Перевертыш

Глава 1. Безумен, как шляпник. [1]

- Эй, Луиджи! - худой подросток с растрепанными черными волосами и поразительными зелеными глазами схватил высокого нескладного парня с густой шапкой тонких соломенных волос за плечо. Парень вырвался, кинул злой взгляд в сторону виновато прищурившегося друга и беспомощно привалился к стене, исподлобья наблюдая, как расцветает на лице мальчишки победная улыбка.

- Я и не думал тебя прощать, Поттер! - вяло огрызнулся он и каким-то совсем беззащитным жестом убрал со лба волосы. - Мы планировали это выступление полгода! Ты самый быстрый! Да победа была наша, ты соперников видел? Но нет, стоило Мариэтте поманить тебя пальчиком, - Луиджи осекся, глядя, как нахмурился друг и в его глазах промелькнуло что-то опасное, язвительно добавил, - несомненно изящным и уникальным в своей идеальности пальчиком, хотя к делу это и не относится - как ты тут же спёкся и готов предать друзей, команду, Родину и что еще на выбор там тебе предложат...

-Луиджи, я понимаю, что я подвел тебя, но это же Мариэтта! - Гарри явно планировал какую-то яркую речь, но в итоге выдал лишь молящий взор. Луиджи посмотрел на него, как на безнадежного умственно отсталого и жестко произнес:

- Да пошел ты!

И повернулся, быстрым шагом выйдя со школы.

- Луи! У тебя же Кристофер есть, он шустрый! - закричал вдогонку Гарри, разочарованный неудачей в перемирии с другом.

- Поттер, ты осёл? - Луиджи повернулся, и Гарри невольно попятился, глядя, как жесткая маска исказила лицо друга. - Да ты совсем со своей ненаглядной Мари двинулся! - что-то изменилось в глазах Луи и он обманчиво спокойным голосом произнес: - Моему брату одиннадцать. Он слабее тебя и физически не сможет сделать всего, что сделал бы ты. Он никогда не тренировался с нами, и за месяц! - Луи насмешливо поднял глаза к небу - сомневаюсь, что сможет что-то сделать. Просто подумай об этом, Поттер.

Гарри вздохнул, глядя, как его лучший друг, сильно сутулясь и то и дело раздраженно отбрасывая волосы с лица, направляется к воротам средней школы Вонтари города Литтл-Уингинг. Поттер присел на скамеечку, наблюдая, как из большого красивого здания выходят ученики, радуясь окончанию занятий. Гарри задумчиво взъерошил волосы и задумался.

В теплом майском воздухе витало нечто ванильное и приторное. Запах чего-то цветущего щекотал ноздри, и Гарри то и дело морщился и чесал нос. Окрашенное в приятный бежевый оттенок здание, смеющиеся ученики, радующиеся весне, некоторые из которых оставались на довольно уютной и красивой территории школы, чтобы обсудить еще не обсужденные за долгий день новости - кто развалившись прямо на аккуратно подстриженном газоне такого ярко-зеленого оттенка, что больно было глазам, кто сидя на широких ступеньках школы - всё казалось праздником вынырнувшему свежему, будто только умывшемуся солнцу и свету. Гарри, с хмурым выражением лица приютившийся на облупленной белой скамеечке, казался здесь лишним.

Когда Мариэтта, очаровательная хрупкая девушка, о которой Поттер вздыхал вот уже год, вчера - сама! - позвонила ему и предложила принять участие в эстафете роллеров вместе с ней, Гарри был на седьмом небе от счастья и не успел подумать о том, что у него уже была команда - трое быстрых, сильных друзей. Глупо улыбаясь и дрожащими руками теребя край забытой тетей Петуньей салфетки, Гарри сказал лишь то, что будет рад и позвонит завтра, чтобы обсудить, в какое время будут проходить тренировки. Мари казалась сбитой с толку тем фактом, что необходимо тренироваться для участия в выступлении, но все же немедленно согласилась. Для того, чтобы в тот день его абсолютное счастье оставалось неомраченным, ничего больше и не надо было.

Однако хмурым пасмурным утром Гарри пришло в голову, что необходимо все-таки что-то сказать и Луи. Раздосадованный сложившейся ситуацией Поттер так и вывалил все прямо на уроке химии, а темпераментный Луи, недолго думая, на перемене высказал все, что думает о Поттере, его одержимости Мари и всём остальном. Оба друга оскорбились до глубины души и не разговаривали весь день. Однако после уроков, решив, что виноват все-таки он, Поттер все же решил пойти на попятную и извиниться.

Разбуженное чувство вины противно скреблось внутри. Их с Луи команда и правда считалась самой сильной в школе, и на них рассчитывали очень многие. А он подвел, оказался предателем.

Гарри встал и поплелся в сторону дома, не в силах сидеть на одном месте. Он медленно шел, задумчиво глядя по сторонам. Вина что-то вкрадчиво шептала, холодели руки, и Гарри уже нащупывал в кармане толстый телефон, чтобы позвонить Луиджи Харрисону и сказать, что был не прав, и будет все-таки выступать в команде, как тут же перед глазами вставало миленькое личико Мари с густыми темными волосами, очаровательной улыбкой и забавной привычкой морщить лоб, когда она смеялась, и он передумывал. Безвольно обвисала рука, уже готовая выудить мобильный на волю, а ноги сами продолжали путь.

Их команда сформировалась два года назад. Ее основой были два человека: Луи, не очень быстро разгоняющийся, но стабильно держащий высокую скорость до конца, и Гарри, очень проворный, шустрый, безошибочно находящий короткие пути и незаметные тропы. Они с Луи подружились в тот же день, когда Гарри перевелся в Вонтари, и быстро стали лучшими друзьями. Немного психованный, но верный Луи послушно терпел причуды Поттера, которого вечно тянуло на приключения и вообще "шило было в заднице". Гарри же с благодарностью принимал дружбу человека, который вскоре стал ближе брата.

В Вонтари Гарри перевелся незадолго до развода его тети с мужем. Надо сказать, что втайне Гарри был бесконечно рад их размолвке, хотя ни за что не сказал бы этого вслух. Отношения с семьей теперь если не стали теплыми, то хотя бы человеческими.

В тете Петунье перелом произошел резко. Как будто кто-то переключил выключатель, и на месте злобной тетки, терроризирующей его по поводу и без, появилась довольно усталая, но в целом никак к нему не относящаяся женщина. Это произошло тем летом, когда Гарри исполнилось одиннадцать - сначала тетя, напротив, стала присматриваться к нему пристальней, кричала чаще, раздражалась и нервничала, всерьез задумала отправить в школу Святого Брутуса, где обитали малолетние преступники, но затем вся ее злость и раздражение испарились, и Петунья заглохла, как старая машина.

Вместо этого тетка отправила его в пусть и бюджетную, но довольно хорошую школу. Купила подержанную, но подходящую по размеру одежду. Не перестала использовать в качестве бесплатной рабочей силы, но исправно кормила обедами и ужинами и даже отдала вторую спальню Дадли. А затем случилось и вовсе невероятное - подарила на первое сентября красивый дорогой рюкзак.

Сказать, что Дадли ревновал - не сказать ничего. Он бессильно выл от злобы, что крошка ранее безраздельно принадлежавшего ему внимания матери теперь доставалась Гарри. Он издевался над Поттером и бил его вдвое чаще, чем раньше, и в какой-то миг Гарри всерьез думал, что лучше бы все было как прежде. Однако после того, как несколько раз мать устроила сыну хорошую взбучку за его поведение, Дадли присмирел. Не перестав, впрочем, устраивать мелкие пакости и сочиться ядом каждый раз при встрече с Поттером.

А с дядей Верноном у тети все как шло, так и продолжало идти в разнос. Конечно, Гарри не был причиной ухудшения их отношений, он и раньше не сомневался, что родители Дадли скоро разведутся - последний год все шло из рук вон плохо, и ссоры между обитателями дома на Тисовой, 4 происходили практически ежедневно, однако младший Дурсль продолжал обвинять Поттера в том, что он виноват в их разрыве. Это полный абсурд, но Дадли сложно переубедить в чем-то, что крепко втемяшится ему в голову. В июне того года, когда мальчикам должно было исполниться по двенадцать, муж и жена подали на развод, и дядя Вернон навсегда уехал в Бирмингем.

Без гнета со стороны дяди, с осторожно-вежливым отношением к нему тети Петуньи, вскоре Гарри почувствовал себя по-настоящему счастливым. Затем Дадли укатил в какой-то частный интернат для мальчиков, который, к слову, пошел ему на пользу - кузен сильно похудел и вытянулся. В нем он пребывал весь год за исключением каникул.

Поттер быстро подружился с Луиджи, который оказался настоящим фанатом роликов. А когда на тринадцатилетие Гарри прознавшая про теперь и поттеровское увлечение тетя подарила ему пару роликовых коньков, он почувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Не мешал даже возмущенный скрип зубов притаившегося в углу Дадли. Вскоре Луи, восхищенный быстротой Гарри, притащил к нему знакомиться двух друзей - с виду мрачноватого, похожего на шкаф, Энди Брауна и вертлявую нескладную девчонку, которая была младше мальчишек на два года - Нэнси Роджерс.

Гарри с ними чувствовал себя по-настоящему уютно и друзей ценил намного больше семьи, хотя и удивлялся порой, как они, такие разные, способны выносить были друг друга. Энди оказался меланхоличным и слегка "не от мира сего" парнем, он, однако, был способен разрулить какой угодно конфликт. Нэнси - девочка-улыбка, очень живая и с неуемной фантазией, хотя, по мнению Поттера, иногда чрезвычайно болтливая - Гарри порой бесила. Но он знал, что она нравится Луи, и потому никогда не позволял себе негативных комментариев по отношению к ней, в отличие от того же Харрисона, который изредка, хоть и незло, прохаживался по Мари.

Гарри обнаружил, что, погруженный в мысли, дошел до своего дома. То ли сегодня все было поразительно контрастным, то ли Гарри раньше не замечал, как яркая зеленая трава на лужайке их дома ужасно сочетается с оранжевыми цветами, названия которых юноша не помнил. С удовольствием взращивая в себе это отвращение, Гарри выудил, наконец, длинный ключ и вставил в замок. Повернул и с недоумением нахмурился - ключ не прошел. Дернул еще раз и затем, пораженный внезапной догадкой, мягко потянул дверь на себя. Дверь, скрипнув, отворилась.

Гарри, нервно дыша, вошел в сумрак прихожей. Тетя Петунья не могла вернуться сейчас - она работала клерком по графику, всегда допоздна, и никогда не приходила с работы раньше. Дадли торчал в своей частной школе, а больше ключей ни у кого и не было. В отличие от многих хозяек, тетка никогда не оставляла ключ у соседей, справедливо опасаясь воров.

Но, кажется, воры все же пришли. Готовый к худшему Гарри, стараясь не шуметь, мягко ступал по кафелю и напряженно прислушивался. На кухне явно кто-то был... работал телевизор?

В недоумении Гарри проследовал на кухню - каким ворам придет в голову включать телевизор? - и облегченно выдохнул, расслабившись. Из-за двери доносился звук чьих-то массивных добросовестно работающих челюстей и высокий, очень знакомый голос, негромко втолковывающий что-то. Гарри даже улыбнулся, поразившись своей тупости - ну как можно было забыть про Энди, который умеет вскрывать какие угодно замки? Гарри потянул на себя дверь и зашел на кухню.

Он вошел как раз посреди какой-то длинной шутки, закончившейся смехом - друзья смотрели ситком. Луиджи среди них не было. Нэнси перестала щебетать, враждебно глядя на стоящего в дверях хозяина дома. Энди, по лицу которого вообще ничего невозможно было прочитать, продолжал дружелюбно жевать толстый, обильно смазанный майонезом бутерброд. Новый взрыв записанного смеха искусственно прозвучал в пустоте кухни, и Гарри поежился, неожиданно неуютно почувствовав себя в собственном доме.

- Ты думаешь, я тебе привет скажу? - с места в карьер бросилась Нэнси, злобно пыхтя и сверкая глазами. У девчонки были очень пышные, непослушные черные волосы, и Гарри неожиданно подумалось, что в гневе она похожа на ведьму. - Урод ты!

- Эй, Нэнс! Ну ты чего? - возмутился Гарри, ощущая, как противное чувство вины удовлетворенно взвыло в груди.

- Я чего? Да ты хоть понимаешь, что мы могли выйти на городские соревнования! У нас все шансы были! А из-за этой девки... Подкаблучник! - взвизгнула она. Энди сделал мощное глотательное движение и бесстрастно перевел:

- Мы пришли, чтобы поговорить с тобой о твоем решении, которого, честно говоря, совсем не понимаем.

- Я догадался, - отозвался Гарри, нервно поглядывая на отвернувшуюся к окну Нэнси. Энди ухмыльнулся краем губ и невозмутимо отхватил кусок колбасы, явно намереваясь сделать новый бутерброд.

- Поттер, я от тебя такого не ожидала, - зло бубнила Нэнси, стоя к нему спиной.

- Нэнс, ну послушайте! Энди! - Энди, как раз подошедший к холодильнику, удовлетворено кивнул, выискивая что-то. - Это мой единственный шанс! Нэнс, уж ты-то должна понимать, ты же девчонка!

Нэнси оторопело повернулась к нему и странным взглядом на него посмотрела, забыв, кажется, даже злится.

- И что?

- Ну, - Поттер смутился, осознав, кажется, что сморозил глупость. - Девчонки же больше в этом понимают.

Второй раз за день на него смотрели, как на безнадежного идиота.

- Да катись ты со своей любовью! - в сердцах произнесла Нэнси. - Как будто другого случая с ней поближе сойтись нельзя найти! Просто не могу поверить, что тебе первая встречная дороже друзей!

Второй раз за день его послали, и Гарри совсем не к месту подумал, что Нэнс и Луи действительно очень похожи - почти идеальная пара. Он хихикнул. Роджерс странно на него посмотрела, хотела что-то сказать, потом закатила глаза и стремительным шагом вышла из дома.

Энди неторопливо слизал майонез с пальцев, закрыл банку и невнятно произнес:

- Ничего, что я тут все брошу? - он махнул рукой на оставленные на столе продукты. В гостиной зазвонил телефон. Гарри нервно дернулся, отмахнулся от вопроса Энди и с открытой мольбой посмотрел на друга.

- Ты идиот, Гарри, - Браун беззлобно хлопнул его по плечу. - Но идиот, не способный на предательство. Надеюсь, я в тебе не ошибся.

Он повернулся и ушел в ту же сторону, что и Нэнси. Гарри раздраженно хлопнул рукой по столу и скривился от боли. В гостиной продолжал надрываться телефон.

- Мари - не первая встречная, - пробубнил он, шлепая к отчаянно звенящему аппарату. Голова была забита мыслями вроде: "Кто виноват? Что делать?"

На самом деле Гарри никогда не любил попадать в неприятные ситуации. Его учителя бы дружно хмыкнули, поскольку Поттер являлся известным возмутителем спокойствия в школе, но это, тем не менее, было правдой. Неприятности сами притягивались к нему, поневоле заставляя Гарри любить находиться в тени, жить размеренной жизнью. Он любил, а характер его нет, а посему Поттер продолжал ввязываться в авантюры. Луи всерьез говорил, что главная проблема Поттера в том, что он не умеет думать прежде, чем натворит дел. Эта ситуация, в чем со вздохом пришлось признать Гарри, очень подходила под данное другом определение.

***

Войдя в темную душную комнату - шторы почему-то были закрыты - Гарри бросился к трубке.

- Да, - немного грубо сказал он, резким рывком открывая занавески и распахивая окно. В лучах солнца закрутилась растревоженная пыль. - Алло! - рявкнул он.

- Гарри, Гарри, это я! - отозвался кто-то. Вся злость моментально испарилась, стоило Гарри узнать голос в трубке. Это была Мари, а он не успел придумать, как же ему быть со всей этой ситуацией. Кляня день, Гарри обреченно расположился поудобнее на диване.

- Гарри, я невовремя? - робко произнесла девушка. - Я могла бы перезвонить...

- Нет, все в порядке, - невесело сказал Гарри.

- Я хотела спросить, когда мы пойдем на тренировку? Ты говорил сегодня надо.

Гарри болезненно поморщился. В груди шевельнулось что-то холодное. Он напряженно обдумывал, что сказать, затягивая молчание, когда в дверь кто-то позвонил. "Да что же за день сегодня такой!" - раздраженно подумал Гарри. На звонок резко надавили снова.

- Мари... тут такое дело. Я не пойду на тренировку, - обреченно сказал Поттер, прислушиваясь к тому, что творилось в прихожей. В дверь снова позвонили, два раза, настойчивее.

- О, - сказала девушка немного обиженно. - Дела?

- Нет, - Гарри помедлил. - Понимаешь, я договорился с друзьями раньше, что приму участие в их команде и... забыл, - кляня себя за нелепую отмазку, Гарри почувствовал, как все внутри сжалось в ожидании ответа.

- Ох, - голос девушки похолодел на тон, и Гарри почувствовал себя так, словно на него вылили ведро холодной воды. - Конечно, я понимаю... Ничего, хотя очень жаль, ты превосходно ездишь на роликах, - голос вздохнул.

- Эээ... Мари, слушай, - Гарри почувствовал, как к щекам прилила кровь. Наверное, сейчас неподходящий момент, и следовало бы подождать, пока она отойдет от сказанного, ведь она злится на него, не может не злиться, но мальчика уже несло - отчаянно и безнадежно, его заставляла говорить одна лишь мысль, что может никогда больше не представится возможность поговорить с ней. - Может... эээ.. мы подмкно?? - быстро проговорил Гарри, зажмурив глаза и чувствуя, как пунцовеет. Сосредоточиться мешал все еще разливающийся трелями звонок.

- Что, прости? - сказали на том конце провода.

- Я говорю... эээ...быть может, ты согласишься пойти со мной в кино? На следующей неделе в прокате классное фэнтези, "Воин Зейлона", и я подумал... Но ты наверное занята, прости... - быстро произнес Гарри, кляня себя за то, что вообще начал говорить. Он недоумевал, почему еще держит трубку в холодных пальцах, а не бросил ее на диван и не убежал куда-нибудь... далеко от такого же красного, как его лицо, телефона и разрывающего мозги звонка. "Боже, какое фэнтези, какой воин... надо было спросить, что она хочет посмотреть, может она и фэнтези-то не любит... Идиот, идиот!!"

- О! - в трубке оживились и Гарри недоверчиво приоткрыл один глаз, - Я обожаю фэнтези и как раз искала компанию, чтобы сходить на этот фильм! Он обещает быть интересным!

Гарри недоверчиво распахнул глаза и слабо произнес, тщательно маскируя радость:

- Отлично! Я... тогда позвоню позже, договоримся насчет времени? - в груди расцветало что-то теплое.

- Конечно!

- Я пойду тогда, а то в дверь кто-то ломится? - конец фразы неожиданно получился вопросительным.

- О, я слышу, - девочка хихикнула и Гарри слабо улыбнулся. - Пока!

- Пока, - сказал он. Сердце в груди отбивало марш, и Гарри на ватных ногах вошел в прихожую.

"Она согласилась," - пело в груди. Блаженная улыбка блуждала по лицу Поттера, и хотелось танцевать - казалось даже, что пыль, начинающая кружить в солнечном свете с каждым его движением, радуется вместе с ним.

- Пам-пам! - счастливо произнес Поттер, сделав какое-то па, и тут же смутившись его неловкости. Он прошел от шкафа до шкафа, переставил рамку с фотографией, нервно взъерошил волосы и улыбнулся. В дверь снова начали звонить. Гарри резко вздрогнул и с обидой взглянул в ее сторону.

