Все мы родом из детстваЯркое солнце, уверенно сиявшее где-то высоко-высоко, являло собой словно бы неоспоримое и неопровержимое доказательство того, что пришла весна, и впереди теперь только хорошее: долгие летние дни, теплые летние сумерки и радостное летнее настроение. Настроение весны витало буквально повсюду; по улицам слонялись толпы студентов, сбежавших с лекций и теперь оглашающих все вокруг радостным хохотом. Детская площадка сегодня тоже была полна народу. Обычно Паучий тупик представлял собой довольно плачевное зрелище: невзрачная тесная улочка, а невдалеке фабрика, из труб которой безостановочно валил едкий дым, который делал это место практически непригодным для жизни. Но сегодня даже он был по-весеннему наряден: яркая молодая зелень самым необыкновенным образом преобразила это место.
Почти все дети, которые были сегодня на детской площадке, играли вместе, попеременно что-то придумывая и обсуждая. По всему было видно, что им очень весело вместе. Они, конечно же, не замечали, что чуть в стороне, в тени старых деревьев, на качелях, сидел маленький мальчик, который с совсем не детской болью в глазах смотрел на все это. Мальчик явно чувствовал себя чужим на этом празднике жизни. Он настороженно и хмуро смотрел на играющих детей, и больше всего на свете ему хотелось, чтобы они приняли его в свою компанию. Но они не торопились этого делать. Мальчишки обычно подстерегали его и начинали запугивать или насмехаться, а девчонки и вовсе не обращали на него никакого внимания, демонстративно морща хорошенькие носики и тут же отворачиваясь от него.
Мальчик был некрасив: худощавый, бледный, с длинным крючковатым носом и мрачным взглядом. Он привык к тому, что для детей, которые были с ним знакомы, он был только лишь объектом для насмешек, а для родителей… С родителями тоже была беда. Вечно пьяный отец и запуганная и уставшая от жизни мать. Ну какой еще ребенок мог вырасти в такой семье? В свои пять лет мальчик успел разочароваться и в жизни, и в людях, и уже не ждал от судьбы ничего хорошего.
- А почему ты не играешь вместе со всеми? - звонкий голосок прозвенел откуда-то сверху, словно колокольчик.
Погруженный в свои невеселые мысли, мальчик не услышал, что к качелям кто-то подошел. Мальчик поднял голову. Яркое полуденное солнце било ему прямо в глаза, поэтому ему не сразу удалось разглядеть стоящую напротив девочку. Девочка приветливо ему улыбалась и с любопытством его рассматривала.
- Не хочу, - он сказал это нарочито громко и грубо, явно давая девчонке понять, что не намерен с ней разговаривать. Но девочку это, казалось бы, нисколечко не смутило. Она уверенно уселась на качели рядом с мальчиком и принялась одной ножкой отталкиваться от земли, намереваясь, по всей видимости, качели раскачать.
- А как тебя зовут?
«Вот ведь настырная».
- Северус.
- А я Лили. Лили Эванс. Я недавно сюда переехала, и у меня совсем нет друзей. А ты давно здесь живешь?
Мальчик настороженно перевел взгляд на свою новую знакомую: зеленые-зеленые глаза и длинные рыжие волосы.
- Давно, - а потом, словно бы боясь до конца поверить в то, что сказала девочка, несмело добавил, - а хочешь, я буду твоим другом?
- Конечно! Очень хочу! - девочка сказала это так, будто это было чуть ли не самым радостным событием в ее жизни.
Северус, все еще боявшийся поверить, что теперь у него тоже появится самый настоящий друг, не заметил, что к качелям подбежала маленькая лохматая собачка. Собачка поставила передние лапы на колени девочки и принялась размахивать хвостом, заглядывая той в глаза. Лили радостно засмеялась.
- Какой хорошенький! Как тебя зовут?
Собака, конечно же, не ответила, только продолжала ластиться к девочке, виляя хвостом. Подошедшая хозяйка прицепила к собачьему ошейнику поводок.
- Джек, вот ведь несносный!
Девочка снова засмеялась. Северус невольно заслушался - голос у нее звучал и переливался, как колокольчик.
- Не ругайте его, пожалуйста, он просто прелесть.
Песик, словно почуяв поддержку, снова радостно завилял хвостом.
- Напугал красавицу, безобразник! Пойдем немедленно домой!
Раскаявшийся пес ушел вместе с хозяйкой. Мальчик, напряженно вслушивающийся в разговор девочки и хозяйки собаки, спросил, удивленно глядя на свою новую знакомую:
- Ты красавица?
Девочек, которых он знал, никто красавицами не называл, поэтому Северус думал, что красавицы бывают только в сказках, а не в жизни.
- Все так говорят, - девочка важно кивнула, - но мама и папа говорят, что это не главное.
- Как это не главное? Тебя ведь все любят, если ты красивая.
- Мама говорит, что важнее внутренняя красота. Надо, чтобы тебя любили за нее.
- Неправда. Вот ты красивая, и тебя все любят. А меня никто не любит, потому что я некрасивый.
- Кто тебе это сказал? – Лили, кажется, удивилась до глубины души. - Какие глупости. По-моему, ты очень замечательный.
Северус боялся поверить собственным ушам. Эта удивительная девочка назвала его замечательным! И хочет с ним дружить! Слишком много хорошего для одного дня, с ним за всю жизнь столько хорошего не случилось.
Они еще долго сидели на качелях и разговаривали. А когда Лили засобиралась домой, Северус с замиранием сердца спросил, может ли он ее проводить. Лили кивнула, и он проводил ее до самого дома. А назавтра они снова условились встретиться с ней на детской площадке. Лили махнула на прощание рукой и скрылась за дверью, а Северус еще долго стоял и смотрел на ее дом. Домой он летел как на крыльях, и даже то, что дома его встретит пьяный отец и вечно всем недовольная мать, его нисколько не расстраивало. Ведь теперь в его жизни была удивительная девочка с зелеными глазами, которая назвала его своим другом!
В прихожей послышался грохот, потом звук захлопнувшей двери и радостные голоса, а еще через пару минут на пороге кухни возникли два мальчишки с горящими глазами. Один из них кинулся к стоящей у стола женщине с радостным возгласом.
- Мама, мама! Прислали, смотри, это из Хогвартса!
Миссис Поттер с улыбкой потрепала сына по волосам и взяла протянутый конверт. Но потом, видимо, в воспитательных целях, лицо ее приняло самое строгое выражение.
- Джеймс, идите мыть руки. Папа уже вернулся, будем ужинать.
Через десять минут семейство Поттеров и их юный гость собрались за столом. Мальчишки притихли, видимо, под строгим взглядом главы семейства.
- Джеймс, Сириус, объясните мне, почему вы так ведете себя? Сириус, родители согласились отпустить тебя к нам при условии, что ваше поведение будет если не примерным, то хотя бы приемлемым. И что? Их ожидания оправданы?
Юные нарушители общественного порядка скромно потупились, являя собой в настоящий момент буквально эталон послушания и хорошего поведения. Но мистер и миссис Поттер прекрасно знали цену этому спектаклю, зрителями которого они были в настоящий момент.
- Что вы сделали с кошкой? - миссис Поттер строго глянула на обоих.
- Мамочка, вчера она у нас на глазах поймала птичку и съела ее. Мы решили наказать ее таким образом, - худощавый мальчишка в круглых очках, которые, впрочем, очень ему шли, честными глазами посмотрел на мать, - спроси Сириуса!
- Миссис Поттер, это чистая правда. Кошка была наказана за убийство птички! – мальчишка с растрепанными темными волосами и пронзительно синими глазами утвердительно закивал, одарив миссис Поттер не менее честным взглядом.
Родители Джеймса переглянулись. Ситуация была неоднозначная. Миссис Поттер тяжело вздохнула.
- Да уж, только вот привязав несчастному животному к хвосту с десяток консервных банок, вы наказали не только его, но и всех соседей в округе. Кошка всю ночь орала дурниной, а уж про звук, издаваемый банками, я вообще молчу.
Мальчишки снова смущенно отвели глаза.
- Ладно уж, теперь нам надо решить, когда поедем в Косой переулок. Вам ведь необходимо все купить к школе. Подумать только, уже через неделю вы уедете в Хогвартс. Как быстро летит время.
- Вот было бы здорово попасть на один факультет…
- А на какой факультет вы хотите?
- Только не Слизерин! - ответ был единогласным и безоговорочным.
- Мальчики, мне бы не хотелось, чтобы вы относились предвзято к какому-то факультету. Нет хороших или плохих факультетов, - мистер Поттер внимательно взглянул на будущих первокурсников.
Будущие первокурсники скривились.
- Все знают, что Слизерин… ну вы понимаете, - осторожно сказал Сириус. - Там учатся либо фанатики чистоты крови вроде моего семейства, либо того хуже…
- Сириус, это неправда. Если ты попадешь на Слизерин, разве ты станешь от этого хуже? И вообще, не надо ничего загадывать, пусть Шляпа все решит сама. А теперь ступайте, и смотрите, чтобы без глупостей!
Через пару минут из прихожей снова послышались хохот и звук упавшей вешалки. На пару секунд хохот стих, вешалка была водворена на место, а звук захлопнувшийся двери оповестил окрестных кошек, что пора разбегаться. Миссис Поттер улыбнулась про себя. Пусть пока дурачатся, повзрослеют - одумаются.
Последние летние деньки были на исходе. Джейс и Сириус, растянувшись на траве, смотрели в звездное небо. Ночь была тихая и душная, вокруг не было ни души, и только ночные птицы бесшумно чертили небосвод.
- Куда поступим? - Сириус приподнялся на локте, вопросительно посмотрев на друга.
- Шляпа сама скажет!
- Брось, Джеймс, ее же можно попросить! Да и вообще, я слышал, еще никто не остался недоволен выбором Шляпы, а если мы не хотим на Слизерин, она нас туда и не отправит.
- Главное не Слизерин, против остальных факультетов ничего не имею.
- Я тоже так думаю. Решено. Будем учиться вместе, и не на Слизерине!
- Стой, Сириус! Мы должны сделать кое-что еще! - задорно сказал Джеймс.
- Что?
- Мы должны поклясться, что останемся навсегда самыми лучшими друзьями, и, не смотря ни на что, всегда будем вместе.
- Дельная мысль, дружище! Клянусь!
- Клянусь!
- Кстати, Джеймс, с птичкой - это ты здорово придумал!
В дверь настойчиво позвонили.
- Мам, кто-то пришел, - читавшая в кресле девочка оторвалась от своего занятия и пару секунд посидела не двигаясь, по всей видимости, надеясь, что непрошенные гости уйдут. Но мама, вероятно, не слышала, что кто-то пришел, поэтому Кейт со вздохом пошла к двери, ступая по паркету босыми ногами.
На пороге стоял ее сосед и по совместительству лучший друг.
- Привет, проходи, - девочка посторонилась, приглашая гостя войти.
- Привет, Кейт, - вошедший попытался поцеловать девочку в щеку, но та увернулась.
- Эй, Дейв, братья и сестры не целуются по десять раз на дню, а мы с тобой уже виделись сегодня.
- Кейт, кто там? - в гостиную вышла красивая молодая женщина, - привет, Дейв, как дела?
- Все хорошо, миссис Тэтчер.
- Кейт, так и будешь гостя в гостиной держать?
- Мам, можно подумать, он и так не знает, что можно войти! Проходи, Дейв.
- Знаете что, вы здесь пока посидите, а через полчаса я накрою стол в саду. Устроим небольшой прощальный банкет.
- Мам, скажи, а правда, что Шляпа всегда правильно распределяет студентов по факультетам и никогда не ошибается? - Кейт посмотрела на маму, страстно желая услышать ответ. Дейв тоже навострил уши. Завтра им обоим предстояло уехать учиться в Хогвартс. Оба жутко волновались и без конца строили версии, как все пройдет.
- Насколько мне известно, всегда. По крайней мере, я осталась довольна выбором Шляпы, надеюсь, вы тоже останетесь.
- Лично я буду рад любому факультету, главное, чтобы мы вместе учились! Если мы будем не вместе, этой Шляпе придется о многом пожалеть!
Алин Тэтчер встревожено взглянула на друга дочери. У нее и впрямь были причины для беспокойства. Кейт была для Алин смыслом жизни, поэтому Алин, до безумия любившая девочку, была готова ради нее на все. Если бы не Кейт, Алин бы вряд ли бы вообще сейчас была жива в общепринятом смысле. Она позволяла Кейт все или почти все. Но, с детства не знавшая ни в чем отказа, девочка каким-то внутренним чутьем всегда знала, что хорошо, а что плохо. И вот теперь, когда дочери пришла пора ехать учиться в Хогвартс, Алин оставила свою престижную и высокооплачиваемую работу в Министерстве и приняла предложение преподавать в Хогвартсе. Только чтобы быть рядом с дочерью. А Дейв… Алин иногда становилось страшно за Кейт. Этот мальчик с самого детства не отставал от ее дочери ни на шаг, став буквально ее тенью. Алин иногда даже казалось, что Дейв ненавидит ее саму из-за того, что ему приходится делить с ней Кейт. И теперь Алин больше всего на свете хотела, чтобы Кейт и Дейва распределили на разные факультеты.
- Дейв, очень может быть, что вы попадете на разные факультеты.
Мальчик недобро сверкнул на нее глазами.
- Мы будем учиться на одном факультете. И точка.
Алин поняла, что обстановка начала накаляться. Пора было закругляться:
- Ладно, уже завтра вы все узнаете. А теперь спать. Давайте по домам.
Когда Дейв ушел, Алин обратилась к дочери.
- Кейт, нам нужно серьезно поговорить.
- О чем, мамочка? - девочка посмотрела на маму ясными глазами и улыбнулась.
- Я беспокоюсь за тебя. Мне не нравится, что Дейв относится к тебе, как к своей собственности. Сейчас еще ничего, а что будет, когда вы подрастете? Тебе ведь придется ответить на его чувства.
Кейт несколько секунда смотрела на Алин, а потом рассмеялась.
- Мамочка, ты что! Дейв не влюблен в меня, помнишь, как в детстве мы с ним договорились, что будем братом и сестрой? А братья и сестры не могут любить друг друга так, как ты имеешь в виду.
Алин покачала головой: ее девочка еще очень наивная, а вот Дейв уже давным-давно растерял эту детскую доверчивость и наивность.
- И все же, я буду рада, если вас распределят на разные факультеты. На какой факультет ты бы хотела поступить? - Алин с улыбкой посмотрела на дочь.
- Конечно же на Когтевран, как ты. Дейв тоже туда хочет.
«Кто бы сомневался!»
- Кейт, тебе придется общаться и с другими детьми, и будет просто замечательно, если ты объяснишь Дейву, что он ведет себя неправильно, буквально отгоняя от тебя сверстников. Ты ведь и не общаешься толком ни с кем, кроме него.
- Мам, я уверена, что все будет нормально. Мы будем учиться, познакомимся с новыми ребятами, Дейв и думать про меня забудет, - Кейт подошла к маме и обняла ее, - вот увидишь, все будет хорошо.
- Конечно, все будет хорошо. А теперь иди в дом.
Кейт поцеловала Алин и побежала к себе - еще раз проверить, все ли в порядке. Все и так уже было тысячу раз проверено и просмотрено, но Кейт доставляло удовольствие предвкушение того, что ей предстояло.
А Алин стояла на пороге своего дома и с тоской смотрела в опустевший сад. Совсем скоро в этот самый сад непрошенной гостьей придет осень; она начнет по-хозяйски бродить среди деревьев, шуршать листьями; гамак, в котором они с Кейт так любили лежать летом, будет одиноко маячить между облетающими деревьями, словно привидение. И дом их тоже опустеет. Он станет пустым и холодным, и ей больше не придется по утрам вдыхать запах свежесваренного кофе и слышать, как Кейт бежит по лестнице, как всегда, опаздывая к завтраку. И не станет их такого уютного и тесного мирка, где им было так тепло и привычно, где прошли такие замечательные годы. Они, конечно же, будут приезжать сюда на каникулы, но это будет уже совсем не то. Но видя, как блестят глаза дочери при упоминании о Хогвартсе, Алин забывала обо всем на свете. Ради Кейт она была готова на все. Поэтому она еще немного постояла на пороге, вдыхая ночной воздух, а потом вернулась в дом. Пора было ложиться спать, завтра им обеим предстояло начать новую жизнь далеко отсюда.
Большой Зал Хогвартса был как всегда наполнен сиянием тысячи свечей, парящих в воздухе. Старшекурсники уже заняли места за столами своих факультетов и теперь ждали начала церемонии распределения. Присмиревшие и притихшие первокурсники восхищенно оглядывали все вокруг себя. Все они понимали, что сейчас будет принято решение, которое во многом предопределит их дальнейшую судьбу. Но вот и Распределяющая Шляпа, и взволнованные взгляды первокурсников, и аплодисменты за факультетскими столами…
- Снейп, Северус - Слизерин!
- Милтон, Кэтрин - Когтевран!
- Поттер, Джеймс - Гриффиндор!
- Эванс, Лили - Гриффиндор!
- Блэк, Сириус - Гриффинлор!
- Хейгл, Дэвид - Когтевран!
Жребий был брошен.
Высочайшая вероятность невероятногоСтранная штука - дорога. Не ведая ни о чём, я брёл себе и брёл в тот августовский день и вдруг поднял глаза - а ты уже шла по траве навстречу.
Оглядываясь назад, я понимаю, что произошло неизбежное, я называю это высочайшей вероятностью невероятного, а если попросту, иначе и быть не могло.
Роберт Джеймс Уоллер "Мосты округа Мэдисон"
Кейт открыла глаза и сонно улыбнулась. Утро всегда было ее любимым временем суток, и каждый раз оно начиналось для нее по-разному: с пробуждения от первого невесомого солнечного луча или от негромкого перестука дождевых капель за окном. А еще ее день мог начинаться с едва уловимой мелодии, оставшейся ото сна или с аромата свежести живых цветов. Дейв каждое утро оставлял живые цветы на ее прикроватной тумбочке, всегда разные. Это было заклинание, красивая магия, и Кейт ее очень любила. Она повернула голову, пытаясь угадать, какие цветы она увидит сегодня. Так и есть, ландыши. Кейт улыбнулась: ландыши она любила больше всех остальных цветов. Ее привлекала их неброская красота и их упоительный аромат. Кейт казалось, что на свете не может быть ничего прекраснее и изящнее этих белых фарфоровых колокольчиков в обрамлении широких зеленых листьев.
Однажды, когда Кейт была совсем еще маленькой, они с Алин поздней весной отправились гулять в лес. Тогда Кейт впервые увидела цветущие ландыши, а Алин с улыбкой сказала ей, что это не просто цветы. Это лесные феи, веселившиеся ночью на балу, рассыпали свои драгоценные жемчужные ожерелья, которые на рассвете превратились в эти удивительные колокольчики…
Алин всегда старалась сделать жизнь дочери сказкой.
Кэтрин Милтон могла бы с уверенностью сказать, что она счастливый человек. С детства она была окружена только любовью, если не сказать обожанием. В ее жизни было только два по-настоящему близких ей человека: мама и Дейв. Алин вообще всю свою жизнь посвятила дочери, Дейв, в общем-то, последовал ее примеру. Кейт была окружена заботой и никогда ни в чем не знала отказа. Она была избалованным созданием, впрочем, ее избалованность не переходила дозволенных границ, поэтому раздражения у окружающих не вызывала. Кейт, видевшая с детства вокруг себя только хорошее, старалась и миру отвечать тем же, по крайней мере, до тех пор, пока это не шло в разрез с ее интересами.
Маму она любила до безумия и очень гордилась ею. А Дейв… Кейт неоднократно пыталась ответить самой себе на вопрос, что же он значит для нее. Сколько Кейт себя помнила, она всегда была знакома с Дейвом. Семья Дейва соседствовала с Кейт и Алин. С самого детства Дейв ни на шаг не отходил от девочки, став в буквальном смысле ее тенью. Они вместе играли, вместе гуляли и вместе мечтали. В Хогвартсе они попали на один факультет, и их дружба продолжилась. Ради Кейт Дейв был готов на все. Он старался быть лучше всех, чтобы Кейт могла им гордиться. Ради одного ее одобрительного взгляда он готов был свернуть горы, а ее легкая улыбка была для него самым драгоценным подарком судьбы. Он буквально дышал ею, и Кейт привыкла к тому, что Дейв в ее жизни был, есть и будет всегда. Они были в жизни друг константами, величинами постоянными, вот только смысл они в это постоянство вкладывали разный.
Им обоим недавно исполнилось семнадцать. А сегодня начинался последний в их жизни учебный семестр в Хогвартсе, и, оглянувшись назад, Кейт констатировала, что Хогвартс, по большому счету, новых стоящих отношений ей не принес. У нее не было подруг, потому что все свое свободное время она проводила с Дейвом. У нее не было друзей, потому что лиц мужского пола Дейв и вовсе не подпускал к ней на расстояние пушечного выстрела. И Кейт привыкла, что так правильно. Девочки, с которыми она делила комнату, в прошлом году окончили Хогвартс, а никого нового к Кейт не подселили. Поэтому на седьмом курсе Кейт осталась полновластной хозяйкой комнаты, чему была бесконечно рада. Отношения с соседками у нее не особо складывались, поэтому никакого огорчения по поводу их отъезда она не испытала.
Попав на Когтевран, Кейт убедилась, что Шляпа прекрасно выполняет возложенные на нее обязанности. Учиться Кейт всегда очень нравилось, поэтому девиз Когтеврана по поводу ума палаты в ее случае оправдывал себя на все сто процентов. Семь лет пронеслись как один день, и теперь Кейт поняла, что последний учебный семестр, как ни крути, будет омрачен грустью по поводу того, что глава ее жизни, в которой она была студенткой школы чародейства и волшебства Хогварстс, заканчивается. Впрочем, сильно расстраиваться ей не придется; все, кто ей дорог, останутся вместе с ней. Ей не придется ни с кем прощаться; после Хогвартса ее жизнь потечет также плавно и спокойно, как прежде. В ее жизни по-прежнему будет Алин, будет Дейв. По всей видимости, она станет его женой. А как иначе, ведь он любит ее, хоть никогда ей этого прямо не говорил, но ведь это и так понятно. А она его… Она тоже будет его любить. Научится, по крайней мере. За все семь лет обучения в Хогвартсе Кейт никогда ни в кого не была влюблена, и постепенно она свыклась с мыслью, что это не для нее. Ну, не будет в ее жизни сумасшедшей истории любви, какая была у Алин, но зато у нее будет Дейв, который будет носить ее на руках. Она не была влюблена в Дейва в общепринятом смысле, ее симпатия к нему была скорее привычкой. А Кейт читала у кого-то из классиков, что люди, имеющие безрассудство верить еще в счастье, ищут его в привычке. Книгам Кейт всегда верила безоговорочно, недаром она училась на Когтевране. Поэтому счастье Кейт привыкла искать в привычке, и сердце ее по-прежнему билось ровно.
В дверь постучали. Кейт пошла открывать, заранее зная, кого она увидит на пороге. Дейв. Он улыбнулся ей, и она улыбнулась в ответ. По привычке. Симпатичный высокий парень, не так чтобы уж очень хорош, но как-то по-своему притягателен. Спортивная фигура, широкие плечи. Игрок в квиддич. Если уж в жизни Дейва Хейгла и была страсть, помимо Кейт Милтон, то только спорт.
- Доброе утро. Ты готова?
- Конечно, можем идти, - Кейт притворила за собой дверь, и они с Дейвом пошли в сторону Большого Зала - через десять минут начинался завтрак.
- Дейв, ты видел расписание на новый семестр? - Кейт на ходу поправила мантию и вопросительно взглянула на попутчика.
- Нет еще. Эллис обещала после завтрака раздать всем. Кстати, у меня сегодня квиддич. Придешь на поле?
Кейт вздохнула обреченно.
- Нет, ну сколько можно, а? Игры ведь в прошлом семестре закончились, Гриффинодор, как всегда, победил. Взял Кубок Школы, или что там еще принято брать таких случаях… Сейчас-то что?
- Сейчас тренировки. Мне нужно обучить нового ловца, мальчишка со второго курса, но у него хорошие задатки.
- Бедный ребенок, обречен на вечные страдания. Знаешь, я, пожалуй, все же приду сегодня на поле. Поговорю с ним, дам, так сказать, напутствие.
- Какое? - Дейв против воли улыбнулся. Он знал, что она ничего не смыслит в квиддиче, совсем ничего, а потому наставление из ее уст обещало быть крайне полезным и информативным.
Кейт строго глянула на него, по всей видимости, заподозрив своего друга в недоверии.
- Скажу, что в этом деле главное - сказать своей голове прощай.
- Ты несносна, - рассмеялся Дейв.
- Ну не скажи!
У самого подножия лестницы, почти у входа в Большой Зал Дейва перехватил какой-то парень с шестого курса. Кейт не помнила, как его зовут, знала только, что он тоже в команде по квиддичу. Девушка красноречиво постучала пальцем по часикам на запястье, призывая Дейва не задерживаться. Дейв кивнул, а Кейт отошла к высокому стрельчатому окну и принялась ждать. Погода сегодня была просто замечательной: высокое небо, синее-синее, такое яркое, что оно казалось нарисованным. Совсем весеннее небо. Зимой не бывает такой глубокой яркой синевы.
Минуты текли томительно долго, и Кейт в конце концов надоело маяться в одиночестве. Она посмотрела в сторону Дейва, но тот увлекся разговором и на ее взгляд не ответил. В конце концов, она не обязана торчать тут вечно и ждать его до бесконечности! Не маленький, сам дорогу найдет. Почти в самых дверях Кейт оглянулась еще раз, но Дейв по-прежнему был занят разговором. Кейт недовольно фыркнула и стремительно завернула за угол. В эту же самую секунду на нее кто-то налетел, довольно больно толкнув в плечо. Кейт непроизвольно схватилась за руку и услышала над ухом звонкий голос:
- Прости меня. Очень больно?
Кейт подняла глаза на говорившего, и на мгновение ей показалось, что два осколка синевы неба, которое она пару минут назад рассматривала в окне, переместились в зал. Напротив нее стоял парень, который улыбался ей самой располагающей улыбкой, а она почему-то все никак не могла отвести взгляда от его глаз. Глаза у него были удивительного синего оттенка, ей прежде никогда не доводилось видеть такие. Парень был очень хорош собой, и, судя по его манере держаться, прекрасно об этом знал и беззастенчиво этим пользовался.
- Ничего, - ответила Кейт. - Все в порядке.
Он опять улыбнулся, продолжая с интересом ее разглядывать. Девушка была хорошенькой. Не сказать что красавица, но посмотрев на нее, отчего-то хотелось сделать это еще и еще раз. Правильные черты лица, длинные белокурые волосы, рассыпанные по плечам. Блондинка, вопреки всем законам жанра, не голубоглазая. Взгляд серьезный и вдумчивый, такую одной улыбкой не очаруешь. Наверняка отличница и мамина-папина дочка.
Оторваться от созерцания Кейт ее налетчика заставил грубый оклик.
- Поосторожнее, красавчик! Кейт, ты цела?
Кейт нахмурилась, пытаясь сдержать раздражение. Иногда Дейв переходил всякие границы.
- Нет, Дейв, у меня переломаны все конечности, и мне срочно нужно в больничное крыло. Конечно же, цела. Пойдем, - Кейт взяла его за руку, явно намереваясь увести отсюда. Подальше и поскорее.
- Извиниться не хочешь? - Дейв, однако, ее последнюю реплику решительно проигнорировал.
- Перед тобой?
- Перед девушкой!
- Перед девушкой я уже и так извинился, - синеглазый парень насмешливо посмотрел на Дейва, а потом подмигнул Кейт. - Мы с ней, кстати, очень мило общались. Ровно до твоего появления.
Кейт хмыкнула, про себя отметив, что последний комментарий был однозначно провокационный, но совершенно точно неправдоподобный, ибо пару их взаимных реплик назвать общением можно было с очень и очень большой натяжкой. Дейв начал закипать.
- Послушай, ты!
- Бродяга, что стряслось?
Их не самый дружелюбный тет-а-тет был прервал появлением новых лиц, по всей видимости, студентов Гриффиндора, которые отчего-то называли синеглазого насмешливого парня Бродягой, и, само собой разумеется, возжелали незамедлительно вникнуть в суть конфликта.
Кейт чертыхнулась: вот только благодарных зрителей ей не хватало для полного счастья!
- Дейв, это моя вина. И я должна извиниться. Конфликт исчерпан, - девушка потянула своего спутника за рукав, увлекая за собой. На гриффиндорцев она не оглянулась.
Сириус Блэк, так неосторожно налетевший в дверях на девушку, ответил на вопросы друзей о том, что они пропустили, а потом все четверо поспешили дальше.
Сириус Блэк мог бы с уверенностью сказать, что он счастливый человек. Будучи потомком одного из самых древних и самых богатых магических родов Британии, он никогда не придавал этому факту особенного значения. Зачем, ему это было неинтересно. У него никогда не было семьи в том смысле, какое он вкладывал в это понятие. Его родители были фанатиками чистоты крови и весьма благосклонно относились к идеям Волан-де-Морта, который ратовал за истребление всех грязнокровок. Эталоном семьи в глазах Сириуса была семья Джеймса. Поттеры были семьей потому, что хотели быть ею, а не потому, что от них этого требовали. Брак его родителей был заключен исключительно по расчету, и ни о какой любви и дружбе речи не шло. Хотя все же было то, что связывало его мать и отца гораздо сильнее уз любовных или дружеских - идея чистоты крови. Она с лихвой восполняла отсутствие всего остального.
Все члены семьи Сириуса традиционно попадали учиться на Слизерин. Он стал первым из семейства Блэков, кого распределили на Гриффиндор. Сириус каждый день благодарил Мерлина за это, ибо Гриффиндор действительно был его стезей. Здесь он нашел себя. На Слизерине, он был уверен, все было бы по-другому.
Иными словами, ему не о чем было жалеть в этой жизни. Нельзя сказать, что учеба была его стихией, хотя он считался весьма способным студентом. Он мог бы учиться и лучше, но ему, как правило, было попросту лень. Его натура требовала постоянного движения, динамики, а корпение в библиотеке над книгами явно под эти категории не попадало. Впрочем, он был не одинок в своей тяге к приключениям, и уже на первом курсе они с Джеймсом, с которым им посчастливилось попасть на один факультет, как они и хотели, обзавелись еще двумя друзьями, которые целиком и полностью разделяли их взгляды относительно того, что значит хорошо проводить время. Они стали легендой уже на младших курсах, вызывая у студентов восхищение своими деяниями, которые были неизменно сопряжены с нарушением всех писанных и неписанных школьных правил, а также способностью всегда выходить сухими из воды. У преподавателей они тоже вызывали восхищение, хотя и негласное. Получив прозвище Мародеры, они наделали в Хогвартсе за годы своей учебы столько шуму, сколько едва ли удалось наделать кому-либо до них за все время существования школы.
Для Сириуса не было ничего важнее их дружбы, впрочем, это было применимо и ко всем остальным. Даже после того, как в этом году Джеймс начал встречаться с Лили Эванс, в их отношениях мало что изменилось. Они, конечно, беззлобно подтрунивали над Джеймсом, но в глубине души были за него рады, ибо Лили вызывала у всех уважение и симпатию.
В глубине души Сириус немного ревновал Джеймса к Лили, посчитав, что она забрала у него лучшего друга. Но потом, увидев, что в их отношениях с появлением Лили почти ничего не изменилось, смирился. Хоть он и был рад за Джеймса, сам заводить с кем-либо подобные отношения не торопился, ибо все девчонки, которых он знал, казались ему до ужаса похожими друг на друга. Все проходило по одному тому же неизменному сценарию: поход в Хогсмид, посиделки в «Трех метлах», прогулка под луной, поцелуй в сумрачном коридоре, пара месяцев пребывания в статусе официальных серьезных отношений, а после этого неизменные ненавязчивые попытки с ее стороны выяснить, насколько глубоки его чувства к ней. Иные шли дальше, и разговор начинал вертеться вокруг того, как они назовут своих детей. На этой стадии Сириус обычно ретировался под благовидным предлогом, потому, что понимал, что ступает на скользкую дорожку и выбор имен для детей не входит в сферу его интересов как минимум на ближайшие лет десять-пятнадцать. По большому счету, все отношения подобного рода были до ужаса банальны; ни с какими приключениями они сопряжены не были, а неизменные походы до Хогсмида и прогулки под луной опостылели ему до зубного скрежета. Поэтому к своим семнадцати годам Сириус Блэк утвердился в выбранном им амплуа эдакого свободного художника, и, по большому счету, был бесконечно доволен своей жизнью.
- Эй, парни, вы знаете, что у нас первым уроком зельеварение с Когтевраном. У нас за семь лет с этим факультетом совместных пар отчего-то не случалось, - Ремус Люпин, будучи старостой Гриффиндора, оповестил друзей о расписании на сегодня. Нужно было оценить перспективы. Собственно, перспектив было всего две - пойти на уроки или же не пойти. Но потом было решено, что пропустить первый день занятий, да еще и всем вместе, будет просто откровенным хамством. На деле же мотивы были куда менее благородными. На первом уроке никто бы ничего гарантированно не стал спрашивать, потому, что спрашивать еще было нечего. Домашних заданий задать не успели.
Преподавателя не было. Гораций Слизнорт задерживался, поэтому через десять минут томительного ожидания всеми овладела скука. Заняться было абсолютно нечем.
- Спорим, он не придет? - Сириус тоскливо посмотрел на дверь.
- Старина, я тебя не узнаю! - Джеймс хлопнул Блэка по спине. - С каких это пор мы стали такими скучными, что держим пари на то, придет преподаватель или нет?
- У тебя есть ставка поинтереснее?
- Ну, всегда можно что-нибудь придумать. Скажем, давай поспорим на то, что первая девчонка, которая покажет нос из-за этой двери, станет твоей.
- То есть я говорю да, а ты ставишь на то, что нет?
- Именно, Блэк, ты не по годам догадлив, - усмехнулся Джеймс. - Ну что?
Два раза предлагать не пришлось. Сириусом уже овладел охотничий азарт - такого в его практике еще не случалось. Все сопутствующие серьезному пари формальности были соблюдены, и они ударили по рукам. Теперь осталось дождаться той, которая войдет в двери первой. Сириусу было до ужаса интересно, кто же это будет, и, отмахиваясь от подколок Поттера по поводу того, что зря они спорили не на Слизнорта, он ждал. И вот, наконец, ожидание всех четверых было вознаграждено. Дверь в кабинет распахнулась, и на пороге возникла девушка. Симпатичная девушка, явно не с их факультета. Лично никто из них знаком с ней не был, а вот встречаться им раньше приходилось, не далее, как сегодня утром. Это на нее Сириус налетел в дверях. Девушка улыбалась, по всей видимости, своему попутчику, который показался в дверях следом за ней. Увидев его рядом с девушкой, со стороны бравой гриффиндорской компании раздалось попеременно что-то вроде «о-ла-ла», «вот ты влип!», и, наконец, «а на что спорили»?
Сириус отмахнулся от улюлюкающих друзей и тяжело вздохнул. Похоже, все не так просто, как казалось поначалу. Он бы предпочел, чтобы это оказался кто-то другой.
Состоявшееся знакомство- Вы с ним близко знакомы?
- Ровно настолько, чтобы не желать знакомства более близкого.
Джейн Остин «Гордость и предубеждение»
- Добрый день, - появившийся, наконец, преподаватель зельеварения Гораций Слизнорт поприветствовал студентов.
Седьмой курс - урок, безусловно, обещал быть интересным, особенно в свете того, какое зелье им предстояло сегодня приготовить.
- Сегодня мы станем варить Парализующее Зелье. Кто-нибудь сможет рассказать нам о нем подробнее?
Вверх немедленно взметнулось несколько рук, однако профессор Слизнорт, казалось, без малейших колебаний отдал предпочтение рыжей девчонке с Гриффиндора. Кейт едва заметно усмехнулась, глядя на такое рвение: она никогда не любила откровенных всезнаек и не страдала синдромом отличницы. Кейт старалась избегать подобных проявлений знаний перед преподавателями; она давала им время оценить ее и понять, на что она способна. К концу седьмого курса преподаватели Хогвартса все как один знали, что Кейт Милтон - гордость факультета Когтевран, хотя и никогда особенно не рвется демонстрировать свои знания. Нельзя было сказать, что Кейт плохо относилась к тем, кто сидел на первой парте и без разбора тянул руку на все вопросы преподавателей, ее скорее забавляло такое поведение, поэтому сейчас она, едва заметно усмехнувшись, внимательно слушала ответ рыжей гриффиндорки.
- Парализующее зелье невероятно сложно в приготовлении и требует предельной концентрации внимания. Чтобы его приготовить, необходимо смешать ингредиенты в строжайших пропорциях, иначе не будет должного эффекта. Суть этого зелья состоит в том, что им можно обездвижить человека, хотя сознание его при этом останется ясным. То есть он потеряет возможность двигаться, но будет при этом понимать и видеть все, что происходит вокруг. Это зелье очень сильное. И оно совсем необязательно должно попасть в кровь, чтобы проявился эффект: достаточно просто вдохнуть его пары.
- Совершенно верно, мисс Эванс! Десять баллов Гриффиндору! - профессор одобрительно улыбнулся слегка смутившейся студентке, а затем продемонстрировал ученикам небольшую склянку, до половины наполненную какой-то субстанцией. - Итак, дорогие мои, у меня в руках пробирка с Парализующим Зельем. Может, кто-нибудь хочет попробовать его в действии?
Студенты засмеялись, заверив Слизнорта, что среди них энтузиастов он вряд ли найдет.
А Кейт вдруг вздрогнула, совершенно неожиданно для себя самой почувствовав смутную тревогу. По телу пробежал холодок, а еще через пару мгновений ее бросило в жар, хотя в подземельях Хогвартса, где традиционно проходили уроки зельеварения, было сыро и холодно. Она с опаской покосилась на склянку, наполненную Парализующим Зельем. Никаких плохих ассоциаций у нее не должно было возникнуть, но почему тогда она так странно отреагировала на безобидную шутку профессора?
Тем временем в классе началась обычная в таких случаях суматоха. Учеников разбивали на пары, потому как зелье предстояло варить вдвоем. Кейт с интересом ждала, когда же назовут ее фамилию. Замысел Слизнорта стал всем понятен почти сразу - в пару ставили учеников с разных факультетов. Кейт улыбнулась Дейву, когда прозвучала его фамилия. Ему в напарницы досталась рыжая мисс Эванс. Она приветливо улыбнулась ему, а потом протянула руку, по всей видимости, представилась. Дейв ответил ей рукопожатием, тоже улыбнувшись в ответ, а потом они отошли к своему столу, где стоял котел и были аккуратно разложены ингредиенты для будущего зелья.
- Милтон. Поттер.
Кейт подмигнула Дейву и перевела взгляд на компанию гриффиндорцев, стоявших чуть в стороне и что-то оживленно обсуждавших. Услышав свою фамилию, ее напарник сделал несколько шагов вперед, Кейт тоже поспешила ему навстречу. Слизнорт указал им на их котел.
- Джеймс Поттер, рад знакомству.
Кейт ответила сдержанной улыбкой и пожала протянутую руку.
- Кейт Милтон, очень приятно.
- Надеюсь, мы сработаемся? - Поттер еще раз улыбнулся, и Кейт непроизвольно улыбнулась в ответ. Отчего-то у него получалось улыбаться так, что не улыбнуться в ответ было просто невозможно.
- Обязательно, - ответила Кейт и принялась читать рецепт зелья, который занимал целых две страницы в ее старом потрепанном учебнике. Ингридиенты следовало смешивать в строжайших пропорциях, и она решила, что перечитать рецепт еще раз будет совсем не лишним.
Она была всецело поглощена чтением, потому и не могла заметить, каким долгим и внимательным взглядом изучал ее стоявший напротив юноша.
Поттер улыбался едва заметной хитрой улыбкой и попеременно переглядывался с Блэком, с коим его разделяли несколько столов и условия заключенного пари, которые развели их по разную сторону баррикад.
Предстоящее пари, безусловно, обещало быть более чем интересным. Джеймс знал, что Сириус просто так ни за что не сдастся, однако Поттеру с лихвой хватило пары минут, чтобы констатировать один-единственный малоутешительный факт. Малоутешительный, само собой, для Блэка: все складывается просто хуже некуда.
Джеймс прежде никогда не был знаком с Кейт Милтон, однако с Дейвом Хейглом он был знаком более чем хорошо, и этим все было сказано.
Девушка, наконец, закончила читать рецепт и подняла взгляд от учебника, вопросительно посмотрев на Поттера.
- Можем начинать?
Джеймс ответил Кейт своим категорическим согласием, после чего послал Сириусу воздушный поцелуй и полную злорадства улыбку, призванную убедить Блэка в одном: его дело - труба.
Ответ не заставил себя долго ждать, и через пару секунд в нескольких сантиметрах от Кейт пролетело заклинание, адресованное Поттеру. Тот ловко увернулся. Заклинание рикошетом отскочило от стены и взорвалось в воздухе снопом цветных искр.
Студенты захихикали, Лили Эванс одарила сначала Поттера, а затем и Блэка уничтожающим взглядом, Слизнорт принялся призывать общественность к порядку, а Кейт тяжело вздохнула. Вот ведь повезло ей. Детский сад и цирк шапито в одном флаконе, в реалиях Хогвартса гордо именуемый Мародерами.
Она прекрасно знала, кто такие были Мародеры и Джеймс Поттер в частности, ибо о них в Хогвартсе не слышал разве что глухой. Она знала, кто такая была Лили Эванс. Знала, что синеглазого парня, налетевшего на нее в дверях Большого Зала сегодня утром, зовут Сириус Блэк, ибо личности эти в школе были самыми обсуждаемыми и популярными среди студентов.
Кейт, впрочем, не вполне понимала, чем они заслужили к себе столько внимания. Она искренне недоумевала, почему хождение ночью по школе или не слишком остроумные шутки над Филчем и его несчастной кошкой представлялись всем окружающим чем-то невообразимым, и почему одно упоминание о Мародерах вызывало восторженные вздохи у всех девчонок и младшекурсников школы.
Самой обсуждаемой темой в гостиной их факультета среди женской части населения до недавнего времени были собственно Джеймс Поттер и Сириус Блэк. Высшим пилотажем было сидеть на диване в окружении благодарных слушательниц и рассказывать открывшим от удивления рты подружкам, что ты ходила в Хогсмид с Поттером или Блэком, а на обратном пути - о, Боже - был поцелуй! Последнее, разумеется, сообщалось шепотом, но так, чтобы все слышали. Далее неизменно следовала выдержанная театральная пауза, сопровождаемая завистливыми вдохами, охами и ахами. Потом вышеупомянутая счастливица становилась объектом зависти или восхищения, но ненадолго. Ровно до следующего похода в Хогсмид, пока не появлялась очередная глупышка, которой должно было повезти на этой неделе - и все начиналось заново. Кейт, слушая все это, только недоуменно пожимала плечами: ей вообще начинало казаться, что эти девочки даже находят некое садистское удовольствие в том, чтобы с ними происходила эта история, причем неизменно по одному и тому же, совершенно лишенному фантазии, сценарию. Поход в Хогсмид, поцелуй, неделя «официальных отношений» и непременно разбитое сердце, ибо страдать по Поттеру и Блэку тоже считалось хорошим тоном.
В начале седьмого курса ситуация кардинально изменилась, общественность застыла в недоумении, и было от чего: красавчик Поттер завел постоянную подружку! Хуже того, подружку эту, он, по всей видимости, безоглядно любил. Теперь эта самая общественность, оправившаяся от неожиданного шока, кинулась обсуждать эту сногсшибательную новость. Собственно говоря, после этого объектом обсуждения сделалась некая Лили Эванс - счастливая избранница Джеймса Поттера. Точек зрения было две: за и против. Одни закатывали глаза и, роняя скупую слезу, более-менее искренне радовались, ибо прямо у них на глазах родилось большое и светлое чувство. Оставшаяся часть со знанием дела уверяла, что Лили Эванс - глупая рыжая выскочка, и долго радоваться ей не придется - Поттер поиграет с ней и бросит. Но, так или иначе, прошло уже больше полугода, а Поттер и Эванс были вместе, назло злопыхателям и на радость друзьям.
И вот теперь, когда Поттер стал окончательно и бесповоротно потерян для своих воздыхательниц, единственным объектом преклонения сделался Сириус Блэк, разом заполучивший внимание девиц, еще совсем недавно страдавших по Поттеру. То есть отныне женское внимание, которое прежде они с Поттером делили пополам, было приковано к нему одному. Кейт было не вполне понятно, почему, услышав имя Сириус Блэк, неизменно нужно было начинать глупо хихикать и томно вздыхать.
Однажды в гостиной Когтеврана она имела неосторожность высказать свое мнение в отношении этого нездорового массового фанатизма. В ответ она получила с десяток гневных уверений в том, что, во-первых, она ничего не понимает в жизни; во-вторых, она ничего не понимает в мужчинах; и, наконец, в-третьих: она вообще не умеет ценить прекрасное.
Что прекрасного было в походе до близлежащей деревни в весьма сомнительной компании и в том, чтобы тебя через неделю променяли на кого-то другого, в ее голове не укладывалось. Поэтому в таких случаях, чтобы не ввязываться в спор, в котором гарантированно проиграешь, она уходила к себе в комнату. Продолжать пребывать в глубоком неведении.
Самым трезвомыслящим человеком в этой компании был Ремус Люпин, однако особой популярностью среди девушек он не пользовался. По мнению Кейт, в данном случае это делало ему честь. Поведение же Поттера и Блэка она с большой долей уверенности характеризовала как свинское. В этом мнении она утвердилась в прошлом году, когда стала свидетельницей того, как Поттер шутки ради подвесил в воздухе вниз головой одного паренька со Слизерина. Кейт почему-то было очень жаль того парня: это его бросила Эванс ради Поттера. Однажды Кейт совершенно случайно во время завтрака стала невольной свидетельницей того, как этот самый парень смотрел на Эванс. Лили, которая сидела за гриффиндорским столом в компании Поттера, Блэка и каких-то своих подружек, казалось, и вовсе не обращала на него внимания. И это при всем при том, что они были как минимум лучшими друзьями на протяжении шести лет. Кейт было его жалко, потому что он был из тех, кто если уж любит, то любит один раз в жизни. Он бы явно не стал водить девчонок до Хогсмида и вешать им лапшу на уши. Как можно было променять его на Поттера?
Девчонок, которые страдали по Поттеру или Блэку, ей было совсем не жаль. Ей вообще казалось, что их страдания всего лишь бездарный спектакль. Страданий же как таковых и вовсе нет. Они вполне осознанно шли на это, уже заранее прекрасно зная, чем все закончится. Так почему они должны вызывать сочувствие? А тот парень со Слизерина страдал по-настоящему: по всему было видно, что он потерял человека, который был ему действительно очень дорог. А кроме того ему приходилось терпеть постоянные насмешки и издевательства от Поттера и его компании. Это было уже по меньшей мере жестоко.
В остальном же Кейт относилась к этой компании довольно равнодушно. По большому счету, особых эмоций они у нее не вызывали. Именно поэтому ее мало волновал тот факт, что небо ниспослало ей сегодня подарок в лице Джеймса Поттера. Кейт знала, что сегодня будет обсуждать женская часть их факультета вечером в гостиной, но ей было все равно.
- Скажи, а ты не сердишься на моего друга? Он так неосторожно налетел на тебя сегодня утром, - вдруг ни с того ни с сего спросил Поттер.
Кейт удивленно посмотрела на Джеймса. Казалось, она не сразу поняла, о чем он ее спрашивает. Она уже успела позабыть об утреннем инциденте.
- Нет, конечно, твой друг может спать спокойно. С кем не бывает, - она равнодушно пожала плечами и вернулась к прерванной работе.
Поттер удовлетворенно хмыкнул. Упоминание о Блэке у девицы не вызвало ровным счетом никаких эмоций, она, кажется, даже не сразу сообразила, о ком идет речь. Это было что-то новенькое.
- Просто мне показалось, что твой спутник был очень раздражен.
Кейт снова подняла взгляд на Джеймса, только на этот раз в ее взгляде вместо удивления мелькнуло подозрение. С чего бы это Поттеру уделять столько внимания совершенно незначительному происшествию? Да, Дейв, конечно, повел себя грубовато, но не настолько, чтобы заострять на этом внимание.
- Мой спутник просто был сегодня в дурном расположении духа. К твоему другу это не имеет ровным счетом никакого отношения.
Джеймс ничего не ответил и сделал вид, что всецело поглощен приготовлением зелья. Кейт перевела взгляд левее: Дейв и подруга Поттера то и дело бросали на них заинтересованные взгляды. Джеймс перехватил взгляд Кейт и, улыбнувшись ей, сказал:
- Это моя девушка за тем столом. С твоим парнем.
Последняя реплика была утвердительно-вопросительной.
Кейт усмехнулась. Однако он большой оригинал, так тонко попытался выяснить, что ее связывает с Дейвом.
Она улыбнулась, но ничего не ответила. Какое ему дело до того, что ее связывает с Дейвом? Особенно странным его интерес выглядел в свете того, что за соседним столом стояла его девушка.
Кейт обернулась и посмотрела в противоположный конец кабинета. Там вместе с ее однокурсницей стоял виновник сегодняшнего утреннего инцидента, сердечный друг Джеймса Поттрера и любимец публики Сириус Блэк. Он заметил, что Кейт смотрит в их сторону и улыбнулся. Она иронически спокойно выдержала его взгляд и на улыбку не ответила. У нее зародилось подозрение, что Дейв мог что-нибудь наговорить Блэку позже, поэтому теперь Поттер и расспрашивает ее о Дейве. Хотя эта версия критики не выдерживала: Дейв на Блэка не смотрел вовсе. Зато однокурсница Кейт смотрела на Сириуса взглядом, в котором без труда читалось обожание. Зелье, ее, казалось, не занимало совсем. Она уже прикидывала, какие перспективы перед ней открываются: полгода совместных уроков! Одним словом, она смотрела в будущее с несокрушимым оптимизмом.
«Интересно, им не надоело наступать на одни и те же грабли?»
- Ну что, готово?
Голос Поттера заставил Кейт вынырнуть из раздумий. Она посмотрела на зелье, приготовление которого они почти закончили.
- Последний штрих, - она бросила в котел завершающий рецепт ингредиент и удовлетворенно кивнула. - Теперь готово.
- Послушай, Кейт, а нам не опасно здесь стоять? – Поттер подозрительно смотрел на кипящее в котле зелье. По всей вероятности, особого доверия оно ему не внушало. - Лили сказала, что достаточно паров этого зелья, чтобы эффект проявился.
Кейт, как показалось Джеймсу, взглянула на него немного снисходительно.
- Чтобы оно подействовало, его нужно вдохнуть не так. Лучше всего намочить им носовой платок и поднести к носу. Нужен непосредственный контакт, обязательно. Так просто ничего не проявится.
Профессор Слизнорт внимательнейшим образом осмотрел результат совместных трудов Кейт и Джеймса и остался доволен: зелье было признано одним из лучших.
Кейт удивленно посмотрела по сторонам. На их курсе в зельях лучше нее никто не разбирался, она была уверена в этом. Поэтому она принялась прикидывать, кто же с Гриффиндора так поразил воображение Слизнорта сегодня. К огромному своему удивлению, и, что греха таить, неудовольствию, Кейт обнаружила, что лучшим зельем было признано зелье Блэка - Гораций Слизнорт торжественно объявил об этом во всеуслышание. Кейт исподтишка посмотрела в его сторону. Это явилось для нее открытием. По всему выходило, что зелье Блэк сварил в одиночку, ибо Кейт прекрасно знала, на что способна была его напарница.
«Надо же, мы, оказывается, не только шастать ночью по школе умеем».
Урок подходил к концу, Блэк проживал последние мгновения своей минуты славы. Кейт поспешно собрала свои вещи и поспешила к выходу, где ее уже ждал Дейв. В коридоре она увидела Поттера и компанию, они тоже кого-то ждали, вероятно, Эванс. Блэк проводил ее настороженно-оценивающим взглядом, Джеймс улыбнулся ей. Кейт сухо кивнула ему на прощание, и они с Дейвом поспешили прочь.
- Ты теперь глазки строишь этим гриффиндорским клоунам? - Дейв по пути то и дело бросал на Кейт настороженные взгляды.
- Ради всего святого, Дейв! - против воли она почувствовала, что начинает закипать. Иногда своими собственническими инстинктами он доводил ее до сумасшествия. - Ты же работал в паре с его девушкой, о каких глазках ты говоришь? И вообще, на каком основании ты устраиваешь мне сцены ревности?
- Прости меня.
- При чем здесь прощение? Просто меня изматывает эта твоя беспочвенная ревность, я ведь не даю тебе не единого повода. Имей в виду, если я влюблюсь в кого-то, ты первым об этом узнаешь.
Кейт рассмеялась, увидев его растерянное лицо.
- Не шути так!
- Я не шучу. Дейв, не нужно придумывать себе небылиц, ладно?
Они в молчании дошли до факультетской гостиной и разошлись у подножия лестницы. Кейт махнула Дейву на прощание, поднялась по бесчисленным ступеням и вошла в коридор, ведущий в спальни девочек. Коридор был пуст в это время дня: все были на уроках, это у их курса совершенно неожиданно образовалось окно в расписании.
Коридор тонул в полумраке и тишине. Кейт вдруг почувствовала странный внутренний дискомфорт, какую-то едва уловимую тревогу. Стараясь как можно быстрее избавиться от этого гнетущего ощущения, она стремительно подошла к своей двери, намереваясь как можно скорее повернуть ручку и войти внутрь. Но воплотить задуманное в жизнь ей не удалось. Едва она протянула руку, ручка на двери повернулась сама собой, и дверь слегка приоткрылась. Девушка застыла на пороге в немом недоумении.
«Что за фокусы?»
Кейт несколько раз подергала ручку, потом закрыла, открыла и снова закрыла входную дверь. Странно. Недоуменно пожав плечами, девушка открыла дверь и вошла в комнату. Ничего не изменилось с тех пор, как она ушла отсюда сегодня утром.
Впрочем, кое-что все же было не так - в комнате было нестерпимо холодно. Девушка перевела взгляд на окно и чертыхнулась. Оно было распахнуто настежь.
Кейт быстро пересекла комнату и подошла к окну, зябко кутаясь в мантию. Порыв ветра неприятно хлестнул по лицу, словно бы дал пощечину. Холодно. Очень холодно и очень странно. Кейт могла бы поклясться, что когда уходила утром, окно было закрыто.
Небо за окнами замка, еще утром радовавшее глаз отсутствием туч, снова стало серым и мрачным: ветер принес с севера непогоду.
За окнами, насколько хватало глаз, простирался один и тот же безрадостный пейзаж в бело-серых тонах. Заметенные снегом сопки, серые деревья бескрайнего запретного леса, Черное озеро, скованное льдом, словно бы пойманное в капкан. Кейт вдруг впала в какое-то странное состояние, глядя на озеро. Состояние было близко к оцепенению. Сердце тревожно сжалось.
«Да что со мной сегодня такое?»
Кто-то был в комнате в ее отсутствие и открыл окно. Но зачем? Это не поддавалось никакому логическому объяснению.
И, тем не менее, факт оставался фактом: кто-то заходил к ней, пока она отсутствовала. Но кто и зачем? У них было не принято запирать двери, но и входить в чужие комнаты в отсутствие хозяев тоже. Так и не найдя ответа на вопрос, кто и для чего открыл в ее комнате окно, Кейт еще раз посмотрела на огромное озеро, простиравшееся внизу. Она не любила вопросов без ответа.
Очередной урок зельеварения состоялся через два дня. Кейт пришла в класс с опозданием, в тайне надеясь, что всех присутствующих уже успели распределить по парам.
- О, мисс Милтон, вы как раз вовремя! - Гораций Слизнорт по своему обыкновению излучал несокрушимый оптимизм.
«Интересно, с каких пор опоздание на десять минут стало называться «вовремя?»
Присутствующие в классе студенты уже успели приступить к выполнению задания. И все-таки надеждам Кейт на то, что из-за опоздания она станет варить зелье в одиночестве, не суждено было сбыться. Уже заранее зная, что услышит, она сделала несколько шагов вперед.
- Здравствуйте, профессор. Прошу прощения за опоздание.
- О, пустяки, моя дорогая! Присоединяйтесь к мистеру Блэку, мы сегодня варим новое зелье.
Прежде чем присоединиться к мистеру Блэку, Кейт отыскала среди присутствующих Дейва и помахала ему. Интересно, почему же ей так не везет в последнее время? По всей видимости, небеса за какие-то прегрешения посылают Дейву бесконечные испытания в лице ее гриффиндорских напарников. Впрочем, она ни на минуту не сомневалось, что половина из ее однокурсниц за «испытание» в лице Сириуса Блэка продали бы душу Дьяволу.
- Привет, - Сириус пристально и вместе с тем слегка насмешливо смотрел на подошедшую девушку.
Кейт Милтон. Его будущая бывшая.
- Привет.
Девушка подняла на него глаза, и Сириус вдруг поймал себя на мысли, что узнал этот ее взгляд. Точно также она смотрела на него пару дней назад в дверях Большого Зала: задумчиво и слегка безучастно. В ее взгляде, казалось, не было ничего, кроме спокойной созерцательности. Ни кокетства, ни интереса, ни желания понравиться.
- Знаешь, я хотел еще раз извиниться за тот случай… Ну, тогда, в Большом Зале. Кстати, меня зовут Сириус.
- Кейт, - она снова посмотрела на него долгим изучающим взглядом, а потом, едва заметно чему-то усмехнувшись, принялась листать свой учебник. На Сириуса, она, казалось, и вовсе не обращала внимания.
- И все? А как же неизменное в таких случаях «мне очень приятно»?
- Меня мама с детства учила не врать людям, - Кейт подняла на него глаза, и Сириус без труда прочел в них насмешку. Отчего-то последняя ее реплика привела его в бешенство. Впрочем, скорее всего, он просто чувствовал себя уязвленным ее равнодушием. Девчонка не так проста, как казалось на первый взгляд.
- Не очень-то ты любезна!
- Да нет, я вообще-то душка, правда, не для всех, - Кейт обворожительно улыбнулась, демонстрируя полнейшее дружелюбие. Ей доставляло какое-то садистское удовольствие его дразнить.
- Знаешь, думаю, придется преподать тебе урок вежливости, - Блэк одарил Кейт улыбкой, не сулящей ей ничего хорошего, а потом, ухмыляясь, взял в руки стеклянную пробирку и занес ее над полом. Кейт даже не успела понять, что он задумал, в этот же самый момент раздался звук разбивающегося о каменный пол стекла. Пробирка разлетелась на десятки мелких осколков, в кабинете повисла напряженная тишина. И тут произошло то, чего Кейт никак не ожидала. Блэк, по всей видимости, не испытывая совершенно никаких угрызений совести, заорал на весь кабинет так, что не услышать его мог разве что глухой.
- Кейт, как же ты так неаккуратно! Профессор, извините нас, это произошло случайно.
Последняя реплика, преисполненная фальшивого лицемерного раскаяния, адресовалась уже Слизнорту, который неодобрительно покачал головой, увидев осколки разбившейся пробирки.
Когда все вернулись к своим прерванным занятиям, Кейт смерила нахально ухмыляющегося Блэка уничтожающим взглядом.
- Не верю. Больше артистизма.
- Слизнорту хватило, - Сириус беспечно пожал плечами. - Он, видимо, не так уж искушен в вопросах актерского мастерства.
- Зачем ты это сделал?
- Хотел привлечь твое внимание.
- Псих, - резюмировала Кейт.
Лаконично, зато чистая правда.
- Спасибо за комплимент, конечно, - Блэк расплылся в самодовольной улыбке. - Впрочем, на твоем месте я бы не стал ставить диагнозы. Скажи, это тенденция? Что твоего внимания добиваются только люди с психическими расстройства…
- Тебе лучше замолчать до конца урока, Блэк.
- Слушаю и повинуюсь, - Сириус примирительно поднял руки. - У нас ведь будет еще время, чтобы пообщаться.
Последняя фраза звучала очень многообещающе.
- Надеюсь, нет, - отрезала Кейт. Подумать только, этому человеку хватило нескольких минут, чтобы довести ее до белого каления.
- Ты не знаешь, от чего отказываешься.
Кейт не выдержала и расхохоталась.
- Знаешь, мне еще никогда в жизни не приходилось сталкиваться с такой ничем необоснованной самоуверенностью!
Когда зелье было закончено, Кейт попросила Слизнорта посмотреть работу. Тот кивнул и пообещал подойти через две минуты. Блэк, с интересом посмотрев в сторону преподавателя, взял со стола колбу с раствором какого-то ядовитого цвета и обратился к своей напарнице.
- Знаешь, что будет, если это вылить в котел?
- Знаю, - раздраженно ответила Кейт. - Очень надеюсь, ты не такой идиот, чтобы это сделать? Как же я ошиблась… - обреченно простонала девушка.
Подошедший Слизнорт недоуменно воззрился на ужас, который теперь творился в их котле. Лицо преподавателя медленно наливалось краской, и это не сулило провинившимся студентам ничего хорошего.
- Вот что, молодые люди, мне это надоело! Сегодня же вечером я назначаю вам отработку, сварите зелье заново. У меня такое впечатление, что рецепт вы вообще не читали. Это просто неслыханно!
Когда Слизнорт вернулся к своему прерванному вероломной выходкой Сириуса занятию, Блэк торжествующе посмотрел на Кейт.
- Вот видишь, а ты мне не верила. Я же сказал, что у нас еще будет время, чтобы пообщаться.
- Тогда прими мои соболезнования.
- Что так?
- Ну, я из тех девушек, от которых таким как ты нужно держаться подальше.
- А говоришь, что это у меня проблемы с самомнением, - Блэк смерил собеседницу с головы до ног демонстративно-оценивающим взглядом.
Кейт призвала на помощь все свое самообладание, чтобы не припечатать ему что-нибудь резкое. Она сделала глубокий вдох, выждала несколько секунд, а потом подняла взгляд на своего собеседника. Блэк со скучающим видом стоял напротив, засунув руки в карманы. На губах его играла едва заметная нахальная улыбка.
- Тебе не кажется, что ты слишком много себе позволяешь? - Кейт принялась с самым невозмутимым видом собирать свои вещи. Урок закончился, и теперь толпа весело гомонящих учеников потянулась выходу. Еще пара секунд, и она окажется на свободе. Подальше от Блэка. Последняя мысль казалась особенно восхитительной.
Кейт с остервенением затолкала в сумку последний учебник, и, не глядя на Сириуса, направилась к выходу. Но осуществить задуманное ей не удалось - в самый последний момент Блэк преградил ей дорогу. Она подняла на него взгляд и увидела его смеющиеся глаза прямо перед собой.
- А тебе не кажется, что это не я слишком много себе позволяю, а ты слишком от многого отказываешься?
Видит Бог, если бы взглядом можно было убивать, Сириус Блэк не протянул бы на этом свете и пары жалких секунд, а несчастным Мародерам пришлось бы готовить поминки своего безвременно ушедшего товарища. Еще несколько мгновений Блэк прожигал Кейт взглядом, явно надеясь на ответную реплику, однако Кейт ничего не ответила и поспешила вперед по коридору. Вслед ей раздался хохот, а потом Сириус крикнул:
- Эй, Милтон, вернись, я все прощу!
Ответом его так и не удостоили. Сириус проводил взглядом удаляющуюся спину когтевранки, усмехнулся чему-то про себя и тоже поспешил прочь от кабинета зельеварения.
Кажется, их знакомство можно было считать состоявшимся.
Несостоявшаяся отработкаС ним ужасно легко хохочется, говорится, пьется, дразнится,
В нем мужчина не обретен еще.
Она смотрит ему в ресницы...
Вера Полозкова "Медленный танец"
Кейт захлопнула книгу, которую читала, и взглянула на часы. Через двадцать минут ей нужно быть в кабинете зельеварения: впервые за семь лет Кейт назначили отработку. Она не знала, каково это - пытаться сделать что-то во второй раз. В жизни у Кейт все неизменно получалось с первого. Она всегда была к себе очень требовательна, в первую очередь, чтобы не разочаровать саму себя. Мнение окружающих она в расчет принимала редко, и единственным человеком, мнение которого было для Кейт неоспоримым, была Алин. Все остальное она пропускала мимо ушей: она не воспринимала всерьез ни похвалу, ни критику, справедливо считая, что похвалить могут из жалости, а раскритиковать из зависти. Училась она для себя, но так получилось, что на своем курсе она стала лучшей, притом совершенно объективно. Злые языки поговаривали, что все оценки Кейт - не более, чем дань уважения ее матери, которая преподавала в Хогвартсе трансфигурацию вот уже седьмой год. Кейт с неизменно-вежливым выражением лица выслушивала завуалированные колкости и отвечала тем же, только в десять раз более ядовито и в десять раз более завуалировано. Впрочем, об их родстве знали не многие, и постепенно эту тему обсуждать перестали, поводов усомниться в своих способностях Кейт не давала. И вот теперь Кейт Милтон, лучшая студентка факультета Когтевран с недоумением смотрела на свое отражение в зеркале: она пыталась понять, что должен испытывать человек, которого отправили на отработку. По всему выходило, что особой досады она не испытывает, зато в полной мере испытывает раздражение в отношении Сириуса Блэка, который по непонятным для Кейт причинам устроил этот спектакль.
Она задумалась и не услышала, как в комнату вошел Дейв.
- Привет, - Дейв подошел к девушке и попытался ее обнять, но Кейт увернулась. Она всегда уворачивалась.
- Ты напугал меня! Дейв, почему ты без стука?
- Раньше тебя это не смущало, - Дейв примирительно поднял руки и сел на кровать, взяв в руки книгу, которую читала Кейт.
- Раньше мы были детьми!
- Брось, Кейт, не кипятись! Ты расстроилась из-за отработки? Не расстраивайся, я буду ждать тебя у кабинета зельеварения столько, сколько нужно, - Дейв раскрыл книгу, и на пол спланировал кусочек пергамента, который был вложен между страницами. Дейв прочел то, что там было написано, и подозрительно посмотрел на Кейт.
- Что ты там увидел? - Кейт прекратила расчесывать волосы и повернулась к Дейву.
- Ты что, не оставила своей дурацкой привычки - разбрасывать по всей комнате записки с цитатами?
- Моя комната - что хочу, то и делаю! - Кейт состроила Дейву гримасу в зеркале и вернулась к своему прерванному занятию. - И вообще, кому от этого плохо?
- У тебя в комнате хаос.
- Я называю это творческим беспорядком. Ну-ка прочти, что там написано?
- Если в вашей жизни возникает выбор между двумя людьми, смело выбирайте второго. Потому что если бы вы по-настоящему любили первого, второй бы не появился. Это что?
- Это сказано человеком, стоящим на перепутье, - Кейт пожала плечами. - Цитата как цитата, а что?
- Я надеюсь, этот человек не ты?
- Конечно, я, Дейв, кто же еще?
- Кейт!
- Дейв! Прекрати, это просто цитата! Не нужно все цитаты, которые мне нравятся, примерять непосредственно ко мне и к моей жизни. И вообще, я должна идти, а то опоздаю. Да, кстати, я хотела у тебя узнать, ты не заходил в комнату в мое отсутствие?
- Нет, конечно. А что?
- Да так, ничего, забудь. Пойдем.
Кейт заперла дверь, на этот раз воспользовавшись волшебной палочкой. В конце концов, мало ли что.
У входа в Большой Зал Кейт и Дейв расстались. Кейт поспешила в сторону кабинета зельеварения - из-за выходок чертового гриффиндорца ей предстояло потратить вечер впустую. Пылая праведным гневом, Кейт вошла в кабинет и первым, кого она увидела, был Слизнорт. Надо заметить, он был и единственным, кого она могла наблюдать. Блэка в кабинете не было совершенно точно.
- О, мисс Милтон, проходите, - профессор сделал приглашающий жест, и Кейт вошла в кабинет, - мистер Блэк еще не пришел, вы подождите его, и приступайте. А мне нужно отлучиться ненадолго.
