло? Я ему жизнь спас, а он на меня с кулаками! Придурок…
Флинт довел его до Больничного Крыла.
– В следующий раз постарайтесь решать свои проблемы до тренировок, – попросил Флинт. – Иначе я вас обоих из команды выпну.
– Да я бы сам давно ушел, если бы ты лично меня не убеждал остаться, – хмыкнул Гарри. – Ты и Снейп.
Флинт скрипнул зубами.
– Лучше бы у нас вообще ловца не было, чем терпеть вас двоих, – в сердцах произнес он. – Мадам Помфри, я к вам пациента привел!
Целительница, стоило ей увидеть пациента, сначала тяжело вздохнула, и только потом принялась его осматривать.
– Снова вы, мистер Поттер, – устало произнесла она.
– Снова я, – согласился Гарри. Подумав, он решил уточнить: – Впервые за последние три месяца, кстати, и на этот раз без обморока.
Мадам Помфри улыбнулась.
– Вижу, вы превращаетесь в нормального пациента, – сказала она.
На обед Гарри явился с пластырем в пол лица. Мадам Помфри смогла заклинанием починить его очки, так что слизеринцу хоть не пришлось изображать из себя крота, выползшего на поверхность.
– Что произошло? – спросил Тео, когда Гарри сел рядом с ним за стол Слизерина.
– Спас Малфоя, а он мне вместо «спасибо» очки разбил, – признался Гарри. – Вот порезался стеклом.
– Ты Малфоя спас? – удивился Блэйз. – Зачем?!
– Сам не знаю, – вздохнул Гарри. – Уже жалею.

После обеда они поднялись наверх, в библиотеку Ровены Рэйвенкло. Из-за нехватки сидячих мест в библиотеке ребята уселись кружком прямо на полу.
Гарри не спешил с рассказом о вчерашнем вечере. Он еще не решил, с какого момента посветить друзей в последние события. Неосознанно он потянулся к цепочке на шее. В последние дни Гарри приходилось часто за нее браться, чтобы вытащить разбушевавшийся с наступлением ночи медальон из-под ворота, или чтобы поутру снова спрятать его под одежду.
– Все еще беспокоит? – Блэйз, должно быть, почувствовал раздражение Гарри.
– Да, – Гарри кивнул. – Даже не представляю, у кого столько терпения, чтобы донимать меня каждую ночь! Прошло уже две недели, а кулон все еще бесится. Даже вчера, когда я был здесь совершенно один!
– Может… – Тео замолчал на полуслове, задумчиво нахмурив брови.
– Что? – поторопил его Гарри.
– Я тут подумал, что если тебе ненадолго снять его? То есть, раз здесь все равно никого нет кроме нас, вряд ли ты подвергнешься серьезной опасности. А я мог бы соединиться с твоим разумом и попробовать найти причину опасности.
– Это чревато последствиями, – заметил Блэйз. После их неудачного урока окклюменции он стал не в пример осторожнее, чем был раньше.
– Я согласен, – поспешил с ответом Гарри, пока Блэйз не успел запугать их последствиями. – Лучше рискнуть здесь, в безопасном месте, чем дожидаться неизвестно чего. Кто знает, может тот, кто пытается воздействовать на меня, потеряет терпение и нападет, когда я буду не готов? Не хочу, чтобы меня застали врасплох.
– Тебе решать, – пожал плечами Блэйз.
Гарри снял цепочку и положил перед собой. Тео придвинулся ближе, взял его за руку и заглянул в глаза. Гарри постарался расслабиться, но это было не так-то просто. Он доверял Тео, но опасался, что тот случайно узнает о вчерашнем разговоре с Волдемортом. Гарри честно собирался рассказать друзьям о нем, но не сейчас, не сегодня – потом, когда он сам свыкнется с мыслью, что Волдеморт его дядя.
– Постарайся вспомнить тот день, когда это началось, – попросил Тео.
Гарри начал вспоминать.
Вот он вернулся с каникул. Ужин в Большом Зале на его вкус проходил слишком шумно. Конечно, Гарри и сам был рад вернуться в Хогвартс, но громкие разговоры окружающих, обсуждающих минувшие каникулы, действовали ему на нервы. Плюс еще Хогвартс сердился на Дамблдора; Гарри до сих пор не понимал, почему.
Лица слизеринцев промелькнули перед его мысленным взором, в их разговорах в тот вечер не было ничего примечательного. Вот однокурсники укладываются спать, а Гарри ищет в своем чемодане рождественские подарки: мантию-невидимку, слизеринский перстень и книгу.
– У тебя есть мантия-невидимка?! – Тео от потрясения потерял мысленный контакт. – И ты до сих пор ничего нам о ней не рассказал? Поверить не могу! Я-то думал, что между нами нет секретов!
Тео обиделся не на шутку. Гарри закрыл лицо руками.
– Ребята, давайте только без обид, ладно? – умоляюще попросил он. – Признаю, про мантию я должен был рассказать раньше, но не сделал этого. А теперь у меня других забот полон рот, и вспомнить в нужное время о нужном деле никак не получается.
– Мантия-невидимка? – переспросил Блэйз. – Настоящая мантия-невидимка? Третий из Даров Смерти?
– Не глупи, кузен, – фыркнул Тео. – У Гарри простая мантия-невидимка, наверняка купленная в «Зонко».
– Не знаю я ничего ни о каких Дарах Смерти, – возразил Гарри. – Но мантия-невидимка у меня действительно есть.
Он встал, снова нацепив медальон на шею. На всякий случай. Достав с полки сумку и вытащив оттуда мантию-невидимку, он дал ее в руки Тео – раз тот первым о ней узнал, пусть первым и увидит. Кольцо он тоже взял с полки и спрятал в кулак, чтобы друзья пока его не увидели. Сначала надо рассказать про мантию.
– Я получил ее на Рождество. Кто прислал ее, я не знаю. В записке было сказано, что эта мантия принадлежала моему отцу, и теперь ее возвращают мне.
– Глазам не верю, она настоящая! – воскликнул Тео. – Тем более что если она принадлежала твоему отцу, то ее магия уже давно должна была развеяться. Но эта, вы только посмотрите, до сих пор как новенькая!
– Значит, Гарри – потомок младшего брата, – произнес Блэйз.
– О чем ты?
– Ты не знаешь сказку о Дарах Смерти? – недоверчиво спросил Блэйз.
– Нет. Расскажи мне.
– Это детская сказка…
Блэйз знал ее дословно. Видать, среди волшебников она была популярна. Гарри заслушался.
– Младший брат передал мантию-невидимку своему сыну, и добровольно ушел со Смертью, – закончил Блэйз свой рассказ.
– Значит, возможно, я его пра-пра-пра-правнук? – Гарри задумался. Быть не просто знаменитым, а еще и иметь такого знаменитого предка было намного лучше. Но вспомнив, что и Волдеморт тоже знаменит, Гарри передернул плечами. Брр! – Ну и наследственность!
– А я был бы не против, если бы кто-то из трех братьев был моим предком, – пожал плечами Блэйз.
– Я всегда считал, что это просто сказка, – признался Теодор, передавая мантию-невидимку Блэйзу. Сам он уже успел примерить ее на себя. – Ну а что там за кольцо тебе подарили?
Гарри молча протянул перстень Тео. Тот повертел его в руках и вернул Гарри.
– В кольце нет ничего особенного, – вынес он свое решение. – Просто красивая вещица. А вот мантия… Можно взглянуть на записку, которая была вместе с ней?
Гарри пошарил на полке и нашел листок пергамента. Тео протянул руку, чтобы взять его, но тут же отдернул, будто обжегся.
– Что случилось? – встрепенулся Блэйз, заметив его движение.
– Нашелся источник ментальных чар, – сообщил Тео. – Гарри, прочитай, пожалуйста, что там написано?
– «Твой отец дал мне эту мантию-невидимку на хранение незадолго до своей смерти. Пришло время вернуть ее его сыну. Используй ее с умом».
– Используй ее… – повторил Тео.
Медальон Гарри снова наградил его щекочущим ощущением, но сразу успокоился. Тео мотнул головой, словно стряхивая с нее что-то.
– «Используй» именно то слово, – сообщил Тео. – Это ментальное принуждение, довольно сильное, но хорошо замаскированное. Если бы оно было направленно на меня, я бы никогда в жизни не догадался, что это такое.
– И к чему меня хотят принудить? – Гарри напрягся.
В данный момент ему казалось, что вокруг одни враги. Эх, прошли времена спокойной жизни, когда Дадли был его единственной проблемой!
– Есть только один способ узнать, – Гарри не понравилось, как Тео на него при этом посмотрел, и он невольно поежился. – Нужно надеть мантию и идти туда, куда тебя потянет.
– Ты уверен, что это правильное решение? – засомневался Блэйз. – Наверняка его потянет в западню!
– Поэтому мы пойдем с ним. Мантия-невидимка достаточно большая, чтобы спрятать нас троих. Мы с тобой будем смотреть в оба, и если что-то покажется нам подозрительным – схватим Гарри под руки и уйдем оттуда.