В дом ломились так, что казалось, что за тем, кто стоит по ту сторону двери, по меньшей мере гонится маньяк. Легким движением Гарри притянул ее к себе и вопросительно взглянул на стоящего за ней хмурого человека с желтым лицом и черными грязными волосами.

- Гарри Поттер? - презрительно выплюнул он. - Мы к вам по делу.

Он отодвинул оторопевшего от такой наглости мальчика и без приглашения вошел. За ним широким шагом шел низкий пухлый мужчина с добродушным выражением лица. Он мягко поздоровался с парнем и неожиданно приветливо улыбнулся.

- Мы пройдем? - больше для вежливости спросил он, поскольку его компаньон уже открывал дверь гостиной. Гарри хотел было возмутиться, но что-то во взгляде его заставило парня кивнуть. Выглядели они и вели себя так, будто были крупными шишками - какими-нибудь чиновниками или сотрудниками службы безопасности. Гарри посмотрел им вслед и не сдержал удивленного хмыканья.

Незнакомцы одеты были странно. В длинное мешковатое нечто из дорогой, но необычной ткани. Неизвестный короткий мистер ко всему носил прямоугольную шляпу и похожий на дирижерский сюртук. Вот теперь Гарри стало по-настоящему страшно. "Сумасшедшие или члены секты," - промелькнуло в его голове. На всякий случай нащупал телефон и стало немного легче - сумеет убежать к себе в комнату, наверх, и позвонить в полицию или тете.

Гарри, нахмурившись, вошел в комнату и скрестил руки на груди.

- Кто вы такие и что вам нужно? - резко произнес он, задав вопрос, который герои его любимых боевиков обычно задавали в подобных ситуациях.

Коротышка умиротворяюще улыбнулся и снял шляпу. Говорить начал он, его союзник в это время испытывал на парне силу презрительности своих взглядов. Он сразу не понравился Гарри, и парень решил его игнорировать. Коротышка, несмотря на немыслимый внешний вид, хотя бы внушал доверие.

- Гарри, - умиротворяющим тоном произнес он. - Меня зовут Филиус Флитвик, а это - он указал на темного мужчину с желтым лицом. - Северус Снейп. Ты, наверное, уже догадался... - он сделал паузу, пристально посмотрел Гарри прямо в глаза и произнес следующую фразу таким тоном, будто это все объясняло, - Мы - волшебники.

***

Впрочем, это действительно все объясняло. Гарри вопросительно поднял брови, а затем, спохватившись, заулыбался, как идиот, судорожно размышляя над тем, что ему делать. Вспомнилось, как Луи говорил как-то, что с дурачками и психами лучше всегда соглашаться. К этой ситуации мальчик отнесся философски - волшебники и волшебники. С кем не бывает. Кто-то вот Наполеон, а кто-то вообще с картошкой общается. Включив скудные актерские дарования на полную катушку, Гарри ослепительно улыбнулся и преувеличенно восторженно закивал, пытаясь припомнить, не говорили ли недавно в местных новостях о побеге из психушки. Кажется, нет.

Впрочем, Гарри никогда не отличался особой любовью к таким передачам, о чем сейчас по-настоящему жалел. Обычно после таких объявлений диктор всегда говорил, что делать, если посчастливится с чудаками встретиться. "Хотя, - мрачно подумал Гарри, - Если бы даже смотрел новости, сто процентов эту часть бы прослушал. Из-за закона невезения, что бы Энди не нес про философскую муть вроде "человек никогда не задумывается, что очередное несчастие может случится именно с ним, бла-бла-бла".

- Прекрасно! Я вас так долго ждал! - воодушевленно произнес Гарри.

А сам торопливо прикусил язык, задумываясь, не перебарщивает ли он. Судя по виноватому выражению лица мужчины в фиолетовом, нет.

- Мы знаем, мистер Поттер, - торопливо заговорил он, комкая свою шляпу в руках. - Мы... можем объяснить. Я уверен, что вы считали рассказы ваших родственников про волшебный мир не более чем россказнями, но это правда, уверяю вас.

Гарри задумчиво смотрел на мистера и думал о том, как долго они придумывали себе имена. Возможно, всё случилось еще в юношестве, но скорее всего это просто было модно в их палате - вон, тот желтый тоже с придурковатым именем. Может, представиться каким-нибудь Ревусом Ритусом? Это было бы в их понимании стильно - свой человек. Хотя, может, от не-своего быстрее отвяжутся. Гарри хихикнул. Несмотря на то, что психи вполне могли быть буйными, ситуация забавляла и с прущими наружу эмоциями Поттер не в силах был совладать.

- Что-то не так?

- А кролика из шляпы вы доставать тоже умеете? - широко улыбаясь, ляпнул он. Снейп посмотрел на него, как на дебила. Флитвик снисходительно улыбнулся. В тот момент Поттер понял, что все-таки переборщил.

- Уверяю вас, это не более чем маггловский фокус.

Гарри серьезно кивнул, глубокомысленно произнеся: "О!". Улыбка Флитвика сменилась на понимающую.

- Не переживайте, я вас уверяю, у вас будет более чем достаточно времени узнать наш мир. Я понимаю, вам нужно сейчас обдумать всю ситуацию и принять наш визит - все-таки, уверен, он весьма поразил вас, - Флитвик смотрел сочувственно, и Гарри заподозрил, что двинутым, похоже, эти психи считали его. - Петунья не могла рассказать вам всего,и вы в смятении, я могу понять, - еще один печальный кивок со стороны Поттера. - Мы пришлем вам сову с местом и временем визита.

Гарри чувствовал, что еще немного, и у него окончательно поедет крыша, поэтому не нашел ничего лучше, чем снова улыбнуться - краешки губ, казалось, задеревенели и мышцы лица болели от постоянной напряженной улыбки - и глупо сказать:

- Чаем поить будете?

Флитвик смущенно улыбнулся, скрыв непонимание, а Гарри снова прикусил язык - что это с ним, последствие шока, что ли?

- Однако, - ожил темный мистер, - Не вздумайте игнорировать просьбу о встрече. Чтобы вас подбодрить, - "волшебник" мерзко улыбнулся, - это касается Темного Лорда. Я думаю, вы должны знать - он возродился и ищет теперь вас. Мы думали, что раз вы оказались сквибом, дела нашего мира не коснутся вас, но...

- Темного Лорда? - выудил Гарри слово.

- Да, того самого, который пытался убить вас, когда вам был год, - скривился Снейп.

Гарри отстраненно подумал, что не помнит такой марки автомобиля - "Темный Лорд". Или это кличка водителя?

- Довольно, Северус, - фиолетовый гном кинул на Снейпа возмущенный взгляд, затем вновь повернулся к Гарри и мило улыбнулся:

- Это очень важно, Гарри, уверяю вас. До встречи.

- Ага, - только и сказал Поттер, мимоходом думая, что "уверяю вас" явно любимая фраза фиолетового господина и чувствуя, как волной накатывает истерическое хихикание.

***

Ситуация пугала. Гарри не помнил, в какой момент чувство недоумения, скрашенного ощущением, что происходит что-то забавное, сменилось страхом. Таким острым, что Гарри едва справлялся с бившей его дрожью, вышагивая по гостиной. Даже яркий солнечный свет казался неправильным, Поттер почти чувствовал, как он выжигает дыры на темном ковре, почти ощущал запах горелой синтетики. Мурчащая где-то кошка, казалось, говорила что-то с издевкой, что-то, чего он не понимал, но должен был понять. Звуки настойчивого мурчания ввинчивались в уши, раз за разом. От окружающего Гарри в этот миг ожидал всего - что мир перевернется, что кожа будет плавиться, сворачиваясь противными комками, как почти осязаемо горящий ковер. Он поминутно нервно глядел на себя в зеркало и панически шептал в телефонную трубку:

- Они знают имя моей тети! Мое имя! И почему я живу с ней!

- Ты не проболтался случайно?- хмуро произнес Луи.

- Когда? - возмущенно воскликнул Гарри.

- Ладно, успокойся. Обычные психи. Может, попугать решили - соседи какие-нибудь новые, - мрачно увещевал друг.

- Они следят за мной! - паниковал Гарри.

- Да остынь ты! - рявкнул Луи. - Что ты как девчонка нюни распустил? Вообще тебя не узнаю! Ну что тебе эти больные сделают? Забудь и все!

Гарри помолчал, переводя дыхание. Он и сам не знал, почему визит этих двух подчеркнуто-спокойных мистеров вселил в его душу такой - неестественный! - ужас. Он постепенно успокаивался, душа в сердце животный страх и раз за разом убеждая в правильности доводов Луи. Страх накатывал волнами, становясь то сильнее, то слабее, и этим очень сильно походил на боль. Гарри вспомнил, как однажды, когда, упав с дерева, он сломал себе руку, она также болела, но если ее оставить в покое, боль была не постоянной, а накатывала волнами, совсем как сейчас - страх. Было похоже на приступ. Но если сосредотачиваться на нем, казалось, что он вполне даже может с ним бороться.

- Угомонился? - отозвался на мысли друг.

Гарри вяло хмыкнул, пытаясь сконцентрироваться, и нехотя произнес:

- Я с вами в соревновании.

- Что? Ты отказал Мари? Но... Блин, это хорошие новости! Хах, чемпионство наше! Но, черт, как ты отказал этой милашке?

- Я иду с ней в кино, - самодовольно улыбаясь, произнес Гарри.

- Не могу поверить, что спустя год ты решился! - насмешливо хмыкнул друг. Он явно хотел сказать что-то еще, но тут отвлекся, прокричал что-то неразборчиво: закрыл трубку ладонью небось - и тут же торопливо заговорил:

- Друг, тут мать вызывает, я перезвоню. Ты это, слышишь, звони если что! - в голосе Луи просачивалось неподдельное волнение, и Гарри благодарно кивнул, забыв, что говорит по телефону.

- Сегодня в семь, как всегда?

- Да, да, да, - Луи бросил трубку.

В семь была тренировка их команды. Страх, пусть и не такой панический, как после ухода господ волшебников, снова завозился в груди, но Гарри душил его в себе, радуясь, что увидит друзей сегодня. Он промаялся бы в напряженном беспокойстве весь вечер, если бы никуда не надо было. Пугало и то, насколько подобное поведение было несвойственно Поттеру - ему характерно безрассудство, надежда на "авось прокатит", но никак не страх перед неизвестным, словно нашептываемый чем-то внутри него. Твердо решив игнорировать проснувшуюся внезапно паранойю, Гарри включил телевизор, погрузившись в очередной глупый, но оттого не менее смешной ситком, мимоходом забив на скучающие в его рюкзаке в углу домашние задания. Все было почти хорошо.

___________________

[1] Безумен, как шляпник (mad as a hatter) - английская идиома, являющаяся основой для создания образа Шляпника в сказке Л.Кэррола "Алиса в стране чудес"


Глава 2. Вам письмо!

Утро среды ознаменовалось тем, что Гарри самым элементарным образом проспал. Разбудил его странный шум в прихожей и высокий, с визгливыми нотками голос тети Петуньи. Гарри поморщился, встал с кровати, провел рукой по лицу, стряхивая остатки сна и сладко зевнул. Внизу все утихло, и Поттеру мельком подумалось, что тетя Петунья, верно, опять ругалась с молочником, который вечно не доливал молока в бутылки. А значит, сейчас еще только шесть, и он мог спать и спать...

На этой приятной мысли Поттер вновь повалился в еще не успевшую отдать ночное тепло кровать и задремал. Внизу раздался истошный вопль.

- Поттер! - надрывался кто-то под его окном. - Поттер! - оханье и сдавленные ругательства - кажется, неизвестный обо что-то ударился.

Гарри подпрыгнул с постели, нацепил очки.

- Поттер, мать твою! - орал во всю глотку голос внизу.

Парень метнулся к окну и распахнул плотные шторы - в комнату тут же стремительным потоком ворвалось солнце, осветив живописно разбросанные по комнате учебники, наваленную кучей одежду, сиротливо притаившиеся в разных углах тапки и даже свисающие почему-то с дверцы книжного шкафа джинсы. Рассеянно подумав, что надо бы прибраться да и протереть пыль бы не мешало, Гарри посмотрел вниз. Парень прищурился от яркого света и увидел под окном взбешенную физиономию лучшего друга.

- Ты чего разорался? - недовольно протянул Поттер. Луиджи, кажется, даже задохнулся от возмущения. Он покрутился на месте, пнул какой-то камень и, округлив глаза, наконец выдал:

- Ты на время смотрел вообще?

Гарри недовольно зевнул, вяло взглянул на табло электронных часов и похолодел: острые зеленые циферки покорно высвечивали 8.32.

- Твою..! - простонал тот, увидев мрачный взгляд Луиджи.

Сбор в школу проходил в редкой спешке. Торопливо заскочив в душ, Гарри стрелой влетел в комнату. Вывалил из ящика книжного стола все учебники на пол, попихал в раздувшуюся сумку что попало, оставив остальное в аккуратной кучке - "Алгебра сегодня есть? Да и, кажется, биология... или биология завтра? Ладно, плевать." Комната выглядела так, будто ее обитатель решил провести генеральную уборку и немного не рассчитал с количеством собственных вещей, недальновидно вывалив все, что было, на пол. Или так, будто здесь месяц провела девочка-подросток в глубокой депрессии - обязательно склонная расшвыривать все, что видит, вокруг себя. Короче говоря, погром.

Выудив из бедлама мятую рубашку и носки, Гарри пригладил волосы - причесывать их все равно не было ни времени, ни смысла. И скатился вниз по лестнице, минуя царствовавшую в кухне и не обратившую на его уход ни малейшего внимания тетю Петунью.

- Успел! - счастливо произнес Поттер, распахивая дверь и нос к носу столкнувшись с Луи. Лицо лучшего друга было совершенно бешеным. Он молча сунул ему под нос часы - Гарри не успел даже увидеть, сколько времени, но, судя по разъяренному виду Луиджи, довольно много - подхватил под локоть и потащил к школе. Поттеру подумалось, что волосы друга смешно прыгают, когда он быстро идет и при этом сердится.

- Мы успеем, - неуверенно произнес Поттер. Где-то на дереве печально чирикнула птичка. Впереди, отпустив наконец его руку, пыхтел Луи.

Последний квартал до школы они бежали. Минуя расслабленных и хмурых пешеходов, они неслись на полной скорости, более-менее удачно лавируя между различного рода препятствиями.

Минув ворот - Гарри едва не споткнулся о лежачего полицейского - они влетели в школу и, раскрасневшиеся и запыхавшиеся, на полной скорости ввалились в класс. Поттер обреченно осознал, что сейчас математика.

С математиком, несмотря на довольно приличные успехи по его предмету, отношения у Поттера не сложились как-то сразу. Преподаватель был пожилой человек с печальным, как у ослика Иа, лицом и довольно жестким нравом. Каким уроком математика бы не стояла, Гарри почти всегда умудрялся на нее опаздывать. Луиджи авторитетно заявлял, что его преследует злой рок, и даже как-то шутливо сказал, что не будет заходить за Гарри, когда математика стоит первым уроком. Харрисон уже отдышался и сейчас стоял, уперев глаза в пол и состроив самую скорбную физиономию, на которую был способен. Гарри спешно последовал его примеру, с досадой чувствуя, как пунцовеют щеки.

- Мистер Поттер, скажите, вы намеренно срываете мои уроки? - грустно спросил учитель. Гарри вздохнул и, состроив жалобную гримасу, ответил:

- Понимаете, тут такая ситуация...

- Довольно, - оборвал его учитель, тон которого неожиданно стал жестким. Гарри похолодел - что сейчас будет? Он искоса взглянул на Луиджи - тот казался совершенно невозмутимым.

- Мистер Поттер, мистер Харрисон, - так же печально протянул математик. - У вас есть двадцать минут на выполнение контрольной работы.

Гарри недоверчиво посмотрел на учителя, но тот уже отвернулся от него, встав спиной к двери. Парень удивленно округлил глаза и взглянул на друга - Поттер не помнил, чтобы на сегодня планировались какие-то тесты. Луиджи обреченно вздохнул, одарив Поттера уничтожающим взглядом, и поплелся к парте.

В их классе давно уже сформировалась коалиция, как шутя называли ее сами ученики, помощи страждущим. А вернее тех, кто активно взаимодействует друг с другом на контрольных. Как ни странно, Луи туда не входил - по той простой причине, что сидел вместе с Поттером, то есть писал всегда отличный от друга вариант. В "коалиции" кроме него состояла невысокая вечно хмурая Мэг, девочка с мощным телосложением и грубым голосом, и темнокожий хрупкий мальчик, выглядящий намного младше своих лет - Бобби. Бобби был почти гением в химии и биологии, с которыми у Гарри было недопонимание с первых дней учебы, и математику любил и уважал. Откровенно говоря, их коалиция действовала напролом и очень нагло, и Гарри был уверен, что учитель об их ухищрениях знает. Но как-то всегда беда миновала, и Поттер сделал вывод, что преподавателю попросту все равно, каким образом они пишут контрольные. Чем ученики нагло и пользовались. Все трое были одними из лучших в классе по предмету и, обмениваясь решениями особо трудных заданий, исправляя мелкие недочеты, обеспечивали друг другу стабильную колонку А в журнале.

Математика была единственным предметом, который у Гарри получалось усваивать действительно хорошо. Физику он, как ни странно, откровенно недолюбливал да и остальные предметы особого восторга не вызывали. От такой явной придирчивости у Поттера были серьезные проблемы с профориентацией. В прошлом году школьный психолог мучилась с ним полгода, пока в конце концов усталый Гарри не заявил, что желает быть полицейским. Эта профессия привлекала его больше других, хотя неуловимо отличалась от того, чем в смутных мечтах ему по жизни хотелось бы действительно заниматься.

Мэгги насмешливо улыбалась с задней парты, и, поймав взгляд Поттера, указала на шестое задание и поднесла два пальца к виску. Гарри улыбнулся и взглянул на доску, мимоходом оценивая уровень сложности. Первые четыре задания представлялись элементарными, а вот с последними можно было и повозиться. Впрочем, судя по расслабленной позе Мэг, она уже со всем справилась, а значит, в этот раз в тестах не было ничего сверхъестественного.

Поттер взял тетрадь, выдрал оттуда листочек - звук получился неожиданно громкий, и половина класса оглянулась на него, но не математик, невозмутимо строчивший что-то в своем журнале. Парень уныло посмотрел на синие клетки, погрыз кончик ручки и стал писать.

Возможно, сказалось проведенное в спешке утро, но мозги никак не желали собираться в кучку и работать - Гарри решал рассеянно, делал глупые ошибки и, перерешивая, получал совсем другой ответ. Сердито зачеркивал и уныло вздыхал.

Мешало все - начиная от чересчур громко тикающих часов на стене - и как он раньше не замечал, насколько они раздражают? - до бьющего прямо в левый глаз луча солнца и неустанно хлопавшей двери кабинета где-то на том конце коридора. Гарри ерзал и гневно сопел. С горем пополам написав первые четыре задания, Поттер хотел уже было отправить ребятам летучку, чтобы сверить ответы, когда математик, оторвавшись от своей писанины, посмотрел прямо на Гарри и отрывисто произнес:

- Чуть не забыл. Поттер, на первую парту.

Гарри услышал, как сзади удивленно ойкнула и тихо засмеялась Мэг.

Пересадили его прямо под нос учителя. Гарри, несмотря на плохое зрение, никогда не сидел так близко. Как всякий мудрый ученик, он считал, что от учителя нужно держаться так далеко, как только возможно. Хотя Нэнси часто авторитетно заявляла, что первая парта гораздо выгоднее в этом плане - учитель редко упирается взглядом в пол, а рассказывая урок, неизменно находится где-то на уровне первой парты, и все его внимание обращается примерно на третью. Гарри не спорил, но, сидя сейчас здесь, обнаружил, что если даже учитель внимания на него не обращает, заниматься махинациями на первой парте чисто психологически неудобно - кажется, что ты виден весь, как на ладони.

