Фонтан Судьбы

Пролог

Название: Фонтан Судьбы
Автор: Близняшки
Бета: ---
Рейтинг: R
Жанр: Фэнтезийный роман
Пейринг: Драко Малфой/Гермиона Грейнджер
Саммари: «Раз в двести лет из Хогвартского озера появляется Фонтан Судьбы и Надежд. Фонтан парит над озером один лунный цикл; он является не только декоративным шедевром, но и своего рода порталом в другие миры и измерения…».
Предупреждение: Написан до выхода в свет шестой книги. Для прочтения первых глав запастись тазиками, для последних — платочками с пакетиками. Иначе говоря, рассказ самый что ни на есть романтичный флаффик, добрая сказка, которая расслабляет.
От авторов: Фанфик находится в процессе редактирования, вследствие чего могут возникнуть несоответствия между старыми и новоотредактированными главами. [15.01.07]
Дисклеймер: Главные герои — Дж. Роулинг, второстепенные — наши. Магический мир — Дж. Роулинг, мир Гвитин — наш.
Карта мира Гвитин: http://static.diary.ru/userdir/6/0/6/4/60644/4316099.jpg

Пролог

— Нет!
— Да!
— Нет, я сказала, нет!
— А я сказала — да! — Гермиона хлопнула дверью комнаты и закрыла ее на ключ в надежде, что так ее точка зрения быстрее дойдет до матери.
Вот с такой интеллектуальной беседы начиналась это утро — позор Гермионы Грейнджер, спасибо об этом будут знать только ее родные; спасибо, эти родные не общаются с магическим населением, в обществе которого она планировала провести свою жизнь. В общем, спасибо здесь главное.
Миссис Грейнджер была умной женщиной, но как всегда, когда дело касалось собственной дочери, срывалась и лишь через некоторое время начинала думать рассудительно:
— Открой сейчас же!
Минута тишины.
— Гермиона, детка, выйди, нам надо поговорить, — рассудительность-таки взяла верх.
— Не сейчас, — отозвалась девушка. — Я спущусь позже.
Рассудительность, главное рассудительность! Миссис Грейнджер покинула место под дверью.

Понемногу Гермиона успокоилась и стала думать, как лучше уговорить мать переменить свое решение. Обычно мама была ангелом и некогда не кричала на дочь, считая ту вполне благоразумной. Но это лето сильно на ней сказалось, и мама как будто с цепи сорвалась. Впрочем, не хорошо говорить о собственно матери как о бешенной собаке, звучит уж больно грубо.
Девушка закрыла глаза и стала вспоминать о прошедшем лете. До сих пор не верилось, что все так случилось, и все же…

В июле она с родителями поехала к своей родной бабушке по материнской линии, которая проживала в США. Хотя точнее будет сказать, что бабушка сама попросила их приехать. Так юная гриффиндорка оказалась в Америке. Нельзя сказать, что это ее обрадовало, ей хотелось провести лето, помогая Ордену Феникса по мере своих возможностей. А так же быть ближе к Гарри. Ее милый, но бестолковый зеленоглазый друг притягивал к себе неприятности как магнит. Но раз ехать надо, значит надо — тут ничего уж не поделаешь.
На вокзале Гермиону и ее родителей встретил личный шофер бабушки и отвез их в имение Теттчеров. Здесь жила ее бабушка, которую девушка видела последний раз в четырехлетнем возрасте. Наверное, не стоит говорить, что в памяти от этого визита мало что сохранилось. Гермиона лишь смутно припоминала, что дом у бабушки был пугающе большим.
Вот они въехали на подъездную аллею и Гермиона в восхищении замерла.
Многоэтажный особняк — ужасающе громадный — был построен в средневековом стиле. Это было массивное здание из серого камня, обвитое темно-зеленым плющом. Кое-где виднелся мох, который придавал дому античный вид.
Возле двери Грейнджеров встретила мисс Теттчер. Это была среднего роста пожилая женщина с приятной улыбкой. Волосы, скрученные в тугой пучок, делали ее чем-то похожей на непревзойденную преподавательницу трансфигурации профессора МакГонагалл.
— Наконец-то вы прибыли. Я уже начала волноваться, что вас так долго нет, — радостно произнесла бабушка, целуя каждого и жестом приглашая гостей в дом. — Мне нужно столь много вам сказать.

Вот оно! То место, где все планы пошли псу под хвост. Тогда Гермиона еще не знала, благодарить судьбу или проклинать, да она и сейчас-то не решила. А для родителей это обернулось сущим потрясением…

Слишком уставшую после перелета через Атлантический океан, ее практически сразу отправили отдыхать. Гермиона не сопротивлялась: перелет хорошенько вымотал, что поделаешь, боязнь высоты у нее в крови.
Утром, спускаясь вниз, девушка и не предполагала, что самый обычный завтрак, может так много изменить в ее жизни.
Первым делом Гермиона заметила расстроенных родителей, далее ее взгляд перешел на немного печальную бабушку, а в завершение обратился к незнакомой женщине. Присмотревшись к ней, девушка отметила, что она смутно напоминает мать.
— Ты уже проснулась? — как-то рассеянно спросила мама. — Садись, бабушке нужно тебе кое-что рассказать.
Если бы Гермиона заранее знала, о чем собирается рассказывать ей старушка, девушка ни за что бы не села. Жаль, что она не могла заглядывать в будущее.
— Ты, должно быть, знаешь, что я развелась с твоим дедушкой почти сразу после того, как родились Джейн и Алекса, хотя ты сейчас и не догадываешься кто эта Алекса. Видишь ли, у твоей матери есть сестра-близнец. Собственно говоря, ты ее сейчас и видишь перед собой. — Гермиона невидяще посмотрела на столь неожиданно обретенную тетю. — Наша, Гермиона, семья имеет весьма… неординарное для обычных людей генеалогическое древо…

Вот здесь надо было вставать и уходить.
Ну кто же знал, что бабушка окажется колдуньей… самой настоящей ведьмой — во всех смыслах, раз скрывала правду так долго. Ах, да: не просто ведьмой, а чистокровной ведьмой, но это уже мелочи, ведь так?.. Нет, не так. Но это не повод вновь впадать в меланхолию, граничащую с тихим помешательством… И совсем небольшое дополнение: бабушка не просто чистокровная ведьма, она чистокровная ведьма, ушедшая жить в мир магглов, и уже как несколько десятилетий не использующая магию.
Оказывается, мисс Теттчер вышла замуж по расчету… как тривиально. По крайней мере, в браке присутствовало уважение, по словам самой бабушки. Гермиона сделала вид, что поверила.
Как известно: беда не приходит одна, если шокироваться, так шокироваться по крупному.
Помимо всего прочего, объясняющегося издержками происхождения, у бабушки был Дар Предсказания — редко встречающийся даже в волшебном мире, — который принес ей немало горя. Как показалось Гермионе, это была первопричина, сподвигнувшая бабушку отказаться от колдовства. А вторая же, побудившая еще молодую миссис Теттчер развестись с мужем и уйти из волшебного мира, заключалась в том, что одна из ее дочерей оказалась лишенной магического дара… родилась сквибом, иначе говоря. Это знание было дано бабушке Видением, посетившим вскоре после рождения девочек.
И это решило все.
Джейн росла под надзором бабушки в маггловском мире. А Алекса воспитывалась дедом Гермионы, мистером Теттчером. Конечно, от маленьких девочек решили скрыть правду, и не важно, что вскоре они повзрослели и были готовы к потрясениям различного рода.
Все это было бы ужасно смешно, если бы не было так грустно.
И почему мисс Теттчер — а фамилию-то она оставила мужа, — собственно говоря, решилась во всем признаться?
Оказывается, родная сердцу родственница — конечно, бабушка — узнала, что ее внучку приняла в Хогвартс. Впрочем, не это сыграло главную роль и подтолкнуло ее к признанию, а то, что ее бывший муж скончался, но перед смертью наказал свой бывшей супруге рассказать всю правду детям. Чтобы, как говорится, умереть с чистой душой и без камня на сердце. У самой Гермионы на этот счет была другая версия, но она промолчала — перебивать старших невежливо.

Вот поэтому гриффиндорка и оказалась летом в Америке — чтобы услышать правду.
Последующие полтора месяца девушка пробыла у бабушки. Ее тетя оказалась очень активной женщиной, успешно справляющейся с жизнями в обоих мирах. Непонятно как ей удалось создать сеть салонов красоты, находящихся, как и в волшебном, так и в маггловском мирах.
И тут под руку младшей мисс Теттчер подвернулся потрясающий экземпляр — родная племянница. Если сказать просто и банально, женщине захотелось помочь куколке, — чем и являлась, по ее словам, Гермиона — превратиться в прелестную бабочку. Что вызвало у девушки, как открытый ужас, так и тайное любопытство, столь свойственное всем молодым.

Гриффиндорке меняли имидж, принуждая проходить различные мучительные процедуры, что неоднократно заставляло девушку задуматься: стоит ли какой-либо эксперимент таких жертв. Оказалось, что стоит!.. хотя бы ради того, чтобы взглянуть на реакцию родителей. В итоге миловидная девушка — куколка — превратилась в бабочку, причем было бы терпимо, если бы просто в бабочку, так нет же… У “бабочки” на одном крыле-плече появилась татуировка — очаровательный феникс, что уже само по себе должно было шокировать. Конечно, Гермиона никому не сказала, что дражайшая тетушка довела ее до невменяемого состояния, и, получив таким образом согласие, усыпила и “со свертком под мышкой” отправилась в салон. Ах эта гриффиндорская гордость. А теперь приходится защищать то, чего сама не желала.
В остальном девушку практически не тронули. Только непокорные волосы, которые, в принципе и не мешали Гермионе, безжалостно распрямили, применив какую-то магию.
Сама Гермиона в то время еще не понимала, что с ней происходит. Яркие краски лета, новые знакомства, изменение внешности — все привело девушку в состояние полного замешательства, когда действуешь, повинуясь мимолетному желанию, когда хочется рисковать и искать что-то новое. Прежняя жизнь, казалось растворилась в вихре лета.
Когда первый пункт проекта: “куколка-бабочка” был осуществлен — только первый пункт — начались уроки. Обычно Гермиона не возражала против уроков, да и сейчас не стала возражать — в жизни нужно пробовать все, что не приносит вреда тебе или окружающим. Но она просто ненавидела физические упражнения, а именно этим ей и пришлось заняться.
Ладно… пережила. Как и косметологические уроки родной тетушки. Оказывается, прежние умения самой Гермионы наносить на лицо косметику никуда не годились. “Отвратительно и безвкусно”, — как прокомментировала сама тетя… До слез обидно.
Она, обычно спокойный ребенок, закатила истерику со швырянием ваз. Потом радовалась, что наложила заглушающие чары на комнату, и что ей вообще уже есть семнадцать. Никто об этом не узнал.
В какой-то степени это было даже забавно — познавать новые глубины. Гермионе нравились знакомства с новыми людьми, ее новые познания. Она как обычная девушка своих лет наслаждалась новизной, которую привнесла в ее жизнь тетя. Она чувствовала себя раскованной, крутой — что за ужасное слово — и ей это нравилось.
Последним увлечением гриффиндорки стал излюбленный стиль американских модниц — стиль вамп. Неискушенная душа сразу, к своему позору, ринулась за модой.
Вот по этой причине и возник спор с матерью, которая ни в какую не хотела отпускать Гермиону в школу в таком виде. Хотя девушке и самой было немного не по себе приехать в Хогвартс такой, она отстаивала свое мнение лишь по принципу. Это, между прочим, заложено в каждом подростке. Он будет делать все с точностью наоборот тому, что ему категорическим тоном скажут старшие по званию, то есть родители.
Так что если желаете добиться от ребенка чего-то толкового, требуйте от него полностью противоположного… Обычая повседневная мудрость, о которой родители забывают, когда дело доходит до их чада.

Уже вечером, когда Гермиона спустилась в кухню они с мамой пришли к негласному компромиссу: каждый остался при своем мнении. Мама поступила весьма мудро, предоставив дочери возможность решить все самой.
Саму же Гермиону это вполне устраивало: никакого давления, значит не обязательно выставлять себя в самом неприглядном свете. И она, довольная, поднялась в свою комнату собирать вещи.
Засыпая, девушка думала, как встретит завтра Гарри и Рона, ведь ей не удалось их увидеть, когда она ездила в Косой переулок покупать к школе вещи. Как-то смутно, впервые она поняла, что является на половину магом, ведь мать ее выходит из чистокровной семьи.
Мысли девушки путались, переплетаясь с мечтами и переходя во сны…

~~*~~

Драко с задумчивым видом сидел в кресле возле камина, вспоминая недавний неприятный разговор с отцом. Неприятным же он был потому, что Люциус Малфой в который раз был не доволен сыном. Впрочем, как же иначе? Причиной очередного недовольства со стороны родителя было два небольших сувенирчика. Ну, ладно, татуировки.
“Ты должен вести себя как полагается Малфою, а эти дешевые маггловские украшения не для тебя”, — проносились в голове эти небрежно брошенные слова, звучащие может и небрежно, но зато категорично.
Однако татуировки были, и ничего отец не мог с этим поделать. К тому же Люциусу так и не удалось убедить Драко в своей правоте. Малфой-младший вовсе не считал татуаж маггловским изобретением. В древности маги первыми стали разрисовывать свое тело различными рисунками, служащими знаками отличия от обычных людей… в те времена еще не существовало разделения двух различных миров. Тогда магглы знали о волшебстве, и проявляли к нему должное уважения, всегда помня свое место.
Для юного же Малфоя татуировки были отличным способом досадить отцу, придерживающемуся строгих правил средневековья.
Татуировки обвивали кольцом его плечи — это были Дракон и Змея. Временами мифическое существо извивалось и извергало языки пламени, в то время как представительница факультета Слизерин лишь иногда лениво выбирала себе другое положение, мало чем отличающееся от предыдущего. Сразу было заметно — мастер, сделавший татуировки, был в своем деле профессионал, куда уж маггловским любителям.
Впрочем, татуировки были и своеобразной местью парня за то, что этим летом его сослали в именье Лаурай, славящееся тем, что ежегодно принимало выходцев из чистокровных семей, где за пару месяцев проводился углубленный курс изучения беспалочковой магии. Впрочем, Драко не добился там особенных успехов.
Единственным утешением, помимо маленькой мести отцу, Драко считал то, что в поместье Лаурай также готовили будущих игроков для сборных команд по Квиддичу. И хотя парень не собирался играть за сборную какой-нибудь страны, он считал обучение у мастера хорошей тренировкой к началу седьмого курса.
На тренировках над отпрысками чистокровных семей беспощадно издевались, заставляя в свободные часы от других уроков заниматься на метлах и выучивать все новые фигуры пилотажа, но Драко это нравилось, даже забавляло… после того, как он привык к деспотичному распорядку дня и тело перестало досадно ныть.

Сейчас же, раскинувшись в кресле и постепенно обретая невозмутимое спокойствие, которым так гордится род Малфоев, Драко пришел к выводу, что отцу придется смириться с изменениями, произошедшими в сыне. Конечно, наказание будет, но его можно пережить. Убивать ведь Драко никто не собирается — единственный наследник, как ни как, а остальное снести можно. Да и мать будет возражать против жестокого наказания, хотя обычно считает своим долгом не влезать в отношения между мужем и сыном, если дело, конечно же, не доходит до убийства или превышает допустимые пределы.
К слову, мамочка весьма искусная интриганка, как бы ни вела она себя покорно на публике. Отец считается с ее мнением, даже в какой-то степени восхищается женой, поддерживающей его во всех начинаниях. Но поддерживающей так, чтобы в случае провала всегда была возможность ей и мужу вернуться через неуловимую лазейку к первоистокам, оставшись незапятнанными для общества.
Мысли Драко летели, меняясь с известной только одному парню логикой. И вот уже он уже думает о своей подружке — точнее бывшей подружке, — с которой он только сегодня порвал. Кларисса — красивая молодая девушка, однако вдобавок к своей красоте она имеет капризный характер и повадки той еще стервы — в общем, стандартный набор обычной современной девушки, любящей внимание противоположного пола. Сначала сцены, которые она устраивала, Драко забавляли, но вскоре начали надоедать. Потакать своим желаниям посмертный девиз его семьи. Тут папочка может гордиться.
Вслед за Клариссой вспомнились и другие его одногодки, а затем мысли медленно перетекли к Поттеру, Золотому мальчику и его прихвостням. Драко просто обязан обыграть Поттера в квиддиче, иначе сам не сможет посмотреть себе в глаза — в зеркале.
А так же Грейнджер… он обязательно обойдет эту гриффиндорскую выскочку, — которую в обычных ситуациях старается не замечать — по всем экзаменам… или, по крайней мере, сдаст наравне с ней. Что-что, а с Грейнджер в учебе соревноваться будет не просто. Да и нет у него особого желания, лишь необходимость.
Драко даже не знал, что легче: выиграть у Поттера или обойти грязнокровку.

Дверь в комнату распахнулась, прерывая сладкие грезы о победе. В дверном проеме показался Люциус Малфой собственной персоной. Как всегда неотразимый в своей черной мантии с серебряным отливом, — наглядный для Драко пример, каким телом он может обладать в будущем. Все говорили, что сын и отец очень похожи.
— Можешь оставить свои игрушки себе, — кинул Люциус. — Но, надеюсь, впредь такого самоуправства не повторится.
— Да, отец.
Люциус быстро кивнул и сейчас же направился прочь из комнаты, будто ему противно было остаться с сыном хоть на мгновение дольше, но в дверях обернувшись, он небрежно добавил:
— Я надеюсь, ты больше не будешь спорить со мной или повышать голоса.
— Извиняюсь, отец. Не буду.
Дверь бесшумно закрылась.
Драко настороженно смотрел на место, только что занимаемое Люциусом: с чего это он такой лояльный? И никаких нравоучений и наказаний… более чем необычно. Но об этом можно подумать позже, сейчас главное Хогвартс.
— Фроти, почему мой чемодан до сих пор не собран? — нетерпеливым тоном спросил парень, с презрением смотря на появившегося после Люциуса эльфа.
— Фроти плохой, плохой… — домовик начал биться головой о ножку кровати, забыв, что это всегда неимоверно раздражало молодого хозяина. — Плохой, плохой… — мимолетом бросив взгляд на Малфоя-младшего, эльф поспешно выпрямился. — Извините Фроти, мастер Драко, но хозяин Малфой приказал всем эльфам привести в порядок родовое поместье.
— Зачем? — безразлично поинтересовался парень. — Поместье и так блестит.
— Сегодня прибудут Паркинсоны, а завтра их дочь вместе с вами отправится в Хогвартс.
— С чего бы это?.. — скорее самому себе задал вопрос парень, в голову постепенно начали закрадываться подозрения. Отец упоминал, что сын Малфоев скоро должен быть помолвлен, не уточняя, однако, насколько это будет скоро, и кто будет выбирать невесту…
— Мастер Драко, хозяин просил передать, чтобы вы привели себя в надлежащий вид к ужину,— нерешительно прервал размышления слизеринца робкий голос. — И…
— Собирай чемодан, — резко приказал парень, прерывая эльфа, и направился в ванную комнату.
Ха! а кто-то решил, что наказания не последует… еще раз ха!

Вечером Драко, как полагается, спустился к ужину. Вежливо поздоровавшись с Паркинсонами, парень отозвал отца в сторону с намерением выяснить цель визита гостей. Услышанное подтвердило его подозрения: он будет помолвлен с Панси Паркинсон.
За ужином Люциус предложил назначить помолвку на Рождество, что всех вполне устроило, судя по молчанию обоих сторон. Драко, со своей стороны, благоразумно решил пока не возникать — до Рождества еще времени достаточно. Что думала Панси — оставалось загадкой, но если судить по ее довольному лицу…
Придя к временно успокаивающим выводам, наследник имения, мысленно морщась, пожелал всем спокойной ночи и отправился спать.

Глава I

Утро Гермионы началось с восьми часов.
Первой мыслью было: “Я ничего вчера не забыла упаковать?”
И началась инспекция по чемоданам… Оказалось, что ничего не забыла — уже хорошее начало дня.
Второй вопрос мысленно озвучивался примерно так: “Что мне надеть?”
Нельзя сказать, чтобы этот вопрос ее слишком занимал, но ведь и обойти его нельзя — не идти же на перрон в одной ночной сорочке. Поэтому пришлось заняться и этим вопросом. Выбор одежды особо много времени не занял, все как обычно, ну или почти как обычно: джинсы, кофточка, босоножки на небольшом каблучке. Откровенно говоря, хотелось надеть кроссовки, но их девушка уложила куда-то на дно одного из чемоданов, и искать времени не было.
Быстро все надев и причесавшись, Гермиона направилась в кухню — оттуда доносились просто божественные запахи.
Мама огорченно сообщила дочке, что они с папой не смогут проводить ее до вокзала, так как у них важная встреча с каким-то человеком. В ответ Гермиона весело успокоила родителей, сказав, что все в порядке, и она уже не маленькая сама доберется.
Позавтракав, девушка вызвала такси и без двадцати одиннадцать была на платформе 9 и ¾.
Она почти сразу заметила Рона и Гарри. Рядом с парнями стояла невероятно похорошевшая Джинни, просто девушка с обложки модного журнала. Заметив же, как они переглядываются с Гарри, Гермиона, довольно улыбнувшись, направилась к друзьям…
Не то, чтобы она не смотрела куда идет, конечно смотрела, но в такой толпе места не особо много. Поэтому пришлось выбирать: сбить с ног малыша-первогодку или быть самой сбитой каким-то парнем. Гриффиндорская натура победила, и девушка, пожалев малыша, позволила толпе отнести себя к парню, который, вот незадача, резко повернулся.
Невольно с губ сорвалось несколько почти безобидных ругательств. Слова-паразиты, которых не удалось избежать в обществе новых американских подруг.

Двумя минутами раньше Драко Малфой медленно оглядывал толпу, пытаясь найти место подальше от Паркинсон, так и липнувшей к нему. Весь этот кошмар начался еще с утра:
— Драко, милый, вставай мой поросенок! — разбудил парня грубый голос будущей жены непонятно как оказывавшейся в его комнате. А далее последовал смачный поцелуй.
Утро было испорченно.
Драко ничего не имел против поцелуев с утра пораньше, но только если эти поцелуи принадлежали симпатичным ему людям. Нельзя сказать, что Панси была полной уродкой, это было бы не правда. Но за последнее время девушка набрала веса, а с ее мопсообразным лицом это было просто непозволительно. Да и характер оставлял желать лучшего. Конечно, немаловажен и тот факт, что ее ему навязывает отец. Заиграла, как говорится, подростковая любовь к непослушанию; все в точности до наоборот: надо симпатизировать, а он испытывает отвращение. А ведь раньше нормально относился к Паркинсон. Вот что значит слово родителя! Но это сейчас не важно…
Что там было насчет поросеночка? Существо конечно милое, розовое и хрюкает, но с собой, любимым, Драко ни как не мог его связать. В комнате находился только один человек, которому титул “поросеночек” подойдет гораздо лучше, идеальнее будет, правда, “свинья”, но все же…
— Как ты объяснишь свое пребывание здесь? — даже как-то неожиданно равнодушно для себя поинтересовался Драко.
Панси немного растерялась, но тут же пришла в себя:
— Ну, так как мы все равно поженимся, я решила, что нам пора привыкать друг к другу.
— Значит, так ты решила? — в равнодушном голосе проскользнул сарказм.
— Да, — робко произнесла Панси, но тут же, возмутившись, добавила. — Или ты предпочитаешь в своей постели шлюх?!
Ох уж эти воспитанные для семьи аристократки. Считают, что нет ничего на свете хуже чем шлюха. Сам Драко ничего плохого в этом не видел. Конечно, шлюха дорогая. От всякой дряни легко и дрянь подцепить — так всегда говорил отец, и Драко тут был с ним согласен. Ведь должно быть хоть где-то согласие. Брезгливость у Малфоев тоже в роду.
— Нет. А теперь уходи, мы пока еще не женаты.
Панси, наверное, испугавшись его голоса, ушла.
За завтраком он постоянно чувствовал ее пристальный взгляд и слышал ее голос: она не переставая ему о чем-то говорила.
Драко стоически переносил это при родителях, но как только они уехали, оставив их одних на платформе, он, пробурчав Панси что-то о Крэббе и Гойле, ушел подальше от нее. И теперь он стоял посреди движущейся толпы, выискивая взглядом своих так называемых друзей. Не найдя их возле поезда, Драко развернулся, намереваясь поискать возле входа на платформу.
И тут в него впечаталось — иначе и не скажешь — весьма очаровательное, если судить по приятному запаху, исходящему от волос, создание невысокого роста и явно женского пола. Те несколько секунд, когда толпа не давала ни единого шанса сдвинуться с места, предоставили слизеринцу возможность оценить, что эпитет “очаровательно” подходит не только к запаху, но и к женственному телу, относительно недавно начавшему формироваться. Кстати, с губ создания сорвалась парочка ругательств, но голос он плохо расслышал, так что тут об очаровательности судить сложно.
Когда же толпа предоставила ему возможность вздохнуть и отойди уже от полюбившегося тела, Драко испытал настоящее разочарование: очаровательный запах, как и тело, принадлежали подружке Поттера. Кто бы мог подумать?
А девочка похорошела. Если пристально рассматривать по отдельности каждую часть тела, разница с прошлым годом небольшая, а вот общая картина иная. Нет, не вейла, но весьма приятный на вид экземпляр. Впрочем, приятный-неприятный, тут к делу не относится. Главное, есть на ком выместить свое отвратительное настроение.
Когда-то где-то Драко прочитал слова, смысл которых ему надолго запомнился. Звучало это примерно так: “Если у тебя отвратительное настроение, то сделай себе радость, испорть его кому-нибудь другому”. Или что-то вроде этого. В общем, к ситуации очень даже и походит.
— Маленькая маггляночка с грязной кровью, нельзя сказать, что рад встрече, — небольшая прелюдия, весьма банальная и стандартная.

Гермиона так и застыла, услышав эти слова… Надо было все-таки выбрать малыша. Встреча с Малфоем очень не кстати.
— Я тоже была рада тебя увидеть, — как-то невпопад ответила девушка и, обойдя парня, поспешила к друзьям.
Наверное, эти слова слегка удивили Малфоя, раз он молча посмотрел ей вслед.
Гриффиндорка с так и не испорченным настроением подошла к друзьям и быстро, не дав им опомниться, расцеловала в щеки. Как приятно оказать дома… в кругу друзей.
Первой из-за столь неожиданного приветствия опомнилась Джинни:
— Оу, привет Гермиона, хорошо выглядишь, — радостно заулыбалась девушка.
— Ты тоже, — ответила подруга. — Гарри, Рон, куда вы там засмотрелись? Уже без пяти одиннадцать, пойдем, займем купе, — и, не оборачиваясь, она пошла к поезду.
Да, все-таки встреча с Малфоем немного выбила ее из колеи. Только когда было найдено купе и все расселись, Гермиона вспомнила, что не видела старших Уизли. Об этом она и поспешила спросить друзей.
— Они на каком-то задании Ордена, а нас проводили Тонкс и Сириус, но сразу же ушли, — ответила Джинни, а парни молчали, задумчиво смотря на Гермиону, — очевидно, как и Малфой, заметили обобщенное изменение внешности подруги и сейчас решали, высказать свои наблюдения вслух или нет.
А сама Гермиона тем временем, выслушав объяснение младшей Уизли, думала о Сириусе и его неожиданном спасении.

…Сириус вдруг неоткуда появился перед Пасхальными каникулами. Сначала никто не верил, что это он, но потом, после долгих экспертиз, как магических, так и нет, было доказано, что это и есть Сириус Блек. Он и сам не понимал, как выжил, а помнил лишь, что его подхватил какой-то поток тепла. Пришел в себя в маггловском мире, но ничего не помнил. И лишь к Пасхе память вернулась. Гораздо позже Дамблдор объяснил, что именно любовь Гарри перенесла Сириуса в последний момент в мир магглов. Лицо Снейпа надо было видеть, когда подтвердилось, что его злейший враг детства жив, и к тому же с Блека были сняты все обвинения…

Гарри и Рон, видимо, решив промолчать об изменениях, принялись увлеченно осуждать квиддич. Джинни что-то читала. Гермиона медленно засыпала. Идиллия, в общем.
Ее разбудил голос Джинни, которая уже выпроводила Гарри с Роном, и собиралась переодеваться. Гермиона последовала ее примеру…
Дружба дружбою, но зачем так визжать… ну не визжать, а почти кричать, всего лишь увидев татуировку. Не то что бы Гермиона надеялась на другую реакцию, и все же Джинни могла быть более сдержанной. Но во всем есть плюсы — теперь ее рыжеволосая подружка знает о фениксе на плече. Скоро узнают и Гарри с Роном.
Выйдя из поезда, друзья услышали голос Хагрида. Весело обменявшись с великаном приветствиями, они направились к каретам, в радостном возбуждении ожидая прибытия в свой второй дом.

Находясь в карете, Драко был полон мрачных мыслей. Ему сегодня испортили весь день. Сначала утром Панси, потом неразговорчивая Грейнджер, и, в конце концов, путешествие в школу в компании опять же неугомонной Паркинсон. И еще его лишили чисто детской радости увидеться с Поттером и как всегда испортить тому настроение. Конечно, все это глупо, но традиции нужно чтить, какими бы неприемлемыми они не казались.

Зайдя в Большой зал, Гермиона привычно обежала глазами все помещение. За учительским столом все было как обычно, сидели те же учителя: Дамблдор, Снейп, Флитвик, Хагрид, Люпин… Люпин?
А он что здесь делает?
Весьма своевременный вопрос, кстати.
— Гарри ты не знаешь, что здесь делает профессор Люпин? — заинтриговано спросила девушка.
— Знаешь! — ухмыльнулся Мальчик-который-выжил. Но, заметя вопрошающие и нетерпеливые взгляды друзей, более не томя, пояснил: — Сириус мне сказал, что Дамблдор хотел, чтобы Люпин снова стал учителем по Защите, так как лучше его сейчас не найти.
— А Фадж и родители чистокровных, они не были против? — спросила Джинни, все еще стоявшая вместе с друзьями в дверях.
— А что Фадж? После того, что случилось позапрошлом году, он полностью полагается на Дамблдора. Что до родителей чистокровных, то они прислушиваются к Дамблдору. А семьи подобные Малфоям сейчас особого влияния не имеют. Вы же знаете: Малфой хоть и вышел из Азкабана, не просидев там и нескольких месяцев, доверие все равно потерял. Очень странно, что он сам еще не пытается в открытую стать на сторону Волан-де-Морта. Пока против него нет никаких доказательств, но скоро они будут. Сириус в этом уверен, — рассказывал Гарри, и при последних словах выражения его лица было ну прям очень-очень довольным.
— Вот что значит находиться далеко от всяких новостей, — печально вздохнула Гермиона.
— Не беспокойся, вот я с Джинни тоже почти ничего не знаем, — беззаботно отозвался Рон. И уже с интересом добавил: — Да, кстати, что случилось у тебя летом? Ты обещала рассказать, как только увидимся, а до сих пор молчишь.
— Да, что ты хотела рассказать? — поддержал друга Гарри. У Джинни тоже был довольно заинтересованный вид.
— Это долгая история, — мысленно улыбнувшись воспоминаниям, ответила Гермиона, — может быть, когда поднимемся в Башню, — ну, допустим, слова растягивала она специально, но у нее и в мыслях не было…
— Гермиона! — в унисон возмутились ее друзья, тем самым обратив на себя всеобщее внимание.
Поспешно затихнув, четверка быстро направилась к Гриффиндорскому столу. Посмотрев некоторое время на распределение они вновь возвратились к прежней теме:
— Наверное, произошло что-то интересное, раз ты издеваешься над нами, растягивая слова как Малфой, — произнес Гарри.
Вот-вот, у нее и в мыслях не было копировать интонации Малфоя.
Услышав вопиющее, но недалекое от истины — что еще обиднее — предположение, Гермиона подавилась тыквенным соком. А затем почти с нежностью, к которой следует приставить прилагательное “убийственной”, посмотрела на Гарри Поттера:
— Ну что ты Гарри, какое издевательство! Это и вправду очень длинная история, я не хочу очень утомлять вас, — последние слова она произнесла самым невинным тоном.
— Фну, фофявы фуфуть, — с набитым ртом произнес Рон.
— Ну, хотя бы чуть-чуть, — автоматически перевел непонятные звуки Гарри. Ответом ему был благодарный взгляд со стороны Рона, которому не хотелось слышать очередную нотацию в исполнение гриффиндорской старосты.
Убедившись, что полностью завладела вниманием друзей, Гермиона деланно небрежно бросила такие слова:
— Ничего особенного не случилось, просто у меня появилась чистокровная тетя.
Наверное, до них просто не дошло, раз они никак не отреагировали. Зато потом, загляденье: Джинни от неожиданности выронила вилку, Рон подавился, Гарри захлопал длиннющими ресницами, которым завидовала вся женская половина Хогвартса. Улыбнувшись их смятению, девушка быстро просветила друзей о летних событиях.
— Восхитительно, Малфой позеленеет, когда узнает, — ехидно заметил Рон после. — Теттчеры очень древний род, гораздо древнее Малфоев. Надо обязательно взять фотокамеру у Колина, чтобы заснять выражение лица нашего обожаемого слизеринца, когда он поймет это.
— Что поймет? — хихикнула Джинни. — Что он нами обожаем, или что Гермиона не магглорожденная?
При упоминании о Малфое Гермиона посмотрела на слизеринский стол, никак не отозвавшись на реплику своей рыжеволосой подруги. Драко заигрывал с какой-то светловолосой слизеринкой, совершенно игнорируя взгляды, полные обиды и тоски, которые бросала на него Паркинсон.
Вид Малфоя, флиртующего с его очередной жертвой, а в этом Гермиона не сомневалась, позабавил гриффиндорку. Слишком нереалистично он себя вел, словно его действия были вызваны не зовом мужской природы, а желанием кому-то досадить. Какие же они все еще дети.
Внимание девушки привлекло движение за учительским столом, директор, поднявшись, приготовился произнести ежегодную речь:
— Я очень рад видеть вас снова, не менее приятно мне видеть и новые лица, — начал Дамблдор. — Хочу представить вам нового учителя Защиты от Темных Искусств профессора Люпина. Хотя некоторые из вас, скорее всего, помнят, что профессор преподавал у нас четыре года назад…
Гермиона сразу же перевела взгляд на Снейпа, вид у того был, мягко говоря, недовольный. Сириус жив, Люпин учитель. Профессору зельеварения явно не везет.
— Также хочу объявить имена старост, — как только затихли хлопки, продолжил директор школы. — Хаффлпафф — Эрни МакМиллан, Райвенкло — Падма Патил, Слизерин — Драко Малфой, Гриффиндор — Гермиона Грейнджер. — Каждый из факультетов взорвался новыми овациями, приветствуя своих старост. Как только они смолки, профессор продолжил, — сегодня, как было введено с прошлого года, будет праздничный бал, приходят все, начиная с четвертого курса. Так же на Хэллоуин у нас запланировано одно очень увлекательное мероприятие, которое, надеюсь, не оставит вас равнодушными. Впрочем, это сюрприз, я случайно проговорился. А сейчас можете идти и переодеваться к вечеру. Старосты узнайте пароли у своих деканов.
На этом Дамблдор закончил свою речь.
Гермиона, узнав у МакГонагалл пароль, быстро собрала и отвела малышей в Башню Гриффиндора. А затем направилась в свою комнату, размышляя над прозаичным вопросом — что одеть к вечеру.

Окидывая взглядом свою почти родную комнату в темных и сырых подземельях, Драко вспоминал, как прошел ужин.
Он сразу же заметил профессора Люпина. Не очень-то он его и жаловал, но лучше оборотень, чем… об этом преподавателе Драко не хотелось и вспоминать.
За ужином Драко флиртовал с какой-то шестикурсницей, сидящей рядом. Наверное, все же стоит признать, что делал он это для того, чтобы досадить Панси. Что поделаешь, всё — последствия переходного возврата. Так и хочется вести себя, как маленький подонок.
В какой-то момент слизеринец, автоматически отвечая на какую-то реплику своей собеседницы, почувствовал изучающий взгляд. Это была Грейнджер. Странно, но в ее глазах была необычная насмешливость, словно ее что-то забавляло, что-то, связанное с ним. Не став, однако, об этом думать, Драко вернулся к разговору с блондиночкой.
Спокойно пропустив большую часть речи директора после ужина, из которой он уяснил только одно — он староста, Драко заинтересовался лишь только тогда, когда Дамблдор упомянул о каком-то сюрпризе и сегодняшнем бале. Поэтому он, спешно собрав первогодок, отправился в гостиную Слизерина. И рассказав им “что” и “где”, наконец-то оказался у себя в комнате, где сейчас и оглядывался, вновь привыкая к школьной обстановке, снова и снова проигрывая в памяти сегодняшний день и надеясь, что окончание будет получше.

~~*~~

Зайдя к себе, Гермиона огляделась. С этого года ей выделили отдельную от всех комнату — как префекту своего факультета.
Комната девушке приглянулась… ей бы приглянулась и каморка — наконец-то никакого шума. Ну, а так как покои далеко не каморка, приглянулись они вдвойне: громадная кровать с пологом, старинный шкаф — все радовало глаз, но больше всего — письменный стол: теперь она могла делать уроки и у себя в комнате.
Девушка направилась к шкафу, в котором домовики уже развесили ее вещи. Долго думать что одеть, она не стала. Натянула первую попавшуюся длинную юбку и опять же первую подвернувшуюся под руку блузку — тетечка бы убила, если бы знала, что племянница так небрежно выбирала себе одежду. Ладно, что по цвету все подошло, а если бы нет?.. Наверное, судьба постаралась. Спасибо ей за это и глубокий поклон… и выкинем же из головы.
Уже полностью готовая, Гермиона задумчиво потянулась к косметике. Тут пришлось вспомнить несколько уроков Алексы — все красиво, но не заметно. Что там тетечка говорила: “Настоящий макияж не должен бросаться в глаза, он должен незаметно подчеркивать твои достоинства”.
Закончив и бросив взгляд в зеркало, девушка удовлетворенно кивнула: Алекса была бы ей довольна. Она и сама собой довольна.
С такими обнадеживающими мыслями Гермиона спустилась в гостиную. Поздоровавшись с однокурсниками, девушка уселась на диван и стала дожидаться друзей.
Джинни спустилась практически сразу, а вот дорогих мальчиков что-то задержало. Даже забавно: обычно принято женщин ждать.
— А где наши мальчишки? — удивленно спросила рыжеволосая, которая, выходит, тоже придерживалась мнения, что опаздывать должны женщины. — Они еще не подошли?
— Выходит — нет, — отозвалась Гермиона. — Садись пока сюда. Мне как раз нужно было с тобой поговорить.
Почти все гриффиндорцы уже расходились на вечер, так что разговору никто не должен был помешать.
— Что у тебя с Гарри? — с присущей ей прямотой, поинтересовалась Гермиона.
По виду подруги, девушка практически сразу поняла, что та будет все отрицать, так и вышло.
— С чего ты взяла что у нас что-то происходит? — возмутилась было младшая Уизли.
Гермиона криво улыбнулась.
— Больше всего я не люблю, когда люди отрицают очевидное. Я уже много лет в роли психолога у Гарри и Рона, теперь твоя очередь присоединяться.
— В роли кого?.. — озадаченно переспросила Джинни.
— Не бери в голову, — с досадой отмахнулась Гермиона. — Просто говори.
Наверное, действительно стоит задуматься о профессии психолога, если ничего не выйдет в магическом мире. Джинни практически без колебаний доверила ей свои сомнения, как это ранее всегда делали Гарри или Рон. По завершению и так недлинного разговора, суть которого сводилась к одному: Гарри то не замечает Джинни, то наоборот, Гермиона быстро улыбнулась.
— Не позволяй ему использовать тебя как игрушку. Игрушек никогда не ценили… А вот и наши мальчики, потом договорим.
Гарри и Рон о чем-то увлечено переговариваясь, спускались по лестнице. Они не заметили девушек, пока не спустились.
— Замечательно, — равнодушно начала Гермиона, — теперь вы всегда будете опаздывать.
Парни невольно съежились от прохладного тона подруги, и стали неумело оправдываться. Поняв же, что оправдания не действуют, гриффиндорцы перешли к наглой лести.
— Можете не стараться, Ронни, — сухо пробормотала Джинни. — Идем.
— Вы прекрасно выглядите, — предпринял еще одну попытку Рон, — даже очень прекрасно.
— Перестань, — на этот раз одернула его Гермиона. — Ненавижу ничем не прикрытую лесть… О Мерлин, не спорьте! Идем.
Парни, растерянно пожав плечами, последовали за девушками.
Уже зайдя в Большой Зал, четверка прошла к угловому столику и начала весело разговаривать ни о чем и обо всем одновременно. Постепенно их беседа приобретала довольно занимательный характер. Рон утверждал, что их главная староста боится парней. Итог же дискуссии был плачевным для предмета обсуждения: Гермиона, загнанная в угол тремя интриганами, на спор согласилась потанцевать с любым слизеринцем. “Желательно с Малфоем”, — бестактно вставил Рон.
— Если я выиграю, то ты должен будешь потанцевать с Паркинсон, — мстительно произнесла девушка.
— А почему не с любой слизеринкой? — поинтересовался Гарри, выбранный судьей, и тут же добавил. — Это вопрос представляет чисто академический интерес. Решать Рону, как затейщику.
— Я согласен, — для храбрости отпив из бутылки сливочного пива, произнес Рон.
Джинни — второй судья — разбила крепко пожатые руки, и спорщики разошлись в разные стороны.

Когда Драко вошел в Большой Зал, здесь и яблоку было негде упасть… пусть это и преувеличение, зато не очень далекое от истины.
Хотя, откровенно говоря, скука была смертная. Бал как раз для малышей, только знакомившихся со светской жизнью. Слишком банально.
Так вот, делать было совершенно нечего, и Драко уже хотел вернуться в подземелья, как встретил в этой толпе Забини вместе со своей новой пассией. Как раз та светленькая шестикурсница, с которой он разговаривал за ужином. Надо же, а он и не подозревал, что это новая подружка Блейза. Какое неудачное — или наоборот, удачное — стечение обстоятельств.
— Ты не будешь возражать, если я приглашу твою девушку на танец? — с нахальной улыбкой на губах, поинтересовался Драко.
Блейз уже хотел что-то ответить, как его перебила блондиночка:
— Девушка сама в состоянии решать, с кем танцевать, — твердо произнесла она, подавая парню руку.
На мгновение Драко даже удивился: а девочка-то с характером. На ужине она произвела немного другое впечатление.
— Прошу прощения, дорогая, — уже с любезной улыбкой произнес Драко, поглядывая на Забини. Тот выражением лица мог посоперничать со статуей… — Так вы согласны?
— Один танец, — девушка ловко выскользнула из объятий темноволосого слизеринца. — Дорогой, отдохни пока.
Изабелла оказалась весьма неплохим партнером по танцу, и не менее плохим собеседником. Драко даже начал понимать, почему она приглянулась Забини. Неплохой экземпляр на фоне пустоголовых красоток.
После танца староста вернулся к Крэббу и Гойлу, которые сидели за неосвещенным столиком. Парни обсуждали какое-то нападение Упивающихся. Драко вполуха слушал их беседу, разглядывая присутствующих в зале. В глаза бросилась недалеко стоящая спиной девушка — обладательница весьма аппети… аккуратной по… эмм… пятой точки.
Тут к нему подошла запыхавшаяся Панси.
— Милый, идем танцевать, — сказала она, тяжело отдуваясь.
Драко криво улыбнулся: и это его будущая жена. Отец, вероятно, был не в себе, когда выбирал невестку.
Что ж, отказать прилюдно он своей будущей супруге не может, большинство слизеринцев было уже в курсе их помолвки. Слухи о неуважительном отношении могли дойти и до Люциуса, а этого сейчас нужно меньше всего.
Взгляд расчетливых серых глаз обратился к рядом стоящей девушке, чья… чей вид сзади раньше показался ему симпатичным. Выход нашелся моментально.
— Нет, Панси, я уже приглашен, — извиняюще улыбаясь произнес парень, вставая и устремляясь к только что запримеченной студентке. — Потанцуешь со мной, — предложил он.
Девушка резко обернулась. На него обратились потемневшие, возможно из-за удивления, карие глаза. Только тогда слизеринец понял, кому принадлежала — Мерлин с приличиями — аппетитная попка, что долго привлекала его внимание.
Ну почему мир так несправедлив? Четверть девушек в этом зале — обладательницы весьма привлекательного… вида сзади, а рядом стоит именно Грейнджер!

Нет, она не была удивлена. Это просто не то слово, как и не подойдет эпитет “очень удивлена”, так же не пойдет и “шок”. Это был как раз классический случай для обморока, полного и безоговорочного. Только вот желанная темнота так и не приходила.
Впрочем, удивленный вид был не только у нее одной. Кажется, Малфой и сам не понимал, что сейчас он сделал.
— Ну, так что? — спросил парень, который уже успел заметить, что к ним приближается Панси. Не то, что бы он ненавидел свою будущую жену, это дело принципа — все наперекор драгоценному родителю.
Теперь судьба Драко на будущие пять минут была в руках Гермионы, которая об этом и не подозревала. Что очень кстати, между прочим.
Мысли же девушки крутились вокруг спора, который она с легкостью выиграет, если скажет “да”. На мгновение, правда, мелькнула мысль, что это очередная шутка, но девушка тут же ее отогнала. Слишком уж Малфой удивленным выглядит.
— Я согласна, — просто произнесла она. Неважно, что Малфой там задумал, главное, что она будет мстительно наблюдать за Роном, обнимающим Паркинсон.
Повторного ответа Малфой и не требовал. Поспешно, даже слишком, он приобнял партнершу по танцу, и повел к танцующим парам. Все что угодно, лишь бы не угодить родителю. Как далеко это может его завести?..
Пока Драко вел девушку, то успел отметить настороженные, слегка удивленные взгляды Поттера и Уизли. Но удивительным было не это, а то, что смотрели они насторожено на свою подругу, будто она силой или магией заставила его пригласить ее на танец. Интересно.
— Почему ты согласилась? — как только они закружилась в танце, спросил Драко.
— А почему ты пригласил? — вопросом на вопрос ответила Гермиона. Сама бестактность, но чего еще ожидать от магглорожденной.
— Тебя так учили отвечать на вопросы? — спокойно поинтересовался Драко.
— На твои?.. Я сама научилась, или жизнь научила, или ты. Выбирай, что больше нравится.
— Укоротить бы твой язычок, — поморщившись, едва слышно произнес слизеринец, впрочем, девушка все равно услышала.
Зло сузив глаза, Гермиона кинула быстрый взгляд в сторону друзей, а потом все так же зло посмотрела на него.
— Мой язычок тебя не касается, — как-то даже неумело огрызнулась она. — А моих знакомых он вполне устраивает.
— Да? — странно, но в его глазах замелькал смех. — Может в другой роли он и меня бы устроил. Пока не знаю.
Вот они, пошлые намеки! Все парни семнадцати лет этим страдают, неважно, маги они или магглы. Это у них такая натура — все превращать в пошлость. Девушка даже покраснела о досады — она наслушалась подобных намеков еще летом, и должна была привыкнуть.
Хм… кажется, слизеринец посчитал, что ее румянец вызван смущением. Ууух!
И как докажешь, что она вовсе не смущена? Ведь теперь любой отпор он посчитает открытым вызовом.
Тихий смех заставил ее покраснеть еще больше — от злости, — пришлось на время опустить взгляд к полу.
— Ты все обращаешь в пошлость? — глубоко вздохнув, чтобы прогнать нежеланный румянец, холодно поинтересовалась Гермиона.
— Нет. — Просто и понятно. — Только когда мне этого хочется.
— Так зачем ты меня пригласил? — решила она перевести разговор на более безопасную тему
— Быть может, потому что ты мне понравилась? Или потому, что я решил прекратить вражду между нашими факультетами? А мы являемся главными старостами.
— Как только сочинишь сказку получше — приходи в гости, — сухо прокомментировала Гермиона.
— А чем тебе не нравятся плохие сказки?
— Они у меня ассоциируются с тобой.
Драко все это стало даже забавлять. Ну еще бы, он танцует с подружкой Поттера, ведет светскую беседу, где иногда проскальзывают пошлые намеки. Впрочем, его собеседница — невинная душа — не все их поняла. Весьма неплохой оборот событий в этот скучный вечер.
— Тем не менее, эта плохая сказка является ответом, — наконец отозвался он. — Правду я сказал или нет — не имеет значения. Теперь ты ответь на мой вопрос.
Гермиона поморщилась — вот почему она не любила слизеринцев. От них даже под угрозой смерти правды не дождешься.
И что ей теперь сказать?.. Точно не правду. Это девушка решила сразу же. Но врать она тоже не будет. Гермиона давно заметила, что ложь всегда раскрывается, и только очень искусные в ней люди могут обмануть и при этом заставить человека верить в свои слова. Ну а так как до искусного лжеца ей было как до Луны пешком, она предпочитала полуправду, обычно это срабатывало. Главное верить в то, что ты говоришь.
— Мне надо было отомстить одному человеку.
— Ревность? — спросил Драко. — Грейнджер, неужели и ты выросла. Как это принято говорить: “и последняя крепость пала”?
— Не говори того, о чем не имеешь понятия, — безмятежно отозвалась девушка.
— Тогда что же?
— Это ответ, “правду я сказала или нет — не имеет значения”, — воспользовавшись ситуацией, ядовито передразнила Гермиона. — Не так ли?
И дальше начался стандартный обмен любезностей.
— Гадина, — констатировал Малфой.
— Жалкий ублюдок.
— Гриффиндорская энциклопедия, — Мерлин, как банально-то.
— Папочкин сыночек!
— А вот этого не надо… — он даже поморщился. — Грязнокровка.
— А вот это уже неправда.
— А все остальное правда? — ехидно переспросил он. — И что значит — это уже неправда?
— Танец, кажется, закончился. Я очень приятно провела время, Малфой, — выскользнув из объятий, проговорила девушка, игнорируя предыдущие вопросы.
Она практически сбежала от него, не дав опомниться, оставив парня ловить лишь воздух, где только что было теплое тело. Обнимать которое, стоит признать, было весьма приятно. Выводы, к каким он пришел на перроне, лишь укрепились.
И все же, что значит — “а вот это уже неправда”?

— Что-нибудь не так? — спросил Гарри у только что подошедшей к нему и Рону Гермионы.
— Все. Но будет так, как только Рон пригласить Паркинсон на танец.
— О чем вы разговаривали? — поинтересовалась Джинни.
— Ни о чем достойном моего повторного внимания. Рон?..
Ответом ей был умоляющий взгляд с его стороны.
— Тянуть не стоит, — мило добавила девушка.
— Гермиона, я был о тебе лучшего мнения! — разочарованно воскликнул парень, с видом обреченного на смерть поднимаясь со стула.
Остальные пять минут мести прошли как в Раю. Измученное выражение Рона, когда он обнимал Панси, подняло девушке настроение, и танец с Малфоем казался лишь плохой сказкой… Ух, везде сказки!
Смотря на мучения Рона, Гермиона развеяла все оставшиеся сомнения насчет того, что зря она согласилась на эту авантюру.
После подвига… принужденного подвига Рона Уизли, который наверняка войдет в историю Хогвартса, девушка пробыла на вечере ровно столько, сколько требовали приличия, а затем отправилась спать.


Глава II

Гермиона проснулась очень рано… по крайней мере до звонка противного будильника. Но, проснуться — это одно, а встать, уже совсем другое. Так вот, проснулась Гермиона рано, а встала весьма поздно. А думала она все это время о всего лишь одном-единственном танце. Казалось бы, зачем о нем думать так долго, ан нет — девушка думала о нем, ворочаясь на своей широкой кровати. Ей были непонятны мотивации Малфоя, а когда что-то непонятно — это не выносимо, неприемлемо и нестерпимо. В конце концов, она лучшая студентка своего потока, а ей что-то непонятно… Эх, гордость и тщеславие.
И все же: почему? Почему этот белобрысый, подросший за лето хорек пригласил ее на танец? Желание заставить ревновать очередную пассию? Хотя бы ту девчонку, с которой он заигрывал во время ужина. Но тогда почему он выбрал ее, а не, допустим, сногсшибательную Лаванду, чья внешность — эталон магической моды. Одни огромные невинные глазки чего стоят, а если уж к ним прилагаются платиновые летящие волосы, тонкая талия, длинные ноги и сформировавшаяся грудь и это в семнадцать-то лет, то и говорить тут не о чем.
Быть может у Малфоя тоже был с кем-то спор? Впрочем, это уж слишком.
От злости на собственную недогадливость, Гермиона запустила подушку в неизвестную сторону.
Чтобы остудить гнев, девушка решила подумать о чем-то более безобидном, например, о ее непутевом друге и Джинни. Кажется, эта рыжеволосая бестия в отместку на его невнимание танцевала со всеми подряд, кроме него. Хотя он приглашал, Гермиона это точно видела.
Вчера она дала совет Джинни, теперь придется давать совет надувшемуся, оскорбленному до глубины души, как он сам, несомненно, считает, Гарри.
Неохотно поднявшись с постели, девушка подобрала подушку, которая мирно лежала на вчерашней одежде. Все, сейчас она приводит себя в порядок и спешит в Большой Зал, а дальше будь что будет.

Первым, кто подошел к ней в Зале, была профессор МакГонагалл. Сухо, голос совсем чуть-чуть был приправлен доброжелательностью, поздоровавшись со своей лучшей ученицей, она дала ей расписание уроков факультета.
Взгляд пробежался по собственному расписанию, и Гермиона обреченно вздохнула: первым сдвоенное зельеварение вместе со Слизерином. Она абсолютно была уверенна в своей любви к зельям, и так же абсолютно была уверена в своей не любви к преподавателю, что их вел.
Быстро раздав расписания, девушка села между уже пришедшим Гарри и Роном — ее законное, неоспоримое место.
— С добрым утром, — улыбнулась она. — А Джинни где?
Гарри, смерив Гермиону недовольным взглядом, опять принялся ковыряться в тарелке. Рон последовал его примеру, пробормотав что-то о девчонках, долго наряжающихся. Пожав плечами, девушка приступила к завтраку, решив дать друзьям время проснуться.
Буквально спустя пять минут подошла и Джинни. Сев рядом с Симусом, она принялась мило щебетать, изредка звонко смеясь. Гарри это не понравилось, как и Гермионе, правда, обоим по разным причинам. Но что, в конце концов, Джинни в сравнении со Снейпом. Этот дорогой сердцу преподаватель заткнет любого за пояс своим умением портить настроение. Здесь Гарри и Гермиона были единодушны: Снейп попортит гораздо больше крови.