С этими словами Слизнорт вышел из кабинета, оставив Кейт в полном одиночестве. Тишина подземелий Слизерина постепенно начала давить на психику, и Кейт, чтобы хоть как-то себя развлечь, принялась ходить вдоль столов, рассматривая всевозможные склянки, наполненные зельями. Когда она наткнулась взглядом на зелье, которое они варили на прошлом уроке, по спине пробежал холодок. Кейт подошла поближе и взяла пробирку в руки.
«Что за черт, почему оно так на меня действует?»
Занятая созерцанием пробирки с Парализующим Зельем, Кейт пропустила момент появления Блэка. Сириус пару минут молча стоял на пороге кабинета, не обнаруживая своего присутствия. Он хотел окликнуть Кейт сразу же, как только вошел, но почему-то не сделал этого. А потом он вдруг с удивлением поймал себя на мысли, что ему нравится вот так наблюдать за ней, пока она об этом не знает. В этом было что-то очень личное, несколько даже интимное, какая-то едва уловимая иррациональная иллюзия близости. Сириус неотрывно смотрел на девушку, слегка прищурившись, и его синие глаза в полумраке слизеринских подземелий сейчас казались черными, почти демоническими.
Ему вдруг стало очень жарко. Стараясь избавиться от странного наваждения, он решительно прошел в кабинет и нарочито громко оповестил Кейт о своем присутствии.
- Привет безнадежно отстающим!
Девушка вздрогнула, едва не уронив на каменный пол злополучную пробирку с зельем. Кейт перевела дыхание и обернулась, встретившись взглядом с Блэком.
- Мой тебе совет: подай на свои мозги в суд за то, что они тебе не помогают. Ты не в курсе, что не нужно орать людям на ухо с такой силой, чтобы они оглохли после этого?
- И это вместо здравствуйте? Мама тебе учила не врать - это похвально, но почему она не научила тебя здороваться?
- А что ты хотел от безнадежно отстающей дурочки? Скажи и на этом спасибо, - Кейт усмехнулась и отошла к одной из парт. После чего уселась на нее и принялась болтать ногами, выжидающе посмотрев на Сириуса.
- Ты чего-то от меня ждешь? - с самым невинным видом поинтересовался он.
Кейт удрученно развела руками, словно сокрушаясь по поводу несообразительности Блэка.
- Я жду, пока ты начнешь варить зелье.
- Почему я? - Сириуса такая постановка вопроса, кажется, возмутила до глубины уши. - Отработка совместная, если ты помнишь!
- Это не отработка, а дань твоему идиотизму. Если бы не ты, меня бы здесь вообще не было.
- А если я скажу, что я сделал это специально? Только чтобы ты сегодня была здесь? - Сириус посмотрел на Кейт, улыбнувшись ей улыбкой, которая свела с ума не одну ученицу Хогвартса.
Но Кейт только усмехнулась едва заметно.
- Зачем ты это делаешь, Блэк? – спросила она. - Развлекаешься? Я вполне это допускаю, но если так, неужели ты всерьез полагаешь, что со мной это сработает?
Сириус усмехнулся, оставив, впрочем, ее вопрос без ответа.
Он уже вполне успел понять, что с ней это не сработает. Но попробовать стоило. Не нужно было много времени, чтобы понять, что она была из разряда тех девушек, которые оставляют в душе неизгладимый след, и если оставляют, то на всю жизнь. И никак не иначе. Не потому, что они лучше остальных, просто они другие. Такие девушки, как она - явление редкое, он это прекрасно понимал. Такой была Лили, Сириус знал, что Джеймса привлекло в ней именно это. Недаром Поттер, как одержимый, добивался ее расположения чуть ли ни с первого курса. И сидящая сейчас напротив когтевранка была из числа тех, о ком помнят всю жизнь. Пусть пройдет не один десяток лет, ты добьешься в жизни всего, чего только можно добиться, ты будешь говорить, что можешь все, но… Но будешь до безумия отчетливо помнить, как сломала тебе жизнь семнадцатилетняя девочка. Если только позволишь себе зайти слишком далеко. Если только позволишь ей подойти слишком близко. Но это не для него. Он никогда не искал таких отношений, никогда не стремился испытать такие чувства. Это все не для него. Она не для него. Просто спор, просто пари.
Он снова усмехнулся, на это раз своим мыслям.
- Знаешь, что я тебе скажу? Будь проще, и люди к тебе потянутся.
- Знаешь, что я тебе отвечу? Лучше я буду сложнее, и от меня отстанут те, кто проще. Кстати, почему ты до сих пор не занят делом? - Кейт палочкой указала в сторону котла. - Скажу тебе по огромному секрету - я не собираюсь торчать тут до ночи.
- А разве у тебя есть выбор? - Блэк картинно задумался. - Нет, пожалуй, что нет, - он, наконец, вынес свой неутешительный приговор, исполненный фальшивого сочувствия. - И вообще, почему ты решила, что именно я буду варить зелье, а не ты, например?
- Потому, что люди делятся на две категории: те, у кого револьвер и те, кто копает. Поэтому копай.
- И не подумаю! - Блэк демонстративно сел на парту напротив Кейт и скрестил руки на груди, все также демонстративно. - Ну а что, времени у нас много.
И улыбнулся. Нахально, дерзко. Вызывающе.
Кейт поняла, что если сейчас начнет варить зелье сама, получится, что она ему уступила. Решив, что такой радости Блэку она не доставит ни за что на свете, она последовала его примеру - скрестила на груди руки и принялась невозмутимо ждать.
- Ну, и почему ты молчишь? - не выдержал в конце концов Сириус. - Может, озвучишь очередную мысль, призванную меня опорочить?
- Да нет, я не собираюсь этого делать, я лучше подожду, пока тебе надоест здесь сидеть, и ты, наконец, займешься зельем.
- Мне не надоест, веришь?
- Ну, через пару часов твои дружки снарядятся на твои поиски, ибо у вас ведь есть миссия - сеять разумное, доброе, вечное в стенах этой школы, - Кейт улыбнулась ему, слегка наморщив нос, а потом засмеялась, увидев, что он разозлился.
- Почему ты делаешь из меня идиота?
Сириус видел, что она его дразнит, и, черт возьми, его это задевало. А еще его задевало то, что она совсем не пыталась с ним кокетничать, не пыталась заигрывать. Он совсем не видел интереса к нему в ее глазах. Совсем.
- Да не делаю я из тебя идиота, это полностью твоя инициатива, - Кейт нравилось его дразнить. Нравилось смотреть, как в его темных глазах вспыхивает недобрый огонек в ответ на ее реплики. Она и сама не могла понять почему, но ее тянуло остаться.
- Значит, я тебе не нравлюсь, - констатировал Сириус. - Мои друзья тоже тебе не нравятся?
- Какой умный мальчик!
- Объяснишь – почему?
- Потому.
- Это не ответ!
- Какой вопрос - такой и ответ! Кейт улыбнулась, мысленно поздравив себя с тем, что она станет первой девушкой Хогвартса, которую он оставил равнодушной. Ну, ей, конечно, очень нравится его дразнить, но это не в счет.
- Знаешь, раз уж мы все равно здесь, давай поговорим? - предложил Блэк - Просто поговорим, а завтра об этом не вспомним. И пройдем мимо друг друга, как будто ничего не было, можем даже не здороваться. Если тебе это не интересно - ты сейчас встанешь и уйдешь, тебе ведь плевать на эту отработку по большому счету. Если останешься - ответишь на мои вопросы, а я отвечу на твои. Я остаюсь, - Сириус неожиданно серьезно посмотрел на нее.
Кейт на секунду задумалась, но только на секунду. Она знала, что согласится. Ей стало интересно. Ей захотелось узнать, что же такого невероятного находят в нем девушки, кроме, разумеется, невероятных синих глаз, в глубине которых вспыхивает дьявольский огонек, когда он злится. А когда Кейт хотела что-то узнать, она всегда шла до кона. И потом, как там сказал Блэк? Всегда можно сделать вид, что ничего не было.
Сириус усмехнулся. Он все рассчитал верно. В конце концов, всегда можно сделать вид, что ничего не было.
- Ты спросил, почему мне не нравятся твои друзья? - начала Кейт. - Я бы не сказала, что испытываю к ним неприязнь, скорее я к ним равнодушна. Впрочем, в отношении тебя и Поттера могу сказать, что мне жаль девушек, которые гуляют по граблям, несмываемыми чернилами вписывая свои имена в ваш донжуанский, читай - кобелиный список, - Кейт посмотрела ему прямо в глаза.
- Ты права, девушки такие непостоянные: сегодня одна целует, завтра другая… - Блэк томно вздохнул и самодовольно улыбнулся.
- Считаешь, это делает тебе честь?
- Почему нет?
- Ты счастлив? - вдруг спросила Кейт.
Спросила это как-то так, что Сириус, собирающийся отшутиться репликой наподобие предыдущей, вдруг осекся.
Это был неожиданный поворот. Это был неожиданный вопрос, и этот вопрос остался без ответа. И не просто потому, что он не хотел отвечать на него, но потому, что и сам не знал этого самого ответа.
Кейт усмехнулась, как показалось Сириусу, слегка снисходительно.
- Что, игрок по жизни, уйма ролей и куча масок, вот только не познавший чувств. Внутри, увы, пусто. Оставляешь этим девушкам воспоминаний, как оставляют официантам на чай: ровно столько, чтобы не обидеть, ровно столько, чтобы не запомниться. Впрочем, они платят тебе тем же. А может, просто не могут дать большего. Я права? - Кейт пристально посмотрела на Сириуса.
Тот ухмыльнулся.
- Отчасти. Ну, а теперь откровенность за откровенность. Любишь его?
- Дейва?
- Понятия не имею, как его зовут, - Блэк пожал плечами. - Телохранитель твой.
Кейт задумалась на насколько мгновений. Она уже хотела было ответить да, но, встретившись с взглядом с Сириусом, отчего-то промолчала.
- Что, мама учила не врать? - в его голосе послышалась откровенная насмешка. - Мне, знаешь ли, тоже жаль того парня. Ведь ты, в конце концов, доведешь его до безумия, а он тебя до алтаря. И вы оба будете думать, что счастливы. Он, может, и будет, а ты нет. Он будет перечислять наизусть все твои улыбки, а ты будешь включать вежливый тон и делать вид, что все хорошо. Я прав?
- Отчасти. Я нашла в нем то, что мне нужно.
- Разве это любовь?
- Не тебе о любви рассуждать, - Кейт неопределенно пожала плечами. Она пожалела, что согласилась на этот разговор. Отчего-то говорить с Блэком и Дейве оказалось непросто. Наверное, оттого, что он вот так запросто озвучил вслух ее собственные мысли, от которых она малодушно пыталась сбежать вот уже который год.
- Может быть, - сказал Сириус, пристально глядя на девушку. Она избегала его взгляда. - Обидно, что ключи к чужому счастью не всегда подходят к твоему, правда?
Он видел, как изменилось ее настроение. На смену недавней беспечности пришла какая-то холодная отстраненность, за которой она словно пыталась спрятаться. От него или, может, от самой себя.
- Что ж, тогда ты ищи к своему, а я буду искать к своему. Может, и найдем. А пока не нашли, можем придумывать себе идеальную жизнь перед сном. Ведь мы все представляем себе свою идеальную жизнь перед тем, как заснуть, - Кейт спрыгнула с парты и, наконец, посмотрела Блэку в глаза. Он прочел в них злую усмешку. - Забудь этот разговор, и у тебя все как раньше будет хорошо.
Кейт дошла до двери, постояла на пороге пару секунд, словно что-то обдумывая, а потом обернулась и бросила через плечо:
- И, знаешь, Блэк, не ищи меня в других. Меня там нет, - она улыбнулась на прощание и через пару минут ее шаги стихли в глубине мрачного коридора.
Зелье они в тот вечер так и не сварили.
Сириус слушал оглушающую тишину слизеринских подземелий, и больше всего на свете ему хотелось бы последовать ее совету. Вот только что-то подсказывало ему, что сказать будет проще, чем сделать. Какое-то странное, незнакомое ему прежде ощущение никак не желало его отпускать, и это его пугало. Он уже успел пожалеть, что затеял с ней этот разговор.
Кейт шла по коридорам Хогвартса и радовалась, что Дейв еще не освободился, и ей не придется сейчас с ним говорить. У нее не шли из памяти слова Блэка. Ей так не хотелось, чтобы он оказался прав, так не хотелось! Но в глубине души она знала, что он прав. Но она подумает об этом в другой раз, позже когда сегодняшний разговор ее отпустит. Она должна забыть сегодняшний разговор. Должна забыть.
Кейт вошла в факультетскую гостиную. Там было, как всегда по вечерам, довольно многолюдно, и Кейт остановилась поболтать с однокурсниками. Разговоры крутились вокруг предстоящего урока по защите от темных искусств. Потом пришел Дейв, и разошлись все далеко за полночь. Дейв проводил Кейт до лестницы, уводящей в спальни девочек.
- Как твоя отработка? Все нормально? - спросил он.
«Лучше не бывает. Если Слизнорт публично меня не отчитает, я буду считать, что мне повезло».
- Да, все хорошо. Дейв, прости, я устала, пойду к себе, ладно? - Кейт вымученно улыбнулась.
- Спокойной ночи.
- Пока, - она взмахнула рукой на прощание и пошла к себе.
Когда Кейт подошла к двери своей комнаты, сон как рукой сняло. И было от чего. Почти все уже спали, и в коридорах было по-ночному тихо. Однако кое-какие звуки все же нарушали полночное безмолвие коридора: тихие приглушенные голоса и смех, которые доносились из ее комнаты. Из-под открытой двери пробивался луч света, словно бы в комнате горели факелы или как минимум свечи. Кейт подошла к двери. Дверь была заперта. Все правильно, ведь она не была в комнате после того, как ушла на отработку. Кейт взмахнула волшебной палочкой и сняла чары, наложенные на дверь. Голоса слышались по-прежнему отчетливо. Кейт неожиданно стало страшно, она бы и сама не могла сказать почему. Ее словно парализовало от страха, и Кейт не могла заставить себя сдвинуться с места. Наконец, собравшись с силами, девушка глубоко вдохнула, открыла дверь и застыла на пороге в недоумении: голоса стихли, а совершенно пустая темная комната тонула во мраке.
С.Б, С.Б, С.Б...- Кейт, Кейт, подожди минуточку, пожалуйста!
Кейт услышала за спиной оклик и чертыхнулась про себя.
«Знакомый писклявый голос, только ее сейчас не хватало!»
Кейт обернулась и навесила на лицо улыбку. Спешащая за ней по лестнице девушка, наконец, догнала ее и, отдышавшись, тоже улыбнулась.
- Ты к себе сейчас?
- Ну да, у нас ведь окно перед зельеварением.
- Ах, да, зельеварением… - тон, каким была сказана последняя реплика, явственно свидетельствовал о том, что Кейт следует читать между строк.
Девушку, которая догнала Кейт, звали Эмили Тэйлор. Она слыла первой сплетницей их курса, которая знала все обо всех и даже больше. Поэтому теперь для Эмили было делом чести выяснить, почему же Сириус Блэк - персона во всех отношениях интересная и противоречивая, проявляет столь очевидный для всех интерес к Кейт Милтон - персоне, которая, по мнению Эмили, не могла быть названа ни интересной, ни противоречивой. А по всему выходило, что интерес есть, и весьма ярко проявляющийся. Этот интерес в последнее время стал для Кейт головной болью и ночным кошмаром в одном флаконе. Дейв без конца устраивал ей сцены ревности, однокурсники шептались за спиной, строя догадки, а попытки поговорить с Блэком и выяснить, что ему от нее надо, успехом не увенчались. Он все сводил к шуткам, и Кейт с затаенной радостью ждала момента, когда Дейв, наконец, дойдет до точки кипения и съездит Блэку по самодовольной физиономии.
- Ну да, зельеварением, - Кейт решила делать вид, что не понимает, куда клонит Эмили.
- Кейт, а что у тебя с Блэком? Ты не подумай, что я досужий интерес проявляю, я переживаю за тебя, мы ведь подруги!
Кейт едва сдержалась, чтобы не расхохотаться в голос.
«Однако, сколько нового порой о себе узнаешь! И когда мы только успели подругами стать?»
Кейт постаралась придать лицу серьезное и несколько даже заговорщическое выражение и, понизив голос, сказала:
- Обещаешь, что никому не скажешь?
У Тэйлор загорелись глаза. Кейт усмехнулась. Ну еще бы, секретная информация из первоисточника! Это дорогого стоило.
- Обещаю!
- Ты же видишь, Эмили, как он бегает за мной в последнее время… Влюбился в меня без памяти, как мальчишка, ну я, в конце концов, его пожалела. Думаю, мы поженимся с ним после школы, но я пока не вполне уверена, все-таки такой серьезный шаг…
У Эмили пропал дар речи. Такого она явно не ожидала. Кейт рассмеялась, увидев ее растерянное выражение лица.
- Кейт, расскажи поподробнее!
Эмили ухватила Кейт за рукав мантии. Кейт развернулась и раздраженно бросила:
- Знаешь, Тэйлор, меня постоянно в этой жизни в чем-то обвиняют. Меня обвиняют в том, что я недостаточно люблю, недостаточно понимаю, недостаточно сопереживаю и недостаточно доверяю. А если я сейчас скажу тебе «отвали», меня обвинят еще и в том, что я недостаточно воспитана!
Кейт развернулась на каблуках и пошла к себе комнату, оставив Эмили в полном недоумении стоять посреди лестницы.
Поднявшись в коридор, уводящий в спальни, Кейт на минутку притормозила. В последнее время она боялась возвращаться к себе. У нее в комнате происходило что-то, чему она не могла дать сколько-нибудь разумного объяснения. Несколько раз, подходя к двери, Кейт сталкивалась с тем, что дверь открывалась сама. Ручка просто поворачивалась сама собой и дверь слегка приоткрывалась.
А однажды Кейт проснулась посреди ночи оттого, что услышала голоса. Сначала она подумала, что ей показалось. Она посидела несколько минут, слушая ночную тишину. Кейт стало очень страшно, словно бы мрак, затаившийся по углам, знал какую-то тайну, страшную тайну. Тени переплетались на стенах в причудливое кружево, тонкое и невесомое. Кейт подошла к окну и выглянула наружу: огромная водная гладь, скованная льдом, и луна, виднеющаяся сквозь тучи. Мрачный пейзаж. Кейт поежилась: по ногам пробежал сквозняк. Она обернулась и с удивлением увидела, что входная дверь медленно открывается. Она открылась до половины, издав едва слышный скрип. У Кейт перехватило дыхание. Сама дверь открыться не могла. Кейт как могла успокоила себя и зажгла свечи. Заснула она только под утро, так и не погасив свечей. Она никому не стала рассказывать о странном происшествии, справедливо решив, что могла себе нафантазировать половину из того, что с ней случилось ночью.
Поэтому теперь Кейт с замиранием сердца подошла к своей двери и потянулась к ручке. Все было в порядке. Она улыбнулась, переводя дыхание. Кейт вошла, бросила на кресло сумку и неожиданно совершенно отчетливо почувствовала, что она в комнате не одна. Буквально физически ощутила чье-то присутствие. Внутри все сковало от ужаса. Ей стало очень страшно, но она попыталась успокоиться. А потом, переведя взгляд на кровать, она получила неопровержимое подтверждение своей догадке. Шелковое покрывало, которым она обычно застилала кровать, сейчас было смято, причем так, словно бы на нем кто-то лежал.
Кейт схватила сумку и кинулась в комнату к Дейву, не разбирая дороги.
- Кейт, почему у тебя такой вид, словно ты увидела привидение?
Кейт стояла на пороге комнаты Дейва и судорожно пыталась сообразить, какое объяснение можно придумать своему неадекватному виду. Призвав на помощь все свое самообладание, Кейт улыбнулась.
- С чего ты взял? Просто запыхалась, пока по лестнице поднялась. К тебе можно?
- Конечно, входи!
Кейт вошла в комнату Дейва и почувствовала себя в безопасности. Парни, с которыми Дейв делил комнату, немедленно втянули Кейт с разговор, нервное напряжение спало и, когда пришло время идти на зельеварение, Кейт окончательно успокоилась.
В подземельях было как всегда тихо и сумрачно. Кейт возблагодарила небеса за то, что сегодня Слизнорт не стал тасовать студентов и разрешил выбрать напарников самостоятельно. Кейт немедленно была утянута Дейвом к одному из котлов, впрочем, она совершенно этому не противилась и была бесконечно рада.
Когда Кейт открыла сумку, чтобы вытащить рецепт зелья, который утром выписала из учебника, она наткнулась на листок пергамента, сложенный вчетверо. Уже заранее зная, что это такое, Кейт незаметно развернула записку.
«Сегодня в полночь я буду ждать тебя у входа в башню Когтеврана.
P.S: приходи одна, телохранителя оставь дома».
Кейт предательски покраснела. От злости. Она поискала глазами Блэка. Тот, увидев, что она смотрит на него, самодовольно ухмыльнулся.
«Вот гад!»
Кейт взяла перо и, стараясь не вызвать у Дейва лишних подозрений, написала ответ. Потом, под видом того, что ей нужно спросить что-то у Слизнорта, пошла к преподавательскому столу. Путь ее лежал мимо стола Блэка. Она незаметно положила записку на край стола. Задав Слизнорту какой-то вопрос по поводу зелья, Кейт выслушала исчерпывающие рекомендации и вернулась к себе. Дейв подозрительно глянул на нее, но ничего не сказал. Он знал, что это зелье Кейт может сварить с закрытыми глазами, но зачем-то она пошла к преподавателю. Пошла через весь класс. Пошла мимо Блэка. Дейв перевел взгляд на Сириуса, но тот был занят беседой со своей соседкой и ничего вокруг не замечал. Когда Дейв вернулся к своему прерванному занятию, Сириус развернул записку.
«Я не приду, ты можешь даже заночевать там.
P.S: я не собираюсь плясать под твою дудку, что бы ты ни задумал!»
Сириус усмехнулся. Если он что-то понимает в женщинах, ему стоит пойти сегодня на эту встречу.
Когда урок закончился, Слизнорт принял у студентов зелья, отпустив их с миром на все четыре стороны. Кейт намеренно задержалась: она хотела, чтобы Блэк и компания ушли. Но ее надеждам не суждено было сбыться. Она видела, что Блэк с издевательской улыбочкой следит за ее сборами и тоже никуда не торопится. В конце концов Кейт надоело терять время, и она направилась к выходу. Дейв шел немного впереди, он уже успел выйти в коридор, а потому не видел, как в самых дверях Кейт столкнулась с Блэком. Тот намеренно преградил ей дорогу.
- Готов поспорить на что угодно, что ты придешь.
- Ты дашь мне пройти? - раздраженно спросила Кейт.
Блэк отошел в сторону и сделал широкий жест рукой, словно демонстрируя, что он и не думал ее задерживать. Кейт смерила его уничтожающим взглядом, вылетела из кабинета и, увлекая за собой Дейва, пошла в Большой Зал, намеренно выбрав самую длинную дорогу.
Когда Кейт подошла к факультетскому столу, воцарилась тишина. Не сразу поняв, в чем дело, Кейт села на свое место, в недоумении уставившись на однокурсников. Когда молчание стало совсем уж тягостным, Кейт спросила:
- Мне кажется, или я что-то пропустила?
Эмили Тэйлор опустила глаза. У Кейт забрезжил луч понимания.
- Кейт, у тебя правда все серьезно с Блэком?
Дейв закашлялся. Кейт рассмеялась в голос.
- Если эту потрясающую новость сообщила вам Тэйлор, расслабьтесь. Эта информация уже устарела, потому что, да, у меня с Блэком все серьезно, да, я уже успела выйти за него замуж, и, скажу вам больше - у нас уже трое детей.
- Так это неправда?
- Если веришь глупым сплетням, стоит ли удивляться, что все это в конце концов оказывается плодом чьей-то больной фантазии? - Кейт обменялась взглядом с Дейвом, а потом встала из-за стола.
Проходя мимо стола Гриффиндора, Кейт заметила, что Блэка там нет. Впрочем, никого из его дружков там тоже не наблюдалось.
Войдя к себе в комнату, Кейт сразу поняла, что что-то не так. Еще пару секунд ей понадобилось для того, чтобы понять что именно. Из-под закрытой двери ванной комнаты валил густой пар. Кейт в недоумении открыла дверь, которая туда вела. Из-за густого пара почти ничего не было видно. Подойдя к ванной, Кейт с удивлением увидела, что она до краев наполнена горячей водой. Это было более чем странно, если не сказать - совершенно необъяснимо. Кейт стало страшно. Она знала, что войти к ней в комнату без ее ведома не мог никто, ибо те чары, которые она накладывала на дверь, снять вот так с наскока было практически невозможно. В ее комнате происходило что-то ужасное, она чувствовала это. Но что это было? Кейт выдернула пробку из ванной и на ватных ногах вернулась в комнату. Она должна была обдумать, что ей делать и как быть дальше. Она боялась здесь оставаться, тем более в одиночестве. Но что она расскажет? Что у нее двери сами по себе открываются, и ванная по собственной воле набирается? Да ее просто сочтут сумасшедшей и будут правы. Мало того, что народная молва уже поженила ее с Блэком, так теперь еще и путевку в сумасшедший дом справит.
Кейт с замиранием сердца заглянула в ванну. Пар рассеялся, и Кейт была бы бесконечно рада, если бы ужас, охватывающий ее в комнате в последнее время, рассеялся точно также. Кейт притворила дверь и в задумчивости отошла к окну. Проходя мимо письменного стола, она бросила взгляд на стопку чистых листов пергамента, сложенных на столе. То, что она увидела, повергло ее в шок: на листе пергамента проявлялись буквы, словно бы их кто-то выводил невидимой рукой. Кейт несколько секунд пребывала в ступоре, пока не поняла, что именно проявлялось на листе. Это были всего-навсего две заглавные буквы: С.Б, С.Б, С.Б… Листок был исписан почти полностью, когда Кейт, схватив вещи и пылая праведным гневом, вылетела из комнаты. Лишь только в самым дверях она задержалась на пару мгновений и крикнула:
- Я не знаю, как ты это делаешь, но ты дорого за это заплатишь! Я обещаю!
Кейт спешила по коридорам Хогвартса, едва переводя дыхание. Если бы ей сейчас на глаза попался Блэк, она бы не раздумывая его придушила. Оказалось, что все, что с ней происходило в последнее время - проделки идиотов-гриффиндорцев, и сейчас Кейт была как никогда солидарна с Филчем, ибо, если они всегда ведут себя таким диким образом, объектов их остроумных шуток остается только пожалеть. Как ни прискорбно Кейт было это понимать, пойти на встречу с Блэком ей сегодня все же придется. Но сначала ей надо кое-что проверить, хотя, справедливости ради стоило сказать, что вся эта проверка была не более чем формальность. Она и так была во всем уверена.
- Привет, мам! - Кейт открыла дверь в комнату Алин.
Алин сидела за столом, читала какую-то книгу и делала отметки на листе пергамента, который лежал рядом.
- Привет, - улыбнулась она дочери. - Что-то случилось? Ты выглядишь встревоженной.
Кейт поцеловала маму и уселась в одно из кресел, скрестив ноги по-турецки.
- Мам, скажи, у тебя есть список студентов Хогвартса? Чтобы все семь курсов?
- Есть. А тебе зачем? - Алин сняла очки и посмотрела на Кейт.
- Да так, хочу удостовериться кое в чем.
- Держи, - Алин протянула Кейт несколько листков пергамента, и Кейт углубилась в чтение. Минут через десять самого пристального изучения списка Кейт удовлетворенно хмыкнула и отложила листы.
- Что, удостоверилась?
- Все сходится. Несколько не слишком умных людей решили надо мной пошутить. Тоже, как ты понимаешь, не слишком умно.
- Эти люди, случаем, не на Гриффиндоре учатся? - Алин с улыбкой взглянула на дочь.
- Мам, вот уж не думала, что ты тоже сплетни собираешь, - Кейт укоризненно покачала головой. - Ладно, лучше расскажи мне, как твой доклад, с которым ты будешь выступать на конференции?
Кейт просидела у Алин до позднего вечера, с увлечением прочитав материалы предстоящего маминого доклада по трансфигурации. Когда до полуночи осталось полчаса, Кейт поспешила к себе, предусмотрительно захватив с собой списки студентов Хогвартса. Стараясь производить как можно меньше шума и молясь, чтобы по пути ей не встретился Филч, Кейт дошла до входа в свою башню, отгадала положенную загадку и вошла. В гостиной уже никого не было, только ярко полыхал камин.
На минуту забежав к себе, Кейт схватила со стола листок пергамента, исписанный инициалами С.Б и, предвкушая разнос, который устроит Блэку, поспешила вниз.
Сириус уже ждал ее, когда она спустилась. Увидев ее, Блэк удовлетворенно улыбнулся, мол, а что я говорил? Кейт подошла к нему и, недобро сверкнув глазами, сказала:
- Я все понимаю: и что Хогвартс без дураков - все равно, что цирк без клоунов, и что если мозгов нет, свои не вставишь, но это уже переходит всякие границы, - Кейт протянула Сириусу листок пергамента с инициалами, - может, объяснишь мне, что все это значит?
- Это я тебе должен объяснить? - Сириус в недоумении воззрился на исписанный чернилами пергамент.
Надо сказать, удивление он разыграл достаточно правдоподобно. Но Кейт его попытки отвертеться только еще больше распалили.
- Нет, вы только посмотрите на него! Блэк, давай дурачка выключай и потрудись объяснить мне, чем я тебе так досадила, и почему ты желаешь мне зла?
Она была очень рассержена, и Сириус не вполне понимал, что послужило тому причиной. Причем здесь какой-то исписанный буквами листок пергамента, он не понял вовсе, но спрашивать не решился. Да его, если честно, совсем не интересовал этот самый листок, он думал в эту минуту совсем о другом.
Он вдруг поймал себя на мысли, что ему очень нравится, как она сердится, как щурит глаза, как смотрит на него. Мелькнула шальная мысль - если бы он прямо сейчас сгреб ее в охапку и поцеловал, она бы угомонилась? Перестала бы напоминать рассерженную кошку, готовую выцарапать ему глаза? Впрочем, скорее всего, после такого ему бы залепили пощечину или приложили каким-нибудь заклинанием, за ней бы не заржавело. Но мысль с поцелуем все же не перестала казаться ему восхитительной.
- Милтон, приди в себя! Я пригласил тебя на сви-да-ни-е! С каких пор это стало называться «желать зла»? - Сириус воздел руки к небу, словно призывая последнее в свидетели справедливости своего замечания.
- Ты был бы последним человеком в этой школе, с которым я бы пошла на свидание! - припечатала Кейт. - Это раз. Если ты думаешь, что ваши выходки - это занимательно и остроумно, ты глубоко заблуждаешься. Это два. А если то, что вы вытворяли в моей комнате на протяжении последнего времени, не прекратится, и тебе, и твоим друзьям придется об этом глубоко пожалеть. Я не шучу. Поверь, я смогу устроить вам неприятности. Уж нервы потрепать смогу посильнее вашего. Заруби это себе на носу!
- Полагаешь, я что-то понял из твоего объяснения? - сказать, что Блэк был потрясен, значило не сказать ничего.
Кейт выхватила у Сириуса листок с инициалами.
- Это я нашла сегодня у себя в комнате. Узнаешь инициалы?
- И что? Да это могут быть чьи угодно инициалы!
Кейт победно улыбнулась.
- И, предвосхищая все твои дальнейшие попытки выкрутиться, я показываю тебе вот это, - Кейт протянула Сириусу еще два листка пергамента, - в Хогвартсе инициалы С.Б. являются сокращением только одного имени и фамилии - Сириус Блэк. Оставь себе все мои вещественные доказательства и на досуге поработайте над ошибками.
Кейт выдохнула и с чувством выполненного долга стала подниматься по лестнице. Уже почти у входа в свою башню она обернулась и сказала:
- Чтобы ноги твоей, Блэк, в моей комнате не было! Доброй ночи.
Когда Кейт скрылась из поля зрения, Сириус недоуменно повертел в руках три листа пергамента. По всему выходило, что когтевранка затеяла какую-то собственную игру, правила которой пока ему непонятны. Должно же было быть хоть какое-то логичное объяснение ее поведению. И хотя он так ничего и не понял из ее объяснений, в одном Сириус был уверен на сто процентов: ни он, ни его друзья никогда не бывали в комнате Кейт Милтон.
Девушка в отраженииВходная дверь распахнулась, ударившись о косяк с такой силой, что вообще было бесконечно удивительно, как она после этого не отвалилась. Но вошедших это, казалось, нисколько не смутило и не расстроило. Они вообще пребывали в прекрасном расположении духа, впрочем, то было обычное для них состояние.
- Ну, что, Бродяга, признаешь, что проиграл пари? - Джеймс рухнул на кровать, после чего запустил в Блэка подушкой. Тот эту подушку перехватил и запустил обратно в Поттера, и, надо сказать, довольно метко.
- Черта с два, Сохатый! - Блэк был категоричен и непреклонен.
- Меня, конечно же, бесконечно радует твой оптимизм. Но после того, как эта девчонка отшила тебя в двадцатый раз на глазах у изумленной публики… Ты, по всем законам жанра, должен разочароваться…
- А никто не говорил, что будет легко, - Люпин последовал примеру Джеймса, улегся на кровать с максимально возможным комфортом и принялся листать какую-то толстенную книгу.
- Лунатик, брось, что ты хочешь там найти? - взвился Поттер. - Ответ на вопрос «Что такое не везет и как с этим бороться?» для нашего общего безнадежно отвергнутого друга?
Джеймс направил палочку прямо на книжку, которую листал Ремус, и заклинанием зашвырнул ее в дальний угол комнаты, где у них складировался всякий хлам. По всей видимости, страстно желая больше никогда в жизни ее не видеть - книга оказалась каким-то очередным нудным учебником.
- Просто нашему другу Блэку пришла пора понять, что его обломали! - продолжил Поттер, и голос его был преисполнен фальшивого сочувствия. - Кстати, надо подумать, что бы такое с тебя стребовать в качестве проигрыша?
- Знаешь, Сохатый, как ты справедливо заметил, мы не обговорили, что поставили на кон. И, заметь, срок пари мы тоже не обговорили. У меня еще есть шанс, поверь мне! - Сириус чему-то многозначительно усмехнулся.
- Ребят, бросьте вы это. Жестокое развлечение. А вдруг она и вправду влюбится в него? - предположил Ремус.
- То, что рано или поздно она в меня влюбится, сомнению не подлежит, - Блэк озвучил свои предположения под издевательское улюлюканье Поттера, - а вот ты, Лунатик, скоро станешь окончательным занудой! Как Нюниус!
Теперь многострадальная подушка полетела в Люпина.
- Мы ведь теперь его не трогаем из-за Лили, а так… Он меня бесит по-прежнему, - Джеймс недовольно поморщился при упоминании о Снейпе. - Кстати, если ты не заметил, Бродяга, у этой девушки есть парень, и, в отличие от Нюнчика, он тихо в уголке страдать не станет. Съездит по физиономии пару раз так, что забудешь, как маму родную зовут.
- Она им вертит, по-моему, как хочет, - задумчиво глядя в камин, сказал Сириус. - А он за ней бегает, как верный пес.
- Из твоих уст, Блэк, эта фраза звучит до ужаса гармонично! - Джеймс расхохотался, остальные парни тоже заулыбались.
- Да ну вас, - Сириус опустил полог кровати, видимо, выражая таким образом протест окружающему миру, в котором он натолкнулся на непонимание и отсутствие сочувствия. Впрочем, если не в лице всего мира, то уж точно в лице его отдельных представителей.
- Ладно, парни, отстаньте от него, человек переживает! - Джеймс решил замаскировать свою последнюю реплику под шепот, нарочито громко проорав ее прямо возле кровати Сириуса. За что был немедленно обхвачен за шею рукой и утянут за полог. Оттуда послышался голос Блэка:
- Поттер, я все слышал!
Потом раздался оглушительный хохот, а еще через пару секунд Блэк уже стоял в дверях.
- Поттер, ты повержен!
Ответом Сириусу была пролетевшая буквально в паре сантиметров от него подушка. Смерив ее задумчивым взглядом, он поднял ее с пола и глубокомысленно изрек:
- И незачем мебелью кидаться, - после чего, запустив этой подушкой в ничего не подозревающего Люпина, скрылся за дверью.
Кейт вошла в свою комнату и с остервенением зашвырнула сумку в кресло. Она с утра пребывала в самом дурном расположении духа, день не задался с самого начала. Она подошла к зеркалу и принялась с недетским фанатизмом расчесывать волосы, словно это они были виноваты во всех ее сегодняшних неурядицах.
- Ты что такая злая, на шабаш опоздала?
Раздавшийся за спиной голос заставил Кейт подпрыгнуть от неожиданности - нервы у нее в последнее время были ни к черту. А потом она, по всей видимости, все еще продолжая пребывать в состоянии аффекта, развернулась и зашвырнула в говорившего расческой, едва не угодив тому в глаз. Сириус успел перехватить ее в самую последнюю секунду, после чего слегка обиженно спросил:
- А я и не знал, что тебе нездоровится. У тебя что, буйное помешательство - на людей кидаться?
- Все будет еще хуже, Блэк, если ты станешь каждый раз так эффектно появляться! Имей в виду: если меня упекут в психушку, ты будешь носить мне передачи и навещать по выходным, - Кейт глубоко вдохнула, пытаясь унять бешеное сердцебиение. Он ее и вправду напугал.
Кейт не заметила его, когда вошла в комнату. Она вообще не ожидала никого здесь увидеть, особенно учитывая то, какие чары она наложила перед уходом на входную дверь. Поэтому когда Кейт услышала за спиной голос, она не успела ничего понять, успела только испугаться. А увидев Блэка, сидящего на ее кровати, Кейт пришла в раздражение. Хотя она была уверена, что на сегодня с нее хватит.
- Так, теперь ты мне отвечаешь с чувством, с толком, с расстановкой: как ты здесь оказался? А самое главное - зачем ты здесь?
- С тобой хотел поговорить, а то мы как-то нехорошо расстались в последний раз. Ну, тогда, в полночь.
- Мы и не могли расстаться по-другому в свете твоего поведения. Впрочем, мы вообще не могли по-другому расстаться, - Кейт устало опустилась в кресло и посмотрела на Сириуса. - Я должна расценивать твой сегодняшний визит как акт раскаяния и попытку извиниться?
- Я пришел к тебе извиняться? - Блэка, казалось, даже несколько оскорбила последняя реплика Кейт. - Да за что?
- За то, что вы едва не довели меня до сердечного приступа.
- Милтон, пожалуйста, объясни мне, в чем дело, и в чем ты меня так старательно обвиняешь? Я, правда, ничего не понимаю!
- Хорошо. Но только сначала ответь мне на вопрос: как ты попал в нашу башню? Особенно интересно мне будет услышать, как ты попал непосредственно в мою спальню?
- Непосредственно в твою кровать, это еще интереснее, - Блэк многозначительно усмехнулся.
Но Кейт сейчас его провокации занимали мало. Поэтому она проигнорировала его последнее замечание и требовательно призвала к ответу:
- Оставь свои нездоровые фантазии при себе! Ну?
- Ой, как же с тобой тяжело, - Сириус удрученно вздохнул, - но если ты очень хочешь услышать этот рассказ, пожалуйста. Я был у себя в комнате, когда почувствовал непреодолимое желание тебя увидеть. И тут я подумал: вдруг ты тоже сейчас испытываешь непреодолимое желание увидеть меня, но стесняешься в этом признаться? И я решил, что мужчина должен сделать первый шаг. Поэтому пошел сюда. На входе в вашу башню мне загадали какую-то совершенно идиотскую загадку, которую я не смог отгадать именно по причине того, что она была идиотская.
- У меня напрашивается другой вывод, - Кейт сидела в кресле, скрестив на груди руки, и подозрительно смотрела на Сириуса. Пока что причины, побудившие его прийти сюда, выглядели весьма сомнительными.
- И слышать ничего не хочу! - Блэк с видом оскорбленной добродетели покачал головой.
- Ладно, продолжай, - милостиво разрешила Кейт.
- Ну, я маячил там минут двадцать, пока не пришла одна знакомая девчонка и любезно не провела меня внутрь. Я сказал ей, что иду навестить знакомых, она не стала ничего спрашивать, я поднялся в коридор, и как человек, умеющий читать, понял, что дверь с табличкой «Кейт Милтон» ведет в комнату Кейт Милтон. И вот я здесь.
- Очень проникновенный рассказ. А теперь я тебе скажу, что не верю ни единому твоему слову. Просто скажи мне: как ты это делаешь?
- Что именно?
- Умудряешься оказываться в моей комнате, когда я накладываю на дверь защитные заклинания, снять которые могу только я сама?
- Очнись, Кейт! Дверь была открыта, когда я вошел!
- Ну да, конечно!
- Я не вру! Я повернул ручку, дверь оказалась не заперта, и я вошел. Сначала я подумал, что ты у себя, но когда очутился внутри, понял, что комната пуста. И решил тебя подождать.
- На дверь были чары наложены!
- Даже если это так, ты что, видишь у меня волшебную палочку, которой я бы смог их снять?
Кейт уже собиралась было что-то ответить, но поняла, что аргументы у нее закончились. Версия с волшебной палочкой выглядела весьма и весьма убедительно.
- А пергамент?
- С инициалами? Я этого не делал, - сказал Сириус. - Если хочешь, я могу тебе поклясться.
Что-то в тоне, каким было сказано это «могу тебе поклясться», впервые за все время заставило Кейт усомниться в том, что события последних недель - дело рук Блэка и его компании.
- Ладно, проехали, - Кейт обреченно махнула рукой. Она уже устала искать объяснения тому, что происходило в ее комнате.
- Расскажи мне, что у тебя случилось? - попросил Блэк. - В конце концов, может, это как-то связано со мной, раз инициалы были написаны именно мои?
Кейт внимательно посмотрела на Сириуса. В конце концов, что она теряет, если обо всем ему расскажет? Может, он посчитает, что она сошла с ума, и тогда отстанет от нее? Как ни крути, хуже не будет.
- В моей комнате происходит что-то непонятное. Началось все с того, что когда я подходила к входной двери, ручка сама собой поворачивалась, и дверь слегка приоткрывалась. Однажды я вернулась, а у меня в комнате настежь раскрыто окно. Потом я начала слышать голоса. Первый раз я подошла к двери и увидела, что из-под нее пробивается полоска света, а в комнате словно кто-то разговаривает и смеется. Негромко, но вполне отчетливо. А когда я открыла дверь, то оказалось, что в комнате темно и абсолютно пусто. Я решила, что это чьи-то шутки, - при этих словах Кейт одарила Сириуса весьма красноречивым взглядом, - и решила, что будет нелишним начать запирать дверь. Раньше я этого никогда не делала, у нас просто это не было принято. А потом я проснулась среди ночи потому, что снова услышала голоса. Голоса почти сразу же стихли, зато открылась дверь. Запертая предварительно, заметь. Я снова решила закрыть на это глаза. И все бы ничего, если бы однажды я не вернулась к себе, а у меня из ванной комнаты валит пар, а сама ванна набрана до краев водой. А когда я вышла сюда, на моем столе, на листе пергамента, начали проявляться буквы. То ли сами собой, то ли будто бы их кто-то писал, кто-то, кого я не могу видеть. Я решила, что это твоих рук дело, и получила подтверждение своим догадкам, просмотрев список учеников Хогвартса. Инициалы С.Б. являются сокращением только твоего имени, и ничьего больше.
Кейт закончила говорить и внимательно посмотрела на Блэка. Тот был озадачен, казалось, совершенно искренне.
- Ты решила связать это со мной только из-за инициалов? Или были еще какие-то причины?
- Он еще спрашивает! - всплеснула она руками. - Да все это началось после того, как ты появился в моей жизни! Тебе этого мало?
Сириус улыбнулся едва заметно. Отчего-то фраза Кейт о том, что он появился в ее жизни, радовала. Ему почему-то было приятно слышать, что она считает, что он - часть ее жизни.
Глупости какие. Блэк погасил улыбку, но в голове продолжала крутиться эта ее фраза, будь она неладна!
А Кейт замолчала и теперь настороженно смотрела в сторону ванной. Сириус тоже присмотрелся: пар. Кейт, не сказав ни слова, метнулась в ванную комнату, и, рванув дверь на себя, влетела внутрь. В спальню немедленно выплыл пар, словно бы его выпустили, наконец, из тесного плена. Из ванной пару секунд не доносилось ни звука, а потом на пороге возникла Кейт, злая, как сто чертей.
- Вот что, Блэк! Мне это осточертело! Ты считаешь, после всего этого я поверю в то, что это не твоих рук дело? Видимо, я пришла раньше, чем ты ожидал, и ты не успел смыться. Так вот: чтобы вынуть из ванной пробку, мне понадобится пара секунд. Когда я вернусь, чтобы духу твоего тут не было. Я все сказала!
Кейт резко развернулась, снова скрывшись в ванной. Сириус не успел ничего толком понять, казалось, еще не успело пройти даже положенных двух секунд, потому, что из ванной раздался оглушительный крик, а еще через секунду оттуда вылетела Кейт с совершенно безумным выражением лица.
- Что случилось? - Сириус схватил ее за плечи и встряхнул, пытаясь привести в чувство, но она, казалось, вообще ничего не соображала. Ее колотила мелкая дрожь.
И в этот самый момент в дверь постучали. Кейт, как ни странно, именноэто привело в чувство, потому что она вдруг совершенно осмысленным взглядом посмотрела на Сириуса и быстро сказала:
- Зайти в ванну.
А потом пошла открывать.
- Кейт, что у тебя случилось? - за дверью послышался встревоженный женский голос.
- Все в порядке, - голос Кейт звучал ровно, и если бы Сириус не видел, в каком состоянии она была пару минут назад, он мог бы поклясться, что Кейт абсолютна спокойна.
- Мне показалось, что я слышала крик из твоей комнаты?
- Тебе показалось. Стукни в соседнюю дверь, там первокурсницы живут. Это они, наверное. Может, мышь увидели?
- Вероятно. Ладно, я пойду тогда, пока.
- Пока.
Кейт захлопнула дверь и крикнула:
- Блэк, ты можешь выходить.
- Только не говори мне, что ты орала так потому, что увидела мышь! - Сириус посмотрел на нее, но, встретившись с ней взглядом, понял, что вряд ли это была мышь. - Иди сюда.
Сириус схватил ее за руку и усадил на кровать. Рука у нее была ледяная.
- Что ты увидела?
Кейт попыталась унять дрожь. Рассказать или нет? Ей было слишком страшно, и больше всего на свете она сейчас хотела, чтобы он остался с ней.
- Я видела девушку. В отражении воды в ванной, рядом с собой. Я потянулась за пробкой, а когда перевела взгляд правее, увидела ее. Как будто бы она стояла рядом со мной и тоже отражалась в воде. Но только в воде.
- Ты ее раньше видела?
Кейт покачала головой.
- Никогда.
- Ты думаешь, что она…
- Я ничего не знаю, но одно могу сказать точно: судя по тому, как она выглядела, она мертва. Абсолютно точно мертва.
Они просидели так еще около часа, так и не придя ни к какому выводу.
- Ты ведь не останешься здесь ночевать одна? – спросил Сириус, когда пришла пора расходиться.
- Ни одна, ни с кем бы то ни было еще.
- Прости за нескромный вопрос, но где ты будешь спать?
- Я пойду к… - Кейт чуть было не ляпнула, что к маме, но вовремя прикусила язык. Незачем впутывать сюда Алин. - К одному моему близкому человеку.
- Понятно, - Блэка это почему-то расстроило. И так было понятно, что это за человек, можно было не спрашивать. Но она зачем-то спросил.
Кейт проводила Сириуса, и, перед тем, как уйти, зашла в ванную комнату. Все было в порядке. Выйдя в спальню, Кейт собрала необходимые вещи, наложила на входную дверь чары и поспешила к Алин.
Спиритический сеансОбед в Большом Зале подходил к концу, и студенты постепенно начинали разбредаться кто куда. За окном бушевало самое настоящее ненастье, и ни одной минуты не было похоже, что по календарю уже давно наступила весна. Шквальный ветер гнал по небу тяжелые свинцовые тучи, и солнце сквозь них разглядеть было невозможно. Впрочем, студентов погодные условия занимали мало; за факультетскими столами царило веселое оживление. Впереди были выходные, поэтому ученики были заняты составлением планов относительно того, как провести эти выходные с максимальной пользой.
- Бродяга, эй, Бродяга, ты что, оглох? - Джеймс толкнул локтем Сириуса, который сегодня был как никогда задумчив и непривычно тих.
- Что, прости? - Блэк, кажется, не сразу понял, что обращаются к нему.
- Я говорю, что с тобой сегодня? - Поттер буквально проорал последнюю реплику Блэку над самым ухом, заставив того отшатнуться.
- Сохатый, ты с ума сошел! Так и впрямь оглохнуть недолго!
- Может, расскажешь, что случилось?
- Да я и сам пока не понимаю, что случилось. Расскажу потом обязательно.
- Сейчас давай!
- Джеймс, отстань от него! - Ремус попытался остудить пыл Поттера, который вознамерился во что бы то ни стало разговорить Сириуса.
Джеймс попытал счастья еще пару раз, но, так и не добившись от Блэка никакого мало-мальски вразумительного ответа, наконец, отстал от несчастного. А Сириус в который раз за сегодняшний день кинул взгляд на когтевранский стол, впрочем, интересовал его среди студентов этого факультета один-единственный человек. Он снова искал ее глазами. Кейт Милтон рассеянно слушала что-то, что-то, что говорил ей ее бессменный спутник. Взглянув на Дейва Хейгла, Сириус нахмурился: черт знает почему, тот его дико раздражал. Блэк и сам не мог объяснить себе этого своего отношения к человеку, который ему лично не сделал ничего плохого. Просто когда он видел его рядом с Кейт, он всегда приходил в раздражение, хотя не должен был. Сириус снова посмотрел на девушку, пытаясь встретиться с ней взглядом. Но у него не получалось, впрочем, он уже успел понять, что она делает это не специально. В последнее время он довольно хорошо изучил ее привычки, наблюдая за ней издалека. За завтраком она всегда задумчиво грела руки о чашку с чаем, думая о чем-то своем. А еще она иногда улыбалась такой странной улыбкой, что казалось, еще немного, и она заплачет. А еще она часто бывала далеко. Сириус не мог бы точно охарактеризовать это ее состояние, просто она начинала смотреть куда-то вдаль странным взглядом, словно видела там нечто, доступное только ей одной. И Сириус понимал, что в такие моменты она бывает очень далеко, и там с ней происходит что-то такое, чего окружающим никогда не понять, как бы близки к ней они ни были. Блэк был уверен - даже начни она объяснять, что с ней творится в такие моменты, никому не почувствовать и не понять этого ее состояния.
Вот и сейчас Кейт слушала Дейва, хотя вряд ли она слышала его в общепринятом смысле.
- Кейт, ты слышишь меня? - Дейв щелкнул пальцами и помахал рукой у Кейт перед глазами. Она рассеянно улыбнулась ему.
- Конечно, слышу.
Дейв попытался скрыть охватившее его раздражение. Она снова была далеко. Иногда его пугало такое ее состояние, хотя чаще приводило в бешенство. Он считал, что она должна принадлежать ему одному, всецело и безраздельно. А сейчас она принадлежала себе самой, Дейв знал - бороться с этим бесполезно. Ее мысли сейчас были… высоко. Словно бы она была принцессой в башне, она махала ему, но добраться до нее он не мог, слишком она была высоко. Но с этим он мириться научился. Его пугало другое - в последнее время она перестала даже махать ему из своей высокой башни.
- Куда ты сейчас? - спросил он ее, когда она поднялась из-за стола, собираясь уходить.
- В библиотеку.
- Зачем?
- Ты не поверишь, Дейв, но почитать. Обычно люди за этим в библиотеку и ходят.
- Кейт, прости, пожалуйста. Тебя проводить?
- Полагаешь, я не найду дорогу? Я не маленький ребенок, чтобы водить меня за ручку, - Кейт прищурила глаза, и Дейв облегченно выдохнул - по крайней мере, она вернулась.
Она злилась только тогда, когда не была в своем дурацком трансе. Как ни странно, сейчас она была к нему намного ближе, чем пару минут назад, хоть и грубила. Дейв знал, что не стоит давить на нее, она этого не терпит. Он сам виноват.
- Не сердись, - он улыбнулся ей.
- Не буду, - она через секунду тоже ему улыбнулась, - я пошла. Пока.
Махнув на прощание Дейву и однокурсникам, Кейт незамедлительно направилась в библиотеку. Она ничего не стала рассказывать Алин о странном происшествии в ванной. Незачем было ее волновать, мама готовила ответственный доклад, с которым ей предстояло выступать через пару месяцев на международной конференции, и лишние раздражители ей сейчас были ни к чему. Алин нисколько не удивилась, увидев дочь на пороге своей спальни поздним вечером: Кейт порой уходила переночевать к маме. Но сегодня ей предстояло вернуться ночевать в свою комнату, и у Кейт было только одно предположение относительно того, что можно предпринять для того, чтобы выяснить, что за чертовщина творится там.
Ответ предполагалось отыскать в библиотеке. Поэтому в эту самую минуту Кейт в задумчивости бродила вдоль книжных полок, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания. Интересующая ее книга, наконец, нашлась, и Кейт достала с полки тяжелый старинный фолиант. Пыльная обложка немедленно была перевернута. Оглавление книги Кейт бесконечно порадовало. Поэтому она решила немедленно забрать книгу и присесть где-нибудь в тихом укромном уголке, где ей никто бы не помешал. Кейт наметила план действий, выбрала стол, и уже собралась было направиться к нему, когда услышала за спиной голос, заставивший ее буквально подпрыгнуть на месте от неожиданности.
- Духов собралась вызывать, да?
Уже зная, кого увидит, Кейт молниеносно обернулась.
- Что за черт, Блэк, за что ты так со мной, а? Я ведь скоро заикаться начну.
- Не кричи так громко, мы в библиотеке как-никак.
- Вот именно, что все больше никак, - Кейт все еще не пришла в себя, Блэк своими эффектными появлениями скоро и впрямь заставит ее заикаться. - Что ты вообще делаешь в таком неподходящем для тебя месте, как библиотека?
- Почитать пришел, - Сириус был необыкновенно серьезен, но в глазах плясали чертики.
Кейт тяжело вздохнула: меньше всего Сириус Блэк походил на завсегдатая библиотек.
- Ты шпионил за мной? - спросила Кейт. Все и так было очевидно, но ей хотелось посмотреть, как Блэк собирается выкручиваться.
- Даже если и так, то что? - Сириус пожал плечами и улыбнулся.
Кейт хмыкнула. Он даже и не думал отпираться. А она-то наивная…
- Перестань это делать. Мне этого не хочется.
- Видишь ли, в таком деле объекта слежки, как правило, о его желании или нежелании никто не спрашивает, - резонно заметил Блэк.
- Железная логика, - оценила Кейт его довод. - Зачем тебе это?
- Пытаюсь тебе помочь! Я, правда, хочу как лучше!
- Из твоих уст это звучит как угроза, - Кейт попыталась незаметно перевернуть книгу обложкой вниз, чтобы Блэк не увидел названия.
- Итак, перейдем непосредственно к делу. Ты собралась вызывать духа сегодня у себя в комнате.
- Откуда такие дикие мысли?
- Брось, Кейт, ты же прекрасно понимаешь, что единственным разумным объяснением всему происходящему в твоей комнате служит предположение о том, что все это делает призрак. И тебе это понятно не хуже моего, и именно поэтому ты здесь.
- Чушь! Я здесь совершенно по другой причине.
- Тогда зачем тебе это? - Сириус одним ловким движением выхватил у Кейт книгу, которую она так старательно прятала у себя за спиной. - Книга о спиритизме. Занятное чтиво, особенно перед сном неплохо почитать, наверняка нервы хорошо успокаивает.
Кейт вздохнула и отвернулась, пытаясь привести в порядок разбегающиеся мысли. Блэк был прав, черт бы его побрал! Кейт долго складывала все за и против, но пришла к точно такому же выводу. Скорее всего, девушку, которую она видела в отражении ванной, действительно следовало считать привидением. Но не таким привидением, каким были их факультетские призраки, или любые другие призраки, населявшие Хогвартс. Все привидения Хогвартса обитали на земле по доброй воле, то есть они были вполне довольны своим земным существованием в форме бесплотной сущности. Но то, что происходило у Кейт в комнате, было явлением совершенно другого рода, а самое главное, и самое страшное, это была уже территория темной магии, ибо диалоги с мертвыми - опасное мероприятие. Но другого выхода не было, да и предположение относительно привидения было самым разумным: если это было привидение, можно было бы с легкостью объяснить и открывающуюся дверь, и распахнутое окно, и набранную ванну. Голоса в комнате Кейт пока объяснить не могла, но одно она поняла совершенно точно: привидение девушки пытается вступить с ней в контакт, но выходит это у нее плохо. Может, у нее недостаточно энергии для этого, а может, у Кейт недостаточно сильная энергетика, чтобы настроиться на нужную волну. Поэтому Кейт решила, что самым правильным будет ей попытаться вступить в контакт с привидением со своей стороны. Впрочем, Кейт было безумно страшно, а ее знания в части проведения спиритических сеансов оставляли желать лучшего, поэтому она и пришла сюда сегодня, пытаясь найти ответы на интересующие ее вопросы.
- Хорошо, ты прав, - она, наконец, нехотя согласилась и внимательно посмотрела на Блэка. - Я собираюсь провести спиритический сеанс. Но не знаю как.
- Зато я знаю как. Я успел изучить необходимую литературу, - Сириус чуть снисходительно взглянул на Кейт, - и могу тебе сказать: одна ты не справишься.
- Тебя, наверное, позову! - Кейт начала раздражаться и попыталась уйти, но Блэк преградил ей дорогу.
- Я серьезно! Чтобы вызвать духа умершего, необходима энергетика двух-трех человек, одного даже чисто гипотетически будет недостаточно.
- И ты предлагаешь свою кандидатуру?
- Тебя что-то не устраивает?
- Да, собственно говоря, ты!
- Ты сомневаешься в моих способностях? Я прекрасный кандидат на роль медиума! Я за эти два дня изучил кое-что на эту тему, раздобыл спиритическую доску, кроме того, не забывай, что именно мои инициалы были написаны рукой твоего привидения.
Кейт задумалась: в словах Блэка было рациональное зерно, особенно в части инициалов. Да и то, что одной делать этого не следовало, Кейт не сомневалась. Поэтому она внимательно посмотрела на своего собеседника и задала вопрос:
- Зачем тебе это, Блэк?
- Я люблю приключения, - Сириус пожал плечами, словно бы говорил о вещи само собой разумеющейся. Впрочем, он не стал говорить ей о том, что ищет предлог для того, чтобы пообщаться с ней. А может, он и самому себе в этом не признавался.
- Хорошо, - после недолгих рздумий сказала Кейт, - тогда в полночь. Без десяти двенадцать я буду ждать тебя у входа в нашу башню.
- Не надо, - Сириус усмехнулся, - я приду сам, только вот точное время не скажу.
- Как знаешь. Только сделай так, чтобы о твоем приходе не узнал Дейв.
- Будь спокойна, за это можешь не волноваться.
Кейт кивнула ему на прощание и пошла к себе. Она и сама до конца не понимала, почему согласилась на эту авантюру с Блэком, но было одно неоспоримое достоинство в том, чтобы взять в напарники именно его: он ей верил, по крайней мере. Алин Кейт сейчас беспокоить бы ни за что не стала, а Дейв… Кейт была уверена, что он бы не понял, а может, и вовсе бы не поверил ей. Да и вообще, Кейт была солидарна с Блэком. Ей тоже было бесконечно интересно узнать, что же происходило в ее комнате, а раз способ был только один… Ну что же, значит, так тому и быть.
Остаток вечера Кейт мирно провела в факультетской гостиной, делая домашнее задание и болтая с однокурсниками. По мере приближения полночи Кейт нервничала все больше и больше, и где-то в одиннадцать она ушла к себе, сославшись на усталость и головную боль. Дейв тоже пошел к себе, и Кейт была готова его расцеловать за это. Впрочем, за остальных Кейт тоже не волновалась: она прекрасно знала, что засиживаются до полуночи в их гостиной редко, так, только когда повод есть. А сегодня компания была довольно немногочисленной, и, по расчетам Кейт, разойтись должна была рано.
Кейт с замиранием сердца подошла к двери в свою комнату. Она не была здесь всего три дня, но почему-то казалось, что с тех пор прошла целая вечность. Она приоткрыла дверь. Комната тонула во мраке, и тишина здорово давила на нервы. Кейт вдруг подумала, что все то, что еще несколько часов назад виделось ей невинной забавой, сейчас, на пороге полночи, предстало в совершенно ином свете. Надо сказать, новое видение было страшным. Она палочкой зажгла свечи по всему периметру, пытаясь привнести как можно больше света туда, где она обитала. Но свечи разогнали мрак не до конца, он затаился по углам, и Кейт почти физически ощутила его присутствие. Да и тишина комнаты стала настолько осязаемой, что казалось, будто она - живое существо, причем существо враждебное.
Повинуясь какому-то неожиданному порыву, Кейт подошла к окну и выглянула наружу: снова озеро. Отчего она так часто видит его последнее время? Сегодня она видела его во сне.
Стук в дверь ударил по натянутым нервам, и Кейт напряженно оглянулась.
«Вдруг Дейв? Потом ведь не получиться его выпроводить».
Впрочем, не ответить совсем было еще хуже, поэтому Кейт решительно распахнула дверь, но, к своему огромному удивлению, никого за ней не обнаружила. Она несколько секунд постояла на пороге, для пущей верности выглянула в коридор, но и там никого не обнаружила: коридор был пуст. Девушка недоуменно пожала плечами и закрыла дверь.
Кейт подошла к зеркалу и внимательно посмотрела на свое отражение. Отблески свечей танцевали в зеркале какой-то причудливый танец, загадочным образом отбрасывая тени на ее лицо. И в этот самый момент Кейт совершенно отчетливо почувствовала чье-то присутствие. Она была в комнате не одна, кто-то был в комнате помимо нее, и этот кто-то стоял сейчас прямо у нее за спиной. Но зеркало продолжало бесстрастно отражать только ее саму, казавшуюся при таком освещении мертвенно-бледной. А потом она услышала шепот, едва различимый. Он обжег ей кожу на шее и заставил сердце стучать чаще. И на этот раз она знала - это не из-за испуга…
- Знаешь, пожалуй, мне очень нравится тебя пугать…
Кейт улыбнулась своему отражению.
- Я больше не боюсь, я уже привыкла к тому, что ты пытаешься довести меня до сердечного приступа.
А потом Кейт с удивлением увидела в зеркальном отражении, как у нее за спиной буквально из воздуха возник Блэк. Впрочем, она ожидала что-то подобное.
- Жаль, а мое появление задумывалось таким эффектным…
- Как ты это делаешь - заинтересованно спросила она.
- Мантия-невидимка.
- Теперь я знаю, как вам удается оставлять Филча с носом. Может, мне стоит начать тебя шантажировать, а, Блэк? - Кейт усмехнулась, взяв у Сириуса спиритическую доску, и принялась с интересом ее рассматривать. Буквы, цифры, слова «да» и «нет», написанные по обеим сторонам. И еще треугольник, так называемый индикатор связи. Кейт повертела его в руках, а потом подошла к двери, ведущей в ванную комнату, и крикнула уже оттуда:
- Принеси несколько свечей, пожалуйста!
- Почему здесь? - возникший в дверном проеме Сириус протянул Кейт две горящие свечи, которые она поставила по обе стороны от доски. - Думаешь, привидение захочет искупаться?
- Перестань ерничать, Блэк! Просто она являлась мне здесь, по крайней мере, здесь я ее видела, - Кейт уселась на полу перед доской, скрестив ноги по-турецки, Сириус сел напротив.
- Что дальше?
- Ты знаешь, я сегодня где-то слышала краем уха, что ты вроде бы потрясающий медиум? Или мне это приснилось? - Кейт смерила Сириуса подозрительным взглядом.
- Ну, если в общем и целом, если не ходить вокруг да около, не таясь и не выкручиваясь…
- Короче!
- Ну, мне представлялось, что это не особо сложно, а на деле оказалось, что не очень-то и просто, - Блэк развел руками, словно сожалея о том, что так переоценил свои экспертные знания в этой области.
- Нет, и ведь знала же, с кем связываюсь, - Кейт едва не застонала от досады - Блэк знал еще меньше, чем она сама.
Сириус вдруг взял ее за руки, и Кейт вздрогнула. От его прикосновения по телу как будто пробежала волна электрического тока. Она посмотрела на него. Его синие глаза сейчас казались почти черными.
Она отвела взгляд. Ей вдруг стало очень жарко.
- Положи руки сюда, вот так, - Сириус положил руки Кейт на треугольник, который должен был явиться орудием выражения мыслей духа. Кейт прижала кончики пальцев к индикатору, и Блэк последовал ее примеру.
- Знаешь, это делается, чтобы дух мог использовать нашу энергию, чтобы сказать, что он хочет.
- Я уже догадалась. Но как нам вызвать дух на диалог?
- Скажи, что хочешь поболтать с ней, - Сириус пожал плечами и улыбнулся.
- Очень ценный совет!
Впрочем, они оба понимали, что ведут этот бессмысленный разговор, чтобы не было так страшно, потому что обоим было очень страшно. Нервы были натянуты до предела. Кейт, наконец, сделала глубокий вдох и произнесла в пустоту:
- Если ты хочешь говорить со мной, можешь использовать для этого мое тело. Дай нам знать. Дай нам знать.
Кейт и Сириус неотрывно смотрели на треугольник, который, впрочем, продолжал оставаться совершенно неподвижным. Тишина давила на нервы, казалось, вот-вот должно произойти что-то, но ничего не происходило. И вот когда они оба уже были готовы отказаться от своей затеи, произошло то, чего они так ждали. Впрочем, не совсем то, но в первый момент они этого не поняли. Они просто отпрянули от доски в разные стороны, и только когда первый шок прошел, они поняли, что стучат в дверь, причем довольно-таки громко и настойчиво.
- Вежливый дух, приходит через дверь, как положено! - Сириус усмехнулся и перевел дух.
- Кого там черти принесли? - Кейт, чертыхнувшись, вышла в спальню. - Сможешь незаметно уйти?
Последняя реплика адресовалась уже Блэку, который вслед за Кейт вышел из ванной и теперь стоял посреди комнаты, выжидающе глядя на девушку.
- Ты чертовски вежлива! - ухмыльнулся он, набрасывая мантию-невидимку.
- Что есть, то есть.
Удостоверившись, что Блэка не видно, Кейт распахнула дверь, ожидая увидеть на пороге Дейва. Но на пороге стояла однокурсница Кейт, бесконечно бодрая и оптимистически настроенная. Кейт едва не застонала от досады: сейчас ее уволокут делать очередное домашнее задание.
- Кейт, ты не спишь? А, вижу, что не спишь! Представляешь, у меня перевод по древним рунам не получается, ты не глянешь одним глазочком?
Кейт попыталась улыбнуться, но вышло плохо. Ее однокурсница Виктория была отчего-то искренне уверена в том, что делать домашние задания лучше всего ночью, но самое ужасное, она была искренне уверена еще и в том, что все знакомые будут бесконечно рады помогать ей в этом благородном начинании.
Но, несмотря на все это, Кейт не хотелось ее обижать, поэтому она, сцепив зубы, пошла следом за Викторией, слушая ее проникновенный рассказ о том, как ее посетило вдохновение перевести текст по древним рунам именно сейчас. Искренне надеясь, что Блэк благополучно добрался до своей башни, Кейт вернулась в комнату во втором часу. Она открыла дверь в ванную, намереваясь убрать беспорядок, оставшийся после их спиритического сеанса, но застыла на пороге, охваченная ужасом: ванна снова была до краев наполнена водой.
- Люмос!
Пар немного рассеялся, и Кейт, наступив на горло страху, подошла к ванной, выдернула пробку и крикнула в пустоту:
- Чего ты хочешь?
А потом, словно бы все это происходило не с ней, Кейт отстранено наблюдала за тем, как на запотевшей поверхности зеркала кто-то пишет буквы, которые без труда сложились в слова: «Помоги мне!»