***

Спустя пять минут злобного сопения и раздувания в себе мыслей о том, как он ненавидит математика - ненавидеть его оказалось неожиданно сложно, из-за его безобидного вида ли или печальных глаз - Гарри покорно забил на казавшееся невыполнимым шестое задание. Парень сонно уставился в окно.

Кабинет математики располагался на втором этаже, и окна его выходили во внутренний двор. Смотреть на двор в солнечный день оказалось привлекательно - и Гарри рассеянно подумал, что, кажется, наконец-то, спустя пятнадцать лет бестолковой жизни, он понял, что значит "зов природы". Природа и правда была восхитительна - теперь зеленый ровный луг не внушал отвращение, а скорее неуловимую радость и легкое, эйфорийное настроение. Солнышко приятно грело щеку, и Гарри зажмурил один глаз, наблюдая прищуренным другим за тем, как шикарные густые кроны толстых деревьев размеренно качаются на весеннем ветерке.

В этот момент он и заметил его в первый раз.

Глаз, лениво впитывающих прелесть весенней природы, зацепила какая-то едва уловимая неправильность. Приятную сонную расслабленность как рукой сняло, и Гарри внимательно глядел на деревья, пытаясь понять, что же конкретно он там увидел. Между тем деревом? или между этим? Гарри хотел уже принять замеченное нечто на счет разыгравшегося воображения, когда заметил это снова.

Притаившись за кроной дерева, неспешно меняясь в формах - будто переплывая из одного состояния в другое, дергаясь, как на ветру, но все же немного по-другому - более резко и угловато, что ли, стояла темная фигура. Это был даже не силуэт человека, это была какая-то концентрация темного, нелепый сгусток, будто странный силуэт впитал черноту всех теней, скопившихся вокруг.

Гарри присмотрелся повнимательнее. Почему-то не возникало никаких сомнений, что это человек - это было просто пришедшее неоткуда, но не вызывающее никаких сомнений знание. Этот человек стоял недвижимо, и за чем-то наблюдал... Так открыто, будто точно зная, что никто его не увидит. Гарри хмуро отмахнулся - все разыгравшееся воображение, сошедшее с ума неизвестно от чего сразу после вчерашнего странного визита тех двух незнакомцев. Поттер отвернулся от окна и уже через мгновение, стоило прозвенеть звонку, о неправильном человеке забыл.

***

Переселившись за перемену к Луиджи с молчаливого согласия учителя - вторым уроком тоже стояла математика - Гарри стал сетовать на рассеянность и обсуждать с Мэгги и Бобом варианты заданий. Разговор, как ни странно, подарил спокойствие - несмотря на ленивое настроение, можно было надеятся, что меньше чем на В он не нарешал. Перемена, как всегда, оказалась слишком короткой, и урок снова начался.

Вводные темы новых разделов всегда самые нудные. Сколько бы Гарри не учился в школе, его опыт только подтверждал этот унылый факт. Учитель половину урока разжевывает ученикам совсем элементарные вещи в лучшем случае, или объясняет, как новое, то, что они уже и так знают, в худшем. Гарри спал. Упершись о руку, уставившись стеклянными глазами на преподавателя. Луиджи уселся делать историю - Гарри краем глаза заметил красиво выведенную маркером тему, по которой на сегодня задали делать таблицу. Гарри тоже бы надо было сделать, но все обязанности поглотила тягучая, как жвачка, медленно ползущая, но постепенно заполняющая собой все возможное пространство, лень.

Длинное объяснение учителя закончилось, и на отработку темы стали вызывать учеников. Гарри уныло смотрел, как они что-то решают, и порой даже списывал с доски, не понимая, в целом, что пишет, и откровенно скучал. Луиджи доделал свою историю и теперь занимался тем, что срисовывал с обложки учебника алгебры кривоносого уродца с транспортиром.

Урок тянулся так долго, что казалось, что на этом месте он просидел три часа. Все так же занудно тикали часы, все так же хлопала дверь кабинета... кто-то скребся по металлическому подоконнику. С парт у окна раздались восторженные шепотки, и Гарри в вялом любопытстве повернул голову.

И обмер - сам не понял от чего, от крайнего любопытства ли или от скользкими пальцами сжавшего сердце страха. Ученик у доски перестал отвечать. Все, как один, повернулись к окну. В классе царило такое безмолвие, которое только в сладких снах могло сниться учителям средней школы Вонтари. Учитель, судорожно сжимая спинку стула, стоял с открытым ртом.

В окно их кабинета, закрытое по непонятной прихоти медработника - мол, лучше двери в коридор открывайте, но детей на сквозняки сажать не надо - рвалась пепельного окраса большая сова. Прекрасно чувствуя себя среди бела дня, в ярких лучах встающего солнышка, она раздраженно стучала клювом в окно, гневно глядя... на Гарри.

- Учитель, мне кажется, она хочет попасть сюда, - неуверенно сказал девчачий голос. Математик был бледен как мел и только открывал и закрывал рот. Самая храбрая девушка, не дождавшись от преподавателя реакции, опасливо отодвинула засов и распахнула широкое окно.

Сова, радостно ухнув, влетела в класс, покружила по кабинету - Гарри почему-то казалось, что ради приличия или чтобы размять крылья - и, прямо на глазах у изумленных одноклассников, уронила ему на колени тяжелый тугой сверток из плотной бумаги.

Поттер глупо смотрел на желтоватый свиток, не зная, как все это воспринимать. Из транса вывел его Луи, больно ткнув локтем под ребра. Гарри поднял голову и увидел, как прямо над ним нависает тощая фигура математика. Его руки тряслись, губы дрожали, а сам он был так бледен, что парень всерьез испугался за его психическую уравновешенность.

- Поттер! - тонко пискнул он. Гарри вжал голову в плечи, ожидая грома. - ВОН из класса!!

Насмерть перепуганный паренек - еще никогда он не видел тихого уравновешенного математика в таком состоянии - торопливо побросал учебники в сумку и выскользнул в проход, спеша покинуть аудиторию. Так быстро, как только мог, он бежал по коридору, а сзади громыхало:

- Чтобы духу вашего в моем классе не было! Это переходит все границы! Вы раз за разом срываете мои уроки, но ЭТО... - на этом месте учитель задыхался гневом и начинал все сначала.

Из кабинетов высовывались любопытные лица учителей, провожающие худого темноволосого подростка заинтересованными взглядами. Без всякого сомнения, эта история скоро будет известна всей школе.

Но Гарри заботило не это. Поттер, прищурив глаза, задумчиво смотрел на свиток, а в ушах гулким эхом звучали сказанные фиолетовым господином слова: "Мы пришлем вам сову".


***

На следующий урок Гарри решил все-таки пойти, однако на занятиях сосредоточиться оказалось решительно невозможно. Пальцы то и дело находили торчащий из рюкзака свиток и касались его шероховатой поверхности. Луиджи, кажется, всерьез подумал, что сова и все остальное были подстроены Поттером, но Гарри не стал его разубеждать. После долгих надоедливых вопросов и восторгов друга - как ты все это провернул? здорово ты его! - парень резко отмахнулся, что, мол, расскажет все после занятий.

Мучительное возбуждение достигло апогея на последнем уроке и Гарри, не в силах больше терпеть, мутно глядя на улыбчивую учительницу биологию, решил прочитать послание. Дотронулся пальцами до свитка, резко выдохнул и, решив, что ему надоели собственные мазохистические наклонности, решительно развернул послание под партой. И жадно уставился на круглые красивые буквы-колобки.

Мистер Поттер! - говорилось в письме.

Я рад бы был с вами увидеться сегодня, в 15.00, в старом кафе "Носорог" на главной площади вашего города. Со мной придет ассистентка.

Пожалуйста, сообщите, если это время не представляется для вас удобным, хотя наша встреча важна именно для вас, уверяю.

С уважением, Ф. Флитвик.

***

Гарри не ошибся. Это послание было действительно от тех людей, приходивших к нему вчера. На лице Поттера отражалось легкое беспокойство, а мозг напряженно работал. Гарри совершенно не знал, что ему делать дальше.

Разумеется, парень и в мыслях не мог представить, что встретится с чем-то подобным. Это было похоже на злую шутку, чей-то глупый розыгрыш. Как ни странно, парень совсем не чувствовал того страха, что преследовал его после визита волшебников - только глухое раздражение и желание набить морду тому, из-за кого, несомненно, у него теперь будут проблемы в школе.

Гарри стал своего рода знаменитостью. Девчонки хихикали и краснели, провожая двух друзей взглядом, а Поттер раздраженно закатывал глаза каждый раз, когда проходил мимо очередной группки. Луиджи забавлялся вовсю, подмигивая и широко, как кот, улыбаясь ученицам. Те смущались, опускали глаза в пол и краснели, а Харрисон лишь тыкал Поттера локтем в бок и что-то с масляной ухмылкой говорил.

- Пошли отсюда, - раздраженно воскликнул Гарри, после того, как молодая учительница проводила его взглядом, искрящимся от возмущения и неодобрения. - Такое впечатление, что я свечусь, как рекламная вывеска, или что у меня нос вырос, как у Пиноккио.

Луи хмыкнул и разочарованно вздохнул - ему всеобщее внимание явно нравилось.

На выходе из школы их сбил взволнованный вихрь под названием "Нэнси Роджерс". Она сжала плечи Гарри холодными руками и встревоженно посмотрела на него. Ее глаза испуганно блестели, а сама она была так бледна, будто ей объявили, что ее друг, по меньшей мере, при смерти.

- Что случилось? - дрожащим голосом торопливо заговорила она. - Я целый день не могу вас в школе найти! Про тебя что только не говорят! Гарри, я так переживала, все думала, что...

Луи хмыкнул и ревниво посмотрел на Поттера - все внимание Нэнси сейчас доставалось лишь ему, а на стоящего рядом парня девушка даже не обратила внимания.

- И тебе привет, Нэнс, - немного обиженно протянул Харрисон. Гарри кинул ему смущенный взгляд.

- Нэнси, все хорошо, - неловко прервал ее словесный поток Поттер. - Со мной все в порядке. Пойдемте из школы, мне надо с вами посоветоваться.

Они вышли из корпуса нелепой процессией - Луи дулся на Нэнси, а сама девушка по-прежнему не обращала на того никакого внимания, а лишь комкала какую-то бумажку в руках и кидала на Поттера испуганные взгляды.

Прекрасное утро превратилось в поистине волшебный день. Солнце светило так ярко, и на улице было так жарко, что казалось, что наступил июль. Редкие машины, проезжающие мимо школы, все как одна были с широко открытыми окнами. Ученики скинув с себя обувь и легкие пиджачки, высыпали на траву, кто осторожно присев на лужайку, а кто по-хозяйски развалившись на мягкой земле и с удовольствием грея белые физиономии на солнышке.

Гарри рассеянно оглядел пришкольную площадку и быстрым шагом направился прямо к любимой скамеечке их команды - стоящей чуть в отдалении, облупленной и старой. Парень с ногами забрался на нее, присев на спинку. Ребята сели рядом.

Звуков было много. Счастливо чирикали птицы, где-то в отдалении гремела музыка, шумели еще не освободившиеся от уроков дети в школе, раздавался веселый смех отдыхающих после занятий учеников. Гарри задумчиво оглядел открывшийся вид, посмотрел на небо - оно казалось удивительно глубоким и такого насыщенного голубого цвета - ни единого облачка! - что выглядело почти ненастоящим. Откашлялся и рассказал все - начиная от визита волшебников (Нэнси не знала этой части истории) и заканчивая содержанием полученного сегодня письма.

- Сказал: жди сову - и прислал прямо на урок сегодня! Свинство! - раздраженно воскликнул Поттер.

Луи присвистнул, а Нэнси нахмурилась.

- Не похоже это на сумасшедших.

- Да, я тоже так считаю, - Гарри недовольно нахмурился и посмотрел на свои руки. - Я вот что думаю, кто-то из соперников пытается вывести команду из строя. Ну и с меня начали. Но - радикально как-то, и жестоко, и очень глупо! - растерянно продолжил он.

Мгновение все молчали, а затем Луи мрачно протянул:

- Похоже на правду, друг. Значит, дело за малым - не поддаваться на провокации. Узнал бы кто, набил бы морду! - мстительно произнес Луиджи.

Нэнси с сомнением посмотрела на Луи, а Гарри хмыкнул:

- Кто бы кому набил.

Луиджи оскорбленно засопел.

Слышать от вспыльчивого темпераментного Харрисона фразу "не поддавайся на провокации" было более чем странно. Луи умел просчитывать выгоду и думать головой, но только не тогда, когда его начинали раскручивать. В запале он был готов наделать любых глупостей, за что неоднократно доставалось как самому Луи, отчаянно лезущему в драки, так и Энди, терпеливо за друга всегда заступающемуся.

- Ладно, - разрушила неловкое молчание Нэнси. - Пойдем в кафешку, отметим окончание не самого лучшего дня и торжественно объявим войну соперникам?

- Но кто же все-таки эти уроды? - мрачно протянул Поттер.

Луи сочувственно вздохнул, похлопал друга по руке и сказал:

- Пошли!

Гарри замялся, и Нэнси, правильно истолковав его смущение, улыбнулась и произнесла:

- Я проставляюсь, вчера первую зарплату получила.

Поттер удивленно посмотрел на нее, издал какой-то звук, означающий в равной степени и "вау", и "поздравляю" и, перемахнув через скамейку, первым поплелся к выходу со школы. Ребята шли где-то сзади.

- Надо бы Энди позвонить, - ожила Нэнс, перестав насвистывать какую-то незатейливую мелодию.

- Нет, у него дела, - отрезал Луи.

Энди учился в школе Святого Брутуса - к счастью, не в интернате - туда уж совсем безнадежных ссылали - а в подобии обыкновенной дневной школы. Несмотря на довольно мирный нрав - в эту школу он попал по досадной случайности, нелепому стечению обстоятельств - среди одноклассников приходилось выгрызать себе место, а, следовательно, участвовать во всякого рода не очень красивых "делах". Энди это очень не любил, и, хоть и отмахивался в свойственной ему манере - да-ладно-все-хорошо - но страдал. Каждый из членов их команды это видел.

Гарри расслабленно проходил мимо ворот школы, когда заметил едва уловимое движение сбоку от себя. Он повернулся, посмотрел в сторону магазина алкогольной продукции - словно специально размещенного прямо напротив школы - и похолодел. На углу, очень быстро меняясь в формах и размерах, недвижимо стояла та самая тень. Гарри оглянулся на друзей - хотел окликнуть их, показать фигуру - но, когда настороженно повернулся обратно, тени уже не заметил. У магазина алкогольной продукции было пусто. Яркое солнце зеркально отражалось в стеклянных витринах.

***

Поход в кафе не состоялся. Набрав чипсов, колы и мороженого, ребята справедливо решили, что в такой день вредно сидеть в помещении и поплелись в любимый парк - туда, где обычно проходили тренировки. Гарри казалось, что он видел тень еще раз - но, приглядевшись внимательнее, он понял, что это всего лишь старый торчащий из земли толстый засохший ствол дерева. Он отмахнулся от навязчивых мыслей, беззаботно болтая с друзьями. Неизвестные соперники, решившие так открыто играть по-черному, очень раздражали, и Гарри старался отвлечься, активно принимая участие в разговоре.

- Слушай, Поттер, - с деланным равнодушием протянул Луи. - Как там Мари?

Гарри резко выдохнул и мрачно посмотрел на заботливо смотревшего на него Луи - на глубине светлых карих глаз резвились чертята. Нэнси с живым интересом глядела на сгорбившегося на скамейке черноволосого подростка. Гарри отвернулся и пробубнил:

- Немножко не твое дело, а, Луи?

Луиджи даже не подумал обижаться. С широкой нахальной улыбкой протянул:

- Ну просто дооолжен я знать, как капитан команды, когда тебя не ждать на тренировку!

Гарри одарил друзей крайне раздраженным взглядом. Молчание затягивалось. Нэнси глупо хихикнула, а Луи, поймавший взгляд Поттера, переменился в лице: вся насмешливость исчезла, и он обеспокоенно сказал:

- Только не говори, что ты еще не звонил!

Гарри хмыкнул и с живым интересом стал рассматривать носки своих кроссовок - очень потертых и грязных, с маленькой дыркой на левом.

- Поттер! - простонал Луи. Парень молчаливо согласился - ну, с этим никак не поспоришь.

Гарри мрачно хмыкнул, посмотрел на друзей - Нэнси немедленно начала что-то щебетать, наверное, давала ценные указания - и, продемонстрировав Луи телефон, отошел в сторону. Походил по траве, сорвал какую-то веточку. Горестно вздохнул и уставился на сероватый экран мобильного.

Он рассчитывал, как и что скажет ей, весь прошлый вечер - но найти в себе силы разблокировать телефон и позвонить оказалось неожиданно сложно. Он хмуро смотрел на лежащий на раскрытой ладони аппарат, покачал его на ладони, будто примериваясь, сколько он весит. Снова вздохнул и, чувствуя, как учащается сердцебиение, разблокировал телефон.

Загорелась зеленая подсветка. Гарри увлеченно разглядывал кнопку "контакты", чувствуя, как сердце добралось до головы и выбивает в висках незатейливый ритм. Руки начали мелко подрагивать и похолодели, и Гарри, найдя, наконец, ее номер, нажал на "вызов".

Потянулись длинные гудки. Гарри уже почти надеялся, что она не возьмет трубку, но на четвертый гудок раздался веселый звонкий голос любимой девушки.

- Алло?

- Мари, привет, это я, - немедленно отозвался Поттер. Волнение ревущими волнами набрасывалось на душу где-то в груди. - Я только хотел договориться насчет времени - "Воин Зейлона" идет начиная со следующего понедельника полпервого и в пять, а в воскресение - в десять, в полпервого, пять, и семь.

- Отлично! - отозвалась Мари. Звук "и" у нее получился как-то протяжно и неожиданно гулко. Гарри невольно улыбнулся.

- Когда тебе удобнее?

- Давай, может, в премьерный день? В полпервого? - весело произнесла трубка.

- Да, конечно, - с облегчением выдохнул Поттер. - Встретимся в двенадцать у кинотеатра?

- Ага, пока! - трубка тут же мерно загудела, Гарри нажал на отбой, и, даже не пытаясь скрыть сумасшедшей улыбки, пошел прямо к друзьям.

- Оо, - встретил его Луи, - Друг, с этим надо что-то делать! Да ты весь красный! Если будешь так вести себя на свидании, она тебя еще до сеанса бросит!

Гарри весело отмахнулся от Луи и произнес:

- Мы просто идем с ней в кино. По-дружески.

- Аа, ну это, конечно, меняет дело, - энергично закивал Луи и резво увернулся от подзатыльника Нэнси.

***

День прошел шикарно, и ребята разошлись по домам около восьми, решив сегодня не идти на тренировку. Гарри, улыбаясь каким-то своим мыслям, зашел в дом и прямо в прихожей столкнулся с тетей Петуньей. Она была в облегающем, чуть ниже колена, синем платье с глубоким вырезом, которое ей очень шло, с красивой прической. Гарри удивленно поднял брови и пробормотал: "Привет".

Тетя прищурилась, вздохнула и, поздоровавшись, сухо кинула: "Еда на столе". Гарри медленно кивнул, оглядел тетю и протянул:

- Ты замечательно выглядишь.