~~*~~

Драко выходил из Большого Зала в мрачном настроении, впору сравнивать с преотвратительным. А ведь и причины-то оправдывающей его не было. Конечно, ради себя хорошего он всегда насобирает, чем бы оправдаться перед обществом. Но ведь оправдание перед обществом — это одно, а перед собой — совсем другое.
Чтобы поверхностно успокоить себя, Драко выбрал следующие причины: Мисс Я Староста Школы и Панси Элизабет Паркинсон. Две несносные девчонки.
Одна из которых неизвестно почему согласилась на его предложение… “неизвестно” здесь ключевое слово. В конце концов, Малфой он или не Малфой. Слово “неизвестно” не должно относиться к нему.
Ох, эти принципы…
— Драко, милый, почему ты так мало поел за завтраком? — вмешалась в его мысли вторая причина мрачного настроения. Драко всерьез начал подумывать, что Панси специально над ним издевается. Потом с сожалением отверг эту мысль, придя к менее утешительной: она искренне беспокоится за него, до отвращения искренне.
— Почему это должно тебя волновать? — безразлично спросил парень, заранее зная ответ.
Панси немного растерянно посмотрела на него, она всегда терялась от его неожиданных для нее вопросов.
— Ну… я, — начало было лепетать она, однако постепенно пришла в себя. — Драко я просто спросила, — она пыталась придать мягкость своему голосу, но попытка оказалось неудачной.
— Перестань Панси, — продолжил Драко, проигнорировав ее жалкое оправдание. — Ты меня задерживаешь.
Малфой зашел в кабинет зелий — все было как обычно: гриффиндорцы сидят в конце класса и обреченность на их невыносимо самоотверженных лицах только что не написана на лбу. Святые мученики, Ад их забери и Волан-де-Морт задери… не слишком вежливо по отношения к Лорду его отца, но что поделаешь.
Слизеринцы сидят за передними партами, нельзя сказать, чтобы они выглядели довольными, но их раздражает лишь сам факт начала нового учебного года.

Гермиона даже не заметила, как в класс зашел Малфой. Она относилась к такому типу людей, которые четко разделяют работу и личное. Гарри и Рон немного вмешались в ее жизнь, когда она этого не планировала, но тут уж ничего не попишешь.
С тех пор как МакГонагалл раздала расписание, Гермиона поняла — лето кончилось. Она с головой погрузилась в работу, стала опять занудой, как, несомненно, это бы прокомментировали Гарри или Рон.
— Так, — начал профессор зелий свой первый урок в этом году. Это “так” звучало одновременно устрашающе и многообещающе. Он явно что-то задумал. — Сегодня мы проверим ваши знания по зельям, — хищная, с изрядной долей яда полуулыбка. — Ваши знания, — повторил он, — которые были получены за все годы учебы. В конце этого курса вам предстоят экзамены, готовиться к ним стоит начинать уже сейчас.
Как бы Гермиона ни относилась к этому преподавателю, в этом вопросе она была с ним солидарна, сама придерживаясь такой же точки зрения, но и ее ни в коем случае не радовала контрольная работа на первом уроке.
Гриффиндорцы, да и слизеринцы едва слышно застонали от досады и возмущения — это было вполне в духе Снейпа: преподнести такой сюрприз вначале года.
— Я требую так же, чтобы вы не списывали друг у друга, как обычно это делает наша юная звезда квиддича, — определенно, Снейп просто озверел после того, как Сириуса оправдали. Ну а принятие Люпина, как учителя защиты от темных искусств окончательно вывело его из обычного хладнокровного состояния. На ком же ему “отыграться”, как не на “Избранном”.
Гарри промолчал, и только Гермиона знала истинную причину его молчания: ее волшебная палочка и вовремя вспомненное заклинание крепко-накрепко запечатали его уста, как выражались в старину, имея в виду, однако, чаще другое действо. После уроков придется оправдываться, но сейчас он промолчит и не навлечет на себя очередную неприятность.
— Задание на доске.
Все с неохотой приступили к выполнению задания, никто не желал привлекать внимание.
После зельев Гарри и Рон возмущались вопросами. “В лучшем случае я ответил на три из двадцати”, — выступал Рон, Гарри согласно кивал, забыв за этим занятием о небольшой хитрости лучшей подруги, что последнюю вполне устраивало. Сама она справилась сносно, но могло бы быть и лучше, если бы она знала о контрольной заранее.
Остальные учителя в этот день тоже не давали спуску, хотя контрольных и не устроили.

Неделя пролетела незаметно, но все это поняли лишь тогда, когда “обернулись назад” в конце недели. Семикурсники практически сразу ощутили всю тяжесть выпускного года. Теперь у них было полное право называть преподавателей ненасытными вампирами, питающимися кровью своих учеников и их домашними заданиями… Негласное право и, конечно, только среди самих студентов.
Времени на себя не было, и те, кто хотели закончит этот год прилично, должны были уже сейчас начинать работать. Гермиона входила в эту небольшую группу, полностью отдававшуюся учебе. “На растерзание”, — как обычно добавлял Рон.
В понедельник Гермиона сидела за завтраком с книгой в руках. Она пыталась сосредоточиться на написанном, но посторонние звуки постоянно отвлекали. Наконец, раздраженно вздохнув, девушка захлопнула книгу, отложила ее в сторону и убрала мешающий локон за ухо. Глаза привычно обежали наполненный студентами зал. Посмотрев на учительский стол, она нахмурилась, пытаясь понять, кого же не хватает. Около минуты размышляя над этим казалось бы легким вопросом, девушка пришла к выводу, что нет профессора Люпина. Странно, как это она сразу не заметила.
— Гарри, тебе известно, где профессор Люпин? — спросила она, зная, что к другу всегда можно обращаться с вопросами о людях Ордена.
— Дамблдор должен сегодня все объяснить, — начал Гарри и вдруг помрачнел. — Сириус мне нечего не сказал. Это так не похоже на него.
Гарри Поттера уже как год начали просвещать во многие детали, касавшиеся Ордена Феникса — этому немало способствовал Сириус Блек, — а тот в свою очередь делился информацией с друзьями. Не всей, конечно, но они его за это не упрекали. Гермиона твердо знала, что существуют такие вещи, о которых ей лучше и не слышать… странное умозаключения для человека, стремящегося к знаниям.
Когда все собрались уходить, поднялся с места Дамблдор.
— Я хочу сделать небольшое объявление, — в зале постепенно воцарилась тишина. Убедившись, что его слушают, Дамблдор продолжил. — В связи с некоторыми обстоятельствами профессор Люпин не может преподавать у вас уроки защиты некоторое время. Его будет замещать профессор Теттчер, которая должна с минуты на минуту прибыть в Хогвартс.
Профессор Теттчер?
Гермиона вздрогнула и нахмурилась: не ослышалась ли она. Из-за неожиданности она даже не знала, как реагировать. Теттчеров осталось немного, а уж из женщин только ее родная бабушка и не менее родня тетя Алекса.
“Бабушка не появится в магическом мире”, — пришла к выводу девушка, все еще не зная, как ей реагировать. Она сидела, тупо уставившись на Дамблдора и сосредоточенно размышляла. Вид, наверное, у нее был еще тот.
Она до сих пор не могла поверить, что Защиту теперь будет преподавать ее родственница.
— Гермиона, — отвлек ее от мыслей голос Рона, — это случайно будет не твоя тетя?
Только теперь лучшая ученица осознала свое счастье и несчастье одновременно. Система “работа-личное” летела псу под хвост. Тетушка об этом позаботиться.
— Я знаю не больше тебя, но, похоже, это действительно она.
И как бы в подтверждение ее слов, распахнулись двери и зашла Александра Теттчер. Зал к этому времени уже опустел на три четвери, и на приход молодой женщины мало кто обратил внимание: все спешили на уроки.
Помахав племяннице рукой, мисс Теттчер подошла к Дамблдору и о чем-то тихо с ним заговорила.
Гермиона вынуждена была уйти из зала — опаздывать на зелья не очень-то и хотелось.
Лишь после обеда девушка, наконец, смогла поговорить с тетей. На самом обеде Алексы не было, она, вероятно, готовилась к своему первому уроку в Хогвартсе. И именно этот первый урок должен был быть у семикурсников: гриффиндорцев и слизеринцев.
— Привет Алекса, — натянув жизнерадостную улыбку, но вся еще в мыслях об оценке за контрольную, поздоровалась Гермиона.
Родственницы тепло обнялись.
— А вот моя неукротимая племянница, — смеясь, проговорила мисс Теттчер. Кого-кого, а неукротимую Гермиона сейчас не напоминала. Скорее обеспокоенную, задумчивую, всю в заботах об учебе. Зануду — конечно, так сказали бы Гарри и Рон. — Я рада тебя видеть, дорогая. Я хотела тебе написать, чтобы это не было так неожиданно, но не успела.
— Гермиона, поче…, — начал было задавать вопрос Гарри, входящий в кабинет вместе с Роном. — Ой, простите я не…
— Здравствуйте, молодые люди, — поздоровалась Алекса. — Гермиона ты меня представишь своим друзьям или мне это сделать самой?
— Да, конечно, — быстро проговорила Гермиона. — Гарри, Рон — это Алекса, моя тетя. Алекса — это Гарри Поттер и Рон Уизли, я тебя рассказывала о них летом.
— Рада знакомству, — весело улыбнулась учительница Защиты, — и запомните — для вас, меня зовут Алекса, а не мисс Теттчер.
От ее дружелюбного тона парни сразу же заулыбались, как-то забыв, что стоят рядом с женщиной, старшей их на двадцать лет. Впрочем, ведь и Сириус уже давно не юнец.
— Похоже тайна о твоем происхождении вот-вот раскроется, — заметил Гарри, обращаясь к Гермионе.
— Все становится явным, — философски заметила девушка и опять нахмурилась: ну почему Снейп так поступает. Нет, она знает, почему, и все же: по-че-му?
Кажется, тетушка заметила, что племянница опять вся в делах и серьезнее некуда. Сейчас бы Гермионе сбежать куда подальше, а нельзя — урок.

Драко зашел в класс одним из последних. Всю неделю он пребывал в раздраженном состоянии и то, что по Защите новый учитель не способствовало поднятию настроения. Люпин был оборотнем, но преподавал превосходно… учил защищаться от таких как он… какая ирония.
Малфой оценивающе посмотрел на учительницу. Точнее ей в глаза, там он увидел ум и проницательность, которые так не вязались с ее веселым видом. Эти карие глаза, да и она сама кого-то смутно напоминали, но Драко ни как не мог понять кого именно.
— Зовите меня мисс Теттчер, — начала преподавательница, — я буду преподавать защиту от темных искусств до тех пор, пока профессор Люпин не вернется в школу. Познакомимся мы в ходе урока. У кого-нибудь есть вопросы.
— А когда вернется профессор Люпин? — задала вопрос Панси.
— Через пару-тройку месяцев, молодая леди. А теперь надеюсь, вы потрудитесь представиться?
Панси покраснела под пристальным взглядом преподавателя.
— Панси Паркинсон, мисс Теттчер.
— Замечательно. Что ж, начнем урок. Сегодня я расскажу вам о защитных заклинаниях. Вам, несомненно, многие из них знакомы, но то, которому я посвящу занятие, имеет немного другую основу. Этим заклятием нельзя защитить себя. Оно существует для того, что бы защищать родных вам по крови людей или тех, кто дорог. Заклинание защищает от всего, кроме смертельного заклятия. Но были случаи… случай, когда разновидность этого заклинания спасала и от самого страшного проклятия.
Однако об этой разновидности мы говорить не будем, потому что ее невозможно выразить словами. Магия есть в нас, она лишь выражается с помощью волшебной палочки. Беспалочковая магия — высшая магия, но мало контролируемая ее ветвь, осуществляемая порывами сердца. То, что можно выразить словами, с помощью волшебной палочки, не всегда продиктовано сердцем, поэтому и заклинания имеют меньший вес. Человек, решивший отбить волшебную искру от другого, должен очень любить или в их жилах должна течь одна и та же кровь. Гарри и Гермиона, вы не против мне помочь?
Двое друзей, удивленно приподняв брови, посмотрели на Алексу, но все же встали и подошли к ней. Драко, да и добрая треть класса не понимали, зачем это нужно, ведь Грейнджер и Поттер не были родственниками. “Может они любовники?” — абсурдная мысль, но кто их знает. Или их дружба настолько крепка?
Тем временем мисс Теттчер продолжила говорить:
— Гермиона моя племянница, — объяснила она классу. Драко удивленно сузил глаза. Шутка? Не похоже. О, черт, он не знал как реагировать! Вспомнился краткий разговор, состоявшийся на вечере по случаю начала года: “Грязнокровка”, — это его слова. “А вот это уже неправда”, — теперь понятно почему, хотя до сих пор ничего не ясно.
Тем временем тетя Грейнджер продолжала объяснять, не обращая внимания на тишину в классе. — Гарри ты используешь против Гермионы какое-нибудь заклинание, я же тем временем буду ее защищать. Все понятно? Начинаем.
— Stupefyn, — осторожно произнес Поттер. Тетя тетей, а подругу покалечить он не хотел.
— Спайсио! — спокойно отразила его магию женщина. Гермиона, целая и невредимая стояла рядом. — Вот вам наглядный пример действия заклинания. А теперь, поскольку практического занятия у нас не получится, доставайте пергаменты и перья…

Уже поздно вечером Гермиона поняла, что, наконец, привыкла к учебному распорядку дня. Дальше учеба пойдет легче — в этом она не сомневалась, а значит, и появится время на развлечения, к которым ее будут всячески принуждать. Надо приготовиться и достойно защитить свое спокойствие.


Глава III


В воскресенье вечером Гермиона, лежа на кровати, задумчиво перелистывала книгу “История Хогвартса”. Действительно, чем еще можно заняться воскресным вечером, как не просмотром и так сто раз перечитанной книги?.. Девушка абсолютно искренне полагала, что в это время можно заниматься тем, что она заслужила. Все уроки готовы, все работы сданы и можно на время расслабиться, правда, вот способ расслабления всегда разный. Сегодня это перечитанная до дыр книга, а завтра — прогулка в Хогсмид с друзьями.
Прошло почти два месяца подобного образа жизни, когда шесть с половиной дней в неделю пашешь, как домовой эльф, а остальные полдня тратишь на себя любимую. И ничего интересного или занимательно. Все лгут, когда говорят, что Поттеру и его друзьям времени скучать нет, у них всегда в кармане какой-то заговор или тайна.
А единственная жалкая интрижка, что представляла интерес для Гермионы и Рона были нестабильные отношение Гарри и Джинни. Хотя никаких отношений-то и не было. Оба продолжали упрямо злить друг друга и заставляли ревновать, особенно хорошо это получалось у Джинни. А Гарри, как представитель сильного, но несдержанного пола, вымещал свою злость на ни в чем неповинных “жертвах” Джинни. Он постоянно ссорился со всеми подряд, даже Рон тут ничего не мог поделать.
И все. Больше никакого разнообразия, или, быть может, стоить упомянуть ежедневные ссоры со слизеринцами, в частности с Малфоем? Но разве это разнообразие? Нет. Значит, о них и говорить не стоит.
Вот так Гермиона и лежала на кровати, раздумывая о скудности собственной жизни. Да, ей надоело однообразие. Тетушка может радоваться.
Наверное, она так бы и лежала, если бы не приученные замечать что-то интересное глаза не обратили внимания на казалось бы обычный заголовок: “Фонтан Судьбы”. Ну действительно, что здесь интересного, подумаешь, какой-то Фонтан, ан нет. Просто ниже стояли несколько цифр, обозначающих одну очень интересную, а главное скоро наступающую дату: 31.10., в простонародье Хэллоуин. Ведь именно на этот самый что ни на есть магический праздник Дамблдор обещал сюрприз.
Улыбнувшись сама себе, Гермиона принялась читать:

“Раз в двести лет из Хогвартского озера появляется Фонтан Судьбы и Надежд. Его цель — привнесение перемен в жизни людей. Время появления — канун Дня Всех Святых (Хэллоуин). Фонтан парит над озером один лунный цикл; он является не только декоративным шедевром, но и своего рода порталом в другие миры и измерения.
В Хогвартсе существует традиция, еще со времен создателей школы, отправлять своих лучших учеников в эти миры. Чаще всего это бывают шести- и семикурсники — маги способные защитить себя. Последний раз Фонтан Судьбы восставал из вод во время десятого года директорства профессора Берли. Сам Фонтан зрелище удивительное и непередаваемое, он способен окружать себя аурой тепла и любви”.

Гермиона с удивлением смотрела на коротенький абзац. Ну вот, а почему она раньше не замечала его?.. Люди вообще часто задают себе этот вопрос, на который есть самый простой ответ: они замечают, но не обращают должного внимания. И Гермиона в свое время читала об этом, как о чем-то занимательном, но бесполезном. А сейчас это таким не сказалось. Интуиция лучшей ведьмы своего выпуска подсказывала, что… А вот сейчас она и проверит.
Достав перо, пергамент и справочник, Гермиона быстро нашла имя указанного в книге директора и принялась за вычисления.
— Так… — покусывая губы, шептала она, — до профессора Берли был профессор Рузмус, а он был директором школы около четверти века назад, директорствовал сорок лет, значит, профессор Берли получил свой пост двести десять лет назад… плюс десятилетие и получается, фонтан появлялся 200 лет назад. Так…
Странно, но девушка даже не испытала удивления. Уже увидев статью, она сопоставила все факты, а теперь лишь уверилась в них. Так что удивления не было, зато присутствовало удовлетворение. Это был как раз тот момент, когда хочется воскликнуть: “Какая, я, оказывается, умная!”
Ну а так как Гермиона считала, что хвалить себя плохо, она совершенно без всякого умысла направилась к тем, кто сможет разделить ее ликование… и похвалить, в общем.
И как назло никого из своих непутевых друзей найти она не смогла. Пришлось отправиться к единственной родственной душе в этом огромном замке, которая просто обязана была быть у себя в кабинете.

— Алекса, ты знала! — с такой обвинительной репликой ворвалась, иначе и не скажешь, староста Гриффиндора в скромную обитель собственной тетушки. Ну, да, она рассчитывала на эффектность появления. Надеялась отомстить за “зануду”, которой она была теперь для трех — насмешка природы — самых родных для нее людей в этой школе. По крайней мере, они говорили об этом вслух. Так вот, надеялась отомстить, а не получилось.
На нее скептически смотрели две пары глаз: карие — ее тети и серые, без сомнения принадлежавшие одному очень-очень противному слизеринцу.
Что он тут делает?
— Надеюсь я не помешала? — не чувствуя себя виноватой, если все же помешала, поинтересовалась девушка. О, как она была сейчас зла.
— Нет, конечно, — заверила ее Алекса. — Драко уже собирался уходить. Надеюсь, ты не забудешь, что я тебе сказала, Драко?
— Да, мисс Теттчер, — подозрительно покорно согласился Малфой. — Я уже ухожу, Грейнджер, не за чем на меня зверем смотреть, — отпустив обычную шпильку, парень покинул кабинет, не дав возможности гриффиндорке ответить.
— Что… что он тут делал?
— Драко зашел кое-что у меня спросить. Я с Малфоями была знакома очень давно. Нельзя сказать, что эта семейка особенно мне нравится, но уверяю тебя, неприязнь к ней вызвана главой семьи. Драко в моей памяти остался милым мальчиком пяти-шести лет.
— Ну как же, милым, — буркнула Гермиона. — Котят утопит, щенят повесит, а так ничего, милейшей души человек.
Алекса засмеялась детской злости племянницы.
— И когда ты мне собиралась это сказать? — все еще хмуро спросила девушка.
Из-за этого Алекса стала смеяться еще громче.
Некоторое время сохраняя на лице недовольное выражение, Гермиона тщетно отыскивала признаки раскаяния, но так и не найдя их, она, сдаваясь, вздохнула.
— Ладно, я пришла сюда не для того, чтобы учить тебя жизни.
Алекса усмехнулась. Гриффиндорка, хмуро на нее посмотрев — ну да, да, она зануда — продолжила:
— Алекса, ты ведь знаешь, какой сюрприз готовит на Хэллоуин профессор Дамблдор?
О, обидное веселье дражайшей тетушки было отомщено. От неожиданности вопроса женщина удивительно быстро менялась в лице: ошеломленное, возмущенное и, наконец, непроницаемое выражения сменились одно за другим.
— Так наброски, — осторожно ответила она. — А зачем тебе это?
— Интересно, сколь много тебе известно, — Гермиона размышляла над серьезным вопросом: стоит ли выдать тете собственную осведомленность.
— Гермиона, завтра Дамблдор все расскажет, — неправильно поняв ее колебания, проговорила Алекса. — Ты сделала на завтра уроки?
Она ее что, за идиотку считает? Конечно, сделала. М-да. Ничего она не скажет. Будет хранить тайну в гордом одиночестве.
— В “Истории Хогвартса” написано, что в этом году восстанет из вод Фонтан Судьбы.
— Там не написано, что в этом году, — автоматически поправила Алекса и лишь потом резко подняла взгляд на племянницу.
— Спасибо за информацию, — закрывая дверь вежливо, как и полагается хорошей старосте и примерной девочке, поблагодарила Гермиона.
“Зануда” была отмщена.

Идя по коридорам школы в самом лучшем расположении духа, девушка случайно услышала звуки, которые не с чем не спутаешь. В коридоре кто-то дрался. Одним из этих “кто-то” при более пристальном рассмотрении оказался никто иной, как ее бестолковый зеленоглазый друг (где носило такого же бестолкового, но голубоглазого было известно одному Мерлину), вторым — шестикурсник Райвенкло.
— Гарри, Гарри перестань! — она попыталась оттащить непутевого мальчишку. Это, конечно же, было ошибкой. Ее просто оттолкнули в пылу драки. Сама виновата, полезла не подумав.
Проклятье, они еще дерутся!
Гермиона всегда была такой: теряла голову как только грозила какая-то опасность ее друзьям. Нужно сосредоточиться, она же староста, в конце концов.
— Impedimenta! Impedimenta! — вскликнула она, замедляя движение парней и раскидывая — все-таки ее разозлили — их в разные стороны.
— Гер… Гермиона, — вяло проговорил Гарри.
— С каждого 20 баллов, — медленно, по слогам, стараясь выровнять сбившееся дыхание произнесла Гермиона. — С каждого.
И она устало прислонилась к стене, наблюдая, как быстро ретировался с места райвенкловец. Гарри, как только к нему вернулась способность нормально двигаться, поспешил к ней.
Уже по тому, как он двигается, Гермиона поняла, что друг чувствует вину, в первую очередь из-за того, что небрежно оттолкнул ее. Хорошо, что он понимает, что виноват. Да и ведь нет у нее сил отчитывать его.
— Знаешь, Гарри, совсем необязательно вымешать свои неудачи на всех, — устало произнесла она и, оттолкнувшись от стены, ушла.
Ей не хотелось слышать ни его возражений, ни оправданий. Совсем ничего.
Как же он ее огорчил. Не самой дракой. Мальчишки ведь не могут без этого, а тем, что он до сих пор ничего не понимает, и свое непонимание вымещает таким образом. Мальчишка, глупый мальчишка. И где, спрашивается Рон? Хотя какой бы от него был толк?
Гермиона шла ни на что не обращая внимания, лишь в самый последний момент она краем глаза заметила приближающегося человека и резко отошла в бок, больно ударившись плечом о стену.
— О, черт, Малфой, — со злостью простонала она, потирая раненное плечо, — только тебя не хватало.
А ведь этот день начинался так хорошо. Увы, беда не приходит одна. Две тоже мало. Вот три — подходящее число… будем ждать.
Малфой зло, очень зло, посмотрел на нее. Кажется, и ему успели испоганить день. Вот тебе и три, Гермиона.
— Тебе тоже бесконечно рад, Грейнджер, — ядовито произнес он. Ему, несомненно, хотелось поругаться. Теперь это надолго. И Гарри с Роном рядом нет.
— Иди своей дорогой Малфой, — сказала она. У нее совершенно не было сил.
И, о чудо, слизеринец пошел дальше, задев больное плечо.
— Дрянь! — непроизвольно сорвалось с языка. Видел же, скотина, что ей больно.
Все. Она дала ему повод. Ну и что. И он ей дал.
Развернувшись, Малфой неторопливо вернулся назад.
— Оскорбляем? — вкрадчиво поинтересовался он.
Конечно, оскорбляем.
Гермиона зло на него посмотрела и все же вынуждена была отупить к стене.

— Оскорбляем? — повторил Драко вопрос, продолжая приближаться к ней. Он резко протянул руку, касаясь плеча девушки.
— Какая же ты дрянь! — на глазах выступили слезы. Гермиона, стараясь скинуть его руку, вскрикнула.
— Не смей оскорблять меня, — наклонившись к ней, прошептал он.
— Убери руку, Малфой, — хваленная Гриффиндорская гордость не позволяла в открытую признать боль.
Драко нахмурился, заметив слезы. Это было его ошибкой. Девушка резко вытянула палочку и заклинание, не медля, сорвалось с губ:
— Stupefyn! — в глазах потемнело. Последним, что он увидел были огромные испуганные глаза. Палочка была направлена прямо в сердце.

Это было ее ошибкой. Малфой потерял сознание, упав прямо на нее. Не выдержав двойного веса, она тут же осела с ним по стене, к которой, хоть на этом спасибо, была уже прислонена. Иначе у нее бы просто вышибло дух от удара.
А как было бы красиво: два бесчувственных тела в обнимку. Одно утешение, у них был бы шанс прийти в сознание раньше, чем сюда кто-нибудь забрел.
И все же она оставалась в довольно неприятной ситуации, сидя у стены и автоматически поддерживая Малфоя. Да и ушиблась она. Слизеринец не пушинка все-таки.
Собравшись с силами, Гермиона оттолкнула его. Придерживаясь за стену, она осторожно поднялась и посмотрела на неподвижно лежащего Малфоя, волосы которого странно сочетались с голым камнем.
Наверное, у него чертовски все будет болеть, когда он придет в себя. Еще и пол холодный. Не следовало ей целиться в сердце, но кто же знал.
Пошатываясь, Гермиона пошла прочь. И остановилась. Тяжело вздохнула. Обругала себя самыми гадкими словами, которые знала и вернулась к слизеринцу. Она делает это в первую очередь для себя. Чтобы не чувствовать вину.
— Enervate, — неохотно произнесла Гермиона и принялась наблюдать за приходящим в сознание Малфоем.
Он довольно быстро очнулся и тут же схватился за голову.

— О, черт, Грейнджер!
— И это твоя благодарность? — язвительно спросила она, удовлетворено улыбнувшись, когда он поморщился из-за ее голоса, разнесшегося по коридору.
— Благодарность за что? — мрачно спросил Драко, поднимаясь и держась, как и девушка минутой раньше, за стенку.
— Хотя бы за то, что не оставила тебя здесь лежать неизвестно сколько.
— После того, как использовала на мне заклятье, — уточнил он. Его злость прошла. Панси очень удачно исчезла из головы. Ее место прочно заняла боль. Но злости не было.
— Ты сам меня вынудил, — хмуро ответила Грейнджер.
Он поднял голову и постарался сосредоточиться на чем-то еще, кроме боли. Получалось плохо. Усмехнулся. Подошел ближе. Взял за подбородок. Поцеловал.
— Можешь считать это благодарностью.
Теперь нужно побеспокоиться о своей голове.

~~*~~

Следующим утром, когда Драко проснулся, в первую очередь в голову пришел вопрос “Зачем я ее поцеловал?”, затем: “Я ее поцеловал?”. Он плохо помнил прошлый вечер. Точнее ту часть, когда в его голове поселились все черти Ада. Панси повезло, что она ему не попалась. Он бы просто сорвался, тогда было не до разумных умозаключений.
Грейнджер была благополучно забыта. Ему никогда не нравилась думать о том, что не доставляет удовольствие.
Посему, направившись в душ, Драко вспоминал разговор с мисс Теттчер. В день первой встречи он ее не узнал, только затем вспомнив, что видел на одном из приемов, устраиваемых отцом. Самому Драко было тогда около семи лет. Вспомнил и поспешил выразить свое почтение, как и полагается послушному сыну своей семьи.
А вспомнил он молодую женщину, некогда часто ведущую беседы с его матерью.

Малфой-младший подошел к двум беседующим женщинам, собираясь спросить, почему у мамы еще нет фейерверков.
— Нарцисса, это Драко? Я видела его в последний раз, когда он был младенцем. Он еще больше похож на отца. Когда подрастет, станет его копией.
— Да, очень похож, — мама потрепала маленького Драко по волосам. — И конечно, он подрос. Алекс, это естественно. Тебе самой следует завести детей, тогда…
— Нет, — запротестовала подруга Нарциссы, — я детей люблю, но не могу представить, как сама буду их растить. Пойдем, пройдемся по саду. Драко ты с нами?

Да, эта женщины была всегда к нему добра. Мисс Теттчер была давняя подруга его матери, и после того вечера он видел ее еще несколько раз, пока она снова не уехала в Америку. Она почти не изменилась, и все же он не сразу ее узнал.

— Ну, что Драко, — немного насмешливо поинтересовалась она, когда он пришел, — забыл меня?
— Правильнее будет сказать — не сразу вспомнил.
— Ты всегда мог подобрать точные слова, — голос у нее был ехидный. Драко шпильку проигнорировал.
— Да, у нас это с отцом общее.
— Ты очень стал на него похож, вылитый Люциус в молодости!
— Как вы и предсказывали, не так ли?
Алекса хмыкнула.
— Скорее всего, дар провидения перешел ко мне со стороны матери, — она явно говорила в шутку.
— Я думал, что ее у вас нет? — Драко вопросительно поднял одну бровь.
— Это долгая история. Моя мать ушла жить в мир магглов с другой своей дочкой, у которой магические способности отсутствовали. Мой отец недавно умер, и его последним наказом было, чтобы мы узнали правду, — женщина на некоторое время замолчала. — Столько лет ее скрывать… Мой отец был старым интриганом, уверена, в Аду он вдоволь смеялся над своей последней шуткой, — она улыбнулась, сглаживая этим жестокость слов.
Драко задумчиво смотрел на мисс Теттчер.
— А другой дочкой была мать Грейнджер?
— Да, Джейн, моя сестра-близнец.
— Жаль, что вы с Грейнджер родственники.
Алекса рассмеялась.
— Я наслышана о вашей взаимной неприязни.
— Не удивлен.
— Ты не знаешь, Драко, — решила она поменять тему, — я никак не могу связаться с Нарциссой.
— Обычная почта сейчас к нам в имение не летает, — Драко пожал плечами. — Если хотите ей написать, используйте моего филина.
— Было бы неплохо, я так давно не видела ее.
И тут влетела Грейнджер. И надо было ее прийти именно сейчас!

Выйдя из душа и одевшись, Драко направился в гостиную Слизерина. На глаза сразу же попалась Изабелла. Уже полюбившаяся ему шестикурсница. Она обязательно разобьет сердце Забини. Как хороший друг, Драко обязан этому помешать, пока все не зашло слишком далеко.
Девушка улыбнулась ему и он тут же поспешил к ней.
— Свет моих очей, чем обязан твоим вниманием?
— Прекрати, Драко, — она рассмеялась.
— Никак не могу, ты полностью завладела моим сердцем.
Он дурачился и Изабелла это знала. Иногда было весело предаться такому беззаботному флирту. Говорить глупые слова, получать не менее глупые ответы и наблюдать за всем этим как бы со стороны. И видеть, как глубоко в глазах мелькает волнующий интерес.
Драко знал, что хорошо проведет время.

~~*~~

Гермиона сидела в Большом Зале. Ее взгляд был устремлен на Дамблдора, она ожидала его речи. Наконец профессор поднялся:
— Все вы, должно быть, помните, — начал он, — что я обещал вам в начале года сюрприз? А те, кто не помнит, то уже, надеюсь, вспомнили. Осталась неделя до Хэллоуина. У нас сложилась традиция ни когда не проводить этот праздник спокойно. Но, по крайней мере, теперь, мы хоть как-то проконтролируем неспокойствие. В полночь случится событие, совершающееся раз в двести лет. Над озером появится Фонтан Судьбы и Надежды. Этот фонтан — портал в параллельные миры. По обычаю, лучшие ученики Хогвартса отправляются в путешествие. В каждый мир идут два человека — их выбирает сам Фонтан. По каким критериям он выбирает пару — остается загадкой, но чаще это те люди, который могут принести друг другу счастье, — зал зашумел. — Конечно, счастье бывает разное. Кто-то приобретает друга, кто-то — верного товарища, а кто-то — спутника жизни. Деканы факультетов известят своих лучших учеников. Их я жду здесь вечером.
Но прежде, чем вы разойдетесь, я хочу, чтобы вы выслушали пророчество, сделанное основателями. Оно относится ко всем появлениям Фонтана.
И директор стал нараспев читать со старого пергамента:

Опасное время, обычные дни — ознаменованы будут Фонтаном Судьбы.
Откроются тайны, исчезнет вражда — раз в двести ликует хозяйка Судьба.
Изменятся жизни, сплетется фатум — лишь дерзким иди в заколдованный круг.

Весь зал оживленно заговорил.
— Как вы думаете, кто из наших отправиться? — спросил Рон.
— Не знаю, Рон, — ответила Гермиона. — Но я бы на твоем месте думала сейчас о зельях. Снейп сказал, что от сегодняшней работы зависит часть нашей отметки.
Рон буквально позеленел и беспомощно оглянулся на Гарри.
Друзья быстро поднялись и поспешили в подземелья. Опаздывать никому не хотелось.

— Сегодня вы будете делать зелье Защиты от которого, как вам уже известно, зависит ваша оценка по зельям. Кто может сказать мне о Защитном эликсире? — вверх, как всегда, взлетела рука Гермионы. — Кто-нибудь еще?.. Что ж, мы слушаем вас, мисс Грейнджер.
— Это зелье делает человека более нечувствительным к другим заклинаниям, — принялась тараторить Гермиона. — Само себе по себе сложно, однако еще и очень опасно: если выпить слишком много, то исход — мучительная смерть; если слишком мало, то появляются галлюцинации, человек становится веселым. В общем, малую дозу можно назвать наркотическим средством — она также вызывает привыкание. Единственно верной дозой является для каждого человека доза, рассчитанная на основе пола, возраста, роста и веса.
Снейп негодующе хмыкнул.
— Все, что надо на доске. Времени до конца урока должно хватить. Естественно, вы должны и предоставить мне расчеты о том, какая доза приемлема для вас.
Ученики направились за ингредиентами. Гермиона пристроила свой котел рядом с котлом Невилла, чтобы при случае помочь, хотя как она будет помогать, она понятия не имела: зелье требовало полной сосредоточенности: и на минуту сложно отвлечься. Снейп ведь должен это понимать.
— Мисс Грейнджер, поставьте свой котел рядом с мистером Забини. Мистер Лонгботтом сам в состоянии справиться с зельем, — последнее профессор сказал с нескрываемым сарказмом.
— Да, сэр, — тихо сказала Гермиона.
Ха, Забини. А рядом и Малфой. И еще в первых рядах. Прелестно. Между двух слизеринцев.
— Мисс Грейнджер, поторопитесь, — нетерпеливо произнес Снейп.
Что ж, в чем-то он прав. Иначе она не успеет доделать зелья. Главное сейчас сосредоточится только на нем.
Урок уже подходил к концу и, кажется, все было сделано правильно. Виноватой перед Невиллом она себя не чувствовала. В конце концов, сделала все возможное, а Малфой и Забини ей не мешали, полностью поглощенные своей работой. Лучшего она желать и не могла.
Когда Гермиона опустила последний ингредиент, раздался тихий, как всегда вкрадчивый голос Снейпа.
— Мистер Поттер, вы считаете себя настолько умным, что позволяете себе разговаривать на моем уроке? Несомненно, иные миры интересный предмет беседы. И вы, конечно, считает, что отправитесь туда. Если хотите знать мое мнение, вы не продержитесь там и пяти минут. 15 баллов с Гриффиндора за шум на уроке.
Тут прозвенел звонок, и гриффиндорцы поспешили покинуть класс.

— Он не имел права! — возмущался Рон. — Да и не интересно нам его мнение.
— Это был всего лишь словесный оборот, — поправила Гермиона. Черт с ними. Зато с ее зельем все в порядке.
— Да мне плевать, чем это было!
— Однако он признал, что у меня есть шанс туда отправиться, — усмехнулся Гарри.
Гермиона улыбнулась:
— Это верно. Ладно, мне надо еще успеть заскочить в библиотеку, увидимся на трансфигурации.

После урока профессор МакГонагалл попросила Гарри, Рона и Гермиону задержаться и объявила им, что они сегодня вечером должны прийти в Большой Зал. Почему они там должны быть разъяснений не требовалось.
И сразу же после уроков друзья засели в гостиной и принялись с увлечением обсуждать миры, в которые они могут попасть.
— Джинни, наверняка, тоже выберут, — задумчиво сказала Гермиона через какое-то время.
— С чего бы? — бестактно поинтересовался Рон.
— С чего бы выбрали тебя, Рон Уизли, я в толк взять не могу, — раздался за его спиной голос Джинни, как никогда напомнивший голос миссис Уизли.
Род даже как-то съежился.
— Джинни, я ничего такого не имел в виду.
— Зато я имела, — она стояла, уперев руки в бока и хмуро смотрела на брата.
Гермиона вскочила с кресла:
— Нам пора идти к Дамблдору, — выпалила она, пока любящие родственники не затеяли ссору.

Драко и еще пятеро слизеринцев зашли в Большой Зал. Все оживленно переговаривались.
Гриффиндор — Поттер, Грейнджер, Уизли, Уизли и еще двое не менее храбрых, отчаянных идиота, Хаффлпафф — надо же, набралось целых три человека, Райвенкло — тоже три, Драко был лучшего мнения об этом факультете. Выходит восемнадцать человек.
А где же директор, спрашивается.
И тут вошел Дамблдор, словно знал, что только его и ждут.
— Я вижу, вы все уже собрались, — удовлетворенно произнес он. — В таком случае перейдем к делу. Вы выбраны для испытания — путешествия в иные миры. Для подготовки вам отведено время на дополнительные занятия, там вам будет предложено несколько заклинаний, могущих помочь вам в самых необычных ситуациях. Проводить их буду я, расписание находится у деканов, — Дамблдор замолк, странно посмотрев на студентов: — Вы выбранные нами ученики. Мы считаем, что вы в состоянии за себя постоять. Вас многому научит это путешествие, быть может и подготовит к вашему будущему здесь, поможет вам. Министерство против того, что мы посылаем учеников неизвестно куда. Особенно сейчас. Только пророчество и наказ основателей удерживают их от запрета. И все же, вы должны понимать на что идете. У кого-нибудь есть вопросы?
Как обычно, взлетела вверх рука Грейнджер.
— Почему на подготовку отведено так мало времени?
— Считается, что вы уже подготовлены, Фонтан определяет ваши силы и отправляет в мир, который соответствует им… по крайней мере, пока исключений не было. Еще вопросы?
Да, мисс Грейнджер?
— А может случиться такое, что нам нельзя будет пользоваться магией?
— Я этого не отрицаю, нам не известно, куда вы попадете. Это может быть будущее или прошлое. А может быть и совершенно другой мир. Вы достаточно взрослые и должны понимать, что не должны использовать палочки при людях, которые ничего не знают о магии.
Теперь перейдем к вашей главной задачи. Где-то в мире будут запрятаны своего рода ключи, которые вам надо найти. Фонтан продержится над озером около месяца, если к этому моменту вы не найдете их, то почувствуете сильное притяжение от того места, где они находятся. Путь к этим ключам проложен хозяйкой Судьбой. Она проведет вас через то, что следует пройти. Но не доверяйтесь полностью ее течению. Действуйте так, как считаете нужным. И помните, ни в коем случае вам не следует расставаться с партнером. Это очень важно, хотя никто из возвратившихся не объяснил почему. Первые вернувшиеся три пары освобождаются от половины экзаменов. Есть еще вопросы?
На этот раз руку поднял Поттер.
— Да, Гарри?
— Были случаи, когда студенты не возвращались?
— Были. Шестьсот лет назад не вернулось очень много. После этого ввели запрет на путешествие вторых-третьих курсов. Сейчас же разрешается путешествовать лишь двум последним. Двести лет назад не вернулась одна пара из пятнадцати. Именно поэтому мы очень тщательно выбирали учеников сейчас.
Грейнджер подняла руку:
— Профессор, я хочу спросить насчет того, как будут избираться пары.
— О, это очень просто. Когда Фонтан появится, вы закрепите с ним договор, опустив в него монету со своим именем, и как только вы это сделает, пути назад не будет. Наутро монеты будут находиться в ларце, на их обратной стороне будет вычеканено имя партнера, после этого вы почти сразу отправитесь в другой мир.
На этом все. В последний раз хочу подчеркнуть: когда монета окажется в фонтане, обратного пути не будет. У вас есть время еще подумать. Еще вопросы?
На этот раз их не было. Все стали неторопливо подниматься со своих мест. Драко размышлял над тем, что сейчас услышал. Конечно, он не откажется. С кем бы ему отправиться в другое измерение? Малфой посмотрел на слизеринцев, другие факультеты он сознательно проигнорировал. Его взгляд наткнулся на Изабеллу. Да, пожалуй, с ней.

Выходя из Большого Зала Гарри, Рон, Гермиона и Джинни столкнулись с Малфоем, который что-то рассказывал слизеринцам, но, заметив своих извечных врагов, презрительно растянул губы в улыбке:
— Ну что, Поттер, — обратился к Гарри Малфой. — Случаем, не прыгал от счастья, когда узнал, что входишь в число отправляющихся? Впрочем, это следовало ожидать. Как всегда Поттер. Но Уизли. Вот это неожиданный сюрприз.
— Иди куда шел, Малфой, — сквозь зубы произнес Гарри. Гермиона с отчаянием посмотрела по сторонам.
— Гарри, идем, — потянула она друга за рукав, краем глаза заметив, что Джинни ухватилась за Рона. — Идем.
— Грейнджер, — протянул он, и посмотрел на нее так, словно только сейчас заметил ее присутствие.
“Можешь считать это благодарностью”.
Гермиона покраснела от злости. Опять вспомнила. И Малфой это заметил. Немного приподнял брови.
— Идем, Гарри, — настойчивее потянула Гермиона.
— Ты меня разочаровываешь, — театрально возвестил Малфой.
Девушка зло на него посмотрела. И тут Гарри неожиданно вырвался и кинулся на Забини. Рон тут же высвободился от хватки Джинни и ринулся на Малфоя.
Девушки обоих факультетов отскочили в стороны.
Гермиона только и успевала замечать кто кого ударил. Глаз Гарри, если ничего не сделать, скоро совсем заплывет и станет ярко сиреневого цвета. Губа у Рона, несомненно, распухнет. Кажется, нос Малфою все-таки не сломали, но сколько крови! А вот Забини совсем несладко, сложился пополам на полу и хватает воздух.
Ну вот и профессор МакГонагалл. Гермиона облегченно вздохнула и спрятала дрожащие руки за спину.
— Прекратить немедленно! — раздался возмущенный голос пожилой леди. В течение нескольких секунд воцарилась зловещая тишина. — Какое безобразие, и это — лучшие ученики школы! Мистер Малфой, вы староста! Мисс Грейнджер, почему вы не вмешались? Со всех, участвовавших в драке по 20, нет 30 баллов. Завтра будете отбывать наказание. Еще один такой инцидент, и никто из вас никуда не отправится. А теперь идите в больничное крыло.
Гермиона, опустив голову, подхватила рядом стоящего Рона под локоть. Джинни молча помогла Гарри. Слизеринцы помогли Малфою и Забини. Никто не сказал ни слова.
Мадам Помфри заохала, когда увидела их печальную процессию. Немедленно уложив пострадавших в постели, она объявила остальным, что мальчишки пробудут в лазарете ночь.
С мрачными мыслями Гермиона пошла в гриффиндорскую гостиную. Опасно на ночь оставлять гриффиндорцев и слизеринцев в одной комнате. Зайдя к себе, она со злостью подумала о Малфое. И зачем ему эти постоянные драки, спрашивается?


Глава IV

Утро не привнесло в жизнь Гермионы Грейнджер ничего приятного.
Навестив пораньше Гарри и Рона, она высказала все, что думает об их поведении. И еще, что думает о них самих, и об их умственных способностях, и о… В общем, много глупостей она наговорила, пытаясь донести свое возмущение. А они лишь виновато, неумело оправдывались, чем еще больше разжигали ее раздражение.
Ну и что, что Забини спровоцировал. Кстати, она этих слов не слышана.
— Это потому, что с Малфоем в гляделки играла, — буркнул Рон.
Мерлин, она всего лишь хотела, чтобы драки не случилось!
Она высказала персонально Рону, что думает о нем и о его наблюдательности.
В итоге ей стало легче. Но такое горькое удовлетворение ничего светлого в жизнь не приносит. Покинула больничное крыло Гермиона полностью вымотанной, на последок пожелав друзьям банального скорейшего выздоровления. Ей еще нужно было зайти к МакГонагалл, взять расписание дополнительных занятий, сходить на уроки, потом на обед и успеть опять заскочить в больничное крыло, отдать расписание двум непутевым балбесам. Затем у нее опять уроки, короткий поход в библиотеку, может она даже успеет на ужин, а потом, конечно, дополнительные занятия. Вместо графы сон у нее — выполнение домашней работы. Насыщенное расписание. И при всем этом четком распределении дел Гермиона не знала как приступить к первому: у девушки имелись основательные подозрения, что профессора все еще злится.
…Уже поздно ночью, поспешно приняв ванну, девушка с удовольствием улеглась в постель. Но возбужденный разум отказывался успокоиться. У нее всегда так бывало, когда она много занималась. Голова просто отказывалась понимать, что пора спать. И Гермиона всю ночь мучилась бессонницей, а на утро вставала злющая-злющая, не выспавшаяся, бледная как смерть. Но такие дни бывали редко. Исключение третий курс. Тогда оно взвалила на себя слишком много, ночами не спала, и, дура, так и не догадалась использовать маховик времени для дополнительного сна. Вот для уроков — всегда пожалуйста, а чтобы хоть немного облегчить себе жизни — нет. Тогда она могла гордиться, что оправдывала надежды МакГонагалл. Использовала маховик только для учебы.
Но после директорского “три оборота, думаю, будет достаточно” у нее словно глаза открылись, да поздно. Она извлекла урок из собственной глупости.
Но сейчас не время об этом думать. Вдохнув, Гермиона потянулась за “Историей Хогвартса” в надежде узнать хоть что-то полезное.
Заснула девушка с книгой в руках.

— Гермиона… Гермиона, вставай. Ты на урок опоздаешь! — кто-то настойчиво тряс ее за плечо, за больное, всего как три дня назад ушибленное плечо.
— Да убери же ты руки, у меня плечо болит! — воскликнула она, резко садясь. — О, извини, Джинни. Я просто… — злющая-злющая, не выспавшаяся, бледная как смерть, — еще не полностью проснулась.
Это тоже было правдой. Она еще не проснулась. Голова болела, глаза слипались. Резкий подъем на некоторое время ее взбодрил, но сейчас опять тянуло в сон. Но спать нельзя. Уроки.
Девушка вяло пошарила рукой по сторонам, ища халат.
— Сколько времени? — спросила она Джинни.
— До урока сорок минут.
— Что ты сказала? — Гермиона подскочила с постели и помчалась к шкафу. — Я буду готова через пятнадцать, нет, через десять минут. Спасибо, что разбудила. Ох, — и она скрылась в ванной.

Когда они вышли из гостиной, у них в запасе было еще целых двадцать пять минут. Можно было не торопиться. На завтрак, уже, конечно, не успеют. Но пройтись спокойно можно.
Как-то получилось, что разговор зашел о Гарри, и Гермиона приготовилась терпеливо слушать. Точнее слушала, но только до тех пока Джинни не сказала, что собирается попробовать повстречаться с каким-то парнем из Райвенкло.
— Брюнет, высокий, глаза под цвет морской волны, идиотская улыбка на губах? — сухо спросила Гермиона.
— А ты откуда знаешь?
— Три дня назад увидела его и Гарри дерущимися. Вот и предположила, что это он.
— И что это значит? — Джинни напряглась.
Гермиона, раздраженная, остановилось.
— Как, ну скажи мне, как ты можешь ждать от меня советов и притом не доверять? И нечего прикрываться своей гордостью.
У Джинни хватило ума сказаться пристыженной.
— Извини. Ты же знаешь, что я не специально.
— Знаю, — Гермиона вздохнула. Они медленно зашагали дальше. — И ты меня извини. Все так сразу навалилось. И дополнительные занятия, и ты с Гарри постоянно на ножах, тут бал по случаю Хэллоуина, а вечные стычки ребят, еще и Малфой. — Ой.
Спасибо, Джинни посчитала причину “Малфой” относящейся к ребятам.
— А что у тебя, кстати, с плечом?
Ой-ой. А она уже обрадовалась невнимательности подруги.
— Просто ушиблась, — как можно безразличней ответила она.
Конечно, ей не поверили. Ну зачем она сказала “просто”?
— Рассказывай, Гермиона. Чего уж молчать. Что там с Малфой и ушиблась.
Ну вот, теперь точно придется рассказать. Только человек с таким извращенным сознанием как у Джинни мог так сопоставлять далеко стоящие друга от друга факты.
И она все рассказала. Без утайки. Абсолютно все. О чем и себе не позволяла думать с того вечера.
— Он боль тебе причинил! — воскликнула Джинни, когда Гермиона рассказывала о том, как вернулась.
— Я бы потом спать не смогла, думая о человеке, которого без сознания оставила в пустом коридоре, — парировала она. — И не важно, кто он.
— Скажешь еще! — фыркнула девушка. — Ты что, и Сама-Знаешь-Кому тоже помогла бы, будь он в такой ситуации.
Гермиона разочарованно посмотрела на подругу:
— Ты бы еще Гитлера в пример поставила.
— Кого? — растерянно переспросила Джинни.
— Не важно. Мне продолжать рассказывать?
Конечно, продолжать. Она вновь заговорила. И даже успела договорить до конца, прежде чем младшая Уизли решила вновь высказать свое мнение:
— Он же тебя унизил! — она на секунду нахмурилась. — Или он просто был не в себе. У него сильно голова болела?
— Судя по виду, раскалывалась, — подтвердила Гермиона.
— И что теперь ты будешь делать?
Она пожала плечами:
— Малфой об этом не вспоминает. Почему и я должна беспокоиться? Тем более ничего этого не изменит. А он действительно был не в себе.
Они остановились.
— Ты сейчас куда? — спросила Джинни.
— К Хагриду.
— А мне на защиту.
— Тогда увидимся на обеде. — Гермиона смотрела как подруга идет по направлению к классу Алексы. — Джинни, — длинные рыжие волосы взметнулись в воздух, когда девушка резко обернулась, — оставь в покое свою личную жизнь. Иди на бал с Невиллом, он хороший, и Гарри к нему ревновать не станет. Ты скоро исчезнешь отсюда на месяц. Как вернешься, тогда и будешь голову над этим ломать.
Джинни кивнула и скрылась за дверью класса. Гермиона поспешила к Хагриду.

~~*~~

Драко всегда ненавидел уход за магическими существами. Профессор Хагрид вызывал у него только презрение, метод проведения занятия отвращение, а те, кого приводил на уроки бывший лесник временами и ужас.
Во-первых, непонятная смесь орла, лошади и чего-то там. Конечно, он о ней читал, но по глупости своих лет и из-за ненависти к Поттеру ляпнул то, что не следовало. Наверное, именно этот случай определил его отношение в первую очередь к преподавателю, хотя и раньше он его не жаловал. Он тогда сделал все возможное, чтобы животное убили. Увы, опять вмешался Поттер — об этом он узнал от Снейпа, который говорил об этом отцу.
Как же Драко не любил вспоминать то время. А каждый урок защиты вновь напоминал о нем.
В общем, он был далеко не счастлив на нем находиться. Не доставляла удовольствия и висевшая на руке Панси: постоянное напоминание о быстро приближающейся помолвке, которую он еще не придумал как расторгнуть. Весь мир ополчился против него. Это вполне достойная причина считать свое расположение духа отвратительным, а значит окружающих надо заставить почувствовать так же плохо.
Но он не может устроить драку. Его просто не пустят в параллельные миры. Остается только подлость, полностью законная.
— Это интересный вид, который исть, — говорил лесник. Драко хватило одного взгляда, чтобы понять сколь интересным было животное. Он отошел подальше и принялся размышлять какую же подлость совершить. Конечно, она должна быть связана с Поттером.
Драко быстро поискал его глазами. Вот он. Стоит ближе к всех к лесничему, хотя только что на лбу не написано его подлинное мнение об “интересном виде, который исть…”. Рядом как всегда Уизли и Грейнджер. У последней чуть более заинтересованный вид, но отвращение невинные гриффиндорцы никогда не могли скрыть.
Драко задумался. Усмехнулся. И принялся терпеливо ждать окончания урока.

— Ты идешь? — нетерпеливо тянула его за руку Панси.
— Да, сейчас, — он быстро высвободился и направился к гриффиндорцам.
Кребб и Гойл последовали за ним после еле заметного движения рукой. Они стали позади него, скрестив руки на груди. Ну просто два образцовых охранника. Папочка мог гордиться, сын их хорошо выдрессировал.
Гриффиндорцы насторожились. Драко с особым удовольствие наблюдал как подобрались Поттер и Уизли, готовясь к драке. Грейнджер, наоборот, выглядела испуганной. Она всегда поначалу голову теряла, но когда начинает соображать, лучше быть подальше. А сейчас в ее глазах испуг. Знает же, чертовка, что драка плохим делом для друзей кончиться. А еще она не понимает: ведь и ему следует быть осторожным. Не в его интересах сейчас грязь развозить.
Зато Поттеру и Уизли все равно. Гриффиндорцы, честное слово. Никаких мозгов, одни рефлексы да гордость с извращенным пониманием чести.
Да не бойся ты так, не собираюсь я драки устраивать. И убери это испуганное выражение лица.
Конечно, Грейнджер его не слышала.
— В чем дело, Малфой? — все же спросила она. Наверное, все еще надеялась на хороший исход. И правильно делала. Ничего он ее Поттеру и Уизли не сделает. А вот за себя ей побеспокоиться следует.
— О, всего лишь вернуть тебя кое-что.