– Думаю, мой оберег сможет нас защитить, – кивнул Блэйз, соглашаясь с планом Тео.
– Есть еще кое-что, что вы должны знать, – мрачно сказал Гарри. Он не хотел говорить об этом прямо сейчас, но друзья задумали опасную авантюру, и ему хотелось донести до них всю опасность ситуации. – Помните, я вчера пошел к Квирреллу?
– Помним, – произнес Блэйз. – Ты до сих пор не рассказал, чем вы там занимались без нас.
– Это сложно рассказывать кому-либо, – вздохнул Гарри.
– Тогда, может, покажешь? – усмехнулся Тео.
Гарри кивнул. Он решил, что назвать Волдеморта дядей вслух не осмелится.
Они снова уселись на пол и взялись за руки. На этот раз к ним присоединился Блэйз.

Гарри Поттер словно врос в кресло, в котором сидел. Он опасался лишний раз пошевелиться или чересчур громко выдохнуть.
– Я – тот, чье имя не произносят вслух, – вещал приглушенный низкий голос. – Мне также приписывают сомнительные заслуги в убийстве твоих родителей.
Невидимый собеседник тяжело вздохнул, этот звук отчасти напоминал шипение огромной змеи или дракона. Профессор Квиррелл сидел напротив Гарри, прикрыв глаза, будто дремал. Казалось, что он ничего не слышит.
– Полагаю, тебе уже рассказали кое-что о случившемся в ту ночь? Можешь не говорить, я догадываюсь, что именно тебе наплели. Они лгут, потому что не знают правды. Признаться честно, к этому приложили руку я и твоя мама, Лили – она была моей младшей сестрой…
Волдеморт родился в семье колдуньи и маггла. Отец не знал, что его жена колдунья, и сильно удивился, когда их старшему сыну пришло письмо о зачислении в школу магии. Риддл-старший сильно разгневался, узнав правду о своей жене, и ушел из дома. Он бросил жену с тремя детьми, младшим девочкам тогда были год и два отроду. Юный Том Риддл навсегда запомнил тот день, когда ненависть магглов к магии разрушила его семью.
Том поступил в Хогвартс и начал познавать новый для себя мир. Так же, как и Гарри, он попал в Слизерин. В скором времени декан его факультета вызвал Тома в свой кабинет, и сообщил трагические новости о смерти его матери. Младших сестер Тома определили в маггловский приют, откуда их почти сразу забрала бездетная чета Эвансов. Тому пришлось все каникулы проводить в Хогвартсе, включая и летние.
Профессор Дамблдор, в те дни преподававший Трансфигурацию, обратил внимание на Тома, когда тот учился на втором курсе. Дамблдор отметил успехи второкурсника в учебе и начал давать ему частные уроки, чтобы «раскрыть магический потенциал Тома во всей полноте». Дамблдор многому научил Тома, но и требовал от него не меньше. Повзрослев, Том начал понимать, к чему готовит его Дамблдор – профессор хотел вырастить себе достойного и надежного помощника.
Не так давно Дамблдор одержал верх над Гриндевальдом – могущественным темным магом. Эта победа принесла профессору всемирную известность. Но он не хотел останавливаться на достигнутом успехе, и мечтал стать самым могущественным волшебником из когда-либо существовавших. Дамблдор использовал таланты Тома, чтобы увеличить свою волшебную силу. С его помощью он хотел заполучить самые могущественные артефакты, которые были разбросаны по всем уголкам мира. Один из таких артефактов был спрятан в Хогвартсе Салазаром Слизерином. Во время поисков Дамблдора случайно погибла одна ученица – именно после этого Том открыто сказал Дамблдору, что больше не будет участвовать в его делах. В тот день и началось их противостояние. Том тогда учился на пятом курсе. Сразу после сдачи экзаменов он покинул Хогвартс, опасаясь мести Дамблдора. Но тот стал искать его и за пределами школы. Тому пришлось скрываться от него многие годы.
Лили, мама Гарри, также поступила в Хогвартс. Том следил за семьей Эванс, и сразу же узнал о предстоящем поступлении своей сестры в волшебную школу. К этому моменту Дамблдор уже стал директором. Том встретился с Лили в конце августа, и рассказал ей правду об их семье – все, что успел разузнать. Лили приняла неожиданно появившегося в ее жизни старшего брата с радостью, она храбро пообещала помогать ему всем, чем сможет. Они договорились, что будут держать свое родство в секрете. В Хогвартсе Лили зачислили на Гриффиндор, где она и познакомилась с будущим отцом Гарри, Джеймсом Поттером.
После долгих бесплодных поисков Тома Дамблдор, казалось, забыл о нем. Но Том, более-менее стабильно устроивший свою жизнь, не мог оставить все как есть. Он боялся, что его декан, который все еще преподавал в Хогвартсе, намеренно или случайно расскажет Дамблдору, что Лили сестра Тома. Том опасался за нее и проклинал день, когда рассказал профессору Слизнорту о младших сестрах. Тогда, еще на первом курсе, ему страстно хотелось поговорить с кем-нибудь о своих семейных проблемах, но теперь это выглядело плохой идеей. Нужно было молчать, оставить все при себе.
А Лили тем временем склонила на его сторону многих учеников со своего курса, которые позже открыто поддержали Волдеморта. Многие из них происходили из богатых семей, и Волдеморту пришлось считаться с их желаниями. Собственно, многие поддержали нового Темного Лорда по своим собственным соображениям. Тома никогда не интересовала политика, которая велась в волшебном мире. Он желал лишь не дать Дамблдору получить могущества больше, чем тот имел, когда Том впервые сел на поезд Хогвартс-Экспресс.
Война между Волдемортом и Дамблдором охватила всю магическую Британию. Никто не смог остаться в стороне. И вот однажды шпионы Волдеморта сообщили ему о Пророчестве, в котором говорилось о его смерти. В ближайшие месяцы должен был родиться Избранный, которому будет дана сила одолеть Темного Лорда. И так получилось, что под описание этого Пророчества идеально подошел Гарри Поттер.
Разумеется, у Тома и мысли не возникло, чтобы причинить вред семье собственной сестры! Однако Дамблдор все еще не знал об их родстве, и потому спрятал семью Поттеров. Только самые близкие люди знали, где они живут. Лили посчитала Тома достаточно близким человеком, чтобы сообщить ему свое местонахождения. Тем не менее, Том не приходил в их дом, чтобы не навлечь беды на Поттеров.
В Хэллоуин, когда Гарри был уже год, Дамблдор неожиданно вызвал Джеймса Поттера на очередное задание. Лили уже приготовила праздничный ужин, и ей стало жаль потраченного на его приготовление времени. Она пригласила на ужин Тома, тот не смог отказать сестре.
Вечер был в самом разгаре, Том нянчился с племянником, а Лили рассказывала о последних достижениях Гарри – как тот сделал первый шаг, как произнес свое первое «мама», как у него прорезался первый зуб и прочее. Но вот к ним прибыл еще один гость, незваный и потому неожиданный. Лили встала из-за стола, намереваясь как можно скорее выпроводить гостя. Том, нимало не беспокоясь, остался в столовой в компании Гарри.
Незваным гостем оказался Дамблдор, и выпроводить его «по-быстрому» оказалось невозможно. Дамблдор принес известия о смерти Джеймса. Лили вскрикнула от навалившегося на нее горя, и Том выскочил в коридор, все еще держа маленького Гарри на руках. Он не сразу заметил Дамблдора. Тот метнул в него проклятье, но Лили помешала ему, вцепившись в руку с волшебной палочкой. В следующий момент ее безжизненное тело упало на пол. Том, охваченный яростью, вступил в бой с Дамблдором. Гарри, про которого дядя совершенно забыл, решил исход боя, неожиданно заплакав. Том не сразу понял, что все еще прижимает мальчика к себе. Нескольких секунд замешательства хватило Дамблдору, чтобы нанести роковой удар. Заклятье оказалось слишком мощным. Том закрыл Гарри собой, но не смог уберечь его полностью. Его душу вышибло из тела, а Гарри получил на лоб свой знаменитый шрам.
Десять лет Волдеморту понадобилось, чтобы научиться существовать в новом состоянии, и придумать способ вернуть себе тело. Квирениус Квиррелл подвернулся ему совершенно случайно, он стал первым, с кем Том решился наладить контакт. К его счастью, Квиррелл согласился помочь, и с того дня они всегда вместе. Но Том знает способ, как вернуться в мир живых, и надеется, что в скором времени это ему удастся.
– Я ничего не требую от тебя, Гарри, – сказал Волдеморт напоследок. – Но ты должен был узнать правду. Я не знал, действительно ли ты унаследовал волшебную силу своих родителей. Для меня стало сюрпризом встретить тебя в Хогвартсе. Это я попросил Квирениуса присматривать за тобой. Помню, Петуния не очень-то радовалась, что мы с Лили волшебники. Я понимаю, как ей было обидно в детстве, что у нее нет этого дара. Она злилась на нас тогда и, как я понимаю, до сих пор злится на всех волшебников. Не суди ее строго. Уверен, что на самом деле она любит нас и не желает нам зла.