- Спасибо, - мягко сказала Петунья, слегка покраснев, и неловко отвернулась к зеркалу. Гарри пожал плечами и прошел на кухню. В прихожей громко хлопнула дверь.

На кухне, завернутая в полотенце и плотно прикрытая крышкой, томилась тушеная картошка с мясом. Приправленная какими-то специями, она - видать, сквозь маленькие дырочки на крышке - распространяла острый сочный аромат по всему дому. Блюдо мягко блестело соусом в полумраке, и, взглянув на него, Гарри почувствовал себя так, словно неделю не ел. Сглотнув, парень услышал, как заурчало в животе и, не раздеваясь, потянулся за тарелкой и ложкой. Было очень вкусно - когда тетя Петунья старалась, она изумительно готовила.

Поттер быстро расправился с картошкой, и сейчас доедал булку с маком, глядя куда-то в окно. Солнце красивым желто-розовым цветом окрашивало лужайку и одинаковые дома Тисовой улицы, которые отбрасывали очень черные, яркие тени. Гарри с восхищением смотрел на небо - сколько раз в своей жизни ни видишь закат, его красоте удивляться не перестаешь. Солнце раскрашивало облачка и небосвод в яркие оттенки, медленно катясь за горизонт. Гарри мигнул и кинул быстрый взгляд на лужайку соседнего дома. Внутри нехорошо похолодело и Поттер почувствовал волной нахлынувшие ярость и раздражение - кольнуло старый шрам. Парень тревожно нахмурился - и с чего он стал испытывать такие неожиданно контрастные эмоции? Только что - наслаждение уютом и теплом, сейчас - крайняя злость. Морок схлынул, а Гарри, вцепившись в кресло, завороженно смотрел на стоящую прямо посреди улицы непрестанно меняющуюся в формах темную фигуру.

***

Мало кто любит просыпаться посреди ночи от того, что кто-то настойчиво тыкает в него чем-то металлическим. Гарри поморщился, натянул одеяло чуть ли не на уши и сонно отмахнулся от возмутителя покоя. Неизвестный издал какой-то странный глухой звук, прошуршал и резко впился чем-то острым прямо в руку.

- Ай! - обиженно вскрикнул Поттер, резко отдернув руку. Он вскочил на кровати, стянул с тумбочки очки, криво нацепил их - было темно, по всему видать, глубокая ночь - и нос к носу столкнулся с большой черной совой. Птица ухнула, уставилась на него недовольными немигающими янтарными глазами и протянула лапу. К ней был привязан такой же тугой маленький сверток.

Внутри что-то нехорошо шевельнулось. Дрожащими неумелыми руками Гарри отвязал письмо. Сова терпеливо ждала, прыгая на одной лапе.

- Кто же тебя так выдрессировал? - негромко спросил Поттер. - Кто вас постоянно посылает?

Сова нетерпеливо ухнула, и подросток, покончив наконец с письмом, погладил ее по перьям. Сова расправила крылья и улетела в открытую форточку.

Поттер быстро оказался на ногах, размотал свиток, включил лампочку. Яркий свет больно ударил парня по глазам, и Гарри недовольно прищурился, часто моргая, давая себе привыкнуть. Он метнулся к столу, поправил очки и торопливо начал читать.

Мистер Поттер! - возмущенно плевалось буквами письмо.

Мы вас прождали сегодня... Ладно, это неважно. Поверьте, вам нужно придти к нам на встречу. Я вообще удивляюсь вашей безответственности, особенно после того, что профессор Снейп сообщил! Нам очень срочно нужно поговорить, поверьте! Мы с профессором Флитвиком ждем вас завтра в 11 на том же месте. Гарри, поймите же, это очень важно!

ассистент м-ра Флитвика, Нимфадора Тонкс.

Письмо было написано не тем же почерком, что и первое - буквы были неаккуратными, раздраженно плясали, ручка то и дело спотыкалась. В уголке листа была маленькая клякса. Гарри задумчиво поскреб ее и откинулся на кровать, уставившись в потолок.

Кто и почему так настойчиво требует встречи? Может, сходить? Профессор Снейп... Флитвик... что это за профессора такие? Какого университета? Гарри недоверчиво помотал головой.

Нет, они с ребятами договорились, что на провокации поддаваться не будут, и встречаться с незнакомцами - глупость. Они действуют обескураживающе нагло, и кто знает, на что они еще способны ради победы? Может, и не найдут потом... - Гарри поежился. Встал, кинул письмо на стол и, выключив свет, завалился обратно. Сон пришел, как ни странно, быстро, но до самого утра растревоженный мозг порождал в болезненном сознании странные беспокойные картинки, а старый шрам горел.


Глава 3. Много знать - мало спать.

Следующие два дня прошли относительно спокойно, если не считать маленьких авралов в школе: двойки по злопамятной химии (Гарри догадывался, что она все мстила за пренебрежение ею на первых годах обучения), категорического отказа математика пускать на урок и вызова тетки в школу к директору. Энди и Нэнси расплылись в одинаковых довольных улыбках, когда Гарри с большой пачкой чипсов завалился к подруге домой "грустить" из-за планируемого нагоняя от Петуньи. Совы больше не прилетали, тени не мерещелись: была такая обычная жизнь во всей бытовой ее прелести, что Поттер совершенно успокоился и забыл и про визит "волшебников" (про который, к слову, тете он так и не рассказал), и про все остальное.

Неделя подошла к концу, и наступила пятница. Пятница - воистину лучший день недели, эту твердую веру Гарри нес с собой на протяжении всей жизни и охотно вталкивал и в сопротивляющегося просто для приличия Луи - у него и Гарри плохим тоном считалось прожить день, о чем-нибудь не поспорив или не поддев друг друга, и в пофигистически настроенного Энди, для которого все дни были одинаково прекрасны, и в угрюмую Нэнси, которая каждый раз мрачно заявляла, что день, в который она вынуждена видеть квадратную физиономию Сосиски - директора их школы - по определению не может быть лучшим на неделе.

Блаженный день пятницы Гарри Поттер решил провести перед голубым экраном.

Гарри нечасто смотрел телевизор. Отчасти потому, что жизнь реальная его привлекала куда больше разыгрываемой на экране, отчасти потому, что ничего интересного он для себя все равно там не находил. Ему не нравились научные передачи - находки для энтузиастов; он испытывал вселенскую скуку, смотря новости или прогнозы погоды; у него не было достаточно карманных денег, чтобы что-то покупать в телемагазинах. Из фильмов же показывали либо занудные мелодрамы, которые, ностальгируя по размеренной жизни домохозяйки, любила тетя Петуния, либо глупые ситкомы, которые можно было посмотреть, когда уж совсем паршивое настроение - или когда деть себя совершенно некуда.

Разумеется, изредка выпадали бывали дни, когда по телевидению транслировали действительно интересные фильмы, но это было так редко, что всегда становилось настоящим событием в жизни подростков. В такие вечера, громко смеясь, они загружались чипсами, попкорном и колой в ближайшем супермаркете и заваливались к кому-нибудь домой - чаще, к кому ближе идти было. Впрочем, в веселой компании просмотр кино все равно оборачивался забавными комментариями, присвоением героям кличек или немыслимыми предположениями по поводу развития сюжета, но никак не пристальным к нему вниманием.

Однако, Поттер вскоре обнаружил, что из любого занятия можно сделать пытку. Дневные ситкомы закончились, и началась редкостная ерунда: передачи про здоровье, кулинарные шоу и мелодрамы на радость домохозяйкам. Остановившись на одном таком сериале, Гарри прилежно принялся следить за сюжетом, но, запутавшись в сложных хитросплетениях браков и семейных отношений, самым банальным образом дезертировал - уснул. Он спал с недовольным выражением лица, свернувшись на тетином диванчике. Сон был беспокойным - веки Гарри подрагивали, и он сильно хмурился. Парень часто ворочался, пытаясь поудобнее устроить голову и морщился.

В прихожей завозились, открывая дверь, и Гарри распахнул глаза. Шея затекла, и Поттер, скривившись, потер ее. Неудобно спать на диване, что и говорить. На то, чтобы понять, что его разбудило, ушла еще секунда, и парень пулей слетел с диванчика, чувствуя, как учащается пульс. Поттер неуклюже расправил подушки, создав видимость порядка и выключил телевизор. Сон слетел еще не до конца, и Гарри провел ладонью по лицу, припоминая, что ему снилось. Кажется, это были какие-то лица, беспокойные и беспокоящие, но разглядеть, вспомнить смутные очертания было невозможно, и Гарри лишь тряхнул головой, избавляясь от наваждения. Шрам покалывало - это было довольно обычное его состояние в последнее время, юноше бы обеспокоиться и сходить к врачу, но он все отмахивался и говорил себе: "Само пройдет".

В гостиную, с застывшим на лошадином лице вечным недовольством, наконец вошла тетя.

Тете Петунье всегда хватало малейшего взгляда, даже полувзгляда, чтобы определить, что в ее ведомстве было не так. И сейчас она неодобрительно оглядывала гостиную, отмечая и поникшие кисточки подушек, и неровно расправленные шторы, и взлохмаченного, в мятой футболке и с красными глазами племянника.

- Ты! Опять спал в уличной одежде на диване? - визгливо воскликнула она. Гарри поморщился и пригладил волосы.

- Неет... я вообще, - торопливый взгляд на часы, - уходить собирался. На тренировку.

Времени было всего десять минут седьмого, но чем быстрее он сбежит от уплотняющейся темной тучи под названием его тетя, тем было лучше. Он, извиняясь, склонил голову и нервно облизал губы. Тетя встала в проходе, подперев бока, сузила глаза. Ее губы дрожали, и вся поза выражала крайнее неодобрение. Но орать почему-то не начинала.

- Ладно, - она даже как-то обмякла, вяло скинув в угол сумку. - Иди уже.

Гарри кисло улыбнулся, с возрастающей тревогой глядя на Петунью. Женщина смотрела в окно с отсутствующим выражением лица. Он мялся с ноги на ногу, борясь с противоположными чувствами: спросить, что же случилось такого, что она не стала отчитывать его за очередной прокол, или валить побыстрее из дома, пока тетка не вышла из транса. В Поттере, как всегда, победил альтруист.

- Тетя Петунья, - негромко позвал он, пока его не самая лучшая часть сетовала на то, какой же он придурок. - Что-то случилось?

Тетя повернулась к нему - Гарри обреченно осознал, что на самом деле она была крайне раздражена - и, яростно поблескивая глазами, прошипела:

- Случилось! Тетушка Мардж приезжает! Завтра с утра. На все выходные!

Гарри удивленно посмотрел на тетю.

- Зачем? Дадли ведь в школе!

- Он тоже приедет завтра, - отрезала она.

Паршивая рабочая неделя должен была закончится так. Просто обязана. Нет ничего удивительного в том известии, что приезжает родственница, которая вас на дух не переносит, и любимый братик, если во вторник вы успели рассориться со всеми друзьями, наделать глупостей, ваш дом превратился в полигон для злых розыгрышей, а в среду на уроках в школе вам на голову сбрасывают туго скрученные свитки совы. Начало ведь всегда имеет и конец, верно? И нет ничего удивительного в том, что следующие два дня прошли на редкость спокойно - что там говорилось про затишье перед бурей? То-то и оно.

Из таких ситуаций обычно два выхода - либо в панике рвать себе волосы, прыгая по дому, как обкуренный бабуин, и срываться на близких, либо с садистским интересом мрачно наблюдать со стороны за своей жизнью, как за кино - что там произойдет дальше?

Гарри предпочитал именно обреченное ожидание, но вот тетя Петуния, как он хорошо успел узнать, относилась к первому типу людей. Поэтому он, послушавшись в кои-то веки встревоженного верещания интуиции, вежливо кивнул и ретировался. В свою комнату. За роликами.

В целом и общем, в сложившейся ситуации не было так уж много плохого. В этом Гарри себя убеждал, уныло затягивая ремни, сгорбившись на мягкой тахте в прихожей. В конце концов, сейчас все не так, как пару лет назад, когда Поттер был один во всем мире - он вполне может попросить Луи приютить на пару дней... Это не месяц ведь.

Закинув коробку из-под роликов в закрома шкафа, Гарри мягко прокатился по коридору, осторожно заглянув на кухню. Петунья яростно нарезала зеленый салат, глядя на него с таким видом, будто перед ней ее кровный враг. Гарри поколебался и, приняв скорбное выражение лица, протянул:

- Тетя Петунья.

Та оторвалась от нарезки, явив Гарри яростную гримасу, и парень подумал, что сейчас, верно, не самый подходящий момент, чтобы обрадовать женщину блестящей новостью. Но отступать было некуда, тем более после визита Мардж, Поттер был уверен, тетка будет еще более не в духе. Он вздохнул и произнес резко, на одном дыхании:

- Директор тебя вызывает в школу, на следующей неделе в любое время, сказал придти обязательно, срочно.

Тетя подозрительно нахмурилась и сжала губы.

- Опять натворил что-то?

- Нет, - делая вид, что не понимает, о чем речь, сказал парень, и, невинно округлив глаза, добавил: - Это по каким-то школьным делам. Но сказал обязательно явиться, что-то срочное.

Петунья выпрямилась, окинула худого подростка недоверчивым взглядом и сухо произнесла:

- Верю, ага. Ладно, иди, не до тебя сейчас.

Окрыленный мыслью, что отделался пока такой малой кровью, Гарри вылетел из кухни. Настроение резко поднялось вверх. Поттер ухмыльнулся.

Определенно, день был намного более лучшим, чем Гарри подумалось сначала. На самом деле, даже в приезде Мардж для Петуньи гораздо больше печального, чем для него. С тех пор, как она развелась с Верноном, его сестра получила еще одного врага в доме на Тисовой - бывшую невестку, сносившую приезды милой родственницы как работающий с перегрузкой механизм. Медленно пыхтя от злобы, но молча. Поэтому Гарри, в котором память о детских унижениях от сестры своей матери была еще свежа, удовлетворенно ухмылялся. Тетя почувствует себя на его месте в очередной раз, и ради этого даже стоит терпеть Мардж и любимого кузена. На расстоянии в два квартала. В теплом, уютном, хоть и тесноватом домике Луиджи Харрисона.

***

Гарри мчался по наполненным ярким солнечным светом и людьми улицам так быстро, как только мог. От него шарахались молодые девушки и дети, старики посылали вслед проклятия, мужчины изумленно отругивались. Гарри мчался, чувствуя, как отчаянно стучит сердце в висках и скатывается со лба пот. Он тяжело, рвано дышал, широко распахнув глаза в панике. Черная фигура не отставала, она следовала по пятам. Она оставалась никому не видима, кралась по темным углам, впитывая в себя их мрак, скользила неслышимо, но всегда неуклонно - за ним.

Гарри петлял по знакомому до мелочей, по самым кривым и забытым даже крысами проулкам, вырывая из легких все, на что они были способны и чувствуя, как глухое беспокойство медленно поглощает его. Он нервно оглядывался, вихлял, пытался затеряться среди толпы, но тень бесстрастно преследовала его.

Гарри не сразу заметил следовавшего за ним человека. Впрочем, он вполне мог бы его и не заметить, если бы не взвизгнувшая бдительной сиреной интуиция, нарастающее чувство беспокойства, появившееся как только Гарри покинул дом на Тисовой, 4. Тогда же острой болью опалило шрам. Что-то казалось неуловимо неправильным в душной вечерней тишине спального района Литтл-Уингинга, и вскоре Гарри заметил неуклонно следующую за ним ту самую тень. Она шла так неотступно, будто и не сомневаясь, что Гарри не способен будет ее увидеть. Да парень и не видел в обычном понимании этого слова: он лишь чувствовал-осязал меняющуюся неустанно в формах темную фигуру, которая следовала за каждым его шагом.

"Черт, черт," - стучало в висках все громче и настойчивее. Гарри почувствовал, что еще немного, и он свалится без чувств... в конце концов, что ему могло грозить на переполненной главной улице его города? Гарри прислонился к стене рядом с витриной какого-то бутика, издав слабый стон и почувствовав, как красная пелена застилает глаза.

Гарри повернулся к витрине, с недоумением глядя на яркую зеленую футболку с забавной рожицей на маникене. Рожица озадачивала, заставляла отвлекаться - успокаиваться. Гарри вытер пот с лица и присел прямо на ступеньку магазина, уложив тумбы-ноги рядом.

Заставить себя думать, что все хорошо, не получалось, видимо, сказывалась безумная неделя - тревожимая так часто за такой короткий период времени, психика бунтовала, реагируя на мельчайшие раздражения. Гарри осторожно оглядел улицу. Черная фигура стояла за углом дома, скрытая густой вечерней тенью, такой темной, какой она бывает только незадолго до заката солнца. Гарри неверяще покачал головой и подчеркнуто-спокойно пошел вперед, то и дело нервно дергая головой в сторону неуловимо преследующего его человека. На лбу горел, почти доводя до безумия острой болью, шрам.

Он забрался уже довольно далеко от своего дома и от дома Луи, за которым он традиционно заходил перед началом тренировок, но в центральной части города жил Энди - в тесной квартирке вместе со старой больной бабушкой. Гарри, заметно нервничая, поехал прямо к нему. Тень задвигалась, слегка сжалась, и Поттер вздохнул, решив не особо обращать на нее внимания, пока не выйдет на безлюдную улицу.

Легче было сказать, чем сделать. Гарри неустанно увеличивал скорость, почти ничего не видя от боли, и лишь каким-то чудом успевая миновать препятствия, подсознательно стремился оторваться. В тот же миг, когда он влетел на двор дома Энди, кто-то сильно схватил его за плечи. Поттер затрясся, пытаясь вырваться, почти зарычал... и тут же на щеку приземлился-впечатался сильный, твердый удар ладони.

- Поттер! - рявкнул кто-то над ухом. Гарри перестал вырываться, сжавшись в комок, и в тот же миг глаза сфокусировались на высокой фигуре. Перед ним стоял Энди Браун, с тревогой глядя в глаза.

- С тобой что? - уточнил он. Не получив ответа - Гарри медленно осел на землю, стряхивая остатки наваждения и сжимая виски ладонями - Энди подтянул сумку, достал оттуда бутылку с минералкой и выплеснул Поттеру на лицо.

- Эй! - вяло возмутился тот. - Черт, - покачал головой и попробовал встать, но тут же упал - дрожащие ноги не держали. Энди резким рывком подтянул его и поставил на землю. Ноги смешно разъезжались, будто он был неумелым первогодкой, едва стоящим на роликах.

- Отошел? - сочувственно прогудел Энди.

- Да, - Гарри мотнул головой, вытянул у друга из рук бутылку и жадно начал пить. Шрам кололо, как обычно - ни следа разрывающей мозги боли. Беспокойство на лице Брауна сменилось облегчением.

- Блин, как хорошо, что я сегодня долго провозился-то! Если бы на тренировку не опаздывал, ты бы меня не застал уже...

- Там тень, - хрипло перебил его Гарри, лихорадочно блестя глазами. - Она преследовала меня от самого дома!

- Что за тень? - мигом нахмурился Браун. - Человек?

- Да... нет... Не знаю я! Вроде бы да, но она... Черт, как сложно! Что делать? - Гарри неуклюже прошел по двору, шлепая тяжелыми коньками. - Браун! - встревоженно прошипел он, резко вскидывая голову. - Давай спрячемся у тебя и позвоним в полицию!

Энди недоверчиво смотрел на Гарри долю секунды, затем осторожно подошел к углу и напряженно оглядел дома.

- Там никого нет, Гарри. Но, если что, не бойся - уйдем, - негромко произнес он. И Поттер как-то сразу поверил.