У нее все тело вспыхнуло, внутри. В голове абсолютная пустота. А от лица кровь отошла. Он так небрежно это сказал. А она испугалась. Очень сильно, что было удивительно в первую для нее самой.
Малфой с непонятной улыбкой протягивал ей любимую заколку, которую она уже вот три дня безуспешно искала с помощью призывного заклинания.
— Ты ее забыла, — добавил он.
Ей хотелось закричать на него. Что он, спрашивается, делает? За чем выставляет в таком свете? Словно они… Ох эти мальчишки!
Паркинсон смотрела на безобидную заколку так, словно это была гадюка. А вот Малфой развлекался.
И что ей делать? Сказать, что это не ее заколка? Вон Гарри с Роном как смотрят. Кстати, Рон точнее ее узнал, ведь именно он купил ее. Точнее выбирала Молли Уизли, а дарил Рон. Гермиона очень дорожила этим подарком, как и любим другим о этих двоих, что смотря на нее сейчас удавом.
— Спасибо, Малфой, — как можно беззаботнее заговорила она, — я…
— Я случайно заметил ее на полу, когда ты ушла, — он совершенно точно развлекался. И специально перебил ее, зная что она постарается как-то оправдаться. — Как полагается воспитанному человеку я должен был вернуть вещь тому, кто не оставил меня лежать на холодном полу без сознания.
Панси заметно успокоилась. Слизеринцы расслабились. Малфой продолжал развлекаться. Гермиона же молила богу, чтобы слизеринец провалился в Ад. Сейчас, немедленно.
— Кажется, тогда я был не в себе и не смог… — нет, Малфой, молчи. Ты и так много сказал. Хотя себя в глазах слизеринцев оправдал. Но молчи. Ее и так достанут вопросами.
Вдруг раздался резкий рык. Гермиона вздрогнула и перевела дыхание. Всего лишь саламандра, которую привел на урок Хагрид.
— Идем, мы опоздаем на следующий урок, — сказала она Гарри и Рону и повернулась к слизеринцу, — ты не умеешь благодарить, Малфой.
— Делаю что могу, — он театрально развел руками. Актер хренов!
Теперь парни от нее не отстанут. А у нее есть один урок, чтобы подкорректировать версию встречи в пустом коридоре. После она расскажет им все, как только они вернуться с других миров. А до тех пор драк ненужно.

Она сочинила вполне достойную версию. Ей поверили… после того как она повторила ее несколько дней. И Джинни помогла, поддержала, сказала, что знала. Малфой сосем немного подпортил окружающим кровь.

Неделя прошла очень быстро. Учеников заняли так, что не оставалось времени ни на ссоры, ни на что-нибудь еще.
Гермиону на бал пригласил Гарри. Она согласилась тут же и не раздумывая. И Джинни будет спокойна, и у нее голова болеть не будет как с партнером общаться.
Чтобы купить праздничные мантии, им пришлось навестить Хогсмид. И вскоре день, когда они должны были их надеть, настал.
Утро началось хорошо. Она выспалась. Точнее, ее просто никто не разбудил.
И никуда не надо было спешить. Можно поваляться и подумать о чем-то, например о том, что сегодня ночью она уйдет непонятно куда, непонятно с кем. Гермиона поежилась. Все-таки было немного страшно. Особенно из-за того, что непонятно куда.
Они все молчали, не высказывали вслух свои страхи. И все же Гермиона знала: они бояться, как и она. Но этот страх обычен, как и перед всякой неизвестностью.
Другое дело с кем она пойдет. Из семнадцати человек кто-то будет ее партнером. Ох, лишь бы не из Слизерина. И не из Хаффлпаффа. Она скептически относилась к заявлению Дамблдора, что человек, которого выберет Фонтан предназначен ей судьбой.
— Гермиона, ты до сих пор не проснулась? — наглым образом влезая в мысли девушки, позвал ее Джинни.
— Проснулась. Я думаю. Жутко отправляться в незнакомый мир.
Рыжая зашла в комнату, бесцеремонно уселась ей на кровать и притянула колени к груди.
— Мне тоже жутко. И страшно. Стараюсь об этом не думать. Я ведь всю жизнь буду жалеть, что отказалась.
Гермиона кивнула.
— Ты думала о партнере.
— А как же иначе? Лишь бы не из Слизерина, так ведь?
— Устами младенцев, — протянула Гермиона и рассмеялась, поймав недоуменный взгляд подругу. — Я с тобой согласна.
— Ладно. Подъем. А то опоздаем на обед.
Обед? Она не ослышалась. Ну выспалась так выспалась.
— Шевелись, Гермиона, — нетерпеливо воскликнула Джинни. — У нас в планах обед а потом подготовка к балу.
Ох, бал. Она даже застонала от досады. Как же она не любила приводить себя в порядок.
— Идем, — ее продолжали торопить.
Глубоко вздохнув, Гермиона поднялась с постели. Главное пережить этот день.

Все оказалось не так страшно. Пришла Алекса и все сразу стало ясно и понятно. И заколки сразу нашли, и туфли, и платье под мантию само собой выбралось. Гермиона была готова расцеловать тетушку.
— Очаровательно выглядишь! — воскликнула та, когда все было готово. — И это моя маленькая племянница. Как же быстро растут дети.
Тут Алекса, явно перестаралась.
— Ты же меня только четыре месяца знаешь, — скептически прокомментировала гриффиндорка.
— Ах, Гермиона, в тебе нет и доли сентиментальности. Какое это имеет значение.
Девушка развернулась, уже готовая было спорить, как заметила в глаза тети смех. Так над ней издеваются, значит?
— Ладно, я пошла, — хмуро проговорила она.
— Ты у меня затмишь всех, — пообещала на прощание Алекса.

Может всех бы она и затмила, да вот только ее кавалер произнес лишь пару банальностей, не спуская глаз с девушки в нежно-зеленой мантии хорошо гармонирующей с рыжими цветами. Она ожидала своего партнера.
Гермиона не смогла не прокомментировать интерес Гарри. В итоге он смутился и виновато улыбнулся. И она сразу ему все простила. На свете не должны существовать люди с такой виноватой улыбкой, как у Гарри Поттера. Она вызывает материнский инстинкт защитить и безграничную нежность.
В такие моменты Гермиона понимала, почему Лили Поттер пожертвовала ради сына всем.
— А с кем Рон? — поинтересовалась она, как только перед ними появились двери Большого Зала.
— С Лавандой.
— Лавандой?
— Он долго думал, кого пригласить. И вот, в итоге.
— Тщеславный ребенок. Знал же, что она не откажет тому, кто сегодня уходит в другой мир.
— Гермиона! — на нее укоризненно смотрели зеленые глаза.
— Прости, Гарри, — она увидела в толпе Джинни и Невилла. Кивнув на них, сказала: — Идем, подойдем.
Гарри же, увидев их, неожиданно нахмурился и пробормотал, что ему нужно прежде найти Рона. Гермиона и слова сказать не успела, как он исчез в толпе.
Ну вот. Неужели он и к Невиллу ревновать будет? Ну почему у них так получается.
Она подошла к Джинни с Невиллом и радостно поприветствовала обоих.
— Все прекрасно. А как ты, почему ты не с Гарри?
— Он ищет Рона, — Гермиона нахмурилась.
Тут заиграла медленная мелодия, и Невилл пригласил Джинни потанцевать. К Гермионе тут же подошел Гарри. Образцовый кавалер. С четвертого курса он явно достиг успехов. Он ни отходил от нее ни на шаг, был внимателен, предупредителен. Гарри сделал все, чтобы Гермиона в этот вечер чувствовала себя окруженной вниманием.
И он ни разу не взглянул в сторону Джинни.

~~*~~

Драко весь вечер провел с Изабеллой. Назло Забини. У них вышел небольшой конфликт и вот итог.
Девушка очень любила танцевать, а значит Драко не надо было думать, чем же ее занять. И все же он облегченно вздохнул, когда Дамблдор, что скоро полночь. Ему все же рано вставать, а танцы ни как не подбодрят утром.
Они спустился к озеру, возле которого стояли почти все будущие путешественники. Дамблдор тоже был там, а вскоре подошли и остальные.
— Вас уже неоднократно предупреждали, что это опасно. Нам неизвестно куда вас занесет. Ну, естественно, вы не попадете в жерло вулкана — Фонтан этого не допустит. Как я уже говорил, вы ни за что не должны расставаться с напарником. Монеты, которые достанете из Фонтана, вы возьмете с собой. Они будут настроены на вашего напарника. Если ему будет угрожать опасность, то вы сразу это почувствуете. Я превращу их в медальоны. После того, как вы их наденете, ничто не сможет снять их с вас месяц. С исчезновением Фонтана монеты можно будет снять. Но они навсегда будут настроены на вашего напарника, и вы сможете воспользоваться ими в будущем. А можете выкинуть, если захотите.
Еще раз подумайте о своем решении. После того, как монета попадет в Фонтан, ничего нельзя будет изменить. Вам об этом говорилось много раз. Фонтан Судьбы появится через десять минут. Сейчас сюда придут остальные ученики. Они посмотрят на появление Фонтана и на то, как вы кидаете монеты. После вы пойдете спать. В шесть утра я с вами приду сюда, и вы достанете из шкатулки монеты.
Драко увидел приближающихся учеников. Минуты тянулись невыносимо медленно. Лучше бы еще танец станцевали.
Вдруг озеро забурлило. Медленно и царственно поднимался Фонтан Судьбы и Надежды. Водила весело журча, стекала в озеро. И вскоре все смогли рассмотреть величайшее творение искусства древних мастеров.
Посреди чаши возвышались две статуи невероятной красоты. Мужчина и женщина. Они были преисполнены надежной силы. Они были свободны. Одна рука мужчины была поднята: в ней сфера, из которой водопадом струилась серебристая вода. Другая его рука переплетена с рукой женщины. Сама же женщина была немного повернута к мужчине. В той руке, которая была переплетена с рукой мужчины, она держала цветок. В другой у нее была такая же, как и у мужчины, только она находилась на уровне груди и немного в стороне. Из нее тоже били струи воды. На пьедестале, где котором стояли статуи, было высечено: Фонтан Судьбы и Надежды. Вода в Фонтане искрилась, она переливалась всеми цветами радуги. Казалось, что всю эту красоту создали боги.
— Путешественники подойдите ко мне и возьмите монеты, — раздался голос Дамблдора.
Драко нехотя оторвался от созерцания Фонтана и направился взять монету. Когда монеты получили все, Дамблдор посоветовал еще раз подумать, но никто не собирался отступать. Все решительно опустили монеты и отошли.
Фонтан вспыхнул всеми цветами радуги и вновь принял нормальное состояние.
— А теперь я всех попрошу подняться в свои спальни, — просто сказал профессор Дамблдор. Все без слов повиновались.

Драко долго не мог заснуть. А когда все-таки заснул, то почти сразу же проснулся. И понял, что сегодня больше не уснет.
Пока он неторопливо подготовился, настало время выходить. Захватив походную сумку, Драко спустился к озеру. Там уже собралось больше половины путешественником. Все выглядели не выспавшимися. Конечно же никто глаз сомкнуть не смог. Никому не хотелось говорить.
Наконец подтянулись остальные. Последним пришел Дамблдор.
— Я хочу убедиться, что никто ничего не забыл. Все взяли теплые мантии? Лекарства для оказания первой помощи и все остальное по списку, выданному деканами? — спросил профессор. Все молча кивнули. Тогда директор, вздохнув, продолжил. — Возле Фонтана стоит шкатулка, наполненная водой. Там лежат ваши монеты. Опускайте руку, она сама вас найдет.

Драко подошел одним из первых. В его голове царил туман — бессонная ночь давала о себе знать. Мысли разбегались. Он опустил руку в шкатулку как отстраненно заметив, что вода приятно прохладная.
Почти сразу Драко почувствовал монету. И тут же достал ее. В глаза бросилось его имя. Что ж, теперь нужно перевернуть. Совсем простое движение, только делать его сейчас необычно сложно. И все же. Драко посмотрел кого Судьба определила ему в напарники и как не подобает наследнику знаменитого рода выругался. На монете было выгравировано всего лишь одно имя, но и этого было достаточно.
Он откинул в сторону монетку. Та легла так, что все еще продолжала дразнить его написанными буквами: Гермиона Грейнджер.

В это время Гермиона вся волнении подошла к шкатулке. Опусти руку, она быстро достала монету и перевернула ее, прочитав имя напарника: Драко Малфой.
“Хорошо”, — подумала она автоматически. А потом поняла, что ничего хорошего тут нет.
Это должно быть ошибка. Она не так все поняла. Гермиона беспомощным взглядом поискала друзей. Но они пока все свое внимание сосредоточили не проклятой шкатулке.
Потом ей на глаза попался поднимающий с земли монету Малфой. И она поняла, что никакой ошибки нет. И еще она очень четко поняла, что нет на свете ничего привередливей, чем Судьба.
Девушка со злостью посмотрела на Фонтан, которым только вчера восхищалась. У почему? Почему?
Она чувствовала, что еще немного и из глаз польются слезы.
“Но я так же должен вас предупредить, что когда вы кинули монету, отказать от посещения других миров невозможно, поэтому я очень хочу, что бы вы несколько раз подумали, прежде чем кидать монету”, — пронеслись в голове слова Дамблдора, затем пришли на ум и другие, не менее утешающие: “ помните, что ни в каком случае не расставайтесь с партнером”.
Зачем, зачем ей понадобилось кидать эту чертову монету? Она не представляла, что будет происходить в следующий месяц, но одно она знала точно — ничего хорошего. Малфой ей жить не даст, как и любой другой слизеринец. О, боги.
Друзья спешили в ее сторону. И она поспешно сморгнула слезы. Уже по их лицам она поняла, что у них все нормально. Стало еще обиднее.
Кажется, Гарри первый заметил, что что-то не так и осторожно тронул ее за локоть.
— Гермиона?..
Нет, она не заплачет. Просто обнимет его и спрячет на некоторое время лицо ото всех.
Девушка и не заметила, как из руки выскользнула монета, и тем более она не видела, как нагнулся и подобрал ее Рон. Побледневший, он показал Гарри и Джинни второе имя. А потом парни крепко сжали челюсти, словно решали для себя вопрос, стоит ли им сейчас убить Драко Малфоя.
Когда Гермиона отстранилась от Гарри, лицо ее было спокойно. Она взяла монету у Рона и сжала ее в кулаке.
— Все будет в порядке, — ну и что, что голос тихий. — Покажите мне свои монеты.
Оказалось, что Гарри едет с Джинни; вот уж воистину судьба. А вот Рон отправляется с Падмой Патил. На четвертом курсе на балу они не особенно поладили, но все еще может измениться.
Друзья не спускали с нее глаз. А когда подошел Малфой, Гарри и Рон одарили его взглядами очень далекими от нежных.

— Как меня здесь любят, — воскликнул Драко, наблюдая за сжавшимися кулаками Поттера и Уизли.
Первое возмущение у Малфоя прошло сразу, как только он стал думать логически. Во-первых, Грейнджер считает самой сообразительной ведьмой на их потоке. Пусть она не всегда быстро действует, но голова у нее есть. Все это было хорошим, да вот только она не переставала из-за этого быть гриффиндоркой, подружкой Поттера и далеко не самым приятным для него человеком.
Но если он даст ей понять, кто здесь главный, у них все должно пойти хорошо. Но черт возьми, Изабелла идет с Забини! Везет же поганцу.

— Лучше уйди отсюда, Малфой, — далеко не любезно предложил Рон.
— Гарри, пошли, — не терпящим возражений голосом сказала Джинни. — Дамблдор что-то хочет сказать. И утащила его, ободряюще кивнув Гермионе.
Одной проблемой меньше. Подошла Падма и тоже увела Рона.
Еще одной меньше. Осталась только самая большая.
Гермиона неприветливо посмотрела на Малфоя.
— Мне все это нравиться не больше, чем тебе, — сказал он и бесцеремонно схватил ее под локоть.
— Отпусти меня, — она попыталась вырваться, он не держал крепко.
— Успокойся, — господи, как же она ненавидела призрение в его голосе. — И слушай Грейнджер.
Конечно, слушать Гермиона не собиралась. Но пришлось. Он все больнее сжимал ей локоть.
И все же, как только слизеринец замолк, она высказала в ответ ему все, что думала. Далеко не в самых лицеприятных выражениях.
Он даже не ответил. Просто потащил ее к Дамблдору, где уже собирались все. Будто она сама не могла дойти.
Директор заканчивал свою речь:
— Я так же надеюсь, что вы не расстанетесь друг с другом до конца путешествия. Не бойтесь попросить у своего напарника помощи. Куда бы вы не попали, я надеюсь, что вы справитесь. Сейчас до отправления осталось пятнадцать минут, можете за это время попрощаться с друзьями. Потом всех прошу подойти к Фонтану.
Гермиона сразу же поспешила к друзьям, стряхнув руку Малфоя. Он тоже подошел к слизеринцам.
Вопросы Джинни как она, девушка проигнорировала, сообщив лишь, что собственноручно убьет Малфоя. Гарри и Рон заулыбались.

Драко уже заканчивал любезничать с Забини, когда к ним подошел директор.
— Я вижу, вы прощаетесь друг с другом, — сказал Дамблдора.
Слизеринцы продолжали молча смотреть на него.
— Пора, — ничуть не смутившись, сказал он. — Мистер Малфой, найдите своего партнера.
Драко хмуро посмотрел на директора и неохотно кивнул. Но прежде. Взяв руку Изабеллы, он попрощался с ней в самых цветистых выражениях. Наградой был взгляд Забини.
И Драко поспешил к своему партнеру. С которым хлопот, вероятно, будет больше, чем он надеялся.

Когда все собрались возле Фонтана, директор Хогвартса в последний раз предупредил их. А потом он произнес заклинания, и монеты исчезли из рук, но на шее появились медальоны.
— Я прошу вас парами по очереди подходить к Фонтану Судьбы. Коснитесь рукой воды, а затем пьедестала.
Гермиона с Малфоем были одними из последних.
Студенты одни за одними дотрагивающиеся до пьедестала и тут же исчезали. Наконец настал их черед. Гермиона неуверенно подошла к Фонтану, и они вместе дотронулись рукой до серебристой воды. Она была на ощупь очень приятной и мягко обмывала пальцы рук. Все тревоги и волнения отошли на второй план. Сразу стало спокойнее.
Не сговариваясь, даже не смотря друг на друга, Гермиона и Драко вместе прикоснулись к основанию статуй.
Никаких рывков, как обычно при перемещении с помощью обычных порталов. Только спокойствие. И хочется спать. Гермиона позволила себе расслабиться.


Глава V

Было тепло и спокойно. Мир кружился. А что такое мир? И кто она? Она не помнила, да и не хотела помнить. Тепло. Стук. Биение чего-то. Где она? А собственно, почему она?.. Опять биение. Сердце?.. Два сердца?.. Две жизни?.. Тепло и спокойно. Так будет всегда. Она этого хотела. Только этого. Неважно, что было раньше. Она е помнила и не хотела вспоминать. Хотя… какая-та девушка. Это она?.. Да. Не надо. Она здесь с Начала Времен. Она будет жить здесь всегда. Стало холодно. Нет! Не надо. Но кто-то мешает. Не хочу. Я останусь тут. Навсегда. Не мешай. Не хочу.
— Грейнджер, твою мать, три придешь в себя или нет? — все-таки вторгся в сознание Гермионы чей-то голос. Она открыла глаза и тут же их закрыла.
— Уйди прочь, Малфой, — буркнула Гермиона. — И отпусти меня, — заметив, что он держит ее на руках, добавила она.
— Твое желание закон, радость моя, — и Малфой резко поставил ее на землю, которая тут же стало уходить у нее из-под ног.
И Гермиона, забыв, что сама просила ее отпустить, тут же вцепилась в слизеринца.
— Что это? — голос дрожал. Она все еще не пришла в себя после пробуждения.
Малфой ухмыляясь смотрел на ее руки, вцепившиеся в его рубашку. Ну и что. Она не собиралась их убирать, пока не узнает где они.
— Болото, — ответил он. — Я стою на более-менее твердой почве. Но ее тут мало. В паршивое место нас занесло, Грейнджер.
— Мог бы воспользоваться волшебной палочкой, — Гермиона стала приходить в себя. И даже отпустила его рубашку.
— Это было проблематично, когда ты свалилась мне прямо на руки. Я, конечно, мог положить тебя на землю.
Она с ужасом приставила последствия сего поступка. И, кажется, он понял, что она подумала.
— Где твоя благодарность, Грейнджер. Я же помог тебе, — Малфой продолжал на нее насмешливо смотреть.
Ей очень сильно захотелось послать его к дьяволу.
— Спасибо, — неохотно произнесла она и осмотрелась:
Малфой прав, место действительно паршивее некуда. Кругом были одни болота и скрюченные, сухие деревья. Воздух наполнен жужжанием насекомых, пахло тленом и гнилью. Мечта сумасшедшего отшельника, но никак не ее.
Они сейчас стояли на небольшом островке, который был покрыт пожухлой травой. И Гермиона совершенно не представляла, что делать и с чего начинать.
— Куда пойдем? — спросила она.
— На запад, — уверенно ответил Малфой.
Гермиона удивилась его уверенности.
— Ты знаешь, где мы находимся?
— Не лучше чем ты.
— Тогда почему мы идем на запад?
— А какая разница куда идти?
Внутри нее все возмутилось. Нельзя так наугад выбирать дорогу. Это же… ненормально. Ну и что, что они не знаю куда идти. Все равно так нельзя.
— Я на запад не пойду, — твердо сказала она.
— Можно узнать почему?
И что она должна ответить? Ну почему он выставлял ее дурой. Из них двоих она считалась лучшим студентом школы, она…
— Потому что нельзя выбирать управление наугад.
— Значит ты предлагаешь логически поразмыслить? — он, как всегда, издевался. — И что же тебе подсказывает твоя логика?
Она молчала. Как и молчала сама Гермиона.
Он дал ей время помолчать. А потом достал палочку, наложил на обувь заклинание и пошел на запад. Признавая поражение, она пошла за ним.
Путешественники шли по болотам целый день. Магия становилась слабее, и идти было все тяжелее. Гермиона ужасно устала, но никогда не призналась бы в этом Малфою. Пейзаж все не менялся. Наконец, девушка не выдержала.
— И долго ты собираешься так идти? — громко спросила она. — Скорее всего, ты выбрал не то направление.
— Я тебя за собой не тянул, — хмуро ответил он. — Могла идти своей дорогой.
Везде святая правда. Как же это злило.
— Еще не поздно ничего изменить, — Гермиона сделала решительный шаг в сторону.
— Я тебя не держу.
— Замечательно. В Хогвартсе я скажу, что ты потерялся. Никто не расстроится. Только что Паркинсон.
Драко сузил глаза. И откуда гриффиндорке известно о помолвке?
— Здесь нет под рядом Поттера и Уизли, Грейнджер, не забывай этого.
Гермиона чуть не задохнулась от гнева:
— Если не помнишь, я и без них прекрасно справлялась, Малфой!
— Конечно, как же я мог забыть, — он как бы случайно дотронулся рукой до губ.
— Иди к черту, — резко повернувшись, она зашагала прочь.

Драко смотрел какое-то время смотрел ей в след, но очень быстро потерял из виду. Больше всего на свете он хотел пойти в другую сторону. Проклятье, это Грейнджер должна проявлять благоразумие, а не он.
И, ругаясь самыми грязными словами, Драко поспешил за девушкой. Только быстро темнело, а следы в болоте надолго не сохранялись.

~~*~~

Гермиона, злая и расстроенная, быстро продвигалась вперед. Поначалу гнев придал ей сил, но не прошло и часа, как она совершенно вымоталась, и физически и морально. Надвигающиеся сумерки угнетали. Тени скрюченных деревьев пугали. Ох, как она жалела, что покинула Малфоя.
А еще пора было думать о ночлеге. Гермиона в отчаянии огляделась в поисках хоть какого-то укрытия. Увы, везде однообразный пейзаж. Поэтому она просто осталась там, где стояла. Это был сравнительно небольшой сухой островок. Лучше она вряд ли найдет.
Девушка быстро накидала веток и подожгла их с помощью волшебной палочки, с сожалением признав, что ее магический огонь сейчас продержится не больше получаса.
Так она и сидела. Пламя нехотя лизало ветви, которые были столь же сыры, как и все вокруг. Из этой картины ее вытянуло звук хлюпанья болота. Кто-то приближался. И дай бог, чтобы это был Малфой.
Гермиона напряглась и вцепилась в палочку. А если не он?
В свет огня вышел молодой мужчина лет двадцати восьми. Его длинные, темные волосы были немного спутаны; на плечах находился потрепанный плащ, прорванный в нескольких местах, но было сразу заметно, что этот кусок ткани был некогда хорошего качества. Сам путник им вид тоже потрепанный, лицо выражало усталость. И все же, несмотря на это, глаза оставались проницательными. И было в них что-то, что внушало доверие.
— Опасно молодой девушке в одиночку путешествовать по таким гиблым местам, — вернул Гермиону в реальность бархатистый баритон странника. — Что ты тут делаешь? — глаза его настороженно следили за девушкой.
Она даже как-то растерялась. Его тон был дружелюбен. И все же глаза внимательно следили за каждым ее движением. Словно он опасался, что она не та, за кого себя выдает.
Гермиона немного расслабилась. Кажется, ему все-таки можно доверять.
— Я не знаю, как я тут оказалась, — честно сказала она. — Что это за место?
— Ты не знаешь? — успокоившийся было путник вновь насторожился. — Любой ребенок скажет тебе, что это за место, если ты кратко опишешь то, что сейчас видишь. Это Гиблые Болота. Кто ты? — его глаза заглянули в душу. — И почему не знаешь об этом месте?
— Я… — она растерялась. — Меня зовут Гермиона… Гермиона Грейнджер. Просто я…
Предложение ей не дал закончить с шумом вышедший в свет костра Малфой. Злой Малфой. Очень злой. Гермиона хватило одного взгляда, чтобы это понять.
— Что это значит Грейнджер? — раздраженно спросил он, стряхивая с руками грязь. — Вначале тебе не нравиться запад, потом ты ругаешься и бросаешься идти в первую попавшую попавшуюся сторону. Я думал в тебе больше благоразумия, — тут его взгляд остановился на незнакомце. — И еще ты разговариваешь неизвестно с кем. Я ошибся, Грейнджер. В тебе совершенно нет благоразумия.
Девушка ответила ему неприязненным взглядом. Кругом он прав. Ну почему она сейчас такая… неблагоразумная?
— И я тебя рада видеть, — хмуро ответила она.
— Не сомневаюсь.
— Вы не возражаете? — вторгся в разговор незнакомец. — Что же делают двое из людского рода в таком месте? Совсем еще дети, надо заметить.
— Какое вам дело? — огрызнулся Малфой.
Ему ответили спокойным взглядом.
— Обычно, когда я задаю вопросы, то на них отвечают, — мягко, совсем не угрожая, произнес он.
— А я обычно я не общаюсь с оборванцами, — в том же тоне ответил слизеринец.
— Малфой! — воскликнула Гермиона
Странник рассмеялся.
— Глаза могут и обманывать. Я — Найдл, маг-путешественник. Может, теперь представишься, упрямый человек? С девушкой я уже знаком.
Маг? Гермиона немного испугано переводила взгляд с одного на другого. Лучше бы они поладили, хотя сложно представить дружелюбного Малфоя.
— Его зовут Драко Малфой, — быстро проговорила она, решив все-таки взять инициативу в свои руки. Взгляд, брошенный на нее, пришлось проигнорировать. Следующие слова не понравиться ему еще больше: — Мы пришли сюда из другого мира и…
— Подожди, — решительно остановил ее маг. — Вы пришли из другого мира? Каким образом?
Гермиона все ему рассказала, стараясь не смотреть в сторону Малфоя. Он ведь убьет ее. Но помощь нужна. Самим им не выбраться.
После ее рассказа мужчина некоторое время задумчиво смотрел на огонь.
— Вот что я скажу, — произнес он. — Если вам кто и сможет помочь, так это совет магов. Он находиться в Эрленстаре.
Гермиона даже оживилась. Кажется, она не ошиблась в Найдле.
— Совет магов? — удивленно спросила она, видя, что Малфой никак не стремится поддержать беседу. Хотя возле костра все-таки сел.
— Если не маги, то драконы, они многое знают. Но тогда нам нужно идти к Долине Огня.
— Драконы?
— Ох, простите, — спохватился маг. — Я забыл, что вы ничего не знаете. Эрленстар — это город, где находиться храм Четырех Стихий. В храме обучают магов, затем старшие маги берут их к себе в ученики, и двое: учитель и ученик, путешествуют по разным землям. Драконы — это…
— Мы знаем кто такие драконы, — перебил Малфой, кажется, все-таки заинтересовавшийся беседой. — Они что — разумны?
— Конечно! — потрясенно воскликнул маг. — У вас в мире драконы не разумны? — Гермиона качнула головой. Ей трудно было представить разумного дракона. Перед глазами так и вставала летящая за Гарри венгерская хвосторога. — Драконы священные существа, они живут в Долине Огня, это к югу отсюда. Глава драконов — Повелитель Изер — один из членов совета магов. Правда, в храме он бывает только на самых важных заседаниях. Главным магом у нас является Айнскалдир, он эльф и обладает огромной силой.
— Эльф? — кажется, она не престанет удивляться.
— Да, эльф. Только не говорите, что они у вас тоже не разумны?
— Ну почему же, — усмехнулся Малфой. — Вполне разумны, только эльфы-домовики у нас вроде прислуги в доме. Рабы они.
— Рабы?! — голос мага был потрясенный и возмущенный одновременно. — Так на сегодня хватит. Не хочу даже слышать, что гномы у вас что-то вроде животных, а демоны-вампиры вполне уважаемые существа.
— Гномы у нас действительно животные. Они живут в садах, одним словом — паразиты, — Гермиона отдала сейчас все на свете, лишь бы слова Малфоя были не правдой, но, увы. Малфой злорадствовал. — А что до вампиров, они есть, но уважают только чистокровных.
А вот на это ей есть что возразить.
— Только такие, как твой отец, — с презрением воскликнула она. — Помешанные на чистой крови. Никакой нормальный волшебник не посчитает вампиров — любых — уважаемыми существами.
— Ты Дамблдора имеешь ввиду? — насмешливо посмотрел на нее слизеринец. — Его считаешь нормальным?
— Хватит, — твердо вмешался Найдл. — Хватит на сегодня споров. Давайте поужинаем и спать.
Маг достал какие-то кристаллические кубики. Поймав недоуменные взгляды, он пояснил.
— Это кристаллический цитрилл, делается из цитрилловой травы. Они помогают утолить голод, очень вкусные, к слову, а еще они не занимают много места. Правда, долго ими питаться нельзя. Ничто организму не заменит настоящей еды.
Я именно за этой травой и пошел на болота, так бы меня сюда не загнать. Но растет она только здесь. А запасы пополнять нужно. Так она слишком дорого стоит. Да и кому ходить в Гиблые Болота, как не магу?
Гермиона взяла протянутый кубик и решительно положила его в рот. Вкусно.
Она посмотрела на Малфоя, держащего свой кубик на ладони. Тот внимательно изучал ее, словно ожидая, когда она упадет замертво. Насмешливо приподняв брови, она отвернулась и стала выбирать место посуше. А потом достала из сумки плащ и, постелив его, легла и закрыла глаза. Как же она хочет спать!

Утром, когда Гермиона проснулась, ее спутники еще спали. Осторожно сев, она поморщилась — все тело ломило, стонало, скрипело. В общем, нещадно болело. О Мерлин, ну за что?
Девушка подкинула ветки в костер и подсела к нему. Мыслей никаких не было. Хотелось забыть о тупой боли в теле и о растерянности. Конечно, правильно, что она доверилась Найдлу. Но если бы оказалось, что он ни тот, за кого себя выдает?
Подтянув колени к груди, Гермиона положила на них подбородок и прикрыла глаза, не видя как по очереди просыпаются ее спутники.
Первым сел Малфой и принялся внимательно рассматривать сидящую у костра девушку. Вчера она его разочаровала. Он и не пытался это скрыть. Хотя какого благоразумия можно ожидать от подружки Поттера.
Драко поймал взгляд проснувшегося мага. Тот внимательно изучал их обоих, но все же больше задерживался на нем.
Они какое-то время смотрели друг другу в глаза, а потом Найдл поднялся, чем немного испугал Гермиону.
— Я вижу, что вы уже проснулись, — произнес он, в спокойном жесте ложа руку на плечо девушки. — Я сегодня ночью медитировал. Лучше пораньше отправиться в путь. До Эрленстара расстояние не близкое.
— Сколько? — спросила Гермиона.
— Если сможем купить лошадей на выходе из Гиблых Болот, то при хорошей скачке за пять дней доберемся до Кейтнадрда. А там уже по воде быстрее будет.
— Я не умею ездить на лошади, — расстроено проговорила она, но, поймав взгляд Драко, быстро продолжила. — Но не думаю, что этому сложно научиться.
Найдл ей улыбнулся. И Гермиона поняла, что он еще вчера знал в каких отношениях она с Малфоем. А еще маг знал, что бывали случай, когда заклятые враги становились лучшими друзьями. А тут молодой парень и девушка, кто знает, чем закончатся их отношения.
— Пока ты можешь поехать со мной, — предложил он, зная, что со своим партнером она не поедет ни в коем случае.
Гермиона с благодарностью приняла предложение.
Съев по еще одному кристаллическому цитриллу, они направились к выходу из болот.

Примерно к середине дня пейзаж стал меняться: деревья имели более живо вид, появились птицы.
Гермиона расспрашивала Найдла об этом мире, с жадностью слушаю ответы.
— Ты вчера сказал, что ни за что сюда не пошел, не будь это необходимо, — вмешался в их разговор Малфой.
— Атмосфера здесь подавляющая, — задумчиво ответил маг. — Не зря эти болота называют Гиблыми. Это долгая история, но ее знают все. Пять тысяч лет назад разразилась война между народами, населяющими этот мир. На этом месте было великое, итоговое сражение сражение. Вся земля на много миль вокруг оказалась залита кровью. Неисчислимое количество жизней унесла эта битва.
На одной стороне были люди, эльфы, гномы и драконы; на другой вампиры-демоны, имеющие несчетное количество слуг в своем подчинении.
— Ты вчера о них упоминал. Кто это они? И почему их называют демоны-вампиры? — засыпала вопросами Гермиона.
— Они демоны, у них, у каждого имеются сверхъестественные силы. Они покланяются Ордмайеру — Властителю Тьмы. Этот народ жесток и беспощаден. С давних времен у других рас с ним кровавая вражда. Именно в этом месте наши маги и их некроманты использовали очень сильные чары. И вот итог: некогда плодородная равнина стала одни из самых опасных, угнетающих мест в мире. А виноваты в этом все: и мы, и демоны-вампиры.
— А кто победил в битве? — спросил Малфой, заинтересовавшийся историй мира.
— Никто. Но проиграли все. С тех пор мы больше не повторяли подобной ошибки. Иногда происходят стычки с вампирами, но никаких масштабных действий. Сейчас уже как много лет объявлен нейтралитет. Их купцов можно увидеть почти везде: в Керне, Кейтнарде, Гвенвиваре, даже в Эрленстаре они появляются. Долина Огня единственное место, которое они избегают. Драконы их самые заклятые враги.
— Что это за города, которые ты назвал? — на этот раз вопрос задала Гермиона.
— Столицы различных рас. Кстати, мы подходим к выходу из болот. Сейчас увидим Рендом.
— Как люди живут в таких местах? — пробормотала девушка и поежилась.
Найдл хмыкнул.
— Они здесь и не живут. Рендом — это лагерь. Сюда приезжают на время, а потом уезжают. Получается, что постоянно здесь кто-нибудь находиться, хотя население меняется с головокружительной быстротой. Их привлекают те ценности, которые скрывают в себе болота, но мало кто решается заходить вглубь. Помимо ценностей, здесь обитает то, что отнимает жизнь. Вам повезло, вы были практически на самой окраине.
Через некоторое время путники увидели развернутый лагерь. Он представлял собой интересное зрелище. Гермиона тут же принялась с любопытством его рассматривать.
— Надо купить лошадей, — поторопил их маг. Оказывается, Малфой тоже стоял и рассматривал представшую перед глазами картину.
Они какое-то время просто шли между шалашей.
— Демон меня забери, Найдл! — раздался хриплый голос. — Ты старый мошенник, какого вампира ты тут забыл? — Гермиона, наконец, рассмотрела высокого худощавого мужчину, которого немного пошатывался. И еще, даже на таком расстоянии, от него несло выпивкой. — С каких пор в Эрленстаре интересуются такими местами, как наш скромный лагерь?
— Давно не виделись, Зак, — усмехаясь, произнес маг. — Опять пьянствуешь? Долго уже?
— Сейчас лето, весна, осень или зима? — невинно моргнув, спросил мужчина.
— Все ясно, — сухо глядя на него, ответил Найдл. — Где тут можно купить лошадей?
— Пойдем, провожу, и ты как раз познакомишь меня с этой очаровательной леди, что привел сюда.
Гермиона вспыхнула. Больше от гнева. Какое право так говорить имеет этот пьяница? Драко ухмыльнулся.
— Это Ми, но остерегайся ее. Если ей что-то не понравиться, она запросто может превратить тебя в редиску, — предупредил друга Найдл.
— Маг, — разочарованно протянул мужчина с тоской смотря на Гермиону. — С магами женского пола предпочитаю не связываться. Извини уж, девочка.
Он, что действительно, извинялся? Щеки девушки запылали еще ярче.
Малфой веселился и не скрывал этого.
— Что старые ошибки немного разума в твою голову вбили? — ядовито поинтересовался маг.
— Найдл, я тебя умоляю, это было сто лет назад, — взмолился Зак. — Кто знал, что она маг. Меня никто не предупредил. Даже ты.
Его собеседник в ответ только рассмеялся.
— С тобой невозможно разговаривать. Вот тебе продадут хороших лошадей, а я ухожу. Может, еще увидимся, — и пьяница, пошатываясь, исчез в толпе.

Найдл зашел в шалаш, оставив его и Грейнджер на улице. Они не сказали друг другу ни слова. Сегодня они вообще не обменялись ни единой репликой. Маг хорошо сглаживал возникшее между ними молчание.
Через какое-то Найдл вышел. Несколько людей привели трех красивых лошадей. Драко быстро вскочил в седло, Найдл последовал его примеру и протянул Грейнджер руку. Та, ухватившись за нее, в мгновение ока очутилась на лошади. Маг, придерживая, обхватил девушку за талию.
Драко же принялся внимательно за ней наблюдать, ожидая ее реакции. Но Грейнджер восприняла это как само собой разумеющееся. Ему это не понравилось. Отогнав эту мысль, он направил лошадь из лагеря. Две оставшиеся лошади шли за ним.

Гермиона некоторое время молча сидела рядом с Найдлом. Пока, наконец она решилась задать мучавший ее вопрос.
— Почему ты сказал тому человеку, будто меня зовут Ми. Ты обманул его.
— Нет, твое имя и вправду можно сократить до двух букв, — возразил маг. — Я сказал ему всю правду. Ты ведь смогла бы превратить его в редиску?
— Наверное, да, — неуверенно протянула Гермиона. И все равно, “Ми” ей не нравилось. Но хоть на “М”.
— Зак — вор и мошенник, вдобавок еще и шпион. Пока я не знаю, кому он приносит информацию, лучше он будет знать как можно меньше. Власть над именем тоже к этому относиться.
— А Малфой?
— Для девушек это опаснее.
— Тогда почему ты с ним общаешься?
— Он неплохой человек, правда, временами бывает невыносим.
— Он пьяница, — неодобрительно произнесла Гермиона.
— Нет, — возразил маг. — Зак и в половину не так пьян, как кажется. Это всего лишь маскировка. Он, видишь ли, один из самых хитрых людей, которого мне доводилось когда-либо встречать.
Некоторое время они ехали молча, Малфой ушел далеко вперед.
— Найдл, — нерешительно заговорила она. — А сколько ты заплатил за лошадей? — этот вопрос не давал ей покоя.
Ее спутник рассмеялся и понимающе посмотрел на нее.
— Можешь не волноваться. Все оплачивается из казны храма Четырех Стихий. А нищетой они некогда не страдали. Сегодня, когда мы остановимся, я хочу начать обучать тебя езде на лошади.
— Тебе так не нравится мое общество? — совсем успокоившись, позволила она себе колкость.
Маг совсем не смутился.
— Я буду бесконечно сожалеть, когда ты пересядешь на другую лошадь, дорогая. Но у меня не остается выбора, ты так и рвешь обучиться верховое езде, — конечно, это не одна причина. Но о второй говорить пока рано.
Гермиона весело рассмеялась.
— Действительно. Невыносимо терпеть взгляды Малфоя.
— Вы с ним ненавидите друг друга, — кажется, маг был рад, что они задели эту тему. — Почему?
Она пожала плечами.
— Это началось еще семь лет назад. Мое происхождение поставило нас по разные стороны изначально. А то, с кем я дружила определило дальнейшую судьбу. Мой лучший друг, Гарри, враждует с Малфоем с первого дня знакомства, после того как отказался от протянутой руку того. Мой второй друг, Рон, ненавидит его с детства. Малфой отвечает ему презрением. А меня он мусором считает, недостойным существования. Видишь ли, его семья чистокровные маги. И его принципы и поведение — издержки воспитания. Отец Малфоя очень жестокий человек, он принадлежит к Упивающимся Смертью и считается правой рукой Темного Лорда. Драко, конечно, пойдет по его стопам. Они так похожи. Он избалованный ребенок, привыкший получать, что хочет. Только ведь и дети взрослеют.
— Мне не показался он жестоким, — возразил маг. — И о тебе он вчера беспокоился. Это же сразу понятно было.
Гермиона закусила губу
— Не обо мне, а о том, что мы расстались. Нас предупреждали ни в коем случае не расставаться. А мы это первым делом и сделали.
— И все же у него хватило ума пойти за тобой.
Она мрачно посмотрела на мага:
— Вот это и самое обидное. Если б Малфой не пошел, я бы не чувствовала себя такой виноватой. А так… — она передернула плечами.
Остальную часть пути они проехали молча. Вечером Найдл обучал ее верховой езде. Под насмешливые комментарии Малфоя, разумеется.
Уже когда совсем стемнело, маг куда-то ушел, прежде предупредив, что вернется утром. Причину Гермиона не спрашивала, понимая, что не стоит вмешиваться в его жизнь. Как ни странно, Малфой тоже промолчал.
Они лежали возле костра, но сон не приходил. Наконец девушка не выдержала и села.
— Заснуть не можешь, Грейнджер, или боишься, что я сделаю тебе что-нибудь ночью? — заговорил слизеринец, даже не повернувшись в ее сторону.
— Почему ты вчера пошел за мной? — спросила она.
Он, обернулся и тоже.
— Я думал, что ты хоть что-то поняла из того, что я тебе говорил вчера. Я хочу быть первым. И нам сказали, что нужно не разлучаться. Я был лучшего…
— Твое мнение о моем благоразумии я поняла, — резко прервала его девушка.
Какое-то время она просто смотрела в огонь.
— Я тоже хочу быть первой, — наконец, произнесла она.
Пора, в конце концов, думать головой. Вечно споря, они ни к чему не придут.
— Уж не перемирие ли ты предлагаешь, Грейнджер? — ехидно спросил он.
— Нет. Нейтралитет.
Она вспомнила рассказ Найдла. Похоже, Малфою тоже он пришел на ум.
— Хорошо, — просто произнес он. — Пусть будет нейтралитет. Спи спокойно, Грейнджер, я ничего тебе не сделаю.
— Я и не боялась этого, — огрызнулась Гермиона.
На нее посмотрели пристальным, насмешливым взглядом.
— Правда? А я собирался.
Развернувшись, Малфой тут же лег.
А она все продолжала на него смотреть, понимая, что сохранить нейтралитет будет ох как непросто.

Утром первым, что Гермиона увидела, был сидящий у костра Найдл. Казалось, он полностью сосредоточился на пламени и не замечает ничего кругом.
Девушка, решив ему не мешать, решила осмотреться. Только сейчас она поняла, что чем дальше они отдаляются от болот, тем приятнее для глаз становиться пейзаж. Красивые рощи, кристально чистые озера — сейчас в их мире мало, где такое увидишь.
Сравнивая природу своего и чужого мира, Гермиона не заметила, как Найдл выпрямился и посмотрел на нее.
— Ты рано встаешь, — тихо произнес он.
Девушка пожала плечами.
— Когда как, но в основном, да, рано.
— О чем ты думаешь? — спросил он. — У тебя немного печальный вид.
— О своем мире — он не так чист, как ваш. Изобретения людей загрязняют воздух, воду и землю. А здесь все так кристально чисто. У вас везде такая красота?
— Почти везде, — задумчиво ответил маг. — Одно гиблое место ты уже видела — это болота, а еще не очень привлекательны Дикие Дебри.
— Дикие Дебри? — непонимающе спросила Гермиона.
— Это очень опасные земли, там живут различные племена, они поклоняются духам своих предков.
— Довольно интересная религия, — насмешливо произнесла девушка. — Поклоняться мертвецам.
Найдл серьезно посмотрел на нее.
— Не вздумай так сказать, если окажешься в тех местах. Будет даже лучше, если ты вообще так не будешь говорить. Для мертвых не существует расстояния. А сообщить своим племенам об отношении к ним, они всегда могут.
— Эти племена, что, правда, разговаривают с мертвецами, — Гермиона пораженно смотрела на мага. Приведения — это одно дело, к ним она уже привыкла, а вот живой дух, это уже другое. Так можно из мира мертвых вызывать умерших людей. — А можно вызвать дух любого человека?
— Для этого есть специальные люди — некроманты. Некромантия очень сложный вид магии.
— А как вы колдуете, а не видела у вас волшебной палочки?
Мужчина рассмеялся. Он не мог себе представить, как можно использовать магию с помощью палки.
— Я хотел об этом с вами поговорить. Как только проснется Драко, я все расскажу.
— Я уже не сплю, — спокойно произнес Малфой. — Ваши на милю кругом все разбудили. Рассказывай уж.
Маг лукаво посмотрел на парня. У Гермионы возникло впечатления, что он знал, что тот не спит.
— Тогда я продолжу. Магия идет из нас самих, это связь с окружающей нас природой, мы черпаем из нее силы. Магия — это не просто фокус, это сила концентрации. Зависит от воли человека, ну а выражается магия через слова. Конечно, не каждый человек может стать магом, даже если его воля сильна. Для этого надо еще и иметь связь с живой природой, а это дано не всем. Небольшое количество людей рождается с даром. Те, которые не имеют его, пробуют свои силы в таких направлениях, как некромантия, колдовство и ворожба.
— Разве магия и колдовство — это не одно и тоже? — удивленно спросила Гермиона.
— Нет, конечно, — заверил ее маг. — Колдовство осуществляется с помощью различных амулетов, трав. А магия идет изнутри. Если на ваш мир смотреть с нашей точки зрения, то у вас в мире существует колдовство, а не магия.
— По мне, — хмыкнул Малфой. — Это одно и тоже. Не думаю, что поменяю свое мнение.
— Посмотрим, — улыбнулся маг, — посмотрим.
— Может, поедем, — предложила Гермиона. — Ты сам говорил, что путь не близкий.
— Нет, подожди, мы кое-кого ждем, — остановил ее Найдл. Увидев удивление в ее глазах, он усмехнулся. — Сейчас поймешь, он подлетает.
Гермиона и Малфой дружно подняли головы к небу и заметили стремительно приближающиеся точку. Через некоторое время, они поняли, кто это. Дракон.
Он не был похож на драконов их мира, хотя какое-то сходство определенно имелось. На изумрудной чешуе дракона играли лучи восходящего солнца, что немного резало глаза. Когда дракон опустился на землю, Гермиона и Драко смогли лучше его рассмотреть. Дракон был громадных размеров, таких они еще не видели. Весь его вид показывал благородство, которое, казалось бы окружило мощную фигуру.
Дракон с той же внимательностью осматривал ребят. Дав им какое-то время, Найдл все-таки решил, что пора переходить к делу.
— Повелитель Огня, я хочу вам приставить двух пришельцев с другого мира — Гермиону Грейнджер и Драко Малфоя, — заговорил он. — Гермиона, Драко — это Магистр Драконов — Повелитель Изер. На самом деле его имя на драконьем языке звучит по-другому, но мы не в состоянии его выговорить.
— Да, у вас слишком плохо развиты голосовые связки, — согласился дракон, но тут его внимательные желтые глаза посмотрели на девушку, а затем на парня. Гермионе показалось, что этот взгляд читал ее душу. — Значит путешественники. Давно я не видел людей из вашего мира, порядком полтысячелетия лет или около того. Хотя, что такое время для дракона, мы живем почти вечность.
Девушка опешила, когда поняла, что до них тоже были ученики в Хогвартсе, которые тоже были в этом мире. Потом она подумала, почему дракон сказал — половина тысячелетия лет. “Наверное драконы считают время по-другому,” — догадалась девушка. Посмотрев на Малфоя, она увидела его задумчивое лицо.
Найдл видя замешательство своих новых друзей, решил прояснить ситуацию.
— Сегодня ночью я связался с Повелителем Огня и рассказал ему о вас. Мне с Повелителем надо срочно посетить некоторые места. Вам, к сожалению, придется отправиться в Эрленстар самим. Я дам вам магическую карту, которая позволит вам узнать, где он находиться, а так же она будет показывать место, где стоит держащий ее человек. Не думаю, что вы заблудитесь. Гермиона тебе придется поехать с Драко. Две оставшиеся лошади поедут за вами. Если поторопитесь, то прибудете в Кейнтнард три или четыре дня. Там найдете лодку. Это не будет сложно. И через неделю вы будут уже в Эрленстаре. Я постараюсь вас там встретить. Извините, что приходиться вас оставлять одних, но дело срочное.
— Мы справимся, — заверила его Гермиона. Слова мага о том, что она должна быстрее научиться езде на лошади приобрели некоторый другой смысл. Похоже, Найдл знал, что придется их оставить.
Ее не радовало, что придется ехать с Малфоем. Оставалось надеется, что их нейтралитет смягчит ситуацию.
— А как ты полетишь? — спросил Драко.
— На Изере, — пояснил Найдл, пряча улыбку. У дракона вид был далеко не довольный.
— Да, — проворчал он, весь его тон выражал такое же недовольство, как и вид. — Маг полетит на мне.
В Эрленстаре вас научат применять магию. Вы на это способны, я чувствую вашу связь с природой. Если Найдл не возвратиться к тому времени, как вы придете в город, спросите, как найти храм Четырех Стихий. Там у ворот храма, скажите, что вас прислал Магистр Драконов. Они вас пропустят.
— Они поверят нам на слово? — недоверчиво перебил его Малфой.
Дракон хищно улыбнулся.
— Никто, молодой человек, не посмеет навлечь на себя мой гнев. А сказать, что я говорил то, что на самом деле не говорил у ворот храма Четырех Стихий, безусловно вызовет мой гнев. И где ваши манеры? Нас, драконов, нельзя перебивать — это тоже раздражает. Конечно, бестактность простительна из-за не знания, но помни. О чем я раньше говорил? Ах, да, конечно. Зайдя в Храм, спросите меня, или, если я еще не прибуду, кого-нибудь из Совета Магов. Все им расскажите. Они помогут. Найдл, доставай карту. Нам нужно спешить.
Маг послушно протянул свиток. Драко взял его и развернул ее. На искусно проиллюстрированной карте были подписаны все города и деревни. На том месте, где стоял Малфой, стояла зеленая точка.
Найдл, попрощавшись, взобрался на дракона по его широкому крылу. Вид при этом у дракона был мученический. Когда маг оказался на его спине, он взмахнул могучими крыльями и взлетел в небо. Через минуту, точка растаяла в горизонте.
Все произошло слишком быстро. Гермиона все продолжала смотреть на небо, пока ее не заставил вздрогнуть резкий голос Малфоя:
— Грейнджер, нам нужно спешить, — кажется, ему не очень-то и понравилась отповедь дракона.
— Хорошо, — спокойно ответила Гермиона.
Конечно, она поняла причину его плохого настроения и тайно злорадствовала.
Малфой пристально посмотрел на нее.
— С чего это такая покорность?
Гермиона кинула в ответ насмешливый взгляд:
— Ты долго и нудно говорил о моем неблагоразумии, а сейчас недоволен моим поведением? Малфой, не непостоянен. И тем более, у нас нейтралитет.
Он только хмыкнул и вскочил на лошадь. А затем вопросительно посмотрел на нее. Даже руки не протянул. Не правда. Когда она подошла ближе, все-таки протянул.
Гермиона с неохотой ее приняла, отстраненно отмечая как это все-таки странно, вполне мирно принять руку человека, которого ненавидишь долгие годы.
А вот слизеринцу, кажется, все равно. Конечно, сейчас он знает, что она не магглорожденная. Может в этом причина? Он крепко обхватил ее за талию.
Девушка тут же напряглась, и он, конечно, это почувствовал. Она затылком чувствовала его издевательскую ухмылку. Но он ничего не сказал. Даже не напомнил о том странном поцелуе. Джентльмен хренов. Почему-то это злило больше всего.