– Милорд, уже поздно, – сказал Квиррелл, неожиданно проснувшись. – Гарри пора идти спать. Если его застанут вне гостиной после отбоя, ничем хорошим это для него не кончится.
– Ты прав, мой друг. Гарри, теперь ты знаешь, что я здесь, и кто я для тебя на самом деле. Теперь, когда я открылся тебе, ты можешь приходить ко мне в любое время, я буду рад поговорить с тобой. Хотелось бы как-нибудь послушать, как вы с Петунией жили все это время. А теперь иди, не стоит терять время.
Гарри пробормотал слова прощания, и на плохо слушающихся ногах побрел к выходу. Не очень-то хотелось поворачиваться к Волдеморту спиной. Знать бы еще, где точно он находится.

Гарри почувствовал, что его ладони стали липкими от пота. Мало приятного в том, чтобы заново пережить вчерашний вечер. По сравнению с этим, выходка Малфоя кажется просто развлечением!
Как только мысли Гарри вернулись к настоящему моменту, он заметил ошарашенные взгляды друзей.
– Я же предупреждал, что будет сложно, – смущенно произнес Гарри.
– Почему ты не сказал нам, что ты змееуст? – обиженно выпалил Блэйз.
– Чего? – теперь уже Гарри уставился на друзей. – Понятия не имею, что ты имеешь в виду!
– Он сам этого еще не знает, – вмешался Тео, обращаясь к Блэйзу. – Гарри воспринимает язык змей, как человеческий.
– Тогда почему мы слышали отдельно шипение, и отдельно слова?
– Потому что Гарри воспринимал и то, и другое, но на шипение не обратил внимания.
– Эй, я все еще здесь! О чем, черт возьми, вы говорите?!
Гарри терпеть не мог, когда при нем обсуждали его самого.
– Гарри, ты змееуст, – терпеливо пояснил Тео. – То есть ты можешь разговаривать со змеями. Это очень редкая способность. Говорят, Салазар Слизерин был последним змееустом. Я даже не знал, что Темный Лорд тоже так умеет.
– А я не знал, что он родственник Гарри, – усмехнулся Блэйз.
Гарри недобро глянул на него, и Блэйз перестал ухмыляться.
– Попрошу не напоминать об этом, особенно если я вдруг забуду, – сухо попросил он. – И вообще, я вам не просто так это все показал. Мы собирались пойти проверить ловушку, на меня поставленную. Теперь вы понимаете, что за мной охотится не только Малфой?
– Ох, я уже и забыл про Малфоя, – признался Тео. – Столько всего… Чем ты так притягиваешь к себе проблемы, Гарри? Может, у тебя в вещах где-то завалялся порчельник?
– Нет у меня никаких порчельников. И потом, если верить… – Гарри запнулся, не в силах произнести это вслух. – Если верить моим воспоминаниям, то проблемы я начал притягивать еще до своего рождения. Я вчера как-то не обратил внимания, но теперь вспомнил, что он говорил о каком-то Пророчестве, которое якобы предсказало мое рождение.
– Значит, получается, что ты его так и не исполнил, – заметил Блэйз. – Это будет еще впереди.
– Блэйз, если собираешься сказать еще какую-нибудь плохую новость, то просто промолчи, ладно?! – неожиданно громко воскликнул Гарри. Кажется, его нервы были уже на пределе.
– Эй, я вообще-то помочь тебе пытаюсь, – обиделся Забини.
Тео коснулся плеча Гарри.
– Блэйз прав, – сказал он. – Раз уж мы назвались твоими друзьями, то и будем помогать в любой беде. Да, теперь мы знаем, что Темный Лорд сейчас в Хогвартсе. И что, возможно, на самом деле надо опасаться не его, а Дамблдора. Пока мы не знаем этого наверняка, я предлагаю избегать их обоих. Ну а вообще, сейчас нам лучше всего пойти посмотреть, где установлена ловушка. Хотя бы для того, чтобы не попасть в нее случайно.
– Что ж, вы правы, – Гарри сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Он поднялся на ноги. – Тогда идем сейчас. Вечером я хотел разобраться с Малфоем.
Блэйз и Тео весело рассмеялись. Это было неожиданно в сложившейся ситуации, но здорово разрядило атмосферу.
– Вы чего ржете? – осведомился Гарри. Впрочем, он и сам уже улыбался.
Тео перестал смеяться и монотонным голосом произнес следующее:
– Утро: сорвать планы Темного Лорда. Обед: сорвать планы Дамблдора. Вечер: провести воспитательные работы с Малфоем. Классический распорядок дня Гарри Поттера!
После этого они опять рассмеялись, на этот раз вместе с Гарри.

Медальон Ровены Рэйвенкло покоился в кармане мантии Тео, пока Гарри вел друзей к неведомой цели. Поскольку сам Гарри не мог сказать, куда нужно идти, Хогвартс не мог предоставить ему кратчайший путь. Пришлось несколько раз подниматься по лестницам и снова спускаться вниз. Ощущения у Гарри были странные. С одной стороны, что-то неведомое влекло его вперед; а с другой, было неуютно впервые за долгое время остаться без защиты амулета. Поттеру казалось, что в любой момент им навстречу из-за какого-нибудь поворота выйдет Дамблдор, и ему сразу станут известны все тайны Гарри Поттера. Даже укрытие под мантией-невидимкой казалось недостаточно надежным.
– Долго еще идти? – спросил Блэйз. – Мы поднимаемся на этот этаж уже третий раз!
– Откуда я знаю? – раздраженно отозвался Гарри.
– Тише, – предостерег их Тео. – Никто и не говорил, что это будет просто. Блэйз, если ты устал, мы можем прервать поиски и потом продолжить их с этого же места.
– Еще полчаса таких скитаний, и я точно устану, – проворчал Блэйз.
– Лучше подними щит, – сквозь зубы процедил Гарри. Он уже достаточно давно знал Блэйза Забини, чтобы определить, когда его раздражение становится заразным для окружающих.
Блэйз поправил свои внутренние блоки, запирая собственные эмоции внутри себя, и Гарри сразу стало легче.
– Нам сюда, – Гарри указал на приоткрытую дверь неподалеку от школьной библиотеки.
Они приблизились к ней, Гарри толкнул ручку, и дверь открылась достаточно широко, чтобы можно было пройти внутрь.
Это оказалась неиспользуемая классная комната. Столы и скамьи, составленные друг на друга, были отодвинуты к стенам. Все вокруг покрыто толстым слоем пыли. Все, кроме стоящего в противоположном конце комнаты напольного зеркала в позолоченной раме на подставке в виде львиных лап.
– Осторожно, – Тео остановил друзей, не давая им переступить порог.
– В чем дело? – спросил Гарри.
– Видите пыль на полу? Если мы войдем внутрь, на ней останутся наши следы.
– Сейчас я ее уберу, – Гарри представил себе эту комнату без пыли, и та тут же растворилась. – Вот теперь хотя бы не будет видно, сколько нас.
– Разумно, – кивнул Тео.
Они вошли в пустой класс и закрыли за собой дверь. Убедившись, что кроме них здесь больше никого нет, мальчики сняли мантию-невидимку.
– Гарри, ты уверен, что это именно то место? – спросил Блэйз.
– Абсолютно.
– Давайте осмотримся, – предложил Тео.
– Как будто здесь есть, на что смотреть! – фыркнул Блэйз.
– Как насчет этого? – Тео первым подошел к зеркалу. Его друзья остались сзади. – Ого!
– Что там? – забеспокоился Гарри.
Тео ответил не сразу. Некоторое время он молча всматривался в свое отражение. Гарри лихорадочно вспоминал, что ему известно о волшебных зеркалах, но ничего опасного вспомнить не мог.
– Подойдите сюда, – позвал их Тео.
Слизеринцы встали перед зеркалом, но не увидели в нем ничего интересного, кроме собственных отражений.
– Хм. Я только что видел в нем отца, – произнес Тео. – Его выпустили из Азкабана, и мама приготовила праздничный ужин…
– Может, нужно смотреть по одному? – предположил Гарри.
– Можно я? – попросил Блэйз.
– Ладно, только будь осторожен, – предостерег его Гарри. – Увидишь что-то странное – сразу отходи.
– Ладно-ладно, – нетерпеливо заверил его смуглый друг.
Тео отошел в сторону, и Гарри неохотно последовал его примеру. Поттер с недоверием отнесся к красивому зеркалу, он не мог определить, приманка оно или сама ловушка.
Пока Блэйз вглядывался в свое отражение, Гарри рассматривал раму зеркала. Среди причудливых завитушек артефакт украшала непонятная надпись. Со своей стороны Гарри мог прочесть только ее половину. Буквы вроде бы английские, но слова какие-то странные: «ЕИНАЛЕЖ ЕОННЕВОРКОС».