Находка за каминной решеткойКейт в глубокой задумчивости сидела у себя в комнате, в очередной раз пытаясь найти разумное объяснение тому, что произошло с ней два дня назад, после их с Блэком так называемого спиритического сеанса. Сейчас она понимала, что лезть в такие дебри как диалоги с мертвыми, толком не имея никаких знаний в области темной магии, было верхом глупости. Эти два дня Кейт провела с пользой, и теперь могла с абсолютной уверенностью сказать, почему у них с Сириусом не получилось вызвать дух девушки, которую Кейт видела в ванной. Положим, что их энергии вполне могло бы хватить для того, чтобы двигать треугольник, но все компетентные источники хором повторяли: чтобы вызвать дух конкретного человека, нужно соблюсти два непременных условия, или одно из них, в крайнем случае. Для того чтобы вызвать духа, необходимо позвать его по имени. А еще во время спиритического сеанса рядом должна присутствовать личная вещь покойного. У них не было ни того, ни другого. В части имени у них были только лишь инициалы Блэка, написанные совершенно необъяснимым образом на листе пергамента в ее комнате, а уж про личные вещи покойной и говорить не приходилось.
Кейт взглянула в сторону двери, уводящей в ванную. Что происходило в ее комнате, и кто та девушка, которую она видела в отражении, в воде? Кейт, конечно же, видела ее мельком, да и то всего только пару секунд, но она была уверена: девушка мертва. Живые люди так не выглядят. Да и если бы она была живая, разве Кейт не могла бы ее увидеть? Бред какой-то, но в одном Кейт не сомневалась: той девушке нужна помощь, вот только какого рода? И почему она является именно Кейт? Они никак не связаны, никак. Да и причем тут инициалы Блэка? Как ни крути, получалось, что не причем.
Кейт глубоко вздохнула. Она сделает все возможное и невозможное для того, чтобы помочь этой девушке. Даже если ей самой для этого придется соприкоснуться с теми областями магии, которые нужно обходить сотой дорогой. Кейт готова была поклясться: с девушкой случилась беда, и если она просит ее о помощи, значит, сама она с этим справиться не в состоянии.
- Только вот как узнать, что мне сделать для того, чтобы помочь тебе?
Но ответом Кейт была тишина. Да она и не ожидала ничего другого, вопрос был риторическим. Странное дело, но у Кейт пропал страх, она больше не боялась ту, которую увидела в воде. Может, просто поняла, что девушка не хочет причинить ей зла и сама нуждается в помощи? А вообще, Кейт очень сильно беспокоил еще один момент: почему надпись на зеркале появилась только после ухода Блэка? Стоило ли расценивать это обстоятельство как знак того, что Кейт должна разобраться во всем одна? Как бы там ни было, ей стоило держаться от Блэка подальше. И, черт подери, причина была не только в привидении!
Глянув на часы, Кейт едва не свалилась с кресла. До начала урока оставалось десять минут, а в этом семестре не было еще ни одного урока Слизнорта, на который Кейт пришла бы вовремя. И Дейв не зашел за ней, у него был сейчас урок, а у Кейт окно. Поэтому у нее теперь было только десять минут, чтобы добежать до кабинета зельеварения. Впрочем, уже только девять.
- Привет! - Кейт с трудом перевела дыхание. - Долго ждешь?
Дейв ждал ее у закрытой двери в кабинет, нетерпеливо поглядывая на часы.
- Прилично, - Дейв открыл дверь, пропуская Кейт вперед. - на твое счастье, Слизнорт еще не пришел. Почему ты опоздала?
- Задумалась просто, и проглядела время. Думала, ты зайдешь, забыла, что у тебя урок.
Дейв и Кейт вошли в кабинет и направились к группе однокурсников, стоявших рядом с одним из столов. Кейт непроизвольно посмотрела в сторону, где стояли гриффиндорцы. Впрочем, ее интересовал среди них только один человек. И этот человек стоял в компании какой-то развеселой девицы и что-то шептал той на ушко. Девица попеременно краснела и начинала глупо хихикать.
«Дура!»
Кейт в раздражении отвернулась. Ей нет абсолютно никакого дела до того, с кем разговаривает Сириус Блэк. С кем он дружит, учится. С кем флиртует. Ей нет до этого дела. Никогда не было и никогда не будет.
Пришедший Слизнорт поприветствовал студентов и объявил, что за зелье они готовят сегодня. Услышав название, Кейт заскучала: ничего интересного. Хоть бы ей достался интересный напарник, чтобы хоть чем-то себя занять весь урок.
- Милтон, Блэк.
«Боже, я не имела в виду столь агрессивные проявления «интересного»!»
Кейт подошла к Дейву и что-то прошептала ему на ухо. Тот улыбнулся и кивнул ей, после чего Кейт подошла к столу, за которым ее уже ждал Сириус.
- Что, успокоила своего дружка? - насмешливо спросил он и скрестил руки на груди. - Сказала, что урока мне не хватит на то, чтобы увести тебя у него?
- Тебе, может, и целой жизни не хватило бы, чтобы это сделать, - Кейт с невозмутимым видом встала напротив Блэка, - и вообще, девочки вроде меня не ведутся на мальчиков вроде тебя.
Он был раздражен, она это видела. Только вот почему? Впрочем, ее это не касается. Ей нет до него никакого дела. Никакого.
Сириус неотрывно смотрел на Кейт, пытаясь уловить малейшие изменения в выражении ее лица, но она оставалась невозмутимой.
Она расстроилась, заметив его с той девчонкой, он это видел. Не мог же он так ошибиться? Или мог? Впрочем, его это не касается. Она для него только пари, и ничего больше. Или уже нет?
Сириус снова посмотрел на девушку, которая стояла напротив. Локон, выбившийся из прически, падал ей на лицо, и она то и дело рассеянно убирала его. Сириус узнал это ее состояние. Она сейчас была далеко. Она вообще производила довольно странное впечатление, казалась какой-то иллюзорной, ускользающей, словно бы она была не навсегда, а только на минуту. А через минуту ее уже не будет. Останется только лишь воспоминание, да и то размытое, неясное, как дымка.
- Это спорный вопрос, ведутся или нет. И твое субъективное мнение, кроме того, ошибочное, - Блэк послал ей через стол воздушный поцелуй.
- Знаешь, когда Дейв врежет тебе где-нибудь в темном коридоре, не стоит пенять на жестокую судьбу, сам напросился, - Кейт подняла глаза от учебника и в упор посмотрела на Сириуса.
- Ой, как страшно! Я, может, этим поцелуем хотел сказать тебе, что я от тебя без ума?
- Не обольщайся, Блэк, ты и так без него. И я здесь совершенно ни при чем, - парировала Кейт и вернулась к своему прерванному занятию.
- Какая ты все-таки злая! - Блэк осуждающе посмотрел на девушку и покачал головой.
- Да нет, мама научила меня правду говорить, я же тебе рассказывала.
- Ах да, я помню, - протянул Сириус, а потом с заговорщическим видом посмотрел в сторону Дейва и шепотом спросил Кейт:
- Скажи, а ты рассказала своему ревнивому другу, как весело мы проводили время позапрошлой ночью? Вместе. Наедине.
- Иногда мне хочется тебя убить, - констатировала Кейт, одарив Блэка испепеляющим взглядом.
- И это служит прямым подтверждением того, что я тебе небезразличен, - он самодовольно ухмыльнулся. Ему нравилось ее дразнить, а еще ему нравилось думать, что он… может быть ей небезразличен. Но, само собой, он списывал все на азарт, присущий любому человеку, заключившему пари.
- Это служит всего-навсего подтверждением того, что ты без ума. По жизни, - Кейт обворожительно улыбнулась. Она ни за что не позволит ему вывести ее из себя.
- Мы еще вернемся к тому разговору. А пока давай вернемся к делу.
- Дельная мысль, Блэк. Внеси хоть какой-нибудь посильный вклад в наше общее зелье.
- Вообще-то я имел в виду наше привидение..
- Оно не наше, оно само по себе, - ответила Кейт. Она методично бросала в кипящий котел ингредиенты зелья, одно за другим, и избегала смотреть на Сириуса. - А вообще, этот вопрос закрыт.
- С ума сошла? - Блэк едва не подпрыгнул на месте.
- Ты орешь так, что больше похоже на то, что это ты с ума сошел! - Кейт зашипела на Сириуса, увидев, что на них начали оглядываться однокурсники.
- Ты знаешь, что я вычитал в книжках? Чтобы вызвать духа, необходимо знать его имя или иметь при себе его личную вещь! В тот раз не вышло, потому что мы неправильно все сделали.
- Да что ты! И ты, разумеется, уже решил обе эти проблемы?
- В каком смысле?
- В смысле познакомился с привидением и разжился его личными вещами? Я решила, что не стану больше ничего предпринимать, поэтому забудь все, что случилось с нами в последнее время и живи спокойно дальше, - Кейт, наконец, посмотрела ему в глаза. Взгляд был твердый. Голос, которым была сказана последняя реплика, тоже.
- А что делать с привидением?
- Его, может, и не было вовсе, - девушка безразлично пожала плечами.
Остаток урока Кейт односложно на все вопросы Сириуса, а когда прозвенел звонок, она быстро продемонстрировала зелье Слизнорту и ушла, даже не попрощавшись, оставив Блэка в полном недоумении.
Кейт шла по коридору, рассеянно отвечая на все вопросы Дейва. Когда Кейт ответила невпопад третий раз, Дейв не выдержал:
- Да что с тобой? Кейт, мне это надоело!
- В чем дело, Дейв?
- Это ты у меня спрашиваешь? Это я у тебя должен спросить, что происходит! И знаешь почему? Потому что происходит что-то с тобой, а не со мной. Кейт, мне кажется, нам надо поговорить.
Кейт остановилась посреди коридора и устало посмотрела на Дейва.
- О чем?
- О нас. Или ты не замечаешь, что происходит?
- А что происходит, Дейв?
- Ты не замечаешь, что в последнее время мы вообще перестали с тобой общаться? Ты или избегаешь меня или витаешь где-то в облаках. Кроме того, меня бесит, что рядом с тобой вечно ошивается этот Блэк. Что ему от тебя нужно?
- По воду Блэка, так это лучше спросить у него самого. Хочешь - спроси, но я надеюсь, ты понимаешь, что это будет выглядеть глупо. По поводу всего остального… Дейв, дай мне время. Мне нужно разобраться в себе. Это пройдет.
- Это как-то связано с Блэком?
Она ждала этого вопроса. Но она и сама не знала ответа. Впрочем, если она скажет «нет», она не соврет. Ее заботит история с привидением. А Блэк… это с ним не связано. Наверное.
- Нет, с ним это не связано.
- И у нас все будет хорошо, как раньше?
Кейт взглянула ему в глаза. Она соврет, а он поверит. Поверит, потому что захочет поверить. Поверить и закрыть глаза на очевидные факты. А она соврет, потому что ей нечего ответить. Кроме лжи. Пока, по крайней мере.
«Я постараюсь, Дейв. «Нас» нет, но я постараюсь. Дай мне время. Может, у меня и получится».
Она не стала ему отвечать. Улыбнулась и дотронулась до его щеки. Как просто, одно ее слово, и она сможет сделать его счастливым. Тогда почему она не может его сказать, это самое слово?
Комната встретила Кейт тишиной. Впрочем, это было неудивительно. Хотя все же она подсознательно ждала чего-то, может, какого-то знака, который бы смог ей что-нибудь объяснить. Но никаких знаков не было. Была ее комната, точно такая же, какой она оставила ее утром. Шарф, небрежно брошенный на спинку кресла. Обрывки бумаги с цитатами, которые она всегда разбрасывала по комнате. Дурная привычка, Дейва всегда раздражала.
Резкий звук заставил Кейт обернуться. Она услышала звук ударившегося об пол предмета. Фотография, упавшая с каминной полки. Ее снимок, сделанный пару лет назад на отдыхе. Ничего особенного, обычный снимок, но Дейву нравился, он настоял, и Кейт позволила оставить фотографию. Он присела, чтобы поднять фото и уже собралась было встать, когда взгляд ее зацепился за то, чего раньше она никогда не замечала. Резная металлическая решетка, снизу словно бы опоясывающая камин. И в том месте, где эта решетка соприкасалась со стеной, что-то блеснуло, совершенно отчетливо. Это было мгновение, но Кейт хватило даже его. Вероятно, свет из окна так упал, поэтому она и смогла разглядеть, что за решеткой что-то лежит. Кейт вернула фотографию на место и снова вернулась к каминной решетке. Она протянула руку, но пространство было слишком узким, поэтому Кейт взяла палочку, и через пару секунда при помощи заклинания из-за решетки был извлечен таинственный предмет. Это оказалось что-то вроде подвески, скорее даже кулона. Кейт повертела в руках этот самый кулон: он был металлический и, несомненно, нес какую-то смысловую нагрузку, Кейт могла бы поклясться, что уже где-то видела этот символ. Шестиконечная звезда, вписанная в окружность. Вот только где? Еще раз взглянув на находку, Кейт поняла, где она его встречала. Это был знак, которым в колоде карт Таро обозначается один из старших, или, как их называют, мажорных арканов. Колесо судьбы. Десятый великий аркан.
Кейт накинула мантию и почти выбежала из комнаты. Если повезет, она успеет перехватить Алин до того, как у нее начнется урок.
Коридоры Хогватрса были уже почти пусты: ученики разошлись по кабинетам. Кто-то окликнул Кейт, поздоровавшись. Она кивнула в ответ на бегу, даже не поняв, кто это был. Дойдя до кабинета, где у Алин должен был быть урок, Кейт осторожно приоткрыла дверь: второй курс. Мамы еще не было, поэтом Кейт принялась ждать ее, от нетерпения буквально подпрыгивая на месте. Если ее предположения окажутся верными, эта вещица сможет пролить свет на историю с привидением.
- Мам, привет, - Кейт выскочила из-за поворота как черт из табакерки.
- Господи, Кейт, ты с ума сошла, так пугать меня?
«Дурной пример заразителен!»
- Мам, я на пару слов. Скажи, тебе знаком этот символ?
Алин взяла в руки кулон, протянутый дочерью.
- Знаком. Но мне казалось, ты и сама разбираешься в Таро.
- То есть ты больше не встречала этот символ нигде, кроме Таро?
- Я не отрицаю, что он может встречаться где-то еще, но мне он нигде не попадался больше. Это десятый аркан. Сфинкс или колесо судьбы.
- … и истинное его значение - учение о целостности, единстве и гармонии мироздания, о связи и неразрывности отдельных его составляющих.
- Все верно. Кейт, если хочешь, можешь взять у меня в комнате колоду Таро, могу дать тебе книгу о картах. Только вот зачем тебе это? И откуда у тебя эта штука?
- В комнате своей нашла, за каминной решеткой. Стало интересно, что это такое.
- Занятная вещица, конечно.
В классе раздался грохот, словно кто-то двигал парты или, того хуже, ронял их. Впрочем, может, и в самом деле ронял.
- Кейт, я пойду, а то они камня на камне там не оставят.
- Пока, - Кейт в задумчивости смотрела на захлопнувшуюся дверь кабинета, куда только что вошла Алин.
У Кейт родилось предположение относительно того, кому раньше принадлежала найденная сегодня вещица. А еще она поняла, что есть только один способ это проверить.
Запретный плод- Знаешь, что я тебе скажу, Блэк? В последнее время ты слишком много думаешь - ты стал невыносимо скучен! - Джеймс безапелляционным тоном выразил мнение по поводу состояния, в котором в последнее время пребывал Сириус. - Я уже жалею, что согласился на это дурацкое пари. Мне кажется, я теряю друга!
Джеймс заголосил едва ли не на весь Большой Зал, заставив часть студентов обернуться на них, а часть и вовсе покрутить пальцем у виска.
- Знаешь, Сохатый, я солидарен с теми, что сейчас не очень лестно отозвался о твоих умственных способностях, - устало сказал Сириус. У него не было настроения разговаривать, а Поттер снова и снова лез со своими дурацкими расспросами.
- Ты стал просто несносным в последнее время! Это все из-за нее?
Сириус посмотрел на Джеймса, ничего тому не ответив. Он и сам безуспешно пытался найти ответ на вопрос: что с ним происходило в последнее время, и была ли Кейт Милтон причиной его странного состояния? Она ему нравилась, совершенно точно нравилась. Ну и что, разве ему раньше никто не нравился? Но это было другое.
Его тянуло к ней. Нет, не так. Правильнее было сказать - она его не отпускала. Но хуже всего было то, что она держала его, возможно, сама этого не желая или же вовсе об этом не догадываясь. А это вполне могло означать, что он вовсе не нужен ей. Сириус вообще не мог понять, что нужно было этой девушке, он не мог отделаться от ощущения ее ирреальности, какой-то эфемерности, словно бы ей было доступно для понимания нечто такое, что недоступно всем остальным. Она жила в своем собственном мире, и посторонних туда не впускала.
Кейт Милтон совершенно точно выбивалась из устоявшихся представлений Сириуса Блэка о девушках. Она не была надменной холодной аристократкой, какие составляли окружение его семьи; она не была глупой пустышкой, от болтовни которой начинает тошнить через двадцать минут; она не была заучкой, которая превыше всего ставит учебу и заработанные баллы. Сириус просто не знал, как себя с ней вести: все его предыдущие отлаженные схемы летели ко всем чертям, а вот новой линии поведения он придумать не мог. Почему, черт возьми, получалось так, что именно Кейт Милтон не укладывалась в привычные устоявшиеся схемы?
Сегодня он встретил ее в коридоре после уроков, но она прошла мимо, сделав вид, что не заметила его. Сириус видел, что она заметила, но виду не подала, к огромной радости своего дружка, который демонстративно обнял ее и прошептал что-то на ухо.
«Интересно, что их все-таки связывает?»
Впрочем, сдаваться было не в его правилах, и даже если ему не удастся завоевать расположение Кейт Милтон, его ждет приключение, связанное с разгадкой того, что за чертовщина творилась в ее комнате. В конце концов, может, она и не нужна ему вовсе, и весь его интерес к ней не более чем поруганное самолюбие - раньше никто так откровенно не игнорировал его. Решив, что подумает обо всем этом после, Сириус оставил друзей в Большом Зале и решил подняться к себе. Ему хотелось побыть сегодня в одиночестве, хотя с ним это случалось крайне редко, почти никогда. На выходе из Большого Зала он оглянулся на когтевранский стол, но ее там не было, она сегодня вообще не явилась на ужин, впрочем, ее друг тоже отсутствовал. Стараясь не думать, чем вызвано их отсутствие, Сириус в крайнем раздражении вышел из Большого Зала.
Коридоры Хогвартса были неизменно пусты в такое время, поэтому по пути ему никто не встретился, чему Сириус был бесконечно рад. Полумрак, бродивший по замку, чадящие на стенах факелы и причудливые тени, отбрасываемые на пол и стены, создавали иллюзию нереальности происходящего. Сириус вдруг подумал, что Кейт очень гармонично смотрелась бы здесь сейчас, но Кейт здесь не было. Была высокая лестница, уводящая в башню Когтеврана, абсолютна пустая. Сириус на секунду остановился у ее подножия. Он и сам не знал зачем, это получилось совершенно непроизвольно.
«От башни Гриффиндора до башни Когтеврана ровно десять минут ходьбы».
Он раньше этого не знал. Впрочем, он раньше никогда не уходил с ужина в одиночестве, не предавался лирическим мыслям в коридорах Хогвартса и не думал о девушках, которые его отвергали: таких раньше попросту не было. Разозлившись на себя за все это, Блэк дал себе честное слово ни одной секунды сегодня не думать о Кейт Милтон. Он найдет более интересные занятия.
От башни Когтеврана до башни Гриффиндора и впрямь было ровно десять минут ходьбы, поэтому спустя положенное время Сириус озвучил Полной Даме пароль и беспрепятственно вошел внутрь. Гостиная была пуста, если не считать двух первокурсников, которые нещадно измывались над котом, пытаясь превратить его во что-то. Кот оглушительно мяукал, воздух сотрясали заклинания, которые отчего-то не имели должного эффекта, но юные создания энтузиазма не теряли, к огромному сожалению подопытного кота. Сириус хотел было призвать их к порядку, но потом махнул рукой на это благородное начинание: установившаяся в гостиной тишина была безоговорочным подтверждением того, что эксперимент им все-таки удался.
Дверь в их комнату традиционно не запиралась, поэтому Сириус толкнул ее и вошел внутрь. Уже стемнело, и комнату освещали только несколько свечей, которые кто-то из ребят зажег перед уходом на ужин. Сириус захлопнул дверь и сделал несколько шагов по направлению к своей кровати, когда услышал за спиной голос, заставивший сердце забиться в два раза чаще.
- Добрый вечер…
Сириус медленно обернулся, все еще не решаясь поверить собственным ушам. Впрочем, когда он обернулся, он уже сомневался, стоило ли верить собственным глазам, ибо открывшаяся его взору картина впечатляла.
Прямо позади него, облокотившись спиной о закрытую дверь и скрестив на груди руки, стояла Кейт. Она неотрывно смотрела на Блэка, слегка наклонив голову, отчего казалось, что смотрит она чуть исподлобья. На ее губах застыла странная, чуть зловещая улыбка. Да нет, скорее ухмылка. Раньше Сириус никогда не видел, чтобы она так улыбалась.
Сириус перевел взгляд ниже, все еще не в силах справиться с изумлением, потому что наряд девушки поверг его в еще больший шок. Она была одета в короткое красное платье, которое обтягивало ее как вторая кожа. Слишком короткая юбка, слишком глубокий вырез… Слишком вызывающе. У него все еще не укладывалось в голове, что она рискнула одеться таким диким образом, будучи в школе. Впрочем, он с ходу не мог бы назвать никого, кто рискнул бы разгуливать в таком виде по коридорам замка, разве что для этого нужно было быть самоубийцей. Длинные белокурые волосы спадали на плечи упругими волнами, и выглядела она в таком виде более чем соблазнительно, этого нельзя было не признать.
Блэк обвел взглядом комнату: ее мантии нигде не наблюдалось, что окончательно утвердило Сириуса в мысли, что именно в таком виде она и разгуливала по коридорам замка.
«Она тронулась умом».
Иного объяснения происходящему у Сириуса не было, и, оказавшись в непосредственной близости от нее, он заметил, что ее глаза блестят каким-то неестественным блеском. У него даже промелькнула совершенно дикая мысль, что она выпила. А судя по ее наряду, можно было предположить, что выпила немало.
- Привет, - осторожно сказал он и подошел к ней совсем близко. - Признаться, я совсем не ожидал тебя здесь встретить.
Сказать, что он был удивлен, значило не сказать ничего. Даже если опустить вопросы по поводу ее внешнего вида и того, как она прошла к ним в башню, главный вопрос оставался без ответа: зачем она здесь?
Она усмехнулась, встретившись с ним взглядом, вызывающе и дерзко, она вообще была какой-то распутной, что ли. Впрочем, Сириусу она такой не нравилась. Как будто это был не она, а совсем другой человек
Он только сейчас заметил, что обе руки у нее заведены за спину. Она протянула к нему одну руку: на раскрытой ладони лежало яблоко. Красное, глянцевое. Наверное, именно таким яблоком злая мачеха отравила неугодную падчерицу в старой магловской сказке. Это самое яблоко странно сочеталось с ее платьем и совершенно диким взглядом.
- Хочешь? - прошептала она и слегка закусила нижнюю губу.
Блэк окончательно смешался. Он автоматически протянул руку, но Кейт неожиданно резко одернула ее, и Сириус машинально подался вперед, оказавшись к ней близко-близко, так близко, что почувствовал ее дыхание на коже. Она тоже слегка подалась вперед и прошептала ему на ухо:
- Запретный плод… Тебя это не смущает?
Она была слишком близко, непозволительно близко, и на пару секунд он перестал что-либо соображать. Осталось только опьяняющее ощущение ее близости. Ее горячее дыхание, ее дразнящий шепот…
И все-таки его никак не желало покидать ощущение неправильности всего происходящего. Сделав над собой усилие, Блэк отстранился от нее, пытаясь отделаться от странного наваждения.
Его это смущало, еще как смущало! Ее поведение не поддавалось никакому объяснению, не то, что разумному, хотя бы какому-нибудь. Сердце почему-то колотилось как бешеное, и Сириус решил отойти от Кейт подальше. Вернее было бы сказать, от греха подальше. Она его пугала.
- Что с тобой происходит? Ты даже не поздоровалась со мной в коридоре сегодня. Ты обиделась на меня? - Сириус стоял посреди комнаты, засунув руки в карманы, и внимательно смотрел на девушку.
Кейт ничего не ответила. Она, странно улыбнувшись, подошла к его кровати и молча села.
- Может быть.
У него вновь промелькнула не выдерживающая никакой критики мысль, что это не она. Но сидящая на его кровати девушка совершенно точно была Кейт Милтон, хотя, по версии Блэка, весьма вероятно, тронувшаяся умом.
- Может, ты скажешь мне, в чем я виноват перед тобой?
Кейт посмотрела на него, а потом запрокинула голову назад и захохотала. Она смеялась очень громко, несколько даже истерично.
- Ты что, рехнулась? - Блэк не выдержал - это уже было не смешно.
Девушка вдруг прекратила смеяться и посмотрела на Сириуса взглядом, от которого у того мурашки побежали по коже. У нее во взгляде без труда читались ненависть и неприкрытая злоба. Она рывком поднялась с кровати, сделала несколько шагов и снова оказалась с ним лицом к лицу. Она обошла его, и теперь он оказался стоящим спиной к кровати. Он смотрел на Кейт и не узнавал ее: она напоминала ему сейчас одержимую. И уже через пару секунд ему выдался шанс в этом убедиться. Она со всей силы толкнула его на кровать. Сириус, явно не ожидавший от нее такого напора, не удержался на ногах и впрямь упал. Кейт уселась сверху, а потом чуть наклонилась и выдала совершенно дикую фразу;
- А ну-ка заткнитесь, профессор!
Сириус увидел ее глаза прямо перед собой. В них не читалось ничего, кроме ненависти. Неожиданно Кейт замерла, услышав за спиной какой-то шум, улыбнулась чему-то, а потом снова наклонилась к Сириусу и прошептала ему на самое ухо:
- Мне кажется, она нас подозревает.
- Кто? - Сириус слышал где-то, что с психами спорить бесполезно, но воплотить эту рекомендацию в жизнь оказалось куда сложнее.
- Твоя жена!
- Что ты несешь?
Блэк пришел в бешенство. Ему надоела эти дикая игра, правил которой он не знал, и, кажется, не хотел знать. Он с силой оттолкнул от себя девушку. Кейт, не удержавшись на краю кровати, упала на пол.
- Бродяга, я не вовремя?
В этот самый момент дверь в их комнату распахнулась. В дверях стоял потрясенный и отчего-то по-идиотски улыбающийся Поттер Сириус чертыхнулся, прекрасно понимая, как Джеймс истолковал увиденное. Но Блэку было сейчас не до него. Он кинулся к лежащей на полу девушке - та была без сознания.
- Кейт, очнись! - Сириус принялся колотить Кейт по щекам, но тщетно, она никак не приходила в себя.
- Что с ней? - Джеймс опустился на колени напротив Сириуса, по другую сторону от неподвижно лежащей на полу девушки.
- Если бы я знал! - Блэк, кажется, был в отчаянии. - Я толкнул ее, она ударилась головой, наверное, я не знаю.
- Головой она не ударялась совершенно точно, я видел. Она просто потеряла сознание, - Джеймс тоже склонился над неподвижно лежащей девушкой.
- Тогда что с ней? - Сириус, сам не понимая, что делает, зачем-то со всей силы рванул на себя медальон, висящей у нее на шее. Шнурок разорвался, и на шее у нее остались порезы, из которых моментально выступила кровь. Но это было сущим пустяком по сравнению с тем, что произошло потом: Кейт открыла глаза.
Несколько секунд девушка лежала совершенно неподвижно, пытаясь сфокусировать взгляд на потолке, а потом спросила:
- Где я?
- Слава Богу!
Кейт открыла глаза, в первую минуту подумав, что все еще спит. А как иначе она могла объяснить себе, почему она лежит на полу в незнакомой комнате в очень откровенном платье, а над ней склонились Поттер и Блэк и задают совершенно неадекватные вопросы?
- Что за черт?
- Слава Богу, это она!
- Блэк, объясни мне, за что ты безостановочно благодаришь Бога? - Кейт попыталась подняться, но у нее закружилась голоса, и она со стоном схватилась за виски. - Ты ничего не хочешь мне объяснить?
- Это я тебе должен что-то объяснять? - возмущению Блэка, казалось, не было предела. Кейт снова посмотрела на него, а потом на Поттера, который стоял чуть в стороне и смотрел на все странным взглядом, попеременно чему-то улыбаясь. Вид по-идиотски улыбающегося Поттера и Блэка, едва ли не на коленях возносящего молитвы, утвердил Кейт в мысли, что она попала в логово в шизофреникам.
- Нет, я тебе! Я прихожу в себя, в совершенно дурацком наряде, в чужой комнате, а надо мной склонились двое ненормальных! И после этого ты требуешь от меня объяснений? – Кейт, кажется, была в бешенстве. - Что вы со мной сделали? Огрели меня по голове?
Поттер по-прежнему потрясенно молчал, а Блэк разразился ответной обличительной тирадой:
- Нет, я еще и виноват! Ты приходишь в мое отсутствие в мою комнату в совершенно дурацком, как ты изволила выразиться, наряде, ведешь себя совершенно неадекватно, предприняв попытки меня изнасиловать, - после этой реплики у Кейт в буквальном смысле отвисла челюсть, - потом теряешь сознание, а придя в себя, обвиняешь меня во всех смертных грехах?
Дослушав до конца, Кейт буквально задохнулась от возмущения.
- Какие такие попытки я предприняла?
- Ну, не при Джеймсе будет сказано, мне как-то неловко даже…
Однако весь вид Поттера свидетельствовал об обратном. А именно о том, что ему будет крайне интересно послушать эту историю, и его этот рассказ нисколечко не смутит.
- Блэк, хватит валять дурака! Рассказывай все полностью!
- Вот именно, Блэк, не валяй дурака!
- Джеймс, ради Бога, ты-то куда!
- А что, мне тоже интересно!
Сириус, все еще не вполне понимая, притворяется она или нет, схватил с пола медальон с разорванным шнурком.
- Что это такое? - Сириус протянул Кейт медальон, который сорвал с ее шеи.
Кейт бросила взгляд на покачивающуюся в руках Блэка безделушку и все вспомнила. Вернее, отчетливо вспомнила тот момент, когда надела на шею этот злополучный медальон, а дальше - туман. Она несколько секунд потрясенно молчала, а потом произнесла:
- Мне пора, пожалуй.
- Ну уж нет! - Сириус схватил за руку Кейт, которая вознамерилась сделать ноги.
- Что еще ты от меня хочешь?
- Моральной компенсации! - категорично заявил он.
- За что?
- За сексуальные домогательства! - Сириус усмехнулся и переглянулся с Поттером. Джеймс хмыкнул.
- Ты совсем больной, Блэк? - Кейт с силой рванула руку. - Где моя мантия?
- Вот он, момент истины!
- Что значит «вот он, момент истины»? - раздраженно спросила Кейт. Она, наконец, поднялась на ноги и принялась оглядывать комнату в поисках своей мантии.
- Ты была без мантии!
- Ха-ха-ха! Я что, по-твоему, пришла сюда в таком виде?
Издевательская улыбка Блэка зародила в ее душе сомнения.
- Я что, правда пришла сюда в таком виде?! - спросила Кейт упавшим голосом и в ужасе уставилась на свое отражение в зеркале. - Какой кошмар!
- А, по-моему, очень даже симпатично! - Сириус снова обменялся с Поттером многозначительным взглядом.
- Оставь при себе свои комментарии, будь любезен. Как мне теперь отсюда выбраться? Я не могу пройти через вашу гостиную, коридоры и свою гостиную в таком виде. Как… как…
Так и не найдя подходящих слов для описания своего внешнего вида, Кейт снова в ужасе уставилась на свое отражение.
- Есть одно средство, - вкрадчивым тоном змея-искусителя заявил Блэк.
- Какое?
- Я тебя выведу отсюда, а ты за это расскажешь мне все.
- Никогда!
- Прошу, - Сириус распахнул дверь с учтивым поклоном, словно демонстрируя Кейт всю безысходность ее положения. Он прекрасно знал, что она не пойдет.
- Хорошо, - после недолгих колебаний она все же согласилась. - Как ты раздобудешь мою мантию?
- Я не буду искать твою мантию, оденешь мою.
- И снова ха-ха.
- В чем проблема?
- Ты предлагаешь мне надеть твою мантию и идти по Хогвартсу в мантии с нашивкой Гриффиндора на лацкане?
- Ой, ты подумай, какая потрясающая преданность родному факультету! Может, не время тут разводить корпоративную этику?
- Много ты понимаешь, Блэк. Ладно, я согласна!
Кейт с самым независимым видом облачилась в мантию Блэка, а потом обернулась к нему и спросила:
- А в чем пойдешь ты?
- У Джеймса возьму его мантию, - Сириус пожал плечами.
- А меня кто-нибудь хочет спросить? - Поттера такая постановка вопроса, кажется, возмутила до глубины души.
- Джеймс, будь добр, хоть ты сегодня прояви любовь к родному факультету: послужи благому начинанию.
Поттеру, в принципе, выбора не оставили, поэтому ему не осталось ничего, кроме как послужить благому начинанию, отдав свою мантию Блэку. Поэтому уже через пару минут Кейт и Сириус спустились в гриффиндорскую гостиную. К огромной радости Кейт, на них никто не обратил внимания, да и в коридорах было уже по-ночному пусто и безлюдно. Когда Кейт и Сириус подошли ко входу в когтевранскую башню, Кейт, молчавшая всю дорогу, наконец, заговорила:
- Ну, спасибо, что проводил, я пошла!
- Так и знал, что ты это скажешь! - Сириус снова ухватил Кейт за руку в самый последний момент. - Нечестно, не находишь?
- Я не могу провести тебя сейчас. Там полная гостиная народу.
- Это уже твои проблемы. Впрочем, думаю, твоему другу будет очень интересно узнать о нашем маленьком приключении…
- Ты этого не сделаешь!
- А ты мне запрети! - нахально заявил он и покрепче сжал ее запястье.
Кейт посмотрела на Блэка. Все было бы ничего, если бы не одно но: ей хотелось, чтобы он остался. Ей хотелось рассказать ему, что произошло. Может, это было не больше, чем желание поделиться с кем-нибудь случившимся, а может… Об этом «может» она старалась не думать вовсе.
- Хорошо, я попытаюсь, - Кейт сказала отгадку на головоломку, которую им загадали на входе, и вошла внутрь, увлекая Сириуса за собой. На их счастье, в гостиной оказались только пятикурсники, занятые исключительно друг другом. Они что-то громко обсуждали и совершенно не замечали, что происходило вокруг. Столкнуться с Дейвом Кейт не боялась. Она сказала ему, что сегодня ночует у мамы, и искать ее он не станет.
- Проходи, - Кейт открыла дверь, приглашая Сириуса войти.
Сириус по-хозяйски уселсяна кровать и усмехнулся, посмотрев на Кейт.
- Ну, а теперь рассказывай. Я свою часть уговора выполнил.
Расклад Таро- Чему ты улыбаешься? - спросила Кейт
- С недавних пор я боюсь оставаться с тобой наедине. Вдруг ты снова набросишься на меня?
- Хватит, Блэк, не валяй дурака, - Кейт скрылась в ванной, а через пару минут снова появилась в поле зрения Сириуса, облаченная в брюки и свитер. Девушка с остервенением зашвырнула платье в кресло. - Гадость какая!
- Откуда оно у тебя?
- Это подарок одной маминой подруги. У нее своеобразные представления о красивой одежде. Я никогда его не надевала раньше.
- Очень зря. Ты такая экспрессивная в нем… - Блэк хотел снова отпустить комментарий по поводу ее недавнего поведения, но, увидев выражение ее лица, замолчал на полуслове. - Кейт, расскажи, что произошло?
- Я не знаю, правда, не знаю. Когда ты ушел тогда после спиритического сеанса, я вернулась в комнату, и знаешь, что я увидела? Ванная снова была набрана, а зеркало запотело. Я поняла, что она снова здесь, и спросила, что ей нужно. А потом на зеркале проявились буквы. Там было написано «Помоги мне!» Я стала думать, почему она не стала говорить с нами с помощью спиритической доски, и, просмотрев еще несколько книг на соответствующую тематику, пришла к выводу, что дело в том, что мы не знали ее имени и не имели ее личной вещи. Ты мне на следующий день озвучил те же предположения, и я решила, что, может быть, она не хочет, чтобы мне кто-то помогал. Поэтому я решила ничего тебе не говорить. Я вернулась в комнату, думая, что она оставит какой-нибудь знак, но ничего такого не было. А потом у меня упала фотография с каминной полки. Вроде как сама собой. Когда я наклонилась, чтобы поднять ее, увидела этот медальон. Он упал за каминную решетку. Я вытащила его и попыталась понять, что этот символ может значить. Это обозначение одного из старших арканов карт Таро. Десятый аркан, колесо судьбы.
- И что, ты решила, что это ее медальон?
- Я это предположила.
- Ладно, а что означает этот аркан?
- Что-то вроде завершенности и гармоничности мироздания, связи его отдельных составляющих, - Кейт, тоже села на кровать, где уже совершенно ее не стесняясь, разлегся Блэк.
Ноги болели немилосердно. На ногах у Кейт по-прежнему красовались туфли на высоченном каблуке. Кейт любила красивую обувь на высоком каблуке, хотя, как человек здравомыслящий, она прекрасно понимала, что такая обувь годится разве что для того, чтобы пойти в ней на бал, но не разгуливать по коридорам Хогвартса целый день. В таких туфлях ходить каждый день было решительно нельзя, но она ходила, хотя от них моментально уставали ноги, а пальцы, на которых надо было все время стоять, постоянно затекали - все равно предпочитала только каблуки.
- Что с тобой? - спросил Сириус.
- Ноги болят. От каблуков, - Кейт вытянула ноги вперед, пытаясь пошевелить затекшими пальцами.
Сириус поднялся с кровати, решительно стянул с Кейт туфли и категорично изрек:
- Вот дурочка! Ты что, враг себе - носить такую обувь?
Блэк подошел к горящему камину и с самым беззаботным видом зашвырнул туда туфли Кейт. Туфли немедленно превратились в обуглившиеся головешки. Кейт изумленно смотрела на процесс превращения ее роскошной обуви в маловразумительное нечто.
- Зачем ты это сделал?
- Чтобы ты больше себя не мучила. Это тоже подарок маминой подруги?
Кейт уже хотела сказать все, что она думает по поводу его хамского поведения, но, прислушавшись к себе, поняла, что совсем не злится. Она улыбнулась, чтобы он не заметил. Дейву никогда бы не пришло в голову зашвырнуть в огонь ее неудобные туфли, чтобы она «больше себя не мучила!»
- Так что там с картами Таро?
Сириус и сам не знал, почему он это сделал. Потому что ему было не все равно, что у нее болели ноги? Чушь какая, ему никогда не было никакого дела до того, удобная ли обувь у его девиц. Ему это было совершенно неинтересно, более того, его это совершенно не касалось. То есть абсолютно. Его девицы всегда были сами по себе, а он - сам по себе. Он всегда четко обозначал рамки, очерчивал границы, пересекать которые никому не разрешалось. Его личное пространство и неприкосновенность его интересов - а там хоть трава не расти! Он вообще был эгоистичен, а порой даже несносен для окружающих людей. Пожалуй, недостатков у него было даже больше, чем достоинств, и близкие ему люди прекрасно о них знали, но именно поэтому они и относились к категории близких: им не приходилось убеждать себя в том, что его недостатки на самом деле… достоинства.
Его вообще мало интересовали проблемы окружающих, если эти окружающие не принадлежали к кругу его близких друзей.
Тогда почему, черт возьми, его интересовали проблемы Кейт Милтон, в то время как она не относилась ни к категории «девиц», ни к категории «близких друзей»? Она была вне каких-то там категорий, но тогда отчего ему не все равно?
- Этот символ служит для обозначения десятого великого аркана, - Кейт поднялась с кровати, на цыпочках пробежала от кровати до стола и обратно - она была босиком, и ногам было невыносимо холодно на каменном полу, - смотри.
Кейт села напротив Сириуса и поставила на кровать шкатулку. Шкатулка была старинная и, бесспорно, очень красивая. Кейт подняла крышку и вытащила из шкатулки колоду карт. Карты были явно не новыми, но, казалось, время было над ними не властно, потому что краски на картинках совершенно не потускнели. Карты странным образом притягивали к себе, не позволяя отвести взгляд и убеждая к ним прикоснуться.
- Это она? Эта карта? - Сириус нашел в колоде десятый аркан. Колесо судьбы.
- Да. Шестиконечная звезда, вписанная в окружность. Десятый Великий Аркан - Сфинкс, буква его - Йод, число - десять, в алхимии ему соответствует порядок. Непосвященные именуют его Колесо Судьбы, истинное значение его - учение о целостности и единстве мироздания, о неразрывности и связи отдельных его составляющих.
- Этот символ встречается только в этих картах? - Сириус задумчиво разглядывал старинную карту. Десятый великий аркан. Колесо судьбы. Завершенность и гармоничность мироздания.
- Таро это ведь не только колода карт, - Кейт осторожно провела левой рукой по картам, стопкой лежавших на кровати. Сириусу на миг почудилось, что эти карты живые. Он долго смотрел на них, впав в какое-то странное состояние, ни то сон, ни то явь. Фигуры, изображенные на картах, казалось, хранили какую-то тайну, недоступную для понимания людям, лишь изредка приоткрывая завесу над ней, да и то не всем. Только посвященным.
- Таро, или тарок - это сложная система символов, которой около пяти тысяч лет. По одним воззрениям эта система восходит в Древнему Египту, по другим - ее автором является основатель алхимии Гермес Трисмегист. Шестиконечная звезда - символ гармоничности мироздания. Непрерывной связи его отдельных составляющих.
- И ты думаешь, этот медальон принадлежал той девушке?
- Вполне вероятно.
Они замолчали. Тишину комнаты нарушало только веселое потрескивание поленьев в камине.
- Что было после того, как ты его нашла?
- Три дня я пыталась с ней поговорить. Я пробовала воспользоваться спиритической доской, но безуспешно. Треугольник оставался недвижим, хотя я и использовала, как я думала, ее личную вещь. После третьей попытки, предпринятой сегодня, я решила махнуть на это рукой, решив, что медальон принадлежал вовсе не ей. А потом я подошла к зеркалу и… я сама до конца не понимаю, зачем это сделала. Я надела эту штуку себе на шею, а дальше все как в тумане. Я ничего не понимала, вернее, я понимала, что я делаю, но наблюдала за собой как будто бы со стороны. Вот я переодеваюсь в это платье, вот распускаю волосы, вот иду по коридорам, но мне никто не встретился, все были, вероятно, в Большом Зале; вот я подошла к портретному проему, уводящему в вашу башню. Какие-то мальчишки, наверное, первокурсники, назвали пароль и провели меня. Потом я нашла вашу комнату. Не спрашивай как, я все равно не помню. А дальше ты знаешь.
- То есть ты хочешь сказать, что ты была… как бы помягче выразиться… не в себе?
- Точно, именно не в себе, - Кейт задумчиво смотрела в огонь, полыхавший в камине, - скажи, а что я делала и говорила?
- О, мне даже говорить о таком вслух как-то неловко, - Сириус усмехнулся, заставив Кейт покраснеть.
- Блэк, хватит тут изображать из себя оскорбленную добродетель. Что я говорила? - она улыбнулась и легонько стукнула его по руке.
- Ну, сначала ты предлагала мне яблоко и весьма недвусмысленно говорила о запретном плоде. Потом я спросил, почему ты не поздоровалась со мной в коридоре сегодня, и спросил, не обиделась ли ты. Ты сказала: «Может быть». А потом ты на меня набросилась в буквальном смысле, - Сириус притворно вздохнул.
- Ну и что я говорила при этом?
- Совершенно неадекватные вещи. Ты почему-то назвала меня профессором и велела заткнуться.
- Что за бред? - Кейт была потрясена до глубины души. Она ожидала услышать все что угодно, но только не это.
- Вот-вот, я вообще подумал, может, нам начать так разговаривать с преподавателями?
- Так - это как?
- Ну, представь, Слизнорт тебе велит прийти на отработку, а ты ему: «А ну-ка заткнитесь, профессор!». Как думаешь, нас сразу вышвырнут со школы или дадут шанс исправиться?
- Думаю, лично тебе - нет, - со знанием дела заявила Кейт.
- Как же плохо ты обо мне думаешь все-таки. Неужели я это заслужил? - Сириус задал этот вопрос скорее самому себе, и, естественно, по всему выходило, что он такого не заслужил. Ну не заслужил, и все тут.
- А дальше что было?
- О, дальше ты вовсе понесла какую-то околесицу! Ты сказала: «Мне кажется, она нас подозревает». Я у тебя спросил, кто она, на что ты ответила… - Сириус выдержал эффектную театральную паузу. - Ты мне ответила: «Твоя жена!»
- Что за бред? Блэк, ты что, женат?
- Почему ты все время подозреваешь меня в чем-то? То в слабоумии, то в наличии жены. Причем именно в такой последовательности. Скажи, эта последовательность имеет принципиальное значение?
Кейт посмотрела на Сириуса, который с самым разнесчастным видом сидел напротив. А потом не выдержала и рассмеялась.
- Ну, прости меня, пожалуйста!
- Тебе смешно, конечно. Ну, и что ты обо всем этом думаешь?
- Я не знаю, что это было. Но дело в медальоне, совершенно точно. Я его надела, а дальше стала кем-то другим. А если этот медальон принадлежал той девушке, логично предположить, что привидение обрело за счет меня вполне материальную форму. Выходит, она в меня вселилась, а меня отодвинула на задний план? - Кейт вопросительно посмотрела на Сириуса.
- В любом случае, это единственное логичное объяснение тому, что ты вытворяла. Как думаешь, ее действия имели какое-то принципиальное значение?
- Знаешь, Блэк, я плохо разбираюсь в психологии призраков. В меня раньше никто никогда не вселялся. Я, черт подери, не знаю, как это обычно бывает!
- А что с символом?
- Если бы я знала.
И снова только потрескивание поленьев в камине. И снова только вопросы. Без ответов, что характерно.
- Ты хорошо разбираешься в этом? - Сириус осторожно провел рукой по картам, разложенным на кровати.
- Ну, как сказать, - Кейт перевернула карты рубашками вверх, - гадать у меня не выходит, но значения карт я знаю. Они только раз приоткрыли мне завесу тайны. Сколько я их не раскладывала, были только какие-то мимолетные видения, да и то, я уверена, они были скорее плодом моего воображения. Карты оживали на моей памяти только два раза. Смотри, картинки кажутся такими простыми, но это только на первый взгляд. На самом деле эта колода - книга, в которой заключена безграничная мудрость. А автор этой книги, зная, что человек легче запоминает порок, нежели добродетель, сделал так, чтобы эта священная книга передавалась из поколения в поколение в форме игры. Эта колода карт - изобретение богов.
Кейт левой рукой перемешала карты, а потом вытащила одну и перевернула.
Императрица.
- Императрица. Третий Великий Аркан, буква его - Гилель, число - три, в алхимии ему соответствует огонь.
Величественная женщина, восседающая на троне. Богатые парчовые одежды, золотая корона, символы власти в руках.
Кейт перевернула еще одну карту.
Император.
- Император. Четвертый Великий Аркан.
Грозный муж в золотой короне хмурился с цветного рисунка, сжимая в руках скипетр и державу.
- Теперь ты вытяни одну, - велела Кейт Сириусу. - Только левой рукой.
Сириус, последовав примеру Кейт, вытянул карту. Перевернул и бросил поверх карты, которую вытащила до этого Кейт.
Смерть. Тринадцатый аркан.
При свете свечей мелькнул хищно оскалившийся череп и ссутулившийся скелет, танцующий свой бесконечный танец.
Казалось, по комнате пробежал сквозняк. Кейт явственно ощутила на щеке чье-то холодное дыхание. Комната осветилась неровным колеблющимся светом, и тени в углах словно бы зашевелились. Карты оживали, они начинали свою бесконечную игру, недоступную для понимания суетным людям с их мелкими страстями и переживаниями.
Возле одной из стен, проступив из клубящейся тени, возникли две величественные фигуры - Император и Императрица. Они безмолвно стояли в тени, пока от противоположной стены не отделилась еще одна фигура - скелет со страшно оскалившимся черепом. В эту самую минуту лица Императора и Императрицы исказила гримаса боли, и они выронили атрибуты своей власти. Тринадцатый Аркан страшно усмехнулся, после чего все три фигуры растаяли, снова став тенью, царившей в комнате.
Кейт нахмурилась. Плохой расклад.
- Твои карты биты? - Сириус посмотрел на девушку.
Кейт, ничего не ответив, вернула карты обратно в колоду и снова их смешала. Снова вытащила карту и перевернула ее.
Правосудие.
- Восьмой Великий Аркан - Фемида, или Правосудие, буква его - Шет, число его восемь, в алхимии он соответствует распределению.
Фемида, богиня правосудия. Из тени возникла женщина с весами в одной руке и карающим мечом в другой.
- Тяни. Посмотрим, что выпадет.
Сириус вытащил карту. Перевернул.
Смерть. Тринадцатый аркан.
От противоположной стены отделилась страшная фигура с неизменным оскалом.
Фемида занесла высоко над собой меч, но Смерть захохотала, и от этого хохота кровь стыла в жилах. Женщина выронила меч, и через пару секунд обе фигуры растворились без остатка, снова став мраком.
- И эта карта бита.
Кейт снова смешала карты.
- Девятый Великий Аркан - Отшельник, или Незримый Свет. Буква его – Тет, число - девять, в алхимии ему соответствует посвящение.
Тень в углу комнаты сгустилась, превратившись в седобородого старика в капюшоне. Тяжелый плащ, фонарь с горящей свечой в правой руке и сучковатый посох в левой.
Сириус вытащил карту. И снова смерть.
Отшельник в углу комнаты выронил фонарь, лицо его исказила боль. Призрак покачнулся и растаял среди колеблющихся теней.
И снова Кейт перетасовала карты.
- Шестой Великий Аркан - Влюбленные.
В этот самый миг от стены отделились мужчина и женщина в развевающихся одеждах. Они держались за руки, но если мужчина пристально смотрел на свою возлюбленную, то она кокетливо отвернулась в сторону, держа в руках зеркало.
Сириус снова вытащил карту. Тринадцатый Аркан. Смерть.
- Кейт, я снова бью твою карту. Отчего-то она выпадает мне раз за разом и неизменно бьет все предыдущие. Эта карта - самая сильная во всей колоде. Император и Императрица, Фемида, Отшельник, Влюбленные - все бессильны перед Смертью.
- Не торопись, - Кейт подняла глаза на Сириуса, - разве ты не видишь, что на этот раз твоя карта не сыграла?
Сириус внимательно посмотрел на фигуры влюбленных. Они и впрямь не выказывали ни трепета, ни страха, а вот со скелетом, напротив, творилось что-то странное. Он дрожал, словно панически кого-то или чего-то боялся, и ухмылка черепа была теперь не издевательской, а скорее жалкой и напуганной.
Кейт перевернула еще одну карту, и та легла на две предыдущих, частично накрыв Тринадцатый Аркан.
На карте был изображен человек в лохмотьях и дурацком шутовском колпаке.
Нулевой Аркан. Безумец.
- Имя его - Шин, число его - ноль, ибо он - Ничто, Абсолют, Первопричина. То, с чего все начинается и чем все заканчивается. Суть его - Подлинная реальность, и эта карта поистине самая сильная среди Старших Арканов, и она бьет твою.
И впрямь, скелет у одной из стен задрожал еще сильнее и рассыпался на миллион осколков.
Фигуры Влюбленных сделали шаг вперед, а позади них от стены отделилась еще одна фигура, неразличимая.
В комнате сразу стало светлее, свечи вспыхнули ярче, а женщина, державшая зеркало, посмотрела на Кейт и Сириуса, улыбнулась едва заметно, после чего все три фигуры бесследно растаяли, как тает утренний туман.
- Ты проиграл, - Кейт собрала рассыпанные на покрывале карты, - и карта твоя бита.
- Больше не станем тянуть?
- Нет, карты сказали все, что хотели, - Кейт положила колоду карт обратно в шкатулку черного дерева и задумчиво посмотрела на Сириуса, - жаль вот только про Десятый Аркан они сказать ничего не захотели.
- Может, еще не время? - Сириус повертел в руках медальон, странно блеснувший в свете свечей. - Обещай, что больше не станешь его надевать? По крайней мере, когда будешь одна.
- Нет, мне хватило сегодняшнего эксперимента с лихвой, - Кейт открыла Сириусу дверь. Блэк засобирался к себе - часы показывали начало третьего ночи.
- Тогда пока?
- Пока.
Когда шаги Сириуса стихли в коридоре, Кейт тихо притворила дверь и встревожено глянула на шкатулку, в которой лежали карты Таро. На душе отчего-то было тревожно. Карты что-то хотели ей сказать, вот только что?
Призрачные соседки- Ты разве не понимаешь, что играешь с огнем?
Кейт открыла глаза и несколько секунд пыталась понять, где находится. По всему выходило, что находится она в своей собственной кровати, в своей собственной комнате. Несколько секунда девушка пролежала в тишине, но больше ничего не услышала. Кейт почудилось, что она услышала какую-то фразу, и это ее разбудило. Но безмолвие ночи ничего не нарушало, и Кейт закрыла глаза, пытаясь снова уснуть.
- Мораль мне читать собралась?
Кейт подскочила как ужаленная. В ее комнате кто-то был! Ей не примерещилось, она действительно слышала голос. Кейт села в кровати, одной рукой осторожно отодвинув балдахин. Ей было немного страшно, но, судя по тому, что она услышала, в ее комнате находились вполне материальные люди, и она имела полное моральное право потребовать объяснения тому, что они делают посреди ночи в ее комнате. Кейт, придерживая тяжелую ткань, выглянула в комнату. Она уже вознамерилась сказать все, что она думает о непрошеных гостях, но увиденное заставило ее замолчать на полуслове.
Она не узнавала собственную комнату. Последний год Кейт жила одна, поэтому и кровать в ее комнате была только одна - ее, Кейт. Когда три ее соседки в прошлом году дружно окончили школу, Кейт осталась в одиночестве. Она попросила освободить ее комнату от лишней мебели, так как в этом учебном году подселять к ней никого не собирались. Ей пошли навстречу, поэтому комната ее была довольно просторной и пустой, и Кейт обустроила ее полностью по своему вкусу. Иногда ей хотелось, чтобы у нее была соседка, но все старшекурсницы имели давно обжитые места дислокации и менять их не собирались, а жить с первокурсницами Кейт было как-то не по возрасту. Девочки, с которыми она жила до этого, были на год ее старше, да и вообще они были не разлей вода, и Кейт неизменно чувствовала себя в их компании лишней. Поэтому когда они съехали, особой досады девушка не испытала, а вот комната в единоличном пользовании - в ней были свои плюсы. Кроме того, к ней часто заглядывал Дейв, который всегда говорил, что Кейт в этом плане бесконечно повезло; ему, по его собственному признанию, иногда хотелось убить своих соседей.
Поэтому теперь, оглядывая свою комнату, Кейт совершенно не узнавала ее. Начать с того, что в ее комнате стояло четыре кровати. На одной из них сидела Кейт, еще одна, судя по всему, была свободной, зато две другие были заняты. И это обстоятельство Кейт буквально лишило дара речи. В первую минуту ей показалось, что она попросту свихнулась, потом подумала, что это просто сон. Она ущипнула себя для верности чуть повыше запястья, но ощущения, последовавшие за этим, окончательно убедили ее в том, что она не спит. Это была явь.
- Я просто не хочу, чтобы у тебя были проблемы.
Комнату освещал только лунный свет, поэтому Кейт видела лишь силуэты сидящих на кроватях девушек. Та, которая пыталась в чем-то убедить первую, говорила тихим мелодичным голосом. Зато другая отвечала ей очень резко, и Кейт интуитивно почувствовала, что девушка всегда так разговаривает: громко, уверенно и немного нагло.
- Николь, ты невыносимая зануда! Ну что может случиться?
- А то ты не понимаешь?
Девушки ненадолго замолчали. Кейт, собравшись с духом и придав голосу твердость, обратилась к странным ночным гостям:
- Девушки, можно спросить, что вы здесь делаете?
К великому изумлению Кейт девушки не ответили. И единственным логичным объяснением этому факту могло служить предположение, что девушки глухие. На одну секунду Кейт подумала, что так оно и есть, но тут же отругала себя за глупость: они ведь разговаривали между собой и прекрасно друг друга слышали.
Девушки на реплику Кейт никак не отреагировали. Они помолчали еще пару секунд, а потом та, которую звали Николь, заговорила снова:
- Ты знаешь, что я желаю тебе добра. Это опасные люди.
- Я знаю, знаю. Но… это сильнее меня, понимаешь?
Кейт явственно слышала в голосе говорившей девушки отчаяние. Ее уверенный тон вдруг куда-то исчез, и теперь, когда, девушка растеряла весь свой напор, она стала похожа на маленького потерявшегося ребенка. Но только на минуту. Через пару мгновений она поднялась с кровати и решительно направилась к двери. Кейт различила в слабом лунном свете, лившимся из окна, силуэт девушки, теперь стоявшей у двери. Девушка была довольно высокой, у нее была уверенная легкая походка и копна мелко вьющихся кудрей. Лица Кейт, конечно же, не смогла рассмотреть.
- Ты хорошо подумала? - та, которую называли Николь, отчаянно пыталась предостеречь свою соседку от чего-то.
- Как видишь, - вторая девушка упрямо тряхнула длинными волосами, открыла дверь, и через секунду Кейт услышала, как дверь за девушкой закрылась. В этот же самый миг комната преобразилась, и Кейт поняла, что все вернулось на круги своя.
«Господи, что это было?»
Кейт, все еще пребывающая в шоке, схватила с тумбочки свою палочку. Через минуту в камине весело полыхал огонь, тени затаились в углах, и все теперь казалось не таким жутким, каким было в темноте. Если бы не синяк, видневшийся на руке чуть повыше запястья, Кейт готова была поверить, что все это ей приснилось.
Кейт, зябко кутаясь в плед, уселась поближе к камину. О том, чтобы попытаться уснуть, можно было забыть сразу. Кейт поняла, что время до утра ей придется коротать бодрствуя. Поэтому она передвинула кресло к столу, положила перед собой чистый листок пергамента и попыталась систематизировать все, что ей удалось узнать.
Итак, с ней в контакт несколько раз пытался вступить призрак девушки некой девушки. Девушка Кейт была незнакома, по крайней мере, Кейт так думала. Хотя она и не могла знать это наверняка, ведь лица девушки она не видела. Тогда в ванной она видела ее мельком, да и то… При воспоминании о том, как выглядела девушка, Кейт вздрогнула. Это был неживой человек, совершенно точно.
Кейт зябко повела плечами, пытаясь отделаться от страшного воспоминания.
Что было дальше? Дальше был медальон. Шестиконечная звезда, один из символов карт Таро, гармоничность мироздания. Потом была необъяснимая попытка соблазнить Блэка, потом их мистическая партия в карты. И, наконец, сегодня, происшествие, которому объяснения не было никакого абсолютно. Хотя чему в этой истории было разумное объяснение? Одни вопросы, ни одного ответа.
Кейт провела на пергаменте линию, так сказать, подвела черту под тем, что было дано. Дальше Кейт изложила свои соображения.
Вполне логично было предположить, что девушка имела отношение к этой комнате. А судя по тому, что произошло сегодня, Кейт могла бы сказать с полной уверенностью, что девушка здесь жила когда-то раньше. Во-первых, Кейт видела ее в отражении ванной, во-вторых, медальон, ну а в-третьих, именно отсюда девушка сегодня ночью ушла куда-то. Кейт почему-то была уверена, что она видела в ванной девушку с кудрявыми волосами, просто интуитивно чувствовала это; кроме того, по прогнозам некой Николь, опасность угрожала именно ее соседке.
Итак, скорее всего, девушка раньше жила в ее комнате. Вполне вероятно, с девушкой случилось что-то плохое, вот только что? Ее соседка сказала, что она играет с огнем. А еще то, что это очень опасные люди. Кто были эти люди, и какого рода опасность угрожала хозяйке медальона? Кейт подумала, что платье, в котором она пришла к Блэку, было очень в духе кудрявой девушки из ее сегодняшнего видения. Да и было ли это видением? Девушки в ее комнате были живыми, однозначно, но чей призрак тогда являлся ей в ванной?
Так и не придя ни к какому выводу, Кейт дождалась утра и стала собираться на уроки. Завтрак она пропустила, есть совершенно не хотелось, вероятно, сказывался стресс. Первым уроком у них стояла история магии, и Кейт справедливо рассудила, что сможет замечательно выспаться там. Она взяла сумку и покинула свою комнату с твердым намерением придумать что-нибудь к вечеру. Что-нибудь, что помогло бы ей разобраться в истории с привидением.
- Кстати, а кто-нибудь уже делал задание по защите от темных искусств?
- Я смотрел, там очень сложно.
- А мне так не показалось.
- Да нет, разобраться, в принципе, можно, но посидеть над ним придется…
Кейт с группой однокурсников стояла в коридоре в ожидании начала урока. Дейв был раздражен и все время ей это демонстрировал. Кейт в конце концов надоело выяснять причины его недовольства, и она демонстративно решила обидеться - так, на всякий случай. Впрочем, Кейт лукавила, когда говорила, что не знает, в чем причина его недовольства. Она прекрасно знала, что это за причина. Она даже знала, как эту причину зовут. И все бы было ничего, может, если бы в этот самый момент эта самая причина, больше известная как Сириус Блэк, не нарисовалась из-за поворота. В компании своих друзей-товарищей. Кейт бы предпочла сейчас перевернуться и сделаться маленькой и незаметной, но - увы. Поэтому она с замиранием сердца стала ждать, пока Блэк с компанией пройдут мимо. Но Блэк с компанией не могли пройти мимо, по крайней мере, Блэк уж точно не мог.
«Только не это!»
- Привет, - подошедшие гриффиндорцы остановились рядом с ними, и если трое из них начали беззаботно болтать с однокурсниками Кейт, но Блэк - черт бы побрал этого Блэка - остановился прямо напротив нее.
- Привет, - Сириус улыбнулся девушке, а Дейва смерил издевательским взглядом, - как дела?
Кейт буквально физически ощущала волны ненависти, которые исходили от Дейва.
- У нас все прекрасно, - Дейв сделал особый упор на слово «нас», - ты что-то еще хотел узнать?
«Читай между строк - иди куда шел! Господи, как же он не вовремя появился!»
Блэк демонстративно усмехнулся.
- Кейт, можно тебя на пару слов? Я просто хотел поговорить о… - Сириус намеренно сделал паузу, словно бы давая Кейт последний шанс.
- Я сейчас, - Кейт кивнула Дейву и отошла к противоположной стене, к огромному сводчатому окну.
- Ты специально это делаешь?
Она боялась. Нет, она не боялась Дейва, она боялась самой себя. Боялась этого нового мироощущения, боялась того, что сердце в его присутствии стучит в два раза быстрее обычного, боялась, что думает о нем, когда засыпает. Она ведь сама говорила, что люди придумывают себе идеальную жизнь перед сном. Неужели воплощением ее идеальной жизни являлся Сириус Блэк? Она этого не хотела. Не хотела стать одной из тех глупых девчонок, которых презирала в глубине души все эти годы.
Ей было жаль Дейва. Она знала, как он к ней относится. Она знала, что за все эти годы он не посмотрел ни на одну девушку, кроме нее, хотя девушки, которые смотрели на него, находились, и в немалых количествах. Ей было жаль, что все так, как есть, и исправить ничего нельзя. Но сейчас она еще может уйти. Может сказать себе, что надо остановиться. Из этой истории все равно ничего не выйдет, она только измучает себя, и ничего больше. Он ей нравился? Нравился. Ну и ладно, об этом кроме нее никто больше не узнает.
- Что? - с самым невинным видом поинтересовался Сириус.
- Не прикидывайся, Блэк. Ты прекрасно понимаешь, о чем я.
Сириус вспылил.
- Ты что, его собственность? Тебе самой нравится такая постановка вопроса? Нравится? Тебе заговорить в коридоре ни с кем нельзя, это нормально?
- Не вмешивайся в мою личную жизнь. Мои с ним отношения тебя не касаются. Тебе ясно?
- Ответь мне, только честно. Что тебя в нем привлекает?
- Скажем так: он настоящий мужчина.
- А мне казалось, визитная карточка настоящего мужчины - счастливая девушка рядом с ним.
- Все правильно.
- Да ты что? Тогда почему у тебя в его присутствии всегда такое кислое выражение лица?
- Оно у меня по жизни такое, значит, - Кейт невозмутимо смотрела сквозь оконное стекло на окрестности Хогвартса. Надо сказать, ничего живописного за окном не показывали, потому что погода выдалась на редкость отвратительной: шквальный ветер и дождь, холодный и вгоняющий в депрессию. Ужасная весна.
Но Кейт упрямо продолжала смотреть за окно. Только чтобы не смотреть на Блэка.
«Единственное, что ты должна помнить - это то, что тебя это не касается. Потому что, если ты позволишь, чтобы это тебя касалось - ты пропала».
- Можешь мне это не рассказывать после того, что между нами было!
- Между нами была только наша собственная глупость и ничего больше.
- Неправда, и ты это знаешь, - Сириус вдруг заговорил тихо и спокойно, и у Кейт перехватило дыхание.
Сириус внимательно посмотрел на девушку, а потом спросил:
- Ты боишься?
Что она должна была ему ответить? Правду? Как же она жалела, что все так обернулось, что даже сейчас ей жаль, что все закончится, даже толком не начавшись.
- Мы друг другу никем не были. Так что терять и отпускать тоже нечего. Никто из нас ничего не потерял, кроме времени и нервов, - Кейт, наконец, набравшись смелости, посмотрела ему в глаза.
- Знаешь, что я тебе скажу? В отношениях есть два греха: рвать живые отношения и удерживать мертвые.
Он вдруг понял, что ему очень страшно, что она сейчас уйдет. Навсегда. Просто они оба чувствовали, что все, что было между ними, уже перестало быть забавным невинным развлечением. Они словно стояли на лестнице, и когда пришло время сделать шаг и подняться на новую ступень, Кейт вдруг развернулась и устремилась вниз.
Он ждал, считая про себя секунды. Раз, два, три…
- Давай титры, Блэк, я устала.
Сириус резко развернулся и пошел прочь по коридору.
«Ему ведь не в ту сторону».
Впрочем, ее это больше не касалось.
Кейт с такой силой хлопнула дверью в свою комнату, что заложило уши. После уроков Дейв закатил сцену, и впервые в жизни она на него наорала. Наорала потому, что надо было на ком-то сорвать злость, наорала потому, что, когда она вышла с последнего урока, первый, что она увидела, был Блэк, обжимающийся с какой-то девчонкой. Наорала потому, что не знала, как справиться со всем тем непонятным и пугающим чувством, которое стало частью ее в последнее время.
Ей очень хотелось что-нибудь разбить или запустить чем-нибудь тяжелым в зеркало, но вместо этого она схватила медальон в форме шестиконечной звезды и надела его на шею. Она была уверена, что на этот раз сможет справиться с тем, что за этим последует, но, видимо, сегодня попросту был не ее день.
Под водойВ гостиной Когтеврана царило оживление - седьмой курс продолжал обсуждение задания по защите от темных искусств, которое было начато еще с утра. И, кто знает, может, представителю любого другого факультета такое времяпрепровождение показалось бы невообразимо скучным, но отличительной чертой студентов, кому Распределяющая Шляпа указала факультет Кандиды Когтевран, отличались неуёмной жаждой знаний. Причем черпались эти знания не банальным зазубриванием текстов параграфов; здесь в чести были другие методы. Что же, основательница факультета, бесспорно, могла бы гордиться своими приемниками.