Глава VI

Уже три дня прошло с тех пор, как Гермиона и Малфой расстались с Найдлом. За это время они сказали друг другу минимум слов.
Хотя парень очень удивил ее, когда предложил продолжить обучение верховой езде. Недолго думая она согласилась, не думая о причинах почему он так поступил. В конце концов она перестанет чувствовать его ухмылку за спиной.
И по вечерам Малфой ее обучал, оказавшийся учителем хоть и язвительным, но неплохим. Сразу видно, что с детства сам обучался. Держался он в седле идеально и от нее требовал того же.
Если бы они так не спешили в Эрленстар, она бы сама уже села на лошадь, но к галопу она еще не привыкла. Лошади были норовистые, и Гермиона запросто могла с ними не справиться.
Вот и сейчас они едут на одной лошади. Малфой уже привычно обхватил ее за талию. Она даже перестала напрягаться всякий раз, когда он шевелился. Привычка страшная сила.
Впереди мелькнула серебреная лента. Гермиона даже вздохнула с облегчением. Она знала, что та вот-вот должна предстать перед глазами, и теперь, наконец, так и случилось.
В отдалении виднелся отмеченный на карте город. Кейтнард. Но они в него не пойдут. Лишь в порт.
— А я уже беспокоиться начала, — пробормотала Гермиона.
Малфой придержал лошадь.
— Ты не доверяешь карте? — он всматривался вдаль.
— Я просто беспокоилась.
Его губы в насмешке приподнялись:
— Скоро у тебя будут другие поводы, для беспокойства, Грейнджер. Например, нам надо сесть на какое-то судно.
Она ответила ему с такой же насмешкой:
— Об этом, Малфой, я как раз не беспокоюсь. В этом нет ничего сложно.
— Неужели?
— Конечно.
— В таком случае я предоставлю решать этот вопрос тебе.
— Так я и предполагала, — спокойно ответила Гермиона. — Подождешь меня вместе с лошадьми в стороне.
Ну откуда Малфою было знать, что она, если хочешь, можем о чем угодно договориться? Ведь это ее была идея с Отрядом Дамблдора, и организовала все она, и говорила тоже она. Да и потом опять же большей частью везде и со всеми договаривается она. Привыкла.
— Если доверять карте, — задумчиво проговорила Гермиона, — эта река называется Нижний Целлион. Нам нужно будет поднять вверх по реке, достичь где разветвляется Целлион и спустя какое-то время мы прибудем на остров, где находится Эрленстар. В Кейтнард заходить нет нужны. Порт, как я и думала, находиться немного в стороне.
— Почему бы не зайти в город?
Гермиона тоже бы хотела посетить город. Она устала, хотелось принять нормальную ванну и просто поспать в постели. Но они ведь забыли спросить, что это за город. И совершенно не знают, какое там население, что за законы. Судя по карте, этот город был столицей.
— Мы спешим, — ответила она Малфою.
Но пожал плечами и спорить не стал.
Когда они ближе подъехали к порту, Гермиона соскочила с лошади и, все-таки оглянувшись на спутника, поспешила туда. Лучше решить проблему с судном до того, как стемнеет.
Она направилась к небольшой пристани и принялась разглядывать суда. Очень много было маленьких, но так же присутствовали и корабли. Похоже, Целлион, помимо очевидной широты, был рекой и достаточно глубокой.
Взгляд девушки упал на большой корабль, который смотрелся просто нелепо на реке. На палубе стоял человек и отдавал какие-то приказы. Прищурившись, Гермиона заметила, что он не очень твердо держался на ногах.
“Я попала в мир пьяниц”, — мрачно подумала девушка, но все же пошла по направлению к этому человеку, рассудив, что с пьяным легче договориться.
Мужчина, заметив целеустремленно шагавшую девушку, спустился с корабля. Гигант подстатьи кораблю. Высокий и крепкий, с руками как ее бедро. У него была рыжая борода и такие же волосы, заплетенные, наверное век назад, в две косы.
— Вам что нужно, милая? — заговорил он первым, спрыгнув на причал.
Гермиона проигнорировала фамильярное обращение.
— Да, нужно, — решительно сказала она. — Я хочу попасть в Эрленстар, и могла бы заплатить за переправу, — ну конечно она могла заплатить. Еще в тот день, когда они посетили Рендом, Найдл дал ей немного денег на всякий случай, заодно и объяснил их ценность. Гермиона поняла, что дал он ей совсем не немного. Конечно, Малфою об этих деньгах было неизвестно. Иначе бы он не считал проблемой путешествие по воде. А она не сочла нужным ему сообщить. Он, конечно, разозлиться, когда узнает. Но всегда можно сделать вид, что она думала, что ему известно о деньгах.
Рыжебородый человек рассмеялся.
— Город магов? Чего хорошенькая девушка там забыла? Впрочем, можешь не отвечать. Тебе повезло, милая. Мой корабль как раз направляется туда, так что добро пожаловать на борт.
— Я не одна, — медленно произнесла Гермиона, наблюдая за реакцией гиганта. — Со мной еще есть мой старый знакомый и три лошади.
Конечно, глупо вот так доверять первому попавшемуся человеку, но она ничего не могла с собой поделать. В этом мире ей как будто здравый смысл отказал.
— Лошади? — капитан поморщился. — Эх, была не была, через час отплываем. Я никогда не мог отказать хорошеньким молодым девушкам. Особенно тем, кто напоминает мою собственную дочку. Хотя я ее бы выпоров, вздумай она прийти в порт одна.
И он весело ей подмигнул. Гермиона улыбнулась в ответ. Он явно начинал ее нравиться, несмотря на то, что пьет. Сказал, что скоро возвратиться, она направилась к обратно к Малфою.
— Корабль отплывает через час, — без всяких предисловий сообщила она. — Хотя уже меньше времени. Надо поторопиться.
— Подожди, Грейнджер, — он спешился с лошади и подхватил ее под узды. — Каким образом тебе удалось договориться? И не говори мне, что только стоило тебе раз улыбнуться и нас согласились взять на борт.
— Нет, конечно. Я договорилась, что мы будем работать, — это стоило сказать хотя бы ради того, чтобы увидеть его выражение лица.
Долго сохранять серьезное выражение Гермиона не могла и громко рассмеялась.
— Я пошутила, — продолжая смеяться, произнесла она. — Найдл после Рендома дал мне денег. Мы заплатим за проезд.
Он нахмурился.
— Нам надо спешить, Малфой.
Девушка, подхватив лошадей под уздечки, быстрым шагом пошла к порту.

Когда они подошли к кораблю, там вовсю шла разгрузка каких-то ящиков. Заметив рыжеволосого, Гермиона направилась к нему. Тот тоже ее заметил и улыбнулся.
— Мы так и не представились друг другу. Путешествуя по волнам, я забываю о светских манерах, — произнес человек. — Я Бри Корбет, капитан “Морской Птицы”. Добро пожаловать на мой корабль.
— Я Гермиона, а это Драко, — начала, было, девушка, — мы направляемся в Эрленстар, чтобы…
— Проведать родственников Гермионы, — став рядом, спокойно продолжил Малфой. — Я ее недавно встретил и решил сопровождать.
— Очень благородно с вашей стороны, милорд, — уфф, в Малфое, конечно же сразу распознали аристократа, может из обедневшего семейства. — Нечего молоденьким девушкам путешествовать одним. Не спокойно нынче кругом. Хотя рядом с Кейтнардом побезопаснее будет, конечно.
— Я считаю так же, — кивнул слизеринец.
К ним подошли три матроса и забрали лошадей. Корбет показал им каюты и пригласил к себе на ужин.
Гермиона с улыбкой приняла предложение. Этот моряк все больше и больше располагал к себе.
Девушка быстро покидала свои скудные пожитки и упала на койку, прибитую к стенке. Она никому не говорила, но путешествие давалось нелегко. Не привыкла она спать на голой земле и тем более совершать такие длительные переходы. А еще и корабль. Будем надеется, что у нее нет морской болезни.

В дверь пару раз стукнули и, не дожидаясь ответа, открыли.
— Отдыхаешь, Грейнджер? — конечно же Малфой.
— Разве я давала тебе разрешение войти? — она нехотя приподнялась.
Он в ответ только развел руками и вышел. Опять раздался стук.
— Поздно. Прекрати паясничать, Малфой. Войди и скажи, что нужно.
Дверь открылась, и слизеринец вновь зашел в комнату.
— Я хотел поговорить о плате за проезд.
Гермиона с досадой застонала. Знала же, что просто так он это не оставит.
— Я устала, хочу хоть немного отдохнуть до ужина. Давай, позже об этом говорим.
Малфой присел на прибитый к полу стул.
— Наш нейтралитет, Грейнджер, подразумевает в какое-то мере сотрудничество. Я предполагал, что ты это поняла, — вкрадчиво произнес он, не сводя с нее пристального взгляда.

Как же он был зол. Хотелось обругать дрянную девчонку последними словами, уйти от нее подальше и забыть навсегда. Но…
Драко задумался: в Фонтане Судьбы у них там с Грейнджер ничего не поменялось в голове? Обычно это он позволял себе открытые, шумные сцены, обиду на веки вечные, развод и девичью фамилию. А сейчас его как будто что-то сдерживает.
Уже не в первый раз он заподозрил что-то неладное. Надо будет не забыть спросить здешних магов, раз уж и раньше тут были ученики Хогвартса.
— Извини меня, Малфой.
Он не ослышался?

Ну да, она попросила прощения. Ведь виновата же.
— Извини? — автоматически переспросил он.
Гермиона хмуро на него посмотрела и повторять не стала. Тогда слизеринец пожал плечами:
— Забудем.
Он думает, что она поверить, будто он это забудет?
— Этот капитан… довольно милый человек, — конечно, Гермиона поняла сарказм.
— Что не так, а? Чем ты еще недоволен?!
Сузив глаза, Малфой принялся внимательно на нее смотреть. Долго смотрел. Пристально и слишком странно.
— Что? — нервничая, спросила она.
— Ты как ребенок доверяешь людям, — спокойно ответил он и поднялся. — Будем молиться, что и интуиция у тебя, как у ребенка, — корабль качнуло и Малфою пришлось резко схватить за стенку каюты, чтобы не упасть на девушку. И все же это было опасно близкое расстояние. — Отдыхай, Грейнджер.
Он быстро выскользнул из комнаты, закрыв за собой дверь.
А Гермиона продолжала ошеломлено смотреть на место, где он только что стоял, пытаясь понять, что именно он имел ввиду.

Этот мир их меняет. Драко понял это сразу, как только вышел из каюты. Не об этом ли говорил директор, предупреждая о Судьбе? Но он не хочет меняться. Не хочется брать на себя ответственность. Не для этого он здесь. Только вот разрешения у него никто не спрашивает…

Ужин прошел спокойно. Малфой разговаривал с Корбетом о системе наследования в этом мире. Так и не отдохнувшая Гермиона их не слушала, вяло поглощая еду. Давно она не ела настоящей еды. Только глотала цитриллы. И все равно ей не рада.
Потом Корбет рассказывал о своих приключениях. Тут Гермиона немного послушала. Оказалось, что он очень редко плавает по реке, предпочитая ей море. То, что он сейчас плывет в Эрленстар, было чистой случайностью.
— Ну и большие деньги приносит торговля с магами да эльфами. А так я только до Керна и опять в море, — продолжал рассуждать моряк.
Гермиона уже засыпала и дальнейшего не слышала. Кто-то отнес ее в каюту, но кто, она так и не узнала. Да и не стремилась узнать.

— Устала, бедняжка, — сочувственно смотря на спящую девушку, произнес Корбет.
— Скорее всего, — согласился Драко. — Мы уже пять дней как скачем не переставая.
— Где, вы, говоришь, встретились?
— Я не говорил, — спокойно ответил он.
— Знаю, что не говорил. Да и не важно это. Все мое любопытство. Не следует задавать вопросы тем, кто так спешить на остров магов.
Драко вдруг совершенно точно понял, что Корбет знал, что не к родственникам они едут.
— Вот что, парень, я тебе скажу парень, — заметив, как он напрягся, произнес моряк. — Меня не интересует — когда нужно, свое любопытство я могу держать в узде — зачем вам на остров магов. Достаточно знать, что вы едете туда с добрыми намерениями. А вот у этой малышки, — он кивнул на Гермиону, — на лбу написано, что ничего злого она не замечает.
Ну конечно. Гриффиндорцы никогда не могли скрывать ни своих чувств, ни мыслей.
— Я с вас платы не возьму, — продолжал Корбет. — Не нужна она мне. Да и не много эта поездка стоит. Лучше эти деньги ей на безделушки потрать, — Драко едва заметно поморщился. — Да и пригляди за ней. Она не очень здоровой выглядит.
На этот раз они посмотрела на спящую девушка вместе.
“Действительно”, — отстраненно подумал Драко. Ему как-то и не приходило в голову, что она может заболеть. Хотя это скорее все-таки усталость.
— Ты отнесешь ее? — спросил Корбет.
Он просто кивнул и поднялся из-за стола.

В то утро Гермиона проснулась из-за каких-то посторонних звуков. И сразу поняла, что в каюте есть кто-то еще.
— Малфой? — неуверенно спросила она, приподнимаясь на постели.
— Да, — в утренних сумерках он был едва заметен. — Скоро мы подплывем к острову.
Гермиона зажгла свечку. Но она тумана не разогнала. А свет причинял дополнительную боль. У нее даже не было сил возмутиться присутствию слизеринца.
— Я сейчас буду готова, — голос со сна был хриплым.
Она принялась искать расческу.
— Корбет интересовался, как ты себя чувствуешь, — так и не выйдя, произнес Малфой.
— Как только проснусь, я буду в порядке, — пробормотала Гермиона.
Где же эта расческа?
— Возьми, — он успел и догадаться, что она ищет и найти быстрее ее. А потом сел на стул. — Ты вчера не выходила из каюты, Грейнджер.
— Кажется, у меня морская болезнь, — искре полагая, что так и есть, ответила Гермиона.
— Не думаю, — она всем своим существом ощущала его пристальный, исследующий взгляд.
Кое-как причесавшись и ополоснув лицо в воде: стало легче, девушка вопросительно посмотрела на него.
— Я готова, Малфой.
Гермиона встала и тут же покачнулась. Слизеринец вовремя подхватил ее под локоть. Она приняла его помощь и позволила усадить себя на койку.
— Кажется, я еще не проснулась.
— Отдохни лучше, Грейнджер. Я скажу, как мы причалим.

Драко стоял на палубе, когда его окликнул Бри Корбет:
— Прекрасное утро, Драко. Ты уже спускался к Гермионе?
— Да, она пока отдыхает, — ответил он смотря на капитана и не понимая, как этот человек может быть графом. Интересная личность.
— Бедняжка, все еще чувствует себя плохо? В Эрленстаре ее мигом на ноги поставят. Там отличные целители.
Будем надеяться. Грейнджер действительно заболела.
И тут краем глаза Драко заметил как на палубе показалась девичья фигурка. Улыбнувшись Корбету, она подошла к порту и принялась наблюдать за приближающейся сушей. Вид у нее был гораздо лучше, чем получасом раньше.
Хмыкнув, Драко не стал к ней подходить, тоже принявшись смотреть на сушу.
Вид был прекрасный — не далеко виднелся берег, солнце вот-вот взойдет, а река на горизонте уже горит золотом. Все навевало спокойствие. А именно оно и было нужно Драко. И никакой ответственности.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил ее Корбет, когда берег был уже совсем близко.
— Неплохо.
Гермиона не лгала. Ей неожиданно стало легче. Она даже почувствовала себя почти здоровой. Наверное, и свежий воздух помог.
— И все же сходи к целителям. За своим здоровьем, детка, надо следить.
Девушка рассмеялась:
— Я знаю. Схожу.
— Ну вот и отлично. Мы вот-вот пристанем. Я пойду, прослежу за этим. Как пришвартуемся, вас проводит до храма мой человек.
Гермиона удивленно подняла глаза.
— Драко рассказал.
Ее вид стал еще удивленнее.
— Хорошо, — все же произнесла она. — И спасибо.
— Не за что, милая.

Когда они пришвартовались, к ней подошел Корбет с матросом.
— Вот и провожатый. Он неплохо знает Эрленстар, так что не заблудитесь.
— Думаю, в этом нет необходимости, — сказал подошедший Малфой. — На пристани стоит Найдл.
— Найдл? — Корбет посмотрел на берег. — Так вы с Найдлом знакомы? Что ж, пойдемте, передам ему лично в руки. Ступай, ты свободен, — приказал он матросу.

— Приветствую Бри Корбет. Попутного тебе всегда ветра. Я вижу, ты довез моих подопечных?
— Еще бы я знал, что они твои подопечный, Найдл, — хмыкнул моряк. — Но в любом случае мне приятно было это сделать.
— Тогда до встречи. И передавай, если будешь дома, привет Эмили. Я как-нибудь навещу ее и Лилию. А то они совсем заскучают в одиночестве. Вечно ты их бросаешь ради моря.
— Ступай уж, маг. Я сам в состоянии разобраться со своей семьей, — он беззлобно махнул на прощание рукой. — Привет передам.

— Вечером вы предстанете перед Советом магов, — сказал после приветствий Найдл.
— И что там будет? — поинтересовался Драко.
— Идемте. По пути расскажу.
Они вышли с причала на берег. Гермиона почувствовала головокружения, и опять вернулся утренний туман. Она инстинктивно схватилась за идущего рядом Малфоя. Он удивленно посмотрел на нее. Потом на лице отразилось понимание. Он что-то сказал, но девушка не поняла ни слова. Сознание погружалось в темноту и она, не в силах его удержать, беспомощно обмякла в руках Малфоя.

Проснулась Гермиона, когда лучи заходящего солнце коснулись ее глаз. Она хотела приподняться, но ей этого не позволили. Хотя рук она не чувствовала.
— Полежи еще немного, — раздался приятный незнакомый голос.
Гермиона повернула голову и увидела молодую женщину. Она была высокого роста, одета в одежду цвета слоновой кости. Иссиня-черные и золотистая кожа делали ее очень привлекательной.
— Кто вы? — спросила Гермиона. — И где я?
— Тише, дорогая, — женщина улыбнулась. — Сейчас я все расскажу. Ты находишься у целителей. Меня зовут Алиссия Воку. Я, как ты, думаю, уже поняла, целительница. Сегодня утром тебя сюда принес Найдл и милый юноша. Который, к слову, все еще здесь. Я отправила его немного прогуляться. У тебя была сайсская лихорадка, которую очень легко подхватить на болотах. Она развивается в течение нескольких дней, так что ты, наверное, замечала за собой признаки слабости. Но сейчас ты почти здорова, только надо немного полежать.
— Почему я не могу подняться? — поинтересовалась Гермиона.
— Я наложила на тебя заклинание, тебе лучше пока вообще не шевелится. Полежи пока спокойно или, если хочешь, я тебе дам снотворного?
— Нет, все нормально. Я полежу.
— Вот и прекрасно. Я пойду, посмотрю как там другие, — произнесла Алисия и удалилась.
Гермиона прикрыла глаза. Голова сейчас не болела, но она чувствовала себя уставшей.
Значит, она действительно была больна. И, кажется, Малфой это знал. Конечно, знал. И вовремя ее подхватил. Уфф.
Гермиона опять засыпала.

Конечно он знал, что она больна. Еще на корабле это стало очевидным. И все же она слишком неожиданно потеряла сознание. А ведь, казалось, ей стало лучше.
Найдл определил болезнь сразу же после легкого касания лба девушки. И нахмурился, пробормотав: “Ну конечно же”.
— Отнесем ее к целителям, — сказал тогда он.
Уже там Драко выяснил, что Грейнджер уже сегодня вечером будем в порядке. Хорошо. Ее болезнь их не задержит.
Он оглянулся на зашедшее солнце. Алиссия сказала, что девушка к этому времени должна проснуться. Можно было возвращаться.
Но когда Драко зашел в палату, она еще спала. Целительница сидела рядом и подняла голову сразу же, как только услышала шаги.
— Уже просыпалась, — сообщила она, — но опять заснула. Скоро опять проснется и будет очень голодна.
— Неудивительно. Найдл не заходил?
— Еще нет. Но вот-вот должен прийти.
Грейнджер зашевелилась, и Алиссия поспешила за едой.
— Я сейчас вернусь, — сказала она на прощанье.
Он сел в кресло и принялся терпеливо ждать.
— С добрым утром, Грейнджер, — поприветствовал он как только девушка приподнялась в постели.
Она непонимающе на него посмотрела. Даже смешно стало. Милая и беззащитная. И не скажешь, что когда захочет кому угодно настроение испортит. Вот как ему сейчас очень часто.
— Где Найдл? — сонно — до чего трогательный жест — потирая глаза, спросила она.
— Он отправился в Храм. Сказал, что вечером придет, — Драко посмотрел в окно. — То есть он вот-вот должен быть здесь. Алиссия тоже скоро вернется с завтраком, обедом и ужином для тебя.
— Умираю есть как хочу, — призналась девушка.
— Вот и она так сказала, — Драко пожал плечами. Сам он не очень давно уже перекусил.

И они оба замолчали. Гермиона растеряно перебирала бахрому одеяла и совершенно не знала, что сказать. На Малфоя, кажется, тишина совершенно не давила. Счастливчик.
— О, ты уже сидишь! — воскликнула зашедшая Алиссия, державшая в руках поднос. — Встретила Найдла по пути, он сказал, что поведет вас в таверну, так что я лишь немного перекусить наложила.
Гермиона облегченно вздохнула ее приходу и с упоением принялась за еду.
— Растолстеешь, Грейнджер, — хмыкнул Малфой.
Конечно же, как это он и не прокомментирует. Она даже не посмотрела на него. Еда. Вскоре Малфой и Алисия оставили ее одну.
А возвратились уже с Найдлом. К тому времени она более-менее наелась.
— Как себя чувствуешь? — спросил маг.
Она просто улыбнулась.
— Вот и хорошо. Тогда я забираю тебя отсюда. Спасибо, что позаботилась о ней, Алиссия.
— Пустяки, дорогой, — беззаботно отмахнулась целительница. — Ты же знаешь, что я тебе никогда не откажу. Увидимся еще. А не пора, — и она быстро вышла из комнаты.
— Она что, тут одна?— задал вопрос Малфой.
— Нет, — улыбнулся Найдл. — Просто все сейчас в Храме, — заметив недоуменные взгляды, маг добавил: — На этом острове живут в большинстве своем маги. Совет Магов состоит из восьми членов. Но всегда заседают только семь. Повелитель Изер так же член Совета. Но он прилетает сюда редко. Поэтому, когда он здесь все маги направляются в Храм, чтобы пообщаться с одним из мудрейших заседающих. Вот и в Цитадели Целителей осталась только Алиссия да больные.
— А почему Изер прилетел сюда? — поинтересовалась Гермиона.
— Дело в том, что в последнее время замечаются волнения на севере. Вот и собрали полный Совет.
Свое любопытство она удовлетворила.
— Алиссия говорила что-то насчет таверны и ужина, — решила напомнить ему девушка. Она не наелась.
Маг засмеялся.
— Да, тут неподалеку есть одно неплохое заведение, туда и направимся.
— Отлично, потому что я чертовски проголодалась.
Когда они вышли, Гермиона принялась с интересом осматриваться. Красивые дома с восхитительными садами, памятники архитектуры — все привлекало ее внимание.
На улицах было не очень людно. Конечно же из-за Совета.
Они остановились перед вывеской с кружкой эля. Чуть выше золотыми буквами было написано название таверны: “Черный Единорог”.
— Интересное название, — заметил Драко.
— Поверь мне, я встречал и поинтереснее, — заверил его маг. — Ну что? Зайдем?
— Естественно, — кивнула Гермиона и первой направилась в распахнутую дверь.
В помещении светил тусклый свет с оттенками серебра, придавая атмосфере загадочность. В воздухе витали запахи неизвестных ароматических трав.
За столиками сидело несколько человек. Девушка заметила кое-какую деталь.
— Найдл, почему мы еще не видели гномов и эльфов?
— Вы были совсем рядом с Кейтнардом, но в город не заходили, так ведь? — Гермиона кивнула. — В порту их почте нет, а вот в самом городе эльфов много. Как и на Гвенвиваре гномов. Хотя и здесь они есть. Только здесь нет обычных гномов — только маги, а эльфы так у них все обладают даром. Вот как только зайдете в Храм, насмотритесь на тех и других.
— Что будете заказывать? — вмешался в их разговор подходящий хозяин заведения и тут заметил мага: — Найдл, дружище, сколько лет, сколько зим! Где тебя только демоны носили? Моя девочка уже начала скучать. А ты знаешь: когда она скучает, то помощница никакая.
Маг смущенно кашлянул.
— Мы не виделись всего лишь год, Леймер, — ответил он. — А сейчас я решил на время вернуться домой.
Хозяин таверны громко рассмеялся.
— Конечно, для вас, магов, время не имеет значения, — проговорил он. — Сейчас скажу, что бы вам подали ужин. Надеюсь еще с тобой переговорить, — тут руки Леймера зашевелились, подавая какие-то знаки.
Глаза Найдла на секунду расширились.
— Конечно, — ответил он. — Как в старые добрые временя. Около полуночи я к тебе загляну.
Гермиона, кажется и Малфой тоже, не поняла смысла в движении рук тучного мужчины. И, конечно, же она поняла, что маг хорошо уяснил смысл тайного послания. Буквально через минуту им подали горячий ужин, который полностью завладел ее вниманием. Малфой тем временем завязал беседу с магом.
— Ты знаешь, что нам будут говорить на Совете? — спросил юноша.
— Примерно, — пожал плечами Найдл. — Вас научат ощущать магию и использовать ее. Так же Совет Магов хочет увидеть новых путешественников по мирам.
— Расскажи о членах Совета, — попросила Гермиона.
— Как скажешь, — согласился маг. — Глава Совета — Айнскалдир, он эльф. Ему около десяти тысяч лет. Зеддикус — человек такого же возраста, как и Бинабик. Он гном. Фиатна — эльф, ей четыре тысячи лет; Илиасса — человек. Возраст у них примерно одинаковый. Шима’Онари — эльф, ему около тысячи, Морген — человек, ровесник Шима’Онари. Ну и Изер, конечно, — ему около пятнадцати тысяч лет, а то и больше. Вот и весь состав.
— Им так много лет? — ошарашено спросила Гермиона.
— Они маги, а значит сами выбирают, когда уходить из мира.
— Значит, — медленно проговорил Малфой, — если нас научат этой магии, то мы тоже можем стать бессмертными?
— Не знаю, — пожал плечами маг. — Вы из другого мира. Вот у Совета и узнаете. Кстати, нам пора.
Расплатившись, они вышли из таверны и направились по той же широкой улице. Через некоторое время перед ними предстал Храм Четырех Стихий во всем своем великолепии. Гермиона от восхищения приоткрыла рот: здание из чистого мрамора поражало своей красотой и утонченностью. Белоснежные арки были обвиты фиолетовыми цветами; колоны, устремленные вверх, были верхом архитектурного искусства. Казалось, что это творение сверхъестественного разума, а не живого существа. Храм был великолепен. Гермиона могла лишь догадываться, каков он внутри. Она стояла потрясенная и не могла вымолвить не слова.
— Храм Четырех Стихий, — пробормотал Найдл. Его глаза были устремлены на слабо мерцающие в быстро сгущающихся сумерках здание. В них отражалась гордость и радость, что он снова, после долгих путешествий вернулся домой. — Я не перестаю восхищаться его красотой и величием. Но идемте, нас ждут.
И они устремились в великолепное произведение искусства.


Глава VII

Гермиона с восхищением озираясь, вошла в Храм, никогда она не видела такого совершенства. Внутри он был еще красивее, чем снаружи:
Почти все из мрамора. На стенах, по резным каньонам, стекала искрящаяся вода, ярко голубая, как на картинках. В подвесных, хрустальных чашах пылал огонь, который казался ярче, преломляясь в гранях хрусталя. Множество красивых цветов обвивали эти чаши, а так же и колоны, которые находились внутри Храма. Воздух вокруг, казалось, мерцал. Свежие струи ветра приятно ласкали лицо, мягко играя волосами.
Только сейчас девушка поняла, почему это место называется Храмом Четырех Стихий. Тут присутствовало все: вода — в облике ручейков, стекающим по стенам, огонь в хрустальных чашах; воздух — это легкий ветер и свежий воздух, земля — цветы, что обвивали все кругом. Но удивительнее всего было то, что эти стихии прекрасно гармонировали друг с другом.
Гермиона не смотрела, куда вел ее Найдл, просто наслаждалась окружающим ее миром и дивилась, как можно было создать такое чудо. Бросив мимолетный взгляд на Малфоя, девушка поняла, что он тоже заворожен, хотя и на так трепетно как она сама.
Словно почувствовав взгляд, Драко вопросительно приподнял бровь. Гермиона отвернулась и так и застыла на месте, не в силах сдвинуться. Перед ней стоял человек удивительной красоты, из-за которой он прекрасно гармонировал с Храмом. Прямые светлые волосы спадали на плечи и спину, глаза такие же голубые как безоблачное небо заглядывали в душу. Он был высок, хрупкого телосложения, серебристо-зеленый плащ мягко обволакивал статную фигуру.
Внимательно разглядывая незнакомца, Гермиона и не сразу поняла, что перед ней стоит не человек. Эльф! И, определенно, это был не домовик, которых Гермиона привыкла видеть в обычном мире; это был тот эльф, которых описывают сказках. Красивый и благородный, честный и независимый.
— Найдл, наконец-то, — заговорил он. — А я уже думал, что что-нибудь случилось. Ты ведь так вечно влипаешь в неприятности.
Маг улыбнулся.
— Не чаще чем ты, эльф. Совет начался?
— Скоро начнется. Но прежде чем мы туда пойдем, ты все же успеешь представить мне своих спутников.
— Конечно же я знал, что ты захочешь с ними познакомиться, — Найдл подмигнул Гермионе. — Позволь тебе представить: Гермиона Грейнджер.
— Девушка, которая заболела сайсской лихорадкой.
— Да. А это Драко Малфой.
Взгляд эльфа задержался на Малфое немного дольше, чем не ней самой. Гермиона так и не поняла, что послужило причиной такого внимания.
— Драко, Гермиона, — продолжал Найдл, — этого мага зовут Эдайн и когда захочет, то он может быть вполне сносным собеседником, правда он редко это хочет. Эльфийская порода.
— Спасибо за рекламу, Найдл, — сухо отозвал эльф, но приветливо улыбнулся и Гермионе, и Малфою. — Мое мнение о коварности людей тебе известно.
— И еще и о ворчливости гномом, — подсказал маг.
— И это того. Но нас нужно спешить, а тема, которую мы затронули, не для короткой беседы.
Простым, но невозможно изящным жестом Эдайн предложил руку Гермионе, которая, растерянная, тут же ее приняла.
Шли они молча. А когда перед глазами предстали большие мраморные двери, Найдл остановился и серьезно на них посмотрел.
— Мы переговорим с советом. Вас позовут.
Он и эльфом подошли к дверям, которые сами распахнулись, а когда зашли, то сами же закрылись.
Гермиона оглядевшись, заметила скамью, обвитую цветами и, недолго думая, присела.
Малфой прислонился к стене и молча на нее смотрел. Это раздражало, но говорить она не хотела. Только, кажется, у него другие планы были.
— Грейнджер, тебе понравился эльф? — он неожиданно отстранился от стенки, в два шага подошел к скамье и присел на корточки перед девушкой, внимательно смотря на нее снизу вверх.
Она растерялась. Опять.
— Малфой? — непонимающе моргнув, спросила она.
Слизеринец ухмыльнулся.
— Это был всего лишь вопрос, Грейнджер.
— Да, он мне понравился.
Теперь настал его черед удивляться. Но долго насладиться этим зрелищем он ей не позволил. Встал и сел рядом, откинув голову назад. И молчал.
— Причем здесь эльф? — спросила она, теперь уже не в силах молчать.

“Слишком много положительных впечатлений он вызывает”, — конечно, вслух он этого не произнес. Просто повернулся в ее сторону:
— Это было лишь попыткой завести светскую беседу, — тоном говоря об обратном, произнес Драко.
Она поняла это и поморщилась.
— Ну за чем ты так, Малфой, — кажется, действительно, расстроилась, — у нас ведь перемирие.
— Нейтралитет, — равнодушно уточнил он, но, как бы опровергая свое равнодушие, внимательнее посмотрел на девушку, слегка склонив голову вбок. — И что я должен делать в такой ситуации? Чтобы поддерживать нейтралитет.
Драко протянул руку, каясь ее щеки. Она не ожидала этого, опять растерялась и, кажется, смутилась. Я он лишь развлекался. Пока она этого не поняла.
— Что я должен делать, чтобы ты поняла, что у нас действительно нейтралитет?

Срываясь с его губ, эти колючие слова — и в противовес им осторожно касающиеся ее пальцы — принимали совершенно другой смысл. И ей это не нравилось. Она действительно растерялась, и смутилась, и сквозь землю провалиться мечтала.
— М-малфой? — Гермиона хотела отодвинуться, но на скамье было не так уж и много места.
— Просто скажи мне, Грейнджер, — рука двинулась к подбородку, приподняла его, заставляя смотреть в глаза. А может Малфой лишь четче видеть ее беспомощность. На нее словно Петрификус Тоталус применили. Прикосновения никак не позволяли ей сосредоточиться.
Двери Зала распахнулись. Гермиона тут же почувствовала облегчение, которое позволило расслабиться напряженному телу. Сколько они здесь просидели? Казалось, прошла вечность.
Малфой же легко поднялся на ноги и словно ни в чем не бывало предложил ей руку, как несколько раньше это сделал эльф. Она ее приняла, вынуждена была принять. На них смотрел весь Совет. Вот какой он, ней-тра-ли-тет.
Первым членом Совета, которого Гермиона заметила, был, конечно же Повелитель Огня. Его невозможно было не заметить. Рядом с ним стояло трое пожилых мужчин, их сложно было назвать стариками, но и молодыми людьми они не являлись. Эльф, человек и гном — Айнскалдир, Зеддикус и Бинабик. Найдл говорил, что им около десяти тысяч лет.


Остальные четверо членов Совета выглядели на удивление молодо. Женщины, которым, по словам Найдла, было около четырех тысяч, выглядели двадцать восемь самое большое. У женщины-человека в черных, как вороново крыло волосах мелькала седая прядь; у эльфийки медные волосы водопад ниспадали вниз, придерживаемые изящным серебрянным обручем.
У всех членов Совета такие были надеты на головы, кроме Изера.
Первым заговорил Глава Совета — Айнскалдир.
— Почти полвека прошло, как последний раз были тут люди с других миров, я не буду вдаваться в описания того приключения, просто скажу, что они нашли то, что хотели. Но все дело в том, что ключи, которые вам надо найти, сейчас уже находятся в другом месте. Тогда это была Долина Огня, теперь же… Мы не можем определить точно, приходиться выбирать: Дикие Дебри или Ктачик — обитель демонов-вампиров. И то, и другое место несут в себе гибель, страдание, но идти приходиться туда. Вам самими предоставят право выбора, куда следует пойти поначалу. Но прежде, вы должны овладеть магией, это будет не так уж и сложно. Около десяти дней вы здесь пробудете, учась основам. Затем вы, вместе с Найдлом и Эдайном и незнакомыми вам гномом, человеком и молодым драконом отправитесь в путь. Думаю, у вас есть какие-то вопросы?
— Да, — кивнула Гермиона. — Вы сказали, что прошло пятьсот лет, но в нашем мире всего лишь двести.
— Различное движение миров, — на этот раз заговорил человек. — В наших мирах время течет по-разному. У вас прошел месяц, у нас чуть больше двух. Мы установили эту закономерность очень давно. Она не должна вас беспокоить.
Гермиона кивнула. Так даже лучше, что у них больше времени.
— Каким образом в прошлом были задействованы ключи? — спросил Малфой.
— Как портал в другие миры, их можно активизировать только в Храме, — ответил гном. — Все детали мы уточним во время вашего обучения. А этих деталей очень много. В том числе влияние перемещение на вас и вашу сущность. Вы должны были заметить перемены с вашим поведением.
Они вместе кивнули.
— Коснемся этого позже, — вмешалась женщина-человек, — а пока им следует отдохнуть.
Найдл жестом сказал им следовать за ним.
— Ну, вот и все, — произнес маг, когда они шли по коридорам Храма. — Завтра вы приступите к обучению, и скоро мы отправимся в путь. Я советую вам подумать, куда мы сначала отправимся: в Дебри или Ктачик. Посмотрите внимательно на карту и… сегодня просто отдохните, наверное.
Найдл открыл дверь, взгляду Гермионы предстала комната, которая, по сравнению с самим Храмом, имела жилую обстановку. Девушка заметила три двери. Должно быть две ввели в спальни, а третья в ванную.
— Совет просил передать извинения, что дают вам одни апартаменты, но с прилетом Изера тут значительно прибавилось магов.
— Не стоит беспокоиться, — отозвалась Гермиона, оглядывая комнату.
После того как она спала неподалеку от Малфоя в течение нескольких дней, общая гостиная испугать ее не могла.
— В таком случае, я вас оставляю. Мне еще предстоит кое-что сделать.
— Найдл, — остановил его Малфой. — Что хозяин таверны показал тебе на пальцах?
Маг задумался, словно решая для себя, стоит ли отвечать на вопрос.
— Маги и их шпионы пользуются тайным языком, — в итоге произнес он. — Леймер — один из них. Отдыхайте. Встретимся завтра.
Когда дверь за магом закрылась, Гермиона хмуро посмотрела на Малфоя.
— Зачем ты у него спросил?
— Тебя так же сильно интересовал этот вопрос. Но он на него так и не ответил. А лишь подтвердил, что и так было понятно.
Гермиона пожала плечами. Неужели Малфой ожидал, что маг посвятит его в свои дела?
— Я в ванную, — просто сказала она.
Да, да. Ванная. Настоящая ванная. И, господи боже мой, какая это была ванная! Маленький мраморный бассейн. Цветов тут было невероятное количество.
И только одно вводило ее в растерянность: как набрать вода без кранов?
Задумчиво подойдя к бассейну, девушка что-то почувствовала. Через секунду она поняла, как набрать воды. Скинув с себя одежду, Гермиона ступила на мраморное дно бассейна, и буквально сразу же вода коснулась ее ног и стала быстро подниматься все выше, пока не заполнила всю ванну — она реагировала на прикосновение. Рядом стояло множество различных флакончиков с маслами. Гермиона принялась с любопытством открывать их. Некоторые она выливала в ванную, другие отставляла в сторону. Но вскоре, закрыв глаза, девушка расслабилась. Вода вновь стала кристально чистой.
Раздался нетерпеливый стук.
— Грейнджер, если ты утонула, тебя никто спасать не собирается.
Она резко распахнула глаза и посмотрела на дверь. Нет, та была закрыта.
— Не беспокойся, я живая.
— В таком случае, быть может, выйдешь наконец, оттуда?
Ну, конечно, он тоже хотел смыть с себя дорожную грязь. Но, неужели, нельзя просто попросить?
— Уже выхожу, — она потянулась за полотенцем и принялась вытираться.
Какая приятная обстановка. Мягкий ковер из цветов, свежий воздух, тепло огня и вода, после которой кожа становилась нежнее кожи младенца.
Только собравшись одеваться, Гермиона поняла, что никакой одежды, кроме той, что была на ней надета, тут больше нет. А ведь одевать на чистое тело походную одежду — это нонсенс! Одна мысль вызывала раздражение и дискомфорт.
За дверью, в другой комнате находился Малфой и ее волшебная палочка с помощью которой она могла бы изменить полотенце.
Гермиона, замотавшись как только можно, застыла посреди комнаты не зная что делать. Она не знала, сколько так простояла, прежде чем услышала голос Малфоя:
— Я захожу.
— Нет, подожди! — она быстро подскочила к двери. — Малфой, ты не мог бы подать мне мою палочку. Она лежит на каком-то из столиков.
— Черт, Грейнджер, что происходит! — кажется, он начинал злиться.
Гермиона покраснела и, делать было нечего, рассказала что происходит. Говорила совсем тихо. Как Малфой ухитрился все расслышать, она не понимала.
А потом он рассмеялся и резко открыл дверь. От неожиданности она, оперявшаяся на эту самую дверь, полетела вперед. Малфой вовремя ее подхватил — предполагал же, гад, что упадет — и даже помог придержать полотенце. Джентльмен недоделанный.
Какое-то время он просто молча рассматривал ее, ее лицо, которое она старательно прятала не знаю куда деться от стыда.
— Гриффиндорцы, — тихо пробормотал Малфой и заставил Гермиону посмотреть на себя. — Меня этим не смутишь, Грейнджер.
Конечно же она это знала. И он это понял. Досада отразилась на лице.
— Тебе же семнадцать уже, а ты боишься в полотенце, похожем на палатку, показаться. В каком монастыре тебя растили?
Знал бы он, что был не очень далек от истины. Папин двоюродный брат-священник посоветовал, чтобы она воспитывалась в католической гимназии для девочек. Родители согласились. Эта школа надолго оставила на ней свой отпечаток, хотя Хогвартс а позже и знакомство с Алексой немного ослабили хватку такого воспитания.
Девушка никогда не отличалась набожностью, но вот слова монахинь о скромности и уделе женской судьбы въелись в нее глубоко. Поэтому ее всегда возмущало поведения Лаванды или Парвати. И все же она, глядя на них, воспринимала их поведение как само собой разумеющееся. И для Джинни было это нормальным, ее подруга имело очень смутное представление о церкви. А вот для себя было иначе.
Гермиона совсем смутилась.

Драко был удивлен.
Она всегда в его глазах была весьма дерзкой, язвительной, всезнающей особой. Любила авантюры, раз постоянно с Поттером куда-то влезала, знания и хотела быть всегда первой. Тщеславие и гордость.
До него доходили слухи, что она и дружкам своим помогала советами в делах сердечных. Главная староста всегда всех выслушает и всем все подскажет. Поможет скрыть неожиданную беременность, сама отведет к мадам Помфри и переговорит с ней насчет этого. Разберется со слишком навязчивым парнем. И все проделает так, чтобы недопустимыми стали слухи. Рассудительная, понимающая, незнающая смущения, когда заходит речь об интимных подробностях личной жизни доверившихся ей учениц.
И в тоже время она сама не знает куда глаза девать, лишь показавшись в комнате в одном полотенце.
Драко был очарован.
И, пощадив чувства девушки, оставил ее одну, зайдя сам в ванную. Жаль, он не помнил ее реакцию, когда поцеловал ее еще тогда, в Хогвартсе. Для него это было игрой или еще одним необдуманным поступком, который развлек его позже. А для нее?..
Тогда он подумал, что Грейнджер не придала этому особого значение, но видя ее минутой раньше: кто знает, что она действительно чувствовала?
Эта девушка очень хорошо скрывала свои слабости. До сегодняшнего дня он думал, что может прочесть абсолютно все на лице любого гриффиндорца. Оказывается, то, что их задевают больше всего, они не выносят на это лицо. Интуитивно. Гордость, опять же. Проклятые гриффиндорцы.
И все же он был очарован.

~~*~~

Гермиона лежала и смотрела в потолок. Не смотря на то, что устала, она не могла заснуть. Пролежав примерно до полуночи, она сдалась и вылезла из постели. Спать ей не давало все еще не утихшее смущение. Но Гермиона знала, что справиться с этим. Просто перестанет думать, как и о многих вещах, которые лиши ли бы ее покой, вспоминай она их и перебирай в памяти. Мама, помниться, всегда восхищалось этой ее способностью забыть о том, что может доставить душе лишь беспокойство.
Накинув халат, Гермиона вышла в гостиную. Только огонь, весело трещавший в камине, освещал ее. Девушка подошла к креслу и села в него. Сейчас бы книгу и она точно забудет обо все на свете.
Библиотека. В Храме должна быть библиотека. Гермиона быстро оделась и вышла из комнат. На поиски. Заснуть все равно не удастся.
Когда она подошла к выходу, по ее расчетам, из жилого коридора, девушка в удивлении остановилась. Повсюду ходили эльфы, люди, гномы. Тут из толпы появился Эдайн.
— Что не спиться? — поинтересовался он.
Гермиона просто кивнула.
— Я тебя ждал.
Тут она удивленно на него посмотрела.
— Здесь всегда сложно заснуть в первую ночь. Драко уже вышел. Тебя проводить куда?
— Тут должна быть где-то библиотека? — Гермиона почувствовала спокойствие.
— Конечно, — улыбнулся эльф. — Но сначала я тебя научу здесь ориентироваться. С помощью магии ты быстро все поймешь.
Эльф подошел близко к Гермионе, и положил средний палец на то место, где находиться мифический третий глаз.
Девушка вздрогнула, когда в ее мыслях появилось видение Храма.
— Как ты это сделал? — спросила она, с жадностью истинного любителя знаний ожидая ответа.
Эльф предложил ей руку.
— Это довольно просто. Вас будут тут многому обучать именно таким способом, потому что настоящее обучение должно длиться годы, а вам дано только десять дней. Гораздо лучше все узнавать постепенно. И не каждый способен таким образом воспринимать информацию. У вас хороший потенциал. Не будь вы с другого мира, вас не отпустили бы от Храма ни на шаг, пока не завершили обучения. Сильных магов не очень много. Это только члены Совета, да несколько относительно молодых магов. Среди них, кстати, и Найдл. Ну и конечно драконы, их магия очень сильна. Еще есть русалки — они сильны в магии, но они живут в море, и дело сухопутные их не волнуют.
— Так русалки тут не учатся? — как бы она хотела увидеть русалку из сказок.
— На обучение сюда присылают только будущих повелителей и особенно сильных магов — это одно и тоже, кстати. Так же принято и у драконов. С тем различием, что драконам гораздо легче путешествовать по воздуху, чем русалкам по устьям рек. У русалок и драконов повелителями становятся самые сильные маги. Конечно, детенышей, которые должны будут занять место повелителя, почти сразу отправляют сюда. А вот остальных они обучают сами.
— А тот дракон, что должен отправиться с нами, он здесь обучался?
— Да. Фис будущий Повелитель Огня.
— Фис?
— Фисфайр — что значит в переводе: ярость огня.
— А как зовут гнома?
— Скенди. Он сильный маг, опытный путешественник.
Гермиона внимательно посмотрела на эльфа:
— Ты ведь тоже сильный маг.
Эльф просто улыбнулся:
— Так принято считать. Он ты не это хотела вначале спросить.
Она кивнула.
— Ведь не только из-за нас идет такая компания на север. Я права?
— Найдл ведь меня предупреждал не разрешать вас задавать много вопросов, — тихо произнес эльф и рассмеялся. — Права. Как всегда покоя не дают демоны-вампиры. На севере.
— А мы хороший повод прикрыть еще одну цель путешествия.
Эдайн опять засмеялся:
— Мы уже пришли. А мне надо еще увидится с Фиатной. До встречи, Гермиона.
Он не ответил на ее вопрос.
Гермиона вежливо с ним попрощалась и зашла в библиотеку. И замерла. Хогвартская библиотека считалась одной из самых больших в мире, но по сравнению с этой, она была как горошина, лежащая на огромном столе.
Помещение было круглым, в несколько ярусов. Повсюду на стенах были полки. Они поднимались к самому потолку. Не смотря на то, что сейчас полночь, библиотека была прекрасно освещена голубым огнем, который находился в чашах, парящих в воздухе. Гермиона протянула руку к рядом одной из них. Огонь не излучал тепло. Очевидно, предназначение его только освещение. Все помещение было застлано коврами с густым ворсом. В середине библиотеки стоял круглый стол и вокруг него кресла. Так же уютные кресла и небольшие столы были причудливо разбросаны по всей комнате. В разных местах сидели люди, эльфы, гномы. На втором, третьем и других ярусах были комнаты, в которые можно было уединиться, чтобы почитать одному.
Гермиона, придя в себя, решила сначала подняться на самый верхний ярус. Поднимаясь, она видела выходы из библиотеки. Добравшись до последнего яруса, девушка еще раз осмотрелась. Куполообразный потолок был сделан из какого-то серебристого стекла. Кое-где затемненное, оно образовывало какой-то рисунок, но сейчас, ночью, разглядеть его было невозможно. Двери, которые служили выходом из этого зала, были просто огромны. Было такое ощущение, что они сделаны для великана. Но вскоре Гермиона обнаружила, что ее вывод недалек от истины.
Рядом с выходными дверьми находились еще одни. Девушка, завлеченная любопытством, подошла к ним. Створки сами открылись, и Гермиона от неожиданности вздрогнула. За дверьми был зал, он весь был обделан каким-то не знакомым ей материалом. Внутри находился Изер и еще один дракон, который был в сравнении с Повелителем Огня крохотным.
Она уже хотела выйти, но голос Изера остановил ее.
— Леди Гермиона, заходите, пожалуйста. Мы с моим приемником как раз беседовали о предстоящем путешествии.
Гермиона, немного поколебавшись, все-таки зашла в зал. Двери за ней мягко закрылись.
— Фисфайр, поприветствуй девушку из человеческого рода, которую ты будешь сопровождать. Миледи, это мой приемник. Я вас оставлю, мне надо еще о многом поговорить с членами Совета. Я не хочу, чтобы повторилась война, произошедшая несколько тысячелетий лет назад.
Дракон плавно направился к дверям, которые открылись перед ним.
— А какой ваш мир? — вторгся в раздумья Гермионы любопытный голос дракончика. Она подняла голову и улыбнулась.
— Это трудно объяснить. Ну, у нас люди, не имеющие дара, даже не знают, что магия существует. Они создают различные машины, чтобы облегчить свою жизнь. У нас нет таких, как у вас эльфов, гномов.
— Как это?
— Они у нас есть, но выглядят по-другому. И… — замялась Гермиона, — эльфы… Ты лучше попроси лучше моего спутника рассказать о нашем мире. Он чистокровный маг — родился в семье магов, и лучше знает магический мир. Я жила с обычными людьми — магглами — и до одиннадцати вообще не знала о магии. Таких, как я, некоторые чистокровные маги называют грязнокровками, — грустно закончила Гермиона.
— И твой спутник?
— С недавних пор он не имеет права так меня называть. Недавно выяснилось, что в моей семье есть все-таки маги. Моя бабушка, дедушка и тетя. Моя мама не получила магических способностей. Поэтому бабушка отправилась жить вместе с мамой в мир магглов, решив забыть про магию. Но во мне магия пробудилась. А узнала я правду потому, что это было предсмертной просьбой. Я, получается, полукровка.
— Странно у вас как-то, — озадаченно протянул дракончик. Гермиона рассмеялась.
— Лучше расскажи мне что-нибудь о вашем мире.
— А что тебе интересно?
— Ну… — задумалась Гермиона. И тут ей пришел на ум вопрос, мучавший ее уже некоторое время. — А почему Изер, когда говорит тысячелетие, добавляет лет?
Фисфайер забавно чихнул:
— Он очень старый даже для дракона. Его жизнь измеряется тысячелетиями. Известно, что ему около пятнадцати тысяч лет, но на самом деле гораздо больше. Вот он, чтобы не смущать тех, кто измеряет свою жизни годами, все время добавляет лет, — весело сказал дракончик и снова чихнул.
Гермиона подумала, что он так смеется.
— А у эльфов, людей и гномов. Их повелители тоже выбираются по магической силе? — задала еще один вопрос Гермиона. Дракон посмотрел на нее с интересом.
— Все-таки, кое-что ты уже узнала. У людей и гномов власть передается по наследству. А вот с эльфами сложнее. Они практически бессмертны. Правителей там выбирает народ.
— А кто сейчас правит?
— У людей — король Элиас, у гномов — король Мэтом, а у эльфов — повелитель Джирики и повелительница Адиту.
Некоторое время дракон посвящал девушку в историю этого мира. Как Гермиона узнала, этот мир назывался Гвитин. То есть все земли носили общее название. Гвитин был по легенде Создатель этого мира.
Вскоре девушка почувствовала, что глаза начинают слипаться. Фис тоже обратил внимание, что его слушательница хочет спать. Поэтому он проводил Гермиону до ее комнат и отправился по своим делам.
Очень уставшая, но довольная, Гермиона быстро заснула.

После краткого визита Найдла Драко решил, что пора все-таки ее разбудить. Для начала он просто постучал в дверь — что-что, а хорошие манеры ему привили с детства. Но Грейнджер не ответила, и посему он решил зайти. Несмотря на то, что хорошо помнил вчерашнее ее смущение. Наверняка она опять смутиться его присутствию в комнате.
Но это было даже интересно. Вчера он пощадил ее чувства, но и впредь это делать Драко не собирался. В конце концов, он имеет полное право немного развлечься.
Пред ним предстала весьма милая картина. Он сел в кресло и позволил себя какое-то время просто понаблюдать: длинные, разметавшиеся волосы, как только она себя ими не задушила за столько лет, спокойное, расслабленное лицо, безмятежная поза. Руки трогательно обхватили подушку. Милее не куда. Только вот…
Стука его она не услышала, а присутствие постороннего в комнате сразу почувствовала и открыла глаза.
Грейнджер опять его удивила. Она не смутилась. Даже не устроила сцену. Просто спросила, что ему тут надо. Вежливо спросила.
Он был разочарован.

Лицо Малфоя нужно было видеть. Она бы рассмеялась, если не чувствовала себя слишком сонной для этого. Ну откуда он мог знать, что к визитам мужского пола в ее комнату она привыкла. Гарри и Рон постоянно к ней забегали в Норе или на Гриммо 12, а в этом году и в школе, когда она стала жить одна. Просто залетали к ней в комнату через окно на метлах. Иногда рано утром, а иногда и ночью. Гермиона привыкла просыпаться, ощущая постороннее присутствие в комнате, и даже иногда у нее это получалось. Только Малфой этого знать не мог.
Она ни капли не смутилась. Натянула сильнее одеяло, но не смутилась.
— Найдл заходил, — наконец ответил Малфой. — Сообщил когда и куда приходить. Собственно времени еще часа два. Но прежде нам следует кое-что обсудить, — он встал. — Жду тебя в гостиной.
Гермиона, заинтересованная, кое-как расчесала руками волосы — привести себя в порядок она еще успеет, и достала из шкафа тунику. Вчера она приметила такие же на большинстве молодых девушек.
В этом мире было тепло, почти лето, несмотря на то, что у них дома в свои права вступила поздняя осень. И легкая одежда как нельзя подходила такому климаты. Она успела заметить, что Малфой тоже оделся по здешним обычаям: легкие штаны и рубашка-безрукавка из какого-то очень тонкого материала. Спасибо тому, кто позаботился, чтобы у них в шкафах была одежда.
Девушка посмотрела в зеркало и не сдержала смешка: дриада хренова. Это нежно зеленая туника смотрится очень мило. Понятно почему это носили только молоденькие девушки. Для женщин постарше это было слишком коротко.

— О чем ты хотел поговорить, — спросила она, легким шагов входа в гостиную.
Малфой, изучавший какие-то бумаги, медленно поднял глаза. И усмехнулся, когда заметил ее одежду. Но промолчал.
— Куда мы отправимся. Найдл посоветовал решить этот вопрос как можно быстрее.
Гермиона в задумчивости села в кресло. Действительно, им следовало еще вчера обсудить этот вопрос.
Малфой поманил ее к себе. Странно, но она послушалась. И увидела что так внимательно изучал парень, когда она вошла.
— Вот, — он изящным жестом указал на Дикие Дебри. — Если мы пойдем поначалу сюда, то в первую очередь посетим Криманто. А он находиться на самом краю этих земель. Быть может нам и не понадобиться идти вглубь. Но в любом случае, придя туда, мы сможем уже решать: идти ли к вампирам или же нанести визит вежливости покойникам, которым в тех землях так поклоняются.
Гермиону передернуло. Как он фривольно об этом говорил. Но в его рассуждениях было зерно истины.
— Посетить вначале Криманто действительно выглядит разумным, — призналась она, пальцем прослеживая дорогу. — И мы ненамного отклоняемся от пути в Обитель Вампиров.
— Значит это решено, — Малфой отодвинул карты в стороны. — Вчера ночью я повстречался с гномом, который будет нас сопровождать, Скенди. Он сообщил интересные подобности, в том числе и то, что кампания, нас сопровождающая, далеко не разношерстная, а очень даже сплоченная и хорошо подобранная. По крайней мере, это я понял с его слов. Есть ли необходимость сопровождать нас таким сильным магам?
Гермиона ответила ему таким же пристальным взглядом. Она тоже об этом думала и понимала, что не только ради них маги отправляются на север.
— Эдайн сказал, что волнения заставляют их быть внимательнее к демонам-вампирам, — задумчиво протянула она. — Только много он не сообщил. Распрощался сразу же, как только мы подошли к библиотеке.
— Ну конечно же, библиотека.
Гермиона хмуро на него посмотрела.
— Там я встретила дракона, который будет нас сопровождать. Нас Изер представил друг другу. Фисфайр по сравнению с ними совсем малыш. Кажется, ему много не говорят. Или это он предпочитает многое не понимать. Он такой милый.
Малфой хмыкнул.
— Дракон. Милый. Не сомневаюсь.
Она пожала плечами.
— Если это все, я в ванную.
На этот раз девушка предусмотрительно приготовила халат. Когда она вышла, в гостиной Малфоя уже не было. Обнаружил он себя в ее спальне.
Сложив руки на груди, Гермиона хмуро на него посмотрела. Надо заметить, вид у нее был очень комичен: полотенце на голове, несколько мокрых прядей выбились и прилипли к шее, халат немного больше, чем следует, из-за чего постоянно сползает на плечи. Она казалась недовольным ребенком, одевшим папин халат.
— Если тебе так нравиться это комната, мог вчера поселиться в ней.
Он, осмотрев ее, усмехнулся. Ну и пусть себе смеется, только бы ушел.
— Грейнджер, неужели в тебе нет тщеславия. Не поверю в такое. Но тебе даже в голову не пришло, что нравиться мне не эта комната, а твоя компания!
Ее вид стал еще более недовольным.
— Ты сидел в пустой комнате без меня, — резонно возразила она. — Что на этот раз тебе нужно.
Малфой по-хозяйски развалился в кресле.