– Что ты видишь? – спросил Тео.
– Это новый муж моей мамы. Сначала я видел, как он делает ей предложение, а теперь мы все вместе отдыхаем на море… А теперь мы отмечаем мой День Рождения! – глаза Блэйза восторженно расширились. – Это получается, что он с нами уже больше года!
– Он давно мечтает об отчиме, который останется с ними навсегда, – шепнул Тео Гарри на ухо. – Ну, такой, который будет относиться к нему как к собственному сыну, и который сделает тетю Эмму счастливой.
Гарри кивнул. Тео и Блэйз мечтали о счастливых семьях, и зеркало показало им их мечты. А о чем же мечтает он сам?
Наконец, Блэйз уступил место Гарри.
Гарри закрыл глаза и попытался сначала определить, чего же ему хочется больше всего на свете? Его-то родители давно умерли, остались только тетя и дядя. Может, он мечтает о том, чтобы Дурсли стали к нему добрее?
Гарри осторожно открыл глаза, все еще не до конца уверенный в своем желании.

Глава 18

Когда Блэйз схватил Гарри за локоть, тот отреагировал мгновенно. Повернувшись, слизеринцы побежали прочь из комнаты. Гарри все еще держал в руках мантию-невидимку, он на ходу набросил ее на себя прежде, чем они оказались в коридоре.
Гарри не успел спрятать под мантией-невидимкой своих друзей. В коридоре они чуть ли не нос к носу столкнулись с девочками. Одна из них была слизеринкой, Мораг МакДугал. Вторую Гарри вроде бы видел среди гриффиндорцев, но не был уверен наверняка – вряд ли слизеринка стала бы дружить с гриффиндоркой.
Блэйз и Тео резко остановились, тяжело дыша после короткой, но быстрой пробежки. Гарри старался унять свое дыхание, которое казалось ему чересчур громким.
– Чего это вы бегаете по школе? – обратилась к ним незнакомая девочка. У нее была смуглая кожа и черные блестящие волосы, заплетенные в толстую косу. Темно-карие глаза и прямой нос выдавали ее восточное происхождение.
– Прошу прощения, мисс, – обратился к ней Блэйз официальным тоном. – Мы не желаем втягивать вас в неприятности, в связи с чем я настоятельно вам рекомендую не совать свои милые носики в наши дела!
Девочки ошарашенно захлопали ресницами. Мораг, улыбнувшись Блэйзу, утащила свою спутницу под локоть подальше от них, по дороге что-то шепча ей на ухо. Незнакомка то и дело оборачивалась на слизеринцев, и тем пришлось дождаться, пока девочки не скроются за дверями библиотеки.
– Сейчас МакДугал преподаст ей урок хороших манер, – усмехнулся Тео.
– Почему? – не понял Гарри.
– Да просто неприлично вот так обращаться к незнакомым людям, не имея на то полномочий, – пожал плечами Теодор. – Она ведь не староста.
– Вряд ли она из благородной семьи, – заметил Блэйз.
– Ну, раз МакДугал держит ее при себе, то ей придется научить свою приятельницу хорошим манерам, – сказал Тео. Он обернулся на дверь класса, откуда они только что выбежали, и заторопился уйти подальше. – Идемте, поговорим в другом месте.
О том, что послужило причиной бегства, Гарри узнал только когда они добрались до библиотеки Ровены Рэйвенкло, ставшей их штаб-квартирой. Тео вернул Гарри его медальон, и Поттер тут же накинул медную цепочку на шею, снова ощущая себя защищенным. Орел лишь раз трепыхнулся, коснувшись его кожи на груди, и замер.
– Там кто-то был, – сказал Блэйз, первым поднявший тревогу. – Сначала я его не заметил, он стоял в углу за зеркалом. На нем были чары Хамелеон. Когда Тео расшифровал надпись на зеркале, я почувствовал его эмоции.
– Вы знаете, кто это был? – спросил Гарри.
Друзья одновременно покачали головами.
– Нет, но он ростом со взрослого мага, – сказал Блэйз.
– Или она, – задумчиво добавил Тео.
– А ты что-нибудь почувствовал? Удалось услышать его или ее мысли? – спросил Гарри.
– Нет, – Тео поморщился. – Кажется, у него тоже есть какой-то амулет, как у тебя. Или он профессиональный менталист. Блэйз, а что именно ты почувствовал?
Забини задумался, прежде чем дать ответ.
– Не то чтобы радость, но какое-то удовлетворение. Похоже, ему нужно было, чтобы мы разгадали тайну зеркала.
– И что же, он все это время простоял в том углу? – недоверчиво произнес Гарри. – Я хочу сказать, эта ловушка ждала меня с момента возвращения в Хогвартс. Да и медальон реагировал на нее только в темное время суток, а сейчас день.
– Гарри, мы честно не знаем, – сказал Блэйз. – И ничего разумного в голову не приходит.
– Их может быть двое, и они могли караулить по очереди, – предположил Тео.
– Ты хочешь сказать, что против меня существует заговор? – напрягся Гарри. Думать, что против него только Дамблдор и Темный Лорд, отдельно от кого-либо, было в разы приятней. Ну, Малфой со своей бандой уже не в счет.
– Если верить Темному Лорду, – произнес Тео, – то против тебя Дамблдор. А у него всегда было много сторонников, тем более в Хогвартсе – тут все учителя ему в помощь.
– Кроме Квиррелла, – уточнил Блэйз.
– А если не верить Темному Лорду, – продолжал свою мысль Тео, – то против Гарри сам Темный Лорд и Квиррелл – это уже двое. К тому же нельзя исключать возможности, что Темный Лорд успел связаться со своими бывшими сторонниками, вроде Малфоев, и те вернулись к нему на службу.
Сердце Гарри больно кольнуло. Он привык считать Квирениуса другом.
– А кого поддерживали ваши родители? – спросил вдруг Гарри. Отчего-то раньше ему не приходило в голову спросить об этом. До недавнего времени общий враг в лице Драко Малфоя казался достаточно веским аргументом для дружбы. Но Темный Лорд…
– Моя мама никогда никого не поддерживала, – гордо заявил Блэйз. – Она из достаточно знатной и могущественной семьи, чтобы кто-то осмелился требовать от нее присягу.
Тео смущенно откашлялся.
– Мне неловко было спрашивать мать об этом, – сознался он. – Думаю, ее больше интересует благополучие и безопасность нашей семьи, чем политика или война. Отец… в последний раз я его видел, когда мне не было и двух лет. Я его совсем не помню.
Гарри уже пожалел, что завел этот разговор. Ставить друзей в неловкое положение ему не хотелось. Но, с другой стороны, теперь он хотя бы совершенно определенно может им доверять.
«Если только они говорят правду», – ехидно заметил внутренний голос.
Гарри уже давно не спорил сам с собой. На этот раз он и не собирался этого делать. Если не доверять Тео и Блэйзу – то кому тогда? А если не доверять вообще никому, то лучше сразу спрыгнуть с крыши Астрономической башни, чтоб не мучиться.
– Знаете, у меня от всего этого уже голова кругом идет, – пожаловался Гарри.
– А что ты увидел в зеркале? – полюбопытствовал Блэйз.
Гарри не хотелось отвечать на этот вопрос, но раз он только что сам поставил друзей в неловкое положение, то будет справедливо ответить честно.
– Я видел свою семью, – признался он. – Родителей, бабушек и дедушек, и еще много кого. Мне всегда хотелось быть частью большой семьи, жить со своими настоящими родителями. Пожалуй, это и есть моя самая заветная мечта. Жаль, что она не осуществима.
Ребята смущенно опустили глаза. Повисло неловкое молчание.
– Давайте лучше подумаем, как отомстить Малфою, – предложил Гарри.
Улыбки друзей сказали, что им эта идея тоже больше по нраву, чем сидеть и обсуждать несбыточные мечты и отношения между Темным Лордом, Дамблдором и Гарри Поттером.
– А давайте в понедельник встанем пораньше и запрем их в спальне? – предложил Блэйз. Они пропустят все уроки и обед, прежде чем кто-нибудь начнет их искать.
– У Гойла с Крэббом по-любому есть запасы еды в спальне, – сказал Тео. – Так что один пропущенный обед они переживут.
– Тогда можно их связать и спрятать под кровати. Тогда они не смогут добраться до еды.
– Думаю, Малфою будет обидней всего не чувство голода, а сам факт пребывания под кроватью, – рассмеялся Тео.
– Можно еще вместе с ними закрыть кота Миллисенты Буллстроуд, – внес свою лепту Гарри. У Роджера Муна была аллергия на кошек. А еще он собирался попросить Пивза как следует попугать его обидчиков. Полтергейст наверняка придумает что-нибудь жуткое, замораживающее кровь в жилах.
– Отличная идея! А перед уходом разбудим их навозной бомбой! – рассмеялся Блэйз.
– Эээ… тогда лучше без кота, – пошел на попятную Гарри. – Животное-то зачем наказывать?