Энди был далеко не профаном в такого рода делах. Начать с того, что отец Брауна входил в преступную группировку - он вскрывал дома и квартиры. Ричард Браун никогда не состоял в браке, и Энди стал самой настоящей залетной птицей. Его мать, впрочем, не слишком была обрадована внезапной беременностью и аборт не сделала лишь потому, что срок был слишком большим. Нежеланный и нелюбимый, он появился на свет ранним утром, и уже днем его мать подписывала отказ от ребенка. Энди бы забрали в дом малютки, если бы его папаша недальновидно бы не проболтался своей матери, что "эта ... понесла от него, но обещала бросить, так что ничего". Мирная и в целом неплохая женщина, Аманда Браун пришла в ужас и, конечно, решила забрать своего внука и вырастить самой.

Когда Энди было шесть, в Ричарде неожиданно проснулась совесть, и он всеми правдами и неправдами решил участвовать в жизни подрастающего сына. Аманда взяла с молодого папаши твердое обещание, что посвящать во всякие такие дела он сына не будет, и, скрепя сердце, все-таки согласилась. Каков же был ее ужас, когда однажды женщина увидела среди любимых игрушек внука папину отмычку! С ссорами и скандалами, но Энди был разлучен с отцом.

Ричарда эта ситуация взбесила. Поговорив пару раз с матерью по-хорошему, Ричард пошел напролом - просто отсудил ребенка у его бабушки. С восьми лет Энди рос в компании крепких парней-воров, никому, по сути, ненужный и забытый - пару раз сбегал к бабушке, но неизменно возвращал его назад протрезвевший после очередной гулянки отец, а потом наказывал за "ненависть" к папке.

Старушка Аманда разрывалась между любовью к сыну и к внуку - отобрать родительские права у Брауна-старшего, значило, возможно, подставить его и посадить в тюрьму, а несмотря на все, что ее Ричи в жизни наделал, такой судьбы она ему не желала. Вот и оставалось тихонечко встречаться с маленьким Энди и передавать сладости, а ночами плакать в подушку.

Но когда Энди было десять, Ричард по-крупному попал на очередном деле, и все-таки угодил в тюрьму. Твердо решив отбить внука навсегда, любой ценой, Аманда в суде рассказала то, что знала о делах сына: и об обращении с ребенком, и обо всем остальном. Аукнулась, однако, судьба отца и на Энди: встревоженные психологи в один голос находили в тихом безобидном мальчике жестокость и склонность к насилию. Удивительно ли, что при таком раскладе Энди никуда, кроме Святого Брутуса не взяли. Без инцидентов там не проходило ни дня, и видеть опасность Энди научился так же хорошо, как дышать.

Поэтому когда высокий парень с непоколебимой уверенностью сказал "уйдем", Гарри безоговорочно поверил. Браун ободряюще похлопал его по плечу и кисло улыбнулся, а Поттер так же осторожно выглянул из-за угла и оглядел озаренную закатным солнцем улицу.

Тени не было. Интуиция молчала, как партизан.

- Друг, не говори никому, - неожиданно для самого себя попросил Поттер. - Пошли на тренировку. Галлюцинации, наверное... черт, надо сходить к врачу, - увидев удивленный взгляд Энди, Гарри вздохнул и пояснил:

- Старый шрам, оставшийся от аварии, болит... около года уже... покалывает иногда, порой чуть сильнее, но последнюю неделю такое впечатление, что взбесился... - Гарри отпил еще глоток и глухо пробормотал: - Я сейчас чуть от боли не сдох.

На самом деле, шрам беспокоил его очень давно. Резких вспышек боли, еще более сильных, чем сейчас, Гарри помнил две - когда ему было двенадцать и четырнадцать. Тогда Поттер терял сознание, кричал в беспамятстве и очень долго приходил в себя - последний раз около недели. Тогда же сознание посещали и странные картинки, похожие на воспоминания. Гарри был в другом времени и месте и осознавал себя совсем по-другому, вокруг были люди, которых он ненавидел или презирал - душа сжималась в комок от таких ярких темных эмоций - но он знал, что это реально так же четко, как сейчас. К счастью, это быстро проходило. Тетя Петунья каждый раз водила его к врачу, и тот всякий раз отвечал одно и то же - что боли вполне возможны как побочный эффект сильнейшего сотрясения мозга, бывшего с ним в детстве - так как в подростковом возрасте организм активно формируется, то нечего и удивляться легкому недомоганию. Это случается. Не волнуйтесь.

Все это врач высказал, когда Гарри прошел полноценное обследование у кучи специалистов, и все они как один заявили, что Гарри здоров. Судя по слегка встревоженному выражению лица врача, тот немного сомневался в своем заключении.

В этот раз было по-другому. Шрам кололо, жгло резкой болью уже целый год, но каждый раз вспышки боли проходили, не оставляя и следа, и Гарри, всегда недолюбливавший докторов, в больницу не обращался. После сегодняшней вспышки Поттер был готов со страхом ждать нового сильного приступа, такого же, как в те два отвратительных раза в его жизни. Напрягало и то, что появились, похоже, галлюцинации - чем еще, в конце концов, может быть преследующая его тень, постоянно меняющаяся в формах? Гарри никогда не слышал ни о чем подобном, но она была так реальна... как Энди, стоявший сейчас рядом с ним.

Браун смерил его задумчивым взглядом.

- Может, я до дома тебя лучше провожу?

Несмотря на клубящийся внутри удушливым газом страх, предложение следить за ним, словно нянька, казалось почти оскорбительным. Гарри сжал губы.

- Нет, - твердо сказал он, и Энди, покачав головой, двинулся первым.

***

Ноги еще слегка дрожали, но в целом Гарри пришел в норму. Необыкновенно яркий закатный свет бросал уродливые черные тени на темнеющий все больше с каждой минутой асфальт. Кривые рты деревьев скалились в беззвучном стоне, а серые дома нависали непреодолимой преградой. Гарри держался близко к другу, и, несмотря на пришедшее на смену страху ощущение тревожного спокойствия, продолжал выискивать глазами знакомую тень. Но никого не было. По вечерним улицам прогуливались после работы улыбчивые люди, мягко шуршали ролики и стрекотали цикады, ветер шелестел в темных кронах и раздавались звуки человеческого бытия. Все было правильным, и ничего ложного нигде не наблюдалось.

Гарри заметил, что Энди был очень напряжен. Серые, стального оттенка глаза впивались в мглу и каждый подозрительный угол. Медленно, они доехали до парка, где обычно проходили тренировки.

Нэнси и Луи были сейчас там, это бесспорно. Если бы не пришло трое, а пришел бы только один, тренировка бы все равно состоялась. Такое железное правило вбил в их головы полгода назад непривычно серьезный Луи, когда говорил, что намерен дойти в этом году так далеко, как будет возможно. И команда единодушно поддержала.

Они разделяли общую тренировку на десятиминутки - один отдыхает, трое работают, а этот один следит за таймером, исправляет ошибки и занимается прочей непыльной работой. Очередь наблюдать, была, похоже, теперь Луи.

На всю площадку раздавался заразительный, громкий смех Нэнси. Она улыбалась ярко, своей фирменной роджерсовской улыбкой. Гарри ухмыльнулся и подтолкнул Энди локтем, указывая на безгранично счастливого Луи, стоявшего чуть в отдалении.

Гарри в своей жизни встречал немало девчонок. Но ни у одной из них он не видел такой яркой - не ослепительной, а именно яркой улыбки, как у Нэнси. Когда она улыбалась, она лучилась добром, она дарила счастье всем вокруг себя, открыто и безвозмездно, немного наивно. Она вся переходила в эмоцию, в поток чистого света, и этим дрожанием губ могла поднять настроение каждому. В не слишком симпатичную Нэнси можно было влюбиться за одну ее способность улыбаться так, за нее можно было простить девчонке и легкомысленность, и наивность.

- Может, не будем им мешать? - ухмыльнулся Энди. Гарри подмигнул, и вышел, громко крикнув:

- Привет, сладкая парочка!

Нэнси повернулась к ним и, мимолетно улыбнувшись, помахала рукой, продолжая выполнять упражнение, а Луи насупился и мрачно взглянул на Гарри. Понял, по широкой многообещающей улыбке понял, что эту ситуацию друг ему еще вспомнит.

- Вы чего долго так? - немного резко спросил он.

- Да, с Поттером тут поспорили, - Гарри поежился от коварной улыбки Энди - тот явно что-то задумал, - Что сможет вовремя найти дорогу до моего дома, но он... заблудился. С тебя пять баксов, Поттер, - подмигнул Энди. Гарри возвел глаза к небу.

Дело было в том, что Гарри с удачей явно не дружил. На невыученную тему к доске его обязательно вызывали, он три раза разбивал свои очки и вечно что-то терял. Поттер был способен забыть важную информацию, когда ему было сказано: "Не забудь!" или заплутать в хорошо знакомом месте. Про дорогу до его дома, Энди конечно преувеличил, уж до него бы Гарри и с закрытыми глазами добрался. Мстительно прищурившись, Поттер деланно покачал головой. Энди поймал его взгляд и небрежно заиграл мускулами - его глаза смеялись.

Гарри, справедливо рассудив, что в ускорении он сегодня уже натренировался, пошел на фигурные тренажеры, пока Энди возился на асфальте под пристальным взглядом Нэнси с занесенной в воздухе рукой с таймером.

- Нэнс, надо было красный купить, был бы вместо флажка! - не удержался Гарри. Настраивая что-то на маленьком экранчике, Нэнси показала кулак. Поттер широко ухмыльнулся.

***

В целом, тренировка прошла как всегда - весело и непринужденно. Гарри, правда, все еще дергался, вглядываясь в стремительно сгущающуюся темноту, но вида не показывал - растягивал губы в улыбке и, как все, смеялся. Было стыдно признаться, но Гарри откровенно боялся - возвращаться ночью домой, несмотря на то, что раньше думал, что страх этот оставил в далеком детстве. Как оказалось, нет.

Прохожие все реже стали появляться, а веселый смех и крики команды гулко раздавались в ночной тишине парка, когда Луи, прислонившись к невысокому забору, наконец громко крикнул:

- Ребят, может по домам?

Все утвердительно загомонили, подъезжая к раскрасневшемуся Луи. Тот тяжело привалился к ограде площадки, а по лицу блуждала усталая улыбка. Длинные соломенные волосы падали ему на лицо.

- Слушайте, я вам сказать вот что хотел, - торопливо заговорил он, медленно подняв голову. - Джек с командой предлагают посоревноваться в воскресение здесь, в парке - ну, чисто по-дружески.

Он смотрел на команду таким щенячьим взглядом, что стало ясно, что он уже согласился.

Команда Джека была сильна, и Гарри почувствовал липкий холодок, мимолетно пробежаший по ребрам - если не победят, катастрофа. Уверенность в своих силах - важное звено в цепочке, ведущей к чемпионству, и все это понимали. Судя по стыдливо горящим щекам Луи, Джек его на что-то развел или поймал на "слабо". Пахло хорошей подставой.

- Придурок! - возмущенно воскликнул Гарри. - Кто же прямо перед турниром соревнуется! А если мы не победим? Ты башкой своей вообще думал?

Луи спрятал глаза.

Энди неодобрительно поцокал языком и развеял царившее вокруг Луи, который с каждой секундой пунцовел все больше, напряжение, просто махнув рукой и безобидно ухмыльнувшись.

- Ладно, где наша не пропадала! Согласился и согласился! Пойдем!

Нэнси продолжала смотреть на Луи так, будто он стал самым большим разочарованием в ее жизни, и Энди, очаровательно улыбнувшись, взял ее под локоть:

- Нэнс, это же волшебная возможность поднять наш боевой дух. Правда, Гарри?

- Конечно, - хмуро произнес тот, сверля взглядом несчастного Луи.

Харрисон стыдливо глядел на ребят, чем поразительно напоминал нашкодившего пса, разве что хвостом не вилял. Энди ободряюще улыбнулся, тихо бормоча что-то продолжающей с несчастным лицом стоять Нэнси. И тут же Гарри как холодной волной окатило: чуть не забыл!

- Ребят! - смущенно позвал он. - Ко мне тут Мардж приезжает! Кто согласится приютить?

Члены команды, все как один, одарили его сочувственными взглядами, а Луиджи внезапно спросил:

- Ты из-за этого сегодня такой дерганый?

Гарри удивленно взглянул на друга - вот уж никогда бы не подумал, что он такой внимательный! - а Нэнси, словно прочитав его мысли, негромко произнесла:

- Да у тебя на лице волнение написано.

- Аа, - неловко протянул Гарри. - Ну типа того.

- Да не вопрос, Поттер, ты знаешь, мой дом всегда открыт, - все еще виновато произнес Луи, что-то обдумывая. - Когда?

- Завтра с утра, - невесело протянул Гарри.

- Ну прилетай с утра, - мягко улыбнулся Луиджи. - Было бы из-за чего так дергаться.

Гарри нервно улыбнулся, наткнувшись на пристальный взгляд Энди, и кивнул. Громко переговариваясь, уставшие ребята пошли к выходу из парка. Стояла очень душная, светлая ночь - даже небо было не темное, а какого-то синеватого оттенка - Гарри думал, что такой бывает только летом. По дороге изредка пролетали, шурша шинами, машины, а ребята медленно ехали домой. Дома в темноте как будто вытянулись, но не нависали над ними, а просто стояли в стороне молчаливыми свидетелями, огромными и мудрыми. Деревья тянулись к небу, причудливо изгибая длинные ветви. Гарри ехал последний, внимательно оглядывая притихшую улицу и бессознательно поглаживая саднящий шрам.

***

Гарри вошел в дом и тихо захлопнул за собой дверь. В гостиной работал телевизор - тетя Петунья еще не спала - и ярко горел свет. Парень стянул ролики, вздохнул, настороженно посмотрев за окно - нет ли там уже знакомого, порожденного болезненным сознанием, постоянно меняющегося силуэта. Тени не было. Поттер вздохнул и поднялся наверх.

Когда юноша включил свет, он едва удержался от вскрика и резко дернулся: в его комнате посреди так и не убранного бардака, медленно покачиваясь со стороны сторону в удобном кресле на колесиках, с задумчивым видом сидел молодой человек с яркими рыжими волосами. Он встретил его такой ослепительной улыбкой, будто обитатель комнаты был его старым знакомым.

- Так ты и есть Гарри Поттер? - округлив глаза, спросил он.

- Да, - Гарри нахмурился и скрестил руки на груди. - А вы, простите...

Но парень не дал ему договорить, резко выдохнув, и принялся внимательно его разглядывать, как музейный экспонат.

- Настоящий! - зачарованно говорил он. - И шрам есть! Круто!

Гарри возмущенно отошел на шаг и изобразил на лице негодование. На самом деле, сейчас он совершенно был сбит с толку - парень, примерно его лет, выглядел безумным, тем восторженным сумасшествием фаната, впервые увидевшего своего кумира.

- Я мечтал с тобой познакомится! - счастливо произнес парень.

Гарри опасливо покосился на него и нервно усмехнулся.

- А дальше-то что?

- Да ничего, - восхищение слетело, и парень мрачно насупился - Мне запрещено тебя вводить в курс дела. Скоро здесь будет Тонкс.

Он вздохнул и вновь нагло ввалился в синее гаррино кресло, с опаской раскачиваясь на нем в разные стороны. Рыжий то и дело бросал на Поттера любопытные взгляды, но послушно молчал. Гарри уселся на пол, мрачно раздумывая, что будет дальше... кто этот мальчишка? Может, это та самая команда соперников? Не похож он - Поттер с подозрением покосился на задумчивого парня - на злоумышленника.

- А что дальше-то? - глупо повторил Поттер спустя пять минут напряженного молчания.

- Сейчас приедет Тонкс, - заученно ответил подросток. Гарри сказал "О!" - так, будто это имя многое ему говорило, и насупился.

- Как тебя зовут? - кисло спросил Поттер, чтобы скоротать время до приезда этого Тонкс. Имя звучало до странного знакомо, вертелось в памяти, но вспомнить, откуда он его знал, Поттер не мог. И кто он? Самый главный что ли у них?

- Меня зовут Рон, - серьезно произнес парень, продолжая пялиться на его лоб. - Рон Уизли.

И чего его шрам Рона этого так заинтересовал? Больной что ли? Гарри нервно пригладил челку, закрывая лоб, и поморщился.

- А правда, что ты очень могущественный волшебник? - с восхищением разглядывая его, спросило рыжеволосое чудо таким тоном, что было ясно - этот вопрос давно вертелся у него на языке. Гарри кисло взглянул на него и ответил:

- Ага. Как Саруман. Только удачливее - колечко стибрить успел, - Поттер с серьезным видом кивнул на висящее на настольной лампе большое кривое кольцо с прицепленным на него брелком в виде безумного попугая.

Рональд Уизли, по всей видимости, фэнтези не увлекался, потому что с недоумением уставился на немыслимого салатового цвета птицу и шутки Поттера не оценил. Гарри участливо наблюдал за мыслительным процессом рыжего, пока тот не ухмыльнулся и не протянул глубокомысленно:

- Аа!

На этой позитивной ноте их высокоинтеллектуальная беседа закончилась, поскольку в этот миг Уизли вскочил, как ошпаренный, и радостно заорал:

- Тонкс здесь!

Поттер вздрогнул от его возгласа и посмотрел на него со смесью священного ужаса и вежливого недоумения.

- Ну, ты хлопок трансгрессии не слышал что ли? - немного обиженно протянул Рон и расплылся в радостной улыбке. - Сейчас будет!

В этот момент Поттера как молнией пронзила догадка - он вспомнил, где слышал это имя... Тонкс, Нимфадора Тонкс, ассистентка этого... фиолетового! Гарри кинул быстрый взгляд на Рона - тот казался счастливым - и внезапно осознал - Нимфадора ведь тоже из тех людей, что хотели с ним встретиться! Выходит, не добившись от него согласия, они решили просто заявиться в дом - что же... по крайней мере, все встало на свои места.

Дверь комнаты Гарри распахнулась и, споткнувшись о высокий порог, в комнату вошла высокая молодая девушка с легкой улыбкой на губах и... фиолетовыми волосами. Поттер устало вздохнул,заранее решив ничему не удивляться, но для себя отметил: люди Флитвика опознаются по фиолетовому.

- По вам сразу видно, чья вы ассистентка, - с ухмылкой сообщил Гарри.

- Что? - на лице Нимфадоры отразилось недоумение, но затем она легко отмахнулась, - я не совсем его ассистентка, но это так... мелочи.

Гарри равнодушно пожал плечами - социальный статус Нимфадоры волновал его менее всего - и вежливо спросил:

- Какого черта второй раз за неделю врываетесь в мой дом и что здесь вообще происходит?

- Гарри, нам нужно многое обсудить. Альбус Дамблдор скоро лично встретится с тобой, к несчастью, он пока занят... заграницей, - она вздохнула, но глаза ее весело блестнули.

- Я не хочу встречаться ни с каким Дамблудуром, - раздраженно отрезал Поттер. -Проваливайте из моего дома!

- Дамблдором... - машинально поправила его Нимфадора и тут же настрожилась. - Погоди, Гарри. Что ты знаешь о магическом мире?

- Вас какой именно интересует? - охотно отозвался Гарри, все больше раздражаясь. - Нарния, Средиземье, может, еще что-нибудь?

По лицу Тонкс пробежала тень, и она, все еще недоверчиво, пробормотала:

- Ты что, совсем не знаешь ничего о магическом мире? О том, кто твои родители? Как они погибли?

Гарри прикусил губу, внимательно оглядывая серьезно нахмурившуюся Тонкс и удивленного Рональда. Это все более выходило за рамки разумного, и Гарри неуверенно сказал:

- Лили и Джеймс Поттеры погибли в автокатастрофе.