— Хочу тебя смутить, — честно сказал Драко. — Вчера твоя реакция меня заинтриговала.
На миг в ее глазах он заметил уже знакомую растерянность и беспомощность. Но она быстро опомнилась. Лишь взгляд стал колючим и неприветливым.
— Позже будешь заниматься исследования.
— Ну вот, — он театрально вздохнул, — опять не получилось. А что бы было, если бы я зашел в ванную.
— Ты бы не зашел, — равнодушно отозвалась она в который раз поправляя халат на плечах.
Ему до безумия захотелось разбить это равнодушие на осколки. Понимая, что джентльмены так себя не ведут, он все же подошел и помог ей поправить халат, как бы ненароком при этом коснувшись обнаженного плеча. И отстраненно заметил, что на ее кожа более восприимчива к воде, чем его. Нежнее шелка после купания стала. Но какое ему дело до кожи, если он все-таки ее смутил.
Драко ощутил торжество и в тоже время почувствовал себя самым последним подонком. И как он успел забыть каким беспомощным становится ее взгляд?
Она даже слова сказать не могла, до того смутилась.
Их обоих заставил вздрогнуть звук открывающейся в гостиную двери. Кто-то зашел в комнаты. Послышался звук, словно что-то тяжелое поставили, а потом, после быстрого стука, дверь в комнату Гермионы распахнулась.
Драко увидел молодую девушку.
— Извините, что потревожила. Я принесла вам завтрак. И Найдл просил передать, что через час он зайдет за вами.
Грейнджер молчала, смотря в сторону. Появление незнакомки еще больше ее смутило. Словно они делали что-то недозволенное.
Драко медленно убрал руку с плеча девушки.
— Да, конечно, — кивнул он. — Спасибо, что сообщили.
Еще раз извинившись, незнакомка быстро покинула комнаты.
Какое-то время они провели в молчании.
Рассудив, что лучше иметь дело с привычной Грейнджер, Драко, что-то пробормотав, покинул комнату. Она быстро придет в себя.

Он оказался прав. Как ни в чем не бывало они вместе позавтракали, обсуждая какие-то мелочи. А потом пришел Найдл и присоединился к ним. За едой он рассказывал, как их будут обучать. После завтрака они отправились к Изеру, который, как оказалось, должен был стать первым учителем.

~~*~~

До истечения данного им на обучение срока остался один день. Они идут к Изеру в последний раз. Оба ужасно устали, обучение с помощью передачи знаний очень утомляло. Девушка бросила взгляд на парня, тот в ответ посмотрел на нее. Гермиона придала лицу как можно более измученный вид. Товарищ по несчастью понял и понимающе хмыкнул.
Все-таки такие ситуации сближают. Они почти перешли к напарническим отношениям. Иногда возникающее негодование из-за привередливого дракона очень этому способствовала. Малфой больше не разу не заговаривал о том, как легко и в тоже время сложно ее смутить. Кажется, это перестало его интересовать. Все внимание поглощал дракон.
Изер был превосходным учителем, но когда на него набегали вспышки гнева из-за непонятливости учеников, им хотелось быть от него подальше. Он был невероятно требователен, и ему сложно было угодить. А еще язвителен, иногда даже жесток. В такие минуты Гермиона хотела вернуться в свой мир и никогда больше не слышать об этом. Впрочем, эти вспышки не длились больше пяти минут.
Помимо Повелителя Огня их еще обучали члены Совета, но это бывало очень редко. Больше всего Гермионе запомнился день, когда их учил применению магии глава Совета — Айнскалдир. Этот старец очень многое знал и видел. По сравнению с драконом, он уделял больше внимания датам различных событий. Изер придерживался одного — это было в том-то тысячелетии лет. И, казалось, Великого мага ничего не могло вывести из себя. Айнскалдир был эльфом, его певучий голос завораживал Гермиону, и она с восхищение следила, как его речь плавно переходит, повествуя то об одном событии, то о другом. А рассказывалась основа, все остальное Драко и Гермиона воспринимали с помощью передачи мыслей.
Немного чаще остальных с ними занимались самые молодые члены Совета: эльф Шима’Онари и человек Морген.
Помимо непосредственного обучения магии и истории мира, с ними делились рассказами о предыдущих путешественниках. Стало известно, что активизировать ключи они смогут только вместе, поэтому им нежелательно расставаться. И еще им рассказывали, что поначалу перемещение в Фонтане Судьбы как бы меняет их в тоже время не меняя. Их сущность неизменна, но само перемещение на несколько дней выбило их из калии. Поэтому некоторые поступки не соответствовали тем, к которым они привыкли. Сейчас уже эти изменения прошли. Теперь они меняются из-за обстоятельств, что само собой разумеющееся.
За все время обучения у девушки не было ни одной свободной минуты. Приходя поздно вечером в их с Малфоем комнаты, она быстро принимала ванну и ложилась в постель. Иногда даже забывала поужинать.
На слизеринце такой распорядок меньше сказывался. И у него к вечеру даже оставались какие-то силы. И все же, за все это время они обмолвились лишь парой слов в день, и то на занятиях.

Когда девушка зашла в Звездный зал, она привычно прошла к креслу, на котором обычно сидела. В который раз Гермиона поразилась красоте и гармоничности этого места. Комната вечно находилась в сумерках, как будто это был космос, везде плавали серебряные огоньки — звезды и планеты. Тем не менее, и этот зал не обошла общая черта Храма — присутствие четырех стихий. Доносилось тихое журчание ручья, иногда в чашах вспыхивал огонь, символов земли был ковер из мягкой и одновременно пружинистой травы, она чем-то напоминала мох, но не была им. Эта трава называлась флейр, она имела темно-зеленый насыщенный цвет. Воплощение стихии воздуха была сама обстановка комнаты: звезды, вселенная, хотя вряд ли воздух можно к ним отнести.
Малфой сел недалеко от нее, они некоторое время молча сидели, наслаждаясь тишиной и спокойствием этого места. Вскоре дверца зала распахнулись, впуская в комнату яркий дневной свет, на пороге комнаты были все члены Совета Магов. Когда они зашли, дверца плавно вернулись в первоначальный вид. Гермиона немного вопросительно посмотрела на магов.
— Что-то должно произойти? — первой спросила она.
— Небольшой экзамен, — ответила Илиасса, ее звучный голос очень нравился девушке. Эта женщина с седой прядью внушала ей трепет, ее взгляд был властен и, хотя она никогда не повышала голос, Гермиона еще не видела того, кто бы осмелился ее ослушаться. Даже старшие члены Совета всегда с почтение выслушивали ее мнение. В Илиассе было очень странное свойство, не смотря на твердую волю, она иногда напоминала Гермионе ее мать, а требования женщины с иссиня-черными волосами были всегда разумны. Помимо всего этого девушка не переставала восхищаться ее красотой, седой локон только подчеркивал это. — Сегодня последний день и мы хотим увидеть, как вы все запомнили, ну, а так же и само применение магии. Начнем?
— Да, — решительно кивнул Малфой.
— Драко, ты первый, — сказал Изер. — Расскажи мне кратко о битве на Гиблых Болотах, а так же причину того, каким стало сейчас это место.
Парень замечательно знал это сражение и, коротко пересказав все, он объяснил причину: неограниченное обращение с магией с двух сторон противостояния.
— Гермиона, теперь ты, — подала голос Фиатна, она, как и Илиасса полностью очаровала девушку, ее медовый голос полностью обволакивал ее. — Скажи, почему существует борьба между демонами-вампирами и другими расами, населяющими этот мир. Расскажи о нынешнем отношении между ними.
— Вампиры-демоны стремятся полностью подчинить себе этот мир, считая остальных недостойными существования. Ордмайер — их предводитель, проще говоря, Властитель Тьмы мечтает править всем миром.
Слова свободно лились из уст Гермионы, некоторое время она рассказывала о нынешнем положение вещей.
Примерно еще около двух часов они отвечали на различные вопросы, дальше настало время практики. Сначала пошли простые требования — перемещение вещей, но затем стало сложнее. Гермиона, которая на первых заданиях лишь чуть-чуть концентрировалась, теперь затрачивала гораздо больше усилий. Примерно к трем часам дня все закончилось, маги отпустили их, наказав сегодня отдыхать, так как завтра им придется отправляться в путь.
Они вошли в свои комнаты, там их уже ждал горячий обед. От одного вида еды Гермионе стало не по себе.
— Я в ванну, — пробормотала она и скрылась за дверью.
Ей не то чтобы есть не хотелось, даже мысль об отдыхе в постели казалась противной. Все потому что даже такой затрат жизненной энергии переносился с трудом. Найдл заверил, что это вскоре пройдет, причина недомогания — быстрое обучение. И все же сейчас себя она чувствовала отвратительно.
Выйдя из ванны, немного взбодрившаяся девушка не очень охотно, но все же приступила к еде. Малфой направился в ванную комнат. Говорить совсем не хотелось.

Когда он вернулся назад, Грейнджер с упоением читала книгу.
— Тебе мало было того, что они нам рассказывали? — хмуро спросил Драко, садясь в кресло.
Его проигнорировали или просто не услышали. В любом случае, это оскорбительно.
Он просто забрал книгу.
— Грейнджер, отдохни. Или дай отдохнуть мне. А мне необходимо общение, нормальное, а не лекции.
Она попыталась отобрать книгу:
— Ты считаешь меня подходящим собеседником?
— Я бы сейчас и Поттеру был бы рад. Он-то никогда не говорит о занятиях.
— Что правда, то правда.

Гермиона прекратила попытки отобрать книгу. Малфой прав в одном: нужен отдых. Поиски новой информации ее еще больше утомят.
— И о чем мы будем говорить? — спустя какое-то время поинтересовалась она.
Малфой пожал плечами.
— Расскажи мне о чем-нибудь.
— И не подумаю. Половину ты воспримешь в штыки, другой воспользуешься.
Он, заинтересованный, поддался вперед.
— И что такое ты мне можешь рассказать, чем бы я мог воспользоваться. Поттер действительно надевает на ночь трусы с розовыми слониками?
— Кошмар, Малфой, где ты такое услышал?
Господи, какие нелепые слухи хотят о Гарри.
— Значит не знаешь, — разочарованно произнес он. — В таком случае ничего нового ты мне не сообщишь.
Гермиона фыркнула и уже собиралась ему ответить, как дверь в комнату открылась и вошел Найдл.
— Пойдем, я расскажу вам поподробнее о предстоящем путешествии, — произнес он.
— Нас обещали оставить на этот день в покое, — заметил Малфой.
— Вам обещали на сегодня прекратить уроки, — поправил его Найдл. — Идем.
Нечего не оставалась, как последовать за ним. Они пришли в один из многочисленных залов, всю дорогу слизеринец тихо чертыхался и проклинал Найдла на чем свет стоит. Зайдя в зал, они увидели остальных членов их небольшой группы: Скенди что-то доказывал упрямому дракончику, Эдайн стоял рядом и вставлял какие-то колкости, которые еще больше распаляли гнома. Оказалось, они спорили насколько далеко до Криманто. В итоге оба спорщика оказались правы, так как гномы и драконы по-разному измеряют расстояния, о чем сказал им Найдл. Его тут же признали главным злом.
И все же спор был предотвращен.
Начали излагать план: примерно через неделю, чуть больше, они будут в Криманто, и, если в течение трех-четырех дней они не обнаружат никаких зацепок, то отправляются в земли демонов-вампиров. А там по обстоятельствам. Хороший план.
Найдл какое-то время с умным видом объяснял в каких местах они будут искать ключи, но его никто не слушал, все увлеклись новым спором, так что молодой маг бросил эту затею и тоже присоединился к спорящим.
Гермиона понаблюдав за ними, решила, что ничего не случится, если она уйдет. Девушка пошла по направлению к Священной Роще, которая находилась недалеко от Храма Четырех Стихий. Придя туда, она села на обвитую плющом скамейку. Как хорошо было просто отдохнуть.
— Красивое место, — сказал чей-то женский голос. Гермиона резко повернулась — Илиасса. — Мне оно очень нравится, еще во времена учебы я очень часто ходила сюда.
— Вы всю жизнь прожили в Храме? — спросила девушка.
Женщина засмеялась теплым грудным смехом.
— Нет, конечно. Я же не сразу стала членом Совета Магов. Очень долгое время я была магом-путешественником, я вместе с Фиатной исходила весь Гвитин. Славное было время.
— Вы скучаете по прошлому? — задала очередной вопрос Гермиона.
— Да, скучаю. Тем не менее, не жалею, что стала тем, кто я сейчас. На мне, как и на других членах Совета лежит большая ответственность, и я с радостью ее несу. Пошли в Храм. Завтра тебе рано вставать и впереди ждет долгий и утомительный путь.

Драко сидел в кресле, когда она вошла в комнату. Он уже довольно давно сидел и размышлял стоит или не стоит. Но так и не решил. Приход Грейнджер ничем не помог.
Да, он не трогал ее в течение десяти дней. И мысль, которая зародилась еще тогда, не давала ему покоя. Как и вопрос, на который у него не было ответа.
Конечно, он мог просто выкинуть это из головы. Но к чему такие жертвы? В конце концов, что тут такого? Грейнджер все равно быстро приходит в себя и еще одна попытка ничего не изменит.
— Малфой, я к тебе обращаюсь, — кажется, она еще что-то говорила до этого. — Малфой?

Он неожиданно поднял голову. В глазах была решимость, которая напугала ее. Он встал и в три шага преодолел разделяющее их расстояние.
— Ч-что? — Гермиона попятилась.
Но Малфой уже решительно коснулся ее подбородка, заставляя подойди ближе.
— Не пойми меня неправильно, Грейнджер. Мне просто любопытно, — произнес он, прежде чем губы его коснулись ее.

Он успел заметить как расширились от удивлении ее глаза. Потом ему стало безразлично. Она попыталась отодвинуться. Но нет, не так быстро. Тем более это весьма приятно. Драко ближе притянул ее в себе, но не обнял. Только слегка касался ее талии. Готовый, если она захочет бежать, тут же остановить. Он только немного раскрыл ее губы и тут же отстранился. Это даже не было настоящим поцелуем.
Драко принялся наблюдать. Она не смутилась. А это говорило о том, что опыт, какой-никакой, у нее есть. Успела немного привыкнуть. Но растерянной девушка точно была, и удивленной.
— Зачем? — только и спросила она, когда смогла говорить.
— Хотел узнать, смутишься ли ты, — Драко не стал лгать.
— Узнал?
Кивнул. Виновато?
— Больше никогда так не делай.
Резко отойдя, она быстро прошла к себе в комнату. Он сел в кресло и задумчиво потер подбородок. Пришлось признать: ни черта он не понял. Но от подобных опытов стоит впредь воздерживаться. У них будут дела и поважнее.


Глава VIII

Девушка в белом сарафанчике гуляла по березовой роще. Ее босые ноги едва касались мягкой травы. Вокруг были живописные руины неизвестного замка. Это место было прекрасно и одновременно оно казалось печальным, на нем лежала неведомая печать скорби о чем-то потерянном. Как девушка ни старалась понять причину печали, у нее ничего не получалось…

— …ленивца. Они только и делают, что спят.
Она не хотела просыпаться, но пришлось. Неохотно раскрылись глаза. И, конечно же, первым что предстало пред ними был Малфой.
— Изыди, Сатана, — пробормотала она и опять закрыла глаза.
Конечно, никто никуда уходить не собирался. Гермиона приподнялась на кровати и, прогоняя туман сна, посмотрела на Малфоя.
— Я все поняла. Выйди.
Он вышел. Надо же какой послушный. Всегда бы так.
Когда она после ванны — теперь ей такой не видеть долгое время — вошла в гостиную, Малфой только-только приступил к завтраку.
— Мне снился потрясающий сон. А ты его испортил.
Он иронично на нее посмотрел.
— В следующий раз затрудню себя тем, что загляну в твои сновидения.
Она даже поморщилась.
— Не стоит беспокоиться.
Малфой откинулся на кресле с бокалом в руках.
— Я, конечно, мог бы тебя и не будить. Ты, в таком случае, не успела бы собраться и позавтракать. Но зато досмотрела потрясающий сон, — он очень похоже передразнил ее интонации.
— Забудем, Малфой.
И, не обращая больше на него свое внимание, Гермиона принялась за завтрак. Она не доставит ему удовольствия подкалывать ее. Хватит вчерашнего. Ей надолго это хватит.
Кажется, ее поведения нисколько его не покоробило. Как ни в чем не бывало Малфой принялся играться с бокалом, заставляя его перелетать то в одну, то в другую руку. И конечно слизеринец знал, что это ее раздражает.
— Ты не выносим, — наконец, проговорила Гермиона и отодвинула тарелку.
— Спасибо, Грейнджер, на добром слове. Я этого не забуду.
— Не сомневаюсь, — она фыркнула.
Малфой прекратил свои забавы.
— Надеюсь, мой дорогой партнер, ваше благоразумие к вам вернулось. В начале путешествия у меня сложилось мнение, что вы перестали мыслить разумно.
— Прекрати паясничать, Малфой. Я в полном порядке.
— Я очень на это надеюсь, — он легко поднялся и предложил ей руку. — Если вы закончили завтраком, быть может пройдем туда, где нас все с таким нетерпением ожидают?
Ох, Малфой.
— Я только захвачу кое-какие вещи, — спокойно — она просто уверена, что говорила спокойно — произнесла Гермиона.

Они направились к выходу из Храма, там уже стояли Найдл, Эдайн, Скенди, Фисфайр, а рядом с ними был высокий худощавый мужчина. Присмотревшись к нему повнимательнее, Гермиона поняла, что раньше его видела. Это было в Рендоме, Зак — так, кажется, его звали.
Неподалеку стоял весь состав Совета Магов. Гермиона и Малфой подошли к ним.
— Наконец-то, — проворчал Бинабик.
— Пришлось немного задержаться, — Малфой даже не потрудился придать тону извинительные нотки.
— Это человек, который стоит рядом с Найдлом, племянник короля Элиаса, — заговорил Изер. — Он лучший в мире шпион и как никто другой знает земли, в которые разумный человек ни за что не пойдет. Принц Кендон — его настоящее имя, но принято называть его Заком. Очень давно, когда я еще был маленьким дракончиком жил один человек по имени Зак. Кендон современная его копия. Я имею в виду его профессию, удачливость, изворотливость — список можно продолжать до бесконечности. Он последний член вашей группы, о котором вам говорили на совете.
Гермиона только сейчас об это вспомнила.
— И теперь, когда все подготовлено, вы можете отправляться в путь. Будьте осторожны. Это не лесная прогулка.
Как будто они этого не знали.
Гермиона подошла к только что подведенной белой лошади. Она была одной из тех, который Найдл купил в Рендоме. В Храме ее обучали и верховой езде, и теперь более-менее она могла справить с лошадью. Тем более с Лайаной — а так Гермиона назвала эту кобылку — они быстро поладили.
Все ее спутники, кроме Фисфайра, были уже в седлах и девушка решила не заставлять себя ждать.
Им предстояло прежде всего переправиться через реку, а потом их путешествие пойдет по равнинам.
Поначалу это было очень весело. Ехавший рядом Зак развлекал ее различными историями как и из своей жизни, так и из других. Казалось, принцу больше нечем себя было занять. В конце концов она даже заинтересовалась рассказами. Помимо похабщины, из них можно было почерпнуть кое-что интересное. Тем более этой части жизни мира Гвитин ее учителя не касались. И все же скабрезность некоторых рассказов бросала ее краску, хотя уж чего она не наслушалась, будучи постоянно в мужской кампании. Когда Сириус бывал в хорошем расположении духа он часто делился воспоминаниями молодости, со всеми подробностями. Несмотря на протесты профессора Люпина. Странные это были люди. Одноклассники, лучшие друзья. И в тоже время Сириус для Гарри и Рона, а значит и для нее, был “свой”. А вот профессор Люпин оставался в первую очередь профессором.

Драко расспрашивал Найдла об интересующих его деталях, но вскоре спор эльфа и гнома привлек и мага. Фис, летающий у них над головами, вставлял едкие реплики.
Кажется, у магов дискуссия была самым приятным времяпровождением. Нельзя сказать, что Драко это не одобрял. Но совсем необязательно спорить не переставая.
Он посмотрел в сторону Грейнджер и принца Кендона. Вот тебе и еще одна подробность. Он говорит вещи, из-за которых даже самый заправский грузчик бы покраснел, а девушка лишь слушает с любопытством. Кажется, будь у нее под рукой бумага, она бы записывать принялась. И ни капли смущения на лице. Как ее прикажете понимать?

К вечеру, когда лошади утомились, было решено остановиться на ночь в ближайшей деревне. Так они и поступили, подъехав к поселению, названия которого Гермиона даже не запомнила. Добравшись до постоялого двора они отдали лошадей в распоряжение здешнего конюха, а сами зашли внутрь: ничего необычного, таких мест было тысячи по всему миру. Подойдя к хозяину, Найдл заплатил за несколько комнат. Для дракона имелась специальная, которая есть почти в каждом уважающем себя заведении.
Поужинав, девушка поднялась к себе в комнату. Она только успела искупать с деревянной лохани, надеть ночную рубашку и залезть в постель, как в комнату зашел Малфой. Конечно же он постучал. И целую секунду подождал, прежде чем открыть дверь.
— Пришел пожелать спокойно ночи, — объяснил он, садясь на край кровати. И тут же заговорил о том, из-за чего действительно пришел: — Грейнджер, ты можешь одолжить мне свою волшебную палочку?
Гермиона ошеломленно смотрела на него не в силах вымолвить ни слова. Он понимает, о чем просит? Конечно, понимает. Как ни как чистокровный маг. Но он понимает? Она скорее бы поверила, что Малфой действительно пришел пожелать спокойной ночи.
— В чем дело? — в конце концов выговорила она. Он, безусловно, понимал. Значит, что-то случилось, что заставило его прийти сюда и попросить ее волшебную палочку.
Только сейчас Гермиона заметила беспокойство в его взгляде. И сама забеспокоилась еще сильнее. Неужели так сложно просто сказать, а не приходить с нелепыми просьбами.
— Малфой? — она обеспокоенно села на кровати.
Он задумался, но в итоге все же пришел к какому-то решению.
— Наверное, с этого и следовало начать. Магия моей волшебной палочки ослабла, — ему нелегко было признать. — Хочу понять в ней ли дело.
Гермиона достала палочку и уже хотела предложить самое что-то наколдовать, но передумала. И, немного поколебавшись, протянула ее Малфою.
Господи, ну чему-то он теперь удивляется? Сам же просил.
Слизеринец как будто остолбенел, неверяще смотря на протянутую палочку. Но взял ее, осторожно, словно она была из фарфора.
— Lumos, — пробормотал он.
На конце палочке засветился свет. Слабее, чем обычно. В течение пяти минут он продолжал слабеть.
— Nox, — вновь произнес Малфой и вернул ей палочку. С постели вставать не спешил. И Гермиона не спешила его прогонять. Она пробормотала те же заклинания с таким же результатом.
— Магия слабеет, — произнесла девушка.
Малфой резко поднял на нее взгляд. Кажется, он о чем-то задумался.
— Она была слабой с самого начала. Только там, на болотах, я не придал этому значения.
А она совсем не заметила.
— В таком случае очень хорошо, что нас обучали в Храме.
— Они знали, — проговорил Малфой. — Они знали, что наша магия тут слабее. И, кажется, думали, что мы тоже это знаем. А я только сейчас догадался ее применить.
Слизеринец поднялся с постели.
— Спокойной ночи, Грейнджер.
Уже у двери Гермиона его окликнула.
— Почему ты не спросил у них, зачем нас требуется обучать?
— Я не подумал об этом.
Она тоже не подумала.
— Спокойно ночи, Малфой.

Девушка в белом сарафанчике гуляла по березовой роще. Ее босые ноги едва касались мягкой травы. Вокруг были живописные руины неизвестного замка. Это место было прекрасно и одновременно оно казалось печальным, на нем лежала неведомая печать скорби о чем-то потерянном. Как девушка ни старалась понять причину печали, у нее ничего не получалось…
— …по утрам. Это входит в привычку.
У нее было ощущение déjà vu. Тот же сон, тот же голос, тоже лицо. Только комната другая.
Она зло на него посмотрела.
— Опять потрясающий сон? — насмешливо спросил он.
Угадал, Малфой. Только сам ты об этом и не подозреваешь.
— Зачем пришел?
— О магии, — он сразу перешел к делу. — Она ослабела, с этим ничего не поделаешь, но не стоит тревожить наших спутников. Либо им это неизвестно, либо они считают, что мы знаем. Наши вопросы уже ни к чему не приведут.
Он был прав.
— Хорошо.
Малфой не спешил уходить.
— Что еще?
— Мы скоро выезжаем, — он скрылся за дверью.

Подойдя к Лайане, Гермиона протянула ей кусок сахара. Лошадь благодарно заржала и слизала лакомство с руки.
— Хоть тебя, моя хорошая, я понимаю, — пробормотала девушка. Предстоял еще один день, а ее тело уже возражало против подобной прогулки. Но приходиться.
Над Гермионой летал Фис, рассказывая о Долине Огня. Неприятное место, решила для себя девушка. Невыносимая жара и извергающиеся вокруг вулканы да гейзеры никогда ее не привлекали.
Малфой что-то с раздраженным видом что-то объяснял Кендону, который в свою очередь объяснял свое с не меньшим пылом. Гном и эльф спорили, изредка вмешивался Найдл, чтобы предотвратить серьезные разногласия. А они просто находили другую тему и все начиналась по новой.
К полудню путники остановились, что бы перекусить. Над их небе стали собираться тучи.
— Скоро пойдет дождь, — весело произнес Эдайн.
Зак кисло посмотрел на него.
— О, да, это такое замечательное явления, — произнес он с сарказмом.
— Согласен с вами, принц Кендон, — казалось, эльф не понял иронии, прозвучавшего в голосе человека. Но Гермиона ни на миг в это не поверила. — Я очень люблю дождь.
— Дети Леса, — пренебрежительно пробормотал гном. — Это будет не просто дождь, а сильная гроза, вероятнее всего с градом. Эдайн, ты до сих пор радуешься?
— Прекратите споры, — устало вмешался Найдл. — Гроза начнется только через два часа, пока мы поедем вперед. Может и успеем добраться до ближайшей деревни, а если нет, то я знаю одно неплохое место. Там и переждем.
Он пришпорил лошадь и поскакал вперед, за ним последовали гном и эльф. Дракон, расправив крылья, взлетел в воздух. Трое оставшихся путешественников не долго заставили себя ждать.
Быстрая скачка продолжалось. Гермионе пришлось полностью сосредоточить свое внимание на ней, если она не хотела свалиться с лошади. Спустя какое-то время Найдл натянул удила, заставляя кобылу перейти на шаг.
— Место, о котором я говорил, находится тут. До деревни добраться уже не успеем.
Он повел небольшую процессию к груде больших камней. Гермиона почувствовала, характерный шум в голове, признак того, что кто-то концентрируется. Один камень отъехал в сторону, образуя вход в пещеру.
Не без труда удалось уговорить лошадей спуститься вниз.
Но в итоге, когда все уже были внутри, камень вновь встал на место, погружая путников во мрак. На когтях Фисфайра вспыхнул огонь, немного осветивший пещеру. Что ж, Гермиона могла заключить только одна: пещера была огромная.
— Неплохое местечко, — произнес Зак, оглядываясь. — Даже очень неплохое. Как ты его обнаружил?
— Давно еще, когда я только начал путешествовать, мне встретился один старец. Он и показал его, — ответил Найдл.
— Ну почему только такие как ты встречают отзывчивых стариков? — пожаловался авантюрист.
— Вон в том краю пещеры находится небольшой родник.
— Здесь даже лучше, чем мне показалось. Ну почему только магам дано находить такие места?
— Может потому, что только они умеют двигать таких размеров камни? — ехидно спросил Скенди.
— А зачем тебе подобным места, Кендон? — задал вопрос эльф.
— Ну, знаешь ли, Эдайн, — Зак ухмыльнулся, — иногда случаются ситуации, когда мне приходилось в спешке покидать какое-нибудь селение, для этого и существуют подобные пещерки.
— Твоя жизнь полна опасностей, — заметил эльф. — Я слышал что, в некоторых местах за твою голову назначена приличная награда.
— Это тешит мое самолюбие, — хмыкнул Зак. — Но хватит об этом. Пойду-ка я лошадей напою. Фис зажги этот факел.
— Я тебе что, поджигатель? — чихнул дракончик. Пламя, горевшее на его когтях, заколебалось. — Я это сделаю, но ваше отношение ко мне, принц Кендон, запомню.
Дракон с видом оскорбленной невинности поднес лапу к факелу, который тут же весело затрещал.
Раздались звуки грома. Было слышно, как градины ударяются о землю, но скоро град прекратился, перейдя в сильный ливень. Зак поил возле ручья лошадей, Фис создавал магический костер. Эдайн, Скенди и Малфой осматривали пещеру. Гермиона же опустилась на пол пещеры, все тело после скачки ужасно ломило. И как остальные находят силы на что-то другое. Рядом кто-то присел.
— Устала? — спросил Найдл.
Его взгляда было достаточно, чтобы дать понять как она устала.
Маг прикоснулся кончиками пальцев к ее вискам, и Гермиона почувствовала, как ноющая боль начала покидать тело.
— Как ты это сделал? — удивленно спросила она.
— Вас в Храме не всему успели обучить, — ответил маг. — Это делается очень просто, только забирает чуть больше энергии.
— Спасибо, — просто сказала девушка.
— Отдыхай, — маг, словно само собой разумеющееся, поцеловал ее в лоб и направился к Кендону.
На его место подсел Малфой.
— Он утром просил за тобой присмотреть.
Гермиона не стала уточнять, кто такой он.
— Ты плохо переносишь дорогу, Грейнджер?
— Бывало и лучше, — призналась она. Глаза слипались. Найдл изгнал из ее тела неприятную ломоту, но утомленность не прошла. Ей необходимо было поспать. — Там, дома, я не думала, что так сложно, — она бы ни за что не сказала это Малфой, если бы наполовину уже не спала.
Он не ответил.
Заснула Гермиона довольно быстро. Шум дождя успокаивал.

Она ухитрилась заснуть сидя. Только чуть-чуть оперлась на него. Ее это сильно выматывает, раз она так устает.
Подошел Эдайн и одеялами.
— Укутай ее. Сон на холодном полу ни к чему хорошему не приведет.
Драко кивнул. Много времени это не заняло.
Сам он лег неподалеку. Сон не шел. А вот вчерашний вечер услужливо влезал в память. Слабость магии его удивила и обеспокоила. Инстинкт мага. Конечно же он сразу пошел к Грейнджер, к кому же еще.
И она опять его удивила. Тем, что доверила свою палочку. Невероятно. А ему всего лишь было любопытно. Он не ожидал, что ему действительно протянут часть своей сущности. Такое доверие было несколько неожиданным. Гриффиндорцы. Сколько с ними проблем. Странный они народ.
Драко повернулся в сторону девушки. В свете костра было видно как слегка подрагивают ее плечи. Наверное, ей что-то снилось.


Девушка в белом сарафанчике гуляла по березовой роще. Ее босые ноги едва касались мягкой травы. Вокруг были живописные руины неизвестного замка. Это место было прекрасно и одновременно оно казалось печальным, на нем лежала неведомая печать скорби о чем-то потерянном. Как девушка ни старалась понять причину печали, у нее ничего не получалось. Она подошла поближе к одинокому дубу, единственному в этой роще, ее тонкие пальцы прикоснулись к коре дерева.
И в голове замелькали видения: замок, пока еще целый, стоял посреди березовой рощи. Огромные тучи окружили его со всех сторон, сверкали грозные молнии, одна из них коснулась башни замка. Из ворот выбежала молодая женщина-эльф, у нее на руках был младенец. За ней вышли несколько вооруженных воинов. Увидев длинные золотистые волосы, мелькающие среди берез, они поспешили следом за девушкой. Она подбежала древнему дубу. Ее руки положили маленький сверток в дупло дерева, которое тут же закрылось. Мужчины, наконец, подбежали к беззащитной женщине, которая, не двигаясь с места, смотрела на них.
— Где ребенок? — спросил один из них.
— Вы никогда не получите в руки наследника трона, — ответила она, высоко держа голову и храбро смотря в сторону воинов.
— В таком случае, ваше величество, мы, по крайней мере, заполучим в свои руки вас, — двусмысленность фразы была очевидно.
— Я не боюсь смерти, — ответила она.
— А я не о ней говорил.
Девушка побледнела, но головы не опустила.
— Вы и пальцем меня не тронете. Не осмелитесь.
Воины засмеялись и все же никто из них не подошел к эльфийке. Значит в ее слова была истина: они не осмелятся.
— Когда остальные узнают об этом набеге, вам не миновать войны.
— Именно она нам и нужна, — ответил мужчина, разворачивая коня.
И потом был всего лишь один жест.
Несколько стрел пронзили тело эльфийки, которая ни разу не вскрикнула. Лезвие меча пронзило ей сердце. Кровь ручьем потекла на древнее дерево, древесина которого тут же все впитала.
Другая молодая девушка, наблюдавшая эту картину, закричала от ужаса. Она словно чувствовала как в ее тело пронзало холодная сталь.

— Грейнджер, да проснись же ты! — ее грубо держали за плечи. Даже немного трясли.
Когда Гермиона открыла глаза, то поняла, что ничего не видит из-за слез. Они непроизвольно текли по ее лицу. Она задыхалась от ужаса и почти не чувствовала рук Малфоя у нее на плечах. Зато многочисленные стрелы и меч в груди ощущала всем своим существом.
Она судорожно коснулась груди и даже удивилась, когда не увидела на пальцах крови. И все же это было ужасно.
— Ты можешь ее успокоить? — услышала она голос Малфоя. Он все еще не убрал рук. Это хорошо. Только благодаря ему она могла сидеть.
— Не стоит этого делать, — ответил Найдл. — Она во сне использовала волю. Я не буду вмешиваться, пока не пойму в чем дело.
Через некоторое время Гермиона немного пришла в себя. Немного отстранилась — Малфой понял намек и отпустил ее — в сторону и начала вытирать слезы. Руки дрожали.
— Гермиона, что тебе приснилось? — мягкий тон эльфа действовал успокаивающе.
— Роща, — пробормотала она. — Березовая роща с единственным дубом. Руины разрушенного замка. Я прикоснулась к дереву и словно заглянула в прошлое: эльфийка выбежала из замка с младенцем на руках, за ней гнались войны. Девушка положила малыша в дупло, а потом… — она вспомнила тот ужас, что охватил ее, когда первая стрела вонзилась в тело. Голос сорвался. — А потом воины ее убили.
Эдайн обеспокоено переглянулся с Найдлом, что не скрылось от глаз Малфоя.
— В чем дело? — спросил он. — Вы ведь знаете.
— Она действительно видела прошлое, — мрачно ответил эльф. — Это было очень давно, около десяти тысяч лет назад.
— Поедемте, — произнес Найдл, помогая Гермионе подняться. — Уже утро. В пути я все расскажу.

Гермиона неторопливо села в седло. В голове прочно засел образ пронзенной мечом эльфийки. Когда они тронулись с места, Малфой держался рядом. Она была благодарно самому его присутствию. Они были с одного мира и уже это ее успокаивало. Вскоре с ними поравнялись Найдл и Эдайн. Оба имели озабоченный, серьезный вид. Гермиона надеялась, что причина не в ней, а в самом видении.
— Чье это было прошлое? — спросил, наконец, Малфой. — И почему оно привиделось Грейнджер? Она же никак не связана с вашим миром. Или почему не мне?
— Это довольно долгая история, — вздохнув, ответил Эдайн. — Я отвечу на первый вопрос, а другие предоставлю Найдлу. Это случилось очень давно, десять тысяч лет назад, демоны-вампиры напали на замок, в котором находилась вся королевская семья. Это было в двух часах пути от Кейтнарда. Эльфам иногда нужна более тесная связь с природой. А в городе, хоть и в городе эльфов, такой связи трудно добиться. Поэтому тогдашний повелитель эльфов взял всех членов своей семьи и отправился в замок, который и видела Гермиона. Нападение было неожиданным, из замка смогла выбраться только повелительница с сыном на руках, но какой ценой дался ей этот путь! Как Гермиона и говорила, ребенок был положен в дупло священного дуба, а молодая повелительница убита. Древнее дерево не подпустило к себе вампиров, наследник был вне их досягаемости. Ничего ни добившись, они ушли, порешив, что ребенок умрет от голода. Но дуб не дал младенцу погибнуть. В течение трех дней он питал малыша своими соками, пока к этому замку не забрел один маг-путешественник, только что закончивший обучение в Храме и направляющийся в свой родной город. Молодой эльф не знал, что здесь сейчас находится королевская семья, он пошел по березовой роще и вышел из нее, как услышал детский плач. Некоторое время маг не мог понять, откуда доносятся детские крики. Он внимательно осмотрелся, наблюдая за березами. Лишь через какое-то время он понял, что зовет его священный дуб. Когда он подошел к нему, дупло раскрылось, показывая завернутого в сверток малыша. Тогда же дуб ему о случившейся трагедии. Маг не решился заходить в замок с ребенком на руках, но и оставлять одного единственного наследника эльфийского трона не следовало. Поэтому он поспешил в Кейтнард и принес туда печальную новость о нападении. Мир начался готовиться к войне, но она не состоялась. Совет Магов запретил ее, помня о событиях, произошедший на Гиблых Болотах. Тем молодым магом был Айнскалдир, а наследником престола мой прапрапрадед. Вот, собственно говоря, и все.
— Ты наследный принц? — спросил Малфой, как только эльф замолк.
— Нет, — тот отрицательно покачал головой. — Наследный принц — мой старший брат, тем более еще я и маг. А маги не могут быть правителями стран. То есть маги, которые выбрали магическое искусство своим главным делом. Среди эльфом нет не магов.
— А как же Изер?
— Изер — дракон. У них избирается дракон, который лучше всех владеет магическим. Там власть передается не по наследству, как в других землях.
Гермиона слушала их внимательно, но самой вопросы задавать не хотелось.
— Но почему именно Грейнджер это увидела?
Найдл повернулся к ней:
— У тебя есть в роду предсказательницы?
— Д… да, — запинаясь, ответила она. И неожиданно вспомнила, что так и есть. — Моя бабушка могла видеть будущего, но ведь то, что приснилось мне, было прошлым.
— У тебя лишь иначе выражен этот дар. Видения будут приходить к тебе во сне, потому что только тогда ты можешь неосознанно использовать свою силу.
Гермиона нахмурилась:
— Я не хочу таких видений. Бабушка из-за них отказалась от магии. И я теперь понимаю, почему она так поступила.
— Это можно контролировать, — успокоил ее маг. — У тебя очень редкий дар, Гермиона. Это не проклятье, а именно дар. Помни всегда, что я только что тебе сказал.
Маг замолк. Только внимательно смотрел на девушку, которая о чем-то сосредоточенно размышляла. Потом он жестами показал, что ей надо сейчас побыть одной.


Глава IX

Прошла неделя прежде чем путники достигли Криманто. Все это время Гермиона предпочитала ехать молча. Благодаря Найдлу ее почти не тревожили. Только что он сам по вечерам, когда учил ее противиться вторжению прошлого в ее сны.
— Вот он — Криманто, самый продажный город на свете, — торжественно произнес Зак. — Мне его не хватало.
— Как часто ты здесь бываешь, Кендон? — спросил Скенди.
— Как только чувствую, что мне не хватает интриг и продажных людей.
— То есть очень часто, — подвел итог гном.
— Ты считаешь, что сказал что-то забавное? — неодобрительно посмотрел на него Зак.
— Ну что вы, ваше высочество, разве я посмею издеваться над вами? — Скенди ясным невинным взоров окинул мужчину.
— Все, хватит пререкаться, — сказал Найдл и посмотрел на оскорбленного шпиона. — Ты знаешь, где тут есть приличная гостиница?
— Зачем же гостиница? У меня есть один старый знакомый, к нему в гости и наведаемся. Он все меня приглашает, да некогда было.
— Кто это друг? — подозрительно спросил маг.
— Один из здешней знати, вряд ли ты его знаешь. Неплохой парень, мошенник, любитель выпивки и азартных игр, звать Джошуа. Или Одноглазый, среди друзей.
Зак уверено тронул с места лошадь.
— Чувствую, я еще об этом пожалею, — пробормотал по нос Найдл, но последовал за ним.
Они некоторое время ехали по оживленному городу. Гермиона впервые за несколько дней принялась с интересом оглядываться кругом.
— Найдл, ты говорил, что в Диких Дебрях поклоняются духам и это ужасное место, — обратилась она к магу.
— Так оно и есть, только это самая окраина. Небольшое количество людей поклоняется духам — это коренные жители, а остальные здесь приезжие с разных частей света.
— Как и мы, — вставил Зак. — Это рассадник гадости, моя дорогая. Но здесь можно найти много интересного. Точно так же людей притягивают Гиблые Болота. Мы на месте.
Все оценивающие посмотрели на представший им громадный особняк. Кендон повел свою лошадь во двор, навстречу ему вышли двое стражников. Он коротко с ними переговорил, спешился и подозвал всех остальных.
В сопровождение со стражи они прошлись по нескольким коридорам, пока не остановились у одной из дверей. Один из сопровождающих постучал в дверь и сразу же зашел внутрь. Через некоторое время дверь вновь открылась, и вышел высокий мужчина с черными длинными волосами, через правый глаз была перекинута повязка под цвет волосам.
— Кендон, черт тебя побрал, — громким голосом произнес он. — А я уже думал ты никогда ко мне не заедешь или кому-то, наконец, повезло тебя укоротить ровно на голову.
— Я для этого слишком везучий, — возразил Зак. — Что это твои богатыри такие осторожные?
— Пойдем в мой кабинет, сейчас все расскажу.
Все зашли в комнату, которая была обставлена в немного мрачном стиле, но с идеальным вкусом.
— Да, кстати, я тебе еще не представил моих спутников, — спохватился Кендон.
— Это Найдл, он маг.
— Твой кузен, если не ошибаюсь, — перебил его Джошуа.
— Не ошибаешься, — немного кисло согласился Зак. — Рядом с ним стоит Эдайн…
— Ваше высочество, — учтиво поклонился Одноглазый.
— Это Скенди…
— Сколько титулованных особ в моем доме, — с наигранным удивлением воскликнул Джошуа и обратился к гному. — Очень рад вам в своем доме. Надеюсь, ваш дражайший брат, король Мэтом, хорошо себя чувствует.
— Вижу, ты хорошо проинформирован, — с кривой улыбкой сказал Зак. — Перед тобой стоит Фисфайер…
— Будущий Повелитель Огня, — перебил его Джошуа.
— Я сам мог это сказать, — недовольно отозвался он. — Это Ми, молодой маг, только что выпущенная из школы магов, моя племянница.
— Я не знал, что у тебя есть племянница, Кендон.
— Ну ты же знаешь, что значат для меня родственные связи с магами, — не моргнув глаза, говорил Зак. — Не очень многим известно о моей племяннице. А это Драко, сын графа Бенкельдорфа, тоже выпускник Храма.
— Я слышал о графе, но у нас не было возможности встретиться, — ответил Джошуа.
— И не будет пока я жив, — пробормотал Зак.
Его услышала только рядом стоящая Гермиона. Которая, к слову, всеми силами пыталась придать себе не удивленный вид. Найдл кузен Зака?
— Теперь, когда я всех представил, может, расскажешь о причине столь любвеобильного внимания со стороны стражи?
— Ты же знаешь Криманто, Кендон. Заговоры, убийства, каждый день кого-нибудь отравляют. Недавно было совершенно на меня покушение, вот сейчас я и немного осторожничаю, — небрежно ответил Джошуа. — Но что-то я заболтался. Сейчас придет мой дворецкий, он покажет вам ваши комнаты.
Не успел хозяин особняка закончить предложение, как дверь открылась, и показался старик со сморщенным лицом.
— Взывали, маркграф? — спросил он, отвешивая напыщенный поклон.
— Именно. Отведи гостей в их комнаты и распорядись об ужине.

Гермиона зашла в показанную ей комнату. Взгляд тут же упал на полную воды ванную, которая стояла за полупрозрачной дверью. Скинув с себя одежду, девушка с наслаждением залезла в теплую воду. Наконец-то она расслабилась. Путешествие ее выматывало. И она радовалась этому короткому перерыву.
Когда она вернулась в комнату, на кровати лежало несколько платьев. Гермиона смутилась и понадеялась, что все же вещи принесла какая-то женщина.
Она быстро надела темно-синее платье, которое лежало ближе всего. Оно отлично на ней сидело. Кто бы его не принес, с размером не прогадал.
Девушка осмотрела себя в зеркале. Причудливо она выглядела в таком платье. Слово средневековая леди. Не хватает только распевающего серенады принца на белом конец под окном.
В дверь постучали. Она сама ее открыла и столкнулась на пороге с Малфоям.
Прежде чем заговорить, он самым внимательным образом осмотрел ее наряд.
— Идем. Кендон хотел нам что-то сообщить.
Интересно, почему она всегда все новости получает от Малфоя? Никто из ее спутников не считает правильным зайти в ее комнату? Или они считают само собой разумеющимся, что сюда заходит Малфой?
— Идем, — вздохнула она.

Они зашли в одну из комнат. Там находились все остальные члены их небольшого отряда. Как только дверь за ними закрылась, Зак заговорил:
— Я хотел вас предупредить насчет Джошуа, он парень неплохой, конечно, но везде ищет выгоду. Гермиона я тебя представил, как мою племянницу. Если он будет что-то спрашивать о семье, ссылайся на то, что очень давно уехала для обучения магии в Храм и отсылай его ко мне. Драко, ты сын графа Бенкельдорфа, на все вопросы о делах отца отвечай, что это тебя не интересует. Твой удел — магия.
— А кто этот граф? — спросил Малфой.
Зак ухмыльнулся:
— Я. Но Джошуа об это неизвестно. Пусть так и будет. Главное не забудь, что твой хороший папочка полностью одобряет твои изыскании в магии и сам не желает взваливать на тебя ответственность, которую возлагает титул графа.
— Он перед тобой, — самодовольно ответил Зак. — Очень мало людей знают об этом.
— Зачем ты сказал, что я твоя племянница?
— Если тебя это не устраивало, я мог бы сделать тебя вдовствующей баронессой, — ехидно ответил он. — Но на самом деле тому, что ты моя племянница Одноглазый поверит и не станет докапываться до сути. Ему не следует знать кто вы и откуда.
У Гермионы были еще вопросы:
— Почему нам никто не сказал, что вы кузены. И почему мы не знали, что путешествуем среди членов королевских семей.
— Наша кровь не имеет значения, — твердо сказал Скенди. — В первую очередь мы маги.
— Гермиона, я действительно стараюсь не афишировать своими родственными связями с магами. Мне достаточно титула принца.
Ну вот. Как, все, оказывается просто объяснить. Она была далеко не довольна.
Зак взглянул на дверь.
— Идемте ужинать. Кстати моя дорогая племянница, ты замечательно выглядишь.
Гермиона в ответ улыбнулась. Какой у нее дядя, оказывается, льстец. Хотя почему это должно ее удивлять?
Весь вечер Джошуа пересказывал различные сплетни. А когда все расходились, сообщил, что завтра устраивается бал и он почтет честью их присутствие на нем.
Великолепно. Гермиона никогда не любила балы.

На этот раз ради разнообразия в комнату к Малфою зашла она. И постучать не забыла. Даже дождалась ответа. А потом зашла.
Он еще не соизволил подняться с постели.
— С тобой можно поговорить?
— Я поражен твоим вторжением, Грейнджер, — Малфой отложил книгу в сторону и даже подвинулся. Будто она собиралась садиться к нему на постель.
Гермиона села в недалеко стоящее кресло. Парень хмыкнул. Пусть хмыкает.
— Что-то случилось? — спросил он.
Да случилось. Ей приснился сон, который очень ее встревожил. Это не было сном-прошлым, но от этого не стал менее тревожащим.
— Раз наша магия, — она тщательно выбирала слова, пытаясь насколько возможно скрыть страх, — слабеет в этом мире, ведь может случиться так, что дома мы будем не в состоянии применить навыки, которые освоили здесь, — это тоже ее волновало. Но гораздо больше беспокоила информация, которую она получила посредством магии. Она тоже уйдет? Или уйдут все воспоминания об этом мире? Одна мысль такая заставляла почувствовать себя беспомощной.
Гермиона могла поговорить об этом только с Малфоем. Единственным, кто был способен ее понять.
— Вполне возможно, — спокойно ответил он. — Я бы даже сказал, что вероятнее всего. Должно соблюдаться какое-то равновесия. Если бы там, у нас, могли пользоваться этой магией, то это давно бы уже делали.
— А наша память? То, что нам передали.
Дошло-таки. Он, наконец-то понял цепочку ее размышлений. И то, что она еще не сказала, так же стало дня него очевидным.
— Огонь горит вне зависимости от того зажгли его с помощью магии или нет.
Она облегченно вздохнула. Конечно, ей и в голову не пришла теория о косвенной роли магии. А вот Малфой сразу о ней вспомнил. Наверное, потому она к нему и пришла. Все-таки иногда он мог быть интересным собеседником. И мог дать понять некоторые вещи.
— Ты думал о ключах? Какими они могут быть.
— Конечно, думал. И не раз.
Гермиона постоянно об этом думала. Или же правильнее будет сказать, что они всегда присутствовали в ее мыслях.
— Дамблдор говорил, что мы почувствуем их, когда окажемся близко. Но я сейчас ничего не чувствую. И не разу не чувствовала, пока мы проезжали по улицам этого города. Их здесь может и не быть.
Она подумала о том, что им придется идти либо вглубь Диких Дебрей, либо в земли демонов-вампиров. Ни то и ни другое не воодушевляло.
— Этого следовал ожидать, — Малфой поднялся с постели и накинул рубашку. — Ты справишься, Грейнджер? Дорогу ты переносишь с трудом.
Он даже не повернулся в ее сторону.
— Я справлюсь, — твердо ответила Гермиона. Да и что она могла сказать?
Малфой повернулся и не сводил с нее взгляда:
— Со временем привыкаешь, — тихо произнесла она и поднялась с кресла. — Увидимся позже.
В дверях она столкнулась с пожилой женщиной.
— Я искала вас, миледи. Маркграф просил меня помочь вам с выбором платья к балу, — она повернулась к Малфою. — Меня просили передать, что к вам тоже зайдут, сэр.
Он кивнул и направился в ванную за стеклянной дверью.
Гермиона последовала за женщиной в свою комнату. Там они принялись выбирать платья. От Гермионы только что и требовалось показать себя, остальное она предоставила решать женщине. Та вскоре ушла и вернулась с другими дамами. Которые принялись ее раздевать, снова одевать, что-то измерять и при этом не забывали между собой комментировать ее фигуру.
Когда они ушли, Гермиона облегченно вздохнуло. Серебристое платье с зеленым отливом бережно лежало на постели. Сколько же времени все это заняло? Как бы то ни было, девушка успела проголодаться. И когда за ней зашел Малфой, она ужасно этому обрадовалась. Они даже успели немного поговорить, прежде чем столкнулись с хозяином имения, который сопровождал молодого мужчину с волосами цвета вороного крыла. Его черные глаза и бледность лица напомнили Гермионе профессора Снейпа. Только в остальном он совсем не походил на зельевара. И взгляд бы другим, обжигающим. Она даже споткнулась, когда встретилась с ним взглядом.
— Ми, Драко, познакомьтесь это Кадрах. Он только что прибыл в Криманто, — весело произнес Одноглазый. — Кадрах, позволь тебе представить леди Ми — племянница Кендона, и мастер Драко, сын Бенкельдорфа.
— Приятно познакомиться, — этот голос завораживал.
Мужчина кивнул Малфою и поцеловал ее руку, немного задержав губы.
И все это время он пристально смотрел ей в глаза. Она покраснела. А Малфой насторожился и даже как-то весь подобрался.
— Вы восхитительны, миледи, — проговорил Кадрах.
— Спасибо, — Гермиона еще сильнее покраснела и поспешила освободить руку. Сердце стучало, и как только этого стука никто не слышал?

Весь ужин Драко просто наблюдал. Что-то заставило его насторожиться. Да что там, всего инстинкты кричали, что он опасен. Странно, но Грейнджер этого не поняла. За ужином она даже с ним любезничала. Противно. Остальные спутники тоже были насторожены. Отлично это скрывать удавалось лишь Заку. Что же до дракона, он не просто был насторожен, а в открытую высказывал свою неприязнь. Только вот молодого аристократа это не смутило. В том, что он аристократ, Драко не сомневался, хотя Джошуа не назвал ни одного титула.
Когда обед закончился, Найдл двумя жестами дал понять, что хочет с ним поговорить… с ними. Придется отвоевывать очарованную Грейнджер.
— Прошу прощения, что прерываю, — он самым любезным образом улыбнулся Кадраху. Чему-чему, а лицемерию его отец научил. — Ми твой дядя хотел тебя видеть. Просил проводить тебя к нему. Вы не будете возражать?
— Ни в коем случае, — тут Драко понял, что в лицемерии ему известны лишь азы. А этот мужчина профессионал. Он за то короткое мгновение, когда взгляды их встретились, на себе ощутил силу его обольщения. Так гипнотизирует удав. — Когда родственники зовут, всегда следует идти.
Драко подхватил девушку за руку и без лишних слов потащил в комнаты Кендона.
— Я сама могу идти, — проговорила Грейнджер, как только они остались одни. — Не тяни меня.
Он послушно отпустил руку.
— Найдл хотел с нами поговорить. И если я правильно понял, как можно скорее и насчет нового гостя маркграфа.
Тут Драко заметил, как девушка поежилась. Значит, хоть что-то да понимает. Хорошо.

— Вам надо быть поосторожнее с Кадрахом, — без предисловий сказал Найдл.
Гермиона была с этим согласна. Этот человек дьявольски обольстителен.
— Главное, Найдл, ты забыл главное, — вмешался Фисфайр. — Он демон-вампир, — такой ненависти и такого отвращение в голосе дракончика Гермиона еще не доводилось слышать.
А потом она поняла смысл сказанного.
— Что?
— Именно, — мрачно подтвердил Найдл. — Он принадлежит к числу тех демонов, к советам которых Ордмайер иногда прислушивался.
— Внешность обманчива, — добавил Скенди. — Этому упырю не одна тысяча лет и столько же жизненного опыта. Лицемер. Но очень опасный.
— Не настолько, — возразил Зак. — Просто надо быть чуть осторожнее. На людях он ничего не предпримет. А присутствие на балу представителей этого народа следовало ожидать. Быть может, он не один. — Тут Зак повернулся к Гермионе. — Будь с ним осторожна, моя дорогая племянница. Да и с любым упырем. Они любят молоденьких девушек. Не оставайся ни с кем из них наедине, но будь достаточно любезной на людях.
Она только и смогла, что кивнуть.
А потом, когда возвращалась к себе в комнаты, они с Малфоев успели поругаться. Из-за демона. Точнее он послужил поводом. На деле оказалось, что слизеринцу неважно было из-за чего ссориться. Гадости, которые он говорил, не особенно отличались от прошлых. Имело значение то, как он их говорил. Такой деткой, из-за этого более беспощадной, ненависти по отношению к себе она не помнила со времен четвертого курса, когда на уроке зелий… Уф, даже вспоминать об этом не хотелось.
Только теперь она уже не четырнадцатилетняя девочка. И все равно до слез обидно. Почему он так, а главное, из-за чего?
Гермиона настолько расстроилась — чего сама от себя не ожидала — что вечером уже готова была отказаться идти на бал. В таком виде и выйти. Ни за что.