– Без кота, так без кота, – пожал плечами Забини.
До понедельника нужно было еще прожить половину субботы и целое воскресенье.

В воскресенье все проблемы показались Гарри давним сном. Пусть кошмарным, но всего лишь сном. Ему даже захотелось пойти погулять по замку, ведь он еще не был во многих местах. А заодно можно поискать для себя запасную спальню, ведь случаи, как показали недавние события, разные случаются.
– Если там, куда ты идешь, будут книги, то я лучше в гостиной останусь, – проворчал Блэйз в ответ на просьбу Гарри составить ему компанию.
– Да я не в библиотеку собираюсь. Просто хочу посмотреть, что еще есть в Хогвартсе.
– Мы вчера по коридорам километры наворачивали, тебе этого мало?
– Так то было по делу, а сейчас я хочу прогуляться для души.
– Оставь его, – посоветовал Тео. – Давай я схожу с тобой, а этот зануда пусть сидит тут один.
– Вечно у тебя плохое настроение, – сказал Гарри напоследок Блэйзу.
Гарри и Тео вдвоем отправились бродить по замку.
– Идем в зал лестниц, – предложил Тео. – Посмотрим, на каких этажах мы еще не были.
– Я тебе и так могу сказать, что выше четвертого мы никогда не поднимаемся. Ну, кроме нашей библиотеки.
– Как ты думаешь, где здесь держат наших сов?
– Наверное, на каком-нибудь чердаке, – Гарри пожал плечами.
В зале с двигающимися лестницами юные слизеринцы устремились на самый верх, намереваясь отыскать обитель своих питомцев. Дорогу они намеренно ни у кого не спрашивали, чтобы получить удовольствие от поиска.
– Нам сюда, – позвал Гарри. – По воскресеньям эта лестница двигается с первого этажа сразу на пятый, а там перейдем на другую.
Они вскарабкались на верхние ступеньки лестницы, как только она начала подниматься вдоль стены.
– Хм, а мне нравится, – заявил Тео. – И почему мы ходим пешком, когда на этих лестницах можно покататься?
– Ну, иногда они очень медленно двигаются, так что быстрей бывает идти пешком. К тому же я почти не знаю маршрутов этих лестниц. Только пару раз поднимался тут в библиотеку Ровены.
Лестница плавно доставила их на пятый этаж.
– Класс! Давай еще? – попросил Тео.
Гарри тоже понравилось кататься, и он сразу согласился. Вскоре они уже перестали замечать, на каких этажах оказывались, и просто ждали прибытия следующей лестницы. Так прошло не меньше часа. А потом мальчики сошли с очередной лестницы, а другая все не приходила.
– О, нет, – простонал Гарри. – Мы на третьем этаже. Если нас здесь увидят…
Ничем хорошим им это не светило.
– Пойдем лучше отсюда, поищем другой путь.
– Ага, только давай держаться подальше от запертых дверей, – предостерег Тео, вспомнив их знакомство с местным сторожевым псом.
Гарри быстро вывел их к ближайшей лестнице. К несчастью, им навстречу спускался завхоз Филч.
– И что вы тут делаете? – не скрывая радости, осведомился Филч. – На третьем этаже ученикам запрещено появляться. И не говорите, что вы заблудились, уже давно пора запомнить все дороги в замке! А ну, марш за мной, оба!
Гарри не мог сдержать своей досады. Ну как, скажите на милость, его угораздило выйти прямо на Филча? Хогвартс столько времени берег его от подобных встреч. Разве что Филч ступил на эту злополучную лестницу раньше, чем Гарри решил ею воспользоваться, и замок просто не смог изменить прямой путь завхоза.
Позже, где-то полчаса спустя, Гарри учил Тео чистить серебро и золото без помощи магии. Его, в свою очередь, обучила этому мастерству тетя Петуния. Для тренировки у Тео в распоряжении был целый Трофейный Зал с кучей кубков, статуэток и памятных табличек. Филч велел им вычистить все награды за этот вечер.
– Это просто издевательство, – пожаловался на свою судьбу Тео. – В конце концов, мы оказались там не специально. Еще несколько минут, и мы уже ушли бы. Но нет, Филчу нужно было именно в этот момент пойти проверять свою домашнюю собачонку!
Он смачно плюнул на серебряный кубок, и принялся растирать по нему слюну вместо чистящего средства.
– А у нас на тренировке Флинт вчера рассказывал, что Филч заставил его однокурсников, устроивших ночью дуэль, чистить ночные горшки в больничном крыле, – поведал Гарри, тщательно натирая золотую табличку, заслуженную некоей Мариэттой Скотч за победу в европейском конкурсе на лучший проект по Трансфигурации среди пятикурсников, год 1987.
– Спасибо, теперь я рад полировать эти кубки, – саркастически улыбнулся Тео. – Просто счастлив!
Гарри придирчиво осмотрел результат своей работы. Табличка сверкала безупречной чистотой. Он отставил ее в сторону и взял следующую, тоже золотую. Прочитав на ней надпись, он чуть не выронил ее из рук. К счастью, Тео так усердно тер свой кубок, что ничего не заметил.
Надпись гласила: «Награждается Том М. Риддл, лучший ученик третьего курса, год 1974»
Позже ему попались и все остальные награды Волдеморта, он оказывался лучшим учеником на каждом курсе, пока не бросил школу. Гарри старался не обращать внимания на надписи, но его руки при этом дрожали. Он так и не испытал к неожиданному родственнику теплых чувств, и даже к Квирреллу с того вечера не заходил, хотя выходные уже подошли к концу.
– О, смотри-ка, что я нашел! – вдруг воскликнул Тео.
Он протянул Гарри золотой кубок. Это была награда лучшей команды Хогвартса по квиддичу, и среди выгравированных на кубке имен Гарри обнаружил имя Джеймса Поттера. Вот теперь в груди потеплело. Вот теперь душа внутри затрепетала, соприкоснувшись через этот кубок с прошлым.
– Отец тоже играл в квиддич, – едва слышно произнес Гарри. – А я даже и не знал. Интересно, кем он был?
– Теперь тебе точно нельзя бросать квиддич, – заявил Тео.
На этот раз Гарри был с ним согласен, как никогда. У него появилась настоящая ниточка, связывающая его с отцом. Не наследство, а нечто большее – общее дело.

– Где вы были? Я уже несколько раз бегал вас искать, – обиженно предъявил Блэйз, когда уставшие Гарри и Теодор поздно вечером вернулись в гостиную Слизерина.
– Да вот случайно заглянули в Трофейный Зал, увидели как там грязно и решили почистить все награды, – проворчал Тео, потирая шею. – А ты думал, мы весь день баклуши били?
Блэйз открыл рот, но не придумал, что сказать и снова закрыл. Только с непониманием посматривал на друзей.
– Мы случайно свернули на третий этаж и наткнулись на Филча, – объяснил ситуацию Гарри. – Вот он и заставил нас без магии чистить награды в Трофейном Зале. И знаешь что? У Тео уже начало неплохо получаться чистить серебро!
Теодор чувствительно толкнул Гарри кулаком в бок, а Блэйз заулыбался.
– Значит, мне крупно повезло, что я не пошел с вами.
– А еще мы там нашли старый Кубок Квиддича, на котором выгравировано имя отца Гарри. Представляешь, он тоже играл в квиддич!
– Серьезно?! Вот это да! Гарри, теперь даже и не думай уходить из команды!
– Ни за что на свете! – заверил его Гарри.

Два дня Гарри пребывал в хорошем настроении. Малфой еще не придумал, как отомстить ему за спасение, и старался не находиться в одной комнате с Поттером дольше необходимого. А Гарри с товарищами, хоть и придумали план мести, никак не могли заставить себя проснуться на час раньше, чтобы воплотить их в жизнь. Но вот наступила среда, а по средам у первого курса Слизерина вторым уроком значилась Защита от Темных Искусств.
– О чем задумался? – обратился к Гарри Тео.
Трансфигурация уже закончилась, теперь первокурсники Слизерина направлялись на следующий урок. Тео уже несколько минут рассказывал Гарри и Блэйзу, чем собирается заняться после уроков, но Поттер никак не реагировал.
– Что? – Гарри встрепенулся, когда Тео коснулся его плеча.
– Ты меня совсем не слушаешь.
– Прости, я задумался.
– И о чем же?
– Идти на ЗОТИ или не идти.
Теодор встал, как вкопанный. Гарри тоже остановился.
– Ты хочешь прогулять урок? Ты не болен?
Гарри тяжело вздохнул.
– Не хочу видеть профессора Квиррелла.
– Гарри, я знаю, что ты в непростой ситуации, но ты ведь не можешь просто взять и перестать ходить на ЗОТИ.
– Я знаю. Вот и пытаюсь придумать, что мне теперь с этим делать.
– Иди на урок, – посоветовал молчавший до этого Блэйз. – Просто посидишь на уроке, а потом сразу уйдешь. Ты ведь не один там будешь, в присутствии всего класса Квиррелл тебе ничего не сделает.