Она смотрела на него с таким изумлением, что Гарри стало неуютно - создавалось ощущение, что он смотрозил какую-то очевидную глупость... вроде того, что Земля квадратная. Рон удивленно на него пялился, а Тонкс стала быстрыми шагами мерять комнату, то и дело взволнованно проводя рукой по волосам

- Проклятые магглы! - дрожащим голосом воскликнула она. - Не могу поверить, что Гарри Поттеру ничего о магическом мире неизвестно!

Гарри хмуро смотрел за разворачивающейся сценой. Девушка остановаилась, успокаиваясь, поморщилась и твердо произнесла:

- Твоих родителей, Гарри, убил темный волшебник. Мы называем его Сам-Знаешь-Кто. В магическом мире была война, - она вздохнула. Многие погибли.

- Да что вы чушь мелете! - закричал Поттер, в бешенстве глядя на девушку с фиолетовыми волосами. Тонкс побледнела. - Это, знаете ли, все рамки переходит! Это просто за гранью морали! Я понимаю, что вы победить в состязании хотите, но трогать такие вопросы... Да что же вы за люди!

Он отбросил в угол какую-то книгу и оглушительно заорал - удивительно, как тетя Петунья еще не прибежала?

- Проваливайте!!

Внутри что-то скорбно царапалось, а сердце сжималось от боли и обиды на тех, кто мог так жестоко шутить.

- Гарри, послушай, - торопливо заговорила Тонкс, испуганно глядя на Поттера и инстинктивно поднимая перед собой пустые ладони - демонстрируя, что она безоружна. Рональд потянулся к карману и извлек на свет какую-то узкую деревяшку. Но Гарри было не до рыжего клоуна и его причуд, кипя от холодной ярости, он смотрел прямо на Тонкс.

- Если я еще раз в жизни вас увижу, - его тихий голос дрожал. - Убью голыми руками. Вон! - лицо исказилось в страшной гримасе, и он двинулся на парня и девушку, тесня их к двери.

- Петрификус Тоталус! - панически прошептал голос справа от Нимфадоры. Гарри с отстраненным изумлением смотрел, как яркий луч отрывается от деревянной палки Рональда и ударяет его прямо в грудь. Он не почувствовал даже боли - просто неожиданно тело обмякло и перестало принадлежать Гарри. Ярость испарилась, парень просто лежал на спине и смотрел на белый, в мелких трещинках, потолок. Стало очень страшно. Он не мог двинуть даже пальцом, только вращать глазными яблоками. Мышцы не слушались, он лежал, как мешок с картофелем, бесформенной грудой тряпья.

Стало нестерпимо себя жаль. Несложно было догадаться, что его парализовало - до мельчайшей конечности. Нестерпимо хотелось плакать - слезы жгли глаза. Ему было всего пятнадцать! Он мог бы стать полицейским... он мог бы защитить людей от преступников и сделать жизнь многих спокойнее. Он мог бы жениться на Мари, - даже воспоминание об этой смешливой черноволосой девушке не вызвало ничего, кроме глухой горечи, - и стать счастливым. Но ничего этого не будет.

Гарри ошеломленно смотрел на белый потолок с ярким пятном люстры, и чувствовал, как по щекам бегут горячие слезы. Паутинка трещинок тянулась по всему потолку, кое-где виднелись темные бугры и пятна.

Внезапно весь обзор перекрыла девушка. Тонкс склонилась над ним, и на ее лице Поттер увидел беспокойство. Она подняла его и усадила, оперев недвижимое тело о диван. В глазах снова защипало, и Гарри понял, что окончательно перестал что-либо понимать.

Что они с ним сделали? Наверное, перебили какой-то нерв... Как же он хотел бы убить их... задушить голыми руками.
Горячая волна ненависти поднялась в его груди, он не мог заставить себя успокоиться - это чувство прожигало его насквозь. Он яростно смотрел на девушку, испепеляя ее взглядом, а на душе становилось еще тоскливее от мысли о том, что ничего, кроме как смотреть на нее, он сделать уже не сможет. Никогда.

- Прости, Гарри, - торопливо заговорила Нимфадора, испуганно глянув на парня. - Рону пришлось это сделать. Ты был совершенно невменяем.

Если бы Поттер мог, он издал бы смешок. Прости? Прости, что сделали тебя инвалидом? Очень похоже на издевательство.

- Рон, оставь нас, пожалуйста. Подожди на улице.

Рыжий потоптался на месте, но, громко хлопнув дверью, ушел. Гарри завистливо слушал шлепанье его ног по лестнице, по которой столько раз он спускался сам... и теперь не спустится никогда. Волна горечи затопила душу, и жгучие слезы снова покатились по щекам.

- Гарри, Гарри, ты чего? - девушка поднялась, потопталась на месте, достав из сумки какой-то пузырек. - Черт, Гарри... ох, как же я не подумала... это не навсегда, две минуты - и пройдет, Гарри, это заклинание просто, - мягко и немного нервно улыбнулась она, не сводя круглых испуганных глаз с его лица.

На мгновение стало пусто. А потом пришло такое мощное чувство облегчения, что у Гарри даже руки мелко задрожали. Постойте... заклинание?

Поттер изумленно смотрел на Нимфадору. Та возилась с пробкой от пузырька. Наконец, девушка повернулась к нему и поднесла пузырек с какой-то жидкостью прямо ему к глазам.

- Это, - негромко произнесла она, - Успокаивающее зелье. Нам с тобой надо спокойно поговорить, и я считаю, что тебе нужно это принять, но силой вливать не буду. Если будешь пить, моргни два раза.

Гарри медленно моргнул, с облегчением чувствуя, как руки постепенно наливаются теплом - телу возвращалась чувствительность. Нимфадора запрокинула его голову - Гарри снова увидел потолок - открыла рот и потихоньку стала вливать зелье.

Гарри послушно глотал мерзкое варево, искренне надеясь, что это не отрава. Нимфадора вылила в него весь флакончик - Гарри отпихнул ее руку - по груди прокатилось облегчение: двигается! сам! - и закашлялся. Не-ассистентка-Флитвика с тревогой и испугом смотрела на скорчившегося у кровати черноволосого подростка.

Тот глубоко вздохнул, неловко подтянулся и с облегчением сел на кровать, вытянув ноги. Гарри закрыл лицо руками - внутри была пустота, порожденная, вероятно, зельем, и он впервые с момента встречи с рыжеволосым пареньком мог трезво думать.

- Что это было? - слабо спросил он.

- Петрификус тоталус, обездвиживующее заклинание, - мгновенно ответила Нимфадора. - Полностью парализует человека примерно на пять минут в зависимости от силы, вложенной в заклинание.

Гарри отрешенно кивнул и посмотрел прямо на девушку с фиолетовыми волосами.

- Нимфадора... - глухо попросил он. - Я хочу знать все.

- Зови меня просто Тонкс, - широко улыбнулась девушка и тут же объяснила, поморщившись: - Не люблю это имя!

Девушка рассказала ему действительно все. И про Вольдеморта, и про родителей, и про предателя Петтигрю... про Хогвартс и устройство магического мира. Гарри покорно слушал, изредка задавая вопросы. Голова шла кругом, и поверить во все сказанное казалось невозможным. Эта история была бредом, абсурдом, но Поттер хорошо помнил ощущение полной беспомощности, вызванное заклинанием, и заметил, что Тонкс то и дело слегка корректировала свою внешность на протяжении разговора. Скорее всего, это происходило у нее бессознательно - волосы меняли оттенок, завивались и становились совершенно прямыми меняясь вместе с настроением Тонкс.

- Ох, - Гарри мотнул головой и сжал ладони висками. - Невероятно просто! Бред! Кошмар ночной!

Тонкс смотрела на него сочувственно.

- Я правда могущественный волшебник, как Рон сказал? - слабо произнес Гарри.

- Нет, ты... - она замялась. - Вообще не волшебник.

- Я маггл? - удивленно отозвался Гарри.

- Таких, как ты, мы обычно называем сквибами, - мягко произнесла она. - Это значит родившийся в семье волшебников без магических способностей, - пояснила она, увидев недоуменный взгляд Гарри.

- Аа, - разочарованно ответил парень.

Если честно, это было очень обидно. Внезапно узнать о существовании тайного магического мира и обнаружить, что ты вроде как принадлежишь к нему, а вроде как и нет... Кто из нас в сопливом возрасте не мечтал, что в один прекрасный день окажется, что у тебя открылись супер способности, с помощью которых ты можешь победить главного злодея, спасти мир, стать героем... А тут злодея вроде победил, героем уже стал, но прожил четырнадцать лет в абсолютном неведении относительно своего статуса, самой обычной жизнью... которой и будешь продолжать, по всей видимости, жить.

Воцарилось неловкое молчание. Гарри мял в руках покрывало, обдумывая случившееся, а Тонкс смотрела куда-то в сторону.

- А как так получилось, - неожиданно спросил Гарри, - что я, будучи... как это, сквибом, отразил проклятие, которое невозможно отразить и победил одного из самых могущественных темных волшебников в год?

Он пристально посмотрел на Тонкс. Та замялась и нехотя ответила:

- Если честно, Гарри... никто не знает. Среди тех, кто посвящен в то, что ты сквиб, выдвигаются разные версии - что вся твоя сила ушла, чтобы отразить смертельное проклятие, что это сработала защита, наложенная твоими родителями на тебя, - она помедлила и открыто посмотрела на парня. - Если честно, мне это кажется бредом. Если хочешь знать мое мнение... сила - это дар, и выйти он не может, и уйти никуда тоже. Мог бы стоять мощный блок на магии, если бы не хогвартская книга, - Тонкс посмотрела куда-то мимо Поттера и вздохнула. - Понимаешь, Гарри, с тобой странная история. Когда волшебник рождается, его имя мгновенно попадает в книгу Хогвартса - его записывает магическое перо, регистрирующее всех волшебников без исключения. Так вот, когда ты родился, твое имя в книге было - Дамблдор лично проверял. А потом оно исчезло... Вместе с твоей магической силой.

Гарри потрясенно молчал. Громко тикали часы. В саду стрекотали цикады.

- А вторая версия? - напряженно произнес Гарри. - Почему это не могло быть защитой родителей?

- Потому что нет в мире такой защиты, способной отразить смертельное проклятие, - жестко произнесла Тонкс. Гарри хмыкнул.

- А сама-то ты что думаешь? - тихо спросил Гарри. Было очень странно сидеть в обычной домашней обстановке родной комнаты... в четырех стенах с ободранными обоями в полоску... среди школьных учебников, привычных вещей, в свете электрической лампы и разговаривать с Тонкс о том, как он смог отразить смертельное проклятие и почему у него исчезла магическая сила. Глаза девушки мягко блестели в полумраке, она казалась очень расстроенной - тем ли фактом, что ей самой пришлось рассказывать Гарри о магическом мире, или тем, что их разговор зашел в такое русло. Она тяжело вздохнула и пожала плечами:

- Я просто теряюсь в догадках. Я не знаю.

Снова молчание. Гарри чувствовал, что еще немного, и его голова разорвется, но знал, что просто обязан во всем сейчас разобраться.

- Ты говорила, что не все знают, что я сквиб? - встревоженно спросил Поттер.

- Нет, только члены Ордена Феникса, - увидев, что на лице Гарри отразилось непонимание, она быстро проговорила, - ну, того самого, что борется с Тем-Кого-Нельзя-Называть и в который твои родители входили... Это довольно опасная информация.

Гарри кивнул - Тонкс сама говорила, что на свободе разгуливают еще много сподвижников этого лорда, а значит, если бы все знали, что он сквиб, он был бы легкой мишенью для отмщения.

- А так, - продолжила девушка и неуместно хихикнула, - все думают, что ты могущественный волшебник, которого Дамблдор держит вдали от остальных и обучает по специальной программе.

Гарри невольно улыбнулся, несмотря на то, что ничего веселого не было в данной ситуации. Внезапно его простая жизнь усложнилася в десятки раз, в ней появилось много граней и полутонов, много опасности. Раньше все, что могло с ним случиться - это мифическая вероятность стать жертвой маньяка или быть сбитым машиной, которая присутствует в жизни всякого нормального человека. Гарри не просил, чтобы его называли героем и за ним гонялась группа сумасшедших психопатов - с куда большим удовольствием он бы прожил свою размеренную, обычную жизнь маггла. Тем более знать о волшебном мире и быть сквибом... Похоже на жизнь инвалида среди здоровых людей. Парень поморщился.

- Понятно, Тонкс, - тихо произнес Гарри. - спасибо, правда.

Тонкс неуверенно улыбнулась и, ударив себя ладонью по голове, издала стон:

- Чуть не забыла! Снейп просил спросить тебя, как ты себя чувствовал после магглоотталкивающего?

- После чего?

- Ощущения после визита профессоров! - нетерпеливо воскликнула Тонкс.

- Ну... - Гарри замешкался. - Ничего необычного вроде... Нет! - вскрикнул Гарри, неожиданно вспомнив. - Страх был! Очень острая паника! Так это желтый сделал? - возмущенно воскликнул Поттер.

Тонкс хмыкнула и весело произнесла.

- Именно. А теперь позволь мне немножко об этом заклинании рассказать.

Магглоотталкивающее заклинание, как оказалось, накладывалось на крупные помещения, которые нужно было скрыть от магглов. Например, необходимо волшебникам спрятать, скажем, торговый центр - хотя есть ли торговые центры у волшебников?.. Неважно. Расчищают они местность, где хотят свой центр построить и накладывают на него это самое заклинание. В результате, если маггл случайно оказывался поблизости, он срочно вспоминал о неотложных делах и уходил восвояси.

Однако так же успешно это заклинание могло накладываться и на человека. Если волшебник использовал его на себе, он становился абсолютно невидимым для магглов. Не то что бы невидимым, просто взгляды простаков с мага соскальзывали, на нем невозможно было сфокусировать взгляд. Таким образом можно было минуть и государственные границы, и маггловский паспортный контроль... что угодно.

Если же волшебнику вздумалось бы наложить магглоотталкивающее на маггла, тот бы самым настоящим образом сошел с ума. Он метался бы по собственной жизни, с обостренными до крайности чувствами и острыми, становящимися неразрешимыми, внутренними противоречиями. Чаще всего такие люди заканчивали жизнь самоубийством раньше, чем действие заклинания могло бы закончится, но даже если этого не происходило, их психика повреждалась непоправимо.

Со сквибами, однако, все происходило несколько по-другому. Магглоотталкивающее реагировало на способности человека к магии, но поскольку за плечами сквиба были поколения волшебников, он уже не был идентичен магглу. Сквиб чувствовал беспокойство, чаще всего точно так же сходил с ума, но в его случае все было обратимо, и заканчивалось чаще всего мирно.

- И вы применили на мне это заклинание? - Гарри пришел в ужас. - Я же мог рассудка лишиться! Да что же вы за люди такие!

Тонкс помрачнела.

- Это все Снейп. У него довольно своеобразная манера... поведения. Ему за это ох как от Дамблдора досталось, но это не главное, - таинственным тоном произнесла она.

- Я не сошел с ума... Я не сквиб? - недоуменно произнес Гарри.

- Сквиб, - печально вздохнула Тонкс. - Видишь ли, сквибами называются люди не только с полным отсутствием магических способностей, но с минимальным, которого хватает только на выполнение простейших заклинаний, - она грустно улыбнулась. - И ты, похоже, относишься как раз ко второму типу, - она весело подмигнула. - С тобой будут заниматься, может, хоть Экспеллиармусу научат - это, конечно, ничего не значащее заклинание, но лучше, чем ничего.

Тонкс встала на ноги, и Гарри недоверчиво взглянул на нее.

- Гарри, мне очень жаль, но пора идти, - судя по ее разочарованному лицу, это было правдой. - Дамблдор завтра к тебе зайдет. Сов не будем присылать, раз ты их так не любишь, - она весело ухмыльнулась и случайно задела стопку учебников.

- Ой, я такая неуклюжая... давай помогу, - смущенно заговорила она.

- Да нет, Тонкс, правда, не надо, - улыбнулся Поттер и сказал неожиданно для самого себя: - Заходи. Буду рад видеть. Правда, - помедлил и добавил,кивнув в сторону окна, - Только его с собой не бери.

Тонкс неуверенно кивнула и помахала рукой. В прихожей хлопнула дверь.

На часах начало третьего ночи, но сна ни в одном глазу. Гарри вздохнул, посмотрел в окно и спустился вниз. Парень с недоумением увидел, что в гостиной все еще горит свет и работает телевизор, и зашел внутрь.

Свернувшись клубком, на диване крепко спала тетя Петунья. Ее лицо оказалось неожиданно добрым и мирным во сне, и Гарри, поддавшись внезапному порыву, накрыл тетю пледом, выключил свет и телевизор и прикрыл дверь в гостиную.

Потоптавшись в прихожей, парень вышел на улицу. На Литтл-Уингинг спустилась невероятно душная ночь: ни ветерка, и дышать очень трудно. Окна нигде не горели - дорога освещалась лишь тусклым светом фонарей.

Полностью погруженный в свои мысли, Гарри Поттер сидел на крыльце и грустно смотрел на ясное звездное небо.

_______

я буду очень рада отзывам :D напишите хотя бы "+" или "-"))


Глава 4. Сложно.

В эту ночь Гарри так и не смог заснуть.

Поттер никогда особо не мучался бессоницами, но этот раз стал исключением - как ни ворочался парень с бока на бок, приятная сонливость, окутывающая разум мутной пеленой, так и не приходила. В голове шумным роем гудели тревожащие сознание мысли. Гарри пытался использовать все известные ему способы приманить сон - даже считал овец - в его воображении они получились почему-то розовые, с аккуратно завитой чистой шерсткой. Но сосредоточенности не хватало, и каждый раз Поттер обреченно понимал, что вновь его мысли смешались и потекли по проторенной тропе - рождающим что-то липкое в груди раздумиям о волшебном мире.

Едва Тонкс стоило покинуть дом, Гарри был готов подумать, что все пережитое сегодня им - сон. Но еще бурлил в крови адреналин, а образы в памяти были слишком яркими, будто выжженными в мозгу, потому сомневаться в ложности воспоминаний было глупо.

Поняв, что уснуть сегодня не удастся, Гарри включил свет, потянулся и, зевнув, рассеянно оглядел комнату. Дела всегда можно найти - юноша предпочел в оставшееся до утра время убраться да и собрать кое-каких вещей для переселения на два дня к Луиджи.

Поттер боялся думать, как изменится его жизнь после всего, что он узнал. Вроде бы, никак не должна - ведь он на самом деле всегда был Мальчиком-Который-Выжил, и от его знания или незнания этого факта статус не изменялся. Гарри неожиданно осознал, что даже Волдеморта (парень не понимал суеверного страха Тонкс перед этим именем, а потому продолжал упрямо называть его именно так) и его Пожирателей смерти он воспринимал как нечто мифическое, но никак не реальную угрозу. Будто сегодня девушка с фиолетовыми волосами рассказала увлекательную сказку, а его личность никакого отношения к ней не имела. Будто ничего-не-изменилось, он продолжал жить своей обычной ничего не значащей жизнью.

Движения Гарри были вялыми, он больше сосредотачивался на раздумиях, чем на том, что делал, потому его мероприятие продвигалась донельзя медленно. Поттер то и дело садился, равнодушно просматривая какую-нибудь книжку или разглядывая интересную вещицу, не обращая на нее, однако, никакого внимания, в то время как в мозгу кипела напряженная работа.