— Миледи передумает, как только увидит это платье на себе, — отмахнулась от ее настойчивого отказа та самая женщина. — Одевайся. Я принесу все что нужно.
Она даже и вида не подала, что поняла, что девушка расстроена. Пришлось одеваться.
И когда Гермиона это сделала, пришла в ужас. Таких платьев ей носить еще не доводилось. Она уже потянулась за маленькими пуговицами, чтобы снять его, но не успела. Служанка? — а была ли она служанкой, судя по величественной манере держаться эта женщина всем здесь заправляла и приказывала сама, а не ей. Только что маркграф был исключением.
— Великолепно. Это платье сделано как раз по фигуре. — Она преуменьшила. Это платье было второй кожей. — Этот фасон немного скромен, — скромен? — для Криманто, но твоя консервативность как представительницы царствующей семьи вполне понятна. — Скромен? Какие у этих людей понятия о скромности? — Так даже лучше, думаю. Только поднимем тебе волосы и все станет просто великолепно.
Гермиона подчинилась и посмотрела в зеркало лишь тогда, когда ей это позволили. Где-то через два часа.
К этому времени она даже успела привыкнуть к платью. По оценки магглов оно бы было вполне подходящим, без лишней скромности, но и не кусочек тряпки. Материал очерчивал каждую линию ее тела и в тоже время мало что было выставлено на открытое обозрение. Платье отлично смотрелось на худеньком, но стройном теле. И еще придавало ему видимость роста. Но с другой стороны для консервативных магов с их мантиями подобное было, скажем так, излишне откровенно.
Гермиона вздохнула, признавала, что так подумала в первую очередь она сама. Но ни Лаванда или, скажем, Парвати.
Что ж, по крайней мере то, как были уложены ее волосы абсолютно и полностью пришлось ей по вкусу. Очень красиво.
— Двигайтесь медленно, миледи, — наставляли ее тем временем. — Это платье очень узкое и любое резкое движение тут же станет заметным. Ох, эти маги. Надеюсь, миледи помнит, чему ее учили в детстве?
— Миледи помнит, — сквозь стиснутые зубы ответила Гермиона, что учили ее чему угодно, но не как двигаться в таких платьях.
Она очень осторожно прошлась.
— Выпрямитесь, — строго приказала ей ее мучительница. — В этом платье сразу будет видны все недостатки.
Конечно, будут. Оно облегает как вторая кожа. Почему бы ей не выйти просто голой?
— Почему бы мне просто не одеть что-то более свободное?
Глаза женщины стали очень холодными:
— Потому что моя принцесса не будет выглядеть как возомнившие о себе небось что здешние аристократки. В этом платье, миледи, нужна истинная грация царского рода.
Спасибо, дорогой дядюшка, удружили. Роль вдовствующей баронессы стала казаться куда более заманчивой.

Вся на иголках, очень напряженная, Гермиона подошла к дверям. Глашатай тут же громко объявил о ее приходе. А она хотела войти как можно незаметнее.
— Ее королевское высочество, миледи Ми, — и конечно большая часть зала тут же посмотрела в ее сторону.
С легкой паникой Гермиона наблюдала как с одного конца зала к ней приближается Кадрах, а с другого Джошуа. К величайшему ее облегчению, их опередил Зак. Подхватив ее под руку, он немедля увлек за собой.
— Восхитительно выглядишь, дорогая.
— Спасибо, — сухо ответила она. Если он думает, что лесть ему поможет, то очень жестоко ошибается.
— Расслабься, — посоветовал он, ведя ее за собой. Очень искусно вел, она даже не разу не споткнулась. — Лучше тебе сейчас принадлежать к царствующей фамилии, чем быть кем бы то ни было еще. И ты справишься. Кстати, почему ты не с Драко?
— Мы немного разошлись во мнениях.
— То есть поругались?
Именно. Но она этого не скажет.
— Плохо. Я рассчитывал, что он приглядит за тобой.
— Зак, — она вырвала руку, или этой просто хотелось ее вырвать, на самом же деле она просто ее освободила.
— Дядюшка, — напомнил мужчина.
— Дядюшка, — ядовито повторила Гермиона. Ох, как же ее это злило. — Почему за ней мной приглядывать, а за Малфоем нет?
— Потому что они принадлежит к другому полу.
— Это дискриминация, — фыркнула она.
— Сейчас просто предосторожность. А большая часть находящихся здесь демонов сто раз подумает, прежде чем подойди к девушке из царствующей семьи. Это опасно. Правда вот Кадраха это не остановит. Будь осторожна, Ми.
Гермиона, меня зовут Гермиона. Она разумно не произнесла это вслух. Силу знания настоящего имени ей объяснили еще в Храме, особенно по отношению к женщинам.
— Миледи, — подошедший вместе с Кадрахом маркграф заставил ее вздрогнуть, — вы станете величайшим украшением этого скромного вечера. Ты согласен со мной, Кадрах.
— Жемчужина, — просто сказал демон, оставляя на ее руке поцелуй. И там, где он ее коснулся, кожа запылала. — Можно ли мне надеяться, что первый танец будет моим?
Гермиона растерялась. Помог ей неожиданно Джошуа.
— Это моя жемчужина, Кадрах. И право пригласить ее на танец первым принадлежит мне.
Гермиона расслабилась только тогда, когда поняла, что здешние танцы не очень отличаются от того, чему она обучалась перед Святочным балом.
Краем глаза девушка нашла Малфоя. Кажется, он чувствовал себя как рыба к воде. Аристократ хренов.
Она на него злилась. Даже тогда, когда он подошел и по всем правилам пригласил на танец. Согласилась, но злиться не перестала.
— Найдл был прав, ты великолепно выглядишь.
И ни слова ему не сказала.
А после к ней подошел Кадрах и напомнил о том, что она так и станцевала с ним.
Гермиона прокляла себя за то, что не смогла ответить отказом. У нее слово язык к небу прилип. Не кстати вспомнилось, что Империус очень быстро ее подчинял. Глупости, конечно, тем более, постороннего воздействия она не ощущала.
Прежде чем танцевать, он отвел ее к напиткам, чему Гермиона даже обрадовалась. Для храбрости, так сказать. Тем более ей же говорили, что на людях она может его не опасаться.
Они оказались в саду. Там тоже людей было достаточно.
— Я думала, что мы собираемся танцевать? — попятилась она, когда поняла, что голоса становятся все тише и тише.
— Безусловно. И этот танец будет самым обворожительным.
Тут ей стало по-настоящему страшно. Голосов слышно не было.
— Идемте, Кадрах, я замерзла, — она сказала правду.
— Об этом, миледи, можете не беспокоиться. Я обо всем позабочусь, — и он так же не лгал.
Было достаточно одного прикосновения, чтобы жар разлился по всему телу. Она даже не сопротивлялась, когда он притянул ее к себе, когда когти — боже, она только сейчас поняла, что у него когти, — легко разорвали тонкий материал. Она не сопротивлялась. Внешне. А внутри все содрогалось от ужаса, неконтролируемого страха. Чтобы он с ней не делал, это лишило ее какой-либо возможности сопротивляться. Только раз она попыталась вырваться. Что, конечно, же не удалось. Щеку ожег удар. Магический удар, который был пощечиной.
Они оказались на траве, и ужас усилился. Пришла боль… и стыд. А потом опять страх.
Она в полной мере ощутила ту беспомощность, которую всегда так ненавидела. Но никогда еще это беспомощность не было объята таким ужасом.
Демон очень быстро справлялся с ее волей и руки уже дотянулись до обнаженной кожи.
И ничто не в силах ему помешать. Она точно, потому что была околдована.

— …я даже. Драко? Драко, вы меня слушаете? — возмутилась стоящая рядом с Малфоем девушка.
Конечно, он ее слушал. По крайней мере, вначале. Потом это стало попросту неинтересно. И еще внутри шевелилось беспокойство. То, которое поселилось в нем с тех пор, как он увидел того демона.
Зря, конечно, он поссорился с Грейнджер. Но после слов Фисфайра ему просто необходимо было как-то выплеснуть злость, а она оказалось рядом. И даже не поняла причины. Зато ему она хорошо была известна. Проклятый упырь очаровал его не хуже, чем девушку. Одним мимолетным взглядом. А еще он напомнил отца. То, каким он был для Драко в детстве. Хозяин. Это взбесило. После стольких раз, когда он делал отцу все наперекор, достаточно было увидеть этого демона, чтобы все вспомнить.
Но сейчас настораживало не это. Немного иное беспокойство. Какое-то нереальное, или, скорее, постороннее.
— Драко, ты не видел мою племянницу? — спросил Кендон.
— Да, совсем недавно, — он огляделся, но девушки не заметил. — Я поищу ее.
Ну вот, еще Грейнджер куда-то делались.
Тут внутри него словно что-то дернулось. Или не внутри него. Драко положил руку и почувствовал медальон-монету. Она словно задергалась у него в руках. “Они будут настроены на вашего напарника. Если ему будет угрожать опасность, то вы сразу это почувствуете”.
— О, Мерлин!
Он поторопился в сад, припоминая, что именно там в последний раз видел как мелькнуло ее платье.
Дура! Неужели она пошла за демоном?
У него и времени позвать остальных не было. Медальон, теперь зажатый в руке, начал накаляться и дергаться.
Он побежал, зная, что и так опаздывает. Если с ней что-то случиться, то они не вернуться домой. И если с ней что-то случиться, часть вины будет лежать на нем. Кендон же предупреждал его еще до бала.
Драко не думал куда бежит, все предоставляя магической вещи, висевшей у него на шее. Он даже не думал ни о чем, когда прибежал, опять же доверившись ей. Сконцентрировался и отшвырнул демона-вампира подальше. Рассчитывал отшвырнуть. Сильный, гад. И опытный. Только мощь медальона спас его от взгляда Кадраха, и от его силы, какой бы она не была. Это дало время сконцентрироваться. Конечно, шуму было много. Это в первую очередь и насторожило демона. Драко не обольщал себя мыслью, что с легкостью с ним бы справился. Но в конце концов он слизеринец, а значит будет пользоваться любым преимуществом.
Еще немного светопреставления и сюда точно прибегут все, кому не лень.
— Ты еще пожалеешь об этом, — донеслись слова Кадраха, прежде чем тот исчез.
Драко не стал оглядываться на произведенные им разрушения. Грейнджер, судорожно дыша, лежала на траве. И он не был уверен, что демон ничего ей не сделал.
Она отшатнулась как только он подошел ближе. И попыталась стянуть то, что осталось от платья.
И тут Драко вспомнил, да никогда он этого не забывал, как девушка реагировала на любое вмешательство подобного рода. Что же должна была чувствовать себя, практически изнасилованная. А быть может и изнасилованная. Это еще предстоит выяснить.
— Он ушел, — тихо сказал он, снял плащ и накинул на ее плечи. — Грейнджер он ушел.
Черт, где же остальные?
Драко смотрел на нее и понимал, что знание о случившемся остальных сделает ей только хуже. Ублюдок, Кадрах. Даже и не подозревал, сколько вреда причиняет девушке. Или подозревал?
Он подошел к ней, чтобы помочь подняться. А вместо этого она прижалась к нему и разрыдалась. Пришлось сесть на траву и утешать. Он даже мог это делать, кое-какой опыт имелся. Утешать девушек, а потом пользоваться их состоянием.
Тут подоспели и остальные. Явились.
— Проклятье, что здесь произошло? — выдохнул Джошуа.
Наконец-то Драко оглядел плоды своих стараний. Разглядел, так сказать все-таки. А как такое не заметить было непонятно. Обугленные деревья, следы от молний на земле. Определенно, светопреставление было что надо. В другой ситуации он бы даже поаплодировал себе.
— Гермиона, она…
— Все отлично, — люди не глупые, если захотят сами догадаются. Он поплотнее, чтобы скрыть разобранное платье, завернул девушку в плащ и поднялся вмести с ней. И повернулся к Джошуа. — Ваш Кадрах редкостная сволочь, маркграф. Я отнесу ее в комнату, — сказал он остальным.
Собственно, ему не нужен был ответ. Но раз Кендон решил ответить, это его дело.
— Зайди через другой вход. Поверни налево, потом прямо и опять налево. Черная дверь.
Разумный совет.
— Мы придем и тогда обо всем поговорим, — проговорил Найдл.
А вот это и так ясно.

Когда он принес ее в свою комнату — почему здесь ему показалось безопаснее, девушка уже спала. Немного вздрагивала во сне, но спала. Это даже к лучшему. Только до сих пор не известно, что этот демон с ней успел сделать. Усыпил ее, скорее всего Найдл. Не зря же он легко коснулся ее рукой.
Какое-то время он посидел здесь, пока не услышал голоса магов. Надо же, хозяин имения тоже здесь.
— Где Ми? — спросил Кендон, старательно изображая обеспокоенного дядюшку. Только беспокойство наигранным не было.
— Спит, — ответил Драко, смотря на Найдла. — Я думал, вам и так это известно.
— Ей лучше поспать, — просто ответил маг. — Пока.
— Извините, что так все вышло, — заговорил маркграф. — Обычно Кадрах ведет себя иначе, более благоразумно. Он никогда себе такого не позволял, тем более с членом королевской семьи.
— Раньше, — мрачно произнес Эдайн. — Но сейчас все иначе. Куда он делся, Драко?
— Исчез. В воздухе растворился. Я не знал, что такое возможно.
— Он сильный маг, — сказал зло пыхтя Фис. — А возможности демонов-вампиров это позволяют.
— Джошуа, — проговорил Зак. — Ты должен более внимательно следить за своими гостями.
— Этого больше не повторится, Кендон, — отозвался хозяин дома. — Я обещаю.
— Надеюсь, — Зак задумчиво почесал подбородок, словно что-то обдумывая. — Интересные у тебя гости бывают.
— Мы, жители Диких Дебрей, обычно принимаем нейтральную сторону, — пожал плечами Одноглазый, старательно делая вид, что не понимает смысла этого разговора.
— Возможно, скоро состоится война, — продолжал Зак. — Ее не избежать, это только вопрос времени. И чью сторону займут жители этих мест? Оказаться нейтральными им никто не позволит.
— К чему это разговор, Кендон? Не мне решать, за кого мы пойдем.
Драко наблюдал.
— Брось, Одноглазый, — Зак поморщился. — Мне прекрасно известно, какое влияние ты имеешь на местную власть. Ты, я так полагаю, не хочешь, что бы кто-то узнал о случившемся несчастном случае? Для многих будет интересной новость о попытке нападения в твоем доме на мою племянницу, принцессу.
— Ты угрожаешь мне, Кендон?
— Ни как нет. Я предлагаю тебе сделку. Честную сделку. Хотя при нынешних обстоятельствах мог потребовать больше. Затронута честь моей семьи.
— Это шантаж, а не сделка! Ты просишь меня повлиять стол важный вопрос, — воскликнул Джошуа.
— Все упирается в то, насколько ты ценишь свою репутацию, — невозмутимо парировал Зак. — Поверь, мне самому не приятно это говорить, но интересы родины превыше всего.
Он так искусно притворялся, что Драко даже заподозрил, что Кендон предвидел нападение на Гермиону и был готов воспользоваться этим.
— Хорошо, — маркграф мрачно кивнул. — Я согласен.
— Отлично, — мошенник даже не потрудился скрыть удовлетворение.
— Я пойду, мне надо позаботься о следах, оставленных в саду, — сказал Джошуа.
— И еще кое что, — окликнул его Найдл. — Завтра мы уезжаем, с утра. Нам надо отправляться в путь.
— Я распоряжусь о лошадях, — ответил маркграф и вышел.
— Уезжаем? — переспросил Драко. — А как же ключи?
— Их здесь нет, — ответил Фисфайер и выразительно посмотрел на медальон на шее парня. — Когда Гермиона была в опасности, он раскалился и стал шире воспринимать все, что находится в городе, если бы ключи были тут, то ты это бы почувствовал. И ехать нам нужно в земли демонов-вампиров.
— Значит, завтра уезжаем, — подвел итог Кендон и опять задал Драко прежний вопрос. — Как Гермиона?
— Спит, — так же ответил он. И оглядел всех.
— Это была мощная магия, — наконец, проговорил Эдайн. — То, что ты сделал было невероятной силы.
— В тоже время недостаточной, чтобы противиться Кадраху, — возразил Драко.
— Опыт, — дракончик пожал плечами. — За ним многолетний опыт. Это был невероятный выброс магии, а ты даже не понимаешь, что сделал. Наверное, все маги, находящиеся в Криманто, знают, что что-то сегодня случилось.
— Да, кстати, Драко, — произнес Эдайн. — Лучше не играй так с силами стихий. Это может нарушить климат. Тебе повезло, что эта гроза, — была гроза? — не принесла никакого вреда. Но сейчас уже не будем об этом. Тебе следует отдохнуть.
И вправду. Только его постель оккупировала Грейнджер. Точнее он сам ее туда отнес.
— До завтра, — кивнул он всем.
Драко направился в спальню. По крайней мере, проверит, как там Грейнджер.
Она не спала. Это было видно по напряженной позе.
— Грейнджер?
— Я не сплю.
Мерлин, как же это было неправильно.
Она приподнялась на постели.
— Спасибо, Малфой. За то, что пришел.
Он подошел ближе и даже как вроде вздохнул с облегчением. Хорошая девочка, сильная. Только это сейчас тебе не поможет.
— Спи, Грейнджер.
И она послушалась. А вскоре, и получаса не прошло, проснулась вся в слезах. Драко ждал этого, хотя отказывались оставаться открытыми.
В темной комнате легче было ее успокоить. Когда она не видела его лица.
— Я ничего не могло с эти поделать, — все еще пребывая в ужасе сна, рыдала девушка. — Малфой, он словно связал меня. Я не могла сопротивляться.
— Я знаю, — она вцепилась ему в рубашку и не желала отпускать, словно он единственный мог отогнать ночные кошмары.
Наконец, Драко понял, что ничего не поправимого Кадрах сделать не успел. Да, он причинил физическую боль и куда больше моральной. Но не успел сломить, а то, что изнасилование Грейнджер бы непременно сломало, он был в этом уверен. С ее-то принципами. С ее-то мучительным смущением лишь показаться лишь в полотенце. Но неприятностей он доставил не мало.
— Можно я останусь здесь? — попросила девушка, когда Драко собирался перенести ее к ней в комнату. — Я не смогу сейчас одна, — только из-за темноты она призналась в этом.
Ох, Грейнджер, когда же ты перестанешь удивлять. Нежели ты настолько доверяешь?
— Можно.
Заснул он мгновенно.


Глава X

Было тепло и спокойно. Наконец, проснувшись, она не удивилась, что видит его рядом. В конце концов, это она захотела остаться здесь.
Малфой тоже уже не спал, просто со всей внимательностью за ней наблюдал.
— Доброе утро, — голос был осипшим.
Он усмехнулся:
— Доброе.
— Я вчера слышала, мы уезжаем?
— Да.
Малфой встал с постели и протянул ей руку. Гермиона без раздумий ее приняла. И только сейчас вспомнила, что на ней вчерашнее платье. Или то, что от него осталось.
— Ох, — она обмоталась какой-то простыней.
Малфой не сдержал усмешки и помог ей в таком облачении спуститься с постели. Сама бы она, непременно запуталась и упала.
— Странная ты, Грейнджер. Ночуешь, а потом простыней обматываешь, — но он ни слова не сказал о другом. — Если ты покажешься в коридорах в таком виде, тебя неправильно поймут.
Он достал из шкафа один из плащей и, приспустив края простыни, а позже и совсем ее убрав, накинул на нее плащ и плотно запахнул.
— Не твой размер, конечно, но все же гораздо лучше.
— Спасибо, — Гермиона была немного смущена, но лицо ее смягчилось. Она действительно была благодарна Малфою. За все. И за то, что не говорил о том, что до сих пор вызывало у нее дрожь во всем теле и ужас. Парализующий ужас.
Как и вчера он ни как не прореагировал на благодарности.
— Иди. Нам скоро ехать.

Когда Гермиона закрыла за собой дверь уже своей спальни, то она тихо выругалась, прислонившись к двери. Какое-то время так постояла, а потом поспешила в ванную. Наконец-то расслабилась. Помогла ночь, которую она провела не в одиночестве, а с человеком, которому доверяла. Да и как она могла ему не доверять? Теперь-то? И не важно, какие там у него были мотивы. Он помог ей, этого достаточно.
А этой ночью он огородил ее от кошмаров лишь своим присутствием. Хотя сам, возможно, этого не понимал.
Гермиона все приготовила к путешествию. Уже полюбившаяся туника была на ней. А сверху плащ. Вот и все.
Именно в этот момент в дверь постучали и сразу же зашли. Конечно же, Малфой.
— Ты пойдешь на завтрак?
Девушка кивнула.
— В таком случае нам следует поторопиться.
Тогда она поняла, что он теперь ее не оставит. И постоянно будет рядом, оберегать, потому что случившееся вчера, а позже и ночью налагает на него, и на нее, определенные обязательства. Ненавидит ли он их или принимает как должное?
По тому, как он взял ее под руку и как себя вел, Гермиона была склонна предположить, что Малфой их принял по собственному выбору. Теперь он ее не оставит.
За поверхностной досадой скрывалось облегчение.

В течение завтрака маркграф только поинтересовался о ее здоровье и больше ничего не спросил. Здесь виднелась рука Зака, который понимал, что дорогая племянница не хочет ни вопросов, ни лицемерных выражений сожаления.
Гермиона слабо улыбнулась, вспомнив первую встречу с Кендоном. Тогда он произвел на нее не очень хорошее впечатление, сейчас же она понимала правду слов Найдла, когда он говорил, что Кендон и в половину не пьян так, как хочется, что бы казалось. Это был очень хитрый человек. И она даже простила ему то, что он воспользовался ситуаций, чтобы прижать Джошуа. И то, что он просчитал такую возможность. В конце концов, ее честно предупредили. И не раз.
Позже все вышли на улицу, лошади были уже оседланы. Гермиона подошла к своей лошадке, протянув ей яблоко. Лайана, благодарно посмотрев на девушку, принялась за угощение.
Через некоторое время они уже выезжали из города. Гермиона облегченно вздохнула, когда последние дома исчезли из виду.
— К вечеру мы подъедем к Ущелью Смерти, — заговорил о делах Найдл. — Если поторопимся, то будем там уже к часам пяти.
— Ущелье Смерти, — с отвращение сказал Зак. — А ничего лучше ты не мог придумать?
— Если ты знаешь какие-нибудь тайные тропы, то всегда, пожалуйста, — любезно предложил маг.
— Знать то знаю, — проворчал Кендон. — Но они находятся далеко на востоке.
— Принц Кендон, а откуда вы узнали об их существовании? — немного насмешливо спросил Скенди.
— Это, ваше высочество, — язвительно ответил Зак, — было чистой случайностью.
— Не сомневаюсь в правдивости ваших слов, — оскалился гном.
— Я знал, что мы поймем друг друга.
Скенди пришпорив лошадь, направился к Эдайну, что-то ворча под нос о невоспитанности человеческих принцев.
— Зак, о чем ты говорил с Джошуа? — неожиданно спросила Гермиона. Не то чтобы она не понимала, просто хотела услышать это от него. — Малфой мне мало что рассказал.
— Просто так, — он пожал плечами. — Мы немного потолковали о влияние на власть в Криманто.
— Сегодня он был в мрачном настроение.
— У него есть на то причины, — хмыкнул Кендон.
— Вы с ним поругались?
— Это политика, девочка, и Джошуа это понимает. Он тоже однажды попытался меня так использовать. У него ничего не вышло, но тут уж кому как повезет.

Они ехали примерно два часа, пока не приехали какое-то поселение. В центре поселка шла какая-то разборка — проехать было невозможно. Казалось, что вся деревня собралась на это поглазеть.
По середине улицы стояли двое мужчин, и кто-то из ни использовал магический дар. Один из них, рыжий, показался Гермионе смутно знакомым, но она не помнила, где его видела.
Толпа делилась на две части. Одна стояла на одной стороне улицы, другая на другой, и они постоянно между собой переругивались. Гермиона сосредоточилась, пытаясь понять, кто из присутствующих маг. Через некоторое время она поняла, что ошибалась. Магов тут двое.
— Демоны-вампиры, — презрительно пробормотал Фис.
— Опять, — Малфой поморщился.
— И они владеют магией, — мрачно произнес Найдл. — Иногда их нация устраивает подобные соревнования между людьми. Кто-то из них убьет другого или возьмет его в вечное рабство — тут решает победитель. И правила очень просты — полное их отсутствие. Варвары.
— Я бы не был так строг. Тем более это не самое плохо, что можно встретить в жизни, — возразил Зак. — Гораздо хуже то, что разборка будет продолжаться примерно до ночи. Я встречался с этими раньше, они далеко не новички. Измотают друг друга по полной. А это займет не мало времени. Особенно силен этот, рыжий. Кажется Карент или Картер… Точно Картер.
— Ты уверен? — тихо переспросил Эдайн.
— Да. — Зак недоумевая, посмотрел на эльфа. — Что-то не так?
— Картер Моул — один из самых известных демонов у нас в Кейтнарде, он возглавлял набег на королевскую семью.
И тут Гермиона поняла, почему этот мужчина показался ей знакомым. Именно его меч пронзил молодую Повелительницу эльфов, именно он отдал приказ убить.
— То самый? Никогда бы не подумал. То есть я знал, но не предполагал что именно он. Досадная ошибка. Он сильный в магии?
— Средний, — ответил Эдайн, внимательно наблюдая за вампирами. — Картер предпочитает грубую силу тонкой науки магии, хотя с другой стороны ему десять тысяч лет, а это делает его очень опасным противником. Надо действовать, если мы хотим добраться сегодня до Ущелья Смерти.
— Что ты собрался делать? — Скенди подозрительно покосился на эльфа.
— Всего лишь тоже приму участие в этом соревновании.
— Ты с ума сошел? — одновременно произнесли гном, дракон и Зак.
— В этом есть смысл, — задумчиво произнес Найдл. — Уровень умения обращаться с собственной силой у Эдайна гораздо выше, только вот опыта поменьше. Он с ними двоими справишься быстрее, чем они будут сражаться двое.
— Значит, решено, — твердо сказал эльф.
Но Гермиона знала, что никакого ему разрешения не нужно. Один из этих демонов убил его родню. Она вздрогнула, когда поймала взгляд эльфа. Вот тебе и добрые сказочный эльфы, которые когда нужно могут становиться крайней беспощадными.
Эльфийский принц жаждал мести.
Ему не составило труда ввязаться в поединок. Гермиона с замиранием сердца следила за каждым его движением.
— Он справится, — проговорил Найдл, заметив ее напряжение.
— Ты уверен? — решил уточнить Зак.
— Да, — твердо ответил маг.
— Тогда я пошел к ним, — проговорил он, разворачиваясь в сторону толпы.
— Зачем?
— Ставки делать, разумеется, — ответил Зак, невинно смотря на мага.
— Только не перестарайся, — предупредил Найдл. — Я не хочу, что бы за нами гналось пол деревни, возмущаясь, что ты их надул и, требуя вернуть свои денежки.
— Мы же торопимся.
— И?
— Ты не заметил, что когда за тобой гонятся, то продвигаешься гораздо быстрее?
Найдл сердито посмотрел на остроумного кузена. Тот благоразумно их покинул и сейчас поспешно ходил в толпе.
Десять минут томительного ожидания, прежде чем Эдайн расправился с одним из демонов. Гермиона отвернулась. Не хотела видеть, как он убивает. Больше смотреть она не посмела, а Малфой стал рядом, как бы загораживая ее. Ну конечно, он будет оберегать ее от всего.
Когда все закончилось, то слизеринец легко коснулся ее руки и кивнул на улицу. Она посмотрела. Демонов не было. Что бы Эдайн с ними не сделал, их больше не было. И Гермиона не хотела знать, что он с ними сделал.
Убийства являются неотъемлемой частью этого мира, такова его сущность. Если на то пошло, как и любого другого мира. Просто сейчас. Ей не хотелось знать и все.
Усталый эльф подошел к своей лошади и вскочил в седло. Изящно, не смотря на свой изморенный вид.
Гермиона немного отстала, чтобы не слышать о чем они говорят. Малфой был рядом. Дьявол его забери, но это уже стало раздражать.
Только когда сумерки опустились на землю, перед ними предстало грозное ущелье.
— Надо найти место, где переночевать, — произнес Кендон.
Найдл отрицательно покачал головой.
— Мы продолжим путь, — в голосе мага звучала досада. — Я рассчитывал некоторое время отдохнуть, но, увы, это не осуществимо.
— Ты хочешь сказать, что мы поедем через Ущелье Смерти ночью? — в голосе Зака было настоящее потрясение и, Гермиона с точностью не бралась утверждать, паника.
— А что тут говорить, — огрызнулся Найдл. — Это и так ясно.
Вот теперь время паниковать. Гермиона помнила, что ей сообщили в Храме об этом ущелье.
— Лошадей нам придется оставить здесь, — заговорил Эдайн. — Они ни за что не пойдут по Ущелью Смерти.
— Вы с ума сошли, — пробурчал Зак. — Ночью. Дьявол тебя побери, идти через ущелье ночью чистой воды безумие.
— Принц Кендон, — вмешался Сенди, насмешливо глядя на мужчину. — Вы когда-нибудь ходили через Ущелье Смерти?
— Предпочитаю более безопасные восточные тропы, — пробурчал Зак.
— Все очень просто, Кендон, — сказал Найдл. — Днем в ущелье живут чудовища, с приходом ночи они залезают в свои логова и не выходят оттуда до утра.
— Почему? — спросил Малфой. — Если я хоть что-то понимаю в природе различных тварей, но день не самое их любимое время.
— Потому что ночью выходит что-то пострашнее. Неужели это не ясно, — ответил раздраженно Зак.
— Ночью, — вмешался Найдл, — духи из Подземного мира бродят по ущелью, вселяя страх. Обитающая там живость боится их до дрожи. Но нам духи не причинят никакого вреда, если мы будем соблюдать правила. Они очень просты: никогда, ни за что не сходить с дороги, не говорить с духами, не проклинать их даже в мыслях. Тогда все будет в порядке.
— Я слышал, что духи могут забрать человека с собой, если дать им за это плату, — не отставал Кендон, наблюдая за своим уж слишком спокойным кузеном.
— Плату? — непонимающе переспросила Гермиона.
— Живых людей отдают на обед злым духам, взамен, они убивают или похищают человека, — пояснил Скеди.
Девушка с ужасом посмотрела на гнома. Обед… она не ослышалась? Да что же это за мир!
— Такое не происходило очень много лет, — успокоил ее Найдл. — Передача людей духам — процесс непростой. Очень мало кто может это проделать, тем более заказчик тоже на время должен умереть, что бы самолично забрать свою жертву.
— Нам надо спешить, если мы, конечно, хотим до утра выйти из Ущелья, — перебил его Фис. — Не забивайте себе голову духами и тогда они тоже вас не тронут.
Гермиона подошла к Лайане и зарылась лицом в белоснежную гриву. Приходилось признать, ей было страшно.
— Что будет с лошадьми? — спросила она.
— Они вернутся в Храм, — заверил ее эльф.
— Вплавь, — язвительно сказала Гермиона. — Ведь Эрленстар находится на острове?
— Для лошади не так уж трудно переплыть реку, не беспокойся об этом.
— Лучше побеспокойся о нас, — мрачно проговори Зак. — Мне не нравиться это идея.
— Хватит разговоров, — оборвал его Найдл. — Пора.
Путники сняли сумки с лошадей и направились к темному ущелью. Гермиона с опаской смотрела, как оно приближается. Наконец, они дошли до входа. Найдл первым вступил во всепоглощающую тьму. В его руке тут же загорелся магический огонь, освещая небольшое пространство впереди. Но этого было достаточно, что бы чуть не заставить закричать Гермиону от ужаса: вокруг были кости, много костей, и не только животных. Девушка прикрыла рот рукой, глаза были широко распахнуты. Посмотрев на ее реакцию, Найдл с досадой покачал головой.
— Я совершенно забыл предупредить о скелетах, — извиняясь, проговорил он. — Очень много людей полагают, что твари безопаснее духов. Это их ошибка.
— Сейчас самое время вспомнить, что ты еще мог забыть, — язвительно встрял Кендон. Незнакомое место его нервировало.
— Хватит споров, — шикнул на них дракон. — И постарайтесь поменьше разговаривать, тогда духи, может быть, вообще не посмотрят в нашу сторону.
Это подействовало, разговоры тут же прекратились. Путешественники в полном молчании пошли по дороге. Гермиона старалась не наступать на кости, но не всегда это у нее получалось. То там, то здесь раздавался хруст, который заставлял ее вздрагивать. Она начала осматриваться. Ее взгляд упал на большой скелет около дороги, он был на половину перекушен. “Интересно, каких размеров здесь чудовища бродят?” — содрогаясь, подумала она. Кто-то положил ей руку на плечо. Девушка резко обернулась — Малфой. По телу прокатилась волна облегчения. Хорошо, что он рядом. Она ближе к нему придвинулась.
Вдали показался чей-то бледный силуэт, который начал приближаться. Гермиона почувствовала, как холод сковывает ей сердце. Дух, который не был похож на обычное привидение их мира. Какой же холод. До костей пробирает… Неудачное выражение.
Тело духа имело более четкие очертания, чем у приведений. А его взгляд пробирал до дрожи. Девушка с силой вцепилась в плечо Малфою. Дух медленно начал подходить к путникам, но на дорогу не вступил.
— Что забыли люди на границе между мирами, — его голос был тихим и неземным. Гермиона ближе подошла к Малфою. — Я очень давно не видел здесь путешественников, редко кто пытается пройти ущелье ночью. Глупцы полагают, что днем безопаснее.
Гермиона уже хотела ответить, но вовремя вспомнила предостережение и крепко сомкнула губы. Ей нестерпимо хотелось ему ответить. Кинув беглый взгляд на Малфоя, она поняла, что он испытывает подобные чувства
Из тьмы начали появляться другие духи, некоторые были более приятны на вид, чем первый, другие наоборот, просто ввергали в ужас. Один был с отрубленными руками, из них струилась кровь. Он, усмехаясь, посмотрел на Гермиону и подмигнул ей.
— Какая молодая, красивая девушка. Надеюсь, ты не будешь возражать, если я провожу тебя до выхода, — проговорил он, разглядывая ее с ног до головы. — Чистая девушка. Невинная.
Она отвернулась от духа, пытаясь забыть о его внешности, к сожалению, попытка оказалась неудачной.
Небольшая процессия в сопровождении с духами медленно, но верно приближалась к выходу. И вот, наконец, впереди замаячил долгожданный просвет, едва заметный, хотя и приближался рассвет.
Девушка чувствовала, что изнемогает от усталости. Хотелось спать. Не верилось, что совсем недавно она спала в теплой постели.
И все же приближающийся выход вселил в нее уверенность, что скоро они могут выйти из этого мрачного места. Остальные ее спутники тоже воспрянули духом и ускорили шаг. Конец ущелья был так близко, но когда до выхода осталось шагов сто, несколько духов резко направились к дороге. К изумлению магов, они на нее ступили.
— Мы берем девушку с собой, — проговорил безрукий. — Плата заплачена.
Малфой быстро притянул ее к себе, а остальные обступили кольцом. А она даже не успела понять смысл слов.
Всякая воля и магическое умение было тут бессмысленным. Всех, кроме нее волной отнесло к выходу. Магия земного мира отличалась от загробного. И за это было заплачено.
Гермиона не могла пошевелиться, она видела, как один из духов подходит к ней и заглядывает в самую ее суть. Он сковал ее, все стало как в тумане. Умерший протянул одну руку, а другие продолжали оттеснять спутников к выходу. Гермиона, не понимая зачем, в ответ тоже протянула руку — еще чуть-чуть и их пальцы соприкоснутся.
— Гермиона! — раздался предупреждающий крик Найдла.
На миг девушка заколебалась и попыталась отвести свой взгляд. Дух сконцентрировался и контакт возобновился. Их пальцы соприкоснулись, острая боль пробежала по ее телу, мир закружился и потерял свои очертания. Тихо вскрикнув, она позволила тьме поглотить себя.

Драко бессильно наблюдал, как пальцы девушки соприкоснулись с духом, она тихо вскрикнула, контуры ее тела начали медленно растворяться в воздухе.
Дьявол забери этот мир!
— Найдл, черт возьми, сделай что-нибудь, — прокричал он.
— Я ничего не могу сделать, — тихо ответил маг, — Никто не сможет. Это Кадрах. Я должен был предвидеть, что он воспользуется помощью духов. Его гордость не потерпела того унижения.
И его обитателей тоже забери.
В воздухе появился темный силуэт, Грейнджер была у него на руках. Его Грейнджер. Которая доверяла ему. Которую он поклялся себе больше не оставлять в этой мире одной.
На губах упыря играла торжественная улыбка, глаза презрительно сощурились, и он с высока смотрел на стоящих на земле.
— Она станет залогом нашей победы, — произнес демон-вампир. — Пришло время Властителю Тьмы вновь пробудиться из долгого сна. Ее кровь навсегда останется на губах Ордмайера.
Драко принялся концентрироваться.
— Нет, — в голове раздался голос дракона. — Это всего лишь призрак, ты ничего не сможешь сделать. Никто не сможет.
— Я предупреждал тебя, Бенкельдорф, — произнес Кадрах напоследок и растворился в воздухе.
Восстановилась тишина, которую никто не смел нарушить. В произошедшее еще не верилось. Но вот из-за гор показались первые лучи солнца, духи исчезли. И голова тут же стало ясной. Драко понял, что это реальность, а не сон, ужасная реальность. Его спутники с уходом духов тоже пришли в себя. Зак принялся сквозь зубы бормотать проклятья, которые были адресованы всем демонам населяющим Гвитин. Маги о чем-то сосредоточенно думали. Их отрешенность просто выводила Драко из себя.
— Почему ты ему не помешал? — потребовал он ответа он Найдла.
— Этого никто бы не смог сделать, — маг говорил спокойным голосом. Это злило больше всего. И, кажется, не одного его.
— Что, дьявол всех возьми, происходит? — раздражено спросил Кендон.
— Успокойтесь, — тихо произнес эльф, он был так же отрешен, как и Найдл.
— Успокойтесь? Эдайн, может быть ты чего-то не понимаешь, но эта сволочь ее убьет. Изнасилует и убьет. А я не могу один вернуться домой, — надо признать это не главный факт. Привязался он к Грейнджер. Да что там, его выводила из себя сама мысль, что демон завершит начатая. И тогда уже ничто ей не поможет.
— Он ее не тронет, — произнес Фисфайер.
Он что-то пропустил?
— Что?
— Он ее не тронет, — подтвердил Найдл. — Кадрах говорил о возращение Ордмайера. Для этого нужна кровь невинной девушки с сильными магическими способностями, он ничего ей не сделает. До поры до времени.
— Кровь? — требовательно переспросил Драко. — Что означают твои слова о крови?
Маг внимательно на него посмотрел, решая говорить всю правду или нет. То, что случится с Гермионой — это ужасно, а главное Ордмаейр проснется. Наконец, Найдл решил сказать всю правду.
— Они высосут из нее всю кровь, и она пробудит Властителя Тьмы.
Час от часу не легче. Не одно так другое.
— Этого не должно произойти, — твердо сказал Кендон. — Когда состоится жертвоприношение?
Найдл на некоторое время задумался.
— Через день, может два, — ответил вместо него Эдайн. — Они не знают ее настоящего имени, это их задержит. Но любом случае, мы должны поспешить.
Путники быстрым шагом направились дальше, усталость была забыта. Кендон повел их в один поселок, обещая найти там лошадей.
Драко до сих пор надеялся проснуться. Это было не реально. Он места себе не мог найти от беспокойства. А беспокоило его абсолютно все. Начиная кровью и заканчивая возращение домой.

Перед ними возвышалась высокая мрачная гора, на вершине которой находилась крепость. Наконец, он дошли до конечной цели. Путники поддерживали свои силы с помощью магии, не останавливаясь ни на минуту.
Медальон на груди молчал, значит пока все в относительном порядке. Жива и невредима.
— Ктачик, — тихо пробормотал дракон. — Осталось только незаметно войти.
— И я знаю, как это сделать, — усмехаясь, сказал Зак, и, поймав удивленные взгляды, пояснил. — Элиас как-то попросил меня узнать, что замышляют демоны, для этого я отправился сюда. Мрачное место, надо сказать. Под горой есть катакомбы, которые соединяются с тайными коридорами крепости.
Драко не мог нарадоваться оптимизму этого человека. И что только его таким делает? Отсутствие чувства самосохранения? Вроде с этим порядок. Любовь к риску? Возможно.
— Вероятно, это целый лабиринт, — заметил Скенди.
— У меня есть карта, — пояснил Кендон, доставая из-за пазухи помятый пергамент. — И не спрашивай, как она у меня оказалась.
Компания двинулась дальше, медленно передвигаясь. Магию теперь они не использовали, опасаясь, что их могут услышать.
Медлительность нервировала Драко, но приходилось с этим мириться. И все же мысли о жертвоприношении не оставляли его.
— Здесь видите себя тихо, — прошептал Зак. — Я пока уберу стражу.
Он тенью проскользнул в темноту, раздалось несколько глухих ударов, тихий вскрик и хруст ломающихся костей. Через минуту Кендон вернулся. Он жестом показал им двигаться дальше. Они зашли в пещеры, представлявшие довольно плачевный вид, и даже хуже. Камень местами был обвален, приходилось его обходить, ища другие проходы. Медленными темпами они поднимались в гору.
Пока в нос ударил резкий и противный запах, воняло протухшим мясом и немытыми телами.
— Казематы, — пояснил Кендон с отвращением. — Демоны-вампиры держат там рабов, а ухода за ними никакого. О санитарии вообще говорить не следует, — он на секунда запнулся. — Быстро, сюда кто-то идет.
Они проскользнули между двумя туннелями, по коридору прошли двое вампиров. Капюшоны были надвинуты на глаза, они о чем-то в возбуждении говорили.
— Ты видел, как он кричал, когда Гратекс вырезал ему сердце? — с воодушевлением говорил один.
Другой издал звук, отдаленно напоминающий смех.
— Он всегда старается пролить больше крови — верховным демонам это нравиться. Но Гратекс подхалим, а такие долго не продержатся. Хотя, признаюсь, мне доставил удовольствие этот ритуал.
Драко заметил, как лицо эльфа скривилось от отвращения, Фисфайер, казалось, готов бы на них наброситься. Зак неуловимым движением достал два кинжала и кинул их в проходящих демонов. Удар был точным — прямо в сердце. И наверняка кинжалы еще и хорошенько смазаны ядом.
— Жрецы, — выплюнул Скенди, подходя к скрюченным трупам. — У демонов-вампиров извращенное понятие о религии.
— Мы сейчас будем уточнять тонкости вампирской религии или двинемся дальше? — ехидно поинтересовался Кендон, вытирая кинжалы об одежду жрецов.
— Вообще-то, одно другому не мешает, — проворчал гном, направляясь вслед за остальными.
Они все выше поднимались в гору. Казалось, подъему не будет конца. На пути кто-то встречался, но надолго их не задержали. Зак хладнокровно расчищал путь.
Постепенно архитектура стала менять, становясь более приятной взгляду. Воздух так же стал чище.
— Мы уже почти в крепости, — проговорил Кендон, шаря рукой по стене.
Вскоре он нашел то, что искал. Легкая комбинация пальцев и рук, и стена бесшумно отъехала.
Они проскользнули внутрь. Тут Зак шел более уверенным шагом, изредка останавливаясь, чтобы заглянуть в отверстия в коридоре.
Тут медальон на груди ослепительно засиял и задергался. У Драко возникло ощущение, что он хочется раздвоиться. Идти за светом и туда, куда зовет нервная дрожь.
— Ключи здесь, — прошептал Найдл. — Но сначала Гермиона.
Драко попытался сконцентрироваться на одной стороне, где находилась девушка. Медальон успокоился и потянул парня в одну сторону. Он словно затанцевал и начал накаляться. Плохой признак.
Замелькали различные коридоры, пока они не остановились перед одной стеной, там висело своего рода зеркало.
— Отражательное зеркало, — прошептал Зак. — Нам она показывает все, что происходит там, а нас видеть они не могут. Только свои отражения. Полезное приспособление, только сейчас оно используется для того, что бы все видели жертвоприношение.
Это был большой зал. Кроваво-красная ковровая дорожка вела в центр, поднимаясь по ступенькам. По середине находилось что-то отдаленно напоминающее деров с вдавленным силуэтом. Справа стояла большая чаша, на дне которой лежали лепестки роз ярко-алого цвета. Слева было вросший в пол гроб, в котором покоилось тело мужчины. Черные, как непроглядная ночь волосы обрамляли бледное лицо, которое отличалось необыкновенной красотой. На это была красота скульптуры, лицо было будто высеченное из камня.
Ордмайер.
По ковровой дорожке двигалась процессия. Жрецы, все в кроваво-красных плащах окружили еще одну фигуру с таким же плащом, как и у них. У дверей зала стояло несколько демонов-вампиров, среди которых Драко узнал и Кадраха.
Но его взгляд тут же вернулся к фигуре посередине. Капюшон был скинут ли лица. Конечно же Грейнджер, но она была как неживая и глаза ее потемнели, а губы приняли яркий алый оттенок.
Они все ближе подходили к алтарю посреди зала. И вот, уже идут по ступеням, медленно приближаясь к дереву.
С девушки сняли плащ, который складками лег у ее ног. Осталось на ней лишь два куска материи мало что прикрывающие.
Она подошла к дереву и стала к нему спиной. Ее тело плотно прислонилось к вырезанному контуру, маленькие ветви зашевелились, обвивая талию, ноги и руки. Другие ветви потянулись к гробу, обвивая лежащего там демона.
Медальон на груди Драко запрыгал, но тот не обратил на это внимания, завороженный увиденной картиной.
Толстые, но гибкие ветви тоже начали двигаться по направлению к девушке. Из их гладких стволов показались острые шипы. Когда ветви обхватили ее, то они впились в мягкую плоть, но не капли крови не упало на пол. Было видно, что дерево забирает в себя ее кровь. Половина закапала в чашу, другая кровь, через ветви переходила к Ордмайеру. С губ девушки не слетело ни звука.
Медальон раскалился. И это словно вывело его из транса. И подчинился воле амулета. Зеркало раскололось. Найдл собрав магию, отшвырнул жрецов подальше от алтаря. Демонами, стоящими у двери занялись Скенди, Эдайн и Фисфайер, и это было гораздо труднее, чем со жрецами. Тут стояли верные приспешники Властителя Тьмы, и все они обладали сильными магическими способностями.
Зак благоразумно убивал жрецов не вмешиваясь в дела магов.
Малфой, движимый инстинктом, нанес удар по дереву, которое продолжало всасывать кровь. Ветви зашевелились, но дерево продолжало стоять.
Тогда он продолжил это увлекательное занятие — закидывать дерево магическими шарами. Продолжалось это до тех пор, пока освобожденная девушка не осела на пол.
Подхватил ее и проверил пульс. Она открыла глаза. И медальон дергаться перестал.
— Малфой, — голос был совсем слабым, — ты не возражаешь, если я буду называть тебя Драко?
Дура. Нашла о чем думать!
— Не возражаю, — глаза вновь закрылись.
Облегченно вздохнул. Закутал в свой плащ — это стало входить в привычку. Теперь можно и оглядеться.
Дела шли не очень хорошо. Жрецы были уже мертвы, но другими демонами-вампирами так легко сладить было невозможно.
Краем глаза, парень заметил шевеление в гробу, Ордмайер начал просыпаться.
Проклятый, проклятый мир. И почему ты не дергаешься, проклятая железка. Тогда бы он хотя бы знал что делать.
Драко сжал медальон. И тут случилось опять, оно, светопреставление.
Он делал все интуитивно, но знал — это поможет. Вокруг них образовался серебряный столб, который ринулся на демонов-вампиров. Они застыли. Восстановилась тишина. Первым опомнился Найдл.
— Мы не сможем их убить, так что лучше уйти отсюда быстрее. Драко сосредоточься на ключах?
Он послушался. Монета потянула их к дверям. Тогда он поднялся вместе с девушкой и поспешил за этим зовом. Они шли по коридорам, поднимаясь все выше и выше, пока не оказались на самом верху крепости. Это была небольшая комната, посередине которой стояла клетка. В ней находилось два зверька: пушистые, очень маленькие, глаза-бусинки с любопытством смотрели на пришедших. Фис сдавленно ахнул.
— Они и есть ключи.
Гермиона слабо застонала.
— Драко, положи ее на диван, — распорядился Эдайн.
Когда это было сделано, эльф коснулся ее висков, придавая силы. Раны от шипов принялись затягиваться.
— Как ты себя чувствуешь? — после исцеления спросил он.
— Ужасно, — хрипло ответила она. Будто они ожидали иного ответа?
Но с дивана поднялась. И увидела зверьков:
— Это и есть ключ в наш мир?
— Элины, — кивнул Найдл. — Они магические животные, они очень разумные существа. Считается, что они вымерли и…
Мощнейший заряд магии прошелся по крепости.
— История потом. Надо уходить, — проговорил Кендон. — Гораздо лучше бы было, если бы эти ключи находились внизу, а не на самой вершине.
Гермиона открыла клетки, эклины доверчиво подошли к протянутой руке и быстро вбежали по ней на плечо. Один перескочил на Драко.
Вот еще! Возвращайся назад. Ты зверек, конечно милый, но не настолько.
— Есть один способ, — проговорил Эдайн, рассматривая дракона. — Фис, ты когда-нибудь летал с людьми?
— Что? — возмущенно переспросил дракончик. — С людьми? Никогда!
— Всегда чему-то впервые приходится учиться, — философски заметил Скенди.
— Я будущий Повелитель Огня! — Фис даже огнем чихнул из-за возмущения.
— Если мы не уйдем в скором времени, то ты им никогда и не станешь, — возразил Найдл. — Не волнуйся, мы уменьшим свой вес.
— А как же потолок? — Фисфайер хотел найти любую отговорку.
— Какой потолок?
Малейшая концентрация и у них на головой открытое небо.
— Залезайте, — проговорил дракончик. Времени на споры уже не было — демон-вампиры начали появляться в разрушенной комнате.
Путники быстро вскарабкались на Фиса. Тот взмахнул крыльями, его лапы оторвались от пола. Он быстро начал набирать скорость, направляясь в сторону гор. На этот раз демоны остались ни с чем.
Гермиона вцепилась в Малфоя. Что она не любила, так это высоту.
— Я, будущий Повелитель Огня везу на себе людей, — теперь, когда опасность миновала, можно было и поворчать. — Позор, от которого я никогда не отделаюсь. Куда мы направляемся? Говорите, пока я добрый.
— В Эрленстар, — прокричал Найдл, но ветер почти заглушил его слова.
— За что я заслужил эти муки, — бормотал дракончик, направляясь по указанному пути.


Глава XI

Они летела весь день. А потом еще один день. Но добрались все-таки быстро. Хотя на улице уже была ночь.
— Наконец-то мы дома, — радостно сказал Скенди.
— Ты молодец, Фис, — произнес Эдайн.
Дракончик только фыркнул.
Гермиона тоже его похвалила. Большую часть времени она проспала, восстанавливая силы. И полета почти не помнила, спасибо Мерлину.
Найдл повел их в Храм. Только Зак расстался с ними возле таверны. Пробормотал что-то о магах и исчез внутри.
— Зак, ты остановишься у Леймера? — успел спросить Найдл.
— Да, — Кендон задумчиво потер подбородок. — У него замечательная дочь.
— Тогда завтра за тобой кто-нибудь придет, — маг предпочел проигнорировать последнее высказывание.
— Конечно, — с этими словами Зак удалился, ехидно улыбаясь.

— Вам следует отдохнуть, — это ей и Малфою. — Алиссия осмотрит Гермиону завтра. Мы пока навестим Совет. Фис тебе отдых тоже не помешает.
Тот принялся возражать, что-то говоря о выносливости драконов и их неуязвимости. Только язык от устали у него еле шевелился.
Малфой спорить насчет отдыха не стал. Взял ее под руку и повел по знакомым коридорам. Вскоре они оказались у себя в гостиной, и Гермиона смогла выпустить побегать маленьких зверьков, которые до этого пушистым воротничком сидели у нее на плечах. Расположившись на кресле, они быстро заснули.
Гермиона больше всего хотела последовать их примеру. Вначале ванна, а потом сон. Только. Рано еще о сне думать.
Она без сил опустилась на диван. Малфой, нет Драко, присел рядом. И случилась, наконец, долгожданная истерика. Она действительно должна была случиться. Только обстоятельства не позволяли, а теперь можно.
Всхлипывая, Гермиона прижималась к парню и, кажется, что-то говорила. А он успокаивал. Потом заметил, что ей следует переодеться и вернуть ему плащ.
Она даже засмеялась после этих слов и направилась в ванную.
Перед дверьми остановилась.
— Спасибо, Драко, за все.
Определенно, не зря она назвала его по имени. Это было тяжело, но оно того стоило.


— Почему она не просыпается? — Малфой был раздражен. Наверное, потому, что сам не смог ее добудиться.
— Сейчас уже придет в себя, — на этот раз говорил женский голос. С другой стороны кровати. — Гермиона, очнись.
Чьи-то тонкие пальцы прикоснулись к ее вискам. Девушка открыла глаза и попыталась приподняться на кровати, что ей, конечно же, сделать не дали сделать.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Алиссия.
— Нормально, как обычно, а что? — Гермиона принялась осматривать себя.
— Твоя кровь была заражена, — ну вот, — но сейчас уже все прошло, — хорошо. — Ты точно себя хорошо чувствуешь? Гермиона, это очень серьезно.
— Конечно. Стала бы я говорить неправду?
— Тогда я вас оставлю, — целительница поднялась с кровать. — Совет соберется вечером. Не заставляйте их ждать. И захватите с собой зверьков.
“Вас?” — она посмотрела на другую сторону кровати. Ну конечно же Малфой еще здесь.
— Почему ты вчера не сказала, что чувствуешь слабость? — он ее что, отчитывать собрался?
В ее планы не входило злиться на него.
— Малфой, — она потянулась и смахнула упавшие на глаза светлые волосы, — не злись. Я сама ничего не поняла.
— А куда же делся “Драко”? — он ухмыльнулся, но отчитывать ее, кажется, передумал.
— Мне пока привычнее Малфой.
Гермиона закуталась в одеяло и поспешила в ванную. Заодно отметила, что присутствие Драко совершенно ей не мешает. Привыкла, наверное, что он всегда рядом.