– Да, ты прав, – согласился Гарри. – Просто не буду задерживаться после урока.
Он вошел в класс самым последним, а когда прозвенел колокол в конце урока – ушел одним из первых. Профессор вел себя как обычно. Гарри старался не смотреть на него, но ему весь урок казалось, что профессор внимательно за ним наблюдает и ждет благоприятного повода заговорить.
Гарри пулей выскочил из класса, не дожидаясь друзей. Он быстрым шагом направился в подземелья, едва не переходя на бег. Накинув на плечи теплую уличную мантию, он вышел из замка. Его целью на этот раз был домик лесничего. Хагрид давно не звал его в гости, и Гарри опасался, что тот прогонит его. Но он должен был с ним поговорить.
Хагрид приоткрыл дверь и с подозрением уставился на гостя. Изнутри на Гарри пахнуло жаром, как из бани, так что стекла очков сразу затуманились. Хагрид вышел на крыльцо и плотно закрыл за собой дверь.
– Гарри? Чой ты тут делаешь?
– Привет. Можно войти? Мне нужно с тобой поговорить.
– Я тут занят немного… Извини, но впустить не могу. Рассказывай, что стряслось.
Ну, хотя бы не прогнал.
– Ты говорил, что был знаком с моими родителями, – выпалил Гарри. – Я недавно был в Трофейном Зале и нашел там кубок с именем моего отца. Оказывается, он тоже играл в квиддич. Ты ведь знал это, верно?
– А то! Джеймс был одним из лучших игроков. Он играл охотником.
Гарри надеялся, что Хагрид расскажет ему еще что-нибудь, и не хотел уходить. Полувеликан, кажется, начал сомневаться в своем решении не впускать Гарри. Он посмотрел на дверь, потом снова на Гарри.
– Слушай, я могу рассказать тебе про твоего папку, – наконец произнес он. – Только в обмен ты пообещаешь сохранить один мой секрет, договорились?
Гарри готов был пуститься в пляс от радости! Он пообещал Хагриду никому не выдавать его секретов, и тот наконец впустил его внутрь.
Жар в помещении заставил Гарри не только снять зимнюю мантию, но и расстегнуть ворот рубашки.
– Может, открыть окно? – предложил Гарри.
Хагрид, хоть его лицо и побагровело от высокой температуры, категорически запретил открывать окна и двери.
– У меня тут очень деликатное дело, – замялся он. – Нужно соблюдать правильную температуру. Придется потерпеть. Хочешь чаю?
Гарри согласился. На обед он все равно не ходил, и наверняка скоро проголодается.
– Значит, хочешь узнать про родителей, – говорил Хагрид, накрывая на стол. – Ну, не то чтобы я их близко знал, но кое-что рассказать могу. Они же знаменитыми были у тебя, лучшими учениками на своем курсе. Джеймс Трансфигурацией увлекался и Чарами, а Лили больше времени уделяла Зельям. Красивая из них получилась пара, да…
Хагрид снял чайник с огня, и Гарри заметил в камине – прямо в самом костре – крупное черное яйцо. Решив, что Хагрид проводит какой-то кулинарный эксперимент, Гарри не стал зацикливать на нем внимания. Для него куда важнее было то, что Хагрид сейчас говорит ему.
– Джеймс, как я уже сказал, играл охотником в команде Гриффиндора. Последние два года он даже капитанствовал. Озорной и проказливый был сорванец, пока не начал дружить с твоей мамкой. Уж она-то его быстро перевоспитала! А то тут все профессора от него на стены лезли, иной раз как учудит чего-нибудь, так хоть из школы исключай, честное слово. Но, в общем-то, он парень добрый был всегда, хоть и баловливый.
– Ну, а мама?
– А что мама? Мама твоя с самого начала серьезной барышней старалась казаться. Учителя ее всегда хвалили, никто слова плохого про нее сказать не мог. Дружила со всеми, даже с такими, с кем больше никто не хотел дружить.
Хагрид хмыкнул, потом нахмурился. Посмотрел на свои руки.
– Да, Лили умела найти подход ко всем. У меня здесь на опушке гербарии собирала, тоже в гости забегала чаю выпить. Я тогда еще учеником был при старом лесничем, мы с ним вдвоем тут жили. Старый Рафаэль любил рассказывать ей свои байки, она его всегда слушала с удовольствием. А Лили ему букетики приносила…
Хагрид умолк, предавшись воспоминаниям. Гарри пожалел, что не может даже одним глазком заглянуть в его мысли, посмотреть, какими он представляет его родителей.
Треск в камине нарушил воцарившуюся тишину. Трещали вовсе не дрова. Хагрид тут же подскочил и засуетился.
– Все, началось! – возвестил он. – Гарри, сейчас ты увидишь, как рождается настоящий дракон!
Гарри, никак не ожидавший такого поворота событий, потрясенно наблюдал, как лесничий нацепил огромные рукавицы из драконьей кожи, и вытащил из огня то самое черное яйцо. Он бережно положил его на стол, скорлупа уже покрылась паутинкой трещин. Глаза Хагрида заблестели от умиления. Неужели это и в самом деле драконье яйцо?
Вот детеныш проклюнул скорлупу. Сначала показался маленький острый клювик. Осколки скорлупы отламывались, обнажая малыша. Новорожденный дракончик был размером с кошку, черный и сморщенный, как нераскрытый зонтик. Он кое-как опирался на задние лапки и крылья, неуклюже покачиваясь. Зрелище, на вкус Гарри, было не из приятных, но Хагрид считал иначе:
– Ты только посмотри на это чудо! – проворковал он. – Иди к папочке, малыш.
Хагрид протянул к нему ладонь, и дракончик укусил его за палец.
– Смотри-ка, уже признал! – довольно произнес полувеликан. – Гарри, хочешь его погладить?
Гарри сглотнул. Это у Хагрида пальцы толстые, как сардельки, а ему этот «прелестный» малыш запросто мог бы и откусить палец.
– Не думаю, что это хорошая идея, – попытался отговориться Гарри. – Он же еще совсем крошка.
– Не бойся, ты не сделаешь ему больно, если просто погладишь.
Делать нечего. Гарри осторожно коснулся пальцем головки дракончика, на которой маленькими пупырышками обозначились будущие рожки. К его облегчению, ласку этот зверь понял и принял, причудливо прокурлыкав.
– Вот видишь, ничего страшного! – сказал Хагрид. – Ладно, тебе лучше вернуться в замок. Я еще должен покормить малыша и показать ему его кроватку. Назову его Норберт.
Норберт чихнул, выпустив несколько искр. Из его ноздрей поднялся дымок.
– Хагрид, а где ты планируешь его держать? – осведомился Гарри. – Ты не забыл, что живешь в деревянном доме?
– Ниче, я найду для него хорошее местечко. Только ты эта… Ты уже дал слово, что никому не расскажешь про Норберта.
Хагрид строго посмотрел на Гарри.
– Я сдержу его, – твердо произнес слизеринец.
В этот день Гарри и Хагрид не стали друзьями, но зато теперь они чувствовали себя непринужденно в обществе друг друга, благодаря общей тайне.

Глава 19

Библиотека Ровены Рэйвенкло не была самым удобным местом для времяпровождения, ввиду ограниченного количества сидячих мест. Гарри с друзьями предпочитали отдыхать в гостиной Слизерина, сидя в удобных креслах или на диване. Здесь же они появлялись лишь в тех случаях, когда нужно было поговорить о чем-то, не предназначенном для посторонних ушей.
За два часа до отбоя Гарри вернулся в слизеринскую гостиную и, не говоря ни слова, поманил за собой Тео и Блэйза. Теперь они сидели кружком на полу в центре ковра в библиотеке Основательницы.
Когда Гарри давал Хагриду обещание никому не рассказывать о драконе, он вовсе не имел в виду, что ничего не скажет Тео и Блэйзу.
– Настоящий дракон? – усомнился Блэйз. – Откуда Хагрид взял его, интересно знать?
Гарри пожал плечами.
– Понятия не имею. Мне даже как-то в голову не пришло спросить его об этом.
– Гарри, ты в курсе, что держать драконов дома запрещено? – осведомился Тео.
– Нет, а почему?
– Да потому что когда дракон вырастет, его не получится прятать от магглов. Всех драконов держат в специальных заповедниках, вдали от магглов. У Хагрида намечаются крупные проблемы.
– Он сказал, что собирается подыскать для него более подходящее место, – вспомнил Гарри. – Может, он как раз заповедник и имел в виду?
– А можно нам посмотреть на дракончика? – спросил Блэйз. – Я еще никогда не видел настоящих драконов!
– Ну… – замялся Гарри. – Я как бы пообещал Хагриду, что никому не расскажу о Норберте. Он просто случайно вылупился, когда я там был, а то я бы его так и не увидел.
– Норберт? – удивился Тео. – Ты сказал, Хагрид назвал дракона Норберт?
– Так и есть, – кивнул Гарри.
– Мерлин, ну и фантазия! – ужаснулся Тео.