Цветовое решение факультетской гостиной могло многое рассказать о характерах ее обитателей. Насыщенный синий цвет, он был визитной карточкой Когтеврана, и неслучайно. Цвет непреклонности, идеализма и силы духа. Удивительный цвет: у него словно не было дна, он как будто бы никогда не кончался, затягивал и опьянял. Синий цвет, он создавал предпосылку для глубокого размышления над загадками бытия, звал к нахождению смысла и истины. Вот только никогда не давал ответа на вопрос о понимании чего-либо до конца. Вечный поиск истины, холодный и трезвый ум, уравновешенность и верность собственным идеалам - любой когтевранец был счастливым обладателем этих качеств.
Им всем было немного грустно: еще чуть-чуть, и Хогвартс останется для них в прошлом, он станет только лишь воспоминанием. Студенты седьмого курса старались проводить как можно больше времени вместе - наступивший апрель неумолимо приближал их к выпускному. А после выпускного для всех для них начнется совсем другая жизнь; жизнь вдалеке от этого сказочного замка, который семь долгих лет был их домом, домом, где вместе с ними по коридорам бродили воспоминания о детстве, которое больше никогда не вернется.
- Привет, - со стороны лестницы, уводящей в спальни, послышался звонкий голос, и через пару секунд в поле зрения присутствующих возникла Кейт Милтон. Девушка улыбнулась сокурсникам и опустилась в одно из глубоких кресел, обтянутых синим бархатом. - Что делаете?
- Бьемся над заданием по темным искусствам, - Виктория с самым сосредоточенным видом листала толстенную книгу, - ты еще его не смотрела?
Кейт, казалось, задумалась на секунду, а потом ответила:
- Пожалуй, еще не успела, - а потом, вытянув вперед руки, она произнесла фразу, которая, по меньшей мере, привела всех присутствующих в недоумение, - я совсем забыла, каково это - просто жить…
- О чем ты, Кейт?
Девушка странно улыбнулась.
- Вам все равно не понять. Что это с ней?
Кейт взглядом указала на девушку, которая только что вбежала в гостиную. Невооруженным взглядом было видно, что девушка чем-то очень расстроена.
- Парня своего опять приревновала, наверное, - Эмили Тэйлор проводила вошедшую задумчивым взглядом и посмотрела на Кейт, - она всегда его ревнует.
- Она? Вряд ли, - Кейт пожала плечами и отрицательно покачала головой, - она слишком красивая для этого.
И, поймав на себе недоуменные взгляды однокурсников, пояснила:
- Своих мужей ревнуют только некрасивые женщины, - в ее голосе вдруг зазвучала неприкрытая ненависть, - красивым не до того. Они ревнуют чужих.
- Я не знал, Кейт, что у тебя такие взгляды на отношения. Даже в свете того, что вы серьезно повздорили с Дейвом, - сидящий напротив Кейт парень недобро на нее посмотрел. - Я понимаю, что это не мое дело, но он мой друг, и мне больно видеть, что он страдает. Хорошо хоть он не слышит твоих речей сейчас.
Кейт несколько секунд помолчала, а потом дико расхохоталась. Ненависть из голоса никуда не исчезла.
- Можешь мне поверить, мои взгляды на жизнь не так далеки от истины. И вообще, кто такой Дейв?
- Ты пошутила - мы тоже посмеялись. Я надеюсь, ты понимаешь, что посмеялись в данном случае - сарказм, - парень с невозмутимым видом принялся писать что-то в своем пергаменте.
- Кейт, да что с тобой сегодня? - Виктория встревожено посмотрела на однокурсницу.
- Об этом завтра… в прессе, - Кейт поднялась из кресла и послала всем легкомысленный воздушный поцелуй. - Пока!
- Куда ты? - Эмили недоуменно посмотрела на мантию, в которую облачилась Кейт. Погода явно к прогулкам не располагала.
- Я? Купаться, конечно, же! Я так люблю купаться, - девушка снова дико захохотала. Она сейчас напоминала одержимую.
- Что б ты знала - это не смешно, - Виктория неодобрительно покачала головой, но Кейт уже скрылась за дверью.
В то время, когда синий цвет являл собой цвет уравновешенности и сдержанности, красный был цветом динамичности, борьбы и настойчивости. Цвет Гриффиндора, вернее, то были положительные черты львиного факультета, и, как следствие, его студентов. Сириус Блэк в данный момент являлся олицетворением всех отрицательных качеств, присущих красному цвету - разрушения, нетерпимости и импульсивности. И если в прямом смысле разрушать он ничего нобирался, то вот в переносном - запросто. Джеймс Поттер уже всерьез начал опасаться за свое душевное спокойствие - вид метавшегося из угла в угол Блэка довел его почти до сумасшествия.
- Сириус, может, хватит метаться, словно лев в клетке? Ты меня с ума сведешь, я больше не могу! - Джеймс в отчаянии захлопнул книгу, которую безуспешно пытался читать в последние полчаса. - Ну, дала девчонка от ворот поворот, ну с кем не бывает!
Сириус, недобро сверкнув глазами, возобновил свое прерванное было на пару секунд занятие.
- Джеймс, человек переживает, - откликнулся Ремус со своей кровати. Его, казалось, происходящее не занимало вовсе. Он читал книгу, и, в отличие от Джеймса, весьма успешно. Бесконечные стенания Поттера раздражали его гораздо больше, нежели мельтешение туда-сюда Блэка.
- Я тебя умоляю! Ты помнишь, чтобы Блэк переживал из-за девчонки? Это последнее, из-за чего наш общий друг стал бы переживать!
Сириуса распирало от желания сказать Джеймсу пару ласковых, но он сдержался. В конце концов, Джеймс не виноват в его проблемах ни одной минуты, он просто попался под горячую руку. Блэк, наконец, сел на свою кровать, а Поттер с недетским фанатизмом принялся воссылать небесам благодарности: за избавление от Блэка, надо думать. Сириус раздраженно взлохматил волосы, а потом прямо в обуви улегся на кровать. Страдать, как сообщил Джеймс.
Сириус Блэк и впрямь страдал. То были отголоски поруганного самолюбия, которые упрямо твердили, что пари он, по всей видимости, проиграл. И все бы ничего, если бы не одно но. Это давным-давно перестало быть для него пари.
Он злился. Злился на себя. Злился на нее. На себя за то, что позволил себе так глубоко в этом увязнуть. На нее за то, что… За все остальное, одним словом. Обвинить другого человека в своих проблемах всегда куда проще, чем признать вину за собой. Только вот проблема была в том, что он не понимал, в чем виноват.
Он в нее влюбился. Как бы он ни старался относиться к ней как ко всем своим бывшим девушкам, у него это не получалось. Это ведь было поначалу только игрой, но теперь игрою быть перестало, а он продолжал вести себя как ребенок. Так начинают злиться маленькие дети, когда понимают, что игра идет не по правилам, которые они сами придумали. Кто придумывал правила для их с Кейт игры? Он, конечно же, играл в эту игру, но только вот играл он в нее только на правах игрока, но не организатора.
Как так получилось, что он позволил себе влюбиться, а, самое главное, когда? Когда она сегодня отшила его? А, может, когда они перебирали старинные карты или когда она явилась к нему в умопомрачительном красном платье? Впрочем, это могло случиться тогда, когда они впервые столкнулись в дверях Большого Зала, и он увидел ее глаза прямо перед собой… Да и вообще, какая разница, когда это случилось? Факт оставался фактом при любых примечаниях.
Она дала ему от ворот поворот, как сказал Джеймс. Впрочем, подсознание Сириуса твердило о том же самом, но он упорно пытался заглушить этот голос у себя в голове. Получалось, правда, плохо. Внутренний голос упрямо твердил об одном и том же, игнорируя все вопросы Сириуса относительно того, почему девушка, которая ему не безразлична, его отвергла. Почему все было не так просто, как хотелось бы? Почему Кейт Милтон не укладывалась в привычную схему: прогулка до Хогсмида, поцелуй под луной и пребывание в официальных отношениях? Впрочем, именно поэтому она его и привлекала. Она не укладывалась ни в какие схемы. Она - это спиритические сеансы, ожившие карты Таро и язвительные советы ему подать на свои мозги в суд. Красное платье, лихорадочный блеск в глазах и яблоко на раскрытой ладони. Ну и какие, к чертовой матери, тут могут быть схемы?!
А самое главное, никакие уловки на нее не подействуют. Она слишком хорошо понимала его, и слишком сложной была натурой для того, чтобы повестись на демонстративные проявления безразличия и попытки с его стороны вызвать у нее ревность. Она видела его сегодня обнимающимся в коридоре с девчонкой. Девчонка была его старинной знакомой, иллюзий на его счет не питала и относилась к нему скорее как к закадычному другу. Ну, обнимались, ну и что? Она в этот процесс вкладывала смысл куда меньший, чем тот, который бы вложила Кейт Милтон. Кейт Милтон, черт бы ее побрал! Он себе, разумеется, клялся, что все затевалось ни в коем случае не ради нее, и он ну совершенно случайно оказался у кабинета, где у седьмого курса Когтеврана проходил урок.
Он был бы бесконечно удивлен, если бы узнал, как банально и предсказуемо сложная и неоднозначная натура Кейт Милтон повелась на его демонстративные объятия с девицей в коридоре. И дело не в том, что натурой она была недостаточно сложной для того, чтобы не поддаться на эту провокацию. Натурой она была сложной, вот только объяснялась ее реакция проще некуда. Слишком уж небезразличен был ей Сириус Блэк для того, чтобы равнодушно пройти мимо этой картины.
А Сириус Блэк тем временем продолжал предаваться депрессивным размышлениям, бездумно глядя на поистине замечательное изобретение - карту мародеров, которая давала точную и достоверную информацию о том, кто и где находится в настоящий момент в замке. И хотя он клялся себе в том, что разглядывает карту просто для того, чтобы отвлечься, мысли его неизменно возвращались к проклятой когтевранке, имя которой он непроизвольно отыскивал среди двигающихся точек.
Он злился на нее, и все равно искал. Злился на себя, за то, что продолжает ее искать. Злился на карту, которая отчего-то никак не желала показать, в какой части замка находилась сейчас Кейт. А потом он ее увидел. Вот только не в замке. Судя по всему, Кейт Милтон направлялась сейчас прямо к озеру.
Сириусу вдруг стало очень страшно. Страшно, что с ней может произойти что-то нехорошее. Это была интуиция, а интуиции своей он доверял. Кейт, в конце концов, могла просто пойти погулять. Но что-то подсказывало ему, что гулять у озера в такую погоду может только сумасшедший, а вот в том, что Кейт на сумасшедшую нисколько не походила, Сириус не сомневался ни минуты. Ну, если не считать эпизода с красным платьем. Поэтому он, схватив карту и мантию и оставив без ответов вопросы друзей, куда он подорвался, со всех ног кинулся вниз. Он сейчас вдруг осознал, что готов простить ей все, что угодно, только бы с ней ничего не случилось. Пусть она его игнорирует, ненавидит, хамит ему - все, что угодно, только бы все было хорошо! Сириус бежал очень быстро, с трудом переводя дыхание. Один коридор, второй, третий… Высокие входные двери… Резкий порыв ветра налетел на Сириуса, едва он выбежал на улицу. Ледяной воздух немного остудил мысли и заставил действовать хладнокровно. Сириус еще раз сверился с картой: Кейт продолжала быстро идти в сторону озера.
Он знал, куда она идет. Место это было довольно пустынное; Сириус помнил, что они с друзьями забрели туда однажды, курсе на пятом, наверное. Там было довольно живописно, но, удивительное дело, все почему-то обходили это место стороной. Хотя когда-то, судя по наличию длинного пирса, оно пользовалось популярностью у студентов. Замок отсюда казался очень далеким, а берег был совсем пустынным - только одинокий пирс. За долгие годы доски кое-где сгнили, но их никто не ремонтировал, ибо желающих проводить здесь время не находилось.
Весна в этом году выдалась холодной, и озеро оттаяло совсем недавно. Вода была ледяной, злой и отталкивающей, особенно в такие дни, как сегодня: серое низкое небо и порывистый ветер. Холодный, студеный, он был таким же неприветливым и злым, как озерная вода.
Сириус, добежав до озера, огляделся. До пирса было еще довольно далеко, но он не имел право медлить. Еще минут пять быстрого бега, бешено колотящееся сердце - и вот он ступил на шаткий пирс, доски которого немилосердно заскрипели под его ногами.
Услышав этот звук, девушка, стоящая на другом конце пирса, оглянулась. Ветер рванул полы ее мантии, ее белокурые волосы тоже растрепались. Блэк немного успокоился. По крайней мере, с ней все в порядке.
Девушка снова отвернулась и принялась смотреть куда-то вдаль. Блэк сделал еще пару десятков шагов, и теперь оказался довольно близко к Кейт. Она по-прежнему стояла к нему спиной. Сердце, бешено колотящееся то ли от быстрого бега, то ли от того, что она была так близко, норовило выпрыгнуть из груди.
- Кейт, - негромко позвал он.
Сириус понимал, что стоять молча глупо, но что говорить, он тоже не знал. Резкий порыв ветра, и вот девушка снова оборачивается. Она улыбнулась, и все было бы просто замечательно, если бы не одно но: стоящая сейчас на самом крае старого пирса девушка была не Кейт. Она улыбнулась, улыбнулась как-то зловеще, и ему вдруг стало страшно. Он увидел, что на шее у нее висел медальон - шестиконечная звезда, вписанная в окружность. Девушка усмехнулась, перехватив его взгляд. А потом, словно в подтверждение всех его страшных мыслей, прыгнула в воду.
Сириус не медлил ни секунды: десять шагов до края пирса, прыжок, а потом ледяные объятия и словно бы сотни иголок, разов впившиеся в тело. Он нырнул под воду, пытаясь ее увидеть. Ему это удалось, и он попытался ухватить Кейт за руку, но она отчего-то принялась сопротивляться и отталкивать его. Она пыталась стряхнуть его руку и вырваться.
Ледяная вода делала свое дело - Сириус уже почти не чувствовал ног. Он боялся, что еще чуть-чуть, и может начаться судорога. Что будет, если начнется судорога, он старался не думать.
Девушка по-прежнему яростно сопротивлялась, пока он не додумался до одной простой вещи: он рванул медальон, висевший у нее на шее. В этот самый момент Кейт вдруг ослабла, перестала сопротивляться, а еще через пару секунд вынырнула на поверхность и принялась кашлять - видимо, наглоталась воды.
- Кейт, Кейт, ты в порядке?
Сириус, вынырнувший следом за девушкой, встревожено вглядывался в ее лицо.
Кейт посмотрела на него, пытаясь взять себя в руки. На дне ее глаз плескался ужас. Она зажмурилась на секунду, словно пытаясь прогнать жуткое видение, а потом, стуча зубами ни то от холода, ни то от страха, прошептала:
- Сириус, я ее видела!
Блэк хотел было умилиться тому, что она впервые назвала его по имени, но в этот самый момент их окатило ледяной волной, и все лирические размышления как ветром сдуло: надо было немедленно выбираться.
- Кейт, давай наверх!
Она кивнула, и через пару минут, приложив нечеловеческие усилия, им удалось выбраться на пирс. Тут же налетел порыв ледяного ветра. Кейт, убрав с лица мокрые волосы, посмотрела на Блэка, который теперь недоуменным взглядом оглядывал пирс, словно удивляясь про себя тому, что им удалось выбраться. А потом она кинулась ему на шею, крепко обняла и прошептала на ухо:
- Как же хорошо, что ты пришел!
Сквозь пережитый стресс Сириус подумал, что, оказывается, ее расположение нужно завоевывать, прыгая в озерную ледяную воду и вытаскивая ее на сушу. И сейчас, прижимая к себе дрожащую перепуганную Кейт, он подумал, что без колебаний прыгнул бы еще пару раз, пожалуй. Или тысячу раз. Сейчас все было так хорошо, что если бы не мокрая одежда и ледяной ветер, он остался бы стоять так целую вечность.
«Впрочем, я не удивлюсь, если завтра она спишет все на состояние аффекта».
Очередной порыв ветра уверил их в том, что пора возвращаться в замок.
Их рухнувшие барьеры- Кейт, может, расскажешь, что произошло?
Резкий порыв ветра неприятно хлестнул по лицу. Кейт вздрогнула: было нестерпимо холодно, и ее била крупная дрожь, ни то от холода, ни то от пережитого стресса. Крутая тропинка, которой они возвращались в замок, была размыта бесконечными дождями, лившими в последние дни. Идти было трудно, но это был самый короткий путь в замок. Кейт всю дорогу хранила молчание, если не считать чертыханий, которыми сопровождались ее неверные шаги на скользкой дорожке.
- Кейт? - настойчиво повторил Сириус.
- Давай потом, а?
Кейт, не оборачиваясь, бросила через плечо фразу, которая привела Блэка в крайнее раздражение. Сириус схватил Кейт за плечи и развернул к себе. Она была очень бледная, и, совершенно точно, очень напуганная.
- Тебе не кажется, что после того, как я прыгнул за тобой в ледяную воду и вытащил тебя, я имею право знать, ради чего все это было! Ну?
Кейт посмотрела ему в глаза и слабо улыбнулась. Улыбка совершенно неожиданным образом ее преобразила, и злость Сириуса испарилась без следа.
- Прости, я просто никак не приду с себя. Давай поговорим завтра, а сейчас ты пойдешь к себе, а я к себе.
- Ну, уж нет! Сейчас мы пойдем ко мне! Ясно?
- Я не могу, - твердо сказала Кейт. - Представь, что будет, если нас вместе увидят в таком виде?
- То же самое, что будет, если нас увидят в таком виде по отдельности. Сплетен все равно не оберешься, - Сириус пожал плечами.
- Вот именно, - Кейт зябко поежилась и жестом пригласила Сириуса идти дальше, - давай не усугублять ситуацию.
- Кейт, пожалуйста, хоть раз опусти себя! Какая тебе разница, кто и что о тебе подумает?
- А тебе это совершенно безразлично?
- Совершенно! Знаешь, есть люди правил, а есть люди исключений. Так вот вторые живут гораздо интереснее, потому что не приемлют для себя никаких правил.
- Значит, твоей жизни правила не мешают? А что мешает? Закон и мораль? - Кейт усмехнулась. - Мне плевать на общественное мнение, по большому счету.
- Тогда что?!
Она не ответила, но Сириус уже и так все понял. Она не хочет расстраивать своего дружка, на остальных ей и впрямь плевать. Сириус моментально пришел в раздражение.
- А если я тебя попрошу? Попрошу остаться?
«Я попрошу тебя этого не делать, мне и так слишком сложно говорить тебе «нет». Помоги мне!»
Но Блэк не собирался ей помогать, напротив, он ждал ответа, и, встретившись с ним глазами, Кейт поняла, что проиграла. Пусть она совершит глупость, но глупости, в конечном счете, и становятся потом лучшими моментами жизни.
- Я соглашусь.
Сириус, казалось, боялся поверить собственным ушам.
- И это несмотря на то, что я, по твоей версии, не совсем нормален?
- Пожалуй, именно поэтому и соглашусь. Был бы нормальный, мимо бы прошла.
- Тогда пойдем? - Сириус уверенным жестом взял ее за руку. Кейт улыбнулась едва заметно - ей понравился его жест.
- Мне кажется, у меня будет пневмония, - призналась Кейт.
- Не будет, - безапелляционно заявил Блэк. - Я буду тебя отпаивать виски.
- Но я не пью виски.
- Никогда не поздно начать!
Кейт и Сириус, наконец, дошли до замка, который гостеприимно распахнул перед ними свои двери. После всего пережитого им обоим казалось, что на свете не могло быть места замечательнее, и даже древние каменные стены казались сейчас эталоном уюта. На стенах ярко горели факелы: наступивший вечер вовсю заявил о своих правах.
Кейт показалось, что по дороге им встретились все знакомые до единого, и реакция у всех была приблизительно одна и та же: совершенно ошарашенный взгляд и отчего-то потеря дара речи. Впрочем, их можно было понять. Ненормальных, решивших искупаться в апреле в ледяном озере, никому из них раньше видеть не доводилось. А теперь, по всей вероятности, желающие нашлись, поэтому грех было пропускать такое зрелище. А уж то, что ими оказались Кейт Милтон и Сириус Блэк, только распаляло всеобщее любопытство. Впрочем, Кейт было сейчас наплевать на них на всех. Может, оттого, что она десять минут назад чуть не утонула, и утонула бы, если бы не парень с безумно красивыми синими глазами. А может, дело было в первую в этом самом парне.
Гостиная Гриффиндора тоже встретила их благодарными зрителями, которые при их появлении как по команде открыли рты. Впрочем, судя по всему, Блэка это нисколько не смущало, потому что он с самым беззаботным видом пожелал всем доброго вечера, увлекая за собой Кейт наверх по лестнице. Надо сказать, ей тоже неожиданно стало совершенно безразлично, что сегодня ее будет обсуждать вся школа. Какая разница, если он с ней рядом?
Лили Эванс, сидевшая на диване в гостиной, проводила Кейт удивленным взглядом, а потом посмотрела на Сириуса. Тот подмигнул ей в ответ на ее недоуменный взгляд, и скоро скрылся вслед за Кейт в коридоре, который уводил в спальни.
- Проходи, - Сириус открыл дверь, приглашая Кейт войти.
Девушка вошла, поздоровавшись с присутствующими. Уже знакомая реакция, а потом полный удивления вопрос Ремуса Люпина:
- Вы что, купальный сезон открыли?
- Так получилось, - Кейт улыбнулась. - Мы не специально.
- Бродяга, ты сдурел? - Джеймс Поттер, едва не свалившийся с кровати от охватившего его изумления, схватил волшебную палочку и торопливо проговорил заклинание, высушившее одежду на Кейт и Блэке.
- Так получилось, Джеймс, - Сириус благодарно кивнул Поттеру.
- Заметьте, я вас не спрашиваю, как вы нашли друг друга, - Джеймс выразительно покосился на карту, брошенную Сириусом на кровать, - просто скажи мне, зачем вы это сделали? Зачем, черт возьми, вы прыгнули в Черное Озеро?!
- Сохатый, я тебе могу сказать только одно: мне кажется, вам стоит прогуляться! Там просто замечательная погода!
- Ага, сейчас, возьмем очки, и отправимся загорать! Кейт, зачем ты связалась с этим ненормальным? Это он тебя в озеро прыгнуть заставил? - Поттера, по всей видимости, просто распирало от любопытства. Сириуса, в свою очередь, распирало от нетерпения вытолкать Джеймса за дверь. Деликатные Ремус и Питер уже стояли на пороге.
- Джеймс, пойдем, - Люпин потянул Поттера за рукав мантии. Но Поттер, видимо, решил держаться до последнего.
- Куда мы интересно пойдем?
- Выручай-комната всегда вас выручит! – терпение Сириуса, кажется, было на исходе. - Вперед и с песней!
- Блэк, тебе это будет дорого стоить!
- Я тоже тебя люблю! - Сириус вытолкнул Поттера в коридор. Поттер замешкался в дверях, желая что-то выдать напоследок, но Сириус самым нелюбезным образом захлопнул дверь прямо у него перед носом.
- Ну вот, теперь я буду чувствовать себя виноватой перед твоими друзьями, - Кейт скинула мантию, теперь уже сухую, спасибо Поттеру. - Кстати, а что это за четвертый парень с вами ходит?
- Это Питер. Почему ты спрашиваешь?
- Да так, он просто в глаза никогда не смотрит. Странный он какой-то, - Кейт уселась на ковер перед камином, протянув руки поближе к огню.
- Да нет, он в общем-то хороший парень, просто стеснительный очень, - Сириус протянул Кейт низкий широкий стакан, в котором плескалась янтарная жидкость. Кейт взяла стакан и сделала осторожный маленький глоток.
- Не так, - Сириус выхватил у Кейт стакан и буквально силой заставил ее допить все до дна. - Это чтобы не заболеть!
Огненная жидкость обожгла горло, и Кейт закашлялась. Потом по телу разлилось приятное тепло, и все окружающие предметы вдруг словно утратили резкость, стали размытыми и неясными. Все трудные и неопределенные мысли, которые им не удалось додумать до конца, под действием виски стали легкими и невесомыми, как летние тени над теплой водой.
- Блэк, ты такой милый, оказывается, - Кейт расслабленно улыбнулась. Ей вдруг стало очень легко и весело.
- Кто бы сомневался, - усмехнулся Сириус, делая глоток из своего стакана. Он тоже уже успел отогреться. - Тебя, оказывается, напоить надо, чтобы ты оценила меня по достоинству.
- Почему они называют тебе Бродягой? - спросила Кейт.
- Это прозвище.
- Я поняла уже. Оно ведь что-то значит?
- Это не моя тайна, Кейт, - Сириус ответил после недолгого молчания.
Ах да, все правильно. У него есть свои тайны. У нее есть свои обязательства. Они друг другу ничего не должны. Только вот отчего-то стало немного обидно, словно бы у нее отняли что-то очень личное. Кейт пристально стала смотреть в огонь.
«Ну, прости меня, я, правда, не могу тебе рассказать!»
- Что произошло? - Блэк счет за благо сменить тему.
Кейт, кажется, не сразу поняла, о чем он ее спрашивает. Она несколько секунд молчала, словно бы собираясь с мыслями, а потом рассказала Сириусу, что произошло у нее в комнате. Рассказала про разговор девушек. Рассказала про то, как надела медальон.
- Зачем ты это сделала? - Сириус в упор смотрел на Кейт. В ее глазах отражались языки пламени, которые полыхали в камине. Она сидела, обхватив колени руками, и ничего не отвечала ему. Он понял, что с ней могло сегодня случиться непоправимое, если бы он не увидел, куда она идет. Он бы себе этого не простил. Ни за что бы не простил.
- Я не знаю, зачем я это сделала. Просто решила, что на этот раз я смогу это контролировать, но снова туман.
- Что случилось под водой?
- Я видела девушку. Я думаю, ту, которая ночью ушла куда-то из моей комнаты. У нее очень приметные кудрявые волосы.
- Ты видела привидение?
- Нет, она выглядела… обычно. Но это был не человек. В смысле не из плоти и крови. Просто что-то вроде видения. Она как будто плыла на меня из глубины.
- Ты раньше ее встречала?
Кейт покачала головой.
- Никогда. Хотя, знаешь, она была одета в школьную форму, мне кажется, - Кейт, наконец, посмотрела на Сириуса, который опустился на ковер рядом с ней. Он выглядел задумчивым и изумленным одновременно.
- Что за черт?
- Она была студенткой Хогвартса. Совершенно точно. И жила она в моей комнате. Только вот непонятно, что с ней случилось. Вернее, я подозреваю, что она утонула.
- Ты уверена?
- Посуди сам: она привела меня к озеру. И потом, она постоянно мне давала знаки, которые бы меня на эту мысль натолкнули. Открытое окно - когда я подошла к нему, я должна была увидеть озеро. Вода в ванной. Она постоянно наполняла ванну водой, это был знак. В конце концов, видела я ее тоже в озере.
- Кейт, если бы утонула студентка, об этом бы долго помнили. Но я никогда не слышал о такой истории, никогда. А что ты думаешь насчет того, что произошло в твоей комнате?
- Я думаю, это было нечто вроде пересечения времен. Я каким-то образом очутилась в их времени, вот только я не понимаю, как такое могло произойти.
Они замолчали, видимо, обдумывая, как такое могло произойти. По всему выходило, что такое никак произойти не могло. И, тем не менее, произошло.
- А что за опасность ей угрожала? Что за «опасные люди?»
- Я не знаю, но, скорее всего, она ходила на свидание той ночью. Вполне вероятно, кто-то был против этой связи, может, его родители?
- Почему ты так решила?
- Во-первых, она говорила во множественном числе. «Они». А во-вторых, она сказала что-то вроде того, что это сильнее ее. Логично предположить, что у нее был роман с кем-то, но нашлись и те, кому этот роман был не по душе.
- Ты думаешь, его родители не придумали ничего лучше, чем приехать сюда и утопить неугодную невесту сына в озере? Версия не выдерживает критики.
- Это гипотеза. Такое могло быть, - девушка пожала плечами.
- Чтобы родители парня утопили ее в озере?
- Чтобы они были против связи сына с этой девушкой.
- Мотив?
- Ну, скажем, он был из какой-нибудь знатной семьи. Вроде твоей. Мне казалось, в семьях вроде вашей браки заключаются по расчету?
Ему показалось, или в ее голосе прозвучала досада.
- В общем-то, да. Моей кузине отказали от дома после того, как она вышла замуж за магла.
Кейт невесело усмехнулась. Где-то она уже слышала эту историю.
- А ты? Ты тоже женишься по расчету? - он прочел в ее глазах усмешку.
- Нет. Потому что мне давным-давно наплевать, что думают обо мне мои родители. Они помешаны на идее чистоты крови, и все, что противоречит этим идеалам, немедленно ими отвергается. Они возненавидели меня, когда я попал на Гриффиндор, а не на Слизерин. А в шестнадцать лет я ушел из дома.
- И где же ты живешь? - Кейт выглядела потрясенной.
- Ну, мне остался дом в наследство от дяди. Он когда-то тоже послал всех своих родственников куда подальше, поэтому он мне симпатизировал. Но я не люблю бывать в том доме. Прошлое лето я провел у Джеймса.
Кейт была ошарашена. Нет, ее, конечно же, немного удивляло, что Сириус, будучи Блэком, учился на Гриффиндоре, но чтобы все было так серьезно… Это было так дико для нее, что никак не желало укладываться в голове. Как ужасно было остаться совершенно одному, без своей семьи. Ей даже на минутку было страшно подумать, что в ее жизни бы вдруг не стало Алин.
Она вдруг протянула руку и дотронулась до его волос. Сириуса бросило в жар: он никому не позволял этого делать, разве что Джеймсу, но это было совершенно другое. Джеймс мог взлохматить ему волосы на правах лучшего друга, в шутку. Но вот девушкам он этого не позволял. Ни одной. Никогда. Почему-то для него это было очень личным, а теперь вот он в оцепенении смотрел на Кейт, которая оказалась к нему слишком близко. Она улыбнулась ему и прошептала:
- Ты сильный. Я бы так не смогла.
Она не знала, что в большей степени на нее подействовало: выпитое виски, рассказ о блестящем семействе, на поверку оказавшимся не таким уж блестящим, или то, что он был так близко. Ей хотелось, чтобы эта необыкновенная ночь длилась как можно дольше. Ночь, полная призрачного сияния весенней луны и свежего ветра. Необыкновенная ночь.
- Ты просто не знаешь моих родителей. Тебе с родителями повезло больше?
Она убрала руку, и он смог глубоко вдохнуть. Она его отпустила. Минутная передышка.
- Отца я не знала, он погиб до моего рождения. А мама… мою маму ты знаешь прекрасно.
- Откуда? - у Сириуса не было ни одного предположения относительно того, откуда он мог знать ее маму. Он казался изумленным.
- Моя мама - Алин Тэтчер.
Вот это была новость! Меньше всего Алин Тэтчер походила на мать взрослой дочери. Учитывая, что Кейт было семнадцать, ее матери должно было быть ближе к сорока. Только вот выглядела она неправдоподобно молодо для своих лет. Ей можно было дать чуть больше тридцати, но никак не сорок. Да и связать ее и Кейт Сириусу бы в голову никогда не пришло. Про Алин Тэтчер ходили самые разные слухи, вот только правды никто не знал. Сказать, что Сириус был в шоке - это не сказать ничего.
- Вот это да. Я бы в жизни не подумал.
Они много говорили в ту ночь. И чем ближе было наступление утра, тем отчетливее Сириус понимал, что минувшая ночь для него - точка невозврата. Почему получилось так, что все его границы, все его барьеры и глухие стены, которые он старательно возводил все эти годы, рухнули в один момент? Рухнули из-за нее. Как удивительно, что только лишь один-единственный человек, случайно пришедший в твою жизнь, способен в корне поменять в тебе все: все твои мысли, взгляды, поступки.
Один-единственный человек. И что это было? Воля рока или же случай, что этим человеком стала именно она? Впрочем, наверное, это все же было предначертано кем-то свыше. Быть может, случай - это не что иное, как псевдоним Бога, когда он не хочет подписываться своим именем.
Едва ли он догадывался, что ее мысли сейчас были приблизительно о том же. А еще она думала, что заканчивалась эта необыкновенная ночь, и скоро все встанет на свои места. Все будет как раньше. И она станет очередной его победой. А когда ему станет с ней скучно, он ее бросит. Так, как бросал всех предыдущих. От этой мысли сделалось тошно.
Кейт решительно поднялась на ноги и, нервно поправив выбившуюся прядку волос, посмотрела ему в глаза.
- Утро уже. Я пойду, пожалуй. Спасибо еще раз.
Он почувствовал, как неуловимо изменилось ее настроение. Она вдруг стала какой-то холодной и далекой, чужой.
Сириус растерялся. Что-то в ее взгляде настораживало.
- Я провожу тебя, - предложил он, все еще не вполне понимая, почему вдруг так изменилось ее настроение. Все было так хорошо.
- Не надо, - тон был ледяной, отказ решительный и твердый. - Я сама дойду. Спасибо.
Она вышла, тихо притворив за собой дверь. Сириус остался один в комнате, которая стала враз опустевшей и неуютной. А потом он бросился из комнаты вслед за Кейт. Была ни была! Он еще может успеть.
Он успел. Она спустилась с последней ступени лестницы, когда услышала его голос.
- Кейт, стой!
Он догнал ее, посмотрел ей в глаза, а потом привлек к себе и поцеловал. Она только успела запоздало подумать, что это чистой воды безумие - целоваться в гриффиндорской гостиной с Сириусом Блэком. А потом еще немного, и мыслей не осталось вовсе: ни связных, ни бессвязных. Осталось только опьяняющее ощущение близости и какой-то почти детской, чистой, непосредственной радости.
- Знаешь, я, пожалуй, сойду с ума, а ты иди за мной и никуда не сворачивай, - прошептал Сириус и уткнулся лицом в ее волосы. От волос пахло виски.
- Почему? - она подняла на него взгляд. Он понял, что она имеет в виду.
- Потому что ни за одной девушкой я раньше не нырял в ледяное озеро, не выпивал на двоих бутылку виски перед камином и не рассказывал о своей семье. Я не знаю, почему. Просто ты и всё.
- И что нам теперь делать?
- Понятия не имею, - он улыбался ей и благодарил Бога за то, что все-таки решился ее догнать и сделать то, что сделал. - Но я больше не отпущу тебя.
- Проводишь?
- Конечно. От башни Гриффиндора до башни Когтеврана десять минут ходьбы.
- Я не знала.
- Я тоже не знал. Раньше не знал…
Ангел потерял крыльяКейт бесшумно поднималась по ступеням лестницы, уводящей в спальни. Гостиная в этот ранний час была абсолютно пуста, и Кейт казалось, что в предрассветной тишине стук ее сердца звучит просто оглушающее. А еще казалось, что за спиной выросли крылья - вот сейчас она взмахнет ими и без труда взлетит над землей. А еще отчего-то хотелось плакать и смеяться. Причем одновременно. Кейт остановилась перед своей дверью, переводя дыхание. Она все еще не могла поверить, что все это произошло с ней. Это было непривычно, странно и даже немного неправильно, но разве могло это быть неправильным, когда у нее выросли за спиной крылья? Нет, не могло!
Она осторожно открыла дверь в свою комнату. За окном занимался серый рассвет, и неяркий предутренний свет был уже разлит по комнате. Кейт небрежно бросила мантию в кресло и подошла к окну. За ночь ветер стих, и теперь над огромным озером властвовал штиль: водная гладь была неподвижной, озеро, казалось, отдыхало от ночной тревоги, которую приносил с собой ночной ветер, умчавшийся отсюда на рассвете.
Озеро безмолвствовало; оно, без сомнения, знало, что произошло с той девушкой, знало, вот только говорить не хотело…
- Привет.
Кейт вздрогнула, услышав за спиной тихий вкрадчивый голос. Она обернулась. На ее кровати сидел Дейв. У Кейт перехватило дыхание - пришел час расплаты. Она постояла несколько секунд в нерешительности, словно раздумывая, куда ей сесть. Потом, решившись, наконец, села в кресло. Дейв усмехнулся.
- Привет. Давно ждешь?
- Порядочно, - он безразлично пожал плечами.
Сегодня произошло то, чего он боялся больше всего на свете: его ангел потерял крылья.
Дейв внимательно посмотрел на Кейт. Все правильно, ведь он знал, что этот день однажды придет. Просто он жил надеждой, что, возможно, он сможет ее уберечь. Сберечь для себя. Как же так вышло?
Он никогда не обманывался на ее счет. Он знал, что Кейт никогда не любила его в общепринятом смысле. Но она всегда умела хранить его любовь к ней. Ангел… Почему-то он всегда думал о ней именно. Для него она всегда была неземным существом, которое он так и не смог разгадать до конца. Она жила не здесь, она жила далеко-далеко, там, где небо, там, где белые пушистые облака каждое утро встречают рассвет, а одинокий месяц пересчитывает золотые звезды в далеких созвездиях, а первые лучи солнца соприкасаются с самой Вечностью. Ее существование было легко и беззаботно, и не было у ангела ни печалей, ни горя, ни разочарований. Она знала только покой, покой и яркий свет неба. Вот только любить ангелу было не дано. Но она всегда хранила его любовь, и ему этого было достаточно. По крайней мере, он научился довольствоваться этим. А еще она умела дарить ему прекрасные сны. Во снах она всегда была к нему ближе: она спускалась к нему со своих снежных облаков и бережно накрывала его душу белыми крыльями. Дейв знал - только тот, кто любит по настоящему, может увидеть такие сны. Ну и что, что на рассвете она неизменно растворялась в свете предрассветных лучей, снова становясь далекой и непонятной? Он был рад даже этому: она была далеко от него, но и всем остальным она была также недоступна.
А теперь вот случилось то, что должно было, в конце концов, случиться, и чего он так боялся. В ее душе проснулось запретное и непонятное чувство - любовь. Любовь к простому смертному, и белокурый ангел на этот раз не растворился в предрассветных лучах - Вечность отобрала у нее крылья. Сегодня Кейт отреклась от неба, и теперь другой ангел должен был хранить его от ошибок, дарить любовь и удивительные сны. Вот только другой был ему не нужен.
- Ты потеряла крылья сегодня.
Кейт опустила глаза. Она знала, что Дейв имел в виду, сказав, что она потеряла крылья. Вот только Кейт не могла с ним согласиться - сегодня она, напротив, их обрела.
- Давай поговорим? - голос ее звучал глухо, и он явственно слышал в нем отчаяние. Но ему было еще хуже. Даже ярость и гнев, которые он испытывал к Блэку, куда-то испарились. Перегорели, наверно. Пережитая ночь дорого стоила Дейву.
- Давай. Что ты намерена делать?
Кейт вдохнула глубоко и как-то обреченно. Нет, права она была: необыкновенная ночь, полная призрачного сияния весенней луны и свежего ветра, закончилась, и наступившее утро разоблачило обманы и иллюзии, которые в лунном призрачном свете казались реальностью. Она могла сколько угодно себя убеждать в том, что все прекрасно и замечательно, но это было не так. Она могла бы себя убедить в этом, если бы не была свидетельницей подобных истории не единожды. Только вот с той разницей, что она не была жертвой, она была зрителем. Она всю жизнь презирала в душе девчонок, которые влюблялись в Сириуса Блэка, а потом безнадежно и беспросветно страдали. Она всегда относилась к ним с легким оттенком пренебрежения, как человек, на сто процентов уверенный в том, что ее это уж точно никогда не коснется. А, как оказалось, ее это коснулось, да еще так сильно, что она теперь не знает, как с этим жить дальше. Она боялась, что не переживет, если он так с ней поступит. Выходило, что она оказалась слабее тех дурочек, которых она когда-то так искренне жалела?
Сириус Блэк… Мечта с пронзительно синими глазами. Он был слишком независим, своенравен и переменчив, чтобы влюбиться в кого-то надолго. И не стоило обманываться на этот счет. А она позволила себе это. По-хорошему, она должна была бежать от него, сломя голову, а не продолжать вязнуть во всем этом глубже и глубже, словно в зыбучем песке.
- Я знаю, о чем ты сейчас думаешь. Думаешь о том, какая ты у него по счету. Надеешься на то, что с тобой-то уж точно все будет по-другому. На одну секунду тебя ослепляет эта глупая надежда, а потом ты понимаешь, что едва ли он говорил хоть одной из своих бывших, что она наскучит ему через неделю.
Каждое слово Дейва было словно пощечина. К горлу подступили слезы, и Кейт до боли закусила губу, тут же ощутив солоноватый привкус крови.
Они несколько минут просидели в молчании, а потом Дейв поднялся с кровати, и, подойдя к Кейт, рывком поднял ее из кресла. Она подняла на него глаза, полные слез.
- Девочка моя, ну пожалуйста, позволь мне уберечь тебя от него! Я не хочу, чтобы ты страдала! Ну не любишь ты меня, ну хотя бы пожалей! Как ты всегда жалела, когда у меня была температура, или когда я ушибал палец. Ты всегда брала меня за руку и начинала шептать какие-то глупые слова утешения, и мне сразу становилось легче. А сейчас ты плачешь потому, что раздражаешься из-за того, что причиняешь мне страдания, и из-за того, что тебе самой совсем не хочется страдать, а хочется на свободу. Только эта свобода на деле не что иное, как плен, силки, из которых ты не выпутаешься. Позволь мне остаться рядом, Кейт!
Дейв обнял ее, а она, словно безвольная кукла, смотрела на слепящий солнечный свет, который теперь лился из окна. А из глаз рекой лились глупые слезы, которые она не могла сдерживать. И дело было не только в Блэке. Дело было в ней самой и в парне, который так отчаянно продолжал шептать ей что-то на ухо. Слишком многое их связывало, и не могла одна только ночь перечеркнуть столько лет жизни. Не могла Кейт обречь его на такие страдания, и если своей жизнью она могла распоряжаться как угодно, то жизнью Дейва нет. И если она хотела сгореть по своей собственной воле, то позволить сгореть дотла Дейву она не могла.
Ей придется дорого заплатить за прошедшую ночь.
- Джеймс, ну что мне сделать, чтобы ты перестал на меня злиться?
Блэк все утро выпрашивал у Поттера прощение за то, что вчера так бесцеремонно выставил их за дверь, но тот оставался непреклонен. Он демонстративно охал от боли в пояснице, которую якобы заработал сегодня ночью на чужой неудобной кровати.
Впрочем, Сириус знал, что Джеймс злится не всерьез, а просто так, отчасти из-за того, что Сириус отказался рассказать им, что же вчера все-таки произошло.
В конце концов, так и не выпросив прощения у Поттера, Сириус вылетел из комнаты. Причем, как ему показалось, в прямом смысле: за спиной как будто выросли крылья. Ему безумно хотелось ее увидеть. Впрочем, впервые в жизни он ужасно волновался перед встречей с девушкой, но все это были пустяки по сравнению с тем, что он через несколько минут увидит ее.
Через положенные десять минут он оказался у подножия лестницы, которая уводила в когтевранскую башню. Студенты, весело переговариваясь кто о чем, спешили в Большой Зал. Кто-то, завидев Сириуса, начинал шептаться, видимо, обсуждая вчерашнее, девчонки строили глазки и кокетливо махали, но ему было не до них. Он отчаянно высматривал, когда же, наконец, появится она. Но она отчего-то все никак не появлялась, и когда Сириус уже почти отчаялся ее дождаться, его терпение было вознаграждено. Кейт Милтон появилась на ступенях лестницы, переговариваясь о чем-то с… Увидев, с кем она шла, Сириус нахмурился. Ему это не понравилось. А еще ему не понравилось выражение ее лица: отстраненное и холодное. Поравнявшись с ним, Дейв пожелал ему доброго утра, и, шепнув что-то на ухо Кейт, быстро пошел прочь. Сириус был в шоке: Дейв Хейгл никогда с ним не здоровался, что-то было не так, и скоро он понял, что.
- Доброе утро, - Кейт остановилась напротив него и взглянула ему в глаза. От этого взгляда мурашки побежали по коже. Совсем не так ему представлялась их сегодняшняя встреча, совсем не так. Сириус растерянно посмотрел на Кейт. Что-то произошло за эти несколько часов, только вот что?
- Привет. Что-то случилось?
Она ничего ему не ответила, просто отошла к окну, подальше от любопытных глаз.
- Нам нужно поговорить, Сириус.
Тон, каким была сказана последняя фраза, сомнений не оставлял: разговор предстоит не из приятных.
- Давай поговорим, - согласился он.
- Знаешь, я хотела извиниться за свое вчерашнее поведение и за сегодняшнюю ночь, - тон был ледяным, еще холоднее, чем вчерашняя вода в озере. - Я хочу, чтобы ты забыл все, что между нами произошло. Так будет лучше для нас обоих.
Теперь его, казалось, окатили ледяной водой с ног до головы.
Они помолчали, стоя по разные стороны окна и глядя друг на друга.
- И когда ты это решила? Десять минут назад?
Кейт сжимала руки в кулаки, и ногти впивались в кожу так сильно, что это отдавалось нестерпимой болью. Было больно рукам, а еще болело где-то в груди, с левой стороны. Кейт отстраненно подумала, что это, наверное, сердце.
- Пять минут назад. Я ведь тебя предупреждала, я человек сложный.
- Когда предупреждала?
В голове было пусто, и на душе тоже. Поэтому он выдумывал какие-то бессмысленные вопросы, цеплялся к словам, только чтобы не остаться одному в этой пустоте.
- Ты вернулась к нему?
Кейт усмехнулась, непроницаемым взглядом смотря куда-то вдаль. На озеро, должно быть. Из этого проклятого окна его тоже было видно.
- Знаешь, Блэк, в книгах по психологии советуют не задавать такие вопросы. Потому что велик риск утратить чувство собственного достоинства. Согласно этим книгам, в такой ситуации можно спросить о планах относительно раздела совместного имущества. Можно, но не в нашем случае. Нам с тобой делить нечего.
Сириус смотрел на нее и не верил, что это говорит она. Что девушка, которая сейчас говорила ему эти циничные вещи таким ужасно безразличным тоном и та девушка, которая взлохматила ему волосы, сидя в его комнате на полу перед камином, один и тот же человек. Не мог же он так ошибаться в ней. Сегодня ночью он понял, что она может быть теплее всех южных ветров и нежнее всех тех, кого он оставил когда-то. Это не могла быть она, она, которая, как и он, навсегда запомнит эту ночь, когда настоящая любовь оказалась такой возможной.
- И что же нам теперь делать?
Кажется, этот вопрос ему задавала она несколько часов назад. А, может, целую вечность назад.
- Самый лучший выход из ситуации - забыть все плохое, сказать друг другу спасибо за все хорошее и идти дальше. Потому что все, что происходит с нами, к лучшему. Я в это верю.
- Прекрасно. Может, объяснишь, почему ты это делаешь?
- Потому что было бы невежливо по отношению к тебе с моей стороны так поступать. Ты мне помог - спасибо, я тебе очень признательна. А поцелуй - это результат пережитого стресса, не более того. Поэтому логичнее сразу расставить акценты. Пожалуйста, оставь меня в покое.
Она резко развернулась и быстро пошла вперед по коридору.
В голове продолжали звучать отголоски ее последней фразы. Как просто, оказывается,разрушается счастье. Сириус разжал руку. На ладони выступила кровь.
Он не заметил, как сильно сжимал руки в кулаки все это время.
- Кейт, ну что ты там копаешься? - Виктория в нетерпении пританцовывала на пороге ее комнаты, всем своим видом демонстрируя нетерпение. Кейт с выражением обреченности на лице расчесывала перед зеркалом волосы.
- Уже иду.
Как же ей не хотелось никуда идти! Но сегодня были выходные, и весь седьмой курс их факультета собрался в Хогсмид. Начало мая радовало солнечной и теплой погодой, деревья, одевшиеся в новую листву, шелестели как-то немного грустно, словно хотели сказать выпускникам Хогвартса, что разлука уже совсем близка, и их оставшиеся прогулки в Хогсмид можно было пересчитать по пальцам.
Кейт не хотелось отказываться, но желание побыть в одиночестве перевешивало все остальное. В последнее время ей редко удавалось побыть одной: Дейв не оставлял ее одну ни на минуту, и она старательно изображала на лице искреннюю заинтересованность и хорошее настроение. Только вот от этой показной улыбки сводило скулы, а по ночам приходилось плакать в подушку, словно бы это было компенсацией за чрезмерное веселье днем. Впрочем, Сириусу Блэку, в отличие от нее, похоже, и в самом деле было весело. Он завел новую подружку, судя по всему, гриффиндорку, ту самую, с которой обнимался тогда в коридоре. Кейт неустанно хвалила себя за то, что приняла правильное решение, только вот каждый раз эта мысль отдавалась нестерпимой болью где-то в области сердца.
При встречах он демонстративно ее не замечал, впрочем, друзья его были не намного вежливее, а Поттер и вовсе смотрел на нее волком. Кейт причину такого их поведения понять не могла, ведь у Блэка, судя по всему, все было просто замечательно.
Впрочем, жизнь Сириуса Блэка ее больше не касалась. Кейт посмотрела на свое отражение в зеркале и улыбнулась: она не позволит ему испортить свой последний месяц в школе.
Хогсмид встречал их ярким солнцем и веселым гомоном студентов, наводнивших сегодня гостеприимную деревушку. По случаю такой потрясающе теплой погоды было немедленно принято решение устроить пикник на природе, поэтому, купив все необходимое, они облюбовали живописную полянку на краю деревушки, почти у самого леса. Девчонки немедленно насобирали в лесу цветов, и теперь зачем-то решили овладеть искусством плести венки без помощи магии. Кому первому пришла в голову эта мысль, никто бы сказать не мог, но все подхватили эту идею с восторгом, и теперь поляну то и дело оглашали взрывы хохота, потому что ни у кого толком ничего не получалось, но всех это очень веселило. А может, все объяснялось тем, что этим людям было интересно и уютно вместе, и теперь, когда впереди маячила разлука, они радовались каждой минуте, проведенной вместе.
У Сириуса Блэка с утра было просто отвратительное настроение, впрочем, то было его обычное состояние в последнее время. Он раздраженно отмахнулся от своей спутницы. Та что-то весело щебетала ему на ухо, и Сириус хотел только одного - чтобы она замолчала. Но она, то ли не догадываясь о его желаниях, то ли просто, будучи от природы болтушкой, продолжала эту пытку.
Он устал от нее. Устал притворяться, что ему с ней интересно, устал ловить взгляды той, другой, ради кого весь этот спектакль старательно разыгрывался. Но та, другая, не смотрела. Она трогательно держала за руку своего друга, по-прежнему задумчиво грела руки о кружку с чаем за завтраком, безупречно отвечала на уроках, только вот на Сириуса Блэка она не смотрела. Совсем.
Сириус знал, что встретит ее сегодня в Хогсмиде, если она согласится туда пойти. Она согласилась, судя по всему. А потом кому-то из их многочисленной гриффиндорской компании пришла в голову идея последовать примеру Когтеврана и устроить пикник. Услышав это, Сириус буквально прирос к земле, не решаясь сделать ни шага. Джеймс, перехватив его взгляд, все понял и спросил полушепотом:
- Если хочешь, мы не пойдем туда.
Сириус отрицательно покачал головой:
- Нет. Пришли вместе, некрасиво уходить. Пойдем.
Они расположились совсем недалеко от когтевранцев. Но те были заняты исключительно друг другом и братания с Гриффиндором явно не хотели. Этот факультет вообще всегда держался особняком, всегда ровно, дружелюбно, но как-то вместе с тем холодно, не выделяя ни один из трех остальных факультетов и никому не отдавая предпочтения.
Ее он увидел сразу, и уже не спускал с нее глаз. Ругал себя за то, что смотрит на нее, и все равно смотрел. Она сплела венок, черт знает почему они не пользовались магией, а потом надела его на голову рядом сидящей девушке. Девушка восторженно охнула и дотронулась руками до венка, который теперь венчал ее голову, точно корона. Потом она указала Кейт на венок, который плела сама: по всей вероятности, у нее получилось не так хорошо. Кейт ловко исправила огрехи, а потом они, о чем-то пошептавшись, надели венок на голову ничего не подозревающего парня, сидящего к ним спиной. Тот в недоумении схватился за голову, пытаясь понять причины неожиданного взрыва хохота, а потом вскочил на ноги и одним сильным движением сгреб обеих девчонок в охапку, по всей вероятности, нашептывая тем на ухо какие-то страшные угрозы. Девчонки брыкались и хохотали, пытаясь освободиться. Сириус так увлекся созерцанием этого зрелища, что не сразу услышал голос Люпина, который, как оказалось, все это время сидел рядом с ним.
- Сириус, не смотри на нее так. Это уже становится неприличным.
А что он мог поделать с собой? Ничего, это было выше его сил - не смотреть на нее. Она, судя по всему, была бесконечно счастлива, да и дружок от нее не отходил не на шаг. И глаз с нее не сводил, идиот!
Впрочем, в этом они, вероятно, были очень похожи.
Гриффиндорская гостиная встретила привычным уютом. Сириус рассеянно ответил что-то на вопрос Джеймса и сел в одно из кресел. Видеть никого не хотелось, хотелось закрыться от всего мира и смотреть на огонь, весело полыхающий в камине. Но публика расходиться не собиралась, по всей видимости, желая поделиться впечатлениями о прошедшем дне. На подлокотник кресла, в которое опустился Блэк, кто-то сел, и Сириус с раздражением узнал в этом человеке «любовь всей своей жизни», по крайней мере, двух ее последних недель. Как же она ему надоела за это время! Она что-то спросила у него дважды, но он ей ничего не ответил. Он видел, что она раздражена, но ему было все равно.
- Слушай, Бэкки, отстань, мне не до тебя.
Лучше бы он этого не говорил. Девушка взвилась, как разбуженная фурия.
- Блэк, ты свинья!
В комнате повисла напряженная тишина. Лица всех присутствующих обратились к Сириусу.
- Бэкки, уймись!
Куда там, она и не думала этого делать.
- Если ты считаешь, что можешь использовать меня, чтобы досадить своей белобрысой, то ты глубоко заблуждаешься! Или ты считаешь, что я ничего не вижу и ничего не понимаю?
Девушка посмотрела на Сириуса, но, так и не дождавшись ответа, побежала вверх по лестнице. Сириус поморщился. Он не думал, что она поймет, зачем все это. То, что это и вовсе понятно всем окружающим, ему в голову не приходило.
Разошлись все далеко за полночь как-то почти одновременно. Сириус собрался подняться в спальню: ребята уже ушли спать. У самого подножия лестницы его перехватила Лили.
- Сириус, через час встретимся здесь. У меня есть разговор к тебе.
- Джеймсу следует об этом знать? - заговорщически спросил он и улыбнулся.
- Даже не думай, Блэк, - Лили фыркнула, притворно возмутившись. Они оба знали, что это игра, и Сириус великолепно знал, о чем Лили хочет с ним поговорить.
Стефани БэррингтонКогда Сириус спустился в гостиную, Лили уже ждала его. Девушка сидела в кресле возле камина и, заслышав шаги, подняла на него взгляд. Он помахал ей в знак приветствия, а она демонстративно постучала пальцем по запястью: он опоздал. Сириус примирительно поднял обе руки, словно бы извиняясь. Лили хмурилась для порядка еще пару секунд, а потом улыбнулась.
- Почему так долго?
- Парни никак не желали заснуть, - Блэк с самым невинным видом пожал плечами, словно бы говоря, что никакой вины за ним лично нет. - Так о чем ты хотела поговорить, Лилс?
Лили Эванс, став девушкой Джеймса, автоматически стала играть довольно значимую роль и в жизни его друзей. Как-то так получилось, что она взяла на себя негласную обязанность опекать самого Джеймса и всю его компанию. Она появилась в их жизни, и они были этому рады. Раньше отношений между ними как таковых и не было: просто ровесники, просто однокурсники. А потом, узнав Лили поближе, Сириус вдруг понял, что эта девушка за свои семнадцать лет одна успела понять жизненных истин больше, чем они успели понять вчетвером. Пожалуй, Лили была истинной гриффиндоркой в классическом понимании этого слова: немного безрассудной, с обостренным чувством справедливости.
Сириус ее уважал. В ней был внутренний стержень. Несгибаемый, который и предопределил ее характер, со всеми его достоинствами и недостатками. Впрочем, достоинств в ней было, пожалуй, все же больше. Она была сильной. Будучи маглорожденной, она сумела отвоевать себе место под солнцем в этой школе, заставив и учеников, и преподавателей относится к себе с большим уважением. А потом была их глупая выходка у озера, был подвешенный вверх ногами Северус Снейп и это презрительное «грязнокровка», которое он выкрикнул в порыве отчаяния. Потом было осознание того, что человек, которого ты столько лет считала своим другом, заставил тебя пройти через такое унижение… Лили, хоть и старалась виду не подавать, сильно переживала. Сириус однажды застал ее рыдающей в гостиной украдкой, но присутствия своего обнаруживать не стал. Просто сказал Джеймсу, что не стоит больше задевать слизеринца, этим он наказывает в первую очередь Лили. А потом было еще и осознание того, что друг оказался причастен к Пожирателям Смерти. Сириус не представлял, как бы он себя повел, оказавшись на месте Лили. Отвернулся бы он от кого-нибудь из ребят, если бы те совершили ошибку? Он думал об этом и понимал, насколько сложным бы стал этот выбор. А еще внутренний голос упрямо продолжал нашептывать, что есть ошибки, смыть которые можно только кровью. Та история дорого далась Лили, поэтому теперь она всеми силами старалась выстроить для себя новый уютный мирок, и очень боялась снова ошибиться, поверить в то, чего нет. Сириусу искренне хотелось, чтобы у нее все получилось.
- Ну, и как? Долго это будет продолжаться?
- О чем ты? - спросил Блэк.
Спросил просто так, для порядка. Они оба прекрасно понимали, о чем. О событиях последнего месяца. О его поведении. Врать Лили он не мог, а говорить об этом - все равно, что сыпать соль на раны. Причем добровольно. Но он пришел сюда, этим дав согласие на разговор. Глупо было теперь так себя вести.
Лили молчала. Она знала, что ему сложно заговорить, а еще сложнее признать свои ошибки и принять то, что он вел себя неправильно. Но она слишком хорошо понимала, что еще немного в подобном духе - и он увязнет в своих глупостях и в своей депрессии окончательно. А ей было не все равно.
- Хорошо, если хочешь, я тебе разъясню, о чем я. Я говорю о той девушке. Кейт Милтон.
При упоминании ее имени Сириус поморщился, словно бы от сильной боли.
- Мне казалось, ты с ней незнакома.
- Зато с ней очень хорошо знаком ты. Этого более чем достаточно.
- Лили, там все очень сложно. Мне просто нужно время, чтобы осознать это.
- Это не повод так себя вести, - девушка пристально посмотрела на Блэка, - я сейчас о Бэкки говорю.
- Да причем здесь Бэкки, - Сириус махнул рукой, - она хороший человек, но…
- Вот именно, Сириус! Она человек, а не кукла, которой можно играть и делать с ней все, что заблагорассудиться! Так нельзя. Тем более, что это бесполезно. Та девушка на такие демонстрации не поведется, она знает себе цену, и бегать за тобой не станет. А вообще, то, что с тобой случилось, весьма закономерно. Это должно было случиться однажды.
- Даже так?
- А ты всерьез считал, что сможешь так вести себя с девушками до бесконечности? Тебе просто выставили счет.
- Джеймсу же не выставляли! - вырвалось у Сириуса.
Лили отвернулась к камину и принялась с повышенной сосредоточенностью всматриваться в огонь. Блэк тут же пожалел о сказанном: Джеймс безуспешно добивался расположения Лили два года, и считать, что он не выстрадал свое счастье, было бы несправедливо.
- Лили, прости, я не должен был!
- Все нормально, я не сержусь. В конце концов, каждый из нас несчастен по-своему.
- Как думаешь, что я делаю не так? - обреченно спросил Сириус.
- Да все! Почему ты просто не поговоришь с ней?
- Потому что мы уже говорили. И она дала мне ясно понять, что я ей абсолютно безразличен.
- Она врет, - уверено заявила Лили.
- Господи, Лили, да она и не смотрит в мою сторону!
- Вот именно поэтому я и сделала такой вывод. Сегодня на пикнике она смотрела на кого угодно, только не на тебя. На меня, на Джеймса, на Ремуса. А на тебя она не посмотрела ни разу. Если бы ты был ей безразличен, она бы не старалась так явно дать тебе понять, что ты совершенно ей неинтересен.
Сириус ничего не ответил. В голове отчего-то было пусто, наверное, он слишком устал от мыслей за последние недели. Слишком их было много, слишком они были тяжелые и нерадостные.
- И еще, оставь эту глупую тактику: доказать ей, что у тебя отбоя от девушек нет. Ее это только оттолкнет, поверь мне. Ты просто оказался в плену своей репутации. Впервые в жизни она не сыграла тебе на руку.
И снова Блэк ничего ей не ответил, хотя про себя согласился с тем, что она права. Не то, чтобы он сознательно выстраивал свой образ в глазах окружающих, это случилось само собой, но, что греха таить, результатом он был доволен. До недавнего времени.
- Знаешь, я всегда считал, что главный плюс плохой репутации в том, что ее нельзя испортить, - Сириус улыбнулся, - мне что, пора пересматривать жизненные приоритеты?
- Пожалуй, что так, - Лили тоже улыбнулась и поднялась из кресла: часы пробили два, и спать хотелось просто невыносимо. - А вообще, Сириус, в любой непонятной ситуации - ложись спать, самый верный выход, - Лили, стоя посредине лестницы, махнула на прощание.
- Лили!
Девушка обернулась, вопросительно посмотрев на Сириуса.
- Спасибо.
- Мне-то за что? Просто помни, что главный тормоз на пути к нашим завтрашним победам - наши сегодняшние сомнения и страх неудачи.
- Одним словом, я торможу?
- Ну, может быть не столь категорично, но… - Лили примирительно рассмеялась в ответ на сжатый кулак Блэка. - Спокойной ночи!
Сириус проводил девушку взглядом, оставшись один на один с тишиной, в которую погрузилась гостиная с уходом Лили.
- Вот уж правду говорят, что у человека есть две любимые игрушки: собственная судьба и чужие чувства.
Кейт, услышав за спиной голос, обернулась в недоумении. Голос был незнакомый. Каково же было ее удивление, когда у себя за спиной она обнаружила Лили Эванс собственной персоной. Рыжая гриффиндорка улыбалась ей, заинтересованно ее разглядывая. Кейт могла бы поклясться, что не знает причины, которая привела Лили к ней, но она не любила обманывать себя. Вот только слабо верилось в то, что Блэк попросил Эванс поговорить с ней. Но тогда зачем она здесь?
Если бы Кейт спросили, как она относилась к Лили Эванс, она бы затруднилась ответить на этот вопрос. Она ее совсем не знала. Но даже к незнакомым людям Кейт относилась по-разному: в большинстве случаев это было безразличие, а вот в случае с Лили Эванс присутствовала определенная заинтересованность. Она была довольно интересной персоной, впрочем, неоднозначной. Кейт раздражала ее манера неизменно тянуть руку на все вопросы преподавателей, сидя на первой парте. Да и та история со слизеринцем, когда Эванс повела себя далеко не лучшим образом, как показалось Кейт. Как говорили об этом все вокруг. А может, это был только лишь взгляд со стороны, Кейт не особо задумывалась. Эти люди не играли в ее жизни сколько-нибудь значимой роли тогда, поэтому мотивы их поступков, хороших или плохих, не слишком ее занимали. Впрочем, Лили Эванс была сильной, совершенно точно. А сильные люди Кейт привлекали всегда, поэтому сейчас она осталась стоять на месте, вопросительно посмотрев на гриффиндорку.
- Привет. Мы с тобой незнакомы. Меня зовут Лили Эванс, - гриффиндорка протянула руку, и Кейт пожала ее, представившись сама. Впрочем, весь вид Эванс свидетельствовал о том, что ей прекрасно известно имя Кейт.
- Знаешь, я хотела поговорить с тобой об одном человеке. Я думаю, ты знаешь о ком.
Кейт усмехнулась: еще бы она не знала. Она не имела ничего против Лили, просто сейчас Кейт вдруг почувствовала себя беспомощной и совершенно растерянной. Она так старательно убегала от всего этого несколько недель, а теперь за одну секунду оказалась там же, стоило Лили Эванс возникнуть с напоминанием о нем. Так странно было смотреть на нее. Они сейчас стояли сейчас совсем близко, но вот в жизни одной он был, а в жизни другой - нет. Впрочем, Кейт некого было винить в этом, свой выбор она сделала сама.
- С каких пор Блэк нуждается в свахе?
Лили улыбнулась едва заметно. Ее расчеты оправдались.
- Я здесь по своей собственной инициативе. Знаешь, я довольно хорошо его знаю. А еще я не люблю советовать. Но если бы я не была уверена в том, что в этот раз все по-другому, меня бы здесь сегодня не было. Просто дай ему шанс.
Кейт посмотрела в глаза стоящей напротив девушке. Она бы очень хотела ей поверить. Но поверить ей не означало поверить ему. Между этими понятиями нельзя было поставить знак равенства. Кейт развернулась и пошла вперед по коридору. Лили продолжала стоять на прежнем месте, про себя считая секунды. Раз, два, три…
- Скажи ему, что я буду ждать его сегодня в пять на пирсе. Он знает, где это.
А потом снова стук каблуков по каменному полу. Все получилось. Лили улыбнулась и тоже поспешила прочь.
Кейт до боли в глазах вглядывалась в водную гладь озера. Озеро, впрочем, отражало только ее и никого больше. А она ждала не этого. Она очень хотела снова увидеть лицо той девушки, справедливо рассудив, что если она показалась ей один раз, то почему бы ей не сделать этого снова. Кейт для верности легла на живот, растянувшись на пирсе и попытавшись таким образом оказаться ближе к воде. Кейт протянула руку, кончиками пальцев коснувшись воды. Пирс был довольно высоким, а вода холодной, хотя и не такой ледяной, как в прошлый раз. Кейт снова стала вглядываться в воду. От воды тянуло свежестью и прохладой. И как раз в тот момент, когда Кейт показалось, что она что-то увидела, над ухом раздался голос.
- Что ты делаешь?
Кейт чертыхнулась: Блэк все испортил!
- Я смотрю, ходит ли рыба, - Кейт раздраженно посмотрела на Сириуса, поднимаясь на ноги и отряхивая руки друг от друга.
- Вообще-то во времена моего детства рыба плавала, - Сириус сел рядом с Кейт, которая теперь сидела на крае пирса. Он очень волновался, когда шел сюда, не зная, какой тон для разговора выбрать. Но раз уж она решила избрать язвительно-издевательский, так даже лучше. Проще, по крайней мере.
Впрочем, она переживала не меньше, просто два дня назад случилось то, что отодвинуло все ее переживания на второй план. Поэтому сейчас было не до сантиментов. Да и что она ему скажет? Я согласна дать тебе шанс? Так он его у нее не просил. Да и эта его новоиспеченная подруга. В общем, лирику было решено оставить до лучших времен.
- Поскольку это было сто лет назад…
- Вообще-то мы с тобой ровесники!
- Вообще-то это профессиональный сленг.
- А ты любитель рыбалки?
- В особенности подледного лова.
- Насчет подледного лова не уверен, но вот насчет подледного ныряния - готов поверить!
- Блэк, раз уж ты сам заговорил об этом, - Кейт схватила Сириуса за руку, - мне нужна твоя помощь!
- О, Боже мой! - Сириус притворно ужаснулся. - Что на этот раз? Вызов духов, поиск сокровищ, слежка за преподавателями?
- Нет. Нам всего-навсего надо проникнуть в кабинет Дамблдора.
Сириус изумленно уставился на Кейт. Но та говорила на полном серьезе, а весь вид ее явственно свидетельствовал о том, что она ждет от него ответа. Причем безоговорочно положительного.
- Это твое «всего-навсего» звучит бесконечно оптимистично, но, знаешь, что я тебе скажу? Даже мы за семь лет на такое не отважились! А у нас много чего было, поверь, - Сириус посмотрел на расстроенную Кейт, а потом обреченно вздохнул, махнув рукой. - По крайней мере, скажи, зачем тебе это?
- Два дня назад я вернулась в комнату, а дальше все как обычно: набранная ванная, запотевшее стекло и надпись: «Помоги мне! У меня слишком мало времени!»
- Куда ей торопиться? – удивился Блэк. - Она уже умерла, насколько я понял?
- В том-то и дело, что я в этом не уверена…
- О чем ты?