Гарри никогда не считал себя чем-то особенным. Всю свою жизнь он оставался довольно средним, ничем не выделяющимся учеником бюджетной школы. Он никогда не участвовал в олимпиадах и не занимал призовых мест. Он не был любимчиком у учителей. Он не обладал лидерскими или организаторскими способностями, не был слишком общительным. Гарри не умел ни петь, ни рисовать, ни танцевать. Дома его отнюдь не считали центром мира. Ему повезло с друзьями - редко кто владеет такими верными сердцами, но это, да и успешные выступления на роллерских соревнованиях - пожалуй, все, что могло бы отличить его от других. Такое положение вещей его не слишком беспокоило, Гарри не любил выделяться, наоборот, был бы очень рад, если бы у него было все очень средне - средние отметки в школе, среднестатистическая семья с любящими родителями и серым, но очень уютным домом. Друзья и практически полное отсутствие увлечений, но зато нормальная - спокойная, наполненная размеренными красками теплых эмоций жизнь.

День медленно начинал вступать в свои права. За ночь небо затянулось толстым одеялом туч, и сейчас оно очень низко нависало над городом, такое одинаково-серое, без проблесков солнца или счастливой голубизны весеннего небосклона. Гарри открыл окно - на улице дул слабый холодный ветер. Даже удивительно - кто бы мог подумать, что погода может так резко поменяться за одну-единственную ночь. Парень тусклым взглядом осматривал дома - лишенный сна разум набросил на себя вялое оцепенение, мысли медленно ворочались в голове, а заниматься хоть чем-нибудь отличным от лежания на диване или сидения в кресле казалось невозможным.

Внизу зашевелились - Гарри вспомнил, что не спросил у тети, когда она поедет за Мардж и Дадли, а потому хотел караулить малейший звук и улизнуть из дома сразу же после того, как уедет Петунья. Намерение успело благополучно улетучиться из головы, или утонуть в медленно затягивающим любые чувства, вялом, грязного болотного цвета разуме Гарри.

Сегодня утром тетя копалась на удивление долго - может, всё погрязло под гнетом погоды в это серое мутное желеподобное настроение? Улицы были пусты, лишь однажды вяло протрусил мимо необыкновенно большой черный пес - Гарри и не думал, что такие огромные существуют! - радостно гавкнул и убежал куда-то по своим делам. Мутным завистливым взглядом Гарри проводил безмятежное животное и, быстро глянув на часы, вздохнул.

Следующие полчаса Гарри провел у окна, то и дело устало посматривая на время и прислушываясь к тому, что доносилось внизу. Тетя гремела посудой, хлопала шкафчиками, а подросток наверху тоскливо вздыхал, прожигая взглядом циферблат с зелеными, такими же ленивыми, как и все окружающее - менялись они раздражающе редко - циферками.

Кажется, Поттер задремал - как-то странно, впав в забавное состояние между реальностью и сном, когда все окружающее вроде воспринимаешь, запоминаешь звуки и картинки, но сознание так мутно и неопределенно, что, отряхнувшись и сбросив с себя морок, пребываешь в твердой уверенности, что ты спал. Внизу завелась машина, и Гарри моментально вскочил, даже не скрывая облегченной улыбки.

Сонливое состояние как рукой сняло. Выскочить из двери и добраться до дома Луиджи дальше оказалось делом техники.

Луи был дома, но дверь не открывал очень долго - все еще спал. Гарри никогда не заходил по утрам за другом, а потому заспанный с опухшими красными глазами парень выглядел необычно и довольно забавно. Гарри широко улыбнулся, кивнул на сумку, а Луиджи лишь мрачно зевнув, пропустил его в дом.

Это утро для Гарри прошло хорошо. Несмотря на все большую сонливость - бессонная ночь все-таки дала о себе знать - в компании Луиджи и его младшего неугомонного братца Кристофера заскучать было невозможно. После долгих колебаний Гарри решил не рассказывать Луи о вчерашнем приключении. Есть вещи, которые требуют времени, чтобы их принять и быть готовым разделить с кем бы то ни было.

Было около одиннадцати часов утра, когда усталые и раскрасневшиеся после одной забавной игры, которую придумал для всех неугомонный Крис, парни решили пообедать. Гарри неторопливо жевал холодную отбивную, с наслаждением думая, что его друзьям удается заставить забыть его о любых проблемах.

- А где родители-то? - удивленно спросил Поттер, заметив, что за все несколько часов их оживленного скакания по первому этажу дома, миссис Харрисон ни разу не спустилась вниз.

- А, - отмахнулся Луи, оживленно жуя. - Уехали за город до вечера понедельника, так что дом в нашем распоряжении.

Они посидели в молчании. Крис уплетал вторую порцию, весело болтая ногами под столом.

- Крис, мать твою! - едва не подавился Луиджи, кинув уничтожительный взгляд на брата. Тот нахально ухмыльнулся. - Еще раз так сделаешь, по ушам надаю, - мрачно пообещал тот.

- Если догонишь, - хмыкнул братец, невозмутимо размазывая рис по тарелке. Луи настороженно взглянул на него и с подозрением спросил:

- Это ты про что?

- А про то, сможешь ли ты быстрее меня, - Крис забавно закатил глаза, совсем как Луи, когда хотел показать, что говорит очевидные вещи, а его собеседник - тупица, - оторвать свою жирную задницу от этого стула и догнать малолетнего братца.

Комментарий о жирной заднице в адрес худосочного Луи казался самое меньшее странным. Гарри хмыкнул, с интересом наблюдая за разворачивающейся семейной сценой. Щеки Луиджи покрылись нежным румянцем, как всегда это бывает, когда он начинает обижаться или когда кто-то целенаправленно пытается добиться от него чего-то. Сейчас маленькому Крису, то и дело ерзавшему на стуле и внимательно рассматривающему своими большими серыми глазищами брата и его друга, явно хотелось поиграть в догонялки. Харрисон-старший зло сузил глаза и выплюнул:

- Заметано.

Еще секунду назад маленький шустрый Крис сидел за столом, как в следующий миг он нырнул под стол. Шмыгнул в гостиную, пробежав прямо по дивану - тот мягко проваливался под ногами и сильно тормозил мальчика - попрыгал по креслам, заразительно при этом хохоча.

Луиджи же в своих попытках поймать братца больше походил на медведя. Оттолкнул стоящий на пукти стул - тот со страшным грохотом свалился и поднял тонкие ножки вверх - будто признавая свое поражение; опрокинул вазу - к счастью, она не разбилась, а только, обиженно гудя, покатилась по коридору. Мальчишки, по всей видимости, знали о ее небьющихся свойствах, потому как ни один не обернулся, оба с азартом продолжали гоняться друг за другом. Луи теснил Криса к углу гостиной. Младший брат, чувствуя неминуемость поражения, нервно облизывал губы. Затем, хитро прищурив глаза, попытался вывернуться из импровизированного плена. Этот маневр-то его и сгубил. Харрисон-старший ловко поймал брата за волосы и, торжествующе улыбаясь, похлопал по спине.

Гарри с улыбкой наблюдал за происходящим, невольно чувствуя, как в груди рождается что-то щемяще-горькое. Он натягивал губы в улыбке, завистливо глядя на счастливых братьев и вспоминал жирного, злобного Дадли,находящего забаву в том, чтобы терроризировать своего кузена. Еще секунда, и Поттер постыдился нахлынувшего чувства, виновато вздохнув.

- Ай! - оглушительно орал Крис, не пытаясь, однако, вырваться и мрачно шествуя на кухню вслед за донельзя довольным братом.

- Помоешь посуду, - повелительно бросил Луиджи. Брат смерил его обиженным недовольным взглядом.

- Чего это опять я? - пробурчал он.

- Потому что ты самый младший, - назидательно проговорил Луи и, подмигнув Гарри, прошел в комнату.

Войдя в гостиную, Гарри заметил, что было как-то слишком холодно, совсем как на улице. И мгновенно понял причину этого: дверь в дом была распахнута настеж, посреди комнаты стояла тетя Петунья, со священным ужасом оглядывая учиненный после шуточного сражения бедлам. Гарри расплылся в улыбке: тетка сейчас от возмущения задохнется - так яростно она пыхтела и сильно трепетали крылья ее острого носа.

Поттер вежливо смотрел на тетку, лихорадочно соображая, какая нелегкая могла привести ее сюда. Соскучилась или беспокоится, где он? Маловероятно. Что-то натворил или забыл сделать? Нет. Что же тогда?

Заметив замершие у входа фигуры двух мальчишек, она неприятно посмотрела на Луиджи, сухо поздоровавшись, и, поджав губы, бросила Гарри:

- Мне нужно с тобой поговорить, - она помялась и снова обратилась к Луи. - Мистер Харрисон, извините, что врываюсь в ваш дом, срочное дело к племяннику.

Луиджи склонил голову на бок и пожал плечами, кинув обеспокоенный взгляд на друга. Не дождавшись ответа, тетя потопталась в проходе и вышла на улицу. Гарри, обменявшись с Луи недоуменными взглядами, последовал за ней.

Все так же хмурился день. Улицы стали намного оживленнее, но в остальном ничего не изменилось - холод и промозглость, заставляющие людей, вынужденных покинуть теплые дома, мечтать о диване с теплым пледом и горячим какао. Гарри вопросительно смотрел на тетю, которая, отвернувшись от парня, глядела куда-то вдаль. Было понятно, что она не испытывает ни малейшего желания общаться с племянником, а привела ее какая-то необходимость. Поттер ощутимо напрягся.

- Я хочу, чтобы сейчас ты вернулся и встретил тетю Мардж как полагается. Пообедаем, а затем иди куда хочешь - даже на прощальный ужин можешь не приходить завтра. Будешь вести себя нормально - не будешь наказан, что бы директор мне про тебя на этом "собрании" не сказал. Все ясно?

- Предельно, - так же сухо ответил Поттер. Похоже, все встало на свои места - Мардж попросту было скучно, с Петуньей поругаться, похоже, не удалось, и тогда тетушка вспомнила о еще одном любимом родственнике. Конечно, был и положительный момент - у него есть слово тети, что школьное происшествие с совой останется без внимания, но это было слабым утешением. Обреченно вздохнув и даже не взглянув на тетку, Гарри Поттер прошел обратно в дом.

В прихожей его встретил обеспокоенный Луи. Из гостиной высунулась встревоженная мордашка Криса. Гарри вздохнул и невесело протянул:

- Мардж. Нужно на обед идти.

Луиджи резко выдохнул и сочувственно спросил:

- Придешь еще?

- Да, да, - торопливо кивнул Гарри и бросил на дверь еще один мрачный взгляд. - Один обед.

Гарри, окинув гостиную взглядом, торопливо вышел, почти чувствуя на себе два прожигающих спину взгляда.

***

Когда не было необходимости, Гарри всегда предпочитал не рисковать. Пусть он и не мог знать строчки из знаменитой песни: "Нормальные герои всегда идут в обход..." , но в жизни твердо такого девиза придерживался. Поттер был убежден, что тихо-мирно-постепенно проталкивая свою точку зрения, в жизни всегда можно добиться много большего, чем в открытом противостоянии. Тем более он не любил, когда его унижают или издеваются над ним просто так. Потому, в серый унылый полдень плетясь за тетей Петуньей мимо одинаковых двухэтажных домиков, угнетающих своей вопиющей однообразностью, Гарри себя не понимал.

Казалось бы, что ему мешало просто остаться в доме Луи, пойти наперекор тете и не возвращаться домой? Наказания давно не слишком беспокоили Гарри - бить его не будут, а пару дней без теткиной еды, на гамбургерах из кафешки быстрого питания он как-нибудь бы протянул. Заставит делать работу по дому безвылазно? Да и без того заставит, в порядке ли наказания или просто так... Внутренний голос вкрадчиво шептал, что никуда не ходить было бы самым разумным решением данного вопроса, но Гарри, вопреки всякой логике, шагал за прямой, как палка, теткой, зло глядя на проходящих мимо людей.

Сам не зная почему, Поттер не хотел оставлять Петунью наедине с Мардж. Он вспоминал, как в далеком никчемном детстве,в другой жизни, был маленьким никому не нужным мальчиком, плачущим в чулане и искренне не понимающим, почему его никто не любит. Одиноким и выпрашивающим у семьи, которой он никогда не был нужен, положенную по рождению любовь. Хватающимся за малейшие знаки внимания так жадно, что сейчас, иначе как со стыдом и легким отвращением к самому себе, он такие моменты не мог вспоминать.

Гарри не признался бы и самому себе, но сейчас он возвращался домой, поддавшись жалости к родной тете. Он мог бы сколько угодно с обидой говорить, что, мол, пускай Петунья сама испытает то, что он чувствовал в своем детстве, но на самом деле такого не желал бы никому. Даже ей. В конце концов, он не испытывал к ней ненависти, он давно простил и даже в чем-то понял - не оправдывая ее поступков, конечно, но зная их мотивы. Петунья была всего лишь сухой, желчной, но невероятно несчастной, очень сильно запутавшейся женщиной, всю жизнь топившей себя в какой-то сильной обиде на сестру - конечно, Гарри никто об этом не говорил, но догадаться было несложно - все, что бы ни говорила Петунья о Лили, могло бы быть сказано устами маленького капризного ребенка, который завидовал и ревновал, но никак не ненавидел.

До дома Гарри и Петунья добрались быстро - Гарри ощутил что-то неправильное лишь когда они вошли в дом, и сразу понял, в чем было дело: на ногах были не ролики, а новенькие, фирменные, дорогие кроссовки Луиджи. Видать, растерянный, парень по ошибке нацепил их - у друзей был практически один размер, потому неудобства Гарри и не заметил. Внутри все похолодело, а сердце забилось быстрее - если Дадли заметит, изведется ведь весь от зависти, и кроссовки испортит, и житья потом Гарри не даст. Тетя, видать, была слишком занята своими мыслями - она и по дороге-то с ним не разговаривала и не пыталась прочитать какие-либо нотации - и потому неожиданно улучшившей свое качество обуви не заметила. Торопливо влетев в прихожую, Гарри положил обувь в коробку из под роликов - тетя прошла мимо, кинув ему лишь: "Поторопись", - и стал шарить по шкафу, пытаясь найти, куда бы засунуть широкую коробку. Лоб стал мокрым, а сердце бешено билось в груди - лишь бы Дадли не зашел, с него станется и придумать, будто он ворует деньги с легенького пиджака Мардж.

Он осмотрел весь шкаф, и, наконец, пристроил коробку между зимних шапок, на самом верху, так, что видно ее совсем не было, да и найти невозможно - разве что кто в начале лета внезапно почувствует необходимость надеть кроличью шапку? Глупости, конечно.

Гости дорогие уже были дома - на вешалке висел пиджак-полотно тетушки и синяя форменная жилетка Дадли. Гарри долго смотрел на нее, понимая, что сейчас вернется всё вновь на круги своя - в постоянный кошмар детства с унижениями и смешиванием его с грязью. Вернулось острое ощущение непонимания того, что же он здесь делает. Отогнав назойливым роем крутящиеся в голове мысли, Гарри нацепил на себя безразличную маску и, пройдя по коридору, вошел в гостиную.

Обед прошел даже хуже, чем можно было ожидать. Обрадовавшаяся его возвращению Мардж - тетка, казалось, еще больше располнела - тут же принялась отпускать ядовитые комментарии в адрес Поттера и его родителей. Гарри трясся от злости, но всякий раз, когда готов был уже сорваться, внимательно следящая за ним острым взглядом серых глаз тетя Петунья тут же уводила разговор в другую сторону, и внимание Мардж переключалось на нее. Дадли с необыкновенным воодушевлением смотрел на него со своего края стола, и насторожившийся Гарри четко осознал, что брат готовит ему какую-то крупную пакость. Захотелось вмазать по этой довольно расплывшейся в улыбке жирной физиономии, и Гарри силой заставил себя взглянуть на Мардж.

- Как никчемно готовила, так и готовишь - правильно Вернон сделал, что тебя бросил, умная голова всегда была, - тяжело расстегивая верхние пуговицы блузки, пробулькала тетка, отпивая бренди. Петунья побледнела - Гарри увидел, как дрожали ее губы и гневом горели глаза и торопливо произнес:

- Быть может, еще бренди, тетушка Мардж? - Петунья одарила его благодарным взглядом, и Гарри почувствовал себя неловко.

- Нет, глупый щенок, - резко ответила Мардж, переводя злобные глазки-бусинки на худого темноволосого подростка. - Как был слаб умом, так и остался - не видишь что ли, что есть у меня еще... Вся семейка такова, дурная кровь, что скажешь. Так и у собак бывает... - Мардж смачно икнула, и ее блуждающий взор остановился на Дадли. - Хорошо, что Дадличек в нашу семью пошел, - сладко протянула она, и Гарри передернулся. Мардж отпила из бокала, еще больше раскрасневшись, вновь принялась за Гарри.

- Смотреть противно. Сколько Вернон в него вложил, а гнильцо ничем не перебьешь, такой же бездельник, как и папаша. Пятнадцать лет уже, а ни мозгов, ни характера - отродье. Я... - Гарри чувствовал, как горячая волна гнева поднимается в груди и оторвал взгляд от невнятно бормотавшей, с уже слегка расфокусированным взглядом Мардж. Он мерил яростным взглядом блюдо с курицей, из груди рвались прожигающие язык слова, и Гарри почти готов был дать им волю... когда вновь вмешалась Петунья.

- Гарри, принеси с кухни пудинг, - напряженно произнесла она. Парень вскочил так резко, что едва не опрокинул стол. Щеки горели, и, никого не замечая, Поттер понесся к выходу из гостиной, когда совсем у двери его окликнул еще один голос:

- Гарри, я привез тебе подарок из школы. Можешь достать из моего рюкзака, - эти слова прозвенели в тишине. Петунья и Мардж с одинаково вытянувшимися лицами смотрели на Дадли.

Забыв про ярость, Гарри с изумлением глядел на насмешливо склонившего голову на бок кузена. Его глаза были сужены, и в них плескалась такая чистая ненависть, что Поттер невольно попятился. Он машинально кивнул, вновь бросив недоумевающий взгляд на Дадли, и пошел на кухню, чувствуя, грудь удушливым газом заполняет осознание неминуемости беды.

Нервно взъерошив волосы, Гарри поглядел в окно, с подозрением взглянул на рюкзак Дадли. Тот выглядел совершенно обычно - такие же потертые бока и грязь на зеленой ткани, призывно блестящая черная молния и глупая надпись сбоку. Потер склонился над ним, приблизившись почти вплотную и облизал губы. В принципе, у Поттера не было выбора, открывать или нет объемную сумку Дадли - если парень явится без подарка, брат все равно вынудит его открыть чертов рюкзак, только при всех, и тогда возможное унижение будет прилюдным. Нахмурившись и помрачнев, Гарри дернул молнию.

Из рюкзака выползла раздраженная змея.

Гарри негромко вскрикнул и, побледнев, отскочил от сумки. Змея была яркая, цветная, явно тропического происхождения, и никаких шансов на то, что она была не ядовитой, не было. Гарри медленно отступал, сердце сжимала паника, оно стучало громко, гулко отдаваясь в ушах, а все мысли куда-то испарились, оставив лишь перекатывающийся по сознанию волнами страх.

- Глупый человек... Ведь все равно не смогу ничего сделать!

Змея говорила! Поттер выдохнул. Гарри мог поклясться, что вместо неразборчивого шипения, с которым привычно ассоциируют змей люди, из уст гибкой яркой расцветки змеи вылетают слова. Парень пощупал лоб, нахмурившись - быть может, подарком Дадли был галлюциногенный какой-нибудь пар? Змея, тем временем, продолжала:

- ...как бы мне хотелось впиться зубами в его плоть, чтобы отучить болванов от поганой привычки считать себя главными в мире...

Не в силах нормально соображать, Гарри лишь глупо произнес:

- Ты говоришь?

Змея перестала к нему приближаться, замерев у его ног и прошипела:

- Говорящий человек?! Интереесно!