– А помнишь, он цербера Пушком назвал? – хохотнул Блэйз.
– Ну и что не так с Норбертом? – Гарри насупился. Друзья опять веселились над чем-то, ему не ведомым.
– Норберт – это имя древнего мага, – пояснил Тео. Он вытянул перед собой затекшие ноги и повращал ступнями. – По легенде, он родился драконом, но влюбился в человеческую женщину и ради ее любви превратился в мужчину.
– Драконы на самом деле умеют превращаться в людей? – удивился Гарри.
– Нет, конечно. Это же сказка, – резонно заметил Тео.
– Может, и умеют, – пожал плечами Блэйз. Он лег на спину, запрокинув руки за голову, и устремил взгляд в ночное небо на потолке. Растущий месяц как раз показался из-за туч. – Волшебникам мало что известно о магии драконов. Хоть их и изучают в заповедниках, но – сами понимаете – с драконами работать тяжело. К тому же у этой сказки конец несчастливый: та женщина отвергла Норберта, даже когда он стал человеком. И ему пришлось до конца своих дней оставаться простым смертным, потому что обратное перевоплощение было невозможно. Так что, даже если драконы умеют превращаться в людей, им это очень уж невыгодно. Это все равно, что кому-нибудь из нас превратиться в муравья – точно так же уменьшимся в размерах, станем слабыми и беспомощными. Да еще к тому же быстро состаримся и умрем.
– Да не было никакого дракона, который превратился в человека! – Тео закатил глаза.
Блэйз резко сел.
– Ну почему ты не можешь просто взять и поверить, что такой дракон был?! – воскликнул он. – Вспомни, мы ведь и в Дары Смерти не верили, пока Гарри не показал нам свою мантию-невидимку!
– Не спорьте, – попросил их Гарри. – Поверьте, был этот драконо-человек, или его не было – нам от этого не холодно и не жарко. Пойдемте лучше спать, а то отбой скоро.
Друзья признали его правоту, но при этом обменялись долгими взглядами. Гарри готов был отдать половину всех своих денег из Гринготтса, лишь бы тоже уметь так общаться с ними, без единого произнесенного вслух слова. Но, к сожалению, о ментальной магии ему пришлось забыть на ближайшие пару-тройку лет.

Прошло всего несколько недель с начала семестра, а учителя уже заговорили о предстоящих экзаменах, которые ученикам придется сдавать в конце учебного года. Теперь, помимо новых тем, ребятам пришлось повторять и уже пройденные. По каждому предмету им теперь задавали по два домашних задания: одно по новой теме, и одно по старой, на повторение. Гарри Поттеру такой подход показался вполне логичным, но остальные ученики взвыли от кажущейся им несправедливости.
– У нас так свободного времени совсем не остается! – возмутился Блэйз во время обеда, усердно намазывая масло на булочку.
– Кто бы говорил, – ухмыльнулся Гарри. Он выхватил булочку из рук Блэйза и откусил. Блэйз показал ему язык и взялся намазывать другую булочку.
Прожевав, Гарри добавил:
– Вот я, например, в прошлом семестре успевал и уроки делать, и отработки посещать, и на тренировках присутствовать. Это помимо моих личных проблем.
– И ты теперь хочешь, чтобы все мы жили так, как ты в том семестре? – ужаснулся Блэйз, вспомнив, в каком состоянии пребывал Гарри осенью, как ему приходилось делать домашние задания поздно вечером, когда все остальные уже ложились спать.
– Может, разделим труд? – предложил Тео. – Я мог бы делать уроки за себя и за вас, скажем, по Трансфигурации и Астрономии. У Блэйза хорошо получается с Чарами и ЗОТИ, а Гарри прекрасно разбирается в Зельях и Травологии.
– Ах вот как?! – возмутился Гарри. – Почему все самое интересное вам?
– Давай поменяемся, – предложил Блэйз. – Ты возьмешь ЗОТИ, а я Травологию, она все-таки попроще.
– Лентяй! – Гарри несильно стукнул его кулаком в плечо. – Ладно, давай мне ЗОТИ. Только потом не удивляйтесь, что сдать сможете из всех предметов только те, по которым делали домашку за двоих. Я же предпочту обойтись собственными силами, но так уж и быть, буду помогать вам с уроками.
– Но это будет нечестно, – заметил Тео. – У тебя ведь еще и тренировки.
– Они только по субботам. Зато в течение всей недели по вечерам мне больше не нужно прибираться в кабинете Снейпа. Мы с Малфоем за прошлый семестр его весь вычистили, так что теперь там можно еще несколько лет не прибираться. Надеюсь, я к этому времени уже закончу Хогвартс!

Тем же вечером в гостиной Слизерина трое друзей последовали намеченному плану. К восьми часам Гарри закончил писать сочинение по Травологии и начал собирать свои вещи в сумку. Блэйз давно бросил это занятие, оставив его где-то на середине, и теперь смотрел, как Дафна Гринграсс и Трейси Дэвис играют в шахматы.
– Да-а, с таким «усердием», как у твоего кузена, просто удивительно, что он умудряется получать хорошие отметки, – произнес Гарри, обратившись к Тео.
Тот еще не закончил выполнять домашнее задание по Трансфигурации, но твердо намеревался не бросать его, пока не поставит последнюю точку. Услышав слова Гарри, Тео обернулся на Блэйза.
– Просто ему не хватает усидчивости. Но ты не волнуйся, он наверняка возьмется за свое сочинение перед сном, и возможно даже до завтрака. Он всегда так делает.
Вход в гостиную открылся, впуская внутрь Кевина Хиггса и Монику Боул. Старосты на ходу о чем-то спорили – об этом свидетельствовали их сердитые лица и резкие жесты. Однако говорили они тихо, и Гарри не мог расслышать их слов. Молодые люди остановились посреди гостиной, девушка поцеловала парня в щеку и скрылась на лестнице, ведущей к девичьим спальням. Кевин, довольно ухмыляясь, устроился на диване, прихватив с журнального столика чью-то газету.
Гарри оставил свою сумку с вещами на столе рядом с Тео и подсел к Кевину.
– А, Гарри, – сразу заметил его староста. – Что нового?
– Я надеюсь, ты не про уроки спрашиваешь? – отшутился Гарри.
– Нееет, – Кевин лениво потянулся, отдаленно напоминая этим движением кота. – Этого добра тут теперь у всех хватает. А ты случайно не в курсе, Малфою пришлют новую метлу или нет?
– Не-а, – Гарри покачал головой. – Флинт сказал, что без метлы он в команде не нужен. Так что я буду только рад, если Малфой больше не появится на тренировках. А что в газете интересного пишут?
Гарри как-то не интересовался новостями из внешнего мира, хотя Тео получал «Ежедневный Пророк» каждое утро.
– Сам хотел узнать, – хмыкнул Кевин. – Да видно, не судьба. Смотри.
Он сунул Гарри под нос газету, которую недавно взял со стола. На первой полосе красовался крупный заголовок «Ограбление Гринготтса» – именно эту газету Гарри случайно нашел здесь в сентябре. Уже тогда новости в ней устарели.
– Видишь дату? – спросил Кевин. – Третье августа! Ума не приложу, зачем кому-то понадобилось привозить ее в школу? А вообще, насколько я помню, я уже выбрасывал отсюда какую-то старую газету, еще в том семестре. Чертовщина какая-то!
Кевин скомкал старую газету и швырнул в камин.
Гарри хмуро уставился на горящую газету. Ограбление, пустой сейф, Хагрид, маленький помятый сверток, сторожевой цербер, Дамблдор, философский камень. Цепочка ассоциаций мгновенно выстроилась в мозгу мальчика. А потом вспомнился случайно подслушанный разговор профессоров в подземельях перед зимними каникулами, и непонятное предостережение Квиррелла о неслучайных случайностях, которые могут произойти с Гарри. Для него готовится что-то грандиозное на конец учебного года, и подготовкой этого чего-то занимаются сразу несколько преподавателей, причем уже давно.
– Эй, ты меня слышишь? – Кевин помахал рукой перед лицом Гарри.
– Что? – встрепенулся Поттер. – Извини, я задумался.
– Я говорю, скоро нас пустят в Хогсмид. Тебе купить чего-нибудь?
– Да, у меня чернила заканчиваются. И чистый пергамент тоже…
Ему хотелось добавить «а также веревка и мыло», но в последний момент Гарри сдержался. Кевин не поймет столь мрачного юмора. К тому же мыла в школе хватает всем.
– Вообще-то я имел в виду что-нибудь вкусненькое, – улыбнувшись, Кевин взъерошил Гарри волосы. – Ты у меня совсем заучился, я смотрю. Как насчет шоколадных шаров с клубничным джемом?
– И тыквенное печенье, – Гарри расплылся в довольной улыбке. Он сделал вид, что приглаживает растрепанные волосы, но видимого результата это не дало.