- Есть у меня кое-какие соображения. Но об этом позже.
- Зачем тебе в кабинет Дамблдора?
- Ты знаешь, что у него хранятся альбомы с выпусками всех лет? Я видела лицо этой девушки, я смогу узнать ее, если увижу ее изображение. Мы должны овладеть этим альбомом.
- Меня пугает твоя терминология, - Сириус снова притворно ужаснулся, но увидев взгляд, которым его одарила Кейт, примирительно поднял руки, - хорошо, положим, это вполне логично. Но как мы туда попадем? У него на двери, наверное, наложены такие чары, что нам ни в жизнь с ними не справиться…
- За это не переживай. Я знаю, как их снять, мне мама рассказывала, она знает. Дамблдор советовался с ней.
- Слушай, почему бы тебе не спросить у мамы про эту девушку? Может, когда она училась здесь, и произошла эта история?
- Я спрашивала. На ее памяти этого не случалось, да и она не слышала, чтобы такая история случалась раньше. В озере на ее памяти никто не тонул.
Они посидели еще немного, обсуждая детали, пока на озеро не опустились сумерки. Окружающие предметы стали растворяться в лиловой дымке, на глазах теряя резкость. Потянуло вечерней сыростью.
- Ладно, тогда встретимся в два. Жди меня у входа в нашу башню, я постараюсь не опаздывать.
Девушка поднялась и поспешила к замку. Сириус не оглянулся ей вслед. Он продолжал в задумчивости смотреть на озеро. Вода успокаивала, навевала умиротворение. Он посидел еще минут десять, а потом поднялся и тоже поспешил в замок. Ну что же, карты снова розданы. На этот раз все будет по-другому, по крайней мере, ему хотелось в это верить.
Хогвартс спал. Шаги Сириуса отдавались гулким эхом, но его это мало заботило. Карта показывала, что все, от кого исходила опасность быть пойманными ночью в коридорах, сегодня безмятежно спали. Точка с надписью Кейт Милтон виделась прямо возле входа в когтевранскую башню. Сириус улыбнулся: она уже там.
- Кейт! - Сириус остановился у подножия лестницы, окликнув девушку. Она обернулась, а потом стала быстро спускаться по ступеням. Оказавшись рядом с Сириусом, она раздраженно прошептала:
- Блэк, я позвала тебя, думая, что ты возьмешь с собой свою чудо-мантию. Если бы я могла просто прийти в кабинет Директора, не шифруясь, я бы давно этого сделала сама!
- Смотри, - Сириус продемонстрировал Кейт карту. Она пару минут потрясенно ее рассматривала, а потом подозрительно посмотрела на Сириуса.
- Где вы ее стащили? - она требовательно призвала его к ответу.
- С ума сошла? - возмутился Блэк. - Мы ее сами сделали! Хоть ты и не слишком хорошего мнения о моих умственных способностях…
- Ладно, хватит изображать смертельную обиду. Пошли, времени мало!
Кейт решительно ухватила Сириуса за рукав мантии и потянула за собой. Скоро они оказались в коридоре, который уводил к кабинету директора. Пустынная галерея тонула во мраке, и тишину ее нарушал только звук их шагов. Сердце колотилось как бешеное, и Кейт бы не смогла точно сказать, из-за чего: то ли из-за того, что она собралась ночью проникнуть в кабинет директора Хогвартса, то ли оттого, что Блэк был рядом. Едва ли она догадывалась, что той же самой галереей сорок лет назад спешила та, следы которой Кейт так старалась отыскать. И сердце у нее колотилось ничуть не меньше, если не больше.
- Сверься со своей картой, - на ходу попросила она Сириуса. - Вдруг Филч где-то рядом?
- Да спит твой Филч, и видит сны!
- Ладно, но если нас поймают, имей в виду: я буду заговаривать ему зубы.
- А что буду делать я? - подозрительно поинтересовался Блэк.
- Ты его вырубишь, - с самым беззаботным видом отозвалась Кейт.
- Ты меня пугаешь сегодня!
- А кому сейчас легко?
Так и не найдя ответа на сей риторический вопрос, они, наконец, пришли на место и остановились у дверей кабинета Дамблдора, Кейт взмахнула палочкой, проговорив какое-то заклинание и, к великому удивлению Сириуса, дверь послушно распахнулась. Кейт нырнула в темноту комнаты, велев Сириусу следовать за собой.
Когда они вошли внутрь, на стенах сами собой вспыхнули факелы. Кейт одобрительно посмотрела по сторонам.
- Какая предусмотрительность! Блэк, ты что, обалдел? - последняя гневная реплика была адресована уже Сириусу.
- А что, я, может, всегда об этом мечтал, - Блэк уселся в кресло Дамблдора, - ну как?
- Если ты станешь директором, школа развалиться через неделю, - фыркнула Кейт.
- А если я тебя назначу своим заместителем? - Блэк, по всей видимости, великодушно решил не мелочиться, и раздавал должности направо и налево.
- Это уже другой разговор, - Кейт, постояв у книжных полок, взмахнула палочкой, снимая нужные тома. - Если я не ошибаюсь, это то, что мы ищем.
Минут двадцать прошло в полном молчании. Кейт переворачивала станицу за страницей, пытаясь отыскать следы таинственной когтевранки. Она не была уверена на сто процентов, что девушка училась именно на этом факультете, но увиденное ночью в комнате свидетельствовало о том, что вероятность достаточно велика.
На переворачиваемых страницах оживала многолетняя история. Поколения выпускников Хогвартса улыбались Кейт, но ей некогда было рассматривать незнакомые лица. Задержалась она лишь однажды, на выпуске Алин. Она нашла маму и несколько секунда рассматривала ее, семнадцатилетнюю выпускницу Хогвартса.
А потом снова вереница лиц, сменяющихся, словно в калейдоскопе.
Ее она узнала сразу. Красивая девушка с кудрявыми каштановыми волосами, собранными в высокую прическу. Беглого взгляда на нее хватало, чтобы понять - девушка была своенравной и стервозной. Глаза немного прищуренные, словно в знак презрения, идеальная линия скул и тонкая длинная шея. В разрезе мантии с нашивкой Когтеврана терялся медальон. Впрочем, его было видно только наполовину. Но даже этого хватило, чтобы понять, что медальон представляет собой шестиконечную звезду, вписанную в окружность. Кейт перевела взгляд чуть ниже, туда, где было написано имя девушки.
Теперь все стало на свои места. Еще один недостающий пазл мозаики стал на свое место.
- С.Б., - пробормотала Кейт, продолжая потрясенно смотреть на фотографию девушки.
- Что ты сказала?
- Инициалы, тогда были не твоими. С.Б. означало не Сириус Блэк. Смотри!
Сириус подошел к Кейт и склонился над раскрытым альбомом. Под изображением девушки, на которую указывала Кейт, значилось: Стефани Бэррингтон.
Сделанные выводыТишину пустынной галереи не нарушало, казалось, ничего, никаких посторонних звуков. В этой части замка не горели даже факелы. Сюда и днем-то редко забредали, не говоря уж о ночи. Кейт с Сириусом выбрали эту галерею намеренно. Здесь их точно никто бы не нашел, но сегодня ночью их искать никто и не собирался: все обитатели замка спали безмятежным сном, и только луна одиноко бродила по коридорам, заглядывая то в одно окно, то в другое. Кейт зябко поежилась. Место, которое они выбрали, и время суток навевали невеселые мысли. Сириус, стоявший напротив в лучах призрачного лунного света, и сам сейчас здорово походил на привидение. Кейт отстраненно подумала, что она, наверное, выглядит не лучше. Она посмотрела в окно.
- Полнолуние скоро, - ее голос прозвучал в безмолвии ночной галереи неожиданно громко, эхом отскочив от стен.
Сириус посмотрел на девушку. Она стояла, прислонившись к оконной раме, и казалась бледной и очень уставшей. Только вот она сейчас она выглядела неожиданно гармонично. Странно, но эта атмосфера как нельзя лучше подходила ей.
- Кейт, знаешь, я, пожалуй, не смогу тебе помогать в ближайшие пару дней, - осторожно сказал Сириус. - У меня… дела.
Кейт усмехнулась, снова посмотрев в окно. Ее фигура резко выделялась на фоне высокого оконного проема. Ну да, все правильно. У него есть своя жизнь, а в ее жизни он явление временное. Так правильно, так должно быть. Стараясь, чтобы голос звучал ровно, она повернулась к Блэку.
- Конечно, я все понимаю. Я тебе и так очень благодарна за то, что ты со мной… за то, что ты для меня сделал, - голос все-таки предательски дрогнул, - тебя ведь это и вовсе не касается.
Она отвернулась с самым независимым видом, высматривая что-то за окном, словно там можно было увидеть что-то бесконечно интересное. Сириус подошел к ней и тоже выглянул наружу.
Как бы ему хотелось ей все объяснить! Сказать, что это не зависит от него, что это не его тайна, и выдать ее он не может! В полнолуние все становилось другим, и это был их привычный закрытый мир, в который они не пускали посторонних. Лили узнала, и Люпин тогда страшно переживал из-за этого. Боялся ее реакции, наверно. Но Лили храбрая девочка, а Сириус не понаслышке знал, что такое открытие шокирует, да еще как! Поэтому он очень боялся реакции Кейт, боялся, что она не поймет и не примет. И вот сейчас он боролся с диким желанием все рассказать ей и здравым смыслом. Секунда, две, три… Кейт посмотрела на него и улыбнулась. Момент был упущен, здравый смысл, будь он проклят, на этот раз победил.
- Как думаешь, что случилось со Стефани Бэррингтон?
- Не знаю. Хотя мы можем поговорить с привидениями. Если та девушка призрак, они должны знать о ней. Логично?
- Вполне, - Кейт расстерянно посмотрела на Сириуса, - Господи, это нужно было сделать в первую очередь!
- Слушай, а, может, Дамблдора до кучи спросим?
- Тебе не кажется, что это уже слишком: вот так к нему придти, после того, как мы обчистили его кабинет?!
- Мне казалось, что слово «обчистить» предполагает вынос некой ценности, а мы-то всего-навсего фотографии посмотрели! И вообще, это была твоя идея!
- Ну да, мне, пожалуй, тут нечем крыть. Но я не хочу никого спрашивать о ней. Мало ли что за история там произошла, а привидения… они не болтливы, как мне кажется. Хорошо, тогда ты поговори с сэром Николасом, а я поговорю с Еленой.
- Почему ты так официально его называешь, - Сириус улыбнулся, - мы зовем его Почти Безголовый Ник.
- Вам он, может, такие фамильярности и позволяет, а если я к нему так обращусь, он и не посмотрит в мою сторону.
Ночь была на исходе. Занимавшийся рассвет разогнал ночную тьму, и окружающие предметы начинали понемногу приобретать свои реальные очертания. Кейт и Сириус расстались у входа в башню Когтеврана.
- Ну что, тогда до вечера?
- Как у тебя выйдет…
Ну вот, сейчас он скажет, что у него, скорее всего, ничего не выйдет, и жизнь потеряет всякий смысл. Ну а если он скажет, что сегодня он свободен, а планы у него на завтра, потеря смысла жизни отложится еще на сутки.
- Сегодня выйдет. Давай встретимся после ужина. Сможешь?
- Пожалуй. Тогда пока, - Кейт взмахнула рукой на прощание и стала подниматься по лестнице.
- Кейт!
Она обернулась.
- Я хотел спросить у тебя… пойдешь на уроки сегодня?
На лице ее на долю секунды промелькнуло разочарование, но она быстро спрятала его за безмятежной улыбкой.
- Боюсь, что нет. Я намереваюсь лечь спать.
Это было совсем не то, что он хотел у нее спросить, но в последний момент он испугался. Испугался спугнуть и испортить даже те отношения, которые были у них сейчас. Он тоже попытался скрыть разочарование за беспечной улыбкой, и, пожелав Кейт спокойной ночи, поспешил к себе. Спать хотелось неимоверно, а еще он знал, что на зельеварении делать ему сегодня абсолютно нечего.
«Черт подери, почему же ничего не получается?»
Кейт вот уже битый час истязала спиритическую доску, но безрезультатно. Треугольник не двигался, и никаких признаков своего присутствия Стефани не обнаруживала. Кейт попробовала в последний раз и махнула на все рукой. Если бы это работало, уже должно было бы получиться. И если раньше Кейт находила вполне логичные объяснения провальных сеансов связи с привидением, аргументируя это отсутствием ее личной вещи и незнанием имени, то сейчас объяснения она найти не могла, как ни старалась. Отчего призрак, так молящий о помощи, не может поговорить с ней при помощи доски? Все вопросы бы мигом отпали. Но, с другой стороны, учитывая то, как сильно Стефани просила ее о помощи, вывод напрашивался сам собой: говорить с помощью доски она не может. Но тут же возникал новый вопрос: почему? Что ей мешает? Ответа на этот вопрос Кейт не знала, но предположения у нее были, причем целых два. Либо девушка не имеет возможности говорить с ней через спиритическую доску, либо своим молчанием она хочет навести Кейт на некую мысль, что-то Кейт упускает в этой истории, вот только что?
Кейт в глубокой задумчивости повертела медальон. Если принять за аксиому, что Стефани не может общаться с ней через спиритическую доску, вопрос в том, зачем она натолкнула Кейт на медальон? В качестве личной вещи при спиритическом сеансе он бесполезен, так как сами сеансы бесполезны, и Стефани это знала, вероятно. Учитывая, что происходило с Кейт, когда она надевала медальон, можно предположить, что девушка хотела натолкнуть ее на некую мысль, на понимание чего-то. Ну что же, в этом смысле она преуспела. Если бы Кейт не прыгнула в озеро, ей бы и в голову не пришло связать смерть девушки с озером, да и лицо ее она разглядела именно там, а как следствие, смогла узнать ее имя. Это объяснимо. А если Стефани намеренно не говорит с ней через спиритическую доску, значит, медальон мог иметь другое значение, этот символ может что-то сказать Кейт, вот только что? Если увязать это с картами Таро, шестиконечная звезда символизирует порядок, порядок мироздания, взаимосвязь и неразрывность отдельных его составляющих…
Догадка была внезапной, впрочем, она явилась подтверждением более ранних предположений Кейт. Предположение было маловероятным, но при таком раскладе на многие, если не на все вопросы находились ответы. Значение символа, невозможность поговорить через спиритическую доску и надпись «У меня мало времени»…
Кейт задвинула спиритическую доску под кровать и поспешила на поиски Елены Когтевран - перерыв закончился, и студенты снова разбрелись по классам, поэтому лучшего времени для разговора было не придумать. Елену Кейт нашла в гостиной.
Она окликнула ее, и та, улыбнувшись Кейт, неспешно подплыла к ней.
- Здравствуйте, Кейт.
- Здравствуйте. Елена, вы могли бы помочь мне?
Кейт понимала, что ступает на скользкую дорожку. Расспрашивать об этой истории могло быть очень опасно, но лучше привидения на роль информатора вряд ли кто-то подходил. Кейт была уверена, Елена зря болтать не станет.
- Я постараюсь, - осторожно согласилась она. - Что-то случилось?
- Я хотела узнать у вас об одной девушке, она была студенткой нашего факультета, правда, очень давно, почти сорок лет назад. Ее имя Стэфани Бэррингтон.
Елена задумалась на пару мгновений, а потом, внимательно посмотрев на Кейт, сказала:
- Я помню эту девушку. Ее сложно забыть. А почему вы спрашиваете о ней?
- Я просто узнала, что она жила раньше в моей комнате, - Кейт решила своим ответом убить двух зайцев сразу. Во-первых, она понадеялась, что Елену этот ответ вполне удовлетворит, а во-вторых, если девушка жила не в ее комнате, вполне вероятно, Елена опровергнет ее заявление. Но опровержения не поступило. Кейт, навесив на лицо самое честное выражение, продолжила:
- А почему вы сказали, что о ней нельзя забыть?
- Ее знали все. Она была персона очень яркая, очень. Училась она лучше всех на факультете, да и во всей школе, пожалуй. Меня всегда удивляло, как ей удается так хорошо учиться, ведь большую часть своего времени она проводила в развлечениях. Она постоянно ходила по лезвию ножа, ей, казалось, нравилось испытывать жизнь на прочность. Она была очень своенравна и очень красива, взрывоопасное сочетание. Тогдашний декан нашего факультета спал и видел, когда же девушка окончит школу. Несмотря на успехи в учебе, в остальном она была сущим наказанием для преподавателей, только вот школу ей окончить было не суждено.
У Кейт перехватило дыхание: вот оно, сейчас она все и узнает! Все оказалось даже легче, чем она ожидала.
- Стефани умерла?
Елена удивленно посмотрела на Кейт, а потом спросила:
- Почему вы так решили?
- Вы же сказали, что ей не суждено было окончить школу. Я подумала, что девушка умерла.
- Вовсе нет, - Елена покачала головой, а Кейт почувствовала, что рано торжествовать победу, - она сбежала незадолго до выпускного.
Кейт была ошарашена. Такого поворота она никак не ожидала.
- С мужчиной, судя по всему, - продолжила Елена, не заметив замешательства Кейт. - Тогда вышел скандал, очень громкий. Она оставила письмо, в котором сообщала, что к своей семье больше не вернется, так как она уверена, что они будут против ее избранника - избранник оказался маглом, а Стефани была из семьи чистокровных волшебников. Она просто оставила в своей комнате письмо и попросила ее не искать. Больше ее никто не видел. Ее родители, когда об этом узнали, заявили, что у них больше нет дочери. Ее никто не искал, и как сложилась ее дальнейшая судьба, я не знаю.
Кейт понадобилась пара минут, чтобы осмыслить услышанное. Это, черт возьми, противоречило всем ее гипотезам.
- Я понимаю, что это глупый вопрос, но все же. Вы не встречали ее после этих событий, ни живой ни… - Кейт замялась на секунду. - Ни мертвой?
Елена снова удивленно посмотрела на Кейт.
- Вы хотите узнать, не встречала ли я ее призрак? Нет, никогда. А почему вы спрашиваете?
Но Кейт сделала вид, что последнего вопроса не услышала.
- И еще одно. Скажите, в теории через спиритическую доску можно поговорить с любым привидением?
- Если привидение этого хочет - безусловно. Вы имеете в виду вызов духов умерших?
- Именно.
- Но это достаточно сложно, для этого обязательно нужно иметь личную вещь того, чей дух вы хотите вызвать.
Поблагодарив Елену, Кейт с гудящей головой направилась к себе в комнату. То, что она узнала, свидетельствовало о том, что даже если Стефани и хотела сбежать, далеко уйти ей не удалось. Вдвойне странным было то, что привидения Хогвартса ничего о ней не слышали. Как-никак, сорок лет срок достаточный для того, чтобы успеть пересечься, обитая в одном замке.
Кейт взглянула на часы: пора было идти в Большой Зал. Ее затворничество сегодня не осталось незамеченным, поэтому на нее тут же налетели однокурсники, жаждущие узнать, куда же она подевалась на целый день. Впрочем, узнав, что причина кроется в банальной бессоннице, все вопросы отпали сами собой, и только Дейв посмотрел на нее долгим испытующим взглядом. Кейт выдержала его взгляд спокойно, и Дейв первым отвел глаза. Кейт мысленно похвалила себя. Она научилась мастерски врать, и теперь не знала, радоваться этому факту или нет. В целом ничего хорошего в этом не было, но, как показала практика, в иных случаях без этого просто никуда. Кейт на минуту представила реакцию однокурсников, если бы они услышали они от нее правду: «Я сегодня не пошла на уроки, а также на завтрак и обед по причине того, что я целый день проспала. А проспала я весь день потому, что не спала всю ночь, а не спала я всю ночь потому, что вместе с Сириусом Блэком наведалась в кабинет Дамблдора, незаконно, разумеется. Сделали мы это для того, чтобы отыскать следы сгинувшей сорок лет назад студентки, дух которой пару раз в меня вселялся. В результате чего я предприняла попытку соблазнить все того же вышеупомянутого Сириуса Блэка, а во второй раз я и вовсе прыгнула в едва оттаявшее озеро, но это ничего, я просто была чуть-чуть не в себе!»
Кейт обвела взглядом присутствующих. Нет, едва ли это та правда, которую следует озвучивать вслух.
На выходе из Большого Зала Кейт рассталась с Дейвом, сказав ему - опять ложь - что идет к маме.
- Давай я провожу тебя?
- Да перестань, что я, сама не дойду? Лучше посиди в гостиной, все собрались сегодня разбирать перевод по рунам, а то потом вдвоем мы его сто лет переводить будем.
Решив, что это будет действительно логично, Дейв махнул Кейт на прощание и пошел в их башню, а Кейт, воровато оглядываясь, пошла в галерею, в которой они провели с Сириусом большую часть прошлой ночи. Дойдя до поворота, Кейт осторожно выглянула из-за угла. Коридор был абсолютно пуст. Он и при дневном освещении выглядел жутковато, и Кейт непроизвольно поежилась. Что, если Блэк и вовсе сюда не придет, они ведь не условились, где встретиться. А когда Кейт выходила из Большого Зала, Блэк был занят разговором с Поттером, и на нее внимания не обратил. Ладно, она подождет ровно пять минут, а потом, если он не придет…
- Привет. Меня ждешь?
Кейт подпрыгнула от неожиданности. Резко обернувшись, она увидела за спиной Сириуса, который явно недоумевал, отчего она так бурно отреагировала.
- Нет, все же свыше что-то есть, а иначе откуда все это на мою голову? - Кейт перевела дыхание и улыбнулась. - Я и так уже скоро начну пугаться своей тени, а тут еще ты так эффектно появляешься!
- Я думал, ты меня ждешь! - примирительно сказал Сириус.
- Я ждала, просто мы ведь не условились о месте встречи, поэтому я и не была уверена, что ты придешь сюда.
- Ну, я просто вышел из Большого Зала вслед за тобой и проследил, куда ты пойдешь. Я не мог с тобой заговорить там, ты же была с ним.
Кейт посмотрела на Сириуса и поспешила сменить тему.
- Удалось с сэром Николасом поговорить?
- Удалось. Он сказал, что среди привидений, населяющих Хогвартс, нет привидения, жизнь которого бы оборвалась в Черном озере. Он сказал, что уверен в этом на сто процентов, потому как он здесь не первый век коротает, - Сириус удрученно развел руками, словно бы в знак того, что добавить к этому ему больше нечего, а, может, в знак того, что сомневаться в том, что удалось узнать, не приходится.
Кейт, в общем-то, не удивилась, это просто явилось лишним подтверждением ее догадки.
- Я поговорила с Еленой и узнала об этой девушке.
- Она утонула?
- Как бы ни так! По официальной версии она сбежала с каким-то таинственным маглом незадолго до выпускного, оставив предварительно письмо, в котором настоятельно просит не искать ее и не мешать ее счастью. На шаг этот она решилась якобы потому, что была уверена: семья ее избранника не примет. Когда ее родители узнали об этом, они сказали, что дочери у них больше нет, и искать ее не стали.
- А что она вообще была за человек?
- О, вот тут-то и начинается самое интересное. Она была очень умной, очень красивой и, что называется, с сорванной башней. Постоянно искала приключений, ни дня не сидела на месте и была способна на импульсивные поступки. Поэтому и побег ее не стал большой неожиданностью для тех, кто ее знал.
- То есть получается, что официально она сбежала по собственной воле, более того, навстречу своему счастью, и была она при этом жива и здорова? Тогда объясни мне, почему она является тебе в качестве привидения и просит о помощи? Нелогично получается, не находишь?
Кейт задумчиво посмотрела на Сириуса, а потом сказала:
- Знаешь, из всего, что нам удалось узнать, сейчас я могу с большой долей вероятности сделать три вывода. Во-первых, сбежать она, может, и собиралась, только вот не успела. Во-вторых, она не является привидением в общепринятом смысле. Ну а в-третьих, и это самое важное, ее убили, и сделал это кто-то, кто находился в то время в Хогвартсе вместе с ней.
Кейт посмотрела на ошарашенного Блэка. Сказать, что он был удивлен, значило не сказать ничего.
План без единого недостаткаКейт повертела в руках конверт. На конверте стояла печать Министерства Магии, ее ни с чем не спутаешь. Она прекрасно знала, что найдет внутри, поэтому конверт открывать не спешила. Она с интересом наблюдала, как отдельные студенты, сидящие за факультетскими столами, вертели в руках точно такие же, и по мере того, как конверты распечатывались, недоумение на их лицах сменялось любопытством, а любопытство снова недоумением. Потом первый шок проходил, начинались вопросы, восклицания, поздравления и завистливые вздохи. Кейт, наконец, открыла и свой конверт. Внутри оказалось приглашение, в котором лаконично сообщалось, что мисс Кэтрин Милтон приглашают принять участие в международном научном симпозиуме, который будет проходить в Лондоне в таких-то числах. Больше нечего непосредственно само приглашение не содержало, а вот приложенные к приглашению несколько листков пергамента представляли собой программу симпозиума, расписание научных конференции, семинаров, и прочая, прочая. Кейт отложила бумаги.
- Вот это да! - сидевшая напротив Виктория потрясенно глянула на Кейт. - Тебе тоже пришло, да?
- Как видишь.
- Кейт, да ты хоть понимаешь, что это значит?
Кейт понимала, да еще как понимала. Об этом мероприятии трубили все газеты, неизменно первые полосы газет венчали статьи о тех или иных гостях, которые были туда приглашены. А гости туда были приглашены очень высокопоставленные, поэтому не писал о предстоящем мероприятии только ленивый. Во-первых, там собирались самые выдающиеся научные деятели международного магического сообщества. Кейт очень гордилась, что Алин приглашена туда в числе прочих, это о многом говорило. Во-вторых, в рамках этого мероприятия предполагалось решить ряд вопросов, касающихся налаживания политических связей между странами. Вот там-то и была зарыта собака: тон на этом мероприятии задавали американцы. Американская делегация возглавлялась самим заместителем министра магии Соединенных Штатов. Этот самый заместитель министра вроде бы даже собирался остаться на несколько месяцев работать в Англии, но это все пересказывалось на уровне сплетен, не более того. Ну, а в-третьих, это было светское мероприятие, попасть на которое хотели все, ну или почти все. Но попадали избранные. Либо очень богатые, либо очень знатные, либо те, кто успешно сочетал в себе эти добродетели.
- Понимаю, конечно же. Ярмарка тщеславия, в большей степени. Но, думаю, в остальном там можно узнать много полезного.
- Объясни мне, зачем звать туда школьников? - Виктория все еще не могла опомниться от шока.
- Это идея американцев, я думаю, а они, как известно, очень демократичны. Кадры они таким образом воспитывают, ну, считай, что это смотрины. Видишь, приглашения прислали тем, кто школу с отличием оканчивает? Это шанс свести нужные знакомства, а потом получить нужную работу. А вообще, я очень удивлена, что нам прислали эти приглашения, раньше они такого не практиковали. Поэтому-то мне и кажется, это идея американцев.
- Пожалуй, ты права. Здесь написано, что открывается все это приемом. Что там будет?
- Будет министерство магии, мраморные стены, мозаичные полы и фонтан на каждом этаже. Там будет обсуждаться политика, экономика и организаторские способности тех, кто этот прием дает. Там вряд ли будет что-то интересное, а вот те семинары и конференции, что заявлены в программе - там побывать, конечно, большая удача. На правах слушателя, как ты понимаешь.
Кейт не была удивлена, получив сегодня это письмо. Она узнала обо всем этом еще вчера, Алин прислала письмо подруга из Лондона, которая и рассказала, что там затевается. Все это, разумеется, было и неожиданно, и волнительно, и даже немного страшно, только вот Кейт, еще раз посмотрев на приглашение, почувствовала, что для нее эта поездка будет значить намного больше, чем для всех остальных. Она не могла объяснить себе этого, просто ожидание чего-то, может, какой-то встречи, которая во многом предопределит ее последующую судьбу? Она не знала. Она не знала, что поймет это не сейчас. Пройдет несколько лет, и жизнь ее сделает крутой вираж, но пока ничего этого она не знала. Вокруг был знакомый и до боли родной Хогвартс, было небрежно брошенное на стол приглашение и смутное предчувствие, словно бы фоном накладывающееся на все это.
«Вот оно!»
Кейт едва не захлопала в ладоши от радости. Она нашла то, что искала. Перед ней лежал старинный фолиант, который Кейт всеми правдами и неправдами убедила Алин вынести для нее из запретной секции библиотеки. Алин сказала, что ее бесконечно радует тяга дочери к знаниям, но вот сферы Кейт выбирает уж больно сомнительные. Кейт про себя подумала, что Алин не знает и десятой части правды, но и рассказать ей всего Кейт не могла: Алин бы немедленно запретила ей во все это влезать, и, в общем-то, была бы права. Но Кейт слишком далеко зашла в этой истории, и назад пути не было. Да и не только в истории с привидением.
«…Астральная ловушка или астральная западня - пограничное состояние между жизнью и смертью, в которое человек попадает, если его душа не нашла упокоение в загробном мире. Чаще всего это случается, если человек по каким-то обстоятельствам умирает раньше отведенного ему в Книге Судеб срока. Распространенной причиной этого явления является убийство. Фактически астральная ловушка означает, что человек мертв на физическом уровне, а вот на астральном его душа застряла между жизнью и смертью, заблудилась, именно поэтому такие души называют заблудшими. Эти души не принадлежат ни миру живых людей, ни миру мертвых. Выбраться из астральной ловушки самостоятельно не представляется возможным, и до тех пор, пока заблудшая душа не найдет упокоения в загробном мире, она будет вынуждена снова и снова переживать то событие, которое повлекло за собой ее смерть и попадание в западню».
Кейт захлопнула книгу после того, как еще раз перечитала интересующий ее отрывок. Теперь она поняла если не все, то очень многое. Мысли о том, что душа Стефани попала в астральную западню, зародилась у нее давно, только вот никак не желала оформиться во что-то конкретное. Кейт помнила, что читала когда-то о таком явлении, правда, очень давно, да и то вскользь. А сейчас натолкнул ее на эту мысль главным образом тот факт, что Стефани не видят привидения. Это означало, что она не призрак. Но как тогда можно было объяснить тот факт, что ее не видит и Кейт? Это означало, что она в тоже время и неживой человек. Это наводило на мысль, что она не мертва, но и не жива, поэтому она вроде бы ни и не в том, но и ни в другом мире. А этому должно было быть хоть какое-то объяснение. И теперь это объяснение было найдено. Кейт едва могла усидеть на месте, поэтому, зашвырнув книгу на кровать, она пошла к двери. У нее созрел план действий, только вот воплотить его в жизнь без помощи Блэка ей не удастся. Сейчас она пойдет разыщет его и…
Нет, она его не разыщет. У него сегодня дела. А это значит, что до ее дел ему сегодня дела нет. Ну и ладно, не очень-то и хотелось!
Она знала, что обманывает себя. Знала, что хуже, чем врать самой себе, не может быть ничего, но все равно врала, потому что в этой лжи жить было уютнее. И надежнее. Потому что надеяться на что-то было бессмысленно - все равно ничего не будет, а совсем скоро закончится школа, и они, скорее всего, больше и вовсе никогда больше не встретятся. Начнется у каждого из них своя жизнь, и так будет правильно. Только вот забыть его она уже не сможет - всю жизнь она будет искать глазами его глаза, а когда не будет находить, будет расстраиваться надолго, и снова жить дальше. Они были друг другу чужими людьми, почти семь лет проучившись в одной школе. Семь лет… Это так много. Тогда почему ей хватило двух месяцев для того, чтобы влюбиться в него? Что это было, ирония судьбы?
В дверь постучали. Не ответить было бы невежливым, и Кейт крикнула:
- Войдите!
Входная дверь отворилась, и на пороге возник Дейв. Из коридора доносились чьи-то голоса и громкий смех. Дейв осторожно притворил за собой дверь.
- Привет.
- Привет.
Кейт грустно посмотрела на Дейва. Как так получилось, что им стало даже не о чем поговорить? Почему сейчас ей приходится мучительно придумывать, о чем бы с ним поболтать, только чтобы не молчать в этой звенящей тишине? Куда делось беспечное очарование детства, когда они поверяли друг другу самые сокровенные секреты и могли быть вместе часами?
- Почему ты грустишь? - спросил он.
Она вымученно улыбнулась в ответ.
«Он будет перечислять наизусть все твои улыбки, а ты будешь включать вежливый тон и делать вид, что все хорошо».
В голове так некстати прозвучали слова Блэка, которые он сказал ей в их совместную отработку.
«Черт бы побрал этого Блэка, который оказался прав. Черт бы побрал его и его правду!»
- Я не грущу, - сказала она. - Просто болит голова.
- Тебе прислали приглашение? Поедешь?
- Конечно, там будет Алин.
- Я буду скучать по тебе.
Кейт посмотрела ему в глаза. Включить вежливый тон.
- Я тоже.
Музыкальная шкатулочка, внутри которой прекрасная танцовщица кружилась посреди зеркального озера, оловянный солдатик ее охранял, а их нарисованный замок синел на заднем плане, вдруг стала хрипеть и фальшивить. А, может, она все время хрипела и фальшивила, а танцовщица, увлеченная своим кружением, ничего не слышала? Или просто не хотела ничего слышать?
Кейт вдруг поняла, что все, дальше врать себе она не сможет. По крайней мере, в отношении Дейва. Она все скажет ему, вот только пусть пройдут экзамены. Она не имела права говорить ему все это сейчас. Да еще и предстоящий выпускной. Она не имеет права отравить ему праздник.
Он ушел, когда за окном начало смеркаться. Весенние сумерки опускались неслышно, постепенно, окутывая все вокруг лиловой дымкой. Там было так хорошо, а комната вдруг стала такой душной и тесной, словно клетка. Кейт постояла у окна несколько минут, а потом надела мантию и пошла к озеру. Заняться ей все равно было решительно нечем.
Когда она ступила на шаткий пирс, он покачнулся, и по воде побежала рябь. Кейт медленно дошла до края пирса и остановилась, окинув взглядом водную гладь. Как же здесь было красиво! Она оглянулась. Где-то там позади остался Хогвартс. Еще чуть-чуть, и он останется для нее позади во всех смыслах. А вместе с ним и Сириус Блэк, так неожиданно и так странно возникший в ее жизни.
Кейт глянула вниз, в темную воду. Ровно сорок лет назад на этом самом пирсе стояла Стефани Бэррингтон, и, кто знает, о чем грустила она, о чем сожалела и чего хотела? И кто виноват в том, что ее жизнь должна была оборваться раньше времени в этой темной холодной воде?
Кейт перестала смотреть вниз и решила, что пора возвращаться. Скоро стемнеет, а ходить здесь одной в потемках было бы верхом глупости. Кейт в последний раз окинула взглядом озеро и развернулась, однако увиденное заставило ее замереть на месте. В нескольких шагах от себя она увидела большого черного пса. В первую секунду она испугалась, но потом что-то заставило ее сделать пару шагов вперед. У нее родилась совершенно дикая догадка, но ее стоило проверить. Кейт осторожно прошла мимо, а потом, оглянувшись, сказала:
- Я буду ждать тебя, где обычно, в полночь. Я нашла разгадку.
А потом быстро зашагала к замку. На улице становилось по-ночному холодно.
Кейт мерила шагами комнату, то и дело бросая нетерпеливые взгляды на часы. Когда до полуночи оставалось десять минут, она вышла из комнаты и, стараясь не шуметь, пошла к месту встречи. По пути ей никто не повстречался, что было, в общем-то, неудивительно, учитывая, что часы пробили двенадцать. Кейт с бешено колотящимся сердцем завернула за угол и увидела Сириуса. Так и есть. Сириус был там и ждал ее.
- Блэк, ты кобель! - появившаяся из-за угла Кейт была до ужаса категорична. - Раньше я только догадывалась, а теперь убедилась окончательно!
- Девушка, а вы сейчас оскорбляете или пристаете? - Сириус стоял в вальяжной позе, прислонившись плечом к стене, и насмешливо смотрел на Кейт.
- А это ты понимай, как хочешь, - Кейт остановилась напротив. - Ты еще и анимаг, ко всему прочему. И, конечно же, незарегистрированный?
- Ну, конечно же, - беззаботно согласился Блэк. - Как ты догадалась? - с интересом спросил Сириус.
- У вас с ним глаза одинаковые! - это был сарказм чистой воды. - Зачем тебе это?
Сириус ничего не ответил. Он внимательно посмотрел на нее, считая про себя секунды. Он оказался сегодня на пирсе, потому что знал, что она придет туда. Почувствовал, и все. Он боялся, что она в очередной раз что-нибудь выкинет, и если никого не окажется рядом… А еще он хотел, чтобы она сама узнала об этом. Об анимагии. Кейт помолчала минуту.
- Это как-то связано с Ремусом Люпиным? - осторожно спросила она. У нее было одно довольно спорное предположение относительно того, куда Блэк мог систематически исчезать в полнолуния, и зачем ему при этом умение превращаться в зверя. По школе давно ходили разные слухи, но правды все равно никто не знал.
- Да, - лаконично ответил Блэк.
- Слава Богу! - Кейт облегченно выдохнула.
- Ты находишь в этом что-то хорошее? - чуть удивленно спросил Сириус.
Кейт постаралась стереть с лица непрошеную улыбку. В свете такого признания ее восклицание и впрямь выглядело несколько неуместно, только вот не объяснять же ему, что ей гораздо проще смириться с наличием у него друзей-оборотней, чем с наличием глупой подружки.
- Да это я о другом, прости. Так вот, для чего я тебя позвала сюда! Я поняла, что произошло со Стефани Бэррингтон.
Кейт пересказала Сириусу все, о чем прочла в книге.
- Да ладно! - недоверчиво протянул Блэк. - То есть она ни живая и ни мертвая?
- Вроде того. Смотри, тогда все сходится. И то, что о ней не знают привидения, и то, что она не может говорить через спиритическую доску, и то, что она просит о помощи.
- Да, но это как-то необычно, что ли. Значит, ты думаешь, что ее все-таки убили?
- Ну, конечно, а как иначе? Именно поэтому она там и заблудилась… застряла… ну, в общем, ты понял меня!
- Ладно, а что делать дальше? Как можно помочь ей? Узнать, что с ней случилось, возможным не представляется.
- Кто тебя сказал? А это что?
Кейт держала в руках медальон. Блэк тяжело вздохнул.
- Это штука, надев которую ты превращаешься то в коварную соблазнительницу, то в любителя ныряния. Какую роль ты решила примерить на этот раз?
- Роль жертвы, разумеется! - заявила Кейт. Лихорадочный блеск в ее глазах утвердил его в мысли, что она не шутит.
Сириус замолчал на полуслове.
- Ты этого не сделаешь!
- Конечно же, сделаю. Я вернусь в прошлое, в день ее смерти. Надену медальон и все узнаю.
- Ты что, совсем того? - Сириус выразительно постучал пальцем по виску. - Ты ничего не соображаешь, когда на тебе надета эта штука.
- Все будет хорошо! Когда она была в нашем времени, она вселялась в меня и делала и говорила что-то, что натолкнуло бы нас на понимание того, что случилось с ней. Она делала это специально, а если я окажусь там, то я как бы вселюсь в нее, потому что она там еще жива. Она не станет затуманивать мне сознание, ей же нужно, чтобы я запомнила, что с ней случилось. А ты меня вытащишь в тот момент, когда я снова прыгну в озеро. Вот и все.
- Вот и все?! - возмутился Блэк. - Да ты хоть соображаешь, насколько это опасно? Ты ненормальная!
- С тебя пример беру, - парировала Кейт. - И вообще, давай расходиться, а то поймают еще.
- Кейт, не заговаривай мне зубы! Лучше этого не делать!
- Ну, хочешь, это сделаешь ты? - она вдруг хитро прищурилась. - Можешь ты медальон надеть.
- И что из этого выйдет? - с подозрением спросил Блэк.
Кейт пару секунд молча смотрела на Сириуса, а потом захохотала.
- Что случилось?
Она подошла к нему, встала на цыпочки и прошептала на самое ухо:
- Я просто представила, как ты придешь меня соблазнять…
Сириус недоверчиво посмотрел на Кейт: это было что-то новенькое.
- …в красном платье!
Кейт снова рассмеялась, увидев растерянного Блэка, а потом махнула рукой, и через минуту скрылась за поворотом галереи.
Глава 18Кейт осторожно заглянула в когтевранскую гостиную. Гостиная была пуста, и Кейт перевела дыхание. Ее ночные вылазки скоро доведут ее до нервного срыва. Кейт ступила на мягкий ковер, в котором утонул звук ее шагов. По-хорошему, надо было бы зайти к Дейву, но почему-то не хотелось. Не то, чтобы не хотелось его видеть, скорее не хотелось ему врать. А врать придется, впрочем, можно ведь и сказать правду на его вопрос о том, где она пропадала.
«Дейв, прости, я была с Сириусом Блэком, и хотя я всячески себе вру, что он мне абсолютно безразличен, каждый раз в его присутствии у меня начинает дико стучать сердце, и на лице появляется идиотская улыбка. Это все, что ты хотел узнать? Если все, тогда спокойной ночи».
Кейт, проанализировав услышанное, сама ужаснулась, насколько чудовищно все это звучит. Особенно в части того, как на нее действует Сириус Блэк. Впрочем, что толку было закрывать глаза на очевидные истины?
За размышлениями она не заметила, как очутилась на пороге своей комнаты. Это немедленно было расценено как знак судьбы, что к Дейву ходить сегодня не стоит, а стоит пойти к себе и лечь спать. Нет, лучше поразмышлять над историей Стефани Бэррингтон.
Кейт толкнула дверь и вошла. Дверь отворилась почти неслышно, и взору Кейт предстала ее абсолютно пустая комната с пятном лунного света на полу. Это был единственный источник света, но Кейт было лень зажигать камин, поэтому она в кромешной темноте добрела до ванной, решив оставить освещение комнаты до лучших времен. Закрывшись в ванной, Кейт первым делом осмотрела зеркало. Но зеркало никаких посланий от Стефани не содержало, и Кейт смогла увидеть в нем разве что себя, напряженно вглядывающуюся в стекло. Кейт недоуменно пожала плечами. Девушка в зеркале сделала то же самое. Кейт улыбнулась, и девушка в зеркале ответила улыбкой. У Кейт промелькнула какая-то неясная мысль, какая-то идея, но она не смогла ее удержать, не смогла ухватить. Что-то важное сейчас она упускала, только что? Она еще пару минут прислушивалась к себе, но потом махнула на это рукой - непонятное ощущение исчезло. Она открыла золоченый кран и стала наблюдать, как вода веером летит в блестящую ванную, быстро и весело наполняя ее. Мыслей в голове отчего-то не было, вернее, была, одна единственная и совсем неутешительная. Ее план, казавшийся на первый взгляд таким замечательным, оказался на поверку ни на что не годен.
Итак, что ей нужно было сделать? Во-первых, узнать, когда умерла девушка. Во-вторых, с помощью маховика времени переместиться в день ее смерти. Кейт надела бы на шею медальон, вселилась бы в тело Стефани, и тогда она бы не понаслышке знала, как та умерла, и, что самое главное, кто ее убил. В своем времени она бы прыгнула в озеро в тот же момент, когда умерла Стефани, Блэк бы вытащил Кейт, и все было бы просто замечательно, если бы не одно но. Вернее, их было гораздо больше, и все они были неразрешимы. Для начала, даже если Кейт попадет в прошлое, она попадет туда вполне материальным человеком, и вселиться в Стефани, как Стефани вселялась в нее саму в настоящем, у нее не получится. Не обнаружить своего присутствия она тоже не сможет, как, впрочем, и увидеть убийцу: вряд ли тот станет совершать преступление на глазах у свидетелей. А если ее и вовсе там поймают… Объясняй потом, что ты из будущего!
Но даже не это было самым главным. Главным было то, что если она попадет в прошлое, в настоящем ее не останется. Ни ее, ни медальона. А это значило, что спасти ее Блэк не сможет: спасать попросту будет некого. Чтобы провернуть задуманное, ей как минимум нужно будет раздвоиться, причем одной ее части придется остаться в настоящем живой, а второй вернуться на сорок лет назад мертвой. А иначе как тогда она может вселиться в тело Стефани Бэррингтон? При ближайшем рассмотрении этот план и впрямь никуда не годился, особенно Кейт не устаивал пункт про то, что ей самой придется стать привидением для его осуществления. Как ни крути, а такая перспектива нисколько не радовала, и Кейт с гудящей головой закрыла кран. Шум воды прекратился, а вот в голове шумело по-прежнему. И сквозь этот шум Кейт постепенно стала различать голоса, которые доносились из ее комнаты. Девушка осторожно дошла до двери и приоткрыла ее. Открывшаяся ее взору картина снова была зарисовкой из жизни Стефани Бэррингтон, Кейт опять была в прошлом, по крайней мере, она видела то, что когда-то имело место в биографии Стефании Бэррингтон.
Все было как в прошлый раз, только вот теперь одно из действующих лиц Кейт знала. Стефани стояла у окна в лучах лунного света. Окно было открыто, и ветер слегка шевелил роскошные волосы девушки. Ее соседка сидела на кровати, по-турецки скрестив ноги, и тоже смотрела на окно. Хотя, скорее всего, она смотрела на Стефани.
- Ты спрашиваешь, почему? Мне так хочется! Разве этого мало? - Стефани обернулась к своей соседке. - Я убегу с ним, и у меня начнется другая жизнь, далеко отсюда. Там, где меня никто не знает. Знать о моих планах будешь только ты, но ты ничего никому не скажешь. Ради моего блага! Обещаешь?
В комнате повисла напряженная тишина. Вторая девушка молчала. Когда она заговорила снова, в ее голосе звучало неприкрытое отчаяние.
- Я не скажу. Но у меня дурное предчувствие, Стефи! Не делай этого, пожалуйста!
- Глупости, почему я не могу этого сделать? Господи, Николь, ну что меня ждет здесь? Мои дорогие родители выдадут меня замуж за какого-нибудь отвратительного старика, у которого полно денег и старческий маразм. Ты не знаешь, что за нравы царят в нашей дружной семейке, там никого ничего не волнует, кроме денег. А я дорого стою, вернее, меня можно выгодно продать, что они и сделают.
- Но он же магл! - робко возразила вторая девушка.
Стефани захохотала.
- Ну и что? Да накушалась я этого волшебства по самое не могу! Я тебе свою палочку оставлю, на память.
- А как же…?
- Не произноси при мне имя этого человека! - в голосе Стефании зазвучали металлические нотки. - Я его ненавижу. Он оказался ни на что не годным трусом! Он был ошибкой. Эта тема закрыта.
Стефани отошла от окна и села на кровать к своей соседке.
- Та история осталась в прошлом. И, знаешь, я хотела сказать тебе, что ты самый дорогой для меня человек, и даже если ты когда-нибудь в этом усомнишься, вспомни этот разговор. Однажды я обязательно дам о себе знать. Никогда не переставай меня ждать. А теперь пойдем, - Стефани решительно поднялась с кровати и потянула свою соседку за собой. - Кто знает, вдруг это наша последняя прогулка у озера?
- Стефани, но ведь ночь!
- Тем лучше. Что, в первый раз, что ли? - Стефани схватилась за ручку двери, когда в ночной тишине вновь робко зазвучал голос ее соседки. У Кейт защемило сердце: в нем было столько отчаяния и обреченности, что слушать это спокойно было просто невозможно.
- Когда?
Стефани помолчала пару минут, словно обдумывая что-то про себя.
- За неделю до выпускного. Уйдешь к кому-нибудь ночевать, чтобы подозрений не возникло. Идем!
Стефани выскользнула за дверь, ее соседка - следом за ней. Звук захлопнувшейся двери свидетельствовал о том, что девушки вышли в коридор. Кейт понимала, что это бесполезно, но, тем не менее, она метнулась к выходу из комнаты и рванула дверь на себя. Слабо освещенный коридор был абсолютно пуст: Кейт снова была в своем времени.
Девушка в задумчивости вернулась в комнату. По крайней мере, теперь она понимала, что значили эти ее видения из прошлого. В книге было написано, что заблудшая душа вынуждена снова и снова переживать то событие, которое повлекло за собой ее смерть. Значит, Стефани вынуждена снова и снова переживать то, из-за чего она умерла.
«Господи, неужели она переживает это из раза в раз, прекрасно осознавая, что с ней происходит? Какой ужас!»
Теперь Кейт стало понятно, почему Стефани говорила о том, что у нее мало времени. Если Кейт не узнает, что приключилось с девушкой сорок лет назад в ночь перед выпускным, для Стефани все начнется по новой. Кейт заметалась по комнате. Ей очень хотелось помочь, вот только как?
Почему Кейт видит эти картинки из прошлого? Может, это медальон? Надевая его, Кейт непроизвольно установила контакт со Стефани. Теперь, по крайней мере, ей стало понятно, что значила в этой истории гармоничность и целостность мироздания. Жизнь и смерть как неразделимые истины, отдельные связи составляющих мироздания. Порядок. Нарушенный порядок, вот что значил этот символ, вот что хотела сказать ей Стефани.
Кейт ворочалась без сна еще часа три, так ничего и не придумав. До выпускного оставалось меньше месяца, и если за это время она не найдет способ помочь Стефани… Всю ночь Кейт мучили кошмары, поэтому проснулась она злая как сто чертей, что было очень некстати: сегодня им предстояло отправляться в Лондон.
За столом сегодня царило небывалое оживление. Предстоящая поездка была главной темой для обсуждения, поэтому отовсюду только и слышалось что Лондон, Лондон, Лондон… К концу завтрака одно упоминание о столице вызывало у Кейт нервный тик. Гриффиндорский стол дружно давал напутствия Лили Эванс. Блэка Кейт заметила все там же, среди советующих. На Кейт он за весь завтрак не посмотрел ни разу. Кейт решила - обиделся за красное платье.
«Ну и ладно, своих проблем выше крыши!»
На выходе из Большого Зала Кейт столкнулась с Поттером. Тот поздоровался, но Блэка с ним не было. Обернувшись, Кейт поняла причину его отсутствия: причина была длинноногая и чертовски обаятельная. Кейт решительно дала себе слово о Блэке сегодня, как впрочем, и в любой другой день не думать, не говорить и не вспоминать. Она честно следовала своему обещанию ровно одну минуту, после чего все ее попытки рухнули, как карточный домик. Это обстоятельство, как ни странно, придало ей сил, разозлив еще больше.
Уроки сегодня прошли быстро, и, когда Кейт вернулась к себе в комнату, чтобы переодеться и собрать вещи, у нее оставалось не больше двух часов. Через два часа все должны были собраться в холле, а оттуда трансгрессировать в Министерство. Ради такого случая в Хогвартсе по приказу Дамблдора были сняты чары, которые делали трансгрессию в замке невозможной. Алин сказала, что отправится туда одна, так как она была приглашена как частное лицо, а не как преподаватель Хогвартса. Студентам же предстояло отправиться туда в сопровождении деканов своих факультетов. Сегодняшний прием требовал вечерней формы одежды, и ради этого случая Кейт прислали из Лондона платье. Кейт искренне понадеялась, что в этот раз платье будет более целомудренным и соответствующим случаю, нежели то, в котором она пришла к Блэку, когда впервые надела медальон. При мысли о Блэке настроение упало на пару градусов, однако Кейт решила, что много чести - думать о нем так часто, а тем более из-за него расстраиваться. Поэтому она решительно открыла коробку и восхищенно присвистнула: нет, зря она волновалась. Платье было что надо. Длинное, синее, из струящейся ткани, оно перетягивалось на талии широким белым ремнем. Красивые белые босоножки на высоком каблуке и волосы, забранные в высокую прическу - Кейт себе понравилась, пожалуй, даже очень. Она надела на шею нитку из жемчуга, а в уши вдела сережки из этого же гарнитура. Теперь образ точно был завершен. Кейт в последний раз посмотрела на свое отражение в зеркале, а потом поспешила в холл.
Когда она спустилась, почти все уже были в сборе. Первым, кого Кейт увидела, был Джеймс Поттер, и сердце забилось в два раза быстрее. Как оказалось, совершенно напрасно. Поттер пришел проводить Эванс в гордом одиночестве, что окончательно убедило Кейт в мысли, что она все сделала правильно, запретив себе думать о Блэке. Решение выкинуть Блэка из головы было единственно верным. В конце концов, если бы она была ему небезразлична, он бы не вел себя так, как сегодня.
Когда приглашенные в Лондон собрались в холле, Дамблдор сказал небольшую напутственную речь и пожелал всем удачи. А потом - такая непривычная для Хогвартса трансгрессия. Кейт закрыла глаза, а когда открыла их, оказалось, что они уже на месте. Вернее, они стояли перед высокими дверями, за которыми начинался роскошный зал, в котором в министерстве обычно проходили все торжественные мероприятия. У входа стояла строго одетая, но очень приветливая девушка, видимо, она была распорядителем по гостям. Кинув беглый взгляд на приглашения, она улыбнулась, и, пожелав всем хорошего вечера, предложила следовать в зал. Когда Кейт переступила порог, стало понятно, что прием давался с огромным размахом. Здесь пахло большими деньгами, властью и дорогим парфюмом. Пьянящий аромат, ничего не скажешь. Красивая негромкая музыка, журчание воды в фонтанах, гости, одетые в безупречные наряды… Снующие туда-сюда официанты с запотевшими бокалами…Неспешная беседа гостей…
Кейт скользила взглядом по присутствующим, здороваясь со знакомыми. Многих они знала еще со времен, когда Алин работала в министерстве. Она искала глазами в толпе присутствующих маму, и очень скоро нашла. Алин стояла немного в стороне в сером шелковом платье и бокалом шампанского в руке. Ей шла эта обстановка. Она смеялась, разговаривая о чем-то с молодой женщиной, стоящей напротив. Кейт внимательно посмотрела на собеседницу Алин. В ней, казалось, всего было слишком: слишком высокий рост, слишком красивые черты лица, слишком громкий смех и слишком уж откровенная уверенность в собственной неотразимости. Она, казалось, не оставляла равнодушных. Присутствующие поглядывали на нее кто с интересом, кто с завистью, хотя больше всего было тех, кто попросту ее боялся. Она была одной из самых обсуждаемых героинь светской хроники. Она вызывала зависть, восхищение, а чаще и то, и другое. Она красиво жила, тратя на себя любимую немереные деньги своих мужей, вернее сказать, своих бывших мужей. У нее за плечами было четыре брака и столько же разводов, каждый из которых был удачнее предыдущего, если это слово вообще можно было применить к разводу, ибо каждый ее последующий супруг по счастливой случайности оказывался богаче предыдущего. Она жила по принципу «Если вам нечего бросить к ногам женщины, то хоть сами там не путайтесь». Это жизненное кредо неизменно сопровождало ее при выборе каждого последующего мужа, поэтому можно было догадаться, что к ее ногам после четырех разводов было брошено немало. Впрочем, Кейт прекрасно знала, что эта внешняя защитная оболочка, а хобби выходить замуж - попытка сбежать от самой себя и от привязанностей к кому бы то ни было. После того, как она потеряла в пятнадцать лет отца и брата, она поклялась, что никого никогда не подпустит к себе близко. Слишком это больно - терять, когда любишь. Но об этой страницы ее биографии не знали репортеры светской хроники. Об этом знала разве что Кейт. И Алин. Знали, но никогда не говорили с ней на эту тему. В конце концов, они тоже не понаслышке знали, что это такое.
В этот момент женщина громко засмеялась, нарушив степенную приглушенность великосветского приема. Кейт улыбнулась: Мэдисон была в своем репертуаре. Ей всегда было наплевать, что подумают о ней окружающие.
«В этом смысле они так похожи с Блэком».
Кейт, отогнав от себя ненужные мысли, поспешила к маме. Алин увидела дочь и едва заметно улыбнулась ей. Мэдисон стояла спиной, поэтому Кейт подошла совсем неслышно, стараясь остаться незамеченной.
- Ну, и как успехи на поприще поиска пятого супруга?
- Так, надо думать, наконец-то объявилась наша маленькая нахалка!
- Между прочим, мы не виделись целый год, а ты начинаешь нашу встречу с оскорблений, - Кейт сделала вид, что обиделась, но сердиться на Мэдисон всерьез было невозможно, поэтому она против воли начала улыбаться.
- Какая ты красавица! А где ты потеряла своего мрачного дружка? Дома оставила? Ну и слава Богу!
Дейв Мэдисон категорически не нравился, поэтому она всячески препятствовала общению Кейт с ним.
- Он в Хогвартсе. Ты просто предвзято к нему относишься, - парировала Кейт.
- Я отношусь к нему нормально. Кстати, вы уже видели заместителя министра из Штатов? Если нет, вы должны немедленно его увидеть! - Мэдисон принялась высматривать кого-то в толпе.
- Ну, все понятно, бедный заместитель министра, - Кейт покачала головой и улыбнулась.
- Много ты понимаешь! Для тебя же стараюсь.
- О, боюсь, это не для меня
- Послушай старую мудрую тетю Мэди. Я четыре раза была замужем, я дурного не посоветую. Я изучила контингент, и могу тебе сказать: есть здесь один очень занятный экземпляр.
Кейт выдохнула, словно призывая себя к спокойствию. С недавних пор Мэдисон решила взять на себя поиски потенциальных мужей еще и для Кейт, поэтому теперь Кейт молила небеса только об одном: чтобы заместитель министра магии США не оказался от них в непосредственной близости.
- Что за идиотское слово экземпляр, Мэдисон?
- О, а вот и он! - Глаза у Мэдисон хищно блеснули. - Сейчас медленно обернись: будем брать, он нам подходит.
- Послушай, зачем мне заместитель министра? - Кейт обернулась, ожидая увидеть, наконец, эту загадочную персону заместителя министра, так поразившего воображение «старой мудрой тети Мэди», однако это был не он. Кейт замолчала на полуслове, увидев, как «занятный экземпляр», больше известный как Сириус Блэк, как ни в чем не бывало машет ей рукой из другого конца зала.
Глава 19 Кейт все еще потрясенно молчала, рассматривая Блэка. Если бы не тот факт, что к нему с удивлением на лице подошла Лили Эванс и стала о чем-то его спрашивать, Кейт могла бы поклясться, что у нее галлюцинации. Но Сириус Блэк не был галлюцинацией, он был вполне реален, и Кейт решила подойти к нему – он так энергично махал, что она всерьез начала опасаться, как бы он на радостях не вывихнул себе руку.
- Так, я, предвосхищая всё твое враньё, все же спрошу: как ты здесь оказался?
- Если я скажу, что мне тоже прислали приглашение?
Она была красивая. Очень красивая. И, как оказалось, совсем ему незнакомая. Девушка, которая училась с ним в Хогвартсе и девушка, которую он видел сегодня на этом великосветском приеме, были такими разными, но в то же время такими одинаковыми, что он никак не мог понять свои ощущения, когда увидел ее здесь сегодня. Она так уверенно и раскрепощено разговаривала с гостями, за одно интервью с которыми иные журналисты запросто бы продали душу дьяволу. По всему выходило, что она прекрасно была с ними знакома, и разговаривала соответствующим образом. Он нашел среди присутствующих ее мать – она беззаботно болтала с какой-то сногсшибательной красоткой, бессменной героиней светской хроники. Сказать, что это было неожиданностью – это не сказать ничего. Сириус всегда бежал от этого мира, мира, который так старательно навязывала ему его семья. Девушек таких он тоже избегал: таких, которые запросто общались с самыми высокопоставленными политиками, небрежно держа в руках бокал с шампанским и отставив ногу в сторону. Таким девушкам неизменно полагалось разбираться в дорогих винах, марках одежды, бриллиантах и прочих атрибутах красивой жизни. А теперь выходило, что Кейт Милтон отчасти была именно такой, поэтому теперь он не знал, как относиться к этому своему новому открытию.
- Скажу, что я тебе не верю. Дамблдор лично провел перекличку, - Кейт заговорщически понизила голос, - и если бы тебя недосчитались…
- Ладно, ладно, ты меня раскусила! Я просто попросил меня пустить!
- Ха-ха-ха, и этот мрачный вышибала на входе проникся твоей просьбой?
- Я, вообще-то, с девушкой договорился!
- А, ну тогда нет вопросов!
- Перестань! Я пришел, они меня, естественно, тормознули, спрашивают: «Где ваше приглашение? Ну, я решил дурачка включить, говорю им: «Дома забыл!» Девица мне тогда говорит: «Я попробую уточнить, есть ли вы в списке приглашенных, как мне вас представить?» Я ей говорю: «Представьте меня голым в ванной». Она юмор не оценила…
- И неудивительно!
- Злая ты… Ну, я ей говорю: «Меня зовут Сириус Блэк». Она с кем-то пошепталась, и вот я здесь! – Блэк с самым честным видом посмотрел на Кейт. Кейт пару секунд молчала, видимо, размышляя, стоит ли этому верить.
- Твоя фамилия, оказывается, открывает любые двери…
- А ты, оказывается, чуть ли ни с министром за руку здороваешься…
- А, ты об этом… Это просто мамины знакомые…
- Чего еще я о тебе не знаю?
- Мистер Блэк, обещаю дать вам эксклюзивное интервью!
- Я согласен только на приватную обстановку!
Кейт рассмеялась:
- Я рада, что ты здесь.
- Я же не мог упустить шанс остаться с тобой, когда рядом не маячит твой дружок, - Сириус скривился, словно его заставили съесть лимон, причем целиком.
- Оставь его в покое. Я, правда, очень рада! – Кейт с бесконечно счастливой улыбкой смотрела на Сириуса. Она уже успела простить ему его утреннее поведение, да и вообще все на свете.
- Кто та женщина, которая говорит с твоей мамой? – Сириус кивнул в сторону Алин и Мэдисон.
- А, это Мэдисон.
- Просто Мэдисон?
- Нет, у нее есть фамилия, но она очень сложная. Ее девичья, и еще фамилии всех ее четырех мужей. Я их все не помню, но Мэдисон считает, что это вехи ее жизни, поэтому неизменно перечисляет их все вместе. Еще она считает, что воспитала меня. Воспитание заключалось в том, что она несколько раз роняла меня в детстве, пару раз теряла в парке и научила пользоваться косметикой, когда мне было семь. А еще она мамина единственная подруга со времен Хогватрса, и я ее очень люблю.
- А это кто? Знаешь его? – Сириус кивнул в сторону какого-то мужчины, стоящего напротив. Кейт его не видела, поэтому ей пришлось оглянуться. Представительный господин лет пятидесяти, поймав взгляд Кейт, поднял бокал с шампанским в знак приветствия, Кейт улыбнулась в ответ и снова повернулась к Сириусу.
- Я его не знаю. А почему ты спросил о нем?
- Просто он с тебя глаз не сводит! – Сириус нахмурился.
- Блэк, радуйся, было бы гораздо хуже, если бы он с тебя глаз не сводил, ты не находишь? – Кейт рассмеялась. Ей доставляло удовольствие даже просто смотреть на него.
А стоящему напротив мужчине доставляло удовольствие смотреть на Кейт. Он давно не видел таких, как она. Странных, необычных. У него было много романов с самыми разными женщинами. Они все были неизменно красивы, энергичны и целеустремленны. Но в них всегда чего-то недоставало, чего-то, чему он и сам не мог бы дать точного определения… Когда-то он очень любил свою жену. Это было в прошлой жизни. Тогда Майкл Рэйнольдс не был ни миллионером, ни заместителем министра магии Соединенных Штатов. Жена бросила его по причине отсутствия этих самых миллионов и карьерных высот, по официальной же версии – он слишком мало уделял внимания своей жене, то бишь ей. Читать между строк – слишком много времени уделялось работе, от которой пользы не было никакой ровным счетом.
- Вот именно поэтому я от тебя и ухожу! – вердикт был неутешителен. Потом, подумав еще пару секунд, жена достала из объемистой сумки книжку, сверкнувшую глянцем обложки прямо ему в глаза, ловко перелистала страницы и провозгласила: «Расставайтесь просто, легко и ни о чем не жалейте! Расставайтесь дома и на работе, на улице и на вечеринках! Лучше всего на нейтральной территории. Там у брошенного вами человека меньше шансов закатить скандал и окончательно испортить ваш день!»
- Ты бросаешь меня… по инструкции? После стольких лет брака?
- А что? Я, может, никогда бы не решилась, если бы не эта замечательная инструкция! И окончательно превратила бы свою жизнь в ад! Удачи тебе, Майкл!
Она ушла, по всей видимости, все-таки не испортив себе день. Испортив ему жизнь. Тогда он поклялся никогда больше не связывать свою жизнь с американкой. Это было в прошлой жизни. А в этой жизни Майкл Рэйнольдс имел километровый счет в банке, пост заместителя министра магии и одиночество, которое в последнее время стало просто невыносимым.
- Ну что, удалось что-нибудь узнать?
Это вернулся его помощник Крис, а по совместительству очень хороший друг. Друг был из новой жизни.
- Задал ты мне задачку, конечно… Девушку зовут Кэтрин. Кэтрин Милтон. Учится в Хогвартсе на седьмом курсе, приглашена сюда в числе лучших студентов. Живет с матерью. Мать тоже здесь, Алин Тэтчер, это та блондинка в сером платье, - Крис кивком указал на Алин. Майкл внимательно посмотрел на нее. Дочь на нее была мало похожа, но что-то общее определенно, у них было. Словно прочитав его мысли, Крис продолжил:
- Девушка, по слухам, копия своего отца. Отец был маглом, к магическому миру отношения не имел, по профессии был адвокат, погиб почти сразу после свадьбы, так и не дожив до рождения дочери. Алин после его смерти романов не заводила. До поступления дочери в Хогвартс возглавляла в министерстве отдел международного магического сотрудничества. Когда девочке исполнилось одиннадцать, приняла приглашение преподавать в Хогвартсе. Имеет имя в научном мире, она автор многих статей и книг по трансфигурации, завтра будет выступать с докладом на конференции. Дочь любит до беспамятства, девушка в этом году оканчивает школу и собирается поступать в университет, изучать законы, может, в память об отце, может, из каких-то других соображений. Молодого человека рядом с ней зовут Сириус Блэк, официально их ничего не связывает.
- Тут разве что слепой не увидит, что их связывает… Это все?
- Знаешь, за те полчаса, что ты мне отвел, я сделал почти невозможное.
- Этого мало. Узнай, чем они живут, с кем дружат, о чем мечтают и о чем думают. И, главное: с этой минуты ты глаз с нее не сводишь. Берешь ее под наблюдение и охрану. Чтобы не один волос не упал с ее головы.
- И зачем она тебе? – Крис внимательно посмотрел на Кейт. - Хочешь сделать ее своей любовницей?
- Нет, конечно же нет. В таком контексте меня интересует ее мать. Девушке я могу стать отцом. Заберу их обеих в Штаты.
- Как ты собираешься это сделать?
- Пусть пока все идет так, как идет. После того, как здесь все закончится, я вернусь в Штаты. Ты пока останешься, наймешь нужных людей и сделаешь все, как я велел.
- Ясно. А что с ухажером ее делать? Вдруг там все серьезно?
Майкл задумчиво посмотрел на Криса.
- Пока не знаю. Держи! – Майкл протянул другу бокал с шампанским и направился в сторону Кейт, которая стояла в обществе Сириуса и еще нескольких однокурсников.
- Вы разрешите?
Кейт удивленно смотрела на мужчину, который стоял рядом и протягивал ей руку, желая пригласить на танец, по всей видимости. Она узнала его: это о нем спрашивал Сириус. Она извиняющим взглядом одарила Сириуса, который пожал плечами, словно в знак того, что он не против. А он был против, да еще как! Он вдруг в один момент понял, что по его милости пришлось испытать Дейву Хейглу. Ощущения были ужасные. Он смотрел, как мужчина увлек Кейт в центр зала и закружил в медленном танце. Кейт подняла на него глаза: мужчина улыбнулся.
- Кто вы? Вы улыбались мне, мы разве знакомы?
- Нет. Меня зовут Майкл Рэйнольдс.
- Вы американец?
- Как вы догадались?
- У вас акцент, - Кейт улыбнулась. – Надолго в Англию?
- Нет, только на время симпозиума. Я оставляю здесь своего помощника. А вы бывали в Штатах?
- Нет.
- А хотели бы?
- Конечно!
- Значит, побываете!
- Обещаете? – улыбнувшись, спросила она.
- Обещаю, – мужчина, напротив, был очень серьезен, - не очень скоро, но побываете.