- Черт подери! - слабо произнес Поттер, чувствуя, как подкашиваются ноги. Панический страх улетучился в неизвестном направлении, и Гарри, с круглыми от любопытства и восхищения глазами присев прямо около потенциально опасной змеи, произнес:

- А ты ядовитая?

- Нет, глупый человек, - с чувством собственного достоинства произнесла змея, подползая к его руке. Гарри вздрогнул от прикосновения склизкой холодной кожи, но с опаской протянул руку, завороженно наблюдая, как змея обвивается вокруг нее. Она выглядела нелепым ярким браслетом, такой опасной и оттого еще более интересной. Какая-то часть Гарри вопила, что у парня, похоже, совсем украли инстинкт самосохранения, но в то же время, ощущая на согнутой в локте руке тяжесть пресмыкающегося, Поттер был абсолютно уверен, что змея его не тронет. Он любовался переливами ее чешуи, и зачем-то спросил:

- Ты мне мерещишься?

Змея подняла голову, оказавшись на уровне глаз Гарри. Он мог видеть совсем вблизи и острые опасные зубы, и черные раскосые бусины глаз. Он мог разглядеть каждую чешуйку, при этом чувствуя себя спокойно. Змея склонила голову набок, совсем по-человечески и покачала ею в отрицании.

- Интересно, - проговорил Гарри, осторожно, дрожащим пальцем касаясь ее холодной кожи. Змея удивленно прошипела что-то - Гарри не разобрал, что именно. То, что происходило сейчас, казалось чудом, неожиданной сказкой, будто вход в такую знакомую с детства и успевшую надоесть кухню стал входом в волшебный мир.

- Ты волшебная, да? - тихо спросил Гарри. - Я знаю, что я сквиб, поэтому могу тебя понимать, да?

Змея помолчала, приблизившись совсем близко к Гарриному лицу - казалось, тоже внимательно разглядывает ее и прошипела:

- Я обыкновенная. Мои собратья говорили, что некоторые волшебники могут разговаривать со змеями. Это редкий магический дар. Я счастлива, что встретила говорящего. Мы не любим людей, но вы - особенные, - змея уважительно склонила голову. Глаза-бусины мягко блестели в темноте.

- Я хотел спросить... - так же тихо прошептал Гарри, но в этот момент раздался оглушительный визг.

Гарри поднял голову - красивая змея поспешно соскользнула с руки и уползла куда-то. В дверях, крепко схватившись за косяк, стояла бледная, как мел, тетя Петунья и безумными глазами смотрела на сидящего на корточках Гарри. Не было никаких сомнений, что она видела, как он разговаривал со змеей.

- Тетя Петунья... - начал он в смятении. Мысли разбежались - действительно, как можно объяснить то, что тетка сейчас увидела? Парень подошел к женщине, но та шарахнулась от него, как от прокаженного.

- Ты такой же как она! Такой же ненормальный! Я думала, ты другой, что эта дурь не передалась тебе! Вон из моего дома!! - тяжело дыша, и все такая же бледная, оглушительно кричала тетя, с ужасом глядя на Гарри. Тот сделал еще один неуверенный шаг к ней, она попятилась, споткнулась о порог, но успела схватится за дверь. Она смотрела на него снизу вверх и казалась очень напуганной, такой, какой Поттер не видел ее ни разу в жизни. Из гостиной выглянул Дадли с недовольной физиономией - видимо, понял, что розыгрыш прошел как-то криво, не так, как планировалось. Медленно поднявшись, Петунья указала в сторону двери и бескровными губами твердо произнесла:

- Вон.

Гарри не оставалось ничего, кроме как, с опаской глядя в полные неподдельного страха серые тетины глаза, медленно выйти из дома.

***

Весь оставшийся день в голову Гарри лезли воспоминания о словах тети и о том, как она смотрела на него. Не оставалось никаких сомнений, что Поттер делал нечто выходящее за пределы нормального. Гарри терялся в догадках - не могла же ее так напугать змея на его руке? Она могла бы поорать, но не смотрела бы на него так, будто он покрылся зеленой шерстью и стал гавкать. Может, она тоже слышала, как говорила змея? Тем более непонятно - могла бы предположить, что ее племянник в другой руке держит телефон - она была вне пределов видимости для нее. Что же тогда?

Гарри находил лишь одно объяснение поведению тети. Быть может, ему казалось, что говорят они на английском, а на самом деле он... шипел, как змея? Понимал змеиный язык? На этом месте он заставлял себя прерываться, потому как такими темпами вообще до чего угодно можно додуматься - например, что во время общения со змеей у него появился такой же раздвоенный язык, которого так испугалась тетя. Несмотря на всю печальность ситуации, Гарри разобрал смех.

Поттер бродил по улицам города, хмуро разглядывая серые небеса и невеселых и сонных, ленивых в мрачный выходной людей. Голова раскалывалась от напряженных раздумий, вдобавок сильно болел шрам, так, что Гарри едва ли мог хорошо соображать.

Мысли со странного поведения тети переключились на ее слова. Такой же, как она. Ненормальный. Гарри хмуро пнул какой-то камешек и задумчиво посмотрел на небо.

Не оставалось никаких сомнений, что загадочная она была никто иная, как его мать, Лили Поттер. И от этого на душе у юноши становилось еще паршивее - тетя знала, что мать была волшебницей? Знала, что погибла отнюдь не в автокатастрофе? Знала, и молчала, или, что еще хуже, лгала?

Теснилась в сердце обида. Гарри недоверчиво качал головой и сжимал кулаки. Поверить в то, что Петунья могла скрыть такую важную от него информацию было нелегко - парень тут же почувствовал себя преданным, обманутым. Гарри не так много знал о своих родителях, вся информация, которой он владел, была строго дозирована, но парень всегда был уверен, что все самое главное о матери ведает - где родилась, что любила, кто были ее друзья. Когда Поттер узнал, что Лили была волшебницей, он ни на секунду не усомнился в том, что для Петуньи это оставалось неизвестным. Пускай неохотно, пускай не всегда, но тетка отвечала на его вопросы, а тут получается - не на все. Выходит - о многом умолчала, а о еще большем солгала.

К Луиджи - порядком нервному и встревоженному - Гарри вернулся поздно вечером. Усталый и слегка раздраженный постоянной головной болью и лезущими в голову неприятными мыслями, Поттер кратко пересказал содержание обеда, умолчав, конечно, о змее. Он сказал, что сорвался на Мардж, и Петунья выгнала его из дома. Чувство вины противно кольнуло сердце, когда Луи, оскорбившись за друга больше него самого, всеми словами стал костерить обеих родственниц, но Гарри лишь отмахнулся от эмоций - не готов он был рассказать обо всем другу. Не сегодня. Не в нынешнем настроении, когда не хотелось ничего - только сесть где-нибудь в одиночестве, где никто его не найдет и тихо сидеть, не двигаясь.

Вечер прошел скомканно, и уже в девять Гарри пошел спать. Завтра предстояло соревнование с Джеком - хотя если бы Харрисон не напомнил, Поттер и не задумался бы, настолько неуместными сейчас казались переживания о роллерах и спортивных соревнованиях. Будто бы кто-то провел черту, втиснув его в новый мир, а обычная жизнь с пустяковыми мелочными проблемами, заботами, поднятием боевого духа и прочим осталась позади. Никогда еще парень не чувствовал себя настолько духовно опустошенным.

Уже проваливаясь в сон, Поттер подумал о том, что Дамблдор сегодня так и не пришел.

***

В эту ночь сны были очень беспокойными и болезненными. Гарри то и дело просыпался, засыпал вновь, для того только, чтобы погрузиться в новую вереницу кошмаров. Шрам горел не переставая. Его преследовали люди с незнакомыми лицами, говорили непонятные вещи, от которых становилось больно. Лишь на рассвете Гарри смог уснуть более-менее спокойным сном.

Проснулся Поттер от того, что кто-то осторожно потряс его за плечо. Над ним стоял Луи, пребывающий в довольно удовлетворенном настроении. Однако, увидев лицо Гарри, вся его радость улетучилась и он помрачнел.

- Плохо спал? - произнес он.

Шрам уже не жгло, но он продолжал болезненно пульсировать. Не отвечая, Гарри встал и подошел к зеркальному шкафу. На него смотрел очень вымотанный бледный подросток с темными кругами под глазами и усталым злым выражением лица. Поттер неопределенно пожал плечами. Он чувствовал себя сегодня очень больным.

- Ты сможешь соревноваться-то? - тихо спросил Луи. Гарри раздраженно посмотрел на него и резко ответил:

- Как ты думаешь, есть у меня выбор? Вам же некем меня заменить!

- Слушай, незаменимый, - мгновенно завелся Луиджи. На щеках проступил яркий румянец. - Твои душевные терзания, это, конечно, очень печально и важно, но я не виноват в твоих проблемах! Так что сделай физиономию попроще, кончай страдать, как несостоявшийся герой-любовник, и хватит уже на меня рявкать в конце концов! Было бы из-за чего сопли разводить!

Он зло сверкнул глазами, круто развернулся и, громко хлопнув дверью, вышел.

Гарри раздраженно буравил дверь глазами, продолжая придумывать, что бы он ответил другу, останься тот в его комнате. На ум приходили десятки остроумных реплик, которыми можно было бы поддеть Луи. Мысленно раз за разом расправляясь с другом меткими выражениями, Гарри получал какое-то мрачное удовлетворение.

Однако, стоило Поттеру добраться до душа, всю злость и гнев как рукой сняло. Прохладная водичка приятно успокаивала разгоряченное тело, а юноша медленно остывал. На смене обиде пришло острое чувство вины.

На завтрак они спустились с одинаковыми виноватыми гримасами на лицах.

- Слушай, Гарри, - первым начал Луи, пристыженно поглядывая на Поттера. - Я не хотел так говорить, правда. Ну ты же знаешь мой язык, - пронзительно взглянул он. - Прости, друг!

Гарри смущенно помялся.

- Да я, в общем, тоже прощения хотел попросить, - признался он. - Я действительно не должен был срываться, прости, - он протянул руку, которую просиявший Луиджи тут же пожал. В дверь позвонили.

- Ау, есть кто живой?! - проорали на улице. Звук получился приглушенным, и визитер подтвердил свои слова сильными ударами кулаком о дверь. Луиджи недовольно скривился.

- Пойду открою, а то Нэнс дырку сейчас пробьет, - он печально взглянул на оставленные на столе тосты, отпил из чашки кофе. Послышалась новая серия ударов.

- Хозяева!! - девчонка орала так, будто от того, попадет она в дом или нет, зависела ее жизнь.

Сверху послышались шаги и миру явил себя крайне недовольный Крис. Он неодобрительно обвел взглядом гостиную, упер руки в бока и не менее громко заорал:

- Да заткнитесь уже, вы на время смотрели? Я поспать хочу! - и зашлепал обратно.

Нужно ли говорить, что голова у Гарри разболелась еще больше?

На кухню прошла довольная Нэнси со счастливой улыбкой до ушей, а за ней притопал невозмутимый Энди. Роджерс поздоровалась с Гарри, чихнула и поморщилась:

- Что вы за гадость пьете? В этих цветочных чаях одни химикаты!

Энди ухмыльнулся и присел за стол.

- Чем кормить будете?

Луиджи на кухне еще не было, он оживленно переругивался о чем-то с братом. В итоге наверху громко хлопнула дверь, и на кухню ввалился очень недовольный Харрисон.

- Эта малышня совсем распоясалась! Мы в их годы такими не были! - он хлопнул Энди по руке, тянущейся за его тостом, и взял его сам. Браун покачал головой и с хитрой улыбкой поднялся из-за стола, явно намериваясь ограбить холодильник.

- Да, - бодро закивала Нэнси. - Мы в их годы хамили только учителям.

Гарри хмыкнул и продолжил вяло размешивать сахар в чае.

- Эй, Поттер, ты чего такой тухлый? - весело поинтересовалась Нэнс. - Боишься Джека?

Луи расплылся в улыбке и принялся намазывать маслом второй тост. Гарри даже не пошевелился.

- Харрисон, ты с ним что сделал за вчера? - с тревогой косясь на Поттера, поинтересовалась Нэнси.

- Его тетка из дома выгнала, - мрачно подвел черту Луи, и все замолчали.

Молчание продлилось недолго, и вскоре друзья вновь продолжили весело болтать о всякой всячине, уже не пытаясь втянуть в беседу Гарри. Нэнси то и дело бросала на него сочувственные взгляды. В душу они больше не лезли, за что Поттер был им премного благодарен, тем более что паршивое настроение не имело к Петунье никакого отношения. Голова раскалывалась, но Гарри, мрачно кривясь, угрюмо продолжал завтракать.

***

Поттер стоял под жарким палящим необыкновенно ярким сегодня солнцем, стараясь держать глаза в тени, и слушал разъяснения Луиджи. Друг выглядел очень нервным - волновался, кажется, даже больше, чем если бы это было настоящее соревнование. Разминка уже закончилась, и скоро должно было начаться мероприятие. Сделать настоящую эстафету в условиях одного-единственного на город парка, в котором были дорожки для езды на велосипеде и на роликах, оказалось решительно невозможно, потому ребята сговорились на семьсот метров - расстояние не слишком большое, да и без препятствий, что кажется почти шуточным по сравнению с реальными соревнованиями. Пиная траву, рядом вышагивала белобрысая тонкокостная девчонка - она судила сегодняшнее соревнование. Гарри подумалось, что она училась в их школе, потому что ее лицо было смутно ему знакомо. Будто почувствовав его взгляд, девочка повернулась и взглянула прямо на него - Поттер увидел ее скучающую гримасу и усталые голубые глаза - и Гарри поспешно отвернулся.

Команда Джека стояла чуть поодаль. У них не было ни одной девчонки, поэтому они то и дело снисходительно поглядывали на Нэнси, которая отвечала им разъяренными взглядами.

- Нэнси, прекрати, - серьезно произнес Энди. - Ты же знаешь, они тебе и в подметки не годятся.

Луиджи, красный, как рак, был на взводе. Он нервно мерял шагами площадку, наконец, вздохнув, резко произнес:

- Я просто хочу, чтобы мы сделали то, на что мы способны. Всё.

Ребята воодушевленно закивали, Гарри ободряюще улыбнулся другу. Шрам не разрывался одуряющей болью, лишь противно ныл, и Гарри надеялся, что хлопот он ему сегодня не доставит.

Переходящим знаменем сегодня служили две одинаковые толстенькие потертого вида грязно-зеленые палки. Луиджи вручил одну Энди, покусывая губы.

Харрисон тихим голосом начал что-то быстро втолковывать напряженно хмурящемуся Энди. Едва объяснения закончились, Браун подмигнул ребятам, ободряюще улыбнулся Луиджи и успокаивающе прогудел:

- Не бойся, Харрисон. Все пройдет как по маслу.

Затем хмурый Луиджи взял за руку Гарри. Поттер недоуменно посмотрел на друга, пытаясь поймать его взгляд, но тот лишь упрямо тащил его по прямой дорожке. Гарри не понимал, почему его вдруг поставили вторым - из всей четверки он был самым быстрым, и было бы логично, если бы он стоял последним. Похоже, у Харрисона на этот счет были свои соображения.

- Я знаю, ты себя плохо чувствуешь сегодня, - возбужденно сверкая глазами, произнес Луи. - Не обижайся, так будет лучше. Просто сделай все, что сможешь. На третьей позиции буду я.

Не взглянув на Гарри, он ушел, негромко переговариваясь с Роджерс, а Поттер остался в одиночестве на пустынной в утренний час дорожке парка. Мягко шелестели деревья, играя с запутавшимся в их густых кронах ветерком, а солнце безбожно пекло макушку. Гарри запоздало подумал, что надо было бы взять кепку.

Пришел Джек с длинным, как палка, подростком. У незнакомца были мышиного цвета блеклые волосы и очень опасный взгляд. Команды договорились играть по-честному, но Гарри все равно ощутимо напрягся, увидев соперника - этот вряд ли имеет представляения о морали. Парень, прищурившись, высокомерно глядел на Поттера. Послушав рекомендации Джека - тот мимоходом улыбнулся Гарри и подмигнул, направляясь на третью позицию - капитаны конкурировать будут, значит.

Парень с неприятным взглядом продолжал пристально рассматривать Поттера. Гарри ощутимо нервничал. Отвернулся бы хоть в другую сторону, что ли?

Темноволосый подросток оглядел дорожку, посмотрел в темную даль парка... и привычно заметил затаившуюся в темноте постоянно меняющуюся неясную тень. Гарри торопливо отвернулся, чувствуя, как кольнуло шрам. От этого зрелища почему-то настроение упало еще больше, хоть Гарри и догадывался, что тенями, вероятно, были следящие за ним волшебники.

Тонкс мимоходом обмолвилась, что его не оставляют без присмотра, и связать необъяснимые темные фигуры с волшебством не составило никакого труда. Гарри почти научился их не замечать, но всякий раз, когда Поттер натыкался на них взглядом, настроение непременно падало. Почему-то неприятно было думать, что за тобой следят, пускай это и не приносит тебе вреда и делается ради твоего блага.

Послышалось три длинных, громких свистка и Гарри напрягся - началось. Он напряженно прислушивался к звукам впереди себя, болея за Энди. Мельком Гарри видел, что в противовес сильному гибкому Брауну Джек поставил довольно хилого с виду мальчонку. Гарри бы смело подумал, что он их Брауну не конкурент, если бы мальчонка не напоминал по телосложению ему самого себя. Время текло, медленно ворочаясь в пространстве. Напряжение, казалось, можно было пощупать.

Гарри прищурился - наконец из-за поворота стремительно вынырнул тот самый мальчик из команды Джека. Поттер встал на позицию, краем глаза заметив, что белесый парень повторил его движения. Мальчонка был очень красным и рвано, неправильно дышал, видимо, каждый метр давался ему тяжело, и о дыхании он забыл, мечтая просто преодолеть оставшееся расстояние. Из-за поворота вырулил Энди. Пот градом катился с блестящего на солнце лица, не менее красный, чем соперник, он шумно вдыхал и выдыхал.

Шрам разорвало сумасшедшей болью. Гарри задохнулся, часто моргая. В голове напряженно билась мысль: "Ну почему же именно сейчас?" Больше почувствовав, чем увидев, как тяжелая палка тыкнулась ему в руку, Гарри сорвался с места.

Вжих-вжих - шумели колеса. Рваная боль, новая вспышка - Гарри, кляня все на свете, чувствует, как дрожат ноги. Поднажать, еще немного - сокрушающий удар. Закусить губу - черт, слишком сильно, на языке отчетливый металлический привкус. Гарри практически перестает соображать, в голове лишь боль и слепое стремление - добежать.

В глазах проясняется, и Гарри видит - соперник опережает. Не вовремя начинают сдавать легкие, а ведь еще чуть меньше половины... черт. Легко обогнал, боль накатывает волнами, почти лишая мыслей, одуряющая тошнота... только не сейчас, не сейчас. Мокрые пальцы судорожно сжимают тяжелую палку, сквозь мутную пелену прорываются выжигающие на сетчатке яркие полосы сокрушительные лучи солнца. Совсем как тот маленький мальчишка, забывает о дыхании - только добежать, добежать.

Вспышка. Вспышка. Вспышка. Сознание атакует боль. Мир облекся в огненно-алое, болезненное. Глаза вылезают из орбит, что-то горячее течет по лицу. Красная пелена - снова острая, разрушающая мысли вспышка.

Больно.

Голова разрывается на миллиарды кусков, и почти увидев искаженную от ужаса гримасу Луиджи, Гарри тыкает ему в руку проклятую палку, невольно удивляясь, почему опрокинулся мир. Следующая вспышка огнем сжирает сознание, унося его в темноту.