«Скоро» Хиггса состоялось на этой же неделе, в воскресенье. Школа непривычно опустела, такое случалось только в дни посещения Хогсмида. Гарри, слишком уставший на субботней тренировке, которая продлилась почти до самого отбоя и на которую – о, счастье! – Флинт не пустил Малфоя, проснулся поздно и пропустил завтрак. Друзья милостиво не стали его будить, и принесли тарелку бутербродов в комнату. Об отсутствии старшекурсников Гарри вспомнил, лишь когда выбрался в гостиную.
– Как спалось? – вежливо поинтересовался Тео, заметив Гарри.
Гарри плюхнулся на диван рядом с ним. Блэйз сидел за столом и что-то чертил на большом куске пергамента. В сторону Гарри он даже головы не повернул. А кроме них в гостиной сидела только девочка со второго курса, она читала журнал в противоположном углу комнаты.
– Отлично, спасибо. И кстати, мое мнение о Флинте ничуть не улучшилось. До следующей игры доживет только один.
– Кто? – не понял Тео.
– Горец, – пояснил Гарри. Но сразу же махнул рукой. – Не бери в голову, это из маггловского фольклора.
Фольклором Гарри принял решение называть телевидение. Так магам понятней.
– Кстати, спасибо за завтрак.
– Всегда пожалуйста.
– А чем там Блэйз занят? – Гарри приподнялся на диване, чтобы посмотреть на творение товарища.
– Тсс, не отвлекай его, – Тео заговорщицки наклонился к Гарри и понизил голос до шепота: – Он решил предоставить профессору Спраут наглядное пособие, пишет классификацию удобрений в виде таблицы.
Гарри прыснул.
– Эй, я все слышу! – возмущенно воскликнул Блэйз. – И это вовсе не удобрения, чтоб вы знали! Гарри, посмотри, ты-то уж должен понять.
Гарри заинтересованно заглянул в чертеж. Смотреть на него сбоку было не очень удобно, но постепенно он начал разбираться, что к чему.
– Влияние лунных фаз на рост растений. Такого мы, кажется, еще не изучали. Или я что-то пропустил осенью?
– Нет, не изучали, – согласился Блэйз. – Я тут вспомнил, что дома мама собирает цветы в саду исключительно по новолуниям. Она говорит, тогда их жизненные соки уходят в корни, и они получают наименьший вред.
– Ближе к делу, – поторопил его Тео.
Блэйз закатил глаза.
– В Хогвартсе этому не учат, – сказал он. – Хотя я нашел в библиотеке подходящую книгу.
– Представляю, как удивилась мадам Пинс, увидев тебя сегодня утром, – усмехнулся Тео. – И все-таки, Блэйз, попробуй еще немного ближе к делу.
– Да не перебивай ты меня!
– Все, молчу, – Тео примирительно вскинул руки.
– Вчера профессор Спраут обвинила меня в несостоятельности хорошо усвоить Травологию, – пожаловался Блэйз.
Гарри хорошо помнил этот момент. Профессор Спраут объявила результаты оценок за последние сочинения. Она сразу вычислила, что Блэйз писал сочинения за себя и за кузена, но Тео поставила оценку на один бал выше, чтобы наказать Блэйза.
– И ты решил показать ей, что кое-что все-таки знаешь? – спросил Гарри. – А не проще ли было просто заранее подготовиться к следующему уроку?
– Так вы дадите мне объяснить или нет? – Блэйз устало посмотрел на них обоих. Те промолчали, и он продолжил: – Травология как таковая меня мало интересует. Конечно, я рад буду получить дополнительную хорошую оценку, но суть не в этом. С помощью этой таблицы я смогу получить наиболее качественные ингредиенты для одного моего эксперимента по Зельям.
Он обвел друзей торжествующим взглядом. Только сейчас Гарри заметил, что кроме них в гостиной никого нет, второкурсница куда-то ушла. Наверное, Блэйз только и ждал ее ухода, чтобы рассказать Гарри и Тео о своем плане.
– Что за эксперимент? – осведомился Гарри, скорее из вежливости. Блэйз раньше не проявлял интереса к учебе.
– Узнаешь, когда придет время.
Блэйз свернул свой пергамент в трубочку, рассовал письменные принадлежности по карманам мантии, сунул книгу подмышку и ушел в спальню. Гарри и Тео переглянулись. Последний покрутил пальцем у виска и тихонько посвистел.
– Что это с ним? – недоуменно спросил Гарри.
– Понятия не имею, – пожал плечами Тео. – Никогда его раньше таким не видел.
Входная дверь открылась, и в гостиную вошли Паркинсон и Булстроуд. Окинув комнату взглядом, девочки сразу направились к Гарри и Тео.
– Эй, Поттер, – обратилась Паркинсон, – тебя Снейп вызывает в свой кабинет.
– Срочно, – добавила Булстроуд.
– Зачем я ему нужен?
– Нам-то откуда знать, что ты еще натворил? – взъелась Паркинсон.
– Да в том-то и дело, что ничего, – растерянно произнес Гарри, почесав затылок.
Девчонки с важным видом ушли в свою комнату.
– Сходить с тобой? – предложил Тео.
– К Снейпу? – уточнил Гарри.
– Конечно не то, чтобы я горел желанием…
– Ладно уж, оставайся здесь. Вообще-то, моя совесть чиста. Вряд ли он станет меня наказывать.
Оказавшись в коридоре, Гарри на секунду увидел Малфоя и компанию, притаившихся за поворотом. Стоило протереть глаза, как видение пропало.
– Снова здорово, – вздохнул Гарри.
Сразу стало ясно, что Снейпу он вовсе не нужен, что Малфой подговорил девчонок заманить его в засаду.
Гарри вернулся в гостиную.
– Тео, идем со мной, – позвал он. – И еще нам понадобится Блэйз.
– А что случилось?
– Малфой случился. Устроил мне засаду по дороге в кабинет Снейпа.
– Откуда ты знаешь? – с сомнением поинтересовался Тео.
– Оттуда! – Гарри многозначительно показал на потолок.
Тео не сразу понял, что друг имеет в виду, но потом заулыбался и поспешил за Гарри.
Блэйза они нашли в спальне. Он разложил свой пергамент на полу и делал пометки на полях.
– А, это вы…
– Собирайся, – велел Гарри. – У нас свидание с Малфоем и его свитой.
– Что, сейчас? Я еще не закончил…
– Потом закончишь. Если не хочешь пропустить веселье, советую поторопиться.
И Гарри снова направился в коридор. Блэйз посмотрел ему в спину, затем на свою неоконченную работу, потом поднялся и побежал следом за Поттером.
Гарри остановился у поворота и развернулся к друзьям.
– Они ждут меня за следующим углом. Поступим вот как: первым пойдет Блэйз. Скорей всего, на него накинутся Крэбб и Гойл. Если твой оберег сработает, то нам останется только разобраться с Малфоем и Муном.
– Конечно сработает, – заверил его Блэйз. – А вы где будете в это время?
– Мы пойдем сразу за тобой.
– Хорошо. Тогда я пошел.
Гарри и Тео, не сговариваясь, на всякий случай достали волшебные палочки. Все произошло, как и предполагал Гарри. Недруги услышали приближающиеся шаги и изготовились схватить Поттера. Но вместо оного, Крэбб и Гойл чуть не схватили Блэйза Забини. Оба не успели сделать и двух шагов к своей жертве, как замерли столбами и, по инерции, повалились навзничь. Малфой и Мун, смекнув, в чем дело, предпочли отступить назад, показывая, что не собираются причинять Блэйзу вред.
– Так-так, – протянул появившийся из-за угла Гарри. – Что тут у нас?
Он коснулся ботинком плеча валяющегося на полу Гойла.
– Что-то мне это напоминает…
– Забини, какого фестрала ты творишь? – прошипел Малфой. – Мы тебя и пальцем трогать не собирались.
– Что, правда? – удивился Блэйз. – А я-то думал, что мой оберег никогда не ошибается.
Малфой покрылся бледно-розовыми пятнами.
– Значит, он у тебя сломался! – заявил Мун. – Можешь теперь его выбросить.
– Это вряд ли, – Блэйз скрестил руки на груди.
– Мун, ты бы лучше помолчал, – посоветовал ему Тео. – Смог бы сойти за умного. Видишь ли, подобные обереги не ломаются. Вон, Малфой знает, о чем я говорю. Правда, Малфой?
– Мы не собирались причинять вред Забини, – процедил он сквозь зубы.
– А кому тогда? – вскинул брови Гарри. Он смотрел на блондина с насмешкой. – Неужели Крэбб и Гойл перепутали Блэйза с кем-то другим?
– Вот ведь! – притворно расстроился Блэйз. – А я-то думал, что меня невозможно спутать ни с кем другим. Брата-близнеца у меня нет.
– Шли бы вы дальше по своим делам, – хмуро произнес Малфой. – Роджер, помоги отнести ребят в Больничное крыло.
– В самом деле, идем отсюда, – согласился Гарри. – А то еще попросят нас помочь.
Блэйз и Тео прыснули, а Малфой и Мун одарили Гарри убийственными взглядами.