Кейт пожала плечами, отстранившись. Музыка закончилась.
- Было приятно познакомиться..
- Я тоже…
- Что он хотел?
- Потанцевать. – Кейт вернулась к покинутой компании. – Не сердись!
- Знаешь, отчего-то возникло желание съездить ему по физиономии!
- Это к Дейву. Он мне всю жизнь мозг этой темой выносит! – Кейт раздраженно махнула рукой.
- Кейт, как тебе это удалось? – Лили удивленно проводила Майкла взглядом. – Знаешь, кто это был?
- Знаю! Великий и ужасный заместитель министра магии США. А вот это кто? – Кейт кивком указала на пожилую пару, которая приближалась к ним.
- Не знаю. – Лили перехватила взгляд Кейт.
- Добрый вечер! – респектабельный господин широко улыбался. – Выпускники Хогвартса? Рад, очень рад. Я когда-то давно преподавал там…
Ему кто-то что-то ответил, Кейт не слушала. Его жена участия в беседе не принимала, а вот мужчина был явно поговорить не прочь. Он был пожилым, но Кейт могла дать голову на отсечение – в молодости он был очень хорош собой. Жена смотрелась на его фоне блекло. Судя по всему, мужчина занимал в Министерстве высокий пост. Кейт встретилась с ним взглядом. По коже пробежала дрожь: взгляд был колючий и холодный. На шее у мужчины она заметила довольно уродливое родимое пятно. Отчего-то стало холодно.
- Давай уйдем отсюда! – Кейт взяла Сириуса за руку. Рука была теплой. Она посильнее сжала его руку.
- Уверена, что хочешь уйти?
- Уверена. Подожди минуту, я предупрежу маму и вернусь.
- Мам, можно тебя на минуту? Извините, - это уже окружению мамы. Алин извинилась и отошла к дочери, Мэдисон последовала ее примеру.
- Кейт, дитя мое, я горжусь тобой! – Мэдисон едва не прослезилась. – За вечер ты успела познакомиться с тем красавчиком…
«Это, видимо, о Блэке!»
…и станцевать с заместителем министра!
- Его зовут Майкл Рэйнольдс. Как его фамилия, созвучна с пятью предыдущими?
Мэдисон задумалась на минуту.
- Я еще не решила! Ладно, что ты хотела сказать?
- Хотела сказать, что ухожу. Ты не против?
Алин с улыбкой посмотрела на дочь.
- Не против. Возвращайся домой, я сказала, что мы остановились у себя, и жить в гостинице не будем.
Кейт кивнула на вопросительный взгляд Мэдисон.
- Это мой школьный друг. Если ты сейчас назовешь его «занятным экземпляром», я тебя стукну!
- Молчу, молчу! Ступай, дитя мое!
- Ты неисправима! – Кейт махнула рукой и вернулась к Сириусу, который ждал ее у выхода.
- Пойдем?
- Пошли!
Ночной Лондон встретил их тишиной - они трансгрессировали на какую-то безлюдную улицу. Весенняя ночь была неожиданно теплой, повсюду был разлит неяркий серебристый свет фонарей, а где-то высоко над головой шумели деревья.
- Ты обиделся на меня?
- С чего ты взяла?
- Я же вижу!
- Нет!
Кейт едва поспевала за Сириусом. Идти на каблуках по мощеной улице удовольствие сомнительное.
- Стой! – Кейт остановилась сама и схватила Сириуса за руку. Он остановился напротив, и она посмотрела ему в глаза.
- Я не знаю, что на меня нашло! Я, просто, когда увидел тебя с ним…
- Хватит, это был просто танец!
- … меня это так взбесило, со мной такого раньше не случалось…
- Блэк, замолчи! – Кейт топнула ногой. Каблук ударился о камень с глухим стуком. – И поцелуй меня, наконец!
Астральный двойникА утром в понедельник, как водится, хотелось легкой смерти. Впрочем, в свете выпускных экзаменом любой день теперь казался понедельником, а он, как известно, день тяжелый.
Кейт села в кровати, но тут же со стоном повалилась обратно. С края кровати тут же упал учебник по зельеварению - Кейт читала до пяти утра, а три часа, оставшиеся на сон, облегчения не принесли - голова раскалывалась, глаза закрывались, а в расписании на сегодня значилось ни больше ни меньше итоговый экзамен по зельям. Через пять минут, смирившись с неизбежностью, Кейт удрученно побрела в ванну.
После возвращения из Лондона прошло больше недели. Несколько дней были заняты исключительно подготовкой к экзаменам, несколько - непосредственно самими экзаменами. Седьмой курс с головой ушел в учебу. Все, что было не освоено и не усвоено за семь лет, теперь надлежало освоить экспресс-курсом за семь дней. Сказать было, разумеется, легче, чем сделать, поэтому студенты недосыпали, недоедали и ужасно нервничали. Кейт тоже нервничала, но все больше по другому поводу. Ровно через неделю должен был состояться выпускной бал, а это означало, что именно сегодня сорок лет назад умерла Стэфани Бэррингтон. Все было напрасно: Кейт так и не нашла способа ей помочь.
В самом дурном расположении духа девушка покинула комнату, на ходу застегивая мантию. В гостиной собрались почти все семикурсники - на экзамен было решено идти всем вместе. Кейт рассеянно поздоровалась, оглядывая лица однокурсников. Невооруженным глазом было видно, что ночь они провели точно так же как она - с учебником в руках.
- Доброе утро, - Дейв улыбнулся ей, - ты ложилась сегодня?
- Я буквально отключилась часов в пять, - Кейт вымученно улыбнулась, - а теперь такое чувство, что у меня в голове абсолютный вакуум, а все мысли крутятся не вокруг предстоящего экзамена, а вокруг того, как бы быстрее добрести до кровати.
- И не говори! - Виктория, не отрывая глаз от учебника, кивнула. - У меня та же история! Совсем ничего не помню.
- Да ладно вам, это ровно до того момента, как возьмешь задание и сядешь за парту. А потом вдруг вспоминается даже то, что и не зналось никогда.
- Интересная теория, - Кейт выхватила у однокурсницы из рук учебник, - перестань читать, всего все равно не выучить! Пойдемте.
Все, наконец, покинули гостиную, и кто с легким сердцем, а кто и с не очень, пошли на экзамен. Мрачные подземелья Слизерина встретили их тишиной. Остальные факультеты уже собрались - до начала экзамена оставалось ровно десять минут. Приглушенные голоса и напряженная атмосфера - волнение, казалось, было разлито в воздухе. Через положенные десять минут явился Слизнорт, который поприветствовал напряженно молчавших студентов, пожелал всем удачи и раздал задания. Первая часть экзамена предполагала развернутый письменный ответ на несколько вопросов, а вторая - приготовление нескольких зелий, в зависимости от их сложности.
Кейт, получив задание, с безучастным видом уставилась в листок с пергаментом. Мысли ее сейчас были очень далеко отсюда, в голове крутились слова «помоги мне», а перед глазами стояло изображение выпускницы Хогвартса с медальоном в форме шестиконечной звезды на шее. На душе скребли кошки, а еще терзало чувство вины, от которого было никуда не деться, несмотря на все уверения самой себя в том, что было сделано все возможное м невозможное. Кейт машинально писала ответы на вопросы; строчки, написанные ровным каллиграфическим почерком, ложились на лист одна за другой. Кейт успешно справилась с первой частью задания, не менее успешно справилась со второй, и, вымученно улыбнувшись Слизнорту, поздравившему ее с отличной сдачей экзамена, выскользнула из аудитории.
Кейт поспешила наверх. В подземельях был очень тяжелый воздух, и дышалось с трудом. Поднявшись наверх, Кейт подошла к одному из окон и выглянула наружу. Все вокруг заливал яркий солнечный свет, и у Кейт заслезились глаза. Виной тому, конечно же, был яркий свет, а, быть может, что-то еще.
- Вот ты где!
Кейт не сразу поняла, что обращаются к ней. Обернувшись, она увидела Сириуса, который с самым радостным видом стоял напротив.
- Я тебя поздравляю!
- Ты сдал?
- Сдал. Я вышел сразу же после тебя. Кейт, что-то случилось? Ты что, плачешь?
- Да нет, это от солнца, наверное, - Кейт попыталась улыбнуться. - Все нормально.
- Не ври мне! Что случилось?
- Сегодня, - безучастно сказала она.
- Что, прости?
- Стэфани Бэррингтон собиралась исчезнуть ровно за неделю до выпускного. Это как раз сегодня, а я так и не смогла ничего придумать. Все!
У нее в голосе было столько отчаяния и обреченности, что у Сириуса защемило сердце. Сказать или не сказать? В конце концов, он потратил чертову прорву времени, так же как и она, пытаясь найти способ помочь той девушке. И сегодняшняя бессонная ночь не прошла даром - он нашел, наконец, этот самый способ. Но это было слишком опасно, а рисковать жизнью Кейт, он не хотел ни при каком раскладе.
- Кейт, скажи, ты уверена, что способа помочь ей нет?
- Может, и есть, но я его не знаю. Поэтому это не имеет никакого значения. Ладно, что толку пилить опилки, - она махнула рукой.
Секунда, две, три…
- Я знаю, что можно сделать.
Кейт подняла на него глаза, все еще боясь поверить услышанному.
- Что ты сказал?
Сириус, помолчав пару секунд, потянул Кейт за руку.
- Пойдем ко мне. У меня книжка там осталась.
- Знаешь, в последний раз я была у тебя… как бы помягче сказать… при компрометирующих меня обстоятельствах.
- А я бы очень даже не против повторить эти обстоятельства… Ладно, ладно, я шучу! - Сириус примирительно поднял руки. - Проходи!
В комнате все было перевернуто верх дном. Кейт недоуменно огляделась вокруг.
- Что у вас произошло? - удивленно спросила она.
- А, да это парни впопыхах на экзамен собирались.
- Такое впечатление, что такой беспорядок можно навести только специально, старательно и методично. Куда можно сесть?
- Расчисти себе там пространство, - Сириус неопределенно махнул в сторону своей кровати, сосредоточенно листая какую-то книгу. - Вот! Нашел!
Сириус немедленно уселся рядом с Кейт на предусмотрительно расчищенное пространство. Кейт взяла в руки книгу. Сначала она не поняла, что имел в виду Блэк, сказав, что нашел выход. Но по мере прочтения текста в голове светлело, и Кейт с радостью констатировала, что выход действительно найден.
«Астральная проекция или выход астрального тела из физического - оккультный термин, связанный с представлением о выходе за пределы физического тела определенного рода нематериальной субстанции, традиционно называемой в оккультизме астральным телом или астральным двойником. В обычном состоянии, астральный двойник составляет единое целое с физическим телом. Их разъединение происходит вследствие сознательных усилий или же из-за каких-либо экстремальных жизненных обстоятельств. Считается, что лучше совершать не полное отделение сознания от тела, а лишь частичное; при этом астральный двойник сохраняет связь с физическим телом, что делает его более защищенным перед возможными неприятными последствиями, такими как вмешательство другого мага или враждебной сущности».
Кейт пару минут потрясенно молчала.
- Блэк, ты гений! Гений, гений, гений! Как же ты догадался до этого? - Кейт переводила взгляд с Сириуса на книгу.
- Я много думал, - Сириус пожал плечами. - Ты сказала, что тебе нужно быть призраком, чтобы вселиться в нее в прошлом. Я решил поискать альтернативный способ. Согласись, становиться самой привидением слишком радикальное решение. В общем-то, именно так я и дошел до этого - нужно было найти способ, чтобы ты частично смогла бы выйти за пределы тела. Ну, вот собственно, и все.
- А больше и не нужно, - Кейт сосредоточенно листала книгу, - смотри, здесь сказано, какое заклинание вызывает отделение астрального двойника от физического тела. Это прекрасно! - Кейт захлопнула книгу.
- Ты хоть понимаешь, как это опасно? - Сириус напряженно смотрел на девушку. Впрочем, он уже понял, что она все равно не отступится.
- Я должна помочь ей! - твердо сказала Кейт.
- Кто бы сомневался. Так, давай обговорим детали. Чтобы, упаси Мерлин, что-нибудь не пошло не так. Первое. Нам нужен маховик времени.
- С этим проблем не возникнет, у мамы есть, я возьму. Дальше. Вечером ты приходишь ко мне. Мы произносим заклинание, и я раздваиваюсь, - Кейт весьма образно помахала руками. - Затем мы делаем нужное количество оборотов на маховике и выходим из комнаты. Мой астральный двойник тем временем отправляется на сорок лет назад. Я же в своем физическом обличии в нужный момент надеваю медальон, перестаю что-либо соображать и, скорее всего, иду к озеру. В тот момент, когда Стэфани будет тонуть, ты вытащишь меня, сорвешь медальон, и я призову свою астральную сущность обратно.
- Хорошо, предположим, так оно и будет. Ответь мне один вопрос: как ты собралась узнать, когда она будет прыгать?
- Я ведь буду сохранять связь со своим двойником, а значит, и двойник будет сохранять ее со мной.
- Ты упускаешь одну деталь: когда ты надеваешь медальон, ты перестаешь себя контролировать!
-Я помню об этом! Просто пока я не надену медальон, я буду знать, что происходит в прошлом. Ты будешь ждать меня на пирсе, - Кейт в задумчивости отложила книгу. - Я думаю, не просто так я прыгнула в прошлый раз. Я думаю, утонула она именно там. Итак, до вечера, - Кейт решительно поднялась и направилась к двери.
- Кейт, с чего ты взяла, что она именно вечером собралась бежать?
- Она услала свою соседку ночевать к кому-то, ну чтобы вроде как ее потом ни в чем не заподозрили.
Сириус кивнул. Кейт снова взялась за ручку.
- Кейт!
- Что?
- Тебе страшно?
- Нет, - ответила она, - ты ведь будешь рядом.
Сириус улыбнулся, услышав звук захлопнувшейся двери. Если бы не страх за ее жизнь, все было бы просто замечательно.
Кейт нервно мерила шагами комнату. До прихода Сириуса оставалось еще целых полчаса, и сейчас Кейт места себе не находила. Она вдруг до конца осознала, в какую опасную авантюру ввязывается. Но обратной дороги не было. Не было. Она должна была помочь Стефани.
Тяжелый старинный фолиант невольно притягивал взгляд Кейт. Она то и дело бросала на кровать тревожные взгляды.
На кровати лежала книга. И медальон.
Стук в дверь отвлек от тревожных мыслей. Кейт кинулась открывать, но за дверью никого не обнаружилось. Впрочем, она прекрасно знала, что пришел Сириус.
- Входи.
- Ты готова? - Блэк скинул мантию-невидимку, материализовавшись из воздуха.
- Конечно! - Кейт старалась, чтобы голос звучал твердо. Она положила раскрытую книгу на пол, а рядом поставила маховик времени. - Начнем?
- Начнем.
Кейт принялась читать заклинание. В какой-то момент перед глазами потемнело, и она даже перестала различать слова в книге, а когда она дочитала заклинание и подняла взгляд, оказалось, что прямо перед ней над полом парит привидение. Пару секунд Кейт понадобилось для того, чтобы понять – привидение - это она сама. Девушка, то есть Кейт, улыбнулась самой себе, то есть Кейт… Голова пошла кругом.
- Получилось, - Сириус рассматривал астрального двойника Кейт, который парил над полом, почти касаясь его ногами.
- Получилось, - Кейт вдруг поняла, что ей тоже приходила в голову идея об астральном двойнике, когда она рассматривала себя в зеркале, и ее отражение делало то же самое, что и она сама.
Их было двое.
Кейт продолжала потрясенно рассматривать саму себя. От нее к ее двойнику тянулось что-то вроде серебристой нити, почти незримой, но, тем не менее, она была. Кейт посмотрела на маховик времени и принялась отсчитывать нужное количество оборотов. Когда нужное количество было отсчитано, она палочкой наложила заклинание, которое остановило движение маховика. Кейт потянула Сириуса за руку, вытолкнула в коридор, вышла следом и, махнув палочкой, возобновила движение маховика. Захлопнув дверь, Кейт оставила в комнате своего астрального двойника, который в этот самый момент был уже в прошлом.
- Ну что, ты ее чувствуешь?
Кейт прислушалась к своим ощущениям. На минуту закрыв глаза, она ощутила только лишь какое-то бесконечное мельтешение. Сириус с тревогой схватил Кейт за плечи.
- Что такое?
Девушка распахнула глаза.
- Все прекратилось. Остановилось.
- Она там?
Кейт помолчала пару минут, а потом кивнула.
… Комната тонула во мраке. Окно было распахнуто, и свежий ветер приятно обдувал лицо. Щеки отчего-то горели. Девушка, стоявшая у окна, повела плечом. Пора. Почти пора. Она грустным взглядом обвела комнату. Не думала, что будет так грустно. Все же семь лет прошло в этой комнате, в этой школе… Завтра она будет далеко отсюда, завтра у нее начнется совсем другая жизнь, в которой не будет этого замка, не будет родителей, не будет Николь. Обидно, что она так и не узнает правды, но что делать? Другого выхода все равно нет. Может, позже, когда все слухи улягутся… А пока… Стефани подошла к зеркалу и еще раз пошарила рукой на полке в поисках медальона.
«Черт подери, куда же он запропастился?»
Медальона не было. Время тоже было на исходе, поэтому, в последний раз окинув взглядом комнату, девушка подошла к двери. Неожиданно она почувствовала что-то странное, будто бы дыхание перехватило, и воздуха стало мало, словно бы ей стало тесно. Она постояла, прислушиваясь к себе. Ощущение исчезло. Стефани пожала плечами и выскользнула в темный коридор. В неярком лунном свете, лившимся из окна, блеснул медальон, упавший за резную каминную решетку.
Сорок лет назадСтефани Бэррингтон спешила по пустым ночным коридорам Хогвартса с бешено колотящимся сердцем. Осознание того, что видишь все это, возможно, в последний раз в жизни, приводило в уныние. Странное дело, раньше она не замечала за собой такой сентиментальности…
Хогвартс - всего-навсего школа, даром что волшебная. За семь лет и она успела ей порядком поднадоесть, а теперь вот оказалось, что расставаться все-таки жаль. Стефани усмехнулась: ее однокурсники наверняка будут через неделю отмечать выпускной, лить слезы по ушедшему детству и клясться друг другу в вечной дружбе, чтобы наутро закрыть за собой двери и уже не вспомнить о том, что там было обещано с вечера. Стефани не любила возвращаться к прошлому. А еще она не любила, если что-то шло не так, как она того хотела. Впрочем, то, что она собиралась сделать, было прямым доказательством того, что и на этот раз все получилось так, как было нужно ей. Это было непросто, но оно того стоило.
Гулкие коридоры были абсолютно пусты в этот час, только звук ее шагов глухим эхом отдавался от древних каменных стен. В углах затаился мрак, и, казалось, он исподтишка наблюдает за одинокой полуночной гостьей. Стефани поежилась и зябко повела плечами. Отчего-то сегодня пустые коридоры ее пугали, словно бы замок знал что-то, но молчал. Молчал как-то… угрожающе.
Еще несколько десятков шагов. Галерея, уводящая к кабинету директора. Девушка представила, как через неделю ее возмущенные родители прибудут в Хогвартс и устроят директору разнос. Бедный, он наверняка не раз пожалел, что Стефани когда-то получила письмо из Хогвартса и приехала сюда учиться. Семь лет она была сущим кошмаром для преподавателей, и свой уход она собиралась обставить надлежащим образом. Что может быть лучше громкого скандала? Пожалуй, только еще более громкий скандал. В том, что скандал будет громким, она ни секунды не сомневалась.
Портретный проем, уводящий в подземелья Слизерина. Стефани иногда задавалась вопросом, почему она попала на Когтевран, а не на Слизерин. Не то, чтобы ее очень это заботило, но все же порой она ловила себя на мысли, что она пришлась бы там ко двору. Ее однокурсники порой казались ей до неприличия скучными.
Стефани остановилась перед дверью, которая вела в кабинет, где у них проходили уроки зельеварения. Толкнув дверь, девушка оказалась в мрачной огромной комнате, которую едва ли могли осветить два зажженных факела. Их неяркий свет рождал причудливые тени, которые оживали на каменных стенах. Стоящий возле одной из стен мужчина вздрогнул, услышав звук открывшейся двери.
- Привет, профессор! Скучаете?
Мужчина едва заметно поморщился, услышав звонкий голос вошедшей девушки. Он его ненавидел. Вернее, он ненавидел его обладательницу, которая умудрилась за пару месяцев превратить его жизнь в ад. Глупая интрижка со студенткой обернулась для него огромными проблемами. Проблемами, которые требовали немедленного разрешения. Навесив на лицо самое что ни на есть приветливое выражение, мужчина повернулся к вошедшей.
- Привет, солнышко. Я ждал тебя.
Стефани усмехнулась. Порой она и сама удивлялась тому, что она в нем нашла. Норманн Хардвей был, бесспорно, красив. Ни одна студентка Хогварста страдала по нему, но все знали - все тщетно. Новый профессор зельеварения появился в Хогварсте совсем недавно, в этом учебном году. О нем мало что было известно, студенты строили предположения относительно того, откуда он родом и где он учился. Явно не в Хогвартсе. Еще было известно, что профессор женат. О его жене тоже ходили разные слухи, но все они неизменно сходились в одном: загадочная супруга симпатичного профессора была дочерью какого-то влиятельного чиновника из министерства, и брак этот - не более чем попытка хорошо устроиться в этой жизни.
Но наверняка никто ничего не знал, все попытки смешливых студенток строить профессору глазки заканчивались полным провалом, и очень скоро от него отстали, наградив клеймом «безнадежно женат».
Стефани Бэррингтон профессор Норманн не нравился. Вернее сказать, он был ей малоинтересен. Да, он был красив, но он был слабым. Она редко ошибалась в людях, а его и вовсе видела насквозь: он до дрожи боялся разрушить свой брак. Его жена была для него пропуском в мир богатых и знаменитых, и тесть уже наверняка готовил ему место под солнцем где-нибудь в Министерстве Магии. И она решила попробовать. Не то, чтобы разрушить его брак, но выбить у него из-под ног опору. Ей всегда нравилось играть людьми, а этот случай обещал быть очень занятным. И у нее получилось. После рождественских каникул у нее завязался роман с профессором зельеварения, который ото всех тщательно скрывался. Невинная забава, которая поначалу была не более, чем шуткой, обернулась для нее одержимостью, от которой не было спасения. Впрочем, это было взаимно, но проклятые условности, обязательства и прочая, прочая были против них. Разводиться с женой он не собирался, опасаясь не столько потери материальных благ, которые он получил благодаря этой женитьбе, сколько мести со стороны семьи жены. А в том, что в покое его не оставят, он не сомневался ни на минуту.
Он не любил свою жену, порой даже ненавидел. Она его раздражала. Она была некрасива, неинтересна и скучна, но она была богата и влиятельна, чего нельзя было сказать о нем. Ему бы в этой жизни никто помогать не стал, а устроить свою судьбу, выгодно женившись, пусть и на нелюбимой женщине - это было едва ли не лучшим выходом из положения. Он мог вскружить голову любой, самой красивой, но что толку, если это не сулило никаких выгод? Стефани Бэррингтон стала сущим наказанием и кошмаром всей его жизни. Поначалу его задевало то, что едва ли не самая яркая девушка школы не обращает на него никакого внимания. Потом ситуация изменилась, она стала проявлять к нему вполне определенный интерес, и два месяца сумасшедшего романа пронеслись как один день. Она была полной противоположностью его жене: красивая, яркая, эмоциональная, с ней казалось, будто бы живешь на вулкане. Настроение у нее менялось по десять раз на дню, никогда нельзя было предугадать, что она вытворит сегодня. Все это было ново, ярко и необычно, но Стефани оканчивала школу, ему уже нашли престижную и высокооплачиваемую работу в министерстве, поэтому их роман должен был естественным образом сойти на нет. Когда он заикнулся об этом, она закатила скандал, заявив, что если он не разведется со своей женой, завтра же подробности его бурной личной жизни украсят первые полосы всех газет. Он знал - Стефани не шутит, но позволить ей разрушить всю свою жизнь он не мог. Перед ним открывались слишком заманчивые перспективы, и лишиться всего этого из-за взбалмошной девчонки он не мог. И скоро на смену эйфории пришла ненависть. Если все пойдет как надо, сегодня он избавится от этой головной боли.
- Да неужели? А мне показалось за ужином, что вы нервничали, профессор? Вам страшно? - Стефани усмехнулась, прислонившись к одному из столов.
- Все прошло как надо?
- Ты о письме? Да, конечно. Завтра вся школа будет стоять на ушах, потому что обнаружится мой побег. Я написала, что влюбилась в магла, посылаю весь их волшебный мир к чертовой матери и уверяю, что искать меня не нужно. Насколько я знаю своих родителей, после такого они палец о палец не ударят для моих поисков.
- Хорошо, - Норманн Хардвей задумчиво посмотрел на девушку.
- Ну а ты? Когда ты сможешь присоединиться ко мне? Я надеюсь, мне придется провести эту неделю, дожидаясь тебя, в приличном месте? Не дай Бог это окажется какой-нибудь хлев, - девушка презрительно сморщила носик.
- Стефани, через неделю, крайний срок десять дней. Пусть пройдет выпускной, я спокойно уволюсь из Хогвартса, а потом создам видимость своей гибели. Пусть семья жены считает меня мертвым. Тогда нам не придется опасаться преследования с их стороны.
- Я надеюсь, ты понимаешь, что обмануть меня у тебя не получится, и что отвертеться тебе не удастся. Если вздумаешь что-нибудь выкинуть… В общем, внимательно изучай свежую прессу, - Стефани усмехнулась и направилась к двери. В дверях девушка обернулась.
- Эй, профессор, долго еще тебя ждать?
Стефани уже вышла в коридор, поэтому не увидела, что профессор, уходя, взял со стола пробирку с каким-то зельем
.
- Куда мы идем? - Стефани раздраженно осматривалась.
- Тебе не хуже моего известно, что в Хогвартсе трангрессия запрещена.
- Спасибо, что просветил! Выйдем за ворота, и трансгрессируем оттуда. Кстати, ты так и не сказал, где снял нам жилье.
- Потерпи, сейчас все увидишь. Но за ворота мы не пойдем. Пойдем на пирс.
- С ума сошел? Я не хочу тащиться туда в потемках.
- Мы уже почти пришли!
Девушка недовольно фыркнула, и уже через пару минут она ступила на деревянный пирс, который заскрипел под ее шагами. Дойдя до края, она посмотрела на воду. Ветра не было, и поверхность озера казалась одним огромным зеркалом. В высоком ночном небе плыла одинокая луна.
- Ну, чего ты ждешь?
Стефани в раздражении обернулась, но увидев взгляд, которым на нее смотрел Норманн, настороженно спросила:
- В чем дело?
Он глубоко вздохнул и посмотрел ей в глаза.
- Стефани, послушай, пожалуйста, что я тебе скажу. То, что мы собираемся сделать, чистой воды безумие. Представь на минуту, что нас ждет. Ни ты, ни я не сможем жить вне магии, а чтобы скрываться всю жизнь, нам придется жить с маглами. Денег у нас нет, перспектив тоже. Давай оставим все как есть. Я не люблю свою жену, но оставить ее я тоже не могу. Ты не должна поступать так со своей семьей. Еще не поздно вернуться назад, сжечь письмо и сделать вид, что ничего не было.
Пару секунд девушка смотрела на него, а потом залепила звонкую пощечину.
- Я так и знала, что в последний момент ты струсишь, ты всегда был тряпкой, прячущейся за спину своей отвратительной жены! Имей в виду, я отравлю тебе жизнь! Если ты считаешь, что сможешь и дальше жить спокойно, то ты ошибаешься. И, знаешь, я не пойду в газеты. Я отправлюсь прямиком к твоей жене.
Норманн посмотрел на стоящую у края пирса девушку. В нем медленно закипала ярость. Может, он и совершит сейчас самую большую ошибку в своей жизни, но слишком многое он поставит под удар, если этого не сделает. Он бесшумно откупорил крышку пробирки с зельем и налил немного зелья на носовой платок. Ничего не подозревающая девушка продолжала стоять к нему спиной.
- Ты молчишь? Думаешь, как бы уговорить меня не делать этого? Бесполезно, я тебя уничтожу!
А потом она почувствовала, как ей к лицу поднесли влажную ткань. Стефани попыталась отнять от лица его руки, все еще не понимая, для чего он это делает. А потом вдруг почувствовала, что руки перестали ее слушаться. А потом подогнулись ноги. Стефани беспомощно обвисла на руках мужчины. Он встряхнул ее, словно тряпичную куклу, а потом развернул к себе и заглянул ей в глаза. В глазах плескался ужас. Он посмотрел на нее, словно бы с сожалением, а потом прошептал:
- Прости, но ты не оставила мне выбора.
Стефани хотела закричать, но поняла, что не может этого сделать. Это было парализующее зелье, любимое зелье их преподавателя. Все еще боясь до конца поверить происходящему, Стефани смотрела на профессора. Тот улыбнулся ей, а потом толкнул в воду, и прежде, чем кислород закончился, девушка успела подумать, как же она могла в нем так ошибаться…
- Кейт, Кейт! Очнись, Кейт!
Кейт открыла глаза, увидев над собой встревоженное лицо Блэка. Он что есть силы колотил ее по щекам. Девушка сделала глубокий вдох, пытаясь отделаться от ощущения нехватки кислорода. Ей казалось, что она до сих пор чувствует, как пахнущая тиной вода заполняет легкие.
- Блэк, отчего ты так орешь? Я здесь, - Кейт осторожно приподнялась на локте. В голове шумело, а по телу все еще был разлит ужас от только что пережитого.
- Слава Богу, все нормально.
- Если можно так сказать, - Кейт, наконец, поднялась на ноги, с ужасом оглянувшись на пирс. Он, наверное, все еще стоял там, только вот в другом времени. Кейт передернуло.
- Пойдем в замок, нам срочно нужно найти Дамблдора.
По дороге в замок Кейт все рассказала Сириусу. Тот потрясенно молчал, все еще не веря, что мог позволить ей участвовать в этом безумии.
- Расскажи мне, что произошло после того, как я надела медальон? - попросила девушка.
- Ну, мы сидели у меня, потом ты сказала, что чувствуешь - пора, надела эту штуку на себя и еще некоторое время ты была в сознании. А потом ты вдруг так на меня глянула, что у меня мороз по коже пошел. Ты пошла куда-то, игнорируя все мои вопросы, я шел за тобой. Придя к озеру, ты прыгнула с пирса, я тебя вытащил и сорвал с шеи медальон. Дальше ты знаешь.
Кейт и Сириус подошли к кабинету директора, и Кейт принялась с остервенением дергать ручку. Дверь была заперта.
- Что за черт, почему закрыто? - Кейт едва удержалась от того, чтобы не пнуть ни в чем не повинную дверь.
- Кейт, успокойся! - Сириус схватил Кейт за руку. - Закрыто, потому что время начало пятого. Дамблдор, полагаю, сейчас спит и видит сны.
Кейт посмотрела на Сириуса совершенно безумным взглядом, а потом выдала тираду, которая повергла Блэка в шок.
- Сволочь!
- Ты мне?!
- Да причем здесь ты? Профессор этот! Ну все, ему не поздоровится!
- Ты что, собираешься его разыскать?
- А что его искать, я и так его знаю! И ты тоже!
Сириус посмотрел на Кейт, а потом потрясенно переспросил:
- Профессор зельеварения…. Это что, Слизнорт, что ли?
Несмотря на весь ужас пережитого, Кейт рассмеялась.
- Уж не знаю, какие грехи водятся за Слизнортом, но, надеюсь, что не такие. Помнишь, в министерстве к нам подходили мужчина и женщина? Мужчина еще сказал, что преподавал когда-то в Хогвартсе? Так вот, это он!
- Ты уверена?
- Я его узнала.
- Ты могла ошибиться. Сорок лет прошло все-таки!
- Нет, это он. Я заметила, что у того на шее было уродливое родимое пятно. Так вот, у того Норманна Хардвея было точно такое же. И вообще, все сходится! Преподавание в Хогвартсе, работа в министерстве, некрасивая жена. Говорю тебе, это он!
- Ладно, дождемся утра и расскажем все Дамблдору, - Блэк посмотрел на Кейт, которая стояла возле окна, пылая праведным гневом.
- Кейт, - Сириус притянул ее к себе, - я очень за тебя испугался.
- Спасибо, что ты был со мной - она улыбнулась, глядя ему в глаза, а потом уткнулась лицом ему в плечо.
- Знаешь, я хотел у тебя кое-что спросить…
Но договорить Сириус не успел. Появившийся из-за угла Филч все испортил.
Блэк чертыхнулся, одарив завхоза уничтожающим взглядом.
- Завтра я сообщу директору, что вы, студенты, шатаетесь ночью по школе. Пусть разбирается, что вы забыли возле его кабинета в пять утра. Думаю, он обрадуется этой новости, - Филч даже не пытался скрыть охватившую его радость.
Кейт и Сириус, злорадно заверив Филча, что их новость завтра окажется гораздо более ошеломляющей, с самым независимым видом отправились к себе, оставив разгневанного завхоза у закрытых дверей директорского кабинета.
Презумпция чувствЭто твое приключение станет моим преступлением,
Не спеши, танцуй, дыши.
Это мое увлечение станет, увы, заключением чьей-то лжи,
Танцуй, дыши...
МакSим "Мой мир"
- Так о чем вы хотели поговорить со мной? - профессор Дамблдор приветливо улыбнулся Кейт и Сириусу, заняв свое место за столом.
- Откровенно говоря, повод не слишком радостный, - Кейт посмотрела на Сириуса, словно ища у него поддержки. - Нам с мистером Блэком удалось узнать о том, что сорок лет назад в Хогвартсе произошло убийство. Профессор убил студентку. Утопил в Черном Озере.
Каждое слово давалось Кейт с огромным трудом. Ужас пережитого все еще не хотел отпускать ее, и она огромным усилием воли заставляла голос звучать твердо.
В комнате повисла напряженная тишина. Дамблдор недоуменно переводил взгляд с Сириуса на Кейт.
- Мисс Милтон, я надеюсь, вы понимаете, что это очень серьезное обвинение. Убийство сорокалетней давности… Но, позвольте, как удалось вам узнать о нем?
- Профессор, вы помните студентку Стефани Бэррингтон?
Взгляд Дамблдора в момент стал жестким. Он внимательно посмотрел на Кейт, а потом сказал уже совершенно другим тоном:
- Я помню. Расскажите мне все, что знаете, а потом я расскажу вам, что знаю сам.
Кейт кивнула, а потом начала рассказ, опустив в рассказе только свои подозрения в отношении Блэка в самом начале этой истории. Дамблдор слушал молча, и высокий звонкий голос Кейт в тишине кабинета звучал просто оглушающее. Кейт добралась, наконец, до того момента, когда они нашли выход, решив использовать заклинание астральной проекции. Директор глянул на своих студентов с неподдельным интересом.
- Однако, мои дорогие, должен признать, ваши методы заслуживают уважения.
- Спасибо, профессор, жаль только, что прошлось их использовать при таких скорбных обстоятельствах.
- Это все?
- Все. Я знаю имя убийцы, знаю даже, где он сейчас.
- Но ведь вас что-то тревожит, верно, мисс Милтон?
Кейт усмехнулась.
- Боюсь, что да. Доказать что-либо будет очень сложно, верно?
- Думаю, да, - Дамблдор задумался над чем-то. - Знаете, я помню ту историю, словно она случилась вчера. Родители девушки приезжали сюда после ее исчезновения. Они пришли в ярость, прочитав письмо, которое она оставила. Искать дочь они не собирались, сказав, что она вольна сама выбирать свою дорогу, но этот путь она будет вершить уже не в качестве наследницы Бэррингтонов. Ее подруга все подтвердила. Наличие в жизни Стефани магла, в которого она влюбилась и с которым убежала. Ее спрашивали об этом неоднократно.
- Скажите, а как звали ту девушку? Ее соседку?
- Николет. Николет Блант. Знаете, думаю, я могу показать вам ее на фото.
Дамблдор взмахнул палочкой, доставая с полки нужный альбом. Кейт с Сириусом понимающе переглянулись - где-то они уже это видели.
Через минуту Дамблдор протянул Кейт раскрытый альбом. С фотографии на Кейт смотрела белокурая девушка с мягкой улыбкой и ясными голубыми глазами.
«Она ведь так и не узнала, что случилось с ее подругой. Она была уверена, что Стефани убежала с профессором, который сымитировал свою смерть. Сымитировал смерть!»
- Скажите, профессор, а возможно узнать, жива ли мисс Блант? Я хотела бы поговорить с ней. В конце концов, она имеет право знать, что случилось со Стефани, как вы думаете?
- Я постараюсь сделать все возможное, чтобы разыскать ее. Мисс Милтон, вам ведь сейчас пришел в голову закономерный вопрос: почему она не догадалась, что со Стефани случилась беда после того, как обнаружила, что профессор никуда не исчез, а, напротив, жив, здоров и счастлив в браке?
- Именно. Я хотела бы поговорить с ней. Скажите, а вы со своей стороны можете попытаться найти выход? Думаю, будет лучше, если история не получит огласки, но девушка должна быть похоронена.
- Мисс Милтон, позвольте, прошло сорок лет!
- Я все понимаю, профессор Дамблдор, я имела в виду, что Стефани Бэррингтон должна быть признана умершей. Я думаю, именно этого она и хотела. Пока ее не признают мертвой, она так и будет оставаться в астральной ловушке.
- Ну что же, давайте попробуем отыскать мисс Блант и сообщим ей о случившемся. А потом подумаем, что мы можем предъявить мистеру Хардвею.
Кейт вышла из кабинета директора с гудящей головой. Сириус придержал дверь, пропуская девушку.
- Ну что? Ты довольна?
- Признаться, не слишком. У нас ничего нет против него. Ничего, что позволило бы упечь его за решетку.
- Какая же ты жестокая! - Сириус усмехнулся. - Я не замечал раньше такого за тобой. Знаешь, эта история слишком неоднозначная. Девушка тоже была не ангел.
- Знаю, и меня, по правде сказать, эта история порядком измотала.
- Кейт, - Сириус взял девушку за плечи и заглянул ей в глаза. - Знаешь, по-моему, пришла пора нам с тобой поговорить. О нас. У нас осталось совсем немного времени до выпускного. После выпускного у всех начнется другая жизнь. У тебя, у меня. Я хочу, чтобы ты ответила, что мы будем делать дальше.
- Я должна решить эта одна?
- Мне казалось, что ты знаешь, каким бы был мой ответ. В любом случае.
Они остановились прямо посреди коридора, не обращая внимания на спешащих мимо учеников.
Кейт знала, что на этот раз ей не отвертеться. Она знала, что должна дать ответ, но она боялась сказать «да». Боялась того, что ошибется, что все это быстро закончится, а когда закончится, от этого костра останется разве что горстка золы, а ее душа будет оставаться потом пепелищем еще очень долго. Но так трудно было смириться с тем, что говорит ей разум, гораздо больше хотелось поверить голосу сердца, которое убеждало сказать да, а там будь что будет! Но ее проклятая рассудительность всегда брала верх. Но разве можно было рассуждать о чем-то, когда она заглядывала ему в глаза и понимала, что душу отдает?
«Господи, помоги мне!»
- Кейт, все будет так, как ты скажешь. Только ответь, - Сириус напряженно смотрел на нее, ожидая ответа.
- Боюсь, она вообще с тобой разговаривать не станет, когда узнает о том, что стоит за твоими высокими порывами…
Кейт отпрянула от Сириуса, увидев, что у окна недалеко от них в небрежной позе стоит Дейв.
- Дейв, что тебе здесь нужно? - недовольно спросила она.
Он ухмыльнулся.
- Пришел тебя спасти? - он картинно задумался, словно и сам не до конца понимал, зачем он здесь.
- От кого? Если ты не заметил, ты здесь лишний! Шел бы ты отсюда.
- Блэк, я бы на твоем месте не был так категоричен. Не в твоем положении выпендриваться, давай начистоту.
- Какого черта? - Сириус явно не понимал, что Дейв имеет в виду, говоря о его положении.
- Ты уже рассказал ей о своем пари? - расслабленная небрежность в голосе Дейва сменилась яростью.
- Что это значит? - Кейт убрала с плеча руку Сириуса.
- Это значит, что твой дружок заключил пари, что влюбит тебя в себя. Я ведь предупреждал, что не стоило ему верить, но - увы. Впервые в жизни, Кейт, ты не послушала моего совета, и вот что вышло. Ты же знаешь, что я всегда желал тебе только добра. Ну что, Блэк, пари ты выиграл, теперь отдай ее. Она ведь тебе больше не нужна.
Кейт вдруг показалось, что ее бросили в костер. Отчего-то стало жарко, и, собрав всю волю в кулак, Кейт взглянула Сириусу в глаза.
- Это правда? - ее взгляд походил на стальной клинок. Она неотрывно смотрела на Сириуса, ожидая ответа. Кажется, пару минут назад он ожидал от нее ответа на свой вопрос.
- Кейт…
- Я спрашиваю - это правда?
- Ты дашь мне объясниться?
- Я прошу тебя дать мне ответ на мой вопрос. Это правда? Молчишь? Значит, правда, - Кейт развернулась на каблуках и пошла прочь по коридору, изо всех сил пытаясь не расплакаться. Только не здесь, только не при нем!
- Кейт, ну пожалуйста, постой! - Сириус бросился следом, схватил Кейт за руку, но девушка одернула руку, остановившись и посмотрев ему в глаза.
- Послушай, Сириус, я знала, что так будет, с самого начала знала. Но я разрешила себе поверить в то, чего никогда не было. Не было, и все тут. Знаешь, я раньше думала, что ты не способен на серьезные чувства. А теперь я тебе могу сказать, что это не так. Ты умеешь любить. Только длится твоя любовь месяц, неделю. Или же вовсе час. А когда этот час истекает, ты находишь себе новую забаву, которая может тебя увлечь, например, пари, - Кейт горько усмехнулась. - Только, знаешь, это плохо. Душа усыхает, становится меньше, растрачивается по мелочам. Ты сказал, что все будет так, как я скажу? Так вот, оставь меня в покое, пожалуйста. То, что я узнала, и так довольно унизительно, знаешь ли. Не заставляй меня пройти через еще большие унижения, слушая твои оправдания, хорошо?
Кейт поспешила дальше по коридору.
- И что? Это финал?
Кейт обернулась.
- Ну да, считай, что финишная ленточка. И мы за нее забежали.
- А что дальше?
- Дальше все. Упасть замертво. Или идти дальше. Я выберу второе.
Он смотрел, как она уходит по коридору, и знал, что ничего не сможет с этим поделать. Осознание того, что она потерял ее, приходило постепенно, причиняя нестерпимую боль. Почему все так?
«Откуда он мог узнать о пари?»
Все еще боясь поверить в то, что это сделал Джеймс, Блэк поспешил к себе.
Кейт вошла в свою комнату, с силой хлопнув входной дверью. Через пару секунд вошел Дейв.
- Доволен? - девушка стояла у окна и нервно барабанила пальцами по подоконнику. Дейв никогда не слышал таких ноток в ее голосе. Она прежде никогда так с ним не разговаривала.
- Мне уйти?
- Зачем? Теперь уже не важно, теперь уже ничего не важно, - сталь из ее голоса вдруг куда-то исчезла, как будто все силы разом оставили ее. Кейт отошла от окна и обессилено опустилась в кресло.
- Ты злишься на меня?
- Я злюсь на себя, - сказала она. - Я виновата в том, что поверила. Не нужно верить в сказку. Сказка должна оставаться сказкой.
- Что ты собираешься делать?
- Ничего. Знаешь, я не стану страдать и убиваться. Я как будто знала, что так будет. Словно все это время что-то шло не так, неправильно, а теперь вот стало на свои места. Все вернулось на круги своя, - Кейт невидящим взглядом смотрела куда-то мимо Дейва.
У него сжалось сердце от жалости к ней. И от ненависти к Блэку.
- Прости меня, Дейв. Прости, что заставила тебя страдать, прости за то, что не смогла стать для тебя той, кем ты хотел меня видеть. Прости, что не смогла.
Дейв сжал руку Кейт. Как бы ему хотелось сделать так, чтобы она не страдала, чтобы забыла наваждение по имени Сириус Блэк. Но он знал, что ей поможет только время. Все проходит, и эта ее боль тоже пройдет. Только пусть она позволит ему остаться рядом с ней. Однажды все изменится, и он будет ждать столько, сколько потребуется.
- Помнишь, когда мы ехали в первый раз в Хогвартс-экспрессе сюда, мы поклялись, что пойдем на выпускной вместе, и нам тогда казалось, что этот день так далеко. А теперь вот оказалось, что мы стоим у этой черты. Семь лет как один день.
- Помню. Мы были совсем другими тогда, правда?
- Не знаю, Дейв. Мы были беззаботными.
- Не разочаровавшимися.
Они помолчали еще немного. Дейв поднялся из кресла и, дойдя до двери, обернулся.
- Обещай, что не станешь плакать, - попросил он.
- Обещаю.
Звук захлопнувшийся двери ударил по нервам. Обещания она, конечно же, не сдержала.
- Ну что, тебе нравится? - Кейт примеряла выпускное платье в комнате у Алин.
- Ты красавица.
Кейт и впрямь была безумно хороша. Только вот темные тени, которые залегли у нее под глазами, без слов свидетельствовали о том, что последние дни дались ей нелегко.
- Что ты намерена делать?
- Пойти в этом платье на выпускной, что же еще?
- Хватит, Кэтрин, ты прекрасно поняла, о чем я тебя спрашиваю.
Кейт села на кровать рядом с Алин.
- Ты ведь все знаешь. Скажи, ты бы такое простила?
Алин задумалась на минуту, а потом осторожно сказала:
- Кейт, я скажу тебе сейчас свою позицию, а решать все равно тебе. Если бы мне было семнадцать, как тебе сейчас, не простила бы. Но с высоты прожитых лет я смотрю на эти вещи немного по-другому, и, поверь, Кейт, можно исправить все, кроме смерти.
Кейт внимательно посмотрела на Алин. Она поняла, что мама сейчас говорит об отце.
- Кейт, когда я познакомилась с твоим отцом, я забыла обо всем на свете. Я забыла саму себя. Я наплевала на то, что родители были против брака дочери с маглом, наплевала на свою карьеру, на все, чем жила раньше. Знаешь, я с самого начала знала, что за такую любовь придется дорого заплатить. Это закон. Чем больше ты берешь от жизни, тем дороже приходится за это платить. Но год я жила в сказке. Мне казалось, что ни у кого больше не было и никогда не будет такой сильной любви, какая была у нас. Но в то же время я знала и то, что такая любовь не бывает долгой. Найдется кто-то или что-то, и у тебя ее отнимут. Я попала в рай, и каждое мгновение, которое было прожито мною тогда, я сберегала, словно эти мгновения были драгоценными камнями, которые я могла забрать с собой, когда меня бы изгнали из этого рая. Твой отец всегда говорил мне, что настоящие чувства - очень редкое явление в этом мире, будь то дружба, любовь или верность. Он ведь был юристом, и сталкивался с этим каждый день. Он говорил, что в большинстве своем человеческие чувства не больше, чем презумпция. Они считаются истинными ровно до того момента, пока не будет доказано обратное. И говорил, что ему повезло - он встретил меня, и мы всегда будем вместе, - Алин горько улыбнулась. - Он так нелепо погиб. Автокатастрофа, и моя жизнь рухнула в одночасье. Я не знала, что судьба уже выставила мне счет, и расплата не заставит себя долго ждать. Я тогда выжила только благодаря Мэдисон. Если бы не она, я наложила бы на себя руки. А потом я узнала, что беременна. И когда родилась ты, я поняла, что никого на свете дороже тебя у меня не будет. Я люблю тебя больше жизни, Кейт, и больше всего на свете я хочу, чтобы ты была счастлива. Подумай и прими правильное решение. Это такая мелочь по сравнению с тем, что случается порой в жизни. Если он нужен тебе, дай ему шанс. Ты можешь все исправить, в отличие от меня. Только будь готова к тому, что за такую любовь платить приходится несоизмеримо дорого.
Ночью, когда Кейт уже уснула, Алин подошла к открытому окну и взглянула на небо.
- Ричард, там, где ты сейчас, помнишь ли ты обо мне? Неужели смерть все обращает в прах, и ничего не остается? Дай мне знак, что слышишь меня, если можешь.
Неожиданно налетевший порыв ветра разогнал низкие облака, из-за которых показалась яркая луна. Приглушенный матовый свет рекой влился в комнату и осветил лицо спящей на кровати девушки. Алин улыбнулась, смахивая слезы, а потом неслышно села на край кровати и еще долго смотрела на спящую дочь. Как бы ей хотелось уберечь ее от того, что готовила ей судьба.
Выпускной- Ну, вот и все.
Кейт в последний раз посмотрела на свое отражение в зеркале. Зеркало бесстрастно отразило девушку в красивом вечернем платье с бесконечно грустным, немного усталым взглядом. Разве так полагается выглядеть человеку, который завтра начинает новую жизнь? Нет, совершенно очевидно, что не так, и она это прекрасно понимала, но поделать с собой ничего не могла. Ее новая жизнь, которая должна была начаться завтра, совсем ее не радовала и не вдохновляла.
Она убрала в прическу выбившуюся прядку волос и отошла от зеркала. У нее было еще десять минут до того, как придется уйти из этой комнаты навсегда. Нет, конечно же, не навсегда, она еще вернется сюда сегодня ночью, только вот уже не в качестве студентки Хогвартса, а в качестве человека, который проведет здесь несколько часов до утра, чтобы утром уехать отсюда и больше уже никогда не вернуться.
Никогда.
Кейт несколько раз повторила про себя это слово, словно пробуя его на вкус. Вкус ей не понравился. Пожалуй, в нем была только горечь и ничего кроме горечи. Горечь по ушедшему детству, по самому замку, который делал их жизнь сказкой долгие семь лет, горечь по всему тому, что она собиралась сделать, но так и не сделала - времени не хватило или, может быть, чего-то еще. И, кто знает, не появись в ее жизни человек по имени Сириус Блэк, как бы она чувствовала себя сейчас. Кейт была уверена - совсем по-другому. Она часто задавала себе вопрос, жалеет ли она о событиях последних месяцев? Она честно пыталась найти на него ответ, но не могла. Слишком уж неоднозначную роль он сыграл в ее жизни, и теперь, когда все закончилось, она поняла, что нет, она ни о чем не жалеет, хотя это и противоречит здравому смыслу. До встречи с ним у нее была вполне четкая, красиво сложенная картина окружающего мира, а теперь вот оказалось, что от этой картины не осталось ничего, только осколки, словно бы кусочки разлетевшейся мозаики. Ей нужно было собрать ее заново, но она не знала как. Она всегда просчитывала свою жизнь на несколько ходов вперед, и очень гордилась этим. А теперь это умение ее подвело, и ее жизнь дала трещину, которую уже ничем не склеить. Она знала наверняка, что эту рану уже не залечить до конца. Она зарубцуется со временем, наверно, но не совсем. Как раньше уже ничего не будет. Просто ее прежней больше не было.
На прикроватной тумбочке что-то тускло поблескивало. Кейт протянула руку, и в ладони у нее оказался медальон, который когда-то принадлежал Стефании Бэррингтон. Страшная сказка с ужасным финалом, но Кейт была рада, что она смогла помочь этой девушке. Она собиралась отдать эту вещицу ее подруге - если уж кто-то и желал ей добра, то только она. Этот медальон принадлежал ей по праву.
Стук в дверь заставил Кейт вынырнуть из своих невеселых размышлений. Она вернула медальон на тумбочку и пошла открывать. Она прекрасно знала, что это пришел Дейв, а значит, пришла пора идти в Большой Зал. Она как могла оттягивала этот момент, но часы неумолимо бежали вперед, и секунды бесстрастно складывались в минуты, которых у нее и без того было так мало.
- Привет.
- Привет! Ну что, ты готова?
- Если мой ответ будет отрицательным, это что-нибудь изменит? - Кейт усмехнулась, приглашая Дейва в комнату.
- Боюсь, что вопрос был риторическим.
- Боюсь, что ответ был бы еще более бессмысленным, - Кейт села в кресло напротив Дейва. - Наши уже ушли?
- Да, все уже там. Кейт, если хочешь, мы можем вообще туда не идти.
Кейт подняла на него глаза и покачала головой. Господи, он готов отказаться от своего выпускного из-за ее блажи. Она не имеет права быть настолько эгоистичной и портить всем праздник. Кроме того, была еще одна причина: ходили слухи, что Сириус Блэк по неизвестным причинам не собирается идти на выпускной. Кейт и сама не знала, радоваться этому известию или нет. Она хоть и пыталась убедить себя в том, что ей все равно, очень боялась этой встречи. Где-то в глубине души она все еще продолжала на что-то надеяться. Что-то, что могло бы все изменить. Но, вопреки ее надеждам, ничего такого за последние дни не произошло, встреч с ней Сириус не искал, и Кейт решила, что он не слишком опечален тем, что произошло. А бал… Бал был последним шансом что-то изменить, а если он туда не пойдет, это действительно будет означать, что уже ничего нельзя будет сделать.
- Нет, Дейв, мы шли к этому семь лет. Чему ты улыбаешься?
- Просто вспомнил наш первый вечер в Хогвартсе перед распределением. Ты была такая злая в тот день.
- Ну, еще бы! Кто-то всю дорогу вешал мне лапшу на уши, что каждый год одного ученика обязательно не распределяют ни на один факультет, и в этом году этим учеником должна была стать я. И как тебе вообще такое в голову могло прийти? - Кейт улыбнулась, мыслями вернувшись в тот далекий вечер.
- Мне просто нравилось тебя злить, ты была такая смешная, когда сердилась, и очень-очень серьезная. У тебя в тот день была такая смешная прическа. Две косички. И твое выражение лица совершенно с ними не вязалось.
- Ну да, это был тихий ужас. Идея Мэдисон, она заявила, что будь она помоложе, себе бы такую сделала. Меня всегда удивляла ее потрясающая способность ставить на мне неудавшиеся ей когда-то эксперименты. Поэтому, как ты понимаешь, тот день у меня не задался с самого начала.
Как же хорошо было перебирать в памяти эти сцены из детства, на душе сразу становилось так тепло. Они понимали, что те дни ушли безвозвратно и никогда больше не вернутся, но одно право возвращаться туда иногда хотя бы в памяти очень дорогого стоило.
- Ну что, пойдем?
Кейт кивнула, с тяжелым сердцем закрыв за собой дверь. Откладывать неизбежное смысла больше не было. Пустой коридор тонул в полумраке, и Кейт, уже дойдя до самого конца, неожиданно для самой себя оглянулась. Она и сама не могла себе объяснить, что заставило ее сделать это. В другом конце коридора стола девочка с заплетенными в две косички светлыми волосами. Она улыбнулась Кейт, махнув рукой. Кейт махнула в ответ. Эта девочка-воспоминание навсегда останется жить в стенах этой школы, в то время как Кейт предстоит завтра уйти отсюда навсегда. Стараясь не заплакать, она поспешила вниз по лестнице - Дейв уже ушел довольно далеко.
- Нет, это просто возмутительно! Я - девушка, которой полагается собираться гораздо дольше, стою и жду вас! Нет, Ремус, ну скажи им, неужели я не права? - Лили возмущенно оглядывала разгромленную комнату, которая впрочем, как обычно, пребывала в состоянии полнейшего хаоса.
Поттер и Блэк, клятвенно заверившие Лили, что им нужно еще только каких-то пять минут, возобновили сборы.
- Лили, боюсь, это надолго, пойдем, а то мне уже перед МакГонагалл неудобно.
- Вы абсолютно безответственные люди! Ремус, пойдем. Я надеюсь, вы хотя бы раскаиваетесь!
Джеймс с Сириусом второй раз заверили Лили со всей искренностью, на которую были способны, в своем глубочайшем раскаянии, после чего Лили, еще раз смерив их подозрительным взглядом, скрылась за дверью.
- Я чувствую себя идиотом в этом костюме! Знаешь, я вообще никуда не пойду, - Сириус в раздражении отошел от зеркала, - Джеймс, иди один. Мне, правда, совсем не хочется туда идти.
- Тебе туда не хочется идти туда совсем по другой причине, и я даже знаю, как эту причину зовут. Сириус, - Джеймс сел напротив Блэка, - но это не выход, понимаешь?
- А что тогда выход? - Сириус устало и неотрывно смотрел на противоположенную стену, словно там можно было увидеть что-то невообразимо интересное.
Это был конец, он прекрасно это понимал, но сделать ничего не мог. Он понимал, что Кейт ни за что на свете теперь не простит его. Он ведь всегда знал, что их отношения и без того были слишком хрупкие, словно замок из песка. Во всей этой круговерти последних месяцев он совершенно забыл о том, что их знакомство началось с этого дурацкого спора, быть может, потому, что она очень быстро стала значить для него слишком много, и на фоне этих эмоций, таких новых и непривычных, воспоминания об этом глупом пари куда-то бесследно исчезли. Он так и не нашел ответа на вопрос, откуда Дейв Хейгл мог об этом узнать. По всему выходило, что он вообще не мог узнать об этом, но, тем не менее, узнал, сломав этим жизнь как минимум двум людям. Сириусу было легче так думать - думать, что она тоже страдает из-за их разрыва, хотя он совсем не был в этом уверен.
Как так получилось, что он стал зависеть от нее? Это было похоже на одержимость, острую и безысходную, но это было сильнее его, и он не представлял, как будет жить дальше, когда все это закончится. А это закончится уже завтра, и даже того призрачного шанса что-то исправить, который был у них еще сегодня, уже не останется. Останется только пустота и осознание того, что он ее, возможно, никогда в жизни больше не увидит.
- Я не знаю, Сириус. Правда, не знаю, - Джеймс в отчаянии посмотрел на Блэка, словно бы надеясь на чудо. Тот стал совсем другим в последние дни. Джеймс не знал, хорошо это или плохо. Он повзрослел, наверное, но слишком уж высокой оказалась цена. Может, было бы лучше им с Кейт никогда не знать друг друга. Поттер уже тысячу раз пожалел о том дне, когда они заключили это чертово пари. Если бы не тот спор, Сириус не смотрел бы сейчас пустым взглядом, не думал бы о том, что его жизнь закончится с наступлением утра. Позвал бы на выпускной какую-нибудь смешливую девчонку, и все было бы как раньше. Все было бы хорошо. Уж в любом случае лучше, чем теперь. Только вот действительно лучше ли?
- Пойдем, Сириус. Правда, пора.
- Джеймс, как ты не понимаешь, что сейчас я войду в зал и первое, что я увижу - она стоит рядом с этим своим дружком, который сломал мне жизнь?
- Тебе не приходило в голову, что он тоже не испытывает к тебе особой любви? Если разобраться, то ты виноват во всех его несчастьях. Он заставил страдать только тебя, а ты заставил страдать и его самого, и девушку, которую он любит. В конце концов, ты виноват перед ним ничуть не меньше. Если не больше.
Сириус хотел было сказать Поттеру все, что он думает по поводу его высказывания, но не стал. Просто понял, что Джеймс прав. Как ни горько ему было это слышать, но тот был прав.
- Ладно, идем. Будем надеяться, что все это скоро закончится!
Они вышли в коридор, который встретил их непривычной тишиной - все давным-давно были в Большом Зале. Их шаги гулким эхом отдавались от стен, почти в унисон со стуком сердца. Сириус по привычке считал про себя шаги - он знал, еще немного, и они окажутся перед широкой лестницей, уводящей в башню ее факультета.
«Интересно, она уже там?»
Он не думал, что получит ответ на свой вопрос так скоро. Они с Джеймсом буквально нос к носу столкнулись с Кейт Милтон и Дейвом Хейглом. Те спускались по лестнице, приглушенно о чем-то переговариваясь. Сириус заметил ее раньше, чем она увидела его. Она осторожно ступала по лестнице, боясь запутаться в длинном шелковом платье. А Кейт, когда она подняла глаза и увидела его, показалось, что земля уходит из-под ног. Господи, она ведь специально тянула время, чтобы не столкнуться с ним в коридоре. Там, среди толпы, затеряться было бы гораздо легче. А теперь вот они стояли и молча смотрели друг на друга, и эта затянувшаяся немая сцена была красноречивее любых слов.
Смотреть ей в глаза было выше его сил, и он перевел взгляд на ее спутника. Дейв смотрел на него с такой ненавистью, что Сириусу показалось, что будь на то его воля, тот бы попросту его убил. Едва ли Сириус догадывался, как близок он был к истине. Дейв Хейгл и впрямь об этом мечтал - иногда ему и правда хотелось бы его убить, это же так просто! Это решило бы разом все его проблемы, и избавило бы его от всех несчастий, навалившихся на него с появлением в их жизни Сириуса Блэка. Но потом приходило осознание того, что это было глупо - убивать человека просто потому, что ты его ненавидишь, именно его. Он ведь просто живет своей жизнью, это ты проиграл все, что можно было проиграть, а теперь так малодушно желаешь прикончить того, кто отобрал у тебя все. Но судьба распорядилась иначе - ему даже не пришлось ничего делать, Блэк сам дал Кейт повод разочароваться в нем. Осталось немного - пережить выпускной, а дальше будет проще. Бороться с воспоминанием легче, чем с реальным человеком.
- Добрый вечер.
Кейт перевела взгляд на Поттера, который первым решился нарушить неловкое молчание.
- Добрый вечер.
- Вы в Большой Зал?
- Да. А вы?
- Мы тоже.
Говорить больше было решительно не о чем, поэтому сухо кивнув друг другу, они поспешили вниз. Поттер с Блэком очень быстро скрылись из поля зрения, и когда Кейт с Дейвом вошли в двери Большого Зала, гриффиндорцы уже успели затеряться в толпе.
Большой Зал утопал в огнях, конфетти, казалось, падало прямо с неба, и звуки музыки не давали окончательно погрязнуть в своей депрессии. Дамблдор произнес речь, затем свое напутствие сказали деканы факультетов, ну а дальше вечер потек своим чередом. Выпускники разбились на группы, разговоры крутились вокруг школьных дней, которые теперь уже стали прошлым. Кейт рассеянно слушала, рассеянно отвечала. Она непроизвольно пыталась отыскать в толпе знакомый силуэт, но безуспешно - Сириуса Блэка среди присутствующих совершенно точно не было. Зато вся его компания была в сборе, и Лили Эванс с ними. Кейт отстраненно подумала, что Блэк, скорее всего, просто-напросто ушел с кем-то с выпускного, поэтому его сейчас тут нет. Впрочем, ее это уже не касалось. Ни он, ни его друзья. Но друзья его, видимо, были другого мнения по этому поводу. Кейт с удивлением увидела, что Лили весьма активно подает ей знаки, словно приглашая отойти в сторону. Кейт показалось невежливым просто отвернуться, но и отойти возможным тоже не представлялось. Решив, что лучшим выходом будет попросить Дейва принести ей что-нибудь выпить, Кейт заявила, что хочет шампанского.
- Шампанского? - удивленно спросил он.
- Ну да. Подчеркнуть торжественность момента.
Дейв с недоверием посмотрел на Кейт, но спорить не стал. Увидев, что Кейт одна, Лили сама подошла к ней.
- Привет.
- Привет.
- Поздравляю.
- И я тебя. Ты что-то хотела, Лили? - Кейт посмотрела гриффиндорке в глаза. - Извини, мне просто не хочется оставлять друзей надолго.
- Я понимаю. Прости, если у тебя возникнет ощущение дежа вю, но, я думаю, ты знаешь, о ком я хотела поговорить.
- Лили, я ничего не имею против тебя, и не хочу тебя обидеть. Но он этого не заслуживает, поверь мне, ты слишком много для него делаешь. Только не заставляй меня разочароваться еще и в тебе - не говори, что ты знала об этом пари.
- Кейт, я недавно узнала.
- В таком случае, верно первое - он этого не заслуживает. Он ушел развлекаться, а ты решаешь его проблемы, вместо того, чтобы веселиться вместе с остальными - это слишком. Извини, мне пора.
- Ты не веришь мне?
- Нет, прости. Я уже верила ему, закончилось это все плачевно. Для меня. Ты тоже хочешь стать моим врагом? Давай остановимся здесь.
Кейт развернулась, вознамериваясь уйти.
- Стой!
Оклик был громким и резким. Кейт обернулась, встретившись взглядом с Лили. Та протягивала ей руку.
- Вот тебе моя рука в знак того, что я хотела бы быть твоим другом. Думаю, от этого сейчас будет зависеть многое. От того, поверишь ты мне или нет.
Кейт смотрела на Лили, которая продолжала протягивать ей руку. Если бы кто-нибудь спросил Кейт, что заставило ее накрыть ладонь Лили своей, она бы не ответила. Только вот факт оказался фактом, и когда Кейт снова подняла глаза на Лили, та сказала:
- Он на озере. Ты еще можешь успеть застать его там.
Дейв, вернувшись туда, где оставил Кейт, и не найдя ее там, принялся смотреть по сторонам. Он все еще боялся признаться себе в этом, но его худшие предположения подтвердились. Она ушла. Вернее, не так. Она уходила. Обернулась в дверях, на секунду встретившись с ним глазами и что-то прошептав. Звуки музыки и смех присутствующих почему-то не помешали ему расслышать ее «прости». Все было кончено.
Кейт, проклиная на все лады длинное платье, мешавшее ей идти, наконец, вышла из замка. Безмолвие летней ночи и ее бархатная темнота немного остудили ее пыл, но выбора у нее не было. Идти сейчас к озеру в одиночестве было чистым безумием, особенно если его там не окажется, но другого выхода не было. Ей вдруг стало совершенно все равно, совершает она сейчас ошибку или нет. Это она узнает потом, а сейчас она хотела только одного - оказаться на пирсе.
Сириус, услышав за спиной чьи-то тихие шаги, в первый момент подумал, что ему это почудилось. Каково же было его удивление, когда он, обернувшись, увидел совсем близко от себя Кейт. Его снова посетила мысль о галлюцинациях.
- Как ты здесь оказалась? - его голос прозвучал неожиданно глухо.
- Ну, я решила, вдруг ты собираешься свести счеты с жизнью из-за психологической травмы? - Кейт смешно наморщила нос. - И я решила тебя спасти.
Несмотря на ее тон, Сириус понял, что она говорит серьезно. Она посмотрела на него и улыбнулась. Эта радость от встречи, которой они уже не ждали, опьяняла и дурманила, и, все еще боясь поверить в то, что она здесь, Сириус спросил:
- Ты меня простила?
- А иначе почему я сбегаю с собственного выпускного, чтобы прийти в эту глушь?
- Ты не пожалела?
- Нет. А ты о чем-то жалеешь?
Она настороженно смотрела на него, а он чувствовал, что на лице у него непроизвольно возникает блаженная идиотская улыбка.
- Только о том, что так долго тебе этого не говорил. Я люблю тебя, слышишь?
Заклятье Нерушимой Связи- Мы пришли, проходи.
Кейт осторожно переступила порог фамильного особняка Блэков. Коридор тонул в полумраке, и тишина стояла почти оглушающая.
- Знаешь, здесь даже говорить отчего-то хочется шепотом, - Кейт оглянулась на Сириуса, - дома что, никого нет?
- Нет, а кому здесь быть? После скоропостижной смерти моей матушки дом остался пустым. Пойдем, - Блэк взял Кейт за руку, увлекая за собой дальше по коридору.
- И что, теперь дом твой?
- Ну да, мой. Мой и брата.
- У тебя есть брат?
- Есть. Он учился в Хогвартсе курсом младше. На Слизерине. Краса и гордость нашей семьи, - в его голосе явственно звучал сарказм.
Новость была, по меньшей мере, ошеломляющей. Кейт, конечно же, знала о том, какие отношения у Сириуса с семьей, но наличие родного брата, который к тому же учился в Хогвартсе, и о котором он никогда не рассказывал…
- Вы что, совсем не общаетесь? - Кейт поднималась по широкой лестнице на второй этаж. Сириус уже ждал ее там. На втором этаже было также сумрачно и тихо. Старинная мебель, высокие вазы с сухими цветами вдоль стен и портреты, портреты, портреты… Блэк подошел к одной из дверей и толкнул ее, приглашая Кейт войти. Девушка улыбнулась и вошла внутрь. Когда они шли сюда сегодня, она очень волновалась, волновалась и вместе с тем очень хотела увидеть дом, в котором прошли шестнадцать лет его жизни.