Когда Гермиона зашла в гостиную, слизеринец сидел в кресле и смотрел в окно. Вид у него был отрешенный. На его плечах находились элины, резво прыгая ему на колени и снова возвращаясь на прежнее место.
— Малфой, ты заснул? — она помахала рукой перед его глазами.
Он раздраженно перехватил ее руку.
— Нет, я не сплю Грейнджер.
— В чем дело? — Гермиона была озадачена, теперь она сама держала его за руку. — Драко, что случилось?
— Поговорим об этом позже, — он мягко высвободился из ее тонких пальцев.
До Зала Совета они дошли ни сказав друг другу ни слова.

— Наконец-то, пришли, — проворчал Скенди, стоявший перед дверьми. — Я уже начал думать, что вы забыли сюда дорогу. Заходите, и не удивляйтесь — тут сейчас много народу.
— По какому поводу? — поинтересовалась Гермиона.
— Узнаете.
Они зашли в Зал Совета. Да, народу, действительно, было не мало, но и не очень много. Присутствовали все члены Совета, спутники по путешествию, двое величественных эльфов с венцами на голове. “Повелитель и повелительница эльфов”, — догадалась девушка. Человек с короной на голове, стоящий рядом с Заком, вероятнее всего был ее мнимым родственником: король Элиас. Гном в богатой мантии, усыпанной алмазами, изумрудами, сапфирами конечно же король Метом. И двое русалок. Гермиона видела таких впервые, но кто это был и так понятно — Повелитель русалок Синнах и его приемник. Их окутывал более густой воздух, словно вода. Длинные волосы развевались, мягкими волнами струясь вокруг них.
— Садитесь, — произнес Айнскалдир. Они послушно сели. — Я хочу в первую очередь, поздравить вас с тем, что вы нашли талисманы. Эти зверки, элины, обладают магическими способностями. Мы уже много лет думали, что они вымерли, но, как видно, это не так. Завтра будет полнолуние. В это время гораздо благоприятнее восстановить связь с иными мирами
— Значит, мы возвращаемся домой, — кивнул Малфой. — Можно узнать по какой причине здесь все собрались?
— Конечно можно, — усмехаясь, произнес Зак. Он был одет в дорогой серый камзол, на пальцах сияли алмазы. — Начинается война.
— Война? — переспросила Гермиона.
— Да, война, — подтвердил Айнскалдир. — Ордмайер проснулся, хотя и очень слаб. Войны теперь не избежать.
Он начал что-то говорить о войне, завязалась целая дискуссия между повелителями разных народов. Молодые люди пытались придать себе более заинтересованный вид, хотя слушать все было довольно скучно.
— Пойдем, — прошептал им кто-то, стоящий сзади. — Они будут тут еще долго спорить. Элинов оставьте здесь.
Это был Эдайн, он тихо вывел их Зала Совета, за ними вышли Найдл и Скенди. Фис с измученным видом смотрел им вслед, но как будущему Повелителю Огня, ему требовалось остаться на совете, хочет он того или нет.
— Пойдемте, пройдемся по окрестностям, мы хотим вам кое-что показать, — произнес Найдл.
Они вышли из Храма и направили в рощу.
— Вас многому научили в умении управлять своей волей, и сейчас мы хотим научить вас еще кое-чему, — объяснил Эдайн. — Это умение превращаться в животных.
— Это возможно? Почему мы раньше ничего об этом не слышали? — недоуменно спросила Гермиона.
— Знание это очень древнее и только сильные маги способны делать такие вещи. Вас просто не сочли нужным загружать лишними знаниями.
— Что надо делать? — конечно же, они хотели. Превращаться в животное без предварительных многолетних подготовок — что может быть лучше?
— Мысленно представьте животное, в которое желаете превратиться. Да, вы уже подумали над этим?
— Вы тоже умеете превращаться? — спросил Драко.
— Да, — кивнул Найдл. — Я с Эдайном предпочитаю образ волка, а вот Скенди у нас в основном бывает соколом. Для вас это покается сложным только в первый раз, а затем все будет проходить очень быстро и бесшумно для остальных владеющих магией.
— Вы их инструктируйте, а я, пожалуй, полетаю, — проговорил гном, его тело засветилось, силуэт начал меняться, через секунду на земле стоял сокол. Он оглядел хищным взглядом присутствующих, а потом взмыл в воздух.
Сказать, что она была восхищена, ничего не сказать. И все же образ волка был более привлекателен. Твердая земля под ногами — это так хорошо.
— А почему вы не изменили облик там, в обители?
— Драконы покрывают куда большие расстояния за более короткий срок. Мы спешили к полнолунию.
— Я буду помогать Гермионе, — произнес Эдайн, — а ты Драко. Закрой глаза.
Дальше девушка слышала только голос эльфа, который звучал у нее в голове. “Нарисуй в своем воображении волка. Задние лапы подлиннее. Не забудь про когти, они тоже очень важны”, — Гермиона с трудом могла удержать в себе образ волка. “Теперь начинай концентрироваться. Сохраняй в своем воображении картину волка! Так, теперь медленно входи вместе с магией в рисунок. Медленнее. Теперь растворись в нем”, — девушка с трудом следовала указаниям эльфа, чувствуя, что скоро упустит образ. Она ощутила, как началось меняться ее тело, но долго отдаваться этому не очень приятному ощущению ей не пришлось, она обнаружила, что стоит на четырех лапах. В нос ударил острый запах деревьев.
“Для первого раза, хорошо. Следующий раз больше внимания уделяй когтям”, — она обернулась и увидела перед собой белого волка, скорее всего, это был Эдайн. И тут поняла, что сама тоже стала волком.
Гермиона попытала что-нибудь сказать, но вместо этого из горла вырвались странные звуки, напоминающие завывание и скуление. “Говори мысленно, — одернул ее эльф. — Похоже Найдл с Драко тоже справились.” Они подошли к двум волкам. У Малфоя был такой же как и у эльфа, белый мех. А вот у Найдла почти темно серый, как и у нее самой.
“Поохотимся?” — предложил эльф.
“Поохотимся?” — непонимающе переспросила Гермиона.
Двое магов мысленно рассмеялись и побежали в глубь рощи, она переглянулась с Малфоем и тоже бросилась в чащу.
А потом долго, веселясь, бегала по роще, не заботясь. Значение слова “поохотимся” она поняла тогда, когда увидела мирно обедавшего кролика. В этот момент ее собственные чувства напугали ее. Она хотела этого кролика, хотела почувствовать вкус его крови и нежность мяса.
Гермиона запаниковала, всеми силами противясь этому зову. Кролик заметил ее и быстро убежал. Она с трудом удержала себя на месте. Человеческий разум боролся с волчьим инстинктом.
На поляну вышли Найдл и Эдайн, они быстро превратились в людей.
— Чтобы стать человеком, представь себя.
Гермиона быстро превратилась в саму себя, отмечая, что это было гораздо легче сделать.
И тут же осела на траву.
— Я хотела его съесть, — подавлено проговорила она. — Крольчонка.
— Маленького? — Драко, вышедший из-за кустов уже в виде человека, скептически поднял одну бровь.
— Не волнуйся ты так, Гермиона, — успокаивая, произнес Эдайн. — Это всего лишь инстинкт животного. Если бы ты позавтракала, то бы не так хотела наброситься на беззащитное животное. Но даже если…
На поляну опустился Скенди, принимая свой вид.
— Вы едите живых животных? — в голосе девушке было потрясение.
— Не надо к этому так предвзято относиться, — Найдл успокаивающе положил руки ей на плечи. — Тем более, подобное случается очень редко.
— Я не могу этого понять, — пробормотала Гермиона. — Это отвратительно, ужасно и, в конце концов, противоестественно.
— Тут нет ничего аморально, — перебил ее Скенди. — Это всего лишь инстинкт. Кстати, если мы хотим до темноты добраться до Храма, то лучше поспешить.
— До темноты? — брови Драк изумленно взлетели вверх.
— Время быстро пролетело, — согласился Найдл. — Вдобавок, вы сегодня вообще не ели.
Они двинулись к Храму. Гермиона под нос себе бормотала что-то о ненормальном поведении некоторых магов.
— Они правы, тут нет ничего противоестественного, — произнес Малфой.
— Только не говори мне, что съел какого-нибудь кролика, — она подавлено на него посмотрела.
Он ухмыльнулся.
— Малфой! — ахнула Гермиона
— Не волнуйся. Никого я не съел. Все кролики, что попадались мне на пути, остались живы.
Она смерила его подозрительным взглядом.
— Я шутил, — издевался, то есть, — Сам считаю противоестественным. Одно дело когда мясо с кровью подают как деликатес со всякими специями, но совсем другое так, в живую. Это же пух и даже не чистое мясо. И неизвестно что кролик съел на обед. Это даже аморально. Что бы чистокровный маг и такое ел. — Малфой верен себе. — Но это не наш мир, тут другие законы.
— Это тут не причем. Узнай об этом Зак, он бы тоже посчитал это аморальным.
— Хорошо, немного переделаю предложение: у сильных магов другое представление о жизни.
— Между прочим, мы тоже сильные маги.
— Грейнджер! — разочаровано воскликнул он.
Она засмеялась.
— Я устала и проголодалась, Малфой. Пойдем скорее.

Гермиона тут же принялась за ужин. А вот ее спутник ел медленно, неторопливо.
— Ты точно не съел какую-нибудь безобидную зверушку? — решила уточнить она.
— Это бы не соответствовало моим принципам.
— А какие они у тебя, эти принципы? — Гермиона неожиданно разозлилась. — Вести себя как можно хуже, оскорблять людей и ненавидеть грязнокровок?
Малфой напрягся, словно весь окаменел. Девушка уже успела пожалеть о ненароком вырвавшихся словах.
— Извини, Драко, — она осторожно коснулась его рукой. — Мне покоя не дают мысли о том, что будет когда мы вернемся. Изменит ли нас Фонтан. И что из того, что мы приобрели здесь, останется с нами. Я не только о магии, но и обо всем.
Он все еще продолжал настороженно, холодно на нее смотреть. Ну зачем она это сказала?
Гермиона села рядом с ним.
— Да перестань же ты так смотреть! Я действительно боюсь вновь переходить через Фонтан. Боюсь последствий. Ты, здесь, во многом мне помогал. И оберегал. А в Хогвартсе все может стать как прежде.
Она замолчала.
— Я тоже не знаю и не могу знать, как повлияет на нас возращение, — неохотно произнес он.
Этого было достаточно. Просто этих слов.
Гермиона поднялась и уютно устроилась у него на коленях, обхватив за талию. Положила голову на грудь и закрыла глаза.
— Значит, будем предполагать, что возращение ни как на нас не повлияет.
Он хмыкнул:
— Я уже говорил, что у тебя дикие понятия о том, что должно смущать, а что нет?
Она кивнула, не открывая глаза. Но, кажется, этого было недостаточно.
Вздохнула. Открыла глаза.
— Я доверяю тебе, Малфой. Мне этого достаточно. А еще я устала и хочу спать, и еще… — не успела девушка договорить, как открылась дверь, и вошел Фисфайр.
Вот тут-то она начала смущаться.
— Как поживаете? — бодро поинтересовался дракончик.
— Отлично, — ответил Малфой, гадко усмехаясь. — А что там у вас?
— Будет война, — мрачно ответил Фис.
— И каковы шансы на успех? — продолжал спрашивать Драко.
— Достаточно большие, пока Ордмайер не окрепнет.
— Жалко, что нас с вами не будет, — вставила слово Гермиона.
— Не думаю, что вы бы согласились задержаться настолько, — усмехнулся дракончик.
— Почему? — недоуменно спросила Гермиона.
— Война, скорее всего, будет длиться несколько лет. Это будет война, в которой решиться, кто дальше будет править Гвитином: Властитель тьмы или содружество народов. Когда-то она должна была случиться, и мы можем благодарить богов, что это произошло сейчас, ведь наш Советники уже достаточно стары, чтобы решить покинуть этот мир. А люди подходящие, чтобы заменить их — слишком молоды.
Тут ей пришло в голову другое. Война — это страшное дело. И дома их тоже она ждет война, но пока этот мир ближе.
— Неужели мы больше никогда не встретимся?
— Изер говорит: никогда не говори никогда, — ответил ей Фис. — А еще: нет ничего невозможного. Так что может, мы и встретимся. Когда-нибудь.
На минуту в комнате воцарилась тишина.
— Завтра в полдень вы отправитесь домой, — наконец произнес Фисфайр.
— Но ведь нам сказали, что легче отправляться в полнолуние, — ответил Драко.
— Если вы не видите луну днем, это не значит, что ее нет, — глубокомысленно изрек будущий Повелитель Огня. — Ну мне пора. Завтра вы со всеми попрощаетесь, а сейчас отдыхайте.
— Пока, Фис, — сказала Гермиона таким тоном, будто ей грозила смертная казнь, и она с ним больше не увидится. — Ты станешь замечательным Повелителем Огня.
Дракончик улыбнулся, обнажив ряд устрашающе сверкающих клыков.
— Отдыхайте, — еще раз сказал он и вышел.
— Я не могу поверить, что никогда их больше не увижу, — она так была обеспокоена тем, что будет когда вернется домой, что совсем не подумала, что расстанется со здешними друзьями. И, скорее всего, расстанется навсегда.
Она шмыгнула носом.
— Грейнджер, я согласен терпеть твою слезы по достоянному поводу, но так, без причины…
— Это ты себя стараешься убедить, что не будешь скучать по ним? — но плакать перестала.
— Я… — он задумался, — наверное, все-таки буду.
Гермиона вновь положила голову ему на грудь и закрыла глаза.

Драко просто рассматривал ее. Что-то было не так. Что-то странное, что заставляло его настораживаться
— Грейнджер, — спустя пять минут он понял что.
— Что? — она засыпала.
— Грейнджер у тебя что, татуировка?
Девушка села ровнее, изогнулась, смотря на плечо.
— Да. Я и забыла.
С недавних пор Драко стал хорошо понимать слова отца об уродстве. Нет, красиво. Но ничто не может быть красивее, чем чистая кожа. Кажется, Люциус это осознал, когда у него появился знак Мрака.
— Татуировки — это гадость.
— Кто бы говорил. Я еще в школе слышала о драконе и змее, обвивающих твою плечи.
Драко немного отстранил ее и кое-как снял рубашку.
Гермиона удивилась. Конечно, она должна была удивиться. Потому что их не было. Кожа была абсолютно чиста. Девушка, не веря, коснулась ее.
— Как?
— Небольшая концентрация и чернила вытекли из кожи. Иди-ка сюда, — Драко притянул ее ближе и коснулся руками феникса. И вскоре от него осталось лишь воспоминание.
Она опять изогнулась и на этот раз коснулась чистой кожи:
— Алекса меня убьет. Это была ее затея.
— Так гораздо лучше.
Только тут Грейнджер — наконец-то, он уже и не надеялся — заметила, что и рубашки на нем нет, и сама она очень удобно разместила на нем. Заметила и покраснела. Неловко попыталась слезть.
Он засмеялся. И смеялся очень долго. Потом встал, подхватив ее на руку.
— Сегодня ты ночуешь со мной, Грейнджер. Раз уж веришь мне.

Ночь была великолепная. Драко смог испытать всю степень ее доверия. Она даже не сопротивлялась. Только немного поначалу, пока боролась со своим воспитанием. Но потом все было замечательно. Он был более чем доволен.

Утром Гермиона не знала куда девать глаза. Тем более было от кого прятать. Он уже проснулся. И усмехался. И был очень доволен. А она опять же не знала куда девать глаза.
Ну как все могло так получиться?
Ей было плохо. Малфой, наконец, это понял. Сел и обнял за талию. На нем же ничего нет. Гермиона зажмурилась. И на ней тоже. Ближе придвинул к себе.
— Это не страшный сон, Грейнджер, — губы позади коснулись плеча. — И к этому легко привыкаешь. Даже привязываешься. — Вне сомнений. — И тебе давно пора сбросить с себя монастырское воспитание, — ну да, как-то она рассказала ему, где воспитывалась по началу. Теперь жалела. — Подружке Поттера это не идет.
— Я ему не подружка, — огрызнулась.
— А кто? — на ее спине сосредоточенно что-то выписывали цепочкой касания губ, а беседа, казалось, всего лишь развлекала.
— Друг, — хмуро ответила она и постаралась не думать о приятных ощущениях, что охватили ее.
— Какая разница, — руки вновь обвились вокруг талии, и Гермиона опять была придвинута ближе. Его совсем не интересовал ответ. — Иди-ка сюда, — вот и вчера он так сказал. Еще тогда надо было бежать куда подальше. А теперь уже поздно.
— Надо вставать, — произнес Малфой, когда она уже практически заснула.
Пришлось сесть.
— Надо, — признала она.

Ванную они приняли по отдельности. Спасибо, Малфой не настаивал.
А сразу, как вышли из комнат, встретили Найдла. И отправились вместе завтракать в таверну, где поселился Зак. Вскоре туда подтянулась остальная компания.
У Гермионы слезы на глаза наворачивались. Время летело слишком быстро и приближался полдень.
— Нам пора идти, — произнес Найдл. Гермиона при этих словах поморщилась.
— Где это произойдет? — спросил Драко.
— В роще. Ваши вещи уже там, — отрывисто ответил Найдл.
И они неторопливо туда пошли.
Найдл подошел к одному кусту и отклонил его в сторону, приглашая остальных двинуться по оказавшемуся внутри живому туннелю.
Когда Гермиона вышла из него, она застыла ошеломленная.
Это место было похоже на огромную пещеру, только ее стены были не каменными, а непроходимыми зарослями деревьев и кустов. Высоко вверху они сплетались, образуя купол из листвы, сквозь который кое-где проникали лучи света, образуя своеобразные столбы света. Странная трава покрывала землю, она была пружинистой, мягкой и больше походила на мох.
Перед девушкой раскинулось кристально чистое озеро. Его берег состоял из белого песка, переходившего на отдалении от озера в траву.
Гермиона заметила и членов Совета, и представителей различных рас. Все они разместились вокруг небольшого постамента, на котором прыгали элины.
— Здесь иногда тоже собирается Совет, — объяснил Найдл.
— Леди Гермиона, мастер Драко, — раздался голос Изера. — Подойдите сюда.
Они послушались.
— Сейчас вы отправитесь в свой мир, но перед этим мы хотим подарить вам на память от всех нас два кольца. Они всегда будут напоминать вам о нас и будут способствовать дальнейшему развитию вашего дара. Еще они смогут помочь вам найти некоторые ответы. Никто не знает, что будет дальше. Возможно, мы увидимся еще когда-нибудь, возможно — нет. Но вы навсегда останетесь в сердцах ваших друзей. Нас всех ждет неизвестное. В нашем мире будет война, у вас же изменились взгляды на мир, и на родине вы будете теперь жить в соответствии с новообретенными принципами, и вам может прийтись трудно, но помните, вы всегда должны держаться друг друга. Из врагов вы стали друзьями, — как же! — и вы не изменились бы, если бы глубоко в душе не хотели изменений. Помните уроки, полученные в Храме, мы надеемся, что вы не подведете своих учителей, — Изер протянул им два кольца, которые были из редкого белого золота, украшали их маленькие брильянты, несомненно, тоже очень редкие. — У вас есть время попрощаться с друзьями.
Гермиона и Драко подошли к своим приятелям.
— Прощайте, — Фисфайер грустно чихал. — Мы тоже вам кое-что приготовили. Вот, — он протянул им две фигурки из какого-то непонятного им вещества. — Это вы. Они символизируют вашу любовь друг к другу, — кажется, Фис сделал ненмого неправильные выводы, заметив ее вчера у Малфоя на коленях. Или он больше понял, чем она. Или… любовь же разная бывает — У нас принято такие фигурки иметь людям, очень любящим друг друга. Мы наблюдали за вами и уверены, что они будут принадлежать вам по праву. Всегда дрожите друг другом. Навсегда запомните жизненные уроки, полученные в этом мире.
— Спасибо, — ночного урока ей точно не забывать никогда.
Все друзья по очереди обняли их и пожелали удачи. Гермиона не сдержалась и проронила несколько слез. У дракона тоже глаза были на мокром месте.
Подошли члены Совета.
— Пора, — раздался голос Изера. — Подойдите к элинам. Я и все остальные поможем вам переместиться. Когда эти существа начнут светиться, возьмите их на руки.
Элины начали светиться через несколько мгновений, окутывая их своим сиянием. Гермиона вздрогнула. Мерлин, как же она боялась.
Малфой на мгновение коснулся ее руки.
— Мы возвращаемся домой.
А потом они одновременно взяли элинов на руки. И их фигуры потонули в сиянии.
Теперь домой, навстречу своему будущему.
…Тепло…


Глава XII

— Это необходимо прекратить, — отрывисто говорил Северус Снейп. — При всем моем уважение, сэр, вы только потакаете этому.
— Северус, пожалуйста, — мягко ответил директор, поглаживая перья Фоукса. — Фонтан Судьбы появляется только раз в двести лет. Естественно, ученики находятся во взбудораженном состоянии и на это ни как нельзя повлиять.
— Вы и не пробуете. Прошла уже половина срока, а дети никак не успокоятся.
— Это очевидно. Теперь ждут путешественников.
— Филч постоянно донимает меня жалобами, что днем и ночью находятся рядом Фонтаном, — Снейп мерил шагами комнату, изредка останавливаясь, чтобы хмуро посмотреть на директора.
Дамблдор устало прикрыл глаза: к нему каждый день приходил какой-нибудь профессор и возмущался поведением студентов. Наверное, действительно стоило принять какие-то меры.
— Северус, уверяю вас, я поговорю с ними. Можете не беспок…
В воздухе грянул беззвучный, но ощутимый, гром. Некоторое время грохот не прекращался, затем неожиданно стих.
— Что это было? — профессор уже успел выхватить палочку и теперь настороженно оглядывался.
— Надо полагать, что первая пара только что прибыла. Идемте, Северус. Не стоит заставлять их ждать.
Они быстро направились по коридорам по направлению к выходу из замка. Ученики, в это время обедавшие, хотели увязаться за директором, но их ни кто за пределы замка не выпустил.
— Слишком быстро, — бормотал под но Северус Снейп.

Было тепло и спокойно. Мир кружился. А что такое мир? И кто она? Она не помнила, да и не хотела помнить. Тепло. Стук. Биение чего-то. Где она? А собственно, почему она?.. Опять биение. Сердце?.. Два сердца?.. Две жизни?.. Тепло и спокойно. Так будет всегда. Она этого хотела. Только этого. Неважно, что было раньше. Она е помнила и не хотела вспоминать. Хотя… какая-та девушка. Это она?.. Да. Не надо. Она здесь с Начала Времен. Она будет жить здесь всегда. Стало холодно. Нет! Не надо. Но кто-то мешает. Не хочу. Я останусь тут. Навсегда. Не мешай. Не хочу.
— Почему-то другого я не ожидал.
Гермиона открыла глаза. В этом определенно, было, что-то знакомое. Только болота под ногами нет, а очень даже твердая почта. Она это поняла, когда ее отпустили. И земля это была родная, и окрестности знакомые.
— Мы дома.
— Неужели? — Малфой огляделся, делая вид что ничего не узнает.
— Перестань.
Гермиона старательно прислушалась к себе. Вроде никаких изменений. Но тогда она тоже не сразу это поняла.
— Воздух родной влияет, — извинился Малфой.
— Не смешно.
Он опять хмыкнул.
— Не смешно, — согласился все же.
Элины у ног запрыгали, требуя к себе внимания.
— Надо дать им имена, — заметила Гермиона, беря их на руку.
— Мы только вернулись, Грейнджер, и это все, о чем ты способна думать?
— Нет, я…
— Мистер Малфой, мисс Грейнджер, — раздался голос Дамблдора, приглушенный расстоянием, которое их отделяло.
Они резко обернулись. Рядом с директором шел профессор Снейп, который настороженно их рассматривал. Собственно говоря, было из-за чего насторожиться. Хотя бы из-за одежды.
На Гермионе короткая, бледно-зеленая туника, поверх накинут плащ из непонятного материала. На Малфое был такой же плащ, под ним виднелась рубашка цвета слоновой кости и такого же цвета штаны. И вдобавок по плечам бегают неизвестные существа. Несомненно, милые с виду, но непонятно какие на самом деле.
— Здравствуйте, профессор Дамблдор, профессор Снейп, — поздоровалась первой Гермиона.
— Добро пожаловать домой, — радушно ответил ей директор. — Прибыли вы первыми.
Гермиона посмотрела на Малфоя. Весь вид его говорил, что он и не сомневался. Она лишь покачала головой. Он и думать об этом забыл.
Элин, сидевший у нее на руках, неожиданно спрыгнул на землю и подбежал к директору Хогвартса. Другой зверек последовал ее примеру, только изучать принялся профессора Снейпа
— Это ключи, — произнес Малфой.
— Какая прелесть, — улыбнулся Дамблдор, наблюдая, как маленький комочек меха ловко вскарабкивается по его мантии и усаживается на плечо. Другой зверек разместил на голове Снейпа. Гермиона даже забеспокоилась, как бы с тем чего не случилось.
И се же вид у зельевара был комичный.
— Замечательно, — едко прокомментировал он, снимая зверька с головы и протягивая прячущему ухмылку Малфою.
— Пойдемте, пока сюда не сбежалось половина школы, — старый директор торопливо зашагал к замку, идя при этом не к парадному входу. — Будет лучше, если мы вначале поговорим в моем кабинете. Вижу, вас есть что сообщить.

— Садитесь, — Дамблдор показал на кресла. — Рассказывайте все, что с вами случилось и, пожа…
Дверь открылась и зашли МакГонагалл и Алекса. Последняя поспешила по скорее обнять племянницу.
— Мисс Теттчер, если вы не возражаете, мне бы хотелось выслушать мистера Малфоя и мисс Грейнджер.
— Конечно, профессор, — Алекса мило улыбнулась, усаживаясь на кресло рядом с Снейпом. Тот холодно посмотрел на шумную коллегу. — Можете начинать.
Первой говорила Гермиона, Малфой лишь изредка кое-что добавлял и поправлял, а потом она предоставила говорить ему. Конечно, некоторые они скрыли. Да и зачем профессорам знать некоторые подробности? Но, в общем и целом рассказ был полный.
Студенты школы тем временем, у которых во второй половине дня были зелья, защита или трансфигурация, праздно гуляли по школе.
Рассказ затянулся на несколько часов.
— Превосходно, — проговорил Дамблдор. — Очень интересный вид магии. Вы, кстати, можете ее сейчас использовать?
Гермиона пожала плечами:
— Я сейчас попробую.
Она начала концентрироваться и ощущение силы пришло почти сразу же. Если она и ослабла с переходом в этот мир, то ненамного. Легким усилием она заставила свечи в кабинете вспыхнуть. Ну вот и все.
— Превосходно, — повторился директор, поднимаясь с кресла. — Вы, наверное, устали? Ваши деканы проводят вас к вашим комнатам, иначе вы до них дойдете только к концу следующего дня.
Прежде чем растраться, Малфой передал элинов ей.
— Пусть будут вместе. И приходи после ужина к озеру.
Она, соглашаясь, кивнула.
МакГонагалл и Алекса направились с Гермионой к ней в комнату. Пару раз ученики попытались заговорить с девушкой, но пару слов профессора МакГонагалл было достаточно, чтобы они ушли.
Алекса, конечно, же осталась в ее комнате. Гермиона другого и не ожидала.
Первым делом дорогая тетушка среди вещей заметил статуэтку, что подарили им там, в Гвитине.
— Что это? — спросила рыжеволосая женщина, бережно беря в руки хрупкое на вид произведение искусства.
— Символ любви. Нам их с Малфоем подарили те, с кем мы путешествовали, — Гермиона продолжала разбирать вещи.
— Символ любви?
— Так сказал Фис. Вообще-то он много что сказал. Я толком и смысла не поняла.
— Значит, Фонтан изменил вас с Драко?
Гермиона нахмурилась.
— Он не изменил наши сущности.
Алекса все ходила вокруг да около, не решаясь задать вопроса, который ее действительно интересовал.
— Спрашивай, уж, — устало произнесла девушка.
— Вы теперь с Драко друзья.
Гермиона пожала плечами. Что она могла ответить тете, если и сама толком ничего не понимала.
—Может быть и друзья. Мы просто привыкли друг к другу. И он мне не раз помогал.
Она ни слова не скажет Алекса о прошлой ночи. Ни слова.
Девушка с вызовом посмотрела в карие глаза тети.
— Вы только друзья?
— Алекса!
— Когда будешь готова, сама расскажешь, раз уж так сказать не можешь, — фыркнула женщина.
— Он может быть хорошим, если захочет, — произнесла, наконец, Гермиона.
Алекса была недовольна. Ну и что.
Гермиона достала из сумки очередной сверток и повертела его в руках.
— Откуда это?
Она быстро его развернула и обнаружила там платье. Очень похожее на то, что было на ней надето в Криманто.
— Тут письмо, — сказала Алекса.
Гермиона быстро его взяла.
“Племяннице”
— Что это за язык? — тетя подошла ближе.
— Ты не понимаешь?
— Нет. И никогда такой письменности.
Гермиона только сейчас вспомнила рассуждения Айнскалдира о языковых способностях. Конечно же, в Гвитине пользовались не английским. Но они понимали речь тех людей. Благодаря Фонтану. И умение это сохранилось
— Это из Гвитина.
Гермиона сломала печать с гербом Кендона, развернула хрустящий листок и принялась читать:

В этом платье ты была великолепна. И ничего, что случилось в тот вечер, не изменит этого. Девушка только истинной грацией царского рода может достойно носить такое. А ты моя племянница.
Любящий дядюшка, принц Кендон.

Гермиона шмыгнула носом и бережно спрятала пергамент.
— Это от Зака, — она опять шмыгнула. — Он был моим названный дядей.
Она так же бережно сложила платье. Придется вспомнить наставления, что ей давали в Криманто.
— Я уже скучаю.
И Гермиона решительно продолжила разбирать вещи. Помогало отвлечься.
Она проспала ужин. Утомление прошлых дней все еще сказывалось. Торопливо, но осторожно, переложив элинов на кровать, девушка поспешила одеться. Перекусит позже, а сейчас надо встретиться с Малфоев.
Когда дверь почти что за ней закрылась, из нее выскочили элины и вскарабкались на плечи. Она засмеялась и ласково их погладила.

— Ты опоздала.
— Я заснула. И в коридорах меня постоянно останавливали.
Малфой подошел ближе и забрал зверьков.
— Ты все еще выглядишь утомленной, — произнес он.
Гермиона пожала плечами и сила, принявшись наблюдать за озером. Маленькие, почти незаметные волны накатывали на берег, навевая спокойствие. Девушка с отрешенным видом смотрела в темную воду озера. Да, здесь гораздо прохладнее чем там, в другом мире. Она даже не потрудилась потеплее одеться.
На плечи упала мантия.
— Грейнджер, когда я смогу перестать отдавать свою верхнюю одежду тебе?
Она хмыкнула.
— Садись рядом, замерзнешь же, джентльмен.
Он сил.
— Я и забыла, что уже ноябрь. Там было тепло, — как же она скучала. Сейчас, хотя еще сегодня были они вместе. До слез не хватало их присутствия рядом. — Я успела привыкнуть к тому миру.
— Опять слезы?
— А по Найдлу я скучаю больше всего. Мы его первого встретили.
— Из-за этих воспоминаний тебе легче не станет, — Малфой поднялся и ее поднял. Элины, забыв о них, весело бегали среди деревьев.
— Тебе нравилось его шокировать, говоря о домовиках и…
— Хватит, — он стряхнул ее и это, наконец, помогло. — У тебя будут еще поводы погрустить. И побеспокоиться. Снейп сказал мне, что завтра в школу приедут репортеры.
— Зачем? — Гермиона резко подняла голову.
— То-то же, — заметил Малфой. — Фонтан Судьбы довольно редкое событие. Они, вероятнее всего, захотят взять у нас интервью о другом мире.
— Только не это, — простонала девушка. — Я не выдержу.
— Выдержишь. Придется.
— Мог бы и посочувствовать.
— Тебе МакГонагалл сообщила уже какие экзамены нам предстоит сдавать.
— Сообщила, — Гермиона поморщилась. — Высшие зелья, трансфигурацию, защиту и заклинания. Без этого ни как, сказала она, а остальное и так поставят. И еще она успела мне напомнить, что завтра мы можем отдыхать, но послезавтра надо быть на уроках. Ох, как же это сложно, вернутся к прежнему.
Они расстались еще на улице. Малфой взял элинов себе, чем ее удивил. Обычно он не утруждал себя заботой о зверьках. Ну, если хочет, то пусть.
Гермиона быстро пробормотала пароль и проскользнула в гостиную. И, конечно же, студенты, наконец, получили полную свободу действий. Поднялась себе в спальню она далеко за полночь.
Усталая, легла на кровать и поняла, что тут не одна.
— Малфой, что ты тут делаешь, — зашипела она, тут же подскочив с постели.
В темноте раздался негромкий смех. Знала же, что не стоит рассказывать каким образом к ней иногда приходили Гарри и Рон. Знала. И все равно рассказал.
Теперь понятно, почему он себе элинов взял.
— С ними все будет в порядке. Иди сюда.
Она не подошла. Тогда подошел он.

Утро начиналось не наилучших образом. Парвати и Лаванда стучали в дверь. Спасибо Мерлину, вчера ума хватило ее запереть. Малфой никуда не собирался уходить, аргументируя свой ответ тем, что спешить им некуда, а девушки скоро будут вынуждены уйти на занятия.
И ко всему прочему она не знала, что с ним делать. Вообще, а не сейчас. Часть ее надеялась, что все останется там, в Гвитине, другая часть радовалась, что это не так. И все же… Ну что ему от нее нужно?
Решила об этом не думать и легла спать, игнорируя присутствие в постели постороннего. Как же она мечтала выспаться.
Разбудил ее опять же стук в дверь. И теперь не отвечать не представлялось возможным. Малфой уже сидел в кресле и как только заметил, что она проснулась, весело ей подмигнул. Ну конечно, он развлекается.
— Уходи, — как можно тише попросила она. — Если тебя здесь увидят Лаванду или Парвати, то об этом вся школа узнает в течение часа.
— Это бы было забавно, — словно действительно обдумывая такую возможность, произнес он.
— Малфой!
За дверью притихли. Ох, черт!
Он поднялся и взял метлу.
— Не попрощаешься со мной?
— Иди к Дьяволу! — прошипела она.
— В тебе нет никакой, романтики.
Распахнув окно, Малфой быстро исчез с ее поля зрения. И во время исчез.
Ну почему он так поступает?
Глубоко вдохнув, Гермиона открыла дверь:
— Извините, девочки, я, кажется, устала больше, чем думала. Ничего не слышала…

Гермиона, едва сдерживая раздражение, отвечала на вопросы репортеров. Малфой был рядом и тоже отвечал. Они все время были рядом. За это поспешили ухватиться и начали расспрашивать в их отношениях.
Похоже, не только утро принесло “радости”.
Лишь к вечеру их отпустили. К этому времени Гермиона была измучена дальше некуда. После ужина опять подходили студенты, опять задавали вопросы.
Как только представилась свободная минута, она незаметно выскользнула из Хогвартса.
— Тяжелый денек, да? — конечно же, Малфой.
— С самого утра.
Он хмыкнул у нее за спиной, подошел ближе обнял. Стало теплее.
— Я хотел, чтобы это было сюрпризом.
— Вне сомнений, это было неожиданно.
— Не злись.
Она так и не решила задать вопрос, зачем ему это. Приходилось верить. В конце концов, сама же сказала, что доверяет.
— Ночью пойдет снег, — задумчиво произнес Малфой.
— Рано еще, — вяло возразила Гермиона.
— Самое время.
Они какое-то время молчали. Ей совсем не хотелось говорить. А Малфой о чем-то думал.
Было совсем тихо.
— Грейнджер?
— Да?
— Я сегодня опять приду.

На следующее утро, как он и говорил, пошел снег. Ее комнату Драко покинул рано. Сегодня был первый день учебы и избегать как и раньше своих однокурсников он не сможет. И Панси тоже будет рядом. А он уже и забыть успел о помолвке. Он вообще о многом успел забыть.
А ведь появились и новые проблемы, которые нужно было держать в голове.
Драко посмотрел на газету, небрежно брошенную на стол. “Ежедневный пророк”. На главной странице красовалось его фото вместе с Грейнджер. И заголовок в тему. Конечно, написали, что первая пара прибыла, но больше расписывались о другом. Личная жизнь интересует читателей гораздо больше. Их личная жизнь.
Интересно, как там Грейнджер?

Гермиона мрачно читала газету:

Гриффиндорка и слизеринец нашли общий язык. Извечная вражда ушла в небытие.
Прибывшие в Хогвартс корреспонденты не без удовольствия сообщают, что первая прибывшая пара. Драко Малфой, потомок известнейшего рода, отец которого был недавно полностью оправдан перед судом и Гермиона Грейнджер, лучшая подруга Мальчика-который-выжил, являющая с недавних пор наследницей знаменитого рода Теттчеров, поладили между собой. В течение дня наблюдая за ними, легко было прийти к выводу, что их соединяет более чем нежная дружба. Мистер Малфой…

А дальше было еще хуже.
Расстроенная, она пошла в то место, где прежде всегда находила покой: библиотека. Взяла книги по предмету и принялась их изучать. Скоро нужно было идти на уроки, как это ни противно, но сейчас она может побывать одна.

День был не из легких. Судя по реакции окружавших, они за чистую монету приняли их отношения с Малфоем. Глупость людей никогда не перестанет ее удивлять. Они до сих пор верят газетам. Как это ни печально.
Малфой нашел ее уже вечером, опять же в библиотеке.
— И почему я сразу сюда не пошел, — он небрежно облокотился на шкаф и внимательно осматривал груду учебников, который она закрылась от всего мира. Постаралась закрыться.
Когда Гермиона поняла, что уходить он не собирается, то в раздражении отодвинула в стул.
— Мне не нравиться то, что они написали, — как будто Малфой и так это не понял.
— Я думал, что будучи с Поттером постоянно рядом, ты привыкла к подобного рода сплетням.
Она хмуро на него посмотрела:
— К этому, Малфой, привыкнуть невозможно. Тебя, кажется, не очень расстроило написанное.
Он пожал плечами:
— Почему это должно меня расстраивать? Это даже забавно, — она не ослышалась. — И в какой-то мере полезно.
— Полезно?
Когда Малфой посмотрел на нее, Гермиона поняла, что зря все она это спросила.
— Конечно, полезно. Теперь мне не обязательно со всеми предосторожностями приходить к тебе ночью через окно. Или скрывать это. Или…
— Малфой!
Она его не понимала.
— Или, — словно не слыша ее, продолжал слизеринец, — мне совсем не надо будет ждать ночи, чтобы подойти к тебе. Вот как сейчас, — Малфой обернулся посмотреть на немногочисленных посетителей библиотеки. — Они это более-менее сносно воспринимают. И…
— Малфой!
— Конечно, моя приближающаяся помолвка выглядит с не лучшей стороны, но, думаю, это не помешает обществу воспринимать тебя моей девушкой. Конечно, это наложит на тебя некоторые обязательства и…
— Ты даже меня не спросил, против я или нет!
— А ты против? — он выглядел озадаченным.
— Не в этом дело…
— Так ты все-таки не против.
— Да послушай же ты меня, наконец! — вскочила Гермиона. Оглядывать на них стали более заинтересовано. Девушка заставила себя говорить тише: — Малфой, ты действительно помолвлен, а у меня есть друзья, Рон и Гарри, если ты не забыл и они…
Малфой небрежно обошел ее и сзади обхватил за плечи:
— Это совсем не сложно, — отодвигая локон, тихо прошептал он. — Только подумай, какие будут заголовки в газетах.
— Ты можешь быть серьезным? — жалобно попросила Гермиона.
Малфой отпустил ее.
— Пойдем, погуляем.

Они шли по коридорам Хогвартса, пока не остановились возле выхода. Парень пробормотал заклинание, и на них оказалась теплая одежда.
Он вытащил Гермиону на снежную улицу, направляясь подальше от замка. Когда они отошли достаточно далеко, Малфой остановился.
— Для охоты погода отличная, — произнес он.
Она лишь только покачала головой.
…Они бегали по снежным холмам, пока не начало темнеть. Потом, уставшая, Гермиона позволила Малфою себя обнять. Было на что опереться.
— Малфой?
— Что?
— Ты же не серьезно говорил, так ведь? В библиотеке.
Он тихо хмыкнул.
— Это же не предложение руки и сердца. Чего ты так испугалась?
— Хотя бы того, что не так себе все представляла. Или того, что скажут об этом люди. Гарри, Рон, твой отец, в конце концов.
— А как ты все представляла? — Драко вполне успешно игнорировал второе предложение.
Гермиона сердито отстранилась.
— В Гвитине ты был более серьезным Малфой. Кажется, Фонтан все же влияет на нас.
Он на секунду задумался.
— Это простая психология. Тут я дома, и знаю чего ожидать, а соответственно мне не обязательно быть настороже. Как там.
— А я, значить, судя по твоей теории, не дома?
— У тебя просто иначе устроено мышление. Ты не ответила на мой вопрос.
— Всего на один. А ты моих половину проигнорировал.
Он негромко рассмеялся и на какое-то время замолчал.
Холодало. Или это просто она охлаждалась после долго бега. Снег умиротворяющее хрустел под ногами. Сумерки навевали покой.
— Просто, — произнесла Гермиона, — просто не так. Я сама не знаю как именно, но точно не так.
И опять тишина.
— Об отце не беспокойся. Я сам с ним поговорю.
— Тебе как раз представился шанс, Драко. Можешь начинать, — Гермиона, вздрогнув, резко отстранилась от слизеринца.
Вначале она побледнела, а потом покраснела, когда заметила что рядом с Люциусом Малфоем стоит Северус Снейп и смотрит на нее с самой язвительной ухмылкой на губах.
Хорошо, что уже стемнело.
— Мисс Грейнджер, вас искала профессор Теттчер, — проговорил он. Гермиона явственно слышала насмешку в его голосе. — Просила, чтобы вы к ней сразу же пришли.
Посчитав, что Малфой сам со всем справиться, она решила последовать совету профессора Снейпа.
К Алексе, она, конечно не пошла. Та бы принялась задавать вопросы, а ответом было ничтожно мало.
Направляясь к себе, Гермиона столкнулась в коридоре с Паркинсон. Со злой Паркинсон, которая ее ждала. Вне сомнений.
— Драко принадлежит мне. Он мой.
Не то, чтобы сама Гермиона предъявляла на него права, но такое категоричное “мой” ей не понравилось. Малфою, услышь он это, тем более. Она уже представила его комментарий по этому поводу: “Я не вещь, чтобы принадлежать”.
И все же со своей невестой пусть разбирается сам.
— Твой так твой, Паркинсон. Только успокойся.
Похоже, такой ответ только разозлил слизеринку. Гермиона она, конечно, не поверила.
— Он говорил, что мы помолвлены?
— Он говорил, что помолвка должна быть на Рождество, — равнодушно ответила Гермиона. — Но мне надо идти. Приятно было поговорить.

Драко вместе с отцом находились у него в комнате.
Люциус расслаблено попивал вино и не спешил затевать разговор. Драко же всеми силами пытался совладать с подростковыми чувствами. Пора от этого избавляться.
— Сын, ты помнишь наш разговор перед твоим отъездом в Хогвартс. Ты сказал, что больше не будешь меня разочаровывать, — Люциус смотрел как на гранях хрустального бокала играют кроваво-красные блики вина.
Драко не ответил. Конечно же он помнил, но подтверждать этого не собирался.
Люциус одним движением палочки вручил ему другой бокал с вином.
— Ты прекрасно с этим справился, — Драко, изящно подносивший напиток к губам, совсем не изящно пролил его на себя. — Теттчеры очень древний род. А Алексы Теттчер детей нет и не предвидеться, а значит мисс Грейнджер прямая наследница огромного состояния и знатного имени. Паркинсоны, конечно, будут оскорблены, но я сам с этим разберусь.
У Драко было ощущение, что он сам роет себе могилу.
— А как же то, что она подруга Поттера и полукровка? — ожидая от отца негодования, специально просил он.
— Темный лорд и Северус Снейп тоже полукровки. И тем не менее, это мне не мешает с ними общаться.
— Она еще остается подругой Поттера, — напомнил.
— Ну а то, что она подруга Избранного, очень даже хорошо.
Драко резко сел на кровать. Люциус насмешливо на него посмотрел.
— Сынок, надо быть реалистами. После прихода с иного мира шансы Поттера неуклонно растут верх. Темный лорд это предвидел, но помешать этому не смог. А значит в данное время выгодно быть на стороне Поттера. И то, что мисс Грейнджер является его подругой, как я уже и сказал, очень даже хорошо.
Драко только сейчас до конца осознал, почему же в детстве он всегда восхищался этим сукиным сыном. Змея, настоящая змея.
— Значит, — напряженным голосом сказал он, — у тебя нет возражений против статей в Пророке?
— Как и ваших частых встреч. Думаю, помолвку можно назначить на лето.
Вот ты и доигрался, Драко. Могилка получилась очень уютная.
И что теперь? Будешь избегать Грейнджер, чтобы досадить папочке? Все наоборот, так сказать. Но с другой стороны он решил бороться с этой подростковой тягой к сопротивлению.
Нужно было поскорее оказаться в постели Грейнджер. Там он забудет, что отец не против. В конце концов, еще остаются Поттер и Уизли. Если отцу досадить не получилось, так им получиться.

Ночью Гермиону что-то разбудило. Малфой спокойно спал рядом и его, кажется, ничего не тревожило. Тогда что же помешало спать ей?
Неохотно девушка приоткрыла один глаз и посмотрела в окно: только-только начало светать. Она попыталась заснуть, но странное ощущение не проходило, наоборот. Это ее испугало.
— Драко, — позвала она, инстинктивно подвигаясь ближе.
Он передернул плечами и положил подушку на голову, чтобы заглушить ее голос. Она не сдержала улыбки, но усиливающее чувство быстро ее прогнало.
— Драко, — более настойчиво прошептала Гермиона.
— Что? — сонно пробормотал он, не желая отдавать подушку. — Спи, Грейнджер.
Она все-таки отобрала у него подушку. Тогда Малфой просто притянул ее к себе и спрятал лица в волосах. Ну и как с ним можно разговаривать?
Неожиданно Малфой приподнялся. Руки убрать не спешил.
— Что-то случилось?
— Не знаю, ты ничего не чувствуешь? — она настороженно смотрела ему в глаза.
— О, Мерлин, — простонал он, откидываясь на подушку. — Ты разбудила меня для того, что бы спросить, что я чувствую? Чувствую: хочу спать.
— Я серьезно.
Он секунду помолчал.
— Я уже понял. — И вправду, что-то было, что-то неуловимое. — Я что-то чувствую, но очень слабо, оно вне замка.
Гермиона встала и с решительным накинула на себя мантию.
— Это еще за чем? — непонимающе спросил он.
— Иду посмотреть что там, — просто ответила она.
— Это может быть опасно.
— И интересно.
Гермиона почувствовала азарт. Так было всегда, когда она уходила куда-то с Гарри и Роном. О, это чувство еще не погибло после стольких переживаний. Гермиона приветствовала его как старого друга.
— Теперь я понимаю, почему тебе никогда не получается отговорить от безумных затей Поттера. Он уже давно понял, что ты такая же сумасшедшая, как и он. И пользуется этим.
Она скрылась в ванной.
— Грейнджер, ты слушаешь меня?
Гермиона выглянула и рассмеялась, заметив, как он прыгает, застегивая штаны, и пытается при этом не уронить с плеч мантию.
— Я все слышала. Метлу оставляй здесь. Я все равно ни за что на нее не сяду. Идем.
Они быстро проскользнули гостиную. Малфой не переставал ругаться и говорить что-то об инстинкте самосохранения у гриффиндорцев, точнее об отсутствии оного.
Она хмыкнула.
— Посмотрим, как ты будешь смеяться, когда встретишь Филча или его кошку, — мрачно пообещал он.
— Нас окутывает магия. Чем ты так недоволен?
— Я не выспался.
Они тенью прошлись по коридорам замка и вышли на улицу. Тут девушка остановилась, чтобы произнести заклинание теплой одежды.
Ощущение ожидания усилилось, как только они вышли на улицу. Малфой чувствовал притяжение места, а Гермиона когда все должно произойти. Почти ничего не было видно, луна зашла за облака, погружая их в сумрак наступающего рассвета.
Малфой взял ее за руку, указывая направления. Совсем скоро они подошли к Фонтану Судьбы.
— И что теперь? — спросил он, рассматривая образец искусства.
— Сейчас что-то случится, подождем немного, — тихо ответила она.
Малфой насмешливо на нее посмотрел.
— Поверить не могу, что я все-таки тут.
Потом они стояли в тишине. Ожидание нарастало, пока не пришло к своей кульминации. Воздух сотряс беззвучный гром. Гермиона спиной прислонилась к Драко, вцепившись ему в руку. Теперь ясно, чего она ждала. Вокруг Фонтана образовался туман, который стал постепенно рассеиваться, показывая две фигуры.
Она подалась вперед, пытаясь рассмотреть, кто прибыл. Один из них был высокого роста с накинутым на плечи плащом, который обволакивал его фигуру. Другой силуэт был среднего роста, длинные волосы собраны в подобие хвоста, непонятного вида одежда, силуэт принадлежал девушке, но Гермиона долго на нем внимания не задержала, первый человек привлек куда больше внимания, он был ей знаком.
— Рон! О, Мерлин, Рон! — раздался ее крик.
Она бросилась к нему и буквально повисла на шее.


Глава XIII

Она сама не понимала, как по нему соскучилась, не увидела его.
— Гермиона? — неуверенно пробормотал парень, отстраняя от себя, что бы посмотреть ей в лицо.
Потом посмотрел на недалеко стоящего Малфоя. Потом опять на нее.
— Как же я рада тебя видеть, — она опять его обняла, а потом отстранилась. — Ты изменился, Рон. Только не пойму в чем дело.
— Несколько месяцев прошло, — пробормотал он.
Ну вот, а она еще думала, что это у них с Малфоем времени больше, чем у других. Девушка подошла к Падме.
— Привет, — они ни когда не были в близких отношениях, но все же иногда не пересекались в библиотеки. И вместе готовили задания.
— Рада тебя видеть, Гермиона, — улыбнулась девушка.
Малфой подошел ближе.
— Я, конечно, понимаю: долгожданная встреча и тому подобное, но сейчас, Грейнджер, ты ощутишь все последствия того, что вышла из замка ночью. Сюда идут Дамблдор, Снейп и МакГонагалл. Я не хочу говорить банальные слова “я тебя предупреждал”, но я действительно тебя предупреждал.
— Ты их только что сказал.
— Не смог сдержаться, — Драко стал позади нее и опустил руки на плечи. — Предлагаю придумать достойное оправдание. Иначе наша наказание во всех подробностях будет описано в газете. И добавят еще пару лишних фактов, вроде того, что нас обнаружили не возле Фонтана Судьбы рядом с только что прибывшими, а в темном коридоре наедине друг с другом.
Она передернула плечами.
— Прекрати паясничать, — но целом он был прав.
— Мистер Уизли, мисс Патил, — произнес подошедший директор. — А я то думал, кто решил прийти среди ночи.
— Мистер Малфой, мисс Грейнджер, надеюсь, вы объясните, что вы здесь делаете, — вместе с ним заговорила профессор МакГонагалл.
— Эээ… — многообещающее начало. — Мы почувствовали притяжение Фонтана и не стали ему противиться.
Снейп смерил их двоих насмешливым взглядом. Конечно же Люциус уже успел поделиться с ним своими размышлениями.
— Оба почувствовали? Надо же.
— Северус, перестань. Раз они говорят, что почувствовали притяжение, то я склонен им верить, — вмешался Дамблдор. Гермиона готова была его расцеловать. Затем директор повернулся к Рону и Падме, которые вежливо ждали в сторонке. — Вы, должно быть, устали, так что беседа состоится утром. Сейчас вам лучше пойти поспать.
— Вы правы, профессор, лучше будет, если мы расскажем все утром, — проговорила Падма.
Гермиона внимательно на нее посмотрела, отмечая спокойствие, окружавшее девушку, а затем перевела взгляд на Рона. Он был так же спокоен, умиротворен. А глаза его, казалось, отмечали все происходящее.
Только тут она заметила, что он был коротко подстрижен. Ежик ему шел.
Где они могли побывать?
Гермиона внимательно его рассматривал, но это мало чем помогло.
— Идите к себе в гостиные, — проговорил директор.

Когда она и Рон расстались с остальными, он повернулся к ней:
— Тебя что-то беспокоит?
— Что ты имеешь в виду? — немедленно отозвалась Гермиона.
Они зашли в гостиную Гриффиндора и уселись в кресла. Плащ парня распахнулся, показывая серую тунику и такие же штаны, на поясе висело что-то черное. Гермиона нахмурилась, пытаясь понять, где именно она это видела.
— В каком ты был мире? — спросила она.
— Его двумя словами не опишешь.
— Что это? — она указал на его пояс.
— Меч, — Рон снял его с пояса и нажал на кнопку. Комнату заполнило жужжание.
О, великий Мерлин! Она осела на диван. Это невозможно.
Благоразумно Гермиона предоставила Рону рассказывать самому. Вскоре ее подозрения подтвердились.
Это было невозможно. И, тем не менее, Рон побывал в мире, знакомом Гермионе. Конечно, он пока это не знал. Ведь он чистокровный маг.
Джедай. Кто бы мог подумать, что Рон Уизли станет джедаем.
— Я знаю этот мир, — сказала она как только он замолчал. — Это противоестественно, но в мире магглов снято несколько фильмов о “Звездных войнах”. Если я правильно поняла, то вы прибыли в тот мир за пятнадцать лет до первого эпизода.
— Фильм? — непонимающе переспросил Рон.
— Забываю, что ты родился в семье магов, — она поморщилась. — Лучше спросим все у Дамблдора, если он нам не объяснит, почему так получилось, то это не сделает никто.
— Хорошо, — он пожал плечами. — А теперь расскажи, где побывала ты. И как так вышло, что Малфой ни на шаг от тебя не отходить.
— Это не так.
Рон хмыкнул.
— Иногда он все же отходит.
— А, вон оно что.
— Три дня назад, впрочем, уже, можно сказать, четыре, мы вернулись домой, — Гермиона задумалась. Что-то было не так. Но она не могла понять что. Потом поняла. — Рон, ты что, не возражаешь, что бы он был рядом?
— Если ты доверяешь ему.
Она почти ненавидела это слово. Ведь именно с него начались все ее нынешние проблемы.
— Я доверяю ему. Хотя иногда думаю, что следовало поступать с точностью наоборот, — Гермиона опять задумалась. — Но он столько мне помогал.
— А вот об этом я еще не услышал ни слова.
И тогда она принялась рассказывать. Долго, очень долго. Припоминая каждую подробность, а некоторую намеренно упуская.
— Ты любишь его? — зачем же так сразу.
— Нет. Не думаю. Не знаю, — он ее огорчил.
— А он тебя?
И что на это можно сказать.
— Его это развлекает, — чистая правда. Вот уж это она знает точно.
Рон хмыкнул.
— Никогда бы от тебя не ожидал такого, — он поднялся. — Пока не причиняет тебе боли, пусть находиться рядом. Но только до этих пор. Потом он будет занять собиранием своих костей.
Гермиона ему улыбнулась:
— Я думала, что джедаи миролюбивый народ.
— Я недоучка. Увидимся утром.