Дом оказался огромным, холодным и мрачным, похожим на склеп, словно бы он и впрямь скорбел о своей хозяйке. Абсолютно все в этом доме говорило о высоком положении его хозяев, только вот мысль о том, что здесь можно жить, удивила Кейт. Вернее, ее удивило то, что дом можно обставить и оформить таким образом. Теперь она мало-помалу начала понимать, что имел в виду Сириус, говоря о том, что жить в этом доме невозможно.
- Нет, мы с ним не общаемся. Совсем.
- Почему? - Кейт остановилась на пороге и принялась с интересом рассматривать комнату.
- Потому что я устал от них, - Сириус сел на кровать, - я устал от них, как только родился. Они никогда не понимали меня, а я никогда не понимал их.
- Почему?
- Потому что у них была мания чистоты крови. Чистота крови навек. Меня воротило от этих их принципов, меня раздражало то, как они жили, с кем общались и о чем думали. Меня бесило, что я непременно должен учиться на Слизерине, видите ли, потому, что все представители нашего славного семейства там учились! Я попал на Гриффиндор, и моя мать была на грани нервного срыва. Когда мне исполнилось шестнадцать, я ушел из дома. Внизу висит гобелен с нашим генеалогическим древом, а вместо моего имени там прожжена дыра. В нашей семье считалось хорошим тоном отрубать головы эльфам, а потом украшать ими стены. Можешь себе представить этот дурдом?
Кейт молча прошла в комнату и села рядом с Сириусом.
- А брат? Ты теперь с ним не дружишь?
- Я никогда и не дружил с ним. Мы с ним даже не разговаривали последний год.
- Но он же твой брат.
- Кейт, я не хочу поддерживать с ним никаких отношений. Не хочу и не могу.
- А не думаешь, что однажды может стать слишком поздно?
- Кейт, - он поднял на нее глаза, и она прочла в них усталость, - тебе никогда не приходилось быть позором для своей семьи? Да еще и по причине того, что ты не разделяешь фанатичного желания истребить всех маглорожденных?
Кейт упрямо сжала губы, поднялась с кровати и отошла к окну. Она отвернулась, и теперь Сириус видел ее напряженную спину. Когда она заговорила, голос ее звучал глухо и как-то отстраненно.
- Знаешь, когда мама вышла замуж за папу, то ее родители с ней рассорились в пух и прах по причине того, что мой отец был маглом. Долгое время родители вообще не поддерживали с Алин никаких отношщений, и только спустя пять лет после смерти отца мама получила письмо от них, - голос Кейт дрогнул, и она замолчала ненадолго. - Мне было шесть тогда, но я отчетливо помню тот день, когда мы пришли в дом, где мама выросла. Ее отец оказался мрачным типом, которого окружающая действительность, казалось, не занимала вовсе, а ее мама все время как будто ждала того, что дочь раскается и признает, что была не права. Они, мне кажется, не ожидали, что Алин многого добьется в жизни и без их помощи. И, как мне показалось, это стало для них большим разочарованием. А на меня они смотрели как на диковинного зверька, как будто каждую секунду ждали, что я выкину что-нибудь из ряда вон выходящее. Примирения, увы, не вышло, потому, как моя добрая бабушка заявила, что согласна принимать Алин в своем доме, но только без «девочки». Без меня, то есть. Хорошо, что я маленькая была тогда, не все понимала.
- И что, ты с ними общаешься?
- Нет, - она грустно покачала головой, - я даже не знаю, живы ли они. И, честно говоря, особого желания знать это не испытываю. Я всю жизнь жила с мамой, ну и с Мэдисон. В перерывах, когда она не была замужем. Кстати, она сказала, что ты, конечно, слегка сумасшедший, но зато с чувством юмора.
- Это комплимент? - Сириус улыбнулся.
- Из уст Мэдисон, надо думать, да! - Кейт рассмеялась.
- Теперь ты понимаешь, почему я не хочу никаких отношений со своими родственниками? Я и сегодня бы сюда не пришел, если бы не письмо, - Сириус поднялся с кровати и подошел к письменному столу, на котором лежало несколько запечатанных конвертов. Он быстро перебрал их, и протянул Кейт один. Она недоуменно посмотрела на него.
- Когда ты сказал, что тебе нужно забрать письмо, я думала, оно для тебя, а не для меня, - девушка разорвала конверт и вытащила сложенный вчетверо листок пергамента.
Несколько строк, лаконично сообщавших, что мисс Николет Блант, выпускница Хогвартса образца такого-то года проживает по таком-то адресу.
- От кого оно? - Кейт вернула листок Сириусу.
- От Дамблдора. Он не знает моего нового адреса, поэтому я был уверен, что письмо придет сюда.
- Но я же оставила ему свой!
- А я сказал ему, чтобы на твой адрес он письмо ни в коем случае не посылал, потому что ты бы немедленно поехала туда, а я не мог отпустить тебя одну.
- Я что, маленькая, что ли? Что может быть опасного в посещении дома безобидной старушки?!
- Это они только с виду такие безобидные, - его лицо приняло заговорщическое выражение, он подошел к Кейт, слегка приподнял и поцеловал. Ее глаза, цвет которых он так и не сумел определить, оказались теперь совсем близко, - а на самом деле, никогда не знаешь, чего от них ожидать! - прошептал он. Кейт счастливо засмеялась.
- Да ну тебя, ты просто знаешь, что я не могу на тебя сердиться, и бессовестно пользуешься этим! Давай окно откроем, а то душно очень.
Кейт, намереваясь распахнуть тяжелые рамы, вдруг остановилась, прислушиваясь к своим ощущениям. Сириус резко подошел к ней и развернул к себе.
- Что, опять? Кейт!
Она посмотрела на него слегка испуганно и утвердительно кивнула. Сириус чертыхнулся.
- Я убью его, если это он! Ему что, неясно объяснили?
- Не кричи!
- Это он, больше некому!
- Это не он, Сириус, не он! - Кейт сорвалась на крик.
Потом, поняв, что это было лишним, отвернулась, надеясь, что Блэк отстанет от нее.
- Кейт, - сказано это было таким тоном, что сомнений у нее не осталось - Блэк не отстанет. Она устало опустилась на кровать.
- Откуда ты можешь быть в этом так уверена? Или… или ты продолжаешь с ним общаться? - в его голосе зазвучал металл.
Кейт закрыла лицо ладонями.
- Нет. Я просто знаю, что это не он.
- Мы ведь договорились с тобой, что у нас не будет друг от друга секретов.
Она молчала, и он в этот момент почти ненавидел это ее молчание. Все из-за него… Дейв Хейгл, Сириус знал, что она не переставала думать о нем. Те несколько недель, которые прошли после окончания школы, были бы просто безоблачными, если бы не он. Вернее, если бы не ее воспоминания о нем и не ее чувство вины. Сириус знал, что Дейв Хейгл не стоял между ними, но, тем не менее, она его не отпускала. Блэк это чувствовал, и ненавидел его за это.
- Хорошо, я расскажу, - она отняла ладони от лица, - но я делаю это только потому, что не хочу, чтобы ты думал, будто это он.
Она глубоко вдохнула, словно собираясь с силами. Дейв. Мысли о нем не отпускали ее ни на минуту, мучили и заставляли в который раз убеждаться в том, что она виновата перед ним, и вину эту искупить у нее вряд ли получится. И ей было немного стыдно перед самой собой, что она так счастлива. Жаркое лето, которое она никогда не забудет, когда любовная лихорадка переплеталась с экзаменационной, и она не понимала, почему голова идет кругом ,и сердце не помещается в груди - то ли из-за страха перед вступительными экзаменами, то ли из-за нежного, упоительного тепла его губ. Порой ей даже начинало казаться, что это сон, что наяву все не может быть так замечательно, или же это вовсе происходит не с ней. Но это было, и она без остатка растворялась в своем неожиданном счастье, и загоняла в самые дальние уголки подсознания страх того, что это все вдруг может закончиться. Весь этот сон и его нервная, красивая любовь...
- Мне было двенадцать тогда, и это были первые наши каникулы в качестве учеников Хогвартса. Мы с Дейвом уехали к его родственникам, они жили за городом, и мы каждое лето пару недель проводили у них. У нас там была большая компания, я уже даже и не вспомню, во что мы играли тогда, но факт в том, что мы все разбрелись по лесу, и я заблудилась. И ладно бы просто заблудилась, меня угораздило угодить ногой старый проржавевший капкан. Он там, наверное, лет сто валялся. Я очень сильно повредила ногу. Каким-то непостижимым образом мне удалось его разжать, но идти я все равно не могла. Сколько времени прошло, я не знала, но начало темнеть. Я так отчетливо помню тот панический страх, который охватил меня тогда. Мысль о том, что мне придется провести ночь в лесу, кишащем змеями, оптимизма не внушала. Я знала, что меня могут не хватиться до самой ночи, а в темноте найти кого-то шансов практически не было. Я помню, что в какой-то момент я поняла, что никто не придет, никто меня не найдет, и будет чудом, если я вообще останусь в живых.
Кейт неожиданно запрокинула голову, словно пытаясь загнать назад непрошенные слезы, а потом продолжила:
- Дейв нашел меня тогда. Когда уже совсем стемнело. И нес на руках до самого дома. А после неделю приходил ко мне, и сидел возле моей кровати, потому что ходить мне запретил доктор. Все прошло потом, только вот шрам остался, - она вытянула вперед ногу, и Сириус действительно увидел у нее на лодыжке шрам. - А когда мы вернулись в Хогвартс, он сказал, что никогда больше не допустит, чтобы я оказалась в опасности, а он не смог бы мне помочь. Я до сих пор не понимаю, как у нас получилось тогда сотворить это заклинание, но как-то получилось. Дейв нашел его в каком-то старинном фолианте в библиотеке, и мы с ним сделали все, как там было написано. Нам здорово досталось от мамы, она сказала, что лезть в такие дебри магии в нашем возрасте - верх безрассудства, и так далее, и тому подобное. Сейчас-то я тоже понимаю, что это было очень опасно. В общем, мы сделали так, что он и я могли бы общаться телепатически, это не то, чтобы чтение мыслей, но как если бы я тебе сейчас это все рассказывала про себя, а ты бы меня слышал. И расстояние при этом не имело значения. Мы делали так на экзаменах, - она улыбнулась, - он учил первую половину вопросов, а я вторую. Ну а потом мы диктовали их друг другу мысленно. Нас это забавляло сначала, а потом стало обыденностью, вошло привычку. Мы потом экспериментировали и с другими заклинаниями, и одно из них нам удалось. Именно поэтому я могу со стопроцентной уверенностью сказать, что за мной следит не Дейв. Я умею чувствовать, если в непосредственной близости от меня находится кто-то чужой. Я чувствую всех, в общем-то, просто я научилась этого не замечать. Я могу чувствовать тебя, маму, Мэдисон. Дейва. Я его знала, понимаешь? Человека, который следит за мной, я не знаю, и никогда не знала. Но это совершенно точно не Дейв. Клянусь тебе.
Она договорила и принялась с повышенным вниманием рассматривать рисунок на ковре. Сириус не знал, как ему реагировать на то, что она рассказала. Почему-то он вдруг понял, что ее прошлое значит для Кейт очень много, и отказаться от него она не захочет. И заставлять ее он не имеет права. Хочет он этого, или нет, но Дейв Хейгл в жизни Кейт играл роль не меньшую, чем в его жизни играли Джеймс или Ремус. Осознание того, что до встречи с ним у нее была своя жизнь, со своими радостями, огорчениями и воспоминаниями, почему-то огорчала, словно бы это ушедшее прошлое навсегда лишило его какой-то частички девушки, сидящей рядом. А Дейва Хейгла и вовсе навсегда лишили ее самой, оставив ему только воспоминания о ней и горечь оттого, что все осталось позади. Это было жестоко.
Кейт продолжала безучастным взглядом смотреть куда-то, пытаясь забыть о том, что только что пережила. Она знала, что это навсегда останется с ней, и у этой истории сроком давности станет ее жизнь, не меньше. Она не знала, где теперь Дейв и что с ним. Его родители сухо здоровались с ней при встречах, а спрашивать о нем она не решалась - ей это казалось неуместным. Говорить с ним мысленно получалось еще хуже - он ей не отвечал, может, не хотел, а, может, не мог. Она не знала. А еще она ловила себя на мысли, что ей его не хватает. Она иногда смотрела из окна своей комнаты на его дом, прекрасно зная, что его там нет, и все равно ждала, что в окне вот-вот мелькнет знакомый силуэт. Ей очень хотелось бы, чтобы он нашел свое счастье, но она прекрасно понимала, что прошлое держит его гораздо сильнее, чем ее, и значит для него гораздо больше.
- Прости меня, Кейт, - Сириус обнял ее, вдыхая едва уловимый аромат ее духов, - просто я очень боюсь тебя потерять. Я, знаешь, каждый раз, когда иду к тебе, боюсь, что тебя вдруг не окажется дома. Глупо, правда?
- Правда, - она подняла на него глаза, - я никуда не пропаду, обещаю тебе. Ты только выброси эти мысли из головы, хорошо? А эта слежка, да и черт бы с ней, быть может, мне показалось.
Она улыбнулась, пытаясь заставить голос звучать увереннее. Она знала, что это не глупости, и ей вовсе не показалось, но говорить об этом Сириусу ей не хотелось.
- Ну что, пойдем, навестим нашу новую знакомую? Может, еще успеем сегодня.
- Пойдем. Как думаешь, Дамблдор предупредил ее о нашем визите?
Старый дом словно вздыхал о чем-то своем, когда Кейт и Сириус спускались вниз. Яркий свет летнего дня показался после недавнего сумрака почти ослепляющим. Сириус взял Кейт за руку, и они быстро пошли прочь. Человек, стоявший в тени деревьев на другой стороне улицы, глянул на часы, словно стараясь что-то запомнить про себя, а потом, проводив взглядом ту, ради которой был здесь сегодня, поспешил прочь.
Букет, который поймала не онаНа город уже успели опуститься ранние сумерки, когда Кейт и Сириус постучали в дверь дома, в котором, по сведениям Дамблдора, проживала подруга Стефании Бэррингтон. Кейт в нетерпении постучала снова - открывать им никто не спешил.
- Может, нет никого? - Сириус, прислонившись к дверному косяку, посмотрел на девушку. Она упрямо покачала головой.
- Не слышат просто. Давай попробуем еще раз.
Кейт забарабанила в дверь с новой силой. Наконец ее попытки увенчались успехом: дверь распахнулась, явив миру очаровательную девчушку лет пяти. Юное создание замерло на пороге, вопросительно посмотрев на пришедших.
- Здравствуйте, - Сириус улыбнулся, - мы ищем мисс Блант. Кейт тоже улыбнулась девочке, которая молча продолжала рассматривать их нарочито строго.
- Вам нужна бабушка, - девчушка неожиданно улыбнулась, а потом крикнула куда-то вглубь дома:
- Бабушка, бабушка! Это к тебе!
Кейт с Сириусом переглянулись, мысленно поздравив друг друга с успехом. Кейт очень боялась, что история с погибшей девушкой так и не получит своего логического завершения.
- Софи, ну сколько просить тебя не кричать так громко, это дурной тон, - откуда-то из коридора появилась женщина с милым улыбчивым лицом, которое совсем не вязалось со строгим тоном, которым она только что отчитала свою внучку. Софи, очевидно, тоже об этом прекрасно знала, поэтому лукаво улыбнулась бабушке, совершенно не раскаиваясь в содеянном.
- Бабулечка, я просто не хотела заставлять твоих гостей ждать, - девочка, посчитав свою миссию выполненной, развернулась и побежала обратно в дом.
- Здравствуйте, вы ко мне? - женщина смотрела почему-то на Кейт, которая рассеянно переминалась с ноги на ногу на пороге.
Николет Блант совершенно не походила на белокурую девушку, фотографию которой они видели в выпускном альбоме в кабинете Дамблдора. Глупо было думать, что сорок лет прошли бесследно для семнадцатилетней выпускницы Хогвартса, и Кейт, справившись с волнением, улыбнулась хозяйке дома.
- Добрый день, ваш адрес дал нам профессор Дамблдор. Нам нужно поговорить с вами.
Стоящая на пороге женщина удивленно приподняла брови, услышав имя Дамблдора, видимо, не вполне понимая, что могло понадобиться от нее бывшему директору.
- Ну что ж, молодые люди, проходите, - она жестом пригласила Кейт и Сириуса следовать за собой. Женщина распахнула двери в гостиную, и в темный коридор хлынул яркий свет. Сириус и Кейт опустились на кожаный диван, хозяйка села напротив.
- Мисс Блант, - начала Кейт, кинув взгляд на безымянный палец своей собеседницы, на котором переливалось обручальное кольцо. Очевидно, обращение мисс Блант было неактуальным, но девушке хотелось быстрее покончить с неприятным разговором, - будет лучше, если мы сразу перейдем к делу.
- Я вас слушаю.
- Вам знакома эта вещь? - девушка положила на стеклянный журнальный столик кулон, принадлежавший когда-то Стефани Бэррингтон. Шестиконечная звезда, вписанная в окружность. Лицо мисс Блант менялось на глазах, с него в буквальном смысле стекала улыбка.
- Откуда он у вас? Где вы взяли этот медальон?
Кейт глубоко вздохнула, словно перед прыжком в воду, и начала рассказ. Она не раз прокручивала в голове этот разговор, стараясь не пропустить важных деталей. Она говорила и говорила, а женщина напротив продолжала сидеть с таким непроницаемым лицом, словно это было не лицо, а восковая маска. Девушка договорила, выжидающе посмотрела на собеседницу, но та не спешила нарушить молчание. А когда она заговорила, из глаз ее потекли слезы, словно бы она долго и старательно их сдерживала, а теперь, наконец, отпустила себя.
- Вы столько всего разузнали. Бедная моя подружка. Смотрите, - с этими словами женщина поднялась с кресла и подошла к каминной полке, на которой теснились фотографии в серебряных рамках. Взяв одну, она вернулась к дивану и протянула ее Кейт. Сириус придвинулся поближе и тоже стал рассматривать фотографию.
Две девушки, уже знакомые им, улыбались в объектив, слегка щурясь на ярком летнем солнце. Легкие летние платья летели на ветру, и впереди у них была целая жизнь, и все будущее представлялось им одним ярким летнем днем. Стефани Бэррингтон, уверенно держа под руку свою подругу, смотрела с фотографии слегка насмешливо. Она была красива какой-то яркой, ненатуральной, глянцевой красотой, какой бывают красивы только актрисы в старых американских фильмах.
Кейт вздохнула. Эта фотография очень сильно напомнила ей другой снимок, на котором был запечатлен Сириус со своими друзьями. Они вот так же радостно улыбались в объектив, так же уверенно смотрели в будущее. Кейт вдруг отчетливо осознала, что никому не дано узнать, что его ждет его впереди. Мысль была не новой и не оригинальной, но эта фотография была словно вполне материальным подтверждением этой истины. И время здесь совершенно не причем. Не причем четыре десятилетия - бездна времени, которая разделяла два этих снимка. Время всегда просто время, и эти девушки, смотревшие в объектив и старательно сдерживающие смех, ничем не отличались от нее самой сегодняшней. Только вот они не знали того, что одной из них вскоре предстоит умереть, а второй предстоит прожить жизнь с осознанием того, что не отговорила и не уберегла. Кейт поспешила отвернуться от фотографии, ей вдруг стало не по себе - она знала то, чего не дано было знать им, но предупредить их было не в ее власти. Между ними было четыре десятилетия - бездна времени.
- Она была очень красивой, - Кейт подняла глаза на собеседницу, стараясь избавиться от наваждения, в которое ее поверг снимок.
- Ее красота была скорее наказанием, - Николь удрученно покачала головой, - я чувствовала, что та история закончится самым роковым образом, заранее знала. Но я проявила малодушие тогда. Мне нужно было рассказать обо всем ее родителям, пусть бы лучше она возненавидела меня, но осталась бы жива. Но я этого не сделала. И всю жизнь я корила себя за это. А тот человек, - в голосе ее зазвучали металлические нотки, - ему удалось выйти сухим из воды.
- Вы думаете, его можно заставить понести заслуженное наказание?
- Думаю, можно. Но я не уверена, что она бы этого хотела. Теперь не хотела бы точно. Я уверена, что теперь ей хочется покоя. Там, где она сейчас, покой ценится, я уверена, куда больше, нежели месть. Я сделаю все, что будет от меня зависеть, чтобы ее душа нашла упокоение в том мире.
Это было логическим завершением ужасной истории, и Кейт чувствовала, что теперь она может с чувством выполненного долга поставить точку. Перевернуть страницу.
Они еще немного поговорили с Николь о Хогвартсе, а потом засобирались домой.
- Постойте!
Кейт и Сириус уже спустились по ступенькам крыльца, когда хозяйка окликнула их.
- Кейт, он, наверное, теперь принадлежит вам? - женщина протягивала ей медальон.
Кейт взяла в руки медальон и отрицательно покачала головой.
- Когда-то Стефани пообещала вам, что даст о себе знать, где бы она ни находилась. Думаю, она хотела бы, чтобы он остался у вас. Он ваш по праву, - она вложила медальон в руку женщины, стоявшей напротив.
Вот и все.
- Ну что, теперь ты довольна? - Сириус обнял Кейт, проведя рукой по белокурым волосам.
- Теперь да, - она улыбнулась, с наслаждением вдыхая воздух, наполненный запахами лета. Вечерний город плыл в теплых лиловых сумерках, и даже время, казалось, замедлило свой бег, любуясь вечерним Лондоном.
- И вообще, ты знаешь, что я тебе не сказал пока самой главной новости последних дней?
- Не пугай меня! Новость хорошая?
- Само собой. Через месяц Лили и Джеймс женятся!
Кейт рассмеялась.
- Тоже мне новость! Я об этом узнала еще неделю назад.
- Откуда?
- Лили сказала, - Кейт с наигранным превосходством пожала плечами.
- Но она-то откуда знала?
- Откуда она знала, что скажет «да»?
- Откуда она знала, что Джеймс сделает ей предложение?!
- Да это все вокруг знали! И что? Она сказала, что вы шушукались в последние дни больше обычного и ходили мимо нее с невероятно торжественными и загадочными лицами. Что она должна была еще подумать? Это называется два и два сложить.
- А мы-то думали, что это станет для нее полной неожиданностью… - в голосе Сириуса звучало такое неподдельное разочарование, что Кейт стало смешно.
- Нет, все же права Мэдисон, мужчины не менее наивны, чем дети. Так на какое число они назначили свадьбу?
- Кейт, мы опоздаем!
Мэдисон, которая вот уже второй час сооружала Кейт праздничную прическу, невозмутимо парировала:
- Не опоздаете. У вас еще полчаса. Кейт, перестань вертеться!
- Ты истыкала мне шпильками всю голову! Скажи, твой парикмахерский гений сегодня взял выходной?
- Ну, не нужно так уж все драматизировать. Еще пять минут, и все будет готово. Кстати, ты знаешь, что наши соседи съехали отсюда?
- Какие соседи?
- Ну семейство твоего дружка, который… Ай! Ну сколько можно просить тебя не дергаться?
- Родители Дейва уехали? А он? - Кейт напряженно всматривалась в отражение Мэдисон в зеркале, но та невозмутимо пожала плечами, выражая, вероятно, полнейшее безразличие к этому событию.
- И он тоже. Они сказали, что его вообще в стране нет.
- Откуда ты это знаешь?
- Они заносили ключи. У них были ваши ключи.
Кейт рассеянно кивнула. Такого она не ожидала. Не ожидала, что он уедет вот так, даже не попрощавшись. Чувство вины, засевшее где-то глубоко в сердце словно заноза, снова напомнило о себе. Она старательно заглушала его, будучи в своем счастье очень эгоистичной, и ей в какой-то момент даже стало казаться, что у нее получилось. Как оказалось, она ошибалась.
- Готово? - она заставила голос звучать бесстрастно, оставив раздумья о Дейве на потом. Она не имела права думать об этом сегодня, не имела права портить праздник Лили и Джеймсу своим кислым видом, не имела права показывать Сириусу, что ее все еще заботит та история. Она поймала его напряженный взгляд в отражении зеркала и улыбнулась. Только не сегодня.
- Ну что же, дети мои, ступайте, - Мэдисон проводила их до порога, дав тридцать три ценных наставления, после чего с чувством выполненного долга захлопнула за ними дверь.
Разумеется, они опоздали, проспорив минут двадцать в цветочном магазине о том, какие купить цветы. В конце концов, они сошлись на том, что купить следует оба букета - один для невесты, а другой для матери Джеймса.
Когда они, наконец, переступили порог дома Поттеров, опоздание становилось просто катастрофическим. В доме толпилось огромное количество нарядно одетых гостей, которые бросали на Сириуса и Кейт заинтересованные взгляды, пока те пробирались сквозь толпу в поисках жениха.
- Ну наконец-то! - миссис Поттер возникла в дверях гостиной. - Джеймс, Сириус здесь! Здравствуй, Кейт.
- Здравствуйте. Почему вы не сказали, что гости собираются сначала здесь? Мы думали, что в церкви.
- Девочка моя, разве их переубедишь? Джеймс! Да где же он? Поднимайтесь на второй этаж.
На втором этаже было тише, хотя какие-то люди тоже сновали туда сюда с самым озабоченным видом. У одной из закрытых дверей маячил нарядно одетый Джеймс с лихорадочно блестевшими глазами.
- Поттер сияет, словно начищенный медный таз, - Сириус шепнул это на ухо Кейт, и у нее от его голоса как всегда перехватило дыхание. Она прыснула, стараясь сохранить на лице самое торжественное выражение. Они, наконец, поднялись, оставив последнюю ступень позади.
- Ну, наконец! Я думал, вы не придете!
- Что за свадьба без шафера, скажи мне на милость? Что, дружище, не пускают? - Сириус сочувственно похлопал Поттера по спине.
- Это всего-навсего дурное суеверие! Почему мне нельзя увидеть ее до церемонии в церкви?
Кейт неслышно отворила дверь в комнату, втащив за собой Блэка, который продолжал измываться над женихом, который, судя по всему, и так находился на грани нервного срыва.
- Лили!
Взметнулись пышные белоснежные юбки, и девушка обернулась, сияя улыбкой.
- Ты такая красивая, что на тебя больно смотреть, - признался Сириус, протягивая Лили роскошный букет.
Лили счастливо засмеялась.
- Я так счастлива, что вы здесь! Я вообще так счастлива!
Какие-то девушки, толпившиеся в другом конце комнаты, с интересом прислушивались к их разговору, то и дело бросая весьма заинтересованные взгляды на Блэка и весьма недовольные на Кейт. В конце концов, было решено Блэка выпроводить - от греха подальше, под предлогом того, что он сейчас куда нужнее Поттеру. Девицы, весело прихихикивая, ретировались из комнаты вслед за ним.
- Не обращай внимания, - Лили махнула рукой, - никуда он от тебя не денется.
- Я знаю, - Кейт улыбнулась, - хочу в это верить, по крайней мере.
- Знаешь, Кейт, я так счастлива, что мне даже немного страшно.
Что-то в голосе Лили насторожило Кейт.
- Что случилось? - спросила она.
- Ничего, - Лили улыбнулась и заставила голос звучать беззаботно. - Не обращай внимания.
Кейт скрестила на груди руки, словно в знак того, что не двинется с места, пока Лили не скажет в чем дело. Лили подошла к туалетному столику, что-то взяла оттуда, обернулась, и Кейт с удивлением увидела, что Лили протягивает ей колоду карт Таро.
- Ну и что? Это карты.
- Скажи, только честно, ты веришь в это?
- Я не умею их видеть, - Кейт пожала плечами. - В них есть смысл, но я его не понимаю.
Лили как-то невесело усмехнулась, бросив колоду на кровать, а потом одну за другой вытащила три карты и открыла их.
Кейт глянула на открывшиеся карты, и у нее тревожно сжалось сердце. Поверх покрывала лежали три перевернутые карты. Император, Императрица и Смерть. Она подняла глаза на Лили и, стараясь ничем не выдать своего состояния, сказала:
- Ну и что? Просто карты.
- Этот расклад выпадает мне неизменно на протяжении последних двух недель. Именно эти три карты, и, что и говорить, последняя весьма красноречива. Ты ведь знаешь, что сейчас творится в магическом мире, и не факт, что дальше будет лучше…
- Ну хватит! - Кейт решительно собрала разбросанные карты. - Все будет хорошо. Пойдем, нам пора. И даже не думай ни о чем плохом.
Придав лицу беззаботное выражение, Кейт вышла из комнаты вслед за Лили, неслышно притворив за собой дверь.
В празднично украшенной церкви было шумно и многолюдно, и Кейт с улыбкой смотрела, как Лили и Джеймс, стоя перед алтарем, произносят венчальные клятвы, как надевают друг другу обручальные кольца и поворачиваются к гостям. Лили бросила букет - какая-то девушка поймала его, и Кейт вдруг поняла, как сильно расстроилась, что это не она сейчас сжимает в руках букет.
- Я так надеялся, что это будешь ты...
Сириус обнял ее сзади и притянул к себе. Она не слышала, как он подошел.
- Это всего лишь суеверие, - Кейт улыбнулась, - оно ничего не значит. Неважно.
- Важно только то, что я тебя люблю.
- А я люблю тебя.
Какое-то нехорошее предчувствие отдалось эхом где-то в груди. Все было слишком хорошо для того, чтобы быть правдой.
- Молодые люди, фотография на память!
Подошедший фотограф щелкнул затвором фотоаппарата, запечатлев их на пленке.
- Знаешь, я тут подумал, что у меня нет ни одной твоей фотографии. Если ты вдруг исчезнешь, у меня не окажется ни одного доказательства тому, что ты мне не приснилась.
- Эй, - Кейт погрозила ему пальцем, - я не собираюсь никуда исчезать! Не дождешься, Блэк!
Кто-то окликнул Сириуса, и он, пообещав вернуться как можно скорее, исчез в толпе гостей, которые теперь стояли перед церковью в ожидании появления молодоженов. Кейт, отойдя в тень раскидистого дерева, принялась смотреть по сторонам. И вот тогда она увидела его. Вернее даже почувствовала, что это он. Человек, который, не переставая, следил за ней, стоял невдалеке, смотря на нее немного насмешливо.
Она, не раздумывая ни секунды, направилась в его сторону, готовая к тому, что он в любой момент кинется наутек. Но мужчина никуда не спешил, он, напротив, с интересом смотрел на идущую к нему девушку в вечернем платье, у которой на лице была написана мрачная решимость.
- Вы кто? - Кейт в упор посмотрела на молодого, дорого одетого мужчину, стоящего напротив. - Почему вы за мной следите?
- Я слежу за вами? Девушка, я вас вижу первый раз в жизни.
- Не увиливайте! Я знаю, что вы за мной следите, я знаю, что вы…
- Это что, какой-то модный способ знакомиться на улице? - мужчина усмехнулся. - Осторожнее, еще чуть-чуть, и я подумаю, что это вы меня преследуете.
Кейт посмотрела ему в глаза и поняла, что он все равно ничего не скажет. Она примирительно улыбнулась.
- Извините. Мне, наверное, просто показалось.
- Вероятно. Может, это простое совпадение, - незнакомец пожал плечами, выбросив недокуренную сигарету, а потом пошел прочь. Кейт проводила его взглядом, а потом, подхватив подол платья, поспешила обратно.
«Слишком много в последнее время в нашей жизни совпадений, слишком много»…
Мальчик-Который-Выживет - Ну вот, сегодня я тебя никуда не отпущу, даже на минуту, - Кейт довольно улыбнулась, щурясь от яркого солнечного света и смешно морща нос.
Яркий свет июльского дня безудержно лился в распахнутое окно, ветер надувал пузырем невесомые прозрачные занавески и путался в волосах девушки, отчего те казались почти золотыми. Сириус перебирал пальцами волосы Кейт, задумчиво чему-то улыбаясь. Услышав ее категоричное заявление, он рассмеялся.
- Какие собственнические заявления! Но мне нравится. Я никуда и не собираюсь, не дождешься.
Он усадил ее себе на колени и увидел ее глаза прямо перед собой. Она засмеялась и поцеловала его.
- Я ведь тебе говорил - ты обладаешь исключительными правами на мою скромную персону, - заявил он с самым серьезным видом. - Так что…
- Ну конечно, - Кейт фыркнула, - персона у тебя более чем нескромная. А вот про исключительные права мне нравится…
Сириус снова поцеловал ее, по всей видимости, желая окончательно убедить ее в исключительности вышеупомянутых прав, когда в дверях послышался возмущенный возглас, заставивший их отпрянуть друг от друга, и через пару секунд они оказались в разных концах дивана.
- Да что ж это такое? Почему мои глаза вынуждены на это смотреть? - Мэдисон стояла в дверях гостиной, демонстративно закрыв глаза ладонями. - Ладно-ладно, я не смотрю!
Она пересекла гостиную, и через пару секунд из кухни послышался звон посуды.
- Мэдисон, - крикнула Кейт, - это про тебя говорят: ранняя пташка клюет червячка? Ты смотрела на часы?
- Смотрела, ну и что? - Мэдисон снова появилась в дверях кухни, держа в руках чашку с кофе. - Я вчера вернулась в два. Сириус, прости мне мой помятый вид, я думала, дома никого нет. Вы не против, если я посижу с вами пару минут?
- Не против.
- Ну еще бы ты была против, маленькая нахалка, - Мэдисон устроилась в кресле, закинув ноги на подлокотник. - Кстати, знаете, где я вчера была? На свадьбе. Старик Малфой женил сына, на твоей сестре, надо думать. Та еще штучка, прости, конечно.
- Это вы про Нарциссу?
- Про нее. Слушай, а она тоже в фан-клубе этого сердешного?
Сириус усмехнулся и неопределенно пожал плечами. Он не поддерживал никаких отношений со своей семьей. Он не знал, что с ними, как они живут и, если уж начистоту, совершенно не стремился об этом узнать. Поэтому он был совершенно не в курсе того, приняла Нарцисса Метку или нет. Вступила ли она «в фан клуб этого сердешного», как выразилась Мэдисон.
Кейт встревожено вглядывалась в его лицо, словно бы боясь того, что упоминание о семье расстроит его. Но Сириус ободряюще улыбнулся, и она расслабилась. Он видел, как из ее глаз ушла тревога, и ему стало очень радостно от осознания того, что ей это небезразлично.
- И знаете что? - продолжила Мэдисон. - Они там на всю голову больные. Я вообще не очень поняла, ради чего она там собрались: ради свадьбы или чтобы этим психом повосторгаться.
- Ну и зачем ты вообще туда пошла? - удивилась Кейт.
- А, да это из-за Джейсона. Вчера была седьмая годовщина нашего развода. Ты же знаешь, мы всегда куда-нибудь выбираемся в этот день.
Кейт многозначительно покачала головой, а потом рассмеялась, увидев, что Сириус смотрит на Мэдисон почти со священным ужасом.
- У вас своеобразные представления о радостных событиях.
- Да бросьте, вы молодые, и в жизни еще ничего не смыслите. Кстати, о жизни. Ты знаешь, что твоя мать созналась мне вчера в том, что она на грани того, чтобы закрутить роман?
- Ну да, - засмеялась Кейт, - с кем у нее может быть роман в Хогвартсе? С Филчем?
- Зря смеешься, - Мэдисон, кажется, всерьез обиделась за подругу, - он ей письма пишет. А она ему отвечает. Просто она ничего тебе не рассказала, вот ты и злишься.
- Мэдисон, я, конечно, счастлива, что ты снискала такое доверие Алин, вот только я очень сомневаюсь, что она говорила серьезно. И если она мне ничего не сказала, значит, это была шутка. А если уж она хотела сохранить все это в секрете, она бы тебе тем более не стала ничего говорить.
- А я, по-твоему, не умею секреты хранить?
- Умеешь. Только через полчаса об этих тайнах знает каждый встречный и поперечный.
- Твое дело, не хочешь - не верь.
Кейт улыбнулась, покачав головой. Сириус внимательно посмотрел сначала на Кейт, которая недоверчиво ухмылялась, а потом на Мэдисон, которая обиделась, кажется, вполне серьезно. Он вообще не так и не сумел разобраться до конца в отношениях, которые связывали Кейт с матерью и теткой. Ему порой начинало казаться, что Кейт в этой странном семействе и вовсе человек самый разумный. Свою маму на людях она называла неизменно «Алин» и никогда «мама». Может, оттого, что на «маму» та и впрямь походила мало, скорее, на старшую сестру. Сириусу всегда казалось, что та немного не от мира сего, живет в каких-то вымышленных грезах и никого туда не пускает. Так он раньше думал о самой Кейт, пока не узнал поближе ее мать. Кейт всегда говорила, что ее мама из рода эльфов. Мама чаще всего задумчиво молчала, рассеянно чему-то улыбалась и интересовалась по-настоящему разве что дочерью и подругой, то бишь Мэдисон. Своим многочисленным поклонникам категорично отказывала, вот уже двадцать лет нося траур по безвременно ушедшему мужу. Мэдисон же, как понял Сириус, в родстве с ними не состояла, прожигала жизнь направо и налево, тратила деньги, звала министра магии «старый хрыч», обдирала как липку своих многочисленных мужей при расторжении брака, а потом, роняя скупую слезу, праздновала годовщины своих разводов все с теми же мужьями. При виде Блэка она риторически спрашивала, где только ее семнадцать лет, а Кейт смеялась и говорила: ей крупно повезло, что Мэдисон вот уже давно не семнадцать лет.
И вот теперь оказалось, что эта самая Алин, двадцать лет отвергавшая любые ухаживания со стороны… да с чьей бы то ни было стороны, теперь была замечена в благосклонности к некому мистеру икс. При этом она ни слова не сказала об этом дочери, зато рассказала об этом своей подруге, у которой язык без костей, как утверждала все та же Кейт. Проверить достоверность сведений немедля возможным не представлялось: лето Алин проводила в Хогвартсе по личной просьбе Дамблдора, как, впрочем, и остальные преподаватели. Родители, напуганные набиравшими силу бесчинствами Волан-де-Морта, сочли за благо внять совету Дамблдора и оставить детей в школе на летние месяцы.
- Ну да ладно, я ухожу. А ты подумай над своим поведением. И чтобы домой вернулась до моего возвращения, - Мэдисон поднялась из кресла, посмотрев на Кейт взглядом человека, оскорбленного в лучших чувствах, а потом пошла к двери.
- Мэдисон, мне будет несложно это сделать, особенно учитывая, что ты сама возвращаешься домой под утро. Во сколько ты сегодня вернешься?
- А я сегодня вообще не вернусь, - крикнула Мэдисон уже с лестницы. - Так что развлекайтесь, дети мои. В разумных пределах, само собой.
Наверху хлопнула дверь. Сириус засмеялся.
- Она придерживается весьма демократичных взглядов на твое воспитание. Мне кажется, или она дала тебе карт-бланш?
- Пожалуй, что так. Так на чем мы остановились?
Они вернулись было к своему более чем увлекательному занятию, прерванному вероломным вторжением Мэдисон, когда в дверь постучали. Сириус досадливо разжал руки, Кейт пошла к двери, но на полпути остановилась. Стучали не в дверь. Белоснежный филин Джеймса сидел на подоконнике, методично стуча клювом по стеклу. Кейт подошла к окну и отвязала письмо, небрежно привязанное к птичьей лапе. Создавалось впечатление, что отправитель пребывал в страшной спешке, когда отправлял его.
- Что там? - Сириус подошел к Кейт и теперь выжидающе смотрел на то, как она разворачивает письмо.
- Срочно! К нам! - прочла Кейт.
- Лили! - не сговариваясь, воскликнули они.
- Давай быстрее, - Кейт бросила прочитанное письмо на диван, а потом схватила Сириуса за руку, после чего они трансгрессировали в дом Поттеров.
На первый взгляд, ничего страшного не происходило. Но это только на первый.
- Лили, ты как? - Кейт кинулась к Лили, которая сидела на диване и отчего-то хохотала как ненормальная.
- Ты только посмотри на него!
Кейт перевела взгляд на Джеймса, который отчего-то бегал по гостиной туда-сюда, периодически восклицая:
- Вот ужас-то! Что делать?
При этом он явно не соображал, где он и что происходит. Сириус, похлопав Поттера по плечу, уселся в кресло и сочувственно посмотрел на Лили.
- И давно это с ним?
Лили, смеясь, пояснила:
- Я просто сказала, что пора, а он вдруг побледнел и… - Лили махнула рукой. - Я просила не писать вам, но он как с ума сошел.
- Надо в больницу, да?
- Да, Джеймс, - Кейт вырвала у Поттера из рук платье Лили, которое он явно намеревался натянуть на себя. Глядя на ужас, плескавшийся в его глазах и платье, которое он судорожно сжимал в руках, можно было подумать, что рожать придется ему. - Или ты собрался сам принимать роды?
Блэк засмеялся.
- А что, он, пожалуй, может!
- Кейт, ты не принесешь мою сумку? Она на кровати.
- Ну конечно, - Кейт, взбежав по лестнице, вошла в комнату и схватила с кровати предусмотрительно собранную сумку Лили. Когда она спустилась, в гостиной мало что изменилось: Поттер в безумной горячке метался по комнате, Лили, к которой теперь присоединился еще и Сириус, смеялись на диване.
- Все в цирк превратить надо? - она неодобрительно покосилась на Сириуса. - Лили, ты как?
- Я нормально, - Лили поднялась с дивана, придерживая рукой живот, - вы о Джеймсе позаботьтесь, ладно?
Когда Лили исчезла в зеленых языках каминного пламени, Блэк с сомнением покосился на Джеймса, а потом спросил Кейт:
- Может, свяжем его и оставим здесь?
- Это было бы самым разумным решением, - Кейт отдала Сириусу сумку с вещами Лили, справедливо рассудив, что от Джеймса сейчас толку мало, - но, боюсь, он никогда нам этого не простит.
- Эй, папаша, - Сириус подвел Джеймса к камину и, как будто маленькому ребенку, чуть ли не по слогам сказал:
- Нам в Мунго. Встретимся там. Давай-давай, дети - наше будущее.
- А вещи все, что у нас есть в настоящем.
И, заметив вопросительный взгляд Блэка, Кейт добавила:
- Сумку не потеряй.
Шел третий час ночи. Кейт отчаянно зевала, периодически забываясь на плече Сириуса тревожным сном. Засыпала она минут на пять, ибо именно с такой периодичностью Поттер вопрошал на весь больничный коридор:
- Почему так долго?
При этом ответа он ожидал по непонятной причине от Кейт. Когда он спросил об этом в тысячу первый раз, она не выдержала.
- Джеймс, что ты от меня хочешь? Я сижу вместе с тобой в коридоре! Почему ты меня спрашиваешь?
- И правда, Джим, хватит, - Блэк отчаянно боролся со сном, - она ничего не знает, отстань от нее.
- Она женщина, она должна знать!
Кейт оторопело воззрилась на Поттера, очевидно, до глубины души пораженная его логикой.
- Ты сейчас серьезно? Знаешь, если бы я рожала, я бы непременно запомнила этот эпизод и непременно поделилась бы с тобой своими соображениями на счет почему так долго, - Кейт поднялась с дивана, устало потерев лицо ладонями. Она снова посмотрела на Джеймса, и ей стало смешно. Вот бы никогда не подумала, что взрослый человек может так себя вести.
- Джеймс, - Кейт снова села на диван рядом с ним и взяла его за руку. На другом его плече уже спал Блэк. - Все нормально, ты не волнуйся так. Это всегда долго.
- Откуда ты знаешь, ты же не рожала? - Поттер впервые отреагировал более-менее адекватно. Даже улыбнулся.
- Ну, я в кино видела. В первой серии они женятся, а во второй у них бывают дети. И живут они непременно долго и счастливо, - девушка улыбнулась, успокаивающе гладя его по руке.
Сидеть в коридоре было холодно, диван был неудобный, а снующие туда-сюда целители только досадливо отмахивались от них и ни на какие вопросы не отвечали. Разве что выметаться не предложили.
Когда широкие белые двери ненадолго открылись, и в коридор вышла уставшая пожилая целительница, Кейт кинулась ей наперерез.
- Скажите, как она? Я умоляю, скажите нам хоть что-нибудь, иначе отец сейчас сойдет с ума. После того, как он заявил: «На ее месте должен был быть я», - Кейт махнула сначала на Джеймса, а потом на дверь палаты, - мы поняли, что дело плохо. И нам никто ничего не говорит, а мы здесь уже столько часов, да тут кто угодно родит!
Вышедшая из палаты целительница, по всей видимости, была готова согласиться с тем, что дело и впрямь плохо. Обведя странную компанию внимательным взглядом, она, казалось, так и не пришла ни к какому выводу относительно того, кто из этой странной троицы наиболее адекватен. Девица с лихорадочно блестевшими глазами и растрепанными волосами доверия не внушала. На диване сидели двое молодых людей, один из которых немигающим взглядом смотрел на противоположную стену, а второй и вовсе спал. Очевидно, кандидатура девицы все же была самой приемлемой.
- А вы кто, сестра?
- Сестра, сестра, - энергично закивала Кейт, справедливо рассудив, что не с родственниками, чего доброго, разговаривать не станут.
- А кто из них отец?
- Вот он, - Кейт неопределенно махнула на диван. Ее ответ, видимо, ясности не внес.
Целительница вздохнула глубоко, как будто перед прыжком в воду.
- Только не кричите, - негромко предупредила она. - У вас мальчик. Здоровый и крепкий.
Поттер встрепенулся и вскочил с дивана. Потревоженный Блэк забормотал себе под нос какие-то проклятья. Но, когда понял, в чем дело, тоже моментально проснулся.
Вероятно, они своими криками все же перебудили всю больницу. Сначала они обнимались друг с другом, потом принялись в порыве чувств обнимать растроганную целительницу, потом еще долго убеждали разрешить им увидеть Лили, но их так и не пустили. В конце концов, их все же удалось выставить из больницы, и они отправились к Поттерам с твердым намерением проводить Джеймса, а потом отправиться спать. Но заснуть им в ту ночь, видимо, было не суждено. Они до утра сидели в гостиной, разговаривали, смеялись и поднимали тосты в честь новорожденного Гарри Джеймса Поттера.
Солнце было уже совсем высоко, когда странно бодрый Джеймс отправился в больницу навестить Лили и сына, а Кейт и Сириус без сил заснули прямо в креслах в гостиной Поттеров - в больнице их предупредили, что с посещениями придется повременить.
Выписывали Лили через неделю. По поводу ее возвращения устраивался званый ужин, на который были приглашены коллеги Джеймса из Ордена Феникса, многочисленные друзья - выпускники Гриффиндора разных лет, дальние и близкие родственники. Кейт знала, что Лили посылала приглашение и семье своей сестры, но та так и не потрудилась чиркнуть в ответ хотя бы пару строк.
Кейт и Сириус оказались в доме Поттеров за два часа до назначенного времени. Судя по звонким голосам и смеху, раздававшимся в гостиной, эта идея пришла в голову не только им. Остановившись в дверях, Кейт поздоровалась с присутствующими. Присутствующие вразнобой ответили.
На диване сидели Фрэнк и Алиса Лонгботтом - вот уже пару недель как сами счастливые родители, которые теперь снисходительно взирали на сияющего Поттера с высоты своего родительского опыта, Ремус Люпин и незнакомая Кейт девица. Кейт помнила ее по школе, но знакома с ней никогда не была.
- Сириус, радость моя, здравствуй, - девица при их появлении неторопливо поднялась с кресла, подошла к Блэку и поцеловала его в щеку. В знак приветствия, надо думать. После чего повернулась к Кейт, смерив ее насмешливым взглядом.
- А вы, надо думать, любовь всей жизни?
- Надо думать, - Кейт пожала плечами, соглашаясь.
- Эммелина Вэнс, - девушка протянула Кейт загорелую руку.
- Кэтрин Милтон, - ответ прозвучал вполне дружелюбно, но Сириус удивленно покосился на Кейт. Она редко представлялась полным именем, только когда сердилась или подписывала какие-нибудь официальные бумаги.
Сердится, решил Сириус. Или ревнует.
Алиса, почуяв неладное, решила разрядить обстановку.
- Джеймс, может, сварить кофе, а то до ужина еще далеко.
- Хорошая мысль, - Поттер счел за благо согласиться.
- Сердишься? Эммелина - она просто знакомая из Ордена, – Блэк стоял в дверях кухни, облокотившись о косяк.
Кейт пожала плечами, помогая Алисе с кофе и слушая рассказы о ее новорожденном сынишке.
- Почему ты решил, что я сержусь? - она подошла к нему, встала на цыпочки и поцеловала в щеку. В другую, само собой.
Он притянул ее к себе, зарываясь в ее волосы. От волос едва уловимо пахло духами.
- Потому что мне показалось, что ты меня ревнуешь.
- Тебе это только показалось, - она подняла на него взгляд и с лукавой улыбкой покачала головой, - ты ведь знаешь, я никогда тебя не держала.
Он знал. Знал и, возможно, поэтому так отчаянно сам цеплялся за нее. Впрочем, он был уверен - в глубине души ей не все равно, но вот в том, что держать его она не станет, сомневаться не приходилось.
- Ну, что там с кофе? - Джеймс влетел на кухню.
- Все нормально, - мимо с подносом прошла Алиса, - а этих обнимающихся оставь в покое, от них толку мало.
Через полчаса Джеймс отправился в больницу, а еще через полчаса бледная, но очень счастливая Лили принимала поздравления, держа в руках перевязанный шелковыми лентами сверток. Когда новоприбывшего младенца с почестями водрузили в колыбель, счастливые родители и друзья семьи склонились над кроваткой. К присутствующим присоединились кузина Сириуса со своей семьей. Малышка Тонкс, протиснувшись к самой колыбельке, осторожно заглянула внутрь. На лице ее отразилось явное разочарование.
- Нет, вы только посмотрите какой красавец! Он же вылитый я! Одно лицо, правда? - разорялся Джеймс.
- Мам, - раздался громкий шепот Тонкс, - а почему он такой страшненький?
- Ну, точно, вылитый Джеймс! - заявил Сириус, после чего все рассмеялись. - Устами младенца, как известно…
- Милая, маленькие дети все такие, потом он получше будет, - Лили поспешила успокоить ребенка.
- Лили! - со всех сторон послышались укоризненные восклицания.
- Ой, смотрите, зевает!
- Лили, а глаза у него точь-в-точь как у тебя.
- Зеленые?
- Глупости, у всех детей глаза голубые.
- А у Гарри зеленые.
- И ресницы у него как у меня, - не унимался Джеймс.
- Я вообще там ресниц не вижу. У таких маленьких их нет.
- Конечно, есть.
- Нет!
- Есть!
- Смотрите, смотрите, опять зевает, - закричала Тонкс и захлопала в ладоши.
-Нет, и все-таки он похож на меня, - категорично заявил Джеймс.
- Нет, и все-таки Поттер не в себе изрядно! Вот сумасшедший папаша!
- Своих родишь, Блэк, потом будешь советы раздавать.
- Ну, он примерит на себя роль отца гораздо раньше, чем вы думаете. Правда, Сириус? - Лили, не отрываясь, смотрела на сына и улыбалась. Кейт, пребывая вместе со всеми в радостном трансе, не сразу поняла, отчего все вдруг уставились на нее. Поняв, в чем дело, она рассмеялась и поспешила пояснить:
- Лили и Джеймс пригласили нас быть крестными родителями Гарри.
- Да, и мы собираемся стать самыми лучшими крестными родителями на свете, правда, Кейт?
- Ну да, взять Блэка в духовные наставники ребенку - это же так разумно, - протянула Эммелина, - он, пожалуй, научит ребенка уму-разуму.
- Мы решили дать ему шанс, - рассмеялась Лили.
После чего все спустились вниз - начинали собираться гости.
Вечер прошел просто замечательно. Виновника торжества завалили подарками, родителей - поздравлениями. Кейт видела, что Лили до последнего ждала прихода своей сестры, но та так и не появилась.
Когда гости начали расходиться, Кейт отправилась на поиски Сириуса. Тот отсутствовал уже довольно долго. Отсутствие же мисс Вэнс и вовсе наводило на нехорошие мысли.
Кейт спустилась с крыльца в душную летнюю ночь. Немного в стороне слышались голоса. Отсюда было не разобрать, чьи именно, но разговор явно шел на повышенных тонах. Кейт медленно пошла в том направлении, и по мере ее приближения голоса становились все отчетливее.
- Тогда скажи ей, иначе я сама ей все расскажу! - голос Эммелины звучал звонко и зло.
Начало было, бесспорно, интересным. Кейт сбавила шаг, стремясь подольше остаться незамеченной.
- Уймись! Она не должна ни о чем знать!
- Сириус, я…
- Я тебе ясно сказал: она ни о чем не должна знать!
- Да нет, Сириус, мне будет очень интересно узнать, о чем девушка так настойчиво хочет мне поведать, - Кейт медленно подошла к парочке, увлеченно выяснявшей отношения.
Блэк чертыхнулся, мисс Вэнс торжествующе улыбнулась. Кейт скрестила руки на груди, всем своим видом выражая готовность выслушать все, что ей собираются поведать, причем самым внимательным образом.
УльтиматумНемая сцена затягивалась, с ответом никто не спешил, и Кейт пришлось повторить свой вопрос.
- Так что вы собирались сказать мне?
- Ничего серьезного, не бери в голову, - Сириус подошел к Кейт и потянул за руку, явно намереваясь увести ее отсюда.
- Не вмешивайся, Сириус. Я никуда не пойду, пока не узнаю, что так настоятельно мне хотела поведать твоя знакомая, - Кейт вырвала руку и холодно посмотрела на Эммелину. Та несколько секунд стояла молча, кажется, что-то обдумывая и на что-то решаясь.
- Она все равно узнает, Сириус, рано или поздно. Не от нас, так от кого-нибудь другого. Да и вообще, она имеет право знать, тебе так не кажется? - голос Эммелины звучал насмешливо, несколько даже издевательски.
Кейт почувствовала, как предательски краснеют ее щеки. Она с силой сжала руки в кулаки, изо всех сил стараясь сохранить хладнокровие. Слишком уж красноречивой была эта сцена, объяснения тут были, в общем-то, не нужны.
- Тогда я сам ей скажу.
- Боишься ее ранить? Только вот мне, в отличие от тебя, наплевать на нее. Ты не думал, что она тоже может быть на их стороне? Когда ты в последний раз виделась со своим дружком? - девушка яростно сузила глаза, с ненавистью уставившись на Кейт.
- О чем ты говоришь? - потрясенно спросила Кейт. Она мало что поняла из предыдущей гневной тирады.
- Я говорю о твоем дружке, Дейв Хейгл, так его зовут, кажется. Ты, конечно же, ничего не знала о том, что он пополнил ряды Пожирателей Смерти?
Кейт несколько секунд стояла молча, боясь поверить услышанному. Дейв - Пожиратель Смерти?! Приспешник Волан-де-Морта?! Убийца?! Это не могло быть правдой, не могло, но что-то в выражении лица Сириуса окончательно убило ее надежду на то, что все это - глупая шутка.
- Я ничего не знала об этом, - сказала она упавшим голосом. - Сириус, пойдем, пожалуйста, отсюда.
Ей не хотелось сейчас никого видеть, больше всего на свете ей хотелось остаться одной, наедине со своим мыслями, но она должна была дождаться своего возвращения домой. Там она все обдумает, все примет и, может быть, сумеет с этим смириться.
- Может быть, - сказала Эммелина, - а, может быть, и нет. Только вот я не верю в то, что ты с ним не общаешься. Он ходил за тобой в школе, как приклеенный. Так что если однажды обнаружится утечка информации с нашей стороны, угадай, на кого упадет подозрение в первую очередь, - лицо девушки исказила злость, а голосе зазвучала такая ненависть, что Кейт стало страшно. Эммелина постояла еще пару секунд молча, а потом быстро зашагала прочь, к ярко освещенному дому, откуда доносились веселые голоса и звонкий смех.
- Ты давно знаешь? - спросила она Сириуса.
- Достаточно давно.
- Почему ты ничего мне не сказал?
- Ты и сама знаешь, почему. Потому что за прошедшие пять минут ты уже успела обвинить во всем случившимся себя, и…
- А разве это не моя вина? - тихо спросила она. - Ты прекрасно знаешь, что этого бы никогда не случилось, если бы не…
- Если бы не что? - резко спросил Блэк. Она отвела глаза и ничего не ответила. Какая-то частичка ее сердца, которая много лет принадлежала Дейву, сгорела дотла в ту самую секунду, когда услышала эту страшную новость. И это только ее вина, во всем случившимся нет ничей вины, только ее. Однажды она дотла сожгла его сердце, сказав, что любит другого.
- Я не видела с тех пор, как мы окончили школу. Я думала, что он уехал куда-то, - голос ее звучал глухо, и она по-прежнему избегала смотреть на Сириуса. - Ты видел его, говорил с ним?
- Нет, не говорил. Видел издали. А ты?
- Что я?
- Хотела бы с ним поговорить? - Блэка душила злоба, смешанная с ревностью, но он старался держать себя в руках.
- Он мой друг, - тихо сказала она.
- Он Пожиратель Смерти, Кейт! Убийца! Это ты понимаешь?
Она вздрогнула, словно от удара, а потом подняла на него глаза.
- Он мой друг, - твердо повторила она, - и если однажды он появится на пороге моего дома и попросит о помощи, я не прогоню его. В том, что это случилось, есть и моя вина, ты это прекрасно знаешь.
- Очень трогательно! - вспылил Сириус. - Значит, ты не умеешь выбирать друзей, Кейт. Он по ту сторону, если ты еще не поняла.
- Я столько лет делила с ним свою жизнь. Он так много сделал для меня, он… Я не хочу ничего знать ни про какие стороны, слышишь! - выкрикнула она, а потом закрыла ладонями лицо и заплакала.
- Кейт, не плачь! - Сириус крепко обнял ее и прижал к себе. - Все пройдет, слышишь?
- Если будет война, она разлучит нас, вот увидишь. Я еще не знаю как, но разлучит, - она подняла к нему заплаканное лицо. - А я не смогу без тебя жить. Как я буду без тебя жить?
- Все будет хорошо, вот увидишь, - он посмотрел ей в глаза. - Я люблю тебя больше жизни, никто и никогда не сможет нас разлучить. Все будет хорошо, просто поверь мне.
И она позволила себе поверить в это, там, в темном саду, душной июльской ночью под ночным небом.
И все действительно было хорошо, целую вечность - до следующего октября.
- Вы читали сегодняшние газеты? - Сириус развернул последний номер «Ежедневного пророка», первую полосу которой венчал какой-то кричащий заголовок. Подобными статьями в последнее время, впрочем, было сложно кого-либо удивить. Жестокие и беспощадные убийства магов по всей Британии следовали одно за другим, Министерство бездействовало, имя Волан-де-Морта произносилось шепотом или же не произносилось вовсе, словно произнесенное вслух, оно по умолчанию являлось предвестником самых страшных несчастий и бед.
- Конечно, читали, - Лили тяжело вздохнула, обратив полный тревоги взгляд на развернутую газету, - только что в этом толку? Читать о том, что все плохо, а завтра станет еще хуже?
- Министерство не говорит всего, в газетах пишут только то, что пропускает цензура, - Кейт попросила у сидящего рядом с ней Блэка газету и пробежала статью глазами. - Министр боится, что его бездействие, в конце концов, приведет к тому, что потребуют его отставки, но предпринимать какие-то реальные шаги, чтобы противостоять Волан-де-Морту, он не собирается, это очевидно.
- Его тоже можно понять, он просто не хочет, чтобы однажды утром Черную Метку обнаружили в небе над его домом.
- Лили, ради всего святого, зачем тогда он занимает пост министра магии, - Сириус раздраженно посмотрел на Лили, - кто должен тогда что-то делать, если не он?!
- Почему ты на меня кричишь?!
- Да не кричу я на тебя!
- А что Дамблдор? - Кейт поспешила перевести разговор в более-менее безопасное русло.
- Мы виделись с ним три дня назад, он сказал, другого выхода нет.
- Значит, все-таки Сириус, - Кейт пристально взглянула на Джеймса, а потом на Блэка, который, не выдержав ее взгляда, отвел глаза.
- Да, Кейт, это единственный выход.
Кейт сделала глубокий вдох, отвернулась и принялась неотрывно смотреть на полыхавшее в камине яркое пламя. В комнате повисла напряженная тишина, нарушаемая только потрескиванием поленьев.
В последние месяцы жизнь их все больше и больше стала походить на затянувшийся кошмарный сон, за той лишь разницей, что ото сна можно было пробудиться, и пробуждение в большинстве случаев способно было стать избавлением от привидевшихся кошмаров. У них же надежды на пробуждение не было по определению - они не спали. Все это происходило наяву, и было так странно теперь думать, что всего только пару лет назад жизнь их была спокойной, размеренной и счастливой, у них была уверенность в завтрашнем дне и в том, что все будет хорошо.
Безысходность, которая овладела Кейт, казалось, стала душить ее, словно кто-то накинул ей на шею удавку. Случилось то, чего она боялась больше всего и чего так старалась избежать. Известие о том, что Дамблдор решил защитить Поттеров, применив Заклятье Доверия, возможно, не казалось бы ей столь ужасным, если бы Хранителем Тайны должен был стать кто-нибудь другой, но только не Сириус. Она уже потеряла счет скандалам, которые случились между ними за последние несколько дней. Кейт, как могла, пыталась убедить его в том, что это безумие чистой воды - становиться хранителем именно ему, потому что он будет первым, к кому придет Волан-де-Морт искать Лили и Джеймса. Искать Гарри. Она плакала, кричала, умоляла, но все без толку. Сириус оставался глух к ее мольбам, а она неизменно начинала испытывать чувство вины за то, что думает о себе в то время, когда над Поттерами нависла смертельная угроза. Проклятое пророчество поставило крест на их спокойной жизни.
- Я пойду. Посмотрю, как там Гарри, - Лили поднялась из кресла, ни на кого не глядя, и пошла на второй этаж. Она теперь без конца ходила в детскую, не желая оставлять сына одного ни на минуту. Лили, всегда такая жизнерадостная и сияющая, теперь казалось потухшей, словно бы постаревшей разом на несколько столетий.
- Кейт, я знаю, что ты думаешь об этом, и, поверь…
- Джеймс, не начинай, хорошо, - Сириус оборвал Поттера на полуслове, по-прежнему стараясь не смотреть на Кейт.
Кейт натужно улыбнулась и заставила голос звучать беззаботно, насколько это вообще было возможно в этой ситуации:
- Все в порядке. Я поднимусь к Лили, если вы не против.
Она почувствовала на себе взгляд Сириуса, но не обернулась.
На втором этаже стоял полумрак, и только из-под двери детской пробивался слабый лучик света. Кейт осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Лили стояла к ней спиной, склонившись над детской кроваткой. Вздрагивающие плечи не оставляли сомнений в том, что она плачет.
- Лили, - Кейт негромко окликнула ее. Лили обернулась, быстро смахнув слезы.
- Проходи, - она махнула рукой, приглашая Кейт войти. Кейт, стараясь не шуметь, вошла в детскую, неслышно притворив за собой дверь.
- Мы его не разбудим?
Гарри безмятежно спал, улыбаясь чему-то во сне, и на минуту Кейт показалось, что все происходящее и впрямь всего-навсего сон. Нет ни Волан-де-Морта, ни Пожирателей Смерти, ни Черных Меток - ребенок в колыбели улыбался так спокойно… Но эта минутная иллюзия развеялась так же внезапно, как и возникла, стоило Кейт перевести взгляд на заплаканное лицо Лили. - Лили, пожалуйста, не плачь, не то я тоже сейчас начну.
- Я не буду, обещаю, я просто сорвалась. Я стараюсь держаться. Я должна. Ради Гарри, - Лили обессилено опустилась в одно из кресел, стоявших рядом с кроватью. Кейт последовала ее примеру, не сводя взгляда с Лили, сидящей напротив.
- Лили…
- Кейт, послушай, - Лили вскинула голову, и голос ее теперь звучал твердо и властно, и этот тон совершенно не вязался с ее заплаканными глазами, в которых застыл страх, и с ее подрагивающими пальцами. - Я знаю, что ты против всей этой затеи, знаю, как ты боишься за него, и знаю, как я виновата перед тобой. Я понимаю твои чувства, правда, но больше нам попросить некого. Джеймс никому не доверяет настолько, насколько он доверяет Сириусу, а я… - голос Лили задрожал, и она закрыла лицо ладонями, стараясь не заплакать.
- Хватит, Лили!
- Нет, дослушай! Я не боюсь за себя, правда. Но Гарри… Я не могу допустить, чтобы он погиб, а если погибну и я, и Джеймс, он останется один в целом мире. Пообещай, что вы не оставите его, Кейт, пожалуйста, Кейт, только не бросайте его!
- Лили, хватит! - Кейт взяла в руки холодную как лед ладонь Лили. - Зачем ты говоришь такие вещи? Все будет хорошо, даже не допускай других мыслей, ни на одну секунду. Все обойдется, вот увидишь.
- Знаешь, я ведь в последнее время редко выхожу из дома, а здесь развлечений мало… Я стало часто гадать на Таро… Каждый день, и каждый день мне выпадает одно и то же. Смерть. И, знаешь, я приучаю себя не бояться, вот только Гарри…
- И что? Это повод хоронить себя? Карты могут ошибаться.
- Спасибо, что так стараешься утешить меня, Кейт, я очень благодарна тебе за все, и прости, пожалуйста, мне мои слезы. Я стараюсь не плакать при Джеймсе, просто чем дальше, тем тяжелее сдерживаться. Я очень бы хотела верить в то, что все обойдется. Кейт, пока ты здесь, и пока заклинание еще не сотворено, пообещай мне, что не бросишь Гарри, если нас не станет. Пообещай, что позаботишься о нем, если он останется один.
- Вот что, - Кейт решительно потянула Лили за руку и подвела к кровати, где мирно спал Гарри, - Лили, запомни этот вечер, когда все закончится, мы его обязательно вспомним. Когда все будет хорошо. Мы когда-нибудь пойдем провожать Гарри в Хогвартс - в первый раз. Он станет для него, как для нас когда-то, сказкой на целых семь лет. У него непременно будут замечательные друзья, и вы будете очень им гордиться. Он будет счастливым, обязательно будет. А то, что сейчас происходит - это просто нужно пережить. Вы справитесь. Мы все справимся. Только не допускай других мыслей. Все будет хорошо.
Кейт говорила так, не вполне, впрочем, веря самой себе. Но это было все, что им оставалось - надеяться на лучшее.
Прощаясь в тот вечер с Лили и Джеймсом в гостиной их дома, она все никак не могла заставить себя уйти, гнала от себя мысли, что это все слишком уж походит на прощание, и все равно никак не могла собраться с силами и переступить через порог.
- О чем вы говорили с Лили? - Блэк, наконец, решил нарушить молчание, пока они шли от дверей дома до ворот. Кейт шла впереди, и, не оглядываясь, бросила через плечо:
- А ты угадай. Дам тебе целую одну попытку.
- Может, хватит?
- Может, и хватит, - Кейт пожала плечами, с демонстративно безразличным видом надевая перчатки. - Мне знаешь что интересно? Ты всерьез решил пожертвовать Лили, Джеймсом, собой, мной - всеми?
- О чем ты говоришь?
- Я говорю о выживании, я разве заикаюсь? - Кейт зло прищурилась, стараясь не начать кричать.
- Ты не слышала, что другого выхода просто нет?
- Ты что, и впрямь такой идиот, каким хочешь казаться? Сириус, очнись, ваш с позволения сказать, гениальный план не выдерживает никакой критики! Волан-де-Морт ищет Лили и Джеймса, и рано или поздно он их найдет. И надо думать, скорее рано, чем поздно. И если ты считаешь, что для него будет долго оставаться тайной Заклятье Доверия? Да у него шпионы повсюду! Повсюду, Сириус, он узнает об этом очень быстро. К кому придут в первую очередь? К тебе! Почему? Давай я не стану тебе объяснять очевидное. Он ни перед чем не остановится, чтобы узнать, где Поттеры. Для него нет преград, для него не существует понятий морали, он не боится наказания, и даже если ты будешь всеми силами противиться этому, он узнает. Хранителем должен стать тот, на кого подумают в последнюю очередь. Как же ты не понимаешь, что соглашаясь на это, ты губишь и себя, и их?
- Ты все сказала? - Блэк посмотрел Кейт в глаза, а потом быстро пошел прочь от дома Поттеров. - Пойдем, я провожу тебя домой.
- Стой, мы еще не договорили! - Кейт в сердцах схватила его за руку, заставив остановиться.
- Послушай меня, Кейт, послушай меня внимательно, - Блэк, казалось, сдерживался изо всех сил, чтобы не повысить на нее голоса. Он говорил спокойно и ровно, только вот Кейт предпочла бы, чтобы он кричал на нее. Эта глухая стена, которой он отгородился от нее, была в тысячу раз хуже любых криков и грубости. - Джеймс попросил меня стать Хранителем. Ты хочешь, чтобы я отказался? Я не могу, понимаешь?
- И что, прикажешь мне оплакивать тебя всю оставшуюся жизнь? Лили уже похоронила себя! Я так не хочу! Все это неправильно, неправильно, я не позволю тебе этого сделать, - Кейт, не выдержав, стала кричать, стараясь не заплакать, и все-таки заплакала.
- А знаешь, что мне все равно, хочешь ты этого или нет? Тебе напомнить, как год назад ты рыдала в этом самом саду, когда узнала, что твой дружок стал Пожирателем Смерти? Напомнить, как ты сказала, что помогла бы ему, даже зная, что он - убийца? А теперь ты закатываешь истерики, вынуждая меня бросить своих друзей, которых не сегодня-завтра придут убивать? Скажи, как можно быть такой законченной эгоисткой? - он все-таки не выдержал и сорвался на крик. Как же далеко он был от нее в эту минуту, как же далеки они стали друг от друга в последнее время.
- Зачем ты так со мной? - обессилено спросила она.
- А ты зачем так со мной? Ты выкручиваешь мне руки, ты разве не понимаешь? - Сириус, в конце концов, не выдержал, схватил ее за плечи и встряхнул, точно она была куклой.
- Если это единственный способ уберечь тебя, я буду это делать, ты слышишь меня?! Я не хочу тебя потерять!
- А я не хочу терять их!
- Но ты же сам губишь их, почему ты этого не видишь?!
- Джеймс мой друг.
- Да причем здесь это?
- Скажи мне, Кейт, разве ради него ты не пошла бы на то же? Если бы его жизни угрожала смертельная опасность, ты разве смогла бы потом жить с осознанием того, что он погиб, в то время как ты могла бы ему помочь? Скажи, Кейт, а ты и впрямь с ним больше не общаешься? - в глазах Блэка мелькнула ярость.
- Ты что, слышал что-то о нем? - голос Кейт прозвучал глухо, заставив Блэка зло усмехнуться.
- Что, Кейт, старая любовь не ржавеет? Слышал ли я что-нибудь о нем? Слышал, что он теперь чуть ли не правая рука Волан-де-Морта. Можешь прямо сейчас бежать спасать его заблудшую душу. Что-то непохоже, что он раскаялся и осознал свои ошибки. Это тебе так, информация для размышления.
- Ты лжешь, тебе так хочется причинить мне боль?
- Я не лгу, зачем мне это, - Сириус пожал плечами, с какой-то мстительной радостью наблюдая за тем, как она побледнела. Ему было совсем не жаль ее в тот момент, он, пожалуй, был даже рад, что образ этого великомученика Дейва Хейгла теперь еще больше поблек в ее глазах. Кейт, как-то сразу растеряв весь свой пыл, продолжала в растерянности стоять посреди пустынной ночной улицы.
- Пойдем. Здесь холодно.
- Стой, Сириус. Мне надоел этот бесконечный разговор, - она подошла к Блэку совсем близко, положила руки ему на плечи и заглянула в глаза. - Или ты сейчас же мне пообещаешь, что вы сделаете Хранителем кого-то другого, или…
- Или?
- Или между нами все кончено, Сириус, - в морозной ночной тишине ее голос прозвучал, кажется, просто оглушающее. Она с замиранием сердца ожидала его реакции. Те несколько секунд, что он молчал, показались ей вечностью.
Кейт с ужасом прочла в его глазах ответ еще до того, как он его озвучил.
- Тогда прощай, Кейт, - сказал он бесцветным голосом, а потом убрал ее руки с плеч, еще минуту внимательно смотря ей в глаза, словно не в силах отвести взгляда, а потом быстро зашагал прочь. Она смотрела, как он уходит, и все ждала, что он оглянется, вернется, но он этого не сделал. Он просто, в конце концов, исчез в чернильной темноте холодной осенней ночи.
Кейт проводила его взглядом, пока он не исчез из виду, запоздало удивившись, что все еще слышит звук его шагов, пока не поняла, что это стук ее сердца.
Так громко, надо же.
Это был конец, только она этого еще не осознавала.
Она постояла еще немного, все еще не решаясь поверить, что он ушел, а потом поняла, что ждать больше нечего. Щекам было холодно - это слезы застывали на ее щеках, но она не смахивала их. Она вообще плохо соображала, что происходит, в голове оставалась только одна отчетливая и до ужаса очевидная мысль - он не вернется.
Пора было возвращаться домой.
Дома Мэдисон с самым беззаботным видом крутилась перед зеркалом, напевая под нос какую-то песенку. Судя по всему, она куда-то собиралась, впрочем, Кейт в глубине души была даже рада этому.
- Кейт, ты вернулась? Что такая убитая?
- Просто устала, - она опустилась на диван, запрокинув голову назад, изо всех сил пытаясь загнать обратно подступившие слезы.
- Ты не заболела? - Мэдисон обеспокоенно опустилась на диван рядом с Кейт, словно почувствовав неладное в ее голосе. - Хочешь, я останусь дома?
- Не стоит, Мэди, я все равно сейчас пойду спать, зачем ты будешь портить себе вечер. Мама писала?
- Писала. И знаешь что? Говорит, что ей по-прежнему досаждает какой-то поклонник. Помнишь, я говорила тебе летом. А теперь она вот опять об этом заговорила.
- Она шутит, наверное, Мэдисон.
- Знаешь, Кейт, я знаю твою маму столько лет. Столько не живут, одним словом. Так вот, Алин всерьез-то о таких вещах никогда не говорила, а уж шутить… Я думала, может, ты знаешь?
- Я не знаю, - Кейт покачала головой, моля небо только о том, чтобы как можно скорее оказаться в своей комнате.
- Ну ладно, с этим разберемся позже. Все, я убегаю, а ты иди и отдыхай, а то на тебя без слез не взглянешь.
- Ты всегда умела делать комплименты, - Кейт помахала Мэдисон на прощание, а потом закрыла дверь и обессилено опустилась на пол.
Она должна все исправить.
Должна вернуть его. Только бы не было слишком поздно.
Роковой ХэллоуинГромкая трель дверного звонка странно и неуместно прозвучала в вечерней тишине огромного дома, после чего его эхо замерло где-то в темных пустынных коридорах. Женщина, читавшая в гостиной, отложила книгу и кинула недоуменный взгляд на часы. Те показывали без четверти одиннадцать. Поздновато для визитов. Женщина с явной неохотой поднялась с дивана и пошла в гостиную.
- Добрый вечер! - на залитом дождем крыльце стояла молодая девушка, которая зябко куталась в промокший плащ: с неба безудержными потоками лил дождь.
- Добрый вечер, - Мэдисон вопросительно смотрела на позднюю гостью. За ее спиной в гостиной раздались торопливые шаги, и через пару секунд в дверном проеме появилась девушка с длинными светлыми волосами. В полутьме гостиной она больше походила на привидение, нежели на живого человека. На пару секунд она задержалась в дверном проеме, а потом бесшумно скрылась в темноте дома.
Когда через пару минут Мэдисон вернулась в гостиную, Кейт неподвижно стояла у окна и сквозь залитое дождем стекло смотрела на пустую улицу. Непроглядную темноту глухой октябрьской ночи разбавлял только тусклый желтый свет фонарей.
- Что она хотела?
- Новые соседи, - ответила Мэдисон. Она села на диван и бросила тревожный взгляд на Кейт, которая с неестественно прямой спиной стояла у окна. - Она хотела узнать…
- Неважно, Мэдисон, - глухо отозвалась Кейт, а потом, словно очнувшись от своего транса, развернулась и быстрым шагом пошла прочь из гостиной.
Это не он.
Не он.
Эта мысль билась в сознании Кейт слово пойманная в силки птица. После того страшного разговора в Годриковой Лощине, когда Сириус сказал ей, что между ними все кончено, прошло уже две недели, хотя если бы кто-нибудь спросил саму Кейт о том, сколько минуло времени, она готова была поклясться, что прошла уже целая вечность. Не больше, но и не меньше. Каждый раз, когда она вспоминала тот страшный вечер, ей казалось, что она проваливается в черную страшную бездну, из которой ей уже никогда не выбраться.
Кейт поднялась по темной лестнице в свою комнату и наглухо закрыла за собой дверь, словно отгородившись от всего остального мира, а потом обессиленно рухнула на постель. Рядом, на прикроватной тумбочке, лежал сложенный пополам листок пергамента. Всего несколько фраз, написанные красивым, до боли знакомым почерком. Эти строки навсегда врезались ей в память, как если бы кто-то раз и навсегда выжег их раскаленным клеймом. И все-таки она продолжала его ждать. Ждала, но с каждым днем надежда на то, что он вернется, таяла в ней, а вместе с этой надеждой из нее, казалось, уходила сама жизнь.
А тем временем магический мир Британии застыл в странном мрачном ожидании. Еще неделю назад все без исключения газеты пестрели броскими заголовками о страшных убийствах и расправах, которые чинили Пожиратели Смерти, об их бесчисленных жертвах и - осторожно, словно ступая на тонкий лед - о самом Волан-де-Морте. И вдруг в одночасье все стихло. Это было странно, неожиданно, необъяснимо. И все-таки каждый новый день, обходившийся без новых жертв, вселял в сердца людей надежду. И только Кейт знала, что это дурной знак. Это означало, что дни тех, кто ей был так дорог, и кого она так любила, могли быть сочтены.
Ее размышления прервал негромкий стук в дверь.
Почему они никак не хотят понять, что больше всего на свете ей хочется остаться одной? Ей ничего не нужно, только спасительная темнота ее комнаты, стук дождя за окном и сложенный пополам листок пергамента - все, что осталось у нее от прошлого. Все, что у нее осталось от него.
- Входи, Мэдисон, - крикнула Кейт.
- Не спишь?
- Я никогда теперь не сплю, - Кейт слабо улыбнулась, и у Мэдисон сжалось сердце. Сидевшая на кровати девушка походила на смертельно больную: изможденная, бледная, с потухшим взглядом. Как бы ей хотелось чем-то помочь, но Мэдисон знала, что помочь Кейт она не в силах. Вернуть ее к жизни мог только один человек, но…
- Кейт, так нельзя,- Мэдисон осторожно опустилась на край кровати и накрыла своей рукой ладонь девушки. Ладонь была ледяной.
«Словно у покойника».
Промелькнувшая мысль заставила Мэдисон вздрогнуть.
- А как можно, Мэдисон? Мне без него ничего не нужно.
Мэдисон с трудом погасила в себе вспышку гнева. Она не была посвящена во все детали последних событий - Кейт избегала любых разговоров, касающихся Сириуса Блэка, однако после того, как она вернулась пару недель назад от Лили и Джеймса, ее жизнь превратилась в бесконечный кошмарный сон.
- Что случилось тогда между вами, Кейт? Он обидел тебя чем-то?
Кейт подняла на нее Мэдисон глаза, в которых застыла боль, а потом отрицательно покачала головой.
- Нет. Просто я… Не нужна ему больше, - голос ее предательски дрогнул, и она отвернулась, украдкой смахнув слезу.
- Расскажи мне все с самого начала, Кейт. Поверь, тебе станет легче, я обещаю!
Девушка грустно улыбнулась. Помочь ей мог только один-единственный человек на целом свете, он ему больше не было дела до ее бед и печалей. Она даже не знала, где он сейчас и что с ним. Но все же Кейт поддалась уговорам Мэдисон - слишком долго она носила в себе этот груз, который для нее оказался непосильным.
- И что же, после той ссоры ты отправила ему письмо, в котором предлагала помириться, а он…
- А он ответил мне вот этим, - Кейт взяла в руки листок перамента, лежавший на тумбочке, и протянула его Мэдисон. - Только ради всего святого, читай про себя.
Мэдисон осторожно развернула листок, который протянула ей девушка. Четким каллиграфическим почерком там было выведено всего несколько строк.
«Когда я сказал в последнюю нашу встречу что все кончено, я не шутил. Все действительно в прошлом, Кейт, прими это. Наверно, я просто больше не люблю тебя. Прости меня и спасибо тебе за все, что было. Прощай».
Подписи не было. Мэдисон еще раз зачем-то перечитала письмо, хотя все было и так вполне понятно с первого раза.
Бедная девочка!
- А знаешь, что самое удивительное? - Кейт вдруг улыбнулась, и у Мэдисон в который раз сжалось сердце. - Я ведь действительно не помню, где находится дом Лили и Джеймса. Помню какие-то отдельные детали, а потом пытаюсь сосредоточиться - и все, туман.
- Это означает, что они все-таки применили Заклятье Доверия?
- Это означает, что теперь остается только ждать.
В ту ночь Кейт спала на удивление безмятежно, вопреки приобретенной в последние дни привычке слоняться по дому до утра, точно привидение. Ей снились яркие радостные сны. Она совсем-совсем еще маленькая, и они с Алин идут гулять в Сент-Джеймский парк. Потом она видела себя и Дейва - сколько же у них было совместных воспоминаний! А потом ее встреча с Сириусом - пожалуй, самое драгоценное из всех. Свадьба Джеймса и Лили, рождение Гарри. И их дом. У них очень красивый дом, он безумно нравится Кейт - Годрикова Лощина. Дом, окруженный тенистым садом, в глубине которого на старой яблоне висят качели - однажды весной Сириус катал ее на этих качелях, и цветущие бело-розовые лепестки, опадая с дерева, путались в ее волосах, а она запрокидывала голову, и над головой у нее было только бесконечное голубое небо… Как бы ей сейчас хотелось вернуться в тот день, когда она была так счастлива…
Кейт проснулась и поняла, что ей снилось что-то очень хорошее. Она попыталась ухватиться за ускользающие воспоминания, и, ее величайшему изумлению, ей это удалось. Она видела во сне дом Поттеров. Дом Поттеров в… Годриковой Лощине.
Остатки сна вдруг мигом слетели с нее. Кейт чувствовала, как ужас сковывает буквально каждую клеточку ее тела. Несколько секунд она сидела в оцепенении, а потом бросилась прочь из комнаты.
- Мэдисон! - Кейт сбежала по лестнице вниз и застыла на пороге гостиной. Мэдисон стояла в центре комнаты и сжимала в руках номер «Ежедневного пророка».
Кейт уже знала, что увидит на первой полосе газеты. Все кончено, она уже это знала, но, тем не менее, пока слова не были произнесены вслух, они словно бы не имели реальной силы. Она знала - как только она увидит то, что написано на первой полосе этой проклятой газеты, ее жизнь закончится. Потому что его, скорее всего, уже нет в живых.
- Кейт, - Мэдисон подняла на застывшую в дверях девушку растерянный взгляд. Кейт впервые видела ее такой. - Джеймс и Лили Поттер убиты. Выжил только мальчик, а Волан-де-Морт…
Комната вдруг стала расплываться, и в легких в один момент закончился весь воздух. Кейт почувствовала, что еще буквально пара секунд, и она потеряет сознание. Она ухватилась за дверной косяк, чтобы не упасть. В ушах стоял странный гул, а до сознания словно в замедленной съемке доходил смысл сказанных Мэдисон слов. Это неправда, не может быть правдой!
- Что с Сириусом? Он жив?
Мэдисон почему-то тянула с ответом, а потом, наконец, сказала:
- Да, но…
- Слава Богу!
Кейт метнулась к по-прежнему безмолвно стоявшей посреди гостиной Мэдисон и вырвала у нее из рук газету. Он был жив, это было самое важное! Пусть он даже больше не любит ее, пусть она ему не нужна, пусть! Но он жив! Жив!
Она принялась бегло читать написанное. Несколько долгих секунд она неотрывно смотрела на кричащий заголовок газетной статьи, а потом безвольно разжала руки. В какой-то момент Мэдисон показалось, что Кейт вот-вот потеряет сознание, но этого не случилось. Она только глубоко вздохнула и на удивление спокойно произнесла:
- Нам нужно попасть к Адаму Уэйнрайту.
Приемную Верховного Судьи Визенгамота Адама Уэйнрайта сегодня с самого утра осаждали журналисты, жаждущие узнать последние новости, касающиеся дела, которое всколыхнуло всю магическую Британию. Группа что-то оживленно обсуждавших людей с фотоаппаратами наперевес толпилась возле наглухо закрытых дубовых дверей в приемную председателя Визенгамота.
Кейт и Мэдисон протиснулись сквозь толпу, и через пару секунд высокие двери за их спиной захлопнулись, словно отрезав их от всего остального мира.
Сидевшая за огромным столом приемной секретарша подняла глаза и отрывисто бросила:
- Председатель сегодня никого не принимает. Завтра прием по записи.
- А мы не по записи. Мы по старой дружбе.
Девица снова подняла глаза от бумаг. Стоявшая на пороге женщина на журналистку нисколько не походила, да и застывшая рядом с ней точно изваяние девушка в строгом черном костюме и собранными в узел светлыми волосами тоже.
- Я же сказала, что…
- Все, что вы сказали, мы замечательно расслышали, - Мэдисон решительно прошла через приемную и распахнула двери, ведущие в кабинет главы Визенгамота.
Секретарша кинулась ей наперерез, но поздно.
- Добрый день, мистер Уэйрайт. Уделите бывшей жене полчаса вашего драгоценного времени?
Сидевший за столом темноволосый импозантный мужчина поднял взгляд на застывшую в дверях Мэдисон. За ее спиной маячила перепуганная секретарша.
- Все в порядке, Кларисса, - он жестом пригласил Мэдисон войти, и только после этого заметил Кейт.
- Кэтрин?
- Здравствуйте, дядя Адам. Извините нас за вторжение.
Адам поднялся из-за стола в знак приветствия. В кабинете он был не один. Чуть в стороне него за длинным столом для переговоров сидел Альбус Дамблдор.
- Добрый день, директор, если слово «добрый» здесь уместно, - Мэдисон села за стол, отшвырнув сумку. - Вели своей секретарше подать нам кофе.
- Мэдисон, сегодня не лучший день для визитов, - Адам Уэйнрайт терпеть не мог экзальтированного поведения своей жены, которое сейчас было особенно не к месту и не ко времени.
- Дядя Адам, - Кейт опустилась на стул по правую руку от Мэдисон. - Я хочу попросить у вас разрешения посмотреть материалы по делу об убийстве Джеймса и Лили Поттеров. И еще я бы хотела прочитать протокол допроса Сириуса Блэка.
- Кейт, ты просишь меня о невозможном. Кроме того, зачем тебе это? Это дело было освещено во всех утренних газетах и…
- Сириус Блэк был моим женихом.
Последняя фраза явно повергла почтенного Верховного Судью в шок. Он всегда с большой теплотой относился и к лучшей подруге своей бывшей жены, и к ее дочери. Он помнил Кейт маленькой белокурой девчушкой, которой он когда-то давно дарил на Рождество фарфоровых кукол. Малышка Кэтрин. И вот теперь столько лет спустя она сидит напротив него и безучастным тоном заявляет, что человек, которого презирает и ненавидит вся магическая Британия едва ли не сильнее чем самого Волан-де-Морта - ее жених?
- Тебе нужны только документы?
- Мне нужно, чтобы вы устроили мне свидание с ним. До суда. И если он невиновен…
Она не договорила последнюю фразу, но смысл ее был и без того понятен. Проще было достать Луну с неба, чем доказать невиновность Сириуса Блэка в свете обстоятельств этого дела.
- Ты понимаешь, что просишь меня о невозможном?
- И тем не менее. Так вы согласны?
Глава 29Шаг за шагом в тишине и вслед за тишиной,
Всё прошло и на душе усталость и покой.
Сны разбиты, пепел на поле битвы,
И дым струится сквозь усталые слова.
Еле слышно шепчет свои молитвы
Переплетая чёрной тени кружева
И все мосты горят в огне,
Нет выживших в моей войне...
Вельвет "Прости меня"
_____________________________________________________
Годрикова Лощина – крошечная английская деревушка, затерянная где-то на юго-западе страны среди бескрайних вересковых пустошей, всего только пару месяцев назад являла собой самую что ни на есть идиллическую пасторальную картину: небольшие, близко стоящие друг к другу домики под самодельными соломенными крышами; узкие извилистые дорожки, едва угадывающиеся в зарослях густого кустарника; буйство цветущих рододендронов, нарциссов, крокусов и маленькая готическая церковь с яркими красивыми витражами, которые в солнечные погожие деньки играли на свету десятками разных оттенков…
Теперь же все изменилось до неузнаваемости: теплый ласковый июль сменился зябким пасмурным ноябрем с холодным северным ветром, который гнал по низкому небу бесконечные тучи; исчезли с улиц прохожие, а старое кладбище, которое летом было практически не видно за раскидистыми кронами деревьев, теперь являло собой довольно унылую картину: бесчисленные серые надгробья на фоне осеннего неба и над всем этим замысловатое переплетение голых ветвей деревьев.
Неожиданно громкое карканье ворон заставило вздрогнуть девушку, которая вот уже минут десять стояла у самых ворот кладбища, словно собираясь с силами для того, чтобы сделать шаг вперед. Проводив долгим взглядом улетающих птиц, она, казалось, наконец, решилась и медленно пошла по главной аллее кладбища, неслышно ступая по усыпанной желтыми листьями мощеной дорожке. Ее дыхание крошечными облачками застывало в воздухе, а каждый удар сердца приближал ее к тому месту, куда она так стремилась и вместе с тем так не хотела идти. Утром ей пришлось выдержать грандиозный скандал дома. Мэдисон буквально рвала и метала, услышав о решении Кейт во что бы то ни стало пойти на похороны Лили и Джеймса, причем непременно одной, а Алин молча стояла у окна гостиной их дома, смотрела на дочь глазами, полными боли, и молчала. И от этого было еще хуже.
Кейт и сама понимала, насколько двусмысленно будет выглядеть ее появление на похоронах Поттеров. В последние два дня не было человека во всей магической Британии, который не обсуждал бы произошедшую в Годриковой Лощине трагедию в ночь на Хэллоуин. Об этом кричали заголовки газет, об этом сдержанно говорили в коридорах министерства Магии, словно бы ставя победу над Волан-де-Мортом в заслугу официальным властям, об этом говорили все без исключения маги в Британии, а может даже и за ее пределами. Британия праздновала победу над самым страшным и жестоким Темным Волшебником столетия. Британия возносила хвалы Мальчику-Который-Выжил.
Кейт с первых секунд возненавидела это дурацкое прозвище, которым с легкой руки какого-то журналиста Ежедневного Пророка окрестили маленького Гарри. Это было громко, пафосно и…неправильно. Что осталось от его жизни, если самые близкие для него люди мертвы, а жизнь его должна стать одной бесконечной борьбой? Кейт знала от Дамблдора кое-что, о чем не знали люди, которые шумно и радостно праздновали в эти дни падение Лорда Волан-де-Морта.
- Почему вы хотите отдать Гарри на воспитание в семью сестры Лили? – удивлению Кейт не было предела, когда позавчера в кабинете главы Визенгамота она задала Дамблдору вопрос о будущем Гарри. – Да будет вам известно, эта женщина ненавидит волшебный мир и все, что с ним связано! Она ненавидела Лили за то, что та была его частью, а теперь вы хотите отдать бедного ребенка, лишившегося родителей, к этим монстрам? Они же превратят его жизнь в ад! – девушка вскочила со своего места и сделала несколько нервных шагов по кабинету, скрестив руки на груди.
Дамблдору было ее жаль. Он видел, как она отчаянно пыталась держаться, видел ее напряженную как струна неестественно прямую спину и красные сухие глаза. Он видел мрачную решимость, которая горела в ее глазах, когда она сегодня переступала порог этого кабинета.
«Сириус Блэк был моим женихом».
Она сказала это просто и без обиняков, словно о погоде за окном, повергнув видавшего виды Верховного Судью Визенгамота в шок.
Она будет пытаться спасти Сириуса Блэка, понял Дамблдор, будет пытаться долго и мучительно, но… не спасет. Против нее и против того, за кого она собиралась бороться, был весь мир. А ей было явно не по силам тягаться с целым миром. Как бы она ни старалась.
- Мисс Милтон, для Гарри будет лучше, если он не будет знать правду о своем прошлом и о своих способностях… до поры до времени.
Кейт приготовилась было возражать, но последняя фраза директора заставила ее осечься на полуслове.
- Что вы имеете в виду, профессор Дамблдор?
- Только глупцы могут думать, что Волан-де-Морт пал в ту ночь в Годриковой Лощине. Он жив. Слаб, немощен, но какая-то часть его осталась существовать. И он возродится, поверьте мне. Рано или поздно. И он не успокоится, пока не довершит начатое, - в ясных голубых глазах директора Хогвартса не было ничего, кроме бесконечной усталости. Сейчас Кейт казалось, что ему тысяча лет, не меньше.
- Довершит начатое?
- Пока не убьет Гарри.
В комнате повисла напряженная тишина. Кейт неотрывно смотрела на директора, по-прежнему стоя посреди кабинета со скрещенными руками, и ничего не отвечала. Она могла бы начать спорить, но где-то в глубине души она понимала, что Дамблдор прав. Знала она и то, что он будет молчать об этом, но однажды все убедятся в том, что он прав. Даже если теперь ему никто не верит.
И вдруг неожиданная догадка пронеслась в ее голове. А что если Дамблдор не верит в то, что Сириус виновен? Все вокруг верили в его вину, она эта видела. И дядя Адам, сидящий сейчас за бескрайним письменным столом и нервно барабанивший пальцами по подлокотнику кресла, и непривычно тихая Мэдисон, и даже мама, вернувшаяся из Хогвартса вчера утром – они все верили в то, что Сириус виновен в том, что случилось с Поттерами. Они не говорили ей об этом прямо, но она читала это в их мимолетных взглядах, полных жалости. Так смотрят на маленького ребенка, который что-то не понимает, или просто на слабоумного человека. Который никогда и не поймет. И за эту жалость она почти ненавидела их.
Они все избегали смотреть ей в глаза. Они все не верили.
- Профессор Дамблдор, - голос ее дрогнул, как ни старалась она говорить твердо. Мелькнувшая в глазах девушки шальная надежда на секунду преобразила ее измученное изнуренное лицо. – Скажите, а вы… а вы тоже верите в то, что это сделал Сириус? Вы же знаете, что для него значил Джеймс! И он ни за что на свете бы не…
- Кэтрин, послушайте меня, - старый волшебник негромко перебил девушку и внимательно посмотрел на нее, - Лили и Джеймс доверились не тому человеку. Я знаю, что вам это принять гораздо сложнее, чем остальным, но вы должны это сделать. Как бы тяжело вам ни было.
Тогда еще Кейт не знала, что Дамблдор будет говорить эту фразу каждому, кто будет спрашивать его о том, верил ли он в виновность Сириуса Блэка. Действительно ли он верил в то, что говорил? Пожалуй, что не до конца, но это не имело никакого значения. Даже если бы он не верил в виновность Сириуса Блэка, не в его силах было что-то изменить. А значит, он не вправе был давать надежду бедной девочке, которая сейчас смотрела на него с немой мольбой и отчаянной надеждой во взгляде.
У Сириуса Блэка не осталось шансов на спасение, но она не хотела это признавать.
И вот теперь, два дня спустя, Кейт в одиночестве стояла у ворот деревенского кладбища в Годриковой Лощине. Умом она понимала, что ей не нужно было туда идти: среди тех, кто будет присутствовать на похоронах Лили и Джеймса Поттеров едва ли нашелся бы хоть один человек, который бы не верил в то, что вина за смерть Поттеров лежит на Сириусе. А она? А она всегда была с ним.
Кладбище было совершенно пустым в этот холодный осенний день, лишь вдалеке угадывалась небольшая группа людей, одетых в черное. Кейт медленно шла по главной кладбищенской аллее, стараясь не слишком нервничать. Но, несмотря на все усилия, девушку била крупная дрожь. Ни то от холода, ни то от волнения. Присутствующие пока не заметили ее, и она с ужасом ждала того момента, когда же это наконец случиться.
Странное дело, но тех, кто пришел проводить Лили и Джеймса, было до неприличия мало. Кейт успела разглядеть среди присутствующих Дамблдора, с отсутствующим видом смотревшего куда-то вдаль, профессора Макгонагалл, которая то и дело подносила к глазам платок, печального Слизнорта, несколько человек, знакомых Кейт по Хогвартсу и ордену Феникса и еще человек пять или семь, которых Кейт не знала. Эти люди смотрелись до ужаса сиротливо, стоя по обе стороны от огромной зияющей ямы и двух открытых гробов. Священник читал монотонную проповедь, уткнувшись в молитвенник, и, казалось, ничего не замечая вокруг. Но даже он заметил произошедшую вдруг перемену в настроениях присутствующих. Священник поднял глаза от молитвенника и посмотрел на девушку, появление которой внесло вдруг неожиданный диссонанс в их до сих пор такую мирную и тихую церемонию.
Всего в нескольких шагах от них стояла девушка и смотрела на присутствующих долгим задумчивым взглядом. Девушка как девушка, ничего примечательного в ней не было: наглухо застегнутое черное пальто, длинные светлые волосы, черный берет. В руках огромный букет белых лилий, которые источали вокруг тяжелый, только им одним присущий приторный аромат. Просто человек, который пришел на похороны. И все-таки ее появление вызвало… шок? Сначала все присутствующие просто молча взирали на нее, словно не решаясь поверить, что глаза их не обманывают и она действительно здесь, а потом, когда девушка сделала несколько шагов вперед и молча встала чуть в стороне, в толпе пробежал шепоток. Слов было не разобрать, но общий градус настроения угадывался безошибочно: незнакомка явно была здесь сегодня персона нон-грата.
Священник продолжил чтение прерванной было молитвы, и пару минут все шло довольно гладко. Но вдруг послеобеденную тишину осеннего кладбища нарушил чей-то звонкий резкий голос.
- Вы что, так и позволите ей здесь стоять?! Все разве забыли кто она? – Эммелина Вэнс сделала шаг вперед, обвела взглядом присутствующих, а потом уставилась на Кейт. Ее глаза полыхали ненавистью и неприкрытой злобой.
Кейт усмехнулась. Она почему-то ни секунды не сомневалась в том, что мисс Вэнс будет первой, кто кинет в нее камень. Кейт всегда ощущала неприязнь по отношению, которая исходила от вышеупомянутой девицы. Сначала она подозревала, что дело в Сириусе – Кейт казалось, что Эммелина всегда была неравнодушна к нему. А потом она поняла, что та просто не переваривает ее – саму по себе. И вот теперь они стояли по разные стороны от зияющей могилы и неотрывно смотрели друг на друга.
Кейт обвела взглядом присутствующих. Все молчали, но это молчание было красноречивее любых слов. Пусть молча, но они соглашались с тем, что говорила Эммелина. Просто у нее одной хватило мужества сказать все, что она думала вслух.
Ну и пусть. Ей наплевать. Она ни в чем не виновата, и никто не вправе запрещать ей быть здесь сегодня. Она пришла не для того, чтобы что-то кому-то доказывать или убеждать кого-то в чем-то.
- Мне нужно спросить твоего разрешения? Чтобы стоять здесь. Или ты устроишь склоку прямо над разрытой могилой?
- И правда, мисс Вэнс, сейчас не место и не время выяснять отношения, - профессор Макгонагалл строго посмотрела сначала на одну девушку, потом на другую. – Прошу вас, продолжайте, - она кивнула священнику.
- А я тоже не хочу стоять рядом с ней. Пусть уходит.
Кейт перевела взгляд на говорившего. Эдвард, ее бывший однокурсник, когтевранец, стоял рядом с Эммелиной, скрестив руки на груди, и мрачно смотрел на Кейт. Она усмехнулась. Хороший друг Дейва в прошлом, он очень осуждал ее, когда она начала встречаться с Сириусом.
- Что, Кейт, платишь по счетам? Жизнь все расставляет по местам, не так ли? – последние слова Эдварда звонко рассекли воздух, словно пощечина.
Кейт сдерживалась из последних сил, чтобы не заплакать. Она почти не плакала последние три дня, а вот теперь силы оставили ее. Последней каплей стало то, что она наконец-то решилась посмотреть на Лили и Джеймса. Спокойные, умиротворенные и… навсегда ушедшие. Навсегда. Кейт всхлипнула, круто развернулась и быстро пошла прочь. Белоснежные лилии упали из ее разжавшихся рук. Какая-то женщина молча подхватила их, но Кейт не обратила внимания. Она быстро шла прочь, ничего не видя из-за застилавших глаза слез.
Вдруг кто-то довольно крепко схватил ее за руку. Она остановилась и обернулась. К ее огромному удивлению напротив нее стоял Ремус Люпин, которого она отчего-то не заметила раньше. Но это был Ремус, осунувшийся, похудевший, но такой родной и знакомый, что Кейт не выдержала и разрыдалась, оставив всякие попытки сдержать слезы. Люпин притянул девушку к себе и начал гладить по волосам, нашептывая ей что-то успокаивающее. Так они и стояли посреди кладбищенской аллеи, обнявшись, понимая друг друга без слов.
С низкого серого неба начал срываться снег.
Первый в этом году.
Он падал на землю, но отчего-то не таял, как положено всякому первому снегу.
Кейт подняла на Ремуса заплаканное лицо и сказала:
- Ты должен вернуться. Не надо было уходить из-за меня.
Ремус отрицательно покачал головой.
- Я не желаю участвовать в этом фарсе. Не думаю, что они бы этого хотели.
Кейт ничего не ответила. Молча пошла вперед. Ремус постоял пару секунд, а потом пошел следом. В полном молчании они дошли до церкви. Снег усиливался, и сумерки начинали сгущаться: ранние, осенние, безнадежные. Кейт отстранено подумала, что нет ничего безнадежнее осенних сумерек.
Кейт и Ремус поднялись по каменным ступенькам церковного крыльца. Люпин прислонился спиной к закрытым дверям, а Кейт встала у края верхней ступеньки, неотрывно глядя куда-то вдаль, на бескрайнюю равнину, серую и какую-то безнадежную.
- Я помню, как впервые попала сюда, в Годрикову Лощину. Тогда была весна, и все было в цвету. А у Лили было такое красивое зеленое платье, помнишь? – Кейт вдруг улыбнулась, впервые за эти дни. Воспоминая о тех днях, когда они были все вместе, и были счастливы, согревало, заполняло зияющую пустоту внутри утраченным светом, исчезнувшим смыслом. Люпин тоже улыбнулся, а потом открыл тяжелые двери, жестом приглашая девушку войти внутрь церкви. На улице становилось слишком холодно.
Они сели на одну из бесчисленных скамеек. В первом ряду, прямо перед алтарем. Кто-то предусмотрительно зажег перед распятием несколько свечей, пламя которых слегка колыхалось от сквозняка, отчего тени, отбрасываемые свечами, казалось, танцевали какой-то причудливый танец. Было очень тихо. Пахло ладаном и едва уловимо какими-то незнакомыми цветами.
Они вспоминали. День за днем, месяц за месяцем их прошлую счастливую жизнь. Жизнь, в которой не было боли, страха, не было смерти. Сейчас казалось, что это было не с ними. Они говорили и говорили, говорили о Лили, и Джеймсе, и Гарри. Вот только имя Сириуса они обходили стороной, отчего разговор то и дело стопорился, как будто они то и дело натыкались в темноте на какую-то невидимую преграду. Это было сродни пыткам. Медленным и мучительным. Он незримо присутствовал в каждом прожитом ими дне. И в оглушающей тишине маленькой церкви им явственно слышался его звонкий громкий смех, которым была наполнена вся их прежняя жизнь.
Это было невыносимо.
Кейт закрыла лицо ладонями и глухо застонала.
- Когда суд? – тихо спросил Ремус.
- Через неделю. Но знаешь, что самое ужасное? Она уже все решили. Приговор уже вынесен. Суд – чистая формальность.
- Ты будешь присутствовать?
- Заседание будет закрытым. Приказ министра. – Кейт сжала руки в кулаки. – Скажи, Рем, ты веришь в то, что это сделал Сириус? – впервые в их разговоре прозвучало его имя. Кейт выжидающе смотрела на своего собеседника.
- Я не знаю, Кейт, во что я верю, - Люпин улыбнулся девушке печальной улыбкой. – Видит Бог, я отдал бы все на свете, чтобы это было не так. Но есть факты. А с ними спорить трудно.
Девушка усмехнулась. Вера в дружбу на одной чаше весов, а на другой...
Никто кроме нее не верил в его невиновность. Нет, она не винила Ремуса за его ответ, и была благодарна, что он честен с ней, и все же… Все же ей так хотелось, чтобы хоть кто-то, хоть кто-нибудь сказал ей эти слова, слова, которых она так ждала. Но никто, никто так и не произнес их. А это могло означать, что весь мир впал в одно общее заблуждение, а могло… могло означать, что это она слепо верит в то, чего нет. И не хочет принять истину.
- Как ты думаешь дальше жить, Кейт? – Люпит сидел, сцепив руки в замок перед собой и положив на них голову.
- Я не знаю, как мне жить дальше. Мне страшно. Трудно. У меня совсем ничего не осталось, понимаешь, даже надежды на то, что когда-нибудь все будет хорошо. Иногда я думаю, что мне было бы легче пережить его смерть, чем то, что ждет меня. Я бы знала, что это конец, и рано или поздно смирилась бы. А теперь… Теперь я обречена на вечное ожидание, которое никогда не будет вознаграждено. Я буду знать, что он есть, что он дышит, живет где-то, пусть далеко от меня, но живет. И я могла бы обнять его, взять его за руку, посмотреть ему в глаза… Я могла бы прожить с ним жизнь, но он никогда не переступит порог моего дома. Я люблю его, Рем, и не смогу без него. Но мне не оставили выбора.
Они посидели еще немного, но все уже было сказано, а говорить обо всем по второму разу было слишком мучительно.
Уходя, Кейт зажгла свечу. Несколько секунд она в задумчивости смотрела на пламя, а потом спросила Люпина:
- Разве этого мы все для себя хотели? Разве об этом мечтали Лили и Джеймс, когда говорили друг другу венчальные клятвы перед алтарем, или когда крестили Гарри? Почему все это случилось с нами?
- Наверное, это судьба, - ответил ей Ремус. Она снова усмехнулась.
- Да будь она проклята, такая судьба! – ее неожиданно громкий голос отозвался под сводами церкви гулким эхом. Через несколько секунд за Кейт закрылись двери, и снова все погрузилось в тишину.
Ремус провел ладонью по щеке.
Щека была мокрой.
Когда Кейт вернулась на могилу Лили и Джеймса, давно и безнадежно стемнело. Кладбище опустело, все разошлись. Могильный холм был чуть припорошен снегом. И много цветов, которые завтра обратятся в тлен.
Ее букет все-таки не выбросили. Она заморгала часто-часто, стараясь снова не разреветься.
И вдруг что-то заставило ее насторожиться. Она была не одна здесь, кто-то стоял за ее спиной, и этот кто-то был не Ремус.
Девушка медленно обернулась и потрясенно воззрилась на того, кто стоял позади нее. Видит Бог, это был последний человек, которого она ожидала здесь сегодня встретить.
Глава 30Несколько секунд Кейт в немом оцепенении смотрела на человека, неподвижно стоявшего в нескольких шагах от нее. Непроглядная темнота глухой ноябрьской ночи скрывала его лицо, скрадывала его силуэт, но против Кейт эта темнота была бессильна. Этого человека она узнала бы и в самой непроглядной ночи, и в самой многочисленной толпе. Пусть бы даже и через тысячу лет. Дейв Хейгл стоял, небрежно прислонившись плечом к стволу дерева, скрестив на груди руки, и неотрывно смотрел на Кейт.
- Дейв!- Кейт скорее выдохнула, чем произнесла его имя, настолько невесомым было ее восклицание. Оно на несколько мгновений крошечным облачком ее дыхания повисло в морозном ночном воздухе, а потом бесследно растаяло.
Но он ничего не ответил ей, только все также безмолвно, с какой-то затаенной маниакальной жадностью продолжал вглядываться в лицо девушки, которая стояла в нескольких шагах от него на фоне двух новых, едва припорошенных снегом могил посреди мрачного ночного безмолвия кладбища. Его Кейт, когда-то его, а теперь совсем чужая, далекая, незнакомая. Другая.
- Что ты здесь делаешь, Дейв? – на этот раз голос ее прозвучал неожиданного звонко. Ее вопрос снова остался без ответа, и она инстинктивно сделала шаг назад. Как будто вдруг осознала исходившую от стоящего напротив человека опасность. Сухая ветка громко затрещала под ее ногой, и этот звук вспугнул ворона, который мирно дремал где-то высоко в кронах деревьев. Птица взмыла в небо с громким карканьем, Дейв проводил ее долгим взглядом, а потом посмотрел на Кейт.
- Не бойся, Кейт, я не причиню тебе зла, - тихо сказал он и сделал шаг из темноты ей навстречу. Лунный свет осветил его лицо, такое знакомое ей когда-то, знакомое до самой последней ноты. Кейт молча рассматривала его, словно все еще не решаясь поверить в реальность происходящего. Он почти не изменился со дня их последней встречи, вот только какой-то темный блеск, прежде ей незнакомый, появился в его взгляде, и между бровей пролегла глубокая морщинка.
- Дейв, - повторила она, а потом вдруг стремительно, в несколько шагов преодолела расстояние, разделяющее их, и бросилась к нему на шею. – Господи, как же хорошо, что ты здесь!
Она пробормотала эти слова, уткнувшись ему в плечо, а потом расплакалась, горько, так горько, как будто не было в этом мире с самого его сотворения человека несчастнее ее. Страх, который овладел ею в первые мгновения их встречи бесследно исчез, стоило ей услышать его голос, стоило ему назвать ее по имени. Звуки его голоса разом воскресили в ее памяти полузабытое ощущение их детского счастья, которое было у них одно на двоих, и не было в целом мире силы, которая была бы способна у них его отнять.
Наверное, это было кощунством – плакать на плече Пожирателя Смерти рядом с могилами Лили и Джеймса, но в этот момент она вряд ли думала об этом. Она была не одна, пусть ненадолго, пусть на несколько минут, но она могла разделить свое черное страшное отчаяние с кем-то родным и знакомым, а иначе она задохнулась бы в нем, утонула, как в вязкой болотной трясине.
Дейв крепко прижал ее к себе и принялся гладить по волосам, шепча ей на ухо что-то успокаивающее. У них было всего несколько минут, он это знал, как знал и то, что не имеет права рисковать ее жизнью. А еще он знал то, что отпустить ее сейчас, было выше его сил, теперь, когда она непозволительно близко… На минуту мелькнула шальная мысль – Блэка больше не было, и если он захочет, его больше никогда не будет. А она останется, и наконец-то будет принадлежать только ему одному… Как он мечтал когда-то. Как он мечтал всю жизнь.
Но это была химера, иллюзия - будущее, которого у них никогда не будет. Взгляд наткнулся на две заваленные цветами могилы.
Время неумолимо отсчитывало секунды. Они убегали, одна за другой, равнодушно, неизбежно.
Время работало против него.
Пора. Он должен был сделать то, зачем пришел. Ничего другого ему все равно не остается – конец неизбежен, он это знал. А у нее еще оставался шанс.
- Кейт! – Дейв крепко взял девушку за плечи и грубо встряхнул, пытаясь привести в чувство. Она всхлипнула в последний раз и подняла на него заплаканное лицо.
- Кейт, слушай внимательно то, что я тебе скажу. Ты выслушаешь все до конца, и не станешь задавать глупых вопросов, - Дейв говорил жестко и отрывисто, и в этот момент она не узнавала его. Но все равно кивнула, в знак согласия, отчего-то с трудом удержавшись от соблазна перевести взгляд на его руку. Туда, где должна была быть Метка. Его Метка.
Но она запретила себе думать об этом. Только не теперь. Не здесь.
- У меня мало времени. За мной следят. Пожиратели. Волан-де-Морт пал, но часть его осталась жить. Его приспешники рано или поздно найдут способ возродить его, и он не остановится, пока не уничтожит мальчика.
Кейт в оцепенении ловила каждое слово Дейва, мертвой хваткой вцепившись в рукав его куртки. Она не стала спрашивать, откуда он все это знает, она и не хотела этого знать.
- Зачем они следят за тобой? – спросила Кейт. – Я думала, что ты…
Она не договорила, запнулась на полуслове, и на миг в ее глазах мелькнула надежда.
Он усмехнулся, зло, горько, и лучик надежды в ее глазах погас также быстро, как и загорелся.
- Тебе не нужно знать всего, это лишнее. Но в живых меня не оставят. Ты должна взять вот это, - Дейв вытащил из кармана кожаной куртки закупоренную пробирку и протянул ее Кейт. Она осторожно взяла ее в руки. Обычная стеклянная пробирка, на первый взгляд пустая. В неверном лунном свете было не разобрать, но Кейт почудилось, что внутри все же что-то есть. Что-то, похожее на белую дымку.
- Что это? – спросила она.
- Воспоминание, - холодно ответил Дейв.
- Воспоминание о чем? Оно твое?
Несколько секунд Дейв не отвечал, словно собираясь с силами. Три года он бежал от встречи с ней, и три года отчаянно жаждал ее. Тогда, когда после школы их пути разошлись, и Кейт окончательно и бесповоротно выбрала Блэка, он понял, что должен уйти. Он возненавидел тогда весь мир, он ненавидел Кейт, ненавидел Блэка, ненавидел их до приторности счастливых поженившихся друзей. Все они были так счастливы, и так беспечны, и так довольны собой и окружающим миром…А от его жизни остались только руины, потому что вся его жизнь имела смысл только пока Кейт была с ним, а потом ее не стало, и все рухнуло. Дейв всегда знал, что его любовь к этой девушке переживет его самого, знал, что обречен всю жизнь любить ее и страдать, потому что любовь его безответна, и даже времени будет не под силу излечить эту его рану. Но после того, как она оставила его, он возненавидел ее почти также сильно, как любил когда-то. Он стал Пожирателем Смерти, пожалуй, только потому, что они – Кейт, Блэк, Поттеры - боролись против этого. Дейв не был фанатиком идей чистоты крови, ему было плевать на грандиозные идеи и величие Волан-де-Морта, он не был убийцей или палачом, он просто потерял то, ради чего ему стоило бы жить. А еще ему до боли хотелось, чтобы Кейт узнала обо всем, и почувствовала себя виноватой в том, что он стал Пожирателем Смерти. Он знал, что чувство вины не даст ей забыть его. Он был готов заплатить любую цену за то, чтобы Кэтрин Милтон не предала его имя забвенью. Что угодно, лишь бы она хотя бы иногда вспоминала о нем. Хотя бы иногда.
Он быстро сделал карьеру в рядах Пожирателей Смерти, стал практически правой рукой Волан-де-Морта. Темный Лорд выделял его среди прочих, ему были нужны именно такие сторонники. Которые ничего не боятся, потому что им нечего терять в этой жизни. Да и сама жизнь, в общем-то, для них никакой ценности не представляет. Он был идеальным орудием Смерти – ничего кроме этого Волан-де-Морта не интересовало.
Все эти годы Дейв издали наблюдал за жизнью Кейт, и это было сродни медленной мучительной пытке, потому что Кейт – его Кейт – принадлежала другому, и была до неприличия счастлива с ним. Несколько раз Дейв сталкивался с Блэком во время стычек с Орденом Феникса, Блэк всегда лез в самое пекло, благо хоть Кейт не позволял участвовать во всем этом безумии, за все эти месяцы Дейв ни разу не видел ее, в отличие от рыжей жены Поттера. А потом эта самая жена Поттера забеременела. Но тогда никто и представить себе не мог, что ее будущему ребенку суждено перевернуть с ног на голову судьбу всего магического мира. Шла война, но почему-то счастье Поттеров, как и счастье Блэка и Кейт, казались Дейву незыблемыми, нерушимыми. По крайней мере, тогда.
Дейв посмотрел на Кейт. Она неотрывно смотрела на него, явно со страхом ожидая того, что он ей сейчас скажет. Нервы были натянуты до предела, и сердце стучало в груди быстро-быстро, и этот мерный стук отдавался в висках болезненным отзвуком.
- Что это за воспоминание, Дейв? – с нажимом спросила Кейт.
Дейв видел, что ей было страшно, до дрожи страшно, хотя она всегда была очень храброй, его девочка, и очень сильной. Дейв знал, что поступает правильно, отдавая ей это воспоминание, знал, что этим поступком искупляет свои грехи, спасает свою душу, по крайней мере, то, что от нее осталось. Он знал, что будет вечно гореть в аду за все злодеяния, что ему довелось совершить, и даже то, что он делает теперь для Кейт – ничтожно мало, но это все, что он мог сделать. Ему уже все равно не помочь, а ее жизнь может сложиться совсем по-другому. Ирония судьбы – жизнь Кэтрин Милтон и Сириуса Блэка зависела теперь от едва различимой дымки в хрупкой стеклянной пробирке, которую девушка недоуменно сжимала в тонких пальцах.
- Блэк не предавал Поттера и его жену, Кейт. Это сделал другой человек, Питер Петтигрю. Он работал на Волан-де-Морта, довольно давно, хотя работал – слишком громкое слово, - Дейв зло усмехнулся, - скорее пресмыкался перед ним. На той стороне об этом естественно ничего не знали. Поттеры поменяли Хранителя незадолго до Хэллоуина, это Петтигрю открыл Темному Лорду местонахождение их дома, это он их предал, - Дейв помолчал несколько секунд, а потом добавил: - Не Блэк.
Лили и Джеймс доверились не тому человеку, вспомнились Кейт слова Дамблдора. Как же он был прав и как же ошибался… А еще почему-то до боли отчетливо вспомнился стеснительный суетливый паренек, которого Джеймс, Сириус и Ремус считали своим другом, а Лили ласково называла «Хвостик» и всегда принимала в своем доме как желанного гостя.
Кейт потрясенно смотрела на Дейва. В голове не осталось ни одной связной мысли, только какой-то гул и хаотичное мелькание неясных образов. А потом среди всего этого хаоса она расслышала отзвучавшие слова Дейва о том, что Сириус не виновен. И она может его спасти. Пусть даже она больше не нужна ему, пусть он разлюбил ее, пусть! Она его спасет.
- Если бы ты только знала, Кейт, как сильно я ненавижу его, - сказал Дейв, и в глазах его полыхнул огонь. Кейт стало страшно.
- Тогда зачем ты помогаешь ему? – голос Кейт предательски дрогнул. Она покрепче сжала в руках пробирку, словно испугавшись, что Дейв передумает. Она теперь скорее умерла бы сама, чем рассталась бы с ней.
- Я помогаю не ему, а тебе. И себе, наверное. Себе в первую очередь.
Дейв посмотрел куда-то за спину Кейт, словно видел там что-то, кроме непроглядной ноябрьской темноты и мраморных глыб памятников. Она тоже хотела оглянуться, но не стала. Ей стало страшно. В этот момент Кейт поняла, о чем говорил Дейв. Она знала, что он там видит.
Лица своих жертв, безмолвные, мертвые. Они смотрели на него из темноты пустыми укоризненными взглядами, и это молчание было страшнее самых громких проклятий.
- Дейв! - Кейт нарушила эту страшную тишину, от которой звенело в ушах. – Почему ты сказал, что у тебя мало времени?
- Вот поэтому!
Кейт не успела ничего понять, все случилось в сотые доли секунды. Дейв вдруг что есть силы толкнул ее в сторону, и она, не удержавшись на ногах, упала на промерзшую землю, едва припорошенную снегом. Первая мысль была о пробирке – вдруг разбилась? Но, по всей видимости, на стекло были наложены какие-то чары, и оно благополучно пережило удар о землю. Кейт схватила пробирку и сунула ее в карман пальто, а потом вскочила на ноги, едва не застонав от боли в руке – упав, она больно ударилась локтем о землю.
Чуть в стороне она увидела Дейва, который с трудом отбивался от трех Пожирателей Смерти. В воздухе проносились заклинания, одно за другим, и Кейт почти оцепенела от страха, потому что поняла – в любой момент среди них может прозвучать то единственное, после которого уже ничего не исправить. Стряхнув с себя оцепенение, она вытащила палочку и швырнула в одного из Пожирателей Ступефаем. Двое других на миг остановились и повернулись к ней. Видимо, они успели забыть о ее присутствии.
Дейв с ужасом смотрел, как один из Пожирателей поднял руку и нацелил палочку на Кейт, готовый произнести заклинание. Он знал, что у него не хватит времени, чтобы добраться до нее и трансгрессировать вместе, она была сейчас слишком далеко. Пока он сделает эти несколько проклятых шагов, их обоих успеют убить. Молясь о том, чтобы получилось, он позвал ее мысленно. Они когда-то умели говорить телепатически, сотворив для этого сложное заклинание, но не делали этого со времен окончания школы. Она еще долгое время продолжала звать его, когда он исчез из ее жизни, но он не отвечал. А потом перестала, видимо, поняв, что он не откликнется.
«Кейт, трансгрессируй к воротам кладбища!»
Несколько мгновений девушка стояла неподвижно, а потом исчезла. Дейв перевел дыхание и трансгрессировал вслед за ней.
- Что это было? – Кейт бросилась к Дейву, когда они оказались за воротами кладбища. До могилы Лили и Джеймса отсюда было довольно далеко, но все же не слишком. Годрикова Лощина мирно спала. Пустая дорога, освещенная фонарями, уводила вглубь деревушки. В этот поздний час она была абсолютна пуста.
Дейв схватил девушку за плечи. Глаза его горели безумием и какой-то мрачной решимостью.
- Уходи, Кейт! Иначе они убьют тебя! Живо!
- Нет! – она вцепилась в рукав его куртки мертвой хваткой. Он болезненно поморщился – времени оставалось мало. Он должен был уйти первым, иначе она не отстанет. Его все равно выследят – это вопрос времени, и он не мог допустить, чтобы и она подверглась опасности.
- Да, Кейт! Здесь мы должны расстаться. Это прощание. Мы больше никогда не увидимся с тобой, - он помолчал несколько секунд, неотрывно глядя в глаза напротив стоящей девушки. Они были полны слез. Но это уже ничего не значило. – Прощай, Кейт. Я всегда любил тебя, и всегда буду любить. На этом свете или на том.
Дейв наклонился к ней, поцеловав ее в лоб невесомым поцелуем. Кейт плакала, и почему-то уже не пыталась его остановить. Она вдруг поняла, что это и вправду прощание. Он уйдет сейчас, и больше не вернется. Никогда.
Она даже не успела сказать ему спасибо. Он растворился в морозном ночном воздухе с глухим хлопком трансгрессии. Кейт растерянно смотрела на свои протянутые вперед руки. Там, где только что стоял Дейв, теперь была пустота.
Кейт едва слышно прошептала что-то, а потом быстро побежала прочь от ворот кладбища по мощеной дорожке. Она не вполне соображала, что делает, это было очень похоже на состояние аффекта, но прийти в себя никак не получалось. Ей все казалось, что Дейв где-то рядом, что он не мог уйти далеко, не мог оставить ее одну, и если она будет быстро бежать, то догонит его. Мысль о том, что где-то рядом трое Пожирателей Смерти отчего-то совсем не волновала ее сейчас.
- Дейв! – что есть силы закричала она. Ее крик оборвался на самой высокой ноте, отразившись насмешливым гулким эхом. Она вдруг остановилась прямо посреди мощеной дорожки, без сил упала на колени и закрыла лицо руками. От быстрого бега легкие жгло огнем. Внутри все болело. Сколько она просидела вот так, закрыв лицо руками и сотрясаясь от глухих рыданий, Кейт не знала. Может, пять минут, а может, час.
Годрикова Лощина продолжала спать, и никто из местных жителей в ту ночь не заметил посреди главной улицы странную белокурую девушку, которая долго рыдала, сидя прямо на промерзшей земле под равнодушным светом электрических фонарей, а потом поднялась на ноги и, пошатываясь, медленно побрела прочь.
Кейт трансгрессировала домой, когда часы показывали второй час ночи. В окнах их дома горел свет, и Кейт отстраненно, словно это все происходило не с ней, а с кем-то другим, подумала, что Мэдисон наверняка сошла с ума от беспокойства.
Но дома ее ждал сюрприз. Войдя в ярко освещенную гостиную их дома, она с удивлением обнаружила там, кроме Мэдисон, маму и какого-то мужчину. Мужчина показался Кейт смутно знакомым, словно когда-то давно они встречались с ним, вот только она никак не могла вспомнить, когда и где.
- Мам? – девушка в недоумении остановилась на пороге гостиной. Алин должна была быть в Хогвартсе, никак не дома.
- Кейт, милая, слава Богу, - Алин порывисто поднялась с кресла, в котором до этого сидела, и бросилась к девушке. Кейт обняла маму и уткнулась лицом ей в плечо, пахнущее знакомыми духами. Только сейчас она поняла, как сильно устала за этот бесконечный день.
Мужчина, сидевший в кресле напротив Алин, тоже поднялся, приветствуя Кейт. Она кивнула ему, а потом перевела вопросительный взгляд на Мэдисон, которая стояла у камина. Но та только зло сверкнула глазами и передернула плечами. В знак протеста, поняла Кейт.
Злится, что Кейт так задержалась. Впрочем, ее гнев вполне оправдан.
- Здравствуйте, Кэтрин. Вы, наверное, не помните меня? Меня зовут Майкл Рэйнольдс, - доселе молчавший мужчина обратился к Кейт.
Она внимательно посмотрела на него, а потом вдруг вспомнила. Ну конечно. Заместитель министра магии США, они встречались на министерском балу, она тогда училась на седьмом курсе. Сириус приревновал ее к нему тогда, потому что этот самый заместитель пригласил ее на танец. Но что он может делать ночью в их доме?
- Здравствуйте, мистер Рэйнольдс, я узнала вас, - Кейт кивнула, про себя подумав, что выглядит сейчас самым паршивым образом: пальто испачкано грязью, колготки порваны, коленка разбита и сочится кровью. Ей стало неловко. – Не сочтите мой вопрос нескромным, но чем обязаны вашему визиту?
Ей нужно было поговорить с мамой и Мэдисон. Ей не нужны были посторонние в доме, ее сейчас интересовало только одно – маленькая стеклянная пробирка в ее кармане, и совсем не интересовали старые малопонятные знакомые. Нетерпение толкало ее в спину.
Алин переглянулась с неожиданным гостем и, к огромному удивлению Кейт, вдруг покраснела. Майкл Рэйнольдс молчал, видимо, ожидая ответа от Алин, но она молчала. Мэдисон громко фыркнула.
- Кейт, это и есть мамин поклонник, о котором я тебе говорила. Избавь Алин сейчас от лишних подробностей, - Мэдисон, как всегда, была прямолинейна до неприличия. – Он все знает, про историю с Блэком, и готов тебе помочь. Попробовать помочь.
Кейт посмотрела сначала на маму, а потом на Мэдисон. В другой раз эта новость произвела бы на нее эффект разорвавшейся бомбы, но сейчас ей было почти все равно. Она прошла в комнату, сняла пальто и села на диван. На бежевом ковре остались грязные следы. Несколько секунд она просидела молча, закрыв лицо ладонями. В голове было пусто.
- Я очень признательна вам, Майкл, но это уже не требуется, - она положила на журнальный столик свою драгоценную пробирку. А потом рассказала присутствующим о событиях минувшего дня. Когда она закончила, в комнате повисла почти оглушающая тишина.
- Все, о чем я молюсь теперь – чтобы Дейву удалось спастись. Не знаю как, но удалось.
Кейт поднялась с дивана, а потом наклонилась за пробиркой. И вдруг она страшно закричала, так страшно, что от этого крика кровь стыла в жилах. Одной рукой она схватилась за край журнального столика, а второй за горло. Она тяжело дышала, как выброшенная на берег рыба – ей явно не хватало воздуха, девушка задыхалась. Она в последний раз содрогнулась всем телом, как будто от судорог, а потом подняла на Алин страшные пустые глаза и сказала бесцветным голосом:
- Дейв мертв, мама. Его только что убили. А я все это почувствовала, я все это прожила.
А потом она заплакала.
Кейт уложили на диван. Она обессилено закрыла глаза и запрокинула голову назад. Ей было очень плохо, она как будто совсем не чувствовала свое тело. Алин держала ее за руку, а Мэдисон все пыталась расшевелить ее, но безрезультатно.
- Отойди, Алин, - Майкл опустился на край дивана, где лежала девушка, и осторожно взял ее за руку.
Алин отрицательно замотала головой.
- Я останусь с ней.
- Вот именно, что вы здесь раскомандовались! – Мэдисон смахнула слезы. – Мы останемся.
- Отойдите обе. Живо!
Странное дело, но обе женщины послушались. Алин неслышной тенью выскользнула из комнаты. Мэдисон, фыркнув для порядка пару раз, последовала за подругой.
Майкл напряженно посмотрел на лежащую в странной полукоме девушку. То, что он увидел, ему очень не понравилось. Он не был до конца уверен в своем предположении, но если оно окажется верным…
- Кэтрин, - осторожно позвал он. – Мне очень нужно, чтобы ты ответила мне на один вопрос…
Когда он вошел в кухню через пару минут в кухню, он застал там Алин, как изваяния застывшую у окна и Мэдисон, мечущуюся из угла в угол.
- Мэдисон, побудь, пожалуйста, с Кейт.
Мэдисон молча выскользнула из комнаты. Алин напряженно ждала.
- Все очень плохо, Алин. Она говорит с трудом, но из ее объяснений я понял, что они с тем парнем, о котором она говорила, экспериментировали с темной магией, когда были подростками. Думаю, они не вполне осознавали последствия. Они сотворили Заклятье Нерушимой Связи. Ты знаешь, что это значит?
Алин поднесла ладони ко рту, словно пытаясь сдержать рвущийся наружу крик, а потом замотала головой.
- Майкл, это то, о чем я думаю? – упавшим голосом спросила она.
- Люди, связанные этим Заклятьем, связаны им посмертно. Если умирает один, он утягивает другого за собой в могилу. Это означает…
- Что я уже мертва, мистер Рэйнольдс?
Алин и Майкл обернулись. В дверях стояла шатающаяся от слабости Кейт. Она держалась за косяк и напряженно ждала ответа.
Она уже и сама все поняла. Старый эксперимент – когда-то с Дейвом они зашли слишком далеко, но успели забыть об этом. Вот почему она пережила смерть Дейва как свою собственную, как будто это все случилось с ней.
- Сколько времени у меня есть? – она откинула назад свои белокурые волосы. Они отчего-то все время норовили упасть ей на лицо. На Алин она старалась не смотреть.
- Неделя. Может, чуть больше.
Она кивнула и все также бесшумно вышла из комнаты. Майкл подошел к Алин и обнял ее за плечи.
- Что мне делать? Что мне делать, Майкл? Ведь нет никакого средства против этого проклятого Заклятия…
Что-то в молчании собеседника насторожило Алин. Она вывернулась из его объятий и требовательно посмотрела на него.
- Майкл?
Он напряженно молчал, размышляя о чем-то.
- Алин, я не хочу тебя обнадеживать. Шанс один из десяти. Там, в Америке, есть одна шаманка из старого индейского племени. О ней ходят легенды. Я знаю, что она иногда берется за такие случаи, знаю, что она ведает подобной магией. Согласится она или нет – я не знаю, но другого выхода все равно нет.
В их случае счет шел на минуты, не то, что на дни, но Кейт наотрез отказалась покидать Англию до тех пор, пока не передаст воспоминание Дейва главе Визенгамота лично в руки. Отдавать его министру магии она не хотела, боясь, что тот не даст делу ход – он почему-то был слишком заинтересован в том, чтобы повесить это преступление на Сириуса, а Дамблдор… Кейт почему-то казалось, что директор в любом деле преследует свою личную выгоду, кто знает, как он решит разыграть эту карту? Тем более если она уже не сможет никак не него повлиять. Просто потому, что ее самой не станет.
Глава Визенгамота, Адам Уэйнрайт, был в отъезде. Мэдисон с Алин отправили ему несколько десятков сов, но он не ответил ни на одно из них. Где он был, и почему до него не доходили письма, они не знали, но Кейт таяла на глазах. Периоды забытья становились все продолжительнее. Где она бывала в такие минуты… Она словно погружалась в какой-то серый липкий туман, полный безмолвия и отчаянья. Сначала она была там одна, а потом начала различать тени. Они отделялись от этого тумана и с каждым разом подходили все ближе и ближе к ней, безмолвные, тихие. Они всегда молчали. А потом Кейт начала их различать, узнавать. Ее отец, Дейв, Стефании Бэррингтон, Лили и Джеймс…
Она знала, что скоро перейдет черту. Осталось совсем немного. Ей совсем не было страшно, просто хотелось, чтобы все поскорее закончилось. Вот только бы ей успеть спасти Сириуса…
Адам Уэйнрайт появился на пороге их дома на третий день, взволнованный, но собранный. Его встретили заплаканные Алин и Мэдисон и какой-то незнакомый мужчина. И Кэтрин… Малышка Кэтрин, та самая, которой он дарил форфоровых кукол на Рождество, целую вечность назад. Из разговора с Алин он знал, что случилось, она рассказала ему абсолютно все и попросила не мучить Кейт лишними разговорами. Он и не собирался. Он осторожно присел на край ее кровати и взял за руку. Рука была ледяной. Кейт с трудом открыла глаза и улыбнулась пересохшими потрескавшимися губами.
- Дядя Адам… Вы приехали.
- Кэтти, милая, я все знаю. Твоя мама рассказала мне.
Кейт протянула ему руку. В ладони она сжимала стеклянную пробирку, за эти дни она не рассталась с ней ни на секунду.
- Здесь воспоминание одного человека… Я не буду называть его имя. Воспоминание о том, кто на самом деле виновен в смерти Лили и Джеймса Поттеров. Сириус Блэк не совершал того, в чем его обвиняют. Вы или профессор Дамблдор должны выступить на стороне защиты с этим доказательством. Проверить, подлинное воспоминание или нет, можно элементарным заклинанием. Пообещайте, что вытащите его, дядя Адам?
Он молча кивнул.
- И еще. Никто не должен знать, как попало к вам это воспоминание. Вы должны сказать – из анонимного источника. И самое главное , Сириус Блэк не должен знать о моем участии в этой истории, не должен знать, что мы с вами знакомы, не должен знать о моем состоянии и о том, что мы виделись с вами. Завтра мы отправимся в Америку – слова давались девушке с большим трудом, она говорила почти шепотом. – Майкл надеется спасти меня… Я не знаю, что меня ждет, но, на всякий случай, дядя Адам… Прощайте. И спасибо вам.
Сириус был оправдан единогласно, окончательно и бесповоротно прямо в зале суда. Заседание было закрытым, журналистов туда не пустили, поэтому все они толпились за наглухо закрытыми дверями, а когда он, наконец, вышел в коридор, они накинулись на него, как коршуны, наперебой задавая какие-то идиотские вопросы. Он отмахнулся от них. Кроме того, он и сам пока ничего не успел понять. Но, кажется, случилось чудо. У него не было ни одного предположения относительно того, кому может принадлежать воспоминание, которое его спасло. Но сейчас это было не важно. Он вышел в коридор и принялся озираться по сторонам. Сердце билось быстро-быстро, он высматривал в гомонящей толпе одного-единственного человека, но не находил. Кейт Милтон не было среди тех, кто наводнил коридоры министерства в это сенсационное утро.
Чуть в стороне Сириус увидел Лунатика. Он стоял в одиночестве и ждал, пока тот его заметит. Сириус подошел к нему, и они просто обнялись. Слова сейчас были лишними. Ремус похлопал друга по спине и улыбнулся. Сириус был бесконечно благодарен ему за то, что он был здесь сегодня. А потом Сириус заговорил о том, что волновало его сейчас больше всего на свете.
- Рем, я должен поговорить с Кейт. Когда ты видел ее в последний раз?