Когда Гермиона проснулась, то поняла что проспала как минимум полдня. Спасибо Мерлину, сегодня был выходной.
Подозрение ее подтвердилось, когда она взглянула на часы: четверть первого. Хорошо поспала, ничего не скажешь. Может еще успеет на обед. Хорошо, что большинство студентов отправились в Хогсмид.
В Большом Зале она встретила только Рона и Малфоя. Они сидели за одни столом и о чем-то говорили. Брови поползли вверх, рот непроизвольно приоткрылся. Ну и дела.
— С добрым утром, Грейнджер, — первым заметил ее Малфой. — Иди сюда, я хочу убедить, что ты цела и невредима. Мне только что прочитали лекцию о тебе, боли и костях, которые придется собираться.
Гермиона не выдержала и рассмеялась. Но подошла.
Из-под руки Рона выглянуло двое элинов. Они тут же подбежали к девушке, вскарабкавшись по мантии.
— Где вы были, негодники, я вас вчера целый день не видела, — заметила она.
— Вот видишь, — вмешался Малфой. — Они сами могут о себе позаботиться. Не то, что я. У меня сердце разбито, Грейнджер. Ты это знала? Вначале отец, теперь Уизли. Одна надежда на Поттера. Если и он поведет себя неадекватно, я не знаю, как переживу этот удар.
Гермиона принялась обедать.
— Не драматизируй, Малфой. — Она посмотрела на Рона: — Ты был у Дамблдора?
— Вместе с Падмой с утра. Он, кстати, предложил очень интересную теорию насчет параллельных миров.
— Насчет фильма?
— Не только. Некоторые миры связаны с нашим миром, и узнать об их существовании можно по-разному. В разум избранных людей идет основа существования другого мира, и этот человек воплощает идею в жизнь. Это может быть книга, фильм или что-нибудь еще. Вот что он сказал. И это не лишено смысла.
— Но почему тогда про наш мир мы ничего не слышали? — возразила девушка.
— Во-первых: не со всеми мирами подобное происходит. И, во-вторых, откуда ты знаешь, что нет какой-нибудь книги о Гвитине? Но мне надо идти, я обещал Падме, что буду ждать ее на улице.
— Она тоже джедай? — поинтересовалась Гермиона.
— Да, но не рыцарь, а целитель.
Рон ушел, оставив ее наедине с едой и Малфоем. Еда на первом месте.
— Я говорил серьезно, Грейнджер. Мне нанесли неисправимую моральную травму.
Гермиона отодвинула еду:
— Чтобы ты говорил и, главное, думал, серьезно, тебя надо вновь вернуть в Гвитин, — она поднялась. — Я сегодня хотела сходить на кухню. Хочу увидеть Добби. Встретимся позже, Малфой.
— Утешать меня ты не собираешься? — Гермиона отрицательно покачала головой. — У меня жестокая девушка.
— Я еще не дала на это согласия.
В ответ он удивленно на нее посмотрел:
— Грейнджер, неужели ты думаешь, что для таких вещей нужно словесное подтверждение? Вполне достаточно того, что ты меня ночью не выгоняешь из постели.
А следовало.
Гермиона, поспешив спрятать покрасневшие щеки, отвернулась и направилась на кухню. А чего она ожидала?
Да и слова: ты будешь со мной встречаться, действительно звучат глупо. И совсем по-детски. Так мог признаться в своих чувствах только мальчишка в детсаде.
— Присмотри за элинами, — у дверей проговорила она.
— Подумай над их именами, — отозвался он.

Девушка вошла в кухню, и к ней сразу же подбежали несколько домовиков. Наперебой принялись предлагать угощение. Тут никогда ничего не меняется. С тех пор как она оставила затею с освобождением эльфом, они вновь перестали ее избегать. Вскоре подошел и Добби.
— Привет, — несмело поздоровался он.
— Привет, Добби, — отозвалась Гермиона, жестом предлагая сесть. — Я тебя увидеть хотела, потому и пришла. Как ты тут?
— Мисс правда пришла сюда ради Добби? — у домовика даже глаза от удовольствия заблестели.
— Правда, Добби, правда. Рассказывай как ты тут.
Неожиданно вид у эльфа стал серьезным, даже подавленным. Гермиона забеспокоилась.
— Добби должен кое-то рассказать мисс, — проговорил он.
— Что-то с Винки?
— Нет, — домовик отрицательно мотнул головой. — Сегодня утром пришла сюда мисс Паркинсон и приказала добавить зелье в еду молодого человека.
Молодым человеком, конечно же, был мистер Малфой-младший.
Гермиона ожидающе посмотрела на эльфа.
— И что ты сделал? — спросила она, когда поняла, что он не собирается говорить.
— Я отказался, но недавно она снова пришла. Винки было плохо, она согласилась. Добби ругался, но было поздно. Еду унесли к нему в комнату.
— Кто это, Добби. Кто этот парень? — на всякий случай спросила она.
— Мастер Драко, — вздохнул эльф.
На мгновение Гермиона ощутила желание предоставить Малфою самому разбираться с любовным зельем. А потом подумала, что это могло быть и не любовное. Паркинсон все-таки оскорбили. И еще, если все же это приворот, самой Гермионе не доставит удовольствие за этим наблюдать. Совсем не доставит.
Вскочив, девушка выбежала из кухни. Сконцентрировалась, чтобы отвести взгляды студентов и побежала в подземелья.
Какое-то время пришлось потратить, чтобы выяснить пароль. А вот комнату долго она не искала. Почувствовала, наверное.
Малфой с задумчивым видом сидел в кресле, рука с бокалом стремительно приближалась к губам. Не долго думаю Гермиона усилием воли выбила его из рук и тут же споткнулась. И весь контроль над магией мира Гвитина был упущен. От неожиданности она с трудом справлялась с силой и совсем скоро потеряла сознание.

Он, как только почувствовал, что может стоять твердо, поспешил к ней, лежащей на полу.
— Грейнджер. Грейнджер, очнись, — она не очнулась.
Драко не было этим удивлен. Он ожидал этого и был обеспокоен. Она потеряла контроль именно в ту ничтожную долю секунды, когда это сказывалось как и на ее состоянии, так и на окружении. Драко осмотрел комнату. Печальная картина. Но сейчас больше беспокоила Гермиона. Дьявол и почему она постоянно подвергает себя какой-то опасности?
Драко принялся неторопливо собираться волю и стал осторожно посылать импульсы энергии в тело девушки, заодно и проверил ее состояние. Она была истощена. Он начал передавать свою энергию, пытаясь хоть немного восстановить силы. Но вскоре понял, что это не помогает.
И тогда стал беспокоиться по-настоящему. Долго в таком состоянии организм продержаться не сможет. Это он точно усвоил из уроков Изера.
— О, дьявол, — выругался Драко.
Вдруг парень почувствовал чье-то присутствие. Рядом с ним кто-то опустился на колени. Уизли. А Драко даже не удивился. В голове стоял шум от используемой им силы, так что он ничего не слышал.
Тогда Уизли поднял руку и положил ее на плечо Малфоя, а другую на плечо Гермионы. Парень почувствовал источник так необходимой ему энергии и начал черпать. А энергия была у Уизли. Драко как наяву услышал голос Изера:
“Энергию можно найти не только в человеке. Она находиться везде, мы просто черпаем ее в виде силы ото всюду и перерабатываем в то, что нам нужно. Но надо помнить: на это уходит гораздо больше времени и при необходимости в огромном количестве энергии за короткий его промежуток, это бесполезно”.
Драко, заметив, что Гермионе стало лучше, прекратил использовать Уизли и стал посылать в девушку энергию из окружающего его пространства.
Спустя полчаса Малфой поднял ее на руки и переложил на кровать. Теперь она сможет очнуться и сама.
Уизли ел в кресло и принялся с интересом осматриваться.
— Так во всех комнатах в подземелье?
Очень смешно, Уизли.
— Я и спрашивать не буду, как ты здесь оказался.
— С ней все в порядке? — тогда спросили его о другом.
— Да.
— А что с ней было?
— Несчастный случай. Но я бы это назвал иначе: способность Грейнджер притягивать к себе неприятности умноженное на процент вероятности несчастного случаю и поделенное на долю своеволия судьбы, — ответил Драко и внимательно посмотрел на Уизли. Тот спокойно ожидал более точного ответа. — Она не смогла сдержать контроль, произошел выплеск силы, и она настолько себя истощила этим, что организм отказывался дальше поддерживать жизнь. Шанс потерять контроль ничтожно мал. Но Грейнджер везет.
— Значит, это она все устроила? — задумчиво спросил Рон, потянувшись чтобы налить из графина сока в один из стоящих рядом бокалов.
— Я бы на твоем месте этого не делал, — Драко счел своим долгом предупредить об этом. — Гермиона не хотела, чтобы это я пил. Она выбила стакан у меня из рук.
— С ней точно все будет в порядке?
— Да, Уизли, — сколько можно об этом и том же спрашивать? — Энергия еще не достаточно восстановилась, на это потребуется немного времени. Мы раньше выясним, что было в графине, — Драко потянулся к колокольчику, вызывающему домовых эльфов.
— Вы звали Летти, сэр? — спросил появившийся домовик.
— Мне нужен Добби. Найди его.
— Соскучился по старому слуге, Малфой? — усмехнулся Уизли.
Драко его проигнорировал.
— Гермиона направлялась на кухню, когда мы расстались. Проведать домовика, сказала она. Думаю, он разъяснит ситуацию.
Через несколько минут появился Добии, одетый, как обычно, весьма странно.
— Сэр вызывал Добби? — спросил он, опасливо глядя на Малфоя-младшего.
— Да, — подтвердил Драко. — Сегодня Гермиона приходила на кухню, чтобы проведать тебя. Ты сказал ей что-то, что могло заставить ее придти сюда?
— Я… — тут эльф заметил лежащую без сознания девушку. — Что-то случилось с мисс?
— Сейчас она просто спит. Что ты ей сказал.
Больше всего Драко ненавидел спрашивать домовиком. Они никогда не говорила сразу.
— Я сказал мисс, что сегодня утром мисс Паркинсон просила добавить какое-то лекарство Драко Малфою. Я отказался, но потом, когда меня не было, она уговорила Винки сделать это.
Ну вот.
— Ступай, — рассеянно приказал Драко.
Домовик тут же исчез.
Слизеринец устало откинулся на кресле.
— Она беспокоилась о тебе, раз пришла сюда, — заметил Рон.
— Как ты сюда попал? — с Грейнджер он сам разберется.
— Ты сказал, что не собираешься об этом спрашивать.
— Уизли, я тебя умоляю.
Парень пожал плечами.
— Когда повсюду появилась тьма, которая не тьма, я почувствовал, откуда исходит все это, и направился сюда. По всей школе стоял невообразимый хаос. Вход в гостиную был открыт и никто особо не обращал на меня внимания.
— Учителя, наверное, тоже что-то почувствовали. Боюсь, нам придется давать им объяснения.
— Нам?
— Конечно. Ты ведь должен будешь объяснить Снейпу, что делаешь в гостиной Слизерина.
Тут дверь открылась, и в комнату вошли Дамблдор, МакГонагалл и Снейп.
Драко уже начал полагать, что они специально вместе везде ходят.
— Я надеюсь, происходящему есть объяснение? — первым заговорил Снейп, лучше бы МакГонагалл. Та бы сразу кричала. С этим легче справиться. — Заодно объясните причину пребывания в гостиной Слизерина мистер Уизли и мисс Грейнджер.
— Успокойся, Северус. Я уверена, что этому есть объяснение, — вмешался директор.
Нет, определенно, этого старика следует любить хотя бы за то, что он всему как дитя верит. Но все равно что-то сказать надо.
— Видите ли, все, что случилось, связанно с магией мира Гвитин. Я находился в комнате, когда услышал шум и почувствовал, что Гермиона в опасности и перенес ее в свою комнату, но с ней, к сожалению, в то время был Уизли, поэтому они оба оказались тут. Как мне кажется, это случилось из-за того, что миры приблизились слишком близко друг к другу, очевидно именно поэтому Фонтан появляется раз в двести лет. Миры становятся так близко друг к другу, что из одного можно проникнуть в другой, использовав своеобразный портал, в нашем случае это Фонтан. Эти миры при соприкосновении создают определенные волнения, а если использовать в это время магию, устремляя ее в пространство между мирами, то можно вызвать своеобразный катаклизм. Грейнджер это и сделала, вследствие чего образовалась дыра. Но все эти волнения совершенно безопасны. Правда Грейнджер истратила огромное количество энергии, пытаясь понять, что происходит, и из-за ей стала грозить опасность.
Это самое лучше, что он смог придумать. Импровизация, конечно, хорошо, но все-таки вышло немного коряво.
Дамблдор сделал вид, что верит.
— Сейчас с мисс Грейнджер все в порядке? — только и спросила МакГонагалл.
— Теперь да.
— И все же, — вмешался Дамблдор, — Думаю ее лучше отнести в больничное крыло, чтобы ее осмотрела мадам Помфри.
— Физических повреждений у нее нет, — возразил Драко.
— Ей могла бы помочь Падма, — предложил Рон. — Она ведь целительница и может помочь Гермионе восстановить внутренние силы.
— Да, конечно. Но все-таки отнесите, пожалуйста, мисс Грейнджер в больничное крыло, пусть побудет там до полного выздоровления. Вы ведь хотите навещать ее, а я сомневаюсь, что гриффиндорцам понравится, когда в их гостиную станут заходить представители других факультетов.
У Драко возникло гадкое чувство, что в планы его отца был посвящен не только Северус Снейп.
Возразить было нечем, потому пришлось взять девушка на руки и проследовать за директором.
Дамблдор объяснил мадам Помфри, что случилось, и та, пробормотав что-то о вредности путешествия по другим мирам и использования чужой магии, отправилась за шоколадом.
Вскоре Уизли привел Падму Патил и девушка занялась лечением, заодно расспрашивая о случившемся. Когда она все выяснила, то повернулась к Малфою.
— Сегодня Панси Паркинсон придет к тебе. Вероятнее всего она купила или сварила любовное зелье.
Действительно. Он об этом как-то не подумал. Стоило об этом подумать.
Драко посмотрел на задумчивого гриффиндорца.
— Уизли, хочешь оказаться полезным обществу? — лениво спросил он.
Тот иронично на него посмотрел:
— Под обществом ты себя подразумеваешь?
— Тогда помочь подруге? В конце концов, это из-за Панси она пострадала.
— Что я должен делать?
Драко подался вперед и принялся рассказывать. Говорил долго, не обращая внимания на возражения — это он умеет. Когда Патил поняла общую картину, то поддержала его. Вдвоем объяснять все Уизли стало легче. Сопротивлялся тот все слабее и в итоге согласился.
Как будто могло быть иначе.

Он сидел и пытался сосредоточиться… или же просто расслабиться.
Ближе к полуночи он услышал шаги, тихо скрипнула дверь. На секунду словно все замолкло, но он отчетливо ощущал присутствие другого человек. Можно даже сказать слышал стук его сердца.
Вскоре этот человек был у его временной постели в больничном крыле. Действовать было еще рано.
— Наконец-то, — прошептали в темноте. — После этого ничто мне не помешает.
Когда она залезла к нему в кровать, он понял что пора.
— Что за…
— Не противься зелью, Драко.
Она ошиблась дважды.
— Я не…
— Не противься, — ситуация становилась угрожающей его моральному здоровью.
Раздался грохот, и вскоре в палату влетела испуганная мадам Помфри.
— Что здесь происходит?! — вспыхнул свет.
Рон молниеносно заслонил глаза.
— Мисс Паркинсон, что вы тут делаете?
Панси Паркинсон совсем не обратила внимания на этот окрик. Она лишь растеряно смотрела на лежащего в койке Рона:
— А ты что тут делаешь?
— Болею.
Логично.
— Мисс Паркинсон, как вы объясните свое поведение.
— В том числе и мне, Панси, — вышедший из соседней палаты Малфой лениво облокотился на дверь.
Рон в это мгновение ненавидел его почти как раньше. И это небрежную позу и этот холодный взгляд. И сам план, который предложил Малфой.
Только ради Гермионы.
И все же Рон ни как не мог отделаться от мысли, что больше всех тут выиграет именно слизеринец. Не Гермиона.
Вскоре в палате собрались учителя. И появились журналисты. Достаточно было одного взгляда в сторону Малфоя, чтобы понять кто послужил причиной их появления.
В течение часа пытались разобраться, что произошло.
Все очень просто: Панси Паркинсон ночью пришла к Рональду Уизли, которого — есть свидетели — отправили в больничное крыло из-за чрезвычайно плохого состояния. Мальчик едва проснулся, как обнаружил представительницу другого факультета.
Несомненный позор для наследницы рода Паркинсон. Так попасться.
Это версия журналистов, которая завтра будет со всем подробностями освещена в прессе. Что же до реальности, она куда прозаичнее: мистер Малфой лишь оберегал свою девушку, посему разорвал помолвку таким образом.

На самом деле Драко сделал это для отца. И для себя, конечно. И для Гермионы. Но в первую очередь для отца. Или для себя. Тут сложно определиться точно.
Теперь papa можем им гордиться. И с Паркинсонами проблем не будет. Поттер пока еще не вернулся и как все обернется еще не известно. Отказ от невесты и его дружба с Грейнджер могли плохо повлиять на дела отца. Очень плохо. Люциус это, конечно, попытался от него это утаить, в первую очередь заботясь о чести семьи. Он не геройствовал. Просто в данный момент для него было важнее продолжение рода. Сейчас Драко этого не понимал, но лет так через двадцать все должно встать на свои места.
А сам он сделал все возможное. Поступил как хороший сын… и как очень гадкий человек. Как отец, в общем. Теперь можно отказаться от помолвки, опираясь на сплетни в газетах и Паркинсоны и слова против сказать не смогут. А главное не скажет ничего и Темный Лорд.
О семье он позаботился, теперь нужно было позаботиться о Грейнджер.
Драко подошел к ее кровати и принялся наблюдать. Скоро она должна была проснуться.

Голова болела ужасно. Но память была на удивление ясна.
— Ох, черт!
— Не спеши вставать.
Тут она заметила виновника всех своих бед. Но и обвинить его ни в чем не могла. Он являлся лишь косвенным виновником.
— Обо что я споткнулась, Малфой?
— Разве это имеет значение?
В общем-то нет. Да и не интересно ей, но тема для беседы какая-то быть должна. Гермиона откинулась на кровати, боль в голове немного утихла.
— Рассказывай.
Слушала она его не перебивая. Очень внимательно.
— Значит так, — решила Гермиона подвести итог, — ты, аргументируя свои действия тем, что помогаешь мне, уговорил Рона поменяться палатами, предварительно позаботившись, чтобы вы оба оказалась в больничном крыле. Когда Паркинсон пришла к нему, ты позаботился о присутствии там репортеров. И, конечно же, это решает большинство твоих проблем, — она зло на него посмотрела: — Это низко, Малфой!
Он сел рядом и даже не пытался что-то отрицать.
— Я же и о тебе заботился. Когда ситуацией воспользовался Зак, тебя это так не злило.
— Это другое дело!
— Неужели?
Гермиона сдавила виски руками.
— Черт! Ты все портишь, Драко! Даже когда говоришь правду, все иначе. А я не такого хотела. Мечтала о красивых словах и…
— Я плохо говорю?
Почему он всегда так извращает смысл ею сказанного?
— Нет, — она устала вздохнула. — Просто ты идиот.
— Спасибо.
— И совсем не то, что я хотела. Но, кажется, приходиться с этим смириться.
— Ты первая сказала, что доверяешь мне.
С ним невозможно разговаривать! Малфой тоже это понял и замолчал. И обнял ее. И долго-долго не отпускал.
Как тут не простишь ему всего?

Следующие несколько дней прошли спокойно. Рон немного злился на Малфоя, но кажется, смирился с некоторыми чертами его характера. Они даже иногда могли о чем-то нормально побеседовать.
А Гермиона все больше и больше волновало только одно: Гарри. Его предполагаемая реакция не давала ей покоя. А еще больше огорчало, что Малфой именно такой реакции и жаждал. Но он хорошо это скрывал ото всех, кроме нее. Ее он просто успокаивал.
Элины наконец получили имена: девочку назвали Дианой, а мальчика Дэйсом. Чудесные зверьки.
Когда Гермиона проснулась, ощутив уже знакомое предчувствие, они тут же подбежали к ней. Малфой сегодня не пришел, так что идти одной.
Часы пробили полночь когда она покинула гостиную через портрет. Элины были с ней. И это ее успокаивало.
Застегивая мантию, она поспешила к выходу. Гермиона открывала дверь, когда ей на плечи легли чьи-то руки.
— О, великий Мерлин, — испуганно выдохнула она.
— Не угадала, — ее обхватили за плечи и притянули к себе.
Спрятав лицо у нее в свободно волосах, Малфой, касаясь губами шеи, принялся ее отчитывать за неразумность поведения. Гермиона пока успокаивала собственное сердцебиение.
— Ты напугал меня, — наконец, произнесла она.
— Поверь, не хотел, — он изящно взял ее руку и поднес к губам, оставляя на ней поцелуй. — Я бы мог и дальше извиняться, но нам следует идти. Фонтан вскоре вернет еще одну пару домой.
Малфой повернулся к элинам:
— Разбудите Уизли и Падму, — попросил он.
Существа быстро исчезли из их виду.
— Я не перестаю удивляться их сообразительности, — пробормотала девушка.

Когда туман рассеялся, Гермиона на время оцепенела, но потом все-таки бросилась, чтобы обнять своего лучшего друга. Рон же поспешил к сестре. Те не сразу поняли, кто к ним подошел. И только по истечению некоторого времени стали радостно обниматься.
Успокоились уже к приходу директора. Для разнообразия пришел он один. И только тогда Джинни и Гарри обратили внимание на стоявших неподалеку Драко и Падму. Долго их рассматривать им не пришлось. Заговорил Дамблдор:
— Третья пара прибыла, — возвестил он. — Добро пожаловать домой.
Гермиона смотрела на Малфой, то, как он разглядывает Поттера. Взглядами они друг друга не убили, но это ни о чем не говорило.
— Профессор Дамблдор, — сказал Гарри, — мне надо срочно вами поговорить наедине.
— Конечно, Гарри — директор окинул его пристальным взглядом. — Я остальным лучше вернуться в свои гостиные. Мисс Уизли?..
— Я бы хотела отдохнуть, сэр, я очень устала, — сказала девушка. Она действительно выглядела усталой.
— Прекрасно. В таком случае приятного вам отдыха, — сказал директор и вместе с Гарри направился к школе.
— Я действительно очень устала, — ответила Джинни на вопросительный взгляд Гермионы. — Единственное о чем я сейчас мечтаю, так это заснуть.
— Конечно, мы подождем с вопросами.
Студенты направились к школе. В холле Малфой ей подмигнул и направился к подземельям. Падма ушла чуть позже. А они втроем уже зашли в гостиную Гриффиндора.

~~*~~

— Что случилось Гарри? — спросил Дамблдор, как только они расположились в креслах.
— Я знаю, как убить Волан-де-Морта.


Глава XIV

Гермиона в беспокойстве ходила по гостиной Гриффиндора. Сегодня с утра МакГонагалл сказа ей и Рону, чтобы они не посещали занятий.
И теперь девушка ходила по пустой гостиной, иногда оглядываясь на сидящих в кресле людей: Рон, Драко и Падма. Они вполне мирно беседовали. Но и не это волновало ее сейчас.
Гарри до сих пор не пришел от Дамблдора, Джинни продолжала спать и неизвестно когда они придут.
— Успокойся, — Малфой поднялся с кресла, чтобы остановить ее.
Она в раздражение скинула его руки, опять начав ходить по комнате.
— Успокоиться? Как ты можешь так об этом говорить?
— Малфой прав, ты слишком нервничаешь, — Рон, лениво развалившись в кресле, следил глазами за повисшими в воздухе цветными шарами, движением руки он заставил их двигаться.
Гермиона ощущала вокруг парня странные потоки мощи, должно быть это и была знаменитая Сила джедаев.
— Рон, я думала, что джедаи более ответственные люди, — сухо проговорила она.
— Так и есть, — вмешалась Падма. — Но что бы стать джедаем, детей на обучение берут в возрасте трех-четырех лет. В Храме их обучают до тринадцати лет, кстати, Храм находится на планете Альдебаран — оплот республики. Так вот, после тринадцати будущих джедаев берут в ученики рыцари-джедаи, они путешествуют по планетам, выполняя миссии, порученные им Советом Джедаев. Между учителем и его падаваном возникает связь на всю жизнь. Позже, когда Совет решит что ученик готов пройти испытание, он становится полноправным рыцарем-джедаем. Рон же стал своего рода исключением, его слишком быстро научили умению чувствовать Силу, не приучив к терпению и остальным качествам, присущим джедаю. Надо заметить, если не Йода, совет ни за что не согласился на обучение. Но мастер сам настоял.
— В фильме не говориться об обучение джедаев, — удивлено проговорила Гермиона. Она даже остановилась.
— Зато есть в книге, — проговорил Гарри, входя в гостиную. — Я как-то читал. Не все ученики становятся рыцарями-джедаями, многие позже становятся целителями или простыми людьми…. В интересном же мире ты побывал, Рон.
Все от неожиданности вздрогнули, повернувшись к неожиданно появившемуся парню. Гермиона заметила, как подобрался Драко. Знать бы еще чего он хочет от этой встречи.
— Довольно интересный мир, — проговорил Рон, он был единственный, кто не удивился неожиданному появлению своего лучшего друга. — А на сколько интересен был мир, в котором ты побывал с Джинни?
— Не очень интересно, — парень едва заметно поморщился, — зато полезно. Это была альтернативная реальность и…
— Всем доброе утро, — проговорила спускавшаяся Джинни. — О, Драко, опять к нам в гости зашел.
Все, кроме Гарри непонимающе смотре на нее. Взгляд Малфоя был полон вежливого любопытства. Внешне. Внутри же любопытство сметало все преграды.
— Эм, я хотела сказать, Малфой, что ты тут делаешь? — справилась Джинни.
— Что это значит? — спросила Гермиона.
— Дело в том, что в другом мире мы с Малфоем были друзьями, — Гарри, усмехаясь, посмотрел на слизеринца. — Как я вижу, здесь терпеть его присутствие теперь тоже придется.
Драко посмотрел на него, ленивым жестом стряхнул невидимую пылинку и удобнее расположился в кресле.
— Может быть и придется. Я весь во внимание. Что в другом мире заставило нас стать друзьями? Сам я не могу вообразить такую ситуацию.
Гермиона покачала головой: Малфой не язвить не может.
— Просто расскажите, — попросила она.
Гарри и Джинни переглянулись, потом парень кивнул и незамедлительно начал свой рассказ: в том мире им было уже по двадцать лет, Волан-де-Морт был убит на пятом курсе, но не Гарри Поттером, а его отцом, который был жив, как и Лили Поттер. Джеймс преподавал в Хогвартсе защиту, Лили работала в министерстве, Гарри стал ловцом в сборной Англии и отцом двух детей, матерью которых была Джинни. Гарри и Драко дружили задолго до поступления в Хогвартс и, хотя попали они на разные факультеты, дружба их не закончилась. Малфой женился на Гермионе.
Тут настоящий Малфой усмехнулся.
Сейчас у них была одна дочка, но скоро должен был родиться еще один ребенок. Рон стал министром магии.
— Вот еще. Надо оно мне!
Не женат. Когда Гарри и Джинни появились, то все были в недоумении. Ключи, которые помогли бы вернуться им домой, находились у сумасшедшего мага-ученого, свихнувшегося на завоевании мира и представление, что в него вселился дух Темного Лорда. Отчасти так оно и был. В конце концов, мага обезвредили, ключи забрали..
Это краткий пересказ.
— Но ты ведь не просто так захотел поговорить с Дамблдором посреди ночи, — заговорил Рон, прерывая затянувшееся молчание. Его глаза проницательно смотрели на своего лучшего друга. — Ты сказал, что Волан-де-Морт был мертв, каким образом его убили?
— Вот именно поэтому я хотел поговорить с Дамблдором, я знаю способ, как его можно убить, — тихо ответил Гарри. — Не просто убить, а уничтожить, изгнать его субстанцию в ничто.
— Это запрещено, — автоматически произнесла Гермиона, вспоминая уроки Изера. — Если ты попытаешься уничтожить, то магия обернется против тебя, и ты уничтожишь сам себя. Так, по крайней мере, так говорил один дракон. Склона ему верить.
— Дракон? — заинтересованно переспросила Джинни
— Ты права, Гермиона. В том то и дело, что он должен попытаться уничтожить другого, не убить, а именно уничтожить, — вмешался Гарри.
— Волан-де-Морт довольно начитанный волшебник и он не допустит такой ошибки, — Малфой скептически смотрел на Поттера. — А то, что он знает об этом, я не сомневаюсь.
— Есть одна вещь, которую он боится больше смерти, с помощью нее можно его уничтожить, — проговорила Джинни. — Но Джеймс сказал только Гарри, что это за вещь и как ее достать.
— Дамблдор за ней отправился, но только я знаю, как привести ее в действие.
— Правильно, Гарри, — воодушевлено перебил его Рон. — Чем меньше мы будем знать, тем спокойнее спать. Так что оставь это в секрете.
Комната снова погрузилась в молчание. Гермиона обдумывала все сказанное. Значит, в другой реальности она являлась женой Малфоя. Она никогда особенно не задумывалась об этой роли. Может, в том мире Драко был более сносный?
Гермиона непроизвольно залюбовалась им. Сносный не сносный, а очень красивый. Дьявольски красив, гаденыш.
— Кхм… кхм… — деликатно прокашлялся Рон, в его глазах плясали чертики.
Девушка в рассеянности оглянулась, заметив, что сейчас все взгляды прикованы к ней.
— Что-то случилось?
— Мелочи, — ответила Джинни. — Только я еще не поняла, что Драко делает в нашей гостиной, и почему ты его разглядываешь, а он тебя. И, вообще, что происходило до нашего прибытия?
— Очень просто, — усмехнувшись, проговорил Драко, хватая Гермиону и притягивая к себе. — Грейнджер — моя девушка, — и, очень довольный собой, он поднял ее за подбородок, намереваясь поцеловать.
Гермиона, протестуя, отстранилась.
— Просто еще не привыкла, — пояснил Драко. — Мы пойдем, прогуляемся.

“Ох, Грейнджер, как же ты сейчас нужна мне”.
Это было глупо, очень глупо так все воспринимать. Часть его несказанно обрадовалась, что одной проблемой меньше. Но другая злорадно шептала, что без чувства азарта ему все быстро надоест. Как и раньше.
Знакомый запах ее волос на время прогонял эти мысли.
— Хватит обижаться, — проговорил он.
— Мне не нравится, как ты так себя ведешь, — она отвернулась. Не надо отворачиваться, Грейнджер.
— Ты ведешь себя как ребенок, — обнял ее за талию и поцеловал в шею. — Как маленький избалованный ребенок.
Гермиона попыталась отстраниться, но он лишь крепче прижал ее к себе. Вздохнув, она сдалась. Как всегда и в то же время непонятно почему. Драко наклонившись, поцеловал ее.
Не хотелось огорчать единственного человека, который действительно верил ему.
Пошел снег. Снежные хлопья мягко опускались им на плечи. Он не знал, сколько времени прошло, когда он отстранилась.
— Пойдем в замок, а то я замерзла.

Они сидели возле камина возле камина в комнате старосты Слизерина. Гермиона обняв пальцами кружку, дула на горячий чай.
— Зря ты волновалась насчет Поттера, — лениво проговорил Малфой, играя с элинами. — Он вроде бы не возражает против наших отношений.
— Да, ты прав, — отозвалась она. — Более чем странно. Но пребывание в другом мире изменило нас.
Гермиона вновь посмотрела на него. Неужели он думает, что она ничего не замечает. То напряжение, в котором он пребывает сейчас. Ох, кто же из них окажется глупее?
— Останешься здесь?
— Не следовало бы. Профессор Снейп и так постоянно за нами наблюдает.
— Если тебя волнует только Снейп, то можешь не беспокоиться об этом.
Ее волновал не только Снейп. Но она все равно осталась.
— Только я буду спать, — предупредила Гермиона, возвращаясь из ванной комнаты.
Конечно же, Малфой не дал ей выспаться. Ночью они долго разговаривали.

Прошла неделя, постепенно возвращались другие ученики из миров, все это время в Хогвартсе царил и властвовал хаос. Учителя негодовали.
Вернулся профессор Люпин, но Алекса осталась в школе до Рождества, а потом она планировала вернуться к себе в Америку и продолжить свой бизнес.
Дамблдор появлялся редко, и Гермиона подозревала, он ищет ту самую Вещь, о которой говорил Гарри. Он, кстати, тоже довольно часто исчезал.
Драко иногда избегал ее, а иногда наоборот не отходил ни на шаг. Кажется, он и сам не знал, чего хочет. Она позволяла ему уходить, но его возращения воспринимала куда тяжелее.
В этот день все ушли в Хогсмид. Сама же Гермиона хотела отдохнуть от шума.
Она вышла из комнаты, направляя в библиотеку, когда приближающегося к ней человека.
— Мистер Мал… Малфой, — запинаясь, проговорила она. — Что вы здесь делаете?
Его оценивающий взгляд заставил девушку поежиться.
— Мисс Грейнджер, — вкрадчиво проговорил мужчина, он провел рукой по ее волосам. — Я приехал, чтобы поговорить с вами.
Он элегантно, совсем как Драко, предложил ей руку. Гермиона приняла ее.
— Прогуляемся, мисс Грейнджер?
Прогуляемся
— О чем вы хотели поговорить, сэр? — спросила она, как только они вышли на улицу.
— За чем же так сразу о делах, — мистер Малфой повел ее к озеру. — Расскажите, как вы поживаете. Мой сын не доставляет вам неприятностей?
Гермиона насторожилась. Ей мало что было известно о разговоре Люциуса с Драко. Слизеринец ей сказал лишь, что отец не возражает против их отношений. И еще много чего сказал в ответ на “почему”. Позже Гермиона поняла, что так и не получила четкого ответа.
— Мы с Драко ладим, — осторожно ответила она. — Хотя иногда он бывает невыносим.
Люциус холодно улыбнулся:
— Да, это хорошо у него получается. И все же, мисс Грейнджер. Вам приятно быть вместе с моим сыном?
— Я не понимаю для чего этот разговор.
Он смерил ее внимательным взглядом:
— Вероятнее всего не понимаете. Драко не много рассказал вам о нашей последней встрече, не так ли?
Достаточно было взглянуть на то, как она с досадой прикусила губу, чтобы понять, что так оно и есть.
— Я буду с вами откровенен, — Люциус пошел дальше, тем самым заставив идти и ее. — Я хочу, чтобы помолвка состоялась этим летом.
Что?
— Вы не ослышались, мисс Грейнджер.
— Неужели? — глухо спросила она и резко отстранилась, высвобождая руку. — Мистер Малфой, я не собираюсь замуж за вашего сына.
— Но ведь вы сами сказали, что ладите с ним.
Теперь понятно в кого пошел Драко.
— Это не повод для помолвки и свадьбы.
Люциус лишь с досадой, театрально, вздохнул.
— Я говорил Драко о помолвке. Вероятнее всего вам он эти слова не передал?
Опять он прав. Люциус, видя, что она его слушает, взял ее за руку.
— Я не прошу вас, мисс Грейнджер, назначить дату. Я прошу вас лишь подумать о таком варианте. Для меня будет большой радостью, если вы присоединитесь к нашей семье.
Гермиона не стала спрашивать почему. Все равно Люциус Малфой не скажет ей правду.
— Вы подумаете об этом?
А у нее есть выбор?
— Да, мистер Малфой.
— Зовите меня Люциус.
Хорошо хоть он не сказал, зовите меня papa. Не за что она не назовет его ни по имени, ни отцом.
Малфой-старший, очень довольный собой, вновь взял ее под руку:
— Чудесная погода, Гермиона. Вы же не возражаете, если я буду так вас звать? Давайте еще немного погуляем. Я слышал, что вы делаете большие успехи в изучении магии. Несомненно, корни вашей семьи вам в этом помогают…
Он задавал ей различного рода вопросы и просто разговаривал до самого вечера. Гермиона чувствовала себя измученной. Она уже начала подозревать, что Люциус Малфой энергетический вампир. И была безмерно счастлива, когда они все-таки распрощались.
Люциус не стал просить ее не говорить Драко об этом разговоре. О том, что он тут был, Малфой-младший и так узнает. А девушка уже пусть сама решает, что из их беседы должен знать его сын. Она умная ведьма и справиться с этой задачей сама.

Проснулась она неожиданно. Малфой лежал рядом, но не спал.
— Что ты здесь делаешь?
Глупый вопрос, он часто здесь бывает.
— Отдыхай, утром поговорим, — ее губ коснулось что-то мягкое и теплое, а потом она опять заснула. И когда проснулась, он был все еще здесь.
— Малфой?
— С добрым утром, — слизеринец сел на кровати. — Выспалась?
Гермиона кивнула.
— Отец был здесь вчера, нет так ли?
— Был, — согласилась она.
Малфой внимательнее на ее посмотрел:
— За чем он приезжал?
— Поговорить со мной. Говорил он много, только поняла я мало, — истинная правда.
Как же ей хотелось ему доверить все. Как там, в другом мире. Но здесь все стало гораздо сложнее.
Гермиона протянула руку и коснулась его волос. Закрыла глаза и позволила себя расслабиться. На какое-то время.

Когда она спустилась в гостиную, Гарри и Рон рассказали ей, что Дамблдор нашел Вещь, и завтра они встретятся с Волан-де-Мортом.
Малфой знал об это и ни слова все же не сказал.
— Я иду с вами, — решительно произнесла она.
Гарри и Рон даже возражать не стали. За это Гермиона готова была их расцеловать. Какие же они у нее молодцы. Знают же, что все равно она с ними пойдет.
В гостиную вошел Малфой. Он стал здесь частым гостем. И, судя по его виду, он слышал ее слова.
— Ты куда-то собралась? — И, конечно, он возражал.
— Не куда-то, а с Гарри и Роном.
Взгляд его стал злым, но он не возразил, чем удивил ее безмерно.

Знала бы она, что он убить ее готов был, но не пустить туда. Другое дело убить ее ему никто не позволит.
— Я иду с вами. Ты непременно попадешь в беду, Грейнджер. А я не вынесу такого удара.
— Но…
Драко безмятежно чмокнул ее в щеку и быстро со всеми распрощался. Жизнь почти наладилась. Осталось пережить завтрашний день.

Шестеро студентов Хогвартса и директор школы стояли недалеко от полу развалившегося дома. Гермиона, зябко укутавшись в мантию, смотрела на темнеющий дом — дом Тома Риддла, Темного Лорда. Раздался хлопок и рядом с ними появились Сириус Блек, Ремус Люпин, Уизли и еще несколько членов Ордена Феникса. Молли Уизли сердито посмотрела на Дамблдора:
— Что здесь делают дети?
— Они смогут за себя постоять, Молли, — мягко возразил директор. — Не волнуйся.
— Не волноваться! Когда их в любой момент могут убить?
— Мам, успокойся, — вздохнув, произнес Рон. — Кстати, пора уже начинать.
Он двинулся ко двору, за ним пошли остальные. Гермиона подвинулась поближе к Драко, с ним она чувствовала себя в безопасности. Да и он так выглядел спокойнее. И, это, наверное, самое главное, не позволил бы он ей отойти от него.

Все, что происходило дальше, Гермиона воспринимала как сон. Из ниоткуда появились Упивающиеся Смертью, став нападать на авроров. Везде мелькали искры от запрещенных заклинаний. Девушка почувствовала, как Драко собирает внутри себя магию, и сделала то же самое, их совместная сила заставила потерять сознание дюжину Упивающихся. Где-то вдали Гермиона видела Гарри, он держал в руках сияющий шар, приближаясь к Волан-де-Морту, насколько девушка знала, Вещь покажется из слоя света только тогда, когда Гарри сам этого пожелает.
Не далеко от нее стоял Рон, Падма и Джинни, парень Силой отталкивал Упивающихся, но световой меч он не достал — не желал убивать.
Земля начала сотрясаться, Гермиона почувствовала, как она расползается под ее ногами. Девушка отпрыгнула в сторону, но трещина последовала за ней.
Гермиона потеряла Драко из виду. Плохо, очень плохо.
— Я убью тебя, грязнокровка! — прокричал кто-то стоящий позади нее.
Девушка резко повернулась назад, все еще пытаясь восстановить равновесие. Ее глаза расширились, когда она увидела Панси Паркинсон. Что она здесь делает?
Собрав волю, Гермиона отшвырнула ее подальше, но ноги заскользили в яму. Сосредоточившись, она попробовала утихомирить землю, что, к счастью, у нее получилось. Почва снова стала твердой и надежной, но те минуты, что заняли ее, дали Паркинсон преимущество.
— Crucio! — Гермиона отшатнулась в сторону, избегая заклятия.
На этот раз она обрушила на слизеринку более сильный магический поток, лишив тем самым ее сознания. Теперь можно было облегченно вздохнуть. Только…
Краем глаза девушка заметила вдали Джинни, окруженную Упивающимися. К ней на помощь уже спешили близнецы, но они были слишком далеко.
Не долго подумав, девушка приняла образ волчицы, бросившись к подруге. Первого Упивающегося она придавила к земле, намереваясь перегрызть горло, но вовремя остановилась — будь неладен волчий инстинкт! — и перешла на второго.
Гермиона снова приняла свой облик, подавая руку Джинни.
— Ты в порядке?
Рыжеволосая девушка быстро кивнула. И опять Упивающиеся Смертью кругом. Но отчего-то Гермиона полагала, что Люциуса Малфоя среди них нет. Малфоя-младшего тоже не было видно. Но он-то должен быть здесь.
Гермиона резкой отпрыгнула в сторону, краем глаза заметив вспышку. Опять Паркинсон. Быстро же она пришла в себя. Следующее заклинание гриффиндорка так же успешно избежала, а потом споткнулась. Она так ударилась, что дыхание перехватило. А слизеринка уже готовилась к новому нападению. Это был ступефай. В глазах потемнело.
Дело дрянь. Сконцентрироваться она не могла. А палочка уже была выбита экспеллиармусом.
В следующее мгновения Гермиона поняла, что ее поднимаю с земли.
— Проклятье, Грейнджер, зачем отошла от меня?
Будто у нее был выбор. Стало немного легче.
— Protego! — воскликнул он в следующий момент. — Надо уходить отсюда. Можешь встать?
— Постараюсь.
Она только поднялась на ноги, как земля вновь принялась сотрясаться.
Раздал громкий крик, затем все кругом залил яркий свет.
Когда Гермиона вернула способности стоять, видеть, слышать, она поразилась тишине. А потом увидела Гарри, который, упав на колени, держал в руках какой-то предмет. Волан-де-Морта нигде не было видно. Упивающиеся тоже заметили исчезновение своего хозяина, поэтому сопротивляться перестали. Некоторые попытались скрыться, и кому-то это даже удалось.
Гермиона устало осела на землю. Все. Теперь она с места не сдвинется. В груди у нее болело, от удара о землю наверняка скоро появятся синяки, а тут голова разболелась.
— Ты в порядке? — рядом присел Малфой.
— Нет, я не в порядке! — умом она понимала, что все это стресс, но ничего не могла с собой поделать. — И ты в этом виноват, Малфой. Я устала, понимаешь, устала из-за постоянных недоговорок. Уйди, если хочешь. Уйди сейчас. Но перестань меня мучить, — это было совсем неподходящее время для выяснения отношений, но больше она не выдержит. — Это тяжело.

А он уже стал забывать кто она. Такие не могут долго терпеть неизвестность. Это лишает покоя, забирает силы и просто разъедает изнутри.
— Грейнджер…
— Просто уйди, Малфой, — она всхлипнула и попыталась встать. Не получилось. Тогда Гермиона спрятала лицо в руках.
Драко подался вперед и осторожно взял их.
— Давай, поднимайся, — он сам ее поднял, когда понял что она так и не собирается этого делать. — И тебе давно пора было понять, что я не уйду.
Только одно он ей не сказал, что сам это понял только сейчас. Или принял.

~~*~~

Наступило Рождество, которое они проводили в поместье Малфоев. Гермиона где-то достала кассету с “Звездными войнами”, эпизод I “Скрытая угроза”, новенький видеомагнитофон и телевизор. Немного поколдовала над этим и вскоре все и принялись смотреть. Некоторое время они молчали, пока на пленке не появилась королева планеты Набу.
— Она копия матери, — проговорила Падма. — Я так и знала, что малютка в будущем станет королевой.
Все, кроме Рона, вопросительно посмотрели в ее сторону.
— Я принимала у ее матери роды, — пояснила она. — Когда мы были в том мире.
— Да, и ту девочку в честь Падмы и назвали Падмэ, — заметил Рон. — Но давайте все же смотреть.
Не смотря на то, что парень сам попросил всех молчать, он часто комментировал происходящее на экране.

Оставшийся учебный год пролетел незаметно. Весь волшебный мир радовался победе над Темным Лордом. Мальчик-который-выжил исполнил пророчество.
За всеми этими приятными волнениями наступили экзамены. Как и было обещано, первые прибывшие три пары путешественников сдавали лишь половину из них. Самое необходимое и самое тяжелое. Но и они были скоро забыты. Близился Выпускной бал.
Гермиона была в расстроенных чувствах. Во-первых из-за Малфоя. Нет, он, конечно же пригласил ее, точнее упомянул об этом как о само собой разумеющемся. И все же он ее расстраивал. Опять вечные недомолвки. А она-то надеялась, что все в прошлом. Последнее время парень стал очень странным, то улыбался ей, то хмурился, то язвил.
Во-вторых, ей не нравилось купленной ею платье для бала. Не нравилось и все тут. Это не то, что она себе представляла и купила его, уже не зная на чем остановить выбор. Отвратительно. Уже это портило столь важный вечер. Со злостью девушка закинула платье в шкаф, но вскоре пожалела об этом. Как бы не порвать. На балу по любом присутствовать нужно.
Когда она потянулась за платьем, то зацепила полку и на пол вывалилась груда одежды. Гермиона закусила губу, чтобы не расплакаться и принялась собирать вещи. Ну почему все так сегодня?
Она со злостью закидывала одежду обратно, когда между пальцев прошелся нежнейший материал.
— О, Мерлин!
Девушка осторожно извлекла из груды одежды серебристое с нежно-зеленым отливом платье. Совсем не помялось.
Вспомнился другой мир, ее друзья, то время, когда они там были. Из-за воспоминаний слезы навернулись на глаза. И все же жизнь теперь перестала казаться такой уж мрачной. Проблема с платьем была решена.
— Выпрямится, ходить медленно, плавно, — бормотала она, колдуя над прической. — Ох, ничего бы не забыть.
Позже, оглядев себя в зеркале, Гермиона удовлетворенно вздохнула.
Прибираться времени уже не было. Бал вот-вот начнется, а ей, как старосте, не следовало на него опаздывать. Поколебавшись, она все же надела на руку изящный браслет, присланный Люциусом Малфоем. Своего рода напоминание о том, что уже лето.
— Вот я и готова, — проговорила Гермиона в последний раз оглядывая себя в зеркале.
— Гермиона, ты все еще здесь? — наконец-то Малфой запомнил ее имя. Он зашел в комнату и первое, что он увидел, было смятое купленное ею платье для выпускного бала.
— Что случилось с твоим платьем, — потом он заметил сам беспорядок. — И твоей комнатой, — и лишь потом ее, стоявшую в тени. — И тобой.
Гермиона рассмеялась.
— Это Зак положил мне в сумку. Я и думать о нем забыла. Красиво?
Он не сводил с нее глаз:
— Великолепно.
Она опять засмеялась. Что ж, вечер еще может хорошо закончиться.
— Идем, Малфой, а то мы опоздаем.
Драко автоматически предложил ей руки. Хорошие манеры иногда брали верх.

Вначале говорил Дамблдор. Долго говорил. А потом проходила официальная часть.
Это запомнилось Гермиона надолго. И сияющие лица ее однокурсников и их родителей, и торжественно случая, и сама обстановка. Все было великолепно. Волшебно.
— Мы же с тобой вместе платья выбирали, — прошептала Джинни, как только смогла до нее добраться. — Что случилось с тем?
— Это долгая история, — так же тихо ответила Гермиона.
Потом она танцевала. С Драко, с Гарри, Роном, Невиллом, Блейзом Забини, опять с Малфоем, немного на этот раз раздраженным, потом с Люциусом Малфоем. Он не упустил момента похвалить украшение у нее на руке. Потом опять с Драко — он долго выпрашивал о ее разговоре с отцом, с Дамблдором, с… много их было.
Близилась полночь, когда Драко потянул ее к выходу в сад.
— Я хочу прогуляться.
Они погуляли по саду, потом к озеру, к тому месту, где был Фонтан. Сейчас там над водой зависла замечательная беседка, увитая бледно розовыми цветами.
Драко завел ее туда. И принялся творить непристойные вещи. Когда их мог увидеть любой, вышедший к озеру.
— Драко.
Он не слушал ее.
— Драко не здесь же!
Наконец отстранился.
— Пожалуй, ты права. Я не для этого тебя сюда привел.
Гермиона была заинтригованна, но и немного встревожена.
— Что-то случилось?
— Можно сказать и так. Отец хочет, чтобы я объявил о помолвке, — он на секунду сделал паузу. — Сегодня.
Она замерла. Насторожилась. И еще она не знала что сказать.
Драко обошел ее и обнял сзади, как часто любил это делал.
— Именно здесь стоял Фонтан, который отправил нас в другой мир. Тогда много изменилось. И сейчас опять же поменялось. Ты помнишь тот мир? — он опустил голову ей на плечо и принялся наблюдать, как лунный свет дорожкой переливается на воде.
— Конечно, помню.
— Там ты говорила, что доверяешь мне, — Драко крепче ее обнял. — Что-нибудь изменилось?
На миг Гермиона задумалась.
— Нет. Нет, ничего, — и это было правдой. Она продолжала верить ему. Несмотря ни на что, даже на сомнения, которые порой ее охватывали.
— Как я уже сказал, papa желает объявления о помолвке. С тобой. И нельзя сказать, что я с этим не согласен.
У нее перехватило дыхание.
— Малфой, если это предложение руки и сердца, то самое нелепое, какое я слышала.
Он уткнулся ей в шею.
— Я всегда все делал не как другие, Грейнджер.
— У тебя с собой кольцо?
— Это что? Ответ такой?
Она рассмеялась. Не суждено ей любить человека, который все сделает по правилам. Вначале он положил ее к себе в постель лишь потому, что она ему доверяла. Потом приходил к ней ночью, несмотря на то, что они нарушали этим все мыслимые и немыслимые правила. Он ни разу ей не сказал ни одного комплимента, кроме тех, что требовал этикет. И он не разу не заговорил о том, что чувствует.
Он все сделал неправильно. И темнее не менее…
Уж кольцо-то должно быть у него с собой.
Драко поднял ее руку и надел ей его на палец. Очень красивое и старинное.
— Оно переходит в нашей семье из поколения в поколение, — сказал он, а потом, рассмеявшись, подхватил ее на руки.
Не смотря ни на что, совсем еще мальчишка, который, наконец, понял, чего он хочет.

С рассветом они вернулись в Большой Зал. Люциус Малфой первым делом подошедший к ним, кольцо у нее на пальце заметил сразу же.
— Оно вам очень идет, мисс Грейнджер.
А куда делась Гермиона? Или это из-за официальности момента. Она впервые представлена ему как невеста сына.
— Спасибо, мистер Малфой.
— Называете меня papa.

Гермиона Джейн Грейнджер и Драко Люциус Малфой кружились в последнем танце, закрывающем навсегда дверь в детство.


Эпилог

Спустя десять лет.
Англия. Поместье Малфоев.
Канун Дня Всех Святых. Хэллоуин.
В гостиной Поместья собрались три семьи, а именно: Малфой, Поттер и Уизли. Они праздновали этот день не только потому, что это был Хэллоуин, но и вспоминая свое путешествие, произошедшее десять лет назад.
Дети уже вернулись с праздника и игрались с элинами.
У четы Малфоев были девятилетний сын и семилетняя дочь, у Поттеров — мальчик, тоже семи лет, а у Уизли Падмы было уже трое детей, мальчик и девочка — шестилетние двойняшки, и недавно рожденная девочка.
— Подумать только, — сказала Гермиона, нежась в объятьях мужа. — Десять лет.
— Да, времени прошло много, — улыбнулся Гарри. — Даже не вериться. Кажется, будто это случилось только вчера.
— Ну что ж, поднимем бокалы за наши приключения? — предложил Драко, поднимаясь и разливая всем вино.
Гермиона поддержала мужа.
— За наше прошлое и за наших друзей, обретенных в других мирах.
Бывшие путешественники единогласно поддержали чету Малфоев.

Вечером, засыпая, Драко пробормотал Гермионе:
— Знаешь, иногда у меня бывает ощущение, что Изер дает мне советы. Я словно наяву слышу его голос.
— Да, — ответила Гермиона, — у меня иногда возникает такое же чувство. Я иногда думаю, как они там. Все-таки когда мы уходили, шла война. Многое могло с тех пор измениться.
— Можешь не сомневаться, они из любой переделки живыми выберутся. Спи.
Никто не заметил, что кольца подаренный много лет назад, а потом использованные, как обручальные, засветились мягким светом…

~~*~~

Спустя двадцать лет
Гвитин. Эрленстар. Храм Четырех Стихий.
Зал Совета.
— Наконец-то закончилась война, — обратился Найдл к Повелителю Огня Изеру.
— Но какие жертвы мы понесли, — печально отвечал старый дракон. — Потери невосполнимы. Но пришло время Новой Эпохи. Я уже устал от бремени власти и свои полномочия собираюсь передать своему приемнику. Возможно, я поживу еще несколько тысячелетий лет, но хочу прожить их спокойно, окутанный теплом вулканов.
Найдл приблизился к Изеру.
— Чем вы занимались старейшина? — спросил он, смотря на мерцающий шар, лежащий перед драконом.
— Смотрел, как живется нашим старым друзьям. Знаешь, Найдл, иногда я им помогаю, когда это требуется.
Маг вопросительно посмотрел на Повелителя Огня.
— Кольца, которые я им дал, — взгляд мага, обращенный на старого дракона, стал укоризненным. И тот, как бы оправдываясь, произнес. — Должен же я был следить, чтобы они не натворили бед со своим даром?..

К*О*Н*Е*Ц